Рыцарь в Паучьем Царстве

Рыцари в паучьем царстве

За неделю или около того до этих событий, во время одной из регулярных встреч, Сильвер все же рассказал Оливии Минт о Великом Триумфе Диархов после победы над Мериндом.
– Ты не можешь себе этого представить, – сказал он.
– Я могу попробовать.
Сильвер усмехнулся.
– Сотни тысяч флагов, из каждого окна Мейнхетенна. Овации пони, встречавших наших воинов могли оглушить не хуже взрыва тяжелой бомбы, а лепестки роз и цветы, которыми они нас осыпали завалили все улицы по самое колено. Парад армий, учувствовавших в последней битве той войны растянулсчя до самого горизонта, а крылья пегасов в строгих рядах затмевали собой солнечный свет.
– Ты преувеличиваешь! – с хитрым прищуром заявила она.
– Может, и так. Ты замечала за мной такое раньше?
Оливия покачала головой.
– Ты должна понять: это было исключительное событие. Это торжество должно было ознаменовать наступление новой эры, и Диархи это знали. Они понимал, что событие должно остаться в памяти. Это было окончание Великой Войны, окончание десятилетий смуты и бесконечного кровопролития, коронация Защитницы. Для армий это была возможность попрощаться Диархами перед тем, как после двух десятилетий личного командования они вернулись в столицу. После того как они объявил о своем уходе с военной сцены, мы плакали. Ты можешь себе это вообразить, Оливия? Сотни тысяч плачущих воинов?
Она кивнула:
– Мне кажется, непростительно было не пригласить туда архиваторов. Такое событие происходит не больше одного раза в эпоху.
– Это было приватное событие.
Она рассмеялась:
– В присутствии сотен тысяч воинов, и засыпающих их цветами радостных освобожденных от ига зебр пони? И ты говоришь о приватном торжестве?
Сильвер посмотрел ей в глаза.
– Ты и теперь не можешь нас до конца понять, правда? Ты все еще меришь нас по иным меркам.
– Я стараюсь исправиться, – ответила Оливия.
– Я не хотел тебя обидеть, – произнес Сильвер, уловив ее выражение. – И все же это можно сказать, частное торжество. Церемония. Пять тысяч рыцарей. Восемьсот тысяч регулярной армии. Сотни тысяч пегасов в небе, парящих среди боевых кораблей и барж, дивизии танков, тысячи и тысячи машин. Знамена и штандарты, множество знамен и штандартов.
Некоторое время он помолчал, погрузившись в воспоминания.
– Рабочие как могли быстро восстановили дороги в городе. С обеих сторон от дороги через каждые пять метров стоял железный шест с разбитым шлемом мериндского легионера, это были трофеи последнего сражения. И так на протяжении десяти километров. Жара стояла ужасная. Мы прошли по этому тракту в парадном строю и миновали помост, на котором под навесом из алой ткани стояли в боевых латах Диархи. Мы прошли парадом, а затем собрались на расчищенном от разрушенных домов центра города месте. Своеобразной площади на треть города.
– Кто маршировал?
– Все мы. Были представлены все полки Королевской Гвардии, или целиком, или поротно. Некоторые полки в то время всё ещё вели войны в таких далеких регионах, что им не позволили прибыть в полном составе. Но Орден, конечно же, присутствовал целиком. Оливия, там присутствовали пять принцесс. Пять. Твайлайт, Селестия, Луна, Каденса и Флари. А ещё хранительницы гармонии. Все пятеро. Такой вот спектакль. Нет, ты не можешь себе это представить.
– Я всё ещё пытаюсь.
Сильвер покачал головой.
– Я и сам с трудом верю, что был там.
– А как они выглядели?
– Ты думаешь, я с ними общался? Я был просто одним из солдат в парадном строю. Оливия, за свою жизнь я в разное время повидал почти всех Принцесс, кроме самой юной, хотя и издали. С двумя из них я разговаривал лично. До избрания в Братстве Сумерек я не общался в столь высоких кругах. Я знаю Диархов только издали. А во время Триумфа я едва мог поверить, что их собралось так много в одном месте.
– Но у вас всё-таки остались какие-то впечатления о них?
– Незабываемые впечатления. Все они казались огромными, прекрасными и могучими. Но и в них можно было угадать простые черты. Луна – хмурая и явно неотдохнувшая; Селестия – строгая, но добрая; Флари – непосредственная и веселая; Твайлайт – задумчивая и немного отрешенная; Каденса – окутана какой-то странной тёплой аурой. А хранительницы ничем не отличались от простых пони, я так до конца и не понял, зачем их поставили рядом с принцессами. Из всей пятерки впечатляла лишь Рейнбоу Дэш, прозванная Кровавым Ангелом. Такой безупречный воин, такая отчаянная сорвиголова. Но одновременно с этим такая обаятельная особа.
– Я тоже слышала о ней нечто подобное.
– Значит, ты слышала правду.

Её длинные волосы дикой радужной расцветки были собранный в пучок толстой золотой лентой. В знак траура она сняла шлем, открывая все еще прекрасное лицо, несущее свидетельства множества жестоких схваток. Старые шрамы пролегли на левой скуле и через правый глаз, кончик левого уха отсутствовал, а в правом зияла круглая дыра. Печальный взгляд розовых глаз блуждал по рядам носилок, прикрытых белыми покрывалами.
– Это были мои лучшие воины, – сказала она полным скорби хриплым голосом.
Кровавый Ангел повернулась, но не к своей подруге Твайлайт, а к Дефолту.
– Покажи мне тех, кто отомстил за них, – попросила она.
Дефолт кивнул. Ветер со стоном обдувал неподвижные фигуры, стоящие на пустынном горном склоне, и дождь стекал по их темно-синим доспехам. Дефолт подал знак, и Найт, Найтмер и Люций выступили вперед, держа в копытах запылённые реликвии.
– Вот эти воины, командующая, – произнёс Дефолт неожиданно дрогнувшим голосом. – Эти Дети Ночи самоотверженно разыскивали останки, им и предстоит лично передать их вам, и именно они отомстили за ваших убитых воинов.
– Вы совершили этот подвиг? – спросила Рейнбоу Дэш, обращаясь к Найту.
– Да, госпожа.
Дэш взяла из копыт Найта пробитый шлем Преторианца и вгляделась в него. Она не превосходила капитана ростом, а доспехи командующей четвертым корпусом Преторианцев ослепляли своим алым блеском. На груди, как и у Защитницы, грозно расправлял крылья двуглавый аликорн. Широкие крылья Рейнбоу Дэш, как крылья гигантского орла, были сложены на боках.
Дэш перевернула шлем и на изнанке увидела выцарапанную метку бывшего владельца.
– Прямая линия, – сказала она.
Сопровождавший её преторианец с длинным списком, стоящий рядом, заглянул в свой свиток.
– Не стоит беспокоиться, Пип, – остановила его Дэш. – Я знаю эту метку. Капитан Фарм. Мне будет не хватать его отчаянности.
Дэш передала шлем Преторианцу и кивнула Дефолту.
– Благодарю за ваше участие, капитан, – сказала она и перевела взгляд на Айера: – А вас, сэр, благодарю за то, что так быстро выступили на помощь капитану Фарму.
Айер поклонился, словно, не замечая мрачного взгляда Защитницы, брошенного в его сторону. Дэш опять повернулась к Дефолту.
– А тебе, рыцарь, моя особая благодарность. За то, что ты разрушил это кошмар и спас тела моих павших воинов от ужасного надругательства.
– Я только выполнял инструкции, данные мне Защитницей, – ответил Дефолт.
Дэш взглянула на Твайлайт:
– Это правда?
– Дефолт воспользовался некоторой свободой выбора, – улыбнулась Твайлайт.
Дэш наконец ей тепло улыбнулась. Защитница шагнула вперёд и прижала её к своей груди, явно спеша тоже выразить соболезнования этой утрате. Все знали, как близко друг к другу были связаны Дэш и Твайлайт, даже не смотря на старые разногласия о назначении Твайлайт на пост Защитницы. С момента прибытия Дэш они почти не расставались и все время проводили вместе за беседами.
Самая отважная и отчаянная рубака из всех Преторианцев, смахнув кончиком крыла вдруг набежавшую слезу, отступила на шаг и окинула взглядом унылый пейзаж. Вокруг основания выветренной скалы застыли в молчании сотни вооруженных солдат. Большинство из них были или в чисто-белых доспехах Ордена, или в черно-золотых цветах Преторианской Гвардии, лишь изредка виднелись сине-черные доспехи Детей Ночи. Позади воинов под дождём замерли военные машины – блестящие, серые и тихие, словно призрачные плакальщики. Дальше в траурном молчании замерли отряды Королевской Гвардии, лишь развернутые знамена хлопали на холодном ветру. Их транспортные и боевые машины вытянулись эшелоном, и некоторые из солдат забрались на крыши, чтобы лучше видеть происходящее.
Штурмовая группа Дефолта расчистила большой участок местности, уничтожив каменные деревья, где бы они ни росли, и потому в этой части Убийцы установилась терпимая погода. Небо оставалось пепельно-серым, лишь узкие полоски белых облаков нарушали его монотонность, и дождь сеял неторопливо и неустанно, так что дальние горизонты скрывались за туманной дымкой. По приказу Защитницы значительная часть находящихся в небе кораблей спустилась на поверхность в этом, относительно безопасном от шторм-щитов участке долины и встала на низкий якорь.
– В древней философии пегасов, – заговорила Дэш, – сказано, что месть – это недостаточный мотив и свидетельство слабости духа. Сегодня мне трудно проявлять такое благородство. В память моих погибших товарищей и тех, кто пал, пытаясь им помочь, я бы стерла с лица земли, это проклятое место.
Кровавый Ангел взглянула на свою старую подругу:
– Но это не обязательно. В мести нет необходимости. Здесь свили гнездо мерзкие твари, безжалостное и чуждое зло, которое, отвергает любые цивилизованные переговоры с представителями нашего рода. Этого достаточно. Как с самого начала Похода учили нас всеми возлюбленные Диархи – любая угроза должна быть устранена ради дальнейшего процветания народов пони. Ты со мной?
– Мы вместе убьем Убийцу, – ответила Твайлайт.

С тех пор как прозвучали эти слова, они вступили в войну на целых три месяца. При поддержке армии и военных машин они атаковали густые дрожащие заросли, которые могли бы послужить прибежищем арахнидов. Во многих отношениях это была славная война, и не такая уж легкая. Вне зависимости от понесенных потерь арахниды не прятались и не отступали. Они шли и шли вперед, выскакивая из зарослей и складок почвы, день за днем, и ожесточенно сопротивлялись. Иногда казалось, что число их бесконечно, словно в глубине почвы существуют неисчислимые гнезда или неистощимые подземные силы каждый день производят все больше и больше воинов, чтобы восполнить нанесенные армией Эквестрии потери. Воины Эквестрии, в свою очередь, не могли недооценивать врагов, сколько бы арахнидов не пало от их оружия. Они были опасными и сильными противниками, и их было так много, что это могло обескуражить любого.
– Я убила пятидесятого арахнида, – заметила как-то Маленькая Твайлайт. – И одолеть его в ближнем бою было так же трудно, как и первого.
Сильвер, как и многие другие рыцари Ордена, радовался развитию событий, поскольку Защитница лично вела их в бой впервые после своего избрания, а эту должность. В самом начале операции, собравшись вечером в залитом дождями командном шатре, члены братства пытались отговорить Твайлайт от непосредственного участия в боевых действиях. Хув осторожно попытался обратить внимание Защитницы на то, что роль лидера гораздо важнее, чем личное участие в бою.
– Разве я уже не гожусь для сражений? – сердито спросила Твайлайт, перекрывая стук дождя по навесу.
– Я хотел сказать, что ваша жизнь слишком ценна для этого, госпожа, – ответил Хув. – Это всего лишь одна из войн и одно из полей битвы. Диархи поручили вам дела многих войн и бесчисленных сражений. Ваша цель…
– Панч, – перебила его Твайлайт, не скрывая своего недовольства. Дальше она перешла на наречие древних эквейстрийцев, следовательно, все мысли Защитницы были обращены только на войну, и ни на что другое: – Не вздумай рассказывать мне о моих обязанностях.
– Госпожа, я бы никогда не решился на это! – поспешно воскликнул Хув и склонился в поклоне.
– Какой бы ценностью ни обладал это район, – быстро вмешалась Твинкл, поспешив на помощь другу, – если вас ранят или даже убьют, он будет…
Твайлайт в негодовании вскочила с места.
– А теперь ты подвергаешь сомнению мое воинское мастерство, малышка? Или ты поглупела после твоего избрания в братство?
– Нет, моя госпожа, я…
Только Дефолт, казалось, усмотрел проблеск удовольствия под напускным гневом.
– Мы только боимся, что нам просто не останется кого убивать, если вы пойдете в бой, – сказал он.
И тут Твайлайт рассмеялась. Братство Сумерек, поняв, что она шутит с ними, тоже захохотали. Твайлайт хлопнула Хува по плечу, а Твинкл потрепала за щеку.
– Мы будем сражаться вместе, друзья мои, – сказала она. – Так уж я устроена. Если бы тогда, после Великой Войны, я заподозрила, что звание Защитницы потребует навсегда отказаться от возможности встать рядом с вами в одном строю, я не приняла бы это назначение. Почетное звание досталось бы кому-то другому. Возможно, Рейнбоу Дэш или принцессе Луне. В конце концов, они к этому стремились.
В голове Сильвера вновь возникло подозрение, что Защитница снова применила свой талант политика. Она искусно уклонилась от прямого противостояния и обошел все возражения, прибегнув к шутке и взывая к воинским понятиям чести. Таким образом, Твайлайт в очередной раз напомнила, что при всем ее внимании к советам своих приближённых есть определенные вопросы, в которые им лучше не вмешиваться. Сильвер был уверен, что поводом для такого решения послужило присутствие Рейнбоу Дэш. Твайлайт не могла оставаться в стороне и смотреть, как её старая подруга собирается биться в одиночку. Она не хотела упустить возможности биться с Дэш плечом к плечу, как это не раз бывало в далёком прошлом. И она не могла допустить, чтобы её подруга рисковала своей жизнью без её подстраховки.
При виде этой пары на поле сражения от восторга захватывало дух. Два великих воина стремились вперед во главе черно-белой волны
И в самом деле, эта война потребовала от них значительных усилий, которые должны были быть отмечены потомками, тем более что в экспедиции участвовали и архиваторы.
Оливии Минт, как и всем остальным её коллегам, не разрешалось присутствовать на полях сражений, но она собирала все сведения, поступавшие прямиком из пекла боя и ежедневные приливы и отливы воинской удачи, сообщения о потерях и победах. В тех редких случаях, когда Сильвер со своим отрядом возвращался на борт флагмана для отдыха, ремонта брони, залечивания ран и перевооружения, она энергично допрашивала его и заставляла описывать всё, что он видел. Наибольший интерес вызывали Твайлайт и Дэш, но и все остальные детали не оставались без внимания.
Произошло несколько грандиозных по масштабу сражений, где сотни рыцарей вели в бой тысячи гвардейцев против бесчисленных полчищ арахнидов. Сильвер с трудом находил слова для описания этих событий и временами ловил себя на том, что использует фразы и обороты речи из «Тирании Крови». Он рассказал Оливии обо всех самых значительных событиях, свидетелем которых пришлось стать на этой войне. Сильвер рассказал о том, как Лаймон Шилд повел отряд против отряда арахнидов, состоявшего из двадцати пяти шеренг по сотне воинов в каждой, и разбил противника всего за полчаса. Рассказал и о том, как Бравор Харт, капитан Третьей когорты Преторианской Гвардии в течение долгого ужасного дня оборонялся от целого роя крылатых арахнидов. О том, что Силен Круз отбил неожиданное нападение арахнидов на полевой госпиталь и доказал, что он не зря командует отрядом самых опытных рубак Ордена. О том, как молодые командиры отделений Неро и Немо, за два дня очистили от врагов южные горные хребты, опоясывающие гигантскую чашу долины и наконец, утвердились в рядах исключительных воинов. О том, как арахниды применили в сражениях другие, ещё более страшные биологические формы, включая массивные создания со смертоносными клещами, сравнимые с самыми мощными военными машинами. И о том, как паровые танки механизированного полка, идущие в авангарде под управлением из Легиро Мортиса, разметали их строй и втоптали в грязь. О том, как Найт, сражаясь чаще рядом с Дефолтом, чем со своим надменным лордом Айером, своим мастерством и героической храбростью вернул уважение Ордена к Детям Ночи.
За время военных действий Дефолт и Найт побратались и несколько уменьшили напряжение, возникшее между двумя элитными соединениями эквейстрийской армии. До Сильвера дошли слухи, что первоначально лорд Айер высказывал своё недовольство поведением Соул Найта. Но только до тех пор, пока не осознал в полной мере, что попал в немилость к Защитнице. С течением времени, он понял, что его присутствие все же терпят в штабном шатре и остальные офицеры не отказываются поддерживать беседу. Рейнбоу Дэш тоже постаралась разрядить обстановку. Она знала, что её подруга Твайлайт намерена упрекнуть принцессу Луну за высокомерие, проявленное её элитными гвардейцами. Твайлайт и Луна были почти так же близки, как и Твайлайт и Дэш, и Рейнбоу Дэш не хотелось, чтобы между ними возникло отчуждение.
– Ты не можешь позволять себе ссориться с Ее Высочеством, – сказала как-то Дэш. – Как Защитница, ты должна с особым уважением относиться к особенностям тех или иных полков гвардии и их традициям. Как это делали Диархи. Более того, тебя и Луну слишком давно связывают близкие дружеские узы, чтобы теперь затевать перебранку из-за такого пустяка.
Этот разговор произошёл во время короткой передышки между сражениями, на шестой неделе войны, когда Дефолт и Айер вели главные силы на запад, через несколько низин и узких ущелий к подножию большого горного хребта. Две подруги остановились на день отдохнуть в командном лагере в нескольких километрах от авангардного отряда. Сильвер хорошо это запомнил. Вместе с другими членами Братства Сумерек он присутствовал в штабном шатре, когда Дэш подняла этот вопрос.
– Я не ссорюсь, – возражала Твайлайт, пока её денщики снимали тяжелые, заляпанные грязью доспехи Защитницы и омывали её ноги. – Дети Ночи всегда были известны своей гордостью и тем, как они возводят чистоту своих родословных в абсолют всему, а это становится уже невыносимым. Дэш, она или нет, но Луна должна указать им свое место. Мне хватает забот с кровожадностью Ночной Гвардии и проклятой упёртостью командиров Королевской Гвардии с южных земель. Не могу терпеть неуважение такого близкого союзника, как Луна.
– А была ли это ошибка Её Высочества или её офицера, лорда Айера? – спросила Дэш.
– Луна оставила Айера командующим. Она ценит его заслуги и, очевидно доверяет ему и одобряет его поведение. Если Айер воплощает в себе несносный характер всех Детей Ночи, я должна с ним покончить. Не здесь и не сейчас. Пока я должна быть уверена в преданности Детей Ночи.
– А почему ты думаешь, что что-то изменится?
Твайлайт помолчала, пока денщик умывал ей лицо, потом сплюнула в чашу, поднесенную другим слугой.
– Потому что они горды до усрачки.
– Разве рыцари не гордятся своими заслугами? – Рейнбоу Дэш сделала глоток вина и перевела взгляд на членов братства. – Скажи, Первый капитан, ты испытываешь гордость?
– До кончиков волос, госпожа, – ответил Хув.
– Госпожа, позвольте мне сказать, – заговорил Силен Круз. – Между нами есть кое-какие различия. У Хува – это природная гордость и верность своей командующей. Между рыцарями может возникнуть желание похвастаться и даже соперничество. Но Дети Ночи отличаются надменностью, словно они выше всех остальных. Хотя, должен признать, они не все такие.
В тот момент, как догадался Сильвер, Силен имел в виду уже прославившегося Соул Найта и других воинов из его отделения. Дэш кивнула.
– Таков их образ мыслей. И так было всегда. Они стремятся к совершенству, хотят стать лучшими, чтобы подражать совершенству своей госпожи – Принцессы Ночи. Это не высокомерие. Уверена, Принцесса Луна объяснит нам всё тоже самое.
– Возможно, Луна так и думает, – сказала Твайлайт. – Но некоторые из ее фестралов ведут себя в высшей степени высокомерно. Когда-то между нами существовало взаимное уважение, но теперь они смотрят свысока на окружающих. Боюсь, они возмущены моим новым званием. Я этого не потерплю.
– Они возмущаются не больше, чем я твоим назначением, – возразила Рейнбоу Дэш.
– Возможно. Но они отрицают роль занимаемую мною, возросшую в связи с моим новым статусом. На Орден всегда смотрели, как на грубых варваров. Твердость и принципы древних воинов эпохи Объединения Трех Племён навсегда оставила след в их сердцах, а следы жестоких боев, закалявших их дух, остались на их доспехах. Дети Ночи испытывают некоторое уважение только к победам, завоеванным моими рыцарями в различных войнах. Орден не может похвастаться пышными нарядами или придворными манерами. Они демонстрируют величие, а мы кажемся им вульгарными.
– В таком случае, может, пришло время сделать то, что предлагали Диархи, – заметила с легкой ухмылкой Дэш.
Твайлайт энергично тряхнула головой.
– Как лестно ни было бы это предложение, я отказалась от этого ещё во время празднования победы над Мериндом. И не собираюсь менять свое решение.
– Время не остановишь. Теперь ты – Защитница. Все армии королевства должны признать превосходство Ордена. Возможно, кое-кому придется об этом напомнить.
Твайлайт фыркнул:
– Я что-то не замечаю, чтобы Рагнар пытался призвать своё сборище северных маньяков, именуемых Ледяной Гвардией к порядку и научить их придворным манерам.
– Но Рагнар ведь не Защитница, – сказала Рейнбоу Дэш. – По приказу Диархов твой титул изменился, подруга, чтобы все мы не забывали, какой властью ты наделена и с каким доверием относятся к тебе Диархи. Возможно, то же самое должно случиться с твоим Орденом.
Позже, когда четверо из присутствовавших рыцарей братства шагали под дождем вслед за танками и големами, прокладывающими дорогу через потоки жидкой грязи и раздувшиеся ручьи, Сильвер спросил Хува, о чем говорила Кровавый Ангел.
– Во время празднования победы, двадцать лет назад, – рассказал Первый капитан, – возлюбленные всеми Диархи посоветовали дать Ордену полноценное имя, чтобы никто не сомневался в наших полномочиях.
– И какое же название они предложили? – спросил Сильвер.
–  Дети Сумерек, – ответил Хув.

Второй месяц войны уже подходил к концу, когда появились незнакомцы.
На протяжении нескольких дней подряд находившиеся выше уровня облаков корабли были встревожены загадочными сигналами и необычными возмущениями в магии, говорящими о приближении воздушных судов неизвестной конструкции. Было предпринято несколько попыток установить источник сигналов. Узнав о сложившейся ситуации, Защитница предположила, что можно ожидать прибытия дополнительных сил, возможно, даже очередной помощи от Детей Ночи. Но ни патрулирующие катера, высланные адмиралами флотилий, ни выставленные пикеты крейсеров не обнаружили конкретных признаков приближения судов. Однако многие астропаты докладывали о спектральных данных вроде усиления колебаний в магическом фоне, что предвещало скорое появления объекта. Флотилия экспедиции покинула стоянку над полем последней битвы и построилась в боевой порядок. Во главе флота встали «Страж Эквестрии» и «Сердце Ночи», а на флангах остались линкор «Рев Гнева» и «Алая Тень», флагман Рейнбоу Дэш.
Наконец появились незнакомцы. Они быстро и уверенно выскочили из-за горного массива. Силуэты и ходовые качества трех превосходных небесных кораблей не были зарегистрированы в реестрах королевства.
Чужие корабли подошли ближе и стали передавать сигналы, словно хотели представиться. Характер сигналов был очень похож на излучения древних магических маяков, до сих пор не расшифрованные и, по мнению Твайлайт, похожие на музыку.
Суда незнакомцев были невелики, но невероятно красивы. Было отчетливо видно, что у них блестящая, гладкая серебристо-белая поверхность, форма напоминает королевский скипетр, нос тяжелый и вытянутый. А маги проверявшие чужие суда своими заклинаниями в голос вдруг заголосили о том, что скрытаЯ в этих красивых корпусах сила столь велика, что способна свернуть в трубочку весь флагман и развернуть его обратно.
По всей флотилии был передан сигнал общей тревоги, подняты защитные магические щиты и расчехлены орудия. Защитница приказала готовиться к немедленной эвакуации с театра боевых действий и возвращению на флагманский корабль всех войск в долине. Военные операции против арахнидов были поспешно свернуты, и наземные войска собрались в одном районе. Стар Шипу Твайлайт отдала приказ сделать запрос, а в случае нападения открывать ответный огонь. Эти суда, вполне вероятно, могли принадлежать и арахнидам, скрывающимся дальше в горах и прилететь на помощь обитателям Убийцы.
Корабли не передавали непосредственных ответов на запросы, но продолжали транслировать свои собственные непонятные сигналы. Они подошли ещё ближе и остановились в пределах досягаемости орудий флотилии.
А потом они заговорили. Не одним голосом, а целым хором голосов, произносящих одни и те же слова, сопровождаемые все теми же непонятными музыкальными фразами. Послание было отчётливо принято не только талисманами и приборами связи эквейстрийской флотилии, но и астропатами, причём оно обладало такой мощностью, что Инг Мае Сингл и ее адепты вздрогнули.
Пришельцы говорили на языке эквестрийцев.
«Разве вы не заметили оставленных нами предостережений? – гласило послание. – Что вы здесь делаете в заповедной земле?»