Возвращение

Остатки армии Кристальной империи возвращаются домой после неудачного похода в земли грифонов.

ОС - пони

Первая ночь

Луна никак не могла понять того прощения, которым одарила её старшая сестра сразу после возвращения из тумана ненависти. Ведь, как считала принцесса ночи, здесь не за что прощать. Её вина была слишком велика.

Принцесса Селестия Принцесса Луна

Три желания: Меткоискатели до того, как они изменили мир

Эппл Блум и подумать не могла, что за маленьким порезом последуют такие значительные перемены. Например, окажется, что все Меткоискатели крайне отличаются от обычных пони. Их всегда связывало отсутствие меток, но как только троица узнаёт о своей истинной природе, становится ясно — жизни юных кобылок переплетены на более глубоком уровне. Раскрытие секретов общего прошлого приведёт к новым откровениям об их дружбе, семьях и долгом поиске талантов. Что же они отыщут, и чего достигнут по пути, за пределами чьего-либо понимания?

Эплблум Скуталу Свити Белл

Поезд. В огне. Полный сиро́т.

Лира Хартстрингс, которая далеко не самая ответственная взрослая в мире, управляет поездом. Горящим поездом без тормозов, полным сиро́т, приближающемся к сломанному мосту на высокой скорости. Хмм. Ну, по крайней мере, хуже быть уже точно не может.

Лира Бон-Бон

Вот как мыслит единорог

Иззи узнаёт, что беззаботной быть не так уж и просто.

Другие пони

Листопад

Каждый день неповторим, но похож на предыдущий. Каждый день учит нас новому, но при этом не сильно меняет нас. Каждый жеребёнок долгие одиннадцать лет учиться быть взрослым, дабы в один прекрасный момент, словно осенний лист, отделиться от ствола своих предков и наконец решить для себя - кто он?

Грэнни Смит Черили Другие пони

Прячущий взгляд

Данный рассказ повествует о приключениях в Эквестрии персонажа серии игр The Elder Scrolls, большей частью четвертой и пятой частей. Главный герой рассказа отправляется в неизвестный мир с заданием отыскать нечто, что представляет интерес для его хозяев. Во время своих странствий герой знакомится с главными персонажами мира MLP:FiM и открывает для себя доселе неизвестные особенности отношений с другими существами. Герою предстоит осмыслить понятие "дружба" и сделать непростой выбор, от чего будет зависеть его дальнейшее существование.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Другие пони Дискорд

Байки при свете огня

Что можно делать у костра, помимо запевания веселых песенок? Конечно же рассказывать истории! Этим и будет заниматься шестерка носительниц элементов гармонии, в кой то веки решивших выбраться на ночевку на природу...

Эплблум Скуталу Свити Белл Трикси, Великая и Могучая Энджел Другие пони ОС - пони Сансет Шиммер Темпест Шэдоу

Шоколадное молоко

Рэйнбоу Дэш и Рэрити встречаются на вечеринке. Запутанные лабиринты мыслей и чувств... Куда они приведут двух кобылок? И да поможет им принцесса разобраться в этой ситуации.

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Рэрити

История Лаки

Я родился в Кантерлоте, в последний день зимнего периода. Мои родители назвали меня Лаки Клаудом, что означает облако удачи, видимо, кто-то из них думал, что если назвать жеребёнка Лаки, то его жизнь будет просто переполнена удачей. Они ошиблись...

Другие пони ОС - пони

Автор рисунка: Stinkehund

Вещи, что Тави говорит

Тошнотворные вещи (Vomitous Things)

https://www.youtube.com/watch?v=wSYAZnQmffg

– Винил, подруга, ты правда классная и всё такое, но... – тем не менее, Лира свирепо морщится, когда отклоняется назад, подальше от микшерного пульта, скрежеща зубами. – Но что, чёрт возьми, ты вообще делаешь?

Я поднимаю копыто, в остальном игнорируя её. Наклонившись вперёд, я настраиваю бас и реверберацию нескольких перекрывающихся сэмплов, что я растянула почти-до-разрыва. Затем я проигрываю их в сотый раз, наказывая студийные динамики единорожки богомерзким ассортиментом из цифровых рыганий и протяжных воплей. Воздух в комнате над нами рябит от всевозможных шизофренических оттенков. Будто бы призрачные миазмы[1], отражающиеся на поверхности мыльного пузыря, ловят свет только в правильном направлении... или в неправильном направлении... или в обоих.

Не прекращая ёрзать, я искажаю, деформирую и калечу эту смесь, пока не пощекочу каждую октаву и гамму, что известны нашей цивилизации.

– Выруби уже эту чёртову страдающую штуковину! – Лира прочищает горло и снова морщится. Она потирает висок и вздыхает. – Когда я пригласила тебя попробовать создать новый трек, я не предполагала, что мы будем делать вскрытие с помощью бензопилы!

Я вздыхаю и смотрю на неё с лёгким раздражением.

– Э-э... художник за работой. Понимаю, – она откидывается назад, подавляя стон. – Мне жаль. Наверное, вчерашнее вино... ммм... не очень хорошо прижилось в моей башке.

Я проскальзываю на левый край моего стула и переключаю ещё несколько тумблеров, чтобы звуковой клип приобрёл более гармонические вибрации, электризуя воздух серыми и золотыми линиями.

– И вот чего я не понимаю. Это ведь была идея Октавии. Но она едва выпила один стакан! В то время как я – три... ну или три с половиной. Примерно. Эта твоя соседка по комнате изящнее, чем кантерлотский замок на рассвете! Я тебе говорю!

Я ухмыляюсь уголком морды, затем снова начинаю изменять тембр звука. Трек достигает высокой ноты, а затем почти что взрывает динамики, когда та внезапно падает. Вздрогнув, я убавляю громкость, пока мы обе не утонули в алом безумии.

– Фу... Винил, когда это ты поменялась телами с Радоихейем? – простонала Лира, едва заметно улыбаясь. – Я уверена, что где-то на дне этого звукового колодца есть сэмпл кошачьего мяуканья, но ты утопила этого котенка пять раз подряд!

– Неужели я застала вашу ссору? – говорит Бон-Бон, входя в студию с подносом, уставленным стаканами с лимонадом. – О, Мисс Скретч, – она мило улыбается, – у вас определенно есть слух к авангарду. Как называется этот новейший трек? ‘Эпилептический локомотив’?

– Не беспокойся, Бон-Бон, – вздыхает Лира, хватая первый попавшийся стакан и прижимая его холодную поверхность ко лбу. – Она просто пришла сюда и начала потрошить мои последние образцы, – она дуется. – А я-то надеялась на какой-нибудь спокойный, новый, трансовый трек.

– Ну, художнику позволено быть уникальным и непредвзятым, не так ли? – Бон-Бон ставит поднос, делает глоток и смотрит на то, как быстро и слажено работают мои копыта. – Во всяком случае, это отвлечёт её от нескончаемого беспокойства, связанного с ожиданием результатов прослушивания в замке Твайлайт Спаркл.

Мои уши дёргаются, и я слегка скриплю зубами.

Лира закатывает глаза.

– Так держать, Би-в-квадрате. Может, ты ещё бросишь её прямо в пасть Тиреку?

– Упс! Виновата! – Бон-Бон мило морщится. – Кстати, это напомнило мне. Проводился ли когда-нибудь концерт на пылающем краю Тартара?

– Нет, но мы уже близки к тому, чтобы провести один здесь, – Лира снова морщится. – Послушай, Винил, я знаю, что ты глубоко погружена в поиски потерянного аккорда, но не могла бы ты при этом не затягивать мои колонки в небытие?

– Ооо,  Лира... – Бон-Бон наклоняется, тыкая носом в свою лучшую подругу. – Я уверена, что она прекрасно знает, что делает.

– Тебе легко говорить, – говорит Лира, слегка дрожа. – А если бы мы пригласили сюда Пинки Пай, чтобы испечь её последний "шедевр" с помощью твоих кухонных принадлежностей?

– Я бы скорее предпочла быть распятой колючей проволокой, – тут же отвечает Бон-Бон низким басом… вдохновляя меня.

— Пфф! А чего такого? – Лира закатывает глаза. – Она же "эксперт" по выпечке!

– Я и не спорю. А как насчет такого решения? – Бон-Бон кладет копыто на плечо Лиры и улыбается. – Следуй за мной на улицу, и я покажу тебе, какие изменения я планирую для сада на боковой лужайке.

– Ааа... Бонни... – У Лиры прижимаются уши. – Это прям супергорячо, потно… и скучно.

– Я точно знаю, что тебе нравятся две из этих вещей.

– Убери одну согласную букву, и мне понравятся все три, – ухмыляется Лира.

– Пфффф... – Бон-Бон закатывает глаза. – Ну же, Лира. Это поможет мне грамотно расставить приоритеты в моих задачах... и отвлечёт тебя от безумных мелодий.

– Эх... Ты права, – Лира спрыгивает со своего стула. – Ты всегда права, Бон-Бон.

Она отпивает немного лимонада.

– Рада, что иногда у нас получается быть на одной волне.

– Ага, если только "волна" не содержит в себе бумажной работы, – Лира бежит наружу за Бон-Бон. – Ладно, Винил. Мы отправляемся культивировать. – Она указывает строгим копытом, соединяя невидимые точки между мной и её жёстким взглядом. – Я наблюдаю за вами, Мистер Миссис! Лучше бы вам не делать так, чтобы всё здесь взорвалось, пока я не вернусь!

Я киваю. Киваю ещё. И машу ей.

– Эх... Я не понимаю. Бон-Бон, почему я не могу быть гениальным музыкантом, как другие пони в этом городе? – бормочет Лира, когда они уходят.

– Ооо, Лира... – Бон-Бон тычется в неё носом. – Ты всегда будешь моим любимым маленьким идиотом.

– Хихихи... погоди-ка...

Они обе исчезают прежде, чем я успеваю услышать что-то ещё... или захотеть услышать. Сейчас мне кажется, что я, наконец-то, нашла что-то. Я полностью встаю со стула, поворачивая и крутя ручки с помощью копыт и магии. Наконец, из цифр, кодов и волн истекает подобие дразнящей слух гармонии... и у него специфический синий цвет.

Я вздыхаю.

Недостаточно синий.

Постукивая себя по подбородку, я добавляю еще два вокальных сэмпла, придавая синей дымке золотистый фон. Это всё ещё не воссоздает ощущение от раннего.

С разочарованным стоном я загружаю совершенно другой трек. Я нажимаю кнопку "play", и комната наполняется восхитительным... восхитительная фиолетовым.

Я усаживаюсь обратно на стул, закрываю глаза и погружаюсь в него.

Большая часть музыки, экспериментальной или нет, приходит ко мне легко.

Звуки, которые ускользают от меня, однако, самые сочные. А эта пони жаждет. Она ужасно хочет пить.

Я протягиваю руку и беру стакан лимонада Бон-Бон. Я подношу соломинку к губам и делаю большой глоток. Я сижу на месте, вдыхаю, выдыхаю.

Затем, дёрнув хвостом, я шлёпаю по пульту и нажимаю кнопку воспроизведения.

Синеватый шум рябит на фиолетовом фоне, создавая статическое облако индиго между ними.

Я щурю глаза, направляя подёргивающиеся уши к проигрывателю... потом вздыхаю. С глупой усмешкой я выключаю образцы и стираю всё, что сделала.

Иногда приходится пробираться через кучу рвоты, прежде чем удаётся доплыть до спасительной лодки.

Я ставлю стакан, начинаю всё сначала с парочкой новых образцов и продолжаю поглощать свой талант...

Миазма — устаревший медицинский термин, которым вплоть до конца XIX века обозначались обитающие в окружающей среде «заразительные начала», о природе которых ничего не было известно.