Эквестрия Востока
Глава 3 Чужие берега
Эхо громких шагов отражалось от серых бетонных стен и сопровождало неизвестных личностей всю дорогу, вдоль по коридору. Они силой, волокли за собой, в своих когтистых лапах, хнычущего, ослабленного пони. На нем были видны следы избиений, в виде синяков, ссадин и царапин. Кто бы это с ним не сделал, они явно не сдерживались в методах.
Вскоре, коридор заканчивается и начинается более освещенное помещение. Яркий свет лампочек с потолка ударил в глаза, которые долгое время находились в темноте. Испуганный пони начал сильнее вертеться в когтистой хватке грифонов в серой форме, но те резко уложили того на кушетку, при этом ударив в морду прикладом от винтовки. Пленник сильнее захныкал и застонал от боли, что причинил ему удар грифона. Они закрепили его крепко ремнями на кушетке, не оставляя никаких шансов на побег. После чего, вооруженные грифоны уходят. И лишь через 5 минут, глаза пони обратили внимание на фигуры еще одних грифонов, что находились в помещении. Большинство были в белых халатах и носили противогазы, лишь один из них был в военной форме черного цвета, судя по фуражке с погонами, являлся офицером. Но его морда так же была закрыта противогазом.
— Итак, испытуемый номер 157. – Послышался глухой голос грифона в белом халате, что держал в лапе планшет с записями.
— Каковы результаты экспериментов профессор? – Обратился к так называемому профессору грифон в черной форме.
— Результаты я бы сказал удовлетворительные. У нас почти получилось вывести идеальный штамп.
— Но? – Грифон посмотрел на профессора, ожидая, что тот, наконец, доскажет свою мысль.
— Но для выведения штампа нам потребуется больше испытуемых, чем может предоставить этот лагерь. Бактериология это все же очень тонкая вещь, мы должны быть уверены в успехе.
— Я обеспечу вас испытуемыми профессор. От вас же, я жду результатов. – Офицер с профессором обменялись понимающими кивками и после, грифон в халате перевел свое внимание на испытуемого.
— Подготовить и вколоть испытуемому дозу прототипа. – Приказал профессор и остальные грифоны в халатах засуетились вокруг пони, прикованного к кушетке.
— П-пожалуйста…отпустите меня. Я сделаю все, что вы хотите…только отпустите. – Умолял скулящий и хныкающий пони, не в силах больше ничего сделать, кроме как давить на жалость и выпрашивать милосердия. Но он не знал того, что эти грифоны не знают милосердия.
Один из них подошел к нему со шприцом, наполненным неизвестной субстанцией пурпурного цвета. Пленник начал дергаться, но это ему не помогало. Все тело было надежно закреплено ремнями. Поэтому грифон без особого труда вводит содержимое шприца в вены пони и отходит на несколько шагов назад. Вскоре помещение наполнилось диким криком, наполненным боли и страданий. Он корчился на кушетке и продолжал кричать, будто его заживо освежевывают. Но вскоре крик сменился кашлем, изо рта брызнула кровь. Взгляд пони начала застилать кровавая пелена, а за ней лишь черная пустота.
Проснувшись в холодном поту и вскриком, я тяжело задышала. Сон закончился. И как обычно весьма неприятным образом. Вздохнув с облегчением, я плюхнулась обратно на кровать. Я поймала на себе удивленные взгляды пегасок, с кем я делила эту кают, мне пришлось состроить невинную улыбку, пожав плечами.
— Кошмар. – Кратко ответила я. После этого, они потеряли ко мне интерес, продолжая одевать свои доспехи.
— Подъем! Земля на горизонте! Выходить строиться! – Послышался громкий приказной тон из коридора. Дверь в нашу каюту резко распахнулась, я вскочила со своего спального места, едва не грохнувшись на пол, так как занимала второй ярус кровати. В проеме стояла пегаска с фиолетовой шерсткой и заплетенной в косу оранжевой гривой. Я сразу узнала. Это была Афина. Кобылка являлась заместителем Алексиоса и самым близким соратником в армии. Она взглянула на меня своим пронзительным взглядом желтых глаз, что заставило меня съёжиться.
— Специально для тебя, отдельное приглашение на построение, Эрис. Живо надела свои доспехи, не задерживай остальных! – Рявкнула на меня пегаска и я мигом начала надевать свои доспехи. К счастью, она пошла по остальным каютам, и я смогла немного расслабиться.
Одним из условий Алексиоса, было то, что я буду находиться под пристальным присмотром. И мои “надзирателем” оказалась Афина. Судя по всему, ей не нравилась роль няньки, так же как и мне, тот факт, что со мной нянчатся. Но выбора не было, пришлось согласиться.
Наш морской круиз подходил к концу, сотня выстраивалась на палубе корабля ровными шеренгами. До берегов Эквестрии можно было крылом подать. Но мы собирались сойти со своих кораблей и идеальным маршем пройтись по улицам города Мейнхенттен, в порту которого мы должны были высадиться.
Мне нравилась эта идея, пусть пони Эквестрии посмотрят на настоящих солдат, помощь которых они просили.
Улицы были перекрыты, чтобы никто не мешался нам. Наши три сотни шли ровными колоннами, чеканя шаг, маршируя по улицам мимо множества зрителей, пришедших посмотреть на это уникальное событие. Я недолго, но смогла осмотреть некоторые из этих пони. Они очень отличались от нас. Выглядели беззаботно и наверно даже наивно. Привыкшие жить в мире и спокойствии, под защитой своей принцессы, они смотрят на мир через розовые очки своей так называемой "Гармонии". Эти жеребцы и кобылки даже не представляли себе ужасов войны. Впрочем, мне и самой скоро предстоит их познать. Остается только надеется, что я смогу выдержать. Должна выдержать.
Быстрым маршем мы добрались до пункта нашего назначения. Лагерь военных сил Эквестрии в округе Мэйнхеттена. Сказать честно, среди этих пони было очень мало тех, кто, в самом деле, был похож на солдата или, по крайней мере, кто годился для настоящей войны. Стоит только взглянуть на их кьютимарки. Что угодно я могла увидеть на их боках, кроме того, что символизировала бы их как солдат.
Эквестрийцы смотрели на нас любопытными взглядами, провожая наши шеренги, шедшие на главный плац лагеря.
Все три сотни встали в своих колоннах на плацу и ждали команды своих офицеров. Три таксиарха встретились с командиром эквестрийцев и в наступившей тишине, не считая перешептываний наших западных кузенов, я могла расслышать некоторую часть разговора.
— Я полковник Берри Сансет, командующий гарнизоном округа Мейнхеттен, а вы…
— Мы командующие тремя сотнями добровольцев из Нимбусии. Я таксиарх Алексиос Валор. – Обратился жеребец к полковнику. После него по очереди представились остальные два офицеров.
— Таксиарх Атрей – Представился довольно крупный жеребец, своим басистым для средних лет голосом, с несколькими шрамами на своем теле. Сразу видно, бывалый офицер.
— Таксиарх Елена. – Представилась последняя из наших командующих. Пегаска немного моложе, чем Атрей, но старше чем Алексиос. По всей ее моське проходит внушительный шрам, оставленный либо кинжалом, либо грифоньим когтем.
— Всего три сотни? Я предполагал, что наши воинственные восточные кузены пришлют, что-то серьезное, ну, по крайней мере, больше добровольцев. – Похоже, полковник сильно размечтался и представлял себе все слишком красочно.
Похоже, таксиарха Атрея это уязвило, если судить по тому, как изменились его телодвижения и нервно махнувший хвост. Тот огляделся и ткнул копытом в случайного эквестрийского солдата.
— Ты! Кто ты по профессии? – Обращается к нему массивный пегас.
— Я? Я учитель, вернее был. – Замялся земнопони, перед тем как ответить таксиарху. После тот еще раз случайно указал на другого солдата.
— А ты?
— Кондитер. – Ответил более уверенный жеребец, чем предыдущий. И таким образом он опросил нескольких кобыл и жеребцов. Чем дольше я слушала, те больше удивлялась. Среди них не было солдат. Причем совсем.
Сделав для себя какие-то выводы и удовлетворившись этим, теперь таксиарх Атрей обратился именно к нам, громыхнув своим басистым голосом почти на весь военный лагерь.
— Граждане Нимбусии! Кто вы по профессии?!
— Воины! Воины! Воины! – Плац оглушил клич голосов 300 солдат и грохот их накопытников, когда те стучали по земле или нагрудникам. Вскоре наши голоса стихли и на плацу воцарилась тишина.
— Видите полковник? Похоже, у нас солдат все же больше чем у вас. – Эквестрийский офицер запыхтел от подобного унижения, еще и при сослуживцах, но промолчал. Оставив явно накопившиеся едкие слова при себе. После чего предложил таксиархам войти в штабную палатку, где их введут в курс дела.
Нас же теперь отпустили, и мы разбрелись по лагерю, держась в основном, рядом с соратниками и редко вступали в разговор с нашими западными кузенами.
Я прогуливалась по лагерю, прежде чем услышала едва слышный вскрик. Сначала я думала, что мне показалось, но следом я уже услышала смешки нескольких жеребцов. Заинтересовавшись, я прошла между палатками и увидела, как пятеро эквестрийцев окружили одну из наших.
— Да не ломайся ты, узнаешь заодно, каковы жеребцы в Эквестрии. – И по этим словам, я уже поняла, чего эти кабели хотят от нее.
Пегаска металась глазами от одного к другому и старалась отойти от них.
— Л-лучше не подходите… — Тихо проговорила та. Но, похоже, их лишь забавляла эта ситуация. Они не понимали, что пегаски Нимбусии вовсе не беззащитные. Но я не могла смотреть на это сквозь перья крыльев. Расклад был явно не в пользу соратницы.
— Эй! Отошли от нее! – Рявкнула я и подлетела к пегаске, встав рядом с ней. Но мое появление подействовал на них совсем не так, как я хотела бы. Они лишь посмеялись и раззадорились сильнее.
— О, нам крупно повезло, значит, развлечемся с вами двумя. Ну, давайте крошки, будет весело. – Мерзко ухмыляясь, говорит один из земнопони и подходит ближе. Я ударила ему в колено, что заставило того подкоситься и упасть на землю, после чего хорошенько лягнула того в грудь.
— А вот за крошку, вы у меня сейчас ответите. – Почти прорычала я, оскалившись, и посмотрела на остальных дружков того, кто попался мне первый под копыто. Похоже, подобное сопротивление им не понравилось. И четверо оставшихся жеребцов перестали уже с нами любезничать и намеревались взять нас силой. Но я им этого не позволю.
К счастью, пегаска, которую я защищала от этих не состоявшихся насильников, тоже оживилась, когда часть из них попытались схватить ее. Один из жеребцов получил не слабый удар копытом в морду и отлетел, упав на землю. По всей вероятности ему придется собирать свои зубы, после того как очухается.
Тем временем, двое жеребцов решили, что лучше будет напасть на меня одновременно. Увернувшись от первого удара, я с разворота зарядила одному из них в грудь, временно выведя того из боя. Но пропустила удар второго жеребца. Я отлетела, получив удар морду, из носа брызнула кровь, а взгляд застилала пелена. Валяясь на земле, я простонала от боли и мысленно проклинала этого жеребца и себя за нерасторопность. Хорошо, что я была не одна. Пока я приходила в себя после удара, то слышала, как моя соратница все еще сражается, а затем пытается привести меня в чувства, пошлепав по щекам своими крыльями. Похоже, это более менее помогло, пелена со временем ушла и, по крайней мере, я теперь могла разглядеть пегаску, которая смотрела на меня тревожным взглядом.
Я подметила, что пегаска была еще молодой, возможно даже одногодка со мной. Ибо на ней не было еще шрамов от ранений, получаемых в сражениях. У нее была темно-коричневая шерстка, а на моське виднелось несколько веснушек, а глаза насколько темного цвета, что я почти сразу и не заметила, какие именно они были, а именно темно-синие. Но времени лежать, и разглядывать ее совершенно не было.
Сплюнув на землю, собравшуюся во рту кровь, я попыталась подняться, но смогла это сделать, только при помощи соратницы, которая поддерживала меня своим боком. А извращенцы, похоже, не собирались просто так сдаваться. Уложенные нами жеребцы начинали вновь подниматься, при этом ругая и проклиная нас. И только они хотели вновь нападать, как между нами в землю утыкается копье, которое и прерывает нашу схватку. Мы посмотрели в сторону, откуда оно прилетело, и там стоял Алексиос и всем своим видом показывал насколько сильно раздражен тем, что здесь увидел. Мы с соратницей встали смирно, в то время как наши несостоявшиеся насильники еще какое-то время тупили на него взгляд.
— Ну и что вы тут устроили? Эрис, мы только прибыли в расположение союзных войск, а ты уже в центре скандала. – Алексиос тут же метнул свой недобрый взгляд на меня.
“Как будто я единственная из всей сотни, что может доставлять проблемы”
— Я лишь защищала соратницу, таксиарх Алексиос. Эти пони намеревались сделать с ней нечто неприятное. – Объяснилась я, стараясь не ёжиться под взглядом жеребца.
Алексиос посмотрел уже на побитых нами пони, смерив их суровым взглядом, а затем обратился к пегаске, что стояла рядом со мной.
— Это правда? – Спрашивает ее уже более спокойным голосом жеребец. Либо он успокоился после того, как узнал, что драка была в целях самообороны, то ли просто разговор именно со мной бесил его.
— П-правда, таксиарх. Если бы не она, я не знаю, чтобы со мной было. – Я впервые смогла оценить голос пегаски, который совершенно не подходил для воина. С таким нежным и мелодичным голосом только в амфитеатре выступать.
Смотря то на нас, то снова на жеребцов, Алексиос обдумывал свое решение, что же ему делать в сложившейся ситуации. В последнюю минуту, он задержал свой телесный взгляд именно на мне и закатил глаза, а на его моське так и читалось выражение, “какая же проблемная кобыла”. Пегас выдернул копье из земли, взяв его крылом и закинув на спину, повернувшись окончательно к несостоявшимся насильникам.
— У меня будет несколько вопросов к вашему офицеру. Будем, надеется, что он достаточно компетентен, чтобы принять необходимые меры. – Похоже, этого было достаточно, чтобы жеребцы надолго притихли. Ну, еще бы. Их только, что не слабо побили две кобылки, да еще и будут проблемы с начальством.
Это наглядный пример того, что у Эквестрии давно не было полноценной армии, отсутствие дисциплины и субординации будут лишь вершиной айсберга. Впрочем, не мне критиковать их, ибо это проблемы эквестрийских офицеров. Если таковые среди них есть.
Алексиос увел зазнавшихся новобранцев за собой, чтобы доложить о нарушении кому-то из офицеров, а мы, наконец, могли расслабиться и переварить случившееся. На землю капнула капля крови. Посмотрев на нее, я тут же вспомнила, что мне не слабо ударили по носу и из него, до сих пор текла кровь. Я достала крылом из подсумки тряпку и прислонила ее к носу, пропитав своей кровью.
— Спасибо за помощь, будь я одна, не знаю, справилась бы я с ними. – Поблагодарила меня пегаска. Я посмотрела на нее и заметила на моське добрую улыбку. Для меня это было настолько непривычно, что сначала я решила, что она притворяется.
— Да не за что. Я поступила, как должна была. Слушай, а вот почему ты сразу не начала их бить, зная о том, что они собирались с тобой сделать? – Зная себя, я бы так и поступила. А уж любая уважающая себя кобылка вряд ли захочет стать жертвой насильников.
— Ну…понимаешь, они сначала не предпринимали агрессивных действий, поэтому я…у меня копыто не поднималось начать бой первой. – Она мялась и сомневалась в том, стоит ли мне рассказывать причину своей нерешительности в отношении тех жеребцов. Я ожидала, что она скажет, что испугалась пятерых жеребцов, что я могла бы еще понять. В одиночку пятерых бугаев не каждый уложит. Но вот ее ответ поставил меня в ступор.
— Подожди. Я, кажется, чего-то не понимаю. Драться ты умеешь, я это видела. Но при этом, ты утверждаешь, что у тебя не поднималось копыто на тех, кто собирался тебя насиловать? Это как вообще? – Я не смогла прийти к логическому заключению, обдумывая ее слова, поэтому мне оставалось только спросить напрямую.
— Ну не могла, я не люблю применять силу против кого-либо, если он не угрожает моей жизни или здоровью! – Уже более прямо заявила пегаска и недовольно надула щечки, из-за того, что я вынудила ее признаться в то, что она…
— Ты пацифистка? – Удивленно выгнула бровь, но милое и смешное выражение ее моськи с надувшими от возмущения щеками, заставило меня улыбнуться. – Вот уж сюрприз. Как же ты со своими взглядами оказалась в сотне, которая непременно отправиться на передовую?
— Ты сама знаешь законы Нимбусии. Каждый гражданин служит и участвует в политике страны. Я может, и занялась бы чем-нибудь другим, но возможности нет. – Сказала с грустью пегаска, опустив взгляд к земле. И тут же тряхнув головой, более бодро посмотрела на меня. Хотела казаться сильной в глазах своей спасительницы. – Я Ники Сайлонс, а тебя как звать?
— Эрис. Просто Эрис. – Похоже, разговор переходил в знакомство. Удивительно лишь то, что она сама пошла на этот шаг. Может я ошибалась, что все мои сородичи одинаковые и судят лишь по происхождению и слухам. К ее чести, она либо не знала про мою “кличку”, либо не стала при мне ее упоминать.
Ники предложила отыскать своих знакомых, которые были где-то в лагере и так же, вероятно осматривались. Попутно мы разговорились и делились своими мыслями об Эквестрии. Вернее о том, что мы только успели увидеть. Все-таки мы здесь не на достопримечательности приплыли смотреть. Да, первое знакомство Ники с эквестрийцами началось с попытки изнасилования, не самое лучшее первое впечатление. Но она, похоже, еще не разочаровалась в этих пони, судя по тому, как мирно она говорила, когда речь заходила о них.
“Интересная и своеобразная кобылка. Жаль ее даже, обычно такие мягкотелые, как она, мигом вытесняются более напористыми и агрессивными”
В конец концов мы отыскали ее знакомых, которые оказались ее настоящими друзьями. Ими оказались, земной пони с бирюзовой шерстью, и синей гривой, а так же карими глазами. Одет он был в более облегченные доспехи, чем мы с Ники, все элементы были кожаными, кроме шлема. Его разве что не украшал гребень, как у нас. Но главное его отличие от нас было, это закинутый на ремне, через спину мушкет. Из оружия ближнего боя на поясе в ножнах висел ксифос. Второй была единорожка с белоснежной шерсткой и бежевой гривой. Доспехи у нее были тоже кожаными, как и у жеребца, но имела при себе из оружия лишь ксифос. Оба были из вспомогательных отрядов, что укомплектовывали наши сотни. Пока земнопони стреляли в противника из своих мушкетов, единороги поддерживали их своими заклинаниями, в основном магическими щитами, чтобы защитить от ответных выстрелов.
Они представились как Джудас и Анисия и к моему удивлению, вели себя довольно раскрепощенно в моем присутствии. Я совершенно их не стесняла, не заставляла чувствовать неудобство. А общение…оно шло на равных. Никому не было интересно происхождение, им было важно узнать лично меня. Ту, какая я есть. Мы разговаривали обо всем, что могло только прийти в голову. Так я узнала, что Джудас мечтает открыть в Нимбуси собственный магазин с фруктами. А Анисия хочет стать врачом, поэтому отправилась добровольцем, потому что жалование, что она получит, хватит на обучение. Ники же до конца не определилась, о чем могла бы мечтать, ибо до конца службы еще далеко, и она даже не представляет, чем бы занялась после этого.
Можно сказать, они заставили треснуть мою стену отрешенности, которую я строила все эти годы, всякий раз натыкаясь на нападки в мою сторону. И может быть это будет один единственный день, когда я смогу вот так свободно с кем-то поговорить, но я его никогда не забуду.
Война ждать не любит. Поэтому, примерно через пару часов, таксиархи собрали свои сотни вместе, и начали излагать нам и объяснять все, что узнали о противнике, с которым нам предстоит столкнуться на поле боя.
Чейнджлинги – раса насекомоподобных существ, для существования которых, им необходимы другие расы, чтобы питаться их чувствами, особенно любовью. Иными словами – паразиты. Это первое, что пришло мне в голову, когда услышала о них и что они творят со своими жертвами, которым не повезло оказаться у них в плену.
Вскоре нам рассказали про военную мощь и вооружение, которым они располагали. Самозарядные винтовки, пулеметы, танки и самолеты, все необходимое для ведения войны по современным стандартам. У Эквестрии есть то же самое, но в меньшем количестве, об этом мы не переживали. Нас волновал совсем другой вопрос.
“Что мы противопоставим чейнджлингам?”
Таксиархи сразу пришли к согласию по поводу того, что наши стандартные методы и тактики против них окажутся неэффективными. Поэтому они отказались от фаланги. Боевой строй, который Нимбусия использовала на протяжении многих веков. Пожалуй, впервые на моей памяти офицеры пришли к выводу, что нам он в этот раз не поможет. Они приняли решения сражаться более раздробленным строем, чтобы иметь больше возможности для маневров, а вместо одного единственного формирования, разбиться на небольшие отряды, которые могли бы наносить удары в определенных участках, так называемого фронта и враг будет иметь меньше шансов, разбить нас всех разом.
К счастью Эквестрия имела возможность на равных сражаться с чейнджлингами в воздухе, а это означало, что на самолеты мы можем не отвлекаться. А вот, что касается танков…с этим будет сложнее. Таксиархи придумали способ как нам выводить технику из строя, но он совершенно не снижает опасность, что нам при этом грозит. Мы привезли с собой несколько тысяч боевых копий, чтобы они оставались в запасе, если вдруг кто-то сломает во время битвы или лишиться любыми другими способами. Нам велели заменить наконечники взрывателями, предназначавшиеся для минометных снарядов. Идеально кинутое копье с взрывателем в незащищенную или слабо защищенную часть танка его, конечно, не уничтожит, но выведет из строя, что даст нам и союзникам кратковременное преимущество на поле боя. По крайней мере, так нас уверяли таксиархи, рассказывая об известных слабостях техники чейнджлингов.
И мы готовились. Остаток дня солдаты сотен провели в тщательных планированиях и переделки своих копий, чтобы завтра отправиться на передовую. В наших рядах царила хладнокровная решимость. Никто не озвучивал опасения, если те и были, то предпочитали умалчивать.
Не говорила и я. Даже с Ники и ее друзьями, с которыми я провела этот день. Но все же я неволей начинала задаваться вопросом.
“А не согласились ли мы пойти прямой дорогой на бойню?”