Осколки пламени
Глава 7. Отриксительный фейерверк, часть 1
Смотрю на кобылу. Потом на лестницу. Снова на кобылу.
Нафиг-нафиг! Как, блин, я её стаскивать должен с моими-то копытами, которые ни сена не хотят ни к чему магнититься? Допустим, спуститься на пол-пролёта ещё смогу, ежели осторожно. И обхватить синюю кобылку поперёк спины — тоже. Ну а потом-то что? Ведь так в обнимку кубарем вниз и покатимся. Это будет самый эротичный пересчёт ступенек в истории Эквестрии — только мы и лестница.
— П-пони-будь, — снова доносится голосок. — Пожалуйста!
— Хфф! — раздражённо выдыхаю сквозь стиснутые зубы.
Нет, ну вот что за гадство-то, а? Аж выть хочется от собственной беспомощности. Меня попросили о защите, а я, могущественный аликорн, вот совершенно ничего не могу сделать!
Тем временем единорожка продолжает стоять неподвижно, лишь слегка наклонив голову вперёд, а её ноги заметно подрагивают. Кажись, она и вправду сейчас свалится. Вот же!..
— Что тут вообще происходит?! — неожиданно даже для меня самого раздаётся мой властный голос.
— Ох! — дёргается единорожка, едва не наворачиваясь. — Спина! Эта спина явно мечтает расправиться с Трикси! За что триксина спинка так её ненавидит?!
Это у неё спину так прихватило, что ли? Вот же… Позвать кого-то на помощь? Пока ищу добрых поней, да пока ещё уговаривать буду — эта Трикси десять раз свалиться успеет. К тому же, это первая пони в Эквестрии, которая склонилась перед моим могуществом: именно ко мне она обратилась за покровительством! И уступать её каким-то другим пони?! Это неприемлемо! Абсолютно неприемлемо!
— Закрой глаза и жди спасения, — говорю я уверенным тоном. Мой ровный голос заполняет собой пространство подобно певучему пламени. — Рядом со мною тебе нечего бояться, — гордо вскидываю я голову. — И меня тоже не бойся.
— Трикси не боится! — выдыхает единорожка с явным облегчением. — Вы уже однажды спасли Трикси, и теперь Трикси не сомневается, что сможете сделать это ещё раз!
Конечно смогу! Вот, именно такой и должна быть правильная пони. Именно так и нужно относиться к аликорнам.
С этими мыслями начинаю аккуратно спускаться по лестнице… Ой блин, а когда круп выше головы, это ох как стрёмно! И ступеньки недостаточно широкие. Совершенно недостаточно!
Вновь отступив на исходную позицию, решаю попробовать по-другому: на этот раз спускаюсь крупом вперёд, с удвоенной осторожностью. Сколько ж тут этих ступенек-то?! Уфф, вот наконец и Трикси. Стоит сопит. Теперь развернуться… как-то. Да что ж тут такие узкие лестницы?!
Наконец, медленно разворачиваюсь боком, чуть приседая и упираясь одной ногой в ступеньку, а другой — в перила лестницы.
«Лести, идиотка!» — всплывает отстранённая мысль. — «Этот замок строился для аликорнов, так почему здесь аликорну даже не развернуться без риска упасть?!»
— Не волнуйся, Трикси, — хрипло произношу я. — Я сделаю всё правильно. Как и всегда.
Вот только, блин, проще сказать, чем сделать. Вот как её отсюда вытягивать без помощи рога? Копытами? Так они мне самому нужны. Все четыре нужны! Я бы так и от ещё одной пары не отказался, для большей устойчивости.
К счастью, память Дэйбрейкер, соединённая с остатками человеческих воспоминаний и моим невеликим опытом пребывания в понячьем теле, подсказывает решение. Наклонившись, я аккуратно хватаю единорожку за загривок, прикусывая холку зубами. Такое простое, изящное и, надеюсь, действенное решение. В конце концов, в силе челюстей Дэйбрейкер я уже успел убедиться, шкура на загривке у понек прочная, да ещё гривой прикрыта — полная пасть теперь шерсти… И вообще, котят же так носят? Вот. А ещё всплывают воспоминания, как точно таким же образом друг друга таскают огненные саламандры во время… Не вспоминать! Не вспоминать, бляха!
С трудом удерживаюсь, чтоб по уже сложившейся привычке не начать трясти головой. Долбанные воспоминания! Да ещё и со мной в главной роли! Не сжимать! Не сжимать челюсти — ты ж её загрызёшь сейчас, с-сука!
Тяжело дыша, выпрямляюсь во весь рост, приподнимая застонавшую единорожку. Во рту явственно ощущается солоноватый привкус — очень надеюсь, что всего лишь пот, а не кровь. Теперь развернуться. С грузом развернуться, да без опоры ещё. Вот та-ак, почти… Почти! Млять!
Соскальзывает копыто. Чуть не навернулся, бляха…
Сердце колотится так, что удары аж в роге отдаются. Единорожка издаёт сдавленный писк.
Ну ничего, самое страшное уже позади. Теперь вверх. Подняли! Шажок. Опустили… Теперь повторить. И не пищи мне тут! Понимаю, неприятно, возможно я тебя поранил даже. Но мне думаешь сильно легче? Я тут, между прочим, здоровьем ради тебя рискую. Я, аликорн, ради простой единорожки!
Вот так, ступенька за ступенькой, я и доползаю доверху, втаскивая свою добы… спасённую! Спасённую, блин!.. единорожку в комнату, и сгружаю её возле кровати. Трикси со стоном опускается на пол, закрывая глаза.
— Жива? Тьфу! — отплёвываюсь я от набившейся в пасть шерсти.
— Э… Да? — осторожно отвечает единорожка.
Что-то меня похоже отходняк накрывает. Потряхивать стало. А ещё постепенно приходит осознание, что я только что творил очередную дичь! На кой полез вообще? Чуть не убился там на хрен, а уж то, что в этот момент в моей голове творилось…
Мои размышления прерывает надеюсь не сильно придушенная Трикси.
— Спасибо, Ваше Высочество!
Э… Чего?!
— Вы правда всегда спасаете Трикси! — возбуждённо восклицает она. — Всегда! Даже когда всепони против! О-охх… — заканчивает она свою фразу болезненным стоном.
— Я там тебя не сильно покусала? — бурчу я, чувствуя себя довольно странно.
С одной стороны, её похвала и особенно её ко мне обращение оказались неожиданно приятными. Гораздо приятнее, чем им следует быть! Но ведь я-то сейчас не принцесса! У меня вроде как и вовсе титула нет. И не только его, у меня лестиными стараниями вообще ничего нет! Даже комнаты. Даже еды — и той не принесли! Сижу тут голодный. И магии нет никакой, даже копытокинеза. Но при этом воображаю себя крутым аликорном, который прям чуть ли не судьбы мира вершит. Вот я вообще в адеквате-то, а?
— Т-трикси не знает, — произносит единорожка. — Триксина спинка сейчас вытворяет такое, что Трикси больше ничего и не чувствует! И даже до шеи дотянуться, чтобы пощупать, не получается!
— Может, лекаря позвать? — неловко предлагаю я, чувствуя внутренний протест против этого решения.
Кажись, остатки Дэйбрейкер уже решили… блин, даже и представлять не хочу, что же именно, но Трикси я теперь считаю своей не то добычей, не то первой «правильной» подданной — в общем, своей собственностью. И делиться ею хотя бы даже с врачом огненная кобыла решительно не желает. А придётся! Придётся, блин, потому что Трикси живая пони, а не вещь и даже не рабыня, так что бери наконец себя в копыта и начинай действовать адекватно, то есть как человек, а не как Дэйбрейкер, покуда не наворотил чего-то совсем уж невообразимого.
— Да Трикси и так уже полгода не может вырваться из их копыт! — возмущённо вопит единорожка. — Да Трикси в больницу как на работу ходит, а они всё никак не хотят её вылечить!
Словно в подтверждение её слов раздаётся протяжный треск, словно ломается под тяжестью древесная ветка.
— Да что ж это такое?! — экспрессивно восклицает понька. — Трикси ведь даже не двигается, почему она так трещит?!
Вообще, это и вправду странно. Лести очень даже неплохо разбиралась в медицине, причём не только в понячьей, и кое-что усвоила и Дэйбрейкер, хоть огненную кобылу и медицина, и анатомия интересовали в весьма специфическом ключе. И по всему выходит, что с Трикси творится что-то странное. Не могут же позвонки сами по себе двигаться?
— И давно у тебя так? — интересуюсь я, подходя к ней с другого бока, чтобы видеть её мордочку. Попутно отмечаю, что крови на загривке не видно, а значит, всё-таки не порвал — так, придушил слегка.
— Да почти с самого приезда в Кантерлот этот дурацкий! — откликается единорожка. — Здесь все, совсем все ненавидят Трикси! Даже её собственная спинка! Даже такая великая и могучая пони, как Трикси, и то смогла продержаться всего полгода, и уже трижды чуть не погибла!
И, судорожно вздохнув, заканчивает уже тихо:
— Спасибо вам, Ваше Высочество, вы единственная, кто готов помогать Трикси и даже спасать ей жизнь.
Блин, вот опять она!.. От простого «спасибо» мои губы растягиваются в глупой улыбке, а сам я чуть ли не экстаз ловлю, настолько это приятно. И ведь понимаю, что это совершенно неадекватная реакция, но ничего не могу поделать. Всё кобылье естество прямо кричит — да, меня ценят! Ценят! Хвалят! Я всё делаю правильно!
— Без титулов, пожалуйста, — отвечаю я, с трудом пересилив себя. — И лучше, если на «ты». К сожалению, я пока что не принцесса.
Ох, каких же трудов мне стоит вот это выдать! Какая-то часть меня считает простое «спасибо» охвостеть какой ценностью, ради получения которой нужно буквально наизнанку вывернуться, и теперь искренне не понимает, как можно отказываться от столь желанной вещи. Эмоции — прямо как у разгневанного жеребёнка, у которого отбирают конфетку.
Но подобный нарциссизм надо давить в зародыше, а то как бы потом ещё хуже не стало. Не сделал я ничего особенного, не сделал! А когда говорят «спасибо», то это вовсе не значит, что ты совершил подвиг. Блин, да это просто выражение благодарности!
Вот только в шкале ценностей Дэйбрейкер простая понячья благодарность занимает неоправданно высокое место, и я чувствую, что все мои доводы оказываются совершенно неубедительными. Да я с трудом сдерживаюсь, чтобы прямо сейчас не забрать уже сказанные слова обратно! Нужно срочно придумать что-то достаточно убедительное!
Ладно. Ладно! В конце концов, это же моя Самая Первая Пони, ей можно позволить куда больше, чем прочим. Даже панибратское обращение. «Да и если вдруг что не так, я всегда могу и отозвать разрешение!» — привожу я финальный довод. Уф, кажется помогло. Отпустило слегка. Больше не считаю себя пупом Вселенной и могу нормально мыслить.
— Не принцесса?! — широко распахивает глаза эта шумная понька. — Но как же рог и кры… Ох, прости… Трикси понимает, — опускает ушки единорожка. — Великая Трикси тоже никогда не получает заслуженной славы, даже когда тратит целый день на то, чтобы неопровержимо доказать собственную исключительность. И… ещё раз спасибо. Просто скажи, что может сделать для тебя Трикси — и считай, что это уже сделано! Всё великое могущество Трикси будет использовано для самой великой благодарности во всей Эквестрии!
Да блин! Опять едва не растекаюсь лужицей по полу, чувствуя в груди приятное тепло. Трикси, ты совершенно не помогаешь мне взять себя в копыта! И, видимо, что-то такое отражается на моей побитой морде, потому что единорожка заметно скисает.
— Что, Потрясающая Трикси выглядит совсем ненормальной, да? — вздыхает она. — Увы, даже самые великие пони иногда попадают в неприятности. А у Великой Трикси и затруднения столь велики и могучи, что ей сейчас нужен пони-будь, кто бы не отвернулся и просто побыл рядом. Иначе Трикси и вправду рехнётся, — шёпотом добавляет она.
«Ничего удивительного», — отстранённо думаю я, — «что у не совсем адекватной пони вроде меня и друзья-знакомые будут немного не в своём уме. Это как раз нормально. Будем надеяться, что человеческого здравомыслия хватит на нас на всех».
— Не волнуйся, Трикси, меня саму тоже нередко подозревали в сумасшествии, — и не без причины, блин! Особенно сейчас, когда разум криво-косо сплавлен из разнородных кусков. Эта единорожка ещё не знает, с кем она связалась! — Я думаю, мы подружимся.
— П-правда?! — бедолага аж заикаться начинает от такого предложения. — Вы правда-правда готовы дружить с Трикси?! Спасибо-спаси… о-ох! — радостный возглас переходит в болезненный стон, когда единорожка дёргается мне навстречу.
— Конечно правда! — говорю я. К счастью, дружбу Дэйбрейкер считает всего лишь полезной, поэтому больше никаких проблем с восприятием не возникает. — Уверена, что наша дружба окажется взаимовыгодной и принесёт пользу нам обеим.
Заканчиваю фразу и сразу же понимаю, что с нею что-то не так. Она прозвучала слишком уж официально! Хотя нет, постойте… «не так» тут вовсе не мой тон, а само отношение к другим пони! Хорошо хоть человеческая составляющая понимает, что дружба — это никакой не альянс и не торговое партнёрство, а нечто совсем другое. Ох, чувствую, сегодняшний день чуть ли не по минутам разбирать придётся, выявляя те моменты и выверты психики, над которыми потребуется усердно работать, чтобы полноценно очеловечить эту аликорну.
— Да! — возбуждённо восклицает единорожка, ставя ушки торчком и радостно улыбаясь. Она даже пробует приподняться, превозмогая боль в спине. — Трикси — самая дружильная пони во всей Эквестрии! Её дружба самая великая и могучая из всех, какие только можно представить!
Я на это лишь фыркаю, отступая в сторону. Всё же эта единорожка и вправду очень странная. Но это даже хорошо: на её фоне мои собственные заскоки и странности будут не так бросаться в глаза. И это позволит мне выиграть время, покуда я не наведу порядок в своей голове.
— Со спиною твоей что делать-то будем? — максимально дружелюбно произношу я, окончательно успокаиваясь. Всё выглядит так, словно остатки огненной кобылы убавляют пламя эмоций, отступая в сторону и не мешая моей человеческой части принимать правильные решения.
Постойте-ка… Это получается, я начинаю вести себя как Дэйбрейкер лишь в кризисных ситуациях? А ведь похоже, что так и есть: уже не в первый раз меня накрывает именно тогда, когда моя человеческая часть не знает что делать и может только растерянно хлопать глазами. И несмотря на крайнюю рискованность всей той самоубийственной жести, которую я при этом творю, результат оказывается намного лучше, чем если бы я просто стоял и тупил. Так что огненная кобыла у меня, получается, нечто вроде палочки-зажигалочки последнего шанса.
Это открытие меня изрядно радует: ведь получается, что если не попадать в экстремальные ситуации, то и с адекватностью проблем не будет… или хотя бы их будет намного меньше, а самоконтроля — больше.
— Никакой спине… о-ох… не сломить великую… у-уйй!.. Трикси! — выдаёт единорожка. — Трикси справится! Всего час или два, ну в крайнем случае пять, и Трикси вновь сможет двигаться, если аккуратно.
— Давай тогда проверю твой загривок, — предлагаю я. — Он хоть и выглядит целым, но мои зубы всё же довольно острые.
Замечаю, что последнюю фразу я произношу чуть ли не с гордостью. Хотя, мои зубки и вправду весьма функциональны, и необычны к тому же. Такая хищная экзотическая красота, которой действительно можно гордиться.
— Д-да, — с запинкой отвечает Трикси, как-то слишком уж нервно глядя на мою улыбку. — Ты самая большая и зубастая пони из всех, что я знаю.
— Хоо, а ты знаешь так много зубастых аликорнов, мрм? — щурюсь я, а в моём голосе слышатся мурлыкающие нотки.
Блин, да что опять происходит с этой кобылой?! Что за странные эмоции? Я сейчас ощущаю себя хищником, который играет с пойманной добычей перед тем, как её съесть. Не облизываться! Не облизываться, на хрен!
— Трикси сталкивалась только с одним аликорном, — отвечает единорожка. — И хотя у неё нет таких клыков, она очень-очень страшная! Намного страшнее тебя!
Почему-то после этой фразы чувствую себя уязвлённым. Вот вроде радоваться должен, что меня не боятся… ну или хотя бы боятся меньше, чем кого-то ещё, а вот всё равно обидно.
— И кто же это у нас такой грозный? — требовательно спрашиваю я, сузив глаза. — Кто тот аликорн, что рискует бросить мне вызов?
— А… Э-это… Ну, та пони, которая… — сбивчиво произносит Трикси. — Ну, там в музее… пыталась убить нас, — шёпотом заканчивает она.
— Принцесса Луна, что ли? — неслабо удивляюсь я.
Это баклажанка-то страшная?!
— Д-да! — сдавленно откликается единорожка. — Если бы не ты, Трикси бы там и погибла. А потом она допрашивала Трикси. И чуть было не разобрала Трикси по шерстинке! После всего этого Трикси даже приснилось, как Трикси сгорает заживо, — шмыгает носом единорожка. — А потом пришла она и сказала, что это всего лишь сон, и Трикси стало ещё страшнее! Даже во снах она преследует Трикси!
Я на это лишь закатываю глаза к потолку. У пони должно быть что-то не в порядке с головой, чтобы всерьёз полагать, будто бы одна из принцесс хочет её убить.
— Но теперь Трикси нечего бояться! — выкрикивает единорожка. — Теперь у Трикси есть подруга, достаточно большая и зубастая, чтобы помочь самой Великой и Могучей Трикси! Эм, мы ведь точно подруги? — как-то невпопад вдруг уточняет она.
— Именно так, — мягко наклоняю я голову. — Я разве давала повод в этом сомневаться? Так что лежи и не дёргайся, не мешай мне тебя… кхм, проверять.
А заодно и себя проверю — точнее, свой самоконтроль. Хотя я по-прежнему ощущаю странные желания, однако на этот раз они недостаточно сильны, чтобы меня накрыть. И если мне действительно удастся удержать их под контролем…
Я аккуратно кладу копыто Трикси на шею в полной готовности сразу же сдать назад, если вдруг что-то пойдёт не так. Раздвигаю светло-голубые пряди гривы. Хм, действительно ни царапины. Везучая понька эта Трикси.
И ничего не случилось! Я просто аккуратно провожу по её мягкой спинке копытом, и только этим и ограничиваюсь. А значит, моя теория подтверждается: остатки Дэйбрейкер способны пробить мой самоконтроль только в критических ситуациях. В остальное же время я испытываю лишь небольшое эмоциональное воздействие, вполне преодолимое. Живём!
— Тогда, — всё так же неуверенно произносит единорожка, пытаясь скосить глаза так, чтоб глянуть себе за спину, — может ли Трикси узнать твоё имя? Должны же друзья знать, с кем именно они дружат?
— Дэйбрейкер, — гордо произношу я, отступая на шаг и вскидывая голову.
— Трикси очень приятно познакомиться! И ей было бы ещё приятнее, если бы на неё не смотрели настолько голодными глазами!
Блин, заметила-таки.
Старательно делаю морду попроще. Судя по выражению триксиной мордашки, получается как-то не очень.
— Ничего не поделаешь, — философски произношу я, пожимая плечами. — Меня с утра не кормили.
— Ик!
— Помнится, кто-то обещал достать много вкусной еды для большой голодной пони? — подкалываю я единорожку, вспомнив её сбивчивые вопли при нашей первой встрече.
— Трикси достанет! — поспешно выкрикивает единорожка. — Обязательно достанет, как только выберется из этого ужасного замка! Это будет самая великая и могучая еда во всей Эквестрии! С особым долгоиграющим вкусом!
— Верю, — фыркаю я. — Ну, а до тех пор тебе придётся терпеть мои голодные взгляды. Потому как я не вижу ни малейших признаков того, что мне тут подбросят чего-нибудь пожевать.
— Т-трикси на всякий случай напоминает, — произносит единорожка, — что подруги не едят друг друга. Это запрещено!
— Мне не нужно напоминать о столь очевидных вещах, — напыщенно отвечаю я, старательно удерживая морду кирпичом. Что-то мне подсказывает, что моего смеха в стиле Дэйбрейкер сейчас не оценят.
— А ещё Трикси вспомнила, что у неё есть еда! Трикси не доела то, что ей принесли на завтрак. И на обед тоже. Да у неё вообще аппетита не было после всех этих великих испытаний! И там ещё много осталось. Очень много!
О, а вот это очень даже кстати. Может, хоть поем теперь как белый человек… то есть аликорн.
— Что ж, веди! — милостиво разрешаю я.
— Трикси не может! Эта спина полностью сковала Трикси! — жалуется единорожка. — Но Трикси расскажет, как добраться до триксиной кам… комнаты! Она назвала это гостевыми покоями, и чтобы туда добраться, нужно…
— Я знаю, где это, — плавным взмахом копыта останавливаю я единорожку. — В конце концов, этот замок долгое время был и моим тоже.
Так что никаких проблем быть не должно. Главное не нарваться по пути на пони-будь. Особенно на Лести.
«Ладно», — мрачно думаю я, пялясь на выставленную в коридор старую мебель. — «Признаю, я переоценил свои навигационные способности».
Потому что мимо этого завала я уже проходил. А значит, я сделал полный круг по этому дурацкому замку.
Вот надо было не строить из себя самого умного аликорна Эквестрии, а послушать Трикси, которая уже совсем было начала объяснять дорогу. Но нет же, понадеялся на память Дэйбрейкер… которая, как выяснилось, оказалась изрядно дырявой.
Вообще, ситуация идиотская донельзя: Дэйбрейкер живёт в этом замке с момента его постройки, она должна знать его лучше, чем свои четыре копыта. Так каким же чудом я ухитрился заблудиться?!
«Лести тут что, совсем без меня обленилась?» — всплывает раздражённая мысль. — «Слуг и то построить не может, долбанный бардак по всему замку! Откуда вообще откопали эту рухлядь?! Да с неё даже пыль не стёрли!»
Окидываю взглядом всю эту пыльную экспозицию, а по загривку внезапно пробегает холодок. Так, что-то я тут задержался…
Нервно облизнув губы, ускоряю шаг, с трудом удерживаясь, чтоб не сорваться на бег. Держись я на копытах чуть увереннее, так точно побежал бы.
И лишь когда сворачиваю за угол, меня слегка отпускает. Задумываюсь: а что это, собственно, сейчас было? Чего я так напугался-то?
Ещё раз прокручиваю последние моменты в памяти, вновь ощутив холодок вдоль спины… и ко мне приходит осознание. Паутина! Там, на мебели, виднелись остатки паутины. И это на неё у меня сейчас такая странная реакция. Вот бляха! И это безобразие Дэйбрейкер называла «мы с Лести не любим пауков»? Да она ж их боится до одури!
Некоторое время мрачно размышляю над ещё одним (которым уже по счёту?) вывертом психики этой странной кобылы. А ведь все эти проблемы придётся как-то решать… Впрочем, может, всё не так уж и плохо? Арахнофобия — она конечно неприятна, но здесь, в Эквестрии, где пауки вообще-то редкость, совершенно не критична. Это вам не Земля, где долбанное паучьё заполонило все уголки планеты, и куда бы вы ни пошли — хоть в помещение, хоть на природу — рядом с вами непременно обнаружится хотя бы один паук. Брр, как вспомню — вздрогну.
За этими мыслями я добираюсь до очередной развилки. Память Дэйбрейкер услужливо подсказывает, что здесь должен располагаться один из постов дворцовой стражи. И где?..
Впрочем, отсутствие гвардейцев ещё ничего не доказывает: если верить памяти всё той же огненной кобылы, самовольные отлучки с «неважных» и «второстепенных» постов у них — дело обычное, ну просто никакой дисциплины, а Лести смотрит на это безобразие сквозь копыта — мол, внешний периметр защищён и ладно. Не война ведь, чтоб в каждом дворцовом пони подозревать диверсанта.
Вообще, Дэйбрейкер была крайне невысокого мнения об этой самой гвардии, полагая этих жеребцов полностью бесполезными во всех смыслах. По её мнению, обращать на них внимание следовало лишь в самом крайнем случае, когда уж совсем не просматривается других вариантов. Да любой земнопони с фермы может дольше и лучше!
На этом месте я трясу головой, поспешно прерывая размышления, покуда мои мысли окончательно не унесло куда-то не туда.
И вообще, сейчас не о жеребцах надо думать, а о том, куда дальше идти-то. Остатки Дэйбрейкер полагают, что налево, но я уже дал один круг, следуя этим дурацким советам. Значит что? Правильно, послушаем огненную кобылу и сделаем наоборот.
С этими мыслями сворачиваю направо, раздражённо стиснув зубы: вот вроде всё правильно сделал, логично, а на душе паршиво почему-то. Такое, знаете, поганое ощущение… прямо второй Лести себя чувствую. Это она обычно по такому принципу решения принимала.
Ладно. Ладно! Приостанавливаюсь, выдыхая сквозь зубы. Ну не могу я так! И ведь понимаю же, что полностью прав, но блин… Ладно, так уж и быть, доверюсь остаткам Дэйбрейкер. В худшем случае ещё один лишний круг наверну, зато не буду такой скотиной себя чувствовать.
С этими мыслями я совсем уж было собираюсь развернуться, как вдруг вижу знакомую дверь в конце коридора.
Хах! Всё-таки я правильно свернул, вот они — гостевые покои-то. Облегчённо вздохнув, двигаюсь к двери, возле которой и останавливаюсь в нерешительности.
А действительно ли мне сюда? Что-то нужная дверь как-то подозрительно вовремя в поле зрения попала, аккурат когда я уже разворачиваться собирался. При том, что до этого потратил уйму времени, бродя по коридорам. Уж не ловушка ли это? Что, если Лести только и ждёт случая, чтобы выманить меня в укромное местечко, а уж там… А я сейчас и сделать ничего не смогу! Так стоит ли лишний раз рисковать?
И вот я пялюсь на эту проклятущую дверь, не зная, что делать. Понимаю, что если сейчас развернусь и пойду обратно, то это будет выглядеть глупо. Но всё происходящее слишком подозрительно. Слишком! Это совершенно точно лестины проделки, я уве… Так, стоп!
Проклятье, да ведь это же не мои эмоции! Их на меня кто-то наводит!
Издаю глухое рычание, разворачивая крылья и вскидывая голову, чтобы казаться больше и страшнее. Разгневанно озираюсь в поисках врага, хвост хлещет из стороны в сторону… и наваждение рассеивается, а по двери с шипением пробегает цепочка розовых искр.
«Это всего лишь защита… была», — облегчённо думаю я, постепенно успокаиваясь и неловко приглаживая копытом вздыбленную шерсть на загривке.
Вот уж не думал, что Трикси настолько хорошо владеет магией эмоций, чтобы поставить такое! Этот раздел магии ведь просто так не освоить, тут талант нужен, без которого хоть все учебники да свитки наизусть вызубри — а ни одного заклинания так и не сработает.
— Хфф! — раздражённо выдыхаю я, мысленно высказывая всё, что думаю об этой придурошной единорожке. Не могла, блин, предупредить, что тут заклинание накинуто? Ладно хоть я аликорн, нас так просто не заморочить, да и убедительности ей не хватило — недостаточно достоверно эмоции изображены, раз я почувствовал фальшь. А ну как сработало бы? Ведь так и топтался бы возле двери, сам для себя бесконечные отговорки придумывая, чтоб ни в коем случае не заходить. Хотя чего ещё ждать от этой бедовой кобылы, у неё небось сейчас все мысли только о собственной спине.
И вот я толкаю дверь… которая конечно же не поддаётся.
«Да что ж такое-то, а?» — мрачно думаю я, сжимая клыки на ручке. — «Вот почему в той комнате дверь открывается вовнутрь, а здесь наоборот? Я ж так все ручки в замке обслюнявлю!»
Хррусть! — возмущённо отзывается ручка… а я оторопело пялюсь на то, что от неё осталось. Ну и на те осколки, которые у меня из пасти посыпались.
«Интересно, может ли Дэйбрейкер перекусить стальной прут?» — мелькает дурацкая мысль. — «Как-нибудь проверю при случае».
Ну вот что за нафиг? Что это за хвостня-то такая, а? Бракоделы, млин! Чуть сильнее челюсти сжал, и всё, сдохла ручка. И что ж теперь делать-то? Как-то зайти ведь надо.
Ну что ж… как говорят в подобных случаях земнопони, сгорел сарай — гори и хата. «Или это земная поговорка?» — озадачиваюсь я.
Не помню. Да это и не важно! Главное, что раз защёлку уже всё равно менять, то не будет ничего страшного, если я доломаю её окончательно. Благо, они довольно хлипкие и никакой магии не потребуется, хватит сдвоенного удара копытами. Ну, я надеюсь, что хватит. Всё же физические данные у этой кобылы просто охвостенные, прям всем на зависть — недаром же это улучшенная версия лестиного тела. Хоть баклажанка и посмеивалась над её толстым крупом, однако вплоть до последнего времени Лести держала себя в форме, и удар задними копытами у неё поставлен что надо: безо всякой магии, на одних только земнопоньских способностях, могла не то что каменную стену, а даже и магические щиты проламывать.
Мне сейчас о подобных подвигах можно только мечтать, с копытами совсем неладно что-то, но такая большая и сильная пони эту защёлку и без того снести должна, просто на голой силе.
И вот я разворачиваюсь крупом к двери. Аккуратно примеряюсь, чувствуя себя довольно странно — человеческой составляющей такое лягание в новинку. Копыта влетают в воздух… Удар!
Грохнуло знатно, аж каменная крошка с потолка посыпалась. Оборачиваюсь, чтобы полюбоваться на дело ног своих… и чуть с копыт не наворачиваюсь: у двери не просто защёлку сбило, о нет! По ней словно тараном ударили. Мало того, что трещина по дереву пошла, так дверь ещё и с мясом вырвало, она на одной петле повисла.
Звиздец, млин! Перестарался. Кажется, я здорово недооценил возможности понячьего… скорее конячьего даже… тела. Да таким ударом ведь и убить можно, ежели в голову попасть! И это без магии ещё даже. Сильна кобыла!
Главное теперь, чтоб мне за это ничего не было. Не думаю, что та же баклажанка обрадуется тому, что я тут всё немного разнёс. Ай ладно, что сделано, то сделано. Поздно уже сокрушаться.
С этими мыслями я и вхожу в комнату.