От судьбы уйдёшь
Невероятно старый друг
Я появилась во тьме.
Не знаю, что это за место, но здесь было сыро и пахло землёй. Вроде какая-то пещера. Под копытами чувствовалось что-то мягкое и органическое. А ещё тут было жарко, я даже опомниться не успела, как от влажной духоты меня прошиб пот. Недалеко виднелся свет, я, не придумав ничего лучше, направилась к нему. Только я занесла ногу, чтобы шагнуть на свет, пробивающийся через выход пещеры, как меня остановил голос:
— Не советую этого делать.
Знакомый голос.
— Стар Свирл?
— Твайлайт?
Я бросилась туда, где он лежал на земле пещеры, и обняла его.
— Ай, больно же! — вскрикнув, оттолкнул он меня.
— Ты ранен? — Я заметила на своём копыте следы его крови.
— И как ты догадалась? По моему крику? Или потому, что я послал тебе сообщение, где именно об этом и говорилось? Дура.
Я разожгла рог, выхватив из темноты знакомого жеребца. Он был старше, чем я помнила, морщинки на его лбу стали глубже с нашей последней встречи. Выглядел он почти как на портрете, висевшем в кантерлотской библиотеке, если не считать замызганного балахона.
— Неплохая борода, — сказала я.
Он погладил окровавленный, спутанный клочок волос на подбородке.
— У неё бывали дни и получше — как, впрочем, и у меня.
— Дай-ка гляну на твои раны. — Я сняла с него балахон, быстро свернув его и положив у стены, затем приступила к осмотру. Тело Стар Свирла в множестве усеивали царапины и порезы, некоторые из которых обильно кровоточили. К счастью, я этого ожидала, поэтому заранее подготовила набор лечебных заклинаний на все случаи жизни. Призвав магию, я принялась за работу; Стар Свирла трясло, пока его раны сами собой затягивались. — Как это случилось?
— Шёл мимо окна, когда оно взорвалось. Осколки были очень острыми, — ответил он, благодарный чему-то, что отвлекало его от боли, причиняемой моим заклинанием, пускай оно и было необходимо.
— Острые уж точно. Ты потерял много крови. Вот, попей. — Я вытащила из сумки пакетик сока с трубочкой. Он взял его и начал жадно пить. Это поможет ему побыстрее встать на ноги. — Есть идеи, почему окно взорвалось? Ты в своём письме говорил, что виноваты Элементы гармонии.
— Ну, не напрямую. Уверен, проведи мы расследование, выяснится, что в сделанном двести лет назад стекле была микроскопическая трещина, которая вкупе с идеальным сочетанием тепла и атмосферного давления внезапно дала о себе знать в самый неподходящий момент — когда я проходил мимо. Таков их метод.
— Больше похоже на странное совпадение.
— Сама убедишься, как только увидишь подобное собственными глазами, — отозвался он. Подлатав самые опасные раны, я окинула его взглядом. Для жеребца, недавно разменявшего шестой десяток, он выглядел довольно неплохо, хотя седина в его гриве и бороде явно намекала, что на его долю выпало немало. — А что насчёт тебя? Вижу, ты собой занималась. Выглядишь так, будто и на день не постарела с тех пор, как я ушёл.
— А как мне ещё выглядеть? Для меня ведь ты ушёл меньше недели назад.
Он несколько секунд молчал.
— Почему ты явилась сюда так быстро?
— Чего? Ты ж сам попросил. В письме говорилось, что ты умираешь. О, и кстати, можешь не благодарить, что спасла тебе жизнь.
— Я дал тебе фиксированную точку во времени. Ты бы могла потратить десять лет на учёбу, стать архимагом, как следует подготовиться и всё равно прибыть ровно в этот же момент. Но вместо этого ты решила броситься очертя голову?
Я всплеснула копытами:
— Ну прости, что не оправдала твоих ожиданий, кинувшись героически спасать тебя. — Даже не верится. Он за двадцать лет вообще никак не смягчился — даже наоборот, стал ворчливее.
Он сердито зыркнул на меня, но всё же одумался:
— Ты права. Спасибо, Твайлайт. Ты вообще не обязана была приходить. Собственно, я этого и не ожидал. Мне казалось, я просто истеку кровью в этом паршивом месте — причём дважды.
На последней фразе я непонимающе склонила голову:
— Разве можно истечь кровью дважды?
— Я могу. — Он медленно перевернулся на живот и поднял висевший у него на шее амулет — крупный рубин в прямоугольной золотой оправе, покрытой крошечными рунами. — Моё творение, — с гордостью произнёс он. — Это единственная причина, почему я протянул так долго. Мой личный реверс: возвращает меня примерно на пять минут назад во времени каждый раз, когда я умираю. Регалии не смогут застать меня врасплох, даже если обрушат на меня здание.
— Никогда ничего подобного не видела. — Я протянула к амулету копыто и глянула на Стар Свирла, спрашивая разрешение. Он кивнул, и я поднесла ожерелье к глазам, чтобы получше рассмотреть. Самоцвет казался тёплым на ощупь. — Выходит, пока ты его носишь, то умереть не можешь?
— Не совсем так, — ответил он. — Перезарядка между использованиями занимает где-то час, так что у меня только одна попытка избежать смерти за каждое покушение. А в случаях вроде кровопотери, с которой ты помогла мне справиться, это значит лишь, что мне придётся пережить последние минуты жизни дважды. И всё же амулет неплохо помог мне быть на шаг впереди злодеев.
— А мне такой сделаешь?
— У тебя найдётся большой драгоценный камень, который ты лично вырвала из короны некроманта, что вёл на Кантерлот армию нежити?
— Вряд ли.
— Тогда прости, ничем помочь не могу.
Невероятно раздражает находиться рядом с пони, который достиг намного больше, чем я за всю свою жизнь. Вот, видимо, как остальные ощущают себя в моём присутствии.
— Так почему Регалии пытаются тебя убить? Сомневаюсь, что даже ты можешь быть настолько неприятным.
— Потому что я понял их замысел, — ответил он. — Ты видела мои записи. Регалии меняли и подстраивали всё, пытаясь противодействовать базовой энтропии и природе пони. Как-никак нам всем, и даже мне, есть куда расти и развиваться. Для них это заведомо проигрышная битва, и поэтому, когда им становится понятно, что победы не видать и мы не стоим усилий, они «умывают копыта». И под этим я подразумеваю, что они взрывают планету.
— Элементы хотят уничтожить мир? Они настолько нас ненавидят? — удивилась я. Как раз в это верилось труднее всего.
— О, всё гораздо, гораздо хуже. Они это делают исключительно потому, что слишком сильно нас любят. Они желают создать для нас самый лучший мир и пройдут через все возможные варианты, пока не отыщут тот, который им понравится. И шансы нашей линии времени сорвать джекпот ой как невелики, — сказал Стар Свирл. — Тем не менее я сомневаюсь, что Элементы напрямую управляют Регалиями. Они вроде как сами по себе, но имеют полномочия на использование сил Элементов.
— Что-то это ерунда какая-то, Стар Свирл. Я никаких признаков манипулирования над собой не чувствую, хотя подвергалась их воздействию дольше всех.
— Да ну? — скептически отозвался он. — И возле тебя никогда не происходило ничего необычного? Никаких внезапных озарений, когда ты находилась рядом с Регалиями, после чего решение некой проблемы приходило словно бы чудесным образом?
— Ну, когда живёшь в Понивилле, необычность — это понятие относительное.
— И ты поселилась там сразу после того, как использовала Элементы на Найтмэр Мун, не так ли?
— Ты на что намекаешь?
— По-моему, ты достаточно сообразительна, чтобы понять, на что конкретно я намекаю. — Встав, он потянулся, оценивая эффективность моей целебной магии, и, судя по всему, нашёл её удовлетворительной. — Они очень искусны в своём деле. Речь здесь идёт о наборе артефактов, которые буквально создали сами себя путём собственных же махинаций.
— Как это?
— Понятия не имею, но уверен, что так и есть. Сама подумай: пять Элементов основаны на Элементе магии. А откуда Луна его взяла?
— Ты принёс его с собой из моего времени.
— Верно. А где я его взял?
Я вздохнула. Кажется, он и впрямь намеревался рассуждать об этом последовательно.
— Мы забрали его из другой линии времени — из очень плохой линии времени. Брось, Стар Свирл, для меня это случилось месяц назад.
— Ещё чуть-чуть. Ты когда-нибудь задумывалась, почему та линия времени вообще существует? Очевидно, что из-за моего заклинания петли, но почему я создал это заклинание с таким явным недостатком? Я знал наперёд, что оно сработает не как надо, однако ж всё равно создал с ошибкой — а всё потому, что знал, что именно таким оно и должно быть создано. Потому что именно таким оно и было создано, о чём, собственно, я узнал, когда явился в твоё время, чтобы исправить причинённые им беды. А что, если за всем этим крылся гораздо более глубокий смысл?
В моей голове пронеслись возможные выводы из сказанного им.
— Погоди-ка... так выходит, что всё случившееся со мной во временной петле...
— Служило цели сделать из тебя их кобылку на побегушках и поместить корону в нужное место и нужное время, — закончил он за меня. — И со своей ролью ты справилась идеально.
Нет. Элементы гармонии не могли так со мной поступить. Они же хорошие. Ну, наверное, хорошие с их точки зрения. Я вспомнила кое-что, пришедшее мне в голову, когда они прикончили Кризалис и превратили чейнджлингов в пони, нисколько не считаясь с их мнением. Неспроста никто не называл их Элементами добродетели...
— Так что, будем продолжать сидеть здесь и точить лясы весь день, или всё же сделаем что-нибудь?
— А где это «здесь» вообще находится? — спросила я, оттягивая необходимость выбора.
— Помнишь, я тебе говорил о существовании других линий времени? Тех, где кто-то попытался использовать Регалии, но потерпел неудачу? Это одна из них — ответвившаяся от самого первого раза, когда Регалии были использованы при моей жизни. Печать, сдерживающая великого волка Фенрира, разрушилась, и он начал терроризировать окраины. Селестия отправилась сражаться с ним, а когда проиграла — он её сожрал.
— Сожрал?
— Ага. Проглотил целиком. Когда Луна и Селестия работают сообща, им для использования Элементов не нужны Регалии, но поодиночке они вынуждены обращаться к ним. Мы с Луной взяли Регалии и отправились ей на выручку.
— Селестия мне никогда об этом не рассказывала.
— Сомневаюсь, что для неё это воспоминание из приятных.
Я припомнила, что сама знала о принцессе.
— Хм, она и впрямь всегда больше любила кошек, нежели собак...
— Ну вот тебе и причина, — сказал Стар Свирл. — С помощью Регалий мы одолели Фенрира. Но что было бы, если б мы не справились? Ну, оказалось, что, если бы Луна проиграла, совет единорогов не смог бы поддерживать ход луны и солнца. Видимо, совсем разучились за столь долгое время. Короче говоря, не выходи на свет.
— А?
Вместо ответа Стар Свирл магией оторвал кусок мха от стены, поднёс его ко мне, давая как следует рассмотреть, затем швырнул на свет, пробивающийся из входа в пещеру.
Мох вспыхнул в мгновение ока. Я могла лишь молча наблюдать, как за доли секунды от него остался один пепел.
— Снаружи нынче немного жарковато.
Вдруг ясно осознавая, как сильно потела с самого прибытия сюда, я осторожно выглянула на простирающийся снаружи ландшафт, который представлял собой мёртвую, выжженную пустошь, искажённую волнами раскалённого воздуха. Стар Свирл присоединился к созерцанию разорённой Эквестрии.
— Пещера защищена оберегами, так что на время тут безопасно, — объяснил он. — Но через несколько дней Регалии, как и обычно, отвергнут этот мир. Я либо найду другой безопасный уголок, либо умру. — Он надолго замолчал. — Теперь ты знаешь, с чем я столкнулся. Я не буду винить тебя, если ты захочешь вернуться в своё время и забыть про всё это. Ты уже и так здорово мне помогла, и если всё же решишься остаться, тебе очень не понравится, куда я отправлюсь дальше.
— И куда же?
— На встречу с единственной известной мне пони, которая хоть как-то сумела дать отпор Регалиям. Я собираюсь встретиться с тобой.
— Что? Но я же уже здесь. Я никогда не сражалась с Регалиями, если не считать... — Тут я наконец поняла. — О нет. Ни за что. Ни в коем случае. Она совершенно съехала с катушек и наверняка убьёт нас за то, что мы сделали с ней в прошлый раз.
— Говорил же, что тебе это не понравится.
Я села и принялась размышлять. Что же выбрать: почти гарантированную смерть от копыт разъярённой королевы чейнджлингов, что когда-то была мной; или же спокойную, счастливую жизнь в Понивилле с моей любимой пони, лучшими друзьями и крохотной толикой подозрения, что всё это могло быть ложью.
— Я в деле.
Судя по удивлению на лице Стар Свирла, он не ожидал, что я так быстрого решусь.
— Я подготовлю заклинание побега и буду держать его на кончике рога. Любой намёк на опасность — и мы вмиг вернёмся сюда.
Я кивнула. Его рог засиял в полумраке пещеры, и спустя мгновение мы покинули безжизненные, сгоревшие останки Эквестрии.
Мы вернулись в петлю времени в том же самом месте, что и всегда, — в библиотеке кантерлотского дворца. Она располагалась в одном из его верхних крыльев, что нависало над городом в качестве, без преувеличения, самого впечатляющего архитектурного достижения во всей Эквестрии.
Хотя, вернее будет сказать, мы появились там, где библиотека была раньше. Под нашими копытами не оказалось ни замка, ни какой-либо твёрдой поверхности — только пустое небо. Мы камнем полетели навстречу далёкой земле. Гравитация — та ещё сука.
Я глянула вниз. Ну и далековато же это «вниз» было. Под нами, с каждым мгновением становясь всё ближе, среди разрушенного Кантерлота медленно тлели развалины некогда великого замка.
— Колдуй заклинание побега! — заорала я Стар Свирлу, отчаянно пытаясь докричаться до него сквозь свист ветра. Сама-то я себя не слышала, но надеялась, что он сумеет-таки догадаться. — Колдуй-колдуй-колдуй...
Я краем глаза заметила какое-то размытое пятно, а в следующее мгновение приземлилась на нечто мягкое и податливое. Секунду спустя на меня упал Стар Свирл. Прижатая его телом, я могла лишь мельком разглядеть то, где мы находились. Мы уже не падали, а парили на спине большой сиреневой пегаски, которая только что нас спасла. Она опустилась на ближайший холм, и я кубарем скатилась с её спины. Никогда прежде я так не радовалась земле под ногами. Я развернулась, чтобы поблагодарить нашу спасительницу.
Моя челюсть отпала.
У этой «большой сиреневой пегаски» изо лба ещё и торчал рог. Более того, она была мной.
— Привет, Твайлайт, — сказала принцесса Спаркл. — Давно не виделись.
Какое-то время я так ошарашенно и сидела с открытым ртом.
— Буду благодарна, если мы покончим с дурацкими вопросами как можно быстрее, — проговорила она.
Лишь через несколько секунд я смогла наконец выдавить:
— У тебя крылья!
— Верно.
— Ты аликорн, — подал голос Стар Свирл.
— Тоже верно. Неужто это и впрямь удивляет вас больше, чем королева чейнджлингов?
— Да! — воскликнула я.
Она улыбнулась, и тут я вдруг поняла, что мы по-прежнему живы.
— Успокойся, Твайлайт, я не собираюсь тебя убивать.
— Как ты узнала...
— Это не первый наш разговор, — ответила она. — Вы двое появлялись примерно в это же время в каждом цикле петли — ну, или в каждом, что просуществовал достаточно долго. Как ни странно, вы никогда не возникали в тот же момент, что и во время вашего прошлого, с вашей точки зрения, визита. Видимо, причина в заклинании, что вы наколдовали, когда ушли. — При упоминании заклинания она гневно зыркнула на нас. — Знаешь, я ведь тебе поверила. Я отчаянно желала, чтобы сказанное тобой оказалось правдой. После вашего ухода я сразу же покончила с собой. Я не боялась смерти — даже наоборот, приветствовала её. Можешь догадаться, что случилось дальше?
— Кажись, не получилось, — сказала я. Мы обе вздрогнули от этой фразы.
— Именно. А после что-то во мне попросту сломалось. Я не могла поверить, что ты способна сделать такое со мной. Способна сделать такое с собой. Я возненавидела тебя и целиком отдалась этой ненависти.
Я поёжилась. Она говорила совсем не как пони, которая не желает моей смерти.
— Тем не менее, — продолжала она, — в конце концов и безумие наскучило мне так же, как и всё остальное. Я провела немало циклов, свернувшись в клубок под тикающими часами и считая от десяти тысяч шестисот двадцати семи до нуля. А после я просто решила это прекратить.
— Ты решила прекратить быть сумасшедшей? Серьёзно? — спросил Стар Свирл.
— Твайлайт вот понимает. Когда мы ставим перед собой какую-то цель, для нас нет ничего невозможного, — проговорила она, опустив голову ко мне. — Разве не так?
Я кивнула: как же, стану я ей возражать.
— Как только мой ум прояснился и я хорошенько поразмыслила над тем, что совершила, будучи королевой чейнджлингов, я поняла, насколько жалкой на самом деле стала. Всякое желание идти той же дорожкой у меня отпало напрочь.
— Но ведь ты сотворила столько всего ужасного, — сказал Стар Свирл. — Я, конечно, понимаю, что послужило этому причиной, но всё же никогда не смогу до конца простить тебя.
— Ты даже не представляешь, насколько мало меня волнует твоё прощение, — парировала она. — Я тоже не всегда была такой милосердной. Я много раз, сидя на этом самом месте, просто смотрела, как вы летите навстречу собственной смерти, и с удовольствием слушала, как ваши тела разбиваются о развалины Кантерлота.
— А что случилось с Кантерлотом? — спросила я. По-моему, было самое время сменить тему.
— Я поняла, что главной моей ошибкой была забота в первую очередь о других, а не о себе. Я усердно жертвовала собой ради спасения остальных, хотя должно было быть совсем наоборот. Поэтому я забрала Элементы и унесла их, оставив Кантерлот на произвол судьбы.
Я уставилась на неё. Даже будучи королевой чейнджлингов, моя копия была, пускай и в несколько извращённной форме, по-своему предана городу.
— И ты просто бросила их всех?
— Не навсегда. Мне требовалось больше времени с Элементами. Забирая их подальше от эпицентра, я оттягивала момент разрушения, чтобы изучить и поработать над ними. Мне удавалось вместо считанных часов выкроить пару-другую недель, прежде чем они взрывались. Выяснив, что со смертью носителей Элементы освобождались от их связи с ними, я нашла способ предложить себя в качестве носителя, и, как видишь, они приняли, — проговорила она, распушив крылья. — Ты не поверишь, сколько раз я убилась, пока не научилась ими пользоваться.
— Но наши друзья! Им пришлось умереть — и всё ради того, чтобы ты стала бессмертной?
— Не бессмертной. Мне удавалось дожить максимум до ста пятидесяти пяти лет, но это были долгие и счастливые годы. Я прожила немало жизней, проводя их в приключениях, заводя новых друзей, воспитывая семьи — всё, чего мне только хотелось. Это было не так уж и плохо. А когда умирала — раздавленная ловушкой в каком-нибудь храме или же в кровати, окружённая моими детьми и внуками, — я попросту начинала всё заново.
— Прошлую нашу встречу ты тоже вела себя так, будто вполне радовалась жизни, — сказал Стар Свирл. — Мы все помним, что из этого вышло.
— Я и не утверждаю, что радуюсь — я лишь удовлетворена. И уж точно не делаю ничего такого, что делала с бедной Луной в том цикле, — ответила она и пошла прочь, взмахом крыла приглашая нас за собой. — Как-никак это было не очень-то интересно.
— А ещё это было неправильно, — заметила я, шагая рядом с ней. Она остановилась в тени каменного навеса.
— Да брось. Ты говоришь прямо как Селестия и, точно как она, слишком молода, чтобы понимать, что нет ничего правильного или неправильного. Существуют лишь вещи, которые меня интересуют и которые навевают скуку. Это единственное настоящее различие. Держать Луну взаперти в одурманенном состоянии было не слишком полезным её использованием. А заставить её обратиться в Найтмэр Мун? Вот это было весело.
— Зачем ей вообще...
— Я знала, как правильно сыграть на её чувствах. Это было легко — особенно в тех циклах, где Селестия умирала. А как только Луна менялась... ух, — сказала принцесса Спаркл. — Мериться с ней интеллектом в шахматной партии, протяжённостью в десятилетия, на фоне медленно умирающего мира было просто неописуемо восхитительно. Процентов пятьдесят пять всего времени мы с ней проводили вместе в постели, а другие пятьдесят пять — в попытках убить друг друга.
— В сумме же выходит сто десять, — проговорил Стар Свирл.
— У нас обеих отлично получалось делать несколько дел одновременно, — ухмыльнулась принцесса Спаркл.
— А как же пони, пострадавшие из-за того, что она убрала солнце?
— А что с ними? Сейчас у них всё нормально. Они даже не помнят этого. Да, Элементам это не слишком понравилось, но до тех пор пока я жива и связана с ними, они не могут стереть всё сущее, как бы им этого ни хотелось. Это-то, полагаю, как раз подводит нас к цели вашего визита — отыскать способ победить их. — Магия её рога осветила тайник пониже выступа и вытащила оттуда свиток. Она положила его на копыто и протянула нам. — Вот. Три дня ушло на создание и одиннадцать столетий, чтобы упростить достаточно, дабы кто-то из вас смог его использовать.
Пропустив мимо ушей колкость, я развернула свиток и попыталась прочитать написанное там заклинание. Непосредственно в процессе колдовства я ещё могла разобраться, но вот всё остальное лежало настолько далеко за пределами моего понимания магии, что я сомневалась, что вообще когда-либо смогу это понять. Я передала свиток Стар Свирлу, и, судя по его виду, он также ничего не понимал.
— Что оно делает?
— Регалии очень могущественны, — начала принцесса Спаркл. — Даже когда я заставила твоих друзей разбить их, это было лишь временной мерой, хотя тогда я этого не знала. На самом деле я уверена в одном: уничтожить их под силу только самим Элементам гармонии.
— Получается, ты придумала заклинание, которое, по сути, равноценно тому, чтобы попросить их убить самих себя. Просто замечательно. Прямо уверен, что это сработает, — саркастически буркнул Стар Свирл.
— Регалии и Элементы — это не одно и то же, — рассердилась принцесса Спаркл и нависла над Стар Свирлом, вынудив его отшагнуть назад. — Может, всё-таки дашь мне закончить?
Он открыл было рот, но промолчал, доказав, что за прошедшие двадцать лет чему-то всё-таки научился.
— Благодарю, — продолжила принцесса Спаркл. — Регалии — всего лишь сосуд для Элементов, а сосуды можно разрушить. Когда ты, Твайлайт, сотворишь это заклинание, оно перенаправит излучаемые ими энергии обратно в них, однако при этом их должен использовать кто-то другой, а ты сама должна будешь находиться в их присутствии. И не забивай голову, пытаясь понять, как этим управлять; ты всё поймёшь, как только применишь заклинание. Вдобавок у тебя останется прилично энергии, чтобы обратить её против своих союзников.
— Союзников? Зачем мне использовать Регалии против моих друзей? — спросила я.
— Не друзей — союзников, — подчеркнула принцесса Спаркл. — Если ты просто вернёшься в свою линию времени и выступишь против Элементов, они предугадают твои действия и остановят тебя — насмерть. Нет, тебе понадобится помощь могучих существ из других линий времени — тех, которые Элементы покинули, из-за чего не могут их предвидеть. Напомню: каждый раз, когда ты успешно использовала Регалии в прошлом, возникли линии времени, где они не сработали и которые Элементы впоследствии уничтожат. Уверена, если ты пораскинешь мозгами, то вспомнишь как минимум двух идеально подходящих кандидатов.
Я тупо уставилась на неё.
— Найтмэр Мун и Дискорд, — вздохнула она, — не испорченные влиянием Регалий. Поверить не могу, что мне приходится тебе это разжёвывать.
— Но Дискорд ведь исправился в моём времени, — заметила я. — Зачем мне нужна его злобная версия?
— Вернее будет сказать, он изменился, после того как некоторое время промариновался в энергиях Регалий. То же верно и в случае с Луной. Очевидно же, что они не смогут тебе помочь. Более того, они оба постараются тебе помешать, искренне веря, что действуют исключительно по собственной воле. Как только ты разберёшься с Регалиями, оставшейся от Элементов энергии будет более чем достаточно, чтобы выдворить «союзников» из твоего мира.
— А с чего бы им соглашаться нам помогать, если после я их всё равно изгоню?
Принцесса Спаркл потёрла основание рога, как делала я, когда у меня начинала болеть голова.
— Солги им. В этом ты хороша.
Я задумалась. Будет ли в таком случае цель оправдывать средства? Речь ведь идёт об очень плохих существах, и использовать их я буду исключительно ради высшего блага. Однако же именно служба ради высшего блага и превратила Регалии в угрозу.
— Как бы то ни было, решение остаётся за тобой, — сказала принцесса Спаркл. — Я лишь даю тебе выбор.
— А тебе-то с этого какая выгода? — спросила я. — Надеешься, что мы в ответ поможем тебе выбраться из петли?
— Я никогда не смогу из неё выбраться, Твайлайт. Я уже смирилась с этим. Однако не всё потеряно. Помнишь созданный заклинанием петли разрыв, который ты исправила у себя? Здесь он продолжает поглощать вселенную. Может, не через миллиард относительных лет, но в конце концов ущерб достигнет этой эпохи. И моё существование остановится — насовсем. Честно говоря, я с нетерпением жду этого. Тем не менее это также означает, что каждый созданный мною цикл обречён на гибель либо от пламени, либо от холода. Твою же вселенную ещё можно спасти. — Она улыбнулась. — У меня, чего уж там говорить, нет будущего, но вот у тебя оно ещё может быть. Поэтому в каждом цикле петли я посылаю тебя обратно с небольшими изменениями в заклинании, надеясь, что смогу изменить хоть что-то.
Подумать только, а я-то боялась возвращаться сюда. Это гораздо больше, чем я надеялась от неё получить. В порыве чувств я бросилась к ней и крепко обняла.
— Можно я спрошу у тебя кое-что личное?
— Конечно.
— Эм, я встречаюсь с одной кобылой...
— С Азалией, — кивнула она. Я удивлённо уставилась на неё. — Говорю же, мы не впервые об этом разговариваем.
— А, ну да. Я просто хотела узнать... у нас всё получится?
Она какое-то время смотрела на меня.
— Не знаю. Я с ней никогда не встречалась.
Странно. Она пережила столько циклов, но так и не удосужилась встретиться с ней?
— Почему?
— Потому что она мертва.
— И как это тебе может помешать? Просто спаси её в следующем цикле.
— Ты не понимаешь. Она умерла за несколько месяцев до вторжения.
Я нахмурилась:
— Так, мы явно говорим совсем о разных Азалиях.
— Цветочница, да? Родилась и выросла в Троттингеме? Училась в университете по основной специальности цветоводство и второй — экономика? — Возразить я никак не могла, поэтому принцесса Спаркл продолжала: — На рынке Троттингема произошёл несчастный случай: фургон сорвался с тормозов. Она оказалась не в том месте не в то время. Сожалею.
— Но я же встретила её уже после вторжения! Через несколько месяцев!
— Разве? — спросила она. — А ты когда-нибудь замечала её до того, как начала с ней встречаться?
— Ну, нет, да и зачем бы мне было её нарочно высматривать?
— Вот именно, — отозвалась принцесса Спаркл, будто это всё объясняло. — Посуди сама, какой облик подойдёт для шпиона лучше, нежели личина умершей кобылы, свидетельства существования которой находятся совсем в другом городе? Кто мог незамеченным обитать в Понивилле, тщательно наблюдая за происходящим в городе, и докладывать о своих наблюдениях на сторону? А ещё подумай вот над чем: как, по-твоему, королева Кризалис узнала, на каком именно поезде будут наши друзья?
Я понимала, к чему она клонит, но отказывалась верить.
— Нет. Азалия — пони. Прямо как я.
— Ну, сейчас-то да, — уступила принцесса Спаркл. — Элементы гармонии неплохо так потрудились над чейнджлингами в твоей линии времени, согласись? Сожалею, что ты узнала это таким образом.
Я отшатнулась.
— Ты ошибаешься. — Мой голос дрогнул. — Ты не можешь быть права.
— Не ошибаюсь: я лично выследила этого чейнджлинга. Спроси её сама, если мне не веришь.
Я решила поступить именно так.
— Стар Свирл, — повернулась я к моему спутнику. — Мне нужно ненадолго вернуться домой.
— Совсем спятила? Как только мы появимся, Элементы начнут подстраивать события так, чтобы убить нас обоих, — отозвался он.
— Плевать. Я отправляюсь — и точка. Можешь идти со мной, или оставаться гнить здесь.
— Ладно, — вздохнув, сдался он.
— Принцесса Спаркл, я... мне...
Она подняла копыто, останавливая меня.
— Не нужно слов, Твайлайт. Возвращайся в своё время. Сотвори заклинание. Мне этого будет достаточно. Удачи.
Решимость использовать магию, необходимую для возвращения домой, пришла намного легче, чем я ожидала. Злость в подобных случаях весьма помогает сосредоточиться. Прежде чем мы со Стар Свирлом исчезли, я уловила краем уха последнюю фразу принцессы Спаркл.
— Спасибо.
Мы со Стар Свирлом появились обратно в нашей линии времени вечером того же дня, когда я отбыла. Я тут же вымокла до нитки под проливным дождём. Совсем забыла, что вечером намечалась гроза.
— Оставаться надолго нам нельзя, не забывай, — сказал Стар Свирл, повысив голос, чтобы перекричать бурю. — Элементы скоро поймут, что я вернулся и что мы объединились. Я не хочу оставаться здесь, когда это случится.
Я кивнула, но голова моя была занята совершенно другим. Хоть и зная сотни заклинаний, которые могли защитить от дождя, я не стала ими пользоваться. Я стояла посреди улицы и дрожала. Холодная вода била меня по спине и насквозь пропитывала шёрстку. Мне это казалось подходящим наказанием за то, какой безмозглой я была всё это время.
Я пересекла улицу, подойдя к дому Азалии, и с силой постучала в дверь. Хорошо, что она была дома, иначе в моём нынешнем состоянии я бы наверняка вырвала дверь, чтобы получить желаемое. Азалия открыла и с удивлением воззрилась на меня, стоявшую на пороге её дома, будто в некой мрачной пародии на ту ночь, когда я пригласила её прогуляться со мной по поверхности озера. Когда из кожи вон лезла, чтобы убедить её, что она не какая-то там заурядная пони, в то время как она и без этого знала, что далеко не заурядная — просто не в том смысле, в котором я полагала.
— Твайлайт? Что ты делаешь под дождём? Простудишься ещё. Заходи быстрее, — сказала она, попытавшись пригласить меня внутрь.
Я не сдвинулась с места.
— Ты не всегда была кем?
Азалия застыла, доказав тем самым правдивость слов принцессы Спаркл.
— Прошу, пойми, Твайлайт, я собиралась...
— Ты... не всегда... была... кем? — снова спросила я.
— ...Пони.
Мой мир рухнул. Я доверяла ей. Любила её.
— Значит, ты всё это время мне лгала. Лгала обо всём. — Мой замогильно спокойный голос никак не выдавал бушующую во мне ярость.
— Нет, я никогда тебе не лгала, — попыталась заверить она.
Самым уместным сейчас было бы рассмеяться ей в лицо от нелепости такого заявления, но найти в себе силы для веселья я попросту не могла.
— Ага, как же.
— Ничто из сказанного мною не было ложью, — старалась объясниться Азалия. — Клянусь, Твайлайт, я просто... кое о чём умолчала.
— Кое о чём? Кое о чём?! О том, например, что ты грёбаный чейнджлинг? О подобной мелочи ты умолчала? — прокричала я.
— ДА! — крикнула она в ответ. — Я как раз собиралась рассказать, но Рэйнбоу Дэш прервала нас, сказав, что тебе нужно пойти расправиться с их стаей! Тогда мне почему-то показалось, что стоит немного повременить с этим! Все мои чувства к тебе... все они настоящие. Это чистая правда. Я — Азалия, Твайлайт. Может, я и не родилась ею, но помню всю её жизнь. Я никому не рассказывала, потому что до смерти боялась, что они могут со мной сделать, узнай, что я бывший чейнджлинг.
— И что же ты собиралась делать?
— Ничего, — ответила она, по её щекам побежали слёзы, смешиваясь с каплями дождя. — Я не собиралась оставаться в Понивилле после вторжения. Не собиралась влюбляться в тебя. Всё случилось само собой. Я просто живу день за днём, как и все остальные.
Я взглянула на неё — как следует взглянула — и попыталась поразмыслить о причинах её обмана. Возможно ли, что ему было некое оправдание?
— Что насчёт твоих родителей?
— Они не в курсе. Они похоронили свою дочь почти год назад, и ненавидят чейнджлингов. Они просто... я не хотела бередить старые раны.
— Ты не скучаешь по ним?
Азалия несколько секунд с изумлением смотрела на меня.
— Я скучаю по ним каждый день, — тихо проговорила она. — Ты права, Твайлайт. Я была чейнджлингом. Королева Кризалис послала меня в Понивилль следить за тобой и твоими друзьями. Я втайне наблюдала за тобой, изучала тебя и твои предпочтения. Ничего личного — просто задание.
— То есть ты шпионила за мной.
— Более-менее, — согласилась Азалия. — А после вторжения Элементы превратили меня, ну, в меня. Мне вдруг открылся совершенно иной взгляд на мои воспоминания о тебе и совсем новое понимание того, кем ты была. Именно тогда началась моя любовь к тебе.
— Ты хоть понимаешь, насколько это ненормально, Азалия?
— Конечно понимаю! Как раз поэтому я не решалась подойти к тебе, — ответила она. — Я полагала, что, если буду держаться от тебя подальше, всё пройдёт само собой. Но потом Эпплджек спросила, не хочу ли я сходить с тобой на слепое свидание, ну а дальше ты знаешь. Я была совершенно обычной, незначительной пегаской — настоящее пустое место. Я поэтому-то и выбрала эту личину для маскировки: знала, что буду настолько простой и скучной, что никто, включая тебя, не обратит на меня внимания. А потом ты сделала это — ты обратила на меня внимание. — Азалия упала на колени.
Шагнув за порог и приблизившись, я невольно потянулась к ней, но остановила копыто в сантиметре от её бока.
— Кое-кто как-то сказал мне, что у каждого чейнджлинга был приказ убить меня. — Азалия съёжилась чуть сильнее и закрыла лицо копытами. — У тебя он тоже был?
— Мне так и не выпало подходящей возможности исполнить его без того, чтобы нарушить маскировку.
— А если бы возможность была?
Она не ответила. Для меня этого оказалось достаточно, но я всё же хотела услышать это от неё.
— Азалия...
— Да! Да, я бы тебя убила. Довольна?
Ни на йоту.
— Что же тогда случилось в больнице? Почему ты притворялась такой ошеломлённой тем, через что мне пришлось пройти?
— Притворялась? Я вовсе не притворялась. Мне прекрасно известно, на что способны королевы чейнджлингов; и то, что ты по собственной воле решила превратиться в эту... — Она вздрогнула. — Меня до сих пор сама мысль в дрожь вгоняет.
— Раз так, то зачем расспрашивала меня? Уж тебе ли не знать, на что способен яд чейнджлингов. — Я вдруг поняла, что это не совсем соответствует моим изначальным обвинениям, однако не желала отступать, пока не повешу на неё хоть что-то.
— Я не знала, что тебя отравили.
— Медсёстры разве не рассказали тебе, прежде чем впустить в мою палату?
Азалия горько усмехнулась.
— Никто меня не впускал. Я прокралась тайком. Говорила же, что могу быть скрытной, когда захочу. Опыту-то у меня в этом целая жизнь. Мне просто захотелось повидать тебя, несмотря на решение врачей подержать тебя на карантине, — объяснила она. — Ошибочка вышла.
— Едва ли единственная. — Я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вздохов. На мою спину опустилось копыто, я оглянулась и увидела Стар Свирла, ожидаемо смотревшего на меня с жалостью. Тем не менее он не сказал ни слова. Я легла возле Азалии и погладила её спину и крылья. Она отняла копыта от лица и глянула на меня.
— Ты... ты не злишься? — спросила она.
— Злюсь, да ещё как. Ты солгала мне, Азалия, пускай это и была всего лишь недосказанность. Но я хочу сперва всё обсудить, а уж потом решать, стоит ли тебя прощать.
— Почему? — искренне недоумевая, спросила она. — Ты едва ли стала бы со мной встречаться, расскажи я об этом с самого начала.
— Возможно, ты права, — согласилась я. — И это была бы самая гигантская моя ошибка. Погоди, а Кики об этом знала?
— Конечно. Я встречалась с Клауд Кикер, так что ей разумно было принимать облик, в котором она могла видеться со мной без лишних подозрений. Она уважила моё решение не рассказывать остальным о том, кем я была прежде. Как бы мне хотелось иметь пони вроде Клауди, которая могла бы вступаться за меня, как она.
— Не исключено, что такая пони по-прежнему есть. Слушай меня, Азалия. Если мы решим остаться вместе — и сейчас это очень большое «если», — то больше никакой лжи. Ты должна будешь открыться городу и моим друзьям.
— Но что, если они возненавидят меня за то, кем я была?
— Тогда они будут отвечать передо мной. Чем дольше ты будешь тянуть, тем сложнее это будет становиться, и...
Меня прервала вспышка амулета Стар Свирла. Он глянул на него, затем на небо, после чего вздохнул:
— Через пять минут меня убьёт молния. Нам нужно уходить.
— Что, в помещении? Шансы на это...
— Чрезвычайно малы, да, — оборвал он Азалию. — Враждовать с тем, что способно управлять судьбой и вероятностью, — это та ещё морока.
— Сочувствую. Больно, наверное, было, — сказала я.
— Ну, либо это, либо стоять и слушать, как вы болтаете о своих отношениях. Не так уж и плохо, если сравнить, — отозвался он.
Я закатила глаза и повернулась к Азалии:
— Мне нужно идти, но я клянусь, что вернусь и мы продолжим этот разговор. Сделаешь мне одолжение? Попроси девочек встретить меня на выходных в Кантерлоте, во дворце. Намечается кое-что серьёзное, и мне понадобится их помощь.
— Разумеется, Твайлайт. Мы там будем.
— Нет, только они. Я не хочу ещё сильнее втягивать тебя в это, — сказала я. Она нахмурилась, но не стала возражать. Перед тем как уйти, я притянула её к себе и крепко поцеловала, отстранившись, лишь когда Стар Свирл начал нетерпеливо стучать копытом. — Ладно, ладно, возвращаемся.
Не тратя попусту время, Стар Свирл призвал магию, и мы тотчас исчезли с порога дома Азалии.
Вместо того чтобы вернуться в пещеру в линии времени Фенрира, мы очутились в великолепном коридоре. Планировка напоминала кантерлотский замок, однако убранство было совсем другим.
— Где мы? — спросила я.
— Кантерлотский замок, — подтвердил мою догадку Стар Свирл. — Более уместно будет спросить «когда». Добро пожаловать в прошлое.