Сколько друзей ты нашёл сегодня?
Правда!
— Ну пожалуйста!
Обычно величественная, степенная, гордая и мудрая, буквально живое воплощение титула «принцесса» — нет, «королева», — сейчас Селестия вела себя как угодно, но уж точно не по-королевски и совершенно не походила на величественную принцессу. Она магией тянула за ноги человека, а тот, прикладывая нечеловеческие усилия, цеплялся за дверную ручку своего дома. Разумеется, аликорна могла бы тянуть гораздо сильнее, но боялась навредить ему. Впрочем, прекращать попытки вытащить Анона на улицу она не желала.
— Я сказал «нет»! — прокричал он так громко, что, наверное, его услышали бы все обитатели Понивилля… если бы его домик не располагался далеко на окраине.
Вам, несомненно, интересно узнать, как дело дошло до столь комедийной сцены. Что ж, рассказать мне совсем несложно. Итак, прошло уже несколько недель с того момента, как единственный человек Эквестрии всё же признал, что Селестия стала его другом, а та, узнав, что её официально зачислили в друзья, решила проводить побольше времени с Аноном. И не только за чаепитиями, другие варианты развлечений для друзей тоже были запланированы — от прогулок в парке и посещения боулинга до совместных обедов.
Анон временами относился к этим затеям достаточно скептически, но порой сам себе признавался, что ему нравится проводить время с аликорной. Они куда лучше узнали друг друга, и ему понравилось, какой весёлой и задорной иногда становилась Селестия. Вот только что она — просто вся мудрость мира во плоти, а через минуту носом вперёд ныряет в бок торта размером с половину её туловища. И ему понравилось, как реагируют обычные пони, видя их вместе — Селестию, грандиозную повелительницу, и антисоциального человека.
И так шаг за шагом, принцесса показала Анону все достойные упоминания места Понивилля, они даже побывали в Вечнодиком лесу, посетив замок Двух Сестёр. Больше всего при этом Селестию удивило, что человека абсолютно не напугали всевозможные опасности этого небольшого путешествия, он лишь отмахнулся со словами «У нас в каждом лесу так».
А ещё она утвердилась во мнении, что человек копит в себе эмоции — явно нездоровое занятие. Так что она решила, что ей следует стать для него самым лучшим другом.
И как вы думаете, что дало это самой Селестии? Принцесса наслаждалась каждым мгновением этой дружбы. Со своими маленькими пони она была вынуждена всё время быть всемогущей принцессой, а здесь у неё был друг, который встречал её не поклонами, а объятиями (пусть и достаточно нерешительными). Никого способного на такое поведение не было во всей Эквестрии — ну, за исключением её сестры, разумеется.
Так что да, Селестия была практически счастлива, что познакомилась с Аноном.
…хотя сейчас, если вернуться в настоящее время, она была весьма раздосадована его поведением. Несколько дней обсуждать поездку, согласиться — и внезапно, в последний момент, отказаться. И на радость прохожим начать цепляться за дверь, словно маленький жеребёнок.
— Да прекрати же! — раздражённо прикрикнула Селестия.
— Нет! — человек яростно извивался, пытаясь вырваться из её магической хватки.
— Ну пожалуйста, ради меня! Мы уже осмотрели весь Понивилль, и я так хотела показать тебе мой замок!
Опять этот умоляющий голос… вы думаете, Рэрити выдающийся специалист в области нытья? Вы просто не присутствовали, когда за дело берётся Селестия. Тысячелетний опыт, да. Но Анон сможет устоять. Удавалось же ему выйти живым из общения с только что проснувшейся и ещё не выпившей утреннюю бадейку кофе Луной!
— Почему мы не можем просто остаться здесь?
— Потому что я хочу показать тебе дворец, мои комнаты, может, комнаты Луны…
Внезапно руки человека разжались, и он шлёпнулся лицом на землю — аликорна ухитрилась практически вовремя убрать магическое поле, тянущее его за ноги, а то он прокопал бы носом неплохую канаву. Торопливо перевернувшись на спину и оттолкнувшись от земли каблуками, Анон проехал полметра на заднице и прижался спиной к двери.
— Да чёрта с два я соглашусь ещё раз встретиться с Луной, пока она не проснётся полностью!
Селестия триумфально улыбнулась.
— Хорошо, что со всем остальным ты уже согласен.
Челюсть Анона отвисла, а глаза выпучились, когда он повторил в уме только что произнесённую им фразу.
— Нет-нет, пого…
— Просто не верится, что тебе пришло в голову стукнуть меня камнем по голове, — произнёс Анон, потирая ушибленный затылок.
— Я же сказала, что это не моих копыт дело! — оправдывалась Селестия. — Откуда ни возьмись появилась Пинки Пай, тюкнула тебя камнем, выпалила что-то на тему ускорения продвижения сюжета и исчезла прежде, чем я вообще успела понять, что происходит.
Анон снова потёр голову, у него было ощущение, что ему по затылку только что прилетело булыжником. На самом деле он был абсолютно прав, тот камень действительно именовался Боулдер, Пинки потом положила его в коробочку и подарила своей сестре Мод. Но к нашей истории это не имеет никакого отношения. Сейчас Анон с Селестией сидели в купе поезда, движущегося в сторону Кантерлота.
— Слушай, а зачем мы вообще отправились на поезде?
Сидевшая у самого окна Селестия повернулась к человеку и прижала его к своему боку крылом.
— Потому что мне нравится быть рядом с тобой, и неважно, за обеденным столом или в купе поезда. Если честно, то я уже очень давно не отправлялась куда-нибудь по железной дороге.
Анон наблюдал за тем, с каким искренним интересом глядит аликорна на проносящийся за окном пейзаж, и удивлялся: как можно получать столько удовольствия от повседневности? Он знал, что жизнь правительницы Эквестрии состоит отнюдь не из развлечений, а в основном из непрерывного труда и огромной ответственности, но чтобы настолько? Она что, вообще из дворца без важного дела не выбирается?
— Очень давно — это сколько? — спросил он, просто чтобы нарушить тишину.
Анон заметил, что после его слов улыбка Селестии тут же подугасла.
— Много-много лет, — ответила аликорна, снова улыбнулась и покрепче прижала человека к себе, не отрывая взгляда от окна. — Очень приятно, что у меня теперь есть друг, который может составить мне компанию в путешествии.
Анон мог бы описать текущую ситуацию многими словами, но самым подходящим выражением было бы «удобно». Когда Селестия, усевшись, притянула его к себе, он начал было протестовать, но комбинация из мягкого покачивания поезда, шёлковой мягкости её шёрстки и перьев, мерного движения её груди, когда она вдыхала и выдыхала, как-то очень быстро погасила его желание сопротивляться.
Селестия улыбнулась ещё шире, услышав, каким ровным и спокойным стало дыхание заснувшего человека. Она пристроила его поудобнее и облокотилась головой на оконную раму. Закрывая глаза, она подумала, что никогда в жизни не чувствовала себя настолько удобно рядом ни с одним живым существом. А теперь у неё есть такой замечательный друг…
— Вниманию пассажиров, мы прибываем на станцию Кантерлот, конечную! При выходе из вагонов…
И Селестия, и Анон встрепенулись и принялись торопливо оглядываться, хлопая затуманенными со сна глазами, пока не встретились взглядами. Селестия убрала крыло, которым до сих пор прижимала к себе человека. Оба смущённо опустили глаза — ну, просто задремали друг рядом с другом, тоже мне, большое дело.
— Нам следует приготовиться к выходу.
— Да, определённо, — согласился Анон. Он поднялся с сиденья и потянулся к своим сумкам. — Тогда я…
Вещи исчезли в неяркой жёлтой вспышке. Человек обернулся к аликорне, которая ответила ему обычной своей улыбкой.
— Они будут ждать нас уже на месте, — с этими словами Селестия быстро процокала мимо изумлённо трясущего головой человека.
Они вышли из вагона и пошли по платформе. Зрелище обычных пони, в изумлении таращившихся на выходящую из поезда принцессу, весьма позабавило Анона. Селестия же шла абсолютно невозмутимо, словно проделывала такие фокусы ежедневно. Когда они вышли на улицу, Анон пристроился рядом с неторопливо шагающей аликорной.
— А здесь красиво, — произнёс он, после чего кивнув на небольшой отряд гвардейцев, последовавших за ними от самого вокзала, добавил: — Но вот солдаты явно лишние.
— Они здесь для нашей безопасности, — ровным и приветливым тоном ответила Селестия.
Маска принцессы, узнал стиль поведения своей подруги Анон. Аликорна обходилась без неё во время их общения наедине и очень редко надевала во время прогулок по Понивиллю, но здесь… он отчётливо видел, что ей и самой хотелось бы отпустить охрану, например, чтобы без помех зайти вот в эту кондитерскую…
— Ты не будешь против, если мы остановимся на пару минут?
— Хорошо, — ответила Селестия, удивлённо подняв бровь, — что у тебя на уме?
— Ничего особенного. Просто подожди меня минутку.
Селестия кивнула и лишь посмотрела вслед человеку, торопливо заходящему в тот самый кондитерский магазин, куда она сама очень хотела бы завернуть.
Анон же, войдя, тут же направился к молодой кобыле, стоящей за прилавком, та встретила его появление взволнованным взглядом. Она видела сквозь прозрачную витрину, как странное существо только что шло по улице в компании принцессы, и вдруг столь торопливо забежало в её магазин. Несомненно, оно было кем-то очень важным.
— Ч-чем я могу помочь в-вам? — запинаясь от волнения, произнесла продавщица.
Анон же торопливо огляделся и через несколько секунд его взгляд нашёл искомое.
— Две штуки, — коротко сказал он, указывая пальцем на большой шоколадный торт.
— Два куска? — нервно уточнила кобыла.
— Нет, два целых торта.
Кобыла за время своей работы в магазине ни разу не видела, чтобы один пони собирался съесть два здоровенных торта.
— Вы уверены? Вашему здоровью не повредит такое количество сахара?
— Не беспокойтесь, — улыбнулся человек, — я не собираюсь есть их в одиночку.
Кивнув, пони принялась готовить его заказ к выдаче. Анон же, обрадованный тем, что в магазине, который, судя по запахам, располагался в одном здании с пекарней, сразу нашлось два выбранных им торта, торопливо расплатился и, ухватив обвязанные коробки, поспешил на улицу. Всё это не заняло и десяти минут.
Селестия с интересом посмотрела на крупные коробки в руках своего друга.
— Что это ты купил? — поинтересовалась она.
— Кое-что к чаю, — снова пожал плечами человек.
Селестия едва сдержалась, чтобы не обнять его. Если вы когда-нибудь захотите сделать её своим лучшим другом, помните — Селестия обожает тортики. И вот сейчас она ощутила, как её официальная маска мамочки для всех маленьких пони разом начинает трещать по швам. Ей очень захотелось побыстрее добраться до замка.
— Надо будет предупредить слуг, чтобы подготовили малую гостиную.
И они продолжили свой путь по улице.
— Спасибо, достаточно, — поблагодарила принцесса принёсшую чай служанку.
После чего торопливо закрыла за ней дверь малой гостиной, которая, вообще-то, была основным местом, где она уединялась, чтобы без посторонних взглядов предаться пожиранию сладостей — в голове торопливо удаляющейся служанки возникла мимолётная картинка того, как Селестия одним торопливым прыжком преодолевает расстояние от двери до стола. Разумеется, ни один пони такого на самом деле не видел, но… Селестия недаром обязательно сначала выпроваживала всех слуг.
Анон тем временем распаковал принесённые с собой коробки, разлил чай и терпеливо подождал, пока Селестия отошлёт прислугу. Закрыв дверь, аликорна обернулась, хихикнула, словно школьница, взмахнула крыльями и мгновенно оказалась возле стола, притягивая к себе одну из раскрытых коробок.
— Анон, — она ощутила, как её рот наполняется слюной при виде великолепного торта. — Я весь день ждала этого момента!
— Ну так что же ты, решила как следует его рассмотреть? — в свою очередь хихикнул человек.
Внутри всё происходило своим чередом, но, о звёзды, что же слышали стоящие по сторонам закрытых дверей гвардейцы?
«Иди ко мне, мой сладенький!» — стражи неуверенно переглянулись, различив в голосе своей повелительницы явные нотки вожделения.
«Осторожнее! Ты уже всё здесь закапала!» — поразил их вскрик человека.
«Но я не могу иначе! Я весь день терпела!» — гвардейцы снова переглянулись, каждый из них ощущал, что его лицо сейчас горячее печи.
— Нам точно следует здесь стоять? — тихо простонал один.
— Не знаю! — в отчаянии воскликнул второй. — Меня к такому не готовили!
И тут первый притопнул копытом — человек в тех же обстоятельствах щёлкнул бы пальцами.
— Придумал! — он торопливо обернулся к своему товарищу. — Нам надо занять посты в концах коридора, чтобы нипони не мог подойти и услышать! А сами мы окажемся достаточно далеко!
— Да ты гений! — с широченной усмешкой прошептал второй, и они торопливо, но осторожно ступая, разбежались занимать новые позиции.
Тем временем в комнате Анон покачал головой, с восхищением рассматривая аликорну, откинувшуюся на спинку кресла и поглаживающую заметно раздувшийся животик. Её лицо было практически целиком покрыто слоем шоколадного крема, она издавала тихие, счастливые аликорньи звуки.
— Ка… кажется, — произнесла она с трудом, — я слега переела.
Анон окинул взглядом две пустые коробки, в которых почти не осталось даже крошек.
— Полностью с тобой согласен, — кивнул он, отхлёбывая из чашки.
Селестия, проследив за его взглядом, печально произнесла:
— Прости, тебе даже не досталось… — кажется, она готова была расплакаться. Поедание большого количества сладостей нарушало её власть над эмоциями.
— Пфе, — махнул рукой человек, — я купил их специально для тебя!
— Правда?
— Правда! — кивнул он. — Я видел, как заблестели у тебя глаза, когда мы подошли к этому магазинчику, и тут же понял, отчего.
Принцесса облегчённо вздохнула, потирая живот.
— Как же хорошо ты меня понимаешь!
— Да уж.
— А этот — как мы с Луной победили Дискорда, — гордо заявила Селестия.
Прошло всего несколько часов, а она уже снова была в великолепной форме. Анона всегда поражало, как аликорна, способная за пару подходов съесть столько тортиков, сколько весила сама, ухитряется не набрать ни килограмма.
«У аликорнов такой метаболизм, — пояснила как-то она, — в определённом возрасте наш организм запоминает оптимальную форму, мы прекращаем стареть и вообще изменяться. Именно поэтому Луна так быстро превратилась из практически жеребёнка снова во взрослую кобылу. Так что я могу съесть сколько угодно!»
— То есть вот эта уродливая статуя перенесла меня сюда? — спросил Анон. Аликорна кивнула. — И вы решили поставить её в саду, у всех на виду, чтобы наслаждаться своей победой? — Вместо ответа она, ухмыльнувшись, снова кивнула. — Знаешь, я тебя просто обожаю! — и оба рассмеялись.
Они шли вдоль стены тронного зала, и принцесса поясняла, что именно изображено на каждом витраже. Через несколько минут они добрались до возвышения с троном, и прежде чем Селестия успела что-либо сказать, Анон взбежал наверх и уселся на широкую подушку. Принцесса удивлённо подняла бровь, а человек с властным видом ткнул пальцем в гвардейца, сидящего возле основания ступеней.
— Ты! — гвардеец удивлённо оглянулся. — Ты уволен!
— Но…
Анон уже тыкал пальцем во второго гвардейца.
— А ты! Думал, я не знаю, что ты воровал у осиротевших жеребят?!
— Да я ни…
Анон уже собирался указать на следующего гвардейца, но золотистая магия охватила его и принесла к самому лицу Селестии.
— Ой, — вздохнул он, поднимая на неё мечтательный взгляд, — кажется, власть развратила меня.
Аликорна печально покачала головой и воссела на трон.
— Да уж, — хотя голос её прозвучал грустно, но человек заметил, как изгибаются в улыбке уголки её губ. Откуда-то прилетела подушка, опустившись рядом с троном, и Селестия посадила на неё человека.
— Что у тебя сейчас запланировано?
— Встреча с несколькими дворянами. Ты, тем временем, можешь, если захочешь, погулять по замку.
Анон, тем не менее, обратил внимание на прозвучавшие в её голосе умоляющие нотки.
— А можно я поприсутствую?
Селестия облегчённо вздохнула — ей очень не нравилось общаться с дворянами. Не то чтобы она не умела с ними обращаться, но это было та-ак скучно!
— Разумеется! — радостно ответила она и, обернувшись к гвардейцу, спросила: — Кто сегодня первый в очереди?
Тот развернул висящий в магическом ореоле свиток:
— Блюблад.
— Замечательно, — улыбнулась она, — мой племянник. Пусть войдёт!
Гвардеец у трона сделал жест гвардейцу у двери, тот кивнул, двери открылись, и в тронную залу вбежал жеребец.
— Тё… — заметив Анона, жеребец замер. Неуверенно посмотрел на него, потом на Селестию, потом снова на человека. Селестия мягко улыбнулась и слегка кивнула. Блюблад выпрямился, вскинул голову и ровным шагом приблизился к трону.
— Привет, тётушка! — произнёс он Кантерлотским Гласом.
Селестия закатила глаза.
— Иди и обними тётушку, Блю!
Блюблад снова бросил на человека неуверенный взгляд, но потом всё же подбежал к Селестии, и та обняла его своими белоснежными крыльями. Анон абсолютно не был удивлён происходящим, Селестия рассказывала ему как-то про этого пони. У жеребца была душевная болезнь, из-за которой он периодически начинал себя странно вести и обрушиваться с бранью на ни в чём не повинных пони. Понимая своё состояние, бедняга предпочитал проводить время с животными в дворцовом саду — в частности поэтому их и поселили там в немалом количестве.
И, разумеется, Блюблад не был Селестии настоящим родственником. Она когда-то встретила его ещё маленьким жеребёнком, бродящим по улицам Кантерлота — из-за его особенностей никто не желал его усыновлять. Так что Селестия взяла его во дворец и сделала всё, что могла, для улучшения его состояния — увы, пусть магия и крутая штука, есть проблемы, с которыми она не справляется. А Блюблад, в свою очередь, изо всех сил старался быть хорошим племянником для своей тётушки… но иногда просто сам не мог ничего с собой поделать.
Селестия, разомкнув объятия, повернула его голову в сторону человека.
— Хочешь познакомиться с моим новым другом? — спросила она Блюблада.
— З-зачем бы мне знако… знакомиться с этим воню… — его лицо исказилось от отвращения, слова словно с трудом выходили изо рта, словно он прикусил язык.
— Вспомни, чему я тебя учила, — терпеливо произнесла аликорна, — остановись, медленно вдохни и выдохни.
Блюблад замолчал, сделал несколько медленных глубоких вдохов и несколько раз кивнул сам себе, что-то бормоча. Через несколько минут он снова заговорил, на этот раз куда более внятно.
— Да, — произнёс он напряжённым тоном, — я был бы не против.
Селестия улыбнулась, подталкивая его крылом.
— Это Анон, один из лучших моих друзей, — произнесла она ласковым, материнским тоном, словно уговаривая жеребёнка пойти поиграть в новой группе детского садика.
Блюблад посмотрел на странное существо, сидящее рядом с его тётушкой. Он такого никогда не видел, ни лично, ни на картинках в книгах и ни разу не встречал его в саду. Хотя… чем-то это существо напоминало обезьянок, с которыми он очень любил играть.
— П-привет! — нервно произнёс он.
Ласково улыбнувшись, человек медленно протянул руку и осторожно погладил жеребца по гриве.
Блюблад замер, когда лапа странного существа потянулась к его голове, но прикосновение было осторожным и довольно приятным. Он начал успокаиваться и расслабляться — существо не было плохим, если оно так приятно его гладило. Примерно так же он сам успокаивал своих друзей-зверушек, когда играл с ними в саду.
— Здравствуй, Блюблад, — спокойным голосом произнёс Анон.
Блюблад сам не мог поверить своему везению, у него сегодня появится новый друг! И, возможно, он не станет его избегать, как это делают остальные пони! А в следующую секунду он ударом ноги отбросил руку существа.
— Не трогай меня, мон… — он снова прикусил язык и шагнул назад. — Прости, я… я не хотел, я…
Селестия обняла его крылом и принялась успокаивать.
— Всё в порядке, всё в порядке. Вспомни: вдохнуть-выдохнуть…
Блюблад стоял со слезами на глазах: вот только что он чуть не подружился с новым существом, и тут опять… Теперь от него снова станут шарахаться, станут избегать…
Анон услышал, как Блюблад тихо зашмыгал носом.
Эй, — тихо произнёс он, а Селестия опустила крыло, открывая лицо жеребца, прижавшееся к её груди, — я не обижаюсь.
Блюблад обернулся и увидел, что существо и правда не выглядело рассерженным. Особенно счастливым оно, правда, тоже не выглядело… выражение его морды сейчас было как у какого-нибудь гвардейца. А Блюблад любил гвардейцев и всегда мечтал стать одним из них.
— Честно?
— Честно-честно.
— Мы друзья? — спросил он тогда.
— Друзья, — кивнул Анон.
Блюблад постепенно перестал плакать и снова выпрямился.
— М-можно я пойду в сад?
— Да, конечно, пускай один из гвардейцев отправится вместе с тобой.
Кивнув, он вышел за дверь. Селестия устало вздохнула.
— Ох, — в её голосе прозвучала горечь, — если бы я могла помочь ему.
И вдруг она почувствовала ласковое прикосновение к загривку и, повернувшись, увидела улыбающегося ей Анона.
— Ты помогаешь. То, что он живёт в твоём замечательном замке — это и есть доказательство твоей помощи.
— Наверное, — вздохнула аликорна. — Он не навредил тебе?
Анон посмотрел на свою руку — ну, небольшое покраснение, но ничего особо серьёзного.
— Да в порядке я, честно. Итак, мне предстоит увидеть, как принцесса занимается государственными делами, или прогонишь меня в больницу?
Селестия, бросив быстрый взгляд на Анона, тут же повернулась к гвардейцу.
— Следующий!
Анон рухнул на кровать Селестии, даже не обращая внимания на растянувшуюся рядом принцессу. Он и представить себе не мог, как же невероятно утомительно общаться с дворянами!
— И ты занимаешься этим каждый день?! — возопил он.
— А знаешь, что хуже всего? — внезапно спросила Селестия и, поймав его ответный взгляд, произнесла. — Сегодня был очень спокойный день.
Анон лишь покачал головой.
— Ты невероятно крута, если справляешься со всей этой мутью.
Рядом с ним раздался шорох, и человек увидел, как аликорна поднялась с кровати и направилась к двери.
— Вставай, время ужинать.
— Что? Ужинать? — человек бросил взгляд на часы. — Мы семь часов потратили, выслушивая нытьё этих заносчивых придурков?
— Именно, — печально хихикнула Селестия. — Спасибо, что разделил со мной это бремя.
Анон со стоном поднялся и потащился к двери, бормоча себе под нос какие-то неразборчивые ругательства.
— Да прекрати ты дуться! — пристыдила Анона Селестия.
Не обратив внимания на её слова, сидевший откинувшись на спинку кресла человек продолжал мрачно смотреть в потолок, иногда принимаясь что-то тихо, но злобно бурчать. Селестия была согласна, что общение с кантерлотскими дворянами и у неё вызывает подобное настроение, но она же как-то справляется?
— Хочу — и дуюсь! — буркнул в ответ Анон.
Положила конец этому бесплодному разговору распахнувшаяся дверь, впуская чрезвычайно растрёпанную, только что из постели, тёмно-синюю аликорну. Та сделала несколько спотыкающихся шагов и сквозь зевок произнесла, не задумываясь над тем, что говорит:
— Привет, Тия, привет, человек… — не приходя в сознание, она доплелась до стола, опустилась на сиденье… и, внезапно вскинувшись, в упор посмотрела на Анона. — Человек!
В следующую секунду она кинулась к нему, и тот не успел сделать ничего, кроме как испуганно распахнуть глаз, прежде чем оба покатились по полу спутавшимся комком ног, рук и крыльев.
Луна тоже дружила с Аноном, их отношения были пусть не настолько близкими, как у него с Селестией, но тем не менее. Разве что общались они в другом стиле — то Луна приходила в сны человека, то он — на устраиваемый ею ночной приём. Младшей из сестёр требовалось с кем-то общаться, практикуясь в современном эквестрийском языке, и Анон для этого подходил великолепно — поскольку никогда не пытался в ужасе сбежать при виде Луны.
— Да слезь же ты с меня! — вскричал он, пытаясь высвободиться. Вспыхнувшее вокруг него золотистое сияние помогало ему в этом достаточно сложном деле.
— Луна, — укоряюще произнесла Селестия, отцепив свою сестру от человека, — о чём мы вчера говорили?
— Не нападать на гостей, — со вздохом ответила ночная принцесса.
— Ты же помнишь, что произошло в последний раз?
— Но мы же воевали с минотаврами, когда ты меня изгнала, — мрачно произнесла она.
— И что, — Селестия потёрла лицо копытами, — это даёт тебе право кидаться на их посла?
— Может, ты меня всё же отпустишь? — напомнил о себе всё ещё висящий в золотистом ореоле Анон.
Что-то пробурчав, Селестия посадила его рядом с собой. Луна, тоже недовольно бурча, села на свободный стул. Вскоре пришли слуги и сноровисто расставили тарелки с завтраком. Анон внезапно ощутил запах, которого не было в его жизни уже достаточно давно.
— Возможно, — старшая аликорна кивнула на поставленное перед ним блюдо, — это улучшит тебе настроение.
— Но это же не то… о чём я сейчас подумал?
Селестия хихикнула.
— Свежая поставка из Грифуса!
Под колпаком, который Анон торопливо снял с блюда, обнаружился здоровенный кусок свинины. Будь он ещё чуть-чуть больше, и его можно было бы назвать «окорок на вертеле». Ошарашенный человек поднял взгляд на принцессу.
— Можно я на тебе женюсь?
Та лишь фыркнула в ответ.
— Наслаждайся едой, человек!
Анону не потребовалось дважды приказывать, схватив в одну руку нож, а во вторую вилку, он набросился на мясо.
— Как прошёл ночной приём? — начала разговор Селестия.
Луна не обращала внимания на мясо, которое жадно поглощал человек. В её время пони достаточно часто ели рыбу. К тому же один из её друзей был грифоном, так что зрелище поедания мяса не было для неё чем-то необычным. Хотя, как она признала, было нечто странное в том, что Анон питался и мясом, и овощами — она привыкла к тому, что разные существа выбирают что-то одно.
— О, замечательно, мне наконец-то удалось всё организовать! — возбуждённо произнесла Луна.
— Рада за тебя! Было что-то, достойное упоминания?
— Несколько жалоб на шум, — хихикнула младшая аликорна. — Диджей организовала ночной клуб, но забыла о звукоизоляции. Соседи практически не могли заснуть.
— Я, кажется, даже слышала об этом. Её Винил зовут?
— Именно так, сестра, — кивнула Луна. — Мне пришлось задержаться, но я сумела всё уладить.
— Умница! — Селестия потёрлась об неё носом. Потом, услышав странный стон, обернулась и увидела пустую тарелку и Анона, сидящего на полу, придерживая живот.
— О боже, эта боль! Эта великолепная, солёная боль! — воскликнул он.
Селестия вскочила и подошла к человеку.
— Зачем же ты съел всё так быстро?
— Я вижу свет в конце тоннеля! — простонал он, вытягивая руку перед собой и прикасаясь к меху на груди аликорны. — А, это ты.
— Пойдём, тебе надо полежать! — торопливо произнесла Селестия.
— О да, — пьяным голосом произнёс Анон, — и поспать…
Он вяло помахал рукой Луне, когда, окружённый золотистым ореолом телекинеза Селестии, по воздуху покинул вслед за ней гостиную.
— Да, когда он хочет, он может быть очень, очень странным… — задумчиво произнесла Луна, глядя ему вслед.
Селестия уложила Анона на постель и накрыла одеялом. Он громко зевнул и завертелся, устраиваясь поудобнее.
— Тебе стоило бы научиться спокойнее относиться к еде, — укорила его принцесса.
— …сказала кобыла, в один присест слопавшая два здоровенных торта, — шутливо прокомментировал он.
Селестия покачала головой.
— Я-то знаю, — строго произнесла она, — что мой желудок с этим справится, а вот в способности твоего организма переварить столько мяса уже не очень уверена.
Человек лишь махнул рукой.
— Посплю, и всё будет в порядке, — он снова зевнул.
Селестия, не сдержавшись, хихикнула.
— Это был замечательный день.
— Ну да, — согласился человек, — весьма неплохой.
— Как насчёт навещать меня почаще?
— Возможно, сейчас вместо меня говорит мой набитый мясом желудок, но, пожалуй, не имею ничего против!
С широкой улыбкой принцесса наклонилась и потёрлась носом об его щёку. Анон успел погладить её по гриве, прежде чем она снова выпрямилась.
— Спокойной ночи, Анон!
— Спокойной ночи, Тия!