Огонь и тени

Лейтенант Вондерболтов... и агент ЭИС. Спитфайр Рокет Файртэйл мечтала служить своей стране с детских лет и её мечта сбылась. Через тернии к звёздам, через заговоры и препоны к успеху... так она стала своеобразным офицером по особым поручениям самой принцессы. И теперь её ждёт величайшее испытание в её жизни - она должна вычислить Эм, гениального преступника, создателя организации "Чёрное копыто", и тем самым положить конец создаваемой им угрозе порядку в Эквестрии. Однако, Эм тоже ведёт охоту на неё...

Принцесса Селестия Спитфайр Другие пони ОС - пони Сансет Шиммер

Вместе они борются с преступностью

Ям Спейд — земной пони-детектив с хорошим чутьем земного пони. Он может найти почти все. Азура Серапе — норовистая бурро с загадочным прошлым и личностью, которую она держит в секрете. Вместе эти двое умеют попадать в неприятности.

Другие пони

Стальные Крылышки: Вызов Шейда

В Легионе не спокойно, легендарная заноза в крупах Берри Раг, затихла и уже неделю все слишком спокойно, пытаясь понять что же происходит на самом деле ее друзья пытаются найти ее в самом секретном месте ее личном убежище. Но все идет не по плану.

ОС - пони

Мраморное сердце

Кто знает, что может хранить в себе каменное сердечко?

ОС - пони Марбл Пай

Shape

Главная героиня с необычной особенностью приезжает в Понивилль в поисках своего "Я".

Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Спайк Зекора Черили Другие пони ОС - пони Доктор Хувз

Свет далёкой звезды

Марбл Пай пронесла свои первые счастливые воспоминания через всю жизнь. Пусть даже значительная часть этой жизни прошла в пустом и неприветливом пространстве… Кто знал, что было бы, если б эта жизнь сложилась иначе?..

Биг Макинтош Марбл Пай

Dystopia

Дистопия - чистая противоположность утопии: мира, где во главу угла поставлена не истина, добро или справедливость, а безупречность. Бессмертие - не вечная жизнь, но лишь отсутствие смерти: оно не заключает в себе именно «жизни». Разум - система организации способа мыслить, нуждающаяся в гибкости, как способе самосохранения. Сложите всё вместе, и вы получите справедливую плату за то, что сделает бессмертный разум в безупречном мире.

Твайлайт Спаркл Спайк Принцесса Селестия Другие пони

Дружеская беседа

Мисти вернулась на Маяк Дружбы с городской вечеринки. Там было так весело! Конечно, было, но почему же тогда она чувствует себя такой подавленной? Она не успевает толком этого обдумать, когда приходит Пипп и зовёт её вернуться, та отказывается и между двумя кобылками начинается долгий, душевный разговор, который многое расставляет по своим местам.

Другие пони

Твайлайт Спаркл

Твайлайт всегда была единорогом, но потом аликорнизировалась, так? И это она победила Найтмер Мун? И Дискорд был каменным и не лез в ее жизнь, пока та не подружилась с пятеркой пони? А если все это было не так?

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Дискорд Найтмэр Мун

Десять патронов

Группа людей пытается отбиться от патруля Преобразования. Пони лишь желают принести счастье и процветание человечеству, но те сопротивляются этому.

ОС - пони Человеки

Автор рисунка: Siansaar

Искусство живое

Часть 1. Глава 2

Лекция тянулась мучительно долго. Вот уже двадцать минут пожилой серый единорог тихо и медленно объяснял студентам, как следует изображать мантию принцессы Платины, часто отвлекаясь на сторонние темы.

— Именно поэтому мантия принцессы единорогов должна быть исключительно пурпурной. Мантия Платины всегда окантована снежно-белым мехом песца с пурпурным узором. Таким же мехом, как вы видите, окантована и корона принцессы. Вы знаете, что песец — это довольно редкое животное с красивым и мягким мехом, поэтому позволить себе такое украшение могли только знатные пони. Это сейчас мы можем пойти на рынок и купить искусственный мех любого цвета, какого захотим, хоть зелёного, а в то время мех был только натуральным и добывался охотой на лесных зверей, — профессор помялся, вспоминая, о чём он говорил. — Так вот,  воротник мантии должен иметь ту же цветовую гамму, что и сама мантия, за исключением, разве что, платинового узора. Это единственная деталь в образе принцессы Платины, которая может варьироваться: вы вольны написать этот узор как белым цветом, если желаете подчеркнуть чистоту и благородство принцессы Платины, так и слегка металлическим, в тон короне, дабы выделить её решительность, волю и неприступный характер.

Профессор взглянул на часы, висевшие над входом в аудиторию, и сказал:

— Мы с вами не успеваем обсудить корону принцессы, поэтому давайте отложим это на следующую лекцию, после чего мы перейдём к командору Харрикейну. На сегодня всё, вы свободны.

Пресайз Тач поднялся из-за парты, разминая затёкшие ноги и шею. Сложив вещи в седельную сумку, он двинулся к выходу, когда его поймал Шарпенд Лед. Иссиня-чёрный земнопони спросил:

— Тач, ты сейчас куда?

— На рынок, — ответил единорог. — Надо купить что-нибудь поесть, иначе я совсем с голоду загнусь.

— Ясно. Мы тут решили собраться вечером в моей комнате, культурно посидеть. Не присоединишься к нам?

— Конечно. Разберусь только с этим всем и присоединюсь.

— Хорошо, — повеселел Шарпенд Лед, — будем ждать.

Земнопони удалился, и Пресайз Тач пошёл к выходу из академии.

Рынок был оживлён, как и всегда. Тач подошёл к прилавку с яблоками, где уже была какая-то серая пони, которая разговаривала с продавщицей. Художник решил встать в очередь и подождать, когда они закончат, но продавщица, зелёная земнопони с малиновой гривой, заметила его и дружелюбно заговорила:

— О, Пресайз Тач, это ты. Хочешь яблок?

Кобылка, стоявшая перед ним в очереди, обернулась и с любопытством посмотрела на него. Это была молодая серая земнопони с длинной тёмно-синей гривой, наверно, его ровесница, если не младше.

— Ну… да… — неуверенно ответил единорог.

— Да ты не стесняйся, мы тут просто разговариваем. Для тебя два бита за десяток. Такой талант, как у тебя, нужно поощрять.

— Ну что вы, миссис Эппл Бранч, вы преувеличиваете, — единорог застенчиво отвёл глаза, но выложил на прилавок две монеты.

— Вовсе нет, — ответила земнопони, пересыпая яблоки в мешок. — Тот портрет моей дочери, который ты нарисовал, до сих пор висит у нас в гостиной, и им восхищаются все наши гости.

С каждой их репликой взгляд серой пони становился всё любопытнее, отчего художнику уже делалось не по себе.

— Я рад это слышать, — сказал Тач. — Спасибо, миссис Эппл Бранч.

— Приходи ещё!

Единорог направился к прилавку с морковью, когда его окликнули сзади.

— Эм… простите, мистер Пресайз Тач?

Художник обернулся. Это была та самая серая кобылка, которая только что его разглядывала.

— Да?

— Правильно ли я поняла, что вы художник? — кобылка поглядывала на его метку — мольберт с холстом и кистями.

— Верно, — ответил жеребец, полностью разворачиваясь к собеседнице.

— Тогда, эм… могу я попросить вас написать мой портрет? — земнопони скромно улыбнулась.

— Конечно, я принимаю заказы, — единорог достал листок бумаги, написал на нём адрес и отдал собеседнице. — Моя мастерская находится в корпусе общежитий академии искусств. Когда вы хотите начать?

Серая земнопони что-то прикинула в уме и ответила:

— Я не смогу на этой неделе, если только… Как насчёт сегодняшнего вечера?

Теперь задумался Тач. Сегодня вечером его ждут друзья. Но ему совсем не хотелось отказывать собеседнице. Провести вечер в компании приятной кобылки, и ещё на этом заработать… Вряд ли друзья сильно обидятся, если он один раз не придёт на встречу. Наконец, он решился:

— Хорошо, буду ждать вас вечером, мисс…

— Инк Дроп, — представилась земнопони.

— Мисс Инк Дроп, — повторил единорог.

— Тогда до вечера, — попрощалась серая кобылка, после чего удалилась.

В приподнятом настроении Пресайз Тач завершил обход рынка и вернулся в мастерскую.

Каждому студенту Художественной академии выделялась комната в общежитии. Это была одновременно и спальня, и мастерская, где будущие великие художники и скульпторы выполняли задания профессоров и работали над собственными частными заказами. По этой причине персонал общежития довольно терпимо относился к постоянным гостям студентов, чем многие из них активно пользовались, проживая в своих комнатах с друзьями, особыми пони или даже целыми семьями. Тач жил в своей комнате один.

Единорог набрасывал карандашом в блокноте эскизы будущего портрета, думая, как лучше изобразить встреченную сегодня пони. Наконец, раздался стук в дверь. Он открыл, на пороге стояла Инк Дроп.

— Здравствуйте, мистер Пресайз Тач, — поздоровалась она.

— Здравствуйте, можно просто Тач. Я ещё не настолько старый, чтобы такая симпатичная кобылка обращалась ко мне так официально, — единорог отошёл, приглашая войти.

Серая земнопони улыбнулась, входя в мастерскую.

— Хорошо, тогда и я просто Дроп. И в таком случае, давайте сразу перейдём на «ты».

— Хорошо, Дроп. Присаживайся, работа предстоит долгая, — художник указал на стоящее у стены кресло.

Земнопони прошла к креслу, с любопытством оглядывая комнату. Особое внимание, конечно, она уделяла картинам Тача.

— Какие-то пожелания насчёт портрета?

— Не знаю, — ответила гостья, подумав. — Пожалуй, я доверюсь твоему вкусу.

— Тогда сядь немного вполоборота… Да, вот так. Поверни голову прямо и немного опусти. Отлично. Теперь старайся не шевелиться.

Кобыла уселась согласно наставлениям художника, и он начал работать. Сначала широкие мазки, затем детали. Минуты шли. Первой разговор начала Дроп.

— Часто к тебе заходят с заказами?

— Время от времени, — расплывчато ответил единорог. — В основном просят нарисовать плакат какому-нибудь магазину или написать портрет по фотографии в подарок кому-то.

— Я видела, у тебя стоят чьи-то портреты. Их отказались брать?

— Нет. Кое-что я пишу для себя. В основном на них мои друзья, с которыми я учусь. Конечно, некоторые клиенты отказываются забирать готовые работы, потому что, видите ли, ожидали чего-то другого. Но такие случаи редки.

— И ты оставляешь эти работы себе?

— Да, что же мне с ними ещё делать. Пару раз отправлял на выставки. Недавно один такой портрет даже купили.

— Кому нужен портрет незнакомого пони? — в голосе Дроп прозвучала усмешка.

— Коллекционерам. «В этом взгляде чувствуется горечь от осознания бренности бытия», — Пресайз Тач изобразил низкий и размеренный голос.

— А эта горечь там была?

— Понятия не имею, — признался художник.

Кобылка хихикнула. Помолчав, она продолжила:

—А каково вообще учиться в художественной академии?

— Честно говоря, когда я поступал, то ожидал чего-то великого. Думал, что тут Понеланджело и Хуфоэль будут учить нас, как написать свою Пони Лизу. А оказалось…

— Пожалел, что пришёл сюда? — спросила земнопони.

— Не то, чтобы пожалел — скорее, разочаровался. Конечно, здесь меня многому научили. Но с некоторыми вещами я не согласен.

— Например?

— Например, ты знаешь, сколько свиней на переднем плане нужно нарисовать, если изображаешь эпоху правления Дискорда?

— Нет.

— Ровно двух. Не больше и не меньше. При этом левая обязательно должна быть в синий горошек.

— Ты же утрируешь, правда? — удивлённо спросила Дроп.

— Вовсе нет. Нам серьёзно читали об этом целую лекцию.

— Но разве это творчество, когда даже такие детали заранее прописаны, и нельзя отклоняться от шаблона?

— Настоящий живописец должен уметь выразить свой гений в рамках каноничной формы, — проговорил Тач, явно кого-то цитируя.

— Что? Почему это? — удивилась Дроп.

— Честно, не знаю. Но почему-то это утверждение в нашей академии встречается сплошь и рядом. Многие профессора считают, что бытовые сюжеты, не укладывающиеся в их представление о каноне, являются «низким стилем», — единорог произнёс последние слова с пренебрежением. — Хотя, на мой взгляд, это совершенно бессмысленно. Кто-то влиятельный когда-то сказал, что это «изящно», основываясь только на своих взглядах. Так появилась мода. А так как пони раньше были более консервативны, её подхватили и пронесли через года, и она стала каноном. И сено бы с ним, но многие смотрят на этот канон настолько закостенелым взглядом, что за его внешней формой не видят его сути и забывают, для чего вообще они занимаются искусством.

В мастерской на несколько секунд повисла тишина.

— Да уж, наверно, хорошо, что я всё же не поступила в художественную академию, — наконец, произнесла земнопони.

— Прости, мне просто надо было это высказать, — виновато усмехнулся художник. — На самом деле, всё не так плохо. Хоть я и не согласен с этими пони в некоторых вещах, но всё же они заслуживают уважения как художники и как преподаватели. Они действительно могут заразить своей любовью к искусству… ну, по крайней мере, некоторые из них. Я чувствую, что с тех пор, как поступил в академию, я вырос как художник, причём не только с технической стороны, но и с духовной. Я стал… тоньше чувствовать красоту мира, что ли. А чем ты занимаешься, Дроп?

— Я учусь в политехническом, на архитектора.

— И как, не разочаровалась в выборе?

— Мне кажется, что математика — это не моё. Я бы хотела заниматься чем-то более творческим, а не рассчитывать напряжение фундамента.

За разговором шли минуты и часы. Наконец, портрет был закончен. Инк Дроп подошла к мольберту и осмотрела картину. На ней серая земнопони сидела на зеленовато-сером фоне в полупрофиль с задумчивым выражением лица, опустив взгляд. Её тёмно-синяя грива доставала почти до копыт. В верхней части картины позади пони угадывались очертания зáмка, гармонировавшего с её меткой — каменным замком, над которым занесено перо с каплей чернил.

— Я правда так выгляжу? — удивлённо и даже немного завороженно спросила она.

— Правда, — ответил художник.

— Мне очень нравится. Спасибо. Сколько я должна за это?

— Сотню бит.

— Ты недооцениваешь свой талант, Тач, — ответила Дроп, расплачиваясь. — Брать за такое меньше пятисот бит — это просто неуважение к самому себе.

— Я не считаю свои работы чем-то особенным, к тому же, я не волшебник, а только учусь. Потому не беру много.

Инк Дроп о чём-то задумалась, затем спросила:

— Тач, ты не будешь против, если я заберу этот портрет не сейчас, а через неделю? Мне… надо съездить в Балтимэйр.

— Не буду. Всё равно ему ещё нужна рамка. Только не забудь его.

Пообещав, что не забудет, земнопони попрощалась и удалилась.