Твайлайт Спаркл — королевский гвардеец: Возвышение
Глава 3: Исчезнувшие
Твайлайт стояла на балконе покоев Кейденс, теплый ночной ветерок овевал ее шерстку. Она вздохнула, опершись передними ногами на балюстраду, наблюдая, как мягко мерцают городские огни и борются с естественным светом луны принцессы Лу́ны. Отсюда была видна особенно яркая часть столицы – центр города. Уже почти наступила полночь, но некоторые ночные клубы и танцевальные залы только открывались.
Ветер подул чуть сильнее, зашелестев страницами журнала рядом с единорожкой. Это был научный журнал, и на обложке красовалась фотография знакомого лагеря, снятого сверху – того самого, что находился у входа в Некрополис. Прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как Твайлайт в последний раз видела это место, и за это время лагерь слегка разросся, чтобы вместить всех прибывших ученых, но она легко его узнала. Вид сверху на эти палатки отпечатался в памяти единорожки до конца ее жизни. Команды историков и археологов – многие, если не большинство из них, вероятно, были алмазными псами – можно было рассмотреть, как маленькие черные точки, движущиеся между строениями и выносящие артефакты из туннеля, ведущего вниз к городу. На долю мгновения разум Твайлайт попытался предать ее, превратив расплывчатые точки на фотографии в призрачных чудовищ, однако единорожка этого не допустила.
Она отвернулась от журнала, не в силах смотреть на него, и прижалась щекой к теплому камню. Статья, ученые, изучающие город, тот факт, что фотография этого места была на обложке журнала, – все это служило просто напоминанием о том, что время идет.
Твайлайт тряхнула головой, чтобы прогнать мысли, клубящиеся на переднем плане ее сознания, как дикие грозовые тучи. Вместо того чтобы снова посмотреть на журнал, она сосредоточилась на своем чакраме. Металлическое кольцо медленно вращалось, стоя на краю, и лунный свет отражался от его полированной поверхности, неспешно мигая в ночи, как маяк.
Всего два месяца назад единорожка вернулась к своим обязанностям, начав с той короткой, прошедшей без происшествий поездки в деревню бэтпони. Сейчас группа добровольцев находилась в военном училище, проходя ускоренный курс, готовясь к своим новым обязанностям в качестве личных слуг Луны и почетного караула.
За это время Твайлайт вошла в колею легкой, комфортной жизни, где она проводила дни, занимаясь своими обязанностями и посвящая все возможное время обучению и тренировкам, чтобы еще больше отточить свои таланты. Большинство ночей она проводила в покоях Кейденс, где они коротали последние часы перед сном вместе, иногда разговаривая, иногда играя в настольные игры, а иногда просто наслаждаясь теплом друг друга. Это была хорошая, легкая и в основном несложная жизнь.
Снова подул ветер, снова зашелестели страницы журнала, движение на краю поля зрения снова привлекло ее внимание. Твайлайт презрительно фыркнула и отодвинула журнал немного дальше с помощью магии.
Усталый голос Кейденс раздался из темной комнаты, вырвав единорожку из ее бесцельно блуждающих мыслей.
– Твайлайт, что ты делаешь?
– Ничего, – ответила кобылка, не оглядываясь. – Твоя встреча наконец закончилась?
Твайлайт почувствовала тепло тела своей подруги, когда принцесса присоединилась к ней на балконе, обняв крылом и тесно прижавшись боком. Кейденс уже сняла все свои королевские регалии – накопытники, корону, ожерелье, – а макияж, который в небольшом количестве был нанесен утром, уже почти стерся. Принцесса Любви всегда говорила, что выглядит хуже всего в конце долгого дня, но Твайлайт она такой наоборот нравилась. Это была та сторона Кейденс, которую публика никогда не видела, сторона, которая была только для Твайлайт и других принцесс. Аликорн наклонилась, чтобы быстро чмокнуть единорожку. Большая часть помады – любимый цвет Кейденс назывался “Персиково-розовая Принцесса”, что было достаточно забавно, – вероятно, осталась на ободке бокала с вином в королевском пиршественном зале, если конечно запах дыхания можно было считать уликой.
– Да, и довольно давно, но я остановилась перекусить, прежде чем отправиться наверх, – ответила принцесса. – Ты в порядке?
– А с чего мне быть не в порядке?
Они обе знали ответ на этот вопрос. Кейденс молча придвинула журнал ближе, взгляд был прикован к обложке.
– Это все как-то нереально, если вспомнить произошедшее... – прошептала аликорн, проведя копытом по фотографии. – То, что случилось с нами там, внизу, было... ужасно… Мне никогда в жизни не было так страшно. Даже моя схватка с Призмией была не такой жуткой, как все это. Временами я не могу поверить, что нам удалось выбраться оттуда живыми.
– Эй, сейчас...
– Ты знаешь, что я имею в виду, дурашка, – сказала Кейденс с дразнящей усмешкой. Она игриво толкнула Твайлайт боком, заработав толчок в ответ. – Однако что меня действительно поражает, так это то, что алмазные псы согласились молчать о произошедшем на самом деле. Все эти бедняги умерли в том городе, и никто никогда не узнает… “Официальная версия” уже есть в книгах. История забудет о них.
– Басенджи запомнит, – уверенно ответила Твайлайт. – Это его работа, верно? Хранить историю своего народа, даже если эта история должна оставаться тайной?
Кейденс улыбнулась.
– Да-да, все так. Их барабанщики запомнят ее, и думаю, это самое главное.
Аликорн открыла журнал и быстро долистала до того места, где была статья. Она уже запомнила номер страницы.
Твайлайт любовалась красивым профилем Кейденс, пока взгляд принцессы скользил по статье, изучая ее в бледном лунном свете. Единорожка не стала утруждать себя чтением через плечо. Она уже прочла статью с десяток раз и знала ее слово в слово.
Во время путешествия в Седельную Аравию свита принцессы Ми Аморе Кадензы встретила странствующего алмазного пса и предложила его подвезти. К сожалению, непредвиденная неисправность двигателей дирижабля не только убила их капитана, но и оставила троих выживших в крушении посреди пустыни. Они блуждали по окрестностям, пока, к счастью, не наткнулись на пещеру в горе, в которой можно было укрыться от жара пустыни. Каким же сюрпризом было для этого "бесстрашного трио" обнаружить древний город, просто пытаясь найти немного тени.
История была совсем простая, приправленная как раз нужным количеством литературных изысков, чтобы поразить воображение читателя. Возможно, ей не хватало серьезности реальных событий или щегольства истории Дэринг Ду, но, в конце концов, статья была достаточно занимательной, чтобы читатели ее проглотили.
Твайлайт это ненавидела. Вся история была чушью, в которой их изображали как дерзких жеребят, которые сбежали из своего летнего лагеря и ловко нашли убежище в жуткой пещере, пока их не спасли. Их называли “бесстрашными”, “отважными”, “неустрашимыми” и всеми прочими синонимами "отсутствия страха", которые автор смог откопать в словаре, но их реальное путешествие в тот кошмар было чем угодно, только не "бесстрашным". Любой, кто не испытывал страха, не уважал опасность, в которой находился, никогда бы не выбрался из Некрополиса живым. Возможно, Твайлайт слишком зацикливалась на произошедшем, но, по крайней мере, ей казалось, что статья относилась неуважительно к памяти об этом опыте.
– О чем думаешь? – спросила Кейденс, не отрываясь от журнала.
– Ни о чем, – солгала единорожка.
– Твайлайт Спаркл, – произнесла принцесса, закрывая журнал с хлопком. Ее тон был опасно близок к тому неодобрительному тону, которым говорила с единорожкой ее мать, и Твайлайт была вынуждена подавить дрожь при этой мысли. Очевидно, две самые важные кобылы в ее жизни проводили слишком много времени вместе.
– Я думаю, что после трех или около того месяцев, проведенных с тобой в одной постели, – продолжила Кейденс, – я могу с уверенностью сказать, что ты никогда не думаешь “ни о чем”. Ты самая думающая пони, которую я знаю, и я могу понять, когда тебя что-то беспокоит.
– И что-же, по-твоему, меня беспокоит? – спросила Твайлайт.
Взгляд принцессы скользнул к чакраму – все еще вращающемуся, все еще сверкающему, как маяк в лунном свете.
– Это из-за твоей загадки?
Твайлайт отпрянула, как будто Кейденс коснулась открытой раны. Конечно, принцесса догадалась с первой попытки. Ее подруга могла читать ее, как открытую книгу. Может быть, это из-за странной эмпатической магии Кейденс, или из-за многих лет изучения настроения и поведения пони, или просто некой интуиции, которая сформировалась как неотъемлемая часть их отношений. Что бы это ни было, в равной степени раздражало и успокаивало то, как Кейденс могла сказать не только, что Твайлайт что-то беспокоит, но и определить что именно ее беспокоило, даже когда сама единорожка не всегда это знала.
– Прошло три месяца, Кейденс… Три месяца, а я все еще ни на шаг не приблизилась к разгадке... чего бы то ни было. Этот чакрам – единственный кусочек головоломки, который у меня сейчас есть, и я ничего с ним не добилась, – Твайлайт тихонько застонала. – Я в том смысле, что ты только посмотри на эту штуку!
Она ткнула копытом в сторону чакрама, который продолжал лениво танцевать на краю каменной балюстрады. Диск перестал вращаться, и Твайлайт подняла его в воздух магией. Телекинетические заклинания всегда требовали достаточно энергии, чтобы испускать хорошо видимую магическую ауру или, по крайней мере, тусклое мерцание. Сейчас же единственным признаком того, что единорожка контролировала чакрам, был тонкий контур вдоль края лезвия бледно-розоватого оттенка под цвет магической ауры.
– Посмотри на ауру, – настаивала Твайлайт. – Ее почти нет. Я изучала эту штуку в течение нескольких месяцев и ни на шаг не подошла к разгадке.
С помощью магии телепортации из комнаты был призван блокнот, и единорожка начала зачитывать вслух контрольный список, на дополнение которого ушел весь день:
– Тесты до сих пор не дали однозначного ответа на вопрос, объясняется ли легкость левитации чакрама тем, что он усиливает мою магию, или он просто делает любое заклинание, которое я накладываю на него, невероятно энергоэффективным. У меня не может быть контрольной группы для экспериментов, потому что никто другой не может даже попытаться наложить на чакрам любое заклинание, не заработав головной боли. Чакрам может проходить сквозь мощное заклинание щита, как будто его вообще нет, если, конечно, его не наложила я сама. В таком случае щит кольцо останавливает. Я все еще не уверена, связано ли это с антимагическим полем или свойством негатора обладает сам металл, к которому я невосприимчива, потому что, опять же, я единственная способна им манипулировать!
Твайлайт перевернула страницу с разочарованным вздохом и продолжила:
– Край лезвия тупой, но когда я им пользуюсь, он режет манекены на тренировочных площадках Гвардии, как будто те сделаны из бумаги. На самом деле мне кажется, что чем больше магии я в него вливаю, тем острее становится лезвие. И даже не заставляй меня говорить о надписях. Это не эквестрийский, не грифонский, не минотаврианский, не зебринский, не кантонский, не нипоньский, не...
Розовое копыто мягко опустилось на блокнот.
– Тише, милая, успокойся, – тихо произнесла Кейденс, нежно поглаживая бок своей особой пони кончиками перьев. Ее голос был мягким, теплым и гладким, как шелковое покрывало на их кровати. – Все в порядке, ты во всем разберешься.
– Я знаю, что разберусь, – ворчливо буркнула Твайлайт, – просто эта глупая штука отказывается упростить задачу.
– Все будет хорошо, – продолжила Кейденс со смешком. – Ты решишь свою головоломку.
Звук смеха принцессы сотворил чудо с настроением единорожки. Ее живот весь день крутило, а в голове гудело, когда она погрузилась в работу по изучению своего оружия. Пара ободряющих слов от возлюбленной, нежное прикосновение и теплый смех – вот и все, что потребовалось, чтобы развеять все это. Кейденс всегда знала, что сказать, чтобы Твайлайт стало лучше.
Единорожка телепортировала блокнот назад и сунула чакрам обратно в перевязь на боку. Она уткнулась мордочкой в шею Кейденс, вдыхая аромат ее любви, как будто пыталась утолить жажду.
– Я люблю тебя, – нежно прошептала Твайлайт. В ответ она почувствовала мягкий, продолжительный поцелуй в макушку.
– Конечно, любишь, – нахально прошептала принцесса в ответ.
Гранд Галопинг Гала был главным событием года для высшего общества Кантерлота. Звезды шоу-бизнеса, знаменитые спортсмены, знать и иностранные сановники на одну ночь набивались во дворец как сельди в бочку, как будто от этого зависела сама их жизнь. Достойный выход на Гала мог вознести на вершину на весь следующий год, но мог и низвергнуть в противном случае. Как итог пони буквально валились с копыт в попытках достать билеты, а потом снова выбивались из сил в попытках произвести хорошее впечатление.
До Гала оставался всего один день, и весь Кантерлот кипел от приготовлений, и нигде они не шли так активно, как в самом сердце города – кантерлотском дворце. Кухни работали с тройной нагрузкой, торопясь приготовить множество модных закусок, в то время как бригады горничных изо всех сил старалась очистить каждый сантиметр дворца и подготовить украшения. Гвардейцы перекраивали расписание, готовясь к двойным сменам, а в казармах было не протолкнуться от дополнительных сил, присланных из небольших гарнизонов в близлежащих городах.
Однако Твайлайт все это не касалось. Все, что ей нужно было сделать, это протянуть еще один день, и она уедет – покинет город на все выходные.
Единорожка уверенно шла по улицам Верхнего города по направлению ко дворцу. Доспехи тихонько позвякивали при каждом шаге. Два месяца назад Твайлайт вернулась с задания принцессы Луны и обнаружила, что Кейденс лично озаботилась, чтобы новые доспехи были готовы и ожидали единорожку. Это был милый жест, и Твайлайт все еще чувствовала себя немного неловко из-за того, что единственным, что она привезла ей, был пакетик с сушеными фруктами и разрисованный камень с приклеенными глазками. Даже несмотря на плохой вкус в выборе сувениров своей возлюбленной, Кейденс с удовольствием съела сласти, а камень с глазками занял почетное место питомца на столике для макияжа.
Новые доспехи были более или менее такими же, как и старые, лишь с несколькими незначительными изменениями. Для начала, гребень ее шлема нес соответствующие полосы, демонстрируя всем звание декуриона. На перевязи через левое плечо был добавлен чехол для чакрама, на котором красовался дополнительный штрих – изображение метки принцессы Кейденс, как знак исполняемой должности. Но самое главное, доспех был подогнан под телосложение кобылы, и как итог исчезли все сдавливания и разболтанность, из-за которых носить предыдущий комплект целый день было некомфортно.
– Так вот чем ты занимаешься весь день? – спросил Найт Лайт, шагая рядом с дочерью. Седельные сумки на спине жеребца буквально распирало от содержимого. Маленькие латунные инструменты, используемые при зарисовке звезд, позвякивали среди бумаг в такт шагам, имитируя звон доспехов. – Ты просто ходишь кругами, высматриваешь неприятности и сопровождаешь старых жеребцов от дома до места встречи?
– Ну, я же гвардеец, – засмеялась Твайлайт. Она немного притормозила, не спеша из уважения к своему отцу, который определенно был не в лучшей физической форме. – Моя работа крайне важна для королевства. Ведь такой выдающийся ученый, как ты, является первой мишенью для покушения.
– Кому может понадобиться убивать такого дряхлого старого академика, как я? – спросил Найт Лайт, голос при этом был пропитан недоверием.
Твайлайт бросила на отца озорной взгляд и, игриво улыбнувшись, ответила:
– Это зависит от того, писаешь ты все еще на сиденье унитаза или нет.
Жеребец нервно хихикнул.
– Это были, э-э, твои братья.
– Мои братья, которые не живут в твоем доме уже почти десять лет? – спросила единорожка, приподнимая бровь в наигранном недоверии. – Вы хотите сказать, что один из них сел на поезд из Понивилля и вломился в ваш дом только для того, чтобы обоссать сиденье унитаза в туалете? То есть, это официальное заявление о преступлении представителю закона? Должна ли я заполнить протокол о взломе, проникновении и мочеиспускании?
– Ладно-ладно... Может быть, твоя мать и хотела бы меня убить, но ее склонности к убийству супруга проистекают из любви, я в этом уверен, – со вздохом признал Найт Лайт.
– Приятно слышать, – ответила Твайлайт с улыбкой. – Я обязательно включу этот момент в твою надгробную речь. Это будет большим утешением для скорбящих.
– Ну, пока они утешены... – пробормотал жеребец.
– Ну так, вы с мамой готовы к поездке в Каугари? – спросила единорожка, меняя тему с телесных жидкостей своего отца, прежде чем у того появился шанс перевести стрелки в обратную сторону. Найт Лайт, возможно, и был серьезным и уважаемым ученым, но у него также был черный пояс по “папиным шуткам”.
Жеребец кивнул.
– Конечно! Твоя мама как раз дома, заканчивает собирать вещи. Мы уезжаем, как только я закончу встречу с принцессой Луной.
– Как раз вовремя, чтобы пропустить Гранд Галопинг Гала, да?
– А, так он завтра? – спросил Найт Лайт со слегка самодовольной усмешкой. – Вот жеж, я думаю, нам придется снова принести свои извинения из-за отсутствия и в этом году. К сожалению, это неизбежно, учитывая, что твоя мать получила задание по написанию статьи о новом флейтисте из филармонии Каугари.
– Гала не может быть настолько плохим.
– Полагаю, я слегка преувеличиваю ради шутки, – признался жеребец, – но там чрезвычайно пресно... и скучно... и душно.
– Кейденс говорит то же самое, так что я просто поверю тебе на слово. Нас там тоже не будет, так как сегодня вечером мы тоже отправимся в путешествие.
Найт Лайт бросил на дочь удивленный взгляд.
– Тебе не кажется, что ты ужасно много времени проводишь в разъездах? Это вроде как будет пятый раз за последние два месяца?
– То все были служебные командировки – объяснила Твайлайт. – Принцессы Селестия и Луна не слишком часто покидают Дворец, поэтому Кейденс занимается большинством королевских дел, которые требуют личного присутствия за пределами Кантерлота. Будучи ее личным телохранителем, я должна быть готова сопровождать ее всякий раз, когда я ей понадоблюсь.
Жеребец нахмурился, один его глаз слегка прищурился, пока он что-то обдумывал.
– Хм... А разве это тебя беспокоит? – спросил он с отеческой заботой в голосе. – Я знаю, что ты всегда мечтала служить во Дворце… и в принципе там ты и служишь, но, похоже, сейчас ты проводишь больше времени вне замка, чем в нем.
– Я не возражаю, – без колебаний ответила Твайлайт. – Это просто специфика моего назначения.
– Наверное, немного обидно, что тебе приходится защищать свою подружку, а? – Найт Лайт искоса глянул на кобылку.
– Наоборот. Это помогает, – ответила единорожка, прочищая горло.
Наконец они добрались до стен дворца, и двое гвардейцев, стоявших по обе стороны ворот, поприветствовали Твайлайт при ее приближении. Та кивнула им, проходя мимо, демонстративно игнорируя гордую ухмылку своего отца.
Единорожка оглядела двор, отметив, что кухонный персонал был на лужайке, устраивая пикник после завершения обеда, как они делали каждый день. Их отсутствие на кухне означало, что принцесса Селестия, без сомнения, будет там, "тайком" перекусывая. У Твайлайт было постоянно действующее приглашение присоединяться к Селестии за ее послеобеденным десертом, но прошло много времени с тех пор, как она воспользовалась им последний раз. Если останется время, решила кобылка, то было бы неплохо попробовать составить принцессе компанию и съесть пару кексиков после того, как она проводит отца на встречу.
Несколько кухонных работников заметили, что Твайлайт смотрит в их сторону, и помахали копытами. Хотя единорожка больше и не дежурила возле кухонных дверей, Кейденс была прекрасно известна своим пристрастием к сладкому – в отличие от Селестии – и часто просила свою телохранительницу сходить на кухню от ее имени, что давало Твайлайт много возможностей познакомиться с очаровательными пони, которые готовили еду для принцесс и остальной части персонала замка.
Она помахала в ответ, прежде чем продолжить путь.
– Так это тоже будет деловая поездка? – спросил Найт Лайт. – Не могу себе представить, какие обязанности могут возникнуть у одной из принцесс в вечер Гала. Все пони, достаточно важные, чтобы с ними нужно было встречаться, и так будут во дворце.
Твайлайт помотала головой.
– Нет, это просто ежегодная поездка, которую Кейденс делает, чтобы не присутствовать на Гала. Мы собираемся отправиться в Лас-Пегасус, чтобы переждать ”бурю снобизма", как она это называет.
– Ого, значит, азартные игры? – брови жеребца дернулись, а глаза с интересом заблестели.
– Успокойся, – усмехнулась Твайлайт, – ты прямо как мой друг Глоустоун. Он пытался научить меня играть в блэкджек. И хотя должна признать, что меня заинтриговали алгоритмы прогнозирования в системах подсчета карт, но думаю, что в казино их не одобрят. Нет, мы с Кейденс, вероятно, проведем значительную часть времени в ее знакомом местечке под названием ”Брачная лачуга Болл-н-Чейна".
Найт Лайт даже запнулся при словах дочери, челюсть жеребца отвисла, а глаза расширились от удивления.
– Должны ли мы с твоей мамой отменить нашу поездку и вместо этого заказать билеты в Лас-Пегасус?
Единорожка остановилась, чтобы развернуться к отцу, и растерянно моргнула.
– Что? – тупо спросила она, после чего прокрутила в голове последние несколько секунд разговора, и ее собственные глаза расширились, когда она уловила смысл, который там не подразумевался. – Ох, нет! Солнце в небесах, нет! Мы не собираемся делать ничего подобного!
– И лучше тебе сдержать свое обещание, – предупредил Найт Лайт, его голос понизился на несколько октав до того, что Твайлайт и ее братья всегда называли "Папиным голосом". – Если ты выскочишь замуж в Лас-Пегасусе и не пригласишь на церемонию как минимум свою мать, она тебя убьет. А потом меня. Кейденс ей нравится, так что принцесса, вероятно, будет в безопасности, но всем остальным лежать в холодной, холодной земле.
– Мы встречаемся всего три месяца, – ответила единорожка, ее щеки вспыхнули.
– Есть пони, которые отправляются в подобные места, не встречаясь и трех часов, Спарки, – отметил жеребец.
Твайлайт огляделась в поисках кого-нибудь, кто мог бы подслушивать, щеки покраснели еще больше, когда отец назвал ее ласковым прозвищем. В то время как Спайк и Шайнинг были не против называть ее Твайли, это было только потому, что их мать, Твайлайт Велвет, всегда была для них просто "мамой”.
– Папа, не называй меня “Спарки”, когда я на службе, – смущенно зашептала единорожка. – И мы с Кейденс даже не думаем ни о чем вроде...
Голос понизился до полушепота,
– ...свадьбы...
– Ты знаешь, мы с твоей матерью встречались три года, прежде чем связать себя узами брака, – объяснил Найт Лайт, смеясь над очевидным волнением своей дочери, – но обручились всего через шесть месяцев.
– Подожди, вы даже не встречалась целый год, прежде чем обручиться? – спросила Твайлайт, ее удивление растаяло как и львиная доля ее смущения.
Жеребец пожал плечами.
– Шести месяцев было достаточно, чтобы понять, что мы хотим быть вместе.
– Тогда почему потребовалось еще два с половиной года, чтобы сделать это официально?
– Ну, я в тот момент занимался кандидатской, – объяснил Найт Лайт. – А твоя мать в то время все еще была очень сосредоточена на карьере. Она была всего лишь начинающим репортером, которая, сцепив зубы, обозревала праздники в маленьких городках и соревнования по выдуванию кувшинов. Однажды она вернулась домой с широкой улыбкой, крича: “Я взяла интервью у Чаки Флан, теперь я настоящий журналист!” и потребовала, чтобы мы немедленно разослали приглашения на свадьбу, которые пылились в тумбочке.
– Кто такая Чака Флан? – спросила Твайлайт, снова направившись через двор.
– Певица, – просто ответил жеребец. – Давно забытая, но она была очень важной персоной, когда мы с твоей матерью были молоды.
– О, ладно... И не беспокойся о том, что у нас будет одно... из этих... – единорожка вздохнула. – Кейденс дружит с владельцами, и ей просто нравится наблюдать за церемониями.
– Хм, странное хобби, – прокомментировал Найт Лайт.
Твайлайт наклонила голову, пожимая плечами.
– Она принцесса Любви, папа. И все, что делает ее счастливой, делает счастливой и меня.
Как и все отцы, Найт Лайт обожал развлекаться за счет своих детей – подкалывая их шутками. Поэтому, когда единорожка заметила озорной блеск в глазах отца, она поняла, что он снова собирается сказать что-то неловкое. К счастью, его усилия были пресечены робким, нервным голосом позади них.
– Прошу прощения, декурион?
Твайлайт и Найт Лайт обернулись и увидели молодую кобылку-земнопони, стоявшую на лужайке чуть в стороне от тропинки. Она была одета в белую поварскую куртку с ярко-красным платком, повязанным вокруг шеи. Единорожка узнала в ней одну из кобылок, работавших на кухне.
– Добрый день, – поздоровалась Твайлайт и голос автоматически стал более нейтральным и профессиональным. – Вы… Извините, вы выглядите знакомо, но в данный момент ваше имя вылетело у меня из головы.
Пони нервно поковыряла траву копытом.
– Мы мало разговаривали, декурион, мэм, сэр. Меня зовут Пеппер Милли. Мне очень жаль вас отвлекать, но, может, у вас найдется минутка, чтобы поговорить?
Твайлайт с отцом обменялись заинтересованными взглядами.
– Это важно? – спросила единорожка. – Я как раз сопровождаю придворного астронома на встречу с принцессой Луной. Ваша проблема может подождать, пока я не закончу?
Пеппер закусила губу, оглянувшись в сторону остального кухонного персонала, продолжавшего обедать. Все были поглощены представлением одного из официантов, который балансировал огромной бутылкой на кончике носа, гарцуя на задних копытах. Никто из них, казалось, и не заметил, что кто-то из их группы отправился поговорить с гвардейцем.
– Я... я не уверена, важно это или нет... о чем я хотела с вами поговорить, – уклончиво начала кобылка. – Тем более, что у меня не так много времени, прежде чем нам придется возвращаться. Мы и правда сильно заняты подготовкой к Гала.
– Мы уже во дворце, – вмешался Найт Лайт. – Мне не нужен эскорт прямо до порога покоев принцессы. Дорогу я знаю.
– Вы уверены, сэр? – спросила Твайлайт.
– Да, декурион, – ответил жеребец с усмешкой. – Увидимся на следующей неделе, когда мы вернемся из наших поездок. Береги себя.
– Вы тоже, сэр, – ответила единорожка с улыбкой, когда ее отец потрусил в замок. Она повернулась к маленькой нервной кобыле и нахмурилась. – Хорошо, у вас есть что-то, о чем вы хотели сообщить?
Пеппер Милли нервно огляделась, очевидно, проверяя, одни ли они.
– Вы же дружите с шеф-поваром Лолипоп?
Твайлайт моргнула от довольно резкой констатации факта. Это была правда – она дружила с кобылой-пегасом, которая отвечала за выпечку и сладости для принцесс. В то время как весь кухонный персонал был вежлив и мил, Лолипоп была крайне дружелюбна со всеми пони, которых она встречала. Также помогло и то, что она была шеф-поваром, с которым Твайлайт больше всего общалась, когда приходила на кухню, чтобы удовлетворить пристрастие своей любимой к сладкому.
– Да, так и есть, – единорожка оглянулась на группу поваров, высматривая вышеупомянутую кобылу. – Что-то случилось? Вы поссорились?
– Н-нет, ничего подобного, – быстро ответила Пеппер Милли. – Шеф-повар Лолипоп – моя подруга. Но она... не выходила на работу последние два дня...
– О, – произнесла Твайлайт, приподнимая бровь, она не понимала, в чем тут дело. – Она заболела?
– Я не знаю. Она не прислала записку или еще какую весточку, сообщив, что ее не будет. Она просто не вышла на работу.
Твайлайт задумчиво почесала подбородок.
– Я так понимаю, шеф-повар и су-шеф в курсе. Была ли эта информация передана главному дворецкому? Он отвечает за составление расписаний всех гражданских сотрудников дворца.
– Ему сообщили, но я не знаю, удалось ли ему связаться с ней. Во дворце есть куча других пони, которые тоже не явились на работу, и думаю, что у него и так полные копыта забот.
А вот это привлекло внимание единорожки.
– Другие пони тоже не явились на работу во дворец?
– Да. Несколько горничных и значительная часть садовников тоже отсутствуют.
– Кто-нибудь еще с кухни?
Пеппер Милли помотала головой.
– Ладно, это очень странно, но, может быть, здесь какая-то мелочь, – начала рассуждать Твайлайт, сначала подыскивая самое простое объяснение. – Возможно, они все подхватили грипп или что-то в этом роде. Все пони испытывают стресс из-за подготовки к Гала, а стресс может снизить способность организма бороться с инфекцией.
Пеппер Милли снова помотала головой.
– Я не знаю насчет горничных и садовников, но шеф-повар Лолипоп не забыла бы отправить записку, как бы ей ни было плохо. Хотя все остальные на кухне думают, что я слишком сильно переживаю… Я решила, что, поскольку вы ее подруга, то могли бы знать что с ней. Или... может быть, вы могли бы пойти проведать ее? Я слышала, как вы раньше говорили шеф-повару Лолипоп, что ваш круг обязанностей очерчен достаточно условно, и вы сами можете решить, чем заняться во дворце.
Быть личной телохранительницей Кейденс означало, что у Твайлайт была только одна обязанность – защищать принцессу, пока она была за пределами дворца. В результате Твайлайт постоянно числилась находящейся на особом задании и была готова выдвигаться в любое время, когда Кейденс мог понадобиться эскорт. И следовательно это означало, что Твайлайт проводила свои дни в Кантерлоте, патрулируя город, прогуливаясь по территории дворца или просто болтаясь с Кейденс. До тех пор, пока она подавала отчет о своих еженедельных действиях тессерарию, единорожка была более или менее свободна действовать так, как ей заблагорассудится.
– Как вы думаете, с ней могло что-то случиться? – спросила Твайлайт.
– Я... не знаю, но может быть, – робко ответила кобылка. – Она вела себя как-то... странно на прошлой неделе.
– Странно? В каком смысле?
– Она забывала самые простые вещи о кухне, имена и прочие мелочи. Она просто была... не в себе. Я не знаю, как еще это объяснить.
– Это еще один момент, который можно отнести к нервам и профессиональному стрессу, – предположила Твайлайт.
– Она не из тех, кто ломается под давлением на работе, – просто заявила Пеппер Милли. – Я думала о том, чтобы пойти и сообщить об этом в полицию, но разве не надо выждать семьдесят два часа или что-то в этом роде, прежде чем сообщать о пропаже кого-то?
Твайлайт помотала головой.
– Это всего лишь миф. Неточность, распространяемая и увековечиваемая дешевыми детективными романами. Это основано на статистике, утверждающей, что большинство пропавших без вести возвращаются сами по себе в течение семидесяти двух часов, но статистика – это всего лишь статистика. Если вы подозревали, что она могла пропасть, вам следовало немедленно сообщить об этом.
– Простите, я не знала, – произнесла кобылка, застенчиво отпрянув.
Единорожка вздохнула. Она начинала понимать причину, по которой никогда раньше не разговаривала с Пеппер. Бедная пони была робкой, как мышка. Твайлайт одним мановением магии расстегнула пряжку, удерживающую один из ее бронированных накопытников, и успокаивающе положила копыто на плечо другой кобылки.
– Эй, я уверена, что с ней все в порядке, – успокаивающе сказала единорожка, сокращая профессиональную дистанцию настолько, чтобы начать говорить дружелюбным тоном. – Она, наверное, просто подхватила грипп. Или, может быть, встретила кого-нибудь очень симпатичного, и они сбежали!
– Она, конечно, дружелюбна, но я не думаю, что она настолько дружелюбна, – фыркнула Пеппер, нервно хихикая от самой этой мысли. – И все же… я надеюсь, что вы правы.
– Вы знаете, где она живет? – спросила Твайлайт, отпуская плечо кобылки и надевая накопытник. – Я уезжаю из города сегодня вечером, но могу заскочить прямо сейчас и посмотреть, как у нее дела.
– Она живет со своим братом на Санди-стрит в большом оранжевом доме с железным забором вокруг двора, – ответила Пеппер Милли, ее улыбка ясно показывала облегчение. – Мне лучше вернуться, так как нужно закончить с обедом, прежде чем мы вернемся к работе. Спасибо, что отнеслись ко мне серьезно.
Робкая пони кивнула и пустилась галопом обратно к месту пикника. Повара и официанты смеялись и легонько обмахивали того пони, который танцевал для их развлечения. Даже отсюда было легко заметить, что у него немного кружится голова от такого активного вращения.
– Пеппер, – позвала Твайлайт, привлекая внимание застенчивой кобылки. – Вы правильно поступили, сообщив мне об этом. Спасибо вам.
Пеппер Милли, казалось, не находила что ответить. Секунду или две она удивленно моргала, глядя на единорожку, а затем лучезарно улыбнулась.
– Знаете, я всегда думала, что вы немного пугающая, но это не так.
– Я пугающая? – удивленно спросила Твайлайт.
Пеппер кивнула.
– Все пони рассказывают эти действительно жуткие истории о том, какая вы сильная, и у вас этот ужасный шрам прямо на метке. Вы всегда казались милой, когда бывали на кухне, но все равно мне было немного страшно заговорить с вами.
Твайлайт не знала, что на это сказать. Она была страшной? Единорожка не считала себя более устрашающей, чем любой из других гвардейцев. На самом деле, учитывая, что она была кобылой, а все остальные гвардейцы были крепкими жеребцами, то Твайлайт всегда считала себя наименее внушительным гвардейцем во всем Кантерлоте.
– Я не знала, что произвожу такое впечатление, – сумела сказать она.
– Вы не стараетесь делать это специально, отчасти именно это и пугает, – тихо объяснила Пеппер. – Вы кажетесь очень милой, но даже когда вы не в доспехах, все здоровые жеребцы расступаются с вашего пути, когда вы просто идете по коридорам, так что я совсем не была уверена... Но теперь я рада, что подошла к вам. Я обязательно поздороваюсь с вами в следующий раз, когда зайдете на кухню, даже если я буду очень занята.
Пеппер Милли помахала копытом на прощание и снова побежала обратно. Твайлайт ответила на этот жест, все еще немного ошеломленная.
Частью ее работы гвардейца было быть устрашающей, когда того требовала ситуация. Ее профессор в училище однажды сказал, что хороший гвардеец может добиться большего с помощью сурового взгляда, чем с помощью острого меча. Но гвардеец должен быть и отзывчивым, и Твайлайт всегда старалась быть дружелюбной и вежливой, чтобы пони в замке не боялись обращаться к ней со своими проблемами, как только что сделала Пеппер Милли. Ее работа состояла в том, чтобы защищать пони, а не пугать их.
Единорожка вздохнула, возвращаясь через двор на улицу. По крайней мере тут было над чем подумать.
Санди-стрит была жилой улицей в одной из лучших частей города, прямо на краю Верхнего района, где богатые и влиятельные пони – включая родителей Твайлайт – предпочитали жить. Тем не менее, дома в этом районе стоили недешево, и вряд ли даже придворный шеф-повар мог себе это позволить. Чем бы не занимался брат Лолипоп, за это, вероятно, очень хорошо платили.
Улицы здесь были застроены кварталами высоких таунхаусов, прижавшихся друг к другу достаточно плотно, чтобы практически соприкасаться. Они были выкрашены в основном в желтые и синие цвета различных оттенков, со странным цементно-серым зданием, добавленным исключительно дабы разбавить многоцветие всплеском со вкусом подобранной серости. В отличие от района, в котором выросла Твайлайт, здесь было не так много места для больших, уютных газонов. Дворы представляли собой просто клочки травы или маленькие садики, огороженные проволочной сеткой, расположенные по обе стороны крыльца.
Район был милый, но единорожку настораживала одна вещь. Обычно жеребята гуляли по улицам, играли в классики и обменивались хуфбольными карточками, в то время как их родители сплетничали о соседях. Но, если не считать нескольких бездомных кошек и какого-то случайного пони, спешащего по улице, даже не кивнувшего ей, Твайлайт была одна.
Это было, мягко говоря, тревожно.
Единорожка сделала все возможное, чтобы убедить Пеппер Милли, что отсутствие ее подруги было просто тяжелым случаем гриппа – что, по всей вероятности, так и было, – потому что ее работа, как гвардейца, заключалась в том, чтобы поддерживать мир и заверять граждан, что они под защитой. Несмотря на это, интуиция подсказывала, что, возможно, происходит что-то еще. Там, в Зебрике, инстинкты не раз выручали Твайлайт, и сейчас она не собиралась их игнорировать.
Однако это не означало, что она не могла надеяться.
Надеяться, что все это чушь. Надеяться, что кто-то просто чихнул в питьевой фонтанчик, и значительная часть персонала замка массово подхватила насморк. Надеяться, что все было прекрасно, и она сможет насладиться выходными с Кейденс, не беспокоясь о том, что королевские дела помешают им.
– Эй, декурион!
Окрик вывел Твайлайт из задумчивости. Она подняла глаза и увидела знакомую пегаску, парящую над ее головой.
– Привет, капитан.
Спитфайр приземлилась на тротуар рядом с единорожкой и протянула копыто в знак приветствия. Твайлайт ответила и стукнула копытом по копыту пегаски – осторожно, так как у той бронированного накопытника не было.
Прошло уже какое-то время с тех пор, как они виделись в последний раз, и, несмотря на вражду в ходе первой встречи, расстались они друзьями. Однако, как бы ни было приятно видеть подругу, Твайлайт заметила в позе другой кобылы некоторую нервозность – неуверенность в каждом движении, что разум Твайлайт с трудом ассоциировал со столь спортивной пегаской.
– Ну-у-у, э-э... – нервно начала Спитфайр. – Об этой штуке… о которой писали в газетах на той неделе?
– А, конечно... – просто сказала Твайлайт, мгновенно поняв, о какой “штуке” говорила Спитфайр. Новости об обнаружении Некрополиса просочились в обычные газеты. Единорожка понизила голос, несмотря на то, что они были на улице одни. – Я все еще не могу все рассказать, но… официальная версия – это в лучшем случае половина правды...
Челюсть пегаски двинулась, когда она прикусила внутреннюю сторону щеки, обдумывая услышанное. К какому бы выводу она ни пришла, она кивнула в знак благодарности с одобрительным ворчанием.
– Полагаю, половина правды – это больше, чем совсем ничего, – сказала Спитфайр со слабой улыбкой. – Спасибо, что была настолько честна, насколько это возможно.
– Что ты тут делаешь? – спросила Твайлайт, надеясь побыстрее уйти от щекотливой темы.
– Только что зарегистрировалась в своем отеле, – ответила пегаска (бодрость в ее голосе медленно возвращалась) и кивнула в сторону верхнего города. – Я остановилась в шикарном заведении через пару улиц отсюда. Собиралась по быстрому полетать по окрестностям, когда заметила гвардейца слишком хилого, чтобы оказаться кем-то, кроме тебя.
– А, точно, у вас же шоу на Гала, верно? – спросила Твайлайт, игнорируя подколку. Она знала, что если начнет пикировку, то они смогут заниматься этим до вечера.
– Ага, – ответила Спитфайр с усмешкой. – Собираемся показать Кантерлоту новую программу, которую мы приготовили специально для ГГГ.
– Извини, тут я пас, – произнесла Твайлайт с искренним сожалением. “Вандерболты” всегда устраивали отличное шоу, хотя она никогда бы не призналась в этом Спитфайр лично.
– Твоя принцесса снова не хочет участвовать в Гала? – спросила пегаска, быстро догадавшись о причинах.
– Очевидно, как и в предыдущие года, – ответила единорожка.
– Ха, да, из того, что я слышала, она не посещала ни одно Гала уже много лет, и я уверена, что сама ее ни на одном не видела, – засмеялась Спитфайр. – Я бы и сама туда не пошла, но халявная жратва – это халявная жратва. Плюс, сама знаешь, это моя работа и все такое.
– Фу, пожалуйста, не начинай опять, – взмолилась Твайлайт, ее мордочка исказилось в болезненной гримасе. В последний раз, когда она ела со Спитфайр, бэтпони устроили им праздничный ужин, с деликатесами местной кухни, такими как салат с тремя видами личинок и энчиладас из богомола. Излишне говорить, что вкусы единорожки оказались гораздо менее авантюрными, чем у пегаски. – Вид того, как ты запихиваешь в рот жареных тарантулов, будет меня до самой смерти преследовать.
Голова Спитфайр откинулась назад, когда она упала на круп и облизнулась, потирая живот.
– Ох, во имя солнца, эти бэтпони знают толк во вкусняшках, – простонала она.
Твайлайт закатила глаза, обошла пегаску и пошла дальше, пока ты пребывала в плену вкусового оргазма. По крайней мере, настроение ее подруги достаточно улучшилось, чтобы она снова начала шутить. Несколько мгновений спустя единорожка услышала звук догоняющих ее копыт.
– А ты чего тут делаешь? – спросила Спитфайр.
– Хочу проведать одну свою подругу. Она работает на дворцовой кухне, и еще одна ее подруга сообщила, что та не появляется на работе уже несколько дней.
– Она заболела?
– Не уверена, – ответила Твайлайт. – Именно это я и собираюсь выяснить.
– Как насчет помощи ведомого?
– Не вижу с этим никаких проблем... – начала Твайлайт после быстрого внутреннего спора. – Но в настоящий момент только я из нас нахожусь на службе, так что...
– Все, можешь не продолжать, – прервала ее Спитфайр с улыбкой, – ты командуешь.
Твайлайт согласно кивнула, и они потрусили дальше без разговоров. Всю дорогу Спитфайр оглядывалась по сторонам, восхищалась окрестностями и улыбалась так, что можно было предположить, что она редко видит город с такой высоты.
Дом Лолипоп оказался единственным оранжевым во всем квартале. Яркая краска и глянцевый цвет спелой тыквы выделялись на фоне приглушенных серых и фиолетово-голубых тонов по бокам. В соответствии с описанием Пеппер Милли, это был также единственный дом с кованым железным забором вокруг крошечного дворика. Калитка, ведущая на крыльцо, громко заскрипела ржавыми петлями, когда Твайлайт открыла ее.
Единорожка аккуратно постучала, удары ее накопытников по дереву сделали свое дело не хуже любого дверного молотка. Пока они ждали, не откроет ли им кто-нибудь, Твайлайт обратила внимание на почтовый ящик, висящий рядом со входом. На нем значились "Лолипоп" и “Бит Койн”. Кобылка откинула металлическую крышку и заглянула внутрь, отметив, что там пусто, а значит, по крайней мере, кто-то забирал почту.
Изнутри донесся звук торопливых шагов. Дверь распахнулась, открывая взору измученного красновато-коричневого жеребца-пегаса. Его рыжая грива пребывала в полном беспорядке, а глаза налились кровью и были окружены темными кругами, явно указывающими на то, что в последнее время он совсем не спал.
– Кто там? – поспешно спросил он, после чего вытянул шею, пытаясь разглядеть двух кобыл, стоящих в дверном проеме. – Вы нашли ее? Где она?
Твайлайт и Спитфайр моргнули, бросая друг на друга встревоженные взгляды.
– Мистер Бит Койн? – спросила единорожка, догадываясь, что этот жеребец был вторым пони, указанным на почтовом ящике.
– Зовите меня Бит, – ответил жеребец рефлекторно. Он помотал головой, снова отбрасывая любезности в сторону. – Не обращайте на это внимания! Где Лолипоп?
– Тише, сэр, – успокаивающе произнесла Твайлайт. – Я декурион Твайлайт Спаркл, а это капитан Спитфайр. Я подруга вашей сестры, и кобыла по имени Пеппер Милли попросила меня зайти и посмотреть, как поживает Лолипоп. Судя по вашей реакции, рискну предположить, что в настоящее время ее нет дома.
Бит Койн привалился к дверному косяку с тяжелым вздохом.
– Значит, вы ее не нашли?
– Все, что мне известно, это, что она не появлялась на работе последние два дня. Я пришла сразу же, как только получила известие, что ей, возможно, нездоровится.
Жеребец лишь кивнул и отошел от двери.
– Тогда, пожалуйста, входите, – произнес он, нерешительным движением крыла пригласил их войти, повернулся и пошел по коридору.
Спитфайр дернулась, чтобы войти, но Твайлайт придержала ее. На любопытный взгляд пегаски Твайлайт подала копытный сигнал, что той следует быть начеку и следить за всем происходящим. Спитфайр подняла копыто и постучала по ключице, сигнализируя, что все поняла.
Интерьер дома был веселого розового цвета, и Твайлайт чуть не спросила вслух, не ее ли подруга украшала это место. Стены были увешаны семейными портретами и фотографиями, на большинстве из которых были изображены Лоллипоп и ее брат в разные моменты их жизни.
Они последовали за Бит Койном в гостиную, и хозяин махнул им в сторону дивана, накрытого защитным пластиком.
– Прошу прощения за пластик, – извинился жеребец усталым голосом, после чего кивнул на остальную мебель в комнате, тоже накрытую такими же чехлами. – Лолипоп не очень аккуратно ест и обожает перекусывать на диване. Она говорит, что на кухне ей слишком жарко. Забавно для шеф-повара, верно?
Спитфайр и Твайлайт сели, пластик громко заскрипел, когда они заняли предложенные места. Единорожка была на дежурстве и не обязана была снимать что-либо из доспехов, но все равно сняла шлем из уважения к дому и брату своей подруги. Спитфайр потянулась за фотографией на столике рядом с диваном, чтобы глянуть поближе.
– Выглядит так, словно вы с вашей сестрой достаточно близки, – произнесла пегаска, держа фотографию так, чтобы Твайлайт тоже могла ее увидеть.
Там были изображены два жеребенка-пегаса, смеющихся с беззаботностью, доступной лишь детям. Бирюзовая шерсть и рыжая грива Лолипоп – того же оттенка, что и у ее брата, – были покрыты мукой и капельками сливок. Ее брат сидел за кухонным столом, с игрушечным кассовым аппаратом перед ним, а перевернутая миска с чем-то, что, вероятно, было взбитыми сливками, сидела у него на голове, как шлем.
– Мы близнецы, – ответил Бит Койн. – Она была моей лучшей подругой с того дня, как мы родились...
Жеребец вздрогнул, его глаза вспыхнули от внезапного осознания.
– Вот жеж сено, я не предложил вам ни кофе, ни чая. Лолипоп очень расстроится, что я так холодно отнесся к ее подругам.
– Все хорошо... – поспешила заверить Твайлайт. – Вы выглядите слегка уставшим, почему бы вам не присесть?
Бит Койн открыл рот и уставился на единорожку, казалось, не зная, что сказать.
– Извините... – вздохнул он, забираясь в кресло с откидной спинкой и начал рассеянно раскачиваться. – Я просто не знаю, что мне делать...
– Нам бы очень помогло, если бы вы могли ответить на несколько вопросов, – предложила Твайлайт. – Как давно вы заметили, что ваша сестра пропала?
– Вчера, – ответил жеребец, сонно протирая глаза. – Я вернулся домой с работы – я бухгалтер – а она все еще не вернулась из дворца. Лолипоп всегда возвращается домой примерно на час раньше меня, если только не идет куда-нибудь со своими друзьями или что-то в этом роде. У нее много друзей.
– Тогда с чего вы решили, что она пропала? – вмешалась Спитфайр.
– Потому что этой ночью она тоже дома не ночевала. Само по себе это не слишком уж необычно, так что вчера не вызвало у меня никаких тревог. Как я уже сказал, иногда она встречается с друзьями и остается ночевать у них вместо того, чтобы идти пешком всю дорогу домой... но она никогда не отсутствовала два дня подряд, не оставив мне хотя бы записки о том, где собирается быть.
Твайлайт нахмурилась, когда в ее сознании начала формироваться временная шкала.
– Кто-нибудь из служащих дворца связывался с вами? Обычно, когда кто-то не выходит на работу, отправляют посыльного, чтобы проверить их самочувствие.
Бит Койн помотал головой.
Единорожка нахмурилась еще сильнее. Пеппер Милли упомянула, что отсутствовали и другие работники, так что это могло объяснить, почему никто до сих пор не удосужился проверить Лолипоп.
– Я полагаю, вы сообщили о ее пропаже в полицию.
– Конечно. Я решил, что вы здесь именно по этому поводу. Когда я не увидел Лолипоп с вами, я подумал... – голос жеребца затих, подбородок упал на грудь, а по щеке скатилась слеза, и он не потрудился вытереть ее. – Я даже не знаю, что я подумал...
Твайлайт бросила взгляд на Спитфайр, которая смотрела с беспокойством в глазах. Добродушное веселье и дерзость, которые обычно излучала пегаска, потускнели под гнетом сочувствия отчаявшемуся жеребцу.
– Вы знаете кобылу по имени Пеппер Милли? – спросила единорожка.
– Она работает с Лолипоп, – ответил Бит Койн. – Иногда приходит сюда. Они очень близки.
Пегас поднял глаза и улыбнулся слабой, усталой улыбкой.
– Лолипоп и о вас упоминала, декурион. Она говорит, что вы забавная.
Спитфайр нервно хихикнула, и Твайлайт бросила на нее укоризненный взгляд. У пегаски хватило порядочности смутиться из-за неуместного смеха.
– Ну, ладно. Пеппер Милли была той пони, которая привлекла мое внимание к отсутствию Лолипоп, – продолжила единорожка. – Она сказала, что обеспокоена тем, что Лолипоп в последнее время вела себя странно.
Бит Койн нервно провел передними копытами вверх и вниз по подлокотникам кресла, разглаживая пластик с небольшими складками.
– Она была странной, да… Чуть больше недели… Я удивлен, что кто-то еще заметил, но она была очень... легкомысленной, как мне кажется. Просто не совсем похожа на себя.
– Вы спрашивали, не беспокоит ли ее что-нибудь? – спросила Спитфайр.
Жеребец мрачно кивнул.
– Она просто сказала, что это стресс. Подготовка к Гранд Галопинг Гала, и она всегда немного нервничает в это время года, поэтому я просто поверил ей на слово и предположил, что в этом году подготовка к Гала особенно напряженная.
– У Пеппер сложилось впечатление, что Лолипоп не из тех, кто нервничает из-за тяжелой нагрузки на работе.
– Она пытается это скрывать, – ответил Бит Койн с усмешкой, – и хорошо с этим справляется. Но мы были вместе с самого рождения. Никто не знает Лолипоп так, как я.
– Мистер Бит Койн...
– Пожалуйста, зови меня Бит, – тихо предложил пегас. – Вы друзья Лолипоп. Хотя я понятия не имел, что она знает капитана “Вандерболтов”...
– Я просто пришла с ней, – пояснила Спитфайр, кивнув в сторону Твайлайт. – Хотя твоя сестра кажется отличной кобылкой. Я бы с удовольствием с ней познакомилась, когда мы ее найдем.
– Бит, будь добр, – продолжила Твайлайт, пытаясь вернуть их в нужное русло. – Мне нужно задать еще несколько вопросов.
– Вы собираетесь ее искать?
Твайлайт поерзала на диване. Они с Кейденс должны были ехать всего через несколько часов, чтобы в романтическом путешествии отвлечься от своих обязанностей во дворце. Единорожка просто собиралась зайти и узнать, как дела у Лолипоп, и убедиться, что все в порядке, но теперь казалось, что с бедной кобылкой действительно что-то случилось.
Однако думала она совсем не долго. Твайлайт ни за что не собиралась вот так бросать свою подругу на произвол судьбы, даже если это будет стоить шанса отдохнуть в шикарном гостиничном номере. Ей просто придется загладить свою вину перед Кейденс позже.
– Я сделаю все, что в моих силах, Бит, – ответила Твайлайт, тщательно подбирая слова. Еще в училище, на занятиях по взаимодействию с гражданскими, ее учили никогда никому не давать обещаний относительно расследования. – Что ты можешь рассказать мне о других друзьях Лолипоп? Места, которые она часто посещает? У вас есть другие родственники, к которым она могла бы обратиться, если бы у нее возникли какие-то личные проблемы?
Бит Койн не успел ответить, так как с улицы донеслись звуки спора. Был слышен общий гул множества голосов, пытавшихся говорить одновременно, и кто-то прокричал что-то неразборчивое из-за толстых стен дома. Мгновение спустя раздался стук в дверь.
– Эм, подождите здесь... – Бит Койн, соскользнул со своего места и оцепенело побрел к двери.
– Твайлайт, это странно... – прошептала Спитфайр, как только их хозяин оказался вне пределов слышимости. – Я знаю, что вы, ребята из Королевской гвардии, иногда занимаетесь детективной работой, но это безумие. Эта цыпочка пропала.
– Я знаю, и она может быть не единственной. Пеппер Милли упомянула, что некоторые другие работники тоже не вышли на работу.
Глаза Спитфайр распахнулись.
– Пони, работающие во дворце, основная цель?
– Мы не можем быть уверены, пока не опросим других, но это вполне возможно, – предположила Твайлайт, поморщившись.
Дальнейшую дискуссию прервал топот копыт по деревянному полу. Спитфайр и Твайлайт встали с дивана и, обернувшись, обнаружили, что небольшая толпа заполнила коридор и торопится в гостиную.
– Что происходит? – спросила единорожка, надевая шлем обратно на голову.
– Это некоторые из моих соседей, – объяснил Бит Койн. – Они видели, как вы заходили ко мне, и подумали, что вы, возможно, нашли Лолипоп.
Кобыла-единорог пробилась вперед, перед ней в оранжевом мерцании магии парила фотография в рамке с юной кобылкой.
– Вы нашли мою дочь? Ей всего восемь лет. У нее еще даже нет метки!
– А что насчет моего мужа? – спросила другая кобыла.
– Или моего брата? – вмешался высокий жеребец сзади.
Твайлайт растерянно моргнула.
– Извините, но я пришла только для того, чтобы проверить сообщение о том, что Лолипоп отсутствует на работе. У вас у всех кто-то пропал?
– Это мы и пытаемся вам сказать! – крикнул пожилой жеребец, стукнув копытом по полу.
Выкрик старого жеребца был подхвачен всей остальной группой, и единорожка была вынуждена повысить голос, чтобы заставить их замолчать.
– Тихо! Пожалуйста! Будьте добры, поднимите копыто те пони у кого кто-либо из пропавших работал во дворце или рядом!
Только высокий жеребец сзади поднял копыто.
Слово “напряженность” не совсем точно передавало настроение, царившее в конференц-зале. Твайлайт, Спитфайр, принцессы, трое самых высокопоставленных служащих дворца и начальник полиции стояли вокруг большого стола, на котором была разложена карта всего города. Двадцать девять маленьких красных флажков были разбросаны по карте, каждый из которых представлял последнее известное местоположение кого-то, кто пропал без вести.
Легкое жужжание флуоресцентных ламп над головой было едва слышно из-за криков, когда центурион Стил Сентри и главный дворецкий Хай Броу сцепились друг с другом по разные стороны огромного стола. Три принцессы стояли во главе стола и у каждой было разное выражение, пока двое из их самых доверенных подданных препирались, как неразумные жеребята. Даже Твайлайт, которая пробыла в замке всего несколько месяцев, было очевидно, что между двумя пожилыми жеребцами была какая-то вражда. Ситуации, подобные этой, всегда, казалось, обнажали подобные вещи.
Селестия в основном их игнорировала, молча смотрела на карту, разложенную на столе, глаза аликорна впитывали каждый ее сантиметр в явной задумчивости. Твайлайт была уверена, что древнейшая из принцесс использовала свой многовековой опыт в поисках шаблона в расположении флажков, словно гадалка, пытающаяся прочитать послание, зашифрованное в кофейной гуще. Только случайное шевеление ушей указывало, что Селестия хотя бы вскользь слушает тирады двух жеребцов.
Глаза Кейденс блестели от беспокойства. Она наблюдала за перебранкой, поворачивая голову из стороны в сторону, будто следя за теннисным матчем, периодически бросая неуверенные взгляды на стоящую Твайлайт. Единорожке очень хотелось обнять принцессу каждый раз, когда их глаза встречались, но это было бы неуместно – по крайней мере, до тех пор, пока встреча не закончится.
Луна делила свое внимание пополам между картой и двумя спорящими жеребцами. Они переругивались последние пять минут, и с каждой секундой настроение ночной принцессы ухудшалось. В настоящий момент она уже скрипела зубами – верный признак того, что ей уже наскучило слушать нападки друг на друга.
– Меня не волнует, что ты там подумал, – сердито орал Стил Сентри, – об этом следовало немедленно сообщить!
Старый дворецкий-единорог насмешливо фыркнул, разглаживая свой черный пиджак.
– Полагаю, ты хочешь, чтобы я сообщал тебе каждый раз, когда горничная не явилась на работу? – Хай Броу наклонил нос вниз, чтобы посмотреть поверх своих маленьких очков-пенсне. – Не суй свою суровую морду в мои дела, и я сделаю то же самое для тебя!
– Безопасность замка – это мое дело! Неужели ты настолько впал в маразм, что даже не понимаешь, что пропажа части персонала подозрительна?!
– Под моим началом сотни пони во дворце! Вдобавок ко всему, я должен следить за подготовкой к самой важной ночи светского сезона! Пони, не явившиеся на работу, – это, конечно, досадно, но я не могу позволить себе роскошь беспокоиться об этом, кроме как каким образом заполнить пробелы в сменах!
Стил Сентри разразился саркастическим смехом. Твайлайт никогда бы не поверила, что Капитан Стражи на такое способен.
– Значит, для пони нормально пропадать без вести, пока кто-то другой занимает их место? – а потом грубый старый центурион повернулся и уставился на пони, сидевшего в самом дальнем конце стола. – А ты, Коппер Топ, каково твое оправдание? Ты там сидел довольно тихо, но именно этого я и ожидал от тебя в данный момент!
Шеф полиции оторвал взгляд от папки, которую читал, морда жеребца была мрачной, а глаза усталыми. На нем была темно-синяя форменная куртка, почти совпадающая по цвету с шерстью, так что на первый взгляд казалось, что медные пуговицы, различные значки и медали были приколоты прямо к телу. Старый пегас взъерошил крылья в явном раздражении от вопроса центуриона.
– Возможно, вы в курсе, Капитан Гвардии, – холодно ответил шеф полиции, выплюнув должность центуриона, как будто это было оскорбление, – но завтра у нас состоится небольшое мероприятие под названием "Гранд Галопинг Гала". Я знаю, что вы крайне редко покидаете дворец, так что вы, вероятно, никогда не замечали, что простые пони, те, кто недостаточно важны, чтобы получить приглашение, любят устраивать собственные маленькие вечеринки. Это, наряду с шумной толпой, которую собирает мероприятие во дворце, означает, что в настоящий момент в нашем прекрасном городе находится большое количество туристов. Рост их количества означает больше работы для моих офицеров.
– Значит, ты занят, – усмехнулся центурион. – Так занят, что не можешь попросить помощи в чем-то настолько серьезном?
– Расследование уже ведется, – ответил пегас, неприязненно прищурив глаза. – Полиция Кантерлота ценит вашу заботу и помощь, которую Королевская Гвардия оказывает в патрулировании улиц, но дела о пропавших без вести пони находятся в нашей юрисдикции.
– Хватит! – взревела Луна оглушительным голосом. Все пони, кроме Луны и Селестии, прижали уши, когда команда была отдана во всю мощь Королевского Кантерлотского Гласа. – Мы думали позволить вам препираться, пока мы обдумывали предоставленную нам информацию, но очевидно, вы никак не уйметесь! Нас мало волнуют ваши мелкие дрязги и жеребячье упрямство! Мы заботимся только о безопасности наших подданных, и если вы продолжите тратить драгоценное время, тыкая друг в друга копытами, то я вам организую в подземельях собрание в узком кругу, где вы сможете спорить, не отвлекаясь!
Все три жеребца приняли упрек, склонили головы и каждый из них извинился.
Конференц-зал был одним из самых больших помещений во дворце, но даже сейчас от звука сердитого голоса Луны у Твайлайт звенело в ушах. Принцесса обычно приберегала его для публичных выступлений, проходящих как правило на открытом воздухе. Испытав на себе Глас в замкнутом пространстве, единорожка напрягла челюсть и попыталась продуть уши, чтобы унять звон. Это было немного похоже на то время в училище, когда она забыла взять защиту для слуха, отправившись на стрельбище.
И все же вспышка гнева возымела эффект, даже учитывая, что вспыльчивость заставила Луну вернуться к своему архаичному произношению. Учитывая ее постоянные усилия интегрироваться в современную Эквестрию, принцесса, без сомнения, была недовольна собой за то, что сорвалась.
– Спасибо, Луна, – произнесла Селестия, не отрывая глаз от карты. – Декурион Твайлайт Спаркл, пожалуйста, еще раз проинформируйте нас о ситуации. Некоторым из нас, возможно, потребуется освежить факты.
Три жеребца снова склонили головы, мгновенно распознав, что принцесса Селестия мягко добавила свои пожелания к предупреждению принцессы Луны о том, что дискуссия должна быть вежливой и профессиональной. Так или иначе, мягкое неодобрение старшей принцессы было более унизительным, чем оглушительные упреки Луны.
Твайлайт шагнула вперед, прочищая горло и жестом копыта приглашая Спитфайр тоже подойти.
– Я сопровождала придворного астронома на его встречу с принцессой Луной, когда ко мне подошла одна из пони, работающих на кухне. Она поделилась своими опасениями по поводу подруги, которая не пришла на работу, и попросила меня проведать ее дома. Она также сообщила, что и кое-кто еще из персонала дворца отсутствовал без предварительного согласования, что мне показалось подозрительным. По пути я встретилась с капитаном Спитфайр, которая сопровождала меня при посещении.
– И почему капитан ВВС участвует в делах Королевской Гвардии? – спросил опцион Виппорвилл, давая знать о своем присутствии. Он вел себя настолько тихо, что Твайлайт забыла, что жеребец стоял позади своего центуриона.
Спитфайр подняла голову и выпятила грудь, встав по стойке смирно, перед тем как ответить:
– Мы с декурионом друзья, сэр. Я поинтересовалась чем она занята, и задача показалась мне достаточно обыденной, чтобы не возникло никаких проблем, если я упаду ей на хвост.
– В тот момент я все еще исходила из предположения, что все происходящее может оказаться эпидемией гриппа, – добавила Твайлайт. – Я не видела ничего плохого в том, чтобы позволить капитану сопровождать меня, но все же уточнила, что старшинство в группе будет за мной, как за представителем Гвардии.
Опцион задумчиво хмыкнул, прежде чем кивнуть.
– Продолжайте, пожалуйста.
Спитфайр заметно расслабилась. Из всех присутствующих она была меньше всего знакома с опционом Королевской Гвардии. Он был из тех пони, которые предпочитали спрашивать прямо и по существу, и иногда было трудно понять, будут ли у вас с ним проблемы.
– Мы прибыли по месту жительства Лолипоп и обнаружили ее брата-близнеца, убитого горем из-за исчезновения сестры, – продолжила Твайлайт. – Задав несколько вопросов, мы с капитаном сделали предположение, что пони, работающие во дворце и вокруг него могли стать целью похищений.
Центурион прищурился, глядя на главного дворецкого.
– Справедливое предположение, учитывая, как много персонала пропало без вести.
Нежный голос Селестии заглушил любой ответ, и в его тоне слышалась едва заметная нотка раздражения.
– Центурион...
– Прошу прощения, ваше высочество, – ответил Стил Сентри с раскаянием, добавив еще один поклон.
Твайлайт откашлялась, привлекая внимание к себе.
– Эта теория была опровергнута небольшой группой соседей, которые видели, как мы с капитаном вошли в дом Лолипоп. Они сообщили о пропавших членах семей, но лишь один из них хотя бы проходил мимо дворца по дороге на работу. Капитан Спитфайр помогла мне снять показания, а затем мы отправились непосредственно в полицейский участок, чтобы узнать о любых открытых делах о пропавших без вести. Затем мы вернулись во дворец, чтобы доложить о ситуации вашим высочествам.
Шеф полиции Коппер Топ воспользовался этим как шансом вступить в разговор.
– У нас есть двадцать девять заявлений о пропаже, которые поступили за последние сорок восемь часов. Или, я должен уточнить, заявления о пропавших пони.
– Пропадают только пони? – спросил Виппорвилл. – Никаких пропавших грифонов или минотавров? Никаких зебр?
– Если кто и пропал, то о них не заявляли, – объяснил шеф полиции, покачав головой. – Честно говоря, я понятия не имел, что пропало так много пони, до появления декуриона… Заявления были поданы в различные полицейские участки, разбросанные по всему городу, и у офицеров, которые там работают, не было времени подать отчеты в центральный участок из-за текущей загруженности. Каждый случай исчезновения расследовался как отдельный инцидент, поэтому мы понятия не имели о масштабах происходящего. Признаю, что это слабое место в наших каналах связи, и я займусь решением этой проблемы, как только этот кризис с пропавшими будет разрешен. Готов вас в этом заверить, ваши высочества.
– Нужно признать, что мне так же надо внести корректировки в стандартные действия Гвардии, – добавил Стил Сентри. – В настоящее время процедура подразумевает, что гвардейцы должны перенаправлять такого рода вопросы в ближайший полицейский участок. Длительные расследования обычно не входят в нашу компетенцию, если только они не оказывают существенного влияния на безопасность гражданских или непосредственно не угрожают короне.
– Хорошо, – ответила Селестия. – Однако вернемся к нашему делу. Я полагаю, мы все можем согласиться, что эти пони были похищены.
– Кем, возникает вопрос, – заметила Луна, – и с какой целью?
Все развернулись к карте.
– А как насчет варианта, что персонал дворца был целью? – спросил Хай Броу. – Из двадцати девяти пропавших без вести одиннадцать наши – семь садовников, три горничные и кондитер, из-за которой все это и всплыло. Был ли похищен кто-нибудь из Королевской Гвардии?
– Сегодня утром на смотре отсутствующих не было, – ответил Центурион. – В рапортах ночной смены сказано, что происшествий не было и никто не пропадал. Казармы набиты битком пополнением из других полков на время Гала, но как только я узнал о проблеме, то позаботился, чтобы всех пересчитали по головам.
Несколько мгновений стояла тишина. Все присутствующие стороны пришли к негласному согласию: что бы ни было сказано дальше, говорить будет принцесса Селестия.
– Я подумываю об отмене Гала, – объявила принцесса спустя некоторое время. – Нашим приоритетом должен быть поиск этих пони и возврат их семьям.
– Возможно, это неразумно, сестра, – возразила Луна. – Мы должны рассмотреть возможность того, что цель преступников – вывезти наших пони из Кантерлота. Двадцать девять пони – слишком большой табун, чтобы перемещать их незаметно, даже с помощью магии, поэтому на данный момент мы можем предположить, что они все еще находятся в пределах города, пока не представится возможность их вывезти. Сейчас многие из наших подданных приехали в столицу на Гала. В случае отмены, разочарованные пони будут толпами покидать город, обеспечивая отличное прикрытие для похитителей.
Селестия бесстрастно уставилась на карту, на ее морде явно читалась задумчивость, пока Луна и остальные ждали ответа. Взгляд ночной принцессы был спокойным и терпеливым, но их общение с Твайлайт позволило единорожке увидеть едва заметную нервную дрожь, которую Луна пыталась скрыть. Даже спустя месяцы после возвращения принцесса старалась, чтобы ее приняли во дворце. Несогласие со своей сестрой, которую, как Луна знала, их подданные считали почти непогрешимой, было серьезным шагом, даже если свидетелями подобного были лишь несколько присутствующих пони.
– Верно подмечено, Луна, – наконец признала Селестия, одарив свою младшую сестру улыбкой. Она длилась ровно столько, чтобы продемонстрировать искренность, после чего выражение принцессы снова превратилось в бесстрастную маску лидера. – И что ты предлагаешь?
– Мы считаем, что лучше всего провести празднования, как и планировалось. Гвардия и полиция должны перекрыть любые пути из города с сегодняшнего дня и до Гала, в то время как небольшие группы будут незаметно прочесывать город. Кроме того, следует препятствовать распространению информации об этих инцидентах в прессе.
– Ваше высочество, простите, что прерываю, но вы подняли хороший вопрос, – произнес Коппер Топ. – Новостные агентства до сих пор не пронюхали о произошедшем – возблагодарим звезды за бессмысленную моду и скучных знаменитостей, – так что мы избежали публичной паники. Если горожане узнают, что пони пропадают, у нас будет куда больше проблем, чем несколько расстроенных туристов, спешащих к поездам.
– Я могу решить этот вопрос при помощи нескольких писем, – сообщил Стил Сентри. – Напишу им, что любая информация о пропавших пони является вопросом национальной безопасности, и вежливо попрошу редакции отложить любые публикации по этому вопросу на день или два, пока идет расследование.
То, как центурион акцентировал свои слова, говорило о том, насколько четко будет сформулирована его "вежливая" просьба.
Шеф полиции кивнул в знак согласия.
– Это должно выиграть нам немного времени.
– Что касается вопроса о запрете выезда из города, – начал Виппорвилл, поправляя очки. – Королевская Гвардия вместе с полицией, я полагаю, сможет эффективно блокировать все, что пытается покинуть город, до завтра. Мы можем арестовать любой дирижабль или железнодорожный вагон – частный или коммерческий – на срок до тридцати шести часов только по подозрению в контрабанде. Мы даже не будем никого обвинять, просто не дадим им покинуть столицу.
– А что, если похищенных уже вывезли за пределы города? – спросила Кейденс.
– Я разошлю посыльных по всем аванпостам и гарнизонам в окрестностях города с приказом усилить патрулирование и быть начеку в поисках чего-либо подозрительного, – отрапортовал Капитан Гвардии. – Предположение принцессы Луны кажется наиболее вероятным сценарием, но чем больше у нас будет открытых глаз, тем меньше вероятность, что мы что-нибудь пропустим.
– Опцион Виппорвил, – начала Селестия. – Я бы хотела, чтобы вы возглавили поиски. Не стесняйтесь использовать это помещение в качестве своего оперативного штаба. Здесь тихо и достаточно далеко от бального зала, чтобы Гала вас не потревожило. Я также хотела бы, чтобы декурион Твайлайт Спаркл вам помогала.
Спитфайр повернулась к принцессам и встала по стойке смирно, как и во время своего доклада ранее.
– Прошу разрешения присоединиться к операции, ваши высочества.
– Согласна, – ответила Луна, быстро кивнув. – Мы были весьма довольны вашей образцовой работой по отбору кандидатов нашей Ночной Стражи. Мы только сожалеем, что их обучение еще не завершено и они не могут помочь в поисках.
– Но разве тебе не нужно участвовать в шоу? – спросила Твайлайт.
– Соарин прекрасно знает что надо делать, – ответила пегаска. – Он может возглавить команду вместо меня, а его подменит один из запасных.
– Вроде как у нас есть план, – ответил Хай Броу. – Но все это сработает только до конца Гала. После его завершения, что мы будем делать, когда гости и туристы попытаются отправиться по домам?
Старый дворецкий был прав. Скрытных поисков в городе и блокировки портов, дорог и железнодорожных станций хватило бы на день или около того, но массовый отток уставших тусовщиков сломал бы все планы. Если бы возникла необходимость сообщить широкой общественности о пропавших, первоначальную панику было бы трудно сдержать. Необходимо было найти способ перекрыть все, включая небо, чтобы пегасы или грифоны не смогли прорвать блокаду.
Твайлайт осенила вспышка вдохновения. Она глубоко вздохнула и озвучила свою идею.
– Эм-м-м… думаю, что это должно стать последним средством, но у меня есть идея, – объявила единорожка. – Принцесса Селестия, Шайнинг Армор говорил, что он посетит Гала вместе со своими друзьями, верно?
Пара мгновений на раздумья – это все, что потребовалось половине присутствующих, знавших Шайнинг Армора, чтобы понять, что Твайлайт имела в виду, тогда как оставшиеся начали гадать, что же они тут упускают.
– Вы предполагаете, что мы должны использовать Элементы Гармонии? – спросил Коппер Топ.
– Да, Элементы тоже могут быть полезны, – ответила Кейденс. – Но куда важнее, что Шайнинг Армор тоже тут будет.
– Специализация моего брата – заклинания щита, – объяснила Твайлайт. – Он получил свою метку, разработав одно просто невероятно мощное. Оно проверялось лишь только в небольших масштабах, но теоретически Шайнинг в одиночку может создать сферический щит, достаточно большой, чтобы накрыть весь город.
Глаза шефа полиции распахнулись.
– Вы предлагаете окружить всю столицу щитом?
Твайлайт кивнула.
– Непроницаемым как изнутри, так и снаружи.
Главный дворецкий возмущенно фыркнул при одной только мысли о подобном.
– Юная леди, у нас в гостях иностранные дипломаты, которые будут присутствовать на Гала! Нельзя насильно задерживать иностранного дипломата!
– Они поймут, если им объяснить ситуацию, – уверенно заявила Селестия. – Меня больше беспокоит паника, которая непременно возникнет при изоляции города... Это не идеальное, но вполне реализуемое решение. Надеюсь, до этого не дойдет...
Когда консенсус наконец был достигнут, с деталями разобрались быстро. Собрание было завершено, и два старших офицера Гвардии, дворецкий и шеф полиции быстро убыли, чтобы приступить к своим обязанностям и внести свой вклад в поиски. Опцион Виппорвилл пообещал вскоре вернуться, чтобы начать операцию, но предварительно необходимо было отдать ряд приказов.
Селестия ушла следующей, пожелав Твайлайт и Спитфайр удачи и заявив о своей уверенности в том, что они добьются успеха. Луна высказала свои пожелания удачи, а также добавила негромко несколько слов ободрения для своей подруги, прежде чем уйти.
Наконец, в помещении остались только Твайлайт, Спитфайр и Кейденс. Пегаска спокойно предложила подождать в коридоре, чувствуя, что ее подруга и принцесса, возможно, захотят побыть наедине.
– В любом случае, мне нужно найти посыльного, чтобы передать сообщение Соарину, – сказала она, извинившись.
Наконец-то оставшись одни, Твайлайт и Кейденс позволили мгновению тишины наполнить комнату. Этим утром они проснулись с улыбками и проверили свой багаж, чтобы отправиться сразу же после окончания дежурства Твайлайт, предварительно обсудив, какие театральные представления они хотели бы посмотреть. А сейчас они стояли посреди комнаты, которая скоро станет центром поисков двадцати девяти пони, которых похитил кто-то неизвестный.
– Думаю, в эти выходные свой синий замшевый наряд мне надевать не придется, – произнесла принцесса со слабой улыбкой и затуманенными глазами.
– В принципе, можно надеть его на Гала, – предложила Твайлайт, пытаясь поддержать попытки Кейденс проявить легкомыслие. – Белый брючный костюм, усыпанный стразами, со сверкающим плюмажем и накидкой на спине? Это наверняка показало бы всем этим надутым кобылам-снобкам в их дизайнерских бальных платьях.
Плотина улыбки принцессы треснула, позволив части беспокойства медленно просочиться наружу.
Единорожка печально опустила голову.
– Кейденс, мне жаль, что все так обернулось, – вздохнула она. – Я знаю с каким нетерпением ты ждала этих выходных.
– Это не имеет значения, – ответила аликорн и шагнула вперед, быстро сокращая расстояние, чтобы заключить Твайлайт в объятия. – Наши выходные на самом деле не важны. Я просто боюсь, что с этими бедными пони случилось что-то плохое… Найди их, Твайлайт. Они – вот что сейчас главное.
– Я обещаю, – сказала единорожка, еще сильнее сжимая Кейденс.
– И я не знаю, что произойдет, но у меня плохое предчувствие, – добавила принцесса. – Если окажется, что тебе придется бежать и совершать что-то героическое...
– Я собираюсь застрять здесь, в конференц-зале, координируя поиск, Кейденс. Тут сложно будет устроить что-то героическое.
– Будто я тебя не знаю, – ответила аликорн, как будто одно это простое утверждение было достаточным оправданием для ее беспокойства. – Просто пообещай мне, что если тебе придется покинуть эту комнату и преследовать злодеев, ты постараешься избежать опасности.
Когда Твайлайт ничего не ответила, принцесса села на пол и скинула накопытники, чтобы зажать мордочку Твайлайт между копытами.
– Твайлайт... не лезь в неприятности, – взмолилась аликорн.
Единорожка закрыла глаза и наклонилась навстречу прикосновению Кейденс. Она позволила себе побаловать себя еще несколько мгновений, прежде чем двинулась вперед и крепко прижалась губами к губам принцессы. Твайлайт долго целовала свою любимую, впитывая как можно больше утешения и мужества от их близости, прежде чем прижаться щекой к щеке Кейденс.
– Я сделаю все, что в моих силах, – ответила единорожка. Они обе знали, что это было самое близкое к обещанию, которого хотела Кейденс.