Пророчество

Глава 1. Ночной Кошмар

Чтобы вы понимали как гг выглядит в виде дракона, ссылка вот:
https://ibb.co/qsqbz9g

А как выглядит в форме пони, ссылка вот:
https://ibb.co/KXPtZWg

Примечание — на глаза особо не смотрите, ибо они нарисованы в стиле самого мульта. В фанфике они меньшего размера.

Свежая правка к внешнему виду волков. Вот так они выглядят в фанфике (приблизительно):
https://ibb.co/wc1nb9L

А не как вот это из канона:
https://ibb.co/LdtgbRs

Альтернативный арт от одного фаната:
https://ibb.co/zGxfHPx

"ᶜᵉ" — старо-эквестрийский (аналог старой формы английского и иных языков, где иные обороты слов и устаревшие слова, которые в современности обычно не применяют) и "ᵉ" — просто эквестрийский (аналог английского), а также есть ново-эквестрийский (аналог русского, который обозначать нет смысла).

Если кому интересно, каков соотношение роста гг в виде пони по отношению к обычным пони, то вот наглядный пример:

https://ibb.co/44zFkqd

Но это применимо к кобылам. Жеребцы немного выше, в среднем.

Пробуждение было довольно болезненным. Боль. Много боли. Я всю свою сознательную жизнь ее испытывал и привык к ней. Данная боль ощущалась сильнее, чем то, что было ранее, но всё равно была терпима.

Спустя неопределенное время, которое для меня показалось вечностью, я смог открыть глаза, но и это не сильно помогло, ибо зрение не вырисовывало ничего, кроме приблизительных контуров объектов в поле видения. Я быстро начал моргать, чтобы прочистить глаза от возможной грязи и вернуть возможность видеть, и постепенно зрение начало возвращаться, открывая моему взору ночной лес, в котором я и находился.

Я попробовал вспомнить, как я здесь оказался, но лишь получил еще один приступ боли. Однако, несмотря на это, я точно осознавал, кто я такой и всю свою жизнь, но не то, как я оказался здесь.

Решив не сидеть на месте, я попробовал подняться, но вновь получил отклик в виде боли во всем теле. Пока я пытался встать, я лишь успел заметить, что деревья и кусты вокруг словно испускают какую-то ауру.

«Может мне это просто кажется, но здесь определенно что-то не так», — подумал я, — «Это не очень похоже на мне привычную земную жизнь».

Болела спина, болели лапы, причем все четыре, голова словно стала тяжелее, но когда я, наконец, уже поднялся на все четыре лапы, то я внезапно чем-то зацепился за кусты сзади себя. Я, все еще испытывая сильную боль, посмотрел назад и увидел свой собственный… хвост, на кончике которого была перепонка, напоминающая лист дерева, который зацепился за колючий куст. Я сел и опустил голову, приподняв передние лапы, чтобы их осмотреть, и внезапно увидел пятипалые, покрытые чешуей лапы с острыми, но не слишком длинными (как мне показалось) когтями. Приглядевшись, я заметил, что чешуя хотя и кажется мелкой, но на деле не является таковой. Я из интереса сжал пальцы на правой лапе, но не услышал никакого шуршания от трения чешуек друг о друга.

«Похоже, что чешуя довольно гибкая», — все еще спокойно отметил я очевидную вещь, так как удивить чем-то меня было сложно.

Достаточно мне было об этом подумать, как я почувствовал внутри себя некую тревогу, которая через пару мгновений исчезла, а затем я вновь обратился к окружающей меня действительности.

Выглядело всё вокруг для меня так, как будто это было чем-то естественным. Я даже не удивился факту того, что вновь обрел свое собственное тело. Ещё будучи человеком, я часто думал о том, что тело дракона подходит больше, чем человеческое, и сейчас, кажется, моя мечта была исполнена. Это похвально, но больше всего меня заботило не это, а место, где я оказался.

«Что же, я теперь дракон. Прекрасно», — неожиданно для меня самого сухо отметил я про себя, — «Порадуюсь этому потом. Надо понять, где я нахожусь»

Я закрыл глаза и стал вслушиваться в окружающий лес. Приятно отметил для себя, что я теперь гораздо лучше слышу: каждый шорох, каждую каплю влаги, что падает с листьев, а также тихое рычание…

«Постойте! Рычание?», — подумал я, открыв глаза и посмотрев в сторону, откуда доносился шум.

В темноте появилась пара светящихся глаз, которые приближались ко мне. Однако, несмотря на сумерки (спасибо драконьему зрению), я прекрасно вижу того зверя, что хочет напасть на меня.

Какое-то похожее на волка существо, который, вероятнее всего, значительно больше обычных Земных волков, судя по размерам кустов вокруг. Еще я заметил еле заметные трещины по его телу и слабую ауру, словно не живого существа, а нечто искусственное.

«Это не живое существо», — мелькнуло осознание в моей голове.

Тем временем «зверь» приближался все ближе и ближе, скаля свои, если можно так выразиться, «зубы».

«Странно, что я смотрю на него сверху вниз даже сидя. Да и кусты кажутся несколько… мелкими. Неужто я такой большой? Смысл на меня нападать, если я… а, у меня же все еще болит», — подытожил я, отметив неприятный факт.

Подойдя на расстояние полтора моих тела (если приблизительно прикинуть), тварь бросилась ко мне с намерением покусать, оскалив свои «зубы». Увернуться от выпада я не успел, но смог подставить под пасть левую переднюю лапу, на которой, собственно зверь и повис, пытаясь прокусить чешую.

Я смог внимательно разглядеть данное создание, пытаясь его стряхнуть или хотя бы ударить. Это была почти точная копия фэнтезийных варгов наподобие тех, что имеются в том же «Властелине Колец», но… эта тварь состоит целиком и полностью из дерева. Проще говоря — это элементаль, оживленный пока не совсем понятной силой.

Я ловко перехватил древесного волка за голову, а точнее за пасть и попытаться разомкнуть его хватку, надавливая на его верхнюю челюсть. Терпя боль в мышцах и прикладывая волевые усилия мне удалось это сделать, и я откинул волка. Но тот не стал медлить, быстро поднялся и вновь побежал ко мне, нападая. На этот раз я встал на все четыре лапы и в самый последний момент, когда противник находился в прыжке, я прижал его деревянную голову к земле, надавливая на нее со всей силы, на которую был сейчас способен. Зверь пытался вырваться, пятился, рычал, но у него ничего не выходило, и в один момент он начал скулить как дворовая шавка. Я не обращал на это внимание и продолжил придавливать его лапой к земле и услышал хруст ломающихся веток. Еще немного и хруст стал сильнее, а потом голова варга развалилась в щепки. С элементалем было покончено.

Вновь присев, я стал тереть правую лапу, которая от таких нагрузок сильно болела, попутно пытаясь оценить ущерб от зубов хищника.

«Чешуя лишь слегка оцарапана, но не прокушена, что радует. Древесный волк… У меня есть догадка насчет того, где я могу находиться, но лучше бы она не сбылась. И да, если эта тварюга не восстановится вновь, то с первым убийством меня… Хотя какое это убийство? Это же не живые существа, трупов которых за время работы я уже насмотрелся», — переводя дыхание и разбирая данную ситуацию, пытаясь заодно успокоить самого себя, вспоминаю то время, когда я работал медицинским лабораторным техником по соседству с моргом.

Я ради научного интереса вновь посмотрел на тело погибшего элементаля, а затем на правую лапу.

«Либо он прогнил, либо я настолько сильный», — хмыкнул я, оценив свои мышцы на новом теле.

Вдруг я услышал еще шевеление в кустах, а затем еще и еще. Я быстро обернулся в ту сторону и увидел три пары хищных глаз и очертания тел древесных волков.

«Где есть вожак, там и остальная стая», — глубоко вздохнул, пытаясь встать в боевую стойку.

Хотя волки и были не совсем живыми, но инстинкты у них были стайными. Я по старой привычке попробовал встать на задние лапы, чтобы внимательней осмотреться, но боль в спине не позволила это сделать полностью.

Волков было трое, как я и подумал. В момент, когда я вновь опустился на четыре лапы, они пошли в атаку и начали окружать меня, нападая с трех сторон.

Я начал пятиться назад, поглядывая на волков, думая кого обезвредить первым. Этим самым первым оказался волк слева, от которого я увернулся, отчего тот ударился о дерево за моей спиной.

Второй волк, что бежал справа, прыгнул мне на спину, и я попытался его сбить с себя, ударяясь боком о дерево позади меня. Несколько таких ударов, и хищник сброшен, но уже третий противник подбежал и прыгнул на меня, целясь в шею. В последний момент мой размашистый удар лапой обрушился на него и отбросил в ту же сторону, куда отлетел ранее второй волк.

Однако самый первый противник не стал мешкать, и, пока я отвлекся на третьего, он резко налетел и повалил меня на спину, чего я не ожидал, учитывая разницу в размерах не в его пользу. Волк уже был готов вцепиться в мою шею, но я успел нанести удар кулаком по его морде, отчего тот повалился набок и заскулил, но расслабляться было рано.

В тот же миг один из волков схватил меня зубами за правую заднюю лапу и попытался уволочь в сторону, но это не возымело результата, и я смог отбиться, пнув его по морде свободной конечностью.

Однако я внезапно ощутил боль в районе хвоста, осознав, что чешую мою неожиданно прокусили. Я повернул голову и увидел, как в мой хвост вцепился ещё один из этих волков, обнаружив уязвимое место. Я грозно зарычал и взмахнул хвостом, отправив противника в полет в направлении соседнего дерева, а затем вновь оказался на четырех лапах.

«Если так и будет продолжаться, то я не отобьюсь от них — это будет вечный бой. Надо отрывать им головы», — подумал я, выискивая глазами окружающие предметы, которыми можно было бы облегчить данный процесс, — «Голыми лапами, хоть и с когтями, это было сложно сделать, а каким-нибудь увесистым тяжелым предметом — гораздо проще».

Мой взгляд зацепился за камень размером чуть больше головы самого древесного волка, но он был приблизительно в двух размерах моего тела от меня.

Между тем враги оклемались и стали приближаться снова, окружая. Я бросился бежать к камню быстрее, чем среагировали эти звери, а когда я развернулся, то по инерции ударил хвостом одного из них, отбросив назад. Остальные варги налетели на меня одновременно с двух разных сторон. От первого я смог увернуться, а второго ухватил за обрубок деревянного хвоста правой лапой и начал бить о камень головой. Я наносил удары таким образом, чтобы он уже умер окончательно, но закончить дело мне не дал вернувшийся в бой волк, запрыгнувший на меня сбоку, что вцепился мне в левую лапу. Стряхнув после небольшого усилия его, я обратил внимание на то, что у того волка, которого я бил о камень стали затягиваться трещины в коре — он регенерировал.

«Медлить нельзя, иначе ничего не получится!», — подумал я и продолжил в исступлении бить волка головой о камень до тех пор, пока она не треснула, на что потребовалось почти десяток ударов, а сам противник, наконец, не затих.

Двое оставшихся противников попятились назад, видя такое зрелище, но всё ещё злобно рычали.

Бой продолжался и в один момент меня опять повалили на землю. Но это получилось сделать ненадолго, и в ходе короткой схватки мне удалось ухватить противника за голову, начав бить о землю. Толку, правда от этого немного оказалось. Дабы освободить лапы, я швырнул волка в ближайшее дерево, резко затем рванув к нему. Пока сам хищник приходил в себя, я раскалол его голову, как орех о ствол дерева.

От такого сильного удара правая лапа, на которую пришелся удар, заболела еще сильнее. Да и всё тело уже начинало от усталости ныть.

«Ну почему я все время использую на большую часть действий правую лапу, а не обе, хотя я умею обеими пользоваться почти что хорошо?!», — выразил я в своих мыслях негодование, — «Видимо я действую на инстинктах, не иначе».

Последний волк, явно ошеломленный расправой над товарищами, не спешил ко мне подходить, но и уйти, похоже, тоже не мог. Мы некоторое время смотрели друг другу в глаза, как два хищника, каждый выслеживающий свою жертву.

И вот древесный волк ринулся на меня, нацелившись прямо в мою морду. Я инстинктивно заслонился левой лапой и почувствовал, как острые, вопреки виду, деревянные когти прошлись по моей ладони, почти прорезав чешую, а затем моя лапа в очередной раз была схвачена зубами. Я пытался вырвать ее из цепкой хватки. Но у этого волка она оказалась плотнее, чем у остальных. Я схватил правой лапой того за верхнюю челюсть и резко рванул ее вверх. Послышался тихий треск, волк отпустил мою лапу, после чего был отброшен пинком моей задней лапы назад. Не давая ему прийти в себя, я прыгнул на него, и, плотно прижав к земле, попытался оторвать больной правой лапой ему голову. Переступая через приступ тягучей боли, я сделал резкий рывок и вырвал голову этому недоголему с корнем, а затем бросил на землю рядом и последним ударом разбил древесному элементалю голову вдребезги. Наконец, бой был окончен. Я устало сел, пытаясь отдышаться и прийти в себя.

«Не знал, что могу так за себя постоять, а тем более убить сразу четыре хищника, пусть и не живых в полном смысле слова», — я помотал головой, вздохнул и продолжил мысль, — «Возможно, что инстинкты тела и «память» дают о себе знать? А может быть, адреналин так приободряет? Наверняка».

Сердце колотилось как бешеное, а дыхание то и дело сбивалось. Я оглядел «поле боя» и начал себя осматривать на предмет ран и укусов, в итоге заметив лишь след от нескольких зубов прямо на кончике хвоста около листовидного «наконечника», на левой передней и правой задней.

«Все таки потрепали», — подумал я, но вдруг боль усилилась и терпеть ее было сложно, отчего я зарычал снова, — «Похоже, адреналин медленно спадает, и неприятные ощущения возвращается. Мне нужен отдых».

Но вслед за одной проблемой пришла другая. Внезапно я услышал чью-то речь и сразу забеспокоился — кто-то приближался.

Я попытался отступить к ближайшим кустам, чтобы спрятаться там, но запнулся о корешок и неприятно ударился мордой о землю.

«Как в бою, так крут, а как в обычной ситуации, так тело словно вата», — поныл я в своих мыслях, поднимаясь неуклюже вновь.

Голоса приближались, и, как я смог расслышать, оба голоса были мужскими. Спустя пару мгновений я смог разобрать язык на котором они говорили — английский. Но что самое интересное было здесь — то, что я его понимал так, словно всю жизнь на нем разговаривал, хотя я английский фактически не знал. Я прислушался, пытаясь разобрать слова, попутно прячась в ближайших кустах.

— I'm telling you, King, I definitely heard a noise in that direction (Говорю же тебе Кинг, я точно слышал шум в той стороне!)! — услышал я голос первого разумного мужского пола.

— Я, конечно, тоже слышал, но не кажется ли тебе, что мы слишком далеко ушли от места патруляᵉ? — возмутился второй, чей голос оказался более хриплым.

— Все таки мы обязаны проверить, что там произошло. Вдруг кто-то попал в беду! Наш долг спасти его, разве не такᵉ? — ответил обладатель первого голоса, который казался более молодым и звонким.

Пока они приближались, я уже добрался до самых наиболее высоких и густых кустов, где мог бы спрятаться, но позади меня послышались удивленные вздохи и последовавший за этим лязг оружия.

— Во имя Великой богини Селестии! Это же драконᵉ! — выдал себя обладатель молодого голоса.

«Селестия? Богиня? Что за…» — не успел я додумать мысль, как ее перебил второй стражник.

— Стой на месте, дракон! Это земля для тебя запретнаяᵉ! — сказал обладатель хриплого голоса.

Я развернулся, наконец, увидел стражников воочию. И увиденное меня, мягко говоря, озадачило.

«Пони? Разумные пони? Я что, попал в сеттинг мультсериала My Little Pony?!» — удивился я не на шутку, однако я отринул пока такие мысли и решил ответить собеседнику на том же английском языке.

— Почему она запретная? Драконам запрещено быть в этом лесуᵉ? — сказал я почти без акцента, если не считать некоторого порыкивания, а затем удивленно хлопнул глазами, поразившись своей речи.

«Ничего себе! Я умею так разговаривать на другом языке и настолько хорошо! Ого!».

— Эм… сержант… посмотрите на полянуᵉ! — сказал молодой вороной жеребец, цвет гривы и кьютимарка которого были закрыты броней, со страхом поглядывая на меня. Он обращался к жеребцу серого цвета, в шерсти которого прослеживались седые волоски.

Старший жеребец оглядел поляну, останавливая свое внимание на тела волков, а затем многозначно хмыкнул.

— Ты прав, рядовой. Это действительно опасный противникᵉ, — невозмутимо сказал он.

— Но он убил четырех волков и…ᵉ — никак не унимался молодой жеребец, пытаясь этим что-то сказать. Но его тут же перебил сержант.

— Мы сопроводим его до дворцаᵉ, — слишком уж подозрительно и невозмутимо продолжил он фразу на свой манер.

— Вы уверены, что это хорошая идеяᵉ? — боезливо спросил старшего товарища солдат.

— Мы вдвоем с ним не справимсяᵉ, — констатировал факт тот, — Но я уверен, что он добровольно пойдет с намиᵉ.

— И он посидит в тюрьмеᵉ, — усмехнулся молодой, глянув на меня

— Это решит принцесса, а не мыᵉ, — покачал головой старший жеребец, — Дело слишком необычное, поэтому мы поведем его прямо к принцессе, пока она ещё на местеᵉ.

«Говорят так, словно меня здесь нет!» — раздраженно фыркнул я, глядя на окружающий лес.

— Но… А что, если с принцессой Селестией что-то случитсяᵉ? А если с кем-нибудь ещёᵉ? — стал вопрошать вороной жеребец.

Судя по всему, молодой жеребец был пегасом, судя по тому, как что-то пошевелилось по обеим сторонам его тела, под броней. Он выставил на меня свое копье, когда я фыркнул, которое он держал совершенно неестественно, словно то было приклеено к копытам. Как будто это была магия — копытокинез.

Однако, сержант почему-то продолжал вести себя весьма наивно и беспечно по сравнению со своим подчинённым:

— Ничего не случитсяᵉ, — посмотрел на своего молодого коллегу жеребец в возрасте, — Селестия самый сильный маг из всех, что живут в Эквестрииᵉ!

Оба жеребца вновь посмотрели на меня, а жеребец с хриплым голосом тихо хмыкнул, посмотрел на товарища и продолжил:

— Она способна обезвредить его одним движением копытаᵉ! — жеребец с гордостью стукнул копытом по нагруднику, — Ты зря волнуешься боецᵉ!

— Выходит, бояться нам нечего? — всё ещё боезливо спросил коллегу молодой гвардеец, но увидев его взгляд, встал по стойке смирно, опустив при этом копьё, — Вас понял сержантᵉ!

Я просто взирал на их разговор с некоторой долей удивления, ибо увидеть говорящих лошадей, пусть и небольшого роста, удается не каждый день, тем более при таких обстоятельствах.

«Либо я такой высокий, либо они такие низкие», — отметил я про себя, посесав когтями затылок, — «Они оба, разве что мне до груди дотягивают. Это при том, что я стою на всех четырех лапах»

Пока они разговаривали и решали, что делать со мной дальше, я решил осмотреть окружавший меня лес снова. Задержав свой взгляд на деревьях, и подметил, что они в Вечнодиком лесу не настолько высокие, как я думал изначально. Что ж, значит остаётся вспоминать канон My Little Pony и думать, сколько здесь отличий от мультсериала я найду.

«Я не уверен, но если я прислонюсь к этим деревьям и встану на задние лапы, то они будут выше меня на несколько моих голов. Хотя это и не точно. Значит, это я такой большой, а не они такие маленькие. Если выпадет возможность, то я выясню свой размер».

— Эй! Дракон, ты заснул тамᵉ? — тихонько постучал кончиком копья по моей чешуе на правой лапе молодой жеребец, выводя меня из раздумий.

Я сурово посмотрел на него, отчего тот поёжился и попятился, затем взглянул на своего невозмутимого напарника и успокоился, всё ещё выставляя копье перед собой.

— Так и быть, я с вами пойдуᵉ, — вздохнул я, сказав со слегка рычащим акцентом, — Но, если вы решите на меня напасть, то я церемониться не стануᵉ, — пригрозил им указательным пальцем, оскалившись.

Те ничего не ответили и повели меня через лес, а я отправился за ними. По мере продвижения я двигался всё более уверенно и боль сходила на нет, что должно было бы вызвать у меня вопросы, но я не предал этому значения, ибо хотел поскорее покинуть это место.

Мы шли молча, пока не вышли из леса и не отправились по дороге. В один момент мы свернули с нее в сторону и обошли Понивилль, никому не попадаясь на глаза. Всё это время я был погружен в свои мысли с головой, но вместе с этим старался разбирать дорогу перед собой.

«Я только сейчас осознаю, когда нет непосредственной опасности для моей жизни, что я тут один. В мире нет близких и родных мне существ», — я сделал глубокий и горький вздох, — «Я не смогу более с ними поговорить. Я никого тут не знаю… Я никому здесь не нужен… И это вводит меня в уныние. Всё же у попаданчества есть очень неприятный минус, заключающийся именно в этом…»

Я огляделся на своих спутников, и тут на меня начала давить глубокая печаль.

«Даже если я найду здесь кого-нибудь, с кем смогу завести отношения, то это будет уже не то… Хотя, может все не так плохо? Если это и впрямь не галлюцинация и не сон, то мне здесь жить. Вопрос только — надолго ли?»

Мы вышли на большой пригорок, и я увидел вдалеке гору, на которой располагался большой роскошный дворец, гордо возвышающийся в тумане.

«Это Кантерлот… жемчужина данной страны», — определил я, но меня из мыслей вывел тычок копья по лапе.

— Нравится вид, драконᵉ? — с ехидной ухмылкой на морде произнес молодой жеребец, глядя на дворец и вдыхая свежий ночной воздух.

Я ничего не ответил, но на такое зрелище нельзя было не заглядеться. Дворец был прекрасен во всех смыслах: ярко горели огни из его окон, его купола отражали серебристый свет луны, отчего он выглядел словно переливающийся различными красками. А выполнен он был аккуратно и красиво.

Вскоре мы продолжили путь вновь в направлении одного из склона гор, что заставило меня слегка удивиться.

«Зачем идти к подножью горы, если легче будет пройти напрямик через столичный город во дворец?», — задумался я и тут же меня осенило, -"Ах, да! Там наверняка есть тайный проход в горе! Надо же, предусмотрительная Селестия оказалась, надо отдать должное. Замки типа средневековых всегда строились с возможностью выхода с другой стороны, если замок возьмут в осаду. И скоро я ее увижу, а затем сам смогу рассудить насколько она хорошая или плохая правительница».

Пока мы шли, я ради интереса взглянул на местную луну и увидел на ней морду аликорна, которая занимала почти всю поверхность.

«Найтмер еще не вырвалась из плена? Погодите-ка! Какой сейчас год?» — не на шутку забеспокоился я, вспоминая каноничные события телесериала, которые знал, впрочем, не слишком хорошо. Однако это нельзя было забыть — как-никак первая серия.

Тем временем жеребцы начали диалог между собой, и я решил прислушаться к ним, ожидая, что они начнут вновь говорить на «английском», но вместо этого… Внезапно на русском, что поразило меня.

— Скажи, Стар Вайт, ты много драконов видел? — спросил молодой.

— Во-первых, всего нескольких, кроме того личного слуги этой заучки Твайлайт Спаркл, а во-вторых — обращайся ко мне по званию, пока мы на дежурстве, тебе ясно? — зло сказал жеребец своим хриплым голосом.

— Виноват, сержант! — быстро извинился младший по званию жеребец, встав по стойке смирно.

— Вольно, рядовой! — вновь повысил и без того железный тон сержант.

— Мы обязаны доставить этого дракона Селестии, чтобы она решила его судьбу, а остальное дело не наше. Этим займутся королевские гвардейцы, вероятнее всего.

— Понял, понял — утвердительно ответив, вороной жеребец расслабил позу и пошел дальше за своим, старшим по званию товарищем.

— А как ты считаешь, сегодня же День летнего солнцестояния, и по легенде чудовище по имени Найтмер Мун должна освободиться… — не успел закончить свою мысль рядовой, но его перебили.

— Брехня это! Лучше думай о службе, солдат.

— Виноват! — вновь вытянулся струной на месте молодой жеребец.

— Хватит уже! Идем! — тяжело вздохнув и покачав головой, сержант пошел дальше.

«Они все-таки умеют в русский… Тогда почему говорят на английском? Наверное, это связано с традициями или заскоками местной знати, среди которых также и Селестия. Да, наверное, это так».

Через некоторое время мы подошли к самому основанию горы, где, на первый взгляд, не было ничего, кроме кустов размерами немного выше стандартного пони. Оба стражника о чем-то поговорили, а затем совершили нехитрые манипуляции копытами с поверхностью каменной породы, и, наконец, кусок скалы отодвинулся в сторону, открывая вид на крайне широкий темный проход. Я наклонил голову к проходу и посмотрел внутрь. Мои глаза фактически сразу привыкли в темноте, и я стал видеть также хорошо, как видел до этого.

Внутри было огромное, даже по моим меркам, помещение, где в углу стояли детали железных рельс и деревянные бруски, а в соседнем углу находилась железнодорожная тележка без колес. В данное помещение мог бы поместиться поезд из трех вагонов, но здесь не было даже рельс, что контрастировало с предположительным назначением.

Я вошёл первым, после чего вслед за мной прошли мои сопровождающее.

— Они так и не начали строить тайную железную дорогу? — обратился молодой жеребец к старому.

— Видимо, нет, — угрюмо ответил тот, — Это плохо. Когда я вновь увижу Грея, то засуну ему его бумажки между… — пожилой жеребец не успел выразить свое возмущение в полной мере, когда встретился со мной взглядом, а затем перешёл на «английский».

— Это не важноᵉ! — он мотнул головой, — Идёмте дальше, Селестия долго ждать не сможетᵉ.

Мы шли дальше молча, проходя по слабо освещенному тоннелю, изредка останавливаясь на перекрестках, чтобы пойти в нужную сторону, после чего несколько раз прокатились по грузовым лифтам. Наконец мы добрались до помещений под самым дворцом, как сами мои попутчики сказали, что мы прибыли на место.

Помещения стали несколько меньше, но я все еще мог передвигаться по ним на всех четырех конечностях, прижимая крылья плотно к спине. Несколько раз мой хвост таки что-нибудь да цеплял, напоминая о том, что меня кусали, отдаваясь тупой болью при столкновении с предметами. Это явно бесило моих спутников.

«Мне кажется, но по их эмоциональному фону им точно не нравится то, во что они ввязались, а про мою неуклюжесть стоит вообще промолчать. Нет, конечно, я всегда отличался повышенной эмпатией и развитой интуицией. Однако, мне кажется, что они обострились», — прокрутил я в голове. И не сказать, что я оказался не прав, ведь всё указывало именно на это.

Мы вошли в помещения дворца, открыв расписные и украшенные позолотой двери. Первое, на что я обратил внимание — это витражи. На них, как и в каноне, были показаны сцены из истории данной страны: воссоединение племен, превращение Дискорда в камень, схватка с Найтмер Мун…

— Ваше Высочество! — вытянулся по стойке смирно молодой жеребец, и, отдав воинское приветствие, странно вывернув ногу по направлению к голове, обращаясь к кому-то перед ним, — мы обнаружили дракона в наших земляхᵉ!

— Очень интересно, — послышался знакомый женский голос сбоку от меня, пока я посматривал на жеребца, — Где именноᵉ?

— В Вечнодиком, ваше Высочествоᵉ! — как по учебнику отчеканил гвардеец.

Я повернул голову в направлении женского голоса и встретился со взглядом розовых глаз белой рогатой лошади, который был направлен на меня слегка сверху вниз.

«Это Селестия? Она выше МЕНЯ ростом на половину головы?!», — застряла в моей голове мысль.

Один её вид вызывал трепет: настолько он был эпичен по сравнению с остальными пони. Его даже невозможно было описать словами: выглядела она намного красивее, чем в мультсериале, если сравнивать с лошадями, конечно. Белоснежная шерсть, развевающаяся эфемерная радужная грива, большие перьевые крылья, а глаза словно излучали свет.

В это же время, пока я созерцал принцессу, Селестия обратилась уже лично ко мне:

— Что же ты делаешь в этих землях, драконᵉ? — она прищурилась, — Ты знаешь, что драконам в Эквестрии не радыᵉ?

Она презрительно фыркнула, словно источая ауру тихого гнева. Меня это немного удивило, учитывая, какой она была в каноне.

«Неужели теперь я вижу темную сторону принцессы Селестии? Как говорят: реальность часто оказывается совершенно отличной от сказок»

— Я лишь простой путешественник, — искренне удивился я, забыв о том, на каком языке говорю, — Я не знал, что драконам сюда нельзя.

— Драконы уже говорят по ново-эквестрийски? — солнцеликая кобыла наклонила голову набок, чуть удивившись и перейдя на русский, — Ты не с драконьих островов, верно?

Я лишь кивнул, пытаясь собрать мысли в кучу, чтобы придумать вариант, чтобы состряпать правдоподобную предысторию того, откуда я явился сюда, но ничего в голову не лезло.

Селестия хотела было продолжить, но подошедший охранник отвлёк её, сказав что-то. Я не вслушивался в диалог, но после донесения принцесса вновь посмотрела на меня и глубоко вздохнула.

— Сегодня, День летнего солнцестояния и я обязательно должна быть на этом празднике, — замолчав на мгновение, словно наслаждаясь своим величественным голосом, она продолжила, — Именно поэтому я не смогу решить твою судьбу сейчас, дракон, — она посмотрела на стражников, что стояли в зале, и подала знак копытом, — Отведите его в тюрьму и сделайте все, чтобы он не сбежал.

Гвардейцы все как один синхронно двинулись на меня и встали кругом, подготовив свое оружие, в виде копий и длинных мечей, что висели у них на боку на доспехах, направив на меня

«Ну и влип же я… Попал в самое начало и уже в самое пекло…», — подытожил я с иронией, смотря на окружающих меня стражников.

Глядя на гвардейцев и саму Селестию, я отметил, что окружающие «пони» совершенно не похожи на свои прототипы в мульт сериале, скорее они похожи на вполне реальных лошадей, которые имеются на Земле, разве что странным кажутся цвета гривы и шерсти. Однако то, что зацепило меня больше всего — это расположение глаз. Они были расположены не как у земных лошадей, но и не как у людей: скорее как нечто среднее, позволяя тем смотреть почти строго прямо. Также сами глаза не были огромными, словно блюдца, что меня приятно успокоило. Словно камень свалился с плеч. Ранее я не мог толком оценить размер глаз и анатомию пони из-за того, что первые из тех, кого я увидел, были в доспехах, то теперь глядя на Селестию, я смог оценить это как надо.

Между тем, белая кобыла поправила свою тиару магией, и, проверив свой накопытник на передней правой ноге, направилась к выходу.

Вдруг я услышал тихий хлопок, и посмотрев в ту сторону, откуда слышался шум. Судя по реакции самих гвардейцев,
они ничего не слышали.

В следующий момент я услышал звук падения стекла и обратил внимание на витраж с битвой Селестии с Найтмер Мун, заметив, что в нем нет одного куска, хотя до этого, когда я посмотрел на него в первый раз пару минут назад он там был. Сквозь дыру светила полная луна, чистая и белая как снег.

«Постойте-ка! Там нет лика аликорна, а значит…»

— О нет… — только и смог выдавить я из себя, как в следующий момент стекло треснуло, и нечто черное влетело внутрь помещения, сбив белого аликорна с ног и отбросив Селестию на пару метров.

Стражники не успели никак отреагировать, как были оглушены таким диким безумным смехом, что даже у меня от него появился звон в голове. Я зажал лапами уши и закрыл глаза, пытаясь бороться с болью, что с грехом пополам мне удалось сделать. Открыв глаза, я обнаружил себя в окружении лежащих без сознания гвардейцев, а в центре зала лежала все еще не пришедшая в себя Селестия. Я посмотрел сквозь рябь в глазах, пытаясь разглядеть нечто черное, что стоит прямо рядом с ней. Спустя несколько секунд времени по моим внутренним ощущениям, я смог разглядеть эту черную особу — это была Найтмер Мун во всем своем черном великолепии, облачённая в свою лёгкую броню из неизвестного мне металла, блестящего при лунном свете.

— Ты жалка! Ты слаба! Трусливая ты кобыла, — голос Найтмер Мун эхом пронесся, — Вставай, дерись и честь отстои свою или достойно умриᶜᵉ!

Найтмер Мун хотя и выглядела немного истощенной, но грациозной и сильной, что было видно даже невооруженным глазом. От нее прямо-таки и разило злобой, жаждой мести и наслаждением от боли своего соперника. Она казалась физически больше Селестии на несколько голов, что только подтверждал тот факт, что я со своей позиции смотрел на нее снизу вверх.

«Сначала волки, а теперь сама Найтмер? Да вы издеваетесь? Я с трудом на инстинктах, желании выжить на адреналине смог отбиться от первых, а тут одно из самых сильных существ в этой стране, если не во всем местном мире… Пиздец…», — подумал я быстро про себя, думая, чтобы такое сделать, дабы отвлечь Найтмер от белой кобылы-аликорна.

Единственная мысль, которая мне спешно пришла в голову, была связана со шлемом ближайшего ко мне гвардейца, что упал с его головы. А именно: метнуть в чернильную кобылу броню, что я и попытался сделать. Увы, но итог был закономерен: я промазал.

— Ха! — Найтмер залилась громким смехом, — Белая задница зверушку в виде дракона завела себеᶜᵉ? Только звать позором и можно этоᶜᵉ! — сказала она с безумной улыбкой, оскаливая свои острые как бритва зубы. Не хотелось бы проверять, насколько они были опасны для меня.

— А ну ебальник захлопни, рогатое уебище, пока тебя не перекусил пополамᵉ! — со злобным рычанием крикнул я ей в ответ.

Ответом на мое резкое высказывание в ее адрес было лишь изумленное лицо Найтмер Мун. Я не стал дожидаться дальнейших ее действий, и, резко вскочив, понесся вперед, стремительно преодолевая расстояние. Я уже сбил кобылу с ног, но в последний момент запнулся сам о что-то, от чего упал на землю с громким грохотом, проехав несколько метров по инерции вперед.

— ТЫ БОЛЬНО ДЕЛАЕШЬ НАМᶜᵉ?! — проорала королевским-кантерлотским Найтмер, поднимаясь с пола.

— Ты еще боль не знала… — поднимался с пола и я, глядя прямо ей в глаза, злобно рыча.

— ЧТО ЗА ЯЗЫК СТРАННЫЙ ИСПОЛЬЗУЕТ ДАННАЯ ЗВЕРУШКАᶜᵉ?

— Тебе неведомый… — зарычал я, злясь сильнее и обходя медленно соперницу со стороны, наблюдая за её движениями.

— Откуда взялся ты, зверёнышᶜᵉ? — внезапно с искренним любопытством и, сбавив крик, спросила черная пародия на принцессу Луну.

— Ты так хочешь это знатьᵉ? — спросил я, прищурив глаза.

— Нетᶜᵉ, — совершенно без эмоций ответила она.

— Я так и думал…

В это время послышался лязг доспехов справа, и я на мгновение отвлекся, совершив непростительную ошибку в бою и оторвав взгляд от противника. Когда я вновь перевел взгляд на черную кобылу, та уже успела преодолеть половину расстояния до меня и стремительно приближалась. Но когда между нами осталось расстояние в несколько моих размеров, время словно остановилось. И я стал лихорадочно соображать, столкнувшись с этим.

«Время остановилось? Или это я настолько ускорился? Вот она, застывшая в воздухе чернильная сука сверкает своими клыками, сверля меня бешеным взглядом. Даже забавно наблюдать… Постойте! Пока я в таком состоянии, я смогу продумать тактику и рассчитать ее движения наперед. Это потрясающе! Так, не стоит терять сосредоточенность, ибо я не уверен, что смогу повторить данный эффект, а тем более не знаю, сколько он длиться. Единственное, что меня реально напрягает — это тот факт, что я не могу двигать ничем, кроме глаз и не могу дышать. Если первое терпимо, то второе начинает беспокоить сильнее с каждым мгновением, хотя сейчас я не ощущаю даже биения своего сердца… Но чувствую себя так, что скоро задохнусь. Как мне выйти из данного состояния, Пустота тебя сотри?! Стоп! Кажется, я знаю!».

Я стал напрягать свою волю, медленно, словно через густой кисель, двигая лапами и пальцами и пытаясь сделать вдох, попутно следя за Найтмер Мун, постепенно отклоняясь влево от траектории ее движения. Когда она подбежала почти вплотную, то я решил схватить ее за основание шеи левой лапой и сбить с ног, все еще находясь в состоянии «замедленного времени». Моя идея удалась, и я смог ухватить ее за основание шеи, после чего потянул на себя и вверх, намереваясь ударить ее об пол. В этот момент эффект «замедления» кончился, и я резко ощутил весь вес этой кобылы, когда, наконец, обрушил ее на пол. Такой тяжелый удар громким эхом отозвалось по всему залу. Я выпустил обезумевшую кобылу из хвата своей лапы и ощутил резко накатившую сильную боль в запястье.

«Твою мать! Не думал, что она настолько тяжелая!».

Отвлёкшись на свои мысли, я пропустил удар задними ногами прямо в морду, и, отлетев немного назад, упал на спину. К боли в лапе и морде прибавилась боль в позвоночнике и крыльях, которые я все это время старался плотно прижимать к спине, дабы не повредить ненароком.

Но оправился от удара я фактически сразу, ибо меня уже готовились нокаутировать копытами, и, чтобы избежать подобной незавидной участи, мне пришлось несколько раз откатиться в сторону, после чего я смог встать. Передняя левая лапа заныла в ответ еще сильнее. Мне пришлось даже встать на задние лапы, чтобы не повредить её еще сильнее, но выпрямить спину полностью не позволяла анатомия моего тела, которая, судя по всему, напоминала нечто среднее между антропоморфной и звериной формами.

«Чертова спина. Чертова лапа… Все против меня — даже выпрямить спину полностью не могу. Но зато я в своем настоящем теле, и это хорошо», — иронизировал я в своих мыслях.

Я всегда себя представлял раньше в виде дракона и вновь подловил себя на мысли, что был рад оказаться вновь самим собой. Однако в это время было не до таких мыслей, ибо враг был заведомо сильнее меня, хотя и несколько безумен, судя по всему.

Теперь, когда я смотрел на Найтмер Мун, я смог оценить ее как следует, а заодно заметить, что след от моих когтей у нее на шее остался весьма внушительным. Но, несмотря на полученное повреждение, оно не приносило ей неудобств, более того — по ее выражению морды не было похоже, чтобы она замечала боли. Вместо этого она произнесла со злобной улыбкой:

— Мы видим, что воин ты хороший … НО НАС НЕВОЗМОЖНО ПОБЕДИТЬᶜᵉ! — проорала она последние слова на королевском кантерлотском, так что у меня снова зазвенело в ушах.

Она вновь ринулась в атаку, но на этот раз не вперед, а зигзагом, чтобы меня запутать. Ей это почти удалось, но в последний момент я смог подставить правую переднюю лапу под ее удар, и тут же пожалел об этом, ибо боль от удара пронеслась по всей конечности и даже ударила в основание шеи. Мне только и оставалось, что переводить боль в гнев и напрягать волю, чтобы терпеть это, защищаясь и ожидая момента для контратаки. Еще несколько её атак я пропустил по своей лапе, пытаясь блокировать, получая на это новые приступы сильной боли.

После очередного удара я сосредоточился на внутренних ощущениях, как это со мной бывает, когда я испытываю сильнейшую физическую боль, начиная уменьшать ее значимость, переводя из разряда «помех» в «полезное». Таким образом я постарался перевести боль в силу с которой я хотел ударить своего противника, подметив попутно, что боль стала приносить некое извращённое удовольствие.

Ещё несколько ударов и вот он — момент для контратаки, которым я воспользовался, ударяя кобылу левой лапой, разведя пальцы в стороны, и, выставляя острые, как бритвы, когти. Удар оказывается достаточно сильным, чтобы заставить отступить Найтмер на несколько метров назад и дать мне возможность прийти в себя. Тяжело дыша, и, смакуя боль, я пронаблюдал за ней, пока она сама, пошатываясь на ногах пыталась прийти в себя.

Она подняла на меня взгляд полный ненависти и на её правой половине морды я увидел внушительных размеров раны от моих когтей. Такие раны оставила бы на ком угодно рубцы на всю оставшуюся жизнь, если бы вообще не убили, однако, через несколько мгновений следы пропали, словно я не наносил удара по чернильной кобыле.

«Аликорны настолько быстро умеют регенерировать?.. Мне пизда».

— ТЫ РАЗОЗЛИЛ НАС! — вновь прокричала вне себя от ярости Найтмер, — МЫ УНИЧТОЖИМ ТЕБЯ И ДУШУ ТВОЮ СЪЕДИМᶜᵉ!

Она в очередной раз ринулась на меня, на этот раз, воспользовавшись магией и телепортировались ближе, дабы я не успел среагировать и ожидаемо очередной удар я заблокировать не успел.

Повалив меня на землю, она нанесла ещё один удар копытом мне по морде. Пока я лежал на спине повелительница кошмаров с силой опустила свою ногу мне на горло, надавливая всё сильнее и сильнее. Я попытался сбросить ее с себя, но слышал вместо этого лишь сдавленный хрип. Я бил ее лапами по бокам, царапал, хлестал хвостом, но раны на них тут же затягивались, а ее напор ничуть не становился меньше. В глазах стало темнеть, и на последних силах, я попытался притянуть ее голову к себе и откусить что-нибудь. Однако когда наши взгляды встретились, пространство вокруг померкло, и я словно потерял сознание, провалившись в чёрную пустоту.

---

Очутился я в полной темноте и судя по ощущениям, я лежал на спине. Я попытался встать, но с первого раза это не удалось, так как что-то скользкое было под лапами. Когда я все же поднялся, то, посмотрев вниз, то был ошарашен, ибо я опять был в теле человека, в том виде, в котором себя помнил.

— Блядь! — проорал я так, как только мог, но вокруг была лишь черная пустота, и некому было меня услышать.

«Как же так?» — судорожно думал я, — «Неужели всё то, что делало меня собой — драконом, просто взялось и рассыпалось?!»

На меня накатила сильная обида, которую словами невозможно было описать.

«Вот так взять — побыть драконом пару часов и вновь превратиться в жалкого смертного?!» — я был в полнейшем недоумении и отчаянии от подобной мысли, — «Ладно, спокойней. Теперь у меня стоит открытый вопрос: что теперь делать?»

Я попробовал осмотреться, но куда бы я не взглянул, всюду была тьма.

«Надеюсь, что я не в Пустоте, а то самый мой большой страх именно туда попасть…» — подумал я, чувствуя накатывающую панику, которую я относительно быстро унял глубоким дыханием и приведением мыслей в порядок.

Стоять на месте было откровенно тупо, поэтому я пошел просто наугад. Я шел и шел, и ничего, кроме звука собственных шагов по какой-то мокрой поверхности слышно не было.

Спустя неопределенное время, я, наконец, увидел вдалеке нечто сияющее, от которого исходил ровный неоновый свет, с белым, но приятным огоньком в его центре.

Я подошёл ближе и увидел, что источником света является какой-то магический непрозрачный барьер, который находился почти у самого «пола», доходя по высоте до уровня моего пояса. Выглядел барьер, как купол, за которым, вероятно, что-то находилось. Я из интереса опустился на одно колено и провел ладонью по поверхности, которая, по ощущениям оказалась совершенно гладкой, но немного пульсирующей, словно биение чьего-то сердца. Ритм пульсаций барьера был медленным, но весьма чётким.

«Если там кто-то есть, то он очень слаб…» — не успел я продолжить свою мысль, как услышал позади себя цокот копыт по мокрой каменной поверхности.

Я обернулся и увидел Найтмер, которая, вопреки моим ожиданиям была почти одного со мной роста, хотя я, по сравнению с ней, должен быть как карлик, если не меньше.

— Дракон какой-то неправильныйᶜᵉ, — сказала она вполне серьезно, без гнева, ехидности или насмешки, — Дракон ли тыᶜᵉ? — продолжила она, обходя меня стороной и я сразу напрягся.

— Даᵉ! — утвердительно кивнул я, пытаясь не поворачиваться к ней спиной, встал я в боевую стойку.

— Только не отсюда ты, тяготить будет сей факт мой разумᶜᵉ.

«Чего?»

Она остановилась, когда прошла вокруг меня полный круг.

— Жалко зверушку сею убивать, поэтому скажу тебе: не стой на пути у нас или будешь уничтоженᶜᵉ. Выбирай путь ты свой, драконᶜᵉ.

И тут она встала в боевую стойку, явно готовясь дать отпор.

— Ты сама знаешь мой ответᵉ, — с некой долей неуверенности ответил я, сжимая кулаки.

«Нет уж, я не отступлю. Я не склонюсь перед её волей!»

— ТОГДА УМРИ ЖЕᶜᵉ! — проорала она мне, и, злорадно оскалившись, ринулась на меня.

Лишь в самый распоследний момент я успел увернуться и перекатиться в сторону.

«Я не смогу ее победить в своем человеческом теле. Даже пытаться делать этого не стоит», — констатировал я неприятный факт.

Она вновь понеслась на меня, почему-то даже не телепортируясь и не прибегая к ухищрениям — бежала строго вперед на меня как танк. Я смог еще раз уйти от нее, отпрыгнув в сторону, но чуть не упал из-за своей природной неуклюжести.

Позади меня оказался тот самый купол, на который я вновь обратил внимание на мгновение. Однако чуть было не получил передними копытами прямо по своему лицу, которое по привычке называю мордой.

Попытавшись отступить на несколько шагов назад, я запнулся о магический купол, перелетел через него и упал на его другой стороне, на спину, охнув.

Сам удар копытами Найтмер Мун пришелся прямо по барьеру, отчего тот стал полупрозрачным и я, наконец, смог увидеть ту, кто сидел внутри — принцессу Луну, которая была размером с жеребёнка. Когда я посмотрел на нее, ее мордочка повернулась в мою сторону, и ее заплаканные темно-зелёные глаза встретились с моими. А затем произошла какая-то внезапная вспышка света, и пространство вокруг словно пошло рябью и все вновь померкло.

---

Я на какой-то миг подумал, что это магия ночной пони. Однако она, похоже, мне и помогла, ведь очнулся я лежа на полу дворца, где был мой с Найтмер Мун бой.

Она стояла на мне, всё ещё глядя в глаза, но уже с осознанным взглядом, в котором читался интерес вперемешку со страхом, да и на эмпатическом уровне это чувствовалось. Этим моментом я и воспользовался, чтобы сбросить ее с себя левой задней лапой.

Заливаясь кашлем от долгого пребывания без воздуха, ведь она всё это время стояла на мне и душила.

К счастью, я снова был драконом, а потому довольно быстро пришёл в себя. Несколько глубоких вдохов и я повернулся на бок, заметив краем глаза, как черная тень прыгнула в разбитое окно и растворилась в ночи.

Боль во всем теле резко вернулась, отчего я громко прорычал, прерывисто дыша. Пытаясь восстановить дыхание, я попытался расслабиться, и затем начал себя осматривать, обнаружив, что на правой стороне тела в районе плеча с меня стекала струйка крови, и сама чешуя на нём была помята, словно по ней много раз ударяли чем-то тупым и тяжелым. Также я заметил, что у меня под неестественным углом была повернута кисть правой лапы и пальцы на ней. Я скривился, но решил внимательно осмотреть данное повреждение, приходя в итоге к выводу, что это не перелом, а обыкновенный вывих, который можно вправить. К счастью, я ранее изучал медицину и не брезговал смотреть видео на эту тему, поэтому проблемы с тем, чтобы вправить вывихнутые части тела, мне труда не составило.

Пара отвратительных хрустов, и вот всё на месте, а боль уходит. Также я размял больное плечо на правой лапе, проверил шею, повертев головой в стороны. Во время одного из поворотов я заметил, что с моей нижней челюстью что-то не так: я ни двинуть ею не могу, не закрыть. Я потрогал ее лапами, и, увы: она тоже была вывихнута в левую сторону. К счастью, вправлять вывих на челюсти я тоже умел, только делать это надо было аккуратно. Еще один хруст, и на этот раз меня начинает преследовать острая боль, от которой я зажмурился. Видимо, я сделал что-то не так, так — еще одно осторожное движение, и, наконец, всё в порядке. Дальнейший осмотр на первый взгляд никаких повреждений не выявил и я стал обмозговывать ситуацию.

«Блядь… Как же это было больно, сука… О! А чешуя чувствительная, надо же» — подумал я, перескочив с одной темы на другую, когда я проводил лапами по чешуе.

К сожалению, это была моя привычка — перескакивать с одной мысли на другую, не завершая оную. Но с собой ничего поделать не мог, поэтому приходилось с этим жить.

Убедившись, что всё остальное в порядке, я встал на задние лапы и размял кисти лап.

«Вот, что значит реальный бой, а не потасовка с хулиганами».

Я почуял на себе чей-то взгляд и повернул голову вбок, заметив того самого вороного жеребца, которого я и встретил в патруле. Он смотрел на меня со страхом и ужасом в глазах, буквально стоя на трясущихся ногах. Также я слышал множество стонов вокруг себя — это пробуждались оглушенные стражники Селестии.

— Принцесса Селестия! — послышался голос одного из гвардейцев, который подбежал к неподвижному телу своей правительницы и склонился над ней, пытаясь привести в чувства.

Когда пробудились все стражники, то голос подала и принцесса, которая вставала на ноги с громкими стонами и помотала головой. Её сразу же окружили стражники, словно дети свою мать — настолько она была большой по сравнению с рядовыми пони. Селестия заверила их, что с ней все нормально. Затем посмотрела на меня оценивающим взглядом, будто хотела что-то сказать. Но неожиданно её перебил восхищенный крик вороного жеребца, что все это время стоял и со страхом пялился на меня.

— Это было невероятно! — с восторгом крикнул он, смотря на меня с глубоким уважением и восхищением, — Этот бой даже лучше, чем описывали ветераны-пограничники, что участвовали в конфликте на границе с чейнджлингами!

— О каком бое идет речь, гвардеец? — задала вопрос Селестия, чуть нахмурившись.

— Как каком? Он задал такого жара самой Найтмер Мун, что та аж отступила в страхе! — он все не унимал своего энтузиазма, — Она на него побежала, а он как схвати её и ебани об пол, потом как лапой хрясь и таааакой шрамище на полморды, уууух… — активно жестикулируя, продолжал он, но его речь перебили, не дав закончить.

— Довольно! Еще слово и из стражи ты будешь изгнан с позором! — строго, словно рассерженная мать, выговорила Селестия, не сильно повышая тона своего голоса при этом.

«Хотя бы кто-то оценил то, как я чуть не сдох» — с сарказмом подумал я, хмыкнув.

Я почувствовал на себе суровый взгляд и сам посмотрел в сторону Селестии, заметив, как она внимательно меня изучает.

— Так и быть, дракон, — сурово, но чуть мягче сказала та, — стой тут и никуда не уходи, пока мы со стражниками не вернёмся.

— Ему не нужно в темницу, госпожа? — спросил кто-то из гвардейцев.

— Оставьте его, ибо у нас есть дело важнее! — ответила ему принцесса дня, — Никуда не уходи отсюда, дракон! За свое спасение я отблагадарю тебя потом.

Селестия вместе со стражей кдалились, прикрыв за собой массивные двери и остался один в комнате.

«Интересно, почему она так просто оставила меня здесь, без охраны?» — подумал я, — «Видимо это некая форма благодарности. Ну да ладно»

Внезапно мне захотелось помочь в ответ, только вот как бы это сделать — вот что было интересно.

«А вообще, что это было? Это явно была не Пустота. Разум Найтмер? Если это так, то понятно, почему она убежала — Луна взяла над ней контроль как-то… Хм… А что, если попробовать еще раз? Я, кажется, знаю, как повторить такое осознанно! Хотя откуда у меня все эти способности? Слишком много вопросов и никаких ответов»

Вновь размыв спину и конечности, я понял, что боли вновь нет, что опять навело меня на размышления, но я решил подумать об этом позже. Я решил, что моя главная задача — спасти Луну и я намеревался выполнить задачу.

Повинуясь душевному порыву, я запрыгнул на выбитое окно, взявшись правой лапой за стену.

Передо мной простирались окрестности Кантерлота, утонувшие в непроглядном мраке. Но сама обстановка была довольно романтичной, а где-то вдалеке виднелся уже и Понивилль. Город, в котором жили шесть элементов гармонии.

«Интересно, а если я вмешаюсь — осознают ли пони себя элементами гармонии? Или всё поменяется? Ведь именно Твайлайт Спаркл и её друзья спасли Селестию и остальных от Найтмер Мун. Даже не знаю, как я смогу добраться туда раньше Селестии, но мне лучше это сделать» — продолжал я, хмуро осматривая окрестности, — «А что, если мне туда долететь?».

Я глянул на свои крылья. Мне ещё не доводилось летать в этом теле, но инстинктивно я осознавал, как надо ими размахивать. Скорее всего, у драконов это на подсознательном уровне — примерно так же, как у людей ползание и ходьба. Я предположил, что первый полёт пройдёт гладко и без трудностей, или хотел так думать.

Я расправил крылья, но почувствовал приступ тянущей боли в правом крыле, который быстро прошёл.

Вновь посмотрев в сторону Понивилля, мне стало немного не по себе, ибо расстояние было огромным, а полет я помнил лишь по старой «памяти», но вот тело, возможно и не знало его вообще.

Так или иначе у меня созрел план насчет того, чтобы оказаться в Вечнодиком раньше Селестии, и для этого нужно было взлететь или, как минимум, спланировать прямо туда.

Вздохнув и решив, что будь что будет, я спрыгнул с окна и отошёл на другой конец зала, чтобы взять разгон и взлететь. В зале раздалось цоканье моих когтей о пол зала, а затем я оттолкнулся и вылетел прямо навстречу ночному небу.

С непривычки, когда я перестал чувствовать под собой твердую поверхность, мне стало на секунду страшно, однако я переборол уже начавшийся вселяться в меня ужас и расправил крылья, развернув их горизонтально. Ветер сразу же наполнил их воздухом, и я ощутил, как что-то за крылья меня толкает вверх, в то время как остальное тело на мгновение потянуло вниз по инерции. Но вскоре полёт мой выровнялся, земля перестала приближаться, а значит — всё удалось, и можно было облегченно выдохнуть. Я плавно стал планировать в направлении Понивилля, иногда лениво махая крыльями и осторожно поворачивая телом, как делали это пилоты самолётов, стараясь подстроится под попутный ветер.

Ночь была тихой и спокойной, и лишь гул воздуха в ушных пластинах да редкое пение ночных насекомых и птиц нарушали глубокую тишину. На первый взгляд ничто не предвещало беды, но я не мог позволить себе остановиться и насладиться своим любимым временем суток. Так я пролетел некоторое время, пока Понивилль не показался прямо подо мной.

С непривычки я стал резко снижаться к земле, и тут внезапно меня ошарашила мысль: я же не помню, как приземляться! Наверное… Надо было снижаться по спирали, а не «кирпичом», как я и поступил по глупости. Земля резко приближалась, и затормозить я уже не успевал, так что оставалось лишь выставить вперёд лапы и резко замахать крыльями, надеясь на чудо.

Я резко врезался в землю, перевернулся через себя и упал на живот. Некоторое время я лежал и не мог встать, приходя в себя, однако по итогу вновь оказался на четырёх лапах. Вновь проверив себя на наличие ранений, я услышал гул молодых женских голосов со стороны леса. Я аккуратно приподнялся уже на задние лапы и, наконец, заметил, как в лес входит шестерка пони.

«Ого. Да это же элементы гармонии!» — сразу же я узнал их.

Конечно же, это были они: вот Твайлайт Спаркл, а рядом с ней идут Рэрити, Рэйнбоу Дэш, Пинки Пай, Эппл Джек и Флаттершай. Последняя, старалась прятаться за остальными пони, полностью оправдывая своё имя. Похоже, у них здесь тоже были такие же характеры, как и в оригинальном мультфильме.

Я пригнулся к земле и стал выжидать, пока они пройдут мимо и скроются в лесу, что прилегал к Понивиллю, а затем, недолго думая, последовал за ними.

С маскировкой у меня всё же возникали некоторые проблемы — я не умел правильно красться, да и такую тушу пойди спрячь, так что на шум веток и листвы пони время от времени оборачивались. Но мне удавалось вовремя спрятаться, и они подумали, что это очередной зверь из Вечнодикого леса. Шестерка поднималась на гору, даже не подозревая о том, что за ними наблюдала не только Найтмер Мун, но и я лично.

Я знал, что будет, и выжидал, когда начинало происходить что-нибудь необычное. Вскоре и впрямь произошло то, чего я и ждал. Земля под пони обрушилась, и они устремились вниз по склону. Тем, кто были пегасами, повезло — они сразу воспользовались своими крыльями и подхватили тех, кто не мог летать. Лишь Твайлайт и Эппл Джек продолжали нестись вниз. Я отнёсся к этому спокойно, ибо знал, что они выживут, даже если я не буду вмешиваться. Да и чем я им помогу — скорее одно моё появление напугает их и, что более вероятно, изменит линию времени в худшую сторону. Как и ожидалось, Эппл Джек попыталась спасти сиреневую единорожку, схватив её копытами у самого края обрыва, держа над пропастью. Но между ними завязался в итоге спор, про который мне было известно по мульт сериалу.

— Отпусти меня, — совершенно спокойно заявила земнопони, и я воочию увидел, как происходят события, увиденные мною в мультике.

«Поразительно! Всё совпадает. Интересно, что здесь всё соответствует мультсериалу — честно говоря, мне не особо верится, что все события будут совпадать один-в-один, но пока все признаки указывают на это».

Пока я думал, Твайлайт Спаркл уже спасли Флаттершай и Рэйнбоу, и они направились дальше.

«А сейчас будет мантикора, да?» — подумал я, тут же услышав отчаянный крик вдалеке.

К шестёрке пони вышел зверь, состоящий из разных частей разных животных.

Мантикора выглядела как в каноне: львиная голова, перепончатые крылья, чем-то напоминающие мои собственные, и хвост, словно взятый у скорпиона. И она преграждала дорогу в ущелье героям дальше.

Вмешиваться и здесь я не стал, продолжая лишь наблюдать за ними. И как я и предполагал — сначала будущие элементы гармонии попытались пройти через ужасного разъяренного зверя, вступив с ним в бой, и после очевидной неудачи вперёд вышла самая застенчивая желтая пони, и именно она смогла успокоить зверя, избавив его от занозы. Я лишь убедился в том, что у пони в точности были те же способности, что и в оригинале, и продолжал наблюдать за ними издали, стараясь не привлекать лишнее внимание к себе.

Далее их должно было ждать испытание с деревьями в темноте, и пони начали заходить в темную чащу леса. Я некоторое время постоял и подумал о том, стоит ли следовать и дальше за героями, но всё же решил свернуть вбок и попытаться сократить дорогу до руин замка, где должна быть Найтмер Мун.

Через минуту краем уха я услышал сначала крик пони, но затем из леса донёсся чей-то заливистый и весёлый смех. Очевидно, это был тот самый момент с песней от Пинки Пай, которая веселилась, несмотря на страшную обстановку, подбадривая своих друзей. Что ж, они сами справятся, а у меня была своя дорога.

Я прокрался на поляну рядом с лесом, где находились пони, и заметил черную тень на ней. Мои мышцы сразу напряглись: ведь я увидел перед собой вновь Найтмер Мун, которая наблюдала за гостями леса и тихо хохотала, но меня она, кажись, не замечала.

Я сначала бесшумно присел на задних лапах, а затем медленно начал к ней подбираться. Когда я подобрался почти вплотную, момент атаки настал и я сделал резкий рывок вперед, пока черная кобыла не замечала меня. Будучи застигнутой врасплох, она не отреагировала на моё появление должным образом, так что мне удалось прижать ее к дереву, приподняв над землей. Та брыкалась и пыталась рефлекторно задеть меня своими копытами, но я, несмотря на тяжесть этой кобылы, вновь посмотрел ей прямо в глаза, вспоминая ощущения во время нашей с ней битве во дворце. Я сконцентрировался и замедлил дыхание, пронзая противницу своим взглядом, и уже скоро пространство снова стало расплываться, и по итогу я вновь очутился в чертогах разума Найтмер Мун.

---

На этот раз я не лежал, а стоял, причем уже рядом с магическим куполом, который все еще был полупрозрачным, и сквозь него можно было разглядеть принцессу Луну в форме жеребёнка.

Я не стал терять времени и подошёл поближе, дотронувшись до барьера, но сказать что-либо я не успел, ибо сзади я услышал цокот копыт Найтмер Мун. Она уже стояла позади, а её морда выражала ненависть и отвращение ко мне. Но теперь, вдобавок, в паре метрах от неё левитировала коса, очень похожая на ту, что я видел когда-то давно в одной фанатской анимации про битву с Сомброй. Она походила больше на черный боевой топорик, нежели на косу, но я её опознал сразу — это было оружие теневого пони… Или очень похожая на неё копия.

«Теперь все еще серьезнее, да? Что ж… Мне нужно быстро решить, что делать, или она точно не даст мне уйти отсюда целым. Я дурак не продумал это!» — сделал я мысленно "морда-лапа", — «А если дать ей бой? Блин, я же не знаю, как отразятся повреждения «здесь» на реальном мире — вдруг я тоже умру? Перспектива плохая»

На этот раз никаких угрожающих речей не последовало. Ни слова не говоря, она пустила косу в моем направлении, непрерывно раскручивая ее телекинезом, намереваясь меня обезглавить. Я успел пригнуться, ибо замедлять время не получалось, как это было в форме дракона, а приходилось пользоваться лишь своими рефлексами и инстинктами. Коса просвистела у меня над головой и затем вернулась на место возле ее обладательницы, которая яростно выдыхала пар из ноздрей, издавая громкое фырканье.

— Сошка белокруповой кобылы, смеешь все еще мешать НАМᶜᵉ?! — наконец, послышался полный злости и пафоса голос.

Ответ же мой был довольно простым и очевидным:

— Завали ебало!

Она вновь издала боевой вопль, от которого я фактически оглох и от этого слишком поздно заметил, как на мою голову опускается коса, что внезапно возникла прямо надо мной. Отскочить до конца я не успел, и меня успело зацепить ее аурой… холода? От неожиданности я упал назад, ударившись затылком о «пол» и на пару мгновений растерявшись.Однако я не стал лежать на одном месте и я успешно несколько раз увернулся при помощи перекатов.

В какой-то момент мне удалось встать обратно на ноги, но острие косы словно пила прорезала дорогу в моем направлении и резко вынырнуло из земли, пролетев перед самым моим носом, едва не воткнувшись в подбородок. Я явно почувствовал, как меня обдаёт аурой жуткого холода, от которого я аж вздрогнул весь. Отклонившись назад, я вновь чуть не упал, но, к счастью, устоял.

«Вот же ёб твою мать! Я не продержусь еще минуту, если только не придумаю что-то!» — задумался я, как вдруг краем глаза заметил, что коса ухитрилась задеть магический щит, прорезав в нем небольшую дырку.

Увидев такое, я внезапно подумал о безумной, но, пожалуй, единственной разумной мысли, которая могла прийти в голову во время боя.

«А пусть эта конина сама напорется на собственное орудие!».

Я, в очередной раз, увернувшись от косы, резко рванул прямо к Найтмер Мун.

Бежав вперёд, я чувствовал, как смертельное оружие «дышит» мне в затылок, и стоит мне усомниться в своей идее или же остановиться, и меня не станет. Уже почти рядом с Найтмер Мун, я почувствовал, как аура холода оружия начинает покрывать мою спину мурашками, но я был решителен, как никогда.

Я резко попытался толкнуть Найтмер, что, разумеется, не удалось, но оно и не нужно было — ведь смысл был в том, чтобы оттолкнуть себя же в сторону.

— Какого Тартара ты…ᶜᵉ — не успела договорить кобыла, когда я услышал звук ломающихся костей и режущего удара о мягкие ткани тела.

Не успел я осознать тот факт, что мой план сработал, как внезапно ощутил острую боль на левой руке. Она была настолько сильной, что я, пролетев по инерции некоторое расстояние, упал и, схватившись за больное место, разразился громким криком.

У меня в глазах потемнело боли, и я даже не мог встать, лишь крича. Несколько долгих мгновений, показавшиеся скорее вечностью, нежели скоротечными мгновениями, и я смог разжать закрытые от боли и слез глаза, оценивая повреждения руки. По всей длине от плеча до самой кисти находилась огромных размером рваная рана, из дна которой в некоторых местах торчат кости, а сами края раны и мягкие ткани были покрыты тонким слоем льда. А алая жидкость струями стекала вниз на темный пол, заливая его лужей крови.

Пока я пытался удержаться от выражения нового приступа невыносимой боли и слез благим матом, я услышал, как что-то очень тяжелое упало на воду.

«Блядский пиздец! Нихуя мне лапу разворотило!» — только и думал я, тяжело дыша и пытаясь отойти от приступа боли, но тут же вспомнил про Найтмер Мун.

Подняв голову, я стал искать её, и вскоре заметил, что моя противница уже лежит в луже воды, а сама она была сражена с воткнутой косой в её боку.

Поднявшись и всё ещё охая от боли, я медленно зашагал в направлении щита, держась за больную руку. По мере приближения я чувствовал холод не только в ране, но и во всём теле, словно он распространялся от раны к сердцу, как будто мне не тело ранили, а нечто более ценное и абстрактное — душу. Но я надеялся, что это была лишь рана, пусть и нанесённая магическим оружием.

От онемения в конечности мне стало страшно, но сейчас думал вовсе не об этом, а о том, как освободить принцессу Луну, ибо чувствовал, что я всё делаю правильно.

Дойдя до цели, я упал на колени и посмотрел сквозь магический барьер, встретившись взглядом с Луной. В тот момент, когда я его коснулся, барьер пропал, ярко вспыхнув и развалившись на осколки, а Луна оказалась на свободе. Она что-то мне пыталась сказать, но я не мог её понять, лишь стонал и содрогался.

«Возможно, это были слова благодарности? А может… Вопросы?» — подумал я из последних сил.

Через пару мгновений мир начал снова размываться, возвращая меня обратно.

---

Несколько долгих мгновений, и я вновь оказываюсь в Вечнодиком лесу, всё ещё держа Найтмер в своих крепких драконьих лапах, уперев её тело в дерево.

Я только было подумал о том, как повреждения в том бою скажутся на мне здесь, как внезапно левую переднюю лапу пронзила жгучая боль. Я, отпустив Найтмер, стал громко рычать и ругаться на всю округу.

«Блядь! Как же это больно, сука! И холодно внутри!»

Слезы из глаз текли, я прижимал саму лапу к туловищу и тер ее, словно пытаясь снять боль и обогреть. Однако внешне моя лапа была цела и я понимал это, но инстинктивно пытался сделать что-нибудь с ней.

Пока я приходил в себя, я краем глаза заметил, как Найтмер Мун в замешательстве осматривается по сторонам, отступая от меня, а затем резко исчезает во вспышке телепортации, оставляя меня одного мучиться от приступа накатившей боли. Однако перед её исчезновением я успел заметить резкую перемену в выражении её мордашки.

«Кажется, она изменилась и была мне благодарна или же это уже была не она?» — думал я, пытаясь успокоиться.

— Что же с ней теперь произошло? И что теперь делать? — спросил я сам себя, всё ещё рыча от боли.

Теперь я уже не был уверен, был ли смысл в этой схватке с ней, но всё же я считал, что делал всё правильно. Мне просто казалось, что я должен это делать, а интуиция меня фактически никогда не обманывала.

К счастью, боль начала медленно проходить и я смог хотя бы подняться на задние лапы, решив идти дальше после небольшого перерыва.

Я потихоньку встал и медленно поковылял на задних лапах, по привычке, держась правой передней лапой за левую, пытаясь определить дорогу до руин Дворца двух сестер: там и должны были пересечься все пути.

По мере продвижения по лесу в очередной раз я отметил как боль постепенно сходит на нет и спустя некоторое время я уже уверенно шёл вперёд.

По пути мне встретилась уже увиденная ранее мантикора, которую я успешно обошёл. Также стая уже знакомых древесных волков, которые не решились на меня нападать, после чего я увидел обрыв и разрушенный мост. По нему, судя по всему, и должны пройти Твайлайт и её компания, или уже прошли. К сожалению, проверять это не хотелось, потому я решил действовать скрытно.

Отойдя от моста на какое-то расстояние и скрывшись в темноте, я взял разгон и, используя крылья для увеличения дальности прыжка, перепрыгнул обрыв. Опустившись на другой стороне, я тут же постарался спрятаться, чтобы не привлекать лишнего внимания, припав к земле. И как оказалось — осторожность была не напрасной: я услышал впереди женские голоса и сразу узнал по ним главных героев мультсериала. Значит — они уже близки к цели.

«Интересно, а другие испытания они уже проходили, пока я сражался с Найтмер Мун, или нет?» — из чистого научного интереса подумал я, но решив, что этот вопрос так и останется без ответа, отбросил его в сторону.

Я начал подкрадываться к руинам так, чтобы не пересечься с будущими обладателями элементами гармонии. Наконец, впереди показались силуэты разрушенного дворца, и я сразу же юркнул внутрь него, воспользовавшись пустым оконным проёмом. Я смог без труда найти зал, где сейчас находились герои, и, взобравшись на пригорок позади него, начал наблюдать.

Передо мной как раз разворачивалась та самая сцена из оригинального мультсериала, где Твайлайт и ее подруги пытались активировать элементы, что было немного сюрреалистично видеть, фактически точный повтор кадров из мультсериала, но с настоящими лошадями в главной роли, а не теми пони с огромными и гипертрофированными головами.

Поначалу все шло так, как и должно было: перед лавандовой единорожкой разложили элементы гармонии, и она легла перед ними, пытаясь с помощью магии активировать их. Остальные пони оставили её в покое, решив пока переждать этот ритуал снаружи. К счастью, меня они пока так и не заметили, что радовало.

Однако в один момент начались внезапные расхождения с каноном, что уже удивило меня: Найтмер Мун материализовалась из облака звездной пыли прямо перед главной героиней, однако она не получила элементы, вызвав ураган, а прыгнула перед фиолетовой пони и выбила их у Твайлайт из-под копыт, буквально.

— Слабы вы, жеребятаᶜᵉ! — с диким смехом говорила Найтмер, делая паузы, глядя то испуганным, то безумным взглядом на шестерку пони, — Кобыла старая ничему научить вас не смоглаᶜᵉ! Это шутка такаяᶜᵉ? Даже нам мерзко от факта такогоᶜᵉ!

Остальные пони стрелой пронеслись возле меня на выручку своей подруге, и в главном зале началась борьба за обладание элементами. Однако с Найтмер Мун что-то было уже не так: она то ковыляла, то кривилась — скорее от боли, чем от эмоций, а её движения были заторможены и давались ей словно с трудом.

«Значит, мой бой с ней всё-таки возымел эффект и, тем самым, изменил канон? Удивительно! Хотя это и звучало страшно»

Но даже с ослабевшей Найтмер пони ничего не могли сделать. Она уже готовилась применить элементы гармонии на них, а я судорожно стал соображать, чем бы ее отвлечь.

«Раз я волей-неволей изменил канон, то значит — не факт, что теперь они победят. Как же быть?»

К сожалению, в голову ничего разумного мне не приходило, и я даже ничем не мог помочь героям, ибо сражаться я уже не хотел снова. Именно поэтому я взял здоровый увесистый камень, приблизительно почти с голову самой Найтмер и бросил его в нее, приложив максимум сил и точности. Камень с треском отскочил от её шлема на голове, и та пошатнулась, а Твайлайт смогла завладеть элементами гармонии на пару секунд. Этим воспользовалась Шестерка, и, объединившись, они собрали элементы Гармонии и активировали все кристаллы, направив ослепительный луч энергии прямо в чёрную кобылу.

Время для меня вновь замедлилось, как это произошло во дворце ранее, и я успел разглядеть, что луч не был радужным. В отличие от показанного в мульт сериале, но был он словно соткан из чистого света и эфира, если это можно так назвать.

Спрятаться обратно я не успел, ровно, как и зажмуриться. Луч света пронзил тело Найтмер, произведя настолько ошеломляющий взрыв, что он откинул меня назад, словно пушинку.

Во время полета я ощутил сильный жар. Он был столь сильный, что я был готов поспорить, что поверхность солнца для меня тогда была, как самая суровая зима из игры Frostpunk.

Долетев куда-то, ударившись спиной, я упал на бок. Хотелось орать от боли, снова и снова, но из горла слышался лишь сдавленный хрип, а легкие жгло так, словно я дышал напалмом. Разумеется, я уже не думал о том, что я явил себя перед Шестеркой, а хотел только одного: чтобы эта боль закончилась. И мой разум, словно услышав меня, подарил мне словно бы некоторое время на забвение, а моё тело обмякло и скатилось вниз по пригорку.

Когда я пришел в себя, я еле смог пошевелиться. Моя чешуя, тело… Оно всё дымилось, и было покрыто сажей, словно меня уронили в горячую печь, и держали там несколько часов. Я выдохнул и из пасти воздух и ощутил, как оттуда у меня идёт дым, а я хрипло закашлялся. Когда я более или менее смог вновь дышать, то я услышал какой-то странный звук. Повернув голову, я заметил, как карета Селестии и несколько её стражей вместе с самой светлой принцессой приземляются на руинах Замка Сестер.

«Похоже, мне всё-таки удалось вернуть канон в нужные русла, хоть моё влияние и было незначительным, наверное», — подумал я, пытаясь не отрубиться снова

Однако не это занимало мою голову сейчас. Мне бы уйти отсюда куда подальше, чтобы не попадаться на глаза остальным.

«Я должен вернуться обратно во дворец!» — вертелась в голосе одна мысль пока я поднимался обратно на лапы.

— Что… Это… Сука было?! — выругался я вопросом вслух, пытаясь отойти подальше от руин.

Идти пока не особо получалось, а потому процесс затягивался, но и останавливаться нельзя было.

«Элементы… Их магия не должна действовать именно так, а тем более на меня! Я же не был непосредственно рядом. Этих кобыл не задело даже, наверное, а меня чуть не убило. Что за хрень? Блядь, это интересный вопрос. Почему артефакт элементов гармонии так подействовал на меня, словно я был одним из злодеев мультсериала? Что со мной не так? Неужели это как-то связано с моей чужеродной для этого мира природой? Если это так, то как быть? Неужели мне придётся теперь чураться каждого артефакта Эквестрии? Весело будет, ничего не сказать»

Я вновь добрался до обрыва, но решил теперь следовать по мосту, ибо сил прыгать через обрыв не оставалось. Я старался как можно быстрее покинуть этот лес, чтобы не попасться на глаза Шестерке и Селестии, ибо кто знает, что будет, если они меня заметят.

«Зачем я вообще все это делаю?» — задал я сам себе вопрос, — «Я просто чувствую, что должен это делать, но пока и сам не понимаю почему… это… странно, очень странно».

Мысли о том, почему я действую именно так, а не иначе, крутились у меня голове, сменяя одна другую, куда более безумную, чем предыдущая.

«Что я вообще здесь делаю? Почему на меня так реагируют артефакты? Что будет, если меня встретят каноничные персонажи, а не просто рандомные стражники из девятого ряда четвертые справа?»

Пока я думал, я решил какое-то время отлежаться в кустах и прийти в себя, а когда боль стала помаленьку отступать, я полноценно поднялся на задние лапы и двинулся через Вечнодикий лес, пробираясь через густые заросли и плотные ряды деревьев, чтобы скрыть себя.

Пребывая в кругу собственных мыслей, я даже не заметил, как вышел из леса и начал идти вдоль дороги к Понивиллю. Лишь когда я увидел первые дома вдалеке, а на востоке начало подниматься солнце, я осёкся и мысленно хлопнул себя по лбу — мне же не надо туда! Я быстро огляделся и, убедившись, что меня пока никто не видел, поменял направление, скрываясь за естественными преградами от чужих глаз, вроде холмов на самом краю городка.

Я опустился на все четыре лапы, чтобы ноющая от нагрузки не тренированная спина смогла отдохнуть, и побежал рысцой. Лапы всё ещё болели, но относительно слабо, и, я время от времени останавливался, дабы просто отлежаться и перетерпеть приступы боли, чтобы потом вновь продолжить идти.

Я направлялся к Кантерлоту, прокручивая в голове путь, по которому меня чуть ранее ночью вели стражники. В один момент, когда я почувствовал, что телу стало легче, я даже полноценно побежал.

Пока я бежал, отметил про себя, что передвигаться галопом на всех четырех лапах пусть и не более удобно и привычно, чем на двух, но зато куда как быстрее.

«Как-то я быстро приспособился к новому телу», — отметил я про себя, — «Это даже к лучшему, особенно учитывая текущие реалии»

По пути я несколько раз чуть не запнулся о свои же лапы с непривычки, ибо ещё не полностью вспомнил, как владеть таким телом, но это было довольно интересное и необычное чувство.

«Похоже, я поторопился с выводами», — подумал я про себя, отряхиваясь после очередного «почти падения».

Однако, несмотря на это тело меня радовало не только своей поразительной живучестью, но и способностью восстанавливать повреждения и бороться с болью.

Наконец я смог впустить в себя чувство радости за обретение родного тела. Мне хотелось в голос закричать, но я всё же сдерживался, дабы не выдать себя.

Уже светало и Эквестрия начала заливаться первыми лучами солнца, когда я смог добраться до того места, где был секретный проход в основании горы. Довольно быстро я нашёл и сам камень, или, точнее, выдвижную стену, которая закрывала сам проход, но вот открыть его я так и не смог. Я перепробовал множество вариантов: подкопать, просто открыть, сказать кодовое слово, даже силовое воздействие — банально оторвать дверцу, из-за чего чуть было не сломал несколько когтей. Но она стояла, как ни в чём не бывало.

Вздохнув, я посмотрел наверх… И тут мне пришёл в голову только один единственный вариант при котором я смогу вернуться во дворец не привлекая к себе и без того лишнее внимание — взобраться на гору.

«Вот уж не думал, что придется попробовать себя в роли скалолаза без страховки, но у меня мало времени… Если, конечно меня уже не ищет стража, которая вместе с Селестией и Луной прибыли во дворец…» — мрачно подумал я и покачал своими крыльями, — «Крыльями я не воспользоваться не могу, ибо ещё слишком ослаб, да и летать я еще толком не научился. У меня получилось лишь спланировать вниз, а при посадке я чуть было не разбился. Так что остаётся только вариант лезть наверх».

Я приподнялся на задние лапы, и затем вогнал когти в щель между камнями и резко оттолкнулся вверх, взмахнув крыльями. Это позволило мне прыгнуть выше и зацепиться затем за камень повыше.

«А когти-то держат не хуже альпинистских дыроколов или как их там», — отметил я про себя и взял этот способ лазить по поверхностям на вооружение, если придется такое проделать еще раз, — «Вот вам и еще одно преимущество драконьего тела. Человек бы уже давным-давно соскользнул вниз».

Дальше я взбирался на гору подобным же способом, чередуя лапы и помогая себе крыльями, упираясь когтями в породу и пытаясь цепляться даже кончиками крыльев, а точнее, рудиментарными крыльевыми пальцами с коготками за мелкие выступы.

Подъём был долгим, и мне постоянно приходилось делать перерывы — тело и лапы очень быстро уставали, и мне казалось, что взбираюсь на сам Эверест с нуля, не меньше. Однако, когда солнце уже показалось более чем наполовину из-за линии горизонта, начав свое движение по небосводу, запыхавшись, я смог пробраться во двор дворца. Мне очень повезло, что я не увидел никого из пони в саду, но расслабляться было рано: в небе послышались хлопки крыльев. Я посмотрел в сторону шума и увидел летающую колесницу и летящих вокруг неё пегасов.

«Неужели уже возвращается Селестия вместе принцессой Луной? Однозначно время рвать когти!»

Я тут же отыскал разбитое окно, из которого ещё ночью вылетал, и запрыгнул туда, ухватившись когтями за выступ, но, когда я встал на выступ, он откололся и я упал, расшибив себе нос. В очередной раз шипя от боли и зажимая нос, я ощутил, как течет из него кровь.

И вот, спустя несколько мгновений, в тронный зал зашли трое стражников, Селестия и Луна, которые, увидев меня на месте, застыли от недоумения. Мы некоторое время смотрели друг на друга, но Луна первой вышла из оцепенения и затем заговорила.

— Сестра, смотриᶜᵉ! Дракон находится здесь, но откуда пришел онᶜᵉ? — спросила она Селестию, глядя на меня с подозрением и удивлением: кажется, она узнала меня.

Селестия тоже некоторое время смотрела меня, словно оценивая, а потом нахмурилась и недовольно фыркнула.

— Этот дракон пришел сюда издалека, но не знаю откудаᶜᵉ, — ответила белая кобыла, с улыбкой глядя на свою маленькую сестрёнку.

Стражники же просто стояли и хлопали глазами, ожидая приказов своей госпожи. Я все это время, стоял на задних лапах и тяжело дышал, ожидая дальнейшего вердикта.

— Дракон, ты куда-то отсюда уходилᵉ? — спросила меня солнцеликая серьезным тоном, почему-то на эквестрийском.

И тут меня окатило, словно холодной водой.

«Получается, она уже знает правду? Как она к этому отнесётся? И что теперь будет со мной?»

Я только было хотел раскрыть пасть, чтобы что-то сказать, но меня прервала принцесса Луна:

— Он жизнь спас нам, дорогая сестра нашаᶜᵉ!

— Чтоᵉ?! — одновременно спросили стражи и сама Селестия у темной кобылки.

— Мы в плену Найтмер Мун были, и он вытащил нас оттуда, сразившись с ней в разуме еёᶜᵉ, — спокойным тоном пояснила Луна.

Селестия с удивлением посмотрела на меня, потом на сестру и затем снова на меня. Несколько секунд в ее глазах читалось непонимание, а потом она словно пришла к какому-то выводу, и зрачки её глаз расширились. Она повернулась к Луне, внимательно её изучила, после чего велела страже покинуть помещение и никого не впускать. Когда стражники ушли, обе кобылы переключили всё внимание на меня.

— Как это понимать? — требовательно заявила Селестия, цокнув копытом.

— Что именно? — дежурно спросил я, уже догадываясь о чем она спрашивает.

На секунду мне показалось, что она меня сейчас сожжёт прямо на месте, да так, что уже не отвертишься.

— Темная магия. Где ты ей научился дракон? — с нарастающей злостью спросила она, — Драконы не умеют колдовать! Что это такое? Ты вторгался в разум моей сестры?

Я непонимающим взглядом смотрел на кобылу, пытаясь судорожно что-то придумать, но так и не смог.

ОТВЕЧАЙ! — переходя на королевский кантерлотский, наступала Селестия, возвышаясь надо мной грозным сияющим силуэтом.

Я от такого обращения к себе опешил, что отнял лапу от носа, но из него стекли несколько капель крови. Через несколько мгновений в мой мозг пришло осознание, что она в некотором роде права, и я вновь зажал нос левой лапой.

«Теперь все становится логичнее. Вход в чужой разум… То, как на меня подействовали элементы… Они меня принимают за злодея что ли?», — пессимистично подумал я, однако не успел прийти к выводам, как темно-синяя кобыла вмешалась в разговор.

— Сестра наша, мы не знаем, на каком языке ты говоришь, но не нравится нам тон твойᶜᵉ, — обвиняющим тоном проговорила Луна, смотря на нас обоих, переводя взгляд, — Учитывая то, что он спаситель наш, то мы требуем уважения к немуᶜᵉ! — топнула копытом лунная принцесса.

Селестию, похоже, не удовлетворило такое, но она глубоко вздохнула, подчиняясь воле сестры.

— Хорошо, лучик мой, я буду вежлива с нимᶜᵉ, — она медленно отошла от меня и остановилась в паре метров от моего хвоста, — И все же, дракон… Как и где ты обучился темной магии?

— Нигде, — протянул я фразу, размышляя, что ответить.

Я развел лапами в стороны и покачал головой, сразу же зажимая нос обратно.

— Это произошло само собой. Раньше я за собой такого не замечал.

— Вот как… — задумалась белая кобыла, но затем дополнила серьезным монотонным тоном, — Это все равно не отменяет того факта, что ты применял запрещенную в Эквестрию магию. Я не знаю, почему ты вообще можешь ей пользоваться напрямую, пусть и неосознанно, но такое без внимания оставлять все равно нельзя.

— И что вы предлагаете? — спросил я, слегка повернув голову на бок.

Селестия задумалась, и какое-то время размышляла. Лишь её эфемерная грива слегка развевалась на ветру, который теперь обдувал опустевший зал и свистел в разбитом окне.

— В любом случае тебя отпустить я уже не смогу, извини. Поэтому придется оставить тебя под своим крылом, дракон, — она глубоко вздохнула, прервав затяжное молчание, — Вот только у нас с драконами отношения крайне натянутые, и расхаживать по Эквестрии, пусть и с моего соглашения будет несколько… Неразумно.

— Понимаю, — согласился я и опустил взгляд. Мои глаза сразу зацепились за следы нашей с Найтмер битвы, где особенно хорошо виднелись следы когтей на полу, — Но, если все у вас так плохо, то я не смогу расхаживать как…

— Мы не особо поняли вас, но, кажется с драконами терки в данное времяᶜᵉ? — перебила меня вопросом ночная принцесса, пытаясь подражать «современной» манере речи.

— Да, сестренка младшая. С драконами проблемы у нас сейчасᶜᵉ, — сказала ей Селестия, немного смягчив тон.

— В чем дело? Что-то случилосьᶜᵉ? — Луна, казалось, не понимала всей ситуации или притворялась, что не понимает.

— Это с политикой связано, в голову это не стоит брать, лучик мойᶜᵉ.

Однако дальнейший разговор между сестрами пошёл совершенно по иному руслу, что меня привело уже в замешательство.

— Сестрица, а помнишь ли ты превращения заклинаниеᶜᵉ? — почесав подбородок, внезапно спросила ночная принцесса. Селестия, как и я, выглядела недоумённо.

— Зачем это тебеᶜᵉ?

— Есть идеяᶜᵉ, — с улыбкой ответила Луна, подмигнув мне, — Если дракону этому по стране нашей расхаживать нельзя, то почему бы пони не стать емуᶜᵉ?

Мы с Селестией одновременно раскрыли рты от удивления не в силах что-либо сказать.

«Не, я, конечно, все понимаю, но с чего бы?.. Не проще ли было бы подготовить пони к моему обществу при помощи пропаганды и разъяснительной работы с населением… Заклинанием, насколько я помню, из канона куда труднее изменить облик живого существа, а тем более… Пустота тебя раздери! Без перестройки организма же не обойтись!..».

Я довольно скептично воспринял эту мысль, и, хотел было возразить, но меня опять перебили, как и в прошлый раз.

— Сестра, но это же сложнейшая магияᶜᵉ, — с недоумением возразила сестре Селестия, — Ее не применяли с древностиᶜᵉ. Уверена, что сможешьᶜᵉ? Даже яᶜᵉ…

— Сестра, мы не жеребенок, несмотря на то, что мы только недавно прибыли сюда, сил у нас хватитᶜᵉ!

В зале повисло неловкое молчание, прерываемое лишь редким цоканьем копыт и судорожными вздохами. Наконец, Селестия вздохнула и сделала шаг вперед ко мне, сказав:

— Хорошо, но, если что-то случиться, то сразу дай мне знатьᶜᵉ, — вырвалось из её уст, после чего рог белого аликорна загорелся золотым цветом, явно готовя заклинание.

— Говоря честно, сестренка моя, мы плохо воспринимаем речь вашу, но смысл общий понимаемᶜᵉ, — рог принцессы Луны в это же время вспыхнул тоже, но уже темно-синим, — Но, надеюсь, к миру сему адаптироваться сможемᶜᵉ.

— Поверь, Лулу, ты сможешьᶜᵉ, — улыбнулась ей белый аликорн и приблизилась еще на шаг ко мне.

Тут мне стало совсем неловко. Меня что — собирались просто взять и превратить в пони, не спросив об этом? Недопустимо!

— А меня спросить не забылиᵉ? — сглотнув и сделав пару шагов назад, спросил я их, немного надуваясь от возмущения.

Рог на голове Селестии сразу же потух, и та опешила.

— Ах да, извиниᵉ, — извинилась белая кобыла и затем подошла ко мне поближе, слегка понизив интенсивность цвета рога, наклонившись ко мне: — Я также заметила, что ты ранен. Позволь тебя исцелитьᶜᵉ.

Я кратко осмотрел себя. Чешуя всё ещё была обугленной, нос слегка кровоточил, а остальные раны так и не заживали до конца, но все еще были теми же, какими были на тот момент, когда я выходил из леса. Плечо, челюсть, левая лапа, которой и так очень сильно досталось сегодня — боль всё еще чувствовалась, хотя я к ней к тому моменту уже привык. Но даже после моего короткого кивка в ответ на реплику Селестии, я не почувствовал, чтобы эта боль уходила, да и носовое кровотечение не остановилось. Так — лишь немного зачесалось в тех местах, где были раны, и всё.

— Исцеляющее заклинание не помогает, — наконец, отстранилась от меня Селестия. В её взгляде читалось удивление вперемешку с гневом, — Не будь ты спасителем моей сестры, я бы за использование темной магии, которой ты пронизан до самой сути твоей души, посадила бы в тюрьму до конца твоей жизни. И не важно, сколько тебе удастся прожить.

«Видимо она и впрямь ненавидит темную магию и все, что с ней связано. Но я тут при чем? Пронизана до сути души? Не, я, конечно в свою бытность на Земле увлекался исследованием не совсем «традиционных» методов воздействия на окружающих, а также возможность существования псионики, развивал и без того свою высокую интуицию, которой обладают все, кто владеют хотя бы зачатком «дара», но ЭТО… Здесь явно что-то совсем уж не то, и я выясню что».

Когда я, наконец вышел из своих мыслей, то почему-то обратил внимание на тот факт, что надетой одежды у Селестии не было… За исключением разве что накопытников, тиары и золотого украшенного аметистом браслета на шее.

«Блин, почему я на это внимание не обратил?» — помотал я головой, — «Не о том думаю!»

Я не знал, почему я часто на такие места заглядывался, а конкретно между задних лап, но мне хватило задержать взгляд лишь на долю секунды, дабы определить, что даже сама Селестия точно обладает той же анатомией, как настоящие Земные лошади. Всё же на вид она такая же смертная, как и все остальные.

После этого я переключил внимание на Луну и заметил в ее взгляде тревогу, как будто она поняла то, что сказала ее сестра, хотя сама утверждала иное.

Когда Селестия вновь заняла место около Луны, она вновь зажгла свой рог, и я понял, что уже поздно было бежать и оправдываться, и я остался стоять на месте. Через секунду в меня полетел скрещенный ярко-голубой луч, что заставил меня поневоле заслониться лапами.

К счастью, потеря длилась недолго, и она не вызывала никаких видений или новых битв в чертогах разума. Когда сознание вновь вернулось, то у меня стояло твердое ощущение, будто я вновь подвергся воздействию элементов Гармонии, хотя теперь уже я лежал на боку. Глаза застилала пелена, а дыхание перехватывало, поэтому ощущал себя я, мягко говоря, плохо.

Когда же пелена спала, а дыхание пришло в норму, я обратил внимание на то, что рядом со мной стоят целых двенадцать пар копыт, две из которых белые и одна темно-синяя. Ничего не было слышно из-за возникшего в ушах звона, который я пытался безуспешно побороть, и я опять застонал.

«Сколько можно мучить меня то, а?!»

Вновь закрыв глаза и сконцентрировавшись на область внутри ушей — мне такое обычно помогало перетерпеть головную боль, я всё-таки смог перетерпеть этот эффект, и вновь вернул себе способность слышать.

—Я же говорила тебе, что из этого ничего не выйдетᶜᵉ! — кричала Селестия.

— Но сестра, он похож на пони вполне, пусть и с…ᶜᵉ — сказал второй голос, принадлежащий второй принцессе.

Я закашлялся и открыл глаза, отчего все встрепенулись и отошли от меня. Я попытался встать на все четыре лапы, но я не чувствовал пальцев и не ощущал крыльев. И тут до меня сразу дошло…

«Стоп! Они таки меня превратили в пони? Тогда чего Селестия так недовольна? Я таким страшным стал? Или что?».

Я вновь попытался встать и на этот раз удачно, но вышло это крайне неуклюже, и не на все лапы. Скорее я просто лёг на живот, подогнув под себя копыта. Это было еще даже более непривычно, чем осваиваться с телом дракона! О тьма! Когда же это всё закончится?

Я сделал глубокий вдох и выдох, после чего сделал ещё несколько нелепых попыток подняться на… ноги, но и то: вышло это раза с шестого, и то неуверенно.

Так и стоя, я повернул голову в направлении Селестии, затем Луны и еще одного стражника в позолоченной броне, который теперь присутствовал в зале. Первая смотрела на меня с явно недовольным видом, вторая выражала скорее любопытство, а стражник так и вовсе выглядел сильно испуганным. Я попытался повернуться к ним всем корпусом, делая это очень медленно, осторожными шажками, чтобы не упасть. Это, казалось бы, элементарное действие, заняло у меня, возможно минуту или чуть больше, но мои ноги внезапно подкосились, и я лишь каким-то чудом удержался на своих новых конечностях.

— Я настолько страшныйᵉ? — выговорил я медленно, еле ворочая новым языком, чем, похоже, насмешил сдержанно хихикнувшую Луну.

— А что тут смешногоᵉ? — недоумённо спросил я.

— Ты смешно говоришь, драконᶜᵉ, — она сказала это с улыбкой, что явно не придало мне энтузиазма.

Я на всякий случай быстро пошевелил языком во рту, чтобы размять его, и затем озадачился вполне себе очевидным вопросом:

— Теперь-то чтоᵉ?

— Иди дракон, отоспись, а мне необходимо будет заняться своей маленькой сестренкойᵉ, — отдала указания Селестия.

«Ага. Иди… Вопрос только — куда?»

— А куда идтиᵉ? — спросил я уже более внятно.

— Стражник мой личный покажет вам, куда идти, — белая кобылица посмотрела на гвардейца в позолоченной броне рядом с ней, — Так ведьᵉ?

— Так точно, ваше Высочествоᵉ! — отсалютовал он, сделав акцент на последнем слове, и кивнул мне в сторону.

— Может быть, дадите узнать, как я выгляжуᵉ? — прежде, чем Селестия и Луна ушли, спросил их я, попутно пытаясь себя оглядеть. Наверное, это выглядело очень смешно со стороны, но я ничего, кроме своих копыт, не мог разглядеть.

— Можно, — сказав на русском, солнцеликая кобыла засветила своим рогом на голове и ко мне в тот же миг из ниоткуда пододвинулось зеркало.

Я посмотрел в него и внимательно оглядел свой новый облик. Я действительно был похож на очень высокого пони-единорога, который достигает роста не менее аликорна.

На моем новом теле произрастала темно-фиолетовая шерсть, по оттенку ближе к темно-синей, прямо под стать цвету чешуи, что у меня была.

На лбу произрастал темный фиолетовый рог, под стать моей шерсти.

Однако в то же время взгляд зацепился ещё кое за что, а именно: яркие глаза с оранжевыми белками и вертикальными зрачками. Такие не имел ни один из пони, а значит — в этом уже заключалось одно из отличий от настоящего жителя Эквестрии.

Но это было ещё не всё: сзади вместо нормального конского хвоста у меня был вполне себе драконий хвост, с тем же перепончатым кончиком наподобие листа, но только сам хвост тоже был покрыт шерстью вместо чешуи.

Грива на голове была угольно-черной за исключением кончиков, которые то ли отливали серебром, то ли были седыми и потерявшими свой цвет. В остальном же — я ничем не отличался от других пони, особенно единорогов, ибо на голове у меня был рог, но это только на первый взгляд.

Я из интереса оскалил зубы и обнаружил, что они сохранили свои клыки, которые должны быть у всеядных существ и хищников, что немного удивило меня. Это было странно.

Я также медленно повернулся в сторону, чтобы проверить ещё кое-что, и увидел свою кьютимарку на крупе, которая была похожа на лабораторную колбу с зеленой жидкостью, а над ней был виден зеленый лист. Единственное, что меня смущало в ней — это какая-то тень вокруг колбы.

«Уж не это ли беспокоило Селестию?»

Я догадывался, хотя и не мог понять до конца пока что. Оставалось надеяться, что хоть теперь то дела пойдут в гору.

В этот момент меня неожиданно окликнула Луна, которая всё ещё с любопытством созерцала меня:

— Как величать нам спасителя нашегоᶜᵉ?

— Стевриан, — проговорил я, — Стевриан Анлас.

Стевриан. Глава 2: Пробуждение

https://cdn.discordapp.com/attachments/647519636631322634/1012997087304106004/de423d79dfdb5bfc.png — Это Дарк Стар. Прошу не судить строго, ибо это авториский стиль такой.

Следующий день я застал, как в тумане. События, произошедшие со мной за последнее время, казались столь невероятными, что мой мозг отказывался их воспринимать всерьез.

«Какой же мне бредовый сон приснился, словно я попадаю в мир MLP, сражаюсь с Найтмер Мун и...».

Сон внезапно сняло, как рукой. Пелена рассеялась, и перед глазами предстало уже казарменное помещение с аккуратно расставленными рядами кроватей. Отделана казарма была по-спартански: кирпичные темные стены, белый ровный пол и точно такой же неотличимый от него потолок. Кровати были аккуратно застелены с армейской точностью и выглядели вполне по-современному, разве что несколько отличались от привычных мне человеческих: они были пошире, да и отсутствовала спинка там, куда уставший военнослужащий протягивал ноги после команды «Отбой!». А где-то за окном пробивались вечерние солнечные лучи, падая на меня.

«Значит мне это не приснилось...», — подытожил я, с тихим охом откинувшись на подушку, и отмечая, что я всё ещё находился в теле пони-единорога, — «Как я вообще сюда дошел, будучи в облике пони… Помню, будто всё в тумане. Меня сюда привели или я добрался сам на своих ногах? Сколько же всего произошло…»

Я попытался вспомнить события вчерашнего дня, а если точнее – ночи: превращение, погоня, драки, боль… И затем меня под конец превратили в единорога, дабы замаскировать дракона под жителя Эквестрии.

Я тихо охнул снова и повернулся на бок. Хорошо хоть мне никто не мешал сейчас. Я хоть и не служил в армии, но один друг мне рассказывал, каково там служить. Суета, крики, приказы… А здесь я даже не слышал привычного для армейских казарм шума — видимо все были на учениях или уже выполняли поручения. Сейчас никто не стоял над душой и не подгонял меня, так что я смог спокойно всё изучить: в помещении располагалось несколько окон, между которыми стояли стойки с мечами и копьями, а у стены находился большой шкаф с бытовыми вещами. Я обратил внимание, что рукояти у этих оружий были необычной формы и со следами укусов, а также с небольшим выступом сбоку. Создавалось впечатление, будто это оружие держат зубами.

В общем, казарма как казарма. И мне уже становилось скучно в ней находиться, отчего в мою голову начали забираться не очень приятные мысли.

«И что мне делать? Никого, кто мне был дорог, здесь больше нет. Никто не поможет, не подскажет… Неужели я обречен здесь на прозябание вдали от родных и близких?», — от осознания этого мне стало откровенно тяжело на душе. Как же хотелось увидеть тех, кем я дорожил и кто поддерживал меня все эти годы! А здесь я был совсем один и никому толком не нужен.

Слёзы сами накатывались на глаза. Я слегка всхлипнул, пытаясь сдержать чувство горести, но плачь не мог остановить. Мне оставалось лишь уткнуться носом в подушку и тихо, но горько расплакаться. При всех своих достоинствах, попаданчество в другое тело и мир – это, прежде всего, потери и разлука с близкими, а такое принять очень тяжело.

«Надо взять себя в лапы. Никто из них не хотел бы, чтобы я горевал от этого. Одно дело страдать от физической боли, а другое от боли моральной», — после нескольких минут отчаяния, я таки решил ухватиться за внутренний моральный стержень и успокоиться. Поначалу получалось плохо, но я хотя бы прекратил плакать, и теперь уже просто лежал, изредка всхлипывая. А тут ещё и тело отозвалось резкой болью, так что я хотел было зашипеть от неё, но из горла вырвался лишь похожий на хрип звук.

«Меня серьезно потрепало. Наверное, я даже встать не смогу сейчас. Надеюсь, что хотя бы через пару дней восстановлюсь», — похлопав глазами и еще несколько раз вздохнув, я начал утешать себя надеждами. Но уже через минуту мне пришлось прерваться и навострить уши: по коридору, который вёл в спальное расположение казармы, кто-то очень тихо цокал копытами. Я был здесь уже не один.

Не прошло и пары мгновений, как в помещение вошел жеребец-единорог с синей шерстью и ярко-зеленой гривой. Он бегло осмотрел помещение и затем остановил взгляд на мне, обратившись:

— Как спалось, дракон? — спросил он, стоя около выхода из спальни, дабы быстро отступить в случае чего. Похоже, он был уже в курсе происходящего, но, судя по его реакции, побаивался меня.

Я обратил внимание на его темно-фиолетовые глаза, что почему-то на пару секунд привлекли меня, словно заворожив, не дав мне сказать ни слова в течении нескольких мгновений. Я еле смог отвести от жеребца взгляд и ответить:

— Я просто отрубился, словно мертвец, и продрых, — честно ответил я, качая головой, — сколько я спал?

— Часов шестнадцать, никак не меньше, — отчеканил он.

«Сколько?!» — я ужаснулся не на шутку, — «Я почти сутки валялся здесь, и меня ничто не разбудило за всё это время?! Много же мне досталось в первый день пребывания в Эквестрии. Надеюсь, хоть без последствий в виде трудноизлечимых травм. А мне пока остаётся довольствоваться компанией одного единственного солдата. Негусто, но что поделаешь? Попробовать, что ли, его спросить о чем-нибудь?».

— У меня есть вопрос один, — слегка застонав, я решил хотя бы приподняться на кровати и сесть, ибо лежал я на боку, а тело затекло в таком положении. Попытка оказалась неудачной.

Собеседник же немного наклонил голову, приподняв уши:

— Да?

— А почему твои товарищи говорят то на одном, то на другом языке? – наконец, усевшись на скрипучую постель, проговорил я, вспоминая то, как проходили диалоги во дворце.

— А, Это все прихоть госпожи Селестии, — гвардеец отвел взгляд в сторону и вздохнул, — Честно сказать, я сам не знаю, зачем все это, но я лишь рядовой гвардеец, и вопросов задавать не имею права.

— Как-то у вас тут все странно с языком общения… — недоумевающе ответил я, чуть разминая конечности и понемногу их сгибая.

— А у вас, драконов разве есть своя армия, чтобы судить? – полюбопытствовал синий единорог в ответ, чуть осмелев, но все еще отводя от меня робкий взгляд.

— Я не с драконьих островов, — пожал я плечами. Собеседник же немного удивленно раскрыл рот.

— А откуда тогда?

— Боюсь, этого сказать не могу, — вздохнув, сказал я и покачал головой.

«И в самом деле: не говорить же первому встречному: Эхей. Я попаданец, прикинь? Вчера ел мамкин борщ, а сегодня я парнокопытное и со штуковиной на лбу, которая помогает творить магию. Круто, да?».

Однако гвардеец оказался настырным и не желал никак униматься.

— Почему? – внезапно спросил он.

— Я не доверяю вам ещё, да и всем пони тоже, — искренне ответил, попытавшись сказать то выражение, которое было в фэндоме на Земле популярно. В интернете приходилось его слышать.

— Прямо таки всем?

— Да, — утвердительно кивнул я, а затем вернулся к предыдущей теме, — кстати, а в каких случаях вам нужно употреблять эквестрийский?

Я решил сделать особое ударение на слово «нужно», ибо желал получить максимально исчерпывающий ответ на свой вопрос.

— Исключительно на службе, — последовал ответ, — В остальное время мы можем говорить на каком захотим. Но самым популярным сейчас является новоэквестрийский, который какие-то там пони из Сталионграда лет двести назад придумали.

Он недовольно фыркнул, выражая своё отношение к этому, а я задумался.

«Значит, тут существует город русских пони? Если бы тут были брони, они бы получили «протерю мировоззрения», как тот же Михаил Задорнов говорил, земля ему стекловатой».

— Я такого самодурства в своей жизни еще не видел, хотя повидал я многое… — протянул я с мрачным выражением морды.

— Да не то слово, — топнув передней ногой, сказал мой собеседник, — Порой принцесса меня удивляет и не в самом хорошем смысле. Но она все равно по-матерински добрая и старается заботиться о каждом из нас.

— Старается, да? А на самом деле? – я подозрительно прищурился, предполагая, что у гвардейца «Стокгольмский синдром», раз он пытается оправдать Селестию, даже если подсознательно её не любит.

— Выходит как-то не очень, — честно ответил жеребец, немного напрягшись, но затем тяжело вздохнув, — Законы порой откровенно не в пользу народа. Из-за одного из них (не помню названия) мои родители чуть не лишились жилья из-за чужих долгов.

«Я так и думал. Похоже, эта кобыла не так уж и прекрасна, какой её рисуют. Надо копать дальше. И почему-то меня это не удивляет».

— Интересно, что ты так быстро в этом сознался. Получается… Ты мне уже доверяешь? – немного приподняв уши, поинтересовался я, смотря собеседнику в глаза.

— Ну… — солдат помялся, — Просто нам про драконов говорят одно, но я с тобой сейчас говорю и вижу совершенно иное.

— А что вам говорят?

— Что драконы плохие, и вашему роду нравится приносить нам боль, моральные и физические страдания, а также красть ценные вещи, — сознался, наконец, пони, виновато потупив взгляд.

«Настолько все плохо? Это же насколько надо забросить ситуацию с ними, чтобы пони именно так думали о местных драконах? Надо будет побольше выяснить про это», — думал я, анализируя полученную информацию.

— А что ты сам об этом думаешь?

— Я не знаю, что думать, — немного растеряно ответил гвардеец. Похоже, ему было непривычно высказывать своё мнение на этот счёт, — Я предпочитаю доверять своему опыту и чутью, а не жеребячьим присказкам.

«Ну, хотя бы кто-то здесь здравомыслящий жеребец, а не безграмотная деревенщина… Хотя, если судить по Эппл Джек, то ее глупой назвать точно язык не повернется, а вот недостаток образования ей бы не помешало нивелировать, получив хотя бы нормальное образование. Если, конечно ее характер соответствует каноничному… А если нет, то посмотрим по ходу дела. Главное, чтобы меня насильно к Шестерке не повели «дружбе учиться», а то я точно сбегу отсюда», — хмыкнул я, осознавая, что такая вероятность всё-таки есть. Насильно навязывание компании, тьфу. Чует моё сердце, придется долго отбиваться от Пинки Пай, зная её настырность в этом плане.

Гвардеец же переступил с ноги на ногу, добавляя:

— Вот смотрю я на тебя — ты вроде неплохой. Может быть, драконы с островов плохие, но те, кто рос и жил вдали от них, вполне приятные личности. Как, например, Спайк.

— Это маловероятно, — я покачал головой, с грустным вздохом вспоминая каноничных драконов из мультсериала, — Скорее всего, мы одни такие.

— Да брось, — собеседник слегка улыбнулся, словно желая приободрить меня, — не будь таким букой, а то мне и так сержанта нашего хватает.

Я кивнул, но в этот момент мой живот резко свело от голода. Я ясно ощутил, как желудок буквально сворачивается бубликом, отчаянно требуя еды. Кажется, биологические потребности, которые необходимо удовлетворять каждому живому существу, уже напоминают о себе.

«Сколько я спал? Почти сутки. Неудивительно, что мне хочется есть – я даже не имел возможности здесь отведать местной еды».

— Извиняюсь, а где можно взять покушать, а то я давно не ел… — я начал двигать головой из стороны в сторону, будто желая прямо здесь найти что-нибудь съестное. Но, разумеется, искать съестное в казарме – это была обреченная на провал идея.

Гвардеец чуть улыбнулся.

— В общей столовой тебе как раз могут предложить много съестного из…

— Нет, ты не понял, — остановил я его, подняв копыто вверх, — Мне нужно что-нибудь мясное.

После моих слов синий жеребец испуганно попятился назад, дрожа всем телом.

— Мясное? Разве драконы не камни драгоценные едят? – осторожно и с придыханием спросил он.

— Я нет, — хмуро заключил я.

«Я не представляю, как грыз своими зубами какой-нибудь изумруд. Да и это вполне очевидно, что моя биология отличается от той, которой обладают местные драконы. Я же не местный, а попаданец. А вот мясо утолит голод, но вряд ли одними яблоками и фруктами я смогу насытиться. Так. Стоп… А разве пони едят мясо?» — внезапно прервал я сам себя, — «Не вывернет ли меня наизнанку, если попытаюсь откусить кусок мясной плоти? Может, я зря так сразу решил рубить с плеча? Может, лучше ограничиться растительной пищей на первый раз?».

Жеребец явно нервничал. Я только сейчас обратил внимание, что вижу его ауру, если можно так выразиться. Она словно обволакивает его тело вокруг, проходя по всей его поверхности, легко пульсируя то ли в такт биению его сердца, то ли от каких-то неизвестных мне причин. И сейчас она начала немного искажать свою форму, пульсируя сильнее под действием его эмоций.

— Эмм… — жеребец отошел к двери, от страха припадая на пол, — Ты так смотришь, словно меня сожрать хочешь…

— Сожрать? — недоуменно спросил я, — Нет, я не ем настолько разумных существ, а данный акт, мягко говоря, скажется на моей репутации не лучшим образом… Хотя куда уж хуже, если ваша «принцесса», — на последнем слове я попытался изобразить «кавычки» передними ногами, что получилось немного нелепо, — только из-за своей младшей сестры Луны меня тут держит.

— Ла-а-а-адно, — медленно протянул жеребец букву «а», понемногу успокаиваясь — рад, что не хочешь меня съесть. А по поводу мяса… Недавно её высочество закупило большую партию рыбы, но для чего – неизвестно. Возможно, я смогу тебе помочь.

Я вновь кивнул, а гвардеец заметно расслабился и снова сел на круп. Но вскоре он заинтересованно наклонил голову, переводя разговор в иное русло:

— А что у вас там произошло во дворце? Я слышал от Вайта, что у вас с Найтмер Мун была битва, но хотелось бы узнать из первых уст о ней.

«Хм… Он нашел во мне рассказчика, а я в нем слушателя… Своеобразно, учитывая тот факт, что к чужому обществу я никогда не стремился. Скорее даже наоборот, я сторонился его. Может, мне стоит хотя бы сделать вид, что окружающие мне реально чем-то интересны? Но я опять буду принуждать себя делать все через силу… Ай да ладно, была не была!».

Сделав выбор в пользу продолжения разговора, я решил поделиться с ним впечатлениями о той ночи.

— Да… та еще заварушка была, — я ехидно ухмыльнулся, — Если не вдаваться в особые подробности, то наша битва началась сразу с того момента, когда принцесса Селестия хотела уйти на праздник, оставив меня под присмотром этак десятка стражников…

Я окинул взглядом пустующие кровати, думая о тех гвардейцев, что застали происходящее той ночью. Жеребец, в свою очередь, очень внимательно меня слушал, боясь упустить хотя бы слово.

— …Но в этот момент через окно в тронный зал ворвалась черная как смоль ночная кобыла, сбила Селестию с ног и оглушила криком всех, кто был рядом. Лишь я смог устоять, — усмехнулся я с гордостью, — Пока она пыталась что-то явно плохое сделать с солнечной кобылой, я ничего лучше не придумал, как метнуть в нее шлем… Я промазал, но смог отвлечь её внимание. Она переключилась затем на меня, и я решил закрепить эффект парой крепких слов, которых Найтмер, правда, не поняла. Этого мне с лихвой хватило, чтобы сбить ее с ног, да вот только, — тут я сделал небольшую паузу, а затем закончил на слегка ироничной ноте, — я и сам упал запнувшись.

Синий жеребец несколько секунд молчал, а потом разразился громким ржанием, явно не ожидая такой развязки. Правда, он быстро успокоился, и я смог продолжить:

— Ей это не понравилось, и, ругаясь, она решила в ответ протаранить меня своей тушей или проткнуть рогом. Однако, это ей не особо помогло, ибо я смог схватить ее за шею и со всей силы ударить об пол, — мой собеседник округлил глаза, а я сделал жест ногой, как если бы выполнял этот приём прямо сейчас, — Да вот только это была плохая идея, так как я чуть не сломал кисть левой лапы. После этого она ударила задними ногами мне по морде, если я правильно помню, и решила меня растоптать, но я каким-то чудом смог избежать этого.

Я принял задумчивый вид для пущего драматизма и затем сменил интонацию речи на более зловещую:

— В итоге она все-таки добралась до меня и начала наносить жестокие удары копытами по правому плечу. Когда мне стало очень больно, я высвободил весь накопившиеся гнев и ударил ее так, что та на несколько шагов отлетела — я кровожадно улыбнулся в то время, как мой собеседник все больше оживлялся. — Видел бы ты ее рану! После такого инвалидами становятся! Но темная сущность в теле кобылы мгновенно ее залечила, словно её и не было.

Я сел на круп и развел передние ноги в стороны, описывая жестом масштаб ситуации.

Кажется рассказчик я и впрямь хороший — вон как он меня заслушался. Даже не рискует перебивать и спрашивать. Только сейчас гвардеец открыл рот, чтобы спросить:

— Вайт говорил, что она тебя душила, — напомнил он, когда я сделал продолжительную паузу, — это правда? Почему тогда Найтмер сбежала после этого?

Я на секунду задумался. А стоит ли делиться тем, что на самом деле тогда произошло?

— Честно сказать или обнадежить? – предложил я ему выбор.

— Скажи честно!

Я по старой привычке огляделся по сторонам, хотя смысла этого делать не было, ибо мы в помещении все равно одни, и затем тихо добавил:

— Селестия считает, что я темный маг, — честно ответил я, сделав безэмоциональную мину, — и поэтому я смог ей противостоять.

Молодой стражник недоуменно открыл рот.

— Серьезно? — спросил он.

— Да, — вздохнул я, — Она так и сказала. Прямым текстом.

Между нами повисло неловкое молчание, в ходе которого мы только смотрели друг другу в глаза. Возможно, оно бы продолжилось и дальше, если бы желудок вновь не свело от голода. А я недовольно фыркнул от этого, поморщившись.

— Может быть покажешь, где у вас столовая? – не выдержал я, наконец, — Я здесь ничего и никого не знаю, могу заблудиться.

— Это вряд ли, — он отмахнулся, — Здесь не так много помещений и коридоров — не заблудишься.

— Тогда покажешь? — аккуратно вставая с кровати, сказал я, кряхтя от боли в спине, — Кстати, как твое имя?

Молодой жеребец изобразил натуральный «фейсхуф», приложив копыто к своему лбу, вспомнив о том, что он до сих пор даже не представился.

— Вот же я дурак, Меня зовут Дарк Стар, а тебя? – он протянул мне копыто.

Я посмотрел непонимающе на его жест, пытаясь вспомнить то, как приветствовать новых знакомых. Но потом сообразил и легонько стукнул его копыто своим, ответив:

— Стевриан. Стевриан Анлас.

Мы вышли из спального расположения, и он сразу повел меня по коридору, который уходил куда-то налево. Мне всё ещё было непривычно двигаться на своих ногах с отсутствующими пальцами, а потому я постоянно заваливался набок, едва не падая. Порой и тело отдавало болью после всего произошедшего со мной ранее, заставляя останавливаться и тяжело дышать.

— Может быть, тебе помочь, Стевриан? — видя мои нелепые попытки передвигаться в новом для себя теле, спросил Дарк.

— Все нормально, честно, — заверил я его, хрипя, — Просто после превращения к телу еще не привык.

Гвардеец пожал плечами, и мы двинулись дальше. Какое-то время мы молчали, а я осматривал коридор в процессе перемещения. На стенах и дверях висели различные надписи и вывески, но разобрать их я банально не мог, что поселило во мне серьезное беспокойство. Странно получалось: я хорошо понимал речь Эквестрийцев, однако их письменность воспринималась как набор причудливых закорючек и рун. Я ожидал, что смогу понимать их алфавит.

«Вот и еще один стимул научиться читать и писать как местные. А еще нужно учитывать факт, что у них более одного языка. Нужно ознакомиться с историей, географией, биологией, анатомией, а также получить где-нибудь знания хотя бы еще одного-двух языков, раз местные аналоги английского в двух его вариантах крайне схожи друг с другом», — размышлял я. А ведь я даже ещё не представляю, как за короткий срок можно нагнать упущенное. Вряд ли мне позволят ходить в школу вместе со всеми. Может быть, стоит поинтересоваться, где находится ближайшая библиотека? Книжки я в своей жизни не очень любил, если честно, но если иного выбора получения знаний нет, то придётся взяться за литературу.

От размышлений меня прервал сопровождающий гвардеец:

— А можно нескромный вопрос?

— Задавай, — чуть было не запнувшись в очередной раз, ответил я.

— Сколько тебе лет? — жеребец сразу виновато улыбнулся, — не сочти за оскорбление или еще что плохое, но выглядишь ты определенно не молодо.

— Мне всего лишь двадцать девять с половиной лет, — пожал я плечами, возобновив движение. Я решил назвать свой земной возраст, не зная, что ещё и придумать.

— Оуу, но я думал ты…

— Старый? — перебил я его, состроив ироничное выражение морды.

— Нет, нет! Вовсе нет! — он начал быстро оправдываться, — Эта седина в гриве определенно тебе идет, но она…

— Выдает старшое поколение? — вновь перебил я его, склонив голову на бок. Терпения у меня, конечно, не занимать, раз останавливаю его на полуслове.

— Ну… — робко протянул зеленогривый жеребец, — Да, так и есть.

— Я не в обиде, не переживай, — улыбнувшись, ответил я ему и, желая узнать о нём то же самое, поинтересовался в ответ, — А сколько тебе, если не секрет?

— Мне двадцать.

— А ты молодой весьма, — вспоминая, что возраст пони вполне соизмерим с человеческим, протянул я. Тот скромно улыбнулся в ответ.

— Как знать. Я в самом расцвете сил как раз и вступил в гвардию… Кстати, вот мы и дошли до столовой.

Мы дошли до деревянной двери, и Дарк Стар пропустил меня вперёд, зайдя следом. Внутри столовой было весьма просторно и чисто: блестящий пол из плитки, на котором расположился ряд из шести длинных столов, ровные стены и полный порядок в помещении. К столам было придвинуто множество стульев, сделанных специально под анатомию лошадей, а большая комната заливалась вечерними лучами солнца, которые умудрялись пробиваться сквозь широкие окна. А за ними я мог заметить и задний двор казармы, где несли службу несколько жеребцов-земнопони.

В противоположном углу находился стол для раздачи еды, около которого сидел земнопони с оранжевым цветом шерсти и желтой гривой с ярко-выделяющимися синими прядями волос. Я сразу узнал в нём повара по испачканному жирному фартуку. Полуприкрыв глаза, он слушал музыку в наушниках, подключенных к магнитофону.

«У пони есть современная техника?» — удивился поначалу я, но затем хлопнул мысленно по лбу: «Ах да, Винил Скретч, разумеется. Естественно у них есть хотя бы часть современных технологий. Правда лишь местами, ибо стража все еще ходит с оружием ближнего боя, раз в казарме стоят копья. Это логично».

Пока я думал, Стар, не мешкая направился через весь зал к повару, и мне оставалось только поспевать за ним, громко цокая копытами вслед за ним. Этот звук привлёк внимание повара, и тот снял наушники, недовольно уставившись на нас:

— Опять пришли клянчить у меня еду, — пробурчал пони, — Вам бы лишь…

Он внезапно осёкся, стоило ему обратить на меня внимание. Несколько секунд он просто осматривал меня, смотря снизу вверх, как на великана, и лишь через пару мгновений осознал, что перед ним отнюдь не простой пони. Ещё бы: рост Стара составлял всего лишь полтора метра, а мой был, приблизительно за два, что сильно выделяло меня на фоне моего сопровождающего. Заметив вертикальную форму зрачков глаз, а также не совсем стандартный хвост за моим крупом, он сглотнул, молча попятился к столу для раздачи, и в спешке чуть было не упал, ударившись об угол. От боли он выругался нелицеприятными словами, упомянув Тартар и что-то ещё, и вновь взглянул на меня выпученными от испуга глазами.

— Мать моя Селестия. Ты еще кто такой? — тихо промямлил повар, — Что ты делаешь на моей кухне?

— Сержант Грин, разрешите обратиться? — спросил по военному Дарк Стар.

— Разрешаю! — посмотрев на своего товарища, кивнул сержант, выглядя всё ещё испуганным.

— Это… Это Стевриан Анлас, — гвардеец взял короткую паузу, — Тот самый дракон, который вчера спас принцессу Селестию от ужасного демона Найтмер Мун!

Сержант тяжело вздохнул и покачал головой, пытаясь успокоиться.

— Извините, я не знал, — Грин виновато потер копытом голову, — Я лишь слышал о вас, но лично не видел. Ну и громадина же ты!

— Не страшно, я уже привык к тому, что меня побаиваются, — сказав это, я грустно улыбнулся, — Хотя данный факт меня и печалит…

— Вы что-то хотели? — спросил желтый земнопони, — Хотя дайте угадаю — поесть? Я правильно понял?

— Да, все верно, — утвердительно кивнул я, присев. Мышцы от долгого напряжения уже побаливали, поэтому я решил дать им отдых.

— У меня где-то на кухне завалялись драгоценные камни… — хотел было предложить сержант, но я его перебил.

— Я не перевариваю камни.

Земнопони удивленно начал на меня таращиться, так, как будто сейчас заорет и убежит.

— Как так?! — с крайней степенью недоумения спросил он.

— А вот так, — я безразлично пожал плечами, — Я ем все, что съедобно, но вот камни не перевариваю.

— Какой-то вы неправильный дракон, — буркнул под нос желтый пони, — тогда, что же вам надо?

— Я слышал, у вас есть мясо, — я сразу перешёл к делу, наблюдая, как морда данного индивида приобретает все более напуганное выражение, — Курица? Яйца? Рыба?

— Ну… — он робко попытался ответить, но запнулся на слове. Лишь коротко прокашлявшись, он смог продолжить, — Мяса здесь нет, ибо оно храниться на личной кухне принцессы для приемов важных гостей из Империи грифонов. Но у нас есть рыба. Её высочество закупило крупную партию у белых медведей, хотя зачем – не могу знать.

Земнопони растерянно покачал головой, а затем продолжил:

— У нас никто рыбу не ест. Но я вопросов не задаю, и, если нашей дорогой принцессе хочется, чтобы здесь находилась продукция, которую никто не ест, то это её воля.

— Рыба вполне сгодится, — чувствуя, как во рту у меня начинает собираться слюна при мысли о еде, подтвердил я. Ух, поскорее бы уже съесть её! Я столько ждать не смогу.

— Вот только у меня есть один вопрос… — промямлил что-то повар, привлекая вновь моё внимание и вырывая меня из потока мыслей.

— Да?

— Как ее готовить?

— О, это не так и сложно на самом деле, — я деловито ухмыльнулся, — самое большое и надоедливое, что придется сделать — это отделить чешую и кости от мяса…

Я прервался и застыл на месте, увидев явное отвращение на мордах Грина и Стара.

— Извините за подробности, но мне же вопрос задали, вот я и отвечаю, — продолжил я, желая немного замять недоразумение, — Так вот, чтобы приготовить рыбу, необходимо сначала счистить с нее чешую, отрезать ей голову и хвост, после чего разрезать в районе живота пополам. Затем необходимо вытащить из нее мешок с икрой, если таковой есть, по возможности вынуть самые видимые из костей, что у рыбы имеются, и, наконец, пожарить на сковородке до образования румяной, хрустящей корочки, периодически переворачивая.

По мере рассказа я жестикулировал копытами в приступе экспрессии, который у меня возник, мечтательно поглядывая на потолок и все явственнее предвкушая вкус сочной жареной рыбки на языке. Мой желудок уже открыто бунтовал против такого насилия над ним и требовал уже еду. Ибо что же получалось – рассказывать о еде и не кушать?! Так не пойдёт.

Мои товарищи явно не разделяли моего оптимизма и гастрономических вкусов, а скорее даже наоборот. Стар выглядел так, словно был болен чем-то, а повар нервно что-то бормотал и поглядывал на пол под собой. Заметив такое, я вздохнул, и, улыбнувшись шире, добавил:

— Ладно вам. Все не так страшно, как вы себе представляете, — вспомнив, что у меня вместо обычных зубов, были самые настоящие клыки, я тут же убрал улыбку, — Вы же к грифонам, в целом привыкли?

— Ну, есть такое, — Стар неуверенно ответил на мой вопрос.

— Тогда представьте, что я такой же грифон, только размером с аликорна, и проблем быть не должно, верно?

— Пожалуй, — подтвердил уже повар.

— Может быть, добавите ему что-нибудь еще, сэр Грин? — посмотрев на своего командира, спросил Стар, — При его размере еды потребуется много.

— Да, у меня на складе много картошки осталось, — глубоко вздохнув, наконец, поднял голову сержант-земнопони, — рядовой Стар, идешь со мной помогать мне на кухне, а вы, господин Стевриан, подождите здесь. Мы скоро вам принесем ужин.

Оба собеседника скрылись в недрах кухни, а я остался в столовой один. Я уселся теперь за стол и стал ждать. Стул пришлось аккуратно отодвинуть ногой — для меня он был, откровенно говоря, мелковат.

Разные мысли заполняли мою голову, и я то посматривал в окно, наблюдая за заходящим за горизонт солнце, то смотрел на свои ноги, пока ждал еды.

«Если так подумать, то я все еще не в человеческом теле. Жалко, что я слишком мало провел времени в своем настоящем, драконьем теле, но, с другой стороны, даже сейчас я не являюсь человеком чисто физически, и именно поэтому данное тело вполне сойдет. Да, возможно к такому», — я чуть приподнял копыта, — «будет тяжело адаптироваться, но я привыкну рано или поздно. Да и кто сказал, что я не найду способа обратно вернуть себе драконье тело? Вот именно, что никто этого мне не говорил, а значит даже такое реально. Вопрос лишь в том, как это можно сделать и когда именно выпадет эта возможность. Ладно, я все равно не привык строить планы дольше, чем на неделю, поэтому буду исходить из того, что имеется на данный момент. Всё же хорошо, что меня не превратили обратно в человека. Это глючащее и больное тело меня еще на Земле успело утомить. Еще один вопрос, который меня волновал — это наличие у меня магии или хотя бы нечто похожего на нее. Вроде внешне и чисто биологически я являюсь единорогом, и если он без магии — это нечто из ряда вон выходящее. Еще один момент, который стоит прояснить сразу — это знание канона. Пока что все совпадает, пусть и с уклоном в реализм, но долго ли я смогу говорить правильные с точки зрения местного мира вещи? Хочется надеяться, что долго, да вот жизненный опыт, что я приобрел, будучи в обществе людей, говорит мне абсолютно обратное. Да и будет ли с моим попаданием в Эквестрию канон оставаться каноном? Скорее всего, теперь всё будет идти по иному пути, как гласил «эффект бабочки», и что ждёт меня и Эквестрию в будущем – никому не известно».

С кухни послышались два сердитых голоса и лязг посуды, словно наши чудо-повара там сейчас устраивал настоящую баталию.

«Только бы они не угробили мой ужин там, в процессе…» — иронично хмыкнул я, щелкая хвостом по полу в нетерпении.

Какое-то время с кухни доносилась отборная ругань, что только подтверждало поговорку «в армии матом только разговаривают», но вскоре все эти звуки прекратились, и я почуял запах жареной рыбы и картошки. Я облизнулся, чуть было не захлебываясь слюнями.

«Пойти, может, глянуть, как у них там дела?».

И только я хотел громко спросить своих новых приятелей про ужин, как почувствовал на себе чей-то взгляд, а со стороны входа в столовую послышался цокот копыт и чей-то новый голос:

— Грин! Что ты там делаешь? Что за мерзкий запах? Словно там кого-то заживо жарят с приправой из какой-то… — в зал вошел жеребец коричневой масти с фиолетовой гривой, у которого на боку свисали ножны с вложенным в него мечом, а также имелась кьютимарка в виде скрещенных копий. Заметив меня, он сначала попятился назад и затем с силой дернул зубами, идущий к ножнам кожаный ремень. А затем рукоять, словно сама вложилась в его рот, и гвардеец крепко перехватил оружие зубами, вставая в боевую стойку. Он с профессионализмом выполнил все свои движения, чем порядком удивил меня.

«Он вытащил меч из ножен всего за несколько мгновений?! Ничего себе! Я не думал, что дневная гвардия так умеет. Если их обучал сам Шайнинг Армор, то мое ему почтение. Вот только у меня вопрос: а как он планирует орудовать оружием в зубах, особенно когда острие находится справа?», — удивился я не на шутку, вскакивая со своего места.

В этот момент из кухни показались оба повара, и Дарк Стар при помощи магии держал тарелку с рыбой и пюре в воздухе. Заметив такую резкую смену событий, Стар, остановился, и чуть было не уронил блюдо, а сержант Грин резко подбежал к ощетинившемуся гвардейцу, громко крикнув:

— Какого Тартара вы делаете рядовой?!

— Засчичаю Экветрию, шер! — отрапортовал он невнятно, не выпуская меч из плотно сжатых на нем зубов.

— Отставить! – отдал приказ Грин, — Этот пони — тот самый дракон, что вчера спас принцессу от Найтмер Мун. Убери оружие, пока я не засунул тебе его под хвост!

Жеребец несколько секунд ещё колебался, поглядывая на меня с явным подозрением, но потом убрал меч в ножны так же быстро, как и выхватил.

— Виноват, сэр! — вороной вытянулся по стойке смирно.

— Конечно, виноват, — зло посмотрел он на своего подчиненного, отчитывая его, — Будь здесь сама принцесса, то долго в гвардии ты бы не продержался. И плевать, что ты самый талантливый и быстрее всех осваиваешь техники копытопашного боя и фехтование на мечах. Помяни мое слово — таких случаев было немало.

Я раздраженно вздохнул. Это уже начинало утомлять.

«Похоже, придется каждому доказывать, что я не опасен. Ну ладно. Привыкну со временем. Да и вообще, почему они так не толерантны к тем, кто не ест траву? Неужели уже был негативный опыт? Пфф, травоядные».

Пока сержант отчитывал своего подчиненного, ко мне незаметно подобрался Дарк Стар и поставил тарелку с едой прямо передо мной. Несмотря на крайнюю неопытность их в этом деле, приготовить вышло знатно и аппетитно. Румяная корочка, которой была покрыта рыба, была словно отлита из чистого золота, а уж запах то какой был! Пюре, которое украшало блюдо вместе с какими-то пряными травами, тоже выглядело достойным. Я хотел уже взять вилку и наброситься на еду, как вспомнил, что у меня копыта вместо пальцев, и есть нормально я точно не смогу. Стар же, заметив мое замешательство, поинтересовался:

— Кажется у тебя проблемы?

— А это так похоже? — иронично ответил вопросом на вопрос я.

— Да, похоже, — кивнул тот головой.

— И как мне быть?

— Используй копытокинез, — подсказал он, но через несколько мгновений Стар вспомнил, что я не знаю, как это делать, и потому продолжил, — Тебе нужно просто подумать о том, что хочешь взять в копыта. В данном случае просто коснись вилки и представь, как она «прилипает» к копыту. Это не сложно, попробуй.

«Чувствую себя ребенком, которого учат на горшок ходить, честное слово...», — ощущая, насколько очевидной вещи меня пытаются научить, сравнил я и затем решил последовать совету рядового.

Я протянул ногу в направлении внушительных размеров вилке и представил, как она притягивается к копыту. Вилка к моему удивлению прилипла к нему, будто влитая, но всего через пару мгновений она с грохотом на стол.

— Ты делаешь немного не так, — он подошел поближе и поднял вилку, воспользовавшись тем самым копытокинезом, — Нужно просто немного держать в голове мысль о том, что предмет находится на твоем копыте. Со временем, если останешься в таком теле, привыкнешь и будешь делать это инстинктивно.

— Я понял, спасибо за объяснения.

Я вновь попробовал взять вилку копытом. На этот раз удерживать вилку вышло без особых проблем. Я посмотрел на рыбу вновь и сконцентрировался на мысли, чтобы вилка приняла нужное положение по отношению к еде. Вилка неожиданно повиновалась моей мысли и плавно сместилась к самому краю копыта, развернувшись к еде острой частью.

— Ого! — широко раскрыв глаза, воскликнул жеребец, — Быстро же ты додумался до того, как нужно менять положение предметов в копыте.

— Я просто сделал как ты сказал. А потом подумал, что если вилку повернуть, то есть станет удобно, и вот что вышло, — я указал левой передней ногой на свою правую, в которой и держал вилку.

— Не скромничай, — улыбнулся собеседник, — Ты всё схватываешь на лету.

— Спасибо, — кивнул я и больше ничего ему не ответил. Слишком уж хотелось попробовать.

Однако отцепить кусок, не имея привычных мне пальцев, оказалось задачей тоже нелёгкой. То вилка случайно упадёт, стоит мне потерять концентрацию. То копыто закрывает мне весь обзор, и я даже не видел еды. Так что вышло у меня это попытки лишь с третьей, после чего я аккуратно и медленно направил его в пасть.

Когда таки начал есть, то наслаждение от пищи проняло меня до дрожи, а каждый кусок буквально таял у меня на языке. Это было безумно приятное блюдо.

Потеряв терпение, я чуть ли не в буквальном смысле набросился на еду, отправляя в рот кусок за куском.

Сержант, тем временем, закончил разбор полётов с вороным жеребцом и глянул уже за тем, как я употребляю жареную рыбу.

— Ну, как на вкус? — с легким отвращением в голосе спросил меня повар.

— Восхитительный, — сразу выдал я, глотая рыбу почти не жуя, — очень хороший. Спасибо.

— Не за что, — проговорил он в ответ, бросая фразу скорее себе под нос, чем мне, после чего он развернулся и направился к выходу с кухни, уводя едва не напавшего рядового с собой. В столовой остался только я и Дарк Стар.

Я продолжал уплетать рыбу с картофельным пюре, попутно общаясь со Старом на отвлеченные темы. Из разговоров с ним я узнал, что последние триста лет в стране ничего не менялось, а Эквестрия, фактически, самоизолировалась от внешнего мира. Армии, фактически, нет, как таковой, и до прихода Шайнинга та была, откровенно говоря, плохой структурой. Лишь под его командованием удавалось сохранять какую-никакую дисциплину и уровень подготовки гвардейцев. Но и то – я уже видел, как они себя показали в бою с Найтмер Мун. В данном случае – никак.

Постепенно мы разговорились, и я, несмотря на свою природную недоверчивость, стал его воспринимать, как хорошего и умеющего расположить к себе собеседника. Разве что меня смутил тот факт, что он умудрился подойти ко мне совершенно незаметно во время конфликта с мечником, и я осмелился у него об этом спросить:

— Послушай, а как у тебя получается так бесшумно передвигаться?

— Ну, — жеребец пошаркал смущенно копытом, — Это часть моего таланта.

— А что у тебя за особый талант?

— Разве ты не видел, когда я входил в общую спальню? — удивился он.

— Нет, — я помотал головой, — Я совершенно не обратил на это внимания.

— Мой особый талант связан с разведкой и ночью.

— Хм… — я внимательно осмотрел его с ног до головы, словно пытаясь определить, в чем был подвох. Но нет – никаких приспособлений или одежды на жеребце не было, и сам он выглядел весьма просто, — А кроме бесшумного перемещения есть что-нибудь еще?

— Да, есть, — синешерстный единорог кивнул, улыбнувшись, — Я могу быть незаметен, если сам того захочу.

— Это как?

— Буквально, — ответил собеседник, — Если я захочу, чтобы меня не видели, то меня никто не заметит. Но на это уходит много энергии, отчего я часто устаю, когда меня заставляют выполнять данную работу.

— Но навык очень полезный, — отметил я с воодушевлением, ибо сам считал данное умение невероятно полезным. Не только в бою, но и в быту, — Тебе стоило бы развить его, чтобы почти не тратить лишних сил, и тогда оно не будет тебе в тягость.

— Знать бы, как мне этого добиться, — жеребец с грустью опустил голову к полу. Я подумал о том, чтобы коснуться его плеча копытом, но вовремя одернул себя, решив, что мы пока еще не друзья, чтобы подобные жесты совершать.

— Ничего, я думаю, что ты придумаешь что-нибудь, — решил я ограничиться лишь словами. Тот поднял голову и приметил пустую тарелку у меня на столе.

— Кстати, ты уже доел, — сменил Стар тему, подходя ближе, — Давай помогу. Отнесу ее на кухню и помою.

— Я бы не хотел…

— Это не в тягость, не волнуйся, — подмигнул он и, подняв грязную посуду в воздух, направился к кухне.

«Хотел я того или нет, но, похоже, я уже завел приятеля в этом мире. Ну что ж, всё не так плохо. Главное, чтобы меня учиться «дружбе-магии» не направили, честное слово. Такой поворот событий бы я не перенес. Да и если вспоминать всякие фанфики про попаданцев, которые когда-то доводилось читать, то можно заметить тенденцию, что почти во всех из них, так или иначе, главных героев отправляют учиться «дружбе» к Твайлайт, а Селестия вся добрая и пушистая. А вот кто меня тогда хотел убить на месте или сделать что-то нехорошее? Кто на меня смотрел с ненавистью и отвращением, даже несмотря на мою помощь? И это они называют благодарностью и добротой?! Лицемеры! Хорошо хоть принцесса Луна вмешалась и помогла. Возможно, именно рядом с ней мне и стоит в будущем держаться. Хочется надеяться, что проблем в дальнейшем не будет слишком много».

Пока я размышлял, Дарк Стар покинул кухню и поманил меня за собой:

— Уже ночь и скоро отбой. Не хотел бы сходить в душ перед сном?

— Нет, спасибо, — я помотал головой, но на секунду мне показалось, что он опускает взгляд.

— Как знаешь, — пожав плечами, он снова поманил меня в направлении коридора, — идем!

Обратный путь занял несколько дольше обычного времени. Когда мы чуть ранее направлялись в столовую, нам никто не попадался по пути, но сейчас в казарме присутствовало не менее двух десятков гвардейцев. Встречающиеся нам бойцы вжимались в стены и прятали взгляды при виде меня, а кто-то испуганно перешёптывался. Но ясно было одно: они очень боялись меня.

— И это называется солдаты? – протяжно фыркнул я, обратившись к своему товарищу. Не такими я представлял гвардейцев принцессы Селестии.

— Они по большей своей части лишь новобранцы и не привыкли видеть что-то страшнее собственной тени, — иронично подметил он, но затем немного отвёл взгляд, смущаясь, — но и я тоже испугался поначалу…

— Ты хотя бы теперь нормально реагируешь. А вот какие слухи теперь поползут по казарме среди остальных – это вопрос, — я тихо вздохнул, — они и вправду боятся даже своих теней?

— Некоторые да, — Дарк Стар чуть прищурился, — понимаешь? В Эквестрии в последние века все стало настолько мирно, что пони перестали бороться с собственными страхами и всегда пытаются найти спасение у солнечной принцессы. Ну и у гвардии, то есть нас.

Он остановился и, виновато улыбаясь, показал на себя и стражников, которые быстрым шагом пробегали мимо нас.

— Сочувствую им, — я пару раз цокнул языком, — Это же насколько надо запудрить пони мозги чувством гармонии и защищенности, что при малейших признаках опасности, даже если ее нет, начать паниковать?…

Синешерстный оставил этот вопрос без ответа, и я решил пока эту тему не продолжать. А то мало ли – вдруг ещё прицепятся ко мне за то, что я так критикую режим Селестии? Тху…

Впереди уже показалась общая спальня, но мой взгляд скользнул по открытой двери, которая служила выходом из казармы, откуда веяло ночным свежим воздухом.

— А можно мне пойти проветриться? – внезапно решил спросить я, останавливаясь.

— Можно, но не думаю, что стоит далеко отходить, — уточнил Стар и добавил затем, — долго не задерживайся.

— Приму к сведению, — кивнул я и с этими словами покинул помещение, выйдя наружу.

На улице стояла ясная безоблачная ночь, освещаемая ярким светящимся диском луны, вокруг которой, словно по озеру в ритмичном танце плавали миллиарды звезд. Я полной грудью вдохнул свежий ночной воздух, которым только сейчас, будучи в спокойной обстановке, мог насладиться в полной мере. Я начал медленно прогуливаться рядом с казармами, попутно осваивая движения ног, тренируясь в ходьбе. Я то ускорял движения, то наоборот – замедлялся, когда случайно спотыкался. Однако я постепенно осваивался с базовыми приемами, что не могло не радовать. Так что жизнь налаживалась.

Также я не мог не отметить, что при свете местной луны мне становится физически легче. И она сама по себе словно притягивает глаз… Главное то же самое не сказать при принцессе Луне, а то будет неловко случайно упомянуть темницу, где она провела в заточении целую тысячу лет.

«Интересно… А что со мной будет дальше?» — задумался следом я. Казарма казармой, но ведь не будут меня в ней держать вечно, верно? Что-нибудь да начнут делать. Куда-то отправят или же попытаются что-то со мной ещё сделать… А может быть, сделают таким же гвардейцем? Кто знает. Оставалось надеяться, что не превратят в камень, как это совершили с Дискордом.

Я наслаждался ещё какое-то время ночной прогулкой и относительно спокойной обстановкой, но вскоре заметил на себе взгляд пары любопытных взгляд. Я остановился и, прищурившись, заметил в темноте притаившегося Стара. Хотя он и пытался хорошо прятаться, но я все равно прекрасно его видел благодаря отличному ночному зрению, которое, похоже, передалось мне от облика дракона.

— Я знаю, что ты за мной наблюдаешь! – я махнул ему передним копытом, хихикнув, — можешь не прятаться.

Единорог вышел из темноты и встал рядом со мной.

— Извини, не удержался. Просто ты полчаса на улице провел. Через несколько минут будет отбой, и я подумал, что тебе что-нибудь может потребоваться…

— Все нормально, спасибо — заверил я его, — Я иду тогда.

Вместе со Старом мы вернулись в казарму, где мне быстро выделили свободную кровать. Следом прозвучала команда «Отбой!», и все гвардейцы, легли спать, сняв предварительно всё снаряжение и оружие. Я последовал их примеру, но, увы. Долго ворочался, предаваясь то одним мыслям, то другим. А уснуть так и вовсе смог лишь через несколько часов, долго и упорно досаждая остальным скрипом своей кровати.

Стевриан. глава 3: Сон наяву

«… Итак, подытожим: ко мне за эту неделю успели привыкнуть фактически все местные гвардейцы, с которыми мне выпала честь делить спальные места; меня вполне неплохо кормят и даже относятся с пониманием, а Дарк умудрился стать… нет, не другом пока, но хорошим приятелем — я ещё слишком мало его знаю, и он это тоже понимает».

Об этом я размышлял, лежа после очередного отбоя в постели. В целом — жизнь неплохо складывалась. Меня особо никто не дергал, не трогал, и даже кормили в общей столовой. Но я не понимал только до конца, что за всем этим скрывается. Ведь выпускать меня из казармы слишком далеко и надолго явно не собирались, а также я был постоянно под присмотром гвардейцев принцессы. Всё остальное тщательно скрывалось от моих глаз и ушей. Что замышляет Селестия? На чьей стороне Луна? И что ждёт меня в будущем? Это меня и волнует больше всего.

Однако совсем в неведении я не оставался. Из рассказов гвардейцев я узнал, что в Эквестрии действительно имеется вполне легальная, спонсируемая государством церковь «Солнечной богини Селестии», что меня, мягко говоря, возмутило, ибо я также понял из тех же разговоров, что служители этой веры являются ярыми фанатиками. Таких я просто люто ненавижу ещё с Земли — вплоть до дрожи в конечностях, хотя и приходилось скрывать своё недовольство этим — кругом у Селестии были глаза и уши. С Шайнингом я так и не смог встретиться. Он все время где-то пропадает, хотя я догадываюсь, что у него «неотложные дела». В казарме сейчас заправляет его заместитель — земнопони по имени Блю Скай. Также я смог выяснить, что по некоторым слухам, Шестерка начала свою бурную деятельность в Понивилле. Твайлайт еле-еле отбилась от своих подруг, которые требовали у нее выдать им билет на Галопинг-Гала. А ведь до него ещё месяцев семь было, не меньше.

Но пока что более ничего узнать мне не удалось. Если так подумать, то ситуация идет в соответствии с каноном.

Также я научился нормально ходить и управляться с телом единорога, хоть и было жутко непривычно поначалу. Заодно я научился адекватно брать предметы копытокинезом, но вот магией пользоваться пока ни в какую. Даже просто подвинуть что-либо не могу, не говоря уже о чём-то большем. Такое чувство, будто я обычный земнопони, а не единорог. Но надеюсь, что разобраться с этой проблемой получится. Надо только покинуть казарму и уйти из-под взглядов стражей...».

С этими мыслями я и заснул.

---

Я оказался посреди пространства, со всех сторон огражденного плотным, густым туманом. Вместо пола подо мной простиралась водная гладь, которая с астрономической точностью отражала все так, словно была сделана из жидкого зеркала. Только вот дно я не наблюдал, хотя мои лапы уходили лишь по щиколотку в воду. Я здесь снова нахожусь в обличии дракона, и я поначалу облегченно вздохнул, обрадовавшись, но потом вспомнил, что это всего лишь сон, и ликование сменилось лёгкой грустью.

Вдруг откуда-то сбоку послышался молодой, мелодичный голосок.

— Спаситель наш, здравствуй будь!ᶜᵉ

— Кто это?ᵉ — Я настороженно осмотрелся по сторонам, но собеседницы не увидел.

— Знаешь ты нас по нашему титулу и имени, Стевриан Анласᶜᵉ, — на этот раз голос послышался сзади.

— Царство снов твой удел, верно, принцесса?ᵉ — спросил я, догадываясь обо всём.

Я оказался прав: это была Луна. Она вышла из тумана прямо передо мной и легко улыбнулась.

— По титулу нашему обращаться необязательно тебе.ᶜᵉ

Я осмотрел темно-голубую кобылу снизу до верху и подметил, что с нашей прошлой встречи в ту ночь она заметно прибавила в росте, и теперь сравнялась со средним жеребцом. Полагаю, это было хорошо?

— А как мне тогда обращаться?ᵉ — спросил её.

— Просто Луна, мы не против будем.ᶜᵉ

— Хорошо, Луна, а зачем ты…ᵉ — хотел было я задать вопрос, но она подняла копыто вверх, призывая молчать, и затем промолвила:

— Мы знаем кто ты, откуда пришел и что пережил, — с грустной нотой в голосе обратилась она ко мне, — Сестра наша не должна узнать твои тайны, иначе будут проблемы у тебя.ᵉ

Мои глаза от удивления расширились, а сам я от неожиданности сел на «пол», шумно обрызгав пространство вокруг себя.

«ЗНАЕТ? ЗНАЕТ?! КАК? Так, спокойно...» — лихорадочно соображал я, качая головой: «Очень надеюсь, что здесь нет портала в людской мир и никто не догадывается, что я попаданец с земельки... Это какой-то пиздец… Какой же кошмар будет, если выяснится это всё. Это будет странно и может обернуться для меня печальными последствиями, вплоть до обратного превращения в человека... В это дряхлое болезненное органическое тело, которое до безобразия хилое и неприятное мне. Только не это...».

Луна, словно чувствуя мои мысли, подошла ко мне.

— Мы знаем, что для тебя данное осознание неприятно, но поверь, — она положила копыто себе на грудь, — мы не следили за тобойᵉ.

— Откуда тогда тебе это известно?ᵉ- это всё, что смогли вымолвить дрожащие от напряжения губы.

— Когда мы были в плену Найтмер Мун, то видели твое… сражение с ней, — она сделала акцент на слове «сражение», — но когда наши взгляды встретились, мы смогли прочесть твою памятьᵉ.

Я напрягся сильнее. Аж крылья задрожали и мурашки по спине прошли.

— И много ты узнала?ᵉ — сухо, но всё ещё удивленно спросил я.

— Всёᵉ.

Меня словно резко окатило холодной водой. Я пошатнулся и отстранился от неё, сжимая когти на ладонях. Боли я не чувствовал, но ощущал, как они врезаются в чешую, царапая ее.

«Что же делать теперь? Неужели... Всё пропало?».

— Не волнуйся, мы никому не скажем о твоем прошлом, — улыбнулась принцесса ночи, — Ты тот, кто ты есть. Не волнуйся об этомᵉ.

Признаться, это не сильно обрадовало меня, но хотя бы на душе стало полегче. Я медленно поднял голову и вопросительно глянул на Луну.

— Пусть это будет нашим секретомᵉ, — вымолвил я. Она кивнула.

— И насчет сестры, — Луна, наконец, перешла к сути, — Она начала копать под тебя, чтобы узнать, кто ты и откуда родомᵉ.

— И что же мне делать?ᵉ — я встал с пола и немного нахмурился.

«Ох уж эта старая белая кляча. Не нравится она мне своим максимализмом. Даже сейчас не даёт покоя».

— Пока ничего. Мы позаботимся о том, чтобы ты получил правдоподобную предысториюᵉ, — улыбнувшись, заверила темно-голубая аликорн.

«Ну отлично. Просто прекрасно. Я знаю, кто является моим врагом и что под меня копают. Что теперь делать? Я ведь даже не могу нормально сражаться — никогда толком не умел и не учился подобному. Не говоря уже об изучении истории и получении знаний».

Я вздохнул и на секунду закрыл глаза. Все эти попаданцы, оказываясь в новом мире, обычно начинают или усиленно тренироваться, или же получать невиданные знания. Конечно, авторы таких попаданцев видят в них себя, и, конечно же, у них всё всегда получается... Но реальность то была далека от идеала, и мне пришлось столкнуться с такими трудностями, с которыми ни один попаданец не захочет встретиться. А именно — языковой барьер и отсутствие знаний об Эквестрийском алфавите и письменности.

— А насчет физических тренировок? Знаний местного мира, географии, истории и остального? Я даже читать и писать по местному не умеюᵉ — честно я признался. Это меня и беспокоило больше остального сейчас.

Луна грустно улыбнулась в ответ.

— Ты получишь доступ к библиотеке замка, но лишь в обычное крыло, и не раньше, чем через неделю — заверила она, — физическую подготовку тебе обеспечат солдаты. Просто попроси их — они не откажутᵉ.

Хочется верить, что она окажется права. А пока...

— А с чего вообще твоя сестра так зла на меня?ᵉ — поинтересовался я, склоняя голову набок.

— Она… не думала, что ты, — Луна указала на меня, тщательно подбирая слова, — поможешь нам. К тому же она и впрямь думает, что ты темный маг и повлиял на наш разумᵉ.

— Справедливое обвинение, ибо элементы на меня подействовали не особо приятным образом, и я не знаю почему, — тихо рыкнул я, нахмурившись.

— А как они подействовали на тебя?ᵉ — кобыла подошла поближе.

— Они чуть не сожгли меня заживо, так как я находился слишком близко от эпицентра магической волны и не успел спрятатьсяᵉ. Меня просто опалили всего с ног до головы. Ты видела это...

— Твоя сила не в магии, а тем более не в темнойᵉ, — перебила она меня, покачав головой.

— А в чем тогда?ᵉ

— Ты сам прекрасно знаешь причину, Стевриан, — спокойно ответила она, — твоя сила, которую вы называете «псионикой», если мы произнесли это правильно, была испорчена так называемой Пустотойᵉ, — сказала мне Луна, чем подтвердила мои давние мысли насчет себя.

Я глубоко вздохнул. Пустота, значит. То-то мне постоянно морочили голову со своими теориями то знакомые, то просто в различной литературе и играх. Пустота, Пустота... Сила, что страшнее демонов. В двух словах — это некая сила, которая обитает в подпространстве между мирами и пожирает энергию. Это была самая страшная и непреклонная сила, с которой встречалось мироздание. Я до какого-то времени думал, что это лишь сказки, а те сны, которые я видел, всего лишь совпадение и игра моего воспаленного воображения с Пустотой. но похоже, что дело уходит всё глубже.

«Нет. Скажи, что этого не может быть! Это сказки, выдумка, фантазия!» — пытался я себя успокоить, но лапы внезапно подкосились, и я рухнул вниз.

— Так и знал… — я тяжело вздохнул, словно смирившись с этой мыслью, — Но сестра твоя разницы не видит. Для неё Пустота и Тьма — всё одноᵉ...

— Знаем мы об опасности магии сей темнойᶜᵉ, — неожиданно перешла кобыла на древне-эквестрийский, но осеклась, — но зря наша дорогая сестра ее запретила... Это не о твоей «псионике» говорим мыᵉ.

Я задумался. Речь идёт о Тьме, да?

— Она… — Луна хотела было продолжить, но, прикрыв пасть, помотала головой, — запретила темную магию, да. Это нам понятно, но не кажется разумнымᵉ.

— Может быть, это она из-за случая тысячелетней давности?ᵉ

— Вполне возможно, Стеврианᵉ, — принцесса ночи провела копытом по водной глади, смотря на свое отражение, а затем внезапно перевела тему, спросив:

— Твоих лап дело?ᵉ

— Ты о чем?ᵉ — удивился я в ответ.

— Когда мы посещали сны наших… подданных, то никакой воды не было, — Луна посмотрела вновь на меня, — но, когда тут появился ты, вода появиласьᵉ.

Возможно, это было как-то связано с моей силой, которая пока была закрыта, но как это объяснить — я не знал. Так как мы некоторое время просто сидели и смотрели то по сторонам, то друг на друга.

— Не знаю... Возможно, это предстоит выяснить в будущем. Но ладно — подытожим, — я приподнял голову и размял шею, — У меня есть некоторое времяᵉ…

— Четыре месяцаᵉ, — перебила меня принцесса.

— Откуда такая уверенность?ᵉ

— Наша сестра сказала, чтобы всю информацию о тебе собирали ровно четыре месяца, не меньшеᵉ.

"Ну... Четыре месяца это не очень много, но... Хотя бы не две-три недели. Думаю, за такое время можно начать действовать, особенно учитывая наличие столь могучей союзницы в виде ночной пони за плечом».

— Прекраааасно, — протянул я фразу, так что даже мне было непонятно, рад ли я такому или напротив, — И что за это время мне предстоит изучить?ᵉ

— Очень многое. Все три языка в Эквестрии, возможно, грифоний, ибо есть у нас одна идея, историю на ближайшие сотню лет, биологию, анатомию и географию, а также мировые страныᵉ, — улыбнувшись, ответила принцесса ночи.

От такого количества изучаемого материала мне на несколько мгновений стало дурно, а сердце заколотилось быстрее. Я просто был шокирован.

«Нихера ж себе! Я, конечно, если захочу смочь выучить крайне многое, но тут, даже изучая материал по шестнадцать часов в сутки, успеть всё равно не выйдет… С одной стороны, мне хочется сказать: «Да ну его нахер!», но я же не могу все бросить, у меня банально нет никакого выбора... В школах подобное изучали десять-одиннадцать лет, а тут предстоит учить мне всё за четыре месяца... Просто чудесно».

Я тяжело вздохнул. И как мне справиться с учебой? Я то и в школе получал не самые высокие оценки, а тут чужой язык учи, географию, сдавай экзамены, местный аналог ЕГЭ... Шутка, конечно, но я с таким объёмом не справлюсь, даже учитывая тот факт, что я при желании могу куда больше, чем обычно.

— Мы понимаем, насколько тяжело тебе это принять, но мы поможем тебе в этом, — кобыла попыталась успокоить меня, — Нам тоже нужно учитьсяᵉ.

— Ладно, будем учиться по шестнадцать часов в сутки, не меньшеᵉ… — обреченно пробормотал я...

— Не обязательноᵉ, — улыбнулась ночная кобыла, перебивая.

— В каком смысле?ᵉ

— Мы можем помочь тебе учиться здесь, — она села и обвела передними ногами окружающее пространство, — в мире сновᵉ.

— И это увеличит количество часов для изучения, верноᵉ? — сказал, разминая затекшие от долгого простоя крылья.

— Именно, — она утвердительно кивнула, — более того, что время здесь идет иначеᵉ.

Луна, ты гений! Я прям сейчас готов был сорваться и обнять тебя за твою сообразительность и изобретательность, но вовремя одумался, решив, что она неправильно воспримет данное действие.

— Это очень хорошо, — я облегченно вздохнул, — значит ситуация немного станет легчеᵉ...

Та подняла ногу вверх, вновь перебивая меня.

— Не забывай же. Всего четыре месяца, иначе ждать тебе бедыᶜᵉ.

Что ж. Будем стараться изо всех сил. Ты прям вселяешь в меня надежду, принцесса.

— Я понял, — я встал и коротко поклонился, — Спасибо, Лунаᵉ.

— Всегда рада помочь, — она улыбнулась, — Солнце уже встало, а это значит, что тебе и мне пора просыпатьсяᵉ.

В одно мгновение Луна растворилась в облаке тумана, словно ее и не было, а мир вокруг заволокло темной дымкой. Не прошло и пары секунд, как он окрасился в новые цвета, которые напоминали цвет помещений казармы дневной гвардии. Кажется, пришла пора просыпаться.

«Спасибо, Луна. Я этого не забуду», — с облегчением подумал я, прежде чем услышал громкий голос...

---

— Рота, подъём!

Я огляделся по сторонам и заметил моих соседей по казарме, которые по команде вставали со своих кроватей и собирались на построение. С тех пор как я прибыл в этот мир, прошла целая неделя, и стражники, которые со мной постоянно сталкивались, совершенно перестали бояться меня. Они теперь воспринимали меня, как своего. С некоторыми я смог даже найти общий язык. Особенно с Дарк Старом. Данный жеребец много помогал мне в бытовых вещах, учил нормально ходить, пользоваться копытокинезом, даже несколько раз снова готовил мне рыбу. Причем самостоятельно, что несколько удивляло меня. Такая отзывчивость и доброта, видимо — не спроста всё это...

На третий день моей армейской жизни у меня закрались подозрения насчет его намерений и чувств ко мне. Я решил даже спросить кого-нибудь из гвардейцев про него — узнать мнение со стороны, так сказать. И в итоге мои мысли подтвердились — похоже, я действительно понравился Стару, хоть он и старался это скрывать. Не сказал бы я, что я отношусь плохо к таким личностям — всё-таки я не гомофоб. Более того, я относился к такому с пониманием. Здесь я исключений делать не стал: любви приказывать трудно, а поэтому не возражал против его внимания, но и взаимностью отвечать не спешил. К тому же у меня уже были в прошлом отношения, и заводить новые мне пока не хотелось. Мне было сложно так быстро переключить внимание на другую пару, хоть Дарк Стар и казался приятным мне в общении и быту.

На пятый день я постепенно стал привыкать к армейскому распорядку дня, благо мне не впервые было вставать в шесть утра из-за будильника. Меня особо не трогали, что радовало, но и не занимались толком. Скорее я был гостем у них. Проблем с питанием я не испытывал, ибо Грин привык готовить мне рыбу, а соседи по казарме перестали беспокоиться по этому поводу. Они наконец увидели во мне не хищника, который жрёт по утрам детей, а разумное и здравомыслящее создание.

На следующий день мне уже доводилось наблюдать за тренировочным боем двух земнопони — Нимбла Хуфа и Хэви Акса. Зрелище было весьма занимательным, учитывая тот факт, что они были уже не новобранцами. Удары оружием в зубах, копытопашный бой на четырёх ногах и даже в положении стоя на задних ногах, держа при этом оружие копытокинезом на передних копытах, наподобие людского хвата кистью, но без пальцев и не изгибая ногу как в каноне мульт сериала — вот, что значит стража. Даже удивительно, что в каноне они почти всегда проигрывали, а здесь выглядели довольно грозными бойцами. Я старался не показывать своего восхищения и бурных эмоций, когда все это видел, хотя прятать эмоции было трудно. Почему-то мне хотелось играть роль если не прожженного вояки, то хотя умудренного жизнью существа, хотя я даже не понимал почему. Но уж как есть.

Сейчас как раз было утро седьмого дня, и я не знал, что оно мне на этот раз преподнесёт. Но я понимал одно — пора действовать и учиться.

«Раз Луна мне рассказала такую информацию и всё рассказала, то мне нужно прямо сейчас зарабатывать себе положительную репутацию, учиться драться, развивать свои знания местного мира, и, что не менее важно: научиться пользоваться… псионикой. раз уж копытокинез у меня работает, то и телекинез тоже должен работать. Насколько я помню, псионика мало чем в этом плане отличается от местной магии, однако есть у меня стойкое чувство, что стихийную магию применять я не смогу... Ну и ладно с ней, не велика потеря. В общем, начну с того, что попробую научиться пользоваться телекинезом и только после этого пойду тренироваться копытопашному бою. Для начала этого достаточно».

Я встал с двойной постели, которая уже чуть более недели служила мне спальным местом, встал на построение, а после короткой переклички и осмотра начал застилать постель. Взял в зубы одеяло, отметив про себя, что на вкус оно та еще гадость, и аккуратно застелил за собой, поправив заодно и подушки. Следующее, что я сделал, это нашел Стара и с ходу попросил его научить меня пользоваться телекинезом. Он на это удивился, ибо я, по его мнению, слишком торопился с адаптацией, но отказывать не стал. Мы незаметно ушли подальше от чужих глаз и заперлись в практически пустой кладовой. Сама комната была целиком и полностью отделана светлым деревом, причем весьма свежим, отчего в воздухе стоял запах свежесрубленной древесины. Здесь находились разве что несколько столов и небольших деревянных предметов. Место было вполне подходящим для предстоящей тренировки.

Однако, зная армейский распорядок и то, насколько он важен для солдат, я осмелился спросить у Стара, когда мы оказались на месте:

— Дарк, разве твой командир тебя не хватится, если ты будешь здесь, со мной?

— Все будет нормально, — заверил он меня, — У меня есть три часа свободного времени. Я могу уделить тебе время.

— Тогда ладно, — я вздохнул, — что мне необходимо сделать?

— Для начала, — он подошел к столу справа от меня, взял деревянный кубик копытокинезом, подошел ко мне и положил кубик на пол, — попробуй сосредоточиться на предмете и почувствовать центр его тяжести.

Я сразу же попытался сделать, как он сказал, глядя точно на кубик и как бы «сканируя» его взглядом. Я пытался найти этот самый центр тяжести и почувствовать его. И спустя секунду в мой мозг пришла интересная деталь касательно этого предмета — внутри кубика находилось что-то металлическое.

— Я так понимаю, что это дело с подвохом, — хмыкнул я. Стар недоумённо перевёл взгляд с кубика на меня.

— С чего это ты так решил, Стевриан?

— Кубик-то с металлическим предметом внутри, — ответил я ему. От удивления глаза моего собеседника стали шире.

— Как ты это узнал?

— Я почувствовал это, — честно признался я.

— Это хорошо, — Стар чуть улыбнулся и нервно зашаркал копытом, — раз ты так быстро почувствовал предмет, то попробуй теперь представить, что ты берешь его, не прилагая физических усилий.

Я кивнул и вновь стал сверлить кубик взглядом, мысленно представляя, как некая «аура», если это можно так сказать, обвивает его по всей поверхности. С минуту, наверное, я смотрел, не отрываясь, на предмет, а Стар молча наблюдал за моими потугами. По итогу ничего не вышло, но поделиться кое-какими доводами я всё же решил:

— Кажется, я почувствовал его. Я ощутил его плотность, размер и вес, — Я оторвался от кубика и развел передними ногами в стороны, — что теперь?

— В школах для единорогов на этой стадии учат вкладывать больше сил, попытаться выучить еще несколько поддерживающих слабых чар, но, как я лично считаю, — он показал на себя, — это та еще чушь. Базовому телекинезу можно научиться без всей остальной шушеры, которую в качестве учебной программы впаривают жеребятам.

Я прищурился. Значит, и со школой у нас не всё хорошо?

— А что не так с учебной программой для единорогов Эквестрии?

— В чем дело, спрашиваешь? — Стар скривил улыбку и затем раздраженно фыркнул, — В слишком большом усложнении самых базовых заклинаний. Мой отец учил его с меньшим числом поддерживающих заклинаний и быстрее остальных сдал экзамен. А знаешь почему?

Между нами повисла короткая пауза.

— Без понятия, — я помотал головой.

— В той же школе, где он учился, ввели экспериментальную программу, которая сейчас используется повсеместно, — жеребец с зеленой гривой фыркнул снова, — Именно эти жеребята провалили все экзамены. Они не были адаптированы для них, зато это отлично работало с теми, кто учился до этого.

Я от такого откровения сделал «фейсхуфф» и тяжело простонал от осознания такого бреда. Ну как так можно было поступить? Что плохого было в старой программе? Такое чувство, будто не в Эквестрии оказался, а в России-матушке, где министры и Госдума своими законами вставляет палки в колёса обычным горожанам.

— Я и сам точно также реагировал, когда узнал от отца, чему нас на самом деле учат, — собеседник огляделся по сторонам и хмыкнул, — Хорошо, что я все-таки учился еще дома с отцом. А то иначе меня бы здесь не было.

— Хороший у тебя отец, — слабо улыбнулся я, — а где бы ты тогда находился?

— Ну... — жеребец замялся, — наверное, нашёл бы себе низкоквалифицированную работу в Понивиле. В любом случае я рад, что всё обошлось. Кстати, а у тебя как с отцом дела?

Я внезапно прокашлялся, когда он так внезапно сменил тему. Ибо оказался в серьезном замешательстве.

«Вот блин… И что ему ответить? Ладно там про прошлое, где пока еще могу сослаться на недоверие к пони, а вот тут уже не отвертишься… А что если сказать, что мой отец мертв? Хм… А ведь это идея! Еще не забуду добавить, что я у него приемный».

Решив не раскрывать всех карт гвардейцу, а лишь сослаться на только что выдуманную историю, я ответил:

— Мой отец мертв, — сухо сказал я.

В комнате повисло гробовое молчание. Удивление собеседника сменилось искренним переживанием и грустью.

— Оу… Мне очень жаль…

— Не стоит, — отмахнулся я, — Это дело давно минувших дней, я уже смирился. Да и не жалко уже.

— А мать? — он наклонил голову в сторону, с надеждой смотря мне в глаза.

Мне оставалось только пожать плечами.

— Я ее вообще не знал.

— Где же вы тогда жили, если ты говорил, что не с драконьих островов… И кто твой приёмный отец?

«Вот же настырный...» — с неким раздражением подумал я: «Чего бы мне сказать тогда? Бизоны? Нахрен. Минотавры? Еще чего. Алмазные псы? Чушь. Белые медведи? Я ебанулся что ли? Думай, Стевриан, думай!».

Секунды шли. Я перебирал мысль за мыслью, выцепляя нужные фрагменты из памяти и того хаоса, что сейчас происходит в моей голове. Как внезапно я остановился на одной интересной идее.

«О! Было же упоминание о некой грифоньей колонии под названием Нова Грифония на данном континенте. Порой полезно подслушивать чужие разговоры во время еды! Отвечу ка я ему это».

— В Ново Грифонии, — наконец, сказал я.

— Твой приемный отец — грифон? — он внезапно повысил голос от крайнего удивления. Мда... Похоже, я был не очень убедительным. Но придётся отталкиваться от этого.

— Что-то вроде того…

— Вот почему ты не хотел говорить про свою родину! — Стар внезапно расхохотался и ударил передними копытами об пол, — Теперь все сходится! — он воодушевленно произнес это, но потом увидел мое суровое выражение морды и резко погрустнел, перестав смеяться, — Извини, я не хотел задевать такую больную для тебя тему…

— Я уже сказал, что это дни давно минувшего прошлого, — успокоил я его, пожимая плечами, — не бери в голову.

— Ладно… — опустил Стар уши, посмотрев на пол. Кажется, подействовало. Это радует. Можно перейти к изначальной теме разговора:

— Возвращаясь к теме образования, мне интересно, почему программа в ваших школах все усложняется? Что думаешь по этому поводу?

Собеседник на секунду задумался, а затем пожал плечами.

— Новых дисциплин не добавляется, но что еще хуже: старые становятся всё сложнее, что мешает получению нужных знаний, — Стар поднял ногу слегка вверх, как бы подчеркивая важность своих слов.

— Выходит, что мои ощущения правдивы… — хмыкнул я, встал и стал расхаживать по комнате, — программа поступает прямо с верхушки власти, верно?

— Да, — кивнул Дарк Стар.

— А кто утверждает ее? — я встал около окна на задний двор и посмотрел на тренирующихся бойцов из числа земнопони. Я был всё ближе и ближе к догадке.

— Говорят, что сама принцесса, — растерянно ответил мне синий пони. Я раздражённо пнул раму окна ногой, так что древесина напряженно скрипнула.

— Выходит, что она сама усложняет учебные программы, — с неприязнью заявил я — Вот только для чего ей это?

— Я и сам не понимаю, — помотал головой жеребец.

«Вот же сука! Селестия... Я так и думал, что ты, тварь, только и хочешь, что развалить Эквестрию, не считаясь со мнением обычных пони! Мало того, что ты под меня копаешь, так еще и другим жить не даёшь. Думаешь, ты самая умная и можешь делать всё, что захочешь? Думаешь, что тебе всё сойдёт с рук? Нет уж, так просто ты от меня не отделаешься. Только дай мне время и силы — я с тобой ещё поквитаюсь за всё! Я никогда не забуду твой презрительный и гневный взгляд, с которым ты смотрела на меня неделю назад».

Заметив всплески ярости на моей морде, Стар невольно отступил от меня.

— Эм... Всё нормально? — он осторожно спросил. Я кивнул, отстраняясь от окна.

— Ладно. Продолжим, — хмуро подметил я, вновь надевая маску безразличия.

Мы вернулись к кубику, который все еще смирно лежал на деревянном полу.

— Что на этот раз мне нужно сделать? — спросил я.

— Раз ты прочувствовал размер и плотность объекта, то попробуй его сдвинуть хотя бы на дюйм.

— Прямо так, без какой-либо подготовки или подвоха? — удивился я.

— Да, прямо так, — кивнул Стар.

Я сконцентрировался и вновь «охватил» кубик своей «аурой», что была не видна глазу, так как была воображаемой. Мгновение спустя я почувствовал вес предмета, его структуру и центр тяжести, а затем попытался представить, что он двигается в моем направлении. Единорог внимательно следил за моими попытками и не отвлекался ни на что, однако всё было тщетно. Даже десять минут спустя никакого прогресса я в своём обучении не достиг.

— Ничего страшного, Стевриан, — он улыбнулся мне и мягко похлопал по плечу, — Передохни и попробуй снова.

Я хотел было расслабиться, но на улице неожиданно послышался громкий лязг металла, словно там кто-то уронил стойку с оружием, и я, всё ещё продолжая думать о кубике, резко повернулся на источник звука. Куб неожиданно для нас двоих резко взлетел в воздух и с глухим стуком ударил Дарка по морде.

— Ой… — я широко раскрыл глаза, ещё не до конца осознав происхдящее, — Ты как? Я не специально!

— Охотно верю, — он потер ногой ушибленное место на правой половине морды, где уже виднелась небольшая ссадина, — ну и сила у тебя...

— Ну, — я неловко улыбнулся, — хотя бы получилось.

— Да, теперь я вижу, что в тебе определенно есть способности, — жеребец глубоко вздохнул, — но тебе нужно научиться контролировать это сознательно. Понимаешь?

— Так точно! — как солдат отчитался я.

— Поумерь пыл, большой жеребчик, — хихикнул он, — Ты же не гвардеец пока, а значит отчитываться не обязан в такой манере.

— Извини, — улыбнулся я в ответ, — Привыкаю к жизни среди тесного жеребцового коллектива в условиях армии, — сказав я, слегка рассмеявшись при этом.

Возникла пауза, в которой мы встретились взглядами, и я видел в Дарке определённое внимание к моей персоне. Он смотрел на меня не просто, как на ученика, а как на нечто большее. Возможно, что даже думал о более близких отношениях.

Поняв, что сейчас, возможно, самое время, я спросил:

— Извини за вопрос, но я спросить хотел… — я почесал голову ногой, неловко подбирая слова. Между нами повисло короткое молчание.

— Да? — наконец, улыбнувшись шире, спросил Стар.

— Ты со мной обращаешься так, словно ты ко мне неравнодушен… Вот я и…

— Я понимаю к чему ты, — кивнул он и затем чуть смутился, — Да, я люблю жеребцов. Это разве плохо?

— Нет, — я отмахнулся, — Просто среди грифонов такое, фактически, и не встретишь.

— Значит, я правильно слышал насчет грифоньей армии, — он присел на пол и улыбнулся вновь, — Я не в обиде за твой вопрос, не переживай.

Мы некоторое время сидели молча, не осмеливаясь больше спросить о чем-то друг друга. Я представлял, насколько тяжело было Стару скрывать своё влечение к жеребцам, находясь в мужском коллективе, даже учитывая либеральность в подобных вопросах в Эквестрии. Надеюсь, что к нему относились с пониманием в этом плане.

— А ты сам как относишься к жеребцам и кобылам? — поинтересовался он таки после затянувшегося внимания. Это был непрямой намёк на мою ориентацию.

— Ну, — я помялся, водя копытом по полу. Что уж скрывать? — Я и по тем, и по другим.

— Значит я правильно тебя «большим жеребчиком» назвал, — собеседник громко рассмеялся и глаза его загорелись надеждой. Я даже на секунду смутился и отвёл взгляд.

Мда… Крайне неловкая вышла ситуация, впрочем, как и тема для самого разговора… Но с другой стороны расставили точки над i. Но куда-то не туда мысли завели меня. Итак, на чём мы остановились?

— Ладно… — я плавно вернулся к теме — Я собирался учиться у тебя телекинезу.

— Ммм... Да, точно, — громко вдохнул воздух жеребец, словно спускаясь с небес на землю.

— Мне повторить то, что я сделал случайно?

— Да, — Дарк кивнул и затем отошёл чуть назад.

Я попытался проделать тот же самый трюк с кубиком, который у меня сработал до этого. Я долго концентрировался, напрягался. Возможно, это было даже дольше и сложнее, чем раньше, и я быстро выдыхался. Я уже хотел оставить свои попытки и вновь передохнуть, но под самый конец Стар заметил, как кубик медленно двинулся на один сантиметр в моем направлении.

— Молодец! — жеребец постучал копытами на передних ногах друг о друга, искренне радуясь моему успеху, — Вот видишь? У тебя получится! Передохни и попробуй еще раз.

Таким образом мы провели еще некоторое время за занятиями, на этот раз не отвлекаясь на посторонние разговоры. За оставшееся время мой результат улучшился до двух сантиметров в течение пяти минут. Конечно, это было не очень круто, но для начала уже что-то. Мне хотелось продолжать и продолжать учиться телекинезу, но в дверь к нам неожиданно постучали. Как выяснилось — это был дежурный по роте, который искал Стара. Его поставили в патруль по городу, и я снова остался один на один со своими мыслями.

«Ладно. Надо чем-то ещё заняться», — заявил я самому себе и отправился наружу во внутренний двор под пристальным взглядом стражей. Я решил и сегодня понаблюдать за тренировкой стражников. К сожалению, итоги занятия по телекинезу мне показались крайне неудовлетворительными, и я для себя решил, что буду уделять им шесть часов как минимум. Если не с Дарк Старом, так самому заниматься. Но, а пока я решил поучиться боевому искусству, созерцая учебные бои гвардейцев.

Как и вчера, они сражались упорно и очень искусно. Даже странно, насколько часто дневная гвардия, откровенно говоря, сливалась любому «злодею». Здесь они откровенно не похожи на аналог "Имперских штурмовиков" из Звёздных Войн.

«И все же я не могу понять, почему… Почему гвардия так будет всасывать с проглотом всем подряд… Меня это удивляет», — всё не мог я остановиться, размышляя и перебирая различные варианты в голове: «А что, если конкретно здесь они являются реальной силой, несмотря на малочисленность? Если это так, то можно особо не беспокоиться о сохранности собственной шкуры. Но, если они столь же слабы как в каноне, то с проблемами лучше разбираться самостоятельно… Может, здесь всё-таки были реальные отличия от канона? Та же Селестия намного мрачнее и злее, чем в мультфильме. И гвардия ей под стать — вон как дерётся! Наверное, мне стоит допускать некоторые упущения и отклонения от того, что я видел ранее в сериале».

Понаблюдав так за учебными боями несколько часов, я решил вернуться в казарму. Время клонилось к обеду, и в спальном расположении уже собирались солдаты. Через какое-то время нас построили в две шеренги и строем отвели в столовую. Настенные часы показывали два часа дня, и у солдат наступало время обеда. Всё по распорядку.

Оказавшись в столовой, я сразу занял место поближе к кухне и уселся крупом на полу — стула моих размеров в столовой не оказалось. Вокруг меня усаживались другие солдаты, которые тихо приступали к еде и негромко перешептывались о всяко-разном друг с другом. Говорили они в основном о личном, о службе, рассказывали различные истории и байки. Но среди всех этих бесед, одна тема привлекла мое внимание, и я сразу прислушался, шевельнув ухом.

— Послушай, Гольд, — говорил молодой жеребец справа от меня, — Я не знаю, зачем ты туда полез, но я не рекомендую соваться в тот городок около Мэйнхеттана. Обещай мне, что сначала предупредишь...

— Ты же знаешь, — послышался голос второго гвардейца, — это было необходимо. Там живёт моя мать...

— А ничего, что про этот город ходит не слишком хорошая репутация?

— Ты про возможность проживания там чейнджлингов?

«Вот тебе новость! Про чейнджлингов уже знают, хотя сейчас конец весны-начала лета, если я правильно понял местные сезоны и времена года. Это те самые твари, которые умеют перевоплощаться в других пони, маскируя себя, и сосут эмоции из них. Кажется, в сериале про них до конца второго сезона ничего не знали, а тут по хронологии идёт начало первого, вроде как, а чейнджлинги уже у всех на слуху. Хотя есть мысль, что простые пони не знают о том, что они существуют или просто забыли, в то время, как работники военной структуры прекрасно осведомлены. Ну… Если так подумать, то ничего удивительного нет».

А я продолжил слушать их разговор дальше.

— Да, я об этом и говорю, — утвердительно ответил первый жеребец.

— Честно говоря, я не верю в это, — второй вздохнул, — Их не видели более двухсот лет. С чего бы им вдруг появиться?

— Ты видишь дракона?

— Нет? — вопросительно сказал второй гвардеец и осмотрелся.

— А он есть, — очевидно, говоря про меня, ответил на вопрос его собеседник, указывая копытом на меня.

Я повернул голову на этих двоих и нахмурился. Те невинно улыбнулись и помахали мне копытами, продолжив разговор на этот раз уже на другую, не интересную мне тему.

Обед, как обычно, оказался весьма вкусным. На этот раз сержант Грин решил приготовить салат из моркови и капусты. Мне он решил выложить двойную порцию, что не удивительно, учитывая мои размеры. Это было его фирменное блюдо для гвардейцев, что было вполне логичным — именно эти два овоща у Грина и были изображены на кьютимарке.

На обед давалось всего полчаса, а значит, излишне долго наслаждаться едой нельзя. С другой стороны, привыкая к распорядку дня военных, я даже перестал воспринимать это, как печальный факт, а просто принял как должное. После обеда вся находящаяся в казармах стража, включая меня, построилась на плацу. Я встал в самый конец строя, наблюдая, как сержант ходит вдоль стройного ряда жеребцов, подробно расписывая им то, что они будут делать во вторую половину дня. У военных это называлось дневным разводом на занятия, и после короткого инструктажа гвардейцы приступили к бурной рабочей деятельности. Кто оттачивал навыки ведения боя, кто занимался спортивной подготовкой в виде простых отжиманий или с грузом на спине. Кто учился уверенно стоять на задних ногах, кто просто бегал... Иными словами — жизнь кипела.

Ну а мне снова не дали никакой особой работы, отправив, грубо говоря, "на вольные хлеба".

«Мне необходимо научиться тому же, что и они», — уже с небольшой досадой думал я: «Для данного тела это идеальная разминка. Правда, я никогда не думал, что окажусь в армии, несмотря на тот факт, что мое тело абсолютно здоровое — даже задолбавшая меня эпилепсия пропала. И как же я чертовски рад этому!».

Да, несмотря на обстоятельства и окружающей обстановке, я всё не мог нарадоваться смене тела. На Земле меня мучили постоянно приступы эпилепсии, из-за которой я запустил свою физическую форму, а тут, считай, я мог бегать, крутиться, хоть на ушах стоять — я был полностью здоров! Но, похоже разум так и не восстановился, ибо думать иногда было все равно неприятно, впрочем, как и адекватно, последовательно выстраивать логические цепочки. Оставалось только придумать, как реализовать мои амбиции.

Однако мои размышления были прерваны неожиданным вопросом от сослуживца, что подошёл ко мне:

— Скучаешь?

Обернувшись на звук, я увидел Рэд Шторма — молодого пегаса с голубой шерстью, как у Рейнбоу Дэш (что не очень вязалось с его именем), и густой фиолетовой гривой. На его крупе виднелась кьютимарка в виде закрученного торнадо. Рэд Шторм является пегасом лет восемнадцати, с весьма импульсивным, но добродушным характером, который меня совершенно не побоялся, когда впервые увидел. Также я ни мог не порадоваться тому, что крылья у пегасов, как, впрочем, и у Селестии, не были маленького размера, какими их изображали в оригинальном мультсериале, но они вполне сопоставлялись по размеру с телом, превышая его длину, в общей сложности, в два раза.

— Эм… — я помялся, — Нет. Я просто наблюдаю.

— Зрелище интересное, верно? — улыбнулся он. Я не знал, как ответить на этот вопрос, поэтому растерянно промямлил:

— Да... Есть такое.

— Ха, — он ухмыльнулся, — С нами, пегасами ни за что не сравнятся!

Я невольно вспомнил Чудо-Молний — группу пегасов, на которую все равнялись. Да уж, любят же они гордиться своим умением летать.

— А в чем отличие? — спросил я, слегка наклонив голову на бок.

— У нас это получается красивее, быстрее, динамичнее, да и оружия у нас больше, — Шторм принял горделивую позу. Я мысленно закатил глаза. Только этого бы не хватало.

— Да, да. Охотно верю, хотя пока ни разу не видел, — ответил я.

— Ни разу?

— Я не был в Эквестрии до того рокового случая с Найтмер Мун, — я пожал плечами, вновь натягивая безразличную мину.

— Вот как? Ну, тогда ладно, — ухмыльнулся он и цокнул копытом по плацу, — Кстати, хотя бы про Чудо-Молний слыхал?

«О! А вот и подъехала та самая группа пегасов, про которую не слышал, разве что не смотревший сериал "My Little Pony". Только вот показывать свои знания канона так быстро я не хотел».

— Что-то слышал, но лишь мельком, — я пожал плечами.

— Это же лучшие летуны среди пегасов! — выпалил жеребец, — Как их можно не знать?

— Я еще раз повторяю…

— Да-да, я понял, — раздраженно фыркнул Рэд.

— Тогда к чему вопрос?

Шторм ненадолго завис, пытаясь осознать, куда он сам же завел разговор. Вышла неловкая заминка, в ходе которой он неуверенно помотал головой и затем продолжил:

— Как сможешь выходить из казарм, то приходи на площадку для тренировки пегасов-стражников, чтобы посмотреть на красоту и грацию нашей расы.

— Ладно. Обязательно приду, — ответил я, дабы закончить разговор. Ох, ну и хвастун же! Но хоть не такой злой и противный.

Жеребец подмигнул и скрылся внутри здания, а я продолжил наблюдать за физической подготовкой стражников, подмечая те или иные приемы, дабы потом повторить их самостоятельно, когда это будет необходимо.

«Так или иначе, мне придется записываться на занятия по копытопашному бою. Я настроюсь на запоминание, иначе мне будет худо в обозримом будущем. Интересно, а возможно ли будет учиться тому же самому в пространстве снов? Если можно, то это весьма круто. Попробую спросить Луну, когда она снова появится. Хотя... Что мешает мне сейчас заняться подготовкой? Лучше спрошу насчет этого кого-нибудь из младшего офицерского состава. Завтра».

Подготовка солдат, за которой я наблюдал, затянулась до самого вечера, и я очень проголодался к тому моменту. Но ещё больше мне хотелось продолжить занятия телекинезом, поэтому этим вечером я под молчаливое согласие зам. комвзвода пропустил ужин в пользу тренировки с кубиком и заперся в пустующей кладовой, продолжив занятия самостоятельно.

Но вскоре послышался легкий стук копыта в деревянную дверь, и мне пришлось отвлечься.

— Стевриан! — послышался сзади меня голос Стара.

— А? — я повернулся на звук голоса и, открыв дверь, увидел перед собой синего жеребца.

— Я только из патруля вернулся. Не хотел бы сходить в душ? Я вот как раз туда собираюсь.

«Вот тебе и приехали. Душ-то общий. Ну, учитывая тот факт, что я последний раз мылся аж в прошлой жизни, то придется согласиться…».

Я уже знал, к чему клонил Стар, и потому чувствовал уже легкий стыд, который я не решил показывать на своей морде. Другое дело, что вонять и быть немытым — это ещё хуже, так что выбора у меня не оставалось.

— Ладно, — протянул я, глубоко вздохнув, и вышел в коридор, закрыв за собой дверь.

Мы пошли в направлении общей душевой, а я, чтобы отвлечься от тяжелых вечерних дум, размышлял о том, что мне первым делом стоит почитать, когда я получу доступ в библиотеку. Как бы мне не хотелось признавать, но сейчас я беспомощен. Единственный выход — это играть по правилам местных и довериться Луне. Уж очень хотелось надеяться, что она действительно была моей союзницей, а не прикидывалась таковой.

Мы зашли в весьма просторное помещение, пол которого был выложен материалом, очень напомнивший мне обычный кафель, а посередине стояло несколько рядов скамеек. Стены помещения были окрашены чистым белым цветом, а вдоль неё справа от входа крепились вешалки для полотенец и небольшие шкафчики. Ручки на дверцах каждого из них была совершенно иной конструкции, не как у людей — с выемкой в форме копыта, видимо, для облегчения копытокинеза. Насколько я мог понять по самому помещению, это не сама душевая, а лишь раздевалка.

Несмотря на то, что само помещение казалось просторным, для меня оно не выглядело особо большим по габаритам. Но жаловаться не приходилось — уж как есть. Я захватил из шкафчика копытокинезом одно из полотенец и закинул его себе на спину при помощи зубов. Опять же: это не только неудобно, но и на вкус противно. Я даже призадумался о том, как пони всю жизнь берут зубами что-то и терпят это? Возможно, для меня это будет ещё одним мотиватором научиться телекинезу. Я же единорог, в конце концов, так что...

Захватив полотенца, мы вышли в следующее помещение. Сама душевая оказалась к моему удивлению еще больше, чем раздевалка. Здесь вдоль стен и посередине комнаты уже стояли открытые кабинки, в которых, очевидно, и принимали душ. Подойдя к одной из них, я был приятно удивлен, что по бокам присутствуют выемки, из которых должна под напором литься вода, а сам механизм запуска находится около пола, представляя собой педаль, вмонтированную в стенку рядом с выходом из кабинки.

«Не думал, что у них все настолько продумано, а то в фанфиках понапишут о том, что у них все как у людишек. В том смысле, что не подстроено под анатомию местных парнокопытных. Бред-бредом, а вот тут, в живую все иначе. Мне никто из брони не поверил, если бы я это рассказал...» — усмехнулся я тихо. Да, век живи — век учись. А то бывает такое, что представляют одно, а на деле оказалось совсем другим. Только у меня возникала с душем одна проблема — кабинка была слишком мала для меня.

И тут неожиданно откуда-то со стороны мне в морду плеснула тугая струя ледяной воды. Я заржал, словно настоящий конь, и отвернулся от струи. Когда поток воды начал сходить на нет, я сквозь брызги увидел хихикающего Стара, который левитировал телекинезом шланг и игрался со мной. Он включил шланг еще пару раз, целясь в меня, но я на этот раз увернулся от неё.

— Зачем ты это делаешь? — фыркнул я, когда жеребец закончил играться.

— Как зачем? — он радостно ухмыльнулся, — Чтобы настроение тебе поднять, а то постоянно смурной ходишь, вечно погружен в свои думы...

— Ну и наглый же ты, — я помотал головой, отряхиваясь, — Мы всего неделю знакомы, а ты уже смеешь такое со мной делать.

— Да, действительно, — жеребец выпустил шланг, заодно опустив голову, — Что-то я тороплю события, извини...

— Да уж, не то слово, — сухо ответил я и вздохнул, — ладно. Давай просто помоемся и выйдем отсюда.

А этого мне хотелось больше, чем просто играться в душе. В этот момент в раздевалке послышалось множество голосов гвардейцев, которые пришли после караула смыть пыль и грязь дорог. Так что ещё немного, и скоро здесь станет тесно.

Я впервые мылся со всеми, и, поэтому пришлось мириться с тем, что вокруг так много голых жеребцовых крупов и все они сверкают своими причиндалами. Вроде бы я за это время должен привыкнуть к тому, что всем вокруг наплевать на наготу, но, видимо, старые человеческие привычки еще дают о себе знать, а потому я чувствовал себя немного не в своей тарелке. Стараясь не задерживаться, я начал мыться при помощи шланга, не найдя себе кабинку под стать своим размерам. Как ни странно, Дарк вызвался помочь мне в этом, хотя я и испытывал некоторые сомнения в том, чтобы соглашаться на такое. Глядя на то, как он мне помогает, остальные стражники стали посматривать на меня немного заискивающим взглядом. Взгляд, который прямо-таки говорил нам: «Развлекайтесь голубки, а мы тут постоим рядом и посмотрим!». Ну да. А потом ещё и поржёте надо мной как кони. Хотя... это и являлось истиной. Мне вообще не нравилось крупные скопления народа, а сейчас, когда ситуация стала еще более неловкой, такое внимание начинало раздражать.

«Никогда не жил в таких общежитиях, и вот тебе и минус — множество любопытных глаз, которые так и подогревают мою и без того немалую паранойю. Если честно, то мне кажется, что за моими действиями следят… Хотя чего тут «кажется» — за мной и вправду следят, иначе бы меня тут не держали. Все-таки вокруг меня обученные бойцы, вооруженные до зубов, а ещё тесные помещения, узкие коридоры, где я и несколько пони еле-еле можем разминуться… Чем не идеальное место для содержания потенциально опасного дракона, который может ударом отправить в нокаут даже самого тренированного бойца? Ну... Разве что не обучен боевому искусству».

Пока я размышлял и абстрагировался, гвардейцы потеряли ко мне всякий интерес и теперь покидали душевую, а мой приятель Дарк окликнул меня.

— Стевриан, ау! — прыснул он мне водой из шланга в морду.

— А? — каким-то образом сам того нехотя, успел увернуться я от струи воды. Кажется, я слишком задумался снова.

— С такой реакцией тебе бы с пегасами соревноваться, — он хихикнул в копыто, отключая шланг, — уже пора.

— Все уходят на вечернее построение?

— Да, — жеребец кивнул.

Хотя военным я и не был, но, живя в казармах дневной гвардии мне было необходимо проходить осмотр, как и всем остальным, стоя с ними в одном строю. Но в этот раз медицинская проверка была иной. Медицинское крыло, которое до этого находилось на ремонте, вновь открылось, и сегодня мы проходили осмотр именно там. И не сказать, что он был похож на все остальные, которые доводилось мне проходить.

— Стевриан, проходи сюда, — неожиданно сказала молодая кобыла-единорог с белой шерстью и коричневой гривой, одетая в длинный белый халат. Она выглянула из-за ширмы и качнула мне копытом.

Я послушно подошел поближе к ней и увидел за ширмой не что иное, как грузовые весы. Пока я присматривался к максимальному делению, чтобы выяснить максимальный вес, который способны выдержать данные весы, я почувствовал что-то холодное на своей за… крупе. Охнув с непривычки, я повернул голову и заметил, что врач внимательно осматривает мою кьютимарку, проводя по ней чем-то металлическим, словно пыталась причесать шерсть, и о чем-то размышляла.

— Ради протокола я обязана заполнить некоторые документы, поэтому скажи мне, — она взяла телекинезом бумагу со стола и поднесла её к своей морде, приготовив карандаш, — Откуда ты родом?

«Вот тебе на. Снова допросы! Одно дело — от Стара, который общается с тобой легко и непринужденно, и совсем другое — от вполне официального лица. Ну что — повторим старый приём, который я проворачивал утром?».

— Честно говоря, — я на секунду замялся, изображая крайнюю степень задумчивости, — не знаю, откуда именно я. Мой приемный отец нашел меня на территории Ново Грифонии.

— О! — она искренне удивилась, — То есть хотите сказать, что тебя растил грифон?

— Да, а что?

— Я просто все думала о том, что значит твоя кьютимарка, — она вновь задумалась, осматривая мой круп.

— Эм… Вы ведь в курсе, что я дра…

— Да, я в курсе, — она кивнула и с серьезным видом посмотрела мне в глаза, — Вот только дело в том, что заклинание превращения очень древнее и оно, насколько я знаю из старых учебников, которые подарил мне мой прадедушка, — кобыла положила бумаги обратно на стол, — показывает особые таланты при превращении в подобных нам, то есть в пони.

— И вы хотите сказать, мисс Вайт, что не знаете каков мой талант? — я прищурился, уже морально приготовившись к самому худшему сценарию, который сейчас рисовал в голове.

— Да, не знаю, — Вайт обратила внимание на мой хвост и плавно его убрала в сторону, — И не злись, пожалуйста, мне еще с целой ротой стражи работать.

— Извините.

— Хорошо, а теперь, — она указала кивком головы на весы и телекинезом отодвинула штору, — встань на весы.

Я встал на пластину, что способна была определить массу моего тела, и внимательно посмотрел на индикатор. Я невольно подметил, что ни сама плита, ни индикатор не сдвинулись ни на миллиметр, что поначалу удивило меня. Однако, после того, как она нажала кнопку рядом, плита резко опустилась, а индикатор резко подскочил почти до предельного значения.

— Оу, — она почесала голову копытом, — Забыла совсем, что нужно делать ровно наоборот.

— Может быть, посмотрите мой вес?

— Ладно, сейчас посмотрю, — она подошла к индикатору, и выражение ее морды сменилось с обычного на крайне удивленное.

— Эм… — я внимательно посмотрел на кобылку, — Все нормально?

— Ну, если учитывать тот факт, что вы все-таки не пони, — она вдруг резко перешла на «вы», — то вес вполне может быть нормальным.

Она нервно улыбнулась, а я заинтересованно склонил голову вбок.

— Так сколько там показало? — спросил я в нетерпении.

— Две тысячи двести пятьдесят семь с половиной фунтов… — нервно ответила она.

— Или девятьсот сорок восемь килограмм по сталлионградскому формату… — констатировал я.

Мне уже ничего не ответили. Без лишних слов я сошел с весов, напоследок громко щелкнув пластиной под ними.

— Ладно, с весом разобрались, — глубоко вздохнул я, — А что насчет роста? Я очень давно его не измерял.

— А когда это было в последний раз? — встретила она вопросом мой вопрос.

— Десять лет тому назад, — ответил я.

— И сколько тогда было?

Я вновь изобразил глубокую задумчивость, пытаясь сочинить на ходу какую-нибудь красивую цифру.

— Примерно шесть целых, два десятых фута или сто девяносто сантиметров, — пожал я плечами, вспоминая старинную меру измерения длин.

— В таком случае, встань вон туда к стене, — указала она передней ногой на стену, где были нарисованы разметки под рост.

Я подошёл вплотную к стене и замер. Моя собеседница какое-то время смотрела в мою сторону, но затем разочарованно покачала головой: к своему неудовлетворению она обнаружила, что разметок было слишком мало. Она некоторое время стояла и вертела головой, наклоняя её в стороны, пытаясь сопоставить нижнюю разметку с моим ростом, и, наконец, провела линию прямо над моей головой, задев гриву и уши.

— Теперь отойди, — произнесла она, указав кивком головы в сторону, — Я должна посчитать.

Некоторое время она стояла и задумчиво хмыкала, несколько раз подходила поближе, что-то тихо шептала, а потом, вновь сильно удивившись, сказала:

— Почти шесть и девять десятых фута!

— Ничего себя я подрос! — немного наиграно удивился я, — Аж двести десять сантиметров!

Признаться, мне приходилось наигрывать свои эмоции, чтобы не выдавать себя. Пусть думают, что я этакий дурачок, пришел сам не знаю откуда и не знаю, что хочу.

Кобыла какое-то время задумчиво постукивала копытом по полу, а затем взяла бумагу и принялась записывать мои данные.

— Пока что этого хватит, — сказала Вайт, — Пройдешь повторный медосмотр на следующей неделе.

— Хорошо, — улыбнулся я, — Мне еще что-то нужно сделать для вас?

— Ну… — она замялась, — Пока что нет, но если что-нибудь будет нужно, то я скажу.

Я вышел из кабинета в раздумьях о том, что услышал и увидел. До того момента, как я вошел в этот кабинет, я совершенно не знал своих габаритов и веса, но сейчас мне уже было о чем задуматься. Например, о том, смогу ли я вообще летать, если вновь получится принять облик дракона... Или я смогу только лишь планировать, как сделал это, прыгнув из окна. Хотя в моем случае было уместнее задать вопрос — смогу ли я вообще вернуть облик дракона себе? И если да — то как?

Пока я размышлял, я зашёл в уборную сделать вечерние дела. В очередной раз я отметил то, насколько современными и чистыми выглядят подобия унитазов для пони. Сразу видно, что здесь очень следят за порядком. Напоследок я посмотрел на себя в зеркале и быстро умылся водой перед сном.

На самом деле я не такой уж и страшный, если посмотреть со стороны. Да, я большой и по меркам пони очень тяжелый, но выгляжу презентабельно. Нет этих гигантских глазищ, как в каноне мультика, голова тело вполне пропорциональны… И кстати, я только сейчас понял, на какую породу лошадей я был похож в данном облике — на шайров. Да чего уж тут говорить, если аликорнов тоже можно отнести к этой породе. Я никогда в лошадях не разбирался, но много читал про них в своё время. Если прикинуть, что самый высокий гвардеец из всех, которых я видел за все время, доставал мне до лишь половины груди. Выходит, что местные пони ростом примерно полтора метра, что значительно выше, чем те, которые попытались прикинуть фанаты. Ещё одно различие.

Умывшись, я оторвался от просмотра себя в зеркале и направился в направлении спальни, где уже находились фактически все военнослужащие. Я посмотрел на недавно повешенные часы, что висели над входом и заметил, что время отбоя вот-вот будет объявлено, а поэтому поспешил встать в строй, дабы местные не ругались, как это уже было с одним новобранцем три дня назад.

— Отбой! — послышалась команда из коридора, после чего свет резко отключился, и солдаты тихо направились к своим кроватям.

Улегшись, я ещё некоторое время ворочался, стараясь не поднимать лишний шум, но в итоге подогнул ноги под себя и в таком незамысловатом положении уснул.

---

На этот раз я очутился посреди ничего: ни окружения, ни звуков, ничего не было вокруг, кроме тьмы. Я даже не чувствовал своего тела, что было странным для сна. Где я? Что со мной? Что это за нафиг?

Я уже хотел было запаниковать, но эмоций просто-напросто не было, как и физических ощущений. Я просто... Не существовал.

"Твою мать! Где я? Почему я сюда попал?" — я мысленно задавал вопросы.

Ответа конечно же не последовало. Поначалу ничего не происходило, но через некоторое время появилась неясная картина, которая постепенно стала приобретать очертания застывшего во времени момента из конца второго сезона канона, то есть свадьбы в Кантерлоте, когда Кризалис раскрыла себя. Я внимательно рассматривал данную картину, подмечая даже самые мелкие детали, вроде строения хитина самой Кризалис и цвет белков глаз Шайнинга, которые были зелёными из-за тлетворного влияния королевы чейнджингов. Это заставило меня поначалу задуматься: а почему я её вижу сейчас? В чём смысл этого видения.

А затем меня осенило:

«Вот, чего я упустил! Кантерлотская свадьба и нападение чейнджлингов! Нужно готовиться к этому. Но сколько времени у меня осталось?».

Я присмотрелся: прямо на хитине Кризалис были выведены какие-то цифры. Что бы это ни значило, я постарался их запомнить и отложить в памяти. Как оказалось — не зря. В следующий момент отовсюду послышался глухой стук, словно кто-то упорно стучался в деревянную дверь, и темное пространство постепенно обретало краски, а я вновь оказался посреди густого тумана. Под ногами была уже привычная мне кристально вода, в которой все отражалось словно в зеркале. И я успокоился. А вскоре вернулись эмоции и ощущения драконьего тела.

— Стевриан! — послышался голос Луны, которая быстро вышла из тумана. Она выглядела взволнованной, — Мы долго не могли открыть дверь в твое пространство между снов. Что случилосьᵉ?

Я решил не молчать и сразу сказать, как есть. Уж если Луна знает, что это такое, то пусть расскажет.

— Мне кажется, что я видел будущее или нечто вроде этого, — я забегал глазами по сторонам, но затем быстро успокоился, — со мной такое не впервые, Луна. Это нормальноᵉ?

Я на секунду прикрыл глаза, вспоминая некоторые случаи из своей реальной жизни. Мне уже снились такие вещие сны. В первый раз мне подобное снилось, когда одноклассница умерла. Сначала я видел её смерть под машиной, но ей так и не решился сказать. Она через какое-то время и в самом деле умерла — её сбила машина.

Эта сцена, похоже, была второй, если не считать более мелких моментов, вызывающих позже дежавю. И я точно знал, что это будет происходить впоследствии. И ведь по канону момент свадьбы Шайнинг Армора с принцессой Каденс рано или поздно настанет.

Луна, словно почувствовав моё волнение, приблизилась.

— Это любопытно, но не бойся. Мы знаем данную твою особенность — это дар и проклятие, очень редкийᵉ.

— Да уж, — я помотал головой, — не очень воодушевляет. Луна, ты тоже хотела мне что-то сообщить, верноᵉ?

— Да, хотели — она утвердительно кивнула и стала расхаживать по сторонам, — Мы смогли договориться, чтобы доступ в дворцовую библиотеку тебе был предоставлен раньше, чем мы планировали, но лишь через три дня, да и то в общедоступную часть. Думаем, этого вполне хватит, чтобы начатьᵉ.

— Спасибо, принцессаᵉ, — слегка поклонился я. Я вновь готов был обнять её, но сдержался, она заслужила это.

Она в ответ лишь отмахнулась.

— Не стоит. Это нужно нам обоимᵉ.

— Значит, день прошел благотворноᵉ? — поинтересовался, к слову, я.

— Более чем, — Луна прищурилась, — Сестра наша кратко ввела в курс политики нас, которую используют современные пониᵉ.

Последние слова были брошены с раздражением, что не ушло от моего внимания.

— Судя по тону в голосе, это не сильно тебе понравилосьᵉ?

— Да, — сухо ответила она, — Зато теперь мы знаем, отчего отталкиваться, когда нас восстановят во властиᵉ.

— И много реформ задумываетсяᵉ? — спросил я, переставляя ноги с места на места. Думаю, я бы мог посоветовать ей, с чего начать, только вот спешить не стоит.

— Более чем, — кивнула Луна, — Только вот нам придется посещать учителей, чтобы наверстать упущенное. Благо твоя память сильно облегчает процесс обученияᵉ.

Я сильно удивился. Интересно, а как моя память могла быть полезна тебе? Хочешь сказать, ты почерпнула что-то из канона, который я знал до попадания?

— Правдаᵉ? — лишь спросил я.

— Мы бы не стали врать тебеᵉ, — ответила кобыла на мой вопрос, чуть отведя голову назад.

— И многое ли ты узнала из моей головыᵉ? — стараясь выглядеть вежливым и спокойным, продолжал я.

— Достаточно, чтобы знать современные вещи и языкᵉ, — честно ответила она, не сводя с меня взгляд. Но через какое-то время она отвела его в сторону.

— ...Но я ничего не увидела насчет нашего мира. Нам даже представить страшно насколько тебе может быть одиноко в этом миреᵉ…

«Значит, про канон она ничего не узнала? Слава великой Пустоте! Это значительно облегчает мне дело. Но с другой стороны — усложняет, ибо только я знаю, что будет дальше. Например, моя интуиция меня почти никогда не подводила, а значит, нападению чейнджлингов быть. Нам нужно готовиться».

Я думал, что всё-таки будет лучше, если Луна не будет знать о нашем будущем.

— Сейчас не время горевать о прошлом, — почти слукавил я, — Первостепенная задача сделать мое прикрытые идеальным, а лишь потом беспокоится об остальномᵉ.

— Да, Стевриан, ты прав, — утвердительно кивнула лунная принцесса, — Но думаю, есть план у насᵉ.

— Что ты задумала? Если у Селестии есть своя гвардия, то ты создашь своюᵉ? — задал очевидный, но очень важный вопрос.

— Не создать, а воссоздать, — Луна посмотрела по сторонам и улыбнулась, — Как бы наша сестра не была сейчас занята, она нашла время отправить посла фестралам, дабы оповестить о нашем возвращенииᵉ.

— А я-то думал, почему принцесса приказала закупить столько рыбыᵉ… — наигранно удивился я. Я уже догадывался обо всём, и оставалось лишь играть свою игру.

— Она и рыбу приказала купитьᵉ? — а вот удивление Луны было вполне естественным.

— Да, — я почесал нос, — По этому поводу повар по имени Эдибл Грин ворчал, когда я на второй день после прибытия сюда пошел в столовую, чтобы поестьᵉ.

— Это замечательноᵉ! — Луна села и постучала передними копытами друг о друга. Она явно оказалась обрадована такой новостью.

— Только у меня такой вопрос, — я наклонил голову слегка в сторону, — А много ли фестралов захочет пойти за тобойᵉ?

— Они служили нам сотни лет… — она на секунду замолкла, но увидев заинтересованность в моём взгляде, продолжила — Очень хотелось бы, чтобы их было многоᵉ.

А я решил плавно подвести ночную принцессу к главному.

— Знаешь, — я вновь вернул голову в нормально положение, — Мне тоже хочется... У меня предчувствие, что должно произойти что-то очень плохое. Чем скорее мы сможем подготовиться, тем меньше будет негативных последствий для нас всехᵉ.

— Мы учтем это, спасибоᵉ, — согласилась Луна.

— И еще одно, — я немного замялся, но затем решил поделиться с ней, — Я уже начал придумывать себе легендуᵉ...

Та заинтересованно улыбнулась и подошла ближе.

— Я представился приемным сыном грифона из Ново Грифонии, но без подробностейᵉ, — кратко обрисовал я. Пока этот вариант прокатывал и не вызывал лишних вопросов, так что пусть пока будет рабочим.

— Значит от этого мы, и будем отталкиваться, — она кивнула, — Хорошее началоᵉ.

Но затем я сквозь сон услышал шорох и стук копыт, а это могло означать лишь одно...

— Хотели бы мы остаться тут дольше, но ночь не вечна, — вздохнула повелительница ночи, произнеся мои же мысли вслух, — Пора просыпаться, Стеврианᵉ.

Я же на секунду замялся. Но затем посмотрел на неё.

— Подожди... А можно... — я смущенно опустил взгляд, но затем решился, — тебя обнятьᵉ?

Луна выглядела явно удивлённой, но подошла ближе, дав согласие:

— Хорошо. Хотя до тебя никто не обнимал нас, кроме сестрыᵉ.

Я медленно подошёл к ней и обнял её от чистого сердца, ласково прижав к себе.

— Спасибо тебе. Ты моя спасительницаᵉ, — не скрывая своих эмоций и чувствуя, как выступают на глазах слезы, прошептал я ей.

Та улыбнулась мне и ничего не ответила, а затем исчезла в дымке. А затем меня разбудил очередной подъём. Но я проснулся в хорошем настроении. Теперь я был уверен, что был не один в этом мире, и это придавало мне сил.

Стевриан. Глава 4: Тяжело в учении...

Прошло три дня с момента, как меня посетила во сне Луна. Я начал полноценные физические тренировки под присмотром младшего офицера, который сразу же начал испытывать меня на прочность, чтобы побыстрее подобрать ко мне подход. С отжиманиями поначалу было легко, учитывая анатомию и мои размеры. Но когда мне на спину нацепили тяжёлый груз, который по ощущениям весил никак не менее трехсот килограмм, стало в разы сложнее. Это было непросто, но, пожалуй, самой сложной для меня тренировкой являлось стояние на задних ногах — анатомия лошадей не предназначена для подобного, и я постоянно терял равновесие. С другой стороны, такие упражнения помогли собраться с мыслями и взбодриться.

Еще одна хорошая новость в тот день состояла в том, что у меня получилось сдвинуть деревянный кубик телекинезом уже более, чем на два сантиметра. Я заметил, что мой телекинез отличается визуально от того, который доводилось наблюдать среди единорогов. Обычно аура телекинеза у них вспыхивает на самом роге и на предмете, который они собирались брать. У меня же было немного не так: к предмету шел еле заметный шлейф, наподобие веревки или нечто очень похожее. Данная особенность заинтриговала и меня, и Дарка. Он хотел спросить про это явление саму Селестию, когда встретится с ней, но я быстро отговорил Стара. Не надо моему врагу знать такие подробности про меня.

Так в тренировках пролетело целых два дня. Утром третьего мне сообщили, что я получил долгожданный доступ к библиотеке. Радостный, я сразу же рванул туда, мечтая поскорее добраться до знаний. Все книги хранились во дворце, и, обычно, мне туда проход был запрещён. Хотя казарма и соединялась с дворцом коридором, но он хорошо охранялся, и меня бы дальше него не пустили. Однако Селестия разрешила под уговорами Луны посещать её личную библиотеку, и поэтому сегодня трудностей со стражей у меня не возникло. Добравшись до библиотеки, я у входа, неожиданно для себя обнаружил саму принцессу Луну, вживую, встрече с которой я был несказанно рад. Она улыбнулась мне и подозвала к себе, оглядываясь по сторонам.

— Ты вовремяᵉ, — поприветствовав небольшим кивком, произнесла ночная пони.

— Спасибо, что предоставила мне доступ в библиотеку пораньше, — я немного поклонился в ответ, — Как мне благодарить тебяᵉ?

— Не стоит, — Луна подняла копыто вверх, — Мы это делаем ради нас обоихᵉ.

И тут я вспомнил о том, какой смысл в библиотеке был для меня сейчас, если я банально даже не различаю букв!

— Есть одна проблема, — я сухо поджал губы, — я не умею читать на эквестрийскомᵉ.

— Мы и сами учимся, — вздохнула собеседница, опустив голову, — но нам легче из-за знаний старо-эквестрийскогоᵉ.

— Везет же некоторымᵉ, — вздохнул я и указал в сторону входа в библиотеку, — поможешь тогдаᵉ?

— Сочтем за честь обучить тебя нашему языкуᵉ, — улыбнулась в ответ Луна и первая прошла внутрь. Я сразу нырнул в дверь за ней.

В библиотеке было тихо и спокойно, даже никто из посетителей не сидел здесь, что было нам на... копыто. Одна из стен библиотеки целиком заменена стеклянной мозаикой. На ней были изображены множество пони разных видов и цветов. Над всеми ними на пригорке стояла, судя по всему, сама Селестия, но грива у нее была розовая, а не радужная. Все пони смотрели на нее, словно слушая её слова. А в самом неприметном крае картины выглядывал темный силуэт, напоминающий юную голубую кобылу. Почему-то она была крайне похожа на принцессу Луну в молодости, хотя я не мог точно знать. А уже около нее находился всего один пегас темного цвета. Приглядевшись к спутнику ночной пони, я внезапно обнаружил в крайнем правом углу изображения нечто темное, зловещее, напоминающего большого жеребца, силуэт которого размыт. Он был словно спрятан от остальных, и от этого его образ становился ещё более мрачным. Мне на секунду даже показалось, что это Король Сомбра, но у того отсутствовал рог, который был характерен для него. Кто же это был?

Я засмотрелся на мозаику, что не заметил даже, как Луна начала меня трясти копытом за плечо.

— Стевриан, ты идешьᵉ?

— Да, уже идуᵉ! — сказал я на повышенном тоне, забыв где нахожусь. Луна осуждающе сначала глянула на меня, а затем прижала копыто к моей морде.

— Тише. Ты же не хочешь, чтобы сюда пришла Селестия или кто-то из охраныᵉ? — прошипела она у меня над ухом. Хотя правительница Эквестрии и разрешила мне посещать библиотеку, но лишнего внимания все равно не хотелось, и я молча кивнул, и она, удовлетворившись ответом, принялась изучать полки с литературой.

Я не мог прочесть все те вывески, что были развешены на стендах перед полками, и поэтому доверился Луне в данном вопросе: пусть сама выберет те книги, что нам нужны. Другое дело, что у меня закрался вопрос: А как мы сможем незаметно унести отсюда книги? Я же один не смогу сюда приходить и читать, а моё пребывание рядом с Луной вызовет вопросы.

Что же делать тогда?

— Извини меня, но у меня есть вопрос одинᵉ, — решил начать я спустя какое-то время хождения между полками.

— Мы слушаемᵉ, — обернула голову ко мне ночная принцесса, приподняв уши.

— Как мы сможем незаметно унести книги отсюдаᵉ?

Она остановилась и задумчиво оглядела полки, о чем-то размышляя. Некоторое время она колебалась, но затем материализовала нечто похожее на монету. С нею Луна повернулась ко мне, держа её в облаке телекинеза перед моими глазами.

— Возьми. Приложи этот амулет к предмету, и он скопируется в царство моеᵉ.

— Удобно. Ты молодецᵉ, — похвалил я её, оценив предусмотрительность Луны и беря предложенный мне предмет копытокинезом.

С первого взгляда "монета" была самой обычной, похожей на стандартный эквестрийский битс из мультсериала, хоть я и не видел его ещё вживую. На лицевой стороне изображалась полная луна, а на задней — месяц. Материал "монеты" по цвету и структуре напоминал серебро, но очевидно, не всё так было просто с ней.

Закончив изучать монету, я поднял голову и взглянул Луне прямо в глаза:

— С чего мне начатьᵉ?

— С географии, разумеется, — собеседница слегка улыбнулась уголками рта, — Нам и самим интересно узнать, как изменился мир с тех пор, как мы последний раз видели карту мираᵉ.

— Тогда давай посмотрим, — я осмотрел окружающее пространство, пытаясь сориентироваться если не по вывескам, так хотя бы по оформлению обложек книг, — А где отдел с географиейᵉ?

— Мы и сами хотим это выяснить, — Луна вздохнула, опустив голову, после чего двинулась между полками, высматривая, — Ничего страшного, найдем мы сие творениеᵉ.

Некоторое время мы расхаживали вдоль стеллажей, где стояло сотни различных книг. Я представлял, сколько знаний здесь скопилось за время правления этой кобылы Селестии — мне уже не терпелось прочитать всё, что здесь написано...

«Эх, если бы я только мог разбирать буквы. Я бы отсюда не выходил вообще! Но, а пока оставалось довольствоваться лишь помощью Луны. Спасибо и на том, что не бросила меня в беде одного».

Наконец, ночная принцесса остановилась рядом с полками, отмеченных голубым цветом.

— Вот он, раздел этотᵉ, — сказав это, она поманила кивком головы меня за собой, а сама начала рассматривать обложки книг, доставая телекинезом одно произведение за другим.

Через минуту она взяла какую-то книгу с изображением карты на обложке. Как я понял — это и была нужная нам география. Луна пару секунд покрутила её в воздухе и затем положила на стол передо мной.

— Приложи монету к книгеᵉ, — произнесла она мне.

Я сделал, как она сказала. Книгу на несколько секунд объяла чуть светящаяся серебряная аура, а затем она резко исчезла, оставив книгу лежать там, где она была — на полке.

— Интересно работаетᵉ, — протянул я, крутя монету перед собой.

Мне ещё не доводилось видеть полноценную работу магии за исключением телекинеза, а потому произошедшее немного меня поразило, хотя удивление и быстро сошло на нет. Что ж, оставалось надеяться, что я смогу по итогу овладеть такой магией.

— Содержимое книги сей было скопировано в моё пространство. А чтобы сестра наша не заподозрила чего, мы предпочли вернуть книгу после этого на её законное местоᵉ, — пояснила мне Луна и, убедившись, что я готов следовать дальше, стала изучать обложки книг дальше, стараясь выбрать самые полезные среди них.

— А что ещё необходимоᵉ? — спросил я у ночной кобылы, наклонив голову в сторону и следуя за ней.

— Основы современного языка и письменности, — темно-синяя аликорна утвердительно кивнула, — наберём еще пару книжек и можем покидать обитель мудростиᵉ.

Мы провели в библиотеке в общей сложности еще около получаса и за это время скопировали еще три книги. Я не знал, что это были за книги, поэтому уповал на мудрость и решительность Луны. К сожалению, много времени в библиотеке мы не могли проводить — несколько раз ко мне заглядывала стража, а ночная принцесса умело пряталась между полок, оставаясь незаметной. Никто не знал, что будет, если нас обнаружат вместе, поэтому в качестве меры предосторожности мы не выдавали себя. А королевская гвардия удовлетворялась тем, что я "изучал" литературу, и благополучно возвращалась к патрулированию дворца.

Наконец, все необходимые приготовления были сделаны. Мы с Луной попрощались, обещав встретиться во сне этой ночью и затем я первый покинул библиотеку. Магическую "монету" при этом я с разрешения ночной пони положил в свою сумку на правом плече, которую прихватил на всякий случай. Как оказалось — не зря. Сослужила хорошую службу мне.

А вот в казарме меня уже ждало кое-что новое и неприятное, как выяснилось в итоге. Я не знал, что сегодня был так называемый "Командирский день" — тот самый день недели, когда стража суетливо наводит в казарме порядок, а в роту прибывает начальник гвардии для проверки. Нетрудно догадаться, кто им являлся как по канону, так и здесь.

Один из стражников, запыхавшись, меня сразу остановил и повёл наружу с грубыми словами:

— Скорее наружу и вставай в строй на плац! Наш капитан уже ищет тебя!

Я, недовольно отмахиваясь от надоедливого стражника хвостом, вышел во внутренний двор и обнаружил, что вся стража уже построилась на плацу. Я решил поспешить и незаметно встать в конец строя, при этом стараясь не выдать своего беспокойства. Получалось плохо, и я заметно нервничал — ведь перед строем стоял крупный белый единорог с синей гривой — Шайнинг Армор.

Поджарый молодой жеребец, одетый в оправдывающую его имя сверкающую офицерскую броню, расхаживал вдоль шеренги солдат, внимательно присматриваясь к каждому своим строгим взглядом. Его аура излучала крайнюю серьезность, уверенность и сильные лидерские качества, которые сразу подтверждали в нем статус офицера. Я невольно встал по стойке смирно, будто не желая сильно выделяться из толпы и вызывать недовольство Шайнинг Армора своим распущенный видом и манерами.

Однако куда там мне не выделяться с моими то размерами, цветом шерсти и наличием хвоста, явно отличающегося от конского. Стоило мне встать в строй, как все взгляды синхронно прилипли ко мне. Мне сразу стало не по себе: я очень не любил лишнее внимание к себе, а сейчас я, похоже, становлюсь центром внимания. Я невольно зажмурился и опустил взгляд, искренне желая провалиться сквозь землю прямо здесь и сейчас, лишь бы избавиться от такого назойливого внимания к своей персоне.

В строю повисло неловкое молчание, прерываемое только редким конским ржанием. А затем я услышал цокот копыт по плацу и узрел Шайнинг Армора, который приближался ко мне. Кажется, я влип...

— Что гражданский делает в казармах? — возмущенно задал офицер вопрос, обращаясь к солдатам.

— Сэр, это... — промычал кто-то из первой шеренги, но его тут же грубо прервал Шайнинг Армор:

— Слышать не желаю кто это! Я еще раз спрашиваю: что гражданский делает в казармах? Почему он находится в одном строю с моими подчинёнными? Кто его сюда пустил?

"Вот она — армейская субординация," — мрачно подумал я, наблюдая за тем, как Шайнинг Армор буквально прожигает меня своим взглядом.

«Не ожидал, что благородный "паладин" и защитник Кантерлота из мультсериала на деле же окажется типичным офицером из нашей доблестной армии России. Орёт на подчиненных, раздаёт люлей по возможности, требует ответа лишь на четко поставленный вопрос... Сдаётся мне, что шаг в сторону или назад в плане исполнения приказов — и он поставит тебе кучу нарядов вне очереди. Интересно, а армия — она везде такая?».

— Это приказ самой Селестии, сэр! — наконец, раздался робкий голос гвардейца, — это... она сказала его доставить в казарму и временно поставить на довольствии у гвардии.

Капитан гвардии обернул голову к ответившему и некоторое время сверлил его глазами, словно пытаясь поймать того на лжи или найти подвох в его словах. Видимо, его не оповестили о том, что происходит в его роте, что выглядело со стороны странно. Вроде как Шайнинг Армор первым должен узнать о том, что у них в казарме новенький поселился по приказу этой чокнутой белой кобылы, но на деле же все проявили безответственность и скрыли этот факт от начальства.

Наконец, бело-синий единорог приблизился ко мне вплотную, внимательно рассматривая. Он заглянул в мою морду, изучил глаза, затем осмотрел кьютимарку, хвост, копыта. Затем раздраженно фыркнул и, цокнув копытом, строго произнёс:

— Назови себя!

— Стевриан Анлас, — сказал я сухо, стараясь не выдавать под десятками взглядов своего волнения.

— Почему принцесса Селестия позволила тебе сюда зайти? — прервал мои мысли капитан, отходя от меня на шаг. Он недовольно щурился.

— Она сама меня сюда поселила, — не меняя интонации, выдал я.

— С чего бы ей это делать?

— Я спас ей жизнь чуть более недели назад, когда Найтмер Мун ворвалась в тронный зал.

Получив ответ, Шайнинг Армор молча смотрел на меня, наверное, с минуту, а потом хмыкнул. Его выражение морды стало чуть более спокойным.

— Видимо, ты хороший боец, раз смог пережить нападение этого чудовища, — сменив интонацию на уважительную, подметил он.

И всё бы ничего, но тут какому-то выскочке вдруг захотелось вставить свои пять битсов в допрос и выкрикнуть прямо из строя фразу, которая выдала мою маскировку с головой и копытами:

— Сэр. Он не пони!

Бело-синий единорог замер на месте.

— А кто тогда? — строго спросил он.

— Он дракон! Селестия изменила его облик... — всё так же отвечал солдат, хотя я и не видел, кто это был. Ох, не нравилось это мне. Чую, что сейчас начнутся дополнительные расспросы и проблемы. Так, надо заранее подготовиться и продумать, что отвечать офицеру, если он начнёт под меня копать...

Шайнинг повернул голову обратно ко мне и присмотрелся к глазам, а затем хвосту.

— Оно и видно. Как будто я не догадался, что с ним что-то не так. Но зачем превратили?

— У вас с драконами отношения натянутые, верно? — Решив не медлить, вопросом на вопрос ответил я, пытаясь изобразить на лице добродушие.

«Пожалуйста, только без дополнительных вопросов...».

— Это верно, — ответил Шайнинг, кивнув, — Из-за этого тебя, Стевриан, Селестия решила замаскировать под пони, я правильно понимаю?

«Ладно. Он не так уж и глуп, каким может показаться, а уж тем более по сравнению с каноном. Может, ты ещё сможешь в нужный момент раскрыть Кризалис незадолго до свадьбы со своей супругой?» — вспоминая канон, оценил я.

Но мысли мыслями, а отвечать надо. Причем быстро и четко.

— Верно, — кивнул я утвердительно. Хорошо, что хотя бы еще не заставляют произносить "Так точно!".

— Плохо у нее вышло, — покачал головой жеребец, кивнув на мой огромный драконий хвост. И всё бы ничего, но вдруг из строя раздался чей-то возмущенный голос, что удивило всех. Даже меня:

— Как так можно говорить про великую солнечную богиню? Святотатство!

Я мысленно закатил глаза, уже представляя, что будет с выскочкой. Даже стало солдата жаль... Наверное, его сейчас лягнут копытом перед всем строем. Заставят выполнять в наказание тупую работу... Или что-то ещё. А может наказать всех за это, как оно бывало в русской армии?

Но нет...

Шайнинг поначалу гневно фыркнул, затем неторопливо подошел к строю и кивком головы приказал наглому солдату сделать несколько шагов вперёд, поставив его перед остальными. Стражник испуганно опустил голову, жутко перепугавшись, но приказ исполнил.

— Ну ка — повтори ещё раз! — велел ему Шайнинг Армор.

— Но... Селестия... Она же... Всегда права... Совершенна... — растерялся солдат. Капитан даже не стал его дослушивать и стукнул ногой перед ним.

— Ты хочешь заступить в наряд? Что за пререкания в строю, рядовой?

— Но, сэр...

— Ты хочешь, чтобы помимо нарядов я отправил тебя ещё и чистить отхожее место вилкой? — Шайнинг начал терять терпение, хоть и не показывал этого внешне, — и ты будешь делать это до тех пор, пока вилка не срастется с твоим ртом. Я понятно объясняю?

Шайнинг нависал над подчинённым, словно скала, сверкая взглядом. Тому, очевидно, не оставалось ничего, кроме как смириться.

— Так точно! — жеребец сглотнул и нервно закивал головой, после чего капитан велел ему встать обратно в строй.

Эта сцена заставила меня задуматься о некоторых вещах. Во-первых, это же насколько надо быть убежденным в святости Селестии, чтобы вот так взять и начать перечить своему командиру? Мне казалось, что в армии такое недопустимо.

Во-вторых, меня поразило то, как сильно промыты мозги у гвардейцев и лоялистов Селестии! Аж обидно становится за них. Неужели всё настолько плохо в Эквестрии, что Селестия вот так берёт и водит всех за нос. Прям как православие пытается надурить наш народ, хоть это и было в прошлой жизни...

А в третьих... Шайнинг Армор критикует её действия, хоть и делает это не столь явно. А ещё и показывает свой авторитет, не допуская пререканий с собой. Знаете ли? Армия армией, но белый жеребец уже показал свой характер и сообразительность, и это невольно вызывало у меня уважение к нему. Хоть он и ведёт себя ну уж очень похоже на офицера из типичной воинской части армии России, но всё же... Он по делу ругается. Да и на самодура не похож, запугал рядового, но даже не стал его публично наказывать.

Во всяком случае, хотелось на это надеяться. А то я помню, что рассказывали вернувшиеся из армии знакомые. Как там "дрочили" всех за косяк одного или делали что похуже...

— Я вижу, у вас проблемы с подчинёнными, капитан? — спросил я, когда Шайнинг вновь переключил своё внимание на меня.

Белый жеребец утвердительно кивнул, отмахнувшись:

— Да, попадаются неадекватные, но они быстро отсеиваются. К счастью, мне удаётся им привить дисциплину и субординацию. Они меня все равно уважают, а это главное.

Шайнинг отступил назад и затем приступил к своим прямым обязанностям, вызвав к себе зам. комвзводов и раздавая им указания. Через несколько минут младшие командиры разбили солдат по отделениям, и после короткой раздачи команд они дружно отправились на работы, а кто-то отправился готовиться к караулу и нарядам. Из обрывков разговора я понял, что Шайнинг Армор планировал сегодня провести роте тренировку за пределами города, а значит — сегодня вплоть до ночи казарма будет пустовать.

— С ними будет заниматься мой заместитель, а вот с тобой, — Армор указал копытом на меня, когда плац начал пустеть, и на нём, оставались, фактически, мы вдвоём, — я должен серьезно поговорить.

Я пожал плечами и направился с ним обратно в казарму. Мы двинулись по коридору в сторону, противоположную от столовой. Встречающиеся нам гвардейцы сразу же расходились в стороны, освобождая нам дорогу, а многие, помимо этого, отдавали воинские приветствия, завидев командира.

Пока мы шли, я решил воспользоваться случаем и задать капитану вопрос:

— Мой внешний вид вас не волнует?

— Нет, — спокойно ответил Шайнинг, — Я как офицер гвардии должен быть непредвзятым, если речь не идет о соблюдении дисциплины в армии.

— Справедливо, — только и подметил я. Что ж, тест на адекватность он окончательно прошёл, хотя у меня и возникло смешанное первое впечатление о нём. Это радует, что хоть кто-то здесь не видит во мне явной угрозы... Или это мне так кажется лишь?

Шли мы не очень долго, пока не остановились напротив двери с неразборчивой для меня надписью, которая, вероятнее всего означала "кабинет старшего офицера" или нечто вроде этого. В любой казарме была такая комната, и эта не должна быть исключением из правила.

Шайнинг Армор открыл дверь, приложив к его ручке копыто, и прошёл внутрь первым, пригласив меня жестом. Я не стал отказываться от предложения и последовал за ним, слегка пригнувшись, ибо верхний косяк двери был низковат для меня. Но когда я потянулся за тем, чтобы закрыть за собой дверь, то невольно усмехнулся: на ручке был самый обыкновенный "разъем" для копыта, какие были в раздевалке общего душа. Никаких замков или же механизмов запирания или отпирания.

«Странно, что я этого не замечал. Эти "разъемы", судя по всему должны использоваться как запирающий механизм. Но, как они действуют? Отпираются только копытокинезом?» — озадаченно подумал я, просто прикрывая дверь.

Кабинет капитана дневной гвардии не блистал роскошью, а скорее наоборот — был образцом аскетизма. Т-образный стол посередине, несколько картин с Селестией на стене, большое окно со шторами с противоположной от двери стороны. Из мебели помимо стола ещё находилось несколько стульев около стола и небольшой диванчик справа от меня. Пол под копытами напоминал внешне линолеум. Пожалуй, довольно скромное, но опрятное, как я отметил мысленно.

Шайнинг уселся за стол посреди кабинета, придвинув стул поближе к столу, и жестом указал мне сесть на диванчик. Я недоверчиво глянул на него, пытаясь прикинуть размеры мебели, и, найдя его слишком маленьким для себя, разместился перед бело-синим жеребцом прямо на полу.

— Итак, — сделал жеребец паузу, доставая телекинезом из ящика какие-то документы, собираясь попутно работать и с макулатурой, — Откуда ты родом, Стевриан?

Я мысленно вздохнул и закатил глаза.

«Опять эти вопросы про происхождение и расспросы... Сколько можно? Попробую соврать как можно более вменяемо. Самое главное не отводить взгляда во время того, когда я сам говорю, иначе раскрою себя с потрохами», — вспоминая некоторые психологические моменты, решил я и выдал сразу, смотря собеседнику прямо в глаза.

— Я точно не знаю откуда я родом, сэр, но я вырос у приемного отца-грифона в Ново Грифонии.

— В Ново Грифонии? — Шайнинг немного удивленно поднял "бровь", не отрываясь от документов.

— Так точно, — утвердительно кивнул я, ответив по-армейски

— И грифоны смогли вырастить дракона, — он задумался и покачал головой, явно что-то обдумывая, но через некоторое время продолжил, — Неужто грифоны, что славятся своей ксенофобией к другим видам, не пытались поступать с тобой плохо?

Он сложил копыта вместе, левитируя документы собственным телекинезом, попутно их читая. Я же оставался неподвижным.

— Они боялись меня, — ответил я, не сводя с Шайнинга взгляд. Тот ничего больше не ответил и отложил бумаги в сторону.

— Ты рос в провинции? — задал он следующий вопрос. Тембр и тон голоса капитана гвардии оставался нейтральным.

На этом я немного запаниковал, и я приложил всю силу воли, чтобы не выдать нервное напряжение.

«Прямо таки допрос... Так, Стевриан, вспоминай, какие у них там города...» — метался я мысленно от одной мысли к другой, пытаясь вспомнить как сам сериал, так и различные фанатские карты, сделанные художниками.

Оставалось только надеяться, что они соответствуют действительности, а не являются пустой выдумкой.

— Нет, в столице. В городе Уэтер, — сказал я после секундной задержки. Надеюсь, что Шайнинг Армор не примет это за попытку соврать и придумать историю на ходу.

Но, похоже, мои опасения не оправдались. Ибо бело-синий жеребец отреагировал весьма спокойно:

— Надо же, — он глянул на меня с ещё большим удивлением, — Видимо получил хорошее образование.

— Да, получил, — я утвердительно кивнул.

— И какое же? — Шайнинг Армор поставил обе ноги на стол и принялся внимательно на меня смотреть в ответ, словно играя в гляделки. Даже бумаги отложил в сторону. Похоже, он теперь следил уже за моей мимикой.

Что ж, в земной реальности я получил средне-техническое медицинское образование. Не сказать, что это было круто, но лучше, чем вообще без образования оставаться. Единственное что — здесь придётся заметно подтачивать свои навыки и знания, учитывая анатомию лошадей, грифонов, драконов и прочих существ...

Так что я решил ответить на вопрос так, как мне и полагалось — правдиво.

— Профессиональное медицинское, — сказал я.

— Работники медицины действительно очень важны, — кивнул он, возвращаясь к документам. Жеребец положил одну из бумаг на стол, достал из стола штамп и затем поставил на нём печать. Похоже, должность офицера гвардии и здесь означало бюрократическую возню с документами.

Проделав те же самые операции с ещё несколькими бумагами, он вернул их на место и вновь переключился на меня, добавляя:

— Жаль, что в последнее время вас не ценят.

Я немного поражённо хлопнул глазами, уже не скрывая удивления.

«Что? Здесь тоже низкие зарплаты и наплевательское отношение к трудам, стараниям и здоровью врачей, что на алтарь чужого здоровья кладут себя на заклание? Да что за хрень такая, а? Словно из России и не "уезжал"...», — возмутился не на шутку я. Получается — что там, что здесь не ценят тех, кто призван спасать чужие жизни? Если в России медикам платят сущие гроши, что едва соответствовало МРОТу, то здесь, то же самое? Чудеса... Миры разные, а проблемы одни. Что с Селестией, которая висит в кабинете там, где у российских офицеров, обычно, портрет Путина... Что с церковью, которая делает всё, чтобы дурить обычных пони... Что с деньгами и обеспечением. Чем больше живёшь и узнаешь про этот мир, тем больше понимаешь, сколько сходств между Эквестрией и Россией.

— Все настолько плохо? — только и смог я выдать из себя, качая головой.

— К сожалению да, — ответил Шайнинг, вздохнув. Кажись, он и сам был недоволен таким положением вещей, — Хороших специалистов мало, а самые лучшие лишь принцессу обслуживают...

Он недовольно фыркнул, уложив все документы на стол и посмотрел на меня, ожидая вопроса с моей стороны. С бюрократией он закончил возиться.

Тогда попробуем выяснить больше о проблемах в Эквестрии. Не факт, что я смогу помочь с ними, но для общего развития это будет необходимо.

— Я также заметил, что многие пони Селестию просто боготворят, как живую богиню, это правда? — осторожно спросил я.

— Да, правда, — Армор глубоко вздохнул, — моим солдатам и обычным гражданам бы побольше ума, чтобы не впадать в фанатизм, и тогда было бы куда как меньше проблем.

Я ни мог не согласиться, а потому кивнул в ответ, продолжая интересоваться.

— Извините, сэр, но как вы сами относитесь к этому? — задал я вертевшийся уже минут пять на языке вопрос.

В кабинете повисло гробовое молчание, прерывание лишь редким цокотом копыт за дверью. Я невольно сглотнул, слегка занервничав, но Шайнинг Армор задумчиво пожал плечами и заявил:

Я не думаю, что она непогрешимая и всесильная богиня, — он огляделся, остановив взгляд на портрете Селестии в рамке на стене, — Я скорее агностик в плане религиозности, и мне неприятно видеть такой фанатизм в своем окружении, если говорить максимально честно. Ты сам сегодня видел мою реакцию на это.

— В этом есть смысл, — хмыкнул я, на секунду отведя взгляд на пол. Что верно, то верно.

Впрочем, Шайнинг Армор решил меня спросить о том же самом:

— А как ты, Стевриан относишься к религии? Я слышал, что грифоны очень религиозны.

— Я не религиозен, — взглянул я на ту же самую картину с Селестией, мысленно плюнув на неё, — Я вообще ни в кого не верю.

"Даже в эту белозадую тварь, что хотела меня прикончить," — мысленно добавил я, пытаясь усмирить уже начавшую кипеть во мне ярость. Несколько глубоких вдохов и выдохов помогли мне, но неприязнь к Селестии сидела во мне слишком глубоко, чтобы я мог её так просто взять и погасить.

Между тем, закономерные вопросы со стороны капитана гвардии продолжались.

— И как же тебе жилось в столь религиозном обществе? — Шайнинг наклонил голову слегка в сторону, смотря на меня.

— Я этого не показывал, — я вздохнул ещё раз и отвел взгляд от картины принцессы, — Старался соблюдать обряды просто для вида, чтобы ко мне не было лишних вопросов.

— Выходит, ты атеист?

— Выходит, что так, сэр, — пожал я плечами.

В кабинете вновь повисло молчание. Вроде пока все шло нормально, и ко мне излишних вопросов нет, что, несомненно, радовало. Но расслаблять булки было пока рано.

Бело-синий единорог вздохнул и вновь сложил передние ноги на столе, спросив снова:

— Возвращаясь к теме твоего пребывания в казармах, хочу спросить: как давно ты здесь находишься?

— Почти полторы недели, сэр, — ответил я, не скрывая правды.

— Тогда почему остальные мои гвардейцы ничего об этом не сказали?

— Не могу знать, сэр, — честно ответил я. И в самом деле это вызывало некоторые вопросы даже у меня. Но интересоваться, что мешало им всё это время хотя бы просто отправить весточку командиру, я не стал — не мои проблемы.

— Я спрошу их. Если жалоб на тебя не будет, то мы поладим. Но если нет — будь готов, что я не стану делать для тебя исключение в плане наказаний. Я суров, но справедлив. Все понятно? — Армор посмотрел на меня, прищурившись.

— Так точно.

Капитан кивнул и расслабился, указав копытом в сторону двери:

— Тогда свободен. Возвращайся в спальное расположение. Если понадобишься — я тебя вызову.

Я не смог сдержать облегченного вздоха, ибо данный допрос с пристрастием прошел успешно. Так мне казалось, во всяком случае. Это была познавательная беседа, и я надеялся, что следующие диалоги с Шайнинг Армором пройдут в более расслабленной обстановке.

Подходило время обеда, а значит пора было наведываться в столовую. Сегодня там было мало жеребцов по причине отсутствия большинства солдат, и меня там встретил лишь наш добродушный повар Грин. Судя по его улыбке и добродушному взгляду, сегодня он пребывал в хорошем настроении.

— Я вижу, сегодня для тебя чудесный день? — спросил я, усаживаясь на место около него.

— Агась, — кивнул он утвердительно, жутко напомнив мне манеры Биг Макинтоша в этот момент, — У меня дочка родилась.

— Ого, — улыбнулся я в ответ, искренне порадовавшись за него, — Поздравляю! Но почему ты не со своей женой и новорожденной дочерью?

— Капитан не отпустит, — улыбка на лице повара сошла на нет, и он грустно опустил голову, — Я единственный повар на всю роту, и отлучиться в Понивилль у меня не получится физически. Кто ж солдат кормить будет?

Мда... Не очень приятная ситуация. У Грина праздник, а он сидит тут и обслуживает солдат. Неужели его совсем некому заменить?

— На всю роту? — удивился я, — Как же ты так справляешься? Никто не подменит тебя?

— Но это ведь мое призвание... Мой особый талант, — немного растеряно ответил зеленый жеребец, указывая на свою кьютимарку.

— Но все равно, тебе нужно навестить их, — продолжил я, настаивая на своём. Он в этот момент очень напомнил мне одного знакомого из Москвы, который тоже любил превозмогать даже вопреки собственным интересам. Интересно, как он сейчас поживает без меня? И заметил ли он вообще моё отсутствие?

Впрочем, сейчас речь не об этом. И я, вздохнув, прогнал лишние мысли из головы.

— Только если капитан отпустит, иначе я просто не смогу, — пробормотал Грин, пожимая плечами.

— Сейчас все на учениях, поэтому сходи к капитану, попросить у него отлучиться, авось успеешь вернуться к прибытию остальных, — вспомнив то, что сообщали на плацу сегодня днём, предложил я.

— Понивилль далеко, я не успею, — продолжал сокрушаться жеребец. Я решил его слегка поддержать и положил огромную по меркам поня ногу на плечо сержанту.

— Я в курсе, я пешком преодолевал это расстояние. Не сказал бы, что оно слишком большое.

— Тебе легко говорить, — он сел и медленно спихнул мою ногу со своего плеча, указав на неё, — С таким размером у тебя и шаги больше. А таким мелким созданиям, как мы, приходится сложнее.

Похоже, его просто так не убедить в необходимости навестить семью. Что ж, есть ещё один метод — поговорить кое-с-кем.

— Послушай, может я смогу решить этот вопрос? Поговорить с командиром, скажем так.

— Каким образом? — спросил Грин, раскрыв рот от удивления, а затем повторил коронную фразу Лотара из игры Готики, — Ты даже не гражданин, а тем более не солдат. С чего бы Шайнинг послушает тебя?

— Я что-нибудь придумаю, — заверил я жеребца, отстраняясь от него и собираясь покинуть столовую. Он не стал меня останавливать, лишь покачав головой.

— Ладно. Попробуй. Тебе сегодня то же, что и всегда? — спросил он, когда я уже находился у выхода.

— Да. Рыбу и картошку, — бросил я через плечо, двинувшись затем по коридору в противоположное крыло казармы.

«Как-то это неправильно. Ему должны дать выходной хотя бы на сутки и заменить кем-то, чтобы он смог посмотреть на свое дитя и отпраздновать это событие», — размышлял я, стремительно направляясь по коридору. Мои копыта тяжело стучали по полу, заставляя немногочисленных солдат почтительно расступаться в стороны, стоило им завидеть мою огромную физиономию, а некоторые подозрительно оглядывались, провожая меня взглядом. Возможно, они наблюдали за мной, но я пока на них не обращал внимания.

Шайнинг Армор оказался там же, где я его и оставил: у себя в кабинете. Постучав копытом в дверь и получив разрешение войти, я встретился с ним вновь, что вызвало в бело-синем жеребце немалое удивление.

— Я хотел бы попросить кое-что не для себя, сэр, — сказал я, перейдя сразу к делу.

— Что же именно? — не скрывая любопытства, поинтересовался единорог.

— Вы можете отпустить Грина в Понивилль на сутки?

— С чего бы мне это делать, Стевриан? — всё ещё любопытствуя, спросил Армор.

— У него родилась дочка и...

Мне договорить не дали. Меня сразу же перебил капитан, вскочив со своего места.

— Дочь? Это правда?

— Он сам утверждает это и я склонен ему верить, сэр, — четко ответил я.

— Позови его сюда, — сразу же с энтузиазмом предложил Шайнинг, — я поговорю с ним. Поздравлю заодно.

— Так точно, — кивнул я и вышел из кабинета, направившись обратно в столовую. Думаю, это точно обрадует нашего сержанта. Я надеялся, что командир гвардии окажется к нему благосклонным и позволит ему кратковременный отпуск.

Пока я направлялся в столовую, мне удалось также услышать обрывок разговора двух гвардейцев, которые направлялись в ту же сторону, что и я:

— ... Так какие новости с северной границы? — спросил первый.

— Только снег и снежная пустыня... ничего более, — ответил второй солдат, вздохнув при этом.

Услышав подобное, я невольно притормозил и шевельнул ушами. Эта беседа привлекла моё внимание, ибо я вспомнил, что по канону находится на севере.

«Кристальная империя еще не появилась? Интересно, а когда она возникнет?», — задал я сам себе вопрос. Пока никаких видений будущего, за исключением свадьбы в Кантерлоте, мне не приходило. Но я уже точно был уверен, что всё пойдёт по канону, который был описан в мультсериале. Что там будет следом? Превращение Твайлайт в аликорна? Путешествия Старлайт Глиммер в прошлое и попытка помешать планам Шестерки? Надо вспоминать».

А пока я думал над всем этим, диалог между солдатами продолжался:

— Точно? — спросил первый жеребец.

— Да, точно, — ответил второй страж, — Но у меня дурное предчувствие, словно что-то оттуда надвигается. Нечто очень зловещее. Те, кто дежурит у границы, говорят о странных, пугающих сновидениях и...

— Хорош байки травить, Скролл, — второй жеребец похлопал своего приятеля копытом по боку, смеясь, — Они просто перетрудились, живя на севере. Ты бы тоже свихнулся, как и я, будучи там.

— Возможно, что ты прав...

«Значит, до возвращения Кристальной империи осталось не так много времени. Это радует с одной стороны, но тревожит с другой. Надо бы сообщить это Луне, когда встретимся во сне», — решил я. Очевидно, они пугаются возвращения самого зловещего и темного персонажа вселенной — короля Сомбры. Да — он может много чего наворотить, если обретёт полную силу. Мне бы не хотелось с ним столкнуться, зная его характер и предполагая набор способностей, которым он может обладать. Одно дело — увидеть его в мультике, и совсем другое — встретить его лично. Хорошего будет мало в любом случае...»

Впрочем, я фанатом Короля Сомбры не являлся, а потому поспешил к столовой, решив более не задерживаться

Грин оказался на своём месте. Завидев меня, он встал и вопросительно наклонил голову, ожидая ответа.

— Шайнинг просит тебя явиться к нему. Говорит, поздравить хочет, — сказал я, подмигнув ему.

— Тебе правда удалось тебе договориться? Спасибо. Если он отпустит меня, я твой должник, — поблагодарил он меня, толкнув по-дружески копытом в плечо.

— Ну давай. Дерзай. Сегодня твой день, — ответил я ему, улыбнувшись.

— Если что, я твою еду уже поставил, — сказал он, указав в сторону стола, где уже стояла тарелка с горячей рыбой.

Я кивнул ему на прощание и, пока Грин направлялся к своему командиру, решил по-быстрому пообедать, а после трапезы вернуться в общую спальню. Там я решил спрятать "монету", подаренную Луной сегодня утром. К сожалению, в армии всё контролировалось, а тумба не очень хорошо подходила для этого: проверяющие и дневальные могли запросто её обнаружить... Что же делать? Прятать в матрац?

Вдруг мой взгляд зацепился за какое-то углубление на внутренней двери. Оно было практически незаметным и не бросалось в глаза, однако я сразу понял, что оно было кем-то сделано специально. Я видел следы копыт на двери и последствия того, что кто-то специально стирал в этом месте, дабы создать "нычку" для различных предметов.

"Хитро," — улыбнулся я, пряча туда монетку так, чтобы на первый взгляд её никто не увидел, даже если будет заглядывать туда. Но я её всегда смогу достать, используя новообретённый навык телекинеза.

Эта монета мне напомнила о встрече с Луной, и я позволил себе улыбнуться, уже предвкушая начало обучения во сне... Однако снаружи на улице раздались какие-то крики, и я резко поднял голову, оторвавшись от тумбочки.

"Кто там так орёт, что барабанные перепонки болят?» — раздражённо фыркнул я и решил выглянуть из казармы. Посмотреть, так сказать, что же это там творится.

Я вышел на плац и застал не самую приятную картину: некий бежевый пегас с темно-синей гривой, одетый в кожаную броню, закрывающей все его тело за исключением головы, что-то громко орал Дарку и махал длинной резиновой палкой у его морды. Мне был незнаком этот пегас, однако мне страшно не нравилось его поведение. Стар же напротив: выглядел подавленным и всем своим видом словно кричал "заберите меня отсюда!". Мне страшно не нравилась эта сцена, и я уже чувствовал негодование, закипающее внутри моей души. Хотелось прикрикнуть на того хама, речь которого была насыщена отборным матом и оскорблениями.

— Чтоб завтра, еблан, задача была выполнена! Ты понял? — заорал на весь плац пегас, да так, что аж стекла на окнах затряслись. Тот торопливо кивнул.

— Тогда пошёл вон, пока я эту палку не засунул тебе в одно место! — пнул его напоследок в грудь копытом пегас, после чего развернулся и направился в противоположную от меня сторону.

Я немедленно подбежал к Стару и положил ему ногу на плечо.

— Кто это был? Ты в порядке? — осведомился я у него. Тот кивнул.

— Угу... Ты это — старайся не попадаться ему на глаза, — тут Стар указал головой в сторону удаляющегося пегаса, — он непосредственно заместитель нашего командира. Лейтенант Блэк Блэйд. Мразь полнейшая. Сегодня он буквально отыгрывался на мне.

"Да уж. День ото дня не легче..." — я сочувствующе покачал головой. Уж кому, как ни мне не знать, кто такие командиры-самодуры. В любом коллективе, любо армейской части есть такие личности, которые готовы упиваться властью в копытах, наезжая на подчинённых и требуя с них сверх меры. А за любой косяк или даже движение наказывать со всей строгостью правил. Те ещё типы, одним словом.

— А что он от тебя требовал? Можешь его описать? — поинтересовался я, направляясь с приятелем в сторону казармы.

— Ууу... Ему не понравилось сегодня то, что я сегодня иду в караул, и у меня якобы, была плохо причесана грива. И он назначил мне вместо караула наряд вне очереди. По роте. А ещё сказал, что я должен буду привести все документы за него в порядок, и если это не будет сделано...

— А почему ты за него должен делать работу? — возмутился справедливо я.

— Потому что он приказал... К сожалению, это армия — здесь делают то, что прикажут тебе. Мне придётся всю ночь сидеть и возиться с документами.

Мне стало откровенно жалко Дарк Стара. Я тяжело вздохнул, словно это мне назначили чужую работу, а затем попытался улыбнуться. Получилась напряженная и натянутая такая улыбка.

— Может... Помочь тебе с этим?

— Да нет. Я сам. Тем более, что если он заметит, что мне помогали, влетит ещё сильнее... Поэтому извини, — синий жеребец пожал плечами и с этими словами отворил дверь в казарму.

— Надеюсь, что этого придурка накажут в итоге, — со злобой сказал я, испытывая явное негодование на того офицера.

— Это вряд ли, — мотнул головой Дарк.

— Почему?

— Он сын знатного дома среди дворян, и даже принцесса не сможет просто взять и уволить его. Считай, его сюда устроили по связям. Даже Шайнинг Армор вынужден на его беспредел закрывать глаза, хотя он в курсе его выходок.

— Разве у нее не абсолютная власть? — удивился я.

— Скажем так, не полностью. Она вынуждена мириться с интересами правящей элиты среди дворян, — жеребец грустно вздохнул, — Личные прошения простых пони она если и слушает, то только для вида.

— Вот же...

— И не говори, — скривил он морду.

Я даже не знал, на кого больше злиться. На Селестию, которая считает себя богиней и не заботится об обычных пони... Или на того "лейтенантика", который уже в гвардии считает себя самым главным и позволяет себе вершить самоуправство, не опасаясь ответственности за свои действия. Я мысленно им обоим был готов раскрошить череп этими самыми копытами, будь у меня возможность. Но ничего — надеюсь, всё ещё впереди. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

Время до отбоя пролетело незаметно. Вторую половину дня я тренировался и занимался физическими упражнениями, а затем наступил ужин и вечерний смотр. Во время него в спальное расположение зашёл сам Шайнинг, и он лично проверял гвардейцев и их вещи. У какого-то бойца он обнаружил неуставные вещи, кто-то был не по уставу одет. Но он попросил до утра исправить эти недостатки и больше ошибок не повторять, после чего он вышел из расположения и пожелал всем спокойной ночи.

— Рота, отбой!

И мы все по команде легли отдыхать. А я уже предвкушал встречу с Луной во сне.

---

И вновь вокруг меня густой туман. Влажный пол, залитый по щиколотку кристально чистой воде, отражающей всё, словно зеркало. А ещё я вновь в облике дракона, что очень радовало. Хоть где-то я могу находиться в своем настоящем обличии!

Я решил просто сесть и ждать прибытия принцессы. Однако прошёл час или даже два, но она всё ещё не показывалась. Неужели забыла? Или же что-то произошло?

"Надеюсь, с ней всё в порядке," — пробубнил мысленно я и закрыл глаза. К счастью — мои опасения не оправдались, и вскоре я услышал приветливый голос:

— Мы рады видеть тебя, Стеврианᵉ, — выйдя из тумана, улыбнулась мне Луна.

— А я-то как рад тебя видеть, Лунаᵉ, — с облегчением выдохнул я, поднимаясь с пола, — спасибо, что не забыла про меняᵉ.

Та подошла ко мне ближе и, закрыв глаза, сконцентрировала магию в роге. Через секунду перед нами материализовалась увесистая книга, которая зависла перед нами в метре над полом.

— Готов обучаться грамоте, Стеврианᵉ? — спросила она, поглядывая на меня. Я утвердительно кивнул.

— Готовᵉ.

Принцесса открыла книгу на оглавлении и пробегать по нему взглядом. Как и предполагалось, текст был непонятен мне, поэтому я надеялся, что она будет мне озвучивать вслух то, что увидит в ней.

— Эта книга по географии, Стеврианᵉ, — наконец, сказала она спустя минуту.

— Она довольно объемная для географииᵉ, — посмотрел я на книгу внимательней, приблизительно подметив, что она не менее восьми сантиметров толщиной. Обычно, учебники по ней не такие увесистые, что в них можно спрятать "Войну и Мир". Но, возможно, оно и к лучшему, если в ней столько информации и, как я надеялся, карт.

— Мы и сами тысячу лет не брали книги о мироустройстве, — она пролистнула несколько страниц телекинезом и остановилась на какой-то главе, — Нам крайне интересно как изменился мир с тех пор, как помним его мыᵉ.

Та стала вглядываться в буквы, что с моей стороны выглядели, как непонятные закорючки, а я подсел ближе, заглядывая через её плечо.

Вдруг Луна удивленно вздохнула, а глаза её округлились. Что-то явно поразило её в описании.

— Так, что там написаноᵉ? — не удержался я от вопроса.

— Скорее изображено! Я не ожидала, что всё настолько поменяется за последние тысячу лет.ᵉ

Я стал вглядываться в страницу, увидев на картине очертания одного континента и край соседнего.

— Можешь развернуть карту полностьюᵉ? — попросил я принцессу.

— Можемᵉ, — кивнула она и перелистнула страницу. Как оказалось — это была вложенная в книгу геополитическая карта, которую аликорн сразу же вытащила оттуда и полностью развернула перед нами.

На ней я увидел сразу три континента, названия которых мне были непонятны, однако что-то в них было знакомое... Будто где-то я видел их ранее, но где — не мог вспомнить. Слишком много стресса испытал за последнее время, а это не способствовало улучшению работы мозга. Однако я без труда смог назвать все три континента:

— Эквус, Грифония и Зебрика... Верноᵉ?

Луна на секунду отстранилась от разглядывания карты.

— Верно... Ты уже умеешь читать или откуда-то слышал про эти названияᵉ? — с легким удивлением ответила она.

— Я... Где-то видел мельком эту карту, но где — не помню ужеᵉ, — пожав плечами, ответил я честно. Думаю, она поймёт меня. Луна кивнула и кивком головы предложила заняться изучением карты дальше.

Я не смог вспомнить остальные названия, но интуитивно догадался, что Зебрика располагалась на юге, и, если судить по размерам и моим скудным знаниям о географим, была самым большим материком из всех трех. Грифония была на востоке. Эквус же располагался на западе. Судя по размерности, которая была изображена небольшой отметкой в самом нижнем левом краю карты, масштаб был просто невообразимо огромным.

Какое-то время мы молча изучали карту, не смея отвлекать друг друга от мыслей. Наконец, я решил осторожно уточнить у ночной пони:

— Как назывался континент на котором вы жили в древностиᵉ, — спросил я у Луны, наклонившись слегка к ней мордой.

— Эквусᵉ... — несколько помедлив, ответила она низким голосом. И, судя по интонации, она всё ещё пребывала в шоке. Это не ускользнуло от моего внимания.

— Что-то не такᵉ?

— Мы думать не смели, что мир сей огромный такойᶜᵉ, — неожиданно перешла Луна на старо-эквестрийсткий, шумно выдохнув при этом.

— Ты явно потрясенаᵉ, — подытожил я очевидное.

— Мы не могли даже подумать, что существует более одного континента! Только представь, каково удивление наше, когда мы увидели столь значительные перемены!ᵉ

Я мысленно представил, как бы это выглядело в земных реалиях. Наверное... Это что-то вроде Европейца, который каким-то чудом окажется заброшен из тринадцатого века в наше время. Он поразится не только тому, что мы открыли Северную Америку, но и наличию Австралии, Антарктиды и вообще — тому, что Земля круглая. Так что это сравнение многое могло объяснить мне и показать масштаб культурного шока ночной принцессы.

— Для меня самого это весьма... — я взял короткую паузу, кивая, — интересное открытие... Но, может быть, продолжимᵉ?

— Да, да, — она посмотрела на меня и затем сразу же уткнулась в карту вновь, — продолжимᵉ.

Мы некоторое время смотрели и изучали карту, и в ходе этого процесса Луна указывала копытом на те или иные участки суши, перечисляя вслух названия стран, которые их занимали. Я старался её не перебивать, а постараться всё запомнить и понять, где что находится. Как-никак это пригодится в дальнейшем.

Наконец, Луна остановилась на государстве, в котором мы сейчас и проживали:

— Эквестрия... Она сильно изменилась за тысячу летᵉ, — произнесла принцесса и, тяжело вздохнув, опустила голову, отстраняясь от карты. Тут и к гадалке ходить не надо, чтобы понять, что здесь что-то не так.

— А в чем делоᵉ? — поинтересовался я.

— Раньше, еще при правлении нас и нашей сестры, Эквестрия была империей и занимала весь Эквус. Сейчас мы видим лишь разрозненные государства, в которых нет единства нашегоᵉ.

Я застыл словно поражённый молнией.

«Нихрена себе! Никогда бы не подумал, что Эквестрия весь континент захватывала. Стоп! Тогда какого хрена она сейчас занимает так мало территории?».

Я нахмурился. Кого стоит винить в этом? Очевидно, Селестию. Кто правил последние тысячу лет? Она. И она же и продолжает разваливать страну.

Только Луне пока не буду о своих подозрениях сообщать. Всё таки она является родной сестрой солнцеликой, а огорчать её неприязнью к Селестии не хочется.

— Что же могло случиться, чтобы наша империя распаласьᵉ... — продолжала сокрушаться принцесса Луна, качая головой.

— Ладно, не грусти, принцесса. Может, мы сможем ещё восстановить её величиеᵉ — попытался успокоить ее я. Не зная, как ещё её поддержать, я попробовал обнять её, но та продолжала о чём-то думать, грустно вздыхая. Мои слова не шибко помогали ей.

Через какое-то время она подняла голову и посмотрела на меня, переведя тему и строго спросив:

— Вернёмся к главному. Ты говорил, что своей родиной назвать решил Ново Грифонию, верноᵉ?

— Да, — я утвердительно кивнул, — Более того, я сегодня сказал Шайнинг Армору, что жил в столице, в городе Уэтер. Я слышал о нем из разговоров гвардейцевᵉ.

Луна, услышав такой ответ, внезапно отшатнулась от меня и встала. Кажется... Я что-то не то сказал сегодня? Подписал себе смертный приговор? Или что? Меня это начало напрягать.

— Многое ли узналᵉ? — продолжила она.

— Нуᵉ... — занервничал я.

— Недостаточно! — сухо сказала Луна, продолжая моё предложение, — Если хочешь создать себе идеальную предысторию, ты обязан идеально знать мир вокруг себя! Иначе выдадут с потрохами слова твои, и не сможем помочь даже мы! Сказав про Ново Грифонию, теперь ты досконально изучить её культуру и язык должен! Только так ты обеспечишь себе нужное прикрытиеᵉ!

Тут я уже начал впадать в небольшую панику, что было видно по моему бегающему вокруг взгляду и учащенному дыханию. Черт! Как же так я лоханулся. Надо было назвать что-то попроще. Хотя с другой стороны — не поверят же. И как теперь быть?

«Блин, не ожидал от нее такой реакции. Явно подходит к делу с большим опытом. Но что мне делать тогда? Как исправиться?»

Но я решил взять себя в лапы, убить в себе всю панику и отсалютовать по-армейски, отвечая на её слова:

— Так точноᵉ!

Луна в ответ сначала смягчилась, а потом неожиданно громко засмеялась, отчего я даже смутился.

— Видел бы себя ты сейчас...ᵉ — не унималась она, хихикая и прикрываясь крылом. Даже в таком виде она выглядела весьма величественно и аристократично, что мне очень даже нравилось. Ей определенно такое поведение было к её милой мордочке.

— Извините, ваше величествоᵉ... — промямлил я, не понимая всей ситуации и почесывая когтями свою шею.

— Да, извини нас, — она успокоилась и ее морда приняла серьезный вид, — Но, если честно, то тебе и вправду необходимо знать все, как минимум, хорошоᵉ.

— Что верно, то верно, — согласился я безоговорочно, — Так поможешь мне, Лунаᵉ?

— Мы поможем тебе, не волнуйсяᵉ, — принцесса ночи улыбнулась, и на этом мы вернулись к изучению карты.

— Нова Грифония находится на северо-востоке континента, — она показала на страну к северо-востоку от Эквестрии, закрашенную желтым, а потом вновь огорченно посмотрела на другую часть карты, переведя взгляд на земли к западу от указанных ранее, — Кристальная империя все еще не вернуласьᵉ?

«Точно! Я же хотел ей рассказать про неё,» — вспомнил о сегодняшнем подслушанном разговоре я и продолжил уже вслух:

— Насколько я слышал по сплетням стражи, нет, — поднял я палец вверх, — однако я слышал, что стражи на границе стали видеть плохие сны и чувствовать нечто зловещее со стороны, где была эта Империя. Боюсь, что худшее ждёт нас впередиᵉ.

Луна недоверчиво прищурилась.

— А откуда ты знаешь, что она там должна бытьᵉ?

— Я... слышал о том... где она находитсяᵉ, — получестно ответил я, изображая бурную мозговую деятельность. Та некоторое время смотрела на меня, но затем кивнула.

— Хорошо. Земли на крайнем западе пустынны. Даже за тысячу лет это не изменилосьᵉ, — сказала она, положив ногу на крайнюю левую часть материка Эквуса.

Я молча кивнул и продолжил её слушать.

Дальше мы разбирали все оставшиеся страны Эквуса. К моей радости их было не так уж и много: драконы, которые лишь условного относились к континенту; несколько племен бизонов, одно из которых было внутри территории Эквестрии; белые медведи на самом крайнем севере; и пингвины, что удивило меня больше всего остального. Про чейнджлингов в Пустошах на северо-западе я уже знал. Учитывая, что та территория почти равна по размерам Эквестрии, то мне даже подумать страшно, сколько их может оказаться там. Боюсь, на свадьбе Кантерлота нам придётся ой как несладко...

После исследования геополитической карты, мы отложили географию и потратили оставшееся время на изучение современного эквестрийского алфавита. Вот тут как раз и началось то, что заставило меня вспомнить знаменитые слова Суворова: тяжело в учении... Будь я в образе поня здесь, то после ТАКОГО урока у меня бы поседела вся грива, а не только её кончики.

А если кратко: мне очень сложно давался новый и совершенно незнакомый мне язык. Можно сказать, он оказался мне пока не по зубам даже с учетом драконьего облика.

А выглядело это всё примерно так:

— Вот эта буква, — Луна указала на очередную закорючку с несколькими точками, — буква "Э"ᵉ.

-"Е", — попытался повторить я.

— Неправильно! — глубоко вздохнула принцесса, — Правильно "Э"ᵉ.

Но разницу было тяжело уловить.

— "Е", — снова выдал я.

Луна изобразила "фэйсхуф", но продолжала заниматься со мной. Через некоторое время, наконец, начало получаться.

— Верноᵉ! — похлопала она копытами друг о друга, будто это была не принцесса с аристократичными манерами речи и поведения, а юная кобыла, — ещё пару занятий, и ты сможешь написать первое словоᵉ!

Я не понял: с сарказмом ли она это произносит или всерьёз. Я не решил уточнять это, лишь пожав плечами в ответ, и затем спросил:

— Что дальшеᵉ?

— Согласныеᵉ, — сообщила Луна и открыла мне другую страницу букваря.

Я продолжал с крайним трудом изучать алфавит и запоминать буквы эквестрийского наизусть. Всё это давалось мне с таким боем, что мне было впору с каждой выученной буквой открывать шампанское и разливать его с ночной принцессой. Ей богу: даже телегу толкать в гору было бы проще, чем изучать новый алфавит. И врагу такое не пожелаешь!

После изучения самого алфавита, когда я стал более-менее в нём ориентироваться, Луна сразу же попросила написать моё первое предложение:

— Запиши: "Я купил яблоко на битс"ᵉ, — и с этими словами она материализовала перед моим носом лист бумаги и карандаш.

Сказать, что я был в шоке — это значило ничего не сказать. Я аж обомлел от такого и был не в силах пошевелиться, пока Луна не повторила свою просьбу.

— Но мы же даже не начали изучать словаᵉ, — развел я лапами в стороны. Принцесса отрицательно качнула головой, выразив несогласие со мной:

— У нас мало времени, Стевриан. Каждое твоё промедление отдаляет тебя от спасения твоегоᵉ!

Выбора не оставалось, и я, взяв карандаш в лапу, попытался вывести фразу настолько хорошо, насколько был способен в данном облике. Почерк у меня был корявым: курица лапой и то лучше напишет, хотя я был уверен, что любой другой эквестрийский дракон не справился бы с этим тоже. Однако итог был один: я вывел бессмысленную белиберду.

«Мне еще учиться и учиться... Хорошо, что это можно делать ночью. Если выучу алфавит, то смогу этим заниматься и днем. Главное не палиться с этим особо,» — пытался поддержать я самого себя. Получалось не очень хорошо, однако я не оставлял своих попыток освоить местную письменность.

Человеческим детям в плане обучения везёт больше: они более склонны запоминать новые вещи и предметы, нежели взрослые люди. А попробуйте какого-нибудь маугли посадить за стол ученика? И вы просто чокнитесь, пытаясь его научить элементарным вещам, которые дети знают с пяти лет. Я думал, что алфавит и письменность будут несложными, но я никогда ещё так не ошибался.

В ходе занятия я пробовал написать фразу еще несколько раз, и лишь на шестой попытке у меня получилось вывести хоть что-то вменяемое. На троечку, так сказать. Но даже такой результат обрадовал Луну. Она радостно закивала и приняла листок, однако наше ликование было недолгим: я уже слышал звуки спальни, и ощущал, что близится время пробуждения.

— Тебе пора. Увидимся в следующем сне. Помни — не привлекай лишнего вниманияᵉ, — предупредила она меня, и мы обнялись на прощание, прежде чем я проснулся на своей койке в казарме перед очередным подъёмом.

Стевриан. Глава 5: ...Но дальше еще тяжелее.

— Поначалу можно подумать, что это разумно, Стар, — я глубоко вздохнул и помотал головой, — но мне едва ли кажется это допустимым.

— А ты попробуй! – улыбнулся жеребец, глядя на меня снизу вверх, — Капитан должен на это хотя бы частично согласиться.

— Ладно, но не говори потом, что я не предупреждал.

С этого не очень уверенного разговора началось очередное утро в казарме. Прошло три дня с тех пор, как во дворец вернулся Шайнинг Армор. Он взял управление гвардией на себя, и вскоре всё в роте пошло по накатанной. Подъем, завтрак, тренировки, обучение копытопашному бою... Затем обед, снова тренировки, ужин. Несколько часов на личные дела и сон. Ночью я изучал географию и Эквестрийскую письменность под чутким руководством Луны, и, признаться, если бы не она — я бы уже начинал сходить с ума в этих четырёх стенах. Так хоть какое-то разнообразие, ведь в гвардии всё было, как в армии — одно и то же. Прямо день сурка какой-то. И неизвестно, когда наступят перемены в моей жизни.

К слову, о тренировках копытопашному бою... До меня недавно начало доходить, что у местных пони суставы ног более гибкие, чем у лошадей с Земли. Именно поэтому они могут делать движения, которые с точки зрения существа, знающего только лошадей в земных реалиях, выглядели на грани фантастики – одно только прикладывание копыта к голове чего стоит. А уж что вытворял мастер в этом виде боевого искусства! Это заставляло меня удивляться всё больше и больше. Никогда бы не поверил, что обычный земнопони, стоя на одной передней ноге, смог бы поймать железное ведро, подброшенное им же вверх, чтобы затем резко обрушить его на землю, смяв в железный блин. Обычные лошади такое смогли бы повторить разве что в сказках. А уж здесь... Видимо, анатомия поней заметно отличается от стандартных лошадей, хотя они внешне и казались очень похожи. У меня это подогрело не слабый интерес к изучению строения их тела. Хотелось уже, наконец, понять, предел возможностей своего нового тела.

Однако, сегодня я решил "расширить свой кругозор", выйдя наружу, посмотреть город. К сожалению, меня всё ещё держали в казарме и не выпускали никуда, кроме как до библиотеки. Я надеялся, что Шайнинг Армор сможет понять меня, дав мне разрешение. Стар же, как мой новый друг и компаньон, служил моей моральной поддержкой в этом вопросе.

Всё обдумав и решив все во время завтрака, я направился в направлении офиса Шайнинга. Настроение было приподнятым, и интуиция говорила мне, что всё будет хорошо. Однако не прошёл я и десяти шагов, как услышал знакомый крик впереди.

"Кажется, это тот самый лейтенантик," — с досадой фыркнул я. Мне не хотелось встречаться с орущим заместителем командира, однако сегодня, похоже, сама судьба велела нам встретиться, ибо в следующую секунду он появился из-за поворота, встретив прямо мордой в мою грудь. И судя по его виду, он пребывал в отвратительном настроении.

— С дороги! — крикнул он мне, небрежно толкнув меня по левой передней ноге.

У меня резко возникло желание вмазать ему задними ногами так, чтобы аж захрустели кости, но я сдержал в себе гнев. Однако я не собирался просто так оставлять его и поэтому сказал ему в ответ:

— Ну как? Много насосал, служка? Сам смотри куда идешь!

Тот резко остановился и, прищурившись, глянул на меня.

— Думаешь, что если ты не военный, то можешь игнорировать меня, да? — с нарастающим недовольством проговорил он. Он чуть ли не уперся носом мне в грудь, подняв взгляд до моей морды. Но через секунду он немного опешил и сделал шаг назад. Видимо, испугался моих размеров.

Вот так всегда. Когда перед тобой стоит самый настоящий бугай, способный тебе одним ударом проломить череп, становится далеко не до смеха.

— Хотел что-то, — я взял драматическую паузу и слегка опустил голову в направлении морды собеседника, — солдатик?

Я усмехнулся. Этот "лейтенантик" выглядел таким маленьким и беспомощным по сравнению со мной, что я даже удивлялся тому, как ему еще хватает дерзости разговаривать со мной на таких тонах.

Он сглотнул, явно собираясь с силами и мотнув головой, ответил:

— Ты еще кто такой? Взялся не пойми откуда... И жрёшь, как не в себя.

Я удивленно приподнял "бровь". Это было даже удивительно, что этот пегас даже не удосужился ознакомиться с новым пополнением в казарме. Настолько ему было плевать на своих подчинённых.

— Я тут нахожусь две с лишним недели, и все еще не знаешь, кто я? Вот уж не поверю, — искренне поразился я, качая головой и делая шаг навстречу офицеру. Тот отступил ещё на шаг назад.

— Неважно... Ты вообще знаешь, кто я такой, чужеземец?! – перешел резко на истеричный тон лейтенантишка. Видимо, у него заканчивались методы противодействия мне, и он начинал паниковать.

Я лишь хмыкнул в ответ.

— А должен?

— Я сын Сильвера фон Грюма, — он встал в горделивую позу, — самого влиятельного из графов Эквестрии! А у тебя, ничтожества рогатого, будут неприятности, если посмеешь меня тронуть!

— Я не гражданин Эквестрии и не твой подчинённый. Не думаю, что на меня твои приказы и титулы распространяются.

— Вот именно! Ты, — жеребец ткнул мне копытом в грудь, — Даже не гражданин! И законы тебя не защитят, если с тобой что-то случится. Так что оглядывайся по сторонам и будь внимательнее... А то вдруг с тобой произойдёт какой-нибудь несчастный случай.

С этими словами лейтенант фыркнул и, развернувшись, направился по своим делам. Я же проводил его немного возмущённым взглядом.

«Быстро сдулся. А как пыжился-то, как из себя персону важную строил. Царь во дворца, царь во дворца! Тьфу... Но я понял, что он попытается мне что-то сделать».

Я мысленно сплюнул. Неприятный разговор вышел, но я в нём держался молодцом. Не показал своих настоящих эмоций и смог сбить спесь с этого лейтенанта. Конечно, не так, как хотел бы, но всё же лучше, чем просто терпеть его брань.

А Дарк Стар легонько толкнул меня в бок, отвлекая от мыслей:

— Мы собирались в кабинет нашего капитана, верно? Может, пойдём уже к нему? — а затем полёшепотом добавил, — здорово ты его! Никогда не видел Блэйда таким испуганным.

Я подмигнул ему в ответ и затем кивнул, отправившись с ним дальше по коридору. Дойдя до кабинета Шайнинга, я постучал копытом в дверь и, дождавшись его разрешения на вход, приложил копыто к "ручке", открывая дверь.

— Разрешите обратиться? — спросил я, заходя вместе с Дарком внутрь и захлопывая за собой дверь. Шайнинг Армор сидел и, как всегда, занимался бюрократическими вопросами. Завидев посетителей, он медленно оторвался от бумаг и оглядел нас.

— Разрешаю.

— Прошу дать мне разрешение расширить территорию разрешенной мне посещения вне казарм, — перешёл я сразу к делу, обратившись к нему по всем правилам армейского этикета.

Капитан остался же неподвижным и молчаливым. Кажется, его немного удивил мой вопрос, хотя он и не подал виду.

— И какова же цель? — наконец, жеребец прервал молчание и тихо вздохнул.

— Хочу повидать город издалека и подышать свежим воздухом, — честно ответил я. Действительно, а зачем ещё мне выбираться за пределы казармы?

Повисла вновь тягучая тишина, прерываемая лишь шумом с плаца. Капитан думал где-то с минуту, после чего резко выдохнул, и глянул на портрет Селестии.

— Разрешаю, — вынес он вердикт.

У меня даже в душе немного отлегло от такого ответа. Я верил, что он пойдёт мне навстречу, и интуиция не подвела меня. Всё сработало?

— Но, — Армор внезапно поднял копыто вверх, добавляя, — только под присмотром минимум одного гвардейца.

Радость сразу сменилась небольшой грустью. Проклятье! Даже здесь я буду под контролем. Но другое дело — это ведь не так уж и плохо? Мне уже позволяют некоторую свободу действий, и, по идее, я должен радоваться ею.

Но почему у меня не очень хорошее предчувствие насчёт этого?

— Понимаю... — чуть вздохнув, ответил я.

— Я знаю, что ты думаешь, но дело здесь не в ограничениях, — капитан перебил меня, — Я достаточно давно знаю народ, которых обязан защищать и знаю драконов. Народ в стране не пуганый, поэтому если выяснится кто ты, то возможна паника. Этого никому не хочется. Понимаешь?

— Понимаю, — вновь выдавил я.

— В таком случае я выделю тебе сопровождающего, но не ранее, чем после обеда. А теперь ступай. Мне нужно работать.

С этими словами жеребец вновь уткнулся в документы, не обращая на нас никакого внимания.

Я кивнул и вместе со Старом вышел из кабинета, закрыв за собой дверь, до щелчка захлопнув её. Значит, решено. Оставалось надеяться, что ничего со мной за это время не приключится, что привлечёт лишнее внимание.

— Стар. Спасибо, — шепнул я своему компаньону, выказывая благодарность за моральную поддержку. Тот улыбнулся мне и дернул ушками, словно говоря мне "ерунда! Ты бы сделал для меня тоже самое!".

---

— Стевриан, — окликнул меня Грин во время обеденного перерыва, — Сюрприз от короны!

— Что? — с набитым ртом буркнул я, как в следующий момент на столе передо мной оказалась большая тарелка с внушительным шматом жареного мяса. От такого зрелища я аж поперхнулся, а свежий и приятный аромат будто вывел меня из реальности, заставив вспомнить, когда я в последний раз ел свежее мясо. Наверное, дома, на Земле ещё. Вот чего мне точно не хватало, так это именно мясного чего-нибудь!

Я настолько увлекся мыслями и созерцанием куском мяса, что едва заметил, как повар стал меня тыкать в плечо.

— Эй! — крикнул раздраженно сержант Грин, — Я уже минуту пытаюсь докричаться. Есть кто дома или дракон в небо улетел?

Я пришёл в себя, встрепенувшись, и огляделся по сторонам. Мне удалось заметить, как выражения морд окружающих меня жеребцов скривились от отвращения, а некоторые зафыркали от запаха мяса, отворачиваясь. Мда... Мне ведь до сих пор было жутко непривычно видеть подобную реакцию окружающих, хотя, казалось бы, должен уже привыкнуть. Вкусно же!

— Да... Спасибо... — наконец, ответил я Грину, пододвигая тарелку к себе.

— Подарок от короны, — усмехнулся он, — В одном экземпляре. Так что ешь, а то пока я готовил, чуть было не выплеснул свой завтрак наружу. И как такие, как вы, только мясо едите, я не знаю... но еда — есть еда, а значит ее надо приготовить, что я и сделал, — жеребец изобразил натянутую улыбку, отчего мне стало немного не по себе, — Приятного аппетита.

С этими словами он опустил голову и, бросив на меня мимолётный взгляд, отошёл от стола.

«Грин немного не в себе, похоже. Но и на том спасибо! Как же давно я не ел хорошего мяса... Вот только жаль, что окружающие не разделяют моего настроя. Веганы, что с них взять. Грифоны бы меня поняли — они-то мясо любят», — мечтательно подумал я, вгрызаясь в свежий кусок жареной плоти, глотая его даже не прожевывая.

«Кстати, а раз уж такое дело, то из кого это мясо? Насколько помню, пони не выращивают зверей на убой мяснику. Надеюсь, это не понятина. Потому что иначе я с трудом представляю реакцию окружающих гвардейцев, если окажется, что это и есть она».

А пока я перекусывал, я навострил уши и решил заняться своим любимым занятием: подслушиванием разговоров. Благо, хороший слух, сохранившийся еще с драконьего обличия, способствовал тому.

— Чего слыхать насчет культистов Луны? — уловил я тихий вопрос от одного жеребцов, что сидел около самого края стола и беседовал с сослуживцем на соседнем месте.

— К ним не прикопаться, совсем, — услышал я вздох от второго, — Словно они не секта какая-то, а простой клуб по интересам. Но я им не доверяю.

«Тааак. А вот это интересно. Я не слышал ничего про сектантов Луны, но посмею предположить, это поклонники, которые считают её не чудовищем, а искренне на её стороне. Удивительно, как Селестинская церковь удаётся запудрить мозги остальным», — с долей грусти подумал я. Может, мои выводы преждевременны, но всё склонялось именно к таким выводам.

Но пока я лишь слушал дальше, не встревая в беседу.

— Принцесса Луна только недавно прибыла, — продолжил разговор обладатель первого голоса, — Может быть стоит продолжить на них охоту, а то...

— А стоит ли вообще начинать? Держим их под надзором много лет, и всё тут. Переживать не о чем.

Внезапно собеседников прервал резкий стук по столу, что заставил даже меня подскочить на месте от неожиданности.

— Нет! — Встав на задние ноги и придавив стол копытом, возмутился один из посторонних жеребцов, резко встряв в разговор. Я раздраженно вздохнул, а повар строго на них покосился.

— Чего разорались? — возмутился Грин, — Если еще раз услышу громкие разговоры в столовой, доложу капитану и несколько дней вас кормить не буду!

Возмутитель спокойствия недовольно покосился на остальных присутствующих, но сел обратно на место и фыркнул.

Некоторое время все ели молча, но через минуту я вновь услышал разговор этих двух гвардейцев:

— Но, разве тот факт, что о ней помнят в положительном ключе, не станет для Луны толчком к свету? — заявил тот, кто склонялся к защите ночной пони.

— Нет, — резко отрезал его собеседник, — Луна должна проникнуться философией и догматами селестийской церкви, иначе высока вероятность появления Найтмер Мун вновь.

— Но это плохо, — в голосе второго жеребца чувствовалось негодование, — Селестия мудра и добра, спору нет, но навязывать своей собственной сестре совершенно чуждую ей философию...

— Послушай: мы те из немногих, кто посвящен в план, и сомнения здесь неуместны, — голос белого жеребца прозвучал настолько холодно, — Так будет лучше для всех.

— Может быть ты и прав...

Я уткнулся в почти пустую тарелку, где некогда был целый кусок мяса, и вздохнул, не желая показывать своего раздражения окружающим.

«Вашу-ж мать! Вот это совсем херово. Если подумать, то какой смысл Селестии вдалбливать своей сестре догмы о "мире, дружбе, жвачке"? Ради того, чтобы Найтмер не появилась вновь? Больше похоже на отговорку, но... вспоминая тот взгляд и те слова, которые произносила Селестия в ту ночь, мне больше верится в версию об искренней заботе о Луне. Но такими методами? Нет, это из ряда вон. Я сообщу об этом при встрече во сне сегодня», — решил я окончательно, — «Так продолжаться больше не должно. Иначе рискую потерять, в лучшем случае, союзницу в лице ночной принцессы, а в худшем... Не хочу даже думать о таком!».

Дальнейшая беседа между двумя гвардейцами благополучно сошла на нет, но я услышал обрывки разговоров за другим концом стола:

— Что думаешь о сестре Селестии?

— Не знаю, что о ней думать, но мне ее жалко. Тысячу лет быть в плену разума чудовища просто уму непостижимо.

— Да, я бы не смог такого пережить, а она вон: в последний раз, когда ее видел, а это было неделю назад, все еще неплохо держится.

— Интересно, а почему? Такое не выдержал бы никто.

— Мой дедушка говорил, что она была воином, — вклинился в разговор третий голос, — Она водила целые армии в бой и, наверное, убивала многих. Не это ли способно закалить характер?

— Откуда ты это знаешь, Лемон?

— Мой дедушка работал в архиве в личной библиотеке Селестии. Он что-то такое рассказывает.

— Ты понимаешь, что это серьезная тайна?

— Да, прекрасно понимаю, но я об этом не говорю абы кому, а только тем, кому доверяю.

— А вдруг мы те самые "абы кто"?

— Не глупите, я вас хорошо знаю, жеребцы.

И за столом раздалось сдержанное хихиканье.

«Что-то они подозрительно много обсуждают Луну. Как будто она сегодня на заголовках всех газет, а её портреты развешаны везде, где только можно. Но хотя бы кто-то не думает о Луне плохо, и то ладно. Может быть я смогу найти здесь одного или двух стражников, которые будут лояльны принцессе? Она изъявила желание возродить лунную гвардию и ей нужны новобранцы...», — размышлял я. Идея о том, чтобы собрать вокруг Луны преданную ей дружину мне было по душе. И авторитет её поддержит, и она будет иметь в Эквестрии какой-никакой политический вес.

Ко мне за стол незаметно подсел Стар, держа в телекинезе тарелку с травяным супом. Я даже заметил его только тогда, когда он обратился ко мне напрямую:

— Ну, как наше ничего? — с улыбкой спросил он.

— Мне разрешили выходить за пределы казарм, но в сопровождении и не далее, чем внутренний двор дворца, — ответил я, пожимая плечами.

— Могло быть и хуже, конечно, однако Шайнинг — жеребец понимающий и готов пойти на некоторые поблажки... Как тому же Грину, когда ты за него вступился.

— Кстати, а как он? Он в последнее время какой-то грустный, — отвлекаясь от мыслей, напомнил себе я, поглядывая в сторону повара, — особенно вне рабочее время.

— Я скажу тебе. Но это большой секрет, который я узнал у него, — он показал мне жест, чтобы я наклонился к нему ближе, и затем прошептал, — Не знаю как этот недуг называется, но его дочь при рождении испытала недостаток в кислороде, отчего врачи сказали, что у нее будут проблемы в развитии теперь. Я не разбираюсь, но, похоже, это негативно сказывается на нёй.

«Детский... церебральный... паралич? Ну ебать, приплыли... Оказал я ему услугу, называется», — теперь и у меня настроение пропало. Сержант Грин был одним из немногих, кто мне действительно нравился в роте дневной гвардии, а тут на тебе! Проблемы. То-то и объясняет, почему он не в духе. Эх... Помочь бы ему, да как только? Может быть здесь есть лекарство от этого недуга или хотя бы то, что смягчит последствия? Надо будет спросить мисс Вайт при первой же возможности».

— Это... ужасно, — искренне сказал я, когда отошёл от услышанного, — Вот почему он почти ни с кем не разговаривает.

— Может быть стоит с ним поговорить как-нибудь? — предложил Дарк, — Ты, как и я, с ним вполне ладишь. Вот что ему нужно — это немного дружеской поддержки.

— Не стоит. Ему нужно побыть некоторое время одному, — вспомнил я некоторых своих знакомых из земной жизни, которые часто в такие моменты уходили в себя. У меня есть опыт в таких делах, и я примерно представлял, что нужно делать, а потому добавил,- за ним все-таки нужно поглядывать, а то не выдержит бедняга и...

Я провел копытом по груди, изображая всем понятный жест смерти.

— Лучше молчи, — Дарк не дал мне говорить, качая головой, — Он найдет в себе силы жить дальше, я уверен.

— Ладно. Но я за ним прослежу.

Некоторое время мы сидели молча и ели. Я после такого разговора о нашем поваре ещё некоторые время не возвращался к прежним мыслям о лунной гвардии. Но когда я вспомнил о них, я решил начать подходить к теме издалека:

— Можно задать тебе вопрос?

— Валяй, — кивнул Дарк.

— Что ты думаешь о принцессе Луне?

Стар задумался и через некоторое время ответил:

— Я ее фактически не знаю, впрочем, как и все тут. Но когда она появилась, я что-то почувствовал, — он взял паузу, смотря на остатки травяного супа, который не доел еще, — Не могу объяснить. Но, учитывая все обстоятельства, мне она вполне нравится.

Я мысленно выдохнул.

«Слава Пустоте, есть здесь здравомыслящие пони».

Наклонив голову и сделав вопросительное выражение морды, я добавил, изображая небольшое изумление:

— Тебе-то?

— Не в этом смысле, — Стар усмехнулся, — Сам же знаешь, что меня кобылы не интересуют.

— Да, знаю, — улыбнулся я в ответ, — просто необычно от тебя слышать такое.

— Каков есть.

— А что если она решит создать свою собственную гвардию?

Дарк оторвался от почти пустой тарелки, хмыкнул и какое-то время задумчиво смотрел мне в глаза:

— Было бы интересно посмотреть на тех, кто вступит в нее, — вновь усмехнулся тот.

«Ага, вот и первый возможный кандидат. Я в нем и не сомневался, особенно учитывая его талант незаметно перемещаться. Даже я его услышать и увидеть не могу без подсказок, пока он сам того не захочет. Хотя у меня зрение и слух очень хорошие», — я оценил Дарка по достоинству, — «Думаю, такое качество в лунной гвардии оценят в полной мере, а не как в дневной, где сослуживцы недолюбливают подобных... выкрутасов».

Так или иначе, мысленную заметку я сделал в голове. Но разговор зашёл в тупик, и я не знал, как его продолжать. Поэтому мы какое-то время просто молча ели.

— Ладно, Стевриан, — наконец, сказал Дарк, вставая из-за стола и показывая копытом на выход, — нам выходить скоро.

— Хорошо. А ты ли будешь моим сопровождающим? — поинтересовался я, надеясь, что Шайнинг Армор назначил Дарка в качестве охранника, пока я буду гулять по Кантерлоту.

— Увы, но нет. Но погляди у выхода. По идее охранник уже должен ждать тебя, — добавил он и направился к выходу. Я лишь тихонько вздохнул, провожая его взглядом.

«Жаль. Он бы составил мне хорошую компанию. Но, возможно, с тем гвардейцем тоже будет неплохо».

С этими мыслями я направился к выходу из казармы, стараясь не думать о плохом. В конце концов, мне уже позволяют некоторую свободу действий, а значит горевать мне не стоило. У выхода из казармы, когда я выходил на плац, как и предполагалось, меня встретил гвардеец в полном обмундировании, который сразу же увязался за мной. Я поглядел на него и без слов понял, что он являлся моим сопровождающим на время прогулки по двору дворца. Я просто кивнул солдату, и вместе мы покинули плац, направившись к воротам, где нас без лишних вопросов выпустили наружу охранники.

Выйдя на задний двор дворца, я в буквальном смысле обомлел. Я мельком замечал ранее красоту Кантерлота, когда парил в небе над ним в поисках Найтмер Мун, но наблюдая город при свете дня, его вид превзошёл все мои ожидания и поразил до глубины души. Разноцветные дома с несколькими этажами и прилегающими к ним дворами, белокаменные улочки, по которым неторопливо расхаживали жители города, украшенные статуями Селестии — словами не передать насколько прекрасна столица Эквестрии. Жаль, что мне только можно внутренний двор дворца посещать, а не сам город.

— А Кантерлот красив, — искренне восхитился я, — не думал, что он поразит меня до глубины души.

— А то, — жеребец с серой шерстью, который сопровождал меня, утвердительно кивнул, выводя из размышлений и созерцания столицы Эквестрии.

"А ведь его еще предстоит в будущем защищать от нападения Чейнджлингов. Не хотелось бы, чтобы они испортили такую красоту," — подумал мимолётом я, вспоминая вещий сон в один из первых дней моего пребывания в Эквестрии, а заодно и ту странную дату, которую я тогда не мог разобрать. Я начал догадываться о том, что это, скорее всего, дата, когда произойдёт то печальное событие, и к нему надо быть готовым.

Но, а пока — я, вглядываясь вдаль, пытался рассмотреть не только Кантерлот, но и Вечнодикий лес, а также недалеко (если судить по мультику) стоящий от него Понивилль. Однако, даже несмотря на мое значительно более улучшенное зрение, увидеть городок я так и не смог.

В процессе прогулки по не менее прекрасному заднему двору, где было множество различных растений и образцов деревьев со всех концов Эквестрии, мне удалось немного разговорить сопровождающего меня серого жеребца, который представился Даймондом. Он оказался неплохим жеребцом, с которым можно поговорить на многие темы. Разве что он показался мне несколько простоватым. Он, судя по всему, был весьма среднестатистическим представителем гвардии, который не обладает высшим образованием и мало интересуются книгами. Конечно, наличие диплома из ВУЗа или обучение по специальности не предполагает хороший житейский опыт и наличие какого-то особого статуса: я и сам высшее образование так и не получил, но все время чувствовал себя словно умнее остальных. Даже свойственный гениям нарциссизм имеется. Но уровень гибкости ума — это чувствуется независимо от уровня образованности существа.

Но всё-таки мне было приятно с ним разговаривать. Не то, что с Селестией, которая говорит одно, но на уме имеет совершенно другое. Мы болтали на разные темы и просто гуляли, отдыхая от армейской суеты. Не каждый же день пойдёшь в "увольнение", а Даймонд, похоже, и сам рад был находиться подальше от казарм.

— Давно служишь здесь? — спросил я жеребца в ходе беседы.

— Пять лет и еще три на границе, — спокойно сказал Даймонд, глубоко вздохнув. Я слегка обеспокоился, увидев его реакцию.

— А что там на границе?

— Снега, пурга и ничего более, — спокойно ответил собеседник и мечтательно прикрыл глаза, — Зато там сослуживцы хорошие. Вот где, а там отношения действительно крепкие.

— Еще и согревают зимой, ага, — хмыкнул я, успокоившись. Значит, просто ностальгирует, а не переживает. Похоже, до возвращения короля Сомбры еще было много времени.

— И такое тоже, — утвердительно кивнул гвардеец.

Мы постепенно прошли несколько мимо нескольких крупных деревьев, что были похожи ни на что иное, что я видел ранее на Земле — некоторая смесь березы, ели и дуба, а поднялись еще выше: на платформу, которая служила смотровой площадкой для наблюдения за звездами. Я решил подойти к самому краю, который заканчивался крутым обрывом со скалы, и глянуть, какой вид простирался под замком. Вопреки ожиданиям я увидел не только прочнейшие балки и искусственный камень, но и участки с вытекающими из горы небольшими реками, несколько участков земли с озерами. На одном из таких участков было оборудовано нечто похожее на укрепленную позицию для стрельбы, что меня заинтересовало. Я подошел еще ближе к краю платформы, огороженному высокими для обычных пони перилами и, свесив передние ноги через край, посмотрел вперёд, наслаждаясь свежим воздухом и развевающим гриву ветром.

Я словно ощущал себя свободным гражданином Эквестрии, а не пленником Селестии, который находится буквально под дамокловым мечом, готовым обрушиться на тебя в любой момент. Именно ради этих ощущений я и хотел выйти из душной казармы — и признаться, они зарядили меня энергией и силой, минимум, на целую неделю. Это было прекрасно.

Я хотел остановиться здесь хотя бы на несколько минут, но неожиданно почувствовал чье-то пристальное внимание. Я оглянулся назад, но увидел только Даймонда, и никого на площадке не было из посторонних. Кто же за мной следил?

Возможно, это разыгралась моя фантазия, но я еще с прошлой жизни убедился, что когда я чувствую на себе чужой взгляд, это не на пустом месте. Это было сродни паучьему чутью у Человека-паука, и оно меня еще никогда не обманывало. Ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Мне жутко не понравилось, потому я с легким испугом отстранился от края платформы, ловя на себе вопросительный взгляд сопровождающего гвардейца.

«Что это такое было? Я и ранее замечал за собой ту еще паранойю, но чтобы так... Кто за мной следил? Кто?! Селестия? Она вполне может с помощью магии наблюдать. Шайнинг Армор у себя в казарме, но его защитное заклинание, наложенное на дворец, могло и следить за мной. Гвардия почти в полном составе в казарме... Каденс? Вряд ли... Кто еще мог?».

Я невольно поежился и еще раз отступил. Надеюсь, что мирные жители меня всё-таки не видели, но вроде как сегодня сад был пустым, и никто здесь не гулял из посторонних.

— Что случилось? — спросил гвардеец, подошедший ко мне.

— Ничего страшного, — пытаясь собраться с мыслями, я ответил ему, — Просто паническая атака.

— Правда? — жеребец обеспокоенно глянул на меня, — Давай отведу тебя к доктору, вдруг она поможет.

— Нет. Я сам схожу... Вечером, — отрезал я, покачав головой. Конечно, у меня было в планах сходить к мисс Вайт и кое-что прояснить, но это когда доберемся до казармы.

Мы решили двинуться обратно к казарме, и по дороге мы решили продолжить нашу беседу:

— Послушай, Даймонд, — обратился я к нему, — а что ты думаешь о принцессе Луне?

Он вопросительно посмотрел на меня и задумался.

— Ничего не думаю, — отмахнулся жеребец спустя короткое молчание, — Я ее не знаю.

— Логично, — подытожил я, не зная, что ещё ответить. Но затем последовал логичный вопрос:

— А к чему ты о ней спросил, Стевриан?

— Просто я все думаю над тем, что с ней произошло за эту тысячу лет и мне не по себе становится, — решил я не говорить про истинную причину интереса к её персоне. Не к чему мне лишнее внимание. А мысленно отметил: что он не подойдёт в качестве ночного стражника.

Но мой ответ вполне удовлетворил Даймонда:

— Могу понять. Не хотел бы я быть на ее месте.

— Да никто бы не хотел, — фыркнул я, нахмурившись, — Хорошо, что она вообще рассудок сохранила.

"Бедная Луна... Тысячу лет в тюрьме провести — это как целую вечность на Земле. Если бы человек во времена Византии и крестовых походов отправился бы в заключение, чтобы с его сознанием стало за целое тысячелетие? Страшно представить. Неудивительно, что Найтмер Мун взяла над ней верх," — вздохнув, размышлял я. Мне было очень обидно за нее: она себя показывала наиболее адекватно, а потому я ей очень симпатизировал, не считая Шайнинга и Дарка. Хотелось бы сделать для неё всё, чтобы она смогла адаптироваться к новому миру. Она была, фактически, моей единственной спасительной тростинкой в мире ненависти к чужакам и презрения.

Мы повернули за угол, и я краем глаза заметил, как навстречу выдвинулись двое стражников в доспехах и оружием на плечах, один из которых пристально на меня посмотрел. Я замер на месте и нахмурился, уже ожидая подвоха от него. Однако тот лишь усмехнулся и выдавил мне язвительно, проходя мимо меня:

— Мы следим за тобой, ничтожество.

От такого я несколько прифигел. Сами посудите: ты просто встретился с нарядом патрульных, а они тебе такое кидают в лицо. Это сродни тому, как если бы ты в Москве прошёл мимо охранника, и он бы обматерил тебя ни за что. Наглые то какие! Однако я им ничего не сказал, а просто пошел дальше с Даймондом, краем уха услышав, как позади меня второй гвардеец выругался на первого, сообщив ему что-то в духе "ты так нас раскроешь, идиот!"

Я улыбнулся и бросил более внимательный взгляд на удаляющихся гвардейцев, стараясь запомнить их внешний вид и кьютимарки. Сомнений не оставалось — они следили за мной намеренно, хотя интересно, как они смогли произнести фразу ординарцев из Морровинда!

«Я уже раскрыл вас, голубки, — рассмеялся я мысленно, — Вас только за смертью посылать, так и ее вы умудритесь потерять в болотах, как Иван Сусанин фашистов в свое время».

Запомнив их особые приметы, я незаметно ускользнул от их взгляда и ускорил свой путь в казарму, не желая больше задерживаться.

Остаток дня прошёл совершенно спокойно и без особых происшествий. Вечером перед отбоем я, как и планировал, заскочил в санчасть к доктору, вовремя застав её без дела на рабочем месте.

— Мисс Вайт, разрешите задать вопрос? — обратился я к ней фактически у входа, остановившись в дверях.

— Конечно, задавай, — улыбнулась кобыла, поднимаясь из-за стола. Я перешёл сразу к делу:

— Как в Эквестрии справляются с депрессивным расстройством?

Та удивленно моргнула, затем опустила голову и некоторое время молчала, собираясь с мыслями.

— Имеешь в виду с "плохим настроем к позитиву"? Тебе требуется помощь?

Откровенно говоря, я не совсем понял про настрой к позитиву, а потому раздраженно покачал головой.

— Нет! Я в порядке. А это у вас так депрессия называется?

Мисс Вайт кивнула и подошла к столу, вытащив из него какие-то бумаги и внимательно их рассматривая.

— И как же вы их лечите? — с некоторой опаской спросил я, догадываясь каким способом они, вероятнее всего, это делают.

— Обнимашками, подарками и вечеринками...

— Серьезно?! — воскликнув, перебил я доктора, ибо мой вид в этот момент стоило видеть: глаза явно стали, как два блюдца, — Вы уверены? Это же так не работает!

— Полностью согласна, — мисс Вайт вздохнула и покачала головой, — но против этих упертых стариков в совете докторов Эквестрии я ничего не могу поделать.

Если бы сейчас можно было описать мою реакцию, то я бы изобразил мысленный массовый фейспалм, как на том интернет-меме, где толпа выполняет синхронно это действие. Я пребывал в полнейшем шоке...

— Извините за выражение, но они — тупые м... лошади! — в последний момент поправил себя, чтобы уж совсем матом не разразиться. Ноги мои дрожали, а глаза наливались кровью — настолько меня этот факт взбесил. В голове же стоял лишь один единственный крик: "Так нельзя-я-я-я!!!"

— У них... У этих уродов... Да даже у грифонов, и то в этом плане куда как лучше! Скоты! — не выдержал я. Мисс Вайт резко отскочила от меня, завидев такую реакцию.

— Поаккуратнее, Стевриан. Ты же понимаешь, что подобные выходки тебе могут стоить... — начала она, но я поднял ногу, прерывая её.

— Извини. Вырвалось. Просто у нас не так всё плохо... — вздохнул я, явно забыв в этот момент, кого отыгрываю на данный момент. Разумеется, я имел в виду ситуацию в России, хотя претензии к русской медицине тоже имелись.

Но у меня совершенно вылетело из головы, где я сейчас находился.

— А что у вас там среди грифонов? — поинтересовалась мисс Вайт не к месту.

Я поначалу оторопел. Но затем мысленно хлопнул себя по лбу и поспешил поправить оплошность:

— Я не знаком с официальной статистикой.

— А я знакома, — собеседница задумчиво улыбнулась, — насколько я помню, то в районе двадцати семи процентов от числа тех, кто страдает той или иной формой депрессии.

— А среди эквестрийцев? — ради интереса решил сравнить я.

— Сорок восемь процентов...

— Среднее число больных на тысячу? — уточнил я вопрос.

— В Эквестрии сто двадцать семь, в среднем, а у грифонов двести одиннадцать...

В кабинете повисла гробовая тишина, прерываемая только щелчком стрелки часов на стене, что отсчитывала секунды. Мисс Вайт выглядела совсем растерянной, а я был вне себя от ярости.

«Твою мать, это уже за гранью. Теперь еще и это?! Куда я, Пустота вас, сожри попал? Если в мультяшной Эквестрии дела всё выглядело радужно, то это просто антиутопия какая-то! Всё тяжелее и тяжелее дальше!» — размышлял я, мысленно отсчитывая у себя в голове до десяти, чтобы успокоиться. Дыхание моё становилось всё тяжелее и тяжелее, и сквозь него слышались рычащие нотки.

Тем не менее эмоции мне удалось собрать в единый кулак.

— Это просто ужасно... — только и выговорил я, качая головой.

— Согласна, — отвернувшись к окну и положив документы вместе с карандашом на стол, отвечала мне мисс Вайт, — Должна признать, что грифоны в этом плане нас превосходят. Их медицина даже без магии творит чудеса.

— Например? — заинтересованно подняв голову и посмотрев на собеседницу, спросил я.

— Да вы как будто не были в Ново Грифонии, — хихикнула она, — я слышала, что они изобрели способ восстанавливать потерянные конечности своим солдатам, но лишь частично.

— Насколько частично? — данная тема подогрела во мне искренний интерес, вытеснив из головы остальные мысли, отчего я и стал задавать такие вопросы.

— Ну, например чувствительность уменьшается или конечности совершают самостоятельные, непроизвольные движения, — она задумчиво повела копытом по полу, — Не помню термин, но он означает нечто такого рода у грифонов... В Эквестрии аналога этому термину нет...

— Тремор? — вспоминая медицинскую практику, намекнул я.

— Да, именно! — она подняла копыто вверх и улыбнулась, но потом сразу поникла, — А знаешь почему?

— Дайте-ка угадаю... Таких, которых испытывает данное явление слишком мало, чтобы официальная наука признала эту болезнь?

— К сожалению, — грустно вздохнула доктор, — Такое характерно в основном для стариков, да и то не для всех.

— Как же называется эта болезнь среди народа, если научного аналога нет?

— "Трясучка" — сухим тоном ответила мисс Вайт.

— А как же задержка в развитии и невозможность контролировать свои действия в полном смысле этого слова?

— Это уже больше старческое, — также сухо ответила кобыла.

— Понятно, — сказал я не менее безэмоционально, — Вы пытались что-нибудь сделать с официальным признанием болезни врачебным обществом?

— Я? — кобыла удивленно приложила копыто к груди, — Да, пыталась, но ничего не вышло. Бессмысленно это.

— Почему?

— Я была одна, и заступиться за мои доводы было некому, — Вайт опустила глаза, но тут же помотала головой и вновь зажгла рог магическим светом, — Но хватит о плохом, позволь осмотреть тебя магией.

Разговор об Эквестрийской медицине был пока окончен, но послевкусие от него осталось крайне противное. Как будто живёшь в полной антиутопии, где Селестия и её религия лишь прикрывает проблемы в стране, выставляя их в блестящей обертке.

Вот как эту суку можно любить после всего того, что узнал? Тут революцию поднимать надо!

Пока я думал, доктор в это время водила головой из стороны в сторону, касаясь меня своим светящимся рогом и иногда осматривая мои бока. Она даже несколько приглядывалась к тому, что находится между моих задних ног, что меня немного смущало, но я стоял смирно и ждал. Наконец, она вынесла вердикт:

— В целом, с тобой все нормально, но моей магии что-то мешало, — потерла она копытом голову, — Судя по всему, магия на тебя действует слабее, чем обычно должно быть.

Интересно, это повод для радости или печали? С одной стороны — иметь неплохое сопротивление магии в мире, где она — обыденная штука, хорошо. Но с другой — никто не может даже вылечить, случись со мной что.

— Даже не знаю, что и сказать... — честно сознался я, — с одной стороны — враждебная магия может не подействовать в полную силу...

— Но исцеляющая магия на тебя также не действует, если я правильно поняла отчет о той ночи, — перебила меня кобыла, строго прищурившись, — а магическая диагностика, в свою очередь, у меня с тобой работает плохо. Это может оказать тебе очень плохую услугу в будущем. Что, если вдруг ты будешь болен, а болезнь так и не смогут обнаружить, не говоря о лечении?

— А это неприятно, — грустно вздохнул я, поежившись.

«Хорошо, что моя природная регенерация оказалась быстрой, иначе лежать в постели пришлось бы до сих пор», — слегка успокоил я себя, вспоминая свои чудовищные раны в первую ночь и то, как я быстро смог встать на ноги после всего этого.

— Не тревожься. Просто постарайся не влезать в такие ситуации, — сказала мисс Вайт и улыбнулась, как мне показалось, кокетливо. Она села за стол и достала телекинезом оттуда чашку и травы.

— Вы любите чай?

"Неужели подкатывает ко мне? Ну ладно — чай попью, но не более," — мысленно усмехнулся я, а затем ответил:

— Да, очень люблю.

Следом за кружкой и травами на плите в углу комнаты был поставлен чайник, под которым уже разгорался огонёк. А я уселся ждать.

— А что именно за чай? — поинтересовался я.

— Зеленый, с несколькими маленькими лепестками ядовитой шутки.

— А это не опасно? — чуть прищурившись, уточнил я, — Слышал, что это растение делает не очень хорошие вещи с организмом.

— В данном случае оно безвредно, — кобыла улыбнулась и обернулась к чайнику, который уже через две минуты закипел, — Лепестки высушены и хорошо обработаны. Попробуй, тебе понравится.

Я кивнул. Вскоре мисс Вайт разлила чай по чашкам, и разговор с ней перешёл больше в бытовое русло. В ходе беседы я узнал, что она потомственный врач в третьем или четвертом поколении, и даже то, что у неё знаменитая бабушка: той доводилось лечить даже саму Селестию. Когда я осторожно спросил её про Луну, та высказалась, что отношение к ней было скорее позитивным, но настороженным. Еще немного поспрашивав насчет "особенностей" мисс Вайт, я понял, что она может оказаться еще одним потенциальным кандидатом.

Как итог, мы просидели до позднего вечера, и я покинул её комнату лишь за час перед отбоем. Дело близилось к ночи, но я решил по возможности запереться в комнате и заняться освоением магии вместе со Старом. На этот раз я смог сдвинуть куб уже на несколько десятков сантиметров за минуту, что радовало нас обоих. Также Дарк отметил, что когда я "колдую", то он не чувствует следов магии. Словно у меня ее и нет, а я никакой не единорог. Тяжело вздохнув, мне пришлось ему выложить свою теорию про то, что во мне обитает более страшная сила, которая не даёт выход магии, но предварительно взяв с него обет молчания. Стар казался испуганным, но всё же попытался поверить мне и успокоился, и на этом мы разошлись. После приведения всех дел в порядок и проверки перед отбоем, я лег в свою кровать и погрузился в сон, чтобы вновь предстать перед принцессой ночи. На этот раз у меня было что ей сообщить.

---

Ждать принцессу долго не пришлось. Она объявилась почти сразу, стоило мне погрузиться в сон.

— Луна, у меня есть новостиᵉ, — решил я с ходу начать разговор с самого важного.

— Что за новости для нас ты приготовил?ᵉ — Луна вопросительно подняла "бровь".

Я несколько секунд помялся на месте, но затем поднял голову и ответил:

— Есть как хорошие, так и плохие. С каких начать?ᵉ

— Сначала с плохихᵉ, — грустно вздохнула принцесса, готовясь к худшему.

— За мной и вправду следят, — с суровым видом выдал я, — Двое гвардейцев себя раскрыли, когда один из них на это прямо намекнулᵉ.

"Благо, не шибко умным он был и захотел повыеживаться. Но ничего — приструним его."

Луна не особо была удивлена. Она скорее ожидала подобное.

— Этим жеребятам ничего поручить нельзя, — она нервно хихикнула, — Сестра наша совсем гвардию избаловалаᵉ.

— А раньше было иначе?ᵉ.

— Да, — утвердительно кивнула темно-синяя кобыла, — Но тогда было все прощеᵉ.

— Еще добродушному повару Грину, которому я помог, не слишком-то повезло, — перешёл я к другой новости, — Его дочь, скорее всего останется инвалидом из-за травмы при рожденииᵉ.

Луна поникла немного головой и грустно вздохнула, стоило ей услышать такое. Да уж, это вдвойне обидно — когда из-за подобных несчастных случаев ломается вся жизнь. А ты даже ничего не можешь с этим поделать?

— Это ужасно, — голос Луны стал сочувствующим, — Порой жизнь так несправедлива к своим детямᵉ.

Я тяжело поник головой и, сухо сжав губы, кивнул. Если бы я только мог исцелить его дочь...

Но затем я решил пересказывать дальше, высказывая свои опасения:

— Еще мне кажется, что меня кто-то заметил сегодня днем, когда отпустили на прогулку. Когда я зашёл на обзорную площадку под присмотром одного из гвардейцев, то в один момент почувствовал на себе чей-то взгляд, хотя рядом со мной никого не было. Что это могло быть? И кто за мной мог так следить?ᵉ

— У тебя очень сильно обострена интуиция, Стеврианᵉ, — ответила Луна, хмыкнув, но затем добавила, — вряд ли Селестия станет за тобой наблюдать двадцать четыре часа в сутки. Остальные тоже не особо заинтересованы в полном контроле над тобой. У меня нет предположений. Но всё-таки, ты можешь использовать эту способность во благо. Это редкий дар.ᵉ

— Возможно. Но мне бы не хотелось, чтобы за мной кто-то из скрытности наблюдал. Это были явно не стражники, а кто-то серьезнее...ᵉ

Луна промолчала, но я и не требовал от нее сиюминутного ответа. Возможно, позже этот наблюдатель объявится, кто знает. Надеюсь только, что он мне не враг.

— Ладно. Теперь о хорошем, — решил я перейти на более приятные темы и приободрить Луну, — К тебе многие относятся нейтрально, а многие даже боятся. Я начал искать тебе кандидатов в ночную гвардию, и знаешь? Кое-кого уже присмотрел.ᵉ.

— Надо же, — Луна заметно повеселела, — Отличная новость! Кто это?ᵉ

— Дарк Стар. Я с ним знаком с того момента, как проснулся после той судьбоносной встречи с тобойᵉ, — я слегка преклонил голову перед Луной, словно благодаря её за всё.

— Чем же он так приглянулся тебе, раз кандидатом записал в мою будущую гвардию?ᵉ

— Он положительно к тебе относится. А ещё, как он мне объяснил, у него необычная связь с ночным временем сутокᵉ.

— Смотрящий в ночьᵉ, — сразу определила кобыла, перебивая меня. Я сразу же озадачился.

— Извини, а кто это?ᵉ

— Это те пони, что связаны с моим временем, темнотой, темной магией. Они хорошо себя чувствуют при свете луны и не боятся тьмы, — объяснила мне принцесса, — То, что он нашел тебя сам или ты нашел его — настоящее счастье и редкая находка, — она широко улыбнулась, — Спасибо огромноеᵉ.

— Не за что, Лунаᵉ, — улыбнулся я в ответ. Для меня было в радость от такой замечательной пони слышать слова благодарности, — всегда готов помочь.

— Кого еще ты нам нашел?ᵉ — поинтересовалась она следом, помня о том, что я упоминал ещё кандидатов. Я решил ничего не скрывать.

— Мисс Вайт. Ее фамилии, к сожалению я не знаю, ибо она просила себя называть именно так. Работает в санчасти казармы.ᵉ

— Она тоже смотрящая в ночь?ᵉ

— Скорее она просто хорошо относится к тебе. А как доктор, которой она как раз и является, она может быть полезной в гвардииᵉ, — добавил я, поднимая когтистую лапу в указательном жесте.

— Лекарь нам очень пригодиться, — кобыла задумалась на секунду и затем кивнула, — Мы подумаем насчет нее. Еще кто-нибудь?ᵉ

— Были еще трое, но насчет их я не уверен. Их считать не станемᵉ — отмахнулся я, оглядевшись по сторонам. Как и прежде, ничего, кроме тумана и воды на "полу" не было. Всё-таки любопытное свойство имеется в моих "снах". Вода и туман... Две стихии, которые неотступно следовали за мной. Может, я смогу когда-нибудь проявить себя в этих двух направлениях магии? Увидим...

— Хорошо. Этого вполне достаточно на данный момент, — она благодарно поклонилась, чем ввела меня в легкий ступор, — Ты не представляешь насколько хорошее дело ты делаешь. Мы отблагодарим тебя в будущемᵉ.

— Но мне ничего не нужноᵉ...

— Отказов мы не принимаем, — принцесса выпрямилась и топнула копытом, покачав головой, — Мы вознаградим тебя за службу, когда сможемᵉ.

— Ладно, ладно, — я глубоко вздохнул и провел ладонью по морде, — Почту за честь. Хотя это точно можно назвать службой?ᵉ

— Ну да, — принцесса ночи хитро улыбнулась, — Поклонись нашему величию, слуга!ᵉ

Она величественно задрала голову вверх, наблюдая за мной. Презрения в ней не было, однако я ясно чувствовал её повелительный тон. Конечно, я её очень уважал, и даже на полном серьёзе был готов преклониться перед ней — она была достойна этого. Но всё же это было странным, а потому я решил уточнить:

— Преклониться... Ты ведь пошутила, да?ᵉ

— Ага, — Луна хихикнула себе в копыто, встав обратно в нормальную позу, — Можешь не целовать нам копыто. Но колено, чувствуем мы ты преклонишь, когда-нибудьᵉ.

— Понимаю. Честно сказать, ты это заслужила больше, чем кто-либо ещё,ᵉ — честно ответил я, но затем уселся на пол, вспомнив про необходимость изучать литературу, — мы сегодня продолжим учебу?ᵉ

— Да, — кивнула она и материализовала копию книги перед собой, — ночь сегодня будет длиннее обычного, ибо мы замедлили время здесь, чтобы успеть большееᵉ.

— Ого... Ты не рассказывала про свои способности к этому. Но спасибо тебе! Оно пойдет нам на пользу обоимᵉ, — с готовностью ответил я, подсаживаясь к ней ближе.

— У нас... Много секретов... — загадочно моргнула она и открыла книгу на нужной странице, — а теперь приступим.ᵉ

Ночь обещала быть долгой. Столько всего я не изучал даже будучи в медицинской академии. Хорошо хоть записывать на этот раз ничего не надо было, а лишь слушать и впитывать информацию. Так что утром я проснусь с полной информацией головой, а уже через неделю смогу научиться читать без помощи Луны. Этого я с нетерпением ждал...

Стевриан. Глава 6: Неожиданная проверка

Я стоял посреди библиотеки и вычитывал названия книг в разных отделениях. Я настолько отвык читать за все то время, что, находясь в этом мире, сейчас стоял и просто радовался этому словно ребенок. Я мог узнать, где находится математика — царица всех наук (которую я жутко не люблю), где география, а где я мог почитать историю Эквестрии.

«Я научился читать, и теперь могу узнать больше! «Краткий справочник по иллюзорной магии», «Список магических артефактов Эквестрии», «Кулинарная книга»… Столько перспектив открывается», — предвкушал я своё обучение. Будь моя воля, я бы засел в библиотеке на несколько месяцев с целью всё узнать. Конечно, мои познания в Эквестрийском пока скромны, и сейчас чтение литературы представлялось для меня больше перевод статей с эквестрийского со словарём, но семена того обучения с Луной, на которое я не жалел сил, начали давать первые всходы. Это невероятно радовало меня!

Но сейчас я никак не мог выбрать книгу для следующего сеанса чтения во сне с принцессой и уже где-то час бродил по той части библиотеки, которая была мне доступна. На все про все у меня было еще три часа, поэтому я хотел скорее выбрать что-то дельное и нужное себе. Мои глаза буквально разбегались. В один момент мне все это надоело, и я зашел в отдел «магии», где взял первую попавшуюся на глаза книгу с пестрой, разноцветной обложкой.

«Основы магии иллюзии» — пробежался я глазами по названию, и в раскрытом виде положил ее на стол. Сначала я открыл оглавление и прошёлся по диагонали первыми страницами, чтобы понять, насколько данная книга может быть полезна мне. А пока я изучал её, то размышлял:

«Как же незаметно прошли эти недели. Подходит к концу первый месяц с тех пор, как я появился здесь, мне даже не верится в это! Слишком быстро пролетело время. Хотя чему удивляться, живя по солдатскому расписанию в казарме? Хорошо, что теперь есть доступ в библиотеку».

В книге было немало интересных сведений, но, к сожалению, насколько я мог понять в ней было слишком много "воды". Из полезного я смог почерпнуть только то, что заклинания состоят из различных элементов, вроде рун, которые вырисовываются силой воли в голове, и укрепляются, благодаря знаниям и опыту. Но какой же опыт можно получить, если эта книга ничему не учит? Даже первую главу с таким количеством воды не осилишь! Но стоило мне долистать книгу до пятнадцатой страницы, я неожиданно увидел бумажку, где было написано неизвестным автором о том, что система, указанная в большинстве книг ложна и слишком сложная. Судя по всему, автор записки смог увидеть ситуацию целиком и написал свой вывод об этом. Интересно, кто это был? И смог ли он вообще овладеть магией в итоге?

«Как же я его понимаю. Мне и со слов Стара было ясно, насколько здесь плохо с магическими искусствами, и что эта система здорово деградировала с момента начала правления Селестии, но, похоже, данную точку зрения разделяет не только он. Наверняка я смогу найти больше недовольных, дабы выяснить, где именно система прогнила».

Пока я пролистывал книгу дальше, я услышал сзади тяжелый звук открывающейся двери и цокот копыт по мраморному полу, переходящий в глухие шаги по ковру. Спешно вложив бумажку обратно и закрыв книгу, я повернулся боком, направив голову в сторону предполагаемого собеседника, и моя душа буквально ушла в пятки. Ведь передо мной оказалась... сама Селестия!

— Чем это занимаешься ты? — властным тоном задала она вопрос, грозно прищурившись. Я на секунду замялся от такого неожиданного поворота событий. Никогда бы не подумал, что встречусь с ней так рано.

— Книги читал, — честно ответил я, нервно сглатывая, — Что-нибудь случилось?

— Да. Случилось. Тебя видела моя лучшая ученица, — раздраженно сказала белошерстная кобыла, — Как ты объяснить это сможешь?

Я начал лихорадочно соображать. Лучшая ученица? Речь о Твайлайт, верно? Но как? Когда? Где? Неужели...

"Уж не она ли видела меня на обзорной площадке тогда?" — неожиданно пришла догадка. Я именно тогда чувствовал на себе чей-то взгляд, а потому сразу отступил, стоило мне это заметить.

Вот досада то! Меня не должны были видеть, а я попался на первой же прогулки. Вот глазастая то ведьма! Теперь попробуй, отбрехайся!

— Когда это было? — ответил я вопросом на вопрос, делая вид, что ничего не знаю.

— Неделю назад, — раздражение в голосе белокрылой нарастало с каждым словом. Она буквально нависла надо мной. словно готова была превратить моё тело в пепел прямо здесь и сейчас.

— Тогда я вышел погулять во внутренний двор с разрешения капитана гвардии, да и то на несколько часов, — спокойно продолжил я отвечать на ее вопросы, стараясь скрыть своё нервное поведение, — Не знаю, почему ваше протеже меня увидела. Но скажите мне на милость, — на этом моменте я взял короткую паузу, предвидя ее реакцию, — почему она в тот день вообще смотрела на дворец?

Селестия было хотела ответить, но застыла с вытянутым копытом в небольшом удивлении и... Кажется, смущении? Сложно было сказать. Наконец, через минуту она нахмурилась и продолжила разговор:

— Не твоего ума дело! — гордо отрезала принцесса, — Но разрешение тебе не должны были дав...

— Я изучил ваши законы, ваше высочество, — перебил я её. Нет уж, под твою дудку я плясать точно не стану, — Я не являюсь пленником. Более того, я нахожусь здесь на правах гостя, и ограничивать мое передвижение является грубым нарушением статьи о "статусе гражданских лиц" пункта тринадцать, части два, параграфа "Б" законов, которые четко прописаны. Делать выговор капитану Гвардии лишь потому, что он выполнял свою работу и не нарушил никаких правил, выглядит неправильным.

Я мысленно улыбнулся. Луна не зря подготовила меня к этому. А знать свои права и обязанности очень полезно в ситуациях, когда тебя пытаются прижать к стенке.

Некоторое время светоносная принцесса просто стояла и молча смотрела на меня, пытаясь придумать ответ, но потом повернулась спиной ко мне, фыркнула и направилась к выходу.

— Как знаешь. Но если хоть один инцидент произойдёт по твоей вине... — она обернулась ко мне через плечо, напряженно сверля меня взглядом, — ты пожалеешь, что появился на этот свет.

И произнеся это, она оставила меня в библиотеке одного. А я едва слышно, но тяжко вздохнул, испытывая огромное облегчение.

«Уф, пронесло. Я уж было подумал, что случилось нечто очень серьезное. Ну, увидела меня и увидела... Ладно... Думаю, Селестия уже давно нашла отговорки. Меня только удивляет тот факт, что она решила именно сейчас ко мне наведаться. Странно это».

Отринув лишние мысли, я решил продолжить изучение литературы и углубился в чтение книг.

После обеда я решил немного попрактиковаться с Дарк Старом в телекинезе, используя полученные утром знания о магии.

На этот раз мне удалось уже полноценно переместить кубик на стол. Конечно, те техники, что описаны в книге, применять сейчас было невозможно, но результатом я удовлетворился.

— Вот, видишь, — Дарк широко улыбнулся, — Это не так уж и сложно. Если так и будет продолжаться, то когда-нибудь сможешь перемещать предметы левитацией, даже не глядя на них.

— Будет неплохо, — тяжело дыша и переводя дух после таких упражнений ответил я. Мне казалось, словно я пробежал несколько километров в тяжелых латах. Неужели это такой странный эффект от магии?

— Это только в самом начале трудно, — заверил он меня, обратив внимание на состояние, — Ты привыкнешь и это перестанет быть такой проблемой.

— Как-то странно получается... — подметил я, задумавшись на секунду. Стар вопросительно поднял голову.

— Да, Стевриан?

— Почему тогда большая часть единорогов физически неразвитые?

— Может быть потому, что тренируют разум в первую очередь и носят с собой несколько амулетов для рассеивания излишней энергии, — ответил мой собеседник ехидным тоном.

— Серьезно? — неподдельно удивился я, — Они используют какие-то побрякушки вместо того, чтобы тренироваться самостоятельно?

— Да, так и есть. Но не все такие ленивые. Например, элитная гвардия принцессы, ну и, — он горделиво поднял голову и неожиданно улыбнулся, — разумеется, моя скромная персона.

— Именно поэтому ты меня учишь, — догадался я. Мой собеседник немного с сомнением хмыкнул, о чем-то явно догадываясь к моему сожалению.

— Ты так говоришь, словно никогда не использовал дарованную тебе силу с самого рождения.

Я немного обеспокоенно покачал головой, пытаясь придумать отговорку на этот аргумент.

— В этом и дело, — я слегка отвел глаза в сторону, затем осмотрелся по сторонам, удостоверившись, что в помещении мы все еще одни, — До того дня... точнее ночи, не думал, что мои способности проявятся настолько сильно.

— Ах, ну да, — Стар задумчиво хмыкнул и махнул копытом, — Ты же вырос бок-о-бок с грифонами, а они привыкли добиваться всего упорным трудом, не опираясь на всякие "костыли", которые в свое время придумали минотавры.

Я лишь вздохнул, переведя взор на единственное окно в помещении, которое уже почти месяц служило нам личным кабинетом и местом для тренировок магии. Обидно, что приходится вот так "подпольно" учиться всему. Но ничего уж не поделаешь. Пока помещение так и не обставили, хотя собирались еще очень давно. Оно, за исключением пары ящиков, полностью пустовало.

Я хотел было поговорить с Дарком еще о чем-то, но мне на голову неожиданно упал свиток, связанный веревкой плотным узлом.

"Что это за хрень?" — подумал я, осматривая свиток и гадая, откуда он мог взяться и как попал ко мне. Решив поскорее узнать ответы на эти вопросы, я решил просто его развернуть и прочитать:

"Дорогая принцесса Селестия,

сегодня я узнала, что не стоит слишком активно лезть в чужие отношения,

даже если это твой лучший друг и ты хочешь ему всеми фибрами души помочь преодолеть невзгоды.

Так же я поняла, что не нужно все воспринимать близко к сердцу.

На сегодня мой урок Магии Дружбы окончен.

С уважением Ваша Лучшая ученица Твайлайт Спаркл.

П.С. Ваши сдобные булочки на завтрак мне понравились".

«Так... Это письмо Твайлайт для Селестии. С какого оно очутилось здесь, а не рядом с адресатом? Странно. Но это очередное письмо про урок дружбы», — определил я. Значит, это Спайк телепортировал его. Но почему сюда и как оно тут оказалось? Ох, знала бы Твайлайт Спаркл, как на самом деле здесь обстоят дела... Эти их "проблемы дружбы" ничто по сравнению с тем, что происходит в стране. Розовые очки, блин...

— Что там, Стевриан? — подал голос Стар, вырывая меня из пучины собственных мыслей.

— Судя по всему, это письмо для принцессы.

— Любопытно. Дай-ка посмотреть, — с этими словами он левитацией перенес свиток к себе и внимательно прочитал. Какое-то время его морда сохраняла нейтрально-задумчивое выражение, а ближе к концу приобрело удивлённые черты.

— Магия дружбы? — недоумевающе спросил жеребец, — Это какой-то новый тип магии?

— А что не так? — спросил его я, подняв "бровь".

— Такой магии не существует.

— Вот как! — удивленно воскликнул я, — Зачем принцессе врать своей "ученице" в таком случае?

— Я не знаю, — сокрушенно покачал головой Дарк, — Над этим стоит подумать. Но разве не надобно отнести это письмо принцессе Селестии?

— Надо бы, но не думаю, что это важнее, чем дела её "государства", — парировал я, скривившись на последних словах.

— Ну, — замялся собеседник, — логично. А куда его девать тогда?

— Давай мне, — натянуто улыбнулся я и взял свиток в копыто, уложив его в седловую сумку, — Со мной оно будет в сохранности. Не думаю, что письмо случайно ко мне телепортировалась. Может, это какой-то план или же урок мне.

Случайности не случайны. Так что вполне вероятно, что кто-то намеренно постарался это письмо доставить мне. Раз Твайлайт Спаркл видела меня в телескоп, значит обо мне постепенно узнают и остальные, и так просто без внимания уже не оставят.

— Да, так будет лучше, — кивнул в ответ Дарк и отошёл на меня. Значит, на этом и порешили.

Попрощавшись с товарищем, я вышел из помещения, всё ещё размышляя о цели доставки мне этого письма. Есть же какая-то загвоздка в нём. И речь идёт именно про чужие отношения. Странно как-то. Но возможно, на сегодняшней прогулке у меня появятся новые предположения и мысли.

Тем не менее уже во внутреннем дворе замка Селестии я решил обсудить с проводником Даймондом более важную для себя вещь: магию.

— Даймонд! — крикнул я жеребцу, который, как и в прошлый раз, неотступно сопровождал меня. Тот хоть и выглядел сегодня несколько сонным, но оживился и повернулся мордой ко мне.

— Да? В чем дело?

Я на мгновение оглянулся, чтобы посмотреть, что кроме нас никого нет, а затем вновь вернул взор на собеседника, продолжая:

— Ты вроде земнопони, но я слышал, что ты разбираешься в магии.

— Ну... Да, — кивнул он утвердительно, лязгнув доспехами и немного смущенно пошаркав копытом по земле. Я в ответ кивнул и сделал осторожный шаг навстречу Даймонду.

— Тогда скажи, а сколько всего существует школ магии? Запрещенные тоже.

Стражник на секунду задумался, подняв взгляд к небу:

— Созидания, светлая, иллюзии, изменения, воплощения... Есть ещё разрушения, очарования, зачарования и предсказания, а еще теневая и темная.

— И какие из них запрещены?

— Частично разрушения, полностью очарования, теневая и темная. Особенно темная, — стражник пристально прищурился, — За использование такой магии убивают на месте.

Я аж замер на месте.

«Ого! Как все серьезно-то! В каноне такого точно не встречалось, оно и не удивительно, учитывая тот факт, что события в Эквестрии были показаны лишь с позиции Шестерки и лишь в единичных случаях не от их морд. Жуть! Нужно иметь это ввиду, а то даже Селестия восприняла мои способности, как темную магию», — я нахмурился, вспомнив случай во дворце. Это логично, что темная магия под запретом, но чтобы "Великая и Справедливая" Селестия так просто брала и казнила без суда и следствия... Её бы саму казнить за преступления перед жителями Эквестрии...

Но волю гневу лучше не давать.

«Так... Ладно. Спокойно», — я мысленно сосчитал до десяти и глубоко вздохнул, продолжив уже более спокойно:

— А я уж думал, что вы, пони — существа мягкотелые, — усмехнулся я, переводя тему в немного другое русло.

Однако моё утверждение не очень понравилось Даймонду, отчего тот изменился в морде, а взгляд его стал более суровым.

— Да кто ты такой, чтобы судить о мягкотелости? — возмутился жеребец.

— Я вырос среди грифонов и именно поэтому знаю, что такое жестокость.

— Оно и видно, — стражник фыркнул и отмахнулся, — Но зачем ты про магию-то спрашивал? Хотел нас упрекнуть в чем-то?

— Да нет же! Нет! — я покачал головой, поднимая одно копыто, — хотел лишь уточнить: тебе известен такой термин как "магия дружбы"?

Стражник удивленно уставился на меня, явно чего-то не понимая:

— Чего? Это еще что такое?

— Вот и я не знаю, — пожал я плечами, — но я слышал, что это, вроде как выдают за новую школу магии...

Я не стал ему выдавать то, что я сегодня вычитал в письме, решил по-другому это обставить. Ему незачем знать такие подробности.

— Что за бред?! — собеседник сразу же разразился крайней степенью недоумения вперемешку с негодованием. Я напротив — оставался совершенно спокойным.

— А в чем именно видишь здесь бред?

— Да во всем! — с некоторой злобой во взгляде, посмотрел на меня жеребец, — Дружба — это когда два пони привязываются друг к другу, находят общие интересы, но не более. Как простая дружба может стать магией?!

— Да если бы я знал!

— А вообще, откуда ты про такое узнал? — с подозрением прищурился Даймонд, делая несколько шагов ко мне и заглядывая мне в морду.

— Да в библиотеке нашел упоминание в одной книженции, название которой я запамятовал, — демонстративно почесал я затылок, изображая задумчивость. Да уж — актер без оскара, ничего не скажешь. Но буду надеяться на недалекость ума жеребца.

— Вот как, — Даймонд был всё еще немного удивлен, однако мой ответ его заметно успокоил, и тот кивнул, — Над этим стоит подумать.

— В любом случае, спасибо за сведения и разъяснение. — улыбнулся я.

— Да не за что, — хмыкнув, стражник развернулся и кивком головы показал мне идти за ним.

В этот раз стражник вёл меня по коридорам замка, а не сразу к казарме, и я мог изучить внутреннее убранство дворца, пока мы двигались. Я специально шёл неторопливо, внимательно оглядывая детали окружения. Кроме всяких ваз, столов с вырезанными узорами на дереве и белых стен, в коридоре находились разноцветные витражи, которые и привлекли мое внимание. Вот изображена древняя эра воцарения сестер-аликорнов, а вот первое время после изгнания Луны... Затем подъем страны после упадка того же периода, строительство городов... Тут же изображен и Дискорд, с которым некогда сражались силы справедливости... А ближе к концу зала витражи отсутствовали, и вместо них стояли пустующие окна, которые, очевидно, оставили, как задел на будущие произведения искусства. Обычно, я не обращал внимания на незначительные для меня детали, но здесь я в живую видел то, что не было показано в каноне, а поэтому внимательно, насколько позволяла ситуация, всматривался к новым для меня мелочам. Я даже невольно вспомнил ту самую витрину в библиотеке, где был изображен какой-то странный пони в дымке... Кто же это там был? В каноне подобного я точно не припоминаю.

Наконец, я остановился у витража, где была изображена принцесса Луна, а рядом с ней находился целый табун клыкастых и крылатых пони — Фестралов.

«Мне все таки интересно, куда они ушли после событий в замке двух сестер?» — невольно стал размышлять я, разглядывая заинтересовавшую меня мозаику, — «обиделись на Селестию и просто массово ушли? Учитывая мерзкий характер белой кобылы, это неудивительно. Но, а в реальности, что произошло? Их насильно заставили убраться из Эквестрии? Это уже правдоподобнее».

Я мысленно хмыкнул и прикрыл глаза. А что если на них охоту начали? Понятное дело, что в этой Эквестрии нет "Мира, дружбы, жвачки", а всё темно и очень реалистично. Жестокость и ксенофобия здесь обыденное дело, а религиозная нетерпимость чуть ли не возводится в добродетель. А если подытожить информацию о делах в стране в целом, то на Эквестрии можно смело ставить крест. Большой такой, гранитный. Единственное, на кого я надеялся еще — так это на Луну и меня в виде её советника. Я понимал, что я должен буду напрямую помогать ей как стать во бразды правления, так и курировать её своими советами в будущем, опираясь на свой опыт предыдущей жизни. Только так можно наладить дела в Эквестрии. Селестия, до чего же ты довела страну...

Я грозно зарычал от негодования на правительство Эквестрии и принцессу в частности, уже и позабыв, с кем я сейчас нахожусь рядом.

— Эй, Стевриан! — крикнул Даймонд, выведя меня из раздумий, — Что ты там рычишь? Будешь выходить на улицу? Я уже минуту пытаюсь докричаться до тебя, мечтатель высокорослый.

Я тут же взял себя в копыта и прокашлялся, делая вид, будто я просто прочищал рычанием своё горло.

— Да, извини, — мотнул я головой, — я кое-что вспомнил и задумался.

— Оно и видно, — фыркнул жеребец и махнул головой мне: мол, пошевеливайся. И я поспешил за ним, цокая по залу своими тяжелыми копытами.

Мы вышли из коридора и через некоторое время оказались в саду, где стояла статуя Дискорда. Удивительно, но окружение все это время выглядело столь идеально, что такая "правильность" даже начинала резать взгляд. А вот я приметил и тот самый лабиринт, где по канону происходили действия серии с пробуждением Дискорда. Постояв с несколько секунд перед его входом, я решил в него зайти, несмотря на протесты моего сопровождающего, и сразу двинулся в направлении его центра, намереваясь увидеть Дискорда в его статуе. Вскоре мы с Даймондом приблизились к ней, и я нашёл зачарованного в камне драконикуса, который просто мирно стоял на своём пъедестале.

Дух Хаоса действительно находился в своей каменной темнице, как и полагалось в каноне, и выходить в ближайшее оттуда не собирался. Я вышел вперёд и пригляделся получше к статуе, заметив в ней какие-то странные дефекты. Как оказалось — это были микротрещины, что немного обеспокоило меня.

«Это может означать только то, что он действительно выйдет из заточения и события, показанные в каноне, случатся», — отметил я и положил копыто на статую.

— Интересно, слышишь ли ты меня, Дискорд — шепотом произнес я, прикрыв глаза, — мне интересно, что ты скажешь, когда выйдешь на свободу о ситуации в мире вокруг?

Для меня это была загадка века. Учитывая непредсказуемость драконикуса, я не представлял, что он бы делал, окажись он сейчас в суровой и жестокой Эквестрии без "магии дружбы", которую так пропагандировали в сериале, но благополучно отсутствует в реальности. И каким будет Дискорд по характеру? Вряд ли тем хаотичным "троллем", который творит хаос ради хаоса.

В этот самый момент мне показалось, что статуя словно раздраженно фыркнула, а на копыто передалась вибрация, и сразу же испуганно отстранился от неё.

— А что это ты там бормочешь такое? — внезапно меня окликнул Даймонд, с недоумением смотря на меня. Я медленно повернулся к нему и пожал плечами, насколько позволяла анатомия лошадей.

— Да ничего... Просто интересно стало, кто это, — соврал я, глянув из-за крупа на драконикуса вновь, — Выглядит как живая.

— Это статуя Дискорда, — пояснил жеребец кратко.

— Того самого, который долгое время творил на Эквусе вакханалию? — я тихо рассмеялся, вспоминая его появление из мультсериала. Вот уж кому харизмы не занимать, так это ему... В отличие от Селестии.

— Да-да, — отмахнулся жеребец, — того самого Дискорда. Чем тебе его статуя так приглянулась?

— Она словно живая. Не находишь?

— Да нет, — Даймонд внимательно посмотрел на Дискорда и отрицательно мотнул головой, — Это просто статуя, а мастер, которую ее сделал, настоящий уникум. Впрочем, я не знаю его. Этой статуе, скорее всего, уже не первая тысяча лет.

— Ладно. Я увидел то, что хотел. Пойдем отсюда? — наконец, предложил я. Тот сразу согласился со мной, и вместе мы направились к выходу из лабиринта.

Шли мы молча. А я то и дело задумывался о разных вещах. В основном — о том, что буду делать дальше. Но вдруг нам на выходе повстречался стражник... Кобыла-пегас с отличительным знаком младшего офицера на груди! Даймонд неожиданно перед ней остановился, вытянулся смирно и отдал ей воинское приветствие.

— Лейтенант Вайндсвинг! За время нашей прогулки никаких инцидентов не произошло. Доложил рядовой Даймонд!

Та внимательно посмотрела сначала на жеребца, потом на меня, уже прищурившись, но затем качнула копытом, словно подавая знак, чтобы мы убрались отсюда.

— Вольно. Продолжайте, — сказала она сухо и направилась в другую сторону. Даймонд вздохнул и расслабился. Я проводил её взглядом и затем чуть слышно усмехнулся.

— За всё время я лишь несколько раз видел мельком кобыл в форме стражников. А эта является пегаской, да ещё и офицером. Их так мало в гвардии?

— Нет, но меньше, чем жеребцов, — ответил он на вопрос, пожимая плечами, — просто их казармы на противоположной стороне дворца сам понимаешь каких соображений.

— Понимаю... А где тогда расквартировались пегасы?

— Они тоже на другой стороне, но их казармы занимают несколько этажей, и они более широкие. Это чтобы те не чувствовали себя замкнуто и могли охранять воздушное пространство над замком.

— Хм, — задумался я, — А это удобно.

— А то! — улыбнулся жеребец, — А вообще, скажи, как тебе замок? Ты уже долго "живешь" тут и наверняка составил свое мнение.

В целом — мне нравился замок. Но я пока так мало где бывал, что не мог точно и однозначно сказать.

— Да, составил, хотя и не видел всего, — хмыкнул я, бросая быстрый взгляд в сторону дворца, где мы недавно были, — немного монотонные цвета пола, стен и потолка. Очень много света, слишком большое число окон, гигантские коридоры... Но в целом — уютно, хоть и не практично.

Даймонд в ответ издал хрипловатый смешок, покачав головой.

— Да ты, я гляжу, больше думаешь о практичном применении вещей, чем о красоте.

— Да, не буду это скрывать. Жизнь научила, — пожал я плечами.

— А почему это окон... Как ты сказал — "слишком много"? — поинтересовался жеребец.

Признаться, я много думал обо всём этом с того самого момента, как произошли события с Найтмер Мун, после которых меня перевели в казарму. Если бы замок походил больше на крепость — то, возможно, было бы куда проще как самой Селестии, так и её гвардейцам. Вот что делает с архитектурой века мирной жизни без войн и встрясок.

— Не задумывались ли вы или ваша "уважаемая" принцесса, — я слегка склонил голову на бок, делая ударение на слове "уважаемая", — о том, что через эти окна могут устроить саботаж или попытаться убить монарха? Почти месяц назад Найтмер как раз чуть было это не сделала. И она сюда попала именно через окно.

Даймонд удивленно раскрыл рот и похлопал глазами, словно я ему рассказал тайну всей его жизни.

— Охохох! А ведь в этом и вправду есть смысл. Странно, что никто не предусматривал вариантов на случай войны, — согласился Даймонд, — Вот только бесполезно это вот говорить принцессе. Да и не согласится она — у нас уже давно мир, и никаких серьезных угроз не предвидится в ближайшее время.

"Как же вы заблуждаетесь!" — я мысленно издал ехидный смешок. Вы серьезно думаете, что так и будете в мире жить? К вам, как бы, скоро Чейнджлинги постучатся в дверь. И вам будет ой как непросто защищаться от них. А эти события настанут весьма скоро, так что если ничего не предпринять и не начать минимальную подготовку к возможному вторжению — быть горю.

Я очень сомневался, что всё обойдется так, как это было в мультсериале. Всё же эта Эквестрия про реализм, а не "сказки", а если учитывать все факты, которые я слышал про эту страну, у меня для Селестии очень плохие новости.

Однако мысли мыслями, но выдавать то, что я видел будущее, не стану. Поэтому я задал простой и очевидный вопрос:

— Почему?

— Она уже давно строит мир в Эквестрии и с соседями, полагаясь лишь на дипломатию. И вдобавок ей до простых служак, вроде нас... — стражник неожиданно осекся и прокашлялся, явно поправляя себя, — меня дела фактически нет. Да и тебя тоже не послушает. Не обижайся, но ты, по большому счету, здесь никто, и официально тебя как бы и нет...

— Почему это нет до меня дела, — возразил я, нахмурившись, — Я помог спасти ее сестру, как-никак. Она должна хотя бы как-то обращать на меня внимание!

"Да уж. Обратила. Да так, что я аж сам не рад," — мысленно добавил я себе, понимая, что лучше бы я просто помог Луне, а сам запрятался бы где-нибудь в лесах. Может быть, сейчас у меня дела обстояли бы куда лучше. Но уже что есть, то есть. И сделанного не воротишь.

А Даймонд на секунду задумался, словно проверяя подлинность моих слов.

— Возможно... — он вышел из задумчивости и затем улыбнулся, кивая мне, — Может, пойдем в казармы? Или хочешь ещё погулять?

— Наверное я пойду к мисс Вайт. Я все равно кое-что обещал ей. Поэтому возвращаемся, — кивнул я ему в ответ. И мы направились обратно.

---

Как оказалось — я очень вовремя к ней направился. Я буквально первым делом после прибытия в казарму решил заглянуть к медсестре, как будто интуиция мне что-то подсказывала. Но стоило мне постучать в дверь, я не получил уже привычного разрешения войти.

— Здравствуйте мисс Вайт! — уверенно произнес я, приоткрывая дверь. Мне никто не ответил, и лишь тихое тиканье часов нарушали полную зловещую тишину в кабинете. Свет в помещении не горел, что было странным — если бы Мисс Вайт просто отошла, она бы наверняка закрыла дверь. А тишина и отсутствие света уже настораживало меня, так что я решил сразу нащупать передней ногой выемку с выключателем. И как только я это сделал, а лампа тускло озарила помещение, я увидел лежащее на полу тело кобылы.

— Мисс Вайт! — сразу же в панике крикнул я, подбежав к ней.

Я прислонил голову к её носу, прислушавшись к её дыханию, и, уловив еле слышные вдохи и выдохи, немного успокоился. Я в этот момент вспомнил, что я мог видеть, будучи драконом, ауры жизни других, а потому напрягся и сосредоточился на медсестре, что лежала передо мной. Я изо всех сил собрался и попытался вспомнить те ощущения, которые меня преследовали при моем первом появлении в Вечнодиком лесу. Аура жизни... Если она присутствует — значит, она еще жива.

Через какое-то время внутри меня что-то отозвалось на зов, и на секунду в моих глазах потемнело. Я пошатнулся и тихо охнул, но равновесие удержал, и спустя мгновение перед моими глазами аура Мисс Вайт, которую я до этого момента не мог заметить, стала отчетливой и неоновой, и она колебалась в такт её сердцебиению.

"Она точно жива. Хвала Пустоте!", — эта мысль успокоила меня. А я порадовался тому, что мне удалось вернуть ауровидение, хоть и пришлось очень сильно сосредотачиваться. Моя новая-старая способность, которую я уже начинал считать скорее "глюком" мозга, успешно заработала, и я мысленно улыбнулся.

— Фух, — вытер я копытом иллюзорный пот с головы и затем стал шарить взглядом по кабинету в попытках выяснить, что же здесь произошло. Вроде бы никакого нападения не было, всё на месте и аккуратно разложено...

Но к счастью, гадать мне не пришлось. Медсестра еле слышно вздохнула и с трудом разлепила глаза, шевеля дрожащими губами:

— Таблетки...

Я поначалу с удивлением и непониманием посмотрел на нее, но быстро сообразил, что она имеет в виду, а потому вскочил и уточнил:

— Какие именно таблетки?

— Красные... С белой сердцевиной, — глухо отозвалась Вайт будто не своим голосом.

Я поспешил к лежащей на столе аптечке и стал в ней рыться, перебирая при помощи недавно обретенного телекинеза все, что в ней есть. Книжечка — не то... Заколка для гривы — не то... Кошелёк — тоже не то... А вот и таблетка, подходящая по описанию на нужную!

Я молниеносно взял ее телекинезом, благо она была почти невесомой, после чего схватил со стола кружку с водой, и, подойдя к Вайт, плавно опустил таблетку ей в раскрытый рот. После этого я медленно поднес стакан с водой к ее губам и плавно залил в него воду. Теперь осталось только ждать.

Я уселся рядом с ней и стал следить за её состоянием, и через некоторое время мисс Вайт и вправду более-менее пришла в себя. Закашлявшись, она начала подниматься на дрожащих ногах с пола, однако осеклась и оперлась крупом о стол, дабы не упасть. Я сразу предложил ей помочь встать, но она отказалась, покачав головой. К счастью — она со второй попытки справилась с этим, всё ещё кашляя, однако на то, чтобы окончательно перевести дух и прийти в себя, ушло несколько долгих минут.

Лишь когда она уселась на свой стул и протерла спиртом свое лицо, она начала объяснять:

— Спасибо, Стевриан... Я обязана тебе жизнью.

— Вы ни чем не обязаны, — парировал я, качая головой, — Это просто моя работа. Что с вами вообще случилось?

Она тяжело вздохнула и опустила голову удрученно.

— Я больна...

— Чем больны? — я наклонился в её сторону, не желая пропускать ни слова.

— У меня недостаток кислорода... в крови, — ответила кобыла, тяжело вздыхая вновь.

— Вы хотели сказать, что больны анемией?

— Эм, — помялась она, кивая и смотря на меня остекленевшими глазами, — Да, именно...

— Это плохо, — я нахмурился и тоже вздохнул. Не к добру это. Врач, который болеет подобным заболеванием и вот так лежал хрен пойми сколько времени... Мне интересно — если бы не я, то что тогда стало бы с мисс Вайт? Она бы наверняка умерла. Что ж, повезло мне, что вовремя успел. Ещё бы чуть-чуть... Впрочем, не будем об этом.

Я посмотрел в это время в сторону таблеток и обратил внимание на их название. Оно выглядело мне незнакомым, даже несмотря на то, что я уже изучил Эквестрийский алфавит и мог читать. И это навевало меня на некоторые сомнения.

— А что это за таблетки и откуда они у вас? — решил поинтересоваться я, притягивая телекинезом к себе пачку.

— Это "Fibrocentranum", грифоньего производства. Название на пачке на их языке.

Я недоумевающе смотрел на нее несколько секунд, пока, наконец, до меня не дошло, что здесь что-то не так.

— Странно видеть у вас таблетки... В Эквестрии же нет синтетических лекарств, насколько помню.

— Это контрабанда, — пояснила она и поникла головой, — пожалуйста, не сдавайте меня. Я не могу без этих лекарств.

— Не бойся. Я понимаю... — сразу же успокоил её я и продолжил, — но почему вы просто не закупите их у Ново Грифонии?

— Иным способом получить лекарство я не могу. Отношения между нашими государствами слишком натянутые сейчас, и Эквестрия запретила их у нас, а потому приходится только так выживать, — дрожащим голосом ответила Вайт и закрыла глаза, и я заметил, как по её щеке начали стекать слёзы, — Да и то... Оно идет слишком долго! И я почти всё своё жалование трачу на них.

Да… Плохо дело. И мне приходилось сейчас себя силой сдерживать, чтобы не наорать на весь кабинет о том, насколько же в Эквестрии прогнившая власть. Вайт не нужно еще сильнее нервничать от моих эмоций.

Вместо этого я попытался абстрагироваться от всех негативных эмоций и затем спросил:

— Тогда почему с вами произошло это всё именно сейчас? У вас же были таблетки...

— Я хотела принять лекарство, но приступ удушья настиг слишком рано и я не смогла... — тяжело вздохнула белая кобыла, всё ещё плача и пряча своё лицо от меня — И все же... Если бы не ты, то завтра газеты бы писали об умершем военном враче, то есть про меня.

— Этого бы мне очень не хотелось, — я решил подойти поближе и, попытавшись утешить медсестру, положил ей ногу на плечо, слегка массируя. Та вскоре прекратила рыдать и подняла голову, притягивая к себе копытокинезом платок, дабы вытереть глаза.

— Я. Не позволю. Так просто. Кому-то. Умереть. Особенно тем, кто мне дорог хоть немного, — твердо и сурово сказал я, добавляя, — я и так в прошлом много кого терял.

Кобыла медленно убрала платок от своей морды, и затем отправила его в стол, после чего грустно кивнула, сочувствующе добавив:

— Могу представить, особенно с твоим-то прошлым...

— Да, — тяжело вздохнул я и сел рядом, — Может быть, вам нужен отдых от работы и чужая забота? С твоим здоровьем ты себя так скоро доведёшь.

— Спасибо, Стевриан, но я могу и сама о себе позаботиться, — фыркнула она, убирая мою ногу со своего плеча и затем доставая из стопки журналов нужный, — Но ты прав насчет того, что мне нужен отдых. Мне ещё столько журналов заполнять, а сил нет совсем...

Кобыла на секунду остановилась, задумавшись о чем-то. Я не стал её прерывать и терпеливо ждал, когда она продолжит:

— Вот в чем дело: некому лечить солдат, некому проводить еженедельный медицинский осмотр и много чего еще, — добавила она, хмурясь.

Я понимающе кивнул:

— Это наверное тяжело. Но почему вам никак не наберут вторую смену или на замену еще кого-то?

— К сожалению, Селестия очень экономит на персонале и не любит тратить лишние деньги бюджета... К тому же — сложно найти специалиста такого умелого и верного своему делу, как я.

— Мда... Нехорошо это, — я хмуро покачал головой, но затем понял, что спорить бессмысленно, а потом предложил следующее:

— Может быть, вам стоит полежать? — я указал на кровать в том углу кабинета, — не надо работать в таком состоянии. Я повешу табличку на двери, чтобы вас не беспокоили.

Кобыла на секунду задумалась, но затем закрыла журнал и медленно поднялась со стула.

— Хорошо. Спасибо, Стевриан, — Вайт устало улыбнулась и пошла в направлении кровати, слегка пошатываясь. Как только её тело коснулось кушетки, она облегченно вздохнула и позволила себе, наконец, расслабиться.

— Ты знаешь, как закрывать дверь? — поинтересовалась она, уже не поднимая головы.

— Ммм. А разве не просто прикладыванием копыта к ручке? — я навострил ушки, явно чего-то не понимая. Та улыбнулась.

— У меня в столе лежит несколько подков. Возьми одну и приложи её к дверной ручке, и дверь сама закроется, — пояснила она и немного поёжилась на кушетке.

Я понимающе кивнул и накрыл ее одеялом, попрощавшись. Затем я заглянул в стол и нашёл несколько серебристых подков, про которые мисс Вайт сообщала ранее.

"Хм. А хитро. Использовать подковы вместо ключей," — подметил я, беря одну из них копытокинезом и пытаясь примерить её на себя. Как и ожидалось — она была маловата для моих огромных копыт, так что придётся прикладывать её так. К счастью — я легко мог спрятать её в небольшую сумочку на плече и доставать, когда это мне будет удобно. Так что лишних вопросов, если меня не начнут обшаривать, не возникнет. И, погасив свет в помещении, я покинул кабинет.

Повесив заранее взятую со стола табличку "Не беспокоить" на дверь, я взял копытокинезом подкову и аккуратно приложил её к ручке. Услышав характерный щелчок изнутри, я слегка подергал телекинезом дверь, убеждаясь, что она не просто прикрыта, а затем спрятал подкову в сумочку, как будто это был ключ. Хотя по сути — это он и был.

"Ладно. С этим разобрались — что теперь?" — задумался я. Сходить, может, снова в библиотеку? Главное — не нарваться на эту "белую ведьму", которая явно что-то уже подозревает во мне. Постояв у закрытого кабинета с минуту, я решил выдвинуться в сторону библиотеки и воспользоваться монетой, чтобы скопировать новую литературу для изучения.

Но кто ж знал, что я встречу возле неё уже саму Луну собственной персоной?! Вот это была встреча! Неожиданная, но приятная.

— Луна? — удивился я, когда она незаметно появилась перед моими глазами, — Что ты здесь делаешь? Нас могут вместе увидеть!

Я помнил о предостережениях и мерах безопасности, а потому очень удивился, заметив её перед собой. Мы же тут видны, как на ладони, а за мной, прошу заметить, регулярно наблюдает стража.

Но Луна приложила к моему носу копыто, прерывая:

— Не могут, — сказала она на ново-эквестрийском совершенно без акцента, — Идем внутрь, нам надо поговорить.

Мы вошли в библиотеку, и Луна сразу же закрыла дверь на замок, который словно был сконструирован под копыто аликорна. Затем она шепотом что-то произнесла и тем самым наложила на помещение какие-то непонятные мне чары.

Я посмотрел на магический барьер на двери и затем вопросительно уставился на ночную пони:

— Что это за магический барьер?

— Звуковой, — указала рогом в сторону выхода Луна, — Он звуков не пропускает. Так нас не подслушают.

— О! — улыбнулся я, — Я так и думал. Это весьма удобно.

— Я начинаю заново осваивать то, что когда-то делала просто силой мысли, — Луна опустила голову и тихо вздохнула, — А сейчас я лишь чуть больше жеребенка умею.

— Понимаю. Но у тебя всё получается, я вижу. Это радует, — кивнул я, пытаясь подбодрить её, но затем поняв, что времени у нас не так много, я перешёл к делу:

— Так о чем ты хотела поговорить?

— Селестия наводит на тебя справки, и мне не нравится к чему все ведет, — поддержала мою инициативу принцесса, — Если хочешь, чтобы твоя легенда не рухнула, то мне придется подключить тех своих солдат, которых сможем собрать.

Кажется, дело было серьезное. Принцесса ночи была крайне обеспокоена, и ощущение опасности так и витало в воздухе. Она глубоко вздохнула и села на ковер около полки с табличкой под названием "География Грифонии". Луна медленно взглядом обвела полки и начала высматривать нужную литературу, словно намекая мне — на чём заострить особое внимание.

— Прошу, прочитай больше про эту страну. А ещё набери тех из гвардейцев, кого сможешь, и предоставь их мне. Самое главное, — Луна подняла вверх копыто в жесте, который означал "слушай внимательно", — чтобы они были максимально лояльны. Все понял?

Я сидел и, мягко говоря, удивлялся происходящему. Но не сколь просьбе, сколько тому факту, что Луна настолько быстро овладела местным аналогом русского языка и очень быстро перестала называть себя "МЫ". Я на секунду растерялся, но быстро собрал себя в кучу и ответил по-армейски:

— Так точно! Все ясно, командир.

Принцесса в голос заржала от моего ответа. Сам я не очень понял, почему, но я и вправду видел в Луне лидера, которого так не хватает Эквестрии. Да и тот факт, что мы в некотором роде "связаны", давал постоянно о себе знать. Но я лишь глупо улыбался в ответ и ждал, пока она придет в себя от смеха и ответит.

— Порой ты смешной, — постепенно восстанавливая дыхание, сказала кобыла, — Но ты прав, солдат. Полное подчинение и вера в лидера — ключ к успеху.

Она коварно улыбнулась, и в её улыбке прямо ясно читалось "я хочу тебя использовать, слуга".

Признаться, мне было немного не по себе от такого, и в какой-то момент я даже подумал, что Луна меня может просто использовать, как выложенного под козырь вальта, который после того, как сыграет свою роль, отправится в "биту". Но разве у меня был выбор? Разве я могу её подвести? Ведь если она потеряет ко мне интерес и доверие, то, считайте, я обречен.

Тем не менее мне тоже было о чём поведать Луне. Собственно, касательно верных ей последователей.

— Луна, я понимаю, что тебе смешно, но есть для тебя одна нехорошая новость, — совершенно серьезно ответил я ей, — Я только что из медпункта, и мисс Вайт была в критическом состоянии.

Услышав подобное, у Луны пропал дар речи и она замерла в позе, которую впору называть "немой сценой" в комедии "Ревизор". Глаза округлились, рот приоткрыт, а тело замерло в неестественном положении.

— Она больна и я единственный оказался в нужное время в нужном месте. Еле смог спасти, — продолжил я, осознавая, что она внимательно слушает.

Какое-то время в библиотеке повисла гробовая тишина.

— Чем она... больна? — тихо вымолвила принцесса, отходя от шока.

— Анемией.

— Во имя создателя! — поднеся копыто к пасти, сорвалась Луна, — Это ужасно! Если она согласиться перейти под мою опеку, то я позабочусь о том, чтобы ей лекарство вовремя давали до конца жизни. Я никаких средств для этого не пожалею!

Вот это правильный настрой. Вот именно за это я и обожал Луну — она кобыла действия, а не просто красивых слов.

— А вот насчет остальных... — продолжил я, говоря только самое главное, — Пока толком не знаю. Но уверен, что Дарк Стар захочет перейти под твою опеку.

— Иметь такого, как он, будет не просто обычным пополнением, Стевриан, — Луна слегка повернула голову набок, а потом вновь прямо посмотрела на меня, прищуриваясь, — это даст нам огромное преимущество и мне лично в первую очередь.

— Чем же... "смотрящие в ночь" такие особенные? — задал вопрос я, вовремя вспомнив, как Луна называла поней с такой экстравагантной способностью.

— Способностями, которыми те обладают, — принцесса снова хитро улыбнулась и подошла ко мне ближе, а голос её звучал всё коварнее и коварнее, — Дарк еще не осознает той силы, которая была дана ему свыше. Но он уже умеет делать то, чего не способны делать другие. Из него выйдет отличный лунный гвардеец.

— Быть настолько незаметным, что даже я его не вижу, пока тот не захочет того? — решил я уточнить.

— Да, и не только, — принцесса Луна вернулась на своё место и остановилась, — Особый вид телепортации, манипуляции с пространством, энергией, манипуляция сознанием через сны и многое другое.

— Ого, — сильно удивился я, когда она закончила перечислять, — Сложно поверить, что Селестия своими запретами растрачивает такой потенциал.

— Это точно, — согласилась ночная принцесса, — Ты поговори с ним, иначе он точно будет в опасности. Пусть выйдет со мной на встречу, а об остальном позабочусь я.

— Обязательно, — кивнул я и затем вспомнил ещё одно происшествие, которое затронуло меня в тот момент. Я достал телекинезом из своей наплечной сумочки письмо, что каким-то неведомым образом оказалось именно у меня, а не Селестии, и передал его Луне.

— И еще кое-что. Это письмо переслала Твайлайт Селестии через дракона по имени Спайк, — я сел и поднял копыта на уровень груди, гордый за то, что знаю канон, — он при помощи пламени может телепортировать предметы. Но как оно оказалось именно рядом со мной — я не знаю.

Раскрыв письмо, ночная пони пробежалась глазами по строкам, и затем, хихикнув над чем-то, свернула его, отложив на стол.

— Любопытно, — усмехнулась аликорн, — но погоди... в Эквестрии есть еще дракон?

— Да. Но это все, что мне известно, — слукавил я, решив не выдавать знание канона. Лишние вопросы ни к чему.

Какое-то время мы молчали, но затем я решился задать ещё один вопрос. Так сказать, поинтересоваться у эксперта в данной области:

— А что скажешь про... так называемую "магии дружбы"? — чуть скривив уголки губ, спросил я.

Луна бросила взгляд на письмо, что лежало на столе, а затем пожала крыльями:

— Даже не слышала о ней, — недоуменно ответила на вопрос кобыла.

— Даже не думаю, что такая магия вообще существует, — скептично хмыкнул я, — мне кажется, это похоже на один большой обман.

— Полностью согласна, — кивнула Луна, — Дружба является дружбой, но к магии она не имеет отношения. Когда мы с моей сестрой были молоды, то никаких магических способностей от того, что несколько пони дружат между собой, не проявлялось. Я не считаю, что за тысячу лет вообще могло что-то поменяться.

«Так и знал, что даже Луна подтвердит мою догадку», — я мысленно сделал пометку о еще одном грехе, который породила Селестия. Если это все и вправду так, то это избавляет от многих проблем, но рождает ряд вопросов, ответ на которые я получу явно не очень скоро.

Так или иначе, мне становилось от всего этого спокойнее. Мои догадки нашли подтверждение. Единственное, что было мне непонятно, это один момент касательно Твайлайт Спаркл:

— Тогда зачем ей врать своей ученице? — искренне удивился я.

— Я не знаю, честно, — ночная пони вздохнула и на секунду отвернулась, — За эту тысячу лет сестра сильно поменялась и слабо напоминает ту, с которой мы были близки. Возможно, она готовит себе замену и пытается сделать из нее идеального дружелюбного политика. Это всё, что я могу предполагать.

«Ох... Знала бы ты, к чему это все приведет...», — я мысленно отбил себе копытом лоб. Неприятно было осознавать, до чего Селестия уже довела страну. А если еще и её преемница будет такой же... Что ж, тогда Эквестрия уж точно не переживёт её правления.

Тем не менее Селестия в какой-то степени была предсказуема. За подобными обманами почти всегда скрывалось что-то грандиозное и не менее опасное. Вопрос лишь в том — что же?

— Возможно, что так. А может быть — нет, — я покачал головой, — Чувствую, что здесь стоит нечто большее. А вся эта "магия дружбы" может быть лишь прикрытием и всё.

Луна же настороженно взглянула на меня.

— Ты так думаешь? — вопросительно и с долей сомнения она подняла бровь, смотря на меня немного свысока.

— Думаю, что да.

— Хорошо, Стевриан, пусть будет так, — она кивнула мне и медленно прошла к двери, — бери литературу по истории Нова Грифонии и ступай. Не забудь — поиск лояльных мне гвардейцев — твоя приоритетная задача!

— Понял, — простовато улыбнулся я и хотел было уже углубиться в поиски нужных мне книг, как ночная принцесса внезапно окликнула меня:

— Есть ещё кое-что, Стевриан.

— Да? — обернувшись, я заметил, что та немного опустила взгляд, словно смущаясь. Интересно — с чего бы?

— Похоже, что я поглощаю часть твоей собственной энергии, хоть и несознательно, — принцесса ночи подняла взгляд обратно на меня, — Я не знаю как это контролировать и что это сделало с тобой. Но между нами и в самом деле появилась связь, когда ты впервые до меня докричался.

Я расхохотался и мысленно вновь хлопнул себя по лбу. Так вот оно что! Это многое объясняет.

— Аааа! Вот почему мне так плохо дается даже простой телекинез! — хмыкнул я, постепенно затихая. А я то думал... Плохой ученик или же с магией проблемы. А всё оказалось куда проще!

Луна чуть улыбнулась мне, но на её морде застыла грусть.

— Прости, но я не знаю как...

— Я не в обиде, — поднял я копыто на уровень груди, перебив принцессу, — Если тебе это поможет стать сильнее, то пусть так и будет. Я готов.

Честно говоря, такое признание было неожиданным, но я почему-то не держал на неё зла. В конце концов, моя жизнь зависела от неё напрямую, а значит — для Луны ничего не было жалко.

— Но это как-то неправильно...

— Не волнуйся, Луна, — продолжил заверять ее я, — Возможно, это временное явление. В любом случае у меня все равно уже начинает получаться освоение магии.

Так что я мог гордиться собой. Телекинез я практически полностью уже освоил на базовом уровне, и мог это спокойно продемонстрировать на небольшой подкове. Правда, до этого дело так и не дошло, ибо Луна прервала мысли, заверив мне строгим голосом:

— Будь осторожен с этим, Стевриан, иначе это может плохо кончится.

— Ладно, — кивнул я и начал провожать Луну взглядом, однако я неожиданно вспомнил то, о чём была речь в самом начале, и громко прокашлялся, привлекая её внимание.

— Кстати, что по поводу моей вымышленной легенды? И что мне отвечать, если напрямую спрашивают? Мной уже многие интересуются, — задал я не менее важный вопрос, высказывая свои опасения на этот счёт.

— В процессе, — деловито заявила Луна, хитро улыбнувшись — Часть ты сам подбросил, а остальная часть будет дописана мной и моими слугами. Что до ответов на вопросы, — кобыла ткнула мне в грудь ногой, — говори максимально лаконично. Ты слишком много о себе болтаешь.

— Доходчиво, — констатировал я, — Буду иметь к сведению.

— Хорошо, — принцесса ночи удовлетворенно хмыкнула и отвернулась от меня, — Мне пора в спальню пока меня не хватились. Тебе тоже не стоит здесь задерживаться.

— Да, ты права. Доброй ночи, — ответил я ей напоследок и, проследив взглядом за тем, как она снимает барьер с двери и покидает библиотеку, вернулся к полкам. Мне дали задание прочитать побольше про грифонов и их страну, и я не собираюсь отлынивать от этого.

Поиск нужной литературы увенчался успехом, и я смог "скопировать" сразу несколько книг, прежде чем покинуть библиотеку вслед за Луной.

Однако закрывая дверь в неё, я заметил точно такую же выемку в ручке, что навело меня на некоторые мысли.

«Интересно. А что, если я попробую приложить подкову сюда?» — задумался я и телекинезом достал из сумочки "ключ". Медленно пролевитировав серебряную подкову к ручке, я аккуратно соприкоснулся ею с выемкой, и за дверью раздался тихий щелчок.

«Сработало! Сработало!» — ликовал я. Раньше я не догадывался, как именно мне запирать двери, а потому, максимум, я их захлопывал или прикрывал. Фактически, все из них не имели какого-то ключа доступа, а потому открывались, если просто приложить копыто к ручке. А вот остальные... Я догадывался, что у пони в Эквестрии имелся аналог ключей, которым они запирают двери, но чтобы он так оригинально выглядел — это было необычно. Мне захотелось поэкспериментировать ещё с дверями и подковами, а также узнать про всю эту систему доступа подробнее. Наверняка же существуют не только серебряные, но и какие-нибудь золотые или и вовсе алмазные подковы... Или "костяные вечные отмычки".

События уже набирали оборот вокруг меня. Селестия начала активно действовать, а Луна пытается как-то меня защитить. Так что теперь дело стоило только за мной: начать вербовку. И начну, пожалуй, со Стара. Он хороший кандидат, да и Луна сама сказала о том, кем он является на самом деле. Не выпендриваться своей биографией? Легко. Но насчет того, что из меня энергию тянет Луна... Что могу сказать? Я усталости не ощущаю, однако даже самая простая магия, вроде телекинеза, даётся так, будто от груди пытаюсь жать сотку. Я полагал, что нужно удвоить усилия и принять к сведению поговорку одного моего старого знакомого: "Успех сопутствует упорным". Так что буду бдительней и решительней.

Я и не заметил, как мне удалось дойти, будучи погруженным в свои размышления, до спального расположения и там уже на месте пройти вечернюю поверку. Я слишком был занят собственными мыслями, чтобы реагировать на подобное должным образом, а потому остаток дня пронесся для меня, как в тумане. Я запомнил лишь то, как голова касается подушки, звучит команда "Рота, отбой!", и я погружаюсь в сон, надеясь на встречу с Луной.

Стевриан. Глава 7: Под покровом ночи

* — фраза городской стражи в игре The Elder Scrolls 4: Oblivion.

С тех пор, как я узнал про интриги вокруг моей личности, мой сон стал беспокойным. Хотя и прошло несколько дней с того разговора в библиотеке, но в душе нарастало напряжение, а просыпаясь поутру, я ощущал моральное и физическое истощение.

В таком состоянии я и провёл последние дни, и мне это стало надоедать. Я даже не мог во сне увидеть Луну, что вызывало у меня дополнительное беспокойство. Неужели с ней что-то случилось? Или она решила отстраниться от меня? Оставалось надеяться, что это не так.

С подобными мрачными мыслями я и лежал сегодня ночью посреди храпящих гвардейцев в казарме. Мне это состояние уже начинало надоедать, и я решил вопреки распорядку дня пойти и развеяться. Всяко лучше, чем лежать и представлять себе худшие варианты развития событий.

Затаив дыхание, я медленно, миллиметр за миллиметром поднимался с кровати. Учитывая, насколько они бывают скрипучие, я проделывал сей маневр с особой осторожностью, и в результате это мне вознаградилось: я сумел встал на свои ноги без единого шума. Осмотревшись вокруг, я убедился, что вся рота мирно спала, насколько это возможно было сказать про казарму, а из разных концов спального расположения до меня доносился протяжный храп. Осмотревшись ещё раз и убедившись, что за мной никто не следит, я осторожно выглянул в коридор и затем тенью проскользнул к выходу. Дневальный, который должен был охранять покой в казарме, к моему удивлению просто мирно спал на своём посту. Разве что делал это стоя.

Я всегда удивлялся тому, как можно спать стоя: это ведь жутко неудобно и непривычно, но я вовремя вспомнил рассказы одного отслужившего знакомого, который говорил про важность и необходимость сна в армии. И что любой солдат будет всеми силами пытаться урвать себе хотя бы пять минут на сон.

«Либо этот конь распиздяй, либо я что-то не понимаю... Спит, как младенец», — я покачал головой. Не то, чтобы я его осуждал за это, но это выглядело в высшей степени безответственно. Если только не постаралась одна моя знакомая, что очень маловероятно. Иначе, с чего бы Луне входить в сон какого-то дневального, что так мирно похрапывает у себя на посту?

Пожав плечами, я пошел дальше в направлении выхода. Дойдя до двери, я вытащил уже заранее приготовленную подкову и осторожно поднес ее к ручке, вставив в выемку. Раздался тихий щелчок, и дверь беззвучно отворилась, а я оказался снаружи. Теперь дело осталось за малым: точно так же закрыть её обратно, что я и сделал.

Я с большим наслаждением вдохнул свежий ночной воздух. Всегда обожал ночное время суток. Днём я часто ощущал себя словно подавленным, но зато ночью по-настоящему просыпался и становился активнее. Я словно был создан для этого времени суток! Ночное зрение, характерный окрас чешуи, психологическое состояние в темное время. А местный ночной воздух был чист и свеж, как утренний бриз, ведь Кантерлот располагался на внушительной высоте в горах.

Я где-то с минуту постоял у главного входа в казарму, размышляя о том, куда бы мне направиться. Дворец Селестии я уже видел и возвращаться туда пока не хотелось. Но сам город мне еще не доводилось видеть во всей его красе. Так что воспользуюсь случаем и прогуляюсь по нему. А ближе к утру незаметно вернусь в казарму.

К сожалению, ночью Кантерлот охраняли патрули гвардейцев, которых назначали в наряд каждое утро. Я вполне мог на них нарваться, стоит мне показаться в самом городе, и тогда начнутся проблемы. Так что необходимо было вспомнить их маршруты движения, которые я пытался запомнить всё это время.

«Эх... Были бы крылья», — с досадой подумал я. К сожалению, я не мог превратиться обратно в дракона и взлететь, а телепортация магией мне ещё недоступна. Поэтому я начал импровизировать над тем, как мне выйти с территории дворца, не подняв тревогу. В попытках что-то придумать, я стал осторожно проходить вдоль внутренних стен замка, выискивая любую возможность зайти на стену через обзорную башню. Но уже через пару минут мне повезло: неожиданно под стеной мне в глаза бросился глубокий подкоп, прикрытый металлическим листом. На первый взгляд он был неприметен, однако вблизи его несложно заметить.

Ага. Значит, я не один тайком сбегаю в город ночью. Вопрос только в одном: кто этот подкоп вообще сделал? Но в любом случае — я был благодарен тому, кто его здесь вырыл.

Я отодвинул металлический лист и заглянул внутрь, оценивая глубину и ширину подкопа. К счастью, его размеры более-менее подходили под размеры моего тела, поэтому я немного поразмыслив, юркнул туда, не забыв прикрыть вход обратно. В подземном тоннеле было тесновато, поэтому пришлось себя буквально проталкивать, дабы не застрять. Но по итогу мне удалось оказаться на противоположной стороне стены.

Я сначала быстро огляделся по сторонам и, убедившись, что меня никто не увидел, выпрямился во весь рост. Красота! Передо мной расстилался сам Кантерлот с его уютными высокими зданиями, чистыми улицами и ночными фонарями, что освещали город в такое темное время суток. Глянув в сторону дворца еще раз, я отметил, что он примыкает к скале одной из своих сторон, а другая его часть нависает над отвесной скалой. Именно там я стоял и наблюдал за окрестностями несколькими днями ранее... И именно там меня заметила ученица Селестии. Надеюсь, что в первый и последний раз.

Осторожно ступая по брусчатке, я двинулся по небольшой городской улице, то и дело озираясь время от времени. Стражи пока неподалёку не было, но мало ли — следовало держать ухо востро. Но не прошёл я и ста метров, как неожиданно я ощутил то самое чувство, которое преследовало меня на обзорной площадке во дворце. За мной кто-то наблюдал!

«Кто здесь?» — подумал я и ошарашенно посмотрел по сторонам. Но вроде никого, даже писка не слышно. Тяжело вздохнув я завернул на более темную улицу и принялся там гулять.

Ночной Кантерлот — тихое место. Ни единой души, никто не суетится на улице. Лишь в некоторых окнах горел свет, да и то: только сквозь богато украшенные, зачастую плотные занавески. Здесь жила самая знать Эквестрии, поэтому неудивительно, что они могли себе позволить жить в шикарных коттеджах. Сами жилища, в свою очередь, были разноцветно раскрашены и пестро мерцали в свете ночной луны, словно они сошли с обложки мультсериала, только в более реалистичном стиле. Где-то виднелись шероховатости, неровности, но это даже придавало дополнительный шарм городу, в отличие от канонического Кантерлота. У некоторых домов имелись также выходящие на улицу балконы, а где-то я видел запертый спуск в подвал.

Сам же город оказался куда больше, чем в каноне. Здесь всё было для беззаботной жизни и вечных развлечений: богато украшенные гирляндами и разноцветными флажками площади, фешенебельные бутики, рестораны, ателье. Разумеется, они сейчас все были закрыты, но я представляю, каким город выглядел бы в оживленное время суток. Зрелище, думаю, было бы прекрасным.

Однако, долго наслаждаться ночным Кантерлотом мне не дали. Сначала ощущение того, что за мной наблюдают, многократно усилилось. Я начал было озадаченно осматриваться по сторонам, но в следующий миг с неба прямо на меня упала черная фигура в темных кожаных доспехах, и одним резким толчком в спину она чуть было не сшибла меня с ног. Однако, в итоге удар был настолько неожиданным, что несмотря на разницу в размерах, я таки не удержался и завалился на живот, а нападавший оказался на моей спине. Он с лязгом выпустил когти на конечностях и прямо над ухом на эквестрийском прорычал мне:

— Stop right there, criminal scum! Nobody breaks the law on my watch!*

«Пустота тебя дери! Я попался!» — раздосадовано подумал я. Прищурившись и немного повернув голову вбок, я смог определить, что мне повстречался отнюдь не обычный пони и даже не пегас. Я увидел... Самого настоящего фестрала! Форма тела и голос говорили о том, что это кобыла. Ошибки быть не могло — перепончатые крылья, клыки, темная и жесткая на вид шерсть. На ушах фестралки росли небольшие кисточки, и она, как и я, являлась обладательницей вертикальных зрачков и светящихся в темноте глаз. Ростом, конечно, она была невелика даже по меркам пегасов, но силы и умения обезвреживать одним ударом ей не занимать. Я сразу догадался, что присутствие фестралов — это дело копыт нашей ночной принцессы. С одной стороны приятно видеть, что Луна и вправду предпринимает силы для восстановления личной гвардии и набирает преданную ей расу существ. С другой — поймавшая меня фестралка, явно взявший пару уроков у стражника из игры TES: Oblivion, собирается отвести в места не самые отдалённые, где будет небо в клеточку, да друзья в полосочку. Ситуация неприятная...

Пока я пребывал в полнейшем ступоре, не в силах что-либо сказать, фестралка приставила прикрученные специальным механизмом к накопытникам когти к моему горлу и прорычала:

— Лежи и не двигайся! Ты арестован!

Я уже запаниковал не на шутку, когда она так сказала. От безысходности и непонимания ситуации я начал ерзать под ее копытами и бубнить себе под нос дрожащим голосом:

— Извините... За что вы меня арестовывать собрались? Я же вроде ничего не делал.

Она перевела взгляд на меня и сощурила свои жёлтые глаза, с недовольством фыркнув.

— Я не обязана отвечать на твои вопросы, отродье, — бросила она мне, и затем неожиданно достала из наплечной сумки предмет, очень напоминающий браслет. Одно ловкое движение — и вот он уже застёгнут на моем роге, а сама она надавила мне на основание шеи и середину спины, чуть вонзив когти в мою плоть, самодовольно ухмыльнувшись. Вздрогнув от такого, я попытался рефлекторно двинуться под ней, но неожиданно почувствовал сильную колющую боль в позвоночнике и основании шеи. Я не выдержал и зарычал, растянувшись на дороге без сил. Складывалось чувство, будто меня только что током дёрнуло.

«Что за?... Она использовала китайскую технику иглоукалывания для отключения определенных групп мышц тела? Не думал, что такая методика здесь практикуется. Это очень интересно», — в панике определил я, понимая, что сопротивление теперь точно бесполезно.

«Всё это, конечно, хорошо, но почему я то?! Видимо у лунной гвардии куда более жёсткая техника ареста, прямо как у стражников из серии "Древних свитков". И что я такого совершил, что со мной так обращаются? Где справедливость?».

— Даже не рыпайся. Этот браслет на роге не позволит тебе колдовать, — усмехнулась фестралка и склонилась над моей мордой, прошипев, — а теперь отвечай: кто ты такой?

Я уже готов был возмутиться, но неожиданно для себя обнаружил, что не могу даже говорить. Я судорожно стал издавать нелепые мычания, словно требуя, чтобы меня отпустили и сняли воздействие этой странной техники. Через некоторое время кобыла всё-таки убрала когти от моей шеи и спины. Я начал ощущать, что могу снова двигаться и говорить.

— Какого хера здесь проис... — крикнул я сначала во весь голос, но увидев уничижительный взгляд мышекрылой пони, прикусил язык и продолжил более спокойным тоном, — Нельзя было просто остановить и спросить нормально? Что за манеры?

— Не рыпайся, отродье, — сказала кобыла ехидно, — Я не работаю так, как это делают мои коллеги из дневной гвардии.

Я понимающе кивнул и тяжело вздохнул. Да уж — это и так видно.

— Дай угадаю, — ответил я, сделав небольшую паузу, — Более жестокими методами и предпочитаешь преступления пресекать до их совершения?

— Какой проницательный жеребец, — подметила она с иронией в голосе, будто мурлыкая, — Посмотрим как будешь говорить, когда предстанешь пред судом Госпожи.

А вот это меня поставила немного в ступор. Госпожа... Какое странное прозвище.

— Госпожи? Это принцессы Луны что-ли?

— Владычицы тьмы и ночи, глупец! — выпалила стражница ночи, проведя когтями в опасной близости от моей морды, — Не смей говорить о ней так, иначе, я сниму с тебя шкуру. Это ясно?

«Какая импульсивная особа. Она прям горит желанием мне исполосовать всю морду,» — мрачно подумал я, чувствуя, что мне хочется поскорее избавиться от её компании. Хотя это не представляется пока возможным. Не люблю таких личностей, но, похоже, так просто от неё не отделаюсь.

— Ясно, ясно. Но не думаю, что она бы одобрила такую браваду, — нахмурился я в ответ.

— Это ещё почему? Неужто ты её знаешь? — немного удивилась фестралка, слезая с меня и отходя на шаг.

— Знаю. Я её лично спасал. Мое имя Стевриан Анлас, — фыркнул я, — Если это имя что-то тебе говорит, то советую тебе сейчас же отпустить меня. Я ничего не совершал и просто гулял по городу!

Выражение морды кобылы сменилось с негодования и презрения на удивление, а затем и вовсе на непонимание.

— Ты... И вправду... Стевриан Анлас? Я... слышала о тебе... — растерялась кобыла. Кажется, она что-то вспомнила, и потому поспешно отошла от меня и несколько раз пораженно моргнула, мотнув головой. Ага — только не говори, что начнешь с меня сдувать пылинки ещё.

Я кивнул и фыркнул, все ещё раздраженный данной ситуацией. Мне хотелось её упрекнуть в том, что она только что совершила и буквально вдавить её мордой в грязь, указав на ошибку, что она совершила, но промолчал. Хамить и грубить каждому встреченному — это не то, что я должен делать сейчас.

— Госпожа про тебя говорила, но про внешность не обмолвилась... Она о тебе хорошо отзывалась, — с этими словами кобыла медленно подошла ко мне и сняла с рога браслет, а затем кивнула мне. Я встал на ноги и слегка помотал головой, приходя в себя, попутно обнаружив, что у меня все пузо в дорожной пыли и ссадинах. Вот дрянь же — взяла и на пустом месте испортила мне всю прогулку! Но я лишь глубоко вздохнул от раздражения и отряхнулся, сбивая пыль с себя. Пускай она и не стала сдувать пылинки, но хотя бы расслабилась — уже хорошо.

— Мое имя Вульпа, и я приношу извинения за неожиданное нападение, — она попыталась улыбнуться, но её улыбка получилась похожей на оскал, — Просто Вульпа.

Фестралка вытянула ногу перед собой, ожидая "стука копытом" в качестве приветствия. Я сначала с осуждением посмотрел на неё, потом на протянутую ногу и спустя короткую паузу ответил на него.

— Ладно. Прощаю, — буркнул я мрачно. Взяла и испортила всю прогулку и настроение. Что теперь вот делать?

Но дальше поговорить нам не дали: мы услышали цокот приближающихся копыт.

— К нам кто-то приближается, — подметил я сразу, тщетно пытаясь найти хоть какое-то укрытие.

— Скорее всего, это стража! Они услышали наши крики, — пояснила в ответ Вульпа, смотря в сторону приближающегося шума, — не бойся. Я тебя прикрою.

Из-за поворота дома показался одинокий дневной гвардеец в полном снаряжении. Он выскочил к нам и остановился в нескольких метрах, выставив оружие перед собой. Но когда я присмотрелся к его морде и понял, кто передо мной, моё сердце сразу же успокоилось.

— Стар? — окликнул я его, — Ты сегодня в патруле? Я не помню, чтобы сегодня была твоя очередь.

— Стевриан? — искренне удивился тот в ответ, — А ты тут откуда? Разве ты не должен быть в казармах?

— Долгая история. Рядом из гвардейцев никого нет? — я подошёл к Стару, и мы стукнулись копытами. Точно так же, как я это сделал с Вульпой.

— Нет. Сегодня этот район патрулирую лишь я. Но лучше нам отойти — прохожие нас не должны видеть, — жеребец спешно осмотрелся вокруг. Вроде пока никого не было, кроме нас троих.

Вульпа, готовая в любой момент что-то ему сказать, лишь смотрела на нас с недоумением, не ожидавшая такой развязки событий.

— Вы знакомы? — только и смогла спросить она.

— Да, — ответили я и Дарк одновременно, — мы друзья.

— Так значит тебя здесь быть не должно? — спросила меня фестралка, снова нахмурившись. Я сразу обеспокоено отшатнулся от нее, опасаясь повторения ситуации с моим обезвреживанием.

— Он вообще должен быть в казарме и видеть сладкие сны с принцессой Луной, — фыркнул в ответ Стар.

Этот ответ меня удивил — я даже рот разинул. Что за шутки? Он уже всё знает или только косвенно догадывается? Если первый вариант верен, то у меня могут быть проблемы, если тот будет болтать о таком направо-налево.

Или это и вовсе такое крылатое выражение в Эквестрии, и его воспринимают лишь как фразеологизм. В любом случае — повод для беспокойства у меня был.

— Я собрался посмотреть город, пока все спят, — быстро ответил я, возвращая старое выражение морды, — Я даже обнаружил подкоп под стеной в который смог пролезть...

И, похоже, зря я заикнулся про подкоп. Но здесь мой язык обогнал мысль, о чём я и пожалел немного.

— Какой ещё подкоп? — спросили мои собеседники одновременно, явно удивлённые. Я мысленно проклял себя, но ответил, как ни в чём не бывало, чтобы меня не успели ни в чем обвинить:

— Как какой? Он был прикрыт металлической плитой, — я кивнул головой в сторону, где предположительно был дворец, — Однако я не знаю, кому он понадобился. Просто был и был.

Вульпа и Стар переглянулись, после чего вновь обеспокоенно посмотрели на меня:

— Кто-то мог пробраться во дворец, — нарушила тишину фестралка, — если это диверсанты или шпионы, нужно их срочно найти!

— Согласен, — кивнул Дарк, — поднять тревогу в казарме?

Вульпа задумчиво шаркнула копытом, а затем покачала головой:

— Не стоит. Сначала надо разведать обстановку. Ты со мной будешь действовать!

— Ладно, ладно, — жеребец сразу успокоился и обернулся ко мне, — Стевриан, раз уж ты здесь, не мог бы нам помочь?

Я мысленно вздохнул, понимая, что ввязываюсь в очередную авантюру. Похоже, это так и будет меня преследовать дальше. Но раз такое дело...

— Что нужно сделать? — ответил я с готовностью.

— Я слышала, драконы могут видеть сквозь невидимость, поэтому ты будешь нашими глазами и ушами, — сказала Вульпа, прищуриваясь. Я, конечно, был немного удивлён, но кивнул, делая вид, что понимаю ситуацию.

«Драконы так могут? Вот уж не знал. Я же не местный вроде. Неужели и я так умею?», — с легким присвистыванием подумал я. Но пока я думал, что ещё могут местный драконы, нам Вульпа начала уже раздавать приказы:

— Я проверю территорию дворца, а вы прочешите город. Если это диверсанты, мы обязаны взять их как можно скорее, — сказав это, Вульпа взмахнула крыльями, взлетев с места и рванула в направлении дворца, оставив нас вдвоем на дороге.

Я медленно переглянулся со Старом.

— Мне вся эта ситуация совсем не нравится, — жеребец мотнул головой, лязгнув доспехами, — Почему именно ты сегодня решил не спать?

— Это упрек? — вопросительно поднял я "бровь". Нашёл, что обсуждать сейчас.

— Скорее риторический вопрос с долей упрека, да, — фыркнул Дарк и насупился.

— Ладно, не важно, — я, вздохнув, закатил глаза и затем прижал копыто ко лбу чуть ниже рога, — Так будем осматривать территорию дворца или нет?

— Конечно будем, — фыркнул жеребец, — Иди за мной и поглядывай по сторонам внимательнее.

Я кивнул, и мы вместе двинулись в путь. Какое-то время мы время блуждали по улицам, смотрели за домами, осматривали стены окружающие город и даже поднимались на сами стены, чтобы осмотреть окрестности. Именно находясь на одной из стен до меня стало доходить, что некоторые вещи здесь не соответствует канону. Например, город оказался гораздо больших масштабов, чем я его себе представлял. А дворец, оказывается, не висел над пропастью, а располагался возле скалы, хоть он и был одной стороной обращён к склону. Тому самому, с которого я обозревал окрестности Кантерлота. А еще запасной выход из дворца, через который меня впервые привели к Селестии.

«М-да. Искать шпионов-диверсантов — это как иголку в стоге сена. Так и всю ночь безрезультатно можно потратить на поиски», — подумал я, видя масштабы города. Он по размерам напоминал вполне себе большой средневековый город, в котором проживало не менее пятидесяти тысяч горожан. И искать среди них возможных диверсантов — действительно долгое и нудное занятие.

Так прошло несколько часов. Меня уже понемногу начинало клонить в сон, и я уже подумывал отказаться от этого мероприятия, как вдруг я заметил слабое колебание ауры возле местного "элитного" паба, который был открыт круглосуточно, и где сейчас происходило веселье и шум. Приглядевшись, я увидел слабое искажение воздуха, как будто кто-то был под невидимостью там. И судя по контурам, один из скрывающихся являлся земнопони, а второй был единорогом. Я начал подозревать, что с этими двумя явно что-то не так. Ибо кто станет прятаться под невидимостью посреди ночи? Только пони не с самыми благими намерениями.

Осознав это, я лёгким толчком ноги остановил Стара и шепнул ему:

— Эй! Я вижу две полупрозрачные фигуры вон у того питейного заведения, — указал я паб копытом, — Один из них единорог, а второй земнопони. Кажется, это именно те, кого мы ищем. Что делать будем?

Стар медленно отвёл меня под тень строений и ответил, вглядываясь в сторону главного входа в паб:

— Я сниму доспехи, положив их вон там, — жеребец указал на темный угол около ящиков, — и притворюсь обычным посетителем, а ты попробуй незаметно обойти их с другой стороны и заблокировать путь к бегству. Внимание лишнее не привлекаем, а то сбегутся зеваки из паба поглазеть на нас.

— Интересно, а как я это сделаю скрытно со своими-то этими... габаритами? — поднял я "бровь" и вытянул одну ногу вверх так, насколько мог. Копытом я достал до самой макушки Стара, — Их двое, и это все равно, что гоняться сразу за двумя зайцами. Они вполне могут разбежаться в разных направлениях. И погоди, а зачем тебе снимать доспехи? Это безопасно?

— Чтобы они не сбежали сразу как только меня увидели, — Дарк подмигнул и затем усмехнулся, — Именно поэтому нас и двое. Минимум одного поймаем. А теперь начинаем.

Стар без единого шума снял доспехи и сложил их около ящиков, чтобы те не просвечивали. Затем он кивнул мне и направился в сторону "элитного" паба, изображая пьяного постояльца. То пошатывался, то громко что-то горланил, то икал и спотыкался. Одним словом — убедительно отыгрывал алкаша, который пришёл за порцией выпивки. Я же, стараясь оставаться в тени, обогнул паб вокруг и стал приближаться к шпионам с другой стороны.

Дарк добрался первым до предполагаемого дверей паба, и он стал шататься из стороны в сторону, якобы пытаясь попасть в дверь. Я отчетливо заметил, как пара невидимок начали перемещаться подальше в мою сторону, пытаясь избегать встречи с буйным посетителем, и вскоре я был уже совсем близко к ним. Еще одно движения — и я уже мог бы схватить одного из них, как вдруг земнопони обернулся и, встретившись со взглядом моих драконьих глаз, громко заорал, срывая опепацию.

"Отлично. Просто прекрасно!" — недовольно подумал я, однако прежде чем я что-либо сделал, жеребец ловко извернулся и ударил меня задними ногами по морде, после чего бросился бежать, сбив напарника с ног. Удар был весьма сильным, и он заставил меня пошатнуться, но я не растерялся и резко наступил на всё ещё лежащего второго жеребца ногой, не давая тому возможности подняться. Как только я это сделал, невидимость с него тут же спала.

— А ну отпусти меня страхопонья! — громко возмутился единорог, пытаясь вырваться, — Я в эту парашу попасть не хочу!

Не понимаю, о чем это он заверещал, но в следующий момент раздался тихий щелчок, и на уровне шеи появился камень фиолетового цвета, который внезапно замерцал и стал белым. В последний момент я заметил, как соперник зажмурился и отвернулся, и я тут же понял, что это могло быть.

Граната!

Но было поздно, и отвернуться я не успел. В глаза резко ударил яркий свет, а от хлопка у меня в ушах загудело. Я буквально ослеп и отступил на шаг, чувствуя, как по мне наносят несколько ударов. Я попытался проморгаться, быстро водя головой из стороны в сторону, пытаясь сбросить с себя эффект ослепления, но из-за этого я упустил преступника, и тот, громко цокая копытами, сбежал.

«Блядь! Это аналог свето-шумовой? Ебаный пиздец, как же больно!», — ругался я, рыча и отступая назад. Зрение так и не возвращалось, но сориентироваться мне помог Дарк — он легонько толкнул меня в бок, сказав, что поможет мне, и отвёл меня быстро в темный угол, пока зеваки из паба собирались на шум. К счастью, меня так и не успели заметить, хоть это и было близко.

Я вновь потряс головой и часто заморгал, пытаясь прийти в себя. Наконец зрение, пусть и сильно размытое поначалу, стало возвращаться ко мне.

— Сука! — заорал я, злясь, — Вот же ублюдок. Что это за хуйня была?

— Да тише ты... Мы привлекли слишком много внимания, — прервал нас Стар, оглядываясь. Я посмотрел на него, прищурившись, и всё же кивнул, осматривая затем себя на предмет повреждений. Ничего, кроме легких ушибов, я не заработал, но я заметил в своей шерсти что-то блестящее. Как выяснилось, во мне увязли мелкие осколки самого кристалла, весьма острые на вид. Но хорошо, что они застряли в шерсти и не попали внутрь организма или, например, в глаза. Иначе было бы намного хуже.

«Не только свето-шумовая, но и осколочная. Охренеть. Как же повезло, что у меня шерсть такая густая, да и осколки мелкие, чтобы нанести вред...», — удивленно задумался я, понимая, что мне крайне повезло отделаться малой кровью после подобного. Мой соратник, заметив моё замешательство, покачал головой и прокомментировал:

— Кажется, это световой камень Хэлл Файра. Это же спецсредство королевской гвардии! Откуда оно у них взялось?

— Похоже на светошумовую гранату, — сказал я, пытаясь сообразить кто такой этот Хэлл Файр, ибо звучало, как название какого-то секретного оружия, — теперь надо быть осторожнее. Вон, даже в окнах свет позажигался.

Я оглянулся и заметил, как в некоторых домах начал появляться свет, а на балконы выходить встревоженные пони, которые пытались понять, что же на улице такого произошло. Кто-то начал даже громко звать стражу и громко переговариваться с остальными о произошедшем. Мне пришлось в буквальном смысле вжаться в стену темного переулка, дабы меня не застукали прямо на месте.

— Да не то слово! — раздраженно топнул ногой Дарк и сплюнул, — Теперь обоих снова ловить... Вот же грифонье дерьмо.

— А тревогу не будем поднимать? — спросил я, заметив, что Стар начинает спешно направляться по темному переулку на другую улицу, спеша скрыться от чужих взглядов. Я прошмыгнул за ним.

— Нет. Это слишком долго. Мы их только сильнее вспугнём, — бросил мне из-за плеча жеребец.

— Ладно... — вздохнул я, — Идем искать этого "вора".

Мы вновь побежали по улицам, цокая копытами и высматривая любую подозрительную деятельность или пони, что гуляет в это время суток по городу. Прохожие нам изредка попадались, но мы их успешно огибали стороной и переулками, помня про то, что меня не должны видеть. Но после произошедшего у бара город стал чуть более оживлённым, и заинтересованные граждане Кантерлота повыходили из домов, дабы осмотреться и понять, кто же поднял такую шумиху. Так что по итогу нам пришлось свернуть в другой район города, где еще стояла тишина и все спали.

По пути мы решили завести небольшой разговор, чтобы сбавить напряжение:

— М-да.. Мы так долго будем искать преступников. Давай лучше подумаем, куда бы они сейчас направились, учитывая то, что мы их спалили? — предложил я, немного тормозя на месте.

— Хм, — задумался гвардеец, — думаю, они бы нашли какое-нибудь укромное место, где бы спрятались. Возможно, где-то в этом районе. Точно! Тут же есть заброшенные строения! Может, проверим их?

Я согласно кивнул. Здравая мысль. Но по пути я решил обсудить с ним из интереса ещё одну вещь:

— А что это кристаллы такие, которые взорвали? Камень Хэлл Файра.

— Это оборудование, которое использует Королевская Гвардия, — сухо сказал жеребец, — Такое оборудование никто не использует за исключением их.

Я не на шутку удивился. Королевская Гвардия? Откуда у них такое оборудование? Это уже серьезный повод для беспокойства.

— Если я правильно понял, то они являются личной стражей Селестии. Её элита, так сказать, — с догадкой произнёс я, всё же задаваясь вопросом, а чем они отличаются от обычной дневной гвардии, в казарме которой я расквартирован и поставлен на довольствие.

— Не только, — фыркнул Стар, покачав головой, — Они еще исполняют роль сил специального назначения. Они вступают в бой, когда официальная гвардия и армия бессильны.

Я понимающе кивнул. Ага — значит, это что-то наподобие спецназа? Непонятно в таком случае было только одно:

— Но откуда у них это оборудование?

— Не думаю, что его можно так просто взять и украсть, — внезапно Дарк остановился и глубоко задумался, — Может быть они связаны с гвардией? Как считаешь?

— Всякое возможно, — пожал я плечами, но затем вдруг осознал одну идею, — А что если они сами оттуда?

Это звучало логично, хоть и странно на первый взгляд. Но я не удивлюсь, если при всей коррумпированности власти и чиновников, даже в королевской гвардии происходят подобные казусы.

— Тогда судьба их незавидна, — покачал головой жеребец, — Как и репутация гвардии тоже.

— А насколько они опасны?

— Судя по рассказам, — спутник вздохнул, — они очень опасны. Тот факт, что ты их застал врасплох, говорит о том, что это либо бандиты, либо новобранцы.

— Новобранцы? — поднял я "бровь" и хмыкнул, — рядовые солдаты? Нет, они не особо похожи на них. У них отточенные боевые навыки и хорошая реакция.

— Нет. Не рядовые. Они все офицеры от лейтенанта и выше, — сухо ответил жеребец, хмурясь.

«Мда... Выходит, что мы имеем дело с офицерами, если это не обычные преступники? Плохо дело», — вздохнул я. Тогда это многое объясняет. И их уровень подготовки, и наличие особого снаряжения... Но никак не мотивации их попытки диверсии. С чего бы Королевской Гвардии этим заниматься?

— И для чего им понадобилось вредить её... "Величеству"? — нахмурился я в ответ, едко бросив последнее слово.

— Вот и выясним, когда схватим. А пока — идём дальше?

— Да, идем, — кивнул я, и мы продолжили путь.

Спустя некоторое время мы достигли окраины города, где уже начинались пустые и недостроенные дома. Некоторые из них выглядели почти как коттеджи в центре Кантерлота, только пустыми, а некоторые выглядели покосившимися и недостроенными. И на наше счастье никого здесь сейчас не было.

Или был? Ибо стоило мне подумать об этом, как рядом со мной упал цветочный горшок. Я немного отошел на пару шагов назад от неожиданности и, остановившись, посмотрел наверх.

— Смотри! Я нашел его! — заметив, как какая-то тень в виде единорога пытается забраться на крышу через балкон второго этажа, закричал я. Услышав подобное, противник забеспокоился и ускорился, а Стар сразу же подбежал ко мне.

— Умно, но от меня не скроется! — сказав это, Дарк подбежал к двери и поманил меня за собой, — выбей дверь, а я ворвусь и попробую схватить одного в доме. Там же должен сидеть и его напарник. Возьми второго на себя.

— Этот дом пустой? — спросил я, глядя по сторонам.

-Да, — кивнул Стар, — Не стой иди сюда и помоги мне!

Поняв, что медлить нельзя, я быстро подошел к двери и, развернувшись к ней крупом, смачно вмазал задней ногой по двери. Та протяжно треснула и выбилась с петель внутрь.

— Ого! Вот это сила. Но осторожнее с ней, Стевриан! — крикнул мне стражник, удивившись такому результату моих действий, — Так убьешь кого. Нам их живьем надо схватить.

— Извиняюсь, — хмыкнул я виновато и развернулся, глянув в темноту, — вперёд!

Честно сказать, я и сам был удивлен своей силищей. В прошлой жизни я не обладал такой мощью, хоть и занимался спортом какое-то время. Однако сейчас я понимал, что физическая сила в новом теле значительно превосходила способности среднего поня. Причем дело было не только в росте, но и в моей природе. Мне и в самом деле надо быть аккуратным в использовании своих способностей.

Дарк ломанулся во внутрь дома, а я пошел следом, глядя по сторонам. У входа нас ждал один из преступников-земнопони, который замахнулся, чтобы ударить меня копытами. Я еле успел отойти на шаг назад, но мне в грудь тут же прилетел второй удар.

Пошатнувшись, я с той скоростью на которую был способен, набросился на противника и, не обращая внимание на его сопротивление и отпор, несколькими ударами копыт по груди и голове отправил его на встречу со стеной дома: к счастью, я был в большей весовой категории, а значит — у меня было преимущество в узких пространствах, где противник не мог маневрировать. Его сознание не пережило такого неожиданного поворота событий, и преступник сразу же вырубился после моей серии ударов, которую я отрабатывал вместе с остальными солдатами на тренировках.

Стар в то же время направился на второй этаж за вторым преступником. И через секунду, когда я закончил с первым противником, там послышались звуки борьбы, а потом яркая вспышка озарила весь второй этаж.

Решив помочь товарищу, я тут же поднялся по лестнице наверх, но увидел приваленного мебелью преступника и усталого, но ликующего Стара над ним, который немного качал головой, словно его укачало.

— Ох уж эти светошумовые кристаллы. Но мне удалось этого гада застать врасплох! Пригодилась моя способность бесшумно подбираться к противнику, — завидев меня, улыбнулся Стар, резко мотая головой и приходя в себя. Его лишь слегка потрепало, что было видно по ссадинам на его плечах и шее, но, в целом, он был в порядке, что обрадовало меня. Хоть он и кричал громко, словно почти оглох.

— Ты как? Я оглушил второго преступника на первом этаже, — сказал я, подбегая к Стару. Тот прищурился и навострил ухо.

— А! Плохо слышу! — закричал тот вновь, — поймал? Молодец!

"Надеюсь, он скоро оправится," — мысленно добавил я и кивнул его, спускаясь вниз.

— Давай вести их в тюрьму! — вновь крикнул мне Стар, найдя на втором этаже несколько мотков веревки и телекинезом протягивая мне одну из них.

— А как мы их поведем? — усмехнулся я, принимая веревку, — Привяжем к моей спине и так унесем?

— А что? Вариант очень даже неплохой, — улыбнулся жеребец, — ты вон какой здоровый! Ты их обоих утащишь.

— Ты серьезно или шутишь? — искренне недоумевал я. Не, ну это несерьезно.

— А похоже, чтобы я шутил? — хихикнул Дарк. Мне оставалось лишь пожать плечами и тяжело вздохнуть. Ладно — побуду ещё и тягловой лошадью сегодня.

Привязав обоих жеребцов к моей спине, мы направились в сторону замка. По пути Стар ненадолго отлучился, чтобы отыскать и надеть свой комплект брони, а ближе ко входу во дворец мы вновь пересеклись. Прибыв к главному входу, мы разделились, предварительно сняв с моей спины всё ещё пребывающих в бессознательном состоянии негодяев. Дарк поблагодарил меня и подал сигнал летящей в небе Вульпе, а я решил воспользоваться уже ранее обнаруженным подкопом и таким образом попасть обратно на территорию дворца. Денек, а если точнее — ночь, вышла очень активном и насыщенной, поэтому я решил, что пока с меня хватит приключений и проблем. Лучше пойду обратно на койку и попытаюсь уснуть.

Похоже, приключения меня сами находят, и я постепенно втягиваюсь в водоворот событий, сам того не желая. Похоже, так и будет продолжаться дальше, и это явно не даст мне заскучать в типичных серых буднях в казарме. Так что, вероятно, мне останется лишь привыкнуть к этому.

Уже на территории дворца я неожиданно наткнулся на целую группу охранников в полном снаряжении, которая быстро и шумно направлялась в ту сторону, откуда я пришел. Я быстро отошел в самое темное место, которое смог найти. Они же были слишком обеспокоены своими делами, так что меня они не заметили. Догадавшись, что их подняли по поводу пойманных преступников, я поспешил разминуться с ними, и направился прямиком в казарму, пока никто не додумался меня остановить. Вновь применил подкову для открытия двери казармы, я щелкнул замком и оказался внутри расположения. Дневальный на тумбе все еще крепко спал, хотя на настенных часах уже было три часа ночи.

"Ну ты и соня. Даже вчерашний шторм тебя не разбудил!" — цитируя фразу из Морровинда, покачал я головой и аккуратно направился мимо него, стараясь не задерживаться на месте. У самого входа в общую спальню, я задержался и, подумав, решил разбудить горе-охранника. Взяв телекинезом со стенда оставленную кем-то линейку, я отступил назад в самый проход спальни и прицельно кинул ею прямо в жеребца, отчего тот резко проснулся и стал испуганно озираться по сторонам. Перед тем, как он успел посмотреть в мою сторону, я спрятался в спальном расположении и направился к своей кровати. Когда озадаченный дневальный зашёл в нашу комнату, я уже лежал в постели и изображал сон, так что он ничего не заметил подозрительно, и вскоре вернулся к несению службы. Оставалось надеяться — не спать дальше.

В целом, до самого утра происшествий не было, но спал я по очевидным причинам плохо, а потом утром клевал носом. Однако совершенно без последствий не обошлось, и днем после развода ко мне подошёл какой-то неизвестный жеребец вороной масти и с красной гривой:

— Стевриан, — строго назвал он меня по имени и поставил одну из своих сумок на пол рядом с собой, — Ты знаешь что-нибудь о событиях произошедших ночью?

Я присмотрелся к нашивкам на его военной форме и определил, что это был один из сержантов — командиров подразделения.

— Вы о чем, сержант? — обратился я по званию, задавая вопрос и делая вид, что искренне не понимаю ситуацию. Тот вздохнул и недовольно покачал головой:

— Ночью Стар поймал двух преступников и небольшая группа стражи была направлена, чтобы разобраться с данной ситуацией, — начал он с серьезной миной на морде, — и один из солдат заметил кого-то похожего на большого единорога. Также другой боец, который заступал в наряд этой ночью, сказал, что в один момент в него кто-то кинул линейкой.

Жеребец достал линейку из сумки и показал ее мне, кивнув на другого жеребца на противоположном конце коридора:

— Все говорят, что ты был здесь. Подозрительно, не находишь?

— Нахожу. Но понятия не имею, кто это был. Да и вообще — кто бы меня выпустил ночью на территорию дворца? — пожал я плечами, вспоминая, что у меня так-то вообще не должно быть той чудо-подковы, которая открывает некоторые двери.

— Хорошо, — облегченно вздохнул сержант, — Но, если что-то узнаешь, то держи меня и командование в курсе.

— Так точно.

С этими словами он развернулся и пошел дальше делать свои дела. Я облегченно вздохнул и вернулся к своим делам. Сегодня пронесло, но будет ли так в дальнейшем везти? Неизвестно. Поэтому надо быть осторожнее с ночными прогулками.

Ближе к концу дня было всей роте сообщили, что Стар приказом капитана Шайнинга

повышен до рядового первого класса. Конечно, это пока было лишь на словах, ведь эта процедура еще должна пройти бюрократический ад, но это меня приятно удивило. Его заметили и оценили по достоинству! Что не могло не радовать.

Хотя в то же время я задумался: а какие вообще звания есть в армии Эквестрии? Рядовой, сержант, лейтенант, капитан... А остальные? Например, генералы? Или майор, старшина, прапорщик. Про последнего и вовсе кучу анекдотов сочиняют в России. Надо будет изучить этот вопрос.

А вечером того же дня состоялся внеочередной развод, на котором капитан Шайнинг Армор отметил, что в связи с активностью преступников охрана должна быть бдительной, и приказал усилить наряды. А затем он объявил официальное повышение в звании Стара:

— ... приказом капитана Шайнинг Армора, то есть моим, и принцессы нашей Селестии, ты, Дарк Стар повышен в звании! — громко объявил бело-синий жеребец, — Дарк Стар, выйти из строя!

Виновник торжества вышел вперед и встал напротив капитана с высоко поднятой головой по стойке "смирно".

— Отныне ты больше не рядовой, — громко продолжил белый единорог, — Ты повышен до рядового первого класса.

— Служу Эквестрии и принцессе нашей Селестии! — отчеканил жеребец и после кивка капитана вернулся в строй.

«Заслужил», — думал я, стоя на плацу, глядя на всё это со стороны. Меня, конечно же, не стали упоминать — я не был военным, да и мне не положено было там находиться. Но я все равно чувствовал радость за моего друга, который не растерялся и поймал преступников, хоть и не без моей помощи.

Стевриан. Глава 8: Долгий разговор

— Стар! — окликнул я товарища, проходя по коридору в направлении общей душевой.

— Что-то хотел? — развернувшись и улыбнувшись мне, спросил мой друг.

— Я с тобой поговорить хотел, — я огляделся, — Наедине.

Тот явно встрепенулся, услышав о таком, но затем остановился, и на его морде появилась широкая улыбка. Я догадывался о том, что у него сейчас стояло в голове и мысленно сделал фейспалм.

— Неужто хочешь сделать мне предложение копыта и сердца?

— Не, — отмахнулся я, заметив, как тот немного огорчается, — Это касается твоей службы... А точнее, перспектив.

— Очень жаль, а то я уже надеялся, — расхохотался Стар.

— Ты же прекрасно знаешь, что у меня с этим... сложно.

— Да, знаю, — опустил он голову, — Извини.

— Ладно, — глубоко вздохнул я, — пойдем куда-нибудь подальше от посторонних ушей.

Мы свернули с коридора и отошли в уже полюбившуюся нам комнату, которая к тому моменту уже стала напоминать склад с ящиками. Зачем их сюда принесли и что было в них — не столь важно, но нам было на руку, пока эта комната не использовалась для иных целей. Я закрыл за собой дверь, а Стар в это время сел на стул у стола в центре помещения. Я уселся напротив него на пол и перешел сразу к сути разговора без лишних Предисловий:

— Стар, — посмотрел ему в глаза, — ты знаешь, что Луна собирает свою личную гвардию?

— Ты хочешь меня завербовать, — прямо сказал он. Это был не вопрос, судя по его утвердительному тону.

Такой догадливости я не ожидал и, промолчал несколько секунд, неуверенно продолжил:

— Ну, не то, что...

— Я согласен, — кивнул жеребец. Это заставило меня удивлённо округлить глаза.

— Вот прямо так, сразу? — поразился я.

— Ну, да, — Дарк Стар улыбнулся, — Я давно догадывался о твоей связи с ней, и когда Вульпа тебя поймала, я сначала затаился неподалёку и решил подождать, услышав ваш разговор. Лишь после этого я вышел к вам. Так что мне несложно было догадаться.

Я не ожидал такого поворота событий. Конечно, мне неприятно было так сразу палить контору и говорить о том, что я общаюсь с принцессой через сны, но раз Стар держит язык за зубами — это только в плюс ему.

— А ты никому об этом не расскажешь? — с опаской спросил я. Тот улыбнулся и хлопнул копытом меня в грудь.

— Не волнуйся. Я не расскажу, — заверил меня собеседник. Я облегченно вздохнул и перешёл уже к самой теме разговора:

— А что ты сам знаешь о лунной гвардии, которую собирает Луна?

— Только то, что мне рассказала сама Вульпа, — Стар отвел взгляд в сторону, задумавшись, — Селестия с крайней неохотой приняла решение о создании новой военной структуры, что подчиняется ее сестре. К тому же многие всё ещё боятся принцессу Луну из-за ее... прошлого, — жеребец закрыл глаза и глубоко вздохнул, — Кроме самой Вульпы никого в гвардию не входит. Пока что.

— Да, это не очень хорошо... — расстроенно протянул я, — но она активно ищет новых кандидатов.

— Да. Об этом легко. Я могу исправить данный непорядок, присоединившись к ним, — мой друг широко улыбнулся. Я издал глухой смешок, оценивая его активность в данном плане.

— Хороший план. Тогда я сообщу это...

Но не успел я договорить, как в дверь постучали, и чей-то запыхавшийся кобылий голос потребовал открыть её. Щелкнув затвором и отворив дверь, я обнаружил мелкую молодую кобылу-пегаса, низкого даже по меркам ее сверстниц роста, носящую легкую кожаную броню. Она с небольшим любопытством смотрела на меня снизу-вверх, не выказывая какой-либо тени страха. Впрочем, я заметил, что пегасы боятся меня куда меньше остальных видов пони.

— А. Вот вы где! Я вас повсюду уже ищу! Её святейшество, великая и божественная принцесса Селестия, приглашает вас, Стевриан Анлас к себе, — выговорив это на одном дыхании, она громко вдохнула воздух и продолжила, — прямо сейчас.

Я оторопел, замерев на месте и чувствуя, как по спине начали бегать мурашки. Вот это новости! Прямо так официально и внезапно! Интересно, с чего бы это так? Надеюсь, что это не уловка и не ловушка... Зная эту мымру Селестию, от неё можно ожидать чего угодно. Ох, как не хотелось бы с ней сейчас видеться — кто бы вообще представлял...

— Прямо так и сказала? — сглотнув застрявший от волнения в горле ком, уточнил я. Это всё, что смог выдать мой погрязший в параноидальных мыслях разум.

— Нет. Не слово в слово, но мне велено передать именно так, — пегас пожала плечами, — Теперь извините, но у меня дела.

Сказав это, она развернулась и пошла в направлении выхода из казарм, громко цокая копытами. Я тяжело вздохнул и молча переглянулся со Старом, который стал невольным свидетелем этого короткого разговора.

— Интересно, — наконец, после короткого молчания протянул жеребец, — А что она от тебя хочет?

— Без понятия мой друг, без понятия, — обреченным голосом заявил я, качая головой.

— Тогда сразу иди, — посоветовал Дарк, — желаю удачи и не бойся её.

— Так и сделаю, — кивнул я, чуть улыбнувшись. Поддержка друга меня немного взбодрила. Но затем я добавил, вспомнив о теме нашего разговора, — Раз уж ты так легко согласился, то сходи и запишись в лунную гвардию.

— Всенепременно, — Стар улыбнулся и козырнул мне, когда я закрыл за собой дверь и направился в сторону главного зала дворца.

Найти главный зал было нетрудно — туда вели все проходы замка. По какому коридору не иди — рано или поздно придёшь к нему. Так что я не заплутал. Уже возле входа в зал меня встретили двое королевских стражников, которые сразу же перегородили мне дорогу. Я пытался им около минуты объяснить, что меня вызвала сама Селестия к себе, но те не верили и упорно отказывались впускать внутрь. Гвардейцы успокоились, лишь когда сама Селестия, услышав возню перед дверями зала, распахнула их и, грозно прищурившись, заявила:

— Отпустите его, — на удивление её спокойный тон прозвучал так, словно она сильно была раздосадована, — Я его жду к себе.

— Простите Ваше светлейшество, — боязливо извинился жеребец-единорог, который сразу растерялся от её появления, — мы знать не знали.

— Капитан Шайнинг Армор разве вам не сообщил? — нотки голоса Селестии приобрели еще больше раздражения, но сам он оставался спокойным. Она, немного распахнув крылья, нависла над стражем так, что тот аж сжался весь, будто котенок от холода. Мне стало даже немного жалко его.

— Он... Он нам... не сообщал, — робко выдал жеребец.

— В таком случае я поговорю с ним, — снисходительно сказала принцесса и отстранилась от него, указав на меня затем, — А ты — заходи.

Мысленно вздохнув и запрятав свой страх глубоко в недра души, я прошел в тронный зал, который до этого видел лишь той самой ночью. Лишь сейчас я обратил внимание на наличие огромного трона в конце зала, что гордо возвышался у дальней стены на ступенчатом постаменте. Сам он по цвету являлся черным с золотыми полосами по бокам, которые уходили к самой верхушке королевского сидения, а на спинке трона было выгравировано изображение солнца, окрашенное с яркий золотой цвет. Всё это создавало идеальное сочетание элегантности и изысканности, а также гармонично вписывалось в тронный зал Селестии. Также на троне я заметил подушку, на которую, обычно, садилась принцесса.

Однако наибольшее внимание привлекло то самое окно, которое в ту роковую ночь разбила Найтмер Мун — оно вновь было цело, однако на сей раз там было изображено иное — вовсе не то, что я видел ранее. Там теперь наглядно иллюстрировалась сцена битвы с Сомброй, а не Селестии с Найтмер Мун. Что ж — их можно понять в этом вопросе. А вот следы от моих когтей на ярком мраморном полу так и не успели убрать. Это несколько выбивалось из общего убранства тронного зала и портило первое впечатление о нём.

Мы молча прошли еще несколько длинных коридоров, минуя тронный зал и несколько запертых комнат без табличек, и вошли на круглую полузакрытую веранду, откуда открывался сказочный вид практически на весь Кантерлот. Принцесса жестом указала мне на широкий стул за крупным чайным столиком, по размерам под стать аликорну. Так что проблем с моими размерами не возникло. Мы просто сели друг напротив друга, и я сразу подметил, что стул очень крепкий и весьма удобный даже для меня, так что жаловаться точно не придётся.

И едва я уместился за столом, как Селестия со мной заговорила, взяв чайник телекинезом:

— Я должна извиниться перед тобой, Стевриан, — она налила чай в чашку и неспешно отпила глоток, чуть нахмурившись при этом. Я несколько секунд помолчал, просто наблюдая за кобылой.

Для меня такое извинение стало большой неожиданностью. Я ожидал действительно чего-то серьезного, вплоть до того, что она раскрыла меня, но то, что она начала беседу с извинения, уже говорит о том, что она хочет исправиться и загладить несправедливо брошенные обвинения в мою сторону... Если, конечно, это не блеф и не попытка усыпить мою бдительность.

— За что вы хотите извиниться, Ваше Величество? — сделав вид, будто я ничего не понимаю, спросил я.

Селестия на мгновение недобро сузила глаза, глядя на меня, и я уже было подумал, что зря спросил её об этом. Но она, нацепив свою маску добродушного правителя, совершенно спокойно ответила:

— За мое поведение той ночью и за обвинения тоже, — сделав глоток чая и чуть поморщившись, она продолжила, — Ты помог спасти мою сестру, а я так подло поступила...

Я не верил своим ушам. Селестия что — раскаивается? Серьезно? Она показывала себя последней падлой передо мной, хотела убить меня прямо на месте в ту ночь ни за что, а теперь внезапно меняет гнев на милость? Это ведь точно должно работать в реалиях Эквестрии?

— Я не в обиде, — но лучше, если бы недопониманий не было, — невозмутимо заявил я, пряча своё удивление и отыгрывая роль совершенно спокойного и простодушного единорога. Я взял чашку с уже налитым чаем со стола и немного помедлив, сделал глоток. Сам напиток оказался весьма приятным и бодрящим, хотя я искренне не понимал, почему Селестия морщится каждый раз, когда берет чашку.

— Соглашусь, — принцесса отпила вновь, — Я пригласила тебя сюда не только поболтать, но и сообщить, что по просьбе сестры моей тебе скоро построят собственный дом. Тебе уже надоели воинские казармы?

— Да, есть такое, — признался я, отпив вновь из чашки — Что за дом и где именно?

— Это будет сюрприз, — Селестия хитро улыбнулась. Признаться, не люблю сюрпризы — особенно от такой коварной особы. Так что её последняя фраза заставила меня ощутимо напрячься.

— Тогда буду ждать, — хрипло выдохнув, ответил я ей, — Что-нибудь еще?

— Да. Я планирую выдать тебе гражданство, если ты не возражаешь.

— Гражданство? — удивленно поднял я "бровь". Это было неожиданностью. Мало того, что она извинилась, предоставила дом, так еще и гражданство готова выдать. Неужто Луна так хорошо с ней поговорила, что теперь Селестия делает благоразумные вещи?

— Да, гражданство, — дневная принцесса допила свой чай и с облегчением поставила чашку на стол, наливая себе новую порцию, — Ты здесь будешь долго, и оно тебе пригодится.

— Вы так уверены?

— Уверена. Политические и бюрократические издержки не дадут сделать это быстро.

«Вот тебе на! Одно открытие за другим. Сначала меня поразило начало разговора, потом гражданство. Теперь это! Век живи, век учись, как сказали бы в моём прошлом мире».

— Разве вы, — указал я копытом на белую кобылу, — не можете повлиять на это?

— Могла бы, но тем самым сильно расстрою знать, — вновь отпила чай из чашки кобыла, раздраженно поморщившись. Я не мог понять, что её раздражает — бюрократы и знать, которые расстраивают её, или же сам чай.

«Видимо она его и впрямь ненавидит этот. Вот и фанфик вспомнился под названием "Селестия ненавидит чай"...», — негромко усмехнулся я, подмечая данный факт.

Однако это не относилось к теме разговора, и поэтому я сразу вернулся к своим предыдущим мыслям:

— Неужели знать обладает большими полномочиями, чем сама принцесса? — задумчиво поднял я "бровь".

Селестия вновь недобро посмотрела на меня, будто сверлила меня взглядом некоторое время, отчего мне стало не по себе, но в один момент она просто закрыла глаза и проговорила тихо:

— Да, к сожалению это так.

— Так в чем же дело? — пододвинулся я к столу, внимательно ее слушая. Мне стало уже действительно интересно послушать её. Не каждый же день удается поговорить с белой кобылой за чайным столом.

— Древние договоры, скрепленные века назад, обязывают меня соблюдать определенного рода соглашения, — на этом месте она указала на раскинувшийся за балконом город и посмотрела на улицу, — всё это было сделано взамен на сплоченность влиятельных слоев населения, лояльность большей части армии и стабильный приток финансов.

— А расторгнуть договоры нельзя?

— Боюсь, я не могу этого допустить, — принцесса вновь повернула ко мне голову, — Это никому не будет выгодно.

«Что ж, это многое объясняет. Политика — дело тонкое. Прям как Восток (как говорил нам один советский фильм). И она всегда оставалась очень сложной темой для меня, в которую мне не очень то и хотелось лезть».

Но политика в Эквестрии всё же вызывала у меня какой-никакой научный интерес:

— Хотите сказать, что в случае расторжения договоров они поднимут восстание против вас? — спросил я осторожно.

— Не исключено, — хмыкнула Селестия, — Но они не умеют смотреть вперед так, как это умею я, — она перевела взгляд на меня, — Но если они и осмелятся что-то против меня сделать, им непросто будет свергнуть аликорна вроде меня.

— Понимаю, — хмыкнул я и ради приличия допил чай из чашки, отставив пустую чашку в сторону.

«А она слишком уверенна в себе. Я бы даже сказал: самоуверенная и отнюдь не в хорошем смысле слова. Как показывает практика с Найтмер Мун, даже аликорна можно ранить, а если можно ранить, то можно и убить. Логично? Логично», — догадался я, — «Она отнюдь не идеальна, а очень даже неприятная особа с раздутым самомнением и самоуверенностью. А к чему, обычно, это приводит? Правильно — к неизбежному краху. Так что как ей удавалось править с подобным характером и мировоззрением целую тысячу лет — загадка».

Но эту тему пока оставим, а вернемся к насущему разговору:

— А можно поинтересоваться? — задал я вопрос.

— Можно, — сделала она снисходительный жест копытом, на что я тихо фыркнул. Тоже мне Владычица...

— Что это за договоры, которые вы не можете нарушить?

Селестия сделала глубокий вздох и вновь прикрыла глаза, словно вспоминая что-то:

— Когда-то давно, а именно — чуть более тысячи лет назад, мне и моим пони потребовалась помощь богатого и влиятельного государства, которое тогда было отдельной территорией, не относящейся к молодой Эквестрии. Нам очень нужна была помощь, — на слове "очень" Селестия сделала особый акцент, — и ради этого я была готова пойти на что угодно. Даже на свое несчастье.

— Но, как я понимаю, это государство потом вошло в состав Эквестрии?

— Да, но договоры остались, — грустно констатировала принцесса.

Повисло неловкое молчание. Я тщательно обдумал сказанное, и в конечном итоге мне стало даже жалко Селестию. Она хотела как лучше для своего народа, и влезла в такую задницу, но в итоге лучше не стало.

«С другой стороны — она получила по заслугам. Кто меня хотела убить? Она. Кто хотела меня ограничить и сделать плохо? Она. Кто, в конце концов, обманывает всех и водит за нос? Неожиданно она. И моё крайнее негативное отношение к ней это не отменяет».

— Но хватит про плохое, — несколько натянуто улыбнулась Селестия, — Солдаты хорошо о тебе отзываются, в целом.

Я на время отвлекся от своих мыслей и облегченно выдохнул. Хотя подсознательно ожидал всё ещё подвоха. Как от неё самой, так и от её слов.

И я не прогадал в этот раз:

— Но заместитель Шайнинга — жеребец по имени Стил Дансер, очень много неприятного высказал лично мне в твой адрес, — продолжила кобыла, поставив свою чашку на стол, — Слово офицера-дворянина против слов простых гвардейцев. Знаешь, что это значит?

Ёе морда приняла максимально серьезный и строгий вид, заставляя меня нервничать.

«Вот тебе и "хватит о плохом"! Для нее это еще нормально, а для меня это тот еще пиздец».

Мне было очевидно ясно, что будет со мной в случае дальнейших казусов:

— В случае проблем со мной в дальнейшем, меня либо выкинут за границу без права на ее пересечение, либо же попаду в тюрьму, едва меня сделают гражданином Эквестрии, — грустно констатировал я.

— Верно, — кивнула Селестия, — Но ни моя сестра, ни я этого не хотим. Мы возьмем на себя ответственность в ущерб отношениям со знатью... На этот раз, — принцесса глубоко вздохнула и умоляюще посмотрела на меня, — Не подведи нас.

— Я не подведу, — утвердительно сказал я и кивнул, а затем поднял на неё взгляд, решив отвлечься на другую тему и просто узнать кое-что важное для себя:

— А как ваша сестра поживает?

— В целом неплохо, но, — на этом моменте белая аликорн опустила голову, — в последнее время ее мучают кошмары. Таблетки для сна справляются, но проблему не решают.

Это меня крайне удивило. На самом деле в голове не укладывалось: чтобы аликорн, и на таблетках? Как странно. Видимо, это очень серьезно было.

— А что именно за кошмары? Она не рассказывала? — осмелился спросить я.

— Нет, — печально вздохнула Селестия, — Она не упоминает и говорит, что с ней все нормально. А почему ты интересуешься?

— Мне не все равно ее здоровье, — честно ответил я, — Не для того я помог ее спасти от Найтмер Мун, чтобы она страдала вновь. Может быть ей можно как-нибудь помочь?

Селестия вновь нахмурилась, внимательно на меня посмотрев. Мне даже показалось, что в её глазах промелькнула капелька ревности. Но затем она чуть улыбнулась мне, ответив:

— Я не знаю как. Но если будут идеи, то скажи мне. Ладно?

На этот раз Селестия была искренней. Даже позволяла эмоциям вылезать за пределы маски. Я уже убедился, что за сестру она готова пойти на все, и я был даже помочь ей в этом. Другое дело — идей не было. Так что мне оставалось лишь кивнуть и ответить:

— Хорошо, принцесса.

Мы сидели молча несколько минут, просто поглядывая на Кантерлот. Я не знал, что ещё говорить, а Селестия обдумывала свой следующий вопрос. И в конце концов, она мне его задала:

— И все таки меня беспокоит твоя сила, — подметила она, укоризненно глядя на меня, — Возможно, что ты ее не изучал, но она — часть тебя. Что же это?

«Она ведь говорить про Пустоту и Тьму, верно? Ту самую силу, которую боятся все? А ведь она мне часто в кошмарах снится. Так — будто я часть её. Бррр — жутковато».

— Я фактически не пользовался ей. Но она всегда была такой и боюсь, я о ней слишком мало знаю, — пожал я плечами в ответ.

— Ты не можешь ей не пользоваться, особенно учитывая тот факт, что внешне ты единорог, — кобыла хмыкнула, — но ради своего и чужого блага пользуйся меньше.

— Попробую, но это как получится, — хмыкнул я, — Телекинезом не могу не пользоваться, уж извините.

— Ладно, — ответила Селестия в своей снисходительной манере, — Но учти, что твои поступки без внимания не останутся.

— Я понял вас, принцесса.

«А Селедка и впрямь умеет быть строгой... с представителями не народа пони, которые живут здесь, в Эквестрии», — подметил я, ощущая, что мне уже немного неудобно перед ней отдавать отчет и хочется поскорее уйти.

К счастью, Селестия словно прочитала мои мысли и, улыбнувшись, показала копытом на выход:

— У меня сейчас полно дел, а потому нам нужно закончить. Приятно было поболтать с тобой, Стевриан.

— Аналогично, — кивнул я, мысленно кривясь от ее приторно сладкой манеры речи. Хотелось бы ответить прямо, что я думаю по поводу этого всего, да решил промолчать.

«Информативная вышла беседа. Культурная, однако! Что ж, теперь мне куда яснее видятся причины поступков солнечной жопокрупой кобылы. Ее можно понять, но не во всех случаях это её оправдывает. А мне на будущее — заодно буду знать, что с местной знатью шутить не стоит. Да и я этих напыщенных пидарасов вообще никогда не любил. Денег много, а мозгов нема».

Я вышел с веранды и дверь с громким хлопком тут же закрылась, чуть было не стукнув меня по крупу. Я выругался и обернулся обратно, но увидел там лишь стражника-земнопони, который поспешил ко мне.

— Я провожу вас до выхода, — монотонно сказал он, — Следуйте за мной.

Дел здесь моих не осталось, а потому осталось лишь подчиниться. Охранник сопроводил меня до казарм, после чего ушел обратно, а я направился в столовую, желая наполнить желудок едой. По пути поздоровался со знакомыми мне гвардейцами, а когда, наконец, уже в столовой принялся за трапезу, я обратил внимание на то, что наш сержант-повар сегодня был необычайно веселый:

— Грин! — окликнул я его, — Ты сегодня в хорошем настроении, как я погляжу.

— Еще бы! — подошел ко мне жеребец, — Моя дочка ходит! Сама! — по его мордочке потекли слезы радости, которые он тут же вытер ногой, — Хвала свету, что дал ей шанс!

— Поздравляю! — улыбнулся я, — Это и впрямь хорошая новость!

Грин разговаривал так громко, что его не слышала, наверное, только сама Селестия, которая сейчас сидела в своей комнате и гоняла очередные чаи.

— Серьезно? — спросил кто-то из гвардейцев, что обедал в столовой, — И я тебя поздравляю, Грин!

— Спасибо вам, огромное спасибо за теплые слова, — Грин просиял еще больше, — Сегодня двойные порции для всех!

По всей столовой послышались восторженные крики и поздравления, от которых Грин даже слегка смутился, а потом он радостно поскакал на кухню.

Я в то же время невольно задумался, наблюдая за всей этой картиной:

«Интересно, а как он сможет приготовить все это в одиночку? Он, конечно крутой повар, но накормить пятьдесят с лишним морд и еще меня, который ест за двух, а то и трех... Это будет интересно и, надеюсь, очень вкусно».

Вскоре я понял, что мои опасения были напрасны, когда он вывез несколько тележек из столовой. Я просто обомлел.

«КАК? Просто, КАК? Магия вне Хогвартса же запрещена! Видимо, у него есть свои секреты».

Грин подошел ко мне с четырьмя тарелками с рыбой и, поставив на стол, словно прочитав мои мысли, сказал:

— Нужно немного доброты, отцовской любви и опыта побольше, — улыбнувшись, он подмигнул мне, поставил тарелки на стол, пожелав приятного аппетита. А пока я налегал на еду, Грин пошел дальше разносить салаты по столам.

Когда я вновь повернулся мордой к тарелкам, то внезапно обнаружил напротив себя сидящего Стара. В очередной раз он совершенно незаметно подобрался ко мне, только на этот раз даже не поздоровался — видимо, настолько был погружен в собственные мысли, параллельно уплетая вегетарианский гамбургер с травами.

— Ты как? — спросил я друга, чуть тронув того копытом. Тот ощутимо вздрогнул.

— Я поговорил с принцессой, — отвлекшись от еды, ответил мне Стар. Я сразу заинтересованно хмыкнул.

— И что в итоге?

— Она с радостью меня примет... после "экзаменов" — сделал кавычки копытами жеребец.

Я аж поперхнулся едой, услышав такое. Луна ничего не говорила мне про такое.

— Каких ещё экзаменов?

— Например, мне нужно выучить наизусть ритуал вступления, древние клятвы лунных гвардейцев, этикет и еще по мелочи, — перечислял Стар, откусывая еще кусок от гамбургера.

— Сочувствую, — покачал я головой. Мне на ум пришли сразу экзамены в школе, которое "миловидно" называются ЕГЭ, защита диплома в отрасли медицины и прочие "мелочи". Интересно, на что похож экзамен Луны?

— Не стоит, — он улыбнулся, — Все нормально. Я справлюсь.

Я лишь пожал плечами и вернулся к трапезе, про себя отметив, что на этот раз рыба стала даже вкуснее, чем раньше. Прямо смакуя вкус на языке, я периодически ловил слегка брезгливые взгляды гвардейцев, но внимания на них особо не обращал. Уже привык к подобному.

Больше мы ни о чём не говорили со Старом, и так же молча разошлись по своим делам. Я тренировался с телекинезом — уже самостоятельно, а он готовился к экзамену. Ближе к ночи я встретил Вульпу — ту самую фестралку, которая меня остановила и хотела арестовать. Она быстро бежала по коридору, очевидно, куда-то спеша, но я решил её остановить и немного поговорить:

— Вульпа, подожди!

— О, Стевриан! — обернулась она на мой голос, оставливаясь, — Хотел что-то?

Вопреки ожиданиям, сегодня она была на удивление дружелюбной, что вызывало небольшой когнитивный диссонанс в моём разуме. Но это было мне как раз и нужно.

— Как поживает ее величество, принцесса Луна? — я сразу перешёл к делу.

— Она плохо спит в последнее время, — та глубоко вздохнула и поджала губы, — Ты хочешь помочь?

— Да, хочу, — кивнул я, — но вот как...

— Может быть, вы поговорите лично, когда будете спать?

Я немного осел на месте. Стоп — я не помню, чтобы кому-то говорил о подобном. Как она догадалась?

— Откуда ты?... — начал было я, но она прервала меня:

— Лунная гвардия знает о подобных вещах, — Вульпа слегка улыбнулась, — Не бойся. Мы, лунные гвардейцы, умеем хранить тайны.

Я немного успокоился и вздохнул. Конечно, Вульпа мне не внушала большого доверия пока что, но ей хотелось верить больше, чем даже тому же Шайнинг Армору. А ведь она, фактически, и была на должности нашего капитана, хоть и другого отряда.

— Ладно. Пожалуй, мне и вправду стоит так и сделать: встретиться с ней во сне, — задумчиво ответил я, — Мне надо бы идти спать поскорее.

— А я передам Луне, чтобы в первую очередь встретилась с тобой. Доброй ночи заранее, — слегка улыбнулась она мне и направилась дальше по своим делам. А я решил не терять времени и направиться в спальное распоряжение. Благо — отбой уже через пару минут будет.

Ночью я долго не мог уснуть из-за внезапно возникшей давящей атмосферы вокруг меня. Я словно ощущал, как в воздухе веет какой-то опасностью, и это заставляло пробуждаться каждый раз, когда я начинал засыпать. Мне пришлось усыплять все свои инстинкты, мысленно заверяя, что я, как минимум, под прикрытием целой роты вооружённых до зубов гвардейцев, которые кинутся по первой команде на врага, и лишь тогда я смог погрузиться в сон.

На этот раз я очутился не в туманном измерении посреди воды, а, к своему удивлению, в коридоре, в стенах которых располагалось множество дверей без табличек и указателей. Одни были выполнены из дерева, другие оказались украшены более элегантно, но все равно не впечатляли изысканностью, третьи и вовсе являлись потрескавшимися и старыми.

«Какое странное место! Я что — во дворце Селестии?» — с сомнением хмыкнул я. Естественно, мне никто не даст ответа на этот вопрос, и я решил просто направиться вдоль коридора, осматривая каждую дверь. Сколько я бродил так? Минут десять, двадцать? Может быть, час? Я уже потерял чувство времени, пока не наткнулся на самые большие двери, которые я мог увидеть здесь. Они выглядели словно ворота и состояли из двух створок, открывающихся наружу. Одна была отлита из чистого золота и украшена символом солнца, а другая словно состояла из нечто похожего на мрамор и украшена знаком луны.

«Селестия», — догадался я, и, немного нахмурившись, медленно, через силу открыл "мраморную" дверь. Она была крайне тугой, и еле-еле поддавалась под моим напором. Но когда я оказался внутри, то кромешная тьма сразу окружила меня со всех сторон. И что самое худшее — её не могло разогнать даже мое зрение. Я словно оказался посреди ничего.

Вдруг позади меня с грохотом захлопнулась дверь, оставив меня совершенно одного в кромешной тьме. Моё сердце сразу застучало сильнее в беспокойстве.

— Что тут вообще происходит!? — недоуменно спросил я, буквально крича в пустоту, — Где Луна и почему тут так темно?

Даже эха не слышно. Как будто и впрямь парю посреди космоса, а вокруг меня, ровным счётом, ничего. Мне стало не по себе, даже учитывая, что я стоял на твердой поверхности и отчетливо видел свое лошадиное тело.

«Значит, это не совсем сон», — догадался я, вспоминая, что во снах я всегда появляюсь в образе дракона. Что же это тогда могло быть?

Собравшись и преисполнившись решимости, я решил отыскать ответы на вопросы и, как и в случае с коридором, просто рысцой направился вперед. Комната оказалась словно бесконечно большой, и я шел очень долго, прислушиваясь к цокоту копыт — единственному звуку, который я мог слышать, помимо своего дыхания. И вдруг в один момент я не почувствовал пола под своей ногой, что выставил вперёд! Хорошо, что мои рефлексы сработали, и я вовремя успел отпрыгнуть назад. Уф — ещё чуть-чуть, и я бы свалился невесть куда.

Но прийти в себя и сообразить, что к чему, я не успел. Вдруг справа от меня послышался неприятный, похожий на шуршание звук, и я забеспокоился сильнее — если в темноте ты слышишь неожиданный звук, то тут любому станет не по себе. Я резко повернул голову на шум, но так ничего не увидел. Мне сразу захотелось повернуть назад и найти ту дверь, что вела обратно в коридор, однако потерял ориентацию в пространстве. И вскоре шум повторился — на этот раз позади меня, и это заставило попятиться куда-то вбок, ступая осторожно вдоль пропасти.

Плохи дела. Если так продолжится — то я уже окончательно испугаюсь. А это может увеличить мой риск сорваться. На сон это не похоже — я бы тогда был в образе дракона. Если это кошмар Луны, то весьма реалистичный. А ещё я чувствовал, что за мной наблюдал кто-то всё это время. Даже двое.

Шум всё приближался. Судорожно сглотнув и уняв уже начавшуюся было дрожь в ногах, я вдохнул побольше воздуха и крикнул:

— Покажись!

Ответом послужила мне лишь всё тот же шум, который нарастал и нарастал. Моя душа совсем ушла в пятки, но я решил повторить свой вопрос уже на эквестрийском, вспомнив, что он является чем-то очень похожим по звучанию на английский:

— Покажись, кто бы ни был!ᵉ

Шум послышался совсем близко и уже слева от меня. Я быстро развернул голову туда и неожиданно увидел искаженную в злобной улыбке Найтмер в десятке метрах от себя, несущуюся в мою сторону с копьем в телекинетической хватке.

«Ах... Так это твоих копыт дело?» — злобно оскалился я в ответ и, невольно вспоминая нашу первую битву, поднырнул под неё. Мне удалось толкнуть её, отчего та выпустила копье, потеряв хватку, и оно громко звякнуло о пол, улетев затем куда-то в пропасть. Но это нисколько не смутило безумную кобылу, и она начала драться в копытопашную, используя помимо этого еще и рога. Новый выпад Найтмер оказался успешным, и одним точным ударом по морде, она откинула меня прямо к обрыву, едва не столкнув. Я сразу поднялся с пола и встал на дыбы, активируя уже свой телекинез и блокируя им ее передние копыта.

Однако я немного просчитался, и Найтмер Мун усилила напор, постепенно толкая меня на самый край обрыва. Уже находясь на самой грани пропасти, я оттянул чернильную кобылу в сторону, словно сделав движение в танце, и резко выпустил ее из хватки копытокинеза. Как итог — соперница потеряла равновесие и с жутким криком упала в пропасть, а я устало лег набок, пытаясь прийти в себя.

«Что... Это... Было... Такое?», — задал себе я вопрос, прислушиваясь к новым звукам. К счастью, после моей схватки в комнате повисла гробовая тишина.

«Неужели Луна боится своей злой половины? Это уже логичнее. Но я бы на ее месте больше боялся одиночества и вакуума, чем злобную половину личности. Кстати, а как она вообще там выжила? Аликорны точно не простые органики... Против таких сражаться тяжело... Но что теперь?».

Ответ пришёл сам собой, когда я услышал уже до боли знакомый голос, преисполненный радостью и гордостью:

— Просто прекрасно! — произнесла откуда-то из темноты принцесса Луна, — Ты молодец, Стевриан.

На сердце стало сразу спокойнее. Я начал подниматься с пола, но пока никого еще не видел. Но через несколько мгновений тьма резко пропала, и мне в глаза засветил ослепительно яркий свет, который заставил меня болезненно зажмуриться.

— Ой! — спохватилась ночная пони и немного уменьшила свет, так чтобы я смог увидеть силуэт аликорна перед собой, — Я не хотела.

Что ж... Чувствую, что кое-кому придётся долго отвечать на вопросы.

— К чему такой яркий свет включать? — спросил я, протирая глаза, — Что все это вообще было? Ради чего?

— Извини, что вынудила — опустив голову, ответила Луна, — но это было необходимо.

— Для чего? — буркнул я.

— Местные кошмары вполне реальны, и я не могу справиться со всеми, — темно-синяя аликорн строго посмотрела на меня, — Если хочешь здесь выжить, то научись бороться с ними, иначе...

— Они меня убьют, — закончил я за нее. Та кивнула.

— Именно. И ты мне тоже помог, спасибо.

Я немного удивленно открыл рот. Похоже, я её не совсем понимал.

— Чем же? — поднял я "бровь".

— Я не могла контролировать данный кошмар пока не призвала тебя сюда. Но теперь он закончился.

Я ощутил, что комната, где мы находились, стала меняться, а под моими ногами стала образовываться вода. Мой вид тоже поменялся — теперь я был в образе дракона, а значит точно находился во сне, что успокоило меня.

Однако явление наличия воды в моих снах всё ещё интересовало меня, и я даже не удержался от вопроса:

— Интересно... Каждый раз в моих снах я вижу эту воду. И всё задумываюсь — откуда она берётся?

— Может быть потому, что это самая близкая тебе стихия и отражение твоего внутреннего мира? — предположила Луна. Я неопределенно покачал головой.

— Возможно, — вздохнул, — кажется, мы отвлеклись. Ты хотела мне рассказать насчет кошмаров и борьбу с ними. Верно?

— Да, — Луна кивнула и подошла ближе ко мне, — В отличие от мира, из которого ты прибыл, кошмары здесь вполне реальны, и они могут тебя убить.

— В мире людей тоже можно умереть от сердечного приступа во сне, — усмехнулся я, вспоминая некоторые истории с Земли. Но Луна отрицательно помотала головой.

— Нет. Ты не понял. Если местные кошмары тебя убьют, то от тебя мало что останется в реальном мире.

Между нами повисло напряженное молчание. А потом я внезапно хлопнул себя по лбу:

— Погоди-ка. Это же как в фильмах про Фрэдди Крюгера, верно?

Принцесса лишь утвердительно кивнула, отчего мне стало реально не по себе. Даже дышать трудно от волнения стало, а под чешуёй я начал ощущать вполне себе реальные мурашки.

— Именно поэтому тебе необходимо научиться от них защищаться, — повторила ранее сказанное Луна, — Данный... небольшой кошмарик, — на данном слове она сделала акцент и усмехнулась, — самое меньшее на что способны эти... монстры.

— И каким же образом я смогу это сделать? Драться буду? — я недоумённо развел когтистыми лапами в стороны.

— Да, — Луна кивнула. Я издал небольшой смешок.

— Дай угадаю, — я наклонил голову на бок, — Ты будешь меня этому обучать?

— Именно, — принцесса вновь кивнула, — Я давно никого не учила драться лично и ТЫ будешь удостоен величайшей чести обучаться у самого диарха!

— Почту за честь учиться, — поклонился немного я, понимая, к чему она ведет. Луна, как второе лицо в государстве, равное своей сестре оказала мне огромную честь, что радовало. Естественно, подобного удостаиваются лишь избранные. Приятно было осознавать, что меня так высоко оценивает сама Луна.

— Начнем завтра, — кобыла улыбнулась, — А за сегодня еще раз спасибо. Готовься, ученик. Но пока просыпайся.

И с этими словами сон начал растворяться вокруг меня, принимая уже знакомые очертания помещения казармы.

Стевриан. Глава 9: Драконья ярость

Месяц «Солнца» заканчивается. Местный аналог июня, если точнее. Всего месяцев на планете двенадцать, как и на Земле, но их названия совершенно иные: месяц пробуждения, месяц поздней зимы, месяц расцвета, месяц веселья, месяц тепла, месяц солнца, месяц последнего зерна, месяц торговли, месяц дождей, месяц ветра, месяц холодов, месяц льда. Поздновато я про это узнал, но главное, что теперь точно не опозорюсь в случае чего. Как бы не хотелось этого признавать, но я стал привыкать к окружающей меня действительности. Даже стены казармы стали мне почти как родные. Ну и что, что я не отсюда? В любом случае я здесь точно надолго, а потому это место, как бы я ни скучал по родным и близким, отныне мой дом, и мне нужно осваиваться… Имеется ввиду данная планета, а не Эквестрия…

Об это и думал я, прохаживаясь по коридору казарм в ожидании захода солнца, чтобы вновь отправиться погулять по городу. За всё время это было уже моё второе увольнение, хоть и нелегальное, и я его с нетерпением ждал.

За то время, что прошло с последней моей встречи с Луной, я узнал, что на дворе сейчас стоял «июнь» тысячного года «после изгнания Луны» или как местные зовут это — тысячный ПИЛ. Название показалось мне забавным, но вместе с тем и знакомым, но я не придал этому особого значения. Но, по крайней мере, теперь я знаю местное обозначение летосчисления.

Но возвращаясь к старым проблемам, я задумался о своей отлучке в город. На сей раз помочь осуществить мой поход за ворота мне взялся мой друг Стар, который сегодня уже в последний день находится в данной казарме. Накануне он подал заявку капитану Шайнинг Армору о переводе в лунную гвардию, на что тот дал добро, и вскоре он покинет дневную гвардию навсегда. Я гордился его достижением, однако бюрократические проволочки мгновенно сделать ничего не позволяли, и эту ночь именно Дарк Стар сторожил ворота из замка вместе с другим стражником. Это был его последний караул в старой гвардии, так сказать. Мы уже заранее договорились, что он отвлечет своего коллегу и откроет ворота, а я незаметно в то время проскользну в город. Однако, учитывая то, что произошло со мной в прошлый раз в Кантерлоте — он взял с меня обещание, что я вернусь до двух часов ночи и не позже, а также не буду искать себе неприятностей. Мне пришлось с этим согласиться.

Но это было ещё не всё: необходимо было пройти мимо дневального. Скорее всего он не заснёт, как это было в прошлый раз, оттого мне ничего не остаётся, как подкупить его чем-нибудь. И на моё счастье — мне было чем. Накануне я получил мешок с битсами от Селестии, что стало для меня огромной неожиданностью. Она передала мне его через свою горничную якобы «в компенсацию», но чего именно сказано не было. Однако я принял этот подарок без вопросов и теперь думал о том, куда бы его потратить. А тут как раз удобный случай представился.

Пока я в задумчивости смотрел через окно на заходящее солнце, я услышал шаги и увидел одного из гвардейцев. Я не сразу, но вспомнил, что именно он заступает сегодня на пост, и потому сразу подошёл к нему:

— Здравствуй, Блю, — обратился я к жеребцу с голубым цветом шерсти и серой гривой, — Ты ведь сегодня заступаешь на пост, верно?

— Да, — кивнул тот, — Что-то хотел, Стевриан?

— Да, хотел, — я неловко провел копытом по полу, собираясь с мыслями, а затем продолжил, — Я хочу выйти в город сегодня. Пропусти меня, и я куплю тебе то, чего ты хочешь.

Между нами повисло непродолжительное молчание, а гвардеец нахмурился, ничего не отвечая.

— А как ты сможешь купить ночью что-либо? — Блю внезапно усмехнулся, — ночью то магазины закрыты.

Что ж… Придется мне разыграть один из своих козырей. А именно — некие тайные знания о том, где и что можно приобрести по небольшой цене.

— Ты немного не понял, — фыркнул я, помотав головой, и сразу придвинулся ближе, настороженно оглядываясь по сторонам. Вроде никто наш разговор не подслушивал, а потому можно продолжать, — На дворцовой кухне имеется свой небольшой… магазин, куда сбываются всякие вкусности со столов знати, и именно туда я и собираюсь зайти.

Ещё одно неловкое молчание, только теперь морда Блю приобретает удивлённое выражение. А я сразу догадался, что и он в курсе происходящего.

— Откуда ты узнал про это? — жеребец аж поднял «бровь» от удивления.

— Ходили слухи, — я невинно пожал плечами, — Да и я сам видел все это. Мельком.

Блю впал в небольшой ступор и крепко задумался, а пока он молчал, я продолжил говорить:

— Я все куплю, но в разумных пределах, разумеется. Не волнуйся, деньги у меня есть, — я вынул телекинезом из сумки за спиной небольшой мешок с битсами и на несколько секунд показал его Блю, подмигнув.

Голубошерстный жеребец внимательно взглядом проследил за мешочком, который перекочевал обратно в мою сумку, а затем тяжело вздохнул:

— И надолго ты собрался в город? — он сурово глянул на меня. Я начал догадываться, что он уже почти согласился, и потому смягчил напор:

— До двух часов ночи максимум, а потом вернусь.

Как оказалось, перемена в моей линии поведения оказалась небольшой ошибкой, ибо Блю загоготал, и покачал головой:

— А почему это я должен тебе верить? — спросил жеребец, пытаясь отдышаться от смеха, — нам же перед тем, как тебя сюда привели, ясно сказали, чтобы не выпускать тебя наружу. Попадёшься еще жителям — что мы делать будем?

Я тяжело вздохнул в ответ и положил ногу на плечо заступающему дневальному, посмотрев ему в глаза:

— Послушай, — я слегка улыбнулся, — это в моих же интересах. Я не собираюсь ничего такого чудить. И вообще: разве тебе не хочется чего-нибудь этакого?

— Раз вопрос поставлен таким образом, — собеседник убрал улыбку с губ и серьезно нахмурился, словно всё ещё не веря мне, — Можешь тогда купить мне шоколадку, несколько килограмм ржаного хлеба и молоко?

«Ого. Да у тебя драконовский аппетит,» — мысленно поразился я, однако внешне и виду не подал, что удивлён.

— Я куплю на обратном пути, — невозмутимо кивнул я.

— Нет, нет, нет, — жеребец сразу перебил меня, — Ты это купишь до того как уйдешь, иначе не выпущу. Идёт?

От хитрый жук то. Понимает, что я могу спокойно проигнорировать его просьбу, если он уступит мне — пожаловаться то на меня он не сможет формально. Иначе сам отгребет, что пропустил меня.

— Хорошо, — наконец, согласился я, — А почему именно такой набор продуктов? Выглядит странным…

— Не важно. Мне это просто нужно, — вновь перебил меня Блю. Мне оставалось лишь пожать плечами в ответ.

— Ладно. Вопросов нет. Тогда договорились?

— Хорошо, — протянул жеребец мне копыто. Мы сразу стукнулись ими в знак скрепленного договора, и затем, пообещав скоро вернуться, я поспешил на дворцовую кухню, пока ещё есть время до захода солнца.

Пока я проходил там несколько недель назад, я помнил, что постоянно слышал там странный шум. Сначала мне казалось, что это обычная рабочая обстановка, пока однажды я не решил случайно заглянуть туда. К тому моменту мне уже полноценно разрешили гулять по замку, так что никто из гвардейцев меня не останавливал, и я мог позволить себе изучать его. Однако на кухне постоянно кто-то торчал, и один из гвардейцев упорно меня выпроваживал оттуда, аргументируя это тем, чтобы я никому из поваров не мешал. Звучало резонно, но подозрительно, как по мне.

И однажды я из любопытства заглянул на кухню в тот момент, когда стоявший на стрёме гвардеец куда-то отошёл. Предположительно, чтобы справить нужду. И там меня сразу ждала удивительная картина: двое гвардейцев орали на слуг, чтобы те быстро закрывали «лавочку», отчего те суетливо бегали по всей кухне, громыхая посудой и чуть ли не в панике убирая все лишнее. А уж мат в воздухе стоял такой, что даже типичная речь солдат в казарме была на уровне торжественной речи Селестии по сравнению с бранью на кухне.

— Эм… — я огляделся и сделал невольно фейсхуф, заметив тогда эту сцену, — Я тогда позже зайду…

Все присутствующие на кухне медленно повернулись ко мне, остановившись на полуслове.

— Да блядь! Тебя то каким боком сюда принесло?! Предупреждать не учили? — выдохнул ближайший ко мне гвардеец, постепенно успокаиваясь, — мы уж думали, что сюда идёт принцесса или, как минимум, трое пегасов. Ты так стучишь копытами, будто галопом несёшься.

— Ладно. Ладно. Я тут просто мимо проходил. А чем вы тут занимаетесь, что так громыхаете посудой? — поинтересовался я в ответ.

— Не твоё дело! — грозно огрызнулся страж, однако его товарищ положил копыто на плечо тому, покачав головой.

— Подожди. Это же Стевриан. Мне о нём много рассказывал сержант Грин. Он хорошо отзывается о Стевриане.

Я присмотрелся. Это был гвардеец в подчинении нашего сержанта-повара, и он часто тоже мельтешил в столовой, помогая Грину. Мне было приятно осознавать, что есть во дворце те, кто заступается за меня.

Однако первый из гвардейцев с подозрением глянул на меня, всё ещё не доверяя:

— Знакомый сержанта Грина, говоришь? Ну… Тогда, возможно, кое-чем можно с тобой поделиться. За тобой хвоста не было?

Я на секунду выглянул за дверь и, убедившись, что в коридоре никто не находился, покачал головой:

— Не-а, никого. Так чем вы хотели со мной поделиться?

И они тогда меня отвели к местному торговцу дешевыми продуктами, который продавал их по цене, более низкой, чем на обычном рынке. Как мне сказали, они этим занимаются в волонтёрских целях, чтобы помогать голодным и малоимущим гвардейцам, и всё это выполнено чисто на энтузиазме. Однако про этот «подпольный» рынок во дворце никто из высокопоставленных лиц не знает, равно как и пегасы, которые были известны своей фанатичной преданностью Селестии.

Именно так я и познакомился с местным «Сидоровичем», у которого можно найти всё, что нужно солдату. Именно с ним я и собирался сегодня встретиться.

Когда я уже сегодня подходил к кухне, я замедлился и потом, увидев закрытую дверь, несколько раз ритмично стукнул в неё. Один из гвардейцев приоткрыл её и окинул меня взглядом, кивнув в приветствующем жесте:

— А. Это ты. Ну как — всё чисто? Если да, то заходи.

Я, как и в тот раз, огляделся и, убедившись в отсутствии лишних глаз и ушей, зашел на кухню. На меня отреагировали уже спокойно — ко мне они привыкли, а моё умение держать язык за зубами не подвергалось сомнению.

— Я по делу — с этими словами я достал кошель с битсами и показал его остальным, — нужно купить кое-что.

— А! — послышался женский голос в дальнем углу, — заходи, заходи.

Ко мне подошла весьма молодого вида кобыла-единорог в костюме горничной и жестом попросила пройти за ней. Отодвинув кухонный шкаф в сторону, она открыла передо мной широкий проход, который оканчивался лестницей вниз. Она вела уже в подвальное помещение, которое выглядело довольно запущено: серые потрескавшиеся стены, много пыли и паутины по углам, словно здесь давно не убирали. И противоположный конец этого помещения оканчивался узким проёмом, заколоченным толстыми деревянными досками.

Моя спутница, не теряя времени, подошла к нему и несколько раз постучала, отбивая странный ритм копытом. С той стороны послышалось тихое шуршание, и через секунду раздался голос, принадлежащий пожилому жеребцу:

— Пароль!

— Принцесса Селестия ненавидит чай, — спокойно сказала кобыла.

Доски отодвинулись в сторону, словно занавес, открывая нам путь дальше. Я уже не удивлялся подобному: доски только казались прибитыми, а на деле здесь работал целый механизм, который сразу отодвигал эту дверь в сторону при нажатии на рычаг.

Мы оказались в огромном помещении, в несколько раз крупнее предыдущего. И оно было сплошь уставлено старыми ящиками. Сама комната делилась на две части металлической решеткой, которая была обшита досками из темной древесины. А за ней располагалась еще куча ящиков, поставленных друг на друга, и все вместе они образовывали несколько пирамид до самого потолка. В разделительной перегородке находилась деревянная дверца и небольшое окошко на уровне роста обычного жеребца, то есть примерно сто шестьдесят сантиметров. Сама дверца была настолько мелкой, что я самостоятельно однозначно не смог бы пролезть туда, не говоря уже о том, чтобы протащить туда ящики. Это наталкивало на мысль, что из этого похожего на склад помещения есть еще один выход по ту сторону перегородки.

Закончив краткий обзор помещения, я еще раз осмотрелся по сторонам и увидел у решетки жеребца-земнопони вороной масти, с седеющей гривой и кьютимаркой на крупе с изображением деревянного ящика.

— О, Стевриан Анлас, пришёл за товарами? — спросил меня «продавец», улыбнувшись мне.

— Так точно, — кивнул я, — надо в одном деле помочь.

— Могу понять, — пожал плечами пожилой жеребец, — Деятельность незаконная, но очень прибыльная и полезная для простого народа.

Я немного раздражённо кивнул. Не хотелось бы тратить время на пустое сотрясение воздуха.

— Но ладно, к делу, — вздохнул я, — Мне нужны плитка шоколада, несколько буханок ржаного хлеба и литр молока.

— Интересно, — собеседник почесал затылок, — Для каких целей хотите приобрести?

— Для приятеля.

— Вы хотите подкупить стражу, — спокойно ответил жеребец.

Похоже, он о чем-то догадался. Я сразу обеспокоенно уставился на кладовщика, хлопая глазами.

— С чего вы взяли? — только и смог произнести я.

— Подобное у нас берут чаще всего для таких целей, — пожал плечами пожилой понь, — Не буду осуждать. Подойдите лучше к вон тому ящику, — с этими словами он указал копытом на крупный ящик размером с него самого, что стоял возле окошка.

Я послушно подошёл к ящику и стал ждать, а жеребец зашёл в огороженную часть помещения. Некоторое время он там шуршал, а затем вернулся с большой учётной книгой и пером с чернильницей на подносе, который был закреплён на его груди с помощью фиксатора. Он подошёл ко мне и положил все предметы на стоящий рядом ящик, после чего отстегнул крепление и пояснил:

— Распишитесь вот здесь, — вороной жеребец указал мне на последнюю строку. Я не упустил возможности и ознакомился с предыдущими записями, заметив, что прошлые клиенты заказывали примерно то же самое, но даже в большем объеме, чем я, что вызывало некоторые вопросы. С одной стороны — я понимал солдат, которые хотели дополнительное питание, а с другой — не ожидал, что такое большое количество покупателей знало об этой не самой легальной точке.

Закончив изучать список, я взял телекинезом перо и аккуратно стал выводить свои инициалы на эквестрийском, которые придумал во время обучения с Луной во снах. Расписавшись, я положил все письменные принадлежности на соседний ящик. Затем жеребец попросил меня открыть ящик около которого я стоял. Внутри были нужные товары, упакованные в отдельные пакеты и разделенные перегородками.

— Прошу, — указал он на меня, — С вас сто тридцать два битса.

Я отсчитал в своем кошельке необходимую сумму и телекинезом передал её продавцу. А когда тот кивнул мне и ушёл в огороженную часть помещения, я начал перетаскивать продукты из ящика в свою сумку за спиной.

«Блин… Вроде и занимаюсь каждый день тренировками «магии», но выносливость и контроль все равно оставляют желать лучшего. Даже бутылку молока еле держу телекинезом. Безобразие!», — недовольно подметил я, замечая как дрожат товары в воздухе, пока они левитируют ко мне.

Закончив с перемещением продуктов, я кивнул выглянувшему из-за окошка земнопони и улыбнулся ему:

— Спасибо, а то я слышал, что данные продукты дорогие.

— Это правда, — пожилой торговец издал легкий смешок, — Цены магазины специально завышают, и мы исправляем данную несправедливость, пусть и не совсем законным образом. Кстати, интересная у вас магия. Я никогда подобную не видел.

Я, уже собираясь покинуть складское помещение, остановился буквально в дверях и обернулся, вопросительно хмыкнув.

— Вы о чем конкретно?

— Обычно у единорогов светится рог и непосредственно объект, к которому они применяют магию, а у вас шлейф прямо к предмету ведёт.

— Видимо я уникальный в этом плане, — пожал я плечами, — Спасибо еще раз и осторожнее, а то рано или поздно вас поймают.

— Не волнуйтесь насчёт этого, — жеребец улыбнулся, — У нас все налажено.

— Очень надеюсь на это, — я махнул копытом и вышел из помещения, направляясь обратно в казарму.

Дальше всё прошло без лишних потрясений, и уже на заходе солнца я отдал продукты Блю. До отбоя я, как обычно, просто ожидал в казарме и думал о всяком разном. Но уже после команды «Отбой!» и ухода лишних гвардейцев, я аккуратно и без лишнего шума покинул общую спальню и спокойно прошел мимо Блю, кивнув ему. Тот лишь проводил меня взглядом, но ничего не сказал. Дальше всё пошло по плану: Стар отвёл гвардейца в сторону, громко рассказывая ему какую-то историю из жизни, а сам оставил перед этим ворота приоткрытыми. А там уже я тенью проскользнул в город.

Я пошел уже по заранее определённому маршруту, постоянно оглядываясь, дабы не попасться на глаза патрульным или случайным пони. К счастью, я помнил, что здесь редко ходят патрули гвардейцев, но моя прогулка все равно являлась довольно рискованным занятием.

Но именно за это я и любил такие ночные прогулки по городу! Риск, адреналин очень приятно разливались по моей крови, даруя мне живость и бодрость духа, а свежесть ночного воздуха вдохновляла на новые подвиги и давала силы жить дальше! Нахождение в душной казарме мне уже настолько осточертело за эти почти два месяца, что только здесь, в городе и вне бетонных стен, я чувствовал себя по-настоящему свободным! Я жалел, что не имел крыльев и драконьего обличия — с каким бы удовольствием я бы взмыл в ночное небо! Эх...

Я искренне жалел, что не имел той свободы, о какой мечтал всю свою предыдущую и нынешнюю жизнь. Но очень надеялся, что я добьюсь ее всеми силами и правдами. Тем более, что первые подвижки в эту сторону уже начались.

Ночь сегодня оказалась на удивление безоблачной. Дул теплый ветер, что приятно обвевал короткую шерсть на моём теле, да раздавалось отдалённое пение ночных птиц. Торопиться совершенно не хотелось, и я прогуливался медленным шагом, наслаждаясь каждым мигом свободы и дыша полной грудью. С обзорной площадки дворца дома выглядели красиво, но ночью эта красота становилась еще заметнее. Как и в прошлый раз, я не мог не отметить, что буквально каждый дом является произведением искусства...

Однако в один момент я услышал отдалённый цокот копыт по мостовой, и быстро сообразил, что в мою сторону кто-то идёт. Я сразу поспешил спрятаться за ближайшим домом и закрыть глаза: я давно заметил, что они меня часто выдают в тени, ибо светятся ничуть не хуже, чем у кошки, если не сильнее. Цокот копыт всё приближался и становился громче, и я буквально затаился, боясь даже громко дышать, искренне надеясь, что меня не заметят. Но, к счастью, пронесло, и стражники прошли мимо, так и не обратив внимание на темный силуэт в тени крупного дома. Я остался незамеченным.

Моя прогулка продолжилась, но теперь я ступал медленнее и осторожнее, словно был сейчас в стане врага. Хотя что уж таить: мне и в самом деле необходимо было соблюдать осторожность, ибо меня никто не должен видеть.

Но сегодня мне уж точно было не суждено нормально погулять и успешно вернуться. Я даже не мог представить, что проблемы сами тянутся ко мне каждый раз, когда я пытаюсь просто отдохнуть, и сейчас мне предстояло в очередной раз убедиться в этом. Ведь стоило мне только дойти до площади, как вдруг где-то в ста метрах спереди от меня что-то вспыхнуло, а затем прогремел оглушительный взрыв. Кто-то вдали громко вскрикнул, а во всех окружающих домах резко позажигался свет.

"Что это за фигня? Ни дня без происшествий..." — задался я вопросом и застыл столбом, глядя на поднявшийся от взрыва дым. Несколько секунд ушло на то, чтобы просто сообразить и опомниться, а затем я осознал, что мне так-то не помешает спрятаться, ведь скоро здесь будет много поней. Я начал сразу лихорадочно озираться по сторонам в поисках ближайшего темного переулка, но когда я развернулся на месте, то почувствовал, как об мне кто-то на полном ходу ударился.

— Что происходит? — сразу вырвалось у меня из груди. Я опустил голову и заметил перед собой жеребца-земнопони оранжевого окраса с черной гривой, который явно куда-то спешил. Кто это был? Очевидец? Пострадавший? Просто перепуганный пони? Я хотел было спросить его об этом, но тот ловко развернулся на сто восемьдесят градусов и, как в фильмах про Джеки Чана и кунг-фу мастеров, со всей силы зарядил копытами задних ног мне в морду. Из носа сразу брызнула кровь, и я, зарычав, опустился на мостовую, а он тенью проскользнул между зданий и скрылся.

— Ах ты сука! Тварь! — заорал я ему, поднимаясь. Он меня своим ходом уже вывел из себя, и я чувствовал, как внутри меня закипает настоящий пожар! Зачем он вообще это сделал?! Мне ему что — копыта теперь вывернуть за такое.

Но пока я поднимался, ругаясь, рядом со мной опустилась ещё одна тень, и знакомый голос окликнул меня:

— Стевриан! — сердито сказала кобыла, оказавшейся Вульпой, — Какого Тартара ты здесь? Опять гулять ушел?

Я вытер ногой кровь на носу и было хотел ответить, но фестралка резко вскинула ногу и грубо прервала мой так и не произнесенный вслух ответ:

— Поебать, — выругалась она и затем указала в сторону дыма, — Видишь тот дым от взрыва? Он мог сделать Великой плохо! Его нужно срочно найти и обезвредить.

Подождите, подождите. Что? Взрыв? Великой? Плохо? Тот понь, который меня ударил? Я первые несколько секунд не понимал, что происходит, однако когда всё сложилось в единую картину, я почувствовал, как мои ноги начинают дрожать, а морда искажаться в кровожадной яростной ухмылке.

«Что блядь?! Эта тварь посмела навредить Луне? Я его найду и распотрошу, как свинью!».

Вульпа, заметив мою резкую перемену, немного опешила на месте, и затем поспешила добавить:

— Сиди здесь и доверь это дело профессионалам, Стевриан. Не вмешивайся! — сурово сказала Вульпа и взмыла в воздух, полетев в направлении взрыва. Я хотел было ей всё сказать, но понял, что не могу больше себя сдерживать и глянул в сторону, куда не так давно убежал тот земнопони.

«Урод! Тебе не жить!».

На ярости я быстро-быстро помчался туда, ориентируясь по четкому запаху пота, что оставлял жеребец после себя. Я даже не заметил, как буквально за пару минут добрался до большого трёхэтажного здания городского банка, где этот вредитель, предположительно, сейчас и находился.

Я резко толкнул входную дверь, и сила моего удара была такой, что дверь с треском вылетела внутрь здания и упала на пол. Сигнализация не сработала, а охранника не было на посту, но зато горел свет, фактически, везде, что уже говорило о том, что здесь всё в порядке. Яростно прищурившись, я внимательно осмотрел главный зал, который походил чем-то на театральное входное помещение: кафельный пол, огромная люстра на потолке, портреты видных деятелей на стенах, а также множество столов вокруг, стульев и скамеек. Посередине зала имелись мраморные колонны подпирающие потолок, балкон на втором этаже и различные кабинки с окнами на первом этаже. Я, проходя внутрь с громким цокотом копыт, принялся осматривать каждый угол: заходил во все кабинки, в которых должны стоять сотрудники банка, проверял под столами, заглядывал на лестницу, что вела на второй этаж, поднимался по ней. Тварь, обидевшая меня и Луну, должна была находиться где-то здесь. И вот, наконец, я периферийным зрением заметил, как на полпути к третьему этажу кто-то мелькнул. Визуально я её не видел, однако аурное зрение чётко выдавала контур земнопони, что осторожно пробирался наверх, стараясь не шуметь.

— Вот ты где, уёбок! — зарычал я. Вдруг я почувствовал, как мой телекинез внезапно начинает усиливаться, а моя сила вырывается наружу, подобно вулкану, и вот уже в следующий миг со стола срывается касса и под громкое "Получай, падла!" она со скоростью снаряда летит в жеребца. Такого в обычной жизни я не смог бы повторить, но сейчас я даже не заметил изменения в телекинезе: ярость слишком застилала мне глаза.

Жеребец еле успел увернуться, и касса с треском влетела в стену за ним, расколовшись на несколько частей и оставив в ней хорошую такую вмятину. Земнопони встал и попытался вновь вбежать на третий этаж, но я уже бросил вторую кассу, что отбило у него всякое желание продолжать путь наверх, и потому он начал спускаться в противоположную сторону. Я вновь зарычал и в гневе кинул третью кассу на опережение, но из-за плохого контроля промазал и случайно повредил опору балкона второго этажа на котором находился понь.

— Куда ты бежишь? — спросил я, — Я заставлю тебя страдать!

Я поднял телекинезом уже железный стул и снова метнул его в сторону жеребца, но с прицелом у меня были пока явные проблемы, и стул угодил в повреждённую опору балкона, сломав его. Балкон сразу же с треском упал на второй этаж, обваливая его вместе с нами и поднимая тучу пыли. Урона я почти не получил, а потому сразу поднялся. Мой соперник сделал то же самое и попытался улизнуть. Ну уж нет, не уйдёшь отсюда живым!

Я взял в копыто первый попавшийся предмет, коим оказалась печатная машинка, и я уже на чисто физической силе кинул в оранжевого, словно камень, угодив тому по правой задней ноге. Она с хрустом впивалась ему в бедро, и тот закричал что-то матерное мне в ответ, однако этого оказалось недостаточно, и он поспешил скрыться за колонной от меня.

— Тварь! Я отгрызу тебе ноги и вскрою брюхо, как только доберусь! — закричал я вновь и быстро добежал до колонны, обогнув её. С разворота я попытался задними ногами ударить по тому месту, где должен был находиться оранжевый понь, но вместо этого оставил там глубокие вмятины и трещины. Ещё не обвалившаяся часть второго этажа угрожающе качнулась, рискуя похоронить под собой нас обоих, однако я этого не замечал.

Я осмотрелся по сторонам в поисках соперника и увидел, как он бежит к выходу. Крикнув ему, я схватил телекинезом, находящийся у самого выхода стол и резко двинул его в сторону земнопони. Удар был таким сильным, что тот отлетел на другой конец, словно кукла. Но он быстро встал на ноги и забежал в ближайшую кабинку, рядом с которыми он сейчас находился.

— Ты от меня не спрячешься!

Я, добежав до кабины, развернулся на месте и, вложив всю силу в удар, выбил деревянную стену, отделяющую нас. Несмотря на мои старания, понь оказался проворнее и успел выбежать оттуда прежде, чем я вскрыл преграду.

— СУКИН СЫН! КАК ТЫ СМЕЕШЬ ПРЯТАТЬСЯ ОТ МЕНЯ!?

Я уже плохо отдавал отчет в своих действиях, но все еще сохранял крупицы разума. Однако все, что мне хотелось сейчас — убить эту тварь!

Заметив краем глаза мелькнувшего жеребца, я резко ускорился и сбил жеребца с ног, отчего он отлетел слегка в сторону, опрокинув по пути несколько стульев. Мои размеры не позволили мне быстро подняться на ноги, и тем самым противник выиграл секунд форы и он вновь направился в сторону выхода, стараясь не хромать.

— Куда пиздуешь, блядина?! — громко зарычал я, видя его откровенный страх в глазах, и, рывком поднявшись, быстро ломанулся в его сторону, сшибая по пути то, что осталось еще от банковской мебели.

Я успел быстрее, оттолкнув жеребца в сторону стены, быстро подошел и занёс копыто для удара, но жеребец быстро отскочил в сторону, и моя тяжелая нога оставила гигантскую вмятину на стене, в том месте, где сидел мгновения назад мой оппонент.

«Тварь! Опять увернулся! Только попадись мне — я от его лица не оставлю ничего, кроме каши».

Ярость продолжала захлёстывать меня, и я схватил телекинезом ближайший стул, кинув в противника. На этот раз к моей радости он попал ему в бок, опрокинув того на пол. Но даже это для него было мало, и он снова встал, увернувшись попутно от второго стула.

— До чего же ты живучий, тварина, — рыкнул я, подмечая то, что в него уже столько раз попали, а тот всё продолжает бегать и прыгать, уворачиваясь. Что ж, допрыгаешься, урод!

— Вернись, сука! — крикнул я ему вдогонку, видя, как тот пытается свернуть в сторону выхода. Заметив на стене электрическую лампу в виде подсвечника, я телекинезом вырвал ее из стены и на очередном обманном маневре, ударил им жеребца по голове, заставив того упасть вперёд, опрокинув стол с документами. Кровь брызнула из его затылка, окрашивая гриву в бордово-алые тона, а я, победно зарычав, подбежал к нему и поднял ногой на уровень своей морды, оглядывая его заплывшие от гематом и ран от осколков морду.

— Жалкая тварь! — я с силой кинул поня прямо под ноги, потом схватил его копытокинезом и стал колотить его спиной об пол. Один удар, второй, третий. Жеребец кричал и пытался от меня отстраниться, выскользнуть из захвата, однако удары всё сыпались и сыпались, рискуя сломать ему позвоночник. Я отпустил его, но тут же укусил за шею, почувствовал вкус его крови.

Именно в этот момент я почувствовал себя удовлетворенно! Он кричал! Ему больно! И это было прекрасным чувством, которым я наслаждался и упивался. Мне хотелось ещё и ещё.

В попытках навредить оппоненту ещё сильнее, я с силой схватил его и отшвырнул в колонну. Однако даже несмотря на все повреждения, что я ему нанёс, тот таки нашёл в себе силы подняться и, шатаясь сильно из стороны в сторону, двигаться на выход.

— КУДА СОБРАЛСЯ?! ТЫ МОЙ! — крикнул я ему вдогонку, почувствовав сильную вибрацию у рога. Да — вот она! Сила! А вот и ближайший железный стул, который я тут же схватил телекинезом, метнул в него. Тот со скоростью пули пролетел через весь зал и настиг несчастного поня, расколовшись у его затылка, а сам он от удара вылетел из банка, опустившись у мостовой.

Тяжело дыша от напряжения, я подошёл к валявшемуся практически без сознания земнопони и наступил ему на спину копытом. Вид у моего оппонента был крайне потрёпан: шерсть местами словно вырвана, особенно на шее и спине, вся морда превратилась в одну сплошную гематому с осколками стекла. Один глаз заплыл, из затылка обильно текла кровь из большой рваной раны, а на шее отпечатались мои зубы.

«До чего же убогое создание, но крайне живучее. Мое уважение последнему качеству, но я прерву твои страдания, а заодно воздам за Луну», — решил я и занес копыто для удара прямо по черепу, предвкушая сладкий звук ломающихся костей.

— Стевриан, — вдруг раздался возле меня голос. Строгий и властный, — отпусти его!

Услышав этот голос, мою ярость словно хвостом смахнуло. Я стоял над полумёртвым телом на мостовой, а в небе, которое еще не так давно было ясным, уже были темные тучи, и теперь нас поливал дождь, постепенно переходящий в ливень с грозой. Опустив взгляд с неба я увидел в нескольких метрах от себя принцессу Луну вместе с ещё несколькими пони. Да — именно она ко мне и обращалась сейчас. А окружившие её пони принадлежали лунной гвардии, судя по их униформе: все были одеты в полный комплект кожаных доспехов цвета ночного неба. И среди них было двое земнопони, Вульпа, один единорог и один пегас. Всего пятеро.

Но все, кроме Луны и Вульпы глядели на меня с застывшим на морде ужасом, видя во мне монстра, не иначе. Что ж, мог понять их: учитывая, в каком виде я перед ними предстал.

— МЫ СКАЗАЛИ, ОТПУСТИ ЕГО! — повторила свой приказ принцесса, перейдя на королевский-кантерлотский. Я только сейчас понял, что я всё так же неподвижно стою над своим противником, который уже и не сопротивлялся, и потому поспешил убрать свои ноги от него и отойти в сторону.

— Какого сена тут произошло? — первой подала голос Вульпа, когда я выполнил команду. Луна вышла вперёд и коротко осмотрела полумертвого жеребца, строго подметив:

— Стевриан, что ты с ним сделал? Что здесь произошло?

— Эта мразь, — я указал копытом на оранжевого жеребца, — тебе явно навредила, и я не мог оставить это без внимания. Я…

— И ты решил устроить самосуд, — перебила меня ночная кобыла а затем покачала головой, — Да. Он действительно это сделал, но устраивать самосуд непозволительно. Тем более в таком отвратительном виде.

— Ты думаешь, это так легко? — возмутился я в ответ, пытаясь оправдать свое поведение, — Он мог сбежать или навредить кому-то ещё! Да и не мог я просто так это оставить.

— Я понимаю твои чувства, но такое я себе позволяла только по молодости, — спокойно сказала Луна, подходя ближе ко мне.

— Да я бы не смог простить и самому себе твою гибель, понимаешь?

В этот момент стоявшая неподалёку Вульпа нахмурилась и угрожающе оскалила свои острые зубы.

— Обращайся к Великой подобающе!.. — встряла в разговор она.

— Он имеет право обращаться ко мне на «ты», — развернула голову к фестралке принцесса, топнув копытом. Та виновато поклонилась и пробубнила более смиренным тоном:

— Как пожелаете, госпожа.

Получив ответ, Луна вернулась к разговору со мной и слегка улыбнулась мне:

— Стевриан. Он получит по заслугам. Я тебе обещаю.

— Хорошо, — я вздохнул и обернулся в этот момент в сторону банка, оценивая то, что я натворил за эту ночь. Дверь в банк была выломана, часть второго этажа и один из балконов обрушены. Одна из кабин выбита, а практически вся мебель, включая стулья и столы — разбросаны где попало. Ну и дров же я наломал. Интересно было то, почему здесь нет охраны, раз уж это был банк? Это выглядело странным.

— Наломал я что-то знатно... Что же теперь нам делать?

— Ничего, — ответила кобыла, успокаивая, — Мы доставим его в тюрьму, а ты подождёшь около замка. Затем я лично приду за тобой, и мы вернёмся в казармы, пока тебя не хватились.

— Хорошо. Я отправлюсь обратно сейчас же, — кивнул я, надеясь, что меня возле ворот не остановят. По идее — охрана там после подобного происшествия может только усилиться, так что незаметно пройти станет ещё сложнее.

Луна же, закончив со мной, развернулась в сторону своих подчинённых и приказала им:

— Гвардейцы! Отведите преступника в замковую тюрьму и побыстрее.

— Так точно! — хором ответили они ей и принялась выполнять распоряжение.

— А ну подымайся! — приказал арестанту подошедшая к нему Вульпа. Тот еле-еле шевелился, но всё-таки нашел в себе силы поднять окровавленную морду и глянуть на неё единственным целым глазом:

— Я… ног не чувствую, — булькая, еле слышно прошипел оранжевый, — Я ничего не чувствую… — сказав это, он потерял сознание.

— Тогда, — фестралка повернулась к остальным своим коллегам, — поднимите его и донесите до тюрьмы.

— Так точно, капитан! — ответили вновь хором все оставшиеся гвардейцы.

Я не стал дожидаться конца «представления» и решил направиться к замку, совершенно не обращая внимание на дождь и мокрую шерсть. Я молился только об одном: чтобы меня никто не заметил по дороге обратно. Конечно, на улицах гвардейцев стало побольше, однако я успешно свернул на другую улицу и избежал того места, где недавно гремел взрыв — а именно там и собрались все солдаты, оцепив район. Дойдя уже до стен замка, я обнаружил, что почти во всех его окнах горит свет, даже в окне Селестии. А со стороны казарм слышались громкие голоса и лязг доспехов.

«Видимо, по тревоге подняли всю стражу замка. Это пиздец какой-то… Мое отсутствие точно не останется без внимания», — уже запаниковал я, чувствуя, что у меня начинаются проблемы. Однако я положился на проницательность Луны и просто принялся её ждать.

Через пятнадцать минут она подошла ко мне, и вместе мы двинулись к воротам. Но когда мы собирались пройти уже через них, нас встретил Стар в полном боевом обмундировании, который запыхавшимся голосом спрашивал:

— Стевриан? Что ты натворил? Солдаты сейчас тебя ищут — жеребец занервничал, — Быстро, беги в казарму, иначе…

— Иначе, что? — подала голос Луна, которая хмуро нависла над гвардейцем.

— Ваше высочество? — не на шутку испугался Стар, — Извините меня, я не заметил вас…

— Все нормально, — она подняла копыто в снисходительном жесте, — Я поручусь за него. Продолжай выполнять свой долг.

— Спасибо, госпожа, — кивнул гвардеец, — Но я все равно должен отвлечь своих, пока что сослуживцев, чтобы вы дошли спокойно.

— Спасибо тебе, друг, — улыбнулся уже я в ответ, смахнув мокрую гриву с глаз, — Ты всегда меня выручаешь.

Стар улыбнулся и кивнул. В этот же момент послышался лязг доспехов и Стар поспешил перехватить патруль, чтобы доложить им о чем-то и просто потянуть их время для нас.

Таким образом мы беспрепятственно прошли на территорию дворца, но внезапно Луна усмехнулась и подмигнула мне, указав куда-то в сторону. Я без лишних слов направился туда, и принцесса сконцентрировалась, применяя какое-то заклинание. Через секунду раздался тихий хлопок, и моя и её шерсть оказались полностью высушенными.

— Так будет лучше, надеюсь, — проговорила принцесса, завязав свою уже не эфирную гриву в хвост, скрепив резинкой.

— Полезная штука — это заклинание. Спасибо, — помотал я головой, сбивая гриву со своих глаз.

— Действительно, — усмехнулась Луна, — Вроде простое заклинание, но в молодости я долго не могла его запомнить.

Я задумчиво хмыкнул, направляясь вместе с кобылой уже по одному из коридоров замка в сторону в казармы.

— Расскажешь о своем прошлом, как-нибудь? — поинтересовался я у неё. Та удивленно качнула головой, глядя на меня.

— А ты разве не знаешь?

— В отличие от некоторых, — указал я копытом на Луну, — я чужую память не прочёл.

— Тогда да, расскажу, в свое время, — улыбнулась принцесса ночи, — Теперь идём же.

Мы спокойно вошли в казарму и, как мне казалось, все было спокойно и тихо, но уже у спальни, нам неожиданно перегородила дорогу группа гвардейцев в полном боевом облачении, а прямо перед ними стоял капитан Шайнинг Армор, который сурово на меня смотрел.

«Похоже, я действительно влип…».

Стевриан. Глава 10: Последствия

(*) В контексте данного фанфика слово "брони" обозначает не тех, кто фанатеет от MLP, а как замена слова "братан", что в данном контексте обозначает близкую дружбу двух жеребцов. Именно дружбу, а не то, что вы подумали.

— Вот же влипнуть надо было мне так, — выругался я, неумело пародируя мастера Йоду.

Прошло всего несколько часов с момента моего возвращения в казарму. Мы с Луной шли по коридору, что освещался только лучами восходящего солнца, в направлении тронного зала. Близился весьма тяжелый разговор с Селестией, и мы с принцессой ночи это понимали. Но по дороге туда Луна внезапно остановилась и посмотрела на меня:

— Слушай, вся эта ситуация и вправду скверная, — она глубоко вздохнула, — Но я тебя вытащу из такого положения.

— Каким же образом?

— Ты был со мной в это время и разговаривал насчет гражданства, — кобыла огляделась по сторонам, словно пытаясь кого-то найти, — Лунные гвардейцы подтвердят это.

— Спасибо, — улыбнулся я, — Надеюсь, этого будет достаточно. Но у меня есть один вопрос.

— Да? — навострила уши принцесса.

— Почему ты мне помогаешь?

Луна отвела взгляд в сторону, тяжело вздохнула и сказала:

— Ты помог мне справится с Найтмер Мун: это первое, — топнула копытом, — второе: я видела фактически всю твою жизнь и знаешь что?

Я немного хмыкнул, склоняя голову набок. Ну да — кто-то ведь умеет залезать в память. Однако с другой стороны — это ведь и сблизило нас, что тоже неплохо.

— Так что же? — спросил я тихо.

— У нас удивительно много общего, — слегка улыбнулась она, — Еще в тебе заложен большой потенциал, который нельзя упускать.

Я хмыкнул вновь, отметив про себя, что она права. Разница в возрасте и жизненном опыте у нас колоссальная, но при этом есть и похожие жизненные моменты, вроде плохих отношений с окружающими, чувства одиночества и отрешенности от окружающего мира. Мы с ней стараемся во чье-то благо, но все нас не любят и ценят лишь единицы. Как было на Земле, так и тут.

— Как же все это несправедливо, — еле слышно пробормотал я, опустив голову, вспоминая прошлое. Я и не заметил, что принцесса всё это слушала.

— Ты что-то сказал, Стевриан? — поинтересовалась Луна, подойдя ко мне ближе. Я мысленно ругнулся.

— Да ничего такого, — отмахнулся я, — Просто мысли вслух.

— Ну, — принцесса грустно хмыкнула и опустила мою голову на уровень своих глаз, — Не грусти.

— Хорошо, — кивнул я.

— Соберись, ибо предстоит долгий нам разговор с сестрицей нашей, — пытаясь говорить по старой манере, сказала она, возвращаясь к теме, — Ты должен вести себя как настоящий жере... — она осеклась на этом слове, но поправив себя, продолжила, — Как настоящий дракон, в хорошем смысле слова.

— Хорошо, хорошо, — приободрился я и поднял голову, выпятив грудь, — Я готов.

Мы прошли дальше по коридору пока у самой двери не послышалось хаотичное цоканье копыт. Мы решили пропустить выходящих, отойдя по разные стороны от дверей, и, когда я увидел тех, кто появился перед нами, то сильно удивился. Нет, я был сильно шокирован! Это были уже знакомые мне существа! И с ними было что-то не так.

— Луна, — выдохнул я, указывая на двоих вышедших жеребцов.

— Да? — кобыла глянула на меня.

— Это те жеребцы, которых мы со Старом поймали не так давно, — поделился я информацией, припоминая одно своё приключение за городом.

— Правда? — она вновь посмотрела на жеребцов, — Они выглядят странно.

— Вот и я об этом, — кивнул я, — Они идут словно какие-нибудь роботы и их глаза...

— Они с золотыми зрачками, — ответила за меня принцесса ночи.

— Что это может быть?

— Я не знаю, честно, — покачала головой Луна, — Но как-то узнавать об этом не хочется.

— А мне интересно, — хмыкнул я, глядя на уходящих, возможно, бывших гвардейцев, — Их взгляд словно устремлен в пустоту, — я снова глянул на Луну, — У меня есть теория.

— Слушаю, — навострила она уши.

— Им могли промыть мозги.

— Но зачем? — удивилась Луна.

— Чтобы сделать их послушными или хотя бы не опасными? — пожал я плечами.

«Если Селестия и впрямь использует магию, чтобы усмирять непокорных и держать их в узде, то дело еще хуже, чем я думал. Не сказать, что мне мятежников было жалко, но что если она то же самое применяет и к обычным пони? Жуткое зрелище...».

Принцесса ничего мне не ответила и открыла дверь в тронный зал, где на своем троне величественно возвышалась дневная кобыла, читая какие-то бумаги. Мы неспешно подошли и встали прямо напротив нее, и некоторое время так и стояли, поглядывая то друг на друга, то на Селестию. В конце концов Луна прокашлялась, чтобы привлечь внимание сестры, и та, наконец, оторвалась от чтения. Ее взгляд и легкая улыбка сначала упали на Луну, но, когда она посмотрела на меня, то все ее позитивное настроение улетучилось. Она посмотрела на меня со скрытой злостью под маской невозмутимости, что была у нее на морде большую часть времени, и я ощутил, как холодок пробежал по спине.

Это уже вторая такая серьезная беседа с принцессой, но теперь я ощущал всю гнетущую атмосферу этого зала. Здесь мне могут вынести приговор, если я буду не так себя вести. Так что я ощущал сильную нервозность, хоть и прилагал все усилия, чтобы оставаться спокойным.

— Стевриан, — встав с трона, кобыла стала спускаться к нам, — Ты только оправдал мое к тебе доверие... — проговорила Селестия спокойным голосом, делая многозначительную паузу.

— Но теперь, — продолжила дневная принцесса, — ты подорвал его, — тон ее голоса стал мрачнее, — Что можешь сказать в свое оправдание?

— Я что, таки пленник? — начал возмущаться я, — Тот факт, что я покинул казарму, уже считается преступлением, да?

— Где ты был? — тон Селестии сменился на доминирующий, словно вопрос задало существо обладающее огромным авторитетом. Я прикусил язык и задумался.

«И что она хочет услышать? Что я самовольно казарму покинул и чуть не убил ее подданного?».

Неожиданно, в наш разговор вмешалась принцесса ночи:

— Сестра, он был со...

— Помолчи, сестра — сурово и твердо ответила Селестия, посмотрев на Луну.

— Сестра! — возмутилась ночная кобыла, — Что ты делаешь? Он же не пленник..

— Я делаю то, что нужно для моих маленьких пони...

— Твоих?! — тут Луна не на шутку разозлилась, — С каких пор они твои?

— С тех пор как... — начала припираться Селестия, но ночная принцесса её перебила:

— Пони сами вольны выбирать за кем идти! — Луна перешла на повышенные тона, — Они не рабы и не игрушки, — она подошла вплотную к сестре и сердито посмотрела на нее снизу вверх, — Неужели забыла ты, сестра наша, ошибки дней минувших?

Селестия подняла копыто чтобы возразить, но передумала и опустила взгляд вниз. Она несколько напряженных секунд молчала, но затем помотала головой и сменила тон:

— Да, Лулу, ты права, — ответила кобыла, грустным голосом.

Смотря на Селестию, я понял, что ее маска дала существенную трещину. Пару мгновений назад Селестия воплощала собой сильное, могущественное создание и вмиг стала простым смертным, которая "забыла ошибки дней минувших". Теперь я видел её настоящую. Значит, она не столь жестока, какой кажется. И следующие ее слова подтвердили мою теорию:

— Власть развращает, — продолжила она, — Я совсем забыла о том, что я в первую очередь правитель, а не тиран, — Селестия глянула на Луну, — Прости меня.

От столь неожиданной реакции, Луна застыла, просто наблюдая за сестрой, не находя, чего ответить. Через пару мгновений она посмотрела на меня, затем на Селестию и, наконец, ответила:

— Мы прощаем, — подняла копыто на уровень своей груди, — но, урок сей забывать не стоит более.

— Не забуду, — солнечная кобыла слегка улыбнулась, но вновь нацепив маску безразличия, посмотрела на меня, — И все же, Стевриан, где ты был?

Я только было хотел ответить заранее заготовленную фразу, но в дверь неожиданно постучали и, не дожидаясь ответа, в зал вошла Вульпа со стопкой бумаг, что держала в полупрозрачной сумке на правом боку.

— Извините, госпожа Луна, — обратилась она к ней, — Я подготовила нужные документы, которые ускорят получение гражданства для Стевриана.

— Хорошо, спасибо Вульпа, — дежурно улыбнувшись, Луна достала бумаги из сумки фестрала телекинезом и пробежалась глазами по нескольким из них.

— Оу, — заметила Вульпа владычицу солнца, — Здрасьте, — с нотками презрения поздоровалась она. Селестия в ответ нахмурилась, но промолчала.

— Он был со мной, — оторвавшись от бумаг, сказала ночная принцесса, — Мы обсуждали его гражданство, — и, положив бумаги обратно в сумку, Луна повернулась к сестре и продолжила, — Именно это я и хотела сказать тебе.

— Значит, вы обсуждали гражданство, — повторила ранее озвученное Селестия, — Почему не известила меня, Лулу?

— Ты бы иначе отреагировала?

— Да, — утвердительно кивнула Селестия, — Предупреждай меня в следующий раз, хорошо?

— Хорошо, сестра, — виновато вздохнула Луна, глянув на меня украдкой.

В зале вновь повисло молчание, прерываемое лишь дыханием присутствующих. Но затем Селестия слегка улыбнулась и поинтересовалась, глядя на меня:

— И многое вы успели обсудить?

— Не особо, — ответил я, — Мы не затронули тему того, как проходит процедура присвоения гражданства. Времени было маловато, — пожал плечами.

— В таком случае, я должна тебя уведомить, — сказала Селестия, — Ранее для этого необходимо было присягнуть на верность правящему правителю Эквестрии, то есть мне, — она указала копытом на себя, — Но теперь, когда появилась моя сестра и официально стала диархом, появился выбор...

— Все ясно, — перебил я, — Но это так скоро не произойдет, я прав?

— Ну... — Селестия задумчиво хмыкнула, — Это можно сделать и на следующей неделе, но на полноценное гражданство уйдет много времени.

«Ладно. Так и так — это лучше, чем кланяться Селестии или уходить в тюрьму. Пусть будет именно так».

Некоторое время мы стояли молча, пока тишину не нарушила вновь принцесса дня:

— А вы разве не слышали о том, что произошло ночью?

— Слышали, — ответила Луна, — Вульпа сказала, что им удалось поймать опасного преступника, который устроил взрыв.

Фестрал, которая стояла всё это время рядом с госпожой, недовольно скривилась, но не перебивала её, а тем временем Луна продолжала:

— Но никто не пострадал... Кроме задержанного, который оказал сопротивление при аресте.

— А то, — выпятила фестрал грудь вперед, — Этот гад так брыкался и вертелся, что мы его еле смогли поймать...

— При этом разгромили центральный банк, лишив казну существенного денежного запаса, — парировала Селестия, недовольно щурясь.

— Этот хмырь чуть было не убил... — взглянув на Луну, Вульпа поправила себя, — много пони! Что если бы в том доме находилась семья?

— Доме? — подняла "бровь" белая кобыла.

— Взрыв произошел в доме на окраине Кантерлота, — кивнула Луна, — Там никого не было, ибо дом был выставлен на продажу, насколько я смогла судить по отчету.

— Лунная гвардия успела и рапорт составить? — еще больше удивилась Селестия.

— Именно, — ответила Вульпа, — У нас работа отлажена и не проходит через одиннадцать кругов бюрократического Тартара, в отличие от некоторых.

Я невольно хихикнул, мысленно радуясь тому, как Вульпа утирает нос самой Селестии. А мне начинает уже нравиться её дерзость.

— Вижу, что вы и вправду работаете оперативно, — наконец, натянуто улыбнулась правительница солнца, — Но этот преступник является дворянином дома Винтер, а также крупнейшим банкиром в стране, — она обвела нас взглядом, — Ваши действия привели к тому, что он парализован теперь.

«Она сказала парализован? Значит, он теперь всю жизнь будет инвалидом, не сможет толком ни ходить, ни жить? Откровенно говоря — он заслужил это. Но с другой стороны это было неприятно, ведь это идет вразрез с тем, ради чего я вообще пошел работать в медицину. Но все же он больше никогда не сможет взорвать Луну и невинных пони».

Однако меня поразило то, на что я способен был в ярости. И это не могло не радовать, но и несколько пугало.

— Тем не менее, — добавила Луна, — мои солдаты показали себя с лучшей стороны. Я солидарна с капитаном насчет возможных жертв.

— Капитаном? — сильно удивившись, Вульпа перевела взгляд на принцессу ночи.

— Да, — кивнула Луна, улыбаясь, — С сегодняшнего дня заступаешь на службу в качестве капитана лунной гвардии. Вечером посвящение, — она внимательно посмотрела на фестрала, — не опоздай.

— Так точно, Великая, — широко улыбнулась Вульпа и сделала армейский жест копытом, встав по стойке смирно.

— Вольно. Пока можешь быть свободна, — сказала Луна, переглянувшись уже со мной, — Мы еще обсудим кое-что, и я вернусь к вам.

Фестрал коротко откланялась и покинула нас. А когда за нами захлопнулись двери, я осмелился задать вопрос:

— Если возвращаться к тому, на чем мы закончили, то для присяги необходимы какие-то специальные знания?

— Да, — Селестия кивнула, — Не хочу... напрягать сестру, но, думаю, она научит тебя как нужно это сделать правильно.

— Научу, дорогая сестра, — Луна кивнула, — Поверь мне, научу.

— И Стевриан, — сказала Селестия, внезапно сменившись в выражении морды, — Извини меня за резкость.

Я мысленно вздохнул. Мда уж. Сначала хамит, грубит и угрожает, а лишь потом извиняется. Никогда не любил я такой подход, хотя это было лучше непризнания собственных ошибок. Оставалось надеяться, что Селестия всё же поймет, что я не несу опасности для её государства, а всего лишь хочу выжить.

Переглянувшись с Луной, я закрыл глаза и сказал:

— Прощаю.

Выслушав дальнейшие причитания Селестии о ее поспешных действиях, мы попрощались с ней и вышли из комнаты. Там уже нас ждала Вульпа.

— Капитан? — удивилась принцесса Луна, — Кажется я велела идти в расположение лунной гвардии.

— Я знаю, Госпожа, — фестрал виновато поклонилась, — но я волновалась насчет того, не потребуется ли вам помощь.

В это время новоиспеченный капитан гвардии посмотрела на меня, и я ей едва заметно кивнул. Сегодняшнее "представление" в буквальном смысле спасло мне шкуру, за что я был ей благодарен.

— Вульпа, — обратился я, сделав совсем короткий поклон, — Я твой должник.

— Да всегда пожалуйста, — она улыбнулась, — Не стоит меня благодарить... Хотя нет, стоит. Когда я придумаю, что сделать тебе для меня, я сообщу.

Я кивнул и мы втроем направились по своим делам. Я же в первую очередь направился на кухню... После такого разговора не помешает и подкрепиться.

---

Конец первой недели месяца последнего зерна. Через пару дней ожидается моя присяга одной из правящих принцесс, и я активно готовился к этому событию, изучая выданные мне книги по правилам этикета. Заступивший в ту самую ночь в наряд по роте жеребец Блю Теа куда-то пропал, однако заместитель Шайнинга и по казармам Блю Скай был переведен в соседний город, названия которого я не запомнил. Однако остался непосредственный заместитель самого капитана — пегас по имени Блэк Блэйд. Он был той еще сволочью и постоянно орал на подчиненных, гоняя их туда-сюда, так что надежды на спокойное времяпрепровождение это не внушало от слова совсем, и солдаты это тоже понимали.

В свободное время я наблюдал за занятиями солдатни, пытаясь выучить еще несколько приемов. Иногда я сам участвовал в учебных поединках единорогов, обучаясь телекинезу на новом уровне, но не сегодня. К сожалению, в один день, когда я изучал технику парирования в магическом бою в теории, читая учебник, я услышал наглый голос, обращенный ко мне:

— Эй ты! — этот голос принадлежал уже знакомому мне заместителю Шайнинга, — Я хочу вызвать тебя на поединок чести!

Все тренирующиеся вокруг прекратили свою деятельность и посмотрели на нас.

«О, нет! Вот те раз! Вы издеваетесь?! Почему в последнее время все идет в задницу?», — мысленно возмутился я, понимая, что теперь он и до меня решил достучаться. Что ему всё от меня надо?

— Я не ослышался? — поднял я "бровь", медленно оборачиваясь, — Поединок чести?

— Что слышал, полукровка! — сердито сказал лейтенант и кинул мне под ноги накопытник. Кажется, это было что-то наподобие "бросить перчатку".

«Ты меня достал. Что ж... Отступать я не буду, так что попробую не опозорится и сыграть минимум в ничью. Набью тебе морду».

— Я принимаю вызов, — твердо сказал я, подняв накопытник телекинезом и положил его на ближайший стол с оружием. Теперь у меня появился официальный повод поставить его на место. За себя и других солдат.

Дуэли за что-либо все еще сохранились, несмотря на прошедшие тысячу с лишним лет. Такая традиция пошла от пегасов, которые среди трех народов были самыми агрессивными. Таким образом солдаты выясняли отношения, офицеры защищали свою честь, показывалось боевое мастерство, и на практике дуэлянты обучались ближнему бою с применением оружия. Правила дуэли не были слишком строгие, но у каждого из трех были собственные ограничения. Плюс дуэли проходили обычно до первой крови, буквально. Сами дуэли не были частым явлением, но зрелище было незабываемым. Поэтому очень быстро я и Блэк стали центром внимания на тренировочной площадке.

— Правила таковы: подлых ударов не наносить, за пределы площадки не выходить, — жеребец-земнопони, что объявлял правила, посмотрел на пегаса, — Высоко не летать и за пределы двора не залетать.

«Звучит справедливо. Возможно, стоит его просто выбить за пределы площадки, используя преимущество в весе, и победа за мной».

Проблема состояла в том, что помимо основных стен казармы, были еще четыре, частично огораживающие саму площадку и выбить нужно за их пределы, либо нокаутировать противника пользуясь только тренировочным оружием.

Но как бы ни так! Ведь для единорогов тоже были свои ограничения. И судья их мне следом озвучил:

— Магию, кроме телекинеза не использовать, ногами не бить. Вам все ясно?

— Так точно! — ответили я и Блэк одновременно. За магию я был спокоен — все равно я ничего, кроме самого телекинеза, не умел.

«Бить ногами? Что ж, попробую вспомнить, как я метал стулья и кассы в банке неделю тому назад. Хотя нет, лучше не стоит».

Мы встали друг напротив друга и взяли по мечу: я телекинезом, а пегас ловко выхватил его из оружейной стойки копытом и взял в зубы за "зубной хват".

Я сразу же встал в оборонительную стойку, слегка боком, чтобы видеть соперника, и не упускать его из виду в случае чего. А пегас же встал в атакующую позу, строго прямо, глядя на меня злобным взглядом, уже готовый к броску, словно дикая кошка.

Я перед непосредственным боем решил уточнить спокойно:

— А зачем ты вообще вызвал меня на дуэль?

— За оскорбление, — невнятно сказал пегас, — и за то, что ты юкшаешься с этим пишарашом!

Я не совсем понимал, кого он имел в виду под "пишарашом" (предположительно, Стара), но я припоминал мой старый конфликт с ним, когда он весь перетрусил от одного моего взгляда. Но теперь не похоже, чтобы он боялся меня, и он за нанесенное оскорбление решил взять реванш.

Я приготовился и немного опустил шею, готовя оружие. Блэк, не став дожидаться приглашения, первым бросился вперед и широким размахом, на ходу провертев меч за эфес зубами, попытался нанесли по мне удар по широкой дуге, но я успел сделать шаг назад. Лезвие просвистело рядом, но лишь всколыхнуло мою шерсть.

Тут я понял, что означало его высказывание и от этого раздраженно рыкнул.

В ответ я контратаковал снизу вверх, направляя телекинезом меч, но пегас оказался проворным и, вопреки моим ожиданиям, не взмыл в воздух. Вместо этого он резко ушел влево от меня и встал на задние ноги, перехватив меч правым копытом, дабы увеличить дистанцию атаки. И так он попытался совершить выпад мечом, дабы нанести колющий удар. Даже несмотря на то, что я сохранил драконью скорость реакции, тело не было таким подвижным, и поэтому лишь в последний момент я смог отвести тело от удара, в свою очередь пытаясь ударить соперника эфесом меча по голове.

Я снова промазал, и пегас, подпрыгнув, перевернулся в воздухе боком и оказался с противоположной стороны от меня, ударив эфесом по морде уже меня. Удар для меня был не сильным, но ощутимым, но я успел плечом откинуть соперника назад и вновь атаковал своим орудием, целясь ему в правую переднюю ногу.

На этот раз моя атака попала в цель, но меч лишь оставил ушиб, а не порез: всё же это был не настоящий клинок, а лезвие у него было затупленным, так что боя я не выиграл. Пегас, в свою очередь, не выпустил оружие из хвата копытокинеза и, ринувшись к ближайшей стене, запрыгнул на нее, чтобы резко, как в фильмах про ниндзя, взмахнуть крыльями полететь ко мне напрямик. Он прицелился мне прямо в туловище, но я, проведя широким вертикальным замахом прямо перед пегасом, выбил из его копыта меч. Оставшись без оружия, пегас резко затормозил и быстро приземлился на все четыре ноги в стороне от меня, проехав по полу еще около метра по инерции.

Но бой только набирал обороты, и, вернув себе оружие, пегас метнул его в меня. Мой меч по воздуху просвистел рядом со мной, и я с трудом отбил клинок противника в сторону. Но это было лишь отвлекающим маневром: сам соперник, пока я оборонялся, уже поднялся в воздух, и подлетел в упор ко мне. В последний миг он неожиданно отклонился назад, сделав то, что я никак не мог ожидать, и начал буквально молотить меня задними ногами, часто махая крыльями, чтобы не упасть на спину. Дабы не получить копытами по морде, я заслонился своим мечом, но каждый удар по нему отдавался резкой головной болью, что с каждым разом становилась сильнее.

«Не думал, что пытаться удержать телекинетическим хватом меч еще сопровождается и такой резкой болью! Черт — когда же он выдохнется то?!».

Из одного глаза уже выступила слеза, а голова буквально трещала по швам, но я все еще продолжал парировать его удары, выжидая момент для контратаки. После восьмого удара я внезапно ударил широкой дугой наугад, ибо боль стала столь сильной, что смотреть без слез было невозможно, а моё зрение поплыло. И судя по глухому стуку, который донесся до моих ушей — я таки попал, так как удары сразу же прекратились. Когда я открыл глаза и проморгался, то увидел, как Блэк пытается подняться, находясь примерно в трех метрах от меня. Я не стал его трогать и терпеливо ждал, пока он поднимется, слегка обойдя его и встав сбоку от него в боевую стойку.

«Разве он уже не проиграл тем фактом, что начал наносить удары ногами?».

Он встал и, издав яростный рык, похожий больше на боевой клич варваров, почти мгновенно рванул ко мне, развернулся и уперся передними ногами в пол, подпрыгнул на них и нанес удар задними по моему подбородку. Парировать я не успел, так что из глаз буквально посыпались искры, а я аж отступил на несколько шагов назад, матерно выругавшись:

— Ты мне чуть зубы не выбил, мелкая ты падаль!

— Это я еще только начал, — хмыкнул он и, воспользовавшись моментом, рванул в сторону, где лежал его меч.

Я не стал дожидаться, пока он поднимет оружие, и телекинезом при помощи своего оружия, отшвырнул меч соперника в сторону. Не успел я опомнится, ибо такой маневр неожиданно для меня потребовал слишком много энергии, как мне в грудь прилетел удар задней ногой пегаса, отчего я выронил свой меч и чуть было не упал на спину. Мне сбило дыхание и я закашлялся, но сдаваться не собирался и, собравшись с силами, начал подниматься с колен. Но тут мне снова прилетел удар, на этот раз по затылку. Я упал на землю и раздался свист в ушах, а в глазах потемнело. Попытался встать, но получил еще один удар по затылку и я чуть было не потерял сознание. Кто-то кричал, но я ничего расслышать не мог и просто пытался осознать происходящее.

«Твою мать...», — чувствовал я закипающий внутри меня гнев. Сквозь боль я мог различить лишь несколько выражений от наблюдающих солдат: "не по правилам" и "дуэль не для". И я чувствовал, как закипает моя ярость к нему.

«Он пытается просто убить меня, а не просто выиграть дуэль!».

А ведь я уже знал, что происходит со мной — телекинез начал наполняться новой силой, а я, гулко рыча и превозмогая боль, пытался встать. На затылке чувствовалось что-то очень мокрое и липкое.

Я почувствовал, как удары прекратились. Я попытался рывком поднялся с земли, но чуть не упал снова. Таки встав на ноги, я огляделся, пытаясь найти эту тварь, которая меня в лежачем состоянии била. А она была совсем недалеко: я увидел, как Блэка пытаются утихомирить другие гвардейцы, держа его изо всех сил, пока тот что-то орет им.

— Копыта прочь! — громко орал он на окружающих, — Этот монстр мой!

Увидев меня, он вновь издал "боевой клич" и ринулся в мою сторону со всей скоростью на которую был способен, совершенно забыв о защите и я воспользовался этим, быстро подняв ближайший ко мне меч с пола, ударив жеребцу прямо в район живота, но попал чуть выше, отчего послышался хруст сломанных ребер. Я не остановился на этом и новый удар эфесом прилетел ему в подбородок, чуть было не выбив из его пасти несколько зубов. Сила удара была такой, что тот отлетел на несколько метров назад, к самой оружейной стойке. Он попытался было встать, но его резко зашатало, и пегаса стошнило прямо на пол.

«Что? Нездоровится? Это тебе за Стара!», — думал я, злобно скалясь. Голова всё еще болела, как и тело, но я всё же нашел в себе силы удержаться и не упасть на землю, а также побороть в себе желание ответить противнику той же монетой. Это был конец поединка, дальше продолжать было бессмысленно.

Или всё же нет? Вот Блэк медленно, но все же встает на ноги и смотрит на оружейную стойку, в которой был воткнут боевой меч. А затем ехидно улыбается пастью из которой текла кровь.

«Бой окончен! Какого хуя он собирается...».

Не успел я додумать и утихомирить свою вновь возрастающую ярость, как он, выхватив зубами настоящий меч, высоко подкинул его вверх, и что есть силы прыгнул вслед за ним сам, поймал крылом. Закружившись с ним в воздухе, он сделал несколько оборотов вокруг себя и затем кинул в меня оружие под идеально прямым горизонтальным углом, так что оно теперь стремительно летело в мою сторону. Уклоняться уже не было ни сил, ни времени.

«... сделать...» — только и успел подумать я, как внезапно время вокруг меня словно замерло, как в ту ночь, когда я бился с Найтмер Мун.

«Ого. Я не знал, что пегасы так умеют! Стоп... Ебать тебя в сраку...»

Я стал осматривать всю простирающуюся перед моими глазами картину: пегас, что кинул в меня меч, уже успел приземлиться на ноги, двое гвардейцев бегут к нему, а один завис в воздухе прямо над ним, вероятно в намерении прижать к земле. Сам же меч находится в опасной близости от меня в горизонтальном положении, прямо на уровне моих глаз, не давая мне возможности увернуться, даже если бы я того хотел.

«Бля, какого?... Но... Пустота тебе в жопу, зачем? Ну и как я теперь буду выходить из этой ситуации?... Постойте ка! Время замедлилось или...»

Пока работала эта загадочная способность, я соображал. Двигать телом я не могу, дышать тоже. Значит, нужно искать костыли.

«Нет, точно не время. Точно! Это моя реакция работает на максимально возможном пределе! Это многое теперь объясняет, но я все еще не понимаю, каким образом это контролировать... Возникла спонтанно и так же пропадёт, да?».

Я еще раз осмотрел пространство вокруг себя, благо время не двигалось, пока я вертел зрачками. Боль в голове резко утихла, а зрение окончательно прояснилось, что позволило мне лучше соображать и видеть окружение. Даже ярость куда пропала, уступив место ясности сознания.

Но пока я соображал и осматривался, я заметил, как легкие начали медленно гореть у меня. Очевидно, я задыхался:

«Это плохо, очень плохо. Мне нужно найти способ себя спасти, иначе я рискую погибнуть от асфиксии или от внутричерепного кровоизлияния, если раньше меня не настигнет орудие, летящее прямо мне в голову. Тут как повезет...».

Я начал перебирать все варианты, пытаясь понять, что подойдёт. Пока, наконец, мой взгляд не зацепился за мое оружие, что я все еще держал телекинезом.

«Что если мне попытаться отбить меч своим? Я же так сделал пару минут назад. Даже если тренировочное оружие в процессе сломается, то удар точно отведет. Попытка не пытка».

Я стал прилагать усилия к тому, чтобы сдвинуть свое оружие в сторону летящего на меня меча и с огромным трудом, но мне удалось это сделать. Легкие уже начали сокращаться от нехватки воздуха, и мне хотелось дышать всё чаще и сильнее, но по мере продвижения меча время снова начинало набирать свой ход, и я начал уже не на шутку переживать. Мое оружие может не успеть заблокировать удар или слишком быстро проскочит мимо, и я погибну. Смерти я не боялся, но мысль о том, что все, кому я дорог, останутся тут одни, а также осознание досады прерывания моего существования каким-то моральным уродом, вызвало во мне страх и новую волну негодования. Я был полностью сосредоточен на своем оружии и летящему ко мне мечу, поэтому не обратил внимания на происходящее вокруг меня, ибо весь мир превратился для меня в узкую полосу, где каждый миллиметр мог стоить мне жизни. К счастью для меня мое оружие успело вовремя, чтобы отбить летящий в меня меч в сторону, и лишь когда до ушей донёсся протяжный лягз металла, я смог выдохнуть спокойно и отдышаться. Время восстановило свой ход в полной мере, и я услышал как что-то тяжелое падает на пол и отборную солдатскую матерную ругань.

В казарму галопом вбежал Шайнинг и еще двое облаченных в полные латы солдат. Шайнинг посмотрел на все это, крайне удивившись развернувшейся перед ним сценой, и какое-то время просто молча осматривал поле. Солдаты все, как один, замерли по стойке смирно, а пегас, который лежал на земле, матерясь, пытался подняться. Я лишь молча наблюдал за всем и молчал.

И, наконец, Шайнинг Армор задал наводящий вопрос:

— Какого сена здесь происходит?!

Пегас поднялся с пола из толпы и с перекошенной от ярости мордой подбежал к капитану:

— Эта полукровка, — Блэк указал на меня, — хотела меня убить!

Шайнинг сначала посмотрел на него, а потом перевёл взгляд на шатающегося меня, еле стоящего на ногах и нахмурился.

— Я требую казни этого уродища! — продолжал извиваться перед ним "лейтенантик", — Он посмел обидеть меня, члена дома Анд...

Не став дослушивать его тираду, единорог размашистым ударом врезал пегасу по морде, вырубив его. Некоторое время стояла тишина, но потом окружающие гвардейцы взвыли бурей овацией и восторженных криков, прославляющие Шайнинга. А он сам невозмутимо посмотрел на меня и сказал:

— Чтобы завтра объяснение о произошедшем было у меня на столе, — он огляделся по сторонам, — И сам тоже приходи, но сначала сходи в лазарет, срочно.

Бессознательного пегаса приказали отвести в тюрьму, а меня послали в санчасть к мисс Вайт. Кажется, бой был окончен, хотя от волнения у меня всё ещё дрожали конечности.

Я не помню, как мне удалось добраться до санчасти, но я окончательно пришёл в себя лишь когда услышал мелодичный голос нашей медсестры:

— Как же ты смог выжить после таких ударов? — спросила мисс Вайт.

— Все настолько плохо, доктор? — сжимая зубы и жмурясь от боли, спросил я.

— Стевриан, — с беспокойством в голосе сказала врач, — Блэк Блэйд считается самым сильным пегасом в армии. Поверь, я уже видела одного избитого им земнопони, — она поёжилась, вспоминая, — Жеребец до сих пор лежит в коме, хотя прошло два года.

«Вот же ублюдок... Если у меня опять начнутся эпилептические припадки, то я этого "члена дома" убью, оторвав голову зубами и четвертую на месте», — мысленно взревел я в ярости, вспоминая, с каким садизмом он мне наносил удары. То, что я ему, возможно сломал ребра — это он еще легко отделался.

— Эй! Стевриан, — Вайт похлопала копытами перед моей мордой, заметив перекошенную от злобы морду, — С тобой все хорошо?

Я тут же пришёл в себя, недоуменно посмотрел на нее и помотал головой:

— А что случилось?

— Ты сейчас смотрел куда-то туда, — она указала на стену позади себя, — и рычал. Я готова здоровьем поклясться, что видела, как твои глаза на мгновение стали чернее самой темной ночи...

«В смысле? Что со мной? Вся эта злость... Даже будучи в человеческом теле я замечал у себя подобное, но не настолько радикально. Может быть это потому, что я... дракон?», — искренне недоумевал я. Что значит — черные глаза? Неужели моя ярость так себя проявляет. Это как-то совсем не здраво.

— Не думаю, что это важно, доктор, — неуверенно сказал я, пытаясь перевести тему.

— Для меня важно, — твердо настояла она, — Я должна знать с чем работаю.

— Мне и самому надо подумать над этим, спасибо, — аккуратно кивнул я, чтобы не вызвать новый приступ головной боли.

— Ладно, — кобыла пожала плечами, — Вот, подойди к ванне в соседнем помещении и ляг на живот, чтобы я смогла отмыть кровь и осмотреть твои раны.

Я сделал, как мне сказали, и опустил голову на ванну. Почувствовав воду на своей шкуре и гриве, я понял, как же мне легче от нее становится. Поначалу я даже ожидал болевых ощущений от попадания на открытую рану, но ничего не почувствовал.

— Это... странно, — сказала мисс Вайт, копаясь в гриве на моем затылке.

— Что случилось?

— Я не вижу раны, — она задумчиво почесала себе голову, — Впервые такое вижу.

— Ну да, — констатировал я, — Не бывает крови без раны.

— Именно, — подтвердила доктор, — Даже учитывая магию... — она осеклась, — Точно! На тебя же не работает магия исцеления.

Это заставило меня на миг задуматься: да. Исцеление на мне не сработает, в чём я уже убедился, но может, имелось что-то еще?

— Возможно, у меня есть что-то такое, что позволяет мне регенерировать такие повреждения? — осмелился предположить я.

— Возможно. Но я бы не хотела, чтобы опыт повторился, хотя исследователь внутри меня хочет поставить эксперимент, — усмехнулась мисс Вайт.

«О Нет. Нет. Нет. Вот такого счастья я точно не заказывал».

— Лучше пусть там и сидит, — хмыкнул в свою очередь я.

— В любом случае я прописываю тебе обезболивающие и снотворные.

— А снотворные зачем? — удивился я.

— Сон лучшее лекарство, особенно, когда лечишься другими средствами.

— Я думал, что Эквестрия запретила ввоз препаратов, — подметил я, вставая на ноги.

— Да, это так, — кивнула кобыла, — но данные лекарства легальны.

— Хотя бы что-то хорошее... — буркнул я, уже собираясь обратно в казарму. Но Мисс Вайт поспешила взять ручку и что-то написать на клочке бумаги.

— Вот тебе рецепт, — она вручила мне бумажку с названием лекарств, дозой и своей печатью на нем, — Скажи, что я заплачу за расходы сама, и потом перед отбоем приходи еще раз, чтобы я зафиксировала твое состояние после обезболивающих. А утром снова приходи, чтобы...

— Шайнинг сказал, чтобы я явился утром к нему с объяснением, — перебил я мисс Вайт, вздохнув.

— Тогда приходи сразу после этого, хорошо?

— Так точно! — по армейски ответил я. Я уже начал уставать от этого дня. Хотелось поскорее вырубиться и забыть обо всём.

Но когда я собирался уже уходить и шатающейся походкой дошел до двери, я обернулся и решил спросить медсестру. Вдруг она в курсе?

— Почему Блэк так зол на Дарка?

В комнате повисло гробовое молчание. Но затем медсестра вздохнула и положиле мне на плечо своё копыто:

— Он... ненавидит тех, кто предпочитает отношения с представителями своего же пола.

— Вот оно как, — зло хмыкнул я, — гомофоб значит. Буду иметь ввиду.

С этими словами я вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Вечером этого же дня я встретил своего друга Дарк Стара, который был одет в темно-синий наряд, с белой полу рубашкой и значком в виде месяца в качестве заколки, словно собрался на бал. Завидев меня, он радостно улыбнулся и заявил:

— О, Стевриан! — подошел он ко мне, и мы стукнулись копытами, — У меня скоро присяга, а ты как?

— Да ничего хорошего, — глубоко вздохнул я, отводя взгляд, — Устал я, вот что!

— Брони*, что случилось? — спросил Стар.

Стар повернул голову набок и посмотрел мне на затылок. Его глаза округлились, стоило ему заметить там что-то, но затем он посмотрел на меня взглядом полным сострадания:

— Брони, что...

— Я знаю, что ты никому не расскажешь, но помнишь тот случай в городе неделю назад? — перебил я его. Тот отшатнулся немного назад.

— Помню, — кивнул он, — Тебя еще принцесса Луна сопровождала.

— Да, — протянул я, — Той ночью именно я был виновником разрушения банка и именно я поймал того пи... — я прокашлялся, виновато глядя на друга, — урода.

— Я не обижаюсь, — усмехнулся жеребец, — Ты его сильно избил, насколько я понял из услышанного.

— Он парализован, — сухо констатировал я. Ни сожаления, ни радости от этого уже не было в моем голосе. Просто есть и есть.

— Ему же хуже, ибо я его бы просто убил, — сердито ответил Дарк, неожиданно помрачнев. Это порядком удивило меня, из-за чего я даже приподнял "бровь". Мне не доводилось видеть Дарка в злом настроении.

— Почему?

— Этого пидараса зовут Бит Ритч, и он именно тот жеребец из-за которого моя семья чуть не лишилась жилья.

Я сильно удивился этому. Возникло двоякое чувство: радость за то, что я помог товарищу и легкая вина за то, что сделал кого-то инвалидом. Но я о последнем чувстве позабыл, стоило себе только напомнить о том, кого я оставил инвалидом, и что этот подонок заслужил эту судьбу.

Но пока я думал, внезапно Стар обнял меня за грудь и сказал:

— Огромное спасибо тебе, Стевриан, — широко улыбнулся он, — Моя семья и я этого не забудем.

— Эм, — я приобнял его передней ногой в ответ, расстерявшись, — Пожалуйста.

— Но, какое все это имеет отношение к следам крови на твоем...? — отстранившись, хотел было спросить Стар, но я его опередил.

— Да, — я глубоко вздохнул, — Блэк Блэйд пытался меня убить.

— Этот выродок?! — не на шутку разозлился жеребец. Уже во второй раз я заметил, как злость приливает к нему. М-да, представляю, сколько он натерпелся от обоих уродов.

— По итогу я все равно дал ему жару, а Шайнинг еще и добавил, — ухмыльнулся я.

— Капитан всегда своих в беде не бросит, да и не только, — Стар мечтательно улыбнулся, но потом вернул серьезность во взгляде и задал вопрос:

— Так что же случилось?

Я вздохнул и пересказал ему всю историю полностью и в подробностях. Периодически собеседник сердито фыркал, бубнил что-то матерное себе под нос, а в некоторые моменты вздыхал, восхищаясь мной, отчего мне даже стало немного лестно. Однако под самый конец рассказа, он разозлился не на шутку, подобно мне, и возжелал убить Блэка, но я ему запретил, пытаясь успокоить.

Когда я закончил с рассказом, Стар вспомнил, что должен быть в той половине замка, где восседает принцесса Луна, а не ошиваться по старой привычке в казарме дневной гвардии, поэтому он поблагодарил меня за рассказ и мы разошлись.

Когда я уже уходил на ночной сон после повторного посещения лазарета, перед самой командой "отбой!" ко мне подошла кобылка-земнопони в костюме горничной и сказала, чтобы ближайшие два дня я никуда не высовывался, а потом отправился сразу к Луне. Зачем так всё усложнять, я так и не понял, но решил действовать в точности, как мне сообщили и не высовываться эти дни из казарм. Хватит с меня приключений. Надеюсь, меня будет ждать уже другая, более спокойная и размеренная жизнь.

Стевриан. Глава 11: Новый дом

* Поникены — это те же маникены, но в форме пони.

— А что, собственно натворил тот урод, что хотел тебя убить? — спросил я Луну, с которой мы шли одним из коридоров замка.

После того боя с Блэком прошло несколько дней, и я все еще отходил от произошедших со мной событий. Меня больше всего беспокоило то, насколько сильно я поддался ярости, и тот факт, что именно благодаря этому я смог разблокировать свой потенциал, как бойца. Ранее у меня не получалось долго удерживать даже мечи, а про метание ножей вообще речи не шло. А сейчас я мог вполне спокойно манипулировать оружием и полноценно защищаться.

Также меня сильно беспокоили способности, что до сих пор во мне дремали, в частности необычайно высокая скорость реакции, а если точнее: "оценка боевой ситуации" или "ОБС", как я это обозвал. Сначала я думал, что это остановка времени, но на деле это оказалось совершенно иным. И что самое главное — я пока не умел осознанно вызывать ОБС.

— Он хотел ограбить собственный банк копытами наемников, которых планировал подставить после того, как они спрячут часть денег из банка, — спокойно ответила Луна, — Он подкупил стражу, чтобы та не сторожила здание банка. Мы узнали про это и попытались провести арест во время сделки, но смогли взять под стражу лишь наемников.

Я нахмурился. Да уж — это он ловко придумал. Я даже не сразу понял, что это была за схема.

— А что за взрыв был? — задал я вопрос, вспоминая то, с чего всё началось.

— Я лично хотела поймать его в том доме, но он устроил мне ловушку, — Луна остановилась и посмотрела на меня, — Лишь в последний момент я успела телепортироваться, но не рассчитала и ударилась о стену, но Благо Вульпа мне помогла оклематься.

Я невольно сжал зубы. Если бы не её сила реакции, то, наверняка, ничем хорошим для Луны это не окончилось... А Бит Ритч не ограничился бы только параличом.

— А я в это время разрушал банк...

Какое-то время мы просто молча шли. Но затем Луна тяжело вздохнула и покачала головой.

— Знаешь, Стевриан, — принцесса ночи осуждающе глянула на меня, — Ты поступил очень плохо, избив до полусмерти разумное создание...

— Но? — повернул я голову на бок. Своей вины я тут не чувствовал. Эта сволочь получила по заслугам.

— Я прекрасно понимаю твои чувства, — смягчилась она, — В молодости я поступала точно также, но чаще всего просто убивала тех, кто посмел нанести вред мне или нашим подданным, — серьезное выражение морды принцессы сменилось на легкую улыбку.

«Попытка ограбить свой же банк довольно интересна, если расценивать ее с точки зрения непредвзятого наблюдателя. Различные хитрые махинации с деньгами и подстава наемников... И как теперь сложится жизнь этого Бит Ритча?».

— А что будет с тем преступником-аристократом? — поинтересовался я вслух, приподнимая ушки.

— В древней Эквестрии его бы ждала публичная казнь, — спокойно ответила Луна, — Приговоры, обычно, исполняла лично я.

— Но тогда не было такой статьи как терроризм, верно?

— Тер... Террор... Терроризм, во! — выговорила она, вновь покачав головой. Похоже, это словно было для неё чем-то новым.

— Все еще не можешь привыкнуть к новому языку? — спросил я.

Принцесса лишь кивнула.

— Да и я сам не нашел этой статьи в уголовном кодексе Эквестрии, впрочем, как и упоминаний смертной казни, — вслух сказал свои мысли, почесав голову и припоминая одну из книг, что читал про свод законов.

— Наверное сестра устала от насилия, — пожала плечами принцесса, — вот и сократила подобное.

— Но все же, что ждет того аристократа?

— Я знаю лишь то, что сестрица сама возьмет его под... как я поняла "опеку", — почесала затылок, — но только тогда, когда он придет в относительную норму.

Что она имела ввиду под "опекой"?

— Я не знаю, — Луна покачала головой, — Давай пойдем дальше.

Я невольно вспомнил, что видел двух бывших королевских гвардейцев, которые ходили со странными глазами и реагировали на окружение так, будто являлись зомби. Уж не это ли она имела в виду под "опекой"? Мне становилось не по себе.

— Ах да, — сделав шаг вперед, принцесса вновь обратилась ко мне, — Стар сказал, что ты отомстил за его семью. Что он имел ввиду?

— Этот жеребец в свое время чуть было не отнял последнее жилье у его семьи, — сказал я. Принцесса ночи сразу же поменялась в выражении морды.

— Это ужасно! — возмутилась Луна, — Как такое произошло?

— Насколько я понял из рассказов Стара, его отец взял кредит на его обучение, но выплатить вовремя не успел, ну и...

— Я бы убила за такое, — грозно сказала принцесса ночи, громко стукнув копытом по полу.

— Вот и я чуть не убил, хоть и не за это, — пожал я плечами, — Но я не знал, что это именно он был. Но я рад, что теперь он будет страдать до конца дней.

«Интересно, как теперь будет существовать Бит Ритч. Ему сделают специальную коляску, чтобы он хоть как-то мог передвигаться? Хотя лучше бы его и вовсе парализовало в районе шеи. Он бы тогда лежал овощем до конца дней».

— Смотрю, ты неплохо поладил с моим новым подданным. Какие у тебя со Старом отношения? — поинтересовалась Луна. Она, похоже, уже знала про его сексуальные предпочтения, отчего я невольно смутился.

— Ну, — помялся я, — Мы близкие друзья. За эти несколько месяцев сдружились, что удивительно. Особенно учитывая тот факт, что я плохо схожусь с окружающими.

— Это приятно, — темно-синяя кобыла улыбнулась, — Я сделаю так, чтобы Стар жил хорошо, обещаю, — она подмигнула, — А теперь идем. Не будем заставлять сестру ждать.

Селестия сегодня находилась в саду, и там же она нас ожидала. Когда мы хотели пройти туда, то нас остановил стражник и передал, чтобы я в одиночку явился к Селестии. Луна, правда, настояла, чтобы она пошла со мной и мы направились в "чайную беседку", где и находилась солнечная кобыла, и гвардеец, помявшись, всё-таки нас пропустил. Дневная принцесса нас как раз ждала в беседке за столом и смотрела куда-то вдаль.

— Стевриан, — сидя к нам спиной, начала Селестия, когда мы вошли, — Спасибо, что зашел.

— Вы хотели со мной поговорить? — поинтересовался я, обходя стол вокруг и садясь напротив солнечной принцессы, в то время как Луна стояла около двери и внимательно наблюдала за происходящим.

— Да, хотела, — Селестия откусила кусок от бутерброда с травами из подорожника, аместуса (местного аналога конопли) и клевера, запив всё это свежим яблочным соком. Она облегченно вздохнула, словно давно такое не ела, и поставила чашку на стол, продолжая — ты явно устал от тесных стен казарм, верно?

— Да, верно, — повторил я вслед за ней.

— Я распорядилась, чтобы тебе был предоставлен дом в Понивилле. Свободных домов не было, и моим указом тебе построили жилище на окраине Вечнодикого леса, — принцесса достала из-под стола бумагу с печатью и передвинула ее мне для ознакомления, — Все уже заверено. Тебе нужно лишь подписать документы на жилье.

Я немного оторопел от неожиданности, но потом стал внимательно изучать документ. И не зря: помимо стандартного договора на имущество и землю, я нашел кое-что интересное, что смутило меня.

— Здесь написано, что государство может забрать дом и имущество в свою пользу в чрезвычайных ситуациях, — хмыкнул я, — Что это за ситуации?

— Например, во время войны, как временный пункт для размещения укреплений и защиты, — спокойно ответила Селестия.

— Но мне казалось, что Эквестрия придерживается мирной политики...

— Официально, — кивнула кобыла, — Но я прекрасно понимаю что вечно это продолжаться не может, и я стараюсь оттянуть начало войны как можно дальше.

— А с кем война? — хмыкнул я, мысленно хмурясь.

— С грифонами, — вздохнула Селестия, — Разведка доложила, что они планируют напасть на колонию на соседнем континенте. Поскольку эта колония является частью Эквестрии, то это означает войну.

Всё у вас не слава Пустоте. То внутренние проблемы. То внешние. Ни дня покоя.

— Весьма скверно... — вздохнул я, стараясь отстраниться от мрачных мыслей, — Но вернемся к теме недвижимости. Что мне делать?

— Как я уже говорила, тебе нужно лишь поставить подпись вот здесь, — она указала копытом на свободную строчку в документе, — И дом будет твой.

Я посмотрел на Луну, что стояла в темном углу комнаты и та, пожав плечами, кивнула. Подумав, что всё мне достаётся слишком просто, я подписал бумаги, и Селестия с чистой совестью их убрала обратно под стол.

— Поздравляю, Стевриан, с приобретением, — улыбнулась радужногривая. Мне показалось, что она это делает с какой-то фальшью во взгляде. Но я решил не обращать на это внимание. Отделаюсь от неё и всё тут.

— Я полагаю, это все? — уточнил я. Та кивнула.

— Завтра вечером тебя сопроводят до твоего дома, а пока что собери вещи и поговори со знакомыми. Если хочешь — можешь с ними попрощаться, — пожала кобыла плечами, — Займись чем-нибудь.

— Хорошо, — кратко ответил я.

Я собирался уходить, но принцесса остановила меня, добавив:

— Две недели не показывайся никому на глаза, — серьезным тоном сказала Селестия, — Я подготовлю пони ко встрече с тобой.

Я кивнул и вместе с Луной покинул сад. Там мы уже вышли в коридор и прикрыли за собой дверь.

Признаться, я в этот момент облегченно вздохнул. Получается, что я, наконец-то, покину эту проклятую казарму, полную гвардейцев! Больше никаких "рота, подъём!", никаких жеребцов с погонами, никакой напряженности. Неужели это начало новой мирной жизни? Честно — не верилось! И я был полон решимости и ликования.

— Луна, — обратился я к ночной принцессе, улыбнувшись, — Ты ведь знала, что Селестия решила подарить мне дом?

— Нет, — отрицательно покачала головой, — но она необыкновенно щедра в последние дни.

— Например?

— Ну... Она подарила семье Эпплов еще двадцать гектаров земли для выращивания яблок, например.

Ого... Семья Эпплов — это ведь та самая, которую постоянно показывали в мультсериале. У них там был и так огромный сад. У них там, небось, целая монополия на яблоки и яблочный сок, если принять во внимание реализм этого мира.

— Даже странно... — почесал я затылок, покинув внутренний поток сознания, — Может быть у нее произошло что-то хорошее?

Однако ответ пришёл сам собой. Внезапно из-за угла вышли несколько стражников, и среди их разговора я услышал одну единственную фразу, которая и расставила всё на свои места:

— Шайнинг сделал Каденс предложение, слыхал? — сказал тот, что был ближе всего ко мне. Я лишь удовлетворенно хмыкнул, пропуская их мимо себя.

— Ты тоже это слышала, Луна? — удивленно поднял я "бровь", когда те свернули за поворот.

— Да, тоже услышала, — принцесса ночи улыбнулась, — Надо будет поздравить племянницу.

— Напомни, а кто она, эта Каденс? — повернул я голову к Луне, вопросительно смотря на нее. Я, конечно, знал, кто такая Каденс и в чем ее сила, но, поскольку Луна и понятия не имела о том, какими знаниями обладаю я, то стоило и дальше играть роль ничего не знающего дракона.

— Третий аликорн в Эквестрии, — кобыла улыбнулась еще шире, — Ее специализация любовь.

— Как я понимаю, в том самом направлении тоже? — спросил я с пошлым намёком.

— Не исключено, — принцесса хихикнула, прикрыв копытом рот. Хм. А вот это уже даже интересно. И даже в каком-то смысле мило. Да-а-а... Я даже немного завидовать начал Шайнинг Армору.

Но, впрочем, чего уж смотреть другим кобылам под хвост. Лучше наговорюсь вдоволь с принцессой и получу ответы на все интересующие вопросы, пока была такая возможность.

— И, Луна, — продолжил я, — а можно еще вопрос?

— Разумеется, — не убирая улыбку с морды, ответила принцесса.

— Что ты думаешь о недавней ситуации, когда меня вызвали на дуэль?

— Это было очень опасно, — взволнованно ответила Луна. Улыбка мгновенно пропала с её морды, и она приняла суровый вид, — О чем ты думал?

И почему чуть что — сразу я? Тем более, этот лейтенант сам напрашивался и хотел убить меня. Тварюга!

— Не мог отказать, да и Блэк обижал Стара тоже, — я посмотрел Луне в глаза, — а он просто на всю голову ненормальный.

Принцесса заметно изменилась в лице. Она приняла сердитый вид и остановилась, из-за чего мне показалось, что она сейчас мне нагрубит. Ох — очень не хотелось бы.

— Я слышал, что ради выполнения поставленных целей он жертвовал здоровьем своих подчиненных. Его необходимо было поставить на место, — пытался оправдаться я. Кобыла всё же немного смягчилась в ответ.

— Что за идиоты в армии служат? — вздохнула Луна, — Были бы сейчас те далекие времена, я бы его выпорола перед всей когортой. Плетями! — она громогласно крикнула, подняв копыто вверх, — Чтобы запомнил свое место на всю свою никчемную жизнь!

Я понимал её гнев: признаться, я и сам всё ещё испытывал ту ярость к ублюдку, как и то, что он хотел просто меня убить. Жаль, что мне не дали его лично разорвать. Я бы показал ему Кузькину Мать!

— Он ещё и убить меня пытался. Что с ним сделают за это? — чуть прирыкнув, сказал я, но тут же взял себя в копыта. Так, не злиться!

— Публичная казнь через повешение! — громко крикнула принцесса ночи. Кажется, она окончательно вышла из себя и спешно покинула коридор, оставив меня одного. Кажется, зря я этот разговор затеял. Нужно будет извиниться перед принцессой, когда придёт время.

Но делать здесь мне было нечего, и потому я решил вернуться в казарму, не преследуя Луну. Лучше её оставить в покое пока.

---

— А хорошо ты отделал лейтенанта, — обратился ко мне один из гвардейцев за соседним столом во время обеда, — Уважаю.

— И я! — крикнул еще один, — А уж какая реакция!

— Это было очень опасно! — подал голос третий, — Но чертовски круто!

— Как же ты смог отбить меч? — задал вопрос четвертый, — С такого расстояния это невозможно!

После того боя с лейтенантом, я стал в буквальном смысле центром внимания. Все на меня теперь смотрели с явным одобрением и уважением, и уже совсем не боялись моего грозного на первый взгляд внешнего вида. Причем, не только за мои боевые способности, но и ещё потому что я отделал их самого гнусного офицера. Хорошо, когда наказываешь злодеев! Не думал, что это настолько приятно — когда с тобой считаются и относятся доброжелательно.

— Спасибо, спасибо, — ответил я, — Но вы уже несколько дней от меня отстать не можете, — оглядел я всех товарищей по казарме, — И я не знаю как так вышло, честно. Это произошло чисто инстинктивно.

— В это все равно сложно поверить, — покачал головой сидевший рядом гвардеец. Он, похоже, и был впечатлен больше остальных моим боем.

— Я понимаю, — вздохнул я, и решил за столом всё же объявить гвардейцам важную новость, — завтра переезжаю в свой собственный дом рядом с Понивиллем. Так что это мой последний с вами обед.

— О! — крикнул ещё один гвардеец, улыбаясь, — Поздравляю с приобретением.

— Мы тебя навещать будем, — сказал ещё один страж, — По мере возможностей, конечно.

— Спасибо вам огромное, — улыбнулся я.

Если так посмотреть — то мне было с какой-то стороны жаль покидать казарму. То, как ко мне относились в день моего прибытия туда и сейчас — просто небо и земля. А некоторые гвардейцы, такие как Стар и Грин, и вовсе стали мне друзьями.

Кстати, о сержанте, который заведовал столовой. Стоило мне о нём подумать, как он внезапно материализовался около соседнего стола и громким голосом утихомирил разговорившихся было гвардейцев:

— Может изволите господа пищу отобедать?ᶜᵉ

Жеребцы начали постепенно возвращаться к трапезе, а у меня от подобной фразы немного отпала нижняя челюсть. Мне ведь не послышалось?

«Ничего себе. Не знал, что Грин умеет в старо-эквестрийский!».

Как говорится — никогда не знаешь, какие секреты могут таиться у других, но тем не менее я решил молча продолжить обед. Скоро мне придётся уже самому готовить, а не есть то, что предлагают в столовой.

А вечер я провёл, прощаясь с гвардейцами, будто отправляясь на дембель после долгой службы. Примерно это я и ощущал, хоть никогда и не служил в армии. Кто-то из солдат даже пустил скупую слезу, и я даже его обнял, подбодрив парочкой напутственных слов. Так что оставшееся до ночи время пролетело для меня незаметно. А уже после наступления темноты я сложил все свои немногочисленные пожитки в сумочку и двинулся на выход.

Под покровом ночи я, Грин и Синестер, которых поставили мне в сопровождение, обошли Понивилль по широкой дуге, чтобы никого не встретить.

Синистер был довольно молчаливый жеребец серого цвета с оранжевой гривой. С ним я почти не общался, и не горел особо желанием, особенно учитывая его репутацию. Он отличается от Блэка лишь более рассудительным характером, но на этом его преимущества заканчивались, так что я предпочитал просто с ним не встречаться лишний раз.

К счастью, никаких трудностей при перемещении от Кантерлота до Понивилля мы не испытали, по дороге никто из поней не прогуливался, что было неудивительно, учитывая неприязнь простых пони к ночному времени суток.

Во мраке ночи даже я не сразу увидел двухэтажный дом, стоящий чуть ли не в полутора километрах от самого городка, у самого края Вечнодикого леса. Я не смог оценить цвет деревянных стен из-за темноты, но было понятно, что они сделаны добротно. Судя по первому впечатлению, дом был бревенчатым, и размеры его соответствовали моим немалым габаритам, так что сопровождающие меня жеребцы казались карликами, когда мы вошли в главную комнату.

Помещение было вполне просторным, но на убранство не очень богатым. Стол посреди комнаты, диван у окна, которое направлено в сторону Понивилля и словно было покрыто темной прозрачной пленкой. Также был ковер, что устилал половину комнаты, бревенчатые стены без какой-либо отделки, пол из досок, пустующее место под камин с полукруглой площадкой, выступающей на некоторое расстояние от того места его размещения. Для освещения предполагалось использовать большую масляную лампу на квадратном столике у стены, а там же я заметил и лестницу на второй этаж. Ещё имелись ночная крупноразмерная электрическая лампа у самого дивана и пустующая полка под книги напротив столика.

В двух словах: уютно, но скромно.

— Выглядит... аскетично, — лаконично выразил свою мысль я.

— Принцесса Селестия сказала, чтобы мы сопроводили тебя сюда, — сказал Грин, посматривая на меня и чуть усмехаясь, — Это не лучший вариант, знаю, однако у тебя собственное жилье отныне есть! — улыбнулся жеребец.

— Передай от меня большую благодарность, — улыбнулся я в ответ.

— А теперь мы вынуждены оставить тебя, Стевриан, — грустно вздохнул зеленый повар, — Тебе будут присылать рыбу и мясо каждую неделю, а также немного фруктов и овощей.

— Принято, — кивнул я. Я был рад, что сержант хочет продолжать со мной общение и поддержку.

— До встречи! — мы стукнулись с Грином копытами, после чего я кивнул молчаливому Синестеру, и гвардейцы вышли за дверь. А я остался один в доме... Своём доме.

— Где бы мне найти спир... — будто что-то вспомнив, пробубнил я, а затем мысленно хлопнул по лбу, — выключатель!

Я осмотрелся по сторонам, изучая стены, и уже спустя минуту заметил выключатель на стене в другом конце комнаты. Мысленно выругавшись, я нажал на него телекинезом, и лампа сразу зажглась.

«Вот какой идиот будет ставить панель для включения лампы, если мне надо у выхода его иметь? Тут что, тоже нелегалов завезли?!», — выругался я про себя и потер виски копытами.

Вздохнув, я принял решение подняться по лестнице вверх и посмотреть, что там на втором этаже. И признаться, увиденное меня разочаровало: лишь огромная под мои размеры кровать и одно единственное окно.

«Ёп твою мать! Мне что, закупать мебель самому?! И тут Селедка смогла мне сделать плохо».

Я вновь спустился на первый этаж, встал посреди комнаты и стал обдумывать варианты. Как мне быть и что делать — непонятно. Но жить тут придётся явно очень скромно. Через некоторое время, пребывая в раздумьях, я стал расхаживать по помещению и где-то возле дивана неожиданно услышал более глухой звук. Он отличался от тех, что я слышал, пока расхаживал по доскам, и это заинтересовало меня. Я решил разобрать доски около дивана, и под ними обнаружил целый фундамент из вполне себе современных материалов, что немного удивило меня в хорошем смысле. А под ним в том месте, где я разобрал пол, словно была какая-то полость, отчего от моих копыт там и издавался столь глухой звук. Решив проверить теорию, я с силой топнул ногой и тем самым разбил плиту, которая тут же упала вниз и через пару секунд ударилась о камень где-то внизу. Передо мной оказался проём, ведущий вниз, и я сразу просунул голову туда, изучая образовавшийся подвал. И какое же было моё удивление, когда я обнаружил, что там было довольно обширное пустое пространство высотой чуть больше меня.

«Тут и подвал есть? Ничего себе! Зачем его замуровали?, — мысленно присвистнул я, заставив попутно задуматься, — А что если это не Селестия виновата, а сами строители? Джамшуты, блядь!».

Решив оставить отделку подвала на потом, я отстранился от образовавшейся дыры в полу и посмотрел в окно.

«От Понивилля полтора километра, но свет может кто-то увидеть, если смотреть со стороны. Надо выйти и проверить».

Я покинул дом и отступил на пару десятков шагов от него, выискивая окно. Когда я его визуально нашел, то обнаружил, что свет из дома словно не идёт. Почесав голову, я вновь вернулся в дом и мысленно отметил этот факт.

«А вот это они умно сделали. Молодцы! Не придется беспокоится за то, что меня из-за света увидят. Как там Селестия говорила перед тем, как я сюда отправился? Чтобы я не появлялся на глазах жителей городка недели этак две пока она готовит пони ко встрече со мной? Вроде так».

Перед тем, как лечь на боковую, я решил проверить последнее, что считал нужным: санузел. В доме, к счастью, имелись полноценные душ, туалет и даже ванная под мои размеры. Сделав все свои дела там, я вернулся в комнату и стал готовиться ко сну. Долго решил не мучиться: лишь заделал дырку в полу обратно досками, и устроился на диване, укрывшись одеялом, которое мне выдали в казармах накануне. Перед тем, как уснуть, я перевёл взгляд на выглянувшую из окна луну, которая слегка озаряла комнату своим серебристым блеском. Не знаю почему, но от ее света мне становилось немного легче на душе, и это придавало моему духу удивительное спокойствие. Я всё ещё не мог поверить, что я сплю в своём родном доме, родных стен и на диване, а не в казарме на жесткой постели.

И с этими приятными мыслями я и погрузился в сон без сновидений. Луна сегодня меня не посещала.

Утро я застал с предрассветными лучами солнца и, потянувшись, я решил выглянуть в окно. Однако я тут же спрятался обратно, заметив, как неподалёку от дома пролетает розово-желтая тень. Безусловно, это была Флаттершай, которую я сразу узнал. И честно сказать — я не думал, что я увижу кого-то из шестерки поней так быстро. Но, как выяснилось, паниковал я зря: меня и дом застенчивая пегаска не заметила. Вокруг нее постоянно летали какие-то мелкие разноцветные птицы, похожие по размерам на колибри, но по внешнему виду абсолютно на них непохожие, и на них она и отвлекалась.

Некоторое время я наблюдал за ее действиями и внезапно осознал по её поведению, что она не такая уж и "застенчивость", какой её показывали по телевизору. В каноничном мультсериале я не видел ни разу, чтобы она кормила хищников, но здесь я в живую наблюдал, как она вытащила смачный шмат мяса и спокойно отдала его подошедшему к ней медведю, совершенно не кривя морду. Это был даже не уровень солдат, которые поначалу часто бросали своё "фи" в ответ на мою любовь к мясной пище. Интересно, откуда Флаттершай вообще берёт мясо?

«Живу в этом мире уже больше двух месяцев, а все не могу привыкнуть к тому, насколько тут все натуральное. В фанфиках, обычно, пишут про "волшебную" атмосферу и большеглазых пони с обрубками вместо крыльев, которые летают при помощи магии. А реальность куда прозаичнее: пони тут настоящие, не большеглазые и с нормальными для их размеров крыльями, а полеты осуществимы благодаря элементарным законам физики, что схожи с Земными. У пегасов магия, максимум, облака позволяет формировать, стоять на них, словно на твердой поверхности, и управлять погодой, да и то крайне ограничено. Физически они самые мелкие среди пони, но самые быстрые, легкие и подвижные. Земнопони просто сильные и пассивно действуют на окружающее пространство. В общем, ничего необычного».

Задумавшись я не заметил, как к Флаттершай подошли ещё две знакомых мне личности: Твайлайт Спаркл и её спутник Спайк, и они о чем-то начали говорить, всё ещё находясь рядом с домом. К счастью, они всё ещё не видели моё жилище, а потому я мог быть спокоен.

Первым делом я присмотрелся к Спайку. Сородич, как никак. Его внешность почти полностью напоминала драконью со всеми особенностями: отсутствие крыльев за спиной, мелкая чешуя на всём теле, а более крупная шла от подбородка до кончика хвоста. Глаза с вертикальными зрачками, зеленый гребень от хвоста до головы, да небольшие острые когти на пятипалых передних и четырехпалых задних конечностях. Ростом он был где-то по основание шеи Твайлайт.

Флаттершай же выглядела весьма грациозно для кобылы: тонкая талия, правильная для пони осанка, умеренная худоба, а также ухоженный внешний вид и высокий для пегаса рост создавали приятное первое впечатление о ней. Я даже примерил на глаз ее рост, и мне даже показалось, что она выше самого Блэка и даже Твайлайт. Данный факт меня удивил, но я решил не отвлекаться больше и переключил свой взгляд уже на элемент магии.

Твайлайт Спаркл же мало отличалась от себя в каноничном мультсериале: разве что выглядела в стиле реализма, как и всё вокруг. Та же грива, та же лавандовая шерсть, тот же небольшой рог как в каноне. В толпе она бы не выделялась среди остальных. Пожалуй, только наличие Спайка и делало её особенной в данном плане.

Данный факт меня заинтересовал и я решил записать это в блокнот, что выдала мне Луна, когда мы прощались накануне моего ухода из Кантерлота. В блокнот я также решил записывать не только свои наблюдения, но и часть биографии, дабы не забывать кто я такой. В последнее время я стал даже забывать некоторые детали канона, хотя на память я не жаловался. Именно сей факт толкнул меня на данное решение. Самый тупой карандаш лучше самой острой памяти.

Пока я сидел у окна и размышлял насчет себя, Твайлайт и Флаттершай успели попрощаться. Лавандовая единорожка вместе со Спайком ушла, а желтая пегаска осталась на поляне около моего дома и продолжила возиться с животными.

В общем, день для них начинался обычно... Не считая того факта, что теперь за шестеркой наблюдала ещё одна пара глаз в виде меня.

«И почему около моего дома? И мне интересно, какая у них должна быть "серия"? Хотя, чего мешает им жить простой жизнью? Наверное именно это они и делают...», — пожал плечами я. Не зная, чем ещё себя занять, я принял решение осмотреть вновь подвал, но только уже на свежую голову.

Соорудить импровизированную лестницу было не сложно, но пришлось использовать для этого книжный шкаф. А точнее: его полки и заднюю стенку, чтобы сварганить доски. Как ни странно, но вся эта конструкция, державшиеся на трехэтажном мате и гвоздях, спокойно выдерживала мой вес, если ходить по ней осторожно. Небольшой проблемой стало пробитие достаточно большой дыры, дабы я мог не только голову протиснуть внутрь, и я упорно работал своим копытом. По итогу отбил его, отчего я заметно хромал, но зато дыра была сформирована, и я смог опуститься на нижний уровень своего жилища.

— Большой однако, — сказал я, осматривая помещение под домом и резко вздрогнул, почувствовав резкий озноб, — И холодный.

Что ж, по крайней мере еду здесь хранить можно. И на том спасибо.

Вернувшись обратно в основную комнату, я выглянул в окно и обнаружил, что Флаттершай уже улетела, а значит можно заняться дальнейшим исследованием своего дома и его окрестностей. Осматривая внимательно помещение, я обнаружил еле заметную дверь под лестницей, которая вела на задний двор моего дома. Он, вопреки первичным ожиданиям, представлял собой не выход в лес, а небольшую огороженную арену, где можно было вполне развернуться. В одном углу стояло два полноразмерных поникена*, а справа от них большой стол, на котором лежали два меча и два кинжала: один набор оружия являлся тренировочными, затупленными до такой степени, что ими ничего нельзя было разрезать или проколоть. Зато другой набор был самым что ни на есть настоящим, которым можно спокойно убивать. Странно, что мне позволили иметь боевое оружие. Неужто оставили, чтобы защищаться от зверей из Вечнодикого?

Задумавшись, я прошёл по периметру арены и кивнул, удовлетворившись осмотром. Стены арены были сделаны из таких же бревен, что и мой дом, и по высоте они составляли два моих роста. Саму площадку закрывала небольшая крыша, которая не скрывала лишь самый ее центр, отчего у меня невольно пронеслись ассоциации с устройством крыш римских домов и казарм.

— А мне нравится, — оценил я то, что открылось моим глазам, — Хотя бы что-то сделали хорошо, и то ладно.

Я подошел к оружейному столу и взвесил каждое оружие сначала копытокинезом, а потом и телекинезом, оценив хороший баланс оружия для первого и второго способа использования. В этот момент я подумал о том, что после того дня, когда я чуть было не убил того пони, моя сила резко возросла, и то, что я не мог сделать доселе, теперь дается мне относительно легко. Это навело меня на мрачные мысли:

«А что, если моя сила в ярости? Что, если принося окружающим боль и страдания, я становлюсь сильнее? Если так, то Селестия права, что я опасен... Блин, это совершенно противоположно тому, ради чего я живу, а именно для помощи другим. Что с этим мне делать?...».

М-да... И всё сводится лишь к одному — в какой-то момент я и впрямь превращаюсь в монстра, что было не очень то хорошо. Как мне исправить всё это?

В конце-концов, я решил немного отвлечься от раздумий и потренироваться в бою на мечах, отрабатывая удары телекинезом на поникене. Таким темпом я прозанимался весь остаток дня, серьезно проголодался, да ещё устал и вспотел. Так что дома я принял душ, поел мясо с фасолью и горохом, которые лежали в немногочисленных запасах продуктов в шкафу, и затем устроился на ночь на втором этаже, в кровати.

Там мне спалось даже хуже, чем на диване: я постоянно ворочался, и меня не оставляло чувство тревоги. Поэтому посреди ночи я решил перебраться обратно на первый этаж. Однако стоило мне прилечь на диван, как я сразу почувствовал, что за мной словно кто-то наблюдает. Не выдержав такого морального давления, я проворчал и выглянул в окно, обомлев. Посреди поляны в сотне метрах от дома стоял Спайк, и он просто тупо пялился на меня сквозь окно, не двигаясь. Признаться, от этого взгляда у меня под шерстью пробежали мурашки, и в душе на секунду проснулся страх. Я взглядом осмотрел комнату, и не нашел ничего лучше, чем просто закрыть окно парой лишних досок, тазом для белья и большой тряпкой. Лишь бы он перестал на меня так смотреть. Это ведь Спайк, верно? Он что — видит меня?

— Драконы могут видеть сквозь невидимость, — вспомнил я слова Вульпы, которые и произнёс вслух, после чего мысленно вздохнул. Ну конечно! Он же тоже дракон, как и я. Неудивительно, что его так привлёк мой дом.

Я уже начал догадываться, что на моё жилище наложено какое-то магическое заклинание, но драконы могут спокойно преодолеть его, а потому мое убежище не выглядело надёжно спрятанным от всех посторонних. Но что же мне делать, если меня так просто спалят в первые же дни?

Внезапно на втором этаже послышался скрип деревянного пола, что было странно и жутко одновременно, особенно учитывая то, что там не было пола в полном смысле этого слова. Я поспешно решил выйти на арену и захватить с собой меч, чтобы быть во всеоружии. Похоже, этот дом становился всё более и более страшным местом, и я начинал уже каким-то боком думать, что ко мне вновь пришли кошмары.

Мне было стрёмно. На втором этаже кто-то ходил. За окном стоял дракончик и пристально наблюдал за мной. Что немаловажно — один, без Твайлайт. И я ещё стою на арене, словно жду кого-то. Хорошо, хоть оружие есть — буду не голыми копытами драться.

Я не решался заходить обратно в дом, но, похоже, опасность меня сама настигла. В следующую секунду я услышал тяжелое хриплое дыхание, что раздалось за моей спиной.

«Бля... Ну кто там?!».

Я дракон дела: сначала бью, и только потом спрошу, кто ко мне вторгся! Поэтому я резко обернулся и нанес удар мечом по широкой дуге. Оружие просвистело в воздухе передо мной, но цель так и не была настигнута. На периферии зрения я обнаружил что-то темное, движущееся разорвано и рывками. Я не смог определить сразу, что это, но нечто в мгновение ока подобралось ко мне вплотную сзади, и следующее, что я почувствовал — это поистине сильнейших холод, от которого мышцы сводило судорогой, а по спине выступил холодный пот. Складывалось ощущение, будто я оказался на северном полюсе. Но я резко прыгнул вперёд и с разворота попытался нанести очередной удар оружием. Я снова промахнулся, но зато смог, наконец, увидеть своего противника. Им оказалась черная фигура, похожая на высокого аликорна с горящими фиолетовыми глазами. Я сразу встал в боевую стойку, готовясь отражать атаки, но мой оппонент внезапно взмахнул крыльями и с неба спикировал на меня, впечатав в стену за спиной. Я громко захрипел и упал на пол, судорожно хватая ртом воздух.

Не на шутку разозлившись, я подпитал разгорающейся яростью свой телекинез и успел в последний момент заблокировать ещё один выпад черного аликорна, ударив его по морде копытом в ответ. Тот отпрыгнул в противоположную сторону дома и ударился головой о стену, а я в мгновение ока переместился вбок от него, намереваясь нанести новый удар. Однако враг уже стоял на ногах и готов был встретить меня. Между нами начал происходить обмен ударами, из-за которого мы вновь оказались по разные стороны арены, земля которой была усыпана обломками поломанных поникенов, которых я задел. Вдобавок ко всему этому я ещё получил такой удар по груди, что взвыл от боли, а до уха донёсся хруст собственных костей. Боль была настолько адская, что был на грани потери сознания. Аликорн, быстро придя в себя, уже успел прижать меня к полу и давил на мою грудь так, словно собирался раздавить там сердце.

«Проклятье! Это ведь конец? Конец?! Да черта с два!»

Зарычав, я телекинезом поднял валяющийся неподалёку меч и резко вонзил его в шею аликорну. Тот, словно терминатор, никак не отреагировал на это и лишь продолжал давить на грудь, донося невероятную боль. Из самых последних сил я прокрутил клинок вокруг оси, и с отвратительным хрустом мне таки удалось снять голову с плеч противника, после чего его тело безжизненно упало рядом со мной. Но я уже больше ничего не мог сделать — сил у меня уже не оставалось, и я вырубился рядом с ним, потеряв сознание от болевого шока.

Когда я очнулся, то не заметил никакого трупа аликорна рядом, однако боль в груди была всё еще настоящей, и я зарычал, хватаясь за грудь. Даже дышать было тяжело. Однако раны на груди не было.

«Похоже, это и в самом деле был кошмар. Проклятье! Он чуть не убил меня! Но помню, где-то были таблетки с обезболивающим, что мне выписала мисс Вайт. Надо поискать», — решил я и, с трудом поднявшись, покинул арену на которой лежал, направляясь в дом. Когда я всё-таки смог принять лекарство, я решил проверить, что же там сейчас было за окном.

На улице все еще было светло, но, к сожалению, Спайк вновь стоял там, в сотне метров от дома.

«Блядь, только не опять!».

Однако буквально через минуту, когда я начал на него смотреть он почесал свою голову, и двинулся обратно в городок.

«Что за чертовщина?! Была же ночь! А Спайк почему тут? Интересно, а что он подумает, когда окончательно поймёт, кто же я? И как скоро меня спалят такими темпами? Если не уже».

Стевриан. Глава 12: Гражданство и новые знакомые

Утро я начал с холодного душа, которого ранее не принимал никогда. Не считал это чем-то полезным для себя ранее, еще на Земле, особенно учитывая, чем я болел. Но сейчас я это делал скорее ради того, чтобы проснуться, ибо кофе в доме я не нашёл.

С нападения кошмара прошло два дня, которые я провел за тренировками, «писательством» и рисованием вида за окном. Рисовать я умел ещё с детства, но делал это очень редко, а сейчас, когда свободного времени было много, я занялся этим всерьез. Вчера я даже задумался над тем, не продавать ли мне рисунки, когда я, наконец, смогу показаться перед честным народом. Но задумавшись, я в итоге пришел к мысли, что этого делать лучше не стоит. Я пока что был не готов к такой деятельности. Однако сегодня я решил испытать судьбу, отправившись в Вечнодикий лес. Там как раз находился домик одного загадочного жителя — зебры Зекоры.

Я не боялся заблудиться в лесу или встретиться с тварями — все равно смогу дать им отпор, ибо перед выходом захватил с собой оружие. Даже зная репутацию данного места, я был по предыдущему опыту полностью уверен, что со мной ничего не случится, и потому двигался вглубь леса неспешной походкой. В один момент я чуть было не наступил в голубые цветы, но вовремя их заметил и обошел их сбоку, ибо помнил на что были способны данные растения. Убить — не убьют, но веселый день с галлюцинациями они оставят на моей памяти.

Я продолжал идти вперёд, и спустя некоторое время из-за очередных деревьев показался тот самый овраг, который я преодолевал в ту роковую ночь. Это меня удивило, ибо я так далеко в лес не планировал заходить. Старый замок сестёр же располагался где-то в глубине леса, а я, считай, прошёл только опушку! Это было немного странно. Хмыкнув, я посмотрел в сторону руин старого замка, а затем развернулся и направился обратно. Похоже, это место ещё и нарушает законы физики помимо всего прочего.

Спустя еще некоторое время я, наконец, нашел то, что искал: хижину Зекоры. Само жилище, как и ожидалось, находилось внутри скрюченного дерева и мало чем отличалось от того, что мне доводилось видеть в мультсериале. Дверь внутрь я разглядел не сразу, но когда визуально её обнаружил, то отметил, что проход для меня явно маловат, но на ветвях около входа были развешены какие-то амулеты неизвестного предназначения, а вокруг хижины было установлено четыре тотема, которые показались мне странноватыми на вид. Это и указывало на то, что я нахожусь возле жилища зебры.

«Все как и в каноне. Лучше знать, с чем я буду иметь дело заранее, чем потом бить себя лапой по лбу… Ну, то есть копытом».

Закончив осмотр, я уже собрался уходить, но внезапно мне в бок ударился кто-то явно ниже моего роста. Я осмотрелся и обнаружил к своему удивлению ту самую Зекору, лежащую на боку и потирающую ушибленную голову.

«Упс… Ладно. Если она меня заметила, то я не думаю, что в этом есть какие-то проблемы. Если я правильно помню ее характер из мультсериала, то обо мне она никому не расскажет, если я не буду являться угрозой, ясен пень… Надо бы ей помочь встать, а то неудобно как-то вышло».

Неловко улыбнувшись, я усадил Зекору на круп и подождал, пока она оклемается после столкновения. И вскоре она немного ошарашенно покачала головой.

— С кем это столкнулась я? — спросила зебра, сначала посмотрев на мои ноги, но потом начала поднимать взгляд выше, пока не остановилась на моих глазах с вертикальными драконьими зрачками. На секунду мне показалось, что в ее глазах скользнула тень страха, но она тут же исчезла, и Зекора спокойно продолжила:

— Вот же интересное создание, — наклонила она голову на бок, — Кем величаешь ты себя?

Я мысленно хмыкнул. Странно получалось… Это уже не первый раз, когда я чувствую чужой страх полагаясь не на эмпатию, а на внешность и запах. Может быть это связано с тем, что я дракон на самом деле, а они и на такое способны? Но ведь сменив облик, физиология также должна была поменяться, разве нет? Или все же не совсем так… Кто знает.

— Молчишь ты, — констатировала Зекора, пока я размышлял, — Странный ты.

Селестия и Луна говорили, что превращение не было завершено полностью. Это может объяснить то, почему повадки хищника постепенно начинают брать свое. Что ж… Надо взять данные особенности своего организма на заметку. Самое главное не следовать инстинктам, кидаясь на первого встречного из-за желания свежего мяса.

Но а пока вернемся к разговору с той, ради кого я и зашел в лес.

— Стевриан, — я взглянул на зебру, — Стевриан Анлас.

— Приятно познакомится, Стевриан, — слегка улыбнулась Зекора. Только сейчас я отметил, что у нее имеется акцент, похожий на тот, что был у африканцев, если те учили русский язык. В целом, слова были понятны, но разобрать сложные фразы было непросто, особенно если она их говорила слишком быстро.

— Я тут… — почесал голову и огляделся, — Ягоды ищу. Вот и всё.

— Ягоды в лесу сим не растут, — сказала она, лукаво улыбнувшись, — Дом мой поглядеть хочешь ты.

А она догадлива. Быстро смекнула, ради чего я на самом деле пришёл сюда. Ну раз она так решила, то чего уж обманывать её.

Я пожал плечами и кивнул в сторону входной двери, что была явно маловата для моих габаритов.

— Даже если бы хотел, — ответил я спустя пару мгновений, — то я все равно в него войти не смогу.

— А не нужно это, — зебра улыбнулась, — Посмотреть в окно всегда возможно.

В это же время я мысленно спохватился. То, что она Зекора — я знаю, но она ведь так и не представилась. Значит, надо отыгрывать роль ничего не знающего попаданца.

— Извините, как вас звать? — наклонил голову на бок, еще раз улыбнувшись.

— Зекорой пони зовут меня, — заявила она в ответ и немного отошла от меня. Некоторое время мы стояли молча, но затем зебра снова заговорила:

— Скромное жилище мое осмотреть хотели бы?

— Можно, — пожал плечами я и вместе с ней подошел ближе к дереву, заглянув через окно. На полках в доме было разложено различных сушеных трав и бутылочек с какими-то зельями, в углах стояли прижатые к стенам тотемы, а посреди комнаты расположился большой котел. Кровати я так и не заметил, что меня несколько удивило, но спрашивать хозяйку жилища об этом не стал.

Глядя на тотемы напротив окна, у которого я, я неожиданно для себя ощутил сильный страх и желание отстраниться от хижины Зекоры. Причину беспокойства я не понимал, а поэтому поспешил убрать голову от окна и перевести взгляд от окна обратно на Зекору.

— Занятное жилище, — протянул я, несколько раз тяжело вздохнув, — получается, вы алхимик? Вижу, у вас там и трав много, и зелий.

— Я бы предпочитала по другому величать, однако да, — кивнула она.

— Почему живете именно здесь, мисс Зекора? — задал я вопрос, немного расслабляясь.

— Удобней мне здесь, — оглянулась зебра по сторонам, — Пони плохо ладят с нами.

«Что еще сказать… В одних аспектах Эквестрия весьма терпима к сексуальным и иным меньшинствам, но при этом те еще расисты, когда речь заходит не о пони. Печально, мда…», — мысленно вздохнул я, однако вслух лишь произнёс лишь следующее:

— Интересно даже, почему?

— Мы иные, — сказала Зекора, — Цвет шерсти, глаз, характер и культура нас отличает. Точки соприкосновения не видны.

— Другие зебры на данном континенте вообще имеются?

— Боимся мы, что одни мы тут, — грустно вздохнула зебра, — Но о грустном хватит, может сменим тему?

Резонно. Даже жалко, что она тут совсем одна. Но раз мы тут два изгоя, то, возможно, удастся найти общий язык на этой почве?

— Пожалуй, соглашусь, — кивнул я, — О чем говорить будем?

— Например, — Зекора ткнула копытом мне в грудь, — о тебе.

— А чего я? — удивленно икнув, помотал я головой. Хотя это был и вполне ожидаемый вопрос, однако такое неожиданное заявление немного застало меня врасплох.

Тем не менее, Зекора уже задала свой первый вопрос:

— Откуда прибыл ты?

— Из Нова Грифонии вестимо, — заявил я, успокоившись. Это уже была механический ответ, который теперь отлетал у меня от зубов без всякого промедления. И он смог поразить Зекору, судя по её последовавшему вслед за ним возгласом:

— Занятно! Пони, что среди грифонов жил!

— Строго говоря, я не пони, — вздохнул я слегка раздраженно. Я не любил, когда меня сравнивали с лошадьми, к коим я себя никогда не относил. А этот облик временный: рано или поздно я научусь превращаться и обратно в дракона.

— Не пони?

— Я полудракон, — гордо сказал я, улыбаясь.

— Как возможно такое? — широко раскрыв глаза, спросила Зекора, поражаясь еще сильнее, — Пони от драконов детей завести не смогут!

Я, — указал я на себя, — живое доказательство, что могут.

Пусть думает так. Больше запутываю её — лучше прикрытие.

— Удивительно как! — все восхищалась зебра, — Удивить нечему более меня.

— Да. И не говори, — протянул я, скосив глаза в сторону, потом вновь посмотрев на собеседника, — Возвращаясь к изначальной теме… да, я полудракон воспитанный грифоном, и жил большую часть сознательной жизни с другими грифонами.

Между нами повисла короткая пауза, и затем Зекора медленно подошла ко мне и остановилась у правого бока, хмыкнув.

— Наверняка проживание не лучшим было там? — поинтересовалась зебра.

— Да как сказать, — призадумался я, сделав паузу, — Меня скорее побаивались.

«Почему меня все время тянет на грифонов?» — заволновался я, — «Почему меня тянет рассказать именно про то, что я среди грифонов вырос? С первого раза как меня спросили откуда я именно так и отвечаю… Почему?».

Честно сказать, не хотелось себя настолько привязывать к этой стране. Всё же изначально я говорил, что был выращен грифоном, однако на этом всё ограничивалось. А тут, кажись, я начал выдавать уже лишнее. Откуда мне знать, как бы на дракона отреагировали сами грифоны?

Так что мне надо быть поаккуратнее.

— Представить вполне могу, — вдумчиво осмотрела меня Зекора, — Характер воспитали в тебе суровый, по глазам твоим я вижу.

Я вздохнул, кивнув. Она и представить себе не может, насколько была права. Правда воспитание к данному вопросу отношение не имеет. А вот трудности на Земле умели закалять тебя.

— У грифонов иначе не выходит, — пожал я плечами. После моего ответа мы какое-то просто молчали. А затем Зекора кивнула мне:

— Я дом показала свой, — зебра указала в сторону своего дома-дерева, — Теперь же дом посмотрим твой.

«Ох уж эта манера говорить стихами… Надеюсь, не все зебры такие как она».

Тем не менее, я согласился провести её, и мы направились через лес в сторону моего дома. Через некоторое время мы успешно выбрались из леса у моего жилища, и я, не став терять времени даром, внимательно осмотрел окрестности на предмет чужих глаз. К счастью, никого не нашел, а значит опасаться посторонних не стоит. Так что мы спокойно зашли в дом, и я предложил ей присесть на диван. Сам я разместился на полу напротив.

— Очень аскетичный стиль дома твоего, — хмыкнула Зекора, осмотрев главную комнату, — Подбирал специально дом такой?

— Нет, — ответил я, — Когда я сюда поселился несколько дней назад, то все было таким же, как сейчас.

— Даже подвал? — наклонила голову набок собеседница. Я аж подавился слюной, услышав такое. Скосив взгляд к замаскированному досками входа в подвал, я нахмурился и произнёс, стараясь не выдавать своего удивления.

— Я про подвал ничего не говорил.

— Из-под пола ветерок слабый дует, — пояснила она, указывая копытом туда, где и находился проход вниз.

«Ты наблюдательная, я погляжу,» — мысленно усмехнулся я, и затем кивнул собеседнице:

— Да, подвал был тут. Но он оказался замурован, и пришлось проделать дыру в полу копытами. Просто подходящего инструмента не нашлось.

Зебра кивнула в ответ и посмотрела куда-то наверх.

— А какова обстановка выше этажом? — задала вопрос Зекора.

— Там фактически пусто, — хмыкнул и отвел взгляд в сторону, — Там только кровать и окно и больше ничего.

— Плохо это, — покачала головой собеседница, — Селестия предоставить получше дома не могла?

Ну это уже было перебором. Она слишком осведомлена для той, кто со мной познакомилась лишь сегодня.

— Откуда ты знаешь, что это именно она мне его предоставила? — перейдя на «ты», прищурился я, уже начиная чувствовать себя некомфортно. Что ещё она знает обо мне?

Однако ответ она выдала вполне себе невинный:

— Логично это, — и пожала плечами сразу, улыбнувшись. Ну ладно. Это хотя бы тянет на какое-никакое объяснение. Однако чем больше я с ней разговариваю, тем больше поражаюсь.

В это время Зекора посмотрела на дверь, что вела на задний двор, и затем указала туда, интересуясь:

— Что там?

— Внутренний двор, а заодно и тренировочная площадка, — пожав плечами, ответил я.

— Ты воин? — с интересом посмотрела на меня собеседница.

— В некотором роде, — я глубоко вздохнул, — Я же среди грифонов вырос.

В глазах Зекоры вспыхнул небольшой огонёк, и она сразу же поднялась с дивана, направляясь в сторону выхода на задний дворик.

— Покажи мне, что находится там.

Держать от неё это в секрете я не стал, и потому мы вышли на тренировочную площадку, где Зекора остановилась в центре арены и осмотрелась.

— Как же много места здесь, — присвистнула зебра, — Разместить таких, как я, отряд возможно.

— А я тут помещаюсь только один, — хихикнул я, поднимая своё тяжелое копыто и качая им из стороны в сторону.

— Домик твой неплох, признаю я, — Зекора хмыкнула, — Спасибо, что дом свой показал.

— Да без проблем, — улыбнулся я, а потом принял серьезную мину, — Вот только я не хочу, чтобы обо мне знали. Пока что.

— Клянусь, — обратилась ко мне зебра, — я молчу как камень.

— Верю, — кивнул я.

Мы ещё попили чай в доме, а затем распрощались. Перед уходом Зекора сказала, чтобы я заглянул к ней через два дня. Она не уточнила зачем, но это меня заинтересовало. Видимо, ей есть что мне показать или рассказать.

Остаток вечера я занимался рисованием. Разговор с Зекорой, как и её образ, вновь пробудил во мне интерес к данному делу. Я решил нарисовать её и почти этот сделал уже, как в дверь внезапно постучали. Как оказалось, это прислали за мной стражников, и они пришли отвести меня в столицу на присягу. После этого я уже стану полноценным гражданином с правами и обязанностями. Воодушевленный данным фактом, я сразу стал готовиться к походу, а потому остаток вечера пролетел для меня незаметно.

Добирались мы до дворца тайно — только под покровом ночи. Знакомые из гвардии, что сторожили ворота, заметив меня, радостно поздоровались, и я поприветствовал их в ответ. Не забыли, это хорошо. Меня сопроводили прямо в тронный зал, где меня уже ждали обе принцессы, что сидели на своих тронах напротив меня. Я вошел, остановившись в десятке метрах от тронов, и гулко поздоровался, съязвив:

— Здравы будьте, принцессы.

Селестия немного нахмурилась, завидев меня, но зато Луна слегка улыбнулась.

— Тебе оказана честь стать гражданином нашей страны, — начала дневная принцесса, — Прояви уважение.

— Не будь такой букой, сестра моя, — обратилась Луна к Селестии, — Он же здоровья пожелал нам обеим, — Белая кобыла вздохнула.

— Хорошо. Только впредь будь серьезней, Стевриан.

«Да, она права — шутки в сторону. Дело серьезное», — решил я и выпрямился, готовый выслушать принцесс.

— Итак, — начала солнечная кобыла громко, — Тебе дана величайшая честь стать гражданином самой прекрасной державы на свете, — ее слова словно стали отражаться от стен эхом, что придавало этому моменту особый торжественный оттенок, — С древних времен и по сей день для этого необходимо было присягнуть мне.

Селестия медленно и элегантно показала на себя копытом, а затем перевела дух и продолжила:

— Но сейчас сестра моя вернулась, — она посмотрела на Луну, а после вернула свой взгляд на меня, — и отныне здесь царит диархия. Тебе нужно выбрать, кому из нас обеих присягнуть на верность, — Селестия подняла голову горделиво вверх и, ехидно улыбнувшись уголками губ, продолжила, — Выбирай с умом, ибо не сможешь изменить свой выбор после.

«Она и вправду ожидает, что после всего, что я видел, слышал и испытал на собственной шкуре я стану ее верноподданным? Обломись, солнцекрупая!», — мысленно фыркнул я. Очевидно, я буду присягать другой принцессе на верность.

Я взглянул на обеих принцесс, а потом подошел к трону Луне и, не доходя до него около шести шагов, пригнул передние ноги, демонстративно преклонив голову. Таковы были правила. На секунду переключив своё внимание на соседний трон и Селестию, я едва-едва сдержал смех: правый глаз дневной принцессы подергивался в нервном тике, а морда недвусмысленно выражало возмущение. Что ж, это было даже приятно с какой-то стороны — наблюдать её негодование. Я прикрыл глаза и стал ждать.

Через секунду я ощутил, как меня касается что-то холодное и острое — судя по всему это был меч.

— Ты отныне Эквестрии гражданин, — решила сказать Луна на старо-эквестрийском, — Мы принимаем твою присягу Нам на верность, — она убрала от меня меч, — Встань! ᶜᵉ

Я, ожидавший чего-то более серьезного, немного недоуменно мотнул головой, но встал прямо. Не думал, что присяга закончится так быстро.

— Теперь ты Наш подданный и подчиняешься только Намᶜᵉ, — торжественно заявила принцесса ночи.

— Да будет так! — торжественно заявила Селестия, приняв свою привычную безэмоциональную «маску».

«Надеюсь, что у Селестии не будет более поводов на меня давить, если я теперь отвечаю только перед ее сестрой… Очень надеюсь», — мысленно надеялся я, понимая, что, возможно, одной проблемой станет теперь меньше.

— С официальной частью мы закончили? — спросил я, немного разочарованный таким простым «посвящением» в гражданины Эквестрии.

— Да, — сказала Селестия, — Остались только формальности с документами, и ты официально гражданин Эквестрии.

— Мне все еще стоит прятаться в доме от любопытных глаз понивилльцев?

— Пока что да, — кивнула белая кобыла, — Через полторы недели мы будем готовы представить тебя общественности.

— Ну, надеюсь, что меня тухлыми помидорами не закидают, — пожал плечами.

— Я так и представляю это зрелище, — хихикнула Луна в копыто. Я лишь невинно ей улыбнулся, и на этом мы все распрощались.

---

Следующее утро встретило меня лучами солнца, что падали мне прямо на глаза, отчего я недовольно зажмурился. Ночью я так и не смог уснуть, и даже сам не мог понять почему. Обычно, проблем с засыпанием я не испытываю, а тут такое. Всё тело разваливается.

Я решил для начала принять холодный душ, но даже это меня не взбодрило. Я всё так же разваливался. Днём я все равно не смогу уснуть, так что лучше займусь готовкой еды. Мой завтрак состоял из яичницы, салата с местным аналогом лука, гороха, кукурузы, а также немного мяса. На данный момент проблем с белковой пищей у меня не было, как это было в казарме, но я все равно старался не обжираться мясом, а потреблять его с умом.

Яичный белок в Эквестрии являлся единственным, который не вызывает у пони отвращения при виде его употребления. Более того, когда я еще жил в казарме, то несколько раз видел, как несколько гвардейцев пили сырые яйца. Я никогда не пробовал этого делать — опасался заболеваний, которые могут быть в сыром белке. А вот вся остальная животная пища, включая рыбу, вызывала негативную реакцию.

Чтобы сделать себе нормальный завтрак мне пришлось пожарить сразу пять яиц, накрошить почти килограмм салата и добавить половину смачного куска мяса какого-то животного. Моё прожорливое крупное тело, похоже, хотело гулять по полной.

«Такими темпами мне когда-нибудь придет счет на миллион с лишним битс, не иначе…», — размышлял я, тыкая в приготовленное блюдо столовым прибором, — «И все же мне интересно, чье это мясо? Мне как-то все равно, разумно ли было само существо, но хотелось бы узнать его название. Спрошу Селестию или Луну при встрече».

Насытившись, я помыл посуду и затем решил выйти на улицу, подышать свежим воздухом. Перед этим я положил яблоко на стол, решив, что перекушу им, как вернусь обратно. Встав в тени дерева у своего дома, я окинул взглядом своё жилище и убедился, что никаких чар на нем нет. Зато он весьма удачно покрашен в цвет самого леса и фактически не выделяется на общем фоне. Возможно, именно поэтому пони и не замечают ничего подозрительного.

Постояв какое-то время у дерева, я решил прогуляться чуть дальше, ближе к реке, но не заходя в сам город. Дойдя до реки, я остановился у берега и заглянул в своё отражение в воде.

Выглядел я в нем, откровенно говоря, не очень: даже сквозь шерсть проглядывались мешки под глазами от недосыпа, грива отросла больше необходимого, а глаза словно потускнели. Похоже, интенсивность их свечения зависит от моего состояния. После бессонной ночи неудивительно, что я так неважно выгляжу.

Я грустно вздохнул и отвернулся от отражения, однако в этот же миг услышал тихий голос. Я навострил слух, повернув ухо в нужную сторону и понял, что голос принадлежит вовсе не пони, а кому-то другому. Немного детский, писклявый, с небольшим хрипом.

«Спайк!» — мелькнула мысль в голове. Не дожидаясь развязки событий, я тут же бросился в направлении своего дома, но уже у самой двери услышал четкое «Эй, стой!». Перепугавшись, я закрыл дверь на подкову и задернул окна самодельными занавесками, которые изготовил сразу после нападения «кошмара» несколько дней назад. Однако мысленно я уже ощущал, что я поздно спохватился бежать.

«Вот же идиот я. Попался на ровном месте. Что делать буду? Он же меня видел!».

Судя по топоту маленьких лап, Спайк уже был у самой двери. Я стал быстро соображать, что мне делать, но не мог ничего придумать. Может, пусть подумает, что здесь никто не живёт?

— Ого! — воскликнул голос уже у самой двери, — Откуда здесь дом?!

Я молчал и старался не двигаться, но после затянувшегося молчания со стола внезапно упало яблоко, что я положил еще утром. И предательский глухой стук фрукта о деревянный пол выдал меня.

— Эй! — вскрикнул Спайк, — Я знаю, что тут кто-то есть! Выходи!

Я продолжал молчать и смотреть на дверь, так и не находя способа выбраться из данного положения.

— Я все Твайлайт расскажу!

«Твою же мать! Вот что, а этого я позволить не могу», — уже не на шутку перепугавшись, я направился к двери, открыв её после небольшой задержки.

Я сразу же посмотрел вниз и увидел совсем мелкого фиолетово-зеленого дракончика. Он немного не дотягивал мне до груди, но в его пропорциях и внешнем виде я не увидел ни единого намека на схожесть с мультяшным вариантом, за исключением окраса и некоторых черт. Если бы я не знал кто он, я бы принял его скорее за цветного динозавра, а не собственного сородича. И что удивительно: в его глазах я не увидел ни намёка на страх, а скорее наоборот — интерес. И он с любопытством изучал загадочного драконоподобного жеребца перед собой.

Молчание затянулось надолго, пока мы рассматривали друг друга. Я чувствовал его неуверенность и одновременно желание узнать про меня побольше. Данная реакция не была свойственна кому-либо из тех, с кем я был знаком до этого. Даже тот же Стар по началу отнесся ко мне с некоторым страхом, но чтобы мелкий дракончик не боялся меня… Признаться, он меня удивил.

— Вау! — наконец, восхищенно воскликнул Спайк, нарушив тишину, — Впервые вижу такое!

Я поднял «бровь», не ожидая такой первой реакции.

— Здравствуй, — немного растерянно начал я, — С кем имею честь беседовать?

— Я Спайк, неподражаемый помощник библиотекаря Твайлайт, — представился он, а затем тихо добавил, улыбнувшись, — А также ее младший братец.

Я хмыкнул, отметив легкий рыкающий акцент в его голосе, который был свойственен и моей речи, но ничего не сказал в ответ.

— А кто вы такой? — задал вопрос фиолетовый дракончик.

— Стевриан, — сделал я паузу, — Стевриан Анлас.

— Приятно познакомиться, Стевриан, — хмыкнул Спайк, вновь осмотрев меня с ног до головы, удивленно почесав затылок, — Я никогда не видел таких пони, как ты.

— Фигурально выражаясь, я не пони, — ответил я, — Я полудракон.

— Никогда бы не подумал, что такое возможно…

— Но как видишь, — доказательство прямо перед тобой, — указал я на себя, стукнув копытом в грудь.

— Твайлайт обалдеет от такого! — Спайк развернулся и уже хотел было уйти, но я тут же выбежал вперёд и преградил ему путь.

— Нет! — крикнул я, — Ни она, ни кто-либо иной не должен знать, что я здесь. Ты меня понимаешь?

— Но почему? — задал он вопрос таким голосом, что я ясно ощутил одновременно негодование и обиду в нём. Я глубоко вздохнул и решил рассказать ему правду:

— Селестия и Луна хотят представить меня обществу через неделю, и до этого времени меня никто не должен был видеть, но именно ты меня заметил. Понимаешь, что это значит?

— А я сорвал твою маскировку… — грустно вздохнул дракончик, опустив голову, — прости меня…

Его тон вызвал во мне какую-то жалость к нему, и я немного пожалел, что так резко с ним начал разговаривать. Надо бы исправляться.

— Знаешь? — решил предложить я, — Остановимся на том, что ты меня не видел. Совсем.

— Я, кажется понял, — утвердительно кивнул Спайк, — Но я все равно знаю, где ты живешь… Теперь знаю.

— В таком случае, — сделал я паузу, обдумав мысль, — Ты никому не говоришь, что я здесь, но сможешь сюда приходить, как будет свободное время. Хорошо?

— Заметано, — дракончик подставил сжатую в кулак лапу, но я лишь через пару секунд сообразил, что он хочет, и легонько приложил копыто к его лапе.

— Прошу, это очень важно, — посмотрел я на него, — Поможешь сородичу?

— Уху, — восхищенно вздохнул Спайк, — Какой же ты всё-таки большой!

— Мда… — вздохнул я, — Приму за положительный ответ.

Наблюдать за ним было интересно и даже смешно, но я скрывал данные эмоции, лишь слегка улыбаясь, пока тот внимательно осматривал мою морду.

«Такой маленький, а не капли страха. Удивительно. Он начинает мне нравиться».

— Ой! — что-то вспомнил дракончик и постучал себя по лбу, — Я же должен был помочь Рэрити!

— А кто она такая? — решив подыграть ему, спросил я.

— Самая красивая, милая и щедрая пони из всех, — фиолетовый дракончик поднял свою ручонку вверх.

«Хм… Значит и тут ее любит. Это будет интересно», — отметил я, сравнив ход его мыслей. Похоже, в данном плане его объект вожделения не отличался от каноничного.

— Ладно. Раз уж обещал помочь, то иди, — улыбнулся я, — Только ты меня и мой дом не видел.

— Конечно не видел, — он направился в сторону Понивилля, напоследок помахав мне лапой.

Удостоверившись, что он действительно ушёл, я закрыл за собой дверь и присел на диван.

«А что он вообще делал в полутора километрах от города? Ну и дни, елки зеленые», — я откинулся на спину и прикрыл глаза, — «Мне остается надеяться, что он и вправду не будет болтать обо мне. Кстати, а ведь это идея! Пойду нарисую Спайка».

Стевриан. Глава 13: Параспрайты

*Простогрифоны — это грифоны не имеющих каких-либо титулов и не имеющих в родственниках дворян, т.е. никак не связанных со знатью. Таковыми является большая часть военных, все бедняки, купцы, ремесленники, фермеры, почти все охотники и многие другие из тех, кто относится к грифоньей расе.

Новый день я начал с книги о грифоньей религии и пантеоне богов, что была написана целиком и полностью на языке грифонов. Эту книгу мне принесли накануне двое лунных гвардейцев прямо посреди ночи. Похоже, Луна решила немного освежить мои знания о стране грифонов.

Я не любил религию: можно даже сказать, что люто ненавидел её ещё с прошлой жизни, но в данной ситуации знать о ней — жизненная необходимость, и поэтому я принялся внимательно изучать книгу. Уроки Луны зря не прошли, и я вполне сносно мог читать то, что написано в данной книге, даже несмотря на церковный возвышенный стиль речи. Он напоминал нечто среднее между католическим и православным чтением библии. Но на этом схожести с земной литературой заканчивались, и начинались существенные различия.

Например, в библии было написано, что жадность является грехом, но у грифонов она считается как благо, если не переходит некоторые границы. Война и воинская каста поставлены сразу же после царей и священников в иерархии, что напомнило мне современную Россию. Воинская доблесть, честь и рыцарство, в целом, являлись краеугольным камнем всей военной структуры Империи грифонов и ее гордостью. Как выяснилось, институт рыцарства не изжил себя даже в текущее время, и этот факт меня заинтересовал. Надо будет про них позже узнать больше.

Богов у грифонов было четыре, но я нашел большую часть информации только о первых трех, а о последнем лишь одну строчку, написанную с явной отстраненностью, которая сильно выбивается из общего текста.

Первым и главнейшим божеством у грифонов являлся Борей — бог господства, неба и богатства. Именно его подарок своим «детям» — идол Борея, грифоны умудрились потерять, насколько я помнил из канона. Борея почитали особенно сильно и часто устраивали аналоги «Крестовых ходов» в Его честь. Его церкви самые большие и богато украшены, да и сами священники одеты так, что даже бы патриарх Кирилл из русской православной обзавидуется, если судить по той информации, что я вычитал.

Вторым богом в пантеоне был Арктурий — бог войны, металлургии и жертвоприношений. Своим «детям» он подарков не давал, но вместо этого обучал их охоте и по местной легенде сделал их сильнейшими хищниками на континенте. Церкви Арктурия не столь богаты, но они воплощают в себе всю мощь Империи, ибо строятся при воинских частях и академиях, а также являются по сути небольшими крепостями. Около них часто можно заметить отряды рыцарей и тяжеловооруженной охраны. Служители данного божества одеты строго по-военному. Их форма выделяется только специальными знаками отличия, как, например, обитые серебром погоны, служащие ярким опознавательным знаком статуса. Служителей Арктурия часто можно наблюдать при парадах, учениях и порой даже в боях. А жертвоприношение этому божеству в древности было широко распространено. Тогда во имя Арктурия на алтаре убивали разных существ, в том числе и разумные виды, но сейчас жертвами могли стать лишь курицы или свиньи. Жрецы бога Арктурия работали часто и в кузницах, делая ордену доспехи и оружие, а также не считали зазорным марать лапы для производства снаряжения и на заказ простогрифонам*.

Третьим же богом был Эйр — бог плодородия, семьи и земледелия. Он единственный из богов, церкви которого могли посетить простогрифоны в любое время, а не только по особым случаям и праздникам. Вместе с этим церкви данного бога среди всех трех были самыми бедными и простенькими. Строили их обычно в сельской местности или же небольших городах, где основным населением являлись земледельцы. Помимо всего прочего, служители Эйра выступали в роли учителей в местных школах, преподавая географию, логистику, биологию, химию и многие иные науки, связанные со стихией земли. Служители Эйра также не стеснялись работать и как обычные работяги, но это было редкостью. В книге описывался и еще один интересный факт: в семьях, где проживало более двух служителей Эйра, активнее появлялись птенцы, и они были куда здоровее. Данную особенность я тоже взял на заметку.

Последним же богом являлся зловещий Маар — бог смерти, безумия и жестокости. Про него я нашел только одну строку: «Существо сие пятно на творении Борея, и знать о нем не стоит». Отсутствие каких-либо данных про данного бога возбудил во мне неподдельный интерес, и я сделал на листке небольшую заметку про Маара, чтобы не забыть вернуться к этой теме. Но одно название того, за что он отвечает, говорило о многом, а чутье мне подсказывало, что с безумными служителями Маара я еще встречусь. Всех четверых объединял факт того, что вышестоящих необходимо слушаться, особенно знать, которая правит чернью по праву рождения. Ну, а пока я решил закончить с изучением книги и отложить её на стол.

«Забавно, что, несмотря на различия письменного языка, грифоний является по факту полным аналогом немецкого… Я его изучал в школе и немного в медицинском университете. Интересное же было время…», — с ностальгией вспоминал я, чуть улыбаясь. Да, я буду скучать по тому времени, как и по родным, которые остались там. Надеюсь, что когда-нибудь я их увижу, хоть в это и не верилось.

Я взглянул в окно и отметил, что солнце уже давно встало, а значит мне пора на утреннюю тренировку. Я уже установил четкий распорядок дня и теперь следовал ему. И первым делом я практиковался с телекинезом и отрабатывал выпады оружием. Я уже настроился было на тренировку, как в дверь тихо, но настойчиво постучали. Осторожно выглянув в окно, я увидел прогуливающегося около двери Спайка. Что ж, раз он появился вновь, значит — есть что сказать.

Хмыкнув, я подошел к двери и открыл ее, и прямо с порога дракончик мне заявил:

— Стевриан! У тебя есть какой-нибудь спрей или еще хотя бы что-нибудь от насекомых?

Я удивленно хлопнул глазами, не совсем понимая, что случилось. Неужели в городе нет никого, кто мог бы с ними справиться?

— Насекомых? — поразился я.

— Да, насекомых! — Спайк вбежал в дом и стал судорожно осматривать его, — В городе творится откровенный бардак!

А вот это уже встревожило меня. Я судорожно пытался припомнить серии, где на Понивилль нападали различные насекомые, но ничего в голову так и не приходило.

— Да что случилось-то? — решил уточнить я, наблюдая за паникой Спайка.

— Радужные мухи оккупировали все вокруг! — чуть ли не срываясь на крик, ответил дракончик.

В голове у меня что-то внезапно щелкнуло, и я вспомнил, что это были за насекомые, а заодно припомнил и серию, в которой они появляются.

«Ну офигеть! Параспрайты блин! В каноне Шестерка и сама со всем справлялась… Точнее Пинки справлялась. У меня прямо-таки появился соблазн глянуть на все это».

Вздохнув, я немного успокоился и подошёл к гостю, немного обвив его своим гибким хвостом.

— Спайк, — обратился я к дракончику, — У меня и вправду нет ничего от насекомых, но если я увижу их в живую, постараюсь придумать что-нибудь.

— А как же твоя маскировка?

— Не боись, — хмыкнул я и улыбнулся уголками губ, — У меня есть камень невидимости.

Я поднял ногу, вытащил телекинезом с верхней полки кристалл фиолетового цвета и положил его на копыто. Этот предмет мне принёс один из лунных гвардейцев. Он же передал послание от Луны, что этот камень сделает меня невидимым, стоит мне его немного сжать телекинезом. Зная мою привычку нарушать правила и чрезмерное любопытство, она мудро поступила, что решила выделить мне такой артефакт.

И сейчас я сжал телекинезом похожий на аметист камень и мгновенно исчез с поля зрения фиолетового дракончика.

— Ого, — удивленно взглянул на меня Спайк, щупая меня за бок. Он словно проверял, не телепортировался ли я куда-то, и лишь убедившись, что я всё ещё находился в комнате, продолжил, — Но легкое свечение от глаз все равно видно!

— Иначе не получится, пока что, — вздохнул я, и на этом я надел специальное крепление на шею, где закрепил кристалл, и мы оба вышли из дома, дверь которого я запер на подкову. Теперь, наконец, я увижу город, в котором жила Шестерка.

Когда мы подошли к Понивиллю, я первым делом поискал глазами жилища основной Шестерки: дерево-библиотеку, ферму, бутики «Карусель» и «Сахарный уголок». По ним будет проще сориентироваться. Домик Флаттершай находился за городской чертой, и рассмотреть его было невозможно. Но остальные ориентиры никто не отменял, и я принял решение держаться именно них.

Сам же город оказался куда больше, чем я предполагал. Если в мультсериале он представлял собой просто нагромождение нескольких десятков домов, главную площадь, на которой все торговали, а также ярко-выраженные жилища главных героев, то в реальности всё оказалось куда больше и крупнее. Тут тебе и целая сеть улиц, и несколько дорог, которые вели из города в пригородную черту. За ней уже начинался огромный яблочный сад, который принадлежал семье Эпплов, а где-то в центре города стояло огромное дерево с телескопом на верхнем этаже. Бутики «Карусель» и «Сахарный уголок» мало чем отличались от остальных домов, так что различить, где и что, можно было разве что по вывескам.

В обычное время город наверняка был тихим и спокойным, но сейчас даже слепому было очевидно, что все пони суетятся, бегут куда-то, кричат и просто паникуют. А вокруг них сновали те самые параспрайты. Их внешний вид меня неприятно поразил, ибо выглядели они явно не так, какими их показали в сериале.

«И это параспрайты?! Да какие-то навозные мухи! Как они могут быть такими милыми с точки зрения пони?».

Параспрайты внешне и вправду напоминали обычную муху, но размером с человеческий кулак, полноценной пастью вместо хоботка, сегментированными огромными глазами и шестью волосатыми лапками. Само тело было покрыто тонкой, редкой шерсткой. Мерзость, одним словом.

— Спайк? — позвал я дракончика, что был рядом, — Ты тоже видишь этих существ, как мух?

— Ага, — кивнул Спайк и тут же изобразил отвращение, — Даже понять не могу, почему все пони считают этих страшилищ милыми. Они их всячески лелеяли, пока те не начали пожирать всё вокруг!

— Значит и ты тоже видишь, — констатировал я и внезапно принюхался. Мой нос сразу уловил какой-то странный запах. Дракончик рядом со мной настороженно на меня глянул.

— Ты тоже это чувствуешь? — спросил я его, чуть нахмурившись.

— Запах? — Спайк задумался и тоже шумно втянул воздух, тут же закашлявшись, — Фу!

Он начал отмахиваться от дурного запаха лапой, но это не помогло, и он закашлялся снова, выдав хриплым голосом:

— Теперь и я почувствовал.

— А как называются эти существа? — решил уточнить я для верности.

— Твайлайт кажется говорила, что они зовутся параспрайтами, — ответил мне дракончик.

— Понятно, в чем дело, — сразу определил я, отступив на шаг в сторону и пропуская мимо себя бегущего от очередного параспрайта единорога.

— И в чем же? — выжидающе посмотрел на меня Спайк.

— Это феромоны, — я с умным видом поднял копыто вверх, — А легкое давление на голову не ощущаешь?

— С самого утра, — кивнул фиолетовый дракончик, — Еще параспрайты на веки сели, пока я спал.

— И как же ты этого не заметил?

— Не знаю, — пожал плечами Спайк, — Они легкие, даже легче пера.

В этот миг я услышал тихое жужжание прямо у себя под ухом. Отскочив в сторону, я заметил рядом с собой ещё одну из этих «мух», но она была с таким растрёпанным видом, словно вот-вот сдохнет. Однако в следующий момент параспрайт широко раскрыл свой рот и буквально исторг из себя комок рвоты, который прямо в полёте превратился в ещё одного параспрайта. Меня аж передёрнуло всего от отвращения к увиденному.

«Не это я ожидал увидеть… С другой стороны, это многое объясняет… очень многое».

— Я полагаю, что эти насекомые также воздействуют на разум окружающих, — сказал я, глядя на беспорядок, что причиняли эти твари.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Спайк, ошарашенный моим выводом.

— Это лишь предположение, — я скривил морду м с недовольством отвернулся от Понивилля и бессильных пони, — Как еще такое объяснить? Вот я думаю, что никак.

— Тогда почему на нас это не действует?

— Может быть потому, что их воздействие настроено только на травоядных или вообще только на пони? — предположил я.

— Ну дела… — подвел итог Спайк, оглядывая пространство вокруг, — Я пока побегу и помогу остальным.

— Иди, а я попробую придумать, как быстро от них избавиться.

Я под невидимостью начал быстро бежать по быстро пустеющим городским улицам. Жители города пытались прятаться внутри домов, но это им не помогало, ибо насекомые умудрялись пробираться даже через самые маленькие щели и выносить все съедобное на улицу. А здесь они продолжали пожирать всё съедобное и размножаться. Проходя мимо дома мэра, я заметил, как параспрайты пожирают кучу яблок, что лежали на земле, а буквально через полминуты возле них появилось еще около двадцати новых «мух». Их процесс размножения напоминал мне цепную реакцию в ядерной боеголовке.

«Противное зрелище, но в моей жизни бывало и хуже. Нужно найти инструменты Пинки, если она сама не найдет их раньше…».

Ситуация в городе очень быстро приобретала катастрофический оборот, если судить по крикам пони. Никто из них даже не пытался противостоять нашествию голодных «мух», просто убегая прочь. Кто-то сжимался в клубок, а кто-то молился самой Селестии о спасении.

«Их поведение меня изумляет. Такой контраст между мирными жителями и военными. Не удивительно, что они даже Зекоры перепугались до полусмерти, а тут аж нашествие роя «мух». Пиздец, ничего не скажешь», — глядя на подобную беспомощность, я изобразил фейсхуфф и направился дальше в направлении «Сахарного Уголка». По крайней мере я знал, что поможет несчастным жителям Понивилля.

Когда я почти дошел до бутика, я неожиданно интуитивно ощутил, как мне нужно остановиться. Помня о том, что этому чутью нужно доверять, я затормозил, и в следующую секунду прямо перед носом пронеслась крупная рыжая кобыла-земнопони с кьютимаркой в виде яблок. На её голове была надета ковбойская шляпа, и именно по этому отличительному знаку я узнал в ней Эпплджек — одну из элементов гармонии. Она направлялась в сторону «Карусели». Вслед за земнопони пробежала хорошо ухоженная белая кобыла Рэрити, а за ней уже следовал и Спайк, который на секунду остановился и вопросительно глянул в мою сторону.

— Спайки! — крикнула Рэрити, — Ты что остановился?

— Уже бегу! — крикнул дракончик и без лишних слов двинулся дальше. Я всё это время стоял неподвижно, надеясь, что меня так и не заметил никто.

Я сравнительно быстро добрался до «Сахарного уголка», где было самое большое скопление параспрайтов. Они буквально сновали всюду, выискивая хоть что-то съестное. Аккуратно пробравшись мимо них, я забежал в пустой дом и стал искать кладовую или хоть что-то похожее на неё. Если Пинки Пай и держит свои музыкальные инструменты в доме, то точно где-то там. Другое дело, что она любит бардак, а значит, вероятно, придётся искать их тщательно. Сначала я обыскал первый этаж — благо сейчас в доме никого не было, и никто мне не мог помешать. Потом я забежал на второй и ворвался в комнату самой Пинки Пай, которая тоже пустовала. Там я начал уже обыскивать шкафы и тумбочки, пока, наконец, я не нашёл, что искал.

Тромбоны, флейты, гармошки, барабаны и даже гитара — всё было в большом шкафу. Первое, на что я обратил внимание, так это то, что они немного отличались от человеческих аналогов. На той же гармошке вместо множества мелких кнопок размещалось всего две большие клавиши, но с несколькими мелкими кнопочками, которые, возможно, при нажатии издавали различные звуки. Барабаны ничем от человеческих не отличались, впрочем как и тромбоны, но на них имелись дополнительные заслонки. Флейты тоже выглядели как человеческие, но это лишь на первый взгляд: при внимательном изучении я приметил, что на них имелись дополнительные выемки под язык, которые, судя по всему, позволяли повторять то, что люди делают пальцами. И, наконец, гитара — она была довольно громоздкой, с толстыми прочными струнами. При этом имела более удобную форму для пони— с расширенной основной частью и вырезами по бокам. В остальном — была чистым аналогом человеческой.

Я вытащил все инструменты из шкафа и положил их на самое видное место, чтобы Пинки по возвращении смогла сразу заметить их. Я уже собирался выйти из комнаты, как внезапно в дверях появилась сама владелица данных инструментов. Она появилась столь внезапно и резко, что я еле успел отскочить в сторону, дабы гиперактивная розовая земнопони не задела меня.

— Ах! — воскликнула она, — Вот вы где!

Пока она собирала инструменты и одевала их на себя, я незаметно решил двинуться к двери, как неожиданно для меня Пинки Пай повернула голову ко мне и, улыбнувшись, воскликнула:

— Спасибо вам большое! Я совсем обыскалась в попытках их найти.

Я оторопел от такого и замер на месте, открыв рот. Пинки Пай пулей вылетела из комнаты вместе с музыкальными инструментами, а я, всё ещё ошарашенный подобным поведением, медленно прошмыгнул следом. Уже на улице я внимательно осмотрел себя и, убедившись, что невидимость всё ещё на мне активна, тяжело вздохнул, смахнув заодно и холодный пот со лба.

«Твою мать, да как она?..» — сначала подумал я, но внезапно осёкся, сообразив. Глаза! Как же я мог забыть?! Но почему они тогда светятся днем? Или это просто маскировка их просвечивает? Не думал, что я настолько заметен даже под невидимостью.

А возможно, это сработало особое чутьё Пинки? В мультсериале она нечто подобное успешно демонстрировала.

Вдруг на соседней улице я услышал громкий шум. Осторожно выглянув за угол, я увидел, как Рэрити, Твайлайт и Эпплджек собирают параспрайтов в одну кучу. Единороги при помощи магического ветра и особого щита собирали параспрайтов вместе и гнали их в сторону леса, а земнопони руководила всем этим процессом. Попытка не пытка, но я прекрасно помнил, что у них ничего не получится. Сказать бы им об этом, да не хотелось маскировку рушить. Тем более, что я был уже на грани того, чтобы спалиться.

Пока город получал столь желанную, хоть и кратковременную, передышку, а также пытался отойти от паники, я направился в сторону окраины Понивилля, где меня уже поджидал невесть откуда взявшийся Спайк.

— Стевриан! — помахал мне лапой дракончик, — Они убрали этих надоедливых существ из города…

— Боюсь, что нет, — помотал головой, — Они снова вернутся.

— Ты так думаешь?

— Я знаю, — кивнул, — Я бы использовал против них распылитель и зажигалку за неимением иного способа массово их сжечь, но…

Спайк недовольно нахмурился и издал возмущенный рык.

— Это же жестоко!

— А ты бы хотел, чтобы они съели вообще все вокруг и распространились по всей стране? — спросил я, подняв «бровь». Я сурово сжал губы и скрежетнул зубами, думая о более прагматичном способе избавить Понивилль от такой напасти.

Видя меня в таком состоянии, фиолетового-зеленый сородич немного отступил и опустил взгляд.

— Неа, не хотел бы, — растерянно ответил он. А я, вспомнив, как Спайк умеет выпускать пламя, чуть усмехнулся, спросив:

— Тогда скажи вот что: твое дыхание достаточно горячее?

— Я не измерял, — пожал плечами Спайк, который всё ещё выглядел растерянным, — Но мое пламя способно лишь телепортировать предметы туда, куда я подумаю.

«Значит тот свиток не случайный был», — мысленно подметил я, вспоминая, как один раз ко мне попал свиток от Твайлайт Спаркл. Но в то же время кивнул Спайку в ответ:

— Полезное свойство, — задумчиво сказал я, — Но оно абсолютно не подходит, если, конечно, ты их прямо в море или в жерло вулкана не телепортируешь.

Дракончик поморщился, отведя глаза в сторону, явно представляя себе что-то нехорошее, но потом он вновь посмотрел на меня.

— Можно попробовать, но их слишком много.

— Твоя правда, — вздохнул я, — Если можно было бы изобрести что-нибудь такое, что… — меня осенило, — У грифонов же есть такая вещь как огнемет! У вас её нет?

От моих мыслей Спайк и вовсе пришёл в ужас. Он с негодованием покачал головой и строгим голосом произнёс:

— Оружие в Эквестрии имеют право носить только представители элиты, стража и сами принцессы, — сказал Спайк, уперев лапы в бока, — А такое ужасное оружие запрещено особенно сильно! Оно превращает живых существ в обугленные кости или пепел.

«М-да… Дружба-хуюжба, блин! Потом будете жаловаться, что не можете разобраться с какими-то мухами. Позор, а не страна,» — хмуро глянув на беспорядок в городе, подумал я.

— И откуда ты все это знаешь? — поинтересовался я с лукавой улыбкой на морде. Вряд ли обычные пони хотя бы слышали про подобное оружие, но откуда маленькому дракончику о таком известно?

— Может быть мне и почти одиннадцать лет, но мы, драконы, — Спайк поднял указательный палец правой лапы вверх, — учимся и растем ментально куда быстрее. Я много чего знаю.

— Чего например? — спросил я, зная, что сейчас время не то, но уж очень хотелось спросить.

— Например, откуда берутся дети, — заявил фиолетовый дракончик, гордо подняв голову вверх, — Когда жеребец и кобыла очень любят друг-друга, то иногда уединяются и делают друг с другом «шуры-муры» — на этом месте Спайк сделал жест кавычек пальцами поднятых на уровень головы лап, — После чего кобыла беременеет и через некоторое время у них рождается жеребенок.

Я издал непроизвольное хихиканье, переходящее в натуральное конское ржание.

«Никогда бы не подумал, что он знает такое в своём возрасте. Честное слово. Он в реальной жизни и вправду взрослее, чем кажется. Какой же приятный сюрприз. Только вот это выражение «шуры-муры»… Твайлайт небось заменила слово «секс» на это, когда рассказывала ему откуда берутся дети…», — думал я, пытаясь подавить смех. Пока получалось плохо.

— Чего так ржёшь? Я сказал что-то не то? — спросил Спайк, трогая меня за ногу. Я, наконец, закончил смеяться и теперь просто пытался отдышаться.

— Да просто непривычно видеть столь умного дракона, — улыбнулся я как ни в чём не бывало. Спайк в ответ задумчиво почесал голову.

— А ты много их видел? — поинтересовался дракончик.

— Разве что мельком, и то: все они были несколько… безграмотные, — ответил я, вспоминая то, что на данный момент известно о местных драконах из разговоров стражников, с которыми я провёл целых два месяца своей жизни.

— Вот как? — Спайк издал протяжное «ммм», после чего кивнул, — Охотно верю. А не…

Вдруг со стороны города снова раздались крики. Я повернулся на источник звука, но в первую минуту ничего особенного не заметил. Однако вскоре мы обнаружили, как в город вновь целой волной влетели параспрайты, перепугав только-только вышедших на улице жителей Понивилля.

— Я же говорил… — посмотрел я вновь на Спайка, закатывая устало глаза. Тот присвистнул в ответ.

— Да-а-а… А ты неплохо предсказываешь. И что же мы будем делать? — досадно хмыкнув, спросил дракончик.

— Попробуй их отогнать от домов своим огнем, а я помогу.

— Чем? — удивился Спайк.

— Увидишь, — загадочно улыбнулся я, и мы оба направились обратно в городок.

Пока Спайк, выйдя на центральную площадь, изображал живой огнемет, выдыхая зеленое пламя и телепортируя случайно попавших в него «мух» неизвестно куда, я отошёл немного в сторону и решил воспользоваться новой способностью, которую освоил во время одной из тренировок на площадке…

Я помнил, как однажды сосредоточившись, я попробовал телекинезом воздействовать не на определённый предмет, а на само пространство вокруг меня. Грубо говоря — воздух. И я тогда стал замечать, как он постепенно от моего воздействия сгущается и с легким хлопком вызывает небольшую ударную волну вокруг тела, сопровождаемую легким фиолетовым свечением. Оно длилось всего доли секунд, но зато позволяло от себя резко отталкивать посторонние предметы. Эта псионическая волна оказалась очень полезной способностью, которую я и хотел применить сейчас в деле.

Закрыв глаза и сосредоточившись, я начал концентрировать и испускать волны псионической энергии, которые сразу же отталкивали от меня параспрайтов и сгоняли их в сторону леса. Выглядело это почти как джедайское мастерство владения силой, но только в рамках магии Эквестрии. Конечно, одному мне было тяжело управиться со всем роем этих «мух», но постепенно моё воздействие начало приносить свои плоды. Что самое главное — меня никто до сих пор не увидел, если не считать самого Спайка и, возможно, Пинки Пай. Конечно, вспышки фиолетовой энергии могли меня выдать с потрохами, но в панике на них никто пока не обращал внимания.

Впрочем, Спайк оценил мою новую способность, а потому даже подметил, подбежав ко мне:

— Вот это да! Как у тебя так получается? Выглядит шикарно.

— Это лишь долгие тренировки с телекинезом и упорство, — заметил я в ответ, с чувством гордости улыбнувшись. Почти все параспрайты к тому моменту уже оказались на окраине города и пытались прорваться обратно внутрь, однако огонь Спайка и мои волны энергии не давали им этого сделать.

Мы со Спайком создали небольшую команду и теперь действовали сообща: я волнами псионической энергии оглушал противных параспрайтов и сбивал их в кучи, и маленький дракончик пламенем их телепортировал, не оставляя от них, ровным, счётом, ничего.

— Ты молодец, — улыбнулся я ему натянутой улыбкой из-за головной боли, вызванной перенапряжением, — а куда ты их телепортировал?

Спайк ненадолго опустил взгляд, но затем произнёс, пытаясь отдышаться между выдохами пламени:

— В жерло вулкана… Всё, как ты и посоветовал.

Я удовлетворенно улыбнулся. Он хотя бы понимает, что порой приходится использовать не самые приятные методы для достижения цели. Этим мне Спайк нравился всё больше и больше. Он так-то и в каноне был интересным, а тут вообще просто золото. Твайлайт Спаркл очень повезло найти такого дракона.

Когда с какой-то частью «мух» было покончено, к нам подбежала Шестерка — все, кроме Пинки Пай. Заметив их, я сразу поспешил отойти в сторону, дабы не быть замеченным преждевременно.

— Спайк? — удивилась Рэрити, подходя к дракончику, — Что ты здесь делаешь?

— Я… — все еще не мог отдышаться дракончик после столь напряженного труда, — Вам помогаю…

— Ты? — возмутилась Рэйнбоу Дэш, — Что ты вообще сделал? В библиотеку за скучными книжками сбегал?

— Сахарок, — вмешалась Эпплджек, обращаясь к голубой пегаске с радужными гривой и хвостом, — Ты чего? Все еще злишься из-за того, что он случайно телепортировал книжку про Дэринг Ду не пойми куда?

— Да! — заявила Рэйнбоу, — Злюсь.

В спор вмешалась элемент гармонии — Твайлайт Спаркл, которая встала между ними двумя и возмущенно топнула копытом:

— Может не будем злиться девочки? Тем более на моего брата!

— Извини ее, сахарок, — ответила Эпплджек, отвернувшись, а потом повернулась к Спайку, — Чем ты помог нам?

Фиолетовый дракончик, наконец, вздохнул, и почесал свою макушку.

— Пока вы бегали я своим дыханием отправил параспрайтов куда подальше, — заявил он, — Они точно никого не побеспокоят.

— Вот, — сказала Твайлайт, посмотрев на подруг, — Видите?

— Велико дело, — недовольно фыркнула дерзкая пегаска и отвернулась.

— Рэйнбоу Дэш! — повысила голос лавандовая единорожка, — Если еще раз скажешь про моего младшего братца хотя бы одно плохое слово, и я отберу у тебя все книги и журналы с Дэринг Ду.

Это, кажись, подействовало на неё, и та обеспокоенно завертела головой:

— Нет! Только не журналы! Я клянусь, что плохо о Спайке не скажу, только не трогай журналы!

Всё это время я стоял недалеко от них и наблюдал за развитием разговора, периодически прикладывая ногу ко лбу. Какими же глупостями они порой занимаются. Спорят на пустом месте, не могут организоваться в трудные моменты, не ценят труд их друга… Спайк же смотрел в мою сторону и сокрушенно качал головой, будто молчаливо соглашаясь с моей реакцией.

Через минуту я услышал звонкий голос белоснежной искательницы алмазов, которая, наконец, призвала остальных завершить начатое:

— Осталось меньше половины параспрайтов, — напомнила всем Рэрити, — Надо как-то избавится от них.

— Сахарок, мы это и так делаем, — ответила ей Эпплджек, — Но, кажется, мы забыли кое о ком. Пинки Пай!

Все начали оглядываться вокруг. Только сейчас до Шестерки начало доходить, что они потеряли самую гиперактивную подругу. Но никто даже не смог ничего сказать.

— Да! — опомнился первым Спайк, — А где Пинки?

Ответ пришёл сам: из ближайших кустов появилась вся увешанная музыкальными инструментами розовая пони. Как она умудрялась на себе таскать все сразу — неизвестно, но я заметил, что она была вся обвешана ремнями и различными креплениями, что наводило на некоторые мысли.

Но пока я соображал, Пинки Пай без лишних слов начала исполнять хаотичную какофонию звуков из всех инструментов сразу. От такой жуткой мелодии я прижал уши к голове, впрочем как и все остальные. Розовая пони же, не обращая ни на что внимания, направилась туда, где находились загнанные мной и Спайком «мухи». Вся Шестерка устремилась за ней, но я не стал идти следом, а просто присел на траву, потирая виски и пытаясь унять вновь возникшую головную боль.

«Вот знаю же, что перенапрягаться, особенно с новыми способностями не стоит, но нет — обязательно сделаю ровно наоборот. Идиот я…», — мысленно ругался я. Слишком часто использовал способность псионических волн, вот и чувствую теперь неприятную отдачу. Но к счастью, время на отдых у меня было предостаточно, а никто поблизости меня не мог побеспокоить. Даже Спайк решил последовать за остальными, на время оставив меня одного, за что я был ему благодарен. Отдых для меня сейчас был как лекарство.

Через некоторое время Шестерка вместе со Спайком вернулись обратно, поздравляя Пинки с тем, как она придумала ловкий план, заманив цветных «мух» в глубь болота при помощи хаотичной музыки. Постояв какое-то время на месте и пронаблюдав за тем, как толпа жителей буквально скандировала спасителям Понивилля, я решил вернуться в центр города и убедиться, что теперь там всё в порядке.

Однако стоило мне появиться на городской площади, находясь всё ещё под заклинанием невидимости, как в небе появилась летающая повозка, окруженная летающими пегасами-телохранителями. Они ярко сверкали в неполных легких бело-золотых кольчугах, и я сразу в них узнал королевских гвардейцев.

«О нет! Селестия! Только не она,» — фыркнул я и поспешил отойти немного в сторону, дабы не мешать остальным, а пронаблюдать за этой сценой с безопасного расстояния. Повозка постепенно приближалась к городу, а горожане, заметив её, расступались в стороны, освобождая место для посадки. Сама она была больше и шире, чем в каноне, но здесь у неё имелось существенное отличие: она не имела колес. Также пегасы ее не тянули за собой, в мультсериале. Когда повозка начала снижаться, я заметил на её нижней стороне нечто, напоминающее соты пчелиного улья, из-за чего предположил, что повозка скорее всего летает либо на магии, либо за счёт какой-то загадочной технологии антигравитации, которую даже на Земле еще даже чисто теоретически не изобрели. Данная картина заметно отличалась от той, что доводилось видеть в мультсериале, поэтому я счел нужным данную деталь запомнить.

Когда повозка и пегасы приземлилась, на главную площадь сошла Селестия, вся такая пышная и обвешанная своими обычными регалиями. Они настолько сильно сверкали на солнце, что едва ли не ослепляли всех, кто осмеливался на неё поднять взгляд. Осмотревшись вокруг, она прошлась по площади Понивилля в своей царской манере, гордо подняв голову и изящно качая крупом, и затем направилась в сторону Шестерки. И стоило ей показаться во всей красе перед ними, как те синхронно склонили головы перед ней. А вслед за ними упали ниц и остальные жители Понивилля. Я, естественно, делать этого не стал.

— Не стоит кланяться мне, мои маленькие пони, — состроив невинное выражение морды, сказала Селестия, — Я пришла сюда лишь на пару минут, дабы удостовериться, что здесь всё хорошо. А моя ученица пребывает в полном здравии.

— Да что вы, принцесса, — сказала мэр, медленно выходя из толпы, — Мы рады вашему обществу.

— Спасибо и вам, — улыбнулась диарх в ответ, — Но я и вправду должна откланяться. В Филлидельфии произошло какое-то чрезвычайное происшествие, и я обязана быть там.

В этот момент элемент магии подняла голову и чуть смущенно улыбнулась Селестии:

— Но могли бы вы остаться хотя бы на чай?

— Боюсь, нет, моя верная ученица, — покачала Селестия головой, — Это куда важнее, но за предложение спасибо.

Сказав это, белая кобыла развернулась и пошла обратно к повозке, состроив выражение омерзения, когда ей казалось, что никто этого не видел.

«Видимо, при ней о чае упоминать не стоит», — думал я, стоя на небольшом холме. Отсюда я и наблюдал за всей этой сценой, думая о том, какая же Селестия всё же лицемерная тварь. Перед всеми сюсюкается, а как никто не видит, то открывает своё истинное лицо. Поди и Шестерка ей нужна чисто как инструмент для урегулирования различные серьезных ситуаций.

Но в голову к ней не залезешь, а потому и не знаешь, что у этой кобылы на уме. Хоть мне и известно о ней куда больше, чем любому другому жителю этого городка.

Как только Селестия вместе с телохранителями скрылись из поля зрения горожан, а повозка вновь взмыла в воздух, жители города начали возвращаться в привычное русло жизни и восстанавливать пострадавший от налёта параспрайтов город. Все чувствовали себя усталыми, но счастливыми от того, что всё закончилось.

Опыт был интересный и для меня, но я уже устал, а потому потерял бдительность. И именно поэтому я не заметил, как ко мне подлетел не пойми откуда возникший параспрайт. Он очень заинтересовался кристаллом невидимости, что находился у меня в креплении, и я слишком поздно заметил его попытку его попробовать артефакт на зуб. Я стал в панике пытаться того смахнуть, но случайно задел копытом крепление, и из-за этого кристалл выпал прямо мне под ноги. А в следующую секунду, поскользнувшись на ровном месте, я кубарем свалился с пригорка и вылетел прямо на площадь, где сейчас находилась основная масса пони.

«Вот же падла эта муха, чуть было…», — подумал я, но когда я поднял взгляд, я смог лишь выдавить одно единственное слово:

— Блядь…

Все взгляды пони, включая Шестерку, обратились на меня. А заклинание невидимости не поддерживалось более.

Стевриан. Глава 14: Шестерка и трудности

— И зачем ты напала на меня? — спросил я Рэйнбоу Дэш на следующий день после происшествия.

— Я хотела защитить своих друзей, — зло хмыкнула она, — Да и остальных пони тоже.

Мелкая по меркам своего народа голубая пегаска с радужной гривой и хвостом, сидела напротив меня, устроившись на пластмассовом стуле. Кьютимарка в виде радужной молнии, что била из облака, явно выдавала в ней опытную летунью, и сама Рэйнбоу хоть и являлась мелкой, но смелости и скорости ей было не занимать. А силу её удара мне пришлось испытать сразу, как только моя маскировка спала.

Тогда при помощи мощного толчка от стены дома и разгона она смогла опередить мою реакцию и ударить меня по горлу, копытом. Я не упал, но боль была такая, что я на пару секунд потерял возможность дышать, а из глаз посыпались искры. Голубая пегаска хотела было еще раз ударить меня, и лишь застенчивая Флаттершай сразу же остановила ее, уверяя, что я «не опасен». Так и началось мое знакомство с Шестеркой, значительно ранее, чем это было необходимо. Очень грубое, так сказать.

Сейчас же мы сидели в тесном для меня помещении местной таверны, где кроме нас никого не было по причине моего присутствия.

— Я бы и не обидел никого, — сказал я мрачно, глядя ей прямо в глаза, отчего Рэйнбоу становилось не по себе. Внешне она не подавала виду, однако я ощущал, как при виде меня сжимается её сердце.

— Ага, так и поверила, — фыркнула пегаска, — Ты одним ударом кому угодно череп проломишь, громила, — ухмыльнулась она, показывая на мои большие копыта. Да, это было правдой, но чтобы я подобное мог совершить, это надо меня сильно-сильно разозлить.

— Если бы я хотел навредить кому-либо, мне бы не потребовались ноги, — сказал я, слегка оскалив пасть, показывая вполне себе настоящие драконьи зубы, отчего Рэйнбоу слегка затрясло. Та отстранилась от меня и немного отвернулась в сторону.

— Но я не хочу этого делать, — продолжил я, — Это я повторяю это в двенадцатый раз. Неужели непонятно?

Я устало вздохнул и на секунду прикрыл глаза. Этот разговор и полное непонимание со стороны собеседницы уже раздражали меня.

— Допустим, — Рэйнбоу нахмурилась после непродолжительного молчания, — Но что ты там делал?

— Я уже сказал, — я нервно закатил глаза, — Меня переселили из столицы сюда с целью постепенного внедрения в общество простых пони.

Немного помолчав, я взял телекинезом чашку кофе, что все это время стояла рядом, и сделал глоток. Горьковатый вкус этого напитка немного привёл меня в чувства и отогнал раздражение, поэтому я продолжил уже более спокойным тоном:

— Через неделю принцессы сами лично должны были меня представить, но на свое несчастье я решил помочь Спайку, и вот я здесь.

— Так значит Спайк знал, что ты здесь, и ничего нам не сказал?! — возмутилась голубая пегаска. Грива её резко встрепенулась, а хвост раздраженно начал дергаться из стороны в сторону. Мне казалось, что еще немного и она бросится искать бедного дракончика. Поэтому мне сразу захотелось вступиться за него.

— Да, знал, — кивнул я в ответ, отставляя чашку в сторону, — Он молчал об этом по моей просьбе.

В городской таверне, где мы сидели с голубой пегаской, было пусто даже несмотря на самый разгар дня. И всему виной было присутствие моей персоны здесь: стоило мне появится в городе, как пони сразу же разбегались в стороны, косили на меня испуганные взгляды, а кто-то старательно прятался и запирался у себя дома, лишь бы не видеть меня. Одним словом — считали монстром во плоти. Увы, но обычные гражданские пони — это не дневная гвардия, которая более-менее привыкла ко мне. Так что придется мне заново зарабатывать хорошую репутацию перед городскими жителями.

И особенно перед Шестеркой, которая как раз и выразила желание познакомиться со мной ещё раз, на этот раз в более мирной обстановке. Только вот найти общий язык с ними пока не получалось.

И продолжение разговора с Рэйнбоу Дэш только подтверждал это:

— Так и знала, что тут что-то не чисто, — фыркнула радужногривая, недовольно топая копытом.

— Может быть, лучше начать тогда знакомство с нуля? — я немного криво улыбнулся. Получилась вымученная такая улыбка, которая не очень то и располагала к себе. Но свои настоящие эмоции мне было тяжело скрыть.

— Не так быстро, — подняла копыто пегаска, — Это ты надоумил Спайка на то, чтобы он увел и телепортировал своим дыханием этих… как его… Параспрайтов, во!

— Да, есть такое, — ответил я, хмыкнув.

— Тогда он…

— Я бы не стал на него ругаться. Я лишь дал ему идею, а остальное — его заслуга, — перебил я пегаску. Сам я уже порядком утомился, и хотелось уже поскорее закончить этот дурацкий разговор. Попытки убедить Рэйнбоу в её неправоте — как об стенку горох. Она и впрямь упрямая, как баран.

К счастью, моё желание было исполнено, стоило мне в очередной раз подумать об этом. В заведение вошла Твайлайт Спаркл, и голубая пегаска сразу смолкла, глянув на фиолетовую подругу. Элемент магии улыбнулась ей в ответ и сказала, чтобы та помогла Флаттершай, а сама пока в это время познакомится с новым жителем Понивилля. Радужногривая неохотно согласилась и направилась к выходу. Но уже перед самой дверью она сделала жест копытами «я наблюдаю за тобой», после чего покинула таверну. А мы с Твайлайт Спаркл остались наедине.

— Итак… — вновь вздохнул я, ожидая, что сейчас и она включит ту же пластинку, что и её подруга, — что вы хотите от меня услышать, мисс Твайлайт?

— Откуда и кто ты, например, — с серьезным видом сказала она, усаживаясь на стул передо мной.

— Я свое имя уже говорил, — со скучающим зевком поведал я и на пару секунд прикрыл глаза, — что-то ещё?

— А откуда ты?

— Это столь важно?

— Да, важно! — грубо заявила лавандовая единорожка, однако я ясно почувствовал в её голосе нотки страха.

— Я из Нова Грифонии, — раздраженно рыкнул я в ответ. Это уже походило больше на допрос у Селестии, нежели на обычное знакомство. Почему нельзя поговорить в более свободной форме? Кто она такая, чтобы так себя вести?

Тем не менее, мой ответ заставил ненадолго Твайлайт замолчать в глубокой задумчивости.

— Из… Нова Грифонии? — наконец, неуверенно переспросила она и неожиданно для меня усехнулась, — Не верю!

Мне оставалось только прижать копыто к голове и покачать ею из стороны в сторону.

— Опять вы за свое… Мне это уже надоедает.

— Грифоны с другими видами не ладят и… — хотела было возразить Твайлайт, но я ее перебил, резко встав из-за стола и хлопнув копытом по нему.

— Меня грифон воспитал! — громко зарычал я, чувствуя, как под тяжестью моего веса качается и скрипит стол. Единорожка, заметив такую реакцию, вся съежилась от страха и чуть было не упала со стула, а я показательно фыркнул и уселся обратно. В то же время я невольно задумался о том, что я как-то слишком часто упоминаю грифонов. То говорю про их страну, то упоминаю какие-то факты биографии.

«Почему я не задумываясь говорю про грифонов? Я вроде как появился в Эквестрии в своем настоящем облике, но выглядит так, будто я в чужом теле, и это воспоминания бывшего владельца?», — размышлял я. Помню, на Земле писали целую кучу фанфиков про различных попаданцев. Как они только не попадали в новый мир: и через перерождение в новом теле, и переносились в своём человеческом, а некоторые и вовсе занимали чужое тело вместе со всеми воспоминаниями и прочими навыками. А потом они время от времени всплывали у них в голове. Может быть, и у меня тоже самое имелось? Или нет… Всё-таки бред.

— Ладно. Ладно. Но кто тебя воспитал то хоть? — махнув ногой, пыталась уточнить она.

— Теодор Фаервинг! Довольна?! — решив, что с меня хватит, крикнул я первое пришедшее в голову имя и фамилию на всю округу! Твайлайт и её приспешницы меня довели окончательно! Если она прямо сейчас не заткнется, я лично её придушу, даже не посмотрев на то, что она ученица Селестии.

Лавандовая кобылка явно не ожидала такой реакции, и это окончательно сбило спесь с нее. Она поспешно сползла со стула и попятилась к выходу.

— Вы устроили мне допрос, а не знакомство, — продолжил я, — Зачем?! И ещё завести дружбу хотите! Это так не строится!

Единорожка ничего не ответила. Просто стояла в дверях, молча глядя на меня. В её глазах стояла обида и недовольство, но я с недоброй ухмылкой отрицательно покачал ей головой в ответ. Сама виновата, что так позволила себя вести со мной.

— Ладно, — наконец, после обмена жестов, произнёс я более спокойным голосом, — Может просто прекратим этот допрос и вы меня отпустите? Вы меня заманили сюда попить соку и поесть, а сами что устроили? Просто дайте мне уйти, а потом начнём знакомство заново. Идёт?

Твайлайт сначала виновато опустила голову, а затем слегка кивнула, после чего скрылась за дверями таверны. Я еще около минуты сидел за столом, и лишь после этого решил выйти наружу. А там, к моему небольшому удивлению, уже ждали обе принцессы — Селестия и Луна. Ученица Селестии находилась как раз рядом, и она что-то горячо обсуждала с дневной принцессой. Но завидев меня, они обе замолкли и недовольно глянули на меня.

— Твайлайт, — обратилась белая к лавандовой единорожке, — можешь оставить нас ненадолго?

— Конечно, принцесса, — поклонилась она и ушла по своим делам куда-то, то и дело оборачиваясь в мою сторону.

Теперь настала очередь беседовать с принцессами. И чуял я, что ничем хорошим разговор не обернётся. Возможно, Луна меня и смогла бы понять, но Селестия… Хвала пустоте, что я хоть не обязан перед ней отчитываться! И я должен это помнить.

Я вздохнул и на секунду прикрыл глаза, пока аликорны обступили меня с двух сторон. Селестия же начала с едва скрываемым раздражением заявлять первой:

— Почему ты не мог подождать еще четыре дня, Стевриан?

— А что мне еще было делать, когда в дом посреди врывается Спайк и прямо-таки требует ему помочь? — я развел копытами в стороны, качая головой.

Селестия тихо фыркнула. Очевидно, ей не нравилось, когда всё идёт не по плану, но что я мог с собой поделать? Если бы я не открылся дракончику, то всё обернулось бы куда хуже.

— А он почему тебя видел? — поинтересовалась Луна в свою очередь. Её тон выглядел спокойным и рассудительным, как той, кто хочет разобраться во всей ситуации, а не кидаться сразу обвинениями. И это качество мне и нравилось в ней, даже несмотря на некоторую импульсивность ночной пони.

— Тут уже да, — я виновато пожал плечами и чуть опустил голову, — Виноват. Но у меня выбора не было. Он бы позвал к моему жилищу остальных, и тогда проблем стало бы куда больше.

— Теперь все будет сложнее! — Селестия резко стукнула копытом по дорожной брусчатке, на которой мы стояли, — Ты это понимаешь?

— Да, да… Понимаю… — недовольно закатив глаза, выдал я. Ну когда уже меня оставят в покое, а?

К счастью, продолжать кидаться обвинениями Селестии не дали. Луна подняла крыло на уровень морды солнцеликой и пресекла её:

— Сестра. Не будь так строга. Возможно он сможет здесь освоиться. Всё самое худшее позади.

Белая кобыла остановилась, глянула на сестру, а затем тяжело вздохнула и смягчилась в выражении морды.

— Хочется надеяться, — с натяжкой в голосе выдавила она и вновь посмотрела на меня, натянув маску безразличия, — но пойми меня: я беспокоюсь насчет своей ученицы. Надеюсь, ты ничего ей не сделаешь. Верно, Стевриан?

— Верно, верно, — я уверенно ответил, кивнув, — Я ничего с ней не сделаю. Обещаю.

Если это всё, то мне от Твайлайт Спаркл ничего и не нужно было. Если она не полезет ко мне, как сегодня, то и я ничего с ней не сделаю. Всё-таки это очень важная фигура в Понивилле, и как-то ей вредить — плохое решение.

— Так-то лучше, — улыбнулась, наконец, Селестия, хотя мне её улыбка показалась вымученной. Я же, в свою очередь, ответил:

— Только, пожалуйста. Скажите Шестерке, чтобы прекратили меня допрашивать.

Обе сестры удивленно на меня скосили взгляды, а Селестия даже немного отшатнулась. Похоже, я её немного поразил этой фразой.

«Ну да. А вы что думали? Одна меня ударила, другая докапывалась до меня. Не такие уж они мне и друзья сейчас.»

— Они тебя допрашивали? — взволнованно спросила Луна, немного отойдя от шока.

— Да, — кивнул я, — Обманом пригласили меня сюда под предлогом познакомиться снова, а сами начали доставать меня вопросами о моём прошлом и остальном.

Селестия же осмотрелась по сторонам и слегка нахмурилась, вновь подойдя ко мне:

— Я поговорю с ними, — заверила меня солнечная принцесса, — надеюсь, что мы поняли друг-друга?

— Да, — согласился я и устало кивнул головой, глянув попутно на ночную принцессу.

В ответ на мой взгляд, Луна лишь покачала головой. Сестры без лишних слов развернулись и направились к выходу, закончив разговор, а я ещё какое-то время сидел у таверны, размышляя, что же мне делать теперь. Ситуация вроде и не безвыходная, но неприятная. Но я в ней себя виноватым не чувствовал.

---

Уже на следующий день, сидя дома и попивая чай, я продолжал изучение книги по религии грифонов. Если поначалу я читал её с некоторой предвзятостью и негативом к верунам, то со временем я проникся религией грифонов и даже начал уважать тех, кто поклоняется Арктурию. В отличие от последователей других богов, они делают действительно полезные вещи для грифонов, развивая военную науку, строя города-крепости, защищая Империю, а также выпуская из своих училищ потенциальных гениев и полководцев. Если бы не преклонение перед сильными мира сего, я бы и сам заинтересовался данной религией, но по факту — это очень недурная и сильная философия, основанная на культе силе и воинской доблести. Как раз самое то для воина. Я даже сделал себе пару заметок, чтобы не забыть потом расспросить грифонов или хотя бы почитать побольше про бога Арктурия.

Когда я уже собирался убрать книгу, в дверь неожиданно постучали. Судя по цокоту когтей, это был Спайк. Подойдя к двери и открыв её, я любезно попросил мявшегося у входа дракончика войти, и тот робко прошёл в мою скромную обитель.

— Ну что? Просто погостить пришёл или спросить чего-то хотел? — улыбнувшись, начал я разговор. Спайк неловко улыбнулся мне в ответ.

— Просто… Не против? — спросил он, скрестив пальцы между собой.

— Нет, присаживайся, — махнул я ему головой в сторону дивана и прикрыл дверь. Пока помощник Твайлайт размещался, я быстро прошёл на кухню и сделал пять бутербродов с мясом, а затем вернулся с ними обратно к дракончику. Спайк, заметив еду, стал жадно её поглощать взглядом, что не ускользнуло от меня.

— Это что? — тыкнул он пальцем в еду.

— Бутерброды с мясцом. Будешь? — спросил я дракончика, поставив тарелку на столик и улыбнувшись ему. Тот замялся.

— Я ем только кристаллы и…

Я поднял лапу и остановил его. Нет, так не пойдёт.

— Я вижу по твоему взгляду, что ты хочешь на самом деле. Просто бери и ешь.

Дракончик робко посмотрел на бутерброды, раздумывая над моим предложением, но после небольших сомнений он всё-таки взял верхний и быстро стал запихивать его в рот, довольно чавкая. По его прикрытым глазах и урчанию было заметно, как он наслаждается вкусом моей еды.

— Как же давно я не ел хорошего мяса… — только и смог выговорить дракончик, проглотив бутерброд.

Я кивнул и тоже взял телекинезом бутерброд. Поднёс его ко рту и стал медленно, с чувством есть, наслаждаясь вкусом натурального мяса. И то, с каким удовольствием я это делал, удивило даже самого Спайка. Хотя, казалось бы… Дракон дракона ведь должен понимать, верно?

— Ты тоже ешь мясо?! — широко раскрыв глаза, воскликнул мой гость.

— Да, ем, — я оскалился и показал ему свои зубы, не свойственные обычному жеребцу. Очевидно, они остались у меня как эффект от неполного превращения в поня, — Я также всеяден, как видишь.

— Ого! — сказал Спайк, прервав поедание пищи и разглядывая меня. Я какое-то время сидел неподвижно перед ним, но потом всё-таки убрал хищный оскал с морды.

— Говоришь, что ты давно не ел мяса? — поинтересовался я.

— Да, очень давно, — вздохнул дракончик, беря ещё один бутерброд.

— А почему? Твайлайт запрещает?

— Ну… — замялся Спайк, — Она говорит, что пони не едят мясо других существ, а значит и другие не должны…

Он отвел глаза и осмотрел комнату, словно ища кого-то, но потом тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Я заметил, что это его определённо гнетёт, и мне даже захотелось его поддержать, хоть я и не знал как. Но затем Спайк открыл глаза и вновь посмотрел на меня:

— Во всяком случае она говорит, что ей это неприятно видеть. Заместо этого она усиленно кормит меня кристаллами, которые все равно не могут заменить мяса… Мне жаль…

Между нами повисла гробовая тишина, прерываемая лишь шелестом листвы за окном. Я был крайне… КРАЙНЕ неприятно удивлён этим фактом, который только что поведал мне собеседник.

— Жесть какая-то… — наконец, растерянно произнёс я, поднимаясь из-за стола и начиная расхаживать по комнате, — И как ты с этим миришься?

— А никак не мирюсь, — развел дракончик лапами, — Я бегу каждый раз к Флаттершай за мясом, когда хочу поесть.

Стоп. Флаттершай — самая застенчивая и миролюбивая пони. Но при этом она имеет мясо. Это уже интересно.

— А откуда у нее мясо? — я с любопытством приподнял уши.

— Закупает у грифонов, — ответил мне Спайк, — Не сама же добывает методом охоты на зверей.

И на этом дракончик тихо рассмеялся. А я продолжил ходить по комнате. Удивление от такой новости, жалость к Спайку, негодование к Твайлайт, гнев на менталитет поней, а также их в некотором роде ксенофобия снова начали выбивать меня из колеи, и я тяжело дышал, пытаясь прийти в себя.

«А я-то думал, откуда она тогда взяла мясо… И все же Твайлайт та еще падла, запрещать Спайку есть мясо под столь расистским предлогом… Жесть полнейшая. Сучка недоделанная! Ну я с ней поговорю ещё! Калечить не буду, но разговор серьезный точно предстоит».

Откровенно говоря, я не думал, что кто-то меня начнет бесить сильнее, чем Селестия. Но конечно же — Твайлайт Спаркл, блин. Яблоко от яблони недалеко падает. Она просто мучает своего помощника дурацкой диетой, который считает её своей сестрой и полностью ей доверяет! Нет, так просто я не оставлю это.

Но сначала я хотел немного приободрить своего гостя, который уже начал обеспокоенно на меня озираться.

— Раз такое дело, — хмыкнул я, сделав паузу и остановившись посреди комнаты, — Можешь приходить ко мне и есть столько мяса, сколько захочешь.

— Правда? — воскликнул обрадованно Спайк, высунув язык. Кажется, он был приятно удивлён моим предложением, — Даже ничего против говорить не будешь?

— А с чего бы я должен это делать? — едва слышно усмехнулся я и закатил глаза.

— Ну, Твайлайт…

— Я не она, — перебил я дракончика, — К тому же мы оба здесь едим мясо, поэтому тебе нет нужды стесняться или бояться осуждения с моей стороны. А с ней я поговорю ещё.

— Спасибо огромное! — Спайк улыбнулся еще шире, а затем взял еще один бутерброд, принявшись с жадностью его поглощать.

Когда мы с ним наконец насытились, я решил показать своему новому приятелю задний двор с тренировочной площадкой. Увиденное произвело на него сильное впечатление, и он даже попросил дать ему помахать одним из мечей. Я не стал его отговаривать, а просто отдал Спайку меч, принявшись внимательно за ним наблюдать. Меч был тяжелым и не по размеру большим для него, но держал он его уверенно и твердо. Встав в боевую стойку, дракончик смог даже совершить пару медленных ударов сверху вниз и один выпад вперед.

— Где ты научился так обращаться с оружием? — спросил я в один момент, наблюдая за движениями.

— Шайнинг меня немного учил, — вытирая воображаемый пот со лба, ответил дракончик, укладывая меч на землю рядом со мной.

— Видимо он неплохой учитель, — усмехнулся я.

— Весьма, — улыбнулся Спайк, но потом осекся, удивлённо моргнув, — а ты его знаешь?

— Мне довелось с ним несколько раз пересечься когда я некоторое время проживал в казармах дневной гвардии, — честно ответил я, со вздохом вспоминая армейские будни.

Честно сказать, я даже немного начинал скучать по ним, так как слишком привык к тамошней атмосфере и условиям жизни. Да, там поначалу было непросто, были неприятные моменты, но, признаться, какой-то частью души я всё ещё был с дневной гвардией. Там я и завёл первых друзей, и обживался, и учился различным приёмам. Так что мой вздох был скорее от нахлынувшей тоски по всем моим друзьям и знакомым там.

— Погоди, — помотал головой собеседник, прерывая мои мысли, — Ты жил в казарме? Серьезно?

— Эта история не из самых приятных, скажем так, — попробовал отбрехаться я, пытаясь закрыть тему, — Может потом как-нибудь…

— Я бы хотел это сейчас услышать, — потребовал Спайк, — расскажи, расскажи!

— Ладно. Только успокойся, — предвкушая долгий рассказ, я уселся напротив него и вдохнул ещё раз. А затем начал рассказывать всё с момента моего попадания в казарму. Разумеется, то, что я попал сюда из другого мира, Спайк не услышит, да и некоторые детали опускал. Я на ходу сочинил, в Эквестрию прибыл просто посмотреть местные красоты, да и побывать в стране, которую не посещал ранее. Также я не стал говорить, что я родом из Нова Грифонии. Рано ему знать такие подробности. Но краткий пересказ своей жизни и тех трудностей, с которыми я столкнулся, я обеспечил ему.

Спайк же оказался хорошим слушателем и выслушал мой рассказ, ни разу не задавая вопросов. Лишь когда я закончил рассказ, он, наконец, спросил:

— Выходит, что ты находился здесь незаконно?

Я медленно кивнул. Так и выходило фактически: невесть откуда взявшийся гибрид пони и дракона, пересёк границу незаконно, а учитывая натянутые отношения с драконами, то это объясняет природное недоверие местного населения ко мне и даже толика естественного страха.

— Да, именно, — только и ответил я.

— Учитывая то, что происходит вокруг, — вздохнул грустно Спайк, разведя лапами в стороны, — я удивлен, что ты не в тюрьме.

— Если бы не моя помощь Луне в ту роковую ночь, так бы и было, — добавил я, опуская взгляд вниз. Можно сказать, мне повезло, что удалось ей вовремя помочь. Не будь этого фактора, то жизнь моя сложилась бы намного хуже.

Мы какое-то время молчали, просто смотря друг другу в глаза и каждый размышляя о чем-то своём. Пока, наконец, Спайк не заявил, покачав головой:

— Неудачно получилось у тебя с Шестёркой… Флаттершай так сильно испугалась твоего появления… — дракончик сначала с грустью посмотрел на меня, но потом улыбнулся, — Но хорошо, что всё разрешилось в итоге.

Я сухо сжал губы. Да уж — получить «копытом в рыло» от Рэйнбоу Дэш было неприятно. Шестёрка меня поприветствовала крайне «дружелюбно», из-за чего я на них был до сих пор обижен, хоть и не показывал этого.

— Надеюсь, у меня получится поладить ещё с ними, — наконец, ответил я, прикрывая глаза.

Некоторое время мы снова молчали, пытаясь подобрать тему для разговора. Вот честно признаться: из меня не очень собеседник. Я не умею на ходу придумывать тему для разговора, и если собеседник не является достаточно умным и не проявляет инициативу, то таким образом молчать можно довольно долгое время.

К слову об уме: Спайку хоть и был очень молодым, но не по годам умён. Что я и решил подметить в разговоре:

— Меня удивляет, что ты в свои десять лет по моральному развитию фактически равен среднему жеребцу семнадцати лет, если не больше, — задумчиво сказал я, глядя на Спайка. Тот слегка смутился, потупив взор.

— В этом и моя проблема, — мой собеседник вздохнул и пнул лапой землю, — Меня всерьез никто не воспринимает. Разве что сестра, да и то недостаточно. И от этого мне крайне обидно.

Тоже обидно? Могу представить. Шестёрка как-то не ставит других в счёт. Неужели она такая высокомерная из-за своего положения? Похоже, что им статус вскружил голову, что меня раздражало и расстраивало одновременно.

Тогда мои шансы поладить с ними будут совсем невелики.

— Очень тебя понимаю, — ответил я, поднимаясь с земли и подходя к фиолетовому дракончику, — меня до определенного времени тоже не воспринимали всерьез, пока я не стал превосходить в размерах моих сверстников.

Опять же — мне приходилось перевирать некоторые данные о себе и пытаться отвечать так, будто оно так и было. К счастью, Спайк оказался из тех, кто не решил меня в чём-то подозревать.

— О, да! — протянул он, оценив мой рост, — Такого громилу невозможно не воспринимать всерьез. Один раз копытом в морду и все вопросы отпадут, — хихикнул Спайк.

— Боюсь, что голова вопрошающего полетит отдельно от остального туловища, — отшутился в ответ уже я. Юмор, конечно, мрачноват, но что поделать, если сама жизнь у меня такая?

Впрочем, его не оценил даже Спайк.

— Ну и шутки же у тебя, — скривился дракончик, — Жестокие какие-то.

— Какие есть, — пожал плечами, — Своеобразный юмор получается, когда долго работаешь в медицине.

Спайк удивленно моргнул пару раз и раскрыл рот, уставившись на меня.

— Ты врач?

— К сожалению нет, — я тяжело вздохнул, покачав головой, — Но имею опыт в работе с другими разумными существами, в том числе и оказание первой медицинской помощи.

— Это очень даже неплохо, — широко улыбнулся собеседник, — Всегда уважал труд докторов, особенно после того, как они восстановили сломанное крыло Рэйнбоу Дэш всего за пару дней. Правда, она что-то на меня обиделась в последнее время.

— За то, что ты телепортировал какой-то её журнал? — поинтересовался я.

— Угу, но она редко обижается. Фактически никогда, — помотал головой Спайк, — просто она пегас и этим всё сказано.

— Ну да, точно, — медленно кивнул я, отведя глаза в сторону, — Пегасы и вправду несколько агрессивные.

Я вспоминал те армейские истории про пегасов и то, что у них и впрямь несколько военизированная структура и традиции. Конечно, мне не доводилось их изучить подробно и поучаствовать лично, но на примере Стила было понятно, что они на голову выше единорогов и земнопоней в боевом плане.

Мы некоторое время ещё пообщались на разные темы. Я ему рассказал несколько армейских историй, про то, как я учил Эквестрийский язык в библиотеке и многое другое. Но уже приближался вечер, и мы в итоге решили, что Спайку пора возвращаться домой, чтобы его сестра не искала. Как только я захлопнул за дракончиком дверь, я лёг на диван и закрыл глаза, обдумывая всё сказанное Спайком за сегодня.

«Итак… Что мы имеем. Эгоистку Твайлайт Спаркл с хорошей долей шовинизма. Агрессивная Рейнбоу Дэш. Да и остальные кажутся весьма мутными. В общем, что-то я не удивлён, особенно после злой Селестии. Прям полный набор всех грехов, а не магия-дружба…»

Тяжело вздохнув, я решил записать свои мысли в блокнот, и на этом лечь спать.

---

На следующий день ко мне на стол телепортировалась записка. Открыв её, я увидел, что это было письмо от Твайлайт Спаркл. Там было сказано, что они извиняются за то, что доставили мне неудобства своими действиями, и хотят узнать меня поближе. А местом встречи назначили окраину Понивилля.

«Ну-ну… Посмотрим, что вы скажете мне теперь. Так и быть — я приду к вам, но не ждите, что я прогнусь под ваше мнение.»

С хмурым видом перечитав письмо, я всё-таки решил согласиться на встречу. К следующему утру я пришёл к холму, где меня впервые заметили, остановившись на некотором расстоянии от жилых зданий Понивилля.

После позавчерашнего допроса в таверне я им уже не верил ни на грамм, и думал о том, как я буду себя вести. Линией поведения решил выбрать твёрдость, стойкость и неотступность своих взглядов. Они мне никто, и не заставят меня следовать своим каким-то традициям.

Вскоре я услышал женские голоса, что приближались ко мне со стороны города. Точный разговор я не слышал, но по тону и тембру голоса было понятно, что там, как минимум, трое нервничали. Через минуту я увидел шесть молодых кобыл, приближающихся ко мне.

Самой высокой среди них была желтая пегаска с розовой гривой по имени Флаттершай. После нее шла оранжевая земнопони с жёлтой гривой по имени Эпплджек. Она носила большую ковбойскую шляпу, с которой практически никогда не разлучалась. Далее по росту шла лавандовая единорожка с многоцветной гривой по имени Твайлайт Спаркл. Четвертой по росту была белая единорожка с фиолетовой гривой и с изящными для лошади физическими чертами по имени Рэрити. Пятой была слегка полноватая вырвиглазно-розовая пони с столь же розовыми волосами по имени Пинки Пай, которая передвигалась слишком активно, фактически прыгая. Ну а самой маленькой в компании была кобыла с голубой шерстью по имени Рейнбоу Дэш, что выделялась своей радужной гривой среди всех остальных.

Когда они все приблизились ко мне на расстояние визуального контакта, то остановились передо мной, и некоторое время мы молча играли в «гляделки». После этого они еще некоторое время обсуждали, стоит ли ко мне подходить и общаться, но в итоге решили, что попытка не пытка. Первой решилась выйти ко мне Рэрити под предлогом того, что она лучше всех подходит на роль дипломата.

— Приветствую, дорогуша, — в своей игривой манере начала белая кобыла, — В прошлый раз у нас возникло недопонимание и мы бы хотели принести свои глубочайшие извинения. Мы очень, очень сожалеем.

Судя по выражению морды Рейнбоу Дэш и тому, как она скривилась, возникало чувство, будто она собиралась что-то очень не лестное сказать. К счастью она была оперативно заткнута копытом Эпплджек, что позволило белой единорожке продолжить.

— Сей поступок непростителен, — продолжала Рэрити, — Но мы очень хотим заслужить прощения, — она театрально вздохнула в своей манере, — Чем же мы сможем искупить нашу вину перед вами?

Я стоял и слушал сей монолог с абсолютно нейтральным выражением морды, мысленно проводя параллели с ее характером в каноне с тем, что вижу в реальности. И честно сказать? Пока не вижу больших отличий. Но я знал поговорку «Не суди о книге по обложке», поэтому не спешил с выводами. Мне всё больше и больше казалось, что слышу в её голосе лицемерие.

— Ладно. Прощаю, — наконец, сухо сказал я.

Кобылы от моего ответа оторопели и какое-то время смотрели друг на друга недоуменно, явно ожидая от меня чего-то другого. Но через полминуты Твайлайт выступила вперёд и решила задать вопрос:

— И это все? Ничего не нужно?

— Ничего не нужно, — покачал головой я.

Рэрити вздохнула с облегчением, Рейнбоу недовольно фыркнула, а остальные просто молчали, переглядываясь. Я в свою очередь терпеливо ожидал продолжения разговора.

— В таком случае, — вздохнула Рэрити, прикрыв глаза, после чего вновь посмотрела на меня, — Как ваше имя?

— Меня зовут Стевриан Анлас, — сказал я, — А кто вы?

— Меня зовут Рэрити, — указала она на себя, после чего стала указывать на своих подруг, — Это моя подруга Эпплджек, — оранжевая помахала мне копытом, — С Флаттершай ты слегка знаком, — та же с боязнью на меня поглядывала, — Рэйнбоу Дэш, — стала перечислять она дальше в то время, как голубая пегаска фыркнула и отвернулась от меня, сев полубоком, — Твайлайт Спаркл и Пинки Пай.

Я кивнул, стараясь не обращать внимания на голубую пегаску.

— Я немного слышал про вас, — сказал я, оглядывая всех присутствующих, — Воплощения элементов Гармонии, я прав?

— Абсолютно верно, — начала Пинки, — Это всем известно. Очень странно, что вы не знаете, кто мы такие, хотя даже многие грифоны про нас в курсе. Мы обрели свои камни совсем недавно, однако это далось нам с большим трудом. Вы ведь знаете Найтмер Мун? Мы смогли ее одолеть при помощи камней Гармонии, тем самым став их воплощением! — протороторила на одном дыхании розовая земнопони.

«Твою мать… Она и в реальности ничуть не лучше», — думал я, закатив глаза. Надеюсь, она ко мне не станет приставать со своей дружбой. Слишком уж гиперактивная и навязчивая. Признаться, я её поведение никогда особо не любил.

— Не так быстро, сахарок, а то Стевриан ничего не поймет… — попыталась остановить свою подругу Эпплджек.

Однако на этом вперёд внезапно вышла лавандовая единорожка, топнув по земле копытом:

— Девочки! давайте не будем разводить пустые разговоры ни о чем друг с другом, ладно? — она строго посмотрела на остальных. Все её подруги резко замолчали и переглянулись.

— Ну ладно… — хором ответили остальные пятеро ее подруг с грустными минами на мордах.

На холме на какое-то время стало тихо, но затем ко мне вышла самая скромная пегаска, наклонив ко мне голову:

— Извините. Я вот слышала, что вы живёте где-то неподалёку. Вы покажете нам свой дом? — робко поинтересовалась Флаттершай своим типичным тихим голосом.

— После того, как вы покажете свои. Все-таки вы первые начали «знакомство», — сделал я жест кавычками передними ногами и поморщился, всё ещё испытывая досаду от того случая.

Однако остальные не обратили на мои эмоции внимание, заведя свою шарманку.

— Здорово! — радостно крикнула Пинки, — Может посетим мой домик?

— А может быть бутик «Карусель»? — предложила Рэрити.

— Не, — отмахнулась Эпплджек, — Он просто обязан посмотреть ферму «Сладкое яблоко»!

Видя всё же, Твайлайт Спаркл прижала копыто к своему лбу и покачала головой.

— Девочки! — крикнула спустя небольшую паузу лавандовая единорожка, — Пусть он сам выберет тогда. Но я бы рекомендовала зайти в библиотеку.

Все пони замолкли и посмотрели на меня в ожидании ответа.

— Короче, — заключил я, — Сначала библиотека.

Стевриан. Глава 15: Урок "дружбы"

https://ibb.co/w6jNSCg

Приблизительная картина происходящего в конце главы. Администрации сайта прошу не заходить сюда, пожалуйста.

— Послушай, Твайлайт, — начал я раздраженно, — Я не буду писать письмо "дружбы" Селестии, — сделал я кавычки в воздухе копытами и возмущенно топнул ногой по столу. Ученица солнцеликой вздрогнула и нахмурилась.

— Почему? — спросила единорожка недоумевающе, — Я же пишу письмо дружбы. Столько пони вокруг стали мне друзьями всего за три месяца, три недели и шесть дней, что мне даже не верится!

Я тяжело вздохнул, повернулся к Твайлайт и пристально посмотрел на нее:

— Я сказал, нет, — сухо сказал я и повернулся обратно к полке в поисках книги по современной истории. В библиотеке Твайлайт можно было найти много интересной литературы, поэтому меня книги интересовали сейчас больше, чем её разговор о том, что правильно, а что нет.

— Но почему? — все не унималась кобыла.

— Тут все весьма сложно, — уклончиво ответил я, беря очередную книжку телекинезом и бегло читая содержимое. Не хотел я связываться с Селестией.

— Мы обязаны отчитываться принцессе о...

Я вновь повернулся к Твайлайт и вновь посмотрел на нее, злобно сказав:

— Я не обязан отчитываться перед твоей принцессой! В стране царит диархия, а не монархия. Я принес присягу принцессе Луне, а не солнечной кобыле.

Твайлайт некоторое время молчала, глядя на меня. За те три дня, что мы "вновь познакомились", она немного попривыкла к тому, что я не травояден, и не так сильно боялась. Однако, несмотря на данный факт, она все равно побаивалась меня.

— Но как же дружба...

— Меня данная вещь сейчас не интересует, — демонстративно отвернулся я и стал перебирать книги.

— Ты прямо как я, когда жила в Кантерлоте, — фыркнула единорожка, — Я тоже совершенно не видела смысла в чьем либо обществе. Знания тогда для меня казались важнее и я...

— Я пытаюсь найти конкретную книгу, — вновь перебил я ее, — Не отвлекай, пожалуйста.

— Жизнь это не только знания!

«Как я не хочу этого, но мне придется высказаться, раз ты меня вынуждаешь», — тяжело вздохнул я, пытаясь унять дрожь от крайней злобы. Честно говоря, мне хотелось сейчас придушить эту единорожку.

— Не только знания?! — возмутился я и повернулся к Твайлайт снова, — Ты можешь быть и семи пядей во лбу, но это какой же надо быть дурой, чтобы запрещать Спайку есть мясо!

Твайлайт Спаркл сначала удивлённо подняла на меня взгляд, а потом недовольно прищурилась, догадавшись о нашем разговоре с её помощником.

— Но драконы мясо не едят! — заявила ученица Селестии.

— Правда что-ли? — поднял я бровь, уже не сдерживаясь. Ну всё! Сейчас я её прижму к стенке, — Даже я, будучи гибридом дракона и пони, ем мясо и далеко не в малых количествах! Ты про драконов почитай, а не письма "дружбы" пиши. Даже не смей его ограничивать в еде!

— Откуда ты вообще узнал, что я не кормлю Спайка мясом?! — возмутилась единорожка, пытаясь себя оправдать, — Это же неправда!

— Отбрехаться пытаешься, да? — ухмыльнулся я и подошел поближе, оскалившись, — Ну и покажи мне мясо в холодильнике на своей кухне.

Твайлайт снова замолчала, сжавшись в комок, но затем прошмыгнула на кухню. А оттуда злобно мне прокричала:

— Да, я не кормлю Спайка мясом! Доволен, придурок?!

«Пожалуй пропущу оскорбление мимо ушей».

— Почему ты не даешь ему то, что необходимо его организму!? Кто ты такая, чтобы решать, кому что есть!? — рычал я на неё, пристальней смотря на лавандовую кобылу, — Недостаток белка в организме сильно вредит ему.

Видя меня в таком состоянии, она, наконец, сдалась и тяжело вздохнула, покачав головой. А затем сменила тон.

— Но, — промямлила та, — У нас мясо есть не принято...

— Он твой брат, — спокойно ответил я, тяжело вздохнув и пытаясь успокоиться, — Тебе же не хочется делать ему больно?

— Нет...

— В таком случае вот тебе мой "дружеский" совет, — вновь принял я расслабленную позу и слегка улыбнулся, — Интересуйся тем, что творится с твоими близкими и их привычками, здоровьем и многим другим. Иначе дружбу, которой ты так дорожишь, можешь потерять... Или потерять того, кто тебе дорог... Навсегда. Уж поверь, я знаю, о чём говорю.

В этот момент с улицы послышался такой громкий рев, словно одновременно кричал лев и орел. Я, отвлекшись от разговора, подошел к окну и увидел, как несколько понивилльцев убегают с рынка, говоря что-то про злобного грифона.

— Что это был за звук? — навострила Твайлайт уши, выглядывая вместе со мной из окна.

— Явно ничего хорошего, — я оторвался от окна и подошел к двери, — Оставайся в помещении, а я проверю.

— Но...

— Я сказал оставайся в помещении, — вышел я на улицу и закрыл дверь.

Я поспешил на рынок, чтобы убедиться в том, что я правильно вспомнил серию из канона. Грифон-грифон... Когда это было? Первый сезон. Когда нас познакомили с Гильдой — бурой гриффоншей, которая вела себя настолько безобразно, что наверняка заслужила негодование многих зрителей. И у меня были все основания полагать, что она и в реальности не будет лучше. К сожалению, мне ещё не доводилось видеть примеры персонажей, которые на деле оказывались лучше тех, какими их изображали в мультсериале. Пожалуй, исключением из правила был только Спайк. Поэтому мне надо было поспешить.

И я оказался прав: На самом рынке, в его центре стояла крупная бурая грифонша Гильда — помесь льва и орла, с белой грудью и золотистыми передними лапами. А рядом с ней стояла Флаттершай, которая вся тряслась от страха перед чужеземкой.

Одного взгляда мне хватило на то, чтобы понять, что сейчас произойдёт. Гильда собиралась избивать застенчивую пони. И я почувствовал, как от злобы к подобному закипают мои поджилки.

«Ах ты ебучая падла! Сейчас я тебе оторву нахуй крылья и хвост, дабы более не выебывалась!», — мысленно рявкнул я и стрелой метнулся вперёд.

Я быстро подоспел к грифонше в тот момент, когда она замахнулась когтистой лапой на желтую пегаску, и наступил ей на хвост, резко дернув на себя.

Сама Гильда отреагировала не сразу, но, почувствовав боль, попыталась развернуться. Я резко дёрнул хвост на себя ещё раз за счёт копытокинеза, и та едва не упала, оставшись стоять полубоком ко мне и злобно смотря мне в глаза. И наши взгляды пересеклись.

Грифонша оказалась куда больше ростом, чем в мультике, и Гильда ненамного превосходила в размерах даже Флаттершай, доставая мне почти до основания шеи. Мощный клюв, когтистые передние четырехпалые лапы, кошачьи задние со столь же большими когтями придавали ей внушительный вид. Расцветкой перьев и шерсти она не отличалась от своего образа в каноничном мультфильме: цвета яркого дерева, шерсть с белыми перьями, которые местами оканчивались голубыми и розовыми оттенками на её голове.

— Кто еще смеет испортить мой день?! — возмутилась она, сказав фразу на немного забавном (как мне показалось) свистящем акценте. Она подняла голову, изучая меня, и в ее взгляде на мгновение скользнула тень страха, но она почти сразу исчезла, уступив место гневу:

— Ты еще кто такой? — презрительно фыркнула Гильда, — Еще один неудачник? Ростом огромный, да член маленький, а?

«Вот это предьява! Со мной такие низкие провокации не работают, дорогуша. Лучше я тебя отвлеку от Флаттершай пока ты ее не покалечила», — мысленно изобразил я фейсхуф. Один мой знакомый говорил, что Гильда по поведению очень напомнила ему гопника с подворотни, а сейчас я убедился в том, что он был прав насчёт неё.

— А у самой мозги в голове имеются или они за ненадобностью через уши вместе с серой вытекли? — хмыкнул я, отпуская её хвост и немного сгибая ноги, словно перед прыжком.

— Чаго? — возмутилась грифонша, — Самый умный!? Давно по морде когтями не получал?

— А тебя батя давно порол за то, что в церковь не ходила? — попытался надавить на одну из самых сокровенных для всех грифонов вещей: религию. Не зря же я читал про них книгу.

Глаза Гильды в тот момент налились кровью, а она сама стала на меня рычать, что указывало на то, что я ее за живое задел. Гильда встала в боевую стойку.

— Ты за моего отца ответишь! — огрызнулась она и в следующее мгновение стремительно налетела на меня. Она стала наносить удары своими когтистыми лапами, но попадала по воздуху, ибо я успевал уворачиваться. Моя боевая подготовка в казарме не прошла даром, и я был более, чем подготовлен к бою, так что Гильде достался соперник что надо.

От досады и промахов она еще больше разозлилась, и стала атаковать быстрее и стремительнее, совершенно забыв о защите. Я этим воспользовался и резко толкнул ее левой ногой в спину, поднырнув под её бок, отчего грифонша отлетела на несколько метров, опрокинув ближайшую тележку с яблоками.

— Ты мертвец! — в ярости выкрикнула грифонша и вновь ринулась в атаку.

На этот раз увернуться от столь стремительного рывка я не смог и в итоге упал на землю спиной. Гильда уже собралась было наносить удары по моей морде, но я оттолкнул ее всеми ногами и перевернулся на живот, чтобы резко встать. В тот же миг я успел заранее взять телекинезом ножку опрокинутой телеги и нанес ею удар по грифонихе прямо в тот момент, когда она летела ко мне. От удара ее отнесло на несколько метров в сторону, и она ударилась о дом спиной.

— Может хватит? — спросил я, дабы попытаться ее угомонить пока она пыталась встать, но ответа не последовало.

— Пожалуйста, — послышался со стороны голос Флаттершай, — Прекратите сражаться, прошу.

— Отойди в сторону! — крикнул я, повернувшись мордой к Флаттершай, — Я бы и рад, но... — начал говорить я, но грифонша поднялась на лапы снова.

Я оттолкнул пегаску в сторону, чтобы та вновь не попала под раздачу, а сам встал спереди, готовясь к отражению натиска противника. Птице-львица, в свою очередь, хотела вцепиться мне прямо в шею, но камень, прилетевший ей прямо в голову со стороны библиотеки Твайлайт, не дал этого сделать.

— А ну отошла от моей подруги! — крикнула во весь голос лавандовая единорожка, в чьем телекинезе было по меньшей мере еще десяток камней. Выражение её лица было гневным, недовольным, но решительным.

Однако даже это не остановило разъяренную чужеземку, и та припала на все четыре лапы, оглядываясь.

— А тебя никто не спрашивал! — огрызнулась Гильда на лавандовую единорожку. Я недовольно фыркнул. Что она себе позволяет?

— Лучше найди соперника своей весовой категории! — рявкнул я на грифоншу, вновь поднимая телекинезом деревянную ножку.

Вместо ответа та лишь продолжила сверлить Твайлайт взглядом.

— Я не толстая! — таки обратила на мои слова грифонша, рыча от злости.

— Я не дам обидеть мою подругу, тварь грифонья! — единорожка неожиданно решительно и гневно крикнула в ответ на Гильду, — Не смей трогать Флаттершай!

— Ты самая дебильная из всех! — заорала Гильда и рванула к Твайлайт, выставив вперед себя лапы с острыми как бритва когтями.

В отличие от меня, ученица Селестии не была подготовлена физически, так что вскоре она оказалась опрокинутой на спину, а грифонша схватила её за шею и начала душить. Все пони в ужасе отпрянули от нас, а у меня чуть было пасть не раскрылась от подобного поведения.

«Какого хуя она творит? Хватит с меня шуток, сейчас получишь как следует!».

Я выбросил из захвата деревянную ножку и решил поискать чего потяжелее. Поскольку время поджимало, я не став выжидать удобного момента для атаки подбежал ближе и со всей силы заехал грифонше по голове железной палкой с вывески магазина рядом, которую отломал перед этим. От удара Гильда отпустила Твайлайт и отшатнулась от неё, переключившись вновь на меня. На ее голове зияла кровавая рана, с которой небольшим ручьём стекала кровь, но несмотря на это грифонша всё ещё стояла на лапах, хоть и пошатываясь.

— Мне не больно, — через силу усмехнулась птице-львица, — Слабо меня своими копытами ударить, а не использовать эту... унылую теле... телекинез?

— Мне не слабо, но тебе хватит, а то сознания лишишься как только адреналин схлынет! — попытался убедить ее прекратить сражаться, но та лишь смотрела на меня безразличным взглядом.

Я только подумал о том, что это уже начинает напоминать мне какое-то аниме, как спустя несколько секунд Гильда вновь ринулась на меня. На этот раз я решил продемонстрировать ей гибкость моего хвоста и прямо на ходу обвил ее тело хвостом, закрутившись вокруг своей оси. Этот приём я видел ранее у Стила, который таким же образом раскручивал меч на одной из тренировок, и сейчас его повторял на живом противнике. Крутанувшись так несколько раз, я швырнул грифоншу в сторону, отчего та вышибла дверь одного из домов и болезненно вскрикнула.

— Прекрати уже! — предпринял очередную попытку я, — Я не прощу себе, если ты погибнешь от моих копыт!

В этот момент появилась Рэйнбоу Дэш, которая опустилась рядом с домом, куда провалилась Гильда. А грифонша, уже сильно шатаясь, пыталась встать, опираясь на стену на противоположной стороне внутри дома, истекая кровью из раны на голове.

— Какого сена тут происходит?! — ужаснулась голубая пегаска, осматривая "побоище" и саму Гильду.

— Она чуть было не сделала из Флаттершай инвалида и попыталась задушить Твайлайт! — взял на себя инициативу первым я, решив сказать всё как есть.

Рейнбоу Дэш некоторое время просто стояла, хлюпая ртом, пытаясь подобрать слова, но в итоге просто села, обхватила передними ногами голову и посмотрела на подружку-грифоншу, а потом на Флаттершай, спросив:

— Это правда?

— Ну... — начала Флаттершай, — Гильда меня очень напугала и хотела обидеть... — она вновь помялась, но продолжила, — Она хотела ударить меня когтями, а тут...

— Эта... твоя "подруга" меня чуть не убила! — стала возмущаться единорожка, пытаясь отдышаться, — Как с такой вообще можно дружить?!

А вот тут я был уже полностью согласен. Гильда — гопник-гопником. Бросается на всех подряд, задирается. Так и убить недолго. Сделай она с Твайлайт Спаркл что-то нехорошее, Селестия бы от неё и мокрого места не оставила. Если все грифоны, такие, как она, то я не против им всем преподать урок хороших манер.

Рейнбоу хотела было ответить, но неожиданно я получил сразу три удара керамическими тарелками по морде, отчего те разбились. Когда я пришёл немного в себя, я увидел несущиеся на меня грифоншу. Я уже хотел было схватить ее в полете, но тут подоспела голубая пегаска и пинком в грудь отправила Гильду обратно вглубь дома.

«До чего же вы все живучие, блин... Сколько ее уже ударили, а она все еще в сознании и агрессивная. Я хуею с этого мира и его обитателей. Просто пиздец какой-то. Мне тебя что — по всем лапам сковать, чтобы успокоилась? Я ведь могу устроить!», — хмурился я, вытирая одной ногой выступившую кровь из пореза, что оставили мне осколки посуды.

— Что ты творишь, Гильда? — принялась успокаивать и спрашивать подругу Рэйнбоу, — Зачем ты все это делаешь?

Слова радужногривой пегаски подействовали на птице-кошку, и она посмотрела на всю площадь уже более трезвым взглядом, но лишь усмехнулась, выйдя из дома. Она, прихрамывая, вышла в центр торговой площади и, гордо подняв голову, обратилась ко всем:

— Вы все гребаные лузеры! — закричала она так, чтобы ее было слышно во всём Понивилле, — Вы мне противны! Здесь только двое заслуживают моего внимания: Рейнбоу Дэш и этот здоровяк, — указала на меня, — Остальных я не желаю более видеть! Пойдем, Рейнбоу, нам не нужны эти уроды!

— Нет! — категорически ответила пегаска, — Они мои друзья и никогда меня не бросят лишь потому, что я перестала быть крутой.

— Ну и хер с тобой! — фыркнула грифонша, — Я отсюда ухожу.

«Вот тварюга то! Как обижать слабых — так она первая самая. Признает лишь силу, и пока её не треснешь хорошенько, не начнет уважать», — заключил я, — «С одной стороны — это говорит о менталитете грифонов многое. Возможно, мне повезло оказаться именно в Эквестрии, а не Империи грифонов, где царит такой жесткий культ силы. С другой — она просто гопота какая-то, которую и отметелить не жалко».

Не успела Гильда пройти и десяти шагов, как неожиданно рухнула на землю. Я и остальная Шестерка ринулись к ней. Я применил свою способность по определению состояния здоровья, глянув на неровную, но уже потускневшую ауру моей бывшей противницы, и про себя заключил, что дело плохо.

— Кто-нибудь! — повернул я голову в сторону горожан, что столпились недалеко от нас, — Несите спирт, бинты, несколько тряпок, иглу, нитки и бритву. Срочно!

— Зачем? — спросила, как я понял Лира, судя по знакомой по мультику салатовой окраске и кьютимаркой с одноименным музыкальным инструментом.

— Никаких вопросов! Несите, живо!

Необходимые вещи были при мне уже через минуту, и я принялся к оказанию первой медицинской помощи. Не сказать, что я специалист, но земной опыт более семи лет в должности медицинского-лабораторного техника берут своё, и поэтому я довольно быстро остановил кровотечение. Отложив мокрые от крови и спирта тряпки, я слегка сбрил и повыдергивал мокрые от крови перья с участка головы, где находилась рана, и при помощи телекинеза я принялся аккуратно зашивать рану, дабы не вызвать нового кровотечения. Приходилось очень аккуратно орудовать ниткой и иголкой, но попутно я отметил, что телекинезом это намного проще, чем собственными пальцами или тем более копытами. Удобная штука, как ни крути. Наконец, после всех процедур я намотал на голову птице-львицы бинты, хоть и возникали некоторые трудности поначалу с их закреплением на месте ввиду анатомических особенностей грифонов и отсутствия знаний в ветеринарной области медицины.

Когда прибыли кобылы-санитары вместе с главным врачом, я успел закончить все, что можно, а в конце попросил Твайлайт наколдовать исцеляющее заклинание, дабы Гильда не откинулась до прихода врачей.

«Походу, меня уже вечером ждет ебучий пиздец...», — вздохнул я, осознавая, что мы устроили драку прямо посреди улицы на виду у сотни поней. Но я считал, что я поступил правильно, заступившись сначала за Флаттершай, а затем за Твайлайт. И свидетели у меня были, которые скажут за меня слово.

---

— Зачем ты это сделал, Стевриан? — задала мне вопрос Луна, не сколь осуждающе, сколь с беспокойством.

Мы с Луной находились посреди зеркального озера без берегов, где вокруг нас был лишь туман и никаких звуков вокруг. Данное место уже давно не приходило в моих снах, и я был рад снова тут оказаться. Повеяло ностальгией, так сказать. Разумеется, я спал как убитый после всего случившегося в этот день, и Луна решила со мной серьёзно обсудить именно во сне. Однако сейчас был вовсе не повод для радости и ностальгии, ибо тема разговора была серьёзной.

— Я не мог проигнорировать такое, — ответил я, — К тому же, чуть было не пострадали два из шести воплощений элементов Гармонии. Я просто не мог такого допустить.

— Я понимаю, — грустно улыбнулась Луна, — Селестия была недовольна, что ты устроил драку прямо на улицах Понивилля, но ты спас её ученицу, за что она тебе и благодарна.

«Ну хоть в чём-то она благодарна мне», — вздохнул я, осознавая, что если бы перегнул палку и убил случайно Гильду, то это привело бы к политическому скандалу.

— Возможно, — поджал я губы и тяжело вздохнул, — но постараюсь в будущем быть сдержанным.

Я потянулся и расправил свои крылья. Приятно снова быть драконом, пускай пока лишь в своих снах. Но это лучше, чем вообще ничего.

— В кои-то веки я снова в драконьем теле, — разминая плечи и крылья, сказал я, — Надеюсь, что и в реальности смогу обратно в него вернуться.

— Я тоже надеюсь, — кобыла улыбнулась шире, — Таким ты куда больше нравишься.

— Да ладно, — махнул я правой передней лапой, — Я самый обычный дракон. Ничего особенного.

— Это ты так думаешь, — усмехнулась Луна.

— Ну-ну.

Я глуповато улыбнулся, и мы некоторое время молчали, но потом Луна таки решила продолжить:

— Судя по твоим воспоминаниям и свидетельствам очевидцев, сражался ты вполне хорошо и твои мотивы благородны, — констатировала принцесса ночи, — Жалко только, что пришлось применять силу вот так.

— Она отказывалась сдаться, даже видя такой перевес в силе и подготовке... — признался я, пожимая крыльями, — Кстати, а как Гильда сейчас? Она хотя бы в кому не впала?

— Насколько мне известно, нет, — обнадежила кобыла, — Впредь будь осторожнее, а то рано или поздно ты сам себя погубишь.

— Хорошо, учитель, я учту.

Луна рассмеялась до слез, после чего сказала:

— О да, — она хищно оскалилась, — Я твой учитель и ты подчиняешься НАМ!

— Конечно, конечно, — театрально поклонился я, не принимая это за чистую монету, — Только вам, моя госпожа.

И мы оба громко заржали, упав на воду, смеясь до слез.

«Как же давно мне таких простых разговоров не хватало... Прямо таки родственную душу нашел, не иначе! А то либо мне что-то указывают, либо угрожают, либо жалуются на что-то... Она просто первоклассный психолог, а не новый житель Эквестрии».

— Мы сегодня попробуем еще урок по сражениям? — спросил я, когда мы перестали смеяться.

Вспомнил как раньше во снах сама Луна меня учила и сражаться, отсюда и успехи в боевой подготовке. Во сне можно было и не жалеть себя, и сражаться во всю мощь — все равно с тобой в реальности ничего не станется... Если, конечно, не нарваться на кошмар. Подготовка происходила ещё во время моего пребывания в казармах, но сейчас... Сейчас же я понимал, что тренировок давно не было и было бы неплохо их повторить. Однако вспомнив как Луна несколько раз меня обезглавливала, мне как-то не по себе сделалось и не от того, что убивала, пусть и не по-настоящему, но от того, что потом искать свою голову было чертовски неудобно...

— Сегодня нет, — помотала головой темно-синяя кобыла, — Сегодня научу ходить по снам других.

Я недоумённо рыкнул. Ходить по снам? Насколько помню, у меня только случайно получалось попадать во сны к Луне, когда её мучали кошмары, но чтобы вот так просто попасть в сон к кому-то ещё? Это интересно. Возможно, всё дело было в дверях, которые мне попадались один раз во сне, и с ними что-то было связано.

— А для чего это нам? Сдаётся мне, это не спроста, — немного прищурившись в задумчивости, произнёс я.

— Разумеется. Но сегодня мы вместе попробуем повлиять на сон, — улыбнулась лунная принцесса.

— Интересно, на чей? — поинтересовался я.

— Увидим, — пожала плечами Луна и сотворила силой мысли деревянную дверь, которую сразу же открыла, поманив меня за собой.

Мы вошли в дверь и оказались в чужом сне. Ничего интересного поначалу не было: просто пустое пространство, которое окружено множеством летающих огоньков. Луна только было хотела начать урок, но вдруг мы заметили неподалеку от себя весьма щекотливую картину: жеребец парил на спине посреди пустого пространства, в то время как точная копия принцессы Луны делала ему глубокий минет, лежа рядом с ним и с протяжным хлюпом заглатывая его добро по основание. Но не сам процесс привлёк моё внимание, а кое-что другое. Внимательно осмотрев данную сцену, я заметил, что у копии Луны было только одно крыло, которым она слегка прикрывала жеребца, а нижняя половина тела у нее отсутствовала.

— Крайне... Интересные у некоторых фантазии, — сказала настоящая принцесса, которая находилась рядом со мной и хихикнула, немного смущенно опустив взгляд.

Я вновь посмотрел на сцену и обратил теперь внимание на жеребца. Размер его достоинства внушал неплохие "перспективы", ведь оно доходило аж до середины грудной клетки, что было неестественно большим. Я бы удивлённо присвистнул, если бы размеры у меня не были больше в форме единорога.

— Что, завидно? — спросила Луна, с интересом поглядывая то на меня, то на сценку, кидая иногда взгляд мне между ног. Кажется, она проверяла, не возбужден ли я увиденным.

— Нет, — пожал я плечами, честно признавшись, — У меня в форме пони все же больше.

— Измерял? — улыбнулась кобыла.

— Как ни странно, да...

— И сколько же?

— Семьдесят шесть сантиметров, — ответил я, вспоминая, когда в последний раз из интереса оценивал размеры своей "дубинки".

— О! — протянула принцесса ночи, — Прямо жеребец-осеменитель.

— Ага, очень смешно, — фыркнул я, — Будем ли его будить или что?

— Пока нет, — подмигнула Луна, — Ему недолго осталось.

Тем временем жеребец уже выгибался как мог, все еще паря в воздухе и тяжело дыша. Иллюзорная принцесса и не думала останавливаться и брала достоинство жеребца в рот до самого основания. Примерно через пару минут, он, наконец, глубоко простонал и накормил псевдо Луну своим семенем, прижимая её голову до упора своими копытами. Сразу после этого настоящая Луна рассеяла свою копию и развернула жеребца таким образом, чтобы он был повернут к ней мордой и в таком положении левитировал вниз животом. Когда он оказался на одной уровне с ночной принцессой, то они затеяли разговор. Жеребец явно смущался всего этого и всячески прятал своё достоинство, не ожидая, что его так быстро прервут после приятной ноты.

Я же в это время стоял в стороне и наблюдал за весьма неудобным для жеребца разговором. Он был не о пошлостях, как я сначала думал, а на вполне серьёзную тему. В ходе беседы выяснилось, что он был одним из немногих, кто не верил в Селестию, как в богиню, и всецело поддерживал Луну, хоть и грезил во снах о подобном. Это порадовало и меня, и ее. Самого же жеребца звали Шадоу Раннер, и он вместе с другими последователями "культа Луны" (как он назвал это с точки зрения официальной церкви) будут ждать ее приезда. Когда Шадоу проснулся и исчез из сна, мы с принцессой ночи обсудили услышанное и решили проверить правдивость его слов, когда найдется время. Заодно решили в следующий раз продолжить урок хождения по снам.

Когда я проснулся, то я уже знал, что работы у Селестии прибавится из-за меня, ибо по дороге проезжали послы из Империи грифонов. И они были явно недовольны нападением на одного из их соотечественника, пусть и находящейся в другой стране — на Гильду...

Стевриан. Глава 16: Разбор полетов

Скандал с Гильдой удалось замять лишь после четырёх напряженных дней дипломатических переговоров. Сложно было представить, что происходило тогда во дворце Селестии, однако во время одного из снов мне Луна передала, что я избил представительницу дворянства грифонов, и именно из-за этого и случился скандал. К сожалению она еще передала, что грифоны готовятся мне бросить ещё вызов на дуэль, и я не на шутку обеспокоился. Всё же не хотелось еще одного подобного боя, который не так давно был между мной и Стилом. Тот бой едва не обернулся катастрофой и я никогда забыть такое не смог бы.

Однако все обошлось, и ситуацию удалось уладить, учитывая все факторы и обстоятельства. Сама Гильда находилась в одной из больниц и всё еще не приходила в себя. Я думал навестить её в больнице, однако меня, по понятным причинам не пускали. К счастью, Селестия и Шестерка больше меня не обвиняли ни в чём, так что меня не беспокоили пони. Чтобы скоротать время и успокоиться, я решил заняться изучением историей этого мира.

Из прошлого Эквестрии я сделал весьма неутешительные выводы: ситуация, в которой страна оказалась в данный момент, началась ещё восемьдесят лет назад. В этот же день, четвертого дня «месяца торговли» девятьсот двадцатого года случился крайне неурожайный год, и общество заметно обнищало. Вдобавок к этому, торговые соглашения с Империей грифонов, которые были подписаны почти два века назад, начали нарушаться и упраздняться.

Однако тогда уже намечался раскол в обществе пони. С торговлей пришла индустриализация, но вместе с этим пришло недопонимание, и многие из знати тогда восприняли прогресс крайне негативно. Хотя по сравнению с тем, что я слышал про некоторые регионы Грифонии, Эквестрийцы приняли прогресс ещё с распростертыми объятиями. Относительно…

Правящая элита страны и тогда сильно не любила народ, но с развитием прогресса правящая элита получила дополнительные рычаги давления на простых пони и способы выкачивания из них денег. По мере развития индустриализации этот процесс и вовсе ускорился, а экономическая политика стала стратифицированной, что и привело к сокращению покупательской способности Эквестрийцев. А с ней пришёл застой, упадок, и Эквестрия стала той, какой является сейчас. Под маской Гармонии как идеологии (что сильно напоминала демократию) скрывался откровенный расизм, неприязнь и угнетение всех, кто не принадлежит к правящей элите.

Нечему было удивляться, что современная научная база Эквестрии отстает от всего остального мира на полтора века, как минимум. Более того, двадцать один год назад в королевской колонии под названием Содружество Нового Мейрленда в Грифонии стали назревать противоположные Эквестрии настроения в отношении политики правительства, а конкретнее — желание независимости. Дальнейший раскол общества только усугублялся, что могло вылиться и вовсе в гражданскую войну с потенциальными сепаратистами.

Расшатал Эквестрию ещё и случившийся девять лет назад голод, но на этот раз торговцы настолько сильно завышали цены, что некоторые стали высказываться о независимости от Эквестрии, и в государстве назревали бунты. Происходило это и на территории современного Сталлионграда, где жило множество земнопони. Правительство ответило на эти настроения жёстко, отчего словесная перепалка переросла в открытое восстание, причем весьма кровавое, отчего Селестии по итогу пришлось признать независимость Сталлионграда. Решающее сражение за Сталлионград случилось всего-лишь пять лет назад, но его последствия до сих пор лежат на плечах Эквестрии. Тогдашний капитан дневной гвардии проявил неслыханную жестокость к сепаратистам, из-за чего честь и репутация Эквестрии оказалась подорвана на международном уровне. Ходили слухи, что с капитаном поступили не лучше, чем он сам ранее с революционерами, и более его никто не видел в средствах массовой информации. Имя этого капитана гвардии, что предшествовало Шайнингу, было вычеркнуто словно намеренно. И всё это наводило на мысли о прямой причастности Селестии или ее окружения к его исчезновению.

В самом же Сталлионграде после признания его независимости пытались установить бесклассовый общественный строй, который на Земле назвали бы коммунистическим. Данная идеология была известна относительно давно в мире, и концепция была изобретена местным аналогом Карла Маркса с созвучным именем — Карамелью Маркс. Её идея от социализма фактически ничем не отличалась, но была адаптирована под взгляды травоядных разумных, то есть под пони, которые сами по себе не являются конфликтными. Однако коммунизм, что сейчас строили в Сталлионграде, был основан на идее свержения монархии и капитализма, что вызывало прямые конфликты с Эквестрией. Однако это было ещё не всё. Стил Сталлион, который возглавил революцию в тот момент, придерживался политики массовой коллективизации, индустриализации, а также необходимости создания сильного и авторитарного социалистического государства для уничтожения любых контрреволюционных элементов. Это всё веяло Северной Кореей в пост-эквестрийских рамках, не иначе.

Коммунизм в этом мире имел ещё множество разных ответвлений, в том числе и религиозной направленности у грифонов, который заключался в равенстве всех живых перед богами и сравнении капитализма с идолопоклонничеством. Однако всех их объединяло одно: моя необъятная ненависть к ним. Семейные проблемы у прадедов, что жили во время прихода власти во главе с Лениным и последующее «раскулачивание» превратило мою семью из состоятельных землевладельцев с крупным количеством скота в весьма не маленькой деревне в людей, живущих на краю бедности и почти ничего не имеющих за душой. Именно это и некоторый личный опыт во взаимодействии с личностями, что тосковали по коммунизму и Сталинским временем, вызывали во мне лишь омерзение к данной идеологии, даже несмотря на ее, казалось бы, положительную цель — уравнять всех в правах.

Об этом всём, что прочел за все время, я размышлял, стоя в душе под теплой струёй воды. Сегодня днём, когда я учил мировую историю последних пятидесяти лет, ко мне снова пришёл Спайк. Как и в прошлый раз он захотел поесть мяса, и я ему не смог отказать. А пока он перекусывал, я решил принять душ. Правда, я то и дело чувствовал, как дверь время от времени приоткрывается.

Я лишь раздраженно хмыкнул, отмечая про себя, что дверь надо бы починить и продолжил своё дело. Лишь вернувшись обратно в комнату, я понял, почему дверь открывалась. Неожиданно для себя я застал дракончика за весьма неприличным занятием: в окружении десятка салфеток, сидя где-то в углу на полотенце полубоком ко мне, он откровенно фапал свое и без того не маленькое достоинство. А его тихие стоны и пар из пасти служили тому подтверждением. Так что несложно было догадаться, что он засматривался на мой круп.

Однако заметив спустя минуту меня в комнате, Спайк сразу же в панике зашевелился, стал прикрываться полотенцем, закрывая своё пах и осматриваясь.

— Я все объясню! — крикнул дракончик мне в приступе испуга.

— Не стоит, — отмахнулся я, глядя Спайку в глаза, — Я все понимаю. Однако у меня вопрос: почему именно здесь и именно сейчас?

Не сказать, что я был обижен на него за это, просто удивлён и обескуражен зрелищем. Дракончик же замялся, опуская взгляд:

— Я… Мне просто приспичило… Вот.

— А, — медленно кивнул я, — Все ясно. Организм молодой, а силы воли сдерживаться недостаточно. Это нормально, Спайк. Можешь не стесняться.

«М-да… Как бы он не превратил мой дом в место, где мог бы вдали от глаз пони этим заниматься», — задумался я в то же время. Любопытно, что всё это время я привлекаю почти всегда лишь представителей сильного пола. Сначала Стар, теперь Спайк. Кто следующий?

— Я подумал, что ты будешь меня отчитывать… — произнёс угрюмо Спайк, постепенно успокаиваясь. Я же издал небольшой тихий смешок.

— Я не буду, — помотал я головой, — Но другие этого не поймут, поэтому не делай этого при других пони.

— Хорошо, Стевриан, — сказал дракончик, приоткрывая свой пах, когда его эрекция успокоилась, — Я прекрасно тебя понял.

— Но, если говорить честно, я как-то не особо верю, что тебе ни с того, ни с сего захотелось пофапать, — хмыкнул я, — Может быть есть более веская причина?

Хотя я догадывался обо всём этом, но всё же решил уточнить на всякий пожарный. Помощник Твайлайт вновь помялся, но затем тяжело вздохнул и таки нашел в себе силы ответить:

— Ну… Я немного подглядел и… Ты мне понравился.

Вот это заявление! После такого я даже начал задумываться о том, чтобы прикрываться. Так-то пони ходят голыми по улице, и у них всё на виду. Не думал, что я буду наготой привлекать внимание других существ в стране, где иначе и не «одеваются».

— А говорить прямо о своей симпатии к кому-то в Эквестрии одна из традиций?

— Ну, — замялся Спайк, — Скорее это я такой прямолинейный.

— Я уж догадался. А салфетки и полотенце у тебя откуда? — я внимательно обвёл взглядом то, что Спайк оставил вокруг себя, — Я не помню, чтобы ты их приносил с собой.

— Я их принес в сумке, которую дала мне Твайлайт, — Спайк подошёл к дивану и вытащил из-за спинки маленькую сумку, в которой чисто физически не смогло бы уместиться столько вещей. Я с сомнением усмехнулся, наклонив голову набок.

«Магическая бездонная сумка? Ничему уже не удивляюсь», — мысленно отметил я, вслух проговаривая:

— Это зачарованная бездонная сумка, я прав? — озвучил я свою мысль.

— Ну, — дракончик неуверенно переступил с одной лапы на другую, тыкая когтями друг в друга, — Не совсем бездонная, иначе бы из нее невозможно было достать предметы. Но твоя догадка верна.

— И все же, — продолжил я, — Мне интересно, откуда у тебя такие интересы в твоем-то возрасте? Я имею ввиду чисто физиологический, — уточнил вопрос.

— Я случайно нашел секретный отдел с журналами Твайлайт, где было весьма немало откровенных материалов как про кобыл, так и про жеребцов… — было хотел объяснить Спайк, но я его перебил.

— Все понятно, — ответил я ему, отмахнувшись копытом, но тут меня внезапно осенило, — Ты заранее продумал всё это? Хотел прийти и подглядеть за мной?

— Ну…

— Все с тобой ясно, — я вздохнул и, улыбнувшись Спайку, покачал головой, — в общем иди в душ, а то у тебя все ещё стоит.

Спайк посмотрел вниз и вновь смутился. Он удалился сглаз моих прямо в душ, стыдливо прикрываясь, а я решил зайти на кухню, чтобы приготовить еду, но тут же заметил, что я и сам возбудился, а моя розовая «дубинка» уже висит между ног.

«Да уж, такие разговоры возбудят кого угодно, а я, учитывая отсутствие полноценного секса, довольно легко завожусь от подобных разговоров».

Томно зарычав от досады и внутренней неудовлетворенности. Я постарался отвлечься от пошлых тем и сосредоточиться на чем-нибудь другом. Это было сложно, но я таки смог успокоить себя, после чего я перешёл к жарке мяса на сливочном масле, положив его на сковородку. И вскоре в воздухе стал разноситься сладкий аромат жареных котлет.

«Как же неудобно, блин… К наготе всех вокруг уже привык, но такое все равно не очень удобно. Теперь понимаю, почему люди всегда носят одежду — никому не понравится, когда на тебя так пялятся», — размышлял я, переворачивая мясо, — «Интересно, а почему именно за мной Спайк подглядывал? Не интересуется ли он исключительно самцами? Хотя нет, он же Рэрити по канону любит. Максимум бисексуал, а не гей… И почему на одну самку, которой я понравился, приходится аж пять самцов, засматривающихся на меня? Я же не красавец какой-то… Да и надо уже починить дверь в ванну, а то эти гастарбайтеры из Седельной Аравии даже этого сделать нормально не смогли!».

Пока я занимался едой, Спайк уже успел выйти из душа, и он сел на диван, ожидая меня. Однако вскоре он подошёл ко мне на кухню, совратившись запахом его любимой еды.

— Ты будешь в каком виде, — обратился я к нему, оборачиваясь, — В виде просто куска на тарелке или в бутербродах?

— Второе! — отозвался радостно дракончик.

Я взял телекинезом мясо со сковородки и сделал ему пару бутербродов. Сам я тоже сел рядом с ним на пол и начал вместе со Спайком трапезничать. Откусывая очередной кусок от бутерброда, дракончик неожиданно увидел на полке книгу про религии грифонов, из-за чего он немного удивился и даже не постеснялся спросить:

— Что эта за книга? — пригляделся он к обложке, — Я не могу прочесть даже названия на этом языке.

— Эта? — ухмыльнулся я, посмотрев на книгу, а затем достал её оттуда, положив на стол, — Эта книга о грифоньей религии. Она написана на грифоньем.

Спайк сразу же на несколько секунд залип на неё, а потом попробовал открыть первые несколько страниц.

— Которым из языков? — поинтересовался он далее.

— Который используется в Империи грифонов, — ответил я.

— А зачем тебе нужна эта книга? — задал очередной вопрос дракончик, — Она точно не из личной библиотеки Твайлайт, иначе я бы запомнил.

— А она не оттуда, — вздохнул я, убирая её обратно на полку, когда Спайк закончил изучение, — Мне ее передали из замка, и данная литература для меня скорее как напоминание.

— Напоминание для чего?

— Я ведь не рассказал тебе откуда я, верно? — я лукаво прищурился.

— Нет, — помотал головой Спайк.

— Я вырос среди грифонов, и моей родиной, если можно так сказать, является Нова Грифония.

— Серьезно? — удивился Спайк, открывая рот. Похоже, он совершенно не ожидал от меня такого откровения.

— Более чем, — откусил я кусок от своего бутерброда и стал смаковать вкус жаренного мяса в пасти. Спайк тихо присвистнул и некоторое время даже не решался ничего спрашивать — настолько он был удивлён.

— Так вот почему ты Гильду так отделал! — наконец, спустя затянувшуюся паузу, ответил Спайк, в глазах которого стояло явное восхищение мной, — Это многое объясняет!

— А что? Удивлён моими боевыми навыками?

— А то! Я сам боя не видел, но даже Рэйнбоу впечатлило, несмотря на то, что ты избил ее подругу. А её, уж поверь, сложно чем-то удивить!

Мне оставалось лишь с какой-то толикой гордости усмехнуться. Да, и тут я преуспел, что сказать? Уроки с принцессой Луной, а также во время армейской жизни в казарме не прошли даром, и теперь я с удовольствием пожинал плоды своих трудов.

— Надеюсь, что теперь на меня Рэйнбоу не сердится? Всё же я избил её подругу… — задумался я. Спайк же покачал головой и фыркнул:

— Как ни странно, но нет. Она поняла, насколько опасной тогда была Гильда, и сама хочет с ней серьезно поговорить, когда та очнется. Я до сих пор поверить не могу, что она чуть не убила мою сестру! Спасибо, что спас её! Я этого не забуду.

— Ну хорошо. Буду иметь ввиду, — усмехнулся я, слегка улыбнувшись.

На этом наш разговор был окончен, и спустя некоторое время мы разошлись.

Так прошло ещё полтора дня. За это время я успел еще раз поругаться с Твайлайт по поводу писем Селестии, пусть и не сильно. Благо дракончик перевел ссору в более благоприятное русло, за что ему большое драконье спасибо.

К сегодняшнему вечеру я решил немного поработать на ферме Эпплджек, а заодно познакомиться с её семьёй.

Весь день я таскал яблоки, передвигал грузы и всячески помогал Эпплджек. Но в конце концов их семья осталась довольна мной, и по итогу их мнение обо мне улучшилось.

— Спасибо, что решил помочь мне и брату на ферме, — поблагодарила Эпплджек, когда мы уже шли в направлении фермы «Сладкое яблоко» после трудового дня.

— Да не за что, — хмыкнул я, — Порой нужно работать физически, а не только мозгами шевелить.

— Мозгами? — неожиданно для меня переспросила кобылка в ковбойской шляпе.

— Эм… — я остановился от неожиданности, не совсем понимая, почему она спрашивает, — Мне такую простую вещь нужно пояснять?

— А! — хихикнула Эпплджек, чуть смутившись, — Поняла! Извиняй, просто не сразу мысль уловила.

— Ты меня так не пугай, — с облегчением выдохнул я, — Я и так в курсе, что в Эквестрии образование не самое лучшее, но чтоб настолько…

— А ты такой же ботан, как и наша Твайка? — усмехнулась кобыла.

— Я в Эквестрии не рос, — сухо ответил я, немного нахмурившись, — Но пока что грифоньи церковно-военные академии выигрывают в данном плане.

Между нами повисла мертвая тишина, прерываемая лишь шелестом листвы и порывами ветерка.

— Погоди-ка! — кобыла широко раскрыла глаза, смотря на меня, явно поражённая, — Ты учился в военной академии вместе с грифонами?!

— Да, — кивнул я, сам не понимая, что говорю. И лишь спустя пару секунд я осознал, что натворил.

Эпплджек пристально смотрела на меня, и я сразу догадался, что она проверяет меня на правдивость моих же слов. Осознав, что я ляпнул откровенную ложь воплощению элементу честности, которая распознает вранье за милю, я сильно напрягся и весь сжался внутренне, хотя внешне выглядел полностью спокойным. Сердце колотилось, как бешеное, и мне приходилось прилагать все усилия, чтобы не выдать своего волнения.

Но к счастью, Эпплджек лишь хмыкнула и спустя продолжительное молчание, наконец, сказала:

— Это объясняет то, что ты так легко расправился с Гильдой. Никогда бы не подумала, что грифоны допустят того, кто похож на пони к своим… эм… школам.

Я лишь пожал плечами, дабы не ляпнуть что-нибудь лишнего, и кивнул в сторону фермы. Собеседница слегка улыбнулась мне и первой направилась туда. К счастью, она даже не заметила, с каким облегчением я вздохнул за её спиной.

«Ебаный же ты налево! Это было близко… Дурак я, дурак! В следующий раз мне может так не повезти. Лучше дождаться, пока Луна наконец составит мне нормальную ложную биографию, дабы ко мне было не прикопаться. А я слишком много болтаю. Нужно придерживаться старых привычек и чаще слушать, чем разговаривать.»

Такие мысли одолевали меня, пока мы молча двигались в сторону фермы. К слову, она впечатляла своими размерами. Точнее — размерами земли, что была выделена под растения. К своему удивлению я заметил, что помимо яблок на окраине фермы имелось целое зерновое поле, а также грушевые деревья, пускай и в заметно меньшем количестве, чем яблони.

— Впечатляет, да? — спросила Эпплджек слегка толкнув меня в бок.

— Вы не только яблоки выращиваете? — задал я встречный вопрос, осматривая столь впечатляющий пейзаж с пригорка рядом с фермой.

— Хочешь жить, умей вертеться, — пожала плечами оранжевая кобыла, — вот только прибыли чё то мало в последнее время набралось.

— Все настолько плохо?

— Да не, — отмахнулась Эпплджек, — Но приятного мало.

Я мысленно хмыкнул, понимая ситуацию. Да уж — я был и так наслышан о бедственном положении в Эквестрии, так что Эпплджек ещё повезло. Она даже без образования была примером житейской мудрости и опыта.

К слову об образовании…

— Мне бы хотелось вернуться к теме обучения и спросить кое-чего… — начал я, догоняя кобылу. Эпплджек остановилась и обернулась ко мне с немного недоумевающим выражением морды.

— Да?

— Неужели в Эквестрии никто, кроме единорогов, не может позволить себе нормальное образование?

— А… Как-то не думала об этом, — задумалась кобыла, почесав шею, простовато улыбаясь. Я же сначала пожал плечами, а затем разочарованно покачал головой.

— Мне кажется, что это весьма несправедливо, — сказал я и тяжело вздохнул, — Уж извини за мои слова, но я не вижу никакого равноправия в этой стране.

Эпплджек уже серьёзно погрузилась в размышления, обратив взгляд в сторону неба, где медленно проплывали облака, но через некоторое время тяжело вздохнула и в ответ согласилась с моими доводами:

— Пожалуй, ты прав.

Я лишь пожал плечами, и вместе мы продолжили путь в сторону фермы. Возле неё работал Биг Мак: большой красный жеребец, который тягал на себе большие корзины с яблоками. Заметив нас, он лишь оценивающе осмотрел и хмыкнул, продолжая движение в сторону дома. Как и в мультсериале, он был немногословен и сам себе на уме.

Дом снаружи фактически ничем не отличался от того, что был в каноне, кроме, разве что, внешнего вида дверей, наличием дополнительной пристройки и закрытым отхожим местом в отдалении от дома. Это была самая обычная ферма с деревянным двухэтажным домом, красным сараем на пригорке и аккуратными рядами яблонь. И все это напоминало типичное американское ранчо. Спокойствие этого места нарушал лишь детский смех где-то с другой стороны дома, и я, задумавшись, решил спросить спутницу об этом:

— А чей это смех?

— Ась? — переспросила Эпплджек и прислушалась, — А! Это меткоискатели что-то задумали, снова…

— Снова? — издав ехидный смешок, повторил я.

— Они периодически глупости всякие вытворяют, — отмахнулась фермерша и покачала головой, — Они хотят получить метки отличия, поэтому пробуют все… Вообще все.

— Надеюсь, они ничего неприличного не пробуют? — задал я новый вопрос, слегка недоумевая.

— Да не! — хихикнула Эпплджек, — Настолько далеко они не заходят. К тому же они еще жеребята.

«Что ж, это радует. А то учитывая нынешние реалии…», — мысленно выдохнул я.

Пока мы разговаривали, к нам успел подойти Биг Мак, который пригнулся, чтобы поставить свисающие с его боков корзины с яблоками. На него и переключилась элемент гармонии, радушно ему улыбнулась.

— Брат! — крикнула Эпплджек ему, — Разве ты не должен присматривать за Эпплблум?

— Агась, — коротко ответил жеребец, точь-в-точь соответствуя своему настоящему поведению. Он на секунду повернул голову в мою сторону и оценивающе осмотрел меня.

Биг Макинтош был весьма высоким жеребцом, который дотягивал мне до основания шеи. Чисто внешне он также выглядел очень сильным и крепко слаженным: большими рельефные мышцы проглядывали даже через шерсть, а также широкая и вечно суровая морда. Однако все это создавало гармоничную картину: тело жеребца не было по пропорциям как у бодибилдера или стероидного качка (с поправкой на лошадиную анатомию), но его вполне можно было бы назвать похожим на Геракла из мифов древней Греции. Во всяком случае, именно такое сравнение возникло у меня в голове на первый взгляд.

«Красивый жеребец», — подметил я про себя, но тут же осекся, — «Так, я не о том думаю. Прекратить думать про его красоту, живо!»

Я покачал головой, несколько раз крепко зажмурившись, и дернул ухом в сторону Эпплджек, слушая их разговор дальше.

— Тогда почему она не с тобой? — задала вопрос Эпплджек Биг Макинтошу.

— Она достаточно взрослая, чтобы думать своей головой, — невозмутимо ответил брат Эпплджек, не меняя тона.

— Все равно! — возмутилась та, — А если она в беду попадет, как в тот раз, когда с меткоискателями решила поработать малярами?

— Все будет нормально, сеструля, — спокойно ответил жеребец, — Не переживай.

— Ловлю на слово, — хихикнула земнопони, толкая его в бок своим крупом. Красный жеребец издал громкий кашель, будто возмущаясь от такого. Однако затем он вновь на меня посмотрел и задал короткий вопрос сестре:

— А кто это?

— Стевриан Анлас — представила она меня ему, — Он живет недалеко от Понивилля. Недавно переехал. Он согласился помочь нам на ферме, верно? — спросила фермерша, толкнув уже меня в бок. Я лихорадочно закивал, улыбаясь.

— Да, верно.

Биг Мак невольно округлил глаза, заметив мои зубы, и я, опомнившись, сразу поспешил скрыть улыбку, дабы не пугать его.

— Помощь нам не помешает, — слегка улыбнулся жеребец в ответ, подуспокоившись, — Но не думаю, что ты долго продержишься.

Я несколько удивлённо хлопнул глазами и с вызовом топнул копытом, взрыхлив им немного землю.

«Хе! Да он меня провоцирует, хочет взять на слабо? Не в этот раз Биг Мак, не в этот раз…» — решил я и добавил вслух:

— Возможно. Но я не для соревнования пришел, а помочь.

Теперь мой собеседник выглядел удивлённым, хотя выражение его морды практически не изменилось. Но глаза выдали его: Биг Мак явно не ожидал того, что я проигнорирую его попытку вызова. Мне это показалось даже забавным, и я едва сдержался, чтобы не издать ехидный смешок в ответ.

— Удачи вам тогда, — кивнул после непродолжительной паузы Биг Мак и показал копытом в сторону деревьев, — Работы очень много.

Мы с Эпплджек вновь принялись за работу. В процессе сбора яблок я чуть было не сломал дерево, слишком сильно ударив по нему задними ногами. Эпплджек сильно на меня из-за этого ругалась, ибо на самом дереве осталась заметная вмятина от копыт. Но к счастью, далее я был более предусмотрителен и не прикладывал столько грубой мощи к ударам.

В один момент, когда мы отошли подальше от дома и забурились дальше в сад, Эпплджек внезапно остановила меня и, подойдя ближе, осторожно спросила:

— Хм. До меня дошли слухи о произошедшем несколько дней назад на площади Понивилля. Рассказали, что ты отделал Гильду, что напала на моих друзей. Признаться, я восхищена и удивлена одновременно. Почему же ты помог Флаттершай и Твайлайт?

Я задумался, пытаясь понять, к чему же она клонит. Не проверяет ли она меня на лояльность?

В любом случае, мне в данном плане скрывать нечего, и я ответил ей без толики вранья:

— Они воплощения элементов гармонии… — я выдержал небольшую паузу, — К тому же у меня есть определенные понятия о чести, и я не могу стоять в стороне, когда бьют существ, что слабее тебя.

Собеседница какое-то время смотрела на меня, а затем с сомнением хмыкнула.

— Разве Флаттершай и Твайлайт слабые?

Я коротко кивнул.

— Да.

— Почему ты так считаешь? — резко фыркнула фермерша. Я тихо вздохнул.

— Флаттершай слишком пацифистка для того, чтобы даже защищаться, — стал перечислять я, подняв одну ногу вверх, — Твайлайт хороший маг, но в ближнем бою она никчемна. Ее сможет одолеть даже щенок алмазного пса…

— Это крайне грубо с твоей стороны, — нахмурилась кобыла, грубо толкая меня в бок, так что я чуть не упал, — Наша Твайка вполне способна постоять за себя!

— О, правда? — склонил я голову на бок, ухмыляясь, — Как-то не было заметно… Ей чуть не задушили.

— Она обучалась у самой принцессы, а это значит много!

— Но явно не ближнему бою, — ловко парировал я, — К тому же, насколько я знаю, в Эквестрии запрещено изучение любого вида боевой магии гражданским.

Эпплджек не нашлось, что мне ответить на это. Она немного отстранилась от меня и затем согласно кивнула, немного опустив взгляд:

— Да, тут ты прав. Знаешь что? Мне порой жаль, что она запрещена.

Я облегчённо вздохнул. Вот уж не думал, что в Эквестрии встречу кого-то адекватного и здравомыслящего, а тем более из Шестерки. Может, для страны еще не все потеряно.

— Что? — переспросила кобыла, видя мою реакцию на её слова, — Тебя что-то удивляет?

— Немного, — выдал я, мрачно улыбнувшись, — Даже не ожидал, что в этой стране имеются по настоящему здравомыслящие существа.

— Ага-ага, — закатила Эпплджек глаза, нервно вздохнув, — Это мне говорит тот, кто с грифонами всю жизнь прожил…

— А что не так-то?

— Они очень религиозны, и для большинства грифонов слово «здравомыслие» — это нечто непостижимое, — подметила кобыла, вновь смотря мне в глаза. А я подметил с небольшим удивлением очередную деталь:

«Что-то я только сейчас заметил, что местная Эпплджек разговаривает куда более внятно и осмысленно, чем в каноне. Интересно почему?».

Но отринув все мысли в сторону, я ответил:

— Не все такие, уж поверь. Религия у грифонов играет огромную роль, не спорю. Но не все фанатики.

— Спорить не собираюсь, — фыркнула земнопони, пожимая плечами и отворачиваясь от меня, — я там не жила особо, не могу сказать.

Я не нашёл, что ей ответить на это. Мы простояли несколько минут в тишине и только было хотели продолжить работу, но я решил переключить тему на более простую и спросить:

— Скажи, ты всю жизнь прожила на ферме? Просто говор у тебя не характерен для фермеров. Ну… Ты не такая простоватая, какой кажешься.

Рыжая кобыла обиженно фыркнула, поправляя свою ковбойскую шляпу.

— Знаешь? Это оскорбительно. Но так и быть — расскажу тебе.

Она подозвала меня к себе, и я уселся на землю, приготовившись слушать. Оказалось, что Эпплджек вместе с далекими родственниками бывала в Грифонии около 7 лет назад и лично торговала там яблочной продукцией. Она видела множество грифонов из различных стран континента, в том числе и из Империи грифонов. Тогда же ей довелось получить дополнительное образование, если можно так сказать. А если точнее — основы торговли. Помимо этого она в то время слегка подучила местный аналог немецкого языка, так распространённого у грифонов. Он позволяет ей немного на нем говорить и, хоть и с трудом, но читать их литературу.

По мере рассказа я все больше понимал, что Эпплджек заметно отличается от себя каноничной. Элемент честности здесь была более глубокой личностью, более умной, начитанной и в целом приятной, но при этом крайне прямолинейной и открытой. Всё это в совокупности стало вызывать к ней уважение.

— Знаешь, я не ожидал, что у тебя такая насыщенное детство было, — подытожил я ее рассказ, когда она закончила. Признаться, я был в восхищении от него.

Однако теперь Эпплджек решила поинтересоваться моей биографией:

— А что же было у тебя? Раз говоришь, что из Нова Грифонии.

Я на секунду осёкся, не зная, о чём мне вообще говорить. Однако решил немного отвертеться от темы и сказать:

— Я пока не очень хочу про это рассказывать. Как-нибудь расскажу, но не сейчас.

— Я не настаиваю, — пожала плечами Эпплджек, а я мысленно вздохнул. Кажется, пока пронесло, — Однако ты все же зазря так про Твайку говоришь. Но ладно, — кобыла фыркнула и немного отвела голову в сторону, — я согласна, что Флаттершай слишком мягкая, но вот Твайлайт я бы попросила не трогать.

— Я и не собирался, — развел я ногами, — Тем более Селестия меня прибьет, если что-то с ней произойдёт по моей вине.

— Так тебя приставили к ней охранником?

— Возможно, да, а возможно нет, — я неопределённо поводил копытом перед собой, — Тем не менее, я бы посоветовал ей не лезть в бой в принципе, либо готовиться к такому развитию событий заранее. Я еле успел ей на помощь.

Между нами повисла пауза, нарушаемая только шелестом листвы и пением птиц на деревьях.

— Жаль меня там не было, — наконец, фыркнула кобыла, злобно хлопнул копытом по земле, — Я бы сломала пару лишних костей Гильде за все это!

— Уж поверь, я уже сделал это, — хитро улыбнулся я краешком губ, — Точнее голову ей разбил кое-чем металлическим.

— Так ей и надо!

Я усмехнулся, даже в каком-то смысле понимая собеседницу. Откровенно говоря, мне и самому хотелось вломить Гильде посильнее, чтобы она потом даже не встала, однако если бы я это совершил, то дипломатического скандала было не миновать.

— Ладно. Ладно. Тем не менее, у нас были бы проблемы, нанеси я ей еще больший вред, — подметил я, качая головой, — но мы уже долго стоим здесь и болтаем. Может пора приниматься за работу?

— О! Да, ты прав, — улыбнулась Эпплджек, с радостью подхватив моё предложение. На этой ноте мы и закончили.

Ближе к закату мы управились почти со всей дневной нормой, что несколько удивило Биг Мака, но он даже и не подал виду. Эпплджек пригласила меня отведать с семьей ужин, и я хотел поначалу отказаться от столь щедрого предложения, но меня убедили заглянуть к ним. Как и ожидалось, бабуля Смит, которая была старой и щуплой кобылой зеленого цвета шерсти, чуть было не упала в обморок при виде меня. Но бросившиеся ей на помощь Биг Макинтош и Эпплджек быстро привели её в чувство, и она вскоре привыкла ко мне. На ужин они подали ко столу яблочные пироги — то самое блюдо, которым так гордилась семья Эпплов. В этот же вечер я видел и меткоискательниц, которые резво носились по дому. К моему удивлению, они не испугались моей неординарной внешности, хоть и не спешили лезть. Они скорее просто пытались разглядеть незнакомца в моём лице со всех сторон, словно изучая, но они даже не сказали мне «привет».

Так-то я уже привык к вниманию к собственной персоне, и поэтому чужое внимание меня не настолько нервировало, как это происходило на Земле, где я буквально ненавидел, когда на меня смотрят больше двух людей. Эквестрийская обстановка, даже несмотря на плохую медицину, образование и состояние армии, благоприятно сказалась на мне. Однако где-то в глубине души мне все еще не давал покой тот давний сон с Кризалис на «Свадьбе в Кантерлоте». При воспоминаниях о том видении, я испытывал неприятное скользкое чувство, которое возникало при панических атаках, и, признаться, за столом мне приходилось усиленно сдерживать себя, дабы не выдать внутренние переживания.

Стресс я обычно заедал, а потому и не заметил даже, как начал уплетать яблочные пироги целыми тарелками. Биг Мак хотел было отчитать меня за такой аппетит, но Эпплджек неожиданно вступилась за меня, напомнив брату, что он тоже много ест. Бабуля Смит же не могла нарадоваться тому, что нашелся еще один любитель яблок. Наконец, доев всю предложенную еду, я поблагодарил хозяев за радушный прием и вместе с Эпплджек вышел из дома. Пока мы шли в направлении моего дома, мы еще немного пообщались о всяком разном и быте, но уже у самого моего дома она добавила:

— Знаешь, — на пару мгновений она замолчала, проведя копытом линию на земле, и затем продолжила, — Ты неплохой пони, только грубоват и большую часть времени грустный. Сходи к Пинки Пай как-нибудь.

— Я подумаю, — кивнул я, пытаясь усиленно припомнить, когда это я успел выдать ей свои переживания. Вроде бы скрывал, а тут она меня прочитала, будто открытую книгу.

— Серьезно, — добавила Эпплджек, уходя от моего дома в сторону городка, — Тебе нужно развеяться, поэтому загляни к ней!

— Ладно. Ладно, — добавил я и помахал ей ногой на прощание.

«Да уж… Ну и время же у меня пошло. Порой мне кажется, что я снова на Земле, но на этот раз меньше раздражающего меня народа. Да и личностей, что хотят меня наебать или сделать плохо, в разы меньше. Может быть оно и к лучшему?» — задумался я, провожая взглядом кобылу. Что тут могу сказать? Может и в самом деле познакомиться теперь с самой гиперактивной пони из Шестёрки?

Стевриан. Глава 17: Дружба - это не магия

Проведя у Пинки Пай весь день, я решил по возвращении домой вести дневник и делать в нем записи. Это позволяло мне взглянуть в будущем на ситуацию со стороны, а также упорядочивало мои мысли. В этом мире со своими безумными правилами необходимо было тщательно взвешивать каждую ситуацию и все произошедшее с тобой за последнее время, ибо у меня был что ни день, то приключение.

Поэтому вернувшись домой, я тут же открыл пустую книгу, взял телекинезом перо с чернильницей и начал аккуратно выводить символы на чистой странице:

«Пожалуй, сегодняшнюю запись стоит начать с того, что Пинки и вправду странная. Но если сравнивать с каноном, здесь она образец здравомыслия, спокойствия и порядка. Это как-то… странно. Хотя иногда она очень любила появляться внезапно в самых неожиданных местах — из шкафа или и вовсе из-под кровати, но я не заметил ничего сверхъестественного: обычная, пусть и гиперактивная кобыла лет девятнадцати. Сегодня даже вышел забавный случай, где она умудрилась потерять собственный же торт, когда пыталась предложить попробовать его мне. И я нашел его почему-то в подвале, что весьма странно. Торт вкусным оказался, но много сладкого есть вредно из-за возможных проблем со здоровьем, и это я сказал прямо ей в морду. Я ожидал, что она обидится, но на удивление она отреагировала нормально. Во всяком случае надеюсь на это… Однако есть одна деталь, которую я подметил чисто случайно. Перед «неожиданными» появлениями Пинки Пай, я на мгновение краем глаза улавливал словно какое-то свечение, после чего появляется она сама. Надо исследовать, что это такое. Ах да, и ещё одно, пока не забыл: нужно сообщить Луне о еще двоих возможных кандидатов в лунную гвардию, которых я нашел».

Записав это, я закрыл блокнот и положил его в ящик стола на кухне, который приобрел накануне. Насчет Лунной гвардии давно уже не было вестей, да и я не спрашивал особо. Но сейчас, когда настала почти что середина месяца торговли, настало время поинтересоваться, как у них дела. Тем более, что повод поговорить с ними и Луной был более, чем подходящий.

Сегодня по слухам жителей в город кто-то должен прибыть, и мне стало интересно, кто же это мог быть. Выйдя из дома, я направился в сторону Понивилля. На дворе стоял поздний вечер, что наводило на странные подозрительные мысли. Кто же мог посетить этот город в темное время суток, как не принцесса Луна?

Хотя была и другая мысль на этот счёт:

«Интересно… Я ни разу не встречал Трикси, хотя она могла быть здесь и до моего прибытия в город… Она, обычно, привлекает к себе очень много внимания, и я бы о ней услышал почти сразу… Но ладно — узнаю на месте».

Прибыв в городок, я первым делом решил заглянуть на городскую площадь, но там никого не было. Стояла тишина, и лишь редкие жители проходили мимо, все ещё с опаской поглядывая на меня. К сожалению, они так и не привыкли ко мне, но хотя бы перестали открыто бояться, за что им большое спасибо.

Не зная, чем бы занять себя, я решил навестить ферму Эпплджек, и именно оттуда я услышал десятки голосов, когда приблизился туда.

— Идите все сюда! — крикнул женский голос, который доносился из-за крупной закрытой тележки возле фермы. Я лишь хмыкнул и покачал головой, отметив про себя, что насчет Трикси я оказался прав, ибо её голос и самовлюбленный, не лишённый гордыни тон, я узнал почти сразу. Сама же голубая единорожка в типичной несуразной шляпе волшебника и цветном плаще появилась на сцене из тумана, которую образовали механизмы, скрытые в самом фургоне от посторонних глаз.

«Вышел ежик из тумана, блин…», — пробежала в моей голове случайная фраза. Откровенно говоря, я уже весьма скептично относился к Трикси, учитывая, что она из себя представляла в каноне. И её появление настораживало меня.

Но несмотря на все опасения я подошёл поближе к тележке и стал наблюдать.

— Узрите же великую и непобедимую Трикси! Самого лучшего мага в Эквестрии! — громко заявила она и начала свое выступление. Трикси проводила его точь-в-точь в соответствии с каноном. То создаст букет из ниоткуда, то выпустит бабочек из тумана. Она с крайне завышенным чувством собственной важности, преувеличивая свои заслуги, пыталась взять окружающих «на слабо», но никто не вёлся, хотя это и привлекало внимание жителей, в том числе и Шестёрки, которая решила поприсутствовать здесь.

И тогда Трикси сменила тактику, начав задирать всячески Шестёрку, выводя её из себя. Я же, в свою очередь, внимательно смотрел на ее фокусы, пытаясь понять их принцип действия. После очередного фокуса, я, проследив за взмахом её рога и короткой, еле заметной вспышки из тележки, наконец понял, что она не создает предметы из ничего, а телепортирует уже имеющиеся, периодически посматривая назад. Всё гениальное просто, как оказалось.

— Как-то не впечатляет, — фыркнул я, демонстративно зевнув, когда Трикси закончила свою речь о своей исключительности и о том, как победила Урсу Старшего.

Все сразу же посмотрели на меня. Если горожане просто обеспокоенно глянули в мою сторону, расходясь в стороны, то вот Трикси от моего вида съежилась от страха, передернувшись. Однако она нашла в себе силы продолжать свое бахвальство и, вернув себе напыщенно гордый вид, ответила:

— Значит ты хочешь бросить вызов великой и могущественной Трикси, здоровяк?

— Скорее отметить, что ты телепортируешь предметы из повозки, а не создаешь из ничего, — слегка улыбнулся я, видя ее легкое замешательство.

— Ах так! — возмущенно крикнула «великая», — В таком случае пусть кто-нибудь попытается сделать то, что не смогла бы великая Трикси!

Голубая единорожка оглядела толпу и заметила Твайлайт, которая о чем-то переговаривалась со Спайком. Хитро улыбнувшись, она топнула копытом по земле и воскликнула:

— Может быть ты! — указала она копытом на лавандовую колдунью, явно надеясь, что никто не сможет превзойти ее «талант».

В толпе повисла тишина. Но как и ожидалось, Шестёрка сразу попыталась заступиться за подругу. На защиту Твайлайт первой пришла Эпплджек. Она продемонстрировала перед толпой свое мастерство владения веревкой, что привязала к хвосту. Даже меня впечатлило то, что она умудрялась вытворять: цеплять при помощи лассо различные объекты небольшого размера на расстоянии, например. Вспоминая лошадиную анатомию, я никак не мог понять как она это делает, учитывая отсутствие у лошадей нужных мышц, в отличие от моего хвоста. Про себя отметил, что нужно спросить её об этом позже. Но эффект Эпплджек произвела что надо: толпа громко топали ногами, аплодируя ей, а сама фермерша лишь отшутилась тем, что это обычное дело.

И лишь Трикси недовольно хмыкнула.

— О, ничего особенного, — с этими словами колдунья сняла шляпу, явив свой рог, что светился магией светло-голубого цвета, — Смотри и учись у всемогущей Трикси!

Ее рог засветился ярче, и веревка, что положила Эпплджек недалеко от себя, неожиданно ожила, скопировав по поведению и движению типичную земную кобру. Эпплджек завороженно наблюдала за круговым танцем веревки, в то время как её противоположный конец потянулся за яблоком на ближайшем дереве. Фермерша настолько была заворожена движениями верёвки, что лишь в последний момент заметила, как та оплела ее ноги, отчего пони упала на сцену. Яблоко тут же было было сорвано другим концом и помещено той в рот.

Моему негодованию не было предела.

«Вот же падла. Использует магию, которую даже жеребенок может освоить, выдавая это за нечто экстраординарное».

Решив, что пора этот балаган заканчивать, я сделал шаг вперёд.

— Вообще не впечатляет, — вновь высказался я, ухмыльнувшись, желая её задеть сильнее.

— Значит магия великой Трикси не впечатляет тебя? — хихикая, спросила голубая единорожка, а затем кивнула на Эпплджек, — Может, и на это у тебя есть объяснение?

— Естественно, — кивнул я, — Такое простенькое заклинание может освоить даже жеребенок, ибо телекинез осваивается буквально на первых годах жизни, когда внутренний резерв магии удается контролировать хотя бы частично, — я покачал головой и издевательски цокнул языком, — Лучше бы показала что-нибудь из разряда старшой школы, а не детского сада.

Кто-то в толпе даже засмеялся, но большая часть толпы молчала, наблюдая за развернувшейся сценой. Я к своему удовлетворению отметил, как у Трикси от моих слов начал дергаться глаз. Эпплджек в это время незаметно упрыгала со сцены, где ее начала развязывать Рэрити, но всё внимание было приковано ко мне.

Однако в этот момент ко мне подлетела Рэйнбоу Дэш, опустившись рядом:

— Здорово ты ее опустил, — похлопала пегаска меня по плечу, смеясь, — Теперь разберусь с ней я!

Я хотел было её остановить, но Рэйнбоу уже начала наезжать на колдунью, и остановить её было невозможно:

— Ха! — подлетела к Трикси радужногривая и толкнула ее в бок, и та чуть не упала, — Некрасиво приезжать в чужой город и унижать его жителей, зазнайка!

Трикси отряхнула свой наряд и возмущенно посмотрела на Рэйнбоу. Она хотела что-то ответить, но летунья снова её опередила:

— А теперь смотри на меня! — крикнула пегаска и стала демонстрировать чудеса «пилотажа».

Я ранее видел, как быстро летают некоторые пегасы, но Рэйнбоу смогла удивить даже меня, пролетев мимо меня с такой скоростью, что королевские гвардейцы казались умирающими лебедями по сравнению с ней. Однако и этот факт казался не значительным на фоне того, как она смогла набрать импульс и раскрутить мельницу, полетев дальше. Рэйнбоу Дэш устремилась ввысь, прошила около десяти облаков насквозь, вызвав легкий дождик, и уже спустя несколько секунд оказалась вновь рядом со мной.

Сказать, что я был впечатлен, значило ничего не сказать.

«Мать твою… Это не настолько мультяшно и даже объяснимо, но выглядит охрененно! Как она это делает?»

— Меня не зря назвали сверхзвуковой пони, — ухмыльнулась Рэйнбоу Дэш, позируя перед публикой. Однако у горделивой колдуньи и на это нашёлся ответ:

— После того, как они увидят Трикси, тебя будут называть Слоупоком, — с этими словами она вновь призвала свою магию, закружив пегаску в сильном порыве ветра, который отбросил ее далеко за поле видимости моего зрения.

— Думаю, теперь каждый пони в этом городке подумает лишний раз прежде, чем бросить вызов Трикси.

После ее слов вся толпа дружно захохотала, а Шестерка заметно приуныла. Я лишь раздраженно вздохнул и скрежетнул зубами. Черт возьми, мне реально хотелось поставить эту выскочку на место! Но при этом не прибегая к физической силе.

— Нам нужен еще один единорог, кто умеет обращаться с магией, — сказал неожиданно Спайк, слегка толкая Твайлайт в плечо и поглядывая иногда на меня. Судя по всему, все шло так, как и должно быть в мультсериале, и даже моё присутствие не сильно меняло картину происходящего. Это меня как-то расстраивало.

Сама Твайлайт, несмотря на поддержку своих подруг, просто стояла в ступоре, о чем-то думая. Но это продолжалось недолго, и против Трикси решила выйти Рэрити. На ехидные слова голубой кобылы та ответила созданием шикарного платья голубого цвета с желтыми линиями, воротником, длинным подолом и нечто напоминающим седло. И все это было выполнено буквально из тряпок, что лежали рядом со сценой. На данный шедевр ей потребовалась всего минута, что не могло не восхитить народ и заинтересовать меня. Но и на этом Рэрити не остановилась, и попутно с платьем она сделала ещё и свою гриву более объемной, чем обычно, придав ей форму высокой прически.

«Чтобы сделать такое, обычной гривы будет маловато… Думаю, что она волосы наращивает, иначе объяснить это не могу…», — задумался я, не пытаясь вмешаться, а лишь наблюдая. Похоже, что магия элемента Щедрости имела какое-то свое, особое свойство.

Но и это нисколько не возмутило Трикси, и она сотворила новое заклинание с садистской улыбкой на морде. Через пару мгновений грива Рэрити сменила цвет на зеленый и медленно поплыла, словно водоросли, лишь немного не достигая глаз единорожки. Зрелище было неприятное, но мне доводилось видеть и значительно более худшее, но я разозлился на Трикси всерьез. И пока Рэрити в слезах убегала со сцены подальше от чужих глаз, я издал громкий кашель и топнул ногой по сцене, заставив доски протяжно скрипнуть подо мной.

— Ну что, здоровяк? — ехидно усмехалась Трикси, — Хочешь показать свои фокусы?

Я стал искать глазами то, что поможет мне проучить выскочку, и мой взгляд зацепился за торчащий из ящика музыкальный инструмент, смутно напоминающий трубу.

— Знаешь что? — неприязненно рыкнув, я внезапно взял трубу в телекинез и нажал несколько клавиш на ней силой мысли, отчего раздался оглушительный гул, что напугал и сбил Трикси с ног. Толпа засмеялась.

Довольный результатом, я не стал дожидаться, пока она встанет, а развернулся и стал взглядом искать Твайлайт Спаркл, которая в это время направлялась подальше от места событий вместе со Спайком. Не мешкая, я решил поспешить за ней.

— Вот же придурок! — услышал я возмущение голубой единорожки, что заставило меня обернуться.

— Я тебя запомнил! — крикнул я ей на прощание, и, заметив страх в её глазах, удовлетворённо хмыкнул, продолжая догонять лавандовую пони.

«Самовлюбленная тварь. Показывает детские фокусы тем, кто действительно умеет делать поистине удивительные вещи и высмеивает их. Сука тупая…», — мысленно ругался я, тихо порыкивая от злости, — «От каноничной она не отличается вообще… Так, стоп!».

Я остановился и стал вспоминать, что должно произойти при первой встрече Трикси. Фокусы, понты, издевательства над Шестёркой. А сейчас…

— Урса… — протянул я, ругаясь про себя. Точно, как же я мог забыть! И скоро начнётся такая вакханалия, что параспрайты покажутся нашествием мелких мошек по сравнению с этим!

Выйдя за угол, я увидел уходящих в сторону леса Снипса и Снэйлза — двух единорогов-квазимод, которые даже здесь выглядели весьма уродливо. Но а уж ума у них была палата, так что я не сомневался в том, что они собирались сделать. Осознав, что именно эти двое приведут в город медведицу, я на миг задумался, стоит ли их останавливать или наоборот: лучше подготовиться, чтобы отвлечь медведицу на себя.

«Чёрт! Чёрт! Надо спешить, а я стою тут и прохлаждаюсь!» — укорял я себя, выдвигаясь спешно в сторону двух глупых единорогов, пытаясь их остановить, но неожиданно для себя я столкнулся со Спайком, которого даже не заметил поначалу.

Тот охнул и упал на траву, грязно выругавшись не то на меня, не то на Трикси. Я сразу опустил голову, заметив дракончика, и помог ему подняться, спросив:

— Ты про что? Тех двух единорогов, что ушли в лес? Ты говорил с этими двумя?

— Да, говорил, — кивнул дракончик, заметив моё беспокойство, — Но они настолько фанатеют по этой мошеннице, что переубеждать их в том, что она врет как дышит невозможно, — зарычал Спайк, глядя в сторону леса, после чего покачал головой и посмотрел на меня вновь.

— А что еще они говорили? — задал я вопрос в надежде, что Спайк просто посоветовал им прогуляться, ибо в каноне именно после его слов двое жеребят ушли искать Урсу Младшую.

— Они сильно восхищались победой Трикси над медведицей и хотели посмотреть на это действо собственными глазами. А что? — спросил фиолетовый дракончик, вопросительно наклонив голову набок.

Я же испуганно вобрал воздух в себя и округлил глаза. Что он наделал, черт возьми?!

— А ты не думал, что они могли бы привести этого медведя сюда в город?! — навис я над Спайком, пристально на него смотря и хватая копытами за плечи. Тот испуганно икнул, сжавшись.

— Нет. Здесь рядом медведи не водятся. Или они пошли… В лес за ним? Черт! Вот я дурак! — догадался он обо всём, уже впадая в панику. Мне же оставалось лишь отпустить его и покачать головой, пытаясь успокоиться.

— Как бы-то ни было, сделанного не воротишь, — тихо проговорил я, вздохнув.

— Может быть, их можно остановить?

— Думаю, не стоит, — отрицательно заявил я, поднимая одну ногу вверх. Спайк недоумевающе хмыкнул.

— Почему?

— Если мы за ними пойдем, то они могут попытаться сбежать и уйдут вглубь Вечнодикого, — я указал кивком в сторону леса, — Сам знаешь, как там опасно. Если я пойду за ними, то напугаю их, и те убегут, подвергнув себя риску. Лучше подождем, пока они не приведут медведя, а пока нужно подготовиться.

— Но я бы мог их остановить! — не унимался Спайк, гордо выпячивая грудь. Я же снова покачал головой.

— Я так не думаю.

— Почему?

— Пони банально бегают быстрее, — я сделал короткую паузу и затем покачал копытом в воздух, — Ты ходишь на задних лапах, а они на всех четырех ногах. Так кто быстрее?

Спайк сначала посмотрел на меня обреченным взглядом, а затем развёл лапами, вздохнув тяжело.

— Ладно, я понял, — дракончик сложил передние лапы на груди и посмотрел в сторону, — Так каким же образом мы разберемся с медведицей? Она же огромная и страшная!

Я тяжело вздохнул и посмотрел на темнеющее небо, что обозначало скорое наступление ночи. Что ж с тобой так тяжело то, а Спайк? Признаться, меня уже начинала раздражать его неуверенность. Надо спасать жителей и готовиться к худшему, а он сидит и мнёт свой хвост! Пора ему сделать втык за медлительность:

— Я сбегаю в свой дом и заберу кое-что, а ты давай: постарайся побыстрее, но ненавязчиво убедить жителей эвакуироваться из города. Вперёд!

— А что, если я не успею? — вновь вздохнул фиолетово-зелёный.

— Пока мы говорим, время летит! — недовольно рыкнул я в ответ, отчего Спайк вздрогнул и оживился.

— Точно! — воскликнул фиолетовый ящер и кивнул, — Я тебя не подведу! Уже бегу.

Мы кивнули друг другу и разошлись. Я быстро побежал в направлении дома и, оказавшись там, первым же делом вошел на тренировочную площадку, там где лежало моё оружие. Где-то с минуту я выбирал между мечом и парой кинжалов, но таки остановил свой выбор на последнем и надел на себя телекинезом крепление. На Земле служит, обычно, в качестве основы для седла, но в моём случае это были просто ремни, протянутые вдоль тела, к которым я пристегнул ножны с оружием. Убедившись, что всё крепко закреплено, я пулей направился обратно в город.

«Так, план придельно прост — когда эта зверюга прибежит в город, то я должен буду обезвредить ее быстро и с минимальным ущербом для себя, города и самой Урсы. Надеюсь, что мне не придется использовать оружие, хотя интуиция говорит обратное», — решил я про себя, осознавая, что мне всё-таки немного страшно. И всё может окончиться не так хорошо, как хотелось бы.

Я успел как раз вовремя, ибо Спайк каким-то образом смог и убедить и увести всех жителей за далеко пределы города. Это мне показалось любопытным: ибо я бы не смог всё сделать за несколько минут. Однако думать об этом мне было некогда: едва прибыв на опустевшую городскую площадь, освещаемую лишь светом полной луны, я услышал громкий медвежий рев и последовавшие за ним испуганные крики Снэйлса и Снипса. А буквально через несколько мгновений показались уже и они сами, в панике убегая в мою сторону.

— Бежим, бежим! — пытаясь не споткнуться, подгоняли друг друга единороги-озорники. Они лишь бросили на меня мимолётный взгляд, прежде чем пронестись мимо. А я, тем временем, услышал приближающиеся тяжелые шаги.

Прямо из-за домов показался огромный синий медведь, будто сотканный из созвездий и тумана. На лбу его горела яркая голубая звезда, а взгляд его прищуренных золотистых глаз так и рыскал вокруг в поисках жертвы. Сам он был раза в четыре больше меня, и признаться, при одном лишь виде этого гиганта моя душа ушла в пятки, а конечности охватила неудержимая дрожь. Я несколько раз топнул копытами о каменную мостовую площади и закусил нижнюю губу, пытаясь привести себя в чувство, и, лишь спустя несколько секунд мне удалось хотя бы чуть-чуть собраться и взять страх под узду. Урса Младшая оглушительно зарычала и пронеслась по площади к Снипсу и Снэйлзу, догоняя их и круша все здания, что ей попадались на пути. К счастью, они были уже пустыми, а потому никто не пострадал… Пока что.

Пока я думал о том, как отвлечь медведицу, в мой правый бок неожиданно врезалась Трикси и упала на спину, а её писклявый голос заметно отвлёк меня.

— Ах ты ж!.. Прочь с доро… — простонала кобыла и запнулась на полуслове, когда увидела, в кого она врезалась. Она тут же испуганно закричала и отшатнулась от меня, тут же встав и побежав прочь.

«Пиздунья… Что и следовало ожидать,» — невольно закатил я глаза и затем достал кинжалы телекинезом, держа их по бокам от себя. Я набрал полную грудь воздуха и что было силы крикнул Урсе:

— Жирная зверюга! — топнул я резко копытами, — Я к тебе обращаюсь, звездная ты задница!

Медведица прорычала в ответ, но не обратила внимания и продолжила преследовать жеребят. Не найдя иного выхода, я схватил телекинезом уже деревянный стол около ближайшего кафе и метнул его прямо в медведицу. Получив удар по голове, она наконец-таки отвлеклась от погони и медленно повернула ко мне голову. Её взгляд наливался кровью, и я даже нервно сглотнул, осознав, что сейчас будет.

«Так, часть плана исполнена… Только я её завалю вообще, а?»

У меня отсутствовал чёткий план действий. Да, на бумаге я должен её как-то завалить, а вот на деле это оказалось не такой уж и тривиальной задачей. В конце-концов, что я с ней могу сделать? Наверняка удары кинжалами для неё покажутся лишь щекоткой. Может, просто побежать и отвлекать её, пока у Шестёрки не появится план по её обезвреживанию?

Но пока я соображал, медведица побежала на меня по прямой, быстро сокращая дистанцию и ломая стены домов. Не успел я и глазом моргнуть, как она замахнулась лапой и уже собиралась ударить меня. Лишь в последний момент мне удалось отскочить назад и нанести удар кинжалом по её правой лапе, вогнав его по самую рукоять в синеватую плоть. Урса яростно взревела и попыталась ударить меня снова, но я ловко отскочил в сторону и прищурился, возвращая телекинезом кинжал обратно и оценивая результаты атаки. Однако я увидел крайне неприятную для себя картину: рана, которая осталась на месте глубокого разреза затянулась буквально на глазах, не оставив каких-либо следов. даже крови не было!

«Ну нихрена ж себе! Ладно, план меняется», — зарычал я от досады и вложил кинжалы в ножны, осознав, что я с таким же успехом могу резать воду ножницами, — «Попробую вырубить по старинке».

В дело вновь пошёл тот самый злополучный столик, который я использовал до этого. И как раз вовремя: медведица уже замахивалась вновь но сокрушительный удар по голове заставил её отшатнуться на секунду. Несмотря на это, звездная даже не думала отступать, и я решил обрушивать удары один за другим.

Но в один прекрасный момент дерево треснуло, и стол раскололся надвое, оставив меня без оружия. Урса сразу же воспользовалась передышкой и резко ударила меня лапой в бок, буквально откинув меня в стену дома напротив.

«Блядский…», — ругался я про себя, быстро поднимаясь с земли, ощущая сильную боль в правой половине тела, — «Что ж ты такая шустрая! Будет тебе…».

Черт! А вот теперь мне становилось действительно не по себе! Я не ожидал, что Урса обладает такой столь поразительной скоростью атаки. Даже моё ускорение реакции не сработало, что было странно. Похоже, я сильно недооценил её. Может, убежать, пока была такая возможность?

Внезапно на краю площади послышался голос одного из тех жеребят, которые выманили в город медведицу. Он громко о чём-то кричал и рассказывал своему другу, что не могло остаться незамеченным, и мы с Урсой синхронно обратили на жеребёнка внимание. Снипс, встретившись с нами взглядом, закричал и побежал прочь, а вот его приятеля Снэйлса охватил настоящий ужас, и он остался стоять, не в силах пошевельнуться.

— Чёрт возьми! Беги! — крикнул я ему, попутно метая попавшийся под копыта шкаф в сторону Урсы. Разъярённая медведица к моему сожалению успела отбить лапой предмет в сторону, и тот теперь летел в сторону Снэйлса.

«Проклятье!» — осознав соедянное, выругался я, бросаясь наперерез шкафу. Отбить его я не успевал, и единственное, о чём я успел подумать — так это о том, как единороги могли создавать щит вокруг себя для защиты. Подобное мне уже приходилось видеть в казарме на тренировках, но это было настолько редко, что я не пробовал до этого подобные приёмы.

Однако я вспомнил про псионические волны, которыми я разгонял параспрайтов, и словно по наитию сконцентрировал энергию между Снэйлсом и летящим в него шкафом. В тот же миг вокруг жеребёнка возник полупрозрачный фиолетовый купол, и шкаф об него ударился, рассыпавшись. Но я от такого удара почувствовал резкую боль в голове, от которой я буквально заорал и покатился по земле, закрывая голову своими конечностями.

«Блять! Что ж так больно то! Сука!»

Будто это не по щиту, а мне по голове прилетело! Мне словно дрелью сверлили черепную коробку, а я только и мог, что кататься по земле и орать! Такого со мной ещё не происходило никогда. Зря, зря я вообще попытался щит сформировать!

В какой-то момент крики стихли, а боль на миг сошла на нет, и мне показалось, что я потерял сознание от боли, но когда я решил попытаться вновь открыть глаза, моё зрение настолько расплылось, что я не видел даже кончика собственного носа, не говоря уже о чём-то ещё. Но внезапно я услышал громкое рычание рядом с собой, почувствовав уже на своей шерсти чье-то горячее дыхание, и нетрудно было догадаться, что медведица воспользовалась моей слабостью. Она придавила меня резко к земле своей массивной лапой, а затем схватила когтями и давай меня бить о неё, словно игрушку какую-то!

«Ебт… Больно же! СУКА! ОТПУСТИ!», — выругался я про себя, чувствуя, что целостность моих костей держится буквально на честном слове. Всё тело трещало, кровь так и хлестала из моего рта, а тело немело. Да и вдобавок боль в голове даже не планировала отступать.

В отчаянии я попытался телекинезом выхватить один из кинжалов на боку и просто вонзить этой твари его хоть куда-нибудь. Голова буквально раскалывалась от нестерпимой боли, поэтому я ударил наугад. И случилось чудо: мне удалось воткнуть Урсе кинжал в верхнюю челюсть ровно в тот момент. когда она уже раскрыла рот, чтобы перекусить зубами моё обессилевшее тело. Звёздная тварь громко зарычала и пошатнулась, и затем откинула меня куда-то далеко, так что я услышал лишь свист ветра в ушах да порывы воздуха в гриве. А в следующий миг меня окутала вода.

«Нет уж! Вот утонуть мне не хватало,» — мысленно фыркнул я и, крепко сжав рот, пытался всплыть. Тело отказывалось слушаться, воздух в лёгких заканчивался, и я уже начал выпускать пузыри к поверхности, не в силах справиться с позывами дышать, как неожиданно меня будто подхватило и тут же с лёгким хлопком выбросило на берег. А я начал судорожно хватать воздух, кашляя.

— Стевриан! Ты в порядке? — спросил меня знакомый женский голос. Сквозь пелену боли я смог увидеть фиолетовый силуэт перед собой и догадался, что меня только что спасла Твайлайт Спаркл, телепортировав из воды. А рядом с ней стояли и её подруги, которые обеспокоенно на меня смотрели.

— Да… В порядке, — решил соврать я, понемногу приходя в себя. Вряд ли я в таком состоянии могу продолжать сражаться с Урсой, однако я хотя бы могу пошевелиться, что уже хорошо.

— Быстрее! — услышал я голос Эпплджек, — Мы должны спасти Понивилль! Стевриан — оставайся тут, мы тебе поможем, когда разберёмся с Урсой.

Я кивнул, и Шестёрка сразу же отступила от меня, направившись в Понивилль.

«Ну и силища», — подумал я, медленно поднимаясь на ноги, — «Наверное, именно об этом кричала мне интуиция. Урса еще опаснее, чем в каноне. Не хочу даже думать о том, что могло бы произойти, не предупредив я Спайка».

Я посмотрел в сторону, куда направились пони, и, прихрамывая, решил последовать за ними в город, дабы посмотреть на развязку. Но по приходу в город я лишь заметил, что Твайлайт уже удалось каким-то неведомым образом вырубить медведя, и тот уже лежал на земле ровно по центру городской площади в окружении всех городских жителей.

— Ну, и что будем делать с этой тушей? — задал вопрос Спайк, стоявший рядом с Твайлайт.

— Она погибла? — задал вопрос кто-то из толпы.

— Нет, — помотала головой единорожка, — Она просто спит. Умаялась, бедняга.

— Откуда тут такие разрушения? — почесала голову копытом Рэйнбоу Дэш, — Мы ведь пришли только-только. Словно здесь битва отгремела.

— Так что нам с медведицей делать? — спросила Рэрити, глядя на подруг, — Оставить ее отсыпаться здесь?

— Нет, — решительно ответила Твайлайт и покачала головой, — Я знаю, что с ней делать, но сначала кое-кто должен назвать то место, где ее нашли.

Повисла гробовая тишина. Из толпы робко вышел один Снипс, и он, сглотнув слюну, тихо ответил:

— Недалеко от входа в Вечнодикий. Со стороны вон той части города, — жеребенок указал в сторону, куда прогнали ранее параспрайтов несколькими днями ранее, — Там есть пещера. Именно там она и была.

— Спасибо, — ответила Твайлайт и повернулась к малой медведице, зажигая свой рог магией. Однако тот не отзывался практически. Она попробовала снова и снова, но ничего не происходило.

Наконец, через минуту напряженных попыток что-то сделать, Твайлайт резко вскрикнула, и малая Урса исчезла в вспышке телепорта. Сама же единорожка еле держалась на ногах и ее подруги активно удерживали от того, чтобы та не упала. А толпа взорвалась громогласным топаньем, аплодируя спасительнице.

В это время ко мне подошла Эпплджек и подставила своё крепкое плечо мне.

— Давай проводим тебя в больницу. Обопрись о меня. Тебе нужна медицинская помощь…

— Я в порядке… Сам дойду, — ответил уже было я, однако почувствовал неожиданно накатившийся приступ тошноты, а в глазах резко потемнело. Не успел я ничего даже сказать, как я почувствовал, что теряю равновесие, а глаза застилает туманная дымка… Я потерял сознание прямо на улице

---

— Очнись, Стевриан, очнись! — послышался знакомый голос, — Во имя науки, пожалуйста!

Я с трудом разомкнул веки и сквозь пелену разглядел близко сидящий ко мне темно-синий силуэт.

«Лу… Луна?», — пытался я сообразить. Голова всё ещё не соображала, однако я чувствовал, что уже не лежу на голой земле, а на чём-то более мягком.

— Ты очнулся! — ответила мне ночная принцесса и тут же обняла за шею, — Как же я рада! Я так испугалась, что ты не встанешь больше.

Я проморгался и присмотрелся получше: напротив меня и в самом деле сидела принцесса Луна и с грустной, заплаканной слезами мордой, но она улыбнулась, когда её взгляд встретился с моим.

— Что случилось? — только и смог вытянуть я и сразу же зажмурился, охнув, когда почувствовал новый приступ головной боли.

— На, — поднесла к моему рту принцесса какой-то пузырек с белой жидкостью, — Это поможет тебе восстановиться.

— Это обезболивающее? — прохрипел я, обхватив горлышко пузырька губами.

— Лучше, — натянуто улыбнулась ночная аликорн, — Я взяла это из заначки сестры. Это средство древнее, но поможет даже против таких недугов.

«Ого… Не думал, что она ради меня на такое способна. Будем надеяться, что оно сработает, как надо,» — удивился я, глотая жидкость. Такое может многое сказать о Луне и о том, насколько она меня ценит. К слову, сама целебная настойка оказалась совершенно безвкусной и слегка густой, словно кисель, однако я не стал задавать вопросов и просто пил её.

— А где я? — задал я вопрос, когда почувствовал облегчение. Всё же головная боль начала понемногу отступать, что весьма радовало.

— Ты в больнице, — спокойно ответила Луна, но затем немного поморщилась, — Когда я прилетела в Понивилль, то заметила, что ты лежишь на улице в луже крови и рвоты, а вокруг тебя испуганно носилась Шестёрка. Я помогла отнести тебя в больницу. Так что с тобой произошло?

Я закрыл глаза и попытался придумать, как донести до принцессы весь мой бой с Урсой Младшим, однако я всё ещё плохо соображал и на её вопрос отмолчался.

Я вспомнил мою битву с Урсой. Все мои движения и удары. Мысленно прокрутив её ещё раз в уме, я пришел к выводу, что головная боль могла быть следствием того удара шкафом о мой барьер.

— Шкаф, — протягивал я, стараясь выдавливать из себя слова, — щит, боль…

Луна, кажется, всё поняла, и тяжело вздохнула, покачав головой.

— Я обязательно выясню, что конкретно произошло, — она повернула голову к двери и дала знак ночному гвардейцу пегаске, что стояла у двери, — Файринг, оставь нас наедине. Никого не впускай сюда.

— Так точно, великая, — отчеканил женский голос, и я услышал легкий хлопок двери.

— А ты отдохни, — вновь повернувшись, обратилась Луна ко мне, — Постарайся поспать и восстановить силы. Тебе это потребуется. Я кое-что для тебя почти подготовила.

— Что же? — я немного удивленно приподнял бровь.

— Информацию, которая поможет тебе. Скоро узнаешь.

С этими словами она ушла, оставив меня одного в палате наедине с размышлениями. Интересно, о чём она?

Я какое-то время лежал с закрытыми глазами. Да уж — я слишком недооценил Урсу. Она ведь могла и убить меня! И это была только Младшая! Страшно представить, насколько могучей оказалась бы Старшая!

Через несколько минут за дверью послышалась какая-то возня, а затем громкий голос ночной стражницы:

— Я не могу тебя пустить, дракон, — Файринг настойчиво доносила свой приказ до дракончика, — Приказ госпожи!

— Какой такой госпожи? — возмутился посетитель, по голосу которого я узнал Спайка, — Принцессы Луны что-ли?

— Да, это ее приказ.

— Я должен его увидеть! — не унимался ящер, — Может быть ему нужна моя помощь!

— Я сказала нет! — на этом из-за закрытой двери донёсся глухой стук и оханье дракончинка.

— Еще раз попробуешь пройти и я твой хвост завяжу вокруг шеи. Тебе понятно? — вновь продолжила Файринг, теряя всякое терпение, — А теперь уходи отсюда.

Мне хотелось встать и пригрозить этой пегаске, чтобы та прекратила, однако возня сразу же стихла, да и я всё ещё не мог нормально ходить.

«Вот же… Она Спайка побила. Надо будет выразить свое недовольство ее поступком, когда Луна вернется», — недовольно фыркнув, я вновь откинулся на подушку и закрыл глаза. Раз мне нужен покой, то надо воспользоваться передышкой.

---

Я провёл в больнице несколько дней. Луна так и не появлялась пока, хотя моим здоровьем интересовалась Шестёрка. С каждым утром мне становилось всё лучше, и к концу третьего дня я уже мог полноценно ходить, а головная боль практически стихла. Но меня не спешили выписывать из больницы, ссылаясь на то, что мне слишком хорошо досталось. И несмотря на все мои протесты, врачи были непреклонными, и мне лишь оставалось потерпеть ещё пару дней.

Вскоре я узнал, что здесь же в соседней палате лежит уже знакомая грифонша Гильда, и решил ради интереса зайти и проведать её.

Я медленно приблизился к прикрытой двери её комнаты и негромко стукнул копытом.

— Войдите! — крикнула Гильда изнутри палаты, и я отворил дверь, заглядывая внутрь. Палата выглядела точно так же, как и моя, с тем единственным отличием, что рядом с кроватью, на которой лежала грифонша, находился крупный комод, где, по всей видимости, были личные вещи Гильды.

— О, кого сюда занесло, — ехидно произнесла грифонша, ядовито щёлкая клювом, — Что? Пришел поугарать над моей беспомощностью?

— Скорее я просто пришел навестить, — вздохнул я, качая головой, — сам вот лежу тут. Помнится, тебе неслабо от меня досталось и мне интересно узнать, все ли у тебя в порядке со здоровьем.

— Ага, слышала. Конечно, — презрительно фыркнула она, — Тебе заняться больше нечем, жалкий пони?

«А я смотрю, ты так и не поменяла стиль общения. Такая же ядовитая и презирающая всех.»

— Я кое-что принес, — решив не обращать внимания на её тон, произнёс я и достал из сумки смачный шмат мяса. Мне его только сегодня подогнали лунные стражи в качестве завтрака, однако я к нему так и не притронулся ввиду отсутствия аппетита. Не знаю, что именно меня сподвигло на такую щедрость, однако я решил узнать Гильду поближе и по возможности поладить с ней, раз представилась такая возможность.

Я аккуратно положил мясо на тарелку рядом с ее койкой и отошёл, пригласительно ей кивнув.

— Ешь. И фигурально выражаясь — я не совсем пони.

Гильда удивлённо расширила глаза.

— А кто ты тогда? — переводя взгляд с меня на мясо, поинтересовалась собеседница.

— Полудракон. И я не местный.

Гильда вновь щёлкнула клювом и нахмурилась, осматривая меня с ног до ушей:

— Ты шутишь. Да, здоровяк?

— Неа, — покачал я головой, встречаясь с ней взглядом, — К тому же я вырос среди вас, среди грифонов…

Я на секунду запнулся, вновь поймав себя на мысли, что как-то слишком уверенно говорю о вещах, которые не являются правдой. Однако я уже решил отыгрывать свою роль, и потому сделал вид, что просто запершило горло, и я захотел прокашляться.

Однако на Гильду это уже подействовало отрезвляюще. Её глаза расширились, и она, кажется, даже улыбнулась, что было трудно понять из-за недостатка мимики на морде — всё же у птиц с этим были проблемы.

— Ха! — наконец сказала она, шурша крыльями, — Если это правда, то хотя бы кто-то тут не лузер. Ну, кроме еще Дэши, конечно…

«Если уж врешь — ври до конца. Надеюсь, что она не задаст каверзных вопросов, ибо не на все у меня придуманы ответы», — укорил себя я вновь за то, что говорю про то, что рос среди грифонов. Поэтому я решил поскорее перевести тему в другое русло, пока она не очухалась.

— А… Да так… Вся эта ситуация, — было хотел сказать я, но меня тут же перебила собеседница.

— Да, да. Она дурацкая, я в курсе, — остановила меня Гильда, хмурясь, — Желтая меня достала, но я перегнула палку и поступила не так, как следует грифону.

— Ты напала первой, не попытавшись вызвать ее на поединок, — сказал я, смотря Гильде в глаза. Я читал о правилах вызова на бой в книге про грифонов, а потому знал, о чём говорил. И это несколько подуспокоило грифоншу.

— Да, было дело… Погорячилась, — Гильда опустила голову и затем просто отвернулась от меня.

«Для грифонов очень важна честь и воинское искусство, даже если они не поклонники бога Арктурия, поэтому она поступила максимально бесчестно», — определил я. Однако я не винил её больше, и злости никакой не держал.

— Но даже если бы вызвала, то об эту жалкую тварину, что меня разозлила, марать лапы не хотелось, — продолжила Гильда уже более спокойно и рассудительно, — О чем я тогда думала?..

— С моей стороны тоже было не очень хорошо оскорблять тебя и твоего родственника… — высказал я в ответ, но Гильда подняла свою птичью лапу, перебивая меня.

— Нет, это правда, — грифонша вновь посмотрела на меня, — Я хочу тебе кое-что сказать. Только обещай, что наш разговор за пределы этой палаты не выйдет.

Я плавно закрыл дверь в нашу палату и, убедившись, что нас никто не подслушает, кивнул.

— Клянусь честью, — я приложил копыто к груди и сразу же поставил его на место. Гильда глянула сначала на меня, потом на дверь, и кивнула.

— Так вот, — начала она, вздохнув, — Меня и вправду избивают за то, что я не хожу в церковь Борея.

Я удивленно усмехнулся. Борей, значит. Насколько помнил, это бог богатства и господства. Священнослужители этого бога обучают только грифонов знатного происхождения, а это значит…

— Тебя обучают, как правителя? — сразу задал я наводящий вопрос.

— Я внучка графа, и моя семья отнюдь не последние из дворян Империи грифонов, — собеседница тяжело вздохнула, — Так что да, меня обучают править чернью.

«Вот это новость! Мало того, что я попал прямо в уязвимое ее место, так еще и угадал с тем, что происходит в ее жизни. Занятно, занятно», — мысленно присвистнул я, хотя внешне и виду не показал, что удивлён.

— Вот только я не хочу этого делать, — Гильда сжала кулаки четырехпалой лапы, — Я хочу просто жить для себя и спокойно молиться Борею, а не слушать эту заунывные проповеди о послушании богам.

Да уж… Тут, как ни странно, могу её понять. И я начал осознавать, что проникаюсь к ней уже небольшой симпатией.

— Да, жестоко они поступили в отношении тебя, — согласился я, сев на пол напротив Гильды. Однако тут же отстранился, заметив, как она взъерошила перья на голове.

— Жестоко?! — воскликнула она возмущенно, — Это мягко сказано! Когда тебя бьет твой же собственный престарелый дядюшка, словно птенца какого-то, хотя я уже взрослая совершеннолетняя грифонша! Это унизительно!

— А как же другая часть семьи?

— Вот именно, что кроме дяди никого у меня не осталось, а он тот еще изверг, — рыкнула грифона и сплюнула на пол слюну, гневно защелкав клювом. Мне же оставалось только вздохнул и сокрушающе покачать головой.

— Может стоит от него сбежать?

— Я пыталась, но меня поймали и снова избили, — рыча, выдавила из себя Гильда и отвернулась от меня. По её клюву пробежала слеза печали и обиды, однако она тут же смахнула её крылом, сделав вид, что просто хочет почесать морду.

— Понятно, — только и выдавил я, не зная, что ещё ответить, — Может поешь мяса и отвлечешься от плохих воспоминаний?

— О, это с удовольствием! — слегка «улыбнулась» грифонша, — А тебя не смутит, как я его поедаю?

Вместо ответа я лишь улыбнулся и просто показал ей свои зубы с ярко-выраженными клыками.

— Хе, — хмыкнула она, — Сразу бы так!

Гильда с довольным видом принялась уплетать мясо так, словно давно его не ела, однако она деликатно отрезала его от шмата ножом, что взяла из тумбочки. Несмотря на кажущийся дикий нрав, она всё же сохраняла свои аристократические манеры, что приятно удивило меня.

— Ну и хуйня здесь еда, — выругалась грифонша, когда покончила с едой, — А вот это мясо просто класс. Где ты его добыл?

— Из замка, — я безразлично пожал плечами.

— Украл что-ли?

— Сами принесли, — пояснил я, — Я в этой стране чуть ли не один из немногих, кто ест мясо, и мне его приносят иногда.

Гильда же усмехнулась в ответ.

— Вот как? Не верю, что это все так просто. Здесь еще что-то, верно? Пони вроде не особо жалуют таких полукровок, как ты.

— Ну, — замялся я, отведя взгляд в сторону на пару мгновений, — Может потому, что младший диарх мне жизнью обязана.

— Этим можно было бы воспользоваться, — заметила собеседница, отставляя пустую тарелку.

— Возможно, но она делает это добровольно, — я взглянул на портрет Селестии на стене, который конечно же присутствовал даже здесь, и сердито хмыкнул, переводя взгляд обратно на Гильду, — Да и узнав её поближе, мне совершенно не хочется нагло пользоваться ее доверием.

— А что с ней не так? — грифонша вновь легла на койку, смотря на меня.

Я на секунду задумался о целесобразности говорить с ней о принцессе, однако всё же решил — а что такого, если я поделюсь своими мыслями?

— Вот представь, что тебя оставили совершенно одну без возможности даже докричаться до кого-нибудь, — с серьезным видом ответил я, — Приплюсуй сюда безжизненный мир, абсолютную тишину, постоянный холод и тьму. Представила? А теперь умножь это на тысячу лет и сможешь понять, что она пережила.

— Оу, — опустила Гильда голову, осознав всё сказанное мною, — Беру свои слова, сказанные моей подруге-пегаске, обратно — эта кобыла крута, раз смогла пережить такое.

Я же в задумчивости почесал свою щёку. Неужели Рэйнбоу пыталась оправдать Луну перед Гильдой? Вот это уже интересно. Надо об этом сообщить как-нибудь ночной принцессе, когда выдастся возможность.

— Ну что ж. Думаю, теперь понимаешь, что далеко не все пони лузеры, — только и добавил я, ухмыльнувшись.

— Ага, — согласилась Гильда и посмотрела на портрет солнечной кобылы, указав на солнцеликую, — Вот только некоторые из них особенно отстойные.

— Ты про Селестию?

— А про кого же еще? — она развела лапами, — Её все грифоны империи презирают за её мягкотелость и бесхребетность.

Я довольно усмехнулся. Признаться, даже начал испытывать некоторое злорадство по отношению к Селестии за то, что её многие ненавидят. Значит, я нашёл понимающую меня грифоншу, что не могло не радовать.

Однако я не спешил демонстрировать свою солидарность с её словами, решив просто поинтересоваться:

— А в чем она заключается?

— Ты в этой стране не так давно, я права? — догадалась Гильда, вновь сев на койке и расправляя крылья, будто разминая их.

— Можно и так сказать, — я с хмурым видом кивнул.

— Ее философия гармонии и магии дружбы всем адекватно мыслящим существам кажется лютой хуйней, — улыбнулась собеседница, не стесняясь приправлять речь матом, — Я тоже так считаю.

— Хм, — задумался я, отведя глаза в сторону и вверх, — А мне еще говорили, что дружба и вправду отдельная школа магии…

— Кто тебе такую чушь спизданул? — с явной усмешкой заявила она.

— Ученица Селестии, Твайлайт Спаркл, — я вновь глянул на Гильду, — Именно ее ты чуть не задушила. Она наивна как ребенок, хотя, по сути, и является им: ей всего семнадцать.

— Да она дурочка, — с этими словами грифонша слегка оцарапала когтями подлокотник койки, — Лезть на того, кто объективно сильнее и больше тебя полное безумие. О чём она думала?

— Не знаю… Но помимо этого она искренне считает, что любые конфликты можно решить, если завести друзей и поговорить…

Договорить я не смог. Гильда внезапно заржала в голос, ухватившись за живот и, если бы не подлокотники, за которые она успела зацепиться, то наверняка упала бы с койки.

— Серьезно? — еле-еле отдышавшись, выдавила из себя Гильда, прикрываясь крылом.

— Более чем, — пожал я плечами и слегка улыбнулся, сам еле сдерживая смех, глядя на откровенно ржущую до слез грифоншу.

— Блядский, выблядский, — ругалась она сквозь слезы и хохот, — Какая же она дура! Такого бреда я ни разу в своей жизни не слышала, — она вытерла лапой слезы и постепенно перестала смеяться, — Спасибо, давно я так не смеялась. Определенно эта Твайлайт самая отстойная из всей компашки. Какой бред она еще несла?

— Пока никакого, — слукавил я, вспоминая то, как она пыталась заставить меня писать «письма дружбы», — Кстати, мы не успели познакомиться даже.

— А, точно! — хлопнула Гильда себя по лбу, будто вспомнив кое-что, — Я Гильда, просто Гильда, — сказав это, она сжала правую переднюю лапу в кулак и выставила перед собой. Я, уже зная её имя по канону, сначала не сообразил, что к чему, но потом вспомнил, что мы так-то даже не представлялись друг другу, а потому сразу же исправился.

— Стевриан Анлас, — я слегка стукнулся копытом с ее лапой, — Можно просто Стевриан.

— Вот так-то лучше. Будем теперь знакомы, — довольно протянула она в ответ и щелкнула клювом, — Послушай, я спиздила у медсестер бутылку вина, — с этими словами она достала из тумбочки бутылку и два стакана, — Будешь?

Я мысленно улыбнулся от такого. Я никогда ранее не пил алкоголя, ибо из-за эписиндрома мне это было опасно. Во всяком случае на Земле. С другой стороны сейчас у меня другое, более здоровое тело, да и это просто вино — что может случиться плохого? Так что я бы даже попробовал выпить сейчас.

— Конечно, — ответил я с охотой и подсел ближе. Я не стал задавать вопросы по поводу того, как она умудрилась свистнуть алкоголь прямо из-под носа персонала больницы, но этим Гильда меня удивляла всё больше и больше.

Грифонша тем временем достала из тумбы два бокала и разлила вино в них. Она взяла один из них в лапу, в то время как я подтянул телекинезом второй, понюхав его. От вина исходил приятный аромат клубники.

— Ну, за знакомство! — подняла стакан вверх грифонша.

— За дружбу, — и, помолчав секунду, я решил добавить, — которая не магия!

Дзинь!

Стевриан. Глава 18: Новая биография

https://ibb.co/R20TJ1p — часть документа, что дала Луна Стевриану в конце главы.

После выпивки и небольшого дружеского разговора с Гильдой, я покинул её палату, направившись к себе. Однако стоило мне отойти на пару метров, как меня сразу же перехватила одна из медсестер, которая тут же позвала меня в комнату отдыха для разговора.

«Интересно, а что ей нужно от меня?», — задумался я, следуя за ней. Неужели она меня собралась поругать за то, что я не сижу у себя, а хожу по больнице? Непонятно.

Белая единорожка, что была одета в белый медицинский халат и с голубой гривой на голове, пригласительно кивнула мне в сторону двери, приглашая пройти первым, и затем зашла внутрь сама. Мы оказались в небольшом помещении, где стояли диваны, кофеварки, кулеры с водой и небольшой столик с газетами.

— Вот теперь я могу с вами поговорить, — начала она, усаживаясь около меня в кресле, — Мы вам благодарны за то, что помогли совладать с этой грифоншей, но вы ведь в курсе, какая у нее травма?

— Я так понимаю, что черепно-мозговая? — задал я вопрос в ответ, садясь на пол напротив большого кресла.

— Именно, — кивнула собеседница, — Она крепкая, но у нее могут возникнуть серьезные проблемы с восприятием окружающего мира. Сейчас она этого не замечает, но прогнозы нашего врача-невролога Дубь Харта неутешительные.

Я немного удивлённо вскинул «брови», осознавая эти слова, а затем тяжело вздохнул.

— Хотите сказать, что у нее могут появиться галлюцинации? — вновь задал я вопрос, опуская взляд. М-да, я ведь только-только с ней подружился, а уже оставил ей такой вот «подарочек» на всю жизнь. Признаться, я в этот момент почувствовал острый укол совести в сердце, отчего даже поморщился.

— Не исключено, — вздохнула в ответ медсестра, — И еще: вы могли бы больше не накладывать швы на свежую рану, если вновь произойдет подобное? Нам пришлось вновь рассекать швы, ждать, иссекать лишние наружные ткани, и лишь после этого накладывать их вновь. Это только добавляет нам работы.

Тут я вспомнил программу обучения, которую проходил в качестве медицинского работника на Земле, и мысленно ударил себя по лбу, вспомнив кое-что. Нельзя накладывать швы на свежую рану до тех пор, пока не удалишь ткани, которые впоследствии подвергнутся некрозу. В экстренных случаях допускаются только временные швы или стрипы. Мелкие ранения, как правило, можно зашить и на месте, но не ту, что получила Гильда. Рана все же почти на полголовы была.

— Ладно. Буду иметь ввиду, — сухо процедил я после небольшой паузы, — главное, что я сделал хоть что-то, и с Гильдой всё относительно нормально.

— Лучше в следующий раз подумайте, а потом делайте, — хмуро посмотрела единорожка на меня, — У нас и других больных хватает, а тут еще и грифонов принимать. Так совсем с ума сойдешь, — сказала она с отвращением, акцентируя внимание на слове «грифонов». Я фыркнул, понимая, к чему она клонит.

«Она начинает меня бесить. Ненавижу, когда меня неправомерно критикуют, а тем более я ненавижу расизм. Я же вижу как ты, медсестра-недоучка, испытываешь отвращение к грифонам».

— Может, хватит критики? — рыкнул я и подходя к единорожке. Я буквально навис над ней, заставив ту сразу же сжаться в белый комок, — Вы явно не только это хотели со мной обсудить, верно?

Медсестра судорожно сглотнула и несколько раз кивнула. В её глазах застыл непомерный ужас перед моим обликом, и она поспешила добавить:

— Эм, — сглотнула медсестра, пугливо смотря на меня, — Да, да… Хотела. Простите меня. Я не желала никого оскорблять!

Я немного отступил и уселся обратно на своё место, давая возможность собеседнице перевести дух.

— Так о чем же? — вопросительно глянул я на неё.

— Ну, — замялась она, все еще с некоторым опасением смотря на меня, — У вас был раньше опыт в медицине?

— Допустим.

— Это заметно. Вы бы не могли тогда на днях зайти и помочь нам с одним пациентом? А то лишних копыт нету. Разумеется, когда вы выпишитесь из больницы?

— Зайду, — облегчённо вздохнув, улыбнулся я в ответ. Что ж, закончили на хорошей ноте и славно.

---

Спустя два дня меня выписали из больницы, и я уже вечером зашёл к ним, предлагая помощь. Как оказалось — там надо было ассистировать на операции, однако от меня требовалось лишь подавать инструменты, вытирать их от лишней крови и помогать специалисту-хирургу в работе. Так что это было несложно. Меня по итогу после операции поблагодарили, дали корзину с конфетами в качестве платы за работу и отпустили.

Направляясь домой из больницы, я мысленно возвращался к тому, что произошло почти неделю назад. Откровенно говоря, мне было трудно поверить, что я смог какое-то время выдерживать удары Урсы Младшей. Она меня и так, и сяк кидала, а я даже сумел ей нанести небольшой вред. Да — он смехотворен был, и у меня все равно не было никаких шансов, но всё же.

А ещё мне не давала покой та способность, которую я внезапно открыл в трудный момент: возможность накладывать псионный щит. Если бы я не успел среагировать, то этот дегенерат-жеребенок мог бы погибнуть. Но при этом я сам чуть не откинулся. До сих пор я содрогался от мысли, какую же боль выдержал тогда. Хочется верить, что мне когда-нибудь удастся его накладывать так, чтобы не испытывать подобное больше.

Погрузившись в свои мысли, я и не заметил, как дошел до двери своего дома. И только я хотел было открыть ее, как услышал позади себя топот маленьких ножек и последовавший за ним голос Спайка:

— Стевриан, стой!

Я развернулся к нему и посмотрел на маленького ящера, попутно заметив, как тот, запыхаясь и пошатываясь, бежит ко мне.

— Что случилось, Спайк? — с легкой тревогой в голосе обратился к нему. Он так спешил, будто что-то срочное случилось. Но как оказалось, опасения были напрасны, ибо Спайк лишь полюбопытствовать пришёл.

— Я хотел лишь поговорить с тобой. Что с тобой случилось тогда? — пытаясь отдышаться, начал дракончик, останавливаясь рядом со мной. Я лишь усмехнулся и решил ответить ему вопросом на вопрос:

— Ты помнишь, как я сказал, чтобы ты уводил жителей из города?

— Да, помню, — утвердительно кивнул фиолетовый дракон.

— Как думаешь, что могло такого случиться, что к вашему возвращению Урса была уже в городе, а несколько зданий были почти полностью разрушены?

— Оу, — только и смог выдавить из себя Спайк, опустив голову, но потом резко поднял ее и посмотрел на меня с беспокойным выражением, — Тебя так сильно ранили?

— Можно и так сказать, раз я попал даже в больницу, — потер я ногой голову и глубоко вздохнул, вспоминая события той ночи. Но затем слегка улыбнулся и снисходительно добавил, — Ладно уж тебе. Ничего страшного, я уже на ногах. Луна помогла мне прийти в себя.

— Я очень волновался, но я рад, что с тобой все нормально, — облегченно вздохнул дракончик, искренне радуясь моему вздоровлению. Я мысленно отметил его беспокойство в положительном ключе. Но затем я вспомнил про то, как Спайк смог эвакуировать весь город за короткий срок, и это я и решил у него уточнить:

— Кстати, а как ты вывел всех пони из города? Меня не было около пятнадцати минут всего-лишь.

Помощник Твайлайт ненадолго задумался, а затем поднял указательный палец вверх и заявил:

— Я сказал, что на окраину города с визитом прибудет сама Селестия.

— Они тебе поверили? — я удивлённо округлил глаза, услышав такое.

— Ага!

Это определённо мне нравилось. Спайк то, оказывается, очень даже сообразительный и находчивый. Даже мне такое не пришло бы в голову.

— Гениально! — искренне поразился я и затем аккуратно погладил Спайка по голове, — Ты молодец!

— Ну да… Я такой! — хихикнул дракончик и немного смущенно улыбнулся, — но ты ведь тоже настоящий герой. Ты спас город и не дал жителям пострадать! — воскликнул молодой ящер, с восхищением глядя на меня.

Я лишь пожал плечами и огляделся вокруг. Вокруг стояла приятная солнечная погода: птицы пели, ручей журчал да ветер колыхал зелёную листву на деревьях. Ничто не предвещало новую беду или проблемы, так что я был вполне настроен на простую дружескую беседу. Я открыл дверь и кивком головы предложил Спайку пройти ко мне домой, и этой возможностью он с удовольствием воспользовался. Уже внутри наш разговор продолжился:

— Герой или нет… Не знаю. Но ты не позволил им пострадать, вот, — указал копытом на дракончика, — именно ты увёл жителей. Они хоть не заподозрили обман?

— Я заранее подготовил свиток с текстом, и когда мы уже были на месте, то через минут, наверное, пять, я выдохнул пламя и выкинул свиток из сумки в этот же момент. Никто обмана и не заметил, — ухмыльнулся дракончик, выпятив вперед грудь, явно восхищаясь своим острым умом и умением импровизировать. Признаться, заслуженно — побольше бы таких было в Эквестрии.

— Ты молодец, Спайк. Я знал, что могу на тебя положиться, — похвалил я его.

— Ой, да пустяки, — отмахнулся ящер, хихикнув, — Я просто сделал то, что должен был сделать.

«Хм. Где-то я это уже слышал. Ты говоришь в точности, как один мой знакомый, который точно так же преуменьшает свои заслуги, » — внезапно осознал я, с тоской вспоминая одного своего друга с Земли, который мне часто помогал.

Я на какое-то время отошёл на кухню и приготовил в очередной раз бутерброды, половину из которых я сразу же отлевитировал в сторону Спайка. И какое-то время мы просто молча перекусывали.

Но спустя некоторое время фиолетовый дракончик вновь заговорил, с любопытством посматривая в мою сторону:

— Как там Гильда?

— Да вроде ничего, — пожал я плечами, — Идет на поправку и даже ругается, — хихикнул я, вспоминая, как мы говорили о том, насколько пони Эквестрии изнеженные.

— Злюка она, — фыркнул обиженно дракончик, услышав такое, — Она чуть было не убила мою сестру, и я её ни за что не прощу!

— Да и не надо, — пожал я плечами, признавая, что сам на грифоншу негодовал из-за этого, — Я тоже после этого отношусь к ней хуже, но она хотя бы сожалеет о всей этой ситуации.

— Сожалеет?! — внезапно вспылил Спайк, сжимая кулаки, — Она еще и сожалеть смеет после того, что она устроила?!

«Так. Спокойно, спокойно…»

— Да, — кивнул я, пытаясь придумать, как перестать злить Спайка, — Она по кодексу должна была вызвать Флаттершай или ее защитника на бой, дабы не запятнать честь, но в итоге…

— Вызвать на бой?! — чуть ли не пылая от гнева, перебил меня дракончик. Он яростно сверкнул глазами, отчего мне даже показалось, что ещё немного, и он начнёт мне дом сжигать. Правда, когда видишь маленького дракончика в таком состоянии, то невольно становится скорее смешно, а не страшно.

Однако смех смехом, но я решил подавить свои эмоции и сделал серьезную мину на морде.

— Ну извини. Таков кодекс чести грифонов, — разведя копытами в стороны, ответил я, глядя на Спайка.

— Что за тупость?! — глаза Спайка расширились от услышанного, — Теперь еще и кодекс этот тупой приплетается, — он злобно рыкнул и покачал головой, — Это никак ее не оправдывает.

— Не оправдывает, ты прав, — кивнул я и вздохнул, — Ну ладно. Уже что сделано, то сделано. Мы её остановили, но всё же грифоны — они такие. Очень привержены своим правилам и религии. Я о них читал и знаю о чём говорю.

Фиолетовый ящер тяжело вздохнул и таки немного подуспокоился. Но он еще долго возмущался на тему Гильды и того, как он зол на неё был. Однако со временем мы переключились на другие темы, и я с ним поделился даже содержимым корзины, что привело Спайка в чувство и хорошее настроение. Попутно я от него выяснил, что Твайлайт стали уважать в городе значительно сильнее, и мэр даже вручила ей награду за спасение Понивилля от медведя. Однако на этой новости мы распрощались, так как дракончику нужно было помочь сестре с книгами, и я с некоторым сожалением закрыл за ним дверь. Эти несколько часов беседы с ним пролетели незаметно.

Как всегда: настоящие герои остаются безвестными и никем не замеченными, в то время, когда тому, кто ничего не сделал, отдают наивысшие почести. Я не был в обиде и просто делал то, что должен был для спасения поней. Однако сейчас мне ещё предстояло помочь в восстановлении города, так как Эпплджек буквально вчера попросила меня в этом ей посодействовать. А для этого надо было хорошенько выспаться.

---

Через несколько дней работа по восстановлению Понивилля была окончена. Утром следующего дня я, утомившись со всей этой тяготы, решил отдохнуть в «Сахарном уголке». Я уже бывал там несколько раз, и, даже несмотря на то, что не очень любил сладкое, часто предпочитал проводить там время. Там часто царила весёлая и дружелюбная атмосфера — та, которой мне часто не хватало в жизни. Всё же в реальности мир поней оказался вовсе не таким радужным и дружелюбным, каким его рисовали в мультсериале, а Сахарный Уголок — как кусочек той атмосферы, которую и ожидаешь увидеть в этом мире.

«Я здесь уже четвертый месяц… Месяц солнца, месяц последнего зерна, месяц торговли и теперь подходит к концу вторая неделя месяца дождей. Следующий месяц ветра, аналог октября в местном мире. Погода уже начинает портиться местами, как и моё настроение. Но есть и интересные моменты. К примеру то, что пегасы, в отличие от канона, за погодой почти не следят и не мешают естественной смене сезонов. Это весьма интересно…», — размышлял я, подмечая некоторые свои наблюдения. Я медленно шёл по улице Понивилля, смотря в небо и слушая гул и топот прохожих.

— Утра доброго, господин Стевриан! — внезапно дружно поприветствовала меня супружеская пара Кейков, что направлялись в «Сахарный уголок». Это были два земнопоня желтого и голубого цвета с кьютимарками в виде пирожных и кексами. Они здесь внешне никак не отличались от того, как выглядели в каноне, поэтому они были очень даже узнаваемы.

— И вам не хворать, — поздоровался я в ответ, — Идёте на работу?

— Да, идём, — улыбнувшись, ответил жёлтый жеребец, — Вчера пришёл заказ на несколько сотен килограмм выпечки, и нужно успеть все сделать к послезавтра, поэтому лучше всё начать сейчас, — мистер Кейк легко толкнул свою супругу в бок, — Верно я говорю, дорогая?

— Разумеется, дорогой, — широко улыбнулась голубая кобыла и чуть потерлась о жеребца шеей.

— А почему так мно… — хотел было я задать вопрос, но договорить мне не дали: я неожиданно услышал громкий мужской голос позади себя и лязг доспехов. Повернувшись полубоком, я увидел двух идущих навстречу мне стражников из дневной гвардии: земнопони и пегаса в позолоченной броне. Они строго и сурово на меня смотрели, явно имея какие-то претензии.

— Почему ходите в городе с оружиемᵉ? — обратился страж-земнопони ко мне. Его голос был грубоватым, резким, без тени страха. Он говорил на эквестрийком-английском, который я уже давно не слышал. Такое пристальное внимание к моей персоне не понравилось, однако я даже виду не подал, что испытываю негодование к ним.

«Не думал, что у меня будут проблемы из-за этого. После случая с Урсой я ношу оружие при себе все время. Тем более, что у меня есть разрешение!», — возмутился я про себя, пристально осматривая гвардейцев, — «Что-то я никого из них не узнаю. Новички что-ли?».

— У меня есть разрешение на ношение оружия, — открыл я сумку на боку телекинезом, достав оттуда небольшой бумажный документ с печатью на нем и протянул стражникам, — Вот оно.

Оба некоторое время рассматривали его, хмыкая, а затем один из них, судя по голосу, молодой жеребец, обратился к другому:

— Не узнаю эту печать, — с усмешкой заметил молодой стражник-пегас, — Подделка, наверноеᵉ.

Стражник-земнопони лишь молча достал из сумки на груди тонкую книжку и стал сверяться с тем, что там написано. Какое-то время он глазами изучал её, время от времени переводя внимание на печать и обратно, но затем покачал головой, словно сожалея, и ответил:

— Эта печать принцессы Луны, и она настоящаяᵉ, — сказал он сиплым голосом, словно часто и много курил.

— Серьезноᵉ? — удивился молодой жеребец.

— Похоже на тоᵉ, — кивнул своему напарнику стражник и с этими словами вернул документы мне. Я же нахмурился недовольно, решив немного проучить стражников за придирчивость:

— Вы слышали про нападение медведицы на Понивилль не так давно? — спросил я и сам же ответил, не дав стражникам сказать, — Поэтому и ношу оружие, а то мало ли.ᵉ

— Слышали, — угрюмо ответил пегас, — Странно это всё былоᵉ.

— Это ваша работа! Почему я должен заботиться о защите Понивилля? Что говорят насчет всего этого в гвардииᵉ?

Этот ответ заметно возмутил стражников. Они округлили глаза от удивления и возмущения, но пегас раздражённо топнул копытом по мостовой и приблизился ко мне:

— А кто ты такой, чтобы интересоваться информацией по расследованию, аᵉ? — откровенно злясь, выпалил молодой стражник.

— Расследованием? — удивился я, — Между прочим, я знаком с вашим командиром и даже некоторое время жил среди вас, ᵉ — ткнул я на гвардейцев копытом.

Земнопони положил одну ногу на плечо своему товарищу и покачал головой, останавливая его:

— Кажется Шайнинг упоминал его, — сказал он и затем обратился ко мне, — Думаю, что вам стоит знать лишь то, что причины появления Урсы в городе всё ещё уточняютсяᵉ.

— Ясно, — глубоко вздохнул я, так и не получив нормального ответа на вопрос, — ладно. Работайте. Удачного патрулирования вамᵉ.

Гвардейцы ушли, и я продолжил свой путь к Сахарному уголку. Некоторое время ничего интересного не происходило, но ровно до момента, пока я не почувствовал сильный запах гари, когда проходил около Карусели.

— Чем это так воняет? — фыркая и затыкая копытом нос, выбежала Рэрити из своего дома-мастерской.

— Дымом, — констатировал я очевидный факт, смотря на небо, которое начало активно заволакиваться темным дымом. Однако настоящую причину смогла пояснить лишь Твайлайт Спаркл, когда она подошла к нам:

— Это дракон спит рядом с городом. Я уже получила письма от принцессы Селестии. Она написала, чтобы мы, девочки, разобрались с этой проблемой.

Я буквально прыснул со смеху. Серьёзно!? Чтобы послать шесть не самых обученных пони разобраться с драконом? Конечно, я догадывался, с помощью кого это осуществимо, однако сам факт того, что их посылают одних против опасного зверя, вызывал невольный хохот.

— А не слишком ли многого она от вас хочет? — поинтересовался я, тем самым вызвав осуждающий взгляд лавандовой единорожки.

— Селестия мудрейшая пони в Эквестрии и вообще за всю историю, — осуждающим тоном обратилась ко мне Твайлайт, — В ее мудрости не нужно сомневаться. Она не пошлет нас на то испытание, которое мы не сможем пройти!

Я кашлянул и поспешно отвернулся, дабы скрыть своё раздражение к услышанному.

«О, слепой фанатизм подъехал! Тебе, Твайлайт еще расти и расти, чтобы осознать насколько по-идиотски ты сейчас выглядишь. Я эту вашу Селестию уже видел… Она аморальна и мерзка, а не идеальна, какой вы её рисуете себе».

В этот момент к нам подоспели и остальные члены Шестерки, и Твайлайт вновь проговорила задачу, что дала принцесса, размахивая её письмом перед остальными. Я в это время показательно отвернулся и погрузился в свои мысли, отмечая, что события, которые происходят здесь, идут не по порядку по сравнению с каноном. Сначала казалось, что это не так, но последовательность уже начинала сбиваться: сначала параспрайты, затем Гильда, потом Трикси и Урса. А сейчас и вовсе дракон. Всё вразнобой. Интересно, а стоит ли ждать прихода Тирека до Сомбры и Дискорда?

Обернувшись обратно, я заметил, что все пони уже разбежались кто куда, а Твайлайт сообщила, что нам надо подготовиться к походу. Я же был уже готов: оружие в виде меча и кинжалов, сумка, куда я складывал всё самое необходимое. Так что мне оставалось лишь ждать их.

Так прошло полтора часа, прежде чем Шестёрка собралась вновь на главной площади с походными рюкзаками. Я сразу же к ним приблизился и напросился в охрану, с чем они поначалу не соглашались. Пришлось долго уговаривать Твайлайт и остальных, аргументируя своё решение тем, что я уже не раз и не два спасал других, а против дракона им может понадобиться моя помощь. В итоге под напором фактов лавандовая единорожка согласилась и решила включить меня в «список».

— Ладно. Ты идёшь. Будешь прикрывать. Понял?

— Понял я, понял. Пойдёмте уже, — проговорил я, взглянув вновь в небо, которое уже полностью затянулось дымом.

«И это сделал один лишь дракон? Удивительно. Надеюсь, он не размером с гору».

Однако наш поход задержался вновь, и на сей раз из-за золотой пегаски. Флаттершай, собственно, как и в каноне, ни в какую не хотела идти на гору, опасаясь больших опасных драконов. Шестёрка еле-еле смогла убедить её отправиться с ними.

«Фух. А я уж подумал, что придётся её насильно тащить. Ведь это именно она должна помочь против дракона, » — вспоминая нужную серию, заметил я. Впрочем, моя помощь тут тоже могла пригодиться.

Мы отправились за город в сторону ближайших гор, откуда и шёл дым, и вскоре начали подъём вверх.

— Здесь высоко, — сказала Эпплджек, когда мы достигли основания горы, — Ничего, мы справимся! — обратилась она к подругам, подбадривая их.

— Точно! — воодушевилась Рэйнбоу Дэш и первой взлетела наверх: проверять, нет ли наверху чего-нибудь опасного. Мы остались стоять внизу и ждать, пока Твайлайт Спаркл пыталась разобраться с картой местности.

— Там должна быть тропа, но ее нет, — осмотрелась Твайлайт и потрясла головой, явно чего-то не понимая. Я усмехнулся и приблизился к ней, заглядывая через плечо.

— Карта как бы перевернута, — произнёс я, определив, что ученица Селестии держит её вверх тормашками, оттого и не понимает ничего.

— Да? — посмотрела на меня Твайлайт, а потом снова на карту. А затем издала удивлённый вздох и повернула ее, — А ведь точно! Ну и дура же я.

— Со всеми бывает, — легонько потрепал ее по плечу, словно по-дружески, и пошёл дальше. Твайлайт лишь смущённо улыбнулась и направилась следом.

Мы вшестером продолжили путь, в то время, как Рэйнбоу Дэш проводила разведку местности и периодически докладывала обстановку. Так что поначалу ничего особенного не происходило. Подъём в гору оказался сложнее, чем это показали в каноне — в реальности оказалось слишком много крутых склонов, развилок и неустойчивых выступов, по которым нам пришлось ступать с особенной осторожностью. Там, где могла без проблем пройти Шестёрка, у меня возникали трудности: под моим весом осыпались мелкие камни и слышался треск ломающейся каменной породы. Чтобы безопасно пересечь столь опасные места, пришлось идти по очереди и медленно, иногда даже ища обходные пути.

В один момент мне даже показалось, что краем зрения заметил притаившегося горного козла, но это оказалась лишь большая птица, похожая на сову белого цвета. Она внимательно следила за нашими передвижениями, и вспорхнула сразу, как только мы проходили мимо неё. Иными словами — здесь, даже несмотря на всё более затягивающийся вокруг нас смог, кипела своя жизнь.

Однако в одном моменте во время нашего похода я оказался неприятно удивлён поведением Флаттершай. Мы дошли до небольшой пропасти, через которую необходимо было прыгать или перелетать. Все, включая меня, смогли без труда осилить эту преграду, но вот желтая пегаска, видимо, боялась, дрожа и бубня что-то себе под нос.

— У тебя же крылья есть! Просто взлети и всё! — крикнул я ей, показывая на её крылья. Но та всё не решалась и мотала отрицательно головой, чем вызывала у меня и всей Шестёрки жуткочайший фэйсхуф.

Тогда за дело в качестве поддержки взялась Пинки Пай. Она скакала между Флаттершай и остальной Шестеркой через большую пропасть словно мячик, весело напевая песенку под нос:

— Вот смотри! Это весело и просто! Прыг-скок! Прыг-скок! Прыг-скок! — смеялась она, отталкиваясь от земли как-то неестественно, что не могло не привлечь моё внимание. Она и в мультике как-то необычно прыгала, отталкиваясь всеми четырьмя ногами от земли, а тут при приземлении от ее копыт словно исходило слабое сияние. И я готов был отдать хвост на отсечение: она не касаясь земли, а с тихим хлопком скакала дальше!

«Так, тут что-то совсем уж странное. Она явно использует магию и отнюдь не пассивную, как другие земнопони. Теперь у меня ещё больше желания выяснить это».

Воодушевившись песней Пинки Пай, жёлтая пегаска всё-таки решилась на прыжок, но просчиталась с силой и чуть было не упала. Лишь усилиями Твайлайт Спаркл удалось вытянуть её из беды и переместить на другую сторону. Я же вновь изобразил фэйсхуф, понимая, что та даже не решилась использовать свои крылья. Тем более когда я уже видел, как она летала.

«Полагаю, бесполезно спрашивать, почему она не взлетела, » — мысленно хмыкнул я, и мы всемером направились дальше в гору. Некоторое время мы шли аккуратно и молча, ибо впереди было опасное место, где в любой момент могла обрушиться лавина. Твайлайт заранее предупредила нас об этом, а потому все разговоры моментально смолкли.

Но стоило нам пройти десяток шагов, как внезапно из-за моей спины раздался звонкий крик Флаттершай, которая подвела нас и здесь, закричав на всю округу. Эпплджек сразу заткнула ей копытом рот, однако начавшийся сход каменной лавины уже было невозможно остановить.

На нас начал обрушиваться целый вал смертоносных камней. В то время, как остальные начали дико паниковать и носиться по округе, уворачиваясь от лавины, я сохранял спокойствие и старался вовремя увести Шестёрку с траектории падающих камней.

— За мной! — крикнул я им, и повёл за собой остальных. Только бы успеть! Камни всё падали и падали: самые мелкие лезли в глаза и нос, а более крупные барабанили по моей спине и плечам, однако я бежал, уводя за собой остальных.

В один момент Твайлайт отстала от нас, споткнувшись — всё же спортсмен из неё был никакущий. Я услышал её крик и обернулся, к своему ужасу обнаружив, что на нее сверху уже летел огромный валун. Будучи в два раза больше её самой, он бы легко единорожку раздавил, оставив от неё лишь мокрое место.

«Не позволю!» — решил я и ломанулся ей навстречу. Я бежал так быстро, как только мог, и лишь в последний момент я сумел оттолкнуть ее в сторону, воспользовавшись инерцией и собственным весом. Затормозить я не смог, и от ударной волны валуна, что упал в сантиметре от меня, я завалился на бок и отлетел на пару метров, проехавшись по земле вперёд. Но к счастью, камнепад уже почти прекратился, хоть всё вокруг теперь было в пыли и осколках камней.

Прокашлявшись и протерев глаза, я поднялся на ноги и огляделся по сторонам. К счастью, Твайлайт была цела и невредима, и она сидела где-то в нескольких десятках метров от меня и потирала голову копытом. Остальные ее подруги тоже были в порядке, и они помогли нам подняться на ноги. Меня всего шатало, и я чувствовал ощутимую боль в груди от всего этого.

— Фух. Это было близко! — тяжело дыша, сказала Эпплджек, когда я, опираясь на неё, смог встать на ноги.

— Да уж. Но хорошо, что все живы хоть, — ответил я, оглядываясь вновь. Вид передо мной открывался не самый радужный — та тропа, по которой мы шли до этого, была полностью засыпала галькой и валунами, но из хороших новостей было то, что путь вперёд был чист. А вокруг нас на десятки метров помимо дыма стояли еще и клубы пыли, которой мы теперь дышали.

— Если бы кое-кто помолчал, данная ситуация не бы произошла, — возмущенно сказала Рэйнбоу Дэш, зло поглядывая на Флаттершай. Та вся сжалась и грустно опустила голову в ответ.

— Простите, — робко и тихо пискнула желтая пегаска.

Пока остальные отряхивались и собирались продолжить путь, ко мне вновь подошла Эппджек и обратилась ко мне, заметив, как я морщусь от боли:

— Стевриан, с тобой все нормально?

— Бывало и хуже, — улыбнулся я через боль, — Сами же видели.

— Да уж, видели, — Эпплджек подошла ближе и взглянула мне в глаза, будто что-то припоминая, — Ты явно намекаешь на то, что произошло в Понивилле во всемя нападения Урсы.

«Ну, блядь началось», — выругался я про себя и закатил глаза, тяжело вздохнув. Не нравилось мне, когда элемент честности так смотрел на меня. Я уже понимал, что она проверяла меня, и от этого я чувствовал себя словно на допросе.

— Да! — вслед за земнопони ко мне подошла Рэйнбоу Дэш, подхватив слова подруги, — Ты был на последнем издыхании, когда тебя выловили из реки. Нам интересно послушать, что там было!

— А потом ему стало очень плохо прямо у нас на глазах! — добавила уже Рэрити, — Я многое видела, но не такое.

«Вот же насели. Хорошо, скажу им», — раздажённо нахмурился я и затем поднял одну ногу вверх, прерывая остальных.

— Хотите правду услышать? — спросил, мрачно оглядывая Шестёрку, что образовала полукруг вокруг меня.

— Да! — хором ответили все они.

«Ну теперь уж точно не отвертишься.»

— Да, я был в городе, когда Урса напала, — фыркнул я и продолжил, — Двое балбесов привели ее в город, и вот совпадение, я захватил с собой оружие…

— Оружие?! — испуганно воскликнула Флаттершай, не дав мне закончить.

— Да, два кинжала, — спокойно продолжал я, не обращая на её испуганный вздох внимание, — но я переоценил себя и по факту не смог её толком ранить. Но, похоже, все равно вымотал знатно.

Вся Шестёрка между собой переглянулась.

— Но почему тебе так плохо стало? — задала вопрос белая кобыла после короткой паузы, — Неужто она так больно тебя ударила?

— Нет, — я отрицательно покачал головой, — Дело не только в ранах. В один момент я кинул ей в голову шкаф, и она отбила его в одного из этих идиотов-жеребят. Я лишь в последний момент успел поставить щит вокруг них и получил такой удар по мозгам, что до сих пор с ужасом вспоминаю это.

Пони вновь переглянулись. Лишь Твайлайт, которая оставалась задумчивой всё это время, медленно подошла ко мне:

— Ты ни разу не использовал щит до этого? — спросила она, склонив голову набок, — Это же простенькое заклинание.

— В том и дело, что мои силы пробудились не так давно, а до этого я использовал лишь самые основы.

— Я в детстве тоже пыталась, и по первости у меня получалось не очень, — переступила с ноги на ногу лавандовая единорожка, — Когда я пыталась отражать летящие в меня предметы при помощи щита, то тоже было больно. Могу понять.

— Хм. А ты сможешь меня научить делать это так, чтобы не было больно? — решил поинтересоваться я у неё. Твайлайт с небольшим с сомнением скривила губы:

— Посмотрим.

— Ладно, — я кашлянул от дыма, из-за которого запершило в горле, прижав при этом ногу к груди. Из-за ушиба каждый тяжелый и резкий вздох теперь отдавался всполохом боли, но я терпел. — Надо двигаться дальше пока Понивилль не задымило.

— А как же боль? — забеспокоилась желтая пегаска, — Ты ведь можешь…

— Со мной всё будет нормально, — перебил я её, направляясь по дороге дальше вдоль завала камней и пыли, что образовался после обвала, — Идёмте.

Дальнейший путь мы прошли без происшествий, и довольно быстро достигли пещеры, из которой и валил черный как смоль дым. Там где-то в темноте дрых крупный красный зверь, в десятки раз больше меня самого. Это был большой алый дракон, разложившийся на груде золотых монет, который и выпускал тонны черного дыма из ноздрей. Оставалось только подивиться тому, как это могло сочетаться с реализмом. Чувство, будто он сжигал внутри своего организма нефть. Однако вместе с этим мне становилось немного страшно — таких огромных тварей мне ещё не доводилось встречать в этом мире. Что будет, когда он проснётся?

«Типичная ленивая жопа. Даже мышцы атрофировались от такого образа жизни. Интересно, а он вообще самостоятельно пытается охотиться или крадет еду вместе с золотом?», — задумался я, оглядывая жирную тушку. Дракон и в самом деле выглядел довольно толстым, по меркам драконов и неуклюжим на первый взгляд, однако это не уменьшало его опасность для всех нас.

Шестёрка же, согласно канону, остановилась у входа в пещеру и пыталась придумать способ заставить дракона уйти в другое место. Толком ничего не решив, они выбрали Твайлайт как переговорщицу. Я же решил просто постоять с умным видом у входа в пещеру и ждать, держа оружие наготове.

Твайлайт аккуратно подошла к морде дракона, один нос которого превосходил по размерам её саму, и безуспешно пыталась поговорить с ней. Тот лишь фыркал и выдыхал на нее дым, даже особо не шевелясь. Кажется, она не сможет его растормошить обычными беседами.

Далее его по очереди пытались растормошить Пинки Пай и Рэрити, но они ничего не добились, и я уже начал посматривать на Флаттершай, ожидая её выхода, как в пещеру влетела на полном ходу Рэйнбоу Дэш с намерением вмазать дракону по голове. Я попытался ее остановить, но было уже поздно. И тут произошло то, чего ни я, ни кто-то из Шестёрки не ожидал: дракон с неожиданной ловкостью схватил голубую пегаску в обе лапы и, вопреки ожиданиям, стал её давить в лапах, а она издала испуганный болезненный крик.

Я среагировал мгновенно: вытащил из ножен большой по меркам обычных пони меч и ринулся на дракона, с разбегу воткнув ему оружие прямо под чешую. Лезвие вошло примерно наполовину в его бедро, и хоть мне и показалось, что клинок для существа с такими размерами, как кинжал для Урсы, но дракон болезненно взревел и таки отшвырнул Рэйнбоу Дэш в сторону, переключившись на меня.

«Так… А теперь то что?» — прикинул я, понимая, что у меня и против дракона шансы невелики. Ну ладно — он хотя бы из плоти и крови, так что сделать против него что-нибудь можно. Только, в отличие от медведицы, у него был аргумент в пользу его мощи… И прямо сейчас я ощущал его в виде накаляющегося жара в его раскрытой пасти.

«Огонь!» — сразу догадался я и нырнул в сторону. И как раз вовремя — буквально в метре от меня пронёсся целый поток раскалённого пламени, неприятно обжигая моё тело. Ощущения были подобны тем, что ты чувствуешь, когда ты стоишь возле костра и чувствуешь весь этот жар, исходящий от него. И хорошо, что удалось избежать его!

Но увлёкшись огнём, я слишком поздно заметил метнувшийся в мою сторону хвост, который тут же припечатал меня к стене. Да так, что я аж почувствовал хруст моих рёбер и резкую острую боль в груди.

— Аррргх! — взревел я от подобного.

Было очень больно, но боль была несоизмерима с той, что я испытал во время боя с Урсой. Но сейчас мне все равно захотелось ответить дракону тем же, что и он мне — болью!

Яростно зарычав, я направил меч в морду дракону, намереваясь запустить клинок ему прямо в глаз. Тот среагировал сразу, выставив лапу на пути лезвия, и я услышал ещё один хруст, только уже со стороны дракона. А через секунду взревел и он сам, истекая кровью из лапы, в то время, как на пол пещеры упал отрубленный палец. Отвлёкшись, чешуйчатый сородич меня сразу прекратил давить хвостом и на какое-то время отпустил.

Воспользовавшись передышкой, я, ковыляя и пошатываясь, вышел из пещеры, ощущая резкий приток адреналина в крови на фоне встречи с таким огромным зверем. Страх куда-то улетучился, уступив место азарту, и я даже почувствовал, что боль в груди несколько притупилась. Шестёрка же испуганно пряталась за камнями у входа в пещеру, но я не стал их звать. Теперь это мой бой — и методы у меня будут довольно жёсткими.

Через пару мгновений из пещеры вырвался дракон, и он, издав оглушительное рычание, вновь напал на меня. Я уже выставил перед собой меч, готовясь отразить натиск, но вдруг в голову зверю влетел увесистый камень, который подняла и запустила Твайлайт. Тот с треском раскололся об дракона, и тот потерял равновесие, свалившись набок.

«Дура, нахуя ты опять это делаешь?!», — возмутился я про себя. Она же так выдаст себя и подвергнет опасности! Я же кого защищаю от дракона?

Но такая атака всё же была мне полезна, и, пока огромный хищник приходил в себя, я из последних сил, сжимая зубы от боли, прыгнул на шею дракона и наставил острие меча ему на горло.

— Лежи и не шевелись! Только попробуй что-нибудь выкинуть, и мой меч пронзит твою голову! — крикнул я ему, яростно, но победоносно скалясь.

Дракон, завидев уже настоящую угрозу своей жизни, не спешил подниматься, лишь переведя на меня взгляд.

— Зачем вы сюда приперлись, пони? — спросил он громогласным басовитым тоном с примесью рычания. Твайлайт и её подруги начали покидать свои укрытия, приближаясь к дракону, однако все равно оставались на приличном расстоянии от него.

— Мы хотели бы, чтобы вы ушли отсюда и дали Понивиллю спокойно жить, — выпалила Рэрити, всё ещё немного дрожа перед огромным зверем, — Вы весь город задымили!

— А нечего ставить свои тартаровы города, где не надо! — возразил, фыркая красный дракон, невольно сжимая покалеченную лапу в кулак, пытаясь безуспешно остановить кровь там. Из места, где некогда был палец, кровь так и хлестала, хотя я был уверен, что вряд ли он истечёт насмерть от подобного ранения.

Тут немного осмелела Твайлайт, и она выступила вперёд, гулко прокашлявшись:

— Где попало? Я думаю, это вам нужно спать в другом месте!

— Я сплю где захочу! Вы меня не только потревожили, но и сделали инвалидом, — прорычал ящер, тряся передо мной окровавленной лапой, — Кто из нас тут злобная тварь?!

Я нахмурился и коснулся лезвием чешуек дракона на его горле, словно предупреждая, что будет при попытке схватить меня.

— Я лишь сделал то, что должно, — спокойно и медленно сказал я на данную претензию, — Не стоило пытаться убить одну из нас. Ты еще легко отделался, дракон.

— Пожалуй, только ты тут представляешь угрозу из этой шайки, — дракон указал лапой на меня и раздражённо клацнул зубами, — Ты не похож на них, поэтому скажи мне: достоин ли я того, чтобы меня так жестоко избивали и прогоняли?

Меч мой дрогнул, но я его не опустил. А ведь в его словах что-то было…

«Он определенно этого не заслуживает», — всерьез задумался я, — «Однако, если бы не попытка убить Рэйнбоу Дэш…».

Клинок на сантиметр вошёл в его горло, пустив тонкую струю крови. Дракон вздрогнул.

— Не заслуживаешь, — кивнул я, но тут же добавил, — Но это не оправдывает попытку убийства.

— Она первая ударила меня. Я защищался! — фыркнул вновь красный гигант, тяжело дыша. Похоже, он уже всерьёз забеспокоился, что я его могу казнить здесь и сейчас. Но я не совершал пока никаких лишних движений и ждал.

— Ага, защищался, как же! — начала вставлять свои пять битс голубая пегаска, — Ты и моих подруг обидел. Я иначе поступить не могла!

Я послушал всё это, а затем покачал головой, прерывая диалог:

— Могла, — обратился я к Рэйнбоу Дэш, — Лучше бы вы пошли всей толпой, а не по одному.

В этот момент дракон подо мной неожиданно зашевелился, и, воспользовавшись тем, что я отвлёкся на разговор, резко столкнул меня с шеи здоровой лапой. Мой меч при этом отлетел куда-то в сторону.

— Вы меня достали, муравьи, — зарычал красный дракон и поднялся вновь на лапы.

«Так. Плохо дело! Второй раз его не удастся так прижать!» — занервничал я, доставая уже кинжалы. Меч искать — это слишком долго.

— Стоять! — встал у него на пути я, держа оружие перед собой, — Если не хочешь, чтобы я глаза тебе выколол — не пытайся к нам даже приближаться!

Дракон лишь усмехнулся и вновь раскрыл пасть, готовясь выдохнуть пламя:

— А мне и не нужно…

— Хватит! — послышался внезапно сзади звонкий, но гневный голос Флаттершай, — Хватит!

Дракон тут же остановился, так и не выдохнув пламя, а глаза его округлились от удивления и страха.

— Дракон! Что вы себе позволяете! То, что вы большой и сильный, не значит, что вам стоит обижать моих друзей! — продолжала Флаттершай, подлетая поближе к красному гиганту и встречаясь с ним взглядом.

— Но они первые напали на меня… — начал было дракон, однако жёлтая пегаска сразу же перебила его:

— Может, у тебя большие размеры, крепкая чешуя и большие зубы, но вы не можете! Повторяю — НЕ МОЖЕТЕ обижать моих друзей. Тебе это понятно?!

— Эм… Да… — только и смогла растерянно произнести рептилия.

— А теперь предлагаю тебе взять и улететь со своими вещами отсюда. Твой дым очень, очень мешает нашим жителям, дракон, — уже более спокойно добавила Флаттершай, делая вокруг дракона петлю и усаживаясь на землю.

Я успел заметить, что, как ни странно, но ее метод возымел эффект, и дракон от её напора аж припал к земле и опустил глаза, не в силах сказать что-либо ещё. Она убедила его, и причём совершенно без агрессии! Так вот что чудо взгляд Флаттершай способен творить. Невероятно!

После небольшой дискуссии застенчивой пегаски и дракона было решено, что он улетит отсюда в обмен на то, что мы поможем переместить его «кровать» туда, куда он захочет.

— Что ж, видимо, придётся ещё работать, — с толикой грусти вздохнул я, неожиданно осознав при этом, что моё ребро уже не болит.

«Ого! Что это? Неужели боль прошла? Как такое возможно?» — удивился я, ощупывая себя копытами. Боль действительно практически полностью ушла, что поразило меня. Это удивляло меня, пожалуй, даже сильнее, чем способность Флаттершай усмирять дракона. Только вот откуда это у меня? Я ведь точно помню, как он хвостом раздавил мои рёбра, а сейчас они вот — целы целёхоньки. Похоже, моё тело всё ещё обладает какими-то секретами, всё ещё скрытыми от меня.

— Эй. Ты в порядке, Стевриан? Нам нужна твоя помощь! — окликнула меня Эпплджек, которая заметила странность в моём поведении. Я тут же хлопнул мысленно себя по лбу и улыбнулся ей:

— Да. Я в порядке, — немного неуверенно протянул в ответ и отправился в пещеру. Необходимо было теперь перетащить всю эту кучу золота в новую пещеру, где дракон согласился обустроиться. Но там теперь его дым хотя бы не будет мешать.

Мы работали до самого вечера, и когда солнце уже заходило за горизонт, мы смогли закончить с этим и вернуться в город. Но уже перед самым Понивиллем Флаттершай с явным отвращением на меня посмотрела и, нахмурившись, начала наседать:

— О чем ты думал, Стевриан?! Ты пролил дракону кровь! Ты сделал его инвалидом!

«Что это это пьяные выходки? Я буду жаловаться!» — вспомнил я слова из одного классического советского фильма. Я совершенно не ожидал такого наезда, тем более от стеснительной и робкой на первой взгляд пони.

— Сахарок, может не… — хотела вмешаться фермерша, но ее тут перебили.

— Я долго за тобой наблюдала и видела тебя со стороны! Ты только и знаешь, что махать оружием и бить окружающих, не разобравшись! — ближе подходя ко мне, не переставала кричать желтая пегаска, заглядывая мне в глаза, — Ты монстр!

«Вот это блядь, нахуй заявление! Флаттершай и в каноне порой была не совсем адекватной, но чтобы так… Хренова пацифистка». — нервно рыкнул я, пока ничего не отвечая. Однако я тут же заметил, как она на меня смотрит.

«Этот взгляд… Его не перепутаешь ни с чем. Похоже, она хотела повторить приём с драконом уже на мне!».

— Погоди, Флаттершай, — вмешалась Рэрити, подойдя к пегаске, — Ты сама на себя не похожа!

— Вот именно! — крикнула Рэйнбоу, защищая уже меня, — Он спас меня от смерти, а ты винишь его в этом?

Услышав аргументы в мою пользу, жёлтая пегаска немного смягчилась, а затем тяжело вздохнула, отводя от меня взгляд.

— Я не…

— Ты ведь самая добрая из нас, — сказала фермерша, — Ты всем даешь возможность исправления. Ты наставляешь на путь добра и спокойствия. Он не монстр и помогает нам.

Флаттершай ничего не ответила — лишь опустила голову.

— Он спас меня от Гильды, — добавила ещё Твайлайт, — Я умерла, если бы не он. Я верю, что он хороший.

— Но я… — не найдя больше слов, Флаттершай отвернулась, и я заметил, как слеза пробежала по её щеке. Мне оставалось лишь вздохнуть, ибо я понимал, что она чувствовала в этот момент.

Конфликтную ситуацию смогла разрешить только Пинки Пай, которая странно подпрыгнула и с лёгким хлопком оказалась рядом с подругами:

— Как можно обвинять кого-то в этом? Может, по приходу в Понивилль устроим примирительную вечеринку?

Флаттершай чуть улыбнулась и, вытерев слезу, повернулась ко мне обратно, произнеся лаконично:

— Извини…

— Ладно уж. Ничего, — чуть скривив ухмылку, заявил я, попутно думая, использовала ли Флаттершай на меня тот самый взгляд, которым она усмиряет животных? Я же ведь тоже дракон, а потому не был уверен, подействовал ли он на меня или нет. Но ментально я никакого эффекта не почувствовал. Странно всё это.

---

Вечеринка была знатной. Мы веселились, общались и ели сладкое. Победу над драконом мы отпраздновали всем городом, и веселье продолжалось до второй половины ночи, пока жители не начали, наконец, расходиться. Я сразу решил направиться домой, но когда я дошёл до двери и приоткрыл её, я остолбенел от удивления. Передо мной стояло три силуэта — один высокий и два поменьше. И в них я сразу узнал принцессу Луну и двух лунных гвардейцев.

— Что ж. Приветствую вас, принцесса. Я прекрасно вижу в темноте, — спокойно сказал я, закрывая за собой дверь и бросил мимолётный взгляд на стражу ночной кобылы, — к чему тут гвардейцы?

— К тому, что о нашей встрече никто не должен узнать, — подойдя ко мне, приступила сразу к делу принцесса, доставая из своей закреплённой на боку сумки какие-то документы, — Здесь информация, что будет жизненно важна для тебя. Прочти внимательно, выучи все наизусть и войди в роль, насколько это вообще возможно.

Она протянула мне папку с документами, и я быстро открыл ее, приступив к чтению. Чем больше я читал, тем больше во мне нарастало паники, но я старался сдержаться и не выказывать признаки беспокойства. Лишь когда я закончил читать, я позволил себе несколько раз тяжело вздохнуть и всё-таки попытаться унять возникшую панику. То, что я там увидел, настолько испугало и удивило меня, что я даже не знал, что ответить, лишь спросил дрожащим голосом:

— Когда Селестия узнала об этом?

— Буквально только что, — ответила Луна, — Но я успела раньше, поэтому я и здесь.

— Значит… Мне нужно готовиться к худшему?

— Вполне вероятно, — тяжело вздохнув, кивнула аликорн, — Но все зависит от степени твоей готовности. Именно поэтому я давала тебе книги про грифонов.

— Вот оно что… — догадался я и переступил с ноги на ногу, — Хитро придумала. Я сначала даже не понял. Молодец!

Гвардейцы, тем временем, переглянулись и посмотрели на меня непонимающим взглядом. Впрочем, вопросов они и не спешили задавать, полагаясь на мудрость принцессы. Луна же немного посмеялась над фразой, а затем решила добавить еще пару моментов:

— Моя сестра, возможно, устроит не простое чаепитие, но, вероятно, завуалированный допрос. Будь к этому готов.

— Что-нибудь еще мне следует знать? — уже более серьёзным голосом спросил я.

— Да, — чуть улыбнулась принцесса, — Она вполне может использовать световые ловушки. Однако учитывая природу твоих… способностей, я не думаю, что это будет тебе полезно.

«Световые ловушки… Что бы это ни значило, звучит очень опасно» — поражённо подумал я, пытаясь вспомнить, где и когда я слышал про них. Однако сейчас всё моё внимание было сосредоточено на другом, и нормально думать о каких-то там ловушках Селестии было непросто.

— В общем, ничего хорошего, — констатировал я, тяжело вздыхая, — Я начну готовиться прямо сейчас!

— Лучше поспи, а то голова не будет работать, — сказав это, принцесса улыбнулась и слегка толкнула меня в плечо, позволив себя немного вольности, — Выше нос! Все будет хорошо!

Я чуть улыбнулся принцессе, а охранники, которые всё это время стояли и наблюдали за нами, удивлённо переглянулись. Но затем они вернули своим мордам строгое выражение, и один из них решил напомнить о своем присутствии, кашлянув:

— Великая! Извините, что отвлекаю, но нам пора идти.

— Да, вы правы Стоун, — посмотрела она на него, а затем перевела взгляд на меня, — Нам пора.

Я проводил Луну и ее гвардейцев до входной двери, а затем, как только за домом шум стих, включил свет и сел посреди комнаты, держа в телекинезе документы перед собой.

— Заебись…

Стевриан. Глава 19: Опасное чаепитие

¹ — После Изгнания Луны — эквестрийский календарь.
² — С глаз долой — из сердца вон.
³ — Конец венчает произведение.

Спустя неделю внимательного изучения документов, новой "фейковой" биографии и убеждений себя в том, что я более не Стевриан Анлас, а Фолкет Фаэрвинг, я наконец был готов встретиться с Селестией. Пришлось вспоминать различные шпионские уловки, при которых ты, будучи другой личностью, не выдаёшь себя. Они, прежде всего, убеждают себя в том, кем они являются, и искренне верят в это. А на допросах даже не сомневаются в своей же лжи, выдавая это за правду.

Именно в этом я должен был себя убедить. Что я — Фолкет Фаэрвинг, а не Стевриан Анлас. И если за сам допрос я был относительно спокоен после недели тренировок и моральной подготовки, то слова Луны о неизвестных световых ловушках, которые может для меня приготовить Селестия, по-прежнему пугали.

Итак... Что же такого было в Фолкете и его биографии? Согласно неё я являюсь членом семьи знаменитого и известного среди грифонов военачальника. Сей факт означает, что "моя семья" чисто фигурально всё ещё являлась дворянской, однако она попала в опалу из-за моего "отца", который в своё время поддержал восстание в Нова Грифони. Титул не отняли, но путь обратно в Империю семье был заказан. Родиной же семьи Фаэрвингов была одна из стран Грифонии — Аквелия. Это похожее по стилю, культуре и языку на Францию государство являлось сейчас независимым, однако на тот момент оно входило в состав Империи грифонов.

Теодор, отец Фолкета, родился в девятьсот сорок шестом году ПИЛ¹ по эквестрийскому летоисчислению в герцогстве Виновии, что входило в состав Аквелии. Он с ранних лет интересовался военным искусством, поэтому при первой же возможности поступил в военную академию. Окончив через пару лет её с отличием, он поступил на службу в армию грифонов и быстро продвигался по воинской иерархии. Когда он достиг звания лейтенанта в девятьсот шестьдесят восьмом ПИЛ, страну охватили беспорядки, и Теодор оказался в самой гуще событий. На тогдашнего правителя Гровера Четвертого было совершено несколько покушений, а власть в стране заметно пошатнулась, и лишь военной силой её удалось удержать. Выбрав сторону семьи Гроверов, Теодор после восстановления порядка в стране получил земли в Клубничном герцогстве, куда впоследствии и переехал. Там он встретил свою будущую супругу — Дэллу Фастрад, на которой и женился спустя несколько месяцев. Жизнь у отца Фолкета налаживалась.

Спустя два года король Гровер Четвертый поручил уже получившему звание майора Теодору Фаэрвингу отправиться на территорию современной Нова Грифонии и возглавить расквартированную там часть королевской армии. Несмотря на то, что ему поручили эту задачу одному, он решил туда переместиться вместе с женой. А уже спустя полгода стало известно, что Гровер Четвертый умер, и в Империи началась анархия. Пока охваченное новыми беспорядками государство распадалось на множество княжеств и герцогств, Нова Грифония тоже подняла голову и объявила о своей независимости. Точные причины восстания до сих пор не установлены, однако официально считается, что колония Империи устала от поборов налогов и огромных пошлин.

Теодор решил действовать: он начал собирать своих давних друзей и подчинённых и убеждать их выступить на стороне революционеров, а сам смог укрыть жену с яйцом ещё не вылупившейся дочери Аморет от надвигающейся опасности. Офицеры, поддержавшие борьбу за независимость — Тифизер, Теодор Фаэрвинг, Эрвин Хайхилл и Рейхард Айронкло, собирали грифонов со всех концов колонии. В один из дней, когда Теодор направлялся в отдалённую крепость на северной окраине страны, он нашёл в заснеженной пустоши маленького дракончика, который вот-вот рисковал замерзнуть насмерть. Как он здесь очутился — неизвестно, но грифон проявил к детёнышу милосердие и взял его к себе на воспитание.

После долгой и кровопролитной войны за независимость, Теодор решил тайком отвезти свою дочь в Аквелию, а сам начал воспитывать приемного сына, которого назвал Фолкетом. Он ему поблажек не давал и растил в строгости, как подобает поборникам бога Арктурия. Шли годы, и когда тот стал достаточно взрослым, Теодор устроил молодого дракона в военный лагерь, где тот встал на путь военнослужащего. Фолкет успешно проходил все испытания и, даже несмотря на то, что не являлся грифоном, со временем смог завоевать уважение сослуживцев, а также завел несколько друзей среди них. Теодор со временем попытался внушить сыну веру в Арктурия, заставить его поклоняться этому богу, но Фолкет был непреклонен в данном отношении, и по итогу дракон лишь начал понимать и уважать принципы грифоньей веры, но не более. К ним относились некоторые правила и воинская честь грифонов, которые проповедовали священники Арктурия. Теодор был недоволен позицией своего приёмного сына, но в итоге принял её.

Через несколько лет Фолкет получил военное образование, что позволило ему в девятьсот восемьдесят девятом году ПИЛ поступить на службу в элитный медицинский батальон, что был создан Рейхардом Айронкло. Там уже на следующий год он дослужился до звания младшего сержанта. Спустя еще три года, вдевятьсот девяносто третьем ПИЛ, Фолкет решил отправиться на поиски своей настоящей семьи, и он в течение следующих полутора лет путешествовал по миру. Его поиски прерывает неожиданная новость о смерти приёмного отца. Это побудило убитого горем дракона вернуться обратно, обеспечить похороны отца и заняться преследованием убийцы. Доподлинно неизвестно, что послужило причиной и мотивом убийства, но Фолкет смог отыскать след наёмника, причастного к смерти отца. Он вёл на территорию Империи грифонов, так что для того, чтобы тайком пробраться туда, Фолкет поменял имя и устроился наёмником. Лишь в девятьсот девяносто седьмом году ПИЛ Фолкет смог совершить свою месть, после чего он спешно покинул территорию Империи, и на этом пропал из виду. Известно лишь, что он только в начале тысячного года ПИЛ появляется в Нова Грифонии для того, чтобы проведать своих старых сослуживцев. К своему сожалению он обнаруживает, что все они погибли в битве за небольшую деревушку в ходе стычки на границе между Нова Грифонией и Сообществом полярных медведей, так что теперь Фолкета ничего не связывает с его прошлым. И его след вновь теряется ровно до той самой роковой ночи, когда вернулась Найтмер Мун.

Так что для меня это была идеальная биография, которая помогла бы замаскировать мою настоящую личность. Единственное, что мне не стоило говорить, пока что, так это тот факт, что я дракон, а не понидракон, по крайней мере при посторонних точно.

— Я готов, — сказал я самому себе и вышел из дома, где меня уже ждали два дневных гвардейца, которые пришли ранее и сообщили, что принцесса Селестия просит меня к ней явиться.

Весь путь до дворца её величества мы прошли молча. Стражи переговаривались о чём-то своём, а я обдумывал то, что буду отвечать Селестии. Я мысленно проговаривал всю биографию, которой я должен соответствовать, и морально настраивался на разговор.

Лишь у самой чайной во дворце передо мной возникла крупная тёмно-синяя тень, которая тут же приняла вид принцессы Луны. Гвардейцы к тому моменту уже отошли, поэтому мы остались в коридоре вдвоём — только я и она.

— Стевриан, — подошла ко мне ночная кобыла. Она внимательно на меня посмотрела, а затем коснулась своим копытом моего подбородка, встречаясь своим взглядом с моим, — Ты хорошо подготовился?

— Да, — кивнул я, — Ты что-то хотела?

— Да, хотела, — принцесса ночи достала телекинезом откуда-то из-под крыла чашку с горячим чаем и протянула мне, — Выпей, это тебя успокоит.

Я почувствовал запах, который шел от чая и вспомнил, что за растение было туда добавлено. Кажется, я нечто подобное пробовал в кабинете мисс Вайт, когда я только-только осваивался в новом мире.

— Чай с "шуткой"?

— Да, ты же его любишь, — улыбнулась Луна, наблюдая, как я с удовольствием пью этот напиток.

— Да... Интересный у него вкус, — подметил я, чувствуя необычно сладкий привкус, — Чего-то добавила ещё?

— Только сахар, — хихикнула принцесса, прижав копыто к морде, — Видимо, переборщила.

Я ничего не ответил, увлечённый вкусом и ароматом чайного напитка. Лишь когда полностью осушил чашку и передал её обратно Луне, я поблагодарил её кивком:

— Спасибо огромное за помощь. Ну, я пошел. Надеюсь, всё пройдёт успешно.

— Удачи тебе, — погладила Луна меня по плечу, — Не подведи меня.

Я развернулся к двери и телекинезом приоткрыл её, заглядывая внутрь. Там меня уже ждала белая кобыла:

— Проходи, — слегка улыбаясь, сказала мне Селестия, кивком указав на большой стул напротив нее, задвинутый под стол, — Садись.

Я зашёл внутрь и оглядел комнату беглым взглядом. В ней располагалось лишь несколько кресел и большой стол, на котором уже был поставлен чайник с несколькими наполненными чашками. Селестия приподнялась со своего сидения и внимательно начала следить за мной с едва заметной улыбкой. Стены украшали пёстрые гобелены и флаги с изображением солнца на красном фоне, а на полу плитки были выложены причудливыми знаками, словно образуя причудливые узоры в виде рун. Я предположил, что это не просто так, и, возможно, руны как-то связаны с ловушками, о которым меня предупреждали заранее. Решив не касаться их своими копытами, я медленно и спокойно дошел до кресла, выдвинул его из-под столика и сел напротив Селестии.

— Приветствую, принцесса, — безэмоциональным голосом произнёс я, усаживаясь поудобнее. Интересно, с чего же она начнёт беседу?

Однако та долго не стала меня томить загадками, а потому сразу начала:

— Рада тебя видеть, Стевриан, — глянула мне в глаза Селестия, выдерживая короткую паузу, — Или, может быть, Фолкет?

— Вижу вы знаете мое настоящее имя, — сказал я совершенно бесстрастно и хмыкнул, — Не думал, что вы про это уже знаете, принцесса.

— Не могла же я не узнать того, кто спас мою сестру, поближе, — улыбнулась она приторно добродушной улыбкой, придвигая одну из чашек мне, а себе забирая оставшуюся. Я посмотрел на чай и медленно вдохнул его аромат, мысленно фыркнул. От меня не ускользнул легкий кислотный запах, что слабо пробивался сквозь аромат напитка.

— Могли бы спросить прямо, — я простовато улыбнулся, словно разыгрывая дурачка, — Я бы ответил.

— Я была занята, — принцесса улыбнулась сильнее и поправила прядь своих разноцветных волос, — Перейдем на ты, хорошо?

— Хорошо, — попытался улыбнуться я в ответ, чем заставил Селестию непроизвольно поморщится: видимо она увидела мой ряд зубов, который перекочевал ко мне от облика дракона.

— Не мог бы ты выпить этот чудный чай? — спросила дневная кобыла, отворачиваясь в этот момент куда-то в сторону, — Я сама его заварила, старалась... Попробуй.

Тут уже не отвернёшься. Мысленно поблагодарив Луну и понадеявшись, чтобы всё сработало, я взял чашку телекинезом и отпил немного. И стоило мне сделать первый глоток, как через пару секунд мышцы горла схватил сильнейший спазм. Я сразу ощутил, как стенки шеи словно жгло изнутри, — это было не столько больно, сколько просто неприятно, но дыхание мне все равно перехватило, и я закашлялся, прикрывая рот одной ногой.

Селестия немного удивлённо раскрыла глаза и встревоженно спросила:

— Что такое? Чай плохо получился?

Нетрудно догадаться, что её эмоции были наигранными, однако я не показал и виду, а лишь коротко покачал головой.

— Я... — несколько секунд мой язык просто не мог пошевелиться, но затем я таки прокашлялся и почувствовал, как спазм постепенно отступает, — Я такого вкусного чая в жизни еще не пил! Спасибо.

— Рада, что тебе понравилось, — с этими словами Селестия вновь глянула куда-то вбок. Я осторожно посмотрел в ту же сторону, что и она, и периферийным зрением заметил, как контур одного из флагов заблестел, а на его поверхности на долю секунды вспыхнули какие-то руны, тут же исчезнув. Смекнув, к чему всё это идёт, я поспешил переключить взгляд обратно на Селестию до того, как она заметит подвох.

И уже через секунду ко мне вновь обратилась дневная принцесса:

— Скажи мне, Фолкет, — отпивая чай из своей кружки, с приторной улыбкой сказала Селестия, — Почему ты скрывал свое настоящее имя?

— Думаю, тебе известен род Фаэрвингов и его репутация среди грифонов? — ответил я вопросом на вопрос. Улыбка с морды Селестии пропала, однако тон в её голосе не поменялся.

— Прекрасно знаю, — ответила она, переведя взгляд на свою чашку чая, — Ты не хотел порочить имя Фаэрвингов своим прошлым?

— Можно и так сказать, — я пожал плечами и вновь придвинул к себе чашку чая делая новый глоток. Спазм повторился, но уже значительно слабее. Видимо, то особое вещество в чае уже не так сильно действовало.

— Про наемничество вы тоже должны быть в курсе, насколько я могу судить, — кивнул я после небольшой паузы.

— Да, — положительно ответила принцесса, — Хотя оно и запрещено почти во всех странах, но, если судить по твоему прошлому, вполне могу понять причины.

— Значит, про месть тоже известно?

— Угу, — лаконично ответила Селестия, отпив чая из своей кружки, — Позволь поинтересоваться: какова причина убийства твоего отца? Если не хочешь, то можешь не отвечать, если тема неприятная для тебя.

Я на миг задумался. Этого пункта не было в моей новой биографии. И я почувствовал, что если не отвечу прямо сейчас, то Селестия точно заподозрит неладное.

«Попробую спиздануть что-нибудь правдоподобное — вдруг поможет».

— Месть за то, что поддерживал в прошлом королевскую власть, — ответил я непринужденно и опустил взгляд, покачав головой. Я вовремя вспомнил, что Теодор в своё время подавлял волнения на материке грифонов.

Селестия в ответ негромко хмыкнула.

— Вот оно как... — задумчиво проговорила она, — Вы с отцом были близки?

— Да, весьма, — протянул я, на секунду переведя взгляд куда-то в потолок в задумчивости, — Но это уже в прошлом. Не хочу его ворошить.

Пока аликорн допивала чай, я задумался. Похоже, Селестия перескакивала с темы на тему, проверяя меня. Это настораживало и пугало одновременно, а также делало разговор непредсказуемым.

— Извини, — наконец, произнесла Селестия, отставив пустую чашку в сторону и тут же налив новую, — Как говорят: Aus den Augen, aus dem Sinn².

— Das Ende krönt das Werk³, — выдал я автоматом, вызвав у дневной кобылы тихий "фырк". Я даже сам не понял, как у меня получилось так красиво ответить на её реплику. Но затем тут же спросил, с сомнением хмыкнув:

— Извиняюсь, но почему ты перешла на грифоний?

— Просто вспомнила поговорку по такому случаю, — пожала та плечами и отхлебнула снова чаю, — Расслабься и выпей ещё, Фолкет.

Я принял её предложение и допил свой уже успевший остыть чай. На этот раз спазма не последовало, хотя горькое и неприятное послевкусие на языке осталось. Я не подал виду, что мне неприятно, и с каменным выражением морды осушил чашку до конца.

— А как поживает твоя мать? — спросила Селестия, едва я отставил пустую посуду в сторону.

— Она мертва.

— Что произошло? — обеспокоенно заявила кобыла, пододвигаясь ближе.

— Умерла от болезни. Ничего сверхъестественного, — развел я ногами, говоря про это так, будто просто читал новости.

— А сестра?

— Я давно о ней не слышал. Но чувствую, что она жива.

— Не знаешь, где она может быть? — Селестия заинтересованно наклонила голову набок, пытаясь выяснить подробности. Я же оставался невозмутим:

— Отец говорил, что он ее вместе с мамой перевез в Аквелию еще до революции.

— Ты ее хорошо знал?

— Я её, можно сказать, вообще не видел, — пожал я плечами в ответ. А затем вздохнул и на пару секунд прикрыл глаза, испытывая тяжесть в голове от навалившихся мыслей.

«Врать приходится, как никогда много, но от этого зависит мое будущее, а возможно и жизнь, поэтому нужно не оплошать. У Селестии я в полной власти сейчас и это... звучит жутко».

Однако наша миловидная на первый взгляд беседа всё ещё продолжалась, и я сконцентрировался на разговоре с принцессой вновь.

— Скажи тогда, — солнцеликая кобыла поводила ложкой по чашке круговым движением копытом и ухмыляясь, — У тебя остался ещё кто-нибудь на родине? Пара? Друзья?

— Никого, — покачал я головой, — Детей или пару я так и не завел, а друзья, с которыми я служил, погибли в столкновении на границе с медведями, пока я искал настоящих родителей.

— Ты их нашел?

— Нет, — я слегка нахмурился, — я был на драконьих островах и в южной Грифонии, но никто так о них и не поведал.

«Ух... Как же она прессует. Ей бы работать следователем или кто там допросами занимается?», — подумал я в перерывах между её бомбардировками вопросов. Но с другой стороны, зачем нужны следователи, если она и лично может из кого угодно вытянуть правду?

— Значит, тебя на Родине ничего не держит, и поэтому ты решил побывать здесь, в Эквестрии, нелегально? — прищурилась она, словно обвиняя меня. Я едва заметно вздрогнул от подобного.

— Я не с драконьих островов и не знал, что драконам здесь находиться запрещено... — пытался парировать, но был перебит ею.

— Даже если так, то ты все равно пересек границу нелегально, — ухмыльнулась белая кобыла, — Скажу честно: если бы ты не спас мою сестру, ты бы до сих пор гнил в тюрьме.

— Какая вы добрая. Спасибо огромное за это, — с долей иронии ответил я, понимая, что Селестия уже порядком утомила своей жёсткостью и принципиальностью в отношении драконов. Но вопреки моим ожиданиям, я лишь вызвал широкую улыбку принцессы и слегка рассмешил её.

— В таком случае... живи здесь спокойно, коль мы поняли друг друга, — она указала копытом мне в сторону выхода и телекинезом открыла мне дверь, — спасибо, что составил мне компанию. Ты свободен.

Я решил не задерживаться и сразу покинул чаевую. Дверь за мной тут же захлопнулась, словно кто-то с силой по ней ударил, и я тут же услышал с той стороны тихий рык и раздражённый цокот копыт. Кажется, всё пошло не так, как она планировала.

Но не успел я мысленно позлорадствовать над Селестией, как меня внезапно окликнул кто-то до боли знакомый.

— Стевриан! — услышал я голос Стара, — Какими судьбами ты здесь?

Я повернулся в его сторону. Стар выглядел весьма внушительно в комплекте брони лунной гвардии: плотный нагрудник из прочной черной кожи, что закрывал переднюю часть тела жеребца, со светло-голубым кристаллом в его середине; мощные толстые накопытники из металла темно-синего цвета; закреплённые на доспехе клинки, которые выдвигались при определённом движении. Все вышеназванные детали выдавали в нём настоящего бойца, который на фоне дневной гвардии смотрелся словно рыцарь среди крестьян. Я был впечатлён новым внушительным видом моего приятеля.

— Чего стоишь, рот разинул? Пойдём, может, прогуляемся? — заметив, как я замешкался, предложил мне жеребец. Я кивнул и быстренько его догнал, направляясь в сторону от комнаты, где восседала принцесса.

— Меня Селестия пригласила на чай, скажем так, — я стукнулся с ним копытами и затем обернулся на секунду назад. Мы уже отошли достаточно далеко, чтобы она нас не подслушивала, а дневной гвардии рядом не было. Так что можно было немного расслабиться

Стар же чуть прищурился, продолжая путь.

— Наверное не для распития чаев, верно я говорю? — поинтересовался он. Я вновь кивнул.

— Верно. Для допроса. Она задавала много личных вопросов и, кажется, пыталась меня расколоть при помощи сыворотки правды. Я чувствую это.

— Я это знаю, — ответил Стар, — Именно по этому поводу Луна меня и послала. За тобой.

Я удивлённо раскрыл глаза, услышав такое. Мне ведь не послышалось?

— Если ты это знаешь, то и насчет имени и биографии тоже в курсе?

— Да, — он огляделся, удостоверившись, что рядом никого нет, а затем продолжил, — На самом деле история весьма мутная, ибо биография, что предоставила тебе госпожа, реальная, а не выдуманная. Я так думаю, во всяком случае.

— Можешь пояснить подробнее? — я остановился, прекратив движение. Наше цоканье копыт, которое эхом разносилось по коридорам дворца, тут же смолкло. Ибо то, что я хотел услышать, было крайне важным для меня.

Стар же какое-то время просто молча смотрел мне в глаза, и лишь затем негромко продолжил:

— Дракона, ну очень похожего на тебя, многие видели в Нова Грифонии. Он жил там долгое время, а затем вновь пропал после смерти отца, — Стар поправил выдвижное лезвие на накопытнике и опасливо огляделся, — Потом появляется вновь ненадолго и исчезает снова неизвестно куда. И по совпадению почти через полгода появляешься ты. Ловко это ты так, да?

Я опустил голову крепко задумавшись. Неужели Луна нашла дракона, которого очень легко можно было вписать в мою историю. Удобно, конечно, Фолкет подвернулся под копыто, но что будет, если настоящий узнает об этом? Как быстро раскроется тогда обман? Не может же быть, что я — и есть тот самый Фолкет? Даже при условии, что я не помню того, что было до попадания в Вечнодикий.

Думаю, на этот вопрос ответ дать сможет только Луна. А пока я лишь усмехнулся и покачал головой.

— Она и вправду хорошо поработала, раз смогла столь многое разузнать, — добавил я вслух.

— А то! — Стар слегка улыбнулся, — Когда я только попал в лунную гвардию, то не думал, что Луна настолько крутая. А сейчас я не перестаю ею восхищаться!

Я ничего не ответил, лишь улыбнувшись в ответ. Стар продолжил:

— Я видел как она сражается. А как разбирается в интригах — это нечто. А ещё учит правильно драться чуть ли не каждый день!

Я чуть усмехнулся, обнажая слегка клыки.

— Она ведь вас обучает не только наяву, верно? — вспоминая свои уроки с принцессой Луной, переспросил я.

Стар в ответ отреагировал немного удивлённо. Он сначала раскрыл рот, а затем с лёгкой ревностью в глазах прищурился.

— Откуда ты знаешь?! — недоуменно воскликнул он, когда первый шок сошёл на нет. Я поспешил его успокоить, слегка толкнув копытом в плечо.

— Расслабься. Она тоже меня обучает сражаться, — ответил я, вновь улыбнувшись. Стар в ответ расхохотался и по-дружески толкнул меня сам в плечо.

— Класс! У нее явно на тебя большие планы! — вставил он, продолжая неспешно двигаться вперёд по коридору. Я же просто пожал плечами и двинулся рядом, поглядывая иногда на друга.

Но не прошли мы и десяти шагов, как Стар вновь решил спросить меня:

— Скажи, а ты нашел себе жеребца?

Ну и вопросы. Похоже, сейчас будет очередное предложение копыта и сердца, верно?

— Нет, а что? Хочешь стать моим партнёром? — невозмутимо спросил я в отвёт. Несколько секунд мы просто стояли и смотрели друг на друга, а потом оба синхронно заржали. Как всегда, подколки Стара относительно нетрадиционной ориентации вызывали смех, ибо умеет он такое хорошо. Признаться, я даже немного начал скучать по ним, пока жил в Понивилле.

— Кажется, мы немного отклонились от темы, — намекнул я, когда перестал смеяться.

— Да, — жеребец вытер копытом выступившие слезы и продолжил, — Значит, мне звать тебя Фолкетом?

— Видимо да. Но это всё ещё я, не волнуйся.

— Стараюсь, — жеребец ухмыльнулся, — Тем более, что я лунный гвардеец, а это нам делать запрещено.

— Смотрю, у вас всё строго с этим, — заключил я коротко, призадумавшись. Стар кивнул.

— Луна готовит лучших из лучших. Даже как-то странно, что она пока тебя не пригласила к нам.

— Говорит, что я пока не готов. Так что все вопросы к ней, — отмахнулся я, вспоминая свою последнюю ночную встречу с принцессой. Она и вправду так говорила, что рано мне к гвардейцам.

Какое-то время мы вновь шли молча. Вскоре мы дошли до той части замка, которая была выполнена в холодных и темных тонах. На стенах висели огромные флаги с изображением спутника данной планеты — луны в виде полумесяца, и на его фоне была голова аликорна, силуэтом напоминающий мне о Найтмер Мун.

— Я не видел этого места, — оглядываясь по сторонам, сказал я. Я также тщетно пытался вспомнить о том, какие части замка я ещё не посещал за время пребывания в казарме, но не мог никак узнать тёмную часть королевского дворца.

К счастью, Стар быстро мне прояснил на этот счёт:

— Ты уже был здесь, просто эту часть замка перестроили под нужды принцессы Луны.

— Вот как? — удивился я, — получается, они теперь делят дворец пополам?

— Да. Так уж решили. Здесь же расквартирована ночная гвардия, так что дневная сюда даже не показывается, — ответил мне жеребец.

Мы подошли к массивной двери, сделанной словно из мрамора и украшенной темно-синими орнаментами, а также изображением тёмного аликорна на фоне белой луны.

— Здесь везде теперь это изображение? — спросил я у Стара, указав копытом на дверь, где увидел его.

— Оно часто встречается, но не везде, — он немного осмотрел изображение взглядом и усмехнулся, — Даже не знаю, почему Луна это любит, но не мне спорить о вкусах.

Пока мы рассматривали дверь, за моей спиной послышался ещё один цокот копыт. Обернувшись, я увидел, как мимо нас проходил еще один лунный гвардеец-земнопони. Стар сразу же к нему подскочил и спросил, тронув за плечо:

— Рэд! Великая сейчас на месте?

Гвардеец тут же подскочил, как ошпаренный, но затем сразу вернул себе невозмутимый вид, заметив меня рядом и поправив броню на себе. Я сразу вспомнил про особенность своего друга незаметно подкрадываться и еле сдержал улыбку, видя секундную растерянность земнопоня.

— Никак нет, — покачал незнакомый мне жеребец головой, — Она сейчас со своей сестрой, но должна вскоре прибыть.

— Не страшно, мы подождем, — кивнул Стар и кивнул ему, продолжив разговор со мной, — Ничего, если мы тут посидим?

— Всё нормально, — ответил я, усаживаясь около двери.

Гвардеец просто прошёл мимо, а мы остались ждать у двери. Некоторое время мы со Старом просто болтали о своем, но когда я упомянул о медведице, то он сразу оживился и стал спрашивать, как я смог с ней расправится. Узнав, что я чуть не умер в битве с ней, жеребец так разволновался, что мне пришлось его успокоить, обняв.

Также я рассказал ему о случае с Гильдой, и мы вместе поржали с ее манеры разговаривать исключительно матом. Но стоило мне заговорить о случае с драконом, то Стар серьезно обеспокоился насчет моего психического самочувствия — всё же я дрался против своего собственного сородича. Я заверил его, что со мной всё нормально. Вряд ли он поверит мне, но я с этим ничего не мог поделать.

На самом деле я и вправду переживал из-за содеянного, ибо сам по себе дракон был не виноват. Особенно учитывая тот факт, что пещера была перевалочным пунктом для драконов и являлась нейтральной территорией. Выгонять оттуда красношкурого жителя пещер мы права не имели без согласования, но Селестия почему-то решила иначе. Однако меня волновало не только это, но и тот факт, что я искалечил сородича, пусть и за дело. Он всё же хотел убить Рэйнбоу Дэш, но я не позволил ему.

Наконец, спустя продолжительное время к нам явилась та, кого мы и ожидали: принцесса Луна в сопровождении того гвардейца-земнопони по имени Рэд. Когда они подошли к нам, ночная пони сразу отдала распоряжение Рэду и Стару заступить на ночной караул, и те поспешно ушли готовиться к работе. Оставшись наедине, Луна сразу открыла дверь телекинезом и пригласила меня войти.

— Патруль? — удивился я, — Уже ночь?

— Да, — тяжело и раздраженно вздохнув, ответила она, — Извини за задержку.

Я чуть нахмурился и, зайдя внутрь, решил поинтересоваться причиной её плохого настроения:

— Что-то случилось? — спросил я, пока Луна закрывала за нами дверь.

Мы оказались в весьма просторном помещении. Как и остальная часть замка, выделенного для принцессы Луны, оно было выполнено в холодных тёмных тонах, но обставлено по-минимуму. Для принцессы её личные покои выглядели воистину скромными: Большая кровать-гамак в форме полумесяца, пара больших столов из красного дерева с аккуратно придвинутыми к нему стульями, расставленные вдоль стены тумбочки, а также десяток разных по размеру и цвету подушек, разбросанных по комнате — вот и всё убранство, не считая шикарных занавесок, что прикрывали выход на просторный балкон.

— Моя сестра... — начала она, но запнулась на полуслове и недовольно прищурилась, — я не думала, что она столь мерзко поступает!

Я замер в нерешительности, не зная, как на это реагировать.

— Как я понимаю, она подмешала мне в чай сыворотку правды? — предположил я, усаживаясь посреди подушек напротив ночной кобылы.

— Да, — кивнула та, — И более того, она и вправду использовала заклинания подчинения во время беседы, — от Луны послышалось тихое рычание, — Уму не постижимо!

— Откуда ты это знаешь? — я несколько удивлённо приподнял брови. Не думал, что Селестия даже на такое способна. И, похоже, мне крайне повезло, что заклинание по каким-то неведомым причинам не сработало.

— Можно сказать, что она сама призналась мне в этом, когда обвинила МЕНЯ, — на местоимении она повысила голос особенно сильно, — в том, что я приготовила тебе противоядие и испортила её заклинания!

«Твою дивизию... Так и знал! Вот зачем это все ей? Почему она хочет под любым предлогом мне нагадить? Я встречал в прошлом подобных параноиков и вредин, но, чтобы и в этом мире было то же самое, а тем более, в мире, где дружба-магия...».

Я невольно закусил нижнюю губу и издал тихий вздох, постепенно переходящий в протяжное фырчание.

— Просто поверить и сам не могу... — буркнул я себе под нос, а затем поднял взгляд обратно на Луну, — ...что она на такое пошла. Я же и твою, и ее жизнь спас почти полгода назад! И вот она — благодарность?! Очередная попытка меня прижать к стене?!

Я вскочил с места, громко стукнув копытом по полу, так что Луна гулко прокашлялась и жестом остановила меня:

— Спокойнее! Я постараюсь уладить с ней этот момент. Я её хорошо знаю, и она меня послушает, — поправив синюю гриву, аликорн приблизилась ко мне и продолжила уже более спокойно, — не волнуйся на счёт подозрений. Она не поверила в то, что я смогла заказать или сварить тебе противоядие. Последних придворных алхимиков сократили уже лет сорок как ради экономии бюджета.

Я немного успокоился и уселся обратно, начав тереть свои виски ногами.

— Ладно. Извиняюсь за эмоции... а что касательно заклинаний и ловушек? — я приподнял уши, прислушиваясь.

— Она всё ещё уверена, что ты заранее знал, куда идешь. Но, учитывая твои предыдущие действия, она списала это на предвидение, — ответила Луна, параллельно записывая что-то на лист тетради при помощи ручки, сделанной специально под копыта, — К тому же, она явно ожидала, что заклинание подчинения подействует.

— С чего это она решила?

— Будем честны: Селестия немного боится и видит в тебе угрозу своей власти. Она давно за тобой следила, но никак не может объяснить твою природу и способности. Поэтому она осторожна, — с этими словами принцесса отложила ручку в сторону и глянула на свои записи. Но уже через секунду она недовольно скривила губы, и лист отправился в урну, а сама Луна продолжила, — а что до заклинаний: тут всё просто. Мне и вправду пришлось изменить некоторые руны, но этого никто более не заметил. Даже сама Селестия.

Получается, меня снова спасла Луна. Как же я был близок к полному провалу, оказывается! Повезло мне иметь такую могучую союзницу в лице ночной принцессы.

— Спасибо за помощь. Я весьма благодарен тебе, — я сделал совсем небольшой поклон, похожий скорее на кивок головы, — надеюсь, ко мне у Селестии больше вопросов нет?

— Больше нет. Всегда рада, что смогла помочь тебе, — кобыла искренне улыбнулась, и у меня от её улыбки на душе отлегло. Как жаль, что даже будучи её подданным, я всё ещё не защищён от Селестии. Оставалось надеяться, что она всё же оставит меня рано или поздно в покое.

— Ах да! — тут Луна внезапно спохватилась и достала из своего стола какие-то бумаги, передав их мне, — теперь это твои новые документы. Поздравляю, Фолкет.

Я внимательно их изучил, захватив телекинезом. Это были новые, чистые документы с именем Фолкета и моей нынешней фотографии. Выполнены они были лучше моих текущих.

— Какие хорошие документы! — искренне восхитился я, — спасибо огромное.

— Не за что. Но пока останься, — морда Луны стала стала серьезной, — присядь пока. Мы немного поговорим.

Я придвинулся ближе, и ночная кобыла рассказала мне про разведывательную сеть Эквестрии, которой заправляет дневная принцесса. Она оказалась куда больше и сложнее, чем я думал. Например, та сова, которую я видел недавно в горах, оказалась глазами Селестии, через которую она шпионила за мной. Всё-таки она продолжает за мной следить, и её глаза теперь могли быть везде. И от осознания этого факта мне стало совсем не по себе. Так что я решил на будущее быть осторожнее.

Помимо этого Луна рассказала мне про свою гвардию, впрочем, не углубляясь в подробности. Она к своим солдатам предъявляла крайне жесткие требования и карала за малейшие ошибки, тем самым воспитывая в них моральную и физическую стойкость. Ночь была для лунной гвардии временем бодорствования, и поэтому привыкшие к свету новички долго адаптировались к такому режиму, но благодаря жесткой дисциплине они делали это быстрее, если бы делали это в иной ситуации. В гвардию Луна отбирала только самых лучших и тех, кого рекомендовал лично я, за что та была благодарна. Конечно, кандидатам необходимо было ещё пройти обряд посвящения, но эту тему она обошла стороной. Возможно, в будущем я и в самом деле вступлю туда, но со слов Луны я всё ещё был не готов поступить в ряды гвардии. А пока у неё были несколько иные планы на меня. Какие — не объяснила, но мне было не столь важно про них знать сейчас.

Напоследок, отправляя меня обратно домой, ночная принцесса посоветовала мне меньше лезть напролом, когда опасность рядом, а также побольше спать. Решив, что она хочет почаще со мной общаться через сны, я принял наставление к сведению, поблагодарил её за и пожелал удачи в дальнейших делах.

На этой хорошей ноте мы и расстались.

Стевриан. Глава 20: "Тихий" городок

¹ — старое наименование одной из множества школ магии.
² — одна из костей скелета пегасов, фестралов и грифонов, которая есть у реальных птиц.

«… таким образом почти заканчивается месяц ветра. Тот допрос Селестии я, пожалуй, никогда не забуду. Благо все позади…».

Я перечитывал очередную запись в своём дневнике. Так уж повелось, что я часто его брал с собой во всяких поездках и путешествиях. А сегодня была как раз одна из таких поездок в другой город — первая в моей новой жизни. И пунктом назначения стал городок Хуффингтон, где, как я понял, обитали последователи культа Луны. Я решил составить компанию в этой поездке не только для того, чтобы развеяться и посмотреть на Эквестрию вне Понивилля и Кантерлота, но и познакомиться с поборниками культа нашей ночной принцессы. И по словам принцессы, с которой я и сидел сейчас в карете, они и обитали в городке Хуффингтон.

— Стевриан, — услышал я голос Луны, — ты опять задумался?

Я помотал головой и улыбнулся ей. Да уж, вот что случается, когда слишком задумаешься о своём.

— Извини, — посмотрел я на собеседницу и сразу же смущённо опустил взгляд, — просто за все это время столько произошло…

— Я знаю, — перебила меня кобыла, — мне тоже пришлось, мягко говоря, худо…

— Ты это про свою сестру говоришь?

— Можно сказать и так, — в этот момент карета налетела на камень и мы синхронно подпрыгнули на сидениях, а я даже слегка ударился головой о потолок. Пока я потирал ушиб копытом, Луна продолжала:

— Я ей ясно дала понять, чтобы она перестала донимать тебя. Тем более ты МОЙ подданный, а значит она не властна над тобой.

«А так можно было сделать? Неужели теперь она больше не будет меня домогать своими подозрениями?» — мысленно усмехнулся я. Сразу бы так сделали, и тогда мы бы избежали многих неприятностей.

— Не в обиду сказано, — ответил я слегка напряжённым тоном, — но она и вправду в конец оборзела. Я всё понимаю, но устраивать мне «допрос», — сделал я кавычки ногами, — установив ловушки на меня же — это совсем уж маразм.

Луна чуть недовольно скривилась в ответ, но тут же вернула себе нейтральное выражение морды:

— Я бы поругала тебя за такие слова, но, к сожалению, они правдивы.

— Чем она только думает? Крупом? — развел я ногами и фыркнул.

— Может быть, — Луна медленно кивнула и с грустью выдохнула, — сестра слишком сильно изменилась, и мысли её не ведомы мне.

Я открыл рот и хотел уже продолжить беседу о Селестии, но карета неожиданно остановилась, и запряженная в карету прислуга громко объявила:

— Мы на месте, госпожа! Можете выходить!

Мы оказались около городской площади напротив большого храма, отдаленно напоминающего архитектурой католический с легкой примесью православного, конкретно образца из России. Единственной атрибутикой, что отсутствовала на здании, были золотые купола и кресты, а вот серые каменные стены, окружающие храм, приятно ухоженный дворик и большие окна с витражами — они были в наличии.

Я никогда не любил ни православие, ни христианство в целом, так что мне даже думать не хотелось, что внутри этого храма. Я лишь тихо фыркнул и показательно отвернулся от храма, начав осматривать то, что было на площади.

Здание, около которого мы стояли, являлось местным отделом полиции, ибо слишком уж оно было похоже на образцы из американских фильмов о «диком западе»: двухэтажное здание имело решетки на окнах, а сами окна были выделаны стёклами откровенно старого образца. Деревянные темно-коричневые стены, деревянная, но массивная дверь, а также широкий балкон на втором этаже выдавали в строении старый архетип, а огромный значок с надписью «Полиция» на эквестрийском, расположенный прямо над входом, ясно указывал на его принадлежность силовым структурам города.

Дома местных жителей были таких же серых оттенков и архитектуры, что и церковь со зданием полиции, но отличались лишь цветами. По размерам дома также различались, но большая часть из них была двухэтажными и деревянными. Так что это был небольшой городок, где ничего примечательного даже на площади не находилось. В нём заблудиться, как нечего делать.

А вот дороги, ведущие с площади, а, если точнее, почти полное их отсутствие, уже реально удручало. Создавалось ощущение, что все еще находишься в России: где-нибудь в деревне в глубине страны, и иначе данное поселение было не назвать. Пара десятков жилых строений, всего одна церковь и один полицейский участок. Всё. Было видно, что данный населенный пункт не пользовался популярностью у народа, и тут жило, от силы, пара сотен морд.

— Идеальное место для деятельности культа, — сообщил я Луне, понимая, что здесь и в самом деле можно проворачивать скрытую деятельность. Неприметные дома, малое количество стражи, удалённость от столицы — что ещё можно сказать?

— Согласна, — кивнула ночная аликорн, посмотрев на храм, а затем фыркнула и помотала головой.

— Что-то не так? — спросил я принцессу, подойдя к ней поближе.

— Просто поверить не могу, что сестра позволила фанатикам жить на землях нашей страны, — с грустью ответила она, посмотрев на меня, — когда-то мы обе выступали за то, чтобы суеверия не цвели средь подданных наших, но достаточно было пропасть на тысячу лет, так сестра непутевая наша всё порушила.

— Серьезно? — чуть усмехнулся я, пытаясь осмыслить сказанное.

— Угу, — вновь кивнула принцесса ночи, — Я была решительно против того, чтобы нам поклонялись, как божествам. И сейчас мне больно видеть, что труды мои напрасны были.

— Благо, что тут православия нет, — улыбнулся я, пытаясь разрядить обстановку, но увидев раздраженное выражение морды Луны, я решил не продолжать тему.

— Стевриан, я всё понимаю, — тяжело вздохнув и закатив глаза, ответила она, — но твои шутки порой бывают неуместными. Совершенно неуместными.

— Прошу прощения, — извинился я, опустив голову.

— Извиняю, — холодно сказала Луна, а затем подняла мою голову обратно копытом, — учти на будущее.

Я стал осматривать площадь в поиске тех, кого можно поспрашивать насчет «культа», но Вульпа, что была телохранителем Луны в этой поездке и всю дорогу делала разведку местности, летая над каретой, уже опередила меня. К моменту, когда мы вышли на площадь, она с её молчаливого кивка куда-то скрылась, и через несколько минут вернулась, встав перед Луной по стойке «смирно».

— Разрешите доложить, великая? — обратилась она к принцессе.

— Разрешаю, лейтенант, — ответила Луна командирским тоном, обратив внимание на подчиненную.

— Я взяла на себя инициативу разведать это селение и не обнаружила засад или иных опасностей, — доложила Вульпа, — однако меня беспокоят последователи селестийского культа, которых здесь явно больше, чем в других местах, где мне удалось побывать.

— Что-то ещё? — спросила принцесса Луна.

— Штаб культа расположен на другом конце города, в подвале дома номер тринадцать. Также я выяснила, что на данный момент почти весь город сейчас находится на ежедневном молитвенном собрании, которое продлится ещё часа два.

Я удивленно хмыкнул, подивившись тому, как она в столь короткий срок она сумела так многое узнать о данном месте. Фактически, сейчас весь городок был, как на ладони.

— Что-нибудь ещё? — вновь спросила темно-синяя кобыла.

— Да, повелительница, — кивнула Вульпа, — я навела справки перед тем, как мы приехали сюда, и узнала, что главный священнослужитель-матриарх этого городка обладает очень сильной магией света. Также, если судить из её досье, она была одарена талантом к магии самой Селестией, но солнечная круп… — она быстро поправила сама себя и продолжила, — ваша сестра отрицает данный факт. Я бы предложила обезвредить матриарха заклинанием «молчания», ибо она фанатик на службе вашей сестры и она может помешать нашему плану.

— Спасибо, лейтенант, — кивнула Луна и посмотрела на меня, обратившись по другому моему имени — идем, Фолкет, у нас много дел.

Мы направились в том направлении, куда указывала Вульпа, и через несколько минут добрались до тупика одной из улиц, который оканчивался большой стеной.

— Вот, — фестрал указала на забитую досками дверцу подвала, — это замаскированный вход в убежище.

— Как ты об этом узнала? — задал я вопрос Вульпе, поглядывая на дверцу в подвал. Признаться, эта фестралка меня удивляла своим профессионализмом всё больше и больше.

— Несколько пони заходили внутрь, когда я разведывала местность с воздуха.

— Боюсь, что я не пролезу туда, — констатировал я, сравнивая маленький вход со своими размерами, — Луна пониже и пролезет. Пролезешь и ты, но не я.

— В таком случае постой снаружи, — ответила принцесса, — если что-то случится, то дай знать.

— Так точно! — по-армейски отсалютовал я, чем вызвал легкую усмешку у обеих кобыл.

Луна открыла магией дверцу подвала, которая, впрочем, поддалась только со второго раза, после чего обе кобылы вошли, а я остался сторожить вход, поглядывая по сторонам, навострив уши и внимательно наблюдая за окрестностями. Некоторое время ничего не происходило, и я только собирался размять затекшие мышцы, как услышал чей-то шёпот, доносившийся со стороны улицы:

— Как же мы покончим с этим богомерзким культом? — произнес мужской голос средних лет.

— Забросаем подвал горючей смесью, — ответил обладатель второго голоса, — ты же видел, как я брал бутылки?

— Вот для чего они! Умно придумано, я сначала даже не понял, — раздался вновь первый голос, — молодец!

«Вот же мы вовремя, сука прибыли», — выругался я про себя, — «Я вам ноги откушу, если вы попробуете сделать хотя бы что-то…».

Не успел я додумать мысль, как услышал приближающийся цокот копыт. Я приметил взглядом большую кучу мусора у самой стены и отступил за нее, зафиксировав телекинетическую хватку на рукояти своего меча, что я захватил с собой в поездку.

— Я пойду с той стороны и спалю сам дом, а ты кинешь им подарочек в подвал, а если попробуют спастись, то сожги этих еретиков! — сказал обладатель второго голоса, — Приступай!

Спустя минуту я услышал, как нарушитель ко мне начал приближаться. Я решил подпустить злоумышленника поближе, чтобы тот не сбежал, а когда он оказался всего-лишь в паре шагов от меня, я резко вышел из укрытия и навис над земнопони шерстью красного цвета с оранжевой гривой и кьютимаркой в виде капли. От страха тот уронил мешок с бутылками и попытался сбежать, развернувшись, но уперся шеей о лезвие моего меча.

— Если не хочешь лишиться головы, говори: сколько вас и кто послал? — поставил я жеребцу ультиматум, прижав лезвие плотнее.

— Я ничего не скажу гря… — не успел он договорить, как я надрезал ему правое ухо ближе к основанию, и тот громко вскрикнул. Но я тут же перевел лезвие обратно к шее и повторил вопрос, шикнув на него.

— Тварь! — крикнул фанатик, шипя от боли. Я слегка прижал меч к его шее, так что начала выступать кровь, и тот, испугавшись, стал куда сговорчивее:

— Нас только двое. Послала матриарх Августина!

— Спасибо, — сказал я и с силой ударил его по височной части головы навершием меча.

Красный пони от такого удара потерял сознание, а я вложил меч обратно в ножны и аккуратно задвинул бутылки с горючей смесью ближе к подвалу. Теперь необходимо остановить второго жеребца. Его я обнаружил уже с другой стороны дома: единорог с серой шерстью, зеленой гривой и кьютимаркой в форме карандаша уже поднес горящую спичку к мокрой тряпке, что затыкала местный «коктейль Молотова». Я среагировал молниеносно, кинув камень с земли так, что тот попав в бутылку, разбил ее ровно в тот момент, когда единорог уже собирался поджечь её.

— Тебя не учили, что играть с огнем плохо?! — крикнул я на всю улицу, чтобы меня было слышно.

Он посмотрел на меня и в ужасе попятился назад, но, сделав несколько шагов назад, он приободрился и ответил мне:

— Тварь противную богине не спрашивали!

— А тебе невдомек, хренов ты фанатик, что твои действия могут устроить в городе пожар и погубить его полностью?! — вновь закричал я, пытаясь достучаться до здравого смысла.

— Ради гибели врагов богини я готов на такое пойти! — ответил мне фанатик, безумно смеясь и готовя новую бутылку.

Я сразу же ринулся к этому сумасшедшему, вытащив свой меч из ножен. В эти моменты я думал лишь о том, как бы успеть предотвратить пожар. Буквально в последний момент я разбил брошенную бутылку мечом, тем самым разлив содержимое на дорогу. Оно сразу зажглось, пролившись на дорогу, лишь немного не достигнув стен дома.

Пробежав по инерции мимо жеребца я резко развернулся, и тут же увидел, как в моем направлении летит ослепительный огненный шар белого цвета. Я рефлекторно выставил перед собой псионный щит, но он был снесен за доли секунды и меня неприятно обдало пламенем. Однако вместо ожидавшей меня чудовищной боли и ожогов, пламя лишь вызвало сильное ощущение жара, словно я поднес лапу к горячей сковородке на несколько секунд.

— Что?! — пораженно вскрикнул соперник, — Ты же должен был сгореть в святом пламени!

«Что за?..», — мысленно недоумевал я, — «Я читал про это пламя. Оно и вправду способно за секунды спалить живое существо до костей. Но… Нет, не думаю, что меня спас щит. Тогда что?».

Но подумаем об этом позже. А пока я вновь кинулся к противнику и нанес рубящий горизонтальный удар, но он смог увернуться и его рог на секунду вспыхнул снова. Он успел послать в меня новый огненный шар, и увернуться или поставить щит я не успел. Шар с шипением врезался в мою грудь, и я почувствовал сильный жар в области груди, вместе с запахом палёной шерсти.

— Как?! — вновь поразился единорог, — Как ты еще жив?!

Я поморщился от боли и посмотрел на свою грудь, обнаружив там внушительных размеров ожог. Рана была страшной, но я ощущал, будто боль была притупленной, словно я имел какое-то врождённое сопротивление огню. Пока я отвлекся, единорог достал новую бутылку, поджигая «фитиль», чтобы метнуть ее в дом, но я не растерялся и толкнул единорога в сторону, а бутылка разбилась рядом, вновь разлив горючее содержимое на дорогу

«Какой же ты, блин, юркий!».

— Да стой же ты! — крикнул я, занося меч для нового удара.

В тот момент, когда я нанес удар сверху, соперник поставил магический щит, от которого лезвие клинка отклонилось, уйдя вправо. Я ударил по щиту еще дважды, но каждый раз удары отскакивали. Видя, что от столь сильных ударов мой соперник стал пошатываться, я вложил в удар еще больше силы, но в последний момент единорог с тихим хлопком растворился в воздухе.

«Телепортировался, зараза…», — не успел додумать я, как услышал за спиной шуршание.

Я развернулся и увидел, как единорог, находясь на приличном расстоянии от меня, достает еще одну бутылку из почти опустевшего мешка, чтобы метнуть ее в дом.

Я рванул к нему, буквально за секунды преодолев расстояние, и сбил того с ног, уронив меч на землю. Я не собирался останавливаться на этом и, не дав сопернику опомниться, с силой ударил его правой задней ногой, отбросив к дому напротив, отчего единорог ударился о стену. Пока тот с трудом поднимался на ноги, я уже подошел к нему, взял его голову копытокинезом и один раз приложил о стену, после чего единорог упал и затих, истекая кровью из раны на лбу.

Я некоторое время смотрел на поверженного соперника, пытаясь отдышаться, но когда я вновь оглядел место ожога, то обомлел:

«Что за нафиг?!», — выругался я про себя, видя на месте, где пару минут назад был ожог всего-лишь опалённую шерсть. Рана словно сама собой начала затягиваться. И это меня удивляло. Такое уже было во время боя с драконом, и сейчас повторяется. Странное дело…

— Фолкет! — услышал я голос Луны позади.

Я повернулся и увидел принцессу вместе со своими последователями, которых было всего семь. Вульпа также стояла рядом и крепко держала на цепи того красного земнопони, который хотел поджечь подвал.

— Что здесь произошло? — спросила принцесса, подходя ко мне.

— Эти двое, — указал я на красного жеребца и на единорога, что лежал рядом, — хотели убить вас, спалив дом, забросав их бутылками с горючей смесью.

— Это правда? — обратилась Луна к земнопони.

Тот хотел было сказать, что нет, но ощутимый удар цепью по крупу от Вульпы оказался убедительней и тот кивнул, глухо постанывая от боли. Он перевернулся, и я с удивлением обнаружил, что у него нет одного уха, а из него тонкой струёй вытекает алая кровь, капая на дорогу.

Пока я удивлённо рассматривал несчастного, пытаясь вспомнить, отрезал ли я ему вообще ухо или нет, Луна недовольно поморщилась.

— Фолкет, — обратилась принцесса ко мне, — почему у него отсечено правое ухо?

— Он оказался несговорчивым, но ухо я ему не отрезал, — объяснил я, — возможно он…

— Можно было бы обойтись и без этого, — фыркнула Луна, перебив меня на полуслове и повернула взгляд обратно на жеребца. Какое-то время она рассматривала его, а затем презрительно отвернулась и вновь обратно ко мне, — но раз так, то заслуживает наказания своего.

Принцесса переключила своё внимание на другого нарушителя и посмотрела на лежащего у моих ног единорога.

— А с ним-то что? — спросила она меня, указывая копытом на него.

— Он не оставил мне выбора, — я указал на бутылки, что валялись на дороге и в мешке около дома, — он находился слишком близко к дому и, к тому же использовал против меня белое пламя!

Глаза у Луны сразу же расширились от удивления и она переспросила:

— Я не ослышалась? Белое пламя?!

— Да, белое пламя, — подтвердил я, кивнув, — этот урод ранил меня в грудь, — указал я на место, где ранее был ожог.

— Но там ничего нет.

Я, желая проверить сказанное, коснулся груди, и с удивлением обнаружил, что там нет никакого ожога уже. Всё бесследно зажило.

— Я потом все объясню, — отмахнулся я, стараясь не показывать своего удивления, — это не для чужих ушей.

Похоже, мне предстоял долгий разговор с Луной, но, возможно, она сможет мне ответить, что происходит на самом деле?

Я направился к своему мечу, что лежал на земле, поднял его телекинезом, вытер от грязи о свою правую ногу и вложил обратно в ножны. И в этот самый момент из портала, который появился прямо посреди улицы, вышла Селестия вместе с двумя охранниками. Будучи изначально в хорошем настроении, принцесса посмотрела на то, что творилось вокруг, и ее настроение стремительно сменилось на негодование, а затем на гнев. Она посмотрела на меня, на Луну и на «культистов», после чего закричала на всю улицу:

— Что здесь происходит?!

— Сестра, тут… — не успела договорить Луна, как Селестия вновь уставилась на меня и злобно зашипела.

— Ты! — она стала подходить ближе, — Опять ты творишь беспредел, Фолкет. Это тебе…

— СЕСТРА! — перейдя на королевский-кантерлотский возопила Луна, обращаясь к Селестии.

— Что?! — крайне жестко ответила той сестра, все еще гневно скалясь. Я в этот момент вздрогнул, тщательно пытаясь скрыть своё беспокойство. Уф, только не сейчас и не здесь. Почему Селестии вдруг вздумалось объявиться ровно в тот момент, когда мы здесь? Ни раньше, ни позже…

— Здесь все не так, как ты думаешь! — начала объяснять тем временем принцесса ночи, — Эти двое, — она указала на лежавшего на земле единорога и находящегося на цепи земнопони, — хотели меня и моих подданных убить.

Глаза Селестии заметно расширились и она было хотела что-то сказать, но Луна продолжила:

— Здесь очень много верующих в твою божественность, сестра, — на этот раз кобыла указала ногой туда, где находилась церковь, — они явно недовольны тем, что рядом с ними живут те, кто не хочет в тебя верить, словно в живое божество. Эти двое особенно отличились, судя по всему.

— Да, — начал объяснять уже я, — первый хотел забросать бутылками с зажигательной смесью подвал, — указал я кивком на земнопони, — он не оказал мне особого сопротивления, а вот второй, — глянул я на единорога, — активно сопротивлялся и даже несколько раз запустил в меня белое пламя…

— Белое пламя?! — еще больше удивилась Селестия.

— Да, белое пламя, — кивнул я, выпрямляясь во весь рост, — я смог более или менее уцелеть, но мне пришлось его обезвредить, — я тихо рыкнул я топнул ногой, — у меня не было особого выбора, ибо он представлял угрозу для всех в этом городе. Сама посуди: если бы загорелся один дом, мог бы сгореть весь город.

— Он прав, Ваше Величество, — сказал один из охранников Селестии, и я краем глаза заметил, что от такого обращения у Луны начался нервный тик, — здания расположены достаточно близко, чтобы возник пожар.

— И ещё… самое, пожалуй, важное — сказал я, глянув на земнопони на цепи, — он сказал мне, что их послала матриарх Августина.

Последнее окончательно добило Селестию, и она напряжённо выпрямилась, смотря на меня так, словно готова была сжечь прямо сейчас и здесь.

— Августина?! — воскликнула белая кобыла, — Я обязана навестить её, — эти слова она произнесла так, что ее личные гвардейцы слегка отступили от нее, — но сначала ты! — указала на Вульпу копытом, — проверь церковь и…

— Я не обязана тебе подчиняться, — холодно ответила на приказ фестрал, — я подчиняюсь только Луне.

Селестия было хотела возразить, но лишь обиженно фыркнула в ответ.

— Сестра, — обратилась к солнечной кобыле Луна, — Мы с Вульпой и Фолкетом поговорим с матриархом, а ты позаботься о моих новых подданых и отведи их в безопасное место, — указала она на стоящих все это время позади нее группу пони, среди которых был и тот самый жеребец, которого мы видели в эротическом сне с Луной.

— Хорошо, — кивнула Селестия, — я позабочусь о них, но и ты будь осторожна, ибо Августина слишком… одаренная в магии света.

«Снова магия света? Чего это все на ней так помешаны-то? Сначала лекции Твайлайт о том, как важна в жизни любого пони магия света, а теперь религиозные фанатики хотят крови н’вахов… Жесть…».

— Фолкет! — обратилась ко мне принцесса ночи, — Идём. Нам нужно хорошенько поговорить с этой Августиной, пока моя сестра не начала этого делать раньше.

— Великая, — обратилась к Луне Вульпа, тут же прервав её, — А чего вы так боитесь? Поговорит она, поругает и отпустит.

— Не в тот раз, — покачала принцесса головой, — Если дело касается лично меня, то сестра становится… весьма неприятной личностью.

Представляю. Селестия, судя по всему, за сестру готова оторвать голову любому, так что я мог понять Вульпу.

Пока стража Селестии занималась двумя преступниками, мы втроём с Луной и её личным гвардейцем двинулись по улице в направлении церкви.

— Этого-то я и боюсь, — тихо вставил я по дороге, — в тихом омуте водятся такие твари, которых лучше бы не видеть.

— Очень надеюсь, что она более вменяемая, чем те двое, — произнесла Вульпа, кивая назад.

— Я тоже, — вздохнул я, — наивно, конечно, но я очень надеюсь, что Августина ответит на твои вопросы, — обратился я к Луне, посмотрев на нее.

— Меня не менее сильно волнует белое пламя, которое по тебе попало, Фолкет, — проявила обеспокоенность Луна, — а сейчас ты цел-целёхонек. Ты же ведь знаешь, что это?

— Это очень сильная боевая магия магической школы «солар¹», — начал выдавать я информацию из книжек, что читал ранее и хорошо запомнил, — такое заклинание способно за секунды схлопывать большую часть магических щитов и даже в ослабленном виде способно нанести ожоги никак не легче второй степени тяжести.

— Верно, — мрачно кивнула принцесса, — это меня крайне тревожит. Как только сестра могла допустить такое?

— Может быть виновата не сколь она, а сами пони? — предположил я, задумавшись, — Ты знаешь психологию пони лучше меня, как-никак.

— Я не моя сестра и не видела нашу страну тысячу лет, — грустно опустила голову кобыла, но затем сразу подняла ее обратно и глубоко вздохнула, — однако да, пони свойственно искать авторитетов. Но я не думала, что они станут перенимать привычки грифонов.

— А что, если их культура частично смешалась с вашей? Ты с сестрой в свое время завоевали весь этот континент и грифонов тоже должны были захватить.

— Да, — утвердительно кивнула принцесса и посмотрела на меня, — это многое проясняет.

Мы уже стояли возле храма. Я по инерции навострил слух, поводив ушами в стороны, и услышал звуки голосов, доносящихся изнутри. Я смог разобрать слова молитвы Селестии и горловое пение, однако ничего серьёзнее я не услышал.

— Как думаете, Великая, — обратилась Вульпа к принцессе ночи, — они уже знают о том, что тут произошло?

— Не думаю, — ответил я за Луну, — они спокойно молятся и, судя по всему, поют.

— В таком случае входим, — сказала Вульпа и встала слева от входа так, чтобы ее не было видно, а сама смогла бы увидеть всё внутри храма.

Я последовал примеру фестрала, встав справа от входа и кивнул Луне, чтобы она открывала дверь.

Дверь, как и ожидалось, открылась внутрь храма, и нам предстало следующее зрелище: десятки, если не сотни, жителей сидели на больших длинных лавочках и тихо молились Селестии; на противоположном конце на высоком пъедистале, стоя на задних ногах, вещала о спасении душ кобыла в длинном одеянии черно-белого цвета с изображением солнца в центре груди; справа от неё исполняли роль церковного хора трое жеребцов-земномони в легких одеяниях белого цвета, доходящих до крупа.

Из окна на противоположном от нас конце помещения лился яркий магический свет, проходя точно через стекло с изображением белого аликорна, что расправил крылья в полёте и простер передние ноги вверх. На стенах висели гобелены с изображением солнца на красном фоне. Всё это великолепие омрачали лишь ничем не покрытые серые каменные стены изнутри храма.

И пары секунд взгляда на это уже хватило, чтобы вызвать у меня чувство тошноты от святости этого места — я терпеть не мог христианство и религию, особенно в столь фанатичном виде.

«Фэ…», — возмутился я про себя и раздраженно фыркнул, — «Кому такое уныние может понравиться, просто ума не приложу. Никогда не любил церкви».

Я присмотрелся к главной жрице, что вещала о спасении душ, и заметил, что у нее белоснежная шерсть на тех участках тела, что не были скрыты под мантией. Помимо этого у нее была грива золотистого цвета, что сразу привлекло моё внимание, ибо казалось, что грива и вправду сделана из золота чистейшей пробы. Но самое главное было то, что она являлась самым обыкновенным земнопони, судя по отсутствию выпуклостей на спине под мантией. Однако ни у кого не было сомнений, что это и была та самая Августина, про которую и сообщала Селестия ранее.

Пока я засматривался на нее, кобыла на пьедестале открыла глаза, что до этого держала закрытыми, и я содрогнулся, увидев вместо привычных круглых зрачков абсолютно полностью золотистые белки глаз без зрачков. Меня всего пробрал холодный пот от такого взгляда, и в голову хлынуло воспоминание о тех двоих гвардейцах, которых обработала Селестия своей магией. Однако у тех были зрачки, радужки и прочие части глаза, но здесь они были полностью золотистые.

Заглядевшись, я чуть было не пропустил момент, когда Луна с глухим стуком копыт о каменный пол вошла внутрь храма. Все продолжали молиться и не обращали на неё никакого внимания ровно до тех пор, пока она не остановилась у второго ряда скамеек. Всё пение стихло, а взгляды прихожан уставились на ночную принцессу. Многие присутствующие взирали на неё с неподдельным ужасом, стараясь отступить как можно дальше.

Я посмотрел на Вульпу, что стояла напротив меня, и кивнул ей, синхронно с ней войдя в церковь. Буквально сразу же фестрал рванула вверх и, перепрыгивая с балки на балку у самой крыши, оказалась прямо над своей повелительницей. Я же, держась правой стены, стал продвигаться внутрь, стараясь не шуметь. К счастью, в огромном помещении церкви было весьма темно, так что меня практически никто не замечал. Наконец, оказавшись прямо напротив Луны, я вновь пригляделся к проповеднице, что сменила свое добродушие на злость. И на этом меня охватила лёгкая дрожь.

— Что в обители солнечной благодати делает столь богомерзкое создание? — злобно щурясь, задала вопрос Августина, — как смеешь ты осквернять это место своими копытами?!

— Мы, принцесса Луна Эквестрийская, право ходить где угодно имеем, — ответила ей в своей манере принцесса, — к вам у Нас есть вопросы, ответы на которые откладывать не стоит.

— Своими устами льешь ты яд, — продолжила гневную тираду Августина, — Уходи! Не получишь ты ответов!

— МЫ ПРИКАЗЫВАЕМ ТЕБЕ! — перейдя на королевский-кантерлотский, заявила принцесса ночи, топнув ногой о камень так, что тот треснул, а окружающие пони в страхе повскочили со своих мест почти прижались к стенам. Кто-то даже начал покидать церковь, пока Луна продолжала, — ОТВЕТЬ НА ВОПРОСЫ НАШИ, БЫСТРО!

Одетая в белую робу, золотоглазая кобыла отступила на шаг назад и сглотнула, но затем чуть улыбнулась и ответила:

— Задавай свои вопросы, демон.

— Это ты послала двух жеребцов из паствы своей, подданных моих изничтожить? — Луна сделала шаг вперед, и под ее поступью треснуло еще несколько камней.

— Я?! — возмутилась жрица, указывая на себя, — Да как ты смеешь обвинять пастыря света, дружбы и гармонии в столь низком и ужасном поступке?!

— Мы смеем обвинять кого захотим! — ответила темный аликорн, — И лишь такая, как ты, здесь осуждения достойна Наших! — показала Луна ногой на Августину.

Смотря на это, я отметил, что от Луны идет слабый, еле заметный черный дым, а сама энергия вокруг нее словно состояла из темной магии. Меня также поразил тот факт, что она с такой легкостью смогла расколоть одним ударом толстый каменный блок, толщиной в половину моего тела, что явно свидетельствовало о её огромной силе.

— Свету противна ты, — фактически зарычала на Луну Августина, — Покинь сию обитель, пока тебя не покарали!

Я заметил еле заметное свечение от копыт на передних ногах жрицы и понял, что она не шутит. Заметив такое, пони начали уходить из церкви активнее, а кто-то откровенно запаниковал, в результате чего у выхода образовалась целая толпа обеспокоенно галтящих жителей. Я же хмуро прищурился, задумавшись:

«Если здесь начнётся бой, то могут погибнуть и обычные прихожане. Нельзя этого допустить!»

— НЕТ! — ответила Луна на королевском-кантерлотском, и вновь топнула копытом, превратив камень под ее копытом в пыль. Она сделала шаг вперёд и остановилась непосредственно перед Августиной.

— В таком случае сгинь отсюда! — крикнула жрица, и в её копыте, вопреки тому, что у нее не было рога, образовался шар белой энергии. Затем у Августины неожиданно загорелись глаза и грива ярким золотым светом. А голосом, словно усиленным во много раз, она замолвила:

— ВОЗВРАЩАЙСЯ В ТАРТАР, ТВАРЬ!

Под Луной образовалась яркая, светящаяся золотистым цветом руна и я понял, что все идет по одному неприятному месту.

Мы ринулись с Вульпой к нашей госпоже одновременно, но, несмотря на свои размеры, я оказался быстрее, и на ходу оттолкнул принцессу в сторону, а сам упал прямо на скамьи, разломав их начисто.

Поднимаясь с пола, я повернул взгляд на Августину и заметил, как Вульпа пытается напасть на нее, но цепь, что она использовала сейчас в бою, просто отрикошетила от щита. Нанеся несколько ударов о щит, фестрал попыталась сменить направление атаки и напасть сверху, но была сбита сильным порывом ветра и ударилась о потолок, после чего упала на пол и заныла от боли.

Я прищурился и вновь посмотрел на происходящее, заметив, как Луна, остановившись в центре зала в нескольких шагах от меня, обратилась к колдунье-земнопони:

— ПРЕКРАТИ ЭТОТ ФАРС! СЕЙЧАС ЖЕ ИЛИ ПОЗНАЕШЬ ТЫ ГНЕВ НАШ!

«Какого хрена вообще происходит?!», — негодовал я про себя, — «Земнопони, что колдует как единорог, пони-фанатики… Что за пи…».

Я не успел додумать, как в сторону Луны полетела одна из скамеек, которая была тут же разрезана надвое клинком, который принцесса материлизовала прямо в воздухе. Толпа прихожан, которая всё ещё оставалась у выхода, громко закричала и задвигалась быстрее, образуя в том числе и давку. Мне стало не по себе от мысли, что Августина готова подвергнуть опасности даже обычных жителей во имя своих планов.

— НЕ ИСПЫТЫВАЙ НАШЕ ТЕРПЕНИЕ, МАЛЕНЬКАЯ ПОНИ! — все ещё пыталась достучаться до фанатичной жрицы Луна.

Принцесса ночи даже в данной ситуации стояла уверенно, без тени страха, своим видом излучая уверенность и силу, но, несмотря на это, жрица лишь ухмыльнулась и послала в кобылу белый огненный шар. Луна поставила перед собой магический щит и пламя расплылось по нему, не причинив вреда. Очевидно, она ставила защиту куда лучше меня.

Краем глаза я в этот момент заметил темный силуэт фестралки, который нёсся на Августину со спины, дабы ударить ее сзади. Однако земнопони ловко увернулась от стремительного выпада Вульпы и ударом задних ног отправила ту в полет вглубь зала.

«Пиздец… Откуда у нее такая сила?!».

Внезапно тело Августины засияло подобно солнцу и взмыло вверх. Поняв, что ситуация совсем плоха, я, повинуясь внутреннему порыву, взял в телекинез обломок лавочки и поставил вокруг себя псионный щит. Стоило мне лишь заслониться обломком, как тут же ощутил жар вокруг. Жар был не настолько сильным, чтобы повредить мне, но, казалось сжигал сам кислород, отчего дышать становилось труднее. Однако я нашел в себе силы идти вперед с намерением обезвредить жрицу. И чем ближе я находился, тем сильнее становился жар, но я терпел. В какой-то момент доска, что я держал перед собой, вспыхнула, подобно костру, и превратилась в огонёк. А вскоре и сам щит лопнул, а я опрокинулся на пол без сил. Однако, к счастью, действие магии Августины в тот момент и прекратилось.

Когда я поднялся обратно на ноги, то я был уже совсем рядом с Августиной. При взгляде на неё я мог бы поклясться, что она побелела от страха, но из-за шерсти белого цвета этого было невозможно заметить. Я было хотел с рычанием растерзать эту кобылу, но неожиданно перед этим её сбила с ног прилетевшая откуда-то Вульпа, откинув жрицу к стене.

— Тварь! — крикнула фестрал и ударила земнопони по морде, а затем отпрыгнула назад, взмахнула цепью, что была привязана к правой передней ноге. Та обмоталась о заднюю ногу кобылы, после чего Вульпа резко дернула ногой в сторону. Пытающаяся подняться жрица лишь успела пискнуть прежде, чем со всей силы быть впечатанной в стену с противоположной стороны.

Я лишь стоял и наблюдал за этим зрелищем, пытаясь сделать хотя бы вздох. Я ощущал жгучую боль в легких и сухость в пасти, словно я несколько дней ничего не пил. А голова вновь болела от перенапряжения.

«Что сейчас вообще было?», — медленно соображал я, видя, как фестрал, не собираясь останавливаться, проволокла жрицу по полу, после чего подкинула цепью в воздух, взлетела и ударила ту по спине правой передней ногой. А сама быстро поднырнула под нее, пока кобыла падала, и ловко впечатала ту в пол. Стиль боя у Вульпы был впечатляющим, однако мои мысли занимал не бой, а магия, которую проявила в действии Августина.

«Что за силу она использовала? Она же не единорог! Если это тоже часть «белого пламени», то почему я всё ещё жив?».

— ВУЛЬПА, ХВАТИТ! — неожиданно громогласно крикнула Луна откуда-то сзади.

Я повернул голову назад и увидел, что принцесса стоит на противоположном конце зала и заслоняет магическим щитом группу испуганных пони, что не успели покинуть храм. Я мысленно обрадовался, что она защитила жителей от воздействия магии, однако что теперь делать с Августиной? И пока я пытался осмыслить всю ситуацию, послышался хлопок упавшего тела и я вновь увидел Вульпу, которая прекратила истязания над Августиной и теперь стояла, держась правой передней ногой за грудь.

— Сте… — хотела было крикнуть Луна, но поправила себя, — Фолкет! Ты как?

— Я… — попытался сказать, но из горла выдавился лишь сдавленный хрип.

Тем временем, изрядно потрепанная земнопони поднялась с пола, поправила свою мантию и расхохоталась:

— Глупцы! Вы посмели нанести вред моей пастве и мне самой, — с усмешкой и хохотом, похожий на маниакальный, выдала Августина, — Богиня защитит!

В этот момент словно гром среди ясного неба прозвучал голос Селестии, усиленный королевским-кантерлотским:

— АВГУСТИНА! — белый аликорн вошла в храм перед расступившимися перед ней прихожанами и, приглядевшись к ней, я увидел, что ее накопытники словно начинают расплываться, как мороженое в летнюю жару, — ПРИКРЫВАЯСЬ МОИМ ИМЕНЕМ, ТЫ СОТВОРИЛА УЖАСНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ!

— Богиня, — съежилась от страха золотогривая кобыла и стала отступать к стене позади себя, прихрамывая, — Эти культисты и этот демон…

— ЭТО МОЯ СЕСТРА! — закричала Селестия так, что стекла на ближайших окнах просто лопнули, а потолок начал осыпаться, — ТВОИМ ДЕЙСТВИЯМ НЕТ ОПРАВДАНИЯ!

— Но…

— Я УМЕЮ ПРОЩАТЬ ОЧЕНЬ МНОГОЕ, — продолжала солнечная принцесса, — НО ТАКОЙ ПОСТУПОК, КАК ПОПЫТКА УБИЙСТВА МОЕЙ СЕСТРЫ, ПРОСТИТЬ НЕВОЗМОЖНО!

Я сам стал глохнуть от ее голоса и поэтому потряс головой, чтобы унять звон в ушах, но это лишь слегка облегчило страдание моих барабанных перепонок, ибо Селестия и не думала останавливаться:

— ТЫ ПЫТАЛАСЬ УБИТЬ ПОДДАННЫХ МОЕЙ СТРАНЫ, — по мере того, как диарх подходила ближе, я сильнее ощущал жар от нее, словно она сама была живой передвижной печью, — МОИХ МАЛЕНЬКИХ ПОНИ! ЗА ВСЕ ЭТО ТОЛЬКО ОДИН ПРИГОВОР — СМЕРТЬ!

— СЕСТРА! — крикнула Луна, пытаясь остановить Селестию, — Не делай то, о чем пожалеешь!

Селестия взвыла в праведном гневе и зажгла рог, но Луна, что встала между солнцеликой и Августиной, помешала ей свершить убийство.

— Сестра, не надо! — молвила принцесса ночи, — Отдай ее Нам, и Мы сами покараем ее!

Я лишь с открытой пастью взирал на их разборку, пытаясь уложить в голове происходящее, ощущая как головная боль только нарастает.

— Я не собираюсь оставлять ее живой! — фыркнула Селестия и попыталась обойти сестру, но та раскрыла крылья и преградила путь, — Отойди!

— Ни за что! — решительно ответила Луна, — Эта тварь дрожащая должна ответить пред Нашим ликом и, если потребуется, умереть, — она сузила глаза, смотря на старшую сестру, — Мы диарх, как и ты, — указала Луна на грудь Селестии, — Мы право имеем вершить правосудие так, как захотим! Отдай ее Нам!

В помещении, где остались к тому моменту лишь мы с Вульпой, Селестия с гвардейцами, Луна и Августина, воцарилось гнетущее молчание, длившиеся словно целую вечность. Наконец, солнечная принцесса погасила свой рог и произнесла отрешённым голосом:

— Будь по твоему, — принцесса дня со злостью посмотрела на Августину и фыркнула, — Забирай.

— Спасибо, — ответила ей Луна, отдав кивком команду Вульпе, чтобы та держала Августину на цепи. Я же тяжело вздохнул, пошатываясь.

«Так просто распоряжаться чужими жизнями? Вот, что значит абсолютная власть. Но хорошо, что убийство остановили. Око за око, и мир ослепнет, » — вспомнил я одну интересную цитату.

Принцесса Селестия громко фыркнула и направилась к выходу. Лишь у самого выхода она, обернувшись, холодно произнесла:

— Ты знаешь, что надо делать, Луна, — обратилась она к сестре и ушла на улицу.

Явно напуганные поведением своей владычицы, дневные гвардейцы сопроводили Селестию взглядами, переглянулись и проследовали за ней.

Тяжело вздохнув и вытерев пот со лба, принцесса ночи стала оглядываться по сторонам и, когда заметила меня, поспешила подойти и спросить:

— Фолкет! Ты цел?

— Мне кажется, Великая, что не очень, — ответила за меня Вульпа, подошедшая со связанной цепью Августиной, — От него аж дым идёт!

— Фолкет… — с грустью на морде сказала принцесса ночи, — Тебе нужна медицинская помощь…

— Воды… — простонал я, выдавливая из себя слово, тяжело дыша. Внутри от воздействия магии всё горело, и я чувствовал себя, словно выжатая сухая тряпка.

Луна стала судорожно оглядываться по сторонам, а затем куда-то отошла и вернулась уже с кувшином, наполненным каким-то красным напитком. Когда она поднесла кувшин к моей пасти, то я уловил четкий запах алкоголя, догадавшись, что это вино. Я хотел инстинктивно отпрянуть, но мне не дали даже этого сделать, фактически, насильно влив весь кувшин.

— Тебе лучше? — поинтересовалась Луна, положив кувшин куда-то в сторону.

— Лучше, — ответил я, переводя дыхание и облизывая губы.

«А вино не такое уж и плохое, но алкоголя вообще не ощущается. Странно. Точно также было и с алкоголем, что мы распивали с Гильдой».

— Ты не ты, когда… — хотела было спародировать одну известную рекламу Луна, но я её перебил.

— Знаю-знаю, — улыбнулся я и покачал головой, — А ты цела?

— Я же аликорн, что со мной станется? — пожала она плечами и ухмыльнулась. А я задумался вновь.

— Что это сейчас было? С магией, которую излучала Августина… — озвучил я свои мысли.

— Она решила, что сможет избавиться от всех нас, если сожжет церковь изнутри, — ответила Луна, злобно косясь на жрицу, — Я не могла подобраться ближе из-за ослепительного света, что она испускала. А ещё потому, что простые пони могли пострадать. Я просто обязана была их защитить.

Я огляделся по сторонам и только сейчас заметил, что все стены, пол и частично потолок были в копоти, словно от только что произошедшего пожара.

— Я понимаю, но откуда в ней столько силы? Она же не единорог! — удивился я.

— Я и сама удивлена не меньше твоего, — принцесса покачала головой, — а эти глаза…

— Похожи на те, что были у тех двух гвардейцев, которых обработала твоя сестра несколько месяцев назад, но…

В этот момент со стороны послышалось тихое шипение, и мы с Луной синхронно повернули головы, смотря на Вульпу, что держалась за грудь. Судя по её гримасе, ей было ничуть не легче, чем мне.

— Ты ранена, Вульпа, — констатировала Луна и подошла к ней поближе, чтобы осмотреть.

В этот момент я попробовал осмотреть фестрала своей диагностической способностью и обнаружил, что у нее сломаны два ребра и частично повреждена килевидная кость². Если переломы ребер даже для хрупких пегасов и подобных им существ не так уж и опасны, то повреждение килевидной кости грозит, в лучшем случае, инвалидностью.

— У нее сломаны первое и третье рёбра, если считать от груди, — вынес я диагноз, приглядываясь к Вульпе внимательней, — а ещё у нее трешины на килевидной кости.

— Вульпа! — обеспокоенно обратилась принцесса к своей подопечной, — Тебе нужно срочно показаться лекарю!

— Великая, я… — попыталась сопротивляться фестрал, но Луна ее грубо перебила:

— Не спорь с Нами, — аликорн пристально посмотрела на Вульпу, — Отведи Августину в темницу и бегом к лекарю!

— Так точно! — кивнула и отсалютовала гвардеец, направляясь к выходу, увлекая связанную цепью жрицу за собой. Судя по тому, что та шаталась, она еле-еле удерживала себя в сознании.

Я же ощутил, как головная боль достигла пика, и в глазах темнело. Я застонал и начал было падать, но Луна подхватила меня и произнесла:

— Тебе тоже нужна помощь! Идем, я открою портал прямо во дворец.

Мы медленно прошли к выходу, и все это время принцесса меня поддерживала физически, не давая рухнуть на землю без сил. Скорее всего, тоже самое она делала и с Вульпой, хотя это и осталось вне моего внимания.

— Мне тоже осточертел этот город, — сквозь боль прошипел я, — я бы лучше всё это время в библиотеке с Твайлайт…

— Молчи, — возразила Луна, — Береги силы.

Мы, наконец вышли на улицу и в морду ударил холодный ветер, заставив меня невольно задрожать, а при вдохе зашипеть от боли в груди.

— Еще немного, — успокоила меня аликорн, — Потерпи минуту.

Я посмотрел по сторонам и увидел, как Вульпа тоже ждет открытия портала, в то время, как Августина смиренно сидит на крупе, смотря на землю. Толпа прихожан в это время окружила нас и с тревогой смотрела на происходящее, ничего не говоря. Что было в их взглядах? Страх? Тревога? Благодарность за спасение? Озадаченность? Сложно сказать. Я видел разные эмоции на их мордах, но никто так и не заговорил с нами.

Через несколько мгновений портал с хлопком был открыт и Луна пропустила нас вперед. Нам предстоял серьезный и долгий разговор, но сначала отдых…

Стевриан. Глава 21: Посиделки у костра

После произошедшего с Августиной и её фанатиками прошло три дня, и всё это время Луна допрашивала её насчёт того, является ли та одна такой, или есть ещё фанатики такого же толка. Если они и были, то принцесса хотела узнать, имеются ли ещё места, где находятся её подданные. Но, как бы не пыталась разговорить Августину, но та ни на что не реагировала, смотря куда-то в одну точку перед собой.

В это время я проходил лечение у мисс Вайт, которую давно не видел. Как выяснилось во время осмотра, у меня из-за жара слегка обожгло лёгкие, поэтому холодный воздух причинял слабую, но все же боль, однако благодаря настойке, что белая кобыла-врач мне дала, мне стало легче, пусть и до выздоровления было далеко.

Мы пообщались и попили чаю после того, как меня осмотрели. Как рассказала мне мисс Вайт, недавно к ней приезжал её отец и спрашивал, как она и нормально ли с ней обращаются. Она не хотела говорить о том случае, когда чуть не погибла, но вынуждена была и меня упомянула тоже. Услышав это, её отец перепугался, но потом спросил, как меня найти, однако в то время я был в Хуфингтоне. Я взял это на заметку и ушёл к Луне, чтобы обсудить то, что недавно произошло.

Когда мы остались с принцессой наедине, я в первую очередь рассказал о «белом пламени» и о том, как оно на меня подействовало. Выслушав меня внимательно, Луна сделала предположение, основываясь на том факте, что магия исцеления на меня почти не работает, о том, что я сам по себе сильно устойчив к магическим воздействиям, и это меня уберегло от гибели. Однако насчёт регенерации раны, которую я также упомянул, она никакого объяснения придумать не смогла.

Также она спросила насчёт уха, но я ей ответил, что я ухо тому жеребцу не отрывал. Как позже выяснилось, ухо ему оторвала Вульпа, когда пыталась его связать, ибо тот слишком активно сопротивлялся.

Ещё некоторое время поговорив и выяснив, что теперь уже бывший «культ» принцессы Луны сейчас живут в столице, охраняются и рассматриваются как агенты для гражданского надзора. Я похвалил принцессу за эту весьма смелую идею, и мы попрощались.

---

Открыв дверь уже фактически ставшего для меня родного дома, я завалился спать, ибо вернулся глубокой ночью.

Заснуть у меня получилось фактически сразу, но сон видел беспокойный. Когда я проснулся утром, сон вспомнить не получилось, но осталось ощущение, что он был весьма важным, и я не мог отделаться от этой мысли весь день, даже во время тренировок с оружием, которые я проводил минимум три раза в неделю.

Вечером ко мне пришёл Спайк и лично вручил записку от Твайлайт с приглашением на пикник за городом. Я спросил дракончика, почему сама Твайлайт не дала мне это приглашение, и он ответил, что её не было в городе сегодня. Когда я вновь остался один, то задумался:

«Значит, пикник сегодня ночью, да? Интересно, чего Шестерка от меня хочет на сей раз?».

Поскольку дело близилось к вечеру, я по-быстрому собрал вещи, уложил несколько смачных кусков мяса, заранее приправленного местным аналогом красного перца и в маринаде.

По старой памяти, хотя я и не любил готовить, но решил сделать ужин действительно вкусным, благо я помнил, как делать сам маринад. Единственное, что не нашлось, так это майонеза — его просто не было. Я нашёл выход из положения в итоге, но получилось не совсем то, чего я хотел.

Закончив приготовления, я как раз к заходу солнца и выдвинулся к тому месту, где мы должны были встретится.

Как и ожидалось, я пришёл первым, и поэтому устроился таким образом, чтобы меня не было видно из-за холма и чтобы ветер не сильно дул. Покумекав немного, я решил собрать ветки на краю Вечнодикого леса и устроить костёр, чтобы и мяса пожарить, и чтобы было создать подходящую атмосферу. Когда стемнело, то к небу уже вовсю шёл густой дым от костра, а сам он приятно грел передние ноги, пока я сидел рядом и ждал.

Ждать пришлось долго, поэтому я время от времени подбрасывал в костёр дрова и ветки, дабы тот не потух. В один момент, когда я уже устал от слишком длительного ожидания, послышались голоса шести кобыл, явно взволнованных. По мере приближения ко мне я смог разобрать их речь:

— Кто это там траву разжигает на сей раз? — крикнула Эпплджек, — Небось опять Эпплблум решила поиграть в пожарного с вместе со своими подругами.

— Ох, Тартар его знает, — ответила подруге Рэрити. — А вдруг просто кто-то костёр развёл?

— Я даже не знаю… — тихо сказала на этот раз Флаттершай, — Главное, чтобы животные не пострадали.

— Навряд ли это Эпплблум с подругами! — возразила Рэйнбоу Дэш, — Но, если это так, то им точно приятно не будет!

Уже через пару мгновений я заметил их на холме недалеко от себя. Выражение их морд нужно было видеть: крайне удивлённые, с широко раскрытыми глазами, и у каждой читались различные эмоции, от досады до злости. Лишь одна только Пинки, заметив меня, помахала мне ногой и растормошила ближайшую к ней подругу, коей оказалась Твайлайт.

— Чего там встали? — спросил я, ухмыльнувшись, — Подходите, присаживайтесь.

Шестёрка еще немного постояла, а затем направилась ко мне, попутно ругаясь себе под нос, но Твайлайт решила мне высказать всё, что думает о данной ситуации:

— Зачем ты костёр разжёг? — обвинительным тоном обратилась она ко мне, — Тебе не говорили, что это может быть опасно?

— Говорили, но опасности нет, — покачал я головой и указал ногой на огонь, который потрескивал в углублении, обложенный большими камнями.

— Ух ты, мне нравится! — весело ответила Пинки Пай, — Моей сестре бы понравилось! — добавила она, слегка пританцовывая.

Мы все дружно посмотрели на неё вопросительно, но она лишь развела ногами:

— Что? Я сказала что-то не так?

— Да не, всё верно, сахарок, — усмехнулась Эпплджек и посмотрела на меня, — А все же для чего тебе нужен костёр?

— Чтобы было тепло и атмосферно, — улыбнулся я, — Заодно и поесть можно приготовить.

— Эм, а что именно? — недоумевающе задала вопрос Рэрити.

— Боюсь, вам это не понравится, — робко ответила Флаттершай.

— Да, Флаттершай, ты права, — я открыл сумку, развернул пакет и достал телекинезом кусок мяса, с которого капал маринад, и насадил тот на импровизированный шампур из острого куска железа, после чего я повернулся к Шестёрке.

— Как такое можно есть?! — возмутилась Твайлайт, демонстративно показывая, что ей противно на это смотреть, отворачиваясь и кашляя.

Остальные кобылы выражали смешанные чувства: Флаттершай смотрела то на землю, то на меня, но отвращения у нее не было; Эпплджек пыталась убедить Твайлайт, что это не есть плохо; Рэрити отводила взгляд, периодически всё же кидая его на меня; Пинки Пай смотрела на своих подруг с непониманием; и лишь во взгляде Рэйнбоу Дэш присутствовал интерес.

«До чего же… Как же тебе в жизни плохо придётся, Твайлайт, как же плохо», — покачал я головой и подвесил кусок мяса над костром при помощи телекинеза, периодически переворачивая, чтобы лучше прожаривался.

— Твайлайт, сахарок, — попыталась Эпплджек успокоить подругу, — Мы все разные, и нужно это учитывать. Не все едят растительные продукты.

— Твайлайт, — обратилась к единорожке Флаттершай, — Ты же помнишь ситуацию со Спайком, верно?

Когда Твайлайт немного успокоилась и повернулась обратно ко мне, то я решил разрядить обстановку и предложил кобылам немного чая с «ядовитой шуткой», который я захватил с собой из дома. Они, естественно, не очень поняли «шутку», но я заверил, что в таком состоянии чай безопасный, и для демонстрации заварил его и выпил.

Обстановка постепенно стала налаживаться, и Шестёрка почувствовала себя относительно спокойно, судя по эмоциональному фону, даже несмотря на запах жареного мяса.

— Знаете, — начал я спустя некоторое время, — На самом деле меня зовут не Стевриан.

— В смысле? — в голосе Рэйнбоу Дэш можно было различить как удивление, так и возмущение. — А как тогда?

— Мое настоящее имя Фолкет, — сделал я паузу, прежде, чем продолжить, — Фолкет Фаэрвинг.

— Какое-то грифонье имя, — вновь высказала свою мысль голубая пегаска.

— Да, это точно, — посмотрел я на кусок мяса и проверил на предмет прожарки, покрутив перед собой и понюхав, — Я рассказывал Эпплджек, что я проживал в Нова Грифонии.

— Эпплджек! — обратилась к подруге Рэрити, — Дорогуша, почему ты молчала?

— Я не думала, что это важно, — пожала плечами оранжевая земнопони.

— Погодите-ка! — воскликнула Твайлайт, — Я где-то читала о такой фамилии, но где?..

Пока лавандовая единорожка глубоко призадумалась, я проверил мясо, проткнув его ножом, после чего достал тарелку из сумки и положил мясо на неё, собравшись наконец поесть. Неожиданно, когда я уже нарезал мясо и поднёс кусок к пасти, к явному неудовольствию Рэрити, которая на меня смотрела, Твайлайт высказала свою догадку:

— Точно! Это же род, что ведёт свое начало еще со времен Гровера второго! Именно тогда фамилия Фаэрвингов стала известной среди грифонов Империи! — единорожка сделала небольшой перерыв и выпила чая, а потом продолжила, — Абсолютно все в роду были воинами, а последний известный в роду носил имя Теодор и прославился как отличный стратег!

Все пони посмотрели на меня изумленно, ожидая, что я скажу на это.

— Всё верно, — кивнул я, — Я приёмный сын Теодора.

Теперь все смотрели на меня с широко открытыми глазами и отвисшими челюстями.

— Я не знала, что он усыновлял кого-либо, — первой отошла от удивления Твайлайт, — Сколько же лет назад это было?

— Мне двадцать восьмого числа месяца ветра исполнится тридцать лет, — пожал я плечами и таки отправил первый кусок мяса в пасть. Слова о возрасте были правдивы: мне и вправду скоро исполнялось тридцать лет.

— Как классно! — воскликнула Пинки и топнула копытами, аплодируя и широко улыбаясь, — Вечеринка! Будет здорово! Тем более юбилей… Прямо представляю, сколько я напеку тортов и прочих сладостей, а ещё…

— Ты старше всех нас будешь, — констатировала Эпплджек, — Теперь понятно, почему ты такой смурной.

Я от такого заявления удивился и посмотрел на окружающих меня кобыл, а затем фыркнул и пожал плечами.

— У меня есть причины не быть все время весёлым как Пинки Пай, — взял я новый кусок мяса и отправил его в пасть, — Но прямо таким уж «смурным», — сделал я кавычки копытами, — Нет, я не смурной, просто серьёзный.

— А в чём дело? — задала вопрос Пинки, наклонив голову и вопросительно смотря на меня.

— Твайлайт, — обратился я к единорожке, — Ты знаешь, что произошло с Теодором?

— К сожалению, нет, а что?

— Он мёртв, — сказал я с каменным выражением на морде ради драматического эффекта.

Вся Шестерка дружно охнула и стала меня утешать, но я заверил их, что это дела давно минувших дней и это не беспокоит меня так, как беспокоило в то время. Мне явно не поверили, и Пинки предложила устроить вечеринку по поводу моего дня рождения ещё более эпичной, чем хотела до этого, ради того, чтобы меня утешить. Она так упорствовала, что пришлось согласиться.

— Ладно, ладно! — уступил я напору розовой земнопони, — Я согласен!

— Да! — Пинки Пай просто подпрыгивала от удовольствия, — Прямо завтра же начну подготовку! Ты не пожалеешь, Сте… — она помотала головой, поправляя себя, — То есть Фолкет!

— Может, лучше о чём-нибудь ещё поговорим?

— Скажи, — обратилась ко мне Рэрити, — У тебя есть ещё семья, кроме отца?

— Да, — кивнул я, — Есть сестра, но я её не видел с раннего детства и фактически не помню, как она выглядит.

— Как ее зовут? — вновь спросила белая единорожка.

— Аморет, — ответил я, взяв еще один кусок мяса и отправив его себе в пасть.

— Какое красивое имя, — мне показалось на секунду, словно Рэрити замурчала, как кошка, — Какое романтичное! Просто олицетворение самой любви!

— Эй! — возмутилась Твайлайт, — А как же принцесса Каденц? Разве не она олицетворение любви?

— Твоя няня? — спросила Рэрити, глянув на лавандовую единорожку, — Да, определённо. Но я имела ввиду имя, а не саму суть.

— Да, — ответила кобыла, — Она вторая после Селестии, кто мне нра… — хотела было сказать Твайлайт, но замолчала на пару секунд, после чего посмотрела на нас, как ни в чём ни бывало, — В общем: она действительно олицетворяет любовь.

«Так! Я уже догадался какие у вас с Селестией отношения», — усмехнулся я и покачал головой, чем привлек внимание лавандовой единорожки и недобрый взгляд с её стороны, — «И не надо на меня тут дуться! Своим поведением и Селестия это подтвердила тогда, когда она застала меня в библиотеке».

— Кстати, Фолкет, — обратилась ко мне Эпплджек, — Каково это — жить с грифонами?

— Как в курятнике, — тихо хихикнул я, но шутку никто не оценил, — А если серьёзно, то кто-нибудь из вас может себе представить чисто жеребцовое общество, где царит конкуренция, отовсюду летят пахабные шутки и все хотят в чем-то обогнать других?

— Допустим, — подала голос Рэйнбоу Дэш, — И что с того?

— С того, что такое почти повсеместно, особенно в армии.

— Ты служил в армии? — спросила пегаска.

— Да, служил, — кивнул я в ответ.

— Круть! — восхитилась она и вновь спросила, — Но разве грифоны принимают в свою армию другие расы?

— Обычно нет, но для меня сделали исключение.

— Всё ясно, — фыркнула радужногривая, — Тебя по блату взяли благодаря отцу.

— Возможно, — ответил я ей, сделав глоток чая из своей кружки и обнаружив к досаде, что тот уже остыл, — Но сержантского звания я добился честным трудом.

— Так ты ещё и звание имеешь? — вмешалась в разговор оранжевая земнопони.

— Да, имею, — кивнул я, — Мы ведь не так давно говорили на подобную тему, помнишь?

Все посмотрели на Эпплджек с вопросительным выражением на мордах.

— Почему ты нам не сказала, что общалась с ним? — задала вопрос Рэрити.

— Я не думала, что это так важно, — кобыла только пожала плечами и уставилась на костер, о чём-то явно думая.

— Да что всё обо мне, да обо мне, — решил сменить тему, — Вот ты, Твайлайт, — я посмотрел на неё, — Скажи, сколько тебе лет?

— Фолкет! — возмутилась Рэрити, — Это не очень-то и вежливо, спрашивать кобылу о её возрасте!

— Всё нормально, — успокоила ее единорожка, — Мне семнадцать.

— Такая молодая, а уже выдающийся маг страны? — ухмыльнулся я.

— Ну, — Твайлайт потупила взгляд и тихо хихикнула, — Я стараюсь, но наверняка есть кто-то лучше меня.

«Да уж, это точно. Ты ещё Старлайт не встречала».

— Даже если и есть, то настолько начитанной точно нет. — слегка улыбнулся я. — Я видел книги в твоей библиотеке и должен сказать, что коллекция весьма внушительная.

— Эти? Это сущая мелочь по сравнению с тем, что у меня было, когда я жила при дворце, — единорожка мечтательно посмотрела куда-то вдаль и широко улыбнулась.

— С чего это ты вдруг решил поспрашивать о ней? — поинтересовалась Рэйнбоу Дэш, — Я думала, что до того, что у нас всех шестерых на душе, тебе дела нет!

— Разве? — удивлённо уставился я на пегаску, — Может быть, я просто хочу узнать вас поближе, раз уж живу здесь столько времени. И раз вы меня так спрашивали о личном, то логично спросить подобное и у вас.

— Дорогуша, — обратилась к Рэйнбоу Рэрити, — Не будь так категорична. Я уверена, что так оно и есть, — сказала она и посмотрела на меня, — Всё-таки разногласия между нами давно пора забыть.

— А были ли разногласия? — посмотрев на всех, спросила Пинки, — Это просто небольшие недоразумения, которые бывают в больших семьях. Не мне ли знать, когда в семье множество различных мнений и взглядов на жизнь. Вот как-то я поругалась с Мод насчет того, как правильно подравнивать поверхность камней, и мы не общались целую неделю! Вот тогда…

Когда розовая земнопони увидела раздражённое выражение наших морд, то сразу же замолчала и сделала жест ногой вокруг пасти, показывая, что будет впредь молчать.

— Тем не менее, она права, — обратился я ко всем, — Давайте забудем наши разногласия. Особенно тот случай, когда я тебя спас, Рэйнбоу, а потом упрекнул излишне сильно.

— Ладно, — глубоко вздохнула пегаска и посмотрела на меня, — Я сама виновата, не подумала прежде, чем ринуться в бой, — она протянула мне свою ногу и подставила копыто, — Мир?

— Мир, — протянул и я ногу в ответ, после чего она слегка стукнула моё копыто.

Дальнейший разговор протекал в более дружественном ключе. Я узнал, помимо прочего, что Пинки увлекается не только выпечкой и музыкой, но и ради интереса смастерила небольшие статуэтки из камня, что изображали обеих принцесс. Самое интересное, пожалуй, в этом плане то, что она сделала это ещё задолго до прибытия Найтмер Мун обратно на эту планету, что ещё больше заставило меня задуматься о природе её способностей.

Если вышеотмеченный мной факт меня удивил лишь наличием у Пинки пророческих способностей, то большее удивление я ощутил, узная, что Твайлайт увлекается написанием собственных маленьких по объёму произведений, что по сути были фанфиками. Когда я задал вопрос насчёт содержимого данного творчества, то она ответила, что там лишь сюжет на тему «а что, если». В качестве примера она привела вариант развитий с победой короля Сомбры, и судя по описанию, сюжет целиком и полностью копировал одну из альтернативных реальностей в каноне. Именно в этот момент мне пришла мысль о том, что измерения и миры могут пересекаться друг с другом, а не возникать в фантазии на пустом месте. Проблема лишь в восприятии информации, которую часто выдают в виде книжных произведений. Таким образом я стал обдумывать теорию насчёт этого.

Рэйнбоу Дэш в свою очередь выделилась своей любовью к настольным играм, в частности, местному аналогу DnD под названием «Сокровища и драконы», и была в этом очень хороша. Пожалуй, это было действительно нестандартно, ведь она презирает все эти «заумные штучки», по крайней мере, официально. Она даже предложила мне как-нибудь сыграть с ней, и я согласился, ибо и сам люблю игры подобного жанра, хотя я и играл в адаптированные версии для компьютерных игр.

Флаттершай же робко призналась, что любит делать статуэтки из дерева и даже построила сама небольшой сарайчик для них. Услышав про сарай, я сильно напрягся, но виду не подал, быстро взяв в пасть кусок мяса и сглотнув, чтобы не выдать себя. Вот чего только не хватало к тому, что творилось в данной стране, так это маниакальной Флаттершай. Также она попросила мне помочь с её коллекцией статуэток и обещала показать их всей нашей компании. Все кобылы, что меня окружали, радовались такой возможности, а я пытался убедить себя, что это просто совпадение.

Из дурных мыслей меня выдернула Рэрити, что предложила мне по возможности прийти к ней и снять с меня мерку, дабы сделать на меня красивый костюм. Однако она выразила сожаление, что я не смог бы надеть его на бал, который собираются провести в начале следующего года. На это я ответил, что, возможно, через своё близкое знакомство с Луной смогу и для себя билет выбить.

Достаточно было мне упомянуть про «близкое» знакомство с Луной, как в меня полетели теории о том, что с ней у меня любовные интрижки. Рэрити так вообще стала описывать возможные варианты дальнейших развитий отношений, в положительном ключе. Пинки же хотела закатить вечеринку по этому поводу. Я некоторое время их слушал и закатывал глаза, а через некоторое время и вовсе сделал некоторое подобие «фейсхуфа». В итоге мне пришлось заявить, что между нами ничего не было, нет и быть не может. Я сказал Шестёрке, что мы просто очень близкие друзья и ничего более, и они наконец успокоились, поняв, что я не шучу.

Но, несмотря на это, я решил поинтересоваться насчёт бала, раз уж про него речь зашла. Выяснилось, что на нём будут только представители знати и приглашённые лично принцессами морды. Твайлайт за счёт своего дворянского происхождения легко могла туда попасть и без помощи Селестии, но благодаря наставнице она смогла протащить на бал и остальных воплощений элементов Гармонии. Я спросил, будут ли там присутствовать какие-нибудь интересные пони, с которыми можно было бы пообщаться в случае чего. Твайлайт ничего конкретного не сказала, но посоветовала быть ближе к общему столу с едой, ибо там чаще всего бывают пони высокого происхождения, в частности, жеребцы. Я принял это к сведению, решив попробовать завести знакомства среди сильных мира сего, хотя именно таких я никогда не любил.

Вновь сменив тему в позитивное русло, я предложил Эпплджек рассказать о её увлечениях. Она некоторое время неумело пыталась отнекиваться, но потом призналась, что порой играет в азартные игры после того, как ее приучил к этому Биг Макинтош. Ещё она сказала, что любит проводить и участвовать во всяких соревнованиях, в частности, по тому, кто больше выпьет яблочного сидра и не отрубится. Тот факт, что она любит выпить и состязаться, меня не удивил, в отличие от интереса к азартным играм. Тем более мне показалось интересным, что её привлёк к этому старший брат.

За разговорами мы и не заметили, как время стало близиться к рассвету. Когда я поднялся на пригорок и всмотрелся в горизонт, то увидел встающее солнце и решил, что пора нам расходиться, да и от костра к тому времени остались одни угли. Мы распрощались, поблагодарили друг друга за хорошо проведённое время и разошлись.

Когда я подходил к своему дому, то заметил в тени фигуру пони в чёрных доспехах. Я сразу же направился к ней, присматриваясь, и через несколько секунд узнал один из типов униформы лунной гвардии — тяжёлую броню. Судя по размерам владельца самой брони и кожистым крыльям за спиной, это был фестрал, а я лично знаком лишь с одним фестралом:

— Привет, Вульпа, — поздоровался я с ней, подойдя почти вплотную, и протянул ей ногу.

— И тебе не хворать, — мы стукнулись копытами, и она продолжила, — Госпожа просила доложить, что мы смогли разговорить Августину, но та сказала, что будет говорить только тогда, когда ты будешь присутствовать.

— С чего это? — задал я вопрос, недоумевающе глядя на собеседницу.

— Если бы я знала, — пожала та плечами, и броня издала лёгкое потрескивание, — Нам медлить не стоит.

Пока мы шли по дороге в сторону Кантерлота, то решили поговорить, ибо ранее возможности не было. Первое, что я сделал, так это поинтересовался насчёт её здоровья. Вульпа заверила меня, что с ней всё нормально, но я всё же решил её осмотреть и увидел, что ей на килевидную кость прикрутили металлическую пластину.

— Вульпа, — начал я, — Тебе тогда нелегко пришлось. Тебе сделали операцию?

— Откуда ты знаешь? — фестралка изумлённо посмотрела на меня, а потом хмыкнула и сказала, — У тебя есть способность видеть травмы насквозь?

— А ты как догадалась? — настал мой черёд удивиться.

— У тебя глаза сейчас были другого цвета — голубого.

— Возможно, это у меня особенность такая, — улыбнулся я и пожал плечами, — Твоя травма серьёзней, чем я предполагал.

— Не бери в голову, — отмахнулась гвардеец, — Я воин и стойко переношу травмы.

— Всё же пренебрегать помощью не стоит, уж поверь мне.

Когда мы прошли половину пути, нам повстречались двое земнопони бирюзового цвета, что выглядели одинаково, в том числе и их кьютимарки. Я предположил, что это братья, и оказался прав, ибо они друг к другу так и обращались. Увидев нас, они свернули с дороги и поехали дальше, периодически оглядываясь.

«Вспоминается поговорка: у страха глаза велики», — подумал я, когда они наконец скрылись из виду.

По ходу нашего продвижения я поинтересовался у Вульпы, почему она носит тяжёлый доспех, а не лёгкий из кожи, как в прошлый раз. Она ответила мне, что таким образом гвардейцы привыкают к тяжести брони, а пегасы и фестралы избавляются от страха потери крыльев. Я спросил, каким образом это работает, и фестралка мне ответила, что у пегасов, если те потеряют крылья, может случиться психическая травма, и они могут начать совершать необдуманные поступки. Некоторые из-за тоски по небу, если судить из слов Вульпы, даже идут на самоубийство. У фестралов, со слов собеседницы, с этим проще из-за их образа жизни в подземельях, но даже они не застрахованы от такого. Луна же, давая им прочувствовать всю тяжесть брони и невозможность летать, постепенно укрепляет в них мысль, что и без крыльев они полезны и их мастерство без них ничуть не снизится. И не дав мне задать вопрос насчёт самой Вульпы в плане психологической подготовки, она сказала мне, что ещё с детства готовилась к такому и абсолютно в себе уверена.

Выслушав ее, я решил поговорить с ней о её прошлом и начал с вопроса с название её клана, откуда она родом. Она мне ответила, что родилась в клане Рамоз, единственном клане фестралов, который чуть более тысячи лет назад остался верен именно принцессе Луне в то время, как большая часть пошла за Найтмер Мун. Подробностей она не знает, но сам конфликт между двумя аликорнами был коротким, но весьма кровавым. В приступе гнева Селестия объявила охоту на фестралов и сама, лично, порой убивала их. Лишь умение прятаться и наличие подземных городов спасли ночных пони от вымирания.

Рассказ прервался, когда мы дошли до секретного хода в горе, что ведёт прямо в замок. Я давно там не был, но я прекрасно помнил, как там ориентироваться. Но чего я не ожидал увидеть, так это целый броневагон, находившийся внутри помещения. Восхитившись размером этой громадины, что превышала меня, наверное, раза в два, мы двинулись дальше в направлении грузового лифта наверх.

Когда мы, наконец, достигли той части дворца, что была подвластна Луне, я заметил оживлённые передвижения пони-гвардейцев и ещё каких-то пони, носящих одежду тёмно-синего цвета, а на груди у них были символы месяца.

— А кто это такие? — спросил я Вульпу, указав на ближайшую группу земнопони.

— Это наши агенты среди простого населения, — объяснила она, глядя на меня, — Их, конечно, больше, чем нас, но они малочисленны и не смогут охватить все сферы жизни нынешней Эквестрии.

— А зачем вам это всё?

— Нас слишком мало, как я и сказала, — фестралка тяжело вздохнула, — Они наши глаза и уши. Это не моя идея, а Повелительницы.

— Вот как? — удивился я и хмыкнул, оценивая данную группу, на которую смотрел уже добрые минуты три, — Идея хорошая, но не заметит ли Селестия этого?

— Мы лично их обучаем, — заверила меня Вульпа, переминаясь с ноги на ногу, — Я уверена, что они справятся.

— И всё же, почему такое оживление?

— Сегодня в столице будет крупный съезд знати и послов из Седельной Аравии, Сталлионграда, Гиппогрифии и белых медведей. Следить за тем, что происходит на встрече — это первое их задание.

Не успели мы договорить, как из ближайшего коридора появилась Луна и сказала, чтобы мы шли за ней в темницу.

Дойдя до камеры Августины, я увидел следующую картину: в дальнем углу камеры сидела сама земнопони, шерсть которой из белой превратилось в серую от грязи, грива тоже потеряла свой золотистый оттенок, сама же кобыла исхудала, словно неделю ничего не ела, на шее у нее располагался антимагический ошейник, а взгляд был устремлён к нам, но смотрел сквозь нас, словно в пустоту. Я наклонился в сторону и поглядел на её круп, и, наконец смог изучить кьютимарку: солнце, как и у Селестии, только красного цвета.

— Блю Скретч, — обратилась Луна к стражнику у двери, — Открой двери камеры.

— Так точно, Великая! — ответил ей серогривый пегас, одетый в лёгкую броню лунной гвардии, и подошёл к решетчатой двери, чтобы отпереть её подковой, действующей, как ключ.

Мы вошли в камеру, и дверь за нами закрылась. Перед допросом мы трое расселись вокруг Августины полукругом: я сидел справа от входа, Вульпа слева, а Луна прямо напротив самой земнопони. Сама же Августина, казалось, никак не реагировала на нас, но я заметил, что она шевелит ушами, всё ещё глядя на вход немигающим взором.

— Мне кажется, или она… — хотел было я спросить Луну, но Августина меня перебила.

— Да, я слепа, — сказала она, не поворачивая ко мне головы, — Надев на меня ошейник, вы лишили меня возможности видеть.

Я хотел было задать вопрос по этой теме, но белая земнопони снова меня перебила:

— Я заслужила это, — с этими словами она опустила голову и покачала ей.

— Тогда почему ты на Нашу персону напала, Августина? — спросила кобылу Луна.

— Я была слепа, — ответила та через несколько секунд и подняла голову, «глядя» принцессе ночи в глаза, — Я совсем забыла, что тьма от света неотделима друг от друга. Я не знала, что вы сестра Богини.

— Богини?! — возмутилась Луна, тихо рыкнув, встав и нависнув над Августиной, — Мы обе никогда не были богинями! Когда это Наша сестра успела объявить себя богиней?

— Это пони объявили ее богиней, — спокойно пояснила кобыла, не обращая внимания на сгущающуюся ауру злости, которую от Луны ощущал я, — Я лишь вела свою паству, но забыла о своей главной цели и о балансе сил в мире.

Луна посмотрела на меня, потом на Августину, фыркнула и села обратно, продолжив допрос:

— Таких, как вы, ещё много в Эквестрии?

— Я не знаю, — помотала головой белая земнопони, — Но я почувствую, если увижу.

— Значит, ты увидела в тех двух жеребцах эту самую фанатичную жилку и послала их убить Нас и Наших подданных? — на этот раз менее грубым тоном задала вопрос принцесса.

— Я отправляла их не убивать, но лишь прогнать ваших поклонников из города, — всё тем же спокойным голосом ответила Августина, по-прежнему не моргая, — Если бы я знала, что они хотят устроить, я бы лично сдала их правосудию.

— Позволите задать ей вопрос, Великая? — обратилась к Луне Вульпа.

— Разрешаю, — кивнула та в ответ.

— Откуда у тебя такая магия? Ты же не единорог!

— Вам сказали, что я получила дар от бо… — услышав рык Луны, Августина поправила себя, — Селестии, верно?

— Согласно досье, да, — ответила ей Вульпа, недобро смотря на жрицу.

— Это враньё, — сказала Августина, глядя на фестралку своими слепыми глазами, — Я получила свой дар тогда, когда чуть не погибла в пожаре, который устроили фанатики культа Солнца, — кобыла снова повернула голову, но на этот раз ко мне, — Они не хотели убивать лично меня, но убили лишь моих родителей. Я была обезображена и ослеплена физически. Они лечили меня при помощи светлой магии, и что-то пошло не так. Произошла неизвестная мне магическая реакция, и ценой жизни этих пони я была спасена и обрела свои способности, как и белую шерсть, заодно и золотые глаза…

— Постой, — перебил ее я, — Тебя чуть не убили фанатики Селестии, и ты решила сама стать такой же?

— Нет, — решительно ответила Августина, — Я поняла, что произошедшее со мной — это знак свыше, но отвечать насилием на насилие глупо. Именно поэтому я и стала жрицей.

— А почему на ваш дом напали? — задала вопрос Луна.

— Мои родители были вашими поклонниками, — грустно ответила белая земнопони, — Они были единственными, кто остался в Лайтвилле.

— Когда это было? — вновь задала вопрос принцесса.

— Мне тогда было всего восемь лет, — Августина подняла голову и «посмотрела» прямо Луне в глаза, — Прошло уже тридцать шесть лет с тех пор.

— А ты не выглядишь на сорок четыре года, — оценивающе оглядела кобылу Вульпа, — Как так выходит?

— Я перестала стареть после двадцати, — ответила земнопони, — Но к чему этот вопрос?

— Просто так, — ухмыльнулась фестралка, — Может, поделишься секретом?

— Вульпа! — резко повернув голову в её сторону, прикрикнула на свою подопечную принцесса Луна.

— Виновата! — по-армейски извинилась та, встав по стойке смирно, а после села обратно, получив разрешение кивком от своей госпожи.

Я покачал головой, а Луна тяжело вздохнула и продолжила допрос:

— Если ты так не хотела насилия, то почему организовала всё это?

— Я помогала этим пони, — ответила Августина, «смотря» на нас поочередно, — Было бы хуже, не будь я рядом.

— Было бы хуже?! — возмутилась Луна, — Куда уж хуже?

— Я видела насквозь их души. Они готовы были разорвать любого, кто думает не так, как они, но я не смогла увидеть всё, — вновь опустив голову, сказала жрица.

— Кажется, я поняла, — подала голос Вульпа, — Ты хочешь сказать, что занимала их молитвами и своими словами уменьшала их гнев?

— Да, — кивнула Августина, — Я эту способность обнаружила, когда приняла сан священника.

— Все ясно, — сказала Луна и перевела взгляд на стражника снаружи камеры, — Допрос окончен. Мы выходим!

Когда мы покинули камеру Августины, то я краем глаза увидел, как та вновь опустила голову и, как мне показалось, плакала.

Внезапно, когда решётка за Луной, что выходила последней, почти закрылась, принцесса сказала, чтобы решётку не закрывали, а затем снова вошла в камеру, направляясь к кобыле. Дойдя до Августины, Луна нависла над ней и ногой подняла её голову, чтобы смотреть земнопони в глаза.

— Я предлагаю тебе выбор, — максимально безэмоционально начала принцесса ночи, — Либо ты будешь казнена лично мной, либо станешь Нашим агентом и будешь работать на Нашу персону.

В тюрьме на минуту повисла тишина. Луна терпеливо ожидала ответа кобылы, и та, наконец, ответила:

— Я готова понести наказание.

Луна лишь фыркнула, резко отпустила Августину и собралась выходить, но жрица тут же добавила:

— Я готова искупить её и умереть, если такова будет ваша воля, — поднимаясь с пола, сказала жрица, — Я согласна быть вашим агентом, госпожа.

Лунная кобыла медленно развернулась и подошла к кобыле, после чего положила копыто ей на плечо и сказала:

— Я принимаю твою клятву. Ты верно послужишь мне, и, если будет необходимо, пойдёшь на смерть по моему приказу. Да будет так.

С этими словами она вновь отпустила Августину и вышла из камеры, приказав запереть решетку, а мы с Вульпой направились за ней.

— Великая, — обратилась к Луне Вульпа, — Вы уверены в своем решении?

— Да, уверена, — раздражённо ответила принцесса, — Надеюсь, что она и впрямь окажется полезна.

«Твою мать, ну и день сегодня! Надеюсь, я хотя бы засну нормально, когда вернусь».

Перед тем, как уйти из дворца, я решил прогуляться по коридору второго этажа, рядом с местом, откуда был виден балкон Селестии, и там заметил её саму. Я обратил внимание на то, что луна сменяется солнцем сама, ибо рог ночной принцессы, что шла впереди меня, не был зажжён. Также рог самой дневной принцессы тоже не испускал света, что стало наводить меня на мысли о работе космологии данного мира, но я решил оставить это на потом и отправился домой.

Стевриан. Глава 22: Ночь и сарай

Я уже полтора часа стоял неподвижно. Мои мышцы затекли и отчаянно требовали, чтобы я их хотя бы немного размял, однако чёткая команда «не шевелись» не давала мне ни единой возможности для этого, и потому приходилось терпеть.

«И зачем я в это ввязался?», — вздохнул тяжело я, пока Рэрити снимала с меня мерки, левитируя измерительной линейкой передо мной и периодически что-то записывая в свой блокнот. Мы находились в её бутике, и она снимала с меня все мерки до мельчайших подробностей, серьёзно подходя к своей работе.

— Постой смирно, Фолкет! — крикнула единорожка, когда я не выдержал и начал всё-таки переминаться с ноги на ногу. — ещё чуть-чуть!

Я снова замер на месте и покачал головой, тихо выругавшись под нос. Однако меня на этот раз не хватило надолго, ибо через пару секунд я рефлекторно дернулся, когда холодная линейка Рэрити коснулась моей промежности, обхватив яички.

— Тебя что, никто никогда там не трогал? — спросила Рэрити, хихикая.

— Это не столь важно… просто мерная линейка очень холодная, — отмахнулся я скороговоркой, жмурясь. Кобыла где-то с секунду постояла, задумавшись, а затем убрала линейку и с небольшим скептицизмом хмыкнула, достав блокнот.

— Извини, но ты сам согласился, — сказала она, делая очередную запись там. Я же воспользовался небольшой передышкой и повернул к ней голову, изогнув затёкшую шею.

— А зачем ты измерила мне круп и между задних ног, если на балу штаны одевать не нужно?

— На будущее, — закончив записывать, Рэрити положила блокнот обратно на стол и подошла ко мне, — можешь двигаться, я закончила.

Ну наконец-то, — с облегчением выдохнул я, с огромным удовольствием приняшвись переминаться с ноги на ногу и потягивая спину словно кот. Какая же это была радость вновь двигаться после такого затяжного стояния!

— Спасибо. Устал уже столько находиться в неподвижном состоянии.

— Полтора часа не так уж и много, но мало кто выдерживает, — пожала плечами единорожка, — Рэйнбоу Дэш так вообще и получаса устоять не может!

— Она такая нетерпеливая? — поинтересовался я в ответ.

— Да не то слово! — тяжело вздохнула белая единорожка-модельер, — У неё шило под хвостом играет! Я не хочу показаться расисткой, но с пегасами всегда сложно работать. Они словно все такие… агрессивные и не могут усидеть на месте, — кобыла взяла несколько кусков темной ткани телекинезом, встала передо мной и стала сравнивать цвет моей шерсти и с ней, — я не могу понять, что с ними не так.

— Давай я тебе все поясню, — я с глухим стуком уселся на пол бутика и продолжил, — Мозг пегасов сложнее устроен, чем у единорогов и земнопони. У них имеются два дополнительных отдела мозга, которые позволяют им управлять летательными конечностями без ущерба к основным четырем, — я указал на свою голову, — однако для стабильной работы этих отделов им нужны специфические гормоны, которые вырабатывает фасцидальная железа в подчелюстной области, — на этот раз я показал себе на нижнюю челюсть, — помимо прочего, она повышает выработку адреналина и норадреналина, что делает их сильнее и быстрее. Правда из-за этого они крайне редко бывают спокойны, а порой даже агрессивны.

Рэрити внимательно меня выслушала, несколько удивлённо и восторженно приподняв накладные ресницы, а когда я закончил мини-лекцию, она озвучила неожиданную для меня мысль:

— Ты говоришь прямо как Твайлайт, — усмехнулась единорожка, положив ткань на столик рядом, — но ты объясняешь такие сложные для обычного обывателя вещи понятным языком. Ты не думал быть учителем?

Я невольно усмехнулся. С одной стороны было приятно, что она похвалила мой интеллект, а с другой — я уже знал, что никогда не захочу стать учителем, ибо считал их просто теоретиками, которые никогда не занимаются нормальной практикой. Поэтому мой ответ был однозначен:

— Нет, — решительно ответил я и покачал головой, — не моё это.

— Очень жаль, — Рэрити в это время обернулась назад и заметила, что её кошка всё это время пряталась от меня в шкафу. Подойдя к нему, она открыла его телекинезом и улыбнулась питомцу, — выходи оттуда, он тебя не обидит.

Опалесенс, а именно так звали кошку единорожки, робко вышла и осмотрелась. Однако стоило ей встретиться с моим взглядом, как она не выдержала и пулей рванула на второй этаж, поджав хвост. Глядя на такое, Рэрити оставалось лишь покачать головой и вернуться к разговору со мной.

— Тогда скажи мне, — решила поинтересоваться единорожка, — а почему Флаттершай такая спокойная и добрая, хотя она тоже пегас?

Этот вопрос поставил меня немного в ступор и заставил серьёзно задуматься. Жёлтая пегаска и в самом деле очень отличалась от других представителей своего вида. Однако у меня и на это было предположение.

— Вполне возможно, что у неё аномалия развития, и данная железа работает не полностью или не в полную силу, — ответил я несколько озадаченным голосом, — она быстро летает?

— Не очень быстро, даже по сравнению с «обычными» пегасами, — сделала модельерша кавычки копытами, — ну, я имею ввиду тех, кто не наша Рэйнбоу.

— В таком случае, наверняка есть нарушения, — пожал я плечами и осмотрелся по сторонам, — Есть ли у тебя чай? Может, посидим, попьём его?

— Конечно есть, — улыбнулась Рэрити, — Ты хочешь чаепития?

— Это я и хотел предложить! — подхватил я сразу в ответ, наблюдая за тем, как Рэрити отправилась на кухню. Какое-то время я сидел в комнате в гордом одиночестве: даже Крошки Бэль не было видно. То ли она играла с меткоискателями, то ли тихо отдыхала на втором этаже.

А пока выдалось несколько минут спокойствия, я закрыл глаза и крепко задумался о глобальных вещах.

«И почему я здесь… Зачем я попал сюда и почему? Почему в реальность сериала My Little Pony? Так или иначе — это уже не суть важно, ибо, скорее всего, я не выберусь отсюда в ближайшие годы. Да и к тому же я успел привыкнуть к окружающей меня реальности… Но все равно выглядит это максимально странно. И вот что странно: почему я не помню момента попадания сюда? Во всех произведениях, что я читал на Земле, обычно, чётко прослеживается эта грань, а тут...».

В этот момент передо мной поставили чашку с чаем, а Рэрити сдержанно прокашлялась, привлекая внимание. Я тут же открыл глаза и покачал головой, возвращаясь к реальности.

— Прости, Рэрити, — глянул я на неё и немного смущённо улыбнулся, — я задумался.

— И часто ты так задумываешься? — спросила единорожка-модельер, беря телекинезом свою чашку чая и делая первый глоток.

— Бывает, — пожал я плечами и тоже взял напиток, но уже копытокинезом, — а ты для всего города делаешь наряды?

— Можно сказать и так, — ответила Рэрити, довольно улыбнувшись, — Эта работа тяжёлая и требует много внимания, но мне она нравится.

— Мне тут ещё сказали, что сегодня будет ночь кошмаров, и мне интересно, как её празднуют. Ты ведь тоже и для неё шьёшь наряды? — поинтересовался я у белой кобылы.

— О, конечно, дорогуша! — усмехнулась собеседница, отпила чая и продолжила, — в эту ночь просто нужно всех пугать, вымогать конфеты и веселиться, и поэтому мои наряды должны быть совершенны! Но я уже заранее выполнила заказы к этому числу, так что всё уже готово.

— А мне даже костюм небось не потребуется, чтобы всех пугать, — невольно рассмеялся я.

— Ну, думаю, жители Понивилля к тебе уже привыкли, так что эффект будет не тот.

В ответ на её замечание, я лишь показал свои зубы, оскалившись, отчего Рэрити слегка сглотнула и поспешно отвела взгляд.

— Пожалуй, я тороплюсь с выводами, — дополнила она, отставляя опустевшую чашку в сторону. Я же улыбнулся и развел передними ногами в стороны.

Мы с Рэрити еще немного поговорили на разные темы перед тем, как разойтись. Напоследок я спросил ее насчет того, почему она замеряла габариты филейной части моего тела, и единорожка ответила, что могут пригодится костюмы, например, от дождя или нечто вроде того. Я спорить не стал и просто согласился с её доводами.

---

Оказавшись дома, я первым делом решил принять душ. Однако зайдя в санузел и включив воду, я с досадой обнаружил, что у меня нет мыла сейчас, а сегодня на рынке я его забыл купить.

«Да чтоб меня… Порой я бываю таким забывчивым, что сам на себя злюсь. Кстати о мыле…»

Внезапно мои же мысли натолкнули меня на один любопытный вопрос. Мыло — это, обычно, жир или застывшее масло. А из чего его делают в Эквестрии? Свиней вроде не разводят и не убивают. Или же мыло тоже импортное? Весело живём, ничего не скажешь.

За неимением иных вариантов, я быстро высушил себя полотенцем, после чего прихватил с собой сумку и отправился за покупками.

Уже на рыночной площади я стал ходить между рыночных прилавков, выискивая нужный мне. Уголок, где продавали средства личной гигиены, я обнаружил почти сразу, а необычного продавца, который торговал этими принадлежностями, я узнал благодаря его запоминающемуся образу из мультсериала.

Это был крупный жеребец-пегас белого цвета шерсти с сильно развитой, но не излишне раздутой мускулатурой, красными глазами, желтой гривой и кьютимаркой в форме гантели. Крылья у жеребца были ужасно недоразвиты и не приспособленными. Я бы даже сказал миниатюрными. Я сомневался, что он не то, летать, даже просто ими махать не сможет. И хотя данный пегас уступал по размерам Шайнингу, который среди единорогов никогда размерами не выделялся, если верить словам Твайлайт, но по физическому развитию превосходил даже Биг Макинтоша. Богатырь, одним словом.

— Приветствую, — подошел я к нему и встретился с ним взглядами. Тот внимательно посмотрел на меня, и, хотя видел меня впервые, не испугался, а добродушно улыбнулся и махнул мне, приглашая:

— Вижу новую морду в нашем городе, — оперившись одной ногой на прилавок, начал он, — Тем более столь необычного. Что привело тебя сюда?

— Мыло, — лаконично ответил я, чуть нахмурившись в задумчивости. Вроде в каноне он говорил несколько иначе или мне только так кажется?

— У меня есть со многими запахами, — проговорил он и пододвинул мне корзину с различными наборами мыла, — Который тебе нужен?

Я опустил взгляд и посмотрел на весь выставленный набор. Потратив немного времени на поиск подходящего товара, я решил взять шесть кусков мыла с запахом авакадры. На Земле этого растения не было, однако в Эквестрии оно часто встречалось, и самым близким ему аналогом являлась лаванда.

— Хороший выбор, мне и самому нравится, — ухмыльнулся красноглазый жеребец и принял у меня несколько десятков битсов, — как зовут тебя, здоровяк?

— Фолкет, — ответил я, укладывая мыло в боковую сумку, — Фолкет Фаэрвинг. А тебя?

— Балк Бицепс. Я без преувеличения самый сильный пегас в Эквестрии, — он выпятил грудь вперед, будто гордясь собой, и продолжил, — у тебя имя похожее на грифонье. Скажи, ты с грифонами не жил случаем?

— Я вырос в семье грифоньего генерала, что был одним из героев восстания в Нова Грифонии. Естественно, я жил с ними, проходил военную службу, и отец именно такое имя мне и дал.

— Вот так дела! — воскликнул восторженно он, покачав головой, — Да ты, как я погляжу, и впрямь не простой пони! Как батя поживает, кстати?

— Он мертв, — безразлично вставил я, совершенно не испытывая никаких чувств к тому, кого ни разу не видел. Балк сразу поник головой, услышав такое, и тяжело вздохнул.

— Оу… сочувствую, — только и смог вымолвить он.

— Да ничего страшного. Это дело прошлого, — отмахнулся я и посмотрел по сторонам, после чего продолжил, — Я отомстил его убийце сполна.

— Убийце?! — еще сильнее удивился Балк, чуть отстраняясь от лавки назад, — Так это ещё хуже! Надеюсь он и вправду заплатил сполна.

— Это точно. Я его убил, — снова с безразличием кивнул я, говоря об этом так, будто для меня это обыденность, а не что-то из ряда вон выходящее.

Между нами повисло гробовое молчание, длившееся около минуты. Балк словно потерял дар речи, просто безмолвно смотря на меня. Я предположил, что для пони убийства и в самом деле являются чем-то из ряда вон выходящим, что заставило задуматься о том, что они слишком пацифисты, а это до добра не доведёт.

Но, наконец, жеребец вскоре обрёл дар речи и решил спросить:

— А где это было?

— В Грифонии, на границе с Империей. Я тогда наемником был под псевдонимом, дабы не порочить имя моей семьи. Чисто технически дворянский титул мне ещё никто не отменял…

— О! — перебил меня пегас, — Так ты у нас важный птыц! До простых пони таким, как вы, дела нет…

Я обратил внимание, как внезапно переменился в морде Балк Бицепс. От его дружелюбия не осталось и следа, и он смотрел на меня уже с явной подозрительностью и недоверием, всем своим видом говоря мне «вали отсюда уже!».

Я от подобной резкой перемены удивлённо вскинул «брови» и поспешил добавить, пока он не обозлился на меня буквально ни за что:

— Послушай, Балк, — начал я, пытаясь глянуть ему в глаза, — я не выбирал с кем расти, да и всё, что было дворянским, осталось в Империи. В роскоши я не жил. Да банально просто посмотри на меня: я не высокомерен и дружелюбен к другим!

— Точно? — всё ещё с подозрением спросил меня мускулистый жеребец.

— Точно, — кивнул я, — Это не повод ссорится, тем более при первом знакомстве.

Кажется, подействовало. Балк заметно расслабился, а потом всё-таки улыбнулся, хоть и натянуто, и ответил мне:

— Ладно, извиняй. Глупо ссориться сейчас. Лучше приходи сюда же завтра и поговорим, а то за тобой уже очередь скопилась.

Я огляделся и увидел уже шестерых недовольных пони, выстроившихся за мной в очереди. Да, неловкая заминка вышла. Так что я поблагодарил Балка за беседу и отправился домой с купленным мылом.

Пока я дошёл до дома, пока умылся и привёл себя в порядок, пока сделал различные мелкие дела, уже близилась ночь, и я выдвинулся в сторону Понивилля. Жители городка вовсю наряжались в разные костюмы, изображающих различных существ из местного фольклора — химер, вампиров, призраков, гулей. Кто-то просто облачился в чёрную накидку и надевал на зубы игрушечные клыки, кто-то использовал белые простыни вырезами под глаза, пытаясь сойти за призраков. Только я один решил ничего не одевать и прийти в Понивилль в чём мать родила.

— Фолкет! — неожиданно меня окликнула кобыла нежно-кофейного цвета шерсти с очками на носу. Это была Колд Лайм, но все называли её просто мисс Мэр. Она строго оглядела меня с ног до головы и несколько раз цокнула языком, — сегодня Ночь Кошмаров, и все нарядились как надо, а ты ничего не надел. Не дело это!

Мне оставалось только пожать плечами и ответить:

— Мне ничего и не надо, чтобы пугать окружающих, — с небольшой усмешкой выпрямился я, попутно заметив, что отсутствием костюма стал привлекать внимание окружающих пони. Некоторые из них даже начали ко мне подходить, образовывая полукруг, а кто-то даже начал указывать на меня копытом и невнятно комментировать.

— Тут многие уже привыкли к твоей внешности, поэтому толку будет не так много, — парировала мэр в ответ. А толпа наблюдателей подхватила:

— Да! Покажи, каким ты можешь быть страшным!

Я слегка усмехнулся и оглядел окруживших меня пони, смотря на них сверху вниз. Что ж, если они так хотят, то я устрою им страх. Резко вскинув голову, я испустил громкое рычание, оскалив зубы, и затем резко подогнул ноги, словно готовясь пронестись галопом к ближайшей жертве. От такой внезапной выходки пони, что находились ближе остальных ко мне, в страхе разбежались во все стороны, а остальные поспешили укрыться кто за чем — за деревьями, домами, в различных палатках.

Мое рычание было настолько громким, что около меня остались только двое жеребцов и мэр, которые, судя по выражению их морд, оказались слегка оглушены.

«Кажется, я малость перестарался. Даже самому жутко от такого рычания. Хотя, с другой стороны это морально приятно, что я так могу», — с удовлетворением отметил я и медленно выпрямился, расслабившись.

— Эй, пони! — крикнул я, обращаясь ко всем, — Вы сами попросили меня показать, каким я могу быть страшным. Я показал. Никого обидеть из вас я не хочу. Выходите!

Все присутствующие потихоньку вышли из укрытий и осторожно начали подходить ко мне обратно. А несколько особенно впечатлительных кобыл и жеребцов так и остались лежать под телегой с яблоками, дрожа от страха.

— Видимо, я тебя недооценила, — помотав головой, сказала Колд Лайм, — тебя никто не переплюнет на этом празднике.

На этом моё мини-представление закончилось, и все стали расходиться, всё ещё обсуждая то, как я могу громко рычать. Думаю, они долго будут помнить такое. А тем временем на празднике объявилась уже Шестерка без Флаттершай, и они сразу предложили мне присоединиться к ним. Я согласился, и мне сразу стали пихать целую кучу конфет, мотивируя это традициями праздника. Я решительно отказался от этой затеи, и даже Пинки не удалось убедить меня. Зекора, как и в каноне, начала устраивать всем желающим показательную экскурсию к монументу Найтмер Мун за городом, где пугала народ при помощи своих эликсиров и порошков, что создавали оптическую иллюзию. А остальные просто предпочитали оставаться в городе и насладиться Эквестрийским Хэллоуином.

Праздник был в самом разгаре, когда мы увидели в небе летающую колесницу без колес, что парила в воздухе на антигравитационной тяге. Про работу этой техники мне говорила сама Луна, которая объясняла, что обычные пони принимают за магию то, что является по сути опережающими современность технологиями, но как и откуда они оказались в копытах аликорнов — мне так и не рассказали. По бокам от высокотехнологической колесницы летело четверо фестралов, среди которых была и Вульпа, что отчётливо намекало на то, кто решил нас почтить своим присутствием в Ночь Кошмаров.

Я сразу поспешил на площадь, где приземлилась скрывшаяся в небольшой дымке колесница. Фестралы остались стоять по бокам от неё, осматривая площадь, а прямо в дыме на меня смотрела…

«Найтмер Мун!» — тут же узнал я безумную пони по силуэту в тумане. Эти очертания брони, огромные хищные зубы и злобный коварный взгляд заставили невольно вспомнить мой первый день в Эквестрии, и я, судорожно сглотнув, нащупал телекинетической хваткой кинжал, который всегда таскал с собой на всякий случай.

Дым стал рассеиваться, и все присутствующие на площади включая меня испуганно ахнули, когда увидели самую натуральную Найтмер Мун, облачённую в свою боевую броню и с горящими глазами.

— ЖИТЕЛИ ПОНИВИЛЛЯ! — на королевском-кантерлотском начала она, — МЫ УДОСТОИЛИ ВАШ КРОШЕЧНЫЙ ГОРОДОК СВОИМ ПРИСУТСТВИЕМ, ЧТОБЫ ВЫ СМОГЛИ НАКОНЕЦ УВИДЕТЬ ИСТИННУЮ КОРОЛЕВУ НОЧИᵉ! — подняв ногу вверх, провозгласила своё прибытие кобыла.

Я уже начал доставать кинжал, попутно формируя в голове план, как мне побыстрее увести всех пони с возможного поля боя, но в последний момент, присмотревшись, заметил, что обличие Найтмер Мун является всего лишь хитрой иллюзией, а под ней находится уже знакомая мне Луна. Я сразу успокоился, однако доспехи, что были надеты на ней, оказались настоящими, и это заставило задаться вопросом, где принцесса могла их взять. Неужели они остались после настоящей Найтмер Мун?

«Ну Луна, ну ты даешь! Хорошо придумано, чтоб тебя!», — похвалил я принцессу, слегка улыбнувшись, наблюдая, как все пони вокруг от страха пали ниц, не в силах даже пошевелиться.

— ТЕПЕРЬ ВАША НАСТОЯЩАЯ КОРОЛЕВА С ВАМИ! — сделав еще несколько шагов вперёд, грациозно покачивая крупом, лже-Найтмер продолжила, — МЫ ЖАЖДЕМ ВАШЕЙ ЛЮБВИ И ВОСХИЩЕНИЯ! ВМЕСТЕ МЫ ПРЕВРАТИМ ЭТОТ ПРАЗДНИК В ЯРКОЕ ПИРШЕСТВО! ПОДАЙТЕ НАМ САМОЕ ВКУСНОЕ, ЧТО У ВАС ЕСТЬᵉ!

Гордо выпятив грудь вперед и бросив высокомерный взгляд на окружающих, кобыла звонко стукнула копытом по мостовой. Некоторые пони на площади стали разбегаться кто куда: пегасы взлетали в небо, единороги телепортировались, а земнопони бежали за пределы площади. Но более половины при виде Найтмер Мун и фестралов буквально оцепенели от страха, и ночные гвардейцы начали их окружать, заставляя потесниться и образовать кучку перед каретой.

— МЫ НЕ ПРОСИМ ОТ ВАС НИЧЕГО НЕВОЗМОЖНОГО! — продолжила иссине-черная кобыла, — ДАЙТЕ НАМ ВСЕ ВАШИ КОНФЕТЫ, ЧТОБЫ УТОЛИТЬ НАШ ГОЛОД, ИЛИ МЫ ЗАБЕРЕМ ВАШИХ ДЕТЕЙᵉ!

— Фолкет! — услышал я испуганный голос Спайка рядом с собой, который дёрнул меня за хвост, привлекая внимание, — Помоги нам! Сделай что-нибудь!

Я же едва сдержал свою улыбку, понимая, что у меня созрел гениальный план действий. И я им не премину воспользоваться.

«О да, я сейчас такое сделаю, что встать не сможете!», — ухмыльнулся я и медленно подошёл к Найтмер-Луне под умоляющие взгляды присутствующих пони, которые ожидали от меня героических действий.

— Госпожа, — начал я, слегка поклонившись, — В этой деревне нет достойных подношений для вас, но зато есть то, что сгодится в качестве закуски, — сказал я, хищно облизнувшись.

Все оставшиеся на площади пони и Спайк застыли в шоке, всё сильнее понимая тщетность своего положения. Наверное, подумали, что я их предал. Одна из кобыл даже стала молиться Селестии о спасении ее души и душ всех жителей Понивилля, но на неё никто так и не обратил внимания.

— О, ДАЖЕ ТАК! — перейдя с эквестрийского на ново-эквестрийский ответила Найтмер Мун, — КАКИЕ ЖЕ ЖЕРЕБЯТА ЗДЕСЬ САМЫЕ СОЧНЫЕ?

Я внимательно осмотрел всех жителей и увидел тех двоих жеребят, которых когда-то спас от Урсы на этой же площади, а также меткоискателей, что жались в страхе друг к другу. Эти подойдут.

— Вот те двое жеребят, — указал я на Снипса и Снэйлса, — Они сгодятся на аперетив, а вон те трое молодых кобылок, — я перевёл взгляд на подруг-меткоискательниц, — Они самые сочные.

Медленно облизнувшись и цокая копытами по мостовой, лже-Найтмер подошла к жеребятам, демонстративно покачивая крупом во время ходьбы, словно подчёркивая свою сексуальную фигуру. Остановившись совсем рядом с Эпплблум, кобыла нагнулась к ней и тихо ей что-то прошептала, после чего вновь встала прямо и, оглянувшись, объявила:

— МЫ ПЕРЕДУМАЛИ! ВЫ ОТНЫНЕ НАШИ ВЕЧНЫЕ РАБЫ И КОСТЯК МОЕЙ БУДУЩЕЙ АРМИИ! МЫ ВНОВЬ ОТВОЮЕМ ЭКВЕСТРИЮ СЕБЕ И БУДЕМ ПРАВИТЬ ВЕЧНО!

На площади раздался фирменный зловещий смех Найтмер Мун, и некоторые пони, не выдержав, прорвали сжимающееся кольцо из фестралов и побежали прочь от площади. Однако здесь оставалось всё ещё много пони, чью свободу можно принести в жертву во славу новой Эквестрии…

— Это уже ни в какие рамки! — неожиданно крикнул Спайк, уставившись на меня с лже-Найтмер. Он встал прямо посреди площади и начал уверенно подходить к нам ближе, — Если нужно ради спасения Понивилля победить вас, то я сам это сделаю!

— Спайк, не надо! — обречённо крикнула лавандовая единорожка своему брату-дракону и тоже поднялась, заряжая заклинание. Её рог ярко засветился, грозять выпустить накопившуюся внутри него энергию, и это ох как не нравилось мне. Кажется, наша деятельность зашла слишком далеко. Я посмотрел прямо в глаза Найтмер и покачал головой, дав понять, что шутку пора заканчивать. Луна под личиной на несколько секунд задумалась, а затем неожиданно для всех откровенно заржала до слез. Я и остальные замерли, смотря на неё с крайним удивлением, пытаясь понять, почему она рассмеялась, но когда ночная принцесса, наконец, отдышалась, она сбросила с себя маскировку и нормальным голосом объявила:

— Видели бы вы свои морды — это просто нечто! Мы давно так не смеялись!

— Чаго? — спросил Спайк, стоя недалеко от нас с тупым выражением морды.

— Это была шутка, которая малость затянулась, — сказал я, — Луна захотела вас напугать, а я решил подыграть…

— Да как так можно?! — возопил Спайк на мой ответ, — Это не шутка, а нечто выходящее из ряда разумного! Принцесса-то ладно, но ты… Зачем, Фолкет? Зачем? — чуть ли не рыдая, спросил у меня дракончик, подбегая ко мне и крепко обхватывая мою ногу.

Я неожиданно для себя почувствовал укол совести. Да уж, это надо было — вот так взять и напугать всех! Я ведь должен был остановить зло, а не примкнуть к нему, а получилось малость неудачно. Всё осознав и тяжело вздохнув, я хотел уже попросить прощения у остальных, но меня опередил заливистый смех Пинки, который звучал откуда-то из глубины толпы пони.

— Пинки Пай! — прикрикнула на неё Эпплджек, — что смешного?

— Вы не поняли смысла этой шутки, — ответила розовая земнопони, продолжая смеяться, — вы забыли, что сегодня ночь кошмаров? К тому же пугаться — это весело!

Все присутствующие включая меня глянули на неё с недоумением, но розовая пони вприпрыжку поскакала по площади, как ни в чем не бывало, продолжая смеяться:

— Ну же, не будьте такими буками! Пугаться — это весело!

Пинки Пай начала подпрыгивать в своей манере и строить страшные морды, подначивая всех поступать так же. Постепенно, атмосфера ужаса на площади рассосалась, уступив место веселью, и остальные пони вернулись к привычной жизни. Лишь я, Луна и Твайлайт со Спайком отошли в сторону для переговоров.

— Ваша шутка, принцесса, была чрезмерной, — начала обвинять нас Твайлайт, — Как вы вообще додумались до этого? Разве вы не подумали о том, чем это обернется?

«Да… А ведь она с какой-то стороны права. Думаю, нам не стоило так далеко заходить. Это могло обернуться жертвами,» — задумался я, вспоминая некоторых земных пранкеров, которые нередко получали по самые помидоры от тех, кого они разыгрывали. Твайлайт ведь уже была готова ударить заклинанием, и ещё бы чуть-чуть…

— Мы знаем, ученица нашей сестры, — ответила Луна, усевшись напротив единорожки, — Мы осознаем тяжесть Нашего поступка, но Мы все равно решили идти до конца.

— А ты, Фолкет? — начал Спайк, обращаясь ко мне, — ты был в сговоре с принцессой?

— Нет, — я помотал головой, — Я просто решил ей подыграть. Я бы не стал этого делать, если бы узнал, что это настоящая Найтмер.

— А как ты узнал, что она не настоящая? — спросила лавандовая единорожка, недоверчиво прищурившись. Я, вспомнив, что не посвящал её в секреты расы драконов, немного виновато улыбнулся.

— Я, как и все драконы, умею видеть сквозь маскировку и даже через невидимость. Вот и всё.

Ученица Селестии сначала удивлённо моргнула пару раз, а затем зажмурилась, помотав головой.

— Погоди, погоди! — Твайлайт посмотрела на Спайка и спросила, — Ты тоже знал, что это принцесса?

— Да, я видел ее сквозь эту личину, — Спайк указал лапой на Луну, — но я всё равно не мог допустить, чтобы вы пострадали. Особенно ты, сестра.

Единорожка сначала ошарашенно перевела взгляд со Спайка на меня, а потом испуганно вдохнула воздух, приложив копыто к широко раскрытому рту. Вид у неё стал таким, будто её неожиданно застали врасплох за чем-то неприличным.

— Если ты видишь сквозь невидимость, то ты тоже наблюдал…

— Да, Твайлайт, наблюдал, — ответил сестрице Спайк, покачав головой, — и не сказать, что мне не понравилось увиденное…

— Всё, хватит! Не будем об этом, — перебила кобыла своего помощника. Выражение мордочки Твайлайт Спаркл вновь стало суровым, однако перед тем, как она отвернулась, я заметил смущение в её взгляде, что навело меня на некоторые мысли. Впрочем, я не собирался их оглашать вслух.

«Даже знать не хочу, что он там видел», — пожал я плечами, не зная, что ещё добавить к этому.

— Защищать свою семью очень благородно, юный Спайк, — добродушно сказала Луна, возвращаясь к теме, — Но в твоём возрасте…

— Я уже не ребенок, если вы не знали! — ответил дракончик и фыркнул, скрестив лапы на груди. Меня это одновременно и позабавило и заставило испытать некоторую досаду за него. Спайк и раньше был довольно сообразительным, так что считать его ребёнком было бы глупо. А его всерьёз не воспринимает даже принцесса.

— Он прав, — вмешался я в разговор, заступаясь за своего сородича, — Драконы растут медленне, но взрослеют куда быстрее. Так что технически Спайку не десять лет, а четырнадцать или даже шестнадцать. Да и он весьма умён.

Выслушав мою позицию, Луна удивлённо хмыкнула, а затем кивнула, улыбнувшись:

— Вот оно как? Мы не знали об этом. В Наше с сестрой время Эквестрия не знала о драконах.

— Теперь будете знать, — сказал фиолетовый дракончик и затем направился в сторону площади, — Я вернусь к середине ночи. Твай, Луна, Стевриан — вы разберётесь без меня?

— Ступай. А я, пожалуй, тоже вернусь к празднованию, — улыбнулась ночная принцесса и слабо замерцала рогом, нацепляя маскировку Найтмер Мун обратно.

— Принцесса, — вновь обратились Твайлайт к Луне, — Вы собираетесь остаться под этим обликом до конца ночи?

— Ну да. Почему бы и нет? — пожала плечами ночная кобыла, — считай это за костюм.

Твайлайт нахмурилась, но промолчала. А затем мы немного поговорили на тему того, как не следует вести себя в современности, выслушав небольшую лекцию от лавандовой единорожки. Когда разговор был окончен, я вспомнил о том, что Флаттершай сегодня не было с Шестёркой, и предложил навестить её, а заодно по возможности и помочь ей с сараем. Твайлайт и Луна согласились с моей инициативой, и втроём мы направились к её жилищу.

Оказавшись на месте, мы ожидаемо получили от жёлтой пегаски вполне естественную реакцию испуга на образ Найтмер Мун. Мы еле-еле смогли объяснить ей, что это всего лишь принцесса Луна под маскировкой, и она немного успокоилась, хоть и продолжала робко бубнить себе под нос то ли молитвы, то ли ещё что-то... я не мог разобрать. Когда мы заговорили про помощь, Флаттершай сказала, что ей нужно кое-что захватить дома, а сама отправила нас прямиком к сараю.

Какое-то время мы простояли у сарая, но в один момент услышали сильный грохот внутри постройки, и Твайлайт немного нахмурилась, предложив нам открыть его и посмотреть, что внутри. Я убеждал её, что не стоит этого делать, вспоминая "pony.mov", но, несмотря на все попытки, единорожка всё-таки отворила дверь магией, и я вместе с ней оказались внутри, пока Луна оставалась снаружи у входа. Вокруг было темно и сухо, но я уже видел на полу кучу разбросанного хлама и разбитые полки. Неужели мои худшие представления оправдываются? Мне становилось не по себе от этого.

Когда Твайлайт зажгла свет своим рогом, то я увидел на полу сломанные деревянные статуэтки и обломки полки, на которой они стояли. На остальных трёх стенах вокруг стояли ещё статуэтки, которых было, наверное, более сотни, и все они изображали жителей Понивилля, а среди них я увидел даже самого себя. Всё это восхищало и одновременно немного пугало.

«Зачем ей столько статуэток? Тем более изображающих всех жителей Понивилля? Надеюсь, что это просто хобби, а не инструменты для местной магии Вуду…», — прищурился я, заходя глубже в темноту. Однако осмотреться толком нам не дали, ибо прямо позади нас раздался цокот копыт, отчего мы с Твайлайт резко обернулись. Мы заметили стоящую в проходе Флаттершай, что держала копытокинезом нож для работы по дереву. Вид с этого ракурса у неё был зловещим.

— Хэй, хэй, хэй! — ехидно сказала пегаска, — Что я вам говорила?

От такого невероятного совпадения с известным роликом я буквально выпал в осадок, а в душу закрался внезапный ужас. Я с тревогой вынул своё оружие и выставил его перед собой, ожидая самого худшего. Нет уж, я не дамся маньячке так просто!

Но заметив такую мою реакцию, Флаттершай удивлённо раскрыла крылья и отбросила свой нож в сторону, заходя в сарай.

— Я пошутила, извините… — тихо и робко сказала Флаттершай, виновато улыбаясь.

Я нервно вздохнул, понимая, что это была лишь ложная тревога. Хоть я и любил сам пошутить над другими и подстебнуть их, как в том случае на площади, но я терпеть не мог шутки в свой адрес. Вот хоть убейте, но я никогда не умел их воспринимать нормально. Даже от самых близких и лучших друзей, потому что я везде видел попытку поиздеваться надо мной и унизить меня. А это раздражало и только подогревало мою пожизненную паранойю.

— Никогда больше так не шути, хорошо? — наконец, придя в себя, произнёс я, убирая оружие обратно на место. А вслед за жёлтой пегаской к нам зашла уже Луна, которая рассмеялась в ответ и подмигнула мне:

— Вот уж не думали, что тебя можно хоть чем-то испугать, Фолкет. Хотя нам казалось, что ты у нас самый смелый.

— Что-то мне не смешно совсем от этого... — слегка недовольно буркнул я себе под нос и потёр голову копытом. Флаттершай же, заметив явное недоумение на морде Твайлайт, решила нам объяснить, зачем ей нужны статуэтки и почему она их делает. Как оказалось, что это просто хобби, и она рано или поздно хотела бы открыть свой бизнес по их производству, но ей вечно не хватало смелости. Выслушав всё это, я сказал, что на сегодня с меня хватит страшилок, и я вышел прогуляться по окраине города, а заодно и немного развеяться.

Я рассчитывал на долгую и спокойную прогулку, но когда проходил мимо фермы Эпплджек, то почувствовал отчётливый запах гари, а также отчаянный крик о помощи.

"О нет. Ни минуты покоя! Что там опять стряслось?" — раздражённо подумал я, однако решил проверить. Сразу решив, что кому-то грозит уже настоящая опасность, я побежал туда, перепрыгнув через забор, ограждающий ферму от сада с яблонями.

Подобравшись ближе к застройкам семьи Эпплов, я увидел, как полыхает один из их амбаров. Языки пламени буквально сжирали здание изнутри, а из окон на чердаке валил чёрный дым. А ещё оттуда раздавался испуганный крик Эпплблум.

У меня внутри всё похолодело, а сердце готово было буквально вырваться из груди. Маленькая пони была в опасности! Я быстро просчитал в уме, что не успею её спасти, если побегу звать Эпплов и, не найдя решения лучше, я побежал к главному входу, которое уже было объято пламенем.

"Храни меня Луна!" — мысленно выдохнул я и, зажмурившись, прыгнул через огонь внутрь.

Меня сразу обдало жаром со всех сторон, а лёгкие заполнились едким дымом, отчего я закашлялся, но было пока терпимо. Открыв глаза, я начал судорожно осматриваться в поисках этой непоседливой маленькой кобылки, и вскоре обнаружил её за стогом сена, который ещё не успело охватить пламенем. Она будто пряталась от меня, но я решительно двинулся в её сторону и, кашляя, решил спокойным тоном предупредить:

— Эпплблум, я вытащу тебя отсюда. Прости, что обидел, но прошу, доверься мне.

Кобылка коротко кивнула и медленно вышла ко мне, прижавшись к моему боку.

— Держись рядом со мной! — сказал я ей и двинулся в сторону выхода. Однако когда мы приблизились к нему, прямо перед моей мордой вниз рухнуло несколько горящих досок, и это отрезало нам путь к отступлению. Если я ещё мог как-то перепрыгнуть или пробить путь вперёд, то Эпплблум уже вряд ли сможет это сделать без серьёзных ожогов. А в глазах уже начинало понемногу темнеть от удушающего смога и нестерпимой жары.

«Пустота, чтоб тебя… Я не могу допустить смерти Эпплблум. Уж лучше погибну я, чем она!», — думал я, лихорадочно соображая как выбраться из амбара.

Кобылка под моими ногами стала паниковать и сжалась в комок, плача.

«Мне бы сейчас телепортацию… Стоп! Телепортация! Как единороги ее применяют… Как?.. Как?!», — истерил я про себя, часто дыша, чувствуя как начинаю задыхаться от дыма. Ещё чуть-чуть, и всё будет потеряно.

Услышав ещё один треск сверху и визг Эпплблум, я прижал кобылку к себе, буквально закрыв её своей спиной, и почувствовал, как мои мысли зацепились за что-то, что я не успел осмыслить. Горящая доска уже падала на меня, готовясь сломать мне позвоночник или и вовсе похоронить в этом огненном аду, но в следующее мгновение всё вокруг поглотила тьма, а тело перестало ощущаться... словно оно внезапно приняло иную форму, отличную от физической.

Это странное ощущение продлилось всего долю секунды, и я даже не успел ничего осознать, а в следующий миг я вновь ощутил себя и то, как ударяюсь о землю, а младшая сестрёнка Эпплджек падает рядом со мной. Амбар находился в десятке метров от нас и уже догорал, однако мы были достаточно далеко от него, и бояться было нечего. Пока я поднимался с земли, я уловил слова Эпплблум:

— Ого! Что это сейчас было? Я словно стала чем-то иным на долю секунды!

— Аналогично, — кивнув, подтвердил я, кашляя от дыма, что ещё находился в моих лёгких. А пока мы приходили в себя, я услышал приближающийся топот копыт и громкий крик:

— Эпплблум! Эпплблум! — послышался голос Эпплджек.

— Сестрёнка! — ринулась к ней маленькая кобылка, обнимая и рыдая, — Я думала, что погибну там!

— А я как перепугалась! — ответила ей взволнованно фермерша, — Я думала, что потеряла тебя!

Я непроизвольно закашлялся, пока сестры обнимались, и тем самым привлёк к себе их внимание. Отпустив Эпплблум, Эпплджек медленно подошла ко мне и дрожащим голосом произнесла:

— Ты спас мою сестру… — сказав это, она резко подошла и обняла меня за грудь, ибо выше достать не могла, — Я этого никогда не забуду, никогда.

На глазах фермерши выступили слезы, а я почувствовал себя крайне неловко, но обнял её левой передней ногой в ответ. Мы стояли так где-то с минуту, ничего не говоря, а затем оранжевая кобыла сняла шляпу и посмотрела прямо мне в глаза:

— Ты всегда желанный гость, Фолкет. Огромное тебе спасибо. Слов подобрать не могу, — смахнув копытом слезы с морды, она продолжила, — Пойдем со мной, я должна всё рассказать…

— Не сегодня, — я помотал головой и вдохнул свежий воздух полной грудью, издав вновь кашель, — Я просто хочу домой. Устал. Я приду завтра.

Эпплджек ничего не сказала мне, молча провожая меня взглядом, а затем надела шляпу обратно и вновь обняла сестрёнку. Я же больше не оглядывался и просто шёл к своему дому, погружённый в свои мысли и задавая лишь один вопрос:

«Что это было?..».

Стевриан. Глава 23: Наступление холодов

1 — Растительное волокно по свойствам аналогичное хлопку

2 — Это когда две палки короткие, а третья длинная и побеждает тот, кто вытянул длинную

С ночи кошмаров прошла неделя. Все события со временем улеглись, и жизнь в Понивилле вернулась в привычное русло. Я сидел ранним утром дома с кружкой чая, наблюдая за проливным дождем за окном, а также думая о том, что со мной произошло за все эти дни.

А было вот что…

Буквально на следующее утро после спасения Эпплблум из пожара о моем подвиге узнал весь Понивилль. Даже позабыв про не самую удачную шутку с принцессой Луной, все стали осыпать меня вниманием и благодарностями. Эпплджек всю половину дня не унималась и приглашала меня к себе на ферму, и я всё-таки согласился. Там меня встретила вся семья Эпплов с распростёртыми объятиями, как своего члена семьи. Мы разговаривали, веселились, кушали фирменные яблочные пироги и различные блюда, что наготовила бабуля Смит. Так что я просидел там до самой ночи. Я даже смог поиграть с Эпплблум и ее подругами меткоискателями, а также помог по дому Бабуле Смит и узнал о загадочной пропаже родителей Эпплджек, которые в один прекрасный день просто ушли и пропали без каких-либо следов. Это выглядело максимально странно: до сих пор никто так и не обнаружил ни следов их исчезновения, ни улик, а потому этот случай так и не был раскрыт, и Эпплджек просто смирилась со временем. Уходя за полночь с фермы, я пообещал вновь как-нибудь вернуться и помочь Эпплам отстроить сгоревший амбар.

Мэр Понивилля Колд Лайм официально объявила меня почетным жителем города и вручила мне грамоту, которую я повесил у себя на стене.

Пинки устроила шикарную вечеринку в эту честь, где меня чуть было не развели «на слабо» съесть сразу два торта, но я отказался и осилил лишь половину. Но праздник все равно удался на славу.

Рэрити в знак благодарности сделала для меня эксклюзивный шарф из асшара¹белого цвета с вышитой на нем точной копией моей кьютимарки. Я остался доволен, хоть и понимал, что, скорее всего, ему будет суждено пылиться до конца дней в моём шкафу.

Флаттершай неожиданно для меня подарила годовой запас мясных консервов, которые держала для своих зверей. Для транспортировки такого количества еды к моему дому даже пришлось использовать три телеги повышенной вместимости. Сами консервы я с трудом уместил в своем подвале, который случайно обнаружил при первом осмотре дома, но оно того стоило. Теперь я мог не беспокоиться о мясной пище.

Твайлайт в свою очередь подарила мне книги по высшей магии, что ранее находились в библиотеке школы одаренных единорогов Кантерлота. Уж чему, а этой литературе я был очень рад, ибо давно хотел изучить магию как можно более подробно.

Рэйнбоу Дэш тоже не оставила меня без книг и подарила мне коллекцию своих журналов про приключения Дэринг Ду, по которой она дико фанатела, а также обещала взять меня как-нибудь к себе домой в Лас-Пегасус. Эх, если бы она знала, как Дэринг Ду пишет про свои приключения, я думаю она бы о-о-очень удивилась.

А вот Луна, узнав о произошедшем в ту ночь, сильно переживала за меня, и мне пришлось поговорить с ней лично в мире снов. Она выразила мне огромную признательность за спасение чужой жизни, но сильно поругала за то, что я подверг свою жизнь опасности. Я пообещал ей беречь себя, но она не поверила и сказала, что отныне будет лучше следить за всеми пони Эквестрии, удвоив собственные усилия. А также завербует дополнительных агентов из числа простых пони, расширив свою шпионскую сеть.

А что до случая с поджогом амбара, то тут ничего удивительного или мистического не было. Как позже выяснилось, Эпплблум в поисках своего знака отличия не нашла ничего лучше, чем сжечь сено недалеко от фермы, и, потушив его, тем самым получить кьютимарку пожарного. Однако она переоценила себя, и во время переноски одного из стогов сена на пол упала зажжённая масляная лампа. Масло почти мгновенно воспламенилось и перекинулось на сено в амбаре, а затем и на деревянные стены. Кобылка не успела покинуть амбар вовремя, и попала в ловушку, но тут подоспел я и спас ее. Никто ругать Эпплблум не стал ввиду того, что она и так пережила сильный стресс и явно усвоила урок.

Теперь же я сидел с кружкой чая у окна и, наблюдая за проливным дождем, ждал, когда подвезут дрова и доски, которые я заказал.

Время неумолимо шло вперёд, и когда я от скуки уже стал засыпать, в дверь постучали. Открыв ее, я обнаружил стоящего передо мной земнопони в дождевике, а позади него, примерно шагах в пятнадцати от него, я обнаружил несколько внушительных размеров повозок, под завязку набитых досками, укрытыми брезентом.

— Господин Фолкет, — обратился ко мне жеребец, — Ваш заказ доставлен. Где будете размещать?

— Ещё не совсем доставлен, — ответил я и вышел из дома, заперев дверь на подкову, — Я помогу доставить стройматериалы на ферму Эпплов, ибо доски нужны для них, чтобы отстроить сгоревший амбар.

— Но мы и сами можем доставить, — сказал жеребец в дождевике в тот момент, когда из-за ближайшей телеги вышло ещё трое жеребцов-земнопони, — Вам не нужно…

— Я настаиваю, — оборвал его я и забрал деревянную упряжь, стоявшую рядом со входом. Её я смастерил от нечего делать пару дней назад, и, как видно, она мне пригодилась, хоть я и не ожидал, что воспользуюсь ей так быстро.

Я надел упряжь на себя, закрепив ее поудобнее, и ко мне пристегнули ремни. Я попробовал наклонить корпус вперёд и тронуться с места, но ремни буквально вжались в моё тело и словно бы тянули его назад. Мне пришлось приложить гораздо больше усилий и напрячь все четыре ноги, прежде чем телега тронулась с места. Это было сродни тому, как ты таскаешь тяжёлую повозку с помощью верёвки: сначала тяжело сдвинуть, но когда уже она уже едет, то остаётся лишь поддерживать нужный темп. Так я и повез груз по дороге в направлении фермы Эпплов. Спустя некоторое время я достиг пункта назначения, и пони-грузчики, что сопровождали меня всё это время, открыли вход непосредственно на ферму, куда я и завёз стройматериалы. Наконец, встав рядом с тем местом, где ранее был сгоревший амбар, я снял с себя упряжь и, отдышавшись, отправился звать семью Эпплов.

Дело было утром, так что многие пони ещё спали, и открыли дверь не сразу. А когда из дома выглянула Эпплджек, её грива была растрёпана, а вид был заспанным, что подтверждало моё предположение. Та посмотрела на меня заспанными глазами и затем спросила:

— Фолкет? Что ты так рано тут делаешь? Зашёл на чай? — Эпплджек протёрла копытом свои глаза и внезапно охнула, оглядев меня с ног до головы, — ай! Ты же промок! Входи, обогрейся…

— Спасибо, но я обещал помочь вам отстроить амбар, — сказал я и отошёл на пару шагов в сторону, открывая вид на телеги с досками, — Вот и стройматериалы приехали.

Эпллджек удивлённо покачала головой, будто не веря своим глазам.

— Фолкет, ты не обязан был этого делать…

— Ещё как обязан, — ответил я твёрдо, — Это меньшее, что я могу сделать.

— Спасибо тебе огромное, — выдохнула с благодарностью Эпплджек, улыбнувшись мне в ответ, — Ты так много для всех нас делаешь. И всё же, заходи обогрейся, а то простынешь.

Я повернулся полубоком и подал знак пони-грузчикам уходить, а сам зашёл в дом и закрыл за собой дверь.

Обтерев тело полотенцем, которое мне дала Эпплджек, я прошел вглубь дома и уселся возле дивана в гостиной комнате, обсыхая. Ливень всё ещё продолжался, так что начать работу мы планировали к моменту, когда он прекратит, но не успел я толком отдохнуть и высушиться, как в комнату вошёл, громко стуча огромными копытами, Биг Макинтош.

— Привет тебе, Фолкет. Зашёл нас проведать? — сказал тот, удивлённо посмотрев на меня. Он где-то пару секунд постоял, глядя на меня, а затем прошёл в комнату дальше, отодвинув занавеску на окне справа от меня.

— Помнишь у вас неделю назад сгорел амбар? — намекнул я ему на цель своего прибытия.

— Eeyup, — ответил в своей манере Биг Мак и кивнул.

— Я вам стройматериалы привез, — улыбнулся я, — Они снаружи под брезентами.

— Отлично! — оживился жеребец, потоптавшись на месте, — Как только дождь кончится, примемся за восстановление.

— Я вам помогу. Мне в любом случае нечего делать, — развел плечами и улыбнулся я, глядя на Эпплджек и Биг Мака.

— Фолкет, — обратилась ко мне фермерша, — Ты не обязан…

— Единорог вам как раз пригодится, — отрезал я, глянув на Эпплджек вновь, — Или мне напомнить про случай, когда ты отказывалась от любой помощи при уборке урожая?

Фермерша удивлённо переглянулась с Биг Маком, и затем непонимающе покачала головой.

— Тебя тут не было! — ответила мне Эпплджек, — Откуда ты знаешь об этом?

Я мысленно чертыхнулся, ибо это был мой очередной мини-промах в разговорах с элементом честности.

— Пинки мне рассказала, — пожал я плечами, слукавив малость. Надеюсь, что Эпплджек не заподозрит ничего странного. К счастью, так и случилось, и ей моего лаконичного объяснения оказалось достаточно.

— Не умеет она держать язык за зубами, — покачала головой оранжевая кобыла, — Хорошо, мы примем твою помощь. Огромное тебе спасибо.

Мы вместе поболтали о делах на ферме и вкратце прошлись по делам остальных членов Шестерки, дабы знать с чем и как им помочь потом. Я немного поиграл с Эпплблум, которая уже не просто не боялась меня, но и несколько раз даже обняла. Она обещала показать мне убежище меткоискателей, где она бывает вместе с подругами, а я в свою очередь согласился помочь ей с поисками её кьютимарки.

Когда кончился дождь, и снаружи установилась стабильная пасмурная погода, я вместе с Эпплджек, Биг Макинтошем и Эпплблум приступили к восстановлению амбара. Дело быстро спорилось благодаря моим способностям, и уже к позднему вечеру, сделав перерыв на обед, чтобы перекусить яблочными пирогами, которые сделала нам Бабуля Смит, мы закончили возведение каркаса и стен первого этажа. Вдобавок мы скрепили доски гвоздями и обработали их раствором от сырости, чтобы дерево не размокало во время дождя.

Когда я собирался уже уходить на закате дня, меня семья Эпплов попросила остаться на ночь. Я, недолго колеблясь, согласился. Поскольку для меня не нашлось подходящего спального места, я разместился в пристройке, которая одновременно служила общим душем. Там было хоть и тесновато, но тепло и уютно, поэтому я быстро уснул и весьма неплохо спал, а по пробуждению мы вновь возобновили работу над амбаром.

К середине дня под дружеские разговоры и сытный обед, мы закончили с полом первого и второго этажей, лестницей и стенами абмара, в которых мы доделали оконные проёмы. В процессе пришлось дополнительно обрезать доски, чтобы окна соответствовали нужным нам размерам, но никаких сложностей это не вызывало. Мы уже успели нанесли раствор на дерево, и как раз вовремя подъехала вторая часть моего заказа, которая включала черепицу на крышу.

Вновь на закате мы закончили работу над амбаром, покрасив его в оранжевый цвет, что выбрали методом «длинной палки»². И на этом мы вновь улеглись спать довольные.

На последнем этапе строительства и покраски остальные члены Шестерки пришли к нам, чтобы предложить помощь, но она была уже не нужна, и с чувством выполненного долга я к ближе к полуночи ушёл к себе домой.

Однако до дома дойти мне было не суждено, ибо на моём пути внезапно возникла принцесса Луна, вышедшая из портала.

— Привет, Стевриан, — поздоровалась она, улыбнувшись и помахав мне ногой.

Я несколько раз удивлённо моргнул, не понимая, почему она внезапно решила появиться именно здесь и сейчас, но затем подошел к ней и стукнулся с копытами несколько раз попеременно в знак приветствия.

— И тебе не хворать, — слегка растерянно улыбнулся я в ответ, — Я от Эпплджек возвращаюсь. Мы с ней закончили восстанавливать амбар.

— Я знаю, спасибо тебе за помощь, — кивнула она и указала в сторону в жесте «иди за мной». Я не стал задавать лишних вопросов, а направился вслед за ней, догоняя. Когда я поравнялся с её плечом, она продолжила, — Я пришла сюда, чтобы убедиться в том, что здесь не присутствуют враждебные агенты.

Вот тебе на! Враждебные агенты? От кого?

— Агенты?! — удивился я, на миг теряя дар речи.

— Да, — вновь кивнула принцесса, — Как мне донесли, они носят обличие пони, но сами являются иным видом, отличным от нас.

Что ж, это многое объясняет. Кажется, я уже начал догадываться, о каких агентах она говорит.

— Спасибо, что предупредила, — я оглянулся, дабы убедиться, что вокруг никого нет, — Я буду смотреть в оба, а то и во все три глаза.

Луна слегка хихикнула от моей шутки и ответила:

— Да, это будет не лишним, — широко улыбнулась она и задумчиво посмотрела куда-то в сторону, но потом продолжила, — Я привыкла самостоятельно разбирать фактически всё, с чем сталкиваюсь, в отличие от сестры…

— А Селестия не сама разбирается со всеми проблемами? — спросил я, уже заранее зная ответ, но решив все же проверить.

— Она наняла множество заместителей и помощников, — ответила младшая аликорн и покачала головой, — сама она лишь принимает пони раз в три-четыре дня по четыре часа к ряду и участвует в праздниках, да и то не во всех.

— А с чего это она так? — хмыкнул я, в очередной раз убеждаясь, насколько же Селестия никчёмна в виде правителя. Ей бы, максимум, быть как королева Англии — просто символом власти и лицом государства, в то время, как основные функции управления выполняет парламент.

— Раньше она, как и я, занималась проблемами королевства, — ответила мне Луна, поглядывая на звездное небо, которое находилось над нами, — Однако сейчас политика стала сложнее. Правда, я все ещё не могу понять, зачем ей личный секретарь, если ей пишет в основном Твайлайт и еще десяток пони…

— Может быть она хочет сосредоточить свои усилия исключительно на ученице? — предположил я, поглядывая то на принцессу, то на небо.

— Возможно, — кивнула Луна, тихо фыркнув и с небольшим прищуром глянув на меня, — Но она, помимо этого, крайне редко выбирается из дворца, предпочитая наблюдать за окружающей действительностью при помощи тех же белых сов, одну из которых ты тогда видел.

— Это как-то совсем странно, — хмыкнул я в ответ и остановился, тяжело вздохнув, — Не думаю, что за тысячу лет она стала социопатической личностью, хотя всякое может быть.

— Знаешь, — Луна раздражённо шаркнула копытом землю и посмотрела на ночной Кантерлот, который было виден с холма, на котором мы остановились, — порой я хочу, чтобы всё было как во времени старой Эквестрии, когда всё было проще.

Я призадумался. А как тогда было? Абсолютная монархия и власть аликорна? Жилось ли поням тогда лучше? Сложно сказать, ведь меня в те времена не было.

— Порой и мне хотелось вернуться во времена своей молодости, когда некоторые мои родственники были еще живы, — я опустил голову и тяжело вздохнул, но сразу вновь глянул на принцессу, — Честно? Я даже сейчас порой скучаю по тем, кого оставил там, в том мире и ради того, чтобы не думать о плохом, я занимаю себя любым делом. Чем угодно, лишь бы не рефлексировать.

Она хотя бы знает правду о моей биографии, поэтому я мог не бояться быть с ночной пони именно собой.

— Я искренне тебе сочувствую, — Луна подошла и неожиданно обняла меня, — но ты поступаешь правильно, что не позволяешь себе горевать, когда это не нужно. Ты нужен здесь и сейчас, здоровый и в трезвом рассудке, — сказала она и плавно выпустила меня из объятий, — Могу показаться немного циничной, но от тебя будет больше пользы, если ты не будешь унывать.

— Я понимаю, — посмотрел я на принцессу ночи и слабо улыбнулся, — Я не в обиде за эти слова. На правду не обижаются.

Мы постепенно дошли до Понивилля. На улице было уже совсем темно, и лишь луна на небе освещала окружающее нас пространство, а свет в большинстве окон не горел. Я окинул городок взглядом и глубоко вздохнул, пробуя свежий ночной воздух. Я хотел уже продолжить разговор, но в этот момент я услышал отчетливый голос из соседней улицы.

«Интересно… уж не шпион ли это мог быть?» — задумался я, насторожившись. Судя по пустым улицам городка, все уже спали и ни в одном из домов не горел свет. Я и принцесса Луна стояли на городской площади как раз тогда, когда какой-то пони, что был единственный, кто не спал, зашел за угол ближайшего дома.

Мои подозрения всё больше и больше говорили о том, что этот пони и есть шпион, а не просто случайно загулявшийся житель городка. Пони так-то боятся наступления темноты, а тот неспроста настолько смелый.

Я сказал принцессе, что пойду за ним, а она пусть проверит площадь на предмет присутствия кого-нибудь ещё. На этом я сразу выдвинулся вперёд, не дожидаясь ответа.

Завернув за угол вслед за незнакомцем, я обнаружил лишь глухую стену, которая пролегала между домами. Глубокомысленно хмыкнув, я подошел ближе к стене и стал внимательно изучать её. Не мог же шпион просто взять и испариться на пустом месте. Но мои поиски таки дали какие-никакие результаты: приглядываясь, использовав свою способность к сканированию, а также принюхиваясь, я уловил едва уловимый, но вполне знакомый мне запах.

«Какой-то странный запах. Похож на запах креветки, вот только в этом мире нет даже их аналогов. Неужто это чейнджлинг так пахнет?» — думал я, фыркнув и опрокинув ближайший мусорный бак, чтобы осмотреть мусор. Они могут принимать любую форму, так что не исключено, что он мог стать даже мусорным пакетиком.

Но копаться в мусоре мне, к счастью, не пришлось. Неожиданно сверху послышался шум, похожий на стрекотание крыльев насекомого, и я резко вскинул голову, заметив, как нечто чёрное и непонятное перелетает через стену.

«Ну точно чейнджлинг! Нужно скорее сообщить Луне и поймать его!».

Я быстро развернулся и побежал обратно из тупика, глазами выискивая принцессу ночи и черную фигуру чейнджлинга. Но не добежав всего нескольких десятков метров до дома собраний, я вновь уловил краем глаза темную фигуру, скользнувшую прямо внутрь здания.

«Луна подождет, ибо медлить нельзя. Я тебя точно не упущу!».

Ворвавшись в здание, я быстро осмотрелся по сторонам, но помещение оказалось пустым. Вокруг было темно, так как лампы на потолке и стенах были выключены, а вокруг стояла столы, стулья, различные шкафы. Окон не было, поэтому возможному жуку некуда было деваться, кроме как в соседнее помещение, которое служило личным кабинетом мэра.

Я закрыл за собой дверь, подхватил телекинезом ближайший шкаф и приставил его к дверному проему, через который я вошел, блокируя выход.

— Кто не спрятался, я не виноват! — ехидно сказал я, продвигаясь медленно вперед и внимательно осматривая помещение, всматриваясь в очертания предметов. Естественно, мне никто не ответил. Я поводил ушами из стороны в сторону и даже резко развернулся, будто чувствуя присутствие за своим крупом, но никого не увидел.

«Умеют же прятаться, жуки переростки…», — думал я, глядя по сторонам и раздраженно вздыхая.

Я начал обходить стены комнаты, думая, с чего начать поиска, как уловил краем уха падение чего-то деревянного в соседнем помещении. Пройдя на звук и резко открыв дверь, я оказался в кабинете заместителя мэра. С первого взгляда здесь никого и не было. Я заглянул внутрь и наполовину вошёл, загородив собой весь дверной проем.

Внутри кабинета ближе к правой стене лежали опрокинутые швабра и ведро. Вещи и канцелярские принадлежности, что всегда должны аккуратно стоять в кабинетах, валялись на полу. Картотеки, стоявшие у правой стены, были вытащены, и множество документов лежали вперемешку по всему помещению. Это было подозрительно. Шпион что-то искал в документах, получается?

Массивный шкаф из импортного красного дерева слева от меня стоял нетронутым, хотя что-то в нём меня смущало. Я пригляделся к нему и заметил неглубокую вмятину размером приблизительно с копыто пегаса. Это тоже служило весомой уликой.

Я полностью вошел в комнату, закрыв за собой дверь и стал водить ушами, вслушиваясь в любые звуки вокруг себя. Также я вновь, как и на улице, принюхался и уловил чёткий запах креветок, словно все помещение ими провоняло.

«Чейнджлинг все еще здесь! И похоже, что он здесь уже давно», — хмыкнул я глубокомысленно, но тут же в моей голове зародилась еще одна мысль, — «Стоп! Он тут давно! Он один из членов совета Понивилля! Если этот запах тут такой отчетливый, и я его чувствую, то почему никто другой его не почувствовал за все это время? Этот инфильтратор мог жить тут годами!».

Вновь подтянув тяжелый шкаф телекинезом, загородив им проход, я подошёл к столу, прислушиваясь и принюхиваясь. Когда я дошел до него, то поставил на него передние ноги и заглянул за него, обнаружив на полу рассыпанную папку с какими-то документами и большой степлер. Громко хмыкнув, я подался вперед и заглянул под стол, обнаружив там темный пониподобный силуэт с выразительными глазами синего цвета без зрачков.

Несколько секунд напряженного молчания я потратил на то, чтобы предугадать в какую сторону рванет пониподобное насекомое, что неотрывно играло со мной в «гляделки». И в один момент наша многозначительная игра закончились резким рывком жукопони влево. Однако тот был встречен мощным ударом моего копыта, что пригвоздило его к полу, после чего я приподнял чейнджлинга и прижал того уже к стене настолько плотно, что послышался хруст хитина и тихий стон боли со стороны моего соперника.

А я, наконец, получил возможность внимательно осмотреть чейнджлинга с ног до головы. Пониобразное существо размером не больше среднестатического пегаса с двумя фасетчатыми выразительными глазами синего цвета без зрачков, черным, словно смоль, прочным и гибким хитином, трубкообразными ушами и винтообразным, загнутым на конце кверху коротким рогом взирало на меня с явным страхом и гримасой боли.

Я ещё раз осмотрел жукопони и заметил, что его хитин не является монолитным, а был сегментированным в местах сгибов конечностей, словно прорези в доспехах. Также я обратил внимание на наличие гребня вместо гривы на голове и шее чейнджлинга и тот факт, что она тоже была синего цвета.

— Кто ты такой и что делаешь в Понивилле? — задал я вопрос сухо, всё ещё держа чейнджлинга прижатым к стене.

В ответ пониобразный жук зашипел и оскалил свои весьма немалого размера клыки, что, впрочем никаких эмоций во мне не вызвало.

— Не притворяйся не разумным животным! — прикрикнул на него я, — Говори давай, а не то откушу тебе ноги!

— Я Филси Рич! — проорал чейнджлинг, скорчившись от боли, ибо я надавил ему на грудь.

Ну нет уж. Кто в это поверит? Какой ты Филси Рич?

— Что за чушь?! — возмутился я, — Я знаю Филси Рича, и он определенно не…

— Я Филси Рич! — повторил жукопони, — Я ничего плохого не хотел!

Я чуть ослабил хватку и задумался. Филси Рич являлся помощником мэра города и отцом Даймонд Тиары. Этого богатого сноба я часто видел на улице, и мы с ним даже иногда разговаривали. Только вот запах… от него он всегда исходил такой, словно Филси Рич явно перебарщивал с одеколоном… Вот оно что!

Это уже получается какой-то Гарри Поттер с Грозным Глазом Грюм и Барти Краучем.

— А где же настоящий Филси Рич? — приблизил к псевдо-Ричу свою морду, вторгаясь в его личное пространство, вызывая у чейнджлинга еще больший страх. Тот дёрнулся в ответ, но я вновь его впечатал в стену, заставив застонать от боли.

— Он умер десять лет назад, — ответил чейнджлинг, сглотнув и опустив голову, — Он попал под поезд, когда инспектировал товар, который ему привезли, и я оказался рядом, но не смог его спасти.

Теперь я пребывал уже в явном недоумении. Да, это он хитро придумал — прикинуться убитым понём. Только вот неурядица выходила одна…

— Как это так получилось, что он попал под поезд и никто этого не заметил?

— Поезд съехал назад с пригорка, когда ручной тормоз каким-то неизвестным мне образом отказал, — ответил мне жукопони.

— А не ты ли этот несчастный случай подстроил? — задал я новый вопрос, рыкнув на собеседника.

— Нет, не я! — прикрикнул тот на меня, отрицая вину и в панике помотав головой. Я сначала с недоверием хмыкнул, но интуиция почему-то говорила, что он сейчас мне рассказывал правду.

— Куда делось его тело?! — задал я вновь вопрос, решив немного надавить на шпиона, — Я читал газеты за последние пятнадцать лет, и нигде не было упоминаний о смерти пони под колесами поездов! Говори!

— Я похоронил его, хотя это было весьма тяжело, и взял его имя, биографию и личность, чтобы контактировать с пони, передавать сведения моему улью, — собеседник на пару секунд замолчал и затем чуть застрекотал прижатыми к стене крыльями, — и не дать его жене умереть от горя.

— С чего это такой альтруизм?

— Она была крайне добра со мной, когда я был молод, — тяжело вздохнул чейнджлинг и тихо зашипел от боли.

Я заметив его гримасу, всё же слегка ослабил хватку, однако не спешил отпускать того, хоть и понимал, что деваться чейнджлингу некуда.

— И всё же, в каком смысле сложно было похоронить тело Рича? — продолжил я выпытывать у него сведения.

— Когда хоронишь разрезанный пополам труп, который больше тебя размером, то легким этот труд точно не назовешь, — удивительно спокойно и отстраненно ответил чейнджлинг, но не глядя на меня. Возможно, сказалось то, что я перестал его прижимать, предпочитая просто держать в своих копытах.

«Бедный жеребец… Был ведь так молод…» — задумался я о Филси Рич. Всё же в такие моменты понимаешь ценность жизни и то, насколько порой важно беречь её. В подобные моменты ещё задумываешься, что и у меня тоже под этой шерстью и кожей имелись совершенно обычные кости и органы, и я точно так же могу умереть. Вот так попадёшь под поезд и всё.

— Значит ты все же шпион, и улей строит козни против Эквестрии? — вернул я разговор к первоначальной теме, слегка отстранившись от пленника.

— Нет! — категорично ответил псевдо-Рич, покачав головой и пытаясь как-то ослабить мою хватку, — Синий улей в нейтральных отношениях с Эквестрией. Мы с пони торгуем, обмениваем драгоценности и тяжелые металлы на эмоции и сведения.

— С кем именно вы торгуете?

— Я не могу сказать, иначе мне будет плохо! Не заставляй, я все равно не скажу! — сказал жукопони и отвел от меня взгляд.

— Ты явно хотел уничтожить или украсть те документы, да? — кивнул я в сторону лежащих на полу документов и затем лукаво прищурился, призадумавшись, — Зачем?

— Не могу сказать! — продолжал упорствовать чейнджлинг.

— Лучше скажи, — я оскалил зубы и тихо зарычал для придания эффекта своим словам, — иначе я откушу не только ноги, но и обломаю рог!

— Не надо! Не надо! — испуганно заверещал пленник, пытаясь вновь безуспешно вырваться, — там компромат! Там информация, которая выдаст меня и расположение моего улья! — сознался наконец псевдо-Рич.

Я убрал оскал с морды, а затем и вовсе медленно отпустил чейнджлинга. Тот с тихим стуком осел на пол и тяжело вздохнул, отходя от шока.

— О тебе здесь знает кто-нибудь? — задал я вопрос, смотря уже без злобы на него, будучи уверенным, что он никуда не сбежит. Жукопони с болезненным стоном поднялся на ноги, но сразу подогнул переднюю к груди и зашипел, после чего сказал возмущенно:

— Ты мне сломал что-то! И обо мне…

Не успел чейнджлинг договорить, как сзади я услышал звук отодвигающегося шкафа и открытия двери. Я развернулся и увидел в дверном проеме принцессу Луну, которая удивленно на нас смотрела.

— Я все объясню Ваше… — начал почему-то оправдываться псевдо-Рич, но Луна его перебила стуком копыта об пол.

— Не нужно, — подняла она ногу на уровень своей груди в жесте «остановись», — Фаргус, тебе следовало быть осторожнее, а то о тебе мои агенты не знают и доложили мне, поэтому я прибыла сюда.

— А Фолкет? — указал на меня Фаргус кивком головы, и я к своему удивлению осознал, что он знает гораздо больше, чем я предполагал.

— Он возвращался с фермы Эпплов, но встретился со мной по пути. И да, — ответила принцесса ночи, подойдя к чейнджлингу поближе, — он тоже в курсе всего.

Подойдя почти в упор к Фаргусу, Луна обратила внимание на то, как он прижимает ногу к груди и спросила:

— Что с тобой, Фаргус? — обеспокоено спросила принцесса ночи, наклонившись к чейнджлингу.

— Меня о стену…

Луна всё поняла без лишних слов. Она тут же отстранилась от него и с явным негодованием прикрикнула, обернувшись ко мне:

— ФОЛКЕТ! — не дав жукопони договорить, принцесса, перешла на королевский-кантерлотский, — ЗАЧЕМ ТЫ РАНИЛ ЕГО?!

— Я не нарочно, — стал оправдываться уже я, нервно сглотнув, — Я переборщил с силой, когда прижал его к стене.

— Ты ему хитин на груди сломал! — не унималась Луна, указав своей ногой Фаргусу на грудь. Тот смущённо опустил голову, всё ещё прижимая сломанную ногу к себе, а я слегка потупил взгляд.

— Извините, — опустил я голову виновато и тяжело вздохнул.

— Ничего страшного, я быстро найду способ поправиться, — сказал чейнджлинг и натянуто улыбнулся.

— Точно? Может мне… — хотела было Луна предложить Фаргусу помощь, но тот категорично помотал головой в ответ. А я всё-таки смог сообразить, что к чему. И признаться, мне стало стыдно за то, что открыл огонь по своим.

— Извини меня, Фаргус, — подошел к нему я и подставил копыто, — Начнем знакомство сначала? Я Фолкет, Фолкет Фаэрвинг. Больше я не трону тебя, не бойся.

— А я Фаргус, просто Фаргус, — ответил робко он, и мы слегка стукнулись копытами.

— Значит ты и агент принцессы Луны, верно? — задал я вопрос чейнджлингу.

— В том числе, — утвердительно кивнул собеседник, — В отличие от своей сестры, ночная аликорн относится к нашему виду без предвзятости, сотрудничает с нами и даже оказала собрату честь, взяв его в лунную гвардию.

Я тут же отстранился от него, вскидывая «брови» в непонимающем жесте.

— В лунной гвардии есть ваши?! — удивленно спросил я.

— Да, — ответила Луна, — Ты уже видел его в ту ночь, когда мы предотвратили ограбление банка.

Я, всё ещё удивлённый подобным откровением, уселся на пол и задумчиво потёр копытом свой подбородок. Вот так новость, ничего не скажешь. Похоже, среди нас чейнджлингов куда больше, чем кажется.

— Гляжу, Луна, ты хорошо готовишься ко всему, — ответил я ночной принцессе, вспомнив ту ночь, — Прошло менее полугода с тех пор, как ты вернулась в Эквестрию, а уже имеешь масштабную сеть агентов и свою гвардию восстанавливаешь, — похвалил я принцессу, — Достойно уважения. Но почему ты мне не рассказала про чейнджлингов?

— Ой! — виновато потупила взгляд Луна и почесала голову копытом, — Я совсем про это забываю.

— Ладно, не важно, — отмахнулся я, — Теперь буду знать, кто здесь кто, и к кому стоит обращаться в случае чего, — посмотрел я на Фаргуса, ухмыляясь, а затем продолжил.

— Луна, а кто именно тебе сообщил о подозрительной деятельности в городе? Мне и с ними нужно познакомиться во избежание подобной ситуации, какая произошла только что.

— Да, верно, — кивнула аликорн, — Эти двое агентов Лотус Блоссом и Алоэ. Они работают вместе с Рэрити.

«Вот никогда бы не подумал, что они тоже работают на Луну, честное слово. Прямо день открытий какой-то!», — не уставал я поражаться, одновременно с этим восхищаясь способностью ночной принцессы набирать последователей. Для этого надо обладать недюжей харизмой.

— А как ты смогла уговорить их работать на себя? — спросил я Луну.

— Я, скажем так, вложилась в развитие их дела, и весьма щедро, — принцесса слегка улыбнулась, — По их же словам, им всегда хотелось развития бизнеса, но никто вкладываться не хотел.

— Хитро придумано, — вновь похвалил я Луну, — Молодец.

— А что ты здесь делал, Фаргус? — обратилась принцесса к чейнджлингу, будто только сейчас вспомнив про его присутствие. Тут слегка улыбнулся и наклонил голову набок.

— Я хотел вынести отсюда документы, в которых содержится информация, которая может выдать местоположение моего улья. Также в них есть компромат ещё на нескольких чейнджлингов моего улья. Я обязан уничтожить эти документы, пока не поздно!

— Хорошо, — кивнула Луна, — Бери документы, а мы после замнём данный инцидент и спишем на обычное воровство.

---

Около получаса спустя мы, наконец, закончили возню с документами и вышли из здания, предварительно прибравшись. К этому моменту Фаргус уже принял форму Филси Рича и извинился передо мной за инцидент, а также пообещал предоставить поддержку в случае необходимости. В том числе и финансовую, но в разумных пределах. Также он заранее попросил прощения за своё поведение, потому что на публику он вынужден играть роль напыщенного богатого сноба — ведь сам Рич всю жизнь был таким. Перед тем, как разойтись с ним, я подметил, что в форме земнопони он выше, чем в своей настоящем облике, но решил промолчать.

— Ну, думаю, мы достаточно нагулялись, Луна, — подытожил я, когда мы с принцессой были недалеко от дерева-дома Твайлайт, — Нам пора по своим делам пойти, а точнее, спать.

— Согласна, — подставила переднюю ногу для «дай пять», как его делают пони, Луна, и мы стукнулись копытами.

— Доброго сна, Стевриан.

— Тебе тоже, Луна, — ответил я, и мы обнялись.

Когда мы попрощались и разошлись, каждый в свою сторону, я услышал несколько голосов изнутри дома ученицы Селестии и дал знать об этом принцессе.

— Значит, — начал предложение голос, явно принадлежащий солнцеликой, — ты утверждаешь, что, несмотря на агрессивность, Фолкет достоин быть твоим другом?

— Да, однозначно! — утвердительно ответила, судя по всему, Твайлайт.

— Разве тот случай с драконом не говорит о чём-то?

— Он спас меня от падающих камней, — возразила Твайлайт, — и спас Рэйнбоу Дэш от смерти. Принцесса, я уверена, что он достоин познать дружбу!

— Понятно, — подытожила Селестия, — Но если он будет обижать тебя или твоих подруг, то сразу же напиши мне, хорошо?

— Конечно, наставница!

— Вот и славно, милая моя, — ответила Селестия с ещё большей, чем обычно, добротой в голосе, — Я уверена, что ты справишься, если что…

— Стевриан, — обратилась ко мне Луна, — Моя сестра и её ученица и впрямь решили всерьёз взяться за пропаганду в твой адрес. Честно, я не доверяю этой философии «дружбы», — сделала принцесса ночи кавычки в воздухе передними ногами, — Так что будь осторожен, хорошо?

— Хорошо, — ответил я, и, услышав шаги, поспешил продолжить, — Похоже, мы ничего нового не узнаем. Пора расходится.

— Верно, — кивнула Луна, — Добрых снов!

Когда я покинул городок и направился к дому, мне на нос упала первая снежинка, а вслед за ней ещё и ещё. Это означало лишь одно: зима близко.

Стевриан. Глава 24: День вылупления

Проснулся я весьма рано, прямо на рассвете и в очень хорошем настроении. Сегодня, двадцать восьмого числа месяца ветра, наступил мой тридцатый день рождения, или, как я его называю — «День Вылупления».

Когда я открыл глаза, я вдруг поймал себя на мысли, что собираюсь направиться на кухню, где буду встречен родителями и получу вместе с поздравлениями и подарок от них. Может, в виде какой-нибудь игрушки, как это бывало в детстве, а может, в виде денег, для покупки чего-то на моё усмотрение. Но вместо ожидаемой квартиры я увидел только серые стены своего дома в Понивилле, из-за чего на пару секунд приятное настроение и ожидание праздника улетучились, словно их хвостом смели. Однако затем я вспомнил, что в новом мире уже Шестёрка может оставить мне подарки, и настроение вновь пошло в гору, хотя и не полностью. Некоторое время я лежал, наслаждаясь приятными воспоминаниями из детства, в один момент даже пустив слезу. Но дела сами себя не сделают, так что я все же поднялся с дивана, чтобы начать день... ну, хотя бы с разминки. Мышцам спины она уж точно не помешает. А ещё — взбодрит меня.

А тёплая вода в душе, куда я отправился, когда закончил зарядку, поспособствовала не только чистоте, но и расслаблению.

«Надо сделать себе поесть и чай выпить. Заодно нужно посмотреть в окно, чтобы оценить погоду», — перечислил я в голове то, что хотел сделать, намыливая гриву шампунем при помощи щёток и телекинеза, — «Пожалуй, попробую заграничные консервы, что передала мне Флаттершай».

В какой-то момент, когда я уже тёр свой мех на животе, мне вспомнилась песня Спраута из My little pony: New Generation, которую тот пел в городе, чтобы завлечь к себе пони для войны с единорогами. Хорошая была песня. Так что ничего удивительного в том, что я начал отбивать правым задним копытом ритм музыки из неё, полагаю, не было.

Освежившись, я перешёл к следующему этапу того, с чего следует начинать день — к завтраку. Треть банки консервов вместе с горохом, капустой и импортным рисом из Киринской империи, а также с парой яиц, стали тем, что я для себя приготовил, проторчав у плиты в общей сложности минут двадцать. Распробовав мясо, я не мог не задуматься — а какому зверю оно принадлежало раньше? А вот сейчас и узнаем, на банке должно быть указано. Состав, конечно, написан мелким шрифтом, но это не помешало мне прочесть список из стандартных природных ароматизаторов, а также консерванта из свиного жира. Мясо же принадлежало... капибаре?!

«Капибара? Ничего себе!» — удивился я про себя, — «Столько местных книг прочёл, но местный мир не перестает меня удивлять. Вот уж не думал, что здесь есть эти морские свинки. А я-то думаю, почему вкус так схож со свининой… Интересно, а есть ли здесь додо?»

Закончив с завтраком, я подошёл к окну около входа и раздвинул занавески, чтобы понаблюдать за снегопадом на улице. Такая погода почти всегда встречала меня на мой День Вылупления, и мне это нравилось. Так я и просидел некоторое время, просто любуясь падающими снежинками, но потом всё же решил выйти на улицу и пройтись до города.

Сделанный для меня Рарити шарф я надел не столько ради защиты от холода, сколько ради красоты. Шерсть на теле и без того отлично меня согревала, поэтому можно было не волноваться насчёт возможности замёрзнуть. Просто не надо садиться голым задом на лёд.

Снаружи меня встретил лёгкий морозный ветерок и упавший мне прямо на голову снег с крыши. Вот же его намело за несколько дней!

«Зараза!» — выругался я про себя, отряхиваясь, — «Так и знал, что надо было почистить крышу».

Но даже это не испортило мне настроения, так что я с улыбкой направился к Понивиллю, хрустя снегом под ногами. Во время пути я обратил внимание, что даже при отсутствии обуви не ощущаю копытами холода, словно хожу в очень плотных и толстых валенках. И, поскольку эта зима была первой для меня в этом мире, я хотел насладиться ею по полной.

Когда солнце выглянуло из-за горизонта на три четверти, то снегопад уже кончился, а я дошёл до моста, ведущего в городок. Первым делом, вступив на него, я решил зайти к Эпплджек и спросить, не нужна ли ей моя помощь.

Как я и ожидал, Эпплджек встала сегодня рано, как и я, ибо, уже подходя к воротам фермы, я увидел её расчищающей снег вокруг амбара при помощи ручной снегоуборочной машины размером чуть больше самой земнопони.

— Привет, Эпплджек! — поприветствовал её я, — Убираешь снег, как я вижу?

— Агась, — ответила она на манер своего братца, продолжая толкать агрегат перед собой.

— А откуда у тебя эта машина? Я не видел её у вас ранее.

— Это Селестия подарила нашей семье вчера, — земнопони выключила технику и повернулась ко мне мордой, — Не знаю, почему принцесса так расщедрилась, но подарок как раз кстати!

— Рад за вашу семью, — искренне улыбнулся я и подошёл поближе к снегоуборочной машине, — Давай я помогу тебе и буду тянуть этот агрегат магией, а ты передохнёшь.

Земнопони ответила на моё предложение кивком головы, и я принял управление снегоуборочной машиной на себя при помощи телекинеза после того, как немного «прощупал» механизмы.

— Фолкет, — обратилась ко мне кобылка, пока мы медленно шли по уже расчищенному от снега участку поля, — ты уже слышал о том, что Филси Рича пару дней назад ограбили?

— Да, я слышал об этом, — посмотрел я на фермершу и продолжил, — Его офис фактически разгромили, но что именно вынесли, официальные власти не говорят.

— Ты не знаешь, что именно это было?

— Не знаю, — покачал я головой, поглядывая на машину, — Принцесса Луна тоже ничего не говорит по этому поводу.

— Странно, — скривила губы Эпплджек, посмотрев куда-то в сторону, — Я думала, что ты знаешь. Несмотря на мою личную неприязнь к этому чрезмерно богатому козлу, он, в некотором роде, является главным финансовым покровителем семьи Эпплов, поэтому мне это так важно знать.

— Думаю, тут ничего серьёзного не произошло, и он скоро восстановит убытки, — успокоил я фермершу.

— Было бы неплохо.

— Кстати, а как дела у вас на ферме? — поинтересовался я.

— Да в целом не так уж и плохо, — ухмыльнулась Эпплджек, — Мы успели собрать весь урожай до холодов и запасти большую часть для торговли. В остатке мы оставили немного для себя в качестве варенья и сладких яблок в сиропе.

— Звучит вкусно, — я от упоминания таких лакомств даже слегка облизнулся, — Как-нибудь дашь попробовать?

— Конечно, дам, — Эпплджек широко улыбнулась и слегка толкнула меня в бок, — А ты тогда последишь за меткоискателями несколько дней.

— Ладно, так и быть, — тяжело вздохнул я, закатив глаза, — Надеюсь, что они не будут вытворять какую-нибудь смертельно опасную глупость.

— Я тоже, — кивнула земнопони, — Я не переживу, если с Эпплблум что-нибудь случится.

— Давай не будем о плохом, — остановился я и выключил снегоуборщик, — Как там Бабуля Смит? Её спине уже легче?

— Да, спасибо, — Эпплджек улыбнулась и кивнула, — Благодаря тем таблеткам, что ты дал вчера, ее боль как языком слизнуло. Она даже ходить быстрее стала. Да, кстати, а где ты их взял?

— У меня есть определенные связи и привилегии, — ответил я ей это и подмигнул, тихо хихикнув.

— В любом случае, это было жизненно необходимо. Огромное тебе спасибо.

Когда мы, наконец, расчистили весь снег, то я сказал фермерше, что хочу навестить ещё Твайлайт и Пинки до вечера, и после этого мы разошлись.

Хрустя снегом под копытами и сказав привет каждому вышедшему на улицу пони на моём пути, я дошел до дома-дуба Твайлайт и постучал в дверь. Некоторое время никто мне не открывал, и, когда я уже решил привлечь внимание единорога во второй раз, то дверь открылась, и моему взору предстал сильно заспанный и помятый Спайк, словно он провёл целую ночь за распиванием алкоголя.

— Привет, Спайк! — поприветствовал его я и некоторое время ожидал ответа, но, не дождавшись спросил, — Как твоё самочувствие? Ты выглядишь каким-то больным.

— А, это ты, Фолкет, — устало ответил дракончик, — Твайлайт не дала мне спать последние два дня, — сказав это, он почесал спину и продолжил, — Она говорила, что нашла способ усилить заклинания при помощи песенной магии. Однако ей не хватало, если я правильно понял, музыкального образования и она поехала в Кантерлот, чтобы привезти сюда побольше книг.

— Вот значит как? — удивился я и заглянул внутрь дома единорожки, — Можно войти?

— Конечно можно, заходи, — несмотря на усталость, молодой дракончик отошёл в сторону, пропуская меня, — Тебе сделать поесть?

— Нет, не стоит, — ответил я, помотав головой, — Я не голодный. Спасибо.

— А алмазов или рубинов поесть? — предложил мне Спайк и достал с полки аметист.

— Извини, Спайк, но моя физиология не позволит мне есть драгоценности без вреда для здоровья, — ответил я ему и закрыл за собой дверь, сев около входа.

— Как же так, Фолкет, — удивился и одновременно возмутился дракончик, — Ты же тоже… — Спайк запнулся на полуслове, а затем хлопнул себя по лбу ладонью, — Ты же полудракон, точно! Я совсем забыл!

— Да ничего страшного, — улыбнулся я и погладил Спайка по спине копытом, — Ты лучше про песенную магию расскажи, а то я не слышал о ней.

— Сразу видно, что ты неотёсанный грифон, — ехидно хихикнув, дракончик улыбнулся мне в ответ и продолжил, — Этот вид магии придумали пони-переселенцы из Эквуса в Грифонию. Никто, кроме принцесс, не знает как давно это было, но эта магия считается весьма могучей среди всех разновидностей магических школ. Правда, — тут Спайк поднял указательный палец правой лапы вверх, — её не классифицируют ни в одну из них, ибо область применения слишком широкая.

«Что-то по описанию это мне напоминает бардов или скальдов», — подумал я, вспоминая свой опыт игры в компьютерные игры жанра фэнтези, а также некоторые фрагменты исторических передач.

— И насколько же она широкая? — спросил я, готовясь впитывать заинтересовавшую меня информацию.

— Она может сделать из слабых телом и духом настоящих воинов, — стал перечислять Спайк, загибая пальцы, — дать силы тем, кто устал, снимать негативные заклинания, придать ясность ума, наполнить первородной яростью, и многое другое.

— Занятный вид магии, — медленно кивнул головой я, задумавшись, — А в Эквестрии её кто-нибудь применяет?

— Я не знаю, — ответил дракончик, разведя лапами в стороны, — Но я бы хотел на это посмотреть.

— Любишь музыку?

— А то, — хихикнул Спайк и снова зевнул, — Хорошую музыку все любят. Мне по вкусу та, что играет порой Винил Скретч.

— Ну, а мне больше нравится что-нибудь наталкивающее на героический мотив, — сказал я задумчиво, — Что-нибудь очень бодрое, живое и сильное.

— Круто! Мне такое тоже нравится! — протянул Спайк и почесал затылок, не прекращая зевки, — Может, я мог бы что-нибудь для тебя сделать, Фолкет?

— Ты бы лучше поспал, а то еле на лапах стоишь.

— Да ничего страшного, я… — не успел договорить дракончик, как его тело начало заваливаться набок, и лишь в последний момент я смог подхватить и подтащить Спайка к себе хвостом.

— Не обсуждается! — твёрдо заявил я, выпуская ящера из цепких объятий своего хвоста, — Иди спать, а поговорим мы с тобой тогда, когда отдохнёшь.

К недовольству Спайка, мне пришлось насильно укладывать его спать и покидать после этого дом, чтобы ему не мешать. Лишь когда я дошёл до выхода на улицу, то обнаружил на уровне роста дракончика небольшую ямку с деревянной ручкой, встроенную в дверь.

«Хитро придумано. Так Спайку значительно легче открывать дверь дома», — подумал я, и, наконец покинул сию обитель знаний.

Так и не получив ничего от Твайлайт, я решил навестить Пинки, которая, по моим прикидкам должна в это самое время печь выпечку или даже целый торт для меня. Когда я достиг «Сахарного уголка», то сразу же почуял отчётливый запах разнообразных сладостей, что только подогрело мой интерес.

— Привет, Пинки! — поприветствовал я её, войдя в помещение, но ответом мне стал звук чего-то металлического, упавшего на кафель, и сдавленное ругательство.

— Извини, Фолкет, — вышла ко мне Пинки с мордой, перемазанной в муке, и улыбнулась. — Но ты заходи, заходи! Угостить тебя чем-нибудь шоколадным? Может быть, плюшку? Или нет? Или, может, ватрушку? О! А давай я сделаю тебе банановый торт, украшенный бананами и банановым сиропом! — затараторила розовая земнопони, не давая мне вставить ни слова.

— Воу-воу-воу, полегче! — поднял я ногу на уровень груди, намекая ей, чтобы она прервала этот поток сознания, — Мне ничего сейчас не нужно. Я просто хотел навестить тебя, а может быть, даже помочь.

— Не стоит, спасибо! — поблагодарила меня Пинки и улыбнулась шире, — Хотя нет! Можешь подать с той полки, которая справа от тебя, пакет с сахаром? Мне её придётся сегодня очень много использовать, очень, очень много!

«Для моего дня рождения? Чувствую, что утром мне от сладкого будет плохо», — ухмыльнулся я и телекинезом подал Пинки Пай внушительных размеров пакет.

— Спасибо тебе огромное! — поблагодарила меня земнопони снова, — Ты зайди и помоги Рэрити, а то ей одной не справиться.

— С чем это?

— Не знаю! — пожала плечами Пинки и отвернулась, продолжив что-то готовить, — На месте выяснишь, я полагаю!

Я не стал дальше отвлекать розовую земнопони от работы, и направился в бутик «Карусель», чтобы помочь Рэрити с чем-то, о чём и сам не догадывался. Однако, когда я пришёл на место, то ситуация оказалась банальнее некуда: нужно было занести новую мебель и собрать её из запчастей по инструкции с нуля. На то, чтобы справиться с задачей, времени у нас ушло весьма много. Вечер подступил незаметно.

— Спасибо тебе огромное, дорогуша, что помог мне, — поблагодарила меня Рэрити, когда мы сели пить чай после тяжёлой работы, — Откуда ты всё-таки узнал, что мне нужна помощь?

— Мне Пинки сказала, когда я к ней заходил буквально перед тем, как отправиться сюда, — отпил я остатки горячего чая из кружки и поставил её на стол, уже пустую.

— О, снова это её пинки-чувство, — хихикнула единорожка и осмотрела обновлённую нами самими комнату в бутике, — В этом вся она, наша Пинки!

Мы некоторое время сидели в тишине, просто отдыхая, но потом Рэрити продолжила:

— Всё же хорошо, что ты пришёл, а то я хотела позвать сюда Спайка, чтобы он помог мне с вещами. К тому же он обожает пазлы!

— Он не спал несколько дней из-за Твайлайт, и, возможно до сих пор спит, с тех пор, как я насильно уложил его спать, — ответил я, наливая себе новую порцию чая телекинезом из чайника.

— Несколько дней?! — возмутилась белая единорожка, — Как же так вышло?

— Твайлайт опять увлеклась экспериментами и несколько дней не давала своему младшему брату и глаз сомкнуть, — пояснил я и сделал глоток чая, добавив перед этим несколько ложек сахару, — Когда я пришёл, то он был несколько нервный, судя по его ауре, и очень хотел спать, но не мог заснуть, пока я таки не смог убедить его поспать.

— А что за эксперименты такие? — задала мне новый вопрос Рэрити, тоже отпив чая.

— Что-то связанное с песенной магией. Твайлайт сейчас, скорее всего, в Кантерлоте, и ищет нужные ей книги.

— Не умеет же она вовремя остановиться, — покачала головой кобыла и вновь посмотрела на меня, — В общем, когда захочешь сходить в спа, то первый раз будет бесплатно, — и она подмигнула.

Мы посидели еще немного, пока солнце не стало ближе к горизонту, а потом разошлись. Дабы не терять времени зря, я решил навестить Фаргуса в его кабинете и расспросить насчёт свежих слухов. К сожалению для меня, ничего нового он так и не рассказал, но зато дал намёк, что в ульях чейнджлингов что-то готовится, но что именно, он и сам не знал.

Когда я отправился домой, на потемневших улицах Понивилля уже никого не было. Все бы ничего, но и масляные лампы на столбах тоже не горели. Я решил проверить город на предмет иных странностей, вспомнив, сказанное Фаргусом. Мои поиски увенчались только куском ватрушки на снегу. Немного подумав, я надкусил находку.

«Пинки, если ты таким способом хочешь меня заманить куда-то и поздравить всем городом, то способ несколько глуповат», — усмехнулся я, окончательно доедая свой трофей, — «А весьма неплохо. Качественно сделано».

Путь по усыпанной плюшками дороге вышел довольно долгим, и в конце хвостов он привёл меня к «Сахарному уголку», около двери которого меня ожидало последнее кандитерское изделие. Приоткрыв дверь и вглядевшись в темноту, я увидел копошащуюся за прилавком в полной темноте пони, и это явно была не Пинки. Догадываясь, к чему всё ведёт, я вновь закрыл дверь. И стоило мне это сделать, как изнутри помещения послышался гомон радостных голосов, через несколько секунд сменившихся на негодующие. Пока пони пытались понять, куда я подевался, я обошёл дом со стороны и заглянул в окно, где и увидел внутри «Сахарного уголка» почти всех обитателей Понивилля. Те переговаривались между собой при включенном освещении. В конце концов я решил не «мучить» их и всё же вошёл в помещение, где сам поздоровался со всеми:

— Приветики! — помахал я ногой прямо со входа, закрыв за собой дверь.

— А, вот ты где! — раздался радостный крик Пинки с правой стороны от меня, и земнопони прыгнула, попытавшись сбить меня с ног, но в итоге просто повисла на моём теле, так и не сдвинув меня ни на шаг.

— Пинки! — возмущённо прикрикнула на неё Твайлайт, выходя вперёд, — В кои-то веки будь поспокойнее!

— Да ладно тебе, Твайли, — ответила единорожке Рэйнбоу Дэш, — Сегодня же праздник! Давайте веселиться!

— Кстати, Твайлайт, — обратился я к единорожке, сбросив с себя обнаглевшую Пинки, — ты-то тут какими судьбами? Спайк сказал, что ты уехала в Кантерлот.

— Я вернулась лишь полчаса назад и сразу стала готовиться, — пожала плечами ученица Селестии, — Я не могла пропустить такой праздник!

Дальше праздник прошёл куда лучше. Мне даже испекли большой шоколадный торт, который я с удовольствием съел целиком, чем немало так удивил окружающих. Я попробовал поиграть в пиньяту, но первый мой удар пришелся по стене, а не по игрушке с конфетами. Я пообещал починить стену, но меня заверили, что ничего страшного не произошло.

— Ну как, тебе весело, Фолкет? — слегка подпрыгивая, спросила меня радостная Пинки Пай.

— Да, вполне, — кивнул я, искренне улыбаясь, — Спасибо огромное. Но скажи пожалуйста, как тебе удаётся быть сразу в нескольких местах и попадать туда, куда обычным образом попасть невозможно?

— Я просто очень хорошо умею быть везде и всюду, глупышка, — продолжала подпрыгивать радостно розовая земнопони.

— Я серьёзно, Пинки, — наклонил я голову набок, пристально глядя на собеседницу, — В чём дело? Я видел некое свечение на периферии зрения, когда ты вот так резко перемещалась.

— Тебе показалось, — хихикнула Пинки, словно не понимая, о чем я говорю и резко сорвалась с места, убежав на кухню.

Я почесал себе шею и хмыкнул, после чего повернулся, словно повинуясь какому-то чутью, и в этот же момент заметил ту самую вспышку позади себя, а затем неожиданно даже для себя самого копытом поймал выходящую из быстро закрывающегося портала Пинки Пай, что несла на себе поднос с ещё одним тортом, который чудом не упал на землю.

— Итак, — спросил я с серьёзным выражением морды, — Что это было?

— Ты так хочешь это знать, да? — на этот раз голос земнопони был пугающе серьёзен.

В ответ я медленно кивнул, наблюдая, как Пинки обходит меня по дуге, после чего встаёт передо мной, когда я повернулся обратно. Внезапно все вокруг словно замерло, а голоса веселящихся пони мгновенно смолкли. Я так увлёкся созерцанием столь сюрреалистичной картины, что не заметил, что теперь передо мной стояла не та весёлая пони по имени Пинки Пай, а её более мрачная и серьёзная, показавшаяся мне даже депрессивной по своему внешнему виду, версия со свисающей гривой, причёсанной и смазанной, словно лаком. Но на этом метаморфозы не закончились, и я подметил, что шерсть Пинки тоже приобрела сероватый оттенок, а цвет глаз сменился с небесно-голубого на кроваво-красный.

— Я сама не знаю, каким образом, но умею управлять магией хаоса, — говорила земнопони абсолютно спокойным и ровным тоном, не тараторя, как обычно, и не дурачась, — Я не умею делать это осознанно, но я это делаю.

Пинки осмотрела застывшее вокруг нас окружение и хмыкнула:

— Ты, судя по всему, и вправду очень внимателен и умён, раз смог догадаться, что со мной не всё в порядке, — она наклонила голову набок и ухмыльнулась, переступая с ноги на ногу, — Вот только зачем тебе это знать, скажи мне на милость?

Я некоторое время стоял и думал, что мне ответить и как в данной ситуации быть, ибо уж точно не такое ожидал увидеть, когда спрашивал гиперактивную пони о её умениях. Я тоже, как и она, осмотрел тех, кто окружали нас, подметив, что у Фаргуса в дальнем углу комнаты, в этот момент скрывающегося под личиной Рича, случайно стало видно крыло, которое он почему-то полностью расправил. Но в итоге я глубоко вдохнул и ответил:

— Я просто хочу знать, с кем имею дело, — честно сказал я, пожав плечами, — Дружба, как вы, пони, её понимаете, может быть достигнута только полным взаимопониманием. Но разве возможно его добиться, если друзья мало знают друг о друге?

Услышав мои слова, Пинки призадумалась и сделала несколько кругов по комнате, после чего приблизилась ко мне и ответила:

— Верно говоришь. Вот только не все секреты следует знать.

— Я понимаю, Пинки, — подошёл я на шаг ближе и нагнулся к ней, — Если боишься, что я кому-то разболтаю о том, что сейчас видел, то можешь не волноваться. Общество грифонов меня научило хранить секреты.

— Хорошо, — Пинки ответила сухо, и, кажется, слегка улыбнулась, — Поклянёшься пинки-клятвой?

— Не буду, — категорично заявил я, — Если Рэйнбоу Дэш тебе рассказывала про общество грифонов, то, думаю, ты прекрасно знаешь, что значит для грифонов слово «честь».

Пинки вновь призадумалась, но на этот раз ненадолго:

— Ловлю на слове, — грозно топнула она ногой, — Что ты хочешь ещё знать о моих способностях?

— Скорее предположу, что ты потому гиперактивная, что для тебя всё окружающее кажется медленным и скучным, верно?

— И да, и нет, — ответила мне земнопони, — Для меня порой все и вправду медлительны, но скучным назвать я никого не могу. Ты же не скучный, когда весёлый!

— Возможно…

— Упс! — перебила меня Пинки, мгновенно расправив гриву и вновь став той жизнерадостной, какой и была, — Время вышло! Никому не слова!

— Конечно, никому не скажу, — ответил я быстро, ибо в этот момент время вокруг нас опять возобновило ход.

— Пинки! — Твайлайт подошла к нам буквально через несколько мгновений, — У тебя опять приступ словоблудия?

— Агась! — подпрыгивая вновь на месте, ответила той широко улыбающаяся земнопони.

— Это даже хуже, чем в прошлый раз! — продолжала отчитывать гиперактивную подругу единорожка, — Пойди лучше и прими таблетки, которые тебе выписал врач!

— Оки доки локи! — крикнула Пинки Пай и ускакала прочь.

— Фолкет, — обратилась протеже Селестии ко мне, — Ты понял, что она тебе говорила?

— Нет, — помотал головой я, — Вообще ничего не понял.

— С ней редко, но такое случается, — тяжело вздохнула Твайлайт и кивнула головой в направлении стола с вкусностями, — Пойдём! Там Эпплджек как раз холодный сидр разливает.

— Я присоединюсь, пару минут подождите, — спокойно ответил я и сел на пол, глядя в потолок.

«Ну вы, блин, даёте! Зато я теперь точно знаю, что Пинки связана с магией хаоса и неспроста всё это делает. Ладно, нужно возвращаться к остальным, а то без меня все съедят и выпьют».

Около минуты посидев и понаблюдав за гостями, я встал с пола и направился к столу с закусками, присоединяясь к празднику.

Стевриан. Глава 25: Уроки истории

1 — Кольчужный доспех времен Римской империи

2 — Местный аналог веника

3 — Для пони многие понятия, связанные с лошадей-обуз для общества являются весьма жесткими оскорблениями

— Чего-нибудь желаете, сэр? — испуганнно сглотнув, спросил меня единорог-официант вороной масти с коричневой гривой. Ноги единорога дрожали от страха, а рядом парил пустой поднос в телекинетическом захвате. Я, конечно, был удивлён, что всё ещё находятся пони, которые не скрывают своего страха передо мной, но решил немного разрядить обстановку и успокоить несчастного.

— Да ничего особого, — охнул я и закатил глаза, мысленно ругая про себя свой устрашающий внешний вид, — Я всеядный, а не хищник. Вот есть ли у вас что-нибудь питательное из овощей?

— Да, конечно есть, — кивнул жеребец с облегчённым вздохом и сразу поспешил в направлении кухни.

Я взглядом проследил за ним и потом вновь посмотрел в окно поезда, на котором ехал. За ним открывался прекрасный вид на Кантерлот и зимние поля с дорогами, по которым я когда-то ходил, а восходящее солнце, лучи которого освещали всё это, создавало ощущение чего-то тёплого посреди холодного времени года.

Сегодня в Кантерлоте должны были показать крупную постановку, посвященную празднику «Дня горящего очага», который здесь выступал аналогом человеческого рождества, но со своими особенностями. К моему величайшему облегчению, сам праздник никак не был связан с религией. Селестия ещё несколько недель назад периодически звала Шестерку участвовать в тренировочной постановке в качестве главных действующих лиц, и они активно репетировали свои роли. А под конец не забыли пригласить и меня со Спайком, который поначалу не очень горел желанием участвовать во всяких «кобылкиных жеребячьих делах», но благодаря своему авторитету, Твайлайт сумела уговорить маленького дракончика поучаствовать. Я же в этой компании выступал в качестве гостя и негласного охранника на всякий случай, ибо Луна предупредила, что при таких крупных скоплениях народа многое может произойти, и зачастую это не очень приятные события. Несмотря на предупреждение, я всё-таки оставался спокойным, и настроение у меня было приподнятым, ибо мне очень хотелось увидеть исполнение одной из древнейших легенд Эквестрии. И всё же, я не мог не подметить в очередной раз, что данный мир заметно однозначно отличается от каноничного, особенно в подобных мелочах. Настолько всё проработанно, что в мультсериале не показали и десяти процентов того, что я видел здесь.

А пока я смотрел из окна вагона-ресторана, куда я только и смог вместиться из-за своих крупных габаритов, я и не заметил, как ко мне вновь подошёл официант и поставил на стол большую тарелку. Я отвернулся от окна и заметил, что на ней было щедро выложено пюре из картошки, много гороха, морская и обычная капусты, а также кабачки и фаршированный заграничным рисом большого размера перец. Вкуснотища!

— Приятного аппетита вам, сэр! — сказал единорог и поспешил удалиться, но я его перехватил копытом, останавливая.

— Держи, — сказал я ему и протянул ему тридцать пять битсов в мешочке, — Это на подарок твоей молодой жёнушке и в качестве чаевых.

Жеребец сильно удивился и замер на месте, встретившись со мной взглядом.

— Откуда вы знаете, что я недавно женился?! — собеседник выглядел крайне растерянным, но я слегка улыбнулся в ответ и кивнул ему.

— У тебя на рогу кольцо, — указал я официанту на его же рог, — Только молодожёны-единороги носят кольца на роге.

— Мм… Спасибо вам огромное, сэр! — оживился пони и улыбнулся в ответ, явно не ожидая таких неожиданных чаевых с моей стороны. А я внутренне оживился, радуясь, что сделал кому-то приятную мелочь.

---

К полудню мы прибыли в столицу, и солнце уже было в зените и ярко освещало улицы. Несмотря на тот факт, что на большей части Эквестрии уже лежал снег, в самом Кантерлоте его вообще не было, впрочем, как и морозного ветра. Более того, благодаря работе погодной службы пегасов и их технологиям, вокруг столицы создалась зона, свободная от облаков, и при взгляде со стороны это выглядело несколько сюрреалистично.

Когда я, Спайк и остальная Шестерка направлялись к театру, где должен быть проходить спектакль, на нас оборачивались и пристально смотрели местные жители. Особое внимание, конечно же, перепадало мне, так что я даже в один момент услышал голос за спиной:

— Эй, стражник! Живо арестуй этого полукровку за ношение оружия!

Я закатил глаза и злобно рыкнул, предчувствуя очередные проблемы с законом, но тут же успокоился, когда понял, что стражник, к которому обратился пожилой единорог во фраке и шляпе-цилиндре, уже был мне знаком.

— Здравствуй, Грин! — поприветствовал я старого знакомого, — Давненько мы не виделись. В патруле сегодня, насколько я вижу?

— Привет и тебе! — поприветствовал меня жеребец, облачённый в полный комплект золотистой кольчужной брони, по виду напоминающей лорику сквамату¹, стукнув мое копыто своим, после чего он вновь взял короткое копье, которое опустил, чтобы поздороваться, — Да, я в патруле сегодня, а ты тут какими судьбами?

— Принцесса Селестия пригласила меня, дракончика Спайка, Твайлайт, Рэрити, Пинки Пай, Эпплджек, Рэйнбоу Дэш и Флаттершай посетить постановку, посвящённую «Дню горящего очага», — честно ответил я и указал кивком головы на Шестёрку, ожидавшую в стороне от нас, — Они будут участвовать, а я в качестве зрителя выступаю, и, — в этот момент я, чтобы наш разговор не подслушали те, кому не полагается, наклонил голову к самому уху собеседника и тихо сообщил, — по приказу принцессы Луны я также выступаю в качестве охранника, на всякий случай.

— Ах. Вот оно как! — искренне восхитился жеребец, — А разрешение на ношение оружие у тебя таки есть? — и он для наглядности постучал наконечником своего копья об огромный меч, который я носил на правом боку.

— Конечно, есть, — ответил я и достал нужные документы из своей сумки, висевшей у меня на левом боку.

— Надо же! — воскликнул Грин, читая, — Разрешение от самой принцессы Луны. В таком случае, — оно было возвращено обратно мне под кивок пони, — проблем нет, гражданин!

— Я такую броню, как у тебя, ещё не видел, — озвучил я Грину своё наблюдение, — Откуда она?

— Хороший вопрос, — с этими словами жеребец постучал копьем о грудную часть кольчуги, — Принцесса Селестия наконец-то додумалась провести реформу армии, пусть и только в области пехотного защитного снаряжения. Эта броня мне куда больше по нраву, чем старая. Как по причине её вида, так и потому, что она на порядок эффективнее.

— Мне тоже, — кивнул я, наклонив голову, чтобы оценить внешний вид собеседника, — Очень стильно, и на вид у неё меньше уязвимых мест.

— Это точно.

— Кстати, а как там твоя дочь? Я её не нашёл в Понивилле, — задал я вопрос, вспомнив о вышеупомянутой дочери Грина, которая была больна.

— Я нарадоваться на неё не могу, — с широкой улыбкой ответил жеребец, — Она такая непоседливая, словно никакой болезни нет! И да, они переехали буквально перед твоим отъездом из Кантерлота, а я и сказать забыл! Дырявая голова!

— Хорошо, — хмыкнул я, глянув куда-то в сторону, а потом перевёл взгляд обратно на жеребца, — Может быть, врачи таки ошиблись? — предположил я.

— Очень надеюсь, — кивнул Грин, — Ладно, спасибо, что поговорил. Мне пора дальше идти патрулировать. Береги себя.

— И ты тоже береги себя, Грин! — пожелал я ему, и мы вновь стукнулись копытами…

— Спасибо, — ответил мне стражник, развернулся и вернулся к ненадолго прерванному ввиду нашего с ним разговора патрулю.

Когда Грин ушёл, я услышал рядом с собой возмущённый голос пожилого пони, ранее просившего меня арестовать:

— Тебе это так с копыт не сойдёт, простопони! — топнул старче ногой и уставился прямо на меня, — Если не извинишься, то я…

— Или что? — перебил его я, подойдя на полшага ближе и вторгнувшись в личное пространство этого напыщенного сноба.

— Я пожалуюсь…

— Селестии? — натянуто посмеялся я, — За жалобами прошу обращаться к принцессе Луне, а не к её солнечному великолепию, — а сарказма в своём голосе я даже не стал скрывать, — Я не в юрисдикции солнца!

И, не дожидаясь реакции жеребца, я развернулся и направился обратно к Шестёрке, оставляя аристократа наедине с его негодованием. Зачем перед такими распинаться?

— Фолкет, — обратилась ко мне Эпплджек, когда я подошёл, — всё нормально? Этот напыщенный сноб, кажется, тебя обидел.

— Ничего страшного, — отмахнулся я, — Не думаю, что у этого старикана хватит духу на меня пожаловаться.

— И с тем стражником ты знаком тоже?

— Да, знаком, — утвердительно кивнул я, — некоторое время жил в замковых казармах перед тем, как переехал в Понивилль.

— Ого! — восхищённо воскликнула Рэйнбоу Дэш, — И Вандерболтов видел? Этих элитных воинов-летунов Эквестрии! Этих…

— Они спортсмены, Рэйнбоу, — сказал я, перебив её, — Они выступают в армии как инструктора, которые не состоят в регулярных войсках, и не более того.

— Но они же… — пегаска на пару секунд приуныла, но затем выпятила грудь и фыркнула, — Они всё равно крутые!

Я спорить не стал, лишь пожав плечами в ответ на её фразу.

---

В зрительном зале собралось столько пони, что даже негде было ступить копыту, особенно при моих-то размерах. Но всё же у меня получилось отыскать для себя место аж в первом ряду в правой половине зала. Поскольку до начала представления осталось всего несколько минут, то я, пока в зале было темно, втихую протирал лезвие своего меча.

— Можно, я присяду рядом? — раздался сбоку от меня знакомый голос.

Я повернул голову направо и вниз, и перед моими глазами предстала Вульпа в полном комплекте лёгкой кожаной брони лунной гвардии. Я не ожидал её увидеть в этом зале, однако был рад ей.

— Ну, как там ваше ничего? — с ехидной улыбкой спросила меня пони-фестрал, кивнув на мой меч.

— Ты тоже тут в качестве охраны? — ответил я вопросом на вопрос, спрятав меч в ножны и положив рядом с собой.

— Тоже, как и ты, — кивнула она, — Только мне интересно, кто учил тебя пути меча?

— Пути меча? — спросил я, подняв «бровь» и наклонил голову набок, — Сражаться в ближнем бою то есть?

— Так точно, — вновь кивнула Вульпа.

— В основном в академии меня учили воевать огнестрелом и арбалетами, — начал снова врать я, перейдя на шёпот, дабы окружающие не слышали, — и раз уж ты знаешь, что я на самом деле дракон, то воевал я отнюдь не копытами и не при помощи магии, а лапами. К тому же, хоть у меня и есть начальная подготовка к сражениям в ближнем бою, но дальше спаррингов между бойцами это не заходило.

— Тем не менее, я читала отчёты и точно знаю, что воевать ты умеешь весьма неплохо, — она оглянулась и тихо фыркнула, — для потенциального новобранца. Но ты учишься слишком уж быстро. Ты тренируешься сутками напролёт?

— Ты случаем не узнала из этих самых отчётов о моём бое с офицером-пегасом?

— И не только, — пони-фестрал вновь глянула на мой меч, а потом снова на меня оценивающим взглядом, — Про Найтмер Мун я тоже читала.

— И что же ты вычитала такого? — спросил я Вульпу, немного напрягаясь. Надеюсь, я сейчас не получу осуждение в морду от неё за то, что случилось в первую же ночь моего пребывания в Эквестрии.

— Может ты и проиграл ей, но суметь поймать аликорна на полной скорости, ударить об пол, а потом суметь серьезно ранить, пусть и временно, весьма значительное достижение, — улыбнулась она мне в ответ, оскалив свои немаленькие клыки.

Я ничего не ответил ей, лишь многозначно хмыкнув в ответ.

— Про тот случай, когда я поймала тебя, не вспоминаю даже, — добавила, усмехнувшись, пони-фестрал, — А вот тот случай в банке…

— Ох… А что с ним? — возмутился я, закатывая глаза, — Я тогда очень сильно разозлился и устроил самосуд, признаю, но…

— Для того, кто недавно на тот момент освоил магию, это крайне серьезный результат.

На этой ноте я слегка приподнял «брови» и встретился своим взглядом с Вульпой, пытаясь определить, что же она думает сейчас обо всём этом. Но в глазах фестрала стояло лишь определённое уважение и даже восхищение мной. Так что я несколько успокоился.

— А разве ярость иногда не открывает новые возможности? — пожал я плечами в ответ.

— Она зачастую мешает, — безэмоционально возразила Вульпа, — В нашем деле нужна дисциплина и холодный расчетливый разум.

— Ладно. Это я понял. Буду работать над собой, — тяжело вздохнув, сказал я с некоторой отстранённостью и затем спросил собеседницу, — Что-нибудь ещё?

— Да, — кивнула та, — Невозможно с такого расстояния отбить летящий в тебя клинок, как это было в бою с лейтенантом Стилом. Особенно, когда тебе проломили череп.

— Может быть меня просто оглушили? — пытаясь восстановить события того дня, спросил я. Откровенно говоря, тот бой я уже помнил, как в тумане, поэтому не сказать, что я досконально осознавал то, что совершал во время поединка.

— Маловероятно, ибо крови было немало, — помотала лунный гвардеец головой, — Но допустим. Однако каким образом ты смог отбить меч?

Я несколько нахмурился. Мне и раньше не нравились такие расспросы, но Вульпа что-то слишком уж осведомлена о моих способностях. Как ни крути, но свою работу она выполняет на ура.

И подобное мне уже не нравилось, хотя поводов для открытого беспокойства у меня не имелось.

— Послушай, — начал я свою речь, решив сказать правду, — я обнаружил в себе способность ускорять свою реакцию до предела, но не могу контролировать её. Она появляется сама собой периодически. Я сам не знаю, что это и как оно работает. Так понятнее?

— Это всё объясняет, — глубоко задумалась страж, — А что насчёт твоей магии? Насколько я знаю, драконы не умеют колдовать ни как единороги, ни как грифоны с их чарами.

— Я и её обнаружил не так давно, — пожал я плечами, — Не знаю в чём дело, но либо она все эти десятилетия дремала во мне, либо она проявилась во мне после боя с Найтмер Мун. В общем, я не знаю.

Вульпа хотела было что-то возразить мне, но я её перебил на полуслове, добавив:

— И отвечая на твой вопрос, меня последние месяца три тренирует сама принцесса Луна. Мы обучаемся в царстве снов. Поэтому я уже имею неплохую боевую подготовку.

Я посмотрел на сцену, где пока ещё никого не было, а потом вновь глянул на Вульпу. По выражению её морды сразу стало понятно, что она потрясена моими словами, и поэтому некоторое время даже не знала, что и сказать.

— Тебя? Лично? — будто не веря, переспросила она.

— Да, а что?

— Это же такая честь! — восхищенно воскликнула она, шумно вбирая воздух полной грудью, — Тем более… Постой! Во сне?!

— Да, да, — протянул я в ответ, склонив голову на бок.

— Это же часть подготовки лунных гвардейцев! Она точно готовит тебя к вступлению к нам, ногу на отсечение даю! — ещё с большим восхищением начала говорить Вульпа. Ну что ж, похоже, теперь она точно от меня не отстанет и будет присматриваться ещё тщательнее. А ведь поначалу мы совершенно не ладили. Вот так может со временем поменяться отношение к тем, кого ты недолюбливал с первого взгляда. И похоже, у нас после этого разговора возникнет взаимная товарищеская симпатия. Впрочем, я был не против с ней поладить наконец-то, ибо я Вульпу точно так же находил неплохим бойцом и достойным командиром.

Со стороны зала послышался топот сотен ног, который у поней заменял апплодисменты, и я повернулся к сцене, осознав, что спектакль начинается. Сначала на сцену вышел Спайк в одежде, которую можно было сравнить с испанскими нарядами эпохи возрождения. А затем он, прочистив горло кашлем, заговорил:

— Задолго до начала правления Селестии…ᵉ — начал Спайк на эквестрийском, чем удивил меня, ибо я не думал, что он умеет говорить на местном аналоге английского. Однако у него была чётко поставленная речь, что не могло не радовать.

Спектакль начинался.

---

Всю первую часть спектакля мы с Вульпой просидели молча, внимательно следя за окнами и потолком, дабы вовремя среагировать на опасность. Периодически я глядел на толпу и на сцену, но в итоге все проходило спокойно… но ровно до того момента, пока лидеры трех племен, в роли которых играли Рэйнбоу Дэш, Рэрити и Пинки Пай, не начали спорить друг с другом в соответствии с сюжетом спектакля. Однако моё нутро почему-то в эти моменты напряглось, словно в моменты опасности.

— Ах ты свинота неблагодарная! — крикнула рассерженная Рэрити, снимая корону с головы и разворачивая её острой стороной в направлении Рэйнбоу Дэш, — Мы солнце и луной управляем, а вы погоду нам портите, плебеи!

С этими словами Рэрити резко вскочила с места и попыталась нанести удар короной, держа ту в телекинезе.

«Что за нахуй? Этого же нет в сценарии!», — подумал я, вспоминая сценарий постановки, который я читал незадолго до того, как сесть в зрительный зал.

Дабы не допустить непоправимого, я ментальным усилием рассеял телекинез Рэрити и задержал корону в воздухе на долю секунды. Этого мгновения хватило, чтобы пони замешкалась и запнулась за подол плаща, упав на пол, после чего вслед за ней упала и корона, воткнувшись словно нож в деревянный стол посередине сцены. Все на зрительских сидениях удивлённо ахнули, а Рэйнбоу Дэш удивлённо раскрыла глаза, не ожидая такого поворота событий.

«Корона острая?! Какой идиот дает опасные реквизиты актерам? Да и вообще, Рэрити, какого хрена ты творишь?», — неожиданно подумал я, медленно поднимаясь с места и уже более внимательно следя за спектаклем.

— Это неправда! — парировала резкое высказывание Рэйнбоу Дэш, поправляя слегка съехавший шлем и возвращая себе хмурое и самодовольное выражение морды, — Мы не контролируем погоду! Она сама против нас взбесилась!

— Играют неуклюже, но очень натурально, — услышал я голос Вульпы рядом с собой, — особенно белая единорожка с короной. Эта кобыла очень даже хорошо упала, натурально.

«Похоже, мою выходку никто не заметил», — подумал я, оглядываясь по сторонам, — «Очень хорошо. Правда, я удивлён, что Вульпа так и не заметила подвоха с короной».

В дальнейшем спектакль шёл по канону в соответствии со сценарием, и в один момент мне даже стало скучно, ибо я уже знал эту постановку по серии в мультфильме. Всё же я не любитель такой культуры, хотя в ней есть своя изюминка. И это даже несмотря на то, что Пинки точно так же сыграла роль в своём стиле, вывалившись перед Эпплджек прямо из камина. Не иначе, как свою магию хаоса использовала.

В конце спектакля, как и было указано в плане, все пони оказались в пещере, и она начала освещаться синим светом, якобы покрываясь льдом. Однако ещё одни странности начались тогда, когда показали схематичное изображение Вендиго, и у меня на пару мгновений перед глазами встал образ огромной полупрозрачной энергетической сущности с ярко горящими синим пламенем глазами и полностью безразличным выражением морды. Этих мгновений мне хватило, чтобы сердце забилось в разы чаще, а окружающее меня пространство словно замёрзло. Настолько было холодно!

«Что за чёрт?!»

Придя в себя, я обнаружил, что всё ещё сижу там же, где и был, но весь трясусь от несуществующего холода и пытаюсь справится с панической атакой, нахлынувшей на меня столь внезапно.

И вот это уже не обошло внимание Вульпы, которая тут же тронула меня за плечо.

— С тобой всё нормально, Фолкет? — спросила она меня, глядя с явным беспокойством.

— Да, да, — неумело отмахнулся я, — Всё нормально. Просто показалось…

— С тобой точно не всё хорошо, — недоверчиво хмыкнула фестрал, — у тебя даже цвет глаз изменился, хотя ты и не применяешь свою магию.

— Ты, видимо, и про изменения цвета моих глаз в курсе, — констатировал я, пытаясь успокоиться, — просто у меня паническая атака, бывает. Я вспомнил отца… А точнее то, что с ним сделали, — соврал я, глядя Вульпе в глаза, чтобы она не догадалась об этом. Не буду, пожалуй, ей рассказывать то, что мне привиделось только что.

— Понимаю, — сказала она и легонько толкнула меня в бок ногой, — Как кончится представление, сходи к своей знакомой, что врачом в казарме работает.

— К мисс Вайт? Ладно, схожу…

В этот миг со стороны сцены послышись резкие громкие голоса, и мы с Вульпой сразу обратили на это внимание, забыв о нашем разговоре.

— Вы, тупые земнопони не можете управлять даже своим огородом, не то, что страной! — кричала Рэрити на Пинки и Эпплджек, неистово топая копытами по сцене.

— Зато вы не можете заставить себя взять в копыта помело² и подмести им пол! — ответили обе земнопони ей одновременно.

— Может прекратите орать болваны?! — стоя на искусственном пригорке, прокричала всем четырем Рэйнбоу Дэш, — Ваши завывания мешают мне придумать план!

В это время я резко насторожился, внезапно понимая, что этого не должно быть в спектакле.

«Чего?! Какой ещё план? Да какая хрень не дает им играть по сценарию, пустота их раздери?!», — подумал я, изредка поглядывая на Вульпу, которая тоже стала, похоже, что-то подозревать, — «Кажется всё скоро пойдет по пиз…».

Я не успел додумать свою мысль, как на сцену выскочила Флаттершай и во все горло крикнула:

— Замолчите!

Все резко уставились на неё, а остальные члены Шестерки перестали спорить.

— Разве вы не видите, как замерзает всё вокруг? — продолжила она играть по роли, оглядываясь на своих подруг.

Вдруг на заднем плане сцены опустились декорации, изображающие лёд, а сверху на головы Шестерки посыпался искусственный снег. Пони резко остановились и затем начали что-то говорить про важность дружбы.

«С этой пьесой явно что-то не так. Как только она кончится, возьму Вульпу в охапку и пойду за кулисы выяснять, что у них произошло», — твёрдо решил я, хмуро наблюдая за движениями на сцене. Если бы не я, то без травм на каком-то невинном спектакле уж точно не обошлось. Ничего пони не могут сделать мирно и спокойно...

Я смог успокоится лишь тогда, когда закрылся занавес, и Спайк объявил об окончании представления. Все собирались расходится, но вдруг на сцене вновь появилась Шестерка и дружно начала петь песню о том, как важна дружба в этом мире.

Мне эта песня показалась ужасно нудной, поэтому вместо того, чтобы её слушать, я позвал Вульпу за собой, и вместе мы сразу же пошли закулисы, чтобы заранее всё проверить перед расспросами. Осмотр гримёрной ничего ценного не принес. Однако когда очередь дошла до реквизитов, я удивлённо охнул от результатов своего наблюдения: выяснилось, что корона и вправду была с острыми краями, о чём незамедлительно оповестил лейтенанта лунной гвардии.

— Вульпа, глянь, — подошел я к ней, держа подозрительный реквизит в телекинезе, — Корона металлическая и с заточенными выступающими лезвиями сверху.

— Ты уверен, что лезвия и впрямь острые? — спросила она, осторожно касаясь её копытом, будто проверяя.

Я молча взял твёрдый сыр, лежащий неподалёку на столе, и бросил его на лезвие. Через мгновение он был насажен, подобно шашлыку на шампур. Вульпа задумчиво хмыкнула, и я для верности взял со стола ещё и помидор со шкуркой и сделал тоже самое, что и с сыром — результат был идентичен.

— Кому же могло понадобиться столь грязное орудие убийства? — задала вопрос Вульпа, обходя стол вокруг.

— Тому, кто вполне себе мог знать о ссоре Рэрити и Рэйнбоу Дэш, — предположил я, положив корону на стол, — Или же тот, кто специально стравил их. Но когда? Я за ними всё это время наблюдал, и они успели поссориться всего за полчаса? Нет, не верю!

— А как по мне, всё логично, — высказала свое мнение пони-фестрал, — И крайне мерзко. Попадись мне этот засранец, и я оторву ему яйца и засуну их ему в глотку!

— А если это кобыла?

— Тогда устрою пенетрацию посторонними предметами так глубоко, что через пасть…

Однако закончить ей мысль не дали, ибо в гримёрной заглянула Шестёрка.

— Что вы здесь делаете?! — послышался голос Рэрити позади нас.

— Здесь работает лунная гвардия, — взял я инициативу на себя и обернулся, увидев белоснежную единорожку, — На вас может быть совершено покушение!

— Что?! — послышался голос Пинки Пай, что материализовалась позади нас, — Покушение? Тут же атмосфера праздника и веселья…

— Мы обнаружили смертельно опасный реквизит, — на этот раз Вульпа перебила розовую земнопони и взяла корону в копытокинез, — Эта корона сделана из металла, и лезвия сверху на ней отнюдь не декоративные, — сказав это, пони-фестрал указала на торчащий помидор и сыр на двух из четырех концах предмета. Пинки Пай лишь удивлённо присвистнула, а Рэрити задумчиво подняла корону телекинезом, изучая её.

Некоторое время царило молчание, но потом Рэрити всё же соизволила ответить:

— Это я придумала! — заявила она, подойдя к нам ближе, — Я хотела сделать сцены с собой наиболее аутентичными и натуральными, что на время одолжила у одного знакомого пони этот раритет.

— А в чём здесь аутентичность? — задал я вопрос, фыркая.

— В древности правители племени единорогов носили такие короны с настоящими лезвиями, — спокойно ответила мне белая единорожка, сначала погладив корону копытом, а потом поставив её обратно на стол. Она виновато улыбнулась нам, словно осознавая, что едва не совершила сегодня, но я не дал ей договорить:

— А что же твоя попытка нанести вред Рэйнбоу Дэш? — продолжил задавать я вопросы, слегка нависнув над модельершей, подойдя ближе.

— Я… Я, видимо, слишком сильно вжилась в роль и приняла оскорбление с её стороны слишком близко к сердцу, — виноватым тоном ответила мне Рэрити, посмотрев на голубую пегаску, опустив голову, — И я совсем забыла, что корона не бутафорская.

— Ты про выпендрежную клячу³? — спросила, усмехнувшись, её Рэйнбоу Дэш.

— Да, именно про это, — медленно кивнула единорожка, а затем опустила голову и заплакала, осторожно обняв пегаску, — Я чуть было не убила тебя… Прости! Какая же я дура!

Ситуация и впрямь выходила странная и даже нелепая — Рэрити слишком сильно вжилась в роль и забыла, что короной можно убить, играла не по сценарию… а ещё слишком агрессивно себя вела. Что-то тут явно было не так, хотя я не мог понять — что именно.

— Кстати, — обратился я ко всей Шестерке сразу, когда заметил, что они все в сборе, — Пусть вы и играли, в целом по сценарию, но не кажется ли вам, что вы слишком увлеклись во время игры?

— Я как раз это и заметила, — сказала тихим голосом Флаттершай, выйдя вперед и смущенно покраснев щеками, — По сценарию я, Эпплджек и Твайлайт должны были сдружиться, чтобы победить вендиго, но лишь я одна сохранила здравомыслие, поэтому пересилила себя и сделала то, что обязана.

«Значит, мне не показалось, что я увидел призрак вендиго,» — подумал я, но ничего не сказал в ответ, продолжая слушать.

— Я и сама толком не поняла, из-за чего мы все так рассорились, — высказала свое недоумение Эпплджек, — Я просто не хотела останавливаться. Это… жутко.

— Да, здесь явно что-то не так! — высказалась теперь уже Твайлайт, осматривая взглядом помещение, словно ища что-то. Я кивнул головой, соглашаясь с лавандовой.

— Я полагаю, сегодня с вас хватит, — сказал я, наконец, топнув слегка ногой, — Идите отдохните, а расследованием займутся другие. Так ведь Вульпа?

— Так точно, — по-армейски ответила та, кивнув.

Шестёрка переключила внимание на стоявшего рядом со мной лейтенанта лунной гвардии, а Флаттершай внезапно шумно вдохнула воздух и отступила на пару шагов назад.

— Постойте-ка! — жёлтая пегаска испуганно уставилась на фестралку, — Это же фестрал! Я даже не заметила её сначала!

— И что с того? — удивленно смотря на желтую пегаску, спросила Вульпа.

— О вас много неприятных слухов ходит, — вклинилась в разговор Рэрити, — Я не думаю, что все они правда, но…

— Даже если бы я сказала, что они все врут, вы бы все равно не поверили мне, — несколько обиженно фыркнув, ответила той фестралка, перебив единорожку.

— Так, ладно, — решил окончить бесполезный разговор я, — Хватит на сегодня. Лейтенанту нужно сделать доклад о произошедших событиях, поэтому все разговоры потом.

Тяжело вздохнув, Шестерка ещё некоторое время молча занималась уборкой, пока я с Вульпой шёпотом общался на тему агентурной сети принцессы Луны. Мы говорили исключительно тихо и находились в стороне от остальных, поэтому подслушать нас никто не мог. Когда шестеро подруг покинули гримёрку, а Вульпа уже собрала свои вещи, я решил задать ей пару вопросов и донести до сведения некоторые свои наблюдения:

— Скажи, Вульпа, ты ничего странного в их поведении не заметила?

— Разве что факт того, что они пытались убить друг друга, и то, что они крайне не любят нас, фестралов, — ответила мне лейтенант, — А в чём дело?

— То-то и оно, что они пытались друг с другом разосраться! — указал я ногой на дверь, куда ушла Шестерка, — Здесь явно кто-то замешан!

— Скорее всего они просто разругались перед выходом на сцену, — пожала плечами фестралка, — Я слышала, как они ругались, когда обходила сцену перед тем, как сесть в зрительный зал.

— А что, если здесь посторонний злой умысел? — не унимался я.

— У тебя просто паранойя, — слегка толкнула меня в грудь Вульпа и улыбнулась, вновь продемонстрировав свои клыки, — Расслабься!

— Ладно, — с облегчением вздохнул я, унимая свою излишнюю подозрительность, и решил задать новый вопрос, — Слушай… как считаешь, тот вариант истории, который был показан сегодня, правдив?

— Не думаю, — ответила мне фестралка, пожимая крыльями, — Много несостыковок и белых пятен. А ещё это слишком наивно.

— Вот и я тоже считаю, что здесь явно что-то упущено, — добавил я, закончив уже в который раз протирать свой меч и убирая его в ножны, подвешенные на специальные крепления на боку, — Я спрошу Луну об этом по возможности. Вдруг она сможет пролить свет на многие вопросы?

— А что тебя интересует? — подойдя ко мне, искренне поинтересовалась Вульпа.

— Например, про столпы Эквестрии здесь не сказано, как таковые. Также непонятно, в какой момент времени появились сёстры-аликорны. А ещё меня смущают сами вендиго: они словно создали холод на земле, но мне почему-то кажется, что это не так.

— Понятно, — коротко ответила мне фестралка, — Я и вправду обязана доложить всё Великой. Кстати, спасибо, что не дал свершится смертоубийству.

— Да не за что, — добродушно добавил я, — ты всё же заметила то, как я отобрал у Рэрити корону?

— Скорее догадалась, — улыбнулась собеседница и толкнула меня в бок, — Ты точно будешь отличным пополнением, когда Мать Ночи сочтет тебя достойным.

— Поскорее бы… хотя не уверен, что хочу торопить события… — только и оставалось мне ответить. На этой положительной ноте мы расстались. Я некоторое время ещё ходил по гардеробной, думая о том, не было ли в ссоре Шестерки влияния этих самых морозных духов. В итоге я пришел к выводу, что моё секундное видение одного из этих духов и ссора могут быть связаны, и мне стоило бы и об этом рассказать принцессе ночи.

«Ну что ещё сказать… Сегодня или завтра у меня будет очень бурная и насыщенная ночь», — усмехнулся я и покачал головой, выходя из гримерной и прикрывая за собой дверь.

Стевриан. Глава 26: Добрый грифон

1 — Самый быстрый и наименее затратный по силам вариант телепортации, но не далее, чем на десяток метров

2 — Разновидность меча, что была распространена среди античной армии Македонии

Прошла почти неделя с того происшествия в театре, но Луна ко мне так и не явилась. Ни во сне, ни лично. Так и не дождавшись её, я решил заняться куда более важным делом — чейнджлингами, о которых уже не раз и не два слышал. В первую очередь я решил действовать самостоятельно и разузнать о чейнджлингах и их активности от других агентов. Но тот же Фаргус, не сказав ничего внятного, просто направил меня прямо к Августине в Балтимейр, сказав, что она будет в городе только один день, то есть завтра, и оплатил поездку. Я этого не просил, но делать нечего — пришлось отправляться.

Уже в самом городе, чтобы поговорить с Августиной, мне пришлось прождать три часа, сидя в церкви и слушая завывания церковного хора. Тем более меня выбешивал тот факт, что для приватной беседы мне пришлось пешком идти в Балтимейр: ближе к ночи, примерно на полпути, поезд, на котором я ехал, сломался. Учитывая, что я спешил, мне некогда было дожидаться ремонта, и я поскакал галопом до города, но ночью перешел на шаг, чтобы не споткнуться и немного отдохнуть. По пути я проходил через относительно небольшой городок под названием Новый Хорслеан, который тоже был портовым, но полноценным портом это было не назвать. Задерживаться в нем я не стал, хотя очень хотелось зайти в местные круглосуточные магазины и купить поесть.

Таким образом, я добирался до города на своих четырех прямо по шпалам целых сто двадцать километров. По всем сторонам от меня простирались лишь бесконечные снежные леса, в которых можно было легко заблудиться, так что выбора, кроме как идти вдоль железной дороги, у меня не было. Эх… Вот если бы у меня имелись крылья! Ну когда уже я их получу? Но самым обидным было то, что я выехал днем, затем встал на ремонт спустя пару часов, чтобы идти пешком, и попасть в город под утро, даже ничего не поев. Это меня вымораживало!

Так я и оказался в Балтимейре — крупном портовом городе, где большинство двух- и трёх-этажных домов стояли плотными кучками вдоль побережья, на улицах висел отвратительный запах, будто здесь помои выливали прямо из окон наружу, как в средние века, а местные пони разбредались по делам с каким-то особым унынием на мордах. Вдобавок утром ещё и разразился дождь, будто дополняя мрачную атмосферу этого города. Премерзкое местечко, которое мне сразу не понравилось с первого взгляда! И мне пришлось ещё в церкви находиться и ждать конца этой дурацкой службы!

— Через свет я получаю спокойствие, через спокойствие я получаю гармонию, чтобы познать настоящую любовь, с этой любовью я надеюсь встретить день снова, и, если я не впаду в ересь, не утрачу свою любовь, и умру во имя Твоё, и под Твоим солнцем я найду покой в его золотых лучах… — пропел церковный хор очередную часть, заливаясь в религиозном экстазе, как и многие пони здесь.

«Как же я заебался слушать эту религиозную поеботу, сука!», — чуть ли не взвывал я, хотя внешне оставался относительно спокоен, — «Если служба не закончится в ближайший час, то я точно выломаю алтарь и засуну его кому-нибудь в глотку!».

И судя по всему, окружающие меня пони почувствовали, как я внутренне закипаю, поэтому медленно стали отсаживаться подальше, не прекращая тихо о чём-то молиться.

— …И пусть Солнце никогда не сядет навсегда! Пусть Эквестрия живет под его лучами вечно! — провозгласила Августина и, наконец, к моему облегчённому вздоху объявила об окончании службы.

Только когда все пони покинули церковь, я подошел к священнице. Несмотря на отнятое Луной зрение та сразу почуяла мое присутствие, поприветствовав меня:

— Здравствуй, Фолкет, — спокойным голосом и легкой улыбкой проговорила она, — Ты всю службу был здесь. Хочешь, чтобы я помогла тебе разрешить вопросы веры?

— Нет, спасибо! — отмахнулся я сразу, — На улице дождь, да и идти мне пока некуда, поэтому я тут и сидел.

— Понятно, — протянула она, но улыбка с её мордочки так и не спала, — Ты здесь по делам мирским?

— Да, — утвердительно кивнул я и огляделся. Вокруг никого не было, и, убедившись, что никто не подслушает, я продолжил, — Мне сказали, что ты можешь рассказать мне о чейнджлингах, которые у тебя исповедовались.

Жрица удивлённо охнула в ответ и моргнула, покачав головой.

— Кто тебе это сказал? — спросила она.

— Ты ведь знакома уже с большей частью агентов, верно? — спросил я, и она кивнула, — Значит и Фаргуса можешь знать. Вот он мне и рассказал.

Августина некоторое время помолчала, но затем тихо вздохнула.

— Если так, то я готова помочь, чем смогу.

Августина потопталась немного на месте, а затем поманила меня за собой в задние помещения за алтарем. Несмотря на свою теперешнюю слепоту, передвигалась она весьма уверенно, словно помнит каждый метр этого здания. Это даже вызвало внутри меня некую долю уважения, поскольку принимать такие тяжкие удары судьбы и выдерживать их с достоинством могут немногие. Но, вероятно, у неё были свои секреты того, как она ориентировалась на местности.

Оказавшись в небольшой каморке, куда доступ обычным прихожанам был запрещён, белая земнопони закрыла за нами дверь, а затем уселась передо мной и произнесла:

— Фаргус правильно сказал тебе, что я знаю о чейнджлингах. Задавай вопросы, и я отвечу тебе.

— Он сказал, что ты прислала ему зашифрованное сообщение, как старшему агенту о том, что к тебе на исповедание приходили двое, — сказал я, усаживаясь также на пол перед ней и осматривая помещение, в котором мы находились, — О том, как они выглядели, я спрашивать не буду по понятным причинам, но скажи: ты точно уверена, что это они?

— Уверена, — кивнула она, смотря на меня без моргания своими золотистыми глазами без зрачков. От этого взгляда многим пони могло стать не по себе, но не мне.

— Один из них сказал что-то про некий зелёный улей, — продолжила она, и я невольно хмыкнул, вспоминая кое-что про него.

«Улей Кризалис! Что же члены улья делают здесь, на противоположном конце континента?», — подумал я, почесав ногой за ухом.

— Что именно они говорили?

— Я точно не поняла, — начала Августина, хмыкнув, — Один из них упомянул портовые склады. Кажется, под номерами три и четыре.

— Что-нибудь ещё они упоминали?

— Не уверена, что правильно поняла, — земнопони встала и подошла к столу, взяв с него книгу, и подошла ко мне обратно, — Один из них во время покаяния упомянул какие-то большие металлические машины.

«Металлические машины?», — искренне недоумевал я про себя, — «Надеюсь, это не танки? Откуда в этом мире взялись бы танки?».

— Ты точно уверена, что именно это слышала? — немного нахмурился я в ответ, пытаясь выведать у неё больше информации.

— Уверена, — кивнула жрица и открыла книгу, будто хотела что-то прочесть, но стала водить по страницам копытом, будто щупая, — Они говорили на грифоньем, а этот язык я прекрасно знаю.

Заметив такие действия со стороны земнопони, я встал и, подойдя к ней, заглянул в книгу. На какой-то миг мне показалось, что там буквы выведены специальным объёмным шрифтом, предназначенным для слепых, однако это было не так. Августина «читала» совершенно обычную литературу, что немного поразило меня.

— Августина, а зачем ты водишь копытом по страницам? — озвучил я свой вопрос о её странном поведении.

— Я читаю книги по ауре в последнее время, — сказала она и перевернула несколько страниц, — Книги иногда могут впитывать информацию, которую в них записывают. Именно так я и читаю новые проповеди.

— А сейчас ты что делаешь? Ты мне проповедь не читаешь сейчас. Ведь так?

Вместо ответа жрица улыбнулась.

— Так ведь? — вновь задал я вопрос, вздыхая и опуская ушки. Надеюсь, она не станет мне что-то зачитывать про «рабов божьих».

— Конечно же не буду, — кивнула земнопони после небольшой паузы, — Это моя записная книжка. Я её взяла, чтобы свериться с тем, что написала ранее.

Я с облегчением вздохнул и на несколько секунд закрыл глаза, наслаждаясь тишиной. Однако она недолго длилась, ибо Августина начала меня спрашивать:

— А за что ты так не любишь религию, Фолкет?

— У меня есть личные причины ее не любить, — фыркнул я, — Да и семейные в некотором роде тоже.

А ведь я и в самом деле ещё с Земли терпеть не мог религию. Если так посмотреть, то я постоянно встречался с глупым религиозным фанатизмом, вплоть до того, что ради религии убивали других. В России это было особенно актуально, учитывая, насколько люди пропитаны религиозными догмами. Даже моя бабушка каждое утро слушала канал «Спас», врубая его на полную громкость, и мне приходилось терпеть этот бесконечный хор, исходящий от телевизора. Брррр!

— Хорошо, я не буду пытаться тебя переубедить, — сказав это, Августина закрыла книгу и положила её на стол, — Все мы когда-нибудь приходим к вере своим путем. Я не стану призывать верить насильно, теперь уже нет.

— Ладно, оставим все эти религиозные дискусы на потом, — отмахнулся я и прошел к выходу из помещения, — Ещё есть, что добавить?

— Пока что это всё, — утвердительно кивнула жрица и подошла к двери вслед за мной, — Давай открою.

Когда я вышел из церкви и зашагал по широким каменным ступеням вниз, дождь уже прекратился, но солнце не спешило выглядывать из-за туч. Однако атмосфера в городе всё ещё стояла густая и несколько тревожная, а в воздухе пахло морской солью, что приносил бриз с моря.

Балтимейр являлся не только торговым центром, но и одной из крупнейших верфей Эквестрии, поэтому в портовом районе всегда было полно пони-рабочих и рыбаков. На отдельном пригорке на краю города находилась внушительных размеров церковь Света, которая почти всегда была полна прихожан разных сословий, но в основном рабочих и моряков. «Дворец» губернатора находился прямо напротив главной площади, олицетворяя всю мощь элиты города благодаря монументальности и красоте, по сравнению с окружающей серостью. Дома рабочих находились недалеко от порта и были простыми деревянными серыми домами. На окраине города находился железнодорожный вокзал, где стоял один грузовой поезд с углем и ещё шестью вагонами закрытого типа с неизвестным мне грузом. Но что привлекло меня больше всего, так это наличие небольшой коммуны фестралов, что жили в трущёбах и на окраине города, словно какие-то животные. И их уровень жизни очень огорчил меня. Их дома, кроме как бараками, назвать было невозможно: почти чёрные, местами просевшие и покосившиеся от сырости строения стояли плотно, словно строители специально хотели уместить огромное число фестралов в маленьком райончике, словно стадо коров в сарае. Помимо всего прочего, над домами вокруг летали чайки, которых я никак не ожидал встретить в качестве неразумных существ в этом мире. Всё же большинство зверей здесь обладали каким-никаким разумом, а эти были самыми обычными птицами. Поэтому, когда я впервые увидел их на пути в Балтимейр, этот факт меня удивил.

Я решил немного задержаться в городе и осмотреть окрестности, прежде чем уходить, но стоило мне спуститься со ступеней церкви и направится в направлении центральной части города, как меня сразу окликнули:

— Извините, пожалуйста сэр! Стойте!

Я обернулся на незнакомый голос и увидел перед собой грифона с перьями светло-фиолетового оттенка. Сам он был ростом со среднестатического земнопони и едва доставал мне до середины груди. Он был одет в голубую куртку с множеством карманов разных размеров и штаны из того же материала и цвета, а под всей этой одеждой у грифона проглядывал джемпер. Вместе с выразительными глазами красноватого цвета и массивным клювом, грифон создавал своеобразный образ, ярко контрастирующий с окружающей серостью Балтимейра.

И пока я осматривал собеседника, тот улыбнулся уголками губ и заговорил:

— Спасибо вам, что обратили на меня внимание, — поклонился к моему удивлению грифон, — Меня зовут Арчибальд Донфезер, — он протянул свою переднюю лапу и сжал кулак, — Я очень рад с вами познакомиться.

Я на несколько секунд завис, даже не зная, как реагировать на такого. М-да, грифоны мне представлялись вовсе не такими дружелюбными, как этот. Вроде как у них надо силой завоевать отношение и дружелюбие, так? Однако, вероятно, из любого правила есть исключения, и потому я без лишних вопросов стукнулся с его лапой копытом и попробовал представится:

-А я…

— Вы Фолкет Фаэраинг, — кивнул мне собеседник, перебив, — Сын одного из известнейших военачальников, которые были рождены в Аквелии. Я очень рад увидеть вас!

«И что ты от меня хочешь? Автограф?», — всё ещё поражался я, стоя в полной растерянности.

— Чем я могу помочь вам, Арчибальд? — только и смог я у него спросить, собирая мысли в кулак. Ладно, если он не выдаст какой-нибудь абсурд, то почему бы и не поговорить?

— Самую малость, сэр, — грифон огляделся по сторонам, словно опасаясь чего-то, — Можете помочь мне с пропуском на Гранд Галопинг Гала?

«Вот это наглость, а! Попрошайка нашелся, клянчит тут билет, которого и у меня самого нет», — догадался я, тяжело вздыхая. Похоже, придётся с ним заканчивать беседу и побыстрее.

— Боюсь, я ничем не могу…

— Не спешите с выводами, — перебил меня Арчибальд, вынув из кармана какой-то камень. Он был по форме и внешнему виду похож на алмаз и переливался разными цветами. И пока я с небольшим недоумением изучал этот предмет, грифон продолжал, — Я ни коем образом не хочу вас оскорбить. Дело в том, что я очень хочу попросить принцессу Селестию кое о чём личном.

— Так я тут при чем? — поднял я «бровь», хмыкнув.

— Я слышал, что вы контактировали с принцессой и не раз, — с этими словами он протянул камень мне, — И прошу вас, передайте этот камень Твайлайт и передайте ей, что я прочитал ту книгу, что она мне подарила. Мне она очень понравилась.

Я нахмурился. Что-то это выглядело подозрительным. Я уже знал, что некоторые вещи могут быть зачарованы на какой-нибудь негативный эффект, а учитывая, как грифоны относятся к поням… Это вдвойне вызывало подозрения. Вдруг он просит передать что-то наподобие бомбы ученице Селестии?

— А что это за камень такой? — указал я на драгоценный минерал у него в лапе.

— Этот артефакт я сделал сам, — грифон улыбнулся шире, — Она точно оценит его по достоинству. Пожалуйста, помогите скромному грифону, и я не останусь в долгу.

Я вновь задумался. Этот разговор мне нравился всё меньше и меньше, а подозрений грифон вызывал всё больше. Так чего же он хочет на самом деле?

— Откуда вы, господин Арчибальд, знаете Твайлайт? — наклонил я голову, задавая логичный вопрос. Грифон слегка щёлкнул клювом в ответ.

— Я учился с ней в одной школе до того, как она поступила в Школу одаренных единорогов имени ее святейшества принцессы Селестии, — на этих словах Арчибальд опустил взгляд и замялся, — Я перед ней виноват, ибо до последнего времени даже ничего ей не писал.

Между нами повисла короткая пауза. А потом я, закусив губу, указал копытом на ярко-фиолетового грифона:

— Прежде, чем я приму решение, сначала расскажи, с кем я вообще сейчас имею дело.

— О, я лишь скромный писатель, — посмеявшись, отмахнулся свободной передней лапой Арчибальд, — Я написал пять книг по магии дружбы. Точнее… пять небольших книг по магии дружбы и очень хочу одобрения своего творчества. А еще я занимаюсь благотворительностью и работаю тамадой на свадьбах и иных праздниках…

— И ты хочешь, чтобы я замолвил перед Селестией за тебя словечко? — задумчиво проговорил я, недоумённо моргая.

— Можно и так сказать, сэр, — вновь хихикнул грифон, правда несколько нервно и поглядывая куда-то в сторону, — Я и вправду не останусь в долгу, если вы поможете мне.

Какой он разговорчивый и болтливый! Прям совсем нетипичный и «добрый» грифон. Сказать, что он подозрительный — означало ничего не сказать. Однако…

— Ладно, — закатил я глаза и тяжело вздохнул, приняв решение и таки беря у грифона магический камень, укладывая его к себе в сумку на левом боку, — Что-нибудь ещё помимо этого?

— Да, — кивнул Арчибальд, — Я через неделю собираюсь отправиться в Понивилль и я бы хотел, чтобы вы поприсутствовали на одном из учебных занятий, когда я там буду.

— А это еще зачем? — совсем уж искренне недоумевал я, удивлённо округляя глаза. Уж чего-чего, а о его визите в Понивилль я совсем не ожидал услышать. Это воистинну самый странный грифон, которого вообще можно было встретить в Понивилле. Реально какой-то понилюб, что большая редкость среди них.

— Уверяю вас, что вы не пожалеете, — с этими словами грифон обошел меня с правого боку, остановил взгляд на моем оружии, похлопав меня по плечу, — И, пожалуйста, не дайте гармонии пропасть.

Сказав это, он ушел по направлению к вокзалу, оставив меня стоять в недоумении:

«Что это сейчас было?», — подумал я, мотнув головой, — «Какой странный грифон. Очень надеюсь, что этот индивид в единичном экземпляре. И зачем все это ему надо?».

Мыслей стояло море. От того, откуда он вообще взялся и до того, какого чёрта ему это нужно всё? К сожалению, ни на один из этих вопросов я не мог ответить и, сделав для себя вывод, что он ну очень уж мутный, направился по своим делам дальше.

Неплохо было бы для начала перекусить! Кажется, я видел неподалёку отсюда кафешку, а мой живот ещё с ночи напоминал мне о необходимости вовремя утолять голод, так что мой первый пункт назначения был очевиден. Но внезапно по пути к закусочной я услышал детский крик, похожий скорее на плачь, и громкую ругань взрослого жеребца за домом напротив меня. Насторожившись, я завернул за угол дома и удивлённо замер от увиденной картины: большой бурый земнопони кричал и избивал беззащитного несчастного жеребенка-фестрала тонкой палкой. Тот кричал, умолял о помощи и просил его не бить, но тот всё наносил и наносил новые удары, оставляя на его теле кровавые борозды от розги.

— Мелкий паршивец! — яростно крикнул жеребец, нанося новый удар жеребенку, — Ты опять мою посылку просрал, уебище фестральное!

Естественно, я такое терпеть не стал и быстрым галопом направился в их сторону. Остановившись позади жеребца-земнопони, я резко развернул того на сто восемьдесят градусов, из-за чего тот едва не упал, а затем наклонился к нему и оскалил зубы, зарычав:

— Если не хочешь, чтобы я тебя укоротил на несколько конечностей, прекрати избивать жеребенка, падаль!

Такое эффектное появление произвело очень яркий эффект на пони, и тот сразу осел, выронив из зубов палку.

— Мама! — только и пробубнил жеребец, со страхом глядя на меня и прижимаясь к земле на трясущихся ногах.

Я зарычал громче, приблизившись мордой, и резко укусил воздух перед мордой жеребца. Тот всё-таки не выдержал напора и с громкими криками убежал прочь. Мысленно усмехнувшись его реакции, я отбросил палку в сторону и подошел к сжавшемуся в клубок жеребцу, протянув ему копыто:

— Не бойся, дитя, я не причиню тебе вреда. Вставай.

Маленький фестрал с трудом поднялся с каменной мостовой, отряхнулся и с благодарностью посмотрел на меня.

— Спасибо вам огромное, сэр! Я у вас в долгу.

— Да всегда пожалуйста, — я слегка улыбнулся, — Почему этот урод тебя бил?

— Нас, фестралов, все пони не любят, — начал возмущаться жеребенок, пытаясь устоять на месте и не упасть после побоев, — Все считают нас монстрами, которых нужно уничтожить. И как же я рад, что есть на свете добрая душа! Спасибо ещё раз вам.

Жеребец был весь покрыт кровавыми бороздами от розги, чем вызывал невольную жалость к себе и желание помочь, но тот даже вёл достойно себя и не боялся меня, чем вызывал ещё большее уважение.

— Сколько тебе лет малой? — оценив его взглядом, спросил я.

— Мне двенадцать, — с гордостью ответил жеребенок, выпятив грудь, — Я достаточно взрослый, чтобы подрабатывать. И всё же обидно, что мой вклад никто не ценит.

— Кстати, — я слегка нагнулся к жеребенку и задал ему назревший в голове вопрос, — Почему ты меня не боишься?

— А я должен? — малыш смерил меня несколько удивлённым взглядом и охнул, — Как же вы похожи на нас, фестралов! Но только единорог и крыльев нет. А еще вы такой огромный, словно аликорн! Вы случайно не принц?

— Нет, — отмахнулся я и хихикнул, — Насколько знаю, в Эквестрии есть только один принц, и он тот еще сноб. Да и характер, в целом, прескверный у него.

— Вы про Блюблада?

— Про него, кого же еще? — развел я плечами.

Фестрал чуть засмеялся в ответ, показав свои ещё не до конца выросшие зубы, но затем осторожно осмотрелся и поманил меня за собой копытом, словно собираясь что-то сказать.

— Хотите я вас с мамой познакомлю? — неожиданно предложил жеребенок.

— Я не уверен, что мне это…

— Я просто обязан рассказать, что вы меня спасли, — улыбнулся молодой фестрал, — Она точно захочет о вас узнать!

— Ладно, — тяжело вздохнул я и направился за прихрамывающим жеребенком в сторону квартала ночных пони.

---

— Мамочка! — спасённый жеребенок радостно побежал к взрослой фестралке и тут же прыгнул к ней в объятия, когда мы подходили к одному из домов около которого копошилась, развешивая бельё, мать ребёнка, — Ты не представляешь что со мной сегодня было!

— Дорогой. Ты все сделал, что я просила тебя? — поначалу спросила у него фестралка, но обнаружив следы крови у него на теле, неожиданно потеряла дар речи и оскалилась, — кто посмел тебя так избить?!

— Да, мамочка! — утвердительно кивнул жеребенок, — Но меня по пути домой опять поймали и…

Кобыла неожиданно подняла голову и встретилась взглядом со мной. По её выражению морды стало понятно, что она уже собиралась напасть, и эта встреча для меня ничем хорошим не закончится. Я уже начал было пятиться назад, продумывая план самообороны, но ситуацию разрядил спасённый фестрал, встав между мной и своей матерью.

— Мама, не надо! — прокричал он на всю улицу, — Он меня спас!

Кобыла-фестрал сменилась в морде, посмотрела на меня снизу вверх, а затем виновато улыбнулась.

— Извините меня, — начала оправдываться мать жеребенка, — У нас с местными очень натянутые отношения, и я сразу подумала, что вы обидели моего сынишку.

— Да ничего страшного, — улыбнулся я в ответ слегка, — Это нормально, когда мать защищает своего ребенка.

— Я-то думала, что нет на свете добрых пони. Спасибо вам огромное.

— Да не за что… Строго говоря, я не совсем пони, — немного растерянно пробормотал я, почёсывая гриву копытом.

— А кто же вы тогда? — удивленно спросила кобыла, погладив сына по голове и обняв его вновь.

— Наполовину пони, наполовину дракон, — пожал я плечами и улыбнулся шире, показав немаленькие для пони зубы, — Как видите, бывает и такое.

И мать, и сын охнули от моих слов, уставившись изумленными глазами, и стояли так где-то с минуту. Я уже было подумал, не сказал ли я что-то не то, но вдруг жеребенок ожил:

— Крутяк! — воскликнул он, обходя меня вокруг и касаясь моего хвоста. Я невольно шевельнул им, ибо его прикосновения вызывали щекотку.

— Ох! Где же мои манеры! — вдруг засуетилась кобыла, словно что-то вспомнив, — Меня зовут Блейд Шторм, а моего непоседливого сынишку Лавандером.

— Приятно познакомиться, — поклонился я вежливо в ответ, — Меня же зовут Фолкет Фаэрвинг.

— Ой! Не надо кланяться! Может быть мне угостить вас лучше рыбой? — предложила мне Блейд, — Раз уж вы полудракон, то не откажитесь от такого лакомства.

— А как же вы?

— У нашей общины недавно был большой улов, и мой муж поймал самую большую рыбу среди всех, — фестралка мечтательно вздохнула, прикрыв глаза, — Было бы хорошо, если бы именно вы её отведали.

— Не откажусь, ибо мой поезд застрял на полпути отсюда и я всю ночь шел пешком до города. Я ужасно есть хочу, — честно признался я. Тем более, что я не мог уже противостоять чувству голода, и от слабости у меня уже начинали дрожать конечности.

Спустя некоторое время к нам, учуяв запах жареной рыбы, присоединилась чуть ли не половина общины, особенно когда узнали, что я спас Лавандера. А уже через несколько минут мы, подобно одной большой семье, дружно сидели за обедом и травили друг другу анекдоты, попутно рассказывая истории из жизни, а я внимательно слушал.

— Дневной гвардеец вытащил из сумки мешочек с табаком и говорит: Деньги, деньги, где же вы? А из мешочка ему голос: Мы здесь!

Не сразу поняв этот анекдот, я всё же рассмеялся до слез, когда внезапно до меня дошёл смысл. Мы так и сидели до позднего вечера, а когда стол, наконец, начал пустеть, я поднялся вместе с остальными и поблагодарил фестралов за проведенное время. Мне хотелось поскорее уйти на вокзал, дабы не упустить поезд, но вдруг я услышал громкий хлопок, похожий скорее на выстрел, чем на случайный взрыв петарды. Он доносился со стороны квартала пони.

Не успевшие разойтись мышепони тоже насторожились и повели ушами, прислушиваясь.

— Что это было?! — вскрикнул один из жеребцов, что сидел недалеко от меня, озираясь по сторонам.

— Не знаю, — ответил я и посмотрел в том направлении, откуда исходил звук, — Я пойду и проверю.

Пройдя, фактически, до самого выхода из квартала ночных пони, я наткнулся на крупную толпу пони, которые были вооружены домашней утварью, мечами и даже огнестрельным оружием. Их было не меньше сотни. Беглый осмотр выявил подобие мушкетов лишь у четырех из них, однако вид у пони и без того был враждебным, и я прям чувствовал исходящую от них агрессию.

Мало того, огнестрелы, судя по всему были грифоньими, но с переделанными держателями и спусковым крючком, чтобы ими могли пользоваться непарнокопытные. Судя по всему, это оружие приобрели контрабандой, что уже говорило о том, что передо мной были не самые законопослушные граждане.

Но самое страшное было то, что в толпе скандировали за лозунги. Это были самые натуральные агрессивные призывы, побуждая к радикальным действиям. А когда я незаметно подобрался ближе, пытаясь прислушаться к голосам, то я мысленно ахнул от услышанного:

— …Сегодня мы сможем, наконец, разнести к Тартару этот рассадник нечисти и раздавить этих чудовищ, что называют себя четвёртым племенем!

Четвёртое племя… Кто они… Стоп! Разве речь не про фестралов идёт?

«Они хотят уничтожить всех фестралов вместе с этим кварталом! Ну уж нет, я такого не допущу!», — я решительно себе пообещал, но решил подзадержаться ещё и выяснить подробности, пока была такая возможность.

— А что если полиция будет мешать? — крикнул кто-то из толпы.

— Не будет, — покачал головой оратор, — Нам никто не помешает сегодня! Но только сегодня.

— А если мы не успеем? — спросил ещё кто-то.

— Мы не можем не успеть! — ответил жеребец с огнестрелом, — Мы всё сможем!..

Остальное я не стал дослушивать, и быстро направился обратно, чтобы предупредить новых приятелей. К голове уже приливала кровь к вискам, предупреждая меня об опасности, однако бросить тех, кто так радушно меня приютил и накормил, я просто не мог.

«Неужели те фестралы, с которыми я сегодня общался, ел и травил байки, просто возьмут и умрут от ксенофобии местного населения? Нет уж! Не будет им такого «праздника», — твердо решил я, возвращаясь обратно.

— Ну, что там происходит? — спросил меня жеребец, который встретил меня за поворотом, когда я к ним вернулся.

— Там толпа, и они хотят напасть на вас! — ответил я холодно.

Мой собеседник удивлённо охнул, когда услышал такое. Он обеспокоенно осмотрелся вокруг себя, видимо, кого-то ища, однако лишь тяжело вздохнул и вновь обратился ко мне:

— Ох… Мы тут столько лет живём, никого не трогая. Нам нужно тогда собрать остальных, идём! — крикнул мне жеребец, и сразу направился вдоль улицы. Мне оставалось только побежать за ним.

Вскоре мы пришли на относительно широкую улицу, где сидело множество фестралов, которые все ещё сидели за огромным столом и травили друг другу анекдоты. Мой проводник вскочил прямо на стол, прервав пиршество, и громко объявил о нападении пони на квартал. Он быстро рассказал им о ситуации и попытался уговорить их просто собрать все вещи и убежать, но они отказались, мотивируя всё тем, что привязаны к земле, на которой живут вот уже не одно поколение, и не могут отдать без боя то, что у них здесь осталось. В итоге большинство жителей квартала приняло решение защищать свою жизнь и семьи в схватке, и оно было встречено восторженными криками и овациями. Так что выбора, похоже, у нас не оставалось.

Поругавшись про себя на их упёртость, мы с некоторыми ночными пони начали составлять план обороны, пока было время. Естественно, я не мог их бросить так просто, так что буду с ними защищаться до последнего.

— У вас есть где разместить огневые позиции? — спросил я, когда очередь дошла до линии обороны.

— Только внутри домов, — ответил жеребец-фестрал с фиолетовыми глазами, серой шерстью и черной гривой, — А нет, вру… ещё можно на крышах разместить.

— Есть возможности для постройки баррикад?

— Недалеко отсюда есть куча строительного мусора, — утвердительно ответила мне уже другая кобыла с темно-фиолетовой шерстью, оранжевыми глазами и серебристой гривой.

— А какое-нибудь дальнобойное оружие? — задал я новый вопрос, оглядывая толпу вокруг себя.

Они все не выглядели хорошо вооружёнными. Максимум: палки, вилы, да всякие инструменты вроде топоров и длинных кухонных ножей, которые едва ли сойдут за кинжалы.

— Фактически нет, но… — начал было пожилого вида жеребец с проглядывающей сединой в шерсти, но его перебил родной, как я ранее выяснил, брат, что вклинился в разговор:

— Недавно на складе разгружали партию старых арбалетов и болтов к ним для утилизации. Я был там, и я бы не назвал их совсем уж негодными к использованию.

— Есть шанс пробраться туда незаметно, желательно быстро и вынести оттуда как можно больше оружия? — чуть прищурившись, спросил я.

— Думаю, что да, — ответил мне тот же жеребец, кивнув.

— Хорошо, — подытожил я, — В таком случае берите оружие из порта, а мы…

Но не успел я договорить, как сзади услышал ещё один цокот копыт, и затем какой-то грубый мужской голос перебил мою речь:

— А чего это ты раскомандовался? — фыркнул позади меня какой-то жеребец-фестрал, — Ты кто такой вообще?

Я развернулся и встретился взглядом с самым большим из фестралов, который мне вообще попадался. По росту он вполне соответствовал Флаттершай, которая даже по меркам единорогов была высокой. А что до физической силы, то думаю, он мог дать фору даже Эпплджек.

И он недовольно насупился, цокая копытом по мостовой, словно готовясь напасть на меня.

— Блэк, не надо! — крикнула ему Блейд Шторм, — Он хочет нам помочь!

Жеребец злобно взглянул на неё и оскалился, а та притихла, закрывая собой сына, который всё это время стоял рядом и наблюдал за картиной. Огромный фестрал после этого направился ко мне, а когда оказался на расстоянии вытянутой ноги, встретился взглядом со мной и с явной неприязнью прошипел:

— Уходи!

— Если я уйду, вас убьют, — ответил ему я, столь же пристально смотря ему в глаза. Какое-то время мы так и играли в гляделки, пока он не выдавил из себя ядовитым голосом:

— Тебе нечего здесь делать, чужак! — прищурился Блэк, — Мы справимся и сами.

— Ты явно не понял, — упрямо топнул копытом я, — У них есть огнестрел, пусть и относительно устаревший. Их много и они настроены решительно. Среди них наверняка будут единороги, а они маги, — я сделал полшага вперед, буквально нависнув над собеседником, — У вас нет шансов, если не подготовиться.

— Я не буду больше повторять, — не унимался собеседник, не сводя с меня взгляда, — Уходи!

— Блэк, но он же… — попыталась вновь вмешаться Блейд Шторм, но её резко перебили.

— Молчать, кобыла! — командным голосом, свойственный офицерам, осадил её Блэк, — Тебе слова не давали!

Я удивлённо и с явным возмущением округлил глаза, осознавая, что передо мной какой-то мужлан. Да уж, симпатии и доверия он явно не вызывал, хотя я и не собирался его силой убеждать в его неправоте. Но к счастью, в это время со стороны послышался возмущенный гомон, и к Блэку подошел тот самый жеребец, что рассказал ранее о складе с оружием. Он встал на сторону Блейд Шторма и с негодованием произнёс:

— Ты как со своей супругой говоришь?! Ты же примерный семьянин! Тебе явно на работе совсем голову отшибло, раз ты пытаешься прогнать того, кто спас твоего сына!

— Почему ты такой упёртый, Блэк? — ещё кто-то из фестралов подал голос, — Нас хотят спасти, а ты снова за старое!?

Блэк аж дёрнулся от такой реакции окружающих не в силах чем-либо ответить на такое. Он посмотрел сначала на говорящего с ним мышепони, потом сверил меня опустошённым взглядом, и через несколько секунд у него опустились крылья, а на морде проступило виноватое выражение.

— Я не знал, — забегал Блэк глазами по возмущенной толпе его сородичей, а потом вновь глянул на меня, — Прошу прощения.

— И перед своей супругой извинись! — крикнул кто-то из фестралов.

— Прости дорогая, я…

— Надеюсь, что такого более не повторится, а иначе я твои глаза на круп натяну! — пригрозила Блейд, — Из-за тебя у нас меньше времени на подготовку, поэтому лучше бери свой военный круп в копыта и бегом помогать в обороне!

— Так точно! — отсалютовал тот своей жене, чем удивил и меня. Всё же он минуту назад вёл себя абсолютно противоположно, а теперь сам подчиняется своей фестралке. Как он быстро переменился, однако.

— Кстати… ты вроде сказал, что у пони есть огнестрельное оружие? — обратился ко мне снова Блэк, задумчиво шаркая копытом по мостовой.

— Да, есть, — кивнул я утвердительно, — У четырёх. Судя по всему, они являются зачинщиками, и я бы предложил устранить их в первую очередь.

— Здравая мысль, — согласился собеседник, — Но нас здесь, от силы, чуть более сотни наберётся из тех, кто может сражаться. А когда я направлялся сюда, то толпа пони уже перевалила за сотню, и их становится больше.

«Вот чёрт! Да это ж целая бойня назревает. Вот вам и дружба-магия в Эквестрии. И как она ещё не развалилась вся за тысячу лет?» — задал я себе логический вопрос, мысленно отбивая фейсхуф, а затем тяжело вздохнул, обратившись вновь к Блэку.

— Ты их считал? Уже знаешь, сколько их? — задал я вопрос, приподняв «бровь» и хмыкнув.

— Нет, но примерно видел. «На глазок» именно столько.

— Ладно. А какие у нас есть преимущества против них? — задал я вопрос всем остальным, осматривая окруживших нас ночных пони.

— Здесь весьма узкие улицы, и сюда пони почти не ходят, — ответил мне один из молодых жеребцов, что недавно травил мне анекдоты за ужином, — А ещё мы умеем летать!

— Если я правильно помню, то у вас, фестралов ещё и зрение в темноте отличное.

— Именно так! — ответил на мой вопрос Лавандер, кивнув, — В темноте мы вообще круто видим!

— Отлично! — подытожил я, решив более не терять времени и уже раздать указания, — Теперь мне всё ясно. Сколько потребуется фестралов, чтобы достать достаточно оружия для обороны к началу атаки?

— Нас пятерых хватит, — предложил свою кандидатуру еще один молодой мышепони с темно-зеленой шерстью и коричневой гривой, указывая на своих товарищей.

— А кто будет возводить укрепления?

— Мы! — одновременно ответил хор из нескольких десятков голосов.

— А сражаться кто сможет?

Вместо ответа из толпы вышли лишь самые молодые и поджарые жеребцы и кобылы, а также несколько мышепони среднего возраста. Да уж, негусто наберётся. Но я их винить не мог — не все готовы морально рискнуть жизнью ради благополучия всех.

— И это всё? — задал я вопрос, несколько недоумевая. Где же тот пыл фестралов, которым они зарядились в самом начале? Похоже, что настроения среди них царили не самые позитивные.

— Нет! — вдруг крикнули из толпы, — Просто мы не уместимся все здесь, если построимся в боевое построение, как это делают военные!

Я немного приободрился, услышав такое, и кивнул им.

— Учитывая количество народа, — взял слово Блэк, — мы не сможем эффективно командовать обороной. Поэтому необходимо распределить командование.

— Согласен, — кивнул я и осмотрел всех присутствующих, — Кто сможет быть командиром?

— Я предполагаю, что одним из них будешь ты! — неожиданно для меня, сказал Блэк и указал на меня, — Я же буду командовать другой половиной защитников в соседней части коммуны.

Между нами повисло напряжённое молчание, которое, как мне показалось, длилось целую вечность.

«Командовать? Я?! Меня к такому жизнь не готовила!», — возмутился я в своих мыслях. Я никогда не представлял себя в роли этакого начальника, который будет командовать другими и распоряжаться ими. Мне ни в прошлой, ни в этой жизни ещё не выпадала такая роль, поэтому я мысленно уже начал переживать на этот счёт. Однако, похоже, что выбора у меня не оставалось.

— Справишься с командованием? — спросил меня жеребец-фестрал, заметив, что я будто проглотил язык. Вместо ответа я просто кивнул и мысленно стал себя успокаивать, глубоко дыша. Всё же, когда в такие моменты ты становишься командиром, ты берёшь на себя и ответственность за чужое здоровье и жизнь. А это слишком сильно заставляло нервничать.

— Не переживай. Я буду командовать северной частью, а ты южной, — сказал Блэк, — вместе мы справимся! И да, я так и не спросил твоего имени…

— Меня зовут Фолкет Фаэрвинг, — ответил ему я, смотря на него несколько обеспокоенным взглядом, — Зови просто Фолкетом.

— Хорошо, — улыбнулся жеребец, — Тебе ясна задача?

— Да. Ясна.

— В таком случае не стоит медлить, — оглядел всех присутствующих огромный жеребец, — Начали!

Все дружно и в едином порыве приступили к выполнению поставленных задач. Пока я вместе с остальными строил баррикады, пятеро мышепони вместе с ещё присоединившимися к ним тремя добровольцами улетели в порт за оружием. Ещё десяток пони-мышей обустраивали огневые позиции в зданиях и на крышах домов, наблюдая на местностью.

В один момент я решил для той же цели подняться на крышу лично, что вышло с трудом и не без помощи больших ящиков для мебели и бочек из прочного дерева. К сожалению, я ещё не мог осознанно контролировать телепортацию, так что пришлось пока самому забираться туда. Оказавшись наверху, я внимательно осмотрелся и увидел внушительных размеров толпу пони вдалеке, которая медленно приближалась к нашим позициям. Я попросил у одного из фестралов бинокль или что-то для наблюдения за дальними объектами, но мне дали только подзорную трубу. Несмотря на то, что день уже близился к своему завершению, а солнце постепенно закатывалось за горизонт, я отчетливо смог увидеть толпу, их вооружение и даже прикинул общее количество морд в ней. После нехитрых подсчётов, ситуация выглядела неутешительно: более трех сотен пони, вооружённых от самых обычных ножей и топоров до кирок, гарпунов. У некоторых даже имелись арбалеты и бутылки с зажигательной смесью. Я немедленно сообщил остальным о своём открытии, но вопреки моим ожиданиям, это не подорвало боевой дух фестралов, а даже увеличило их уверенность в правильности обороны, благодаря чему они стали работать ещё быстрее и слаженней.

К моменту, когда подготовка обороны уже шла к завершению, к нам вернулись те, кого мы послали в порт за оружием, и они принесли внушительных размеров ящик, в котором обнаружилось под полсотни арбалетов. Вид у них был несколько потрепанный, но вполне рабочий. Не передыхая, мышепони полетели за болтами, а мы с несколькими добровольцами стали раздавать оружие. Не прошло и десяти минут, как летуны вновь вернулись с еще одним ящиком поменьше, который до отказа был наполнен арбалетными болтами. Теперь мы были вооружены.

Крики со стороны дальних улиц усиливались, но мы были уже готовы, заняв к тому моменту необходимые стратегические позиции. Лично я стоял на первой же внешней баррикаде бок о бок с двумя кобылами-фестралами, которые держали в копытах арбалеты и готовились к «тёплому» приёму гостей.

Для поднятия боевого духа я неожиданно для самого себя решил забраться на ближайшие ящики и оттуда уже обратился ко всем с речью:

— Все фестралы, выслушайте меня! — громко произнёс я, и всё внимание сразу оказалось приковано ко мне, отчего на мгновение мне стало неуютно. Но я собрал всю волю в кулак, унял дрожь в ногах и продолжил, — я не умею хорошо говорить воодушевляющие речи, но хочу сказать вам, что сегодня вы сражаетесь за свой дом, детей и близких! Возможно ваши предки не жили здесь, — я топнул ногой по ящику, что тот угрожающе зашатался от такого, — но вы храните их наследие, их традиции!

Я перевёл дух, оглядев окружающих меня жеребцов и кобыл, которые просто смотрели на меня с явным воодушевлением, и затем продолжил вновь:

— Ваш народ является великими воинами, даже если вы сами никогда не брали оружие в копыта! Каждый из вас способен побороть десяток обычных пони! Вы сильные, смелые, волевые и живучие! Ваша смелость, упорство, смекалка и сплочённость должны идти в пример многим народам! Мы не можем проиграть сегодня, ибо вместе с вами могут пропасть уникальные верования и традиции, а также погибнуть невинные жизни! Поэтому сегодня мы обязаны победить и не дать осквернить память ваших предков!

— Да! — ответили мне десятки голосов в едином порыве.

— Сегодня вы покажете, что достойны своих предков! Мы победим!

Моя речь, несмотря на сумбурность, всё же принесла свои плоды и фестралы встретили её бурным топотом копыт и криками «слава фестралам!» и «правда победит!». Так они ещё больше стали уверенны в своей победе, ответив мне бурей оваций и словами благодарности.

Я выпрямился, думая о том, что ещё им сказать, но меня неожиданно посетило чувство паники. Я рефлекторно отклонился назад и почувствовал, как горячий воздух обжёг кожу около моей шеи, а ещё через мгновение за мной откололся кусок стены, а спереди послышался хлопок от выстрела из огнестрела. Битва началась.

Выругавшись трехэтажным матом себе под нос, я спрятался в укрытие и взял арбалет в телекинетический захват, слегка выглянув из-за укрытия. Приметив мелькнувшую в улице тень противника, я выстрелил туда, и вслед за мной послышался свист от вылетевших болтов с обеих сторон поля боя. Огонь был плотным, а темп стрельбы из арбалетов настолько быстрым, что ни один из подданных принцессы Луны или пегасов не хотели взлетать, ибо риск оказаться подстреленным был очень высок.

Перезарядив арбалет, я вновь выстрелил почти наугад, чтобы не получить смертельное ранение, ибо я был слишком уж крупной мишенью. Попал я или нет — было не столь важно, сколь возможность спасти союзников, что я и делал, периодически приказывая присесть обратно в укрытие некоторых фестралов и прикрывая их своим огнём.

Спустя некоторое время, когда уже появились первые раненные со стороны противника, я услышал со стороны соседней улицы шум и прислушался к нему:

— Убьём эту поганую нечисть! — крикнул какой-то пони-единорог, подзывая своих товарищей, забежав за угол и повёл ещё пятерых пони за собой в обход.

— Альвера, — обратился я к союзнице справа от меня, — Прикрой меня!

С этими словами я резко выскочил из укрытия и побежал в том же направлении, куда направились те пони вместе с их предводителем.

Буквально через минуту я перехватил их, встав в проходе и, вынул меч из ножен, смерил их злостным взглядом.

— Ты с ними, урод?! — крикнул на меня жеребец с серой шерстью и красной гривой. Он держался зубами за меч, похожий на мой, и пригнулся, готовясь к возможной атаке.

Прежде чем ответить им что-то, я быстро осмотрел тех, против кого собирался сражаться, и отметил, что у единорога был одновременно арбалет в телекинезе и кинжал на грудном креплении, а также две бутылки с зажигательной смесью. Двое земнопони имели арбалеты на подвязках сбоку, а у третьего противника был меч; четвертый оказался вооружён копьём, что висело на левом боку на такой же подвязке, а у пятого было сразу пять кинжалов в креплениях на теле и одна бутылка с фитилём, напоминающую коктейль Молотова.

— Я дам вам один шанс уйти, иначе вы покойники! — зарычал я, проведя линию на песке под копытами.

— Дискорда-с два! — выругался единорог и тут же выстрелил в меня из арбалета.

Я мгновенно смог уклониться от выстрела: всё боевая подготовка у меня уже была на уровне. Но меня уже поджидали двое противников с точно таким же вооружением, что и у единорога. Не теряя ни секунды, я сблизился с первым, выбил из его копыт оружие и развернулся подставив того под выстрел товарища. Тот же не успел отвести орудие убийства и тем самым подписал жеребцу смертный приговор, застрелив его точно в глаз. Увидев это, земнопони оцепенел на пару секунд, и этого мне хватило, чтобы с разворота ударить его массивным хвостом, отбросив его на пару метров, а затем с силой пнуть по ребрам, пробив ему грудную клетку и вырубив окончательно.

Я обернулся и в последний момент успел поймать в телекинетический захват летящую в меня бутылку с зажжённым фитилём. Подбежавший ко мне на задних копытах земнопони с копьем получил удар бутылкой по голове и вспыхнул так ярко, словно это было чучело на масленице. Он тут же отступил и упал на бок, будто по инерции от удара, начав с диким ором и воплями кататься по земле. Наверное, это и в самом деле самая болезненная смерть — сгореть заживо, но думать о жалости мне было некогда.

Единорог отступил от меня на пару шагов, перезарядил арбалет, пока я разбирался с остальными, и выстрелил еще раз. Он снова промазал, а я, резко сократив дистанцию до следующего земнопони, схлестнулся на этот раз в ближнем бою с меченосцем. Несмотря на тот факт, что он дрался со мной, стоя на задних ногах и держа копытокинезом оружие, а иногда он вставал и на четыре, беря меч в зубы для атак с разворота, я еле успевал блокировать его атаки. Силищи у него, конечно, было не занимать, но я был тоже крепким и держался. В один момент соперник оступился, и я сразу воспользовался его ошибкой и проткнул мечом его бок, заставив того взвыть от боли и упасть на землю. А там уже я просто его добил ударом копытом по морде, проломив его череп и измазав свои ноги его внутренностями.

Не успел я перевести дух, как в мою сторону летело два кинжала, а их обладатель уже прыгал на меня с намерением сбить с ног, что у него удачно вышло. Прокатившись по земле и перевернувшись несколько раз со мной, земнопони попытался заколоть меня оставшимися кинжалами, но я один за другим выбивал их у него из копыт, а впоследствии и вовсе откинул его от себя, чтобы затем перевернуться на бок и резко встать. Противник не терял времени даром и вновь ринулся на меня в таком же манёвре, но на этот раз я отступил назад, а затем пастью ловко схватил жеребца за загривок и, раскрутив, словно на карусели, откинул того к ближайшему зданию.

Краем глаза я заприметил, как одновременно в меня полетела бутылка и арбалетный болт, выпущенный единорогом. Бутылка не попала по мне, а вот болт почти достиг своей цели, однако он был с лёгкостью отбит вставшим на пути моим мечом. Я быстро сократил дистанцию между собой и соперником, но тот ловко уворачивался от моих выпадов и ударов, пытаясь выстрелить в меня ещё раз, однако это не возымело никакого результата. Когда я сделал еще несколько безуспешных ударов, единорог телепортировался, использовал блинк¹.

Я развернулся в поисках противника, и тут же встретился лбом с бутылкой, которая была в меня брошена. В глазах помутнело от такого резкого удара, но бутылка, к счастью, не разбилась, однако и этого хватило единорогу, чтобы выстрелить по мне. К счастью, то ли я инстинктивно, то ли из-за везения смог избежать арбалетного болта, просто завалившись влево, но устояв при этом на ногах. Придя в себя, я со всей пролетарской злостью нанес рубящий удар снизу вверх по единорогу. Меч зацепил землю, отчего поднялся столп пыли, но атака достигла цели, причем так, что соперника подкинуло на два его роста вверх, а одну из задних ног просто ампутировало в районе крупа, и та отлетела в сторону, пока противник верещал от боли.

Когда я, пошатываясь после удара, подошел к орущему от боли единорогу с намерением его добить, в меня вновь врезался его товарищ, которого я откинул ранее, опрокинув меня на бок. С перекошенной от злости мордой, он стал наносить мне удары ножами по телу снова и снова, но я быстро сбросил его с себя, встал на ноги и, пока тот пытался подняться, я нанес удар мечом сверху-вниз и мгновенно обезглавил соперника, забрызгав себя кровью ещё сильнее.

Единственный оставшийся единорог пытался отползти в сторону, оставляя за собой кровавый след, но я подошёл к нему и со всей злости нанес удар ногой по груди, буквально сплющив её и сломав ему все кости. Враг попытался заорать, но, издав лишь приглушенный хрип, осел на песок и окончательно затих.

Тяжело дыша и приходя в себя, я оглядел побоище, которое устроил, и безразличным взглядом окинул трупы, которые остались после меня. Постояв несколько секунд над ними, я понял, что не ощущаю ни радости от победы, ни горечи от факта убийства разумного существа, ни отвращения — вообще ничего. В итоге я просто пожал плечами и быстро вернулся к союзникам, хоть я и был весь забрызган кровью — как своей, так и понячьей.

Тем не менее, мышепони не отреагировали на меня с испугом или отвращением, когда я к ним вернулся. Видимо, для них подобное не то, что в порядке вещей — они просто спокойнее к крови относятся, что радовало. Подданные принцессы Луны сразу перешли к делу, и я услышал доклад о том, что текущую позицию нам, вероятно, не удержать, а взлететь фестралы не могут из-за слишком плотного огня арбалетов. Напор подавлял, и у врага имелось численное преимущество. Более того, позиции уже несколько раз были закиданы бутылками с зажигательной смесью, и они вовсю горели.

С горечью я принял решение отступить на второй рубеж обороны. В это же время я услышал, что другая половина защитников под командованием Блэка тоже отступила назад на своём направлении. Нас постепенно зажимали в тиски.

Укрывшись за второй линией обороны, мы заняли новые позиции, окопавшись на крышах, в домах и наспех построенных баррикадах посреди улицы. Соперник не заставил себя долго ждать и, словно почуяв запах мнимой победы, вновь продолжил наступать. Как я успел заметить, у двух фестралов на крыше тоже были бутылки с зажигательной смесью, и я приказал им метнуть их в скопление пони. «Подарочки» достигли адресатов, и пространство огласили громкие вопли. Но опять же — я не испытывал к нападавшим жалости.

Спустя некоторое время кое-кто из мышепони хотели взлететь, но совершили ошибку: они тут же попали под перекрёстный огонь и сразу же были подстрелены болтами. Чертыхнувшись, мне вместе с ещё двумя кобылами пришлось вытаскивать раненых, прикрывая нас псионическим щитом.

Потери среди врага росли, но от этого легче не становилось, и, как бы я не старался, ситуация всё усугублялась. Вот уже внезапно произошло возгорание одного из домов, куда прилетела бутылка с горючей смесью, и ночным пони пришлось его спешно покинуть, подставляясь под огонь. Естественно, пони этим воспользовались и ранили еще троих, причём в одного фестрала всадили пять арбалетных болтов. Пришлось снова рисковать собой, чтобы вытащить их из-под огня, а когда я увидел плачевность сложившейся ситуации, я был вынужден отдать приказ об отступлении уже на третью, предпоследнюю позицию.

Не успели мы занять оборону, как вдруг послышался оглушительный выстрел, и ближайший дом начал обваливаться от взрыва, а ударной волной меня и других пони-мышей отбросило на пару метров.

— Сука! — проорал я, резко поднимаясь, — Откуда у них пушки?!

— Не знаю! — послышался ответ от ближайшего ко мне фестрала.

— Если с пушкой ничего не сделать, нас разнесут! — крикнул я, оглядывая окружающих меня пони-мышей, — Предлагаю совершить вылазку в тыл и устроить там переполох! Кто со мной?

Вперёд вышли трое жеребцов и две кобылы.

— В таком случае нам следует поспешить! А остальные занимайте позицию и держите оборону, пока мы не вернемся!

Отдав распоряжения, я с добровольцами направился в обход через доки в тыл ко врагу. Мы очень спешили и всячески избегали встречи с противником, чтобы не терять время зря, от которого зависели жизни десятков мышепони. Несколько раз мы чуть не попались на глаза патрулям, которые направлялись в порт за оружием для нападающих, но всё-таки смогли достигнуть одного из выходов из квартала пони-мышей.

Как только мы миновали здания торгового района, то увидели перед собой огромных размеров корабельную пушку, стоявшую не так далеко от церкви и направленную в сторону квартала фестралов. Она была столь огромная и грандиозная, что напоминала скорее бомбарду, нежели просто орудие, а её обслуживало аж полтора десятка пони, которые подносили ядро, заряжали порохом орудие и вычищали от сажи и мусора пушку. Среди них были представители всех трёх племен, но в основном тут были земнопони. Пегасов оказалось всего трое, и единорогов среди них было и вовсе двое, но зато они были вооружены огнестрельными мушкетами, которые я видел ранее.

— Каков план командир? — спросил меня один из жеребцов-фестралов, остановившись рядом со мной.

— Несколько из вас, кто умеет лучше всего летать, отвлекут на себя пегасов и отвлекут их воздушным боем, — начал коротко разъяснять план я, — Мы же вступим врукопашную и не дадим пони на земле вас сбить. Пленных не брать!

— Вас поняли, командир! — отсалютовала мне одна из двух фестралок, и вместе с ещё двумя жеребцами взлетели в воздух.

— Разделимся и нападаем с разных сторон, — топнул я копытом, оглядев союзников, — Выполнять!

Мы разделились и, согласно плану, обрушились на противника со всех сторон, как мышепони спровоцировали пегасов на воздушный бой, сбросив тем на головы несколько увесистых камней. Последние сразу среагировали на подобный акт агрессии и взлетели следом, пытаясь отомстить обидчикам.

Пока мои союзники отвлеклись на вооруженных простыми орудиями труда пони, я резко рванул на одного из единорогов с оранжевой шерстью и голубой гривой, который уже целился из мушкета в ближайшего к нему фестрала. Удар моего меча пришелся точно по середине ствола, поломав оружие, что вызвало немедленную детонацию снаряда в дуле. Перед глазами на секунду вспыхнул взрыв, но вреда он никому не нанёс, лишь дезориентировав нас обоих. Столь рисковый маневр был выбран мной намеренно, ибо предотвратить выстрел я не успевал даже в случае убийства единорога, но с другой стороны это дало мне лишнюю секунду, чтобы занести оружие для удара по дуге перед собой.

Придя в себя от шока, единорог лишь в последний момент успел поставить магический щит, тем самым отразив мою атаку и заставив меня открыться для удара. Быстро сбросив защиту, пока я замахивался снова, единорог подобрал с земли телекинезом крупный осколок стекла и кинул его мне в морду, целясь в глаза. Я успел слегка отклонить морду вбок, но осколок все равно попал по мне, оцарапав щёку, и я почувствовал, как горячая кровь начала стекать по подбородку вниз. Воинственно зарычав, я нанёс новый удар сверху вниз, но единорог спешно отпрыгнул назад, выйдя из зоны поражения атаки. Несколько последовавших за этой атак вновь не достигли цели, ибо противник оказался на удивление быстрым и каждый раз отпрыгивал в сторону.

Тогда я решил прибегнуть к хитрости и, пользуясь тем, что он такой шустрый, провёл обманный манёвр, занеся меч вправо. Но на деле собирался ударить слева. Я попытался воплотить план в действии и, когда единорог вновь отпрыгнул влево, резко сменил траекторию и, проведя лезвием по земле, зацепил её горсть, из-за чего та попала в глаза моему врагу. Я занёс меч на уровень своей головы и резко опустил его, обезглавив одного из зачинщиков побоища, победоносно рыча.

Однако я недолго радовался, ибо в ту же секунду я услышал звук выстрела и почувствовал резкую колюще-жгучую боль в шее.

Громко зарычав от боли, я не стал медлить и, отыскав взглядом стрелка, ринулся к нему со всех ног. Второй единорог попытался выстрелить вновь, но испугался меня и выронил мушкетный патрон из телекинетического захвата, уворачиваясь от замаха моего меча. Ещё несколько ударов он парировал своим щитом, пытаясь зарядить мушкет прямо на ходу. Дабы быстрее сбить его защиту, я стал наносить удары по щиту передними ногами и одновременно мечом, а тот напрягался изо всех сил, пытаясь сдержать мой натиск. Спустя десяток ударов это возымело эффект, и его защита рухнула, а я смог ударить соперника одной из передних ног, откинув к пушке. Попытавшись встать, единорог метнул в меня дорожную пыль, но я вовремя отпрянул в сторону и, взяв в телекинетический захват мушкет из которого в меня стреляли, нанес прикладом несколько резких ударов жеребцу по голове, отправив его в бессознательность.

Посмотрев на лежащего на земле единорога, а потом на оружие в своем телекинетическом захвате, я хотел было откинуть мушкет в сторону, но услышал, как меня кто-то зовёт по имени. Я обернулся и тут же заметил, как на меня несётся пегас в бреющем полёте, выставив перед собой нечто напоминающее вилы. Я сразу взял пегаса в прицел мушкетом, который так и не выронил ещё, и выстрелил, ощутив сильную отдачу оружия даже сквозь телекинез. Получив пулю в грудь, пегас захрипел и пролетел мимо меня, несколько раз прокатившись по земле, а «вилы» отлетели в сторону по инерции, чуть было не задев меня. Сам же нападавший скончался практически на месте, и под ним медленно начала растекаться лужа крови.

Улица наполнялась криками и стонами умирающих пони, и вскоре сверху послышался очередной душераздирающий крик, когда ещё один пегас упал с неба, врезавшись в пушку. Орудие опрокинулось набок, а пегас, что снёс его, сразу затих, лежа с неестественно повернутой набок головой. Я присмотрелся к нему получше и заметил, что у трупа отсутствовали крылья, а из того места, где они должны находиться торчали лишь обломанные кости. Занятно, что подданные Луны точно так же не знали жалости к врагам.

— Все живы? — спросил я, рассматривая поле боя, поглядывая на залитую кровью мостовую, где я видел только трупы пони. Однако среди них не было ни единого фестрала, что не могло не радовать.

— Да, — ответила мне мышепони, точно так же залитая кровью, как и я, — Мы расправились с ними и парадоксально быстро. Я и сама не ожидала, что…

Она оборвалась на полуслове, прищурив глаза. Несколько долгих секунд она просто смотрела на меня, словно изучая что-то, а потом широко распахнула глаза, удивлённо охнув:

— Фолкет, да ты же ранен в шею!

Я тыльной стороной правой ноги потрогал то место, куда прилетела пуля, и оно сразу отозвалось резкой пульсирующей болью, заставившей меня зашипеть.

— Не смертельно, — выдавил я из себя, слегка хрипя и покашливая.

— Точно? — забеспокоилась собеседница, в то время как к ней подтянулись остальные, подходя ко мне, — Тебе нужна медицинская помощь!

— Я выдержу, — уверил я всех, глубоко дыша и пытаясь прийти в себя, — Сейчас самое главное — не допустить второго выстрела. Засуньте в пушку всякий хлам и забейте грязью, а ядра выкиньте подальше.

Мои товарищи приступили к работе, но закончить с пушкой смогли лишь тогда, когда уже наступила ночь, и фонари в городе словно по команде зажглись одновременно, что лишний раз служило доказательством наличия электричества в этом мире. Однако несмотря на всё это, единственным по-настоящему ярко освещенным местом являлся сейчас квартал фестралов, где сейчас горел большой жилой дом, подожженный при атаке ранее. Надо было спешить обратно, чем мы и занялись, когда закончили с пушкой.

Несмотря на темноту, я и мои союзники прекрасно ориентировались в темноте, что и стало нашим преимуществом на пути назад, когда мы наткнулись на группу из трех земномони. Они не сразу нас заметили, и в ходе короткой стычки нам удалось с особой жестокостью с ними разобраться. Оторванные и откусанные конечности, сломанные кости, свёрнутые шеи — вот цена их шовинизма и ксенофобии к фестралам!

Добравшись до позиций моих союзников, где они сдерживали натиск нападавших, я заметил, что ситуация постепенно улучшалась. Как выяснилось, на южном направлении, где я командовал, наседать стали меньше всего, а северное и вовсе скоро заставят отступить на площадь, где враги будут зажаты фактически между морем и мышепони. Но пока я обсуждал всевозможные планы, я вновь услышал грохот выстрела и рефлекторно пригнулся.

«Да твою ж! Сколько можно, уроды?!» — выругался я про себя, поражаясь тому, как пони, несмотря ни на что, продолжают лезть и убивать фестралов.

Один из защитников рядом со мной получил пулю, и, будучи раненый, он упал на землю, захрипев. Я подтащил его к себе и перевернул, чтобы убедиться в том, что тот живой. Как оказалось, он был ранен в грудь и истекал кровью. А я злобно зарычал, постепенно впадая в ярость от подобного. Видя все это я теперь был готов был убить всех, кто причастен к нападению, не пожалев никого из них!

— Все назад на последнюю позицию! Отступаем! — крикнул я что было силы и, чувствуя, как весь закипаю от злости, сформировал на эмоциях и ярости настолько мощный псионический щит, что он аж весь ярко засветился, отражая любые атаки, а мой рог загорелся, словно фонарь в темноте.

Кое-как остановив кровотечение раненого при помощи псионики, обрывков его одежды и ваты, я повелел другим фестралам подхватить его и уносить, а сам стал отступать с остальными, прикрывая их щитом.

Когда мы уже стояли у последних баррикад, мне в голову пришла неожиданная идея об обрушении части здания прямо на улицу, чтобы перекрыть путь врагу дальше. Я поспрашивал у подданных принцессы Луны насчёт способа это сделать, и, хотя многие возмутились моей затее, все понимали, почему это стоило бы сделать, и поэтому план был мгновенно одобрен.

Быстро поискав по ближайшей округе в поисках необходимого, мы обнаружили бочку, куда, как я понял, фестралы сливали ворованную из магазинов жидкость для розжига. Не Селестия весть что, но хотя бы что-то. Всё это меня, конечно, немного смутило, но, оценив риски, я принял решение использовать бочку для подрыва.

Затолкав один конец длинной веревки внутрь, а также бумагу с порохом, что мышепони сумели захватить с собой после рейда на пушку, я взял бочку телекинезом и понёс её на линию фронта, уже предвкушая сладкую месть нападавшим. В дальнейшем, будучи под прикрытием стрелков, я донёс взрывной агрегат до ближайшего бокового дома и установил его у фундамента, отбежав подальше, попутно прикрываясь псионическим барьером. Далее я зарядил арбалет заранее подожжённым болтом и выпустил его в бочку, задев импровизированный фитиль огнём.

— В укрытие! — крикнул я им, после чего мы с фестралами легли на землю. Не прошло и десяти секунд, как раздался оглушительный взрыв, а вслед за ним грохот от обрушения здания. Вся улица покрылась пылью и копотью, а пони испуганно заржали, прекратив дальнейшее наступление на этом участке фронта.

Выглянув из укрытия, я увидел перекрывшую улицу руины здания, после чего всё же позволил себе снова осесть на землю, переводя дух и пытаясь унять бешенное сердцебиение.

— Есть ещё раненные? — задал я вопрос остальным соратникам, осматривая их и видя их решительность на мордах.

— Никак нет! — ответил кто-то из фестралов, — Нам отступить?

— Да, — тяжело дыша и медленно вставая с земли, прохрипел я, — Уходим! Поможем остальным!

Распределяясь по южному направлению, мы наткнулись на крупную группу пони, что были отрезаны сейчас от остальных. Зажатые между двумя группами поней ночи, они быстро проигрывали, а те, кто смог вырваться, позорно бежали обратно, издавая испуганное ржание. Дабы не останавливаться на достигнутом и предчувствуя скорую победу, а также сладкий запах мести за кровь ночных пони, я предложил нанести контрудар. Блэк, что уже присоединился ко мне, согласился с планом, и мы вместе с небольшим отрядом фестралов направились к выходу из района, шагая буквально по трупам.

Многие фестралы были в крови — не только своей, но и чужой. Кто-то добивал раненых, но я не стал их останавливать — всё же мышепони не виноваты в том, что на них напали, а они лишь защищались. А Блэк так и вовсе, похоже, даже использовал в бою зубы, судя по его кровавой ухмылке.

— Погибшие есть? — спросил я у него, но тот лишь покачал головой.

— Нет. Добьём нападавших и отпразднуем победу! Вперёд! — крикнул Блэк, ведя за собой фестралов.

Контрнаступление мы смогли развить настолько хорошо, что пони продолжали бежать, пока не оказались зажаты на центральной площади города — именно там мы дали им последний, но самый кровавый бой. Пленных мы не брали, а раненых не щадили, опасаясь, что они могут всё ещё кого-то убить. Мы буквально рвали конечности, кусали их, убивали из арбалетных болтов, а ряды нападавших всё редели и редели.

Кульминацией же сражения послужила моя битва с оставшимся в живых обладателем огнестрельного оружия. Судя по всему, он и был командиром восставших.

— Зачем?! Зачем, сукин ты сын, позволил им всем умереть? Вся эта кровь… Все погибшие пони будут на твоей совести! — прорычал я ему, топая громко копытом по земле.

Красношкурый земнопони грозно посмотрел на меня и просто прицелился, приготовившись стрелять.

— Таких, как ты, нужно отстреливать, как бешенных алмазных псов! — жеребец зло хихикнул, — Ты и подобные тебе лишь животные и не более того! — крикнул он мне в ответ и выстрелил.

Я, словно заранее зная, куда он будет стрелять, отклонился влево, и пуля лишь слегка повредила мою гриву. Преисполнившись яростью, я напрочь забыл об усталости и боли и ринулся прямиком на соперника, пытаясь остановить его, прежде чем он перезарядит оружие. И через пару мгновений мой меч рассек воздух рядом с успевшим отскочить назад земнопони.

Я попытался атаковать еще раз, но вместо того, чтобы отпрянуть от меня и попытаться увернуться, противник откинул мушкет в сторону, и пошёл в агрессивное наступление, выхватив зубами кинжалы из нагрудных карманов, чтобы через мгновение поймать их копытокинезом. Несколько раз он пытался вонзить лезвия мне в глаза, но смог нанести лишь несколько колотых ран по крупу и груди, когда я попытался увернуться.

— Целишь в глаза?! — прокричав это, я буквально вцепился зубами в шею противнику. Тот заорал от боли и выронил ножи, но ударом копыта по морде оглушил меня и смог выйти из захвата.

Сплюнув кровь, и, отбросив меч в сторону я бросился в копытопашный бой. Однако земнопони оказался достаточно юрким и поднырнул вбок, после чего лягнул задними ногами меня прямо в грудь, выбив воздух из легких. Он ничего мне не сломал, хотя удар и заставил пошатнуться. Однако я тут же сделал рывок вперед и с силой ударил правым копытом о левую ногу врага. Послышался отвратительный хруст сломанных костей, а я кровожадно зарычал, предчувствуя близость победы.

Он попытался подняться и вновь перейти в атаку, но был встречен моим новым ударом, на этот раз по груди. Вновь послышался хруст костей и земнопони повалившись на землю, громко крича от нестерпимой боли попытался отползти от меня, но я быстро к нему приблизился и навис над ним. Противник предпринял последнюю попытку спастись и попытался ударить меня задними ногами, которые были ещё целые, но резко получил еще один удар, уже по спине.

— Лишь бешенные животные, да?! — я медленно облизал окровавленную морду, чувствуя вкус крови на языке, — Смотри мне в глаза, пока будешь умирать, падаль!

И с этими словами я резко вонзил ему зубы в шею, плотно их сжав. Я также приподнял копытокинезом тело пони, пока тот истошно орал от боли, и закусил еще сильнее, поворачивая голову на бок, чтобы увеличить площадь раны. В один момент, когда почувствовал, как зубы достали до шейных позвонков, я резко дёрнул головой вбок и одним движением сломал пони шею, обрывая страдания зачинщика заговора.

Всё было кончено. Мёртвое тело земнопони упало на землю, а все его соратники были мертвы.

Осознав свою победу, я зарычал во весь голос, так что по Балтимейру пронесся мой рёв. От столь громкого звука окружающие меня немногочисленные фестралы впали в ступор, глядя на меня со страхом, а пони, что устроили самосуд над фестралами бросились бежать.

Однако, мои ноги в момент тут же подкосились, и я начал ощущать наваливающееся на меня истощение от полученных ран и общей опустошённости. Я ощутил себя всесильным и опустошенным одновременно, едва не падая от физической и эмоциональной усталости. Дело уже шло к рассвету, и я стоял на ногах, фактически, лишь благодаря адреналину и своей решительности защитить фестралов.

Подобрав измазанный в крови и грязи грифоний мушкет, я проверил заряжен ли он и осмотрелся. Вокруг меня лежало десятки тел, возможно мертвых пони, а вокруг слышались стоны раненых. Я не знал, были ли потери среди фестралов, но очень надеялся, что все обойдется, ибо они всё же были в несколько раз сильнее, быстрее и проворнее обычных пони.

Шум боя постепенно стихал, а вместе с ним нарастал и звон в ушах вместе с головной болью. Шатаясь и прихрамывая, я хотел было предложить погасить оставшиеся очаги сопротивления, но неожиданно для себя периферийным зрением заметил блеск чьих-то доспехов.

— Ш… Шайнинг Армор? — я повернул голову, не в силах поверить своим глазам. Я несколько раз зажмурился и потряс головой, однако когда открывал их, то картина не менялась.

Передо мной стоял, облаченный в тяжелую гвардейскую броню золотого цвета, блестящую в лучах восходящего солнца, с тканью пурпурного цвета выглядывающую из-под нее, командир дневной гвардии в металлическом шлеме полузакрытого типа и вооруженный мечом, напоминавшим ближе всего по форме ксифос².

Стевриан. Глава 27: Горящая интуиция

1 — Деревья, что растут исключительно в Киринской империи и выдерживают температуры до шестисот градусов не загораясь

2 — Мягкая форма ругательства, чаще всего употребляемая, когда собеседник хочет выразить крайнее удивление, но не хочет ругаться матом

3 — В переводе на звание не немецкой системы — младший сержант

4 — Особая, куда более серьезная форма мата у пони

Я мало что запомнил из того, что происходило за полторы недели после погрома в Балтимейре. Несмотря на тот факт, что данное событие назвали «погромом», на самом деле это была самая настоящая резня. Даже в тот злополучный день, когда меня, залитого чужой кровью, встретил на площади Шайнинг Армор, прошёл словно в тумане.

Как подсчитала дневная гвардия в то же утро, в боях на улицах полегло, в общей сложности, сорок девять пони всех трёх племен, а более восьмидесяти были ранены и искалечены в различной степени тяжести. Фестралам же, на моё счастье, повезло больше: благодаря моим уверенным действиям, среди них вообще не оказалось безвозвратных потерь, но раненых было тоже немало. Пятеро из двадцати девяти пострадавших до сих пор находились в критическом состоянии в различных госпиталях по всей стране и могли в любой момент умереть, что весьма и весьма удручало.

Но смерть девятерых пони однозначно была на моих копытах. Однако сей факт ничуть не возбудил во мне чувства вины, ибо я чувствовал себя абсолютно правым в том, что защитил фестралов. А эти бандиты заслужили той участи, которой я им уготовил.

Во время резни я оказался сильно ранен, но всё равно держался на ногах и был бодрячком, за счёт своих странных особенностей. Даже вызвался помочь Шайнингу в аресте мэра города. Правда, это произошло уже после того, как я, наверное, минут этак десять пытался объяснить старшему брату Твайлайт, что я не монстр, и всё устроенное здесь — дело копыт пони, а не фестралов. Моё счастье, что он поверил мне и дал добро на помощь в аресте.

Вместе мы плотно прижали преступника к стенке и заставили рассказать обо всех своих планах. Мэр и в самом деле готовился тайно убить всех фестралов, но моё присутствие помешало осуществлению его планов. Единственное, в чём я перебрал — это там, где во время допроса я не выдержал и швырнул того через весь кабинет, сломав его тушей рабочий стол, стоявший в центре комнаты.

Шайнинг Армор за это меня поругал, но приказать схватить меня за самосуд он побоялся. Он с какой-то опаской и толикой страха смотрел на меня после всего устроенного, даже несмотря на то, что мы неплохо общались во время моего пребывания в казармах, и что с ним было ещё двое гвардейцев, что пошли с нами. А потом на допрос прибыла и лунная гвардия во главе с Вульпой, которые и защитили меня от гнева братца Твайлайт Спаркл. Как выяснилось, на место событий прибыли обе гвардии для расследования ситуации, едва они узнали о происходящем через телеграф от Августины.

После допроса я хотел было вернуться к фестралам и прояснить ситуацию, но Вульпа меня отговорила и насильно отправила вместе с двумя гвардейцами на поезд обратно, на котором они и прибыли. Подходя к перрону, я обратил внимание на транспорт лунных гвардейцев, что был окрашен в матовую чёрную краску, которая словно поглощала свет. Даже никаких опознавательных знаков не имелось, и это сочетание меня весьма озадачило.

Подойдя ближе для изучения транспорта, я также обратил внимание на второй поезд, который был уже окрашен в белый цвет с оранжевыми линиями по бокам.

Со слов сопровождающих меня пони я узнал, что у каждой из двух гвардий имеется свой собственный транспорт, на котором они прибывают большими группами. И если для Лунной гвардии такое было пока в новинку, то дневная благодаря этой технике уже давно оперативно действовала по всей стране и уже успела подавить множество недовольных радикальных групп, быстро реагируя на чрезвычайные ситуации. Поезда такого типа ездили быстрее обычных, и для них специально меняли расписания гражданского транспорта, чтобы не вызывать задержек.

Внутри поезд лунной гвардии напоминал по стилю отнюдь не современные, где в первую очередь ценился максимальный комфорт: удобств здесь ровно столько, чтобы можно было нормально спать, ни больше ни меньше; места впритык хватало, но даже в таком случае я смог влезть полностью и не пригибать голову. Однако сами купе имели не четыре места, а целых шесть. Я предположил, что таким образом можно перевести больше бойцов, и оказался прав, а мою догадку подтвердили лунные гвардейцы. Также они уверили меня, что до Кантерлота я доберусь за полтора часа, однако скорость поезда оценить я уже был не в состоянии, ибо стоило мне разместиться в нём и прилечь на кровать, я почти сразу вырубился от усталости. Сказывались раны и то, что я несколько суток не спал.

Когда я проснулся, было уже светло и находился я в больнице, в которой и провёл следующие полторы недели.

Я настолько крепко вырубился, что разбудить меня ни в какую не получалось поэтому когда поезд прибыл в Кантерлот, меня пришлось переносить самостоятельно в больницу. Со слов медсестёр, среди которых были и те, которые обслуживали даже саму Селестию или Луну, я проспал целые сутки после всего произошедшего со мной, но когда проснулся, то почувствовал сразу улучшение самочувствия. Однако несмотря на всё это, выпускать меня раньше времени не стали, так что пришлось сидеть в четырёх стенах и скучать.

Но сама королевская больница меня глубоко впечатлила. Помещения внутри неё поражали своими размерами и внутренним убранством даже с учётом моих габаритов. Стены из белого мрамора, огромные винтажные алмазные люстры с самыми яркими огненными кристаллами, столики из кирпрусного¹ дерева, различные живые цветы со всех уголков мира и роскошные, широкие кровати в двух отдельных комнатах с бельем из лучших материалов, которые когда-либо можно было найти во всём мире. Именно таковой была королевская больница, и предназначалась она лишь для Луны и Селестии, так что для меня было честью лечиться там, где это могли делать лишь принцессы. Однако из всей этой красоты первые полтора дня я видел только одну из комнат с изображением звёздного неба на потолке, ибо лежал я в комнате ночной принцессы.

Врачи сказали в первый же день, что мои ранения могли стать смертельными, если бы я был обычным пони. Всего я получил пять ножевых ранений в грудную клетку, два таких же на задней части тела, резаную рану на морде слева от осколка стекла, небольшую ссадину на лбу и огнестрельное сквозное ранение шеи справа. Ранения на груди были достаточно глубокими, чтобы убить обычного пони, но недостаточно, чтобы смертельно ранить меня. Самым удивительным было то, что по прибытию в больницу они уже выглядели так, как будто уже несколько дней заживали. Я списал это на естественную регенерацию, что мне досталась от «настоящих родителей», но мне не особо поверили. Несмотря на это, я был абсолютно уверен, что получил гораздо большее число ранений в ту ночь, но спорить с докторами не стал.

Меня пытались лечить при помощи магии, но, как и ожидалось, она почти не действовала на меня. Из-за этого плановое заживление за четыре дня не вышло, и меня продержали на койке Луны полторы недели, поэтому попасть на мероприятие, которое хотел устроить Арчибальд я не успел. С другой стороны, тут тоже была польза: ближе к выписке почти все мои ранения зажили и перестали быть видны невооружённому глазу.

Однако несмотря на это и тот факт, что я привык видеть смерть вокруг себя, произошедшее в ту ночь все равно оставило отпечаток на душе. Несколько ночей подряд мне во сне вновь и вновь приходили видения этой бойни, где я пытался спасти мыше-пони, но какие бы я усилия ни прилагал, всё оканчивалось массовой гибелью тех, кого я спас в реальности. И я долго и упорно кричал от собственного бессилия, после чего просыпался в холодном поту.

Но не всё было так уж плохо. За время нахождения в больнице меня посетили несколько фестралов из числа гвардейцев, чтобы лично поблагодарить за спасение их сородичей и сделать небольшой поклон. Даже сама Вульпа явилась и выразила благодарность от всех подданных Луны, живущих в Эквестрии, которых она знает, и вернула мне мой меч, который я обронил во время битвы на городской площади.

Но как ни странно, за все эти дни Луна ко мне так и не явилась. Даже не поинтересовалась, как я и какого моё здоровье. Я уже было приуныл, думая, что она позабыла про меня, однако в последнюю ночь перед выпиской ночная принцесса явилась.

Буквально материализовавшись при свете луны, что виднелся из окна, напротив которого я лежал, огромная ночная пони величественной походкой подошла к моей постели и остановилась. В темноте её глаза ярко горели, а также были недовольно прищурены, и когда я взглянул на неё, мне показалось, что она подобно огромной зловещей тени стоит передо мной. Я даже успел подумать, что на меня опять напали «кошмары», и собирался уже вскочить с кровати, но когда та заговорила со мной, все сомнения развеялись. Её голос был строгим и зловещим, при этом я ясно чувствовал в нём негодование, разочарование и даже толику угрозы:

— Стевриан, — обратилась ко мне принцесса, сначала тихо, но затем всё громче и громче, — Почему ты вновь подверг свою жизнь опасности? Почему ты не послушал нас?!

Не найдя чего ответить, я лишь молча смотрел на собеседницу, чем та и воспользовалась, продолжив:

— Почему ты заставляешь НАС волноваться?! — стараясь не переходить на королевский-кантерлотский, спросила Луна, — Тебе надоело жить?! Или ты хочешь сделать больно НАМ?! — топнула та копытом, расколов мраморную плитку на мелкие кусочки, чем заставила меня нервно сглотнуть и вздрогнуть от неожиданности.

— Луна, я…

— НЕ СМЕТЬ ПЕРЕЧИТЬ НОЧИ ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦЕ, РАБ ПРЕЗРЕННЫЙᶜᵉ! — перейдя на королевский-кантерлотский и на старо-эквестрийский, приказала мне Луна.

От такого обращения к себе я обомлел и внезапно разозлился.

— Раб?! Это я-то здесь раб?! — вскочил я с кровати и сверил её негодующим взором, — Принцесса, вы хотя бы понимаете, что сейчас сказали, или Ваше высочество нужно мордой об пол приложить, чтобы дошло?!

Принцесса ночи явно обомлела от такого обращения. Она хотела было возразить, открыв пасть, но застряла на полуслове и так ничего и не произнесла. Похоже, подобный ответ явно разорвал её шаблон, и она растерялась. Где-то с минуту мы просто смотрели друг на друга в полной тишине.

— Стевриан, извини, я не хотела этого говорить… — внезапно сменив пластинку начала она, но я договорить ей не дал, всё ещё кипя в гневе.

— В злости все говорят, что на самом деле думают, — резко оборвал я Луну, — Я не хочу ссориться, поэтому просто заткнись и прими ситуацию как есть. Я тебе не раб и никогда им не буду, даже несмотря на присягу верности!

— За такую дерзость тебя бы высекли плетьми до костей в стародавние времена, — сердито сказала принцесса, топнув вновь копытом, однако вслед за этим она тяжело вздохнула и уже спокойным голосом продолжила, — Извини ещё раз… Я понимаю тебя и почему ты так поступил. Так и быть: закрою на это глаза, но только из-за того, что ты мне дорог.

Я закатил глаза и хотел было перебить её снова, но принцесса ночи сделала жест, чтобы я помолчал, и сама продолжила:

— Я пришла ещё сказать, что ты и вправду показал себя достойно в ту ночь в Балтимейре, но было бы лучше не получать ранений совсем. Ещё я хочу сказать, что также оценила твое умение командовать.

Я тяжело вздохнул и потёр копытами свою голову. Да уж, с эмоциями мне уж точно нужно поработать, ибо я и сам повёл себя грубовато, хоть и не сразу это осознал.

— Извини и меня за грубость. Но какова же оценка моим качествам тогда? — всё-таки спросил я.

— Удовлетворительная, — сухо ответила мне кобыла, — У тебя есть потенциал, который в том мире ты в себе зарывал под глубоким слоем паранойи. Но обучить тебя будет задачей нелёгкой.

Я не нашелся что ответить, ведь её слова были полной правдой. С прошлой жизни паранойя и психологические проблемы не давали мне ранее не то, что командовать… даже разговаривать без того, чтобы думать, что против меня замышлялось нечто плохое, было невозможно. Но это было в прошлом, а здесь паранойя постепенно сходила на нет, хоть и не полностью.

— Ранее я подумывала сделать из тебя отличного гвардейца и телохранителя, — ухмыльнулась принцесса, глядя в окно, повернувшись ко мне полубоком, словно демонстрируя мне своё изящное телосложение, — Однако теперь я думаю сделать из тебя офицера. Что скажешь?

У меня буквально «отпала» челюсть от её предложения.

— Офицера?! — воскликнул я, широко открыв глаза от удивления.

— Ты справишься, Стевриан, — вновь повернулась ко мне Луна и улыбнулась, — Готовься, ибо наши тренировки станут ещё тяжелее. Ты будешь не только подчиняться теперь, но и сам командовать.

— Каким образом? Я же не военный! — всё ещё пребывая в шоке, возразил я.

— В мире грёз можно создавать любые ситуации, — сказав это, принцесса ночи подмигнула мне, — я позабочусь об этом.

— Подожди, подожди… — перебил я её, лихорадочно соображая, — Разве я не должен проходить офицерские курсы и учиться теории перед этим?

— По идее да, — подтвердила Луна, кивнув головой, — Но лично я не люблю бумажную работу и своим гвардейцам я даю её минимально.

— Понятно… Подозреваю, даже звания у вас иные? — задумчиво проговорил я, всё же возвращаясь к своей кровати и ложась обратно в неё.

— Да, это тоже, — вновь кивнула принцесса ночи, — Кстати, каково тебе было убивать? Чувствовал ли ты что-нибудь от осознания убийства разумного существа?

Я задумался. Когда я в состоянии аффекта лишал другого пони жизни, в моей голове никаких мыслей не было кроме тех, что я должен защитить то, что мне дорого. И что если я не убью, то это уже сделают со мной. Поэтому…

— Ничего, если совсем уж честно.

— Прямо как я, — с каким-то легкомыслием заключила Луна, словно она рассказывала о том, что ей сегодня на завтрак подали, — Я тоже ничего не чувствовала, когда убила своего первого пони. Правда, тогда я лишь защищалась, и мне было всего четырнадцать лет.

Почему-то я не удивился её откровению. А ведь с какой-то стороны мы похожи. Тоже способны спокойно убить, чтобы выжить, и не жалеть об этом потом. Так что я понимающе кивнул и затем вновь встал с кровати, подойдя к Луне.

— А что же Селестия? Вы вместе сражались, верно? — спросил я её, усаживаясь рядом.

— Верно, — ухмыльнулась принцесса, фыркнув, — Она впервые убила пони в восемнадцать лет и так сильно рыдала, прося у всех прощения, что мне пришлось её изолировать на неделю.

— Теперь понятно, почему грифоны ее считают слабой, — сказал я и пожал плечами, — Её там вообще считают худшим правителем в истории. Хотя можно поспорить, учитывая, что Империя Грифонов потеряла ничуть не меньше. Сейчас от них осталось лишь тень былого величия, не больше.

Я с некоторой опаской посмотрел на Луну, заметив некоторую сердитость на её мордочке после моих слов о принцессе Селестии. Я отвел глаза слегка в сторону, задумавшись о том, что, возможно, не стоит о них так резко отзываться, после чего продолжил:

— Извини, что так про твою сестру говорю, но это действительно так, — я встретился своим взглядом с принцессой, — Селестия явно боится идти на крайние меры. Даже больше скажу, она будет пытаться перевоспитывать другого до тех пор, пока существо не сломается. Вспомни тех бедолаг, что мы видели несколько месяцев назад. Они были словно зомби с золотистыми глазами!

Между нами возникла напряжённая тишина, в ходе которой ночная пони напряжённо сжимала губы.

— Перевоспитывать… — спустя полминуты выдала мне Луна, — Не всех возможно перевоспитать. Поверь нашему опыту, мы видели подобных ублюдков сотнями тысяч, и те методы, что применяет сестра наша, никогда не сработают на них!

Я кивнул. Действительно, не всех можно перевоспитать.

— Но проблема в том, что мы тут мало что сможем сделать, верно?

— Верно, — тяжело вздохнув и опустив морду вниз, сказала аликорн и покачала головой, а потом вновь посмотрела на меня, — Тебе бы поспать не мешало, ведь впереди много всего. И извини, что позволила гневу взять верх.

— И ты тоже извини за дерзость, — слегка толкнул я Луну в бок и улыбнулся.

— Прощаю, — кивнула принцесса и мягко обняла в ответ, — но готовься! И постарайся больше не подвергать свою жизнь опасности. Меня ждут дела.

Она отстранилась от меня и направилась к выходу, однако я внезапно вспомнил кое-что и остановил её:

— Погоди, Луна! — окликнул я её на полпути к двери, — А что насчет того, что произошло в Балтимейре? Вы явно расследуете произошедшее, верно?

— Верно, — ответила принцесса и кивнула, на секунду повернувшись ко мне полубоком, — Моей сестре точно будет о чём с тобой поговорить.

Я хотел было добавить ещё про девятерых убитых лично мной пони, но она перебила мои мысли, продолжив:

— Она точно не зла на тебя, несмотря на то, что ты забрал столько жизней. Она испугалась скорее самого факта, что вся эта ситуация в принципе произошла.

— А разве она не… — хотел было спросить я, но остановился на полуслове.

«Она не контролирует ситуацию!», — осенила внезапная мысль, — «Она хотела ровно противоположного?! Наладить отношения пони и фестралов!».

— Да, Стевриан, — кивнула мне принцесса ночи, — Она хотела наладить отношения пони и фестралов.

Я удивлённо хлопнул глазами, осознав, что она буквально повторила то, о чём я подумал только что!

— Стоп… Подожди… Ты что — прочла мои мысли или я вслух это сказал?

— Ты сказал мысли вслух, — подтвердила Луна и ухмыльнулась уголками губ. Я вновь хлопнул глазами, понимая, что порой не контролирую себя в данном плане.

— Погоди-ка! Если она сама поставила Айрона Шилда на должность мэра Балтимейра, то она явно должна была знать его характер, разве нет? — неожиданно продолжил я размышлять на эту тему, пытаясь соотнести всё, что знал о ситуации.

— Видимо, она ошиблась в подборе кадров…

-… или просто не знала на самом деле, кого ставит на должность, — закончил я мысль за неё. Луна напряжённо надвинула «брови» на глаза.

— Это плохо, очень плохо, Стевриан! — сказала принцесса, явно волнуясь, — Я должна поговорить с сестрой, а ты отдыхай. Когда ты понадобишься, тебе пришлют письмо!

С этими словами Луна открыла дверь и уверила двоих стоявших снаружи гвардейцев, что всё нормально, и ушла. Я же вздохнул и со стоном лёг обратно на кровать. Я размышлял обо всём услышанном, об ответственности, которую теперь на меня навесили, и о том, что же будет меня ждать. С одной стороны — это достойно: быть офицером в армии Луны. Но с другой — ответственность за чужие жизни порой пугала, и я не был уверен, что справлюсь. Впрочем, я скоро закрыл глаза и уснул крепким сном.

---

Утро следующего дня после выписки я начал уже у себя дома. И первым делом я принялся за завтрак из капибары с тремя яйцами, яблоком и салатом, ибо, несмотря на поистине королевские условия в больнице, меня несколько недокармливали, и всё время хотелось есть. Однако, когда я только уселся за трапезу, в дверь постучали и я с ворчанием направился к ней.

— Кого там вьюга принесла? — спросил я, приоткрыв слегка дверь. Я, слегка жмурясь от летящего в морду снега, посмотрел вниз, чтобы увидеть собеседника.

Снаружи и впрямь была сильная метель, которая запросто смогла бы сбить с курса иного пегаса, а то и сдвинуть с места пони. Однако, несмотря на это, на крыльце стояла немного косоглазая пегаска-почтальон по имени Дерпи Хувз. Как и в мультсериале, она была серого цвета с жёлтой гривой, а на левом боку носила почтовую сумку.

— Приветствую вас, сэр, — поздоровалась пегаска, подняв ногу вверх в знаке приветствия, в потом потянула зубами за лямку сумки, чтобы та оказалась точно под её головой. Там уже она открыла сумку и достала из неё конверт, — Мне велели передать вам лично на копыта это письмо.

— Спасибо, — взял я письмо телекинезом, — А от кого оно?

— Сама не знаю, — пожала плечами Дерпи, — Я не видела, но слышала.

Я присмотрелся к пегаске и понял, что правый ее глаз смотрит вниз и вправо, а левый в противоположную сторону. Она бы ни за что не смогла увидеть собеседника, не поверни голову в ту или иную сторону под нужным углом. Да уж, тяжело ей, наверное, живётся с этим недугом.

Затем я посмотрел на письмо и, повертев его со всех сторон, заметил на одной из его поверхностей печать, что очень напоминала кьютимарку Шайнинг Армора. Всё встало на свои места.

— Ещё раз спасибо, — улыбнулся я, — Прочту письмо на досуге.

Почтальонша молча попрощалась, кивнув головой, и побежала прямо сквозь метель в сторону Понивилля, а я запер дверь и уселся на диван, разглядывая конверт.

«Если это письмо от Шайнинга, то мне интересно, что он от меня хочет?», — спросил я у самого себя и вскрыл конверт ножом, который отлевитировал с кухни. Я буквально на секунду задумался и тут же вспомнил слова Луны той ночью про вызов от Селестии

«Вот же Пустота тебя дери! Мне нужно будет скоро собираться!».

Разложив письмо полностью, когда оно выпало из конверта, я одним махом прочёл его и убедился в своей догадке: меня и вправду ждут на аудиенции у Селестии завтра утром. Это несколько обескуражило меня, хоть я и ожидал всё это. Ох, ну и наломал же дров я! Как теперь разгребать?

Дочитав письмо, я отложил его на тумбочку у дивана, вложив обратно в конверт.

«Наверное, хочет обсудить то, что произошло в Балтимейре, не иначе», — хмыкнул я, обеспокоенно облизывая свои клыки языком, и посмотрел в окно, — «Как кончится метель, пойду в город прогуляюсь. Вот только до города надо дорогу лопатой прочистить, но так лень…».

Но хочешь не хочешь — а делать надо. Поэтому, когда снегопад кончился, я пересилил себя и, взяв большую широкую лопату, которую подарила мне Эпплджек ещё до моей поездки в город, и вышел на улицу.

Закончив с работой, я отложил лопату обратно и двинулся в Понивилль. Дойдя до города примерно к полудню, я заметил, как по пустой торговой площади ползёт от укрытия к укрытию Пинки Пай, на голове у которой была надета шляпа-зонт. Заметив такое, я даже не удивился — всё же эта кобыла была очень причудлива и любила всякие идеи. Я сразу вспомнил, что где-то такое уже видел, но не мог припомнить — где и когда именно. Я хотел было пойти по своим делам дальше, но не успел сделать и шагу, как был окликнут взволнованной розовой земнопони, которая тут же нырнула под телегу, помахав мне ногой:

— Фолкет! Уходи с улицы, пока с тобой не случилась какая-нибудь беда!

— Твоё пинки-чувство подсказало? — спросил я, подняв «бровь». Я стоял к ней полубоком, наклонив голову, и даже не сразу осознал, что я только что сказал.

— А ты откуда о нем знаешь?! — удивленно воскликнула розовая земнопони, осматриваясь по сторонам, всё ещё находясь в укрытии под телегой.

«Упс… Кажется, опять сболтнул, что знаю всё заранее.»

— Рэрити упоминала об этом, — поправил я тут же себя.

— В таком случае, ты мне веришь? Верно ведь? — начала кивать розовая пони, чуть улыбаясь.

— Жизнь научила меня держать ухо востро, но я не верю в то, что проблем нельзя избежать, — помотал я головой, — Со мной все будет нормально.

Но дальше наш разговор оказался прерван её одной пони из Шестёрки:

— Пинки Пай! — крикнула справа от меня приближающаяся к нам Твайлайт, — Какого сена² ты тут делаешь?

— Моё пинки-чувство подсказывает, что очень скоро случится беда! — крикнула розовая пони, испуганно оглядываясь по сторонам, — У меня коленки дрожат и дёргается глаз!

И вправду, у Пинки ноги прямо так и тряслись, а правый глаз не просто дергался, а быстро моргал, словно ей туда пыль попала.

— Пинки, не бывает такого, чтобы кто-то предчувствовал опасность таким образом, — рассмеялась единорожка и продолжила, — Это всё твои расшатанные нервы и не более того…

Тут неожиданно на голову Твайлайт упал внушительный кочан капусты, отчего та чуть было не упала на землю, но устояла, пусть и шатаясь.

— Ой! Твайлайт! — закричал я с Пинки одновременно, — Ты как?

— Я в порядке! — ответила единорожка и посмотрела наверх, кого-то там увидав и начала ругаться, — Какого сена ты-то делаешь? Зачем тебе нужна капуста и остальные овощи, а?!

Я посмотрел туда же, куда и Твайлайт, и увидел парящую над землей Флаттершай, которой приходилось часто махать крыльями, чтобы не упасть. На боках у пегаски были большие сумки, набитые всевозможными овощами, и одна из них была расстёгнута. Сама же элемент доброты буквально зарыла морду в гриву и быстро бормотала извинения, пока ученица Селестии продолжала извергать на неё поток ругани.

— Твайлайт, — обратился я к лавандовой единорожке, подойдя к ней и тронув за плечо, — Я не думаю, что она специально это сделала. Да и, как сама думаешь, зачем Флаттершай нужны продукты? Чтобы кормить её зверей.

Твайлайт злобно на меня глянула, но потом немного смягчилась, закатила глаза и тяжело вздохнула, вновь обратившись к жёлтой пегаске:

— Флаттершай, летай аккуратнее, хорошо?

— Хорошо, Твайлайт, — тихо пробубнила застенчивая пони и потихоньку полетела дальше, подхватив капусту и уложив её в сумку обратно.

— Твайлайт, — обратилась Пинки к ней, — У тебя что-то на ухе висит!

— Это твоя интуиция подсказала? — с лёгкой злостью спросила единорожка.

— Нет! — помотала головой розовая земнопони, — Это я сама увидела!

Сказав это, Пинки Пай рассмеялась и попрыгала в сторону бутика Рэрити.

— Ладно, Спайк, — хмыкнула Твайлайт и покачала головой, стряхнув в уха кусок капустного листа, а затем направилась в парковую часть Понивилля, — пойдём, поищем место для изучения книг, что я привезла недавно!

— Сестрёнка, — обратился Спайк к кобыле, идущий рядом с ним, — тебе не кажется, что к Пинки стоило бы прислушаться?

— Я не думаю, что её бредовые идеи стоит воспринимать серьёзно, — демонстративно фыркнула единорожка, — Это же Пинки, её не…

Твайлайт не смогла договорить, потому что внезапно провалилась под снег, заставив меня и Спайка метнуться к ней. Остановившись в паре шагов от места падения, я крикнул:

— Мы тебя сейчас вытащим! Потерпи пару минут и никуда не двигайся!

Спайк, похоже, не знал, как ему и быть, поэтому посмотрел на меня и спросил:

— Как нам её вытащить? Она могла увязнуть на несколько…

Не успел дракончик договорить, как из сугроба, левитируя, поднялась Твайлайт, перемещая саму себя при помощи магии. Пролетев немного вперёд, она плавно ступила на снег около нас и отряхнулась.

— Ты не ушиблась? — поинтересовался у сестры Спайк с беспокойством в голосе.

— Нет, — закончив отряхиваться, Твайлайт сердито фыркнула, бросив взгляд туда, куда упала, а затем перевела его на нас, — Это просто совпадение, Спайк. Не смотри на меня так, словно и вправду поверил в так называемое «Пинки-чувство».

— Но в это, похоже, верят все, даже Эпплджек и…

— И ты молчал об этом?! — возмутилась ученица Селестии, — Молчал о том, что знаешь об этом явлении, называемым «Пинки-чувство»?!

— Так ты и не спрашивала, Твайли! — начал оправдываться дракончик, — Если с Эпплджек и Рэйнбоу всё понятно, они уже долго тут живут, то я лично познакомился с «Пинки-чувством» всего месяц назад, когда Пинки предупредила меня, что я упаду с лестницы.

— Это было тогда, когда я попросила тебя занести мои книги на второй этаж? — наклонив голову набок, спросила лавандовая кобыла.

— Да, именно! Так оно и было. Тогда Пинки фактически тряслась!

Пока они обсуждали интуицию Пинки Пай, я стоял и размышлял о том, что в этом мире всё определённо не так, как я помнил по канону. Это уже не первый раз, когда я задумывался о подобном, но мысли не успевали заходить далеко.

Я уже давно смирился с тем, что не все события могут повторять канон дословно, но, даже с поправкой на реализм, всё равно присутствовало слишком много расхождений.

Более того, местный расизм и ксенофобия, которые я увидел в Балтимейре, наводили на мысли, что я попал в одну из самых плохих вариаций мира My little pony, но в какую именно, никак не мог вспомнить, хотя на языке и вертелось множество вариантов так называемых «мультивселенных». В итоге я чуть было не пришёл к мысли о том, не попал ли я в самое начало преддверия Fallout: Equestria, но, вспомнив, что в этом мире есть Шайнинг, Кэденс и некоторые другие личности, а также сопоставив с той информацией, которую я смог вспомнить, я спокойно выдохнул, когда понял, что это не может быть Fallout: Equestria. В каноне той альтернативной вселенной Твайлайт была единственным ребёнком в семье, Кристальной империи никогда не существовало, а про чейнджлингов не могли слышать в принципе, поэтому я быстро успокоился, вспомнив это.

Однако слишком далеко в своих мысленных поисках зайти я не смог, ибо меня окликнули:

— Фолкет! — помахала мне Пинки, сидящая рядом с ворчащей о чём-то себе под нос Твайлайт — похоже, вернулась, пока я размышлял об альтернативных вселенных, — Ты вновь сильно задумался? Пялишься на нас уже минуты три, наверное!

— Да, задумался, — фыркнул я и подошёл к кобылам, обратившись к лавандовой, — Что-то не так?

— Естественно, не так! — зло прикрикнула меня единорожка, топнув по снегу, — Пинки пытается заставить меня поверить в абсолютно антинаучный бред, который она называет своей интуицией!

— А что мешает тебе провести эксперименты и доказать, что это антинаучно?

— И это мне говорит тот, кто прожил всю жизнь среди грифонов? — издевательски ответила мне Твайлайт, — Среди тех, кто лишь верит в богов и не пытается мыслить научно?

— У вас тоже религия есть, и это первое, — фыркнул я обиженно, глядя прямо в глаза ученице Селестии, — Во-вторых же: я не верю в богов и придерживаюсь научной картины мира. Я понимаю, что ты сейчас злишься, что что-то не можешь понять, но разве нельзя просто опытным путем всё проверить, а? К тому же ты и сама предвзята, ибо являешься убежденной селестийкой.

— Самый умный, да? — с иронией в голосе ответила Твайлайт, явно пропустив мимо ушей моё замечание о её религиозности, — А вообще, идея хорошая. У меня в подвале как раз есть всевозможное оборудование, которое я привозила с собой из Кантерлота.

— Твайлайт! — крикнула той подошедшая к нам Эпплджек, — Я за вашими спорами наблюдала и точно могу сказать тебе: «Пинки-чувство» и вправду существует. Я прожила здесь достаточно долго, чтобы это понять.

— Но это антинаучно! — не унималась единорожка-библиотекарь, — Пара совпадений не может быть доказательством…

— Я ещё не закончила, — спокойным тоном прервала фермерша её гневную тираду, — Сахарок, какое ты имеешь право оскорблять Фолкета?

— Оскорблять? Я просто констатировала…

— Нет, сахарок, — помотала головой оранжевая кобыла, — Оскорбления были лишними.

— Эй, не будьте такими буками! — подала голос молчавшая до этого розовая земнопони, — Я не хочу, чтобы вы ссорились из-за меня! Я не могу контролировать своё «Пинки-чувство», и, если нужно, то с радостью помогу, лишь бы ты не злилась, Твайли!

Внезапно я вспомнил, что ещё перед поездкой в Балтимейр хотел по возвращению обратно рассказать Фаргусу о том, что узнал об активности чейнджлингов. Поскольку мне уже известно, что должно происходить далее по канону в серии про «Пинки-чувство», я решил таки временно оставить Шестёрку разобраться со всем самостоятельно:

— Я извиняюсь, но я только что вспомнил, что хотел зайти кое-к-кому, — неуклюже, но всё же попробовал я выйти из ситуации, — Я, возможно, потом присоединюсь к вам.

Ответа я не дождался, так что без проблем смог направиться к месту работы псевдо-Филси Рича. Прибыв туда уже через несколько минут, я обнаружил в его офис очередь примерно из пяти пони, четверо из которых не были мне знакомы. Естественно, моё появление не осталось незамеченным, но, вопреки ожиданиям, те четверо отреагировали только лёгким испугом, но не криками и паникой.

— Я хочу попасть к Филси Ричу, — немедля сообщил я свои намерения, — У меня для него есть одно важное сообщение.

— Уважаемый джентлькольт, — обратился ко мне стоящий ближе остальных ко мне жеребец с сединой в шерсти и гриве — самый старший среди четвёрки, вороной масти, в шляпе-цилиндре и с весьма выдающейся чертой внешности, а именно — пышными усами, — занимайте очередь.

Я тяжело вздохнул, пробубнив себе под нос несколько ругательств, и сел позади этого жеребца, и стал ждать продвижения очереди. Шло оно долго, и в один момент я хотел уже забить на свою затею, но лично вышедший Фаргус в своем облике Филси Рича таки заставил меня передумать. Под возмущенную ругань бизнеспони он провёл меня в свой кабинет и закрыл дверь.

— Как я понимаю, ты хочешь мне что-то сообщить? — спросил Фаргус, усаживаясь за стол напротив меня.

— Да, — утвердительно кивнул я и сел рядом с ним, — Ты уже слышал о произошедшем в Балтимейре?

— Да, слышал, — жеребец поджал губы и тяжело вздохнул, покачав головой, — Ужасно. Ты там был, поэтому скажи, чем местным так не угодили фестралы?

— Они считают их чудовищами, зверьми, которых надо отстреливать. Санкционировал данную бойню сам мэр, и, судя по всему, времени у нападающих было до рассвета.

— Это совпадает с отчётами с места происшествия, — внезапно возникшее на документах синее свечение привлекло моё внимание, и я тем более удивился, когда они поднялись прямо на уровень морды псевдо-Филси, — Что на меня так смотришь?

— Да просто телекинез…

— А! — усмехнулся он, глянув на меня, — Наверное, необычно видеть такое в исполнении земнопони?

— Немного, — кивнул я в ответ, поставив одно копыто на стол и глядя на собеседника, — Но после знакомства с Августиной уже не вызывает такого сильного удивления.

— Мы немного отвлеклись от темы, — поправил меня чейнджлинг, — Так что ты узнал ещё?

— От Августины я узнал, что у неё на исповеди были чейнджлинги, и они говорили что-то о контрабанде оружия и каких-то железных машин.

— Чейнджлинги? Какими они были?

— Августина слепа в данный момент, потому что Луна отняла у неё зрение в качестве наказания за посягательство на свою жизнь, — ответил я, поглядывая на предметы интерьера в кабинете, — Она не видела их, но слышала и чувствовала.

Фаргус надолго задумался, а я в это время терпеливо ждал, пока он скажет что-нибудь, слегка постукивая копытом задней правой ноги.

— Возможно, это были чейнджлинги фиолетового улья, — наконец, нарушил он повисшую в кабинете тишину, когда я уже начал скучать.

— А сколько всего существует ульев?

— Много, — протянул чейнджлинг, — Но в Эквестрии живут только два, насколько я знаю. Это синий — мой улей — и фиолетовый, местоположения которого неизвестно даже мне.

— А как же остальные? — спросил я, убрав ногу с края стола.

— Мне известно, что красный, голубой и зелёный ульи живут в Пустоши на северо-западе Эквуса, но они не смогли до сих пор договориться о сотрудничестве друг с другом и не покидали мест проживания последние три года, — сообщил мне Фаргус, положив бумаги на стол.

— Уверен? Не мог ли, например, зелёный улей ради разведки послать пару инфильтраторов, подобных тебе, в Балтимейр?

— Это маловероятно, но не исключено, — неожиданно для меня Фаргус открыл один из отделов стола и достал оттуда бутылку с яркой этикеткой с надписью на грифоньем: «Фетизский виски».

Стоило мне прочитать эту надпись, в моей голове что-то щёлкнуло, заставив понять, что я уже где-то слышал это название, но никак не мог вспомнить, откуда именно, и это вызвало у меня настоящее беспокойство.

— Видимо, дорогой алкоголь, — хмыкнул я, глядя на бутылку.

— Могу себе это позволить, — улыбнулся Фаргус, взяв её телекинезом, и открутил крышку. Из ящика стола он извлёк два стакана, держа их с помощью копытокинеза, и разлил в них напиток, — Угощайся, а то такому, как ты, просто необходимо немного выпить.

— Намекаешь, что у меня психологическая травма после произошедшего? — несколько обиженно спросил я и тут же ответил, — Нет, тут ты не прав. Ты, как агент, должен уже знать мою биографию и тот факт, что мне уже приходилось убивать.

— Но не участвовать в столь масштабном сражении, а тем более — командовать такими толпами, — парировал оппонент, подвинувшись ближе к столу и глядя на меня, — Так ведь, унтер-офицер³?

«Кажется, ему и вправду известна моя поддельная биографию. Так даже лучше», — подумал я, размышляя над ответом.

— Да, верно, — кивнул я и поднял стакан телекинезом, — Твоё здоровье!

Виски я поглотил залпом, ибо его порцию в стакане нельзя было назвать для меня не была большой, скорее наоборот. Я не почувствовал и капли алкоголя, только его привкус. Хотя характерный запах и витал в воздухе, на меня напиток словно бы не подействовал, будто была просто сладкая водичка.

— Ну? — пододвинувшись еще ближе, ухмыльнулся Фаргус, — Ядрёное?

— Что-то не почувствовал, — ответил я честно, пожав плечами.

— Ах ты же ляганное седло⁴! — сделал фейсхуфф чейнджлинг, — Я же совсем забыл, что ты не пони, а дракон! Для таких, как ты, любой алкоголь словно сладкая вода.

«А я-то всё думал, почему меня алкоголь вообще никак не пробирает. Так вот оно что!»

— Зато вкусная вода! — рассмеялся я и широко улыбнулся, поставив стакан обратно на стол, — Спасибо всё равно.

В этот момент в кабинет кто-то настойчиво постучал, и старческий голос снаружи молвил сердито:

— Что у вас там за дела?! Из-за этого полукровки у меня сделка срывается! Филси, вышвырни его уже!

Услышав это, чейнджлинг злобно прорычал и направился к двери. Открыв её и выйдя из кабинета, он недвусмысленно намекнул, что лучше бы нам не мешали, а ещё лучше — вообще ушли. Выпроводив надоедливого старикана, он собирался продолжить разговор, но перед этим решил полностью запереть кабинет и сбросить с себя маскировку со словами:

— Эти напыщенные богачи меня совсем заебали! — избавившись от облика пони, пони-жук сразу же налил себе виски и быстро выпил залпом, — Я с них бы стал пьяницей из-за стресса, но организм чейнджлингов выводит алкоголь быстрее, чем успеваешь хорошенько напиться.

— А облик почему пропал?

— Я его сам убрал, ибо только мешает, — с этими словами Фаргус вытащил из ещё одного ящика стола пакет с какой-то светящейся голубым субстанцией и положил перед собой на стол.

— Что это такое? — поинтересовался я, указав копытом на странное вещество.

— Это? — удивлённо посмотрел на меня Фаргус, потом на субстанцию перед ним, и снова на меня, — Это моя еда.

— Чейнджлинги едят желе?

— Нет — усмехнулся жуко-пони, — Это чейнджлинговый гель, который можно наполнить концентратом из определённых эмоций. Понимаешь, мы едим эмоции, а если точнее, то их «слепки» в пространстве.

— А гель помогает их накапливать, я правильно понял? — задумчиво хмыкнул я, глядя на светящийся гель.

— Всё правильно, — кивнул собеседник, развернул пакет и откусил кусочек, — Мой любимый вкус. Кажется, мы сошли с темы.

Дальнейшее наше общение шло о политике внутри Эквестрии. По сути, ничего особо нового я не узнал из него, но обновить информацию всё равно было полезно. А потом наш разговор снова ушёл в сторону, но на этот раз коснулся анатомии чейнджлингов.

Чейнджлинги в целом не отличались от пони по строению и физиологии, если не считать некоторых нюансов, вроде атрофировавшейся системы пищеварения, иного строения половых органов у жеребцов, наличия железы для секреции геля и хитинового покрова вместо шерсти на всей поверхности тела. Иное строение половых органов я приметил ещё при первой встрече с Фаргусом, ибо при беглом взгляде я не обнаружил видимой их части у жеребцов, иначе говоря, яичек.

Когда мы затронули данную тему, то Фаргус в шутку отметил, что я явно не просто так поглядываю на чужие причиндалы. В ответ я парировал тем фактом, что не всегда можно понять, жеребец перед тобой или кобыла, ибо некоторые жеребцы, которых я встречал, выглядели довольно-таки похожими на кобыл.

Не то, чтобы в Эквестрии были распространены такие личности, как «фембои» или «трансгендеры» по аналогии с тем, что я видел на Земле, но ввиду генетических особенностей порой можно было встретить и внешне «неоднозначных» пони. Это не вызывало беспокойства, но пару раз случались конфузы, поэтому я не спешил при первом знакомстве с такими озвучивать их, казалось бы, очевидный пол. Благом в данных ситуациях было повсеместное распространение наготы, и подсматривание на интимные места не порицалось ровно до тех пор, пока сама личность не начнёт нервничать от такого к себе внимания.

Когда мы перешли к теме превращений, то я поглощал информацию с искренним интересом, также узнав, что оборотни-жуки, хотя и могут превращаться в существ любого вида, но у этого имеются свои ограничения: например, чейнджлинги не умеют трансформироваться в предметы, они не могут стать существами в два раза больше собственного роста, максимум в полтора, они не могут принимать форму других чейнджлингов, а на поддержание облика им требуется прорва энергии. Данный факт объяснил мне причину того, почему эти насекомоподобные создания питаются именно «слепками» эмоций — их легче всего достать, если рядом есть разумное существо.

В один момент я задал давно интриговавший меня вопрос насчёт того, являются ли чейнджлинги хотя бы частично роем в полном смысле этого слова. В ответ Фаргус разъяснил мне, что жуко-пони им были когда-то давно ради выживания, но последние лет восемьсот каждого из них можно считать личностью. Единственная оставшаяся от былых времён особенность — ограниченная телепатическая связь, осуществляемая королевой, но в остальном общество оборотней мало отличалось от любого другого.

За всеми этими разговорами я не заметил стремительно пролетевшего времени, и, выйдя на улицу, я увидел неспешно катившееся за горизонт солнце.

Я прошёлся по площади города и вспомнил, что хотел вернуться к Шестёрке, но, поспрашивав у жителей Понивилля, так и не получил вразумительного ответа о том, где они находятся. Вспоминая, куда бы они могли пойти, я перебрал события «серии» с «интуицией» Пинки Пай и пришёл к выводу, что они все могут быть в Вечнодиком лесу. Решив проверить свою догадку, я по пути зашёл к себе домой, чтобы забрать свой меч, ибо идти в подобное место без оружия — чистой воды самоубийство.

Достигнув самого леса, я понял, что совершенно не представляю, в какой стороне то болото и гора, где, по моим воспоминанием, сейчас должна находиться Шестёрка. Ступив в Вечнодикий, я понадеялся на свои обострённые чувства и интуицию, но даже они не спасли меня от странных сужающихся проходов и тумана, словно обладающего свойством переносить путников вроде меня в случайные места леса. После некоторых наблюдений и более внимательного изучения окружения, меняющегося с каждым разом, я убедился, что моя догадка о принципе работы тумана верна, и решил попытать счастье, пройдя сквозь него пару десятков раз, каждый из которых сопровождался все больше и больше сгущающейся темнотой вокруг меня.

В очередной раз выйдя из тумана, я понял, что не вижу дальше пяти метров перед собой. Осмотревшись, я хотел было пойти назад, но обнаружил в поле зрение хижину Зекоры, только вот она выглядела немного искорёженной неизвестными силами и заброшенной, что не могло меня не встревожить.

Ситуация напоминала завязку какого-нибудь фильма ужасов, но я, переступая через растущее напряжение, сосредоточил свои мысли на оружии, дабы быть готовым вытащить свой меч при первом же признаке опасности. Я медленно продвигался в направлении хижины, посматривая вокруг и вертя ушами, прислушиваясь к каждому звуку. Вот только никакого шума, кроме своих шагов по лишённой снега земле, своего дыхания и сердцебиения, я не слышал. Это напрягало меня ещё сильнее, но решимость узнать, в чём дело, это не поколебало.

Уже у хижины я заметил, что дверь плотно заколочена, а из небольшой щели, которую не закрывали доски, было видно, что изнутри дверь забаррикадирована мебелью. Что ж, через главную дверь заглянуть в хижину Зекоры я не смогу… так что я обошёл дом-дерево со стороны, и, приложив некоторые усилия, открыл окно, покрытое изнутри толстым слоем пыли. В ноздри мне ударил противный запах сырости, гнили и затхлости, а поднятая ворвавшимся в хижину ветром пыль ударила в морду, заставив меня с тихим ругательством очищать её.

Подождав пару минут, пока все не уляжется, я заглянул внутрь, и, к своему ужасу обнаружил посреди комнаты скелет, по размерам совпадающий с Зекорой. С виду он был целый, но приглядевшись, я увидел, что слева на голове, если смотреть под определённым углом, видна дыра, возможно, от пулевого ранения.

Сглотнув, я оглядел остальную комнату, и через десяток секунд обнаружил на полу почти у самой двери каску. Отлевитировав её к себе, я внимательно осмотрел находку: краска частично отслоилась, знаки отличия, если они и были когда-то, сейчас стёрлись. Самой бросившейся мне в глаза чертой оказалось отверстие для рога, но более овальное, а не круглое, как на шлемах, которые носят единороги. Повернув каску тыльной стороной, я обнаружил широкую дыру с опалёнными краями, словно через неё в этом месте прошла пуля.

«Что за чертовщина тут творится?», — думал я, оглядываясь по сторонам, — «Где я оказался… Точнее, когда я оказался? Это будущее или иная реальность? Я слышал о свойствах Вечнодикого, но чтобы такое…»

Не успел я додумать мысль, как позади меня послышалось громкое рычание, заставившее меня обернуться, бросив каску на землю. Попытавшись отыскать глазами потенциального противника, я лишь в последний момент успел заметить, как справа от меня что-то резко дёрнулось. Среагировать я не успел, так что настигший меня удар достигал такой мощи, что меня отшвырнуло от хижины на десяток метров, судя по ощущениям, никак не меньше.

Ударившись обо что-то твёрдое головой, я некоторое время провалялся на земле, пытаясь найти в себе силы встать. Когда же я вновь оказался на четырёх ногах, то понял, что нахожусь на какой-то светлой поляне, а не в тёмном лесу около хижины Зекоры. Единственной неизменной деталью был всё тот же густой туман, что толстым слоем покрывал пространство вокруг поляны.

«Ёб… твою мать! Кто меня так пизданул, а?» — выругался я про себя, потирая ушибленную голову правым копытом, — «Ну его нахер! Я в этот лес точно больше не пойду без жизненно важной необходимости!».

Некоторое время постояв и переведя дыхание, я всё же решил продолжить и вновь вошёл в туман. Спустя еще пяток попыток, я наконец сумел выйти на какой-то горе прямиком позади спорящей о чём-то Шестёрки кобыл. Пока они спорили, Пинки Пай дёргалась как при судорогах, что заставило меня волноваться. Судя по всему, моё появление осталось незамеченным, и я смог разобрать, о чём у них разговор:

— Сахарок, но Пинки ещё ни разу не подводила со своим чутьем! — громко сказала Эпплджек, топнув ногой.

— Кобылки! — крикнула Пинки, трясясь, — Мне кажется, что сейчас ещё что-то произойдёт!

— Что? — возмущённо спросила Твайлайт, — Что может быть ещё, кроме этой дискордовой гидры?!

Тряска Пинки стала сильнее и начала напоминать собой не иначе, чем припадок эпилепсии, что меня не на шутку испугало. Однако, когда я приблизился на пару шагов, то Твайлайт зарычала от злости и взмыла в воздух, буквально вспыхнув белым пламенем. Её грива превратилась в сплошной огонь, шерсть стали белой, как у Селестии, а вокруг нас ощутимо выросла температура, отчего снег начал медленно таять.

«Ну ничего же себе! Прямо Дэйбрейкер в миниатюре! Надо с этим заканчивать!».

Я при помощи телекинеза скатал большой снежный шар и швырнул в набирающую злость единорожку, сбив её прямо в сугроб и мгновенно погасив на ней пламя. Я не стал останавливаться и подошёл к Пинки, что всё ещё тряслась, как лист в ураган, и встал перед ней. Она заметила меня сразу же, но вместо удивления или радостного приветствия я увидел в её глазах страх и мгновенно осознал, что у неё и вправду припадок.

Когда Пинки начала валиться на бок, я подхватил её и уложил на снег и стал легонько придерживать ногой, чтобы она не ударилась, ожидая, пока её отпустит. Когда я всё это сделал, то услышал поражённые вздохи позади себя и тихую ругань Твайлайт, приглушённую, судя по всему, снегом, из которого она вылезала.

— Фолкет? — спросили остальные кобылки одновременно, — Как ты здесь очутился?

Я не ответил, ожидая, пока Пинки перестанет трястись, и где-то спустя полминуты всё прекратилось, розово-гривая земнопони успокоилась и теперь тяжело дышала, валяясь на снегу.

— Из тумана вышел, — наконец молвил я, глянув на остальных кобыл.

— Какого тумана? — спросила Рэрити, — Никакого тумана здесь нет!

Оглянувшись, я обнаружил, что предмет обсуждения… и впрямь исчез. Я собирался ответить, но почувствовал толчок под той ногой, которой удерживал земнопони, и перевёл взгляд вниз.

— Я в порядке, — заторможено ответила Пинки, — Я хочу сесть.

Я убрал с её тела ногу и помог ей подняться, чтобы кобыла смогла сесть. Когда та села, я устроился напротив и нагнулся на уровень её глаз, спросив:

— Как ты себя чувствуешь?

— Как-то не очень, на самом деле, — покачиваясь, ответила она, — Это совсем не похоже на вечеринку…

Все пони собрались вокруг Пинки с крайне грустными мордами, пытаясь привести розовую земнопони в нормальное состояние, впрочем, без особых успехов. Твайлайт хотела было применить исцеляющее заклинание, но я остановил её, сказав, что против проблем с мозгом заклинания не помогут. Вместо этого я предложил перенести нас в Понивилль, но единорожка оказалась слишком уставшей после нервного срыва, и за неимением иного выхода нам пришлось пробираться через лес пешком.

Несмотря на мои опасения, выйти нам удалось относительно быстро, как показалось лично мне, однако вместо наступления темноты и плавного восхода луны, я увидел спутник планеты уже высоко в небе.

— Вам не кажется, что мы шли сюда никак не более получаса, а уже наступила глубокая ночь? — спросил я Шестёрку, чтобы удостовериться, не кажется ли мне.

— Тебе не кажется, — утвердительно ответила мне Твайлайт, вместе с остальными удивлённо глядя на небо, — Это слишком странно.

«Никак не страннее, что пережил я совсем недавно!» — хотел было я озвучить свою мысль, но промолчал, и, мотнув головой, пошёл дальше.

Зайдя в город, мы первым делом заглянули в библиотеку Твайлайт и уложили всё ещё неважно выглядящую Пинки Пай на кровать на втором этаже и стали думать, как же быть. В итоге кобылы пришли к выводу, что утром её стоит отвести в Понивилльскую больницу, однако мне на ум пришёл вариант получше, и, подойдя к Спайку, который всё это время копошился на кухне, я задал ему вопрос:

— Скажи, Спайк, а ты хорошо запомнил принцессу Луну с той ночи?

— С ночи кошмаров? — переспросил у меня дракончик, отрываясь от нарезки бутербродов для Шестёрки — Да как такое вообще можно забыть! А в чём дело?

— Мне нужно послать ей сообщение, — честно сообщил я о своих намерениях, — Я уверен, что в местной больнице Пинки не помогут, и я знаю вариант значительно лучше. Там ей помогут однозначно.

— А при чём здесь принцесса? — удивленно спросил фиолетовый ящер, почесывая затылок.

— А всё дело в том, что в больнице при дворце Пинки наверняка смогут поставить на ноги, — оглянулся я на кобыл, хмыкнув, а потом вновь посмотрел на Спайка, нагнувшись к нему ближе, — Смекаешь?

— Ага, — кивнул мне братец Твайлайт, — Попроси у Твайлайт пергамент и перо, а я отправлю письмо.

— Твайлайт! — позвал я единорожку, — Можно взять один из твоих пергаментов и перо?

— Да, конечно! — она отлевитировала мне свиток и перо с чернильницей, поставив рядом со мной на стол, — А кому ты написать хочешь?

— Тому, кто сможет решить все проблемы, — подмигнул я, взял бумагу в телекинез, обмакнул перо при помощи того же телекинеза и стал записывать просьбу Луне о выделении свободной койки-места в королевской больнице для помощи Пинки.

— Спайк! — позвал я дракончика, когда закончил, — Можешь отправлять.

Я вручил пергамент прямо в лапы дракончику, который, набрав в лёгкие воздух, повернул голову в сторону от меня, подбросил письмо и выдохнул на него зелёное пламя, унося письмо адресату с его помощью.

Следующие часы мы провели в волнении, пытаясь отвлечь друг друга разными историями, и в один момент речь зашла о событиях, что произошли полторы недели назад в Балтимейре:

— Кобылки, вы слышали о том, что произошло полторы недели назад? — спросила остальных Рэрити, пока я почитывал книгу про всяких чудовищ, которые обитают в Вечнодиком.

— Нет, — помотала головой Эпплджек, — Что-то серьезное случилось?

— Да не то слово! — взволновано начала Рэрити, — В Балтимейре произошла настоящая бойня!

— Откуда ты это узнала? — вопросительно повернув голову на бок, подошла к подруге Рэйнбоу Дэш.

— Да вот же, — модельерша подняла телекинезом газету, которую нашла, судя по всему, рядом со входом в библиотеку-дом Твайлайт, ибо там лежала целая куча таких газет, — Число жертв не сообщается, но в конфликте винят фестралов!

— Эти летучие мыши? — с долей неприязни спросила подругу Эпплджек, — А что собственно случилось-то?

— Они напали на горожан и тем самым спровоцировали на себя нападение, чтобы загнать в ловушку и перебить, но дневная гвардия приехала и смогла уладить конфликт с минимальными жертвами…

— Вранье! — с громким рычанием выпалил я со злобы, повернувшись ко всем, бросив перед этим книгу в ближайшую стену, — Это местные первыми напали с целью убийства всех, в том числе жеребят! Эти мрази еще смеют перевирать произошедшее?! Найду этих репортеров и я их головы…

В порыве гнева я лишь сейчас успел заметить, что на меня смотрели все присутствующие пони и дракончик, но не с испугом, а с выражением морд, которое обозначало высшую степень удивления.

— Откуда ты знаешь это? — первой голос подала Эпплджек, которая, прищурив глаза, стала медленно подходить ко мне, — Ты явно что-то скрываешь, Фолкет…

Большего выяснить она не успела, ибо в дверь постучались, и Твайлайт поспешила открыть, и мы все узрели стоящего в полном комплекте комплекте брони лунной гвардии единорога, который мне не был знаком. Несколько секунд мы все стояли молча, ожидая, пока кто-то из нас первым скажет хотя бы слово, и гвардеец не заставил себя долго ждать:

— Твое послание было получено, Фолкет, — сообщил жеребец, глядя на меня, а потом перевёл взгляд на кобыл и продолжил, — Выводите пони по имени Пинки Пай из дома на вокзал, ибо поезд ждёт.

Сказав всё это, лунный гвардеец развернулся на месте и пропал из поля видимости, войдя в ночную тьму.

— Собираемся, кобылки! — стала командовать Рэрити, — Очень надеюсь, что Пинки быстро поставят на ноги.

Пока все собирались, Эпплджек так и продолжала сердито смотреть на меня, словно пытаясь что-то увидеть, а затем фыркнула и произнесла:

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, но позже. Я пока помогу сахарку спуститься по лестнице.

Мы все вместе вышли из дома и проводили розовую земнопони до вокзала. Где-то на полпути я задумался о том, что я всё равно утром уже должен быть в Кантерлоте, ибо меня ждёт разговор с принцессой Селестией, а посему решил, что поехать с «хаоситской» кобылой хорошая идея.

Уже у самого поезда, который составлял всего три вагона, я озвучил своё предложение поехать вместе с Пинки Пай и твердо настоял на этом. Впрочем, меня и не отговаривали от данного действа, и, попрощавшись с остальными членами Шестёрки, я устроился в том же купе, что и моя попутчица, пусть и с некоторым трудом.

Впереди меня ждало нечто серьёзное, и я это явственно ощущал, поэтому до самого прибытия я так и не сомкнул глаз…

Стевриан. Глава 28: Результаты расследования

— Ты вновь не спал? — спросила меня Луна сразу же, как я вышел из королевской больницы, куда до этого отвел Пинки Пай.

— Так заметно? — устало просил я, сонно моргая.

— Весьма, — кивнула принцесса, — что с элементом смеха произошло, что ей так потребовалась медицинская помощь?

— Я подозреваю, что из-за разыгравшейся «интуиции», — сделал я кавычки ногами на последнем слове, предварительно сев, — у неё произошло нечто наподобие эпилептического припадка.

— Оу… — сочувствующе протянула фразу Луна, посмотрев куда-то в сторону, поджав губы, а потов вновь перевела взгляд на меня, — А как интуиция связана с припадком?

— У Пинки Пай интуиция особенная, — стал пояснять я, — Когда что-то должно произойти, то признаки этого проявляются в треморе конечностей, непроизвольных и неконтролируемых движениях, нервным тиком без внешней причины и еще много в чём другом. Подозреваю, что в определенный момент мозг получил слишком много противоречивых сигналов от тела и неправильно их интерпретировал. Дабы не дать разуму повредиться, мозг включил подобный механизм в виде защиты, защитив разум от перегрузки…

— Стевриан, — перебила меня принцесса ночи, приподняв ногу на уровень груди, — Я знаю это. Если ты забыл, то я часть твоих воспоминаний получила в ту роковую ночь и про это знаю ровно столько же, сколько и ты. Жалко лишь то, что тебе пришлось столько лет переживать это лично…

«Да, я про эпилепсию много читал и даже сам от неё страдал», — вздохнул, вспомнив про это, — «Здесь при смене тела я смог от неё излечиться. Надеюсь, что навсегда».

— Это уже в прошлом, — тихо добавил я, — Сейчас я вполне здоровый дракон в самом расцвете сил!

— Ну да, ну да, — ухмыльнулась принцесса, тихо хихикнув, — Но я всё же поняла, что произошло. Не волнуйся, я помогу этой пони по имени Пинки Пай встать на ноги. Даю слово!

Это определённо радовало. Я благодарно кивнул и закрыл глаза, задумавшись о пережитом в прошлые дни. И в этих воспоминаниях было то, что меня особенно тревожило.

Мне необходимо было сообщить ей об этом.

— Луна, у меня есть еще кое что, что я должен тебе рассказать, — наконец, добавил я. Принцесса чуть приподняла одну бровь.

— Я слушаю.

— Я нашёл Шестерку в Вечнодиком лесу, отправившись за ними, — начал я свой рассказ, с некоторой опаской глядя по сторонам, пытаясь определить, одни ли мы здесь находились, — но далеко не сразу. Сначала я угодил в туман, который, как мне показалось, действовал по принципу телепорта, перенося меня из одной части леса в другую. Я предпринял, наверное, более тридцати попыток выйти из той ситуации, в которой оказался, но каждый раз заходил всё дальше и дальше вглубь леса.

Я на секунду прервался, чтобы глянуть на собеседницу и та, похоже, внимательно слушала меня и пока вопросы задавать не хотела.

— В один из таких разов, когда я вновь пытался пройти через туман, я попал в крайне тёмное и мрачное место, где дальше пяти метров я даже со своим зрением не видел. Я оказался, судя по всему, рядом с хижиной Зекоры, но само строение было заброшенным и словно искаженным.

Луна все еще смотрела на меня и молчала, слушая мой рассказ. Однако она не могла скрыть некоторого удивления, застывшего в её глазах.

— Я не смог проникнуть в дом, ибо я слишком большой, да и входная дверь была забита досками и заставлена изнутри. Однако я смог открыть боковое окно хижины и обнаружил там старый скелет. Размером он был схож с Зекорой и дырой в голове. Также я нашёл на полу каску без опознавательных знаков с отверстием для рога нестандартной формы. На задней стороне каски была сквозная дыра от пули, если я всё понял верно.

В этот момент внимательно внимавшая мне Луна многозначно хмыкнула, глубоко задумавшись.

— Я не смог больше ничего разглядеть, ибо в тот момент на меня что-то напало. Что бы это ни было, оно оказалось настолько сильным, что меня от удара откинуло и не слабо так. Меня выкинуло в туман, и больше я ничего не видел вокруг. А далее я оказался вновь в другом месте и спустя еще попыток, наверное, пять я очутился позади Шестёрки.

Я закончил и чуть опустил ушки. Выслушав мой рассказ, морда принцессы ночи приобрело обеспокоенное выражение, и она, мотнув головой, посмотрела мне в глаза:

— Думаешь, что-то плохое грядёт, Стевриан?

— Не исключено, — обреченно сказал я, тяжело вздохнув, — Я не верю во всякие провидения, но из мною увиденного однозначно стоило бы извлечь пользу.

— Согласна, — кивнула мне Луна, — Нам впредь стоит удвоить бдительность…

Договорить ей не дали. Мы услышали звон доспехов, и наш разговор пришлось спешно прервать.

— Принцесса, Фолкет, — сказал дневной гвардеец, что появился через секунду справа от нас, — Принцесса солнечная Селестия ждет вас!

Мы почти синхронно посмотрели на пони-стражника, а потом друг на друга, ничего поначалу не отвечая. И первым с ним заговорил я:

— Мы скоро будем, передай принцессе это, — сказав это, я слегка взмахнул копытом перед собой в жесте «уходи и не мешай».

Я глянул на принцессу ночи, и та с удивленным выражением морды воззрилась на меня в ответ, а потом тряхнула головой.

— Что я такого сказал?

— Ничего, — тихо хихикнула Луна, — Это как бы я хотела сказать.

Когда стражник ушел, мы с Луной обменялись уставшими взглядами и пошли в тронный зал, чтобы прояснить ситуацию с Балтимейром и нападением на фестралов.

— Не волнуйся, — попыталась успокоить меня спутница, пока мы шли, — Никто тебя обвинять не будет. Ты делал всё правильно, просто случай из ряда вон выходящий.

— Спасибо, Луна, что волнуешься за меня, но я в порядке, — слабо улыбнулся я, глянув на кобылу.

— Когда мы закончим, то зайди куда-нибудь и поспи. Можешь даже ко мне в спальню, если хочешь.

Это меня несколько смутило, а также навело на некоторые неоднозначные мысли. Однако я решил почтительно их проигнорировать.

— Спасибо за предложение, но сначала нужно со всем разобраться.

Когда мы подошли к дверям в тронный зал, стражники, стоявшие там, отдали нам воинское приветствие и без лишних вопросов впустили нас внутрь. Там нас ожидали Селестия, Вульпа, Шайнинг Армор, а также тот самый фестрал по имени Блэк, который как и я, помогал мне защищать своих сородичей. Последний был снаряжен, как и Вульпа, в доспехи лунной гвардии, но ни у него, ни у любого из присутствующих не было оружия. Все они стояли вокруг круглого мраморного стола, который я ранее в комнате не видел, и что-то громко обсуждали ровно до того момента, пока мы не вошли.

Все взгляды были уже направлены на нас, но все они были уставшими и сонными. Лишь у Блэка было такое выражение морды, словно он не ожидал, что увидит меня здесь.

— Теперь все в сборе, — наконец, объявила принцесса Селестия, — Подходите к столу, и мы начнём.

— Сестра, ты выглядишь усталой, — обратилась к своей сестре Луна, — Что случилось? Снова не спала?

— Да, не спала, — сухо ответила солнечная принцесса, хмуро глянув на окружающих, — На повестке дня ситуация с твоими подданными, сестра. Конкретно о произошедшем в Балтимейре с фестралами.

— И что же думаешь ты, сестра? — спросила солнечную кобылу ночная принцесса, встав у стола.

Чтобы не показаться невежливым, я тоже подошёл к столу, но ничего не сказал, а просто сел рядом Луной, поглядывая на окружающих.

— Сначала я хочу выслушать участников того происшествия, потом вывод следователей от обеих гвардий, — Селестия указала копытом сначала на Шайнинга, а потом на Вульпу, — и только потом я скажу, что думаю сама.

Я хмыкнул, посмотрев на Шайнинга, который несколько занервничал, когда встретился со мной взглядом. Но затем обвёл глазами и остальных, пока меня не вызвали.

— Фолкет, — неожиданно мягко обратилась ко мне принцесса солнца, — Расскажи пожалуйста, что произошло.

Я было хотел начать рассказ и открыл уже рот, но Селестия сразу добавила, изменив планы:

— Лучше я задам вопросы, а ты ответь, пожалуйста, на них максимально честно. Это очень важно не только для меня, но и для всех пони тоже.

И слова мои буквально застряли в горле, так и не вылетев.

«Как-то странно… Она ко мне обращается не обвинительно, а очень даже мягко. Видимо, ей в кои-то веки не плевать», — подумал я и посмотрел на Вульпу, что, судя по выражению её морды, была весьма удивлена такой мягкости в мой адрес.

— Я расскажу всё, что смогу, — кивнул я. Селестия чуть улыбнулась.

— Скажи тогда пожалуйста, что ты делал в Балтимейре?

— Меня послала туда принцесса Луна по делам, которые без дозволения её разглашать не имею полномочий, — ответил я, пытаясь пародировать стиль речи старомодных фестралов, — Однако, смею молвить, что дело то с произошедшим связи не имело.

Я воспользовался перерывом и украдкой глянул на Луну, которая, кажется, была удивлена, но через мгновение кивнула в ответ на немой вопрос Селестии.

— Хорошо, — продолжила дневная принцесса, — Так что же случилось?

— После того, как я разобрался с поручением, я собирался отдохнуть в ближайшем кафе и поесть чего-нибудь, — начал я рассказ, прокашлявшись перед этим, — Видите ли, по пути в город, не доезжая до Нового Хорслеана, поезд, на котором я ехал, сломался, и мне пришлось добираться до города пешком. Предугадывая вопрос, хочу сказать, что я очень спешил и поэтому не останавливался в Новом Хорслеане.

Я слегка вздохнул, переведя дух, и продолжил дальше:

— Однако, когда я уже почти дошёл до кафе, то увидел, как один земнопони жестоко избивает жеребёнка-фестрала не малых размеров палкой…

Слушая это, Луна, несмотря на внешнюю невозмутимость, словно начала испускать волны тёмной энергии, которую я ощущал чисто физически, но это не помешало мне продолжить:

— Я припугнул жеребца, но не более того. В благодарность жеребёнок пригласил меня к себе домой, и я нехотя, но согласился.

— Прямо таки по доброте душевной помог жеребенку? — неожиданно задал вопрос Шайнинг.

Я вопросительно уставился на принцессу дня, но та, похоже, не спешила отчитывать подчиненного за влезание в разговор.

— Я не люблю, когда обижают жеребят… ну или как у грифонов: птенцов.

— Довольно благородно, — улыбнувшись, ответил мне Шайнинг, — Достойный поступок.

— Думал, что я делаю всё не за просто так и в корыстных интересах? — слегка возмутился я тому, не понимая. Разве должна быть причина для того, чтобы помогать мелким и беззащитным существам?

— Нет, отнюдь! — отмахнулся Шайнинг и помотал головой, — Я тоже хотел бы поговорить позже наедине по этому поводу, но пока что продолжай.

Луна поджала губы и пожала плечами, а я, несколько возмущённо фыркнув, продолжил:

— Если коротко, то фестралы встретили меня более или менее хорошо. Мы поели рыбы, потравили друг другу похабные и не очень анекдоты, а потом в один момент прозвучал выстрел.

Как только я это сказал, Селестия чуть оживилась и подсела ближе ко столу, внимательно слушая мой рассказ.

— Я первым делом проверил то, откуда донёсся шум, и обнаружил там крупную толпу пони, у четырёх из которых были переделанные под использование копытами грифоньи мушкеты. Весьма кустарной переделки, хочу заметить.

Принцесса дня хмыкнула и посмотрела на капитана дневной гвардии, который тут же поспешил ответить:

— Всё совпадает ваше Величество, — Шайнинг встал из-за стола и подтащил к себе мешок у дальней стены, развязал его и аккуратно выложил на стол три целых мушкета и обломки ещё одного, — Это то самое огнестрельное оружие.

Принцесса солнца внимательно осмотрела оружие, но в телекинез брать его не решилась. Она какое-то время молчала, но затем слегка нахмурилась и вновь обратилась ко мне:

— Что было дальше, Фолкет?

— Я пошёл предупредить фестралов об опасности, учитывая тот факт, что те, у кого было данное оружие, недвусмысленно давали понять, что щадить они никого не будут, — продолжил я, размяв шею, — В итоге мы решили организовать оборону, так как убедить уйти я никого не смог. Затем уже появился фестрал по имени Блэк, который находится в этой комнате в данный момент.

Все слушавшие обратили внимание на фестрала, который сидел и молча слушал с остальными а я всё продолжал:

— Немного поругавшись с ним, мы всё же пришли к консенсусу и организовали оборону. К тому времени толпа набралась очень внушительная, конкретно я тогда насчитал чуть более трёхсот морд.

— На самом деле их было четыреста десять, но большая часть, видя то, что фестралы делают с их товарищами, просто сбежали, — вставил слово Шайнинг Армор.

— Это больше, чем мне говорили, когда я попал в королевскую больницу, — хмыкнул я, глянув на мушкеты, а потом на капитана дневной гвардии, — Я так понимаю, большая часть сбежала еще в самом начале бойни?

— Можно сказать и так, — кивнул жеребец, — Кто-то понял что к чему, а кто-то испугался.

— Это даже к лучшему, пожалуй… — сказал я и протяжно зевнул, оборвав речь на полуслове, — Извиняюсь, не спал совсем из-за произошедшего вчера.

Однако это утверждение вызвало дополнительные вопросы, не относящиеся к теме разговора.

— А что произошло, Фолкет? — поинтересовалась Селестия с явным волнением в голосе.

— Да у Пинки Пай случился припадок во время очередного обострения её «интуиции» — сделал я кавычки ногами в воздухе, — Я нашёл Шестерку в Вечнодиком уже вечером.

— Что они там делали? — не на шутку взволнованная спросила принцесса дня, явно не ожидавшая таких откровений от меня.

— Я в подробности не вдавался, но суть в том, что у Пинки произошёл припадок, и я написал об этом Луне, как только мы снова оказались в Понивилле.

— Почему не мне? — подняла «бровь» Селестия, чуть сердито глядя не меня.

— Извините, принцесса, но вы спали в это время. Была уже практически ночь.

На несколько секунд в помещении воцарилась тишина, прерываемая только стуком копыт Вульпы о пол. Видимо, от раздражения.

— С ней всё нормально сейчас, — продолжил я, нарушив молчание, — Я полагаю, мы отвлеклись от темы. Разрешите продолжить?

Селестия в ответ лишь кивнула.

— Когда началось сражение, я был на самом переднем крае обороны, на южном направлении. В то время как Блэк командовал северным направлением.

— Погоди минуту, — вмешался Шайнинг, неожиданно подскочив ко мне, — Ты командовал? Ты же гражданское лицо!

— Капитан, — строго, но не повышая голоса пристыдила Шайнинга Селестия, глянув на него, — хочу напомнить, если вы не знали, Фолкет служил в армии, — принцесса повернула голову ко мне, — В каком звании, можешь напомнить?

— В звании унтер-офицера или как по вашему: в качестве младшего сержанта.

— Вопросов не имею, — вздохнул капитан гвардии, глянув на свою начальницу, а потом отошёл от меня, усевшись на место.

— Сражение было весьма трудным и, если бы не укрепления и природное превосходство фестралов, мы бы не выжили, — продолжил я рассказ, — В один момент группа пони отделилась от основной толпы и побежала в обход наших позиций — прямо в тыл. Я выдвинулся к ним на встречу, оставив командование фестралке по имени Альвера, если я правильно помню. Когда я нагнал тех пони, то предложил им уйти, пока была возможность, но они отказались, накинувшись на меня.

— Это также подтверждает расследование, — вновь высказался Шайнинг Армор, — В переулке на улице Кристальной около шестнадцатого дома мы обнаружили шесть тел с различными травмами.

— Можно подробней, капитан? — задала ему вопрос принцесса Селестия.

— Конечно, — кивнул Шайнинг, пытавшийся казаться спокойным, но по его нервному взгляду в мою сторону было понятно, что он меня боится, — У первого тела обнаружился арбалетный болт в левой глазнице, что стало причиной смерти, — начал сухо перечислять капитан, — Второе тело было обожжено на всю верхнюю часть тела, что стало причиной смерти. У третьего и четвёртого тел были проломлены грудные клетки, отчего некоторые внутренние органы были разорваны, что и стало причиной смерти. Хочется подметить, что у четвёртого тела отсутствовала правая задняя нога, которую мы нашли в нескольких метрах от него. Но причиной смерти это не стало. У пятого тела, как мы сначала подумали, была почти полностью отсечена голова, но позже расследование показало, что она была также раздавлена ударом копыта. И шестое тело было обезглавлено ближе к основанию черепа.

Закончив перечислять мои «подвиги», Шайнинг окинул меня оценивающим взглядом, как и все остальные. У всех присутствующих были различные эмоции: Селестия смотрела на меня со смешанными чувствами, поджав губы, Луна взирала с неким интересом, Вульпа смотрела с восхищением, взгляд Блэка выражал одобрение, а старший брат Твайлайт глядел на меня с хорошо скрываемым годами тренировок и железной армейской выдержкой страхом.

«Как-то и мне самому неприятно про такое слушать. Стрёмно даже», — посетовал я про себя, невольно вздрагивая.

— Я понимаю, что ты действовал из соображений самообороны и помощи остальным, но не кажется ли это слишком жестоким? — задала мне на этот вопрос принцесса солнца.

— Так вышло, — честно ответил я, натягивая маску безразличия, — Я действовал из соображений эффективности, да и когда сражаешься против такого большого числа противников, то выбирать методы не приходится.

— Хорошо, — тяжело вздохнув и покачав головой, сказала Селестия, — Продолжай рассказ.

— Разобравшись с ними, я вернулся на позиции, но сдерживать там мы их уже не могли и пришлось отступить. Но и на второй позиции долго мы не задержались, ибо было много раненых, хотя я старался помочь фестралам. Когда мы заняли уже третью позицию обороны, то рядом со мной произошел взрыв ядра, которым выстрелили из пушки на другом конце города. Недолго думая, я вместе с группой фестралов решил организовать рейд на неё, который и увенчался успехом.

— Всё совпадает, — подтвердила эту часть моего рассказа уже Вульпа, выложив на стол фотографии с перевернутой на бок пушкой и телами вокруг неё, — Мы нашли тела и там. Разрешите доложить?

— Разрешаю, — дала согласие принцесса Луна своей подчиненной.

— Возле пушки мы обнаружили четырнадцать тел пони, — начала рассказывать Вульпа, — Большая часть из них была убита моими сородичами, признаю. Однако имеются несколько тел с явными следами, которые для наших методов боя не характерны. Например одно из тел на фотографии под номером три обезглавлено, а у другого сквозная огнестрельная рана головы. У всех пегасов, кроме вышесказанного, оторваны крылья, что для моих сородичей характерно.

— Жуть какая! — возмутился Шайнинг, — Какое варварство! Как так можно поступать?

— Мои подчиненные так не поступили бы, — сурово посмотрела на коллегу офицер ночной гвардии, — Мы же сейчас говорим о вне клановых фестралах, которые не обучались войне и понятия не имеют о дисциплине.

Бело-синий единорог хотел что-то возразить Вульпе, но остановился на полуслове и осел.

— Вопросов не имею, — раздраженно ответил капитан дневной гвардии.

— Также сама пушка была повреждена ударом чего-то тяжёлого, — Вульпа указала на фотографию пушки под номером два, — Как просчитала баллистическая экспертиза, данное повреждение было вызвано столкновением летающего объекта, а конкретно: пегаса с боковой поверхностью орудия. Данный бедолага также виден на этой же фотографии прямо за корабельным орудием.

Селестия склонилась над столом и некоторое время смотрела на фотографии, периодически тяжело вздыхая и хмыкая. А когда закончила изучать, отстранилась и задала вопрос:

— Я правильно поняла, что пушка ещё и забита чем-то?

— Это я отдал такой приказ, — проговорил я в ответ, — Это сделано было для того, чтобы повторно воспользоваться ею было невозможно.

— Умно, — кивнула принцесса дня и повернула голову к Вульпе, — Что-нибудь ещё?

— Да. Там же мы обнаружили одного выжившего. Вероятней всего, одного из зачинщиков. Он находится в коме, но как только он очнётся, то лунная гвардия его допросит.

— Очень хорошо, — слегка улыбнулась Селестия, — Я не имею права приказывать тебе, Вульпа, но пожалуйста, доложи также и мне, когда этот жеребец проснется. Я хотела бы лично поговорить с ним.

— Ладно, — несколько пренебрежительно ответила фестралка, — Но сначала лунная гвардия его допросит, не раньше.

В ответ на это солнечная просто кивнула и вновь обратилась ко мне:

— Что случилось дальше, Фолкет?

На этот раз я рассказал историю почти до конца, и меня никто не прерывал ровно до того момента, пока я дошёл до битвы на городской площади и дуэли с земнопони.

— Позвольте мне высказаться, Ваше величество? — перебил меня на этом моменте Шайнинг Армор.

— Выскажитесь, капитан.

— То, что я увидел на площади, ничем иным, как зверским убийством назвать нельзя! — сердито глянул на меня капитан дневной гвардии. Я удивлённо прокашлялся от такого обвинения.

— Объяснитесь, капитан! — приказала тому Селестия, строго посмотрев на Шайнинга.

— Фолкет мог бы просто вырубить того жеребца или убить того на месте, но вместо этого сломал тому ноги, ребра и спину! После этого он ещё и взял пони в зубы и копыто, а затем сломал тому шею! Это настоящее варварство!

— В свое оправдание скажу, что я не совсем отдавал отчет в своих действиях, — на этот раз уже я строго посмотрел на капитана гвардии, — К тому же эти уроды сделали вещи похуже. Пятеро фестралов в тяжелейшем состоянии в больницах по всей стране!

Откровенно говоря, я такого удара в спину не ожидал, но всё же оказался готовым парировать и это. Шайнинг Армор явно сдаёт позиции в адекватности. А ещё мне казалось, что он на моей стороне… А оказывается — нет! Ещё и скрывал свою неприязнь ко мне.

На минуту в помещении повисла тишина, и каждый обдумывал наши слова. Эту паузу я счёл несколько странной и затянутой, но первой её нарушила Селестия, обратившись к сестре:

— Луна, прими мои искренние соболезнования, — принцесса дня состроила самую грустную морду на которую была способна, и чуть наклонила голову, — Трое из тяжело раненных фестралов умерли, не приходя в сознание. Мне вправду очень, очень жаль сестрица.

«Трое… Погибших?! Я же старался…», — отчаянно взвыл я. Я так старался их защитить! Не жалел своего живота и копыт! Буквально из шкуры вон лез. Сука… Ну почему? Почему жизнь так несправедлива к тем, кто этого не заслуживает!

— Блядь, — с этим словом я со стуком ударился лбом о стол, — Вот как… Почему? Почему смерть забирает достойных?

Неожиданно чье-то копыто улеглось на моё плечо, и я приподнял голову, повернув её слегка назад, чтобы встретиться взглядом с принцессой ночи.

— Потери на войне бывают и нередко. Ты молодец, что переживаешь, но, Фолкет, не нужно себя корить. Как Блэк сказал, если бы не ты и твоя помощь, жертв было бы куда больше.

Я промолчал, в душе понимая, что она права, но на душе было крайне погано, что я всё же потерял кого-то, ибо знал заранее, что все тяжело раненные мыше-пони были именно там, где командовал я. А значит, я виноват в их гибели так или иначе.

— Пусть теперь расскажет то, что видел той ночью Блэк, — обратилась к тому Селестия, — Поведай нам, пожалуйста.

Из рассказа фестрала следовало, что он прибыл домой на несколько дней в увольнительный, но в первый же день случилось данное событие. В отличие от моей ситуации, раненых у него было меньше, но наседали на его направлении куда сильнее, из-за чего он вместе с остальными подданными Луны был буквально загнан в угол. Однако благодаря тому, что моё направление смогло справиться с нападающими, внезапное появление помощи было как нельзя кстати для Блэка. Он также слышал выстрел, но из-за гущи боя так и не понял, куда попало ядро. Кроме всего прочего, он, как действующий военный, смог организовать своих собратьев куда лучше, чем вышло у меня, но нанести контрудар или обойти соперника так и не удалось. Он также, как и я, убил нескольких пони, но это было не так просто, как мне. В конце концов, задав пару уточняющих вопросов о том, знает ли Блэк об организаторах и не видел ли он нечто «странного», расспросы закончились. Блэк недвусмысленно намекнул в ответе на один из таких вопросов, что мыше-пони в Балтимейре живут в крайне ужасных условиях и не могут найти не то, что нормальную работу, но и занятие в принципе. Про деревянные бараки он также упомянул, как и о том, что его собратьям приходилось часто воровать для выживания. Такие откровения заставили Селестию задуматься, и её задумчивость и опущенный стыдливый взгляд во время доклада Блэка говорили об этом.

Далее Селестия поочерёдно выслушала доклады Шайнинга и Вульпы о том, кто и что смог выяснить по поводу произошедшего, помимо уже предоставленного на собрании.

Со слов капитана дневной гвардии выходило, что мэр сам во всем сознался и теперь не скрывает, что он всё это время ненавидел фестралов и воспринимал их исключительно в виде расходного материала, врагов и чудовищ. Оттого и поощрял ксенофобию.

Вульпа же, не удовлетворившись ответом мэра, решила допросить его сама с разрешения принцессы Луны, и смогла выяснить, что ему с организацией помогли некие загадочные пони, внешность которых он не мог вспомнить. Эти личности в обмен на некоторые расширенные возможности, а также сыграв на ненависти мэра к фестралам, смогли убедить его подкупить часть полиции и закрыть глаза на «беспорядок». Взамен этого, простые труженики порта и некоторые горожане получили арбалеты, а четверым выдали даже самодельные мушкеты на основе грифоньего аналога. Помимо прочего, лейтенант подметила, что все эти события как-то удачно совпали с контрабандой, деятельностью пропагандистов-марксистов и появлением сильно действующих наркотиков, что набирали популярность в некоторых кругах. Мутное подпольное дело, одним словом.

— Кто передал вам столько информации лейтенант? — дослушав, наконец, Вульпу, решила задать вопрос Селестия.

— Нам большую часть из этого передал офицер полиции Балтимейра, некто Лавендер Берри. Не знаю, что он за личность, но своё дело знает прекрасно.

«Знакомое имя. Вот только где я мог его слышать хоть убей вспомнить не могу», — задумался я и неопределённо пожал плечами.

— Ладно, — тяжело вздохнула белая аликорн, — Я сделала выводы из всего вами сказанного… и они не утешительны для всех нас.

— Ваше величество? — спросил Шайнинг с волнением в голосе.

— Капитан, нам нужно удвоить количество стражи, усилить полицию в городах и заняться умами моих подданных.

Я в это же время насторожился, услышав подобное.

«Твою мать! Это очень зловеще звучит. Надеюсь она не намеревается массово промывать мозги пони?».

— С набором в гвардию сейчас проблемы принцесса, — ответил капитан гвардии, — Мало кто хочет идти служить и защищать страну.

— В таком случае займемся пропагандой. Также, вероятней всего, мне придется пойти на некоторые уступки, но это уже решу я самолично.

Я вновь насторожился, но уже сильнее.

«Пропаганда, говоришь… это грязное дело, промывать мозги своему народу. Хотелось бы, чтобы подобного хотя бы здесь не было».

— Что-то еще принцесса? — вновь спросил в это время брат Твайлайт.

— Да, — кивнув Армору, Селестия повернула голову в сторону принцессы Луны, — Учитывая ситуацию в стране и взаимоотношение народов пони, я просто обязана помочь тебе, сестра, в построении хороших отношений между фестралами и простыми пони. Луна, ты дашь мне благословление на это дело?

У меня на этом моменте чуть не упала челюсть. Ибо это было настолько нехарактерно для холодной и жестокой натуры Селестии, что…

«Это нечто новенькое! Вот уж не ожидал, что Селестии реально на такое не плевать», — подумал я, поглядывая на сестер-аликорнов, — «Она ведь точно не блефует и не обманывает?».

— Нет, сестра, — несколько резковато ответила принцесса ночи, — Я всё сделаю сама.

— Но…

— Сестрица, дорогая, ты не договоришься с моими подданными, — перебила её ночная пони, — Фестралы тебя не любят, поэтому позволь это сделать мне.

— Хорошо, Луна, — Селестия неожиданно для всех подошла и обняла сестру. Они так простояли несколько секунд, а потом солнцеликая отпустила её и продолжила, — Будь осторожна.

Селестия слабо улыбнувшись, вернулась обратно на место и затем окинула холодным взглядом всех нас.

— Помимо прочего, мы должны провести ряд дополнительных расследований по поводу наркотиков, контрабанды и коммунистической деятельности в Эквестрии, — продолжила отдавать распоряжения принцесса дня, — Результатов я жду от обеих гвардий.

— Так точно, принцесса! — отдал воинское приветствие капитан. Вульпа промолчала.

— Всё произошедшее станет уроком мне, — покачала головой Селестия и посмотрела на меня, Шайнинга, Вульпу и Блэка поочерёдно, — Я очень надеюсь, что никто из присутствующих не расскажет того, что услышал на этой встрече.

— Так точно! — ответили Шайнинг, Вульпа и Блэк одновременно.

— Никто не узнает, — ответил уже я отрешённо, смотря куда-то в окно.

Луна в ответ лишь кивнула сестре и подала мне головой знак идти за ней.

Перед уходом я вновь окинул взглядом Шайнинга, который что-то бубнил себе под нос, а потом на Блэка, который о чем-то разговаривал с Вульпой, и затем направился за принцессой ночи с мыслями о том, что надо отдохнуть и выспаться.

Стевриан. Глава 29: Псовые драгоценности

«Прошло полторы недели с тех пор, как я в последний раз записывал в этот дневник свои мысли. Сейчас середина месяца льда, или, по человеческому аналогу — декабрь.

Пинки пошла на поправку, а врачи прописали ей новое лекарство. Несмотря на то, что ей стало легче, я всё ещё сильно переживаю за её жизнь, ибо мои опасения об эпилептическом припадке подтвердились, и теперь ей придётся пожизненно принимать лекарство. Остальные кобылы из Шестёрки тоже волнуются за неё, особенно Эпплджек, которая теперь внимательно следит, чтобы та ни капли алкоголя в рот не принимала, особенно сидр. А вообще, если посмотреть на всю ситуацию в целом, то я даже подумать не мог, что у лошадей возможна эпилепсия. Видимо, я крайне мало знаю о физиологии местных разумных видов, и это следует наверстать.

К слову, я всё же поговорил с Шайнингом, и, несмотря на проявленную мною жестокость в ту ночь, он выразил мне глубокую признательность и восхитился моими моральными принципами в плане спасения невинных. Также он поблагодарил меня за неоднократное спасение жизни его сестры. Он даже пригласил меня поужинать у Спарклов в особняке, но сколько бы я ни пытался увильнуть от этого, отказа в итоге Шайнинг не принял, и мне пришлось познакомиться с его семьёй. Вот уж не думал, что они, оказывается, являются знатной аристократической семьёй, пусть и не самой богатой и влиятельной.

Прежде, чем перейти к описанию жилища Спарклов, я бы хотел подметить, что Шайнинг был весьма удивлён тому, что я немного не тот, за кого себя выдавал. Оказывается он не знал, что я «якобы» из Нова Грифонии, а уж тем более — являюсь приёмным сыном военачальника и бывшим военным в звании унтер-офицера. Это стало сюрпризом для него, но зато объяснило мою подготовку.

Помимо этого, по пути мы перекинулись парой фраз насчёт армии, и я честно признался, что, объективно говоря, армия Эквестрии — полное дерьмо. К уже моему удивлению, он согласился. Хочу также отметить, что он искренне уважает грифонскую школу боевого мастерства и хотел бы привнести в гвардию что-нибудь из неё, но ему постоянно мешают дворяне, которые слишком беспокоятся за сохранность своих чад. Почему? Хороший вопрос на самом деле. Грифоны во время тренировок нередко травмируются, однако это зато окупается в бою. Похоже, причина именно в этом. Дворяне слабаки, короче говоря.

Если говорить о семейном гнёздышке семьи Шайнинга, то дом, который я видел почти полгода назад, оказался совершенно другим, ибо жилище семьи Спарклов было в другом месте и буквально напоминало собой настоящий особняк знати. Здание в три этажа, с несколькими балконами, с которых местами свисают виноградные лозы, высокие каменные стены, огораживающие участок, личный шикарный сад с экзотическими растениями, большой фонтан, в котором смог бы лечь даже я — и это только снаружи дома. Хотя я и не видел второго и третьего этажей, но убранство первого этажа семьи Спарклов также поражало своим великолепием: каменный пол в прихожей и между комнат, расписанный различными рисунками, мебель из красного дерева (кресла и столы), большая люстра в центре гостиной, ростовые зеркала на стенах, большой мягкий ковёр в гостиной, фарфоровая посуда в шкафах на кухне, кухонные приборы из чистого серебра на кухонном столе и многое другое… Они очень богато живут, однако.

Родители Твайлайт и Шайнинга поначалу меня пугались, но в ходе знакомства и чаепития они расслабились, и мы даже поладили и неплохо поговорили. В ходе разговора я решил поспрашивать насчёт Шайнинга, Твайлайт и Спайка, и даже выяснил несколько вещей: Спайк официально усыновлён, а значит, полноправно является членом их семьи (в каноне, насколько я помню, ему потребовались десятилетия, чтобы получить этот статус, что было обидно, как по мне). Ещё Шайнинг имеет определённые отношения с Кэденс, но они уже вовсю планируют свадьбу и медовый месяц. Также я выяснил, что Шайнинг во время подавления беспорядков в Балтимейре был вынужден в одиночку обороняться против десятерых отморозков из толпы, пока не прибыло подкрепление. Но помимо этого я понял, что Шайнинг, оказывается, не Армор, а на деле Спаркл. «Армор» — это прозвище, а не «фамилия» (до сих пор не могу понять построения имен и фамилий у эквестрийских пони, но да ладно). Так что правильней называть его Шайнинг Спарклом, но сам он предпочитает называться по прозвищу, ибо так лучше звучит. Не могу не согласиться.

Меня отблагодарили за помощь Шайнингу в ту ночь, а также за спасение Твайлайт, внушительной суммой денег, не принять которую я права не имел. Конкретно мне вручили триста тысяч битс в бумажной валюте, что меня удивило, ибо таких денег я ещё не видел в Эквестрии. Помимо этого мне сказали, что если у меня будут трудности в отношениях с местной знатью (а они у меня уже есть), то я смогу обратиться к ним, и они попытаются решить проблему.

Если переходить к теме того, что случилось за эти дни на политическом, экономическом и иных «фронтах» в стране, то наличие тех же бумажных денег стало возможным благодаря покупке грифоньих станков для печати на бумаге, которая в Эквестрии ещё только входила в обиход, заменяя пергаменты. Правда, про бумажные купюры я узнал только от семьи Спарклов.

Эквестрия, благодаря всего нескольким указам Селестии, стала выходить из изоляции, и вскоре планировалось возобновление отношений с Аквелией (ещё одно знакомое название, но я не помню, откуда) и Нова Грифонией. Также начиналось наращивание экономических отношений с землями полярных медведей, а также Якякистаном (опять знакомое название, да что же это такое?!). Селестия собиралась провести и экономическую реформу, которая в теории должна поднять благосостояние фермеров за счёт денег знати (и, естественно, знать не довольна, кто бы сомневался!). Я бы подробнее хотел это расписать, да вот только в экономике почти не разбираюсь, как и в политике, поэтому не буду портить страницы дневника лишней информацией.

После прекращения расследования случая в Балтимейре было принято решение ввести в город небольшой контингент военных под командованием лейтенанта Шпица. Помимо военных также привлекли к делу и полицию, что не была подкуплена мэром. Сами же взяточники оказались уволены и посажены в тюрьму на сроки от семи до двенадцати лет. Мэра осудили на тридцать лет, ибо выяснилось, что он был замешан во многих нелегальных махинациях. Его имущество было конфисковано, а семья осталась с позором в роду.

Фестралы Балтимейра были переселены в другие, более благополучные районы Эквестрии, с компенсацией, в частности, прямо в Мэйнхеттен. Там им также обещали помощь в обустройстве жилья и в предоставлении нормальных рабочих мест. Однако убедить их переселиться смогла только Луна, прибывшая для этого туда лично. Представляю, как много Селестии пришлось выделить на это денег: по сравнению с таким мои триста тысяч кажутся сущими копейками. Также семьи погибших подданных принцессы ночи получили солидные денежные и моральные компенсации за счёт денег семьи Голдов (Голды, чтобы не забыть — это одна из знатных семей, которые имели рыболовный и грузоперевозочный бизнес в Балтимейре). Как оказалось, благодаря грузоперевозкам этой семьи и проворачивались нелегальные сделки, в том числе и торговля списанным оружием вроде арбалетов. Теперь началось крупномасштабное расследование об их причастности к наркотрафику в Эквестрии, что стал стремительно набирать обороты в южной части страны. И оно всё ещё продолжается.

Знать попыталась наложить вето на некоторые новые законопроекты и качать права, но, к счастью, принцесса Селестия была непреклонна и указала Семьям на их места. Это меня приятно удивило, ибо я уже стал считать эту солнцезадую самым херовым правителем в истории. Хорошо, что у нее еще остались мозги».

Я отложил блокнот и ручку в сторону и глубоко вздохнул. Да, много мыслей накопилось за это время, но бумага всё стерпит — для этого и веду дневник. Я открыл люк в подвал, положил туда блокнот телекинезом, а затем закрыл его на замок изнутри приёмом, которому я научился недавно. Всё, что нужно было, так это сосредоточиться на замке и ключе, и видеть их совершенно не обязательно.

Посмотрев в окно и потерев виски от перегруза мыслей, я решил сходить в душ, дабы освежиться. Уже под струёй воды я задумался о положении дел в Эквестрии и сложившейся обстановке. Признаться, меня она совсем не радовала. Более того, деятельность чейнджлингов явно намекала на то, что они готовятся к чему-то крупному, возможно, даже к взятию замка на «свадьбе».

Продажа наркотиков, в свою очередь, вполне могла быть ещё одним прикрытием для иных, более деструктивных для страны, мероприятий, и это тоже напрягало.

А деятельность коммунистов мне виделась как нечто инородное, что просто совпало с происходящими событиями, а потому не имела, по моему мнению, особого значения. И обращать на это внимания не стоило.

А вот пони по имени Лавендер Берри показался мне отчего-то знакомым. Я не виделся с ним лично, но, проведя параллели его имени с человеческим аналогом, пришёл к неутешительному выводу, что это — не кто иной, как Лаврентий Берия. Однако так ли этот пони на самом деле ему соответствует, или же это лишь совпадение, выяснить я так и не смог бы в ближайшем будущем.

Закончив мыться, я обтёрся полотенцем и покинул душ, но сразу вслед за этим услышал, как кто-то усиленно долбит лапами по входной двери.

— Открой, Фолкет, открой! — послышался снаружи паникующий голос молодого дракончика Спайка.

Я сразу поспешил открыть ему дверь, но не успел спросить, в чём дело, как он начал быстро бормотать и жестикулировать, словно Пинки Пай со своим словоблудием. Не выдержав его напора несвязных и непонятных слов, я с силой топнул ногой, останавливая его.

— Спайк, объясни мне нормально, что ты хочешь! Что случилось-то?

— Рэрити похитили алмазные псы! — буквально завопил дракончик мне в морду, — Пожалуйста, помоги!..

«Похитили?! Кажется, я знаю, что эта за серия…», — сразу догадался я.

— Когда это произошло и где? — спросил я дракончика, перебив его.

— Буквально только что! — Спайк нервно оглянулся, — Это было к северу, ближе к северным пустошам!

«Северные пустоши? Там же Кристальная империя находилась! Это же расстояние более, чем в четыреста километров от Понивилля! Что за…» — недоумевал я, прикидывая, как долго буду туда добираться.

Однако в следующую секунду я тяжело вздохнул и спросил следующее:

— Спайк, скажи мне, каким образом ты преодолел такое огромное расстояние за такое короткое время? Ты что, научился телепортировать сам себя своим же пламенем, или у тебя какой-нибудь артефакт завалялся под хвостом?

— Сейчас не время для шуток, Фолкет! — не оценил шутки Спайк, возмущаясь, — Любимая в опасности, а ты издеваешься надо мной! Рэрити меня телепортировала, но прямо в сугроб. Когда я выбрался, то поспешил позвать на помощь, и ближе всех оказался ты!

— Ладно, извини, — тяжело вздохнул я, — Сейчас возьму оружие и выйду.

Быстро собравшись в «поход», я усадил Спайка на себя при помощи телекинеза, и мы направились в Понивилль. Попутно я пытался выяснить подробности произошедшего, но ничего нового для себя не узнал. Всё было так же, как и в сериале.

Придя в город, дракончик первым делом спрыгнул с моей спины и побежал к дому Твайлайт, где начал активно молотить лапами по двери.

— Да иду я, иду! — послышался изнутри дома раздраженный голос лавандовой пони.

Когда единорожка открыла нам дверь, то Спайк словно с цепи сорвался, и, вломившись в внутрь, начал, как и мне ранее, пытаться рассказывать о произошедшем, но вновь неразборчивой речью.

— Спайк! — попыталась воззвать к своему брату Твайлайт, но без результата, — Разбитый кристалл!

Неожиданно дракончик резко замолчал, словно воды в пасть набрал, а Твайлайт тяжело вздохнула, покачав головой. А затем продолжила:

— Извини, но мне пришлось применить стоп-слово, — сердито глядя на младшего брата под мой удивлённый взгляд, сказала единорожка, — Теперь объясни всё спокойно, пожалуйста.

— Рэрити похитили алмазные псы, — с удивительным спокойствием сказал дракончик, — Она телепортировала меня ближе к Понивиллю, и я прибыл сюда так быстро, как только смог.

— И меня прихватил с собой заодно, — добавил уже я, войдя в дом.

— В таком случае… нам нужно срочно собирать остальных кобылок… — слегка отведя голову влево, Твайлайт глянула на меня и удивилась, — Фолкет, а зачем ты взял с собой меч? Да и почему он такой огромный?

Меч, что я использовал, и вправду был значительно больше стандартного. А точнее: доходил в длину до размеров самой Твайлайт. Такой размер оружия объяснялся соотношением с моими габаритами и силой, ибо даже удлинённые мечи

для меня оказались маловаты.

— Это так важно? — ответил я вопросом на вопрос, повернув голову на бок, — Для меня стандартные и удлинённые маловаты. Взял я меч для защиты, причём не себя, а тебя и твоих подруг, если придётся сражаться.

— Фолкет, — Твайлайт нервно сглотнула, глянув на меч, а затем на меня, — Тебе что: уже приходилось убивать?

— Да, — ответил я холодно и не задумываясь, — И не единожды.

Лавандовая единорожка тяжело вздохнула и закатила глаза:

— Ладно. Давай обойдёмся на сей раз без членовредительства и смертей, хорошо?

— Ничего не могу обещать, — покачал я головой, — Я не знаю, как поведут себя эти создания, и не могу ручаться, что они не нападут первыми. Всё зависит от их поведения. А я привык делать всё для того, чтобы защитить других. Вплоть до убийства.

У Твайлайт Спаркл не нашлось, что сказать мне в ответ, и мы вернулись к делу. В дальнейшем мы занялись поиском остальных пони из Шестёрки, и, если Эпплджек, Рэйнбоу Дэш и Флаттершай присоединились к нам очень быстро, то Пинки пришлось искать довольно долго. Розовая земнопони оказалась в школе на детском утреннике, пытаясь устроить малышам урок веселья, несмотря на то, что её ограничили из-за болезни в проведении вечеринок. Мы не сразу, но всё-таки смогли уговорить её выйти из кабинета, дабы объяснить всю ситуацию, но когда она всё выслушала, то быстро попрощалась с жеребятами и пошла с нами в сторону библиотеки к Твайлайт.

Следующим нашим шагом стал способ быстро добраться до того места, где произошло похищение. В итоге было принято решение просто сесть на поезд и уговорить машиниста завезти нас в ту местность. Основными проблемами на этом этапе оказались: упрямство машиниста, которого мы, возможно, с трудом, смогли бы убедить помочь, и то, что поезд обратно сможет выехать только задним ходом, ибо железная дорога была не закончена и обрывалась где-то за десять километров до места, куда мы должны попасть.

Недолго подумав, я решил, что резонно будет подкупить машиниста деньгами, благо у меня их было много, и на том мы и порешили.

Поезда пришлось ждать целых четыре часа, и за это время я решил взять с собой шарф, ибо более одежды со мной не было. В то же время кобылки хорошенько приоделись в тёплую одежду, ибо на севере от Понивилля было очень холодно. В итоге я решил, что перетерплю холод как-нибудь. Главное, чтобы остальные не замёрзли. Спайк, в свою очередь, настоятельно требовал взять его с собой, и после некоторых уговоров Твайлайт всё же пригласила его к себе. Однако и на него одежды не было, хотя, как оказалось, для местных драконов такой холод не был большой проблемой, ибо текущая по жилам горячая кровь способна согреть их даже в лютый мороз.

После долгих уговоров машинист всё-таки согласился продлить свой маршрут до предела. Всё это мне обошлось в четыре тысячи битс, и ещё за три он согласился подождать столько, сколько потребуется, пока мы не вернёмся обратно с Рэрити. Мои спутницы удивились, что у меня так много денег, а тем более — нового образца, но я отмахнулся тем, что просто много зарабатываю, и Луна — мой покровитель.

Путь обещал быть долгим и скучным, поэтому неудивительно, что долгая и размеренная тряска в вагоне убаюкивала. Через пару минут я уже начал клевать носом, а потом неожиданно стукнулся лбом о стекло, закрыв глаза. Кажется, даже уснул, хоть и не заметил этого.

Когда я вновь открыл глаза, я неожиданно перед собой увидел вовсе не вагон поезда, а свою старую квартиру, где я жил до того, как родители решили построить свой дом за городом.

«Где я? Как я попал сюда? Куда?» — начал я прикидывать, не сразу поняв, что происходит. На какой-то миг моё сердце радостно забилось, ибо я, наконец, был дома, вдалеке от всех проблем, но всё ликование мгновенно сошло на нет, когда я осознал, что это всего лишь сон, ибо всё для меня выглядело, как в тумане.

— Мам? Пап? — решил я подать голос, тут же осознав, что он звучит не по-человечески. Я глянул на свои ладони и понял, что пребываю здесь в облике дракона. Возможно, так даже лучше. Но человеческие родители вряд ли узнают во мне своего сына.

«Впрочем, это лишь сон… Возможно, всё не так плохо?» — хмыкнул я, вслушиваясь в тишину. Мне никто не ответил. Несмотря на кажущиеся пустоту, в квартире все равно ощущалась родная тёплая атмосфера. Некоторых вещей недоставало, вроде телевизоров в обеих комнатах, нескольких шкафов и даже унитаза. Отсутствие всего этого как-то не пугало, словно для меня это было чем-то обыденным, и я решил просто заняться изучением квартиры, раз я попал сюда.

После того, как я попытался безуспешно выйти на балкон, я услышал шум с кухни, на которой был минуту назад. Выйдя в коридор, я взглянул на стол, что находился на кухне, и увидел там большой шоколадный торт с тридцатью свечами.

«Странно. Его только что здесь не было…» — усмехнулся я и подошёл ближе, навострив уши. Подобравшись к столу, я выгнул шею к торту и понюхал его. В ноздри ударил сладкий запах шоколада, усиленный моими обостренными чувствами почти хищнического тела.

«Шоколадный торт с кремовой начинкой, миндалём и ванильным кремом? Похож на тот, что я любил, когда был дома… Странная ситуация, но хочу попробовать!», — облизнулся я и подцепил когтем кусочек, отправив в пасть, — «Этот божественный вкус… Я словно опять дома!»

Я закрыл глаза и просто наслаждался тортом, отправляя кусочек за кусочком. В глазах я почувствовал ностальгические слёзы радости, словно я очутился, спустя много лет, там, где мне рады. И, увлёкшись приятными эмоциями, я и не заметил, как через мгновение на моё правое плечо улеглась чья-то мощная рука. Развернувшись, я увидел перед собой знакомые силуэты моих родителей, и те через пару мгновений синхронно обняли меня, а я так и застыл с раскрытой от удивления пастью.

— Поздравляю! Это твой юбилей, сынок! — усмехнувшись, сказал мне отец, хлопнув крепко по плечу. Оба родителя стали мне говорить различные поздравления, улыбаясь и благодаря меня за всё. Я хотел было им сказать, что мой день рождения уже давно прошёл, но тут же вспомнил, я сейчас на самом деле нахожусь в Эквестрии, а это всего лишь мимолётный сон, и вместо слов я просто разрыдался от внезапно нахлынувшей грусти. Ох, как же тяжело осознавать, что я нахожусь чёрт знает где от своей семьи! Как они вообще там без меня поживают сейчас?

Простояв в так объятьях несколько минут и громко плача, я медленно отстранился от них и закрыл морду своими лапами, пытаясь прийти в себя. Когда я разлепил мокрые глаза, то на короткий миг заметил, как в мою комнату прошло нечто тёмно-синее, но из-за слёз я не смог разобрать, что или кто это был. Кажется, принцесса Луна? Она не стала никак мешать мне, однако я начал догадываться, что она как-то повлияла сейчас на моё сознание.

— Как же я по вам скучаю! — с трудом выдавил я из себя фразу и продолжил плакать, всё ещё сидя перед родителями и закрывая морду лапами.

— Не волнуйся, солнышко, — сказала моя мама, — Мы теперь знаем, что с тобой всё хорошо, а за нас не волнуйся.

«Она… знает, где я и что делаю? Луне что — удалось соединить мой сон и сон родителей? Это… поразительно!» — предположил я, однако наш разговор продолжился.

— Тебе ещё многое стоит перенести, — добавил папа, — Будь сильным, ибо у тебя много работы впереди.

— Как же я без вас? — задал я вопрос, вытирая слезы, — Как же я выдержу без родных и друзей? И как они? Переживают ли за меня?

К сожалению, родители ничего не ответили мне, лишь пожав плечами.

— Ты всё выдержишь, — сказали они синхронно.

— Возможно, мы встретимся снова, а теперь пора за работу, — добавил отец и хлопнул меня по плечу. От такого я неожиданно проснулся и тяжело вдохнул воздух, словно всё это время не дышал.

Я находился уже в поезде, и по моей морде текли слёзы. Повертев головой из стороны в сторону, я протёр свои влажные глаза и осмотрелся. Мы как раз прибыли на конечную. На улице уже вечерело, хотя выехали мы только в середине дня, что означало, что путь длился, как минимум, четыре часа, если не больше. Я какое-то время просто сидел, пытаясь прийти в себя и разложить эмоции по полочкам, однако, заметив, что я просто сижу и смотрю в одну точку, Эпплджек подошла ко мне и тронула за плечо.

— Эй, сахарок! Конечная! Долго же ты спал. Даже гудок поезда тебя не разбудил… Фолкет… ты плакал, что ли?

Заметив, как у меня покраснели глаза, она быстро обо всём догадалась и спросила, что же у меня такое случилось. Элементу Правды я ответил только полуправдой, рассказав, что мне просто снился отец, но не более того. Эпплджек посочувствовала мне и слегка приобняла, сказав, чтобы я выходил через пару минут. Я тяжело вздохнул и нацепил за это время на себя снаряжение, что взял с собой, а именно: пояс с крепежами на спине, животе и ремнями под всеми четырьмя ногами, повесил на них по бокам несколько сумок, в одной из которых были деньги, пристегнул ножны с мечом на правый бок, и, наконец, вышел из поезда.

Однако перед тем, как окончательно сойти с него, я недвусмысленно намекнул машинисту, чтобы нас ожидали, и пообещал, что в случае задержки более, чем на день, я заплачу сразу десять тысяч. Тот удивлённо охнул, но не стал спорить и просто уселся у себя в кабинке, отдыхая. На том и порешили, как говорится.

А тем временем я выдвинулся вместе с пятью спутницами и дракончиком на спине по снежным пустошам. Спайк направлял процессию, указывая путь и говоря, в какую сторону свернуть. По дороге я спросил у сородича, почему он с Рэрити так далеко ушёл от Понивилля — чуть ли не к самой границе их государства. В ответ я получил сведения о том, что именно там единорожка получила свою кьютимарку, обнаружив первые драгоценные камни, а ещё то, что там находились самые крупные в Эквестрии залежи кристаллов. И потому для Рэрити это место и представляло такой интерес.

Спустя несколько часов ходьбы по глубокому снегу против холодного северного ветра мы, наконец, вышли к тому месту, где, со слов Спайка похитили нашу подругу. В лучах заходящего за горизонт солнца нам предстала весьма удивительная картина целой долины, на территории которой, судя по отсутствию снега и льда, было значительно теплее, чем в иных местах. Приглядевшись, я смог увидеть причину этого: из-за близости горячих водных источников и гейзеров, которые здесь находились.

Сняв часть одежды, мои спутницы и я вместе со Спайком спустились вниз, где начали искать зацепки, которые могли бы привести к белой единорожке. Спустя некоторое время мы обнаружили несколько ям, часть из которых были наспех засыпаны землей, и фиолетовый дракончик сказал, что в одну из них как раз и утащили Рэрити. Продолжив искать следы, осматривая ямы, я заметил на земле один из кристаллов голубого цвета, а на его боку — несколько царапин от когтей. Это была первая из зацепок, о которой я сразу предупредил спутниц, после чего возобновил поиски.

Однако уже через минуту к нам пожаловали гости. Позади меня послышались испуганные возгласы кобылок и какой-то треск, и я настороженно обернулся, щурясь.

Перед группой пони и Спайком стоял на задних лапах алмазный пёс. Внешне он походил больше всего на помесь волка-оборотня и обычной овчарки, которых я видел на Земле. Он обладал крепким телосложением и развитой мускулатурой на передних четырёхпалых лапах. Задние лапы, хоть и были такими же массивными, но выглядели короче, чем должны были быть, и на них имелось всего три широких пальца.

Но времени на то, чтобы разглядывать пса, у меня не было, поэтому я быстрым шагом направился к нему, нащупывая телекинезом рукоять своего меча. Пока алмазный пёс насмехался над моими спутницами, он совершенно не заметил, как я встал у него за спиной и навис над ним, заглянув в глаза. И реакция на сие действие с моей стороны не заставила себя долго ждать, и потенциальный противник, что доходил мне по росту, максимум, до груди, резко отпрыгнул от меня, развернувшись. В его глазах застыл неподдельный ужас передо мной.

— Ты ещё что за тварь такая?! — только и выговорил он басовитым хриплым голосом. Я не ответил, лишь совершив несколько шагов в его сторону. Пёс попытался убежать к ближайшей яме, но, заметив, как я с тихим лязгом вынул меч из ножен, сразу же остановился.

— Только спокойнее, пони, спокойнее, — пытался он поговорить со мной, пока я медленно приближался, — Я вижу, что ты не побоишься пустить оружие в ход, но что я скажу братанам своим, когда вернусь без лапы или глаза? Успокойся и отпусти оружие!

Я вновь ничего не ответил и отошёл в сторону, к яме, преграждая псу путь побега. Судя по реакции моих спутниц, они поняли, чего я хочу, и обступили собаку со всех сторон. Тот стал паниковать и судорожно искать путь отступления, пока я всё ближе и ближе подходил к нему. В конце концов он не выдержал и громко зарычал, трясясь от страха:

— Не подходи ко мне! Я умею драться!

— Я тоже… Но сначала ответь мне на один вопрос, — начал я, ядовито ему улыбаясь и демонстрируя ряд хищных зубов. Подойдя к псу почти вплотную, я остановился и встретился своим взглядом с его испуганными глазёнками.

— Где пони с белого цвета шерстью и фиолетовой гривой? — наконец, спросил я ласковым-ласковым тоном.

— Я не поним…

— Всё ты понимаешь, шавка! — перебил я его, приставив острие меча к его горлу, — Если не хочешь лишиться головы, то выкладывай всё, что знаешь!

— Она… — кобель замялся, глянув на лезвие, и нервно сглотнул, — Она у нас! Я отведу вас к ней, только не убивай меня!

— Тогда веди нас к ней! — нагнулся я ближе к псу, вновь оскалив зубы и издав тихий сердитый рык.

Похоже, алмазный пёс меня хорошо понял и резво поспешил к яме, дабы проводить нас через секретный проход, что был замаскирован под камень. Вход в подземные тоннели псов с первого взгляда не был заметен, а потому мы бы часами искали его без сопровождающего нас местного.

Я спустил Спайка со спины, чтобы смочь пройти внутрь, и вновь посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого более нет. Спускаясь по тоннелям, где было, на наше счастье, даже теплее, чем снаружи, мы продвигались по низким для меня коридорам за псом, который назвал себя в ходе нашего разговора с ним Шубертом, и вовсю озирались по сторонам, ожидая подвоха. Не могло быть так, чтобы всё с ними прошло гладко, ведь в мультсериале они вели себя, как этакие бандиты из Скайрима. Так что я держал ухо востро, а меч наготове.

Спустя некоторое время мы достигли развилки с тремя проходами. Остановившись, мы хотели было спросить у потирающего в непонимании затылок пса, куда далее идти, как неожиданно что-то треснуло, и пол подо мной начал проваливаться.

«Засада!» — только и успел подумать я, прежде чем начать падение куда-то вниз. Пока я катился в пропасть, я несколько раз больно ударился о бока, пока, наконец, я не приложился с глухим стуком о землю.

С трудом поднявшись с земли и мотнув головой, отходя от шока, я посмотрел по сторонам, чтобы определить место, куда я упал. Как ни странно, но то, куда я упал, являлось на вид точно таким же местом, где я оставил своих друзей. Но развилок на этот раз было аж на три больше.

«Если найду вновь этого пса, откушу ему морду нахрен!», — шипя от боли, ругнулся я про себя, — «Ну не верю я в то, что это была случайность. Так, куда мне, блядь, идти?!»

Тяжело отдышавшись, я несколько раз глянул в каждый из проходов и затем решил воспользоваться своей способностью по сканированию окружающей местности. Закрыв глаза, я попытался почувствовать других существ вокруг себя, в том числе и тех, что находились за стенами. Однако, как и ожидалось, ближайшие ко мне находились приблизительно в сорока метрах от меня, располагаясь выше моего уровня на несколько этажей.

— Ух, блядь! — выругался я вслух. Открыв глаза обратно, я попробовал сделать первый шаг, но почувствовал резкую боль сразу в двух конечностях, — Зашибись! Буду искать путь к вам, чего уж поделать ещё…

Повреждения от падения оказались серьёзными, но не настолько, чтобы я не мог двигаться. Хорошо, что хотя бы меч был с собой, так что я был не безоружен. Подняв оружие я уставился вновь на открывшиеся передо мной проходы, выбирая, куда идти. И вскоре решил выбрать первый понравившийся, положившись на интуицию.

Сколько я бродил в этих катакомбах, прихрамывая на больные конечности, не знаю, но несколько подъёмов, что дались мне с большим-большим трудом, явно намекали, что я двигаюсь в правильном направлении. Спустя ещё некоторое время я услышал несколько хриплых мужских голосов, которые принадлежали, судя по всему, другим алмазным псам. Чтобы не попасться им на глаза раньше времени, я решил отвлечь их и кинул камень в их сторону. Тот со звучным стоном отрикошетил от стенок пещеры, и псы отвлеклись, пытаясь выяснить причину шума, а я быстро проскользнул мимо и оторвался от них. Когда вокруг стало относительно безопасно, я вновь закрыл глаза и «просканировал» местность.

На сей раз ближайшие живые создания присутствовали дальше: в семидесяти метрах от меня и по-прежнему выше. Это удручало.

Я проходил по каменистым катакомбам ещё какое-то время, пригибая голову. Не знаю даже, сколько минут или часов прошло… ощущение времени терялось под землёй, и мне довелось испытать это на своей шкуре, что немного пугало. Даже моя боль стала постепенно сходить на нет, когда я, наконец, достиг того места, где в последний раз чувствовал иных живых существ, однако там их уже не оказалось. С другой стороны, на песке я заметил множество отпечатков копыт, и это говорило о том, что здесь недавно проходила Шестерка… или же очень часто по помещению ходила одна единственная пони — Рэрити. Отметя последний вариант, я решил исходить из того, что тут находилась остальная пятерка пони, и направился туда же, куда вели их следы.

Пройдя еще несколько развилок, я в кое-то веки оказался в просторном помещении, где смог разогнуть шею и с облегчением выпрямиться во весь рост. Осмотревшись, я обнаружил здесь снятые с рельс вагонетки для сбора руды, кирки и несколько крупных ящиков со стёртыми от времени символами. А ещё неподалёку лежали три железных ржавых хомута для лошадей, видимо, предназначавшихся для пони.

«Они были здесь, и, похоже, их взяли в плен», — нахмурившись, решил я, — «Интересно, куда они…»

Не успел я закончить мысль, как где-то со стороны послышался хор различных голосов, постепенно приближавшийся ко мне. Часть из них принадлежала Шестёрке, однако несколько хриплых и не самых приятных точно относилось к алмазным псам. Очевидно, поней вели сюда в качестве пленников.

«Ну наконец-то!» — обрадовался я и, дабы не терять зря времени, спрятался за ящик. Вскоре все мои спутники вместе с Рэрити и двое псов, на которых виднелись крупные ошейники и шахтерские рубашки, с руганью вышли к середине комнаты. Я не стал спешить с атакой и начал выжидать момент, когда споры Шестерки с псами относительно Рэрити отвлекут последних в достаточной мере, чтобы я смог подкрасться к одному из них и взять в заложники.

«Так, сейчас вот эти начнут зажимать уши от стонов и ругани Рэрити, и я выдвинусь. Думаю, вон тот кобель с белой шерстью справа поглавнее будет, и будучи в заложниках, прикажет своим ребятам вывести кобылок отсюда. Если же нет, то лапы он лишится точно», — рассуждал я в своей кровожадной манере. Ради спасения своих друзей я был готов даже на это, а если уж передо мной находились потенциальные враги, то и жалеть их однозначно не стоит.

Однако спор между псами и понями неожиданно затянулся, а отвлекаться никто из псов не собирался. Всё, как и всегда, пошло не по плану, и я начал нервничать. Может, и в самом деле следует поступить так, как я и хотел изначально? Шашку наголо и в бой…

«Стоп… А что скажут… мои родители, если они увидят меня в таком виде? Одобрят ли они убийство других?» — невольно задумался я, когда уже хотел ринуться в бой. Я вспомнил тот случай в Балтимейре, где я был буквально весь в крови, и меня аж всего передёрнуло от подобного. Наверное, я и в самом деле превращаюсь в монстра, и, при осознании этого желание причинять вред алмазным псам неожиданно пропало. Мотнув головой, я тяжело вздохнул и решил подождать развязки событий.

Ругань между Шестёркой и их пленителями продолжалась, и ожидание затянулось надолго, но в итоге оба пса устали от нытья Рэрити и возмущений остальной пятёрки.

Они закрыли уши и сами начали просить, чтобы те заткнулись — и тут-то я и выдвинулся. Быстро оказавшись за спиной у большого, похожего на бульдога, пса, я резко вытащил меч из ножен и приставил оружие к его горлу.

— Не рыпайся, если хочешь жить, — угрожающе, но без злобы, сказал я, вызвав у пса сильный страх и внезапную дрожь во всём теле, — Прикажи своему товарищу опустить кирку и встать мордой к стене. И сесть на колени. Быстро!

Я перевёл взгляд на второго пса, что тоже был похож на бульдога, но уже скорее на французского, если судить по форме его морды. Он и вправду стоял с киркой, которую явно хотел применить в качестве оружия. Однако при виде меня он замешкался и застыл в нерешительности.

— Фолкет! — встрепенулась Эпплджек при виде меня, — Мы думали, что ты погиб!

— Меня крайне тяжело убить, — хмыкнул я, не спуская глаз с товарища моего пленника, и ещё сильнее прижал меч к горлу последнего.

— Делай, что он говорит, Мшешь! — почти криком приказал белый бульдог другому, и тот, подняв лапу в сторону, уронил кирку на пол.

«Какие-то имена у вас польские, ребята», — усмехнулся я про себя, — «Что за имя у тебя такое дурацкое, Мшешь?»

— К стене, — холодно приказал я, — Мордой тоже туда и встань на колени.

Пёс послушно выполнил приказ, как и подобает настоящим животным, но отпускать своего пленника я не собирался. Повернув голову к Эпплджек, я попросил её связать второго пса, и, как только это было сделано, резко убрал меч и оттолкнул от себя белого бульдога, заставив того со скулением упасть мордой в песок.

— Теперь показывай нам, где выход, и мы уйдём, — по-прежнему держа меч в воздухе, таким же холодным тоном приказал я псу.

— Фолкет! — привлекла моё внимание Твайлайт, — Спайк пропал!

Оглядев своих спутников и пещеры вокруг, я понял, что единорожка права, потому что Спайка и впрямь не было видно.

— Где дракон? — подойдя к белому бульдогу и не дав ему встать, я навис над ним, оскалив зубы и перейдя на угрожающий рык, — Где он?! Где дракон?!

— Не знаю я! — крикнул мне испуганно пёс. — Его могли захавать к себе другая банда алмазных псов!

— Другая банда? — с недоумением спросил я. — Вас тут что, несколько?

— Да, — крикнул мне пленник. — Я всё расскажу, только отпусти меня!

— Нет, не отпущу, — продолжая прижимать пса ногой к земле, ответил я, — Рассказывай о той банде всё и не ври мне, блохастый!

— Да эти чёрные — полные идиоты без фантазии! — начал отвечать мне кобель, — Они даже название своей банде придумали дурацкое…

— Какое еще название? — резко перебил я собеседника.

— Они назвали себя Diamond Dogs, — с нескрываемым презрением фыркнул пёс, — Это же название нашей расы, но на этом дебильном эквестрийском…

— Где они?

— Их логово на три уровня ниже нас, — бульдог постучал лапой по земле.

«Значит, именно от них я недавно пришёл. Иронично, сука!»

— Веди нас к ним, живо! — приказал я псу, резко подняв его с земли, и сразу же приставил меч к горлу, — И если подумаешь нас кинуть, то точно останешься гнить в ближайшей яме без головы!

— Хорошо, хорошо! Как скажешь!

— А как же я? — подал голос Мшешь, — Вы меня тут оставите связанным чо ли?

— Да, — сухо ответил я, — Эпплджек, завяжи ему пасть, чтобы не рявкал.

Связав французского бульдога, мы пошли за его белым сородичем, с которого я не спускал глаз — а то как бы чего не выкинул. Во время этого оказавшегося довольно долгим пути мы не сказали ни слова, и в конце концов пришли в ещё одну огромную пещеру, со стены которой на нас смотрела грубо нарисованная собачья морда на фоне алмаза и надписи «Diamond Dogs» на эквестрийском. Что самое удивительное, так это то, насколько тщательно и идеально был изображён алмаз с его тщательно прорисованными гранями.

«Diamond Dogs»? Прямо какое-то интересное совпадение выходит, но мне в голову приходит ЧВК одноименное из игры Metal Gear Solid V»

— Это их знак, я правильно понимаю? — спросил я у пленника.

— Да, — кивнул он, — Такой же тупой, как и они сами!

— И мы на их территории, верно? — на этот раз вопрос исходил уже от Твайлайт.

— Да, верно, и нам тут…

— Пизда, — закончил я мысль, услышав топот сразу как минимум десяти пар лап, приближавшихся к нам с нескольких сторон сразу.

Как я и ожидал, именно столько алмазных псов выбежало через пару мгновений сразу из трёх проходов перед нами. Псы были облачены в металлическую броню чёрного цвета, судя по её грубому виду, изготовленную ими самими, и несли в своих лапах такие же самодельные копья. Мы мигом оказались взяты в полукольцо. Держа меч наготове, я начал выискивать слабые места в доспехах врагов, чтобы как можно эффективнее их обезвредить, затратив минимум сил.

В один момент в центр комнаты прямо из-за спин своих товарищей вышел внушительных размеров пёс, ростом достававший мне до пасти и напоминавший ротвейлера по форме головы. Он был без шлема, в отличие от своих товарищей, и я смог внимательно рассмотреть его испещрённую старыми рубцами морду. Левый глаз этого пса был слепым, и судя по шраму, что проходил прямо там, где находился глаз, вряд ли «ротвейлер» лишился его иначе, чем в бою.

— Смотрите-ка, кобели, — сказал он своим бойцам, показывая лапой на меня. — Какой большой злой пони! Ещё и какой меч с собой прихватил!

В этот момент он посмотрел вновь на меня, и наши взгляды пересеклись. Через пару мгновений пёс усмехнулся и обратился уже ко мне:

— Тебе меч не великоват, жеребчик? — с издевкой произнёс он, — Поранишься же!

— Для тебя даже маловат.

— А может быть, у тебя достоинство маловато? — в голос рассмеялся он, и его смех подхватили остальные псы, — Небось будешь убеждать меня о важности гармонии, дружбы и взаимопонимания, щенок?

— Я не жил в Эквестрии и про идеологию этой страны крайне мало знаю, — ответил я, сделав шаг ближе к противнику, на что псы только выше подняли копья, целясь ими мне в морду, — Про местную Гармонию я вообще в душе не ебу.

— Откуда тогда ты такой нарисовался, а? — спросил ротвейлер, вытащив из ножен внушительных размеров меч, похожий на тесак, и положил его себе на плечо, придерживая лапой за рукоять.

— Я большую часть своей жизни провёл в Нова Грифонии и служил в армии.

Все псы переглянулись, а во взгляду сопровождавшего нас белого бульдога мелькнуло удивление.

— Раз так, то давай поговорим на равных, солдат, — предложил собеседник и вонзил меч остриём в землю, оперевшись на него, — Чего тебе и твоим мымрам надо?

— Кто это — мымры?! — возмутилась Рэйнбоу Дэш, — Да я тебя…

Она не успела договорить, ибо я, рыкнув на неё, недвусмысленно дал ей понять, чтобы она помалкивала.

— Во-первых, с кем я имею честь беседовать? — спросил я.

— Я Войцех, — указал пёс на себя, — А ты кто таков?

— Фолкет Фаэрвинг, — ответил я, не задумываясь, — Уже бывший унтер-офицер армии Нова Грифонии.

— Унтер-офицер? — почесал затылок Войцех, — Это звание такое?

— Младший сержант, если по-местному.

— И что же ты здесь делаешь, офицер? — спросил главарь банды.

— Я хочу узнать, — ответил я вопросом на вопрос и сделал ещё один шаг вперёд, — Где дракон?

— Этот карлик? — поднял пёс «бровь» и усмехнулся, — Он сбежал от нас, и мы его тоже ищем.

— А вы почему? Хотите навредить ему?

— Он спиздил у нас инструменты для измерения, а других у нас нет, — рыкнул главарь шайки, — Я так понимаю, что он с вами?

— И вы не знаете, где он? — вновь спросил я.

— Без понятия, — пожал плечами большой пёс, — Но он не мог далеко убежать. Учитывая запутанность наших тоннелей, этот недомерок скорее сдохнет от голода, чем сможет найти выход.

— В таком случае, может быть, стоит объединиться и найти его? — предложил я.

Главарь призадумался. Через минуту он хотел что-то сказать, но тот псовый гвардеец, что стоял рядом с ним слева, что-то шепнул ему на ухо.

— Хорошо, так и быть, но лишь на время.

— Прежде, чем мы приступим к поискам, у меня есть вопрос, — обратился я вновь к главарю банды.

— Что ещё? — с раздражением ответил тот.

— Как так вообще получилось, что вы, алмазные псы, вообще враждуете?

— Эти неудачники, — ротвейлер указал на бульдога, — не умеют нормально работать и могут только пиздить кристаллы, делая из них всякое дерьмо вроде ошейников, которые я бы побрезговал носить даже для сексуальных утех со своей женой!

— Эй! — начал возмущаться белый бульдог. — Ошейники не дерьмовые! На них много сил тратят!

— Захлопни пасть, Едржей! — зарычал на своего оппонента Войцех, — Ты получше этих пидарасов будешь, но доскулишься рано или поздно до того, что тебя отпиздят до полусмерти!

— Можете заткнуться, а! — возмутился уже я, глянув на обоих псов, — Мы будем искать Спайка или нет?!

— Так зовут этого недоросля? — спросил Войцех.

— Да, — кивнул я, — Так что?

Мы приступили к поискам, которые продолжались довольно долго. В это время мы перекинулись парой слов с главарём банды псов, и он подметил, что такого пони, как я, ещё не видел. Я ответил ему, что я полукровка, полудракон-полупони. Этот факт вызвал у моих собеседников ещё больше удивления.

В конце концов мне повезло, и дракончик сам наткнулся на меня, буквально. Выбегая из тоннеля, по которому я шёл, он не заметил меня и ударился о мою ногу, уронив инструменты на землю.

— Спайк! — радостно воскликнул я при виде фиолетового ящера, — Наконец-то я тебя нашёл! Ты не сильно ушибся?

— Фолкет! — дракончик вскочил и обнял меня, куда смог достать, — Как же я рад тебя видеть! Я думал, что ты погиб, когда пол обвалился!

— Меня не так легко убить, — улыбнулся я и показал ногой на инструменты, — Зачем украл у алмазных псов их измерительные приборы?

— Откуда ты знаешь? — удивился Спайк, глядя на меня.

— Мы все вместе тебя ищем, и инструменты нужны, чтобы нас выпустили отсюда, — честно ответил я дракончику, — Сейчас я выведу тебя к остальным, ты вернёшь инструменты, и нас сопроводят к выходу. Я договорюсь.

— Как ты умудрился с этими блохастыми поладить?

— Скорее не допустить кровопролития и договориться, — пожал я плечами и кивнул в сторону, — Идём!

Нашли остальную компанию мы быстро, вот только оказались в ситуации, когда две враждующие группировки алмазных псов уже были готовы разорвать друг другу глотки. Мне пришлось встать между двумя лидерами и попытаться договориться с обоими, пока Спайк пытался заслонить собой Шестёрку, стоя в стороне.

С трудом, но мне удалось более-менее успокоить лидеров бандитов-собак и выяснить причины их вражды. Оказалось, что одна из групп, что была одета в чёрное, заставляла всех без устали трудиться по четырнадцать часов в сутки, копая тоннели и добывая кристаллы. Некоторым псам это не понравилось, и они подняли бунт, окончившийся тем, что повстанцы были вынуждены сбежать вглубь пещер, прихватив с собой значительную часть добытого. Поскольку сбежавшие оказались квалифицированными шахтерами, то быстро построили сеть запутанных тоннелей, чтобы их не нашли, и начали строить свой собственный рай, где никто не будет работать.

Так продолжалось несколько лет, и «тунеяцы» стали совершать набеги на местное шахтёрское поселение в двадцати километрах отсюда, под названием «Нейгарские водопады». И спустя ещё некоторое время Войцеху надоело терпеть лентяев под своим носом, после чего он решил выследить тех и насильно затащить на работы, на этот раз по шестнадцать часов, но ничего не вышло.

Теперь же, когда прибыли мы, большая часть псов с обеих сторон собралась в одном месте, и могла произойти битва насмерть, если бы не моё вмешательство. Кража инструментов же ещё больше подстегнула Войцеха к наказанию «тунеядцев».

Выслушав обе стороны конфликта, я пришёл к выводу, что целесообразнее будет рассказать этим идиотам о том, что может произойти, если до этой долины доберутся капиталисты Эквестрии. Я смог донести до них мысль, что вне зависимости от победы той или иной стороны, эквестрийцы найдут это место и попросят псов потеснится, и в случае отказа вполне могут применить силу. Псы на это рассмеялись, но я заверил их, что пусть военные и стараются избегать конфликтов, но от пули из мушкета никто не застрахован. У меня потребовали доказательств, и я рассказал о железной дороге, которую строят в этом направлении, что подтвердил один из прислужников Войцега.

Всё это заставило псов задуматься и пойти на переговоры ради потенциального выживания. Одна из сторон требовала шестичасового рабочего дня, но Войцех был категорически против. Я попытался договориться на восемь часов, но и на это лидер банды не согласился. В итоге сошлись на десяти часах с получасовым перерывом на обед, что устроило всех.

Покончив, наконец, с внутренними распрями между представителями одной расы, я и Шестёрка попросили вывести нас наружу. Однако в последний момент Рэрити добавила, что без собранных Спайком кристаллов не уйдёт.

Очередной виток переговоров занял значительное время, но, убедив лидеров банд в том, что это можно считать за награду в нашей помощи им, мне всё же удалось получить тележки обратно, после чего мы наконец-то двинулись обратно к поезду.

Переход через снежную пустошь занял больше времени из-за груза глубокой ночи на улице. Всю дорогу мне приходилось выслушивать причитания Рэрити о том, как с ней плохо обращались, утешения ее подруг и браваду о храбрости Спайка, что мнил себя рыцарем. Когда всё это начало мне надоедать, мы уже дошли до ожидающего нас поезда, и мои попутчицы вместе с дракончиком устроились в вагоне-ресторане, чтобы наконец поесть, пока я платил машинисту пять тысяч битс за простой состава и ожидание.

Когда я сам приготовился поесть густого супа из тефтель, картофеля, капусты, моркови и гороха, ко мне подсела Эпплджек и подошла остальная пятёрка ее подруг. Спустя где-то минуту пристального взгляда на меня, от которого у меня возникло ощущение, что меня буквально сверлят глазами, я уже хотел спросить, в чём, собственно дело, земнопони наконец-то заговорила:

— Фолкет, я вспомнила наш разговор перед тем, как Пинки отправилась в кантерлотскую больницу, и мы его не закончили.

Я отложил большую ложку, тяжело вздохнул и потёр виски копытами, взглянув на всех, кто собрался вокруг меня.

— Что вы хотите знать, кобылки?

— Ты был в Балтимейре, верно? — спросила Эпплджек, поставив правую переднюю ногу на стол.

— Да, я был там, — подтвердил я, кивая, — И что с того?

— Пинки Пай сказала, что принцесса Луна хорошая пони, и её подданные никогда бы не поступили так, как рассказывают в газетах. Я уверена, что кто-то точно врёт. Скажи, Фолкет, что там произошло на самом деле, ибо все мы хотим это знать.

Я вновь оглядел их и снова тяжело вздохнул.

— Вы хотите узнать прямо всё?

— Да, — подтвердила Рэйнбоу, — Всё, даже если это будет слишком кроваво.

Её подруги лишь кивнули в согласии, и я начал рассказ во всех подробностях. Пони и дракончик не перебивали и не задавали вопросов, но по ходу повествования мимикой и словами демонстрировали своё отношение к произошедшему: Эпплджек ругалась себе под нос; Спайк рычал, когда слушал о избиении жеребёнка; Пинки с её гладкой опущенной гривой выглядела грустной и чуть ли не рыдала; Твайлайт записывала, но всё так же ругаясь себе под нос об идиотизме жителей города; Флаттершай опустила глаза к полу и тихо всхлипывала. Рэрити же в тот момент, когда я упомянул о жеребце, которому отрезал ногу, вообще упала в обморок, но подхвативший единорожку Спайк быстро привёл её в чувства.

Когда я закончил, кобылки выглядели ошарашенными, а на их мордочках читались смешанные чувства. Несколько томительных секунд ожидания тянулись и тянулись, но я терпеливо дождался, пока Эпплджек молвила слово:

— Я вижу, ты не врёшь, — подытожила она и отпустила взгляд, — Значит, многое из того, что нам говорили — это ложь…

— Кроме агрессивности фестралов в бою, — добавила голубая пегаска, — Но я считаю, что они поступили правильно!

Все кобылы дружно посмотрели на Рэйнбоу Дэш, заставив ту немного занервничать.

— Я что-то не так сказала?

— Сахарок, — начала земнопони-фермерша, — ты все правильно говоришь, но можно было бы тех плохих пегасов и не убивать.

— Потеря крыльев для нас, как и для всех летунов, смерти подобно, — объяснила радужногривая, — Если не в бою, то от самоубийства, но мы погибаем, если лишимся крыльев.

Фермерша тяжело вздохнула и вновь посмотрела на меня.

— Ты настоящий герой, Фолкет! Ты спас…

— Герои не устраивают резню, — перебил я, отведя взгляд.

В свою очередь фермерша посмотрела в сторону, на своих подруг, а потом вновь на меня.

— Теперь нам всё ясно. Нам всем нужно время, чтобы поразмыслить об этом. Так ведь, кобылки?

Остальные дружно подтвердили её слова, и, сказав мне спасибо, за то, что я вытащил всех из передряги с псами, Шестёрка оставила меня одного в вагоне доедать мой уже остывший суп.

Стевриан. Глава 30: Праздник нового года

1 — Назван в честь грифона, родом из Аквелии, который его и придумал

C разрешения автора "Стевриана Анласа", по моей (TiZed) просьбе.

"Кровью мечта обагрена..." — Моя заявка со следующей сюжетной завязкой: Бегущие Республиканцы, проигравшие свой бой за земли Империи с Лордом-Протектором устраивают "Морской Поход", аналогично "Северному Походу". Здесь, на Хауклендских Архипелагах, отчаянные и обречённые, готовятся дать свой последний бой против полчищ Новой Империи Грифонов...

Специально для тех, кто хотел начать писательство по EAW, но не знал, с чего начать. Более подробно о идее вы сможете узнать на самой заявке:

https://ficbook.net/requests/647990

Можете лично писать автору заявки, если хотите заняться с этой идеей. Также напоминаю, что изменения приветствуются, если они остаются в рамках мира и самой заявки

«Сегодня тридцать первое число месяца льда. Эквестрийский аналог декабря. Совсем скоро наступит новый тысяча первый год, и я рад самому празднику, ибо даже в этом мире любят готовить салат оливье, пусть и майонеза к нему ещё не придумали, хотя потуги к этому и имеются.

Забавно, но мои слова насчет возросшей деятельности капиталистов Эквестрии оказались пророческими, и кто-то из них (убей, не помню кто) предложил увеличить число гражданских заводов, и ускорить темпы перехода с чисто естественной пищи на более «синтетическую», которую ускоренно выращивают. Зная местную знать и бизнес-пони, я полагаю, что такая пища будет исключительно вредной, зато прибыль от такого производства быстро окупит себя. С другой стороны, Селестия ещё не приняла решение по этому поводу, ибо на неё также давит образованная пять лет назад партия «зелёных».

«Зелёные» в свою очередь, как и на Земле, выступают за сохранение природы в первозданном виде и своими митингами мешают индустриализации… И всё это вскрылось за такой короткий период времени. К слову, Флаттершай тоже состоит в данной партии, что меня не удивляет от слова совсем — это закономерно, учитывая её характер. Я с этими личностями сам еще не сталкивался на данный момент (Флаттершай не в счет), но как-то желанием и не горю.

У Селестии огромная власть и влияние — она могла бы «зеленых» расформировать одним своим приказом, но не делает этого. Либо она слабохарактерная в некоторых вопросах, либо держит их намеренно, как некий противовес любителям заводов и дешёвой рабочей силы.

Как бы то ни было, пока с Пинки всё нормально, и её самочувствие опасений не внушает. Я стараюсь навещать её ежедневно, ибо знаю — каково это, когда живешь с такой болезнью. Теперь весёлой земнопони нельзя надолго оставаться одной, как бы она ни хотела, и с этим ничего не поделать. Печально, но такова жизнь.

Спайк вновь зачастил ко мне в гости и беседует со мной на разные мелочные темы. Один раз спросил о том, что подарить Рэрити, но вчера задал несколько неожиданные вопросы. Конкретно он спросил меня о том, каково мне было, когда я убивал тех пони в Балтимейре, не чувствую ли я как мне совестно за это и т.д. Я честно ответил ему, что мне жалко лишь погибших и раненных фестралов, а тех уродов я бы убил еще раз. Получив такой ответ, дракончик надолго задумался и больше мы на эту тему не говорили. Не знаю, что он там себе надумал, но как бы мне не пришлось объясняться с его сестрой, что я мол совращаю ребенка подобными мыслями.

Забавно, что она ничего не говорит о сексуальных предпочтениях младшего братца, что мне аж интересно, почему? Учитывая ту неловкую ситуацию между нами пару месяцев назад… Хотя не, раз Спайк так влюблен в Рэрити, то он с большой долей вероятности бисексуал. Ну, я даже не удивлен, ибо ящеры тоже бывают любвеобильными… По себе знаю, скажем так.

Ещё мне кажется или Шестерка начала меня больше уважать после того, как я рассказал им про произошедшее в Балтимейре? Думаю, что так оно и есть, ибо недавно меня несколько раз просили дать совет по тому или иному делу, а вчера так и вообще Эпплджек попросила присматривать за Эпплблум и её подругами весь день. Значит, доверяет несмотря ни на что.

Эти неугомонные меткоискательницы меня чуть до ручки не довели своими… Выкрутасами и идеями получения кьютимарок. Но даже не это оказалось самым бесячим, а то, что мне достаточно было оставить их у себя дома минут на пятнадцать, пока я зашел в душ, как они умудрились отпереть дверь на задний двор и взять лежащее там оружие. Зачем оно им? А за тем, чтобы его начистить и отполировать. У них вышло не идеально, но весьма неплохо, тем более за такое короткое время и с их размерами… Однако, несмотря на успехи в этом деле, кьютимарки они не получили и немного расстроились.

Уже вечером, когда они ушли, я, наконец, смог вздохнуть спокойно… как я думал. Достаточно мне было прилечь и вздремнуть, как из сна меня выдернуло что-то очень страшное, но что именно — я не запомнил. Что бы я не увидел, но, возможно, это события последних месяцев на психику давят. Дело не в том, что я всё же боюсь мертвых — мне не страшно, и на тела могу смотреть спокойно. Однако меня, судя по всему, крайне терзает факт того, что я не просто не спас тех трёх фестралов, но и позволил многим пострадать. Не, конечно, фестрал Блэк крайне опытный в организации отрядов и обороны, но все равно скверно на душе».

Поставив точку, я отложил блокнот и спрятал его вновь в подвал. А затем уселся за стол и закрыл глаза, расслабившись и пытаясь сбросить нахлынувшие неприятные воспоминания.

Сегодня день обещал быть хорошим, ибо у пони тоже существовал праздник нового года, а значит и подарки, салаты, да и вообще была возможность поесть вдоволь нахаляву. Разве что немного удручала та деталь, что мне тоже придётся помогать в готовке, но тут уж ничего не поделаешь. Плюс ко всему, Твайлайт обещала кое-что показать всем нам, когда мы соберемся вечером, и на уме крутилось много вариантов — что именно.

Когда я собрался было позавтракать и уже стал готовить на сковороде капибарские консервы, в дверь постучали. Судя по звуку — не лапой, а копытом. Я подошёл к двери и открыл её, глянув сразу по уже устоявшейся привычке вниз. На крыльце стояла Эпплджек с жёлтым шарфом на шее.

— О, привет, Фолкет! — улыбнулась она, как только я появился перед ней, — Я еле нашла твой дом. Его видно лишь в упор.

— Всё верно, — ухмыльнулся я, приглашая кобылу войти и уступая той место, — На дом наложены чары, которые не позволяют его заметить издалека.

— Ух ты! Неожиданно! — восхитилась фермерша, входя в дом и снимая шарф зубами, закинув его на полку около двери, — Да и дом какой большой!

— Что есть, то…

— Погоди-ка! — оранжевая кобыла принюхалась, перебив меня, — Что ты там готовишь?

— Консервы из капибары жарю, — честно ответил я и поспешил на кухню, чтобы перемешать еду на сковородке, чтобы та не сгорела.

Фермерша немного поморщилась и тряхнула головой, входя вглубь дома, садясь у дивана.

— Что-то хотела? — спросил я кобылу, перемешивая еду на сковородке, — Дай угадаю: попросить помочь по ферме?

— Да, в некотором роде, — пожала плечами Эпплджек, заглянув ко мне на кухню, — Но не только это.

— Что ещё? — спросил я, перемешав еду еще раз.

— Мы с кобылками подумали насчет произошедшего в Балтимейре и пришли к выводу, что ты герой…

Это было неожиданно. Честно сказать, не ожидал, что меня будут оправдывать, ведь я не смог всех спасти. Я выключил пламя на плите, отложил сковородку в сторону, и тяжело вздохнул.

— Герои не устраивают бойни на улицах городов, — с небольшим раздражением сказал я, взглянув на фермершу, — Герои спасают невинных, а не заставляют их погибать.

— Погибать?! — недоумевающе воскликнула Эпплджек.

— Те фестралы, которых я должен был защитить, погибли от ран в больницах, так и не приходя в сознание…

Яблочная пони ненадолго задумалась, опустив глаза в пол, и через пару секунд снова посмотрела на меня, когда я раздраженно фыркнул.

— Я слышала об этом, — кобыла подошла ко мне ближе, — Сахарок, не вини себя так сильно. Брат Твайлайт на днях заглядывал, и мы расспросили о том, что произошло и…

— И что он сказал? — перебил я собеседницу, задав той вопрос, — И почему я о его приезде не узнал?

— Он приезжал всего на пару часов проведать Твайлайт и Спайка, а потом отправился вновь на поезд.

— Он приехал на поезде? — хмыкнул я, сев на пол, — И уехал не в Кантерлот, как я понимаю?

— Верно, — кивнула собеседница, — Он уехал в противоположном направлении. Сказал, что по долгу службы.

«Наверное это связано с деятельностью чейнджлингов, не иначе», — предположил я про себя, почесав свой подбородок копытом.

— В общем, всё понятно, — наложил я еды на тарелку, взял её телекинезом и пошёл в направлении дивана, сев на него в итоге, — так что он сказал-то?

— Он рассказал о том, как ты поступал с виновными пони, — Эпплджек скривила морду и перевела взгляд на окно, усаживаясь напротив меня, — И ещё он сказал про то, как ты спас тех фестралов. Они весьма сильны, как я помню из того, что читала, но с толпой в сотни пони даже они бы не совладали.

— Верно, в некотором роде. Но…

— Я знаю, что это не сильно оправдывает зверства, — перебила меня фермерша, подняв копыто на уровень груди перед собой, — однако я вижу, что ты не плохой. Ты хороший пони, просто рос в жестоком обществе, служил в жестокой стране и понятия не имеешь о гармонии.

— Гармонии? — удивленно вскинул я «бровь», отправив первый кусок мяса в пасть, — Что это вообще такое? Я здесь живу полгода, и мне никто так это объяснить не удосужился.

— Гармония — это философия мира, — стала объяснять мне оранжевая земнопони, — в основе лежит мысль о том, что каждый заслуживает право на жизнь, свободу, цивилизованность, равноправие, понимание и многое, многое другое.

Мне так и захотелось скосплеить мем про «охренительные истории», но я сдержался, да и повторить я бы все равно не смог из-за ограничений в сгибании ног, поэтому я просто сидел и слушал, поедая мясо.

— Принцесса Селестия учит, что все проблемы можно решить коллективно и добрыми намерениями. Учит, что не бывает плохих существ, но есть плохое окружение.

А вот это мне уже было не понять.

— Дай угадаю, — я слегка повернул голову набок, хитро улыбнувшись, и положил тарелку на тумбочку, — Существо нужно изолировать от данного окружения, чтобы оно познало данное учение?

— В общем-то да, — улыбнулась и кивнула кобыла.

Я тяжело вздохнул в ответ и недовольно нахмурился. Как наивно, да…

— А теперь послушай то, что я скажу, — с этими словами я подвинулся к фермерше чуть ближе и посмотрел ей прямо в глаза, — я лично увидел, как у вас работает эта самая гармония. Я не обязан говорить про тот случай в Хуффингтоне, но всё же расскажу…

— Погоди-погоди! — воскликнула Эпплджек, перебив меня, — Хуффингтон? Там ведь погром в церкви произошел! Я знаю об этом случае!

— Откуда знаешь? — хмыкнул я, вскинув в удивлении «брови». Не ожидал я таких познаний от обычного эквестрийца, пускай и одного из элемента гармонии.

— Мой родственник Голден Делишес рассказал, — земнопони встала и начала ходить по комнате, — Он был в церкви, когда ездил по своим делам, и решил попутно сходить на службу.

Внезапно Эпплджек остановилась напротив меня, повернула голову в мою сторону и воскликнула:

— Ты! — подойдя ко мне весьма близко она продолжила, — Именно про тебя он говорил!

Я замер на несколько секунд, не зная, что ещё и ответить. Даже не знаю, что она услышала от того знакомого.

— И что же он сказал? — с тихим вздохом спросил я.

— Он сказал, что ты вступил в схватку с жрицей и чуть её не убил! — возмущенным тоном сказала мне собеседница, глядя на меня снизу вверх с приоткрытым ртом.

— Всё было совершенно иначе, — покачал я головой, — Не я один вступил в конфронтацию — это раз.

Я топнул ногой один раз, начав перечислять.

— Второе: Августина напала на нас первой. Нас было трое: я, Луна и Вульпа.

Я топнул ногой дважды, подняв слой пыли с пола.

— В третьих: в процессе драки она чуть не убила прихожан, воспользовавшись магией света…

— Магией? — Эпплджек сильно удивилась, открыв глаза шире, — Она же земнопони!

— Может она и земнопони, но обладает очень сильной магией света, уж поверь.

— Но зачем же ты вообще с ней конфликтовал? — спросила кобыла, явно недоумевая от подобного.

— Не я, а она сама, — фыркнул я хмуро, — она подослала двоих своих прихожан устроить пожар в доме, где собрались поклонники Луны, за которыми мы и приехали.

Между нами повисло напряжённое молчание, и мы, сухо сжав губы, смотрели друг другу в глаза.

— Зачем ей это делать? — недоумевала собеседница.

— Ситуация сложная и простая одновременно. Скажу лишь то, что это связано с её прошлым и с её профессиональной деятельностью.

— Что же с ней в итоге случилось? — спросила Эпплджек, прижав уши к голове.

Я вновь взял тарелку в телекинез и съел пару кусков мяса, сделав небольшую паузу, после чего продолжил:

— Она продолжает свои проповеди, путешествуя по стране, ибо она согласилась сотрудничать с принцессой, когда та предложила выбор: либо работа на неё, либо смерть за покушение на жизнь диарха.

Эпплджек тяжело вздохнула и на секунду отвела взгляд в сторону. Кажется, она испытывала сейчас облегчение.

— Наверное, хорошо, что она извинилась, верно? — фермерша вновь подняла уши торчком и слабо улыбнулась.

Вместо ответа я лишь несколько секунд серьёзно посмотрел на нее.

— Верно же? — улыбка Эпплджек исчезла с её морды и уступила место взволнованному выражению.

— Луна в наказание отняла у неё зрение, — сказал я с суровым видом и отправил в пасть еще кусок еды, — Хотя чисто технически она и так была слепая.

— Ужас какой! — воскликнула Эпплджек, а затем задумалась и спросила, — В смысле слепая?

— Я не буду вдаваться в подробности, — я съел последний кусок мяса и направился на кухню с тарелкой в телекинезе, попутно продолжив говорить, — Но из-за одного случая в детстве она лишилась зрения, однако при помощи магии она обрела альтернативу ему и возможность использовать магию света.

Я помыл за собой тарелку, положил её в шкаф, где у меня лежала вся остальная посуда, после чего повернулся к Эпплджек и продолжил:

— Ладно, хватит разговоров о плохом. Ты хотела, чтобы я помог тебе на ферме?

Та кивнула. Собравшись, мы вышли из моего дома и направились на ферму. По пути я обратил внимание на стоявшие на краю города линии электропередач, которые были установлены три дня назад пони-рабочими. Я даже задумался над тем, каким образом Селестия собралась сплачивать народ с помощью пропаганды, но догадка, что пришла на ум, меня несколько удивила.

— Поверить не могу, что они провели электричество и поставили все эти столбы всего за один день! — восхищенно сказала фермерша, глядя на линии электропередачи, выводя меня из задумчивости.

— Что ж, теперь и в Понивилле будут блага цивилизации, а то даже в Балтимейре есть электричество, а здесь до сих пор используют масляные лампы для освещения улиц по ночам.

— Теперь да, — улыбнулась фермерша, — Может быть, теперь не придется каждый вечер ходить на улицу и зажигать фонари… Кстати, Фолкет, — внезапно обратилась она ко мне, — у тебя дома уже есть электричество. Откуда оно у тебя?

— У меня генератор в подвале, — пожал я плечами, уже видя ферму семьи Эпплов в поле зрения, — Не такой уж и отличный, но мне хватает.

— А газ? — вновь спросила собеседница, — Он у тебя откуда?

— Мне его периодически привозят в баллонах, которые я меняю по мере надобности, — честно ответил я, вспомнив, что в последний раз мне баллоны завозили месяц назад, а в доме остался на запас лишь один из них. М-да. Не густо.

В дальнейшем Эпплджек более ничего не спрашивала. Впрочем, на это времени и не было особо. Как только мы пришли на ферму, нас встретили бабуля Смит и Биг Макинтош, которые о чем-то обеспокоенно переговаривались.

Как выяснилось, дел на ферме было много, и они пытались распределить обязанности, однако красный жеребец не был согласен с некоторыми пунктами. Я, выслушав их, изъявил желание помочь и первым делом, которое мне поручили, был ремонт общего душа, что неожиданно перестал работать.

Проверка труб, которую производили ещё до моего прихода, ничего не принесла, поэтому проблему решили искать в водонакопителе. Она и заключалась как раз в том, что слить воду было невозможно, как и залезть внутрь — была нужна помощь единорога.

Поскольку водонакопитель находился на втором этаже, то мне пришлось подняться по жутко скрипучей лестнице, что угрожающе потрескивала под моим весом. Наконец, оказавшись на месте, я открыл дверцу помещения, где находился водонакопитель, и заглянул внутрь.

Внутри было мало места для меня, поэтому я не смог далеко пройти вглубь, дабы не застрять. Аккуратно протиснувшись внутрь, я заметил там нечто похожее на большую, примерно на половину комнаты размером, воронкообразное углубление, заполненное до краев слегка мутной водой.

— Ну, что там? — спросила Эппплджек позади меня.

— Можно лампу? — повернув голову к кобыле, попросил я. Та удивлённо хлопнула глазами.

— У тебя же зрение в темноте хорошее, и ты не видишь?

— Вода слишком мутная, — сказал я, — Так можно лампу?

Мне принесли зажженную масляную лампу, и я взял её телекинезом, приблизив к водной глади. Вглядевшись туда, я увидел что-то черное на дне, блокирующее водосток.

— Так что там? — вновь спросила Эпплджек.

— Что-то заблокировало водосток, — вновь повернув голову, ответил я, — Нечто черное и довольно большое. Сейчас попробую вытащить.

Я снова посмотрел на воду и попытался зацепить телекинезом объект на дне водосборника, начав выдёргивать его. Это результатов не принесло, и я решил сменить тактику, начав крутить объект то по часовой, то против часовой стрелки, наклоняя его в стороны. Спустя некоторое время у меня получилось вытащить это из слива, но я не расчитал силу, с которой дернул, и слишком резко вытащил предмет из воды, обрызгав себе голову. Отряхнувшись, я посмотрел на то, что я выловил, и увидел…

— Что там такое? — в очередной раз задала вопрос нетерпеливая оранжевая земнопони.

Я повернул голову в её направлении и поднес то, что вытащил, к свету фонаря.

— Мёртвую ворону.

Рыжая земнопони удивлённо выдохнула, отшатнувшись назад. А остальные с явным удивлением уставились на неё.

— Как она там оказалась? — задала вопрос бабуля Смит, что появилась в проходе вместе с Биг Макинтошем.

Я хмыкнул и, пожав плечами, стал осматривать потолок и стены, обнаружив у самого верха большую дыру. Её размера оказалось достаточно, чтобы ворона смогла протиснуться.

— Она залезла сюда с крыши, — кивнул я на дыру головой, — Возможно хотела в тепло, но упала сюда и утонула.

— Какой кошмар! — воскликнула престарелая кобыла с зеленой шерстью, — Что теперь?

— У вас есть что-нибудь, во что её можно завернуть и куда-то выкинуть?

— Да, есть, — кивнула Эпплджек, — пакет.

— Хорошо, — я повернул голову вновь на водосборник и поморщился, а затем вновь глянул на остальных, — Воду нужно слить и всё тут вычистить, иначе есть риск отравиться. Знаете ли: трупы действуют на воду отнюдь не положительно. Кстати, а как ворона вообще застряла в водостоке? Труп же должен был всплыть.

Биг Макинтош потоптался на месте и, заметив мой вопросительный взгляд, ответил:

— Я мылся вчера, и вода просто перестала течь в один момент.

— Ясно, — хмыкнул я, переведя взгляд на мёртвую ворону и обратно, — При сливе воды её просто засосало в трубу.

— Это вчера было? — повернувшись к брату, Эпплджек слегка толкнула того в бок, — Ты тогда забавно смотрелся весь в мыле и ещё кое с чем.

От таких откровений Биг Мак смущенно отвернулся, а фермерша в голос заржала. Я же недоумевающе, как и бабуля Смит, смотрел на них обоих. Такие откровения между братом и сестрой были для меня небольшой неожиданностью.

— Сестра, — тяжело вздохнув, ответил ей жеребец, — Я же тебе говорил, чтобы ты стучалась, когда заходишь в душ, когда я моюсь.

— Да ладно тебе, сахарок, — постепенно унимая приступ смеха, сказала брату Эпплджек, — Твоя реакция была бесподобна! Не смотри на меня так, словно сам не оценил.

Биг Макинтош вновь смущенно отвернулся, а я закашлялся, привлекая к себе внимание.

— Может займемся лучше делами?

Кинув ворону в мусорный мешок, предварительно завернув её в пакет, я взял из копыт щётку на палке и сказал, чтобы воду снизу слили полностью, отвинтив от душа разбрызгиватель. Когда же вода полностью исчезла, я взял чистящее средство, что предоставили мне Эпплы, и стал оттирать щёткой стены водосборника. Спустя примерно два часа работа была закончена, и водосборник снова заполнился чистой водой.

Пообедав вместе с семьей Эпплджек, я помог им счистить снег с крыши и заделать в ней дыру, чтобы подобной диверсии со стороны ворон более не повторялось. Полностью дела на ферме мы закончили лишь вечером, и на этом решили отправиться к Твайлайт, дабы посмотреть, чего она там такого припасла на Новый Год.

Подойдя к дому-дубу Твайлайт, Эпплджек постучалась в дверь, и затем мы принялись ждать. Долго стоять на морозе нам не пришлось, и вскоре нам открыл Спайк. По каким-то странным и неведомым нам причинам он был обвешан гирляндой.

— Спайк, — сказал я, слыша на фоне, как Эпплджек отчаянно пытается не смеяться, — Что с тобой случилось? Почему ты весь в гирлянде?

— Потому что помогаю Твайлайт украшать дом, — закатив глаза, ответил дракончик, — Меня тут в качестве елки решили использовать.

Я недоумевающе переглянулся с рыжей земнопони.

— Спайк, — серьезным тоном, обратился я к нему, — Я понимаю, что тебе хочется пошутить, но мы пришли как раз помочь и посмотреть, что там приобрела твоя сестра.

— Конечно… — фыркнул дракончик и обиженно сложил лапы на груди, — никому я не интересен. Ладно, проходите.

Мы обтёрли и отряхнули копыта, входя внутрь помещения, и я тут же услышал голос Твайлайт на фоне закрывающейся двери позади себя.

— Спайк! — судя по всему, голос звучал со второго этажа, — Ты где там возишься?

— Извиняюсь, но он меня и Эпплджек встречал, — ответил я заместо фиолетового ящера. Твайлайт в ответ шустро спустилась по лестнице вниз и остановилась напротив нас.

— Хорошо, что вы зашли! — единорожка широко улыбнулась и кивнула в сторону кухни, — Фолкет, ты точно сможешь мне помочь.

— И чем же я могу помочь?

Я встал по центру комнаты и заглянул на кухню в то время, как Твайлайт, Эпплджек и Спайк входили туда. Уже в самой кухне на столе стояло нечто, похожее на большой квадрат, что был накрыт полотенцем. Многозначно хмыкнув, я наблюдал, как Твайлайт стянула полотенце, и пред моим взором предстал самый что ни наесть настоящий телевизор с выпуклым экраном, выглядевший, как старенький советский кинескоп.

— Поможешь мне перетащить его в «Сахарный уголок»? — обратилась ко мне единорожка, широко улыбаясь.

— Ну, типа помогу, — пожал я плечами, — Откуда у тебя, скажи на милость?

— Это мне родители из Кантерлота прислали, — Твайлайт стала копытом гладить телевизор, — Как мне сказали — цветной.

— Как я понимаю, большая часть телевизоров в Эквестрии черно-белые? — спросил я, подняв «бровь», глядя на дракончика и двух кобыл. Всё это мне напоминало ситуацию в СССР времён семидесятых годов. Конечно, меня тогда ещё не было на свете, но некоторые знакомые рассказывали про то, как тогда люди жили.

— Да, — кивнула лавандовая, — Технический прогресс в Эквестрию запоздало приходит, но принцессе Селестии виднее, что нам дарить.

— Сахарок, — обратилась к Твайлайт подруга, — Сегодня ожидается что-то такое, для чего телевизор нужен?

— Наставница написала записку, чтобы я собрала весь город у телевизора и чтобы уже без десяти минут полночь он работал.

«Интересно, что же она хочет? Неужели провести новогоднее выступление?», — усмехнулся я про себя, представляя эту картину. Селестия на фоне замка Кантерлота вещает про великое будущее. Забавно…

— Ладно, — взял я телевизор в телекинез и притянул его к себе, — Идём?

— Сейчас, только сниму с себя эту гирлянду, — Спайк попытался стянуть ее с себя, но единорожка его остановила.

— Нет, Спайк, не снимай!

— Почему? — недоуменно воскликнул дракончик, — Я же в этом выгляжу, как идиот!

— Братик, послушай, — Твайлайт подошла к нему поближе и положила тому копыто на плечо, — Мы в этот раз не смогли припасти ёлку для праздника, а без неё нельзя, понимаешь?

— Но, Твайлайт, я…

— Братишка, — лавандовая кобылка убрала с плеча копыто и аккуратно прижала его дракончику к пасти, — ради меня, в этот раз сделай это, и я куплю тебе всё, что захочешь.

С этих слов глаза Спайка словно заблестели, и он осторожно убрал копыто сестры.

— Прямо всё-всё-всё?

Твайлайт раздраженно вздохнула и закатила глаза. Но затем натянуто улыбнулась ему.

— В разумных пределах.

— Хорошо, сестрица, так и быть, — улыбнулся дракончик в ответ и поправил гирлянду на себе, — Ради тебя я готов это вытерпеть.

Я несколько удивлённо поднял «бровь», не понимая, как к такому относиться даже. Но ничего им не сказал и двинулся дальше вслед за остальными. Мы направились в «Сахарный уголок» и по пути встретили Рэрити, которая фактически с ходу заметила, как одет Спайк. Немного посмеявшись, она назвала дракончика «миленькой ёлочкой» и сказала нам, что в начале года её пригласили на показ мод в Мэйнхеттен.

Несмотря на то, что до «Сахарного уголка» было лапой подать, мы пришли туда уже когда стало темнеть. Как ни странно, Пинки Пай открыла нам дверь ещё до того, как мы постучали, радостно поприветствовав нас и впустив в дом.

Постепенно сюда стали прибывать всё новые и новые гости, стекаясь со всех уголков Понивилля, а я тем временем изучал пищу, что приготовили до моего прихода, и с удовольствием отметил наличие салата «Оливье». Или как его здесь именуют — салат Клювье¹. Единственное, что в нём меня удручало — отсутствие майонеза. И на фоне всего этого мне в голову пришла идея его сделать из доступных на кухне ингредиентов.

Взяв на кухне четыре яйца, почти литр растительного масла, побольше сахара, горчицу, лимонную кислоту и чайную ложку соли, я смешал всё это в миске, постепенно добавляя ингредиенты один за другим, начиная с яиц. Поскольку блендера не было, мне пришлось размешивать подкопытными инструментами минут восемь, не меньше. Когда смесь загустела, я перестал размешивать и отложил инструменты в раковину, любуясь на своё творение. Цвет получился немного зеленоватый, но выглядело оно вполне себе похожим на майонез.

Улыбнувшись проделанной работой, я кивнул сам себе и развернулся, встретившись внезапно глазами с Пинки Пай, что стояла в проходе.

— Фолкет, что ты здесь делаешь? Иди, посиди с остальными! — розовая земнопони наклонилась в бок и посмотрела на миску с майонезом, — Что это такое?

— Пинки, это…

Не дождавшись моего ответа, та подбежала ко мне, оказавшись у миски в одно мгновение, взяла чайную ложку, зачерпнула немного майонеза и отправила себе в пасть. Она взглянула на меня с нечитаемым выражением морды, отчего мне стало немного тревожно, но уже через пару мгновений Пинки запрыгала прямо с ложкой в пасти.

— Как же вкусно! Я в жизни ничего такого не пробовала!

— Пинки! — попытался достучаться до неё я, — Это не для…

Розовая земнопони меня не слушала и хотела было еще одну ложку зачерпнуть, но я остановил её, вытянув ложку из копытокинеза.

— Пинки, — серьезным тоном повторил я, — Это не для простой еды, а для заправки к салату Клювье.

Хаотичная земнопони некоторое время с грустью смотрела на майонез, а потом вновь глянула на меня.

— Ладненько. Всё-таки, что это такое?

— Я не знаю как называется, но моя мама готовила мне в качестве добавки к блюдам именно это, когда я был маленьким, — соврал я, пожав плечами.

— Это реально вкусно! — широко улыбнулась Пинки, — Это точно стоит добавить в салат! Идём, я помогу донести. Кстати, у тебя большой талант к готовке, молодец!

Следующие несколько часов я провёл за разговорами с гостями, лишь один раз прервавшись на поход в туалет. Я рассказывал некоторые истории, со мной делились подробностями житейского опыта. В принципе, ничего нового для себя я не узнал, кроме последних слухов, в том числе и случая в Балтимейре, в котором я принимал участие. Однако за час до полуночи, когда народу набралось много, меня выдернула из толпы и подозвала к себе Твайлайт.

— Что-то случилось? — задал я вопрос, подходя к ней, глядя на телевизор рядом с единорожкой.

— Я не знаю как его подключить, — поджала губы ученица Селестии, — Не поможешь?

— Я по вашему электрик? — проворчал я, — Ладно, посмотрим, что тут можно сделать.

Где-то минут сорок или чуть более я возился с подбором проводов, протягиванием кабеля и настройкой антенны, которые принесла Рэйнбоу Дэш.

Когда, наконец, появилось изображение на телевизоре, то нашему всеобщему взору предстала панорама дворца в не самом лучшем качестве и с искаженными цветами. Спустя пару секунд заиграл гимн Эквестрии, который мне не нравился с тех пор, как я услышал его месяца три назад, поэтому я слушал, закатив глаза и постукивая нервно копытом задней ноги по полу. Всё это мне напоминало кое-какую страну в моём старом мире.

Когда музыка стихла, нашему взору предстала принцесса Селестия, которая была показана от груди и выше. Из-за искажения цветов её шерсть казалась сероватой, а грива потеряла часть своих цветов, но улыбка, которую изобразила принцесса солнца на своей мордочке, была прекрасно видна.

— Мои маленькие пони! — начала речь Селестия, — Дорогие друзья! Сегодня наступает новый день Очага! Этот год вновь показал все краски нашей счастливой жизни! Вновь появились любящие семьи, вновь свет наших умов зажёгся огнём вдохновения! Этот год подарил нам прекрасные воспоминания и я уверена, что мы будем вспоминать о них с ещё большей теплотой чем сейчас.

«Забавно, но она мне кого-то напоминает», — усмехнулся я про себя, вспомнив, кого именно она невольно копирует. Это и забавляло и одновременно невольно нервировало.

— В эти минуты до полночи, мы поднимаем тосты в честь наших знакомых, друзей, родных и близких! — не снимая лёгкую улыбку с мордочки, продолжила принцесса, — И я также хочу вас лично поздравить! Пусть мой голос дойдёт до каждого, чтобы передать вам мою заботу, радость и любовь в это прекрасное мгновение! Я желаю вам счастья, желаю чтобы беды и несчастья были лишь уроками для вашего будущего! Пожелаем же всем лучшего, и пони, и грифону, и медведю, всем!

Я уловил ухом, как кто-то шепчется из пони, сидящих рядом со мной, но что конкретно они говорят, я разобрать не смог. По итогу я просто сосредоточился на Селестии, которая вдруг заметно погрустнела.

— Конечно, не для всех этот год был простым. И не все смогли избежать тёмной секунды. Более того, некоторые серьёзные проказы прошли и в нашем доме. Но мы самоотверженно стараемся исправить и помочь всем. Неважно, будь то это пони или фестрал, грифон или як. Эквестрия — это не просто дом для всех пони. Это дом для всех, кто также вместе с нами разделяет убеждения идей гармонии! И я обещаю, что сделаю всё в моих силах, чтобы построить счастливую Эквестрию. И приглашаю всех трудиться, жить и радоваться вместе с нами!

«Поздновато ты заметила гнильцо в своих землях. Заметь ты все это раньше, и жертв можно было бы избежать!»

— Эквестрия дарит солнечный и лунный привет миру, нашим дорогим соседям, — продолжила солнцеликая, натянув материнскую улыбку на мордашку, — Пусть же знает каждый, что мы всегда рады им и готовы прийти на помощь как настоящим друзьям! Пусть не стесняет внешний вид или предрассудки — наши двери всегда будут открыты, камины разогреты, а столы наполнены для наших ближних!

«Вот и пропаганда пошла», — подумал я под одобрительные слова других пони вокруг меня. Как-то неприятно было ощущать, что я нахожусь посреди стада, которое зомбируют тем, что им приятно услышать.

— Вот и подступает Новый Год! С новым циклом солнца, тепла и единения. Пускай все ваши смелые, добрые и сокровенные мечты исполнятся, пусть ни одна трудность не испугает вас. С новым Годом!

Изображение принцессы Селестии исчезло, и на телевизоре возник вид на Кантерлот на фоне звона колокола. Меня охватило острое чувство дежавю…

Стевриан. Глава 31: Кристальное похмелье

Утро встретило меня лучом солнца, который попал мне прямо на закрытые веки, заставив сначала поморщиться, а затем и вовсе проснуться.

Я медленно открыл глаза и огляделся по сторонам. Повсюду мирно дрыхли пони без задних ног, а некоторые даже звучно храпели при этом. Кто-то из них лежал на диване, а кто-то в углах и на полу. Иными словами — где попало. Что ещё примечательно было во всей этой картине, так это аккуратно сложенные многочисленные бутылки из-под алкоголя в углу. Мне сразу вспомнилось, что Эпплджек притащила сюда очень много видов разного алкоголя в «Сахарный уголок» буквально сразу после окончания речи Селестии. Поэтому и возникала картина маслом: утро первого января.

Принюхавшись, я ощутил сильнейший запах крепкой выпивки, который скопился в комнате за эту ночь. В голову постепенно пришло осознание того, что на новый год все банально набухались. Все, кроме Спайка и меня. Мы оба не могли опьянеть, ибо были драконами, но помимо этого, Спайк увёл обратно домой свою уже находящуюся под градусом сестру, которую подруги развели «на слабо», а я остался с остальными в гордом драконьем одиночестве. Мы пели песни, поздравляли друг друга, распивали алкоголь, и я во всём этом балагане даже не заметил, как уснул в углу под конец праздника.

Не зная, сколько в доме осталось пони, впрочем как-то и не задумываясь об этом, я встал и подошел к столу, залпом выпив половину бутылки сидра. Чисто ради его яблочного вкуса. После чего я закусил всё это тремя столовыми ложками салата Клювье. Пока я перекусывал, я глянул по сторонам и обратил внимание на Фаргуса, лежавшего на спине в непотребном и весьма возбужденном состоянии: с высунутым языком и довольной улыбкой на морде.

«Фрр! Фаргус, ну нафига ты палишься?», — покачал я головой, невольно глянув на промежность чейнджлинга, отмечая про себя необычную форму полового члена. Она была похожа одновременно на ту, что встречалась у коней, но одновременно с этим и нет, — «Ну… Хотя бы посмотрел на возбужденного чейнджлинга и то ладно. Интересная форма, однако. Напоминает мне нечто среднее между лошадиным и дельфиньим. Также мне интересно, раз наружных яичек у них нет, то, возможно, у них они внутри полости тела? Блин, не о том думаю!»

Фыркнув и помотав головой, я продолжил есть, ругаясь про себя на алкогольный смрад вокруг. Хотелось выйти и подышать свежим воздухом. Однако в мои планы резко пришли коррективы, когда после четырех ложек салата Клювье и двух глотков сидра в дверь неожиданно постучали.

Открыв её, я увидел на пороге стоящего в полном обмундировании лунного гвардейца-единорога. Его я уже видел, когда отвозил Пинки Пай в Кантерлот, поэтому он был мне знаком.

— Приветствую, — он протянул копыто, и мы стукнулись ими, — Я пришел передать, что у госпожи очень важное дело к тебе, и она требует немедленно явиться на вокзал Понивилля.

Я несколько раз удивленно хлопнул глазами, всё ещё не до конца всё осознавая, а затем посмотрел на мирно спящих пони позади себя. Интересно, что же это за важное дело ко мне, да ещё и в такой день? Я тяжело вздохнул, а потом вновь на единорога, сообщив:

— Подождете несколько минут, пока я кое-куда отлучусь и поем?

— Пару минут дам, но Луна ждать не будет, — серьёзно ответил жеребец.

Раздражённо поморщившись, я закрыл дверь и, когда сделал некоторые дела, взял со стола в телекинез весь оставшийся салат, который смог найти, пару бутербродов с травой и несколько бутылок сидра и вновь вышел на улицу.

Увидев меня со всем этим добром, гвардеец удивился и хмыкнул.

— Зачем тебе столько еды и алкоголя?

— Я есть хочу, а с моими размерами мне нужно много еды, — честно признался я, показательно зевнув и пожав плечами, — Я дракон и не могу захмелеть, сколько бы не пил. Я взял сидр чисто ради его вкуса, ибо соков нет, а простую воду пить не комильфо.

Достав ложку из салатницы, я стал есть прямо на ходу, идя за единорогом на вокзал, отмечая про себя необычайную тишину вокруг. Улицы были пусты, ни единого шороха, за исключением наших шагов.

— А сколько сейчас времени? — спросил я, отправив очередную ложку с салатом в рот.

— Восемь утра, — спокойно ответил жеребец, — А что?

— Просто интересно, — сказал я и отпил из бутылки, — От меня не сильно несёт выпивкой?

— Есть немного, — честно ответил гвардеец, нахмурившись, — Но ничего страшного, раз ты в здравом уме.

Мы молча дошли до поезда лунной гвардии черного цвета, около которого стояла сама Луна, и как только я приблизился, последняя недовольно поморщилась.

— Фолкет, — обратилась ко мне принцесса, возмущённо топнув копытом, — Сколько бутылок ты выпил?

Оу, — сказал я, глянув на почти опустошенную бутылку сидра из трёх, — Не помню точно, но сегодня допиваю первую.

— Как тебе не стыдно?! — ещё сильнее возмутилась принцесса, — Я понимаю, что праздник, но разве можно так бухать?!

— Принцесса, — обратился я к ней, глянув той в глаза. Мой голос был полностью ясным, а взгляд твёрдым, — Драконы от такого пьянеть не могут. Я вполне себе в здравом уме, просто пить хочу, а сидр вкусный, ибо на яблоках сделан.

Луна смотрела некоторое время гневно на меня, но потом смягчилась и тяжело вздохнула.

— Извини, я совсем забыла об этом, — глянула кобыла на бутылки в моем телекинезе ещё раз, — Но все равно это как-то неправильно. В общем, чтобы я больше такого не видела! Ты понял меня?

— Так точно! — встал я по стойке смирно и топнул передней ногой по снегу, едва не выпустив все продукты из телекинеза. Да уж, строгости у неё хватало. Даже в такой день.

— Вольно! — скомандовала принцесса ночи, глянув на салатницу с салатом Клювье. Вытянув шею к нему, она оценила мою еду и улыбнулась, — Хорошо, что мы друг друга поняли. Кстати, а зачем тебе салат?

— Я есть хочу, а ты меня вызвала!

— Ладно, я поняла, — покачав головой, сказала Луна и кивнула на поезд позади себя, — Пойдём, я расскажу в чем дело.

Не успели мы пройти и десяти шагов, как принцесса Луна вновь обратилась ко мне:

— Серьезно, сколько бутылок ты выпил? Пахнешь, как запойный алкоголик!

— Неужто всё настолько плохо? — нагнул я голову и понюхал запах от самого себя. Мне удалось уловить очень сильный амбре, отчего я скривился, фыркнув и вновь глянул на ночную аликорну.

— Да, плохо, — медленно кивнула собеседница, а потом повернула голову в сторону гвардейца слева от неё, — Блейд, выдай Фолкету препарат из аптечки!

— Что ещё за препарат? — спросил я, наблюдая, как гвардеец входит внутрь поезда.

— От алкоголя, — ответила мне принцесса, — Он выветрит из тебя запах и частицы алкоголя из крови. Нам ехать долго, поэтому всё успеет выветриться. Бутылки я у тебя конфискую.

С этими словами аликорн забрала у меня бутылки из телекинеза и передала гвардейцу, что пришел с какой-то таблеткой.

Немного поворчав, я всё-таки проглотил предоставленное мне медицинское средство и вслед за Луной прошел на поезд. Там мне выделили купе побольше и, когда мы с Луной там уселись для обсуждения вводной, поезд тронулся. Я поставил на столик рядом с собой салатницу и мы начали разговор.

— Луна, скажи мне в чём дело, куда мы направляемся и к чему такая срочность?

Принцесса, закрыв дверь на засов и изолировав купе блокирующим звук заклинанием, ответила с серьёзным видом:

— Стевриан, мне кажется, что Кристальная империя вернулась.

— Империя?! — округлил я глаза от искреннего удивления, — Почему ты в этом так уверена?

— В четыре утра я почувствовала мощное магическое возмущение, которое в последний раз ощущала тогда, когда Кристальная империя исчезла. В пять утра с границы при помощи телеграфа доложили о мощной магической вспышке сквозь вечную бурю, которую ощутили все на границе в той области. В шесть утра я отдала приказ о срочном сборе и в восемь утра прибыла сюда за тобой.

Я посмотрел в окно, где открывался отличный вид на уходящий вдаль Вечнодикий лес, из-за которого постепенно всходило зимнее солнце.

— Моё присутствие и вправду так необходимо?

— Да, — кивнула принцесса, когда я посмотрел на неё, — Ты как дракон будешь полезен своим зрением, куда более развитыми чувствами и нестандартным мышлением, конечно же.

«Вот как? Любопытно. Значит, и Сомбра возвращается в скором времени? Чую, скоро будет весело», — иронично отметил я про себя.

— А что ты хочешь найти? — желая отвлечься от мрачных мыслей, спросил я, — Как я понимаю, мы едем в столицу Империи?

— Я хочу найти кристальное сердце, — заявила мне собеседница, — Но мы не сможем попасть в столицу на поезде.

— Почему? — удивленно поднял я «бровь», не совсем понимая её логики.

— Дело в том, что железная дорога идёт только до Нейгарских водопадов, но дальше пути нет. Нам придется идти пешком.

«Не привыкать. Что ещё сказать? Благо, что жеребцы могут преодолевать за сутки очень большие расстояния».

— И сколько нам топать до места назначения? — прикидывая в уме, как же тяжко придётся, задал я вопрос.

— Около двухсот километров напрямик, — довольно сдержанно ответила Луна, сухо поджав губы, — Но есть ещё одна проблема. Дело в том, что вечная буря всё ещё не прекратилась, но стала меньше, а значит опасности тоже стало меньше. Также мне сообщили по телеграфу, что в месте, где находится эта самая буря, температура аномально низкая.

— Насколько низкая? — взял я ложку телекинезом, зачерпнул салат и отправил себе в рот, — Не в тему, но не хочешь немного салата?

Луна поначалу закатила глаза, раздражённо вздохнув. Но затем некоторое время глядела на салатницу с едой внутри в нерешительности и таки кивнула. Я дал ей ложку, и она, зачерпнув немного еды в то время, как я взял уже бутерброд для перекуса, попробовала салат.

— Ну, как на вкус? — выжидающе спросил я.

— Я вкуснее ничего не ела, — глаза принцессы буквально засияли, а морда расплылась в улыбке, — Спасибо большое. Однако, возвращаясь к твоему вопросу: там холод доходит до минус пятидесяти градусов.

«Пятьдесят градусов?! Это же температура, при которой плевок застывает на морозе, а вода, если её вылить, мгновенно замерзает. Тут точно обычными шубами и шарфами не обойдёшься! Это ж как приехать в Сибирь в зимнее время года».

— Неприятно, — констатировал я, глянув вновь в окно, видя проносящиеся мимо городские строения. Судя по всему, мы проезжали через какой-то город, — А какая в Эквестрии средняя температура зимой?

— Моя сестра говорит, что до минус двадцати пяти градусов Альфаса.

— Альфаса? — удивленно спросил я, когда услышал новое для себя слово, глянув вновь на Луну и наклонив голову на бок.

— А ты разве не знаешь? — спросила уже собеседница и, увидев мою реакцию, она вздохнула, — Альфас — это пони-учёный-метеоролог, который был рождён триста лет назад. Он предложил более удобную систему обозначения градусов. Это аналогично градусам Цельсия на Земле.

«Теперь становилось понятно. Впрочем, я и так мог бы догадаться. Другое дело, что на Земле любят и в фаренгейтах, и в кельвинах мерить».

— А до этого какая была система? — чисто из научного интереса решил поинтересоваться я.

— Система Лафайета, — разомнув шею и съев ещё одну ложку салата, сказала принцесса ночи, — Аналогично градусам Фаренгейта. Эту систему использовали ещё в то время, когда я с сестрой правила молодой Эквестрией…

— Ладно, мне всё ясно, — тяжело вздохнул я, понимая, как тяжело мне дастся переход через бурю, — Раз такая аномальная погода, то у нас есть, чем защититься от неё?

— Конечно, — кивнула принцесса, — Я ещё осенью приказала сшить для тебя зимнюю форму, как и для остальных лунных гвардейцев. Как будто знала, что пригодится!

— Хорошо, тогда я спокоен, — с облегчением выдохнул я, доев один из бутербродов, — Что-нибудь ещё?

— Пока всё, — сказала принцесса ночи, встав с места, рассеяла заклинание и открыла дверь купе, повернув ко мне голову, — Доедай и собирайся. Гвардейцы выдадут тебе снаряжение, и по прибытию мы сразу выдвигаемся. Сразу скажу — переход будет долгий, и если придётся идти ночью, то будем идти ночью, ибо в магической буре останавливаться — смерти подобно.

— Я понял, спасибо.

Кивнув, принцесса вышла в коридор, оставив меня одного, и я продолжил есть, дабы набраться сил для перехода, попутно размышляя над тем, почему Империя могла вернуться и почему именно сейчас.

Через некоторое время ко мне в купе вошёл тот самый единорог, который встретил меня ранее утром. Он держал в телекинезе большую чашку с чаем, несколько крупных сумок, внушительных размеров арбалет и большую кучу одежды. Подойдя ко мне, он поставил чашку на стол, сложил одежду напротив меня у стены, как и другие вещи, и сел на пол.

— Принцесса велела принести тебе чая и подготовить к скорому выходу. Одежду тебе, наверное, надевать будет неудобно, поэтому я…

— Спасибо за заботу, но я думаю, что справлюсь и сам, — ответил я, глянув на груду одежды и, хмыкнув, продолжил, — Я, конечно, в этом облике всего-лишь полгода, но…

— Я настаиваю, — перебил меня жеребец, — Это приказ госпожи, и я его выполню. К тому же мне бы хотелось прояснить одну вещь: если ты дракон, то откуда у тебя магия? Появилась при смене облика?

— Я в курсе, что драконы не могут колдовать, — тяжело вздохнув, стал я пояснять, раздраженно хлопая хвостом по полу, — Однако моя сила не является магией, и проявилась она относительно недавно. До этого я, как и все драконы, орудовал лапами. И нет, она не появилась при смене облика. По словам самой Луны, эта сила была со мной всегда, но дремала.

— Не магия значит? — задумчиво пробормотал собеседник, отведя взгляд на окно, а потом обратно на меня, — В любом случае хорошо, что ты на нашей стороне. Госпожа хвалила твои таланты. К слову, это правда, что ты в одном бою убил сразу шестерых?

— Да, правда, — грустно ответил я, посмотрев на пол, вспоминая ту роковую ночь в Балтимейре, — Но то были просто вооруженные жители города. Нечем тут гордиться.

— Понимаю, — кивнул жеребец, когда я вновь посмотрел на него, — Нам выходить минут через двадцать, поэтому допивай чай и собираемся.

Допив чай, я начал было надевать на себя тёплую одежду, но жеребец сразу же взял дело в свои копыта и стал мне помогать телекинезом. Так что буквально через две минуты я был готов.

Цвет той одежды, что на меня надели, выглядел приятным и гармоничным: почти черный, с изображением моей кьютимарки на крупе и с полумесяцем на груди, отражающим падающий на него свет. Сама одежда состояла из толстой синтетической утеплённой ткани изнутри и гладким, похожим на кожу наружным слоем. По бокам от шеи, буквально опоясывая её, находился пушистый воротник, который доставал до основания моей головы. Также интересной особенностью данной куртки являлись удобные застёжки на «нужных» местах, если приспичит во время похода отойти по зову природы, длинный капюшон, в который встроена выдвижная маска от снежной бури и, наконец, специальные накопытники с механическими креплениями, чтобы на них можно было прицепить что-нибудь. И в довершение всего на меня надели несколько крупных сумок, закрепив их застёжкой под грудью, а на бок закрепили арбалет.

Я решил не спрашивать для чего всё это, и молча направился за жеребцом на выход из поезда, где нас уже ждали все остальные. Всего нас было восемь: я, Луна и шестеро лунных гвардейцев, среди которых было два фестрала, один единорог, один земнопони и два пегаса. Все мы были в одной и той же одежде за незначительным исключением. Я посмотрел назад и заметил ещё двух мыше-пони, которые остались охранять поезд, а затем направился к ожидающему меня отряду.

Мы находились в небольшой деревушке. Проходя мимо домов шахтёров, я заметил, что ни в одном не горит свет, и подумал, что это означает лишь одно из двух: либо шахтёры сейчас работают, либо спят. Второе было маловероятно, ибо на улице стоял уже день, а не утро.

Как бы там ни было, вскоре мы покинули шахтёрский городок и нам всем раздали снегоступы. Одев их на ноги, прицепив механическими креплениями к копытам, мы направились к ближайшей небольшой горе, дабы осмотреть местность перед дальнейшим походом.

Взобравшись на гору, меня на секунду охватило чувство паники от вида магической бури, от которой словно разило чем-то потусторонним и злобным. Однако я тут же взял себя в лапы и трезво оценил скорость ветра на глаз, придя к неутешительным выводам.

— Нас не сдует там? — спросил я, глянув на принцессу, что стояла слева от меня.

— Не должно, — немного неуверенно ответила мне Луна, а затем наклонила голову вперёд, и ей на морду откинулся капюшон, а затем и маска, закрывая морду.

Все гвардейцы вокруг меня последовали ее примеру, как и я. Оказалось, что внутри маски есть небольшая ручка для зубов, которая позволяет зацепить маску за нижнюю часть воротника и тем самым закрыть морду от ветра. Видимость, конечно, от этого стала несколько меньше, но не критично, и мы двинулись в путь.

Когда мы уже почти перешли границу Эквестрии и приблизились к буре, нас остановил голос со стороны:

— Стоять!

Я повернул голову и увидел трёх пограничников, сидящих на крупе и держащих нас на прицеле своих мушкетов в передних ногах, — Именем принцессы Селестии, назовитесь!

— Фолкет! — крикнула мне Луна, — Почему ты не предупредил нас?

— Виноват! — ответил я приглушённо из-за маски, — Видимо, капюшон ухудшает мой слух!

Незнакомцы, тем временем, продолжали:

— Кто такие?! — вновь обратился к нам кто-то из пограничников.

Я поднял голову и, наконец, смог рассмотреть этих трех пони получше. Отметил, что у всех троих одинаковый белый цвет униформы, напоминающую собой адаптированный под лошадиную анатомию финский воинский комбинезон времен российско-финской войны. Правда определить, кто из них земнопони, а кто единорог, было решительно невозможно, да и мушкеты держали все в копытах. Однако помимо этого, на жеребцах были шарфы и маски от ветра, что защищали лишь рот, но не глаза. При этом на копытах у них ничего не было, что меня удивило, учитывая погоду и некоторую чувствительность подошвы копыт местных пони.

«Им вообще нормально в такой мороз стоять и охранять границу?», — возмутился я в мыслях.

Принцесса повернулась к пони с мушкетами и сняла капюшон с головы, явив себя им, а затем медленно направилась к пограничникам. Те медленно опустили оружие и застыли в удивлении, а потом и вовсе в некотором трепете. Когда же принцесса ночи остановилась в нескольких шагах от солдат, один из них, что оказался ближе к ней, поклонился и заговорил:

— Извините нас, Ваше Высочество! Мы не знали, что это вы и ваши подданные!

— Вы хорошо выполняете ваши обязанности сержант, — спокойно ответила аликорн, — Мы направляемся на другую сторону бури.

— Зачем? — недоумевающе воскликнул пони-пограничник слева от Луны, — Там опасно! Буря забирает всех, кто туда заходит!

— Как она забрала Айза? — спросил своего коллегу третий пони с мушкетом.

— Кто такой Айз? — спросила Луна, обратившись к третьему жеребцу.

— Это наш друг, — сказал жеребец, который, как мне показалось, имел светло-голубой оттенок шерсти, которая виднелась из-под шарфа на шее. Он указывал в направлении стены из бушующего снега в полукилометре отсюда, — Он услышал какой-то голос в буре и убежал туда.

— Когда это было? — спросил уже я, понимая к чему всё ведёт.

Все трое посмотрели на меня и, судя по реакции, немного испугались: один из пограничников попытался приподнять мушкет, но жеребец с голубой шерстью его остановил.

— Какой огромный! — сказал третий жеребец из-под маски которого стала выглядывать оранжевая шерсть, — Где вы такого взяли-то?

— Погоди, Лайс, — обратился жеребец с голубой шерстью к коллеге-пограничнику с оранжевой шерстью, — Я, кажется знаю кто это такой…

— Кто?

— Фолкет Фаэрвинг, — жеребец вновь глянул на меня, — Убийца простых работяг. Мясник из Балтимейра…

— ДОВОЛЬНО! — приказала Луна

на королевском-кантерлотском, вогнав бедолаг-пограничников в панику, — МЫ НИКОМУ НЕ ПОЗВОЛИМ ОСКОРБЛЯТЬ ИЛИ КЛЕВЕТАТЬ НА ДРУГА НАШЕГО! ПАДИТЕ НИЦ, ЖАЛКИЕ ЧЕРВИ, ЖИВО!

Трое пони тут же выполнили команду, побросав своё оружие, пусть и не хотели этого делать, судя по их возгласам. После этого Луна подошла ещё ближе, нагнулась над ним и сказала:

— Ещё раз такое услышу, и вам будет очень, очень плохо. Поняли меня?

— Так точно, Ваше Высочество! — ответили ей все трое хором, все еще лёжа на земле. Я даже сквозь одежду чувствовал, как они дрожат.

— Так-то лучше, — принцесса отошла от них на пару шагов, — Так или иначе, вашего друга мы найдем, а пока продолжайте нести службу!

Разговор был исчерпан, и аликорн накинула вновь капюшон и маску, приказав нам продолжить путь.

Подойдя вплотную к стене, которая словно отделяла вечную бурю от остального мира, я нервно сглотнул и посмотрел по сторонам, заметив, как кивнув мне, Луна первой зашла внутрь. Обратив внимание на остальных, я заметил, что у фестралов и пегасов были плотно привязаны к туловищу крылья, что показалось мне разумным.

Все остальные последовали примеру госпожи, и лишь я пытался себя успокоить прежде, чем войти. Не знаю откуда, но у меня было крайне плохое предчувствие и необъяснимое чувство тревоги.

«Что же нас там ждёт такое? Как бы не нарваться на что-то совсем ужасное!», — сглотнул я слюну, пытаясь себя успокоить.

Я всё же смог собраться с силами, когда последний гвардеец вошел в пелену и, чтобы не терять времени даром, я на вдохе вошёл за ним.

Очутившись внутри снежной бури, я едва не оказался сбит с ног порывами ветра, но смог устоять благодаря тренировкам по владению своим телом, сделав несколько шагов в направлении движения ветра и присев, широко расставив ноги, держа их прямо. Снегоступы дополнительно помогали удерживать равновесие, и я начал оглядываться по сторонам, ища взглядом Луну и остальных гвардейцев, попутно вставая обратно.

Меня постепенно окружили остальные гвардейцы, которые явно меня ждали, а сама принцесса Луна появилась следом, возвышаясь над ними подобно Гэндальфу над хоббитами. Я попытался спросить, что делать дальше и как будем продвигаться, но мне жестами дали понять, что не слышат. Насколько я смог разобрать из их знаков, дабы нам не заблудиться по отдельности или чтобы нас не сдуло порывами, нас обвязали тросом, поставив меня в середине строя, как тяжёлого представителя копытных.

Мы продолжили путь через снежную пустошь в молчании, ибо вьюга заглушала собой любые звуки. Периодически мы проверяли наличие друг друга. Примерно через пару часов по субъективным ощущениям, я услышал чей-то крик и повернул голову в его сторону. Судя по реакции моих напарников, услышал не только я.

Когда я подошёл ближе к источнику столь душераздирающего крика, то на меня набросился жеребец в форме пограничника, но сильно изодранной. Я в последний момент успел отпрыгнуть назад и «противник» упал на снег, потеряв сознание.

Я присмотрелся к жеребцу и отметил, что в местах, где униформа была изодрана, торчали оголённые мягкие ткани и мышцы. Порваны они были в местах на крупе, груди, правой задней ноге, а также полностью оторван капюшон. Что больше всего вызвало во мне сочувствие к жеребцу, так это тот факт, что левая половина его морды представляла из себя сплошные оголенные мышцы с лоскутами кожи, а задняя правая нога, помимо оголенных мышц, была явно обморожена до кости, о чем говорил её цвет. Я даже не мог представить, что мороз и ветер могут настолько повредить тело, но выяснять это я не решился.

— Я нашёл пропавшего! — крикнул я по привычке, но тут же вспомнил, что из-за шума бури меня могут не услышать, и выругался про себя.

Мы все подошли поближе к бедолаге и встали кругом, чтобы слышать друг друга, после чего решили обсудить, что с ним делать дальше. Более тщательный осмотр помог выявить, что этот индивид — земнопони.

Я предложил вернуться обратно и передать его коллегам, но Луна почему-то очень упорно настаивала, что нам следует идти вперёд. В ответ я возразил, что нельзя просто так взять и оставить бедолагу-жеребца вот так умирать. Путем долгих споров я смог в итоге убедить взять его с собой, но при условии, что мы двинемся дальше. Учитывая состояние пограничника, сам он идти не смог бы, и я согласился нести его на своей спине. Чтобы жеребец не замёрз насмерть, пока я его несу, Луна укрыла его весьма удобным и вовремя найденным в сумке одного из лунных гвардейцев-фестралов одеялом, и мы двинулись в путь.

По мере нашего передвижения буря усиливалась, и принцесса приняла решение наложить на нашу группу магический щит, но уже скоро она сообщила, что одновременно идти и держать щит невозможно. При этом она утверждала, словно её силы кто-то высасывает, и это очень настораживало.

Увидев через некоторое время низину, заслонённую камнями с двух сторон, мы решили отдохнуть там, а заодно оказать помощь нашему «попутчику». И там же аликорн смогла держать щит более или менее нормально, а мы передохнули и, наконец, поговорили.

Оказывается, Луна знала о том, что Кристальная империя может вернуться в ближайшее время, но не думала, что это произойдёт так скоро. Также я узнал больше об артефакте, что мы искали, а конкретно тот факт, что он способен влиять на разум и тела существ чуть ли не на всём континенте, и это меня встревожило. И пока мы обсуждали то, что будем делать с ним, когда найдём его, лежащий около камня пограничник проснулся и окликнул нас еле слышным, умирающим голосом.

Наполовину перемотанный бинтами и укрытый с ног до головы в тёплые вещи, жеребец попросил у меня воды, и я дал ему попить, после чего он рассказал нам, почему побежал сюда. По его словам, в последние несколько дней перед нашим приходом он слышал всякие разные шёпоты, звуки и даже видел то, чего на самом деле нет. Тогда он не понимал этого, но, когда он услышал в буре голос своей сестры, что зовет его на помощь, сознание несчастного словно окончательно перестало отличать реальность от вымысла. Он зашел в бурю и поговорил с, как ему казалось, сестрой, но она задавала ему странные и тревожные вопросы, говорила страшные вещи, которых он даже не запомнил. Лишь через некоторое время он понял, какую глупость совершил, когда его сестра просто исчезла у него на глазах, но было уже поздно, ибо ветер и лёд, который стал падать вместо снега, начали сдирать с него кожу живьём. Лишь чудом бедолага смог выжить и дождаться нас, но сильно ослабел в процессе и совершенно не чувствует свою заднюю правую ногу. Мне было очень жалко видеть его страдания, но я так и не решил сообщать ему, что ногу, скорее всего, придется ампутировать, и просто обнадежил бедолагу.

Спустя ещё непродолжительное время Луна сняла щит, что послужило сигналом к дальнейшему продолжению похода, и мы двинулись дальше. По мере продвижения мне казалось, что время тянется бесконечно долго, но когда ноги начинали уставать, мы находили новое место для отдыха. В общей сложности отдохнули мы так ещё раза три, прежде чем буря закончилась, и мы вышли на высокую скалу. С неё открывался шикарный вид на долину, что не была занесена снегом. Сняв там маску и капюшон, я смог рассмотреть вдалеке силуэт башни, что в каноне должна была стоять в центре столицы Кристальной империи.

— Ого! — восхищенно воскликнул я, не обращая внимания на боль в конечностях и вес, что давил мне на спину, — Какая красота!

Огромный город с гигантским дворцом в виде шпиля завораживал меня. Насколько он будет красивым вблизи я даже не представлял на тот момент, но хотелось увидеть.

— Всё фактически так же, как тысячу лет назад, — проговорила принцесса с ностальгической ноткой в голосе, — Нам немного осталось идти. Хочется надеяться, что сестра моя ещё не прибыла в сие место.

— Госпожа, я понимаю, что это не моё дело, — обратился к Луне один из фестралов, — но скажите, почему вы не хотите, чтобы принцесса Селестия была здесь?

Аликорн несколько сердито посмотрела на подчиненного, но потом поджала губы и ответила:

— Я не очень доверяю ей. Этого достаточно, младший сержант?

— Так точно! — ответил тот, — Вопросов не имею!

— Тогда продолжим путь и будьте внимательны! — скомандовала принцесса, — Если кто-то нападет на нас — стреляйте на поражение!

— Так точно! — ответили мы все хором, кроме спящего на моей спине пограничника.

Дальнейший путь до города проходил в тишине и напряженности. Мои спутники были готовы к возможному нападению, и поэтому активно переглядывались, смотрели по сторонам и старались не находится на открытой местности без особой необходимости. Это заставляло возможного противника подумать, что нас всего двое, а не восемь, если не считать раненного у меня на спине. Данная тактика показалось мне не лишенной смысла.

Приблизившись к городу, я стал замечать дома, которые были похожи на ранние европейские средневековые здания, но с вкраплениями кристаллов, как я смог догадаться, присмотревшись к стенам внимательно. Улочки были весьма ухоженными, каменными, но выглядели так, словно их посыпали пеплом, что меня удивило. Однако ещё больше меня озадачило и даже встревожило отсутствие каких-либо жителей вокруг. Я высказал свои опасения принцессе, и она ответила, что у неё тоже плохое предчувствие.

Дойдя до большой площади вокруг башни, я не сразу, но заметил стоящего около стены местного жителя, что по внешнему виду был сильно изможден и смотрел пустым взглядом куда-то вдаль. Он был похож на обычного жеребца, только его шерсть выглядела блестящей, словно состоящей из кристалла. От канона они были неотличимы, во всяком случае внешне.

Я попытался привести того в чувство, но не вышло. Он просто стоял и смотрел дальше. Тем временем остальные мои спутники нашли других кристальных пони, но у всех была точно такая же реакция на наше присутствие. То есть никакая.

Когда я пытался привести очередного найденного пони в чувства, Луна подозвала меня к себе и сразу начала разговор, попросив оставить снаружи раненного пони, что я и сделал, дав гвардейцам знак его охранять. Сами же мы отошли ближе к башне, что являлась одновременно и дворцом, и вместе попытались найти в неё вход.

Некоторое время спустя, благодаря мозговому штурму и памяти принцессы Луны, мы смогли войти, но отсутствие света первые минуты принесло неудобства. Быстро найдя решение, воспользовавшись ручным фонариком, который Луна прихватила с собой, мы приступили к поиску кристального сердца.

Дворец изнутри оказался парадоксально больше, чем снаружи, и поиски растянулись на долгие часы. Я смог осмотреть гостиную, спальню, библиотеку, несколько балконов и комнату для гостей без учета множества коридоров по пути туда. Однако, когда я почти уже отчаялся, то увидел нечто сквозь одну из стен, и понял, что на преграду наложена иллюзия, схожая с невидимостью и каким-то образом её можно было снять. Однако я пошёл иным путем и, сделав пять мощных ударов задними копытами, разбил стену, открыв проход в секретное помещение.

Зайдя внутрь, я не сразу смог разглядеть руны на полу, ибо мрак в новом помещении был куда сильнее, чем до этого, да и ощущался более густым, словно живым. Возможно, здесь уже поработал Сомбра более конкретно, чтобы кристаллическое сердце — могучий артефакт, дающий жизнь всей Кристальной Империи, не попал в наши копытца. Так что необходимо было соблюдать осторожность. На руны я решил не наступать и продвигался вперед осторожно, перешагивая их, пока не оказался у пьедестала, на котором лежал драгоценный камень в форме сердца.

«Вот и оно!»

Когда я взял камень в телекинез, то сразу услышал цоканье копыт позади себя и рефлекторно спросил:

— Луна, это ты?

— Да, Стевриан, это я! — ответила она, подходя ближе, — Я…

— Не подходи! — крикнул я, сам не зная почему, но тут же попытался обосновать свои слова, — Плиты с рунами наверняка ловушки! Я сам к тебе приду!

Вместо ответа, когда я уже повернулся, чтобы направиться обратно, то мир вокруг меня на секунду поплыл, и через мгновение я оказался вместе с ней снаружи. В этот момент у меня перехватило дыхание буквально на долю секунды, и я догадался, что она применила телепортацию на мне.

— Луна, ты можешь телепортироваться?

— Ну да, — пожала та плечами, держа уже в своем телекинезе кристальное сердце, — А что?

— А ты сразу не могла нас телепортировать сюда из Понивилля? — несколько возмущённо спросил я.

— Нет, не могла, — отрицательно помотала головой кобыла, — Это бы отняло слишком много магии, которую я бы хотела сохранить. К тому же нас мог ждать сам Сомбра. Он бы по энергетическому всплеску нас отследил и поймал. И третье: я не знала точно, что мы тут встретим, поэтому и выбрала этот способ, а не тот.

— А обойти границу через Пустоши или через Сталлионград нельзя было? — не унимался я с вопросами, пытаясь придумать способ полегче добраться до Кристальной Империи.

— Первая местность слишком опасна, а Сталлионград нас ненавидит и, вероятно, не пропустит.

— Хорошо-хорошо, — ворчливо ответил я, — Я понял. Нам бы следовало выйти к остальным.

— Хорошая идея, идем! — кивнула принцесса ночи, и мы прошли на выход, положив артефакт в одну из моих сумок.

Когда мы вышли на улицу, нас встретила Селестия лично вместе со своей охраной. Увидев нас, она сильно удивилась, но тут же взяла эмоции под контроль и первой начала разговор:

— Сестра, — обратилась солнцеликая к Луне, — Как ты здесь оказалась?

— Таким же образом, как и ты, — с ноткой неприязни в голосе, ответила лунная аликон на вопрос, — Мне тоже было видение, но мы собрались раньше и прибыли сюда.

— Почему ты не сказала мне?

— Извини, но я не доверяю твоей страже, — ответила принцесса Луна с долей издевки, усмехнувшись.

— Но, что если тебе грозила бы опасность? — взволнованно ответила сестре Селестия, подходя ближе.

— Не подходи! — резко прикрикнула на белую аликорну принцесса ночи, — Я всё ещё не хочу с тобой общаться более, чем это необходимо.

Я стоял с несколько растерянным выражением морды. Такая ссора сестёр для меня была шоком, равно как и крайняя несогласованность их действий в последнее время. Если так продолжится и дальше, то…

— А в чем, собственно, дело? — перебил спор я, глядя на сестёр-аликорнов.

— Не твое дело! — крикнули обе синхронно на меня сердитым тоном. Я с небольшим шоком приоткрыл рот.

— Ладно, не моё, — обиженно ответил я им, доставая телекинезом кристальное сердце из сумки, — Мы с Луной нашли артефакт, к слову.

Увидев его, Селестия подошла ко мне поближе и некоторое время пристально осматривала сердце, но потом сокрушительно покачала головой и сказала:

— Он разряжен и не будет работать, пока его не зарядить.

— А ты точно уверена, что стоит это делать? — задал я вопрос принцессе, прищурившись. Вдруг это приведёт к печальным последствиям?

— Что значит стоит или нет? — сердито ответила мне та, — Этот артефакт поможет нам всем!

— Принцесса, — серьезным тоном, пристально глядя аликорну в глаза начал я, — я знаю, что делает кристальное сердце. Неужто вы хотите промыть мозги всем существам на континенте?

Между нами воцарилось молчание, в котором я мог отчётливо слышать неровное и яростное дыхание солнцеликой.

— Как ты мог вообразить такое?! — сильно возмутилась принцесса дня, зло глядя на меня, — Кто тебе такое сказал?

— Я! — подошла к сестре тёмная аликорна, защищая меня, — Я сочла его достойным знания сего.

Белая принцесса сурово посмотрела на нас обоих, потом закрыла глаза и тяжело вздохнула.

— Так и быть, — сказала солнечная принцесса, чуть улыбнувшись, и посмотрела вновь на меня, — Но это государственная тайна. Полагаю, ты знаешь что это такое.

— Так точно, — кивнул я, — Такими знаниями нельзя абы с кем делиться. Разве что вы сами не скажете, кому можно про такое поведать.

— Если таковые будут, мы сообщим тебе, — ответила за сестру Луна, — Что нам делать с городом и Империей?

— На данный момент — ничего. Сначала мы должны убедиться в отсутствии следов короля Сомбры здесь и лишь потом сообщать моим маленьким пони о столь грандиозном событии.

— Логично, — пожал я плечами, — Неизвестно, какой общественный резонанс это произведёт. И да к слову: хорошо выступила по телевизору, Селестия.

— Правда? — искренне удивилась белая аликорна и слегка смутилась, — Я лично считаю, что получилось не очень, ибо я могу значительно лучше…

Она слегка потупила взгляд и затем решительно топнула копытом, продолжив:

— И ещё: артефакт не должен покинуть пределы города, иначе это грозит большой бедой.

— А как вы собираетесь его заряжать? — задал я вопрос, нахмурившись, — Неужто остаться здесь или постоянно просить прохода через границу?

— Откуда ты…

— Догадался, — пожал я плечами на вопрос Селестии, — Или может есть какой-то иной способ попадать сюда?

— Конечно есть! — улыбнулась солнцеликая и, повернувшись к одному из своих гвардейцев, дала тому знак принести чего-то, — Сейчас сами увидите.

Спустя некоторое время ожидания подопечный принес несколько сложенных платформ из какого-то белого металла и поставил их на землю рядом с нами.

Селестия, переступив с ноги на ногу и размяв шею, стала телекинезом раскладывать конструкцию, и в итоге получилось нечто похожее на рамки портала. Ещё некоторое время она возилась с панелью на одной из рамок, что меня очень заинтересовало. Я даже из любопытства заглянул аликорне за плечо. Увиденное меня малость потрясло, ибо она возилась с самым настоящим компьютером, да не абы каким, а с голографическим интерфейсом.

«Какого хуя?! Почему мне никто не сказал, что у Эквестрии есть такие технологии? Какого хрена Селестия прячет такие от пони? Ну охереть, не встать!», — грязно выругался я про себя, чуть было не сказав это вслух, — «Компьютер с голографическим интерфейсом?! Такого даже на Земле не было, нахуй! Какого, Пустота тебя дери, тут происходит?!».

Я повернул голову к Луне и та тоже посмотрела на меня, но без явного удивления. Так мы смотрели друг на друга некоторое время, после чего принцесса ночи кивнула в знак понимания того, к чему я клоню. Я отошёл на пару шагов назад, и тут же в рамке портала возникло вещество, по цвету и внешнему виду напоминающее ртуть. Это было нечто фантастическое.

— Я всё настроила, — как ни в чем не бывало сообщила Селестия, — Теперь сюда можно будет путешествовать из дворца, если потребуется.

Отдав несколько распоряжений дневным гвардейцам, принцесса-аликорн повернула голову ко мне и продолжила:

— Пока что на этом твоя помощь заканчивается, Фолкет. Если потребуешься ещё, мы сообщим тебе. Сейчас же хочу выразить тебе благодарность и потом обсудим награду, но сейчас я буду занята. Спасибо.

Я хмыкнул от такого к себе обращения и почесал голову копытом, но спорить не стал и вместо этого подошел к Луне.

— У нас будет серьезный разговор о технологическом развитии Эквестрии. Если не сейчас, то позже.

— Разумеется, — согласилась принцесса ночи, — Возможно, во сне выйдет поговорить, но точно не сегодня. Как бы я ни хотела, но мне придётся работать с сестрой, поэтому извини, но ты и вправду свободен. Проходи через портал и отдохни.

— Да, стоило бы, — согласился и я, кивнув, ощущая урчание в животе и накопившуюся за этот переход усталость, — Я давно не спал и не ел, так что мне точно потребуется отдых. Спасибо за «прогулку».

— Без проблем, — ночная аликорна толкнула меня в плечо, хихикнув, а после встала и пошла в направлении своей сестры, а мне указала на портал.

Подойдя к порталу, я недоверчиво осмотрел его. Он был достаточно широким, чтобы я мог пройти, но структура самой портальной сетки, что напоминала ртуть, мне не внушала доверия. Некоторое время поразмыслив, пару раз проведя копытом по поверхности, я убедился, что всё нормально и смело шагнул в портал.

Стевриан. Глава 32: Ночные тренировки

https://derpicdn.net/img/view/2019/6/19/2069301.gif — заклинание, которое кастовала Луна во время боя очень похоже на это.

— Луна, я, конечно, понимаю, что это необходимо, но не кажется ли тебе, что это слишком?

В данный момент мы находились посреди ничего на полу, окружённые водой и скрывающим всё вокруг себя туманом, густым, как кисель. Я, пребывая в облике пони, стоял в полурасслабленной позе, глядя прямо на Луну и держа в телекинетическом захвате созданный при помощи силы мысли меч. Принцесса же была напротив меня. Она застыла в боевой позе полубоком ко мне, опираясь на слегка согнутые ноги и удерживая телекинезом свою направленную назад глефу. Её оценивающий взгляд внимательно изучал меня.

В данный момент я проходил интенсивные тренировки ближнего боя, и нынешнее занятие было далеко не первым и даже не десятым. Я успел сбиться со счёта где-то после тридцатого, но сегодняшнее обещало быть особенным, и я это чувствовал.

— Нападай! — отдала Луна приказ, не оставляя мне иного выбора, кроме как подчиниться.

Сначала я попробовал атаковать её на расстоянии, стоя на своём месте и направив к ней меч, но клинок был сразу же отбит глефой, и, полетев уже в мою сторону, лишь чудом не попал мне в голову. Это ясно дало мне понять: принцесса не шутит, а я словами ничего не добьюсь, поэтому я начал постепенно сближаться с противником, продолжая наносить удары вновь созданным мечом.

Удары сыпались на Луну с разных сторон, чередуясь, и их скорость и сила постепенно росла. Однако принцессе словно было плевать на все мои попытки добраться до неё, и она с лёгкостью отбивала любые мои выпады. Я попытался атаковать сверху вниз, а потом резко в противоположном направлении, но она играючи отпрыгнула в сторону, и очередной удар сломал моё оружие.

— Нападай! — вновь командирским голосом приказала Луна, — Дерись в полную силу!

В очередной раз воссоздав тот же меч из обломка старого и резко сблизившись с Луной ещё одним прыжком, я снова начал наращивать скорость ударов, пытаясь найти брешь в обороне противника и зацепить голову, но она с лёгкостью парировала или перенаправляла прямо на меня каждую мою атаку. Один такой выпад привёл к тому, что мой же меч погрузился мне в грудь по рукоять, однако боли я не почувствовал — лишь небольшой дискомфорт.

— Ну вот, опять! — сокрушённо проговорил я, вынимая из груди застрявшее там оружие и готовясь вновь атаковать по команде, благо умереть во сне у меня не получилось бы при всём желании.

— Нападай!

На сей раз я тщательно старался контролировать поле боя и усилил своё внимание на оружии, чтобы телекинетическую хватку было сбить труднее. Однако как-либо зацепить принцессу у меня не получалось — она то парировала, то отпрыгивала, то отражала оружие в сторону, а в один момент вновь сломала мне меч ударом, оказавшимся столь сильным, что в воздухе остался шлейф из магии, которой было усилено оружие Луны.

Стоило мне отвлечься, чтобы создать новый меч, как она нанесла по мне удар, и я почувствовал, как голова слетает с моей шеи. Всё закружилось, и через пару мгновений я смотрел на себя со стороны.

— Твою же мать, Луна! — возмущенно крикнул я, ища глазами принцессу, — Вот обязательно было отрубать мне голову?!

— Извини, — хихикнула лунная аликорн, и я телепортировал свою голову обратно к телу, после чего размял шею и вновь приготовился к бою, создав меч побольше, — Нападай!

На сей раз я не только стал активнее двигаться и избегать ударов, отпрыгивая и приседая под ними, чтобы не допустить ещё одного попадания по шее — когда Луна парировала и проводила контратаки, я поставил псионический щит по направлению её выпадов, тем самым продлив поединок, но в итоге вновь оказался повергнут, на этот раз в прямом смысле, ибо принцесса ударом исподтишка отрубила мне правую переднюю ногу, заставив упасть на мокрый пол.

— Очень плохо, — констатировала аликорн, пока я вновь вставал, возвращая себе ногу, — Заново!

На сей раз я стал действовать подлее, ударами передних копыт и псионикой поднимая перед собой сначала кучу брызг в направлении принцессы, а затем и небольшие волны, но в итоге со злости стал швырять в Луну большие шары с водой. Один раз я смог по ней попасть и подойти вплотную для нанесения удара, но она нанесла копытами удар по моей морде с силой, которую я не ожидал от кобылы. Да такой, что меня отбросил на пару метров назад и опрокинул на спину. Когда же я встал, то увидел, как принцесса ночи смахнула с морды мокрую гриву, а на груди у неё теперь красовалась небольшая, но истекающая кровью рана.

Я уже начал было радоваться, что смог зацепить Луну, но тут же получил пару десятков ударов копытами, как передними, так и задними, по всему телу. Не успевая их отразить или уйти от них, я упал на мокрый пол, а затем ощутил, как мне снова отрубили голову.

От бессильной злобы я взвыл и вновь вернул голову на место, резко встав с пола, подхватив отброшенное ранее оружие телекинезом, и вновь приготовился к сражению, обратив внимание, что рана на груди соперницы исчезла.

Спустя ещё десять попыток я разозлился не на шутку, что Луной было быстро замечено, но она удостоила этот факт лишь ухмылкой, раз за разом заставляя меня откровенно огребать. И каждый раз я что-нибудь терял, с каждой попыткой: уши, ноги, хвост, голову, нижнюю челюсть, глаза. Всё это приносило изрядную долю неудобства, но я не опускал лапы и бился дальше.

В один момент я неожиданно для себя быстро перешёл в наступление, издавая такое дикое рычание, что самому стало неприятно, но с каждым разом я сражался с Луной всё дольше и дольше. Однако на секунду мне казалось, что она хочет не только развить во мне мастерство ближнего боя, но и что-то ещё.

На тридцатой попытке я почти смог сломать оружие принцессы, применив к оружию больше импульса и силы, но вновь не просчитал того факта, что Луна притянет мой меч к своей глефе и тут же ринется на меня.

Я не стал её разочаровывать и быстро отпрыгнул в сторону, но соперница, быстро развернувшись прямо на ходу в мою сторону и при этом затормозив, нанесла широкий удар в область моей шеи снизу вверх. В последний момент я успел поставить щит по направлению удара, успешно его отразив.

Следующим моим шагом стало приближение к принцессе Луне, чтобы ей было сложно использовать её излюбленное оружие, заставив сменить то на иное. Вновь использовав щит, окружив себя им, я быстро сблизился с ней, на сей раз разогнавшись с места при помощи псионного импульса, но принцесса играючи отступила в сторону и нанесла три сильных удара тупой частью глефы по моей голове и нижней челюсти с такой силой, что пробила щит, вызвав дезориентацию из-за нагрузки на разум, а затем в очередной раз снесла голову. Я снова оглушающе взвыл от досады, и после этого Луна телепортировала меня подальше от себя, вернув голову на место, и всё началось сначала.

Ещё пятнадцать попыток не принесли результата, и я, к своему недоумению, заметил, что она мне ещё и поддаётся, что разозлило меня сильнее. Ощущать себя беспомощным котёнком мне решительно не нравилось. Подгоняемый уже яростью на себя и на принцессу, я раз за разом терпел поражения, но не сдавался.

На шестидесятой попытке я стал ощущать сильную усталость, несмотря на то, что ранее во снах её не было, и это показалось мне странным.

— Луна, — обратился я к ней, переводя дыхание после очередного проигранного боя, — Это твоих копыт дело, что я устаю?

— Возможно, — принцесса зловеще улыбнулась, — Нападай!

Вся эта ситуация злила меня всё больше и больше, тем более, что Луне, судя по манере играючи парировать любые мои атаки и предугадывать мои ходы… нравилось меня злить? Она словно не просто плевала на мои потуги, но и, казалось, даже не устала. Однако ярость также давала мне силы сражаться дальше.

Я начал переходить к откровенно нечестным методам, осознавая, что всё равно не смогу по-настоящему навредить Луне. Следующие попыток десять я пытался зайти ей за спину, но она либо отсекала мне голову, либо отбрасывала на десяток метров ударом обратной стороной глефы. Я использовал разлитую вокруг воду для отвлечения, создавая брызги и состоящие из неё шары и плотные стены, и даже пытался сдавить Луну усиленной моей псионикой водой, но толку было мало. Атаки по ногам, шее, голове, телу, крупу и даже животу легко блокировались щитом и оружием.

Затем я попытался изменить свой подход путём создания ещё нескольких мечей для перетягивания внимания Луны на них, пока сам буду сокращать дистанцию. На несколько мгновений мне показалось, что я добился успеха, когда приблизился к противнику почти вплотную, но слишком поздно заметил, как прямо передо мной материализовался один из моих же мечей, и я на скорости напоролся на него же. Это телепортировало меня на старую позицию, но уже без клинка в груди.

Я хотел было начать ругаться на наставницу благим матом, а затем вгрызться в её шею зубами, но неожиданно она выставила свою глефу вперёд, и в воздухе возникло несколько матриц заклинаний со сложной геометрией, из которых через пару мгновений прямо в меня полетели острые, как бритва, короткие мечи.

От неожиданности я лишь чудом успел отпрыгнуть в сторону, и несколько из них пролетело мимо, но остальные вонзились в меня с такой силой, что заставили сделать по инерции несколько шагов назад, чтобы не упасть.

Я попытался отбить ещё несколько из оставшихся, но не смог. Я не превращался в подушку для иголок лишь по той причине, что мечи через несколько секунд исчезали, но это ни чуть не радовало.

Несмотря на такой поток клинков, я смог сосредоточиться и зацепиться мыслью за механизм управления реакцией, и ускорил её до такой степени, что все объекты вокруг меня замерли.

Капли воды, клинки, даже сама Луна — замерли, словно на стоп-кадре. Пару мгновений, по моим субъективным ощущениям, потребовалось мне, чтобы осознать, что я наконец-таки сделал это сознательно, и в душе я ощутил радость и гордость за это, но тут же вспомнил, где нахожусь, и сосредоточился на оружии. Когда я слегка двинул своим мечом перед собой в сторону летящей на меня глефы, мир вновь пришёл в медленное движение. Как следует сосредоточившись и напрягшись, я смог отбить пять направленных на меня клинков, а затем поднырнул под шестой и увернулся от седьмого, но от напряжения упал на живот.

Хотя я и находился во сне, жуткая усталость, как и головная боль, навалились на меня, однако я нашёл в себе силы встать и взглянуть в глаза сопернице. На лице Луны читалось удивление, но, когда мы с ней встретились взглядом, она широко улыбнулась.

— Молодец! Наконец-то догадался, что я хотела от тебя.

— А, теперь всё ясно, — встал я полностью, слегка пошатываясь и быстро дыша от напряжения, — Я уже было хотел порвать тебя зубами и ногами при помощи копытокинеза на мелкие части.

Заметив мое состояние, принцесса наложила заклинание на воду, которая тотчас загорелась мягким голубым светом, и моей голове стало значительно легче, да и физические силы почти восстановились.

— Раз я не могу лечить тебя напрямую, то и такой способ сработает, — с улыбкой кивнула принцесса, — И ярость твою могу понять. Это было необходимо. Не принимай близко к сердцу.

— Как ты до такого додумалась? — помотав головой, спросил я, ощущая, как мне становится легче, — Ну, до наложения заклятия на воду.

— Я много думала, зачем в преддверии твоего разума столько воды, и пришла к выводу, что это можно использовать. Как видишь, это получилось. Кстати, а ты как додумался до боевого использования воды?

— Спасибо большое, — улыбнулся я принцессе ночи в ответ, разомнув шею, — Сам толком не знаю. Это инстинктивно получилось.

— Отлично получилось, — широко улыбнулась мне принцесса, — У тебя есть зачатки гидроманта, определенно.

Я подумал над её словами и пришёл к выводу, что в них и вправду что-то есть. Однако не успел я развить мысль дальше, как мордочка Луны приобрела вновь сосредоточенное выражение, и аликорн отдала приказ:

— Теперь повтори! — отпрыгнув от меня на десяток метров, приказала принцесса, направив свою глефу остриём в мою сторону, заставив ту зависнуть рядом с собой, и начала чертить в воздухе магические матрицы.

И вновь в меня полетели клинки, которые я пытался отбить, сосредоточившись на ощущениях, что удалось далеко не сразу, и десяток клинков вонзились в мою тушу.

Через некоторое время я смог не только прощупать ритм полёта клинков, который напоминал ноты какой-то неизвестной мне песни, но и их скорость, а также смог без особых усилий со стороны своей воли увеличить скорость своей реакции.

Клинки отлетали в стороны, отражённые моими умелыми действиями, в то время, как я заметил, что принцесса и вправду тихо насвистывает какую-то мелодию, но разобрать я её не мог.

Решив воспользоваться моментом и таки атаковать Луну, я вспомнил момент, когда спас Эпплблум в амбаре от огня, чтобы попробовать телепортироваться. Стоило мне об этом подумать, как на мгновение мне показалось, что моё тело стало легче, и от неожиданности я чуть было не пропустил клинок. Вновь глянув на принцессу и убедившись, что она все ещё насвистывает мелодию, я целиком отдался тому ощущению и сконцентрировался на том, чтобы оказаться позади соперницы.

Я ощутил необычайную лёгкость, и мне показалось, что зрение стало похожим на тоннельное, а ещё через мгновение я уже стоял позади принцессы ночи и заносил над ней свой меч. Но глефа, что висела в воздухе рядом с Луной, резко поменяла положение и, крутанувшись в воздухе, молниеносным выпадом воткнулась в мою грудь и, войдя более, чем наполовину, зависло, насадив меня, словно муху на иглу. Я сердито зашипел от досады.

— Ого! — восхитилась принцесса, разворачиваясь ко мне мордой, — Это было близко. Тебе почти удалось, но этого мало, чтобы выжить в настоящей битве.

— Понимаю, — ответил я, сокрушённо вздыхая, ощущая негодование от того, что даже так не смог справиться с оппонентом, — Подготовлюсь лучше.

Кивнув, принцесса замахнулась глефой и отшвырнула меня подальше, а я с громким плеском упал вниз. Когда же я вновь встал с мокрого пола, смахнув с глаз мокрую и растрепанную гриву, а Луна тем временем уже стояла в боевой стойке.

— Пробуй телепортироваться так, чтобы я не смогла тебя ударить!

Я кивнул, и мы продолжили занятие. Первая же попытка кончилась отрубанием головы и телепортацией меня обратно. Вторая и третья попытки — отрубленными конечностями. Четвертая и пятая — проткнутой грудью. Всё безуспешно.

В дальнейшем я решил меньше задерживаться на месте и чаще перемещаться, но с непривычки получалось не очень. Не знаю, сколько потребовалось попыток, но в один из моментов я таки смог не только увернуться от удара глефы, но и, телепортировавшись прямо перед принцессой, прислонить копыто к её носу.

— Бип! — сказал я и засмеялся, тяжело дыша от усталости, — Всё-таки достал!

Луна странно на меня посмотрела, но через пару мгновений широко улыбнулась и заржала со мной в голос.

— Стевриан, — немного отдышавшись, обратилась она ко мне, — Мы серьёзным делом же занимаемся, а ты в жеребячество впадаешь!

— Ну, должно же быть что-то положительное, хотя бы иногда, — ответил я, улыбаясь и пожимая плечами.

— Соберись, — более серьёзно ответила принцесса, помотав головой, чтобы сбить с себя ухмылку, — Ты молодец. Показал себя даже лучше, чем я думала. Но тебе ещё учиться и учиться.

— Спасибо, — кивнул я принцессе, потянув спину, ощущая боль в мышцах. Тело ныло от усталости, а разум перегружался усвоенной информацией.

— Теперь посмотрим, какой ты меткий, — сказала она и развеяла мечи и глефы. Вместо этого оружия из клубов тумана вдалеке сплелись две мишени, а рядом со мной материализовались арбалет и мушкет с кучей болтов и снарядов.

— Экзамен по стрельбе хочешь устроить? — спросил я, глядя на все это, — А разве у нас есть время?

— Я взяла на себя смелость видоизменить течение времени во сне для нас обоих, но это чревато серьёзной головной и мышечной болью, когда проснёмся, так что будь готов.

— Зачем?..

— Это необходимо, — не дав мне договорить, остановила меня принцесса, — Помнишь, как я говорила, что тренировки станут сложнее?

— Да, — кивнул я и склонил голову на бок, — Это оно и есть?

— Именно, — кивнула мне принцесса ночи и указала копытом на оружие, — Теперь возьми арбалет и выпусти десять болтов. На всё про всё у тебя две минуты.

Я пару мгновений смотрел на принцессу с удивлением, но, осознав, что время уже пошло, я поспешил взять арбалет в телекинез по привычке, однако Луна меня сразу же остановила.

— Стрельба с помощью копыт!

Я вздохнул и, выпустив арбалет из телекинеза, поудобнее перехватил его копытами и сел на круп для удобства. Само оружие словно специально было чуть меньше, чем необходимо было для моего размера, что создавало дополнительные неудобства, но я стал послушно его заряжать при помощи копытокинеза, считая про себя секунды. На счёт десять я зарядил арбалет и произвел выстрел, попав во внешний круг мишени.

Я услышал позади себя неудовлетворенное хмыканье, однако время терять не стал и начал заряжать новый болт. На этот раз уже потребовалось одиннадцать секунд, чтобы зарядить и произвести новый выстрел выстрел. Болт, на удивление попал почти в центр мишени, что меня несколько порадовало.

«Интересно, это была удача или же я уже немного пристрелялся?»

На третий мне потребовалось девять секунд, но болт опять попал во внешний край мишени и я тихо фыркнул, поругав себя за плохую меткость.

Четвертый выстрел произошел спустя десять секунд после предыдущего, но болт попал чуть ближе к центру, однако все ещё не в центр.

— Целься левее! — приказала мне принцесса Луна и я повиновался, совершив пятый выстрел всего лишь через шесть секунд после этого.

На шестом у меня начало уставать плечо из-за чего мне на полный цикл зарядки и выстрела потребовалось двенадцать секунд, ибо заряжал я исключительно при помощи правой ноги.

На седьмом я чуть не выронил из копыт арбалет, но вовремя сориентировался и лишь немного сбился с ритма, затратив на него одиннадцать секунд.

Перед восьмым выстрелом я ещё сильнее упёрся прикладом в плечо для большей устойчивости и выстрелил, попав точно в центр мишени. Хорошо!

Но время уже поджимало, и от усталости я чуть было вновь не выронил арбалет, однако успешно сделал девятый выстрел болтом, который попал рядом с предыдущим.

Последний выстрел я сделал на том моменте, когда Луна скомандовала остановиться. Куда конкретно попал снаряд — я увидеть не успел, ибо повернулся к принцессе, отложив оружие в сторону.

— Стрельба из арбалета выполнена удовлетворительно, — сухо сказала принцесса, подводя итоги, — Вижу, ты успел потренироваться. Теперь будет сложнее, ибо придется тоже самое проделать со стандартным мушкетом.

Я посмотрел на лежащее в паре шагов от меня ружьё с кремниевым затвором и увеличенным по сравнению с человеческим аналогом и слегка видоизмененным курком, больше похожим на толстый рычаг. Рядом с ним лежал мешочек с порохом, который люди в новое время использовали для этого оружия. Осознав, насколько тогда был тяжёлым процесс заряжания примитивного мушкета, я тяжело вздохнул, ощущая, что мне придётся это всё проделать аж несколько раз подряд.

— У тебя семь минут на десять выстрелов.

— Также в копытах держать? — спросил я.

— Да, — кивнула принцесса Луна, — Время пошло!

Я взял мушкет в копыта и отметил, что он определенно тяжелее арбалета. Мешочек я аккуратно также развязал и увидел там десять бумажных пакетов округлой формы, которые размером были чуть больше снаряда для самого мушкета. Я понял, что мне решили упростить задачу, отмерив точное количество пороха. Я также вспомнил, что именно таким образом пытались унифицировать и облегчить бойцам стрельбу в бою, отмеряя заранее нужное количество пороха и заворачивая его вместе со снарядом.

Я взвёл затвор, надорвал пакетик и стал засыпать порох в дуло, поставив сам мушкет прикладом на землю, а затем и саму пулю закинул внутрь. Та с тихим стуком провалилась внутрь, и теперь осталось это всё утрамбовать. Я хотел было сначала отсоединить шомпол, который заметил сцепленным прямо под дулом, но вспомнил, каким способом зачинщики погрома в Балтимейре перезаряжали свои кустарные мушкеты: они закидывали снаряд и порох в дуло и просто били о землю прикладом, лишь потом стреляя. Возможно, точность у них была никакущей после такого, однако почему бы не последовать их примеру? Я решил поступить точно так же: слегка потряс дуло, чтобы проверить, прошёл ли снаряд до конца, а затем с силой ударил прикладом по «земле», прижав свои уши к голове.

— Стевриан, что ты делаешь?! — закричала Луна, округлив глаза. Я не успел остановиться и выстрелил наспех. Неожиданно цель оказалась поражена точно в центр мишени с первого же раза.

— Зачем ты это сделал?! — недоумевала принцесса, — Зачем ты портишь оружие?!

— Я видел, что так делали те пони, которые устроили резню в Балтимейре, — объяснил я, — Они таким образом быстрее заряжали самодельные мушкеты. Как видишь — это работает.

Ночная аликорн посмотрела сначала на мишень, потом на меня и мушкет, а затем приложила копыто к морде и раздраженно охнула, сказав:

— Делай как хочешь, лишь бы задание было выполнено. Продолжим!

В дальнейшем я проделал ещё девять раз то же самое и успел уложиться в семь минут, но три снаряда в цель не попали, что меня очень огорчило, а остальные задели лишь края мишени.

«Блин! Я, конечно никогда особой меткостью не отличался, но обидно же!», — ругался я про себя, — «Помню на уроке ОБЖ на Земле настрелял девять из десяти точно в центр, а тут…»

— Не лучший результат, — покачала головой Луна, сделав очередное заключение, — Нужно больше практики.

— Повторить ещё раз? — спросил ее я, устало взглянув той в глаза.

— На сегодня достаточно, — отрезала сухо принцесса и повела меня в сторону.

— Что теперь? — поинтересовался я в ответ, отставляя оружие в сторону. Та вместо ответа начала что-то создавать посреди тумана. И вскоре недалеко от меня появилось трое одинаковых жеребцов с черным, словно смоль, мехом и размытыми очертаниями морд. Я повнимательней их рассмотрел и обошёл вокруг них, однако те даже не двинулись с места, словно статуи. Создавалось чувство, что это были какие-то классические «болванчики».

— Теперь тренировка командных качеств! — объявила аликорн, — Отдай им несколько команд, чтобы освоиться, и мы начнём.

Я несколько удивлённо моргнул, не сразу сообразив, что начался этап подготовки моих командных навыков. Но вскоре я прочистил горло и громко сказал им:

— Лечь!

Все три пони повиновались моей команде и, поджав ноги под себя, быстро легли на землю.

— Встать!

Без каких-либо возражений все трое встали на все четыре ноги и вновь замерли на месте.

— На задние ноги!

Жеребцы синхронно встали на задние ноги и стали ждать других моих команд. Я хмыкнул.

«Интересно. Прямо ощущаю себя Джоном Коннором перед терминатором», — заключил я, — «Всегда было интересно почувствовать себя командиром, когда твой подчинённый готов выполнить любую команду по твоему слову»

Но больше времени мне не дали на подготовку, ибо Луна продолжила:

— Слушай задачу. Сейчас сымитируем боевую ситуацию, и ты, как командир, должен будешь найти способ ликвидировать всех врагов. Однако твоя главная задача не допустить гибели ни одного из подопечных. Если хотя бы один из них окажется смертельно ранен, то всё начнётся сначала. Задача ясна?

— Так точно! — ответил я.

Без лишних слов нас с Луной перенесло на возвышенность, что появилась буквально из ничего, а трое жеребцов остались на месте, но уже встали на все четыре копыта. Вокруг них выросло множество различных низких и полноростовых укрытий, на боку каждого появилось по мушкету, а с противоположного конца на них пошли такие же одинакового вида пони в количестве трёх морд с синим цветом шерсти, также вооружённые мушкетами.

Я, засмотревшись на всё это в попытке оценить обстановку, даже не успел понять, что мое испытание началось. Я даже и глазом не моргнул, как моих подопечных пристрелили те трое пони с синей шерстью.

Через несколько секунд все пони вернулись на позиции, и испытание началось заново.

На этот раз я быстро отдал команду:

— В укрытие!

По моему приказу жеребцы заняли ближайшие укрытия.

— Приготовиться!

Бойцы сняли с боков свои мушкеты при помощи зубов, подтянув ремни с оружием прямо в копыта и начали словно нарочно медленно их заряжать. В это время противник начал сближение, стараясь подойти так близко, чтобы пришлось перейти в копытопашную. Я занервничал и стал судорожно думать, что же в этой ситуации делать, ибо в любой момент соперники могли выстрелить и провалить испытание.

— Ближайший ко мне боец — огонь из укрытия! — не зная, что ещё и придумать, скомандовал я.

Тот из жеребцов, что был ближе всего ко мне, закончил перезарядку и высунулся из укрытия, выстрелив по ближайшему к нему противнику, отчего остальные тут же устремили своё оружие в его сторону.

— В укрытие!

Одновременно с выстрелом боец сел обратно за укрытие, чудом избежав попадания, и стал снова заряжать мушкет.

— Остальные, огонь!

Оставшиеся двое жеребцов вылезли из укрытий и расстреляли оставшихся противников, после чего стали перезаряжать оружие, но в укрытия обратно не сели. «Вражеские» пони были повержены.

— Это было опасно, Стевриан, — обратилась ко мне Луна, глянув в мою сторону, — Однако иные варианты привели бы к гибели твоих солдат.

— Они не смогли бы в копытопашную победить? — подняв «бровь» спросил я.

— Вероятность этого не очень велика на самом деле, — ответила мне принцесса и вновь посмотрела на поле боя, — В данной симуляции элемента случайности нет, скажу сразу.

— А почему ты не хочешь вставить этот самый элемент в симуляцию? В реальном бою он часто влияет на ситуацию…

— Это первое твое занятие по командованию, — вновь ответила мне принцесса, — В дальнейшем будет сложнее, а сейчас привыкни хотя бы к этому.

— Ладно, — вздохнул я, оглядывая поле боя, обратив также внимание на то, как тела «погибших» исчезли, словно их сдуло ветром, — Продолжим.

Дальнейшей задачей, после смены обстановки на городскую, стал штурм чего-то вроде магазинчика или большого сарая, в котором засели сразу пятеро пони с чертами морд, которые я также не смог разобрать. Под моим командованием находились всё те же трое «безликих» чёрных стрелка.

Позволив моим бойцам подойти поближе и засесть в укрытия, которых вокруг было полно, защитники начали обстреливать нападающих из арбалетов, целясь очень близко к укрытиям, словно стараясь зацепить любую часть тела, что показывалась у них на виду. Стрелки они оказались будь здоров какими!

Пока это всё происходило, я задумался о том, как мне быть, и стал осматривать местность на предмет укрытий, за которыми в теории можно спрятаться. Я приказал самому дальнему жеребцу от меня занять соседнее укрытие, но, когда тот был на полпути к нему, один из снарядов угодил ему в заднюю ногу, а второй в висок, убив на месте. Я успел только проматериться, прежде чем всё опять вернулось на самое начало, аж на предыдущий этап, что меня несколько потрясло.

— Луна! — обратился я к ней, заставив ту обратить на меня внимание, в то время, когда моих бойцов, продолжавших стоять без команды, снова убили из мушкетов, — Что за фигня?

— Мне кажется, что я тебе говорила о том, что в случае гибели хотя бы одного твоего солдата придётся начать заново?

— Но не на самое начало же! — возмущённо крикнул я, услышав второй по счету выстрел.

— Видимо я забыла это уточнить, — пожала плечами кобыла и тихо хихикнула.

Я закатил глаза и раздражённо рыкнул, после чего посмотрел вновь на поле боя, чтобы вовремя отдать приказ занять укрытие. Эта Луна просто издевается надо мной!

Чтобы легче было командовать, я даже пронумеровал жеребцов, и те, словно услышав мои мысли, стали выполнять команды соответственно своим номерам. Между делом Луна такой мой ход оценила и похвалила, объяснив это тем, что у солдат должны быть свои роли на поле боя и свои позывные.

Когда я вновь произвёл всё те же действия, что и в прошлый раз, то на следующем этапе решил действовать иначе и при штурме здания решил отдать приказ о стрельбе в ответ двумя из трёх бойцов. Третьего бойца я послал в укрытие с противоположной стороны сразу после ответного залпа от защитников. Это сработало и я стал продумывать свой следующий шаг.

В подобном темпе прошло ещё несколько минут, на протяжении которых один единственный боец под прикрытием сослуживцев подкрадывался всё ближе и ближе к противникам. В один момент он смог выйти в тыл к соперникам и убил одного из них, заставив остальных покинуть укрытия. Дабы вновь не откинуть прогресс назад, я быстро приказал двум другим жеребцам открыть огонь по защитникам, а третьему отступить в укрытие.

Двое выживших синих жеребца попытались перейти в копытопашную, но я отдал приказ своему бойцу в их тылу отступить на позиции ближе к союзникам. Однако синие пони не повелись на провокацию гнаться за ним, а на полпути заняли укрытия и стали перезаряжать свои арбалеты.

Подождав некоторое время, я раздражённо хмыкнул, наблюдая, как соперники сидели в укрытиях и не думали высовываться. В один момент я решился и отдал приказ одному из своих высунуться и спровоцировать врагов на залп. Те ожидаемо в него стали целиться, но в этот же момент я приказал жеребцу сесть обратно в укрытие, а его товарищам выстрелить во врагов.

Когда синие жеребцы замертво упали на землю, ко мне обратилась принцесса Луна:

— Ты, молодец, конечно, но эта авантюра была опасной, — покачала она головой, — Будь осторожнее с выбором тактики.

— Постараюсь. Что дальше? — спросил я, глянув, как укрытия стали исчезать вместе жеребцами-болванчиками.

— Пока что всё на сегодня.

— Ладно, — глубоко вздохнул я, а затем вспомнил кое-что, о чём не успел спросить сначала, — Луна, а что насчёт технологии, что применила твоя сестра в Кристальной империи?

— Я знаю из твоей памяти, но…

— Луна, — перебил я принцессу ночи, — Мне не нужно пространных отговорок или чего-то в этом роде. Я прекрасно знаю, что видел компьютер и не просто компьютер, а технологию, которая на Земле только в разработке. Что это такое? Откуда здесь такие технологии, и почему Селестия их скрывает от народа?

— Я не знаю! — крикнула Луна на меня в ответ, но потом смутилась своему тону и перешла на более спокойный говор, — Точнее знаю, но я не знаю, почему она так поступает. В последнее время я сестру вообще не узнаю… Она была другой.

— Какой же она была тогда? — хмыкнул я в ответ.

— Она была более открытой, весёлой и не такой чёрствой, как сейчас, — с грустью в голосе ответила мне принцесса, отвернув взгляд куда-то в сторону, — Она не носила «маски» и была честна с подданными и мной.

Сказав это Луна опустила голову и я заметил на её глазах слезы, которые та стёрла ногой и затем вновь посмотрела на меня. Я осторожно её обнял, сочувствуя, что Селестия настолько могла измениться.

— Это долгая история, и для неё сейчас не лучшее время, — наконец, отмахнулась она, и я медленно отстранился от неё.

— Ладно, Луна, — неуверенно проговорил я, усаживаясь рядом, — Так ты мне расскажешь насчёт технологий и всего остального?

— Это лучше показать, — ответила мне принцесса ночи, — Но я не могу это сделать в ближайшее время.

— Почему?

— Слишком много дел, — принцесса нахмурилась в ответ, но не сдвинулась с места, слегка выпятив грудь, — Я скажу тебе, когда смогу. Ты мне веришь, Стевриан?

— Да, верю, — вздохнул я и опустил голову, а потом вновь глянул на кобылу, — Ты не обманываешь.

Принцесса улыбнулась и кивнула, приняв расслабленную позу.

— Я не буду лгать тебе и скажу, что ты сегодня более, чем на удовлетворительно, не справился, — перевела собеседница тему на сегодняшнее занятие, — Ты можешь лучше и будешь лучше работать. У меня на тебя большие планы и отменять их я не собираюсь, поэтому готовься к более сложным испытаниям.

Большие планы. Я уже подметил. Однако кого именно она хочет из меня получить по итогу? Вот в чём вопрос.

— Понял-принял, командир! — выдал я устало, закрывая глаза.

Принцесса Луна вновь улыбнулась и кивнула, а затем я резко проснулся…

Стевриан. Глава 33: Проблемы фестралов

1 — Грязное создание!

2 — Что ты делаешь здесь, тварь богохульная?!

3 — Такому, как ты, здесь не место!

4 — Вам это ещё аукнется, подстилки солнца!

5 — Племя Лунного серпа

6 — Лунный гвардеец Арканта прибыла на службу!

7 — Отец

8 — юный коготь

9 — Давно не видел я этого приветствия

10 — Вот ты где!

11 — Этот гибрид напал на меня! Убей его! Сейчас же!

Пробираться через густые джунгли было откровенно неприятно. Несмотря на то, что во всей центральной, восточной, западной и северной Эквестрии сейчас стояла зима разной степени морозности, юг же словно постоянно находился в весне и лете. Было тепло, душно, а сырость в воздухе повышенная, плюс мелкие паразиты и ядовитые твари ползали под ногами.

Если бы данная экспедиция была предпринята ради сокровищ во главе с, например Дэринг Ду, я бы отказался не думая, но Луна позвала меня вовсе не за этим, а с целью посетить древнюю столицу фестралов: подгорный город Аякачтли, который долгое время был закрыт от всей остальной Эквестрии из-за политики Селестии и старых обид фестралов.

Вместе со мной принцесса взяла с собой Вульпу в качестве проводника, ибо она там всю жизнь жила, моего брони Дарк Стара и ещё двух фестралов с именами Ангст Шарп и Лемон Стар. В таком составе мы и двинулись в путь и сейчас пробирались через самую замороченную часть пути.

— Луна, — обратился я к кобыле-аликорну, запинаясь об очередную корягу, — Далеко ещё идти?

— Ещё немного, потерпи.

В итоге эти «ещё немного» растянулись на несколько километров, и я про себя ругался на чём свет стоит. Когда же мы дошли до входа в город, то я уже настолько устал от всего, что хотелось только закрыть глаза и провалиться в сон на сутки-другие. Да только нас уже там ждали.

— Приветствуем вас, о Великая! — низко поклонившись, ответил мыше-пони, когда мы подошли к привратнику ближе, — Мы ожидали вас.

— Спасибо вам, что подготовились, — ответила ему принцесса Луна, — Но я здесь по делу, а не для осмотра города. Хотя признаюсь честно: хотелось бы узнать, что изменилось в нём за эту тысячу лет.

— С превеликим удовольствием, о великая! — лебезя, воодушёвленно ответил жеребец, — с радостью буду вашим гидом!

— Поменьше пафоса, Фарн, — вышла вперёд Вульпа и подошла к стражнику, подметив странность в его поведении, — Такими темпами ты будешь похож не на последователя, а на подлизу.

— И ты здесь? — слегка возмущено ответил ей вопросом собеседник, неожиданно изменившись в морде, — Своим уходом ты опозорила свой род! И ради чего? Ради какой-то мечты?

— Я бы попросила разговаривать с лейтенантом лунной гвардии как следует, сержант, — строго обратилась к фестралу Луна, подойдя к нему вплотную и нависнув буквально над ним, — Со старшими по званию так не общаются.

— Лейтенант?! — запинаясь и явно недоумевая спросил охранник, опешив, не ожидая такого напора.

— Да, Фарн, — ответила ему уже Вульпа, — Я стала лунным гвардейцем за свои заслуги и навыки, а не благодаря влиятельному отцу, как многие думали, когда я писала письма домой. Тебе это, конечно неизвестно, верно?

Фарн резко переменился в морде и вновь принял испуганное и робкое выражение, задрожав.

— Виноват! — стал оправдываться пони.

— Да, виноват, — вставила Луна и отошла от него на пару метров, фыркнув, — Мы продолжим или так и будем стоять здесь?

— Есть продолжить! — встал жеребец по стойке смирно.

На этом весь спор был окончен, а я сделал для себя неожиданный вывод, что у фестралов довольно странные традиции. Это меня уже настораживало.

Когда мы прошли пропускной пункт с недоверчиво смотрящими на меня фестралами, мы сразу попали на платформу, с которой открывался роскошный вид на огромных размеров пещеру, стены которой даже терялись где-то в темноте, а на потолке находился внушительных размеров город, который словно рос вверх-ногами и уходил глубоко вниз. В самом же низу располагалась, судя по всему, нижняя часть города фестралов, но она почему-то была отдельно от верхней. С такого большого расстояния, на котором мы находились, невозможно было разглядеть детали верхней и нижней частей, однако по многочисленным огням нетрудно было понять, что здесь проживало много разумных существ.

— Нравится вид? — обратилась ко мне Вульпа, пока я восхищённо смотрел на открывшийся передо мной вид на огромный подземный город.

— Очень, — честно признался я и повернулся к собеседнице полубоком, — Как же ваша раса смогла построить такой город?

— Никто уже не помнит, — пожала крылатая кобыла плечами, — В старых летописях говорилось, что для этого использовались давно утерянные технологии.

— Вот значит как, — задумчиво произнес я, вспоминая недавний разговор с Луной на эту тему, — А ты разве не можешь предположить, какими они были?

Однако поговорить нам не дали, ибо до нас эхом донёсся недовольный клич ночной аликорны:

— Фолкет! — крикнула принцесса, которая уже отошла от нас на солидное расстояние, — Вульпа! Вы где там застряли?

— Идём, госпожа! — ответила ей лейтенант и поманила меня за собой кивком головы.

Мы спустились по широкой винтовой лестнице на несколько этажей вниз, а затем зашли в грузовой лифт, который и предназначался для нелетающих существ, после чего стали медленно спускаться.

Время же самого спуска мне показалось невероятно долгим, и я успел даже заскучать. Я всегда был терпеливый, но этот лифт стал меня утомлять и я решил обратиться к Вульпе, которая стояла рядом с Луной, с противоположного от меня бока:

— Лейтенант, разрешите вопрос?

— Разрешаю, конечно, — ответила мне кобыла, переступив с ноги на ногу.

— А не кажется ли вся эта ситуация странной?

— Какая именно ситуация? — с лёгким непониманием устремила свой взгляд на меня фестралка.

— Я про Балтимейр, наркотики, что по удачному стечению обстоятельств мы появились именно в южной части Эквестрии и возросший уровень ксенофобии.

Вульпа на несколько секунд задумалась, облизав свои губы.

— Знаешь, я тоже над этим думала, — кивнула она уверенно.

— И к какому выводу пришла? — с интересом навострил я уши в её сторону.

— К такому, что тут точно не чисто, — глянув на принцессу ночи, которая все это время стояла с закрытыми глазами, словно медитируя и не обращая на нас никакого внимания, — Не может столько вещей совпасть сразу.

— Я к такому же выводу пришёл, — кивнул я головой, раздражённо фыркнув от столь медленной скорости лифта, — Результаты расследования дали что-нибудь?

— Разумеется, — сказала Вульпа и покосилась на Фарна, что стоял с нами с лифте, — Однако мы сейчас не одни, и такую информацию нельзя обсуждать при посторонних.

— Извиняюсь, я совсем забыл, — ответил я и, кашлянув, молча стал ожидать окончания спуска лифта.

Когда он наконец-то достиг конечной точки назначения, то остановился с грохотом и сильной тряской, отчего я еле удержался. Когда решётка двери отворилась, мы всей группой вышли наружу и направились за нашим «гидом» по широкому коридору с очень высокими потолками, который в некоторых местах разветвлялся на множество других проходов. Мы словно очутились в каком-то странном лабиринте.

Через некоторое количество поворотов в разные стороны по одинаковым тёмным коридорам мы вновь вышли на «открытое» пространство. И первым делом я посмотрел наверх, увидев, что мы находимся прямо под городом, что был построен на потолке пещеры.

«Да… Тут красиво. Есть где разгуляться на воле», — вдохнул я полную грудь пещерного воздуха и глянул вперёд на сей раз. Там я обратил внимание на весьма высокие, приблизительно в три моих размера здания с большим количеством окон, широкими и высокими дверными проемами, а также такими же высокими дверьми, сделанными из какого-то металла.

Сами строения на первый взгляд напоминали цельный кусок каменной породы, но, присмотревшись, я заметил, что они всё-таки сделаны из блоков, напоминающие те, что делали люди на Земле. Ровные, выполненные под идеальными углами, словно обработанные лазерами, а не инструментами строителей, они были покрыты тонким слоем похожим на камень плёнки, создававшей целостную структуру. Со своей позиции я не смог толком разглядеть крыши домов, но по тем частям, что я всё же заметил, было понятно, что сделаны они из черепицы или подобного ей материала.

Мимо нас проходили редкие фестралы разных возрастов, которые спешили по своим делам, почти не обращая на нас внимания. Данный факт меня несколько удивил, ибо наверху я думал, что подданных принцессы Луны здесь окажется куда больше. Однако некоторые из них таки смотрели на нас и с восхищением взирали на свою госпожу, коротко кланяясь ей и затем отлучаясь по своим делам дальше. Однако те немногие, что удостоили меня взглядом смотрели на меня то с презрением, то с пренебрежением, что казалось мне странным.

— А почему так мало фестралов на улице? — вновь обратился я к Вульпе, — И почему они смотрят на меня так, словно я кусок сама знаешь чего?

Лейтенант недоумевающе глянула на меня, а затем на очередную группу своих сородичей, когда мы проходили мимо них.

— Фестралы не любят полукровок, — ответила на мой вопрос кобыла, — Это связано с нашим прошлым. Ранее они предали наш народ и переметнулись к солнцепоклонникам, поэтому фестралы их ненавидят.

— Ясно, — фыркнул я и помотал головой, кивнув в сторону другого единорога в нашей группе, — Но почему они подобным образом не реагируют на Стара? Он не из ваших же.

На мои слова мой приятель повернул уши в нашем направлении, а потом и голову.

— Он лунный гвардеец, а это честь для любого фестрала. Даже не фестралов мы уважаем, если они состоят в гвардии.

— Видимо, я вас, пони, никогда понять не смогу, — раздраженно высказал я свои мысли, вздыхая.

«Жаль, что меня Луна так и не приняла пока в лунную гвардию, хотя я стараюсь и тренируюсь изо всех сил. Интересно, как скоро она меня возьмёт к себе? Это решило бы многие проблемы»

Пройдя ещё пару кварталов, а также миновав большую площадь и складские помещения за ней, мы достигли очередного большого грузового лифта в основной город, где, в отличие от прошлого, не было пассажирского. Данная особенность, как я услышал из рассказа нашего «гида», оправдывалась тем, что в верхний город никто, кроме фестралов и принцессы Луны войти не имеет права.

Оказавшись снова в медленно следующим вверх открытом лифте, что был огорожен лишь проволочной сеткой, я вновь принялся скучать. Однако примерно на полпути я решил завести разговор, но на этот раз со своим приятелем-единорогом:

— Стар, скажи на милость, что ты думаешь о данном месте?

— Оно мне очень нравится, — с искренней улыбкой ответил мой брони, — Я никогда бы не подумал, что города можно строить наоборот!

— Вот и мне нравится, — улыбнулся я, глянув на медленно приближающийся город наверху, — Интересно, каково тут жить?

— Да в целом неплохо, — ответил мне уже Ангст Шарп, — Разве что порой возникали проблемы с продовольствием, но сейчас, надеюсь, с этим проблем нет.

— Что-то ты слишком разговорчивый сегодня, Стевриан, — обратилась теперь Вульпа, несколько удивлённо смотря на меня, — тебя не подменили ли случаем, а?

— Нет, — быстро помотал я головой, — Что-то просто заставляет меня говорить именно в этих лифтах. Скука, наверное.

— Я не думаю, что это скука, — вставил своё слово Фарн, — Сколько я на этих лифтах ни ездил, всё время кто-то да начнет разговаривать.

— Это странно, — хмыкнул я, поджав губы и решив всё-таки помолчать, ибо Луна на меня начала с лёгким недовольством коситься.

Примерно через полторы минуты мы достигли точки назначения и вышли из лифта, оказавшись в широких складских помещениях, уставленных множеством ящиков поистине огромного размера. Однако это было лишь преддверием того, что мы увидели далее, покинув склад.

Когда мы всей компанией вышли на улицу, то увидели дома, сделанные из куда более целостных материалов, чем в нижнем городе. Стены строений имели меньшее по сравнению с нижним городом количеством окон, но они были украшены знаками полумесяца. Также цвета всех домов были уникальными, но, по сравнению с кантерлотскими, они были выполнены в тёмных тонах. Также стены имели больше острых углов, и на некоторых зданиях красовались надписи на неизвестном мне языке. Они были выбиты в стенах таким образом, чтобы походить на нечто схожее с рукописным каллиграфическим почерком. Крыши домов также были покрыты черепицей, однако она не была одноцветной и серой, как в нижнем городе, а каждая имела свой уникальный тёмный цвет. Улицы города были вымощены отполированным булыжником круглой формы, размером чуть больше моего копыта. Сама же дорога выглядела значительно чище, чем в столице Эквестрии, что меня приятно удивило.

Мы забирались выше по широким улицам, которые винтообразно уходили вверх, и встречали по пути других фестралов, но уже одетых строго в закрытый полный набор одежды различных цветов, выполненных в тёмных тонах. Все они, как и в нижнем городе, спешили по своим делам, но каждый обращал внимание на принцессу-аликорна, приветствуя её по-своему.

Мы поднимались очень долго, но когда я уже начал уставать от этого бесконечного подъёма, моему взору, наконец, предстал внушительного вида храм, освещаемый специальными магическими кристаллами. Сам же он был построен прямо внутри скалы и внешне не имел окон. Прямо над самым входом, представляющим собой вырезанный в камне вход в пещеру, закрытый массивными воротами, красовалась статуя принцессы Луны, которая была по размерам больше меня в четыре раза. Величественная каменная копия принцессы взирала на возможных пришедших паломников взором, словно проникающим прямо в душу, как будто оценивала нравственность каждого. Это не могло не заставить меня слегка трепетать.

— Ого! — только и смог сказать я, — Что это за чудо?

— Это Храм Ночи, — ответила мне Вульпа, — Это первое место, которое нам необходимо посетить.

— И мне про храм вы ничего не сказали, — скривив морду, подметил я.

— Это потому, что ты не любишь религию, — ответила мне принцесса, проходя мимо меня в сторону храма.

«Но могли бы хотя бы посвятить в то, для чего мы здесь», — фыркнул я мысленно и вздохнул, а затем направился следом, спрашивая уже вслух:

— А зачем тогда вы меня вообще взяли?

— Поверь, твоя помощь пригодится, — ответила мне принцесса ночи, обернув голову в мою сторону, — Не сердись пожалуйста.

Поднявшись ещё чуть выше, я обратил внимание на надпись на стене, которая почему-то показалась мне смутно знакомой, хотя и была написана на языке, который я никогда не встречал. Я решил, что спрошу про неё чуть позже, когда принцесса закончит свои дела.

Подойдя же к самим дверям храма, Луна приказала нам ждать снаружи и охранять вход, а сама открыла телекинезом массивные ворота и вошла внутрь, заперев за собой дверь.

Время потянулось невероятно медленно, и нам снова пришлось ждать. За этот период я успел и поговорить со своими спутниками, и осмотреть статую принцессы со всех сторон, заметив, что там Луна стоит на черепе грифона передней левой ногой. В один момент я вспомнил про выгравированную надпись на стене храма, и я решил её попробовать прочесть, незаметно отойдя для этого от ворот.

Дойдя туда, я встал напротив барельефа и попытался прочитать, что на удивление выходило неплохо, хотя значение слов я не понимал.

Но мой процесс изучения письменности фестралов оказался грубо прерван чьим-то хриплым голосом, который ругался позади меня на неизвестном языке:

— Xivumbiwa xa thyaka₁! — услышал я, однако решил не обращать на это внимания.

Когда я уже почти дочитал, как меня ударил кто-то по затылку чем-то деревянным и снова выругался.

— U endla yini laha, wena xivumbiwa lexi sandzaka₂?! — обратилась ко мне престарелая фестралка, когда я повернулся мордой к ней. Она парила на уровне моей головы с тростью в правой передней ноге и грубо мне орала прям под ухо, — Munhu wo fana na wena a hi wa laha₃!

— Чего?! — с широко раскрытыми глазами уставился я на сумасшедшую фестралку и отступил на шаг назад, — Я не понимаю!

— Тварь неугодная Прородительнице! — продолжила та гневную тираду, перейдя на местный «русский» язык, — Ты солнечное пятно на звёздном гобелене!..

— Это из-за того, что я гибрид?! — задал вопрос я, перебив собеседницу и запоздало рыкнув от боли в затылке.

— Ты ещё и богохульник! Ты не поклонился Владычице, урод!

— Я вообще-то с ней сюда пришел… — я не успел договорить, как получил новый удар по голове тростью, злобно зарычав от досады.

— Что ты себе позволяешь престарелая… — я всерьёз зарычал на фестралку, заставив ту сесть на землю и отойти на несколько шагов назад, бросив трость, — Да заебала! Заебали вы меня, ебучие фанатики! Я сюда с принцессой пришел в качестве свиты, нахуй!

Меня аж начало трясти от ярости, и я уже хотел реально за такое отношение заехать по шее этой фестралке, но стоило мне повысить голос, как лейтенант ночной гвардии вмешалась в наш спор.

— Что случилось, Фолкет? — послышался сзади голос Вульпы, — Погоди… мама? Что ты здесь делаешь?

— А ты что здесь делаешь, потаскуха?! — с желчью в голосе ответила ей вопросом на вопрос мыше-пони, — Ты изгнана отсюда и не должна возвращаться под страхом смерти! Да ещё и язык родной забыла!

— Смерти? — недоуменно взглянула лейтенант на свою мать, — Я офицер лунной гвардии и этот полудракон под защитой лично принцессы Луны. Ко всему прочему, он мой друг и новобранец в гвардии, один из спасителей нашей Госпожи! А что ты за свою жизнь сделала? Ничего! Ты просто чокнутая фанатичка, которая даже сама не знает кому поклоняется!

— Дрянная кляча! — стала прихрамывая подходить мать Вульпы к той с намерением причинить боль, — Мало тебя в детстве била! Я…

Я поначалу застыл в шоке, осознавая, что слышу разговор между матерью и дочерью. И судя по всему, они были не в ладах. Меня очень удивило то, что из всех фестралов, мне довелось встретиться именно с мамой Вульпы, однако я посчитал своим долгом действовать, а не стоять в стороне и ждать, пока всё разрешится.

Не дав ей договорить, я зарычал на мать столь злобно, что та, попытавшись отступить, споткнулась о камень и, перевернувшись через спину, распласталась на каменной дороге.

— Спасибо, Фолкет, — поблагодарила меня лейтенант и вновь обратилась к своей матери, — Принцесса Луна прямо здесь, и когда она вернется из храма, то подойди к ней и спроси у неё сама. Полагаю, ты многое узнаешь насчёт веры и религии в целом, — фестралка вновь повернула голову ко мне, — Пойдем обратно, новобранец.

Я не сразу понял, что последняя фраза была обращена ко мне, но, когда Вульпа кивнула мне головой в сторону храма и пошла туда, я последовал за ней.

— Yi ta vuya yi ku karhata, thyaka ra dyambu₄! — прокричала нам вслед мать Вульпы, но я её уже не слушал.

— Что ты там делал? — с ходу обратилась лейтенант лунной гвардии, не дав мне сказать «спасибо».

— Я видел надпись и мне она почему-то показалось знакомой что-ли, — ответил я, оглянувшись на поднявшуюся пожилую фестралку, а затем посмотрел на собеседницу, — Я уже почти прочел её, но твоя мать на меня буквально напала и начала наседать.

— Понятно, — тяжело вздохнула лунный гвардеец и затем добавила с ноткой презрения в голосе, — Она вообще ебанутая на голову.

— Она была такой и раньше?

— Не то слово, — рыкнула фестралка, покосившись на свою родственницу позади нас, — Она избивала меня по любому поводу и даже без. Заставляла молиться принцессе вопреки тому, что писали древние учителя.

— А что они писали? — подняв «бровь», спросил я собеседницу.

— То, что говорит сама госпожа. А именно то, что она не богиня и никогда ею не была.

— Тогда почему есть такие долбанутые фанатики? — остановившись, задал я новый вопрос кобыле.

— Потому, что древних учителей никто не знает.

— Но ты же знаешь! — указывая ногой на саму Вульпу, возразил я.

— У меня был случай почитать запретную литературу в своё время, — скосив глаза в сторону, ответила мне фестралка, сурово поджав губы.

— Запретную?! — откровенно недоумевающе переспросил я.

— Да, — кивнула Вульпа, — Я не знаю почему, но читать данную литературу запрещено. Возможно тут замешана политика, но я даже не хочу об этом думать.

— Ладно. Тогда скажи, почему никому из не-фестралов нельзя в Храм ночи? Луна бы не оставила нас ждать снаружи, будь все иначе. Я все правильно понял?

— Мы бы прошли, но именно тебе туда нельзя, — ответила мне Вульпа.

— Немного туповато, — сказал я, покачав головой.

— Эту древнюю традицию установила сама принцесса, — вновь поманив меня за собой на лестницу, продолжила отвечать спутница, — Только тогда не было храмов. За место них были хранилища знаний, которые могли быть опасными для любого.

— А разве не могут другие фестралы чинить зло собратиям?

— На тот момент это было немыслимо, — покачала головой фестралка, — Издревле сородичи жили уважением к семье и обществу. Слово долг и честь для нас не пустой звук!

— Как же у вас все запутанно, — фыркнул я, — Я никогда не понимал религию и до сих пор не понимаю. Много плохого было из-за религии, между прочим. Впрочем, я также не понимаю излишне принципиальных. Они…

Стоило нам оказаться вновь на храмовой площади, Вульпа меня остановила на полуслове и молча указала на высокого фестрала, облаченного в неизвестную мне броню, частично похожую на самурайскую, частично на броню лунной гвардии с прорезями для крыльев. Сам же жеребец был с сединой в шерсти, которая была видна лишь в районе нижней части морды, а остальную часть головы закрывал шлем.

— Кто это? — спросил я, вновь посмотрев на спутницу.

— Это мой отец, — сухо ответила она, — Нарядился, как на парад.

— Он важная шишка, насколько я помню. Верно?

— Он состоит в совете племен, — ответила мне Вульпа, скосив взгляд на меня, — Он представляет племя Лунного серпа, если переводить на современный язык.

— А как тогда будет по-вашему?

— Rixaka ra N’weti wa Crescent₅, — без запинки ответила мне лейтенант и пожала плечами.

— Понятно, — протянул я и в уме прикинул, что этот язык даже на слух кажется сложным, а при написании, возможно, сложнее древне-эквестрийского будет, — Мы пойдём, обозначим наше присутствие или тут останемся?

— Я бы представился, — послышался сбоку от нас знакомый мне голос, и я вовернул голову вправо, увидев своего друга в десятке метров от себя.

— Стар? — удивился я, оглядев его с головы до ног, — Как долго ты здесь?

— Я за вами слежу уже как пятнадцать минут и всё это время был рядом, — ответил жеребец, пожав плечами, — Наверное, вы меня не заметили.

— Дарк Стар, — сердито обратилась к нему Вульпа, — Разве ты не должен следить за входом в храм?

— В моей помощи не было необходимости, да и я хотел вам сообщить о прибытии вашего отца, лейтенант. Не успел.

Кобыла-страж недовольно фыркнула и покачала головой, но более ничего не сказала, повернувшись в сторону, где стоял её отец, и стала наблюдать за ним, а я тем временем заладил с другом разговор:

— Брони, ты сегодня какой-то особо молчаливый, — подошёл я к нему поближе, — Что-то случилось?

— Да ничего серьёзного, — посмотрел куда-то в сторону Стар и тяжело вздохнул, а затем вновь глянул на меня, — Прошлое опять меня нашло. Я расскажу, но не сейчас.

— Ладно, — грустно посмотрел я на друга и легонько положил копыто ему на плечо, нагнувшись к его морде, — Не раскисай. Если хочешь, могу угостить после службы чем-нибудь. Если, конечно, лейтенант против не будет.

Вульпа стояла ещё некоторое время молча, глядя в сторону своего отца, который о чем-то говорил с другими фестралами, пока мы со Старом ожидали её ответа. В один момент она повернулась к нам полубоком и несколько обречённым тоном сказала:

— Пойдёмте. Нужно встретиться с моим отцом, — вновь посмотрев на него, лейтенант гвардии тихо добавила, — Если мы не придем первыми, он будет очень зол на меня.

Дойдя до храма, мы встали напротив группы пони во главе с отцом Вульпы, который, судя по тону, не иначе, как указания раздавал. Через некоторое время жеребец нас заметил и повернулся в нашу сторону, и я смог рассмотреть некоторые черты его морды сквозь шлем.

Один глаз фестрала был белым, словно сетчатка деградировала, что навело меня на мысль о том, что он слеп на один глаз. Второй же глаз был зелёный с вертикальным зрачком. Из-под шлема, похожего на тот, что носят лунные гвардейцы, только отчасти выглядывала часть седеющей светло-голубой бородки и такого же цвета шерсть на морде, которую я заметил ранее. Черты самой морды, которые я смог разглядеть, выглядели грубовато даже по меркам пони и, прикинув в уме то, что я смог увидеть, я пришел к выводу, что жеребец определенно не отличался красотой, во всяком случае на морду. Все остальные части тела были закрыты броней, и более ничего я рассмотреть не мог, в том числе и его знак отличия.

— Murindzi wa N’weti Arcant va fikile entirhweni₆ — отрапортовала лейтенант Вульпа, встав по стойке смирно на четырех ногах, а затем добавила, — Tatana₇.

«Арканта? Это её фамилия? Я только это смог разобрать. Интересно даже»

Её воинское приветствие отец удостоил лишь кивком головы, а затем посмотрел на меня своим единственным целым глазом, став изучать взглядом. Он молчал, отчего у меня по спине пробежали небольшие муражки.

«Не нравится, как он посмотрел на меня. По его осанке и поведению видно, что он воин, и, чувствуется мне, не слабый. В совет племен абы кого не пустили бы, наверное»

— Ты и вправду настолько высок, как говорят, — наконец, произнёс он с лёгким акцентом, сухо констатируя факт.

На несколько секунд между нами воцарилась тишина, в течение которой я успел перекинуться немыми взглядами с Вульпой и Старом, ожидая худшего.

— Ты — Мясник Балтимейра, — вновь обратился он ко мне, — Убийца многих пони. На твоих копытах много крови.

«К чему клонит этот фестрал? Опять обвинять меня будут? Сами же фестралы?! Да что за…»

— Однако спасённых тобой значительно больше, — продолжил жеребец, подойдя ко мне ближе, буквально вторгаясь в личное пространство, заставляя рефлекторно занервничать. Сам же фестрал смотрел на меня снизу-вверх, — Чем же ты руководствовался, claw leyintsongo₈?

Я не совсем понял, что именно он спросил, так что несколько секунд пребывал в недоумении. Но когда до меня дошел смысл сего вопроса, я ответил:

— Чувство справедливости, разумеется, — сказал я честно, глядя на собеседника, возвышаясь над ним, не выказывая ту нервозность, которую он вызвал своим появлением, — Я не мог оставить кого-то в беде, а тем более наедине с разъярённой толпой и большим количеством орудий убийства.

Жеребец ничего не сказал и обошел меня по кругу, чем ещё сильнее стал нервировать меня, отчего сдерживать недовольство вторжением в личное пространство стало тяжелее, однако я с достоинством выдержал это испытание.

Когда же он вновь встал передо мной, фестрал протянул мне копыто в приветствии.

— Я легат Арамис Аркант, патриций и член совета племен, — представился он и стал ждать моих действий.

Я посмотрел на протянутое мне копыто и попытался вспомнить, нет ли у аристократов к коим мой собеседник принадлежал, особого способа приветствия, но ничего вспомнить не смог. Однако в голову мне пришел жест, который мне когда-то давно показала Луна и я решил его применить, понадеявшись на авось.

Дважды топнув по земле правой передней ногой, затем подогнув левую переднюю ногу и поставив её на место, я слегка поклонился и лишь потом слегка стукнулся своим копытом правой передней ноги о копыто собеседника.

Когда я вновь посмотрел перед собой, то заметил, что взгляды окружающих направлены в мою сторону, а тишина вокруг стала густой настолько, что была похожа на кисель. В один момент я хотел было спросить, что не так, но собеседник повторил мой жест и обратился ко мне.

— I khale ndzi nga voni ku xeweta loku₉, — сказал он, удивлённо смотря на меня из-под шлема, — Кто научил тебя приветствию?

— Принцесса Луна, — честно ответил я и обратил внимание, что я все ещё стою с протянутой ногой и опустил ее.

— Госпожа? — ещё более удивлённо сказал жеребец и вновь осмотрел меня с ног до головы, — Хорошо тебя обучила.

Я просто таки услышал краем уха, как Вульпа вместе со Старом, что стоял позади неё на некотором расстоянии, облегчённо вздохнули. Я был с ними абсолютно солидарен в этом плане, ибо ситуация и впрямь была непростая.

— Что же, — начала со слегка натянутой улыбкой Вульпа, — Пока мы ждём Госпожу нашу, нам бы…

— Я уже здесь, лейтенант, — сказала подошедшая к нам принцесса ночи и обратилась к Арамису, — Приветствую вас, патриций.

Жеребец сделал глубокий поклон и встал по стойке смирно.

— Взаимно, Госпожа! Как прошло посещение нашего главного храма и разговор с Говорящей?

— Не так хорошо, как я хотела, — ответила ему Луна и повернулась к остальным шестерым фестралам, что пришли с отцом Вульпы, и те, как по команде, поприветствовали принцессу.

— Эти фестралы отлично обучены, — начал Артемис, обращаясь к принцессе ночи, — Я самолично отбирал их и личные дела вам будут предоставлены позже.

— Отлично, — удовлетворённо кивнула принцесса, — Я и мой заместитель в гвардии лейтенант Аркант проведём…

— U le kwihi₁₀! — неожиданно крикнул сбоку от меня голос матери Вульпы, что стремительно приближалась к нам, — Hybrid leyi yi ndzi hlasele! N’wi dlayeni! Nkarhi lowu₁₁!

Дойдя до нас, она сначала вновь обратилась к мужу с какими-то упрёками, судя по тону её голоса, а затем со всей дури удалила меня по левой передней ноге тростью, отчего я зарычал на эту вышедшую из ума фестралку.

— ДОВОЛЬНО! — оглушительный королевский-кантерлотский голос принцессы Луны эхом отозвался от стен пещеры, в то время, как она сама стала приближаться к нарушительнице, — ЗАЧЕМ ТЫ БЬЕШЬ НАШЕГО ЗАЩИТНИКА? ОТВЕЧАЙ ЖЕ, СОЗДАНИЕ НОЧИ!

Фестралка же сразу остановилась. Она от испуга упала на спину и, когда увидела принцессу, задрожала от страха и попыталась ей ответить, запинаясь:

— Но он же напал…

— ТИШИНА! — крикнула Луна и с силой ударила по каменной кладке, разбив её вдребезки под копытом. Даже я вздрогнул, ибо редко удавалось застать Луну в таком гневе, — МЫ НЕ ПОТЕРПИМ ТАКОГО ОБРАЩЕНИЯ! КТО ТЫ ТАКАЯ, ЧТОБЫ ЧИНИТЬ ЗЛО ДРУГОМУ?

— Я… — замямлила мыше-пони, смотря прямо на Госпожу, — Я Люмерис Аркант…

— Это моя жена, Ваше Высочество, — с долей раздражения сказал Артемис, — Простите за то, что она делает — она в последнее время не в себе.

— Я вижу, патриций, — фыркнула принцесса, отворачиваясь от Люмерис, — А кого она из себя представляет?

— Она состоит в церковном совете и помогает Говорящей в её делах…

«Ну замечательно… И у Вульпы родители на высоких должностях, так ещё и аристократы! Заебись…» — вздохнул я, закатывая глаза, однако не решаясь прервать разговор.

— Ясно, — только и сказала принцесса, повернувшись вновь к матери Вульпы и нагнулась к её морде таким образом, чтобы влезть в её личное пространство, — Какой бы у тебя ни был высокий ранг, я, как твоя богиня, имею полное право покарать тебя по всей строгости. Если не хочешь наказания, то проси прощения. Тебе ясно?

Аркант лишь кивнула, и принцесса позволила ей встать с земли, чтобы тут же пододвинуть в мою сторону.

— На колени! — скомандовала принцесса ночи и Люмерис ничего не оставалось делать, как подогнув передние ноги, встать на колени, выпятив при этом круп.

— Прошу помиловать, господин! — начала она, пуская слезы и стараясь не заглядывать в мои глаза, — Я не могла даже помыслить, что вы под защитой Госпожи! Не убивайте, молю!

Я застыл в непонимании, пытаясь понять данную ситуацию. Я метался от мысли, что фестралка просто блаженная и сама не понимала, что делала до мысли о том, что наказание для нее вполне себе мягкое.

Я вышел из оцепенения и стал смотреть на окружающих, чтобы оценить их реакцию и понять, что мне в такой ситуации делать. Принцесса Луна не выражала никаких эмоций, кроме злости. Вульпа же смотрела на свою мать с отвращением. Артемис взирал на свою непутевую супругу с презрением. Стар же, как и я, судя по выражению его морды, не знал как на это реагировать.

«Блядь! Да что же за день такой?!», — недоумевал я про себя, — «Ну и что мне делать? Я слышал о жестокости среди общества фестралов, как и о строгости их законов, но, твою мать, от меня явно не ждут помилования. Что же делать?»

Я вновь стал оглядывать окружающих меня пони и, когда я уже совсем отчаялся, то заметил на боку одного из солдат Артемиса длинную плеть и тут же обратился к бойцу:

— Как твоё имя, солдат?

— Шайн Фаргут, сэр! — отрапортовал он.

— Могу я одолжить твою плеть? — указав на него, вновь обратился я к жеребцу.

— Конечно, — поводив плечом немного и дёрнув зубами за одну из лямок на своих доспехах, орудие сразу же отстегнулось и упало на пол.

Подхватив плеть телекинезом, я притянул её к себе, размотал и обнаружил, что на её окончании она разделяется на три небольших разветвления, на каждом из которых красовалась зазубренная гирька.

«Ёбаный в рот… Нахуя я это взял?!», — выругался я про себя, — «Не отдавать же обратно! Извини, фанатичка, но тебе будет очень больно…»

— К той стене! — скомандовала Луна фестралке, указав на ближайшую стену около храма. Кобыла встала и с опущенной головой подошла к стене, а затем принцесса отдала ей новый приказ:

— Передние ноги на стену и встать в полный рост! Крылья прижать к бокам!

Фестралка послушно повиновалась, издавая тихие всхлипы, в то время, как я несколько нервно переминулся с ноги на ногу. Отмерив на глаз расстояние от меня до нее и длину плети, я подошёл поближе и тяжело вздохнул.

— Люмерис Аркант, — обратилась к ней громогласным голосом и окружающим Луна, — За оскорбление и избиение моего подданного ты приговариваешься к десяти ударам плетью по спине!

Объявив приговор, принцесса посмотрела на меня и кивнула.

— Приговор привести в исполнение немедленно!

Я сглотнул, размотав плеть снова, и взвесил её в телекинезе. Тяжелая. Несколько секунд я смотрел на мыше-пони, затем прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Что-то мне расхотелось это делать уже — я не ожидал, что это так закончится. Но, как говорится: назвался груздем — полезай в кузов.

Решив больше не оттягивать неизбежного, я замахнулся и нанес хлёсткий удар фестралке по спине, отчего в воздухе буквально тихо засвистело, а затем стон от сильной боли прервал тишину. Я посмотрел на кобылу, что слегка сгорбилась от боли, и заметил на её спине заметный кровавый след от удара. Данное зрелище неприятным чувством отозвалось у меня внутри, и всё нутро от подобного сжалось, но я всё же решил продолжить и замахнулся для второго удара.

Второй удар Люмерис перенесла также сдержанно, пусть и слегка соскользнула передними ногами вниз, но затем вновь выпрямилась.

От третьего удара она чуть не упала, взвыв от боли, ибо зазубренные шарики на плети смогли не только пробить шкуру пони, но и оголить мышцы в месте удара на спине.

Четвертый удар вышел менее болезненным для неё, ибо я нанес удар в другое место, ниже того, куда и ударял изначально, и на удивление на шкуре и следа не осталось.

Пятый удар пришёлся точно между лопаток, заставив фестралку всё же встать на все четыре ноги и зашипеть от боли. Однако принцесса Луна тут же самолично прижала её к стене обратно и на этот раз придерживала за конечности магией.

От всего этого мне стало немного не по себе, ибо я стал понимать, что наказание слишком серьёзное, но всё же ударил ещё раз, вновь оставив кровавый след у фестралки на спине. Та от боли взвыла, но из-за магии Луны не смогла сдвинуться с места.

На седьмой удар мать Вульпы отреагировала громким плачем и, как мне показалось тихой молитвой. Данный удар чуть было не вырвал кусок мяса из её спины. Мне стало уже совсем противно от происходящего.

Решив над ней сжалиться хотя бы немного, следующие три удара я наносил таким образом, чтобы ранения были равномерно распределены по местам, где их не было до этого. Люмерис всё это вынесла уже без криков, но плача и продолжая тихо молить Луну о спасении её души. Когда я закончил и свернул плеть обратно, принцесса выпустила мать Вульпы из цепкой хватки своей магии и фестралка упала на каменный пол на живот, не двигаясь и лишь тихо болезненно охая.

Я отдал Фаргуту его плеть обратно и стал ждать, пока кто-нибудь поможет бедняжке встать, но никто не спешил этого делать. И когда я уже самолично хотел пойти помочь матери Вульпы подняться, Луна меня остановила.

— Не трогай её, — преградила она мне дорогу, — Она сама встанет.

— Но… — я удивлённо округлил глаза, но та тут же отрезала мне.

— Экзекуция окончена! — объявила принцесса ночи и вновь обратилась ко мне, — Отойдём в сторону и поговорим.

Когда же мы отошли в сторону, то я облегчённо выдохнул, осознав, что вся эта вакханалия с наказанием кончилась, хотя на душе и оставалось неприятное чувство.

— Слушай, — обратилась ко мне кобыла уже более спокойно, — Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но ты правильно поступил. Ты показал не только силу перед прирождёнными воинами, но и выставил себя в положительном свете перед членом совета.

— В положительном?! — возмутился я в голос, буквально закипев с полуслова, и Луна подала мне знак успокоиться. Я вздохнул и продолжил уже спокойнее:

— Что же я такого сделал, чтобы выставить себя в положительном свете? Я ведь избил публично ту, кто по факту ничего мне толком не сделала!

— Тише ты! — приказала мне принцесса, — Здесь порядки не те, что снаружи. Здесь законы те же, что и тысячу лет назад, смекаешь?

— Кажется понимаю, — ответил я, глядя на все ещё лежащую на полу фестралку, поморщившись при этом, — Надеюсь, я не сделал её инвалидом…

— Не сделал, — не дала мне закончить принцесса и продолжила, — Извини, что я не рассказала тебе раньше о том, зачем мы здесь, но теперь буду честна.

Мы встретились взглядами.

— Что же ты хочешь? — приподнял я «бровь».

— В храме я хотела узнать о том, каково, скажем так, «моральное» самочувствие моих подданных, но убедилась, что всё очень плохо, и случай на площади тому подтверждение, — фыркнула принцесса Луна и покачала головой, — Твоя же помощь мне нужна для того, чтобы убедить Совет в целесообразности выделения охраны на моё будущее выступление в Мэйнхеттене, которое я планирую в следующем месяце.

— А с какой речью ты планируешь выступать? — спросил я, слегка усмехнувшись.

— Я обращусь к жителям «Города, что никогда не спит», и ко всем пони Эквестрии с речью о том, что фестралы такие же пони, как и все мы. Я знаю, что выступление будет транслироваться по теле… Тел… Телевидению. Во!

— Думаешь, стоит ожидать нападения? — с волнением в голосе задал я новый вопрос.

— Не исключено, — подтвердила Луна, кивнув, — И здесь ты мне поможешь.

— Каким же образом?

— Ты обратишься к Совету и расскажешь им о произошедшем в Балтимейре.

— Что? — удивился я, — Погоди! А разве ты одним своим словом не сможешь их убедить?

— Они мои подданные, но они разобщены и не все доверяют, — грустно опустила голову принцесса, а затем снова посмотрела на меня, — Я на тебя надеюсь.

— Зашибись! — раздраженно фыркнул я и посмотрел на отца Вульпы, который говорил о чём-то с дочерью, а затем вновь перевел взгляд на принцессу, — Луна, ты же знаешь, что я не умею говорить речи!

— Да, не умеешь. Однако это твой шанс научиться. К тому же твоя речь перед фестралами в начале боя в Балтимейре подействовала положительно. Я это оценила.

— Правда? — неуверенно произнёс я, осознавая, что сейчас мне предстоит сделать.

— Правда, — подтвердила Луна и аккуратно прикоснулась копытом к моему предплечью, ибо достать выше она не могла, — Просто расскажи всё как было во всех кровавых подробностях. Большего не требуется.

— Хорошо, я сделаю, что в моих силах.

Луна улыбнулась и кивнула мне, после чего пошла ко всем остальным. Я же ещё некоторое время стоял и думал о произошедшем. Столько всего за маленький срок… мой мозг уже плавился, фактически.

Дальнейший наш путь лежал в палату Советов, и находилась она по отношению к Храму на три уровня ниже. Потому топать пришлось минут двадцать, не меньше. На данном этапе пути фестралов встречалось уже куда больше, чем раньше, и все они были одеты в доспехи. Они направлялись туда же, куда и мы.

«Похоже, что эта местная стража. Раз намечается заседание Совета племен, то меры по безопасности должны быть поистине беспрецедентные! Надеюсь, хотя бы тут проблем не будет», — задумался я по дороге, рыская глазами вокруг. Таких фестралов и в самом деле становилось всё больше, однако их присутствие скорее успокаивало, чем настораживало.

Когда же мы оказались на месте, то моему взору предстало нечто похожее на идеальную полусферу, наполовину погружённую в камень. Присмотревшись к зданию, я понял, что оно похоже на амфитеатр закрытого типа, часть которого находилось внутри скалы, на которой держится город. На самом строении я не увидел ни окон, ни иных проходов помимо входа по центру, и лишь он выделялся на фоне идеальной полусферы. Около него, естественно, стояли местные гвардейцы, сурово глядя на всех входящих. Приметив меня ещё издалека, они насторожились и чуть оскалились, будто собираясь меня цапнуть.

— Стоять! — когда я подошел к входу, гвардеец остановил меня, сурово оглядывая с головы до копыт, — Что тебе здесь нужно, гибрид?

— Отставить! — позади меня раздался приказ отца Вульпы, и стражник тут же подчинился, отойдя от меня в сторону, — Это и остальных касается! Он с принцессой Луной!

Гвардеец успокоился и замер по стойке смирно, пропуская нас. Я поблагодарил Артемиса и вошел в здание вслед за Луной и старым фестралом.

Мы оказались внутри широкого холла, каменные стены и пол которого были светлее, чем стены самого здания. Также на полу стояли высокие и широкие столы из неизвестного мне темного дерева, на которых были сложены шлемы всех тех, кто пришел сюда. Помимо этого внутри я заметил, что потолки в холле даже по сравнению с моими размерами высоковаты, будто созданы для того, чтобы впускать кого-то огромного. Но зато ширина прохода в конце холла лишь немногим была больше моей, поэтому я не смог бы развернуться при всем желании, как и Луна тоже.

Когда я вышел из коридора, моему взору предстало пространство размером с небольшое футбольное поле. Потолок уходил высоко вверх настолько, что скрывался в темноте. С противоположной от входа стороне зал был обставлен каменными сиденьями в три ряда, а ровно по центру помещения стояла трибуна с микрофоном, как в госдуме, которому подводила дорожка. По сторонам над сиденьями на стенах были установлены динамики на высоте примерно пяти моих ростов в холке. Они напоминали больше всего те, что использовались в середине двадцатого века на Земле.

На трибунах уже сидело два десятка фестралов и оживлённо переговаривались, но когда я вошёл, они все уставились на меня, а на их мордах застыло недружелюбное выражение. Но зато когда следом за мной появилась принцесса, они все посмотрели на неё, дружно встали и поприветствовали её поклоном, а она их благосклонно улыбнулась и кивнула.

Я прошёл вперёд и уселся на первый ряд у края уже полностью заполненной трибуны. Сосед сбоку от меня отодвинулся и недовольно зашипел при этом.

— Ты чего сел сюда, полукровка? — возмущённо обратился он ко мне, — Неси свой круп отсюда в другое место, урод!

Похоже, его возмущение заметила принцесса Луна. Несмотря на расстояние, она услышала его и привлекла внимание, слегка постучав по микрофону и злобно посмотрела. Посмотрев на госпожу, фестрал быстро извинился и замолк.

Когда ряды в зале, наконец, полностью заполнились крылатыми пони, в центр зала к трибуне вышла Луна и поприветствовала всех уже официально, поблагодарив за то, что к встрече с ней основательно подготовились. В дальнейшем её речь зашла о положении дел в Эквестрии на данный момент и предложением объединить усилия племен ради того, чтобы фестралов признали полноправными членами общества и прекратили травлю. Принцесса ночи рассказала о предстоящем выступлении в Мэйнхеттене и попросила выделить на это охрану.

Выслушав все это, десять из шестнадцати племен, в том числе и Артемиса пообещали выделить по шесть-десять солдат на охрану мероприятия, пять племен сослались на недостаток сил и лишь одно категорически отказалось выделять своих солдат, и за это их осудили все остальные, кроме самой Луны. В свою очередь она выразила понимание, что меня несколько удивило, учитывая резкую форму отказа.

Когда речь дошла до меня, то я сильно начал волноваться, ибо я всегда не любил излишнего внимания к своей особе и особенно выступления на публике. Впрочем, и речи говорить я не умел, поэтому также боялся сказать что-нибудь не то. Однако Луна меня утешила, заявив, что после того, как все закончится, я смогу хорошенько отдохнуть прямо во дворце.

Выйдя к трибуне, я тяжело вздохнул и закрыл глаза, собираясь с мыслями, а когда открыл, то начал рассказ о произошедшем в Балтимейре, стараясь не упускать ничего, даже самые кровавые и мелкие подробности. Меня никто не перебивал, но выражения морд слушателей говорили о том, что они не остались равнодушны, выражая то беспокойство, то злость.

Когда я закончил, то на меня посыпались вопросы, некоторые из которых выбили меня из коллеи, но я смог ответить на большую часть из них.

— Так почему же ты просто не ушёл? — спросил кто-то с трибун.

— Как я уже сказал: я не мог оставить этих фестралов на произвол судьбы и позволить погибнуть жеребцам, кобылам и жеребятам, — честно ответил я, в очередной раз объясняя свою позицию.

— Они внеклановые, — стал объяснять мне всё тот же жеребец-фестрал, — Нам до них нет никакого дела. Они…

В этот момент ко мне подошёл Артемис и несколько бесцеремонно попросил меня передать микрофон ему, что я и сделал.

— Да, они бесклановые, — начал отец Вульпы, — Однако они все равно одни из нас. Я абсолютно уверен, что Фолкет сделал бы это для любого из вас.

От столь неожиданных слов я был несколько удивлен и не знал, что сказать.

— Если ты не заметил, Харден, — обратился он уже к фестралу, который разговаривал со мной ранее, — данное событие было кем-то спонсировано. Луна рассказала мне, как отреагировала на это Селестия, и я доверяю Госпоже нашей.

Я посмотрел на Луну и, похоже, той было лестно слышать такое, судя по лёгкой улыбке на её губах.

— Этот кто-то пытается начать гражданскую войну в стране, — продолжил между тем Артемис, — Надеюсь, вы помните что случилось тысячу лет назад. Да, мы не часть этого государства, но раз Госпожа призывает нас, мы должны ответить на её зов!

Все воодушевлённо разразились топаньем копыт.

«Он мастер говорить речи, как я вижу», — подумал я про себя, — «Я даже начинаю испытывать к этому жеребцу уважение».

— Вы со мной? — обратился Артемис ко всем своим коллегам из других племен и кланов, — Ответите на зов?

Некоторое время стояла тишина, но потом пони, что отказался выделять своих солдат, встал. Вид него был несколько виноватым, но спокойным и суровым.

— Я отзываю свои слова назад, — поставил тот правую переднюю ногу на перилла перед собой, — Можете ожидать от меня помощь в виде четырёх солдат, не больше.

Артемис кивнул ему и вновь посмотрел на остальных представителей племен. Через некоторое время один из воздержавшихся также передумал и пообещал прислать пятерых фестралов в помощь.

Я был поражён этой речью. Вот он — настоящий оратор, способный вдохновить других! Мне стоило у него взять уроки на тот случай, если Луна захочет меня сделать политическим деятелем. Речь была на уровне лучших ораторов с Земли и выше всяких похвал.

Переговоры продолжались ещё некоторое время, но уже между Луной и представителями племен, а меня отправили обратно на место. Я решил подождать, что будет дальше, облегчённо вздыхая про себя и радуясь, что я всё-таки смог вдохновить других фестралов на активную деятельность.

Также я заметил, что ко мне изменилось и их отношение после всего этого.

— Фолкет, да? — обратился ко мне тот же фестрал сбоку, который ранее оскорблял меня.

— Так точно, — посмотрел я на него сверху-вниз, — Что-то хотел?

— Извиниться, — отвел взгляд собеседник, чтобы не встретиться со мной взглядом, — Заодно поблагодарить.

— За что поблагодарить? — удивлённо спросил я, подняв «бровь».

— За то, что помог заставить этих идиотов сделать, наконец, что-нибудь.

— Не за что, — ответил я, пожав плечами, посмотрев на выступающую принцессу Луну, — Грядет что-то серьёзное… надо быть готовыми.

Когда всё закончилось, и мы стали все собираться обратно в Кантерлот, ко мне подошёл Артемис и поблагодарил за содействие, а также предложил переговорить наедине, там же, в Кантерлоте, когда приедем. Я его спросил о том, что он хочет в столице сделать, и в ответ получил неопределённый ответ о том, что он хочет кое-что обсудить и с Селестией. Я не стал расспрашивать его о подробностях и решил просто подойти к Луне, дабы задать вопрос, который меня мучил уже давно.

— Луна, — обратился я к ней, нагнав её и став идти справа, — Скажи, а почему мы просто не могли сюда телепортироваться?

— Понимаешь, стены пещеры покрыты таким материалом, который блокирует любую магию, поэтому мы и прибыли сюда пешком.

Это меня весьма удивило и озадачило. В жизни не слышал про такой материал. Звучит интересно.

— А телепортироваться ко входу? — задал я новый вопрос.

— Я не хотела никого напугать столь внезапным появлением, — ответила мне принцесса, глядя на дома и продолжая идти.

— А прилететь? Можно было вместо того, чтобы ехать на поезде до Балтимейра и затем идти пешком через джунгли, просто долететь!

— Можно, — ответила принцесса, глянув на меня усталым взглядом, — Но я предпочитаю путешествовать на своих четырех ногах. К тому же тебе полезно узнать, что такое джунгли.

— А мы сейчас можем телепортироваться к внутренней стороны выхода? — не унимался я, задав снова вопрос.

— Нет, — тяжело вздохнула кобыла и покачала головой, — Такого рода магия здесь блокируется. Это всё?

— Вопросов не имею, — слегка раздражённо ответил я принцессе, но решил промолчать о том, что думаю на самом деле. Не хотелось вновь встречаться с джунглями, но, похоже, этого не избежать на сей раз.

Обратный путь предстоял долгим, но я хотя бы знал, что ожидать в ближайшее время, а значит подготовлюсь к тому, что меня ожидает, тем более, что на носу уже сидел балл Гранд Галлопинг Гала.

Стевриан. Глава 34: Подготовка к балу

Сам костюм Стевриана:

https://ibb.co/n3nXzZk

— Рэрити, — восхищённо начал я, — Этот костюм просто потрясающий!

— Я старалась, — смутилась единорожка, — Было непросто сшить его на твой размер, но в этом наряде ты будешь неотразим на балу!

Я стоял посреди бутика «Карусель» напротив зеркала и рассматривал своё отражение в нём, поворачиваясь то одной, то другой стороной. На мне сейчас был новый костюм, который сшила белошёрстная единорожка конкретно для меня. На саму примерку ушло несколько часов и сейчас была уже середина дня, поэтому видеть сейчас окончательный результат мне было особенно приятно.

Костюм для бала был тёмно-синим под цвет моей шерсти, с высоким жёстким воротником, плотно облегающий тело с груди и лишь немного не дотягивающий до основания хвоста. Он частично закрывал круп сверху, а также имел длинные рукава для передних ног. В целом смотрелся весьма неплохо и внушительно для меня. Под ним уже была надета рубашка светло-фиолетового цвета с более короткими рукавами, которая спереди застёгивалась на пуговицы, самая верхняя из которых была с креплением в форме полумесяца, повернутым в направлении моей головы. Она заправлялась уже под нечто напоминающее свободный корсет для поддержания талии. На задние же копыта были надеты этакие сапожки, по высоте достигающие заплюсневых суставов и застёгнутые на молнии, которые также застёгивались на пуговицы с креплением в виде всё того же полумесяца — знака принцессы Луны.

— Как ты смогла такое сделать? — спросил я, обращаясь к Рэрити, когда закончил осматривать свой костюм, — В том смысле, что ты идеально угадала моё желание. Я же ничего не говорил о том, какой стиль хотел бы видеть в костюме на Гранд Галлопинг Гала!

— Пустяки, дорогуша! — звонко рассмеялась единорожка, — Можешь считать это подарком. Однако как я угадала не скажу — секрет фирмы.

— Подарком? — удивился я, посмотрев на кобылу, — Разве тебе не нужны деньги на новые материалы, на коллекцию платьев для выставки моды?

Рэрити несколько замялась от такого вопроса, но затем посмотрела расстерянно на меня.

— Нужны, но…

— Лучше я тебе заплачу некоторое количество денег, — услышав такое, я поднял правую переднюю ногу на уровень груди и продолжил, — Не спорь. Я не хочу оставаться неблагодарным, особенно в твоей-то ситуации.

Единорожка отстранённо вздохнула.

— Хорошо, — улыбнулась она затем и кивнула мне, — Спасибо, Фолкет.

Я отлевитировал поближе свою сумку и достал оттуда две тысячи бумажных битс, передав их Рэрити. Она несколько неохотно взяла деньги и убрала их в тумбочку.

— Кстати, а как прошла поездка в Кантерлот? Принцесса Луна хорошо тебя приняла? — озвучил вслед за этим я вопрос, который хотел задать ещё пару часов назад, но за примеркой костюма подзабыл про него.

О-да, — широко улыбнулась модельерша, — Принцесса Луна замечательная личность! Я не понимаю, почему многие о ней говорят нелестные слова!

— А можешь рассказать подробнее? — спросил я и сел напротив собеседницы, чуть склонив голову набок.

— За ту неделю, что я побывала в Кантерлоте и общалась с принцессой, я узнала, что она вовсе не злая и не страшная, — начала рассказывать Рэрити, — Она очень добрая пони, пусть и показалась мне несколько холодноватой к окружающим. Ей очевидно недостает социализации…

— Что-то ещё? — уточнил я, хмыкнув.

— Разумеется! Она ничуть не хуже организовывает окружающих, чем я на праздниках или на модных выставках! К слову о стиле: он мне нравится. Принцессе Луне неплохо идёт деловой костюм. Хотя странно, что она предпочла надеть жеребцовый, но главное, что в таком наряде она точно покажет себя в лучшем виде.

Это несколько озадачило меня. Мало того, что стиль довольно странный для неё, так ещё и жеребцовый. Я прямо так и представил её во фраке с бабочкой или галстуком.

— Деловой костюм? — удивился я, подняв "бровь", — Какой именно?

Вместо ответа Рэрити притянула к себе телекинезом фотографии со стола рядом с собой, среди которых она выбрала одну и протянула её мне.

Приглядевшись, я увидел на ней жеребца-единорога с жёлтой шерстью и фиолетовой гривой, на котором был надет деловой чёрный костюм. Такой обычно носят работники банков, юристы и некоторые другие представители подобных профессий. Под костюмом виднелись белоснежная рубашка и галстук, а из кармашка на груди выглядывали шариковая ручка и платок. Выглядело весьма стильно, если так подумать.

— Вполне неплохо, — ответил я, отложив фотографию в сторону, и вновь посмотрел на белоснежную единорожку, — Но это и впрямь странновато. Это ведь королевский бал и она, как диарх, должна выйти в свет с символами своей власти. Показать свой лучший наряд, чтобы на фоне остальных смотреться, как богиня перед смертными, и так далее, как сказали бы в высшем обществе.

— Ну… тут да, согласна, — пожала плечами модельерша, — Но, кажется, я понимаю, почему она именно это хочет сделать. У неё несколько аскетичный, но вместе с тем практичный стиль, который ничем не уменьшает её естественной красоты.

Я задумчиво постучал копытами по полу в ответ, обдумывая сказанное.

— Кажется, и я знаю в чём тут дело, — ответил я, посмотрев в сторону лестницы, что вела на второй этаж.

— В чём же? — спросила собеседница.

Я снова повернул голову в её сторону и подумал, стоит ли говорить ей о прошлом Луны или нет. Не особо долго думая, я всё же принял решение рассказать и начал с вопроса:

— Ты хорошо знаешь историю основания Эквестрии, как полноценного государства?

— Ну, не настолько хорошо, как наша Твайлайт, — ответила мне единорожка, задумчиво глядя на потолок, поджав губы некоторое время, а потом вновь переведя взгляд на меня, — Ты уже видел театральное представление, в котором мы играли роли вождей племен.

— Видел, — кивнул я, — Однако есть моменты, которые в учебниках истории опускаются.

— Это какие же?

— Более, чем тысячу лет назад, Луна и Селестия участвовали в объединительных войнах, которые позволили создать государство в границах…

— А, так вот оно что! — воскликнула Рэрити, перебив меня, — Принцесса Луна упоминала об этом в разговоре, но подробностей не говорила. И, если честно, я не могу представить принцессу Селестию на войне. Ты точно уверен, что она тоже сражалась?

— Наверное да, — пожал я плечами, — Не часто. Но суть не в этом, а в том, что частые походы, битвы и откровенно спар…

Я хотел было сказать про «спартанские условия», но тут же себя одёрнул, вспомнив, что тут нет такой страны, как Спарта, и продолжил несколько иначе:

— Плохие условия, долгие походы, солдатская жизнь и само общество военных оставили на Луне свой след, и поэтому она предпочитает простоту и минимализм.

— Наверное ты прав, — ответила кобыла, улыбнувшись, — Мне это даже нравится. Хорошо сочетается с её волевой фигурой. Хочешь, я своими наблюдениями поделюсь?

Отчего бы и нет? Я буду только рад узнать её позицию.

— Давай, — кивнул я.

— У неё командирский голос, даже когда она пытается говорить доброжелательно, — стала перечислять факты Рэрити, — У принцессы довольно твердая и уверенная походка. Поверь, я как модельер со стажем разбираюсь в этом!

— А что ты под твёрдой походкой понимаешь? — спросил я, внезапно повернув левое ухо в сторону, услышав посторонний шум. Однако тревога оказалась напрасной: это была лишь кошка, поэтому я вновь стал слушать единорожку.

— Она не столь сильно виляет крупом, как это делают другие кобылы, и ступает копытами так, что… — на этом моменте модельерша немного замялась, словно обдумывая слова, — Даже не знаю, как точно выразить мысль, но мне кажется, что под её копытами словно проходят волны энергии. Лучше я не могу сказать, извини.

Поначалу я ничего не отвечал, обдумывая сказанное. Волны под копытами? Звучит интересно и правдоподобно, ведь я и сам не раз замечал такое.

— Кажется я понял, — Я на секунду встал и потянулся, разминая кости, — Я не единожды видел, как она одним ударом копыт дробила толстые камни в мелкие крошки.

От моих слов Рэрити была, мягко говоря, удивлена, но вместе с тем в её взгляде на пару мгновений я смог прочесть заинтересованность. А затем собеседница произнесла:

— Очень интригующе, — с ноткой задумчивости сказала единорожка, — Интересно, а принцесса Селестия так умеет?

— Не знаю, — пожал я плечами, — В гневе я её не видел. Кстати о гневе: Луна порой может быть вспыльчива, но, думаю, ты это и так знаешь.

— Ну, мне довелось увидеть, как она отсчитывала солдата дневной гвардии за халатное отношение к униформе. И знаешь что? Я с принцессой абсолютно солидарна, ибо портить такие доспехи — это преступление! — Рэрити встала и приняла драматичную позу для подчеркивания трагичности увиденной ей ситуации, — Дорогуша, если бы ты видел, как этот жеребец обращался с униформой! Это настоящий кошмар!

— А что он сделал? — удивлённо взирал я на собеседницу, стараясь не перебивать её мысль.

— Что? — единорожка скривилась от отвращения, явно вспомнив тот момент, — Он чистил свою униформу от грязи металлической щёткой! Это немыслимо!

Я представил такую картину, и от неё мне и самому стало неприятно, ибо это самый натуральный вандализм. Униформа дневной гвардии не спроста была выполнена с добавлением золотой пыли. Единственным случаем, когда допускалась порча казённого снаряжения, является бой, а посему такая «чистка» могла обойтись горе-гвардейцу нескольких дней в нарядах вне очереди как минимум.

— А что в итоге сделала с ним принцесса? — поинтересовался я, дослушав единорожку.

— То, что этот вандал заслужил, — презрительно фыркнула Рэрити, — Но сначала она заставила его дословно зачитать текст присяги по памяти и задала вопросы про армию. Я в этом не разбираюсь, поэтому и не запомнила их. Только представь себе: этот козёл, да простит меня этот народ, не смог ответить ни на один вопрос, так ещё и промямлил нечто нечленораздельное вместо текста присяги!

И тут я внезапно осознал одну любопытную вещь, пока она рассказывала эту историю.

— Погоди! — я движением копыта прервал её, — А зачем вы с Луной военных посещали?

Между нами воцарилось неловкое, пускай и короткое, молчание.

— А вот это хороший вопрос! — Рэрити прошла мимо меня и направилась в направлении кухни, — Тебе сделать чая?

— Не откажусь, — улыбнулся я, — Так что вы там делали?

— Принцесса решила провести смотры в казармах дневной гвардии без предупреждения и взяла меня с собой, — донёсся голос единорожки с кухни, а заодно и звук наливания воды в чайник.

— Зачем? — удивился я, подняв вновь "бровь".

— Чтобы узнать друг друга получше, разумеется, — ответила мне единорожка, выходя с кухни с чашкой чая и пивной кружкой, в которую тоже был налит этот бодрящий напиток. Разумеется, она была предназначена уже мне.

— Она подумала, что мне будет интересно провести с ней столь рутинные для неё дела, — дополнила Рэрити, передавая мне большую кружку и усаживаясь обратно напротив меня.

— И она оказалась права: мне действительно было интересно. Например, я узнала о том, как живут наши защитники, и, честно сказать, мне их стало жалко. Живут по много месяцев в узком коллективе и носят совершенно одинаковую униформу. Никакой индивидуальности!

— Прекрасно представляю, — отпил я чая, кивая, — Я ведь некоторое время жил там, пока мне дом не построили.

— Значит ты прекрасно понимаешь моё возмущение увиденным, — Рэрити также отпила чая из чашки, — Но это ещё не всё! Принцесса зашла затем в общую столовую и попросила принести ей то, что обычно едят гвардейцы на завтрак, обед и ужин сразу! Я ещё не видела, чтобы она столько съела за один раз, честное слово!

— Ничего себе! — искренне удивился я, невольно представив себе, насколько голодна могла быть Луна или, как минимум, сосредоточена на полном осмотре казарм, — Учитывая её размеры это все равно не малый объем еды.

— И знаешь что она сказала, когда всё съела? — спросила собеседница. Но не дав мне слова, сама же ответила, — Что еда сносная, но не более того. И попросила привести к ней повара.

— Надеюсь, что это был не жеребец с рыжей шерстью? — с беспокойством в голосе решил уточнить я.

— Нет, — фыркнула Рэрити, — Какой-то гвардеец-земнопони в грязном фартуке. Безобразие!

Я с облегчением вздохнул, понимая, что это не мой старый добрый друг.

— Просто я знаю хорошего повара… — объяснил я, — Судя по твоим словам, его не было в тот день. А где тогда он?

— Этот жеребец, — Рэрити на миг задумалась, — кажется его Грином звали. Он, как сказали гвардейцы в столовой, был в увольнительной. Не знаю, что это слово значит…

— Это значит, что он на некоторое время покинул расположение части на законных основаниях, чтобы навестить, например, родственников, — поправил я модельершу.

— О, верно! — кивнула единорожка и снова отхлебнула чая, — Спасибо за объяснение.

— Так всё же, что стало с тем горе-гвардейцем?

— Луна сказала, что будет ходатайствовать сестре, чтобы этого солдата два месяца подряд отправляли каждую ночь в патрули в наказание.

Я буквально присвистнул от такого шокирующего заявления. Два месяца…

— Это весьма жестоко, — сглотнул я, представив каково бедолаге будет — это же никакого нормального сна в течение этого периода.

— Он это заслужил! — категорично сказала Рэрити, покачав головой, — Будь моя воля, я бы заставила его сшить самолично сотню платьев для выставки и чтобы все были высочайшего качества. И все это за пару месяцев!

Я лишь покачал головой, допил свой чай и поставил его на столик рядом с собой.

«Не стоит всё же быть таким категоричным. Однако кто я такой, чтобы осуждать других за это?»

— В общем, спасибо Рэрити за разговор, — отставив размышления в сторону, я поднялся с места и направился к выходу, — Может, поболтаем ещё, но меня Твайлайт ждёт.

— Не так быстро, молодой джетлькольт! — остановила меня Рэрити на полпути, встав между мной и выходом, — Ты забыл снять костюм.

Я посмотрел вниз на свою грудь и с удивлением обнаружил, что костюм для бала был всё ещё на мне. Я посетовал на свою невнимательность и стал поспешно снимать с себя одежду, но Рэрити сразу предупредила, чтобы я делал это аккуратнее.

Спустя минуты три или около того я уже попрощался с единорожкой, которая пообещала незадолго до бала найти меня и пригласить к себе для того, чтобы привести меня в хороший вид, и направился к дубу-дому Твайлайт.

Дойдя до её жилища посреди Понивилля, я приблизился к двери и постучал в неё, но мне никто не открыл, хотя свет в доме горел. Я обошел дерево сбоку, заглянул на балкон, в окна, но никого там не обнаружил. Также я несколько раз крикнул, чтобы меня услышали, но толку всё так же не было.

Подождав ещё некоторое время, я подумал, что случилось нечто непредвиденное, и основательно заволновался. Сначала я подумал было выбить входную дверь, но вовремя вспомнил, что Спайк, обычно, прячет запасную подкову под камнем внутри куста в паре метрах от двери. Найдя необходимый предмет и вынув подкову, я открыл ею дверь. Я спешно вошёл внутрь, закрыл дверь за собой, и вновь позвал Твайлайт и Спайка.

Ответом мне снова была тишина. Это уже было серьёзно, и я, уже начиная переживать, быстро заслонил входную дверь столиком, который попался мне первым под копыто, и стал продвигаться внутрь дома, вслушиваясь в каждый шум и шорох.

Пройдя пару шагов вперёд, я обратил внимание на следующую деталь: на другом столе, что стоял посреди комнаты, находилась чашка с простой водой. Посмотрев направо, я обратил внимание, что один из шкафов с книгами наполовину отодвинут в сторону, а за ним красовалась деревянная дверь. Она была небольших размеров и я едва-едва смог бы в неё пролезть. На её поверхности красовался цветочный орнамент с двумя ручками: одна из них предназначалась для пони с углублением для копыта, а вторая была обычной. Скорее всего она предназначалась для Спайка. Эта дверь показалась мне подозрительной, и я сразу подошёл к ней ближе. Однако, когда я уже было хотел открыть её, дверь резко отворилась и больно удалила мне по морде.

— Кто здесь?! — крикнула выходящая лавандовая единорожка с возмущенный видом, но когда увидела меня, то переменилась в выражении и обеспокоенно посмотрела на меня, — Ты сильно ушибся, Фолкет?

Я потер больной нос передней ногой и обнаружил на ней кровь, которая также пролилась и на пол несколькими каплями.

— Разве не видно? — рыча и шипя от боли, выговорил я, — Надеюсь, что не сломала нос, а то будет обидно.

— Извини. Давай я тебе помогу!

Твайлайт принялась своей магией лечить меня, но как бы она не напрягалась, ей удалось лишь уменьшить количество крови из ноздрей, однако боль ничуть не утихала.

— Да почему же не получается?! — возмущённо сказала кобыла, раз за разом пытаясь меня безуспешно лечить магией, — Я же делаю всё верно! Что не так?!

— Успокойся, — поднял я ногу на уровень её головы, а потом опустил обратно, — Дело не в тебе, а во мне. Я к магии сильно устойчив. К любой магии, а не только к боевой.

Я тяжело вздохнул при этом. Да, в этом была и моя особенность, и проклятье. Всё же с самого первого дня это было со мной. Именно поэтому не получилось до конца превратить меня в поня. Именно поэтому меня лечить было бесполезно, хотя у меня имелся и свой метод "лечения" в бою… И, возможно, именно поэтому я всё ещё был жив…

— Как это так? — удивилась собеседница, закрывая за собой дверь, — Я не слышала, чтобы живые существа обладали настолько сильной устойчивостью к магии!

— Как видишь, — вытер я снова нос, смахнув засохшую кровь и опустил ушки, — Но я не за этим сюда пришёл. И где Спайк, к слову?

«Блин… Придется дома себя латать. Надеюсь кости носа не сломаны. Хотя… вроде не похоже на то»

— Он внизу, в моей, — тут лавандовая пони осеклась на полуслове, но, поняв, что проговорилась, всё же продолжила, — Он в моей тайной, хотя уже не совсем, лаборатории. Лучше его не беспокоить некоторое время.

— А что с ним? — с явным удивлением и беспокойством в голосе спросил я.

— Ничего плохого, — ответила мне Твайлайт и залпом выпила из чашки воду, поставив пустую посуду обратно, — Он не спал несколько ночей. Не очень понятно почему, и я дала ему снотворное, которое мне посоветовала Зекора, также выделила ему для сна место, где его не будут беспокоить.

«Вот оно как? Это звучит весьма удручающе. Надеюсь, ничего серьёзного»

— А почему ему не спится?

— Не знаю, — ответила мне ученица Селестии, покачав головой, — Как он сам выражается, цитирую: я боюсь спать, ибо меня настигнет это.

— Кто? — недоумевающие задал я новый вопрос, округлив глаза.

«Это становится всё загадочнее и интереснее. Если сначала я думал, что это болезнь, то теперь…»

— Если бы я знала! — слегка огрызнулась на меня Твайлайт, но тут же прижала к себе ушки и отвела взгляд в сторону, — Извини. Я из-за младшего брата немного нервная. Просто он и сам не может ответить на этот вопрос.

— Может стоит показать его… Хотя нет. Я скажу принцессе Луне, чтобы она проверила его сны. Думаю, у меня есть предположение, что это могло быть.

«Кошмары… Которые могут быть очень даже реальны»

— Буду очень признательна за это, — слегка улыбнулась единорожка, — Ещё раз извини, что вспылила.

— Ладно, ничего страшного, — вновь я потёр ушибленной нос, махнув ей копытом, — На прошлой неделе ты говорила, что тебе потребуется помощь. Вот я и пришёл.

— Это хорошо, что ты… — посмотрев куда-то за мою спину, Твайлайт нахмурились и удивлённо хмыкнула, — постой-ка… а почему столик загородил собой дверь?

— Я подумал, что к тебе ворвался кто-то, и решил перекрыть выход, дабы вероятный преступник не сбежал, — честно ответил я, передавая ей ход своих мыслей.

Кобыла некоторое время молчала, посматривая то на дверь, то на меня, а потом вздохнула раздраженно, отодвинула столик телекинезом обратно на место.

— Ладно. Раз ты пришёл помочь, то я хотела сначала попросить тебя разобрать книги и ещё некоторые вещи. И раз Спайк сейчас спит, то ты поможешь мне написать письмо наставнице.

«О нет! Вот только этого мне не хватало!», — запричитал я про себя, — «Я же ясно дал ей понять, что не буду писать эти чёртовы письма "дружбы"! Она буквально одержима подобной работой и хочет меня в это втянуть! В каноне это выражалось из сезона в сезон всё сильнее, а тут это и вовсе может привести к катастрофе. Ладно, хватит ворчать. Раз я обещал ей помочь, то помогу»

— А ты сама не можешь? — спросил я по привычке слегка раздраженно вопреки своим мыслям.

— Я бы с радостью, но у меня ужасный почерк с детства, и я не могу его исправить до сих пор, — ответила мне единорожка, грустно вздохнув, — Даже наставница на это жаловалась. Именно поэтому я прошу Спайка это делать за меня.

«Звучит, сука это как типичная отговорка, но… ладно»

— Ну ладно, — пожал я плечами, — Помогу.

Вместо ответа Твайлайт отлевитировала на стол чернила и перо с пергаментом и подвинула всё это ко мне.

— Пером писать? — удивился я, — Я ещё ни разу пером не писал, так что предупреждаю заранее.

— Ничего страшного. Я видела твой почерк, и он куда лучше моего, так что справишься.

Я нахмурился, но взял пергамент и перо в телекинез, окунул последнее в чернила и приготовился писать.

— Дорогая принцесса Селестия, — начала она своё типичное письмо "дружбы", которых я успел наслушаться ещё при просмотре мультсериала на Земле, — Зимняя Уборка — одно из самых особенных событий, в которых я принимала участие в Понивилле…

— Погоди! — перебил я единорожку, перестав писать, — Зимняя уборка? Когда вы её проводили?

— Вчера, — ответила кобыла, — Тебя не было дома весь день, поэтому ты не принимал в этом участие.

— Видимо я и впрямь пропустил, — сказал я, вспомнив, что вчера по просьбе Луны собирал цветы "шутки".

«Мда… Неприятно вышло, но просьба Луны была важнее», — подумал я, — «Не знаю, как бы я собирал эти цветы, если бы не Зекора, которая дала мне пусть примитивный, но респиратор, накопытники и защитный жилет. А вообще забавно, что в Вечнодиком даже зимой нет снега, но да ладно…»

— Ничего страшного, — сказала Твайлайт, слегка улыбнувшись, — У тебя было много дел, я понимаю.

— Спасибо за понимание, — кивнул я и вновь посмотрел на пергамент, однако лавандовая пока ничего не диктовала, и это молчание несколько затянулось.

— Подожди… у меня вопросы есть, — вновь сказала будущая принцесса неожиданно.

Я тяжело вздохнул и вновь глянул на Твайлайт, отложив перо.

— Задавай.

— А где ты был две недели назад? — хмыкнула единорожка, — Впрочем, как и три недели назад. Когда я ушла с праздника, то потом спросила о тебе, и Эпплджек сказала, что утром тебя уже не было. Тебя также не было целых два дня после этого.

«Очевидно, она говорила про новый год и то, куда я направился сразу после него. Что ж, вынужден её огорчить»

— Про второе я говорить не имею право, ибо это государственная тайна, — серьёзным тоном сказал я, — А про первое скажу, что принцесса Луна планирует выступление в Мэйнхеттене в следующем месяце, и ради этого она взяла меня с собой посетить древний город фестралов Аякачтли.

Твайлайт Спаркл зависла в немом удивлении, буквально открыв рот. Казалось, будто она вообще не верила в сказанное.

— Серьезно?! — в шоке спросила меня кобыла, широко раскрыв глаза, — Это же историческое место! Пусть это и место, где живут преданные Найтмер…

— Осторожно в выражениях! — предупредил её я, — Там живут пони, которые почитают принцессу Луну и только её!

— Извини, — отвела глаза к полу Твайлайт, виновато опустив голову, — Но в книгах по истории говорится…

— Ты кому веришь: книгам, которые написаны теми, кто там не был, или же мне?

Лавандовая некоторое время молчала, поставленная в сложное положение, но потом раздраженно фыркнула и ответила:

— Тебе! Просто это место мечтали посетить многие историки и учёные, а ты отнюдь…

Я лишь громко и тяжело вздохнул, покачав головой.

— Как видишь, не все учебники говорят правду. Пусть это будет тебе небольшим советом и уроком на будущее. Давай лучше продолжим твоё письмо Селестии.

Твайлайт согласилась перевести тему. Она кивнула и, откашлявшись, продолжила:

— Она помогла мне узнать, что у каждого из нас есть скрытые таланты, и если мы будем терпеливы и настойчивы, то обязательно их найдем…

— Кстати, — вновь перебил я единорожку, — А что было во время этой самой уборки?

— Как оказалось, ничего особенного, — пожала плечами собеседница, но сразу же смутилась, прикрыв глаза, — Если не считать того, что почти везде всё портила и чуть было одним заклинанием не поставила город под угрозу уничтожения.

— Как это так? — усмехнулся я.

— Я не знала, куда себя пристроить, — начала рассказывать Твайлайт, — Я не могла помочь пегасам удалить облака, ибо не могу летать. Я не могла помочь Флаттершай в присмотре за животными, так как некоторые из них, похоже, меня не любят. Я хотела помочь с растениями, но в итоге всё вышло из-под контроля, и лишь чудом они уцелели.

«М-да… В этом ты не отличаешься от той, какой я тебя знал в сериале… Это грустно», — решил я, но не высказал эту мысль вслух, а лишь спросил:

— А что там с животными?

— Флаттершай обычно строит скворечники для птиц, которые остаются здесь на зиме, аккуратно будит некоторых животных, выводя их из спячки, вроде своего ручного медведя, следит за здоровьем подопечных. Я хотела помочь ей, но медведю я не понравилась, и он чуть не ранил меня.

— А зачем животных вообще будить? — недоумевал я, — Разве они не могут сами проснуться, когда придет время?

— Я сама не знаю, но Флаттершай мне сказала, что конкретно на территории вокруг Понивилля примерно в радиусе ста километров животные, впадающие в спячку, не могут сами от неё проснуться.

— Это странно, — сказал я, недоумевая ещё больше, — Аномалия какая-то?

— Наверное, — пожала плечами единорожка, — Но никто не пытался это исследовать или изменить. Впрочем это не такая уж и проблема, как говорят местные пони. В общем, не думай об этом.

— Ладно, допустим, — хмыкнул я, задумавшись, — А пегасы что?

— Они при помощи химических веществ и своей природной магии должны были сделать концентрацию облаков меньше. Это необходимо для нормализации климата, иначе в центральной Эквестрии может стать аномально холодно. Во всяком случае так мне объяснила Рэйнбоу.

«Это даже интересно. Надо будет попозже обязательно заняться изучением мира с точки зрения аномалий», — решил я, закрывая на пару секунд глаза, а затем произнёс:

— Ладно, про растения я даже спрашивать не буду. Но всё нормально разрешилось?

— Да, — кивнула юная кобыла, — Я нашла своё призвание в планировании. Я смогла организовать работу, и всё пошло как надо. Правда, я нарушила традицию, использовав магию, и мне за это стыдно.

Я с некоторым недоумением присвистнул.

«Очередные традиции… некоторые из них мне никогда не понять»

— Тупая традиция, если честно, — честно подытожил я, качая головой, — непродуктивно, непрактично и просто глупо.

— Возможно, но тут так привыкли, и я уважаю это.

— Короче, — махнул я ногой, вновь посмотрев на пергамент, который всё это время парил в моём телекинезе, — Давай продолжим.

— И как всегда, с помощью дружбы и общих усилий пони могут добиться чего угодно, — продиктовала последние фразы письма Твайлайт, — Подпиши: Ваша лучшая из лучших ученица номер один Твайлайт Спаркл. Слово «Ваша» с большой буквы.

Я мысленно передёрнулся от такого пафоса, вывел последние штрихи и, подождав, пока чернила засохнут, свернул свиток, положив перо в чернильницу. А затем вновь обратился к лавандовой единорожке:

— Теперь стоит разбудить Спайка, чтобы отправить письмо?

— Нет. Это не потребуется, — покачала головой собеседница, — У меня есть идея получше.

С этими словами она нажала на стену рядом с секретной дверью в подвал, и она обнажила небольшой тайник, в котором лежал предмет, напоминающий зажигалку в форме дракона.

— Зажигалка? — спросил я, удивлённо подняв "бровь".

— Именно, — улыбнулась мне Твайлайт, — Сам корпус и компоненты изготовить было не сложно. Самым трудным для меня стала необходимость выдоить из Спайка жидкий реагент и залить его в зажигалку.

— Надеюсь, ты его не как змею выдавливала? — спросил я, всё ещё удивляясь происходящему.

— Нет, — фыркнула единорожка, — Я же не настолько жестока, чтобы младшего брата так мучиться заставлять. Я это потихоньку делала на протяжении года, но зато теперь могу в случае необходимости отправить письмо Селестии без помощи Спайка.

С этими словами Твайлайт зажгла зелёное пламя и поднесла к нему письмо. Пергамент мгновенно загорелся и постепенно стал испаряться вместо того, чтобы превращаться в пепел. Когда свиток исчез, лавандовая единорожка отключила зажигалку и убрала её обратно в тайник.

— Готово. Спасибо огромное за помощь.

«Ну и дела… секретная лаборатория, тайники… Удивительно», — мысленно подвёл я итог, но ничего не сказал по этому поводу больше.

— Что-нибудь ещё нужно сделать? — спросил я, сев на пол.

— Поможешь мне перенести книги вниз со второго этажа и расставить их по полкам?

Я согласился на это, и мы принялись за работу. Когда я закончил с книгами, за окном стоял уже вечер, и Спайк к тому времени проснулся. Выспался он весьма хорошо, что было ожидаемо, и я даже немного порадовался за него. Но когда он узнал, что я выполнил его работу, дракончик немного побухтел на это, но потом сразу же извинился и поблагодарил меня за помощь. А дальше я пожелал ему и Твайлайт спокойной ночи и отправился к себе.

Дойдя до дома я услышал внутри него тихий хлопок и остановился перед дверью, прислушиваясь. Очевидно, там кто-то был, и это сразу заставило меня перейти в боевую стойку.

«Неужели воры? Ну сейчас кто-то поплатится за то, что проник на чужую территорию»

Я сначала проверил дверь на признаки взлома и, не обнаружив их, осторожно вставил подкову в выемку, открывая замок отходя в сторону на всякий случай. Спустя пару секунд я заглянул внутрь и неожиданно увидел фигуру пони, что была чуть ниже меня ростом в накидке с капюшоном. Не теряя времени, я тут же зашёл в дом и запер за собой дверь телекинезом, испепеляя неизвестную фигуру строгим взглядом.

— Кто ты и что ты делаешь в моём доме?! — угрожающе крикнул я, приближаясь к возможному противнику.

— Нет нужды волноваться, Стевриан, — послышался от фигуры голос принцессы Луны, — Это я.

Я расслабился, но заметно удивился, не сообразив сразу, кто передо мной. Этот силуэт не был похож на принцессу ночи, а потому я её не узнал сразу. И подойдя к кобыле почти вплотную, я обратил внимание, что из-под капюшона на меня смотрят два глаза с такими же вертикальными зрачками, что и у меня.

— Ох… Извини. Не ожидал, что это ты. Но откуда ты умеешь менять форму зрачков? — спросил в свою очередь я я.

— Чтобы в темноте было лучше видно, — кивнула принцесса, — Я здесь инкогнито.

Я несколько секунд молчал, пытаясь сообразить, что это всё значит и с какой целью она находится здесь.

— Если ты тут инкогнито, то пришла за чем-то, я прав? За цветами ядовитой шутки?

— Верно, — снова кивнула собеседница, — Они у тебя с собой?

— Да, — ответил я и достал из-за дивана корзину, в которой лежали голубые цветы, завёрнутые в пять слоёв толстых пакетов. Всё это я поставил перед ночной пони.

— Ты так и не сказала, зачем они тебе, — наклонил я голову на бок, хмыкнув вопросительно, — Хочешь над кем-то надругаться?

— Ну что за слова! — наигранно отчитала меня принцесса ночи, — Хотя да, в некотором роде…

— Что случилось?

— Я хочу опозорить сына одного дворянина, который слишком зазнался. И мало того, он ещё и моего подданного ранее оскорблял и избивал!

Я сразу почувствовал на этом кровожадные мысли, которые начали лезть мне в голову.

— Кто этот урод? — рыкнул я, уже предчувствуя как буду злиться.

— Если я правильно помню, его зовут Блэк Блэйд, — пояснила мне Луна, и я на секунду застыл в шоке, не ожидая услышать его имя здесь и сейчас.

— Серьёзно?! — возопил я, — Это тот урод, который избивал Стара и чуть не убил меня в поединке за честь!

— Про первое мне рассказал сам Стар, но про второе я не знала, — искренне удивилась аликорн, — Я даже не стану спрашивать, как он умудрился чуть не убить тебя, но теперь он точно до конца жизни от позора не отмоется!

— Он до сих пор в армии, не так ли?! — спросил я, злясь больше. Меня аж всего затрясло, стоило мне подумать про него.

— К сожалению да, — кивнула мне Луна.

Я от осознания этого громко зарычал, взял в телекинез лампу и хотел было ударить ею по стене, чтобы выпустить пар, но принцесса перехватила предмет и укоризненно посмотрела на меня.

— Ты злишься, я понимаю, — сказала принцесса ночи и поставила лампу на место, — Однако этим делу не поможешь. Я планирую его отравить выжимкой из этих цветов…

С этими словами она заглянула мне прямо в глаза, и я, кое-как успокоившись, уселся на пол, обмотав хвост вокруг себя.

— Я в деле! — воодушевлённо крикнул я, смотря так же Луне в глаза, — Что нужно сделать?

Стевриан. Глава 35: (Не) грандиозный бал

Я неспешно шёл по длинному коридору дворца в направлении гостевого зала. Голову занимали мысли о том, что мне делать, как себя вести и с кем говорить, когда я пройду внутрь. Вариантов, на первый взгляд, имелось много, но фактически все из них сводились к контактам с напыщенными дворянами, которые простой народ ни во что не ставили.

Тот дракон, личность которого я примерил на себя, чисто технически являлся, пусть и приёмным, но всё же — одним из наследников знатного рода Фаэрвингов. Поэтому я мог ответить на нападки в свой адрес со стороны элит данной державы столь же полноценно, и мне бы это сошло с лап. Однако, несмотря на это, меня всё равно волновало то, как же моё присутствие на балу воспримет местная знать.

Подойдя к дверям большого зала, где должны были находиться знатные гости, я на время остановился и ещё раз задумался над тем, в каком обществе мне сейчас приходится жить.

По факту выходило, что в относительно современном мире, но пока без таких технологических новшеств, как интернет, спутники, ракеты и многое другое, в Эквестрии ещё сохранялись пережитки монархического прошлого. Власть сначала диархов, а потом и единоличного правителя в морде Селестии, была абсолютной. Общество поделено на классы, пусть напрямую это и не было заметно, а роль монарха стала несколько меньше, чем в древности, но это являлось только иллюзией. В сознании даже свободолюбивых пони, ратующих за демократию и республику, был силён авторитарный дух, а подчинение Селестии и её авторитету считалось чем-то естественным. С другой стороны, те пони, которые долгое время были за границей Эквестрии, так или иначе со временем перенимали демократические ценности других держав, даже если это было на первый взгляд незаметно. В теории именно такие пони и могли создавать проблемы действующей власти в стране, не будь они разобщены. Поэтому как на серьёзные перемены, так и на изменение государственного строя Эквестрии в ближайшее время надеяться не стоило.

И все эти противоречивые мысли проносились в моей голове в течение ещё нескольких минут, пока я, наконец, не задвинул их в дальний уголок и не подошёл к двери, которая вела в главный зал.

Я было хотел уже открыть дверь и оказаться внутри, но гвардеец, что всё это время стоял по стойке смирно рядом с ней, предупредил меня:

— В этот зал заходить можно лишь знати и по приглашениямᵉ! — сообщил земнопони на эквестрийском, что насторожило меня, — На знать вы не похожи, поэтому предъявите приглашениеᵉ!

— Ты новенький в гвардииᵉ? — слегка пригнулся я, чтобы моя голова была на уровне головы собеседника, — Не так лиᵉ?

— Я служу в дневной гвардии уже три месяцаᵉ! — гордо заявил он, не отреагировав на довольно близкий контакт своей морды и моей головы, — Для меня честь охранять этот балᵉ! Предъявите приглашениеᵉ!

Я выпрямился и раздражённо фыркнул, достав из кармашка костюма пригласительный, что подписала лично принцесса Луна. и предъявил гвардейцу.

— Я Фолкет Фаэрвинг, и меня пригласила сама принцесса ночиᵉ! — представился я, — Теперь я могу пройтиᵉ?

«Опять новички», — слегка покачав головой, пока гвардеец разглядывал бумагу, подумал я, — «С одной стороны, хорошо, что количество охраны растёт, учитывая события последних месяцев, но плохо с позиции того, что меня не узнают…»

Однако толком обдумать эту мысль я не смог, ибо я услышал своё имя с другой стороны двери, и в тот же момент жеребец-гвардеец передал мне пригласительный обратно, и я наконец смог попасть в зал.

— Теперь поприветствуйте Фолкета из рода Фаэрвинговᵉ! — объявил оранжевый земнопони с пышными коричневыми усами и фиолетовой гривой, — Сына прославленного среди грифонов Империи Грифонов и Аквелии Теодора Фаэрвинга и Дэллы Фастрад, уроженца столицы Нова Грифонии города Уэтер, а также подданного владычицы нашей, принцессы вся ночи Луныᵉ!

От такого приветствия я даже немного опешил и остановился, пройдя по инерции пару шагов. Вместе с этим взгляды окружающих дружно переключились на меня. В них я видел много разных эмоций: от страха и любопытства до откровенного гнева и презрения.

«Ну вот…» — сокрушённо сказал я про себя, — «Примерно такой реакции я и ждал. Почему так часто мои предчувствия оказываются правы? Вот реально, почему?»

Зал был шикарный: большой даже для меня, прямоугольный по форме, с очень высокими потолками и гигантскими люстрами, с изысканным полом, украшенным мозаикой, с четырьмя мраморными колоннами ближе к центру зала, с белоснежными стенами и с большими окнами, слегка прикрытыми занавесками чёрного цвета, украшенными золотой вышивкой. За ними я рассмотрел большой балкон, частично видневшийся сквозь стёкла, и ночь на улице не помешала мне его разглядеть.

Сам же зал был заставлен множеством столов, заполненных под завязку различной экзотической едой, дорогими алкогольными напитками, уникального вида столовыми приборами и красивой посудой.

Среди всего этого великолепия находилось множество жеребцов и кобыл, разодетых по последнему слову дворянской моды: фраки на жеребцах и длинные, закрывающие даже круп, платья разных цветов и форм у кобыл. У последних на головах также обнаружились парики под цвет их гривы, визуально увеличивающие её в размерах и делающие её пышнее, иначе объяснить такое я бы не смог.

Отдельно от всех стояли стражники как дневной, так и лунной гвардии, что наблюдали за спокойствием мероприятия из разных углов помещения. Однако и они обратили на меня внимание, когда я вошёл. Я внимательно осмотрел стражу, и лишь в глазах лунных гвардейцев я не нашёл ни страха, ни ненависти ко мне.

— Кто впустил сюда это чудовищеᵉ?! — неожиданно возопил пожилого вида жеребец с серой шерстью и красной гривой, находившийся в десяти моих шагов от меня, привлекая внимание всех находящихся в помещении, — Кто допустил сюда убийцу мирных пониᵉ?! Стражаᵉ! Схватите этого монстра, пока он не убил здесь кого-нибудьᵉ!

Воцарилось гробовое молчание, и никто из гвардейцев не спешил исполнять приказ разбушевавшегося аристократа.

«Да ёпт… Сколько можно вспоминать про случай с Балтимейром?!», — выругался я про себя, — «Задолбали!»

— Чего вы стоите, идиотыᵉ?! — вновь закричал жеребец, обращаясь к ближайшим гвардейцам, — Найду я того, кто впустил его сюда, и я егоᵉ…

— И что вы сделаете, сир Амбезᵉ? — раздался голос принцессы Луны, эхом пронёсшиеся по залу.

Когда же сама принцесса ночи вошла в помещение через двери в другом конце комнаты, то все присутствующие обратили внимание на неё, и от некоторых из аристократов послышалось оханье и перешёптывание.

У присутствующих были смешанные чувства, но принцесса так или иначе протягивала взгляды: темно-синий аликорн, одетая, как и большинство жеребцов, во фрак, но вместо галстука у неё была красная бабочка, накопытники из материла серебристого цвета на всех четырёх ногах, а также чёрная корона на голове.

— Принцессаᵉ? — поникшим голосом спросил виновник скандала, нервно сглотнув.

— Да, я принцессаᵉ, — суровым голосом ответила Луна, подходя к бедолаге ближе, — Какое право имеешь Ты отдавать приказы стражеᵉ? Почему обвинять смеешь гостя Нашего, которого пригласили Мы, в преступленияхᵉ?

— Ваше величествоᵉ, — начал судорожно оправдываться жеребец, отступая от аликорна назад, пока, наконец, не упёрся крупом в стену, — Он же убийцаᵉ! Позвольте мне объяснитьᵉ…

— МОЛЧАТЬᵉ! — ответила ему королевским-кантерлотским владычица ночи, заставив всех гостей перепугаться, — Ещё раз подобное увижу от Тебя подобное поведение, и ответишь по всей строгости законаᵉ! Ты понялᵉ?

— Что случилось, сестраᵉ? — послышался где-то сбоку от меня голос Селестии.

Когда все повернулись в её сторону, то восхищённо заохали, в то время, как принцесса приближалась к нам.

Принцесса дня была одета куда более шикарно, чем её сестра: чёрное с золотыми узорами длинное платье, золотые накопытники и золотая корона на голове — и это только то, что я рассмотрел, так сказать, с первого взгляда.

— Сестраᵉ, — ответила ей Луна, — Этот жеребец посмел обвинить гостя Нашего в преступлениях и указания страже дворцовой давалᵉ.

Селестия посмотрела на сестру, затем укоризненно на Амбреза, а затем на меня. Во взгляде солнечного аликорна читались одновременно печаль и раздражение.

— Это правда, графᵉ? — спросила жеребца принцесса Селестия, посмотрев вновь на него.

— Д-да, Ваше Высочествоᵉ, — заикаясь ответил ей граф Амбрез, — Но он убийца и не должен находится здесьᵉ!

— Господин графᵉ, — обвинительным тоном обратилась к нему Селестия, сохраняя при этом спокойный голос, — разве вы не понимаете, что Фолкет был приглашён лично моей дорогой сестройᵉ? Обвиняя его в преступлениях, вина за которые давно с него снята, вы оскорбляете самого Фолкета, а значит, и принцессу Луну, и в свою очередь, уже меняᵉ. Вы понимаете этоᵉ?

— Но у меня там родственник погиб от его копыта, и яᵉ…

— Кто этот пони, в смерти которого вы меня обвиняетеᵉ? — встрял в разговор я, обращаясь к Амбрезу.

— Его звали Скай Вингᵉ, — грустно ответил жеребец, — Это был мой племянник, и я обещал позаботиться о нём, когда погибли его родителиᵉ. Однако ты убил его, отродье Тартараᵉ!

— Как он выгляделᵉ? — не обращая внимания на его обвинение, спросил я спокойно.

— У него была голубая шерсть и сиреневого цвета грива, и он был единорогомᵉ.

— Я не убивал егоᵉ, — ответил я, сразу же вспомнив жеребца с ружьём во время битвы за корабельное орудие. Кажется, именно этого пони я смачно несколько раз приложил прикладом по голове, — Он один из зачинщиков, который ранил меня в шеюᵉ, — я указал копытом на неё, — Я огрел его прикладом по голове, но не убилᵉ. Видимо, вам кто-то соврал насчёт этогоᵉ.

— Я не верю такому, как тыᵉ! — агрессивно ответил мне граф, но прежде, чем он успел что-то ещё сказать, принцесса Селестия обратилась к нему.

— Граф Амбрезᵉ! — резкий голос аликорна заставил жеребца повернул голову к принцессе и встретился с ней взглядом, — За ваше поведение я вынуждена попросить вас уйтиᵉ.

Пони широко раскрыл глаза, насупился и фыркнул, а потом посмотрел на меня и вновь — на Селестию.

— И оставить всё как естьᵉ? Я никудаᵉ…

— Сестраᵉ, — обратилась Луна к Селестии, — позволь мне разобраться с нимᵉ!

На это принцесса дня лишь кивнула, и Луна отдала знак своим солдатам. В свою очередь четверо из шести находящихся в зале лунных гвардейцев приблизились к жеребцу:

— Господин граф, если Вы не покинете помещение самостоятельно, то с разрешения сестры Нашей Мы применим к Вам силуᵉ.

Единорог посмотрел на окруживших его лунных гвардейцев, вновь раздражённо фыркнул, и, наконец, сам направился к выходу, бубня себе под нос оскорбления.

— Это ещё не конецᵉ! — крикнул напоследок граф, обращаясь ко мне, и вышел из помещения, с громким хлопком закрыв за собой дверь.

Я облегчённо вздохнул и помотал головой.

«Ох, блядь, наконец-то съебался! Надеюсь, что я не скоро его увижу».

— Прошу прощения, Стеврианᵉ, — обратилась ко мне Селестия с виноватым выражением мордашки, — Я совершенно не ожидала, что к тебе проявят такой негативᵉ. Я старалась оправдать тебя перед общественностью, но, похоже, не вышлоᵉ.

— Видимо, я никогда не смогу избавиться от этой репутацииᵉ, — тяжело вздохнул я и покачал головой.

После этого Луна подошла ко мне и осторожно похлопала копытом по плечу, успокаивая. После этого она сообщила, что наш план мести готов, и нужно лишь немного подождать. В предвкушении интересного зрелища я чуть было не расхохотался на весь зал. Однако, взяв себя в лапы, я поблагодарил принцессу за информацию и направился к ближайшему столику.

Несмотря на хмурые лица смотрящих на меня пони, я благополучно дошёл и осмотрелся по сторонам. Не увидев протестов окружающих, я взял телекинезом бокал и бутылку вина рядом с собой. Открыв её, я налил вино в бокал, а затем поставил бутылку на место.

«Вот не пил раньше, до того, как попал в этот мир, но теперь пью чисто ради вкуса, ибо опьянеть не могу», — подумал я и хмыкнул, глядя на вино в бокале, — «Интересно, если я не пьянею от любого количества алкоголя, то насколько же должна быть сильной у меня печень с почками и идеальной фильтрацией крови? Прямо живая аномалия какая-то, сказал бы я, если не знать, что это у всех драконов так… Ну ладно, надо выпить, тем более, после такого стресса».

Поскольку бокал был для меня мал, я выпил вино залпом, ощутив вкус подслащённой клубники на языке, и прикрыл глаза от удовольствия, а затем поставил бокал обратно на стол. Через несколько секунд я почувствовал на себе чей-то очень пристально взгляд, и, открыв глаза, я огляделся в поисках того, кто меня изучал.

Рядом стояла молодая на вид гиппогрифф с оранжевой шерстью на голове и видимых частях тела. Её грива имела желтоватый цвет, а от подбородка вниз шла белая полоска шерсти. Глаза её оказались очень выразительными, а зрачки имели цвет тёмного золота. Мордочка оканчивалась аккуратным небольшим клювом. Одета гиппогриф была в голубое платье. Она улыбалась мне уголками губ.

— Вы Фолкет Фаэрвингᵉ? — спросила она слегка дрожащим голосом, но, что удивительно, почти без акцента, который присутствовал в речи Гильды.

— Да, это яᵉ, — кивнул я и поднял «бровь», — А вы кто, миссᵉ?..

— Посадаᵉ, — сказала собеседница и вытянула переднюю лапу вперёд, сжав ладонь в кулак, — Просто Посадаᵉ.

Я легонько стукнулся копытом с её кулаком и слегка улыбнулся:

— Будем знакомы. Вы хотели со мной поговоритьᵉ?

— Да, именноᵉ, — гиппогриф кивнула, — Я слышала о вас и не считаю, что вы плохо поступили, когда защищали тех бедных мыше-пониᵉ. Никто не заслуживает, чтобы их уничтожали лишь потому, что они другиеᵉ. Это противоречит самому духу Гармонииᵉ.

— Хотя бы кто-то это понимаетᵉ, — облегчённо вздохнул я, осознав, что по сути нашёл среди снобов и идиотов здравомыслящее существо, — А почему вы здесьᵉ?

— Принцесса Селестия ежегодно устраивает не только бал в замке, но и приглашает молодых и перспективных личностей для обмена опытомᵉ, — Посада широко улыбнулась, — Я одна из таких и рада побывать в такой стране, как Эквестрияᵉ! Можно сказать, что я первый студент из Гиппогрифии по обмену за долгие годыᵉ.

— Для обмена опытом, говоритеᵉ? — поинтересовался я, налив себе ещё вина из бутылки при помощи телекинеза.

— Даᵉ, — утвердительно кивнула гиппогрифф, — В Гиппогрифию поехал Вайт Мелодиᵉ. Такой красивый и обходительный молодой жеребец, что я просто тащусь с негоᵉ!

— Юная леди, а не скажете ли вы, сколько вам летᵉ? — спросил я, слегка наклонив голову в сторону.

— Это не очень вежливо — спрашивать у леди её возрастᵉ! — обижено ответила Посада, — Однако скажу: мне шестнадцатьᵉ.

— Просто мне любопытно стало, вот и спросилᵉ, — честно ответил я и отпил вино из бокала, — А чему вы хотите научиться в Эквестрииᵉ?

— Принцесса Селестия сказала, что я смогу поучиться магической теории в школе одаренных единорогов, названной её именемᵉ, — Посада скромно улыбнулась и отвела взгляд, — Я давно хотела узнать, как пони творят свою магию, а заодно изучить руноведение и посмотреть на кадетский корпусᵉ! Говорят, там очень красивые и мускулистые жеребчикиᵉ…

— Извините, что перебиваю, Посадаᵉ, — сказал я, вновь отпив вино, — но сколько вы планируете оставаться здесь, в Эквестрииᵉ?

— Где-то полгода, а потом мне придётся вернуться на родинуᵉ, — с лёгкой ноткой грусти ответила мне гиппогриф, — Но за отведённое мне время я хочу изучить всё, что только можноᵉ!

— Дело хорошееᵉ, — кивнул я собеседнице и допил вино из своего бокала, а затем убрал его обратно на стол, — Хотелось бы пожелать вам удачи в обученииᵉ.

— Спасибо большоеᵉ, — Посада смутилась, — А то, что сказал тот жеребец, правдаᵉ? То есть… то, что случилось в Балтимейреᵉ.

— По большей частиᵉ, — честно ответил я, раздражённо вздохнув, вспоминая, сколько раз меня называли убийцей, — Но на моей совести смерть не более девятерых пониᵉ. Я защищал фестралов, жеребцов, стариков, кобыл и жеребятᵉ. Тот факт, что меня обвиняют в защите угнетённых, звучит, мягко говоря, неприятно для меняᵉ.

— Это звучит очень грустноᵉ. Но я лично не виню вас в произошедшемᵉ. И пожалуйста, не вините в этом себяᵉ! Это был благородный поступок, и им нужно гордитьсяᵉ!

Посада привстала на задние ноги и легонько положила лапу мне на плечо и погладила, после чего улыбнулась, вернувшись затем обратно на четыре конечности.

— Спасибо, что уделили мне время, господин Фолкетᵉ, — поблагодарила меня собеседница, — Мне нужно поговорить с другими гостями принцесс, поэтому до встречиᵉ!

Я лишь кивнул вслед уходящему гиппогрифу и налил себе ещё вина. Однако, не успел я поднести к пасти бокал, как краем глаза заметил фигуру грифона слева от себя. В нём я узнал Арчибальда.

— Здравствуйтеᵉ, — поздоровался он, широко улыбнувшись уголками губ, заметив, что я обратил на него внимание, — Хочу сказать вам огромное грифонье спасибо, господин Фолкет, за то, что передали Твайлайт мой подарок и замолвили перед принцессой Селестией словечко за меняᵉ. Очень жаль, что мы не смогли встретиться в школе Понивилля, как я хотел, но всё равно спасибоᵉ.

— Не за чтоᵉ, — сказал я, пожав плечами, и отпил из бокала вино, вспомнив, каких усилий мне стоило уговорить Селестию дать этому грифону пригласительный, — Надеюсь, это того стоилоᵉ?

— Вполне стоилоᵉ, — кивнул грифон, — Однако можно было и лучшеᵉ. Позвольте вас поблагодаритьᵉ?

— Вы же сказали мне спасибоᵉ, — с наигранным удивлением заметил я.

— Нетᵉ, — помотал головой Арчибальд, — Я бы хотел поблагодарить вас вполне материальноᵉ.

Я от такого заявления закатил глаза и раздраженно фыркнул.

— Мне ничего не нужно, правдаᵉ.

— Я настаиваю, господин Фолкетᵉ, — сказал грифон и положил на стол рядом со мной какой-то куб чёрно-золотого цвета, размером примерно с моё копыто, — Вам это пригодится в ваших начинанияхᵉ.

С этими словами грифон ушёл к соседним столикам, оставив меня одного. Я внимательно осмотрел оставленный им артефакт, и, глубокомысленно хмыкнув, убрал его в небольшую сумочку, которую я таки решил надеть на правую заднюю ногу ещё перед приходом во дворец.

Следующие минут тридцать я просто наблюдал за гостями принцесс и старался не привлекать к себе внимания, пока не увидел, как Арчибальд, чем-то опечаленный, покидает зал.

«Странно. Вроде только недавно был в хорошем настроении, а теперь погрустнел и ушёл», — тяжело вздохнул я и решил поискать Луну и Селестию, дабы поговорить.

Я увидел их на противоположном от себя углу зала, о чём-то говорящих с группой дворян, и решил подойти поближе. Однако, не успел я преодолеть и половину пути до них, как жеребец, что ранее объявлял о моём приходе, вновь заговорил, представляя новых гостей:

— Приветствуйте миледи Твайлайт из рода Спаркловᵉ! Личную ученицу принцессы нашей солцеликой Селестииᵉ! Лучшую и самую молодую выпускницу Школы одаренных единорогов имени владычицы солнца принцессы нашей Селестииᵉ! Живое воплощение элемента Магии и одну из спасительниц Эквестрии от Найтмер Мунᵉ!

Такое приветствие Твайлайт слегка смутило, но кобылка быстро взяла себя в копыта и прошла в зал с высоко поднятой головой, будучи одетой не в самое роскошное лиловое платье, которое даже почти не закрывало круп, однако выглядело достаточно презентабельно для такого события.

«Сколько пафоса-то! Прямо тошно», — помотал я головой, — «Интересно, он так каждого гостя объявлять будет?»

— Встречайте леди Рэритиᵉ! Известного модельера Понивилля, Мэйнхеттена и Кантерлотаᵉ! Одна из спасительниц Эквестрии от Найтмер Мун, а также воплощение элемента Щедростиᵉ!

Когда она вошла в помещение, внимание знатных особ сразу стало приковано к ней и её голубому платью, которое подчёркивало её тонкую талию и расширялось к крупу.

— Спасибо вамᵉ, — состроив благодушное выражение мордашки, сказала единорожка и грациозно, повиливая крупом, направилась дальше, — Спасибо за ваше восхищение и благоговениеᵉ! Вы все такие душкиᵉ!

«А тут пафоса не меньше. Ладно, кто там дальше? Если это не Спайк, то я слушать не буду».

— Встречайте леди Флаттершайᵉ! Физическоеᵉ…

Дальше я окончательно потерял ко всему этому интерес и вновь попытался высмотреть, где находятся принцессы. Где-то спустя минуту я смог найти их обеих и направился в их сторону, но тут же обнаружил, что к ним подошла аликорн ниже Луны ростом, с приятным розовым цветом шерсти, и светло-фиолетовой с нежно-розовыми и бледно-золотыми прожилками гривой. Хотя за то время, что я провёл в этом мире, канон успел позабыться, не узнать Кейденс было невозможно.

Я уже было собирался подойти ещё ближе, но резко почувствовал, что в мой бок кто-то ударился. Переведя взгляд чуть вниз, в ту сторону, куда в меня врезались, я увидел голубоглазого жеребца с ослепительно-белой шерстью и золотистой гривой, а также весьма длинным рогом. Из одежды на нем присутствовал чёрный фрак с золотыми пуговицами и золотыми линиями на швах, а также голубая бабочка на шее.

— Ну что за безобразиеᵉ?! — выругался он, помотав головой, и только после этого заметил меня, — Эй, жалкий крестьянин, простопони, какого Тартара ты посмел преградить дорогу Мне, принцу Блюбладуᵉ?!

«Опа, какая встреча!», — иронично отметил я про себя, — «Впрямь, сука, как в каноне. Даже голосок манерный».

Я оглядел жеребца беглым взглядом с ног до головы и демонстративно фыркнул.

— Это вы как смеете, преграждать Мне дорогуᵉ?! — решил передразнить я принца, при этом сделав шаг вперёд, — Может, вы и принц, но называть меня крестьянином подлоᵉ! Если вы не извинитесь, то я буду вынужден вызвать Вас на дуэль честиᵉ!

Не ожидавший такого Блюблад широко раскрыл глаза в удивлении, но затем нахмурился и ответил:

— Ха! Ты, крестьянский сын, бросаешь вызов Мнеᵉ? Не дорос ты до такогоᵉ. Тот факт, что тётушка пригласила такое существо, как ты, ещё не делает тебя благородных кровейᵉ! Извинись, иначе гнить тебе в тюрьмеᵉ!

Я гневно уставился на единорога, и тот тоже, не моргая, смотрел на меня. Так продолжалось, пока Блюблад, наконец, не изменился в морде, принявшей более благодушное выражение.

— Ты явно не из робкого десятка, раз до сих пор стоишь на своёмᵉ, — констатировал он, — На сей раз прощаюᵉ. Но в другой раз такого от меня не дождёшьсяᵉ!

— Больно хотелось, принц Блюбладᵉ, — выговорил я со злостью, — Однако в поединке за честь я уже участвовал и отнюдь не проигралᵉ. За свои слова я отвечаю, а вы за свои можете ответитьᵉ?

— О, ещё какᵉ! — с ехидной интонацией сказал жеребец, — Во время обучения в королевской академии я был лучшим фехтовальщиком. Да и в военных учениях мне нет равныхᵉ! Военные учения — очень хорошие игрыᵉ…

— Может, пойдем и поговорим как жеребец с жеребцомᵉ? — предложил я, злясь на Блюблада сильнее.

— О, да, с удовольствиемᵉ! — ответил он и направился в сторону выхода из зала.

Идя к выходу, я заметил, что остальные присутствующие смотрят на нас с ноткой беспокойства, что на первый взгляд было понятно, но, с другой стороны, я не ощущал от Блюблада опасности.

Выйдя в коридор и отойдя достаточно далеко, чтобы никто не смог нас услышать, белый жеребец развернулся ко мне:

— Хорошо, теперь без официоза, — говорил он серьёзным тоном и уже на «русском», — Я знаю кто ты. Я хочу извиниться за показуху.

«Блюблад извиняется?! Вот это новость! В жизни мне никто не поверит!», — удивлённо раскрыл я глаза шире, — «Погоди! Знает?»

— Я решил проверить, действительно ли ты такой, каким тебя описывают. Проверку прошёл, поздравляю.

— Ладно с ней — с проверкой, — переводя тему, ответил я, — но что вы обо мне знаете?

Блюблад задумчиво хмыкнул, помедлив с ответом:

— Фолкет Фаэрвинг, дракон, — выдал он то, от чего я занервничал, — Тридцать лет. Характер скверный. Не женат.

«Где-то я это уже слышал, но где?»

— Приёмный сын Теодора Фаэрвинга, — тем временем продолжил принц, — Бывший военнослужащий армии Нова Грифонии в звании унтер-офицера. С прекрасными рекомендациями от учителей закончил медицинский военный корпус при церквях Арктурия и Эйра. Единственный выживший первого экспериментального санитарного батальона. Мне продолжить?

— Не стоит, принц, — чувствуя тревогу, останавливаю я его, — Я понял, что вы обо мне и вправду многое знаете. Но откуда?

— Я о тебе узнал после случившегося в Балтимейре и решил навести справки. У меня копыта длинные, и, если дёрнуть за нужные ниточки, то можно узнать всё, что захочешь.

— Я так понимаю, вы не просто так про это говорите? — с волнением спросил я.

— Да, — кивнул Блюблад, — Я не питаю к фестралам любви, как и большая часть пони, но больше всего я ненавижу, когда творят самосуд. Ты правильно поступил, когда остался их защищать.

— Спасибо на добром слове, — немного смутился я от похвалы, — Но это не всё?

— Я хочу дать тебе совет как более опытный командир возможному коллеге, — принц подошёл на пару шагов ко мне поближе, — Чтобы воспитать Солдата, нужно лишь дать ему двенадцать месяцев, инструктора и винтовку. Но он мало на что способен без Старшего Офицера. А чтобы воспитать такого офицера — нужно не менее сотни этих солдат в Небоеспособном состоянии, — несколько оскалился Блюблад на слове «Небоеспособном», а также выделяя некоторые слова особенным образом, словно смакуя свою речь, — Поэтому всегда береги себя и офицерский состав — от них зависит судьба и Солдат, и Успеха.

— Спасибо за совет, но, боюсь, у меня не было тогда выбора, — поджал я губы и прижал уши к голове, — Этого всё равно оказалось недостаточно, чтобы спасти всех.

— Знаю, — сухо ответил мне жеребец, — Потому и даю совет. Хороший командир должен знать своё место и обязанности.

Я вновь принял обычную позу и призадумался над его словами, отметив, что он прав, в некотором роде.

— Итак, — продолжил Блюблад, — если вернуться к более ранней теме, то ты ещё и наследник дворянского рода, если я помню правильно. Верно?

— Верно, — кивнул я, но тут же добавил, — Но, несмотря на это, наследства получить я не могу, ибо оно на другом континенте, куда моей семье путь заказан.

— Это и плохо, — заметил собеседник, — Я нахожу печальным тот факт, что где-то там есть богатство, которым нельзя воспользоваться для собственной выгоды. С другой стороны, это хороший способ найти своё собственное богатство. Не так ли?

От такого заявления меня начало мутить, ибо от таких избалованных существ меня просто тошнило, фигурально.

— К чему вы клоните, принц Блюблад?

— К тому, что раз ты являешься пусть и условным, но дворянином, за репутацией необходимо следить, — жеребец ухмыльнулся и состроил хитрую ухмылку, — Ты не продвинешься в высшем обществе далеко, если будешь таким предсказуемым и скучным. Советую обзавестись связями и заработать какую-нибудь чудную привычку, свойственной дворянам.

— Обойдусь, — сказал я через силу, пытаясь не сделать фейсхуф, — Я всё равно не часто бываю на таких мероприятиях. К слову о мероприятии: может, нам стоит вернуться к остальным?

Когда мы вновь оказались в зале, все взгляды присутствующих устремились на нас, и многие из этих взглядов были тревожными и вместе с тем светились интересом.

— Дорогие друзьяᵉ, — начал Блюблад свою речь, обращаясь к толпе, — Наши разногласия были улажены при помощи слова и копытаᵉ! Можете продолжать сей вечерᵉ!

Услышав это, гости вновь занялись общением друг с другом, хотя мне показалось, что кто-то облегчённо вздохнул.

Некоторое время я пытался придти в себя, поедая салат и запивая его вином и размышляя о словах Блюблада: о том, что он знает обо мне. Мне это совсем не нравилось, но я старался держаться молодцом, хотя по взглядам окружающих я быстро понял, что они видят, как я нервничаю. Возможно, дело было в выражении моей морды или в том, что я стал так налегать на еду и алкоголь, но в данный момент я слишком был занят своими мыслями. Я настолько погрузился в себя, что не заметил, как со спины ко мне подошла розовая аликорн и что-то спросила. Лишь тогда, когда она встала сбоку от меня, я её таки заметил.

— Здравствуйтеᵉ, — повторила свое обращение Кейденс, — Вы, должно быть Фолкет Фаэрвингᵉ?

Я отвлёкся от еды и вина, а затем повернулся к собеседнице:

— Да, это яᵉ. Вы, должно быть, Кейденсᵉ?

— Вы очень проницательныᵉ, — легко улыбнулась кобыла, — А откуда вы знаетеᵉ?

— Такую кобылу, как вы, невозможно спутать ни с кемᵉ, — честно сказал я и ухмыльнулся, — Конечно, мне мало говорили о вас, но я запомнил вашу внешностьᵉ.

— Спасибо на добром словеᵉ, — ответила она, и, казалось немного смутилась, — Я хотела бы сказать, что сожалею о том, что пони говорят о вас столь обидные словаᵉ. Вы ни в чём не виноваты и делали поистине благородное делоᵉ. Правда, Шайнинг, как и я, категорически осуждаем столь зверские убийства, которым вы подвергли тех пониᵉ.

— Всё ясноᵉ, — закатив глаза, я выпив бокал залпом, чтобы потом вновь взглянуть в глаза собеседнице, — Могу повторить ещё раз: я был сильно рассержен и плохо контролировал свою яростьᵉ. Шайнинг Армор тоже всё прекрасно видел, поэтому на его месте я бы не стал осуждать, но я не онᵉ.

— Часто ли у вас возникают такие приступы яростиᵉ? — спросила Кейденс и приблизилась ко мне на шаг.

Я заметил её движение и скривился, поняв, что она явно хочет использовать свои магические силы, чтобы изменить моё настроение, ибо от неё в этот момент повеяло чем-то странным. Я остановил собеседницу движением копыта, чтобы она не подходила, и сказал:

— Только когда происходят реально плохие вещиᵉ. И пожалуйста, не подходите ближе, а то мне неудобноᵉ.

— Извините меняᵉ, — виновато сказала Кейденс и отступила обратно, — Я не хотела нарушать ваше личное пространствоᵉ.

— Ничего страшногоᵉ, — глубоко вздохнув, ответил я и наклонил голову немного набок, вопросительно взглянув на собеседницу, — К слову, а какую роль выполняете на балу выᵉ? Насколько я знаю, вы не часто выходите из дворца Кантерлотаᵉ.

— Вижу, вы хорошо осведомленыᵉ, — удивлённо заметила кобыла и подняла «бровь», — А это откуда вы знаетеᵉ?

— Я жил здесь некоторое время в казармахᵉ, — честно ответил я, приняв расслабленную позу, — и от гвардейцев порой слышал об этомᵉ.

— Вот значит какᵉ! — немного возмущённо, то ли по-настоящему, то ли наигранно, сказала Кейденс, — Стоит сообщить Шайнингу, чтобы его подчиненные не сплетничали почем зряᵉ!

С этими словами будущая принцесса Кристальной империи развернулась и направилась к выходу из помещения, но, отойдя на несколько шагов, встала полубоком ко мне.

— Извините, если наше знакомство вышло несколько…ᵉ — аликорн запнулась на слове на пару секунд, но потом продолжила с улыбкой, — можно сказать, неприятнымᵉ. Зайдите ко мне на днях, и мы сможем поговорить в более приватной обстановкеᵉ.

Двусмысленно поняв выражение «приватная обстановка», я еле подавил в себе желание заявить, что у неё есть Шайнинг, и не стоило бы приглашать кого попало и всё же с наигранной улыбкой ответил:

— Я подумаю, миледиᵉ.

Кейденс удовлетворённо кивнула и пошла дальше в сторону дверей, а я фыркнул и помотал головой.

«Она пыталась воздействовать на меня своей магией?», — задался я мыслью, — «Зачем ей это? Если помочь, то этого явно не требуется… Короче, лучше не буду думать об этом пока».

Поначалу я пытался вновь выцепить Луну и Селестию в толпе взглядом, но не смог их найти. А поскольку аппетит после всех этих разговоров у меня совсем пропал, то следующие полчаса я просто скучал.

Когда я уже начал потихоньку засыпать, ко мне подошла Посада и предложила выйти в сад, чтобы сфотографироваться. Не знаю почему, но я согласился и понял, где я нахожусь, тогда, когда на меня был направлен объектив фотокамеры.

— Улыбочку, Фолкетᵉ! — крикнула мне Посада, стоя на стремянке и держа в передних лапах фотоаппарат, — Не будь таким букойᵉ! Я уже сфотографировалась с принцессой Луной, принцессой Селестией и леди Кейденсᵉ. Мне только твоей фотографии не хватаетᵉ!

— Зачем тебе моя фотографияᵉ? — искренне поинтересовался я, склонив голову набок.

— Я хочу запомнить этот момент, а фотография это ещё сильнее закрепит в моей памятиᵉ! — воодушевлённо сказала гиппогриф, — Улыбнись, пожалуйстаᵉ!

Я огляделся и обнаружил, что стою рядом с небольшим озерцом, которое располагалось в дворцовом саду, а рядом со мной с правого бока находился флагшток с гербом принцессы Луны и надписью на эквестрийском «Лунный свет».

Вновь глянув на Посаду, я тяжело вздохнув, слегка улыбнулся, и, когда прозвучал характерный для сделанной фотографии звук, то я принял своё обычное выражение морды и подошёл к молодой полу-пони.

— Ну, как получилосьᵉ?

— Да, вышлоᵉ! — с улыбкой и восторгом ответила Посада, — Спасибо большоеᵉ! Это лучший день в моей жизниᵉ!

С этими словами гиппогриф взяла фотоаппарат и направилась обратно во дворец, оставив меня одного со своими мыслями.

Подумав немного над тем, что сейчас произошло, я просто решил и об этом не задумываться, ибо всякие бывают личности, особенно в её возрасте, и просто пошёл за ней во дворец.

Однако, не дойдя до зала каких-то сорок метров, буквально за углом от дверей я увидел Блэк Блейда в тяжёлых латах дневной гвардии и прижатую им к стене Посаду.

— Куда ты такая направилась, малая? — издевательски спросил жеребец, плотно прижав полупони к стене, чтобы она не смогла вырваться, — Не шпионка ли ты случаем?

— Да какая из меня шпионка, господин стражник! — попыталась отшутиться гиппогриф, стараясь высвободить лапы, — Я лишь подросток и к тому же гостья самой принцессы Селестии…

Никакой стражи я вокруг не увидел, даже у дверей в зал для приёмов, где проходил бал. Тогда я присмотрелся к Блэку, и даже несмотря на доспехи, увидел, что он был явно возбуждён. В этот момент я осознал, к чему все ведёт, и мгновенно вскипел от злости.

Издав оглушительное рычание, я со всей силы ударил правой передней ногой по мраморной плите, отчего та треснула, и крикнул:

— ОТОШЁЛ ОТ НЕЁ И Я УБЬЮ ТЕБЯ БЫСТРО!

Посада и Блэк повернули ко мне головы одновременно. Выражение мордашки полу-пони стало испуганным, а морду жеребца не было видно из-за шлема.

— Кто это тут явился?! — бубня, произнёс гвардеец, — Ты мне кто такой, чтобы приказывать?! Мало тебе от меня досталось в прошлый раз, а, недоящерица ебучая?!

В этот момент, пока жеребец отвлёкся на разговор со мной, Посада высвободила одну из передних лап и ударила Блэка с размаху по шлему, отчего тот слетел с его головы, а сама Посада упала на пол и отползла в сторону.

— Ебучая мразь! — выругался гвардеец, пытаясь сохранить равновесие, чтобы не упасть.

Присмотревшись к жеребцу, я заметил, что его шерсть и грива были седыми, а зрачки имели разный размер.

«Он что, под наркотой?» — мелькнула в моём сознании мысль, а затем меня осенило, — «Луна, блядь! Что ты с ним сделала?!»

Я быстро направился с сопернику, пока тот не пришёл в равновесие, но, когда я приготовился прижать его к стене ударом, он резко отпрыгнул в сторону и достал зубами с бока меч. Не дожидаясь, пока я среагирую, пегас тут же бросился на меня, но я без особого труда заблокировал его выпад псионическим щитом. Жеребец, явно не ожидая такого, замешкался на пару мгновений, и этого мне хватило, чтобы ударить его левой задней ногой, отправив в полёт по коридору до ближайшей стены.

Когда Блэк ударился о стену и упал на пол, то через несколько мгновений я уже стоял рядом с ним с жутким рычанием и желанием откусить ему голову. Не в силах сопротивляться порыву, я схватил жеребца за шею и приподнял над полом, но знакомый голос позади меня в мгновение ока заставил меня успокоиться:

— Фолкет! — крикнула мне принцесса Луна, — Отпусти его, быстро!

Я сглотнул слюну и послушно выплюнул жеребца из пасти, отчего тот упал на пол, лязгая доспехами и не подавая признаков сознания.

— Что здесь произошло?! — задала вопрос уже Селестия, которая подбежала ко мне сзади, — Объяснись!

Я медленно повернулся и молча посмотрел на обеих принцесс, заметив также четверых лунных гвардейцев позади них, в том числе и Дарк Стара, который с тревогой наблюдал за мной.

Однако вместо моего ответа лишь послышался тихий плач Посады, которая также подошла к нам, а затем она молвила:

— Этот жеребец хотел обесчестить меня! — указывая пальцем на Блэка, сказала полу-пони.

— ЧТО?! — от такого заявления обе принцессы одновременно переспросили пострадавшую.

— Он хотел обесчестить меня! Если бы не Фолкет, то я не знаю, что сделал бы со мной этот… этот…

Не договорив, Посада заплакала, и принцесса Селестия подошла к ней, приобняв и начав тихо утешать, в то время, как Луна смотрела то на бездыханно лежащего Блэка, то на меня.

— Гвардейцы! — скомандовала принцесса ночи, — Отвести заключённого в темницу! Снять с него доспехи и конфисковать у него иные предметы, которые найдёте!

Лунные гвардейцы сразу же выполнили приказ, потащив тело пегаса далее по коридору.

— Маленькая пони, — сочувствующим тоном произнесла принцесса дня, — не плачь. Мы с тобой. Расскажи, пожалуйста, что произошло.

Пока Посада рассказывала Селестии о произошедшем, мы с Луной отошли подальше, и я сразу же рассерженным тоном начал разговор:

— Луна, какого хрена?! Я знаю, что ты ему что-то добавила в чай помимо выжимки из ядовитой шутки! Говори, что ты туда добавила!

— Во-первых, не надо кричать на меня, — выпятив грудь и приблизившись ко мне, ответила принцесса, — А во-вторых, да, я виновата, что не рассчитала дозировки!

— Дозировки чего? — спросил я, стоя твёрдо на месте.

— Я хотела, чтобы он опозорился, поэтому добавила средство, которое заставляет жеребцов возжелать кобылу…

От заявления принцессы я сделал фейсхуф и громко, с рычанием, выдохнул.

— Тогда отчего он такой агрессивный? Почему он оказался в коридоре? Почему у него зрачки разного размера, словно он под наркотой?

Луна лишь опустила взгляд на пол, пытаясь собраться с мыслями, и потом ответила, взглянув прямо мне в глаза:

— Кроме этого, я ничего более не добавляла. Клянусь!

— Заебись! — раздражённо сказал я и отвёл взгляд в сторону, посмотрев на полу-пони и принцессу Селестию, которые всё ещё говорили друг с другом.

Мы некоторое время просто стояли, ожидая, пока принцесса и Посада закончат, но в один момент Луна снова обратилась ко мне:

— Фолкет, ты опять хотел убивать, да?

— Я лишь хотел защитить…

— Я не первый раз замечаю это за тобой, — сурово сказала мне ночная аликорн, — Тебе нужно научиться контролировать свои хищные порывы, иначе я не смогу тебя защитить.

От этой фразы мне стало вдруг не по себе, ибо я представил последствия.

— Да, мне нужно научиться это делать! — ответил я принцессе ночи, волнуясь.

— Господин Фолкет, — обратилась ко мне Посада, и я повернулся в её направлении, — Спасибо вам, что спасли меня!

— Это моя работа, миледи, — ответил я, попытавшись улыбнуться, но, судя по испуганному выражению мордашки собеседницы, вышло совсем не это.

— Моя дорогая Посада, — обратилась материнским тоном к той принцесса Селестия, — я могу выделить тебе лучшие покои в замке и личных слуг, чтобы мы загладили перед тобой свою вину, если хочешь.

— Не стоит, принцесса, — повернулась к той гиппогриф, — Бал нужно хорошо закончить, да и я ещё хочу побродить вокруг дворца и посмотреть на звёзды!

— Хорошо, маленькая пони, — благодушно кивнула принцесса дня и приобрела Посаду крылом, — Чувствуй себя как дома, а после бала слуги займутся тобой.

— Фолкет, ты не пойдешь? — спросила меня уже Луна.

Я посмотрел на присутствующих и помотал головой.

— Я, пожалуй, пас. Без меня продолжайте, а мне нужно с мыслями собраться.

Принцессы кивнули и направились в зал, а Посада напоследок взглянула на меня и ушла за ними.

Оставшись один, я громко и раздражённо вздохнул, сел и опёрся спиной о стену. Прикрыв глаза, я погрузился в свои мысли…