Вечная гробница
Глава 1: Город-Под-Горой
Гора Аиония гордо возвышалась над, казалось бы, бесконечными лесными массивами. Высокая. Столь высокая, что в любой точке леса, откуда ни посмотри, эту гору можно было увидеть. Снежная шапка, подобно маяку, блестела на солнце, а серые склоны, так и никогда не поросшие богатой растительностью, своими ровными углами будто бы бросали вызов всякому себя уважающему альпинисту. И никто ведь не покорял эту вершину – Аиония носила множество легенд. Одни – забытые, от которых остались лишь бродящие обрывочные слухи да пословицы. Другие – живые, будоражащие умы всякого, кто услышит их. Много было смельчаков, и в лучшем своем снаряжении; и туристы, привлекаемые красотой массива. Но Аиония перебарывала всех. Некоторые навсегда оставались на горе, и гора любезно принимала их в объятья вечности. Другие же возвращались, не добившись успеха, и говорили, что Аиония «вытягивает души», лишь сильнее подкрепляя живущие легенды о вершине.
Стук кирок не утихал последние часы ни на мгновение, заглушая собой все звуки дневного леса. Это был стук не альпинистских кирок, нет. Не было ни веревок, ни теплой одежды – ничего вовсе, что могло бы ассоциироваться с альпинизмом. Троим пони, в годах приближающихся к половине 20, не было никакого дела до покорения вершин. Им не было дела до легенд живых. Им нужны были легенды мертвые. Им было нужно то, что внутри горы.
Труды всего троих пони давали о себе знать – в склоне необъятной горы вырисовывался тоннель от силы в полтора-два метра глубиной, высотой достаточной лишь для того, чтобы обычный пони мог ходить, не сгибая колен.
— Ах, Дискорд его побери, Тротл! -Вскрикнул голубоватого цвета шерстки единорог с меткой в виде чертежной бумаги и линейки, тонкий, подобно спичке, и с похожего на головку онной цвета гривой. – Ты точно уверен, что мы в правильном месте копаем?
Бардовый земнопони с меткой в виде кирки и булыжников замер, остановив работу. Крупная, подстать всему его телу, морда исказилась в гримасе раздражения. Он выпустил из зубов инструмент:
— Говорю же, что в правильном месте, а значит в правильном! – Категорично заявил он.
— Мы сколько уже, третий день долбим эти камни. Ты говорил, что проход должен быть близко. – Единорог не утихал в своем негодовании.
— «Близко» это тебе не на расстоянии вытянутого копыта! Дискорд знает, сколько породы тут должно быть до прохода. Так что бери кирку и копай.
Тротл было потянулся за инструментом, как тут же осекся – явно уставший единорог опять начинал спор:
— А может ты ошибся? Мы, по мне так, вообще не в том месте копаем – тут никаких следов…ничего тут нет кроме этой сраной породы!
Лицо земнопони вытянулось.
— Я ошибся? Я ошибся? Извини, из нас вот двоих кто геологией занимается? Твоя архитекторская задница, или я? Я тебе сказал – порода рыхлее? Это, блин, значит, что она рыхлее! -Тротл всецело забыл о кирке и, вместо этого, начал сокращать расстояние до друга. – Я сказал, блин, что тут несовпадение в слоях? Это значит, что тут, Ампир, мать твою за ногу, не. Совпадают. Дрянные. Слои!
Звук последней, третьей кирки, утих.
— Конские яблоки, вы тут спорьте, а я пойду отдохну. – Подтянутый, даже атлетичный на вид, пегас дымчатого цвета с меткой ромбовидной лопатки и археологической кисточки бросил на землю кирку.
Тротл резко посмотрел на третьего товарища:
— Нимбус, блин, и ты туда же!
— Вы изо дня в день только и делаете то, что спорите, и работа едва двигается. – Пегас развернулся, смотря прямо в глаза другу. – Вы, может быть, забыли, но если мы за неделю не управимся, то у нас мало того, что провизия кончится – закончится время на эту «экспедицию». Нам ректор головы выкрутит, если не появимся в срок!
— А я говорю вам: все потому, что мы копаем не там! – Заявил Ампир.
— Замолчи. – Одновременно на него шикнули пегас и земнопони.
Тротл повернул голову от единорога к Нимбусу.
— Так тогда куда ты уходить собрался то, тактичный ты наш. Я, думаешь, не устал?
— Да не в том дело что кто-то устал, а в том, что вы лясы точите, а не копаете.
— Я не копаю? Ты, голубь, как летать забыл и с высоты упал? Да на мне лежит не только моя часть работы, а еще и работа вот этого вот! – Тротл вытянул копыто в сторону Ампира и случайно ткнул того в грудь, от чего единорог, издав негромкое «ай», сделал шаг назад. – Если ты хочешь, чтобы мы успели – заставь Ампира работать, а не жалобы закатывать.
Нимбус пару секунд расслабленным взглядом смотрел на Тротла, после чего плавно повернул голову к Ампиру.
— Чего ты хочешь? – Пегас задал вопрос.
— Что?
— Чего ты жалуешься? Ты хочешь чего-то?
— Ну...нет, просто мне кажется, что мы сов....
— Если тебе кажется – иди и возьми копии трактата, сверься еще раз, а потом уже точно скажи.
Взгляд Ампира несколько расфокусировался, будто бы он вспоминал что-то.
— Да нет, я уверен, что это та самая гора. Но она ведь огромная – мы можем просто не с той части копать.
— Тогда зачем тут Тротл? – Пегас задал уже наводящий вопрос.
— Ну, он довольно хорош в геологии, он может породы там отличать, камни всякие знает.
— Потому что он может найти место, где проход искусственно засыпали, так?
— Ну...да.
— Вот, уже прогресс. – Нимбус сделал пару шагов к Ампиру. – А если он сейчас с нами потому, что кроме него из нас никто не разбирается в «камнях всяких», то чего тогда ты сомневаешься в его выборе места раскопок?
Ампир ничего не ответил, явно сначала пытаясь подобрать слова, но вместо них издал вздох и оставив их при себе.
— Именно. – Пегас развернулся и направился к палаткам.
— А? Ты куда пошел то? – Тротл опять запротестовал.
— За сэндвичем. Я проголодался.
Земнопони и единорог переглянулись. Тротл снова посмотрел вслед уходящему пегасу:
— Ты тогда и нам возьми.
Луч света пробился внутрь кромешной тьмы.
— Эй! ЭЙ! Я НАШЕЛ! ТУТ ПУСТОТА! – Закричал Ампир. Его голос эхом пошел вглубь пещеры.
— Я говорил ведь, что правильное место, Дискорд тебя дери! – Следом послышался веселый голос Тротла.
— Давайте быстрее раскапывать. – Слова пегаса сопроводил удар кирки, пробив еще одну дырку.
Падение стены, отделявшей троицу от заветной цели, не заставило себя ждать. Через полминуты уже ничто не отделяло их от внутреннего пространства горы. Одно «но»: они явно ожидали встретить тут расширение или даже систему пещер из камня. Однако:
— Это же все стекло. -Прозвучал сдавленный голос Тротла, когда Ампир зажег рог ради дополнительного освещения. Будто бы для доказательства, земнопони трижды постучал по полу, который тут же отозвался характерным звоном.
Трое пони молча осматривали окружение. Все в действительности в стекле, толстым и плотным слоем покрывавшим всю поверхность гигантской пу́стоты внутри. И ведь пустота действительно поражала воображение –было видно, как потолок уходит вверх на многие и многие метры. Не ошибочным было бы предположить, что высота потолка и вовсе уходила за сотни метров.
— Откуда тут все это? – Ампир был не в меньшем замешательстве, чем Тротл.
— Вы лучше вглядитесь в него. – Ответил пегас и указал копытом в место, куда смотрел, как только на его голос обернулись друзья.
В месте куда указал Нимбус четко было видно здание. Полноценное здание, высотой в один этаж, из камня и древесными переборками. Камень был ровный, отесанный, и само здание, пусть и не блиставшее размерами, говорило о труде и деньгах, что были вложены в его постройку.
Троица стала оглядываться. Единорог, немного замешкавшись, решил усилить свет от рога и сделать его более направленным. Он слегка прикрыл глаза и не сразу увидел, как глаза двух других пони приобрели размеры чайного блюдца. И тогда он тоже заметил.
— Это и есть Город-Под-Горой. – Тихо сорвалось с его губ.
Перед взором предстало теперь не одинокое здание, целиком замурованное в стекло, но целый пригород. И даже вдалеке можно было видеть, как внутри толщи стекла поднимаются силуэты более высоких зданий, как свет преломляется от изгибов его по улицам, создавая проходы. Единорог повернулся и начал медленно, ненароком, поднимать голову – стена позади него так же была полностью покрыта стеклом, уходящим далеко вверх и покрывающим своды пещеры до самого потолка. Стена прерывалась ровно позади них – это раньше были ворота, прошлыми жителями города так и оставленные открытыми.
— Эта стена. Это ведь защитные сооружения еще эпохи Сомбры. – Произнес он все так же сдавленно, но в окружающей их мертвой тишине, его слова все равно звучали громко.
— Да дискорд его знает сколько этому городу лет. – Произнес пегас.
— Ребят, я что подумал то. – Голос подал Тротл. – Это ведь стеклянная гора. Полностью. Ее просто потом покрыло породой.
Взгляды друзей устремились на него.
— Ну в том плане, вы же сами помните. Гора Аиония не упоминается вообще нигде до событий Кристальной Войны. А ведь она ничуть не крохотная – такой массив — это препятствие для движения армий и проведения разведки, для прокладки дорог. Ее не могли не замечать веками, а потом резко вспомнить «ах да, у нас же тут гора в четыре километра высотой стоит». – Начал объяснять свое умозаключение земнопони. – А я еще на втором курсе задался вопросом об этом, когда изучал подробно движение литосферных плит – тут не проходит стык. Гора не могла тут образоваться. Но вот этот «купол» все объясняет.
Никто ничего не ответил. Все еще порядка пяти минут стояли, внимая этому месту. Внимая его красоте, таинственности, и чувству нарастающей тревоги.
— Нус. Ладно. Первичная разведка? – Произнес пегас на выдохе.
Остальные посмотрели на него и кивнули.
— Хах, ребят. Вы же понимаете? Это открытие века. Нас в историю запишут. – Ампир дополнил свои слова широкой улыбкой. Его друзья ответили повеселевшими взглядами и огоньками в глазах.
Исследовательский задор после этих слов у троицы знатно разыгрался. Место действительно сильнее всего задавало вопрос «какого дискорда тут произошло?». Однако мысль о том, что их труды и исследования не просто окупились, но приведут к величайшей награде для любого ученого – следе в истории – заставило их подавить всякое сомнение и тревогу. Да, это настоящий огромный город, не меньше Кантерлота по размерам. Да он выглядит так, будто кто-то слишком далеко завел концепт «снежного шарика». Да, такого не бывает. Но ведь от этого только интереснее!
Шаги по стеклу давались несколько тяжело. Копыта сильно скользили по гладкой поверхности, сильно замедляя продвижение по «главной улице» — самому широкому прямому проходу, ведущему до самой высокой постройки – дворца в центре города. От постоянных падений спасал лишь врожденный копытокинез у пони – он позволял хоть как-то цепляться за стекло.
— Посмотрите! -Произнес Ампир. – Эти детали архитектуры! Это....Да постойте же вы!
Остальные остановились и посмотрели на единорога. Он более не был единственным источником света – трио вернулись в лагерь и взяли по одной лампе на каждого, кто не мог сам создавать свет. Иными словам: на 2/3 всей команды.
— Так вот. -Единорог прокашлялся и начал направлять свет на нужные участки здания. Это была постройка в 4 этажа, почти в 18 метров высотой, темное почти по всей своей поверхности. – Посмотрите на эти линии и этот камень, который использовали в постройке. Узнаете?
— Нет. -Синхронно ответили Тротл и Нимбус, чем вызвали у друг друга легкий смешок.
— Ну то есть да, это очевидно гранит. – Поправился земнопони.
—Именно, это гранит! Темный, обработанный гранит. Его не используют в классической Эквестрийской архитектуре. – Ампир задумался на пару секунд. – Ну кроме Замка Двух Сестер, но это скорее исключение. Да и то там гранит – не темный. А тут почти все постройки так или иначе – темные гранитные.
— Эти места богаты на этот минерал. – Ответил Тротл. – Не удивительно что город выстроили из гранита – использовали то, чего много.
— А так же то, что дорого и трудозатратно в обработке, особенно если мы говорим о сомбровской и досомбровской эпохе. – Съязвил Ампир.
— Дорого оно там, где этого гранита мало. – Вставил пегас. – Если его тут много, как Тротл говорит, то здесь он был дешевым.
— Даже так, гранит – темный.
— И? – Спросил земнопони.
— Что «и»? Ты много знаешь темных построек в архитектуре Старой Эквестрии? – Единорог не унимался. – Это совершенно необычно, использовать его в таких количествах. Да и сено с ним, с цветом, ты посмотри на линии, на колонны, на углы и арки! Могу ошибаться, но мне кажется, что вот это конкретное здание – религиозного назначения. Вон, видите толстый шпиль? Это колокольня. Такого в Эквестрии вообще никогда не было!
— Намекаешь, что этот город не был частью Эквестри? – Заключил Нимбус.
— Абсолютно. Я даже не уверен, что могу назвать этот стиль. Немного напоминает позднюю фестральскую застройку, но различия все равно заметны. Никаких символов луны, никаких упоминаний Принцессы Луны на сводах, а ведь фестралы молились на нее.
— Мы запишем это когда вернемся в лагерь. – Сказал Тротл. – Пошли, тут недалеко осталось до дворца.
Единорог откликнулся с задержкой, любуясь зданием. В мгновение он дернулся и, заметив, что его товарищи разворачиваются, пошел к ним.
Несколько минут поход продолжался в тишине. Единственным звуком оставались шаги, разливающиеся по пещере легким звенящим звуком стекла. Наконец, Нимбус решил прервать молчание:
— Меня все еще беспокоит отсутствие каких-либо останков.
— Чего? Останков? – Переспросил идущий несколько позади Ампир.
— Да. Скелеты, может мумии – тут ведь очень сухо. -Пояснил пегас и, сделав короткую паузу, добавил. – Или полноценных тел, если тут все застеклено.
Тротл несколько обеспокоено посмотрел на пегаса, а потом на единорога.
— Чего ты так на меня-то смотришь? – Возмутился Ампир. – Эт не я тут трупы хотел найти.
— Я вообще-то тоже трупы искать не пытаюсь! – Пегас резко повернул голову со своим возражением, но потом повернулся обратно. – Но в древних городах всегда есть останки. Города не забрасывают просто так – тому всегда есть причины. И эти причины имеют тенденции оставлять за собой мертвых. Ампир, ты говорил, что архитектура эта – примерно сомбровской эпохи?
— Да даже раньше, скорее всего. – Ответил единорог.
— И ты Тротл, говорил, что о горе записи появляются только после Кристальной Войны.
— Говорил. – Тротл кивнул.
— Вот что меня беспокоит то. Мы говорим, что это стекло, но вдруг это просто кристалл какой-нибудь? Если сопоставить ваши утверждения, то получается, что запечатали город примерно во времена Кристальной Войны. Мог ли Король Сомбра сделать это?
Все призадумались над вопросом Нимбуса. А ведь действительно – не так много история знает существ, способных похоронить целый город в стекле. И один из этих немногих, причем достаточно жестоких чтобы до такого додуматься – был Сомбра.
— Мне кажется, что вполне мог. – Прервал общие раздумья Ампир. – В смысле, разве Сомбра не был невероятно могущественным волшебником?
— Кажется надо было тащить еще и военного историка. – Пробормотал Тротл смотря себе под ноги.
— В том то и дело что был, и как раз таки в направлении кристальной магии. – Пегас слегка кивнул своим словам.
— Нет, вот тут ты ошибся. – Земнопони сказал, все еще держа взгляд в пол.
— В плане? Сомбра действительно сильный маг и....
— Не не, я не в этом смысле. Это именно что стекло. Это не кристалл. Я не специалист в кристаллографии, но отличить стекло от кварца не то, чтобы сложно. Я заверяю тебя. – Тротл приостановился и слегка постучал копытом по стеклу. – Это не кварц и не корунд. Структура видно, что не кристальная.
Троица прошла еще несколько минут в молчании, проходя мимо многочисленных зданий Города-под-Горой. Ясно были видны многочисленные улицы и улочки, подобно паутине расходившиеся по всему городу; магазины, где до сих пор висели вывески с названиями, которые, как оказалось, никто прочитать не способен – даже язык никто не смог опознать. Чем ближе пони подходили к Дворцу, тем плотнее становилась застройка – улицы превращались в мелкие переулки, здания становились выше, достигая уже десяти и более этажей. И все при этом заметили, как чувство тревоги снова дало о себе знать – оно нарастало с каждым шагом, что исследователи делали по направлению к цели.
— Сомбра мог уметь и стекло создавать. – Ампир прервал тишину, желая хоть как-то отвлечься от неприятных чувств. – Ну если он был весь из себя волшебник.
— Мог, вполне. – Поддержал Тротл. По нему было ясно видно, что тишина давит на него не меньше.
— И ведь додуматься надо до такого еще – похоронить целый город. Да так, чтобы на его месте гора выросла. – Продолжил единорог.
— Это страннее всего. -Подхватил Нимбус. – Сомбра был жесток. Разве если бы он хотел уничтожить этот город, он бы позволил вывести отсюда всех пони?
Тротл и Ампир несильно покачали головами, сопроводив это тихим «нет».
— Вот именно. – Пегас посмотрел на кивающих друзей и повернул голову обратно к дворцу. – Но все же – никаких останков. Все пусто.
— Сомбра был хорош в магии разума, кстати. -Резко вспомнил единорог. -Может он того? Зазомбировал всех жителей и увел их?
— Он так мог? Разве он не делал для этого специальные шлемы? -Тротл вопросительно приподнял бровь.
— Ну....наверно, я не знаю.
— Мог, но очень ограниченно, насколько мне известно. – Сказал Нимбус. – Иначе ему бы не нужны были шлемы. Да и города он бы не стал осаждать в таком случае.
Разговор снова уткнулся в тупик. Благо дворец был совсем близко – троица вышла на придворцовую площадь. Большая мощенная площадь с деревьями и фонтаном в центре, уставленная лавочками. И, как и все вокруг, полностью в стекле. Даже деревья. Было видно, как листва внутри стеклянной тюрьмы давно истлела под натиском времени, от чего выглядело так, будто бы дерево вовсе обрастало стеклянными листьями.
Перед пони возвышался дворец – самое высокое здание города. Высший шпиль постройки утыкался, казалось, в самый потолок, от чего выглядело так, будто бы именно от него пошло остекленение, распространившееся на весь город. Большие двустворчатые центральные двери были открыты, но стекло, видимо, прошло внутрь – плотный толстый слой, на первый взгляд, закрывал собой проход. Троица даже сначала подумала, что он вовсе перекрыт и туда нельзя зайти, но подойдя поближе стало видно, что остался небольшой проем, достаточно крупный, чтобы пропустить одного не слишком крупного пони.
— Ну-с, ребята. – Сказал Нимбус. -Мы пришли. Эм....можем пойти назад и все задокументировать, отправить в университет. Ну или пойти….
— Внутрь. – Утверждающе произнес Тротл
— Согласен. – Сказал Ампир.
— Я, в общем то, и не сомневался. – Произнес пегас с некой долей разочарования в голосе. Оно и было ясно – давящее ощущение тревоги всех уже держало за горло. Сердце, казалось, иной раз вовсе пропускало удар, или наоборот, изредка било так сильно, что удар чувствовался ребрами.
Нимбус смотрел в темный проход, куда едва попадал свет от ламп и рога Ампира. Пегас обернулся – вдали виднелась белая точка – тоннель на поверхность. Он повернулся обратно и увидел, как Тротл уже протискивается внутрь. Следом за ним прошел и чуть более тонкий Ампир. Под конец, собрав мысли в копыто и резко выдохнув, зашел и Нимбус.
Свет озарил большой зал дворца. В глаза сразу бросилось множество предметов – столы, скамьи, кофейные столики, подставки под вазы и сами вазы с цветами, давно высохшими, но еще кое-как держащими форму бутона. Все начали оглядываться – множество проходов и дверей были либо закрыты, либо их закрывало стекло. Единственным проходом была большая арка на втором этаже, к которой вело две большие изогнутые лестницы, от своего нового покрытия превратившиеся в пологие склоны. Ампир задрал голову вверх и, казалось, на мгновение вовсе перестал дышать.
— Посмотрите. – Сдавлено вырвалось из его рта. -Наверху.
Нимбус и Тротл подняли голову. Весь потолок огромного зала украшала гигантская фреска. Что только опытный глаз не мог на ней найти – многочисленные сюжеты дней давно минувших, битв, событий.
— Да тут не сюжет. Тут целый эпос! – Произнес пегас.
— Красиво, да. – Довольно сухо сказал Тротл.
— Красиво?! – Ампира будто бы обидели слова земнопони. – Да ты посмотри! Вон! Левый край. Это же сюжет становления Эквестрии! Вон два аликорна – Принцессы!
— Кто это рядом с ними? -Спросил Нимбус. – Я не силен, конечно, в истории в период ранней Эквестрии, но не помню никаких…таких исторических лиц. Ну кроме Дискорда. И вон того единорога.
И ведь действительно. На крайнем левом сюжете, помимо легко узнаваемых Принцесс, стояло еще много других существ. В некоторых узнавались гиппогриф и грифон, ровно как и легко узнавались Дискорд и Король Сомбра. Легко опознавались в существах як и чейнджлинг, чем-то похожий на Кризалис. Но вот другие – большая змея, размером своим преступающая всякий здравый смысл; полуящер-полуптица, габаритами едва ли сравнимая с Селестией, но ясно привлекающая внимание сочетанием головы, хвоста и тела дракона, и крыльями птицы. И еще одно...существо, если его так вообще можно назвать. Одетое в черное, с голым черепом оленя вместо лица и носящий перепончатые крылья ящеров.
— Мда. Думаю, я бы запомнил, как минимум змею размером с поезд. – Дополнил свои слова пегас.
— А вон там, посередине. Да это же Эпоха Хаоса! Победа над Дискордом! – Воскликнул Ампир, светом указывая на другую часть фрески. На втором сюжете так же были видны существа с предыдущей части, в том числе и Сомбра. Судя по сюжету, он...помогал принцессам?
— Посвети туда – правее. Там, по-моему, Кристальная Война изображена. -Сказал Нимбус.
И действительно. Правее «Эпохи Хаоса» изображалась битва на фоне Кристального Города. И опять – неизвестные троице существа, однако на этот раз ясно было видно, как все они поделились на две стороны – с одной были Принцессы, як, грифон, гиппогриф и чейнджлинг. С другой – Сомбра, черное существо, змея и полуптица, хоть и было заметно, что существо будто бы стоит поодаль и вовсе не участвует в сражении. Однако, эта часть была краем фрески – множество промежутков между тремя центральными событиями узнать возможным для пегаса и единорога не представлялось.
— Ребят, оставьте фреску искусствоведам. – Тротл привлек внимание парочки. – Там еще комната на втором этаже. Я туда сам не доберусь.
Ампир и Нимбус посмотрели на земнопони и перевели взгляд на лестницы. Действительно – для ходьбы они уже непригодны. Пегас то преспокойно мог залететь и посмотреть, но вот двое других – нет. Ампир не знал толком никакой сложной магии, ограничиваясь лишь телекинезом и прочими полезными, но простыми заклинаниями. Тротл же не мог забраться по и без того понятным причинам.
Все посмотрели на пегаса. Нимбус вздохнул и поднялся в воздух.
Сперва на втором этаже оказался земнопони. Почти сбросив его на пол, пегас тяжело выдохнул и бросив «а ты явно тяжелее, чем выглядишь», полетел вниз, за Ампиром. Вскоре и единорог оказался наверху. Нимбус тяжело дыша приземлился, потратив секунд десять на отдышку, а когда к нему подошел единорог, он поднял копыто, произнес «не, я в порядке, секунду», и встал прямо, кивнув остальным.
Троица вошла в помещение. Им оказался тронный зал. Он был меньше главного зала, но все еще удивлял своими размерами. Все внутри, как и весь остальной дворец, как и весь остальной город, было сделано из темного обработанного гранита. На полу под стеклом ясно был виден черный ковер, расшитый золотыми узорами, в которых ясно узнавалась письменность, которую, как и в случае с вывесками, никто не смог перевести. Витражи на высоких окнах отсутствовали – казалось, будто бы новое стекло решило выместить собой старое и просто выбило их. Тронный зал заканчивался небольшим лестничным подъемом вверх, на котором стоял большой гранитный трон. Но внимание привлекал совершенно не трон, а то, что было перед ним, у подножья лестницы.
В стене из стекла было похоронено существо, от которого остался один лишь скелет. Его тяжело было опознать на расстоянии, но Нимбус, завидев знакомый объект, начал идти в сторону останков. К нему присоединились и остальные.
Ампир чувствовал себя страннее всех. Не потому, что его вдруг начало мутить или еще что – нет. Он понял, что едва поддерживает свет из своего рога. Он не чувствовал какой-либо магической усталости или чего-то подобного, просто с момента приближения к тронному залу свет рога начал тускнеть. Единорог пытался усилить его, но получилось свет сделать ярче лишь совсем на немного – в какой-то момент он понял, что достиг предела заклинания. Пределом оказался свет небольшой свечки, несоизмеримо более тусклый, чем единорог создавал до этого. Он решил смести неспособность создать яркий свет на усталость и зашагал внутрь, успев отстать от друзей. Идя по длинному залу, на глаза попалась занятная вещица, точнее парочка – старые аппараты, видом напоминавшие примитивные источники магического света – специальные кристаллы на подставке. Они не работали и, судя по всему, не работали уже очень давно. Но привлекло внимание единорога не это, а тот факт, что это были единственные предметы, не замурованные в стекло.
Масляные лампы тоже начинали тускнеть тем больше, чем ближе пони подходили к стене. Совершенно не так сильно, как магический свет Ампира, но заметно.
— У ламп кончается масло, надо побыстрее заканчивать. – Сказал Тротл, посмотрев на свою лампу.
— Секунду, дай я осмотрю скелет получше. – Нимбус подлетел и принялся вглядываться в скелет, подвигая лампу как можно ближе к себе и к стеклянной стене. – Ампир, посвети сюда. – Пегас повысил голос, думая, что единорог стоит поодаль.
— Я тут, незачем кричать. – Спокойно ответил единорог. - Это мой максимум, я не могу сделать свет ярче.
Оба пони посмотрели на него.
— Ты же выдавал хороший свет в городе. – Заметил Тротл.
— А теперь не могу. Чего ты хотел то, Нимбус?
— Бред какой-то. – Ответил тот, снова повернувшись к останкам.
Единорог и земнопони переглянулись.
— Полный бред. Ничего не сходится. Это не скелет пони, оленя, яка или еще кого – это просто нагромождение костей.
Пегас опустился на пол.
— Смотрите. Череп у скелета от оленя. Но вот атлант и эпистрофей – вообще не то, что от оленя, они сами по себе разные. Атлант – от пони, а эпистрофей – от гиппогрифа.
— Кто от гиппогрифа? – Переспросил Тротл.
— Атлант и эпистрофей – первый и второй шейные позвонки. – Ответил Нимбус, не отвлекаясь от скелета. — Да и ладно с ними – крылья тоже не его. Они обычно крепятся у пони в районе третьего и четвертого грудных позвонков на специальных суставах. Суставы не совпадают. Эти позвонки у него от пони, только очень крупные, я бы сказал…ну примерно размером как у Принцесс, наверное. Но вот крылья – у них несовпадение суставного эпифиза и чашечек сустава. Да и вообще – тут все неправильно! Берцовые кости – от яка, таз – грифоний, а вот голени и копыта точно от гиппогрифа. И хвост – длинный и костный, как у дракона.
— А еще, по-моему, он был на фреске. – Сказал Тротл.
Два других пони посмотрели на него.
— ...действительно был. – Подтвердил Ампир.
Нимбус задумался.
— Будем возвращаться?
— Надо бы. Возьмем тетради и запишем все что нашли, укажем местоположение входа. – Земнопони повернулся к скелету в стене стекла. – Ну и запишем...-Он постучал по стеклу со скелетом внутри. — Об вот этом вот.
Под копытом Тротла пошла трещина. Тихий звук громом пронесся по залу, а вслед за ним – утробный, низкий гул всего стекла вокруг. Трио подскочили, рог Ампира погас. Трещина дала новый ход, в мгновение разойдясь на множество отдельных линий.
Пони начали медленно отступать назад. Трещины начали идти за ними. В мгновение:
Треск лопающегося стекла прозвучал пушечным выстрелом в ушах исследователей. Миллиарды осколков посыпались со всех сторон, и лишь в последнее мгновение Ампир успел, схватив друзей копытами, упасть на пол и закрыться магическим щитом. В отличие от магии света, щит сработал отлично. Пони зажмурились и закрылись копытами, но через мгновение, под звук стекольного дождя, открыли глаза и посмотрели вокруг.
В стене падающего стекла было виден скелет, лежащий на полу. Он не был ничем скреплен, как четко знал Нимбус, никаких сухожилий и тканей, кроме костной, но вот он лежит целый, не развалился. Вдруг, все увидели, как он двинул правым когтем, и все стекло зависло в воздухе. Свет в лампах заколыхался, будто бы под дуновением ветра. Скелет снова дернулся, подставляя лапы под свое тело, но четко было видно, с каким трудом ему даются даже минимальные движения. Взгляд всех приковало еще одна вещи – буквально из всех щелей между костями, из каждой полости и отверстия начала медленно вытекать густая черная субстанция. Она медленно покрывала кости, перетягивалась между ними, закреплялась на суставах и наслаивалась сама на себя. Десять безумно долгих секунд длился этот процесс. Но когда субстанция перестала вытекать, скелет встал.
Это было высокое, не ниже Селестии, существо, плотно обтянутое слегка затвердевшей черной жидкостью, выполняющей роль не то кожи, не то мышц, не то одежды. Его тело покрывал черный плащ, похожий на тот, который всегда носил Сомбра, но больше, тоньше и длиннее. Грудь существа закрывалась такими же черными обмотками все из той же жидкости. Тут и там было видно, как его «кожа» то и дело двигается, открывая одних местах прорехи и показывая кости, и тут же их закрывая в других, в бесконечном цикле. С головы и шеи его ниспадала смоляного цвета грива, больше похожая на таковую у Кризалис, нежели на гриву пони. Чистый белый олений череп не имел глаз – лишь пустые черные глазницы. Он обрамлялся рогами, схожими с рогами баранов или драконов – крупные, толстые и закрученные. Существо расправило крылья на мгновение – перепончатые, в которых так же, как и по всему его телу открывались отверстия и тут же закрывались.
Он стоял на месте, слегка двигая головой, оглядывая свое окружение. Никаких эмоций невозможно было прочитать на голом черепе, и лишь Дискорду одному известно, о чем существо думало и думало ли вообще. «Взгляд» его остановился на полукуполе с тремя пони внутри. Он сделал шаг вперед, треща стеклом под своими лапами и копытами. В мгновение, все задержанное в воздухе стекло единовременно упало на пол, более не мешая ни обзору, ни проходу. Ни побегу.
Но никто из троих не в силах был двинуться. Они лежали там, каждый борющийся со своими потоками чувств и мыслей. Страх и паника сковали их конечности, затуманили рассудок бессмысленными эмоциями, и лишь заклинание щита стояло как прежде, уже инстинктивно поддерживаемое Ампиром.
Существо подошло вплотную к щиту и, подняв коготь, прикоснулось к нему. Взгляд троицы был прикован к каждому его движению. Одно легкое нажатие, и щит разошелся паутиной, как-то совсем недавно сделало стекло.
В мгновение вокруг не стало ничего – чистая всеобъемлющая пустота и мрак, где единственными «объектами» остались трое пони, уже не закрытые никаким щитом, и Существо, в кромешной тьме выглядящее как белый череп в воздухе с едва различимыми очертаниями тела.
— Слуги. Владычицы Солнца. -Низкий, медленный, размеренный голос, тягучий, как та самая субстанция. Без какой-либо агрессии, но с нотами, казалось бы, ностальгии. Он говорил тяжело, словно что-то прерывало его дыхание. – Вы заслужили. Благодарность. Спасибо. Но Я вынужден просить. Об одолжении.
Рот существа не двигался, когда он говорил. Голос просто исходил из не то из самого существа, не то из окружающего мрака.
Неровное, сбивчивое дыхание и биение собственного сердца било по ушам пони. Он наклонился поближе:
— Передайте. Ей. Что Эреб желает. Разговора.
Он отклонился обратно и повернулся. Стоило Ему сделать всего пару шагов, как полная тьма исчезла, и исследователи лежали возле входа в пещеру, недалеко от своего лагеря. В глаза бил яркий свет луны, усеянное звёздами небо будто бы своей красотой пыталось успокоить троих пони. Всё было похоже на прескверный сон, и таковым оно и казалось в те моменты, когда исследователи смотрели друг на друга в неверии в произошедшее. Но тоннель все так же стоял, все так же вёл в беспроглядную тьму, доказательства собой, что все действительно произошло в реальности
Сон Селестии прервался резко, будто бы ее окатили ледяной водой. Она поднялась с кровати и судорожно огляделась.
— Невозможно, нет.- Сорвалось с ее языка.
Принцесса, торопясь, принялась создавать свет в своих покоях и, при этом, включать магические лампы, не допуская появления даже малейшей тени.
— Луна! ЛУНА! -Селестия выбежала из покоев, держа яркий свет на роге и зажигая все источники света по пути. -ЛУНА!
Солнечная Принцесса ворвалась в покои сестры. В это время она занималась защитой пони от кошмаров, путешествуя во сны. Но сейчас Луна стояла спиной к стене, так же держа заклинание света, так же, как и Селестия, включив все лампы в покоях. Принцесса ночи посмотрела на вошедшего аликорна.
— Сестра? – Произнесла она.
Селестия ничего не ответила, лишь бегая глазами по покоям. Это чувство. Принцесса слегка успокоила себя, сдавив собственный страх, и посмотрела в глаза сестре.
Никаких слов в ответ и не требовалось.