Кандран

"Диплом" Глава 2

Калинджи проснулся и уставился на тёмный потолок комнаты, на котором играли отблески голубоватого света. Пони схватился за раскалывающую голову, в глотке стояла ужасная горечь, словно он вчера хорошенько отдохнул с друзьями. Благо, по ушам не били громкие голоса и шум возни, в комнате звучали лишь тихие шорохи вперемешку со звоном склянок.

Внезапно до Калинджи дошло, что сон – непозволительная роскошь, как говорила ему Кустанай. По крайней мере, сейчас. Два-три часа в сутки поспать ему она позволяла, несколько часов отводилось под диплом, сама же единорожка работала не покладая копыт.

Калинджи быстро присел и бросил беглый взгляд на окно. В обрывках сонливого разума маячила картинка тёмной улицы, а сейчас сквозь стекло пробивался яркий солнечный свет.

Неожиданно до Калинджи дошло, что он сидит на чём-то мягком и удобном. Осмотревшись, он обнаружил под собой кровать. В любой другой ситуации это его бы ни капельки не удивило, но у Кустанай её попросту не было. По крайней мере, в главной комнате (а другие он не видел), поэтому всегда приходилось дремать где придётся.

Вчера был седьмой день, как он принял очередное тонизирующее зелье. Как оказалось, Кустанай не только была отличным фермером и зачарователем артефактов, но и готовила, как она отзывалась, довольно паршивые зелья.

Он потёр раскалывающуюся голову и поморщился. В таком паршивом состоянии он никогда не был. Хотелось есть и пить. Много. Оглянувшись, он заметил на столе рядом корзину фруктов. Подцепив её копытами, он принялся наворачивать персики и груши с огромным удовольствием.

Набивая живот, Калинджи заметил у камина работающую Кустанай, а рядом с ней незнакомого серого единорога. Земнопони напряг глаза, болезненно промычав, с недоверием смотря на незваного гостя. Он не помнил, чтобы Кустанай говорила, что к ним кто-то придёт.

Хотя Калинджи уже прилично пошумел, единороги его не замечали, либо просто давали вдоволь наесться.

Было странно видеть кого-то ещё с Кустанай, которая казалась одиночкой. Кто был её знакомый, откуда он пришёл и почему именно сейчас? Его позвала единорожка, чтобы тот помог с заказом? Тогда почему она этого не сделала сразу и возилась со студентом, который отвлекал её?

Калинджи поикал глазами записи, которые он делал под диктовку единорожки. За неделю он исписал всё, что он взял на целый диплом, а потом ещё столько же на бумаге Кустанай. Знания, которые он получил в избушке на отшибе самой непримечательной деревушки, были настолько бесценны, что можно было только по выжимке спектры написать несколько трактатов. Было огромное количество нюансов, которые зарождались на полях, и доходили до сепарирующих машин, на которые влияла даже прикормка. И это была истинная причина, почему строгие дозировки микроэлементов становились настолько важными для питания растений.

Бумаги лежали на столе, разложенные на несколько стопок. Жеребец смутился, ведь помнил, что он просто складировал бумаги в кучу, надеясь, что в ближайшем будущем сможет понять, что к чему, но с каждым днём информации становилось всё больше, она была более сложная, порой затрагивающая такие излишества, как подбор оптимального материала для трубок охлаждения.

Калинджи взял одну из стопок. Она была посвящена исключительно растениям, причём отсортированная. К тому же некоторые страницы были сдобрены заметками и базовыми пояснения на некоторые термины, значения которых Кустанай говорила, но жеребец уже точно не помнил, что к чему.

За проделанную работу студент мысленно поблагодарил фермершу.

Калинджи для виду шумно закашлял, но единороги и ухом не повели. Для Кустанай это была норма, она частенько с головой уходила в работу. А вот игнорирование со стороны незнакомого единорога Калинджи начинало напрягать.

Осознав, что на него попросту не обратят внимание, Калинджи отложил корзину в сторону и решил подойти к Кустанай. Однако когда он попытался встать с кровати, то понял, что не может. Ноги будто не слушались его, словно ему не хватало сил. Внезапно его схватила магия и уложила обратно, бережно поправив одеяло. Жеребец нахмурился и вновь попытался встать, но ему не дали.

– Эй! – запротестовал он. – Я не хочу больше лежать!

– Придётся, – услышал он короткое объяснение от единорога.

Калинджи опешил от такой наглости незнакомца, который даже не соизволил на него посмотреть.

– Это для твоего же блага, – заверила Кустанай. – Доверься ему.

– Тем более что из-за тебя мой заказ задерживается, – пояснил незнакомец.

– Это почему это из-за меня? – возмутился земнопони, но внезапно понял, что тот прав и неуверенно добавил: – Я помогал вообще-то.

– Конспектированием?

– Я студент! – парировал Калинджи.

– А я заказчик и плачу битсы.

– Фино, достаточно, помоги, – сказала Кустанай.

Единорог фыркнул, переключил несколько тумблеров и посмотрел на стекающую струйку бесцветной жидкости.

– Вообще я тебя обучала с самых азов и много чего рассказывала с нуля, – заметила кобылка, словно обращаясь к машине. – Без тебя я бы действительно справилась в разы быстрее. Так что можешь поблагодарить этого сварливого единорога, что не только заменил тебя, но и классифицировал твои записи, а также добавил примечания, на которые я не обратила внимания.

Калинджи всегда послушно выполнял всё, что говорила фермерша так чётко и быстро, что даже иногда застигал врасплох саму хозяйку, словно он уже не раз работал с ней и чётко понимал, что от него требовалось. Кустанай же одобрительно мычала и продолжала синтезировать спектру. А теперь она бесцеремонно заявляла, что тот попросту мешался под ногами?

В сердце земнопони запала холодная обида. Кустанай всегда говорила правду, даже когда выдавала полнейшую чушь, поэтому от неё подобное услышать было особенно неприятно.

Калинджи ещё раз попытался встать, и на этот раз магия плотно придавила его к кровати.

– Будешь мешаться, я тебя просто парализую, – предупредил незнакомец, не отрываясь от работы.

– Да сдались вы мне, – фыркнул Калинджи. – Я хочу посмотреть свои записи.

Незнакомец ничего не ответил, но в третий раз магия уже не вернула Калинджи на место. На самом деле, студент слукавил, но получив возможность двигаться, решил пока не подходить к единорогам.

Калинджи с недоверием посмотрел на стопки листов. Слишком хорошо и правильно были структурированы записи, слишком точно были подобраны описания для незнакомых терминов, словно их писал фермер, который точно понимал уровень подготовки студента.

– Он тоже фермер? – робко поинтересовался земнопони.

– Его бы никто не пустил к земле за тридевять земель, – хихикнула кобылка. – Особенно я. Он… хорошо разбирается в магии и естественных науках. В спектросодержащих растениях он неплохо подкован, а вот спроси его про обычные растения…

– Это на перегонку, – внезапно прервал единорог. – Чистота девяносто семь процентов. Этого недостаточно.

– Тогда поставь подальше, – скомандовала Кустанай. – Будет короткий цикл.

– Недостаточно девяносто семи процентной чистоты? – удивился Калинджи. – Зачем вообще такая чистая спектра?

– Это тебя не должно волновать, – отозвался Фино. – Примесей может быть не более – полутора процентов. Это моё требование.

– А не проще тогда покупать у зебр? – уточнил студент.

– Пять процентов примесей меня не устраивает, – отмахнулся единорог.

Земнопони фыркнул и потянулся за ещё одним персиком. Хоть он и знал единорога только несколько минут, он уже вызывал у него приступ тошноты. Уж был слишком требовательным и бескомпромиссным. Впрочем, Кустанай это устраивало, судя по реакции, и Калинджи воздержался от комментариев, внезапно вспомнив слова фермерши, что требовать от других можно то, чего требуешь от себя.

Прошло ещё полдня, и корзина с фруктами опустела полностью. Калинджи не разрешали вставать, даже чтобы размять ноги. Более того, в какой-то момент Фино (как называла его Кустанай) запретил ему даже приставать с расспросами. А когда Калинджи назло решил докучать, то на целый час его язык разбух до такой степени, что земнопони мог только мычать. Затем Кустанай всё-таки попросила Фино снять заклинание. Калинджи невзлюбил единорога ещё сильнее, но понял, что с ним лучше не пререкаться.

Пони слаженно работали до самого конца, пока, наконец, требовательный заказчик не заключил, что его устраивает количество примесей – меньше процента. Студент пересматривал записи. Вначале он скептически относился к примечаниям, не желая принимать помощи от грубого единорога, и даже перечеркнул несколько пометок. Однако вскоре осознал, что они не противоречили рассказам Кустанай, а скорее даже дополняли. В конце концов, он скрепя сердце согласился, что они имели место быть.

Когда единороги убрали установки для выделения и очищения спектры, серый жеребец встал к плите. Калинджи даже не поверил глазам, потому что за всё время плита ни разу не включалась, а ели они свежие овощи, которые запасла Кустанай для недели интенсивной работы. Вскоре исполинскую избушку наполнил запах готовящихся овощей и печёного хлеба. Хотя земнопони только и делал, что ел и читал, от такого манящего аромата у него потекли слюнки.

– Оплату тебе как отдавать? – поинтересовался Фино, не отрываясь от готовки. – Монетами?

– Часть монетами, часть прикормкой для растений, остальное – зельями, ты знаешь какими. И сделай приятное Лузитано, а то я его в последнее время сильно занимаю.

– Лузитано можешь сама сделать приятное, – фыркнул единорог.

– Ты знаешь, о чём я.

– Он меня опять в земли драконов пошлёт за александритом. Я не посыльный.

– Посыльный с этим заданием и не справится. Или хочешь, чтобы в земли драконов отправилась я?

Фино не ответил. Посреди избушки внезапно материализовался стол и три подушки для сидения. Калинджи с интересом посмотрел, как на стол опустились тарелки, наполненные приятно пахнущим рагу, от которого исходил пар. Кустанай поманила его, и он неуверенно спрыгнул с кровати. Впервые ему разрешили подняться, и это было весьма неуютно. Ноги были словно ватные. Впрочем, Калинджи чувствовал себя лучше, хотя усталость полностью не ушла. Как только он встал с кровати, она моментально пропала, превратившись в белый туман, и жеребец едва не подскочил.

– Она… я ничего не сделал! – выпалил он испуганно.

– Потому что это была моя кровать, – заметил единорог. – Пожалуйста.

– Я… извините, я не знал… – растерянно произнёс Калинджи.

– Садись, – приказным тоном произнёс Фино.

Земнопони уселся и уставился в тарелку, не зная, можно ли есть. Он поднял взгляд на единорога и увидел, как тот искусно закидывает в рот магией отдельные кусочки дымящихся овощей, Кустанай же обхватила передними ногами миску и, погрузив в неё мордашку, чавкала. Калинджи вздохнул и попробовал рагу, и буквально через доли секунды чавкал ещё громче фермерши. В тот момент это было самое вкусное блюдо и самый вкусный хлеб, которые он когда-либо ел. А ещё он явственно чувствовал, как к нему возвращаются силы.

– Это очень вкусно, – заметил земной пони, чувствуя желание бегать, прыгать, заниматься любыми вещами, но не сидеть без дела.

– Да, довольно неплохо, – ухмыльнулась Кустанай. – Добавки!

– Обойдёшься, – безразлично ответил Фино. – Твою добавку съел твой гость.

Кобылка жалобно вздохнула и принялась облизывать тарелку.

– Мешок монет стоит у входа, – продолжил единорог. – Микроэлементы я пришлю стандартным способом. Зелья передам, как только будут готовы. Лузитано… зайду к нему как-нибудь.

– О! – Встрепенулась фермерша, выскочила из-за стола и подскочила к настенным полкам. – Отправь письмо.

– Я не посыльный, – напомнил Фино.

– Ну, пожалуйста, – потянула кобылка и протянула ему листок, попутно состроив молящую мордашку. – Там адрес есть. Тебе же не в тягость, а мне приятно.

Единорог закатил глаза, и рог его несильно засветился. Письмо исчезло в серой вспышке.

Разговор двух единорогов походил на встречу старых друзей, мягко говоря, с разными по характерами и отношению к жизни. А вот сам Калинджи чувствовал себя пятым колесом.

– Ладно, у меня ещё много дел, – сказал Фино и поднялся из-за стола.

Он поднял большую бутыль с прозрачной жидкостью и переместил к себе на спину. В ней было явно больше пятидесяти литров. Таких огромных запасов Калинджи не видел даже на кафедре. А учитывая чистоту, это вообще были бесценные сокровища.

Немигающим взглядом наблюдая за бутылью, студент вдруг заприметил у двери громадный мешок. Видимо, там какие-то… Вдруг в голове студента мелькнула фраза Фино про оплату. Калинджи едва не прыснул от такой мысли, но уже через несколько секунд на его морде застыла гримаса недоумения. Неужели там и правда битсы? В таких мешках они с семьёй хранили картофель зимой.

– Кустанай, – внезапно произнёс Фино. – Ты же помнишь, что последние события тебе развязывают копыта?

Кобылка задумалась и расплылась в улыбке.

– Я уже всем отказала, – сказала она и хихикнула. – Как на это отреагировали аристократы, ты бы видел.

– То есть, ты свободна? – улыбнулся Фино.

– Ты на что это намекаешь?! – возмутилась Кустанай и бросила тарелку в единорога.

Тарелка не долетела до цели и исчезла в серой вспышке.

– Я просто интересуюсь, – заметил Фино. – Благодарю. До встречи.

Он пропал в серой вспышке, а с ним пропал и стол со стульями. Кустанай плюхнулись на пол и весело засмеялась. Калинджи по-прежнему находился в какой-то прострации, его мысли только приходили в порядок.

– А кто это был такой? – внезапно спросил студент.

– Фино, – пожала плечами Кустанай.

– Просто «Фино»?

– Ну, единорог, который занимается медициной вроде бы, – неуверенно ответила кобылка. – Хотя я лично не видела, как он лечит.

– А зачем ему спектра?

– Без понятия, – усмехнулась кобылка. – Он за неё хорошо платит.

– Но ведь может быть опасно, что кто-то может бесконтрольно пользоваться такой опасной вещью. Это же, по сути, чистая магия.

– Много ты понимаешь в спектре, – отмахнулась кобылка.

Она магией подхватила кружку с рабочего стола и протянула жеребцу. Калинджи схватил её в копыта и посмотрел внутрь. Там была вода.

– Это чистая спектра, – сказала кобылка. – Ну та, что не устроила нашего друга. Можешь с ней что-то сделать?

Студент с удивлением посмотрел на фермершу.

– Не можешь, – заключила она. – Спектра – это считай чистая магия, у которой нет формы и заклинания. Что-то сродни камней для зачарования, но до зачарования. Ты не можешь просто взять её и использовать, как тебе вздумается, вначале надо придать форму.

– А как же ваши колбы? Они же просто используют спектру, как… А-а-а-а-а… – потянул жеребец. – Заклинание формирует артефакт.

– Умный земнопони, – усмехнулась Кустанай. – Если бы с такой чистой спектрой и таким сильным единорогом возникли проблемы, то они возникли гораздо и гораздо раньше. Пока он не использует спектру во зло, не вижу проблем ему её не продавать. А там пускай хоть купается в ней, мне всё равно.

Кобылка подскочила, выгнулась, похрустев косточками, и направилась к выходу, жеребец засеменил следом. Только сейчас студент вспомнил, что дверь не открывалась с того момента, как они зашли внутрь. Даже единорог просто растворился в воздухе, не соблаговолив воспользоваться входом.

Проходя мимо огромного мешка, Калинджи незаметно заглянул внутрь. В полумраке виднелась гора золотых монет.

Как только они открыли дверь, в морду жеребца ударил свежий теплый воздух и солнечный свет. Калинджи даже прищурился от удовольствия, настолько приятно было это ощущение. Он подался слегка вперёд и внезапно понял, что Кустанай уже успела выскочить на улицу. Потерев глаза, жеребец поравнялся с кобылкой.

Ферма, казалось, нисколько не поменялась. Такая же зелёная, усыпанная красно-синими цветами, над которыми жужжали насекомые. Калинджи снова вдохнул свежий воздух и расплылся в улыбке, но вдруг в его голове всплыли вопросы, которые вылетели после первых же объяснений, как работает машина для холодной выжимки.

Размышляя над случившимся сегодня, Калинджи вдруг понял, что если сможет повторить технологию Кустанай, то выращивание агропромышленных культур останется в прошлом.

– А где растут растения, из которых мы добывали спектру? – поинтересовался он. – Могу я посмотреть?

– Нет, – жёстко ответила Кустанай.

Калинджи даже подпрыгнул от такого резкого ответа.

– Но ведь… Я их видел уже.

Калинджи удивлённо осмотрелся. Нигде на горизонте не было даже намёка на какие-то здания или отдельные участки полей, на которых могли расти спектросодержащие растения. Выходит, у Кустанай есть ещё одно поле, где-то далеко отсюда?

– Можете мне рассказать?

– Нельзя, – также жёстко ответила кобылка. – Конфиденциальная информация.

Калинджи замешкался.

– А тот единорог знает? – осторожно поинтересовался он.

– Знают те, кому я доверяю, – парировала кобылка.

Калинджи не до конца понимал, почему те странные растения нельзя никому показывать, но особо и не стремился увидеть их вживую. Он уже извлекал из них спектру, и мог приложить к работе пару веточек, чего вполне было достаточно для диплома. Однако было странно, что фермерша так резко реагирует на подобные просьбы.

Калинджи пытался подобрать правильные вопросы, чтобы разузнать о спектросодержащих растениях Кустанай, но всё они казались какими-то прямыми и раздражающими. Не хватало ещё случайно разозлить фермершу и вылететь отсюда.

Кустанай уселась на землю и, откинув копыта за спину, безмятежно посмотрела на чистый небосвод. Вспоминая, как она днями напролёт трудилась в избушке, земнопони было странно видеть её такой расслабленной. Но, видимо, даже такая трудолюбивая кобылка не против отдохнуть. В конце концов, они выполнили заказ. Вернее, они с Фино.

После его ухода Калинджи почувствовал настоящее облегчение. Такого наглого и грубого единорога он давно не встречал, а ведь в институте хватало самовлюблённых преподавателей. Однако просто выкинуть Фино из головы, несмотря на неприязнь, Калинджи не мог. Ему одновременно хотелось узнать о нём побольше, но при этом прямо расспрашивать Кустанай не было никакого желания.

Размышляя над загадочной личностью Фино, Калинджи вспомнил о заметках, над которыми поработал единорог. Студент сбегал в избушку и вышел со стопкой листов. Они были посвящены непосредственно активной части, из которой добывают спектру. Это была стопка, которая больше всего подверглась корректировкам и сдобрена таким количеством примечаний, что даже терялись его записи. Единорог явно понимал, о чём пишет и как лучше дополнить записи. Полистав немного дальше, жеребец наткнулся на красный текст. Если раньше примечания были выполнены зелёными чернилами или оранжевыми, то красные кричали о важности или опасности.

Калинджи внимательно вчитался. Кустанай тем временем уже что-то колдовала, по крайней мере, так подумал Калинджи, так как рог у кобылки светился.

– А это правда? – удивлённо спросил жеребец.

– Ммм? – промычала единорожка.

– Гиднора зебриканская может расти на единорогах?

– Да, довольно распространённая болезнь среди фермеров-единорогов, которые решили связаться с этим растением.

– И много фермеров-единорогов, которые болеют этими…

– Паразитами, – подсказала Кустанай. – Никого. В данный момент. Из фермеров-единорогов фермерством спектросодержащих растений занимаюсь только я.

Студент присмотрелся, но не увидел никаких признаков растений на теле единорожки.

– И… единорог не чувствует, что у него что-то растёт из тела?

– Из рога, – поправила кобылка. – Говорят, что вывести его достаточно тяжело, как сорняк, так что даже если ты заметишь, тебе это особо не поможет, надо к специалисту идти.

– А другие расы этим не болеют?

– Не знаю, подтверждённые случаи были связаны только с единорогами.

– Ого, оно высасывает магию? – присвистнул Калинджи, прочитав новую пометку.

– И это только один экземпляр. Магические эффекты спектросодержащих растений очень разные и очень опасные, потому выращивание спектросодержащих растений лучше оставить на профессионалов: зебр. В случае чего, страдать будут они.

Земной пони потёр подбородок.

– Как-то это… странно.

Кустанай не ответила и принялась дальше заниматься своими делами. Калинджи вернулся к своим заметкам и принялся сортировать и отмечать, что войдёт в диплом, а что останется для личного использования. Слишком много было разнородной информации, да и информации в целом, которую бы он хотел вставить в диплом, описать принципы действия и похвастаться перед преподавателями, однако на работу накладывалось ограничение на размер, что внезапно стало проблемой. Неделю назад он хотел подделать диплом, сегодня же тщательно выбирал, что хотел добавить.