Час пони
14
Флайка — это довольно быстро. Но всё же это не настолько быстро, как десантный катер, и в этом она отлично убедилась за почти четыре часа лёта. Ей так не терпелось отправиться в большой мир, что выбрав цель автопилоту, она первые минут двадцать просто нетерпеливо ёрзала в кресле, и смотрела на ползущий внизу пейзаж, и лишь потом догадалась глянуть на карту, прикинуть скорость и свериться со списком в автопилоте. Оказалось, что ставший уже привычным катер — это гораздо быстрее.
Менять решение и выбирать другой город из списка она не стала. Честно говоря, список был довольно коротким, и она просто ткнула наобум. На всякий случай — не в первую или последнюю строчку. Город, который она выбрала, звался Вежа. Странное, непривычное название, как, впрочем, и всё тут.
Не то чтобы ей это было совсем незнакомо. Ей доводилось выбираться в здешние города, вместе с Шадом или соседями по базе, но было это обычно по делам, ненадолго, да ей и самой как-то не очень хотелось покидать ставший привычным дом. Но сейчас словно шоры внезапно упали с глаз, и она осознала что кроме дома, станции, обычных дел и знакомых лиц тут есть что-то ещё. Гораздо большее. И в неё словно вселилось что-то, что погнало её вперёд.
На подлёте к городу флайка едва заметно вздрогнула, когда у автопилота перехватил управление здешний искин.
— Привет. — ожил динамик. — На какую площадку?
— Без разницы. Если можно то дайте круга над городом, посмотреть.
— Принято. — флайка чуть качнулась вставая в очень широкий вираж. — Надолго?
— Не знаю. А что?
— Если надолго, то на семнадцатую, там ангар почти пустой.
— Мне без разницы, пойдёт.
— Добро пожаловать в Вежу.
Город выглядел знакомо. Собственно, все города и посёлки здесь были, что называется, на одно лицо — слишком недавно пришли сюда люди, чтобы города сделало разными время, а люди были слишком сильны, чтобы города сделала разными нужда. Большой квадрат из жилых домов, таких же автономов, что и на спас-базе, разве что других проектов, две большие общие посадочные площадки с ангарами по сторонам квадрата, и третья площадка в центре, она же общая центральная площадь, окружённая общественными зданиями. Школа, медпункт, ещё что-то, что она так и не удосужилась выяснить... приземистое здание складского вида со стенами без окон — местная резервно-центральная энергостанция и наносборочная фабрика при ней. Точнее верхний этаж-склад, над тремя этажами, вросшими под землю — большой госпиталь, убежище и сама фабрика. Один-два таких квадрата — посёлок. Города — такие же квадраты, только побольше числом.
Просто, практично, что-то в духе первопроходцев из древних времён. Тонкая, но прочная сетка высокой ограды по периметру, через которую крупному зверью просто так не перемахнуть, как первый рубеж обороны, второй рубеж — сам пояс жилых домов и последний, третий, на самый крайний случай — центральный квадрат и площадь. Ни второй, ни, тем более, третий рубеж почти никогда не оказывался востребованным — с местной живностью люди здесь уживались на редкость спокойно. Как правило. Но, как по этому поводу сказал её опекун и проводник — "планета — дама строгая, фамильярностей не любит, и случаи разные бывают".
Но при всей этой атмосфере фронтира, где почти за порогом начинается дикий, непокорённый, бурлящий жизнью мир — над этими поселениями так и витало ощущение... безмятежности... нет, это было не то слово. Уверенности, пожалуй. В сочетании со спокойным вниманием.
Довольно знакомое сочетание, хотя и знакомое по совершенно иным обстоятельствам. Ей приходилось встречать подобное, похожее ощущение — когда очень сильный боец, уверенный в себе, выходит на арену. Тут это ощущение исходило от всех, но ей, на удивление, не хотелось, как тогда, на Арене, кидаться в бой, чтобы выбить эту уверенность из противника. Да и вообще глупо было кидаться в драку со всеми сразу.
В основном в городе жили люди. Или, как обычно тут говорили — хомо. Две руки-две ноги, впрочем, это ещё не значило что все двуногие тут были местными. Она уже один раз замечала острые уши, ещё один раз, со спины — длинный хвост... И если б не это — она не смогла бы отличить их от остальных по поведению. Нет, её и саму, наверное, было не так легко отличить — она знала как надо не привлекать внимания в чужом районе, но одно дело просто невозмутимо топать по улице, не крутя головой, а другое — висеть у кого-то на шее, как та хвостатая. Это было убедительно, как ни посмотри.
Не то, чтобы здесь было на что посмотреть, город был молодым и небольшим, он не обзавёлся достопримечательностями, но прогуливалась она по нему почти полдня. Вечер и сгущающиеся сумерки она встречала, сидя в чём-то вроде кафе. Все посёлки, которые до сих пор доводилось видеть, обрастали подобными местечками, где можно было уютно посидеть. Несколько столов, стулья, навес сверху и домашней готовки угощения. Взять, коснуться браслетом оставив благодарность хозяевам и спокойно провести время. "Не кабак и не таверна, вы здесь дома, господа..." — как сказал однажды её проводник, показывая такое местечко в другом посёлке. И пояснил в ответ на вопросительный взгляд — "слышал когда-то песенку, строчка запомнилась".
— Привет. — хозяин этого местечка, мужчина, той неопределённой "чуть старше среднего" внешности, которая была верным признаком очень солидного возраста, прошёлся, задвигая стулья, смахнул невидимые крошки со столов и остановился рядом.
— Да?
— Я закрываюсь на сегодня. Если ты собираешься и дальше тут сидеть, то воля твоя, тогда с чем сидеть лучше возьми сейчас. Но советую пойти на площадь, там веселее будет.
— А что там?
— Сегодня Велесова ночь. Ну или Самайн, если тебе так будет понятней. Очень старый праздник, когда-то так отмечали сбор урожая, а сейчас — просто повод собраться в конце осени. Танцы, угощение... молодёжи особенно нравится.
Пегаска фыркнула. Несложно было догадаться чем именно молодым нравятся такие поздние вечеринки. И... ну, она же собиралась посмотреть на здешнюю жизнь изнутри, верно? Чего тянуть?
— Вы туда? — она соскочила со стула. — Проводите, дедо? Может помочь чем? Дотащить или ещё чего?
Мужчина тепло улыбнулся, и она поняла что уроки не прошли даром, и она угадала с верным тоном.
— Тащить не надо, на то носилки есть. А вот на месте разложить — поможешь, если не сложно.
Праздник на площади в центре ничуть не походил на буйную гулянку. Настроение, царившее на площади, было спокойно-расслабленным, впрочем, дело, может быть, было в том, что всё ещё только начиналось. Музыканты, рассевшиеся по стульям возле пары колонок с краю площади ещё только настраивали инструменты и начинали слаживаться, широкий круг, аккуратно выложенный поленьями в центре площади на предусмотрительно расстеленном покрытии ещё только начинал разгораться, на столы, расставленные вокруг, уже начали выкладывать угощения, но свободного места на них ещё хватало с избытком.
Следующие полчаса она этим и занималась — на слегка просевших антиграв-носилках вслед за ними плыла довольно немаленькая горка снеди, которую ещё надо было разобрать, разнести по столам, расставить там из контейнеров, потом помочь ещё кому-то, кто тоже пришёл с похоже просевшими носилками... Вечеринка тем временем набирала обороты, непринуждённо втягивая в себя всех, кто оказался рядом, и вот её уже так же непринуждённо попросили слетать "вот там по улице и второй налево дом от начала, спросить Влада, если там — он вообще собирается быть?" Когда она, поддавшись этой атмосфере слетала, и передав свежеразбуженному парню что его вообще-то ждут, вернулась обратно, то отправившая её компания встретила новости оживлённым гомоном, а потом — предложением присоединяться к ним. Она вежливо отказалась — несмотря на царящую атмосферу, в компанию её всё же не тянуло, и отправилась к облюбованному ей месту. Кто-то из той компании подошёл через пару минут — не для уговоров, просто чтобы налить из большой глубокой чаши напиток густо-золотистого оттенка и протянуть ей стакан. От этого она отказываться не стала, кивнула в ответ и пригубила пахнущее мёдом питьё.
Так она и стояла рядом с невысоким столом, время от времени по чуть-чуть прикладываясь к стакану. Не потому, что опасалась напиться, градусов в этой мёдовухе было едва-едва, потому что послевкусие, растекавшееся на языке, было удивительно богатым. Наблюдать за собравшимися со стороны было интересно и познавательно, особенно когда зрелище начало вытаскивать из памяти вещи, про которые ей рассказывали когда-то небрежно и вроде бы вскользь. А сейчас, надо же, вдруг вспомнилось что чаша, откуда ей наливали, зовётся "братиной"...
Она фыркнула, отвела взгляд от идущей из рук в руки чаши, поискала случайных знакомцев, глянула на несколько парочек, уже устроивших танцы неподалёку от костра, потом навелась ушами на импровизированную эстраду, где пробовала голос скуластая темноволосая певица...
А потом её бесцеремонно хлопнули по правому фланку.
Тело отработало само — чуть припасть на передние ноги, от души лягнуть задними, оттолкнувшись ударом, под радующий болезненный вскрик развернуться. И обнаружить, что хлопнувший хоть и скорчился, схватившись за бедро, но почему-то оказался дальше, чем должен был стоять. И держится не так, как тот, кому только что должно было напрочь отсушить ударом ногу. И как-то странно выглядит...
Обидчик резко вскинул голову, быстрым движением распрямился, сверкнув отсветом костра в жёлтых волчьих глазах, оскалил зубы... и тут же прижал к голове острые уши.
— Сандра, он, наконец, нарвался! — раздался радостный голос откуда-то сбоку. Странно знакомо звучащий. — Молодец, девочка! Браво и можно даже бис! Говорила я тебе, что допросишься однажды?
Первой в этой парочке Дэш заметила девушку в короткой юбке — невысокая, рыжая, вполне обычного вида. Даже чуть-чуть слишком острые черты лица можно было списать на характерные для рыжих особенности, но вот кожа лица с тонким узором, словно покрытая очень мелкими и гладкими чешуйками выдавала в ней нездешнюю. По происхождению, разумеется, потому что и окружающим она явно была отлично известна, да и её спутница вела себя с той бесцеремонностью, которую позволяют только очень хорошим знакомым.
Впрочем, эта самая спутница, была знакомой и для Дэш. Идеальная шёрстка, перья одно к одному, удивительно гармоничное тело и пышная грива... Инга. В каком-то ином месте встретить медсестру на таком простецком празднике, да ещё и случайно было бы странно, но здесь такое было в порядке вещей.
— Сломала? — Инга аккуратно потыкала волкоголового копытцем. Тот, поморщившись, наступил на отбитую ногу.
— Не... что мне будет.
— А надо бы! — ещё один тычок, куда менее деликатный, заставил его дёрнуться. — И лечить тебя не в капсуле, а по старинке, гипсом и костылями! Глядишь, и запомнишь наконец. Ну ладно, ты мимо любой юбки пройти не можешь, не приложившись, как только тебя терпят все, не говоря про Сандру! Но к ней-то ты на кой вообще полез, казанова ты наш? — Инга дёрнула головой в её сторону.
— Кхм. — тот смущённо шаркнул по земле лапой в чёрном, под цвет шерсти ботинке-носке. — Думал — ты...
Пегаска обошла синтета, словно примериваясь.
— Тоже, что ли, приложиться, а? За то, что меня, такую неповторимую, с кем-то спутал! Сандра, забери уже своего балбеса, а то не удержусь ведь. Хотя... Слушай, раз уж так — давай я к вам в табунчик, вдвоём-то живо научим его свободу любить? А? Ну давай!
На физиономии синтета изобразилось выражение показной паники.
— Эээ... — он отступил на пару шагов, опустился на одно колено, и преувеличенно подобострастным тоном затянул: — О свет сердца моего, и вы, невероятные властительницы небес, простите мою бесцеремонность и невнимательность, ибо... ибо... ну проcто простите, а? — Умоляющий щенячий взгляд на волчьей морде рослого и широкоплечего синтета выглядел так нелепо, что Дэш против воли расплылась в улыбке. Тот подмигнул ей — Без обид, ладно? Ну пожа-алста?
— Клоун. — фыркнула молчавшая до сих пор рыжая, подошла и притянула лобастую голову за уши к груди. — Какой же клоун... — Волк развёл руками, а девушка взглянула на Дэш. — В самом деле, без обид, ладно? Он хороший и обидеть не хотел, правда. А уши я ему сама надеру! — Дэш, всё ещё улыбаясь, махнула ногой, и рыжая тут же попыталась выполнить обещание. Получилось у неё так себе — волк легко, словно пушинку, вскинул её вверх, закрутив, выпрямился и, словно в цирковом номере, поймал на плечо. И так же, словно в цирке, слегка поклонился в сторону обеих Дэш. Микропредставление у этой парочки вышло очень таким... слаженным, чувствовалось, что так они развлекаются не в первый раз.
Инга пару раз одобрительно стукнула копытами о землю и махнула ногой.
— Валите уже, а я тут поболтаю со старой знакомой. — и когда те ушли к импровизированной танцевальной площадке, продолжила, уже негромко, для одной Дэш. — Ох и балбесина... хоть и обаятельный, надо признать. Ну привет, знакомица, какими ветрами занесло, где наше знакомое чудовище потеряла?
— Занесло случайно, а чудище сидит себе на станции и вылезать не собирается.
— Случайно?
— Да, потянуло посмотреть по сторонам, вот и отпросилась.
— Эт-то здорово... — Инга подошла к ней бок о бок, и нахально потёрлась щекой о её шею. Потом заглянула ей в лицо. — Точно сама, или погнали? Ох, как здорово. Ну ладно... А чудище что, сам сказал что не вылезет?
— Сам.
— Значит, как тебя пристроит, так точно сорвётся куда-нибудь, знаю я его... — Крыло Инги накрыло её спину и её слегка потянули вбок.
— Пойдём вон туда, я там и место заняла и вкусняшек натащила, поболтаем немножко?
— A... — только и успела пискнуть Дэш, прежде чем её почти поволокли вдоль столов к показанному месту. Там на столе и в самом деле было несколько тарелок с чем-то, вкусным даже на вид, а рядом возле короткой, грубовато сделанной лавки, лежала пара перемётных сумок, точь-в точь как её собственные. А потом ей в ураганном темпе начали заговаривать зубы. Эта Инга, точно так же, как и при первой встрече, непринуждённо болтала о своих делах, о знакомых — мелькнула пара знакомых имён, о том, что делает сейчас и собирается делать в ближайшее время... Пегаска перескакивала с одного на другое, и вскоре Дэш и сама начала отвечать и рассказывать про своё, поддаваясь настроению, и ей даже не пришло в голову сбежать в паузу, наступившую когда Инга ускакала потанцевать с каким-то знакомым. Потом Инга вернулась — слегка растрёпанная, слегка вспотевшая и очень довольная, и тут же принялась подначивать её на предмет развлечься.
Дэш не слишком тянуло на танцы, она лениво отнекивалась, спорила, и наконец отмахнулась:
— Да ну! Зачем меня-то, ну позови сюда в конце концов Пинки, чтоб вечеринку оживить, найдётся же, наверно...
— Пинки... — старшая резко помрачнела. — Вот уж кого у нас — по своим копытам пересчитать. И характер у тех, что есть — не для вечеринок, знаешь ли.
Дэш прижала уши, понимая что сказала что-то не то.
— Почему?
— Потому, что если взять тебя или меня, или кого ещё из нашего семейства — то мы можем радоваться, можем грустить, можем... всякое, в общем, можем. Хотя нам и сделали мозги с заданными склонностями. А вот у модели "Пинки Пай" — у той не склонности, там всю психику перепахали напрочь — для веселья в режиме двадцать четыре на семь. Суки. — старшая тоскливо заглянула в кружку и сделала глоток. — Постоянное веселье, это так утомительно... и если от них избавляются, то на улице они обычно долго не живут. И убить их легче, чем довести до срыва... — старшая говорила глядя на костёр и огонь плясал в прищуренных рубиновых глазах. — Земляне... Ненавижу, блядь, землян. — Она вздохнула и помотала головой. — Извини, сестрёнка. Это так, по работе. Забудь. Сегодня Самайн, и пусть заботы этого года горят в костре... А в остальном — как тебе вообще, кстати? Только честно.
— Как по мне, так пресновато чуток.
— Ну так покажи как надо, что ли? Зажги так, чтоб все поняли какие все мы крутые.
— Ну вот, опять. А сама что?
— А я своё уже отчудила. Привыкли, примелькалась. Не будет того эффекта. — ухмыльнулась Инга.
— Не. — Дэш с сомнением покачала головой. — Что-то не тянет на трезвую.
— Что, только в этом дело? — рубиновые глаза напротив были хитро прищурены, и в них, словно в зеркале, играли знакомые шкодливые огоньки. — Неужто самой безбашенной пегаске обязательно чего-то хлебнуть для храбрости, чтоб пойти и поразвлекаться?
— Храбрости. — фыркнула Дэш. — Храбрости хоть залейся. Только с этой водички не нажраться толком, да и как-то неинтересно стало...
— А всё же, если предложу чуть-чуть? Такого, чего точно не пробовала?
— Ну попробуй, удиви.
— Хотя... — старшая задумчиво прищурилась. — А, ладно. — она нырнула под стол, и вынырнув, плюхнула на сиденье свои перемётные сумки. — Так... где ж оно, точно помню что захватила... Ага! — На стол, не глядя, была выставлена небольшая бутылка с зеленоватым содержимым.
Дэш подтянула её к себе, привычным движением ловко свернула крышку, принюхалась — в нос кольнуло знакомым спиртовым запахом, и не раздумывая сделала пару глотков. Просто на пробу. Пойло оказалось не очень крепким, с довольно густым но удивительно приятным вкусом. Что-то вроде дыма и летней, нагретой солнцем хвои, которые умудрились смешать пополам и налить в бутылку.
А потом эту бутылку у неё отобрали.
— Ой, балдааа... — протянула Инга, глядя на неё, чуть наклонив голову. — ...и я, балда, туда же... — Она сунула обратно в сумку маленький стаканчик, посмотрела сквозь стекляшку на просвет — там оставалось чуть больше половины, и завернула её пробкой. Потом подтолкнула к Дэш тарелку с какой-то выпечкой. — На, зажуй хорошенько, а потом топай веселиться, поговорим завтра.
— Да что мне с этого компотика. — отмахнулась Дэш. — Я и не такое пила!
— Именно что не такое. Ты жуй, жуй... — Инга неторопливо постукивала бутылкой по столу, словно метрономом отмеряя время. — Пригодится, как накроет.
— Ха! — Дэш бодрилась и пыталась не подавать вида, но уже чувствовала, что что-то пошло не так. Тёплая сладость разливалась в груди, отдавалась привкусом дыма во рту и всё настойчивей била в голову. Не хмельной дурью, как от дешёвого алкоголя — чем-то очень... ярким. Она помотала головой, но от этого стало только хуже. Или лучше — по всему телу пробежалась горячая волна, крылья распахнулись, а сама собой вылезшая улыбка попыталась сойтись на затылке.
— О, пошла на взлёт! — перед глазами расплылась в такой же широкой улыбке физиономия Инги. — Ты не волнуйся, я за тобой присмотрю. И не бойся. Всё хорошо.
Ей и вправду было хорошо. Краски, запахи, звуки всё было каким-то особенно ярким и красочным, хотелось петь и веселиться, пока держат ноги. Последней сознательной мыслью было что так, наверное, чувствует себя Пинки. Настоящая Пинки.
Потом... потом всё как-то смазалось.
Пробуждение было... странным.
То, что было вчера, после выпитой бутылки, расплывалось в памяти. Это было знакомо и в общем привычно. Незнакомыми были ощущения — в голове было свежо и ясно, она не чувствовала ни тошноты, ни похмельной слабости, знакомых по прошлым загулам до потери сознания. Дэш, всё ещё с закрытыми глазами, опасливо покачала головой, потом покрутила от души, до мотнувшихся ушей и хруста, но всё осталось по-прежнему замечательно.
Она открыла глаза.
Небольшая гостевая комната, кровать, стул с лежащими на нём её сумками. Обшитые деревом под сруб стены. Окно, за которым вовсю светит солнце. Лёгкие запахи, слабые следы того, что кто-то здесь живёт — вроде царапин на полу или небрежно задёрнутых занавесок, всё говорило о том, что здесь чей-то дом.
Она скинула тонкое покрывало, вылезла из постели и отправилась искать хозяев. Дверь напротив в коротком коридорчике была приоткрыта, там была похожая комната и так же брошенная постель, но там никого не оказалось. Планировка была знакома, в конце коридора она осторожно, боком, спустилась по лестнице, и после недолгого раздумья направилась в сторону кухни.
После вчерашнего праздника хозяева ожидаемо обнаружились именно там. Инга, расслабленно свесив вниз радужный хвост, ноги и крылья валялась на спинке дивана. И так же, спиной к двери, стояла какая-то девушка у столика между плитой и раковиной. Судя по характерным движениям она что-то нарезала, а судя по громкому дробному стуку — делала она это привычно и быстро.
Инга, как и сама Дэш, дома обходилась одной лишь собственной шёрсткой. На девушке же из одежды была лишь футболка, на несколько размеров больше, и длиной почти до середины бёдер, наушники на голове, в которых что-то играло — босая пятка притопывала по полу явно в такт. И удивительно неуместный для кухни, но смутно знакомый рюкзачок на спине.
Дэш наклонила голову, старательно копаясь в памяти. Это казалось уже таким далёким, но...
— Эмм... Кати? — тихо проговорила она.
Девушка не видела её, и вряд ли могла её слышать, но тем не менее, рука с ножом энергично вскинулась в воздух и отсалютовала Дэш.
Копна всклокоченной гривы поднялась и повернулась в её сторону, явив сердитую физиономию Инги.
— А-а, вот и наша героиня вечера! Ну ты проходи, проходи, рассказывай, что помнишь из подвигов. Если чего не помнишь — ты спрашивай, не стесняйся, подскажем, расскажем и покажем...
Дэш прижала было уши, но после очень короткого размышления фыркнула и гордо протопала к столику. Цапнула с него половинку яблока, ещё не нашинкованную в салат — Кати при этом покосилась на неё и подмигнула — и развернулась к Инге, нагло хрупая мякотью.
— А сама виновата. Сначала сама наливает, потом недовольна, надо же! Слушай, а чем таким ты меня напоила?
— Напоила? — с неподдельным возмущением вскинулась Инга. — Кто-то вырывает из копыт бутылку и хлещет из горла, а напоила, значит, я? Я накапать собиралась, раздолбить тебе Селестия рогом! Это накапывают, а не выжирают два десятка доз за раз в одну морду!
Она сурово посмотрела на Дэш, потом сложила угрожающе распахнутые крылья, и усмехнулась.
— Так, будем считать что напугала и отругала, теперь можно и по делу рассказать. То, что я тебе собиралась налить — граммов десять, десять, а не полбутылки! Вот это, значит, экстракт одной забавной травки с Яги. Растёт там интересный эндемик с мягким психотропным действием, настоящая мечта психотерапевта. Мягко растормаживает, аккуратно приподнимает крышу и так же мягко опускает её на место. При этом ни агрессивности не вылезает, ни последствий для организма, да и передоз с него получить нереально, столько не выпьешь.
— И что?
— А иногда бывает полезно мозги чуть-чуть по другому сложить. Тебе, поверь, стоило. Но не полбутылки же!
Вот теперь Дэш всё же прижала уши.
— И сильно я чудила?
— А, перестань. На самом деле, всё было более чем пристойно и трогательно. Для начала ты обниматься полезла и уверять что всё нормально будет.
— Это помню. Хотя и смутно.
— Хорошо. Потом ты пошла к музыкантам, поговорила, отобрала электрогитару, начала играть, потом запела...
— Уй. — Дэш припечатала копыто ко лбу. — Представляю, что я там выдала...
Инга выдержала драматичную паузу и рассмеялась.
— Да нет, пела вполне себе душевно и лирично. Хороший голос, кстати. Потом наиграла ребятам что-то такое, бодрое, и под это танцевать пошла. — пегаска хихикнула. — Узнаю нашу общую долбанутую натуру. Ты Вольха на пляску утащила.
— Кого?
— Ну Вольха, того, который тебя шлёпнул.
— Серьёзно? Танцевать, не драться? Хорошая же у тебя выпивка, забористая.
— Угу. — кивнула Инга. — Хотя вы с ним отплясывали так, что казалось ещё чуть и драться начнёте. А может и уже. Жутковато. И красиво. По-своему. Потом вернула Вольха жене, утащила ещё кого-то, потом ещё... После с кем-то на руках бороться попробовала...
— Кто победил?
— Ты.
— Поддавались, похоже. — фыркнула Дэш. — Не люблю.
— А не факт, парнишка-то был очень молодой и старался убедительно. Да и потом пыхтел вполне натурально, когда ты на него залезла...
— Чтооо?... — Дэш возмущённо вскинулась было, но вовремя заметила расплывающуюся до ушей улыбку Инги.
— ...ещё бы не пыхтеть — три круга по площади с тобой на закорках, да ещё и бегом! Потом тебя потянуло, на что-то эдакое, цитирую, "...ща всем покажу!!!", и тут уже мне пришлось тебя ловить и убалтывать, всё-таки полёты под кайфом не лучшая идея. Уболталась ты легко, после слегка поплакалась мне в жилетку. — пегаска задумчиво оглядела себя. — Ну... фигурально. Потом влезла на стол, во весь голос призналась всем разом, какие все офигенные, ну почти как ты сама, и как ты всех любишь. После сказала что сейчас, вот только чуть-чуть отдохнёшь, и продолжишь. Тут же на столе улеглась, свернулась и заснула. До дома тебя Вольх и помог донести.
— М-да. Я не очень пока что в ваших порядках — мне как, просто больше в городе не появляться, или пора уже бежать?
— А-а, да не волнуйся ты. — хохотнула Инга. — Тут регулярно такие мелкие представления, привыкли уже все. Центр-то рядом. Вольх вовсе просил передать, чтоб к ним в гости забегала, если сможешь. Говорит, здорово двигаешься.
— А он, кстати, кто? Больше вроде на генофрика похоже?
— Не-а. Синтет, как мы с тобой. Была экспериментальная боевая серия, небольшая. Что-то там не понравилось, и её утилизировали... вышло так что один из серии утилизироваться не захотел и сбежал. Бегал-бегал, однажды выбежал на наших, ну и вот...
— Боевой синтет?
— Ну синтет, ну боевой. Мало ли какие у людей бывают недостатки.
— Да вы с ума сошли... — потрясённо проговорила Дэш. — Боевой... это же...
— Всё нормально, сестрёнка, всё хорошо. — Инга наконец соизволила сползти со спинки, встряхнулась, окончательно потеряв сходство с той идеальной версией Дэш, которой она обычно была, подбежала к Кати и попыталась, по её примеру, стащить со стола яблоко. — Ай!
— Кыш умываться, обе. — скомандовала девушка, только что не глядя шлёпнувшая Ингу по ноге. — Девочки налево, девочки направо, завтрак будет на веранде. Ой!
— Один-один! — Инга была неимоверно довольной — она только что шлёпнула Кати кончиком крыла по ягодице. Девушка — опять не глядя — пыталась уклониться, но ей не хватило совсем чуть-чуть. Пегаска, хихикая, предусмотрительно обежала её по большой дуге и потянула Дэш за собой.
Потом было умывание, когда веселящаяся Инга даже пыталась пофлиртовать — совсем чуть-чуть, и прекратила по первому же слову Дэш. Завтрак, как и обещано, была на веранде дома, очень правдоподобно разрисованного под облака. В ответ на удивлённый взгляд Инга помотала головой "...не, я не рисую. Это наша здешняя молодёжь расстаралась. Прилетаю как-то домой, а оно — вот, не сдирать же". Впрочем, вид у неё был при этом вполне довольный. Потом завтрак плавно перешёл в советы и наставления — Кати принесла планшет, и ей в два голоса рассказывали и показывали на карте, куда можно отсюда направиться, где и что можно встретить и чего ожидать. Потом ей весело, со вкусом и знанием дела собирали сумки в дорогу. Попытка возразить "у меня уже есть" была решительно растоптана.
"Комплект стандартный? Стандартный. Не, прожить с ним вполне можно, а Шаду вообще что угодно за курорт сойдёт, чудищу толстокожему, но тебе ж надо не просто пробежаться, у тебя загул!" — "...ты слушай, она знает что говорит, она..." — "Кати, не смей! Не смущай ребёнка, я её сама смущать буду. Потом."
После её так же, с наставлениями и вдвоём проводили до ангара — и так же вдвоём упорхнули на мелкой, серого цвета флайке, оставив её стоять возле своей машины, с дарёными сумками на спине и лёгкой обалделостью во взгляде.
— Фуф. — наконец выдохнула Дэш, слегка приходя в себя. — Однако же, какая я болтливая могу быть... — она хихикнула. То ли эта прогулка на неё уже так подействовала, то ли вчерашняя гулянка под зелье, но настроение было отличным, энергия бурлила и требовала выхода наружу. Хотелось сделать что-то такое... безрассудное.
И через полчаса, накидав примерный маршрут в навигаторе, слегка перебрав содержимое сумок, и оставив записку под стеклом флайки, пегаска взлетела в распахнувшееся навстречу небо.
Планета неторопливо ложилась под крыло, мелькали леса, равнины, реки. Посёлки и просто дома. Да, народа тут было немного, в ином квартале Гигаполиса жителей было бы куда больше, но вот жили тут как-то... равномерней. Особенно заметно было под вечер и ночью — если посмотреть сверху, то почти всегда можно было где-то, хотя бы и вдали, увидеть тёплые огоньки окон, куда можно прилететь, постучаться и попроситься переночевать. Можно, конечно, было и днём напроситься в гости, достаточно было просто глянуть на браслете на ближайший пеленг и добраться самому. Ну или связаться, и попросить помочь с дорогой, но без особой нужды так делать было не принято. Так было неправильно. Да и то, как встречали внезапно постучавшуюся вечером в дверь пегаску, ей понравилось, если честно.
Последняя пара перёлетов, правда, пришлась на довольно пустоватые места, так что эти два раза подряд она ночевала на форпостах. Браслет исправно показывал направление и расстояние, и дневной перелёт заканчивался в маленьком домике-бункере с моргающим белым огнём на высокой мачте. То, что внутри неизменно обнаруживалось что-то съестное, кроме обычных пайков долгого хранения, её уже не удивляло — три таких форпоста Шад ставил вместе с ней, несколько раз они навещали уже построенные, и каждый раз Шад оставлял там какую-то мелочь, вроде пачки печенья. Как пояснял — "старинный таёжный обычай, ещё с той тайги, которая с маленькой буквы, потому что лес такой на Земле."
И также неизменно, на вмонтированном в стену форпоста экране появлялся мигающий значок вызова, и бестелесный голос с другой стороны интересовался — не нужна ли помощь. Точно так же, как она сама пару раз спрашивала кого-то, кто воспользовался форпостом, в её дежурство по станции.
Третий перелёт, судя по карте, должен был привести её к посёлку, но она немного не рассчитала. Небо затягивало облаками, быстро густевшие, и также быстро превратившиеся в ночь сумерки настигли её... где-то в окрестностях. Наверное. Здесь поселения не сияли огнями реклам, и даже улицы освещались хоть и достаточно светло, но всё же этого не хватало, чтобы над не особо большим посёлком стояло хорошо заметное зарево. Можно было и поискать, и пролететь дальше по пеленгу, браслет показывал что до посёлка остаётся всего километров пять, но увидев внизу огоньки по периметру ограды и несколько строений, она заложила над ними круг и спланировала вниз.
— Тваюж. — пегаска раздосадованно стукнула по крыльцу копытом. Окна дома оказались тёмными. Это могло бы ничего и не значить, но на двери, по здешней традиции, висела табличка, а на табличке было аккуратно выведено "до завтра на выезде", дата. Скорее всего, дверь была не заперта, и запросто можно было бы войти и провести ночь под крышей, но...
Это будет невежливо. Хуже того — неправильно. Дэш мотнула головой. Слова вспомнились так отчётливо, будто сказавший стоит рядом, и в своей обычной манере, негромко и спокойно объясняет ей принятые здесь несложные правила. Воспоминания было достаточно, чтобы она прижала уши. Пару раз было очень обидно. Особенно обидно, потому что правила были действительно несложные.
— Хм. — пегаска задумчиво посмотрела на сарай в стороне от дома. Тот оказался сеновалом. Стены с широкими щелями, сложенные из брёвен и целая гора наваленного там сена — оно торчало из щелей почти до самой крыши. Она посмотрела в сторону, где где-то там в темноте ещё надо было найти посёлок, а там найти где переночевать... Не то, чтобы это было проблемой но... — К чёрту. — пробормотала она.
Под крышей сеновала свободно гулял ветер, а ночи уже становились прохладными, но в одной из перемётных сумок лежал тонкий спальник, и если слегка разворошить ароматное сено и закопаться, то получалось очень даже тепло и уютно. И даже вкусно — прямо из-под бока можно было выдернуть всё ещё сочный стебель какой-то травы и сжевать. Кисловатый вкус приятно растекался на языке, где-то вдалеке раздавались звуки дикой ночной фауны — какие-то из них могли бы и напугать, но здесь и сейчас она чувствовала себя удивительно спокойно.