Зима

Глава первая - Зимние Сказки

В которой Твайлайт рассказывает старую сказку, а в дверь стучит странный незнакомец.

– А вот и пирожки! – под дружные возгласы радости и восторга Эплджек вышла с кухни и торжественно водрузила на стол огромное блюдо с ароматной выпечкой.

В библиотеке Твайлайт было необычайно шумно и оживлённо. Все подруги собрались нынче в царстве книг и устроили маленькую вечеринку, и хотьна ней не было шумной музыки, гор сладостей и облаков воздушных шариков, как любила Пинки, это нисколько не делало её хуже. Поняшки сидели на мягких подушках, закутавшись в тёплые пледы, играли в настольные игры, рассказывали друг другу байки и пили обжигающий чай с яблочной выпечкой Эплджек. И даже у неугомонной Дэш не поворачивался язык назвать такое времяпровождение скучным.

А за окнами шёл снег, главная причина этих посиделок. Два дня назад над Понивиллем сгустились тёмные облака и на городок обрушился снегопад, подобного которому пони ещё не видели. Тщетно погодный патруль пытался разогнать тучи: едва пробитые в них просветы моментально затягивались, а снегопад становился ещё гуще. К вечеру, когда окончательно простывшие пегасы спустились в город, было решено оставить всё как есть до тех пор, пока облака сами хоть немного поредеют.

Пока же Понивилль медленно засыпало снегом. Дома стояли погребённые до середины окон первого этажа, увенчанные огромными снеговыми шапками, отчего стали похожими на гигантские грибы. Пони же только и могли, что с грехом пополам поддерживать чистоту крыльца и дорожки возле дома. На улицу старались лишний раз не выходить.

– Твайлайт, ты знаешь много всяких баек. Расскажи что-нибудь. Что-нибудь классное!– простывшим голосом попросила Рэйнбоу Дэш, выпивая третью кряду чашку чая с мёдом.

– Ага! – поддержала заскучавшая Пинки. – Что-нибудь весёлое!

– Нет, лучше страшное, – возразила радужная пегасочка.

– Весёло-страшное! – возликовала розовая пони, вскинув копыта.

– Нет, не надо страшное, – испуганно прошептала Флатершай, прикрывая мордочку копытом.

Рэрити ничего не сказала, она была занята гривой жёлтой подруги, сооружая из розовых волос роскошную причёску отдалённо напоминающую осиное гнездо.

– Ладно-ладно, – Твай потянулась к полке, отыскивая на ней нужную книгу. – Я как раз знаю одну сказку, мне её мама рассказывала в детстве. Думаю, она понравится всем. Вы слышали когда-нибудь о Хозяине Зимы?

– Нет, – проговорила Эплджек с набитым ртом. – Это же не о том старичке, который подкладывает подарки жеребятам в сапожки?

– Нет, вовсе нет, – единорожка похоже отчаялась найти нужную книжку и решила положиться на свою память, снова опустившись на подушки. – Это пони, Хозяин Зимы. Он появляется только в снежные-снежные дни, такие как сегодня, загадывает загадки и устраивает для пони испытания, Если ты справляешься, он дарит подарки, например может указать на волшебный клад. Даже игра есть такая, когда пони вызывают Хозяина и выполняют его задания, а потом…

– Ты давай историю рассказывай, а не игру, – перебила подругу нетерпеливая Дэш.

– Ой, простите, – смутилась Твай и наконец, начала рассказ. – В общем, …

Давным-давно жила-была маленькая пони. Родители её были лесниками и подолгу не бывали дома, кобылка же управлялась с домашними делами, а по вечерам зажигала лампу на подоконнике и до ночи сидела у окна, ожидая близких.

Однажды в Эквестрию пришла зима, такая холодная, какой ещё не видели. Маленькая пони была вынуждена топить печь дважды в день, чтобы прогреть дом, а выход в город превращался для неё в настоящее испытание. И будто морозов было недостаточно на те края обрушился мор Спасаясь от холода,полчища крыс пришли в тёплые дома и принесли с собой тысячи болезней, с которыми пони не могли бороться.

Тем не менее, жизнь маленькой пони какое-то время продолжалась по старому сценарию. Рано утром старшие родственники нашей пони покидали дом и уходили в лес, а вечером она зажигала фонарь на окне, чтобы семья смогла найти дорогу назад. Но в один вечер они не вернулись. Ночь, которая пришла следом, была холодна, как никогда. С неба сыпался частый снег, отчего небо стало чёрно-белым.

Несколько раз меняла пони масло в лампе, несколько раз просыпалась будто бы от стука в дверь, но каждый раз это оказывался или ветер, или сон. Её близкие не вернулись ни к утру, ни к полудню, ни к следующему вечеру.

Несчастная пони снова зажгла лампу, надеясь, что они всё же найдут дорогу домой. Время перевалило далеко заполночь, когда раздался стук в дверь. Радостная, она кинулась отпирать засовы, но к своему горю и испугу увидела на пороге совершенно незнакомого пони.

Перед ней стоял высокий статный единорог, шерсть его была белой как снег, длинная грива спускалась ниже колен, а глаза искрились серебром. Единорог попросился на ночлег, и кобылка, пустила его, боясь провести ещё одну ночь в одиночестве. Еды было мало, но пони разогрела суп, оставленный для семьи, и угостила гостя горячим чаем.

Поблагодарив маленькую хозяйку, незнакомец однако не стал спешить с трапезой, а попросил рассказать, что необычного происходит в городе, и почему она так грустна. Давясь слезами, кобылка поведала и о море, который принесли крысы, и о пропавшей семье, и о жестокой зиме, что стала всему причиной. Единорог внимательно выслушал её, после чего открыл сумку и подал горсть семечек, похожих на круглые льдинки.

– Завтра посади их в мёрзлую землю в твоём саду, – велел он. – Поливай ледяной водой из ручья и удобряй снегом. То, что вырастет, станет лекарством от ваших болезней. О семье же своей не тревожься.

Сказав это, единорог встал и сей же час вышел, так и не притронувшись ни к еде, ни к питью. И в ту же секунду стихла буря, небо расчистилось, и прекрасная луна осветила заснеженный мир.

Не прошло и часа, как в дверь снова раздался стук: то вернулись родители кобылки, озябшие и усталые. Они рассказали удивительную историю о том, как заблудились в метели и уже отчаялись выйти к жилью, но ветер вдруг стих и неб прояснилось. А через какое-то время впереди забрезжил белый свет, на который они и пошли. Вскоре муж с женой догнали белоснежного единорога, чей рог сиял тем самым светом, что вывел пони из чащи. Незнакомец не сказал ни слова, лишь указал копытом в сторону жилья, после чего скрылся в лесу, не оставив ни следа.

Подивившись таким чудесам, все улеглись спать, а на следующее утро кобылка вышла в сад и посадила ледяные семена в мёрзлую землю. Через неделю тщательного ухода над заснеженной грядкой показались ледяные ростки. С каждым днём они становились всё больше и больше, и, в конце концов, прямо в сугробе распустились прекрасные белые цветы.

Из этих цветов сделали лекарство, которое вылечило всех больных пони. Более того, оказалось что оно укрепляло здоровых, усиливало магию единорогов и способности пегасов, а земные пони перестали бояться холода и могли работать по нескольку дней без отдыха и сна.

Казалось бы, всё обернулось как нельзя лучше, со временем в сердцах пони, вкусивших зелье, поселилась гордыня. Они стали считать себя избранными: самыми сильными, самыми быстрыми, самыми умными – самыми лучшими. С гордыней пришла и жажда власти, и в головах некоторых уже начали появляться мысли о войне с другими городами и народами.

Тщетно те немногие, кот сохранили теплоту пытались вразумить своих друзей и близких. И одной Селестии ведомо, чем бы всё это закончилось, если бы не настала весна. Злополучный городок находился посередь диких земель вроде нашего Вечнодикого леса, поэтому весна пришла сама, и убирать зиму не пришлось. Как только стаял снег, погибли чудесные цветы, пони же утратили свою волшебную силу.

К тому времени все, кто избежал безумия и гордыни, покинули городок, а оставшиеся погрязли в хаосе и безумии.

Среди спасшихся была и наша кобылка. Она поняла, что волшебные цветы оказались не так просты: они стали испытанием для пони – смогут ли те остаться собой, получив великую силу. И, к сожалению, большинство не выдержало экзамена. Те же, кто покинул городок, вскоре обнаружили, что частички ледяных цветов в них всё же сохранились. Кобылка стала потом великим целителем, а дети тех, кто уже определился со своим призванием, в будущем обладали великой силой. Таков был дар Хозяина Зимы.

– Какая жуткая сказка, – прошептала Флатершай, высунувшись из-под пледа, под которым пряталась во время рассказа. – Разве сложно было сказать, как опасны эти цветы?

– Иначе это не было бы испытанием, – запальчиво сказала Дэш. – Не было бы вообще тогда смысла помогать им.

– Да, но это уже слишком жестоко, – приняла сторону застенчивой пегасочки Рэрити. – Зачем было давать лекарство от всех болезней, если оно превратило полвину города в безумцев?

– Нет-нет, всё было совсем не так, – быстро-быстро замотала головой Пинки. – Пони уже были жадными безумцами, просто цветы это… выпятили… эту их жадность и безумность.

– Всё равно, – упёрлась единорожка. – Я не вижу смысла в этой злой шутке. Если хотел помочь, то помог бы, а не вводил в искушение целый город.

– Но Рэрити, смысл же был, – вмешалась молчавшая доселе Твайлайт. – Цветы давали великую силу, и нужно было убедиться, что она попала в хорошие копыта. И, к сожалению, пони не выдержали предложенного испытания.

Рэрити только головой покачала, явно оставшись при своём мнении.

– Ладно, сахарок, – сказала наименее впечатлившаяся Эплджек, – сказочка конечно интересная, но что дальше? Может в игру какую-нибудь поиграем? Твай, что ты там про игру говорила?

Довольная, что тем что её спросили, Твайлайт уже открыла было рот, чтобы ответить, но тут в дверь раздался отчётливый стук, заставивший подруг синхронно повернуться в ту сторону.

– Дорогая, ты ждёшь кого-то? – спросила Рэрити, бысро глянув в окно. Было далеко заполночь, а погода на улице окончательно испортилась.

– Нет, – отозвалась Твай, выходя из круга. Мелькнула мысль, что это может быть Спайк, но её пришлось откинуть: дракончик мирно спал у себя в кроватке.

Не желая больше гадать, единорожка распахнула дверь… и едва не закричала от испуга и неожиданности. На пороге стоял незнакомый, совершенно белый единорог с развевающейся длинной гривой.

– Прошу прощения за столь поздний визит, – молвил ночной гость приятным молодым голосом. – Я увидел свет и подумал, что вы ещё не спите. Дозволите переждать непогоду под вашей крышей?

– Д-да, конечно, – проговорила ошарашенная Твайлайт, отступая.

Путник переступил порог, рог его засветился, вызвав порыв ветра, сдувший со шкуры гостя слой снега. Твай с облегчением вздохнула: когда покров спал белой у жеребца оказалась только длинная вьющаяся грива, шерсть на теле же была глубокого синего цвета.

Плотно прикрыв дверь, единорог обвёл присутствующих непонимающим взглядом, массовые вздохи облегчения вызвали у него здоровое недоумение.

– Что случилось, вы страшилки рассказываете? – вскинул он брови, мигом разрядив обстановку своей прозорливостью.

– Почти, – рассмеялась вспорхнувшая с подушек Рэйнбоу Дэш, подлетая к незнакомцу. – Ты ведь не Хозяин Зимы, нет? – пегаска шутливо ткнула жеребца в бок. Густой синий мех единорога оказался на удивление пушистым, и копыто слегка «утонуло» в нём.

– Не дорос ещё, – с улыбкой ответил он. – Моё имя Винд Снейк. Я странствующий сказочник и летописец, собираю интересные истории со всего мира.

Подруги по очереди представились, во все глаза разглядывая гостя. Было видно, что Винд Снейк прибыл издалека, в его внешности ощущалась чужая кровь. Ноги жеребца были длиннее, чем у среднестатистического пони, а тело короче, отчего он казался очень высоким, хотя по росту он всего на копыто превосходил Твай. Белоснежную гриву его похоже ни разу в жизни не стригли, и мягкие пряди волнами спускались до колен.

Внимание Твайлайт привлёк рог жеребца, что был слегка изогнут, отчего кончик его смотрел не вперёд, а вверх и немного назад. Единорожка содрогнулась, представив как такого единорога наверное дразнили в школе.

– Святые яблочки! Ты же, наверное, замёрз как сорочий хвост, – взяла на себя роль хозяйки Эплджек, увлекая за собой пушистого гостя. – Садись. Сейчас мы мигом тебя обогреем.

Винд Снейк и слова сказать не успел, как был усажен на подушки, по самые уши укутан в одеяло, а рыжая пони уже подавала чашку чая и ароматный пирог.

– О! Яблочный пирог! – воскликнул единорог, поднимая кусок выпечки с помощью левитации. – Тысячу лет его не ел, спасибо.

Эплджек польщено улыбнулась и приосанилась.

– Угощайся, дорогуша. Фирменный пирог Эпплов – самый лучший пирог в Эквестрии.

– Сомневаться в этом – кощунство, – заверил Снейк, поднося аппетитный кусочек ко рту. – Ох, девочки, совсем забыл. Неловко просить, но можете рассказать мне историю этого чудного города? Я здесь впервые и, честно сказать, даже не знаю куда податься.

– О Селестия! Только не говори, что даже не слышал о Понивилле! – воскликнула Рэйнбоу Дэш, зависая над головой гостя.

– Понивилль? – Снейк замер на секунду, задумчиво переводя взгляд с одной пони на другую. – Ого! Ничего меня занесло! – искренне «восхитился» он своими способностями к навигации. – Постойте-ка, – единорог прищурился, – а вы случайно не те самые пони, что сумели пробудить Элементы Гармонии?

Дэш гордо приземлилась и, свысока поглядев на жеребца, заявила:

– Именно так!

– Ух ты! – детский восторг Винд Снейка был неподражаем.

Забыв про чай и выпечку, он полез в сумку, выуживая оттуда перо и пергамент.

– Девочки, пожалуйста, расскажите мне, как всё на самом деле было. Это же… официальные хроники такие противоречивые, мне просто необходимо узнать всё из первых уст.

Ближайшие три часа не спал никто. Единорог дотошно выспрашивал кобылок о событиях более чем годичной давности, начиная от изгнания Найтмер Мун и заканчивая сегодняшним днём. Порою его начинали интересовать совершенно на первый взгляд незначительные детали, вроде исследования Пинки-чувства или Забега Листьев. Несмотря на то, что жеребец почти ничего не говорил, он мастерски умел слушать, умудряясь уделить внимание каждой из шести кобылок. Снейк от души смеялся вместе с Пинки, с серьёзным видом выслушивал «трагедии» Рэрити, «болел» за показывающую в лицах Дэш и, кажется, даже понимал научный жаргончик Твайлайт.

Наконец, истории закончились, а дружная шестёрка порядочно утомилась. пожалуй, только Пинки Пай ещё могла бы продолжить болтать, было бы о чём.

– Спасибо за рассказ, девочки, – поблагодарил Винд Снейк. – Даже не представляете, насколько я вам благодарен. Только, похоже, я вас порядком утомил.

– О Селестия! Время-то сколько! – Удивилась очнувшаяся Твай. – Действительно, давайте укладываться спать.

Некоторое время было потрачено на то, чтобы устроить всех гостей, соорудив им постели из подушек и одеял. Когда все устроились, и единорожка погасила свет, голос внезапно подала Рэйнбоу Дэш.

– Эй, Снейк, – позвала она, высовываясь из-под одеяла. – Ты вроде говорил, что сказки собираешь. Расскажи одну.

– Дорогуша, это не подождёт до утра? – сонно спросила Рэрити.

– Какие сказки утром? – справедливо возразила радужная пегаска. – Их перед сном рассказывают.

– Ага, – поддержала яблочная пони. – Я как-то не хочу спать пока… Снейк, расскажи что-нибудь заморское. Вот что у тебя на родине рассказывают?

– Ладно-ладно, уговорили, – усмехнулся жеребец, которому, кажется, и самому не слишком спать хотелось так бодр был его голос. – Вот как раз ваши рассказы одну сказку навеяли. Девочки, вы никогда не задумывались, почему пони вынуждены убирать зиму и устраивать Забег Листьев по осени? Почему зима и лето не сменяются сами?

– Так всегда было? – Предположила Дэш.

Жеребец только усмехнулся с ехидцей и начал рассказ…

Давным-давно, задолго до воцарения принцесс, всё было по-другому. Никто не ухаживал за дикими животными, пегасы ещё не так хорошо управляли погодой как сейчас, Вечнодикие леса раскинулись столь широко, что занимали целый мир. В те далёкие времена на севере материка находились два небольших королевства. Это были королевства снежных и цветочных пони.

Снежные пони жили на крайнем севере, там, где зима длится полгода, а в остальное время земля никогда не прогревается до конца. Они были очень сильны физически, суровы и иногда жестоки, как и земли, в которых они жили. Едой им служили горькие травы и странные овощи, которые могли выжить среди снегов. Жилища они строили из серого камня, а утепляли их шкурами медведей и волков, своих извечных врагов.

Во главе снежных пони стоял благородный Принц Зима, повелитель свирепых виндиго. Раз в год он призывал зиму, повелевая снегам засыпать всю землю от края до края, и снежные пони выращивали во льдах прекрасные цветы амфала и лэды, которые давали им невиданную силу и исцеляли все болезни.

Цветочные пони, в отличие от снежных, холода не любили. Они были хрупкими и нежными, шкурки их напоминали тополиный пух и пестрели всеми цветами радуги, голоса были подобны звону ручьёв и щебету птиц, а на спинах у всех без исключения росли прозрачные крылышки похожие на крылья стрекоз или бабочек, только гораздо меньше. Цветочные пони при помощи своей магии строили чудные города, состоящие из огромных деревьев, переплетающихся меж собою. И правила ими прекрасная, как рассвет, Весенняя Принцесса, которая каждую весну заставляла солнце светить ярче и жарче, будила своей магией птиц, зверей и цветы.

Эти два народа не вмешивались в дела друг друга, слишком уж разными они были. Снежные пони не мешали цветочным выращивать цветы и петь песни, а те, в свою очередь, держались подальше от ледяных пустошей и заснеженных лесов.

И было так на протяжении многих столетий. Но в один роковой день среди цветочных пони появилось несколько недовольных, которые посчитали, что для всех будет лучше, если зима больше никогда не настанет. Ведь тогда она уже не принесёт обжигающего снега, колючего льда и холодного ветра, можно будет не прятаться в тёплых домах и круглый год радоваться жизни. Они решили, что даже снежные пони примут и оценят вечное лето, нужно просто заставить их попробовать.

Незаметно эти настроения охватили всех цветочных пони, а принцесса, пропустившая момент появления столь опасных мыслей, ничего уже не могла поделать. Её подданные вполне самостоятельно собрали армию и пошли войной на снежных пони с целью убить Принца Зиму.

Однако они просчитались. Закалённые жизнью на своей земле, подданные Зимы оказались куда лучше подготовлены к битве и успешно отразили нападение, а там и перешли в наступление. Принц Зима, весьма удивлённый и разозлённый таким поведением соседей, сам повёл свою армию в атаку, намереваясь лично предъявить свои претензии принцессе и раз и навсегда прекратить войну.

Во главе своего воинства он дошёл до столицы цветочных пони, где потребовал встречи с принцессой и проведения переговоров. И, разумеется, требование его было удовлетворено. Как уже было сказано, два государства не вмешивались в дела друг друга, и так получилось, что правители даже ни разу не встречались до сего дня. Сейчас же вышла вполне предсказуемое, но не предсказанное происшествие: едва встретившись, принц и принцесса полюбили друг друга.

Конечно, сразу были проведены мирные переговоры, на которых конфликт тут же разрешился. Правители договорились, что полгода возьмёт себе Зима, а полгода Весенняя Принцесса, при этом снежный принц будет следить за тем, чтобы стужа щадила цветочных пони, а принцесса должна была сделать лето как можно более приятным для пони снежных. Два этих народа решили объединиться, а чтобы скрепить этот мир, правители объявили о скорой свадьбе.

Большинству пони такой исход пришёлся по душе, но те, по чьей вине началась война, не удовлетворились столь малым. Они по-прежнему желали навсегда уничтожить зиму.

Обманом они выманили принца в ущелье, где напали на него. Не сумев победить честно, они устроили обвал, который похоронил зимнего правителя под собой. Затем предатели полетели к принцессе с «ужасной» вестью о гибели жениха. Эта новость сломила принцессу, в своём горе она ничего не видела вокруг, не могла ни есть, ни пить, ни спать.

Воспользовавшись беспомощным состоянием своей правительницы, предатели обрушились на подданных принца, которые пытались хоть что-то выяснить. А там постепенно двинулись на север, уничтожая растерянных и неспособных объединиться снежных пони.

И закончилось бы всё очень печально, если бы трое друзей принца Зимы не смогли обнаружить то ущелье, в котором произошла трагедия. С огромным трудом разобрав завал, они нашли своего правителя. Тот был серьёзно ранен, но, что удивительно, жив.

Его переправили в потайное убежище, где долго выхаживали, попутно пытаясь организовать сопротивление. Когда Зима пришёл в себя, ему рассказали обо всём произошедшем, но, так как друзья его не знали всего, у принца сложилась уверенность в том, что возлюбленная предала его.

Страшна была боль Зимы, сердце его, казалось, разорвало на части, а в душу вонзились ледяные иглы. Но принц не позволил себе страдать долго, ибо его народ молил о помощи, а враги уже добрались до столицы.

Поднять армию казалось почти невозможным, но, даже если бы Зима и смог собрать свой народ, разгорелась бы новая война, и враги возвращались бы несчётное количество раз. Тогда принц, ещё не до конца оправившись от ран, отправился в самую северную часть мира, где, закованное в лёд, лежало Сердце Стужи, а в неприступных горах жили свирепые виндиго. Там он призвал семерых королей стужи, семерых сильнейших снежных коней и подчинил их своей воле. С такими помощниками принц обрушился на противников, обращая их в ледяные статуи. Очень скоро он освободил свои земли от захватчиков, но не остановился на этом.

Зима решил раз и навсегда обезопасить свой народ от цветочных пони. На мир опустились холод и стужа, началась такая зима, какой не видели пони ни до этого, ни после. Эта зима должна была длиться до тех пор, пока теплолюбивые цветочные пони не сгинут с лица земли.

Тем временем в столице очнулась от своего горя принцесса. Она с удивлением увидела, как её пони агрессивны и озлоблены, и что её приближённые снова начали войну за её спиной. А ещё город засыпало снегом, холодные ветра сковывали нежные крылышки поняшек льдом, а в облаках выли злобные виндиго. И тогда в ней впервые проснулась жёсткость, более подходящая правителю, чем нежность и доброта. Принцесса вынудила своего советника рассказать правду и поняла весь ужас ситуации. Не видя иного выхода, принцесса сама пошла к Принцу Зиме, чтобы объяснить всё. Она надеялась, что боль и ярость ещё не совсем застили разум любимого, а главное, не убили его добрую душу.

Но принц не желал её слушать, в каждом слове возлюбленной он видел лишь ложь и увёртки. И кто знает, чем бы всё это закончилось, если бы один из друзей Зимы, тот самый, что нашёл его под обвалом, не вступился за принцессу, сказав, что слова её похожи на правду.

Зима встал перед сложным выбором, он уже не верил в возможность мира с цветочными пони, но по-прежнему любил их принцессу и безгранично верил своему другу. И чувства победили. Принц решил дать цветочным пони последний шанс и велел снежным королям отступить. Но виндиго не желали уходить, они жадно пили страх, боль и ненависть умирающих пони и отказывались подчиняться.

Тогда Принц Зима взлетел на самую высокую гору и вложил все силы свои в заклинание, которое вынудило бы королей уйти. И оно сработало: медленно, неохотно виндиго отступали. Казалось, что скоро всё закончится, но Зима ещё был слаб, и в какой-то момент он понял, что творцы метели вот-вот вырвутся. И тогда принц сделал единственное, что мог в данной ситуации – заключил их в своём теле. Сделав это, он остановил наступление зимы, но сам превратился в ледяную статую.

Принцесса, второй раз потеряв возлюбленного, не позволила себе горевать, как в прошлый раз. Она прекратила всякие попытки продолжиь войну и сама установила смену времён года. Весенняя посчитала, что нужно сохранить прежний порядок вещей: полгода должна стоять зима, а полгода – царствовать лето. При этом она сама потеряла веру в собственный народ, готовый убивать из-за смен времён года. Собрав всех цветочных пони, она переправила их на юг, подальше от северных земель и снежных пони, которым они причинили столько зла.

Когда принцесса уже собиралась уйти сама, к ней подошли снежные пони. Они попросили её сделать так, чтобы в зимнее время солнце не показывалось из-за горизонта, ибо пони не хотели видеть свет сами, зная, что их принц его уже не увидит. Летом же пусть солнце не сходит с неба вовсе, чтобы принц, пусть не виляя, но всё же чувствовал, что она, Принцесса Весны и Тепла всё ещё любит его и ждёт. И пусть так продлится до тех пор, пока Принц Зима не откроет глаза.

И Весенняя сделала, как они просили. Затем она ушла за своим народом и более никогда не оставляла своих пони без присмотра. Потом настала Великая Смута, и след цветочных пони затерялся в истории. Именно после этого лето и зима перестали сменять друг друга, и теперь лишь с помощью пони просыпаются животные, птицы и цветы, а осенью опадают листья. Ведь нет больше зимнего принца, пропала и весенняя принцесса – некому управлять временами года.

Что же касается снежных пони, то говорят, будто они до сих пор живут где-то далеко на севере. А на самой высокой горе северных земель можно найти ледяную статую Принца Зимы.

Голос Винд Снейка уже стих, но никто так и не проронил ни слова, хотя сон с пони как копытом сняло. Кобылки будто провалились в рассказ – таково было мастерство сказочника, и теперь медленно приходили в себя.

– Бестолковая какая-то принцесса, – тихо проговорила Эплджек.

– Юность, доброе сердце и кроткий нрав – плохое сочетание для правителя, – ответил Снейк со вздохом. – Это дела давно минувших дней. Мы не можем судить.

– А что же, принц с тех пор так и не пробудился? – спросила Твайлайт. – Он правда до сих пор стоит на горе, превращённый в статую?

– Нет, не пробудился, – единорог покачал головой. – Есть легенда, что путь к его возрождению лежит через ещё не остывшее прикосновение возлюбленной. Но принцесса пропала вместе со своим крылатым народом, так что…

Он замолчал, прислушиваясь к чему-то, потом вдруг резко встал, одеяло соскользнуло на пол.

– Метель кончилась. Мне пора.

– О… что?! – охнула Твайлайт. – Но ведь там ночь!

Чуть не запутавшись в одеяле, единорожка бросилась за подхватившим сумку жеребцом.

– Куда ты так спешишь? Замёрзнешь! – подключилась к подруге Эплджек.

– Сегодня последняя ночь, когда я могу вернуться домой, – улыбнулся Снейк, оборачиваясь.

И кобылы только сейчас обратили внимание на его глаза, совершенно странного серебряного цвета, кажущиеся огромными из-за неестественно сузившегося зрачка.

– Спасибо вам, Элементы Гармонии, вы даже не представляете, как много значит для меня наш разговор.

И, не дав подругам опомниться, Винд Снейк выскочил на улицу и бросился бежать, едва касаясь копытами снега.

– Твайлайт, – нарушил звенящую тишину шёпот Флатершай. – Помнишь… ну, ту сказку про Хозяина Зимы? В-вот…

Обернувшись все увидели на что скромная пегасочка указывала на кусок пирога и чашку чая, предложенные Винд Снейку в самом начале – нетронутые.

– Эй! Стой! – выкрикнула Дэш, вырываясь из библиотеки. – Что это значит?!

Пегаска не любила загадки и тайны, а потому не собиралась отпускать единорога просто так. Подняв крыльями миниатюрную бурю, радужная кобыла помчалась следом за Винд Снейком, уже представляя как макнёт его мордочкой в снег.

Сначала расстояние между ними стремительно сокращалось, но когда Рэйнбоу Дэш была от Снейка всего в паре скачков, она поняла, что почему-то не может его догнать. Как бы сильно не махала пегасочка крыльями, единорог, кажется, нёсся ещё быстрее. Дэш растерялась: тут явно не обошлось без какой-то магии, а там, где дело касалось волшебства, пегас была беспомощна.

Словно в доказательство этого предположения жеребец начал подниматься над землёй, отталкиваясь копытами от лунного света, который будто загустел и стал похож на серебристую прозрачную дорогу. Рог и глаза Снейка светились белым, и свет этот начал распространяться по телу единорога, выбелив шерсть его. Потом силуэт жеребца стал зыбким и рассеянным, а уже через минуту Винд Снейк просто растворился в воздухе.

– Что? – Рэйнбоу Дэш зависла в воздухе, пытаясь как-то осознать произошедшее. – Что здесь вообще происходит?!

Вопрос был многократно повторён морозным лесным эхом, да так и остался без ответа.

Над пустошью сгустились сумерки. Снежные змеи позёмки вились по сугробам, оплетали мохнатые копыта сыпучими хвостами. Ветер путался в длинных гривах, сыпал в глаза снежную крошку, мешая видеть.

За спинами полыхали костры, на которых непрестанно кипел горячий рыбный суп, экзотическое, а то и гадкое для большинства пони кушанье, однако не будь его жить здесь станет совсем сложно. Темнеющее небо расчертили невидимые непосвящённому лунные и солнечные дороги, по которым один за другим прибывали единороги.

Едва спустившись на землю, несчастные падали на снег без чувств. Шкуры их были выбелены, а стеклянные глаза походили на серебряные блюдца. К новоприбывшим тут же подбегали целители и вливали в них, временами силой,обжигающий отвар цветов амфала, возвращающих путников к жизни. Чары спадали с пони, и сквозь белую пелену начинал проступать естественный цвет их шерсти, а серебро уходило из радужки.

Пара единорогов, белоснежный с меткой в виде свернувшейся восьмёркой змеи и сиреневый с блёкло-серой гривой и тремя звёздами на крупе, жадно впивались взглядами в каждого показавшегося в небе странника, но теряли к нему интерес сразу же, как появлялась возможность увидеть его лицо.

Каждый из снежных вестников принёс бесценные крупицы информации о далёком южном мире, и великому шаману с боевым вождём предстояло побеседовать с каждым из них. Но не сейчас, через день или два, когда яд семян лэды окончательно выйдет из их тел. Сейчас же единороги ждали одного конкретного путника, который должен был вернуться ещё три дня назад, но, разумеется, посчитал, что правила не про него писаны и можно задержаться подольше.

– Солнце садится, – глухо сказал боевой вождь. – Не больше часа осталось.

– Меньше, – хмуро ответил шаман, не отрывая взгляда от кусочка дневного светила, который ещё виднелся из-за горизонта. – Боюсь, ему не успеть.

Сиреневый жеребец переступил копытами и ничего не сказал. Более не прибывали снежные странники, вместе с небесным светилом гасли и волшебные дороги. Как только солнце скроется с глаз, добраться сюда этим путём станет невозможно.

Целители ушли к кострам, уведя за собой приходящих в себя путников, лишь две кобылки, пегас и земная пони, остались рядом с застывшими единорогами и всё так же продолжали вглядываться в стремительно темнеющее небо.

– Бежит, – наконец встрепенулся шаман, указывая копытом на приближающуюся фигурку единорога. – Крист, готовь отвар.

Последний странник нёсся во весь опор, соревнуясь в скорости с уходящим солнцем, падение с огромной высоты грозило неминуемой гибелью, счёт шёл на секунды. Пегаска замахала крыльями, готовая сорваться на помощь, если таковая понадобится. Но её услуги не потребовались. Когда солнце таки село, белоснежный единорог был уже у самой земли, и падение уже не могло навредить ему больше, чем он уже себе навредил.

– Жеребёнок! – рыкнул вождь, наперегонки с кобылкой целителем бросаясь к упавшему. – Тебе что было сказано?!

Несчастный приподнялся на передних копытах и жадно припал к чаше, которую спешно подсунула ему земная пони. Он пил большими глотками, почти не отрываясь, чтобы сделать вдох, будто хотел утопиться в отваре.

– Тихо, Орион, тихо, – со зловещим спокойствием произнёс шаман. – Сейчас ему безразличны все наши наставления, хоть ремнём бей. Подождём, пока он придёт в себя. Пей, Винд Снейк, пей.

Горячее зелье, наконец, начало действовать, стеклянные глаза приобрели живой блеск и постепенно из серебряных превратились в голубые, шкура и рог начали темнеть, возвращая себе привычный синий цвет, на бедре проступила кьютимарка – белая кобра, обвившаяся вокруг песочных часов.

– Полегчало? – заботливо поинтересовался шаман, уже приготовивший гневную тираду.

Ответ Снейка заставил его подавиться нравоучениями:

– Дед, отец… я нашёл её… Я нашёл принцессу.