Мышестрофа

Селестия кипела от злости, изображая, впрочем, ледяную статую с поджатыми губами. Над Кантерлотом поднимались несколько столбов дыма, ещё что-то горело в Понивилле… Но более всего принцессу допекало зрелище её собственного небольшого и тщательно лелеемого фруктового сада, по которому будто пронёсся торнадо… или стадо Пинки Пай с фейерверками. Стоящая рядом с видом нашкодившей пай-девочки Луна сосредоточенно изучала муравья на травинке под ногами и тихонько шорькала лапкой по земле. Муравей не знал, куда деваться от столь высочайшего внимания, смущённо млел и краснел, неловко топчась на кончике травинки.

— Это уже перебор, Лу. — Селестия медленно смежила пылающие очи и сосчитала про себя до десяти. Её голос был тих и ласков, однако сестра отчего-то поёжилась и сглотнула.

— Ну, Тия… ну они же иначе не могут… это же как у тебя с…

— У меня «с», — рявкнула Селестия, полыхнув-таки жаром и заставив Луну попятиться. Муравьишка свалился с травинки и на всякий пожарный дал дёру в муравейник, — нет покраж и разрушений, как от вторжения велиблудов! За которые, милая сестрица, я плачу из казны, которая вовсе не резиновая, чтоб ты знала!

— Верблюдов…

— Один хвост!!! Я не обношу чужие холодильники и не поджигаю пекарни и кондитерские магическими выбросами от избытка чувств! А твои мангоманьяки уже половину садов обчистили и попалили, зажигалки эмпатожопые! Вот на хрена ты им гены киринов прикрутила? Других эмпатов на Эквусе не нашлось?! Что, далеко ходить было?! Даже до моей личной зана… запасов эти мышемазурики дотянулись! Хватило же наглости… вконец ты их распустила!

Луна покаянно помалкивала, позволяя бушующей сестре спустить пар. Грозно свёрнутый в кулак звёздный хвост заставил виноватую мордашку капитана Ночной Стражи Эхо Вейв, переживающей за свою принцессу и осторожно высунувшейся из-за статуи писающего Дискорда, тут же исчезнуть.

— В общем, так, — поостывшая Селестия наконец перестала шипеть, сыпать искрами и изрыгать пламя во всех смыслах и устало потёрла лапкой переносицу. — Рейвен! Подойди, будь добра. Слушай. Немедленно издать указ. Под страхом изгнания на… гм, нет, просто пинка через ближайшую границу с баницией с урезанием хвоста, Мы, принцесса Селестия, повелеваем: воспретить в Эквестрии манго, мангу и мангалы на веки вечные, изъять оное из употребления и тотчас же предать эту заразу очистительному огню. Дата, подпись… давай сюда перо и печать… Всё! И чтоб больше никаких мне тут мышэксцессов!

Она едва не пропорола плотную бумагу яростным росчерком пера.
Луна постаралась понезаметнее перевести дух. Когда Селестия при всём своём терпении и добродушии всё-таки закусывала удила и ей попадала вожжа под хвост, оставалось лишь ждать, пока остынет и пронесёт. Но всё же рискнула осторожно спросить:

— Эм, Тия, а причём тут манга с мангалами?

— А твоим мангожоркам чхать на разницу, когда манго созревают, у них от одного названия штопорное шило в жо… крупе срабатывает, а потом круп термоядерно подгорает, пожарные уже залягались тушить пожары по градам и весям! Вон те столбы дыма — лавочки с пониксами и корчма Гильды в Понивилле, между прочим! К тому же они и вне сезона манго не брезгуют ни мангой, ни шашлыками. И у меня уже начинается нервный тик от этих слов, знаешь ли. Нет уж, чтоб и намёка даже нигде не осталось! Забананить всё нахуфиг к клячьей матери!

Небо на миг потемнело — Большая Круглая Печать с грохотом пала на указ.