Химера
Глава 29 – Отчаянная авантюра
Масляные светильники отбрасывали неровные тени на массивное помещение, компенсируя окончательно перешедшие в ночь сумерки за окном. Чадящий дым медленно поднимался к потолку, постепенно осаждаясь черной копотью на перекрытиях, и несмотря на фоновый гомон слишком большого числа пони, собравшихся вокруг стола с развернутой поперек него картой оборонительных сооружений вокруг Пресколта, голос стоявшей в его главе кобылы звучал звонко и четко.
– …Оатс, на тебе будет восточный сектор. Летуны обещают всего один разрыв в воздушной завесе на этом направлении, так что сравнительно малое число пони в твоем подчинении проблемы не составит. Тем не менее, на всякий случай тебе в резерв я также направляю отряды Кернела и Турнип. Используй их по своему усмотрению, – кобыла-земнопони с кьютимаркой в виде трех колосков овса и шкурой бледно-золотого окраса, выглядывающей из-под доспеха со свежими отметками тысячника, кратко кивнула, и Смарт Куки продолжила, указав на новое направление: – Южный сектор, общее управление будет лежать на Строумейн, однако топография воздушных потоков здесь нам не благоволит. Противник крайне мобилен, и обойти город для удара с тыла для него будет делом считанных минут; все эти разрывы будет необходимо держать под постоянным контролем. Тысячи Лансехуфа и Отумн Бриз будут также развернуты в этом регионе, с дополнительным резервом из отрядов Роквилла, Соил, Тейтерс…
Один за другим, пони отдавали честь, получая свои назначения и иногда задавая уточняющие вопросы. Некоторые из них держались со спокойной, уверенной выправкой ветеранов гвардии, уже неоднократно видавших подобные собрания. Да, на их доспехах блестели новые значки тысячников и сотников, и большинство из них перескочили одну, а то и две ступеньки в военной иерархии, но за прошедшие недели вчерашние десятники успели вжиться в свои новые роли, став надежным костяком молодой армии Пресколта. Однако на каждого ветерана приходилось сразу по несколько новичков. В лучшем случае они являлись подававшими надежды рядовыми солдатами, обладающими хоть какими-то талантами и инициативностью. Но и вчерашних гражданских, внезапно обнаруживших себя с оружием в копытах и во главе целых отрядов вокруг хватало. Несмотря на напускную браваду, нервные взгляды их выдавали, и Селестия не могла их винить.
«Большинство из них погибнут, – пронеслась в голове мрачная мысль, однако она не позволила этому отразиться на своем лице. В конце конце концов, даже сейчас отвага этих пони висела на волоске. Последнее что им требовалось, это видеть истинные эмоции той кобылы, которая стала живым знаменем для десятков тысяч обитателей этого некогда маленького городка. А значит, для стороннего наблюдателя сидевшая по правую руку от Смарт Куки «Белая принцесса», как ее неофициально называли некоторые из них, была оплотом непоколебимой уверенности и решимости. Как бы это ни было далеко от истины. – Даже при самом оптимальном стечении обстоятельств с каждым днем подобных боевых действий список потерь будет становиться все длиннее. Мы затеваем войну на истощение с целым государством… которое, при желании, может просто закидать наши рубежи телами».
Очевидная проблема, и даже опыт ее предыдущей жизни как ведущего исследователя Терранского Союза в этот раз не мог помочь ей найти какой-либо очевидное решение. Скорее, даже наоборот: человеческая история слишком часто демонстрировала, что единственной надеждой для осажденного города было получить подмогу извне. Даже без учета стандартной для продолжительных осад продовольственной ситуации, которая, к счастью, в Пресколте была решена рядами теплиц, питаемых псионической энергией, колоссальный численный перевес противника означал, что на место каждого павшего пегаса-лоялиста встанет десятеро новых. И, в то же время, с каждой смертью верных Пресколту бойцов, город будет все сильнее приближаться к своему падению. Разработанный Смарт Куки и Панзи план предполагал, что рано или поздно в дело вмешаются арвийцы, и летунам придется вести войну на два фронта, но на взгляд Селестии в этом плане было слишком много «если». Если арвийцы выстоят перед напором северных существ, что свободно проникли за Барьерные горы в отсутствие гарнизонов Республики, а, исходя из их описания, у бывшего исследователя были очень нехорошие подозрения, что именно это были за существа. Если они сохранят достаточное количество сил и политической воли для нанесения контрудара по пегасам на юге. Если в дело никак не вмешаются единороги, которые, по словам Кловера, пока заняли выжидающую позицию…
«Единороги», – внезапная мысль пронзила размышления Селестии подобно громовому раскату, и огненногривая кобылка тихо встрепенулась, вызвав пару удивленных взглядов заметивших это земнопони. Она уже задавалась вопросом, получится ли при контакте с религиозными жителями Юникорнии использовать их предубеждения на пользу Пресколту. Возможно, именно в этом контакте и будет заключаться спасение непокорного города? Безусловно, затея была рискованной, но не более чем слепая надежда переждать осаду со стороны целого народа.
Правда, в таком случае возникает вопрос, как именно этот контакт организовать. Вряд ли пегасы позволят кому бы то ни было беспрепятственно покидать и возвращаться на территорию Прескола. Быть может, у Кловера могут быть какие-то соображения на этот счет? Луна упоминала, что тот использовал «магические сообщения» для связи с лидером Юникорнии…
Тем временем последний жеребец отдал честь, и Смарт Куки едва заметно ткнула стоявшую рядом пони в бок.
– Ваше Высочество, если у вас есть пара напутственных слов?..
Хотя сказано это было с легкой иронией и вызвало пару добродушных смешков среди собравшихся вокруг жеребцов и кобыл, рационально Селестия понимала, что глава ополчения играла на той репутации, что понемногу начала вокруг нее складываться. И учитывая, насколько сильно шансы были не в пользу обитателей непокорного города, каждая возможность хоть немного приподнять мораль была ценна как никогда. В конце концов, именно поэтому сама Селестия сейчас и стояла здесь, посреди штаба ополченцев, хотя в военном деле любой из них далеко ее саму превосходил.
Демонстративно оглядев собравшихся вокруг офицеров (даже если само это слово никому кроме нее самой было не знакомо), Селестия сделала глубокий вдох.
– Каждому из вас ситуация известна, и приукрашивать ее я не буду. Пегасов Республики гораздо больше, чем нас – это факт. Они не стремятся поработить нас или обложить данью; их целью является само наше уничтожение – и это факт. Они верят в свое превосходство, считают, что боги на их стороне, и сама мысль о поражении для них просто непостижима, – некоторые из молодых сотников обменялись неуверенными взглядами, но затем лицо бывшего исследователя исказила хищная улыбка. – Пусть верят, во что пожелают. Они с мечами в копытах направляются к нашему дому, планируют дать бой на нашей земле, и считают, что у них есть шансы?! Они умоются своей кровью задолго до того, как дойдут даже до городских ворот! – пара одобрительных возгласов, и Селестия уже гораздо смелее продолжила: – Не сражайтесь за меня. Не сражайтесь за какие-то абстрактные идеалы. Сражайтесь за свои семьи! За тот мир, что мы вместе построили за этими стенами! Пегасы Клаудсдейла могут бросить против наших рубежей тысячу, десять тысяч, сто тысяч легионеров – хоть все население своего облачного города. Мы пробьем такую дыру в их наследственной памяти, что ни один из их далеких потомков даже через сотню поколений не посмеет приближаться к Пресколту. И это – тоже факт! – усмешка Селестии потонула в реве одобрения.
Вскоре после этого собрание подошло к концу и, один за другим, командиры ополченцев покинули двухэтажное здание штаба, большинство – рассчитывая воспользоваться одной из последних спокойных ночей перед бурей, остальные – продолжать свое дежурство. Позади осталась лишь немногочисленная стража и Смарт Куки, продолжавшая сверлить карту напряженным взглядом.
– Неплохая речь. Бывали и лучше, но я ожидала гораздо меньшего, – не глядя на Селестию, произнесла палевая пони, прежде слегка натянуто улыбнуться: – Говоря откровенно, я даже немного удивлена твоему воинственному настрою.
Крылатая единорожка лишь пожала плечами.
– Я лишь надеюсь, что это хоть немного поможет. Какие бы козыри союзники-пегасы нам ни предоставили и сколь глубокую линию укреплений твои подопечные ни создали, мы все еще планируем боевые действия против целого народа. Более здравомыслящая пони могла бы даже назвать эту затею чистым самоубийством.
– В таком случае хорошо, что ни ты, ни я здравомыслящими пони не являемся, – хохотнула Смарт Куки, однако в ее голосе не было ни толики юмора. Оторвавшись от карты, она повернулась к своей молодой собеседнице. – Возможно, эта осада действительно будет нашим концом. Но более продуманных планов все равно ни у кого нет, так что остается лишь держать оборону и надеяться на чудо. А если же его не произойдет, то даже далекие потомки будут слагать песни о Битве за Пресколт.
– Я бы все же предпочла быть живой легендой, а не бесполезным вдохновением для бардов, – буркнула огненногривая кобылка, и предводительница ополчения вновь рассмеялась.
– Я тоже. Но, в конечном счете, для этого ты и заручилась помощью своих советников, – и уже мягче добавила: – Тия, никто не может быть одинаково идеален во всем. Ты проделала невероятную работу, руководя этим городом. Оставь военные заботы тем, для кого они являются хлебом насущным. Тебе же явно не помешает лишняя пара часов спокойного сна, судя по этим кругам под глазами. Тем более что твое присутствие здесь все равно ни на что больше не повлияет, если только ты не найдешь способ внезапно призвать дополнительную армию из воздуха, – усмешка кобылы в кожаном доспехе практически сразу умерла, как только та заметила загоревшийся в глазах собеседницы огонек идеи.
– Возможно, это я сделать очень даже смогу. Но сперва мне надо поговорить с Кловером и Старсвирлом, – энергичным шагом направившись к выходу и позабыв про накопившуюся за день усталость, Тия не обратила никакого внимания на раздавшийся за спиной громкий стон.
– Это не то что я имела в виду! – потянув на себя тяжелую створку, Селестия едва успела услышать голос палевой кобылы… прежде чем хирургически-белая вспышка затмила взор, и оглушительный взрыв отбросил ее к противоположной стене, словно тряпичную куклу. Столкновение выбило воздух из легких, и несколько секунд бывший исследователь отчаянно пыталась заставить их сделать хотя бы один вдох. Гарь и резкий, металлический запах ударили ей в лицо, и сквозь звон в ушах она услышала казавшийся невероятно далеким крик:
– …о мне! Защищайте Селестию!
Заставив себя открыть мгновенно заслезившиеся то ли от дыма, то ли от боли глаза, она с трудом осмотрелась… и невольно замерла.
Половина стены вокруг входа просто перестала существовать, а то что оставалось либо начинало тлеть, либо уже было охвачено огнем. Было настоящим чудом, что она отделалась лишь болезненным свиданием с противоположной стеной. Даже вроде без переломов обошлось, хотя может это было не столько везение, сколько шок и резкий всплеск адреналина в крови, за которыми она их пока попросту не замечала.
Однако не это заставило ее замереть, словно перепуганную девчушку в одном из менее благополучных районов перенаселенной Земли. Одна за другой, прямо сквозь пламя и не обращая никакого внимания на огонь постепенно разгорающегося пожара, в помещение проникали крылатые фигуры. Рациональная часть сознания Селестии без труда узнала в них пегасов… однако в то же время все ее естество кричало, что эти существа являлись кем угодно, но не обычными представителями подвида «ЭКВ-2», к которым она успела привыкнуть за время общения с Вольным Легионом. Всполохи потусторонней, фиолетовой энергии струились из их глаз, белки которых принимали странный, ярко-зеленый оттенок. Эта же энергия окружала их доспехи, клинки и, казалось, даже шкуру, однако вопреки ожиданиям, ни одного отблика света она не отбрасывала. Наоборот, языки пурпурного пламени словно поглощали свет из самого воздуха, визуально меняя даже окрас своих обладателей на оттенки черного и превращая их в подобие оживших теней. По крайней мере, Селестия надеялась, что этот эффект был лишь визуальным, а не следствием агрессивной рекомбинации фенотипа…
Но внешние проявления явно были лишь побочным эффектом псионической энергии, что переполняла крылатых пони. Хотя ее опыт взаимодействия с «летунами» был невелик, у Селестии сложилось впечатление, что обычный пегас не мог небрежно отбить клинком выпущенный в него практически вплотную арбалетный болт или обладать достаточной силой, чтобы попросту перерубить меч оппонента, прежде чем перемахнуть через крупного ополченца-земнопони и прямо посреди движения пробить сверху его шею вторым клинком. Какой бы ни была цена подобной трансформации, она делала их значительно опаснее простых смертных. Гораздо быстрее. Гораздо сильнее. И сейчас немногочисленные защитники в штабе один за другим отдавали свои жизни в тщетном противостоянии. Да, пегасов было меньше десятка… но и земнопони оставалось немногим больше. Тем временем взгляд одного из нападавших, выделявшимся своим перпендикулярным шлему гребнем, упал на бывшего исследователя, и, резко гаркнув своим подчиненным новый приказ, он устремился прямо к Селестии. Сердце медленно отбило еще один удар, охваченный фиолетовым пламенем клинок тускло блеснул… и в следующий миг появившийся сбоку меч увел его в сторону, перенаправляя кинетическую энергию удара в пол. Фиолетовое пламя лизнуло доски, и даже крошечного мига контакта хватило, чтобы над ними начала подниматься струйка дыма, смешиваясь с уже парившими у потолка клубами. Увернувшись от второго клинка, палевая кобыла в кожаном доспехе перекатом ушла в сторону, открывая дорогу сразу двум жеребцам с берестяными масками на лицах.
– Отбросьте их! – вновь раздался ее голос поверх поглотившего штаб хаоса, и, насев на командира пегасов, волколаки заставили его уйти в глухую оборону, шаг за шагом оттесняя обратно ко входу. Но даже сейчас было очевидно, что это лишь временная передышка. Один за другим ополченцы продолжали подать наземь, обливаясь кровью или обугленные фиолетовым огнем, и даже если не клинки пегасов, то угарный газ в становящимся все менее пригодным для дыхания воздухе положит конец их сопротивлению. Это был лишь вопрос времени…
«И этого времени мне хватит! – придя в себя, Селестия прикрыла глаза, и мир растворился в золотых потоках. Возможно, существовало более изящное решение проблемы. Быть может, находись на ее месте Кловер, он бы смог опознать окружающее пегасов фиолетовое пламя, определил его уязвимости и использовал точно те чары, которые бы позволяли эти уязвимости максимально использовать. Но у Селестии не было столь обширных знаний, а значит ей требовался иной метод. К счастью, из наставлений архимага одно было особенно подходящим: оптимизирующий массив, который позволял обычному псионику упрощать плетение своих чар и снижать расход энергии на их построение, также работал и в обратную сторону. При желании, этот же псионик мог использовать его, наоборот, для накачки заклинания энергией сверх стандартных лимитов, в пределах пропускной способности своей связи с Вуалью. И Селестия была далеко не обычным псиоником.
Второй слой арканных рун вспыхнул в воздухе вслед за первым, и краем сознания Селестия отметила, что очередной приступ пегасов унес еще несколько жизней. Будь она все еще человеком, оставшихся земнопони можно было бы пересчитать по пальцам одной руки. И если бы глаза Селестии были открыты, она бы заметила внезапный рывок командира одержимых лоялистов прямо к ней. Она бы увидела, что в этот раз четверо пегасов надежно перехватывали любую подмогу, которая могла спасти бывшего исследователя. Она бы увидела блеск накрыльных клинков, и что лишь через один удар сердца все будет кончено… но в этот миг третий, последний слой псионических символов занял свое место в массиве. Селестия открыла глаза.
– С дороги! – грохот закованных в тяжелую броню копыт эхом раздавался среди деревянных бараков, окружавших улицу. Сформированные из гражданских пожарные отряды и немногочисленные прохожие торопливо бросались в стороны, кто повинуясь окрику несшегося впереди златошкурого жеребца, кто – в силу вбитых жизнью еще при старой Арвии инстинктам. Запах гари становился все сильнее, и, завернув за угол, даже златошкурый жеребец на миг замедлился при виде трех охваченных пламенем строений, прежде чем тряхнуть головой.
– Это лишь отвлекающий маневр! Продолжаем вперед!
Из одного из горевших домов раздавались панические крики. Быть может, иных пони приказ проигнорировать гражданских в беде заставил бы колебаться. Иных пони, менее привычных к выполнению приказов и не обладающих ни организацией, ни опытом настоящих боевых подразделений. Но на доспехах этих пони не было эмблем старой Королевской Гвардии.
Одна улица сменялась другой, прежде чем впереди появилось здание штаба ополчения. Дым поднимался над ним к небесам, стена у входа была частично охвачена огнем, а наполовину и вовсе представляла собой груду деревянных обломков, и было настоящим чудом, что деревянное строение все еще продолжало стоять. Златошкурый жеребец едва успел удивиться отсутствию пожарных команд, когда его взгляд наткнулся на неподвижные фигуры пони на земле и оставшуюся бесхозной тележку, груженной бочками с водой.
– Щиты! – остановившись, гаркнул он, и приказ оказался как нельзя более своевременным: миг спустя едва уловимые крылатые тени мелькнули среди небес, и сразу три молнии пронзили ночной мрак. Однако покрытые рунами защитных чар ростовые щиты выдержали удары стихий.
«Надо будет купить Старсвирлу бочонок пива. Или мешочек его курильной травы», – пронеслась в голове единорога рассеянная мысль.
– Первый, второй и третий десяток – со мной, на нас штурм штаба! Магам из четвертого и пятого – зачистить небо! Остальным – организовать периметр; ни одна сволочь не должна проскочить ни внутрь, ни наружу без нашего дозволения!
В тот же миг десяток огней устремился к небесам. Не представляющие опасности сами по себе, они тем не менее сводили на нет преимущество противника в темноте и позволяли заклинателям находить точное местоположение целей для уже непосредственно боевых заклинаний. Не оборачиваясь, златошкурый единорог повел своих подчиненных к осажденному зданию. Для простых пони охвативший вход в штаб огонь создал бы затруднительное препятствие, но не для бывших Королевских Гвардейцев. Короткий приказ – и десяток ледяных лучей мгновенно заморозили начавший разгораться пожар, и тяжелобронированные жеребцы устремились было на штурм… когда поток золотого пламени выбил остатки окон, обратил крышу здания в груду оборачивающихся прахом прямо в полете бревен, а затем и вовсе поглотил строение в ослепительной вспышке. Проморгавшись пару секунд спустя, единорог обнаружил, что ополченцам придется подыскивать себе новый штаб. Но на удивление среди идеально ровного кратера, возникшего на месте прежнего здания, все еще были уцелевшие земнопони.
– Боги милосердные… – раздался сзади чей-то шепот, прежде чем его прервал второй голос:
– Капитан! Они отходят! – подняв глаза к небу, златошкурый единорог тоже увидел, что подсвеченные магическими огнями крылатые тени стремительно удалялись, однако не к облачному городу пегасов, а, наоборот, к центру Пресколта, и хотя пара телекинетических залпов была отправлена магами им вслед, на такой дистанции они никакого эффекта не возымели. Тряхнув головой, он вновь повысил свой голос.
– Собрались, бойцы! Оказываем раненым первую помощь, выводим выживших в безопасное место. Ночь еще только начинается!
На удивление, первых практически не оказалось, больше по той причине, что любой получивший ранение защитник штаба практически сразу добивался. И к огромному облегчению единорога, Смарт Куки оказалась среди уцелевших. Селестия же неподвижно лежала перед ней на земле. Особо не надеясь на чудеса, капитан все же кивнул медику отряда и направился вместе с ним прямо к двум кобылам, когда лидер Пресколта, все так же не открывая глаз, произнесла:
– Я в порядке. Дайте мне пару минут, – несколько секунд тишины, прежде чем она с болезненной гримасой добавила: – Stars above, have mercy on me… Это хуже чем похмелье…
«Селестия? Знает что такое ПОХМЕЛЬЕ?» – единорог на миг завис от удивления, однако затем Смарт Куки поднялась на ноги и, не обращая внимание на рассредоточившихся вокруг бывших гвардейцев, бесцеремонно отвесила ему подзатыльник.
– Где вы так долго пропадали? Еще немного, и мы бы тут состариться успели, а компания была, скажу честно, не из приятных.
К счастью, шлем защитил затылок своего обладателя. Вместо этого резкий звон ударил ему по ушам.
– Прибыли как только смогли. Летуны обрушили несколько десятков молний на город, и каждая цель была явно выверена заранее. Половина Пресколта парализована, вторая бестолково мечется, словно потерявшая голову курица, сообщения о диверсантах противника поступают сразу с нескольких направлений, и при этом дозорные докладывают о масштабном наступлении республиканцев с запада.
– Проклятие, – Смарт Куки, не сдержавшись, ударила копытом о землю. – Летуны явно не случайно затеяли это мероприятие. Пока в городе царит бедлам, никто координировать оборону не…
– Я уже это предусмотрел, – прервал ее капитан и едва заметно улыбнулся. – Приказы были отданы, все отряды на позициях. Если пегасы не забудут про обещанный шторм, все еще может пройти в соответствии с планами.
Пару секунд кобыла переваривала услышанное, прежде чем заключить единорога в объятия.
– Голден Спарк, ты мой герой!
Прежде чем он успел бы хоть что-то ответить, рядом раздался хлопок, и со вспышкой цвета осеннего неба прямо из воздуха появилась темно-синяя кобылка. Увидев оставшийся от штаба ополчения кратер и в панике оглядевшись, кобылка тихо ахнула, а из нее самой словно спустили весь воздух, когда она увидела лежавшую прямо на земле белоснежную пони.
– Нет… Тия…
– Лулу? – по крайней мере, удивление заставило ее старшую подругу разлепить глаза и все же, пошатываясь, подняться на ноги. – Как ты…
– Ты жива! – в тот же миг маленький ураган вновь сбил ее обратно на землю. – Я была с отрядом Окулуса в центре Пресколта, и мы смогли спасти Кловера со Старсвирлом, затем Полус сказал, что нам надо помочь зачистить небеса, но я знала что ты сейчас в штабе ополченцев, а с его стороны возникла супер-яркая вспышка, но он сказал, что небо важнее, а я…
В этот миг земля ощутимо вздрогнула под ними, прервав поток слов. Вскоре последовал грохот недалекого взрыва, и, обернувшись, Селестия увидела столп пурпурного огня, что, казалось, пронзила сами небеса. И даже отсюда огненногривая пони видела, что его источник находился где-то посреди лагеря пегасов, всего в паре километров от них. Странные, розовые облака начали было формироваться вокруг него, прежде чем странный феномен все же иссяк.
– Если эти диверсанты сковали воздушных магов боем, шторма нам не видать, – озвучила общую мысль Смарт Куки. – А если они еще и посреди лагеря Вольного Легиона бесчинствуют, то подкреплений от своих собратьев те не получат, – обернувшись к златошкурому единорогу в старом гвардейском доспехе, она даже не успела начать говорить, когда тот уже кивнул.
– Я разберусь с этим. Ты тем временем сможешь принять руководство над обороной.
– Это слишком долго! – внезапно прозвучал звонкий голос, и глаза присутствовавших обернулись к темно-синей кобылке. Слегка стушевавшись, она тем не менее агрессивно копнула землю копытом: – Даже галопом у вас уйдет время, чтобы добраться до пегасов. Я же могу там оказаться прямо сейчас, – псионическое сияние окружило ее рог, и она добавила: – Я постараюсь выиграть для вас время. Догоняйте!
– Луна, оста… – кобылка исчезла во вспышке света, – …новись, – лицо Селестии вновь исказила болезненная гримаса, и она обернулась к бывшему гвардейцу: – Прошу, не дай ей себя погубить. Я не смогу надрать ей уши, если она будет мертва, – несмотря на усмешку, в ее голосе отчетливо было слышно беспокойство и страх за названую сестру, и Голден Спарк лишь кивнул в ответ:
– Не дам, – произнес он, с гораздо большей уверенностью в голосе, чем чувствовал сам, прежде чем уже гораздо громче рявкнуть: – ГВАРДЕЙЦЫ, ВНИМАНИЕ! Шестой десяток – сопроводить Селестию в безопасность! Седьмой – в сопровождение Волчицы! Остальным – выдвигаемся за мной!
«Кловер, я тебя придушу, – пронеслась тем временем в голове бывшего исследователя раздраженная мысль. – Из всех возможных вариантов, какой дьявол тебя надоумил показать ЛУНЕ именно телепортацию?!»
– Оверкаст, – краткий взгляд по сторонам, быстрая оценка ситуации. Раздававшиеся вокруг крики смешивались с резкими, отрывистыми командами центурионов, пытающихся обуздать разразившийся хаос. Хлопки крыльев прерывались лязгом металла, и несомненно в лагере действовал далеко не один контуберний лоялистов. Иными словами, подмоги ждать в ближайшее время не приходилось, а те отряды, что все же направятся к нему, будут связаны боем облаченными в пурпурное пламя пегасами.
С наслаждением втянув носом воздух, словно упиваясь запахами гари от разгорающихся пожаров и оставшегося после молний озона, стоявший напротив него легат с легкой усмешкой произнес, в то время как его подчиненные закончили окружать лидера Вольного Легиона:
– Ты слышишь это, Панзи? Паника, вопли, бестолковая суета… тысячи звуков, составляющие песнь неотвратимого возмездия, – хищный оскал исказил его лицо, и бывший некогда светло-серым пегас произнес: – Знаешь, мне всегда было любопытно. Каково это, быть предателем?
Едва уловимое движение крыльев. Практически незаметный свист рассекаемого воздуха сзади. Стремительно припав к земле, Панзи посреди движения ударил крыльями о воздух, отталкиваясь назад и одновременно с этим закрываясь своими собственными клинками. Расчет себя оправдал: пришедшийся сзади удар ушел по касательной вбок, придав ему дополнительный импульс. Выйдя из переката, темно-лазурный пегас обнаружил, что впереди была лишь оставшаяся от командирского шатра груда дерева и ткани, охваченная огнем. Что более важно, так это то, что ему удалось на миг выйти из окружения, а небеса над головой были чисты, давая окулиту простой путь к отступлению.
«Слишком простой», – пронеслась в голове быстрая мысль. Лоялисты тем временем словно и не собирались закрывать внезапную брешь, предоставляя ему даже больше времени, чем требовалось для подобного побега.
«Они меня быстрее. Попробуй я сейчас сбежать, Оверкаст меня настигнет за пару ударов сердца и просто добьет сзади».
Едва уловимая усмешка, на миг возникшая на лице легата республиканцев, подтвердила его догадки. Вновь встав на ноги, Панзи раскрыл крылья, закрывая основные направления атаки.
– Я могу задать тебе тот же вопрос, Оверкаст, – произнес он, в то время как двое одержимых пегасов, повинуясь едва уловимому кивку своего командира, взмыли в воздух. – Каково это, предать все свои прежние идеалы? Предать собственную душу?
В ответ на это опьяненный демоническими силами пегас лишь рассмеялся:
– Моя душа была посвящена богу войны с тех самых пор, когда я принес свою клятву на Холмах Ларана. Как и твоя собственная. Возможно если бы ты не забывал свои обеты столь легко, Его благословение струилось бы и в твоих венах. Что же касается идеалов… – мрачная усмешка, –...по сравнению с выживанием нашего народа идеалы являются мизерной жертвой.
Пепельно-серая грива под шлемом едва ощутимо приподнялась, и это было единственным предупреждением. Миг спустя кристально-белый разряд пронзил черные небеса, и лишь за долю секунды до этого легат успел скрестить крылья перед собой, приняв его на свои мечи. Покрывавшие сталь руны ярко вспыхнули, и не теряя ни одного удара сердца, Панзи рванул к двум ближайшим одержимым пегасам. Практически дрожавшие от переполняющей их энергии клинки нашли свои цели, и хотя доспехи противников они не пробили, этого и не требовалось. Будь рядом пегас из Коллегии, он бы, возможно, отметил, как искусственные молнии, что оказались заточены в напитанной магией небесной стали, нарушили баланс переполняющего лоялистов фиолетового пламени, тем самым вызвав его самопроизвольное вызволение прямо сквозь их собственную плоть. Но Панзи не был ученым пони, и просто результат в виде бело-фиолетовой вспышки и двух отброшенных прочь тел, оставивших позади себя дымный шлейф и пепел, его вполне удовлетворил.
Эта же вспышка на миг ослепила и его самого, но сейчас глаза легату не требовались.
«Двое справа, один чуть дальше слева. Два аэромансера в воздухе».
Едва уловимое движение воздуха. Тихий звук сверху и, чуть слабее, сбоку.
Блокировав два клинка, Панзи позволил полученному импульсу оттолкнуть себя назад и, уйдя от третьего противника справа, нанес пару выверенных ударов ему вслед. Булькающий хрип последовал затем, и припав к земле, темно-лазурный пегас резко развернулся и ударом задних ног отправил умирающего лоялиста прямо в его товарищей. Мощный, хлесткий удар крыльями о воздух, и, перелетая над ними, легат нанес серию молниеносных выпадов своими мечами. Сердце едва успело отбить несколько раз, когда три трупа упали наземь, курясь фиолетовым дымом. Звук сигнального рога раздался неподалеку, и в воздухе разлился тихий смех, от которого волосы на загривке невольно вставали дыбом.
– Я впечатлен, Панзи. В кои-то веки пегас соответствует тем слухам, что о нем распространяет молва, – краткий кивок, и двое оставшихся лоялистов из сопровождения взмыли ввысь, исчезнув затем в направлении продолжающегося сражения. Крики и лязг металла о металл постепенно становились все ближе. – Но твою судьбу это все равно не изменит.
Фиолетовое пламя, окружавшее Оверкаста, вспыхнуло с утроенной силой, отбросив пурпурные тени на догорающий шатер позади… и в тот же миг Панзи обнаружил противника прямо перед собой. Бок легата ошпарила вспышка боли, но запоздало поднятые клинки все же успели отвести удар в сторону, защитив своего владельца от реальной угрозы. Покрывавшие их руны замерцали, сохраняя целостность мечей, однако затем раздался новый всполох фиолетовой энергии. Действуя скорее на инстинктах, Панзи рванул в сторону, перекатом уходя от удара сзади. Бок болезненно отозвался на резкое движение, и липкая кровь начинала пропитывать его доспех изнутри. Однако выйдя из переката он вновь обнаружил перед собой окутанные пурпурным огнем клинки, уже занесенные для смертельного удара. Резко взмахнув крыльями, он взмыл вверх, одновременно уворачиваясь от атаки одержимого пегаса и пытаясь поразить его шею с двух направлений. Тот с практически скучающей легкостью ушел в сторону, и хотя Панзи попытался вновь закрыться, новая вспышка боли на миг окрасила мир в багровые тона.
Снова и снова ситуация повторялась: как бы легат Вольного Легиона ни пытался контратаковать, его противник попросту был слишком силен. Слишком быстр. И каждое его движение, каждый выпад словно были Оверкасту известны заранее. Более того, хотя пока Панзи успевал уходить в стороны или блокировать его атаки, каждая из них свою цель все равно в той или иной степени находила. Прошла всего пара минут, и его легкий доспех покрывало уже не меньше десятка новых отверстий, и сочившаяся из-под них кровь тихими каплями падала на землю, с каждым мигом понемногу унося с собой силы легата. И тем временем Оверкаст не давал ему ни единой секунды передышки.
«Это не может долго продолжаться, – пронеслась в его голове рваная мысль, в то время как он в очередной раз нырнул в сторону, лишь для того чтобы вновь встретить клинки появившегося прямо перед ним пегаса своими собственными. – Первая же ошибка – и все будет кончено. А рано или поздно я ее совершу. Это лишь вопрос времени, – новая серия ударов окруженных фиолетовым пламенем клинков, пронзивших воздух быстрее, чем взгляд успевал бы их даже заметить, заставила легата рвануть вверх. Кончик одного из них все же успел достичь его задней ноги. Приземлившись на все четыре копыта, он невольно зашипел от застелившей его взгляд кроваво-красной вспышки.
«Он знает каждое мое действие наперед по той причине, что каждое из них абсолютно предсказуемо, – новая мысль, новая отчаянная попытка заблокировать мечи одержимого пегаса. – Делая выпад, он понимает, что я попытаюсь его заблокировать. Если выпадов целая серия или если они слишком быстры – я попытаюсь уйти в сторону. Какую именно – зависит от направления этих ударов. И все это он успевает просчитать еще до того, как изначально занесет свои клинки для первого удара».
«А значит, единственным моим шансом является сделать то, что его ожиданиям не соответствует», – в иных обстоятельствах эта мысль заставила бы легата мрачно улыбнуться, но сейчас даже на это у него не было ни единого мгновения. В очередной раз фиолетовая вспышка ослепила Панзи, когда он вышел из переката… но вместо того, чтобы попытаться защититься от новой атаки или уйти в сторону, легат лишь рванул вперед, прямо на своего оппонента. Миг спустя сразу два клинка пробили его доспех. В горячке боя он этого поначалу даже не почувствовал, если бы не заполонивший рот металлический привкус.
– И на этом все? – возможно, это начинала сказываться кровопотеря, но голос одержимого пегаса, казалось, раздался эхом вокруг, вторившим издевке в его голосе. – Достойных противников тяжело найти в эти времена. Я надеялся, тебе удастся прожить еще хотя бы минут пять.
К его удивлению, ренегат лишь тихо усмехнулся в ответ.
– Выживание… никогда не было моей самоцелью… Оверкаст, – прохрипел он в ответ и лишь поморщился, когда бывший некогда светло-серым пегас еще глубже вонзил свои клинки, пробив тело предателя практически насквозь. – Это лишь… роскошь… и не более, – во взгляде обреченного окулита блеснула решимость. – Но в пекло… я тебя заберу с собой.
Прежде чем Оверкаст успел бы среагировать, клинки противника с неведомо откуда взявшейся силой ударили в сочленения его собственного доспеха. Покрывавшие их руны вновь ярко блеснули, и фиолетовое пламя вторило их свету, столпом устремившись к небесам. Земля под ногами вздрогнула, и на миг подобный раскату оглушительного грома взрыв поглотил и звуки продолжавшейся вокруг битвы, и завывания начавшего подниматься ветра, вторившего постепенно раскручивающимся свинцовым тучам в небесах. Ударная волна отбросила Панзи к пылающему шатру, а ослепительная вспышка на миг скрыла фигуру Оверкаста… и затем спала, явив взору продолжавшего невозмутимо стоять лоялиста. Раны на его спине бесследно затянулись, и лишь окрашенные алым края пробитых в доспехе отверстий служили молчаливым напоминанием о них.
– Неплохо, Панзи… весьма неплохо, – выстужавший кровь прямо в венах смех вновь раздался над охваченным хаосом лагерем, и легат Республики неспешно направился к неподвижному телу своего противника. Под лежавшим на земле пегасом начинала образовываться лужа крови, однако его грудь все еще едва заметно приподнималась, выдавая теплившуюся в ренегате жизнь. – Но каким бы мастерством ты ни обладал, клинок смертного никогда не сможет оборвать жизнь истинного избранника Ларана, – склонившись над темно-лазурным жеребцом, он добавил, прежде чем занести свой меч для последнего удара: – Хуррикейн хотел бы заполучить тебя живым, но мне сдается, его удовлетворит и просто твоя голова на пике. Этот… мятеж сегодня будет окончен.
Клинок начал рассекать воздух… когда справа раздался хлопок, и темная вспышка на миг отбросила синие тени. В тот же миг воздух вокруг, казалось, резко пропитался морозом, и сотканное изо льда лезвие возникло прямо перед его мечом. Сила удара его тут же расколола на десятки осколков, но внезапное препятствие все же изменило траекторию клинка, безобидно уведя его в сторону от лежавшего на земле ренегата. Однако вместо того, чтобы упасть на землю, эти осколки внезапно рванули прямо к Оверкасту, сияя окружавшей их темно-синей аурой, а сзади, наоборот, раздался поток внезапного жара, выдавая направление новой атаки. Фиолетовое пламя вновь вспыхнуло, окружив на миг своего владельца и как поглотив поток огня, так и испарив ледяные иглы, и легат Республики, наконец, получил возможность разглядеть нового противника… которым оказалась юная кобылка. Юная кобылка цвета осеннего неба, обладающая одновременно и крыльями, и рогом.
«Это что-то новое», – удивление на миг проявилось на его лице, сменившись затем прежним оскалом.
– У меня нет привычки убивать жеребят, и потому я дам тебе ровно один шанс отойти в сторону. Или же продолжай стоять на моем пути, и встретишь свою смерть.
К его удивлению, в ее взгляде не возникло ни страха, ни колебания. Лишь странная, ледяная искра на миг блеснула в глубине ее глаз, а небесно-голубая грива начала развиваться… против ветра.
– Я уже встречала свою смерть, пегас. И ты глупец, если приравниваешь себя к ней.
Миг – и несколько синих клинков начали кристаллизовываться из воздуха прямо вокруг него. Рванув в сторону, Оверкаст с легкостью ушел от атаки… но в то же время был вынужден удалиться от едва живого ренегата, продолжавшего лежать на земле. С фиолетовой вспышкой выйдя из рывка, он попытался было устремиться к этой странной кобылке, когда ударившее из земли пламя преградило ему путь, и лишь собственный фиолетовый огонь уберег его от серьезных ранений. Отшатнувшись назад, он обнаружил себя в качестве цели сразу для десятка ледяных снарядов, и его клинки превратились в практически неуловимые взгляду линии, отбивая каждый из них еще в полете. Однако последовавшая затем попытка контратаки вновь была прервана потоками стихии, направляемой замершей над лидером ренегатов кобылкой, и лишь отчаянным рывком вбок Оверкаст сумел уйди с пути сразу нескольких струй пламени, прежде чем отбить удары возникших прямо из воздуха лезвий.
Раз за разом ситуация лишь повторялась. Стоило ему предпринять попытку добраться до маленькой ведьмы, когда пламя и лед преграждали его путь, заставляя отступать обратно и уходить в оборону. Но с каждой секундой Оверкаст все сильнее убеждался: кем бы этот крылатый единорог ни являлся, она все еще была лишь юной кобылкой. У нее не хватало ни опыта, ни терпения держать в поле зрения все поле боя сразу, и ее лазурные глаза неотступно следили за каждым шагом легата. Что давало ему преимущество.
Небеса над головой кипели от продолжающегося боя: отряды ренегатов уже практически вплотную приблизились к разразившейся перед бывшим командирским шатром дуэли, в отчаянном стремлении спасти своего предводителя. Тем не менее, окруженные фиолетовыми огнями легионеры их все еще сдерживали, и, поймав взгляд двоих держатся неподалеку аэромансеров из своего собственного отряда, Оверкаст движением крыльев отдал практически незаметную для стороннего взгляда команду. И когда через пару секунд очередной поток льда и огня заставил его отступить от молодой ведьмы, прямо на нее обрушилась ослепительно-яркая молния.
К ее чести, та успела заметить новую угрозу и даже защитилась от нее. Темно-синее сияние защитных чар мгновенно ее окружило, практически сразу обратив влагу из воздуха в ледяной купол, и электрический заряд лишь обратил его в шипящий пар, оставив свою изначальную цель невредимой. Но не это являлось настоящим предназначением этой атаки: отвлеченная новой угрозой, кобылка едва успела взмахнуть крыльями, разгоняя белесую завесу, когда Оверкаст был уже прямо перед ней. Сбив ее с ног, он инстинктивно заблокировал попытку маленькой ведьмы лягнуть его копытом (не то, чтобы она бы была эффективна против небесной стали в любом случае) и, прижав ее к земле, пегас занес клинок для завершающего удара. В конце концов, эта кобылка сделала свой выбор.
Сияние магии окружило ее рог, и Оверкаст мысленно усмехнулся. Фиолетовое пламя с удвоенной силой вспыхнуло вокруг него, готовое поглотить любой удар стихии, что эта ведьма на него успеет обрушить. Клинок продолжал со свистом рассекать воздух… и затем воткнулся в утрамбованную землю, когда кобылка растворилась во вспышке темно-синего света.
Несмотря на прошедшие со времен Небесных Войн столетия, Оверкаст был знаком с боевыми техниками единорогов. Телепортация была редким искусством, доступным далеко не каждому из них, но в то же время она оставалась одним из наиболее излюбленных закованными в латы паладинами методов обойти противника сзади или с флангов. И потому, не теряя импульса, Оверкаст продолжил движение, и его второй клинок рассек воздух сзади, точно там, где эта кобылка, несомненно, должна была появиться. Однако повернувшись вслед за мечом, он не увидел ее ни сзади, ни с флангов, а сразу в нескольких шагах от него, склонившейся над телом ренегата Панзи. Еще один миг – и оба исчезли в очередной вспышке телепортации.
Сверху раздался второй звук сигнального рога, и, подняв взгляд, Оверкаст увидел стремительно закручивающиеся в зарождающемся шторме тучи. С каждой секундой поднимающийся ветер начинал завывать все сильнее.
– Беги, кобылка. Спасай своего друга. Ты лишь отсрочишь неизбежное, – с усмешкой произнес он, прежде чем взмыть в небеса. Повинуясь его команде, остальные верные Республике пегасы также как один вышли из боя, пробив облачную завесу и с фиолетовыми росчерками оставив своих противников-ренегатов далеко позади.
Тем временем на западе, лишь в паре миль от их текущей позиции, настоящий штурм только начинал разгораться, и тысячи пегасов стремительно приближались к замершим среди своих траншей и укреплений земнопони.
– Нам невероятно повезло, – мрачно произнесла Смарт Куки и обвела взглядом остальных собравшихся в за длинным столом в гостиной Старсвирла. Темно-синяя кобылка мгновенно надулась, собираясь возразить, однако палевая пони ее прервала: – Я не преуменьшаю твоих заслуг, Луна, как и заслуг остальных пони. Но устранение ключевых фигур в Пресколте явно было лишь вторичной целью этого рейда. Первая же – внесение хаоса среди наших позиций и недопущение формирования заградительного шторма прямо перед началом массированного наступления им, по факту, практически удалась. Если бы не действия штормовых бригад, продержавшихся до подхода подкреплений, и окулитов Полуса, предоставивших им поддержку в ключевой момент, этот разговор уже было бы вести некому.
– Но даже при таком раскладе мы не переломили ситуацию в свою пользу, лишь выиграли время, – продолжила она и, вытащив из переметных сум карту, развернула ее поперек стола. – Всего за сутки боев мы уже были вынуждены оставить первичные рубежи. Изначальный план предполагал концентрацию всех сил в районе потенциального прорыва, с мобильным резервом, который мог укрепить пошатнувшиеся позиции в любой точке по мере необходимости, но силы противника оказались значительно крупнее любых предположений. Вместо размещения всех наших отрядов в семи-восьми точках, мы вынуждены одновременно удерживать сразу несколько десятков, и крупные потери среди владеющих погодной магией пегасов делу также не помогают. Говоря откровенно, даже тот шторм, который они все же смогли создать, уже является маленьким чудом. И это при том, что они одновременно удерживают небеса над центром Пресколта, закрывая еще и это направление.
– Панзи наверняка мог бы предусмотреть и такое развитие событий. Но пока он не пришел в сознание, от его лица Вольным Легионом руководят префекты Фоам и Тандерболт, и хотя текущие действия ими налажены, планирование стратегии наперед заставляет их лишь разводить копытами, – сделав крупный глоток травяного чая, Смарт Куки без капли юмора усмехнулась. – Жеребцы и кобылы, я открыта к предложениям.
Несколько секунд напряженная тишина царила среди собравшихся в помещении пони. Кловер обменялся вопросительным взглядом со Старсвирлом, сидевший по правое копыто от нее самой Голден Спарк едва заметно выдохнул, и лишь Селестия сидела со странным выражением на лице, сверля карту Пресколта и его окрестностей задумчивым взглядом. Тем не менее, первой тишину нарушила не она, а ее маленькая «сестренка»:
– Как он, к слову? Панзи, я имею в виду.
– Жить будет, – прозвучал в ответ ворчливый голос бородатого чародея, и достав из кармана свою заветную трубку, он начал ее неспешно набивать: – Ты очень вовремя его сюда притащила, и он не успел потерять критическое количество крови. Я сделал что смог, но даже магия в конечном счете не всесильна, а затем окулиты и вовсе забрали его в свой собственный лазарет. Их апотекарии уверяют, что он придет в себя в течение двух-трех дней, а к исходу недели уже будет как новый. Учитывая, что его обложили достаточным количеством медицинских амулетов, чтобы выкупить сразу несколько шпилей в геликонском Верхнем Городе, в этом сомневаться не приходится. Вопрос лишь в том, будет ли Пресколт еще существовать, когда наш бравый пегас очнется, – колечко дыма устремилось к потолку, и Луна поморщилась от едкого запаха. Тем временем сидевшая рядом с ней белоснежная кобылка с огненной гривой и лиловыми глазами все же решилась и, тряхнув головой, прозинесла, с сомнением посмотрев на чародеев:
– У меня, есть идея, но я не уверена, насколько она может быть… этичной.
Нехорошее предчувствие начало зарождаться внутри рыжеволосого архимага, но Старсвирл лишь отправил еще одно колечко дыма к потолку, прежде чем демонстративно указать копытом на заколоченное на скорое копыто досками окно, из-за которого раздавался свист продолжающейся уже сутки бури.
– Дать пегасам вырезать все население Пресколта будет еще менее «этично».
– Да, но… – повесив голову, Селестия все же решилась: – Как ни крути, нам не выстоять в одиночку. Можно строить какие угодно планы, пытаться придумать самые изощренные маневры, но при любом раскладе у нас лишь один-единственный город против целого народа. Более крупное число пегасов Республики, чем ожидалось, указывает на то, что они в силу тех или иных причин удара с севера не опасаются, а значит один на один они нас просто закидают телами, рано или поздно. Самостоятельно мы можем лишь отсрочить этот момент – но не более.
– И к чему же ты ведешь? Просто сложить копыта и сдаться?! – не выдержала Луна, но Селестия лишь примирительно подняла копыта.
– Вовсе нет. Я лишь говорю, что мы не сможем справиться с этой угрозой одни. Но в то же время, существует и третья сила, которая до сих пор в конфликте участия не принимала, все еще сохраняет целостность своего государства и ближайшие подразделения которой находятся не так уж и далеко от Пресколта.
– Если ты про арвийцев, то они явно решили не вмешиваться в действия пегасов, – не сдержавшись, фыркнула Смарт Куки, но Селестия лишь помотала головой в ответ:
– Не про арвийцев. Про единорогов.
Брови Кловера взлетели вверх.
– Я ценю твою веру в альтруизм Юникорнии, и передовые отряды Священного Войска действительно расположены сравнительно близко, особенно при условии отсутствия сопротивления со стороны Арвии, но с чего единорогам вообще помогать Пресколту?
Вместо ответа Селестия лишь демонстративно развернула крылья. Пару секунд архимаг недоуменно на нее смотрел, прежде чем краска прилила к его лицу от негодования. Находившийся под ним табурет резко отлетел назад, когда жеребец в лазурном плаще оказался на ногах:
– Использовать облик и подобие Великого Аликорна в собственных целях? Ты вообще в своем уме?!
На удивление, ответила ему не Селестия, а пустивший очередную струйку дыма к потолку Старсвирл:
– Как будто Конклав с первого же дня своего основания занимался не этим же.
Архимаг, не мигая, начал сверлить взглядом своего бывшего ментора, и тот продолжил:
– Кловер, мы оба знаем, что уж кем-кем, а религиозным пони ты не являешься. Как насчет сказать, что именно вызывает у тебя столь бурную реакцию в этом предложении?
Прошло еще несколько секунд, прежде чем чародей в лазурном плаще все же медленно ответил:
– Старсвирл, эта идея является ничем иным, как шитой белыми нитками почвой для дальнейшего переворота. Ты это понимаешь. Я это понимаю. И Платина это тем более поймет; более того, именно это она и подозревала, впервые услышав о крылатых единорогах, – без юмора усмехнувшись, он добавил: – Иронично, что тогда я посчитал это лишь приступом паранойи с ее стороны. Но в итоге она оказалась абсолютно права.
Опустив голову, архимаг погрузился в какие-то свои мысли. Пользуясь моментом, Селестия тихо поднялась со своего табурета и, положив копыто ему на плечо, мягко произнесла:
– Я не собираюсь узурпировать трон твоего королевства, Кловер. Все, что мне нужно – это выживание пони в этом городе. Неужели в это так тяжело поверить?
Тот лишь упрямо мотнул головой и, вздохнув, ответил:
– Пони всегда хотят большего.
Огненногривая кобылка едва заметно улыбнулась:
– В таком случае хорошо, что это ко мне не применимо, не находишь?
Подняв на нее глаза, он не сдержался и все же фыркнул, в то время как Смарт Куки недоуменно перевела взгляд с архимага на белоснежную кобылу – и обратно. Тем не менее, лед был сломлен, и пока железо было горячо, Селестия продолжила:
– К тому же, все взаимодействие с Юникорнией при любом раскладе будет идти только через тебя. Ты и сам сказал, что уже связывался с Платиной.
– Даже если я отправлю ей подобное сообщение, она никогда не одобрит участие Юникорнии в этой авантюре, – вновь фыркнул тот, однако затем седовласый чародей, отставив трубку в сторону, демонстративно откашлялся:
– А зачем Платину вообще в это вовлекать? Ты уже контролируешь Академию, пусть и неофициально. Все что нам требуется – это убедить Вечный Конклав в существовании Селестии, и копыта Платины будут связаны.
Архимаг на него бросил подозрительный взгляд.
– То есть, мы опять возвращаемся к обсуждению переворота. Не говоря уже о том, что у меня отношения с прелатом Экклезией далеки от идеальных. Как и отношения между Академией и Конклавом в целом. Вам потребуется нечто более весомое, чтобы убедить ее в реальном существовании аликорнов.
Прежде чем разговор успел бы перейти в перепалку между двумя чародеями, Селестия вновь взяла слово:
– Что насчет личного присутствия? – когда взгляды присутствовавших обратились к ней, она неловко откашлялась. – Не моего, Пресколт сейчас нуждается во мне больше, чем когда-либо прежде. Но, возможно, мы можем отправить тебя самого, Кловер? К тому же, находясь в роли посредника, ты сможешь лично гарантировать, что это не попытка захвата власти, а зов о помощи.
Архимаг вновь удивленно приподнял брови. Тем не менее, через несколько секунд он осторожно произнес:
– Это… приемлемый вариант. Но мне кажется, ты забываешь о маленьком нюансе в лице нескольких десятков легионов пегасов между нами и Геликоном.
– Но ты же умеешь телепортироваться! Просто переместись прямо в Юникорнию! – внезапно раздался голос Луны, и архимаг, не сдержавшись, расхохотался.
– Энергозатраты на перемещение зависят напрямую от дистанции. И моим личным рекордом является перемещение на две мили. От нас же до ближайшего форпоста Священного Войска – не менее трех-четырех сотен; до Геликона – и вовсе более тысячи.
Тем временем к потолку устремилась новая струйка дыма, и Старсвирл задумчиво хмыкнул:
– А это мысль. Не телепортация как таковая, но помнится мне, кое-кто издавал занятную работу под названием «Магические ритуалы и массивы»…
– …и ты предлагаешь использовать объединяющий массив для напитки телепортационного заклинания дополнительной энергией сразу нескольких магов? – подхватил его мысль более молодой единорог, подперев копытом подбородок. – Теоретически, это может сработать. Но ты представляешь, какой огромный объем энергии потребуется для телепортации сразу на подобные расстояния? Нам потребуются сотни заклинателей, чтобы… – поймав ехидный взгляд бывшего ректора Академии, кивнувшего в сторону сидевших за столом аликорнов, Кловер не сдержался и закрыл копытом лицо. – …я тебя понял. Да, это возможно. Мне потребуется разграбить твою лабораторию и время на подготовку, но в принципе к завтрашнему утру все будет готово. Правда, мне придется самому направлять заклинание, и с собой я точно никого взять не смогу, но это лучше, чем ничего, – и, повернувшись к двум присутствовавшим земнопони, он добавил: – Но даже так до прибытия подкреплений все равно потребуется время. Без учета убеждения Экклезии и столичных интриг, Войску в любом случае потребуется не меньше полутора недель на перемещение сюда, и это при условии, что ситуация на фронте с момента моего отбытия из Юникорнии не менялась. Главный вопрос – сможет ли Пресколт продержаться столь долго?
– А у нас есть выбор? – усмехнувшись, палевая кобыла поднялась на ноги, вместе со своим спутником в гвардейских доспехах. – Раз надо полторы недели – значит полторы недели он выстоит. К слову, если ни у кого нет возражений, на этом этапе мы вас покинем. В магических науках ни я, ни Голден Спарк ничем помочь не сможем, а работы в полевом штабе непочатый край.
Когда входная дверь хлопнула дальше по коридору, Кловер тяжело вздохнул.
– В любом случае, даже если эта отчаянная авантюра окончится успешно, мы лишь выиграем время. Не пегасы являются настоящей угрозой. И что делать с Дискордом, я решительно не понимаю. По крайней мере, ни один смертный маг ему ничто противопоставить не может.
На удивление, Селестия лишь склонила голову вбок:
– Это… не совсем корректно.
Прошло несколько секунд, прежде чем до архимага дошел полный смысл прозвучавших слов. Тем временем крылатая единорожка обернулась к седому чародею, рассматривающему свою трубку.
– Я ведь верно понимаю, что ты рассказал Кловеру о моей… роли в происходящем? – дождавшись кивка, она продолжила: – Как мне известно, у Дискорда есть уязвимости, и даже не одна. Но проблема в том, что для их использования мне необходимы средства, которыми мы в настоящий момент не обладаем. Например… кхм… волшебные артефакты, которые расположены в скрытом под океанскими водами… замке. Но без shuttle туда не добраться, – встретив непонимающий взгляд, она на минутку замялась, пытаясь подобрать понятное собеседникам выражение. – Эм… легкий spacecraft? Нет, так еще хуже… хм… – в отсутствие альтернатив и прекрасно понимая, насколько глупо это звучит, она все же произнесла единственный пришедший на ум вариант: – …железная птица?
К ее удивлению, архимаг как-то хитро прищурился.
– Железная птица, говоришь?