Сверхнова

[Акт 3] Глава XXII. Восхождение Тьмы, часть 1

В мире, наполненном магией, возможности безграничны и практически неисчерпаемы. Чудеса, творимые с помощью заклинаний, могут поразить воображение, а существа, обладающие необычайным магическим потенциалом, порой могут влиять на судьбы многих народов. Так, аликорны — крайне могущественные живые создания, обладают талантом к определённым вещам, которые могут затронуть судьбы многих, и иногда даже они не знают, насколько велик предел их возможностей. Их магия может показаться невиданным чудом даже в мире, в котором она и так льётся отовсюду. Но даже аликорны ничего бы не значили без своего дара.

Судьба, будто издеваясь, перевернула чаши весов, одарив их и подобных им существ таким потенциалом, но в то же время лишала всего, если вдруг их магия пропадёт. И Дискорд, дух Хаоса и Раздора, прекрасно понимал это, ведь сам был рождён в подобных обстоятельствах. Возможно, именно поэтому он решился на такой отчаянный шаг: бросить то, что у него было, в попытках заполучить всё.

Он стоял в тронном зале и с улыбкой наблюдал за тем, как обе принцессы исчезают во мраке Тартара. Дискорд чувствовал, что наконец смог отомстить хотя бы одной из диархов за все те страдания, которые ему пришлось пережить в каменной оболочке. Это чувство облегчения и радости было таким долгожданным, но таким… скоротечным?.. Что он с этого получил? Стоило ли оно того?..

В этот момент он вдруг задумался, действительно ли он поступил правильно. За всё то время, пока Дискорд помогал Тиреку вернуть силу, он и не думал, что желает им мести. Он всего-навсего хотел обрести былое величие. И когда он почти достиг этого, его невольно стали посещать навязчивые мысли о своих поступках. Все те несчастья и опустошения, которые возникли благодаря ему и Лорду Тиреку… Всё это больше походило на обычное разграбление, нежели на истинный хаос, и он стал задумываться, насколько правильным решением было предать принцесс и пони. Но что ему делать теперь?

Что будет потом, когда они с Тиреком завладеют всей Эквестрией? Ему придётся делить власть со своим новым напарником, а хаос превратится лишь в очередной порядок, угодный им обоим, и он снова останется один, как и прежде.

Эти мысли не переставали лезть ему в голову, особенно в тот момент, когда перед ним возник образ того, кого он так хорошо знал. Того, кого он считал когда-то своим единственным и настоящим другом. Туманный образ перед ним обрёл форму пегаски, которая окрасилась в жёлтый. И та взглянула на него не милым и ласковым взглядом, а ликом, полным тоски и печали. И время вокруг него будто замедлилось.

«Флаттершай?.. — мысленно недоумевал Дискорд. Он почему-то знал, что она слышит его. Даже если это был всего лишь её образ. — Это… ты?»

Но она ничего не ответила, а лишь продолжала с грустью смотреть на него.

«Почему ты здесь?.. — вновь промолвил в своих мыслях Дискорд. — Почему я снова вижу тебя?»

И она снова ничего не ответила, ведь знала, что эти вопросы он задаёт самому себе. И Дискорд тоже понимал это. И тогда он вновь спросил:

«Ты появилась здесь, чтобы сказать мне, насколько я плохой? Насколько я погряз в своих амбициях, что перестал думать о других?»

Казалось, ответ был очевиден. Дискорд и так знал, как ответить на свои же вопросы, ведь знал же, какие вопросы стоит задать. Но даже так он всего лишь хотел узнать те же ответы от того, кому он доверял, или просто услышать её милый голос ещё раз. И через мгновение услышал его, но только звучал он совсем не мило, а не менее грустно, чем вид самой пегаски:

«Ты… предал меня… Ты предал нашу дружбу!..»

И эти слова кольнули его прямо в сердце.

«Нет! — воскликнул Дискорд. — Я ни за что бы не предал тебя, Флаттершай! Я всего лишь хотел…»

И он вдруг замолчал, не в силах больше искать себе оправданий. Запутавшись в собственных мыслях, он метался из стороны в сторону и не мог найти ни новых слов, ни дверей, ведущих в правильном направлении.

«Что же ты хотел?» — эхом раздался в его голове грустный голос, отвлекая от размышлений.

«Я хотел… Сделать всё как лучше!..»

«А получилось всё как обычно, Дискорд?»

Драконикус тяжко вздохнул. Почему-то он не мог вымолвить ей ни слова и был теперь похож не на великого духа Хаоса и Раздора, а на нашкодившего жеребёнка, которого ругают родители.

«Погляди, что ты наделал!.. — вновь эхом прозвучал голос пегаски, который теперь был более сердит. — Все эти страдания… Всё это ненужное насилие вокруг!.. Зачем всё это нужно, Дискорд?.. Погляди!.. Погляди на себя!.. И скажи, каким чудовищем ты снова стал! Ты стал тем же, кем и был до этого! Стоило ли оно того?..» — продолжал его упрекать образ Флаттершай, а вернее, Дискорд упрекал сам себя.

И ведь она была права: всё получится точно так же, как и тысячу лет назад. В определённый момент его снова заключат в камень, и в Эквестрию снова вернётся Гармония. Такова была суть переменчивости Хаоса. Тогда почему он продолжает делать то, ради чего, как он думал, и был рождён?

«Кем ты стал, Дискорд?.. Ради чего… Ради чего ты снова добиваешься того, от чего отрёкся ранее? Разве всё это было лучше… Чем наша дружба?..»

«Нет, это не так, я… не предал тебя, Флатти!»

И драконикус вдруг стал ощущать на себе всю ту тяжесть, которую нёс всё то время, когда освободился из камня. Он действительно обещал измениться. Стремился к этому. И обещал сделать это в первую очередь не кому-то, а самому себе. Но был ли ещё шанс всё исправить? Дискорд снова стоял на распутье и никак не мог сделать правильный выбор. Ему всего-то и нужен был толчок в нужном направлении.

«Дискорд! Дискорд! — звала Флаттершай, отрывая его от тяжких раздумий, а его имя будто эхом отражалось отовсюду. — Дискорд! Дискорд!»

И пелена с его глаз спала.

— Дискорд, эй, очнись, я с тобой разговариваю!

Драконикус тряхнул головой, прогоняя с себя помутнение, и обернулся на голос.

— Тирек?

— Да что с тобой?! — недоумевал он, разводя громадными руками. — Ты стоишь, словно статуя, уже несколько минут! Что случилось?

— Нет, н-ничего, — тут же развёл лапами Дискорд, неловко смеясь. — Просто мне… э-э, привиделось кое-что.

Тирек выгнул бровь, но затем лишь развёл руками, понимая, что Дискорд больше ничего ему не ответит.

— Ладно, не важно. Я хотел кое-что сделать для тебя. А вернее, кое-что передать, — Тирек отвязал со своей шеи небольшой треугольный амулет с красивыми узорами и протянул его Дискорду. — Вот, держи.

— Что это? — спросил драконикус, не спеша брать амулет в лапы.

— Подарок. В знак моей преданности! — улыбнулся Тирек. — Ты многое сделал для меня: освободил из Тартара и помог вернуть былую силу. Нет, стать ещё сильнее! Я знаю, мы заключали сделку, но почему бы нам не заключить более близкие отношения?

— Что это значит?

— Союз двух могущественных сущностей, которые будут править всей Эквестрией, конечно же! И никто не сможет противостоять нам! К тому же, почему бы нам просто не стать друзьями?

— Друзьями? — удивился Дискорд и подумал, что наконец сможет обрести друга, с которым он смог бы сделать куда больше, чем просто устраивать чаепития и праздники. Кажется, это и было то, что ему нужно, ведь, обретя нового друга, он больше не будет один. И будто хватаясь за свои единственный шанс, он ответил: — Что ж, думаю, звучит вполне неплохо! Как же я сам до этого не додумался, ха-ха!

— Отлично! — хмыкнул Тирек и надел амулет на шею Дискорда. Пока тот рассматривал подарок у себя на шее, кентавр стал говорить ему: — Но сначала нам нужно найти ещё двух аликорнов, чтобы закончить начатое. Итак, а теперь скажи мне, ты знаешь, где находится принцесса Луна?

— Сомневаюсь, что знаю её точное местоположение, но, как мне известно, до недавнего времени она отправилась в Мейнхэттен. После этого я больше о ней ничего не слышал.

— Вот значит как. До Мейнхэттена путь неблизкий… — Тирек на какое-то время замолчал и стал почёсывать подбородок, обдумывая, как бы схватить двух аликорнов разом. — Тогда сделаем так: найди ночную принцессу в Мейнхэттене и приведи её ко мне, а я тем временем отправлюсь в Понивилль — ищи меня там. Рассчитываю на тебя.

— Не переживай, — воодушевлённо махнул лапой Дискорд, бряцая амулетом, — сделаю всё в лучшем виде!

Дискорд щёлкнул пальцами и тут же исчез в небольшой вспышке, оставляя Тирека одного в тронном зале.

— Конечно, сделаешь, Дискорд, — самодовольно ухмыльнулся Тирек и рассмеялся. — Иначе и быть не может.

---

*За четыре часа до прибытия Эклипса и Дэйбрейкер в Ясли*

Сайлент Висп стояла посреди небольшого круглого помещения, интерьер которого был сделан из камня. Стены вокруг неё были украшены рунами, эмблемами, росписями и всевозможными святыми табличками, создавая вокруг атмосферу маленького алтаря, внутри которого можно было спокойно помолиться. К тому же внутри было тихо и совсем не слышно, что происходит снаружи.

Сайлент рассматривала сияющую фиолетовым с чёрными оттенками сферу у себя на копыте, отсчитывая каждую секунду до того момента, когда можно будет начать ритуал. Фестралы, в чьи задачи входило приготовление ритуального круга для призыва Найтмер Мун, Госпожи Вечной ночи, уже делали своё дело и с минуты на минуту должны были прийти к ней, чтобы доложить о готовности. Сайлент с нетерпением ждала этого момента.

И вот вдруг в дверь постучали, отчего её ушки с кисточками дёрнулись в сторону двери, и она без промедления заговорила с тем, кто стоял снаружи, не разворачиваясь в его сторону:

— Какие вести? Ритуал готов?

— Извините за беспокойство, мой хёвдинг, — послышался слегка шипящий и весьма осторожный голос фестрала за дверью. По мимолётному молчанию можно было понять, что, даже стоя за дверью, он склонился, прежде чем продолжить: — Ритуал всё ещё готовится.

— Тогда по какому поводу ты беспокоишь меня? — раздражённо произнесла Сайлент. — Разве я не говорила не приходить ко мне по пустякам?

— Конечно, говорили, мой хёвдинг, но, думаю, встреча с хёвдингом Клана Белой луны не будет для вас пустяком.

— Что ж, верно. Тогда впустите его.

Сайлент развернулась к дверям, которые в ту же секунду со скрипом открылись. За ними показались двое фестралов, которые расступились в стороны и дали путь другому фестралу. Тот широкими шагами вошёл внутрь и своей огромной тенью заслонил Сайлент. В этот момент могло показаться, что внутрь вошёл не фестрал, а настоящий як из Як-Якистана: его рост почти в полтора раза превышал обычного фестрала, а белые латы, украшенные мехом и рунами, так и кричали о его дикости и мрачности. Белая почти серебряная маска была сделана в виде морды древоволка и казалась не менее грозной, чем сам внешний вид этого матёрого воина. От одного его вида веяло диким холодом.

На какой-то миг Сайлент показалось, что оба фестрала вздрогнули, когда этот громила прошёл мимо них, но затем они решили незамедлительно удалиться, оставив их наедине. Закрывая за собой дверь, один из фестралов сказал:

— Мы вскоре оповестим вас о ритуале, хёвдинг Сайлент.

И дверь со скрипом захлопнулась.

Громоздкий фестрал смотрелся внутри, словно слон в птичьей клетке, но, несмотря на его грозный вид, Сайлент не подала ни малейшей доли страха или сомнения. Вместо этого она осмотрела его с копыт до головы и стала говорить своим низким и уверенным голосом:

— Твой клан наконец прибыл, Астрал Викс.

— Разумеется, — почти что пропел своим басовитым и грубым голосом Астрал и в почтении поклонился ей, — как мы и обещали.

— Сколько ты привёл с собой воинов?

— Около пяти тысяч фестралов, служивших гарнизоном Мейнхэттена. И ещё тысяча охотников. Это не считая тех, кто скоро должен вернуться с похода.

— Замечательно, — удовлетворительно хмыкнула она. Было заметно, как Сайлент улыбнулась сквозь собственную маску. — Теперь нас стало ещё больше, чем прежде. Но вот что мне интересно: против ли ты того, что теперь я буду ярлом твоего клана?

— Нисколько, — кратко ответил тот. — Я готов был пойти на этот шаг ради возвращения Госпожи Вечной ночи.

— Хватит этих глупостей, Астрал, — фыркнула Сайлент. — Я поверила бы твоим словам, если бы ты говорил про своих подчинённых, но мы оба знаем, что каждый из нас преследует свои цели.

На какое-то мгновение наступило молчание, в котором было слышно, как глубоко дышит этот громадный фестрал. Видимо, он размышлял над тем, что сказать. Затем он усмехнулся, чтобы всё же ответить:

— Честно, говоришь? Хах… Мне не нравится, во что пытаются превратить фестралов. Все эти церемонии и бюрократия. Вся эта политика Дружбы и Гармонии… Она меня жутко бесит. Из нас делают рабов, которые через пару десятков лет только и смогут, что яблоки сажать. А что о самозащите? Диархи специально делают всех пони — и фестралов в том числе — слабыми, чтобы ими было проще управлять и чтобы они не смогли воспротивиться их воле. Вот почему я предал ночную гвардию. Я не хочу становиться рабом!

— Какие громкие слова для такого маленького фестрала, — сыронизировала Сайлент, а Астрал фыркнул в ответ. — Но мне нравятся твои слова. Эквестрию и её систему давно нужно менять, и мы оба знаем, кто на это способен. Однако скажи мне, почему ты присоединился не к независимым кланам Яслей, а ко мне? Мне казалось, твой клан недолюбливает культистов, что и было одной из причин, почему ты и твои подчинённые пошли в услужение гвардии Мейнхэттена.

— Да, так и есть, — согласился тот и по какой-то причине стал рассматривать стены с эмблемами, на которых были изображены фестралы, поклоняющиеся чёрному аликорну, и таблички с молитвами, предназначенные для восхваления Госпожи Вечной ночи. — Мы не особо любим фанатиков, сектантов и прочих культистов, которые готовы на всё ради бесконечной веры. Но независимые кланы слишком консервативны и бездейственны, а потому нам не было смысла отдавать старейшинам свежую рабочую силу. С вами и Госпожой мы сможем добиться большего для фестралов, чем действуя самостоятельно.

— Тогда вы сделали правильный выбор. Добро пожаловать в Клан Вечной ночи. Пусть союз между нами будет поистине вечным.

— Да будет так!

Оба в почтении поклонились друг другу, и затем Астрал молча развернулся и стал уходить прочь. Прежде чем скрыться за дверью, он напоследок сказал:

— Мне неважно, как будет проходить ритуал, главное — передайте Госпоже, когда она вернётся, что наш клан тоже внёс немалый вклад в её дело.

Затем Астрал скрылся в тени, и дверь захлопнулась. Сайлент вновь осталась одна.

«Глупец, — стала рассуждать Сайлент. — Думает, что меня так просто обдурить. Но я знаю, что такие, как он, в удобный момент могут ударить в спину. Какой идиот станет отдавать свой клан под вассалитет другого ярла? Хах! Когда Астрал станет бесполезен, стоит избавиться от него».

Сайлент знала, на что были способны фестралы и на какие иногда подлости они могли пойти ради приобретения богатства, власти или просто славы. Что уж говорить, порой и она сама занималась подобным. Но со временем она стала осознавать, насколько иногда была высока ценность чести, чем обычное грабёж и насилие. Сайлент с каждым разом всё меньше занималась гнусными делами и уделяла больше времени на благие дела собственного клана и, конечно же, стала больше изучать и проповедовать религию. И теперь, когда у неё появился собственный культ, она старалась выявлять из него каждого, кто мог воспользоваться своим положением ради личной выгоды. Таким и казался ей Астрал, которого она видела почти насквозь.

После того как Астрал ушёл, прошло ещё немного времени, прежде чем в дверь снова постучали. За порогом снова показался стражник-фестрал, который осторожно сказал ей:

— Господин Варн вызывает вас к себе, мой хёвдинг. Говорит, что ему снова требуются ваши услуги.

— Хорошо, передай ему: я скоро буду, — она махнула ему копытом, и стражник, поклонившись, стал уходить прочь. Но прежде чем он ушёл, Сайлент успела окликнуть его: — И да, передай послание моим охотникам, чтобы они привели пленников в главный зал.

— Как скажете, мой хёвдинг.

…

Через несколько минут Сайлент была уже в главном зале. Обширное каменное помещение, узорчатые стены которого были украшены всевозможными гербами, эмблемами и трофеями, представляло собой место, где собирались главы кланов, чтобы обсудить планы о будущих походах. Вдоль стен были расположены украшенные колонны, на которых были высечены образы фестралов, героев и великих воинов прошлого, а возле них стояли зажжённые жаровни, которые давали тусклый свет и приятную теплоту по всему залу. В центре, вдоль всего помещения, находился огромный ковёр красного цвета, на котором была изображена хронология расцвета и падения народа фестралов. И среди всего этого, посреди зала, стояли оба фестрала, а за ними другие — их подчинённые.

— Твои охотники привели новых пленников? — послышался грубый голос фестрала, который стоял перед Сайлент. Его голова была укрыта тёмно-фиолетовым капюшоном, а на груди висел узорчатый обсидиановый амулет, в центре которого красовался кристалл, похожий на изумруд.

— Да, — стала отвечать Сайлент слегка приглушённым от маски голосом. — Мы смогли поймать ещё нескольких пони, которые пытались пробраться в Ясли.

— Замечательно, — улыбнулся он. — Веди их ко мне.

Сайлент развернулась и подала знак своим подчинённым, и сержант передал приказ. В зал через главную дверь стали приводить закованных в цепи пони.

Их вели колонной несколько фестралов, облачённых в тёмно-синюю броню Клана Вечной ночи. С пару десятков пони, лязгая железными цепями, медленно ковыляли вперёд, выглядя очень устало и подавленно. Их старались вести специально вдоль стен по холодному каменному полу, где их копыта не марали бы прекрасный расписной ковёр, ибо тогда это считалось бы святотатством. Вся колонна остановилась посреди зала, и заключённых передали в распоряжение другим фестралам, которые были облачены в одежды тёмно-фиолетового цвета, и те увели их через боковые двери.

Сайлент всё это время стояла и смотрела на то, как пленников, которых поймали именно её охотники, уводят неизвестно куда, и вновь стала задумываться, почему Варн, этот странный фестрал перед ней, никогда не рассказывал, для чего ему нужны были пленные.

Изначально Сайлент думала, что они были нужны для проведения ритуала, но узнала, что жертвы для этого были совершенно не нужны. Варн всё время увиливал от ответа. Либо просто не хотел отвечать. Да и вёл он себя зачастую весьма подозрительно. Как считала Сайлент, даже его имя было не настоящим. Она не знала этого точно, но откуда-то чувствовала это. Знала, что его образ был лишь ловким обманом.

И с одной стороны, Сайлент были ясны его намерения, ведь он и его фестралы принадлежали к какому-то другому клану, которого он даже не назвал, и вряд ли Варн стал бы делиться с ней информацией об этом: внутренние дела кланов почти всегда держались в секрете. Но, с другой стороны, Варн почти всегда вёл себя скрытно и подозрительно, будто они были знакомы только недавно. Да и его поведение среди фестралов зачастую вызывали вопросы, словно он вовсе был не знаком с обычаями фестралов.

«Будь такая возможность, я бы давно избавилась от него», — мысленно негодовала Сайлент.

Но, несмотря на его подозрительную и требовательную натуру, Сайлент не могла отказать ему в сотрудничестве, ведь именно благодаря ему ей удалось возродить культ. Благодаря его фестралам она узнала, как можно было выкрасть принцессу Луну и с помощью какого ритуала можно было вернуть Найтмер Мун в реальность. Варн предложил свою помощь взамен на информацию о внутренних делах Эквестрии, передачи разных технологических открытий пони и изредка поимки пленников.

Первые две вещи были самыми обычными из всех требований, ведь многие кланы занимались шпионажем, воровством и продажей разных сведений. И поэтому могло показаться, что это соглашение для неё и её клана будет даром, но Сайлент с самого начала смутило то, что им придётся похищать пони. Для каких целей это нужно было делать? Даже в обществе фестралов уже давно было запрещено рабство, а Варн лишь крутил копытом и говорил, что пленники нужны для совершенно другой цели, но для какой именно, конечно же, не раскрывал.

И хоть риск с похищением пони был велик, Сайлент всё же согласилась, ведь Варн мог дать ей всё необходимое для задуманного. Но в последнее время требований с похищением пони становилось намного больше, чем раньше, отчего Сайлент стала задумываться о неладном, а недоверие в его сторону становилось всё сильнее и крепче. Но так или иначе, если бы не он и не его клан, то она бы не смогла достичь того, что было у неё сейчас. И от таких мыслей Сайлент могла лишь тихо вздохнуть: «Всегда есть кто-то выше тебя».

Пленники тем временем уже скрылись в темноте другого помещения, и дверь за ними с грохотом закрылась. После этого Сайлент обратилась к Варну, который стоял к ней спиной и до этого контролировал передачу и транспортировку пленников:

— Всё так же не расскажешь, зачем тебе нужны пленники?

— Разумеется. Но ты скоро сама всё поймёшь.

— Ты постоянно говоришь об этом, Варн, — сказала Сайлент, недовольно цокнув языком. — Ради разнообразия мог бы придумать что-нибудь другое.

— Тебя что-то смущает? — он развернулся к ней. — В последнее время ты всё чаще спрашиваешь меня о пленниках.

— Конечно! — тут же возразила она. — Ведь именно моим охотникам приходится рисковать собственной шкурой и марать свои копыта, пытаясь похитить хотя бы с десяток пони. К тому же, после катастрофы в Мейнхэттене, похищать пони стало ещё тяжелее. Ещё и просьбы о похищениях стали уж слишком частыми. Не кажется ли тебе, что пора прояснить хоть самую малость того, ради чего мы рискуем?

— Что ж, так уж и быть, — вздохнул он, — я утолю твоё любопытство. Даже не глядя на то, что это было частью нашего уговора, — он развернулся, подошёл к двери и через плечо сказал: — Но сначала тебе всё же стоит подождать. Закончи ритуал, а затем ты узнаешь, зачем нужны были пленники.

После этих слов Варн, не дожидаясь ответа Сайлент, скрылся за дверью. Сайлент молча проводила его взглядом, а затем, недовольно шикнув, со злостью ударила копытом по ковру. Вновь ей приходилось идти на поводу у кого-то, и ей это очень не нравилось.

— Мой хёвдинг, ритуал вот-вот будет готов.

Поклонившись, обратился к ней один из культистов, тихо пискнув, когда Сайлент обернулась в его сторону и заговорила злобным тоном:

— Собирайте всех на площади. Пришло время начинать.

---

*За два часа до прибытия в Ясли*

— Итак, что же ты задумал? — спросила Дэйбрейкер.

Она, будучи в форме пегаски, вместе с Эклипсом всё так же находилась возле ангара, в котором произошло похищение принцессы Луны. Танцующие-в-тени в это время перетаскивали тела своих павших сородичей из проклятого ангара и ложили их в ряд на улице, чтобы позже почтить и захоронить.

— Раз мы не знаем, где именно они держат Великую, — стал отвечать ей Эклипс, — то нужно как-то пробраться в Ясли. Нам придётся мас-скироваться, чтобы сделать это. Ещё до прибытия в Мейнхэттен я смог кое-что узнать, что, возможно, поможет нам.

— Тогда я внимательно слушаю.

— К вашему сведению, гос-спожа, к Клану Вечной ночи прис-соединился Клан Белой луны, который до этого служил гарнизоном в Мейнхэттене. Оба клана уже должны быть в Яслях. Астрал Викс, хёвдинг Клана Белой луны, располагает довольно значительными силами, в том числе и несколькими отрядами охотников. Как мне стало известно, один из его отрядов ещё до предательства отправился в поход на север и до сих пор, так и не вернулся. Переодевшись в броню их клана, мы можем притвориться тем отрядом, который якобы вернулся с похода. Форинга похода звали Клеймором, я назовусь им, и мы пройдём внутрь Яслей. Затем главное не попас-сться на глаза Астралу, до того как мы сможем найти Великую.

— Значит, ты хочешь применить тактику чейнджлингов? Звучит вполне неплохо. До тех пор, пока они не распознают обман, — хмыкнула она и покрутила копытом. — Ты уверен, что нас вообще впустят внутрь?

— Вряд ли они откажутся от даров, которые мы предложим им. Культисты обделены вещами, которые обычно дос-ступны цивилизованным пони. В крайнем случае, никто не должен пос-сметь напасть на нас, пока нашу принадлежность не опровергнет сам хёвдинг Клана Белой луны. Даже культисты должны ос-сознавать, насколько плохо может сказаться ухудшение отношений с другим кланом, который к тому же уже сидит внутри Яс-слей. Нам только и нужно убедить их в том, что мы те, за кого себя выдаём.

— Что ж, надеюсь, из твоего плана выйдет что-то хорошее, — вздохнула она от мысли, что ей снова придётся скрываться. Ей определённо уже стало надоедать это. Но затем всё же вернулась в свой прежний ясный и благородный вид и снова спросила: — Ладно, что из себя представляют Ясли?

— Ясли — старые дома фестралов, в которых жили наш-ши кланы во время изгнания. Теперь они предс-ставляют из себя лагеря, где готовят молодых воинов. Те Ясли, куда направляемся мы, рас-сположены где-то в горе, в лесу на севере, и как до, так и после изгнания его жители имели весьма скрытный образ жизни. Мне даже не удалось узнать их название… К тому же мало кто знает и о том, как и что расположено внутри, поэтому нам придётся дейс-ствовать осторожно.

— Что ж, ясно. Тогда снова придётся импровизировать… Но знаешь, даже если что-то и пойдёт не так, то так даже будет к лучшему. — усмехнулась она. — Ты же не будешь против, если погибнет не одна сотня твоих сородичей? — спросила она.

И казалось, её вопрос был риторическим, но Эклипс всё же решился ответить:

— Пусть будет так. С тех пор как они стали поклоняться демону Кошмаров, их больше нельзя назвать нашими сородичами… Только прошу, не заденьте нас.

— Ох, конечно, мой милый, — съехидничала она и вдруг посмотрела на него такими глазами, будто из них сейчас выльется огонь, который сжёг бы его, если бы он не отвернулся.

Несколько фестралов, которые стояли рядом, ощутили на себе её неведомый гнев и сразу же отошли подальше.

— Будет намного проще сжечь там всё дотла. Главное — найти, где именно держат Луну.

После этих слов Дэйбрейкер прошла вперёд мимо Эклипса, и когда она прошла рядом, по его коже пробежал холодок, который не стал ему противен, а наоборот, в своих мыслях он поблагодарил судьбу за то, что эта безумная аликорн была на их стороне.

…

*Настоящее время*

Отряд из нескольких десятков воинов танцующих-в-тени во главе с Эклипсом шёл посреди густого и тёмного леса, пробираясь всё глубже и глубже в чащу. Дэйбрейкер шла рядом с ним и теперь имела облик не пегаски, а фестралки, который скопировала с одной из подчинённых Эклипса и была так же одета в броню Клана Белой луны.

— Мрачнолесье, — прошептал кто-то из фестралов, когда отряд только-только заходил в это зловещее место.

Этот тёмный лес находился в нескольких десятках километров к северу от Мейнхэттена и имел дурную репутацию даже среди фестралов. Но вполне было вероятно, что это были всего лишь слухи, навеянные самими фестралами для того, чтобы отпугнуть незваных гостей от здешних Яслей. Но даже так обычному пони могло бы показаться, что этот лес таит в себе что-то потустороннее или дикое, а может, и то и другое сразу.

Мрачнолесье не выглядело страшнее Вечнозелёного леса, но вряд ли кто-то стал бы сравнивать их: оба выглядели страшнее другого. По легендам, здесь жили существа и пострашнее, чем в Вечнозелёном лесу, но только Эклипс и другие фестралы, которые выросли в подобных Яслях, знали, что это было не так. Здесь обитали лишь дикие звери и пару видов магических существ, которые не осмелились бы напасть на столь большую группу. Возможно, именно поэтому их ещё никто не потревожил, а возможно, те шорохи, постоянно преследовавшие отряд из кустов и веток деревьев, издавали не звери, а соглядатаи Клана Вечной ночи?.. Эклипс был больше склонен ко второму варианту.

Вокруг было темно, но фестралам не было до этого дела: они видели в ночи так же хорошо, как и днём, но даже несмотря на это, они не замечали никого, кто мог бы оказаться рядом. Порой начинало казаться, что все звуки вокруг — лишь галлюцинации, а сырой воздух, которым было тем тяжелее дышать, чем дальше они шли, только сильнее наводил на эту тревожную мысль. Но как бы то ни было, отряд старался не сбавлять скорости ни на шаг. Их могла замедлить разве что тележка, которую катили несколько фестралов позади отряда. Словно старая кляча, она слегка скрипела и покачивалась из стороны в сторону, преодолевая препятствия в виде неровностей, мелких камней и корней деревьев. Было видно, что её старые и не смазанные колёса уже не могли выдержать вес, который свалили на неё, однако она всё ещё держалась на последнем издыхании и старалась выполнить свою последнюю цель в жизни: довести снаряжение и припасы до Яслей фестралов-культистов.

Старые дома, как иногда называли Ясли «цивилизованные» фестралы, были двух типов: висячие и подземные. Первые всегда строились либо на высоких деревьях, либо на уступах утёсов и скал где-нибудь на возвышенности, а вторые — в пещерах. И хоть Эклипс знал, что подземные Ясли будет не так-то просто найти, он мог ориентироваться благодаря следам и особым знакам, которые обычно оставляли фестралы, живущие в Яслях, и по которым он с уверенностью и вёл весь свой отряд.

Спустя несколько минут блужданий по тёмному лесу, который постоянно издавал страшные потусторонние звуки, отряд наконец стал идти по возвышенности, пока затем не упёрся в небольшую гору, скрытую зарослями и сотнями тёмных деревьев. Дёрнув ушами в сторону взлетающих с веток птиц, Эклипс стал оглядываться.

Вокруг не было никого, кто напоминал бы культиста или хотя бы обычного пони, но это было и неудивительно. Вряд ли культисты стали бы встречать их в открытую, причём даже не зная точно, зачем отряд из нескольких десятков фестралов пришёл сюда.

Нижняя часть горы местами была покрыта зарослями и густым мхом, и не было ни единого намёка на то, что где-то в этой горе находилась пещера. Но Эклипс был точно уверен в том, что вход в пещерные Ясли должны быть где-то в этом месте.

Эклипс приказал отряду стоять на месте, а сам подошёл вплотную к крутому подножью горы. Вблизи она выглядела ещё больше, чем могло показаться издали, и на миг Эклипс уже задумался, как такое огромное природное явление было скрыто в лесу за такими непримечательными деревьями. Затем он положил копыто на большой камень и среди росших на нём зарослей и густого мха стал что-то нащупывать. Так прошло несколько минут, пока Эклипс ходил и ощупывал разные камни, которые были похожи на нужные ему. И вот спустя какое-то время он всё же нашёл то, что искал.

За висящими лианами и редким мхом Эклипс увидел выгравированные руны на одном из камней. Руны, подобные этим, Эклипс не видел уже очень давно, но знал, что их могли оставить здесь только фестралы, которые жили в Яслях и знали древние обычаи. Уже немногие фестралы могли знать алфавит рун, но Эклипс мог прочитать их, ведь ещё в юные годы изучил их, когда они использовались более повсеместно. Эклипс прочитал руны, которые гласили: «Воздай хвалу Лику Её».

Если кто из пони и смог бы прочесть эти руны, то он не смог бы понять их смысл. Могло показаться, что эти слова имели только ритуальное или иное предназначение, но никак не связанное с тем, чтобы отыскать вход в пещеру. Но Эклипс знал, что они значили и для чего они были нужны. Подобные слова часто использовались ещё в старые времена, когда религия о божественности Луны была более распространённой; в них был заложен смысл о том, что только благодаря почитанию и вере к Великой можно было отблагодарить её за то, что та создала их расу. Говоря проще, нужно было подать определённый жест или знак, чтобы живущие здесь поняли, что пришедший — верующий Великой, и пустили его внутрь.

Эклипс посмотрел на небо — солнце всё так же продолжало стоять на месте возле горизонта, посылая тусклые лучи. Он встал спиной к горе и посмотрел в ту сторону, откуда луна брала своё начало. После этого он поклонился, воздав голову к земле и слегка приподняв круп, а правым копытом повёл слева направо, чтобы начертить на земле перед собой полумесяц — ночное светило. Затем он повёл то же копыто медленно перед собой вверх, так же медленно поднимая голову и тело, таким образом как бы приглашая луну подняться из-за горизонта, а после чего встал в обычную позу.

Танцующие-в-тени смотрели на него, и многие из них не понимали, зачем и для чего он это делает. Не все из них знали, что подобные действия раньше использовались среди фестралов для того, чтобы понять, верующий он или же нет. Теперь же о подобном знали лишь немногие и те, кто хоть малость изучал историю фестралов, и сейчас подобные утерянные знания пришлись Эклипсу весьма кстати. Дэйбрейкер же наблюдала за ним с интересом, рассматривая каждое его движение. Она сразу поняла, что он делает, ведь ещё сама лично застала нечто подобное в очень давние времена. Однако она была удивлена тому, что Эклипс имел знания давно утерянных дней.

Тем временем Эклипс ждал, и долго ждать не пришлось: всего через несколько минут послышался звук хлопающих крыльев, а затем перед ним приземлился фестрал в тёмно-синем плаще. Он был безоружен, но все танцующие-в-тени тут же напряглись, приготовившись в любой момент устранить культиста, если тот сделает хоть что-то подозрительное. Но Эклипс взмахом копыта сразу же дал понять, чтобы они не предпринимали никаких действий: культист не мог прийти сюда один, и если вдруг началась бы битва, то она могла закончиться для танцующих-в-ночи очень плачевно. Даже при том, что Дэйбрейкер вмешалась бы в битву.

Когда все успокоились (до того состояния, при котором можно было провести переговоры), к Эклипсу сразу же обратился прибывший фестрал. Его голос слегка шипел, словно у змеи, но звучал не слишком громко:

— Приветс-ствую вас-с, с-собратья фес-стралы. Зовите меня Войдом. Я презренный слуга Гос-спожи Вечной ночи. Я польщ-щён вашим вниманием к наш-шей религии. Гляжу, вы прибыли с-с даром для нашего Клана. Значит, вы прибыли с-сюда, чтобы тоже узреть возвращение Госпожи, не так ли?

Могло показаться, что вопрос культиста был самым обычным, но Эклипс сразу понял, что его вопрос прозвучал с некими нотками угрозы. Одно неверное слово и на них тут же нападут. Краем глаза он уже стал замечать еле видимые силуэты, которые перемещались в тенях на кронах деревьев где-то глубоко в лесу. Несомненно, они уже были окружены.

— Да, так и есть, — стал отвечать Эклипс, совсем не моргая и не отводя взгляда от культиста.

Эклипс догадывался, что Войд наверняка хотел бы знать, каким образом он и его отряд узнали про то, что Клан Вечной ночи проводит здесь ритуал по возвращению Госпожи. Это было своего рода проверкой, и если культисту бы что-то не понравилось, то их план по внедрению мог бы провалиться. Но благо у Эклипса уже была легенда, которую он без промедления озвучил:

— Мы охотники Клана Белой луны, вернувшиеся из похода. Когда мы узнали, что наш Клан прис-соединился к великой цели, мы сразу решили вос-соединиться с нашим кланом, чтобы помочь в этом благородном деле. Дабы подтвердить наши благие намерения, мы прибыли с частью трофеев, что смогли добыть в походе.

Войд оглянулся, чтобы посмотреть на доверху гружённую тележку, которая была накрыта тканью, а затем снова посмотрел на Эклипса. Вместе с этим он несколько раз махнул хвостом в разные стороны. Эклипс хорошо понимал язык тела, а потому обратил на это внимание. Наверняка это был сигнал остальным культистам, и раз на них до сих пор ещё не напали, то это значило, что он поверил ему. Но только на какое-то время.

— Твоё имя? — вновь спросил культист, тоном наполненным обаятельного яда.

— Клеймор, — без промедления ответил Эклипс.

— Хр-м-м… Имя твоего хёвдинга?

— Астрал Викс.

— Хр-р…

Войд стал пристально оглядывать Эклипса и его замаскированный отряд танцующих-в-тени. Войд стал беспокойным, а это значило, что он стал неуверенным. До Эклипса в Ясли уже пытались проникнуть так называемые верные подданные Госпожи Вечной ночи. Некоторые из них оказались золотыми гвардейцами, которые переоделись в фестралов. Те были хорошо подготовлены, но даже не подозревали, что их выдавал запах. Да, тогда Войд изрядно повеселился, мысленно смеясь над тем, как те изображали из себя фестралов. Впустив переодетых гвардейцев внутрь Яслей, другие уже наверняка избавились от них, принеся в жертву или загнав в кандалы.

Войд уже было думал, что и в этот раз к ним пришли какие-то идиоты, думающие, что способны помешать ритуалу, но в этот раз всё оказалось совсем по-другому. Перед ним стоял по-настоящему грозный воин. Войд не чуял в нём и доли страха, да и сам фестрал, назвавшийся Клеймором, не выглядел как очередной гарнизонный гвардеец. То же самое можно было сказать и про отряд: все как один были одеты в броню со знаком Клана Белой луны на груди, а сами воины были чуть ли не вооружены до зубов и выглядели не менее грозно, чем их лидер. Они действительно походили на передовой отряд охотников клана. Но больше всего из этого отряда его привлекла одна особа. Внешне привлекательна и ничем по форме не отличная от других фестралов, но она одним только своим взглядом заставила его вздрогнуть. Было в ней что-то такое, что говорило ему: она точно чудовище, а не дитя ночи. Глядя на них, Войд понимал: если здесь начнётся битва — у обеих сторон будет немало потерь, даже учитывая то, что на тех нападут из засады.

Похоже, как подумал Войд, в этот раз к ним взаправду прибыли воины союзного клана. Он пару раз покрутил хвостом, давая понять, чтобы на прибывших не нападали, а затем почти лепечуще обратился к Эклипсу, слегка поклонившись:

— Покорнейше благодарю за то, что решили прис-соединиться к нам, охотники. Астрал Викс уже внутри и будет ожидать вас-с. Прошу, с-следуйте за мной.

…

Войд привёл их к подножию на другой части горы и нажал на замаскированную кнопку в виде небольшого камня. Где-то прозвучали механизмы и огромные валуны со скрежетом расступились в разные стороны, раскрывая проход в тёмную пещеру.

— Сюда, следуйте за мной. Телегу оставьте тут, её заберут позже, — промолвил Войд.

Затем он скрылся в темноте, зайдя в пещеру, и все последовали за ним, как только вся группа вошла внутрь, проход снова скрылся за валунами. В пещере ощущалась сырость, а на её сводах и стенах то и дело можно было заметить мох и лишайник. Но чем глубже группа спускалась в пещеру, тем меньше становилось растительности, а ещё не было ни единого источника света. Лишь иногда им на пути встречались одинокие факелы, да и те горели тусклым пламенем, вероятнее всего, играя роль какого-нибудь знака или ориентира.

Пока группа продвигалась дальше, пещера становилась всё выше и шире, и со временем становилось ясно, что тоннель вёл в какое-то помещение: стены стали приобретать очертания чего-то искусственного, а пол под ногами уже не был покрыт неровностями. В итоге так и произошло.

Через какое-то время вся группа вошла в большой каменный зал, который имел форму круга и был первой встреченной искусственной постройкой за всё время их пути. В зале было так же темно, на стенах висели не зажжённые факелы, а вдоль стен стояли колонны с высеченными на них фигурами фестралов, наверное, каких-нибудь великих воинов прошлого, которых запечатлели на камне за их подвиги. Из центра зала вели четыре прохода, каждый из которых шёл под прямым углом друг от друга, ведя куда-то дальше в темноту. По одному из них пришли фестралы и Дэйбрейкер, остальные же три пути вели неизвестно куда. Не будь у них проводника, кто бы знал, сколько времени им пришлось бы потратить на то, чтобы найти необходимую дорогу.

Войд, не останавливаясь, повёл группу дальше по прямой. Своды пещеры уже закончились, и теперь тоннель представлял собой каменные коридоры, будто настоящие потайные ходы в королевском замке. В этот раз на стенах не было ни единого факела, а потому вся группа шла в кромешной темноте. Но так продолжалось недолго, и уже спустя пару минут коридор стал шириться и плавно заворачивать за угол, за которым виднелся яркий оранжевый свет. Как оказалось, этот свет исходил от факелов, висящих друг напротив друга на стенах довольно длинного и широкого коридора, а дальше — снова тьма. Из-за света факелов не было видно, что находилось впереди.

Войд прошёл немного вперёд и остановился прямо перед тем местом, где начиналась тьма. Он поднял копыто, давая знак остановиться всем остальным, и группа встала прямо в центре коридора при свете факелов. После того как все шаги затихли, из тьмы послышался мужской голос:

— Кто это? Хш-ш, неужели ещё?

— Хр-р, нет, — с небольшим раздражением покачал головой Войд.

И тут Эклипсу стало ясно, что именно в этот момент решалась судьба прибывших. Если бы он не смог убедить культиста, что он и его группа принадлежит Клану Белой луны, то от них могли избавиться вполне хитрым способом: завести в тёмные и узкие туннели, где держать оборону было бы крайне сложно.

— Не в этот раз, — тем временем продолжил Войд и указал на прибывших. — Это охотники Клана Белой луны.

— Охотники, значит? Хм-м… — вновь прозвучал голос из темноты и замолчал на какое-то время. По всей видимости, в этот момент он стал размышлять над правдивостью этих слов. Но недолго думая, он всё же решил поверить его словам, так как те фестралы и вправду выглядели очень похожи на охотников, да и его приятель Войд обычно не приводил кого попало. — Раз так, то советую поторопиться. Ритуал вот-вот начнётся.

После его слов факелы тут же погасли, и после того, как глаза фестралов привыкли к темноте, они увидели, что в нескольких шагах перед ними стояло четверо стражников, которые охраняли массивную деревянную дверь. Один из них подошёл к ней и несколько раз постучал в определённом ритме, подавая какой-то знак. Через пару мгновений где-то в глубине стен щёлкнули механизмы, и огромная дверь со скрипом открылась, а за ней показалось невиданное.

Когда Дэйбрейкер прошла через огромные двери вместе с остальными и увидела открывшийся перед ней вид, её на миг охватил трепет. Она успела повидать много разных мест и природных красот, но ещё ни разу не видела подобных творений природы.

Перед ней оказалось невероятных размеров ущелье, каменные стены которого местами лениво освещались тусклым оранжевым солнечным светом, проходившим через разлом вверху, напоминавший по форме высеченную в скале рану от огромной секиры. Дэйбрейкер стояла на небольшой выступающей над пропастью площадке, которая была ограждена забором и находилась на довольно большой высоте. Оттуда она видела всё, что творилось в сердце Яслей.

В ущелье, дно которого больше походило на каменную долину, стояли различные домики и хижины, расположенные вдоль небольшой подземной речушки, вальяжно огибавшей валуны и камни и заканчивавшейся где-то дальше в глубине одной из пещер. Во многих местах горели огни от костров, возле которых копошились очень маленькие фестралы. На сводах и стенах ущелья иногда можно было заметить странные серо-коричневые шары с отверстиями, предназначение которых для Дэйбрейкер было загадкой. Но заметив, как из одного из них вылетают фестралы, она поняла, что эти странные постройки тоже являлись домами.

Жизнь здесь кипела вовсю. Ущелье, несмотря на своё очень скрытное расположение, было густонаселённым. Большая часть фестралов огромными толпами уже собралась в одном месте — на площади, на которой горели сотни огней и по всему ущелью расходились звуки барабанов. Было ясно, что ритуал должен был пройти именно там.

Тем временем Войд стал вести отряд дальше, начав спускаться по каменным ступенькам, высеченным вдоль стен ущелья. Спускаться пришлось довольно долго, так как вход в ущелье находился высоко, да и сам спуск не выглядел безопасным. Ступеньки то тут, то там выглядели заросшими и облезлыми и могли обрушиться вниз в любой момент, а местами они были довольно скользкими из-за произрастающего на них мха. На вопрос, почему они не могли спуститься вниз на крыльях, Войд ответил, что таковы были правила первого прибытия в эти Ясли, который, как оказалось, местные называли Клёклип (Klø Klip, Разрез Когтя).

Спустя некоторое время весьма небезопасного спуска, группа оказалась на дне ущелья. Войд повёл их дальше по каменной мостовой, наверное, единственной в этом месте, которая вела от спуска прямиком к деревне.

Дэйбрейкер никогда не видела быт фестралов и особенно тайные места, в которых они жили целыми поколениями во время изгнания. Она стала оглядываться, изучая всё вокруг, когда отряд через какое-то время дошёл до первых домов, то уже с первых секунд поняла, что местные фестралы располагали довольно скудными благами цивилизации, а дома были пригодны разве что для скота.

Небольшие хижины и хибары выглядели очень тускло и серо и не могли поспорить своим внешним видом даже с самым обветшалым сараем в самой глухой деревне Эквестрии. Почти каждый дом был сооружён из досок, гниющих из-за сырости, а крыши были сделаны из листвы или соломы, которые, как ни странно, не выглядели ни выцветшими, ни отсыревшими. Только затем Дэйбрейкер поняла, что материал крыш постоянно заменялся на более свежий, когда увидела, как некоторые фестралы заменяли старую солому на одной из крыш на новую. И тогда она задавалась вопросом, почему то же самое нельзя было сделать и со старыми досками. Среди всех этих убогих домов лишь иногда можно было заметить в какой-то мере нормальные каменные дома с глиняными крышами, но и у тех на стенах проглядывали дыры, в которых произрастал мох или лианы. Все эти вещи только и говорили о том, что подобные дома стоят тут уже очень давно.

Местные фестралы выглядели чуть получше хижин, в которых жили. Они ходили по улице по своим делам, готовили еду в котелках на кострах, развешивали скромную бесцветную одежду, в которую одевалось не так много фестралов и, по всей видимости, только самые обеспеченные. Иногда можно было заметить бегающих друг за другом жеребят, которые своим беззаботным весельем и криками хоть как-то разбавляли серость вокруг. Были и старики, но тех было крайне мало, и их нахождение здесь было, скорее, исключением из правил.

Но не всё было так спокойно, как могло показаться. На лицах у многих фестралов читалось беспокойство, а некоторые и вовсе осторожно оглядывались по сторонам. Часто можно было встретить культистов в доспехах, патрулирующих город, а жители, в свою очередь, старались их избегать и обходили по большой дуге. А когда местные видели, что по мостовой шли вооружённые до зубов фестралы, то отходили в стороны с их дороги и преклоняли колено. Их бледные лица выражали тревогу, когда те с осторожностью оглядывались на новоприбывших фестралов. Даже жеребята сразу прекращали своё ребячество и пытались спрятаться в тени за домами или за своими родителями.

Среди толп иногда можно было заметить больных фестралов, которые, укутавшись в подобие одежды из листьев, просили помощь или подаяние. Кто-то из них, увидев фестралов в броне, либо тут же пытались уйти прочь, либо скорбно молили о помощи, протягивая им копыто, но их сразу же прогоняли стражники.

Группа вдруг остановилась, когда один из таких бедняков вдруг отчаянно набросился на Войда и стал кричать что-то на непонятном для Дэйбрейкер языке. Он был без одной передней ноги — вместо неё виднелся протез из какой-то коряги. Дэйбрейкер хотела было спросить у Эклипса, что тот кричит, но передумала, когда увидела, как к инвалиду быстро подлетели стражники и оглушили его, а затем увели куда-то прочь в неизвестном направлении. Когда всё успокоилось, Войд что-то крикнул толпе фестралов, собравшейся вокруг, и те стали медленно расходиться, а отряд продолжил путь.

По пути Дэйбрейкер заметила, как Эклипс иногда с некой тяжестью смотрит на окружающих их местных жителей. Было видно, что он хотел им помочь, что было весьма необычно для его характера, но вместо этого лишь иногда ворчал себе что-то под нос и продолжал идти, пытаясь не обращать на них внимания.

То, что творилось вокруг, показалось Дэйбрейкер весьма странным, как и тревога Эклипса. Она считала, что, войдя в Ясли, окажется в поселении, полном ярых фанатиков и культистов, которые отдали бы свою жизнь ради Вечной ночи, но, по всей видимости, местные и сами были не в восторге от последних. К тому же было весьма подозрительно видеть, как по улицам ходят в основном кобылы, дети и инвалиды, а молодых или хотя бы старых фестралов было крайне мало. Вполне было возможно, что культисты приложили ко всему этому копыто: молодых отобрали в новобранцы, а стариков, чтобы не нагнетали общественный порядок, либо перевели в другое место, либо сделали с ними что похуже… Как бы то ни было, сейчас это было не так важно, как то, ради чего Дэйбрейкер и Эклипс с его отрядом пришли сюда.

Чем ближе к площади подходил отряд, тем больше фестралов оказывалось вокруг. Местные всё так же продолжали останавливаться и с каким-то трепетом смотреть на десятки вооруженных до зубов фестралов. Будто они были не спасителями, а захватчиками. И ведь, возможно, так и было. Дэйбрейкер не имела ни малейшего понятия, какими намерениями владели культисты по отношению к местным и на что они могли пойти ради своих целей, только после разговора с Эклипсом ей стало чуть более ясно.

— Теперь вы видите всю суть Яслей, — сказал тот и вздохнул, не обращая на неё взгляда. — Жизнь местных жителей, которая так далека от идеала, стала ещё хуже, чем прежде. Этого я и боялся…

— Мне казалось, что в Клёклипе повсюду будут культисты, а на самом деле культистам самим приходится чуть ли не сдерживать местных в узде.

— Верно подмечено, госпожа, — согласился Эклипс. — Конечно, после возвращения Великой не все Ясли грезили о возвращении Госпожи Вечной ночи. Не все видели в ней спасение. Некоторые и вовсе считали, что именно из-за Найтмер Мун их раса пришла в упадок. В некоторых Яслях совет старейшин даже возлагал наказание за упоминание о ней. В том числе и в тех Яслях, откуда я родом. По-видимому, и жители Клёклипа прекрасно жили без идей о возвращении Госпожи Вечной ночи, из-за чего были наказаны.

— Наживать врагов среди своих сородичей — самое худшее деяние, о котором можно только подумать, — сказала она и подавила смешок. — Весьма иронично, что те, кто больше всех хотел спасти свой народ, в итоге сам оказался хуже врага.

Эклипс коротким кивком согласился с ней, и они молча продолжили идти по мостовой.

Через какое-то время уже показались сотни огней, которые освещали довольно обширную площадь. Мостовая шла по прямой к каменной возвышенности, имевшей образ сцены, на которой стояло несколько фестралов в тёмных плащах, готовивших ритуал. По двум сторонам от дороги распологались огромные толпы, но не все из них были местными: большая часть фестралов была одета в латы или в одеяния одного из двух кланов. Вокруг стоял шум, среди которого в мелодичном ритме гремели барабаны.

Вся атмосфера вокруг была похожа на то, будто скоро начнётся праздник. Вероятно, для культистов так и было, но Эклипсу это крайне не нравилось. Его нервы начинали шалить, и в основном из-за звуков барабанов.

— Хр-р, — злобно фыркнул Эклипс, — эти подонки решили устроить фестиваль на фоне грядущей катастрофы…

Тем временем группа остановилась, когда к Войду подлетел культист-фестрал в тёмно-синей броне, и оба о чём-то стали переговариваться. Спустя некоторое время фестрал улетел, а Войд подошёл к Эклипсу и сказал ему, чтобы они заняли свободное место у края площади. На вопрос о том, нельзя ли встать где-нибудь поближе, Войд только ответил: «Мест больше нет», и улетел прочь. Недовольный Эклипс разместил группу у одной из толп и стал пытаться рассмотреть сцену.

— Проклятье, ничего не видно! — выругался Эклипс и рявкнул. — Хр-р, Великая точно должна быть где-то здесь! Госпожа, вы можете найти её?

— Нет, — ответила Дэйбрейкер после мимолётного молчания. — Здесь слишком много фестралов. Я не могу почувствовать её ауру. Нам нужно подойти поближе.

— Это так просто не выйдет: тут слишком много стражи, — заметил Эклипс. — Они могут что-то заподозрить.

— Тогда разделимся, — предложила она. — Я пойду вперёд и попытаюсь подойти к сцене. А ты останься здесь и, если что-то пойдёт не так, уходи со своими воинами куда подальше.

— Я пойду с ва…

— Одна, — твёрдо перебила его Дэйбрейкер и стрельнула в него глазами.

После этих слов Дэйбрейкер быстрыми шагами пошла по направлению к сцене вдоль мостовой и спустя пару мгновений уже скрылась среди толпы.

Эклипс тем временем недовольно фыркнул, раздосадованный тем, что не в силах был сделать хоть что-то, что могло упростить поиски, но тем не менее он не хотел оставаться в стороне и оставлять Дэйбрейкер, так же как сделал это с Луной. Он больше не простил бы себе своё безволие и слабость, тем более, если бы с ещё одним аликорном случилось что-то плохое, а он даже не попытался спасти её. Эклипс приказал танцующим-в-тени оставаться на месте и в случае опасности уходить из Клёклипа, а сам отправился за Дэйбрейкер.

…

Ближе к сцене шум только усиливался: фестралы, возбуждённые ожиданием, начинали шептаться ещё активнее, барабаны, не переставая, стучали один и тот же ритм, и, казалось, в преддверии начала их звук становился только громче. Вокруг каменной сцены вдруг зажигались костры, а культисты-маги проводили последние приготовления. Ритуал был почти готов к исполнению.

Эклипс через время всё же догнал Дэйбрейкер. Та смогла дойти до передних рядов и пыталась рассмотреть процесс ритуала, выглядывая из-за плеч фестралов, но из-за того, что ритуал был расположен на возвышенности, она никак не могла увидеть все детали: ни то, как выглядит ритуальный круг, ни то, какие символы там были начертаны. Было лишь видно, как по сцене ходят культисты в вычурных плащах и капюшонах, а между ними стоит какая-то фестралка в белой маске. Подойти ещё ближе она не могла: культисты-стражники окружили всю сцену по её периметру.

Эклипс подошёл к Дэйбрейкер и встал сбоку от неё.

— Попасть на сцену незамеченным будет невозможно…

Услышав его слова, Дэйбрейкер проворчала про себя, наверное, что-то гадкое про фестралов и про то, как те иногда бывают наглы и упёрты. И с одной стороны, ей это нравилось, но с другой — она не хотела подвергать опасности одного из подчинённых Луны, а до недавнего времени и своего союзника. Сама того не заметив, в определённый момент она стала думать не только о себе, но и о тех, кто её окружал.

— Ах… — вздохнула она, запрокинув голову, и сама не знала, то ли от злости, то ли от облегчения. Но именно сейчас ей почему-то стало спокойнее. — Мне стоило догадаться, что ты пойдёшь за мной.

— Я не мог оставить вас. Даже несмотря на то, что вы аликорн.

— Хах, да… Луне и вправду повезло иметь тебя в качестве слуги.

Вдруг со стороны сцены прозвучали фанфары, и все фестралы, замолкнув, обратили внимание на сцену. Оттуда вперёд вышла та самая фестралка в латах и белой маске, которую Дэйбрейкер видела ранее на сцене, и подняла копыто, чтобы ещё больше привлечь к себе внимание.

— Хш-ш, — злобно оскалился Эклипс, увидя её. — Сайлент Висп…

— Мои дорогие друзья! — начала свою речь Сайлент. Несмотря на слегка приглушённый голос от маски, её слова эхом отражались от стен ущелья. — Мои братья и сёстры, души которых наполнены светом луны и грёз! Совсем скоро каждый из вас, кто так стремился обрести величие своего народа, узрит, что наши муки были не напрасны! Госпожа Вечной ночи, наша великая Найтмер Мун, уже в этот день обретёт тело и обернёт солнечный свет в сияние под вечной луной! Уже через несколько мгновений наши муки превратятся в возмездие, а души станут едины с истинной Великой! Да здравствует Вечная ночь! Vi serverer i nattens Evig navn! (Мы служим во имя Вечной ночи!)

— Vi serverer i nattens Evig navn! — повторила за ней толпа, и их голос громом разошёлся по ущелью.

Сайлент Висп развернулась и махнула копытом, давая знак культистам в плащах начинать ритуал. Через миг вся сцена окрасилась в светлые фиолетовые тона, а культисты-маги стали читать заклинания.

— Проклятье, они уже начали ритуал! — выругался Эклипс и стал бегать глазами по сцене. — Но где же Великая?! Они до сих пор не показали её!

— Кажется, я уже знаю, — беспокойно промолвила Дэйбрейкер.

Эклипс посмотрел туда же, куда смотрела она. На сцену вынесли сундук, из которого Сайлент вытащила артефакт: сферу, похожую на ту, которую когда-то видела Дэйбрекер. Сайлент поместила её в центр ритуального круга, который затем сразу стал приобретать более яркие цвета, а сфера через пару мгновений засветилась и поднялась в воздух, левитируя над ритуальным кругом.

— Та сфера… Невозможно! — рявкнула Дэйбрейкер.

— Что всё это значит? — удивлённо обратился к ней Эклипс. — Вы знаете, что это за артефакт?!

— Возможно, но… Я никак не могу понять…

Она поморщилась, пытаясь сложить пазл воедино.

Смерть. Реинкарнация. Возвращение. Снова смерть и снова возвращение. И всегда была та сфера… Каждый раз, когда она возвращалась, рядом был этот артефакт. Вспоминая слова воплощения Гармонии, которая поведала ей, что эти сферы обладают свойством хранить огромное количество энергии, она наконец поняла, что они были не просто хранилищами, а инструментом для перековки душ. И Дэйбрейкер в ужасе распахнула глаза, когда догадалась, куда делась Луна и каким образом её пытаются использовать. Вот почему она никак не могла ощутить даже толики её ауры! Эти мерзавцы каким-то образом заполучили в свои копыта артефакт и научились им пользоваться, чтобы заточить в неё Луну. И такую наглость она не собиралась больше терпеть.

80%

— Аргх, Дискордовы отродья! — выругалась Дэйбрейкер и приготовилась побежать к сцене. — Их надо остановить сейчас же!

— Госпожа, что вы… — Эклипс попытался остановить её, но та уже не слушала и ринулась вперёд.

Как только Дэйбрейкер приблизилась к сцене, стражники тут же среагировали и направили в её сторону лезвия.

— Стой, чудачка, — оскалился один из стражников. — Назад! Дальше нельзя, твоё место среди толпы!

Остановившись, Дэйбрейкер покосилась на него уничижительным взглядом, полным злобы. Почувствовав магию, идущую от магических кристаллов, она больше не желала терять времени на всякую мелочь. Теперь ей было важно только одно — спасти Луну.

— Не смей указывать, где мне стоять! — рявкнула она.

Её глаза засветились оранжево-жёлтым светом, и в ту же секунду появилась вспышка. Магическая волна раскидала стражников перед ней, и путь был очищен. Теперь ей ничего не оставалось, кроме как ловко запрыгнуть на сцену.

— Что за…

Сайлент, которая была отвлечена ритуалом и смотрела на сферу, услышала громкий звук и развернулась в сторону неизвестной фестралки. На миг её охватило удивление и непонимание от того, что за глупости вытворяет эта ненормальная, но увидев её злобный лик и настолько открытую жажду крови, Сайлент решила, что она была одной из предателей.

— Стража, остановите её!

Стражники-культисты, стоявшие возле сцены, тут же среагировали и запрыгнули на сцену, а затем набросились на Дэйбрейкер, кто с земли, а кто с воздуха. Та развернулась вполоборота и воплотила перед собой магический купол, защитивший её от многочисленных стальных лезвий, а затем снова рванула к ритуальному кругу.

— Идиоты… — прошипела Сайлент и распахнула крылья. — Всё приходится делать самой.

Одним взмахом крыльев Сайлент устремилась в сторону Дэйбрейкер, приготовив лезвия для удара. Тех пару мгновений ей хватило понять, что эта странная фестралка каким-то образом могла использовать заклинания, а потому сразу же бросила перед собой антимагический кристалл. В это же время Дэйбрейкер применила магию.

Соприкоснувшись с магией, кристалл взорвался, высвободив яркую вспышку. Антимагия подействовала. От яркости вспышки Сайлент зажмурила глаза и рванула перед собой копытом с выдвинутыми лезвиями, которые со смачным звуком вонзились в плоть.

— Гха-р-р… — послышался стон.

Сайлент распахнула глаза и на миг растерялась, а затем рассвирепела: её лезвие воткнулось в грудь стражнику, который до этого бежал за фестралкой позади. Сайлент резко вынула лезвие, и раненый в грудь стражник-культист упал, истекая кровью, но Сайлент было некогда горевать над ним. Она стала оглядываться, пытаясь найти нарушительницу, но её нигде не было. Лишь пару мгновений спустя она поняла, что та уже оказалась за её спиной, и обернулась, но было уже поздно.

Дэйбрейкер была уже возле сферы. Она с помощью телекинеза схватила её, а затем резко поднялась в воздух.

— Нет! Я не дам тебе уйти! — злобно прорычала Сайлент и ринулась к ней. Она подпрыгнула и, на долю секунды зависая в воздухе, выстрелила из спрятанного в её накопытнике огнедела.

Пуля со свистом устремилась прямиком в сердце Дэйбрейкер, но вдруг снова появилась вспышка света, и выпущенная пуля растаяла в вихре пламени. Вокруг фестралки разошёлся огненный вихрь, который стал менять её форму, и всего через мгновение над сценой уже парил белоснежный аликорн, чья грива пылала яростным пламенем.

Все фестралы, стоявшие возле сцены, зашипели от боли в глазах из-за яркости огня, а некоторые и вовсе пытались в панике убежать. Не все фестралы обладали хладнокровием и храбростью, особенно когда перед ними вдруг появилось что-то неведомое.

Огненная аликорн, чья грива волнами колыхалась в воздухе, парила прямо над сценой, держа возле себя сферу в хватке телекинеза. Многотысячная толпа, только отошедшая от яркого света, с трепетом и нарастающим страхом стала смотреть на невероятное существо. Увидев её силу, некоторые сжимались от страха. Почувствовав её жар, некоторые пытались уйти прочь. В толпе началась давка, и лишь Сайлент смогла прийти в себя настолько, чтобы поднять боевой настрой у рядом стоящих фестралов.

— Чего встали?! — крикнула она застывшим от страха стражникам. — Ритуал должен быть продолжен! Остановите её! Немедленно!

Услышав её голос, стражники побороли свой страх и стали набрасываться на Дэйбрейкер. В неё полетели сотни стрел и копий, а некоторые культисты и вовсе пытались ударить её лезвиями исподтишка. Но всё это было напрасно — атаки отражались магическим барьером, который вмиг воплощался перед любой угрозой.

Затем над ней появились другие фестралы в бело-серой броне, которые стали кидать в неё антиманические камни. Те взрывались, выпуская из себя фиолетовый дым, но в итоге не приносили никакой пользы. Барьер, защищавший аликорна, был неподвластен физическим атакам. Когда все это поняли, фестралы перестали атаковать, и на мгновение битва затихла.

— Ваш ход сделан, — надменным тоном промолвила аликорн и снова зажгла рог. — Теперь мой черёд.

Она взмахнула рогом, и из него воплотилась волна неистового пламени, которая с шипящим звуком устремилась вокруг. Через мгновение огненная волна заполонила всю сцену, и фестралы, которые видели перед собой яростный огонь, замирали, не в силах сдвинуться с места. Их тела вмиг превращались в пепел. А с воздуха десятки культистов стали падать на сцену обугленными телами.

И на мгновение снова всё утихло. Больше не было никого, кто хотел бы напасть на неё. Выжившие культисты, так и не добравшиеся до сцены, разворачивались и в страхе улетали прочь. Её заклинание было рассчитано на то, чтобы избавиться только от тех, кто находился рядом с ней, так как Дэйбрейкер не могла действовать слишком опрометчиво: на площади всё ещё находился Эклипс со своим отрядом.

Но кое-что одно она всё же упустила. Дэйбрейкер никак не ожидала, что та фестралка, которая командовала всей этой процессией, выживет. Сайлент успела укрыться под сценой прямо перед тем, как её чуть не задела огненная волна, а теперь пыталась убежать. В любой другой момент Дэйбрейкер бы попробовала поймать её, чтобы затем казнить на глазах у всех её подданных, но сейчас её волновал лишь артефакт, висящий возле неё в телекинезе.

Она подвинула его перед собой и стала рассматривать. Сфера выглядела точно так же, как и те две, виденные ею ранее, но с одним исключением: внутри артефакта виднелись тёмно-синие огни. Дотронувшись до поверхности сферы, Дэйбрейкер почувствовала, что магии в ней было настолько много, что её хватило бы на ещё одного аликорна, и от такого её душа наполнилась злобой. Её теория была верна. Чувствуя заключённую энергию в сфере, Дэйбрейкер поняла, что Луну действительно каким-то образом заточили в этот Дискордов артефакт, так же как и она была заточена когда-то. И теперь, после того как она убедилась в этом, ей нужно было понять, как вытащить Луну оттуда.

Она попыталась применить на сферу хоть какую-то магию, но артефакт, будто понимая, что на него хотят подействовать, специально не реагировал на её потуги. В голове у Дэйбрейкер возникла мимолётная мысль попробовать разбить сферу, но она тут же отказалась от неё, так как не знала точно, что тогда станет с Луной. Ритуал был уже остановлен, и возвращение Найтмер Мун больше не предвиделось, и из всех возможных вариантов разобраться со сферой был лишь один: забрать её в Кантерлот, чтобы найти способ вызволить Луну оттуда в более безопасном месте.

«Ладно, пора уходить отсюда», — подумала она.

Как раз в этот момент вдалеке, у сводов ущелья, показались силуэты сотен фестралов, которые стремительно приближались к сцене. В любой момент времени Дэйбрейкер могла бы телепортироваться прямиком в Кантерлот, но не хотела оставлять здесь Эклипса и его воинов.

Она заметила, что танцующие-в-тени, раскрыв свою маскировку, стояли полукругом и отбивались от культистов, которые шли для подкрепления. Эклипс, по всей видимости, был уже с ними, так как она не заметила его возле сцены.

«Эти отчаянные фестралы… — мимолётно проворчала она про них. — Делают всё возможное, чтобы найти погибель».

Прежде чем уйти из Клёклипа, Дэйбрейкер сначала решила помочь Эклипсу и его отряду справиться с нападающими, а затем телепортироваться вместе с ними в Кантерлот. Она уже хотела рвануть вперёд им на помощь, но в этот момент она вдруг почувствовала позади странную ауру, которая с каждой секундой становилась всё мощнее и мощнее. Дэйбрейкер обернулась и на миг ослепла от яркой вспышки.

Яркий свет за считанные секунды приобрёл оттенки зелёного, и затем вокруг от сцены распространилась мощная магическая волна. Дэйбрейкер с огромной силой откинуло в сторону. От внезапного толчка она потеряла контроль над сферой и упустила её. Артефакт полетел вниз и со звоном упал недалеко от ритуального круга.

Дэйбрейкер ощутила, как по всему её телу прошёлся странный холод, который смешивался с болью, а рог и вовсе перестал действовать. Пару раз перевернувшись в воздухе, она всё же смогла вернуться в равновесие и успела укрыться крыльями перед падением. Пролетев довольно большое расстояние, она с грохотом врезалась в одну из каменных стен здания, полностью его разрушив и подняв облако пыли, и затем с трудом стала выбираться из завалов.

Неизвестная магическая волна подействовала даже на фестралов на площади. Но не так сильно, как на аликорна. Танцующие-в-тени и культисты прекратили сражение, когда невидимая сила чуть не опрокинула их на землю. И в этот миг все они вдруг почувствовали некую слабость: доспехи внезапно стали в разы тяжелее, а взгляд будто помутнел. Однако это продолжалось недолго, и через миг всё снова встало на свои места, но вот битва, казалось, продолжаться уже не могла. Культисты, чьи взгляды были направлены в сторону сцены, выглядели совсем растерянными и не были готовы продолжать сражаться. Вместо этого их сержант по какой-то причине дал приказ к отступлению, и все они взмыли в воздух, устремившись в темноту одной из пещер.

Танцующие-в-тени и Эклипс не понимали, что происходит, а потому они обернулись и увидели, что прямо над сценой левитировал зелёный кристалл довольно больших размеров. Он выглядел очень гладким и иногда пульсировал, колыхая вокруг себя воздух. Весь отряд стал с любопытством наблюдать за неизвестным кристаллом, не понимая его предназначения, но Эклипс краем глаза заметил, как стены одного из зданий вдалеке обваливаются. Он обернулся туда и с ужасом обнаружил Дэйбрейкер, которая выбиралась из-под завалов. Эклипс тут же подлетел к ней.

— Госпожа Дэйбрейкер, вы в порядке?

— Да, кха… Вполне, — откашливаясь от пыли, ответила аликорн.

— Вы выглядите не в лучшей форме… — с беспокойством заметил Эклипс.

Дэйбрейкер выглядела ослабевшей, её белая шёрстка стала грязной и местами виднелись ссадины, а её эфирные грива и хвост теперь не так сильно колыхались в воздухе. Но, несмотря на это, она старалась не подавать вида, и попыталась встать, стряхивая с себя копытом мелкий камень и солому.

— Что произошло? — снова спросил он.

— Я и сама не знаю. Меня откинуло мощной магией, а мои заклинания перестали работать. Из-за этого я не смогла вовремя защититься от падения, — она попыталась зажечь рог, чтобы попробовать применить какое-либо заклинание, но, заискрившись, он отозвался лишь жуткой болью. — Аргх! Проклятье… Похоже, кроме телекинеза ничего не работает…

— Вы потеряли магию?! Но… как?

— Могу лишь предположить… — она взглянула на кристалл, который левитировал над сценой. Тот продолжал испускать зловещую ауру, а его ядовито-зелёный пульсирующий свет лишь ещё больше нагнетал обстановку. — Раньше я не видела ничего, что могло воздействовать на магию вокруг таким образом. Кроме одного: это магия чейнджлингов.

— Чейнджлинги? В Яслях? — с ужасом воскликнул Эклипс и стал ещё более беспокойным. Чейнджлингов он не любил больше, чем культистов, и скорее бросился бы на жука, чем на предателя-родича.

— Если быть точнее, осколок трона королевы чейнджлингов. Я видела такой однажды, когда Селестия изгнала очередное вторжение чейнджлингов обратно в их улей. А вот кто владеет им сейчас — это уже хороший вопрос.

— Что нам теперь делать? Без вашей магии мы вряд ли чего-то добьёмся.

Дэйбрейкер посмотрела на сцену, на которой уже стали собираться фестралы. Там же находилась и сфера, которую нельзя было оставлять. Даже несмотря на то, что магия была заблокирована, Дэйбрейкер не планировала отступать.

— Я заберу сферу, — с уверенностью отозвалась Дэйбрейкер, а затем посмотрела на Эклипса. — А тебе и твоему отряду нужно как можно дольше не подпускать к сцене культистов, которые будут намереваться помешать мне.

— Но что потом? Без магии…

— Ты снова задаёшь слишком много вопросов, — продолжала смотреть на него аликорн. — Просто действуй, как я говорю!

— Хорошо, я…

В этот момент зрачки Дэйбрейкер вдруг уменьшились и сфокусировались на что-то другое. Эклипс заметил это и увидел в отражении её глаз силуэт, стремительно приближавшийся к нему за спиной, и он тут же отреагировал.

Прозвенела сталь. Эклипс одним движением копыта успел защититься от удара лезвия, которое остановилось прямо у его горла, а перед собой он увидел Сайлент. Даже сквозь маску можно было увидеть, как она скалится.

Эклипс оттолкнулся назад и оказался возле Дэйбрейкер, которой он тут же сказал, не оборачиваясь:

— Госпожа, оставьте её мне. Делайте, что должно.

Дэйбрейкер распахнула крылья, и перед тем как взлететь, кинула ему единственное слово:

— Выживи.

Как только аликорн поднялась в воздух, Сайлент протянула копыто в сторону улетающей Дэйбрейкер. Прозвучал выстрел, но Эклипс тут же среагировал и лишь чудом смог отбить пулю своим стальным накопытником, а затем вмиг накинулся на Сайлент с лезвием наперевес. Но та смогла ловким движением отразить удар и отпрыгнуть в сторону.

— Не отвлекайс-ся, твой противник — я.

— Хр-р-р… — зашипела Сайлент. — З-зачем ты прислуживаешь аликорнам? Разве не забыл, что именно из-за них фестралы были изгнаны и несколько веков яро преследовались фанатиками Селестии?

— Не забыл и не забуду, — твёрдо ответил Эклипс, звеня лезвием о каменную кладку. Позади он услышал боевые кличи и звон стали. Краем глаза увидев, как к площади снова прибыли подкрепления культистов, которые были храбро встречены его воинами. И не глядя на то, что танцующих-в-тени было намного меньше, он всё же надеялся, что многие из них смогут выжить. — Именно поэтому я хочу всё ис-справить. А ты лишь всё усугубляешь!

— Ты глупец, хш-ш… Они пользуются тобой! Рано или поздно аликорны вновь изгонят нас всех обратно в леса и пещеры! Вместо этого мы можем встать на вершине цепи и сами править Эквестрией!

— Хр-р… Под эгидой Вечной ночи?.. — усмехнулся Эклипс. — Ты меняешь одно на другое, Сайлент.

— Гхр-р… Тебе не понять. Аргх! — она бросилась вперёд с лезвиями наперевес.

Эклипс и Сайлент сцепились друг с другом в ожесточённой схватке. Их движения были подобны танцу, от которого расходились светлячки, так похожие на искры от лезвий. Оба пытались взять друг над другом верх, но каждый из них был обременён многолетним опытом сражений, и потому неясно было, как быстро и на чьей стороне может закончиться эта битва…