Кантерлотская Ведьма
Глава 1
Меня зовут Сансет Шиммер. Долгое время я полагала, что являюсь сильнейшим единорогом в Эквестрии. Именно эта мысль поддерживала меня, когда больше ничего не осталось. Искалечена, потеряна и одинока? Ты все еще можешь быть сильнейшей.
Сейчас я могу написать целое сочинение о том, как мало, в конечном итоге, это имело значения. Да, я могу сжечь большую часть Кантерлота, но не могу заставить пони по-настоящему полюбить меня. Те немногие, кого мне каким-то образом удалось обмануть или запугать, чтобы они стали моими друзьями, теперь, вероятно, не захотят иметь со мной ничего общего.
После того, что случилось в Кантерлоте, оставаться там я не могла. Потому и сбежала, поджав хвост, запрыгнув на первый же корабль, отплывающий куда угодно. Кейденс была достаточно мила, чтобы позволить мне занять ее место, но, думаю, лишь из-за того, что принцесса полагала, что я собираюсь просто взять и отправиться в добровольное изгнание, несмотря ни на что. Дать мне какое-то задание означало, что ей не нужно будет беспокоиться, что я исчезну и меня больше никогда не увидят.
Итак, я обнаружила, что стою на носу корабля, глядя на море. Соленый воздух щипал глаза и заставлял ныть старые раны. Черный плащ, в который я была закутана, защищал от солнца и содержал несколько зачарований, которые поддерживали прохладу даже под палящим солнцем. Когда я снова смогу встретиться лицом к лицу с Рэрити, нужно будет не забыть похвалить ее мастерство.
Я пожалела, что не занималась физиотерапией. За прошедшую в преодолении океана неделю я так и не приспособилась к качке. Каждая волна, бившая в борт, заставляла меня покачиваться на копытах. Поэтому не удивительно, что когда кто-то похлопал меня по плечу, то я чуть не упала.
Палуба накренилась и пытаясь это компенсировать, я перестаралась, отклоняясь в другую сторону, и врезалась в пони, который пытался привлечь мое внимание. Стараясь удержать равновесие, я перенесла весь свой вес на копыто, оказавшееся на сбитом мною капитане, прижав его к палубе.
Жеребец взглянул на меня так, словно я вышла прямо из его ночных кошмаров, и явственно содрогнулся.
− Что? – прорычала я, более раздраженно, чем была на самом деле. Я прикусила свой дурной язык и скривилась от боли.
Капитан вздрогнул, увидев мое выражение.
− Я… я просто хотел сообщить вам, что мы достигли маяка. Завтра прибудем в столицу Седельной Аравии! – жеребец снова дрогнул, отводя взгляд. − М-мы можем попытаться пойти быстрее, но в темноте мелководье опасно...
− Делай, что считаешь нужным, − ответила я, убирая с него копыто. − Это твоя лодка. Буду в своей каюте.
На полпути, мне пришло в голову, что перед капитаном следовало бы извиниться, но я была раздражена, у меня болела нога, и к тому времени, когда эта мысль наконец меня догнала, было слишком неловко возвращаться и что-то говорить. Сделала себе мысленную заметку сказать ему что-нибудь при нашей следующей встрече.
Королевская каюта была самой красивой и удобной на корабле, но я ее просто ненавидела. Ее оформляли для одной конкретной пони. Если я скажу, что каждый квадратный сантиметр внутри был окрашен в какой-нибудь оттенок розового, а на кровати лежали подушки в форме сердечек, то вы сами сможете догадаться, для кого именно, и будете абсолютно правы.
У меня не было времени менять оформление, так как я буквально в последнюю минуту перехватила назначение из копыт Кейденс, так что мне пришлось смириться с каютой. Не то чтобы я ненавидела розовый. Просто… это было будто провести неделю в чьей-то спальне. Я чувствовала себя здесь чужой.
Я рухнула на кровать и швырнула кружевную вышитую подушку через всю каюту.
Даже когда я была ученицей Селестии и жила во дворце, мне никто на корабле целую каюту, оформленную в красных и золотых тонах, не выделял…
Я отогнала эту мысль, прежде чем смогла облечь в слова. Я не завидовала. Не завидовала! Я просто никогда раньше не занималась дипломатическими миссиями, как Кейденс. Не было причин отправлять меня на корабль, потому что я проводила все время в библиотеке. Мне было плевать на других пони. Я не была…
Достойной.
Я застонала, уткнувшись в оставшиеся подушки. На кровати их еще оставалось, наверное, десятка полтора. Они были сродни геологическим слоям шелка и кружев, доходящих до упругой, как пегасий пух, сердцевины матраса.
− Да сколько подушек нужно принцессе? − пробормотала я себе под нос.
Подушки отказывались отвечать, поэтому я скинула с кровати еще несколько штук в постоянно растущую кучу, которую потом какой-нибудь невезучий юнга будет вынужден сложить обратно.
− Слишком рано ложиться спать. Слишком болит нога, чтобы стоять на палубе, − я вздохнула. − Слишком одинока, чтобы не разговаривать сама с собой.
Я скатилась с кровати на мягкую посадочную площадку, которую соорудила из подушек, затем встала на ноги и начала рыться в столе Кейденс.
− Здесь должны быть какие-то наработки… − пробормотала я, разворачивая свитки, которые были припасены для нее. Формально, поскольку я взяла руководство дипломатической миссией на себя, они предназначались мне, поэтому я собиралась притвориться, что восторженные похвалы и комплименты предназначались не для отсутствующей пони.
Седельная Аравия. Формально мы были с ними торговыми партнерами, хотя это был скорее культурный обмен, чем что-либо еще. Они были нацией изоляционистов, которая очень мало торговала со своими соседями, но, по общему мнению, аравийцы были невероятно богаты.
Пони давным-давно знали, откуда бралось это богатство. У местных были богатейшие серебряные рудники в мире, и они добывали из-под земли, казалось бы, бесконечное количество серебра. Затем они прекратили разработки, а все рудники были конфискованы государством. Это произошло более тысячи лет назад, но качество их работы было настолько хорошим, что пони до сих пор помнили о нем.
Особенно об этом помнила одна конкретная пони − возвращение принцессы Луны означало всплеск спроса на серебро. Оно было необходимо для оформления дворца, для Ночной стражи, да и на украшения для самой принцессы. Прямо сейчас серебро в Эквестрии стоило дороже золота, и задачей Кейденс было уговорить Седельную Аравию снова открыть рудники и получить за это эксклюзивные права на удовлетворение потребностей Эквестрии в этом металле.
С одной стороны, это казалось пустой тратой времени. Существовало множество металлов, которые в принципе выглядели как серебро и не тускнели. Да можно даже олово как следует отполировать, и никто бы не заметил разницы! Ну, никто, кроме Луны.
Собственно это и было камнем преткновения. Луна хотела серебро. Это была королевская просьба. Собственно, это и было единственной частью миссии, которая мне нравилась. У нас с Луной было много общего − мы обе совершали ужасные ошибки, связанные с Селестией, мы обе пытались убить друг друга, мы обе хорошо смотрелись в черном.
Если бы она не была на тысячу лет старше меня и у нас не было каких-то странных, неловких полусемейных отношений, я бы серьезно подумала о том, чтобы начать с ней встречаться.
Нет, знаете что? Скорее всего, я просто подцепила какой-то новый вид глупости, находясь рядом с барахлом Кейденс. Если не буду осторожной, то в конечном итоге стану такой же, как она, и у меня будет маленькая записная книжка, заполненная потенциальными романтическими партнерами для всех, кто находится рядом с ней.
Даже не хочу думать, что у нее там может быть написано для меня. Я знала, что она пыталась свести меня с пони на десять лет моложе меня. Либо Кейденс сильно ошибалась насчет моего вкуса, либо она проецировала собственные предпочтения. Если бы у нее уже не было возлюбленного, я бы даже заподозрила, что она включила себя в список потенциальных кандидатов.
Я постучала ручкой по столу и задумалась, нет ли у нее каких-нибудь заметок о Луне.
Стук в дверь каюты заставил меня подпрыгнуть и задвинуть ящик ногой, как жеребенка, застигнутого с копытцем в банке с печеньем.
− Что? – рыкнула я, после чего откашлялась и попыталась говорить менее угрожающим тоном. − То есть прошу прощения. Что случилось?
Не потрудившись дойти до двери, я открыла ее магией.
Юнга, чье имя мне так и не удалось узнать, вытянулся по стойке смирно, как будто был на каком-то официальном военном смотре.
− Мы заходим в порт, мэм! Капитан просил передать!
Бедный жеребчик выглядел напуганным. Мне почти стало его жаль. Он, вероятно, устроился на корабль в надежде познакомиться с принцессой Кейденс, идеальным подростком-аликорном Эквестрии. У половины жеребчиков в Кантерлоте на стенах висел ее плакат. И это совсем не было преувеличением − однажды принцесса продавала подписанные плакаты для сбора средств на благотворительность.
Меня вот никогда не просили позировать в купальнике для календаря.
− Давай поднимемся на палубу, − произнесла я, подхватывая седельные сумки.
− Давайте я понесу! − предложил юнга.
− Не надо, − сумки были надеты под плащ. − Они не тяжелые.
Седельные сумки не были тяжелыми в основном потому, что были почти пусты. Я просто закидывала в них вещи, не глядя, и в итоге у меня оказался комплект чистых носков, недочитанный роман, и пачка писем, которые так и тянуло выкинуть за борт. Если бы я не нашла документы в столе Кейденс, я бы даже не знала, куда плыву и что должна делать по прибытии.
У меня так и не было плана, как заставить аравийцев вновь открыть шахты. В доступных мне официальных документах было мало подробностей о самой торговой сделке, зато полно расписаний парадов и мероприятий, на которых должна была появиться Кейденс.
Когда мы поднялись на палубу, мне пришлось остановиться и прикрыть глаза копытом. Солнце было жарким, ярким и каким-то далеким, но остальной пейзаж все компенсировал. Океанские волны и белый песок отражали слепящий свет, даже когда я отводила взгляд от безоблачного неба. Это было как если бы я находилась на сцене, а прожектор был направлен прямо мне в лицо.
− Красиво, не правда ли? − спросил юнга.
Я хмыкнула, глаза болели слишком сильно, чтобы закатить их должным образом. Мне потребовалась почти целая минута, чтобы рассмотреть хоть что-то сквозь ослепительное сияние, и к тому времени я уже стояла одна на палубе, а команда держалась от меня как можно дальше.
Я читала о Седельной Аравии. Даже книги тысячелетней давности, которые гнили в Замке Двух Сестер, называли ее таинственной и древней землей, реликтом иных времен. Чего там не упоминалось, так это безупречно белые стены и дома, простирающиеся от доков до огромного дворца, который возвышался над городом подобно горному хребту.
− Мне просто нужно произвести хорошее первое впечатление, − произнесла я сама себе. − Только на этот раз не облажайся, Сансет.
− Я сказала, НАЗАД!
Вместе с криком я выпустила в небо струю пламени. Толпа заорала и бросились врассыпную. Давка вокруг сменилась бегством, когда паникующие пони пытались разойтись, натыкаясь друг на друга в безумной попытке оказаться от меня подальше.
Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь подавить собственную панику. Все эти пони, перекрикивающие друг друга, пытающиеся привлечь мое внимание и умоляющие меня о чем-то, чего я не могла им дать. Это было слишком похоже на то, что произошло в Кантерлоте.
Слишком похоже на то, от чего я сбежала.
− Полагаю, с попрошайками можно справиться и так, − произнес голос с резким мэйнхэттенским акцентом. Отступающая толпа, словно волна, разбилась о щиты двух пони в знакомых золотых доспехах королевской гвардии. Между ними стоял синий единорог, который выглядел менее раздраженным, чем должен был бы быть.
− Я...
Он прервал меня, прочистив горло, картинно развернув свиток и зачитав содержимое вслух:
− Сансет Шиммер. Бывшая личная ученица принцессы Селестии. На данный момент... − жеребец замолчал и посмотрел на меня. − Хм. Мне сообщили, что ты займешь место принцессы Кейденс. Я не согласен с таким решением, но меня и не спрашивали.
− Тоже рада познакомиться, − пробормотала я, не потрудившись протянуть ему копыто. Не хотела даже заморачиваться, зная, что он просто усмехнется и скажет что-нибудь ехидное.
− Меня зовут Вувузела, − сообщил он, оглядывая толпу, которая снова медленно собиралась, хотя и на более почтительном расстоянии, чем раньше. Стражи, стоявшие по бокам от единорога, отталкивали пони каждый раз, когда они приближались. − Я официальный посол и пони, ответственный за переговоры.
Это все объясняло. Он разозлился, так как я заявилась, чтобы делать за него его работу. Может, и к лучшему, что Кейденс не было. Он бы ее просто размазал.
− Отлично. Вы сможете посвятить меня в детали переговоров. Отчеты, которые мне передали, были не очень подробными.
Его выражение слегка просветлело.
− Буду рад, как только мы окажемся в посольстве. Не думаю, что стоит общаться тут, перекрикивая попрошаек.
Я кивнула. Один из стражей подтрусил ко мне, и мы начали протискиваться сквозь толпу. Бронированным пони в основном удавалось ее сдерживать. В основном.
− Милостыню на лечение? − крикнула пони, достаточно храбрая, чтобы протиснуться сквозь толпу.
Я инстинктивно потянулась за тем малым количеством денег, что у меня при себе было, но страж, идущий рядом, перехватил мое копыто. Он был молод, вероятно, моего возраста.
− Не надо, − предупредил он. − Не давайте им ничего.
− Что? Почему? − я нахмурилась, глядя на него. Пони, выбравшаяся из толпы, закашлялась, кровь брызнула на копыто, которым она прикрывала рот.
− Они все воры и жулики. Никто из них даже не болен! – страж вздохнул. − В мой первый день здесь у меня украл биты пони, у которого, как я думал, не было двух ног. Оказалось, это был хитро сделанный стул и целая прорва актерского мастерства. У каждого, кто сюда попадает, есть подобная история.
− Но...
− Если она кашляет кровью, то, вероятно, прикусила язык, набрала в рот свекольного сока или еще что-то подобное. Просто поверьте мне на слово, хоть монетка их только подбодрит, а следующей проситель будет вести себя еще хуже.
Страж втолкнул кобылу обратно в толпу, не сводя с нее глаз, пока мы проходили мимо.
Не думаю, что он заметил другую пони, потому что был слишком занят наблюдением за больной кобылой.
Позади толпы, в тени одной из этих гладких белых стен за нами наблюдала пони. Наши глаза встретились, и я почувствовала, насколько она сильна. У единорогов есть своего рода инстинкт − ты можешь просто определить, находится ли кто-то на твоем уровне. Думаю, это похоже на то, как волки определяют иерархию, это просто инстинкт и язык тела, и на самом деле я не могу объяснить подобное словами.
Эта пони, кем бы она ни была, была почти такой же сильной, как и я. Не сказать, что подобное происходило часто.
− Вы в порядке? − спросил меня страж.
Я оглянулась на него.
− Хм? Да, я просто...
Кобыла, с которой я встретилась взглядом, исчезла, словно стала невидимой.
− ...неважно, − закончила я. − Давайте просто доберемся до посольства.
− О нет, все в порядке, я понимаю, − я все же попыталась выдавить улыбку.
− Я опасался, что вы обидитесь, − заметил Вувузела. − Боюсь, новости дошли сюда с задержкой. Естественно, мы все подготовили заранее, и, ну...
Посольство было роскошно украшено. В розовых тонах. Все розовое. У меня глаз задергался. Воздушные шары и торт в форме сердечек. Гигантский приветственный баннер с именем, не очень тщательно прикрытый куском ткани, и моим именем, написанным поверх так небрежно, что нельзя было сказать, было ли это намеренным оскорблением или все получилось случайно.
Мне хотелось все тут сжечь.
− Итак, быть может, я могу уже приступить к работе? − нужно заняться чем угодно, лишь бы сменить тему.
− К работе? − Вувузела выглядел смущенным.
− К составлению договора? − я закатила глаза. − Тебе это о чем-нибудь говорит? Все плавание мне было нечего делать, кроме как придумывать идеи. У меня есть несколько мыслей, но я хотела посмотреть твои заметки и глянуть, сможем ли мы решить проблему с серебряными рудниками.
− В этом нет необходимости.
− В чем нет необходимости? Я здесь, чтобы вести переговоры о повторном открытии серебряного рудника, верно?
− Принцесса Кейденс следовала сюда на церемонию подписания окончательного варианта договора. Разве вы, по крайней мере, не уточнили, что вас просили тут сделать?
− Окончательного варианта? Но я думала, мы собираемся обсудить поставки и цены...
− Все это было сделано несколько недель назад. Договор − это не то, что делается в одиночку. Ну, как правило, не в одиночку. Нам очень помогли с расчетами и планами по этому вопросу.
− Правда? − формально это был вопрос, но я не смогла вложить любопытство в свой тон, когда была настолько занята подавлением разочарования.
− Да, видите ли, ученица принцессы Селестии… извини, я имею в виду ее нынешнюю ученицу, помогла совсем немного. Она предложила договор, выгодный для всех сторон, как раз тогда, когда мы думали, что окончательно зашли в тупик.
− Твайлайт очень полезна, − пробормотала я. – Готова поспорить, она даже придумала что-то вроде урока дружбы о том, что она узнала о совместном использовании и посредничестве.
− А, вы, должно быть, хорошо знакомы с этой кобылой, − кивнул Вувузела. Он улыбнулся, и я, честно говоря, не знаю, была ли это искренняя улыбка или он изо всех сил старался разозлить меня, потому что я испортила все его планы, не являясь идеальной розовой принцессой. − Хотите копию отчета о дружбе? Она прислала их нам в трех экземплярах…
− Нет, − вспылила я.
− Тогда, может, предложить бокал вина? – продолжил жеребец.
− Лягать, да.
Я поморщилась и поправилась. Без грубостей.
− То есть да, я бы не отказалась от бутылки, − возможно, сказать "бутылка" было бы слишком точно. − Бокала. Бокала вина.
Вувузела посмотрел на меня. Я была слишком занята, разглядывая баннер, чтобы точно определить, что это был за взгляд, но даже краем глаза было заметно, что это тот тип взгляда, который дипломат не должен использовать.
Мне передали бокал, и я его вежливо понюхала.
− Эквестрийское, − определила я через мгновение. − Вишневое, из Додж-Джанкшн?
− Удивлен, что вы с ним знакомы, − жеребец оставил невысказанным то, что на самом деле думал, но как-никак он был дипломатом.
− Трудно забыть. Я не большая поклонница десертных вин, − я залпом осушила бокал. Не выливать же.
− Возможно, мы сможем найти что-нибудь более соответствующее вашему вкусу. Уверен, у нас найдется немного зернового спирта.
− Разве это не от него слепнешь?
− Мне говорили, что это замечательное дезинфицирующее средство.
Я посмотрела на украшения.
− Звучит заманчиво.
Я вскинула бутылку и обжигающая волна прокатилась до желудка. Чем бы это пойло ни было, оно было из Сталлионграда, язык на этикетке был мне непонятен, и на вкус пойло было достаточно крепким, чтобы свалить яка. Как раз достаточно, чтобы слегка притупить мой гнев.
− Просто улыбайся и маши копытом, − выплюнула я. − Неудивительно, что Кейденс была готова позволить мне взойти на этот эшафот вместо нее. Любой бы так поступил!
− Вы устраиваете сцену, − предупредил Вувузела. − Мистер Сентри?
Страж, из сопровождения, направился ко мне.
− Почему бы нам не отвести вас в спальню? − предложил он. − У вас было долгое путешествие, и уверен, что вам не помешала бы ночь в кровати, которая не качается из стороны в сторону.
− Недостаточно долгое! Зачем я вообще сюда плыла, если у тебя все готово и перевязано маленькой розовой ленточкой?
− Важно, чтобы представитель правительства присутствовал в церемониальном качестве, − ровно ответил Вувузела. − Это не имеет отношения к наличию, или же отсутствию личностных навыков. Уверен, что вы достаточно умны, чтобы помочь с договором, но работа с ним уже закончена, и мы не собираемся все переделывать только потому, что вы хотите в этом поучаствовать.
− Я не... – бутылка полетела в сторону и разлетелась на осколки в углу. Гвардеец подошел ко мне на шаг ближе. − Дело не в этом! Я думала, здесь нужно сделать что-то важное!
− Если вы не видите, что церемонии и образ страны важны сами по себе, то, к сожалению, ошибаетесь, − заметил посол. − Если вы и не смогли закончить обучение у принцессы Селестии, то как минимум успели усвоить, насколько важен внешний вид. Принцесса, например, не закатывает истерик, если ее просят побыть милой и вежливой непродолжительный промежуток времени.
Вот Селестию ему упоминать не стоило.
Я сорвала баннер магией и скомкала его.
− Принцессу Селестию ты бы оскорблять не стал, − прорычала я. − Ты можешь улыбаться и притворяться, что с тобой поступили несправедливо, прислав меня вместо Кейденс, но мы с ней разные.
− Очень разные, − поправил Вувузела.
− И то единственное различие, о котором тебе следует беспокоиться, что она тряпка, которая будет из кожи вон лезть, чтобы угодить тебе. Она будет винить себя в каждой проблеме и до смерти переживать из-за мелочей. Я же та пони, которая знает, что тебе пришлось повесить тряпку, чтобы скрыть имя Кейденс, и вместо того, чтобы просто все так и оставить, ты решил накарябать там мое имя, просто чтобы напомнить мне, что, по-твоему, мне здесь не место.
Я швырнула ткань в жеребца достаточно сильно, чтобы сбить его с ног.
− Пойду прогуляюсь. Можешь слать Селестии любые официальные жалобы, какие захочешь. Кейденс ты не получишь, все что у тебя есть – это я. Если хочешь, чтобы я улыбалась и махала копытом – так тому и быть, но я не собираюсь мириться с оскорблениями.
Я вышла из комнаты, словно я здесь главная, хотя часть меня кричала о том, как сильно я облягалась.
− Такими темпами через неделю нам объявят войну, − пробормотала я, расхаживая по посольскому саду, втиснутому в пространство между внешней стеной и внутренними строениями. − Не могу поверить, что я так быстро облягалась.
− Не волнуйся так сильно, сестренка. Как говорится, ты начинаешь быть хороша в чем-то только тогда, когда сначала у тебя это плохо получается.
Вспышка света и огня. Я инстинктивно сотворила щит, но пони в тени никак не отреагировала, занятая тем, что прикуривала черную сигарету. Кобыла была выше меня, стройная, как супермодель, и закутана в зелено-коричневые одежды, которые закрывали ее практически от шеи до кончика хвоста.
− Гвоздика, − сообщила она. Акцента, как у местных аравийцев, у нее не было. Скорее наоборот, в ее голосе слышались нотки говора кантерлотского высшего класса. – В целом вредная привычка, но дым от нее не такой дурной. Хочешь?
Кобыла протянула мне мятую полупустую пачку.
− Не курю. Это тебя я видела в доках.
Пони пожала плечами и спрятала пачку в складках своего одеяния.
− Ты, наверное, много кого видела в доках. Там было довольно много народу.
− Ты выделялась, − щит я развеяла. От нее не чувствовалось угрозы. По правде говоря, она была примерно такой же сильной как и я, но, думаю, тут повлияло, что мне приходилось сталкиваться лицом к лицу с пони на порядок более сильными, чем она.
− Польщена, − ответила кобыла. − Я не была уверена, что действительно привлекла взгляд великой Сансет Шиммер.
Это заставило насторожиться, так как сарказма в слове «великой» не прозвучало.
− Ты знаешь мое имя?
Пони перекинула сигарету в другой уголок рта, выпустив струю дыма с ароматом специй.
− Трудно не знать. Оно на устах многих очень важных пони. Ты не так долго оставалась в тени, как тебе кажется, Лучик.
Она подмигнула, я в ответ оскалилась. В ней было что-то подозрительное, помимо того факта, что она, очевидно, тайно проникла в посольство, и нигде поблизости не было стражей.
− А вот я не расслышала твоего имени.
− Я забыла представиться? − пони вздохнула, качая головой. − Мне так жаль, еще одна моя дурная привычка. Ты можешь называть меня, э-э...
Она посмотрела мимо меня в сторону арочного проема.
− Арч. Арч Стендинг.
− Серьезно? − я приподняла бровь.
− Я поражена прямо в сердце! Это прозвучало так, как будто ты мне не доверяешь, хотя ты даже еще меня не выслушала, − кобыла покачала головой. – Что стало с пони в наши дни... А я ведь просто хотела оказать тебе услугу.
− Не доверяю никому, кто появляется из ниоткуда и предлагает оказать мне услугу.
− И правильно, − одобрительно произнесла Арч, серьезно кивая. − Как насчет такого − я хочу завести влиятельных друзей, и ты, сестренка, привлекла мое внимание, как никто другой. Я увидела тебя и подумала: «вот пони, которой не помешал бы новый друг». Я ошиблась?
− У меня есть друзья.
− Не в этой стране. И особенно не здесь, − она кивнула в сторону посольства. − Как насчет того, чтобы сходить на настоящую вечеринку, где мы бы немного повеселились?
Это была плохая идея. Идти куда-то с незнакомкой, когда я даже не знала города и у меня не было друзей на ближайшие три тысячи миль. В обычных обстоятельствах я бы сказала «нет». Но я уже выпила полбутылки чистого спирта, и это, возможно, немного смягчило мое отношение.
− Конечно, − ответила я, как последняя идиотка, каковой и была. − Пошли.