Кантерлотская Ведьма
Интерлюдия 2
Меня зовут Селестия. И что бы там ни думали некоторые пони, «принцесса» − не часть моего имени, и иногда мне неприятно слышать этот титул. Он стоит между мной и пони, которыми я правлю, и это делает меня невыносимо одинокой.
До недавнего времени я была единоличной правительницей Эквестрии. Я пыталась обезопасить своих маленьких пони, но сблизиться с ними было трудно, даже невозможно. У меня были друзья, многообещающие ученики, даже несколько пони, которых я нежно любила, но они были скорее исключением. Я прожила целую жизнь, так и не познакомившись с кем-то настолько хорошо, чтобы ко мне могли обращаться, не используя титул.
И больше всего на свете надеюсь, что больше не буду страдать от этого. Благодаря удаче, Гармонии и храбрым пони, у меня наконец-то появился избыток того, чего мне так не хватало на протяжении десяти веков. Моя сестра вернулась, и вместе с ней мы работаем над тем, чтобы сгладить наши разногласия.
Моя самая преданная ученица, − Твайлайт Спаркл, − та, кто очистила Луну, и я никогда не смогу отплатить единорожке в достаточной мере за то, что она сделала. Подозреваю, что однажды Твайлайт сможет превзойти меня в магической мощи, в зависимости от того, каким пророчествам она поможет исполниться.
Принцесса Кейденс для меня вроде дочери. Юридически это именно так. Официальное принятие ее в королевскую семью удержало знать от склок из-за нее или сомнений в ее праве на власть. Кейденс потребуется время, чтобы стать самостоятельной, но она проводит большую часть своего времени вдали от Кантерлота, избегая политических игр и предательства. Во всяком случае, дипломатический корпус очень рад, что официальным представителем Эквестрии является аликорн.
Наконец, есть еще Сансет Шиммер. Не уверена, что можно сказать о ее потенциале. Твайлайт Спаркл исполнила пророчества, которые, как я думала, сбудутся для Сансет, но, несмотря на это, у меня остались вопросы без ответов. Сансет Шиммер знает всех Носителей Элементов и подружилась с ними раньше, чем это сделала Твайлайт. Она пережила ряд событий, которые должны были убить ее. Никогда не верила в совпадения, судьба играет с ней в какую-то игру, и Сансет была одной из ее любимых фигур с тех пор, как мы впервые встретились.
Я наслаждалась чаем, когда почувствовала это. У магии всегда есть определенный поток, как, например, у погоды. Точно так же, как пегасы могут чувствовать приближение дождя или грозы, единороги могут чувствовать, когда творится мощная магия. Это подобно давлению на рог и тянущему ощущению внизу живота.
То, что я почувствовала, не было легким дуновением от заклинания опытного мага. Это было больше похоже на цунами, накатывающее на Кантерлот, заглушающее отдаленные искажения от моей школы, неся чувство, словно я смотрю с обрыва в бездну. Даже одна из служанок почувствовала магический всплеск, повернувшись, чтобы посмотреть на запад. Столб пламени, с силой извергающегося вулкана, потянулся к небу. стекла задребезжали в своих рамах.
− Отмени мои встречи, − велела я, стараясь сохранять спокойствие. У меня в этом был большой опыт. Была ли это еще одна попытка неудачного покушения? Атака вражеской армии, которую проморгали даже мои собственные аналитики? Я решила взглянуть сама. Если это что-то действительно опасное, предпочту приложить к этому свои копыта сейчас, пока еще не поздно.
Я телепортировалась в небо над городом, чтобы попытаться найти источник разрушительной магии. И была несколько шокирована, обнаружив, что она исходит из сиротского приюта.
Сиротские приюты были печальной необходимостью. Хотя жеребят крайне редко бросали, но всегда были те, чьи родители погибли, или они иным образом не по своей вине оказались без дома. Приюты были также последним местом, где я ожидала атаки даже от наших злейших врагов. Следовательно, произошел несчастный случай, а поскольку речь шла о жеребятах, ждать официального доклада от стражей было нельзя.
Готова признать − меня мотивировал не только тот факт, что чьи-то жизни были на кону. Мне не часто удавалось самой решить какую-то проблему. Слишком многое зависело от моего пребывания в Кантерлоте и соблюдения плотного графика встреч. Я готова была на все, чтобы обезопасить своих маленьких пони, но иногда мне казалось, что в итоге я соорудила для себя позолоченную клетку. Сейчас выдалась редкая возможность полетать.
Гасящее заклинание притушило пламя, и я, снижаясь, осмотрела повреждения. Крыши не было, внутренние стены обгорели до угля, и даже на таком расстоянии можно было почувствовать запах горящей шерсти и кое-чего похуже.
Я приземлилась в пепле, одна. Быстрое сканирующее заклинание подсказало мне, что три неподвижные фигуры возле одной из стен уже не спасти, а остальные жеребята и персонал приюта сбежали из пожара.
Независимо от числа прожитых лет, я никогда не могла бесстрастно относиться к смерти пони. Надеюсь, что никогда и не смогу.
Я покачала головой и повернулась, чтобы уйти, когда услышала кашель практически у самых копыт. Потрясенно посмотрев вниз, я увидела, как тлеющие угли зашевелились, и дрожащая и измученная кобылка поднялась на копытца. Она была в самом эпицентре разрушения. Она должна была быть мертва. Вместо этого она казалась измученной, но невредимой и, наклонив голову, посмотрела на меня бирюзовыми глазами, почти скрытыми за гривой цвета танцующего пламени.
Я моргнула, глядя на кобылку сверху вниз. Прежде чем я успела что-либо сказать, она заплакала. Между всхлипываниями я с трудом разобрала, что она молит о прощении.
− Это… это все моя вина...
Центральная больница Кантерлота была, пожалуй, самым передовым медицинским учреждением в мире. Грифоны обладают достижениями в военном деле, до которых нам далеко, а у зебр есть алхимические секреты, которыми они никогда не делились, но каждая нация в мире знала, что эквестрийская медицина самая лучшая.
Сансет Шиммер лежала в постели, окруженная аппаратами, которые издавали бипы, пиликания и все остальные медицинские звуки, которые так нравятся врачам. Оборудование, несомненно, было совершенно новым и чрезвычайно дорогим, с индикаторами, разобраться в которых мог только настоящий эксперт.
Готова признать, что не совсем поспевала за достижениями медицины за последние несколько веков.
− Меня бросят в подземелье? − прошептала Сансет, со страхом глядя на меня снизу вверх. Я решила пока остаться с ней. Крайне ограниченное количество пони смогли бы предотвратить еще одну катастрофу, если бы кобылка снова потеряла контроль над магией, и, даже вернись я во дворец, то беспокойство об этой кобылке слишком сильно отвлекало бы меня от заполнения тех сотен бланков, что скопились на моем столе. К сожалению, мне пришлось делегировать эту задачу другим.
− Ты не отправишься в подземелье, − ответила я. − Обещаю.
− Я не хотела… − продолжила Сансет, натягивая одеяло повыше и пытаясь прикрыть лицо. − М-много пони пострадало?
Три жеребенка погибли. Больше десятка ранены, некоторые серьезно. Один сейчас в операционной и, скорее всего, навсегда останется калекой.
− Да, − ответила я, решив не уточнять. Я не готова была сказать кобылке, что она случайно убила других жеребят, но и лгать ей я тоже не собиралась. Мне оставалось только надеяться, что она не станет задавать уточняющих вопросов, пока не будет готова к ответам.
− Этого не должно было случиться, − прошептала Сансет, снова разрыдавшись.
− Чего не должно было случиться? – решила уточнить я. Необходимо попытаться удержать ее внимание и услышать ее точку зрения на произошедшее. Кое кто из знати уже подал прошения, чтобы ее если не замуровали в темнице, то сослали куда-нибудь, где кобылка не сможет причинить вреда.
− Я пыталась сотворить заклинание света. Каждый раз, когда я пытаюсь использовать магию, она взрывается у меня перед носом, но я читала, что заклинание света очень простое, так что даже я должна была правильно с ним справиться. Другие жеребята смеялись надо мной, так что я просто… Я старалась сотворить его так сильно, как только могла, − Сансет посмотрела на меня. − Думаю, тут у меня тоже не вышло.
− Ошибки − самая важная часть обучения. Если ты никогда не совершаешь ошибок, значит, ты никогда не бросала себе вызов.
− Большинство пони не совершают таких ошибок, − пробормотала кобылка, отворачиваясь от меня.
− Это значит, что ты должна извлечь из этого ценный урок.
− Да, я поняла, что не должна использовать магию, потому что пони просто пострадают.
Я покачала головой, хотя знала, что кобылка этого не видит.
− Такой урок тоже можно извлечь, хотя это было бы неправильно.
− Тогда чему я должна была научиться? − спросила Сансет срывающимся голосом. − Что я просто ходячее бедствие? Я видела, как заклинание, которое я пыталась сотворить, взорвалось у меня перед носом, и мне придется вспоминать об этом каждый раз, когда я смотрю на свой дурацкий бок!
Она откинула одеяло, обнажив свою новую метку − пылающий огненный шар.
− Оно выглядело именно так, − пробормотала кобылка.
− По-моему, это похоже на солнце, хотя, надо признать, тут я пристрастна, − улыбка в ответ. – Метка в виде солнца обычно символизирует большую магическую силу.
− Отлично. Так значит, когда мои заклинания будут взрываться, вместо того чтобы делать, что мне надо, они будут на самом деле опасны.
Как по мне, сарказм был немного лучше хныканья. Я привыкла иметь дело с сарказмом со стороны знати.
− Нет. Это значит, что тебе нужен учитель, который поможет тебе не допускать разрушения матрицы заклинания настолько взрывным способом. Заклинания очень хрупки. Вложишь в них слишком много силы, и вместо того, чтобы склеить треснувшую чашку, ты раздробишь ее в пыль.
− Заклинания... хрупкие? − Сансет нахмурилась, снова поворачиваясь ко мне лицом.
− Хрупкие, как яичная скорлупа, − подтвердила я. − Когда ты попыталась сотворить заклинание света, это было похоже на попытку разбить яйцо ударом кувалды. Затем, когда заклинание разрушилось, у маны, вложенной в него, не осталось ничего, что могло бы направить ее. Мана конвертировалась в тепло и кинетическую энергию − два наиболее базовых вида энергии, и... ты видела результат.
− Сомневаюсь, что приют наймет учителя только для меня, − отметила Сансет. − Если они вообще позволят мне вернуться.
− Об этом можешь не переживать. Не хотела бы ты пойти со мной во дворец? Так уж получилось, что я как раз опрашивала персонал в Школе для одаренных единорогов и искала кобылку с достаточным потенциалом, чтобы стать моей личной ученицей.
Что еще важнее, при этом она будет под постоянным присмотром, что позволит предотвратить повторение подобного несчастного случая.
− Ты имеешь в виду... − Сансет моргнула, не зная, как реагировать. − Ты хочешь, чтобы я...
− Ты не обязана сейчас соглашаться. Это важное решение, и я могу дать тебе время подумать...
− Но я все испортила! − запротестовала Сансет. − Я не должна получать за такое награду!
− Наоборот. Это не награда, а ответственность. Тебе придется соответствовать крайне высоким ожиданиям, и остальным твоим учителям специально укажут быть к тебе требовательнее, чем к любому из их учеников.
− И это лучший способ научиться тому, как больше никому не причинять вреда? − спросила Сансет. В ответ я кивнула. Она глубоко вздохнула. − Тогда я согласна. Я просто… не хочу, чтобы такое когда-нибудь повторилось.
Прошли годы, и Сансет Шиммер менялась, хотя и не всегда к лучшему. Она взрослела, берясь за каждую задачу, что я перед ней ставила. Иногда я любила ее как дочь, а иногда мне хотелось себе гриву выдрать.
Сегодня был один из таких дней.
− Ты не можешь просто взрывать любую проблему, − произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Тысяча лет единоличного правления не смогли подготовить меня к ученице, которая пыталась решить любую проблему грубой силой. Я чувствовала, что следующим, что тут взорвется, будет моя голова.
− Ты хотела, чтобы я открыла сундук, − возразила Сансет. − Я открыла сундук!
И она указала на сундук. Точнее то, что от него осталось. Он был разбит в мелкую щепу и почти равномерно разлетелся по полу всей испытательной камеры.
− Целью теста было, чтобы ты продемонстрировала искусность. Ты должна была вскрыть замок отмыкающим заклинанием, сделать его бесплотным или еще одним из множества ненасильственных решений.
− Сундук открыт! − фыркнула Сансет, складывая копыта на груди.
− Сундука больше нет, − поправила ее я. − И содержимое − уничтожено. Что ты будешь делать, если случайно запрешься в своих покоях? Взорвешь дверь?
Кобылка нервно моргнула. Я нахмурилась.
− Именно так ты и поступила, верно?
− Удивлена, что информация о том случае до тебя так и не дошла, − призналась Сансет.
Я застонала и расстроенно потерла висок.
− Ну, сама посмотри, сундук открыт, и я легко могу добраться до содержимого, − Сансет потрусила к обломкам стекла и дерева, что были внутри. – Одно небольшое восстанавливающее заклинание…
Обломки взлетели в воздух, магическая аура ярко вспыхнула, и все собралось вместе, сложившись в то, что изначально и было в сундуке − фотографию нас двоих в рамке. Сансет положила ее на пол и повторила заклинание с сундуком.
− Видишь? Искусность, − ухмыльнулась кобылка.
− Не все так просто починить, как дерево и стекло. Ты легко можешь навредить другому пони, действуя столь безрассудно. Что бы произошло, реши я подарить тебе питомца и посади его в этот сундук?
− Ну, я... – Сансет нахмурилась, прокручивая эту мысль в голове, и явственно позеленела.
− Пожалуйста, пообещай мне, что ты начнешь относиться к этим тестам серьезнее. Дело не в том, чтобы показать, насколько ты сильна – мы обе знаем, что мощи у тебя более чем достаточно, − тут я улыбнулась. − Что мне хочется увидеть, так это то, как многому ты научилась, и твою способность находить новые решения. Я полностью с тобой согласна, что грубая сила и насилие могут решить любую проблему, но последствия, которые получаются в результате − и количество необходимого насилия − часто превращают все в пиррову победу.
− Я... хорошо, Селестия, − пробормотала Сансет, глядя на свои копыта.
− Ты очень умная пони. И должна признать, это было безупречное восстанавливающее заклинание. Где ты его узнала?
Сансет подняла глаза и улыбнулась.
− Я нашла несколько заклинаний в одной из приключенческих книг для юных кобылок, которые взяла в библиотеке. Очевидно, именно это заклинание использовал вор в «Пранси Дрю и тайна запертой двери», чтобы скрыть свои преступления...
Чем больше все меняется, тем больше остается неизменным. Или, по крайней мере, так говорят. Наблюдая за Эквестрией еще до ее основания, могу сказать, что, безусловно, понимаю, откуда появилось это выражение. Пони были существами привычки, и даже когда ситуация вокруг менялась, они цеплялись за то, что было им знакомо.
Сансет Шиммер ушла со скандалом из-за недопонимания между нами. Нет, так будет не совсем точно. Она ушла со скандалом, потому что хотела того, что я не была готова ей дать. Она хотела, чтобы я ее удочерила, сделала частью королевской семьи, а я ни разу не затруднилась объяснить, почему я этого не делала.
Когда Сансет вернулась, я, возможно поторопившись, решила удочерить ее. Думала, что это исправит наши отношения. Но она уже была совсем другой кобылой, чем когда покинула дворец, и относилась ко мне с уважением, порожденным страхом и паранойей, а не любовью. Сансет согласилась вернуться со мной, но я чувствовала, как между нами снова формируется знакомая дистанция и молчание, даже если теперь причины были иные.
И сегодня я была полна решимости начать заделывать возникшую между нами трещину.
− Как ты думаешь, из-за этой маскировки мой круп не кажется слишком большим? − спросила я, пытаясь поднять настроение. Я отвернулась от Сансет и снова осмотрела свой хвост.
Мы подходили к одному из лучших зоопарков Эквестрии, «Королевскому природному заповеднику». Сама я в нем ни разу не бывала. Хотя это не совсем верно. На его открытии я присутствовала и посвятила зоопарк сохранению исчезающих видов и укреплению понимания и удивления разнообразием животных по всей Эквестрии и за ее пределами. Это, однако, было более ста лет назад, и с тех пор зоопарк успел дважды закрыться и открыться заново. Один раз из-за того, что закончилось финансирование, и еще раз из-за того, что администрация не заботилась о животных должным образом. В результате второго закрытия, ряд менее опасных животных из зоопарка переселился в дворцовые сады, где до сих пор обитали их потомки.
Сансет закатила глаза.
− Маскировка тут ни при чем, а вот три куска торта на завтрак вполне могли повлиять, «Санни».
Одна из немногих проблем, ложащихся на плечи абсолютного правителя, заключалась в том, что у тебя редко оставалось время для семейных дел и небольших развлечений, по крайней мере, без того, чтобы не испортить очередное Гала. Конечно, я бы никогда этого не сделала, поэтому мне пришлось искать другие способы выкроить время для себя.
Например, позволить Луне взять на себя управление Солнечным Двором на денек, пока я провожу время с Сансет. Могу почти гарантировать, что сестра не попытается захватить власть в стране (а если вдруг и захватит, то ей придется заниматься всей бюрократией, так что сама будет виновата). Кроме того, Луна точно не сможет быть хуже симулякров, которых я использовала в прошлом. Один из них рассеялся туманом прямо посреди аудиенции, что чуть не вызвало международный кризис. В свою защиту замечу, что мне пришлось выбирать между официальной дипломатической встречей и открытием крупнейшей водной горки Эквестрии.
− Я серьезно, − надулась в ответ я. − Мне очень давно не приходилось использовать магию трансформации на самой себе. Нормально же все выглядит?
Сансет вздохнула, бросив на меня еще один взгляд. Я замаскировалась под розовую единорожку с красно-желтой гривой, как компромисс между внешностью Кейденс и Сансет. Обычно я использовала маскировку под пегаску, но решила, что потеря мной крыльев могла бы сделать Сансет несколько более непринужденной.
− Все в порядке, − ответила она в конце концов.
− Надеюсь на это. Не хочу, чтобы все в зоопарке пялились на мою метку, а не на зверей.
Я поправила платье, специально зачарованное на сохранение моей маскировки. В юности мне было достаточно простого заклинания иллюзии, но теперь приходилось использовать магию трансформации, чтобы не быть вдвое больше окружающих пони.
− Я даже не знаю, зачем мы собрались в зоопарк. В Вечнодиком я и так навидалась разной живности.
− Потому что я просто хочу провести с тобой время. Где-нибудь подальше от дворца со всей этой политикой и интригами.
И хотя озвучивать это я не стала, но дополнительным мотивом послужила рекламная брошюрка, неизвестно как попавшая в мою почту, где упоминалось, что посещение «Королевского заповедника» хороший способ сблизиться со своим жеребенком.
− Если не хочешь в зоопарк, мы можем найти другое занятие, − предложила я. − Концерт или музей...
− Я прожила в музее много лет, − пошутила Сансет. − И на концерте поговорить не получится. Так что зоопарк вполне подойдет. Просто это... неожиданно. Типа все это.
− Мне потребовалось слегка потрудиться, чтобы выкроить свободное время, и я не хотела заранее обещать что-то, чего потом не смогла бы выполнить.
Сансет улыбнулась, более искренне, чем раньше.
− Не нужно было об этом переживать. Я знаю, сколько у тебя дел.
− Тебе и самой стоило подумать о маскировке, − заметила я, меняя тему. В конце концов, она была довольно заметной пони. По крайней мере, сегодня Сансет не настаивала на том, чтобы надеть черный плащ или кожаную куртку.
− Почему? − она приподняла бровь. − Не похоже, что пони меня знают. В школе я была практически затворницей, а потом и подавно.
− Ты, наверное, удивишься, но с тех пор, как ты вернулась в Кантерлот, о тебе часто пишут в газетах. Пресса, кажется, любит тебя и Луну.
− Не уверена, хорошо это или плохо, − пробормотала Сансет.
− Кейденс может дать тебе несколько советов, как вести себя с папарацци, − предложила я. − Просто постарайся никого из них не поджигать.
− Не искушай меня. Так случилось, что мне нравится поджигать всякое.
− Молю воздержаться от этого в зоопарке, − пошутила я, когда мы встали в очередь на вход и замолчали, пока снова не смогли выйти из толпы. Сансет явно нервничала в окружении стольких пони, и я даже пожалела, что не могу обнять ее крылом, хотя уверена, что она оттолкнула бы меня и сказала, что с ней все в порядке, несмотря на все свидетельства обратного. − Ты же помнишь, как устроила пожар в садах, пытаясь сотворить заклинание, которое должно было отпугнуть комаров?
− И откуда мне было знать, что оно также подействует на муравьев с дождевыми червями? И почему никто мне ни разу не говорил, что в садах так много разных жуков?
Щеки Сансет заалели. Она посмотрела на выражение моего лица, и ее взгляд смягчился.
− Но, вспоминая произошедшее, думаю, это было немного забавно, − призналась она.
− Твайлайт тоже доставила немало хлопот, − заметила я. − Никогда не видела такого хаоса, как разразившийся, когда она случайно наложила заклинание «Чур-мое-беру-себе» на Спайка. Конечно, она намеревалась наложить его на себя. Очевидно, кто-то из одноклассников высмеял ее за отсутствие пары для школьного вечера.
− Подобное… опасно близко к темной магии, − не удержалась Сансет. − Зачем тебе учить ее подобным заклинаниям?
− А я этого и не делала. Очевидно, она узнала его самостоятельно из книги, которая, насколько я знаю, издавалась последний раз более тысячи лет назад…
Приподняв бровь, я взглянула на Сансет.
На нее внезапно напал приступ кашля.
− Я не могла следить за всем, что она берет! Там было… много всего. Она, как ты знаешь, заядлый книголюб!
Она расслабилась, когда мы вошли внутрь и оказались вдали от толпы. Сегодня в зоопарке было оживленно, полно улыбающихся пони. Мои шаги замедлились, когда я заметила молодую мать, несущую на спине взволнованного жеребенка. Я им завидовала. Пони часто не ценят, что имеют, и сильно начинают скучать по простому счастью и семье, когда они им недоступны.
− Социофобия?
− Ты же знаешь, мне никогда не нравились другие пони, − Сансет пожала плечами.
− Ты ладишь со своими подругами.
− Это другое, и мне все равно не нравилось ходить в город. Мне… мне потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к Пинки. Она продолжала вести себя так, словно боялась меня, и это... приносило некоторое чувство контроля над ситуацией, − Сансет нежно улыбнулась. − К тому времени, как я поняла, что на самом деле она не боится, я все равно уже не хотела, чтобы пони боялись меня, и в итоге я позволила Пинки устроить мне вечеринку, где мы узнали друг друга немного лучше.
− Она и правда знает, как разговорить пони, − согласилась я, пока мы шли по деревянному мосту. Под нами львы нежились на солнце. Я им завидовала. У меня больше не было времени просто расслабиться. Всегда возникал один кризис за другим, вплоть до того, что мне приходилось позволять другим пони разбираться с некоторыми из них вместо меня.
− Ты знаешь Пинки Пай? − спросила Сансет.
− Я и раньше делала заказы из Понивилля по... разным причинам, − в основном из желания не дать знать дворцовым казначеям, куда уходит часть национального бюджета, хотя тот факт, что ассортимент «Сахарного уголка» был просто поразителен, тоже играл свою роль. Также, возможно, потому, что за эти годы я хотела проверить несколько близлежащих городков.
− Итак, − начала Сансет, прочищая горло. − Поскольку мы обе являемся экспертами по магическим тварям, кто хочет быть гидом?
− Будь добра, у тебя есть более свежий опыт. Особенно в плане дикой природы. Я бы хотела услышать, со сколькими из этих существ ты встречалась в прошлом.
− Со слишком многими, − фыркнула единорожка. − Пошли. Мантикора вон там.
Взмах копытом в сторону клетки.
− Я знаю о них то, чего не знает большинство пони.
− Серьезно? − спросила я, приподняв бровь, когда мы подошли к вольеру. Мантикора в зоопарке был пожилым, но все еще диким. Клетка надежно защищала его от пони, которые приходили посмотреть на монстра, в то же время предоставляя ему большую, вполне естественную среду обитания, где его хорошо кормили и заботились.
− Они ужасны на вкус, − ответила Сансет, искоса поглядывая на мантикору. Зверь бродил, не обращая внимания на перешептывающихся пони, рассматривающих его, но, заметив единорожку, монстр явственно испугался.
− И откуда, собственно, ты знаешь, какие они на вкус? – вопрос явно напрашивался, и Сансет точно ожидала его.
− Две причины. Во-первых, они — составная часть зебринского противоядия. Естественно, в наиболее употребительный рецепт части мантикоры не входят, но в тот раз их было в достатке, а искать заменители времени не было.
Я взглянула на ее заднюю ногу, где старый шрам от жала мантикоры все еще был виден чуть выше колена − обнаженный участок кожи, похожий на рану от стрелы.
− Во-вторых, − продолжила Сансет. − Я была упрямой и глупой кобылой и заявила Зекоре, что ее зелье ужасно на вкус только потому, что она не умеет готовить. Я была, ну… Я ошибалась насчет этого. Мантикора ужасна на вкус, что с ней ни делай.
− Буду иметь это в виду на случай, если окажусь в затруднительном положении и начну подумывать о том, чтобы попробовать стейк, − не удержалась от смешка я.
− Мне казалось, что те, кто содержится в зоопарке, будут более впечатляющими, − заметила Сансет. Она поддерживала зрительный контакт с монстром, и зверь кружил, настороженно наблюдая за ней. − Может быть, он потерял форму после столь долгого пребывания в неволе.
− Может, перейдем к магическим вредителям? − я кивнула в сторону здания.
Сансет хмыкнула и не сводила глаз с мантикоры, рассеянно потирая ногу.
− Эта мантикора не такая большая, как те, что в Вечнодиком…
Думаю, я удивила ее, заключив в объятия. Единорожка напряглась, и я на мгновение почувствовала ману, концентрирующуюся в роге, хотя Сансет взяла все под контроль, прежде чем что-то взорвалось.
− Что ты делаешь? − удивленно спросила она.
− Ты выглядела так, словно нуждалась в объятиях.
− Я в порядке, − заспорила Сансет, пытаясь оттолкнуть меня. Я отпустила ее.
− Возможно. Но я не в порядке. Мне не нравится видеть, как тебе больно.
− Давай просто... пойдем посмотрим на параспрайтов, − Сансет наконец отвернулась от вольера.. Мантикора воспользовался возможностью и скрылся в наиболее темном углу клетки. Я положила копыто единорожке на плечо и пошла прочь от загона.
− Не хочешь присесть? − обеспокоенно спросила я.
− Я в порядке, прин... – единорожка посмотрела на меня и увидела что-то в выражении моего лица. − Мама. Я в порядке.
По крайней мере, она назвала меня мамой. Буду пользоваться любым возможным прогрессом, пытаясь вытащить ее из панциря, который Сансет возвела вокруг себя. Когда мы вошли в Дом магических вредителей, я почувствовала мурашки на спине и заставила себя не оглядываться. По какой-то причине мне казалось, что я забыла о чем-то важном, но, хоть убей, я не могла понять, о чем именно.
Я отнесла две вазочки с мороженым обратно к уединенному столику, который Сансет заняла для нас, намеренно как можно дальше от других посетителей. Ее обычно кислое выражение лица просветлело при виде мороженого.
− Если я правильно помню, ты всегда любила радужный шербет, − я поставила перед единорожкой вазочку.
− И ты все еще ешь обычное ванильное, − заметила Сансет.
− Иногда простые вещи лучше всего. Мне приходится пробовать все виды изысканных десертов и мороженого, но ни один из них не сравнится с этим, − я приподняла вазочку. – Обычное ванильное мороженое, съеденное в выходной день с пони, которая так много для меня значит.
− И когда я начала так много значить? − спросила Сансет, закидывая в рот несколько кусочков шербета, чтобы взять себя в копыта.
− С самого начала. Просто у меня никогда не получалось это показать.
− Тогда почему ты никогда не хотела... − единорожка замолчала, уставившись на свое мороженое. Казалось, что подобный разговор даже ее любимый десерт облегчить не мог.
− На этот вопрос нелегко ответить. Но ты заслуживаешь большего, чем... − я замолчала, уловив движение в тенях. − Тартар.
− Надеюсь, я не заслуживаю Тартара за то, что задала простой вопрос.
− Нет, я имела в виду, что кое-что забыла из своего расписания.
Нет времени сбрасывать маскировку.
− Серьезно? У тебя настолько важная встреча, что ты собираешься внезапно сорваться с места, как только я задала тебе трудный вопрос? − Сансет встала. − Это полная чушь! Я просто хочу прямого ответа...
Я толкнула Сансет на пол и сотворила магический щит как раз вовремя, чтобы остановить арбалетный болт.
− Кто-то только что пытался меня убить? – моргнула единорожка.
− Вот о чем я забыла. Согласно докладам Разведывательного бюро, на сегодня планировалось покушение, − я сделала паузу. – Это, кстати, объясняет, почему у меня на сегодня было так мало запланированных встреч и почему было так трудно ускользнуть от стражей. В следующий раз надо будет это куда-нибудь записать…
В этом была одна из проблем с секретными документами. Когда тебе нужно, их вечно нет на копытах.
− Ты забыла, что кто-то собирался тебя убить?! − закричала Сансет. Другие посетители парка теперь смотрели на нас и довольно быстро отступали. По крайней мере, большинство из них. Несколько пони вытащили ножи и другое довольно опасное на вид оружие, начав приближаться к нам.
− У меня были заботы поважнее! − запротестовала я, ударив силовой волной одного из убийц и отправив его в загон мантикоры. Надо не забыть спасти его, если он все еще будет жив, когда я закончу с его приятелями.
− Что может быть важнее этого?! − закричала Сансет. Я почувствовала, как воздух вокруг нее начал нагреваться. Не думаю, что она вообще осознавала, как делает это.
− Ты, − ответила я, улыбнувшись. − Проводить с тобой время, пытаться восстановить отношения... Это гораздо важнее для меня, чем просто очередная попытка моего убийства.
− Ты на самом деле так думаешь? – пробормотала Сансет, воздух вокруг остыл.
− Сансет, ты была моей дочерью во всех отношениях, кроме юридического статуса, с тех пор, как ты была юной кобылкой, − я запустила еще одну силовую волну, отбросив пони в фонтан. Будем надеяться они там не сильно травмировались. − Потом все развалилось, и я пропустила так много из твоей жизни, потому что не смогла быть тем родителем, в котором ты нуждалась. Точно так же, как я не смогла быть сестрой, в которой нуждалась Луна тысячу лет назад.
Сансет потерла глаза.
− Сейчас ну вот вообще неподходящее время для драмы.
− А мне кажется, что самый разгар покушения на меня − прекрасное время для подобного, − ответила я, пытаясь улыбнуться.
− Неа, − мотнула головой Сансет. − Эй, помнишь, что ты мне однажды сказала? Что нельзя решить все проблемы взрывами? Уверена, что смогу решить эту достаточно легко.
− Продемонстрируй.
Сансет ухмыльнулась и шмыгнула носом, прежде чем закрыть глаза. Ее рог засветился резким голубым и белым светом. Магические ауры мигнули вокруг пони рядом с нами, у убийц − красным, у остальных – синим. Затем Сансет встала на дыбы, выстрелив энергетическими разрядами просто вверх, где они круто разошлись в стороны, обрушиваясь на убийц и превращаясь в процессе в огненные шары.
− Вот. Одно простое заклинание предсказания, чтобы определить, кто есть кто, связанное с поисковой вариацией стандартного огненного шара. И они все живы, на случай, если ты об этом переживала.
Я посмотрела на ближайшего убийцу. Тот шевельнулся, весь покрытый ожогами. Я посмотрела на Сансет и приподняла бровь.
− С ним все будет в порядке, − заверила меня единорожка.
Я снова посмотрела на убийцу. Ожоги были более чем серьезными.
− Уверена, что будет… если в ближайшее время ему помогут, − Сансет слабо улыбнулась. − Определенно, будет в порядке.
− Никому не двигаться!
Наше внимание переключилось на новый голос. Последний убийца, получивший лишь слабые ожоги, вцепился в кобылу, арбалет, прикрепленный к копыту, был прижат к ее горлу.
− Заложник? – удивилась Сансет. − Это... довольно жалко для убийцы. Ты же знаешь, что Селестия просто позволила бы тебе уйти, если бы ты молчал о произошедшем, верно?
− Заткнись! Ты ничего не знаешь! − убийца отступил на шаг. – Ты даже не понимаешь, что она с нами сделала!
− Прости, а ты кто? − спросила я, прочищая горло.
− Как будто ты не знаешь! − жеребец усмехнулся.
Я ждала.
− Ты... действительно не знаешь? – жеребец нахмурился.
Я помотала головой.
− Договор, который ты заключила! Вернув острова Эвентайд грифонам! – прорычал убийца.
− А-а-а, это. Мирный договор, − я взглянула на Сансет. − Несколько лет назад я вернула Империи Грифонов кое-какие их старые территории в обмен на аналогичные острова на севере. Чуть больше тысячи лет назад там располагался важный узел торговых путей, и я почувствовала, что это было бы хорошей инвестицией в будущее.
− Ты продала наши дома! − пони прижал наконечник заряженного арбалета к горлу своей заложницы.
− Вам предложили помощь в переселении и справедливую компенсацию за любое утраченное имущество. Вас предупредили, что, если останетесь, это будет означать переход под власть грифонов. Условия договора гарантировали, что с вами будут хорошо обращаться.
− Хорошо обращаться?! – закричал жеребец − Они забирают весь наш урожай и оставляют едва достаточно, чтобы выжить! Они обращаются с нами как с рабами!
− Вы могли бы уйти, − напомнила ему я.
− Мы не можем просто бросить наши родные острова! Наша кровь, пот и слезы ушли на то, чтобы сделать их домом, а ты просто отдала острова ради каких-то забытых Гармонией промерзших скал на севере...
− Можем ли мы, пожалуйста, просто вернуться к попыткам убить друг друга? − прошипела Сансет. − Ненавижу политику.
− Раньше тебе нравилось слушать, как я говорю о политике и международных договорах, − вздохнула я.
− Это было до того, как ты начала отсылать меня, чтобы потренировать в этом Кейденс, − парировала Сансет. Тут я вздрогнула.
− П-простите? – пробормотала заложница. – М-может, кто-нибудь, пожалуйста, спасет меня?
Она издала испуганный писк, когда убийца сильнее прижал кончик арбалетного болта к ее горлу, чуть не пустив кровь.
− Или вы могли бы продолжать говорить о политике и попытаться решить все мирным путем! Это тоже прекрасно! Пожалуйста, не причиняйте мне вреда!
Сансет медленно начала отходить в сторону. Убийца не сводил с нее глаз, пока я не прочистила горло, привлекая его внимание.
− Итак, я понимаю, что у вас есть обоснованные претензии, но этот вопрос следует рассматривать в процессе аудиенции, − я старалась выглядеть естественно, медленно отходя от Сансет, еще больше отвлекая внимание убийцы от нее. − Я никогда не придерживалась теории, что сила находится на острие меча. Если вы хотите обсудить получение помощи в уходе с островов Эвентайд, я готова предложить ту же помощь, что и в прошлый раз.
− И отказаться от наших домов и жизней? – убийца усмехнулся. Еще немного, и Сансет он видеть не будет.
− Так будет лучше для ваших семей.
− Острова Эвентайд были территорией Эквестрии на протяжении веков, и ты отказалась от них просто так, − прорычал жеребец. − Здешние пони даже не помнят нас, потому что ты упрятала в архив условия договора и позволила им забыть, что ты бросила нас, когда мы нуждались в тебе. Однако после этого они снова вспомнят, и тебе придется ответить перед общественностью за то, почему ты позволила нам гнить под властью грифонов!
Последовала вспышка голубого света, и убийца повернулся, чтобы посмотреть туда, где была Сансет. Была. Вместо нее там стояла кобыла-заложница с растерянным видом. Убийца посмотрел вниз на кобылу, которую сжимал в копытах, которая теперь была значительно менее напугана и куда опаснее, чем та, которой он угрожал ранее.
− Фокус с перемещением, − сообщила Сансет как раз перед тем, как арбалет, прижатый к ее шее, вспыхнул обжигающим пламенем.
− Ну, как по мне, это полный бардак, − простонала Сансет, когда мы шли по тихому парку. Стражи прибыли вскоре после того, как мы закончили с потенциальными убийцами. Даже тот, который угодил в клетку к мантикоре, к счастью, выжил.
− Это моя вина, что не уделяла более пристального внимания своему расписанию, − со вздохом ответила я. Маскировка была сброшена после прибытия стражей. Посетителей парка уже эвакуировали, и мы были вдвоем, к добру это или к худу.
− Тем не менее, те парни вели себя как идиоты, − ухмыльнулась единорожка. − Я к тому, что покушаться на аликорна с арбалетами и ножами? Этого было бы недостаточно даже чтобы со мной справиться, а ведь я не бессмертна, как ты.
− Не думаю, что они вообще намеревались убивать меня. Они хотели устроить шоу. Грандиозный жест. Что-то, что привлекло бы внимание общественности к их бедственному положению.
− Ты собираешься позволить этому случиться?
− Едва ли я могу их остановить.
− Ты могла бы просто приказать прессе избегать упоминания политической ситуации или полностью замолчать эту историю. Если ты позволишь этому попасть в газеты, это все равно, что позволить им победить! − Сансет одарила меня кислым выражением лица.
− Здесь нет победителей. То, что они сделали, было продиктовано отчаянием. Они чувствовали себя покинутыми и брошенными, и это был единственный способ привлечь мое внимание. Возможно, они не так уж и неправы.
− И если они добьются своего, это только побудит других пони попробовать то же самое, − отметила единорожка. − Ты не можешь вести с ними переговоры, иначе подобный способ привлечь твое внимание станет обыденностью.
− Если пони на самом деле страдают, мне нужно что-то с этим делать. Может, они поступили неправильно, но сделали это по велению сердца. Они просят о помощи, и были готовы рискнуть своими жизнями ради этого. Скорее всего, они все умрут из-за этого покушения.
− Не думаю, что полученные травмы…
− Не из-за тебя. Формально все они граждане Империи Грифонов, а не Эквестрии. Как только они поправятся, их придется депортировать обратно в Империю, где их будут судить за их преступления. Это часть того же договора, по которому острова и были переданы грифонам. Скорее всего, они будут казнены.
− Что ж, возможно, они этого заслуживают, − пробормотала Сансет, едва слышно.
− Мне казалось, ты отнесешься к произошедшему с большим сочувствием. Ты тоже чувствовала себя покинутой и была готова сделать почти все, чтобы снова привлечь мое внимание.
− Да, верно… Я вела себя глупо, − прошептала Сансет.
− Ну вот и добрались… − я остановилась у столика, за которым мы сидели до того, как началась вся эта заварушка. Шербет Сансет давно растаял, но мое мороженое уцелело, благодаря специальному охлаждающему заклинанию, которое не дало ему растаять даже спустя несколько часов.
− Мы проделали весь этот путь сюда ради мороженого? − Сансет фыркнула, улыбаясь. − Это так на тебя похоже.
− Это не единственная причина, − призналась я. – Мне лучше думается, когда я иду, и мне нужно было дать тебе настоящий ответ на вопрос, который ты мне задала.
− О том, почему ты так и не удочерила меня? − улыбка Сансет погасла.
Я кивнула.
− Причины… со временем менялись. Это одна из причин, по которой так трудно сформулировать ответ.
Я отвела единорожку в тень под деревом и села на траву, Сансет уселась рядом со мной. Мне пришлось подавила желание заключить ее в объятия.
− Я хотела провести сегодняшний день, думая обо всех хороших временах.
− Было много плохих времен, − заметила Сансет дрожащим голосом. − Большинство из них по моей вине.
− Думаю, мы просто больше помним плохие времена, потому что они оставляют шрамы. Не все из них видны.
Сансет вытерла глаза.
− Прости.
Я притянула ее в объятия.
− Мне было больно, потому что ты значила для меня больше, чем я хотела признать. Когда я впервые взяла тебя в ученицы, то не собиралась удочерять тебя. Просто не думала об этом. Это было глупо с моей стороны. Я проводила с тобой время, учила тебя, наблюдала, как ты растешь, делала все, что должна делать мать. Когда ты сдала экзамены за третий курс в школе, я поняла, как горжусь тобой, и начала серьезно рассматривать вариант с удочерением.
− Это было как раз в то время, когда появилась Кейденс... − Сансет замолчала.
− Кейденс была сиротой, как и ты. Ее возвышение застало меня полностью врасплох, реагировать надо было быстро и… я все сделала неправильно, − тяжелый вздох. − Она была сиротой, но были пони, которые заботились о ней, а я ворвалась и забрала ее от всего, что Кейденс знала, во имя политической целесообразности.
− Она всегда казалась достаточно счастливой, − пробормотала Сансет.
Я покачала головой.
− У нее хорошо получалось держать маску, но то, что я сделала, почти сломило ее. Я думала о нуждах Эквестрии, и это было стабильное руководство. Как аликорну Кейденс нужно было стать частью королевской семьи просто для того, чтобы случайно не вызвать раскол или не быть использованной каким-нибудь дворянским домом в качестве подставного лица для получения поддержки.
− И благодаря этому у нее появилась настоящая семья, − отметила единорожка. − Не говоря уже о богатстве, известности и любви всех, кто на нее посмотрит, и так далее.
− Она потеряла свою настоящую семью, когда я забрала ее в Кантерлот, − поправила я. − И у нее никогда не было шанса вести нормальную жизнь. Я пыталась держать Кейденс подальше от глаз общественности, чтобы дать ей хоть какую-то личную жизнь, но ей пришлось учиться пользоваться рогом, без которого она была рождена, и участвовать в политических игрищах.
− Я страшно ревновала. У нее было все, о чем я когда-либо мечтала.
− И она ничего этого не хотела. Позже Кейденс сказала мне, что плакала, пока не уснет, почти каждую ночь. Ей потребовались годы, чтобы смириться со случившимся, и ее жизнь изначально скорее напоминала тюрьму. Никаких выходов на публику без сопровождения. Постоянные уроки. Если бы не ее личный страж, у нее был бы нервный срыв.
− Шайнинг Армор? − предположила Сансет. Я кивнула, и она фыркнула. − Думаю, он помог ее утешить. Я точно не помогала.
− Я никогда не винила тебя за то, что вы с ней не ладили. Я понимала почему. Лишь надеялась, что вы сможете стать друзьями, несмотря на ваши разногласия.
− В конце концов, мы подружились.
Я улыбнулась.
− Ты не представляешь, как много это для нее значило. У Кейденс очень мало друзей. Трудно наладить близкие отношения, когда все пони либо кланяются, либо пытаются добиться от тебя каких-то одолжений. Не хотела, чтобы подобное случилось с тобой. Я думала, что если не стану удочерять тебя, то у тебя будет шанс на нормальную жизнь.
− У меня никогда не было такого шанса, − фыркнула Сансет. – Ну ты только глянь на меня. В итоге я жила в заброшенном замке и изучала темную магию и алхимию.
− Никогда не говорила, что это сработало, − я грустно улыбнулась. − Просто хотела, чтобы ты была счастлива, и совершила ошибку, думая, что лучше знаю, как сделать тебя счастливой, чем ты сама. Вместо этого я заставила тебя решить, что ты мне безразлична.
− И теперь ты удочеряешь меня, чтобы…наверстывать упущенное?
− Сансет, ты всегда была моей дочерью. Лишь две вещи этому противоречили: листок бумаги, в котором говорилось, что ты находишься под опекой государства, и упрямая старая принцесса, − я тряхнула головой. − Мне просто жаль, что потребовалось так много времени, чтобы начать все исправлять. После стольких лет я не имею никакого права быть твоей матерью. Знаю, ты обещала Твайлайт, что пойдешь со мной в Кантерлот, но теперь я прячу тебя от твоих подруг, точно так же, как я поступила с Кейденс.
Я потыкала в мороженое маленькой пластиковой ложечкой, которая прилагалась к порции.
− Если ты хочешь вернуться в Понивилль, я помогу тебе найти дом поближе к городу или даже сделать небольшой ремонт в старом замке, если ты предпочтешь остаться там. Я знаю, тебе здесь неуютно.
− Иногда ты просто дура, − фыркнула Сансет пододвигаясь и прижимаясь ко мне. − Ты забываешь о грядущем покушении, ты думала, что отказ удочерить сделает меня счастливее, и теперь ты пытаешься избавиться от меня.
− Я не пытаюсь избавиться от тебя.
− И что хуже всего, − сказала Сансет, забирая вазочку из моих копыт и поднося ложку ко рту, чтобы попробовать мороженое. − Единственное оставшееся мороженое − обычное ванильное.
Единорожка фыркнула и подцепила еще кусочек.
− Прости.
− Думаю, оно не так уж плохо, − признала Сансет. − По крайней мере, раз уж я ем его с тобой.
Я обняла ее крылом, не позволяя единорожке увидеть слезы в моих глазах.
− В следующий раз мы возьмем твое любимое.
− Спасибо, мам.