Ночные кобылы

Глава VI

Август.
Шестой год века Гармонии.

– Как думаете, это экипаж танка?

– Те четверо в шлемах?

– Ага.

Артиллерийские снаряды непрерывно воют в тумане рассвета, пока Свити Белль, Скуталу и я осматриваем нашу первую цель. Лес здесь, в километре или около того позади фронта, начинает редеть. Просеки и луга стали обычным явлением, а среди зелëной травы то тут, то там высятся большие зазубренные валуны. Вокруг вырисовываются огромные горы, то появляясь, то исчезая за низкими клубящимися облаками.

– Думаю, да, – отвечает Свити, когда начинает накрапывать лëгкая морось. – Я не вижу никаких винтовок, а танк вообще не двигается.

– Когда прошла последняя колонна? – спрашивает Скуталу, зажав в зубах карандаш.

– Кажется, пять минут назад? – нахмурив брови, пробормотала я.

Она хмыкает.

– Ладно. Я считаю, что график стабильный: каждые десять минут.

– Ага, – соглашаюсь я, набивая рот овсом. Затем я навожу прицел на дорогу, которая проходит рядом с бетонным бункером. Из него торчит антенна. Рядом с бункером в траве застыл танк. Мы лежим на опушке леса достаточно далеко от от него и ведëм разведку перед тем, как сделать первый шаг.

– Может, нам стоит ударить по нему после того, как пройдет следующая? – предлагает Свити.

– Мм-мм, – я сглатываю и вздыхаю. – Нам нужно смотреть и подмечать детали, так что понаблюдаем ещë немного.

Свити кивает.

Я тихо шмыгаю и пытаюсь устроиться поудобнее под слоем камуфляжа. Он вызывает зуд, но под ним хотя бы тепло. Я отрываю взгляд от стекла прицела и осторожно протираю его тыльной стороной копыта. Долго смотреть в эту штуку утомляет. Дождь стихает и над головой начинают порхать пара птиц.

– А вот и следующая колонна, – пробормотала Скуталу.

Я смотрю сквозь прицел и вижу восемь тёмно-зелёных танков, которые несутся мимо радиоустановки. Они гораздо массивнее, чем те, что мы уже видели. Я сравниваю их с тем, что стоит. Точно больше. И ствол орудия намного короче, но при этом сильно шире. Полагаю, эта штуковина обладает мощным зарядом.

– Эй, Скутс, – говорю я. – Запиши в журнал или куда-нибудь ещё, что здесь появились новые танки. Они жирные и с большой пушкой.

– Уже.

– Наверно, уже все пони знают о них, Эппл Блум. Соусники не могут просто так взять и вынуть из ниоткуда новые танки, – пробубнила Свити.

– Ты этого не можешь знать, Свити, — отвечаю я, пройдясь перекрестием прицела по колонне. – Откуда ты знаешь, что у них не появилась какой-нибудь безумный способ телепортации или типа того?

– Если бы у них это было, то они бы просто зашли в Кантерлот семь месяцев назад. А мы бы здесь даже не появились.

– Однако у них есть эта маго-радио-заклинано-матрице-как-там-её-штука. Пони такого раньше не видели.

– Эт тва, – пробормотала Скутс, возясь с карандашом.

Свити бросила на неё косой взгляд, а затем снова обращается ко мне.

– А что с артиллерией?

Я закатываю глаза.

– Мы видели эффект от этих штук ещё в ту первую ночь, Свити. Помнишь, вдалеке? Мы не знали, что именно это было, но догадывались, что это что-то очень большое и очень страшное, ведь полыхало ярче, чем Рэйнбоу Дэш в сезон сидра. Просто мы не ощутили это на себе лично, вот и всё.

– Оу… – Свити цокнула языком.

– А-ага.

Колонна пересекла поляну и начинает уходить в лес.

– Я очень хочу узнать всё об вооружении противника, когда в следующий раз встретимся с Твайлайт.

Я устало вздыхаю.

– Но она сможет дать подробную оценку, только если мы всё разведаем, Свити.

– Ага, – Скуталу выплюнула карандаш, – это первый раз, когда мы можем хорошо рассмотреть, что у них есть. А они, как известно, во многом очень круты.

Она перебирает пальцами на оранжевом копыте.

– Ну, не так круты, как мы, но всё равно круты.

– И это меня беспокоит, – бормочет Свити.

– И чем же? – спрашиваю я, когда танковая колонна наконец-то скрывается из виду. – Запиши, что единственный единорог, которого мы видели, возглавлял колонну, Скутс!

– Сделаю!

– Просто мы продвигаемся слишком быстро, – объясняет Свити. – Учитывая то, что мы видели, я думаю, что Королевская гвардия должна была быть разбита за несколько недель.

– У них были только старинные ружья и пушки… – напоминает нам Скуталу.

– Вот именно. Но они продержались несколько месяцев. И это против танков и артиллерии при координации с помощью матрицы радиозаклинаний! Твайлайт и её пони получили достаточно времени, чтобы построить собственные танки и пушки на основе тех, что были у Союза.

– То есть, ты беспокоишься, что они по прежнему на одно копыто впереди? – спрашиваю я.

– Я в этом уверена, Эппл Блум. Мы вдруг оказываемся на равных И вторгаемся на вражескую территорию? – она качает головой. – Ты сама говорила – мы даже не знаем, с чем столкнулись принцесса Кэйденс и её Ночные кобылы на юге. Мы не знаем, во что ввязались, но я думаю, что это ловушка.

– Думаю, принцессы со всеми своими советниками и прочими офицерами уже миллион раз всё перепроверили, – успокаиваю я её. – Просто сосредоточься на задании, Свити. Сейчас мы ничего не можем сделать, верно? Мы скоро поговорим с Твай или кем-нибудь из начальства. Но сначала мы должны ослабить Соусников настолько, чтобы проделать дыру, хорошо?

Она вздыхает и устраивается поудобнее под своей камуфляжной накидкой.

– По одному дереву за раз, Свити. Очень глупо лягать весь фруктовый сад разом.

Спустя время проходит ещё одна колонна танков – теперь десяток обычных. Ещё один единорог сидит в верхнем люке головного танка. Все остальные командиры – земные пони.

Интересно. Я думаю, Твай была всё-таки права на счёт того, что единороги у них во главе.

Я снова смотрю на группу пони, что сидят рядом с массивом. Они играют в кости или нечто похожее на маленьком столике. Все они земные пони.

Дождь снова начинает лениво накрапывать, пока мимо проезжает очередная танковая колонна. Я жую овёс.

Дверь в радиомассив внезапно распахивается, и оттуда выбегает белая кобыла-единорог в чëрной форме. Она что-то кричит другим и переворачивает стол, отправляя их в танк. Один из них ей показался слишком медлительным, поэтому она натурально забрасывает его на башню.

Ауч.

Она усаживается в люк, и машина, взревев, устремляется по дороге к фронту.

Очень интересно.

– Единорожья власть, – бормочет Скуталу.

– Действительно, – соглашается Свити.

– Приготовьтесь, девочки, – бормочу я. – Мы отправляемся вбить пару гвоздей.

– Тут очень много открытого пространства, Эппл Блум, – предостерегает Свити.

– Всë будет хорошо. Патруля нет. Они не заметят, как мы придём.

– Пойдем сразу за следующим конвоем. Зашли и вышли, – добавляет Скуталу.

– Ага, – я спускаю камуфляж на шею как капюшон и приподнимаюсь на корточки.

Скуталу и Свити закрепляют ранцы и берут в копыта оружие. Слабый рëв и клацанье множества гусениц эхом разносятся по лесу. Наконец, следующая колонна появляется в поле зрения. На этот раз на каждом танке сидит куча пассажиров. Я разминаю шею и плечи, шевелю чëрными металлическими пальцами, выпуская их из пазов и пряча обратно.

Я навостряю уши на звуки смеха. Разговоры.

Один из них обнимает другого. Они напуганы?

Конечно, да – они же пони. Что бы они ни делали, они всë равно пони.

Пони боятся.

Это монстры не испытывают страха.

Я всë ещë боюсь. Мне всегда страшно.

Тот вражеский единорог в лагере был прямо-таки в ужасе от Скутс.

Наверняка пони в Кварри тоже были напуганы.

Я крепче сжимаю винтовку.

Мы все по-прежнему пони.

Мы все всë ещë чувствуем.

Даже пони из Союза.

Я всë ещë боюсь. Это имеет значение, я считаю, но и меня стоит бояться.

Нет. Нет.

Некоторым пони.

Некоторым пони меня нужно бояться.

Я всë ещë пони.

...

Я отрывисто выдохнула.

– Вы по прежнему иногда задумываетесь?

Свити смотрит на меня и качает головой.

– Это не слабость, Эппл Блум.

Я фыркаю, почти закатив глаза.

– Почему это? Я думаю, это заставляет тебя колебаться.

– Слушай, – она повернулась ко мне лицом, – мы со Скуталу вчера вечером болтали об этом. Мысли – это то, что делает нас пони. Сохрани это, Эппл Блум. Даже после того, что мы видели – это не слабость.

– Так мы узнаëм, что с нами всë в порядке, – добавляет Скуталу. – Иногда меня мучает мысль, что все они плохие. Они, конечно, заблуждаются, но... в конце концов, здесь это не имеет значения.

– Нам просто нужно пройти через это, и тогда мы сможем вернуться домой, – Свити пожимает плечами, и еë взгляд становится пустым, когда она смотрит на танковые следы.

– ...Мы, наверно, убили много хороших пони, Эппл Блум. Это нормально, что ты грустишь. Но не забывай, что они тоже убили много пони.

– Только не превращай это в месть, – предупреждает Скуталу. – Так ты потеряешь себя. Так ты потеряешь контроль.

Еë фиолетовые глаза при этом поблескивают. Я киваю. В конце концов, она должна кое-что знать об этом.

Она бросает взгляд на Свити и ухмыляется.

– Я думаю, всë дело в единорогах. Думаю, что это они настоящие монстры, с их странной магией и манипуляциями.

Я хихикаю, пока Свити качает головой с лёгкой улыбкой.

– Вроде как да. Те, кого я видела, очень жëсткие. Ещë в Валлей я сцепилась с одним – он был совершенно бесстрашен, даже тогда. На вид, он был рад умереть. Я никогда не видела ничего подобного, ни до, ни после.

Голова конвоя исчезает за деревьями.

– Неважно, единороги они или нет, Скутс, – я смотрю ей прямо в глаза. – Ты губишь их впустую – понимаешь?

Она улыбается.

– И это всё, что нужно делать, Эппл Блум. Я знаю, что это трудно – и должно быть трудно – но я знаю, что ты прикроешь меня, пока мы здесь. Ты не будешь колебаться.

– Приготовиться, – бормочет Свити.

Скуталу кивает мне и усаживается, как кролик, готовый сорваться с места.

– Я тебя прикрою, – бормочу я.

– На готове.

Я крепко сжимаю оружие, когда солнце заливает светом лес. Последний танк наконец исчезает за деревьями.

– Вперёд, – пробормотала Свити.

Стоп.

Там что-то есть.

Отблеск?

Определенно нечто отражающее.

Камень?

Слишком ярко. Неестественно.

Где?

Далеко, среди деревьев. За массивом, на другой стороне поляны. Триста рысей, наверное.

Стекло?

Направлено на нас.

– СТОЙ! – кричу я.

Маленькая вспышка.

Скутс поворачивается ко мне с широкими, растерянными фиалковыми глазами. Из еë жилета вырывается облачко пыли, и она валится в траву, когда среди деревьев разносится резкий *БАХ*. Свити тяжело падает на живот и, задыхаясь, перекатывается за ствол.

– Скуталу? – кричит она. – СКУТС?!

Из еë дерева летят щепки, и в лесу вновь звучит резкий выстрел снайперской винтовки. Она вскрикивает и хватается за лицо, кровь начинает течь из многочисленных порезов. Пуля с шипением пролетает мимо и снова звук выстрела разносится эхом среди деревьев.

Мы должны двигаться.

– Свити! – кричу я.

Она громко скулит сквозь сжатые губы, половина еë лица в щепках дерева и окровавлена.

– Я собираюсь схватить Скуталу – оставайся на месте!

Она кивает и оскаливает зубы, громко шипит, а затем, наконец, кричит.

Скуталу не шевелится и молчит.

Моë дрожащее копыто тянется вперëд.

Ещё немного…

*БАХ*

Я отдëргиваю голову назад, когда пуля с визгом проносится мимо моего лица.

– Да хватит! – кричу я.

В воздухе вдруг раздаëтся безумное количество *тресь*, когда пони в здании массива присоединяются к стрельбе.

Я должна добраться до неë.

Я снова пытаюсь сдвинуться, но тут же прижимаю уши от очередного выстрела снайперской винтовки.

НЕТ!

Я ударяюсь затылком о ствол дерева и громко всхлипываю. Скуталу истечет кровью в двух шагах от меня.

Я смотрю на неë, неподвижную.

– Скуталу, – тихо всхлипываю я между выстрелами.

Свити свернулась в клубок и пытается укрыть свое лицо, насколько это возможно.

Только не так.

– Мы не закончим так! – застонала я, подняв винтовку к лицу.

Я с силой загоняю патрон и закрываю рот, но слëзы продолжают катиться по щекам.

Мне так страшно.

Дрожащими копытами я распускаю гриву, развязав бант.

– Сви… – дыхание перехватывает, но я всë же кричу: – Свити!

Вражеская винтовка снова стреляет.

Она приоткрывает глаз, не залитый кровью.

– Хватай Скутс, как только сможешь!

Она опускает голову и встает на корточки.

Я высоко подбрасываю рваную розовую ткань и высовываюсь с противоположной стороны, держа оружие наготове.

*БАХ*

Там…

Моя снайперская винтовка посылает пулю в сторону вспышки. В месте попадания вздымается облако из пыли и травы, сверкающая трубка взлетает в воздух. *шинк-чик* Я передергиваю затвор и внимательно наблюдаю за происходящим. Остальные пони прекратили пальбу при звуке ответного огня и теперь перекрикиваются друг с другом. Никто не пытается поднять с земли снайперскую винтовку.

Я прячусь обратно за ствол и смотрю на Свити. Она держит в копытах дрожащую – к счастью, дышащую – Скуталу.

Я выдохнула, настолько встревоженная, насколько была когда-либо при задержке дыхания.

– Ты в порядке?

Она медленно кивает и медленно вздыхает, закрыв фиолетовые глаза. Я поворачиваюсь и снова прицеливаюсь туда, где был вражеский стрелок. Там что-то движется. Из травы поднимается фигура пони и поднимает винтовку, но как раз в тот момент, когда я уже готова была пристрелить его, на лугу раздается выстрел другой снайперской винтовки – эквестрийской.

Пони падает, и пули начинают носиться над травой. Пони из массива кричат и пытаются контратаковать, но их быстро ложат огнём из-за деревьев, за которыми проходит накатанная танками тропа. Последний притаился за валуном, но из кустарника выскакивает и практически сразу настигает его зелёная кобыла, двигаясь на двух ногах. Она валит его на землю, и клинок, сверкнув на солнце, погружается в его грудь.

Ночная кобыла поднимается и осматривается по сторонам через прицел снайперской винтовки, после чего её золотистые глазам смотрят прямо на меня. Несмотря ни на что, я не могу не улыбнуться.

Хартстрингс машет копытом и вскидывает оружие на плечо. Две другие пони, состоящие в Кошмар-5, выходят из-за деревьев и галопом скачут к массиву. Я приседаю к Свити Белль и Скуталу. Свити продолжает хныкать, прикрываясь копытом, и громко шмыгает.

– Я в порядке, – хрипит она, её рог озаряется зелёной аурой. – Просто щиплет.

Скуталу вытирает глаза и смотрит на меня.

– Он попал в мой рюкзак, – шепчет она и через силу сглатывает, неистово дрожа. – Он попал в мой рюкзак...

Я приседаю и крепко обнимаю её.

– Я так рада, что с тобой всё в порядке, – шепчу я.

Она крепко прижимается в ответ, вцепившись пальцами. Свити, подобравшись ближе, присоединяется к нам, и некоторое время мы просто сидим и наслаждаемся теплом объятий друг друга. Дождь начинает накрапывать снова.

Свити отстраняется назад и хнычет, когда вытаскивает из губы особенно большую шепку, а затем шипит, стараясь зарастить рану магией. Кровотечение останавливается, но остаётся неприятный шрам.

Моя шерсть встаёт дыбом, когда массив внезапно взрывается и с силой обрушивается на землю. Я навостряю уши и смотрю на пылающие руины, а затем на трёх пони, которые рысью приближаются к нам.

– Девочки, вы в порядке? – Лира присаживается на круп.

– Спасибо вам всем, – я смотрю на других пони.

– Мы прибежали, услышав выстрел из снайперской винтовки. Я заметила только одного другого. Застали вас врасплох?

Я оглядываюсь на Скутс и нервно хихикаю.

– Ага. Ага, можно сказать, что так и есть.

– Привет, Свити. Привет, Скуталу, – она улыбается им двоим.

Они отвечают тем же, и Лира хмуро смотрит в сторону массива. Её уши немного шевельнулись.

– Пора двигаться, Искатели.

Кошмар-5 помогает нам подняться на копыта, и мы уходим в глубь леса перед тем, как с рёвом врывается на луг очередной конвой.

––

Шесть пар копыт с шумом пробиваются сквозь кустарник, навстречу нарастающим звукам фронта. Эквестрийцы перехватили инициативу под этим безмолвным небом, оно быстро темнеет от грозовых туч Вондерболтов.

– Тот последний массив вывел из строя коммуникации противника до самого Айронвуда! – кричит Лира. – Нам нужно уничтожить два последних, пока остальные пони не нагнали нас!

– А что, если не удастся? – крикнула Свити.

Дейзи из Кошмар-5 огибает дерево и кричит:

– Тогда мы потеряем темп! Они передислоцируют артиллерию, так что это наш шанс отвоевать как можно больше территорий!

Светло-коричневая земная пони тряхнула белой гривой и крикнула ещё громче:

– Мы должны продвигаться быстро и жёстко! Смотреть в оба!

Другая Ночная кобыла, тёмный пегас по имени Джейд, вырывается вперёд.

– За мной! – кричит она.

Я облизываю губы и готовлюсь – мы должны быть уже близко. Позади нас раздается глубокий утробный звук. Оглянувшись, я вижу тёмную фигуру, мчащуюся через лес, которая подсвечивает мрак двумя струями пламени, что вырываются из выхлопных труб.

– ТАНК! – кричит Скуталу.

– Врассыпную! – кричит Лира. – Врассыпную!

Мы разбегаемся в разные стороны, давая машине широкий проход. Несмотря на свои размеры, она ловко объезжает стволы, но башня не двигается, видимо, чтобы не зацепиться. Я бегу рядом с грохочущими гусеницами, с трудом сохраняя темп, так как земля дико трясётся под ногами. Верхний люк распахивается, и появляется ярко-синяя кобыла-единорог, нацелив пушку на меня.

Я вскрикиваю и пригибаюсь, когда она стреляет, оказавшись в опасной близости к грохочущим гусеницам. Я поднимаюсь на задние ноги, выпускаю пальцы и крепко хватаюсь за металлический борт, чтобы избежать риска быть раздавленной, если водителю понадобится объехать следующее дерево. Сзади раздаётся негромкий свист и многочисленные громовые раскаты – я смотрю сквозь вздыбленную гриву на пятёрку пегасов, которые несутся между деревьями, и за каждым тянется шлейф из чёрных облаков, внутри которых вспыхивают молнии. Они одеты в тёмно-синие костюмы и коричневые жилеты с металлическими крыльями, на которых висит пара весьма смертоносных пушек.

Мне кажется, среди шума я слышу, как радостно вопит Скуталу.

Единственный пегас с радужной гривой возглавляет строй, и я вскрикиваю, когда она выпускает яркие разноцветные полосы в танк, поджигая двигатель и заставив вскрикнуть от боли командира машины. Вондерболт подлетает вплотную, слегка приоткрыв рот. Она поднимает на лоб пару треснувших очков, и я вижу алые глаза, полные неверия, а также замечаю лёгкий намек на благоговение и печаль.

Она произносит моё имя.

Я смотрю вперёд и судорожно машу Рэйнбоу, которая наконец приходит на себя и чудом уворачивается от дерева. Она резко тормозит и исчезает в лесном пологе. Я отрываю копыто от борта танка и хватаюсь ещё выше, забираясь на башню как раз в тот момент, когда он выкатывается на поляну. На противоположном конце находится радиоустановка, окруженная толстыми брёвнами. Ярко-жёлтые вспышки посылают в нашу сторону шипящие пули, и я, низко пригнувшись, пробираюсь к единственному люку в передней части машины,.

Я пробиваю задней ногой металл и, рыча, срываю его с петель. Находящийся внутри земной пони едва ли успевает вскрикнуть, как его лицо обхватывает металлическая клешня. Я сжимаю пальцы, чувствуя, как пони отчаянно бьёт копытами по моей задней ноге, но после одного сильного рывка он затихает. Я спрыгиваю с машины и качусь по траве и грязи, превратившиеся в головокружительное месиво. Вышедший из-под контроля танк с рёвом несётся вперёд, прямо в бункер, и исчезает в мощном взрыве, ударной волной заставляя мой желудок опорожниться.

Многовато для завтрака.

Я громко стону и медленно поднимаю голову из лужи желчи, а затем сплёвываю и вытираю рот, насколько это возможно, ощущая надвигающуюся головную боль.

Лира опускается на корточки рядом и переворачивает меня на спину.

– Ты в порядке?

– Моя го… – я кашляю и еле хриплю, – голова болит...

Она широко улыбается и усаживает меня, рог загорается золотой аурой и через моё тело проходит успокаивающая волна магии. Я вздыхаю с облегчением и стараюсь не замечать затяжную боль.

– Лира! – зовёт Джейд. – Нам нужно двигаться!

Скуталу и Свити Белль тормозят скольжением после галопа галоп.

– Это было потрясающе! – восклицает Скуталу, помогая мне подняться.

Свити подаёт мне винтовку.

– Ты в порядке, Эппл Блум?

– Я в порядке, – я киваю. – Спасибо, Лира.

Она кивает и предупреждает:

– Их будет больше. Нам нужно срочно добраться до следующей установки.

Мы рысью устремляемся к деревьям, следуя по пятам за Джейд и Дейзи и переходя на галоп, когда оказываемся в тёмной тени леса. Вондерболты совершают последний пролёт и взмывают высоко в облака.

– Вот это был способ позаботиться о массиве! – с улыбкой восклицает Дейзи.

– Следующий прямо по курсу! – прокричала Свити сквозь раскаты грома.

– Быстрее! У нас нет времени! – приказывает Лира. – Эппл Блум – держись за мной!

Мятно-зелёная пони остановилась на границе леса и приготовила винтовку.

– Наверх! – кричит она и, используя свои пальцы-аугменты, взбирается наверх по одному из высоченных стволов.

Я слежу за остальными Ночными кобылами: они мчатся к массиву и тут же поднимаются на задние ноги, когда группа пони выходит из бункера. Лира с треском втыкает пальцы задних ног в ствол и умудряется выпрямиться. Она поднимает винтовку и почти сразу же стреляет. Я, как и она, впиваюсь подушечками пальцев задних копыт в толстую кору, убеждаюсь в надёжности хвата и подношу стекло прицела к глазу передними копытами.

Я быстро посылаю пулю прямо в шею кобылы-единорога и она яростно начинает царапать рану, рухнув в копыта другого пони. Остальные тут же прячутся за ряд брёвен.

– Прямо вот так, – пробормотала Лира. – Эквестрийское подавление.

Я прижимаю уши, когда она снова стреляет, задев самый край бревна прямо над тёмным шлемом. Все четыре Ночные кобылы ныряют за стену, и шквал далекой пальбы разносится среди деревьев. Свити подбегает к бетонному бункеру, закладывает взрывчатку и возвращается к остальным, и все четверо галопом несутся к нам с Лирой.

Постой.

Движение.

Я перевожу перекрестие прицела обратно на массив, где крошечная оранжевая кобылка-единорог, одетая в такую же чёрную форму, как и командир танка, левитирует оружие.

Оно падает на землю.

Её большие голубые глаза блестят, а на расстроенном лице отчетливо видны дорожки слёз, когда она смотрит на мёртвых пони за бревенчатой стеной. Лес озаряется фиолетовой вспышкой, по небу разносится оглушительный раскат грома. Её рот открывается в беззвучном крике, и она забегает за стену.

– У двери! – кричу я.

Я не могу.

Только не снова.

– Что? – пробормотала Лира. – Эппл Блум – там ничего нет. Она исчезла!

Она в тревоге повышает голос.

Я могу. Я её вижу.

Я вижу её, ясно как день. Она свернулась в клубок рядом с бледно-оранжевым трупом. Единорог, которого я застрелила. Она вцепилась в гриву пони, её рот разинут в тяжёлых рыданиях, когда она утыкается лицом в тело. Она в страхе оглядывается по сторонам, губы дрожат. Наконец её взгляд останавливается на мне. Она откашливается и слегка качает головой.

Её голубые глаза впиваются в меня, и она произносит два слова.

– Пони, – шепчу я.

Она легонько качает головой и снова спрашивает.

– Пони! – бормочу я. – Я пони!

Её плечи поникли, она снова мотает головой, сев на круп с расширенными от ужаса глазами.

– Это я! – кричу я. – Я пони!

И снова кобылка качает головой и крепко зажмуривает глаза.

– ЭТО Я! – кричу я. – Моё имя Эппл Блум! Я из Понивилля! Я выросла там вместе со Свити и Скуталу – мы все пони!

Кобылка навострила уши и отвернулась от меня.

– Да, это мы! – кричу я ей. Она не отвечает.

Я даже не колеблюсь. Перекрестие прицела сходится с ней и я изо всех сил нажимаю на спусковой крючок. Её крошечное тело дёргается назад от удара, и вокруг неё вздымается облако пыли. Её широко раскрытые голубые глаза быстро моргают, она задыхается, сжимая копытами грудь. Затем она снова смотрит на меня.

Что ты такое?

– Эппл Блум?! – звучит у меня в голове голос Свити. Я моргаю, и передо мной предстают дымящиеся руины массива. Никакого бункера. Никаких бревенчатых стен. Никакой кобылки-единорога.

Я отвожу взгляд от прицела и смотрю на Свити. Она забралась на дерево и положила копыто мне на плечо.

– Ты пони, – бормочет она и прижимает меня к себе.

– Ты всегда будешь, – бормочет она. – Но ты нам нужна. Мы ещё не закончили. ХОРОШО?

Она отпускает меня.

Я киваю, чувствуя себя прекрасно. Это хорошо? Мы со Свити опускаемся на землю, где Скуталу ждет в одиночестве.

Ещё один раскат грома раздаётся среди деревьев. За ним следуют выстрелы танков и винтовок.

Скуталу легонько ударяет меня по плечу и мягко улыбается.

– Пятые ушли вперёд, в Айронвуд. Это будет большое сражение. Джейд сказала, как в Уоллей. Ты в порядке?

Я киваю.

– Всё в порядке, – я должна быть. Ради них.

Я прикусываю губу и смотрю на траву.

– Только что видела ещё одну мелкую.

Свити и Скуталу обмениваются взглядами.

– Ещё одну мелкую? – спрашивает Скуталу.

Я киваю и вспоминаю жеребёнка-единорога.

– Наш второй удар – под дождем. Там был ещё один маленький единорог. Я выстрелила в него один раз, но не смогла добить. Свити прикончила его.

Скутс смотрит на неё. Она делает движение. Наверное, чтобы показать, куда она в него стреляла.

– Эппл Блум, – тихо пробормотала Свити. Скутс протягивает копыто и касается её.

После небольшой паузы Свити выдыхает, словно смирившись с поражением.

– Нам пора.

Ага. Ага, пора.

Я киваю и делаю глубокий вдох.

– Пойдем.

Я веду их сквозь лес к фронту. Многочисленные взрывы сотрясают землю, но лишь несколько артиллерийских снарядов воют над полем боя. Пони Союза без магической матрицы не знают, куда их направлять. Ночные кобылы справились.

В небе гремит гром, деревья озаряет вспышка фиолетовой молнии. Дрожь земли становится всё сильнее. Среди хаоса можно различить отдельные выстрелы винтовок и танков. Яростные вспышки освещают деревья прямо по курсу. Мы выходим к границе леса и видим фронт.

Массивный фронт.

Ужасающий фронт.

Так много танков.

Так много пушек.

Так много пони. Мне кажется, я никогда раньше не видела столько пони в одном месте.

Все сражаются. Все умирают.

Вондерболты со свистом проносятся над городом Айронвуд, жёлтые трассеры взмывают в небо, пытаясь достать их. Ярко-красные и жёлтые лучи непрерывно летят в здания и из них, пока эквестрийцы медленно, но верно продвигаются вперёд.

Братья хватаются друг за друга, когда в их сторону с воем летит снаряд.

Сестры вздыхают с облегчением, ведь они проживут ещё немного.

Кобыла, выглядящая так, словно только что сбежала из академии моды, отчаянно ковыляет по грязи, обрубки обеих задних ног надежно перевязаны.

Жеребец пялится на своего товарища по отряду, не зная, как реагировать на зияющую дыру на месте его лица.

Ночная кобыла поднимает голыми копытами пони и бросает её под гусеницы танка.

Экипаж выбирается из охваченной пламенем машины, не способные даже кричать из-за обугленных глоток.

Свежий отряд высаживается прямо на ходу.

Медик наконец-то останавливает кровотечение.

Лунная принцесса наконец-то плачет.

Умирающая оранжевая кобылка с широко открытыми голубыми глазами произносит четыре слова.

.

.

.

– Это не закончится, – отвечаю я ей.

.

.

.

Как это возможно?