Деревянный ящичек

Глава 9. Тогда садись на коня, и скачи к этому доктору!

По розовому небу бежали облачка, похожие на бегемотиков. Внизу, отражаясь в воде, бежали их братья. Море раскинуло свои просторы во все стороны, насколько хватало взора. В самом его центре брёл по колено в воде огромный сыр с понячьими ножками. Он был чёрного цвета, дырявый и у него даже были глазки. Он неспешно шёл и рассуждал вслух, своим мягким, бархатным баритоном:

— Я большой жукопапочка. И у меня есть жучата. Чтобы их накормить, мне придётся высосать из Германии всех немцев и заставить их копать картошку. И делать из неё пюре. А потом подносить на ложечке моим жучатам. Да-а-а...

В воде перед ним появилось странное тёмно-синее пятно. Чёрный сыр прервал свои размышления, нагнулся вперёд и похлопал своими глазками:

— Что тут творится?

Сообразив, что это всего-лишь отражение, он посмотрел наверх. В небе парила рогатая кобыла со звёздной гривой. Сыр потерял равновесие, опрокинулся и начал тонуть.

Карл Васильевич вскочил с кровати в холодном поту. На часах было едва ли больше часа, за окном темно. Хрипя, он потянулся за бутылкой воды:

— Не-ет, не-ет! Коли дела принимают такой оборот, сна нам больше не видать! — Он спрыгнул с кровати и погрозил кулаком во тьму. — Не возьмёшь, кобыла! А ну, где у меня были эти чертежи...

---

Утром Рэйнбоу Дэш прибыла на Кантерлотский вокзал. Седельные сумки плотно сидели у неё на спине. Призрак рядом с ней пытался вспомнить, не забыли ли они чего. Но всё оказалось в полном порядке. До центра города парочка дошла молча, оба были погружены в свои мысли.

Чёрное здание на площади немного изменило свой вид. "Окантерлотилось", можно сказать: украсилось башенками, перестало выглядеть как временное решение. Изменился и его функционал: теперь сюда спокойно пропускали всех пони и не пони. Внутри следовало немного поговорить с диспетчерами, и портал перенаправлялся на нужный пункт.

Дэш обратилась к оператору, что суетился у входа. Пропустив перед собой пару группок других пони, она, наконец, получила свой проход в Москву. Билл был при ней же. Они вместе шагнули в бурный поток красок. Но едва только он вышел из портала, ему показалось, будто он оказался в космическом вакууме. Он начал оседать, не в силах ни вдохнуть ни сдвинуться с места. Он только успел сообразить схватиться за Рэйнбоу. В миг ему стало легче. Он смог сделать судорожный вдох, чем привлёк внимание пегаски. Она быстро окинула его взглядом. Опираясь на её спину, он прохрипел:

— Тут нет... Тут нет... Нет... Нечем дышать!

Дэш чертыхнулась, но не растерялась и прыгнула назад в портал. Оказавшись на родном воздухе Эквестрии, призрак сделал ещё один тяжёлый вдох, но всё ещё не мог оторваться от пегаски. Она выскочила из здания, нечаянно толкнув диспетчера, а затем взмыла повыше в небо, чтобы её не было слышно с земли.

— Эй, длинный! Ты чего меня пугаешь! Ты вообще в порядке?

— Более-менее, – он перевёл дыхание.

— Да что такое-то?

— Я совсем забыл, что на земле нет магии. Я не смогу там существовать!

— Ты чё, растворяться что ли задумал!? А ну тихо! Спокойно!

— Плохо то, что я не смогу осуществить то, что мы задумали.

— Ну да, ты быстрее развалишься, чем долетишь, сено... Кхм, давай новый план! Если мы не можем пойти туда вдвоём, то я пойду одна!

— Одна справишься?

Они опустились на землю, посреди парка. Билл аккуратно прилёг на траву. Пегаска устроилась рядом:

— Что за вопросы!

— Ты хорошо запомнила мои советы?

— Конечно! Ты-то сам как?

Кравиц махнул рукой:

— Давай я лучше запишу маршрут для тебя ещё раз...

— Да я всё запомнила! Сначала доехать до Рязани, потом до Полково. И по лесу до Лопухов. Кхы, ну и название.

Призрак покивал головой:

— А дальше?

— Дальше передать твоё письмо этому доктору.

— Где живёт доктор?

— Северное окончание деревни. Справа по улице последний дом, если заезжать с Полково.

Билл вздохнул спокойно и похлопал Дэш по плечу:

— Он тебе понравится.

— Да? Когда ты про него рассказывал, я подумала, что он какой-то психопат.

— Я действительно иногда его не понимаю. Но это очень хороший человек. И он очень много знает. Особенно о нашем Старике.

---

Окна в комнате Ирибрахера с некоторых пор вели себя закрыто. А сам хозяин настоял на решётках. Делить комнату теперь ему приходилось с арестованным чейнжлингом. Вставал немец рано, с первыми звуками будильника, что отнюдь не приводило в восторг Кризалис. В противовес Шульцу, полному сил и энергии утром, она чувствовала себя как выжатый лимон.

В комнату вошли ещё несколько человек. Пора было начинать допрос. Ирибрахер сидел перед королевой и тщательно её разглядывал. Глаза её оставались безжизненными и равнодушными. Шульц откашлялся:

— Нужно ли тебе воды, чая, или кофе?

Она не отвечала. Немец потёр щёку:

— Не требуются ли тебе какие-нибудь продукты? Процедуры?

Кризалис закатила глаза и закрыла их. Шульц хмыкнул:

— Хочу прояснить, я привык работать в полной определённости. Если ты не будешь говорить со мной, нам обоим это принесёт неприятности. Если тебе что-то требуется, ты можешь заявить об этом.

Она обвела взглядом хмурые лица присутствующих и саркастично прошипела:

— Могу?

Ирибрахер и глазом не повёл:

— Можешь.

— Тогда пусть остальные уйдут прочь.

Шульц повернулся к коллегам. Те неохотно ретировались. Королева потёрла мордочку копытами и устроилась поудобнее.

— Мы остались наедине. Если тебя не затруднит, можешь объяснить своё желание?

— Мне и так неприятно ваше общество. Но ты хотя бы не раздражаешь меня своими эмоциями.

— Выходит, что ты чувствуешь наш эмоциональный настрой?

— Чувствуешь ли ты вкус пищи, когда ешь?

— Хотел уточнить. Тогда вынужден спросить, ты можешь поглощать любые эмоции?

— Меня интересует только любовь.

— Какая именно? – На недоумённый взгляд Кризалис Шульц пояснил. — Мы различаем четыре вида любви. Влюблённость, плотская любовь, дружеская и семейная. Тебя интересует какой-то конкретный вид?

Королева впервые улыбнулась:

— Я думала, что только мы таким интересовались. Существует ещё много видов любви, но эти — самые вкусные.

— Полагаю, ты можешь чувствовать её на большом расстоянии. Или ты случайно наткнулась на нас? – Улыбка исчезла. Немец сменил тему. — Я слышал, что ты была предводительницей роя чейнжлингов.

Кризалис помрачнела:

— Предатели...

— Как давно произошёл переворот?

Бывшая королева отвернулась.

— Если ты не хочешь об этом говорить, это понимаемо. Но видишь ли, чем больше я получу информации, тем больше шанс, что я смогу как-то улучшить твоё положение.

— Ты!? Ты, ничтожный человек, думаешь, что сможешь мне помочь!? Чего ты хочешь от меня добиться? То, что ты воспрепятствовал остальным твоим сородичам меня казнить, ещё не означает, что я буду тебе должна! Вы — жалкие захватчики. Вы умеете только трепать языком! Вы хотите власти над Эквестрией, но никогда не приблизитесь к ней! А я! Я захватила Кантерлот! Дважды одолела Селестию! Я пробивалась через защитные барьеры, стражу, сумела перехитрить всю их оборону, усмирить духа Хаоса, победить элементы гармонии! А вы! Имея доступ к самому центру столицы, до сих пор ничего не можете сделать! Мне стыдно лишь от одного взгляда на вас!

— У людей нет намерения завоёвывать Эквестрию.

— Потому, что вам нечем. Как я и говорила, вы ничтожества, способные только на болтовню.

— Ты хвастаешься своими достижениями, позволь и мне похвастаться нашими.

— Позволяю! – Она совершила властный жест копытом и горько усмехнулась. Шульц поднялся, отошёл в другой край комнаты и через минуту вернулся с ноутбуком в руках. На лице у него застыло ехидное выражение:

— Сперва я познакомлю тебя с нашим изобретением. Оно называется Интернет...

Кеслер, тем временем, разыскивал Шульца. Не найдя его ни в лаборатории, ни в портальной и не дозвонившись, он, по наитию, пошёл к его комнате. За дверью обнаружился искомый немец. Он сидел за столом, рядышком обреталась Кризалис, завернувшаяся в одеялко. Оба тихо посмеивались, глядя в ноутбук. Удивлению Уоррена не было предела. Он тактично кашлянул, и на него обратили внимание:

— Коллега, нас с тобой вызывают.

Ирибрахер недовольно поводил плечами:

— Срочно?

— Весьма.

Он вздохнул и поднялся:

— Кризалис, пока меня не будет, я могу позвать другого человека.

— Лучше я побуду одна.

Шульц понимающе кивнул и вышел. Дверь была заперта, и он повернулся к англичанину, который всё ещё не мог прийти в себя:

— Что?

— Так, это что такое, а? — Произнёс Кеслер дрожащим шёпотом. — Вчера она шипела, как змея, а сегодня сидит, словно домашняя девочка?

Ирибрахер смущённо улыбнулся. Друзья свернули в коридор, ведущий в портальную комнату.

— Я понимаю, что твоя нелюбовь к змеям и насекомым может делать тебя предвзятым. Равно как и других. Вряд ли ты мне поверишь, но в каждой женщине сидит... Кхм... Домашняя девочка, как ты выразился.

— У меня найдётся почти полсотни контраргументов на твои слова.

— И я с радостью все их выслушаю, но не раньше, чем ты скажешь мне, зачем нас позвал Стравской.

Англичанин стушевался:

— Лучше он сам тебе расскажет.

В портальной комнате, помимо вечного жида, находился и Карл Васильевич. Вид у него был самый мрачный. На столе, за которым он сидел, были рассыпаны пожелтевшие бумаги и чертежи. Когда он поднял свои злые глаза на Шульца, стало ясно, что эта ночь для него была бессонной.

— А-а-а, вы... — Старик отодвинул листы. — Где остальные?

Явились Луи и Алексей. Последний был в отличном расположении духа.

— Мы тут! Что случилось?

— Отвратительное и совершенно некстати свершившееся наслоение ужасных событий, — Стравской ожесточённо поскрёб свою небритую щёку. — Моё состояние ухудшается быстрее, чем я надеялся. Я чувствую себя всё хуже с каждым днём. У меня всё меньше сил, а работы ещё много. Моё здоровье ухудшается с каждым часом, но мало мне этого! — Он поднялся и зарычал. — Эта молодка едет сюда завтра, будто остальных проблем не было! А её сестра упоролась, чёрт бы её за крылья, да об землю! – Стравской прошёлся туда-сюда, заложив руки за спину. — Завтра здесь будет Селестия. Мне всё ещё не хочется с ней встречаться, но тут не отвертеться. После встречи с ней меня можно будет уже не котировать. Сделаем же то, что успеваем. Слушайте меня сейчас внимательно и не задавайте никаких вопросов. Вы поделитесь на два эшелона. Лёша, Луи — вы в первом. Ваше дело молодое... – Он снова опустился за свой стол, не решаясь продолжить. Однако через несколько секунд он всё же смог выдавить. — Подготовьте процесс передачи моих полномочий наследнику. Так, тихо! Я не закончил. Соберите все коды, все бумаги и проекты в одно место. Я не исключаю, что это может быть пони. Людей достойных много, но у нас имеются и четвероногие друзья... – Наум подошёл к Старику с таблеткой и стаканом воды. Карл Васильевич прервался на лекарство, а запив, продолжил. — Второму эшелону дело посложнее. Я потратил на это ночь, но мне кажется, что оно того стоит. У меня возникла дерзкая затея. Но для неё мне нужен образец. Добыть его вам предстоит без магии, используя только свои руки. Наум вам поможет узнать, где он покоится. Кхм, доставьте мне этим вечером бренное тело Билла Кравица, – люди стояли, как поражённые громом. Но Стравской ещё не закончил. — Кроме того, я исследовал ещё один неприятный вопрос. Никому из вас Луна не снилась? – Люди синхронно покачали головами. Карл Васильевич хмыкнул. — Странно. Но у людей, по сравнению с пони, менее яркие сны. Поэтому она могла и не являться раньше...

В вентиляционной шахте блеснули два кошачьих глаза. Самого зверька никто не заметил.

---

Вернёмся же к Рэйнбоу Дэш, которая уже успела обменять битсы на рубли и теперь катилась на поезде прямиком в Рязань. Поездка выдалась куда неожиданнее, чем он предполагала. Кобылка стянула на себя всё население вагона. Сидя даже не на койке, а прямо на приоконном столике, потому как яблоку упасть было негде, она рассказывала о Вандерболтах. Народ слушал с большим удовольствием, чем рассказчица была крайне довольна. Так прошла половина пути. Но в какой-то момент одна маленькая девочка, запинаясь от смущения, не попросила разрешение погладить пегаску.

Дэш великодушно разрешила. Девочка чуть-чуть провела рукой ей по холке, и тут же уткнулась к маме в живот, вызвав у окружающих улыбку. Нашлись и более смелые дети, которые осторожно погладили пони уже по голове. Кое-кто запустил руки в грудной пушок, но Рэйнбоу это снесла, пушка у неё было мало, потому, что она аэродинамичная. Но когда у неё попросили потрогать пёрышки, ей пришлось спасаться среди пассажиров верхней полки. Едва стих всеобщий смех, она объявила, что крылья у пегасов трогать нельзя. Дети бросились извиняться. Дэш конечно же не обиделась. Но с верхней полки так и не слезла, приютившись между двумя девушками. Разговор сам собой перетёк на её гриву. С затаённой гордостью, она поведала и о том, что это её естественный цвет. На вопрос, как она расчёсывается, пегаска лишь усмехнулась. Попутчицы предложили ей свои скромные услуги. Рэйнбоу поначалу отказалась, но покатав эту мысль в голове и решив, что она ничего не теряет, покорилась. И оставшийся путь рассказывала про подвиги элементов гармонии, нежась под ласковыми руками своих соседок и утешаясь мыслью, что об этом никто и никогда не узнает.

Поезд, по её мнению, прибыл на нужную станцию слишком рано. Дэш была рада, что рядом не было никого из знакомых. Была бы возможность, она провела бы в этом вагоне целый день. Хотя и пыталась перед собой отнекиваться.

От вокзала до Полкова удалось добраться почти без проблем. Первый же мужчина, к которому обратилась пегаска, популярно объяснил ей, как найти нужный автобус. Конечно, поездка на нём была сродни тому, что было в поезде. Рэйнбоу была окружена вниманием. Как жаль, что это длилось всего минут сорок.

Выведав, напоследок, у водителя, в какой стороне находятся Лопухи, Дэш решила попасть туда своим ходом. Пролетая над лесом, она придерживалась узенькой дорожки, которая и вывела её к нужной деревне. Пегаска опустилась прямо посреди пустой улицы.

— Так, если Порохово у нас там, а дорога от него тут, значит мне налево. А потом до конца.

Она бодро проскакала до приземистого бревенчатого сруба, который даже на фоне остальных деревенских домиков выглядел архаичным.

— Ну, вроде оно. Эй! Хозяева!

Дэш забарабанила по двери.

— Хозяева!

А в ответ тишина. Пегаска оглянулась по сторонам. Улица была пустынна. Где-то вдалеке крикнули гуси. Копыто вновь потянулось к двери, но та вдруг сама тихонечко отворилась. Будто бы от сквозняка. Рэйнбоу просунула голову внутрь. Убедившись, что за дверью никого нет, она шагнула внутрь. Её встретил большой дубовый стол и голые брёвна стен. Копыта её ступили на мягкий коврик.

— А что, уютненько!

Дверь за ней закрылась. Послышался щелчёк и что-то упёрлось ей в затылок. Одновременно с этим раздался диковатый голос.

— Очень мило с твоей стороны!

Билл рассказывал ей об огнестрельном оружии. По ощущениям, это было именно оно. Дёргаться у Дэш не было ни малейшего желания.

— Я искала Казакова. У меня для него...

— Я за него! А ну, чёрт! Нечистое создание, сделай два шага вперёд!

Голос буквально выгавкивал слова, произнося каждое из них по отдельности, с предыханием, словно театральный актёр. Рэйнбоу исполнила команду.

— А теперь, дочь собаки и Петровича, отвечай, зачем тебе охотиться на людей?

— Я не охочусь, а...

— Но ты демон!

— Не демон я!

Ствол уехал с головы пегаски. Послышался звук запираемой двери и из-за спины пони выскользнул человек, не сводя с неё двухствольного ружья.

— А коли так, я тебя испытаю!

Теперь Рэйнбоу смогла разглядеть своего собеседника. Это был растрёпанный и насквозь седой человек, лет шестидесяти. Белая рубашка его хоть и была опрятной, больше походила на халат. Он так густо зарос, что на лице его были видны одни только глаза. В противовес голосу, они не были дикими.

— Шагом марш ко столу!

— А что мне нужно делать-то?

Он налил в стакан прозрачной жидкости из бутылки и подтолкнул его дулом.

— Выпей святой воды! Если ты загоришься — значит ты демон!

Дэш расслабилась. Всего делов-то! Она схватила стакан и опрокинула его в себя. Первый же глоток прошёлся так хорошо, будто это было жидкое пламя. Второго не последовало, пегаска подавилась и замахала копытами. Она чувствовала, как горит у неё во рту и все попытки заговорить прерывались приступами кашля. Её сил хватило только на один отчаянный выкрик.

— Я не демон! Я не горю, это...

— Это не вода. Это водка.

Это слово ей ничего не говорило. Старик подтолкнул ружьём тарелку с огурчиками.

— Закуси!

Солёные хрустящие огурчики улетели, словно в бездну.

— И я вижу, что ты не горишь. Это я погорячился.

Он опустил оружие и выпрямился.

— Эксперимент — критерий истины. Иллюзии, даже самые сильные, не могут противостоять спиртам и кислотам. В них остаются жуткие дыры, или они вовсе развеиваются.

Говорил он всё так же странно, но теперь он почему-то был похож на Твайлайт. Потому, что ни одного слова понятно не было.

— Подумать только, настоящая пони! И где? Так далеко!

Он отставил ружьё и поправил волосы. Стал хоть на человека похож. Теперь пегаска могла получше разглядеть его лицо. Но ей по прежнему страшно мешал кашель.

— Ещё солёненького?

Тарелка опустела. И только после этого Дэш наконец-то полегчало.

— Тащемта, содеянного не стыжусь. Хотя и извиняюсь!

Рэйнбоу, наконец, прокашлялась. Хлопнула себя копытом по груди и поднялась в воздух. Ружьё мгновенно вновь оказалось в руках старика.

— Ты тихо! Я нервный, могу и покалечить! А ещё я предвзят ко всякой живности, которая парит у меня перед носом. Говори скорей, зачем пришла?

— Спокойно, старый! Я тебе письмо принесла! И вообще-то надеялась, что ты мне поможешь.

— Я?! Ты что, мать, сдурела? Я ж тебя не в это... А ну дай!

Он выхватил письмо из её копыт. Ружьё снова встало в угол.

— Вот глупая ты кобыла!

Человек помахал бумажкой.

— Чего тебе стоило сказать, что ты от Билла, например! Себя напугала, меня тоже!

— Во-первых, испугался тут только ты. Во-вторых, ты сам дурак! Все гости у тебя так встречаются?

Старик замер. А потом засмеялся.

— Ладно тебе дуться. Я ж тебя не веником, а так. По-дружески, можно сказать, приласкал. Да и водочки ты неплохо уработала. Для пони.

— С-спасибо?

Человек хлопнул в ладоши.

— В общем! Как поживает наш дорогой Билли?

— Он типа мёртвый призрак. А они вроде как вообще не поживают. Вообще никак.

— Да?

Он взглянул в письмо.

— Да, нацарапано здесь достаточно скудно, как будто из последних сил.

— Там сказано, что ты должен зарядить пульт, и что с тобой свяжется Турецкий.

— Это ещё кто?

— Кот.

Старик посмотрел на пегаску одним глазом и помотал головой.

— Вот ведь загадочники, ßука.

— Бука?

Человек ухмыльнулся.

— А, вот как ты это слышишь. Забавно. Ну ничего, сейчас чего-нибудь сообразим... О! Ну ка, дай лапу!

Он скрылся за дверью. Но не успела Дэш моргнуть, как он явился снова. В руках он нёс странное устройство, отдалённо напоминающее рацию.

— Дай!

Привстав перед ней на одно колено, он начал щёлкать кнопками.

— Ты у нас по классу кто? Пра-ально, магическая лошадь. А ну ка... Позвольте ка у вас, волшебная мадмуазель, копытце! Вот как скомунизжу у вас немножечко магии, так мы и узнаем, чего это меня старого вспомнили.

Из устройства выдвинулась антенка. Старик зазывно поднял взгляд.

— Как вы с Билом познакомились?

— Да как-то само собой случилось. У учёных что-то там в портале бухнуло, и тут он.

— Занимательно. Познакомил он тебя со своим приятелем? Знаешь, манерный такой. Любит пиджаки, да и лет ему судя по всему под сто. Но зубному его надо отдать должное.

— Карл Иванович?

— Карл Васильевич.

— А, ну это одно и то же. Но я здесь всё-равно из-за него. Билл чинит какой-то сундучок и говорит, что ему нужна помощь.

Дэш протянула копыто к антенке. Устройство пиликнуло. А человек крякнул.

— Вот это человек! Даже гроб ему не помеха! Как такому не помочь!

Пульт зазвонил, едва в нём собралось достаточно заряда. Удивлённый старик принял вызов.

— Кто-то ещё помнит мою сигнатуру?

Комнату наполнил глубокий альт, принадлежащий коту.

— Пр-рофессор-р! Рад, что пегаска Рэйнбоу добралась до вас. Как ваше здоровье?

— Да ничего себе, поживаем... Так, а ты у нас?

— Турецкий верноподданный. Местные пони за краткостью именовали меня Тури. Я — личная собственность вашего друга, Билла Кравица.

— А он становится довольно популярен в народе, а? Так. Мне тут донесли, что у него не всё в порядке.

— К сожалению. Но сегодня, к ещё большему сожалению, я узнал, что ему грозит новая беда. Этим вечером Стравской намеревался разорить могилу этого славного человека! Мы очень рассчитываем на то, что вы объедините свои скромные силы с нашими скромными силами. И поможете отстоять честь почившего товарища.

— Он что, ßука, правда собирается разрыть его могилу!?

— Всё верно.

Человек нахмурился и хрустнул шеей.

— Куда надо топать?

---

— Кеслер, ты когда-нибудь прятал тела?

Англичанин удивлённо глянул на своего друга.

— Н-нет, не доводилось.

— Значит и с лопатой ты обращаться не умеешь?

— Слушай, я знаю, какой конец нужно втыкать в землю. Для этого не обязательно устраивать кому-нибудь могилу.

— И всё-равно я подозреваю, что копать придётся больше мне.

Шульц отвёл рукой ветку, загораживающую путь. Зеленогорское кладбище располагалось достаточно далеко от города. Большую его площадь занимали сосны и редкий кустарник.

— Так, нам нужно пройти ещё метров двести и мы на месте.

Кеслер поглядел сквозь хвойные верхушки на луну.

— Сдаётся мне, глупая это затея. Агонизирующая.

Ирибрахер ничего не ответил.

— Надо было сначала провести эксперименты. На кошках поупражняться.

— Та чёртова кошка, которая была при Билле, вообще сбежала. Никто ничего не видел. И никто не знает, как... Но затея Старика и мне не нравится.

Шульц пролез под лапами ели. Сократить путь. И вдруг издал страннейший звук. Будто твёрдый знак произнёс. Уоррен нырнул следом. Под ноги ему попались комья свежей земли. А вынырнув на свет лунный, он наткнулся на своего друга. Соблюдая гробовую тишину, немец протянул руку куда-то вперёд. Кеслеру потребовалось несколько мгновений приглядеться. Затем он ахнул.

Перед ними, среди гор разрытой почвы, находилась крупная яма. Друзья поглядели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. Ирибрахер показал товарищу свой пульт. На экранчике его была карта. Место, отмеченное крестом, располагалось прямо на голубой точке, отмечающее местонахождение владельца.

Уоррен первый взял себя в руки.

— Чертовщина! Не мог же он просто взять и уйти!

Но поглядев на Шульца, он вдруг перестал быть в этом уверен.

— Смотри...

— Я вижу эту дыру, спасибо, сэр.

— Нет, смотри туда! Разве ты не видишь следы?

На противоположной оконечности могилы действительно наблюдались человеческие следы. Друзья перемахнули через насып, чтобы поближе их рассмотреть. Ирибрахер, больше не стесняясь, достал фонарь.

— Туфли. Мужские. Чёрт возьми! Будто он и в самом деле встал прогуляться!

— Но это же невозможно! — Воскликнул Уоррен. — Посмотри, сколько кругом земли! Тут точно кто-то провёл с час времени!

— Но глянь на эти отпечатки! Как по-твоему один человек смог бы вынести отсюда гроб? Разве что это был бы какой-нибудь невообразимый силач... Но ты глянь! Глянь! Ни одного свидетельства того, чтобы здесь что-нибудь волочили!

— Подожди, включи анализатор. Если тут нигде нет магии, то я даже на знаю, что и...

— Есть!

— Есть?

— Фон слабый, но этого достаточно, чтобы взять след!

Друзья поспешили вперёд, идя словно ищейки по запаху.

---

— ... И я зачаровал его изнутри. Если мы нашего друга уроним — он не обидится. Но было бы в высшей степени невежливо случайно оторвать ему руку. Так что он запаян в своём тесном жилище, словно косманафт.

— А зачем мы взяли грузовик? Можно было бы что-нибудь поменьше.

Рэйнбоу приподняла свою часть гроба и помогла Казакову погрузить его среди десятка таких же деревянных гробов.

— А это мы на всякий пожарный случай. — Он пристегнул груз тросом и выпрыгнул наружу. — Чтобы было легче замести следы, на случай непредвиденных шоколадок... О! Гляди! Летают по лесу огни! Думается мне, это по нашу душу!

Дэш обернулась. Действительно, за оградой кладбища метались два фонарика. И судя по всему, они очень быстро приближались.

— Ну, не стой столбом, кобыла! Прыгай в драндулет!

Сам Александр сел за руль. После того, как турецкий верноподданный пол-дня просидел в вентиляции, наблюдая за махинациями Наума, он смог сообщить своим коллегам абсолютно все детали предстоящего налёта на Зеленогорск. Казаков, имея старые координаты на руках, при небольшой подготовке смог телепортироваться вместе с Рэйнбоу прямо в Петербург. Пони, конечно, привлекла достаточно внимания. Но во-первых, дело шло к вечеру, а во-вторых, пользуясь этим, Александр пропал куда-то на несколько часов. А когда он обнаружился — при нём уже был грузовик со всей оснасткой.

Уоррен подметил уезжающую машину. По молодецки, эдак с разбегу, он перемахнул через ограждение, но номеров подметить не успел. Шульц немного замешкался и по итогу просто телепортировался к другу. Знаменитый УАЗ с белыми креслами стоял тут же. Времени терять было нельзя.

Казаков очень скоро подметил на хвосте машину. Не давая возможности их обойти, он пошёл прямо посреди узкой двухколейки. Ни слева ни справа, не рискуя при этом жизнью, обогнать его было невозможно.

Рэйнбоу была счастлива. Нет, наверное это был ещё один из лучших дней в её жизни.

— Я видела как один из них карабкался через забор. Ну и умора! Но у них есть та же штука, что и у нас. Но мы быстрее ведь?

Казаков преобразился. Глаза его горели, он перестал горбиться и как-будто даже увеличился в размерах. Голос его сделался театральным и огнедышащим.

— Пусть неизведанные западни встречаются на их пути и пусть они сами попадутся в сеть, расставленную для меня!

Впереди резкий поворот. Александр, почти не сбрасывая скорости, ровно вписался и нажал что-то на пульте. Позади послышался грохот. Дэш в зеркале успела разглядеть лишь пыль и толстые брёвна, грохочущие по дороге.

— Вот это да!

Она даже подпрыгнула. Кеслер же был не столь доволен. Увидев, какая беда ему грозит, он привстал, будто выглядывая что-то впереди. А потом врубил сразу рычага два. Машина исчезла в неяркой вспышке.

Дэш только заложила копыта за голову, как вдруг зелёный УАЗ выскочил прямо перед ними! Он немного повилял, обретая сцепление с дорогой и стал сбрасывать скорость, поджимая грузовик. Казаков достал из под сидения диск, начинённый проводами и оборудованный хватом с одной стороны. А затем вручил его Рэйнбоу

— Возьми же меч и щит! И встань мне на помощь! Бросайся в окно и учини препятствие врагам нашим!

Пегаска кивнула и ласточкой ушла на улицу, держась у самой земли. Ей пришлось немного поднажать и она смогла настичь УАЗ. Хват будто был предназначен для того, чтобы прицепиться к его заднему бамперу. Дэш ушла вправо и тут же грянул взрыв. Её окатило ударной волной, но она сумела стабилизировать полёт. Машина их преследователей подпрыгнула и перевернулась. Грузовик ударил её сбоку, откинув прочь. Рэйнбоу шмыгнула обратно в окошко.

— Вот это круть! Они точно не в порядке, после такого!

Раздался выстрел и пегаска осеклась. Взглянув в зеркало она с удивлением отметила, что проклятый УАЗ снова у них на хвосте.

— Менее, чем ты думаешь. Возьми штурвал в свои копыта и не касайся педалей нижних. Надлежит тебе сохранять наш ход ровно вперёд!

Едва Рэйнбоу успела перехватить руль, как её напарник исчез. Вцепившись в вверенную ей цель покрепче, она заметила, что педали внизу немного светятся, как рог у единорогов. Она хмыкнула, но тут её отвлёк грохот. В зеркале она успела увидеть, как скачут по дороге деревянные гробы. Казаков тут же вернулся, причём в сидячем положении, из-за чего пегаска оказалась у него на коленях. Одной рукой он ухватил руль, другой за шкирку вернул кобылку на пассажирское сидение.

— Нежности по окончанию банкета. Предлагаю тост! Доставай бутылку!

Дорога начала уходить в гору. Машина преследователей сильно отстала. Но не прекратила погони. Более того, она вновь начинала сближаться.

— Слишком искушён наш противник. Уловки наши он преодолевает с завидной ловкостью. Но последнее наше средство верное!

Дэш передала ему зелёную бутылку из-под пива, заткнутую тряпкой. Александр мановением пульта окутал руль тем же свечением, что и педали. Щёлкнул зажигалкой и воткнул запаленный молотов за приборную панель.

— Теперь прыгаем?

Рэйнбоу ухватила его за руку, ожидая ответа.

— С Рождеством, ßука!

В последний раз щёлкнул пультом и засунув его в карман, кивнул. Пегаска дёрнула его в свою сторону и через открытую дверь они вдвоём вылетели под откос. Дэш быстро успела перехватить своего спутника, так, что он едва успел чиркнуть ногами о верхушки ёлок. Дорога уходила выше. И со стороны они успели увидеть, как умчался их грузовик и как последовал за ним слегка помятый УАЗ. Рэйнбоу вообще в толк взять не могла, как он смог уцелеть после таких повреждений. И как упорно он продолжал гнать вперёд! Отвлёк её восторженный крик Александра.

— Я лечу!!

Он был для неё достаточно тяжёл, поэтому она поторопилась снизиться. Мягкая посадка в ельнике и округу огласил звучный смех Казакова.

— Теперь же мы можем завершать представление одной лишь кнопкой!

Он что-то нажал на пульте. Перед ним и его напарницей возник гроб. Она в недоверии постучала по нему лапкой.

— Наш!

Старик подбоченился.

— А ты как думала! Ну? Каково исполнение? Лиха работа, согласись? Копыто, мисс!

Он протянул ей кулак. Дэш хлопнула по нему лапкой.

— А Билл-то был прав! Ты реально крут!

Александр скрестил руки на груди. Воздух справа от них загудел, задрожал и явил свету фиолетовый овал портала. Оттуда тут же выскочил кот.

— Операция пр-рошла успешно?

— Ещё как!

— Пр-рекр-расно! Вы замели за собой следы?

— Естественно, брат мой меньший. Даже отпечатков пальцев не найдут...

Казаков присел перед Турецким, чтобы рассмотреть его получше.

— А скажи ка мне, где ты раздобыл это интересное устройство? Ведь не только оно позволяет тебе говорить, ты ведь не был рождён в Эквестрии.

— Вер-рно. Если я правильно всё оценил, Старик пр-роизвёл на мне некую операцию. Мой хозяин научил меня читать и писать, но он был против хир-рургического вмешательства. Но об этом бы побеседуем позже.

Александр и Дэш приподняли свою поклажу, и заскочили в портал.

---

Уоррен приближался к грузовику, который и не думал сбавлять скорость. Пара сброшенных гробов опасно попала им под колёса, из-за чего пришлось потерять значительно в скорости.

— Точно все были пустые?

— Все.

Ирибрахер убрал пульт и снова вооружился своей беретой. Но не успел он высунуться в окно, как дорога начала уходить влево. Впереди идущая машина даже не подумала замедляться. И на полном ходу пробила хлипкие ограждения. Немец от этого зрелища икнул и только и успел крикнуть.

— Доннерветтер!

Грузовик, словно адская тачанка, загорелся изнутри, тараня ёлки. Уоррен остановился. В этот раз он не рискнул мчаться следом. В силу глубокой ночи он не побоялся просто так оставить машину на обочине. Через пару мгновений, он со своим другом во весь опор летели со склона. Грузовик пропрыгал ещё немного вперёд и ниже. Кеслер с ужасом заметил, что в той стороне сквозь деревья мелькает водная гладь и видны постройки. Лес поредел, они с Ирибрахером выскочили на песчаный пляж и едва удержались от крика, наблюдая, как машина всё глубже и глубже зарывается в Симагинское озеро. По берегам стояли пирсы и лодки. А справа стоял ресторан. На боку у него красовалась табличка "Вереск".

Шульц немного опешил, а вот Уоррен не раздумывая бросился в воду. Поколебавшись, немец скинул пиджак и ринулся следом...

Спустя двадцать минут, на место уже подогнали лебёдку. Под её равномерное бурчание, утонувший транспорт понемногу вытягивали на сушу. Ночные гонщики сидели в стороне. Алиса, явившись вместе со специалистами через портал, принесла им сухой одежды. Позаботившись о муже, она перешла к Шульцу, когда на место явился и Старик. Он был молчалив и очень мрачен. Безучастно посмотрел он на грузовик, шаловливо выглядывающий из воды. И подсел между ночными гонщиками.

— Три виски, Алис. И что-нибудь покушать. Если быстро найдёшь кофе, тащи и его.

Мисс Уоррен запросто подала ему бутылочку, принесённую, чтобы согреться и ушла хлопотать. Сделав хороший глоток, Стравской снова затих, глядя за гипнотическим вращением лебёдки. Молчали и его спутники. Луна прекрасно освещала пляж и снующих по нему теней. Наконец, Старик повернулся к Ирибрахеру.

— Вот скажи мне, немец, в чём сила?

Шульц, часто подвергавшийся таким нападкам, быстро ответил.

— В Ньютонах.

Карл Васильевич кивнул.

— А в чём суть проблемы? Зачем мы сидим и смотрим, как из воды вытягивают колымагу? Чай ведь не твоя, Кеслер?

Англичанин покачал головой.

— Тогда в чём же? Вы, судя по вашему угрюмому виду, тела не достали.

Уоррен приободрился.

— Тело должно быть в грузовике. Мы хорошо проверили, следов магии нет. И мы сами застали, как похититель загружал гроб туда.

— Особые приметы?

— Сложно сказать, в темноте мы едва разглядели его. Или, точнее сказать, их.

— Их?

— Здесь работало несколько людей. И всё было спланировано ровно против нас.

— Магия?

Быстро спросил Стравской.

— Н-нет. Во всяком случае не уверен. Но я всё-таки не могу понять, как они нас подорвали.

Заметив поднятую бровь Старика, Кеслер продолжил.

— Во время погони мне прилетела в задний бампер ракета, или чёрт знает, что это было. Но взрыв был сильным, нас просто выкинуло с дороги. Как такое вышло и чем это было сделано, как я говорил, даже не догадываюсь.

Грузовик выехал на сушу, изливая из себя потоки воды. Явилась Алиса, с тремя стаканчиками горячего кофе и хотдогами. Тёплыми в той же степени, что и благодарность, изъявленную ей тремя мужчинами. Все столпились у кузова. Но по открытию обнаружилось, что он совершенно пуст. Что-то шмякнулось о землю. Вокруг было настолько тихо, что все сразу повернулись на этот невинный звук. Старик круглыми кошачьими глазками смотрел на сосиску, свалившуюся из его рук. Моргнув пару раз, он участливо спросил песок.

— Наелся? На, запей!

И вылил на сосиску весь свой кофе без остатка. Затем топнул ногой и швырнул стаканчик прочь. Кеслер, между тем, успел обследовать кабину. До того, как Стравской начал бушевать, он успел подскочить к нему.

— Есть магия!

Карл Васильевич злобно смотрел на него.

— Но тут поработал знающий. След взять невозможно. Сначала он был испорчен огнём, а потом ещё и побывал в воде.

— Проклятье! — Возопил Старик, в ярости потрясая кулаками. — Какая крыса всё портит!? Я спустил вам пропажу кота, спустил преждевременную активацию сопряжения! Но если вы мне не найдёте, с чем работать — я проведу децимацию! Ищите след хоть всю ночь, но завтра я должен знать, чьих рук это дело!

Последний раз топнув, он открыл портал своим пультом и скрылся.

---

Утро следующего дня в Понивиле было под стать настроению древнего человека. Пегасам по расписанию необходимо было развесить над всем городком дождевые тучи. Чем Дэш и отправилась заниматься, едва отоспавшись после ночной вечеринки. Даже приезд Селестии не мог отменить ненастье. Принцесса добралась до замка сухая. Но уже спустя десять минут, за окном хлынуло. Бывшая ученица, а теперь и верная подруга, встречала древнего аликорна вместе со Старлайт и господином Шустерлингом. Все они собрались в замке не случайно, как станет видно позже. А пока Твайлайт просто пригласила всех выпить чаю. За столом она радостно щебетала о Риме, предвкушая дальнейшие путешествия по человеческим городам. Старлайт осторожно восхищалась достижениями человеческой техники и науки, с которыми она успела познакомиться в Кантерлоте. Старик сидел молча, поглядывая на скачущие капли за окном. А в голове у него смутно играла какая-то дурацкая мелодия, которой и названия-то он давно забыл. Мнимый Шустерлинг не спал уже вторую ночь.

— А что вы, Карл Иванович, так тихи сегодня?

Он взглянул на принцессу исподлобья. Взгляд этот, чисто Пахомовский, несколько противоречил лучезарной улыбке принцессы. Но в руки он себя таки взял.

— Да погода не ладится. Вот и мучает меня мигрень.

— Мы можем вам помочь! — Внезапно вскинулась Твайлайт. — Одно целебное заклинание, и вы будете как новый!

На это человек усмехнулся.

— Ты не можешь вылечить старость, родная.

— На самом деле это возможно. — Принцесса таинственно улыбнулась и продолжила. — Я очень горжусь вами тремя. И сегодня я хотела бы дать вам задание, с которым никто, кроме вас, не смог бы справиться.

На лицах присутствующих отразилось изумление.

— Здесь, в Понивиле, есть одна из Станций Обмена Опытом. Она проводит свои исследования безукоризненно, но я считаю, что нам нужно кое-что большее.

Твайлайт заёрзала на стуле.

— Я собираюсь построить здесь ещё одну лабораторию. Вы трое — встанете во главе.

— Но что мы будем делать?

— Скоро вы всё узнаете. Она уже почти достроена и...

— Почти!? Но мы нигде не видели ни одного рабочего... Ни одного признака постройки!

— Верно. Всё потому, что место это будет не для всех глаз.

— Она секретная! — Восторг так и бил фонтаном, Спаркл даже привскочила. — И ты хочешь, чтобы мы были ведущими учёными?

Старик с иронией отметил про себя, что Твайлайт обращается к нему "вы". В то время как Селестии она уже давно говорит "ты". Принцесса кивнула.

— Вы можете брать к себе любых пони и людей, достойных вашего доверия. Но это должен оставаться узкий круг. Посвящайте в него тех, кого вы знаете и в ком уверены. Я не буду вмешиваться в ваш выбор, но одного пони я вам всё же порекомендую.

— Старсвирла?

— Мою сестру.

— Луну!?

— Она окажет вам неоценимую помощь. Но Старсвирл не менее прекрасный кандидат.

Старик подумал, что дело принимает слишком интересный оборот, чтобы он мог позволить себе задумываться об объятиях смерти. Ему непременно нужно было выжить! И своими глазами увидеть, что затеяла Селестия. Он оживился. В дальнейший разговор он вслушивался с большей внимательностью.

— То над чем вам придётся работать настолько уникально, что я не могу поручить это другим. Каждый из вас отличился уникальными открытиями, неведомыми доселе ни одной пони либо человеку.

Старлайт, при упоминании "Уникальных открытий" слегка покраснела. Но принцесса была так ласкова и искренна, что единорожка смогла побороть смущение. И даже спросила:

— Это большая честь для нас, но разве эта работа не означает, что нам придётся оставить нашу привычную жизнь?

Старика это позабавило. Он даже немного хихикнул.

— Верно! Не собирается ли ваше высочество посадить нас в каменный носок, дабы мы не дали дёру?

Селестия закатила глаза, но ей и самой было весело.

— Кто-то до сих пор считает, что я отправляю пони в ссылки и запираю их в каменных башнях?

Вопреки всему при этом густо покраснела Твайлайт.

— Вы будете жить так же, как и жили. Относитесь к этому, как к приключениям, в которые вас с подругами иногда отправляет карта.

Человеку ещё не успели объяснить принцип работы этой загадочной карты, хоть он и слышал её упоминания раньше. Поэтому он просто хлопнул глазами, ожидая, что будет дальше. Но принцесса видимо не была настроена более распространяться о своей затее. Беседа вернулась в русло человеческих технологий. А после Селестия и вовсе попросила оставить их с Твайлайт наедине. Мнимый Шустерлинг отошёл в библиотеку вместе со Старлайт. Мысли его, подёрнутые дымкой от усталости, довольно живо шевелились. Он помышлял о новом дерзком предприятии, но из размышлений его вырвала кобылка, подёргав за рукав.

— А? Прости, дорогая, я задумался. Чего тебе угодно?

— Вы правда руководите Понивильской СОО?

— Эс оу оу? Никогда не слышал о подобной гадости... А-а-а! Станция?

Глиммер кивнула.

— Конечно. Командую тамошними бездельниками.

— Можно мне... Заглянуть к вам?

— Разумеется. Можно даже сегодня, сразу по окончании аудиенции. Тебя интересует что-то конкретное, или праздного любопытства ради?

Выяснилось, что единорожку интересует, как люди вообще могут исследовать магию, не имея ни рогов ни артефактов. Но сегодня ей было бы слегка неудобно, поэтому сговорились на следующей неделе. Дабы утолить частичку её любопытства, Старик поверхностно обрисовал ей идею магического манипулятора и даже продемонстрировал свой пульт.

Вскоре появилась Твайлайт. Селестии с ней не было, а вид Спаркл был несколько ошарашенный. Сама Селестия после разговора сразу телепортировалась в Кантерлот. Стравской тоже решил откланяться, видя, что более здесь ничего не выловить и объяснив свою спешку неотложными делами, ретировался. Старлайт должна была вскоре сесть на поезд, идущий в столицу. Видя замешательство наставницы, она попыталась расспросить её, что же такого сказала ей принцесса. Но фиолетовая аликорна едва ли могла ответить ей на этот вопрос.

Выйдя из поля зрения пони и Спайка, Старик сразу телепортировался в лабораторию, чтобы не мокнуть напрасно. Чуть-чуть пораскинув мозгами, он отправился комнате Шульца. На удивление, помимо Кризалис, там оказался и сам немец. Стравской возмущённо крякнул.

— А ты что здесь делаешь? Чёрт тебя возьми, разве я не поручил тебе искать следы?

Ирибрахер слегка нервно подскочил. Монитор его личного компьютера был повёрнут так, что Карл Васильевич не мог видеть, что они с королевой на нём смотрели.

— Всё дело взял на себя Кеслер. Его посетила идея, и он куда-то пропал.

— Идея! И де я нахожуся? В обществе бездарей? Сядь, уж коли ты здесь, то однозначно пригодишься.

Шульц пододвинул своему патрону стул. Устроившись напротив пленного чейнжлинга, Стравской начал с места в карьер.

— Кризи, этот джентельмен спас тебя от виселицы. Но я в благородство играть не буду, поэтому слушай меня внимательно. Мы можем с тобой рассчитаться по-свойски. Я не благодетель рода понячьего, поэтому отпускать тебя на их суд мне не резон. Вместо этого я предлагаю тебе договор.

Старик пошарил рукой во внутреннем кармане пиджака и извлёк из укрывавшегося там портальчика бумагу. Её видели все сотрудники, когда либо попадавшие Стравскому в руки. Достал он и ручку. Набросив несколько цифр в свободные поля, он развернул документ в сторону королевы.

— Так как ты доставила мне некоторые неудобства, я потребую удовлетворения в виде двух месяцев службы. Отбудешь их среди моих людей и разойдёмся.

— Служить человеку?! Никогда!

Кризалис оскалила зубы, но оба человека даже глазом не повели. На ней всё ещё был браслет, продетый в дырку на копыте. Она не могла ни колдовать ни обращаться.

— Как похититель любви, ты должна знать, что иногда приходится немножко потерпеть, чтобы достичь результата. И прости меня, уж больно ты привередлива.

— Я твоя пленница. Зачем тебе отпускать меня? То, что ты мне обещаешь — лишь пустые слова. Вы, люди, очень любите трепать языком.

— Да, ты моя пленница. И если ты мне не пригодишься — значит и возиться с тобой я не буду. Выкину к чёртовой матери на понячий суд и пляши стрекозка как захочешь. То-то Старлайт Глиммер отведёт на тебе душу...

Королева вскинулась и зашипела. Шульц перехватил её копыта и усадил обратно.

— Поэтому советую тебе быть полезной. В таком случае я буду полезен тебе. И вдобавок, если ты будешь работать на меня, я не смогу просто так сдать тебя Селестии. Ведь ничто так не укрепляет союз, как возможность сдать друг друга. Чего тебе стоит, в таком случае, указать на меня копытом и освидетельствовать все мои дела грязные?

Кризалис подняла уши. Слова человека начинали обретать смысл. Он снова подвинул к ней бумагу. Удивительно, она была составлена на эквестрийском. Королева углубилась в чтение.

— Два месяца... Но тут... Что за глупость! Какое ещё желание?

— Если твоя служба пройдёт ровно, я обязуюсь исполнить любое твоё желание по её окончанию.

— Ещё одно громкое заявление, не имеющее ничего общего с правдой!

— Любое желание. Но только одно. Вот к примеру, давай загадаем его умозрительно. Попробуй. Вот сколько тебе лет?

— Ха! У дамы неприлично спрашивать возраст.

— А между тем это важный аспект. Ну попытайся, загадай что-нибудь.

— Хочу править Эквестрией!

— На какой период? Пойми, неясное тех-задание ведёт к неясному исполнению. Сколько ты будешь править? Сумеешь ли ты сделать это дольше, чем Селестия?

Кризалис была озадачена.

— И в каком виде ты хочешь власти? В своём собственном, или подменишь Селёдушку?

Королева не ожидала подобной серьёзности. А между тем, Старик продолжил.

— И чего ради ты хочешь власти?

— Во благо моего роя! — Воскликнула кобыла и тут же поникла

— Да? Помнится мне, чейнжлингам теперь не нужно красть любовь. Они, кажется, теперь довольно сыто живут. Подумай лучше о том, что ты могла бы для них сделать?

— Они предатели! Им не нужна их королева, пусть! Они все стоят за Тораксом, а он ничтожен!

— Значит, ты хочешь мести? Конкретно Тораксу, или всему рою в целом?

Кризалис отпрянула от человека. То, с каким безразличием он относился к устоявшимся в Эквестрии взглядам, подкупало её. Королева колебалась.

— Не обязательно загадывать желание прямо сейчас, у тебя впереди шестьдесят дней. Я сделаю точно так, как ты попросишь и мне всё-равно, какова будет твоя воля. Я желаю лишь исчерпывающей точности и твёрдой уверенности. Чтобы потом ты не могла обвинить меня в том, что я... Кхе-хе-хе... Пустослов и трепло.

Королева ещё раз взглянула на бумагу. Страшные противоречия разрывали её на части. Она никак не могла решиться. Но в эту минуту, из-за двери послышались топот и крики. В комнату ворвался Кеслер, весь растрёпанный и взволнованный. Стравской усмехнулся.

— Нешто пожар?

— Карл Васильевич! Я нашёл след!

— Валяй, слушаю.

— Мы с Наумом проверили список пони, проходивших через портал на землю! Утром вчерашнего дня в Москву прибыла Рэйнбоу Дэш! И судя по записям, ещё не возвращалась!

— Но я же видел её сегодня в погодной бригаде... А-а-а-ах ты...

В голове у Стравского нехорошо стрельнуло. Он встал и словно в трансе зашагал к двери. Затем шаги его стали твёрже. После он и вовсе бросился галопом вперёд по коридору забыв и про Кризалис и про то, что не спал двух дней. Мелькнул яркий свет и раздался звук, обычно сопутствующий телепортации. Первым от оцепенения очнулся Шульц. И крикнул, что есть мощи:

— Держите его! Он же убьёт Дэш!

В комплексе немедленно подняли тревогу. В общей суматохе никто не заметил бородатую тень, проскользнувшую в одну из мастерских.

---

Рэйнбоу, окончив двигать тучи, валялась в своём домике. Она бы вздремнула, но после ночного она была слишком возбуждена. К тому же, Казаков взялся проникнуть с Биллом в лесную лабораторию без неё! У них конечно же была куча отговорок, что мол, она, как пегаска, не сможет затеряться среди людей и вообще, ей бы отдохнуть и бла-бла-бла! А ей хотелось продолжения банкета! Ей хотелось сделать ещё что-нибудь невероятное! Конечно, ночью она играла не последнюю роль в погоне, но всё же, она ощущала себя лишь подручной у хитрого Александра. Хотя признаться, это тоже доставило ей удовольствие. Конечно, ей дали наушник, чтобы она была на связи. Но в него пока никто ничего не говорил, а сама она, сколько ни пыталась, так и не разобралась, как им пользоваться. Поэтому он так без дела и болтался в её ухе.

Из размышлений её вывела странная тишина. Привстав на кровати она прислушалась и убедилась, что до неё не доносится звуков дождя. Выглянув в окно, она с удивлением обнаружила вокруг её домика купол, схожий с тем, которым Трикси когда-то накрывала Понивиль. Он тянулся до самой земли и внутри него не было туч.

Вдруг страшный грохот потряс её домик. Стены его начали разлетаться в разные стороны, будто сквозь них на огромной скорости проносились какие-то мушки. Пегаска выпорхнула в окно и увидела на земле человека с огромной металлической штуковиной в руках. Из неё изрыгалось пламя, она страшно грохотала и именно по её вине облачный коттедж разрывался на куски. Человек заметил её и перевёлся в её сторону. Что-то засвистело совсем рядом с Рэйнбоу, она пеликаном ушла вниз и в сторону. Свист раздавался совсем рядом с ней и когда она пролетала у самой земли, что-то впивалось в почву, заставляя её разлетаться в разные стороны.

Стрёкот закончился так же внезапно, как и появился. Человек прекратил изрыгать огонь и бросил свою штуку на земь. Вместо этого он что-то достал из кармана и в сторону Дэш полетел гигантский огненный шар. Уклониться ей не составило труда, но снаряд разорвался о купол позади неё. Горячая волна бросила её вперёд и ей уже стоило немалого труда уклониться от лазера, пущенного в неё человеком. Затем из земли стали вырываться камни, один за другим. Маленькие и большие. Все они сразу же летели в неё.

Едва-едва она избегала столкновения с ними. Но когда последний камень пролетел мимо, какая-то неведомая сила схватила её под живот и потянула к земле. На подлёте стало ясно, что явился к ней никто иной, как её старый знакомый. Подтянув к себе измотанную Дэш, он, держа пульт наперевес, наложил ещё одно колдовство. Полупрозрачная фиолетовая цепь сковала заднюю ногу Рэйнбоу и нижнюю ногу человека. Стравской дёрнул за цепь, прибил пегаску к земле и тут же ухватил её за горло.

— Где мой ящичек!? Я ещё сомневался, но теперь я точно уверен, что ты водишь меня за нос!

Рэйнбоу круглыми глазами глядела на обезображенное гневом лицо Старика. Машинально она повернула голову так, чтобы он не увидел наушника.

— Сейчас же колись, иначе не сносить тебе головы!

И тут случилось чудо! Наушник ожил и в нём послышался взволнованный голос Турецкого.

— Дэш! Дэш! Я предупредил остальных, они скоро придут тебе на помощь! А пока, веди старого по направлению к домику Флаттершай! Я перехвачу вас по дороге!

— Да я... Дай воздуха! Задушишь!

Стравской слегка ослабил хватку.

— Лады, лады, ты поймал меня. Я признаюсь, что спёрла твою штуку.

— Где он!?

— Если ты дашь мне подняться, я покажу. Лады?

Старик отступил.

— Поднимайся!

Он щёлкнул пультом и убрал его внутрь пиджака. Купол исчез и тут же набежали тучи. Пришлось плестись под дождём. Рэйнбоу впереди, Стравской за ней. Кровь кипела у обоих. Оба же старались и сдерживаться. Где-то у моста наушник снова ожил.

— Дэш! Потяни время, наши с минуту на минуту закончат с ящичком! Тогда всё будет кончено разом! Главное не дай старому покончить с тобой!

Кот от волнения косноязычил. Но ему во всяком случае было простительно, обычно коты вообще не разговаривают.

Рэйнбоу прикинула, сколько мог бы весить Карл Васильевич. Вряд ли он был крепче Казакова, а уж его она могла поднять в воздух. В руках у Старика ничего не было, поэтому она решила рискнуть.

— Ты чего это... Уа-а!

Дэш резко начала набирать высоту. Стравской опрокинулся и засучил руками по земле. Ноги его задрались вслед за Рэйнбоу. Она бы подняла его в воздух целиком, но только что-то больно укололо её в круп. Обернувшись, она увидела крупный дротик. Вырвав его она почувствовала головокружение и начала заваливаться. По итогу, приподняв старика на пол-метра, она грохнулась на землю вместе с ним.

— Упырь ты, сволочь и гнида! Куда тебя несёт, несносная кобыла! Зла на тебя не хватает!

Дэш поднялась, попытавшись снова взлететь.

— И снотворного! Там лошадиная доза была!

— А я магическая лошадь! Я бронированная!

Это было враньё. Но снотворного и правда не хватило на такой могучий организм, как Дэш.

— Я могу искалечить тебя, потом вылечить и снова искалечить!

С этими словами Старик, словно фокусник, извлёк из пиджака рапиру. Все потрясения последних двух дней сильно ударили по нему. Он едва мог держать своё оружие в руках. Качаясь, он стоял напротив пегаски, объятый яростью. Рэйнбоу вспомнила грифину-капитана и как дралась с ней на саблях, во время их побега от Шторма. Поэтому, она решила рискнуть ещё раз. Она метнулась над самой землёй мимо старика, давая вокруг него кривой круг. Не успев довернуться за пегаской, он пропустил её у себя под мышкой и был опрокинут своей же цепью. Рапира была им потеряна и оказалась у Рэйнбоу в зубах. Человек такому раскладу будто даже обрадовался.

— У меня ещё есть!

Он поднялся и извлёк ещё один, точно такой же клинок.

— Ан тре ву, будьте любезны! Сражайся, коли взяла оружие!

Дэш соображала смутно. Двигаться ей было тяжело, летать ещё тяжелее, но и Старику было не легче. Несмотря на это, Стравской с первых же ударов заставил её взять рапиру в копыта. Рука у него была крепкая и Рэйнбоу рисковала таким образом лишиться зубов. Несмотря на то, что бил он сильно, пегаска всё ещё была быстрее и ей удавалось уходить от его атак или блокировать их. Она даже поддёрнула цепь, чтобы воспользовавшись преимуществом, попробовать самой атаковать. Стравской споткнулся, но тут же контратаковал. Лезвие клинка прошло в опасной близости с шеей Дэш. Только сейчас её коснулось холодное осознание.

— Ты что, хочешь меня убить!?

— Я привык отвечать всем той же монетой!

— Но я-то не хочу тебя трогать!

Она едва успела пригнуться. Острое лезвие срезало несколько радужных волосков с её головы.

— Да что ты говоришь! А какое тебе тогда дело до моего ящичка? Знаешь ли ты, кобыла, что без него я натурально рискую погибнуть!?

Рэйнбоу вдруг второй раз поймала осознание за хвост. Она прикована какой-то жалкой двухметровой цепью к вооружённому маньяку, который от всей души желает пустить ей кровь. Она дёрнулась было прочь, но в этот раз старик поддёрнул цепь на себя.

— Теперь-то я настиг тебя! И раз уж ты не явилась ко мне раньше, теперь уж поздно просить пощады!

Дальнейшее произошло в единый миг. Стравской замахнувшись, ударил сверху вниз. Но клинок не дошёл до цели. Из кустов выскочил кот, закрытый в голубую сферу. Рапира звякнула, ударившись о светящуюся поверхность щита. Турецкий совершил идеальный прыжок, оказавшись между человеком и пегаской вовремя. Карл Васильевич потянулся за пультом.

— А-а-а, вот и ты, собачий сын! Далеко же ты ушёл, я посмотрю!

Держа своё устройство левой рукой, Старик выпустил в кота витую молнию. Его барьер мелькнул и испарился, а от ошейника взвился дымок. Теперь была очередь Дэш. Она скрестила клинки со Стравским, пихнув его плечом. Пульт отлетел в сторону. Человек и пони покатились по земле в обнимку. Оказавшись на мокрой траве, ни один ни другая не нашли в себе силы подняться. Они лишь тяжело дышали, сверля друг друга взглядами и перебраниваясь.

— С одним ли ты котом заодно? Может ты уже продалась моим врагам? Я ведь порублю тебя на куски!

— Коротки руки!

— Ум твой короток! Отвечай, кому ты лижешь пятки? ЦРУ? Шахидам? Или тебя послала Луна? Отвечай, скверная кобыла!

Он с чудовищным усилием поднялся на ноги. Дэш поднялась следом.

— Старый, ты по-моему, таблетки забыл выпить!

Стравской взмахнул клинком от бедра. Рапира вылетела из копыт пегаски и воткнулась в землю позади неё. Он метнулась было схватить её, но Карл Васильевич покрепче прижал ногою цепь. И Рэйнбоу брякнулась на пол пути.

— Если ты сейчас же, по доброй воле, не прекратишь свои кривляния, я прикажу пытать тебя и уж тогда наверняка вызнаю, что случилось с моим ящичком!

Рэйнбоу обернулась. Лицо старика, грозно возвышавшегося над ней, было уже обезображено дыханием близкой смерти. Оттого глаза его горели страшной ненавистью, а белые зубы скрипели и лязгали, когда он говорил. Стравской приподнял своё оружие и прошипел:

— Где... Ящичек... А!?

Пегаска вновь попыталась дотянуться до клинка. На большее у неё уже не было сил. Старик замахнулся, чтобы пригвоздить её к земле, но вдруг замер. Посреди ливня послышался звонкий голос.

— Ту-ури-и!

Он поднял голову и огляделся. А Рэйнбоу сразу узнала в этом голосе Флаттершай.

— Ту-ури!

Жёлтая пегаска показалась на дороге. Карл Васильевич со стоном всадил рапиру в землю, прямо рядом с шеей Дэш.

— Будь проклят тот день, когда я столкнулся с самой ужасной пони! Капитаном Дэш Воробей!

Флаттершай услышала зычный голос человека и приблизилась. На её спине было седло с зонтиком, подаренное ей когда-то Рарити.

— Ой, Рэйнбоу! Профессор! Что вы делаете здесь, под дождём?

Стравской хмыкнул и упёр руки в боки.

— Ну вот мы и попались, капитан. Завтра весь Понивиль будет знать, что мы с тобой играем в романтическом спектакле. Какая досада.

Дэш закашлялась от возмутительности происходящего. Жёлтая пегаска ахнула.

— Так вы репетировали! Но почему здесь?

— Как говорят у меня на родине — и в пустыне не уйти от глаз. Мы надеялись, что хоть здесь нас никто не застанет. Какая ирония.

— Я никому не скажу, не бойтесь. Я знаю, как ужасен страх сцены!

Карл Васильевич вытащил из земли оба клинка. И обтерев их, спрятал в полы пиджака. Выполнив после заправский поклон фокусника. Флаттершай с улыбкой похлопала копытами. Рэйнбоу поднялась.

— Ну а ты что здесь делаешь?

— Тури убежал! Коты очень не любят воду, но он бросился прямо под дождь! Я очень переживаю за него!

Из кустов послышалось душераздирающее "Мя-а-ау". А следом выполз и искомый черношкурый.

— Вот ты где! Иди сюда скорее!

Турецкий подданный, будто бы стесняясь, подкрался к пони и аккуратно запрыгнул ей на спину.

— Может вы останетесь на время у меня? Можете даже порепетировать, я не буду вам мешать.

Стравской переглянулся с Дэш. На лице его застыла обречённость.

— Пожалуй. А ты как считаешь, капитан?

Рэйнбоу лишь кивнула. Она до сих пор не могла поверить в происходящее. Только что ей угрожала смерть! А теперь она лишь молчаливо плелась рядом, делая вид, будто бы ничего и не произошло! Конечно, в какой-то степени пегаска была рада. Но теперь нахождение рядом этого старика пускало вдоль её спины неприятный холодок. Уже не говоря о том, что она едва могла стоять на ногах!

Турецкий был всю дорогу молчалив. А прибыв к Флаттершай, сейчас же убежал греться у камина. Хозяйка принесла полотенца и помогла гостям обтереться. После чего усадила их в кресла возле огня. Компания из коалы и мышей нашла, что у человека на коленях очень уютно, особенно если они накрыты пледом. Тому, кажется, было решительно всё-равно. Когда Флаттершай ушла на кухню, он тоскливо повернулся к Дэш.

— Сегодня твой удачный день. Была бы у меня возможность, я стал бы пытать тебя прямо сейчас. Тем более, что цепь я позабыл отсоединить... Ну вот скажи мне, Бога ради, что ты за животное такое? Какое тебе дело до меня? Кто научил тебя похитить мой ящичек? Отвечай, ты, скотина!

Он поворотился к мрачному и молчаливому коту. Но тот лишь отвернулся.

— Неа. Я вообще им так заинтересовалась. У него сбоку рисунок был прикольный.

— Рисунок... Этот, от просвета? Ай фак ю олл и все дела... Да-а, а ты решила последовать совету. И натурально фак, хе-хе.

Стравской полез за пультом. Устройство было сообразительным и само совершило скачок из лужи к Старику в карман.

— А ты действительно хотел меня убить?

— И убил бы, честное слово! Как я и говорил, я всегда плачу той же монетой! Как относятся ко мне — так же отношусь и я!

— Хек, а если ты ошибаешься?

— Ошибаюсь?

— Если ты... Буэ-э... Неверно понимаешь, ка-к-к оно всё...

У Дэш уже невыносимо слипались глаза. Сквозь дрёму она услышала какой-то странный звук. Обернувшись к Старику, она увидела, что он стряхивает с себя мышей и коалу, пытаясь встать. По итогу, уложив их вместе с пледом на пол, он и сам вскочил. Глаза его безумно вращались, а челюсть странно двигалась.

— А ну ка подождём здесь умирать! Неверно понимаю, значит!? Дэш, паршивая ты тварь, сегодня ты родилась заново!

Хотя самой кобылке было уже решительно всё-равно, она всё же подняла бровь.

— Ведь ящичек был здесь, в этом доме!?

Она лишь кивнула.

— А ну пойдём со мной!

Неизвестно, откуда в нём взялись такие силы, но он с лёгкостью взвалил пегаску на плечо и окружив себя барьером, дабы не промокнуть, смело шагнул в непогоду. Ему хватило упрямства пронести Дэш через мост, дотащить её до вечнодикого и даже добраться до ворот комплекса. Всю дорогу он похохатывал и приговаривал, не выпуская из рук пульта:

— Рэйнбоу, Рэйнбоу! Злая ты ирония!

Во дворе его перехватил взъерошенный Алексей.

— Карл Васильевич! Это вы на охоте добыли!? А что на это скажут её подруги, пенитенциарная система, в конце концов!

— Дурак! Она жива! А ну, возьми её... Чертовка больно тяжела!

Пегаска переехала на могучее плечо Садикова, с интересом следя за происходящим. Ей думалось, что сделала она всё возможное и задержала Старика как только могла. Так оно и оказалось.

— Ну ка открывай!

Стравской встал перед дверью в мастерскую. На помощь Алексею прибежал Луи. Но даже вдвоём дверь отпереть не удалось. Карл Васильевич молча достал пульт. Рэйнбоу развеселилась.

— У-ух, сейчас будет фейерверк!

Только это восклицание и спасло находящегося за дверью Казакова. Благодаря ему, он успел отскочить в сторону и сдать с пульта невидимость. Дверь со звонким "Дзынь" отлетела, сломав один из шкафов и скинув с его полок все запчасти. Билл, бывший тут же, едва успел захлопнуть деревянный ящичек. Дверь на огромной скорости прошла призрака насквозь, не причинив ему вреда. В мастерскую явился Старик. Перед ним, прямо на столе, лежал предмет его дичайшей страсти. С неистовым воплем вцепился он в своё творение, не веря собственным глазам. В углу про себя посмеивался невидимый профессор. Кравиц, увидев, что Рэйнбоу в относительном порядке, подлетел к ней и зашептал, будто бы его могли услышать.

— Подруга, прежде чем ты уснёшь, я хочу, чтобы ты знала. Ты реально хорошо поработала сегодня. Реально хорошо. Не переживай из-за всего этого дерьма, через которое ты прошла сегодня. День прошёл и забей! Расслабься, отдохни. Ты заслужила это. Но запомни вот, что...

Пегаска лучезарно улыбнулась своему другу. Хотя на последних словах уже не так уверенно.

— Прежде, чем ты уснёшь... Это того стоило! Всё, что ты делаешь... Все блядь должны гордиться тобой! Я горжусь тобой! Так что просто знай, это был хороший день. Окей?

Дэш вконец сомлела. Между тем, Старик развеял цепь и держа своё изобретение в руках, явился в коридор. Сияющий, словно золотая монета, он велел развернуть к нему Рэйнбоу лицом а не крупом. Садиков перехватил её поудобнее и она сама смогла увидеть белые зубы Стравского. Тот, судя по искоркам в глазах, смекнул что-то, одному ему известное. И голос его стал до непривычного ласковым.

— Рэйнбоу! Я считаю, что у тебя была тяжёлая ночь и не менее тяжёлый день! Я с радостью приму тебя, как свою гостью. Отнеси её в гостевую комнату, Лёша. Только не к Шульцу, достаточно ему коллекционировать поней.

— Между прочим, Лё Ша по французски означает "Котик".

— Да, кстати о нём. Пойдите к Флаттершай и приведите мне этого самого Лё Ша.

— Так Турецкий нашёлся!? — Воскликнул Луи.

— Нашёлся. Ну-ну, метнитесь за ним, быстренько! Хэй, я не умру так скоро! Жизнь продолжается, бар-рака монога!

Старик, пританцовывая, направился вперёд по коридору. Садиков, стирая пот со лба, прокомментировал:

— Он никогда не спит! Он говорит, что никогда не умрёт! Он танцует и с ящичком и без! И все его любят! Он никогда не спит, этот Стравской. Он танцует и танцует! И говорит, что... Никогда... Не умрёт...

— Нашёл, блин время! — Луи хлопнул приятеля по плечу.

— Юмор-с невер дай! А ведь это юмор! Здесь скрывается какая-то интересная история! Как же так вышло, что мы искали-искали этот ящик, а потом он раз! И оказался у нас под носом! А, Дэши?

Но Дэши только полусонно усмехнулась.