Несбыточное желание
Глава 18
– Сидят, как влитые, – заметила Луна, гарцуя на месте. Доспехи из темно-синего, почти черного металла были довольно тяжелыми, но зато обеспечивали надежную защиту, пусть и ценой свободы движений. – Но я думала, что свет звезд – серебряный.
– То, что мы видим, не всегда есть то, что на самом деле, – Селена в это время ходила по кругу, выполняя на каждый шаг от одного до трех ударов мечом, как в двуручном, так и одноручном хвате. Двухметровый меч порхал в ее руках, будто невесомый. – Надо же. Даже я отвыкла от доспеха.
– Мы все-таки готовимся к худшему? – Кейденс закончила проверять крепления кристальных перьев, которые служили и защитой, и оружием. Не то, чтобы она была хорошим воином, но и оставить свою подругу в стороне не могла. – Может, стоило все же мобилизовать улей Кризалис?
– Мы же уже решили, что в случае поражения она будет управлять Кристальной Империей от твоего имени.
– Ну, она согласилась, конечно, но я не уверена, что Криззи действительно осталась в стороне.
– С учетом того, что Кристальное Сердце замкнуто на тебя, это не удивительно, – пробормотала аликорн, придирчиво изучая лезвие глефы.
– Она не настолько корыстна, и ты это знаешь! Скажи еще, что не оценила возможность взять отпуск на недельку, пока она играла твою роль.
– Я скажу «спасибо» Селене за то, что она выковыряла Кризалис из ее дыры в Бесплодных Земелях, – фыркнула Луна. – До сих пор не спрашивала, кстати, как у тебя вышло? Мы возможно через несколько часов умрем, так что я имею право знать.
Волчица перехватила Старлайт за рикассо левой рукой, повела плечом – не от усталости, скорее, по подхваченной у смертных привычке разминаться после какой-либо нагрузки. Богиня несколько секунд молча смотрела вверх, в сторону солнца, прежде чем ответить.
– Я показала ей пути.
– Ночь и звезды... – округлила глаза Кейденс, зябко поежилась. – То-то она такая пришибленная была, когда мы встретились...
– Жестоко, – оценила темно-синяя пони, надевая шлем. – Но, признаю, эффективно. И что твои пути говорят о ближайшем будущем? Снова сошлешься на неопределенность?
– Эта история зависит не от нас, маленькая Луна, к моему великому сожалению.
– Да от кого тогда? Лени, серьезно, наша жизнь вот-вот разделится на «до» и «после», возможно, скоро моя голова будет весело скакать по земле, а ты все еще говоришь загадками.
– Когда ты в последний раз видела Элементы?
– Причем тут... Хм... – аликорн исчезла во вспышке телепортации. Не прошло и минуты, как она вернулась, и выражение лица у нее было шокированное. – Но... Как? Кто?
– Что случилось? – пегаска сунула ноги в накопытники из все того же кристалла. Вся ее броня была сработана из этого материала, тщательно зачарованного, выращенного специально на заказ, а потому обладающего невероятными свойствами.
– Элементы пропали. Хранилище закрыто, ни следа проникновения, а там все вообще-то божественной... – Луна замолчала, ее глаза расширились еще больше, а зрачки сузились до щелочек – королева потеряла контроль над собой, показав свой истинный облик. – Мир. Это все Эквус.
– Хозяйка, твоя армия готова, – из тени в углу показалась голова Найтмер Мун. Кейденс пискнула и дернулась в сторону, не сразу поняв, кто появился прямо у нее за спиной. – Классный круп, Аморэ.
– Гвардия? Надзор?
– Все готовы. «Вондерболты» на низком старте, моя хозяйка. Тантабус готов явиться в мир по первому твоему зову.
– Будто не сестер встречаем, а угрозу мирового масштаба... – пробормотала взявшая себя в копыта Луна. На нее с удивлением посмотрела Селена.
– Это одно и то же.
Аликорн не нашлась с ответом.
Шесть пони шли сквозь Вечнодикий лес, сопровождаемые двумя древесными волками. Элементали рыскали вокруг, изучая буквально каждый кустик своими светящимися тускло-зелеными глазами, часто принюхивались и вообще своим видом напоминали гончих на охоте, а не просто сторожей.
Древний, дремучий лес, полный странной магии и куда более простых и понятных, но не менее опасных животных, не очень гостеприимно принял необычную компанию. Вот уже несколько раз на них нападали другие древесные волки, слишком агрессивные, чтобы с ними могла совладать сила Флаттершай, да и необычные аномалии вызывали проблемы. Если бы не неожиданно пришедшее от королевы Луны письмо, Твайлайт бы ни за что сюда не сунулась без тщательной подготовки
К счастью, у нее были друзья, которые, узнав, куда она собралась, напрочь отказались отпускать ее одну. Изначально фестралка хотела попросить егерей сопроводить ее, но словно в ответ на ее надежды их лагерь опустел буквально на ее глазах. Гильда только лапами развела – созывали егерей со всей округи. Тогда у сиреневой пони начало противно тянуть в груди, и она через Спайка связалась с Шайнинг Армором, заодно передав письмо о Рэйнбоу Дэш.
Брат ответил нескоро, но когда ответил, Твайлайт Спаркл надолго застыла в ужасе осознания происходящего.
«Моя маленькая сестренка,
Прежде всего, нам известно о Рэйнбоу Дэш. Замечу, что она была одним из кандидатов в «Тандерболты» еще во время обучения в летной школе, но, к сожалению, ее уход поставил крест на простом решении вопроса рекрутства. Впрочем, это не отменяет того факта, что ее очень ждут в академии «Вондерболтов», что не может не расстраивать меня, как капитана Королевской Гвардии. Столь талантливого летуна я бы хотел видеть своим лейтенантом.
Думаю, ты уже обратила внимание на нестандартный стиль моего письма тебе, и вероятнее всего успела себя накрутить. Во-первых, успокойся, не стоит вспыхивать – ты рискуешь сжечь мое письмо тебе. Во-вторых... я не буду тебя успокаивать, говоря, что ты выдумываешь. К моему огромному сожалению, все именно так, как ты себе можешь представить.
Как обычно, я пишу это письмо тайно, фактически, пользуясь своим положением. Я подозреваю, что наша королева не одобрила бы этого. Возможно даже, что Лунная Волчица меня осудит. Не знаю.
Вся Гвардия поднята в копье, сестренка. Вся. Мы готовимся к вторжению, наши боги собирают все крупицы доступной силы, каждого способного сражаться пони или грифона с окрестностей Кантерлота. Думаю, ты прекрасно знаешь, кого именно мы ждем.
Возможно, мы больше не встретимся. Возможно, это мои последние слова тебе.
Помни, Твайли, я всегда тебя любил, люблю и буду любить, каким бы ты меня ни видела.
Если все закончится хорошо, я свожу тебя поесть мороженого, как в детстве. Дозволяю капризничать и трепать нервы Гвардии капитана публично и громко.
Искренне твой,
Шайнинг Армор»
– У-у-у, мрачно тут, – заметила Пинки Пай, рассматривая искаженное дерево. Игры света и теней нарисовали на его стволе жуткую клыкастую морду. Земнопони показала ей язык. – Бе-е-е!
В ответ морда скривилась, скуксилась, и с жутким скрипом отвернулась, переползя на другую сторону ствола.
– Пинки! – возмущенно воскликнула Рарити. – Не дразни призраков! Лучше конфету дай!
– Твай, ты так и не сказала, за каким ляганным крупом ты в эту глушь рванула? – Рэйнбоу Дэш шла рядом с фестралкой, вопреки обыкновению не паря в воздухе.
– Королева Луна сказала, чтобы я посетила старый Замок. Она даже не объяснила, зачем, все письмо состояло из пары строк всего.
– Ты потому такая смурная? – подключилась к разговору Эпплджек.
– Нет. Не совсем.
– Сахарок, я недомолвки за версту чую, чегось стряслось?
Твайлайт хотела отмахнуться, придумать какую-то отмазку, но быстро передумала. Она понимала, что с подругами стоило быть искренней, особенно сейчас, когда на речь шла о благополучии всей Эквестрии.
– Мне... Написал брат.
– Это плохо? – спокойно спросила Флаттершай. До этого она слушала, как один из древесных волков что-то рычал-скрипел ей на ухо, судя по цветам, растущим на загривке, это была Ромашка.
– И да, и нет... – приняв решение, единорожка остановилась. – Я должна вам кое-что рассказать.
– А раньше никак было? – буркнула голубая пегаска.
– Дэш! – с укоризной во взгляде воскликнула Рарити.
– Сегодня должны вернуться из тысячелетнего изгнания Хелена и Селестия.
– М-м-м... – Эпплджек потерла затылок, сдвинув шляпу на нос. – Ну и чегось? Вернутся и вернутся, чегось теперь, лбом яблони лягать?
– Ты не знаешь историю об Изгнании? – фестралка наклонила голову набок.
– Да знаю, но там ж вранья много, я нутром чую.
– Много, да не очень... Как минимум, часть о тысячах сожженных грифонов – чистая правда.
– Империя грифонов тогда стремилась к захвату наших земель, – заметила Флаттершай. – Это логичное действие, хоть и жестокое.
– Девочки, девча-а-ат! – запрыгала на месте Пинки Пай, привлекая к себе внимание. Когда нее уставились пять пар глаз, она ткнула ногой вверх. – Это не очень весело, а?
Все задрали головы. Дэш и Эпплджек вразнобой грубо выругались, а Твайлайт и Флаттершай забормотали молитвы Лунной Волчице, и только Рарити просто молча стояла в ступоре.
Диск солнца стал огромным, настолько, что заполнил собой все небо. Воздух начал стремительно прогреваться и высушиваться, словно друзья оказались посреди пустыни, Вечнодикий лес заскрипел и затрещал, застонал от жара, тени и призраки исчезли, скрывшись между корней искаженных деревьев. Вдали раздался многоголосый вой древесных волков, рычаще взревела мантикора.
– Надо бежать, – закончив молитву, сказала Флаттершай. – Твайлайт Спаркл, направляй нас.
– Что? Я? – фестралка растерялась. – Почему?
– Ты ж Магия, сахарок, – Эпллджек поправила шляпу. – Тебе и вожжами рулить.
– Чт... – Твайлайт сглотнула, внезапно и резко все осознав. – Вы знали. Знали!
Слова Пинкамины, про то, что она подтолкнула их друг к другу. Флаттершай, советовавшая сначала поговорить с Эпплджек, Дэш, Рарити, и только потом с Пинки. Строки из письма королевы, про пони, информация о которых засекречена, и просьба «не кусаться». Странное поведение всех пятерых кобылок, дружелюбное, спокойное, их откровенность, безвозмездная – она сама им почти ничего не рассказала о себе, в то время как они...
Они все знали. Хранителям нужна была она, Хранитель Магии, подруга, по своей воле, искренне желающая с ними подружиться.
– Когда-нибудь я перестану быть такой дурой, – вдохнув, выдохнув, успокаивая нервы, произнесла Твайлайт. – Меня так легко водить за нос.
– Это неправда, – Рарити подошла к фестралке и обняла ее. – И ты это знаешь.
– Агась, ты может и зануда, но ты хвостец какая умная зануда! – к объятиям присоединилась Рэйнбоу Дэш.
– Ты милаха, скажу я тебе, – улыбнулась Эпплджек, протискиваясь к впавшей в ступор сиреневой пони. – Так шо не нагоняй на себя.
– Ты хорошая пони, Твайлайт Спаркл. И думаешь о других, – Флаттершай просто опустила копыто на спину фестралки.
– Уи-и-и! – запрыгала на месте Пинки Пай. – Групповые обнимашки!
Розовая земнопони взвилась в воздух и приземлилась не успевших среагировать подруг. Повезло только Флаттершай, она все-таки стояла чуть в стороне.
– ПИНКИ! – громкий вопль разнесся по округе, отчего Вечнодикий даже притих на секунду.
– Да, это я! А теперь, когда мы закончили с подъемом командного духа, нам пора что-нибудь сделать! Что-нибудь полезное! Возможно с сахаром, но это не точно!
– Кто бы ни стоял на моем хвосте – не волнуйтесь, меня больше волнует чей-то круп на моем роге, – прошипела снизу кучи малы Твайлайт. – Я его не подтачивала, если что, могу сбрить хвост!
С несуразным писком-воплем первой вскочила на ноги Рарити, а после и остальные перестали делать из единорожки подушку. Помятая, потоптанная, но сияющая, словно начищенная монета, она с хрустом суставов потянулась и отряхнулась.
– Вперед, к замку! Что бы там ни было, королева уверена, что нам надо туда!
Энтузмазм Твайлайт быстро угас, когда на весь лес раздался душераздирающий вой, сопровождаемый треском дерева. Стоящая рядом Ромашка разом ощерилась, вздыбив ветки и траву на загривке, и, мягко ступая, сместилась в сторону, закрывая собой Флаттершай.
– Это был Клевер, – чуть прищурившись, прошептала желтая пегаска.
– Древесные волки, даже сгорая, не погибают, разве нет? – фестралка сформировала несколько защитных и атакующих заклинаний. – Я в свое время так и не смогла уничтожить ни одного из них.
– Это феникс.
– Едрить в круп да чрез коромысло! – Эпплджек округлила в шоке глаза. – Нам хвостец!
– Дэш, Джек, назад! Рарити, заклинание щита знаешь?
– Какое именно?
– Температурный щит Аркейн Фордж!
– Свет и пламя, дорогуша, откуда?!
– Тогда универ...
Договорить она не успела.
– Ложись! – заорала Пинки, роняя на землю Рэйнбоу Дэш.
Пегаска попыталась ругнуться, но не успела – над пони пронесся широкий, белый от жара шлейф, прожигая все на своем пути. С громким треском попадали загоревшиеся деревья, стало еще жарче, все вокруг начал затягивать густой, тяжелый дым.
– Бежим! – кашляя и размазывая по лицу слезы, Твайлайт первой рванула вперед, сквозь разгорающийся пожар, на ходу ставя с полдюжины стационарных щитов. Магия отсекла огонь и температуру, но, к сожалению, пропускала гарь и сажу.
С пронзительным клекотом пламенная птица облетела пони по кругу, заключив их в кольцо из магического огня, и взмыла вверх. Твайлайт зарычала, больше от страха, чем злости – это движение она знала. Феникс собирался метеоритом рухнуть на землю, фактически испепелив их, а потом поглотив остаточную магию, так эти существа питались. Вариантов было мало, фениксы были очень, очень редким проявлением стихийной магии, настоящее воплощение огня. К сожалению, этот конкретный элементаль был разрушением, а потому крайне опасным для любых других существ, из плоти или эфира – неважно.
Феникса можно было уничтожить Великим Рассеиванием – заклинанием, создаваемым двойной звездой единорогов. У егерей для этого имелась на складе Лунная Вода – создаваемое Ночногривой Селеной вещество, жидкий лунный свет, антагонистичный по своей натуре солнечному пламени, составляющему тело феникса. Все остальные могли только бежать к ближайшему водоему и надеяться, что феникс-разрушитель не настолько голоден, чтобы пытаться достать жертву из глубин ненавистной воды.
Мгновения таяли, огненный элементаль с громким криком расправил свои крылья высоко в небе, разгораясь огромным пылающим силуэтом. Твайлайт могла сбежать через тень, могла унести с собой одного, край – двух пони, но бросать остальных подруг она не собиралась. Не только потому, что они были хранителями Элементов Гармонии, но и потому что они были ее друзьями.
– Девчат, я вас люблю, – невпопад заявила Эпплджек, смотря на отвесно падающую вниз птицу.
– Пинкамина! Ты можешь уйти тенями?!
– Только одна!
– Эпплджек, Рарити, ко мне! Дэш, Флаттершай, улетайте к реке, немедленно!
– А вы?! – Рэйнбоу Дэш в ужасе уставилась на фестралку. Желтая пегаска коротко кивнула и первой метнулась в сторону огненного вала. Несмотря на всю мощь феникса, усиленную солнцем, стена пламени не доставала до небес, а феникс уже разогнался.
– Это будет больно... Улетай, Дэш! Я уведу их тенями!
– Да подохнешь от нагрузки!
– Нет времени! – Твайлайт Спаркл схватила передними ногами опешивших Эпплджек и Рарити за шеи. – Вдохните и не дышите!
Сосредоточившись, она скончентрировалась на внутренней тьме, и «провалилась» в собственную тень, утащив подруг за собой. Резерв магии ухнул вниз с такой скоростью, что все внутренности единорожки резко сжались, она сдавленно захрипела от боли – ради спасения друзей, она «зачерпнула» часть своей жизненной силы, компенсировав ею недостаток магии.
Они вывалились в пространство темной тени, на одну из бессчетного множества троп. Три темных, дрожащих силуэта среди десятков, сотен и тысяч других.
Фестралы спасались и спасали своих друзей.
Однозначно не всем удалось выжить, утаскивая на иной план своих близких. Тут и там тяжелым черным сиянием тлели островки горя, давящее чувство смерти кругами расходилось от каждого фестрала, принесшего себя в жертву ради других. В пространстве темной тени не было места словам, звукам, лишь эмоции, чувства, воспоминания и намерения. Обычно тихое и спокойное, оно колыхалось и клубилось от давления эмоций пони и грифонов, многие из которых были солнечниками. И так мрачное место стало совсем черным и невыносимо тоскливым, болящим.
Твайлайт выжила, ей хватило сил, пусть и пришлось отдать минимум пару месяцев жизни. Тьма заполнила пустой резерв, отчего разум фестралки охладел и обострился, но не стал ледяным и жестоко логичным – два ярких костра солнечных пони горели по обе стороны от нее, согревая душу.
Намерение – им надо идти. Нужна тропа наружу, к реке, что пересекала тропу к старому замку.
Согласие – Эпплджек и Рарити были готовы идти за своей подругой хоть на другой конец Эквуса. Вскоре к ним присоединилась и Пинкамина.
Эмоции – благодарность, радость, нежное чувство дружеской любви.
И вновь намерение – они справятся. Остановят Хелену и Селестию. Спасут Эквестрию и весь мир.
Волна распространилась от хранителей Элементов, сглаживая пространство темной тени, успокаивая, даря надежду. Тоска перековалась в решительность. Горе – в тщательно контролируемый гнев. Пони и грифоны приняли намерение Твайлайт Спаркл, разделили согласие Эпплджек, Рарити и Пинки, и дополнили эмоции своими. Тьма расступилась, сформировав одну единую тропу для всех. Тысячи самых разных силуэтов единым валом тьмы и тени направились по ней. К одному единому выходу в иной план, план живых и живущих, навстречу безжалостному солнцу Хелены, ради будущего Эквестрии.
У реки, в которой по самые уши, подняв крылья, чтобы не намочить перьев, сидели Рэйнбоу Дэш и Флаттершай, из маленьких и больших теней единой толпой вышли тысячи грифонов и пони. Решительные, но не злые, готовые к бою, но не яростные, они замерли на берегу, и перед ними стояли четыре хранителя. К ним присоединились и два оставшихся.
Обычно, для призыва Элементов теми, кто еще не установил с ними четкой, прямой связи, требовалось осознать и распалить свое чувство, ту грань одной из шести добродетелей, которую они воплощали. Обычно, но не всегда. Могущественные артефакты были весьма своевольны, и могли не ответить... А могли прийти на зов великой нужды. Шесть кристаллов, полных невероятной силы, ответили на зов тысяч, возникнув у своих хранителей.
Эквус ответил своим жителям.
Бесплодные земли. Великая пустошь, сухая, безжизненная земля, простирающаяся от края до края. Легенды гласят, что когда-то здесь жили олени, воинственный народ, почитающий природу. Сильные, развитые, с могучей магией, они властвовали над миром... И исчезли в незапамятные времена. А на месте Великого Леса осталось незаживающее пятно, словно сама смерть оставила свой след.
Селена, Луна, Аморэ Третья Кейденс и присоединившаяся несмотря на все протесты Кризалис. Они стояли перед армией пони, грифонов и чейджлингов, облаченые в броню, с оружием и волей защитить свой мир от всесжигающей власти солнца.
Когда дневное светило рывком увеличилось, став настолько огромным, что затмило собой небо, все нахмурились. Когда тут и там начали блуждать фениксы, пони, грифоны и чейджлинги стиснули зубы и покрепче сжали оружие. Огненные птицы раз от раза ныряли вниз в безумном пике, и собравшиеся знали – каждый раз кто-то погибал, питая элементалей. Надежды на мирное решение таяли с каждым мгновением, с каждой смертью невинных, с каждым градусом жара, медленно иссушающего землю и воздух.
В яркой солнечной вспышке перед армией возникли двое. Огнегривая волчица, закованная в золотые с пылающим орнаментом доспехи, и словно ее странная копия, огнегривый аликорн. Вместе они с полным воинственной радости возгласом взмахнули алебардами, приветствуя встречающих сестер, их друзей, и их войска.
– Иж есьмь величаво, сей вид! – радостно воскликнула Хелена, с грохотом вонзив подток алебарды в иссушенную землю. Ударная волна всколыхнула всех присутствующих.
– Почему она так странно говорит? – пробормотала нервничающая Кейденс, то раскрывая, то складывая крылья, отчего кристальные перья сталкивались с мелодичным звоном.
– Язык изменился за тысячу лет, – пояснила Кризалис, мысленно прощаясь с сотнями своих детей. Мощь солнечных повелителей просто ужасала. – Хорошо хоть, мы их понимаем.
– Это временно.
Селена первой шагнула вперед, держа меч опущенным. Следом выступила Луна, взмахом глефы попросив подруг остаться на месте. Лунная Волчица и аликорн неторопливо шли вперед, к стоящим в слишком явном предвкушении сестрам.
– Я видела этот путь, – тихо прошептала королева чейджлингов. – Видела эту развилку...
– Почему же ты тогда не осталась в Империи?
– Если они победят... Мир падет. Их жар и пламя испепелят Эквус, его заполнят огненные твари, и нам не место среди них. Наш мир станет воплощением огненного плана... А так... Так, я, может, смогу внести свой вклад, и победим мы.
– А пусть мира был среди них?
– Зыбкий, словно свет далеких звезд.
Они стояли друг на против друга, день и ночь, солнце и луна. Радостный, полный восторга и счастья оскал с одной стороны, и сосредоточенный, холодный взгляд с другой.
– Приветствие мое тебе, сестра моя! – речь Хелены постепенно менялась, сколь дольше она находилась на Эквусе и больше не сопротивлялась ему. – Уж езжли сие, что позади тебя, не подарок нам с малою ростом принцессой, то я и не знаю, что мыслить!
– Здравствуй, Хелена. Выглядишь солнечно.
– Ха-ха-ха! Ты же иначе словно хмурая ночь! Улыбнись, Селена, ибо вернулись мы!
– Мир горит, Хелена. Останови это, прошу.
– Сестра моя, родное сердце, – волчица с искренней грустью покачала головой. – Мы обе знаем, что сие мне не по силам, покуда за тысячелетие моя суть поглотила многая силы солнца! Посему надеюсь, готовились вы к этому дню, и нашли решение, покуда иначе не вижу я Гармонии Элементов, что могли бы изменить ситуацию!
– Они еще не готовы.
– В сим случае, есть лишь единственно рабочее решение, Селена, – волчица поджала губы в явном недовольстве. Она покачала головой, поднимая алебарду. – Ты понимаешь, я не хочу этого, но твое бездействие не оставляет нам обеим выбора.
– Мир не выдержит больше праздных бесед, – вступила в разговор Селестия. – Он горит. Еще немного, и сгорит, и останемся лишь мы и создания огня и пламени. Не скажу, что этот вариант меня не устраивает целиком, но и гибель иной жизни меня не радует.
– В таком случае, нам придется сражаться, – вздохнула Луна, поднимая глефу телекинезом.
– Не сражаться, сестренка, нет. Вы должны убить нас. Много, очень много раз. Каждая наша гибель будет истощать нашу связь с солнечным планом.
– И сколько же раз мне надобно сломить себя и свою любовь к тебе, сестра?
– Да всего-то с сотню, наверное, – легкомысленно пожала плечами Селестия. За тысячелетие на солнце, проведенное в смертельных спаррингах и играх с Хеленой, она привыкла умирать и воскресать. – Взбодрись! Быть может, вас и вашей армии хватит, чтобы в итоге мир просто стал чуть-чуть теплее! Эквус выдержит потепление градусов на пять, а вот на пятьсот – очень вряд ли!
– И поддаваться вы, конечно же, не будете, – королева Эквестрии тяжело вздохнула.
– А какое в этом удовольствие?! – громогласно воскликнула Хелена. – Te affligam!
– En garde! – синхронно воскликнули Селена и Луна, метнувшись вперед.
Это послужило сигналом всей армии. В едином порыве все они шагнули вперед, выступая, летуны первыми устремились к месту, где на невозможных для простых смертных скоростях схлестнулись в битве насмерть боги и аликорны. У них, пони, фестралов, грифонов, чейджлингов, не было шансов в прямом бою с Хеленой и Селестией, но от них и не требовалось победы. Войска должны были своими жизнями вырывать мгновения для ударов Селены и Луны. Помощь, поддержка, отвлечение и сбивание концентрации, каждое мгновение могло стать решающим в битве столь могущественных существ. Они были готовы к гибели ради родных, близких, друзей и своего мира.
На земле в смертельном танце столкнулись богини. Яростные клинчи сменялись шагами по кругу, хитрые финты соседствовали с простым градом сокрушительных ударов. Наполненная силой солнца Хелена с громогласным хохотом, восторгом и взлаиваниями теснила свою сестру, осыпая ее ударами алебарды, заставляя вертеться и крутиться, избегая попаданий по ослабленным зонам брони. Да что там, даже удар топорищем по кирасе чуть не сбивал ночногривую волчицу с ног, но она держалась. А когда в бой вступили фестралы, первыми добравшиеся до поля боя, смогла открыть счет.
Хелена практически игнорировала ночных пони, раскидывая их буквально походя и чуть ли не пинками. Но только их вмешательство позволяло Селене хоть как-то нормально атаковать, а не просто отступать в защите. Больше десятка фестралов погибли, пытаясь отвлечь богиню, помешать ей, сбить с шага. И, наконец, у них получилось.
Безрассудный выпад в исполнении огнегривой прошел мимо – один из фестралов-единорогов возник буквально на пути удара, окутанный магическими защитами. Санстрайк рассек закованного в зачарованный металл пони на две части, завоняло паленой шерстью и плотью, и этого хватило, чтобы немного отклонить удар. Селена воспользовалась шансом, вошла в клинч, и, прежде чем сестра успела среагировать, вонзила меч ей под кирасу. Рыкнувшая от боли Хелена попыталась достать ее ударом латной перчатки, но не успела – в нее врезались, взрываясь, брошенные грифонами и пегасами первые бомбы, а после ночногривая точным ударом вонзила клинок ей прямо в морду.
Хелена исчезла в огненной вспышке, расплескав вокруг чудовищно горячую плазму, и возникла на том же месте, где и в начале боя. Она тут же схватилась за морду, чуть не выронив алебарду.
– Пламя, Селена, в нос – это, вообще-то, очень больно!
– Прости.
– И твои навыки совсем заржавели! Смотри, так твоих помощников не останется!
Первые земнопони окружили волчиц, поодаль единороги сформировали звезды, готовые нанести совместный удар. Грифоны и пегасы кружили сверху, готовые или бросить бомбы, воспользоваться самострелами или луками, а то и просто спикировать в самоубийственной атаке. Но вокруг богинь собралась лишь часть армии – вторая металась между двумя аликорнами.
Селестия и Луна сражались в воздухе, сражались отчаянно и безумно, разбрасываясь могущественной магией и сталкивая оружие с лязгом и искрами. Тяжелая броня во многом защищала их, а скорость и маневренность не давали нанести точечных ударов в ослабленные места. «Тандерболты» и «Вондерболты» кружили вокруг, так и норовя броситься на Селестию в самоубийственном маневре, но мастерство нередко спасало грифонов и пегасов, успевающих в последний миг ускользнуть из под карающего взмаха солнечной алебарды или брошенного вдогонку заклинания. Несколько пегасов из Гвардии конденсировали небольшие, на один удар, грозовые тучки, выбивая молнии, полностью оправдывая название своего подразделения, в то время как егеря осыпали солнечного аликорна градом стрел и бомб. Стоящие на земле единороги, как фестралы, так и дневные пони, обстреливали и Селестию, и Хелену заклинаниями, а земнопони из Империи использовали метатели, запускающие зачарованные кристаллы. Чейджлинги помогали всем, пользуясь универсальностью, а наиболее умелые и вовсе обращались иными существами, принимая более подходящую для боя форму.
Пони, чейджлинги и грифоны гибли десятками. Хелена не использовала массовые удары солнечным пламенем, но даже простых ударных волн от Санстрайка хватало, чтобы переломать все кости находящимся рядом смертным. Селестия так и вовсе разбрасывалась заклинаниями с безумной частотой и силой, походя круша щиты и прокапывая целые траншеи в сухой земле. Крови не было – она мгновенно запекалась, сгорала и испарялась. Раненых было очень мало – большинство умирали быстро, практически мгновенно.
Ряды Гвардии, егерей, армии Кристальной Империи и улья чейджлингов таяли быстро, слишком быстро. Кейденс и Кризалис благоразумно не лезли в сражение, где их могли прибить просто походя, и руководили войсками со стороны. Розовая пегаска, стиснув зубы, раз за разом отправляла своих подданных на верную погибель, понимая, что их жертвы сейчас – ничто, по сравнению с тысячами, миллионами погибших, если они проиграют. Холодный разум последовательницы Селены трещал по швам под напопором горя и боли от гибели сотен ее пони, но она не могла отступить.
Чудовищными усилиями и жертвами удалось убить Хелену и Селестию всего полтора десятка раз. Это почти не повлияло на обстановку, солнце все так же неистово иссушало землю, а к фениксам присоединились саламандры и ифриты. Все больше существ с плана огня прорывались на Эквус, неся с собой жар и пламя разрушений. И, что еще хуже, Селена и Луна не были невредимы.
Металл брони смялся и обгорел, местами был пробит мощными ударами. Селена прихрамывала на левую ногу и дышала через раз из-за сломанного ребра, а Луна и вовсе чуть не лишилась рога – ее лоб пересекал длинный обожженный шрам. Многочисленные ожоги и раны сковывали ее движения, не давая совершать сложные маневры.
Их сестры, однако были все так же полны сил. Да, после каждой смерти они немного теряли в возможностях, но даже с поддержкой армии, они слабели сильно медленнее израненных правительниц Эквестрии. Сотни убитых, обоженных, разорванных солдат, егерей и гвардейцев, лежали на земле, горячий воздух обжигал легкие на каждом вдохе, иссушал, выпивал всю влагу с потом и кровью. Шансы на победу упали почти до нуля.
– Селена, Селена, как же так? – Хелена взмахом алебарды заставила отойти на несколько шагов окруживших ее земнопони из Гвардии. – А я хотела, чтобы ты мне стейк сделала, а в итоге самой пришлось поджарить кучу мяса.
– Почему ты просто не сдашься, Хелена? – спросила ночногривая, опираясь на меч. Ей была нужна эта передышка. – Зачем все это? Мы ведь могли бы все закончить, легко и быстро.
– Наша связь истончилась, а потому ты не чувствуешь, но даже убив нас сотню, тысячу раз, вы с Луной никогда не отрежете нас от солнечного плана. Максимум, изгоните, а после мы вернемся.
– Так Селестия солгала?
– Ни в коем разе, все честно. После сотой смерти мы вернемся на солнце, и мир остынет... Хоть и не до прежних значений. И так раз за разом! – неожиданно заорала волчица, грохнув алебардой по земле. – Вы не смогли подготовить Элементы, зная, когда мы вернемся, за гребанную тысячу лет! Тысячу! Лет! Я не собираюсь раз за разом возвращаться в солнечную плазму, потому что вы, ничтожные слизняки, не можете собрать себя в кулак и сделать, что должно! Лучше я опалю этот мир, населю его созданиями пламени и буду править, чем снова и снова мы с Селестией будем оказываться в изгнании, без шанса на хоть что-то, наблюдая, как этот мир медленно, по крупице, сгорает из-за вашей слабости! Я сожгу этот мир, испепелю и воздвигну план огня, с новым разумом, новой жизнью, раз вы оказались настолько жалки!
– Неужели мы бы не смогли вместе найти иное решение? – спросила Луна у сестры, не в силах подняться в небо из-за ран. Селестия, оскалившаяся, злая, стояла напротив, буквально повторившая слова солнечной богини.
– У вас была ТЫСЯЧА лет! – заорала Селестия, ее грива и хвост взвились в небо белым пылающим факелом. – Каков шанс, что решение, отличное от Элементов Гармонии, найдется?! Эквусу плевать, кто и что будет его населять, а мне уж тем более! Тысяча лет, Луна! Я готова хоть с вулканом трахнуться, но назад, в плазму солнца, я не вернусь! Слышишь? Не вернусь!
В едином порыве они, Хелена и Селестия, рванули вперед, занеся оружие. Между ними и Селеной и Луной встали остатки армии, а так же Кейденс и Кризалис. Миг, мир повис на волоске, не Эквестрия, весь Эквус, все миллионы живых и эфирных существ, что его населяли.
Но Селестия ошибалась в одном.
Эквусу... Эквусу было не плевать, кто его населяет.
Яркая радуга изниоткуда ударила в землю позади Селены и Луны, заставив их сестер отшатнуться. Могущественная магия ударной волной разошлась во все стороны, сметая жар, даря прохладу и успокоение. Выжившие пони, чейджлинги и грифоны в шоке уставились на тысячи сородичей, решительных, но не злых, не яростных, что ровными рядами стояли позади шести кобылок, рядом с которыми парили Элементы Гармонии.
Хелена зло, яростно зарычала и бросила алебарду на землю, рядом бесновалась Селестия.
– Дуры! Идиотки! Вы сказали, что они не готовы!
– Пути... Были равнозначны... – пробормотала Селена, все сильнее опираясь на Старлайт. – Все зависело от мира.
– Элементы откликнулись на зов миллионов, – странным, словно собранным из множества других голосом произнесла Твайлайт Спаркл, чьи глаза горели белым светом. Ее окружала видимая аура чистой силы. – Ваша жажда жизни. Ваша воля к ней. Миру не все равно, и никогда не было. Но мир не может отказать в желании жить и существам из живого огня, как не мог отказать в желании жить созданиям тьмы.
– Фестралы... – прошептала Луна. Стало понятно, как ее дети, ее создания, смогли столь легко освоить план темной тени, научиться без всяких учителей использовать его и тропы теней. Она думала, что это влияние Селены.
– Свет и тьма всегда будут рядом, – Твайлайт взмыла в воздух вместе с остальными хранителями, прибывшие с ними пони, грифоны, фестралы склонили головы. – Лишь от вас зависит, каким будет мир, что готов принять всех, всякую жизнь, всякий ее образ.
– От чьего лица ты говоришь? – спросила Селена, скорее даже не для себя, а для других.
– Всего.
Белое сияние резко сменилось радугой, что устремилась к смиренно ожидающим своего Хелене и Селестии. Но в этот раз удар Элементов не отправил их в изгнание, лишь ослабил связь с планом солнца и огня. Солнце, чья проекция отражала силу связи, сразу уменьшилось до нормального размера, жар начал спадать. Ифриты, слишком зыбкие для материального мира, рассыпались искрами, а фениксы и саламандры успокоились, утратив разрушительную часть своей сути.
Обессиленные хранители рухнули на землю. Хелена и Селестия остались стоять, но изменились. Волчица утратила пылающую гриву и хвост, наглядно демонстрируя ослабление связи с солнцем, они обратились обычной белой с красным шерстью. Селестия тоже «потухла», ее волосы были бледно-розового цвета. Но даже так, они не ослабли критически, просто вместо огня вперед вышли иные стороны. Хелена, сжав кулак, хмыкнула и подняла руку вверх, и следом, отвечая на зов богини, из сухой, мертвой земли проклюнулся и потянулся к солнцу ярко-зеленый ковер.
– Серьезно? – Селестия удивленно отщипнула пару травинок, задумчиво пожевала. – Сладкая. И кто ты теперь, если не богиня солнечного дня?
– Кто сказал? – волчица ухмыльнулась. – Солнечный день – это не только жар и пламя. Это еще и жизнь.
На наплечник Хелены сел феникс, заставив собравшихся разумных напрячься. Но огненная птица не спешила нападать, более того, ее пылающая форма потухла, явив вместо себя яркую, огненно-красную с рыжим необычную птицу. Встряхнувшись, феникс затянул переливчатую песню, и со всех сторон раздались ответные трели.
– Сегодня погибли многие! – повысив голос, заговорила бело-красная волчица. – По вине нашей, по причине наших ошибок! В угоду нашим желаниям, нашим мечтам. Но ни единая смерть не будет напрасной! Оглянитесь. Посмотрите друг на друга! Общая угроза сплотила вас в единый народ. Пусть сегодняшний день будет всем нам уроком, уроком доверия и ответственности!
– И дружбы! – воскликнула пришедшая в себя Твайлайт, поднимаясь на дрожащие ноги. – Дружбы и прощения! Пусть круг ненависти порвется!
– У тебя несбыточное желание, маленькая фестралка, – хмыкнула Хелена, одним шагом оказываясь рядом с ней. Стоящие позади нее многочисленные жители Эквестрии в едином порыве сначала шагнули назад, а затем сделали два шага вперед.
– Я готова на все, чтобы добиться мира во всем мире!
– Никогда не произноси таких слов, дура! – рявкнула волчица, отчего единорожка втянула голову в плечи. – Действующий так всегда теряет ориентир! Сегодня ради мира во всем мире ты всех хочешь подружить, а завтра уже желаешь убить всех неугодных!
– Мудростей от тебя я не слышала уже тысячи лет, – сказала вставшая рядом с ней Селена.
– Да за вами глаз да глаз нужен!
– Ну, теперь у вас целых две богини и два аликорна, – заметила Кейденс, отчаянно пытающаяся не робеть при виде Хелены. Все еще закованная в золотую броню, она пугала розовую пегаску. Да и волчица все-таки совсем недавно раскидывала ее пони во все стороны, убив множество из них. – Думаю, желание не такое и несбыточное.
– Однажды одна мелкопринцесска сказала умную фразу, – фыркнула богиня, пытаясь убрать за спину лезущую в глаза гриву. – Не боги обжигают горшки. Слышали?!
Выжившие солдаты резко потянулись к оружию, да и остальные втянули головы или вовсе – отшатнулись. Никто откровенно не понимал, что делать, как реагировать, да и в целом, что происходит. Буквально только что Хелену и Селестию не могли задавить целой армией, обученной, опытной, да еще и с Селеной и Луной на передовой, а теперь огромная, закованная в золотую броню волчица читает нотации и изрекает какие-то мудрости. Стоящая в стороне белая аликорн в это время бродила туда-сюда, выпрашивая чего-нибудь пожевать, чем вызывала у окружающих еще больший ступор.
– Мы будем строить мир вместе, хотите вы этого или нет! – рявкнула волчица,срывая с себя шлем и отбрасывая его в сторону. – И от вас всех в первую очередь зависит, каким он будет, понятно?! Я говорю это всем, кто всю эту тысячу лет молился и верил, каждому последователю своему! Услышьте мои слова и сделайте выбор!
– Узнаю свою сестру, – пробормотала Селена, снимая шлем. – Подумать? Подождать? Обдумать слова? Зачем? Можно просто крикнуть погромче, все само собой получится.
– Тебе надо – ты и думай!
– Едрено сено, как ж они до того уживались-то, а? – Эпплджек, до сих пор молчавшая, потерла копытом затылок.
– Никак, – ответила Флаттершай, невозмутимо занимавшаяся своими крыльями.
– Ну, круто теперь, чо, – глубокомысленно изрекла Рэйнбоу Дэш, валяющаяся на молодой травке. – Рар, ты чего такая взъерошенная?
– Ну, знаешь ли, дорогуша! Не каждый день из твоей души начинает орать Солнечная Волчица!
– Дурдом, – констатировала Твайлайт, опускаясь на траву и вытягивая ноги. – Филиал Понивилля на выезде.
– Твайлайт Спаркл, – к фестралке подошла королева Луна, легла рядом. Заробевшие было хранительницы, переглянувшись, подошли поближе.
– Королева?
– Что скажешь?
– Скажу, что я хочу в отпуск, – подумав, ответила единорожка. – Я не брала отпусков со времен начала ученичества. По текущему законодательству, я расчитываю на двести десять дней оплачиваемого отпуска.
– У тебя их в два раза больше из-за переработок, если что, – улыбнулась аликорн, обвела взглядом затаивших дыхание хранителей. – Думаю, ты заслужила время с подругами. Ты молодец, моя маленькая ученица.
– Слышали? Я молодец!.. – Твайлайт подняла правую переднюю ногу вверх. Та ощутимо подрагивала. – Восхваляйте меня.
– Сахарок, ты б такое не трепала перед толпой, – фыркнула Эпплджек, отчего у фестралки округлились глаза и прижались уши. Она обернулась, встретилась взглядом с решительно настроенной толпой и ощутимо погрустнела.
– Хвостец.