Опасное вынашивание лебедей

Глава 22

Город Кантерлот был волшебным, захватывающим дух снежным шаром огромной красоты. Потоки почти жидкого серебряного лунного света струились вниз, преломляясь от каждой сверкающей поверхности, каждой снежинки и скапливаясь в каждом ярком глазу. Это было великолепие, дивная, фантастическая красота, свидетелями которой могли стать только те, кто отваживался выйти в ночь. Гослинг, замаскированный под Стрейт Ки, от увиденного почувствовал себя маленьким жеребенком.

Вместе троица поскользнулась на льду, причем Саншайн Смайлз сделала это нарочно, визжа от восторга и исполняя безумный танец, чтобы удержаться на ногах. Саншайн веселилась с почти жеребячьей, безрассудной беззаботностью, потому что не было никаких сомнений в том, что приятно дать волю чувствам.

Веселье прервала пара приближающихся пони, один большой и высокий, а другой не такой уж большой и высокий. Саншайн Смайлз пронеслась в сторону Стрейта Ки и замерла в ожидании, все еще улыбаясь, но уже с опаской, а Мунлайт Рейвен уверенно зашагала вперед. Несколько прохожих с интересом наблюдали за происходящим, и все их взгляды были устремлены на приближающиеся фигуры.

— Мунлайт Рейвен… всегда приятно видеть тебя на улице, наслаждающейся вечером. — Более крупный из двух пони слегка склонил голову, в то время как его спутник оставался неподвижным и жестким. — Какой прекрасный вечер. Где мои манеры? Я не представил своего партнера, и мне очень жаль.

Стрейт Ки, навострив уши, наблюдал и ждал, сквозь маскировку просвечивала его собственная гвардейская выучка. Каждый мускул напрягся, но на это нельзя было обращать внимания. Вся суть маскировки заключалась в том, чтобы иметь возможность выходить на улицу, встречать пони и разговаривать с ними. Заинтересовать их. Общаться со своими подопечными и узнавать их получше.

— Это Фликер Никер, — сказал пони, завязывая знакомство. — Фликер Никер, это Мунлайт Рейвен и ее сестра Саншайн Смайлс. Я не знаю, кто этот, несомненно, прекрасный джентльмен, сопровождающий их. — Высокий, исполненный достоинства пони снова склонил голову, и его меньший спутник последовал его примеру, его движения были скованными и, можно сказать, деревянными.

— Это Стрейт Ки, — отчеканила Мунлайт Рейвен. — А у тебя… вау, — она указала копытом на жеребчика, — … идеальное лицо для караульной службы. — На ее лице появилось что-то похожее на ухмылку, и она сделала размашистый жест поднятым копытом. — Стрейт Ки, это доктор Стерлинг. Он как… мой друг. Наверное. Вроде того.

Жеребчик нахмурился и скорчил гримасу, от которой у Стрейта Ки похолодела кровь.

— Вам нечего сказать, мистер Никер? — Лицо доктора Стерлинга превратилось в суровую, непреклонную маску, но глаза были веселыми, живыми и яркими. — Вы должны извинить моего спутника, мы идем на концерт, а он не хочет идти. Он не понимает музыку. Или искусство. Или развлечения вообще.

— Ну, например, взмах мечом ничем не отличается от взмаха кистью, и когда ты заканчиваешь, повсюду остаются выразительные лужицы жидкости, — пробурчала Саншайн Смайлз, пытаясь завязать разговор.

Приподняв одну бровь, левый уголок рта доктора Стерлинга скривился в тонкую аристократическую ухмылку:

— Действительно. Я чувствую то же самое.

— Нам пора идти. — Одно копыто ударило по обледенелым булыжникам. — Идемте, мистер Никер, мы должны как-то просветить вас, иначе я, без сомнения, умру от горя из-за отсутствия успехов.

Пара удалилась, Мунлайт Рейвен, не отрывая копыт, помахала им на прощание, а Саншайн Смайлз смотрела им вслед. Стрейт Ки тоже наблюдал за их уходом и был рад, что маленький недотепа уходит. Что-то было в этом лице… Он отмахнулся от этого, выкинул его из головы и твердо решил хорошо провести время.

— Кто хочет какао? — спросил Стрейт Ки.

— Я, например, не отказалась бы от жареных каштанов, буквально, о боже. — Саншайн Смайлз наклонилась к Стрейту Ки и хлестнула его по спине хвостом.

— Без сомнения, шлепнувшихся на твой подбородок, — ошарашила Мунлайт Рейвен.

Королевская обсерватория Кантерлота была почти пустынна. Было лишь несколько тихих, замкнутых, занудных типов, что еще больше выделяло Мунлайт Рейвен, Саншайн Смайлз и Стрейта Ки. Это было общественное здание, похожее на публичную библиотеку, куда пони Кантерлота могли приходить и пользоваться телескопами. Там была оррерия, которая показывала сложную работу солнечной системы вокруг Терры Прайм. Терра Секундус и Терра Тертиус начинали свой замысловатый танец с Терра Квартус и Терра Квинтус.

Стрейт Ки заметил, что Терра Секундус оттягивает солнце от Терра Праймус, делая его орбиту эллиптической, что приводит к наступлению зимы. В глубине Стрейт Ки Гослинг пережил почти духовный момент, когда, глядя на оррерию, увидел владения сестер: они поддерживали осторожный, сложный баланс, позволяющий жизни продолжаться.

Он стоял, не двигаясь, лишь моргая, когда начинало щипать глаза, и наблюдал за почти невозможным движением оррери, в которой, казалось, ничего не двигалось, но, возможно, создавалась иллюзия движения, если смотреть на нее достаточно долго. Он почувствовал, как кто-то прижимается к его боку, и повернулся, чтобы посмотреть на Саншайн Смайлз, но вместо нее увидел Мунлайт Рейвен.

— Величественно, не правда ли? — спросила она своим тусклым, приглушенным голосом. — Так мало тех, кто приходит сюда. Лишь немногие понимают. Мало кто ценит. Никому нет дела до того, что происходит в небе над нами. Не видно, не слышно.

— Прости, Мунлайт, я…

— Цыц.

Стрейт Ки почувствовал, что волоски на его позвоночнике встали дыбом, когда она снова прижалась к нему — почти кошачий жест привязанности. Саншайн Смайлз стояла по другую сторону оррери, и на ее лице был очаровательный прищур, когда она сосредоточенно следила за движением луны вокруг Терры Прайм.

— Я всегда любила луну, — тихо прошептала Саншайн Смайлс, наблюдая за ней. — Пони называют ее меньшим светом, но это совершенно неверно… Я всегда считала ее более мягким светом, потому что иногда, знаете ли, солнце бывает слишком суровым. — Она фыркнула, и ее хвост завилял вокруг задних ног. — Более мягкий свет в буквальном смысле лучше для романтики, он как бы создает настроение для действительно фантастического секса. И если уж говорить о сексе, то сегодня я точно буду меньшей. Это будет здорово!

По щеке Мунлайт Рейвен пробежала одна слезинка, размазав тушь — поистине признак могущественной иллюзии, — и, проделав путь по бархатному пуху, упала на пол, оставив после себя черное, чернильное пятно. Она прижалась к Стрейт Ки, вжимаясь в него, и все ее тело задрожало. На мгновение ее рот приоткрылся, но слов не последовало, а Саншайн была слишком занята изучением луны, чтобы заметить это.

Несмотря на то, что он затих, Стрейт Ки осмелился бросить вызов:

— Мунлайт, ты в порядке?

— Просто заткнись. — Еще одна слеза скатилась вниз, оставив на щеке черную полосу, идущую параллельно первой. Закрыв глаза, она прижалась лицом к широкой шее Стрейт Ки, размазывая по нему потеки туши, которые казались вполне реальными для иллюзии.

— Я приходила сюда вместе с Гелиантус, и мы вместе смотрели на эту оррерию, даже не разговаривая, и я наблюдала, как планеты движутся, словно стрелки на часах, и я была совсем как жеребенок, который ждал, когда часы на стене в классе скажут, что школа, ну, понимаешь, закончилась. — Саншайн сделала паузу, несколько раз сглотнула, но ни разу не отвела взгляд от крошечной вращающейся луны. — Это были мои часы, на которые я смотрела, ожидая, пока пройдет тысяча зим, и под конец, о боже, мне казалось, что каждый год становится чуть длиннее предыдущего, пока это не стало невыносимым, и я больше не могла этого выносить, и, кажется, я наконец поняла, что чувствует жеребенок, ожидающий в классе, когда пройдут последние несколько минут.

Стрейт Ки отшатнулся. Он мог только предполагать, что оррерия движется, ну, почти вся. Он был уверен, что, если долго смотреть на нее, можно увидеть, как движется луна. Но чтобы использовать ее как часы? Следить за секундной стрелкой, приближающей время, когда зазвонит звонок? Это подводило итог его опыту в средней школе. Последние несколько минут были самыми ужасными, и какая-то ужасная, странная магия заставляла секунды растягиваться. Иногда казалось, что секундная стрелка застряла и больше никогда не сдвинется с места.

Но смотреть на оррери и ждать, пока целые сезоны пройдут как четверть часа? Глубоко внутри Стрейт Ки Гослинг содрогнулся. Саншайн Смайлз не улыбалась, на ее лице было озабоченное выражение, которое, несомненно, отражалось на лице Мунлайт Рейвен, если бы она отстранилась от его шеи и перестала размазывать по нему свою тушь.

Слегка фыркнув, Мунлайт Рейвен отстранилась от Стрейт Ки и посмотрела на пони с другой стороны. Откашлявшись и несколько раз прочистив горло, она сказала:

— Вот почему у этого места такой высокий бюджет и оно остается таким хорошо финансируемым, даже если оно пустынно, не так ли? Ты поддерживала это место в рабочем состоянии, чтобы тебе было где ждать, верно? Все бюрократы в Кантерлоте хотят сократить финансирование этого места, а ты им не даешь.

Саншайн Смайлз оторвала взгляд от луны и сосредоточилась на Мунлайт Рейвен. Через несколько секунд ее солнечная улыбка вернулась, а глаза озарились веселым блеском:

— Знаешь, это был один из немногих случаев, когда я действительно злоупотребляла своей властью. Лет двести назад или около того я грозилась выбросить инспектора из окна. Я была плохой пони, но и он тоже. Этот придурок пытался возглавить финансовый бунт против моей политики расходов.

— Ты изменилась, — сухо заметила Мунлайт.

— А я? — ответила Саншайн.

— Да. В прошлом, которое я помню, он бы вылетел из окна прямо в кусты роз. — На мордочке Мунлайт появилось нечто, похожее на улыбку. — С годами ты становишься все терпеливее.

— Ну, мне точно пришлось набраться терпения. — Саншайн Смайлз стукнула по полу одним копытом, ее уши дернулись, а хвост стал еще более подвижным. — Мне пришлось ждать, пока моя сестра вернется ко мне, и это помогло научиться терпению.

Стрейт Ки с комком в горле наблюдал за тем, как две замаскированные сестры обнимают друг друга, и не мог отделаться от ощущения, что только что произошло нечто глубокое. Он не знал, что именно, но подозревал, что это как-то связано с этими телами, их искренностью и абсолютной неспособностью что-либо скрыть. Тихий, почтительный, он остался стоять на месте, чтобы сестры могли побыть наедине.

Вернувшись в замок, сестры вели себя как ни в чем не бывало, и Стрейт Ки был рад вернуться домой. Пока они шли к жилому крылу, Саншайн Смайлс, напевая себе под нос, вела их за собой, размахивая хвостом и распространяя манящий аромат кобыльего мускуса. Мунлайт Рейвен шла чуть позади и в стороне, не сводя глаз с сестры.

Стрейт Ки уже знал, чем закончится эта ночь, и рысил с широким волчьим оскалом. Сегодняшний вечер должен был стать особенным — настоящим праздником, и все его ожидания должны были окупиться с лихвой. Сегодня он будет большим и, возможно, побалует одну знакомую пони ее фетишем.

— Сегодня я буду маленькой, — сказала Саншайн Смайлз, бросив на Стрейт Ки знойный взгляд через плечо. — Твоя миссия на сегодня — прижать меня к себе и одолеть своим большим, грузным телом. Заставь меня почувствовать себя маленькой беспомощной кобылкой, которой я и являюсь.

— Пожалуй, я пойду. — Мунлайт Рейвен остановилась на середине шага, нахмурилась, а потом покачала головой. — Эта ночь была прекрасна, пока длилась. Я отлично провела время.

— Оставайся с нами. — Стрейт Ки повернулся, чтобы посмотреть на Мунлайт Рейвен, и увидел, как расширились ее глаза. — Нет, я не это имел в виду… не смей! Ты же меня знаешь! Я не такой, и я не позволю тебе раздувать драму там, где ее нет! Даже не думай испортить эту прекрасную ночь, начав драку!

Выругавшись и прижав уши, Мунлайт Рейвен издала странный горловой звук.

— Как насчет того, чтобы всем вместе посмотреть кино…

— Но маленькой нужен большой! — заикалась Саншайн Смайлз, перебивая Стрейт Ки. — У меня, типа, при ходьбе все хлюпает!

— Я знаю. — Стрейт Ки покорно вздохнул. — Я знаю. Но мы должны оставаться вместе. Отбросить иллюзии, снова стать собой и провести ночь вместе.

Нижняя губа дрогнула, и Саншайн Смайлз топнула копытом:

— Ладно! Но я точно типа должна немного побыть с маленькой!

— И ты это получишь. — Стрейт Ки вздохнул, подмигнул Саншайн, а затем посмотрел на Мунлайт Рейвен. — Как насчет того, чтобы посмотреть нашу свадьбу? Этот счастливый момент.

Сглотнув и навострив уши, Мунлайт Рейвен кивнула:

— Как только я превращусь обратно в себя, я пойду настраивать проектор.