Опасное вынашивание лебедей

Глава 25

— Твайлайт Спаркл, ты хорошо выглядишь. — Селестия улыбнулась, сияя солнечным светом, и посмотрела вниз на гораздо меньшего аликорна. На Твайлайт был шарф, шапочка и улыбка, достаточно теплая, чтобы уберечься от зимней стужи. — Прости меня за вопрос, но ты уже определилась с датой проведения школьного праздничного гала-концерта? Как одна из выпускниц, возможно, наша самая успешная выпускница, ты должна присутствовать на нем. — Пока она говорила, то увидела, как покраснела мордочка маленького аликорна, и поняла, что у ее бывшей ученицы нет пары. Улыбка чуть-чуть уменьшилась, и Селестия вздохнула.

— У меня нет никаких отношений с кем-либо, — сказала Твайлайт, почти — но не совсем — заикаясь. Её шарф и шапка исчезли, убравшись в какую-то невидимую, почти неизвестную гардеробную.

— Пойдем, прогуляемся со мной, маленькая мисс Спаркл. — Селестия обернулась, ее желудок заурчал, прося обеда, и она с удовольствием услышала позади себя стук изящных копыт по каменной плитке, как это было в те времена, когда кобыла была ее ученицей. Ей хотелось, чтобы Твайлайт ускорила шаг и шла рядом, но Селестия ничего не сказала. Она искренне надеялась, что однажды Твайлайт наберется смелости и станет ей ровней, но пока Твайлайт довольствовалась тем, что шла позади, как делала всегда.

Правда, бывали случаи, когда ее бывшая ученица из-за волнения или по какой-то другой причине оступалась и бросалась вперед, болтая без умолку. Такие моменты Селестия ценила больше всего, ведь взволнованная и счастливая Твайлайт была еще и очаровательной, восхитительной Твайлайт. А еще было очень забавно наблюдать, как болтливая кобылка натыкается на двери или стены, потому что слишком занята тем, что смотрит вверх и назад, и не обращает внимания на то, куда она идет.

— Я надеюсь, что Трикси в этом году придет.

— Селестия, я не думаю, что Трикси появится.

— Почему, Твайлайт? — Несомненно, ее протеже сейчас жевала губу, размышляя, стоит ли раскрывать личную тему, и Селестии потребовалась вся ее сила воли, чтобы не оглянуться на маленькую кобылу-аликорна, стоявшую позади нее.

— У нее трудные времена, — неуверенно начала Твайлайт. — Она хорошо это скрывает, держится, и это у нее получается замечательно, но сейчас она живет у Тарниша, чтобы почувствовать себя в безопасности и не беспокоиться о том, что жеребенка могут похитить. Она была на грани срыва, когда наконец решила остаться с Тарнишем. Но она держит себя в копытах. Она не хочет, чтобы Сумак волновался или думал, что что-то не так. Она каким-то образом создает для него иллюзию нормальности, что может сделать Трикси величайшим иллюзионистом нашего времени.

— Что-нибудь слышно о Катрине? — негромко спросила Селестия. — Что-нибудь из вашей сети?

— Ее видели в окрестностях Эппллузы и Додж-Сити Джанкшн. — Голос Твайлайт тоже понизился, и в нем появилась твердость. — Если она сделает шаг, если решит, что мы ослабили бдительность, ее ждет сюрприз. Тарниш заскучал, и, зная его, он просто жаждет драки.

— Королева Бамблз вернулась в Мэйнхэттен, — сказала Селестия Твайлайт. — Наша разведка уверена в этом, но мы не можем ее найти. Но она ищет наемников и волшебников для какой-то грязной работы. Сумак, без сомнения.

— Хм, мне это не нравится, ни капельки.

— Мне тоже не нравится. — Улыбка Селестии далась ей с трудом, но каким-то образом сохранилась. Она продолжала смотреть вперед, разглядывая праздничные украшения в залах. — Давай, поговорим о более приятных вещах, хорошо?

— Хорошо.

— Ты могла бы пригласить Севилью на гала-концерт, Твайлайт.

— Я не могу! — раздался визгливый ответ.

— О, перестань, мисс Спаркл. Ты уже танцевала с ним раньше. При всей твоей неловкости, тебе это нравилось. Не смей отрицать это. — На этот раз Селестия все-таки оглянулась, краем глаза заметила взволнованное красное лицо и захихикала. — Я помню, как ты пригласила отца на школьные танцы…

— Селестия! — Твайлайт выкрикнула имя своей учительницы и сморщилась. — Он отказался. Он был занят. Конец истории.

— Поэтому ты плакала, плакала и заставила своего брата отвести тебя…

— КОНЕЦ ИСТОРИИ! — Твайлайт не только повысила голос, но и стала стучать копытами по полу в тяжелом ритме стаккато.

— У меня в кабинете есть фотография в рамке…

— О БОГИ! ПОЧЕМУ? — В голосе кое-кого звучала досада. — Почему ты так со мной поступаешь?

— Потому что ты цепляешься за ногу брата, пока Кейденс неловко позирует на заднем плане, — это дорогое воспоминание. К тому же, видеть, как Кейденс улыбается, нося брекеты, просто уморительно. — Селестия снова посмотрела вперед с зубастой ухмылкой. — Она оттягивала губы от зубов, когда улыбалась… это выглядело неестественно. В ней было что-то тревожное, как в акуле. — Позади Селестия услышала хихиканье и поняла, что все будет хорошо.

— Шайнинг Армор действительно самый лучший старший брат на свете. — Твайлайт зашагала вперед, набирая скорость, и остановилась рядом с Селестией. — Не могу поверить, что он терпел меня… он всегда был так… добр… ко мне.

Услышав страдание в голосе бывшей ученицы, она спросила:

— Ты в порядке, Твайлайт?

— В ночь школьного торжества мои родители уехали из города. — Наступила долгая пауза, и Твайлайт глубоко вздохнула. — Несомненно, мой брат с нетерпением ждал возможности провести время с Кейденс… побыть с ней наедине… когда моих родителей не было в городе. Теперь, когда я выросла, ну, ты поняла. У моего брата были планы, очень важные планы, и он отказался от них ради меня.

От этого осознания Селестия чуть не захихикала, но как-то сдержалась. Твайлайт поняла, от чего отказался её брат, но догадалась ли она, почему её родители уехали за город на те выходные? По её настоянию влюблённые отправились в столь необходимый отпуск и остановились в одном из частных коттеджей Селестии — уединённом месте, спрятанном вдали от цивилизации. Коттеджи, в которых она редко останавливалась.

Дойдя до перекрестка в коридоре, Селестия остановилась, услышав грохот. Да, да, сюда приближалась какая-то суматоха. Навострив уши, Селестия подумала, не бежит ли по коридору стражник, может быть, потому что торопится? Это был не просто шум, это приближалось к полной какофонии.

— УРА!

Одного этого слова было достаточно, чтобы кровь Селестии забурлила в жилах — совсем как молоко, оставленное в ведре под солнцем, — и она отступила назад, туда, где уже остановилась Твайлайт.

— Проклятая дрянь! — крикнул женский голос, и эхо разнеслось по коридорам.

Затем Селестия увидела это. К ним приближались две колесницы, в которых сидели Гослинг и Луна, а также два подросших жеребенка. Боб был с Гослингом, а Тост — с Луной. Близнецы наносили друг другу удары дубинками с мягкой обивкой, которые стражники использовали для тренировок. Каждую колесницу тянули по два гвардейца — четверо неудачливых рядовых, которых, несомненно, заставили служить двум развратным и деспотичным особам королевского семейства. Колесницы шлепались, бились и лязгали друг о друга в скоростной борьбе за господство.

Это была классическая гонка жеребчиков против кобылок, жеребцов против кобыл. От ступиц колес колесниц летели искры, когда они сцеплялись друг с другом, и Боб не преминул ударить сестру по голове своей дубинкой с мягкой поверхностью. Колесницы пронеслись мимо, а Селестия только и могла, что стоять, ошеломленная, с открытым ртом.

— Ах ты, дубина, ни на что не годная! — крикнула Тост своему брату-близнецу. — Я тебя за это отделаю!

— А вот и нет! — Боб снова замахнулся на сестру, но вместо этого ударил Луну.

Колесницы отъехали, визжа резиновыми шинами по каменной плитке пола, а Селестия осталась стоять на месте с открытым ртом. Рядом с ней меньшая аликорн смотрела, как колесница уезжает, и рот маленькой кобылы сложился в идеальную круглую букву "О" от удивления. Впереди был крутой поворот; Селестия не могла смотреть на него, но и отвести взгляд тоже не могла. Гослинг был на внутренней стороне угла, и она ожидала, что он сделает свой ход, если он был умен.

— Эй, Твайлайт, ты готова к гонке?

— Нет! — Голос, прозвучавший в ответ, был больше похож на испуганное хныканье, чем на что-либо другое.

Искреннее чувство разочарования опустилось на Селестию, как несдержанная дождевая туча, которая так и норовит испортить пикник. Твайлайт была не из тех пони, которые устраивают гонки на колесницах в своем замке. Что касается ее самой, то Селестия была почти уверена, что сможет поправить экономику, если будет взимать плату за вход. Каким-то образом оба возницы преодолели крутой поворот без столкновений, и Гослинг действительно вырвался вперед. Как его учитель, Селестия гордилась своим учеником.

К тому же Луна была раздражающей, и ее нужно было сместить с постамента. Все эти улюлюканья действовали пони на нервы.

— Я им завидую, — сказала Селестия, и она слишком хорошо понимала, как тоскливо это прозвучало.

— Чему? — спросила Твайлайт.

— Я им завидую, — повторила Селестия, на этот раз еще более тоскливо. — Мы с Гослингом любовники… хотя мы и играем, но в основном это прелюдия. — Она вздохнула, покачала головой и проигнорировала покрасневшие щеки Твайлайт и брезгливое причмокивание губ. — А вот Гослинг и Луна… лучшие товарищи. Лучшие друзья. Друзья по играм. Им не мешает секс, они не волнуются перед выступлением… они могут играть без ограничений. И я завидую им, Твайлайт.

— Я не… я не… я не понимаю… — Твайлайт заикалась, и ее слова обрывались.

— Твайлайт… в жизни каждого пони есть время, когда они невинны. Они могут свободно играть. В тех случаях, когда маленький жеребенок и маленькая кобылка играют друг с другом, они могут делать это без сложностей и напряжения. Это волшебное, чудесное время в жизни пони. Затем, в какой-то момент, пробуждается сексуальное желание, и игра превращается в нечто совершенно иное. За свои долгие годы я наблюдала, как это происходит, снова и снова, и всё равно постоянно оплакиваю уход невинности у моих учеников, когда игра становится наполненной сексуальным напряжением.

— Бвхах, — выдохнула Твайлайт, почти — но не совсем — сформировав слово. Потерпев полное фиаско, она стояла и повторяла "бвахахии" снова и снова, возможно, надеясь, что практика приведет к совершенству.

— Однажды, Твайлайт, ты тоже заметишь это в своих учениках. — Селестия посмотрела на Твайлайт, подмигнула и поцокала языком, после чего добавила: — Присматривай за Сумаком и Пеббл. Эти особые, нежные отношения всегда начинаются рано, как и у твоих родителей.

— УГХ, НЕТ! — Твайлайт зажмурила глаза.

— Твой папа ходил на передних копытах, чтобы произвести впечатление на твою маму. — На лице Селестии снова появилась широкая ухмылка. — Она толкала его и смеялась над ним. Мне почему-то хочется представить, что Найт Лайт до сих пор любит ходить на передних копытах, чтобы произвести впечатление на маленькую Твайлайт Вельвет…

— НЕТ! — Глаза Твайлайт распахнулись, и теперь на ее лице появилось выражение маниакального испуга.

— Однажды, маленькая Данделия, она применила смазывающее заклинание, и твой отец покатился по кругу, пытаясь удержать равновесие и все еще отчаянно пытаясь произвести впечатление на обеих маленьких кобылок. Он пронесся мимо меня на своих двух передних копытах, выглядя испуганным. На его лице было ужасное, умоляющее выражение. Он понимал, что не может провалить это дело, если хочет получить шанс с ними обеими.

Твайлайт Спаркл разразилась таким хохотом, что начала хрипеть.

— Однажды, Твайлайт, ты увидишь, как расцветает юная любовь, и она станет тем, чем ты будешь дорожить. Это значит, что твои подданные создают новых подданных. Чем больше будет любви, тем больше процветания и роста будет в твоем королевстве. — Селестия без особых усилий перешла от дразнилок к поучениям. — В своей школе ты будешь с нетерпением ждать увлечений и влюбленностей. Ты научишься культивировать их, поощрять их, не поощряя, и научишься тонкому искусству ограничения, говоря "нет" настолько, что они восстали против тебя, чтобы сделать это в любом случае, и в этих условиях, если тебе повезет, любовь, которая расцветет, будет длиться всю жизнь.

При этих словах Твайлайт замолчала, а ее уши встали дыбом.

— Ты не должна слишком облегчать им жизнь, Твайлайт, ты должна сделать эти первые нежные моменты любви сложными и трудными. Как и во всём остальном в жизни, маленьким голубкам нужно почувствовать чувство удовлетворения… что их любовь значима и стоит того, чтобы рисковать. Это одна из самых сложных вещей, которым тебе когда-либо придется научиться. Слишком мало риска, и ты получаешь маленьких пройдох, которые переходят от кобылки к кобылке, разбивая сердца, и маленьких кобылок, которые таскают за собой маленьких жеребят, бесконечно дразня их.

Селестия повернула голову и посмотрела в глаза Твайлайт.

— Слишком много ограничений, и ты подавишь нежный цветок. Но если ты все сделаешь правильно, у тебя будут маленькие голубки, как твои родители, которые останутся вместе на всю жизнь. Если ты сможешь сделать это с подрастающим поколением, которое ты воспитываешь, Понивилль будет процветать.

— Спасибо… — Твайлайт выдохнула эти слова, и ее голова качнулась вверх-вниз. — На самом деле это очень многого стоит… спасибо.

— Не упоминай об этом. — Селестия любовно подтолкнула крылом кобылу поменьше рядом с собой. — Я делаю это ради блага нашей империи… Если ты процветаешь, то и вся Эквестрия процветает вместе с тобой. Пойдем, пообедаем и, возможно, продолжим эту познавательную беседу. Все будет как в старые добрые времена.

— Мне бы этого хотелось… Я скучаю по старым временам, — ответила Твайлайт.