Во тьме ночных кошмаров
Глава 02
– Фух, это последний, – Найтмер Мун с усилием вырвала удерживаемую телекинезом глефу из тела волка. Крупный хищник – раза в два больше самой аликорна – был сложным противником из-за своей природной сопротивляемости магии и привычки собираться крупными стаями, но они с сестрой справились.
Глухой, демучий лес на северо-восточной границе Эквестрии. Поздняя осень, грязь, падающие с листьев и хвои капли воды – недавно прошел дождь. Ничего приятного в охоте в таких условиях не было, но у аликорнов не было выбора.
– Тупые злобные твари, – поморщилась огнегривая пони, пытаясь отряхнуть крылья. Ее алебарда была воткнута шипом в грязь, замешанную на дождевой воде и волчьей крови. – Когда-нибудь мы их вырежем под корень...
– Когда-нибудь, когда-нибудь, – аликорн с лязгом доспехов потянулась, чувствуя приятную дрожь – от разгоряченного тела валил пар. Наклепанные на кольчугу металлические полосы были погнуты, продырявлены, а местами и вообще вырваны клыками и когтями хищников. – Но до тех пор у нас есть развлечение.
– Да какое ж это развлечение! – Дэйбрейкер оскалилась, демонстрируя ровные белые зубы в гримасе отвращения, пытаясь стряхнуть с накопытника налипшую грязь и траву. – Иди туда, убей того, займись тем... Я, может, на горячие источники хочу, и сладостей, а не это вот все!
– Все у нас будет, сестра. Все. Я в этом уверена. А пока... Дальше по следу?
– Да, – белая аликорн вздохнула. – Дальше по следу.
***
– И стоило оно того, а?! Стоило?! – Дэйбрейкер раз за разом лягала обращенного в камень Дискорда, вымещая на побежденном духе Хаоса злость и раздражение.
Шутка ли, два года бегать по лесам и болотам, скрываясь от разошедшегося духа, пока Старсвирл колдовал над Древом Гармонии. Единорог репутацию величайшего мага современности подтвердил, каким-то образом выделив Элементы Гармонии, но в результате действий драконикуса у Эквестрии резко образовался недостаток правящей верхушки. Да и в целом страна была в руинах, и от аликорнов требовалось что-то большее, нежели просто патрулирование границ и рейды по соседним странам.
Ни Дэйбрейкер, ни тем более Найтмер Мун подобной перспективы не оценили.
– Успокойся, толку-то, он ничего не чувствует, – проворчала черная пони, пытаясь успокоить поднявшуюся в результате применения Элементов бурю в душе. Распалить в себе нужные эмоции было нетрудно, но вот последствия «радужного» удара оказались неприятными. – Слушай, может, в другую страну свалим, а? На север, например, в Кристальную Империю. Ну в Тартар эту Эквестрию, сплошные руины же.
– Хотелось бы, но нет, – Дэйбрейкер успокоилась, когда после очередного удара статуя повалилась на землю. – Ты и сама знаешь, чем это обернется. Мы обязаны защищать эту страну.
– И стоила связь со светилами таких проблем, а? – застонала Найтмер Мун, подтягивая к себе глефу. – Мало того, что теперь приходится луну и солнце двигать, так еще и страну эту защищай, а то, видите ли, без нее мы помрем.
– Нет. И, знаешь... – Дэйбрейкер оскалилась, зло, раздраженно. – Думаю, Старсвирл свою ценность исчерпал, создав Элементы. Время высказать ему свое «фи» за то, что втянул нас в эту авантюру с аликорнизацией.
– Угу, я давно говорила, что ему надо рог обломать.
Найтмер Мун было, за что не любить этого единорога. До их с сестрой преображения, именно на нем и еще двух дюжинах единорогов лежала ответственность за управление светилами, а теперь они с Дэйбрейкер вынуждены были тратить немалую часть «дарованных» им сил на подъем и спуск солнца и луны. Плюс, опять же, защита границ, приведение в чувство соседей, зачистка лесов от распоясавшихся хищников...
Сплошные обязанности, а теперь еще и правление в ту же копилку.
– Отдохнем, и займемся этим.
***
– Вот ведь... Хитрая мразь, – с восхищением высказалась Найтмер Мун, смотря на то, что осталось от Старсвирла.
Ее можно было понять – хитрокрупый единорог умудрился обвести их вокруг своего рога в который уже раз. Применение Элементов Гармонии накрепко привязало сестер к Древу, и не просто привязало, а сплавило их души с этим порождением самой сути Мира. Они даже умереть не смогут теперь, и защита Древа, а значит, и Эквестрии, стали вопросом даже не выживания, а свободы. Если до него доберется какой-нибудь особо хитрый или умный маг, они рискуют попасть под его контроль! А чтобы Древо было защищено и не болело, населяющие Эквестрию пони всех трех видов должны быть счастливы и довольны жизнью. Та самая пресловутая гармония, от которой теперь зависела их, аликорнов, свобода и сила.
– Прибить его было мало, – проворчала Дэйбрейкер, чье пламя, наконец, подутихло. – Знала бы, как, я бы его душу терзала и пытала как минимум тысячу лет!
– Ну, опалить ты его наверняка успела, – вздохнула ночногривая пони, с хрустом расправляя крыло. Старсвирл умудрился сломать его, но регенерация быстро все исправила. – Хотя я бы его душу, знаешь, на кусочки порвала. За такое-то.
– Ладно, это все мило, но от этого мудозвона остался только пепел, – огнегривая аликорн вздохнула, окончательно успокаиваясь. – Надо думать, что делать с этой проклятой Эквестрией.
– Брать власть за шею и нежно-нежно душить.
– Не получится, пони должны быть счастливыми, – уныло проворчала Дэйбрейкер, смотря куда-то вдаль, в сторону густого, даже дремучего леса. – А у нас с тобой, знаешь, репутация так себе.
– Да личину накинуть, и все дела, сложно что ли? – фыркнула Найтмер Мун. – Материальные самоподдерживающиеся личины, подправить внешность, имена другие взять, ну и сбацать простенькую байку. Вон, приплетем Старсвирла, пусть хоть на что-то будет годен.
– Хм... Слушай, а что? Звучит! – солнечная аликорн ухмыльнулась. – Даже может сработать. Скажем, что прониклись идеей гармонии от влияния Элементов, сошлемся на Старсвирла, мол, он нам мозги вправил, а сам ушел в странствие.
– И что, у нас двоевластие будет, что ли?
– М-м-м... Почему нет?
– Королева может быть только одна, – фыркнула Найтмер Мун, пытаясь выпрямить древко глефы. Металлический прут не выдержал боя с очень одаренным и талантливым единорогом. – Кто из нас будет королем в таком случае?
– Королева может быть одна, а вот принцесс – две.
– Я всегда говорила, что ты – моя маленькая принцесса, – хихикнула ночногривая пони и со смехом увернулась от брошенного на безопасной скорости булыжника.
– Я старше тебя! – рыкнула Дэйбрейкер, но глаза аликорна смеялись. – И вообще, это мои слова!
– Ой, да ладно тебе... А звать-то нас как будут?
– Вопросы ты задаешь, конечно... Может прошлые имена? Чем они плохи?
– Значит, ты – Селестия, а я – Луна? – Найтмер Мун задумалась, постукивая себя покореженным накопытником по подбородку. – Хм, и цвета шерсти и гривы с хвостом поменять на прошлые.
– Ладно, пока так, а там видно будет. Давай, нам еще до дыры, именуемой эквестрийцами столицей, лететь.
– Мне больше город под Кантерлотом нравится.
– То старая столица Юникорнии, пони не оценят... Пока. Лет через тридцать-сорок можно будет подумать.
***
– ...Таким образом, грифоны способны выставить два десятка полнокровных полков со всем снабжением и логистикой. Наши же силы представлены двумя батальонами столичной гвардии и милицией.
Закончив читать доклад, Луна скрутила свиток и уничтожила его, телепортировав в бесконечность направлений. Рабочий кабинет Селестии располагался в западном крыле замка и был украшен белым мрамором и золотом. Самой принцессе Дня обстановка не очень нравилась – недостаточно красного и слишком много белого – но образ требовалось поддерживать.
– Тартар на их головы, вот только-только в Эквестрии все устаканилось, – раздраженно проворчала Селестия, даже не прикоснувшаяся к любимому десерту. Новости, принесенные сестрой, напрочь лишили ее аппетита. – Придется посетить их лично, может, удастся договориться.
– Тия, а не проще, ну, – Луна весьма наглядно провела маховыми перьями крыла по горлу.
– Лу-Лу, мы уже не Дэйбрейкер и Найтмер Мун, такие методы не для нас, – с отчетливо читающимся в голосе и выражении лица сожалением ответила солнечная пони. – Подданные не поймут.
– Ну, я все еще могу задействовать свою личную гвардию, знаешь, – Луна фыркнула.
– А вы справитесь? Фесталов всего несколько тысяч на всю Эквестрию.
– Сдюжим. Подниму в копье отряд Кошмаров, пусть оправдывают свое название.
Селестия заметно колебалась. Луна знала, сама идея радикально решить проблему ей нравилась, но и подставлять под удар самый малочисленный народ Эквестрии – а так же самый боеспособный, на фестралах держалась вся защита от хищников и монстров, вроде расплодившихся древолков и мантикор – ей точно не хотелось. Наверняка от одного только предположения, сколько проблем возникнет, если придется заменить перепончатокрылых пони на ту же гвардию, у белой пони заочно начинала болеть голова.
– Мы пройдемся по тылам и обеспечению, а так же займемся верхушкой, – предложила свой план Луна, которой, если честно, просто не терпелось снова поднять глефу и обагрить ее кровью. Ей порядком надоели дворцовые интриги и возня с аристократией, а безмозглые монстры не могли бросить ни малейшего вызова ее навыкам.
– Ладно... Но, боюсь, твоя репутация пострадает.
– Для репутации есть ты, Тия. Будь лицом Эквестрии, а я уж побуду ее клинком. Тебе все равно никогда не нравилось бегать по лесам за хищниками и бандитами.
***
– Селестия, могу я отнять у тебя немного твоего драгоценного внимания?
Принцесса Дня опустила удерживаемую телекинезом чашку с чаем на блюдце.
– Да, конечно, Вуна.
– Могу ли я надеяться на объяснение вот этого? – на пол упала толстая папка. План бюджета на год, подписанный Селестией буквально несколько часов назад. Подписанный без ее, Луны, участия. Ее просто поставили перед фактом.
– Видишь ли, Лу-Лу...
– Ближе к делу, сестра.
Принцесса Ночи не злилась. Она была в ярости, сдерживаемой, глухой ярости. Зрачки аликорна вытянулись, наглядно демонстрируя ее раздражение, раз уж самоподдерживающаяся личина начала спадать.
– Ближе так ближе, – Селестия опустила блюдце с чашкой остывающего чая на столешницу. Звон посуды колокольным гулом прозвучал в тишине кабинета. – Мы больше не можем выделять двадцать семь процентов бюджетных средств на военные расходы. Необходимо развивать социальные структуры страны, Луна.
– Сокращай столичную гвардию, но не смей трогать ночных стражей! – зарычала ночногривая пони, сверля взглядом сестру. – Мы – единственное, что стоит между мирными жителями и опасностями!
– Нет больше опасностей, Луна! Вы истребили почти всех хищников! Даже Вечнодикий Лес стал настолько безопасен, что сквозь него спокойно ходят жеребята, ничего не опасаясь! С кем ты собралась бороться?
– Грифоны не забыли позорного поражения, Селестия. Кристальная Империя может вернуться, мы не добили Сомбру и его армию рабов. У нас на юге разрастаются драконьи стаи, а на западе растет Седельная Аравия! И это только ближайшие соседи!
– Луна, время радикальных решений давно прошло. Прошло, понимаешь? Мы больше не Дэйбрейкер и Найтмер Мун, мы Селестия и Луна! Эквестрия больше не решает проблемы грубой силой, мы идем путем дипломатии.
Ночногривая аликорн несколько секунд в ярости раздувала ноздри, опустив голову, но в итоге смогла сложить крылья и восстановить личину. На место злости пришли холод и горечь обиды.
– Почему ты не обсудила план бюджета со мной, сестра?
– Потому что наш разговор был точь-в-точь как сейчас, но споры тянулись бы неделями. Бюджет требовалось утвердить как можно раньше... Прости, Вуна.
Луна покачала головой, прикрыв глаза, чтобы Селестия не увидела в них обиды и искры ненависти. Значит, ей не показалось. Сестра и правда оттеснила ее от управления страной, считая, что ее методы устарели, а сама она застряла в прошлом. Вести, принесенные шпионами, оказались истиной.
– Мы приняли управление этой страной вместе, и я надеялась, что вместе мы и поведем ее в будущее, – сухо проговорила Луна, отворачиваясь. – Жаль, что я ошиблась.
– Луна, постой! – Селестия вскочила на ноги, обеспокоенно смотря в спину сестре.
– Твоя личина заменила тебе твою личность, – на секунду остановившись, сказала темно-синяя пони, не оборачиваясь. – Ты забыла, кто ты, кем была, и ради чего мы все это взвалили на себя.
– Все изменилось, Луна.
– Мир остался прежним, Дэйбрейкер. Однажды он укусит тебя за круп, но прикрыть его будет некому, потому что солдат у тебя больше нет.
Не став дожидаться ответа, Найтмер Мун телепортировалась в свой кабинет. Здесь ее ждал верный лично ей капитан ночной стражи. Фестрал не стал задавать вопросов – сброшенная личина Луны была громче и яснее любых слов. Поклонившись, жеребец отправился отдавать приказы группам захвата и сдерживания.
«Давно пора было избавиться от Элементов Гармонии...»
***
С грохотом и звоном стекла окровавленное тело белого аликорна проломило витраж и ударилось о мрамор пола. Тяжело дышащая пони с трудом приподняла голову, в ее розовых, испуганных глазах сверкали отблески горящего города.
С грацией и изяществом, не демонстрируя и капли усталости, словно и не было почти получасового боя, Найтмер Мун пролетела сквозь пролом и с легким звоном накопытников опустилась на пол. Во взгляде черного аликорна не было ничего, кроме презрения и брезгливости.
– Посмотри на себя, Дэйбрейкер. Жалкая, беспомощная, ни на что не способная. Ты была сильнейшей! Ты учила меня сражаться! Твое пламя вело нас сквозь кровь и смерть, к победе, но теперь? Ты – ничтожество!
– Я приняла гармонию, душой и сердцем... – с трудом прохрипела белая пони. Ее грива больше не развивалась на невидимом ветру, но и не обратилась пламенем, наглядно демонстрируя изменения самой сути. – Я больше не Дэйбрейкер... Я – Селестия...
– Ты мне не сестра, – не сказала – выплюнула Найтмер Мун, морщась от отвращения. – Жалкая рабыня гармонии, вот ты кто. Ни воли, ни разума, ни жажды жизни, кукла Древа. Стоило оно того, а, Дэйбрейкер?
– Стоило, – тихо прошептала обессиленная принцесса, опуская голову. – Стоило...
Зло оскалившись, Найтмер Мун метнула глефу, метя в живот Селестии, но тяжелое оружие со звоном отскочило от радужного барьера и вонзилось в мрамор пола.
– Видишь?.. Гармония со мной... – Селестия с трудом приподнялась на передних ногах, смотря на сестру. – Пожалуйста, Луна, не надо, молю тебя!
– Луна мертва! Ее убил Старсвирл, породив меня, Найтмер Мун, аликорна и владычицу ночную! – с рога ночногривой пони сорвалась тонкая спица заклинания, но магия лишь рассыпалась безвредными искрами, стоило ей столкнуться с барьером гармонии.
Ярчайшее радужное сияние ослепило Найтмер Мун, она успела лишь распахнуть крылья, стремясь улететь сквозь пролом в витраже...
И осознала себя посреди серой безжизненной пустыни.
Резкие черные тени, обжигающий холод и выжигающий жар. Вдохнуть не получалось – нечего, вокруг лишь пустота. Найтмер Мун обернулась, зная, что увидит, и бессильно рухнула на землю, подняв в воздух медленно оседающее облако серой пыли.
На фоне черного неба, заполненного мириадами искорок-звезд, плыл шар Эквуса.
Она на луне.
***
Найтмер открыла глаза, даже не пытаясь встать. Пусть в своих новообретенных навыках хождения на четырех ногах лисица не сомневалась, но головокружение и тошнота не давали ей подняться.
Беглое изучение памяти, буквально по верхушкам-вехам, заняло немало времени, но, что важнее, отняло очень много сил. Это не было похоже на чтение книги, она буквально прожила эти события, прочувствовала все эмоции, знала мотивацию, потаенные мысли, желания. Лиса хмыкнула, ну, попыталась – сестры стоили друг друга.
Одна – упрямая, как гранитная глыба, другая – поддатливая и адаптивная, но потому потерявшая способность настаивать на своем. Найтмер не считала свою предшественницу правой, но понимала, почему та вдруг столь обозлилась – аликорн чувствовала себя преданной, но, что хуже, она решила, что гармония убила ее сестру, вылепив из Дэйбрейкер Селестию, тень, жалкое подобие солнечной владычицы. Привыкшая решать все вопросы радикально, она хотела убить ее, зная, что смерть над связанными с Древом аликорнами не властна. Но не получилось, слишком долго колебалась. Вонзи она глефу в сердце сестры сразу, не успели бы Элементы Гармонии ее спасти.
Что бы Найтмер Мун ни демонстрировала, как бы ни рычала, она любила свою сестру. Но любила она Дэйбрейкер, не Селестию, которую искренне считала самозванкой. Просто застрявшая в прошлом кобыла, не сумевшая адаптироваться к новой, мирной жизни.
Совсем как лиса.
И все бы ничего, но в последнем воспоминании Найтмер не понравился взгляд Селестии. Не грустный, не тоскливый, не испуганный – ничего из того, что можно было ожидать от отправившей свою сестру в ссылку на демоны знает сколько лет. Нет, это был взгляд благодарный, даже в чем-то радостный. Взгляд той, кто выжил, выжил благодаря гармонии. Эти глаза ей, Найтмер, не нравились совершенно.
Помимо отрывков чужой жизни, лиса закономерно интересовалась магией, и была вынуждена признать, что да, магия – это круто. Особенно если ты аликорн с практически неограниченным запасом сил, разве что тело могло и не выдержать слишком большого напора. Примерно как шланг, подключенный к океану. И вот, изучая, пусть и по верхам, магию, известную Найтмер Мун, самка с восхищением, пусть и матерным, начала понимать, как именно кобыла вырвалась из тисков гармонии.
Это правда, что ее душа была тесно сплетена с Древом в результате преобразования в аликорна, а после и применения Элементов. Однако, после ссылки на луну, да и в целом из-за удара этими артефактами, эта связь ослабла, что позволило Найтмер Мун подменить свою душу и суть чужой. Лиса же просто случайно попалась в заклинание, наиболее подходящая под требуемые параметры – схожесть характеров, смерть в нужный момент, похожее сродство и так далее. С тем же успехом это мог быть кто угодно иной, но раз уж ей был дан шанс... Найтмер хмыкнула, осматривая свое тело.
Точно то, что она видела там, в пространстве чужой сути. Длинные, стройные, изящные ноги, покрытые плотной, короткой шерстью темно-синего, почти черного цвета, копыта, переход к которым был еле различим. Тело крепко сбитое, с округлыми боками, на вид мягкое-мягкое, но под шерстью отчетливо перекатывались твердые мышцы. Грива и хвост, подобные газовым туманностям, покрытым искрами звезд, и длинный, торчащий изо лба витой рог. Найтмер провела языком по зубам – привычный набор хищника, хотя челюсть и укоротилась.
Облик ей, в принципе, нравился, но и отказываться от своей лисьей сути самка не хотела. Она пока не знала, как использовать материальную личину, и уж тем более понятия не имела, как изменять свое тело, преобразуя его в магический дым, реконструируя плоть и кости, но идеи, что и как изменить, у нее уже были. Дело будущего, но почему бы не задуматься о том уже сейчас?
Тем более, что вернуть себе родной пышный хвост, который пришлось купировать – защитить сложно, вечно в грязи, на поле боя совершенно ненужная конечность – ей очень хотелось.
Впрочем, наиболее важным был вопрос выживания. Ссылка рано или поздно закончится, ну или она найдет способ вернуться на Эквус, тут уж что первее наступит. Найтмер Мун в первые же годы выяснила, что луна окружена мощным барьером, с радужным таким отливом – просто как следует прыгнуть и улететь в космос у нее не получилось. Барьер постепенно слабел, ничем не подпитываемый, отсюда и предположение о тысячелетнем сроке изгнания. Почему кобыла сама не захотела дождаться возможности вернуться?
Разобраться в хаосе и безумии разбитой одиночеством памяти было сложно, но кое-какие мысли Найтмер выловить все же удалось. Если собрать все в кучу и проанализировать, то на первое место выползал страх повторного поражения, и, конкретно, ужас вероятного превращения в Луну – жалкую пародию на Найтмер Мун, слабое и безвольное существо, очередного раба гармонии. Кобыла понимала, пусть и с трудом, что тысячелетняя ссылка сделала ее слабой, уязвимой, и ее больной разум породил весьма своеобразное решение.
Переложить с больной головы на здоровую, если прямо.
Медленно, прислушиваясь к себе, но не мешая инстинктам, Найтмер встала на ноги, сначала выпрямив передние, а затем задние. Несколько секунд постояв на месте, она сделала первый шаг, затем следующий, еще один. Да, ходить на четырех ногах, а не двух, было странно, но если не вмешиваться в работу тела, рефлексы, то все было нормально. Да, позже стоило заняться полноценным самообучением, чтобы уже осознанно контролировать ноги, крылья, но это могло подождать. Сначала – просто основы, просто ходить, просто привыкнуть к новой себе, пульсу магии в груди, цикрулирующей через все тело, особенно рог, крылья и копыта. Привыкнуть к непривычным габаритам, массе и инерции.
Рук ей уже не хватало, но на четырех ногах стоять все же оказалось не так уж и сложно. Как и ходить. Вот бегать...
Но все по порядку, неспешно. Торопиться ей особо некуда, как минимум те самые три-четыре года в запасе есть. Да и память, возможность прожить заново нужные события, не просто прочитать, как правильно, а прочувствовать, все это должно было помочь относительно быстро освоить нужные навыки и начать готовиться к противостоянию с Селестией.
Саму солнцекрупую – ну а как еще назвать пони с солнышком на заднице – Найтмер не боялась. Это Дэйбрейкер могла шандарахнуть со всей дури с мощью тактического ядерного заряда, а «Тия» вряд ли была способна дать хоть какой-то отпор сама по себе. Но это не значило, что у нее не будет помощников. Ничто не мешало ей запереться в каком-нибудь бункере, науськав на сестру группу могучих героев, да и Элементы Гармонии стоило учитывать. По-хорошему, Селестии бы пулю из крупнокалиберной винтовки в грудь пустить, из засады, когда та того не ожидает, но – мечты-мечты, несбыточны и ярки.
Лиса, закончив наворачивать круги вокруг оставленного своим новым телом пятна, посмотрела на сияющую, словно драгоценный камень, планету на небосводе. Такая тихая, спокойная... Мир, в котором ей, хищнице, не способной найти себя в мирной жизни, не было места по определению. Найтмер никто не мог обвинить в том, что она не пыталась – у нее даже имелось высшее образование, полученное заочно, честно, своими силами. Но проработав всего около года по специальности, а после – помыкавшись по другим вакансиям, лисица побежала обратно подписывать контракт с армией. Мирная жизнь оказалась не для нее, да и простые звери не оценили присутствия рядом самки, способной одним взглядом заставить поджимать хвост.
И если она не справится, проиграет Селестии, из нее сделают ни на что не способную слабачку. Отберут волю и суть хищника.
Если бы Найтмер могла, она бы показала Эквусу средний палец. Понячьего жеста-аналога она не знала, а Найтмер Мун вообще оказалась самкой – кобылой – воспитанной и культурной. Да даже вслух ничего не сказать – воздуха не было.
«Хуй тебе, а не моя суть, солнцекрупая», – пришлось бывшей лисице довольствоваться мыслями.
Хоть что-то.