Принцесса и Изгнанник

Глава 4

Каденс осторожно потянулась за чашкой, но, осознав, что её копыта дрожат, лишь крепче сжала фарфоровую ручку. Сделав долгий, затянутый глоток, она позволила горячему напитку обжечь горло, надеясь, что хотя бы физическая боль немного отвлечёт её от хаоса в голове.

Перед ней, за длинным дубовым столом, сидели две фигуры. Фларри Харт, её родная дочь, с холодным, почти отстранённым взглядом машинально откусывала кусочки печенья, словно это было чем-то само собой разумеющимся. Когда она в последний раз видела её такой? В прошлом её маленькая Фларри никогда не пропускала случая стащить сладости, улыбающаяся, шумная, требующая к себе внимания. Теперь перед ней сидела чужая взрослая кобыла, её дочь, но и не её одновременно.

А рядом с ней...

Каденс не сводила глаз с серо-коричневого единорога. Он сидел неподвижно, безмятежно наблюдая за ними, словно ему вообще не требовалась пища. Черты его лица были напряжёнными, но в них сквозила сдержанная уверенность. Его взгляд, хоть и не враждебный, казался слишком пронзительным, слишком пристальным, как будто он позволял Каденс говорить лишь потому, что находил это забавным.

— Значит, ты считаешь этого жеребца, который, если уж быть откровенной, тебе в отцы годится, своим, извиняюсь, мужем? — голос Каденс прозвучал тише, чем она рассчитывала.

Фларри даже не моргнула.

— Официально друг другу мы никто, но уже давно живём вместе.

Каденс почувствовала, как внутри что-то болезненно сжалось.

— Мы едим вместе, спим в одной кровати...

— Я поняла! — резко перебила Каденс, не желая слышать продолжения. Она сжала переносицу, пытаясь не показывать охватившего её волнения. Затем, глубоко вдохнув, снова подняла взгляд.

— Это твои первые… такие отношения?

Фларри по-прежнему не выказывала ни стыда, ни смущения. Только спокойно кивнула, продолжая жевать печенье.

— Да, первые. И единственные.

Она чуть наклонила голову, как будто задумалась, и добавила с безразличием:

— Нужно ли пересказать наш первый...

Каденс громко поставила чашку на стол.

— Нет! — резко выпалила она, а затем, осознав, как это прозвучало, откашлялась и уже более ровным голосом повторила: — Я поняла.

Фларри безразлично пожала плечами.

В комнате на мгновение повисла тишина, нарушаемая лишь легким стуком дождя по стеклу. Каденс сложила копыта перед собой, готовясь к следующему вопросу, которого боялась, но избежать не могла.

— Как… вы познакомились?

Фларри положила печенье, будто это был несущественный вопрос, не стоящий особого внимания.

— Я облажалась.

Каденс удивлённо моргнула.

— Что?

— Ну, я сбежала. Думала, что всё будет просто. Только вот внезапно оказалось, что я без денег, без еды и понятия не имею, куда идти.

Она чуть приподняла бровь, словно вспоминая былые события.

— Потом разразилась буря. Я искала хоть какое-то укрытие и наткнулась на его убежище.

Она повернула голову, кивнув в сторону своего спутника.

— Он впустил меня, накормил, помог. А потом… обучил.

Каденс почувствовала, как внутри всё переворачивается.

— Обучил?

Фларри кивнула.

— Магии.

— Магии? — в её голосе появилось настороженное напряжение. Она наконец обратила взгляд на этого жеребца, который весь этот разговор не проронил ни слова.

— А сам ты кто? Почему молчишь?

Фигура улыбнулась. Это была не просто улыбка — она была наполнена тайным самодовольством, будто он заранее знал, какие вопросы будут заданы.

— В лучшие времена я был весьма прославленным магом.

— В лучшие времена? — Каденс прищурилась.

— Но затем, — продолжил он, не торопясь, словно смакуя каждое слово, — череда обстоятельств привела к моему изгнанию.

Каденс почувствовала, как внутри всё сжалось.

— Что… именно послужило причиной твоего изгнания?

Его улыбка стала шире.

— Тёмная магия.

В комнате будто похолодало.

Каденс крепче сжала копыта. Она хотела посмотреть на Фларри, надеясь увидеть хоть проблеск тревоги или сомнения, но её дочь оставалась всё такой же спокойной.

— Это… серьёзное преступление.

Фларри даже не моргнула.

— Я принцесса Кристальной Империи, — сказала она ровным, непреклонным голосом. — И я его помиловала. Он чист перед законом.

Она посмотрела на мать ледяным взглядом.

— Любые подозрения неуместны.

Каденс сглотнула, ощущая, как напряжение сжимает её горло. Беседа шла не просто не в том направлении — она неслась в бездну, оставляя после себя лишь болезненные вопросы и страхи, которые она не могла себе позволить озвучить.

Она взглянула на Фларри, надеясь увидеть хоть какую-то эмоцию, намёк на сомнение или неуверенность. Но её дочь оставалась всё такой же холодной, равнодушной к их разговору, к собственной матери, к тому, что происходило вокруг.

— Как… ты жила с ним все эти годы? — осторожно спросила Каденс, надеясь хоть немного пробить этот панцирь безразличия.

Фларри даже не подняла взгляда.

— Хорошо.

Одно слово. Без тени сомнения. Без каких-либо эмоций.

Каденс почувствовала, как что-то неприятно кольнуло её в груди.

— У вас… не было ссор?

— Нет.

Каденс хотела спросить ещё что-то, но Фларри вдруг устало вздохнула, словно этот разговор был не чем-то важным, а пустой тратой её времени.

— Моя комната готова?

Каденс моргнула, немного растерявшись от резкой смены темы.

— Да… да, конечно. Твои покои уже подготовлены. И для твоего спутника тоже.

— Мы будем спать вместе, — перебила Фларри.

Каденс на мгновение потеряла дар речи.

— Фларри, может, не стоит так торопиться? — осторожно начала она, чувствуя, как голос срывается от напряжения.

Дочь посмотрела на неё с лёгким раздражением.

— Мы всегда спим вместе.

Каденс сглотнула, пытаясь удержаться от резкого ответа.

— В твоей комнате одноместная кровать.

— Нам хватит.

— Фларри, тебе не кажется, что немного… рановато делить одну постель с…

Она хотела сказать «этим жеребцом», но осеклась.

Фларри прищурилась.

— С моим партнёром?

Каденс глубоко вдохнула.

— Ты уверена, что понимаешь, что делаешь?

— Полностью.

— Это… ненормально.

— Для тебя — возможно. Для меня — нет.

Каденс ощутила, как терпение медленно утекает сквозь копыта.

— Фларри, ты не можешь просто—

— Могу, — твёрдо перебила она. — Я уже взрослая. Я сама принимаю решения.

На секунду в комнате повисла зловещая тишина.

Каденс посмотрела на неё долгим, выжидающим взглядом, но та даже не дрогнула.

— Ладно. Делай как хочешь.

Фларри молча развернулась и направилась к выходу, её молчаливый спутник, следовал за ней.

Каденс смотрела им вслед, чувствуя, как в животе скручивается что-то холодное и тяжёлое.

— Тут что-то явно очень и очень не так, — пробормотала она себе под нос.

Она глубоко вдохнула, сжимая копыта так, что побелели суставы.

— Это всё… весьма нездорово.