Жидкая тьма

Слеза ребенка

(осторожно, повышенная жестокость в одном из моментов, так что серьезно предупреждаю впечатлительных, если такие найдутся)

(эта глава немного отличается от прошлых 4-х)

Эта история о бедах обычной во многих смыслах пони-подростка, развивающаяся когда Жидкая Тьма уже готовится поглощать тех, кого волей Фиолетовых нитей путь приведет к тупику в жизни.

Чего стоят слезы? А слезы детей? Но ведь для некоторых слеза ребенка – лишь капля воды, не повод остановиться перед достижением цели.

Сильвер Спун не понаслышке знает, каково это — жить с мачехой, которой нужны лишь деньги отца. Но что поделать, если тот влюблен по уши, а сама она искусно притворяется хорошей женой и матерью.

Единственной радостью в жизни маленькой кобылки так и оставалась ее подруга – Даймонд Тиара, которая тоже была из богатой семьи, но хотя бы без агрессивной мачехи. Вроде бы, у нее была мать, и она не была разведена с отцом, но никто ее ни разу не видел. Это порождало разные слухи, но Тиара, очевидно, не придавала им значения.

У Сильвер Спун всё было немного иначе. Свою настоящую мать последний раз она видела, будучи ещё совсем маленьким жеребёнком. Она прекрасно понимала сейчас, что та умерла, но долго отец ей пытался морочить голову, придумывая сказки про путешественницу: якобы она была вольнолюбивой пегаской и не могла усидеть на месте. Подвох кобылка чувствовала еще в детстве, но лишь не так давно, когда отец привел новую кобылку, Сильвер Спун потеряла всю надежду увидеть свою настоящую мать.

Новая кобылка была земной пони, очень красивой: с точки зрения жеребцов, так полагать, она была настоящим «сахарным язычком», отцу нравилась ее готовка, в общем, она со стороны казалась идеальной женой. Однако Сильвер Спун она возненавидела мгновенно. Стоило им остаться одним, эта притворщица мгновенно преображалась. Она постоянно шипела на кобылку, запрещала ей всё, что только можно, всячески показывала свою ненависть, насколько сильно она хочет избавиться от нее. А что Сильвер Спун? Она пыталась жаловаться, но отец не верил, а будущая на тот момент, и уже настоящая мачеха кидалась в слезы и причитала, что новая дочь просто ненавидит ее.

Чтобы как-то держаться, Сильвер Спун проводила больше времени с подругой. Она не жаловалась, просто это позволяло ей отвлечься. Даймонд Тиара была не так плоха, как казалась остальным, кажется, она просто почему-то не переносила Эпплблум. Недостатки подруги Сильвер Спун всегда отодвигала на второй план и старалась во всем следовать за ней, боясь того, что они могут внезапно разойтись.

Так все и было, пока что-то странное не случилось с Даймонд Тиарой. Никто ничего не мог понять, но в тот день она была найдена у себя дом, едва дышащая, изрезанная канцелярским ножиком. Сильвер Спун долго не могла отойти от ужаса, который испытала, увидев ее в таком виде. Она прибежала из-за странного звонка – телефоны, стоящие в их домах были для работы родителей, поэтому кобылки не смели пользоваться ими без особого разрешения. Сильвер Спун еще получила нагоняй от мачехи за то, что позвонила Тиара. Но ей было не важно. Тогда она услышала лишь странное бормотание, но легко признала голос подруги и поспешила, чтобы узнать, что случилось.

Даймонд Тиара лежала в своей комнате, в зубах она сжимала канцелярский нож, которым, очевидно, и нанесла себе столько порезов, чудом не перерезав артерии на шее. Зеркало было разбито, и осколки тянулись к ней узкой дорожкой, и Сильвер Спун была готова поклясться, что они сформировались в виде чего-то похожего на многопалую лапу вокруг лежащей без чувств кобылки. Утреннее солнце проникало через балконное окно и освещало Тиару.

Врачи сказали, что если бы Сильвер Спун не успела позвать их вовремя, изрезанную пони вряд ли можно было бы спасти.

Всё свое свободное время серая кобылка стала проводить в палате подруги, стараясь поддержать ее. Даймонд Тиара между тем слегка изменилась. Придя в себя на четвертый день, она сразу же потребовала, чтобы ей дали письменные принадлежности. Ей постоянно отказывали, поэтому Сильвер Спун сама принесла ей карандаши и бумагу. Тиара углубилась в написание чего-то, что, как она утверждала, очень важно. Многие были уверены – она бредит после того, как чуть не умерла, и гадали, из-за чего она пыталась покончить с собой.

Сильвер Спун была единственной, кому было разрешено смотреть на написанное. Но это не значит, что ей удавалось понимать это. Короткие тексты, не превышающие своими размерами половину страницы или, максимум, страницу, были совершенно не связаны друг с другом, они описывали странные ситуации, странные пейзажи, неизвестных ей пони, совершенно живо представляющихся при чтении… Что бы ни случилось, оно заставило что-то «щелкнуть» в голове Тиары. Объяснений Сильвер Спун никогда не получала, лишь один раз просьбу отнести один из листов в одно место.

Этим местом оказался «клуб меткоискателей». Стоя перед домиком на дереве, серая пони долго мялась. Она не знала, как отреагируют эти трое на ее появление и, тем более, на «послание» от Даймонд Тиары. Поднявшись и зайдя внутрь, она обнаружила, что здесь никого нет. Облегченно вздохнув, она, как было сказано, положила листок на пол.

То, что на нем было написано, было столь же непонятно, как и всё, что она прочла у Тиары до этого. На листе красовалась всего одна фраза – «Они надевают их как одежду»

Не желая попасть под обстрел вопросами, Сильвер Спун побыстрее ушла оттуда. На следующий день все трое меткоискателей навестили Даймонд Тиару в больнице. Та не особо подала вид, что рада этому, требуя, чтобы они не смотрели на нее. Она вообще не разрешала никому смотреть на себя, кроме Сильвер Спун. Эпплблум с подругами пытались узнать подробности того утра, но Тиара либо отмалчивалась, либо отвечала настолько уклончиво, насколько могла.

Сильвер Спун начала носить листы по указке Даймонд Тиары каждый день. Со временем указания становились всё точнее, вплоть до того, на каком расстоянии от земли должен быть прицеплен листок. Тексты всё так же не имели явного смысла. Серая пони делала это лишь ради того, чтобы не расстроить подругу, которая наконец-то начала улыбаться простой, спокойной, совершенно не надменной улыбкой. Что бы ни случилось, оно заставило ту серьезно обдумать свою жизнь.

Тем временем, дома у Сильвер Спун становилось всё более и более невыносимо. Отец, вместе с отцом Даймонд Тиары, отбыл в Кэнтерлот по какому-то важному делу, из-за чего мачеха получила полную власть над домом. Если бы Даймонд Тиара не лежала в больнице, то можно было бы временно ночевать у нее, но, к сожалению, приходилось терпеть нападки мачехи, ищущей любой повод, чтобы придраться. Дошло до того, что она начала выискивать в столь нелюбимой «дочке» какие-то недостатки, чтобы унизить ту в глазах родного отца.

И Сльвер Спун приходилось терпеть. Она уже мечтала, как уйдет из дома, как только достаточно подрастет, хотя уже задумывалась и о том, чтобы сбежать. Но она не могла придумать, куда ей идти. К подруге, когда та выйдет из больницы? Их отцы близко общаются, так что спрятаться там не получится. А других друзей у Сильвер Спун не было.

Наступило очередное серое утро. Даже не завтракая, кобылка вышла из дому, направляясь в школу. Завтрака она бы и не дождалась – ее отец уехал на важную встречу в Кэнтерлот, как-то связанную с его ресторанным бизнесом. Конечно, Сильвер Спун могла бы сама приготовить себе поесть, но лишний раз позволять мачехе найти какую-нибудь оплошность, за которую можно будет портить кровь всю неделю, ей не хотелось. Утро выдалось пыльным, дождя от пегасов до сих пор не могли дождаться – какие-то сбои на производстве дождевых облаков, поговаривали, некто устроил саботаж и распустил все заготовленные облака над Клаудсдейлом, из-за чего пострадали многие расположенные там фабрики. Это она услышала от пегаса, который зашел к ее отцу по каким-то делам. Она уже давно была не в курсе происходящего в его делах – он считал, что дочь просто злится на мачеху и него из-за каких-то своих возрастных кризисов.

Она уже не была ни в чем уверена. Несмотря на возраст, нервы у нее уже были расшатаны так, как не у всех видавших жизнь взрослых пони.

Она остановилась у лавки с соком, чтобы купить попить, иначе она не представляла, как доберется до школы в такую жару. Когда ей протянули стакан, наполненный приятно пахнущим ягодно-яблочным соком, она потянулась к кошельку. Но он был пуст. Карманных денег она уже второй месяц не получала – опять мачеха постаралась, перетягивая одеяло на себя.

Продавец оказался не очень доволен такому раскладу, поэтому, бросив быстрый виноватый взгляд из-под очков, серая пони поспешила уйти. На школьный обед надежды тоже не могло быть – его там не раздавали, нужно было приносить свой. Уже несколько дней она оправдывалась диетой. Если бы Даймонд Тиара ходила в школу, она бы точно поделилась, хотя бы так, чтобы никто не заметил. Ну, можно будет дойти до больницы и там-то ухватить хотя бы чашку чая, которую вежливая медсестра-практикант приносила ей, чтобы подчеркнуть, как присутствие подруги важно для выздоровления Тиары.

Похоже, сейчас она была нужна только Даймонд Тиаре. Если кто из одноклассников и спрашивал что-то о самочувствии или делах, то лишь для того, чтобы его не упрекнула Черили.

— Сильвер Спун! На тебе лица нет! – удивленно проговорила учительница, встретив ее на входе в школу, — Что-то случилось?

«Все нормально» — хотела ответить та, но закашлялась – сухость в горле уже не давала даже нормально вдохнуть.

Добросердечная Черили хотела поспорить о «нормальности» состояния, но Сльвер Спун просто вошла и заняла свое место.

Школьный день шел очень медленно, да еще и жара словно бы стремилась как-то сжарить всех, кто здесь был. Эпплблум, не стесняясь, лежала на парте с высунутым языком, каждый спасался от жары как мог, Черили даже не одергивала эти попытки, сама беспрестанно теребя гриву и размахивая хвостом. Наконец-то начался обеденный перерыв. Черили как обычно собрала свои книги и собралась пойти в пристройку к школе, где отдыхала между уроками и хранила учебные материалы.

— Сильвер Спун, ты мне не поможешь? – улыбаясь, обратилась она.

Поймав обиженный взгляд любящей помогать учительнице Твист, Сильвер Спун, пошатываясь от жары, пошла за Черили.

В пристройке было так же жарко и пахло пылью. И чем-то еще, чем-то кисловатым и неприятным. Здесь было очень много книг, карандашей, линеек… После того, как три года назад Понивильской школой занялась Твайлайт Спаркл, ставшая принцессой, многое изменилось. Раньше это была самая базовая школа, после которой либо родители отправляли своих детей в другие школы, либо те брались за будущее дело, иногда обучаясь чему-то на дому. Сейчас же в школе программа стала более широкой, хотя и не всем это нравилось, но дополнительные два, а, по особому желанию, и три года помогли некоторым пони лучше определиться с будущим. Однако сейчас Сильвер Спун была как-то не уверена в своем будущем.

— Ты всё еще мучаешь себя этой глупой диетой? – спросила Черили, — Зачем тебе это! Ты и так стройная!

— Я хочу нравиться жеребцам, — отчеканила свою отмазку Сильвер Спун, — они любят совсем стройных.

— Сильвер Спун, я же вижу, что с тобой что-то не так. Что у тебя случилось?

— Ничего, — она замотала головой, но тут же на нее нахлынуло головокружение.

— Ты едва стоишь на ногах! Когда ты последний раз ела?

— Сегодня дома, — соврала она, — я хорошо позавтракала, я просто отказываюсь от перекусов.

— Но ты выглядишь так, словно не ела уже пару дней!

Это было не совсем так. Но есть она стала совсем мало за время отсутствия отца – чашка чая в больнице, рядом с Тиарой, да что-нибудь на ужин, взятое поскорее, чтобы не попасться на глаза мачехе.

— Послушай, Сильвер Спун, — ласково обратила Черили, поглаживая ту по голове, — если у тебя что-то случилось, то ты можешь рассказать своим друзьям, или даже мне. Я пойму и подскажу, что делать, или помогу.

— Если отец ничего не делает, то что уж вы сделаете? – тихо буркнула та, — Простите, мисс Черили, но вы мне ничем не можете помочь.

— Но ты могла бы…

— Нет! – отрезала серая пони, — Я не хочу выпускать свои проблемы. У Вас и так много дел, а Тиару я не хочу расстраивать.

— Но неужели тебе больше не с кем поделиться?

— Нет, — Сильвер Спун развернулась и подошла к двери, — у меня только одна подруга. И это Даймонд Тиара. Я знаю, что мы с ней не на лучшем счету у других, но никого больше у меня нет. И всё это время я была счастлива с ней. Сейчас же, правда, я бы не отказалась, чтобы кто-то меня поддержал, — призналась она, — кто-то сильный и способный поставить меня на ноги. Но даже если такой будет, я не собираюсь бросать Тиару. А её здесь все так не любят, что пока я с ней, кому я тут нужна.

Она вышла, хлопнув дверью. Горячий, пыльный уличный воздух словно бы ударил по носу. Надо было выдержать еще часа три занятий. Сильвер Спун вздохнула и поплелась в класс, где уже заканчивали свой обед остальные пони. Спустя несколько минут пришла и Черили, раздобывшая веер и активно пользующаяся им.

— На сегодня уроки отменяются, — сказала она, — было вынесено предупреждения о возможном еще большем повышении температуры, поэтому идите домой и как-то ищите прохладу, ребята.

В обычный день такое заявления вызвало бы восторженные восклицания и торопливый побег, но сегодня пони лишь слабо кивнули и направились на выход, мечтая о холодной ванной или стакане сока со льдом.

Сильвер Спун же даже не думала идти домой – туда она не хотела соваться, пока мачеха не ляжет спать, поэтому направилась к больнице. На улице стало только жарче, казалось, что, если окунуться в реку, то получится своего рода супчик.

— Если так пойдет и дальше, от Понивиля останутся лишь обгоревшие головешки, — жалобно прошептала Свитибелль, догоняя вместе с подругами Сильвер Спун.

— Что вам надо? – сухо спросила та.

— Ты идешь к Тиаре? Мы хотели бы ее навестить тоже! – Эпплблум изобразила настолько невинное выражение, насколько могла.

— Она не очень жалует гостей, если вы не заметили. Ей не нравится, когда на нее обращено слишком много взглядов. Идите домой.

Сильвер Спун, мягко говоря, не была рада такой компании. Не то, чтобы она их лично не любила, но, во-первых, они вполне могли пытаться отомстить Тиаре за её издевательства, а во-вторых, Тиаре действительно не нравилось, когда к ней приходил кто-то, кроме подруги. Однако эти три кобылки были очень упрямы, как бы она ни пыталась их вразумить, дошло до того, что Скуталу толкнула ее и как-то гневно крикнула:

— Я не знаю, что она знает, но я уверена, это связано с пропажей Рэйнбоу Дэш!

— И с Антоновкой тоже! – Добавила Эпплблум, усиленно кивая.

Сильвер Спун молчала. Она не могла отрицать – то, что произошло с Тиарой, не было простым психозом из-за каких-нибудь личных проблем. Ей до сих пор не давали покоя мелкие детали, вроде осколков зеркала или странной лужи воды, которая, однако успела исчезнуть, когда она привела врачей. И то, чем Тиара занималась сейчас – эти странные фразы, которые она писала на листах, словно вырванные из какого-то повествования, и такая необходимость распихивать их по всему Понивилю. По крайней мере, во время, когда стало совсем жарко, это уже не было нужно Тиаре, она просто молча писала, после чего прятала листы под подушку и, как ни в чем ни бывало, начинала болтать с Сильвер Спун о всякой ерунде, стараясь избегать разговоров о том утре.

Но с каждым днем меткоискатели всё больше и больше проявляли интерес к ней и чуть ли не врывались в палату, с порога засыпая вопросами, отчего Даймонд Тиара в слезах пряталась под одеяло. Сегодня эти трое, видимо, были какими-то совсем серьезными.

— Нет, вам нельзя к ней, — упрямо ответила Сильвер Спун, — может быть, когда ей станет совсем хорошо, тогда с ней и можно будет поговорить, но так вы просто продолжаете мешать ее выздоровлению.

— Но нам очень важно! – словно бы давя на жалость, пропищала Свитибелль, — Мы не будем ее мучить!

— Послушайте. Я знаю, что вы ее ненавидите, — Сильвер Спун остановилась и повернулась к ним, — но поймите наконец уже, ей нужен покой, ей и так плохо!

— Нет! Это ты меня послушай! — Скуталу схватила Сильвер Спун и уперла ту спиной к стене, — Это ты меня слушай! Вокруг творится черти что, а взрослые этого не замечают. И мы можем полноправно полагать, что твоя Даймонд Тиара с этим как-то связана! Ты наконец-то свои глаза разуй! Или уже что с очками, что без очков, ничего не видишь?

Пегаска резко совала очки с испуганной Сильвер Спун и бросила их на землю. Свитибелль запричитала, что так нельзя, но ни Скуталу, ни Эпплблум её не слушали. Земная пони присоединилась к ругани, не давая испуганной жертве дотянуться до лежащих на пыльной земле очков. В этом всём была какая-то странная ирония – конечно, они с Тиарой нередко задирали этих троих, но до копытоприкладства не доходило никогда. Сейчас же серую пони трясли со всей силы и чуть ли не били, но было явно видно, как Эпплблум едва сдерживается, чтобы не ударить Сильвер Спун по носу.

Сильвер Спун заплакала. Сейчас она чувствовала, как окружена ненавистью со всех сторон. Она не могла пойти домой, не могла и даже идти по улице – единственным безопасным для нее кусочком мира оставалась палата, где лежала Даймонд Тиара.

Внезапно Скуталу отпустила ее и резко рванула в переулок. За ней побежала и Эпплблум. Свитибелль, не представляя, что делать, сначала помогла Сильвер Спун подняться, а потом побежала за подругами. Их спугнул чей-то грубый взрослый голос, но никого рядом не было. Словно выждав паузу, из-за дерева вышла невысокая кобылка каких-то странных синеватых цветов.

-Ты в порядке? – спросила она. Голос ее был очень взрослым и шипящим.

Она не шепелявила, говорила достаточно четко, но почему-то при ее речи казалось, что она шипит. Солнечный свет освещал ее, придавая ее шкурке еще более невероятные оттенки, но, казалось, он не осмеливался к ней прикоснуться, обтекая со всех сторон.

— Я, да, я в порядке, — шмыгая, ответила Сильвер Спун, нащупав очки.

Очки погнулись, одно из стёкол пошло трещиной, а одна из дужек почти отломалась. Это окончательно добило кобылку. Эти очки были ей важны. Не просто потому, что без них она почти ничего не видела, а потому что они напоминали ей о матери. Хотя она уже решила для себя, что не может верить в истории отца о прекрасной пегаске, которая любила приключения, эта вещь все равно была этаким звеном, связывающим ее с матерью. Отец утверждал, что та тоже плохо видела и носила очки с самого детства, притом именно эти.

— Сломались? – сочувственно спросила синеватая кобылка, — Может, еще можно починить?

Сильвер Спун лишь шмыгнула в ответ, вся трясясь и снова начиная плакать. Синяя осторожно погладила ее и взяла очки в свои копыта. Из седельной сумки она достала что-то и через минуту или полторы протянула очки их хозяйке. Она просто замотала дужку клейкой лентой и осторожно выгнула их в нормальное положение. Но ее внимание к проблеме Сильвер Спун, которая видела ее впервые, было каким-то странным и при этом милым и таким необходимым.

— Линзу придется, конечно, менять, но так ты хотя бы дойдешь куда шла, а потом и до оптики. Попить хочешь? – синяя протянула еще трясущейся серой кобылке бутылку с водой. Та лишь кивнула и отпила маленький глоточек. Вода была очень странная на вкус, но это была вода. Жидкая и прохладная, такая, о которой Сильвер Спун мечтала с самого утра.

— Спасибо, — кивнула она, — ты мне очень помогла.

— Я Брайт Аква, — представилась кобылка, — я тут не так давно. Но я не думала, что тут такие злые жители. Или это жара так влияет?

— Нет, наверное нет. Они просто, — Сильвер Спун запнулась, думая, стоит ли объяснять произошедшее, и решила, что стоит хоть немного, — просто они хотели идти к моей подруге в больницу, но ей не хочется видеть много гостей.

— А что, она и их подруга тоже?

-Нет, — серая пони вздохнула, пытаясь встать на ноги, — скорее даже наоборот. Она задирой была еще той, так что они вряд ли ее любят.

— О как! – по-простецски хмыкнула Брайт, — Бывает такое.

— Но, понимаешь, для меня она лучшая подруга. Я не хочу, чтобы ей хоть кто-то причинил вред!

Сильвер Спун топнула ножкой, выражение ее лица показывало категоричность и серьезность ее слов. В ответ на это Брайт улыбнулась какой-то тонкой и кривоватой улыбкой.

— Ты замечательная, я смотрю! О такой подруге любая пони может только мечтать! – она улыбнулась еще шире и похлопала Сильвер Спун по плечу, — Если они к тебе еще раз пристанут, зови меня!

Серая кобылка была ошарашена таким проявлением дружелюбности. На ум приходила лишь местная легенда Пинки Пай, готовая дружить со всеми. Хотя на нее Брайт Аква была слабо похожа. Ее грива была очень пышной. Настолько, что закрывала даже часть тела, а не только шею. Глаза казались несколько «вдавленными» в глазницы, а сами выглядели глубокими, и весь ее взгляд был преисполнен какими-то непонятными чувствами. Цвет определить было сложно – это не был яркий оттенок вроде зеленого или холодный вроде серого. Ее глаза были будто прозрачными и наполненными чем-то черным, переливающимся, словно приливные волны.

Цвет меха тоже был немного странноват – хотя синие цвета были весьма распространены, но в сочетании с этой пони они казались очень ненатуральными. Будто что-то влилось внутрь другой пони, превратив ее мех, гриву и хвост в свой костюм.

Брайт продолжала улыбаться. Ее улыбка не вселяла радости, а скорее даже пугала, ее голос был неподходящим ее внешнему возрасту, но зато прекрасно подходил картине, которая складывалась о ней.

— Тебя проводить? – прервала размышления Сильвер Спун синяя пони, — Ты какая-то пришибленная, тебя в больницу отвести?

Серая кобылка замотала головой в знак отказа, хотя на самом деле хотела, чтобы кто-то прошелся с ней, а то эта жара уже грозила ей солнечным ударом.

 — Но я все равно пойду с тобой! – Брайт топнула ногой, — Ты выглядишь слабой, вдруг еще сознание потеряешь!

Сильвер Спун кивнула и улыбнулась. Из-за треснувшей линзы в очках она видела все в трех экземплярах, и почему-то тройная Брайт Аква выглядела, как ей показалось, какой-то забавной.

Всю дорогу синяя пони беспрестанно спрашивала, всё ли в порядке, не хочет ли Сильвер Спун еще пить, даже предлагала ей лечь к себе на спину, чтобы отдохнули ноги. При всей своей странности и даже некоей ауре страха вокруг нее, Брайт казалась очень милой и даже притягательной пони.

— Скажи, Брайт, — стыдливо спросила Сильвер Спун, — у тебя не найдется занять пару битсов? Я хотела купить подруге шоколадку, а то больничная еда уже делает ее какой-то зеленой.

Сильвер Спун тут же отвернулась. Ей было стыдно просить деньги у новой знакомой, но последние битсы она потратила вчера, а шоколадка к полднику уже стала традицией для нее и Даймонд Тиары. Брайт Аква улыбнулась и залезла в седельную сумку, вытащив оттуда кошелек.

— Конечно! Можешь и не возвращать. Такие мелочи!

Она протянула Сильвер Спун две монетки. Они были слегка грязными, даже, казалось, покрытыми чем-то, похожим на ржавчину или окись. Но продавцу было неважно, в каком состоянии деньги, поэтому шоколадка таки была получена. Это был простой, дешевый шоколад. Когда-то раньше Даймонд Тиара ни за что не стала бы есть такой, но уже неделю уплетала его напополам с Сильвер Спун так, словно это было самое вкусное лакомство в мире.

Вскоре Сильвер Спун и Брайт Аква добрались до больницы. Синяя пони не стала подходить слишком близко к дверям, остановившись на небольшом отдалении.

— Я тогда встречу тебя вечером? – спросила она, — Доведу тебя до дома.

— Зачем? – удивилась серая кобылка, — Я думаю, я смогу дойти, жара уже спадет.

— Но тебе, я подумала, будет скучно идти одной, — Брайт провела ножкой по земле, словно стесняясь, хотя лицо ее ничуть не изменилось, — мы же вроде друзья.

— Но, — Сильвер Спун замялась, — мы же только встретились.

— Но ведь есть любовь с первого взгляда! А почему бы не быть дружбе с первого взгляда!

— Ну, если ставить вопрос так, — Сильвер Спун отвернулась, скрывая смущение, — ну, тогда можно вместе пойти, ты когда тут будешь?

— Не переживай! Я буду тут, когда ты закончишь!

Пританцовывая, Брайт Аква двинулась назад в сторону центра Понивиля, поднимая клубы пыли с дорожки.

Даймонд Тиара была встревожена чем-то, она много расспрашивала Сильвер Спун о том, как прошел день, как та себя чувствует, не случилось ли чего плохого. Не хотелось расстраивать ее, поэтому серая пони умолчала о стычке с меткоискателями, но решила немного рассказать о новой подруге, постоянно прерываясь, чтобы сказать, что это не повлияет на их дружбу.

Хоть Тиара и осталась немного встревоженной, но слова подруги о том, что она теперь не одна и есть кто-то, кто может о ней позаботиться, сняли груз с ее сердца. Она даже стала рассуждать, что надо будет собираться втроем, когда она выйдет из больницы. Сильвер Спун была счастлива – она боялась, что история о новой подруге обидит ее до этого момента единственную подругу.

Когда медсестра намекнула, что часы посещения уже почти прошли, Тиара залезла под подушку и протянула Сильвер Спун очередной листок. «Отдай его Скуталу, если встретишь ее», — попросила она. Серая пони кивнула в ответ, хотя и не представляла, как это может случиться, если сегодня пегаска была готова избить ее. Да и новые загадки только подогреют интерес меткоискателей к тому, чтобы попасть к Тиаре.

На улице уже было чуть прохладнее, хотя дышать все еще было тяжело. Раскалившиеся под солнцем камни и стены начали отдавать весь жар воздуху, поэтому прохлада чувствовалась, наверное, только на совсем открытых местах.

Брайт сидела на скамейке недалеко от выхода с территории больници и на кого-то ругалась, смотря в небо. Сильвер Спун подошла к ней и одним взглядом спросила, что произошло.

— Ну, ты знаешь, говорят, что дождь, когда его не вызывают пегасы, это слезы неба, ну вот я и пытаюсь обидеть небо, чтобы оно заплакало, — Брайт нахмурилась, — хотя, кажется, оно настолько самоуверенно, что на все комментарии по поводу внешности не обращает внимания. Я вот думаю перейти на его родителей. Сказать ему, что его усыновили, например, как тебе идея?

Сильвер Спун засмеялась. Брайт ответила широкой и тонкой улыбкой. Понять, шутила она или говорила всё это на полном серьезе, было невозможно, но все ее поведение напоминало поведение неразумного жеребёнка с добавлением привычек Пинки Пай. Всю дорогу до дома Сильвер Спун Брайт только и рассказывала об идеях, как еще вызвать дождь. Она выдавала такие невероятные предположения, что по каждой можно было написать книгу или снять коротенький фильм, а по некоторым бы вышли весьма серьезные хорроры. Чего стоила идея о том, что надо выжать воду для дождя из кого-нибудь.

Но Сильвер Спун было неважно, какие ужастики придумывала ее новая подруга. Ей просто было приятно идти не одной, чувствуя кого-то сильного и веселого рядом. Но вся радость как-то стухла, стоило дойти до дома.

— Что-то случилось? – спросила Брайт, видя, как Сильвер Спун сникла.

— Просто некоторые проблемы в семье, ничего особенного.

— Проблемы с родителями?

— Мачеха, — вздохнула Сильвер Спун, — она сделает всё, чтобы испортить мне настроение. А при других такая вся милая.

— Хочешь, я зайду с тобой? А потом уйду, а ты сразу закроешься в комнате и спать? Так она и не успеет ничего тебе сказать!

Из всего потока идей, которые извергала Брайт Аква, эта была самой логичной и осуществимой. Сильвер Спун кивнула, и они вдвоем зашли внутрь.

— Неплохо тут у тебя, — присвистнула синяя, — красивые обои!

На незнакомый голос тут же выглянула мачеха. Сильвер Спун тут же схватила гостью за копытце, чтобы указать на то, что они друзья, и повела в свою комнату.

В комнате серая кобылка заприметила открытый шкаф и тут же стиснула зубы. Уже не первый раз мачеха роется в ее вещах. Это, по меньшей мере, злило. Что она там пытается найти? Какой-нибудь компромат? Понятно, если бы она была жеребцом и прятала определенные журналы, но от кобылки-то что она хочет?

— У тебя тут уютно,- сказала Брайт, прохаживаясь по комнате, — мне нравятся твои обои с сердечками!

— Это просто, — Сильвер Спун смущенно отвернулась, — это просто остались с моего детства. Тиаре они тоже нравятся.

— Я смотрю, если судить по твоим словам, она просто прекрасна. И я вижу, что ты замечательная. Но за что же вас так не любят?

— Видишь ли, — серая кобылка села на кровать, — мы с ней были этакими забияками. Сейчас смешно даже думать, сколько ерунды мы натворили. У нее, не скрою, были определенные комплексы, она уже год как все это признает, а я всегда делала так, чтобы ей было комфортно. Если она кого-то не любила, то и я была такого же мнения. Всё в таком роде. Хотя, наверное, мне стоило как-то ее вразумить пораньше.

— Не переживай! – Брайт села рядом и по-дружески приобняла Сильвер Спун, слегка тряся ее, — У нее есть и будет пример для подражания в лице тебя! Она справится и станет такой, что к ней потянутся! Поверь мне! Я чувствую, как это написано для нее!

— Спасибо, — серая пони улыбнулась, — знаешь, я думаю, нам втроем будет весело, ты ей понравишься, я уверена.

Брайт не ответила. Ее улыбка немного сползла с лица, превратившись в тонкую линию, но тут же она постаралась вернуть себе прежний вид.

— Скажи, а ты любишь книги про Дэрин Ду? – сменила она тему разговора, — Я вот пока одну из старых перечитываю.

— Еще бы! – серая пони немного грустно хмыкнула, — Она мне напоминает одну очень важную для меня пони, хоть я и не помню ее.

— Прости. Не хотела тебя расстраивать мыслями о маме.

Сильвер Спун удивленно посмотрела на подругу. Та тут же начала оправдываться:

— Ну, просто, раз у тебя есть мачеха. Я вот и решила, что речь идет о матери, понимаешь.

Ее голос звучал не очень убедительно, но Сильвер Спун поверила и лишь грустно улыбнулась.

За окном постепенно темнело, воздух остывал, солнце закатывалось за горизонт оранжевым шаром, оставляя позади еще один жаркий день.

— Завтра я не иду в школу, а приемные часы в больнице не с утра. Ты не хочешь погулять немного? Найдем тенек, посидим, поболтаем? – серая пони смущенно посмотрела на свою синюю подругу.

Та радостно закивала в знак согласия с таким планом.

Брайт размяла ноги и направилась к двери, готовая уходить. Сильвер Спун проводила ее, закрыла за ней дверь и шмыгнула к себе в комнату, тут же заперевшись. Кажется, план удался – мачеха впервые за долгое время не вывалила на нее свою ненависть перед сном. Однако живот своим урчанием решил намекнуть, что все не так хорошо. Она сегодня почти не ела. Зарывшись в одеяло и свернувшись калачиком, Сильвер Спун зажмурилась, надеясь, что сон придет достаточно быстро.

Однако заснуть не получалось – в голову лезли самые разные мыли. Но все эти мысли были связаны тем, что они не были приятными. Она вспоминала все последние события. Начиная от нападок Скуталу и заканчивая тем, что мачеха роется в ее вещах. Кстати о Скуталу, ей же надо передать листок. Интересно, что на нем? Она встала и подошла к столу, на котором лежала ее седельная сумка. Найдя листок, она развернула его и подошла к окну, чтобы посмотреть, что написано. На улице, несмотря на поздний вечер, было еще светло. Хотя в ее комнате всегда светло из-за фонаря, стоящего через дорогу.

На листке было написано несколько коротких фраз: «Мисти Мэйн – город тех, кто давно лишился надежд на друзей. Это город одиноких, тех, кто выбрал одиночество исцелением от всех полученных душевных ран. Отсюда не было возврата. Радужная пегаска понимала это»

О да, это явно нужно видеть Скуталу. Сильвер Спун грустно вздохнула. Если Скуталу увидит это, то драки точно уже будет не избежать, так же как и того, что пегаска порвется в палату Даймонд Тиары за объяснениями. Что вообще это значит? И стоит ли отдавать это «адресату»? Сильвер Спун решила просто бросить это где-то, где Скуталу найдет этот листок, но лично не вмешиваться.

Пробурчав что-то себе под нос, серая пони вернулась под одеяло. Странно, сегодня ей не было так жарко, как вчера, по комнате гулял сквозняк. Она немного улыбнулась, надеясь, что это значит, что завтра будет прохладнее, может, даже пойдет дождь.

Но на следующий день было так же жарко. Прихватив на всякий случай свою седельную сумку, Сильвер Спун собралась уходить, но столкнулась на пороге с мачехой.

— Куда это ты намылилась? – презрительно спросила мачеха, глядя на нее, — Сегодня же никто в школу не идет.

— Не твое дело, — так же грубо ответила Сильвер Спун, — и не смей больше рыться в моих вещах! Что ты там вынюхиваешь?

— Закрой свой поганый рот, — взрослая пони оттолкнула падчерицу.

— Я все расскажу отцу! Я расскажу ему, что ты меня не кормила, и что с тобой жить — это сущий ад!

— Ой, и кому он поверит? Плачущей мне, которую невзлюбила падчерица из-за своих идеалов и теперь клевещет, специально голодая до этого, или тебе, беснующейся избалованной девчонке?

Сильвер Спун стиснула зубы. Она вечно говорила так. И, что самое обидно, так и выходило. Отец всё списывал на подростковые комплексы Сильвер Спун.

— Отец все равно любит меня! Как бы ты не пыталась отправить меня подальше с глаз! – злобно прошипела серая кобылка, — Тебе не выудить из него всех его денег, поверь мне, меня он любит больше, а значит, поймет рано или поздно, что ты лишь тварь, жаждущая наживы. Я видела, как ты позавчера была со странным жеребцом. Так что скоро тебя тут уже не будет!

Серая кобылка собралась уйти, но мачеха дернела ее за хвост.

— Это посмотрим, кого еще не будет, маленькая уродина.

Сильвер Спун хмыкнула и гордо ушла. Почему-то она сейчас чувствовала себя победителем. Что-то в ней щёлкнуло, и она решила обращаться с мачехой так же, как та обращается с ней. Хватит играть в слабенькую малышку, ведь что может случиться?

Брайт Аква ждала ее в парке, видимо уже давно крича на небо. Кажется, от идеи заставить небо плакать она не отказалась. Ну, по крайней мере, такой способ не ставит ничью жизнь под угрозу. Увидев Сильвер Спун, Брайт тут же заулыбалась, из-за чего несколько прохожих шарахнулись в стороны. Но не Сильвер Спун. Ей эта тонкая улыбка казалась чем-то милой и даже очень искренней. Синяя пони предложила подруге какую-то еду. Та с радостью согласилась, хотя и выглядели эти фрукты как-то старовато. Так же, как и вчерашние монетки. Однако голод отступил, а настроение продолжало улучшаться. Когда прошло время обеда, они вместе дошли до больницы, потом до вечера Сильвер Спун была с Тиарой, которая, видя радостное лицо подруги, сама становилась веселее. А вечером снова поход по жаркой улице до дома вместе с Брайт Аква и посиделки в комнате.

Это стало на всю неделю привычным распорядком дня для Сильвер Спун. Никаких лишних переживаний, только, наконец-то, хорошие эмоции. Субботним утром она даже решила покричать на небо вместе с Брайт, придумывая самые невероятные обороты речи, лишенные как таковой ругани. Казалось, что под конец они начали соревноваться, кто придумает «обидку» позакрученнее.

Вечером субботы Сильвер Спун и Брайт лежали на кровати, глядя в окно на то, как заходило за горизонт солнце. Уже скоро Брайт должна была идти домой, но она словно пыталась отсрочить этот момент, пытаясь начать новый разговор. Она пыталась рассказать столько всего, сколько не успела и за всю прошедшую неделю.

— А еще говорят, что если рассыпать соль, то это к ссоре! Так в Сталлионграде говорят! А в Джапонии рассыпать соль – к беде. Ну, в чем-то схоже, но суть разная, хоть действие то же самое!

Сильвер Спун улыбнулась. Она немного устала сегодня. От жары болела голова, и бесконечный поток информации никак не усваивался.

— Может, завтра сходим к Даймонд Тиаре вместе? – предложила серая пони, — Она рада будет поболтать с тобой тоже!

— Я, — Брайт запнулась, — я не могу сказать, что сможем.

— Да не говори ты так! Я думаю, всё будет хорошо!

— Ну, если ты так хочешь… — синяя пони отвела взгляд.

— Вот и славно! Тогда до завтра, да?

Внезапно, Брайт крепко обняла Сильвер Спун, вся дрожа, словно была готова заплакать. Конечно, это действие не казалось с ее стороны чем-то странным, но весь сегодняшний день был немного не таким, как прошлые.

— Что с тобой? – серая пони попыталась высвободиться, — Ты так себя ведешь, словно последний раз, когда ты со мной.

-Прости, — сухо ответила Брайт, отпуская ее и вставая на пол, — мне уже и правда пора.

Когда Сильвер Спун провожала её, она даже не попрощалась, торопливо убегая куда-то. В какой-то момент показалось, что Брайт слилась с тенью, которую отбрасывал старый дом неподалеку. На дорожке остались следы черной грязи или чего-то вроде этого. Серая кобылка немного расстроилась. Ей показалось, что подруга на что-то обиделась. А может, она уезжает? Наверное, она бы сказала. Или, может, просто устала? Наверное, да, всё же день был насыщенным для них.

Она направилась к себе в комнату, было уже достаточно поздно, чтобы лечь спать. Однако дверь оказалась заперта. На миг серая кобылка удивилась, пытаясь вспомнить, когда она закрыл дверь на ключ, если вышла всего меньше минуты назад. Но все ее размышления прервал сильный удар по голове. В ту же секунду мир вокруг потух.

— Проснись, тушка! – послышался в темноте мерзкий голос мачехи.

Сильвер Спун с силой продрала глаза. Вокруг было темно. Судя по отсутствию окон и сырости, это был какой-то подвал. Всюду были разбросаны неаккуратно сломанные доски, провода, веревки. О назначении некоторых вещей можно было лишь догадываться.

— Очнулась? – мачеха стояла прямо перед ней, но темнота в комнате размывала ее силуэт.

— Что произошло? – прошептала Сильвер Спун.

Голова раскалывалась, дышать было трудно. Странный запах в помещении вызывал тошноту. Сильвер Спун хотела встать, но почувствовала, что что-то ее удерживает. Ее копыта были закреплены в каких-то железных обручах. Такой же обруч опоясывал тело, будучи прицепленным к стене сзади.

— Что это значит? — пытаясь бороться с гудением в ушах, спросила серая кобылка, — Что это за шутка?

— Шутка? – мачеха подошла ближе. На ее лице была безумная улыбка, на ней был фартук, заляпанный грязью и чем-то похожим на… свернувшуюся кровь?

Она засмеялась.

— Шутки кончились, тварька, — она ударила Сильвер Спун по лицу, от удара очки съехали набок, — теперь всё серьезно.

— Что ты собралась делать? Мой отец не простит тебе этого! Ты точно пожалеешь!

-Кому он поверит? А? – Мачеха провела копытом по лицу Сильвер Спун, подходя поближе, — Мне, заплаканной бедняжке, на которую напали и серьезно ранили, и она не смогла уследить за ребенком и теперь сокрушается на всю жизнь, или тебе… Ох! Точно не тебе! Тебя-то не будет!

Серая пони вздрогнула. Что значит «не будет»? Она что, собирается убить ее? Как она собирается скрыть это? Хотя она-то сможет, это и есть самое страшное.

— Пожалуй, я начну с задних ног, — мачеха подняла топор с пола. Лезвие было тупым и ржавым, — я люблю этого малыша. Он такой медленный. И такой большой. Представь, он сначала ломает твою кость, не уходя глубоко в мясо, он разрывает тебя. Ржавчина жжёт твою открытую плоть, но ты не замечаешь этого – вся твоя конечность словно в огне, потом боль на секунду отступает. И тут он ударяет еще раз. Он достает до кости и проламывает ее до конца. Ты хочешь сжаться, твое тело словно немеет, единственное, что ты чувствуешь – это боль, твоя нога уже разорвана, остается еще один удар, чтобы окончательно отделить ее, но… Мы подождем. Подождем, пока боль начнет чуть-чуть утихать. Кровь хлещет рекой, поэтому ждать долго нельзя, но минуточку можно, не убудет. И в третий раз он отрубает тот остаток плоти, который держал два куска тебя.

Мачеха улыбнулась, облизнув топор. Кажется, рассказывать подробности доставляло ей удовольствие. Она наслаждалась беспомощной паникой Сильвер Спун.

— Знаешь, мне придется ранить себя тоже, но знаешь, я люблю боль. И все равно твой отец покроет мои расходы на операцию, чтобы вернуть всё в былой вид. Я думаю, я пробью себе задние ноги. И немного бедро. Чтобы пореалистичнее прихрамывать и плакать, — она провела топором по своим ногам, потом по задним ногам Сильвер Спун, которые были под неестественным углом выгнуты из-за того, как она была прикована.

Кровь прилила к голове, на глаза навернулись слезы. Серая кобылка понимала, что никуда отсюда не денется. Сейчас она вся оставлена на растерзание психованной мачехе. Она всегда видела в той очень неприятную пони, но чтобы настолько психа…

— А знаешь, что ещё я бы не прочь сделать! У-хух! Смотри! – взрослая пони подняла с пола странное устройство, похожее на огромный штопор с ручкой, — Этой штукой выкручивают органы, она, гм… Вставляется и крутится. Я думаю. Лично я ей никогда не пользовалась, но, судя по крикам, э то чудовищно больно. Представь, что-то железное проворачивается в твоем маленьком мерзком тельце, оно своим вращением увлекает за собой куски мяса, кишки, может и все, что в области живота еще есть, понимаешь, о чем я? Хех, естественно ты понимаешь. Хотя кишки сами по себе не чувствительны, вокруг них много всего, что чувствительно.

Она облизала этот штопор, словно он был какой-то конфетой. Потом посмотрела на жертву. Сильвер Спун уже едва дышала. Сердце норовило вырваться через горло, вся шёрстка встала дыбом, было очень холодно. Всё уже болело заранее, до начала пыток.

— А как тебе эта малышка? – мачеха показала еще одним прибор, словно сделанный из двух чайных ложек, — Это для глаз. Он сделан так, чтобы выковырять глазик, и при этом так аккуратно, как только можно. Хотя, с твоим зрением, куда тебе глаза! Хах! Хотя, я знаю, куда можно! Хи-хи! – она безумно засмеялась собственной шутке.

— Но зачем? За что? – тихо спросила Сильвер Спун, вся дрожа, — Зачем ты хочешь убить меня? Тем более, так… Уже через год я уеду учиться, а потом сразу начну жить одна, ты меня уже скоро и так бы не увидела…

— Знаешь, мяско, я могла бы сказать, что это ради того, чтобы всё, что твой отец выделяет тебе, досталось мне, но это лишь часть правды. Я просто хочу увидеть, как ты будешь тут медленно дохнуть! Я ненавижу детей вроде тебя. Да что там, я вообще их ненавижу!

— За что?

— Заткнись! – мачеха ударила жертву по лицу, уже сильнее. Очки упали совсем, — Кажется, эта штучка важна для тебя? – она подобрала очки, — Хорошо, они будут там, где ты их больше не потеряешь.

Сильвер Спун не поняла, что произошло, но в следующую секунду взвыла от боли, извиваясь в оковах, словно змея. Было страшно и больно, она почувствовала, как по животу течет что-то горячее. «Это не может быть правдой, это сон!» — пыталась утешать себя серая кобылка, но проснуться не получалось. И чувства были очень уж настоящими.

— А сейчас ты ничего не видишь без них? Жаль, тогда я опишу тебе следующую штуку сама. У нас еще есть время, пока не пришел мой друг, я обещала не начинать без него. Да и кто на мне оставит отметины, если не он? Да, это тот самый «странный жеребец», с которым ты меня видела. Он поможет мне в игре с тобой. Можешь не переживать, нам будет весело. Что до тебя… Я думаю, ты отвалишься разумом на второй, не позднее, минуте. Итак, — она отошла, как Сильвер Спун могла судить из размытых образов, которые видела, и взяла что-то еще с пола, — как бы тебе описать это… Это большой треугольник. С острыми зазубренными краями… Да, честно говоря, по моему это часть какой-то конструкции, я не знаю, как им пользоваться. Может быть, это просто стильный ножик? Чтобы оставлять больше порезов.

Она подошла к Сильвер Спун и провела этим чем-то по ноге той. Серая кобылка почувствовала, как из неглубокой раны начинает сочиться кровь. Это конец. Теперь ей отсюда не спастись. Где-то вдали послышались торопливые шаги, постепенно перешедшие в бег.

— А вот и он! Я уже заждалась!

Скрипнула дверь, и в проеме стал виден силуэт кого-то, видимо, того жеребца.

— Дорогая! – закричал он, — Срочно ухо…

Договорить он не успел, что-то его прервало, с силой вдавив в пол. Что-то черное волной вплеснулось в комнату. Мачеха завизжала, кажется, ей было страшно. Чернота опутала ее и подняла вверх, потом замахнулась и ударила о стену. Потом о другую. Черное вещество размахивало верещащей от страха пони, ударяя ее обо все, что было здесь. Сильвер Спун испугалась еще больше. Откуда взялось что-то еще более кровожадное? Раздался хруст и визг перешел в хрип. У пони-садистки начали ломаться кости, еще один хруст, хрип прекратился. Ее тело обмякло. Чернота, подержав ее немного в воздухе, крутанулась вихрем и, словно кто-то открыл где-то крышку, вытекла за дверь в коридор, оставляя Сильвер Спун одну.

Серая пони громко заплакала. Все происходящее было слишком абстрактно и злобно-гротескно, чтобы она могла понять. Она не могла пошевелиться, ей было всё еще больно, она почти ничего не видела, она не знала, где она. Может, что-то и убило мачеху, но больше ничего оно не сделало, оставив Сильвер Спун здесь, беззащитную и еле дышащую от страха и боли.

«Тише, — вдруг в голове послышался какой-то грубоватый сухой голос, — прости, должен был прийти день, когда мы бы больше не смогли вдеться. Пусть это будет с таким поворотом»

Сильвер Спун показалось, что она увидела силуэт Брайт, но вместо синих блестящих оттенков она была вся черная, как сама тьма. Вокруг было темно, поэтому понять, мерещится ли ей или тут правда кто-то есть, она не могла. Хотелось пить. Язык, казалось, присох к нёбу. Сильвер Спун закрыла глаза и опустила голову. Она вновь потеряла сознание.

Она чувствовала, как, словно бы, плыла в чем-то вязком и абсолютно черном. Было жарко и мягко, совсем не страшно. Темнота успокаивала, она была словно мягкие объятия.

Но внезапно чей-то голос просто вырвал ее из этих объятий, хотя темнота и сопротивлялась, пытаясь удержать ее в себе. Мир внезапно озарил яркий свет от лампы, висящей под потолком. Судя по плитке, это был потолок больницы.

— Сильвер Спун! – еще раз крикнул кто-то, подбегая к кровати, — Ты очнулась!

— Папа? – прошептала она, — Ты приехал?

Голова всё еще болела, понять, что происходит, все еще было сложно. Постепенно осознание произошедшего начинало просачиваться в голову, на серую пони нахлынула паника.

— Где она? Как меня вытащили? Что произошло? – она хотела кричать, но едва могла говорить.

Отец весь дрожал и едва сдерживал слезы, борясь с желанием крепко обнять дочь, которую едва не потерял. Очевидно, единственное, что его удерживало – это то, что поодаль стоял врач и смотрел на него так, словно тот нарушает какие-то порядки процедур лечения.

— Прости меня, прости меня, дурака старого! Я правда не могу ничего объяснить, я был таким придурком!

— Папа, — она протянула копытце и погладила его по щеке, — не плачь.

— Я должен был быть хоть чуть взрослее, а то отупел, был прям как одержимый глупой влюбленностью подросток. Из-за этого всего я чуть не потерял тебя!

— Куда она делась? Что с ней случилось?

— Я не знаю. Я правда не знаю, но я уверен, ей воздастся по заслугам за все те ужасы.

Сильвер Спун судорожно дохнула, в голове был туман, который словно бы рассеивался, обнажая сознанию всё больше обрывков воспоминаний.

— Что-то утащило ее, — прошептала серая кобылка, — Я не знаю. Все так… Так перемешано.

— Я так счастлив, что мы успели, — давясь сдерживаемыми слезами, причитал отец, — Это было просто чудом, что мы нашли тебя!

— А как? – Сильвер Спун слегка повернула голову, — Как вы меня нашли? Где было это место?

— Простите, — вмешался врач, — я думаю, ей надо отдохнуть и выспаться, не могли бы вы покинуть палату?

Отец посмотрел на стоящего рядом с дверью пони. Это был пегас, очень аккуратно одетый, на его лице почти что не было возможно различить выражения, но, казалось, что он немного улыбался, насколько можно было судить по его чрезвычайно тонким губам.

— Но я должен быть с ней после того, что случилось, — запротестовал отец.

— А я считаю, что вы должны уйти. Вы не должны спорить с тем, что говорят вам врачи.

— Послушайте, я уверен, моей дочери нужна моя поддержка и…

— Ей дадут всё, что ей надо, не переживайте. Теперь выйдите.

Было видно, что отец Сильвер Спун не мог собраться с мыслями. Он никогда не был хорош в общении с кем-то, кто знает что-то, чего не знает он. Он спокойно общался с подчиненными, с представителями фирм, с которыми заключал контракты, даже с теми, кто был заведомо выше его по социальной лестнице. Но то были те, кто сведущ в тех же областях, что и он, пусть даже иногда и больше него. А вот, например, те же врачи словно бы давили его своим авторитетом, он не мог судить, правы они или нет.

— Но я, — жеребец запутался, — я не знаю, как будет лучше, я…

— Просто идите домой, — врач улыбнулся странно знакомой улыбкой и приблизился к кровати, — я пригляжу за вашей дочерью, это мой долг.

— Наверное, это правильно, тут вы врач, а не я, мне, наверное, правда стоит уходить.

Он поцеловал дочь в лоб и медленно направился к выходу. Но, когда он коснулся копытом ручки двери, собираясь выйти, кто-то распахнул ее снаружи, вваливаясь в палату.

— Мистер Рич? – удивленно проговорил отец серой кобылки, — Что вы тут делаете?

— Я просто решил проверить, как дела в семье моего лучшего коллеги, — учтиво ответил пони с прилизанной гривой,- а ты хотел уходить что ли? – внезапно фамильярно спросил он, осознав, где столкнулся с товарищем.

Между разговаривающими жеребцами проскочила зеленая кобылка в одежде медсестры и подбежала к кровати, повернув доктора к себе.

— Спасибо, доктор Колд, Я пригляжу за больной, вы можете идти, наблюдать за своими больными, — она наклонилась к его лицу и посмотрела прямо в глаза тому, — просто делайте это в другом месте.

Пегас на секунду изменился в лице, на какой-то миг его глаза словно бы почернели, когда он оскалился на зеленую кобылку. Сильвер Спун готова была поклясться, что зубов у него было слишком много. Но в палату втиснулись еще несколько посетителей, тут же обступивших кровать. Доктор фыркнул и торопливо вышел.

— Сильвер Спун, ты как, — это была Даймонд Тиара, очень взволнованная и даже еще более исхудавшая, чем раньше, — я так боялась, ты просто не пришла в то воскресенье. А потом во вторник тебя привезли сюда еле живую, я не знала, что и думать!

— Успокойся, — ласково сказала Черили, — не пугай ее уже. Ведь всё налаживается.

Сильвер Спун шмыгнула и обняла Тиару, обнимающую ее, в ответ. Не хотелось много говорить, хотелось просто чувств, а сейчас она чувствовала, как вокруг нее собирается впервые за долгое время лишь хорошее.

— Сильвер Спун, — Свити Белль виновато посмотрела по сторонам, — я пришла извиниться за Скуталу, мне жаль, что она так себя повела. Я поговорила с ней и Эпплблум, они попросили передать, что просят прощения.

Сильвер Спун лишь торопливо кивнула в ответ, ей сейчас было не важно, что говорили все вокруг. Только Даймонд Тиара и папа были для нее сейчас важны. Не было лишь одной пони, которую она еще ждала – Брайт Аква так и не показалась, хотя серая кобылка очень надеялась на её появление.

— Мистер как вас там, короче, мистер отец Сильвер Спун, — зеленая кудрявая пони, поправляя свою форму медсестры, подошла к разговаривающим жеребцам, — я пойду принесу комплект постельного белья, пару ночей вы можете провести здесь, чтобы поддержать дочь.

— Но тот доктор сказал мне, что нельзя!

— Ой, он много чего говорит, просто не привык, что его могут не слушать, привык влиять только на тех, у кого кроме полной апатичности, — зеленая пони изобразила сонное лицо, — ничего нет. В общем, на пару ночей и дней, естественно, если вы выделите ей время, вы тут, но потом уже даже я не могу ничего поделать, всё-таки это больница, но там уже недолго до выписки останется. Самым сложным было провести операцию на животе с той рваной раной и вытащить осколки стекла, но в остальном у нее нет серьезных ран. Физических, по крайней мере. А вот с тем, что она испытала морально, ей нужна помощь. Но, я думаю, вы справитесь.

Она ушла, словно подражая походке Пинки Пай. Филти Рич улыбнулся и дружески толкнул отца Сильвер Спун в плечо.

— Вот таких надо искать, дружище. Раз уж сегодня не на работе, можно и по-простому пообщаться.

— Не говори так, я и так вел себя так… глупо. Я думаю, на кобылок я вообще больше в своей жизни смотреть не буду в этом плане. Я просто теперь хочу стать хорошим отцом.

— Ха-ха! Ты справишься, ты всяко лучше меня в этом.

Спустя где-то час все начали расходиться, зеленая пони застелила соседнюю с Сильвер Спун кровать в маленькой палате, сама периодически зевая. Она выглядела очень молодой, даже моложе Пинки Пай, на которую была так похожа, но в ее глазах читалась практически старческая усталость. Глядя в ее глаза, можно было почувствовать, что в них отражались многие места и многие другие пони. Кем бы ни была эта пони, она была медсестрой явно не так давно, да и вообще, была ли?

— Спокойной ночи,- папа крепко обнял дочь и, погасив свет, лег на выделенную ему кровать.

Стало темно. Но темнота была не полной. Ее разрывал свет из окна, свет из-под двери, свет от блестящих часов на цепочке, которые обычно папа носил с собой в своем строгом костюме.

Вдруг что-то забарабанило по стеклу. Сильвер Спун быстро надела очки и прищурилась, чтобы разглядеть, что это. На улице шел дождь.

— Небо заплакало, — прошептал кто-то рядом.

Сильвер Спун чуть не закричала, резко повернувшись на источник голоса. Зеленая кобылка стояла тут же. Но уже без костюма медсестры. Ее глаза казались еще глубже. Что было совсем непонятным – вокруг нее летали едва заметные снежинки, словно она распространяла прохладу. Абсолютно белые и чистые снежинки вились вокруг ее силуэта, закручиваясь в причудливых, но простых вихрях, и казалось, что они немного светились. На передней левой ноге этой странной земной пони был заметен ремешок, поблёскивающий, словно в такт какой-то мелодии, которую никто не слышал. Кудрявая пони стояла так, что ее метку можно было увидеть – это была чашка с нарисованным на ней сердечком, но вряд ли она соответствовала таинственной ауре обладательницы.

— Ты должна крепиться. Тьма расшевелилась, — голос ее был уже не таким, каким казался до этого, пока она представлялась медсестрой. Сейчас ее голос был похож на тихое завывание ветра, — она уже близко.