Отложенный урок

Пролог

— Бабушка, бабушка, расскажи мне сказку! Ну, пожа-а-алуйста… – не унимался белый единорожек с серебристой гривой.

— Что бы ты хотел услышать, Силли? – поинтересовалась у него седая единорожка, магией подтыкая одеяло непоседливому внуку.

— Расскажи про ярла Блэкспота.

— Силли, ты ведь слушал эту легенду много раз, – последовало ласковое напоминание.

— Да, но ты так интересно рассказываешь! – Единорожек скорчил очень жалостливую мордочку.

— Ну хорошо, родной. Ещё один разик ты на ночь услышишь про ярла Блэкспота... Это был великий и могучий правитель. – Бабушка подняла копыто к потолку, словно пытаясь жестом передать масштаб личности героя рассказа. – Он строил города силой своей магии. Он мог стирать горы и обрушивать на врагов с небес потоки пламени. Но врагов у него было мало, ведь он был мудрым и справедливым. Он сам ставил себе цели и всегда достигал их с героическим упорством…

— Бабушка, а ты когда-нибудь видела самого ярла? – неожиданно спросил жеребёнок. Обычно он молча слушал историю до самого конца, но в этот раз решил полюбопытствовать.

— Да, малыш, – тихо ответила бабушка. – Я видела ярла. Видела его в моменты триумфа. Видела, как триумф обернулся страшной трагедией. – Она ненадолго отвернулась от внука, чтобы скрыть слезинку, прокатившуюся по поседевшей шерсти к уголку рта. – И больше я его никогда не увижу…

1. Стэйблридж

Дорога вильнула в очередной раз, и редеющие деревья расступились окончательно, открывая взгляду неприветливую громаду серого здания из камня и бетона, из-за своих размеров казавшегося приземистым. Возможность наконец-то увидеть цель путешествия несколько приободрила как пару жеребцов, тянувших карету от самого Лас-Пегасуса, так и сидящих внутри Твайлайт и Рэрити. Жеребцы чуть ускорили бег, предвкушая скорый отдых, а пассажирки прильнули к окнам в надежде, что вид медленно приближающегося здания оправдает скуку последней пары часов. Ни одна из них не могла, не кривя душой, назвать эту поездку хоть сколько-нибудь интересной.

Тем не менее, утомительный путь наконец-то подошёл к концу, и появилась возможность полюбоваться на первый в Эквестрии научный центр по исследованию магии. Правда, любоваться приходилось с оговорками. По прихоти то ли основателя центра, то ли архитектора основное здание комплекса было выполнено в форме подковы, и подъезжающие могли видеть только внешнюю стену. Если высокие башни и разноцветные шпили Кантерлота сразу притягивали взгляд и словно приглашали окунуться в жизнь столичного города, то глухая тёмно-серая, почти лишённая окон стена научного центра прямо заявляла, что праздному посетителю здесь делать нечего и лучше вообще держаться подальше. Впечатление, что случайных гостей здесь не жалуют, только усугублялось за время, необходимое, чтобы добраться до контрольно-пропускного пункта по идущей вдоль стены дороге. Ещё не передумавшим посещать научный центр пони оставалось только надеяться, что на заключительном отрезке и без того долгого пути у них найдутся неисчерпанные темы для разговора.

— Эта жара убивает мою гриву! – пожаловалась Рэрити в четвёртый, если не в пятый раз за последние пятнадцать минут. – Когда мы приедем, все будут смотреть на меня и видеть это вопиющее, иссохшее несовершенство. – В доказательство она поддела копытом гриву, выглядевшую абсолютно так же, как и утром в Лас-Пегасусе.

— Извини, что не распорядилась построить прямую железную дорогу от Кантерлота до Стэйблриджа и не стала ждать пару лет, пока её закончат, – ответила Твайлайт, чем всё-таки сумела вызвать у подруги слабую улыбку. Кружной путь до Стэйблриджа был слишком большим испытанием для модницы и королевы бала. Зато вчерашний день был для неё настоящим подарком – Рэрити успела сменить три наряда и десяток собеседников.

Твайлайт же потратила вчерашний день на моральную подготовку к важному официальному визиту, предстоящему ей как новоявленной принцессе. Конечно, на её счету была пара торжеств в Кантерлоте, но их, во-первых, де-факто давали в честь трёх принцесс, а во-вторых, все на этих вечерах были более-менее знакомы. Здесь же новое место, незнакомые пони и ответственное поручение – словно время отмоталось обратно ко дню возвращения Найтмер Мун.

Приглашение из Стэйблриджа пришло три дня назад. Доставили его непосредственно Твайлайт, а Селестии пришли какие-то иные официальные бумаги научного центра. Текст письма прозрачно намекал, что основатели и руководители Стэйблриджа желали бы видеть в своих стенах «молодого аликорна Твайлайт Спаркл, чьи магические умения могут перевернуть вековые представления о магическом мире Эквестрии». К сожалению для Твайлайт, это было не всё содержание письма. Текст также прямо указывал, что только единороги, владеющие магическими навыками, допускаются на территорию центра. Твайлайт это возмутило, но, по словам Селестии, от принимающих сторон иногда приходили требования и причудливее. Рэрити, в принципе, тоже ехать было необязательно, но Твайлайт не решилась в одиночку переносить скучный официальный визит. Кроме того, какая же принцесса без свиты? Хотя из-за четвёртого по счёту наряда Рэрити, на украшение которого ушёл, наверное, целый километр посеребрённых нитей, было сложно угадать, кто в этом экипаже представляет собой свиту.

— Можно было взять повозку с пегасами, – напомнила Рэрити, поправляя и без того безупречный локон.

— Стэйблридж слишком далеко, чтобы лететь до него без остановок, – пояснила Твайлайт. – Я смотрела по карте. Лететь пришлось бы примерно столько же, как на юг до Эппллузы или чуть меньше, чем на север до Кристальной Империи.

— Вот где бы я сейчас хотела оказаться, – вздохнула Рэрити. – Там открыли новые магазины с тканями. Разве есть в этом научном центре бутики с тканями? Да там, наверное, и шторы одноцветные.

— Ну, вон те пони, к слову, одеты во что-то необычное. – Твайлайт с лёгким любопытством смотрела в левое окно; из правого открывался вид на однообразно-унылую внешнюю стену центра.

Между лесом и стеной научного центра простиралось поле, покрытое коротко подстриженной, местами вытоптанной до голой земли травой. Внимание Твайлайт привлекла толпящаяся вокруг какого-то устройства группа пони. Все они были облачены в одинаковые серые накидки, блестевшие на солнце подобно фольге. Несмотря на то, что накидки скрывали фигуры учёных от кончика рога до кончиков копыт, они, похоже, совершенно не стесняли движения: единороги суетились вокруг устройства, что-то рассматривая, подкручивая, обмениваясь возбуждёнными жестами и переговариваясь. Один голос явно доминировал над остальными, но Твайлайт не могла с такого расстояния разобрать ни слова.

Рэрити тоже заинтересовалась специфическими облачениями местных и даже чуть высунулась из окна, чтобы лучше видеть.

— По-моему, я во что-то подобное пирог заворачиваю, когда в духовку ставлю, – подметила она.

Чем бы там учёные пони ни занимались – Твайлайт хотела об этом узнать, а ещё лучше – поучаствовать. И пару лет назад точно остановила бы ради этого карету, но тогда она ещё не была принцессой, а Стэйблридж ещё строился. В данный день данного эквестрийского года она – официальный представитель принцессы Селестии, направляющийся в научный центр для оценки результатов его работы. Поэтому она просто наблюдала за серыми фигурками, пока те вдруг не бросились со всех ног в стороны от объекта своей деятельности.

В следующий момент вздрогнули и карета, и, кажется, стены научного центра. Загадочное устройство пропало в облаке ринувшегося вверх и в стороны дыма и пара, а грохот взрыва заставил Твайлайт и Рэрити отпрянуть от окна и прижаться к стенам. Тянущие карету жеребцы тоже предусмотрительно прижались к земле. В следующее мгновение экипаж покачнулся под налетевшим порывом ветра, и что-то увесистое ударило в левый борт.

Когда через пару мгновений всё стихло и карета перестала качаться, Твайлайт решила выглянуть наружу. И с удивлением обнаружила, что врезавшееся в карету «что-то» было облачённой в серебристую одежду пони, уже вскочившей на ноги и теперь мотающей головой в попытке сбросить изрядно помятый, кое-где прожжённый шлем с закопчённым забралом.

— Ну просила же следить за давлением! – приглушённо рявкнула она внутрь упирающегося шлема; Твайлайт тут же опознала самый громкий из голосов, доносившихся со стороны группы учёных. Наконец из недр защитного костюма показалась красная грива, торчащая в разные стороны, и пони решила оглядеться. Её взгляд практически сразу натолкнулся на находящуюся в крайней степени удивления Твайлайт. – О, добрый день. Вы тут как, не ушиблись?

— А вы? – осторожно поинтересовалась Твайлайт. Её сильно озаботило правое ухо кобылки, которое так и оставалось в полусогнутом положении.

— Да что мне сделается? Меня зовут Везергласс. И, кажется, вы только что стали свидетелем моего очередного провала. – Судя по тому, как она моргала вразнобой и подёргивала головой, ей всё-таки было не очень хорошо, но утратить хоть чуточку жизнерадостности – последнее, что она могла себе позволить.

— А что у вас там было? – Твайлайт пыталась разглядеть хоть что-нибудь за белой, быстро темнеющей пеленой, и, вроде бы, увидела там языки пламени.

— Пытаемся получить драконье пламя без дракона. – Везергласс всплеснула копытами, чуть не повалившись при этом набок. – В пятый раз уже. Я над этим начала работать, ещё когда доктором не была. Тогда, помню, спалила лабораторию… А вообще, с каждым разом бабахает всё громче. Значит, мы на правильном пути.

— Может, вас всё-таки подвезти? До ближайшего врача? – ещё раз намекнула Твайлайт. Малиновая пони с взъерошенной красной гривой если и слушала её, то лишь вполовину здорового уха. Она смотрела на неутешительные итоги своего эксперимента.

— Вы поезжайте скорее, пока ещё чего-нибудь не случилось, – произнесла она и слегка шаткой рысью двинулась к густеющему на глазах облаку дыма, в котором мелькали уже хорошо заметные языки пламени, и медленно поднимающимся с травы ассистентам. – Что вы позасыпали все? Быстрее потушим – меньше будем потом чинить и красить! – Первую дождевую тучу Везергласс попыталась создать прямо на бегу.

— В Кантерлоте такого не увидишь, – отметила Твайлайт. Рэрити промолчала. И как поняла Твайлайт, повернув голову, по очень серьёзной причине. Превратившаяся на время визита в шедевр парикмахерского искусства грива красавицы была сметена назад недавним резким порывом воздуха, да так и сохранилась в положении флага на ветру. Рэрити молча сидела со страдальческим выражением мордочки и, уставившись в потолок кареты, медленно моргала, пытаясь решить, что будет более подобающим ситуации – самозабвенно удариться в слезы или картинно рухнуть в обморок. – Я достану твой «чемоданчик для наведения красоты», – резюмировала Твайлайт, вдоволь полюбовавшись на эту картину.

Это действительно был натуральный чемодан, полный косметики, расчёсок и ювелирных изделий. Весил он прилично, поэтому вытаскивать его из-под сидения приходилось посредством магии, а открывать надо было осторожно, чтобы не уронить ненароком зеркальце или пудреницу. Впрочем, Твайлайт лишь начала приподнимать этот важный груз, поскольку почти сразу же чемодан перехватила вспомнившая о его существовании Рэрити. Она так лихорадочно принялась возвращать себе приличный вид, повторяя «кошмар» и «катастрофа», что Твайлайт показалось, будто весь остальной мир начал двигаться медленнее. Она знала, что в такие минуты подругу лучше не трогать.

Отряхнувшиеся жеребцы-извозчики вежливо поинтересовались самочувствием пассажиров. Вежливо им ответила только Твайлайт – у Рэрити по-прежнему были «катастрофа» и «кошмар». После этого карета продолжила путь к воротам Стэйблриджа, оставляя позади локальный ливень, вызванный стараниями доктора Везергласс и её ассистентов. Со стороны научного центра к горе-испытателям драконьего пламени спешила поддержка из числа дополнительных учёных и жеребцов в униформе охранников. Кажется, подобные ситуации здесь действительно были в порядке вещей.

Пробегая мимо кареты, некоторые из них с удивлением косились на молодую принцессу и с ещё большим изумлением – на воздвигнутую при помощи подпорок и тканей закрытую кабинку, которую сутки назад Рэрити неведомым образом запихнула в тот же чемодан, а теперь пряталась в ней от посторонних глаз. Что мешало раньше прятаться в ней же от жары – кто бы знал.

Ворота оказались немного не там, где их обычно ожидают увидеть у здания в форме подковы. Воздвигший Стэйблридж архитектор расположил между концами подковы пятиэтажное, облицованное мрамором здание, почти полностью перегородив естественный путь внутрь комплекса. Желающим всё же оказаться на территории научного центра были оставлены два кажущихся узкими прохода с каждой стороны, обозначенных арками; их лимонно-жёлтый цвет контрастировал с белизной мрамора и серостью камня. Вот в таком коридоре, в тенёчке, их уже ждала приветственная делегация: всего один жеребец высокого роста в изрядно потасканной чёрной робе.

За столь не вязавшимся с наукой внешним видом крылась и другая странность – впервые Твайлайт видела кого-то с такой расцветкой. Представитель научного центра явно не был зеброй, но при этом шерсть на его морде – единственном участке тела, не скрытым одеждой – хаотично пестрела оттенками чёрного, бежевого, серого цветов. Долго удерживать прямой взгляд было непросто – в глазах начинало рябить. Выбивающаяся из-под капюшона густая косматая бело-чёрно-серо-зелёная грива переливалась на солнце.

— Господа, благодарю вас, что довезли столь важных особ в такую даль, – хрипло обратился встречающий к впряжённым в карету жеребцам. – Прошу принять это в знак признательности от руководства нашего центра. Обратно мы их доставим нашим транспортом. – С этими словами пёстрый жеребец зубами вытащил из нагрудного кармана робы несколько монет. При этом оттуда едва не вывалилось что-то вроде продолговатой пряжки, которую он спешно затолкал обратно. Когда извозчики получили монеты и указания относительно местонахождения местной столовой, встречающий обратился непосредственно к Твайлайт: – С прибытием в Стэйблридж, ваше высочество. Я лично возьмусь за доставку ваших вещей в ваши апартаменты.

— Можно просто Твайлайт, – попросила не привыкшая к титулам принцесса.

— О, благодарю, вы очень… любезны. – Выскочившая из своего укрытия Рэрити не была готова встретиться с таким необычным собеседником. Ей хотелось покрасоваться хотя бы перед несколькими зрителями, тем более что ей удалось вернуть себе парадный вид за рекордные три минуты.

— Профессор Полимат из своего высокого окна велел мне встретить вас и немедленно отвести к нему. Впрочем, если вам угодна продолжительная экскурсия по всему комплексу, с этим, наверное, я тоже справлюсь. – Не прекращая разговора, пёстрый жеребец принялся копытами переносить чемоданы на специальную платформу на колёсиках. Туда отправились лёгкая сумка Твайлайт, где не было ничего, кроме пера, походной чернильницы-непроливайки, стопки бумаги и пары книг, и четыре чемодана Рэрити, без которых она отказывалась сделать хотя бы шаг. Даже перемещение увесистого груза из косметики, зеркал и складной палатки не вызвал у услужливого единорога никаких затруднений, хотя его и пришлось подхватывать зубами. В действиях жеребца прослеживалась привычка справляться с подобными задачами, не прибегая к магии.

— А вы сами не профессор? – поинтересовалась Рэрити. Ответом был ехидный смешок.

— Нет, по уровню магии до профессора не дорос… – Встречающий медленно покатил тележку с багажом, опять же безо всякого волшебства. Конец кажущегося узким из-за высоты стен коридора постепенно приближался, обещая скоро выпустить их на простор внутренней территории. Позади извозчики неспешно снимали с себя упряжь оставленной у стены опустевшей повозки. Они явно не торопились обратно в Лас-Пегасус.

— У нас здесь жёсткие мерки, – продолжал пёстрый жеребец. – Если в плане колдовства слаб – будешь заведующим подсобных помещений. Пайболд меня зовут, кстати. Сразу надо было назваться, да привык, что до имени моего никому дела нет…

— А почему это принцессу из Кантерлота не встречает всё руководство? – За заботой Рэрити о соблюдении протокола в отношении подруги очевидно слышалось «А почему все не пришли полюбоваться на меня, такую красивую?» Твайлайт тихонько фыркнула.

— Руководство вынужденно решать те проблемы, которые сейчас есть, – усмехнулся Пайболд. – Как вы, наверное, заметили, у нас тут есть отдельные учёные единороги, способные своими поступками сровнять центр с землёй. Так что приходится постоянно перепроверять всё и всех. Иначе ядовитое зелье в колодец просочится или кто-нибудь сунет нос в доводящую-до-безумия книгу. – Пёстрый попутчик был явно рад возможности поговорить. Очевидно, с остальными пони в научном центре ему болтать не давали.

Они вышли из-под арки, и Твайлайт, увидев внутреннюю территорию научного центра, удивлённо вскинула брови. По всей длине внешней стены высились мрачноватые здания, как предположила принцесса, исследовательских корпусов и лабораторий. Внутри подковы ютились маленькие домики, выкрашенные в яркие белые, кремовые, бежевые цвета, но всё равно выглядящие сероватыми из-за постоянной тени основных зданий. Некоторые домики могли похвастаться занимающими почти всю стену окнами; видимо, строители так попытались компенсировать недостаток солнечного света. Твайлайт тут же вспомнила о виденных в книгах по истории планах крепостей эпохи Раздора. Научно-исследовательский центр напоминал именно крепость, окружённую непреодолимой стеной и готовой противостоять наступлению неведомого врага. Для полноты картины не хватало только камнемётных машин на крышах внешних зданий.

— Как всё это успели построить за пару лет? – поинтересовалась Твайлайт у невозмутимо толкающего тележку жеребца. Вопрос был явно по адресу.

— Без магии, конечно, ничего бы не получилось, – ответил Пайболд, повернув тележку направо. Короткая улица, по которой он вёл гостей, именовалась Подстенной, как гласила попавшаяся на глаза Твайлайт табличка. С одной её стороны шла всё та же унылая стена «подковы», с другой был канареечного цвета трёхэтажный корпус «Отдела копирования свитков». – К счастью, среди основателей центра было много исследователей старины. Они где-то откопали почти истлевшие свитки с заклинаниями многовековой давности, которые с кирпичом и камнем лучше работают, чем с деревом. Поэтому вокруг центра сохранился почти нетронутый лес, а вот на побережье даже гальки не осталось…

— Нетронутый лес мы заметили, – сказала Рэрити. Её настроение потихоньку начало улучшаться – попадающиеся на пути пони неизменно останавливали на красотке взгляды.

— Да, это была очень длинная дорога. И даже местами опасная, – добавила Твайлайт. Рэрити, стараясь не растрепать причёску, сдержанно кивнула.

— У Везергласс опять что-то не сложилось сегодня? – спросил Пайболд, но не стал дожидаться ответа. – По всему центру слышно было… Столько раз здесь всё тряслось по её милости. А ведь когда-то была глупая идея разместить испытательный полигон внутри Стэйблриджа. Что бы от него тогда осталось?.. – Пайболд встряхнул головой, словно пытаясь прогнать навязчивый образ. После чего сразу же поправил сползающий капюшон. – Кстати, о том, что есть. Мы сейчас пересекаем Меридианную улицу. Отсюда второе здание – это столовая. Дальше за ней целых четыре дома отведены под личные покои младшего учёного состава. Мимо них нам сейчас идти. – Левое копыто коснулось земли, поднялось правое. – Здесь, в «Подкове», у нас идут сплошняком архивы. С самого края архив свитков, потом архив книг, чуть ближе к центру склад зелий и волшебных предметов. Башенку обсерватории над самой высокой частью здания вы, наверное, давно заприметили.

Твайлайт внимательно слушала и старалась запомнить как можно больше, чтобы составить для принцессы Селестии максимально подробный отчёт. Сожаление и досада, что Спайк не подпадал под определение «единорог» и не мог отправиться с ней, с каждым новым предложением усиливались.

— В кабинет профессора Полимата попасть непросто, – продолжал Пайболд. – Нам нужен вход в «подкову», который на другой стороне Меридианной. И то мы попадём только в отдел измерения магии, надо будет пройти через него. Кстати, увидите профессора Силлиеста Тритса. Язвительный и приставучий старик обязательно предложит измерить ваш уровень магических способностей.

— Я не совсем понимаю, как вообще можно измерять уровень магических способностей, – с лёгким смущением произнесла Твайлайт.

Пайболд опустил голову чуть ниже, чтобы Твайлайт могла слышать его шёпот:

— Да и никто не знает, кроме самого Силлиеста Тритса. Он по своей методике трактат сочинил. Многие читали – никто ни слова не понял. Потому на эту классификацию мало кто равняется.

Твайлайт хотела спросить название трактата, чтобы как-нибудь ознакомиться с ним, но по Подстенной улице к ним приблизилась кобылка, один вид которой заставил Пайболда чуть ли не спрятаться внутри своих тёмных одежд. Было вполне логично ожидать от пони со строгой причёской, очками, причудливо увеличивающими оранжевые глаза, и меткой в виде химической колбы сурового тона в голосе. Но с первым же произнесённым ею словом у Твайлайт возникло ощущение, что окружающее пространство покрылось инеем. А ведь она просто поинтересовалась:

— Пайболд, это наши гости?

— Да, доктор Бикер, – выдохнул пёстрый жеребец. В его сторону доктор даже не смотрела, хотя, при должной выправке, Пайболд был на голову выше. Однако сейчас он при своём росте и красноречивости пытался спрятаться за багаж, ожидая следующего вопроса как удара.

— Так почему они сейчас растерянно стоят на перекрёстке, когда должны быть на приёме у моего отца?

— Простите, доктор Бикер, – вступилась за экскурсовода Твайлайт. – Пайболд рассказывал нам о вашем научном центре и весьма интересно…

— Безусловно, дорогая моя, – кивнула Бикер, вложив в обращение столько же теплоты, сколько приносит кубик льда в стакан с чаем. – Он непревзойдённый мастер чесать языком. К сожалению, на большее его талантов не хватает. Не так ли, Пайболд?

Пёстрый жеребец понуро молчал. Доктор Бикер же непререкаемым тоном огласила гостям их распорядок дня, делая ударение на глаголах.

— Сейчас Пайболд отвезёт вещи наших гостей в их апартаменты. – Хотя доктор Бикер говорила о жеребце, смотрела она только на Твайлайт. Принцесса постаралась скрыть, насколько её покоробила оскорбительно построенная фраза. – А я отведу вас к заслуженному мастеру магии, автору восемнадцати крупных трактатов и ста девятнадцати прочих работ, профессору Полимату. Я от его имени прошу прощения за отсутствие торжественной встречи. Пришлось отправить этого бездельника и срочно повторять один важный эксперимент. Меня зовут доктор Бикер, прошу так ко мне и обращаться. Степень моей специализации – смешивание волшебных зелий, волшебных порошков и волшебной пыли, их идентификация и составление сводных таблиц по проявляющимся эффектам. А теперь прошу следовать за мной.

Доктор Бикер внимательно проследила, чтобы Пайболд ушёл вперёд шагов на сорок, и только после этого жестом предложила Твайлайт и Рэрити следовать за собой. Те синхронно чуть замедлили шаг, пропуская доктора вперёд, чтобы обменяться впечатлениями.

— Как-то мне здесь перестало нравиться, – шепнула Рэрити. – Если здесь все такие злые и заносчивые, то это очень негостеприимное место. И вкуса в одежде у них никакого нет. Если не серые комбинезоны, то белые халаты.

— Нелегко это признать, – ответила Твайлайт. Она чувствовала себя рядом с доктором Бикер ученицей школы, которую за какую-то провинность, каковых за Твайлайт никогда не числилось, ведут к директору. – Но, если бы я не встретила тебя, Пинки и остальных в Понивилле, если бы мы не подружились, я, наверное, ходила бы и говорила в точности как эта доктор.

— Да, наверное, ей не помешает завести друзей… – кивнула Рэрити. Подруги быстро нагнали ни разу не обернувшуюся Бикер.

— И сколько пони работает у вас в отделе? – спросила Твайлайт, когда молчаливое постукивание копыт по улице немного наскучило.

Доктору Бикер, судя по паузе, не слишком хотелось разговаривать, но гордость от возможности беседовать с принцессой из самого Кантерлота перевесила. Голос, правда, мягче не стал.

— Восемь высококвалифицированных единорогов… – отчеканила она и, подумав, нехотя добавила: – И ещё три зебры.

— У вас здесь работают зебры? – заинтересовалась Твайлайт.

— Научный центр сделал для них исключение. – Тема для доктора Бикер явно была не самой любимой. Твайлайт не удивилась бы, узнав, что Бикер не слишком любила исключения и хотела всё делать строго по правилам. – Мы учли их природный талант к варке зелий и пригласили нескольких в качестве экспертов.

— А что мешает пригласить в помощь пегасов или земнопони? – спросила Рэрити.

— Природные таланты пегасов были полностью изучены и скопированы. А земнопони… Они в магическом деле вообще бесполезны. У нас здесь ведутся весьма опасные работы, и те, кто не в состоянии создать даже простенький защитный барьер, должны жить в гостевом доме. – Доктор показала на пятиэтажное здание, соединявшее два конца подковы. – Или ещё дальше от Стэйблриджа. – Доктор Бикер внезапно замерла прямо у крыльца очередного дома. – Вы ведь владеете навыками защитной магии, дорогуша?

— Эм… Ну, да, конечно, – немного растерянно ответила Твайлайт. Доктор демонстративно поправила очки. Ответ в такой форме не слишком её устроил.

— Прошу, продемонстрируйте!

— Простите?

— Немедленно покажите ваш навык владения защитными заклинаниями! – наседала доктор.

— Я правда не понимаю, зачем…

— Дорогая моя, мне велено встретить и сопроводить в добром здравии принцессу Твайлайт Спаркл. Как я могу гарантировать ваше доброе здравие, если вы даже не обладаете базовыми для единорогов навыками?.. – Доктор умолкла, поскольку немного обозлённая Твайлайт в этот момент приподняла себя в воздух и создала идеальной формы фиолетовый шар. Базовые защитные заклинания ей всегда удавались на «отлично». Доктор Бикер, однако же, не успокоилась, пока не ткнула защитное поле пару раз копытом.

— Приемлемо, – выдала она и повернулась к Рэрити. – А вы?

— Моего защитного заклинания хватит для нас обеих, – резко ответила за подругу Твайлайт. Она уже всерьёз подумывала воспользоваться своим статусом принцессы и потребовать от сотрудников и особенно представителей администрации уважения.

Доктор Бикер, кажется, настроение аликорна уловила. Она просто покачала головой в духе «в конце концов, это исключительно ваши проблемы» и продолжила вести компанию к выделяющимся в серой стене «подковы» дверям. Не заметить их было невозможно благодаря позолоте, которую на петли, ручки и символ в виде испускающего искры рога не пожалели. Символ украшал обе створки, так что издали были видны два рога, осыпающие друг друга искрами.

— Там, прямо, у нас отдел измерения магического потенциала, самая первая секция центра, которую мы открыли. – Доктор бросила беглый взгляд налево, куда повернул со своей тележкой Пайболд. – Если идти вдоль стены главного здания, то через одну дверь будут гостевые помещения для вас. Они на втором этаже, лестницу легко заметить. Впрочем, это не важно, поскольку я буду постоянно с вами, и вы не заблудитесь.

Рэрити едва сдержалась, чтобы не шепнуть, что лично она предпочла бы заблудиться. Твайлайт же смотрела направо, где в кубической клетке из прозрачного материала сидела точная копия доктора Бикер и пыталась привлечь к себе внимание.

— А это…

— Живой чейнджлинг, – пояснила доктор, с отвращением наблюдая за своей непоседливой копией. – Ловили четыре месяца. Если у вас вдруг возникнут какие-то подозрения по этому поводу… – Бикер магией притянула со стенда, примыкающего к стеклянному кубу, три пары оранжевых полупрозрачных очков. Сквозь них Рэрити и Твайлайт действительно увидели в вольере существо, чей внешний вид был им памятен из-за событий в Кантерлоте.

— Очень полезная вещь, – сказала Твайлайт по поводу очков.

— И весьма стильная, – добавила Рэрити.

— Мы уже долгое время пытаемся понять суть магии этих существ, – продолжила доктор, возвращая очки на место. При этом они как бы случайно задели какую-то кнопку, и чейнджлинга в стеклянном вольере ударило почти незаметной волной магии, отчего тот вернулся к нормальному для своего биологического вида облику. – Но пока что от него больше неприятностей, чем пользы. Для более спокойных тварей у нас есть отдельный парк. Позже я вам его покажу.

— По-моему, очень жестоко так с ним поступать, – сказала Твайлайт, отводя взгляд от трясущего головой инсектоида.

— Дорогуша, я могу рассказать, как эта тварь поступила бы с беззащитным пони, но, боюсь, вы потом ужинать не сможете. – Доктор Бикер легонько постучала копытом по земле, намекая, что задерживаться дольше не планирует. Тем более что заветная дверь была всего в полусотне шагов. Но, вот незадача, появился очередной учёный – чёрный единорог с бело-коричневой двухцветной гривой. Доктор Бикер едва успела увернуться от пачки бумаг, которую этот товарищ нёс перед собой.

— Доктор, доктор, я нашёл, я нашёл, – едва остановившись, прокричал он. Бумаги плавали вокруг его морды так быстро, что всматриваться в них было бессмысленно. И, кажется, чтение чьих-то записей – последнее, чем доктор Бикер рассчитывала сейчас заниматься.

— Прежде всего – доктор Бикер. Что вы там нашли, Скоупрейдж? – с интонацией «надеюсь, это стоит моего драгоценного времени» спросила она.

— Я нашёл формулу идеальной полироли для артефактов, содержащих янтарь! – Скоупрейдж даже подпрыгнул на месте. – Помните, я вам объяснял, что с янтарём была проблема? Ну, он под действием реактивов тускнеет, понимаете? Я только что выяснил, что если взять речной песок и провести контролируемый нагрев…

— Вы мне это напишете, перепечатаете, опубликуете. И тогда я это прочту, – ответила Бикер. – Не хочу узнать секрет до выхода вашего трактата.

— Ой, ну там до трактата ещё далеко… – смутился Скоупрейдж. – У меня там ещё остаются вопросы по поводу эмалировки отдельных материалов. Так что я ещё закончу всё… Понимаете, я над самой-то книгой только начал работать…

— А изделия с янтарём также можно протирать шерстяной тканью, – добавила Рэрити.

— Ой, правда? – изумился Скоупрейдж. – А я и не подозревал. Хотя да, возможно, что при правильном подборе плотности нитей и с учётом способов предварительной обработки шерсти… Знаете, мисс, нам как-нибудь обязательно надо встретиться и обсудить эту тему…

— Ну, у меня здесь не очень много дел, – сразу приободрилась Рэрити. – Так что я вполне могу зайти в прославленную столовую вашего научного центра.

Доктор Бикер с шумом пропустила воздух сквозь ноздри.

— Скоупрейдж, – негромко, но с нарастающим недовольством начала она, – вы докучаете нашим гостям. Немедленно отправляйтесь возиться с вашим янтарём в вашу лабораторию, пока не опозорили мой… – допустив эту не совсем неумышленную оговорку, доктор Бикер поморщилась, – моего отца научный центр. И само понятие «учёного пони».

— Извините, доктор Бикер, – пискнул Скоупрейдж, наблюдая два своих отражения в очках доктора. Бикер хмыкнула и двинулась дальше, даже не оглядываясь на гостей, которых ей было поручено сопровождать.

Твайлайт нехотя пошла за ней, втайне надеясь, что характером Бикер пошла не в своего отца. Рэрити же немного задержалась, чтобы обменяться с учёным деятелем ещё парой фраз. Кажется, теперь у неё была причина не сопровождать Твайлайт во время экскурсии по корпусам центра. Это грозило сделать не слишком весёлое пребывание здесь ещё более унылым.

— Не все учёные такие застенчивые, как говорят, – поделилась впечатлениями Рэрити, когда они с Твайлайт уже стояли вплотную у дверей с позолоченными искрящимися рогами.

— Пригласил тебя в свою лабораторию? – ухмыльнулась Твайлайт.

— Ой нет, ну что ты, – отмахнулась Рэрити. – Он там сначала прибраться должен…

Впервые за день подругам удалось похихикать.

2. Странная просьба

Если украсить свою «подкову» снаружи «учёные пони» не пожелали, то на внутренних помещениях отыгрались по полной программе. В ход пошли декоративные колонны, винтовые лестницы, зеркала, усиливающие свет, идущий из окон, светильники на стенах, светильники под потолком, светильники, торчащие из вмонтированных в пол подставок, выполненных в виде волны. Внутри здания царил упорядоченный хаос, в котором каждая вещь имела смысл рядом с соседними вещами, но оценить общую задумку декоратора или декораторов не представлялось возможным.

Этот зал тяготел к морской тематике. Усиливать впечатление должны были и синие половики, и нечто, налепленное на винтовую лестницу, что по изначальному замыслу автора должно было напоминать морскую пену, и профиль огромной рыбины во всю правую стену, с дверью на месте глаза. Даже крышки столов были выполнены так, что казалось – это не стол, а бассейн, на поверхности которого плавают канцелярские принадлежности. Складывалось впечатление, что отделкой зала занимались несколько пони, причём каждый норовил в обязательном порядке воплотить свою идею, не заботясь о том, насколько она сочетается с другими. В итоге декор получился настолько вычурным и перегруженным мелкими элементами, что вместо создания комплексного образа вызывал кучу безответных вопросов. Особенно у Рэрити.

Но «Синий зал», как позже выяснилось, был только небольшой частью того, что наворотили в научном центре горе-декораторы. В стремлении улучшить себе жизнь они попытались превратить помещения, имеющие второстепенное значение, в подобие родных и далёких отсюда краёв. Нашлись материалы для красных пустынных скал, для северных ледников, других пейзажей. Не стали разукрашивать только стерильно-белые стены лабораторных комплексов и мрачные серые коридоры, в которых нечего было рассматривать, в том числе и по причине царившего там полумрака. Такими коридорами доктор Бикер и повела гостей, убедившись, что они не пришли в дикий восторг от внутреннего убранства «Синего зала». Они уже успешно миновали один коридор, поднялись по лестнице, завернули в другой, имевший одно ответвление. Бикер явно постаралась ступать легче, когда проходила мимо бокового коридора, но ей не повезло – дребезжащий старческий голос окликнул её, как только она оказалась точно посередине проёма.

— Бики, а кто это с тобой, а? – спросил неожиданно выступивший из полумрака пожилой единорог, то ли ввиду возраста, то ли от природы обладающий серебристой лоснящейся гривой.

— Доктор Бикер, – не слишком стараясь скрыть раздражение в голосе, ответила единорожка. – Это наши почётные гости из Кантерлота.

— Твайлайт Спаркл, – представилась полномочный представитель принцессы Селестии. – А это моя подруга Рэрити. – Белая пони учтиво кивнула.

— Гм… Силлиест Тритс, очень рад с вами познакомиться, – улыбнулся единорог. – Бики, твой отец не будет против, если я задержу гостей на несколько минут.

— Доктор Бикер! И очень даже будет! – Доктор настойчиво сверлила старика взглядом оранжевых глаз, но тот успешно притворялся глухим и подслеповатым.

— У вашего отца будут всего лишь длинные и нудные речи. А у меня важная работа, в которой столь прелестные гостьи могут помочь, – пробормотал Тритс. Твайлайт, наконец, поняла, почему голова старого единорога будто бы светилось. Он использовал обычное заклинание, чтобы освещать себе путь, вот только рог надёжно спрятался за серыми кудрями.

— Я не могу позволить вам нарушать протокол даже в научных целях! – не унималась доктор Бикер.

Силлиест Тритс посмотрел на неё с лукавым прищуром.

— Я тут планировал внести кое-какие коррективы в твою карточку, Бики. Кое-что по-другому округлить, чтобы число делений было вписано более чётко…

Твайлайт показалось, что доктор сейчас кинется на умудрённого годами спорщика. Но та, наоборот, сникла и пошла на попятный. В той форме, в которой позволяла ей гордость.

— Я вернусь через пять минут.

— Ну вот, вот это слова рассудительного единорога четвёртого уровня с докторской степенью, – мелко покивал Силлиест Тритс. Эти слова лишь ускорили поступь Бикер. – Я ведь её ещё маленькой кобылкой помню, – разоткровенничался старый единорог, с рассеянной задумчивостью глядя ей вслед. – Куда делась вся её открытость? Куда пропала дружелюбная маленькая Бики? – Силлиест Тритс добрую минуту думал о каких-то других временах и других событиях. Твайлайт и Рэрити в это время растерянно переглядывались.

— Так что за научную работу вы сейчас ведёте? – не выдержала Твайлайт. Силлиест Тритс в свойственной старикам манере удивился, обнаружив рядом с собой других пони.

— Вот ведь незадача! – воскликнул он, переступая с ноги на ногу. – Простите, ваше высочество, немножечко память пошаливает… Если вам интересно, то я здесь нужен для того, чтобы измерять магический потенциал единорогов. Кабы я этого не умел, меня давно выгнали бы.

— Да-да, мне говорили, что вы написали целый трактат, – сказала Твайлайт, вспомнив недавние слова Пайболда.

— Трактат. Тракт… Ах да, трактат! Было дело, не спорю, – поводил ушами Тритс. – Давайте ко мне в измерительный зал зайдём, деточки, я вам всё на стенде покажу-расскажу.

— И вправду чудной старик, – шепнула Рэрити, когда Тритс развернулся и побрёл вглубь своего коридорчика. – Как бабуля Смит, только ещё больше витает в облаках.

— Мы сегодня много всего чудного увидели, – тоже шёпотом ответила Твайлайт. – Что-то мне подсказывает, что это даже не предел.

Ответвление коридора как раз и вело в измерительный зал Тритса, который, судя по всему, хозяин использовал и как личный архив, и как личные апартаменты. Во всяком случае, на это указывали запасные халаты разной степени истасканности, которые все были навалены на спинку зелёного узорчатого дивана. На столе под окном, из которого единорогу открывался отличный вид на Меридианную улицу, стоял горшок с пустынным кактусом, несколько астрономических приборов и ящик, доверху забитый пустыми прямоугольными карточками. Точно такие же ящики, но с карточками, густо исписанными мелким стариковским почерком, стояли в каждом углу комнаты, а некоторые бумажки Твайлайт приходилось перешагивать, ибо валялись они прямо на полу. Самую дальнюю стену украшала зелёная доска, с которой кто-то небрежно стёр трудночитаемые формулы. Возможно, что он это сделал одним из халатов.

— Так, где же это у меня? – Силлиест Тритс шаркал по комнате, отодвигая с пути ящички и поднимая диванные валики. Один из валиков добавил к составляющему большую часть интерьера комнаты мусору изрядное количество комков ваты, зато именно под ним учёный отыскал белый матовый шар. С довольным хмыканьем он небрежно положил его на стол. Только вовремя подставленное копыто Рэрити не позволило шару укатиться снова. – Вы вот в этих листочках посмотрите. – Роясь в ящиках стола, старый единорог периодически вытаскивал самые различные по степени желтизны и блёклости чернил бумаги. – На каком-нибудь из них есть перечень заклинаний?

— Да, вот здесь. – Рэрити первой попался листок, на котором можно было разобрать некие надписи, имеющие связь с магией.

— Хорошо, – вздохнул Силлиест Тритс. – Так, а где?.. А, вот! А, нет! – Чернильница, которую он придвинул, оказалась пустой. – Вы там отметьте, пожалуйста, какими заклинаниями владеете в полной мере. Мне для статистики надо. – Он продолжал искать что-то в ящиках стола и вскоре извлёк оттуда заполненную чернильницу и какую-то продолговатую линейку, очень схожую с той, что была на его метке.

— Как вообще можно измерить магию? – поинтересовалась Твайлайт.

— Вот я тоже… не помню, сколько лет назад задал себе такой вопрос, – оживился хозяин комнатушки, разглядывая белый шар и линейку. – И меня как стукнуло. Можно взять один базовый, подвластный всем навык. Вот, попробуйте поднять при помощи своих магических сил этот шарик, – попросил он Рэрити. Вместе с шаром в воздух поднялась и линейка, которой Силлиест Тритс манипулировал лично. – Если знаешь изначально параметры колдовского трюка, то по колебаниям свечения можно установить, в какой степени затрачивается магическая энергия. И если затем произвести умножения на некоторые константы, сложить, округлить, то выйдет определённое число. Вот сейчас полностью сконцентрируйтесь на заклинании, пожалуйста.

Линейка описала несколько кругов вокруг светящегося рога Рэрити, затем замерла и начала раскладываться. Сначала надвое вдоль, потом надвое поперёк. Вскоре изначально простая на вид линейка стала больше походить на куст. Рэрити на всякий случай зажмурилась, чтобы никакой фрагмент этого измерительного прибора не попал ей в глаз. А линейка тем временем начала складываться обратно, но несколько иначе. В итоге, вернувшись на стол к Тритсу, она оказалась слегка перекошенной и в полтора раза длиннее.

— Ну что ж, здесь, без всяких сомнений, третья категория, – улыбнулся учёный, перехватывая шар у Рэрити. – Мир изменить у вас по своему желанию, конечно, не получится, но в повседневной жизни для единорога самый лучший показатель. Вы кем работаете?

— Модельер. Одежду шью, – охотно ответила Рэрити.

— Ага, надо полагать, весьма недурственную. Всё лучше ярмарочных фокусов… А то заходила тут ко мне одна, Великая Тря… Тре… Вот ведь, забыл, как её имя. Такая же примерно по силе «троечка», но какой скандал устроила. Высшую категорию ей подавай. – Силлиест Тритс расхохотался, заполняя для себя одну из прямоугольных карточек. – Еле-еле её за дверь вытолкал. Так она ещё дважды возвращалась. Пересдать, говорит, хочет. Пересдать… Так, ваше высочество, не желаете помочь мне с измерениями?

— Да, конечно, – кивнула Твайлайт, возвращая перечень заклинаний на стол. В списке у каждого без исключения вида колдовства стояла аккуратная галочка. Белый шар спокойно повис прямо перед принцессой, окружённый облаком фиолетового поля. А вот как именно складывалась и раскладывалась волшебная линейка, увидеть в деталях не удалось – мешала чёлка.

— Ну-ка, что тут у нас? – Силлиест Тритс склонился над дорогим ему куском дерева. Повернул его вверх ногами, потом ещё раз. Линейка перед ним на столе имела форму правильного квадрата, так что эти действия немногое поменяли. Тогда старик пристально посмотрел на Твайлайт. – Вот ведь незадача! Как же это я сразу живого аликорна-то не разглядел! – В лёгком оцепенении он убрал передние копыта со стола. Стол зловеще скрипнул и перекосился на другой бок.

Твайлайт поёжилась. Свой новый статус и крылья, про которые она иногда забывала с непривычки, ей хотелось демонстрировать как можно реже.

— А это как-то на результате сказывается? – осторожно поинтересовалась она.

— Сказывается, – эхом отозвался Тритс. – Да тут почти везде максимальные значения. Высший уровень магии. Как у Старсвирла Бородатого. Как у ярла Блэкспота.

— А кто такой этот ярл Блэкспот? – смутилась Твайлайт. – Я про Старсвирла слышала и много читала. Разве был ещё кто-то такой же могущественный?

— Старсвирл да, Старсвирл был… – рассуждал о чём-то своём пожилой единорог. – Непревзойдённый первооткрыватель в мире магии.

— Ну, а Блэкспот был кем?

— Никем он не был! – отрезала доктор Бикер, приоткрывая дверь. – Существовал, да сгинул. Оставил после себя только пару упоминаний в хрониках.

— Нельзя забывать про семейство Спотов! – Тритс неожиданно резво поднялся на все четыре ноги. – Они веками заботились о народе Эквестрии. И Блэкспот тоже. Именно его заклинания через века построили эти стены. Мы должны уважать его хотя бы за это.

— Зодчий, который разрушил больше, чем построил. – Доктор цедила сквозь зубы каждое слово. – Безумец, воспринимавший магический дар только как оружие. Да он был хуже короля Сомбры. Сомбра хотя бы не скрывал свои тёмные планы и не пытался передать их ученикам. – Бикер, кажется, продолжала спор, начавшийся не в этом кабинете и не в этот момент. Чувствовалось, что это противостояние мнений было чем-то таким, на чём основывался весь научный центр, если не вся жизнь отдельных его представителей.

— Бики, не смей при мне сравнивать Блэкспота с Сомброй! Никогда, слышишь! – насупился Силлиест Тритс, тряся в воздухе копытом. – Ярл Блэкспот был выдающимся и дальновидным правителем, которому мудрости хватило на создание собственного магического учения. Да, сам он и его идеи не были идеальными, но на его ошибках строилось будущее магии. Его последняя сотня с лишним лет.

Доктор Бикер на секунду замерла, потом глубоко вздохнула.

— Я приношу глубочайшие извинения по поводу данного спора, – обратилась она к Рэрити и Твайлайт. – В нашем молодом центре, к сожалению, закрепились некоторые традиции, не подходящие ему по возрасту. – На этот раз доктору удалось молчаливым взглядом оборвать речь Тритса на вдохе. Но для этого ей понадобилось выдать прямо-таки уничтожающий взгляд. – Это неизбежно, когда речь касается столь тонкого вопроса, как этика применения волшебства. Как только отдел соответствующего профиля будет сформирован, подобные инциденты прекратятся.

— Потому что некоторые пони перестанут однобоко смотреть на прошлое, – пробубнил Силлиест Тритс. Доктор сделала вид, что не заметила этой реплики.

— Я просто хотела узнать побольше о незнакомом мне имени, – робко заметила Твайлайт.

— И в этом нет ничего плохого, – ответила доктор Бикер. Вихри снежной бури в её голосе постепенно стихали. – У нас в архивах есть свитки, которые дадут вам дополнительную информацию, и доступ вам, конечно же, предоставят. Однако сейчас неподалёку находится один уважаемый пони, который уже заждался представителей из Кантерлота. И будет крайне невежливо продлевать его ожидание.

Бросив напоследок на Тритса сердитый взгляд, доктор оставила его в обжитом кабинете. Она продолжила вести гостей по темноватым коридорам, если судить по табличкам, в «Зелёный зал».

В этом зале оказалось неожиданно много настоящих веток. Они принадлежали каким-то странным деревьям, которые в больших горшках подвесили под самый потолок. Странным в этих деревьях было то, что росли они, похоже, не вверх, а вниз. И при этом росли весьма буйно. Некоторые побеги почти касались макушки и ушей Твайлайт.

Особым украшением комнаты был огромный зелёный стол в форме листа яблони. Лучи постепенно опускающегося солнца, проходя через распахнутые окна, играли на его поверхности, придавая обстановке изумрудный оттенок. Снаружи долетал слабый ветерок и доносилось пение птиц, что делало этот зал на данный момент самым гостеприимным местом научного центра.

Пока гости цокали копытами по плитке, приоткрылась дальняя от них дверь, из-за которой выглянула оранжевого цвета голова, украшенная коротко стриженной лаймовой гривой и витым рогом цвета ржавчины. Определив, что пожаловали именно те гости, которых он ждал, единорог величаво вошёл в залу и занял главенствующее место черенка возле импровизированного листика столешницы. Твайлайт удалось мельком рассмотреть его хвост – как бы ни пытался глава Стэйблриджа их скрыть, там были заметны проседи – и метку. Кто бы сомневался, что профессор с величавым именем Полимат будет носить на крупе нечто отличное от раскрытых книг?

— Принцесса Твайлайт Спаркл, – донёсся до гостей его властный монотонный голос. Глава Стэйблриджа говорил так, будто читал очередную лекцию послушной и внимательной аудитории, однако в его словах было больше теплоты, чем у доктора Бикер с начала их встречи. Были там и нотки уважения, и даже немного лести. – О ваших подвигах написана не одна научная работа. Несколько томов, рассказывающих о ваших достижениях в области особого вида магии, находятся в нашем архиве. Кажется, что черновые варианты этих записей лично вы и составляли, опираясь на произошедшие в вашей жизни события. Так что вы, принцесса, в этих стенах совсем не чужой аликорн.

— Спасибо… – От смущения Твайлайт с трудом подбирала слова. Она всё ещё пыталась свыкнуться с мыслью, что какая-то часть её личных писем Селестии вдруг стала основой для научной книги, доступной каждому из учёных в Стэйблридже. – Меня очень интересовала работа вашего центра, особенно та часть, которая касается изучения магии. Ведь знать об этом как можно больше было бы очень полезно для меня, для всех единорогов в Эквестрии.

— Мне нравится наблюдать за ходом ваших мыслей, принцесса, – улыбнулся Полимат. – Существуют различные теории о том, как устроено наше мышление. У одних пони есть идея, что мысли скачут как они сами, и едва ли не девять из десяти успевают упрыгать, прежде чем хозяин их утихомирит. Гораздо меньше приверженцев теории, что рассуждения подобны клубку нитей, которые автор создаёт не спеша, осмысленно обматывая имеющуюся нить вокруг копыта. О третьей идее я слышал всего раз или два. Она заключается в том, что наши помыслы – как картинки, разноцветные полотна, вспыхивающие снова и снова, навязчивые иллюстрации, застрявшие в голове вследствие тех или иных событий. Я недавно ознакомился с этой теорией, и мне нравится думать, что так оно и есть.

— Я вряд ли смогу сказать, как именно мыслю…

— Принцесса, спрашивать у вас о подобных вещах было бы непростительной дикостью. Кроме того, это совершенно необязательно. Хорошего учёного определяет то, насколько он внимателен и насколько хорошо выстраивает картину по косвенным наблюдениям.

Твайлайт понемногу начинала нервничать. Она не очень понимала, какие косвенные наблюдения ведёт глава Стэйблриджа и к чему конкретно присматривается. А подвести принцессу Селестию и произвести плохое впечатление ей совсем не хотелось.

— Я вижу немного растерянного гостя, для которого день выдался слишком богатым на впечатления, – обронил Полимат после длительной паузы. – Конечно, чтобы угодить принцессе, ей пытались показать самые значимые достопримечательности нашего центра. Но их так много, про них говорить так долго… Не стоит, право, тратить на это первый вечер визита. Собственно, поэтому я и надеялся, что первым делом вы повстречаетесь со мной, а после, в удобное для вас время, будут и обзорные экскурсии, и наглядные демонстрации научных достижений. Но ведь не всё получается так, как нам хотелось бы, верно?

— Силлиест Тритс сильно нас задержал, – начала оправдываться доктор Бикер. Отец прервал её одним жестом.

— Как я и говорил, сложно пройти мимо наших достопримечательностей, – продолжил он прежним тоном лектора. Твайлайт, скосив глаза, заметила, что мордочка Рэрити приобрела отсутствующее выражение, а её стекленеющие глаза начали медленно закрываться. – Некоторым из них довольно много лет. Как, например, артефактам из нашего хранилища. Вы ведь, принцесса, не успели посетить наше хранилище?

— Нет…

— Обязательно загляните. Там такие чудные диковины. – Полимат улыбался как набивающий цену рыночный торговец. – Бикер, милая, передай гостям нашу иллюстрированную брошюру. Хочу, чтобы вы одним глазком взглянули на те вещи, с которыми мы сейчас экспериментируем, – пояснил он, пока его дочь вытаскивала из застеклённого шкафа плотный бумажный свиток.

— Пожалуйста, изучайте, – вежливо сказала она, кладя брошюру на стол перед Твайлайт.

Подруги совместными усилиями развернули немаленький документ и сразу же нервно вздрогнули. Изображённый первым артефакт был им слишком хорошо знаком.

— Недавно нам доставили Амулет Аликорна, – прокомментировал Полимат. – Вернее, мы его выпросили. Пытаемся понять, можно ли снять с него заклятие, наносящее вред владельцу. Ведь у него очень специфические свойства, мягко говоря, склоняющие носителя к плохим поступкам. Поэтому у нас строго ограничен период ношения амулета в испытательном павильоне и продуман резервный план по его изъятию у подпавшего под влияние испытателя.

— «Многократно увеличивает магическую силу носителя, однако с течением времени подавляет его положительные качества», – чуть слышно прочитала Твайлайт под соответствующей картинкой. Пока она внимательно изучала описание артефакта, начинавшееся с пометки «магическая сила исследуется», Рэрити пробежалась по всему перечню и в конце обнаружила нечто ещё более интересное.

— Элементы Гармонии? – не сдержала она удивлённого возгласа.

— Где? – сразу встрепенулась Твайлайт. Подруга указала ей на карандашную зарисовку знакомых украшений, рядом с которой стоял крупный знак вопроса.

— Хорошо, что мы к этому перешли, – откликнулся глава Стэйблриджа. – Это именно тот вопрос, который мне хотелось бы обсудить во время вашего пребывания здесь. Я не большой любитель прогулок за внешней стеной центра. – Полимат помолчал, словно собираясь с духом. – Вы и ваши подруги, принцесса, владеете и управляете могущественными артефактами, известными как Элементы Гармонии. Сведения об их происхождении, свойствах и способностях крайне обрывочны и противоречивы. То, что говорится в легендах, вызывает у нас, в научном центре, да и у меня, в частности, определённое недоверие. Описание того, как применяются Элементы Гармонии, вы в своих записях не даёте, а наблюдений и записей от других пони у нас нет вообще. В результате в доступных учёному миру и нашему центру в частности знаниях зияет огромный пробел, который с вашей помощью можно было бы заполнить. Я полагаю, что вас, принцесса, учитывая ваш интеллект, как и меня, очень сильно нервирует неопределённость.

— Каким образом вы собираетесь заполнять пробелы в знаниях? – поинтересовалась Твайлайт.

— Если бы вы, принцесса, привезли сюда Элементы Гармонии, то мои квалифицированные сотрудники смогли бы многое узнать об их природе. Они поставили бы несколько экспериментов, которые никоим образом не повлияют на их вид и магические свойства, после чего мы предоставили бы вам подробные сведения о том, что за секреты хранят Элементы Гармонии, которые вы так спокойно использовали несколько раз. Вполне может оказаться, что это не так безопасно, как вы, принцесса, считаете.

— Подумайте только, о скольких открытиях в области магии идёт речь, – подстрекала с другого фланга доктор Бикер. – Если удастся распознать силу каждого элемента в отдельности, если удастся сохранить её и передать другому предмету… Такое мы несколько раз успешно проделывали с небольшими амулетами, но с нашими возможностями и нашим опытом... Вдумайтесь, какие выгоды принесёт личный амулет гармонии, способный защищать отдельного пони.

— Мы не обещаем именно таких результатов, – перехватил инициативу её отец. – Но ведь у Элементов Гармонии могут найтись свойства, которые получится использовать на благо всей Эквестрии. У нас есть специалисты, которые способны это понять, всего один раз увидев Элементы в действии.

— Каждое новое открытие в этом направлении во всех учебниках будет связано с вашим именем и именами ваших подруг, – снова подключилась доктор Бикер. – По величине вклада в изучение магии вы затмите самого Старсвирла Бородатого. Да, у него было много заслуг, но он далеко продвинулся лишь в теории. Вас же запомнят как величайшего мага-практика.

— Мы понимаем, насколько значимы для блага мира Элементы Гармонии, – вкрадчиво продолжал Полимат. – Мы не подвергнем их чрезмерному риску. Вы получите возможность обсуждать все наши эксперименты, следить за всеми нашими действиями в отношении Элементов. Вы заберёте их обратно, как только наш коллектив завершит исследование. Это не затянется дольше, чем на две недели. Ведь мы выделим дополнительную технику, дополнительный персонал.

— Извините, профессор, – не выдержала Твайлайт. – Я понимаю, что именно вы предлагаете. И прекрасно понимаю, почему. Загадочность и сила Элементов Гармонии даже у меня вызывают массу вопросов, на которые я не в состоянии найти ответы.

— Мы поможем сделать это, – незамедлительно встряла доктор Бикер.

— Однако я не могу взять на себя такую ответственность, – жёстко продолжила Твайлайт. Рэрити одобрительно кивнула. – Место Элементов Гармонии в Кантерлоте. Там они в безопасности, там они могут помочь Эквестрии в трудную минуту. То, о чём вы просите – слишком большой риск, и даже если все положительные последствия, которые вы описали, возможны, они не снизят степень этого риска. Эквестрия не может, я не могу потерять Элементы Гармонии из-за вашей ошибки.

— Таких ошибок мы не допустим, – с непоколебимой уверенностью в голосе произнесла доктор Бикер.

— Мы мимо одной такой сегодня проехали, – напомнила Рэрити.

— О чём вы? – поднял бровь Полимат.

— Опыты Везергласс, – пояснила ему дочь.

— Доктор Везергласс – не самый ответственный наш сотрудник, – вздохнул руководитель научного центра. – Если вам будет угодно, принцесса, то мы её на милю к Элементам Гармонии не подпустим.

— Нет, извините ещё раз, но я высказала своё мнение. – Твайлайт отодвинула брошюру, которую составляли явно с одной-единственной целью – выклянчить Элементы Гармонии. – Я не могу увезти из Кантерлота столь ценные артефакты.

— Да как вы не поймёте?.. – повысила голос Бикер, но отец опять принудил её к молчанию.

— Наука всегда будет полна белых пятен, – спокойно заметил он. – Такова её природа. Возможно, сегодня не самый лучший вечер, чтобы обсуждать её развитие. Через пару дней, когда вы осмотрите здесь всё, познакомитесь с местными пони, познакомитесь с нашим протоколом и методами, ваше решение может измениться. Повторюсь, вы, принцесса, и только вы распоряжаетесь Элементами Гармонии, мы имеем право лишь ознакомить вас с нашим мнением. Что я, собственно, только что и сделал. И я храню в сердце надежду, что мы сумеем прийти к взаимовыгодному компромиссу. Спасибо, что выслушали, принцесса.

— Мы узнали сегодня много нового, – вежливо ответила Твайлайт. – В том числе друг о друге.

— И мы ещё неоднократно встретимся, – добавил глава Стэйблриджа.

— Не сомневаюсь.

— Теперь, как я полагаю, следующая остановка на пути – ваши комнаты, – сменила тему доктор Бикер. – Вечер наступает быстро в это время года, а завтрашняя программа для высоких гостей начинается рано. – Она попыталась искренне улыбнуться. Получилось не очень.

Перед уходом Твайлайт успела заметить, как приоткрылась ещё одна дверь в зал, из-за которой осторожно выглянула знакомая пёстрая зеленоглазая морда.

— Отлично, и искать тебя не надо! – донёсся из залы голос профессора Полимата. – У меня тут есть пара ящиков с бумагами, которые надо разобрать. Да, и со стола бумаги тоже убери. – Дальнейший разговор услышать не удалось – изобилующие поворотами коридоры научного центра хорошо глушили любые звуки.

— Всё, что здесь происходит, мне очень не нравится, – тихим шёпотом пожаловалась Рэрити. Доктор Бикер опережала гостей на несколько шагов, но слух у неё мог быть отменный.

— Мне тоже, – шепнула Твайлайт. – Они прямо настаивали на том, чтобы забрать Элементы. Будто это самая важная цель в их жизни.

— Может, для них как для учёных так оно и есть, – предположила Рэрити. – Одним янтарь потускневший покоя не даёт, другим Элементы Гармонии. Неужели тебя никогда не сводила с ума какая-то загадка или проблема, навязчивая идея?

— Ещё как сводила. Ты, наверное, помнишь день, когда я забыла написать письмо Селестии. Но тут у них нечто другое. Я даже не знаю… – Твайлайт, задумавшись, чуть не споткнулась. – Эта просьба и их настойчивость были слишком подозрительными. А может, я просто устала или чего-то не понимаю? Наверное, завтра я более чётко осознаю, хочу я им доверить Элементы или нет.

— Всё ещё сложнее оттого, что без нас эти элементы им даже искру не выдадут. Значит, придётся везти сюда Рэйнбоу, Пинки, Флаттершай и Эпплджек. Я не думаю, что пара недель здесь приведёт их в восторг.

— А уж в каком восторге от нашей компашки будут все учёные Стэйблриджа! Представить страшно.

3. Компромисс

На утро четвёртого, предположительно предпоследнего дня официального визита Твайлайт обнаружила, что её запас бумаги для заметок иссяк. Она взвесила на копыте стопку плотно исписанных листов, пытаясь решить, с чего начинать составление отчёта для Селестии. С описания установки для определения чароёмкости драгоценных камней, работающей по принципу измерения длины волны призматического спектра? Или с пространного исследования, устанавливающего зависимость аэродинамических свойств перьев грифонов от диеты? Или с перспективной разработки сапог, позволяющих любому пони бежать быстрее летящего пегаса? Правда, их непосредственные испытания пока что не проводились ввиду того, что прототипов сапог было только три: для их изготовления требовалась сброшенная чешуя очень редкого вида змей, обитающего в труднодоступной долине далеко на западе, а у центра пока не было свободных средств для организации очередной экспедиции. Но теоретические выкладки были весьма многообещающими.

Твайлайт вздохнула и сунула стопку листов в сумку. До посещения Стэйблриджа она и не представляла, что знает о магии так мало. Эта поездка оказалась сродни подарку на День Согревающего Очага, она чувствовала себя как жеребёнок, едва потянувший за ленточку. И была бы безумно счастлива, если бы не приходилось постоянно думать об Элементах Гармонии.

Непосредственно в разговорах эта тема больше не поднималась, хотя Твайлайт неоднократно беседовала с Полиматом, доктором Бикер и многими другими профессорами. Однако принцессу не покидало чувство, что большая часть бесед ведётся исключительно для того, чтобы убедить её согласиться на просьбу руководителя НИИ. Та же доктор Бикер, приветствуя гостей утром после завтрака, показывая просторные лаборатории, описывая интересные подробности строительства гостевого центра или превознося научную деятельность своего родителя, – завершив очередной рассказ, каждый раз делала многозначительную паузу, словно ожидая, что Твайлайт скажет: «Мне всё так нравится, конечно, я отдам вам самые дорогие реликвии Кантерлота». Но такого ответа она, естественно, не получала.

Твайлайт всё ещё не могла понять причины своих подозрений. Она увидела большую часть этого прекрасно оборудованного научного центра, пообщалась с большим количеством дружелюбных и разговорчивых единорогов, которые охотно делились сведениями о себе и о своих должностных обязанностях. От неё ничего не прятали за закрытыми дверями, она не поймала ни одного косого взгляда, не заметила ни одной зловещей ухмылки, не почувствовала затылком ни одной пары любопытных глаз, которая втихаря следила бы за гостями Стэйблриджа. И при всей этой открытости и доброжелательности ощущение угрозы только усиливалось. Логика всё сильнее убеждала привыкшую полагаться именно на неё кобылку, что в этом месте с Элементами не произойдёт ничего плохого, но одновременно сердце подсказывало, что они ни в коем случае не должны здесь оказаться.

Впрочем, было одно имя, которое могло что-то подсказать. Твайлайт запомнила эмоциональную сцену, устроенную доктором Бикер и Силлиестом Тритсом из-за единственного упоминания о некоем ярле Блэкспоте. И, естественно, первая же передышка в плотном графике стала для неё поводом посетить местную библиотеку. Хотя её сложно было назвать библиотекой – за пару лет существования центра никто так и не взялся написать аннотацию к каждой книге, расставить все тома на полках в правильном порядке и создать отдалённое подобие каталога. Так что пришлось прибегнуть к помощи единственного пони, которому были знакомы эти архивные завалы, ведь именно он ставил стеллажи и распаковывал все новые присланные манускрипты.

— Блэкспот у нас был больше ста лет назад, – мучительно вспоминал Пайболд, открывая дверь архива. – Значит, это у нас история Эквестрии. Извините. – Он повернулся в сторону и откашлялся. – Когда здесь только пыль успевает появляться, я ж постоянно её выметаю?.. Так, история Эквестрии – это прямо, направо и налево. – Он смело шагнул вперёд и положил ключ на стол рядом с негаснущей путеводной лампой. Такие изделия, годами не требующие замены, но освещавшие всё на два десятка шагов вокруг, Твайлайт демонстрировали позавчера. – Или направо. Там есть более давние события и более поздние, кабы ещё помнить, где какие?

— Каким образом другие учёные находят здесь книги, если путь к ним так сложно запомнить? – полюбопытствовала Твайлайт.

— А никаким. Есть же я, который «подай-принеси», – фыркнул Пайболд.

— Почему вы позволяете им так с собой обращаться? – Этот вопрос не давал ей покоя с их первой встречи.

Пайболд собирался схватить зубами лампу. Твайлайт его опередила и подняла светильник магией. Рот у пёстрого жеребца оказался свободен, так что ему пришлось отвечать на вопрос.

— Здесь очень много «потому что». Потому что я с детства хотел быть учёным. Но магическим талантом небогат. Даже с этой лампой не смог бы справиться… Ха! Нулевая категория по шкале Силлиеста Тритса. Он, помнится, даже не хотел меня в статистику добавлять, настолько я её портил.

— Разве вы никогда не творили заклинаний? – удивилась Твайлайт.

— Творил, и очень мощные… В мечтах. – Пайболд замер и принялся пристально изучать крайние книги на полках. – Ещё два ряда вперёд, – уверенно заявил он и вернулся ко второй теме: – Может, мне от природы не полагалось быть единорогом.

— Так ваши родители не были единорогами?

— Кем они были, я вообще не представляю, – вздохнул Пайболд. – Мне только говорили, что ещё западнее, за большим морем, видели таких же пёстрых пони, как я. Но мои ли это родственники, моё ли это племя – не имею ни малейшего представления. Но если где и появятся сведения о пёстрых пони, так точно в Стэйблридже. Это второе «потому что»… Всё-таки налево, – решил он и пошёл дальше, не сводя взгляда с верхних полок. Может, это было всего лишь игрой теней, но Твайлайт показалось, что в осанке Пайболда, когда он поднял голову и перестал сутулиться, проступило что-то царственное и величественное, возможно, свойственное его загадочному племени.

— И что, у вас не было желания отправиться на запад, за море, и всё выяснить?

— Вот отработаю своё «подай-принеси», получу достаточно монет… И в путь, – улыбнулся Пайболд. – Так что вот вам ещё одна причина… – Он остановился так резко, что колыхнулись и его грива, и чёрные одежды, после чего указал копытом наверх. – Видите, там плотным рядом стоят четыре книженции? Одна из них вам пригодится, в смысле, её вы и ищете. «Кризис династии Спот». Мне её когда-то подсказал поискать профессор Тритс. Сначала, как у него водится, случайно упомянул Блэкспота при мне, потом пустился в долгие рассуждения о прошлом Эквестрии. В итоге отправил сюда искать эту книгу. Ну, – замялся Пайболд, чертя копытами узоры на полу, – после того как определил мою ничтожность в магическом плане.

— А что он вам рассказывал? – спросила Твайлайт, переводя взгляд с книг на него.

— У него любимая тема, что во все уголки Эквестрии надо вернуть ярлов. Местных управителей, иными словами. Вроде как принцесс в Кантерлоте для управления страной недостаточно. Вы только на него не обижайтесь, пожалуйста, – сердечно попросил Пайболд. Твайлайт воскресила в памяти образ чудаковатого седого единорога и решила на этот образ не обижаться. – Ему просто кажется, что аристократы должны хоть как-то помогать обычным пони.

— Интересно, к какой категории относит себя сам профессор Тритс?

— Вот уж чего не знаю, – фыркнул Пайболд. – Но он родом из этих краёв, а здесь многие ещё помнят о династии Спот. Помнят, где стоит и ветшает их фамильный замок. Кое-кто даже является им дальними родственниками… Так, насчёт книг. – Он снова посмотрел наверх. – Обычно я тут хожу со стремянкой, когда их достаю. Но вам, полагаю, она без надобности.

Твайлайт опустила лампу и перенесла все четыре указанные книги с полки к себе.

— Да здравствует магия! – прокомментировал Пайболд.

«Поиск следов Кристальной Империи», «Первые поселенцы Филлидельфии» и «Опасность расширения южных пустынь» Твайлайт отложила. Конечно, эти материалы тоже не мешало бы изучить для расширения кругозора, но сейчас она положила рядом с лампой потрёпанный томик с полустёртой серебряной надписью «Кризис династии Спот». Очевидно, Пайболд по совету Тритса читал его недавно – книга была совсем не пыльная.

— Представьте, в то время всё одним Блэкспотом не ограничивалось, – произнёс Пайболд. – В книге пишут про всех его предков, начиная от времён начала правления сестёр Селестии и Луны. Когда те ещё не поссорились в стародавние времена…

— Да, я знаю эту историю, – ответила Твайлайт, скользя взглядом по страницам.

В книге были очень старые гравюры с изображениями представителей многих поколений. Все – единороги различной расцветки. Единороги мужского пола, наследовавшие титул, если верить книге, её тексту и иллюстрациям, отличались крайне приметной чертой – меткой в виде цветной кляксы. Поэтому и звали их недвусмысленно: Уайтспот, Грейспот, Редспот Первый, Редспот Второй и так далее.

— «Споты с одобрения принцессы Селестии многие века носили титул ярла западных краёв. Им были пожалованы первые представители династии за то, что девять столетий назад сумели остановить внезапный подъём моря и вернуть береговую линию к тому состоянию, в котором она пребывает сейчас». – Твайлайт зачитывала вслух отдельные фрагменты из книги, которые производили на неё самое сильное впечатление. – «Эта победа над морем была достигнута благодаря высочайшему уровню магии, которым обладали Споты. Развитие магических способностей столетиями поддерживалось за счёт правил наследования титула строго по мужской линии и отбора в жёны наследникам наиболее способных к магии кобыл»…

— И эти туда же, да? – съехидничал Пайболд. – Никому не нужна слабая магия, никому она не интересна.

— «Ярл Блэкспот», – Твайлайт перелистнула сразу на заключительные страницы, – «последний ярл западного края и… Кантерлота?» – Она потрясла головой и вгляделась в текст ещё раз. – Что-то здесь ерунда какая-то написана. Такого быть просто не может! В Кантерлоте я всю библиотеку прочитала, и никаких упоминаний об этом Блэкспоте там не было. Принцесса Селестия мне тоже ни разу о нём не говорила. – Твайлайт закрыла книгу и несколько раз покрутила её в воздухе, пристально разглядывая. – А тут книга хоть и солидная, но видно, что у неё переплёт несколько раз переделывали.

— Значит, напеределали что-то не то, – закончил мысль Пайболд. – С местными старыми книгами такое сплошь и рядом. То страницы со временем выцветут, то их вырвут совсем, то под обложкой не тот по порядку том. Этот фонд по таким пещерам и болотам собирали, что удивляют больше целые находки в приличном состоянии, чем пострадавшие от времени и природы.

— Ясно, – кивнула Твайлайт и вернулась к чтению. – «Гибель ярла Блэкспота в результате неосторожного использования мощных магических артефактов оставила династию без законного наследника. Никто из прочих представителей семейства Спот, согласно внутренним фамильным правилам, не мог претендовать на титул, поэтому по указу принцессы Селестии власть ярлов в Эквестрии была упразднена»…

Твайлайт вгляделась в гравюру, изображающую ярла Блэкспота. Вряд ли облачённый в золотой армейский мундир с аксельбантами серый единорог с зелёно-чёрной двухцветной гривой предполагал, каким будет печальный финал его жизни. Вряд ли он тогда подозревал, что от него останется всего лишь страничка в книге, где на картинке с трудом угадываются цвета, а текст вызывает определённые сомнения, и имя, упоминание которого может вызвать у пони шквал негативных эмоций. На картинке он просто устремлял взгляд зелёных глаз в неведомые дали… У Твайлайт, впрочем, изображение вызвало странное ощущение – она его как будто видела прежде, видела эти зелёные глаза, но была не в силах вспомнить, где именно.

— Неплохо написано, – нахмурилась Твайлайт, – но автор книги, посвящённой закату целой династии, мог бы написать и побольше. Например, о событиях, которые непосредственно привели к этому. Опять же непонятно, почему все так ругают ярла… А ещё где-нибудь про этого Блэкспота сказано?

— Прямо так сейчас не вспомню, – виновато ответил Пайболд. – Но могу в свободное время полазить здесь и поискать.

— Если вас это не сильно затруднит…

— По сравнению с тем, что мне поручают переделать за день, это меня не сильно затруднит! – насмешливо произнёс Пайболд. – Книжечки помогите на место вернуть.

Твайлайт вернула три лишних тома на полку. «Кризис династии Спот» она оставила при себе, собираясь вернуться к нему поздним вечером. Пайболд довёл её до выхода из архива, но сам остался, чтобы найти какие-то манускрипты для отдела, изучающего мифических существ. Принцесса посетила этот отдел вчера утром и была, в принципе, согласна с тем, что тамошним заведующим необходимо приобщиться к литературе по уходу за питомцами. Или с тем, что руководителем этого отдела надо бы назначить Флаттершай. О том, насколько лучше зажили бы зверушки с таким начальством, Твайлайт размышляла по дороге на очередной эксперимент доктора Везергласс, на который, наверное, порядком опоздала из-за самовольной прогулки по архивам.

— Заходите, заходите, без вас не начинаем, – обрадовалась Везергласс, в очередной раз поменявшая причёску. На этот раз она заплела гриву в две косички. Помогло не очень – отдельные непослушные волоски всё равно торчали во все стороны, а выставленное напоказ не разгибающееся ухо вызывало ещё больше жалости.

— Больше никого не ждём? – поинтересовалась Твайлайт. В лаборатории не было ни ассистентов, ни профессоров или других учёных, хотя обычно у оборудования крутился в качестве настройщика Скоупрейдж. Сегодня в поле зрения были только Везергласс и металлический ящик, в который она запихнула не то горелку из духовки, не то продырявленный магнит. Его сложно было разглядеть из-за натянутого и закреплённого с четырёх сторон куска тонкой почти до прозрачности бумаги.

— Можно подождать доктора Бикер, – поморщилась Везергласс. – Она была здесь и жутко нервничала по поводу вашего отсутствия, но отправилась к себе в кабинет. Я не сильно её удерживала.

— Моя подруга тоже не придёт, – призналась Твайлайт. – Она… У неё другие планы. – Несмотря на все старания, намёк «ей это настолько скучно, что она нашла себе кучу других дел» скрыть не получилось.

— Ну и прекрасно! Мы с вами лучше со всем разберёмся.

Везергласс протянула Твайлайт мягкий серый шлем, который, как выяснилось, полагалось носить на испытаниях всего, что могло загореться, взорваться или просто расколоться на мелкие кусочки. Но сама доктор дополнительных защитных мер предпринимать не стала, оставшись в своём обычном мятом и кое-где прожжённом комбинезоне.

— Это вам так, на всякий случай, – пояснила она. – На самом деле, тут даже дыма почти не будет. Этот тест я уже многократно проделывала и перепроверяла…

— Что за тест? – спросила Твайлайт. За последние три дня она побывала на пяти демонстрациях с участием Везергласс, которые больше хотелось назвать «шоу» из-за способности учёной сочетать искромётный юмор с беспечным манипулированием опасными предметами. И в том, и в другом талант доктора было несомненен.

— Один из моих любимых, – в пятый раз за последние дни произнесла доктор. – Вы ведь знаете, что у драконов есть огонь, который может переносить предметы на значительные расстояния?

— О да, это я прекрасно знаю, – ответила Твайлайт, пытаясь повернуть серый колпак так, чтобы хоть что-то видеть через специальную прорезь. В итоге за опытом пришлось наблюдать только левым глазом.

— Я долго работала с примесями жёлтой пыли, пороха и мельчайших частиц драгоценных камней, – продолжала Везергласс, заглядывая в свой ящик. – Драконы ведь питаются этими камушками, значит, они дают им какую-то силу. Но какие бы пропорции я ни брала, у меня получался пожар, а не результат. И если с реальным драконьим пламенем у меня пока так и не сложилось, – доктор нервно хихикнула, – то с волшебным кое-какой сдвиг произошёл, когда я по ошибке сточила в пыль стеклянный цветной камень, ну, знаете, ненастоящий сапфир. – Везергласс чуть ли не с копытами залезла в свой ящик, чтобы подкрутить зубами какой-то механизм внутри. – Как оказалось, для дракона существует принципиальная разница, какие драгоценные камни есть – он всегда отдаст предпочтение настоящим. Но изредка, на случай, если ему понадобится одним чихом что-нибудь снести, он глотает и стекло.

«Запомню на будущее», – решила про себя Твайлайт.

— А здесь у меня посредством вспышки происходит схожий эффект. Я поджигаю смесь, и кусок бумаги, закреплённый внутри, оказывается снаружи. – Доктор нажала копытом на педаль под ящиком. Сначала один раз, потом второй. После третьего нажатия она незамедлительно отпрянула. Над ящиком поднялся искрящийся клуб зелёного дыма, который быстро рассеялся. Медленно кружась, листок бумаги опускался на пол слева от ящика.

— Самое сложное – это понять, где объект в итоге появится, – заметила Везергласс. – Нельзя ведь просто приказать коробке перенести бумагу на сто шагов. И вот тут приходится играться с фильтрами, влияющими на интенсивность пламени. Надо, чтобы с одной стороны оно было ненамного, но сильнее. Приходится эти фильтры тончайшими иголками двигать.

— А уже можно снять шапку? – спросила Твайлайт. Дышать внутри защитного головного убора становилось всё труднее.

— Наверное, да. Больше у меня здесь никаких реактивов опасных нет. – Доктор прикидывала в голове, сообщать или нет какую-то не особо важную информацию. – У меня их вообще не очень много. Меньше, чем хотелось бы. У драконов в желудке все ингредиенты как бы улучшаются в сотни раз, и поэтому им хватает небольшого количества драгоценных камней. Мне же, например, чтобы отправить этот листок в Мэйнхеттен, надо перетереть четыре повозки стекла. Я высчитывала. И ящик надо втрое больше строить при том, что горелка будет того же размера.

— Так это всё-таки полезное изобретение или нет? – запуталась Твайлайт.

— Я считаю, что это полезный эксперимент, – подчеркнула Везергласс. – Насколько полезен его результат, не суть важно. Главное, что мне удалось понять то, как, проще говоря, драконы устроены изнутри… В какой-то степени. Возможно, это поможет нам подружиться с ними, возможно, поможет избегать их. – Доктор, убедившись, что вся магия из её коробки улетучилась, накрыла её белым покрывалом. И кинула защитную шапку на самый краешек ящика. – Я не хотела создать механизм, который заменил бы дракона. Я хотела узнать что-то такое, о чём можно поговорить с самим драконом. Хотя, конечно, с ними разговаривать не самая лучшая идея. – Везергласс потеребила травмированное ухо.

— Так это вас дракон так?.. – со смесью ужаса и любопытства спросила Твайлайт.

— Ухо? Нет, это я испытывала шлем, который даёт владельцу возможность проламывать стены с разбегу. Мне тогда какой-то бракованный попался, – улыбнулась доктор и закатала рукав комбинезона на левой ноге. – От дракончика у меня вот, – она показала аккуратный полукруг затянувшихся шрамов. – Очень крепкая у нас была дружба. Еле растащили. – Везергласс залилась совсем не подходящим к ситуации мелодичным смехом.

— А эксперименты над Элементами Гармонии – они могут принести пользу? – Твайлайт всё-таки задала этот вопрос. Задала его единственной пони, которую не окружала аура подозрительности.

Доктор Везергласс не ожидала такого вопроса и серьёзно задумалась. Твайлайт предположила, что собеседница пытается выбрать между своим личным мнением и мнением, которого придерживался бы любой учёный пони.

— Я помню все артефакты, над которыми работала. Все опыты, которые ставила. Работа с Элементами Гармонии превзойдёт всё это и всё, во что я могу ввязаться в следующие годы. Прежде я лишь баловалась с водой в ручейке, тогда как Элементы Гармонии откроют целое море. Но плавать в море без лодки очень опасно. У меня есть доски и гвозди. И весь вопрос в том, хватит ли мне умения построить из них хотя бы плот.

— Но вам бы очень хотелось попробовать? – предположила Твайлайт.

— Да, есть такое, – тряхнула головой Везергласс. Мечтательная улыбка ненадолго расцвела на мордочке доктора, но быстро исчезла, когда её мысли вернулись к реальности. – Но вы, пожалуйста, не слушайте мои советы и рассуждения. Моей голове так часто доставалось, что, как считают некоторые, это сказалось на моей способности связно мыслить.

— Ну, почему же, – улыбнулась Твайлайт. – Мне ваши слова про моря и лодки подсказали одну идею. Если я правильно понимаю смысл, то доски и гвозди можно возить вдоль побережья, а место для строительства выбрать самое лучшее.

— Что-то не улавливаю, – после паузы призналась Везергласс.

— Я не могу привезти Элементы Гармонии в Стэйблридж, как бы меня об этом ни просили. Но ведь учёные из Стэйблриджа могут приехать в Кантерлот и немного поизучать Элементы. Конечно, добираться долго, но… – Твайлайт не успела закончить мысль, потому что доктор, немного подпортив свой учёный статус, кинулась её обнимать.

— Если мы мне позволите… Я буду вам бесконечно, бесконечно, бесконечно благодарна!

— Слишком много бесконечных благодарностей, – смутилась Твайлайт.

На самом деле это было ещё очень скромное выражение радости и признательности. Едва она изложила свою идею Полимату, глава Стэйблриджа объявил, что устроит пиршество в честь высоких гостей и в честь нахождения удачного компромисса в столь сложном вопросе. Своё обещание он выполнил на следующий же день. Попытки Твайлайт избежать торжества успехом не увенчались. Это был единственный вечер за всю поездку, когда Рэрити получала больше радости от нахождения в Стэйблридже, чем Твайлайт, потому что именно модница привлекала взгляды докторов и профессоров, собравшихся в «Зелёном зале».

— Ой, нет, ну что вы, это атласная ткань… Нет, я сама пришивала пуговицы… Пурпурный? Нет, совершенно не пойдёт к вашей гриве, как можно?.. Ах, эти кружева – просто целая история, – отвечала она на бесконечные вопросы. Только Скоупрейдж напротив неё внимательно изучал свою тарелку. Он-то за эти дни как раз видел Рэрити слишком часто и слушал её слишком долго. Ему требовался небольшой отдых.

Твайлайт же не повезло сидеть далеко от доктора Везергласс или от любого другого приятного собеседника. Справа её по очереди буравили взглядом сам Полимат и его дочь, не пожелавшая сменить белый халат учёного даже в честь праздника. Слева была пустота, предназначенная для Силлиеста Тритса, который либо уснул на диванчике в своём кабинете, либо благодаря определённому высокопоставленному замыслу не был уведомлён о пиршестве. Пайболду, естественно, на этом празднике не полагалось даже стоять за дверью – его отправили куда-то с очередным поручением.

— Прошу минуту внимания, – обратился Полимат к присутствующим учёным пони. Гул многочисленных бесед и голосок Рэрити быстро стихли. – Сегодняшним вечером мы отмечаем ни в коем случае не отбытие гостей из Кантерлота, нет. – Неловкая шутка не вызвала ажиотажа. Полимат чуть заметно пожал плечами и продолжил: – Мы отмечаем то важное для науки сотрудничество, которое возможно, если Кантерлот будет поддерживать Стэйблридж, а Стэйблридж будет помогать Кантерлоту. Отдельные эксперименты, отдельные артефакты, да что там, отдельные пони не способны определять будущее Эквестрии. Но когда мы движемся сообща к намеченной цели, когда мы сметаем все препятствия на пути, когда преодолеваем сомнения и неуверенность, – при этих словах Полимат покосился в сторону Твайлайт, – тогда и только тогда мы начинаем работать на будущее Эквестрии.

Поскольку последовала пауза, учёные за столом согласно загудели и попытались вернуться к прерванным беседам. Но руководителю Стэйблриджа ещё было что сказать.

— Я думаю, что сегодня мы также можем отметить тот факт, что моя дочь Бикер, которой предстоит вести союз Стэйблриджа и Кантерлота в будущее, получит научное звание профессора…

Веселье тихо вытянуло в окно. Единороги за столом начали перебрасываться фразами: «Как это так?», «Когда это было решено?», «Научный совет этого не одобрял». Бикер даже в такой момент не продемонстрировала и тени улыбки. Складывалось впечатление, что она взглядом выискивала среди шептунов самых активных.

— Я понимаю, – Полимату пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным за вновь поднявшимся в зале гулом, – что ещё не все формальные процедуры соблюдены должным образом, что у нас есть регламент получения учёных степеней, которому мы неукоснительно следуем. Я не собираюсь его оспаривать. Доктор… Простите, профессор Бикер выступит перед научным советом со своими работами и докажет право на своё новое звание, но после того, как вернётся из Кантерлота, где будет руководить проведением опытных исследований. В уставе и прочих документах предусмотрена такая отсрочка. Я прошу вас разделить моё доверие к Бикер. Те же из вас, кто отправятся в Кантерлот, лично убедятся, что её знания и способности полностью соответствуют профессорскому уровню… – Полимат на секунду невидяще уставился в пространство перед собой, словно пытаясь поймать никак не дающуюся мысль. Заключительную часть своей речи он произносил неуверенно, часто запинаясь, и выглядел так, будто слова давались ему через силу. – Правда в том, что я уже не в том возрасте, чтобы вести научный центр в будущее. Я… мои двести с лишним работ… они передали всё, что я хотел сказать... Я доверю судьбоносные исследования молодым. – Последнюю фразу он произнёс почти с облегчением и сразу же сел, обмякнув и как-то неуверенно моргая.

Дочь придвинулась и что-то тихо ему прошептала. Он столь же тихо ответил. Новоявленная профессор Бикер какое-то время пыталась осмыслить этот ответ, потом снова полезла с вопросами. Полимат её проигнорировал. Тогда Бикер подвинулась в другую сторону и обратилась к Твайлайт:

— Надеюсь, у вас нет никаких возражений относительно того, что я буду собирать команду исследователей и руководить их работой?

— Мои предложения вы учтёте? – Твайлайт не желала с ходу капитулировать перед её напористостью.

— Безусловно.

— Тогда в группу обязательно надо включить доктора Везергласс.

— Её? – нахмурилась Бикер. – Вы в этом уверены?

— Она у вас лучший специалист по прикладной практической магии, – объяснила Твайлайт. – Ей лучше всего даётся планирование экспериментов и прогнозирование результатов.

— Возможно, – нехотя согласилась Бикер. – Но, если вам так дороги Элементы Гармонии, я бы её брать не рекомендовала.

— Я уверена, она будет крайне осторожна в работе и многократно всё перепроверит, чтобы исключить какой-либо риск для Элементов, – парировала Твайлайт, здорово уставшая от её непреходящего снобизма.

— Как скажете, – сдалась Бикер. Но не успокоилась, и следующих её замечаний пришлось ждать буквально секунды:

— Скоупрейдж будет неплохим ассистентом. Он, конечно, не мастер писать научные труды, но копыта к ногам приставлены правильно. Если позволите, двух этих пони и меня вполне хватит для любых экспериментов, которые можно провести в Кантерлоте. Привези вы Элементы Гармонии сюда, я бы нашла раз в десять больше специалистов самых разнообразных профилей... – Твайлайт недовольно шевельнула крыльями. Бикер отреагировала мгновенно: – Но, поскольку вы приняли наиболее разумное в данной ситуации решение, я сформирую группу из учёных-универсалов.

— Замечательно, – ответила Твайлайт и закрыла глаза. Она мысленно пыталась подготовить себя к тому, что ещё очень, очень, очень много раз эта пони в звании профессора будет лезть со своим мнением, не считаясь с чинами и званиями.

4. Кантерлотская группа

Твайлайт, проезжая через Лас-Пегасус на обратной дороге, отправила в Кантерлот срочное сообщение, адресованное Спайку: дракончику поручалось встретить состав на станции. Вторым пунктом Твайлайт попросила известить Рэйнбоу, Пинки, Флаттершай и Эпплджек, что они будут нужны во дворце на несколько следующих дней. Подробности в сообщении изложить не удалось, поэтому по прибытии принцессу встречал шквал вопросов.

— Ну и как там этот жутко крутой научный центр? – поинтересовалась Рэйнбоу Дэш, зависая над козырьком перрона.

— Ты, наверное, очень устала… – тихо предположила Флаттершай.

— Мы бы тебя и так встретили, сахарок! Зачем надо было писать дополнительные письма? – перебила её Эпплджек.

— Ты ведь скучала по нам? Скучала? Скучала? Скучала? – подпрыгивала на месте Пинки Пай.

— Конечно, скучала, – выступил вперёд Спайк. – Особенно по мне. – Он попытался заглянуть вглубь вагона. – А где Рэрити?

— Пришлось её отпустить, – закатила глаза Твайлайт. – Она сядет в Понивилле на следующий поезд. Сразу как проверит, всё ли в порядке с её бутиком, и наберёт платьев ещё на неделю.

— Всем добрый день. – Из вагона неуклюже спускалась доктор Везергласс, нагруженная двумя сумками. Одну распирало от количества всяких вещей, другая, судя по всему, была полупустой, отведённой под что-то хрупкое и дребезжащее. – Ух ты, какая разноцветная красотища! – Она в кои-то веки посмотрела под ноги и заметила нечто ещё более интересное. – Ого, миниатюрный дракончик!

— Ничего я не миниатюрный. Вы бы видели, как я однажды стал таким не миниатюрным, что весь Понивилль чуть не разрушил, – возмутился Спайк. Рот ему открывать не стоило – повинуясь магии доктора Везергласс, из битком набитой сумки выскользнула плоская лопатка, с которой пони кинулась изучать зубы дракончика, пока тот растерянно хлопал глазами.

— Седьмые, восьмые, девятые… Десятые ещё не прорезались, значит, приблизительный возраст меньше десяти лет, – с видом специалиста рассуждала она.

— Твай, кфо эфа пони, и зафем она это делает? – промычал Спайк.

— Доктор Везергласс, это Спайк, мой лучший друг и помощник, – обратилась Твайлайт к увлёкшейся своим занятием учёной пони. – Я была бы очень признательна, если бы вы не ставили над ним никаких опытов.

— Офыфов? – взволнованно переспросил Спайк, округлив глаза. Флаттершай тихонько пискнула и спряталась за насупившейся Эпплджек, готовой в любой момент броситься на защиту друга.

— Мне просто интересно, насколько прочна у дракончиков в его возрасте зубная эмаль. Драгоценные камни они начинают есть с раннего детства, но раньше я думала, что они теряют при этом зубы и отращивают новые.

— Доктор, это мои подруги. – Сменой темы Твайлайт отчаянно пыталась спасти Спайка от неуёмного энтузиазма учёной пони. Кто мог знать, не найдётся ли у Везергласс в сумке кроме лопатки ещё и молотка для проверки драконьих зубов на прочность. – Пинки Пай, Рэйнбоу Дэш, Эпплджек и Флаттершай.

— Приятно познакомиться, – ответил с подножки вагона следующий гость Кантерлота. – Меня зовут Скоупрейдж, я помогаю доктору Везергласс в научных… – Он несколько раз перевёл взгляд со своего руководителя на Спайка, потом вздохнул. – Доктор, вы ведь в курсе, что вы не в своей лаборатории?

— Да я понимаю, что создаю неудобства, – хмыкнула Везергласс, не прекращая своего занятия. – Уже заканчиваю с этим. – Она наконец-то отстранилась от исследуемого субъекта, быстро нацарапала карандашом пару слов на листке бумаги и протянула листок Твайлайт. – Я бы порекомендовала вашему дракончику вот эту зубную пасту.

— С-спасибо. Наверное, – ответила Твайлайт, изучая записку. Рядом изрядно натерпевшийся Спайк от стыда желал превратиться в жидкость и затечь в какую-нибудь трещину в стене вокзала, подальше от глаз окружающих пони.

— Пайболд, займитесь вагоном с нашим оборудованием, – раздался командный голос. – Отцепите его от основного состава и начните распаковывать приборы. Всё равно во дворце вам делать нечего, хоть без дела не пропадёте.

— Хорошо, профессор, – откуда-то из глубины вагона ответил пёстрый единорог, которого взяли в поездку исключительно ради распаковки и установки тяжёлых агрегатов. Профессор Бикер не стеснялась напоминать ему об этом всю дорогу. Твайлайт же она донимала вопросами по поводу помещений Кантерлота и, в особенности, прилегавшего сада.

— А вот, кажется, и скучные серьёзные учёные подтянулись, – заметила Рэйнбоу Дэш.

— Даже не представляешь, насколько, – шепнула Твайлайт.

Профессор Бикер вышла через другую дверь, недовольным взглядом подчеркнув, что, по её мнению, у первой и так столпилось слишком много пони. В принципе она была права – Скоупрейдж и Везергласс не особо торопились отходить от вагона, разговаривая с Твайлайт и её подругами. Пайболд так и не показался: судя по движущемуся за окнами тёмному пятну, он через весь состав побрёл к грузовому вагону. Для полноты картины на перроне не хватало только одного участника, примкнувшего к исследователям в последний момент. Твайлайт прекрасно запомнила громкий скрежет зубов свежеиспечённого профессора Бикер, когда та обнаружила, что глава отдела по измерению магического потенциала не просто решил самовольно на старости лет сорваться в путь, а опередил всех остальных, столкнувшись с ними только на вокзале Лас-Пегасуса.

— Время летит, ничего не меняется, – поделился впечатлениями Силлиест Тритс, разглядывая разноцветные шпили Кантерлота. – Что пятьдесят лет назад, что сейчас. Здесь всё так красиво, но вы, дамы, красивее всего. – Профессор учтиво поклонился. – Силлиест Тритс, эксперт по определению магических возможностей. Вы, наверное, не помните таких времён, когда поезда в Кантерлот ещё не ходили? – Его несвязные россказни, кажется, сами обладали магическими возможностями: подруги Твайлайт слушали их с интересом. – Поверьте, такое было. Я до этого дворца однажды пешком добирался.

— Не представляю, какой была бы моя жизнь без этой восхитительной истории, – проворчала руководитель группы, поправляя очки. – Ко мне прошу обращаться «профессор Бикер». Я здесь для проведения серии научных экспериментов над известными вам артефактами, Элементами Гармонии.

Мордочки у встречающих пони потихоньку вытягивались от удивления. Естественно, в кратком сообщении у Твайлайт не было возможности раскрыть эту часть истории.

— Бики, забудь ты про свою науку хоть на один момент, – не выдержал Тритс. – Перед тобой самый красивый архитектурный комплекс во всей Эквестрии, место, которое не хочется покидать, которое пытаешься удержать в памяти вечно…

— Я спрошу у вас совета по поводу культурных особенностей, как только возникнет такая необходимость! – грубо ответила Бикер, сверля старика взглядом. – Сейчас мне крайне важным кажется обозначить задачи, стоящие перед нашей исследовательской группой, в списках которой вы, кстати, не числитесь.

— Как хочешь, Бики. Ты тут всё решаешь. – Тритс хитро улыбнулся. – Но помни, что твоя четвёрка с минусом на самом деле тройка с плюсом. – Он неспешно отправился изучать окрестности под аккомпанемент разражённого рычания, которым отметила последнюю фразу профессор Бикер. Флаттершай от этого рыка даже ойкнула и попятилась.

— Учёных, которые достойны этого звания, прошу не отвлекаться и следовать моим инструкциям, – распорядилась Бикер, откашлявшись и поправив очки. Она пустилась в пространные рассуждения о том, кому и во сколько полагается вставать утром, насколько важно постоянно ходить в белых халатах по месту проведения испытаний, в какой форме должны предоставляться отчёты. Скоупрейдж слушал её вполовину уха, Везергласс, скорее всего, в четверть травмированного.

Поскольку подруги Твайлайт никак не могли отнести себя к «учёным пони», они справедливо решили, что речь профессора их не касается, и переместились поближе к принцессе.

— Что это она говорила про Элементы Гармонии? – спросила Эпплджек.

— Я решила немного помочь научному центру в его работе, – ответила Твайлайт, встречаясь взглядом с каждой из подруг. – Нам надо будет показать им, как действуют Элементы, чтобы они это записали.

— Так в чём проблема? Удивим этих яйцеголовых мощным заклинанием! – с залихватской ухмылкой потёрла копыта Рэйнбоу Дэш.

— Но разве можно вот так использовать Элементы? Просто… я думала… они нужны для защиты Эквестрии, – робко подала голос Флаттершай.

— Ты же понимаешь, что сначала надо было спросить у принцессы Селестии? – покачал головой Спайк.

— Я понимаю. – Твайлайт пристыженно смотрела в землю.

— Твай, ты чего? Ты не расстраивайся! – моментально спохватился дракончик. – Может, принцесса Селестия тоже бы так решила. В конце концов, она постоянно отправляла тебя с ответственными поручениями, и ты ни разу её не разочаровала. Может, она тебя отправила именно для того, чтобы ты привезла с собой других учёных пони?

— Надо было не обращать внимания на их пригласительное письмо и взять тебя с собой, –вздохнула Твайлайт и потрепала помощника по голове. – Как я могла забыть, что ты такой незаменимый? С тобой не сравнится даже миллион металлических ящиков.

— Э-э-э… Я не понял, – захлопал глазами Спайк.

— Потом объясню, – пообещала Твайлайт.

— Взбодрись, Твайлайт! – попросила Пинки. – Всё будет лучше хорошего. А ведь ты знаешь, что лучше хорошего? Минуточку, а что лучше хорошего? – Она плюхнулась на круп и задумалась.

— А нас они тоже, что ли, будут исследовать? – спросила Эпплджек. – Мы же, вроде как, представляем дух Элементов.

— Будут исследовать? А это больно? – испуганно спросила Флаттершай.

— Конечно нет, глупая! Это весело, – сказала Пинки, успокаивающе приобняв подругу.

— Ты-то откуда знаешь? – встряла Рэйнбоу Дэш.

— Ну а как можно исследовать мой Элемент Веселья, и чтобы это было не весело? – поделилась неопровержимым доводом Пинки. В ответ Рэйнбоу закатила глаза.

— Эта строгая тётка найдёт способ, – отметила Эпплджек, неодобрительно косясь на профессора Бикер, продолжающую инструктаж стоически пропускающих её слова мимо ушей подчинённых.

— Не будем судить о ней по первому впечатлению, – предложила Флаттершай, тоже бросая взгляд на трио стэйблриджцев.

— Поверь мне, второе не лучше, – вздохнула Твайлайт. Она пыталась придумать, как объяснить Селестии своё решение, идеи учёных из Стэйблриджа. Но все приходящие на ум доводы звучали как-то неубедительно.

Впрочем, принцессе Селестии не пришлось слушать оправдания своей лучшей ученицы. Настал черёд удивительных поступков и для профессора Бикер. Учёная пони, видимо, заподозрила, что решающее для её карьеры мероприятие может сорваться, поэтому на высочайшей аудиенции во дворце не просто взяла первое слово со стороны научной группы, а представила длинную заученную заранее речь, полную образных отсылок к дорогам в будущее, науке как фонарю, освещающему эту дорогу, научному опыту как огоньку в этой лампе. Пока она демонстрировала красноречие, учёные деятели за её спиной молча как бы выражали решительность и согласие с руководителем.

Слева находилась команда поддержки Твайлайт – в полном составе, поскольку Рэрити добралась до Кантерлота к моменту начала аудиенции и успела даже начать делиться своими впечатлениями о Стэйблридже. Все они сводились к «там совершенно некуда было пойти в нарядном платье». Навёрстывать упущенное Рэрити, судя по тому, что количество сопровождающих её чемоданов возросло, планировала в Кантерлоте.

Твайлайт же после речи профессора Бикер смогла только робко заметить, что она принимала компромиссное решение, исходя из своего опыта и доверия к научному коллективу Стэйблриджа. И, конечно, заверила, что готова хоть сию секунду предоставить подробный отчёт обо всём, что она увидела в научном центре. Кипу заполненных каллиграфическим почерком листов Спайк держал наготове.

Селестия внимательно выслушала обеих пони, после чего мягко улыбнулась и произнесла:

— Твайлайт, ты много лет была моей ученицей и, в итоге, достигла невероятных успехов в изучении магии дружбы. Успехов настолько значительных, что о них известно далеко за пределами Понивилля. Если ты считаешь, что научный взгляд позволит узнать нечто новое об Элементах, то я лишь рада за тебя. Это значит, что ты стремишься к новым знаниям, новым достижениям. Именно ты помогла вновь пробудить силу Элементов Гармонии после того, как она была запечатана. И каждое связанное с ними решение, которое ты принимаешь, это решение не ученицы, а принцессы и способного мага.

— Весьма способного, – прошептал Силлиест Тритс.

— Профессор Бикер, – повернув голову, обратилась к профессору правительница Эквестрии, – на время пребывания вашей группы в Кантерлоте я приглашаю вас и ваших сопровождающих разместиться в гостевых апартаментах дворца. Также, как я поняла, вам требуется просторное место для проведения запланированных экспериментов. Скажите, вас устроит сад Кантерлота?

Профессор Бикер в свою очередь посмотрела в сторону своего главного естествоиспытателя.

— Площадь двести на триста шагов там есть, – сообщила доктор Везергласс, потратившая ранее несколько часов на осмотр Кантерлота. Из них на обзор сада ушло минут десять, остальное – на улочки с находящимися на них магазинами и ресторанами. – Плюс безопасная зона шагов пятнадцать. Должно хватить.

— В таком случае мне остаётся лишь пожелать вам удачи в вашей работе. Я надеюсь, у вас принято желать удачи? – поинтересовалась принцесса.

— С этим никаких проблем. Мы не суеверные, – сообщила Везергласс прежде, чем её начальник успела придумать более вежливый и цивилизованный ответ.

— А мы можем их увидеть? – поинтересовался из-за её спины Скоупрейдж. – Элементы Гармонии?

Селестия посмотрела на Твайлайт. Твайлайт на Селестию.

— Наверное, можно, – неуверенно произнесла молодая принцесса.

Элементы Гармонии с момента коронации Твайлайт не покидали уютного ларца с красной внутренней обивкой. Селестия держала ларец в маленькой комнатке за тронным залом, дверь в которую можно было отворить только при помощи её хитрого заклинания. С недавних пор его освоила и Твайлайт, которая прилежно училась запирать и отпирать волшебные замки на дверях.

Группа учёных внимательно следила за полётом ларца, который завершился на небольшом столике, любезно придвинутом гвардейцами. Пять ожерелий и диадема засверкали, притягивая внимание всех пони в зале. Профессор Бикер, протерев выпуклые линзы очков, подошла ближе.

— Сколько ни видела магических артефактов, – вполголоса произнесла руководитель научной группы, – у всех есть одна удивительная черта. Их стараются сделать красивыми и приятными глазу. Никому не хочется держать при себе зачарованный кирпич или засаленный кусок шёлка, даже если они позволят превращать дерево в золото. Встречались и такие случаи, что красота изделия доминировала над его практической полезностью. – Профессор подняла копыто, чтобы потрогать диадему, но раздумала и уступила место зрителя доктору Везергласс.

— Ёлкины иглы! – выдала та, заставив начальницу вздрогнуть. – Как же я их в аппарате крепить буду? Хотя, вот здесь штифт продеть можно, вот тут на крючок подцепить… У вас клей где-нибудь здесь продаётся? А то я что-то не заметила, – спросила она, подняв голову. – Понятно, – вздохнула она после нескольких секунд полной удивления тишины. – Придётся самой варить…

— Полагаю, проще раздобыть немного жвачки, – подсказал Скоупрейдж, ненавязчиво отталкивая коллегу от столика.

— О! О! Я могу поделиться! – подпрыгнув, крикнула Пинки Пай.

— Буду признательна, – улыбнулась Везергласс. И, подойдя поближе к Пинки, шёпотом добавила: – Могу дать взамен немного фейерверков для вечеринок. Только в доме их лучше не запускать. А то от дома мало что останется.

— Какие-то опасные фейерверки, – заметила Рэрити.

— Эм-м… – Доктор ненадолго замялась. – В первичном варианте это были не фейерверки. Просто однажды я что-то не то добавила в чернильницу. Встряхнула её случайно, а она как разлетится… Весь мой старый кабинет в траурные цвета покрасила. Да и у меня от этого случая по сей день следы остались. – Она вывернула ногу так, чтобы на тыльной стороне копыта стали заметны идущие в несколько рядов чёрные царапины. – Главное, рецепт запомнила. И пропорции смешивания.

В это время Скоупрейдж нацепил поверх бело-коричневой гривы что-то вроде кепки и сдвинул на левый глаз крепящуюся на ней коленчатую конструкцию с большим количеством увеличительных стёкол разного размера и цвета. Кончиком копыта он принялся менять стёкла перед глазом, не отрываясь при этом от Элементов.

— Так-так, что тут у нас? – приговаривал он, чередуя в своём гипермонокле красное, зелёное и синее стёкла. – Угу, платина, позолота. Инкрустированные драгоценные камни, с высокими проводящими коэффициентами, и огранка соответствующая. Чётко выделенный спиральный орнамент, характерный для эпохи древнейшей Эквестрии… – Скоупрейдж поднял лишние линзы. – Именно то, что я ожидал увидеть.

— Если позволите, я тоже одним глазком… – пробормотал Тритс, обходя вокруг столика. Он рассматривал как украшения, так и сам ларец. – А то ведь не знаю, увижу ли ещё такое. Хм, девчат, а вы знаете, что тут драгоценные камушки по форме как у вас метки? – внезапно поинтересовался он. Профессор Бикер заслонила ногой глаза, заодно в очередной раз поправив очки.

— Эм. Ну да, в общем, знаем, – повела копытом Эпплджек.

— А, и хорошо. – Тритс последний раз взглянул на Элементы Гармонии и побрёл обратно к лавочке, где отдыхал на протяжении всей аудиенции. – Просто подумалось, мало ли. Всякое бывает.

Селестия проводила взглядом медленно передвигающегося старого единорога.

— Это ведь профессор Силлиест Тритс? – тихо поинтересовалась она у Твайлайт.

— Да.

— Он всё ещё измеряет магические возможности единорогов при помощи своей искривляющейся линейки?

— Да.

— Подумать только, – улыбнувшись, произнесла принцесса. – Лет пятьдесят назад он пришёл в Кантерлот с просьбой ко мне протестировать эту линейку. Не имея никаких учёных степеней, опубликованных трудов, ничего, кроме одной седельной сумки. Зато у него при себе был такой запас энтузиазма и такое желание изменить представление о магии… Пришлось немного помочь этому изобретателю. – Принцесса беззвучно рассмеялась, вспомнив о давних событиях. – Надо будет как-нибудь побеседовать с ним за чашечкой чая.

— А можно теперь попросить вас надеть элементы? – подала голос Бикер.

— Мы же, вроде, не собирались сегодня проверять их в действии? – моментально отреагировал Скоупрейдж. Бикер смерила его взглядом «я прекрасно знаю, что мы собирались делать, поскольку сама это определяла».

— Это для общей фотографии, – напомнила она. – Необходимо должным образом обозначить начало научной работы. Для фондов Стэйблриджа.

— Никаких проблем, – встрепенулась Везергласс. – У меня в большом рюкзаке фотокамера. Могу вас на ступеньках дворца щёлкнуть. Там, конечно, почти не осталось вспыхивающей пыли, – добавила она полушёпотом, – ведь я сегодня в городе много всего фотографировала.

Элементы Гармонии, ведомые магией Твайлайт, полетели к её подругам. Молодая принцесса оглянулась на свою наставницу, как бы спрашивая, примет ли та участие в этом значимом мероприятии. Селестия мягко покачала головой:

— Это твои свершения, Твайлайт.

Дружная компания носителей Элементов Гармонии, смешавшихся по пути с учёными пони, направилась к выходу из тронного зала. Мимо всех промчалась доктор Везергласс со штативом для фотоаппарата в зубах.

— Может, стоило позвать профессионального фотографа, – сказала Рэрити. – Думаю, Фотофиниш не смогла бы отказать принцессе Твайлайт Спаркл.

— Но принцесса Твайлайт Спаркл не стала бы её просить, – ответила Твайлайт.

— Может, не надо никаких общих фотографий? – Давний страх Флаттершай перед модой и всем, что к ней относилось, проявился снова.

— Боитесь фотографироваться? – поинтересовался Скоупрейдж.

— Я не боюсь… Я просто… Не очень люблю… Я моргну, всё испорчу… – Последние слова Флаттершай пробормотала совсем неразборчиво и даже отстала от группы, опустив голову и скрыв мордочку за гривой. Скоупрейдж остановился рядом с ней, пытаясь о чём-то завести разговор. Твайлайт некогда было оглядываться, потому что из коридора справа показалась ещё одна принцесса, живущая в Кантерлоте.

— Твайлайт, это правда, что ты планируешь проводить какие-то опыты с Элементами Гармонии? – не замедляя шаг, спросила Луна.

— Да.

— Тебя ещё можно переубедить?

— Наверное.

— У вас есть какие-то опасения насчёт нашей деятельности? – влезла в разговор профессор Бикер. Она специально замедлила шаг, чтобы вмешаться в эту дискуссию. Как же она могла пропустить очередные дебаты, которые могли стоить ей учёного звания?

— Мне кажется неразумным доверять столь ценные предметы посторонним пони, – ответила Луна, не удостоив профессора взглядом.

— Правильно, пусть они под замком лежат и пыль собирают! – с сарказмом парировала Бикер. – Пусть не приносят никакой пользы и покрываются плесенью.

— Они приносят пользу. Но твои задумки, пони, никак с этим не связаны. – В голосе Луны отразилось сдерживаемое недовольство.

— Во-первых, прошу обращаться ко мне «профессор Бикер», – топнула копытом руководитель научной группы. – Во-вторых, если у вас есть официальные, логически обоснованные причины, по которым исследование Элементов Гармонии не должно вестись, то прошу предоставить их для ознакомления в виде маркированного или нумерованного списка. Прошу также заметить, что все причины, подпадающие под определение «предчувствие», «моё личное желание», «веление сердца», не являются логически обоснованными и поэтому в списке фигурировать не могут.

Принцесса Луна оторопела от таких заявлений. Она только шепнула: «Твайлайт, я с тобой позже обязательно поговорю» – и осталась пререкаться с профессором из Стэйблриджа.

— Принцесса Селестия не против. Принцесса Луна против. А я просто пополам разрываюсь, – пожаловалась подругам Твайлайт.

— По-моему, ты вполне даже целая, – ответила Пинки, окинув её внимательным взглядом.

— Мы поддержим любое твоё решение, сахарок, – сказала Эпплджек.

— Но я сейчас не могу понять, какое у меня решение!

Твайлайт пришлось слегка повысить голос. Её всё продолжали мучить не пропавшие со времён Стэйблриджа сомнения. Принцессе отчего-то казалось, что существуют лишь две крайности: она поступает или очень правильно, или очень неправильно. И, хотя даже Селестия поддержала идею, второй вариант никуда не исчез, более того, казался весьма притягательным. Понять, какая из крайностей существует лишь в её воображении, Твайлайт не смогла вчера, не сподобилась и сегодня. Теплилась робкая надежда, что, возможно, завтра у неё появится какая-то догадка.

— Расступитесь, девочки, – раздался сзади приятный, но требовательный голос. Через голову Твайлайт, едва не сшибив диадему, перелетела Флаттершай.

— Элементу Доброты хочется побыть в центре снимка, – пояснила она. И с вызовом посмотрела на подруг: – Никто ведь из вас не хочет быть против Элемента Доброты?

— Э-э-э… Чегой-то случилось с нашей Флаттершай? – шокированным тоном поинтересовалась Эпплджек, когда «Элемент Доброты», грациозно вышагивая, удалился на достаточное расстояние, чтобы не услышать этой реплики.

— Я дал ей пару таблеток, чтобы она так сильно не нервничала, чтобы, знаете, снять застенчивость, – как бы невзначай пояснил догнавший общую группу Скоупрейдж.

Через пару шагов до него дошло, что количество удивлённо уставившихся на него глаз перевалило за десяток.

— Не надо было, да? – виновато спросил он.

5. Время историй

Диадема мягко мерцала в гриве Твайлайт, отбрасывая солнечные зайчики при малейшем движении головы лавандового аликорна. Сама принцесса с задумчивым видом стояла на балконе, с которого могла любоваться почти половиной Кантерлота. Были отсюда видны и крыльцо дворца, где вчера торжественным фотоснимком было отмечено начало научных работ, и сад, который на данный момент был огорожен временной стеной из перекрывающихся полотнищ брезента. Это доктор Везергласс за ночь смонтировала себе полигон, защищённый со всех сторон от любопытных взглядов. От серьёзных потрясений такая защита спасти бы не смогла – её трепал даже проносившийся через Кантерлот лёгкий ветерок.

— Извините, если мешаю, принцесса, – прозвучал сзади хриплый голос. Твайлайт вздрогнула. Возможно, в Стэйблридже способность передвигаться тихо была Пайболду полезна, чтобы лишний раз не обращать на себя внимание занятых важной работой учёных единорогов, но здесь ему эту привычку стоило забросить. Со стороны она казалась слишком уж зловещей.

— Я не могу здесь надолго задержаться, – произнесла Твайлайт, продолжая смотреть вдаль. – Меня все ждут внизу. Без моего Элемента начать эксперимент невозможно.

Пайболд не присутствовал на вчерашней аудиенции и вообще не показывался до позднего вечера. По двум причина. Для начала Бикер подкинула ему список разгрузочно-строительных работ, рассчитанный на десяток крепких жеребцов. Кроме того, Пайболд сам признался, что решил не докучать своим видом и видом своих тёмных и пыльных лохмотьев особам королевского статуса.

— А ваш Элемент это?..

— Вот, эта диадема, – пояснила Твайлайт, скосив глаза на украшение. Она с трудом удержалась, чтобы не потрясти головой для наглядности. – В ней сокрыты огромные магические силы. И я до сих пор не уверена, стоит ли их «открывать».

— Отменить вы всё можете в любой момент, – напомнил Пайболд, поравнявшись с принцессой. Поравнявшись в образном понимании, поскольку ростом он её существенно превосходил – вполне мог перекатиться через ограду балкона, если захотел бы. Твайлайт, пока придумывала ответ, пыталась понять, почему при взгляде на пёстрого жеребца складывается такое ощущение, словно он идеально вписывается в полное архитектурных изысков пространство Кантерлота.

— Отменять будет неправильно.

Пёстрый единорог скорчил физиономию «не мне вам указывать».

— Думаю, если эти драгоценности противостояли силам Найтмер Мун, то группа учёных единорогов никак им не навредит. – Пайболд подумал секунду и задал явно давно мучивший его вопрос: – А как, собственно, они победили Найтмер Мун? Вы или они? Как?

Очевидно, обрывки истории о возвращении Найтмер Мун и её «исправлении», которые можно было найти в Стэйблридже, тамошнего разнорабочего не устраивали – Пайболд прямо-таки горел желанием услышать всю правду от непосредственного участника событий.

— Элементы Гармонии объединила и усилила искра дружбы. – Твайлайт, которая должна была торопиться, на самом деле была рада любому поводу потянуть время. – Каждая из моих подруг олицетворяла свой Элемент. У Эпплджек честность. У Флаттершай доброта. У Пинки Пай смех. У Рэрити щедрость. У Рэйнбоу Дэш преданность. У меня магия. Мы проявили эти качества, когда обходили ловушки, расставленные Найтмер Мун. Если бы мы не сдружились, то не смогли бы пройти этот путь до конца, не смогли бы заставить Элементы работать.

— Про дружбу, безусловно, надо помнить. И всячески её поддерживать, – согласился Пайболд, старательно кивавший в такт речи Твайлайт. – Но ведь управлять Элементами в теории может и один пони? Так ведь было во времена Селестии.

— Я не знаю, как было в прошлом, – тряхнула гривой Твайлайт. – Но одна я не смогла бы воспользоваться магией Элементов. В смысле, я даже тогда попыталась. Но это не сработало, и Найтмер Мун даже удалось уничтожить старую физическую форму Элементов. Диадема, – она показала копытом на украшение, – появилась просто из ниоткуда как символ моего Элемента.

— Допустим. – Пайболд с третьего раза поймал зубами краешек листа и вытащил сложенное вчетверо письмо. – Допустим, что никто другой, нацепив на себя все украшения ваших подруг, ничего с ними сделать не сможет. Но у меня есть кое-какие сомнения… Помните, вы спрашивали у меня дополнительную информацию о ярле Блэкспоте?

Твайлайт заинтересованно взглянула на листок. Книгу «Кризис династии Спот» она прочитала полностью два раза. Повторное прочтение упущенных при первом подробностей не выявило.

— Кое-что мне удалось найти. Правда, не в общем архиве, а в личных запасниках профессора Полимата… Он сам просил меня там прибраться! – быстро добавил жеребец, ощутив на себе взгляд, полный осуждения. – Я это нашёл когда-то, посмотрел и положил на место. А перед самым отъездом вспомнил и забрал с собой. Вы, наверное, понимаете, что в присутствии Бикер я не стал бы вам отдавать личные записи её отца. Плохо подумают обо мне, да и, исходя из текста, существуют проблемы посерьёзнее моей репутации.

Твайлайт развернула листок. Пайболд предусмотрительно отступил, чтобы не загораживать свет. Клочок бумаги был исписан столь плотно, что некоторые буквы в составляющих неровные, прыгающие строки словах были трудноразличимы. «О» походило на закрашенный круг, «Н» – на сплошной прямоугольник. Тем не менее, текст был читаемый. Это был целый абзац, где Полимат сохранил известные ему факты об идеях и поступках ярла.

«Магическая теория ярла Блэкспота, согласно записям, оставленным одним из его учеников, говорит о наличии у магии двух основных предназначений: магия может быть направлена либо на разрушение, либо на созидание. Оба есть, по сути, преобразование одного в другое, и с развитием магии единорог развивает оба магических направления. Из записей, которые удалось найти о тренировках, принятых Блэкспотом в качестве учебных упражнений, я понял, что он пытался попеременно тренировать оба этих навыка – разрушение и созидание. Обучение было основано на постоянной демонстрации сил и возможностей самого ярла. Он практиковал магические дуэли, побеждая своих учеников снова и снова, ожидая, что однажды они смогут его превзойти. Ученик Блэкспота в своих записях сокрушался, что никто так и не приблизился к уровню ярла, никто не бросил ему достойного вызова. Это и привело Блэкспота к мысли о его превосходстве над самой мощной магией, существующей в Эквестрии. В источниках, которые мне доступны, упоминается «неосторожное использование мощных магических артефактов». Исходя из сведений, которые оставил ученик Блэкспота, и сведений о прошлом Эквестрии вековой давности, я пришёл к единственному выводу – речь идёт об Элементах Гармонии, которые ярл попытался захватить ради демонстрации своей магической силы».

— Профессор Полимат для пони, желавшего в стенах своего научного центра удалиться как можно дальше от теорий Блэкспота, довольно тщательно пытался изучить его жизнь, – заметил Пайболд.

— Каждый раз, когда вы даёте мне какие-то книги или бумаги, я только сильнее запутываюсь в этой истории, – призналась Твайлайт. Сначала она знать не знала ни о каком Блэкспоте. Потом выяснилось, что он может быть похуже Сомбры. Затем стало известно, что это лишь одна точка зрения. Далее оказалось, что книги не желают предоставлять подробных сведений об этом правителе. Теперь история Блэкспота оказалась привязанной не только к Кантерлоту, но и к Элементам Гармонии. Но всё равно очевидной «проблемы посерьёзнее» увидеть в этих строчках не удавалось.

Пайболд перевёл взгляд на лежащий внизу город. Он обращался как бы к Твайлайт, но при этом усиленно избегал смотреть в её сторону.

— Подумайте над тем, с какой целью могла сюда отправиться профессор Бикер? Ради каких целей её отец идёт на нарушение законов своего научного центра, присваивая ей новое учёное звание и ставя руководителем исследовательской группы? С чем связан такой активный интерес этой семьи к Элементам Гармонии? – Пайболд поправил капюшон, который постоянно трепали порывы ветра. – Как я уже говорил, вы можете отменить все эксперименты в любой момент.

Твайлайт всё ещё смотрела в развёрнутый листок бумаги. Чувство тревоги в Стэйблридже было оправданным? Или она пытается домыслить то, чего нет? Профессор Полимат оставил одну запись, касающуюся истории ярла Блэкспота – его следует обвинить в знании истории? Профессор Бикер искренне негодовала по поводу одного упоминания бывшего местного правителя – личное было это мнение или семейное? Может ли существовать какой-то злой замысел среди учёных исследовательской группы? Что они хотят сделать с Элементами Гармонии? Хотят сделать то же, что и ярл Блэкспот? Но это ерунда, ведь никто не знает, что с ним случилось сто лет назад. Или знает?

— Простите, но мне пора идти, – заявила Твайлайт и отправилась искать ту единственную пони, вопросы к которой копились с первого дня поездки в Стэйблридж.

Принцесса Селестия была здесь сто лет назад. Как и сотни лет до этого. Именно она указом отменила титул ярла западных краёв, который сама же ввела. Если кто и располагал сведениями о династии Спот, превосходившими скудное жизнеописание из ветхой книги, то это была правительница всей Эквестрии.

— Твайлайт? – удивилась Селестия, которую удалось отыскать буквально за парой поворотов. Она любовалось книгой, точнее, рукописной пометкой на второй странице: «Моему первому и важнейшему меценату на долгую память. С уважением, Силлиест Тритс». В другое время Твайлайт не оставила бы это событие без внимания, но сейчас её голова была слишком занята осколками истории, не желавшими складываться.

— Ты так спешишь встретиться со мной? Что-то случилось во время твоих важных экспериментов? – обеспокоенно спросила Селестия.

— Они ещё и не начались, – пояснила Твайлайт и сразу перешла к интересующей её теме: – Принцесса, мне надо спросить вас о ярле Блэкспоте. Я много слышала о нём в Стэйблридже, и это были очень странные, противоречивые вещи…

— Но ведь эта история осталась в далёком прошлом, – улыбнулась Селестия. – Конечно, в ней будут недомолвки, странности, противоречия. Каждый по-своему смотрит в прошлое.

Твайлайт выжидающе смотрела на свою наставницу. Это было очень странно и непривычно – Селестия не хотела рассказывать что-то, что Твайлайт хотела узнать. Неужели есть что-то, о чём принцесса-солнце не может рассказать даже своей лучшей и самой преданной ученице? Неужели она сомневается в ней? Или считает это знание слишком опасным? Твайлайт видела, что Селестия колеблется. Но многолетнее доверие в конце концов перевесило.

— Хорошо, Твайлайт Спаркл, – вздохнула Селестия. – Я не вижу смысла скрывать сведения о давно минувших временах, пусть они и не дадут никаких полезных уроков.

Поддерживаемая магией книга отправилась в полёт до ближайшего шкафа. Селестия двинулась по коридору, ведущему в тронный зал. Она прошла мимо всех витражных окон, отражавших историю Эквестрии. Твайлайт видела все эти витражи, причём на некоторых были запечатлены недавние события. Победа над Дискордом, изгнание чейнджлингов из Кантерлота, спасение Кристальной Империи от Сомбры. Самое первое, которое находилось практически за троном, изображало произошедшее тысячу лет назад противостояние Селестии и Найтмер Мун. Селестия не остановилась и возле него, открыв дверь в маленькую комнатку. Вчера здесь под замком хранились Элементы Гармонии. Однако не были единственным экспонатом – в защищённой заклинаниями комнате оставалось ещё много интересных вещей. Принцесса-солнце, дождавшись, когда следующая за ней Твайлайт войдёт, посмотрела в сторону самой высокой и сдёрнула с неё покрывало.

Многие годы от солнечного света здесь прятался потускневший треснувший фрагмент мозаики, изображающий светло-серого зеленоглазого единорога в золотом парадном мундире. Почти такой же портрет, как на картинке в книге, но с некоторыми отличиями. Например, в правом копыте ярл держал какой-то предмет, половина которого когда-то была изображена, но откололась вместе с остатком витража. Вторым отличием был развёрнутый над зелёно-чёрной гривой стилизованный свиток с девизом «Разрушать и строить». Кроме того, здесь была прекрасно видна его метка – чёрная клякса неопределённой формы, выглядывающая из-под мундира.

— Это то немногое, что продолжает напоминать о пони, построившем Кантерлот, – сообщила Селестия, дав Твайлайт время изучить мозаику. По размерам она явно была сделана для одного из цветных окон дворца и, возможно, была самым первым витражом, который изготовили для Кантерлота. И единственным сохранившимся напоминанием о древней партии оконных украшений.

— Я думала, Кантерлот построили вы, – удивилась Твайлайт.

Селестия повернула голову, чтобы посмотреть на остальные окна, освещавшие тронный зал и наиболее значимые события в истории Эквестрии.

— Отчасти и это правда. Когда замок Двух Сестёр был разрушен, мне пришлось переехать в Кантерлот и немного его украсить. Но это уже финал истории, я так полагаю, тебя больше интересует другая её часть.

— Ярл Блэкспот построил Кантерлот… – всё ещё пыталась понять Твайлайт.

— Много столетий назад я позволила благородному семейству взять на себя часть работы по управлению Эквестрией, – пояснила Селестия. – Мне было очень тяжело поднимать солнце утром, поднимать луну по вечерам и вести государственные дела одновременно с этим. Я просто не справлялась, годы потребовались для накопления нужного опыта. Однажды я утомилась настолько, что солнце и луна появились на небе одновременно, причём оба светила взошли в западной части неба. Прежде чем я спохватилась и всё исправила, они уже заставили море кинуться на сушу. Лишь отвага одной семьи единорогов предотвратила катастрофу в западных краях.

Твайлайт кивнула, сопоставив эти слова с тем, что она подчерпнула из книг.

— Династия Спот, – произнесла она.

— Верно. Я позволила им взять на себя часть государственных дел. И, пока в этом семействе царила приверженность традициям, Эквестрия развивалась. Поколения в семье Спот сменялись, но правящие ярлы всё так же исправно докладывали мне о событиях на западе страны. У меня даже появились мысли найти таких же правителей для северного, восточного и южного краёв.

Селестия закрыла глаза, словно ругала себя за глупые мысли.

— С рождением Блэкспота всё изменилось. Блэкспот мог бы стать ценным союзником, моим в какой-то степени единомышленником… Но его семья так часто твердила Блэкспоту о его уникальности, что однажды он перестал в этом сомневаться. Он унаследовал титул, но не ограничился западным краем. Он решил, что сможет достойно распоряжаться половиной страны.

— Вы ему отказали? – предположила Твайлайт.

— Я уступила его просьбе. Я видела перед собой рассудительного, пусть и амбициозного, деятеля, который был хорошо воспитан и образован, заботился о своих подданных, не скрывал своё уважение ко мне. И ещё он умел убеждать.

Твайлайт снова посмотрела на мозаику. Конечно, прямые углы кусочков стекла не позволяли передать все детали, даже выражение лица читалось с трудом, но на витраже единорог по стати своей соответствовал описанию характера. Однако у молодой принцессы напрашивался непременный для таких историй комментарий:

— Но в какой-то момент он изменился в худшую сторону.

— Сложно сказать, когда именно, – признала Селестия. – Ни одно из его действий не было злым или даже недружелюбным. Он пришёл в эти края и отстроил здесь резиденцию. Он аккуратно разрушил одну из двух вершин этой горы, чтобы получить ровную поверхность. А потом выстроил на ней замок Кантерлот. Цвета были немного мрачнее, не было деревьев и прочей зелени, стена вокруг Кантерлота была выше и крепче. Но в этой суровости было своё изящество. Зато не было постоянства. Ярл Блэкспот считал, что любая магия может служить для двух целей.

«Разрушать и строить» – подсказывал забытый на две сотни лет девиз. Твайлайт мысленно представила, как стены Кантерлота исчезают, становясь пылью и грудой камней. А потом возвращаются обратно в прежний вид. И всё это забавы ради, со смехом делает светло-серый единорог, возможно, наблюдая с того же самого балкона, где Твайлайт стояла десять минут назад.

— И этому он пытался учить других. Он превратил Кантерлот в школу магии, заставляя учеников ломать и восстанавливать отдельные строения. Как ты понимаешь, Твайлайт, обычные пони не могли жить в этом месте и вынуждены были держаться от него подальше. А ярл Блэкспот постепенно забывал о существовании Эквестрии, о которой обещал заботиться. Он был слишком увлечён поисками того ученика, который окажется сильнее, чья магия будет более разрушительной, а построенные стены окажутся более устойчивыми. Только так он мог убедить всех в правоте своих идей, и в первую очередь он стремился убедить меня.

Твайлайт попыталась представить себе эту картину. Вот мозаичное изображение ярла Блэкспота приближается к мозаичной фигурке принцессы Селестии.

— Магия – это оружие, – настаивает он голосом… Твайлайт понятия не имела, как звучал голос Блэкспота, поэтому решила подставить рыкающие интонации Сомбры. Хотя помнила, что не все согласны с таким сравнением.

— Вы совершенно неправильно воспринимаете свой дар творить волшебство, – отвечает ему воображаемая Селестия. – Этот дар является великим благом, которое вы пытаетесь использовать против других.

— Да неужели? – ехидничает Блэкспот. – Это всё равно как сказать начало слова и остановиться. Продолжение в том, что благо одних всегда будет идти против воли других. Вы не угодите всем и всегда, не будете источником вечного добра и процветания, как бы вы к этому ни стремились, принцесса.

— Это благодаря мне сменяются дни и живёт природа, – гордо отвечает Селестия. Только так в понимании Твайлайт она могла ответить наглецу, сомневающемуся в осмысленности великого долга – управлять солнцем и луной.

— Или встаёт на дыбы море, – зловеще произносит Блэкспот. Его ученики, в качестве которых Твайлайт видела разноцветные шестиугольники из витража, хихикают. – Принцесса, вы не хуже меня понимаете, что осуществляемое вами благо недалеко ушло от возможных бед. Взять те же Элементы Гармонии…

Мозаичная фигурка Селестии молчит. Над ней появляются и начинают вращаться пять маленьких кусочков цветного стекла, различающиеся по форме.

— Вы использовали их как оружие. Оружие против своей сестры!

— Нет, я лишь защищала Эквестрию от вечной ночи, которую она устроила.

— А разница в?..

— Я не стану использовать Элементы Гармонии во вред живому существу! – сердится Селестия. Хоровод Элементов над ней разгоняется так, что превращается в единый белый круг.

— Но этим вы не докажете, что я не прав. Этим вы не докажете, что вы правы. Это называется бездействием, принцесса…

Светло-серый единорог развернулся и ушёл куда-то прочь из мыслей Твайлайт. Она вернулась в тронную залу, где настоящая Селестия сделала паузу в невесёлой и неприятной лично для неё истории.

— Что он держит на этой мозаике? – спросила Твайлайт.

Автор витража пытался сохранить на нём то ли прямоугольный, то ли квадратный предмет жёлтого или золотого цвета с неразличимым на данном стекле рисунком.

— Печать Повиновения, – ответила Селестия. – Именно с её помощью он доказывал своё превосходство. Ему хватило магических умений создать артефакт, позволяющий подчинять волю других единорогов. Он говорил, что более сильный маг сможет с помощью этой печати диктовать свою волю самому Блэкспоту, но я сомневаюсь, что ярл стал бы играть честно. Он просто унижал таким образом своих учеников – давал им эту штуку и, пока они держали её, проникал в их сознание. Некоторые ученики даже не слишком возражали против подобных методов. Они стоили своего титулованного наставника.

— Так вы всё-таки остановили его?

Незамедлительного ответа не последовало. Селестия накрыла пыльной тканью фрагмент витража, снова оставив образ основателя Кантерлота во мраке забвения. Она вывела лучшую ученицу из комнатки, чтобы закрыть это помещение и, как подумалось Твайлайт, запечатать самые нехорошие воспоминания.

— Вы смогли его остановить? – снова обратилась к ней Твалайт.

— Я боялась его, – ответила Селестия, отвернувшись от своей ученицы. – Я боялась того, что он окажется сильнее. Если бы он смог повелевать мной, если бы какой-то хитростью подсунул мне свой драгоценный артефакт, то вся Эквестрия оказалась бы в его власти. И при этом я понимала, что однажды он задастся этой целью. Однажды он наиграется в своём замке и захочет распоряжаться целой страной. Захочет распоряжаться солнцем и луной, контролировать всё живое. Если бы он этого захотел, то меня не спасла бы ни магия, ни стены замка Двух Сестёр. Я была готова убежать от него на самый край Эквестрии в надежде, что он и его ученики посчитают это победой и забудут о моём существовании. Хотя бы не будут мешать мне творить волшебство на благо мира.

Впервые Твайлайт видела подобный блеск в глазах Селестии. В них сохранился призрак давнего ужаса, растерянности и беспомощности.

— Но он пришёл не за моей короной, – продолжила Селестия. – Он пришёл за Элементами Гармонии. Он решил, что достаточно силён, чтобы подчинить себе Элементы. Он решил сам или внял чьему-то совету, что пришло время взять себе самые мощные артефакты этого мира. Его ученики напали на стражу замка, а сам он предпринял отчаянную попытку наложить заклятие на Элементы. Я не могла его остановить, я появилась там слишком поздно. Возможно, это меня и спасло, ведь, когда Элементы Гармонии воспротивились власти захватчика, они превратили замок Двух Сестёр в руины. После моего противостояния с Найтмер Мун замок пострадал, но не сильно – в нём вполне можно было жить. Но после выходки Блэкспота у меня не осталось выбора, кроме как вместе с гвардией перебраться в Кантерлот. Его опустевший город. Сам ярл исчез и вместе с ним эта проклятая Печать Повиновения…

Твайлайт представила себе эту картину. Как величавый ярл распахивает двери в зал, где хранятся Элементы Гармонии. Вот он тянется к ним своей серой магией, поднимает их в воздух, победоносно смеётся. Однако круговорот разноцветных камешков внезапно замедляется и закручивается в обратную сторону. Светло-серый единорог напрягает все усилия, чтобы вернуть контроль, но следует белая вспышка, которая разбивает его мозаичный образ на мириады мелких искр. Искры с печальным перезвоном опускаются на каменный пол. Элементы Гармонии останавливают свой бег, замирают, ожидая в разрушенных стенах появления достойного мага.

— Здесь, в Кантерлоте, от сотрясения разбились все витражи, поставленные по приказу Блэкспота. Но сам замок выстоял. Как я сказала раньше, мне пришлось сюда переселиться, поскольку жить в замке Двух Сестёр стало невозможно и попросту опасно. Я не могла знать, как именно магия Блэкспота подействовала на Элементы, представляли ли они опасность для всех, кто находился рядом. Я считала, что нет, но рисковать не могла. – Селестия мрачно улыбнулась. – Ты полностью подтвердила мою правоту, когда по праву обрела власть над Элементами. Ты не попыталась подчинить их силой, ты постигла их суть. И потому ты сейчас носишь на голове эту диадему, а на память о ярле Блэкспоте в этом дворце остался лишь осколок окна.

История казалась завершённой, но один вопрос у Твайлайт оставался. Полученный от Пайболда листок, который она за неимением карманов свернула в трубочку и засунула за ухо, напоминал об этом с каждым движением принцессы.

— Что стало с учением ярла? И с его учениками?

— Это было весьма неожиданно, но они, посовещавшись, решили, что раз Блэкспот проиграл, значит, моя магия и магия Элементов Гармонии сильнее. А мои идеи верны, в отличие от его убеждений. Почти все ученики Блэкспота поступили ко мне на службу в гвардию. Они помогли перестроить Кантерлот и, надо признать, доблестно несли службу, пока не вышло их время… – Селестия посмотрела на нынешних гвардейцев, охраняющих двери в тронный зал. – Кое-кто из учеников Блэкспота всё же сбежал и пропал где-то на просторах Эквестрии. Да, – кивнула своим мыслям принцесса. – Я точно помню одну задиристую кобылку. Шарпенд Винд. Белая с рыжей гривой. Дерзила мне в таких выражениях, что даже ярлу становилось за неё стыдно. Вот её я больше не видела с момента гибели Блэкспота. Очевидно, она дожила свои дни в далёких от Кантерлота краях.

Селестия сделала паузу, чтобы подчеркнуть значимость следующих своих слов.

— Эти события произошли давно, остались лишь в книгах и на картинах. Они уже не дадут тебе, Твайлайт, никакого урока, потому что ты сама давно прошла мимо ошибок Блэкспота. – Селестия глубоко вздохнула. – Как бы я хотела исправить эти ошибки тогда.

— Просто в Стэйблридже мне показалось, что кто-то ещё может верить в правдивость слов ярла, – сказала Твайлайт, благодарная наставнице за оказанное доверие и решившая, что стоит ответить тем же. – И это меня беспокоит сейчас больше всего. В его мнении был определённый смысл.

— Поэтому ему было очень сложно возражать…

— Но теперь, ваше высочество, думаю, что я смогу доказать, насколько он был неправ.

Селестия посмотрела на лучшую ученицу с удивлением и благодарностью.

— Правда?

— Да, – широко улыбнулась Твайлайт. – Когда учёные исследуют Элементы Гармонии, они поймут и докажут всем остальным, кто сомневается, что вы всегда были правы. Я докажу это через все эксперименты, что они решат провести!

Твайлайт не совсем подобающим венценосной особе быстрым шагом устремилась навстречу тем испытаниям, которые учёная группа готовила в саду Кантерлота. Во взгляде юной принцессы искрилась уверенность. Уверенность в том, что Элементы Гармонии, защитившие страну от вечной ночи и от хаоса, смогут защитить её и от ложных идей.

6. «Нам важен результат»

Подходя к испытательному полигону в Кантерлотском саду, Твайлайт услышала диалог, который было даже жаль прерывать своим появлением.

— Нет, у нас нет отдела по производству воздушных шариков! – заявила профессор Бикер. – В шариках нет ничего волшебного!

— Но они волшебным образом поднимают настроение, – нашлась с ответом Пинки Пай. Профессор, судя по топоту, чуть ли не завертелась юлой на месте от абсурдности суждений собеседника. В итоге она не то приказала, не то взмолилась:

— Во имя всего святого, пони, можешь ты стать серьёзной хотя бы на какое-то время?!

— Нет, не может, – фыркая от хохота, к беседе подключилась Рэйнбоу Дэш. – Это же Пинки Пай!

Твайлайт миновала короткий тоннель из непрозрачной ткани. Теперь ей нужно было подняться по металлической лесенке, чтобы очутиться в месте, которое ещё недавно было цветущим садом. Сейчас вся эта природная красота либо была пересажена во временные кадки, либо в нетронутом виде находилась метром ниже. Над ней на сваях был возведён устойчивый деревянный помост, источавший лёгкий приятный аромат смолы и краски. Как тут всё успели обустроить за одну ночь, принцесса не знала, но наверняка опять послужили для доброго дела заклинания последнего из ярлов Спотов.

Первой Твайлайт увидела Рэйнбоу Дэш, которая парила под потолком, стараясь не задевать его крыльями. Брезент едва заметно колыхался от поднимаемого ею ветра. Флаттершай забилась в самый дальний угол и сидела ещё тише чем обычно – вчера подругам пришлось несколько часов бороться с её пробудившимся эго, и теперь «элементу доброты» было очень стыдно. Рэрити пришла в обновке: скорее всего, по совету Скоупрейджа, она сшила себе облегающий комбинезон, по расцветке идеально подходящий к гриве. Наверное, она уже пообещала сделать такие же для остальных членов исследовательской группы.

Пинки Пай была немного раздосадована тем, что никто не понимает волшебного эффекта, производимого воздушными шариками, и усиленно пыталась объяснить свою точку зрения Спайку. Эпплджек снисходительно смотрела на эту картину, периодически предлагая кому-нибудь угоститься яблоком, которых она притащила целую котомку. Кантерлотская еда по-прежнему была слишком изысканной для простой кобылы с яблочной фермы.

Доктор Везергласс показывалась лишь время от времени – она колдовала над металлическими агрегатами высотой в два роста пони. Скоупрейдж бегал от неё к консоли и обратно, перекидывая то инструменты, то мотки проволоки. Иногда он останавливался у консоли, щёлкал каким-то переключателем, чесал загривок и бежал к доктору с новыми советами. Иногда подбегал к металлическим шкафчиками с лампочками, экранами и циферблатами и записывал в блокнотик какие-то значения. За всеми этими действиями со стороны наблюдала профессор Бикер. Так как ей не хотелось возиться с механизмами, то именно она периодически становилась мишенью Пинки в плане абсурдных вопросов и сумасбродных предложений.

— Эй! А у вас учат играть на флюгельгорне? – не унималась розовая пони.

— Нет, не учат! – рявкнула Бикер. Пинки, даже не моргнув, продолжала:

— Я умею играть на флюгельгорне. Я могу кого-нибудь научить!

Эпплджек придвинулась ближе к Рэрити:

— Да уж, мы слышали, как она умеет.

Профессор с надеждой посмотрела в сторону Везергласс. Та развела копытами – настраивать механизмы ещё быстрее даже у неё не получалось. Главе научной группы оставалось только ждать и потихоньку сходить с ума.

— Дайте мне пилюль от головной боли, – обратилась Бикер к настраивающему консоль Скоупрейджу. Тот прижал уши в притворном удивлении:

— Откуда я их возьму?

Бикер покачала головой:

— Прекращайте юлить, Скоупрейдж. Помогите мне с головной болью, и я закрою глаза на всю ту аптеку, которую вы с собой притащили. И даже не сделаю вам выговор.

Скоупрейдж поморгал пару секунд, потом принялся рыться во внутренних карманах своего халата.

— Кстати, что вы там с собой таскаете? – с кислым видом поинтересовалась Бикер, когда единорог, глянув на этикетку, вернул в карман пятый по счёту пузырёк и продолжил поиски.

— Да лекарства от всего, практически. От простуды, от расстройства желудка, от язвокопытной лихорадки, от меткосыпи, вот, болеутоляющие… Снотворные пилюли только пропали куда-то. Вроде я их брал, но найти не могу.

— Весь медицинский фонд прикарманили. Ох, устрою же я вам в Стэйблридже! – мрачным тоном пообещала профессор, предусмотрительно приняв предложенные таблетки.

— Вы устроите ему вечеринку? – немедленно встряла Пинки.

— Дайте ей кто-нибудь этот «флюгергорн», пусть хоть помолчит немного! – практически взмолилась профессор Бикер.

Твайлайт не прекращала улыбаться, втихаря наблюдая за всей этой сценкой. И чуть не выпрыгнула из копыт, когда второй раз за день за её хвостом внезапно раздался хриплый голос:

— Принцесса, если вас не затруднит, уступите мне дорогу. – Пайболд тащил на спине ещё какой-то ящик, по размеру едва входивший в тоннель. Твайлайт могла уступить ему дорогу только поднявшись наверх и представ перед остальным коллективом. Что она и сделала. При этом с удивлением обнаружила ещё одного наблюдателя, сонно прислонившегося к стене рядом со входом на площадку.

— Принцесса Луна? Что вы здесь делаете?

Луна приоткрыла глаза, обвела взглядом помещение и снова смежила веки.

— Не воспринимай это как недоверие к тебе, Твайлайт, но я считаю необходимым наблюдать за этими исследованиями. Я не хочу, чтобы с Элементами Гармонии что-то случилось. Кроме того, я могу помочь этим пони своей магией.

— Хорошо.

Твайлайт сдвинулась ещё немного в сторону, пропуская пёстрого жеребца с его поклажей.

— Мне показалось, что вчера ты была не совсем уверена, стоит ли всё это затевать, – продолжила Луна, не открывая глаз. Она выглядела так, словно только с большим трудом удерживалась от того, чтобы не заснуть прямо здесь и сейчас. Твайлайт знала, что Луна устаёт после ночных путешествий по снам пони, но не представляла, что вынужденное дневное бодрствование требует от неё таких усилий.

— Да, но теперь я знаю, насколько важны результаты этих исследований, какую пользу они способны принести, – сказала Твайлайт, бросив взгляд на занятых настройкой оборудования учёных и вновь повернувшись к принцессе ночи. – И твёрдо уверена, что правильно распоряжаюсь Элементами Гармонии.

— Прекрасно, – тихо ответила Луна, приоткрыв только один глаз. – Но, если что, кричи громче. Я сегодня немного сонная, могу призыв о помощи и не услышать.

Раздался грохот: Пайболд не слишком осторожно расстегнул ремешки у своего груза, тот завалился на сторону, отчего вся платформа ощутимо вздрогнула. Все как по команде обернулись к источнику шума, а затем так же дружно перевели взгляды на профессора Бикер, которая язвительно интересовалась, не осталось ли ещё чего-нибудь, что можно было бы поломать. Пока она сосредоточилась на этом, безусловно, важном деле, Скоупрейдж вытаскивал из принесённого ящика серебристые пластинки и наматывал на копыта разноцветные проводки.

— А ты не очень торопилась, подруга, – с притворной укоризной произнесла Эпплджек, когда Твайлайт решила дополнить строй «элементов гармонии». – Нас тут с раннего утра маринуют что твои огурцы.

— Эти учёные не такие уж и учёные! – поддержала Рэйнбоу Дэш. – Они даже про Радужный Удар никогда не слышали. Представляешь?

— Ещё раз говорю, – не отрываясь от наматывания проводков, произнёс Скоупрейдж, – это называется «эффект преломления Фастервинга». Его открыли семьдесят лет назад, и он есть во всех справочниках по физике полёта пегасов. В разделе «оптические иллюзии от искривления воздушных потоков».

— Как я и говорю, ничего они про Радужный Удар не знают, – фыркнула пегаска.

— «Радужный удар», к тому же, звучит круче, – добавил Спайк.

Твайлайт разглядывала механизмы, над которыми работали учёные пони. Что это такое, как это работает, зачем это нужно, ей и её подругам вчера объяснили. Но вблизи железки всё равно производили впечатление «чёрных ящиков».

— Я ещё раз напоминаю всем, что самые незначительные явления, которые произойдут во время эксперимента, должны быть зафиксированы самым тщательным образом. Вечером я хочу получить три… – Профессор покрутила головой, но не нашла в помещении Силлиеста Тритса, что её немного подбодрило. – Два детальных разборчивых – это вас касается, Скоупрейдж – отчёта объёмом не менее десяти листов каждый.

— Профессор, может, хватит на сегодня нервных воплей, требований и придирок? – вежливо попросила Везергласс, пытаясь довернуть какой-то шуруп. – Ваши истерики по любому поводу очень сильно сбивают с рабочего настроя. Хочу напомнить, что настоящий учёный не должен так зацикливаться на итогах работы, если ему приятна сама работа.

Несколько секунд Бикер молча перебирала в уме варианты ответа – от самого неподобающего для учёной пони до самого заурядного. В итоге решила остановиться на контраргументе:

— Почему-то ваш рабочий настрой до сих пор не дал никакого результата!

— А вам всё-таки важен результат?

— Именно.

— Сделаем, – кивнула доктор Везергласс.

Она слегка ударила копытом по завершённой конструкции, проверяя прочность креплений. Ничего не отвалилось. Тогда доктор подала сигнал Скоупрейджу. То поводил копытом над консолью – на ней постепенно начали вспыхивать огоньки. Консоль тихо заурчала своей механической жизнью, связанная с ней металлическая конструкция тоже пробудилась ото сна и двинулась вдоль стенки по подвешенному под потолком рельсу. Всё это сопровождалось мелодичным комментарием доктора Везергласс:

Наука строилась всегда

На цифрах в графиках,

Одна промашка с запятой

Зубрил вгоняет в страх.

Считай, пиши и подставляй –

Простые правила.

Но в чём здесь радость? Дайте знать,

А то не поняла.

И если вдруг нас подведёт

Вот этот аппарат –

Мы будем сильно горевать.

Мы будем сильно горевать,

Ведь важен результат!

— Мы будем сильно горевать, ведь важен результат, – тихо подпел Скоупрейдж, поднимая вверх до упора несколько регуляторов на консоли. Механизм принялся плавно двигаться кругами вокруг Твайлайт и её подруг, направляя в их сторону какие-то белые, еле заметные лучики света. Принцесса почувствовала, что подруги теснее прижались к ней, и попыталась своим уверенным видом поддержать их.

Доктор Везергласс лёгким ударом копыта заставила опуститься с потолка четыре чёрных экрана, закрывших подопытных пони со всех сторон. Затем она выкатила ещё одно устройство и начала щёлкать его рычагами, по приделанным сбоку песочным часам отмеряя равные промежутки времени. Исполнять свою саркастическую песню она ни на минуту не прекращала.

С утра весь день из шкуры лезь,

Чтоб чётким был сигнал.

Как будто кто-то без него

Когда-то пострадал.

Сиди со старым чертежом,

Под грифельной доской

И, заклинаю, никогда

Не смейся и не пой.

Одна улыбка, и процесс

Ухудшится стократ.

Нельзя такого допустить.

Нельзя такого допустить –

Нам важен результат.

— Цирк устроили, – фыркнула профессор Бикер. Её заглушило повторение последних строчек, произнесённое куда большим количеством голосов, чем в прошлый раз.

Тем временем доктор пролезла мимо своих тёмных экранов и подала условный сигнал Твайлайт. Принцесса закрыла глаза и представила, что именно сейчас, в данный момент, Эквестрии угрожает опасность, в мир надо вернуть гармонию и порядок. Вокруг её диадемы появился белый ореол, украшения её подруг тоже начали светиться. Скоупрейдж вытащил серебристый прямоугольный кусок металла на штативе и магией перенёс его поближе к набирающим силу Элементам Гармонии. От серебряной пластины куча проводков тянулась к маленькому зелёному экрану, вмонтированному в консоль. На экране снизу-вверх наперегонки бежало около десятка маленьких точек, оставляющих за собой быстро гаснущие следы.

Везергласс продолжала петь несмотря на быстро усиливающийся шум. Она надела тёмные очки, остальные пони быстро отыскали свои и последовали её примеру. Спайк просто зажмурился. Принцесса Луна смотрела на происходящее через свою полупрозрачную гриву. Только Пайболд спокойно наблюдал за набирающим обороты действом, покачивая головой в такт продолжающейся песне.

Наука – это тяжкий труд,

Но, стиснув зубы, мы

Должны достичь чего-нибудь

На благо всей страны.

Чтоб как часы процесс пошёл –

Паши как автомат!

В учебниках эмоций нет –

Там только результат!

А если вдруг ты весел стал –

Упрячут в каземат.

В науке был и есть закон.

В науке был и есть закон,

Что важен результат!

На последнем слоге вся площадка вздрогнула. Вверх, оставив от крыши жалкие лоскуты, ударил ярко-белый луч с радужным отливом. Точки на зелёном экране рванули так отчаянно, что превратились в прямые вертикальные линии. Ударившая в стороны упругая силовая волна взметнула тканевые экраны и отбросила штатив с датчиками. Не удержавший свою «научную палку» Скоупрейдж испуганно юркнул за консоль. Профессор Бикер выбрала в качестве укрытия металлический ящик, который принёс Пайболд. Сам пёстрый жеребец не двинулся с места, хотя его длинную гриву трепало нещадно. Принцесса Луна замерла в напряжённой позе, решая, стоит ли сейчас вмешиваться.

Доктора Везергласс швырнуло на один из металлических шкафчиков с цветными индикаторами, почти все из которых мигали красным цветом. Ещё не успев подняться на ноги, она не глядя ткнула копытом в кнопку на этом шкафчике. С гудением и щёлканьем на доктора сверху начала сползать украшенная волнообразным графиком бумажная лента. Ещё два шкафчика, стоявшие чуть дальше, принялись выплёвывать такие же ленты, графики на которых на первый взгляд ничем не отличались от первого.

Для Твайлайт не произошло ничего необычного. Она открыла глаза и обнаружила себя на том же дощатом покрашенном полу. По-прежнему висевшие тёмные экраны не позволяли разглядеть беспорядок, воцарившийся в импровизированной лаборатории. Только планировавшие вниз ошмётки потолка говорили об успешно произведённом чуде. Пинки попробовала поймать парочку таких кусков ткани на лету.

— Какое-то странное конфетти, – раздосадовано произнесла она, попробовав материю на вкус.

— Вы там все живы? – крикнула Рэйнбоу Дэш, взлетая над удерживающими экраны балками. – Чтоб вы знали, мы тут неплохо себя чувствуем. Хотя было неприятно, когда вы светили нам в глаза и завешивали каким-то простынями.

— Надеюсь, со всеми всё в порядке? – робко подала голос Флаттершай, на мордочке которой была написана искренняя забота о благополучии всех присутствующих.

— От избытка гармонии, Флатти, вроде плохо никому не становилось, – постаралась успокоить подругу Эпплджек.

Один из заслонов окружило синее магическое сияние, и он начал подниматься вверх. Это принцесса Луна решила удостовериться, что поводов для тревоги нет, что носителей Элементов Гармонии по-прежнему шестеро и все они целы. Из-за её ноги робко выглянул перепуганный Спайк.

— Я предупреждала, что эти пони сами не представляют, что творят, – недовольным тоном сказала принцесса ночи, борясь с зевотой. – Твайлайт, ты же видишь, что они не готовы исследовать заклинания такой силы?

— А по-моему, у нас неплохо получилось, – сказал Скоупрейдж, поднимаясь на все четыре ноги. – Конечно, самая последняя часть эксперимента малость вышла из-под контроля, но мы именно поэтому всё огородили и укрепили.

— Хороша оградка, – заметила Луна, наблюдая за лёгкими облачками, плывущими по дневному небу. С минуты на минуту в заменяющей теперь крышу дыре должен был показаться краешек солнца.

— Вы просто не видели тот случай в Стэйблридже, когда мы запускали ускоритель параспрайтов, – донеслось из-под груды бумаги. Груда зашевелилась, и из неё высунулась голова Везергласс, копытом похлопывающей себя по здоровому уху. – Хотели получить дешёвую энергию. Получили столько, что едва успели ноги унести. У меня ожог на шее до сих пор побаливает.

— Ваши Элементы Гармонии – воистину выдающееся зрелище, – признал Пайболд, моргая как заведённый. Самонадеянное пренебрежение очками и любой другой защитой для глаз давало о себе знать – он ещё долго не мог ни на чём сфокусировать взгляд. Однако, действуя практически на ощупь, привёл в порядок длинную взлохмаченную гриву и вернул на место почти оторвавшийся капюшон.

Последствия эксперимента потихоньку начали устранять. Доктор Везерглас, заработавшая очередную трофейную шишку, скручивала бумажные полосы и скрепляла их резинкой. Скоупрейдж отключил питание всех устройств и убрал тёмные экраны. Только профессор Бикер замерла на месте, разглядывая пространство перед собой.

— Мы не закончили на сегодня… – тихо шептала она. – Это не всё. Надо ещё попробовать…

— Как это не всё? – ненароком подслушал Скоупрейдж. – По плану у нас на сегодня измерений больше нет.

— Нет, надо попробовать! – внезапно выкрикнула Бикер. Её рог засветился жёлтым.

Диадема сорвалась с головы Твайлайт и, трижды перекувырнувшись во время полёта, приземлилась на гриву профессора Бикер.

— Профессор, вы что делаете? – Скоупрейдж от неожиданности даже обронил отвёртку, которой собирался работать. Бикер от него отшатнулась.

— Я должна проверить мою теорию! – заявила она, пытаясь провернуть какой-то магический трюк с диадемой. Но на её голове она оставалась лишь дорогим украшением.

Из разных углов комнаты раздался шквал возмущённых протестов и удивлённых просьб.

— Верните, пожалуйста, – попросила Твайлайт.

— Ничего себе! – присвистнула Эпплджек.

— Профессор, вы с ума сбрендили? – спросила Везергласс.

— Немедленно верни диадему, пони! – приказала Луна.

— Ой, мамочки, – пискнула Флаттершай.

— Ведь предупреждал же насчёт этого, – заметил Пайболд.

— А ну, верни! – выкрикнула Рэйнбоу Дэш, бросаясь в стремительный полёт из-под дырявой крыши. Профессор Бикер проворно отпрыгнула. Пегаска завершила полёт в мягкой стенке испытательного полигона, где ногами оставила четыре дырки, и злобно отряхнулась.

— Сейчас я тебе устрою, яйцеголовая!

— С меня хватит! – прозвучал королевский кантерлотский голос принцессы Луны. Она переместилась за спину профессора Бикер и ударом ноги смахнула диадему с её головы. – Ты позабыла своё место, пони, и ты за это ответишь!

Бикер словно уменьшилась вдвое: она вжалась в пол и не отваживалась смотреть на рассерженную Луну. Её трясло как от рыданий, но слёз не было.

— Я… – запинаясь, шептала Бикер. – Я не знаю… Не знаю, зачем так поступила… Правда, не знаю… Я не хотела… Это мне кто-то сказал… Я… Не я…

— Тебе, пони, повезёт, если подземелье, в котором ты окажешься, будет сухим и просторным!

Луна продолжала нависать над дрожащей Бикер. Твайлайт аккуратно вернула диадему на законное место и подошла ближе.

— Не надо с ней так сурово, – внезапно попросила молодая принцесса. – Она ведь ничего плохого не сделала. Может, она просто устала…

— Устала?! – фыркнула Луна, продолжая сверлить дрожащую единорожку суровым взглядом.

— Вы знаете, насколько сложно организовать что-то подобное? – Твайлайт обвела копытом окружающий их импровизированный испытательный полигон. – Я тоже не знаю, но, наверное, я бы не справилась. Эту пони отправили в далёкий путь с ответственным поручением, которое во многих аспектах решает её дальнейшую судьбу. А мы все тут подшучиваем над ней, дерзим и ведём себя как маленькие непослушные жеребята. У любого случился бы нервный срыв.

Слова прозвучали почти что упрёком для всех окружающих. Пинки даже скорчила виноватую мордочку. Профессор Бикер всё это время робко смотрела на Твайлайт снизу-вверх.

— Извините меня, прошу, – прошептала она. – Я не знаю, зачем я так поступила… Я бы никогда не стала так делать… Это было неправильно…

— Нервный срыв, усталость – мне всё равно, – произнесла Луна. – Я никому не позволю ничего сделать с Элементами Гармонии, если эта пони будет поблизости. И я незамедлительно сообщу сестре обо всём, что здесь произошло.

— Приплыли, – вздохнул Скоупрейдж.

— Я думала, что я всё испорчу, – ответила ему Везергласс.

— Тогда, принцесса, не забудьте при этом добавить, что каждый имеет право на ошибку, – упрямо посмотрела в глаза рассерженному аликорну Твайлайт. – Вы тоже когда-то немало их совершили.

Луна слегка пригасила сердитый огонь в глазах и с недовольной гримасой отступила от профессора Бикер. Твайлайт помогла учёной пони подняться и подала ей слетевшие очки. Похоже, в голову профессора постепенно возвращалось привычное мышление, дружащее с логикой. Во всяком случае, на это намекали первые произнесённые ею слова.

— Доктор, – обратилась она к Везергласс, – я буду в отведённой мне комнате. Вы продолжите работу без меня. – Она с пристыженным видом направилась к выходу. – Приносите мне записи о результатах каждый вечер.

Все смотрели ей вслед, пока она не спустилась по металлической лесенке и не скрылась из виду.

— Минуточку, – задумался Скоупрейдж. – Разве по уставу Стэйблриджа за испытаниями не должен в обязательном порядке наблюдать кто-то в звании профессора?

— Ну, тогда нам сказочно повезло, что один профессор в запасе остался, – успокоила его Везергласс.

7. Враг на виду

Пурпурные искры замкнули периметр и угасли. Сложная магическая печать в центре двери ярко вспыхнула и словно впиталась в дерево. Твайлайт, несколько последних минут потратившая на плетение сложного защитно-охранного заклинания, довольно выдохнула.

— Вот, – произнесла она, глядя на дверь. – Теперь никто туда не зайдёт и не помешает проведению вашего последнего опыта, – с довольным видом сообщила она доктору Везергласс, – пока завтра утром я не открою эту дверь другим заклинанием.

— Прекрасно. Думаю, за ночь приборы получат достаточно сведений об остаточном магическом излучении.

За прошедшие несколько дней Элементы Гармонии настрадались изрядно. Прибывшие из Стэйблриджа учёные пони старались максимально использовать имеющееся у них время и не тратили ни минуты впустую. Они взвесили, измерили и описали артефакты. Неоднократно замеряли значения их аур как надетыми на владелиц, так и без них, в различное время дня, в помещении и под открытым небом, осматривали как вместе, так и по отдельности, фиксировали малейшие отклонения в показаниях приборов. Проверяли, будут ли Элементы работать, если находятся на расстоянии от хозяек, если пони сидят в разных помещениях, если они заняты выполнением каких-либо физических или умственных упражнений. Эксперименты Везергласс следовали один за другим без ощутимых накладок и проволочек. Даже крыша временного испытательного полигона больше не страдала – на предельных магических уровнях Элементы старались не тестировать.

К вечеру каждого дня как владелицы Элементов Гармонии, так и экспериментаторы были порядком измотаны, но сохраняли весёлый настрой. Активно им с этим помогал дополнивший ряды учёных профессор Тритс, который в процессе исследований играл роль «дремлющего в углу наблюдателя». Иногда он всё же требовал объяснить, что конкретно его подопечные намерили сегодня, и о чём полученные результаты говорят. Везергласс и Скоупрейдж только рады были разговориться: на профессоре Тритсе, Твайлайт и её подругах они проверяли черновой вариант своих отчётов, которые исправно подсовывали под дверь комнаты другого профессора. Бикер изредка показывалась, но к испытательному полигону старалась не приближаться. Она даже ела отдельно от своих коллег. Бикер была настолько подавлена, что не сделала ни одного придирчивого замечания, не отпустила ни одной колкости в адрес Пайболда, который взял на себя дополнительную обязанность следить за всеми перемещениями профессора по Кантерлоту. Единственный раз, когда она заговорила с Твайлайт, она ещё раз искренне попросила прощения за своё неподобающее поведение. Принцесса, как могла, пыталась поддержать учёную пони – она лучше всех понимала, насколько тяжело преодолеть одержимость какой-то идеей, которая в определённый момент кажется единственно верной.

Остаточное магическое излучение проверяли напоследок. По плану, которого Везергласс исправно придерживалась, Элементы Гармонии поместили в тесную комнатку, которую нелегко было найти во дворце с просторными залами. Там же на каждой из стен, на двери, на полу и на потолке закрепили серебристые пластины, которые Скоупрейдж дополнительно начистил до блеска. Проводки от каждой тянулись к стоявшему в углу самописцу – этакой миниатюрной версии металлического шкафа с огоньками, только с закрашенными чёрным для чистоты эксперимента индикаторами. По идее, ни один лучик света, ни одна дополнительная пылинка не должны были попасть в комнатку в течение ночи. Всё, что там происходило, всё, что должен был зафиксировать прибор – это излучаемые Элементами естественные волны магии, которых вполне могло и не оказаться.

Доктор Везергласс отдельно пояснила, что невозможно точно предугадать поведение артефактов. Одни на её памяти пульсировали без остановки, другие иногда самопроизвольно выдавали вспышки магии в случайные моменты времени. Третьи лежали так же, как их оставляли, и вообще не подавали никаких признаков принадлежности к числу волшебных предметов. Зато в копытах мага превращались в источник или проводник знаменательных чудес. Утром планировалось узнать, какова природа Элементов Гармонии, насколько они привязаны к владельцам. Обратную закономерность, что подруги Твайлайт очень привязались к могущественным магическим украшениям, Везергласс в шутку вывела ещё два дня назад.

Пожелав приятного дежурства двум приставленным к двери гвардейцам, она вместе с Твайлайт направилась в маленькую гостевую комнату, где собрались все причастные к многодневным научным изысканиям. За исключением Бикер, которая даже на такое мирное чаепитие решила не являться – её место между доктором Везергласс и Скоупрейджем занял Пайболд, много и активно помогавший осуществлять все задумки учёных, невзирая на полное отсутствие магических сил. В мирной обстановке гостевой комнаты он позволил себе откинуть неотъемлемый от его образа капюшон, позволив длинной чёрно-серо-бело-зелёной гриве свободно рассыпаться, и теперь сидел, прикрыв глаза и храня на морде загадочную улыбку. Видимо, так он отмечал окончание всамделишных трудовых будней.

Твайлайт местная милая обстановка понравилась куда сильнее, чем торжественный ужин в Стэйблридже. Всё, включая природу за окошком, было тихо, уютно, а знакомы лично принцессе были все собравшиеся.

— Ну что ж, – произнёс сидевший в отдельном креслице Силлиест Тритс, наблюдая, как к чаепитию присоединяются последние участники. – Можем мы говорить о величайшем прорыве в науке?

— Э, кхм, – поперхнулся чаем Скоупрейдж. – Ещё рано о таком говорить.

— Я только недавно смотрела последние цифры, – перехватила эстафету Везергласс. – Я бы не сказала, что цифры эти говорят о совсем невиданных вещах. Скорее, они просто доказывают, что Элементы Гармонии являются сложной комплексной реликвией, энергию которой можно использовать в самых разнообразных целях.

— Исключительно добрых целях? – подняла голову Твайлайт.

— Негативных признаков, указывающих обратное, мои приборы не зафиксировали, – ответила Везергласс, задумчиво вертя перед мордочкой чашку. – То есть вы, принцесса, обладаете уникальным в своём роде даром, который не имеет обратного эффекта. Он не вредит владельцам, не способен уничтожить живой организм и, кажется, даже наделён возможностью избирать себе хозяина по его заслугам и качествам.

— Я бы поспорил, – прохрипел Пайболд. – Элементы Гармонии отправили Найтмер Мун в ссылку на Луну на целую тысячу лет.

— Но мы все знаем финал этой истории, – парировала Везергласс. – В каком-то смысле, Найтмер Мун сейчас пьёт с нами чай, живая и здоровая…

— Я бы попросила, – сердито буркнула сидящая с другой стороны стола Луна и бросила на доктора взгляд исподлобья, – оставить это в прошлом.

Пайболд ненадолго задумался.

— Дискорд был превращён в статую. Не думаю, что это было ему приятно.

— Да, но теперь он перевоспитался, – ответила Рэйнбоу Дэш. – И всё благодаря нашей Флаттершай!

— Ой, ну что ты, Дэши, – засмущалась «Элемент доброты».

Пайболд закусил губу, обдумывая следующий контрпример.

— Ярл Блэкспот погиб, когда попытался подчинить себе Элементы Гармонии. Скажете, это тоже не считается?

— Доподлинно неизвестно, каким именно заклинанием воспользовался Блэкспот, – парировал Скоупрейдж. – Возможно, что именно оно оказало на него фатальное обратное воздействие, а не Элементы Гармонии.

— Всё, – поднял копыта Пайболд. – Мне больше крыть нечем. Доктор, можете считать, что ваши исследования доказаны самой тысячелетней историей артефакта. Полностью и бесповоротно. – Он одним глотком опустошил чашку. – А сейчас извините, но я схожу к профессору Бикер, попробую убедить её присоединиться к нашей компании. Всё-таки не стоит ей так отстраняться от коллектива из-за одного поступка без последствий. Занести ей ваши последние отчёты? – напоследок поинтересовался он у учёных пони.

— Да, держите. – Скоупрейдж передал Пайболду свой блокнот. – Сообщите профессору, что у нас здесь есть печенье с изюмом. Это может сработать.

— Спасибо, сообщу.

Шаги Пайболда стихли, едва он скрылся за дверью. В присутствии Твайлайт он по её смущённой просьбе нарочито стучал копытами по полу, но в остальных случаях по-прежнему передвигался по дворцу неслышной чёрной тенью.

— Бедная Бики! – вздохнул Тритс. – Пропустила столько всего интересного. Мда… И чего она вдруг взбрыкнула?

— Это было на неё совсем не похоже, – добавил Скоупрейдж.

— Я, в принципе, понимаю, что она пыталась сделать, – сказала Везергласс, закусывая кексом, – но причин для такого поступка всё равно не вижу… Видимо, она пыталась понять, сработает ли магия Элемента без ключевого элемента. Без Твайлайт.

— Но разве вы это не проверили спустя два дня и по-другому? – удивилась Флаттершай.

— Вот в этом-то и странность, – кивнула доктор, утянув с тарелки следующий кекс. – Подобное тестирование было в плане профессора Бикер. Так что мне совершенно не понятно, для чего ей понадобилось так себя вести.

— Интересно, что бы она учудила, привези мы Элементы Гармонии в Стэйблридж? – спросила Рэрити, поправляя манжету своего костюма для чайных церемоний.

— Привези вы?.. В Стэйблридж? – округлила глаза Луна.

— Была и такая идея, – подтвердил Скоупрейдж, прикидывая, будет ли шестая ложка сахара лишней, если чая осталось всего полчашки.

— Да вы там совсем ненормальные, если решили, что по чьей-то воле Элементы Гармонии покинут Кантерлот и отправятся в западные края!

— Я был против, если кому-то интересно, – улыбнулся Тритс и притянул к себе ещё одну печенюшку.

— Думаю, отец Бикер не позволил бы ей так вести себя в Стэйблридже, – предположила Везергласс.

— Вот, кстати, тоже не понимаю, – сказал сидевший справа от неё коллега, пополняя свою чашку, – почему Полимат не поехал. Не такой уж он и старый.

— Он это… В племянники мне годится, – подтвердил Тритс и разразился эмоциональной пятиминутной речью о научной деятельности своего «племянника».

— Он старался ради дочери, – сказала Везергласс, вежливо выслушав старого единорога. – И я считаю, – обратилась она ко всем собравшимся, – что будет правильно с нашей стороны не упоминать тот маленький инцидент, который произошёл с профессором Бикер. Свой урок она получила, не будем ломать ей научную карьеру, ладно?

Пони и дракончик за столом согласно закивали. Принцесса Луна поморщилась, но протестовать тоже не стала, что в её случае можно было трактовать как согласие.

В коридоре за дверью послышался нарастающий топот копыт. В дверном проёме, куда все, естественно, посмотрели, быстро промелькнула оранжевая грива.

— Эм-м-м... Профессор Бикер, мы здесь! – крикнула Везергласс.

— У нас печенье с изюмом! – ещё громче заорала Пинки.

Несмотря на то, что от последнего вопля кое у кого заложило уши, топот копыт в коридоре продолжал затихать вдали, пока совсем не смолк.

— Неужели она настолько не хочет нас видеть? – спросила Флаттершай.

— Отказаться от чая с печеньем, – хмыкнула Луна. – Во времена моей молодости это считалось неслыханным преступлением.

За чайным столиком раздался дружный смех.

— Я вообще-то говорила серьёзно, – буркнула Луна, отхлебнув из чашки.

Её никто не услышал, потому что Силлиест Тритс начал рассказывать новую историю. На этот раз о том, как он в прошлом подрабатывал кондитером, пытаясь получить немного средств для создания своей многомерной чудо-линейки. В своей истории он успел уже сменить три работы и собрать неудачный прототип, когда за дверью снова послышались шаги, но на этот раз тихие и неуверенные. Через секунду в комнату наполовину ввалился Пайболд.

— Дамы и господа, у нас проблемы, – выдохнул он, тряхнув головой. – Профессор Бикер окончательно спятила.

— О чём вы? – опережая всех, спросила Твайлайт.

— Прихожу к ней… Знаю, надо было громче стучаться, но… Получилось, что заглянул через её гриву, посмотрел, что за бумаги она держит на столе… – рассказывал Пайболд, с трудом подавляя одышку. – Всё очень плохо… Даже так плохо, как я не думал… Она хочет уничтожить Элементы Гармонии, чтобы вернуть Блэкспота…

— Что? – раздался хор из десяти голосов.

— Она считает, что Элементы Гармонии сто лет назад заперли ярла внутри себя и, уничтожив их, она воскресит его… По-моему, так. – Пайболд снова неуверенно мотнул головой. – Я больше-то и не рассмотрел ничего. Она заметила меня и… зарядила оглушающим заклятьем. Поднялся буквально минуту назад, сразу к вам… Надо её остановить… А то она доберётся до Элементов и убежит в замок Двух Сестёр, где всё это безобразие двести лет назад случилось…

— Так, ну всё. Я за сестрой! – объявила принцесса Луна и моментально телепортировалась прямо вместе с чашкой.

— Но Элементы, возможно, ещё на месте, – предположила Твайлайт и бросилась в коридор. Всё ещё не совсем твёрдо стоящий на ногах Пайболд качнулся вслед за ней, но из-за приступа слабости остановился, на несколько секунд загородив дверной проём, и едва успел отшатнуться, чтобы его не снесла целая орава пони, намеренная организовать погоню.

Твайлайт жалела, что не может расправить крылья и отправиться в полёт по коридорам дворца. Да, это было бы не совсем прилично, но время требовало. Полёт сэкономил бы массу времени по сравнению с бегом. Но для того, чтобы обрести этот навык управления с крыльями, требовалось провести ещё много занятий под руководством Рэйнбоу Дэш. Так что Твайлайт оставалось только бежать изо всех сил, надеясь, что ещё не слишком поздно.

Профессор Бикер пробегала по этим коридорам довольно давно. Но, как Твайлайт надеялась, защитные заклинания, которые она наложила на дверь в ту комнатку, её задержали. А ещё там гвардейцы, мимо которых не так-то просто пройти. Молодая принцесса повернула налево, потом сразу направо, немного опередив основную группу. И замедлила бег с застывшим на мордочке выражением ужаса.

Дверь была распахнута настежь, причём выламывали её с такой силой, что возле одной из петель появилась трещина, а серебристая пластина была оторвана. Оба гвардейца лежали без сознания, но живые. Тяжелее всего было всматриваться в темноту комнаты. Как бы Твайлайт ни хотелось увидеть обратное, подставка внутри помещения была пустой. Пропали все Элементы Гармонии.

Сзади приблизился и стих топот многочисленных копыт. Ещё восемь пони уставились на только что открывшуюся Твайлайт картину. Из пустоты слева возникли Луна и Селестия.

— Вот жеж гадина! – раздался возмущённый голос Везергласс. – Мой опыт испортила!.. – Повисла неловкая пауза. – А, ну да, и реликвии ваши стащила.

— Вот и доверяй этим учёным пони, – злилась Луна; эфирные грива и хвост беспокойно завивались спиралями, вторя её гневу. – Твайлайт, почему ты меня не послушала?

— Сейчас это не важно, – ответила Селестия. – Куда направилась эта профессор Бикер?

— В наш с тобой старый замок, – ответила Луна, бросая взгляд в окно, словно отсюда могла увидеть высящиеся в глубине Вечнодикого леса руины.

— Мы видели, как она выбегала из дворца. – К собравшимся присоединились два гвардейца, дежурившие в соседних залах. – У неё был ларец. Наверное, надо было её остановить. Говорил тебе, – бросил на напарника сердитый взгляд единорог с капральским значком на кирасе.

— Нет, не говорил, – обиделся гвардеец помладше.

— До Вечнодикого леса ей ещё долго бежать. Перехватим её в дороге, – решила Селестия, прекращая досужие споры.

— Я с вами! – дружно выкрикнули Скоупрейдж и Везергласс.

— Возможно, кому-то из нас удастся её вразумить, или она выйдет, откликнется на наши голоса, или ещё что-то в этом роде, – пояснила доктор. Селестия молча кивнула.

Царствующие принцессы, стэйблриджцы и гвардия отправились готовить воздушную карету. Всего через минуту они поднялись в сумеречное небо, предвещающее долгие ночные поиски. Пегасы по указу Селестии уже кинулись разгонять облака, чтобы лунный свет пролился на все тропинки, на все дороги, по которым могла отправиться беглянка.

Они все были заняты, а вот Твайлайт всё ещё смотрела внутрь тёмной комнатки, словно надеясь, что оттуда послышится «ты не виновата». Правда была в том, что на этот раз она была виновата с первого момента и до последнего. Её подруги и Спайк могли утешать её, но она видела за этой катастрофой все свои неправильные решения, все советы, которые она не стала слушать.

— А может, есть смысл поискать её ещё кое-где? – хрипло мыслил вслух один из таких советчиков. – Возможно, она отправилась на наш импровизированный испытательный полигон?

— Чего ради? – поинтересовался голос Спайка.

— Если подумать, то только там и есть смысл искать, – спокойно продолжал Пайболд. – Ведь уничтожить или подчинить Элементы посредством магической силы у неё не получится. Был один деятель, который попытался и доказал, что это не вариант. Но, теоретически, она может воспользоваться чем-нибудь из научного оборудования. Опять же теоретически у нас там ещё не упакована пара агрегатов, которые, по третьей теории, способны как-то навредить вашим украшениям.

— Так чего же мы ждём? – выкрикнула Эпплджек. – Вперёд!

В глазах Твайлайт снова зажглись искры надежды. Сейчас она всё исправит, всё снова будет нормально и, быть может, понемногу забудется, что из-за её ошибок возникла угроза навсегда потерять самые ценные реликвии во всей Эквестрии.

Она снова помчалась впереди подруг. Справа тихо догоняла Рэйнбоу Дэш, слева поддерживала Флаттершай. Немного отставая, по мраморному полу дворца мчались Пинки, Рэрити и Эпплджек. Спайк запрыгнул на спину последней и тоже горел решимостью догнать и остановить неожиданного врага. Пайболд замыкал группу – он постоянно путался в своей чёрной одежде и бежал явно медленнее, чем мог бы.

Импровизированный табун вихрем промчался мимо медленно двигавшегося по коридору Силлиеста Тритса. Он ещё не успел дойти до предыдущего места событий, а теперь, вытянув шею, принялся высматривать, где будет следующее.

— Куда-то все бегут сегодня, – пробормотал он. – Все торопятся. Вот ведь незадача! Не ждут меня. Ну и правильно, что не ждут. С меня разве есть толк? Нету с меня толку…

Шатёр испытательного полигона был совсем рядом, особенно, если двигаться на крыльях. Поэтому первыми там оказались Дэш и Флаттершай. Твайлайт в гонке заняла почётное третье место, попутно ещё раз приняв твёрдое решение, что с этой недели и до Дня Летнего Солнцестояния будет усиленно совершенствовать лётные навыки.

Поблизости от полигона не было видно ни гвардейцев, ни мирных жителей Кантерлота. Первые, кто не стоял на посту, дружно отправились на поиски вместе с Селестией и Луной, вторые в своих домах собирались ложиться спать.

«Только бы успеть, только бы успеть», – крутилось в голове у принцессы. Промчавшись по дорожке к непрозрачному туннелю из мягкой ткани, она юркнула внутрь. Сзади зазвучал голос Пайболда:

— Спайк, если ты не против, давай мы с тобой осмотрим всё вокруг площадки?

— Это называется обход периметра, – пояснила Рэйнбоу Дэш.

— Да, тогда конечно! – Спайк спрыгнул со спины Эпплджек.

— Кстати, слышал, вы, драконы, любите драгоценные камни? У меня тут небольшой изумруд завалялся в кармане. Мне не сильно нужен, так что угощайся, хе-хе, напарник…

— Ух ты! Спасибо. – Судя по комментарию Спайка, изумрудик был очень даже не небольшой.

Эпплджек догнала своих подруг. Внутрь полигона они забежали практически вместе.

Элементы Гармонии были здесь, в самом центре помещения. Лежали вдалеке от всех мерцающих огоньками работающих устройств, служивших единственными источниками света. Твайлайт осторожно приблизилась к артефактам. Люк в полу отсутствовал, других намёков на банальные ловушки тоже не было. Всё выглядело так, будто бы профессор Бикер просто принесла Элементы сюда, чтобы их забрал первый нашедший, и куда-то сбежала. Впрочем, это было не важно, ведь Элементы нашли те, кто был их владельцами, а значит, самая тревожная часть была позади. Только вот у Твайлайт не было полной в этом уверенности.

— Что-то здесь не так, – тихо произнесла она.

— Ты о чём? – спросила Рэйнбоу Дэш. – Элементы Гармонии вот они, здесь. – Она немедленно схватила и нацепила свой. – И с ними всё в порядке.

— Если бы тут был какой-то подвох, мы бы это уже поняли, – поддержала её Эпплджек.

— Всё равно, что-то здесь явно не так, – настаивала Твайлайт, озираясь. – Где сама профессор Бикер?

— Может, она попробовала то же заклинание, что и этот Блэкспот? – предположила Рэрити. – И её тоже, гм, затянуло внутрь?

— В это мне слабо верится. Мы бы ощутили последствия такого заклинания. В прошлый раз оно разнесло по камешку целый замок.

Твайлайт последней подобрала с дощатого пола свою диадему. Никаких проклятий на неё наложено не было, никакой сигнализации не зазвучало, никакой прибор внезапно не ожил и не начал работать. Всё получилось как-то слишком просто, и Твайлайт нужна была ещё минутка, чтобы подумать.

— Зачем доктор Бикер принесла сюда Элементы и ничего с ними не сделала? Нет, для начала, зачем она их вообще взяла? И как она смогла это сделать? – Твайлайт вслух задавала себе важные вопросы. Её подруги изо всех сил старались помочь принцессе найти ответы.

— Она могла преодолеть твои защитные заклинания? – спросила Флаттершай.

— Нет… Я не хотела бы принижать её способности, но она бы не смогла… Тритс говорил, что она лишь четвёрка с минусом по его особой шкале.

— А у тебя высший уровень магии, – напомнила Рэрити.

— Как у Селестии или Луны. Как у Старсвирла Бородатого или как у ярла Блэкспота, – процитировала Твайлайт слова старого единорога. – Но никто из них… – Она остановила взгляд на ожерелье Рэрити. Вспомнилась очередная цитата. – Ведь Элементы Гармонии не способны убить живое существо. Что, если ярл Блэкспот не погиб сто с небольшим лет назад?

— То есть он где-то прятался? – подсказала Пинки Пай.

— Но его бы быстро нашли. Как бы он смог спрятаться, обладая такой мощной магией?

— И ещё ты говорила, что он, вроде, единорогом был? – подхватила Эпплджек. – Без обид, Твай, но единороги не аликорны. И, вроде как, не живут по нескольку столетий.

— Если бы он вернулся в Кантерлот, его бы мгновенно кто-нибудь узнал. Принцесса Селестия, например.

— Верно, Пинки, – кивнула Твайлайт. Она не представляла, где мог незаметно прятаться всё это время ярл Блэкспот, а также не понимала, зачем ему устраивать всю эту игру с Элементами Гармонии. И главное, каким образом фигурировала в этой истории профессор Бикер.

В ночной тишине раздались неторопливые шаги по металлическим ступенькам. Каждый шаг ставил куски головоломки на место, словно дождевая капля, увлажняющая землю. Память Твайлайт перебрала все возможные варианты, и остался только тот, который сильнее всего удивлял, но решал все загадки. Единорог может спрятать свою мощную магию, при этом оставаясь у всех на виду. Всё, что от него требуется – просто её не использовать. И ещё, никто ведь не говорил, что сто лет спустя ярл Блэкспот будет выглядеть точно так же, как на потускневшем витраже.

— Ярл Блэкспот, – прошептала Твайлайт, глядя в сторону пожаловавшего гостя.

Пайболд дёрнул ухом, прислушиваясь к интонации. Потом резко откинул голову назад, сбрасывая капюшон. Он заговорил. Зазвучал самодовольный властный баритон. Прежде Твайлайт не слышала даже отзвуков этого голоса.

— Я так счастлив, что больше не надо вести эту глупую игру. – Блэкспот смерил каждую пони пристальным взглядом зелёных глаз. Только этот цвет глаз и мог кому-то напомнить о его прежнем виде, о его происхождении, но он так старательно и постоянно прятал свой взгляд…

— Ничего себе! – удивилась Рэйнбоу Дэш.

— Ой, мамочки, – затрепетала Флаттершай.

— Он что? Он кто? – ещё не совсем разобралась в ситуации Эпплджек.

— Тот самый? – с сомнением произнесла Рэрити.

— У-у-у! А он классный актёр! – среагировала в своём стиле Пинки Пай.

— Что вы сделали со Спайком? – немедленно спросила Твайлайт.

— Спит сном малютки-дракона, – немного удивлённо ответил Блэкспот. – Вам следует отучить его брать вкусности у незнакомцев…

— Хорошо. – Твайлайт пыталась тянуть время, лихорадочно придумывая дальнейший план. – А профессор Бикер?

— Прячется в дальнем углу вашего чудесного лабиринта, – услужливо пояснил ярл. – Я лишь приказал ей взять ларец и с ним в зубах умчаться прочь. В остальном она была бесполезна.

— Приказали? – переспросила Эпплджек.

— Да, просто и изящно. – Блэкспот окончательно разрушил прежний образ пёстрого единорога-разнорабочего с нулевым уровнем магии по шкале Силлиеста Тритса, окутав рог светло-серой аурой. Повинуясь чарам, из нагрудного кармана его робы выплыл золотой прямоугольник. – Воспользовался небольшим сувениром, оставшимся с былых времён. Вы за профессора не волнуйтесь. Я ей сказал сидеть там только до рассвета… Вообще, странно, что вам есть дело до этой заносчивой раздражающей пони. Я думал, вас позабавят её проделки с диадемой. В конце концов, я две ночи придумывал, чего бы ей такого внушить…

— Хватит его слушать! – крикнула Рэйнбоу Дэш. – Ясно уже, что он злодей. Давайте наваляем ему как следует. Ведь Элементы Гармонии сейчас у нас.

— О ужас, нет! – Блэкспот сделал шаг назад. – Как я не предусмотрел этого?

— Ха-ха, сдулся злыдень! – напирала Рэйнбоу Дэн. – Ну-ка, девчата, повторим на нём наш недавний эксперимент!

Её ожерелье засветилось белым. Остальные Элементы Гармонии ответили. Диадема Твайлайт начала сиять, но сама она по какой-то причине медлила. Ярл Блэкспот как-то не особо беспокоился по поводу неотвратимого возмездия. Его рог окутала светло-серая пелена неведомого заклинания. Он планировал ещё что-то, обладающий таким опытом интриг аристократ должен был держать в уме некий запасной план. Или всё было ещё хуже, и Твайлайт сейчас играла по его основному плану. По спокойствию ярла читалось, что так оно и есть, но принцесса поняла это слишком поздно.

Белый луч с радужным отливом на полпути встретил одноцветный светло-серый.

8. Цветная мозаика

Затрещала и порвалась ткань, служившая оградой для испытательного полигона. Сорвались с места, испуская искры, механические устройства, научное оборудование. Вокруг семёрки пони начал закручиваться растущий вширь смерч. Он поглотил и металлическую лесенку, и остатки балок, и даже выломал доски на углах помоста. В оке бури магические потоки, серый и белый, сходились в одной точке, рассыпая искры и взаимно гася друг друга.

— Вот ведь незадача! – прокомментировал это зрелище пожилой случайный свидетель, которого самого едва не сбило с ног потоком воздуха.

Ярлу Блэкспоту его заклинание давалось с огромным трудом. Он тяжело дышал, постоянно переступая задними ногами, словно выискивая точку опоры, но даже не думал прекращать эту, казавшуюся бессмысленной, борьбу. Один единорог против величайшей магии в Эквестрии. Твайлайт прекрасно видела его непреклонную решимость бороться до последнего. Видела и не могла понять.

— Зачем вам всё это, Блэкспот? – спросила она, едва перекрикивая рёв ветра. – Вам не выиграть!

— А что вы предлагаете, принцесса? – Блэкспот говорил отрывисто, перемежая слова короткими вдохами: противостояние Элементам Гармонии требовало от него слишком многого. – Ударить по копытам и разойтись?

— Это вполне подходящий вариант, – согласилась Твайлайт, не ослабляя натиска.

Будучи на пределе сил, ярл нашёл возможность расхохотаться.

— Это для меня неприемлемо!

— Почему? – В голосе Твайлайт проскользнули нотки отчаяния.

— Принцесса, уж вы-то должны понимать! – прокричал Блэкспот. – В этой битве победит не магия, а знания… Когда-то я пытался присвоить себе Элементы с наскока. Результат, думаю, заметен!.. Я потратил несколько лет, собирая информацию о вас и об Элементах Гармонии. Эта экспедиция, эксперименты – всё это лишь для того, чтобы понять ваши драгоценные побрякушки чуточку лучше.

С каждой фразой серая магия ослабевала, белый луч Элементов Гармонии приближался к ярлу Блэкспоту, но тот не терял самообладания. Напротив, он потратил свои силы на то, чтобы сдёрнуть с себя чёрные лохмотья, мешавшие ему двигаться. Твайлайт с ужасом смотрела на шкуру жеребца, до самого хвоста покрытую хаотически перемешанными пятнами различных цветов и оттенков, словно разрисованную сумасшедшим художником. Кьютимарка в виде чёрной кляксы полностью затерялась в этом безумном узоре.

— Я не собираюсь сегодня побеждать магией, принцесса! – Голос ярла звучал уверенно несмотря на то, что он явно проигрывал. – Хотелось бы, конечно, чтобы вы сдались прямо здесь и сейчас и уступили мне Элементы Гармонии, но, я полагаю, рассчитывать на это особо не стоит, верно?

Отдать Элементы Гармонии? Безумцу, который сто лет жизни потратил на то, чтобы ещё раз попробовать провернуть безрассудную затею, отнявшую у него аристократический внешний вид и все титулы, даже само его имя? Твайлайт, порядком измотанная магической дуэлью, не собиралась идти на это. Но то, что она услышала дальше, поразило её ещё сильнее.

— Сегодня, принцесса, победа будет за мной в любом случае. Вы можете этого не понимать, но если вы не сдадитесь, то вам придётся меня уничтожить. Именно этим вы сейчас и занимаетесь, не так ли? Что ж, это будет очередной печальный финал для меня… Но вы докажете этим, что я был прав! Что моя философия истинна! Селестия ошибалась! Вы ошибались! Доктор Везергласс ошибалась! Элементы Гармонии могут причинить зло. Они причинят зло! Мне! Сегодня! Все увидят на моём примере, что магия всегда имеет две стороны, что ваши Элементы Гармонии такое же оружие разрушения, как и всё остальное. Смиритесь, принцесса! Я побеждаю!

Ярл фактически врал. Белый поток силы Элементов Гармонии был всего в полушаге от его морды. Но он не лукавил ни в одном слове. В его голосе звучали собранность и уверенность. Он пришёл на этот полигон, готовый умереть ради доказательства правоты теории, которую выдвинул много лет назад. Твайлайт не могла поверить в происходящее. Речь шла не о борьбе за мощнейшую реликвию Эквестрии. Речь шла не о возвращении на какой-нибудь трон.

Всё это время.

Вся эта скрытая и явная борьба.

Всё это было ради идеи.

Ярл Блэкспот был готов пожертвовать собой ради этой идеи. Он собирался сделать это осмысленно и гордо. Он стряхнул ненужные чёрные лохмотья, которые всё ещё болтались на одном из его задних копыт. Он закрыл глаза. Его серое магическое сияние угасло.

Ветер закружил служившее ярлу одеждой отрепье и пронёс его совсем рядом с Твайлайт. Из кармана выскользнула и с печальным звоном ударилась о дощатый пол прямоугольная золотая пряжка с выгравированным на ней гербом в виде двух скрещённых рогов. Она упала совсем рядом с правой передней ногой принцессы и тихо поползла дальше, сметаемая ветром. То ли рефлекс, то ли подсознательное чувство заставили Твайлайт остановить движение этой пряжки. Она наступила на неё копытом.

Через секунду белая мгла полностью скрыла силуэт ярла Блэкспота. Но за эту секунду для кого-то успела пройти целая вечность.

Твайлайт словно уснула, но видела не свой сон. Она понимала, что находится в саду Кантерлота, что её копыта стоят на дощатом настиле, что прямо за её хвостом пятеро подруг изо всех сил пытаются не ослабить магию Элементов Гармонии. Она была там, с ними. И всё же она была в совершенно ином месте.

Весь этот мир состоял из кусочков цветной мозаики. Разноцветные кусочки перемешивались снова и снова, составляя движущиеся витражи. Цветные стёкла жили какой-то своей странной жизнью: они были полом, потолком, всеми стенами уходящего в бесконечность коридора. С разным количеством углов, разных цветов и оттенков, чистые сверкающие и старые тусклые – они летали вокруг, словно искали постоянное прибежище.

И вдруг где-то впереди-слева мозаика показала отчётливый профиль самой принцессы. Она вместе с такой же слепленной из цветного стекла Рэрити шла по улицам Стэйблриджа. Это была мимолётная картинка, образы которой тут же рассыпались на мелкие детальки. Детальки закружились в вихре и помчались собирать другие витражи. И тут Твайлайт поняла, что это было за место. Она попала в разум ярла Блэкспота и видела его прошлое, его историю, его жизненный путь. Витражи, менявшие свой рисунок – это воспоминания, давние и свежие.

Твайлайт следила за полётом разноцветных стёклышек. Эх, если бы они могли подсказать ей, что делать, если бы сложились во что-то, что могло помочь ей найти верное решение, понять!..

«В этой битве победит не магия, а знания», – вспомнилось Твайлайт. Пожалуй, это был единственный шанс, это была единственная возможность узнать своего врага. Прежде чем он навсегда исчезнет в реальном мире.

«Я хочу знать, почему», – промелькнула мысль в голове принцессы. Она не обращалась к кусочкам мозаики, она не обращалась к ярлу Блэкспоту. Это была просто случайная мысль в потоке случайных мыслей. Но именно она всколыхнула этот причудливый коридор из разноцветного стекла, обрушила с потолка ворох разноцветных кусочков и сложила их в сцену столь детальную, что можно было разглядеть мельчайшие волоски в гриве. Можно было разглядеть каждый листочек, каждую веточку, которые видел ярл Блэкспот в какой-то неизвестный, но без сомнения давний момент своей жизни.

Твайлайт увидела шпили Кантерлота. Во всяком случае, то, как они выглядели при прежнем хозяине. Узнать их можно было по форме, но не по расцветке. Всё было мрачным и серым. Перед ярлом полукругом сидели его ученики – восемь или девять единорогов и единорожек. Один из них, красный с серой гривой, понуро плёлся занимать своё место в их ряду.

— Это было очень разочаровывающе, Эшторм, – прозвучал баритон Блэкспота. Тот самый, который Твайлайт впервые услышала всего пять минут назад. – Это даже нельзя назвать попыткой. Такое впечатление, что ты бросаешь мне вызов просто потому, что привык проигрывать.

— Я улучшу свои навыки, – пообещал единорог Эшторм.

— Не сомневаюсь, – хмыкнул Блэкспот. – Есть ли ещё добровольцы на сегодня?

Ученики ярла молчали, с интересом поглядывая друг на друга. Добровольцев в этот день, похоже, не предвиделось.

— Ну, тогда идите с глаз моих, – раздражённо сказал ярл. Твайлайт через расстояние, превышающее сотню лет, могла чувствовать его разочарование. Он тратил время, пытаясь обучить других единорогов мощнейшей магии, но никто даже близко не подошёл к его уровню. Они, практикуясь на стенах Кантерлота, доказывали лишь малую часть его теории. А ему нужен был последователь, способный совершить глобальный подвиг, способный превзойти учителя. Возможно, у него есть достойные кандидаты, которых можно натаскать индивидуально…

— Шарпенд Винд, задержись, – приказал властный голос. Белая единорожка с рыжей гривой замерла на полушаге. Ярл Блэкспот приблизился к ней, беззвучно шагая по каменной мостовой. – Почему ты никогда не бросаешь мне вызов? Ты не считаешь меня достойным противником?

— Что вы, нет, – бормотала Шарпенд Винд, не решаясь повернуться к своему наставнику. Блэкспоту пришлось обходить её, чтобы копытом поднять подбородок единорожки и заглянуть в льдисто-синие глаза. Он искал там ложь, испуг, тщеславие… Но увидел искры симпатии, чувств, которые Шарпенд Винд не удавалось спрятать… Появилось отчётливое ощущение замешательства.

— Очень интересно, – заметил Блэкспот и побрёл прочь. Мир вокруг его поля зрения перестраивался, цветные кусочки складывались в новую картину. Вот Твайлайт вместе с сознанием ярла бежит к замку, в котором по отдельным оконным проёмам угадывался замок Двух Сестёр. Во времена этого воспоминания он казался целым, его охраняла гвардия принцессы Селестии, и он был атакован.

Блэкспот мчался сквозь поле битвы, игнорируя любую магию, летящую в его сторону. Светло-серый защитный шар отражал всё, что могли выставить против него защитники замка. Включая стрелы и копья. Ученики ярла теснили и разбрасывали гвардию принцессы, расчищая путь для своего наставника. Эшторм посылал огненную волну на верхний уровень стен. Гвардейцы прятались за каменными зубцами, но сами зубцы вырывала из стен другая ученица Блэкспота. Заклятья, источающие огонь, воду, молнии, обрушивались на замок со всех сторон. Ярла это не волновало, он видел перед собой выбитые двери, а через них взору открывался тот самый постамент, где покоились Элементы. Специально для него они были извлечены из-под пола, каменные плиты над постаментом были разбиты магией.

— Вперёд! За ярла Блэкспота! – донёсся сзади приятный для слуха Блэкспота призыв Шарпенд Винд. Своими воздушными вихрями она хватала сразу двух или трёх защитников и просто отбрасывала далеко за деревья.

Твайлайт видела, как Блэкспот ступал по каменному полу к постаменту с пятью магическими шарами. Таков был древний облик Элементов Гармонии во времена, когда магия дружбы ещё не была известна. Такими их помнил единорог.

— Мои, – прошептал Блэкспот. Он был полон решимости подчинить себе артефакты. Он завладеет ими, а потом докажет, насколько мощным оружием они являются. Это окончательно убедит всех в его правоте, когда Элементы Гармонии по его воле скуют льдом пустыни и сровняют с землёй горные хребты. Все пони, которым повезёт уцелеть, запомнят, что не существует доброго правителя с доброй магией, в которого им так хочется верить.

Мечта близко. Всего в одном заклинании.

Перед Твайлайт выросла составленная сплошь из белого стекла стена. Через годы она ощутила отголосок древней боли, услышала дикий крик поверженного единорога. На белом стекле постепенно проступил берег реки. Затянувший всё вокруг туман постепенно редел, тусклые стёклышки сменялись яркими. Ярл видел речную гальку, мелкий песок, своё отражение в воде…

Недоумение сменилось ужасом. Он не узнавал сам себя, не видел в себе никаких признаков благородства и царственности. Он проиграл, и Элементы Гармонии на всю жизнь заклеймили его. Испещрённая разноцветными пятнами шкура, не пойми какого цвета грива…

Блэкспот тряхнул головой. Теперь он не мог вернуться. Ни к разрушенному замку Двух Сестёр, руины которого дымились вдалеке. Ни в Кантерлот. Не мог вернуться и к своим ученикам. Только не таким. Только не с поражением. Он проиграл величайшую схватку в своей жизни. После такой «победы» показаться кому-либо на глаза ярл не мог.

Позади раздался отдалённый шум. Либо это бежали прочь его ученики, либо это к замку спешила подмога Селестии. А может, просто древесные волки вышли на ночную охоту. Блэкспот не собирался проверять. Он дёрнулся в сторону реки, как вдруг ощутил под ногой что-то маленькое и холодное. Он поднял копыто: произведение его колдовского искусства, золотая печать со скрещёнными рогами, не пожелала оставить своего хозяина. Взяв артефакт в зубы, ярл прыгнул в реку, с трудом удерживаясь над водой в быстром потоке. Куда эта река унесёт его – он не знал. Что ему делать дальше – он не знал. Он просто спасался от всего, что было в его прежней жизни.

Синяя мозаика воды ушла, сменилась на зелёную. Бывший ярл шёл по лугу к видневшемуся вдалеке поселению. Судя по отбрасываемой вечерней тени, он уже успел обзавестись чёрной одеждой, которая почти полностью скрыла шрамы от прошлых событий. Только его пёстрая морда привлекала взгляды живших в посёлке пони, но так было в любом городе, где он появлялся.

Блэкспот вытащил из кармана мешочек и пересчитал монеты. Двадцать. На еду и ночлег, по идее, должно было хватить. Утром в его планах значился поиск временной работы. Простые планы: остаться в каком-то месте на год, заработать некоторое количество средств, уйти в другие края. Главное – держаться подальше от западных земель и Кантерлота – двух мест, где был слишком велик риск быть узнанным. Пусть пони десятилетиями не упоминали имя ярла в разговорах, но всегда мог найтись какой-нибудь сообразительный любитель древних сказаний.

Магазинчик, где продавали овощи, был всё ещё открыт. Его хозяйка, старая кобыла с седой гривой, видимо, уже никого не ждала в такой поздний час – через окно Блэкспот мог наблюдать, как она в соседней комнате готовит какой-то супчик. Внезапно кое-что привлекло его внимание. Владелица магазина оказалась единорогом. И она легко подняла над головой морковь и, покрутив её в свистящих воздушных вихрях, вернула на стол в виде мелких кусочков.

Блэкспот нервно вздрогнул. Эта магия… Она была ему знакома. Шарпенд Винд, сколько же лет тебе сейчас?

— Мам, мам, – позвали пожилую единорожку из дальней комнаты.

— В чём дело, родная? – отозвалась она, не отвлекаясь от своего занятия.

Голос. Проклятье, голос только подтверждал догадку.

На кухню к старой единорожке заглянула звавшая её дочь. Серая, со светло-салатовой гривой и мамиными синими глазами.

— Мам, Силли опять не может уснуть, – пожаловалась она. – Можешь рассказать ему сказку на ночь, а то он не унимается?

— Почитай ему что-нибудь, – предложила пожилая пони, продолжая помешивать суп.

— Нет, он хочет послушать именно одну из бабушкиных историй, – настаивала её дочь.

— Ну хорошо, сейчас подойду… – вздохнула Шарпенд Винд. Она бросила беглый взгляд на свой магазинчик, заметила бывшего ярла. Блэкспот вздрогнул. – Вы что-то хотели? – вежливо поинтересовалась хозяйка магазина.

Не узнала. От понимания этого пришли одновременно и радость, и печаль.

— Будьте добры, дайте мне редиса на двадцать монет, – произнёс поддельный хриплый голос.

Редис? На все двадцать монет? Да всё равно. Он купил бы что угодно, оставил бы любую сумму, которой располагал. Всё равно в Эквестрии не хватит денег и драгоценностей, чтобы он мог искупить свою вину перед Шарпенд Винд. Она пошла за ним, поверила в его глупые идеи. А он исчез из этого мира, исчез навсегда из её жизни. И не может вернуться. Для него нет обратной дороги, есть только выход из этого магазинчика, в котором он оставит все свои монеты в обмен на ненужный ему редис.

Он покинет этот посёлок немедленно. Он пойдёт куда-нибудь ещё.

Твайлайт попала в новое воспоминание. Невероятно сложно было сказать, сколько времени прошло – приходилось ждать реплик или хотя бы большего количества деталей из окружающей обстановки. Пока что можно было понять только, что ярл Блэкспот обитает в каком-то домике на краю леса и вытачивает из деревянных дощечек игрушечные фигурки. Снимает стружку за стружкой, создавая тонкий хвостик для деревянной пони. Сейчас он ещё немного доработает гриву и поставит поделку рядом с остальными. Скоро их все можно будет раскрасить. Потом отвезти куда-нибудь и продать. Заработать ещё мешочек с монетами. Как он делал месяц за месяцем, снова и снова. Сундуки в подвале были полны золота, которое бывший ярл копил, просто чтобы чем-то заниматься. Его нужды были очень скромны, маленького огородика и травы хватало для пропитания. Разве что временами рвалась засаленная чёрная ткань, и приходилось запасаться новой. Или протекала крыша, и приходилось покупать солому. В остальном его мирок, приносивший ему умиротворение, которое могла почувствовать Твайлайт, был идеален. Он сам его построил и сам контролировал.

В дверь постучали. Что ж, так всегда: стоит найти приятное место для жизни, и вскоре у тебя появляются соседи. Потому что им тоже хочется обитать в комфортном тихом уголке. Как раз один из них и решил побеспокоить изготовителя деревянных игрушек.

— Пайболд, последние новости слышал? – сбивчиво поинтересовался он, распахнув дверь и ввалившись в дом.

— Предположим, что нет, – ответил бывший ярл, разглядывая незаконченную деревянную пони у себя в копыте.

— Найтмер Мун вернулась! – с придыханием сообщил сосед.

— Что-то незаметно. – Пайболд-Блэкспот демонстративно разглядывал утреннее небо.

— В том-то и дело! Её победили! – Сосед так торопился сообщить невероятную новость, что не обращал внимания на флегматично-скептический настрой собеседника. – Победили этими… штуковинами… Элементами Гармонии.

Блэкспот хмыкнул. Вот он, наконец, и получил ответ на вопрос, осталось ли что-то от могущественных артефактов, на которые он покушался. Похоже, что ничего с ними не сделалось, и Селестия даже не разучилась с ними обращаться.

— Причём победила Найтмер Мун храбрая молодая единорожка по имени Твайлайт Спаркл, – не унимался сосед. – Ученица Селестии. Представляешь, Пайболд?

— Какая ещё Твайлайт Спаркл? Как у неё это получилось? – От удивления Блэкспот едва не перешёл на свой настоящий голос.

— Если бы я знал, – произнёс сосед. Блэкспот не стал слушать его дальше, почти вытолкав наружу и закрыв входную дверь. Затем медленно вернулся к своему рабочему месту.

Какая-то единорожка подчинила себе Элементы Гармонии. У него не вышло, но какая-то Твайлайт Спаркл не просто их взяла, а сотворила целое заклинание, победив Найтмер Мун. Комната начала расплываться и кружиться. Твайлайт чувствовала гнев Блэкспота.

Все эти годы он считал своё поражение заслуженным. Он смирился, признал свою неправоту и скитался по Эквестрии, стараясь не думать о прошлом. Он полагал, что было ошибкой пытаться подчинить Элементы Гармонии. Теперь оказывается, он просто ошибся в чём-то другом. Выбрал не то заклинание, не то время, где-то напортачил. Ведь у какой-то Твайлайт Спаркл всё получилось. Значит, и у него всё могло получиться. Он мог быть прав в своих убеждениях, он всё ещё может быть прав! Ему просто нужно это доказать…

Деревянная фигурка пони полетела на стол. Её тоненький хвост с тихим щелчком отломился. У Блэкспота появилось желание найти единорожку, зовущуюся Твайлайт Спаркл, и так же отломать ей хвост, чтобы узнать, как она заполучила власть над Элементами. Мысль пошла развиваться дальше. Ломать хвост было вовсе не обязательно, но вот разузнать побольше о Твайлайт Спаркл, об Элементах Гармонии, о победе над Найтмер Мун, было бы разумным поступком. С этого можно было начинать снова стремиться к доказательству своей правоты…

Блэкспот попытался вспомнить, как звали того профессора, который в близлежащем городе искал средства для открытия научного центра… Кажется, Полимат. Что ж, для этого пони скоро должен был настать удачный день. Он получит все необходимые средства и откроет свой центр в рекордно короткий срок. В мыслях Блэкспота читалась твёрдая решимость помочь ему в этом.

Вихрь цветных осколков сложился в следующую картину. Блэкспот был в знакомом посёлке – когда-то именно здесь он случайно встретил бывшую ученицу. Сейчас её магазинчика уже не было, а рядом с тем местом, где он находился, стоял маленький домик с табличкой, извещавшей о продаже. К этому домику и направился Блэкспот.

Старый единорог с серебристой гривой высунулся на стук в дверь и окинул взглядом гостя.

— Чем обязан? – спросил он с легко узнаваемыми интонациями.

— Профессор Силлиест Тритс? – хрипло спросил Блэкспот.

— Да не профессор уже, – поморщился единорог. – Юридически – да, профессор, но на деле давно отправлен в почётную отставку. Так что я просто Силлиест Тритс. А вы дом пришли смотреть? Так заходите, что же вы…

Тритс пропустил гостя в свою маленькую уютную прихожую. Во всём интерьере жилища читалась его принадлежность старому пони, но некоторые вещи на стенах и полках намекали на наличие более ранних владельцев. Блэкспот выбрал для изучения полку с книгами.

— Вы съезжаете? – поинтересовался он.

— Хочу отправиться в пансионат для старых пони. Давно уже пора. Наверное, еда там будет получше той отравы, что я сам готовлю… Ну а домик, да, домик надо вместе с вещами отдать в хорошие копыта.

— Я пришёл потому, что в следующем месяце открывается научный центр по изучению магии – Стэйблридж, – объяснил гость, открывая книгу «Кризис династии Спот». Он нашёл там своё изображение и усмехнулся. Пролистал следовавшие за ним девятнадцать страниц текста и захлопнул том. – Я здесь, чтобы предложить вам должность руководителя отдела измерения магического потенциала.

— Дом ещё моя бабушка строила… Ась? Что? Руководителя? – Тритс был в своём рассеянно-забавном репертуаре.

— Да, есть вакансия. Основатель центра лично ознакомился с вашим трактатом и решил, что вы подходите на должность.

— Я его знаю?

— Профессор Полимат.

— И скажете, что он не хохотал, читая мои измышления?

— Я лично проследил за тем, чтобы он серьёзно отнёсся к вашей работе.

— Ну, тогда что же, – вздохнул Тритс. – Не поеду в пансионат, поеду в этот ваш… Стэйблридж. Только всё равно сперва надо продать кучу вещей.

— Я смотрю, вы собираете материалы о ярлах древности? – вскользь заметил Блэкспот.

— Да, всю жизнь собирал, – покивал Тритс. – Даже старые бабушкины сказки записал по памяти. Уж очень интересные это были деятели. Особенно последний, ярл Блэкспот… Вот ведь незадача! Всё это теперь распродать надо.

— Знаете, что, – тут же откликнулся пёстрый единорог, – пожалуй, я у вас всё это собрание литературы и куплю…

Он не будет говорить Тритсу, почему его так интересуют эти материалы. Пока не будет. Но Блэкспот подумал, что, возможно, в будущем откроет правду этому старому учёному. Откроет правду о том, как заканчивается история ярла Блэкспота и какого рода связь есть между ним и старым магом с серебристой гривой…

Следующее воспоминание – следующее место действия. «Зелёный зал», готовый к празднику. Еда, посуда, напитки – всё расставлено так, как Твайлайт помнила по прощальному вечеру в Стэйблридже. Только за столом ещё никого не было. Блэкспот обогнул столешницу и зашёл в кабинет непосредственно к Полимату.

— Профессор, я хотел бы с вами обсудить одну находку, которую сделал в запасниках, – голосом Пайболда начал бывший ярл. В поле его зрения появилась пресловутая прямоугольная печать. Он протянул её Полимату.

— Ну-ка, что тут у нас? – пробормотал профессор. Он взял печать в копыто и замер, уставившись в пространство перед собой.

— Так просто, что даже обидно, – своим настоящим голосом произнёс Блэкспот и прикрыл дверь в профессорский кабинет. – Слушайте меня внимательно, Полимат. Вы очень старый и уже достаточно поработавший в сфере науки единорог. Вы должны уступить дорогу молодым. Вы не хотите ехать в Кантерлот. Вы отправите вместо себя доктора Бикер. Сделайте её профессором. Как-нибудь решите все вопросы с Научным советом. Поедет она, а не вы!

Профессор Полимат был полностью неподвижен, даже не моргал. Создатель артефакта Блэкспот знал, а через его воспоминания знала и Твайлайт, что сейчас разум профессора подобно губке впитывает каждую фразу как приказ или навязчивую спонтанную идею.

— Далее… Как только исследовательская группа вернётся из Кантерлота, вы возьмёте из ящика стола эти бумаги. – Блэкспот при помощи магии перенёс пару листов в стол к профессору. – Вы растиражируете эту статью и разошлёте копии во все концы Эквестрии. Чтобы не осталось ни одного пони, который не прочитал эти строки… Ах, да! Потом вы отправите эту открытку. – Блэкспот поводил перед носом у профессора прямоугольной картонкой с надписью: «Принцесса, наш спор наконец-то закончен». – Отправите её Селестии в Кантерлот. Лично в копыта. Потом делайте, что вам угодно, мне при любом исходе это будет безразлично…

Блэкспот закончил вещать. Он отнял у Полимата свой артефакт и быстро спрятал его в кармане. Профессор через пару мгновений пришёл в себя.

— А тебе что надо в моём кабинете? – нахмурившись и приложив копыто ко лбу, поинтересовался он.

— Стол для прощального вечера в честь наших гостей накрыт, – услужливо и хрипло ответил пёстрый единорог.

— Да, ну и хорошо. Что сказал, молодец. А теперь иди отсюда, – раздражённо приказал Полимат. – Чтобы я тебя этим вечером больше не видел…

— А больше нам и незачем видеться, – прошептал Блэкспот. Он покидал эту комнату. Он собирался покинуть этот научный центр. Он держал в голове дальнейшие планы. В них или учёные своими приборами доказывают правоту его теорий, или он доказывает её лично, выступив снова против великих магических сил. В любом случае его статейка будет актуальна. Она донесёт до всех пони мысль о том, насколько на самом деле разрушительно то волшебство, которое они так самозабвенно чтят.

Цветная мозаика снова осыпалась. Но на этот раз окончательно. Прямо за ней стоял светло-серый единорог в жёлтом мундире. Твайлайт не сразу поняла, что это не часть очередного воспоминания. Это сам ярл Блэкспот. Тот его образ, который он выбрал для управления разумом.

— Ты ещё что здесь делаешь? – рыкнул единорог, переступая через кучи разноцветных осколков. – Пошла прочь из моей головы!

9. Торжество гармонии

Твайлайт попятилась. Мозаичный коридор, вроде, был бесконечным в обе стороны, так что и пятиться можно было вечно.

— Убирайся! – приказал образ Блэкспота. Светло-серый единорог выправил осанку, чтобы казаться ещё более устрашающим. Учитывая, что он и так прилично превосходил принцессу в росте, ему это удалось.

Твайлайт замерла в нерешительности. Наверное, у неё была возможность уйти, оставить в покое чужой разум. В конце концов, она и так видела воспоминания, которыми хозяин вряд ли собирался с кем-то делиться. Она была здесь незваным гостем.

Но она обрела здесь цель, которую всё ещё требовалось достичь. Где-то в реальном мире чудовищной мощи магия вот-вот должна была смести упрямого аристократа, отстаивающего свои идеи. Идеи, которые нельзя было победить магией. Только знаниями. Твайлайт получила эти знания. Она видела все эти цветные картинки, потому что искала ответы на вопросы, искала причины, пыталась понять Блэкспота. И, кажется, поняла больше, чем сама рассчитывала. Она даже знала, что против её предложения ярл не устоит.

— Ярл Блэкспот, – уверенно произнесла она, – я здесь, чтобы бросить вам вызов.

— Ты? Именно сейчас? – слегка приподнял брови единорог.

— Едва ли мне представится другая возможность. – Твайлайт прямо взглянула в ему глаза.

— Я сейчас не в настроении возиться с тобой, – поморщился образ Блэкспота. Твайлайт прекрасно знала, что следует произнести дальше, чтобы единорог не остался равнодушен.

— Вы откажетесь напоследок потягаться с ученицей Селестии? – спросила она у иллюзии. – Уйдёте из мира, так и не попробовав свои силы против её личной протеже, воспитанной на её учениях? Не сразитесь с той, кто завладела Элементами Гармонии, превзойдя в этом вас?

— Жеребёнок! Тебе не удастся меня раззадорить, – сказал Блэкспот, надменно вскидывая голову. Но он солгал. Твайлайт видела, что её слова задели его за живое, видела, что он отчаянно жаждет доказать свою правоту. Хотя бы так. Хотя бы здесь. Хотя бы ученице…

— Вы же всё равно планируете исчезнуть через мгновение, – продолжала Твайлайт, решив надавить на ещё одно больное место гордого чародея. – Так что о вашем поражении никто не узнает, и вы ничем не рискуете.

Ноздри иллюзорного Блэкспота гневно расширились.

— Поражении? Ха-ха, принцесса возомнила себя величайшим магом! Мои ученики были куда сильнее и способнее, чем ты! И все они познали поражение, бросив мне вызов. А ты вообще ничего не умеешь, не знаешь ни капли той магии, которую знаю я.

— Ну и что? – пренебрежительно махнув копытом, ответила Твайлайт. – Зато вы просто не представляете, насколько сильна та магия, которой я владею.

— Магия дружбы? Этот бред на грани самовнушения? – засмеялся Блэкспот. – Тут нет твоих подруг, принцесса. Они не могут сюда попасть. Они не могут тебе помочь.

Твайлайт гордо тряхнула чёлкой и прищурилась. Наверное, она уже порядком перегнула палку, подбивая единорога на противостояние, о котором совершенно ничего не знала. Но остановиться не позволяла буря в реальном мире, замершая на то мгновение, которое Твайлайт уделила исследованию чужого разума.

— Мои друзья всегда со мной. Даже если вы неспособны это увидеть, поверьте, что так оно и есть, – сказала она.

— Верь во что тебе угодно, принцесса. – Блэкспот постарался произнести эти слова небрежным тоном, но за напускным равнодушием Твайлайт отчётливо видела его желание доказать, что прав он, а она ошибается. – Но скоро вся Эквестрия будет верить словам, которые я оставил на бумаге, а не заявлениям с балкона дворца.

— Так вы принимаете мой вызов или нет? – Твайлайт решила вмешаться прежде, чем начнётся очередная пафосная речь на тему «какой я гений, придумал собственную философию, и даже нашёл способ пропихнуть её в массы».

— Ты даже не знаешь, по каким правилам ведётся эта игра, – напомнила иллюзия Блэкспота.

— Полагаю, по вашим, – нашлась с ответом Твайлайт.

Светло-серый единорог усмехнулся. Ответ его позабавил.

Он топнул копытом по мозаичному полу. Вся цветная палитра стала однообразно-серой. Весь коридор воспоминаний рухнул в один момент, оставив лишь два кусочка, на которых стояли Твайлайт и Блэкспот. Откуда-то снизу, если в этом мире чужого разума вообще были какие-то направления, поднялась гигантская конструкция. Она выглядела как один из самых простейших научных приборов – аптекарские весы. Одна гигантская чаша подхватила Твайлайт, на вторую запрыгнул Блэкспот. Весы замерли в приблизительном равновесии.

— Вызов принят! – провозгласил Блэкспот.

Его чаша весов медленно начала опускаться. При этом ярл не пользовался никакой магией, он просто стоял и спокойно смотрел на так же медленно возносящуюся Твайлайт.

— И что мне делать? – спросила она. Только в самонадеянных мечтах можно было предположить, что Блэкспот ударится в разъяснения.

— Понятия не имею, – донеслась с его стороны насмешка. – Сиди и думай. Как все храбрецы и идиоты, которые были в той чаше до тебя.

Твайлайт посмотрела наверх. Светло-серая пустота, которую язык не повернулся бы назвать небом. Где-то там виднелась верхушка весов. Стрелка на ней медленно сдвигалась. Шла она в сторону, где в красном прямоугольнике было написано «поражение».

— Просто прекрасно, – пробормотала принцесса и последовала совету ярла: села и стала думать. Идей было слишком много, чтобы успеть попробовать всё.

Попытаться атаковать магией? Слишком очевидный вариант. Как-то маловероятно, что никто из учеников ярла не прибегал к нему. Тем более, здесь не реальный мир, здесь нет реальной магии. Какие тут можно применить заклинания, если всё пространство вокруг контролирует разум другого мага?

Можно было сразу же перейти к варианту со знаниями, которые сам Блэкспот ставил выше магии. Для победы ей нужно было узнать что-то о нём? Или рассказать что-то о себе? Может, эти весы – одна гигантская загадка? Тогда каким был вопрос?

— Разве в воспоминаниях, которые ты без спроса посмотрела, ты не нашла никаких подсказок? – подала голос иллюзия единорога. Он на своей чаше весов опустился на два своих роста. Но любая, даже самая тихая его фраза была отчётливо слышна – она отдавалась эхом по всему пасмурному пространству, отрешившемуся от цветных воспоминаний.

Посмотрев вниз на ярла, Твайлайт снова вернулась в центр своей чаши весов. Она уже не могла сидеть на месте, ей требовалось придумать какое-то решение при том, что сама проблема была не до конца ясна. Принцесса Селестия совершенно обоснованно боялась бросать Блэкспоту вызов – Твайлайт безуспешно пыталась поставить её на своё место, но решение не приходило. В битве двух умов Блэкспот всухую выигрывал.

В то, что эту игру совсем невозможно было выиграть, Твайлайт не верила. Да, ярл был тот ещё притворщик и лгун, но свою Печать Повиновения он создал на пике могущества, когда имел право быть честным во всём, начиная от планов и заканчивая условиями вызова.

А если просто признать своё поражение сразу? Если не доводить эту глупую игру до конца? Это могло показаться логичным выводом, и ярл вполне мог пойти именно на такую хитрость. Он мог искать такого противника, который не стал бы бороться до конца. Твайлайт хотела сказать об этой догадке оппоненту, но осеклась. Здесь крылась двойная ловушка. Если бы она сейчас признала своё поражение и победу Блэкспота, эта мысль перешла бы вместе с ней в реальный мир. Она отдала бы Элементы Гармонии ярлу, как тот и предлагал.

Впрочем, если она будет медлить с решением «загадки весов» и дальше, Блэкспот ворвётся в её разум. И там прикажет сдаться, отдать Элементы Гармонии. Может, конечно, ему не хватит на это времени, но если хватит… Твайлайт обозвала себя идиоткой. Бросая вызов, она хотела спасти ярла. Выходило, что она спасёт ярла и отдаст ему в копыта самую могущественную силу в Эквестрии. Наверное, Блэкспот это знал, поэтому был так снисходителен.

— Принцесса, тебе бы стоило поторопиться, – обратился к ней ярл. Он без колдовства, следуя законам своей фантазии, поднялся с чаши весов и парил поблизости. И даже при этом Твайлайт продолжала подниматься вверх, к стрелке, которой до «поражения» оставалось каких-то пара делений.

— Ваша загадка очень непросто решается, – сказала Твайлайт.

— Настолько непросто, что даже я сам не знаю, как вам быть. – Блэкспот поднялся выше и, уподобившись зловещей птице, уселся на коромысло. – Я создавал Печать по старому магическому трактату, в котором была какая-то сноска, что меня можно победить с её помощью. Вот только тот абзац я не стал переводить. Я подозревал, что в будущем кто-нибудь попытается найти ответ в моём разуме. Но его здесь нет! Ответа у меня нет!

Ярл расхохотался, одобрительно хлопая себе передними копытами.

Твайлайт закрыла передними ногами уши. Смех ярла это не заглушило – едва ли ему требовалось передавать звуки привычным путём, если он мог донести до неё свои эмоции напрямую, без каких-либо преград и увёрток. Наверное, он всё время так веселился, насмехаясь над каждым, кто сидел и рассуждал о качествах ярла, о его убеждениях, о его желаниях – обо всём, что могло дать хоть какую-то подсказку.

И ярл оказался прав насчёт её подруг – здесь они ничем не могли ей помочь. Только она сейчас противостояла коварству светло-серого единорога. Никто не мог ей помочь.

И всё же одинокой в этот момент она себя не чувствовала. Да, он насмехался и грубил. Да, он невысоко оценил её способности по своей мерке. Да, он хохотал над её беспомощностью и растерянностью. Да, в настоящем мире он с безумным упорством шёл навстречу гибели только затем, чтобы опорочить славу Элементов Гармонии и распространить своё учение столетней давности. Да, его можно было назвать разными словами, приятными и не очень.

Но также его можно было назвать другом. Другом, который не стал прятать своё прошлое, пытался беседовать на равных, даже выразил некое сочувствие по поводу того, что придумал такую сложную загадку. И Твайлайт посмотрела на Блэкспота как на друга, когда тот с самодовольной ухмылкой произнёс:

— Вот ваше времечко и выходит, принцесса. – Он погладил стрелку своих весов, когда та внезапно дёрнулась и остановилась. Остановилась на самой границе красного прямоугольника с удручающей надписью. Блэкспот постучал копытом по стрелке – та не шелохнулась. Он повернул голову к Твайлайт.

— Как ты умудрилась их сломать? В моей голове?

Твайлайт молчала. Пусть Блэкспот сам теряется в догадках. В эту игру можно было играть на равных. Она просто смотрела на сбившегося с пути аристократа, который долгие годы пытался достичь выдуманных идеалов. Он не был виноват в том, что поверил в своё превосходство. Он не был виноват в том, что идея использования магии во зло засела в его разуме. Он не был виноват в том, что пытался изложить эту идею в доступном для понимания виде, что пытался кому-то её преподать. Он просто ошибся. И был наказан незаслуженно жестоко.

Сто лет скитаний, сто лет поиска новой идеи, в которую можно верить. Сто лет страха быть узнанным, сто лет обиды на самого себя. Твайлайт никому не желала такой судьбы. Она искренне хотела, чтобы ничего подобного с Блэкспотом не происходило. Она искренне хотела, чтобы он остался одноцветным светло-серым единорогом, ярлом запада и хозяином Кантерлота. Ей хотелось бы встретить такого Блэкспота, поговорить с ним, обсудить магию, Элементы Гармонии – массу интересных тем. Ей хотелось бы, чтобы Блэкспот был и остался её другом.

Она не видела перед собой врага. Она видела физически и духовно израненного, оступившегося пони, которому требовались забота и поддержка. У Твайлайт не было к нему ненависти, презрения, раздражения, не было обиды. Было только сильное желание помочь падшему ярлу.

Стрелка весов рванулась в другую сторону, а чаша с Твайлайт стремительно полетела вниз. Вряд ли это можно было назвать падением – не было ведь ни воздуха, ни дна – везде одна беспросветная светло-серая муть. И только яркая фигурка в жёлтом мундире была хорошо видна. Она также стремительно летела вниз, пытаясь догнать Твайлайт.

— Что ты сделала? – изумлённо выкрикнул ярл Блэкспот.

— Пожелала вам счастья, – был тихий ответ.

Образ светло-серого единорога растворялся в окружающей мгле. Но Твайлайт была более чем уверена, что увидела в уголках глаз иллюзорного Блэкспота слёзы. Он получил ответ на мучивший его вопрос. А возможно, и на все вопросы сразу.

— Спасибо, – произнёс он прежде, чем Твайлайт вылетела из своей чаши весов... Вылетела прямо в реальный мир, где были бьющие по ушам звуки, трепавший волосы ветер, ослепительное сиянии магии Элементов Гармонии. Где под ногами был твёрдый пол, а над головой расцветал сияющий радугой фейерверк. Где заклинание нашло свою цель, вытянув из заклинателей остатки сознания.

Сияние угасло, смерч успокоился, висящие в воздухе предметы начали падать на траву кантерлотского сада, пони обессиленно повалились на доски настила. Установилась пронзительная тишина.

— Девчата, там кто-нибудь из вас живой? – спросил Силлиест Тритс, глядя вверх. Не дождавшись ответа, он магией подтащил пару длинных досок, прислонил их к краю того, что осталось от испытательного полигона, и начал неторопливое восхождение.

Твайлайт очнулась и обнаружила, что лежит на боку, а диадема сползла с макушки на пол. Рядом тихо приходили в себя её подруги, которым тоже нелегко далось изматывающее противостояние. Но за них Твайлайт волновалась не так сильно, как за пони, лежавшего на другом конце испытательного полигона. Ей хотелось увидеть своими глазами, что ярл Блэкспот жив. Подбежав ближе, она поняла, что всё закончилось даже лучше, чем она могла представить.

Ярл Блэкспот изменился внутренне. Отринул в последний момент свои идеи и убеждения. Понял, что есть сила, которую нельзя обратить во зло, нельзя сделать оружием. Познал магию дружбы. И теперь он изменился внешне.

К нему вернулась двухцветная чёрно-зелёная грива, которая роскошно распласталась вокруг головы, вернувшей себе природный светло-серый оттенок шерсти.

Зелёный глаз ярла открылся, зрачок в нём сузился.

— Мы что, уже закончили выяснять отношения? – тихо поинтересовался он нормальным голосом.

— А вы умирать больше не собираетесь? – в свою очередь спросила Твайлайт.

— Дайте подумать… Нет, что-то перехотелось.

Ярл с трудом поднялся на ноги. И тогда заметил поменявшую цвет гриву.

— Ого! – изумился Блэкспот и, покачиваясь, дошёл до железного листа, воткнувшегося в доски помоста в паре шагов от его головы. В его отражении с магической подсветкой он оценил состояние своей морды. – Неожиданно. – Он попытался вывернуть голову, чтобы кинуть взгляд себе на бок. Там как новенькая сияла метка в виде чёрного пятна.

— Ничего так! – завершил осмотр ярл.

— Твай, подскажи, что вообще творилось последние несколько минут? – раздался сзади голос Эпплджек. – Я так не выматывалась даже на эквестрийском родео. Еле копытом шевелю.

— Мы хоть победили, нет? – поинтересовалась разминающая крылья Рэйнбоу Дэш.

— В каком-то смысле… – ответила Твайлайт.

— Скажем так, – перебил её Блэкспот, – я признаю поражение, которое мне нанёс сильнейший из всех живущих магов. И признаю тот факт, что превосходство ученицы Селестии есть следствие превосходства идей и суждений её досточтимого учителя. – Он посмотрел на Твайлайт и улыбнулся. – Которые теперь есть единственная истина.

— Можно по-понячьи? – попросила Рэйнбоу Дэш.

— По-моему, он теперь добрый, – предположила Флаттершай.

— А, ну тогда ладно, – успокоилась радужная пегаска и взлетела.

— Так, Спайк, – завертелась на месте принцесса, – где Спайк?

— Дракончик ваш спит вон там, в кустах, – ответил завершивший героическое для своего возраста восхождение Силлиест Тритс.

Спайк действительно свернулся калачиком и мирно посапывал рядом с розовым кустом, с которого вихри содрали половину листвы. Спайка при том даже пылинка не коснулась. Твайлайт аккуратно перенесла дракончика себе на спину.

— Я уж не стал его будить, – добавил Тритс. – Приморился, думаю, бывает. Главное, тут бардак вокруг, а он даже ухом не ведёт… Ой, ты ж!

На испытательном полигоне появились Луна и Селестия. Силлиест Тритс оказался аккурат между ними и был порядочно встревожен внезапным возникновением принцесс.

— Летим то в одну сторону, то в другую, – пожаловалась Луна, кивая в сторону движущихся точек на ночном небе. Это подтягивались стэйблриджские учёные, которых принцессам пришлось оставить вместе с транспортом и гвардией. – Вы бы уж определились, где переполох устраивать.

— Ярл Блэкспот? – с тихим недоверием произнесла Селестия, глядя на светло-серого единорога.

— Принцесса Селестия, – невозмутимо ответил тот, поворачиваясь в сторону царственных особ и отвешивая учтивый поклон.

— Это и вправду вы. – Принцесса, судя по интонации, всё ещё не могла поверить в происходящее.

— Если я правильно всё понимаю, – подключилась Луна, – то это виновник, который отправится в подземелья нашего замка.

— Если уж собрались меня судить, – заметил Блэкспот, – то позвольте хотя бы одеться по случаю.

При помощи заклинания он перенёс из неведомого тайника прямо на своё тело жёлтый парадный мундир. Представительный внешний вид портили только большое количество пыли и слегка поеденный молью рукав.

— А он не так уж плох, – произнесла Рэрити. И тут же разъяснила: – Я про наряд.

— Можно мне сказать? – спросила Твайлайт. Луна кивнула, тогда как её сестра все ещё отрешённо смотрела на Блэкспота. – Я понимаю, что ярл Блэкспот натворил в своё время много чудовищных дел. И сегодня он подверг риску всех пони в Кантерлоте. Фактически, его можно считать предателем, в чём-то даже еретиком…

— Буду возражать по каждому пункту, – пробурчал Силлиест Тритс.

— Но он страдал так, что ни одна пытка не идёт ни в какое сравнение. Он наказал себя так, что наши самые мрачные фантазии покажутся щекоткой. Правда в том, что за прошедшие сто лет тот ярл Блэкспот, которого стоило наказывать, перестал существовать. Сейчас он совсем другой пони, который искупил свою вину.

— Чувствую, подземелья и дальше будут простаивать, – вздохнула Луна.

— Твайлайт Спаркл, – обратилась Селестия к своей лучшей ученице, – твои слова определили будущее Блэкспота. Я согласна с твоим решением. Думаю, этот пони уже вынес достаточно тягот. Однако я хотела бы ему ещё кое-что высказать.

Селестия вплотную подошла к серому единорогу. Блэкспорт пригнулся – для того, чтобы принцесса могла свободно смотреть на него сверху-вниз.

— Блэкспот. – Селестия на секунду зажмурилась и быстро произнесла: – Я прошу у вас прощения.

— Что? – изумлённо округлил глаза бывший ярл.

— Что? – раздалось одновременно из уст почти всех пони.

— Мне не следовало игнорировать вас сто лет назад, – продолжала Селестия. – Мне не следовало отстраняться и прятаться. Возможно, тогда разрушительные идеи не захватили бы полностью ваш разум. Возможно, если бы я набралась смелости просто встретиться с вами и поговорить, если бы мы полностью объяснили друг другу свои точки зрения, если бы обладали информацией об Элементах Гармонии с самого начала, те печальные события, что вы пережили, не произошли бы.

— Ну, положительные последствия тоже есть, – улыбнулся Блэкспот. – Вы воспитали очень способную ученицу. Она даже сумела вправить мозги старому фанатику.

Мирные разговоры прервал душераздирающий вопль. С высоты нескольких метров на площадку буквально плюхнулась доктор Везергласс. Она отряхнулась и, прихрамывая, поспешила к груде металлического хлама, бывшего некогда её оборудованием.

— Мой… мой дуапотоковый гаситель магической энергии! – рыдала она. – Вдребезги! А я… Я ведь его ещё кучкой полупроводников помню!.. За что мне это?!

— Это надолго, – отметил Скоупрейдж, осторожно сходя с летучей колесницы, которую тянули два усталых гвардейца-пегаса. – Время, затраченное на её плач, прямо пропорционально количеству пострадавших агрегатов. Причём, что интересно, когда она сама их гробит, то весела и жизнерадостна. А вот когда это без неё – результат вы видите.

— Пусть кто-нибудь отправится в лабиринт, – попросила Твайлайт гвардейцев. – Там профессор Бикер. Она там немного не по своей воле, так что повежливее с ней.

— Гм, будет сделано, – отрапортовал пегас. Он и ещё трое из числа самых выносливых отправились кружить над лабиринтом. Остальные решили не оставаться на и так вмещавшей почти рекордное количество пони площадке испытательного полигона и спустились на землю.

— Минуточку, – округлив глаза, Скоупрейдж рассматривал лежащий на полу плоский предмет. – А это случайно не…

Прежде чем он успел схватить Печать Повиновения, Блэкспот притянул её к себе магией.

— Эмалированное золото, копытная работа, – как заклинание бормотал Скоупрейдж, не отрывая взгляда от ускользнувшего из его копыт артефакта. – Величайшая из утерянных реликвий с нераскрытыми психосоматическими свойствами… Была, – со вздохом добавил он, наблюдая, как магическим усилием Блэкспот сломал тихо зазвеневший артефакт пополам.

— Вот, теперь можете забрать в коллекцию. – Ярл швырнул обратно половинки печати, полностью утратившие свой магический эффект.

— Спасибо, Пайб… Э-э-э… Кто бы ты там теперь ни был…

— Блэкспот, – обратилась к ярлу Селестия прежде, чем кто-нибудь ещё взял слово. – Хоть вы и исправились, я не могу вернуть вам ваш титул и ваши привилегии.

— Справедливо, – качнул головой Блэкспот.

— Однако кое-какие земли я вам доверю… Помнится, у вашей семьи был замок в западных землях, Спот-палас. Однако без должного ухода за сто с лишним лет он должен был сильно обветшать. Думаю, если у вас сохранился талант к строительству, вам не составит труда воздвигнуть на его месте вашу личную резиденцию…

— Вас понял. – Блэкспот посмотрел сквозь ночную тьму на охваченные лунным светом земли, за которыми находилось его родовое гнездо. – Будем работать.

Из лабиринта возвратился мини-отряд гвардейцев. Вчетвером они благополучно дотащили профессора Бикер и пустой ларец, который нашли рядом с ней. Твайлайт и её подруги сложили туда столь мощные, но мирные Элементы Гармонии. На профессора Бикер, которая под действием внушения носилась по лабиринту, не разбирая дороги, было жалко смотреть: мордочка исцарапана ветками, несколько листьев торчали из хвоста и из гривы, дужка очков была сломана, и они едва держались на месте. А ещё профессор никак не могла понять, где она находится, что делала в лабиринте, и что вообще происходит.

— Мда, тут я, пожалуй, перестарался, – с сожалением произнёс Блэкспот. – Кстати, надо будет потом поручить ей одно важное дело… На этот раз очно и вежливо.

Ярл без титула направился к краю платформы. Проходя мимо Силлиеста Тритса, он повернул голову и ласково улыбнулся.

— Ну что, внучок, поможешь обустроиться на новом месте?

Старый единорог пристально изучил своего не по годам молодого предка, прежде чем что-то ответить.

— Я говорил, что не стану помогать тебе в твоих делах… – Тритс выдержал театральную паузу и улыбнулся. – Но раз всё с одобрения принцессы, и ничего преступного… Можешь на меня рассчитывать… дедушка.

Твайлайт тихо улыбнулась своим мыслям, в которых отражались чужие воспоминания. Спайк у неё на спине широко зевнул и приоткрыл глаза.

— Тут что, вечеринка была? – предположил он, рассматривая окружающий хаос.

— Нет! – раздался голос Пинки Пай. – Но можно запросто устроить! Будет зашибенная вечеринка!

— Вечеринка? Вечеринка?! – накинулась на неё доктор Везергласс. – Да какая вечеринка! Ты посмотри, посмотри, что сделали с моим… с моим… Я даже не могу узнать, что это было такое!

— Так, всё, доктор, заканчиваем истерику. – Скоупрейдж достал из внутреннего кармана пару каких-то таблеток. – Примем это лекарство и успокоимся, хорошо?

— Хорошо, – пискнула Везергласс и проглотила таблетки.

— А что это такое? – поинтересовалась Рэрити.

— Ну… – замялся Скоупрейдж. – В общем, где-то минут через пять ей станет очень весело даже безо всякой вечеринки.

— Ой, а можно мне такую же таблетку? – подпрыгнула Пинки Пай.

— Нет! – отрезал Скоупрейдж. – Я видел твою медицинскую карту – тебе такое нельзя. У тебя и так постоянная гиперактивность.

— Ну и ладно, – без малейшей обиды в голосе ответила Пинки.

Эпилог

Профессор Бикер мчалась по коридорам научного центра, не отвечая на приветствия со стороны коллег, мчалась во весь опор, перепрыгивая через ступени. В «Зелёном зале» она даже забралась на столешницу, чтобы сократить себе путь. Чтобы ворваться в кабинет отца на несколько секунд быстрее.

Профессор Полимат, оторванный от чтения какого-то манускрипта, счастливо улыбнулся дочери.

— Ну наконец-то, родная моя. Я заждался…

Бикер, не слушая отцовских приветствий, принялась вытаскивать с корнем ящики стола. В среднем она нашла пару небрежно брошенных листов бумаги.

— А что? Что это? – недоумённо нахмурился глава Стэйблриджа.

— Философское завещание ярла Блэкспота, – ответила его дочь, планомерно разрывая листы на две части, потом на четыре и на восемь. – К счастью, уже не нужное.

— Ой, нет, стой, подожди, – взгляд Полимата стал слегка туманным. – Мне надо перепечатать это… Надо отправить… Разослать всем…

— Всё в порядке, пап! – заверила Бикер. – Уже не надо.

Она спалила клочки бумаги магическим пламенем.

— А ещё отправить открытку… Принцессе Селестии… Лично… – монотонно сообщил Полимат.

— Открытку? – переспросила Бикер. – А, да, открытку! – Она практически сразу обнаружила искомый предмет и прочитала на нём: – «Принцесса, наш спор наконец-то закончен!» Хм… – Она на секунду задумалась, потом её мордочку озарила улыбка. – Ну, папа, эту открытку ты вполне можешь отправить. Как это ни странно, но она очень даже подходит к случаю. И дойдёт до неё как раз к празднику. Послезавтра День Летнего Солнцестояния...

Она передала цветную картонку отцу и наконец-то смогла перевести дыхание. Теперь можно было, не торопясь, рассказать, какой кошмар творился в Кантерлоте в последние несколько дней…