Лечебница
Глава 26
По всему кафетерию эхом прокатился стон Твайлайт:
— До следующей пятницы?
— Боюсь, что так, — глубокомысленно кивнула Эпплджек. — Конференция продлится всю неделю. Рэрити не вернется до среды. И сразу по возвращению ее еще ждут собрания, документы и остальные дела, которые успеют накопиться…
— Я поняла! — огрызнулась Твайлайт. Фыркнув и отвернувшись, она обвела взглядом остальных медиков, обедавших за своим столом. Несколько медсестер и санитаров сидели, сгорбившись, над подносами. С противоположной стороны стола восседала, как королева на троне перед просителями, сестра Ратчет, отчитывая очередную жертву своего недовольства — санитара, который буквально увядал под ее взглядом. Твайлайт порадовалась, что ее совершенно не касается тема этой беседы.
Сестра Ратчет поймала любопытный взгляд Твайлайт, и, ненадолго замолчав, улыбнулась широкой улыбкой, которая, приподняв щеки, так и не достигла глаз.
Твайлайт содрогнулась. Во взгляде ее отражения, полного желчи и ненависти, было гораздо больше искренности. Она повернулась обратно к Эпплджек, постаравшись проглотить свое раздражение.
— И ты совершенно точно уверена, что она не сможет вернуться пораньше?
— Прости, сахарок. Но, если надо, я могу организовать встречу с другим социальным работником. Хочешь, попробуем завтра? Не сомневайся, если я тебе понадоблюсь, я буду с тобой.
Швырнув тщательно спланированное расписание в воображаемое мусорное ведро, Твайлайт протяжно выдохнула.
— Нет, нет, это не страшно. Всего лишь еще неделя. Я подожду. Мне нужны только вы двое вместе.
— Я знаю, что ты доверяешь нам с Рэрити, но другие тоже могут тебе помочь. Если тебя беспокоит что-то важное, откладывать нельзя.
Эпплджек добавила с тревогой, ясно слышной в голосе, несмотря на мягкую улыбку:
— Не жди огня, коли учуяла дым.
— Не волнуйся, у меня ничего такого особенного. Мне просто надо кое о чем выговориться. Это, в некотором роде, личное, и я хочу это обсудить только с тобой и Рэрити вместе, — Твайлайт сдавила копытом куклу в кармане, приглушенно ощущая внутри жесткий ключ. Проиграв в голове события в туалете, она помрачнела и облизала губы.
— Эпплджек?
— Да?
— Большой Мак… он ни о чем не жалеет?
Улыбка на губах Эпплджек внезапно стала напряженней и уже.
— В смысле?
— Я помню, что ты про него рассказывала, про то, как он правильно поступил, вернувшись, чтобы поддержать вас с мамой. Он отказался от всего ради семьи. Но разве он не сожалеет, что бросил учебу?
— Нет, — ответила Эпплджек, возможно, несколько поспешно. Оглянувшись кругом и заметив взгляды медсестер за столом, она немного смягчилась и, встав, поманила Твайлайт за собой. — Пойдем.
Отыскав тихое место подальше от любопытных ушей, Эпплджек повернулась к Твайлайт и, сдавив ей плечо, спросила твердым шепотом:
— Что тебя на самом деле тревожит, сахарок?
— Во время твоего рассказа мне показалось, что он от очень многого отказался. Представить себе не могу, как он смог пережить такое без горькой обиды на обстоятельства, которые не оставили ему выбора.
— Он немного расстроился, что не сможет закончить обучение и получить работу в большом городе, как хотели для нас родители, но он не сожалеет, что вернулся на ферму. Он принял правильное решение, а это для него самое главное.
— Значит, он не сомневается в правильности выбора? — надавила Твайлайт.
— Жизнь не идеальна, Твайлайт. То, что ему пришлось уйти из школы, конечно, не честно, но нет такой силы в Эквестрии, которая бы ему помешала делать что должно ради благополучия фермы. Если на то пошло, он рад, что отказался от учебы, потому что, в противном случае, ему бы пришлось отказаться от семьи. И это выело бы ему душу. Когда мы совершаем правое дело ради благополучия любимых, никаких сожалений быть не может. Большой Мак знал, от чего он отказывается, но он отказывался ради любви. Чего же тут ему сожалеть?
За этими словам последовала тишина. Эпплджек, казалось, заблудилась в собственных мыслях, но в итоге вспомнила, что рядом с ней стоит Твайлайт. Доктор неловко улыбнулась.
— Извини, я заболталась совсем. Не знаю, что на меня нашло.
Именно этого извинения Твайлайт от нее и ожидала, но все равно ощущала, как мышцы еще не покинула до конца тревога.
— Ничего страшного, правда, — сказала она. — Ты мне помогла этими словами.
— Ну, я просто рада, что смогла ответить на твои вопросы, — сказала Эпплджек, не в силах скрыть некоторую растерянность в голосе, — но зачем ты вообще думаешь о моем брате?
— Просто интересно, — с легкостью солгала Твайлайт, но улыбнулась, тем не менее, искренне. — Спасибо, что поговорила со мной, Эпплджек.
Твайлайт почувствовала на затылке взгляды Эпплджек и сестры Ратчет, едва отвернулась и нырнула в море пациентов.
Протиснувшись на свое место, Твайлайт совершенно не удивилась, когда увидела на лицах ждавших ее Пинки Пай и Рейнбоу Дэш одинаковое выражение.
— О чем ты говорила? — хором спросили они.
Твайлайт отмахнулась копытом:
— Просто уточнила еще раз, что все пройдет по расписанию. Они не столь пунктуальны, как я надеялась, но на мой график это повлиять не должно. Мне надо просто надо будет его еще раз уточнить после обеда, чтоб наверняка.
— Но новости, похоже хорошие, раз у тебя такой довольняшный вид, — сказала Пинки.
— У меня и правда улучшилось настроение, — обдумывая разговор с Эпплджек, Твайлайт кивнула. — Да, пожалуй иногда полезно бывает услышать мнение со стороны, посмотреть на все чужими глазами, даже когда точно знаешь, что права. Друзья могут служить тебе поддержкой, даже если сами об этом не подозревают.
Пинки улыбнулась ее словам, а Рейнбоу Дэш лишь скривилась в легком раздражении.
— М-м-м-мне п-п-п-плевать на эти все соплежуйские… подержанные штуки. Каков план, зануда?
— Мы с Пинки нашли несколько дней назад кое-что важное, — Твайлайт проигнорировала нервные взгляды Пинки в сторону Рейнбоу Дэш и сосредоточилась на том, чтобы пегаска услышала ее на фоне гула голосов в столовой, но больше не услышал никто. — Кое-что серьезное.
Рейнбоу вскинула бровь.
— Насколько серьезное?
— Настолько, чтобы камня на камне от больницы не оставить.
Это, конечно, грубое преувеличение, но судя по тому, как озарилось лицо Рейнбоу, нужный эффект был достигнут.
— Вот это я понимаю! — хищно улыбаясь, воскликнула Рейнбоу. — Ну так давай, показывай.
Твайлайт моргнула.
— Прямо сейчас?
— Ну да. Если хочешь, чтобы я рисковала своим правом летать, то докажи-ка, что оно того стоит.
— Ну, я так не могу, — сказала Твайлайт, оглянувшись на забитый доверху кафетерий. — По крайней мере, не прямо сейчас. К тому же тебе все равно это ничего не даст, потому что текст очень сухой и строгий, про магию, медицину и всякое такое.
Восторг Рейнбоу испарился, и она злобно оскалилась:
— И? — спросила она, буквально выплюнув этот вопрос. — Ты думаешь, мне не хватит ума понять? Так вот, хватит! Я может не ботан какой-нибудь типа тебя, и мне не нравится читать, или там, считать, но я н-не тупая. Я плевать хотела, что там д-д-д-д… д-д-д-доктора д-думают. Я не тупая! Поняла?
Пинки вытянулась вперед, мягко вытолкнув Твайлайт плечом из центра внимания Рейнбоу.
— Мы знаем, Рейнбоу. Ты не тупая. Но здесь сейчас много пони, — сказала она, кивнув головой на соседние столы. — Твайлайт надо быть очень-очень осторожной, потому что это правда очень-очень секретно. Ей никак нельзя попадаться.
Рейнбоу указала копытом на Пинки Пай:
— А тебе она показывала?
— Не очень-то, — признала Пинки.
— Тогда зачем ты ей доверяешь? Может она просто очередная долбанутая, которая считает, что она Кобыла на Луне, — она ткнула Пинки копытом в грудь, после чего недобро поглядела Твайлайт в лицо. — Я про тебя всякое слышала. Я поспрашивала. Ты не из таких, как мы. Тебе нельзя отсюда уйти, как только полегчает. Больше пожизненного срока не пришьют. Но вот меня, Пинки и Флаттершай могут запереть с к-к-к-концами, если решат, что мы опасные. Риски серьезные, если в д-д-драку лезть.
Твайлайт уставилась на Рейнбоу, наморщив в тревоге лоб. В голове у нее вертелось одно слово: «пожизненно». Она слегка поджала губы.
— Конечно. Те… кто меня сюда упек, хотят, чтобы все, в том числе и я сама, поверили, что я никогда отсюда не выберусь. Они хотят, чтобы надежда завяла и умерла. Именно потому я должна стремиться спастись, закрыв глаза на последствия. Бывают вещи пострашнее жизни под замком.
Рейнбоу нахмурилась, переводя взгляд с одной сидящей перед ней кобылы на другую. Пинки провела копытом по лбу, чтобы показать наглядно, что имелось в виду.
— Слушай, я не собираюсь подставляться по первому зову, только потому, что ты вроде ничего по сравнению с остальными местными ботанами, ясно? — Рейнбоу скрестила передние ноги. — Хочешь от меня помощи — заслужи.
— Я не собираюсь показывать тебе свои находки прямо сейчас, — сказала с чуть большим нажимом Твайлайт. — И точка.
— Не мельтеши копытами, головастик. Я поняла. Раз хочешь моей помощи, покажешь потом. А вот сейчас другая тема. Если будем работать командой, то я должна знать, что ты меня не сдашь, если вдруг чего.
— Мы это уже доказали, добыв эту информацию.
— Плевать я хотела, что ты там говоришь, ты там сделала, — сказала Рейнбоу, подчеркнув последнее слово. — Вондерболты проводят пробы, вот и я проведу пробы. Если хочешь работать со мной, ты должна показать, на что ты способна. Кому попало с Д-Д-Дэш не по пути.
Пинки быстро глянула в сторону Твайлайт, которая через силу заставляла себя сохранять серьезный вид.
— Ладно. Чего ты от меня хочешь?
Ухмыльнувшись, Рейнбоу повернулась и указала копытом в другой конец столовой.
— Видишь вон ту кобылу? Зеленовато-голубая, с золотой гривой, — Твайлайт и Пинки Пай синхронно кивнули. — Ее зовут Лайтнин Даст, и она убила одну из птичек Флаттершай, так что я хочу ей немного отомстить.
— Отомстить? — Твайлайт побледнела. — Каким образом?
Рейнбоу с громким треском хлопнула передними копытами.
— Я хочу, чтобы ты вывернула ее наглую морду наизнанку.
— Ужас какой! — воскликнула Пинки, прикрыв рот.
— Не ужас. Она этого заслуживает за т-т-т-то, что сделала с Флаттершай.
— Ты не можешь так поступить, Твайлайт, — сказала Пинки, позеленев от ужаса. — Мы же хорошие пони, не забыла?
Твайлайт окинула Рейнбоу невозмутимым взглядом.
— Раз ты хочешь мести, то почему не сделаешь все сама?
— Потому что! — ответила Рейнбоу и едва заметно подернулась румянцем. — За мной, как бы, очень внимательно следят в-в-в-врачи, так что я не могу б-б-безнаказанно такое творить. И, кстати, ты же должна показать, что годишься в команду. Спитфайр не берет слюнтяев в Вондерболты, а это значит, что и я тоже.
— Значит, ничего другого я для тебя сделать не могу? — спросила Твайлайт. — Я тоже не хочу привлекать к себе слишком много внимания. Может, мне прибраться у тебя в палате или сделать домашнее задание?
— Спитфайр сказала в интервью, что Вондерболты не могут работать без абсолютного доверия между членами. А значит я должна проверить, годишься ты в командные игроки, или нет. И раз хочешь стать моей помощницей, значит пора бы тебе привыкнуть следовать приказам, — сказала Рейнбоу, выкатив грудь колесом.
Пинки нависла над столом с практически безумным выражением лица:
— Пожалуйста, не надо! Мы же должны помогать пони, а не бить!
— Я не боец, Рейнбоу. Я не могу избить пони.
— Ну и какой тогда от тебя толк? — прорычала пегаска.
Твайлайт уперла копыта в столешницу и оценивающе пригляделась к Рейнбоу.
— Короче говоря, я так поняла, что ты хочешь, чтобы я влезла в драку к Лайтнин Даст, чтобы доказать тебе, что я не «слюнтяйка». Ты обещаешь, что поможешь мне, если я так и сделаю?
Пинки ахнула, но Твайлайт не повела ухом, внимательно глядя Рейнбоу в глаза.
— Конечно! Главное, задай ей жару, и тогда ты принята. А я, как любой Вондерболт, верна своему слову.
— Твайлайт! Ты не можешь так поступить! — повторила Пинки сорвавшимся голосом.
Наступило долгое молчание. Наконец, с большой осторожностью, Твайлайт вытянула над столом копыто. Свирепо ухмыляясь, Рейнбоу схватила ее ногу и с силой затрясла. Твайлайт обернулась к смотрящей на нее с ужасом Пинки Пай, и, вставая из-за стола, сказала:
— Пойдем, я тебе скажу кое-что.
Две подруги пошли блуждать меж длинных рядов столов, минуя многочисленных голодных пони, которые не обращали на них никакого внимания. Рейнбоу Дэш, тем не менее, не сводила с них глаз, и Твайлайт чувствовала у себя на затылке ее неотрывный взгляд.
Пинки склонилась ближе к единорожке:
— Зачем ты на это согласилась? Нельзя же влезать в драку и бить пони только потому, что Рейнбоу так захотела.
— Мне надо заработать доверие Рейнбоу. Она — моя подруга и Элемент Верности.
— Рейнбоу, похоже, просто Элемент большой вредности! Так нельзя, — Пинки положила копыто на плечо Твайлайт, заставив остановиться. — Я тебе не позволю.
Твайлайт выдохнула, растирая копытом висок.
— Пинки…
— Никаких «Пинки», Твайлайт! Мне было неспокойно после приключений в кабинете Роуза. Я тебя простила, потому что ты моя лучшая подружка, но я не дам тебе стать злой хулиганкой только чтобы впечатлить Рейнбоу Дэш. Если ты не прекратишь, я… я… я расскажу все доктору ЭйДжей, все-все расскажу!
— Нет, не расскажешь, — сказала Твайлайт, стиснув зубы. Она чувствовала, как ее дурной характер рвется на свободу, а потому сжимала челюсти еще сильнее. — У тебя не будет повода, потому что я не собираюсь ей вредить.
После этих слов, вызывающий вид отчасти улетучился с лица Пинки:
— Но разве ты не говорила, что собираешься послушаться Рейнбоу, и побить Лайтнин Даст?
— Я сделаю все в точности так, как ей пообещала, — Твайлайт сдавила Пинки ногу. — Ты должна мне доверять. Я даю Пинки-Клятву, что не причиню Лайтнин Даст вреда.
Пинки наклонила голову набок:
— Я не понимаю.
— Тебе и не надо понимать пока что. Тебе только надо будет сообщить медсестрам, что что-то происходит за столиком Лайтнин Даст, как только я дотуда доберусь, хорошо?
На лице Пинки быстро сменялись растерянность и недоверие, но в итоге она медленно кивнула:
— Хорошо, Твайлайт. Я тебе доверяю.
Твайлайт поглядела вслед неохотно уходящей прочь Пинки, после чего вновь повернулась к своей цели. Лайтин Даст сидела у торца следующего стола, посреди небольшой компании пациентов, которые были все как один, как заметила единорожка, пегасами. Она о чем-то живо и эмоционально беседовала, подставив Твайлайт спину для удара, и тема беседы, похоже, была интересной для всех участников.
Твайлайт оглянулась на Рейнбоу Дэш, которая просто улыбнулась, и указала жестом, мол, «не стой на месте». Сделав глубокий вдох, она пошла, сосредоточенно переставляя копыта.
Пегасы заметили Твайлайт только когда она уже была всего в нескольких шагах. Вся компания подняла на нее глаза совершенно синхронно. Лайтнин замолчала на полуслове и со снисходительным видом полного безразличия повернулась к Твайлайт. Она окинула единорожку взглядом сверху донизу, медленно растягивая губы в ухмылке.
— Хочешь чего-то, палкоголовая? — спросила она под аккомпанемент подхалимских смешков.
Твайлайт кивнула. Она заметила краем глаз, как к столу побежала пара встревоженных медсестер с Пинки Пай, следующей по пятам. Согласно расчетам единорожки, они будут продираться через толпы пациентов еще тридцать секунд, что оставляло ей очень узкое окно для своего хода.
— Ну, и чего такой грязеходке надо от лучшего летуна Бродхуфа? — спросила Лайтнинг, заулыбавшись еще шире, когда Твайлайт встала перед ней в боевую стойку. — Автограф хочешь?
Твайлайт плюнула Лайтнинг прямо в лицо.
— Оюшки. Оюшки. Оюшки!
— Это всего лишь капля перекиси. Она тебя не убьет.
— Все равно больно, — огрызнулась Твайлайт. Голос у нее звучал глухо и через нос — виной тому были бинты, закрывшие мордочку. В ушах по-прежнему стоял звон от криков и воплей панической драки, бушевавшей всего несколько минут назад, но, быть может, тому виной было еще не диагностированное сотрясение мозга. Твайлайт крепче прижала пакет со льдом ко лбу. Если посчитать, сколько раз в ее голову врезались копыта, то такое беспокойство может быть не впустую.
Эпплджек закатила глаза и, закончив обрабатывать нос Твайлайт, передала кусочек ваты стоящей рядом грузной медсестре.
— Ну, с этим фокусом, который ты тут устроила, ты это заслужила, — сказала она полным неудовольствия голосом. — Что же такое невероятное и несусветное тебя сподвигло устроить драку?
Отведя глаза, Твайлайт скользнула на стуле чуть ниже.
— Извини.
— Тебе повезло, что Пинки Пай так быстро увидела, что происходит, — продолжила Эпплджек, еще раз по-дружески улыбнувшись расстроенной Пинки.
Пинки ответила на улыбку, выглядя уже не столь изможденной, как несколько минут назад. Твайлайт не знала, что, наконец, убедило Эпплджек разрешить Пинки остаться, непрерывные мольбы или статус пациента-ассистента, но так или иначе, ее присутствие помогло единорожке немного успокоиться в буре слабой, но настырной боли.
— Тебе повезло, что ты отделалась всего парой ссадин и синяков, — добавила медсестра (кажется Свитхарт ее звали?), помогая Эпплджек закрепить повязку на мордочке Твайлайт. — Если бы мы не добежали вовремя, кто знает, что бы случилось. Драки — дело не шуточное, да.
Эпплджек кивнула.
— Именно. Не бывает таких причин, по которым можно устроить драку. Большие кобылки разрешают конфликты словами, а не копытами.
Твайлайт какое-то мгновенье не могла поверить своим ушам, после чего лишь громко застонала. Она по-прежнему чувствовала кровь во рту, а эти двое уже отчитывают ее, как жеребенка. В Бродхуфе этому нет конца.
Столовая давно опустела, и в качестве свидетелей остались лишь один санитар и пара уборщиков. Среди оставленных на столах подносов лежала открытая аптечка.
Твайлайт следила взглядом за уборщиками, вытирающими швабрами следы происшествия: их суетливые копыта превратили разлитую по полу еду в однородную омерзительную жижу. Единорожка отметила про себя, что наверняка хотя бы пара капель ее крови попала в это месиво брошенной еды. Драка, если получение копытом в нос и беспомощное падение на пол можно назвать дракой, длилась всего несколько секунд, но Лайтнинг и ее друзья не потратили ни единого мгновенья впустую.
Результат их усилий весьма наглядно отразился на лице Твайлайт. Единорожка сдвинула мешок со льдом на другую сторону головы, стараясь усидеть неподвижно, и не дергаться, пока Эпплджек в очередной раз проверяла бинты. Медсестра Свитхарт дала ей какое-то обезболивающее, но оно еще не начало пока действовать.
— Серьезно, Твайлайт, я думала, ты умнее, — продолжила отчитывать Эпплджек, укладывая бинты и антисептик в аптечку с таким видом, будто поймала Эппл Блум с копытом в банке печенья.
— Я знаю.
— Если бы пострадал кто-то еще, ты бы сидела в одиночной камере, как Лайтнин Даст.
— Думаю то, что из меня вышибли сопли — само по себе неплохое наказание.
— Не дерзи, — строго нахмурившись, сказала Эпплджек.
— Извини.
Сестра Свитхарт защелкнула замочки на аптечке, и Эпплджек подошла к Твайлайт. Она больше не хмурилась так строго, и голос у нее звучал гораздо мягче:
— Это из-за того, о чем мы недавно говорили? Тебе потому нужна была Рэрити?
Твайлайт попыталась помотать головой, но резкое движение только усилило пульсирующую головную боль.
— Нет. Это просто случайность. Я не хотела никому создавать проблем, — солгала Твайлайт, как раз с достаточным раскаянием в голосе, чтобы оставить Эпплджек на своей стороне. Помятый, избитый и окровавленный вид — болезненный, но эффективный инструмент для внушения сочувствия.
Несмотря на разыгранное перед ней жалостливое представление, Эпплджек все равно смотрела с ноткой сомнения в глазах. Передав сестре Свитхарт аптечку и молча подозвав жестом санитара, ждущего у дверей, она наконец сказала Твайлайт:
— Мне надо пойти написать отчет о произошедшем. Ты, может, и не хотела устраивать этот скандал, но проблем он мне принес здоровенную кучу. И кровь из носу не дает тебе освобождения от занятий, так что я попрошу сейчас Голден Делишес отвести тебя на следующий урок. Он за тобой приглядит, пока я не вернусь, — она не сводила взгляда с глаз Твайлайт несколько мгновений. — И, пожалуйста, ради твоего же блага, не влезай больше в неприятности до моего возвращения.
Кратко попрощавшись, Эпплджек и Свитхарт ушли прочь, оставив Твайлайт и Пинки Пай наедине с санитаром. Твайлайт подняла взгляд на жеребца с янтарной шкурой.
— Голден Делишес?
— Ага, — сказал он с вязким деревенским акцентом. — И зови просто Голден.
Молчание затянулось, и Твайлайт прищурилась, наконец сказав:
— Я тебя раньше видела. Ты, случаем, не родственник Эпплджек?
— Ага, — повторил он, на этот раз с намеком на улыбку на лице. — Кузен через три колена. Она, кстати,помогла мне здесь устроиться.
Он протянул ногу Твайлайт. Она с благодарностью схватилась за нее и встала со стула. Голова сразу же закружилась, а сама единорожка покачнулась и поморщилась, но санитар не дал ей упасть.
— Вот, осторожнее. Главное, не навреди себе только. Опять.
Твайлайт насмешливо фыркнула, но тут же вскрикнула: израненные ноздри протестующе вспыхнули болью. Даже при простом дыхании через нос, воздух, казалось, превращался в наждачную бумагу. Ноги задрожали, и единорожка зашаталась, так и не сделав шага.
— Не волнуйтесь, мистер Голден, сэр! — сказала Пинки, встав бок о бок с Твайлайт, как пушистая розовая подпорка. — Со мной с ней все будет отличненько. Ну, отличненько для пони с замотанной бинтами головой, само собой.
Прикусив язык, чтобы не огрызнуться, Твайлайт прислонилась к Пинки и они пошли вместе следом за Голденом. Вдыхая через рот, чтобы избежать очередного приступа боли, Твайлайт благодарно кивнула Пинки.
Та улыбнулась в ответ:
— Да не за что.
— Ты, я погляжу, чувствуешь себя лучше, — сказала Твайлайт. — По крайней мере, по сравнению с тем, что было несколько минут назад.
— Ну, несколько минут назад моя лучшая подруга рыдала и обливалась кровью и слезами с головы до ног.
— Я не рыдала, — нахмурилась Твайлайт.
— Рыдала, еще как, — игриво подмигнула Пинки. Впрочем, она тут же посерьезнела. — Но, правда, я тобой горжусь. Ты никому не навредила. Ну, из тебя, конечно, вылягали всю начинку, но это не считается. Я правда очень боялась, что ты собираешься поступить, как сказала Рейнбоу Дэш, и станешь хулиганкой, но нет. Тут нужна храбрость в сердце. И дурь в голове.
Твайлайт попыталась продемонстрировать ей свое раздражение, но то мгновенно испарилось от смеха подруги, и единорожке ничего не оставалось, кроме как поддержать ее собственным смешком. Несмотря на боль, принятое решение наконец-то начало казаться правильным.
— Твайлайт Спаркл!
— Д-да! — автоматически ответила Твайлайт, развернувшись с такой скоростью, что мир на мгновенье превратился в смазанный вихрь. Головокружение прошло, и перед единорожкой обнаружились идущие быстрым шагом сестра Ратчет и ее неизменная тень, Силас. Даже Голден Делишес сделал шаг назад, когда Ратчет остановилась перед ними, гневно сверкая золотистыми глазами.
Громко проглотив слюну, Голден Делишес преклонил перед ней голову:
— Мэм.
Сестра Ратчет даже не поглядела в его сторону, сверля неподвижным взглядом Твайлайт.
— Оставь нас.
Он громко сглотнул.
— Но, мэм, доктор Эпплджек сказала мне…
Медсестра остановила Голден Делишес одним единственным приказом:
— Я сказала, оставь нас.
Он торопливо поклонился и попятился прочь, увлекая за собой упирающуюся Пинки Пай. Она пыталась протестовать, но жеребец силой выставил ее вперед себя и увел за угол. Оставшись одна, Твайлайт медленно повернулась к сестре Ратчет.
— Твайлайт Спаркл, — повторила медсестра, чеканя каждый слог, словно судья молоточком. — Твоему поведению нет оправдания. Мы не терпим драки в нашей больнице.
— Но это она меня ударила! — слабо возразила Твайлайт.
— Воспитанный единорог не влезает в мелочные драки из простого каприза. Я не терплю тех, кто устраивает скандалы. Если у тебя есть какие-то проблемы, ты должна рассказать о них своему… доктору. Если Эпплджек не сможет их решить, тогда ты их обсуждаешь со мной.
Она сделала шаг ближе и произнесла безразличным, мертвенным шепотом:
— И если я хоть раз даже заподозрю тебя в том, что ты пересекла черту и принесла больнице проблем, ты об этом пожалеешь. Я ясно выразилась?
— Да, сестра Ратчет.
— Хорошо, — Ратчет задержала взгляд на роге Твайлайт на несколько вязких от страха мгновений, после чего пригласила ее жестом идти. — Пойдем, дорогуша. Я тебя лично провожу на занятия.
Твайлайт подчинилась, двинувшись бок о бок с сестрой Ратчет по бело-зеленым коридорам. Силас неизменно следовал за ними попятам.
Выражение лица сестры Ратчет едва заметно смягчилось, пока она разглядывала Твайлайт краем глаз.
— Жаль, что мне приходится разговаривать с тобой вот так, но я не могу допустить, чтобы к тебе было какое-то особое отношение только потому, что ты себе воображаешь, будто твой случай особенный. Ты должна осознать, что мы не терпим таких вещей. Дисциплина — основа всего в таких заведениях, как Бродхуф. Без нее у нас была бы анархия.
Не в силах найти подходящего ответа, Твайлайт просто кивнула.
— В самом деле, мы все очень рады видеть, что ты серьезно не пострадала. Все могло быть гораздо хуже. Хорошо, что Пинки Пай увидела, что с тобой происходит. Она умница, и я рада, что ты с ней подружилась. Такие доверенные пони, как Пинки — настоящее счастье, — в улыбке сестры Ратчет не было абсолютно никакой искренности.
— Что будет с пегасом? — спросила Твайлайт.
— Лайтнин Даст пробудет до конца недели в одиночной камере, и мы подрежем ей крылья, — сестра Ратчет пренебрежительно фыркнула. — Иногда стоит на несколько месяцев лишить пегаса полета, чтобы достучаться до его разума.
Твайлайт нахмурилась.
— Это как-то много выходит за подбитый нос.
— Тебе повезло, что она его не сломала. В прошлый раз, когда она влезла в драку, она сломала пони ногу. Эта пегаска — хулиган-рецидивист.
— И все равно, мне кажется это слишком строго.
— Она нарушила правила, — твердо произнесла сестра Ратчет, подчеркнув слова так, чтобы дать понять: тема закрыта окончательно. — Я знаю, ты хорошая девочка, а потому ты чувствуешь себя немного виноватой, но она этого заслуживает. Чем мы строже сейчас, тем меньше шанс, что она устроит скандал в следующий раз.
— Можно мне хотя бы с ней поговорить?
— Тогда помещение в одиночную камеру потеряет всякий смысл.
— Я просто хочу извиниться.
— Ты должна извиняться, только если в чем-то виновата, — сестра Ратчет повернула голову на ходу и внимательно поглядела на Твайлайт. — И, зачем ты вообще подошла к Лайтнин Даст?
— Я не хотела устраивать драку. Просто так получилось.
— И эта твоя новая подружка, Рейнбоу Дэш, тут совершенно не причем?
Твайлайт споткнулась.
— В-в смысле?
— Я знаю, что ты с ней проводишь теперь больше времени. И прямо после обеда за одним столом с ней, ты встаешь и отправляешься прямиком в драку с врагом Рейнбоу.
— Врагом? — спросила Твайлайт. — У Рейнбоу Дэш есть враги?
— Чью ногу, как ты думаешь, сломала в тот раз Лайтнин Даст?
На лице у Твайлайт разлилась легкая бледнота, но единорожка все же удержала на этот раз голос от дрожи:
— Нет, Рейнбоу Дэш совершенно не причем. Мы просто подруги.
— Как скажешь, — сказала сестра Ратчет, в очередной раз фальшиво улыбнувшись. Твайлайт содрогнулась.
Когда они дошли до двери в класс, Ратчет остановила Твайлайт, крепко упершись ей копытом в грудь. Она склонилась и произнесла с ощутимым ледком, вновь вернувшимся в голос:
— Вот, сейчас я тебе пошла навстречу и поверила, что это все было просто недоразумение. Но если ты еще хоть раз окажешься в такой неприятной ситуации, даже из-за недоразумения, я посчитаю, что здесь замешана Рейнбоу Дэш, и накажу и ее тоже. И ты ведь не хочешь навредить своим друзьям, правда?
По ногам Твайлайт пробежал морозец. Она помотала головой:
— Нет, мэм.
— Вот, хорошая девочка. А теперь давай, беги.
Твайлайт воспользовалась предложением, даже не ответив на приветствие Трикси, когда пронеслась мимо нее. Все пациенты подняли на нее взгляды, когда она ворвалась в дверь, в том числе и Пинки. Земная пони вздохнула с облегчением и с благодарностью положила переднюю ногу единорожке на спину, когда та села за парту перед ней.
— Ой, ухтышки, я так рада тебя видеть! Я знаю, прошла всего, наверное, минута, но я жуть как боялась, вдруг сестра Ратчет устроит тебе… полную сестру Ратчет.
— Я тоже, — признала Твайлайт, по-прежнему слыша в голове отголоски той угрозы. Пробежавшись взглядом по классу, она слегка нахмурилась. — Эй, Рейнбоу Дэш примерно нашего возраста, так почему она не с нами в классе?
— О.
Твайлайт развернулась на стуле и, уставившись на Пинки, вскинула бровь:
— О?
Пинки потерла шею. Ее щеки подернулись чуть более темным оттенком розового.
— Она в специальном классе.
Удивленно распахнув глаза, Твайлайт указала на учеников:
— Я думала, это специальный класс.
— Что? Почему?
— Потому что нам уже пора по возрасту заканчивать учебу, а мы по-прежнему изучаем дроби!
Пинки опустила глаза к парте.
— Но они сложные…
Твайлайт открыла было рот, чтобы ответить, но передумала. Проглотив слова, она повернулась обратно, как раз в тот момент, когда в класс завели последних пациентов.
К доске вышла окруженная вихрем мелков Трикси, неся следом за собой по воздуху кипу бумаг. Она поставила стопку на кафедру и повернулась к пациентам, сидящим за изношенными и исцарапанными столами.
Она улыбнулась:
— Добрый день, класс.
Все ответили хором:
— Добрый день, мисс Трикси.
— Просмотрев ваши результаты контрольной, которая у нас была на прошлой неделе, я обнаружила, что у некоторых еще остаются сложности с умножением и делением дробей. Я знаю, что это бывает сложно, но дроби нужно знать каждому. Так что сегодня мы все начнем с начала, чтобы на этот раз точно никто не отставал.
С заднего ряда парт раздался громкий стон.