Отфоллаученная Эквестрия.

Глава третья "Судьба второй кобылки"

Рик отвёл меня в центр города. Тут довольно просторно. Больница, бар, торговый центр, ратуша, кафе и заборчик с браминами. Кругом ходят разные пони, но им не до нас. Мне нравится этот город, такой красивый. Особенно бар, над дверью которого красуется огромная бутылочная крышка из-под ядер сидра. Такая огромная, красивая, переливается разными цветами радуги от гирлянд. Она сразу же привлекла моё внимание! Надо бы как-нибудь рассказать Рику о моей коллекции крышек. У кафе стоит газовая плита, у нас в стойле была почти такая же! Даже несколько таких. Пони-торговец жарит на ней всякие вкусности. Дивный запах, а я как раз проголодалась, но прежде, чем поесть, я должна научиться стрелять. Рик как раз таки ведёт меня на первый урок. Из жилого домика выходит милая кобылка с полной корзиной мокрых, стираных вещей. Она развешивает их на верёвку, протянутую от торгового центра до бара. Наверное, это удобно – сушить одежду на открытом воздухе. У нас в стойле был отдел сушки, там мы развешивали одежду и включали вентиляторы. А тут и никакой электроэнергии не надо, просто дует лёгкий ветерок и одежда сушится. Я бы ни за что не додумалась! Тут так спокойно, все заняты своими делами. Правда меня расстраивает отсутствие улыбок у пони, это вообще нормально? Хотя, исходя из рассказов моего нового друга, можно не удивляться. Видимо жизнь здесь и правда, не сахар.

Рик поставил три бутылки из-под ядер сидра, на сундук. Вокруг нас столпилось несколько пони. Они с интересом наблюдали за Риком, который в данный момент заряжал старое ружьё.

— Ты запомнила название этой штуки? – спросил меня Рик и улыбнулся.

— Ружьё, – ответила я.

— Молодец! – он тихонько хихикнул, затем спросил, — А какое ружьё?

— Старое. – ответила я, после чего он громко рассмеялся.

— Пневматическое оно! – задорно выкрикнул он и дал мне слабый подзатыльник. – А почему пневматическое?

— Потому что не вредит никому? – осторожно спросила я. Он мне что-то об этом рассказывал пару часов назад, но я его почти не слушала, любовалась городом.

— Ну как не вредит? Любое оружие вредит, – ответил Рик. – Но это, по крайней мере, не наносит серьёзных повреждений. С боевым оружием нас бы в центр города не пустили.

— Ясно, – кивнула я. Мне уже не терпится научиться стрелять.

Рик прицелился в бутылки и ловко сбил их все поочерёдно выстрелами резиновых пуль.

— Учись ньюфаг, – ухмыльнулся мне жеребец и протянул ружьё.

— Я могу стрелять? – удивлённо спросила я и округлила глаза. Впервые в жизни стрелять? Ух ты! Постараюсь попасть как можно точнее, это будет легче простого! Чего там думать то? Наводи да стреляй.

Я сняла ружьё с предохранителя, как сказал Рик, затем нацелилась на бутылку и выстрелила. Увы, промахнулась.

— Давай ещё раз, попытка не пытка! Целься лучше! – после этих слов Рик похлопал меня по плечу и начал наблюдать за моей очередной попыткой сбить бутылку, но и та не удалась.

В третий раз я решила сосредоточиться и прицелиться как можно лучше, но держать ружьё копытами было так неудобно. Везёт же единорогам! Но как не странно, Рик — пегас, но при этом прекрасно владеет оружием. Выходит, и у меня есть шансы?

Так. Нужно сосредоточиться, прицеливаюсь и, моё копыто кончиком касается большого курка… Огонь! Ура! Попала! Погодите…

Пуля резко отскочила от бутылки в сторону браминов, которые тихо паслись за маленьким деревянным заборчиком. Резиновый шарик попал прямо брамину в зад, от чего тот взвыл от боли и сломал забор. Одуревший от такой неожиданности, Брамин, помчался в сторону кобылки, которая развешивала одежду сохнуть. Как назло, в этот самый момент она вешала яркое красное полотенце, тем самым вывела Брамина из себя вдвойне! Зверь быстро подбежал к бедной пони и поддел её двумя головами в воздух, она взлетела и закричала, после чего рухнула прямо на крыльцо кафе, где стояла газовая плита. От падения кобылки, старое крыльцо с хрустом сломалось и плашка, на которой находилась плита, резко взмыла вверх, вместе с плитой. Горящая плита полетела на крышу бара и сбила собой огромную, ту самую красивую крышку. Эта крышка покатилась по крыше вниз и упала на прохожего. Крыша бара загорелась, из него начали выбегать разные пони и материться. Бар развалился, и по всему городу начали летать куски горящего, взрывающегося шифера. На улицу вышел Мэр города – Стейк.

— Что тут, чёрт возьми, происходит!? – выкрикнул он и в его лицо тут же влетел кусок горячего шифера, прорезав его щеку.

Кругом переполох, пони кричат, бросаются нецензурными выражениями, бегают от взрывающегося шифера, тушат огонь, вытаскивают того самого пони из-под крышки, а он орёт благим матом. Брамин гоняется за всеми, кидает, брыкается! Бедная кобылка вылезает из-под сломанного крыльца и, запинаясь, словно пьяная, ковыляет в свой дом.

— Твою мать… — только и смог тихо произнести Рик, смотря на всё это.

Стейк очень разозлился.

— Чьих это, грёбанных копыт, дело!? –выкрикнул он громко в сторону переполоха. Все пони остановились и замерли, после чего показали копытами на меня с Риком.

— Вы, два мудака! – обратился к нам Стейк, держась копытом за своё раненое лицо. – Нахера мой город разносите!? Катитесь отсюда живо! Чтоб глаза мои не видели вас здесь больше!!!

Нас грубо вышвырнули из города. Рик сел на песок. Его глаза были широкими и напуганными. Он молчал и смотрел куда-то вдаль. Чёрт, я так увлеклась этим новым для меня миром, что забыла о своём вездесущем невезении. Очевидно, мне нельзя было давать стрелять! Да и что говорить, я вообще должна избегать взрывоопасных, метательных, стреляющих, колющих и режущих предметов! Только стоит мне прикоснуться к подобной вещи – это всегда вызывает проблемы. Сколько себя помню, будучи в стойле. Пойду, бывает, по коридору, запнусь, упаду на ровном месте и собью что-нибудь! И отлетит эта вещь в какой-нибудь важный, пожарный переключатель, заденет его и в комнате за стеной польётся вода с потолка. А потом вызывает меня Смотритель к себе, надерёт уши, и накажет комнатным арестом. Но самой мощной силой невезения обладает мой круп! У меня есть привычка — пятится назад, когда я кого-нибудь встречаю в стойле. Иду по коридору, встречаю пони по пути и здороваюсь. Всё бы ничего, но при этом я медленно пячусь назад. Дурная такая привычка, из-за неё было столько проблем! То опасную кнопку крупом нажму, то толкну кого-нибудь. Но это ещё ничего. Однажды, я попятилась крупом назад, а сзади меня споткнулся какой-то жеребец и прямо мордой врезался в моё хозяйство! Я не хотела его лягать, просто сработал рефлекс. Короче, лицо я ему хорошенько разбила, его увели в мед-пункт, там он лежал около трёх дней. Я даже осмелилась зайти к нему, проведать. Принял он меня с улыбкой, сказал, что у меня прелестные булки. Желание врезать ему боролось с моим стыдом. И стыд победил. С того момента я решила стать более осторожной, но ничего из этого не вышло и я по-прежнему такая вот растяпа.

— Пневматическое… — тихо сказал Рик.

— Эм что? – не поняла я.

— Пневматическое ружьё… — вновь произнёс Рик, в его голосе не было эмоций.

— О чём ты?

— Пневматическое, МАТЬ ЕГО, ружьё! – крикнул он на меня. – Ты разрушила целое здание, повредила лицо Мэра, навредила другим пони, разломала забор Браминов, крыльцо кафе, подняла переполох, ОДНИМ ГРЁБАНЫМ ВЫСТРЕЛОМ ИЗ ПНЕВМАНИЧЕСКОГО РУЖЬЯ!!!

Рик на секунду замолчал. А затем тихо сказал:

— У меня нет слов. Из-за тебя… Меня вышвырнули за эти ворота! Которые я добросовестно охранял столько лет! Какого сена!?

-Прости, пожалуйста, я не хотела. – я закрыла лицо копытами и заскулила. Почему со мной так происходит? Я не нарочно…

Он отвернулся от меня и начал нервно передразнивать:

— Прости меня… Пожалуйста… Ко-ко-ко, бла-бла-бла! – после чего он запищал, изображая голос кобылки, — Дорогой, я сожгла наш дом, прости пожалуйста. Милый, я нечаянно сломала твой пулемёт, прости, пожалуйста. Ох, какая я неуклюжая, взорвала твою машину, прости, пожалуйста! ВАШУ МАТЬ! От вас кобыл одни проблемы!

Он психанул и сломал то самое пневматическое ружьё об своё колено. Тишина. Это я во всём виновата, его можно понять. Эх, как же так. Кажется, я действительно проклята…

Жеребец поднялся на копыта и пошёл вперёд.

— Ты куда? – спросила я его.

— Подальше от тебя и этого города, который ранее был моим домом.

Я тоже поднялась на копыта, поправила свой рюкзак и двинулась следом.

— Не иди за мной. – оскалился Рик, после чего мне пришлось остановиться.

И что мне теперь делать? Он бросает меня. Совсем недавно он был таким дружелюбным, спас меня, хотел научить стрелять, и вмиг возненавидел. Почему я такая неудачливая и неуклюжая? Даже в моём Пипбое сказано:

Ловкость: 1
Удача: 1
Система S.P.E .C.I.A.L никогда не лжёт. Она сканирует тело и мозг пони, определяет навыки, разные качества. У меня с остальными характеристиками всё в порядке, особенно с физической силой. Я же земная, это вполне логично. Ещё там написано «Дурной Глаз». Я не поняла, что это значит, мой глаз вовсе не дурной, и о каком идёт речь? О правом или левом? Так же, способность «Добродушный», кажется, Пипбой мне льстит. И несколько навыков: «Ловушки», «Метательное» и «Первая помощь». Всё не так уж и плохо, если не смотреть на ловкость и удачу.

Я сидела на песке смотрела на Рика, который уходил вдаль от меня. Неужели мы больше никогда не увидимся? Снова я осталась одна.

Рик шёл и размышлял:

«Вероятность этой неудачи была миллион к одному! Как такое вообще могло случиться? Вот что бывает, если дать кобыле в копыта оружие! Особенно неженке, которая даже не знает что это такое – стрелять. Копыта из крупа растут, ей богу. Может быть, я ещё смогу вернуться в город? Может быть, Стейк просто погорячился? Я же столько этому городу помогал, а меня просто так вышвырнули! Просто потому что я спас от гибели какую-то там пони. Кто же знал, что она такое натворит!? Да она и сама не знала! Хм… И правда. Не нужно её винить, это всё случайность. Да ещё какая, мать её, случайность! Столько несправедливости. Помогал одному, другому выживать в пустошах, и тут такая благодарность! Замечательно. Теперь я один, лицом к лицу перед смертью. Ну, ничего! Найду городок, приживусь там, буду всё так же помогать другим пони выживать. Это не просто моё увлечение, это мой долг! Ибо ни один пони не пропал ещё в пустошах, связавшись со мной, и уж тем более не пропадёт!» — после этих мыслей Рик посмотрел в мою сторону. Я просто сидела на песке и думала о своём вездесущем проклятье. Смотрела в Пипбой, на эти две злосчастные строчки «Ловкость» и «Удача». Пыталась понять, что же со мной не так. Рик развернулся ко мне.

— Что сидишь, на жалость давишь? – громко спросил он меня издалека, но я ничего не ответила. — Ладно, извини. Ты, конечно, провинилась, но я не собираюсь оставлять тебя в беде.

Что? О чём он говорит? Разве он не решил меня бросить?

— Чего молчишь? Обиделась что ли? – улыбнулся жеребец, после чего взмахнул крыльями и подлетел ко мне. Я обратила на него свой взгляд.

— Видишь мою кьютимарку? – спросил Рик и повернулся ко мне боком. Я увидела метку, металлический щит, на котором пересекается ружьё и стимулятор. — Она говорит о том, что я должен помогать тем, кто нуждается во мне. Что я в ответе за тех, кого спасаю. Думаешь, я тебя спас от верной смерти, чтобы потом вновь отпустить в её цепкие когтистые лапы? – улыбнулся жеребец. Я улыбнулась и поднялась на копыта. Впереди долгий путь полный опасных приключений и я рада, что пройду через них не одна.

Элайза сидела за столиком в общем зале. Она пила горячий капучино и слушала радио стойла. Весь день она провела у радиоприёмника, ожидала каких-либо новостей обо мне или проблемах с водой. Ничего. Как будто вчерашний день вовсе вычеркнули из календаря. Но ведь, всё было так торжественно… Даже с каким-то праздником, на котором она не была. Как только двери стойла закрылись, она убежала в свою комнату и горько заплакала. «Пи ушла за водным чипом и теперь об этом по радио ни единого слова? Вы издеваетесь»? Но самое странное то, что Смотритель не поставил ограничений на воду в убежище. Вообще никаких! Элайза пьёт кофе, как и несколько десятков других пони в общем зале. Но это ещё цветочки, есть в стойле одна кобылка, которая тратит воду вёдрами, да что там вёдрами… Бочками! Она моется два раза в день, утром и вечером, при этом постоянно набирает себе горячую ванну. Стирает два раза в неделю! Даже вчера, эта кобылка не хило так потратила воду, но на это никто не обратил внимания! Элайза только сейчас начала замечать, сколько же воды убывает в убежище каждый день. Сломался водный чип, так какого сена все продолжают тратить воду ни капли не жалея? Здесь явно что-то не так, — задумалась Элайза и решила пойти в палату Смотрителя, поговорить по данному вопросу.

Смотритель сидел за своим рабочим столиком, играл в пасьянс на своём компьютере и пил горячий чай из своей большой кружки. Элайза вошла к нему в кабинет и, видя, как он спокойно тратит вдвое больше воды на горячий напиток, заподозрила ещё больше неладного. Она решила съязвить:

— Ох, водичка то кончается. Но мы не умрём от жажды, храбрая Пи нас спасёт!

После услышанных слов, Смотритель быстренько задвинул кружку за органайзер на столе и закрыл её книжками. «Воды так мало, что он прячет её на чёрный день старый хитрец!» — подумала Эла и ухмыльнулась. — «Очевидно, вода в стойле не кончается, и уж тем более ничего не сломалось. Всё выглядит так, как будто от Пи решили избавиться…»

— Здравствуй. – ответил Смотритель, его лицо стало печальным. – Возможно, запасов воды хватит всего лишь на три месяца. Но у меня есть хорошие новости! Водный чип чинят наши инженеры, я надеюсь, они починят его как можно скорее. Но это так маловероятно! Поэтому мы и отправили Пи. Я надеюсь, случится чудо и чип вновь заработает. – улыбнулся седой жеребец.

— Тебе не обмануть меня… — прошептала себе под нос Элайза.

— Вы что-то сказали? – не расслышал Смотритель.

— Нет, нет ничего. Просто напеваю свою любимую песню с нашего радио. Въелась в голову, хитрая песня. – улыбнулась кобылка и отошла к двери, а затем спросила:

— А если инженеры починят чип раньше, чем Пи? Вы отправите за ней экспедицию?

— Увы, нет. Это слишком рискованно. Не переживай, она должна вернуться. – наигранно печально покачал головой седой жеребец. Эта наигранность ярко выражалась. Кто-кто, а актёр бы из него не вышел. Элайза удалилась из кабинета, она выглядела очень сдержанно, но только снаружи, внутри у неё горело яркое пламя ярости. «Кажется, я догадываюсь, в чём дело»! – и догадывалась она верно, прямо в яблочко. Меня просто решили убрать из убежища, как чёрное пятно, никому не нужное и приносящее только проблемы. Элайза это поняла, но никогда не считала меня лишней и ненужной. Она решила сопоставить факты и утвердить свою теорию. Она не считала ранее Смотрителя подлым пони, но не исключала такой вариант. В любом случае, ей хотелось вернуть меня обратно. Она решила пойти за мной, как бы там ни было.

В стойле наступило время сна. Все пони тихо и мирно спали, в то время как Элайза кралась по освещённому коридору. Попасть в палату смотрителя ночью – самый верный вариант, ибо ночью все спят, даже охранники. Их вообще нет на пути, их работа настолько скучна, что они даже её не выполняют. Два века прошло, два поколения, но за всю историю стойла, никто не пытался сбежать, ведь каждый чётко знал «Наверх нельзя, там опасно». Честно говоря, я никогда не придавала этому значения. Даже когда выбралась на поверхность, всё показалось мне красивым и безобидным. Элайза же считала строго, наоборот – «Там очень опасно, ядовитый воздух, ничего нет, одна пустота. Там самый настоящий кошмар для пони! Даже страшно представить». Именно так нам всегда и говорил Смотритель. Он не говорил нам о какой-то войне, он даже не говорил, что стойлу всего двести лет отроду. Нам всегда казалось, что так было всегда. Пони рождались и умирали, поколения за поколениями жили в этом убежище. Мы догадывались, что что-то страшное случилось там наверху, когда-то давно, но я и не представляла, что это была война. Я даже понятия не имела, что такое война, как и все остальные пони в стойле. Но зачем Элайзе нужно в палату Смотрителя? Просто заглянуть в его компьютер, на состояние водного чипа. Путь в водный отсек закрыт, а в компьютере Смотрителя заложена вся информация по состоянию всех отсеков и приборов. Но Элу не волновало, сломан водный чип или нет, в любом случае она отправится за мной. Ей просто очень хотелось проверить свою теорию. Ей нужны доказательства, что же она мне скажет, когда встретит? Ей нужно доказать мне, что чип действительно в рабочем состоянии.

Элайза спустилась к палатам Смотрителя. Дверь была закрыта, но панель доступа горела зелёным цветом. Отлично, дверь можно открыть, одной проблемой меньше. И одной больше, — Смотритель спит внутри. Если бы можно было открыть эту дверь без лишнего шума... Кобылка задумалась, а затем вздохнула полной грудью и шёпотом сказала: «Ради тебя Пи я готова на всё».

Она прикоснулась копытцем к панели и металлическая дверь шумно открылась. Смотритель спал крепким сном, он даже не пошевелился. Элайза с облегчением вздохнула и прошла за его столик, который уже видела сегодня днём. Она запустила компьютер. На экране высветилось: «Введите пароль».

— Чёрт. – прорычала Элайза. Она никогда не имела дела с компьютерами и не могла предугадать такой поворот. И всё же, кобылка попыталась набрать несколько комбинаций, но из этого ничего не вышло. «Нужно уходить, здесь нечего делать». – Подумала она и направилась к выходу, как вдруг услышала чьи-то голоса. Это была Рита и Ганс. Они медленно приближались к палате Смотрителя и о чём-то трепались.

— Не переживай, старый хрыч дрыхнет. Я подсыпал ему снотворное в чай, когда заходил на вечернее собеседование. – сказал Ганс улыбаясь своей спутнице, та тоже улыбнулась в ответ. Вскоре парочка подошла к двери, Рита обеспокоенно обратилась к Гансу:

— Дверь открыта. Тебе не кажется это странным?

— Да брось, что тут странного? Старику стало душно и он просто оставил её открытой.

Элайза спряталась под стол. Пони прошли через дверь.

— Наконец-то. – прошептал Ганс. – Наконец-то этот день настал старикан.

Рита подошла к лежащему на кровати смотрителю и коварно произнесла:

— Дышит, пока дышит… — она ехидно хихикнула и посмотрела на Ганса.

— Милая, ты точно ничего не забыла? – спросил Ганс.

Она пошарила у себя в сумке и вытащила какой-то шприц.

— Ничего. Всё идёт по плану. Сейчас мы вколем ему этот яд, а завтра назначим тебя новым смотрителем. Подделаем его приказ и дело в шляпе. Этот яд сложно распознать, я долго над ним пыхтела в лаборатории. Доктор скажет, что это обыкновенный сердечный приступ.

— Отлично… — улыбнулся Ганс и облизнулся. – Какая же ты у меня умница.

Жеребец и кобылка поцеловались, затем Рита поднесла шприц к шее смотрителя и вколола, тот резко проснулся и задёргался, но через несколько секунд закряхтел и перестал дышать. Его сердце остановилось.

Элайза тихонько пискнула от испуга и лёгкого шока. «Что они с ним сделали? Зачем? Они остановили иго сердце? О нет! Как же так!? Зачем всё это? О Богини! Да разве так можно…» — проносились мысли в её голове.

— Дорогая, ты ничего не слышала? – настороженно спросил Ганс.

— Его кряхтение? – нежно спросила Рита и хихикнула.

— Нет же. Кто-то пискнул в этой комнате. Там, под столом! – жеребец указал на стол копытом.

— Крыса, наверное… — предположила его возлюбленная.

— Да… — агрессивно выдохнул Ганс и включил свет. – Крыса!

Он так резко перевернул стол, что тот отлетел и разломился о стену, по полу покатились ручки, рассыпалась клавиатура, разбился монитор компьютера. Элайза была обнаружена. Пара подлых пони подошли к ней и пугающе посмотрели.

— Что ты тут делаешь? – без эмоций спросила Рита, но голос звучал угрожающе.

— Какого чёрта ты здесь делаешь!? – выкрикнул Ганс и громко топнул копытом от злости.

— Что будем делать? – спросила его любимая единорожка – Рита.

— Уберём её. – спокойно ответил Ганс. – Нам не нужны свидетели.

Элайза округлила глаза от страха, она не могла сказать ни слова. Ей стало страшно, она почувствовала угрозу. Смертельную угрозу! «Стойло 667 – самое безопасное, высокотехнологичное убежище для каждого пони». — пронеслась у неё в голове фраза со старых плакатов. Неужели она умрёт здесь? Это страшный сон. Этого не должно происходить! Этого просто не может быть!

Ганс зарядил пистолет . Рита закрыла дверь, чтобы шум никто не услышал в убежище. Он направил пистолет в сторону Элайзы, она не знала, что это за штука, но прекрасно осознавала – ей конец.

— Ганс, стой. У меня есть идея получше. – улыбнулась Рита. – Ты прекрасно понимаешь, что наши планы катятся к чертям. Мы планировали один труп, а у нас их будет два? Другие пони могут заподозрить что-нибудь неладное, если Смотритель умрёт от сердечного приступа и в это же время пропадёт эта пони…

— И что ты предлагаешь? Оставить в живых мы её не можем… — ответил Ганс, держа Элайзу на мушке. Белую кобылку сковало от страха, она не могла пошевелиться, дрожала, на её лице был шок, она была неспособна принять такую действительность.

— Стреляй в смотрителя и кинь в неё, а я вызову охрану. – ехидно улыбнулась единорожка и убежала.

Ганс навёл пистолет на мёртвое тело смотрителя. Раздался выстрел. Элайза увидела самое страшное из всего, что только происходило в её жизни. Она никогда не видела крови в таком количестве.

Рита открыла дверь, в коридоре послышалось цоканье охранников, Ганс быстро кинул пушку в копыта Элайзы, и тут же жеребцы в касках перешли порог двери. Охранники выронили резиновые дубинки из своих ртов от удивления и шока. На кровати безжизненно лежал простреленный Смотритель, посреди комнаты стояли Ганс и Рита, они плакали и выглядели испуганно, между ними сидела Элайза с пистолетом в копытах. Естественно, охранники знали, что такое пистолет и как им пользоваться, но никогда не применяли его на практике, более того, даже не носили с собой.

Пока охранники стояли как истуканы, Элайза с визгом откинула от себя пистолет и рванула наутёк. Она пронеслась между охранников в коридор.

— Чего же вы стоите!? Ловите её! Это её копыт дело! Она застрелила Смотрителя! – накричал на них Ганс, после чего они сразу же ринулись в коридор. Поднялась тревога, по всему стойлу завизжала сирена. Элайза бежала по коридору, она прекрасно понимала, теперь дорога ей только одна – вон из убежища. Она всё ещё плохо соображала, в её голову бил поток адреналина, она просто задыхалась от страха, ей управляли только инстинкты выживания. На пути ей встретилась пара охранников, они набросились на неё, но не тут то было. Эла размахнулось копытом и, со всей силы ударила одного из жеребцов по лицу, тот отлетел и грохнулся о стену. Второй жеребец завизжал и не стал хватать Элайзу, она успешно пробежала мимо.

Дверь стойла начала открываться.

— Она здесь! – прокричал охранник, после чего группа жеребцов начала заполнять помещение.

— Скорее открывайся же! – ворчала подозреваемая кобылка. Дверь открывалась так медленно, что это мгновение показалось ей вечностью. Охранники почти настигли её, и вот, дверь, наконец, открылась. Элайза без раздумья выбежала за неё, охранники остановились.

— Я не пойду туда! – воскликнул один из охранников.

— Ну её. Закрывай!

Дверь убежища закрылась. Элайза оглянулась вокруг и поняла – обратного пути нет. Она почувствовала всё то же, что и я в тот момент, когда выходила за эту огромную металлическую шестерёнку. Вот только её мотив ухода был не столь торжественным и тёплым. А ведь всё так мило начиналось…