Дело №147
Дэринг Ду и тайна проклятого замка, часть 1
Сейчас не время распускать сопли. Интересы государства важнее собственных. Эти двое уже давно не те милые эквестрийские пони, каких она привыкла видеть у себя на приёмах. Чуть нахмуренные брови, которые заставляют прочих подданных признаваться во всех грехах, на них не действуют никак. Взглядом отпустив стражу, Селестия подошла к двум пони вплотную. Время доброй принцессы прошло.
— Четыреста пятьдесят семь лет назад, Равшан Объединитель собрал воедино все королевства грифонов и в тех землях наступил прочный мир. Символом единства стал его меч. Но не все были довольны. Когда король умер, началась война, в которой меч был утерян. Несколько лет назад он был найден. Гонец, который должен был его доставить проходил через деревню, которую вы, — она ткнула копытом в Кас, — Ночные Кошмары, уничтожили. Чтобы это ужасающее преступление было похоже на разбойное нападение, вы забрали все ценности. В том числе и этот меч.
— Подумаешь, — дерзко, нарушив драматическую паузу, хмыкнула Стерн.
— Школа одарённых единорогов, институт магии и чародейства, продвинутый курс боевой магии… — начала Селестия ходить вокруг неё, — У вас было великое будущее, мисс Спаркл. Но ваша жажда знаний, ваш путь наверх стал вашим падением. Я спрошу один раз. Где тайник Ночных Кошмаров?
— Иди на хуй, — тихо сказала Кас. На лице солнечной принцессы вмиг отразилась богатая гамма эмоций, начиная удивлением, заканчивая гневом.
— Кас Рок. Чемпион Эквестрии по ближнему бою в возрастной категории четырнадцать-шестнадцать. Золото юношеской категории Эквестрийских Игр в копытопашном бою. Фаворит Старспайра на Сталлионградском чемпионате…
— Я знаю, кто я, — перебила её фестралка, от чего гнев на лице принцессы стал преобладать над остальными эмоциями.
— В те времена, которые вы, фестралы, так славите, тебя бы за такие слова лишили крыльев и языка, и бросили гнить в темницу без света и общения, — стараясь совладать с эмоциями, процедила Селестия, — «Время героев». Время разбойников и убийц, вот что это было за время. Похищенный фестралами меч может снова стать символом единства грифонов, и наш буйный сосед наконец-то успокоится.
— Тайник в области Кристальной империи, — поведя крыльями под сковывающим их кольцом, нехотя сказала Кас, — Четырёхглавая гора, шахта с отметкой опасности затопления. Шестой поворот направо, прямо до развилки на пять направлений, на ней направо-назад. Прямо до упора, за камнем слева лаз. Всё там.
Селестия удивленно посмотрела на неё, а Стерн попыталась что-то сказать, но подруга остановила её незаметным движением. Принцесса перевела взгляд на секретаря и кивнула ему. Она не ожидала, что фестралка так быстро сломается.
Через день они обе снова стояли в тронном зале. Только в этот раз стражи было куда больше и её не отпустили. И обеих в цепи заковали. За окном завывала метель в такт мрачной, как грозовая туча солнечной принцессе.
— Ты обманула меня, — грохнула Селестия Кантерлотским королевским голосом в сторону Кас, — В том месте была ловушка. Погибли двенадцать гвардейцев. Они все на вашей совести, юная пони.
— Да хоть все двадцать, — безразлично сказала фестралка.
Принцесса встала с трона и угрожающе медленно подошла к ней. Волшебная грива начала колыхаться всё сильнее, в такт разрастающейся ярости. Наклонившись к ней, она острым концом накопытника подняла её голову и посмотрела в глаза. Кас попыталась посмотреть на неё с вызовом, но у неё это получилось плохо – поддёрнутые пеленой глаза постоянно бегали во все стороны, не способные зацепиться за что-то конкретное.
— Где тайник Ночных Кошмаров? – медленно с угрозой проговорила Селестия. Получив в ответ только молчание, она обернулась к единорожке, — Не хочешь, значит, говорить. А что скажет твоя подруга?
Небольшой круг на глушителе магии, надетом на рог Стерн, угрожающе засветился красным. Принцесса на это сильно удивилась, так что даже забыла про свою обычную маску.
— А ты стала сильнее. Тебя лучше взять к себе…
— Никогда! – выкрикнула она, звякнув цепями, делая шаг вперёд.
Стража попыталась было наброситься на неё, но принцесса остановила. Прожигая взглядом в единорожке дыру, они отошли обратно на позиции. От статуй их отличали только глаза.
— Вы обе будете продолжать мне дерзить, когда вокруг столько стражи? – с угрозой спросила Селестия у обеих сразу.
— Это ряженый сброд, а не стража, — тихо, но так, что её было слышно, сказала Кас, — Вы действительно думаете, что в случае реальной угрозы они смогут вас защитить?
— Пусть их и не учат убивать, но они умеют сражаться, — отрезала принцесса.
— Вон тот, на три часа. Стоит с упором на левую ногу, скорее всего травма колена. Или тот, на полдевятого. Слишком много силы вкладывает в каждое движение, в реальном бою его и на минуту не хватит. А те двое, на шесть – все время, что мы здесь они пытаются заглянуть мне под хвост, а не следят за окружением.
— Эхолокация? Похвально. Тогда ты сможешь увидеть, к чему привела твоя дерзость.
Она чуть опустила голову, и её рог окутался магической аурой. Когда та стала нестерпимо яркой, а принцесса прикрыла от напряжения глаза, Стерн незаметно кивнула Кас.
Обе кобылки слажено растворились дымом. Единорожка, оставшись без глушителя магии, мгновенно обезоружила одного из гвардейцев и начала с огромной скоростью перемещаться по залу. Тихий, едва уловимый звук, с которым оружие рвёт плоть, потонул в море вскриков, стонов и хлопков телепортации. За секунды разобравшись с гвардейцами, она метнула копьё в одну из голов, сунувшихся было из-за двери, проверить, что за шум. Отшатнувшиеся от резко ставшего мёртвым товарища, они встретились мордами с резко закрытыми Стерн дверьми.
Кас в это же время, взмахнув крыльями для ускорения, налетела на Селестию. Подбив передние ноги, фестралка повалила её на пол и от души врезала принцессе по рогу. Судя по жалобному вскрику, для аликорнов грубое прерывание заклинания не менее болезненно, чем для единорогов. Заломав Селестии передние ноги и, не забывая держаться за рог, что бы она не могла колдовать, Кас стала ждать, пока Стерн закончит.
Единорожка, заблокировав дверь просто подплавив петли, подошла к ним, на ходу забирая у одного из убитых гвардейцев копьё. Она приподняла голову Селестии на плоскости наконечника, заработав уничтожающий взгляд.
— Освободите принцессу Луну, — потребовала Стерн.
— Уж лучше умереть, чем позволить этому злу править Эквестрией!
— Воля ваша, — хмыкнула единорожка, занося копьё для удара.
Кас проснулась от страшной вони, выедающей глаза и забивающей дыхание. Казалось, весь мир сжался до размеров носа. Хотелось чихнуть раз сто, чтобы выбить из него этот мерзкий запах. Распахнув глаза, она поняла, что задние ноги все в лёгкой дымке. Резко спрыгнув на пол и начав искать глазами источник огня, она приметила Зеппа с Бером, передающим друг другу дымящуюся самокрутку.
— Это и есть «Махорка»? – поморщился Зепп от отвращения, — похоже на высушенное дерьмо.
— А что, курил его, раз знаешь? – съехидничал Бер, делая огромную затяжку, от которой любой другой потерял бы сознание.
— Шутник хренов.
Бесшумно, скрывая шаги начавшейся перепалкой, Кас подошла сзади к своему особенному пони и закрыла ему копытами глаза.
— Угадай… — ласково начала она, но Зепп шутки не оценил и рефлекторно перебросил её через себя. Ещё не осознав ситуацию, он, резко развернувшись, лягнул её обеими ногами в грудь, отправив в полёт в другую половину кубрика.
Когда до него начало доходить произошедшее, он, поджав уши, ринулся туда, куда улетала Кас. Сзади-сверху на него что-то обрушилось, как только он сделал всего один рывок. Ловко скрутив своего жеребца, Кас вцепилась ему в шею клыками, явно предлагая прекратить сопротивление. Как только Зепп перестал трепыхаться, она отцепилась от шеи и впилась в губы.
— Что за мерзость… — фыркнул Бер.
— Понимаешь, в жизни молодого пони наступает такой период, когда его начинает интересовать противоположный пол. Это нормально и не стоит этого стыдиться, — съехидничал Зепп.
— Я не об этом. Как ты вообще с ней спишь?
— Эм… Нормально?
— Только он стягивает одеяло, — встряла Кас.
— Я вот не понимаю, как можно с кобылой спать, — начал низкорослый фестрал, — Если ещё вечером она была милой, красивой и благоухающей чем-нибудь приятным, то с утра… Можно от страха обосраться. Опухшее со сна ебало, жуткое сипение вместо бывшего вечером божественно красивым голоса, вонь изо рта, что с ног сбивает…
— Ты никогда не соберёшь себе табун, — резюмировал Зепп.
Два года пролетели незаметно. Вряд ли Кас повзрослела за это время – всё тот же выращенный в тепличных условиях турнирный боец с нетипичной подготовкой, какой и была. Разве что она поняла, что значит счастье. Свой жеребец, работа связана с кьюти-маркой, принцесса Луна поздравила с днём рождения, с улыбкой назвав её сто первым черносотенцем – у неё было всё, что нужно.
Служба в Чёрной Сотне опасна и трудна, но этот год установил новый рекорд боевых потерь. Всего полмесяца прошло с получения пополнения, а из-за Адептов Солнца прямо или косвенно погибли уже четырнадцать фестралов. Примерно по одному в день. Комбат уже очень настоятельно предлагал Луне задействовать весь батальон, но она отказалась.
Для Кас принцесса нашла отличное занятие – участвовать в политических играх и прочих интригах знати. Роль фестралки была несложной – как только один из участников выбивается слишком высоко, в одну прекрасную ночь его ждёт отличное пробуждение. Взгляд оранжевых глаз с вертикальным зрачком в упор, полураскрытые крылья, угрожающе подёргивающийся хвост – утром пони выбывает из игры или добровольно принижается в роли. Фестралка за это время собрала большую коллекцию фраз мольбы о пощаде. На такой службе она буквально облетала весь мир, так что в фольклоре пони появился новый отрицательный персонаж. Но не всегда целью было запугивание или угрозы. Часто заданием была разведка, так что фестралка брала с собой Бера – в паре работать удобней.
Луна, как и говорила, взяла Стерн себе. Удивительно, но за всё то время, что она была рядом с принцессой, она ни разу не пересеклась с Селестией. Ночная принцесса плотно занялась единорожкой, решив научить её хотя бы части того, что знает сама. Изматывающие тренировки чуть ли не до перегорания вызывали в глазах у Стерн только возбужденный блеск. Прямо как у Кас, когда в ДОСГе объявляли о новой теме. Луна была только рада такой ученице. Обычно военное ремесло поляризировано – либо воин, либо маг. В случае же со Стерн открывался целый горизонт возможностей, что даже интересно становилось – сможет ли она столько хотя бы попробовать столько за всю жизнь. Сложные многоуровневые заклинания в связке с работой копытами давались ей легко. Со стороны иногда казалось, что восьмиконечная звезда на её кьюти-марке светиться в такт магической ауре, окутывающей рог.
Скоро должно было произойти что-то интересное – если в начале Кас выходила на задание раз в пару недель, то сейчас иногда приходилось обойти нескольких пони за ночь. Воздух крупных городов постепенно наполнялся напряжённостью. Объявят ли врачи начало эпидемии кьюти-сыпи, которой до смерти боится любой нормальный пони, начнётся ли маленькая победоносная, как Сталлионградская, война, ударит ли по экономике кризис или всё сразу – никто не знал, что должно произойти.
Фестралка, отлепившись от Зеппа, огляделась по сторонам – все ещё спали. Расположение Чёрной Сотни в Кантерлоте раньше было местом, где жили инженеры, добывавшие драгоценные камни в ныне заброшенных шахтах. Отдельная комната в столице и сейчас считается роскошью. В замке Сестёр же казарма была казармой — четыре кубрика на двадцать пять пони для Лунной гвардии и восемь – для Королевской.
Сегодня не самый лучший день. Равноденствие Луна никогда не любила. Самый длинный в году день, в который пони будут наслаждаться солнцем и теплом, и самая короткая ночь. В такие дни, как этот, принцесса обычно остаётся наедине с собой и гуляет по Вечнозелёному лесу, отпустив охранение. Конечно, фестралы только делают вид, что уходят – вряд ли кто-либо из них даже позволит себе подумать, чтобы оставить свою богиню одной в одном из самых опасных мест в Эквестрии. Но в этот раз что-то пошло не так.
— Подъем, братцы, — донеслось от двери, и все мигом встали. Просто так раньше времени будить не станут, — Общий сбор.
Все собрались даже быстрее, чем это требовали нормативы в части. Согласно приказу, вся сотня заняла позиции на потолке у стен, в тронном зале. Фестралы, держась в тени, настороженно ждали, что же произойдёт.
В зал, не спеша и грациозно, как и подобает принцессе, вошла Селестия. Мягко ступая по скрадывающей цоканье накопытников ковровой дорожке, она прошла практически до середины, пока не была грубо остановлена.
— Стой! Ни шагу дальше, — из-за своего трона вышла принцесса Луна. Нахмуренные брови, немного сжатые вместе с радужкой зрачки, распахнутые крылья — судя по её виду, она была в ярости. Фестралы насторожились ещё сильнее. Кто-то обидел ночную богиню, значит, кто-то скоро умрёт, — Неужели ты ожидала, что я буду спокойно терпеть, пока они нежатся в лучах твоего драгоценного солнца?! В Эквестрии может быть только одна принцесса! И этой принцессой буду я!
На последнем слове глаза Луны полыхнули ярким светом. Притопнув обеими ногами, она вдребезги разбила каменную трибуну. Появившись из ниоткуда, по стене, вместе с расширяющейся трещиной, наверх поползи тени. Витраж, изображающий белое дерево взорвался множеством мелких осколков, впустив солнечный свет в полумрак тронного зала. Луна вознесла к небу передние ноги и приподнялась над полом. В дыру в стене было видно, как средь бела дня на небосвод поднимается Луна. Вмиг на землю опустилась ночная тьма.
— Мисс Ду, вы хоть понимаете, что это не столько опасная, сколько глупая затея?
— Как будто когда-то это было не опасно, — хмыкнула горчичного цвета пегаска, как будто не услышав последнюю фразу.
— Старый замок Сестёр до сих пор не разворован не просто так, даром что находится близ населённого пункта.
— Вы о «Восьмидесяти шести черносотенцах»? – чуть сощурила та глаза.
— Именно.
— Профессор, вы старше меня раза в четыре, — сделала пегаска пренебрежительное лицо, — и верите в эти сказки для непослушных жеребят?
— Дэринг, — мягко, по имени, обратился старый пони к своей собеседнице, — вы самая талантливая студентка нашего института. С первого курса вам пророчили великое будущее известного на весь мир археолога. А ваши литературные способности могут посоперничать только с вашей ретивостью…
— Я знаю, кто я… — процедила она, недовольно взмахнув крыльями.
— …и именно поэтому я и не одобрю эту экспедицию. Я знаком с мэром Понивиля, и как вы думаете, что она говорит об этом замке?
— Ну? – прищурила Дэринг вишнёвые глаза.
— Что его надо снести и забыть. Каждый год несколько пони отправляются туда и, думаю нетрудно догадаться, не возвращаются.
— Старые развалины могут быть опасны хотя бы тем, что они старые, — недовольно, ведь эта беседа ей уже наскучила, проговорила пегаска прописную истину.
— Повторюсь, мной экспедиция одобрена не будет. А это, как вы и сами знаете, значит, что никакой группы, никакого оборудования, никакой поддержки.
— Тогда я пойду одна.
— Кто чем, а вы, мисс Ду, глупостью не отличаетесь. Эксцентричностью – вполне. И ещё не забудем немного самовлюблённости. Идти в экспедицию в одиночку? Не смешите.
— Надеюсь, вы перестанете верить тысячелетним легендам, когда я вернусь.
Дэринг Ду вышла из кабинета раньше, чем профессор хоть что-то ответил. Немного отойдя, чтобы никто не увидел, она опустила уши и глаза. Значит, придётся идти в одиночку.
— Что, не одобрил? – вместо приветствия спросил земной пони.
— Не трудно догадаться.
— Ещё не поздно записаться на раскопки в Аркантас. Палящее солнце, никаких источников воды на многие километры вокруг и опять найдём только черепки от кувшинов. Красота, не правда ли?
— Я пойду в замок Сестёр одна.
— Что?! – земной пони взмахнул головой и удивлённо уставился на пегаску, — А как же легенда о…
— …восьмидесяти шести черносотенцах? – закончила Дэринг за него, — По одной из версий это были демоны из глубин преисподней. По другой – химеры в виде пони с крыльями летучих мышей и кошачьими глазами. По третей – самые зверские психопаты, набранные из изоляторов лечебниц для душевно больных. И знаешь, что самое интересное?
— Удиви.
— Все версии говорят, что их было восемьдесят шесть. А по сохранившимся документам, на тот день в «Чёрной сотне» было восемьдесят семь пони личного состава.
— Одним больше, одним меньше, что это меняет?
— Легенда врёт.
— Легенды не берутся из ниоткуда.
— Ещё скажи, что веришь в сказку о Найтмер Мун.
— Не говори ерунды. Или хотя бы завещание напиши, перед тем, как пойдёшь.
— Даже не надейся заполучить мой пробковый шлем. Как раз его-то я возьму с собой.
Сидя в вагоне вечернего поезда на Эпплузу через Понивиль, Дэринг смотрела, как не спеша опускается Солнце за горизонт. Сейчас она корила себя за то, что поступила так необдуманно. Вместе с ночной прохладой и звёздами, на небе показалась Луна. Пегаска посмотрела на силуэт единорога на её поверхности.
— Может быть, легенда не врёт? – тихо спросила она сама у себя.
— Не врёт.
Пегаска вздрогнула. Сосед по купе уже спал, когда она села в Кантерлоте и до сих пор не издал ни звука. Лежит на спине, на голове шляпа, сам завёрнут в одеяло — расу не определить. Только цвет шерсти – светло-серый. По голосу, вроде, жеребец. Или излишне мужественная кобыла.
— Что, простите?
— Найтмер Мун вернётся.
— И когда же? – скептично хмыкнула Дэринг.
— В тысячное равноденствие со дня заточения, — спокойно ответил собеседник, даже не открыв глаза.
— Отличная шутка. По периодизации Октоша с того события прошло тысяча двести лет. По Янушу – шестсот. По Петерсону – две тысячи четыреста. А Кирпичников вообще не считает это за историческое событие. Так, выдумка. Фольклор. Основной негативный персонаж для детских сказок, — скептичность в голосе горчичного цвета пегаски постепенно начала сменяться раздражением.
— Она вернётся через шесть лет. Вам следует начинать молиться, что бы она вернулась одна, мисс Ду.
— Откуда вы знаете моё имя? Что значит «вернулась одна»? Как вы вообще можете так уверенно это утверждать? – угрожающе спросила Дэринг.
— У вас на форме написано, — так же спокойно, даже не взглянув в её сторону, ответил не представившийся жеребец. Пегеаска осеклась и посмотрела на свою куртку. Как и подобает одежде для пони, занятие которой предполагает опасность для жизни, на её одежде была нашивка с фамилией и группой крови.
— Допустим, вы убедили меня, что умеете читать. Допустим, некая мифическая кобыла, которая провела тысячу лет в безвоздушном пространстве, замораживаемая космическим холодом и сжигаемая заживо солнечной радиацией, существует. Более того, она после всего этого не подохла и каким-то, неведомым даже самой Селестии, образом вернётся в Эквестрию. И, как вишенку на торт, добавим, что она победит солнечную принцессу и возведёт вечную ночь, — она на секунду прервала свою триаду, что бы посмотреть на реакцию собеседника, но тот даже не шелохнулся. Только уголки губ чуть расползлись в усмешке, — Если в начале это выглядит просто дискордовой ересью, то под конец скатывается до бреда умалишённого.
— Ну, в прошлый раз у неё почти получилось, — усмехнулся собеседник, даже не сдвинув шляпу с глаз.
— Победить кобылу, у которой достаточно сил, что бы изо дня в день вращать Землю и Луну вокруг неё? Это даже не смешно. Это богохульство, — ухмылка жеребца стала шире, отчего состояние Дэринг стало близко к ярости, — И не надо делать такой вид, как будто знаете лучше, потому, что были там. Это невозможно.
— Вы что-нибудь слышали о теории сверхсущества?
— Что? – от такого внезапного вопроса пегаска опешила. Экзамен по философии стоил ей двенадцать бит и мешок сахара, — Ну… что-то типа все пони представляют из себя единый организм. Как муравейник, например.
— Верно. Умирая, пони сливаются с сверхсуществом навсегда, так учат в университетах. Давным-давно жили пони, которые умели сливаться с ним практически в любое время. И не только сливаться, а ещё и возвращаться обратно. Но если такого убить, обратно он вернуться не сможет. Это называли «растворение дымом», потому что дым был тем, что связывает разум в нематериальном состоянии слития и реальный мир. Однако, как оказалось, вернуться можно. Нужны только имя и магия. Много магии. Как у…
— Найтмер Мун? – с подозрением закончила она.
— Не совсем так, но примерно верно, — он приподнял шляпу и повернулся к ней. На Дэринг в упор уставились два холодно-голубых глаза без бликов. С вертикальным зрачком. Пегаска вмиг растеряла всю самоуверенность. Её глаза сжались от ужаса, но рот, уже было округлившийся для испуганного визга, сразу был немилосердно заткнут копытом со странно-толстой подковой. Боковым взглядом она увидела пару угрожающе распахнутых кожистых крыльев, — может, ты поймёшь, почему не стоит лезть в замок Сестёр.
— Эрнст! – оборвал весь пафос сцены голос из окна. Пегаска со страхом перевела взгляд туда. Ещё одна пара глаз с вертикальным зрачком, в этот раз оранжевых, — Чаго ты важдаешся? Забі яе і справа з канцом.
— Тут усё больш складана.
— А да чаго гэтыя складанасці?- сказала кобылка, залезая через окно в вагон. Неуловимым движением выдернув кинжал из ножен, она, не дрогнув ногой, воткнула его пегаске в горло.
Тень окутала Луну сферой, состоящей, казалось из самой тьмы. Когда она рассеялась, фестралы ахнули. Вместо привычной им принцессы на пол опустилось истинное воплощение ночи.
Тёмно-синяя, почти чёрная шерсть, ростом почти с Селестию, если не выше. Лазурно-синий доспех только подчёркивал красоту и грацию обращённой принцессы. Синие глаза засветились лазурью, а зрачок сжался в вертикальный. Улыбка ощетинилась рядом острейших зубов. Черносотенцы, как по приказу, завистливо провели языками по своим клыкам. От ощущения силы Луна заливисто рассмеялась. С её рога сорвался яркий луч, прорезавший потолочные балки как нож тёплое масло.
Стерн, которая была со всеми, смотрела на это, задержав дыхание. Боевые магические лучи очень быстро рассеиваются в условиях атмосферы – для такого, какой все видят сейчас, нужна, как минимум, боевая гексаграмма.
Селестия подлетела к верху, и Луна пустила ещё один луч – в свою сестру. Солнечная принцесса уклонилась, и поток магии ударил в потолок, вырвав большой кусок крыши. Приземлившись, белая аликорн настороженно посмотрела на Луну, распахнув крылья. Какое-то время она прожигали друг в друге дыры, пока Селестия не заговорила.
— Луна, я не буду биться с тобой. Ты должна опустить Луну. Это твой долг! – сказала она, угрожающе чуть опустив голову.
— Луна? Я – Найтмер Мун. И сейчас у меня только один королевский долг. Уничтожить тебя! – пошире расставив ноги, она запустила в сестру ещё один луч. Селестия, снова уклонившись, вылетела в дыру в потолке.
— Ждите здесь, — обратилась она к черносотенцам, и через секунду, казалось, забыв о них, азартно крикнула вслед улетевшей, — И куда же ты это собралась?
Сотня голов высунулась из дыры в потолке и стали наблюдать за воздушным боем двух аликорнов. У всех заворожено открылись рты. Лучи боевой магии, настолько мощные, что на раз-два обрушили мост в замок, оставляли на земле глубокие кратеры. Луна, а теперь уже Найтмер Мун, наводилась на цель всё лучше и, подловив Селестию на манёвре, выпустила луч прямо ей в сердце. Поток магии, обращающий камень в пыль, заставил солнечную принцессу только жалобно вскрикнуть. Обмякнув, белая аликорн рухнула вниз, в одну из дыр в крыше, коих множество набралось во время боя.
— Воины! – позвала Найтмер Мун, и через секунды почти сотня фестралов выстроилась полусферой перед ней, — Гвардейцы нашей бывшей сестры больше не нужны. Летите в Старспайр, передайте приказ о начале выполнения плана «Т-4». И становитесь свидетелями моего триумфа!
Фестралы улетели в сторону, а единственная в Эквестрии принцесса подняла рог вверх и выпустила длинный луч в небо.
— Спаркл – в город, — раздавал ротный приказы, — Рок – лети за госпожой, контролируй ситуацию. Остальные – за мной.
— Народ, что происходит? – запыхавшимся голосом спросил подбежавший командир Королевских гвардейцев. Большинство пони в золотых доспехах были здесь и были взволнованы.
— Усіх у расход – коротко приказал ротный фестралов, и у тех пони, кто понимал Старспайрский диалект в ужасе расширились глаза.
Кас в это время летела вслед Найтмер Мун. Приземлившись на крыше башни, она, как и было приказано, стала наблюдать. Как будто окутанная тьмой, аликорн вышла на линию огня. Селестия, в ауре света, уже была там. Какие-то цветные камни, вращающиеся вокруг неё, выстроились вокруг одного и, используя его, как фокусирующую лизну, направили поток переливающегося всеми цветами радуги света в ночную принцессу. Та, собрав в рог всю свою мощь, выстрелила лазурным лучом навстречу. Фестралка не следила за боем – она ела глазами Луну, как будто увидела её в первый раз. Зрачки от недостатка света расширились в две большие круглые плашки. Когда Найтмер Мун окутал нестерпимо яркий свет, Кас вскрикнула от боли и схватилась за глаза. Потеряв равновесие и ориентацию, она рухнула вниз.
Дэринг вскрикнула и поднялась с койки. Соседа не было — этот рейс не слишком популярен. Пегаска сдвинула налипшую он пота серо-чёрную чёлку в сторону и глубоко вздохнула, пытаясь отдышаться. Ну и приснится же такое – какие-то химеры, немного похожие на пони и не стесняющиеся убивать, Найтмер Мун и всякая ересь. Сон начал быстро забываться, и Дэринг покрепче вцепилась в одеяло, стараясь удержать остатки.
Короткий стук и дверная ручка начала медленно поворачиваться. Пегаска, испугавшись, что чудища из ночного кошмара вернулись закончить начатое, спешно вынула из седельной сумки ракетницу. Дверь приоткрылась, и послышался знакомый голос.
— Поезд прибывает в Понивиль через… — контролёр осёкся, взглянув на тёмный провал направленного на него ствола, — пятнадцать минут.
Голова испуганно втянулась обратно. Дэринг судорожно выдохнула и расслаблено раскидала ноги во все стороны, насколько место позволяло. Сигнальный пистолет, выскользнув из копыта, упал на пол. Послышался щелчок курка. Пегаска резко подлетела, готовясь своим пробковым шлемом ловить ракету, но ничего не произошло. Немного покорив себя за оплошность и упущенную уникальную возможность сразиться с монстрами разряженной ракетницей, она засобиралась на выход. В голове всё время прокручивался сон. Что-то ей подсказывало, что здесь что-то не так.
Сидя в кафе, она снова и снова перечитывала интересующую её легенду из сборника древних преданий. Восемьдесят шесть пони из состава военного формирования «Чёрная Сотня», подчинённые принцессе Луне напрямую, продолжили выполнять служебные обязательства и после её обращения в злобное порождение тьмы — Найтмер Мун. Не успело начавшееся восстание просуществовать и десяти минут, как принцесса Селестия изгнала командира мятежников с помощью Элементов Гармонии и удалилась в Кантерлот, оставив генерала Файрфлай и его дивизию разбираться с оставшимися. Дальше происходит то, о чём историки спорят уже не одну сотню лет – принцесса по тому событию комментарии давать отказывается. По обычной версии, которую рассказывают всем жеребятам в детстве, будущие «Вондерболты» разбили черносотенцев левым задним копытом, даже не заметив этого. Но ненависть ко всему доброму и прекрасному в сердцах противников сожгла их изнутри. Они не смогли обрести покой и теперь блуждают по замку Сестёр и творят нехорошие вещи.
Что же именно они творят такого плохого – легенды умалчивают. В этом штате ходит поверье, что Ночь Кошмаров проходит именно ночью, чтобы черносотенцы не подумали, что кто-то спит в это время суток и не ценит ночь. А тех, кто умудряется заснуть, Найтмер Мун съедает на глазах у остальных, в назидание. И никакими конфетами не откупишься.
Прокручивая эту легенду у себя в голове, Дэринг пыталась убедить себя, что это смешная и глупая история. Но по мере приближения к замку уверенность покидала её. Вскоре она уже стояла у выбитых неизвестной силой ворот, не в силах поднять копыто для следующего шага. Несколько раз глубоко вдохнув и ещё раз сказав себе, что это всё выдумки, она шагнула внутрь.
Судя по выбоинам, трещинам и осколкам буквально повсюду, здесь шёл бой. Годы удивительно пощадили это место. В пятнадцати километрах отсюда лет сто назад проходили раскопки деревни в три дома – она-то сохранилась не в пример хуже. Кому нужна деревня посреди леса, почему в ней только три дома и что это за осколки огромнейшего столба учёные не смогли дать ответ до сих пор. Пегаске, когда она глянула на стены в замке, даже почудилось, что она видит царапины от случайных ударов копытным оружием. Казалось, что на обломке крыши в тронном зале даже остались следы чьёй-то крови.
Позабыв обо всём от страшной рези в глазах, фестралка падала вниз. Чуть замедлив падение ударом о крышу, она мешком рухнула на один из обломков, оставшихся после боя двух аликорнов. На секунду стало тихо, но потом по залу распространился жалобный вой. Она не могла кричать от боли – сломанные рёбра не давали сделать глубокий вдох.
— Кас! – фестралы рассредоточились по замку, зачищая его от Королевских гвардейцев, и Зепп оказался рядом, — Во имя ночи… Здесь раненый!
Зал постепенно начал наполняться фестралами. Эрнст подбежал одним из первых – он был Чёрной Сотне за место военврача. Бегло осмотрев фестралку и потыкав в неё копытом, вызвав болезненный вскрик, он только покачал головой.
— Рёбра переломало, как минимум четыре. Нужно госпитализировать и срочно.
Резко красный луч прорезал небо и почти сразу погас. Кто-то оплошал и не смог уничтожить противника, до того, как он вызвал подкрепление. Красный луч в унифицированной системе световых сигналов обеих гвардий означает нападение, совмещённое с опасностью для жизни принцесс.
— Рок! Ты меня слышишь? – к Кас наклонился ротный, — Где госпожа? Что с ней?
— Она… Она уничтожила её… — сквозь текущие потоком слёзы, тихо проговорила она.
— Кто кого?
— Белая, она… Луну.
— Братцы, — громко сказал ротный после недолгого раздумья, — Одним из последних приказов госпожи было «Ждать здесь». Что же, занимаем оборону, через несколько часов здесь будет вся гвардия.
— Товарищ полковник, её надо эвакуировать, срочно.
— Нас осталось только восемьдесят шесть, а без тебя будет восемьдесят пять. Положи её куда-нибудь и чем-нибудь накачай. Мне нужны все. За мной, у нас будет сюрприз ряженным пидорасам.
Фестралы, оставив караульных, удивлённо пошли за своим командиром. У Чёрной Сотни есть свои секреты, даже от принцессы. В тайнике, который казалось в этой части замка просто невозможно организовать, оказались несколько пушек и хороший запас пороха. Совсем новые четырёхдюймовки, судя по запаху, а точнее его отсутствию, ещё ни разу не использованные. В стволах были найдены краткие инструкции по применению.
— Товарищ командир, а стрелять-то чем? – спросил Бер, как наиболее расторопный черносотенец, успевший прочитать инструкцию и осмотреть помещение.
— М-да… проблема. Так, второй взвод, давайте на кухню. Тащите ножи, вилки, ложки, в общем всё, что сюда, — он постучал по одной из пушек, — поместится. Остальные – потащили эти штуки наверх.
Дэринг удивлённо ковыряла копытом стену – какой же надо обладать силищей, что бы так вбить чайную ложку в камень на такую глубину и зачем это сделано? Действительно, здесь шёл бой. И что-то не похоже, что одной из сторон было шибко легко. Пегаска прошла в конец тронного зала. Разрушенная трибуна, дыра в стене, где был витраж, крыша, вся в дырах – замок выглядел действительно ветхим и опасным.
Только запаха гнили не было. Раз пони лезут сюда и не возвращаются, то должны быть тела. Или останки. Здесь же был только сквозняк. В голове исследовательницы промелькнула мысль, что здесь никого и не должно быть – никто просто досюда не доходили. Вечнозелёный лес опасное место.
Побродив по замку, составляя его примерную карту, Дэринг наткнулась на библиотеку. Десятки тысяч томов умудрились не истлеть на, фактически, открытом воздухе. Однако тому, который она взяла в копыта первым, повезло меньше. Капли воды из пробитой крыши падали именно на этот фолиант и часть книги сгнила. Открыв его, как и подобает, примерно на середине, пегаска сразу наткнулась на нечто стоящее. Периодизацию событий. От прочитанного хвост недовольно дёрнулся – эта версия отличалась от всех, которые она проходила в университете. К сожалению, часть текста была безнадёжно испорчена, а все даты оказались именно в сгнившей части.
…орд заканчивает работать над ви… …азием мира…
…д даёт все… …ные языки…
…олностью подчи… …роду…
…
…первая встреча ф…лов и Луны…
…объединение фе…в…
…основани… …йра…
…
…поход конунга Олафа Мор… …а в Аркантас…
…приход Вендиг...
…объединение племён.
…пр…ние сестёр-аликорнов на царствов….
…коронация принце…
…изгна… в тартар.
…возвращ… …орда и его зат...
…заточ… …ка в тартаре…
…
….создание пар… …од Эквестрии к …ой монархии в …ом государс...
…заточение кор.. …ры, исчезновение Кри…ной им…
…ссора принцесс по поводу нас… …ую гвардию, рос… …та, начало Сталлионградской войны…
…начало эпидемии кьюти-сыпи…
…победа Эквестрии в Сталлионградской войне…
…окончание эпидемии кьюти-сыпи…
Просидев до самого вечера, пытаясь восстановить текст – уж очень было интересно, кого это в те времена постоянно изгоняли и заточали, Дэринг и не заметила, как пришло время возвращаться. Как по заказу, в стиле тропиков, грянула гроза, и стеной полил ливень. Нахмурившись за то, что не только сны, но и ещё и погода просто издеваются над ней, она приняла неприятное решение – ночевать в замке. В дождь, особенно такой, пегасы не летают, а идти в полутьме по лесу, известному, как одно из самых опасных мест в Эквестрии – глупо.
— Генерал, сэр! Красный луч от замка Сестёр!
— Поднимайте всех. Земнопони и единорогов отправить поездом, срочно. Отправить гонцов во все части от Ванхуфера до Балтимэйра, пусть высылают всех, кого смогут. Я полечу с пегасами. И не стой столбом, выполнять!
— Сэр, но… сегодня же День Д.
— Пусть высылают всех, мать твою!
Через полчаса военный эшелон нёсся на юго-запад. Сидящие в нём пони взволнованно переговаривались. Домыслы, что же там произошло, быстро стали слухами и разнеслись подобно пожару. Основной вариант – грифоны. Фестралы по приказу принцессы Луны покинули границу год назад, и она резко стала ещё более неспокойным местом. Птицельвы опасались связываться с Лунной гвардией и редко когда лезли на них. Теперь граница казалась одной большой дырой, так и просящей всяких тёмных личностей пролезть в неё.
На скале, с которой открывался отличный вид на виадук и королевский дворец Кантерлота, расположилась рота инженерного батальона и взвод караульной дивизии Лунной гвардии. Солдаты отдыхали от проделанной работы, хоть и поработали минут десять, но командир стройбата не разделял их спокойствия. Ротный заметно нервничал и курил без остановки, казалось, давно превысив летальную дозу никотина в крови.
— Ну где же они… — уже несколько минут подряд повторял он, — Ничего, уроды, нормально сделать не могут…
Успокоением ему стали приближающиеся клубы дыма. Уже расслаблено он глядел, как военный эшелон Королевской гвардии въезжает на виадук. Фестралы заворожено смотрели, как целый поезд, битком набитый пони, обрушил своим весом повреждённый мост, с рёвом несётся вниз. Командиры с улыбкой обернулись на ликующих бойцов.
Очень хотелось спать, но пегаска сказала себе этого не делать. Веки уже давно были налиты свинцовой тяжестью, и ей приходилось прилагать немалые усилия, чтобы держать их открытыми. Глянув мутным взглядом в ту сторону, откуда встаёт солнце, она с горечью поняла, что до рассвета ещё несколько часов. Широко зевнув, она буквально на долю секунды прикрыла глаза и тут же резко распахнула их. Вроде бы не заснула.
Со стороны библиотеки послышались голоса, и у Дэринг, вопреки её известному бесстрашию, душа ушла в копыта. Жажда исследований пересилила и ноги, казалось, сами понесли её на звук. Подходя ближе, она уже могла расслышать отдельные слова.
— …gefunden? – голос, вроде бы принадлежал кобыле.
— Nein, — просто ответил невидимый пока пегаске собеседник. Она узнала этот голос.
— Glauben Sie ernsthaft glauben, dass eine solche Situation zumindest jemand konfrontiert? – встрял ещё один голос. Хриплый, как будто его обладатель любит много орать и курить.
В институте преподавали этот язык, но курс закончился в пятом семестре, так что пегаска могла понять только некоторые слова. Остановившись, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из этого мёртвого языка, она не заметила, как голоса стихли. Внезапно что-то сделало ей подсечку под передние ноги и повалило на пол. Быстро скрутив, Дэринг потащили в сторону голосов.
— Frau Dоо, willkommen – обратилось к ней существо из вчерашнего ночного кошмара. На неё в упор смотрели те же мёртвые голубые глаза, — Sie kommen immer noch.
— Ich bin Daring Doo… ich… — медленно сказала пегаска единственное, что вспомнила.
— Заткнись, заткнись! От твоего акцента как будто дерьмо в уши вливают. Прошу, избавь нас от этого удовольствия, — резко перебило её другое существо на нормальном Эквестрийском. Выглядело оно, как и другое, разве что цвета шерсти и глаз другие и одет был на манер времени объединения племён.
— Олаф, зачем так грубо? – немного недовольно сказал голубоглазый.
— Кто вы? – со смесью удивления и страха спросила пегаска.
— Смотря что ты имеешь в виду. Имя, вид, расу, профессию, государственную принадлежность или что-то ещё, — с издёвкой проговорил кобылий голос держащего её существа.
— М… Всё сразу? – сказала Дэринг, особо ни на что не надеясь.
— Что же. Я – Олаф, прозванный Моржовый Хер. Вид – пони, раса — фестрал, эквестриец. Занимался мореплаваньем, пока не посвятил жизнь принцессе Луне. Этот мёртвоглазый – Эрнст из рода Менгеле, то же самое, только бездушная скотина по судьбе и моральный урод по профессии. Ну и та, кто тебя держит, это…
— Я и сама могу представиться, — процедил голос из-за пегаски.
— Нет, не можешь, ты кобыла. Твоё место на кухне. Или в кузнице, как угодно.
— Если бы моё копыто и твоя мерзкая рожа были материальными, я бы тебе врезала.
— Пизде слова не давали. И потом, здесь старшие разговаривают. Вот, Эрнст, сколько тебе?
— Много.
— В смысле, сколько было на момент смерти, — нахмурившись, уточнил Олаф.
— Сорок три, — просто ответил голубоглазый.
— Вот видишь, ты здесь младшей оказываешься.
— Зато я читать умею, — огрызнулась фестралка, отпуская пегаску.
— Извините, раз вы пони, то… — пегаска робко ковырнула копытом пол, стараясь не смотреть на крылья Олафа, — почему вас прозвали Моржовый Хер?
— Опять… — приложил фестрал копыто к лицу, — тысячи лет прошли, а кобылы думают только об одном…
— Мне тоже интересно, — встряла Кас.
— Кстати, ты так и не рассказал, — добавил Эрнст.
— Что же, слушайте, — сказал фестрал так, как будто собирался открыть все тайны мира, — Когда я был всего лишь хёвдингом у своего отца, мы отправились в поход на север. Мы искали морской путь к западному побережью через север. Все говорили, что там только холодная смерть, но что норманну холод? На третью неделю мы застряли во льдах. Припасы стремительно кончались, и мы забили моржа. Его хватило надолго, но не навсегда, и мы повернули обратно. К концу плаванья мы уже доедали последние остатки, и в один день, на делёжке, мне достался… не поверите. С тех пор так и зовут.
Дэринг шокировано смотрела на него. На языке вертелось два вопроса: действительно ли они едят мясо и зачем им мореплаванье, если у них есть крылья. Начать она решила со второго.
— Извините, сэр Олаф… Вы же, вроде, пегас. Зачем нужны корабли, если у вас есть крылья?
— А награбленное… то есть купленное в далёких землях ты на себе тащить предлагаешь? – язвительно спросил он.
— Стоп, — внезапно сказала Кас, — Разве фестралы в то время ещё не переехали в Старспайр?
— В эту помойку? – возмутился Олаф, — Настоящий норманн никогда не станет жить рядом с южанином-баском. Гнилые они ребята.
— Именно поэтому норманны поселились в Старспайре уже после смерти своего последнего предводителя, — в пустоту заметил Эрнст.
— Это сон… это всего лишь глупый сон… надо только ущипнуть себя, и всё уйдёт… — начала бормотать пегаска, — Ай!
Кас, услышав её, от души врезала копытом в лицо. На такой раздражитель Дэринг не только не проснулась, но и почувствовала нетипичную для сна боль.
— Да, это сон. Но этим сном управляем мы, — угрожающе начала фестралка, — Отвечай, зачем пришла?
— Я археолог, пошла на разведку замка… — быстро начала она.
— Врёшь! В экспедицию в одиночку не ходят.
— Ну ладно! Я пошла одна, чтобы всем доказать, что здесь нет ничего страшного!
— И как, есть здесь что-нибудь страшное? – с ухмылкой спросил Олаф.
— Кроме вас – нет.
— Ха! А нас вообще здесь нет. Эрнст, объясни ей.
— То, что ты когда-то был конунгом, ещё не даёт тебе права приказывать мне, — спокойно заметил голубоглазый фестрал.
— Да я в привёз Эквестрию кофе, табак, картофель!.. – начал он возмущаться.
— …и Тропическую язву. За всё время, что я работал в больнице, не менее десятка пони постоянно лежали именно с ней.
— Ну ладно, ладно… — отступил Олаф, — Эрнст, ты самый умный из нас, пожалуйста, объясни этой пернатой, кто мы такие и что здесь делаем.
— Вот так лучше, скоро научишься. Помнишь, я рассказывал тебе о сверхсуществе? – обратился он к Дэринг, на что та кивнула, — Магическое поле Земли и есть сверхсущество. То есть магия единорогов, фактически, расход душ умерших. Мы были знакомы процессом слития с ним и могли, так сказать, контролировать свою смерть. Другие же быстро впадали в депрессию и исчезали. Вообще-то, пока в памяти пони есть имя умершего, развеяться трудно. Как только имя подвергается забвению, то только воля к жизни и существованию позволяет остаться. Я, признаюсь, осознав, что мне придётся вечность глядеть на эти две мерзкие рожи, начал рассеиваться. Но случившийся пару лет назад мощнейший магический выброс вернул в нас всех волю к жизни. Теперь мы ждём возвращения госпожи, чтобы она своей безграничной силой вернула нам материальное состояние.
— Магический выброс… вы о том Радужном Ударе?
— Радужный Удар – миф, — одновременно сказали Кас и Олаф, а потом фестралка отдельно добавила, — Крылья пони неспособны выдержать нагрузку околозвуковых скоростей.
— Эффект Прандтля-Глоерта явление, как минимум, не доказанное, — в пустоту заметил Эрнст.
— Разве вас не должно быть восемьдесят шесть? – осторожно перевела тему пегаска, решив не спорить.
— Нет, не должно. Нас должны быть тысячи. Легионы фестралов, служивших в Чёрной Сотне и, возможно, во всей Лунной гвардии за всю её историю. Но нас только трое. Помнишь, я говорил, что чтобы вернуться, нужны имя и магия? Даже не прикидывайся, что не помнишь. Принцесса Луна была изгнана Селестией на Луну, то есть за пределы магического поля Земли, то есть, сверхсущества. Она была единственной пони, в чьей памяти остались имена всех, кто отдал жизнь за неё. После восстания Найтмер Мун, белая принцесса подвергла забвению всё, что было с нами связано.
— Например? – увереннее спросила Дэринг.
— Сейчас учат, что необходимость в боевых подразделениях возникла только после изгнания принцессы Луны – раньше пони жили в мире и согласии с другими странами. На самом деле Лунная гвардия, единственное в то время действительно боевое формирование, пропала для Эквестрии. Да и сама идея «Вондерболтов» взята с пилотажной группы парадно-показательного полка Лунной гвардии.
— Ещё слова мандата на царствование на самом деле другие были, — добавил Олаф.
— И как же это связанно с вами тремя? – уже нормальным для себя тоном спросила пегаска.
— Наши имена история смогла сохранить. Ты же историк. Вспомни, что тебе говорит имя «конунг Олаф».
— М… Мореплаватель, составил карту западного побережья Зебрики, привез в Эквестрию кофе и картофель, — напрягла она память.
— Только, по правде говоря, Экветрии тогда ещё не было. Только те три кобылы пытались помирить племена между собой, — заметил Олаф.
— Хорошо. Что тебе говорит имя Эрнст Менгеле?
— Врач, автор теории групп крови и основоположник трансплантологии, — с этим было проще.
— Странно, я за собой замечал только первое… ну ладно. Что тебе говорит имя Кас Рок?
— Она… э… — имя вертелось на языка и казалось очень знакомым, но она никак не могла понять, где же она его слышала, — Секунду… Вспоминла!..