Впустить свет

 

За кончики её ресниц цеплялись капли влаги.

— Мисс Йерлинг…

Она стиснула челюсти, скривив бурую мордочку. Подогнув ноги к груди, Йерлинг ещё глубже зарылась в смятую постель.

— Мисс Йерли-и-и-и-и-инг…

Наконец она распахнула рубиновые глаза, подёрнутые сонной поволокой.

Рядом с кроватью сидела Твайлайт Спаркл и с нежностью улыбалась ей. Сквозь узкую щёлочку меж тяжёлых чёрных занавесок в комнату мягко сочился утренний свет.

— Разве вы не собирались сегодня кое-чем заняться? — спросила Твайлайт.

А.К. Йерлинг шмыгнула носом. Бросив на лицо край одеяла, она скрыла Твайлайт от своих глаз.

— Ммммффггххх… нет…

— Точно-точно? — сияюще улыбаясь, прощебетала Твайлайт. — Сегодня чудесный день. А вы — здоровая молодая кобыла.

— Не… такая уж и молода-а-а-ая…

 — Ну-у-у-у-у… как же так! — Твайлайт наклонилась и потёрлась носом о прячущийся под одеялом маленький холмик. — Что же случилось с А.К. Йерлинг, творческой натурой и возлюбленным кумиром миллионов?

— Автор был, но он тут больше не живёт…

— Разве я спрашивала про писательство? — ухмыльнулась Твайлайт и, резко дёрнув, стащила с кобылы одеяло.

— Охххх… — ворча и стеная, Йерлинг закрыла лицо копытами и резко крутанувшись, заслонилась плечом от света. — Я не… ммыыхххх… припоминаю, чтобы просила у вас помощи.

— И я тоже! — Твайлайт бодро прошагала к противоположному краю комнаты и принялась перебирать занавески копытами. — Сегодня такой прекрасный день! Очень жаль будет, если вы его просидите дома!

— Не… смей! — рыкнула Йерлинг, гневно ткнув в сторону единорожки копытом. — Не открывай!

Твайлайт удивлённо скривилась.

— Я вообще не представляю, как их открыть, даже если б захотела! — она отвернулась от окна, пожав плечами. — Зачем вообще вечно такая темнота в спальне?

— Так… мммыыхххх… — Йерлинг села на кровати и почесала копытом растрёпанную серую гриву. — Т-так мне лучше думается.

Твайлайт поглядела на неё немигающим взглядом, а потом поглядела ещё раз.

— Вы точно в этом уверены?

А.К. Йерлинг вздохнула.

— О, ну ладно! — Твайлайт беззаботной походкой двинулась к двери. — Мы уже все встали и завтракаем! Присоединяйтесь!

— Кто «мы»?

Твайлайт хихикнула.

— Кто же ещё? Давайте за мной!

Йерлинг уставилась в пол. Уголки губ у неё повисли так же низко, как и плечи. Ей потребовалось немало усилий (а также немного стонов и ворчания), но в итоге она встала на трясущиеся ноги и потащилась из спальни, шаркая среди безжизненных теней.

---

Приняв душ и высушив гриву, А.К. Йерлинг закуталась в бархатный халат и прошла на кухню. По коттеджу за её поникшей холкой разносилось эхо бодрых голосов шести весёлых пони и дракончика.

— Вот меня просто убивает, что она даже не смогла заставить себя взлететь на гору! У неё ведь были совершенно здоровые крылья! — сказала ломающимся голосом Рейнбоу Дэш, вися в воздухе под потолком.

— Рейнбоу! — ахнула Рэрити. Потянувшись через стол, она ободряюще приобняла Флаттершай и одновременно нахмурилась на другую пегаску. — В самом деле! Зачем так тыкать её в это носом?

— Это не страшно, Рэрити, — застенчиво улыбнулась покрасневшая Флаттершай. — Я знаю, что это очень глупо: не пользоваться перьями, которые мне подарила Мать Природа.

— Эй! Я просто к тому, что это же с ума сойти! — улыбнулась уголком рта Рейнбоу. — В… типа… глупом смысле! Когда движуха пошла — ты же нормально летала!

— О! — криво улыбаясь, Спайк подпрыгнул на стуле. — Как в тот раз, когда Флаттершай успокоила здоровенную мантикору!

— Или когда спасла мою ферму от стаи вредных бобров, — добавила Эпплджек, приподняв шляпу.

— Или когда она героически заступилась за Свити Белль и её дорогих подруг, на которых напал тот ужасный василиск! — Рэрити содрогнулась, но потом склонилась и нежно потёрлась носом кобыле о щёку. — Ты — настоящая валькирия в очаровательной броне, Флаттершай, с крыльями или без.

Флаттершай улыбнулась.

— Эм… а вы помните т-тот случай, когда я прогнала стаю сердитых морских змеев из Эквестрийских вод?

— Э-э-э-э-э… — Твайлайт и Спайк обменялись взглядами, после чего оба помотали головами. — Нет.

— И я тоже, — Флаттершай спрятала лицо за локоном гривы. — Я о таком… п-подвиге всегда мечтала… вот…

Семеро друзей хором рассмеялись.

Йерлинг глянула на них украдкой, наливая в кружку горячий травяной чай.

— Хихихи! — широко заулыбалась Пинки. — А представьте что будет, если Дэши и Флаттершай поменяются на день крыльями!

— Что?! — Рейнбоу удивлённо помотала головой.

Пинки опёрлась о стол, размахивая из стороны в сторону хвостом.

— Спорю — Флаттершай сразу полетит носиться туда-сюда по Эквестрии со скоростью смеха и пинать драконов по лицу, просто чтоб наверстать упущенное!

— Какой кошмар, — Твайлайт закатила глаза.

— А-а-ай! — задрожала Флаттершай. — Я н-никогда такого делать не буду!

— Пинки, даже если Флаттершай получит могущество принцессы Селестии, она не пойдёт тут же швыряться солнцем по галактическим туманностям, — сказала Рэрити, прихлёбывая чай. — Она останется собой, как Рейнбоу по-прежнему будет Рейнбоу.

— Ага! — широко улыбнулась Рейнбоу. — К тому же я не позволю! Кто единственная пони, которая может пнуть дракона в лицо и выжить? Пффф! Этот рекорд принадлежит мне! И принадлежать будет всегда!

Йерлинг хлебнула чай, сделала глубокий вдох и произнесла:

— Этого не было.

Все застыли в лучах озарявшего коттедж утреннего солнца. Они одновременно обернулись и с любопытством поглядели на неё.

— Такого не могло произойти, — скучно протянула Йерлинг. — Дракон бы тебя проглотил в одно мгновенье.

У Рейнбоу Дэш задрожали губы, а рубиновые глаза стали как большие тарелки. Она сглотнула и прошептала подругам:

— Она… она говорит это мне?..

Эпплджек усмехнулась.

— Ага, сахарок. Кому ж ещё.

— Я… я…

Твайлайт прокашлялась и крепко шлёпнула зависшую рядом с ней Рейнбоу по крупу.

Рейнбоу Дэш ахнула, внезапно обнаружив, что плывёт по воздуху к кобыле в банном халате. Она прочистила горло, теребя копыта и, не выдержав подозрительного взгляда Йерлинг, отвела глаза.

— Я… э… я, типа, смогла, да.

— Зачем? — спросила Йерлинг.

Рейнбоу сглотнула. Вспотела.

— Потому что… я… за-захотела?.. — она потёрла копытом затылок с запоздалым застенчивым «И-и-и-и-их…».

Рэрити тоже прокашлялась.

— Осмелюсь предположить, что наша замечательная пернатая подруга хочет сказать, что зачастую она действует импульсивно, без какой-либо цели или смысла. Избиение дракона тому прекрасное доказательство.

Твайлайт резко развернулась и сощурилась на подругу:

— Рэрити, она не избила того дракона!

— Ну, он определённо выглядел на мой взгляд весьма побитым.

— Слово «избила» означает, что Рейнбоу Дэш должна была упорно колотить дракона до полусмерти! — воскликнула Твайлайт.

— Хех! — Рейнбоу пригладила гриву назад. — Я бы точно смогла!

— Ха! Ври больше! — ухмыльнулась Эпплджек. — Этот парнишка тебя выкинул из пещеры одним рыком!

— Т-только потому, что я поддалась!

— Эпплджек дело говорит, — задумчиво улыбнувшись, сказал Спайк. — Я однажды так рыгнул, что Снипса и Снейлза сдуло в реку.

— Это разные вещи, Спайк, — закатила глаза Рейнбоу.

— А иногда — вполне одинаковые! — весело улыбнулась Пинки. — Ты когда-нибудь слышала Спайка после целой бутылки сарсаспариллы? Фух! У меня до сих пор уши звенят!

— Тогда почему бы нам не захватить с собой Спайка в следующий раз, когда пойдём лягать задницу какому-нибудь дракону, вздумавшему захрапеть дымом небо? Вот и послушаем, кто кого перерычит!

— Ты не понимаешь главного! Какой бы Рейнбоу Дэш ни была крутой, пони её комплекции, с крыльями или без, никак не может причинить вред взрослому дракону в такой мере, что это можно будет назвать «избиением», и это можно доказать банальной математикой!

— Твайлайт, дорогая, тебя это по-прежнему гложет?

— Ну да, конечно же! Это очень важное дело — помнить, как в точности…

— Это чудо, что вы все по-прежнему живы, — очень тихо произнесла Йерлинг.

Все пони (и дракон) молча уставились на неё.

Йерлинг сглотнула.

— Все в этой комнате, — она прищурила рубиновые глаза. — Вы все обычные пони, обыватели. Которые дружат, выносят мусор и каждый день ходят на рынок, — она содрогнулась. — Вы должны были все в тот день умереть. Вот и всё.

Друзья за столом обменялись взглядами. В итоге никто так и не нарушил молчания, пока Эпплджек, вяло улыбнувшись, не выдохнула:

— Фух! Ну, тогда хреноватая бы вышла история!

— Хихи! — полуфыркнула-полухихикнула Пинки и прикинулась, будто душит саму себя. — Они взобрались на гору и умерли! Хркккххх-брккххх! Конец! Хихи! Нетушки!

Твайлайт улыбнулась:

— Мисс Йерлинг, даже если мы необъяснимым образом пережили такое леденящее душу приключение, менее интересной история от этого не становится!

— К тому же, дорогая, мы ведь остались в целости и сохранности, чтобы поведать вам новые истории, правда? — улыбнулась Рэрити. — На мой взгляд, такой шокирующий исход был бы не слишком благоприятен для продолжения увлекательного повествования.

— Ну! Хех… — Рейнбоу Дэш ухмыльнулась, оглянувшись на Йерлинг. — К тому же, если бы Даринг Ду сыграла в ящик в последнем приключении, то тогда бы у вас точно было бы оправдание не начинать про неё следующую книгу, а?..

— Хкккххехе!

— Рейнбоу!

— Шшшш!

Твайлайт и Эпплджек нахмурились, а Спайк и Флаттершай поморщились.

Рейнбоу Дэш яростно закусила губу и болезненно опустила уши. Уныло повесив крылья, она отвела взгляд от Йерлинг, стараясь больше не глядеть в её сторону.

Кобыла в банном халате вздохнула и устремила мрачный взгляд в пол.

Рэрити принялась обмахиваться, бросая тревожные взгляды то в одну, то в другую сторону стола.

— Ну что! — Пинки вскочила на ноги и скосила глаза в стороны. — Кто гулять?

---

А.К. Йерлинг шла, глядя себе под копыта, которые хрустели на дорожке палыми осенними листьями. Гриву взлохматил резкий холодный ветер. Она слегка задрожала и поплотнее затянула плащ, не поднимая взгляд унылых глаз за очками в толстой оправе.

—… и я, откровенно говоря, тогда себя вела от начала и до конца как эгоистка! — говорила Твайлайт, идя бок о бок с остальными кобылами и Йерлинг по окружённой деревьями тропинке.

— Эгоистка? — моргнул Спайк, опустив взгляд на единорожку, на чьей спине он ехал. — Почему это?

Твайлайт закатила глаза и вздохнула с кривой улыбкой.

— Потому что… я только хотела, чтобы у меня не было повода хранить секреты и Рэрити, и Флаттершай друг от друга.

— Ох беда, — покраснела Флаттершай, шагавшая с другой стороны от Йерлинг. — Прости, пожалуйста, Твайлайт. Тебе, наверное, было очень тяжело.

— Только потому, что я сама себе всё усложнила! — по-доброму улыбнулась Твайлайт. — Все сложности бы кончились мгновенно и без проблем, если бы у меня хватило мудрости сразу свести вас двоих в одной комнате, чтобы вы признались в своих чувствах!

— О небеса… — хихикнула Рэрити, следя голубыми глазами за пролетающей мимо канарейкой. — Тебя послушай, так ты должна была силой вмешаться!

— Правильным был бы любой другой вариант, кроме моего! Помочь Флаттершай опозориться на сцене, чтобы Фото Финиш и другие модистки её прогнали? — Твайлайт вздохнула и покачала головой. — А я-то думала, что неспособна на театральные страсти.

— Ну, в конце-то концов всё обернулось к лучшему, правда ведь? — спросил Спайк.

— О, восхитительнейшим образом! — широко улыбнулась Рэрити и, склонившись, потёрлась о щёку Флаттершай носом. — Мы в итоге поговорили по душам и выяснили, что всё это время впустую мучились от волнений и зависти! Одно маленькое взаимное признание разом исправило всё это недоразумение, правда, дорогая?

— О, безусловно! — кивнула Флаттершай.

— Охххх… — Рейнбоу Дэш закатила глаза и, быстро пригнувшись, чтобы не задеть головой ветку, проворчала: — Хватит уже обнимашек и соплей! Можем о чём-нибудь крутом поговорить, например?

— И о чём же, скажи на милость? — протянула Эпплджек.

— Вот, как насчёт того случая, когда мы типа реально пинали, лягали и бодали перевертышам крупы на свадьбе Шайнинг Армора?! — ухмыльнулась Рейнбоу. — Или, например, как насчёт огромной гидры, которая гоняла по болоту Твайлайт и Пинки Пай?! Или стада буйволов, которые чуть не закатали всю Эпполузу в пыль прямо у нас на глазах?! Или…

Йерлинг подняла взгляд и внезапно сказала:

— Нет… Я… я-я бы хотела ещё послушать…

Пони резко затормозили и оглянулись на неё.

— Чего послушать? — спросила Пинки.

— Э… — Йерлинг поёрзала на месте, пиная валяющиеся на земле жёлуди.

— Ну? — улыбнулась Эпплджек. — Не стесняйся. Давай, не тяни, сахарок.

Йерлинг закусила губу.

— О том… как Флаттершай стала супермоделью, — она сглотнула. — Или как Рэрити повстречала в Кантерлоте Фанси Пантса. Или о том случае, когда Пинки Пай решила подружиться с ослом.

— О-о-о! О-о-о! — Пинки бешено замахала копытом. — Я, кажись, знаю эту историю!

Твайлайт мягко отпихнула Пинки в сторону и с любопытством поглядела на Йерлинг.

— Вы уверены? В-в смысле… это ведь не такие уж интересные истории…

— И не эпично-крутые сюжеты для приключенческих книжек! — добавила Рейнбоу.

Твайлайт сказала:

— Да… и это тоже.

— Я знаю, — кивнула Йерлинг. — Но… я-я всё равно хотела бы послушать.

Она слабо, едва заметно улыбнулась и оглянулась на Рэрити и Флаттершай:

— Поразительно, насколько жалко вы себя чувствовали и при этом всё равно притворялись, будто счастливы, чтобы постараться никак не задеть друг другу чувства. Такое в самом деле… вдохновляет…

— Да что уж там, почти что даже греет душу и сердце… — подмигнула Рэрити. — Да?

Флаттершай хихикнула.

— Да… — Йерлинг уставилась на падающие листья. — Это хорошее чувство, — она сглотнула. — Хотела бы я им с кем-нибудь поделиться побольше…

Тишина.

Эпплджек оглянулась на остальных. Сдвинув шляпу на затылок, она улыбнулась:

— Эй. Я вам когда-нить рассказывала, как получила свою метку?..

---

— Так что… эээ… — Спайк разглядывал свои кисти, крутя большими пальцами рук и теребя когтями ног скатерть на земле. — Я всё это время прятался под сиденьем в вагоне. Меня никто не видел, но меня чуть не выдал бурчащий живот. К счастью, Эйнджел оказался достаточно любезен и… эм… скормил мне драгоценный камень как раз в нужный момент.

— Это он так показал, что тебя простил, — подмигнула Флаттершай. — Так ведь?

— Охххх… да… — Спайк откинулся назад и уставился в яркое голубое небо, слушая, как хихикают вокруг него кобылы. — Я этого явно не заслужил.

— Но ты ведь извлёк урок из тех ошибок, которых успел натворить за ту неделю? — Твайлайт склонилась над ним с ухмылкой. — Пра-а-а-а-авда?

— Да. Конечно. Пофигу, — Спайк пожал плечами и запустил когтистую лапу в корзинку с припасами для пикника. — Эй! Пинки! Куда делись все рубины?

— О-о-оо-оххх… Спайк, — Твайлайт закатила глаза.

Пони вновь захихикали.

А.К. Йерлинг сделала глубокий и долгий вдох, набрав полную грудь осеннего воздуха, и слегка приподняла в улыбке уголки губ.

— Неужели всегда всё так хорошо кончалось?

— Хммммммфф? — Пинки глянула на неё, жуя полным ртом кексик. Громко проглотила. — Чегось-кончалось?

— Кажется, будто каждый раз, когда вы, девочки, возвращаетесь после приключения или переживаете серию злополучных событий, вы в итоге получаете чёткий и ясный урок, — Йерлинг сощурилась. — Почти что чересчур идеально.

— Да. Ну, задним числом уловить и выписать структуру извлечённого опыта — это несложная задача, — сказала Рэрити, держа в облаке магии спицы, вяжущие выглядывающий из открытой сумки свитер. Поёрзав на бархатной подушке, чтобы устроиться поудобнее, она прокашлялась и продолжила: — В конце концов, извлечь смысл и урок из сложившейся ситуации гораздо легче, когда она показана во всей своей простоте.

Йерлинг покачала головой.

— На мой взгляд, это невероятно фантастично.

— Но разве реальная жизнь не фантастична? — ухмыльнулась Твайлайт.

Вздохнув, Йерлинг повесила голову.

— Я не слишком-то много знаю о реальной жизни…

— Ну, если бы вы открыли занавески и впустили побольше света, то может смогли бы убедиться… — начала Твайлайт.

— Ого-о-о… притормози-ка, сахарок, — сказала Эпплджек, похлопав единорожку по передней ноге копытом, затем оглянулась и мягко посмотрела на Йерлинг. — Эт нестрашно вовсь, если хочется побыть наедине с собой, раз уж ты так… э… в настрой входишь, например.

Йерлинг с горечью рыкнула:

— У меня не было этого «настроя» столько, сколько я себя помню.

— Пфф! Рассказывай! — вскинула копыто Рейнбоу Дэш, которая лениво валялась на пикниковой скатерти. — Ты выдаёшь по очередной книжке про Даринг Ду каждый вторник!

— Ы-ыхххх… — Йерлинг положила подбородок на передние ноги. — Это не считается.

— Не считается?! — Рейнбоу Дэш вскочила на ноги в приступе гнева. — Но. Ты. Её. Того. Как?! — она вскинула копыта к небу и, задрав голову, зарычала.

Флаттершай сжалась и обернулась с застенчивым видом к Йерлинг.

— Если эти книги настолько не важны, то зачем продолжать их писать?

— Вы можете… вы всегда можете попробовать написать что-нибудь совершенно иное, — нервно улыбаясь, сказала Рэрити.

— Я хочу. Правда. Но… — Йерлинг поморщилась.

Все уставились на неё.

Вздохнув, кобыла поправила очки на носу и закрыла глаза.

— Я просто не могу.

— Вы в этом точно уверены? — спросил Спайк.

Йерлинг медленно кивнула.

— Ну, а что сказал мистер Уныла? — спросила Пинки.

— Хммм? — Йерлинг с прищуром приоткрыла глаза. — Ты имеешь в виду мистера Фезер Куилла?

— Ага! — кив-кив-кивнула Пинки. — Вот этот Уныла!

— Он ваш редактор, да? — спросила Эпплджек.

Йерлинг стиснула зубы, гневно уставившись на лежащий за краем трепещущей на ветру скатерти холмистый сельский пейзаж.

---

— Я не то что бы беспокоюсь, мисс Йерлинг… — одетый с иголочки жеребец сложил передние ноги на рабочем столе и склонился вперёд. — Но я бы солгал, если бы сказал, что издатели не начинали уже лезть на стену…

А.К. Йерлинг вздохнула. Хоть она и сидела прямо перед ним, её глаза за линзами очков были прикованы к оттеняющему небеса за окном городскому пейзажу Мейнхеттена.

— Я знаю.

— В конце концов, прошло уже шесть месяцев после того, как последнее приключение Даринг Ду попало на полки. Читатели начинают волноваться, не кончились ли славные деньки грабежей храмов.

Йерлинг сжимала и разжимала зубы.

— Я знаю...

— Мы с вами провели вместе уже сколько? — Фезер Куилл улыбнулся. — Десять лет? Я вот знаю совершенно точно, что вы можете написать роман с закрытыми глазами. Ну так что, если у вас есть парочка ваших обычных черновиков, почему бы вам не подкинуть мне один… другой… чтоб я… глянул… может быть…

Он в итоге замолчал, склонив с любопытным прищуром голову.

Взгляд Йерлинг заблудился в лежащих внизу каменных джунглях.

Жеребец сглотнул, прокашлялся и пробормотал:

— Вы сегодня, похоже, немного рассеяны, мисс Йерлинг.

Она даже не поморщилась и медленно повернула абсолютно ничего не выражающее лицо его взгляду.

— Я рассеяна каждый день, Фезер Куилл.

Он попытался скрыть свое неудобство. Ничего не вышло.

— Эм… может если… если…

— Я работаю над кое-чем новым.

Он моргнул.

— Новым? — он склонил голову набок. — Вот эти шесть месяцев?

— То есть… — она вздохнула, переведя взгляд в дальний угол комнаты. — Я собираюсь написать кое-что новое. Я собиралась уже давно. Просто… — она не договорила.

Фезер Куилл невольно затеребил манжеты пиджака. Поймав себя на этом, он прекратил и выдавил:

— Кое-чем… не про Даринг Ду?

— Да.

— Извините, мисс Йерлинг, но, просто…

— Что?

— Ну, у меня создалось впечатление, что вам нравилось работать над Даринг Ду.

— У меня тоже.

— Что-то… изменилось? — он поёрзал. — В-в смысле, для неё больше не осталось идей? Приключения всеми любимой кобылы-археолога подошли к концу?

— Небеса упаси! — громко выпалила Йерлинг, но договорила едва слышным шепотом: — Хотя, может быть и правда.

— Вы серьёзно? — ухмыльнулся жеребец. — Мисс Йерлинг, на Даринг Ду вы заработали себе на уютный коттедж в настоящем раю! Её обожают миллионы!

Йерлинг резко огрызнулась:

— И теперь она принадлежит миллионам! — хмурое выражение разбилось о боль, возникшую вдруг на лице. — Она больше не моя, Фезер Куилл.

Она опустила взгляд на разделяющий их стол.

— Мы теперь будто чужие друг другу. Про незнакомца можно написать что угодно, но в таком тексте не будет чувства.

Меж лениво вращающихся лопастей потолочного вентилятора повисла тишина.

— Так… эм… — он поёрзал на месте, натянув на лицо неловкую улыбку. — Вам хочется написать что-то новое?

— Да. В смысле… мне кажется… — А.К. Йерлинг закусила губу. — Я хочу сделать что-то… особенное. Что-то великое. Что-то такое, что займёт место в мыслях читателей и останется там надолго… что-то такое, чего они не захотят позабыть. Что-то такое, от чего они почувствуют как раз то, чего я хочу им донести…

— И что же чувствуете вы?

Йерлинг открыла рот, но помедлила, уставившись в лежащую перед ней пустоту сузившимися зрачками.

— Или… — Фезер Куилл спокойно постучал по краю столешницы копытом, размышляя вслух: — Может, более правильным вопросом было бы, что вы хотите почувствовать? — он уставился на неё. — И стоит ли оно того, чтобы этим поделиться? Стоит больше, чем приключения и выходки Даринг Ду?

Йерлинг смогла ответить одним лишь только вздохом.

И потому, с нежностью улыбнувшись, Фезер Куилл поднялся с кресла и, обойдя стол кругом, встал рядом с ней.

— Мисс Йерлинг? Позволите мне дать вам совет? От друга, а не редактора.

Она медленно подняла на него взгляд остекленевших глаз.

Он улыбнулся.

— Вы и так уже подарили миру столько всего, чтобы читатели были счастливы, — он ткнул перед собой копытом. — Почему бы вам не написать в кои-то веки что-нибудь, от чего счастливы будете вы?

---

— О-о-о-о-о-о-о-о-о-о… — проворковала Пинки Пай, сидя рядом на парковой скамейке. — Он, похоже, настоящая душка!

— Он редактор, — буркнула Йерлинг, с сердитым прищуром оглядывая газон. — Наивность тебя погубит.

— Ву-у-у-ух! — с другой стороны от кобылы приземлилась Рейнбоу Дэш. — Ну и лягать его копытом тогда! — ухмыльнулась она.

— Шшшшш! — сжалась Пинки и театрально замахала копытами. — Нэт, Дэшэт, нельзэт лягэт!

— Нет! Я серьёзно! — нахмурилась Рейнбоу. — Потому что он хочет отговорить мисс Йерлинг от обалденной серии, просто потому, что у неё настроение не то!

— Дело не в настроении, — пробормотала Йерлинг, наблюдая за тем, как Спайк вместе с Эпплджек помогает Флаттершай, Рэрити и Твайлайт собирать цветы на опушке леса. — Эти истории никуда не разовьются.

— Как вы такое говорить можете?! — воскликнула надломившимся голосом Рейнбоу, взмахнув передними ногами на своем краю скамейки. — Ваши рассказы про Даринг Ду доверху набиты поворотами сюжета, драками и взрывами!

— Потому что это макулатурная чушь. Макулатурнее некуда.

— И вы лепите сразу по целому кирпичу текстовой крути в день! — отчаянно улыбнулась Рейнбоу Дэш. — Поди поищи кто ещё так умеет!

— Когда пишешь много мусора, воняет только сильнее! — Йерлинг пригвоздила Рейнбоу ледяным взглядом. — И мусором это всё быть не перестает.

— И-и-и-и-и? — подпрыгнула на месте Пинки. — Смени пластинку, сестрёнка!

Йерлинг вздохнула.

— Это-то я и хочу…

— Ага, только вот я не вижу что-то! — Рейнбоу сложила на груди передние ноги. — И я скажу — головой и сердцем вы не готовы выкатить что-нибудь новое!

— Это не от нехватки интереса, — сказала Йерлинг. — Это другое.

— От чего, например? Несварения желудка?

— Скорее от страха… — пробормотала Йерлинг. — Я уже так привыкла… плодить халтурные главы из одних только скользких, вертлявых, бесполезных слов… вообще без плоти, без содержания, — она вздохнула. — Просто чтобы было…

— О! — Пинки замахала копытом и улыбнулась. — Типа как супербыстрая медуза!

— Эй, спокойней, шило в крупе, — Рейнбоу поймала Пинки передней ногой и посадила обратно на скамейку, затем с мягкостью в глазах обернулась к Йерлинг. — Слушайте. Я, конечно, не хочу тут придираться и вообще. Только вот… меня немного пугает, как вы вот так не глядя отмахиваетесь от всех своих творений.

— Я ни от чего не отмахиваюсь…

— Разве? — глаза у Рейнбоу стали как стеклянные. — Вы очень крутая кобыла, мисс Йерлинг, и ваши книги очень важны для целой кучи пони. И я не только про себя, я про сотни, тысячи даже, а то и больше пони, которые дни и ночи напролёт сидят над сколоченными вами историями как приклеенные!

— Дай толпе навоз, толпа приготовит навозный салат.

Рейнбоу Дэш моргнула и скосила глаза к носу.

— А-а?

— Всё просто, — Йерлинг измождённо поглядела на Рейнбоу. — Пони не любят мои книги. Они к ним просто привыкли. Это не их вина — только я виновата, что просто слепила всю эту ерунду по вопиюще однообразной схеме и вывалила в виде затянутого и избыточного текста. Я не шутила, когда сказала, что могу писать Даринг Ду с закрытыми глазами. Мало того — кто угодно так может. Просто так уж получилось, что пишу я, и если результат всем доступен и можно читать, то кто им мешает? Возьмём, например, картон от коробки. Намочим его в дождевой воде и получим безвкусную массу. И найдутся пони, которые будут согласны её есть каждый день, как кашу. Конечно, это их не убьет, но и не принесет никакой пользы и ни на что не вдохновит. Но откуда им знать, что для них лучше, если я их кормила одним картоном?

— Мо-о-о-о-оже-е-е-ет… — Пинки постучала копытом по подбородку. —…что если они добавят в картонную кашу корицу?

— Ы-ыххх… — Рейнбоу закрыла лицо копытом. — Пинки…

— В этом-то всё и дело… — вздохнула Йерлинг. — Я хочу… я очень-очень хочу, но мне кажется, мне не хватит сил найти эту свою… корицу, — сглотнув, она слезла со скамейки и пошла по газону. — Я устала, и тут слишком ярко. Пошли домой.

— Но… но… — Рейнбоу Дэш поёрзала на месте, показывая копытом на горизонт. — Солнце ещё не зашло…

— Я ухожу. Решайте сами, хотите со мной или нет.

Рейнбоу вздохнула, повесив голову. Вяло махая крыльями, она взлетела в воздух и потащилась в отдалении следом за кобылой. Пинки прыгала по земле бок о бок с ней.

— Тьфу… — пегаска закатила глаза. — Писатели — те ещё крупы.

— А может лучше вместо корицы — мармеладки?

— Ёлки, смени волну уже, Пинки…

---

А.К. Йерлинг щурилась, подняв голову к кронам деревьев, и смотрела, как лучи наливающегося красным закатного солнца меркнут меж ветвей сгущающегося леса.

—… я не знаю… по мне, так у Флаттершай в детстве грива была самая длинная.

— О, однако же это не так! — ухмыльнулась Рэрити, счастливо нюхая болтающиеся у неё в седельной сумке цветы. — Если распрямить мои кудри на всю длину волоса, то твой мир просто перевернётся!

— Эм… — Флаттершай закусила губу и улыбнулась. — Ничего, если я признаю свое поражение перед Рэрити?

— Флаттершай, это не соревнование, — улыбнулась Твайлайт. — Мы просто предаемся воспоминаниям.

— Я бы лично дала Флаттершай медаль, — сказала Рейнбоу Дэш, летя над компанией друзей. — Видели бы вы её в лётном лагере! Бедняжка спотыкалась об собственную гриву каждый долбаный день!

— О-о-о-о-о-ох, Рейнбоу Дэш… — сморщилась Флаттершай. — Пожалуйста, не напоминай мне про лётный лагерь…

— Я такую картину нахожу положительно очаровательной, дорогая, — тихо хихикнув, сказала Рэрити. — Я видела фотографии. Кажется, будто ты выросла только телом, а грива и хвост всегда такими и были.

— Моя… э… моя мама требовала, чтобы я носила такую длинную гриву, — сказала Флаттершай и вздохнула. — Я вроде как даже завидовала причёске Рейнбоу, и довольно долго.

— ХА! — хохотнула Эпплджек. — Значит, говоришь, Рейнбоу у нас всегда носила «причёску»?!

— О-о-о-о-о-о-о-о-о да-а! — Рейнбоу Дэш облизала копыто и загладила торчащие локоны назад. — Все жеребцы от меня без ума, детка!

— Кххх-хахаха! — Твайлайт рассмеялась так заливисто, что чуть не скинула Спайка со спины. — Я-я поверить не м-могу, что ты сказала тако-о-о-ое...

— Чего?! — Рейнбоу пожала плечами, усмехнувшись резким голосом. — Я их могу сразить, легко! Вот увидите!

— О, ты определенно дашь всем в этом фору, дорогая, — сказала Рэрити.

— А?

— Мммм… ничего! — Рэрити быстро отвела глаза на лесистые заросли, а Флаттершай захихикала.

— Ггррххх! — зарычала Рейнбоу и, проходя мимо, пнула ближайшее дерево, после чего сказала звучащим то ниже, то выше голосом: — Я уже до смерти устала от ваших шуток про непонятные вещи!

Йерлинг закашлялась. Йерлинг захрипела. Йерлинг засипела.

Кобылы разом обернулись и уставились, моргая, на неё.

— Э-э-э-э… — Спайк вскинул бровь. — Мисс Йерлинг?

— Вы не заболели, случаем? — спросила Пинки.

— Нет… нет я-я не… я просто… — Йерлинг сделала глубокий вдох, а потом, задыхаясь, заливисто рассмеялась. Покачиваясь, она помахала копытом и ухмыльнулась, подняв взгляд на Рейнбоу Дэш. — Меня это просто убивает.

— Э-э-э-э-э-э… — Рейнбоу поёрзала, зависнув в воздухе на месте. — Что?

— То, как у тебя голос ломается постоянно! — Йерлинг вдохнула, выдохнула и захихикала. — Особенно когда пытаешься показаться крутой и суровой! Как маленький жеребёнок, изображающий взрослого! Это просто очаровательно!

— Погодите… — Рейнбоу скривилась. — Это что… вы так сказали, что я «милая»?..

— А Флаттершай! — Йерлинг обернулась и прислонилась к стволу дерева. Сняв очки и продолжая смеяться, она принялась вытирать слезящиеся глаза. — Этот… этот звук! Ты его издаешь, когда тебе очень страшно — как кошачье мурлыканье!

— Ммммммм!.. — Флаттершай спряталась в страхе за Рэрити.

— Да! Да! Вот оно! — Йерлинг вновь захихикала. — А это шипение в твоём голосе, Рэрити, когда ты злишься! А песни Пинки! Или эти забавные вскрики у Спайка, когда он падает на зад! Тонкий очаровательно занудный голосок у Твайлайт… и… и… — она повернулась к Эпплджек. — Эпплджек! Быстро, скажи «сельдерей»!

— Ээээ… — Эпплджек нервно потопталась на месте, но в итоге произнесла: — Се-елерей!

— Ха-ха-ха-ха! — покраснев от смеха, Йерлинг обхватила себя передними ногами. — Ребята, вы меня убиваете! Правда! — она громко набрала воздуха в грудь. — Вы все такие милые и даже не подозреваете об этом! И чувство от этого, оно такое… такое… — она ахнула и широко распахнула глаза. Побледнев мгновенно вытянувшимся лицом, она опустила взгляд и сердито уставилась на землю.

На краю сверчковой песни зависла тишина.

— Больше не смешно… — Йерлинг сглотнула. — Каждый день. Каждый час. Я живу этим. Я этим дышу. Я этим потею. А слова всё те же. Каждая глава начинается и заканчивается точно так же, как предыдущая. Как мои собственные дни. Тёмные, промозглые дни наедине с тенями мыслей, что когда-то давно меня согревали. И каждую ночь я провожу в том же самом удушающем страхе, с той же самой леденящей мыслью, что я никогда не смогу выбраться из этой дыры, что я никогда не смогу вновь достичь тех высот, на которые когда-то давно восходила. Но всё равно — всё тонет. Как бы высоко ты ни забрался, твоё творение просто… рушится под собственным весом. Повесть становится неподъёмной, пресной и предсказуемой. И не успеешь оглянуться и вот: всё, чего ты достиг… каждый абзац, сваренный, как зелье, все это превращается в спящий вулкан. Полный провал, поезд, сошедший с несуществующих рельсов. И зачем я несусь сломя голову в эту бездну? Чего же стоит весь этот претенциозный хлам, который я произвожу каждую минуту своей жалкой идиотской жизни?

Шесть подруг молча глядели на неё, прядая ушами на каждое слово.

Она сглотнула.

— Я столько всего могла бы делать… не перечесть всего, что я бы хотела попробовать — даже если я не знаю, чего вообще хочу произвести в результате. Но я не могу идти вперед быстрее, чем иду и так, и при этом я скорее умру, чем остановлюсь, но… куда ещё мне идти? — она подняла взгляд к небу, чувствуя, как дрожат губы. — Мне так… так страшно лежать без дела, но при этом я просто в ужасе от идеи переключить скорость. Я только и делаю, что влачу свое существование. В кровати. За обеденным столом. В душе. Всё куда-то движется и чего-то достигает, но только не я. И если так и будет продолжаться, то я так и умру… пойдя сразу во всех направлениях, но не достигнув ни единой финишной черты.

В их блестящих глазах отражалось её дрожащее тело.

Наконец после долгого молчания первой тишину нарушила Рэрити:

— Но что приносит вам счастье, дорогая?

В глазах Йерлинг блеснула влага.

— Вы, — прорыдала она. Шмыгнула носом. — Вы всегда это делали. Даже без спроса. И… и я боюсь… нет, я знаю, что я даже не попыталась вам ничем отплатить, — она слабо улыбнулась. — Отплатить за то, что вы приносите столько счастья в мою жизнь каждое утро, стоит мне только проснуться… за то, что дарите мне тёплые, уютные виденья, когда я ухожу спать… за то, что дали мне возможность смеяться и вновь почувствовать себя молодой и невинной… — она закусила губу. — И такой… такой любимой…

Нежно улыбаясь, Твайлайт сказала:

— И вы имеете на это чувство полное право, мисс Йерлинг.

— Нет… — Йерлинг подавилась дрожащим вдохом. — Нет, не имею.

Она помотала головой и шмыгнула носом.

— Потому что давным-давно у меня было нечто такое, вроде вас — нечто драгоценное. Оно дало мне первый толчок. Но я так сосредоточилась на… на самой себе, когда поезд уже разогнался на всех парах, что не смогла разглядеть своей цели среди силуэтов во тьме. Все эти видения… все эти бесцельные словесные блуждания без предела и края… за всем этим скрылась из виду та самая драгоценность, тот тёплый клубок, с которого я всё отматывала и отматывала нить, пока не осталась одна только пыль и лишь намёки на искры, — она сглотнула и повесила голову. — Они никуда меня не привели, но при этом и привели всюду и куда угодно. Я только… я только хотела бы…

— Чего, сахарок?

Йерлинг вздохнула.

—… чтобы всё вновь стало просто.

Внезапно к ней подскочила Пинки Пай, склонилась и потёрлась своей пышной гривой.

Йерлинг подняла взгляд печальных глаз.

Пинки Пай улыбнулась.

— А что вообще такое «просто»?

Йерлинг моргнула.

Пинки фыркнула.

Йерлинг усмехнулась.

Пинки, хихикая, повалилась на землю.

Йерлинг обхватила себя передними ногами, отдавшись оглушительным волнам смеха.

Твайлайт подозвала жестом остальных. Они все подошли к А.К. Йерлинг и заключили её в нежные объятья. А потом они пошли все вместе к лесному коттеджу под янтарным сиянием заката.

---

—… слёт уже почти закончился, а до мя тольк дошло, как же лихо я наломала дровишек, — сказала Эпплджек, лениво откинувшись в кресле у стола в обеденной комнате коттеджа. — Мне прям упёрлось сделать семейную сходку как положено, что я забыла про самое-самое важное.

— О? — Рэрити глянула на неё мельком, ставя собранные за день цветы в вазу по центру стола рядом с мерцающей свечкой. — И что же это такое, дорогая Эпплджек?

Кобыла сдвинула шляпу на затылок и протянула:

— Просто дать всем спокойно развлекаться, как им хочется. В смысле, яблочки зеленые, именно за этим они и приехали, и они об этом сами знали, — она улыбнулась со светлой печалью. — Вся эта суета-беготня была впустую. Лучше всего организовать вышло б, если б я ничего не организовывала, а пустила на самотёк. О, ну и не дала бы амбару случайно загореться, наверн.

— Хммм… — улыбнулась озарённая свечой Твайлайт, поглаживая шипы на спине тихо похрапывающего на столе Спайка. — Что мне напомнило о том случае, когда я чуть не сошла с ума из-за опоздания с отчётом по дружбе.

— А-а-аы-ы-ы-ы-ых! — зевнула Рейнбоу Дэш, потянулась и потёрла копытами заспанную мордочку с взлохмаченной шерсткой. — Ы-ыхх… и каким вообще сеном рассказ Эпплджек тебе напомнил об этом?

— Чтоб ты знала, написание отчёта по дружбе для принцессы Селестии во многом напоминает семейные сходки Эпплджек, — с гордой ухмылкой заявила Твайлайт. — Это всеобъемлющая вещь. Хорошая вещь. И если мне не интересно его писать… если я даже не пытаюсь себя им заинтересовать, то…

— Зачем он тогда нуженнннн? — выпалила Пинки Пай и обратно зарылась лицом в пакет с попкорном.

Флаттершай тихо хихикнула.

— Я даже сосчитать уже не могу, сколько раз к моему коттеджу приходили пони и задавали мне тот же самый вопрос снова и снова.

— И что же это за вопрос, дорогая?

Флаттершай оглянулась на неё.

— «Почему ты живешь здесь, на краю леса с одними животными, которые не умеют говорить?»

— И-и-и-и-и-и-и? — вытянулась к ней Рейнбоу.

Флаттершай пожала плечами.

— Потому что там я отыскала для себя самореализацию. И… счастье, — она улыбнулась. — Если бы не это, я бы жила поближе к центру Понивилля. Я считаю… зачем жить с чем-то столь для тебя важным, если всё равно получаешь от этого одно беспокойство?

— Думаю, как раз это до меня принцесса Селестия всегда пыталась донести, — сказала Твайлайт, поглаживая чешуйки на спящем Спайке. — Она всегда старалась убедить меня расслабиться, отдаться дружбе, не забивать свои дни до упора учёбой и работой. После таких разговоров я каждый раз была вне себя от удивления. «Но разве я не ваша ученица?! Разве не вы мне сказали изучить в магии всё, что можно?! Разве я не должна работать ещё усерднее?!» — Твайлайт сделала глубокий вдох. — Что ж, мне нравится считать, что я усвоила самый главный урок своей жизни.

Йерлинг, моргая, подняла взгляд от стола.

— И в чём он?

— Невозможно постичь эту магию работой. Ради неё надо жить, — тепло улыбнулась Твайлайт. — И я отыскала эту жизнь, — она склонилась и потерлась носом о щёку Эпплджек. — И жизнь эта — с моими друзьями.

— О-о-о-о-о-о… — Эпплджек обняла передней ногой Твайлайт за плечи и покраснела. — Ты нам льстишь, милая.

— Но это правда… — Твайлайт тихо шмыгнула носом и положила голову на плечо Эпплджек. — Я не знала, что мне должно принести счастье, пока не наткнулась на это сама. И как только это случилось… я осталась там, в том месте, а жизнь уже устроила всё за меня.

— Пффф. Ну давай, утащи у меня мою философию, целую книжку напиши! — воскликнула Рейнбоу Дэш.

Йерлинг глянула в ее сторону.

— И что это за философия?

— Мне что, прям разжевать надо? — Рейнбоу зевнула и откинулась на стуле. — Жить и делать? Ни единого конского яблока это не стоит, если завалишь всё лишними размышлениями.

А.К. Йерлинг дрогнула. Она перевела взгляд к окну. В глазах у неё отразились блики свечного огонька на блестящем стекле.

— С вами… с вами всё хорошо, дорогая? — спросила Рэрити.

— Мне пора идти, — пробормотала Йерлинг и встала на дрожащих ногах из-за стола. Отягощенный мыслями взгляд повёл спотыкающуюся кобылу к двери спальни. — Простите, девочки. Это был чудесный день. Правда.

Твайлайт глянула ей вслед.

— Уже идёте спать, мисс Йерлинг?

— Что есть сон?! — крикнула в ответ кобыла и скрылась из виду.

Твайлайт моргнула… затем улыбнулась. Рядом погасла свеча.

---

А.К. Йерлинг передвинула печатную машинку на центр прикроватного столика. Подтащив стул поближе, она вставила бумагу в лоток и принялась выстукивать по клавишам.

Она не останавливалась. Не остановилась, когда через несколько минут непрерывной печати у неё зачесались уши. Не остановилась, когда час спустя всю её шкурку насквозь промочил пот. Не остановилась даже когда заболело всё тело и ей пришлось постоянно ёрзать на стуле, чтобы не прерывать медитации над словами, которые обрушивались на неё чересчур быстро, слишком быстро, чтобы над ними можно было задуматься, не говоря уж о том, чтобы о них волноваться.

И только когда поток яркого пламени обжёг ей глаза, она наконец-то моргнула и, прекратив выбивать абзац за абзацем, глянула на край стола. К её безмолвному удивлению, перед ней лежало две двухдюймовых стопки бумаги, совсем рядом — у самой печатной машинки.

Покрутив головой в поисках источника того яркого потока пламени, Йерлинг слезла со стула и, прихрамывая на затёкших ногах, пошла в другой конец комнаты. Подойдя к занавескам, она сняла с них прищепки и распахнула в самоубийственном порыве эту тёмную вуаль.

За окном сквозь деревья пробивались пылающие лучи утреннего солнца и впивались ей в глаза как булавки. Тем не менее она всё равно храбро смотрела прямо на это живое сияние. Свету по-прежнему что-то мешало — что-то тонкое и мутное. Подняв усталое копыто, Йерлинг потёрла пятно на стекле и отчистила наслоения пыли, открыв своему взору зелень листвы, бурые оттенки коры и сапфировую синеву небес во всём их великолепии.

— Хмммм… — она ухмыльнулась про себя, наслаждаясь цепляющейся за её шкурку усталостью. — Молода.

---

Фезер Куилл перевернул предпоследнюю страницу в стопке свеженапечатанных листов. Скользнув взглядом по абзацам, он потёр подбородок в глубокой задумчивости.

А.К. Йерлинг сидела напротив жеребца в его кабинете и кусала губу, старательно сдерживая рвущуюся на свободу улыбку.

Фезер Куилл сделал глубокий вдох. Наконец он закончил последнюю страницу и положил черновик на стол между ними.

— Хммм… «Дружба — это магия».

— Ну? — Йерлинг вытянулась вперёд с тревожным ожиданием на лице.

— Здесь… — он слегка кивнул. — Здесь есть потенциал.

Она сощурилась под очками.

— Но…

— Ну… — он потеребил рукава пиджака и сказал: — Такую идею сразу принять непросто, мисс Йерлинг. Итак, значит, у принцессы Селестии есть ученица — эта… «Твайлайт Спаркл»…

— Да…

— Но вместо того, чтобы посылать её исследовать земли или заниматься дипломатией, как принято для учеников волшебников, она назначила ей поселиться в этом маленьком сельском городке, среди обычных пони с обычными проблемами и… с обычными делами…

— И это… плохо?

— Ну, я не прочь почитать хороший рассказ про повседневность, да и многие другие тоже, — сказал Фезер Куилл. — Но вы придаете чересчур большое значение… ну… важности с магической точки зрения этим обычно совершенно обыденным ситуациям. Хотя я должен признать, ваши персонажи мне очень даже нравятся. Рэрити не без изъяна, но ей легко сопереживать. Флаттершай застенчива, но способна на драматическую спонтанность. Рейнбоу Дэш за словом в карман не лезет. Эпплджек найдёт отклик за пределами целевой аудитории по возрасту. Пинки Пай… забавна, хотя ее не мешает немного поправить.

— Она и сама не прочь поправиться, — ухмыльнулась Йерлинг.

— Они все отличные персонажи, даже этот парнишка-дракон, который «а чой-то вы тут делаете, а?»[*]. Но…

Йерлинг вскинула бровь.

— Что не так?

— Ну, строго говоря, всё так, но кое-что можно поменять, — Фезер Куилл перелистнул на первые страницы. — Вот, здесь, в вашем плане. Эта сюжетная арка про… «Возвращение Найтмэр Мун».

— Ага…

Он глянул на неё, изогнув бровь.

— Вы правда хотите с этого начать?

— Почему нет?

— Потому что… ну… — он пожал плечами. — Любой уважающий себя автор согласится, что это очень драматичный сюжетный ход. То есть, вы здесь очень глубоко копаете в монархическую мифологию. Можно написать целый роман, который будет доить концепцию изгнанной сестры Селестии, возвращающейся, чтобы погрузить мир в вечную ночь.

— Я хочу, чтобы эта история была только в начальной арке.

— Но почему, мисс Йерлинг? — спросил он с недоумением на лице. — Вы можете с лёгкостью разместить в тексте какие-нибудь предшествующие её возвышению и падению события перед непосредственно этой частю, которая, кстати, станет весьма впечатляющей кульминацией, а посередине добавить многочисленные повседневные сюжеты и вплести в них разнообразные подсказки для концовки.

— Я не хочу такого, — сказала Йерлинг, помотав головой. — Битва между Найтмэр Мун и Элементами Гармонии должна произойти в начале.

— И почему же?

— Потому что важна не она, — уверенно улыбнулась Йерлинг. — Важна дружба.

Фезер Куилл откинулся в кресле, задумчиво разглядывая кобылу. Протяжно выдохнув, он произнёс:

— Дружба…

— Да.

— И как вам пришла эта идея?

— Я последовала вашему совету, — сказала она. — И тогда я кое-что почувствовала. А теперь я хочу, чтобы почувствовали и читатели, — она указала копытом на листы бумаги. — С помощью них, тех пони, которые помогли мне пройти этот путь.

Он внимательно посмотрел на неё, затем на листы, затем снова на неё. Потерев подбородок, он вздохнул:

— Как я уже говорил, здесь есть потенциал. Но, увы, окончательное решение за издателями, даже если я со всей уверенностью поручусь за эту работу и буду её продвигать. Я хочу сказать… они ждут Даринг Ду, храмы, огонь и всё такое. Но вот это?..

— Не буду прикидываться, будто верю в их единогласное одобрение.

— Это произведение может с треском провалиться, мисс Йерлинг, — сказал он, строго глядя на неё. — Как поезд с моста.

— Неважно. Оно увидит свет, — Йерлинг глянула в сторону и улыбнулась яркому, солнечному миру за окном кабинета. — И я тоже.

---

А.К. Йерлинг одиноко шагала по лесной тропинке к коттеджу.

Дойдя до дома, она помедлила немного на пороге, наслаждаясь крепким осенним ветерком. Затем, сделав глубокий вдох, она открыла дверь и вошла внутрь.

Цокот её копыт разносился меж стен дома. Мебель стояла нетронутая. На каждой столешнице, на каждой стойке лежал толстый слой пыли… но это ненадолго.

Открывая одно окно за другим, кобыла впускала в свои владения свет, открывая внешнему миру весь накопившийся здесь хлам и мусор. Доставая из шкафа швабру и щётку, она вдруг застыла на месте, глядя на вход в столовую в паре шагов от неё.

В центре стола рядом с полностью растаявшей свечой стояла ваза с мёртвыми, засохшими цветами на тощих стебельках.

Йерлинг подошла к столу, наклонилась и вытащила из вазы мёртвые цветы. Лепестки крошились от прикосновения, распадаясь в копытах буквально в пыль. Но это не остановило её: кобыла склонилась и потерлась о них носом, будто они были свежими, как в тот самый день, когда были сорваны.

— Спасибо, — прошептала она, улыбаясь и чувствуя, как катится по щеке слеза. — … друзья.

---

[*]В оригинале было Golly Jee-Willickers, что означает эмоциональное восклицание, типа «боже мой, ты посмотри». Немного гугла подсказало мне, что эта редкая фраза (произошедшая, к слову, из французского языка путем невероятно хитроумных превращений и упрощений) получила в Америке второе рождение и широкую популярность благодаря персонажу Робину из мультика Бэтмэн, хотя здесь отсылка вовсе не на него. Это выражение вообще идеально характеризует такого вот незадачливого юного персонажа, каким является Спайк. Сам автор опирался на образы из Andy Griffith Show и Leave it to Beaver (ссылки от него). Я довольно много времени потратил, подбирая аналоги, и в итоге остановился на этом забавном персонаже из знаменитого советского фильма «Добро пожаловать, или вход посторонним воспрещен», который ко всем пристает с этой фразой и ломает четвертую стену. Это далеко не идеальный кандидат, но среди прочих персонажей, более-менее вписывающихся в эти условия, таких, как Костя Иночкин из того же фильма, пес Шарик, Незнайка, Пятачок, даже Кот Бегемот (а что, “сижу, примус починяю” вполне подходит) — он смотрится неплохо.