Дом

Глава первая. Жизнь Дрона

У Дрона скучнейшая жизнь. По его мнению. По мнению его состайников, он живет насыщенно, интересно и весело. Все они бешено ему завидуют, но белой, а не черной завистью. Каждый раз, когда он приезжает с новой "травмой" — синяком или ушибом — полученной в ходе какого-то увлекательного дела, все ему аплодируют и расспрашивают, как там живут все, кого он повидал.

Сам он все равно считает жизнь без возможности ходить неполноценной и неинтересной. При этом живет он все же намного веселее, чем прочие неходячие. Дрон старается жить так же, как все ходячие, и это ему неплохо удается: у него самые лучшие баллы по физической культуре (включая плавание и подтягивания), он ползает быстрее всех в стае и даже быстрее некоторых неходячих из других стай и участвует в делах, которые затевают ходячие.

Однако же жизнь без ног ему все равно не нравится. Несмотря на то, что иной он и не видел.

В стае Дрона одни лишь неходячие. Два единорога, четыре пегаса (все равно особо без ног не полетаешь, даже если передние работают) и пятеро обычных пони. Всего их одиннадцать, и это самая большая группа колясников во всем Доме. В общем-то, это почти единственная группа из одних неходячих — таких было всего две, остальные смешанные.

Когда его записывали в эту группу, он возмущался и, несмотря на свои девять лет, высказывал весьма интересные суждения. Если вы отправите меня в группу к колясникам, говорил Дрон, это будет неправильно хотя бы потому, что ему, Дрону, не дадут развиться как полноценному члену общества, ведь он уже доказывал, что многое может, и он, Дрон...

Впрочем, звали его тогда вовсе не так. Его имя было таким скучным, что он ненавидел его лютой ненавистью и избегал называться по имени — однако, будто в насмешку, его всегда так и называли. Дом был первым местом, где он получил прозвище. Только за это он готов был жить здесь всю оставшуюся жизнь. Но не среди колясников, думал он!

Директор выслушал его пламенную речь, покивал, улыбнулся и вышел. А когда же Дрон увидел свое имя в списке Пятой группы, ругаться было уже бесполезно. Раз за него все решили — пусть будет так.

Прозвище он получил от ходячего. Когда он еще не освоился толком в коридорах Дома, он врезался в одного из них, сшибив его с ног и едва не вылетев из коляски. Конечно, он намеревался тут же уехать, дабы не испытать на своей голове гнев пони, сшибленного коляской, но колесо внезапно заело.

Когда ходячий поднялся на ноги, несчастный колясник задавленно пискнул и вжал голову в плечи. Но тот, кого он сшиб, хмыкнул, поднял упавшую книгу (он был единорогом), заглянул на открытую страницу и хмыкнул:

 — М-да, забавно. Похож ты на этих... Из этой самой книги... Очень... Такой же быстрый и такой же мелкий.

Рядом уже появилось четверо других пони — один из группы Дрона. И все они слышали, как ходячий говорит, перелистывая страницы:

 — Как же они назывались... Ага! Дрон! Ну и словечко. Вот на них и похож. — И ушел, посмеиваясь и продолжая читать книгу.

Таким образом о прозвище новичка узнали почти все и почти сразу. Прозвище прижилось. Потом тот ходячий, кто окрестил его, уехал из Дома, и за годы все успели забыть, откуда взялось его прозвище. Только иногда вспоминали, натыкаясь на запись о его происхождении на стене, удивлялись и тут же забывали.

Сейчас Дрону шестнадцать. Он не самый младший житель Дома, но и далеко не самый старший. Но его это не волнует. Совсем. Зачем волноваться, если все признают тебя за своего?

С некоторыми жителями Дома он дружит больше, с некоторыми — меньше. Вражды у него нет ни с кем. О том, что будет, когда по соглашению вожаков всех стай будет принят новый Закон — девушки могут ходить в мужской корпус Дома и наоборот — он не задумывался, в отличие от многих состайников. О делах сердечных он не думал, о делах более земных, но связанных с девушками тоже, думал еще меньше. Все воспитатели, когда Дрону исполнилось 13, говорили, что это странно для его возраста, и провели два психологических и три гормональных теста, а один из них (потом его уволили за непристойное поведение) спрашивал всех в Пятой группе, не проявляет ли Дрон к ним "наклонности". Когда несчастного Дрона позвали на четвертый тест (что было в 14 лет), он наконец не выдержал и заявил, что ему на эти дела "пофиг" не потому, что у него проблемы со здоровьем и психикой, а просто потому, что эти дела не имеют никакого отношения к нынешнему времени. Вот появится возможность завести возлюбленную (так и сказал — "возлюбленную"), тогда он над этим и подумает, а сейчас это абсолютно неактуально. Воспитатели подумали, развели копытами и отвалили. Дрон наслаждался тишиной.

Общаясь с ходячими, никакого дискомфорта он не испытывал, а только по-хорошему завидовал. Всегда стараясь быть равным им, он нередко обгонял их по всем параметрам. Он, наряду с ходячим Лосем, который мог пробежать по стене — по обычной прямой стене — несколько метров и прыгал в длину и высоту едва ли не вдвое выше нормы, и колясником Бамбуком, который был настоящей грозой и головной болью всего дома благодаря своему гениальному (если не сказать гениально злому и извращенному) складу ума, приобрел статус "супергероя". Дрона это забавляло — он не понимал, почему все считают то, что он делает, "чудом", "подвигом" и так далее. На самом деле он привык тренироваться и побеждать так давно, что уже забыл, как можно не быть таким.

И при всем этом, несмотря на свои достижения, он считает жизнь скучной. Пытаясь разнообразить ее, он, как уже было сказано, общается с ходячими, устраивает соревнования и даже иногда соглашается работать "почтой" между ходячими и колясниками. Но он понимает, что вряд ли где-то, кроме Дома, у него будет подобная жизнь. Конечно, там, снаружи, о нем, будут заботиться, следить за его здоровьем и, возможно, он даже женится на ком-нибудь... Но это все будет не то.

Так что выпуск, который должен был произойти через четыре года — как обычно, каждые десять лет — не давал ему покоя. Он успокаивал себя тем, что четыре года — это еще очень много, но понимал, что половина времени, которое он проведет в Доме, уже прошла.

А через пару часов он уже забывает об этом и едет разговаривать с ходячими.

В общем, нескучная у него жизнь. Приятная.