Fallout Equestria Мелодии Нового Мира

Аккорд первый

Здесь мы знакомимся с главными героями.

Еллоу Лэйбл, где-то в небесах.
— Подонки! — в который раз высказался Биг Брэд, грозя копытам назад, туда, где в дымке черных облаков скрывалось место ставшее убежищем для множества гулей. И перестало быть им, для сотни мутировавших пегасов.
Брэд весьма неплохо сохранился для гуля. Шерсть хоть и выпала, но весьма симметрично, оставив роскошные усы и короткую гриву. А язвы были незаметны под поношенной, но аккуратной формой, капитана полиции Клаусдэйла. Брэд летел в самом хвосте группы своих собратьев. И выглядели они весьма... мощно.
Старая, видавшая виды, черная полицейская броня, перемежалась розовыми вкраплениями экипировки Министерства Морали. Хмурые, изуродованные, словно высушенные радиацией лица и тяжелые седельные сумки с нехитрыми пожитками. Такими предстали бы изгнанники стороннему зрителю, поднимись он на такую высоту.
Их группа быстро неслась на восток, влекомая мощным воздушным потоком и стараясь сохранить подобие строя. Носильщики в середине, охранение — крутится вокруг, а спереди их ведет группа пегасов-штурманов. Последние постоянно сверяются с картой воздушных течений. Да, это далеко не небеса довоенной Эквестрии, и тем более, не мертвое спокойствие облачной завесы востока. Сюда не достают загребущие копыта Анклава, а последствия различных мегазаклинаний превращают движение ветра в настоящий лабиринт воздушных течений. Не зная, местности, легко попасть в сильный воздушный поток, который занесет тебя Дискорд знает куда. Это в лучшем случае. В худшем — закрутит и расплющит о горную вершину или выкинет в токсичное облако. Даже гули, живущие здесь столетие, не могли нормально ориентироваться без карты, компаса и справочника «Воздушные течения Западной пустоши». Эту книгу сейчас листал летящий рядом с Брэдом гуль. Вернее — пытался листать. На такой скорости выходило плохо. Его полицейская броня было покрашена в желтый цвет, а к облезлым, дырявым крыльям были привязаны пестрые ленточки. Слова сотоварища заставили гуля отвлечься от чтения и изогнуть изуродованный рот в улыбке.
— Да ладно, те, чувак. Мы б сами ушли, Каструм был уныл и всех задолбал! — не согласился с товарищем, он. — сам кричал, «в гробу я видел генерала и весь его штаб.» А у нас даже вещи не отобрали! И дали маффинов на дорогу. Хочешь маффин?
— Еллоу, в гробу я видел эти маффины — вновь завел свою пластинку Брэд — ушли бы, но сами, а не так... копытом под зад! Мы так много сделали, а нас просто выперли! Как старый диван! Нет у нас больше дома!
— Да не куксись! Все путем! Смотри на Феникс! Тех пегасов, сто лет, как выперли. И они живут, как в сказке! Летают, где хотят, говорят, что хотят. Классные чуваки. Уверен, они нас примут.
— Ага, как же! А потом догонят, и еще примут.
— Пегасы долго не обижаются. Сто лет прошло! Простят, поймут и примут.
— Радио послушай — Брэд включил радиоприемник на полную громкость и снял наушники.
В начале просто играла музыка. Тихо и грустно пиликала виолончель. На этой волне очень любили инструментальные мелодии.
— И снова с вами «Радио Октавия» частота Феникса, и мы, Октавия и Фаерфокс, его бессменные диджеи. — прозвучал задорный и очень веселый голосок — Вновь повторю радостную для всего Феникса новость, от которой так тепло на иссохшем сердце! Инвадум Каструм выкинул бельмо на своем глазу, этих Морализаторов! Да, да, тех самых, что сто лет назад выжили нас из крепости. Эти палачи, эти душители свободы из бесславно подохшего Министерства Морали наконец получили по заслугам! Даже нашим уважаемым военным они надоели до колик. Октавия, думаю ты тоже рада?
— Однозначно. Однако, ты слишком строга. Не все изгнанники были виновны.
— Ты права. Среди них были и хорошие пони. Но большинство сограждан уже проголосовало против принятия изгнанников. И все еще обиженны. Для примера мы транслируем интервью-обращение уважаемой Фотогласс, для недавно изгнанных из Каструма. Пожалуйста, уберите от радио жеребят и беременных.
— (цензура) Морализаторы! — прозвучал скрипучий и крайне радостный голос. — Вы все (цензура). Если хоть один из вас приблизится к нашему свободному городу, мы вас всех (цензура) самым большим (цензура), а потом засунем ваши крылья в получившуюся (цензура). Повторяю для тупых. Вы все...
— Ее мнение разделяют многие в нашем замечательном городе. Поэтому, рекомендуем морализаторам воздержаться от появления, в районе действия наших турелей. Это было радио «Октавия», удачного дня.
— Его с утра крутят. Если бы ты радио слушал, а не пялился в книжку, давно бы знал.
Брэд выключил приемник.
Однако энтузиазм Еллоу это не сломило.
— Да ладно те, они всегда больше болтают, чем делают. Покричат и простят. И, ведь, реально, нечего нам делать в Фениксе. Не уживемся.
— Мальчики, как думаете, куда же мы отправимся? — снизу подлетела Пиция Абия.
Еллоу, в очередной раз поразился, как эта пегаска, даже будучи гулем, умудрялась выглядеть привлекательно. Нет, конечно она тоже напоминала мумию, однако сохранила всю шерсть и гриву, хоть и обесцвеченную. А в красных глазах ярко горело озорство и интерес к жизни.
— На привале же хотели определиться! — высказался Брэд. — Скорее всего на юг, там есть несколько разрушенных пегасьих поселков. Их даже не все исследовали.
— не все? — удивилась кобыла. — мы же любой мусор в небе собираем.
-Они вечно дрейфуют. Сама знаешь, какой там на высоте ветер. Сегодня их видят в одном месте, завтра — в другом. Предсказать — не реально. Для поисков надо целую армию пегасов привлечь.
— Их искать — как играть в покер с шулером. А еще и ветер этот, одни проблемы. — засомневалась Пиция — тут пара кобылок шептались, что мы полетим на восток, к облачной завесе. Говорят, в пограничных облаках, дикие гули живут с самого начала катастрофы. Значит и мы проживем.
— И будем получать от Анклавовцев, как дикие гули — высказался Брэд. — наши «потомки» не будут спрашивать, мирные мы, или нет. Сразу стрелять начнут.
— А ты что думаешь, Еллоу? — пегаска заинтересованно взглянула на ухмыляющегося гуля.
— Сталлионоград — сказал Еллоу и вновь замолчал.
— Что? Причем тут Сталлионоград?
— Помните, Юникорн Тауэр? Должны помнить! Все газеты шумели, типа, «портит исторический вид города» и все такое. Башня до сих пор невредимая.
— Помню, только на ней защита так и осталась. Окна, двери, все заблокировано. И турели.
— Взломаем.
— Пытались, ничего не вышло.
— Это были солдаты. Ясен перец, ничего не вышло. Они мышеловку обезвредить не смогут. А смогут — язык прищемят. А тут большинство — следователи, или из группы захвата. Пробраться в здание нам как копытом об асфальт.
— Нереально. — скептически заметил Брэд. — там были обычные домики преступников. Ну, пару раз вскрывали офисы средних компаний. А тут — защита государственного уровня.
— Может быть, чувак. Но все бывает... — во всю морду ухмыльнулся Еллоу. — полечу к нашему тирану. Может Плантиан уже все решил.
Изуродованный радиацией пегас, еще быстрее замахал дырявыми, облезшими крыльями, устремляясь вперед, во главу колонны.

Вечер. Под куполом потемневших небес, плывут в даль облака, подсвечиваемые красным, в свете заходящего светила. Где-то в отдалении застрекотала цикада. За ней — другая. Им ответила третья, в мелодию влилась четвертая. Вскоре руины города наполнились стрекотом насекомых. Странно, но, похоже, на этих сверчков не действовала радиация. Даже здесь, ближе к кратеру, где дома слегка светились ночами, звучала их песня.
С приходом темноты, из развалин метрополитена, на охоту выползла гиганская сороконожка. Ее тут-же увлекла смесь аппетитных запахов, доносящаяся с крыши чудом уцелевшей башни. Гибкое трехметровое тело заскользило по стене, туда, где ее ждала сытная трапеза.
Громкий щелчок, и голова мутировавшего насекомого разлетается, а труп несется вниз и падает, рядом с несколькими телами ее товарок.
— В яблочко — усмехнулся Еллоу, перезаряжая винтовку с глушителем.
— Ладно, ты выиграл. — улыбнулась Абия, ссыпая ему в сумку горсть бутылочных крышек.
— Эй! Выкиньте наконец с костра эту гадость — на крышу приземлился Брэд, нагруженный полными сумками. — она провоняла весь квартал.
— Агась — сказала Пиция, могучим пинком скидывая котелок с сильно воняющим варевом вниз. Идея с пахнущим гнилым мясом экстрактом, действительно, работала. Вонючая жидкость, как магнит, привлекала местных хищников и падальщиков, давая Брэду спокойно помародерствовать и разведать в развалинах супермаркета.
— как там, внизу, чувак? — спросил Еллоу, с крайним интересом разглядывая набитые чем-то сумки.
— Полки разграблены, но склад полон. Замки до меня никто не вскрывал. — в доказательство гуль выложил три бутылочки с квантовой Спаркл Колой, и яблочный пирог «Бабуля Эппл» Никого не смутило свечение, идущее от коробки с пирогом. — хищников там нет и не будет. Он кишит свихнувшимися.
— Сто процентов, мальчики и девочки обрадуются. Такой банк сорвали! Весь поход будем есть, как приличные пони — сказала Пиция, выхлестав разом всю бутылку.
— Умгум — подтвердил Еллоу, уплетая пирог. — знаете, народ, сейчас, я радуюсь тому, что мы стали... теми, кем стали. — летишь себе, и не боишся облучиться, можешь залезть в любую радиоактивную дыру и съесть продукты, от которых обычный пони отбросит подковы.
— Ага, а еще ты теперь жуткий урод, способный в любой момент сойти с ума. — добавил Брэд.
— Не порть мне вечер своим нытьем. Он слишком офигенен для этого. — весело ухмыльнулся Еллоу. — Айда к кратеру. Счас сбор будет.
И трое пегасов, серыми тенями взмыли вверх и полетели в сторону кратера, оставшегося от взрыва жар-бомбы. Конечно, изгнанники расположились не в самом кратере. Они присмотрели замечательное радиоактивное облако над ним. Здоровенное и неподвижное. Что может быть лучше?
Там их встретил шум и суета походного лагеря. Похоже, Еллоу с товарищами прилетели одними из последних. Пегасы-изгнанники разбрелись по разным кучкам, по интересам, занятые кто, чем. Только стоящие в дозоре летали вокруг унылыми парами. Часто слышались обрывки разговоров.
Вот двое изгнанников в полной полицейской броне, закрывающей все тело, громко кричат, забыв про все вокруг.
— ...этот бильярдный шар уникален! Дам тебе за него десять крышек!
— Двадцать пять!
— Имей совесть, его и за эту цену никто кроме меня не купит.
— Ладно, только потому, что ты их собираешь! Двадцать три.
— Вот именно! Коллекция — смысл всей моей жизни! А ты мой друг! Тринадцать и точка.
— Только ради нашей дружбы! Двадцать.
— Это издевательство! Я сам могу такой-же заказать у нашего ремонтника! — четырнадцать.
— У ремонтника будет новый, а моему — сто лет. Видишь, на нем даже краска потемнела и покрылась разводами. Девятнадцать и точка.
— Именно. Эти разводы...
— Странные пони — задумчиво сказала Абия, проходя мимо.
— В каждом из нас зверь. Нет, не зверь... бомба с часовым механизмом. Во! Тик-так тик-так, бьется в нас безумие. И чтоб не рвануло, каждый глушит это тиканье, выключает часовой механизм, как умеет, чем умеет. — отвлекся от лицезрения торга Еллоу — кто-то — коллекционированием бильярдных шаров, кто-то — торгуется за любой мусор, а я вот просто ловлю приколы от каждого момента жизни.
— Еллоу, сто процентов, что в тебе умер поэт. — усмехнулась Абия.
— А то! Ладно, пошли к Джайлбалб. Она заждалась.
Джайбалб была найдена в центре лагеря. Ее розовую броню с надписью «Министерство морали. Служба охраны» трудно было не заметить.
Сейчас пегаска развалилась на облаке и опустив затемненное забрало шлема, бренчала на гитаре незатейливую мелодию.
— Еллоу, Брэд, Абия, вы долго. Как успехи? — не отрываясь от бренчания, спросила Джайлбалб
— Целый склад нямки! И безопасно! Там только дикие гули.
— Точно дикие? Хорошо проверили? Может быть такие-же, как мы?
— Именно дикие. Не разговаривают, ничего не делают, и просто тупо ходят по помещениям.
— У нас тоже таких полно — проворчал Брэд в усы.
— Отлично. Сейчас подождем оставшихся и начнем совет.
— Кстати про совет. А где наш самый демократичный диктатор и главный душитель свобод? И свиту его я тоже, как ветром сдуло.
— Тоже в городе. Нашли что-то особенно ценное. Плантиум решил лично проконтролировать процесс. Идите, отдыхайте.
Кобыла вновь продолжила бренчать на гитаре, а троица гулей пошла к ярко светящемуся фонарю, под которым устроилась компания пегасов играющая в карты.
— Блэкджек? И без меня? — Подлетевшей Абии сразу освободили почетное место. Пегаска тут же водрузила на голову свою «счастливую диадему» Корону сделанную из тридцати шести медных карт. — дайте же карты императрице Абии!
— Она безумна. — заметил Брэд. — эти карты сводят ее с ума.
— Не привык за сто лет?. — удивился Еллоу — И я не привык. До сих пор веселит... Смотри, смотри, опять она поддается! Ей что, делать нечего?
— Если бы Абия не поддавалась, с ней бы никто не сел играть.
— А ведь ты прав, чувак.

Вскоре вернулась последняя группа. Десяток злых и усталых пегасов в полицейской форме.
Джайлбалб даже не поленилась подлететь к ним сама. Ведь им была поручена одна из самых важных миссий.
— Кикер, что с министерством Морали?
— Его обобрали до нас. Замки взломали, роботов перебили и вынесли все, ценное, подчистую. Даже кружки и карандаши забрали. Может что-то и осталось, но мы за несколько часов не нашли ничего. Зато в подвале полицейского участка нам повезло. За несколько дней до войны они взяли наркокартель, или кого-то похожего. На складе улик, целый мешок менталок и прочих стимуляторов. А еще там был целый арсенал. Нас не хватит, все перетащить.
— Он ведь совсем рядом, да? Посмотрим сейчас. — Берри! Лайм! — Позвала пегаска главного оружейника и доктора. — Летите со мной. И мне нужен... сколько там понадобится носильщиков?
— Десятка хватит.
— Так! Добровольцы есть?
— А пушку выбрать дадут? — раздался голос из толпы.
Джайлбалб вопросительно взглянула на Кикера.
— Там хватит и на носильщиков.
— Тогда пушки дадим, но в разумных пределах. Но если я увижу, что их выкинули — будете скучать в дозоре. Долт, чему ухмыляешься? Тебя это в первую очередь касается. Повторяю! Есть желающие получить новые пушки?
Еллоу оглянулся на друзей. Абия выпала из этого мира, увлеченная карточной игрой. На нее рассчитывать было бесполезно. А вот Брэд, ничем заняться не успел, а просто с кислой миной наблюдал за облаками.
— Пойдем за пушками! — толкнул Еллоу друга.
— Там старье, склеенное из говна и палок, обкуренными пони. — отрезал Брэд. — Я прекрасно знаю, как местные наркоторговцы вооружены. Год под прикрытием работал. Насмотрелся.
Однако в его голосе звучало слабенькое сомнение.
— Не будь таким пессимистом! Гарантирую, там есть что-то нормальное. Это же хранилище улик! Там может быть что угодно. Всеравно ты ничем не занят.
— Ладно, посмотрим — сдался Брэд. — хотя, это дурацкая идея.
— Джайлбалб! Нас с Брэдом возьми. — крикнул Еллоу.
— Нас уже десять... хотя ладно, летите, нам нужны нормальные взломщики. Там сейф мудреный.
Полицейский участок Хадополиса располагался слишком близко к эпицентру взрыва, поэтому здание было буквально снесено. А вот подвал уцелел. И немудрено. Изначально его планировали использовать как бомбоубежище. Однако, с появлением мегазаклинаний эту затею признали бесперспективной и подвал приспособили под камеры, хранилища и хозяйственные помещения.
Развалины расположились рядом со зданием Министерства, поэтому, не найдя ничего ценного там, поисковая группа взялась за полицейский участок.
Все это Крикер рассказал во время полета. У него здесь служил кто-то из приятелей. Именно эти воспоминания и помогли найти запасной вход в подвал.
Подвал их встретил сухостью, пылью и привычной радиацией. Счетчик на шее одного из гулей встретивших их у входа, тревожно пищал, показывая довольно внушительное число рад с секунду.
— эмм... Сноубол — вспомнил его имя Еллоу — зачем тебе этот счетчик?
— Я коллекционирую записи фона из разных мест — гордо сказал гуль. — правда здорово?
Брэд закатил глаза, всем своим видом показывая «С какими безумцами я вынужден жить!»
Однако Сноубол этого не заметил, и продолжил увлеченно снимать данные.
В хранилище все уже было расфасовано и разложено. Оружия действительно было много. Кастеты, хвостовые кистени и шипы, пистолеты, дробовики, автоматы. Все лежало аккуратными рядами. Отдельно стояли ящики с патронами и препараты. У стены лежала пара бронежилетов, а в углу громоздилась гора прочих мелочей. Первым делом, гули кинулись, под присмотром командиров, разбирать понравившееся оружие. И опасения Брэда не оправдались. Наряду с откровенным барахлом попадались очень приличные экземпляры.
— Нда, мог быть, конечно и лучше — скептически вертел он в копытах небольшой лучемет. — им пользовались не один год, видно, что курок заменяли, корпус весь исцарапан. но выбирать не приходится, мой еще хуже.
Еллоу вообще, особо не разбираясь, забрал здоровенный накопытный револьвер. Этот образец инженерной мысли стрелял винтовочными пулями.
— смотри, Брэд! Такой-же был у Грязного Гарри в том комиксе! — радостно совал он ствол под нос другу.
— Убери это недоразумение с моих глаз! Как ты планируешь им пользоваться? У него отдача — чудовищная.
— Им не надо пользоваться! Просто, это прикольный пистолет! — не унимался Еллоу, но оружие в сумку убрал.
— Ты тоже, безумен — вынес вердикт Брэд, посмотрев на друга, как на малолетнего идиота.
— Так, наигрались? — в хранилище зашла Джайлбалб — за работу. Время не ждет. А вы двое, идите за мной.
— Что за сейф? — со знанием дела спросил Брэд, когда они шли к самой дальней комнате.
— Не совсем сейф, скорее дверь в хранилище особо ценных улик. Похоже этим помещением не только полиция пользовалась но и другие гос службы. По крайней мере, мы нашли заваленный тоннель в сторону Министерства Морали.
— А что за замок?
— Там две замочные скважины и терминал. У группы Крикера умения не хватило. Может у вас получится. Да вот же она.
Дверь выглядела капитально. Все как и рассказывала пегаска. Две замочных скважины и терминал вделанный справа от двери.
В глубоко посаженных глазах Брэда, обычно, мрачно смотрищих на окружающее, появился азарт, ноздри стали возбужденно втягивать воздух. Унылое выражение куда-то ушло с его лица, сменившись страстным интересом. Он весь буквально преобразился, стал будто бы другим пони.
— Еллоу, посмотри, какая красотка. — восхищенно шепнул Брэд. На копытах пегаса появились необычные насадки — похожие на грифоньи когти, но состоящие из многочисленных проводков, проволочек и железок. «Перчатки медвежатника». Любимая игрушка воров и некоторых полицейских. — Я знаю таких красоток. Гордые и неприступные, но если знать ключики, то они открывают свое сердце. Сразу после активации кода на терминале надо одновременно повернуть два замка. Если ты займешься кодом, а я изучу замки этой леди, думаю она нам отдастся.
— Отлично — кивнул желтый гуль, направляясь к терминалу, активируя его и роясь в сумках. — ага!
Оттуда был извлечена потертая коробочка с небольшим экраном, клавиатурой и несколькими разноцветными проводками торчащими сбоку. Задумчиво потрогав кончики проводков языком, Еллоу подсоединил один из них к порту компьютера.
«Пинки чувство 5» — высветилось на экранчике название и мордочка улыбающийся кобылки с пышной гривой. «Приятного взлома» — и экран дешифровщика заполнился столбцами закодированных данных.
— Приветствую, мадам, вам не одиноко? — мурлыкал Брэд, простукивая дверь специальным приспособлением, и аккуратно просовывая проволочки в замочные скважины. Причем умудрялся это делать с обеими замками сразу. — знаю, знаю. Но мы с приятелем решили с скрасить вам вечер. Меня зовут Брэдбери. Биг Брэдбери. Нет, что вы, просто однофамилец. А этот импозантный господин бестактно залезший вам самое интимное место, Еллоу Лэйбл. Не стоит возмущаться, он отличный врач. Многих из ваших сестер он спас от позора и болезней. Да, именно про него писали в сентябрьском номере единорог сквер. Позвольте, я вас познакомлю. Еллоу, это Табита, Табита, это Еллоу. будь с ней как можно тактичнее, она девушка скромная. А вы, не стесняйтесь, не стесняйтесь.
— Приятно познакомиться — напряженно процедил Еллоу. Столбцы на декодере постоянно менялись. Цифры-символы-цифры- цифры. На терминале стояла какая-то особо хитрая защита, файлы постоянно перемешивались и менялись местами.
— Не переживайте, мой товарищ вас обследует и все будет хорошо. А сейчас

позвольте, и я вас обследую. Да, Табита я тоже доктор, но немного другого профиля — проволоки отмычки и прочие железяки зашуршали в замках еще активнее.
«И этот пони называет других психами» — пронеслось в голове Лэйбла. Похоже еще чуть-чуть и код будет найден
— Вам щекотно? Простите, простите, я буду более нежен...
— Готово! — на дешифраторе высветился нужная комбинация букв.
— Вводи!
— Сделанно — Еллоу отбарабанил код.
Брэд вставил сразу несколько железок в каждый замок и повернул.
Послышалось множество громких щелчков.
«Дверь разблокирована» — высветилось на терминале.
— Мадам, это время было незабываемо. Я буду помнить эту встречу всю жизнь — Закончил Брэд и удовлетворенно закурил.
— Открывайте быстрее — Джайлбалб никуда не ушла, а осталось наблюдать за действиями бывших полицейских. И решила их поторопить
— Там ничего интересного! Сами знаете, Министерство морали так хранит только шары памяти, которые мы даже прочитать не можем. — тихо пробормотал Брэд.
— Можем, у них были машинки для чтения. — не согласился Еллоу, с натугой открывая дверь. — Джайлбалб, ведь были же?
— Их было, штук пять на все министерство — грустно махнула копытом пегаска в розовой броне. — Где они теперь...
— Ого! — Еллоу удивленно округлил глаза, первым увидев содержимое хранилища.
— Неожиданный оборот — согласилась Джайлбалб
— Они что, с драконом решили подраться? — не остался в стороне Брэд.

— О Селестия и Луна! Зачем я только с тобой поперся!!! —начал Брэд, на обратном пути.
— Что такое? Тебе же понравилось с Табитой!
— Мне не понравилось то, что было после. Мы открыли дверь! А что вместо награды? Мы тащим все, что было в хранилище! Это не справедливо.
— Гордись! Нам доверяют больше других. Мы ничего не потеряем, не сломаем, не утаим и не продадим! Нам даже дали вторую летающую телегу!
— Это четыре комплекта силовой брони, два гранатомета, три пулемета, одно бронебойное ружье и спаркл лазер. Как мы их потеряем, где утаим и кому продадим в этом мертвом городе? И за каким Дискордом нам силовая броня? Зачем она пегасам?
— Земнопони продадим. Они любят все тяжелое и громыхающее. Особенно эти, как там их! Стальные Рэйнджеры.
— Стальные рэйнджеры в нас стреляют, без разговоров.
— Неее. С тех пор, как их начисто разгромили в Лос-Аликорнусе, а потом кто-то вырезал один из рэйнджерских бункеров, бронеголовые стали куда обходительнее. Даже договор с нами подписали. А, уже не с нами, с Инвадум Каструмом.
— Разгромили только отряды западных отделений. На востоке их еще — пруд пруди.
— Они здесь отрезаны от восточных баз стеклянной пустошью. Подкрепление фиг пройдет. Только по воде.
— Хе-хе. Откуда ты такой информированный? — Летящая рядом Джайлбалб наконец подключилась к разговору. Она тоже была нагружена сумками, но в отличие от бывших полицейских, тащила боеприпасы. Очень много боеприпасов.
— Радио слушаю. И вообще, я лучше всех в городе, в компах шарю. Вскрыть терминал с разведданными — как плюнуть и растереть.
— Вот из-за таких как ты, нас и выгнали. — заметил Брэд
— Меня ни разу не ловили! И взламывал я их, чисто для поддержания формы. Особых секретов там не было. — возмутился Еллоу.
— Могли поймать.- Брэд был непреклонен.
— Но ведь не поймали. Кстати, Джайлбалб, признавайся, а зачем вам в хранилище столько оружия?
— Это вещественные доказательства. Я слышала, перед войной, про это дело. Один генерал продавал оружие за границу. Во время продажи нашему агенту, его арестовали. А оружие — в хранилище.
— Ненавижу этого предателя! Из-за него у меня хребет сейчас сломается! — не удержался от комментария Брэд.
— Да ладно, накачаешь мышцы! Будешь сильным, как Биг Макинтош.
— Он погиб.
— Мы тоже не особо живые.
— Не напоминай, Меня уже тошнит от наших уродливых рож
— Ты каждый день в зеркало смотришься.
— Я слежу за собой, чтобы не превратиться в полного урода. Тебе бы тоже следовало так делать.
— Меньше смотришь в зеркало, крепче спишь. А ты Джайлбалб, как думаешь?
— Мне без разницы. Еще до войны мне пол лица снесло. Чудо, что глаза не пострадали. А маска, как была симпатичной, так и осталась.
В доказательство она подняла забрало шлема, явив миру милое, молодое личико. Абсолютно неподвижное. Только глаза, красные от лопнувших сосудов, были вполне живыми, спокойными и умиротворенными.
Остаток пути пегасы молчали. Каждый думал о чем-то своем.

Во временный лагерь успели вовремя. Только присели отдышаться, как на облако, перед собравшимися изгнанниками, приземлился многоместный пассажирский дилижанс, ведомый шестеркой гулей.
Ржавый, с облупившейся краской и выбитыми стеклами, тем не менее, ехал он весьма резво.
Заиграл задорный марш. Из открывшейся двери гордо вышел гуль в идеально сидящем деловом костюме. Походкой, взглядом, внешностью, всем своим видом, он буквально излучал уверенность и задор.
— Сограждане! — Начал он. — Рад что изгнание не сломило нас, а наоборот, сплотило таких разных пегасов. План действий на сегодня перевыполнен. На этой промежуточной остановке мы нашли все. Еду, медикаменты, инструменты, детали, одежду и превосходное оружие. А главное, мы смогли починить летучий делижанс, в котором спокойно поместится собранное, а пегасы смогут отдыхать во время полета. Каждый работал за троих, поэтому завтра будем отдыхать. Я Плантиум Олд, обещаю вам незабываемую вечеринку. Не хуже, чем организовывал в Клаусдэйле. Конечно, с поправкой на нынешние условия. Но теперь, я отвечу на самый важный вопрос, который мучил все наше сообщество. Мы долго думали, куда отправиться, и сегодня решили окончательно. Выбрать было сложное. Все варианты имели серьезные плюсы и минусы. Но мы выбрали лучший из . Сталлионоград. Юникорн Тауэр.
Кто-то удивленно ахнул. Послышались шепотки и растерянные восклицания.
Плантиум Олд сделал торжественную паузу, окинув уверенным взором своих слушателей и подчиненных.
— Вижу вы удивлены. Считается, что в башню невозможно проникнуть, но это не так. Еллоу Лэйбл, иди сюда и расскажи.
Под ошарашенный взгляд Брэда Абии, и многих других, желтый пегас с дырявыми крыльями вышел из толпы.
— Народ! Рассказываю по порядку. — с улыбкой во всю морду, начал Еллоу — кто не помнит, до катастрофы я был полицейским, специалистом по компьютерной безопасности. За несколько дней до бомб, наша группа расследовала преступление в Юникорн Тауэр...
Расказав свою историю, Еллоу описал изгнанникам план захвата.
— А чего ты раньше не рассказывал? — донеслось из толпы, когда пегас в желтой броне закончил.
— А раньше мне по фигу было — честно признался Еллоу.

Следующий день был чудесен. Организаторы доказали, что не зря работали в министерстве морали. Предусмотрено было все. Игры, фейерверки, веселые соревнования. Джайлбалб, хлопотала, над притащенной откуда-то переносной пекарней выдавала один пирог за другим, Абия показывала фокусы, Еллоу выиграл в «стрельбе по рад тараканам» главный приз — плюшевого медведя. Брэд, спал на облаке. Даже Плантиум Олд, исполнил роль диджея, на танцах. На несколько часов все забыли про войну, разрушенный мир и уничтоженные надежды. Забыли про мутантов, ядовитые облака и вездесущую радиацию. Словно бы сейчас была старая добрая Эквестрия.
Только дозорные не забыли. Праздник их ожидал после завершения смены.
Но все когда-небудь кончается. Закончился и этот день. Лагерь пегасов погрузился в тишину. Гули спали. Только возле двери дилижанса прохаживалась пегаска в розовой броне. К боку был пристегнут ее любимый молниемет.
— Как охраняется? — тихо подошел Еллоу.
— Не спится? — спросила Джайлбалб, оперевшись о стену.
— Ага. — гуль с дырявыми крыльями сел рядом. — Было с тобой такое? Вспоминаешь и думаешь! Ноги Селестии! Пошла бы какая-то мелочь в прошлом не так. И мир был бы совсем другим. Достаточно капле не туда попасть и все, история другая.
— Согласна. Представь, если бы та защита не сработала вообще. Мы бы обратились в пыль. Все. Никто бы не остановил то вторжение зебр. Не парил бы Инвадиум Каструм, защищая пустошь, от всякой дряни, Феникс, с его курьерами и радиостанцией никогда бы не поднялся в воздух, а драконы бы творили что хотели. Но с другой стороны, не кишели бы небеса дикими гулями. Не было бы того нашествия гулей на города пегасов. Погода бы не превратилась в это извращение, а наша жизнь не растянулась бы на столетнюю пытку. — за опущенным забралом шлема не было видно лица, а голос оставался таким же тихим, ровным и доброжелательным.
— Сеструха, ты смотришь не так, как надо. — улыбнулся ей Еллоу. — Прошлое — осталось в прошлом. А в настоящем всегда есть хорошее и просто офигительное. Все обязательно наладится. Добро всегда выигрывает. Во время правления Дискорда, пони, наверное, тоже думали, что — хуже некуда. Но они ошибались! Пришли Принцессы и всем стало хорошо. А мы, похоже, бессмертны, и обязательно доживем до этого момента.
— Хе-хе. Ты сам понял, что сморозил? — показалось, что под шлемом кобылка улыбнулась.
— Не важно, это пунш хулиганит! — отрезал Еллоу. — но ты всеравно поняла.
— Поняла. Я просто хочу, чтобы все стало, как раньше. Нет, не перед войной. Задолго до войны. Конфликты решались мирно, а убийство было чем-то из ряда вон выходящим. Чистое небо, чистый воздух, сады полные спелых фруктов, добрые, трудолюбивые пони, всегда готовые помочь, не отравленные наркотиками и не ожесточенные нагнетаемой паранойей. И парки аттракционов. Полные веселых жеребят, задорных старичков и довольных родителей. Я работала там. Продавала сахарную вату. А частенько — давала жеребятам бесплатно. Мне нравилось видеть счастье в их громадных, чистых глазках. Начальник, конечно, ворчал, но только для порядка. Ведь парк создали, чтобы всех радовать. А еще я катала жеребят на плечах. Взлетала с ними под самые облака. Они так задорно смеялись. Они знали меня по имени, а однажды, на день рождения, четверо малышей испекли для меня кексы.
— Вкусные?
— Еще бы. Если бы они их не пересолили. Забавно, я притворялась что они вкусные и даже обняла их. Один из тех жеребят потом стал поваром. Каждый год дарил кексы. Пока не пошел в армию. Он любил Эквестрию и погиб защищая свою любовь. Мы жили в сказке. Сейчас это понимаешь особенно остро. Когда сказка начала рушиться, я особенно сильно это почувствовала и делала все, чтобы ее сохранить. Даже после катастрофы, я делала все, чтобы пони, изуродованные войной были прежними. Соблюдали приличия, были хорошими.
— Ну ты это... малость перестаралась, мать.
— Теперь понимаю. Я действовала слишком грубо, прямолинейно, жестоко. Как какой-то бездушный палач. Наверное, в нашем изгнании моя вина самая большая.
— Не больше чем у остальных. Каждый творил что хотел и не смотрел, что хотят другие. И поплатились. И вообще, ты теперь сама не своя... ты стала лучше.
— Нужно многое пересмотреть в нашем поведении. Жаль, не все это понимают.
— Хочешь консервированные груши? — Еллоу достал объемистую консервную банку.
— Конечно. С детства их обожаю.
Они замолчали, поглощенные уничтожением содержимого баночки.
— Тетя Джайлбалб — пусти погреться в дилижанс, пожалуйста. Мне холодно и я хочу кушать. — шмыгнул носом непонятно откуда появившийся жеребенок-гуль. Из за высушенного радиации тельца и выпавшей шерстки его глаза казались просто громадными. Ножки держали тельце с трудом, малыш шатался, крышки висели маленькими тряпочками. Кьютимарку скрывала, старая, перелатанная синяя попона. «Глаттон. Самый лучший сынок» . А голосок был тоненьким и срывающимся..
— Отвали Глаттон, ты уже накушался — отрезала Джайлбалб. — вообще, иди отсюда.
— Значит так ты обращаешься с жеребятами — Чуть не расплакался малыш
— Ты уже сто лет не жеребенок.
— Пусти и я заберу свои вещи. — голос жеребенка погрубел, а глаза стали из плаксивых злыми.
— Там вещи общины. Убирайся.
— Я хочу забрать свою долю, чтобы убраться от вас, дебилов. Вы все сдохните в Сталлионограде кидаясь на турели! А я хочу жизнь, свободу, яблочную водку и хорошую сигару. — ножки Глаттона перестали трястись, а крылья встрепенулись.
— Хочешь молнию в зад? — пегаска дернула крылом, активируя электропушку . дуло засветилось в темноте неприятным белым светом.
— А хочешь, я войду через тебя? — Глаттон наклонил голову и весь напрягся, готовый сорваться вперед.
— Эй! Эй! Эй! Народ! — а ну опустили пушки и успокоились! — Встал между спорящими Еллоу.
Пару мгновений пони яростно смотрели друг на друга, а потом Джайлбалб отключила молниемет.
— Я отдам твою долю, только ради того, чтобы тебя больше никогда не видеть — пегаска вошла в делижанс и вскоре выкинула Глаттону под ноги объемистый мешок. — и не вздумай ныть, что этого мало.
— Приятно вам угробиться в Сталлионограде. — мелкий пегас схватил мешок, с небывалой для такого тельца прытью взмыл с ним в воздух и был таков.
-Уверен, мы еще о нем услышим и увидим — Еллоу Лэйбл задумчиво смотрел за удаляющийся точкой.
— Не дай Селестия. Пустошь скажет спасибо, если его сожрет гиганский муравей или пристрелит рейдер. — Голос пегаски в розовом так и остался спокойным и доброжелательным.