И рухнула стена

И рухнула стена

… и ещё одна. И ещё. Грохот нёсся гулким эхо. Треск досок свербил в ушах. Кирпичи глухо падали и замирали.

Пал Клаудсдейл. Лежал в руинах Мэйнхэттен. Остатки Кристальной Империи блестели из последних сил. Над оставами Эппллузы поднялся вихрь пыли.

И всё затихло.

По пустынным Кантерлоту и Лас-Пегасу, Балтимэру и Вечнодикому лесу беззвучно шёл старик. Всего несколько часов назад этот мир был цел. Они это сделали.

Ночной сторож вышел из ворот ангара и опустил потёртую лампу на землю. Он подставил свою морщинистую морду мягкому лунному свету. В глазах что-то блеснуло. Тихий ветер трепал его седую гриву. Лампа погасла.

Сторож вернулся внутрь. Он подошёл к грубо сбитому шкафу, достал зубами ящик с инструментами и двинулся к своему родному Мэйнхэттену. Трепетал от сквозняка обрывок холста, где-то в глубине ангара раздался протяжный скрип и что-то глухо упало. Старик помнил, как несколько крепких жеребцов ворвались сюда с гвоздодёрами и кувалдами. Он помнил. Отрывали доски, сдирали ткань, сбрасывали кирпичи. Топтали сорванное, доламывали упавшее.

Старик устало поставил ящик на пол и взглянул на лежащую перед ним кирпичную стену со свежими следами подков. Он взял молоток и гвозди, поднял декорацию и прибил её к распоркам. Отойдя в сторону, он пристально осмотрел свою работу и глубоко вздохнул. Старик вытер следы и пододвинул стену ближе к соседним.

Он шёл дальше. Вот хорошая доска, а этот холст почти не пострадал. А на этом картоне остались блёстки и фольга. Он оглянулся. Да, здесь начиналась Кристальная Империя. Старик поднял чуть помятый пергамент и покачал его, следя за игрой блёклого света. Он приложил фрагмент на законное место, и покрытый царапинами молоток вновь возвращал городу его сияние.

— Эй!

Молоток завис над шляпкой гвоздя.

— Что вы здесь делаете? — кричал на бегу жеребец в спецовке. — Кто вас сюда пустил? Вы…

— Я Кастодиан (Custodian). Сторож.

— Так, Кастодиан, что здесь происходит?

— А вы кто? — прищурившись, ответил вопросом на вопрос сторож.

— Я? Таск Раннинг (Task Running), бригадир. Что…

— А! Один из тех, кто всё ломает. Наверно, горды собой. — прервал старик жеребца и добил гвоздь.

— Вы рехнулись! Прекратите это! Мы разбирали это старьё весь день, а вы вновь его… собираете.

Старик продолжал подбирать обрывки и осколки, прикладывать их к макетам и прибивать. Он взял из коробки несколько гвоздей прозапас и сунул их шляпками в рот.

— Прекратите!!! — взорвался бригадир, — Или я буду вынужден сообщить об этом мистеру Пропсу (Mr. Props)!

— Буфьте так фюбезны. — ответил старик, удерживая гвозди зубами. — Мне ефть, о сём с ним поофсаться.

— Вы с ума сошли! Немедленно остановитесь!

Старик игнорировал требования и продолжал размахивать инструментом.

— Отдайте молоток! — бригадир попытался выхватить его из копыт сторожа.

Резко развернувшись, старик прочертил молотком широкий полукруг в воздухе прямо над головой Таска, еле успевшего пригнуться. Кастодиан сплюнул.

— Юнец! Я работаю здесь уже тридцать лет. Я видел, как здесь появлялись сначала отдельные дома, деревья, затем вырастали целые города. Я наблюдал. Я жил этим. Я стал счастлив. Вот он мой мир! — Старик обвёл вокруг копытом, Таск опасливо пригнулся, — Туда, наружу, за ворота я хожу лишь спать. В тесную каморку на окраине ещё более дальней, чем эти склады.

Таск начал пятиться назад к выходу, когда лицо сторожа искривила гримаса злости.

— И вдруг, как снег на голову, сваливаетесь вы и рушите, ломаете, сносите!

Таск сорвался с места и выбежал прочь. Старик ещё минуту смотрел ему в след. Он вновь сплюнул и медленно сел, прислонившись к блестящему дому. На него ссыпалось немного сиреневых блёсток. Он вяло усмехнулся и, поморгав, опустил грустный взгляд на свои копыта.

— Я не успею. Это всё пыль. Мне нужна помощь. Нужно поговорить. — тихо бормотал он.

Старик вернулся к воротам, где до сих пор стояла лампа. Он вновь зажёг её и, бросив беглый взгляд на дорогу, прикрыл створки. Он бродил по Бридлвею, по саду у дворца Кантерлота, заглянул в тихий дворик в Понивилле, обошёл Клаудизиум, и весь путь его сопровождали подрагивающие на стенах нечёткие тени хижин, дворцов, деревьев, а высокие своды ангара повторяли звук каждого шага. Казалось мир ожил, и где-то рядом ходят другие пони, стражник несёт ночной дозор, освещая себе путь магическим светом, слышится едва различимая песня за окном. Или это уже игра ветра и эхо? Тени и эхо, это всё что останется от этого мира завтра.

Старик забрался на башню Кантерлота. Здесь были припасены термос, старинная трубка, вся испещрённая мелкими царапинами, и кисет с табаком. Он умиротворённо улыбнулся, найдя их на своих местах. Кастодиан оглянулся вокруг, города, его богатства, долгие годы дарившие ему покой, тоже пока были рядом.

Ворота скрипнули, и в ангар вошли четверо жеребцов. Кастодиан прищурился, один был в костюме, другой в рабочей одежде, наверняка Таск, двое в синей форме, полицейские или охранники, старые глаза не могли разобрать. Они медленно ступали внутрь, оглядывая тьму склада. Пони в спецовке остановил взгляд на башне.

— Вон там. Огонёк! Видите? Он точно там! — это был Таск.

— Туда. — коротко приказал пони в костюме.

— Мистер Пропс, подождите. Неизвестно, что он задумал. — тихо заметил охранник.

— Не беспокойтесь! — крикнул старик, раскуривая трубку. Сизый дым поплыл большим облаком над городами. — Я просто хочу поговорить! Мистер Пропс, прошу, поднимитесь сюда! Вы же единорог, Вам нечего опасаться старого земного пони!

— Мистер Пропс, не…

— Что б мне провалиться! Два часа ночи! ОК. Я хочу скорее покончить с этим. Глаз с нас не спускайте! — отрезал пони в костюме.

Он подошёл к основанию башни и пыхтя стал подниматься наверх.

— Фух. Теперь Вы объясните мне, что за дурь здесь происходит, мистер…

— Кастодиан. Просто Кастодиан.

— Кастодиан. Что здесь происходит? Таск влетел ко мне домой и заявил, что вы восстанавливаете декорации. Зачем?

— Что это всё? — тихо спросил старик, обводя вокруг себя трубкой, как будто не слыша вопросов.

— Что за глупости? Кхм. Декорации! Старые пыльные декорации из нашего театра.

— Вашего театра… Да, Вы большой босс. Одно слово, и группа плотников спешит сбивать каркасы, художников — рисовать рельеф каменной кладки на идеально гладком картоне, бутафоров — лепить кирпичи и кристаллы из папье-маше. Другое слово, и это всё уносится сюда. И вот прозвучало третье.

— Нам надо освобождать площадь! Аренда стоит дорого, а спектакли сменяют друг друга чаще, чем облака заменяются осенью.

Кастодиан помолчал, выпуская струю дыма.

— Послушайте. Заканчивайте с этим. Не осложняйте жизнь окружающим. — чуть нервничая, произнёс мистер Пропс.

— Вы помните становление Эквестрии? — наконец, спросил старик. — Легенду о единении трёх племён?

— Вы не в себе. Я сюда пришёл не сказки рассказывать!

— И всё-таки?

Пропс фыркнул.

— Да, конечно. Мы даже по ней много раз ставили пьесы. Вон, кстати, пещера из постановки десятилетней давности.

— Одиннадцати. — поправил старик. — Давайте, спустимся и пойдём к ней.

Мистер Пропс широко раскрыл глаза и приоткрыл рот, но быстро вернул себе строгий вид. Вздохнув, он начал спускаться. Старик затушил уголёк трубки, захватил термос, лампу и, будто ведомый, последовал за боссом.

— Мистер Пропс… — начал было охранник.

— Подождите ещё немного. — оборвал его Пропс.

Сторож и начальник шли среди декораций, трое жеребцов следовали за ними, держа дистанцию. Вдруг справа что-то скрипнуло. Кастодиан подскочил к боссу и оттолкнул его. Между ними упал фрагмент дома.

— Какого… — Пропс ошарашенно глядел на свалку материалов перед собой.

— Мистер Пропс, Вы в порядке? — подскочили трое жеребцов.

— Да, в полном. — ответил начальник, стряхивая пыль и вытирая пот со лба.

— Видно, последняя распорка не выдержала. Ваши ребята не доломали стену. — ухмыльнулся старик.

Таск бросил на него гневный взгляд.

— Кхм. Вы спасли меня… М… Я не знаю, что...

— Не стоит. Это же бутафория. Синяк или царапину получить можно, но не более. — ответил старик и тронулся дальше. Немного помотав головой, Пропс пошёл за ним.

Они остановились.

— Ну что ж... Эм… Кастодиан. Мы пришли сюда, и?.. — озираясь по сторонам, спросил Пропс.

— Присядьте. Будете чай?

— О, Селестия, какой чай?!

— С чебрецом и душицей. — не обращая внимания на выпад, сторож плеснул напиток в крышку термоса и с улыбкой протянул Пропсу. Обескураженный, тот покорно подхватил магией импровизированную чашку.

— Здесь всё начиналось. — размеренно проговорил старик, — Представьте, стены, пол, затягивало льдом. И только отбросив раздор, наши предки смогли спастись.

Пропс отхлебнул горячего напитка, исподлобья поглядывая на старика.

— Идёмте! — оживился Кастодиан. — Тут всё рядом.

Босс медленно поднялся и пошёл за сторожем, стараясь не расплескать жидкость.

— Вот, тронный зал Замка двух сестёр при их сражении, вот дом Старсвирла в Кантерлоте, вот более чем тысячелетний Клаудизиум, вот часовая башня Эппллузы, — старик всё ускорял ход, — вот пустоши далёкого юга, вот капитолий Королевства Грифонов, вот площадь Кристальной Империи, где принцесса Кэйденс водрузила кристальное сердце на пьедестал, а вот…

— .. её хижина, в которой она жила за долго до того, как стать аликорном, — закончил Пропс.

— Да! Именно! Смотрите! Невесомые облака Клаудсдейла лежат подле острых кораллов Аквастрии, снега, сковавшие некогда Кристальную Империю, слились с пустыней, старая ветхая хижина упирается в величавый замок. Все места в одном месте, все времена в одно время! Они едины и цельны, как сама история!

Пропс отхлебнул из чашки и медленно посмотрел вокруг.

— Вам бы книги писать, право слово. Прямо хранитель прошлого. — с ехидцей сказал босс и сделал ещё глоток. — Единение. Единение мест. Единение времени. Единение племён. Любопытная метафора.

— Это не метафора. Это суть нашего мира. — тихо произнёс старик.

— А знаете, — бодро начал Пропс, — это интересно. Такая интерпретация старой легенды нашла бы своих зрителей. Да. Сейчас модно осовременивать классику, рассматривать старые мотивы под иным углом.

Пони в костюме залпом допил чай и ,отвернув голову, бормотал себе под нос, что-то прикидывая.

— Знаете, что? — повернулся к старику Пропс, — Берите свои молоток и гвозди и начинайте править каркасы.

— Что?! — вместе ахнули Кастодиан и Таск.

— Вы, верно, шутите! — радостно вскрикнул сторож.

— Ни капельки. Я завтра… — он запнулся, — точнее, уже сегодня же пришлю сюда пару толковых сценаристов и смышлёного декоратора. Расскажите им тоже, что втолковывали мне. В этом что-то есть. Они найдут нужную нить, не зря же я плачу им такие деньги.

Пропс похрипел и прокашлялся.

— Всё. Решено. Этот новый проект должен сыграть. — воодушевлённо вещал в пустоту босс, — Мистер… То есть, Кастдиан. Вы подкинули отличную идею для новеллизации популярной, но безмерно старой истории. Будьте здесь. Ваша память очень понадобится.

— То есть… В смысле… Мой… Этот мир останется? — дрожащим голосом спросил старик.

— Он получит новую жизнь, да. Если спектакль пойдёт, то несколько сезонов точно!

Старик задумался.

— И потом всё равно на слом? В утиль?

Пропс глубоко вздохнул.

— Я понял, чего вы боитесь. Пожалуйста, не смотрите на меня так. Я был режиссёром и чувствую фальшь. Вы боитесь потерять не этот мир, а идею, фантазию, ту тонкую материю, что удерживала Вас в узде все эти годы, давала сил вставать с постели и идти в новый день. Но это уже не важно. Ваш мир обретёт новую жизнь, я дал слово. Где он сейчас? В вашей голове и в пыльном ангаре? А он развернется на сцене и прольётся в умы зрителей. Его познают сотни, а может и тысячи пони! Вы же блаженствовали, рассказывая мне своё виденье, ведь так? Теперь Ваш рассказ дастся массам. Кто знает, может он и сам станет частью истории.

Старик задумался. Разменять кристалл на биты? Кристалл, ставший частью его души. Биты, те мелкие монетки, которые вместе уже не станут обратно драгоценным камнем. Но деловой пони в одном был прав: эти монетки упадут в души других пони. И продолжат в них жить.

— Пусть так. Дерево гниёт, краски блекнут. Память всё-таки долговечней. Приводите своих гениев, я всё им расскажу, как Вам.

Пропс улыбнулся.

— Верное решение. Кстати, по правилам, Ваше имя будет на афише, как автора идеи.

— Это меня не интересует.

— И тем не менее. — Пропс покашлял, — Надо возвращаться к тому, чем обычно занимаются пони по ночам. Я бы, право слово, вернулся в кровать. Ждите завтра… сегодня к полудню гостей.

— А Вы можете быть приятным собеседником.

— Только не в два часа ночи. — улыбнулся Пропс. — Да, и будьте осторожней со своими лампой и трубкой, теперь нам тут пожар особенно не нужен.

— Хорошо. Всего доброго!

— До встречи. — бросил напоследок босс. Он кивнул охране, и втроём они быстро вышли из ангара.

Таск и Кастодиан смотрели им в след. Старик подошёл к трудяге.

— Я должен сказать. Прости, я вспылил тогда. Ну, с молотком. Если…

— Ха! — Таск вскинул голову к невидимым небесам. — В топку всю эту лирику! Утром же затребую сверхурочные!

Бригадир, покачивая головой и что-то бормоча себе под нос, покинул ангар.

Сквозняк подхватил клочок ткани и бросил его к ногам Кастодиана. Хранитель осторожно поднял обрывок и побрёл к ящику с инструментами.