Ложное восприятие
Пролог
Я знаю, вы меня слышите. Я чувствую вас. Я знаю, вы боитесь. Боитесь нас. Боитесь перемен. Я не знаю будущего. Я не стану предсказывать, чем все кончится. Я скажу лишь, с чего начнется. И будь что будет.
Большие серые ободранные стены с рубцами и ямками от пуль. Рядом с этим местом размазанная до потолка кровь. За окном, наполовину заколоченным досками и затянутым полиэтиленом, медленно плывут широкие серые тучи, а вдалеке тихо, но отчетливо шуршит ливень. Где-то вдалеке протяжно выл на луну одинокий волк. На оконной раме неспешно поедал свой ужин паук, которому предстояло чинить липкие сети — попавшаяся бабочка трепыхалась так сильно, что сорвала почти всю паутину. Но даже это ей не помогло спастись. В углу комнаты свалены два рюкзака с провизией и различными вещами, рядом лежит пара стволов. В центре потрёпанной комнатки, уже потухшие, мерно тлели угли недавнего костра, изредка переливаясь алой паутинкой. Пегаска медленно перевела свой взгляд на подпертую дверь — она иногда слегка пошатывалась от сквозняка, гуляющего по дому. Казалось, что старый дом дышит и его массивные стены давили на кобылку всем своим видом. Вся эта картина наводила ужасающие, гнетущие ощущения и заставляла являться мысли о способах поскорее закончить весь этот бардак, которые обычно являются в самой безвыходной ситуации.
-Тебе не спится? Может, чаю? — прошептал на ушко тихий голос.
Горячее дыхание заставило поежиться пегаску, но оно же её и успокоило. Тихий голос предлагал неуместную в данной обстановке, но довольно приятную услугу. Тем более, что пить хотелось, а вставать не особо — матрас был еще теплым и довольно уютным, учитывая обстановку.
-Нет-нет, я спала.. вроде. И я бы не отказалась от чашки горячего...
Пегаска снова провалилась в мягкую пустоту. Не так давно все было прекрасно, жизнь била ключом, список планов на жизнь заметно пустел, вычеркивая выполненные пункты, которые должны были замениться новыми. Но теперь все изменилось. Кардинально изменилось.
Глава первая
"Все, что имеет начало — имеет и конец"
Рыжая пегаска мерной рысцой прогуливалась по городу, напевая в такт песне "Shallow Bay" исполнителя Breaking Benjamin, довольно громко звучавшей из ее наушников. На часах была половина девятого, она как раз успевала на встречу в конструкторское бюро. Вокруг сновали горожане, спеша по своим делам: кто-то опаздывал на работу, кто-то бежал с детьми, видимо, в детский сад, кто-то с подавленным видом, хоть и не все, плелись на учебу, а кто-то просто гулял. Единственное, что их объединяло — ни один из них не замечал красоту сегодняшнего утра, как нежные утренние лучи яркого Солнца ласкали каждого, кого встречали по пути, отражаясь от каждой зеркальной поверхности, включая громадные остекленные небоскребы и широкую гранитную площадь, покрытую слоем воды от недавно прошедшего дождя. Они создавали замысловатую мозаику из лучей различной толщины, а из-за еще не осевшей влаги над площадью раскинулась довольно отчетливая и яркая радуга. И если посмотреть на нее с определенного ракурса, то можно было как бы "накрыть" ею восходящее Солнце. Это пегаска и сделала. Только пришлось припасть на передние копыта, отставив свой круп вверх, что не составило особого труда и выглядело.. заманчиво. И оно того действительно стоило — вид открывался поистине шикарный. Она искренне посочувствовала всем, кто не видел этого утреннего чуда, приносящего радость и улыбку, ведь они многое потеряют, и завтра утром этого может не повториться. В этот момент ей на нос порхнула крупная красивая бабочка с переливающимися крылышками. От этого у пегаски зачесался нос, но она сумела сдержать чих, дабы не спугнуть красивое насекомое. При этом она заметила рядом детскую коляску с маленькой кобылкой внутри и молодой мамочкой, болтающей по своему смартфону, так же, как и остальные, не замечающей красоту утра, и, похоже, вообще ничего не замечающей, кроме своего собеседника. Кобылка засмотрелась сначала на большой пышный хвост, в который была стянута грива пегаски, а после — крупную яркую бабочку у нее на носу. Рыжеволосая, заметив это, растянула улыбку до ушей и, подкравшись к маленькой кобылке, аккуратно пересадила бабочку со своего носа на ее нос. Получилось довольно забавно — раскрывая свои переливающиеся всеми цветами крылья, насекомое закрывало почти все лицо малышки. Естественно, ребенку это понравилось, и она звонко рассмеялась, чем спугнула насекомое и отвлекла-таки свою мамочку от "важного разговора с подружкой". Та, в свою очередь, с непониманием уставилась сначала на свою дочурку, потом на молодую пегаску, та в ответ лишь подмигнула ей с широкой улыбкой. Затем, после недолгих раздумий, она подпрыгнула, шуганув этим парочку прохожих и весело поцокала дальше, подпевая уже "psyhosocial" Слипкнота. Военно-промышленное предприятие находилось всего в двух кварталах отсюда.
-Хэппи, Хэппи, ХЭППИ, МАТЬ ТВОЮ, ВЫРУБАЙ!!!
После этого воздух разорвал глухой хлопок, за ним из сопла вырвалась форсажная струя реактивного выхлопа, после чего двигатель вообще заглох. Пегас, которому только что посчастливилось уклониться от выхлопа, сощурив глаза, с каменной мордой посмотрел на коллегу-единорога, который стоял сейчас, оцепеневший, у пульта управления реактивным двигателем. У пегаса тлела макушка, а все лицо, будто бы впитавшее в себя булыжник, было в саже и даже слегка дымилось. Подойдя к технику, он потряс его за плечи — никакой реакции не последовало. Зато крепкая пощечина заставила единорога прийти в себя и перевести взгляд с экспериментального двигателя на полуобгоревшего техника-пегаса.
-Ты... т-ты.. и-извини.. Пульт... Пульт з-заело... я не смог вовремя отключить ф-форсаж...
Пегас с тем же невозмутимым лицом гранитной плиты продолжал смотреть на него, но с еще больше сощуренными глазами. После минутных гляделок лицо его расслабилось и, как показалось, даже улыбнулось уголком рта.
-Ну ладно, ладно, с кем не бывает. Наверное, проводку закоротило, потом проверим все. Да и движок мы так и не откалибровали. Пойдем на перерыв, придёшь в себя заодно.
-Н-но у нас же работа..
-Ничего не знаю, у нас технические неполадки, погнали. Тем более, я уже успел проголодаться, да и все калории ты умудрился мне выжечь, хех.
С этими словами пегас потушил тлеющие волоски на макушке и подмигнул единорогу. Затем, наблюдая никак не проходивший шок коллеги, просто-напросто потащил того за шиворот из рабочего блока, предварительно обесточив все системы двигателя и рабочие узлы блока.
Проходя по навесному переходу, пегас вдруг остановился, заметив нечто интересное внизу. А заметил он, как на проходной, к рыжей, как он сам, пегаске, приставала местная мажористая личность, сынок заместителя генерального директора этого ОКБ. Обычный земной пони, только с постоянным идеальным зачесом блестящей гривы, ужатый костюмчик, в котором он смотрелся просто нелепо, вечно начищенные до блеска копыта и глупая натянутая улыбка на его надменной мордашке. Делать он ничего не делал — папаша подергал за ниточки, и сынишка откосил от армии, сразу оказавшись здесь, на высокой должности начальника сектора. При этом всю работу выполнял его заместитель, он сам — лишь тратил деньги и ни о чем не заботился. Словом, это не та личность, которую хотелось бы видеть периодически, но выбора не было.
-Оу, ну у Вас такой красивый пышный хвост, уверен, Вы за ним каждый день ухаживаете.
-Пф, делов-то, помыть-подвязать.
-Неужели так просто? Не знал, не знал. Слушайте, так как же Вас все-таки зовут? Уверен, Ваше имя ласкает уши.
Было видно, насколько пегаске безразличны жалкие потуги прилизанного паренька привлечь к себе внимание и насколько сильно она хотела, что бы он побыстрее свалил. Но назойливый "ухажер", коим язык не поворачивался таким назвать, не отставал, совершая одну из самых крупных ошибок в своей жизни.
-Слушай, парень, я конечно все понимаю, у тебя гормоны гуляют, тебе хочется сношать все и вся, и все такое прочее, но нет. Ты мне не интересен ни капли.
Пегаска прикрыла глаза и продолжила мерно подпевать про себя очередную песню исполнителя Rob Zombie.
-Ну, я могу измениться ради тебя, и тогда...
-И который по счету раз ты это говоришь? — резко оборвала его пегаска — Я же сказала тебе, что ты мне не интересен. Отстань.
-Уу, а ты бунтарка, я погляжу, мне нравятся бунтарки..
С этими словами он приблизился к пегаске и слегка шлепнул ее по крупу. И это было самой крупной ошибкой. Ибо спустя секунду в его слащавое личико с бешеной скоростью уже врезалось копыто пегаски, которая, мягко говоря, была в ярости.
-Слушай сюда, ушлепок, если еще раз меня тронешь, получишь уже по шарам и не один раз, уяснил?!
-Да как ты смеешь!..
Сынишка заместителя генерального директора сначала оторопел от такого расклада дел, но почти сразу же кинулся на рыжую, целясь в её мордашку. И это была вторая самая крупная ошибка в его жизни, потому что пегаска юрко ушла от удара, перехватив его копыто, вывернула его и резко нажала. Послышался хруст и короткий крик. После этого назойливый пони свалился на пол с неестественно искривленным передним копытом, всхлипывая и проклиная все на свете, включая молоденькую бунтарку. Охранник на КПП лишь поцокал, помотав головой, и продолжил читать утреннюю газету. Пегаска с презрением прошла мимо нытика и хотела уже юркнуть под лестницу в тень, как столкнулась нос к носу с кем-то. Врезавшись, она осела на круп, мысленно готовя объяснения, что здесь произошло и подняла взгляд...
-Ну привет, сестренка. Лихо ты его.
-Рейв! Наконец-то, я уже заждалась. Почему так долго?
-Ну, у нас были некоторые неполадки, которые мы исправляли... — Пегас посмотрел на своего коллегу, который уже почти полностью отошел от шокового состояния.
-Ну ладно, а что... что у тебя с лицом и.. гривой?! — Пегаска резко вскочила и осмотрела брата со всех сторон, но, не найдя никаких серьезных повреждений, отпустила его.
-Говорю же — технические неполадки, все в порядке, Рэй. Ты же знаешь, мы всегда соблюдаем ТБ.
-Пфф, мало соблюдать технику безопасности, могут быть перебои в самой аппаратуре или еще чего. Мало ли...
-Нет, все в норме. Кстати говоря, пойдем отсюда, иначе придется отвечать перед начальством. — Он прищурился, мельком глянув на развалившегося на полу "начальника" сектора и подтолкнул пегаску с единорогом на лестницу. — Поднимайся на второй, затем налево и прямо по коридору. Там в конце справа столовая, заходи туда, я догоню.
Рейв подождал, пока парочка скроется за углом и двинулся к скулящему телу около КПП. На место происшествия так никто и не явился, охранник все так же читал газетные статьи. Пегас встал прямо над телом.
-Ну вот ты и допросился, Лайнел. Сколько раз она сказала слово нет? Шестнадцать? Или восемнадцать?
-З-заткнисссь, Мюллер... не то...
-Ооо, ты еще мне угрожаешь? Хорошая попытка, Лайнел, но это не прокатит. Я свидетель. И мистер Войтович — охранник с газетой слегка кивнул — и мой коллега, Хэппи, тоже свидетель. Свидетель того, что ты, Лайнел, — пегас делал неприятный акцент на его имени — Домогался до той кобылки. И как следствие — она защищалась еще и от твоей попытки ударить ее. Это самооборона, Лайнел. Я искренне удивлюсь, если к тебе применят хоть какие-то меры наказания. Воинской подготовки у тебя нет, по своей специальности, напоминаю — старшего конструктора — почти ничего не знаешь, ничего не делаешь для выполнения плана. Здесь бываешь только для виду и только для того, что бы получить выручку, за которую ты не потрудился и копытом шевельнуть! Ты думаешь, если ты сынок заместителя, то тебе все можно?
-З-закрой... пасть, рыжий...
Рейв не в полную силу врезал ему коленом в живот, от чего тот сначала подавился, потом замычал.
-Так вот. Лайнел. Если бы ты сюда хоть раз ходил на работу, на которую тебя твой батя устроил, ты бы знал, кто она. И поскольку это был первый раз, и ты не знал, кто она, я, пожалуй, тебя трогать не буду. Тем более, она уже сама тебя проучила. Но увижу тебя рядом с ней еще раз, помни — будешь огребать лично от меня. И никакие высокие должности тебя не спасут, уяснил?
-Ммххф...
-Уяснил.
Он медленно оглядел помещение где они находились и вызвал по внутреннему телефону санитаров из медицинского блока, после чего удалился наверх, куда ушли его напарник и сестра. А именно — в столовую предприятия, где Батька, как звали его все сотрудники, готовил со своей кулинарной бригадой что-нибудь необычайно вкусное и, порой, необычное. После того, как пегас вошел в зал, его встретили дружным хохотом все присутствующие. Оказалось, он совсем забыл, что приключилось с ним минут десять назад, на испытаниях, и что он весь был в саже и полуобгоревшими волосами. Благо, здесь же была раковина, горячая вода и ядреное дегтярное мыло, чем незадачливый пегас и воспользовался. Уже через пару минут он был весь чистенький, за исключением нескольких обгоревших прядей, которые ни капли его не расстроили. Накнец он взял поднос и подошел к стойке выдачи.
-Здорова, мне, пожалуйста, как обычно.
"Как обычно" — имело несколько иное значение, ведь каждый раз готовили что-нибудь новенькое. Скорее это значило "двойную порцию с особой приправой". Сегодня подавали нежную картошку и салатики из огурцов, помидоров и лепестками фиалок, в придачу наливая свежий и сочный морковный сок, а для пегаса — крепкий зеленый чай, дабы проснуться. А той самой особой приправой был имбирь, вымоченный в специальном соусе, состав которого был известен лишь шеф-повару Бате. Поблагодарив за обед, он взял поднос на крыло и ушел вглубь зала.
-Ну что, бойцы, налетай.
Пегас скатил с крыла поднос перед сестрой и сел рядом. Она тут же принялась за еду, затем опомнилась и с набитым ртом сказала что-то вроде "приятного аппетита", хотя вышло нечто невнятное. Сам Рейв опустил голову на копыта и тут же провалился в глубокий сон — за последние двое суток приходилось отрабатывать сверх нормы, а время на отдых хватало лишь на пару кружек кофе и минут десять полежать с закрытыми глазами, и этого катастрофически не хватало для нормальной работы. А значит — постоянные недосыпы, если сон вообще был, ухудшение координации, настроения и почти полная потеря смысла вообще что-либо делать, кроме как спать. Но единственное, что не давало ему слететь с катушек и срываться на всех и вся — его сестра. Единственная, кто всегда будет на его стороне, поддержит, поднимет настроение, на счет грубой силы и правильной техники — даже защитит в драке, если возникнет острая необходимость. Ближе ее у Рейва не было никого. А у Рэй не было никого ближе брата. И он точно так же поддерживал и защищал сестру, как и она его. Бок-о-бок, крыло к крылу, круп к крупу, они всегда были вместе, с самого детства. В целом, ничего необычного, брат с сестрой, все как обычно, но было у них одно маленькое но, которое, возможно, повлияло на них самих и на их отношения между собой на протяжении всей жизни, и по сей день. С рождения они не знали своих родителей. Они передавались из семьи в семью, особо долго не задерживаясь, обычно, максимум на полгода-год, в основном из-за своего буйного характера, не желая ладить с новой семьей. Оно и понятно — слишком часто менялись мордашки, голоса, пони, дома. Каждый раз кто-то новый: сначала встречали вполне радушно, потом вся радость и безграничная теплота куда-то девались и жизнь текла относительно спокойно, но под конец отношения между родителями и приемными детьми расстраивалось в ноль, и после непродолжительной, но довольно сильной нервотрепки, близнецы передавались дальше по списку. Но в этом, несомненно, был плюс, ведь чем больше пони они встречали, наблюдали за их поведением, поступками, тем больше впитывали в себя, перенимая понемногу от каждого, с каждым разом становясь чуть более опытными и приспособленными к жизни. Единственная семья, в которой реально полюбили этих двоих — была семья пони из Германии, оба единороги, имели докторскую степень лингвиста и психолога, оба просто обожали русскую культуру, и, кстати, имели полностью русские (если быть точнее — славянские) корни, зачем и переехали сюда. Нет худа без добра. У семьи Мюллеров не было и не могло быть детей по физиологическим причинам, поэтому они и взяли нашу парочку к себе. Рейв и Рэй — единственные имена, которые понравились самим детям, данные им новыми родителями. Дети на тот момент достигли 10 лет, и им повезло, обучаемость жеребят в этом возрасте максимальна, а новоиспеченные мать и отец хотели как можно больше вложить в своих новых детей. И, как оказалось потом, совсем не зря. Рэй к своим двадцати годам свободно владела немецким, китайским и японским, помимо основного русского, параллельно увлекаясь рисованием и моделированием. Плюс, в свободное время она часто посещала лекции по философии и психологии, читая параллельно тематическую литературу. И в физическом плане она было очень хороша, до 16 лет посещала секции легкой атлетики. Словом, была идеалом для некоторых, но вот характер ее никому не позволял приближаться ближе, чем на метр, кроме близких друзей. Рейв же ничуть не отставал. Его приемный, хотя пегас уже считал его родным, отец воспитал в нем неплохого инженера и довольно сносного жеребца. Хотя, скорее, он его подтолкнул к этому, а Рейв уже сам решил для себя основное направление в будущем. Помимо этого, паренька отдали в школу военной подготовки, что, несомненно, пошло на пользу — физическая подготовка, включая основы ведения боя, были на высоте, а сам пегас узнал о чести и долге, что тоже сыграло немалую роль в будущем. А после окончания, он сам смог обучить сестру большинству приемов и хитростей, которым был обучен сам. Не забыл он и о дисциплине. Помимо этого, он так же, как и сестра, увлекался психологией и часто собирал вместе с ней всевозможные модели техники, плюс, они вместе с со своей семьей часто ездили за город, на природу, в лес, где протекала небольшая прозрачная речка, иногда даже вместе с друзьями, наслаждаясь в паре свободным, свежим и чистым небом. Так же Рейв очень любил фотографировать, любил это дело так же сильно, как Рэй — рисовать. Было не описать, как он был рад, когда на его пятнадцатый день рождения родители вместе с сестрой подарили ему зеркальную фотокамеру, о которой он давно мечтал. С тех пор он фотографировал все, что попадалось ему на глаза, хотя после фильтрации коллекции и окончательной обработки выходило очень даже неплохо. Аналогичная ситуация сложилась и с Рэй — она жаждала заполучить в свои умелые копытца новую модель графического планшета-дисплея, который стоил немало и кобылка всеми силами понемногу собирая деньги со школьных завтраков, карманных денег и просто подрабатывая, относя пожилым пони продукты до дома. И вот, в шестнадцатый день рождения, к моменту, когда у нее была почти полностью скоплена требуемая сумма, с утра к ней в комнату заваливается брат с чем-то плоским и шуршащим в зубах. Как оказалось секундой позже, это была подарочная упаковка, внутри которой находилось нечто, параллелепипедной формы. От всевозможных догадок у кобылки улыбка полезла до ушей, а глаза был наполнены радостью. Собственно, как и у брата, который попытался поздравить сестру с набитым ртом:
-Ш днем рошдения, шештренка!
Брат положил коробку перед сестрой.
-Налетай, чего ждешь?
После этих слов он подлез под сестру каким-то образом и вытеснил ее из-под одеяла, провоцируя поскорее покинуть кровать, вскрыть подарок и идти умываться.
-Ай! Погоди! ААА, РЕЙВ!!!
Сестра явно была недовольна, что ее вот так с утра растолкали, да еще и начали щекотать везде, где только можно. Однако, это помогло проснуться окончательно, тогда она быстро переложила подарок на свой стол, затем вернулась на кровать, но уже вооруженная свалившейся на пол подушкой.
-Знаешь, что бывает, если меня разозлить?
-Ну давай.
-Ты видимо забыл, что я... ээ... я... чемпионка по фехтованию подушками! Защищайся!
В течение следующих 10 минут по комнате летали перья, как белые — из подушек, так и бледно-оранжевые — из крыльев близнецов и их звонкий смех. И за всей этой утренней суетой в дверном проеме со счастливыми лицами наблюдали их родители. Еще никогда они не были так счастливы, как в эти моменты. Именно в эти моменты они осознавали, что на четыре счастливых пони в этом мире стало больше. А когда-то они думали, что такого у них не будет никогда. К счастью, они ошибались. Отец вдруг скомандовал:
-Отряд! Встать в строй!
Брат с сестрой в эту же секунду побросали подушки и мигом встали перед родителями по стойке смирно.
-Отряд! В ванну! Шааагом марш!
И они начали марш по коридору. Стройный цокот копыт продолжался недолго — этаж наполнился шумом воды из-под крана и визгом жеребят: они снова начали бороться, но уже водой.
-Ладно, дорогой, пошли вниз, подождем их за столом.
Супруга Джека — Кейт, поцеловав его в щеку, спустилась вниз и скрылась на кухне. Джек в это время задумался, вспомнив, как его мать твердила ему лет десять назад, мол, что он никогда ничего не добьётся в жизни, не найдет себе пару, не найдет хорошую работу, место в жизни, да и вообще, что зря он живет, да еще и за ее счет. Тут единорог резко вышел из своего подсознания, так как его передние копыта обхватило что-то мокрое. Он перевел взгляд на это "что-то" — это оказались Рейв и Рэй, которые, с огромными черными глазами и широкими улыбками прижались к его копытам.
-Отряд. На завтрак! Шагом марш
Жеребята пулей ринулись вниз по лестнице. Джек лишь широко улыбнулся. Все предсказания матери были полнейшим бредом. Он нашел себе преданную и любящую супругу, работал специалистом-техником на военном аэродроме, периодически заглядывая в исследовательское бюро военной авиации, где всегда был почетным гостем. Он ни о чем не жалел, особенно после того, как в их семье появились двое очаровательных жеребят, после этого он уже и не знал, чего желать. Все, чего он так долго добивался, наконец, исполнилось в полной мере. Единорог громко рассмеялся и спустился вниз к семье, захватив по пути зеркалку Рейва. Большой обеденный стол украшал не менее большой торт, который дети просто пожирали глазами, дожидаясь отца. Наконец-то, дождавшись главу семейства, все поздравили Рэй, нажелали много-много всего, отец с сыном оттянули ее за уши положенные 16 раз и свечи были задуты. Тогда кобылка накинулась на лакомство, а брат вдруг вспомнил что-то важное и пулей улетел наверх, в спальню сестры, после чего уже спокойной походкой и вновь с коробкой в зубах спускался вниз. Тот день особенно запомнился детям еще и потому, что это был день, когда самый первый раз одноклассник пегаски открыл ее личный счетчик (с тех пор она отшивала почти всех ухажеров), признавшись ей в так называемой "любви", хотя это было не больше, чем подростковая симпатия, но не суть — Рэй все равно коротко, но ясно отказала ему. А тот еще месяц ходил и убивался по этому поводу, что, собственно, было зазря. Спустя примерно два с половиной года, в июле-месяце семья собралась в поездку на море, в Крым, при этом поехали они на авто, хотя обычно летали проверенными авиарейсами. Загрузившись в красный пятидверный субару, предварительно забив багажник всем необходимым, они двинулись в путь. В тот день у Рейва было смутное чувство, что-то беспокоило его, какое-то ощущение пустоты и холода, пробирающего порой до костей, хотя в тени было 34 градуса по Цельсию. Однако он не придал этому особого значения, подумал, что просто простудился и слегка бредит от жары, поэтому полностью опустил стекло и откинулся на спинку сидения. Спустя 3 часа, продравшись сквозь пробки, красная раллийка, наконец, вырвалась с главного транспортного кольца и устремилась по одной из ответвляющихся трасс, периодически обгоняя медленно едущие фуры и легковушки. Спустя примерно 10 часов была преодолена бóльшая часть пути, но надо было остановиться на отдых, однако ближайший дом отдыха был в 253х километрах и вариантов не оставалось, ибо Джек явно проваливался в сон и рисковать было нельзя. Пришлось остановиться на обочине, заварить чаю, благо небольшой дорожный электрочайник у них был. Рэй с мамой наготовили бутербродов на всех, а Рейв с отцом пошли прочистить от грязи фары с номерами, заодно проверив давление в камерах. За эти пять минут у них произошел небольшой разговор, после чего Джек залез внутрь, на заднее сиденье, утащив за собой супругу, которая абсолютно не понимала, что происходит, а Рейв, подкравшись к сестре, резко вытащил ее на обочину, растолкал, и, перемещаясь очень быстро вокруг неё, легонько тыкал в неё носом, подначивая поиграть в салки. Рэй была немного заведена таким поведением брата, но подумав, что сидеть в одной позе около десяти часов, это очень и очень скучно, особенно, когда затекают крылья, резко подалась на брата, сбив его с ног и так же резко взмыла вверх, оставив пегаса кашлять в облаке пыли. Но сделала это зря — брат в ту же секунду ринулся за ней, подымая еще больше пыли в воздух. Догнал он ее довольно быстро, обхватил всеми четырьмя конечностями и крыльями сзади, заблокировав ее крылья, после чего они одним большим пушистым камнем полетели вниз. Однако Рэй выжидала. Она ни брыкалась, ни вырывалась, не делала вообще никаких попыток освободиться. Просто выжидала, пока он сам не выдержит и отпустит ее. Он любил так делать, и с каждым разом расстояние от земли до них было все меньше и меньше до момента, когда они вновь расправляли свои крылья. На этот раз до земли оставалось всего пятнадцать метров — в этот самый момент пегас разжал объятия, дополнительно с силой выпихнув Рэй вверх, он перевернулся сам, что бы предотвратить столкновение с землей. Благополучно спланировав в траву, он почувствовал непреодолимую тяжесть в ногах, поэтому мягко свалился в мягкий покров. Вдруг, на него сверху, абсолютно бесшумно, обрушилось что-то, что он бы характеризовал, как "назойливая сестра", но он не сопротивлялся, просто подчинялся любому ее движению, потому что сил бороться уже просто не было. От удара они вдвоем, по инерции кувыркнулись несколько раз по траве. И окончательная их совместная поза была довольно забавной — Рэй, аккуратно сложив крылья и копыта, лежала на груди Рейва, который, в свою очередь, просто распластался по земле, особо не заботясь о конкретной позе. Сестра лизнула его в нос и положила голову ему на грудь. А грудь эта поднималась и опускалась с высокой амплитудой, так что Рэй, по сути, каталась сейчас на груди брата.
-Ну вот, а ты когда-то говорил, что у нас с тобой никогда не будет любящих родителей.
-Всем свойственно ошибаться, Рэй. Но, соглашусь, в тот момент я был абсолютно в этом уверен. А теперь... — он глубоко вздохнул — теперь меня не покидает смутное чувство, сестренка. Что-то тревожит меня всю дорогу. Я как будто ощущаю.. ну.. холод. Очень неприятно. Странные ощущения.
Сестра улыбнулась.
-Ты думаешь, это воздействия потусторонних сил, а?
-Нет, ты ведь знаешь, я не верю ни во что подобное. Но все равно.
-Ты просто устал, братишка. Столько времени в пути..
-Нет, не я. Отец устал. И, кстати говоря, он сам меня попросил заменить его. И отвлечь нас на некоторое время от машины, хе-хе. Осталось недолго.
Недалеко раздалось несколько гудков их субару. Родители уже звали детей к себе.
-Пообещай, что мы всегда будем вместе.
-Я пообещала это тебе 18 лет назад, хотя еще не умел говорить. И буду держать обещание до конца.
Рейв поцеловал Рэй в ушко, обнял ее и перевернул на спину, под себя. И вдруг заснул. Опять. Такое случалось с ним периодически. Пегаска сделала недовольное лицо, но ничего поделать не могла — брат был слишком тяжелым для нее. Хотя, она еще ни разу не пробовала выползти из-под него, все время пыталась спихнуть с себя. На удивление Рэй, она довольно быстро выкарабкалось из заточения, отталкиваясь задними копытами от земли и от брата. При этом взмокла вся спина, на траве уже собралась влага, а в воздухе на небольшом поле, где они находились, витал слабый туман. Солнце уже почти село, надо было выезжать до того, как оно полностью скроется за горизонтом. Но зрелище это было через чур красивое и кобылка на пару минут засмотрелась на него, задумавшись о чем-то. Из ступора ее вывели еще несколько гудков неподалеку. Тогда она кое-как распихала брата копытами и укусами, после чего они вдвоем двинули в сторону автострады. Их мама уже спала на отце, на заднем сидении, сам отец отдал последние указания сыну и закрыл глаза. На двух передних подставках стояли кружки с дымящимся зеленым чаем и парочка бутербродов на салфетках. Быстренько перекусив, брат с сестрой пристегнулись, и машина резко двинула на трассу, вписываясь в свободное окно между проносящимися мимо машинами. Минут 10 они ехали абсолютно молча.
-Рэй, ты спать не хочешь? Рэй? Эй, сестренка?
Наконец он оторвал взгляд от дороги и бросил взгляд на сестру. Она в это время уже мирно посапывала, откинувшись в кресле. Даже учитывая ее пылкий неприступный характер, она была довольно милым жеребенком, когда спала. А изредка подергивающиеся крылья лишь дополняли это умиляющую картину. Рейв улыбнулся наполовину. Неужели свершилось? То, чего он так долго ждал вместе с ней. Наконец-то у них есть семья, искренне любящие родители. Он думал, этот момент никогда не наступит. К счастью, он ошибался. Заметив, как его пытается обогнать хонда, пегас снизил скорость, пропуская машину, и вовремя — еще чуть-чуть и хонда впечаталась бы в фуру, идущую навстречу. Что бы хоть как-то отогнать от себя дурные мысли, преследующие его всю дорогу, Рейв включил в магнитоле сборник блюза, на 20% мощности усилителя, что бы играло не слишком громко, затем включил круиз-контроль и просто внимательно следил за дорогой. Дальний свет ярко освещал идущую впереди дорогу, иногда извивающуюся, иногда идущую ровно так долго, что, казалось, ей нет конца. Сбоку мелькали поля, одиноко стоящие деревья, густые леса, речки, широкие озера. Но все это было не разглядеть в кромешной тьме и пегас видел лишь их смутные очертания, а в воде отражение лунного света. В какой-то момент Рейв подумал: "Отражение лунного света в воде есть отражение уже отраженного света. Звучит странно, но оно так и есть". Впрочем, отвлекаться лишний раз он не рискнул и вцепился взглядом в несущуюся впереди хонду, пытающуюся обогнать следующую после нее машину. В голове снова пронеслось: "А смысл? Куда он или она спешит? Если нет никаких реальных причин как можно быстрее добраться из одного пункта в другой, то смысла так рисковать не стоит". Но, видимо, водителю хонды было куда спешить. Впрочем, это уже не его дело, и пегас вновь уставился на дорогу, пропуская через уши мягкие расслабляющие нотки музыки, тихо разливающейся по всему салону. Немного подумав, он выключил внутреннее освещение — оно действительно мешало ночью, слепя в глаза. Около часа езды все было вполне спокойно, родители все так же мирно посапывали на заднем сидении, а Рэй несколько раз что-то бормотала сквозь сон и пыталась кого-то схватить, но выходили лишь слабые попытки выкинуть вперед копыта, и подергивания крылышек. Улыбнувшись уголком рта, Рейв вновь погрузился в руление транспортным средством. Как говорил его инструктор — "Водитель — прежде всего профессия. Управление машиной само по себе дает большую нагрузку на водителя, поэтому его ничего не должно отвлекать". И это действительно было напряжно — спустя несколько часов копыта начинали затекать, глаза уставать и слезиться, потому что он редко моргал ими, а нервишки уже пошаливали, тем более, вел он ночью. К его несказанной радости, вскоре показался знак АЗС и места стоянки, поэтому пегас немного повеселел. Через 150 метров крайняя правая отделилась от основной проезжей части и начала медленно уходить в сторону, уводя проезжающие по ней машины на довольно большую площадку, где под широкой навесной крышей стояли колонки для заправки на шесть машин, а рядом располагалась средних размеров стоянка, на которой ютилось несколько легковушек и один грузовик с прицепом. Мягко остановившись около одной из колонок, машина затихла, но теперь тихо зашумела пассивная система охлаждения двигателя, натужно втягивая кубометры воздуха. Жеребец вылез из салона, обошел авто с кормы и вставил заправочный пистолет в воронку бензобака, щелкнув блокиратором на ручке, ибо заправляться придется долго. Пока топливо с приятным тихим журчанием лилось внутрь топливного бака, пегас немного размялся, вытягивая каждую конечность по отдельности, отчего каждая из них заходилась в крупной дрожи, но это было чертовски приятно. Не забыл он и о шее — послышалось два отчетливых хруста и тихий стон наслаждения. Наконец, Рейв воспарил в воздух на пару метров, размяв таким образом крылья, и распластался по еще горячему капоту субару спиной, уставившись в черно-синее небо, где теплились миллиарды светящихся звезд. А может, и больше. Наверняка больше — больше, чем он мог себе представить. И хотя эта картина нравилась ему, то его уставшая центральная нервная система так не думала, а веки сами собой захлопнулись, затем по телу начало разливаться приятное тепло, идущее не только от горячего капота, но и изнутри самого тела. Спустя некоторое время он начал различать каждый доносившийся до него звук по отдельности. В эту смесь входил шум легковых автомобилей, грозный рокот грузовых, дребезжание редких полураздолбанных междугородних автобусов, а один раз даже мотоцикл проехал. Со стороны заправки доносились звуки радио, вперемешку с помехами, еле слышимый треск люминесцентных ламп освещения и отчетливое бульканье топлива, льющегося в топливный бак и в унисон с ним — пощелкивание счетчика. Где-то слева, в поле, изредка доносились звуки ночной живности — стрекотание сверчков и протяжное кваканье земноводных. Наконец, бак заполнился доверху, надо было вытащить пистолет из горлышка бензобака, пока оно не начало литься наружу. Что пегас и сделал, неохотно встав с капота — всунул пистолет на свое законное место, затем отправился оплачивать топливо в небольшое одноэтажное здание, вмещавшее в себя не только кассы, но и своеобразный магазинчик. Расплатившись сонной кобылке с забавным большим бантом на голове, Рейв удалился назад, в машину, не найдя на полках с товарами ничего интересного. Минут двадцать он сидел, задумавшись. Его охватило холодное волнение, дышать стало труднее, а в герметичном салоне не было слышно ничего, что происходило снаружи. Только мирное посапывание всей семьи и странный шум. Его еще называют белым шумом. Только в данный момент, он был у него в голове и с каждой минутой нарастал все больше. На пару мгновений показалось, что он слышит приглушенные голоса. Но в какой-то момент все прекратилось, как будто звуковой кабель обрубили топором. На пару мгновений показалось, что жеребец оглох, но суждения об этом были ошибочными, ибо оглох он лишь на время. Всего на пару минут. Так и не осознав, что же с ним произошло, Рейв завел двигатель и мягко тронулся в путь. До места назначения оставалось ехать всего три часа, если, конечно, ехать с прежней скоростью. К счастью, оно так и было, а добрались они без проблем. Проехав довольно быстро весь полуостров, машина въехала в Севастополь. Прокатившись по пустым ночным улицам, пегас свернул в сторону моря и вскоре уже был около набережной Южной бухты. Заглушив мотор и поставив машину на ручник, он вышел из нее и заблокировал центральный замок, все равно все еще спали. На набережной было необычайно красиво. Уже светало, а первые солнечные лучи отражались от водной глади и от корпусов военно-морской техники, пришвартованной здесь на хранение. Рейв с нетерпением ждал момента, когда проснется сестра, что бы вместе обследовать всю дрейфующую около берега технику и, по возможности, залезть внутрь. Недалеко проехал грузный грузовичок с выпечкой, тарахтя и выпуская облачка черного дыма из выхлопной трубы. Пегас проводил его взглядом и вернулся к визуальному изучению представленного технопарка:
-Тээкс... Это подлодка ПЗС-50... это Б-380 "Святой князь Георгий". Хм. Его еще не отремонтировали? странно. А тут что... Как же.. А, это Б-871 "Алроса". Так, этот не помню, этот тоже... О, вон 909-й тральщик "Вице-адмирал Жуков". Это 913-й "Ковровец". Хм. Остальные не помню. Жаль, очень жаль.
Рейву доставлял удовольствие тот факт, что он знал довольно много в сфере военной техники, в частности, характеристики и особенности, чем он и козырял иногда в разговоре или споре с остальными. Он всегда опирался на факты и научные теории, всегда проверял всю доходящую до него информацию. Он руководствовался принципом "доверяй, но проверяй", и именно это помогало ему в большинстве споров выходить сухим из воды, оставляя оппонента в раздумьях о том, что бы пересмотреть свою точку зрения. Наконец рядом послышался щелчок и глухой звук открывающейся двери. Это была Рэй, вся сонная и помятая, со спутавшейся гривой и торчащими во все стороны волосами хвоста. Молча подойдя к брату, она уселась рядом и облокотилась об него, что бы не упасть. Брат лишь улыбнулся, чмокнул ее в щеку и крепко прижал к себе крылом. Так они сидели на протяжении всего рассвета, пока Солнце не вышло из-за горизонта полностью, а земля не начала нагреваться. Затем пегас слегка растормошил сестру.
-Так, господа и дамы, у нас мало времени, так что погнали быстрее. Я не хочу снова гоняться от охраны, как в прошлый раз. А пока что они все спят. Полетели на Б-380.
-Триста восьмидесятый? Это какой? — промямлила пегаска, широко зевая.
-Вооон тот, с краю, без эмблемы. Он на реконструкции. Полетели, сестренка, люки скорее всего открыты.
И он аккуратно воспарил над землей, при этом довольно быстро подлетев к внушительных размеров подлодке. Вскоре к нему приблизилась Рэй, все еще сонная и недовольная, но, тем не менее, желавшая снова излазить несколько субмарин. То утро не принесло особых проблем — брат с сестрой спокойно излазили снаружи и изнутри две подлодки и три тральщика, благо, все шлюзы и люки были не заварены и не заблокированы, плюс, за ними особо никто не следил. Да и смысла в данный момент не было — эта парочка никогда не пыталась отвинтить себе что-либо на память, и лишь только изучала технику, проверяя свои знания. Все следующее две недели семья располагалась в одном из гостевых домов, недалеко от моря, каждое утро и вечер уходя на пляж. Там дети резвились в воде, а родители банально набирались сил на предстоящий рабочий год. В целом — все проходило вполне спокойно и беззаботно, как и планировалось, и даже свыше — за вторую неделю Рейв успел познакомиться с одной очаровательной единорожкой и уже через день они резвились ночью в каюте капитана на "Алросе". Ту ночь он открыл для себя много нового, доставив море удовольствия и себе и кобылке, пообещав еще встретиться в следующем году. Но года ждать не пришлось и счастливчик встретился с Элли — так звали кремового цвета единорожку — в ночь перед выездом с полуострова, но теперь уже на "Ковровце". Правда, в этот раз получилось не очень удачно — когда ровно в полночь Элли скакала в экстазе на члене молодого жеребца, она неудачно запрокинула голову и долбанулась лбом прямо в висевшую на стене полку. И тут же вырубилась, оставшись нанизанной на Рейва, словно сосиска на палочке... Утром же они вдвоем лежали на крыше смотровой палубы, укутавшись в крылья пегаса. Как только Солнце показалось из-за горизонта, Рейв открыл глаза — вокруг было ни души, лишь в далеке кто-то копошился на одной из субмарин. Тогда он несколько раз лизнул сжавшееся под ним в пушистый комочек тело и мягко прошептал: "Просыпайся". Однако, пробудить помятую сонную единорожку (да еще и потерявшей сознание ночью) помогли лишь аккуратные покусывания за ушко и ласковые слова в ее адрес. Когда он проводил ее до ее же дома, то получил приятный долгий поцелуй, после чего они, наконец, расстались. Спокойно цокая по улице до гостевого дома, откуда он с семьей должны были скоро отъезжать, пегас не мог скрыть улыбки, которая так и лезла до ушей. Это был один небольшой, но значимый перелом в его жизни, и нужно было переварить и осознать, что произошло и что за этим последует, поэтому погрузившись в раздумья, он сам не заметил, как его копыта донесли его до пункта назначения и как он врезался в их машину. Встряхнув головой, он глянул на еле сдерживающую смех сестру, и на удивленных родителей. Хотя, отец, вроде, все понял и продолжил укладывать их багаж. Рэй же подошла к нему, пихнула крупом и начала сверлить взглядом, добиваясь, что бы он ей все рассказал, почему это произошло. Причин скрывать свои скромные похождения у пегаса не было и он пересказал сестре на ушко все, что с ним приключилось за последнюю неделю и во всех подробностях. От таких подробностей у Рэй невольно поднялись крылья, чего она сама не заметила, а когда заметила — рывком сложила их и вроде даже покраснела, после чего ускакала в сторону ближайшего магазина. Рейв лишь улыбнулся уголком рта и пошел помогать отцу загружать машину и заодно узнать на счет того, кто поведет назад. Ответ был прост: если хочешь — веди, но только до того момента, как у тебя начнут слипаться веки. И он с радостью согласился. Спустя полчаса красная субару уже ехала по улицам Севастополя и с завидной юркостью обгоняла медленно идущие машины и грузовики. Назад ехали, как казалось, быстрее, Рэй все время рассказывала о своих приключениях на полуострове, где она лазила, что нового узнала и с кем познакомилась, родители ее слушали и активно поддерживали ее монолог частыми кивками и подбадриваниями, Рейв почти всю дорогу ехал молча, уставившись на дорогу и погрузившись в свои мысли. Большую часть дороги они проехали вполне спокойно — ни происшествий, ни даже намека на аварийную ситуацию. Сгущались сумерки, пегас изрядно вымотался за рулем и нужно было заменить его. Тогда на относительно ровной дороге машина съехала на обочину, а пони выбрались, что бы размяться. Брат с сестрой повторили то же, что и когда они ехали в обратном направлении. От такого зрелища у матери семейства захватило дух и она закрыла глаза, прижавшись к мужу, а супруг знал, что ничего плохого не случится, но все равно с напряжением наблюдал за детьми. После приземления на этот раз Рейв придавил собой сестру и с довольным видом смотрел ей в глаза. Она тоже смотрела на него, но недовольным взглядом — ей было неудобно и трудно дышать. В этот момент произошло что-то странное. Что-то необычное. Что-то, чего не должно было случиться. Как яркая вспышка молнии в чистом ясном небе. Рейв прильнул губами к губам сестры. Так он держал ее где-то с минуту, после чего медленно отодвинулся и тихо произнес: "Я и не замечал, насколько ты красива, Рэй...". С пегаской творилось что-то странное — она делала попытки выбраться из-под брата, но вроде и не пыталась особо сильно, зрачки увеличились, дыхание было частым и прерывистым, а крылья явно рыли собой землю под ее спиной.
-Рейв...
-Тшш, не говори ничего. Просто поддайся течению. Просто...
Он не успел досказать "следуй инстинктам и ни о чем не думай", потому что его рот оказался занят проворливым язычком сестры. Глаза сами собой закрылись и он крепко обнял ее. Высокая трава скрывала их. Рейв медленно пополз ниже, перебирая шерстку сестры языком, сделав акцент на её пупке, а после принявшись за ее уже набухшие соски. Рэй в это время дышала все глубже и тяжелее, уже не в силах держать глаза открытыми, полностью отдалась брату. Он как раз закончил играться с ее сосками и перешел ниже. Опустив свою шаловливую мордашку меж задних копыт Рэй, он уставился на неё. Дождавшись, пока она в смятении протянет к нему свои копыта и начнет массировать голову, перебирая всю его гриву с ушами, Рейв медленно провел свом языком по влажной щелочке. Рэй в этот момент напрягла бедра и запыхтела. Когда он проник своим горячим языком внутрь — она застонала и начала ерзать туда-сюда, мешая закончить это как можно скорее. С каждым разом язык проникал все глубже и глубже, Рэй мокрела все больше, а ее стоны становились все громче. Тогда брат спустился чуть ниже, проникая языком в дырочку поуже и носом вдыхая сладкий запах своей сестры. Проникая все глубже, он чувствовал, как она все сильнее прижимает его голову к себе, и работал языком еще активнее. Тем самым подгоняя Рэй к неминуемому оргазму. После того, как он закончил играться с её дырочками, "пыткам" снова подверглись её соски, только теперь уже с зубами и вмешательством копыт. Рэй извивалась, словно змея, получая колоссальное количество удовольствия. Потом ощутив, что он почти все это время был возбужден и боеспособен чуть больше, чем полностью, приблизилась к нему максимально близко и прошептала: "Войди в меня". И после того, как он с трудом вошел в неё, кобылку унесло куда-то далеко. Куда-то за пределы сознания. Её захлестнуло настолько мощной волной эйфории, что она просто выпала из сознания, поддавшись течению. Брат же времени не терял — его и так было мало. Двигаясь все быстрее, он чувствовал, как накатывает тяжесть и тело начинает немного дрожать. Самый обычный жеребец с самыми обычными параметрами выносливости. Вдруг его что-то дернуло изменить ход игры и он резко вышел из нее, но потом опробовал загнать снова, но чуть пониже, что было затруднительно, но смазки все равно было предостаточно — Рэй текла, словно водопад. От этого кобылка еле слышно взвизгнула, и еще крепче обняла Рейва всеми конечностями, напрягая все тело до предела. Прошло всего секунд пятнадцать, хотя казалось, что пролетела вечность. Вечность наслаждения и приятной боли. Сначала кончила Рэй, все же брату удалось довести её раньше, чем себя, прильнув к её губам, что бы её громких стонов точно никто не услышал. Чуть погодя он и сам дошел до предела, проникая в неё поглубже, после чего кончил внутрь, дрожа всем телом. Медленно выйдя из нее, он перевалился на спину, тяжело дыша. Рэй лежала рядом в такой же позе, дыхание у неё было не менее тяжелым. Он закрыл глаза. Закрыл и надеялся, что никто не пойдет их искать. Вдруг Что-то легло на него сверху. Это оказалась кобылка, которая желала или убрать следы их развлечения, или докончить дело, или же и то, и другое. Она взяла его почти обмякший ствол и начала облизывать со всех сторон. Затем ее горячий ротик с причмокиванием заглотил член почти полностью, медленно двигаясь вперед-назад, слизывая остатки. Что ж, почему бы и нет. Спустя полминуты все было кончено, а щелочка Рэй была вылизана в ответ. Тяжело поднявшись, пытаясь сохранить вид "ничего не было", эти двое медленно побрели в сторону машины, не произнеся ни слова, по дороге наслаждаясь прекрасным видом поля. Им двоим повезло, что родители не видели их в этот момент, иначе не избежать им долгого и очень-очень неприятного разговора. Очень неприятного. Но, к их же счастью, счастливые и незамеченные, они уселись в обнимку на заднее сиденье, чем несколько озадачили родителей — раньше они так себя не вели, тем более с такими выражениями мордашек. Отец лишь пожал плечами и завел двигатель. Спустя примерно три часа брат с сестрой спали в обнимку, а родители негромко разговаривали по поводу предстоящего года и пробовали составить примерный план. Была глубокая ночь, но до города оставалось совсем немного, уже попадались съезды в пригородные поселки, города и дачи. На трассе попадалось все больше машин, но основной трафик был очень низким и машин все равно было мало. Наконец, машина въехала на МКАД и через полчаса уже ехала по улицам САО, еще минут сорок и они дома. Джек только хотел сказать, что он давно не был так счастлив с семьей, как вдруг...
...на большой скорости они въехали на крупный перекресток, где не было машин и светофор не работал. Внезапно машину кинуло влево, а позади послышался звон стекла и скрежет металла. Крыша справа смялась, как и обе правые двери, в этот момент их ослепила внезапная вспышка нескольких источников света. Машину в момент занесло, правые колеса уже поднялись в воздух, сцепление с дорогой на всю ходовую стало минимальным, двигатель резко набрал обороты, взревев, словно раненный хищник. От этого субару только еще сильнее дернуло и она окончательно потеряла устойчивое положение на дороге, начав перевороты через крышу. От этого смялся немного левый борт, треснули стекла слева, но стойки безопасности все еще держались. Через крышу первый раз авто перевернулось без вреда самой крыше, слишком силён был вращающий момент. Хотя правому борту в этот раз досталось тоже изрядно, затем еще один виток, еще один... постепенно, ударяясь об асфальт, оставляя на нем рваные следы, корпус вмял в себя три колеса, а четвертое — переднее правое — выкинуло куда-то в сторону. Из бардачка и потайных емкостей вылетало всякое барахло и мелочевка, типа ручек, монеток, документов и тому подобное. Все это летало по салону, чудом не задевая пассажиров. Капот во время четвертого витка открылся и смялся от удара об асфальт, оставив в нем крупный рубец. После шестого витка машину закрутило уже вдоль своей оси и корпус перевернулся два раза по диагонали, а затем встретился со своей последней преградой — знаком 'стоп' и высокой трехметровой стены. А точнее, её угла. Субару угодила в этот угол днищем, от чего её сломило чуть ли не пополам, но корпус выдержал и это испытание. Однако, двигатель уже успел заглохнуть, лобовое стекло вывалилось окончательно, а смятый капот абсолютно не препятствовал вытеканию омывайки, масла и других жидкостей. Из радиатора валил густой пар. Из бензобака тонкими струйками вытекало топливо — видимо, бак пробило при столкновении со стеной. С момента столкновения с чем-то прошло всего около шести-семи секунд. За это время хорошая раллийная машина превратилась в кусок металла, пластика и стекла, который не подлежал восстановлению. А Джек с самого начала инстинктивно пытался магией хоть как-то смягчить и сам удар и беспорядочное движение детей по салону, ведь они не были пристегнуты, в отличие от родителей. Выброс адреналина в кровь значительно усилили магическую подушку, но даже она была не особо эффективной в данной ситуации. Когда сломленная субару немного отскочила по инерции от угла и, наконец, прекратила вообще какое — либо движение, единорог в ступоре висел в кресле, удерживаемый ремнем безопасности. Медленно перевел взгляд на супругу, но это не особо помогло — шок просто так не проходит. Собственно, как и рваные порезы от осколков. Он не мог ни шевельнуться, ни потерять сознание, вынужденный наблюдать, как из его супруги обильно стекает артериальная кровь, прямо на его лицо...
...спустя секунд десять-двенадцать с начала аварии та самая фура, которая снесла собой раллийку, смогла остановиться. Оставив длинные черные следы от шин, она так и стояла около минуты. Ошалевший водитель сам отходил от среднего шокового состояния и пытался судорожно вызвать службу спасения. Потом он на сгинающихся от дрожи копытах вывалился из кабины. Опасливо подбираясь к машине, он осматривал все следы аварии — по асфальту тянулся длинный след из рваного асфальта, местами из красных потертостей, периодически скоплениями битого стекла, а так же пятнами жидкости. На грузовике стоял тяжелый рамный кенгурятник. Глянув на него, а затем на машину, бородатый единорог-дальнобойщик потрусил к субару. Заглянув в дыру, на месте которой должно было стоять лобовое стекло, он увидел жуткую картину: единорожка на пассажирском сидении с порванной артерией с правой стороны шеи, из которой уже еле-еле капала кровь; капала она на лицо висящего за рулем единорога, который с пустым, ничего не выражающим лицом жутко улыбался, что-то бормотал и терял сознание. Заметив бородача, он уставился на него слабым взглядом... взглядом конченного безумца, за время аварии увидавшего перед собой всю свою жизнь в бесконечной перемотке. Пустые, бездонные, они выражали одновременно полную апатию, отчаяние и боль. Этот взгляд был настолько тяжелым, что заставил бородача невольно поежиться. Наконец, Джек потерял сознание. Эти пара секунд показались бородачу вечностью. Он просто не знал, что ему делать. Потом он заметил на заднем сидении, точнее, на задней левой двери двух сцепившихся друг с другом жеребят-пегасов, как две капли похожих друг на друга...
Глава вторая
"Прошлое — всего лишь память, будущее — фантазия. А живем мы только настоящим"
-Неужели это действительно произошло? Все, что случилось с нами — это не чья-либо глупая шутка? Неужели все, через что мы прошли, имело смысл? Зачем?
-Если ты так не хочешь, можешь полностью довериться мне, хе-хе-хе, я разберусь со всеми твоими проблемами.
-Ч... Что?.. Неужели.. Нет, не может быть, это всё от недосыпа... Ты всего лишь иллюзия, иллюзия моего уставшего разума... Ты ненастоящий.
-Уверен? Дорогуша, был бы я твоей иллюзией — меня бы уже не было, тебе нужно лишь захотеть.
-Ты иллюзия, ты ненастоящий, нет нет нет, уйди, тебя здесь нет...
-Слушай, я, конечно, все понимаю, устал, проблемы с коллегами, проблемы с сестрой, но это ведь не повод все бросать, верно?
-Иллюзия... Просто иллюзия...
-Нет, конечно, если ты не хочешь, я могу и не разговаривать с тобой, больно нужно. Но тогда уступи мне. Отдай своё тело. Доверься мне. И тогда мир воцарится везде. У тебя здесь. У твоей сестры. У всех твоих друзей. Во всем этом городе и грёбаном континенте. Да господи боже, во всем мире! Просто уступи своё тело!!!
-Нет. Даже если ты не иллюзия..
-АХА! Я уже не иллюзия!
-Так вот, даже если ты не иллюзия, то хрен тебе в рыло, а не моё тело. Оно моё и только моё. Ты его не получишь ни при каких обстоятельствах.
-Ты не понимаешь, что ты теряешь, дорогуша.
-Я лучше уничтожу своё тело, чем отдам его тебе. Я не позволю тебе господствовать в этом мире. Ты будешь вечно заточен в этой клетке, смирись уже.
-Серьезно? Это я такой плохой? Интересно-интересно. А давай-ка вспомним, кто устроил тогда ту заварушку, в которой было покалечено тринадцать жеребят, включая тебя самого? Или ту затею с пропаном? Бедного парня так и не откачали, и никто так и не узнал, что виновным в его гибели был ты и только ты. Если бы тогда послушал меня, то он бы остался жив. Или случай, когда ты подначил соседского парня попробовать угнать экскаватор со стройки, благо рабочие вообще не следили за техникой. И что в итоге? Экскаватор оказался в котловане. А я шептал тебе, что так будет. Еще не хватает? Идем дальше. Вроде все было относительно спокойно, пока вас растила эта парочка. Вроде ты поостыл. Но стоило тому жеребцу в институте оскорбить твою сестру, так ты смял ему весь нос за это. У него теперь серьезные проблемы с дыханием. А он стремился стать атлетом, каким в свое время стала Рэй. Чуешь? Идем дальше. Зацикливаться на всем не буду. Последние три пункта. Ту единорожку мучили жуткие головные боли, потому что когда она, прыгая на тебе, врезалась в полку, в роге появилась трещинка. А ты этого не предусмотрел. Потом ты совратил свою сестру. Ухх, я никогда не забуду её стонов. Такое не забывают. А, Рейв? Каково это — наслаждаться плотью своей сестры, а? И последнее. Ты не предусмотрел той аварии...
-ЗАТКНИСЬ!!! — надрывая глотку, пегас вдруг подпрыгнул на месте, перевернув свой поднос с обедом, одновременно разлив свой чай. Окружающие коллеги косо посмотрели на него, кто-то даже поперхнулся. Рэй застыла в немом ожидании, наблюдая, как брат, дрожа, пытался успокоить себя, сжав до боли челюсть. Но быстро спохватилась и оттащила тело пегаса за угол, к умывальнику, который находился в предбаннике уборной. Там она пыталась допытаться до него, что произошло:
-Рейв, Рейв, дорогой, что с тобой?! Ответь! Рейв? Братик, милый, ответь! Посмотри на меня! — он не реагировал. Он уже относительно спокойно держался, но смотрел куда-то мимо, в пустоту. По щекам текли слезы.
"Неужели у него срыв?" — подумала Рэй. "Если так, то у него действительно серьезные проблемы". Ополоснув брата водой, пегаска крепко прижалась к нему, обнимая так, как будто она обнимала его в последний раз, но жеребец взаимностью не отвечал и продолжал пялиться в пустоту. В таком положении "статуя-пегаска" они пробыли довольно долго, пока к ним не подошёл Хэппи с озадаченным видом и не попытался заговорить.
-Эм.. Ребят? Всё в порядке? Народ волнуется. Что это было? Кто-то, кажется, директора вызвал, и ещё скорую, так, на всякий.
-Хорошо, спасибо. — Рэй повернула к нему голову — Передай, пожалуйста, что всё в норме. Мы скоро будем.
-Ладно... Если что — зови. Единорог развернулся и неуверенно пошёл обратно к столу, постоянно оглядываясь на своего напарника.
Рэй вновь крепко прижалась к брату, нашептывая ему колыбельную, которую им вдвоем пела Кейт. Этим она добилась того, что бы он вышел из оцепенения и среагировал на неё. Рейв понемногу пришел в себя, после чего вытащил их обоих в общий зал, и так крепко прижал к себе сестру, что она стала задыхаться. Когда пегас понял это, то ослабил хватку и уже хотел было сказать "спасибо", как его взгляд упал на быстро приближающегося директора предприятия. "Как-то быстро он подоспел" — подумала Рэй — "Даже слишком быстро".
Единорог в строгом сером костюме в строчку чуть ли не бежал к этой парочке. Чуть позади него с недовольным видом плелся его секретарь. Когда единорог с черно-белой, в меру уложенной шевелюрой был уже в пяти метрах от близнецов, Рейв рывком сдвинул за себя сестру, сам не сдвинувшись ни на сантиметр. Директор остановился. На его лице читались смешанные чувства — и растерянность, и злоба, и волнение, и даже разочарование. Кажется, он даже пытался что-то сказать, но, то ли не мог подобрать нужных слов, то ли просто был не в состоянии говорить. Когда же он наконец успокоился и перестал ходить туда-сюда, его взгляд впился в Рейва. Жеребец уже хотел начать оправдываться за двоих, как директор его перебил:
-Мюллер. Коротко и ясно. Что произошло? Ты принимал что-нибудь? Что-то серьезное стряслось?
-Эм.. — он немного помялся — Никак нет. Никаких... веществ не принимал. Просто сильный недосып, вот и всё. Ничего особенного. Коллеги могут подтвердить, Хэппи может подтвердить, он ведь в таком же состоянии.
-Только почему-то от Хэппи еще ни разу подобного не видели. Я ведь говорил не работать на износ, не военное время, упаси нас Кхорн. — он постучал копытом по деревянной рамке с фотографией перспективного многоцелевого истребителя, кажется, Т-50. — Рейв, пожалуйста, скажи, что всё и вправду хорошо, иначе я буду вынужден отправить тебя в оплачиваемый отпуск.
На секунду эта идея показалась Рейву хорошей, но проектной работы было слишком много, что бы отдыхать больше, чем несколько часов в сутки. Поэтому лучше получить чуть позже заслуженный отпуск, закончив проект, чем отсиживаться на месте, с кучей работы.
-Всё в норме. Просто один день хорошо выспаться, не более. Я просто сорвался, ничего особенного.
-Что ж... хорошо. Хорошо. Ладно. Поверю. Ты ведь один из ведущих специалистов, Рейв. — единорог положил копыта на плечи пегасу — Совершенно исключено, что бы ты выпал из наших рядов. Ты нам нужен, нужен точно так же, как и все эти ребята, — директор перешел на несколько тонов ниже,оглядывая всех, кто собрался в столовой — поэтому не вздумай ломать себя ради контракта, это всё можно разрешить. Так что иди домой. Сейчас. Отоспись и возвращайся с полными силами, понял?
-Хорошо, я восстановлюсь. — Слова давались ему с небольшим трудом — Только можно Вас попросить дать отгул и Хэппи? парень тоже скоро с катушек слетит.
Единорог немного подумал, затем глянул на Хэппи. — Хорошо, отдохните пару дней. Вам давно пора. А теперь еще пару вопросов.. — Рейв напрягся после этих слов — Насколько мне известно, у вас произошло ЧП во время проведения испытаний, так?
-Не совсем, калибровка сбилась, но никто не пострадал, там были только я и Хэппи, и.. мы отключили камеры слежения, они почему-то давали сильные помехи приборам.
-Хорошо, и второе. Что ты знаешь об инциденте с Лайнелом?
-Инциденте? Ну.. я.. Ничего, в последний раз я видел его... — Он запинался. Все это время Рэй сидела, вжавшись спиной в спину брата, слушая диалог между подчиненным и начальником, пытаясь сложить картину воедино, потому что многого она не знала. И на многие моменты она закрывала глаза, например, на самую основную проблему — брат работал на износ и она допустила, что бы он сломался. Но допустить, что бы он получил за неё нехилых люлей, она не могла. И прервала попытку Рейва объясниться:
-Товарищ генеральный директор! Постойте! Позвольте, я объясню! — Она рывком встала рядом с братом, виновато смотря на единорога. Тот опешил, ибо уже забыл о существовании пегаски. Но после минутного ступора кивнул головой.
-Я знаю про инцидент. И лично я в нём участвовала. И это я сломала копыто Лайнелу. — Сидевший неподалёку понь звучно присвистнул, видимо, со слухом у него проблем не было. — Просто когда я ждала брата, он ко мне приставал, а потом начал домогаться, ну и я чисто рефлекторно... Меня так учили, поймите, если бы он не домогался до меня, то ничего бы и не было. Это могут доказать целых три пони. И я прошу прощения, если доставила неприятности этим. — Она сделала большие чёрные глаза, опустив ушки и уставилась на единорога. Он, в свою очередь, обдумывал всё сказанное кобылкой. Его секретарь — дядя того самого Лайнела — ехидно ухмылялся, видимо, предвкушая последствия от сказанного. Но его ждало разочарование. Потому что директор предприятия был единорогом справедливым и знал законодательство, плюс он лично перед этим смотрел запись с камеры наблюдения на том самом КПП. И уже со спокойным видом сказал "Оба свободны", отчего у секретаря отвисла челюсть и упала ручка. Он начал о чем-то яро спорить с директором по поводу положения чинов и сломанных копыт, но Рейв уже не услышал — сестра волокла его обратно к столу, где они сидели минут десять назад, и когда они уселись, Хэппи обратился к Рейву:
-Ну что, всё в норме?
-Да, в норме. Нам дали пару дней выходных, представляешь? Сможем, наконец, отоспаться.
-Не сможем, а сможешь. Я-то высыпаюсь, ты сам меня гонишь. При этом пашешь за двоих. Никогда этого не понимал, ты же себе во вред делаешь, зачем?
-Не спрашивай. Я и сам точно не знаю. Просто... чувствую, что должен. Давай, доедай и поехали.
-Да ем я, ем. А что там Рэй выскочила? — Он глянул на пегаску.
-Я ответила за свои действия. — Кобылка украдкой глянула на всё еще спорящих между собой директора и секретаря — Когда он начал спрашивать Рейва про этого придурка, я не могла допустить, что бы ему досталось из-за меня. Все же, это я ему сломала копыто, а не Рейв.
-Что ж, это вполне логично. — Хэппи глянул с ухмылкой на коллег напротив, опешивших от слов кобылки.
-А что.. — Рейв наклонился к ушку сестры — Что все-таки произошло, почему я оказался около умывальника?
-Ты заснул, когда принес нам подносы. А спустя две минуты начал ворочаться, после чего вскочил с места, крикнув "заткнись" и опрокинул поднос. — кобылка облокотилась об брата — Я не знала что делать и что с тобой происходит, все оглянулись на тебя. Ты уже был в полнейшем ступоре, ни на что не реагировал. Единственное, что мне пришло в голову — это оттащить тебя с публики за угол и попытаться привести в чувства. Ну а дальше ты знаешь.
Рейв молча слушал. Слушал и понимал, что всё, что с ним происходило за последние пару лет — это уже серьезные проблемы. И обратиться за помощью с этим он не сможет — скорее всего сдадут на принудительное лечение, а это будет означать конец всему. Поэтому придется справляться самому. Впрочем, ему не привыкать. Затем он почувствовал, как что-то тычет его мордочкой в щёку, это оказалась Рэй. Видимо, она решила, что брат снова впал в ступор. Вовремя прервал неловкий момент Хэппи — он толкнул Рейва в бок со словами "поехали". С тяжелым взглядом Рейв поднялся со стула и поплелся вслед за Хэппи и Рэй, которые не нашли ничего лучше, чем обсуждать выгоду дизельных моторов перед бензиновыми. Денёк действительно начался не так, как планировалось.
На улице было довольно свежо. Лето. Теплые лучи ультрафиолета. Прохладный ветерок, обдувающий мордашку. Да и на душе уже было как-то легче. И еще в голове теплилась мысль, что скоро можно будет полноценно отдохнуть. Рейв глянул на сестру, укладывающую пакеты с продуктами в багажник белого форд фокус. Он не мог отвести от неё взгляд. Она всё так же манила собой, её фигура была словно черная дыра, которая утягивает в себя всё, включая фотоны света. Словом, оторваться было невозможно. Её хвост в гриве — одна из её привычек, которые она никогда не меняла. И этот хвостик действительно шёл ей. Распускала она его только когда принимала душ, или ложилась спать. С распущенной гривой она выглядела еще более необычно, но складывалось ощущение, что это была уже не Рэй. Вдруг пегас заметил, что его взгляд перехватила сестра. При этом её взгляд был таким счастливым и невинным, как и несколько лет назад, в тот самый злосчастный вечер, в поле. Даже не верится, что они тогда отдались друг другу. Рейв поник головой. Во всем произошедшем он винил себя, и только себя. Именно его тяга к чему-то необычному почти всегда приводила к наихудшим последствиям. Именно его мальчишеская дурость приводила к печальным исходом. Может, он прав? Да и кто это — он? Его темная сторона, впитавшая в себя всё самое худшее, и теперь пытающаяся завладеть разумом, или просто призраки прошлого, не дающие нормально существовать, без угрызений совести? Ответа на этот вопрос не было. В той аварии он винил только лишь себя, что не он был тогда за рулем, и что он вообще никак не мог повлиять на ход аварии. Ведь он спал в обнимку с сестрой. Пегас снова посмотрел на мордашку Рэй, на её широкую улыбку — она продолжала излучать тепло, добро и счастье. В прямом смысле. Когда он смотрел на неё, то чувствовал, как сам наполняется теплыми чувствами. Она умела дарить тепло и радость другим одним только видом. В голову жеребца пришла мысль: "Она действительно достойна существования. И она та, кто в силах изменить этот прогнивший мир". К его удивлению, сестра ответила:
-Да, возможно ты прав. Но имей в виду, братишка. Без тебя я не справлюсь. — Она подошла к нему вплотную и чмокнула в щёку — Знаешь, ты выглядишь довольно мило, когда беседуешь сам с собой, только постарайся делать это менее заметно, хорошо? — она хихикнула и залезла на задний ряд кресел в машине. До жеребца только сейчас дошло, что всё это время он размышлял вслух и даже не заметил. Благо, они были на большой парковке около торгового центра и кроме его собственной сестры и, возможно, Хэппи, Рейва никто не слышал. На нос вдруг села крупная бабочка и пегас застыл, боясь спугнуть насекомое. Но пораскинув, медленно двинулся к двери водителя. Крупная бабочка ждать не заставила и сама вспорхнула, почти сразу сев на открытое окно задней двери. После этого послышался радостный смешок Рэй:
-Хэй! Хэппи, гляди! Это та самая бабочка! Я про неё тебе рассказывала сегодня за обедом. Странная она, садится на всех. — ей удалось опять посадить насекомое себе на нос, отчего в машине снова раздался радостный смешок.
-Бабочка как бабочка, что необычного? Ну да, большая она, и что? — Хэппи было явно непонятно, чему радовалась его подруга.
-А то, что она уже второй раз ей попадается, вот что необычного. — Рейв залез в форд и с глухим хлопком закрыл дверь.
-Ну и что? Редкая случайность, если это вообще она. — Единорог с недоумением смотрел на пегаску, которая что-то шептала насекомому — Может быть, это вообще не та бабочка.
-Знаешь, у меня нет причин не доверять своей сестре. — Жеребец пристегнул ремень и завел двигатель — К тому же, Хэппи, кобылки гораздо лучше замечают различные мелочи, поэтому, почему бы и нет?
Форд мягко выкатил с парковочного места и резво двинулся по территории стоянки. Когда Рейв заворачивал на дорогу, ему пришлось резко дать по тормозам — прямо перед носом машины пронесся жеребенок на самокате. Несвязно ругнувшись, пегас убедился, что никого поблизости больше нет и резко дал по газам, форд агрессивно дернулся на шоссе. Рейв был зол, но вскоре расслабился и машина катила по трассе вполне спокойно. В салоне приглушённо играл альбом Deep Purple, Хэппи подставил мордочку набегающим потокам воздуха, Рэй пыталась подпевать магнитоле, а Рейв снова стал погружаться в себя, сконцентрировавшись на дороге. Этот путь от ТЦ до дома Хэппи они проделали без происшествий, если не считать того жеребенка. Ну разве что их несколько раз подрезал один и тот же чёрный джип GMC со странными номерами похожими на военные номера, хотя по факту, это были не они. Это очень насторожило пегаса, но сейчас его больше беспокоило, как побыстрее избавится от Хэппи. Наконец, царапнув днищем асфальтированную искусственную неровность, пегас выругался про себя про "чёртовы высокие лежачие полицейские", но виду не подал и остановил машину около подъезда многоэтажки. Затем вылез наружу, что бы открыть багажник вручную — тросик открывания пятой двери снова оборвался. Когда же он вытащил свои пакеты из багажника и резко развернулся к тротуару, то заметил, как рядом с ними пыталась припарковаться одна кобылка. И по всем законам жанра она пыталась вписаться в не самый узкий карман далеко не третий-четвёртый раз. Понаблюдав за этим ещё где-то с минуту, пегас негромко окликнул Хэппи и шепнул на ушко пару слов. Не задумываясь, единорог подошёл к машине кобылки и предложил ей помощь в парковке. Она охотно согласилась. Значит, разговор завязался, и можно было ретироваться. Но сделать это Рейву помешал не кстати порвавшийся пакет и вывалившиеся из него продукты. Со вздохом жеребец стал всё собирать. Рядом Хэппи в открытое окно разглагольствовал о теории парковок и прочей ерунды, выливая из себя потоки лишней информации, сам при этом уже третий раз выезжающий на исходную точку парковочной траектории. Единорожка внимательно слушала его, улыбаясь, совершенно не замечая, или, скорее, делая вид, что не замечает его уже четвёртую попытку поставить машинку на стоянку. Рэй, наблюдая за происходящим, откровенно ржала, схватившись за живот. Рейв шикнул на сестру, закрыл крышку багажника, залез на своё место в машине и наконец-то смотался с этого места поскорее, зная, что они здесь уже лишние. К тому же Рэй ну никак не помогала своим ржанием. Спустя несколько минут она наконец успокоилась и рывком дернулась на переднее кресло через весь салон, попутно всячески тыча своим крупом в мордашку брата, тем самым отвлекая его от дороги. Рейв же церемонится не стал и просто пропихнул её правым копытом на кресло.
-Вредина.
-А ты от дороги не отвлекай. Да и другим не мешай.
-Ха-ха-ха, а что такого?! Я что, недостойна внимания? — она скорчила обиженную гримасу, изображая из себя какую-нибудь там тупую принцессу.
-Не на дороге. — Сухо отрезал брат.
-Ой ой ой, какие мы правильные. Впрочем. Что это за хрень была около дома Хэппи?
-Это... — Рейв резко вошел в поворот — Это одна кобылка, которая всячески пытается привлечь к себе внимание нашего паренька. А он её замечает, но никак не может подойти, познакомиться, поговорить. Я навел справки при помощи одного товарища — она одиночка, никого не было. Так если она сама идет к нему в копыта, чего он ждет? — Форд снова чуть свистнул резиной по асфальту, но сцепления с дорогой не потерял — Когда он пару раз напивался, ныл мне о том, что вполне хотел бы с ней познакомиться, но не знал, как. Он же стеснительный у нас. Ну вот я и сделал один звоночек, пока вы в магазине спорили, что лучше подходит к запечённой курице. А дальше дело техники, стоило лишь правильно подъехать к подъезду. — Форд остановился перед запрещающим знаком светофора.
-То есть ты выудил у Хэппи информацию, узнал, что это за кобылка, нарыл на неё документы, все спланировал и свел их обоих таким образом? — Рэй наконец пристегнулась ремнём.
-Ну, я ничего не выуживал, он сам мне всё рассказал. Но в целом — да, всё верно.
-Эх, братишка, хитрец. И что скажешь?
-На счет них? У них имеются вполне неплохие шансы,что бы стать отличной парой. — Форд мягко тронулся с места — И надеюсь, что у них все сложится. Наверняка он уже предложил ей зайти к себе, что бы как-нибудь извиниться за свою неаккуратность, выпить чашку чая и так далее. Он знает, что делать, не зря же я с ним беседовал пару дней назад.
-Хитрец-хитрец...
-Всего лишь холодный расчёт. И пара мелочей, которые нужно подготовить. И я всё думаю, когда же ты своё счастье встретишь.
-Рейв.. Ты моё счастье. Ты у меня был с самого начала. Ты есть и сейчас. Мне больше ничего не нужно.
-Но мы ведь близнецы, Рэй.
-Мне это не мешает, дорогой. Что бы не случилось, ты всегда будешь самым главным, что есть у меня в жизни. — она дотянулась до щеки пегаса и чмокнула его. Сам пегас никак не среагировал. Он лишь погрузился в свои мысли, улыбнувшись уголком рта. Рэй откинулась в кресле с довольным видом и больше ничего не говорила. Вдруг жеребцу показалось, что кулон сестры издает легкое свечение, он сделал попытку получше разглядеть его, но он не успел — пришлось опять резко повернуть, и после поворота кулон уже ни отсвечивал, ни издавал какого-либо свечения. Раздумывая над происходящим, Рейв плюнул на всё и просто сказал "Спасибо". Пегаска уставилась на него:
-Ну.. пожалуйста... А за что, если не секрет?
-За всё. За то, что ты есть и за всё, что ты сделала как для меня, так и других. Да и просто спасибо. Ты делаешь этот мир ярче. — Дальше он ехал молча, но искренне улыбаясь. А Рэй, кажется, потеряла дар речи, потому что тоже ехала, молча улыбаясь и даже немного покраснела. Белый форд фокус мягко плыл по дороге, изредка перестаиваясь в полосу посвободнее, за окном мелькали другие машины, столбы освещения и дома, стоящие около дороги. Вскоре Ленинградка сузилась, появился мост через Химкинское водохранилище, а справа от дороги пролегал длинный пролив. Рэй наблюдала за ним и за катерами, которые курсировали по нему. Вскоре они были уже на Мосту Победы. Кобылка с тоской посмотрела на большое серое здание, которое располагалось справа от дороги, это был двадцать четвертый корпус их института, самый высокий корпус. На его крышу они часто залезали с братом после пар, иногда даже вместо пар, наслаждались шикарным видом, или иногда просто смотрели на проплывающие облака в небе. Иногда они протаскивали туда и своих друзей-однокурсников. Собственно, это были их единственные друзья, и одним из них, к слову, был Хэппи. Один раз их чуть не поймал сам заместитель декана, но сами понимаете — ловить пегаса на крыше бесполезно. Рэй слегка повернула голову к брату, не отрываясь от стекла:
-Хэй, гляди... Наш институт. Помнишь, сколько всего мы творили, пока учились там? — На несколько секунд Рэйв задержал взгляд на корпусе аэрокосмического факультета. За это время он смог вспомнить почти все шалости, что они творили с сестрой за все пять с половиной лет обучения. С каждым новым курсом их приключения были все круче и круче, и каждый курс они умудрялись натворить что-то настолько необычное, что это потом это долго помнил как минимум, весь их факультет. Хотя, как известно, маёвцы — одни из самых закаленных студентов и удивить их чем-то крайне сложно. Но этой парочке удавалась справиться и с этой задачей. И пока они проезжали мимо седьмого корпуса, который идет почти сразу же после двадцать четвертого, Рейву удалось вспомнить, как его изрядно драли преподы во время сессий. Но он был им благодарен, благодарен за то, что они смогли заставить его выучить и понять преподаваемый ими материал. Именно благодаря этому он числился среди инженеров в КБ.
-Да. И правда, сестрёнка. Не счесть, сколько. А помнишь, как в ДК было задымление на весь первый этаж?...
От этих слов кобылка подавилась — внезапный приступ смеха иногда опасен. Рейв тоже засмеялся, глядя на сестру, но радость моментально сменилась на испуг и гнев — их снова резко подрезал чёрный джип. С теми же номерами.
-Что же они хотят?..
-Что? — кобылка испуганно смотрела на брата — О чём ты говоришь?
-Не-не, всё нормально. Похоже, это старые знакомые.. — в голове жеребца роилось много мыслей, кто бы это мог быть, что за организация из ему известных и в принципе, из-за чего они игрались в "кошки-мышки" с ними сейчас. Но ни одна из версий не подходила под происходящую ситуацию. Давние личные счёты? Рейв их не имел. Какая-то шпионская игра? Он не особо много секретного знал по своей специальности. Лайнел подёргал за ниточки? Вряд ли, он подлец, но на такое не пойдёт, да и вряд ли у него имеются такие связи. Может, просто перепутали? Но так долго преследовать. Всё же предстоит в этом разобраться. Но пока нужно в целости довезти сестру до дома. Но как только они въехали на Ленинградский проспект с небольшой развязки, в правый борт, со стороны Рэй, влетело что-то большое и массивное. Форд удержался на дорожном полотне, хоть его и откинуло на 2 полосы влево под громкий визг покрышек. Пегас не пытался высмотреть, что это было, он лишь инстинктивно втопил педаль газа в пол до предела с расчетом, что бы автоматическая коробка справлялась с таким сильным крутящим моментом и соображал, куда можно удрать от преследователей, кем бы они ни были, ибо это была не авария — он видел, что за ними охотятся.
Не смотря на относительную лёгкость форда, у преследователя была машина гораздо мощнее, потому что в корму форда снова что-то врезалось и врезалось не слабо. Рейв не слышал ничего. Ни сигналов других водителей, ни завываний мотора, ни даже орущую в истерике сестру. Он просто ускорился и лавировал в потоке между другими машинами, пытаясь скинуть хвост. В корму снова влетел стальной зверь. Но этот раз пегас бросил взгляд в зеркало, где увидел темно-красный шевроле камаро с двумя широкими чёрными полосами на корпусе. А ещё стальной кенгурятник, которым он таранил сейчас недавно вымытый форд. И отсутствие даже намёка на гос.номер. Пегасом овладело тревожное чувство — он где-то видел уже эту машину, но вот где? Приближался он довольно быстро, но в корму больше не врезался — зашёл слева и начал спихивать машину близнецов в отбойник. Удар, ещё удар, на третий почти весь левый борт форда был помят и исцарапан, а Рейв едва ли не упустил руль из копыт. Камаро отошёл подальше, что бы на этот раз удар был решающим, но он не успел — пегас выжал всё, что можно было выжать из почти двухлитрового дизеля и ушёл в узкую щель между машиной преследователя и большой фурой, двигающейся по крайней правой полосе. Так всё же, где он видел эту машиину? Это было очень хорошим вопросом, но сейчас было куда важнее не позволять кромсать свой автомобиль, и Рейв резко ушёл вправо, впритык между двумя грузовиками. И вовремя ушёл: камаро оставалось чуть-чуть до столкновения с фордом, но форд ушёл, а кенгурятник камаро застрял в заднем бампере впереди едущего матиза. Вполне можно утверждать, что водитель матиза ещё никогда не ездил на своей машине так быстро. А сам матиз не летал вокруг своей оси, попутно разбиваясь вдребезги. Пегас прекрасно видел всё в подробностях и мысленно извинился перед водителем деу. Затем резко ушёл влево, через несколько полос, пытаясь попасть в промежутки между машинами, главное, быть подальше от преследователя. Но и сам преследователь не отставал — как оказалось, он ушёл далеко вперёд и теперь тормозил, загоняя машину близнецов в капкан из своей машины и машин других участников движения. Поняв, в чём суть, Рейв резко снизил скорость и ушёл вправо, но тут задняя ось предательски заскользила на влажном асфальте. К счастью, частично спас передний привод и по большей части — мастерство управления машиной. Заметив данный манёвр, водитель камаро ускорился и ушёл на две полосы вправо от той, на которой была машина близнецов. И стал быстро снижать скорость, вероятно, хотел опять таранить сзади или сбоку. Предугадав эти действия, пегас ускорился, выжимая все соки из 1.8-литрового мотора, уводя машину таким образом, что бы камаро не ударил им в борт, а так же, что бы не успел ударить сзади. Но на последнее рассчитывать не приходилось — что бы избежать удара в корму, придётся всё время маневрировать. И хоть достаточно заряженный форд Рейва был довольно резвой машинкой с усиленными узлами, он всё же не был гоночной машиной, поэтому действовать приходилось максимально осторожно в максимально накалённой обстановке. Надпочечники активно вырабатывали эпинефрин, реакция организма увеличивалась, чувства обострялись, рефлексы работали, как чётко спроектированный и налаженный механизм. Шансы на успех повышались, хоть и не на много. Сестра теперь смолкла и вжавшись в кресло, следила за дорогой по курсу, совершенно никак не отвлекая пегаса от маневрирования. Внезапно что-то снова ударило в корму — шевроле догнал их, и машину резко повело вправо, но и в этот раз пегас смог удержать машину на дороге. Камаро зашёл слева, что бы ударить в левое заднее крыло, но промахнулся буквально на сантиметры — форд резко ушёл вперёд. Всё-таки преимущество дизеля — он боле тяговит, по сравнению с бензиновым двигателем. И этот доработанный движок честно отрабатывал своё топливо. Камаро же, промахнувшись, врезался в пассат-универсал, левый борт которого смяло и он впечатался в отбойник, развернувшись несколько раз вокруг себя. Лишь чудом в него никто не влетел, успев объехать, не без экстренных манёвров, естественно. И вдруг камаро как будто бы понял, что натворил, ибо больше не догонял форд — пегас видел это в зеркало заднего вида — он просто двигался с той же скоростью, что и близнецы, по той же полосе, но теперь спокойно, как обычный участник дорожного движения. Затем, словно подумав и сказав "мы ещё увидимся" пару раз мигнул дальним и скрылся за гружёным камазом, двигающимся слева от него. Рейв добавил газу, тем более, в ста-ста пятидесяти метрах был съезд на крайние правые полосы проезжей части, что бы можно было вообще уйти с шоссе и спрятаться где-нибудь в городе. Если это настолько серьезные ребята, что позволяют себе такое, то в данном случае стоит вопрос не безопасности — вопрос выживания. Странно, что по пути они не встретили ни одной машины ДПС или полиции, которые были бы очень кстати. Обычно всегда попадается одна-две машины. В зеркале вновь замелькало вишнёвое пятно, прячась за попутными машинами, но он уже не преследовал их — вроде как просто следил. Таким образом ему, наконец, удалось уйти на дублёр, а затем почти сразу съехать на узкую двустороннюю дорогу, где было гораздо спокойнее. У него была одна мысль, но он не был уверен в её правильности. Хотя, ничего другого не оставалось — сестра начала понемногу беспорядочно высказывать всё, что она об этом думает, а успокоить её у пегаса просто не было ни сил, ни возможности, ни желания. Но он должен был.
-Рэй.. Рэй, пожалуйста, тише, тише, сделай вдох, глубокий вдох, вот так, вместе со мной. — Жеребец краем глаза смотрел на сестру и пытался сделать хоть что-то. И это помогало, хоть и не особо сильно. По крайней мере, она стала лить меньше словесного потока и начала дышать более размеренно. — У меня есть идея одна, но ты должна мне довериться, хорошо? Я обязательно тебе всё объясню, но чуть позже, когда всё устаканится. Хорошо? — кобылка попыталась кивнуть, но лишь несколько раз нервно дёрнула головой. — Что ж, будем считать, что "да".
Битый форд стремительно плыл по дороге. Вскоре слева впереди уже виднелся большой торговый центр, с огромной парковкой. Там можно было спрятаться на время, плюс, затеряться среди толпы в самом центре, хотя в это время там было не особо много пони. Рейв завернул в подъездной сектор на красный свет светофора, времени не было, благо, машин тоже почти не было, никто даже не посигналил. Въехав на второй этаж парковки, Рейв направил форд поглубже, туда, где было наибольшее скопление стоящих машин. Наконец, найдя место, пегас припарковался, заглушил мотор и откинулся в кресле, глубоко и шумно дыша носом. Так он сидел некоторое время, пока Рэй совсем не стихла и теперь просто смотрела на него с перепуганным видом.
-Рэй. Милая. Я не знаю, кто это был и почему он это делал. Но пожалуйста. В сложившейся ситуации . Ты должна целиком и полностью мне довериться. Без вопросов. Без самодеятельности. Все ясно? — речь давалась ему с трудом и он говорил, тяжело вдыхая-выдыхая через каждые пару слов. — Рэй, тебе всё ясно?
-Т-так... Так точно...
-Отлично. Теперь план действий. Сейчас мы идём внутрь, зайдём в парочку мест. Потом быстро в машину. И там по ситуации. Ты всё время рядом со мной и ни шагу в сторону. — после повисла непродолжительная пауза, после которой Рейв вытащил из-под своего кресла какое-то приспособление, размером не больше кошелька, и закрепил под правое крыло. Из бардачка достал прозрачные очки, напоминающие по форме тактические, но с усиленными дужками, и вышел из машины. Постояв некоторое время рядом с машиной, пегас быстро обошёл её и открыл дверь сестре. Когда она вылезла, он захлопнул дверь, чуть не прищемив рыжей хвост, но не придал этому особого значения. Затем быстро повёл её ко входу в торговую зону, незаметно оглядываясь, выискивая лишь ему одному известные ориентиры и объекты. Но ничего не нашёл и юркнул в двери, ведущие в торговую зону. Проходившая мимо единорожка, которую пегас чуть не снёс с дороги, надменно фыркнула, но на неё тут же хищно шикнула Рэй, отчего та прижала уши к голове и быстро засеменила к выходу. Рейв в это время уже входил в только что спустившийся лифт. Рэй одним взмахом крыльев догнала его и влетела в кабину лифта. Вверх они ехали молча, наблюдая за снующими на этажах пони. На последнем четвёртом этаже Рейв рванул наружу, через весь этаж. Рэй еле поспевала за ним. Они быстро сновали между пони, не привлекая внимания, но один из сотрудников охраны в форменном костюме вдруг пошёл в их сторону. Но увидев выражение лица кобылки, поспешно ушёл в сторону. Рейв свернул в уборную, ввалился в отдел для жеребцов и окропил белый кафель недавно переваренным завтраком. Зашедшая следом за ним сестра замерла на пару секунд и приблизилась к брату, дабы затащить его в ближайшую кабинку. Там пегас закончил начатый процесс вывода остатков сегодняшнего завтрака из организма. Как только у него начались спазмы-пустышки, когда уже нечему было выходить, Рэй вытащила его к большой общей раковине с зеркалом и начала умывать жеребца, заодно слегка массируя виски, восстанавливая стабильное состояние его организма. Придя в себя, Рейв незамедлительно дал указания пегаске:
-Рэй, слушай внимательно. — он сплюнул — Сейчас мы выйдем, возьми что-нибудь в любой закусочной, после чего отведи меня на первый этаж, к большому аквариуму, там скажу, что нужно буде делать дальше. И никаких лифтов, поняла?
-Поняла.
-Веди.
Он облокотился о сестру и они вместе не спеша вышли в зону фудкорта. Рэй буквально за пару минут взяла небольшой заказ с собой и, подхватив пегаса, повела его через весь большой этаж к противоположным эскалаторам. Пока они шли к ним, Рэй ненадолго ушла в себя, наблюдая за взрослой парой пони и их детьми-подростками: фиолетовой кобылкой-единорожкой и кремовым жеребчиком-земнопони, которого была довольно смешная причёска, которая гораздо больше походила на кобылью причёску. Они устроили скандал то ли из-за того, что не поделили места рядом с пятнистой мамашей, то ли из-за того, что не поделили футболку. Впрочем, это не стоило внимания. Подобное встречалось довольно часто, но близнецов это, к счастью, ещё не коснулось. По торговому центру они бродили ещё около часа или двух, после того, как Рейв дал чёткие указания, как себя вести и куда идти. Они постоянно перемещались по всей площади центра, меняли этажи, но не зашли ни в один бутик. Когда время на часах было около полседьмого, а близнецы доедали свой холодный обед, Рейв потянул за собой сестру, шепнув, что пора. Она выглядела уставшей, хвост её растрепался, но это только добавляло ей привлекательности, даже в такой экстремальной обстановке. Проходя мимо стоящих посреди холла открытых бутиков с лентами, нитками и прочей фурнитурой, пегас заострил внимание на одной атласной ленте, очень сочного зелёного цвета. Недолго думая, он быстро приобрёл её и догнал сестру.
-Рэйки, погоди, дай кое-что сделаю.
-А?..
Не успела она что-либо сообразить, как пегас стянул с её хвоста вдоволь истрёпанную пурпурную резинку начал копытами зачёсывать её приятную на ощупь гриву, собирая локоны в аккуратный ухоженный хвостик. Затем плотно завязал особым плетением ленту на пучке, оставив свисать два конца, один чуть короче второго. Затем отошёл на пару метров и оценил нынешний вид сестры. От увиденного улыбка сама потянула кончики рта вширь и чуть вверх, а голова накренилась на бок. Эта лента придала ей очень и очень даже яркую нотку среди всей её рыжести, тем более, зелёный идеально шёл под этот яркий цвет. Но, встряхнув головой, жеребец двинулся дальше, но медленнее, стараясь особо не привлекать внимание. Пегаска по пути до машины взяла сливочную мороженку и пыталась накормить ею брата, который никак не хотел её пробовать, и только измазал всё лицо. Кобылка хихикнула и со словами "Если бы я им обмазалась — ты бы всё слизал" принялась вылизывать пегаса. Жеребец не сопротивлялся — она успокоилась и пришла в норму, а это главное. Окружающие косо поглядывали на парочку, которой было откровенно наплевать, что о них подумают. Наконец, спустившись до второго этажа парковки, парочка стихла и стала оглядываться по сторонам. Жеребец удостоверился, что всё было спокойно и двинулся к месту, где они оставили свой форд. Вокруг почти не было машин, парковка почти пустая, лишь редкие легковушки стояли в ожидании своих хозяев. Пискнула сигналка, отпирая центральный замок и сигнализируя об этом габаритами, Рейв услужливо открыл дверь перед Рэй, даже подал копыто, что бы ей было удобнее садиться, после чего мягко закрыл эту дверь. Обойдя форд, словно пилот свой истребитель перед вылетом, он сделал неутешительные выводы: весь задний бампер под замену, скорее всего лонжероны тоже смяты или вообще треснули; задний правый диск слегка помят, видимо, во время ухода от погони наехал на яму, либо когда ударился об отбойник; задняя левая фара разбита; стекло пятой двери покрылось мелкой паутинкой трещин, а сама дверь стала вогнутой, камера, которая была установлена в одном из пазов лампочек подсветки номера, висела разбитой на проводках, а сам номер оторвался где-то в пути; весь левый борт был помят и поцарапан до металла, задние левые стёкла были в крошку разбиты, левое зеркало чудом осталось целым. Забавно, что вся носовая часть осталась нетронутой и столь неутешительно контрастировала с остальной частью кузова. Рейв печально глубоко вздохнул. Ремонт обойдётся в кругленькую сумму, если вообще есть смысл его восстанавливать. Пегас забрался внутрь, хлопнув дверью, закрыл центральный замок, отжал педаль тормоза и попытался завести двигатель — безрезультатно. Затем ещё и ещё. Стартёр раскручивался, но искра не шла. Вдруг пегас услышал до жути знакомое рычание. Матерясь про себя, пегас завертел головой, пытаясь отыскать источник звука, но тщетно. Тогда он пару раз выжал педаль газа, подпитывая топливом систему и попытался снова завестись — двигатель не заводился. Пегаска начала обеспокоенно оглядываться по сторонам. И вдруг их что-то ослепило справа. Громкий рёв со свистом заполнил большое пустое пространство парковки. Это был он. Рейв стал судорожно пытаться завести двигатель снова и снова, но ничего не выходило, тогда он попытался открыть двери и уже крикнул сестре, что бы та выбиралась поскорее, но ничего не вышло. Двери были заблокированы, и замок не отпирался, его попросту заклинило, заблокировав таким образом все пять дверей. Пока жеребец судорожно соображал, что же делать, камаро набрал приличную скорость и был достаточно близко к форду. Рейв крикнул "держись" и схватился за руль. Пегаска прижалась к брату, обхватив его копытами. Удар тяжёлым отбойником пришёлся на почти нетронутый правый борт, и если точнее — в переднюю правую дверцу, которую тут же частично вмяло в салон, вместе с порогом и центральной стойкой, и если бы кобылка не прижалась к брату, то получила бы довольно серьёзные повреждения. От удара машину сильно толкнуло влево и она даже слегка подпрыгнула, а камаро продолжал толкать форд в сторону недостроенного проёма в стене парковки, так не вовремя тут оказавшегося. Рейв просто не знал, что делать, всё происходило слишком стремительно. Еще пара секунд и они были у края. Ещё секунда — и они полетели вниз, переворачиваясь крышей к асфальту. В эти мгновения очень многое пронеслось у них перед глазами. Фактически вся их жизнь...
-Знаешь, мне ещё никогда не было так хорошо. Ну то есть.. Было, наверное, но сегодня какой-то особый день.
-Правда? Согласен с тобой, сегодня особенно хороший день. Солнышко яркое и тёплое, на небе ни облачка, этот вид на широченное зелёное поле..
-И чистый свежий воздух. Не то, что в городе, там дышать тяжело.
-Да, сестрёнка, ты права. Здесь гораздо лучше и чище. Но главное, мы все вместе. Мы и мама с папой. Жаль, только, они отказались идти с нами сюда.
-Ну их можно понять, у них нет крыльев, как у нас. А до этого места довольно далеко от нашего домика. Или ты бы потащил их на себе?
-Хм.. а ведь.. Да! Именно!
Рейв вскочил с травы, на которой только что лежал вместе с сестрой на спине и показательно выполнил пару приёмов из кик-боксинга в воздухе. Сестра звонко рассмеялась, наблюдая за братом, прикрывая ротик своим копытцем с разноцветными фенечками-браслетами, которые ей вязали друзья и одну из них — чёрную — брат. Рэй медленно поднялась на все четыре, медленно вытянулась, размяла крылышки, сладко зевнула и вдруг резко, ни с того, ни с сего, взмыла в воздух. Рейв сразу смекнул, чего она хочет, и ринулся вслед за ней, пытаясь догнать её. Она игралась с ним в догонялки, и где-нибудь в городе или на тренировочной площадке у неё было неоспоримое преимущество — она была более компактной и более манёвренной, чем Рейв. Но при этом где-то на открытом пространстве, где нужно было лететь, грубо говоря, по прямой траектории, у Рейва было неоспоримое преимущество перед Рэй — он был гораздо сильнее и выносливее её, поэтому в данный момент он мог без особого труда догнать её, но не делал этого — подыгрывал ей. Конечно, пару раз касался её, что бы придать прыти, но не более. И уже вдоволь наигравшись, когда и она, и он сам выдохнутся, пегас догонял сестру и хватал её, заставляя падать вниз из-за перегруза. А около поверхности расправлял крылья и помогал мягко приземлиться. В этот раз вышло не очень — он немного жёстко шлёпнулся на спину, а на него шлёпнулась сестра, которая тяжело дышала, капая капельками пота с носика на его тело. Ни слова не говоря, она вдруг сильно прижалась к своему брату и долго не отпускала его, пока дыхание и пульс не пришли в норму. Как только этот момент наступил, она поцеловала его в шею и положила голову на грудь, задав при этом вопрос:
-А ты.. ты ведь меня никогда не бросишь? Не отпустишь? — копытца её довольно сильно прижимались к родному телу.
-Рэйки, милая, в который раз говорю и не перестану повторять — я ни за что на свете, ни при каких обстоятельствах, что бы с нами не случилось, никогда тебя не отпущу. Обещаю.
С этими словами Рейв приобнял сестру и лизнул её всё ещё влажный носик, наблюдая за реакцией счастливой кобылки. Она действительно светилась от счастья. А после того, как её лизнули — чихнула, хихикнув, и снова положила голову на грудь брату, прикрыв свои голубые глазки. Затем прошептала "спасибо", закрыв их совсем. Рейв опять откинул голову на зелёную сочную траву и глядел в небо — чистое, светлое и свободное. Именно такое, какое он и любил. Свобода — это одна из ценностей, которую пони порой не ценят, и иногда вообще забывают о ней. Что, кстати, очень и очень зря. И в данный момент он чувствовал каждым своим пёрышком — он свободен, как и его сестра. Волен делать всё, что в его копытах. И он точно знал, что вместе с Рэй сможет всё. И поэтому в сотый, если не в тысячный, раз обещал ей, что никогда не отпустит и не бросит её.
Никогда.