Ярость

Пролог

"Откуда берутся наши эмоции? Кто управляет нашими чувствами? Мы сами?

Или кто-то другой?.."
2010. "Современная опасность". Граф К.

Тар-Тар...

Тюрьма...

Синонимы?

А это уже для кого как...

Для простых смертных крепкие решётки оставались непреодолимой преградой до конца жизни.

Но в этом месте содержались не только преступники из плоти и крови... Были там и бестелесные сущности.

Их называли Духами. И каждый Дух имел свою стезю, или, если хотите, предназначение... Например, среди заключённых часто наблюдались Духи Корысти, Духи Гнева или Духи Лживости. Конечно, это далеко не все их разновидности. На свободе подобные сущности могут играючи управлять чувствами, эмоциями и даже материальным телом.

Но, конечно, в Тар-Тар попадали лишь те Духи, которые слишком злоупотребляли своими "способностями"... Например, среди надсмотрщиков витали слухи о том, что в одной из "камер" когда-то содержался Дух самой Найтмейр Мун. Это была одна из тех сущностей, которая вышла за рамки своего обычного состояния, и превратилась в практически полноценное существо, способное мыслить, принимать решения, самосовершенствоваться... Единственное, чего ей не хватало, так это телесной оболочки...

Хотя, что я рассказываю... Разве вам интересно слушать про байки тюремщиков?

Давайте я лучше продолжу свой рассказ о Духах. А точнее, об одном из них...

Как же ловили этих Духов, спросите вы? Как можно удерживать то, за что просто нельзя ухватиться?

Учёные и маги годами трудились над решением этой проблемы... Они придумывали самые разнообразные варианты: от зачарованных мышеловок до пространственно-временных ловушек. А всё бестолку...

Но шло время, цивилизация умнела, становилась более образованной. Повсюду появлялись многочисленные философы, мыслители... Вот они и стали мыслить, да филосовствовать...

Ну и подумал однажды один из таких вот умников, что для незримых существ нужны незримые тюрьмы. За эту идею уцепился один известный учёный практик, в своё время двадцать лет проработавший в знаменитой кантерлотской лаборатории. Ну и, как говорится, завертелось, закружилось.

Прошло ещё некоторое время, и были созданы униполя — барьеры, сквозь которые не могут просочиться даже мельчайшие частицы.

Это решило многовековую проблему. Но, на каждое действие находится противодействие. Униполя улучшались с такой же регулярностью, с какой совершались побеги.

И вот, кажется, совершенство достигнуто. Барьер стал просто непроницаемым... Вскоре, прекратились даже попытки вырваться...

Но, всё-таки нашёлся Дух, который обманул магическую инженерию и обошёл сверхсовременную систему охраны.

И имя этому Духу было...

"Глава первая, в которой рассказывается о плюсах и минусах путешествия железной дорогой..."

"Да я даже названия такого никогда не слышал! Что это ещё за Тмутаракань? Понивилль? Что, не нашлось ни одного свободного места в нашей обширной Филидельфии? Наверняка богатенькие родители давно "забронировали" для своих чад места в самых приличных отделениях города..."
Такие мысли крутились в голове одиноко примостившегося на кресле вагона второго класса земнопони. На его шее висел небольшой блокнот с прикрепленным карандашом, а на плечи был накинут тонкий синий жилет. Прямо над креслом, на специальной полке располагался коричневый чемодан на колёсиках, на котором при ближайшем рассмотрении отчётливо виднелись инициалы: "П. Г."
Багаж принадлежал никому иному, как задумавшемуся пассажиру. И мысли его были о судьбе...

Ведь родился он не где-нибудь, а в приморской Филидельфии, в достаточно известной в тамошних кругах семье Гринов. Под стать фамилии был и окрас жеребца — шерсть его отличалась благородным изумрудным оттенком, так редко встречающимся в нынешнем веке. Грива же, ещё более подчёркивая индивидуальность пассажира, была чёрной, как смоль.

Родители юного Грина просто обожали всё заморское, а в особенности — Пранцию. Они бывали там не раз и заслуженно считались на родине настоящими знатоками этой так не похожей на Эквестрию страны. И вот, будто бы отдавая дань своему многолетнему увлечению, родичи выдумали имечко своему отпрыску — Пьер.

Но вернёмся из прошедшего времени в настоящее...

Направлялся Пьер в Понивилль не просто так, а на полугодовую стажировку. Да не просто стажировку, а на стажировку в понивилльском отделении полиции...

Будет не лишним уточнить, что служба в правоохранительных органах является, так сказать, родовой профессией Гринов. И отец, и дед, и даже прадед (хотя никто уже не помнит даже его имени) служили кто полицейским, кто прокурором, а кто — даже судьёй. Ну и, дабы следовать семейной традиции, молодой жеребец тоже пошёл в Юридический университет...

А теперь, вот что получилось!

Пока он будет буквально гнить в этой деревне (а по другому и не скажешь! Сколько там душ населения? Штук пятьсот, не больше! Да там если и случается какое-нибудь преступление, то раз столетие!), его сверстники, конечно, не без помощи многочисленных связей, уже дослужатся да высоких должностей! Ох, чтоб провалиться на ровном месте университетскому ректору...

Ну да ладно, теперь ничего не поделаешь...

— Не подскажете, который час? — поинтересовался Грин у соседа, заметив на его копыте последней мейнхэттенской модели часы.

— Полдвенадцатого! — сердито рявкнул пассажир, который оказался пожилым пегасом.
"О, ... Ещё четыре часа трястись в этой воистину камере пыток! Сидения узкие, подкопытники жёсткие, а из окна вообще невыносимо сквозит. Надо было брать первый класс!" — остановившись на этой, далеко не жизнеутверждающей ноте, жеребец встал, подозрительно оглядел соседей на предмет того, что кто-то из них может украсть его вещи, и, высоко задрав подбородок, затрусил вдоль неширокого зазора между рядами сидений. Дойдя до конца прохода, и, гордо прошагав мимо уборной, он вышел из вагона.

Чуть не провалившись в зазор между сцепкой составов, Пьер, шипяще выругавшись, подумал, как же он ненавидит поезда. Нет, конечно, в путешествии железной дорогой есть свои плюсы (например, кратковременное пересечение больших расстояний, невысокая цена на билеты, да и какой-никакой комфорт передвижения...), но они явно не ставились ни в какое сравнение с теми неудобствами, которые паровоз доставлял Грину по жизни. Ещё будучи неразумным жеребёнком, он потерялся в поезде следовавшим из Филидельфии в Кантерлот, и его родители подняли на уши всё железнодорожное управление. Оказалось всё просто: Пьер каким-то образом умудрился сломать замок в паровозом туалете. К ним, кстати, он теперь тоже относился с величайшим презрением. Также, уже возвращаясь из злосчастной столицы, поезд чуть ли не на неделю застрял на якобы размытых дождями путях. Да, это был ещё тот "концерт"...

Пройдя сквозь ещё один переполненный вагон, Грин наконец-то добрался до сцепки первого класса.

Гхм, да там даже, казалось, воздух чище! Аккуратные столики со скатертями, мягкое магическое освещение, все пассажиры улыбчивые, сразу видно, аристократы. Хм, что забавно, все взгляды персон из высшего общества были почему-то направлены в одну сторону...

Нет, не на вошедшего... Все пони смотрели на увлечённо уткнувшуюся в книгу фиолетовую едино... Стоп! Это ещё что такое?

Из-за спинки расшитого дорогими тканями кресла "выглядывали'' кончики крыльев. Так что получается, это...
"Ах да, точно... Я же уже где-то видел эту особу... Как там бишь её? Принцесса Твайлайт Спаркл? Фи, ерунда какая-то... Была одна, и жили все нормально, не тужили. А теперь что? За один год целых три! Что они там, множатся?"

Сам по себе Пьер был персоной достаточно скептичной... Уж не знаю, что на него так повлияло, происхождение или воспитание, но ко всему, что он видел, он пытался "подкопаться". Ведь везде хоть один изъян, да найдётся... Вот и новоявленная принцесса ему явно не понравилась (хотя, возможно, он просто завидовал...).

Ну что это за кьютимарка у неё такая? Звезда? Что бы это могло означать? Ясно дело, "зазвездилась" дорогуша. (Хотя, по правде говоря, и у Грина "картинка" была не лучше. На его зелёных боках красовались два новомодных электрофонарика. Поди пойми после такого своё предназначение...) Едет в первом классе, выставляет себя на показ перед аристократией. И пытается показаться скромнягой, читает там с наигранным интересом свою книженцию. (Нет, Пьер не в коем случае не был противником книг. Он сам был очень эрудированным для своих лет жеребцом, но в данной ситуации...)
В общем, дабы хоть как-то развлечь себя в этой сверхунылой обстановке, он решил завязать разговор:

— Здравствуйте, товарищ принцесса! Уже уезжаете? А зря... Наверняка не успели посмотреть почти ни одной из наших многочисленных достопримечательностей. Ну вот скажите на милость, что вам делать в этом захолустном Понивилле, а? Ведь есть столько прекрасных мест, чтобы по путешествовать, развеяться...

Единорожка нехотя оторвалась от книги и повернулась к говорившему:

— И вам доброго дня... Что-то я вас раньше здесь не видела. Ну да ладно... А в Понивилле я живу.

Это порядком удивило Грина. То, что он, оказывается, направляется вы королевскую резиденцию, несколько подняло рейтинг деревеньки в глазах стажёра. Также, жеребца удивило то, что принцесса ни капли не обидилась на его колкости. Нет, эта особа определённо интересней, чем кажется на первый взгляд...

— И что же, у вас там, свой дворец? — впрочем, ни на йоту не изменив насмешливого тона, спросил Пьер.

— Нет, ничего такого... Но если вам интересно, вы всегда можете найти меня в... — закончить фразу мисс Спаркл (а в том, что она мисс, а не миссис, Грин ни секунды не сомневался. Больно молода ещё...) не дало то, что поезд въехал в тёмный туннель. Эхо усилило стук колес в десятки раз, и Грин не расслышал окончания предложения.

Тогда же, когда паровоз вновь оказался на открытом пространстве, снова задавать вопрос было бы не тактично. Поэтому, Пьер незаметно ретировался из вагона — если приспичит, подумал он, и так найду, без подсказки.

Вернувшись в свой неуютный второй класс, земнопони плюхнулся в жёсткое кресло. И только тогда судьба сжалилась над ним — качка и мерный перестук склонили жеребца в сон...

"Глава вторая, в которой Грин заглядывает в кулуары..."

"Ох, наконец-то!" — подумал Пьер, пошатываясь выходя из поезда. Многочасовое сидение на одном месте давало о себе знать...

Коричневый чемодан, привязанный к туловищу жеребца тонким канатиком, поскрипывая колёсиками тащился вслед за ним.

Шум, радостные восклицания и объятия, которыми встречали приезжих, сильно раздражали хмурого стажёра. Ну что эти "путешественники", с Полюса вернулись? Лучше б уж тогда там и оставались. Потому что по сравнению с этим местом даже северные земли покажутся просто раем на земле...

Ловко выхватив из сумки путеводитель (кстати, используя только зубы), Грин положил его на столик для багажа и развернул на той странице, где должна была размещаться карта.
"Так, это, значит, ратуша... И сколько там идти? Да, в принципе, не далеко... Минут десять, не больше..."
Придумав, что будет делать дальше, стажёр направился прочь со станции. Правда, быстро добраться до пункта назначения у него так и не получилось. На выходе, контролёр при помощи заклинания рентгеновского зрения "просканировал" его чемодан... И, остался чем-то недоволен.

Заставив охающего и причитающего жеребца "под конвоем" пройти в дежурный кабинет для осмотра багажа, контролёр сел в кожаное кресло и стал внимательно рассматривать приезжего... А когда вдоволь насмотрелся, грубо отнял у Пьера чемодан (сделать это было не трудно, так как дежурный всё-таки был единорогом).

Теперь можно и по-подробнее описать содержимое багажа. Кроме сменной полицейской формы (которую Грин ещё ни разу не одевал), каких-то учебных пособий и гигиенических принадлежностей там было кое-что ещё... То самое, что вызвало у контролёра некие подозрения...

К одной из плотных стенок чемодана был прикручен странного вида механизм. Гаечки, шурупчики, пластинки и деревяшки были смонтированы в одно никогда ранее невиданное дежурному устройство...

— Это ещё что такое? — грозно спросил единорог, смешно поигрывая пышными усами.

— А это, господин контролёр, ваша неграмотность и совершенная необразованность... Совсем что ли не следите за прогрессом? Тогда позвольте вам представить — П-86, пятизарядная винтовка, сконструированная на Филидельфийском Оружейном Заводе специально для моей не обладающей ни магией, ни крыльями персоны, — пояснил неучу Пьер, — разгоняет металлические заряды до невероятной скорости, что даёт поразительную огневую мощь... Вам такого, товарищ, и не снилось. А что вокруг железного ствола? Это так называемый "корсет" — в моём положении очень полезная штука... Хотите продемонстрирую?

Грин уже позабыл, что хотел пораньше уйти отсюда. Теперь его мысли были заняты только демонстрацией новомодного оружия. Раньше ему такой возможности не представлялось, но теперь...

Дотронувшись копытом до небольшого рычажка, который незаметно примостился рядом с чемоданным прибором, и, дождавшись негромкого скрипа неизвестного механизма, Пьер ловко просунул сначала одно, а затем и другое копыто в узкие пазы. А потом, неимоверным образом извернувшись, и, тем самым, утягивая за собой всю конструкцию, жеребец предстал перед изумлённым контролёром во всей красе...

Тело Грина было опутано сетью тонких металлических трубочек и цепочек. А прямо рядом с левым боком, почти что вплотную прижавшись к телу хозяина и будучи цепко закреплённой на корсете, расположилась "винтовка". Она была похожа то ли на небольшую дубинку, то ли на узкую запчасть от водопровода... Снизу к ней крепилась какая-то коробочка, а сверху, от ещё одного рычажка непонятного назначения тянулась тонкая, но явно очень крепкая цепь. С другого конца она присоединялась к прибору, расположенному прямо напротив рта земнопони...

Пьер весело подмигнул ошалевшему контролёру, и, достав всё из того же чемодана маленькую картонку, которую тут же положил на стол перед носом усача, вышел из дежурки, не забыв, впрочем, свой багаж.

Спустя минуту, единорог "развис", и, наконец, взглянул на оставленную "записку". Надпись на ней гласила:
"Пригласительный.

Филадельфийский Оружейный Завод (ФОЗ)
Экскурсии по вторникам и пятницам с 15:00 до 19:00..."

Наконец-то отвязавшись от навязчивого охранника (главное — визуальные эффекты!), Пьер зашёл в "пустынный" зал камер хранения и снял с себя амуницию. А не прошло и полминуты, как диковинный прибор вновь оказался в коричневом чемодане...

Пройдясь по улицам провинции, стажёр заметно повеселел. Возможно, на это повлияло яркое летнее солнце, хотя, скорее всего его просто позабавил случай с контролёром. Какое у него было выражение! Это надо было видеть...

Как и следовало из "расчётов", до цели Грин добрался довольно-таки быстро. Жеребец остановился рядом с П-образной формы зданием, обладавшим очень крупными размерами, по сравнению с другими домишками.

Табличка, украшавшая парадный вход, ясно давала понять, что находится за плотной металлической дверью:
"Первое отделение полиции города Понивилль".
"Первое и последнее..." — добавил про себя приезжий и решительно схватил зубами ручку от двери.

За фасадом здания скрывалась ещё более унылая картина, чем представлял себе Пьер. Небольшая овальная "прихожая" была пуста! Хотя нет, кое-кто всё-таки там присутствовал. Из-за высокой деревянной стойки выглядывал кончик светящегося магией рога.

Грин уверенно затрусил по направлению к обнаруженному объекту, уже представляя, что если он когда-нибудь станет начальником филидельфийского департамента, как же он изменит тамошние, да и здешние порядки тоже.

За стойкой "скрывалась" единорожка с ярко-красной шёрсткой и длинной голубоватой гривой (ну и сочетание! Бррр...). Она силой мысли перелистывала страницы какой-то толстой, и явно тяжёлой книги, расчерченной на графы и столбцы. Слева, были записаны имена, а справа — когда кто пришёл, какой кабинет занимает, роспись...

Вахтёр?

Единорожка наконец заметила посетителя. На вид она оказалась достаточно пожилой, да и на носу красовались недорогие очки, сквозь которые вахтёрша пронзительно уставилась на Грина.

— Эм, — неожиданно для себя, робко начал жеребец, — здравствуйте. Не подскажите, куда мне пройти? Я стажёр из Филидельфии...

Пьер ещё не успел до конца представиться, как единорожка одним махом перелистнула несколько страниц, и, потратив всего несколько мгновений на просмотр записей, выпалила:

— По коридору налево, потом по лестнице подниметесь на второй этаж, там найдёте кабинет номер двадцать два. Но сразу не заходите, там сейчас совещание. Дождитесь половины четвёртого.

Сказав следующее, вахтёрша вновь уткнулась в свою книгу.

Поняв, что больше от неё ничего не добьёшься, Грин пошёл по указанному пути. Несколько раз ему встретились быстро пробегающие по коридорам служащие, сплошь единороги, да пегасы.

А об этом стоит рассказать по подробнее...

Ведь служба в полиции — это в основном манипуляции мелкими предметами (перья, накопытники всякие, те же винтовки)...

Так что, если вы когда-нибудь заглянете в филидельфиский, или ещё какой бы то ни было департамент полиции, то найдёте там в основном единорогов. Ну, разве что в поисковые отделы иногда берут пегасов... А чтобы земнопони, да ещё и правоохранительных органах... Нет, таких единицы.

А ещё говорят, толерантность, массовое равенство...

Но Пьер не отступился (хотя, скорее, этого ему не дали сделать родители)! И именно поэтому он сейчас не сгребает мусор в подворотнях, а поднимается на этаж возможно, своего будущего места работы. Хотя, это тоже далеко не самая радостная перспектива...

Добравшись до пункта назначения, Грин прислонился к стенке и стал ждать...

Часы показывали без десяти четыре...
"Что-то они больно долго совещаются... О чём бы это?"
Пьеру захотелось узнать, что же обсуждают за дверью двадцать второго кабинета, и поэтому он, осмотревшись, и не обнаружив ничего подозрительного, оставил чемодан без присмотра и прислонил ухо к замочной скважине...

— ...И что ж, никакого продвижения? — донёсся глуховатый голос, явно отдававший хрипотцой.

— Нет, господин инспектор, никакого, — ответил ему другой, гораздо более "молодой" тембр.

— Ну, раз уже две недели прошло с момента похищения, то о том, что мы вернём жеребёнка живым речи быть не может, — сурово заговорил кто-то третий. — Конечно, родителям пока сообщать ничего не будем. Мало ли, кого удар хватит, и тогда на нас светиться ещё одно разбирательство...

— Но что же тогда делать? Мы не можем опускать копыта пока злоумышленник не найден! — воскликнул второй голос.

— Вот и ищите. Чем больше усилий вы приложите, тем быстрее здесь хоть что-то проясниться. Ну, или хотя бы видимость работы создайте, в конце концов! Всё, совещание окончено! — резюмировал первый и послышался скрип кресел, а потом и приближающийся цокот копыт.

Пьер поскорее ретировался обратно к чемодану.

Дверь резко открылась, из неё вышло около пяти пони. Как ни странно, они ничего не обсуждали и хранили угрюмое молчание...
"Похищение? А вот это уже по интересней... Настоящее дело! Да ещё в котором даже начальство ничего не может разобрать! Если на то пошло, то в операцию вступает... Хотя, на самом деле, кто допустит стажёра к расследованию? Но, обязательно ли спрашивать разрешения?.."
— Так это вы Грин-младший? Читал письмо, читал. Ну что ж, заходите... Только чемодан оставьте за дверью, не пролезет. Да не беспокойтесь вы, никто его не украдёт! — такими словами "шоколадный" единорог с седой гривой и козлиной бородкой пригласил Пьера войти.

Кабинет оказался достаточно обширный. По середине стоял квадратный стол, вокруг находились несколько стульев. Направо вела слегка приоткрытая небольшая дверца, куда и повёл жеребца обладатель хриплого голоса.

На полу второй комнаты лежал красный шерстяной ковёр. Окружали его многочисленные стеллажи, на которых в алфавитной и хронологической последовательности были расставлены разноцветные папки. У окна находился дубовый стол, к которому подошёл единорог.

— Давайте знакомиться. Меня зовут инспектор Бладхаунд. Для товарищей просто Снифф. Но я уверен, что мы с вами тоже вскоре станем друзьями, — поздоровался пожилой жеребец.

— Пьер. А фамилию вы уже знаете, — сухо ответил Грин.

— Хм... Любите Пранцию?

— Нет. Зато родители обожают.

— Понятно... Что ж, мистер Грин, кратко обрисую вам ситуацию. У нас сейчас, так сказать, чрезвычайное положение. Катастрофически не хватает кадров. Все мало-мальски значимые сотрудники задействованы в расследовании, которым занимается капитан Рейл. А вот до ежедневных забот совершенно не доходят копыта! Вы приехали очень кстати. Я думаю, вам стоит прямо с завтрашнего дня приступить к работе. За одно осмотритесь, освоитесь, войдёте в колею, так сказать. Работать будете на первом этаже. Спросите у Гулечки, это наша красавица-вахтёр, как пройти в четырнадцатый кабинет. Будете там принимать посетителей, благо, просмотрев ваш аттестат я понял, что учились вы неплохо. Приходите к девяти утра... Что ещё сказать? Да, совсем забыл! Вам выделили один из пустующих домиков, недалеко от ратуши, а следовательно — близко к работе! Вам всё, понятно?

— Да, вполне.

— Тогда, ступайте. До скорого... — сказал инспектор, давая понять, что разговор окончен.

Шагая по длинному коридору, Пьер думал о своих перспективах. Конечно, можно следить за расследованием из далека, это тоже неплохо, но гораздо лучше было бы...

Из кабинета, расположенного по правой стороне от Грина, вышел невысокий синешёрстный жеребец, напяливший на нос очки. Даже не оглянувшись на Пьера, он чуть ли не галопом побежал к выходу на лестничную клетку и стал подниматься наверх.

Даже дверь за собой не закрыл...

Подойдя по ближе, Грин заметил на двери надпись:
"27.

Капитан Рейл".

Внутри кабинета никого не оказалось. Комнату освещало неспокойное из-за сквозняка пламя свечи, и в этом свете стало понятно, что помещение почти ни чем не отличается от кабинета инспектора. Те же полки, тот же стол... Ну, разве что, размерами оно было чуть поменьше.

На пресловутом столе лежала раскрытая папка.

Искушение было слишком велико...

Постоянно оглядываясь, Пьер прошмыгнул в комнату и прикрыл за собой дверь. Тихо ступая по деревянному полу, жеребец добрался до цели. И первой мыслью Грина, после беглого просмотра текста, оказалась: "Джек-пот!"
Пропустив "шапку", пони сразу кинулся читать материалы дела, уже не задумываясь о своей безопасности. А написанное там оказалось в высшей степени интересным...

Зажиточная семья Маунтайнов, около года назад переехавшая в Понивилль дабы пожить рядом с природой, оставила заявление в полиции. В нём сообщалось, что их малолетний сын, Клэй Маунтайн, ровно две недели назад не вернулся из школы. Родители обеспокоились, сразу побежали в отделение. Сначала были версии, что сын мог самостоятельно убежать из дома, или потеряться. Но когда Клэй не появился и через семь дней, сомнений не оставалось — Маунтайн-младший похищен. Также на это указывало то, что над кроватью, за настенной полкой совершенно случайно были обнаружены два странных символа. Следствие приняло их за послание от похитителей и сейчас целая группа расшифровщиков трудится над переводом. Со столицей ещё не связывались, т. к. не посчитали нужным.

Чета Маунтайнов уже опрошена, но ничего существенного выяснить не...

Вновь послышался цокот копыт.

Грин попытался успеть выбежать из кабинета, но тщетно. Очкастый единорог увидев Пьера прямо-таки обомлел.

— Вы... Вы... Ч-что здесь делаете?! — забавно заикаясь воскликнул вошедший.

— Я искал... эм... Четырнадцатый кабинет! Да, именно, четырнадцатый кабинет, — на ходу придумывая отговорку земнопони.

— Вам что, Бладхаунд не сказал спрашивать всё на вахте? Выметайтесь отсюда, здесь вам не музей! — рьяно выступал единорог, чуть ли не выталкивая Грина из помещения.

Снова оказавшись в коридоре, Пьер взял в зубы верёвку, привязанную к чемодану, и, под ровное шуршание колёсиков по паркету, пошёл дальше.
"Всё-таки, вылазка была совершена не зря... Жаль только, дочитать не успел. Показания Маунтайнов могли быть весьма интересными, не смотря на пометку об их несущественности..."
Попрощавшись с Гулечкой (нет, к этому образу невозможно привыкнуть), Пьер вышел из отделения. Снаружи было ещё светло, но приближающийся закат давал о себе знать. Солнце уже почти прошло свой ежедневный путь, и от пони "оттягивались" длинные вечерние тени. Жеребец решил, что как только занесёт чемодан в своё новое жильё, обязательно прогуляется, дабы получше ознакомиться с деревенькой и её окрестностями...

"Глава третья, в которой выясняются некоторые интересные обстоятельства"

"А тут уютненько..."
Домик и вправду оказался не такой "помойкой", как уже успел окрестить про себя новое жильё Пьер. Конечно, не хоромы, но в целом, не дурно.

Одно достаточно большое помещение представляло собой и прихожую, и гостиную, и спальню, и кухню, и даже ванную комнату. В доме функционировал водопровод, что тоже являлось положительным фактором. Единственное, что сильно настораживало и, в какой-то степени, пугало Грина, это громадная печь, занимавшая целый угол. Этот белокаменный монстр будто бы попал туда прямо из времён междоусобных войн!

Наспех разложив вещи по шкафам да полкам, Пьер, скрипя сердцем, оставил чемодан вместе с мудрёным механизмом в домике, и, вышел на прогулку.

Ему так хотелось подумать о чём-нибудь отвлечённом, не связанным с работой, но мысли будто сами собой поворачивали в русло похищения:
"Ну вот мне очень интересно, как можно было принять непонятные знаки, нарисованные на стене, за послание, а? Каким же образом похитители его там оставили? По воздуху просочились? Может, эти символы имеют совершенно другую природу, и сейчас полиция гоняется за несуществующими призраками... Нет, расследование надо начинать совершенно с другой стороны. Вот если б я его вёл..."
Тем временем, копыта привели жеребца на незнакомую улицу. Хотя, незнакомой она оказалась только на вид, так как прочтя её название на углу одного из зданий, Грин понял, что где-то уже видел эти слова. Ах да, они были в материалах дела! Именно здесь должны были в последнее время жить Маунтайны.

Догадки подтвердились, когда Пьер обнаружил эту фамилию на одно из почтовых ящиков. Коробка для писем принадлежала большому двухэтажному дому, окружённому железным забором. Калитка была приоткрыта.
"В принципе, ничего плохого ведь не случится... Если не спросят, то вообще всё будет замечательно. Ну а если наоборот... В общем, будем смотреть по обстоятельствам..."

Грин осторожно дотронулся копытом до электрического звонка (хоть до этого дома добрался прогресс). Спустя минуту, дверь приоткрылась и из проёма выглянула лимонного цвета земная пони. На вид она была достаточно молодой, и даже, в какой-то степени, привлекательной. Но жеребец отогнал от себя лишние мысли и приступил к осуществлению плана...

— Здравствуйте, миссис Маунтайн, — широко улыбаясь, поздоровался Пьер.

— И вам доброго вечера... А вы, собственно, кто? — настороженно спросила земнопони.

— Я... э... новый следователь по делу похищения! Меня зовут... эм... Флаинг... Бокс! Да, Флаинг Бокс!

— А как же капитан Рейл? С ним что-то случилось?

— Нет-нет, с ним всё в полном порядке. Я как раз от него!

— Но что же привело вас сюда?

— Капитан поручил мне... допросить вас! Да, мне срочно нужно вас допросить.

— Но нас уже опрашивали, и не раз... Разве вы не читали эти... как их там... материалы дела?

— Читал, да, я читал. Но капитан поручил мне... послушать рассказ из первых уст. Я новичок в стези расследований, всё бумажки там всякие, да бумажки, а тут... В общем, не соизволите ли вы...

— Ну хорошо, раз это так необходимо... Проходите, — сказала миссис Маунтайн, и пропустила жеребца внутрь.

Изнутри дом выглядел ещё краше, чем снаружи. Ловко замаскированные под свечи электрические светильники, украшенные живыми цветами обои, на которых тоже раскрывался цветочный пейзаж, двери-арки, зеркальные помещения и многое другое совмещалось в одно целое в этой обители благополучия и достатка. (Жаль, что потом выяснилось, что всё освещение подпитывалось далеко не электричеством, а самой обычной магией). Правда, лица жильцов этого дома совсем не излучали такого же чувства радости и праздника, которым, казалось, были пропитаны даже стены. А если взглянуть повнимательней, то вообще можно было заметить признаки хоть и тщательно скрываемого, но от этого не менее горького траура.

Миссис Маунтайн провела Грина в гостиную, в которой удобно располагались журнальный столик, два диванчика, декоративные статуэтки и кувшин с темно-красной жидкостью.

Желтошёрстная пони присела на краешек сидения и уставилась своими очень выразительными голубыми глазами прямо на Пьера.

— Присаживайтесь, не стесняйтесь, — тихим голосом пригласила жеребца земнопони, — Реджинальда, моего супруга, сейчас нет дома. Если хотите, можете подождать его здесь.

— Нет-нет, миссис... — начал было Грин, но его прервал ненавязчивый, но почему-то заставивший его замолчать голос матери похищенного.

— Зовите меня просто Лэмон. Все эти "мистер" да "сэр", "миссис" да "мисс" страшно влияют на нервы! А я буду называть вас... Флай!

— Хорошо, мис... Лэмон. Я, конечно буду не против поговорить с вашим мужем, но и к вам у меня найдётся несколько вопросов. Итак, начнём. Вашего сына похитили... Вы уверены в этом?

— Да!.. То есть, нет... Я не знаю... Ну, так сказала полиция...

— Вам лично кто-нибудь оставлял какие-нибудь послания, письма? Я имею ввиду похитителей.

— Нет, ничего такого не припомню...

— Поскакали дальше... "Знаки" в комнате вашего сына нашли вы, или ваш супруг?

— Нет-нет, их нашёл капитан Рейл!

— Ясно. Вы лично видели эти символы?

— Да, капитан показал их нам, и ещё спрашивал, были ли они здесь раньше, откуда могли взяться...

— И ранее вы их не видели?

— Нет...

— Хорошо, тогда покажите их мне...

Минуту спустя уже успевший войти в роль следователя Грин и земнопони, попросившая называть её Лэмон, вошли в небольшую комнату. Справа от двери располагался гардероб, а слева незастеленная кровать. У окна стоял письменный стол, за который был задвинут деревянный стул с высокой спинкой.

Над кроватью, именно в том месте где и должна была находиться, висела небольшая книжная полка. Лэмон без видимых усилий встала на задние копыта и сдвинула несколько толстых томов в сторону. Взору "сыщика" предстали две картинки (да, картинки, потому что буквами, или цифрами их назвать было было довольно сложно). Они представляли из себя несколько перекрещенных и паралленых разных по толщине и длине полосочек, нарисованных то ли плотным карандашом, то ли вообще тушью. Пьер, не долго думая, достал блокнот и срисовал эти символы.

Ещё немного поразмышляв над "посланием", жеребец сделал несколько, на первый взгляд, очевидных выводов: во-первых, "картинки" сами по себе никак не могли являться посланием — Пьер знал много языков, включая северные и южные наречия, и нигде не встречал ничего подобного; во-вторых, то что раньше родители не замечали этих знаков, не значит того, что их не существовало вовсе; в-третьих, надо искать возможные мотивы преступления. Первым, конечно, скорее всего, является зажиточность Маунтайнов. Но оповещение о желании получить выкуп уже давно должно было прийти — следовательно, эта версия отпадает. Тогда, чем же может быть примечателен для преступников обычный, хоть и из богатой семьи, жеребёнок? Вот об этом стоит расспросить поподробнее...

— Скажите, а были ли у вашего сына проблемы? Ну не знаю, в школе, или там с друзьями?

— Нет, что вы, он очень примерный жеребёнок. Правда, он не особо распространялся о своих отношениях со сверстниками, но я никогда не замечала ничего из того, о чём вы говорите.

— Хорошо. Я думаю, ваш супруг вряд ли поведает мне что-то новое. Я, пожалую, пойду. До свидания... — сказал Пьер и пошёл вон из комнаты.

"Что ж, это мало что дало. Но теперь я по-крайней мере имею полную начальную картину".

Следующим пунктом в плане Грина была понивилльская школа. Но сейчас она скорее всего закрыта, и поэтому стоило отложить "следствие" на следующий день.

Пока жеребец неспешно трусил по улицам деревеньки и наблюдал за закатом, в его голове крутились разные, и интересные мысли, и не очень.

Например, когда он проходил мимо местной кондитерской, он думал о том, что уже определился со своей ролью в этом расследовании. Пока что, он должен разузнать как можно больше, и уже потом, когда следствие совсем зайдёт в тупик, раскрыть карты. То-то будет потеха. Молодой стажёр раскрыл преступление, над которым так ломали голову многоумные начальники!

А когда Пьер приближался к ратуше, он подумал о том, что всё-таки стоит на досуге отыскать здесь резиденцию принцессы. Связи в сыскном деле — одна из наиважнейших составляющих.

Когда же Грин открывал дверь своего домика, он понял, что с утра ничего не ел. Зайдя внутрь, и достав из чемодана чёрствый бутерброд с засохшим сеном, жеребец поморщился. Но, как никак, другой пищи не было, да и манна небесная падать явно не собиралась. Пришлось стерпеть и натужно пережевать сэндвич.

Изнывая от безделья, Пьер лёг спать. И, как обычно, без особого труда заснул...

"Вот такой каламбур..."
Внутренний будильник сработал как часы.

Ровно в семь часов и двадцать девять минут (судя по настенному циферблату), за шестьдесят секунд до назначенного времени Грин пробудился. До начала рабочего дня оставалось ещё часа полтора, а вот до первого школьного звонка в два раза меньше. И поэтому жеребец решительно встал, быстро привёл себя в порядок и, одев полицейскую форму (эх, чуть великовата) выскочил за порог. Позавтракать можно и после, вон, хотя бы и в увиденной вчера кондитерской.

На улице оказалось прохладно. Но это ничего, даже полезно. Бодро цокая по мостовой, Пьер напевал какую-то немудрёную песенку, которую он недавно слышал в Филидельфии. Там было что про дерево и топор, причём два эти слова загадочным образом рифмовались.

Несколько раз останавливаясь, дабы спросить, куда ему идти дальше, Грин таки добрался до школы. Здание было небольшим, по сравнению с отделением полиции, или хоромами Маунтайнов. Времени было ещё предостаточно, но Пьер не любил откладывать на потом то, что можно сделать сейчас, и поэтому сразу же отправился прямиком к цели.

Учеников в классе пока что было немного: какая-то очкастая поняшка с ярко красной гривой, да ещё три безумолку болтающих подружки — единорожка, пегаска и земная пони.

Учительница — пурпурная кобылка с бледно-розовой гривой и кьютимаркой в виде трёх цветков — сидела за столом и что-то сосредоточено выводила на бумаге ручкой, недурно используя преимущества ловких губ и зубов.

Жеребец, сопровождаемый немногочисленными взглядами учеников, подошёл к доске и громко поздоровался.

— Оу, здравствуйте! Вы, наверное, чей-нибудь папа? Что-то случилось? Ваш жеребёнок заболел? — накинулась с вопросами учительница.

— Нет. Я из полиции. Мне надо переговорить с вами по поводу одного из учеников.

— Ах! Тогда пройдёмте в лаборантскую, там всё и обсудим.

Только теперь Грин заметил неприметную дверь, "спрятавшуюся" в уголке. Кобылка открыла дверь прямо перед носом стажёра, и, прости его вперёд, прошла внутрь.

— Черили. Будем знакомы, — резко перейдя на сугубо деловой тон, проговорила учительница, — ваше удостоверение?
"Так, на этот раз всё-таки спросили. Ну что ж, как и планировалось, действуем по обстоятельствам..."
— Вот, пожалуйста, любуйтесь, — Пьер вытащил из бокового кармашка "корочку" и положил её на столик, рядом с колбочками и склянками.

— Стажёр, значит? Совсем, что ли, кадров у вас там не хватает? Давно бы пора, мистер Грин... Я вашу братию уже третью неделю жду...

— Вы что-то знаете о ходе расследования? — опешил Пьер.

— Что-то? Ха! Я знаю всё! Я знаю даже то, что вы не знаете ничего. Думаете, я тут сижу и не смотрю дальше собственного носа? Размечтались! Мой ученик давно не приходит в школу... Я выясняю, что его родители обращаются в полицию. Остальное, чистая дедукция! Но это ещё не всё... У меня есть для вас преинтереснейшая информация...

Ошеломлённый таким потоком слова и мысли, жеребец смог вставить лишь:

— И какая же?

— На самом деле вы, или какой-нибудь ваш коллега должен был прийти и спросить, не происходило ли с Маунтайном-младшим что-либо подозрительное? И я бы тогда ответила — ещё как! В тот день, когда Клэй в последний раз был в школе, произошёл странный инцидент. Вы, наверное, не знаете, что здесь учится Рок Стоун, пегас-спортсмен, который уже заочно числится в запасной команде следующих экветрийских игр. И умён, и красавчик — в общем, будущая звезда. Правда, из небогатой семьи. В общем, полная противоположность "тщедушного" Маунтайна. Короче, в тот день эти двое чего-то там не поделили. Я начала конфликта не видела, но мне вполне хватило финала. Я услышала, что они кричат, переругиваются, и пошла их разнимать. И тут, представляете, мистер Грин, Клэй затеял драку! Он сильно ударил спортсмена по колену, да так, что то прогнулось в обратную сторону. А потом, как только Стоун упал, будто зверюга вцепился пегасу в крыло. Ну, тут уже вмешалась я, еле-еле оттащила психанувшего Маунтайна. Я его, главное, держу, а он взял, и упал в обморок. Главное, забавная получается ситуация... Два жеребёнка в отключке и в учебное время! Ну, после я вызвала скорую помощь, и обоих увезли. Я тогда думала, что мою школу теперь закроют к Дискордовой бабушке... Но нет! Оказывается, об этом никто даже не узнал. Даже родители пострадавших! И тогда я сделала вывод: кому-то явно не выгодно распространение информации об инциденте! А вскоре, моя гипотеза подтвердилась: в почтовом ящике я нашла мешок, полный монет и письмецо, текст которого я запомнила на всю жизнь — "Молчание — залог здоровья..." В общем и подкуп, и угроза одновременно. Ну, мне-то жизнь дорога, уж не знаю, как вам. Но когда началось полицейское расследование, я решила обо всём рассказать. Хотя так и не дождалась полиспони — кто-то "сверху" явно тормозит следствие. То, что вы таки начали проявлять инициативу — громадный "плюс". Вот, в принципе, и всё... Желаю вам удачи, но, берегитесь козней...

Речь была длинной и полной "красочных" эпитетов в вперемешку со словами паразитами, но Пьер старался выписывать лишь самое важное. Когда Черили закончила, стажёр поставил в своём блокноте жирную точку.

— Большое спасибо вам за ценные для следствия сведения. Понивилльская полиция в моём лице выражает вам искреннюю благодарность. Возможно, в последствии мы свяжемся с вами... — сказал Грин.

— Ладно, хватит формальностей. До свидания. Пойду вкладывать знания в юные умы, — попрощалась учительница и вышла из лаборантской.

Сопровождаемый теперь не только взглядами, но и шушуканьем, "сыщик" попрощался с классом, и быстро затрусил в сторону выхода...

Наспех завтракая в пустующей с утра кондитерской, в которой кроме него находился лишь иссиня-черный единорог, Пьер думал, поведать ли полиции столь важную информацию, или нет. Это была ещё та дилемма. Но мысли мыслями, а в первый рабочий день опаздывать нельзя! И поэтому, запихав в рот остатки кушанья, Грин расплатился с миссис Кейк (так звали хозяйку учреждения), и направился в сторону здания отделения...

"Глава четвёртая, в которой предусмотрительность оказывается крайне полезным качеством".

"Всё замечательно. Погожий денёк, несложная работёнка... А самое главное — дела продвигаются согласно намеченному плану! Чего ещё можно пожелать?"
Но на сердце у Кондратия было неспокойно. Что-то предвещало стрессы, тревоги и беспокойства. Конечно, можно было просто не думать о плохом и наслаждаться жизнью, но жеребец привык прислушиваться к своему внутреннему "голосу". Тот обманывал редко...

Сегодня Кондратий был единорогом, с тёмно-синей шерстью, голубыми глазами и кьютимаркой в виде радуги. Образ был придуман недавно, наверное, с неделю назад. Тогда "муза" особенно благоволила своему верному слуге, и прекрасные комбинации рождались в его мозгу с такой лёгкостью, с какой не порхают даже бабочки.

Медленно пережёвывая кремовое пирожное, Кондратий наблюдал за объектом номер два. Им был вихрастый земнопони, зелёный, словно грибная поляна. Талантом его, видимо, являлось "осветительство", или, может быть, "просвещение". Так сразу и не поймёшь, что может обозначать изображение фонаря на боку.

Объект уже был знаком единорогу. Кондратий имел возможность встретиться с ним на вокзале. Когда же это было? Вчера? Или позавчера? Хотя, это не так важно... Гораздо важнее то, что задание, данное ему в тот день было выполнено в точности! Можно даже сказать — блестяще! А заключалась "миссия" в том, что нужно было встретить "клиента" и проверить его багаж. Ну, с первой частью справиться особых усилий не понадобилось, а вот со второй... В общем, всё оказалось ещё проще, чем представлялось изначально... Объект сам продемонстрировал Кондратию содержимое своего "коричневого чемодана". Ничего особо интересного там, правда, не нашлось. Кроме, конечно, винтовки. Как "зеленошёрстный" ей хвастался, любо дорого посмотреть... А ведь на самом-то деле любому эксперту будет достаточно всего лишь одного взгляда, чтобы определить — ерунда-ерундой его "П-86". Но, не Кондратию было судить объект номер два за его выбор, так как сам жеребец не любил огнестрельное оружие, да и, по правде говоря, не особенно в нём разбирался. Он предпочитал оружие бесшумное: духовые трубки, дротики, арбалеты, ну или на самый крайний случай — холодное, то бишь ножи, кинжалы, кортики и им подобные. Все эти "пищали" и новомодные "револьверы" (без отвращения и не выговоришь...) только грохочут, да птиц пугают. А практической пользы от них — круглый ноль! Без палочки...

Также сильно, как и "тихое" оружие, Кондратий любил магию. О, за разработками новейших заклинаний он следил ежедневно, читая газеты, разговаривая с учёными и многими другими способами. Магия нынешнего века могла почти всё, что угодно. Главное, иметь способности и трудолюбие, и тогда можно подчинить себе и стихию, и время, и более тонкие материи...

Тем временем, объект покинул заведение, носившее тривиальное название "Сахарный уголок". За Зелёного (так Кондратий прозвал про себя второй объект) можно было не беспокоиться — вряд ли он будет пропускать службу, а даже если и пропустит, не беда. В Понивилле найти его будет не сложно.

Что же до объекта номер один, тот за ним сейчас и так ведётся тщательное наблюдение. Двое лучших правительственных агентов охраняют его уже две недели — с того самого времени, как произошёл "Второй инцидент". Конечно, выкрадывать жеребёнка по среди бела дня было невероятно рискованно, но таково было задание. А задания надо выполнять беспрекословно! Иначе можно вновь провалиться...

Но не будем о грустном. Ведь всё замечательно! Инцидентов пока больше не случалось, и слава царствующим принцессам.

Пока же второй объект будет усердно трудиться, можно и передохнуть, благо провинциальная гостиница расположена недалеко...

Кондратий неспешно прогуливался, улыбаясь необычайно приветливым горожанам (или, правильней, сельчанам?). Пони, окружавшие его, были настолько наивными и беспечными, что складывалось ощущение отдалённости их от остального мира. Казалось, что они совершенно ничего не слышали о нависшей угрозе.

Хотя, некоторые Кантерлотские политики тоже не считали недавние события такой уж глобальной проблемой. Так, неурядицы, говорят они. А зря... Уж кому-кому, а тайному правительственному осведомителю, информатору, сыщику, а порой и ликвидатору, каким являлся единорог, и не знать всей подоплёки?

Взять, хотя бы, недавнюю Сталионградскую забастовку... Ведь они выразили своим протестом давным-давно "накипевший" вопрос. Какой? Ответ прост — неравенство! Единороги захватили власть! И даже не политическую, а духовную. Они обладали тем, чего не было ни у одной другой расы. Конечно, пегасы тоже использовали магию для полётов и взаимодействия с облаками, а земнопони просто напросто могли черпать из неё силу и энергию, но... Это ничто, по сравнению с тем "арсеналом", который оказался в копытах у представителей "рогатых". На этом месте , наверное, можно было бы и закончить рассказ о социальном неравноправии в Радужной стране (почему-то, это название нравилось Кондратию гораздо больше, чем пафосное и бравурное "Эквестрия"). Но тогда бы была упущена очень важная деталь! Ведь земнопони не отчаялись! Они всем своим существом пытались "дотянуться" до магов. Именно поэтому, каких-то сто лет назад, появилось словосочетание "Технический прогресс". У них не было крыльев — они придумали летательные аппараты... У них не получалось быстро перемещаться на огромные расстояния — а потом, они придумали поезда! Раньше они не могли противостоять единорогам в бою — теперь у них есть огнестрельное оружие... Что ещё нужно для бунта? Правильно, нужен лишь "правильный" предводитель! А кто им станет, покажет время...

Ладно, пофилософствовали и хватит. Негативные мысли нагоняют тоску и уныние. Но как же можно грустить в такой чудесный денёк?

Единорог завалился на кровать. Впервые за долгое время он позволил себе полностью расслабиться и отдаться во власть неги. Глаза слипались после бессонной ночи, но спать было нельзя. Моцион нарушится, да и лекарство ещё не принято...

Но в этот день физическое тело одержало победу над холодным рассудком и Кондратий провалился в необъятную обитель снов...

И грезилось ему, что никакой он не Кондратий... Во сне его звали совершенно обычным именем Сэмуил, или просто Сэм. Сладкая дрёма показывала ему то, чего никогда не было и быть не могло. Кондратий был окружён другими пони, весёлыми, радостными... Они радовались и веселились вместе с ним... Во сне явно намечался праздник, но какой?

Потом картинка сменилась... Кондратий видел себя, идущего по длинному-предлинному коридору с высоченными потолками. Всюду сновали занятые своими делами пони, грифоны и множество других существ. Вокруг витал запах свежей краски, но не искусственной, а натуральной, изготовленной из лесных растений и корней. Всё это действо "закружило" и так погружённую волшебное таинство сновидения голову единорога.

Панорама вновь ускользнула и сменилась новой... Что-то ярко сверкало, слепило и не давало сосредоточиться на происходящем. Где-то рядом слышался тонкий жеребячий голосок, без остановки тараторивший: "Ну же! Чего ты встал? Мы так давно хотели сюда сходить! Смотри, как тут красиво! Но это ещё только начало... А там дальше так интересно! Пошли, пошли!.." И копыта повели Кондратия вперёд... Непонятное "свечение" стало ещё ярче, и теперь не было видно ровным счётом ничего. Единорог остановился... Перед глазами был только безграничный свет... Но потом из света стало "вытекать" нечто мутное, чёрное. Оно совершенно не вписывалось в окружающую картину, и пространство стало похоже на молоко, в которое попала капля смолы. Тёмное пятно расширялось и как будто пыталось протянуть свои бесформенные щупальца прямо к Кондратию. Послышался какой-то иноземный говор... Непонятные слова лились нескончаемых потоком, но они не были угрожающими. Скорее, вопросительными... Наконец, чёрная "лапа" до коснулась до Кондратия. По телу пробежал холодок... Что-то передалось от мутного существа к единорогу. Послышался истошный визг... Теперь взор застилала чёрная пелена...

Кондратий содрогнулся и открыл глаза. Тяжело дыша, он приподнялся на кровати. Его трясло... Как только мозг стал подчиняться разуму, единорог вытащил из ящика стола бело-жёлтую капсулу и судорожно проглотил её. А спустя минуту на него "накатилось" долгожданное забытье...

Прошло время, а Кондратий всё ещё пялился в одну точку. Тело пока что отказывалось слушаться, но мысли уже собрались в "кучку", и это позволяло рассмотреть произошедшее с точки зрения рационалистики.

Во-первых, надо беспрекословно слушаться докторов. А то такого наприснится, что вся жизнь станет сплошным кошмаром. Во-вторых, кое-что во сне всё-таки не было плодом воспалённого воображения. Единорога на самом деле звали совсем не "Кондратий". Это был псевдоним. Но и Сэмом его больше никто не окликал. Потому что Сэм умер. От него сталась лишь та почти пустая оболочка, которая сейчас сидит и пялится в стену...

Те времена, когда он звался по-другому, Кондратий помнил смутно. Что совершенно неудивительно! Ведь врачи вытащили единорога буквально "со дна бутылки"... В его организме уже начали происходить необратимые изменения, и если бы не таинственный незнакомец, вряд ли бы Кондратий сейчас жил на этом свете.

Благодетеля, который решил тогда держаться инкогнито, Кондратий даже в глаза не видел. Он помнил лишь, как тот дотронулся до него. Может копытом, а может и какой другой конечностью... Но это не важно! Единорог тогда сидел, хотя правильнее будет сказать лежал в каком-то баре. Вокруг было шумно, но голос своего спасителя Кондратий расслышал без труда. А тот лишь тихо проговорил: "Эх, Кондратий-Кондратий... Вот ты тут отдыхаешь... А кто будет отечеству служить?"
И всё. Уже потом, когда единорога откачали и спросили, как же его зовут, он назвался странным, новым именем — Кондратий. Ему восстановили документы, дали жильё и началась новая жизнь! Правда, остались некоторые побочные эффекты... Но против них же всегда есть чудодейственное лекарство!

Организм пришёл в норму. Кондратий посмотрел на часы — оказывается, уже далеко за полдень! Надо скорее приниматься за работу...

Раскрыв свою кожаную сумку, единорог магией вытянул оттуда несколько склянок с колером и множество тонких кисточек. Настало время преобразиться! Жаль, что учёные так и не разгадали суть магии чейнджлингов... Тогда бы не нужно было всегда таскать за собой кучу грима. Но, как говориться, что есть, то есть...

Кисти хороводом закружились вокруг единорога. Тёмно-синяя шёрстка постепенно превращалась в ярко-рыжую. Когда же с шерстью было покончено, Кондратий вставил линзы, меняющие цвет глаз, и нацепил фальшивые очки. Посмотрев в зеркало, единорог увидел незнакомого, но совершенно обычного ботаника.

Итак, скоро у товарищей полицейских обеденный перерыв... И что-то подсказывало Кондратию, что Зелёный неприменёт воспользоваться возможностью отлучиться с рабочего места.

Единорог не ошибся. Ровно через один час и пять минут после полудня объект номер два вышел из отделения. И направился ни куда-нибудь, а в сторону понивилльской библиотеки.

— А вот это уже интересно... — пробормотал следовавший за Зелёным Кондратий.

Не прошло и четверти часа, как подозрения единорога подтвердились... Земнопони в синей жилетке не громко постучал в дверь "дубового книгохранилища", а потом и проскользнул внутрь.
"Включив'' дедукцию, Кондратий понял, зачем объекту могла понадобиться библиотека. Таинственные символы, не так ли?

Присев на скамейку, единорог развернул заранее взятую с собой газету и принялся рассматривать "магическую" сводку. Отчасти, он и вправду был не прочь углубиться в чтение, но сейчас печатное издание нужно было лишь для маскировки. Спрятавшись за толстым слоем бумаги не самого лучшего качества, Кондратий взвешивал все "за" и "против".

Заходить внутрь было нельзя. Следовательно, надо было придумать способ подсмотреть, или хотя бы подслушать то, что происходит внутри. И способ был, причём самый что ни на есть "поверхностный". Ещё несколько месяцев назад Кондратий вёл наблюдение за "Элементом Магии". Тогда будущая принцесса была очень не стабильна и даже представляла некую угрозу для правящей верхушки. Но, всё обошлось. Задание было снято, работы свёрнуты, но единорог очень предусмотрительно не "снял" магическую сеть. Если кто не знает (хотя, скорее всего, почти никто и не знает...), магическая сеть — это невидимая энергетическая "паутина", которая, будучи очень чуткой ко всякого рода колебаниям, позволяет тому, кто "присоединяется" к ней, видеть и слышать то, что происходит там, где эта сеть "растянута". Заклинание "плетения" сети было очень сложным, и чтобы воссоздать его требовалось несколько дней, а также специальные "вкладыши" — заряженные камни разного веса и формы, которые расставлялись в некоторых участках наблюдаемой территории в качестве "заземлений". В общем, сложная и малопонятная наука, которой в своё время обучался Кондратий. Практической пользы от неё мало, так как на очень большие территории это заклинание не распространялось, да и, как говорилось выше, слишком долгий и муторный процесс. Но для слежки за магом такого уровня, как Твайлайт Спаркл требовалось нечто особенное, экзотическое. Вот единорог и придумал растянуть заклинание магической сети над библиотекой. Теперь же он похвалил себя, а за одно и свой внутренний голос за предусмотрительность. Ведь пригодилось же!

Единственное, над чем следовало подумать, так это то, что сможет ли заметить сеть ставшая теперь гораздо более могущественной "новопреставленная" принцесса? Хотя, вряд ли. Не зря же Кондратий так упорно трудился целую неделю.
"Ладно, была не была! Подсоединяемся!"

— ... Вы? Так это вы были в поезде? Принцесса?.. — Зелёный стоял по среди комнаты и удивлённо рассматривал библиотекаршу.

— Твайлайт Спаркл! Здравствуйте! Я же тогда так и не спросила, как вас зовут? — проговорила спускавшаяся вниз по лестнице принцесса.

— Пьер Грин...

— Интересное имя... Что ж, вы ведь зачем-то пришли в нашу библиотеку?

— Да... Я хотел бы найти здесь что-нибудь по поводу вот этих символов... — объект открыл свой блокнот и продемонстрировал срисованные знаки...

— Хм... Дайте-ка взглянуть... А ведь я где-то их уже видела... Секундочку... [Лезет на полку с книгами, и достаёт какую-то совсем уж старую и потрёпанную, разворачивает перед носом Зелёного]. Вот, смотрите! Здесь изображены пещерные рисунки древнего южного племени Текко-ака-Хув... Нет, вы глядите не туда! Вот здесь, видите? Очень похоже на ваши зарисовки... Племенные "художники" обозначали этими символами то, что они чем-то разгневаны, расстроены, или даже разъярены... Но, как я вижу по вашему лицу, это ничего не прояснило... Но тогда объясните, где же вы их нашли?
(Дальше шёл рассказ о том, как объект номер два вёл своё "следствие", а также, как он вообще попал в Понивилль. Принцесса внимательно слушала, и в конце речи неохотно согласилась ничего не рассказывать о действиях стажёра ни властям, ни другим принцессам... Этот диалог Кондратий пропустил мимо ушей, так как отлично знал подкопытную и принцессы, и Зелёного...)
— Ну, раз вы, мистер Грин, не разрешаете мне распространяться о расследовании, то я, конечно, уступлю вам. Но меня очень зацепила ваша история о похищении... И поэтому, отныне я буду оказывать вам повсеместную помощь! — неожиданно сказала Спаркл. — Можете просить у меня всё, что угодно, в пределах разумного, конечно... Тем более, если что-то пойдёт не так, я всегда смогу вытащить вас из передряги, благо, высокое положение позволяет... Согласны, господин детектив?

— Конечно... Лишние копыта никогда не помешают... — удивлённо ответил объект.

"Что?! Она предложила помощь? Но она же официальное лицо! А вдруг!.."
Ладно, пора признать, что дело всё-таки сложнее, чем кажется...

Тревоги были не напрасны...

"Глава пятая, в которой всё катится к Дискорду"

"Как же всё плохо!"
Мысли у Пьера, скорописью выводящего значки на желтоватой бумаге, пробегали самые что ни на есть мрачные... Работа была настолько унылой, что, казалось, вскоре уголки рта упадут ниже подбородка. Шёл уже второй день многочасового просиживания крупа в дежурке, и "усердного" занятия ничем. Хотя вчера, ближе к вечеру таки пришёл один посетитель...

По-хорошему, Грин должен был просто отправить его на второй этаж, к старшим по званию, но, под конец дня всё начальство, да и не только, успело разбежаться по домам. Жеребец с радостью пригласил посетителя, который оказался средних лет пегасом, сероватого оттенка и кьютимаркой в виде готовой к прыжку мантикоры, в кабинет. Приготовил блокнотик, карандаш, уселся и стал ждать, пока пришедший начнёт рассказ. И тот заговорил:

— Так это вы дежурный? Хорошо! Дело срочной важности! На Понивилль падает облако!

Не сразу вникнув в смысл сказанного, Пьер переспросил:

— Что падает, простите?

— Облако падает, вот что! Вы совсем меня не слушаете? А зря! Скоро мы все умрём! Да-да, все! И вы, и я, и маленькие жеребята! А знаете почему? Потому что эквестрийская полиция совсем перестала работать! Преступность растёт, безработица, а вот теперь и облака падают! Хаос! Апокалипсис! Представляете, мне начали сниться вещие сны... Не верите? А вот я скажу так: дайте время и пришельцы, да-да, именно пришельцы, из других миров и вселенных уничтожат наш наивный народ! А когда большая части Эквестрии вымрет, Они будут ходить и искать наши кости... Они будут обгладывать их, а потом построят из объедков крепость... Я видел одного из Них — он был чёрный, и холодный, и говорил заклинания, мантры! Теперь-то вы мне верите?

— Вам, как и любому самую малость образованному пегасу должно быть известно, что даже если облако и упадёт на землю, хотя такое невозможно даже теоретически, оно не причинит никому вреда. А знаете почему? Потому что это облако — всего лишь сгусток газообразной влаги, по которому ваша братия умудряется преспокойно прогуливаться! — немного грубо закончил стажёр.

— Что вы сказали?! Ну, знаете... У меня связи по всей Эквестрии! Да стоит мне слетать в столицу, как вашу лавочку тут же прикроют! В Кантерлоте меня послушают, не то что вы, мистер... — пегас сверился с табличкой, — мистер Грин... Попомните мои слова! Нам всем не поздоровиться...

Посетитель выбежал из дежурки.

Час спустя, когда рабочий день закончился, Пьер закрыл "свой" кабинет на ключ, и пошёл сдавать железку вахтёрше. Гулечка, выхватив ключик магией и, повесив его на пронумерованный крючок, странно посмотрела на зелёного земнопони.

— Помните, к вам заходил пегас? Серый такой? — неожиданно спросила единорожка.

— Да, конечно... Нёс какую-то чепуху по поводу всемирного Армагеддона... — ответил ей Пьер.

— Хм, ясно. Я что хотела сказать-то... Он на вас жалобу оставил... Хотите взглянуть?

— Не-ет, спасибо... Я представляю, что он там понаписал...

— Как знаете. Моё дело предложить... — закончила вахтёрша и вновь уткнулась в журнал посещений.

Уже на следующий день, Пьер вновь вспомнил об этом случае. Может, он слишком грубо обошёлся с посетителем? Хотя, если у них здесь все такие сумасшедшие... Ладно, по-крайней мере сегодня к нему ни кто не будет ломиться — так как, "занят составлением важной документации".

На самом деле, работа состояла в обычном копировании канцелярских бумажек. Печатных аппаратов в понивилльском отделении не наблюдалось, так что приходилось всё делать по-старинке — "перо в зубы и вперёд"!

Пьер всегда считал, что отличается от других особой усидчивостью — он мог часами заниматься каким-нибудь важным, или просто интересным делом. Но сегодня явно был не тот случай... Спустя минут пятнадцать беспрерывной писанины, на бумаге стали появляться кляксы, чернильные разводы... Вскоре Грин бросил перо, и достал верный чёрный карандаш. Работа угнетала его своей монотонностью и однообразием.

В личном расследовании тоже особенных сдвигов не наблюдалось. Вчера, уже после забавной встречи с принцессой-библиотекаршей, он трижды прошёл по пути пропавшего жеребёнка от дома, до школы, но не нашёл никаких зацепок. Ни туда, как говориться, ни сюда. Так что, приходилось пока сосредоточено выводить закорючки.

На дверь кабинета была предусмотрительно повешена табличка надписью: "Не беспокоить!". Поэтому, заявиться и помешать "умственной деятельности" мог либо тот, кто совсем не умеет читать, либо...

Дверь распахнулась.

Через порог вихрем пронеслась пони, жёлтого окраса и с синеватого цвета гривой. Она была единорожкой, достаточно взрослой, но, как было не трудно понять, пока что не за мужем. Вид у неё был испуганный, дыхание прерывчатое, а на мутноватых карих глазах блестели слезинки.

— Здра... -авствуйте, — всхлипнув, начала говорить пришедшая, — я... мне... В общем, нужна помощь.

— Эм, извините. Вы не видели табличку? — удивлённо спросил Пьер.

— Табличку? — единорожка вновь открыла дверь и осмотрела её наружнюю сторону, — ох, простите, я не заметила. Я так спешила, а вахтёр сказала мне идти к дежурному... Но раз такое дело...

— Ладно, у меня есть минутка, я вас слушаю, — ответил ей стажёр, наконец-то найдя случай увильнуть от нудного задания.

— Правда? Ох, спасибо вам... Понимаете, две недели назад наши соседи уехали в отпуск. У них дома целый сад, множество редких растений, цветов. Их надо было ежедневно поливать, ухаживать за ними. Ну, я и вызвалась помочь. Каждый день, вплоть до сегодняшнего, я приходила к ним в дом и выполняла взятые на себя обязательства. Но только что, когда я в который раз подходила к жилищу соседей, я заметила на совершенно новой, недавно выставленной деревянной двери какие-то зарубки. Как будто кто-то чем-то острым специально пытался вырезать непонятные символы. Да-да, именно символы, потому что ничем другим это было назвать нельзя. Но самое интересное, если так можно назвать увиденный мною ужас, было впереди. Я открыла дверь данным мне ключом, и узрела внутри сущий хаос! Мебель была разбросана, разломана, по крепким каменным стенам пролегли длинные трещины, с потолка осыпалась вся штукатурка... Я очень испугалась, но потом, спустившись вниз...

Грин не успевал за ходом повествования тараторившей единорожки, и поэтому перебил:

— Стоп, стоп. Какие символы? Вы их запомнили? Можете изобразить?

Пьер протянул посетительнице чистый лист. Единорожка схватила магией перо и набросала несколько чёрточек.

— Вот... Примерно так они выглядели. Вы меня слушаете? Ну, значит, спускаюсь я в подвал... — продолжила жёлтая поняшка.

Увидев начертанное, Грин сразу же полез в ящик стола и достал оттуда свой блокнот. Открыв ту страницу, на которой были зарисованы значки со стены комнаты Маунтайна-младшего, стажёр сравнил две картинки. Они были почти полностью идентичны.

Рассказ посетительницы как раз подходил к самому волнительному месту, как вдруг стажёр вскочил с места, и воскликнул нечто вроде "Подождите, я скоро вернусь!", и выбежал из кабинета, оставив единорожку одну.

— Как? Куда? Зачем? А мне что делать? — завертела головой посетительница.

Кондратий неспешно возвращался из понивилльского почтамта. Он ходил туда часто, как и предписывала инструкция. Каждый вечер единорог писал шифрованный отчёт и каждой утро отправлял его на заранее оговорённый адрес. Специальный шифр Кондратий выучил ещё в "Шестой Академии", которая подготавливала пони его профессии. Её выпускники впоследствии могли выполняли самые разные задания, во всевозможных областях государственной жизни: от инновационных научных разработок, до разведки и шпионажа. "Академия" давала самый что ни на есть широкий спектр знаний, и поэтому профиль тех, кто прошёл весь курс обучения, был громаден. Вот наш знакомый, например, в данный момент занимался "выявлением государственной угрозы". Такие задания абы кому не давались. Кондратий был выбран для его выполнения лишь потому, что отлично проявил себя в расследовании причин сталионградского бунта. Там требовалась сугубая конспирации, и единорог не подвёл: ни кто даже не подумал, что в устранении "пожара" участвовал кто-то третий.

Кондратий, в этот раз выглядевший как самый обычный пони-слесарь, не жалел, что когда-то, лет десять назад, он попал в "Академию". Ведь вышло это совершенно случайно: тогда, только оправившийся после длительного нахождения в больнице единорог, стоял в гуще очереди, которая вела к одному из окошек филидельфийского центра занятости. Пони там было настолько много, что рябило в глазах. Куда ни глянь, какую очерёдность не займи, везде стоять придётся до самого вечера. Хотя... Одно окошко совершенно пустовало. К нему почти ни кто не подходил. Всего раз или два к нему приближались посетители центра, но тут же чуть ли не бегом возвращались в общую массу. Кондратий заинтересовался, какую же за работу там предлагают, и стал протискиваться сквозь толпу. Наконец, достигнув желаемой цели, единорог заглянул через "прилавок"...

В окошке показалась мордочка угрюмой единорожки, со светло-розового оттенка шерстью и соломенной гривой. Она подняла голову, мельком осмотрела Кондратия и вновь отвернулась.

— Вы нам не подходите, — молвила она.

Единорога такой ход событий не устраивал:

— Извините, не могли бы вы сказать...

— Нет. Вы нам совершенно не подходите! — на этот раз гораздо более жёстко ответила пони в окошке.

— А по каким, если не секрет, критериям вы определяете профпригодность? — тоже повысил тон жеребец.

— Аргх, как же вы все мне надоели! Фиш, подойди сюда! — раздражённо позвала кого-то кобылка.

За стеклом началось шевеление, и откуда-то из-за картотечных шкафов появился ещё один сотрудник центра: поджарый, мускулистый единорог, с куцой бородкой и круглыми очками.

— Пожалуйста, "просканируй" этого осла, не в обиду разумным представителям длинноухой расы! — попросила кобылка своего коллегу.

Нисколько не изменившись в лице, Фиш зажмурил глаза. Его рог засветился и облучил похожим сиянием Кондратия. Спустя несколько секунд он удивлённо, но, тем не менее, размеренно и спокойно, сказал:

— Хм, какой интересный случай. Представляешь, Ричи, у этого субъекта чрезвычайно сильно повреждён F-участок мозга. Мистер, — обратился жеребец к посетителю, — подождите нас минутку, нам нужно кое-что обсудить.

Ждать пришлось не минутку, а чуть ли не полчаса. Кондратий уже хотел вернуться обратно в очередь, как вдруг вышеупомянутые Ричи и Фиш выскочили всё из-за тех же металлических стеллажей в сопровождении ещё одного пони, который был раза в два моложе своих спутников. Увидев посетителя, он расплылся в улыбке.

— Ну, наконец-то! Не зря мы сидим здесь уже целый месяц! Мистер, вы просто находка! Вы алмаз, среди груды безликих булыжников. Вы, фигурально выражаясь, холст, который в будущем может стать прекрасной картиной, а то и шедевром! Проходите сюда, не стесняйтесь. Мы будем очень рады, если вы окажите нам такую честь, — пригласил Кондратия молодой жеребец.

Жеребца, как в последствии выяснилось, следовало называть сэр Фаргус, и никак иначе. Он был главарём в этой таинственной шайке. Следуя за ним, будущий правительственный агент оказался в каком-то подсобном помещении. Посреди этой комнаты стоял небольшой столик, два стула, а вокруг были разбросаны швабры и железные вёдра. Фаргус сел за стол, а Кондратию предложил расположиться напротив.

— Итак, здравствуйте. Вы значит, мистер Безликий без Прошлого? Ладно, шутки в сторону, — заговорил жеребец уже более серьёзным голосом. — Ищете работу? Понимаю, занятие благородное. Считайте, уже нашли. В чём же она заключается, спросите вы? Первые три-четыре года — ни в чём! Вам предстоит пройти полный курс обучения. Да-да, мы тут кое-что обсудили, и всё решили за вас. Без нового студента мы отсюда не уедем. Есть лишь один вопрос — идёте ли вы за нами, или мы вас несём. Но, не будем забегать вперёд. Давайте я сначала расскажу вам о ваших блестящих перспективах...

Именно после этого рассказа жизнь Кондратия в корне изменилась. Услышав о том, что его ждёт, он не раздумывая согласился на все условия. Фиш, Ричи и сэр Фаргус положили по одному копыту на стол. Все они ждали лишь единорога. Тот, долго не раздумывая, тоже стукнул по дереву передней конечностью. После чего, подсобка озарилась ярчайшим светом, который, в прямо смысле слова, поглотил всех четверых.

Сегодня, трудно представить, что бы Кондратий делал без навыков, полученных в "Шестой Академии". Ведь там он изучил самые продвинутые и могущественные заклинания, там же он получил знания практически по всем областям гуманитарных и точных наук. Он свободно изъяснился на семи языках и наречиях, превосходно разбирался как в высоконаучной химии, так и в целебных травах и растениях. Единорог знал два вида боевых искусств и не плохо обращался с оружием. А о маскировочном таланте уже и говорить нечего.

В общем, получался из него превосходный тайный агент. Ещё тогда, когда Кондратий только сдал выпускной экзамен и получал своё первое задание, директриса "Академии" сделала ему краткое наставление: "С тьмой легче всего расправляться из темноты". Он до сих пор помнил эти слова, и старался следовать этому жизненному правилу неотступно.

По окончанию учебного курса, единорог поехал в Кантерлот, знакомиться со своим новым начальством. Он ни разу не видел ни кого из них в лицо, но голос своего руководителя мог бы различить из десятков других. В последствии, все свои отчёты он отправлял именно невидимому пони, в столицу.

Хотя, около месяца назад, начальство у Кондратия сменилось. А точнее, начальник. Он общался с единорогом только письмами, причём тщательно зашифрованными. Выражения выбирал высокопарные, из чего следовало предположить, что особой он был высокой. Новый руководитель всегда давал чёткие команды, которые следовало выполнять беспрекословно, как и предписания врачей. Хотя, на самом деле Кондратий и не нуждался в какой бы то ни было строгости, или наоборот, мягкости. Слово вышестоящего по должности с давних пор стало для него законом.

Воспоминания окутывали Кондратия тёплым шарфом, защищая от прохладного утреннего ветра. Единорог часто прокручивал в сознании прошедшие годы, и всегда в такие моменты на его мордочке застывала блаженная улыбка. Бывали, конечно, и сильно огорчавшие моменты, когда он отчаянно пытался что-то вспомнить, вставить в картину памяти выпавший паззл... Но это случалось крайне редко.

Потянув магией за деревянную ручку одной из дверей гостиницы, агент проскользнул внутрь помещения. Портье, находившийся за круглой стойкой, был "своим" пони. Ему было строго наказано давать ключ от девятнадцатого номера любому, кто попросит его. Это было очень важно для Кондратия, так как он часто перевоплощаться. Подхватив левитационным полем позолоченную железку, единорог зашагал вверх по лестнице. Добравшись до двери, пронумерованной палочкой и закорючкой, жеребец приступил к "ритуалу открывания". Если кто-то просто захочет вставить ключ в замочную скважину, она ни за что не откроется. Выламывать её тоже не стоит — а то можно получить хороший энергомагический разряд. Открывать дверь следовало по-особенному: единорог просунул ключ в щель между полом и заслонкой и приподнял по выше, под самый потолок. Спустя секунду послышался радостный скрежет, и дверь распахнулся пропуская хозяина номера внутрь.

А внутри правительственного агента ожидала сюрприз: на прикроватной тумбочке лежал конверт, с знакомыми маркой и подписью. "Что? Так быстро?" — удивлённо подумал жеребец.

Обычно, ответы приходили не раньше, чем раз в три дня. А ведь вчерашний отчёт был отправлен только сегодня утром! Что же могло случиться?

Кондратий аккуратно распотрошил конверт и вынул оттуда содержимое — маленький жёлтый листочек, на котором было выведено всего несколько значков. После расшифровки послания можно было прочесть следующее:
"Последний ваш отчёт поверг меня в ужас.

Даю следующие распоряжения: принцесса Т. С. — тотальное наблюдение; объект номер два, он же мистер П. Г. — срочная ликвидация"...

Твайлайт думала...

Хотя, правильней будет сказать — размышляла. Не так часто выдаётся минутка для того, чтобы разложить мысли по полочкам, и желательно, в алфавитном порядке. Конечно, юная принцесса и так соблюдала строгую самодисциплину, но сегодня... Мыслишки разлетались, словно бабочки, и никак не хотели слушаться. Поэтому и следовало навести порядок.

Ход её размышлений вновь впал в русло вчерашнего дня. Этот необычный посетитель... Пьер, кажется, очень заинтересовал её. В нём было нечто особенное. Что-то отличало его от других. Вот, Пинки, например, выделяется своей жизнерадостностью. Флаттершай — своим робким, немного настороженным к другим характером. А он... Нет это был не нрав и не мировоззрение. Что-то у него внутри заставило Твайлайт задуматься. Ведь она постоянно, чаще всего, невольно "прощупывала" энергетику окружающих: у сильных магов и других принцесс она была мощной, прямо-таки бьющей ключом; у рядовых земнопони — иногда пылкой, горячей, а иногда — скромной, замкнутой; пегасы отличались своим ярким темпераментом...

Грин же был каким-то другим. Он был одновременно и совершенно обыкновенным, и в чём-то ни на кого непохожим. Нет, он не отличался от основной массы внешне. Он был другим из-за своей необычной внутренней энергии. После него в библиотеке остался тяжёлый "след" — что бы это не значило.

— Твайлайт, ты уже целый час лежишь и пялишься в потолок! Я начинаю беспокоиться! — послышался снизу голос Спайка.

— А? Оу, извини. Сейчас спущусь, — ответила пони и встала с кровати.

Медленно цокая копытами, принцесса спускалась по ступенькам. На первом этаже дракончик рьяно орудовал метлой, избавляясь от вездесущей пыли. Библиотекарша подошла к одной из полок с книгами и стал перебирать корешки.

— Что-то ищешь? Помочь? — спросил её помощник номер один.

— Нет, спасибо. Я сама, — сосредоточенно проговорила себе под нос Твайлайт, продолжая копаться по стеллажам.

Наконец, найдя искомое, кобылка вытащила средних размеров книгу, по виду, не разу не читанную, а поэтому, почти что новую. Название фолианта гласило: "Основы дедукции".

Если Грин заглянет к ней снова, например, за помощью, она должна быть подготовленной. Вчера стажёр рассказал ей о задаче, которая оказалась полиции не по силам. А ответы на разного рода задачи и вопросы Твайлайт привыкла искать в книгах — ей самых верных, после, конечно, Рейнбоу, помощниках и друзьях.

Чтение так затянуло библиотекаршу, что после того, как она открыла первую страницу её взгляд не отрывался от бумаги ни на секунду. Остановиться принцессу заставила лишь резко рапахнувшаяся входная дверь. На пороге стоял вчерашний гость, отчаянно пытавшийся затащить внутрь помещения свой огромный чемодан. Наконец, протиснув "коричневую тушу" в библиотеку, Грин заметил Твайлайт и скороговоркой выпалил:

— Вы говорили, что я могу обращаться к вам за подмогой в любой момент? Так вот, этот момент настал! Скорее собираетесь, кажется дело сдвинулось с мёртвой точки...

Кондратий задумчиво разглядывал свою компактную переносную химическую лабораторию. Способов устранить Зелёного существовала масса, но не все подходили под два важных критерия, которые сам для себя установил единорог: незаметность и изящество. Всё должно получиться шикарно, с искристым блеском. Иначе вся проделанная работа не пойдёт в прок.

Конечно, можно было просто использовать какую-нибудь убийственную магию, но для этого пришлось очень близко подобраться к объекту. А сейчас такое не представляется возможным, так как он находится в полиции, а там сплошняком одни единороги. Сразу заподозрят неладное.

Наверное, можно было подождать пока Зелёный выйдет прогуляться и решить его судьбу прямо на улице... Но такой вариант не нравился самому Кондратию. Надо было придумать что-то поизысканней. Чтобы снизить опасность колбочки.. Хм... Может, устроить объекту сердечный приступ?

Единорог стал доставать из коробки один за другим какие-то порошки, скляночки с разноцветными жидкостями, колбочки и спиртовки. А спустя минуту началось завораживающее действо... Под шипение кипящих составов и лёгкие ароматы химических паров Кондратий производил необходимые химические реакции. Он пропитывал смесь из разных порошков каплями желтоватого раствора и скатывал практически мгновенно застывающие реагенты в малюсенькие катешки-колобки. Налепив таких шариков штук двадцать, единорог вынул из ящика стола небольшую коробочку и положил их туда. Наскоро убрав за собой, "химик", будучи в явственно приподнятом настроении, вышел из номера.

Не став сильно заморачиваться маскировкой, Кондратий всего лишь кое-где подкрасил шерсть и нацепил пышные чёрные усы. Линзы он вставлять не стал, так как без них видно гораздо лучше.

Когда единорог вышел из гостиницы, времени у него оставалось с запасом. До обеда ещё часа полтора, так что можно было просто погулять и подышать свежим воздухом.

Но, видимо, отдохнуть Кондратию было не суждено. Через площадь стремглав пронёсся объект номер два, держа курс на свой новый дом.
"Что ж, последуем за ним..." — подумал тайный правительственный агент и поцокал вслед за Зелёным.

— Нет, это переходит все возможные границы! — спустя двадцать минут ожидания, проговорила жёлтая единорожка и, хлопнув дверью, выбежала из кабинета дежурного полицейского.

Проигнорировав все протесты вахтёрши, которая говорила, что сейчас начальники на важном совещании, поняшка прорвалась на второй этаж. Найти кабинет капитана Рейла не составило большого труда.

— Вот они! Видите? — взволнованно спросил Пьер.

Твайлайт видела... Снова эти знаки? Очень подозрительно.

— Мисс Спаркл, ваше высочество, скорее, нам нужно попасть внутрь, — поторапливал принцессу стажёр.

Дверь распахнулась. Внутри, как и следовало из рассказа утренней посетительницы, царили хаос и разруха. В воздухе пахло чем-то гнилым, или протухшим. Окно было разбито, от мебели остались лишь обломки.

Земнопони и аликорн подошли к приоткрытому люку, ведущему в подвал. Жеребец начал спуск по нещадно скрипевшей лестнице. Оказавшись внизу, Грин подождал библиотекаршу. Твайлайт ''включила" магический свет...

Картина, представшая перед ними, была ужасающей. Среди кровавых ошмётков лежали два скелета, по всей видимости ранее принадлежащие единорогу и пегасу. Все стены были исписаны неизвестными науке символами, а на одной из них висело кольцо, на котором раньше, видимо, держалась цепь, ныне представлявшая собой очень печальное зрелище. Крепкие звенья были разорваны неизвестной силой и разбросаны по периметру подвала. Также, около стены с кольцом стояла миска, рядом с которой можно было заметить тонкую подстилку из красноватого сена. От такого зрелища пробирала дрожь...

— Видимо, здесь и держали жеребёнка? — нервным голосом спросила Твайлайт, — но где же он сейчас?

— Думаю, у нас ещё будет время обсудить этот вопрос, а пока, давайте лучше поднимемся обратно... — тяжело дыша от ужаса, проговорил Пьер.

Юная принцесса даже не думала сопротивляться, и стала поспешно пятиться к лестнице. Вскоре, когда последние несколько сантиметров были успешно преодолены, Твайлайт вновь завела разговор:

— Как думаете, мистер Грин, жеребёнок сбежал сам, или ему помогли?

— Самостоятельно разорвал цепь, диаметром чуть ли не с копыто? Нет, я в этом очень сомневаюсь. Думаю, здесь замешан кто-то... — договорить Пьеру не дал резкий шорох, послышавшийся за окном. Жеребец огляделся, и подошёл к разбитой раме, аккуратно переступая через осколки стекла. Снаружи никого, хотя бы отдалённо напоминающего шпиона, да и вообще пони, не было. Тишь, да гладь.

— Надо уходить отсюда... Думаю, и у вас, и у меня остались незаконченные дела, — почему-то шёпотом проговорил земнопони и направился к выходу.

Тем временем, в кустах устроил засаду правительственный шпион, усердно коривший себя за волнение и несобранность. Раньше такого не случалось, так что же сегодня не так? Ладно, надо сосредоточиться.

Единорог уже успел осмотреть дом, за минуту до прихода "сыщиков". Всё оказалось более чем удручающим, но прошлого, как говориться, не изменишь. Поэтому, надо было во что бы то ни стало выполнить хотя-бы вторую часть задания.

Кондратий достал из коробочки самый маленький шарик с отравой. Подняв его в воздух, жеребец леветировал его сквозь дырку в окне и направил в сторону Зелёного. Дождавшись, когда тот вдохнёт, шпион резко повёл катышек прямо к нему в рот. Ещё секунда, и...

Но сегодня у Кондратия явно не задался день...

Входная дверь внезапно распахнулась и через порог перескочил низкорослый единорог, синего цвета шерсти и с надетыми поверх слегка квадратного лица круглыми очками. Вслед за ним в дом вломились двое громил, державших в разноцветных магических облаках два револьвера, прямо перед своими носами. Из-за них выглядывала ещё одна пони, одетая в белый медицинский халат.

— Вы? [переводит взгляд на Спаркл] Ваше высочество?! — еле успевал удивляться очкарик.

А дивиться было чему... Объект номер два исходился громким и непрерывным кашлем, так как магия, державшая ядовитый шарик, дрогнула при хлопке двери, и отрава попала Зелёному прямо на нёбо. Теперь он, скорее всего, конечно, умрёт, но минут пять ещё помучается.

Медсестра подбежала к жеребцу, у которого уже подкосились колени и на губах выступила пена, мельком осмотрела его и вынесла вердикт:

— Отравление! Пока не могу определить яд, но...
"Этого ещё не хватало! Нет, не надо было браться за такое глупое задание! От него одни неприятности..." — подумал Кондратий и стал потихоньку выбираться из этой передряги. Последней сценой, которую успел лицезреть единорог, была следующая...

На мордочке Твайлайт была видна тяжёлая мыслительная работа: решение надо было принять как можно скорее. Наконец, она подняла голову и уверенно посмотрела на поняшку в халате.

— Отравление, говорите? Тогда в больницу мы не успеем... Что ж, тогда придётся спасать его самой, — сказала принцесса и приступила к активным действиям. Её рог осветил ярчайшим сиянием всю прихожую, а затем телепортационная магия утянула "юных сыщиков" в свои недра. В доме остались лишь очкарик и его друзья.
"Нет, к сегодняшним событиям определённо приложил свою лапу Дискорд..." — подумал Кондратий и скрылся в подворотне.

"Глава шестая, в которой Твайлайт отправляется по грибы, по ягоды..."

"Ну и темнота..."
Вокруг и вправду не было видно ни зги. Так и на самом деле не сложно "глаз выколоть", наткнёшься на что-нибудь, а потом переломов, как подарков на День Согревающего Очага — не счесть.

Но медлить было нельзя. Нагонит ведь мелкого, и тогда...

А что тогда? Что может случить? Воздвигла тут "контроперацию"... Зачем всё это вообще было нужно?

Нет, нельзя бросать начатое, будучи так близко к победе. Ведь жеребёнок точно подходил под описание, да и единорог этот, (исчадие Тар-Тара прям, сущий Дискорд, только гораздо... воинственней) явно не из благородных намерений погнался за беглецом.

Дыхание принцессы сбилось, мышцы гудели, и магия никак не хотела работать (видимо, действие яда ещё не закончилось). Все попытки осветить помещение заканчивались лишь жалким снопом искр, от которых скорее разгорится пожар, чем станет хоть на йоту светлее. Твайлайт плутала по узким коридорам с бесчисленными поворотами, по пути "пересчитывая" все углы и выступы, которые только можно было задеть. В конце концов, твёрдый каменный пол внезапно исчез из под копыт библиотекарши, и она с отчаянным криком покатилась вниз — оказывается, по ступенькам.

Совсем рядом раздался грохот. Цель близко! Потирая отбитые бока, принцесса вновь побежала вперёд... Там замаячил золотистый огонёк. Ещё немного и всё решиться!

Твайлайт настигла жеребца. Его рог освещал сосредоточенное лицо, неровные стены и небольшое пространство впереди бегущих. На секунду библиотекарше показалось, что она увидела две сверкнувшие в темноте ярко красные точки, но тотчас же наваждение исчезло, потому что принцесса получила резкий и беспардонный удар копытом в бок и, поддавшись инерции, полетела в непонятно откуда взявшуюся пустоту.

Падение закончилось в какой-то грязной и липкой жиже, что окончательно заставило улетучиться все самые добрые чувства Твайлайт. Для кого она старается? Для земнопони, с которым она знакома всего неполных двое суток? Считай, почти что для первого встречного?

Надо успокоиться. Ведь именно взаимопомощь — один из самых главных аспектов истинной дружбы. Конечно, они с Грином ещё далеко не друзья, но он попал в такое не завидное положение...

Сверху послышался истошный крик... Принцесса поёжилась, и её мысли вновь стали мрачными. Эх, а ведь день обещал быть самым обычным и, как всегда, безоблачным и лучезарным... Да и начался он вполне обыденно. А потом... Сначала полуразрушенный дом, кровавые скелеты, внезапный обморок... Да и здесь, где она находится сейчас, библиотекарша обязана утренним, а точнее, последовавшим за ними событиями.

Дело было так...

Яркая вспышка озарила на первый взгляд ветхую хижину, атмосфера которой была прямо-таки пропитана благовониями. На многочисленных полочках, изобилующих разнообразными баночками-скляночками полустояли-полулежали страшные раскрашенные маски, смотревшие своими пустыми глазницами будто бы прямо в душу. Всё это помещение на первый взгляд совершенно не располагало к тому, чтобы подолгу здесь гостить, но принцесса, появившаяся прямо из волшебного свечения, бывала здесь уже не раз. А вот её новый товарищ, зелёный земнопони, на тот момент безжизненно висевший в телекинетическим облаке, очутился в хижине впервые.

Послышался лёгчайший цокот копыт, и будто прямо из под земли (на самом деле — из подвала) появилась зебра, которая тут же, щеголяя чёрно-белыми полосками, подошла к Твайлайт.

— Принцесса? Хм, долго не знала вестей

Я не ожидала сегодня гостей!

Откуда жеребчик припадочный взялся?

Наелся, напился иль не нагулялся? — в своей всегдашней рифмованной манере заговорила зебра.

— Зекора! Мне нужна помощь! Он отравился, но я не знаю чем. У тебя же есть лекарства почти от всего, — заплетающимся от волнения языком проговорила принцесса.

Лесная жительница, принялась за осмотр больного, бормоча себе под нос следующие строчки:

— Как же такое могло приключиться?

Стоит ему непромедля лечиться!

Твайлайт, нельзя тебе здесь находиться

Придётся немного сейчас потрудиться.

Зекора влила отравившемуся в горло некую зеленоватую жидкость, после чего у "припадочного" широко раскрылись глаза и он судорожно вдохнул живительный воздух.

— Видишь? Вот карта

На ней метки две

Одна, та растений цветами богата

В другой, покопаться придётся в земле, — тем временем продолжала рифмовать зебра.

— Выполни нужную мне ты задачу

Получишь ты друга без хвори впридачу

Условия выбора будут критичны.

Достань ты мне ягод особых, третичных.

Также добудь ты с десяток грибов.

Избавишь себя и дружка от долгов

Пред судьбою. Ну что же,

В путь отправляйся

С несчастьем справляйся, — последние строчки Зекора протараторила скомкано, так как жеребец вновь начал задыхаться. Влив новую порцию неведомого "напитка" в рот больного, лесная жительница почти что вытолкала принцессу за порог. Мол, не мешай процессу.

Твайлайт, недоумевая, оглядывалась по сторонам. Что ж, подумала она, раз Зекоре нужна помощь, то почему бы и не подсобить всем известной, с недавнего времени, "травнице"? Тем более, чего уж сложного — нарвать ягод и насобирать грибов? Да она справиться быстрее, чем за полчаса!

Вдруг, до чутких ушей аликорна донёсся еле заметный звук. Различить такой не под силу обычному пони, но, всем известно, что принцессы совершенны во всём — можно считать, они были идеальными моделями эквестрийца. Твайлайт, ступая по траве легчайшими шагами, подошла к тому месту, откуда по её мнению донёсся звук, а именно, за угол хижины. Осторожно выглянув из-за деревянного выступа, библиотекарша увидела... ровно счётом ничего. Ничего из того, что могло бы производить хоть какие-то звуки. "Может быть, это были лесные зверьки?" — промелькнула мысль в голове принцессы.

Кобылка решительно повернула в обратную, по отношению к зданию, сторону и направилась туда, куда велела идти карта. На ней и вправду были отмечены всего две точки. Одна отмечала место, которое располагалось довольно-таки недалеко от хижины зебры, другая — совсем рядом со старым замком двух сестёр. Но чтобы добраться до первого пункта назначения, требовалось идти через опасные и неизведанные топи, каких в Вечнодиком лесу насчитывались сотни. Гораздо проще был путь к заброшенному дворцу — дорога почти прямая, никаких лесных тварей на ней попасться не должно. Жалко, что в обход, пока дойдёшь — устанешь, как тягловой пони после целого дня беспрерывной работы. Но, друзьям надо помогать, тем более, если при этом ты можешь спасти кому-нибудь жизнь.

Так думала Твайлайт, когда торопливой рысцой цокала по давно заросшей травой тропинке. Постепенно, мысли её стали залетать в самые что ни на есть далёкие дали понячьего разума и воображения. Давно соскочив с дум об утренних несчастьях, случившихся хоть и не с ней, но на "подвластной" её высочеству территории, библиотекарша представляла себе будущее. Каким оно будет? Ведь, что забавно, Эквестрия, в своём развитии двигается далеко не равномерно. Большинство заводов и фабрик сосредоточено в индустриальном, расположившемся на самом "краю" страны Сталионграде; все новейшие технологии — в сверхсовременном Мейнхэттене; а основная масса жителей, как ни странно, находится Филидельфии, самом обширном населённом пункте во всей Эквестрии. Два остальных, тоже достаточно крупных города — то бишь Кантерлот и Лас-Пегасус — даже в чём-то похожи: каждый из них населён самыми напыженными и манерными пони, у которых деньги в карманы не помещаются. Два центра кутежа и веселья, в то же время полные чопорных, сосредоточенных лишь на своих собственных персонах богачей, которым нет дела до бедных, неимущих — им лишь бы защитить свой собственный круп. И куда, при таком раскладе покатится государственная машина (кажется, так называются инновационные самоходные кареты...)? Правильно, в Дискордову бездну. Или в самый Тар-Тар (вспомнив о недавней встрече с трёхголовым Цербером, Твайлайт поёжилась)! Но... Есть один сдерживающий фактор, который не позволяет незримым опорам Эквестрии подкоситься, заставив страну низвергнуться в пучину хаоса и небытия. Это правящие принцессы. Их наимудрейшая внутренняя и внешняя политика не только не позволяет стране угаснуть, но и даёт ей силы процветать, показывая примеры благополучия и магии дружбы. Да вот надолго ли?

Вырвала принцессу из объятий бога разума (если такой на самом деле существует) ветка, со всей своей веточной силы ударившая прямо по лицу задумавшейся библиотекарши. Картина, представшая взгляду Твайлайт была весьма неожиданна: аликорна окружали дремучие заросли, вьющиеся лианы и игольчатые кусты. От сомкнувшихся сплошных крон деревьев стало совсем темно, как будто сейчас не полдень, а самая, что ни на есть, полночь. Разве что луны не хватало... Куда же подевалась тропинка?

Вдруг, среди зарослей мелькнул тусклый свет. Твайлайт, повинуясь неведомому инстинкту, двинулась за "огоньком" и внутреннее чутьё её не подвело — спустя минуту она оказалась на вполне себе открытой местности. Перед ней предстал во всей своей красе Замок Двух Сестёр. Его величественные башни гвардейскими пиками чернели на фоне "густого" ночного неба (да, именно ночного — сегодня явно было что-то не так со временем), приковывая к себе взор любого случайно забредшего сюда праздного зеваки. Но кое-что всё-таки смущало принцессу во всей этой каменной красоте...

Ведь замок, что можно было заметить при ближайшем рассмотрении, был далеко не каменным. Стены, ранее ветхие и в любой момент готовые обрушится на чьи-нибудь беспечные головы, ныне были облицованы странными сверкающими пластинами, похожими на те, что в последнее время часто описывают в футуристических романах. Из небольших окошек-бойниц хищно высовывались дула неведомых орудий, "инструктированных" снаружи разноцветными кнопочками с стёклышками, периодически "перемигивающимися" световыми зайчиками.

Откуда-то слева, из зарослей, послышался шорох. Из кустов вытянулась металлическая трубка и внезапно "выплюнула" ярчайший сгусток переливающейся всеми цветами радуги энергии, который незамедлительно пронёсся в сторону одной из бойниц, рассекая своим пламенным "загривком" моментально нагревающийся воздух. Но цели энергия так и не достигла. Удар, несколько мгновений назад готовый разнести всё на своём пути в щепки, а может даже и вовсе превратить в пепел первое встречное препятствие, "познакомился" по ближе с невидимой стеной и угас. Как будто ничего и не было.

Зато пушкам из крепости будущего ("Так вот, как ты будешь выглядеть — далёкая Эквестрия наших потомков..." — горько подумала библиотекарша) незримая преграда мешать не стала. Ещё более яркая вспышка отделилась от того самого окошка, куда целилась трубка-плевалка, и теперь разрушительная энергия достигла точки назначения. За доли секунды земля под ногами Твайлайт неимоверно нагрелась (благо, хоть подковы сегодня не забыла одеть), запузырилась и взорвалась множеством полужидких кипящих комочков. Принцессу подбросило в воздух, а крылья ошпарило так, что использовать их не представилось возможным. Секунду спустя, спина библиотекарши встретилась со всё ещё горячей поверхностью земли. Мозг отказывался соображать, сердце бешено колотилось, а главное — всё это происходило в гробовой тишине. Ни грохота, ни шума, ничего — лишь глухое, еле заметное шипение. С той стороны, откуда несколько секунд назад высовывалась трубка, послышался истошный крик. И всё то же едкий "шелест", только на этот раз гораздо более явный.

Ругаясь на непослушные копыта словами, какими бы никогда не стала выражаться в обычных обстоятельствах, Твайлайт заковыляла прочь от замка-убийцы, сплёвывая невесть откуда взявшуюся во рту кровь. Ну его, это будущее, к Дискорду.

Вновь оказавшись среди непроходимого "бурелома", принцесса заметила, что вокруг начало светать. При чём, очень-очень быстро! Спустя пять минут ходьбы, библиотекарша наблюдала уже полноценный рассвет...

Ноги вывели кобылку на небольшую полянку. По среди только-только распускающихся к утру цветочков стоял высокий идол, или, может быть, тотем. Он был похож одновременно и на дерево, и на мейнхэттенский электрический столб, разве что здесь проводов не было. В лесу царила утренняя тишина, но поляна была отнюдь не пуста. В нескольких метрах от тотема стояли две принцессы — ночная и дневная. Лица их были суровыми, как тогда, в день "высылки" Луны на луну. Взгляды их были направлены в пустоту, под самую верхушку идола, а рог Селестии воинственно светится. Ночная принцесса заговорила своим трубным голосом:

— Рейдж, дух Ярости! Ты... "арестован" и осуждён на месте! Твои злодеяния не имеют оправдания и ты будешь отправлен на вечное заключение в Тар-Тар!

— И что же такого противозаконного я совершил, моя принцесса? — ехидно проговорил голос из пустоты. Хотя, может и не из ниоткуда, а из самого что ни на есть реального места. Твайлайт разглядела в там, куда смотрели принцессы, что-то непонятное. Вроде того, как "вибрирует" воздух над костром, не поймёшь.

— Не прибедняйся, мой яростный друг, — спокойно, но строго ответила голосу Селестия. Ты чуть не уничтожил всю Эквестрию, столкнув лбами сразу несколько "совершенно внезапно" взбунтовавшихся армий пони, сгруппировашихся по расовому признаку. Ты запудрил мозги вожакам радикальных политических движений и спровоцировал войну! И если бы не один наш... друг из... очень далёких краёв, который нутром вас, духов, чует, погибло бы очень, ОЧЕНЬ много пони! Страна и так была на грани краха... Так что ты отправляешься в Тар-Тар вполне заслуженно....

Магия принцесс схватила невнятное нечто в узкое кольцо и окружила непроницаемым светящимся шаром. Прямо в воздухе открылся полупрозрачный портал и "капсула" с духом полетела прямо в Преисподнюю. Дверь между мирами резко захлопнулась. Уши Твайлайт наполнились звоном и она, прижав их к голове, быстро попятилась с поляны. Перед глазами пробежала рябь, дыхание участилось и по щекам юной принцессы почему-то покатились слёзы. Она бросилась сквозь заросли, убегая прочь от тотема и принцессами.

Всё прекратилось также неожиданно, как и началось. Когда библиотекарша таки пришла в себя, она поняла, что наступила на что-то холодное, неприятное. Это была ягода. Её сёстры произрастали в нещадном обилии вокруг принцессы. За кустами виднелся Замок Двух Сестёр, на этот раз совершенно обычный — каменный и полуразрушенный. Солнце , так же как и на момент начала похода, находилось в зените. Хм, странно... Что же всё-таки только что произошло? Твайлайт осмотрела себя — всё тело в глубоких царапинах, хвост растрёпан, как у бродяжки, одно крыло просто безжизненно болтается и при любой попытке им пошевелить причиняет резкую боль. Да, состояние плачевное... Но, ягоды уже найдены, а до грибов копытом подать. Сейчас соберу, и поскорее вернусь обратно к Зекоре, подумала принцесса и, сверившись с рисунком стала собирать иссиня-чёрные плоды земли Эквестрийской...

Забавно всё-таки...

Конечно, Вечнодикий лес — таинственное место. Но ведь любым тайнам можно найти вполне рациональное объяснение!

Если придерживаться гипотезы того, что она на самом деле побывала и в прошлом, и в будущем — то все факты можно довольно просто расставить по полочкам. Ведь, Твайлайт уже совершала путешествия во времени... Да-да, при помощи того напитка, который давала ей Зекора. Тогда юная принцесса очень хотела получить ответы на важные вопросы... Почему же и сегодня не могла произойти похожая штука?

Нет-нет, отбросим детали. Сейчас не важно, как это произошло! Если не учитывать этот вопрос, остальной "паззл" прекрасно сходится. Например, недавно она думала о будущем, представляла, каким оно будет. Вот, пожалуйста, получила ответ! Бррр, вспоминать страшно... А вот второе видение... Ну, возможно для него вопрос был задан подсознательно? Или ещё только будет задан? Ведь бывает, что сначала идёт ответ, а потом вопрос? Или нет? Аргх, так совсем с ума сойти можно!

Ладно, подумаем насчёт названия ягод... Как там их... Двоичные?.. Троичные?.. Ах, точно, третичные! В названии тоже может крыться ответ... Два видения, и только потом ягоды. Получается, она нашла их лишь с третьего раза... Хм...

Вновь шорох в кустах. Что же это такое? Может, кто-то следит за ней?

Яркая телепортациионная вспышка в мгновение ока перенесла Твайлайт в ближайшие заросли. И не зря... В кустах, скрючившись в непонятной позе полусидел-полулежал жёлтый единорог с густыми бурыми усами, и кьютимаркой в виде ветвистого дерева. На нём, несмотря на жаркое время года, был надет кожаный жилет с двумя туго набитыми карманами по бокам. Увидев принцессу, появившуюся у него за спиной, единорог с ловкостью кошки взобрался на ближайшее дерево и практически бесшумно перебирая копытами, подбежал к краю самой толстой ветки, перепрыгнул на соседнее растение, покрытое толстым слоем коры и скрылся в кроне.

— Постойте, гражданин! Не уходите! Я всего лишь хотела поговорить! Зачем вы за мной следите? — крикнула в сторону дерева, в листве которого исчез единорог, библиотекарша.

Ответила ей лишь тишина...

— Гра-ажданин? Я с вами разговариваю! — нараспев продолжила Твайлайт, и нарочито стукнула копытом по стволу. Сверху посыпалась лишь листва.

Приняв отчаянное решение (телепортироваться туда, где в любой момент можно напороться на ветку — довольно-таки опасно...), юная принцесса, превозмогая боль суставов, решительно полезла вверх, перед этим предусмотрительно сняв недешёвые подковы. Получалось не очень, но медленно, и верно библиотекарша поднималась всё выше и выше. Наконец, добравшись до первой крупной ветки, Твайлайт поняла, что старается впустую. В кроне, кроме дупла и птичьего гнезда совершенно ничего не оказалось.

И, если бы не вышеупомянутый острый слух аликорна, на этом месте можно было бы и закончить рассказ о наглом шпионе. Совсем рядом хрустнула ветка... Твайлайт перебралась поближе к цели ("возвышенность" давала ей некоторое преимущество над врагом) и вновь увидела желтоватого единорога, на этот раз постоянно оглядывавшегося по сторонам и рьяно искавшего глазами то место, куда бы можно было незаметно ретироваться. Ну, была не была, подумала крылатая единорожка, и спрыгнула с дерева.
"Приземление" получилось мягким, как и планировалось. Правда, обниматься с "импозантным" жеребцом у принцессы получилось недолго. Тот бесцеремонно оттолкнул её задними копытами и вскочил на ноги. Его рог засветился и выпустил тонкий золотистый луч. Твайлайт зажмурилась, ожидая что единорог её ударит, но этого не произошло. Послышался хруст, а потом и отчаянный треск чего-то деревянного. Принцесса оглянулась и увидела, что прямо на неё падает то самое дерево, на котором она сидела минуту назад. Каким-то чудом успев напрячь все свои мышцы, Твайлайт отскочила, тем самым заставив дерево с грохотом плюхнуться на землю, подминая траву и безжалостно давя мелких насекомых.

Оглядевшись, библиотекарша увидела стремительно улепётывающего шпиона. Не секунды не раздумывая, она бросилась за ним в вдогонку...

Постоянно спотыкаясь и чуть ли не падая, принцесса явно отставала от преследуемого. Сил на телепортацию уже не оставалось, да и размах не тот — одни заросли да поленья. Поэтому Твайлайт остановилась, сосредоточилась и выпустила в след за единорогом полупрозрачную магическую волну. Посмотрим, как он теперь выкрутится...

Спустя полсекунды послышался грохот... Видимо, "атака" прошла успешно.

Не спеша протрусив расстояние до беспомощно лежащего на земле жеребца, принцесса увидела следующую картину — шпион, тяжело дыша, валялся в не очень естественной позе, обнимая увесистую корягу. Твайлайт сначала даже пожалела его (всё-таки, парализующее заклятие — противная штука), подошла, потрогала копытом лоб... А зря... Не успела она проявить даже части своих добрых намерений, как единорог, зверюга, извернулся и всадил ей прямо в шею тонкую иглу из маленького арбалета (она такие на оружейной выставке видела, только те были большие, громоздкие...). Мгновенно, по всему телу этаким приливом раздалось покалывание, а потом также быстро прекратилось.

— Обойдёшься пока без своих аликорньих магических фокусов... — грубо, но довольно-таки приятным голосом прокомментировал свой поступок единорог, заряжая в арбалет новую стрелу. — Отойди, не то следующий выстрел будет смертельным!

Твайлайт послушно сделала несколько шагов в сторону, попутно осторожно выдернув копытом иглу из артерии на одеревеневшей шее. Они стояли на идеально круглой поляне и заинтересованно рассматривали друг друга. Наконец, незнакомец вновь заговорил:

— Уходи отсюда! И... Останешься в живых... Эй, ты что делаешь?!!

А принцесса, на первый взгляд, не делала ничего противопоказанного. Просто, сейчас наступил идеальный момент. Хотя магия и не работала, ей сейчас помогало нечто другое... Она не знала, что это за чувство, но в определённый момент, когда глаза оппонента находятся вблизи, лицо хорошо освещено, мысли распущены, не собраны, включалось оно. Твайлайт называла его чутьём аликорна. Оно позволяло читать мысли, чувства и, как ни странно, биографию других пони, как открытую книгу! Жаль, что условий так много, что получается применять крайне редко...

— Хм... Сэмуел Спрингс, значит. Служите под псевдонимом "Кондратий"... Родились в Филидельфии и проживали там достаточно продолжительный период времени... Интересно-интересно... Страдаете склерозом? Провалы в памяти? Не хорошо... Сейчас работаете над заданием под кодовой буквой "Y". Новый начальник ввёл такую систему. Так, проживаете сейчас в Понивилле. Задание...

— Остановись!!! Как ты это делаешь??? У тебя... У тебя же нет магии?!!! Как??? Я, я убью тебя... — закричал единорог и в бешенстве направил арбалет прямо принцессе в лоб. И ведь прибил бы...

Если бы не одно обстоятельство, кардинально изменившие расстановку сил...

— Извините, пожалуйста, не подскажете, как выйти из этого леса?

Обстоятельство обладало маленьким, жеребячьим ростом, коричневой шёрсткой и мутновато голубыми глазами. Его "пустой" бок говорил о не очень великом возрасте, а рваная школьная форма, ранее, видимо, выглядевшая достаточно красиво и богато, служила ярким показателем: во-первых, достатка семьи, а во-вторых, того, что большую часть дня жеребёнок проводил в школе. Кроме, последнего времени. В общем, все приметы сходились...

— Маунтайн! — почти что хором воскликнули уже успевшие стать друг другу злейшими врагами принцесса и шпион.
"Искомый" уже две недели как жеребёнок попятился обратно, в кусты. Ни Твайлайт, ни Кондратий такую добычу упускать не собирались. Быстро переглянувшись, оба бросились вслед за ним. Правда шпион успел выстрелить из своего арбалета, что сильно усложнило задачу: он, конечно, не попал, за то заставил жеребёнка прибавить ходу.

Бежали по открытой местности не долго... Спустя минуту, впереди замаячила какая-то древняя постройка, похожая на хибару. "Мелкий" непреминул забежать в приоткрытую дверь, тем самым заставляя шпиона, а за ним и библиотекаршу проследовать за ним в тёмное помещение.

Внутри не было видно ни зги. Попытки использовать магию, погоня, а затем удар, падение...

Твайлайт с горечью, и, одновременно, глупой улыбкой на устах вспоминала этот безумный день, лёжа в тёплой и липкой грязи. Заслуженный отдых, после сегодняшних потрясений, подумала принцесса.

Глаза постепенно привыкли к темноте и библиотекарша стала различать во мгле какое-то свечение. Ориентируясь на оное, она медленно продвигалась по узкому проходу чёрной земляной пещеры и, наконец, достигла цели. В небольшом зале, больше напоминавшем погреб, росли светящиеся грибы. Они росли на полу, на стенах и даже на потолке, вверх тормашками. "Вот это удача..." — пронеслась мысль в ошалевшей голове крылатой единорожки...

Она уже не помнила, как выбралась из подземных пещер, и тем более — как добиралась до домика Зекоры. Но, задание принцесса выполнила и была довольна собой. Да, она упустила шпиона и жеребёнка. Но теперь у неё есть много полезной информации для Грина, если тот, конечно, выживет. Зебра утверждает, что теперь уж точно, раз у него такая-то заступница. Хотя, какая теперь разница! Твайлайт, попросив у Зекоры разрешения остаться на ночь, завалилась на боковую... Сегодня был тяжёлый день, и она не думала, что завтрашний будет легче. В этом деле становится всё больше вопросов...

"Глава седьмая, в которой и так цветастые эквестрийские будни обретают ещё более яркие краски"

"Это ещё что за..."
Пьер пытался заснуть... Тщетно.

Горло, хоть и не так сильно, как в первый день, но не менее ощутимо щипала жгучая боль. Если бы не заботливая зебра, то возможно...

Но дело было не в том. Минуту назад жеребец проснулся в холодном поту. Ему последние трое суток часто снились кошмары, самые, что ни на есть, разные. О прошлом, о настоящем, и о... будущем. Внезапно всплывающие образы было очень сложно запомнить, и поэтому Грин записывал в свой мозг ощущения, создавал ассоциации... Самые же яркие картинки из мира грёз, наверное, останутся в памяти до конца его понячьей жизни. Например, пещера с самоцветами, добрый голос молодого жеребца, ослепительное свечение... А потом город... Он был чем-то похож на Мейнхэтттен, но небоскрёбы последнего вряд ли по-настоящему доставали до облаков. Там же... Пьер читал романы писателей-фантастов об огромных памятниках архитектуры, летающих кораблях и пони в железных костюмах. В книгах всё это было сказкой... Увидеть же подобное в живую дано не каждому. Пусть даже и во сне.

Правда, в том городе не было ни одного живого существа. Бесконечные улицы тянулись прямо к горизонту, при этом оставаясь пустынными. Единственным, что заполняло пространство, была тень. Точнее, даже и не тень, а, скорее, некое чёрное образование, напоминающее пони с сильно вытянутыми конечностями, стоящее на задних копытах. Существо (хотя это название врядли подходит тому чуду природы, которое приметил стажёр) медленно протянуло корявую лапу ко лбу Пьера. Из глотки жеребца вырвался протяжный крик, так и не прозвучавший в реальности из-за пока что не функционировавших связок.

И тут... Безликий город заиграл красками. Всюду туда и обратно сновали такие же как и чёрное существо, но яркие и разноцветные, тени. Некоторые из них летали прямо над головами остальных, забавно проходя сквозь стены и крыши домов... Другие подпрыгивали в воздух, и, оказываясь выше облаков, тут же возвращались обратно на землю.

Лишь чёрное существо не принимало участия в веселье. Оно подняло одну из конечностей вверх и сделало несколько замысловатых пассов. В голове зашелестел еле заметный, но в тоже время неимоверно чётко звучащий, и проникающий прямо в душу голос:

— Показное... Теперь ты — Всевидящий... В беде и опасности сие окажет тебе громадную услугу... Осталось встретиться с пятерыми... Выживешь — найди Чуткого и следуй за ним... А главное — бойся духов!..

— Хорошо, — почему-то не своим богатым тенором, а тонким жеребячьим голоском, ответил Грин.

С этими словами все радужные существа обернулись и посмотрели на земнопони. Их окраска стала до безумия яркой, и спустя секунду, вся это цветастая "биомасса" бросилась на стажёра...

Пьер проснулся, тяжело дыша и обдирая больное горло. Окно было наглухо закрыто, но, почему-то в комнате стоял чуть ли не мороз. По стене скользнула еле заметная тень...

— Пятнадцать лет...

Веки Грина слиплись и вновь утянули его в вереницу кошмаров.

"Да, деньки выдались не из приятных..."
Пьер шёл по уже почти неделю невиданным им улицам Понивилля. И хотя, сердце переполняла радость свободы, разум атаковали самые неприятные мысли. Принцесса Спаркл рассказала ему о случае в лесу, о вооружённом до зубов шпионе, о Маунтайне... Тогда стажёр не мог говорить, и теперь следовало срочно всё обсудить. Они договорились встретиться в его домике и в данный момент жеребец спешил именно туда...

— Мистер Грин? Вам письмо! — прямо к нему под копыта бросился жеребёнок в явно великоватой ему шапке почтальона.

— Мне? Благодарю, вот держи мон... — но юный активист будто бы испарился в воздухе. — Хм, шустрый. Что это здесь у нас?

В неподписанном конверте оказалось следующее послание: "Мистер Грин, срочно явитесь в полицейское управление Понивилля! И не пытайтесь больше изображать больного, нужно срочно объясниться!"
— Да, сейчас меня при всех отчитают, и отправят обратно в Филидельфию — за особое "усердие"... — проговорил Пьер, своим новым, хрипловатым голосом, и, уже не так торопясь, поцокал в противоположную сторону...

Два кресла в кабинете начальника занимали инспектор Бладхаунд и капитан Рейл. Грину присесть не предложили...

— Здравствуйте, мистер Грин, — собрав всю серьёзность в голосе, сказал инспектор. — Наверное, сейчас я должен был бы сделать вам выговор за вашу наглую самодеятельность, но почему-то, язык не поворачивается. Знаете, что я скажу вам, уважаемый стажёр? Мы в тупике... Не буду влезать в подробности, вы их и так уже знаете. Когда вы с пресвятейшей принцессой исчезли, мы провели обыск в разрушенном доме и нашли там некоторые документы. Вот она, зацепка, подумали мы... Ан нет... Все ниточки оборвались. Нотариальной конторы, в которой они заверялись не существует на самом деле. Единственное, как видимо, госучреждение, указанное в бумагах — это некая "Шестая Академия". Проверив все данные об учебных заведениях подобного типа мы вновь оказались с носом. В бумагах же, если вам интересно, всё очень туманно. Насколько мы поняли, здесь заключается договор об "охране" некоего объекта, которому был присвоен номер один. Теперь вы понимаете — наши копыта пусты. Может быть, под "Академией" подразумевается эквестрийская разведка, или, того хуже, Тайная полиция. В их дела мы лезть не станем... То ли дело вы! Ни полицейский, ни бандит... Совсем неизвестная личность... Мы узнали о вашем персональном "расследовании" и... Ваши личные качества превзошли характеристики некоторых наших замечательных сотрудников [бросает горький взгляд на Рейла]! Я могу передать вам в копыта расследование, но только с тем условием, что вы будете лично докладывать нам обо всех находках. Не беспокойтесь, это зачислится вам за стажировку. Ну что же, мистер Грин, вы согласны?

Пьер перестал слушать где-то на середине рассказа. Всё это время он наблюдал за витиеватым серым облачком, кружившемся прямо над макушкой Бладхаунда. Оно то слегка касалось инспектора, то проходило прямо насквозь. И всегда после этого на лице начальника вновь и вновь появлялось странное выражение. Выражение... безысходности...

— На что вы там уставились?! Да, или нет? Отвечайте! — прикрикнул на зазевавшегося стажёра Бладхаунд.

— Да, да... — не слишком вникая в вопрос, ответил Пьер, наблюдая за новым — в этот раз, красноватым облачком.

— И что это у вас с голосом? Где и чем вы лечились от вашего, так называемого, внезапного отравления? — вкрадчиво спросил инспектор, но потом забросил идею расспросов. — Ладно, можете идти. Заходите, если чего накопаете... Удачи, следователь...

Грин кивнул и бросил быстрый взгляд на Рейла. Тот угрюмо молчал, и в тоже время его окружала густая чёрная дымка. Не к добру это, подумал стажёр, и вышел за дверь...

— Печка? На самом деле? Пьер, с каждым днём ты открываешься мне с новой стороны...

Принце... Твайлайт с трудом уговорила Грина перейти в "ты". Хотя они познакомились не так давно, но многое они пережили вместе. Царственная кобылка, не побоявшись замарать копыт, пошла в Вечнодикий лес за ингредиентами для целебного снадобья, дабы спасти жизнь жеребца. Новоиспечённый внештатный следователь был поражён таким проявлением самоотверженности. Ранее, он никогда не встречал ничего подобного.

Расположившись в домике, Твайлайт рассказала Грину обо всех её лесных приключениях, в замен Грин поведал ей всё о походе в полицию. Единственное, что он утаил, так это свои мысли о странных видениях...

— Знаешь, следователь... У меня есть идея. Ты ведь берёшь меня с собой в расследование? Конечно берёшь, не отвечай. Так вот: я знаю куда мы можем наведаться для начала... — заговорщицким голосом сказала принцесса.

— И куда же? — недоуменно спросил жеребец, но в ответ Твайлайт лишь уверена поцокала к выходу...

Кондратий вновь не принял лекарство...

Спать его, правда, почему-то не тянуло. Он уже второй час пялился в потолок...

Пришло письмо от босса. Дали приказ свернуть задание. Впервые в своей жизни, единорог не выполнил поручения. Это ввело его в продолжавшуюся уже несколько дней меланхолию. Давно пора было съехать с гостиницы и отправляться обратно в Академию. Но этого не произошло ни на первый, ни на второй, и даже не на третий день после прихода письма.

Были и ещё причины того, что Кондратий не покидал Понивилль. Во-первых, в его памяти почему-то застрял образ Зелёного, в тот самый момент, когда тот корчился в судорогах от отравы. Во-вторых, после того как он избавился в лесу от надоедливой принцессы, произошло непредвиденное. Жеребёнок остановился и посмотрел своими светящимися в темноте красными глазами прямо на Кондратия. По телу единорога прокатились чувство того, что его окатили кипятком. Кожа горела от боли, шерсть дымилась, а глаза вылезали из орбит. Кажется, тогда Кондратий ударил отродье Тар-Тара (так он окрестил Маунтайна после случая в лесу). Жеребёнок завизжал, извернулся и кинулся наутёк. Гнаться за ним у единорога не было сил.

Оба случая выходили за рамки плана. И тайный агент всегда исправлял заковырки в делах, выкорчёвывал сучки вместе с задоринками. Вот только, думал, полежу чуток, отдохну, и снова в бой.

Но лежал он уже третьи сутки...

В специально проведённой прямо в номер трубе для пневмопочты что-то звякнуло. Кондратий не вставая с дивана вынул оттуда легчайший конверт с шифровкой. Послание гласило: "Я же говорил — надо убираться отсюда! К тебе гости..."
Единорог мгновенно вскочил на все четыре копыта, как будто и не было хандры. Кто бы это мог быть? Хотел было начать собирать вещи, потом бросился к секретным папкам. Нет, не успеть. Хотел сменить образ (он так и остался после того дня желтым единорогом), но потом быстро схватил арбалет и занял боевую позицию...

В дверь поступали:

— Господин... Кондратий? Вы там? Разрешите войти?

— Входите... — сосредоточенно глядя в прицел ответил секретный агент.

А в следующие несколько секунд произошло следующее. В дверном приёме появился Зелёный, громыхая надетыми на тело желёзками, крепящимися к винтовке. Кондратий выпустил в него сразу пять стрел, тем самым израсходовав весь боезапас. Но снаряды не достигли противника, так зависнув в воздухе, удерживаемые полупрозрачными фиолетовыми магическими облачками. В комнату вошла Спаркл...

— Не надо сопротивляться, мистер Спрингс. Мы не пришли, чтобы навредить вам... Мы здесь, дабы заключить союз.

— Какой ещё союз? — съёжившись в комок, и в любой момент готовый прыгнуть на обидчиков, Кондратий.

— Вас терзают вопросы, нам тоже нужны ответы. Этого пока будет предостаточно для объяснения. А теперь, расскажите нам про "Шестую Академию"...

Сначала единорог остолбенел... А потом, неожиданно для себя, начал повествование...

В небольшом кабинете сидели на креслах два единорога — один белый, другой светло-коричневый. Они склонили головы над картой Эквестрии. Один был облачён в лабораторный халат, другой — в прочный металлический серо-оранжевый бронекостюм, закрывающий всё тело, кроме головы, на обонятельном органе которой красовались круглые очки. Белый спросил коричневого:

— Такой большой участок? Это действительно необходимо?

Бронированный лишь кивнул.

— Что ж, раз так... Завтра решаем вопрос с дорогой, через три дня включаем "купол". Так?

Вновь кивок.

— Надо найти его во что было ни стало! Иначе, всё закончится очень плачевно...

Коричневый кивнул в третий раз, давая понять, что "диалог" окончен.

"Глава восьмая, в которой прерывается процесс обучения"

"Где я? Кто я? Что я?"
Сегодня утром стало легче. Разум немного прояснился, копыта вновь стали слушаться команд спинного мозга...

Только вот своё местоположение положение было определить трудновато. Деревья, кусты, серое дождливое небо. Никак Вечнодикий?

Тело вновь захватила неведомая сила, заставляя вставать, с трудом передвигая ноющие от боли члены, и направляться в неизвестном направлении. Правда, мозг пока подчинялся, что не могло не радовать...

Единственным спасением от нового помутнения были отстранённые мысли, которые, как назло, вновь пыталась вытеснить тупая пустота. Отчаянно принимая попытки бороться с ней, разум принялся копаться в скрытых глубоко под коркой смутных воспоминаниях.

Когда же всё это началось? Вчера? Неделю назад? Месяц? Может, Оно никогда и не прекращалось? Что же является реальностью — жизнь "до", или нынешнее состояние?

В голове всё время вертелись непонятные символы, картинки, значение которых вряд ли ведал кто-либо из современников. Упорно пытаясь вспомнить хотя бы что-то, надеясь выудить воспоминания оттуда, где их нет, мозг "горел" от перенапряжения. Прошлое и настоящее таинственным образом перемешались в голове, и выразились одним единственным словом, набатом раздававшемся в подсознании: " Убить..."
Кого, или зачем пояснить никто не удосужился... Да и если бы даже и объяснили, вряд ли бы тело смогло противиться Нечту, отныне нагло хозяйствовавшему в нём.

Вдалеке виднелась дорога, проходящая по окраине леса. Копыта ловко вскарабкались на дерево, увлекая за собой неуклюжее туловище. Спрятавшись за листвой, но не перекрыв обзор, не принадлежащая старому хозяину оболочка увидела трёх пони, довольно-таки быстро передвигающихся по тракту. Впереди шёл жёлтый единорог, за ним фиолетовая аликорнша, а в конце — зелёный земнопони. Багажа при них почти не было, если не считать лёгкой сёдельной сумки у единорога, и громоздкого, жутко гремящего своими малюсенькими колёсиками по бездорожью чемодана земнопони. Ранние путники хранили гробовое молчание...

Перед глазами почему-то выступила красноватая дымка, а внутри заклокотал безрассудный гнев, но губы непроизвольно зашевелились и беззвучным шёпотом промолвили: "Нет... Рано... Нужно выбрать правильный момент...

Молчали путники, потому что всё, что только можно было оговорить, уже было оговорено. Каждый думал о своём, и лица их выражали совершенно разные эмоции.

Единорог был угрюм, но в тоже время решительно сосредоточен. Юная принцесса не находилась в столь же плохом расположении духа, но и радостной её назвать тоже было трудно. Один Грин старался не унывать и периодически разряжал обстановку импровизированными шутками.

Далеко не глупая голова Кондратия была занята в чём-то глубокими и философскими мыслями. Как никак, спустя минут тридцать он должен был нарушить и предать все дружеские и официальные обязательства, приобретённые за полтора года работы в Академии. Хотя, другого выхода не было. Он и сам с недавнего времени хотел объясниться с Фаргусом, а теперь, его помощь нужна другим. Как говориться, он делал работу, совмещающую в себе "приятное" с полезным...

— Мистер Спрингс? Вы уверены, что мы идём в ту сторону? Кажется, эта ваша Академия, по вашим же словам, находится где-то на окраине Кантерлота? В конце концов, лучше, чем пешком, мы могли бы отправиться в столицу на поезде, и были бы там уже прямо сейчас... — нарушив всеобщее молчание, спросил принцесса.

— Во-первых, нам осталось идти совсем немного... Во-вторых, я думаю, сегодня не стоит пользоваться железнодорожным транспортом, — тихо ответил единорог, почему-то оглядываясь по сторонам. — И ещё, называйте меня Кондратием. К этому имени я уже, хотя бы, привык.

— Ну... ладно... — проговорила Спаркл, и вдруг, обернувшись назад, окликнула Грина, — Пьер, хватит греметь колёсами! Давай свой чемодан сюда!

Твайлайт напрягла лицо, приподняла чемодан над землёй и понесла в пурпурном магическом облачке... Её же мысли тем временем были заняты сразу несколькими вопросами и проблемами: первый — можно ли доверять единорогу; второй — смогут ли они защитить себя в случае опасности? Также она немного гордилась собой за прекрасную операцию в гостинице, хотя и тщательно скрывала это, по её мнению, низкое чувство. В любом случае, надо было двигаться вперёд, куда бы не вёл их подозрительный пони со странным прозвищем.

Пьер же, хотя и находился в официальном звании начальника экспедиции, старался не встревать в периодически вспыхивающие между двумя магами спорами. Он был тоже погружён в раздумья, но они были гораздо менее глубокими, чем у его спутников. Хотя, может быть, такое ощущение складывалось лишь на первый взгляд. Где-то в глубинах его мозга зарождалось нечто новое, неизученное, и это нечто было каким-то образом связано со шпионом. А может, и не связано...

Так, погружённые каждый в свои собственные думы, они продолжали путь ещё около четверти часа...

— Итак, дамы и джентельпони, мы на месте, — обвёл копытом глухую, заросшую мхом поляну, Кондратий.

— Видимо, это и есть так называемая Академия? — саркастически подытожила не столь продолжительный поход Твайлайт.

— Нет. Здесь всего лишь расположен один из многочисленных Входов в неё, — пояснил шпион, а потом продолжил уже гораздо более серьёзным тоном. — А теперь слушайте меня внимательно. Я захожу первый и разведываю обстановку. Спустя ровно минуту, входите вы. Если что-то будет не так, я в кратчайшие сроки вернусь и предупрежу вас. Знайте, наша цель — кабинет Фаргуса... Нигде не задерживайтесь, не останавливайтесь и идите строго за мной. Понятно?

— Вполне. До кабинета — начальник ты; внутри — я, — ответил за двоих внештатный следователь.

Кондратий кивнул и повернулся лицом к поляне. Его рог засиял бледно-жёлтым светом, выпуская наружу легчайшие магические протуберанцы, которые этакими бумерангами закружились в ставшем будто бы густом воздухе. Постепенно они образовали локальный вихрь, медленно, но верно затягивающий внутрь мелкие ветки и опавшие от ветра листья.

— Это — Большой телепортационный портал. В отличии от Малого портала — более грузоподъёмен и действует на дальние расстояния. Крайне прост в использовании — стоит только оказаться в эпицентре и заклинание сработает автоматически, — тихо сказал шпион, сделал несколько шагов и исчез в мини-торнадо.

Прошла минута... Наверное, даже, чуть больше...

Наконец, сыщик и принцесса решились шагнуть в чрево телепортатора...

Спустя секунду забавных перетрубаций они оказались в громадном холле старого, с выбитыми стёклами на окнах, с полуобрушенными стенами и прохудившейся крышей здания школы. Постройке на вид было не меньше века, на что указывала старомодная архитектура, да и выглядела она весьма унылой и потрёпанной. Огромная площадь фойе оказалась пустынной и никаких Кондратиев на ней заметно не было...

— Мда... Чем дальше в лес... — задумчиво произнесла Твайлайт и резко перевела взгляд на земнопони с чемоданом, — давай, господин следователь, ищи нашего таинственного друга. А я пока изучу магическую составляющую. Здесь она весьма и весьма интересна.

Грин лишь кивнул и принялся за осмотр, припоминая знания, полученные на факультете. Внимательно, чуть ли не уткнувшись носом в пол, зеленобокий пытался найти свежие следы копыт. И нашёл! Один был чёткий, другой — смазанный, как будто обладатель ног внезапно упал. А вот и вмятина от падения! Но... Где же тогда единорог? Неужели, его кто-то унёс? Значит, в этом здании есть некто третий... И, возможно, опасный.

Принцесса, тем временем, блуждала по периметру, стараясь обходить острые осколки кирпичей и черепицы. Рог её еле заметно светился, а голова ворочалась наподобие локатора, как бы сканируя местность на предмет неких аномалий. Неожиданно, её лицо озарила удовлетворённая гримаса, и она, обернувшись и посмотрев на копающегося в мусоре Пьера, сказала:

— Кажется, я нашла! На это здание наложено заклинание иллюзии! Мы видим заранее заготовленную "картинку". Но самом деле, мы, может быть, всё еще стоим по среди Вечнодикого леса.

Твайлайт закрыла глаза и беззвучно зашевелила губами. "Изображение" перед глазами сыщика сначала покосилось, потом пошло рябью, а затем и вовсе исчезло, мгновенно сменившись парадным входом, табличка над которым гласила: "Добро пожаловать в Шестую Академию, студент! Именно здесь ты сможешь обучиться практически всему, что угодно — от вышивания для единорогов, до сверхсветового спектрорадужного удара для пегасов! Если ты отстал от сверстников — ты сможешь подтянуть свои знания, если же ты превзошёл их — ты сможешь учиться среди равных, получать наставления от гениев науки и искусства! Каждый день в Академии полон изумительных, а порой и безумных экспериментов, поэтому учёба станет для тебя весёлым и увлекательным занятием! Ещё раз добро пож..." Дальше запись становилась нечитабельна из-за обильной ржавчины, покрывающей металлическую пластину с буквами. Да и общий интерьер здания не сильно изменился — разве что на месте стены появился громадный приоткрытый дверной проём.

Пройдя сквозь проход, Пьер обратил внимание на странное поведение принцессы — та постоянно шмыгала носом и тёрла копытами глаза.

— Что такое? — спросил земнопони.

— Запах... Как будто, газ какой-то... Сейчас, погоди секундочку.... — прерываясь на резкие вдохи ответила Твайлайт, и вновь начала творить некое заклинание.

Тела двух пони покрыло полупрозрачное фиолетовое поле, переливающееся из-за преломления солнечного света. Дышать тут же стало как будто бы легче, и сыщик с принцессой вновь могли приступить к работе.

За тяжёлой, деревянной с чугунными скобами дверью, начинался тёмный, освещаемый лишь небольшими пробоинами в крыше, коридор. Медленно продвигаясь по нему, Твайлайт, Грин и чемодан оказались перед ступеньками, ведущими куда-то вниз. Тьма там была ещё более непроглядной, так как дневной свет туда не доставал вовсе. Принцесса зажгла тусклую магическую искру на кончике рога и сделала шаг в неизвестность...

Лестница оказалась узкой, ступеньки — грязными и обшарпанными. Каждую секунду копыто норовило поскользнулся и увлечь за собой вниз всю процессию. Но, с горем по полам, сократившаяся с момента начала похода группа пришла к новой, на этот раз гораздо более современной, если не сказать, сверхсовременной двери. Створки её были увенчаны разного рода шестерёнками, рычажками, колёсиками и пружинами. Справа на стене красовалась круглая кнопка, сделанная специально под копыто. Представительница элемента магии презрительно взглянула на все эти технологии, и дала возможность Пьеру повзаимодействовать с ними.

Земнопони, дабы не откладывать дело в долгий ящик, ударил ногой прямо по кнопке-запускалке.

Подобно причудливому заклинанию, один процесс запускал два других, а последние — четыре новых. Мудрёный алгоритм сработал безотказно — створки технодвери разъехались, открывая путникам вид, полностью противоположный тому, что они видели наверху, во внешней постройке. Никакого мусора и разрухи, только сияющие бело-голубые лампы над потолком, да пластины, сделанные из неизвестного современным учёным материала. Принцессе эта картина напомнила видение в лесу, а Грину — фантастические повести и, как ни странно, вчерашний сон. Он до сих пор не мог отойти от увиденного, да и периодические визуальные "глюки" никак не давали покоя.

Пони, с чуть приоткрытыми от изумления ртами, начали движение дальше, даже не заметив лязга захлопнувшейся за их крупами двери...

Футуристический коридор представлял собой этакий лабиринт из бесчисленных поворотов, закоулков и тупиков. Иногда на стенках можно было примерить толстые стёкла, сквозь которые просматривались жеребята, сидевшие за партами и что-то сосредоточенно записывающие в тетради. Вокруг стояла гробовая тишина, нарушаемая лишь гудением ламп и дыханием пришедших.

Наконец, процессия достигла новой двери. На этот раз уже зная, что следует делать, Грин самостоятельно открыл её.

Глазам гостей Академии предстал круглый зал, служащий перекрёстком для нескольких меньших коридоров. Сверху, прямо под потолком, виднелись узкие не застеклённые окошки, видимо, служившие для вентиляции...

Вдруг, послышался странный звук, смутно напоминающий плевок. Что-то мелкое молниеносно просвистело в направлении Грина, и, попав во внешнюю фиолетовую магическую оболочку, разбило защиту вдребезги...

В нос земнопони сразу же ударил резкий едкий запах, отчего в глазах на секунду потемнело, а потом вновь побежали радужные круги. Оглянувшись на аликорншу, Пьер увидел, что она прямо-таки излучает изнутри паранормальное свечение (отлично подходящее под цвет её шёрстки)... Перед взором же сыщика вновь метались странные разноцветные туманности, так и норовившие приблизиться, но, почему-то, постоянно отлетающие после этого обратно.

Тем временем послышался новый плевок, который, если бы не находчивость Твайлайт, пробил бы уже не щит, а тонкую шкуру внештатного следователя. Принцесса выставила в качестве этакого барьера коричневый чемодан, который принял весь удар на себя. Позже, осматривая дырки на бурой обшивке, Пьер скажет, что их проделали мелкокалиберные пули...

— Бежим... Скорее, за мной! — перешла на командирский тон Спаркл, — поворачивай налево...

И они свернули в левый коридор. Он был гораздо темнее предыдущих: лампы светили очень тускло... Сыщик, не отставая ни на шаг, следовал за принцессой, и когда та забежала в первую попавшуюся открытую дверь и заперлась изнутри, он не стал прекословить... Да и не смог бы — и так только что пережившее травму горло, вновь раздражалось непонятным спёртым и, возможно, отравленным воздухом...

Помещение, в которое попали пони, оказалось лабораторией. Среди однообразных скляночек с реактивами и приборов для измерения сущности протекаемых в них процессов можно было заметить два небезынтересных плаката-чертежа. Первый изображал нечто похожее на планету в разрезе, правда, вместо ядра внутри находился миниатюрный город. Подпись под рисунком гласила: проект "Экран". Увидев же второй рисунок, Пьер содрогнулся — на нём было изображено то самое чёрное существо с вытянутыми копытами и неимоверно нелепыми пропорциями, которое он видел в кошмаре. Вокруг этого чертежа были хаотично разбросаны надписи: "Место обитания — не известно"; "Раса, вид, пол — не известны"; "Классификация угрозы — уровень F, при встрече предписывается незамедлительное отступление!" Снизу, прямо под плакатом, на столике лежала небольшая книженция с причудливым названием: "Современная Опасность", автор Максим Крейн". Зная, как Твайлайт любит художественную и научную литературу, Грин захватил книгу с собой, положив её в продырявленный чемодан.

Тем временем, принцесса снова восстановила его защитное поле и заперла дверь изнутри. Со стороны коридора послушался топот нескольких пар копыт.

— Да... Не нравится мне это место... — наконец выговорила крылатая единорожка, — и зачем нас сюда понесло? Если я, можно сказать, "закалённый боец", особенно после случая с чейнджлингами, то ты же совсем не сможешь защитить себя... Толку от твоей пушки в узких коридорах?

Пьер обиженно глянул сначала принцессу, а потом на свои не очень мускулистые копыта — возможно, она и права. В любом случае, экипироваться не помешает, подумал жеребец, и полез доставать громоздкую конструкцию из чемодана.

Тем временем, будто бы прямо из под потолка, послышался голос:

— Приветствую вас, уважаемые нарушители! Меня зовут сэр Фаргус, и я руководитель этого, в какой-то степени, учебного заведения. Прошу прощения, за возможно, не очень благоприятный приём, но те, кто приходит сюда без приглашения, обычно не возвращаются обратно. Хотя, раз уж вы сами заперли себя в лаборатории, почему бы мне не исследовать вас поближе? К сожалению, не могу увидеть вас, так как в том месте, где вы находитесь не установлены камеры. Зато я могу про сканировать при помощи специального заклинания! Секундочку... [Слышится треск, потом скрежет] Ого, какие гости! Одна аликорн, маг высшей степени, уровень интеллекта в два раза превышает норму... Да ещё Элемент Гармонии... Никак, новоявленная принцесса Твайлайт Спаркл? Не ожидал вас здесь увидеть, ваше высочество... Кто же второй? Хм, не менее интересная личность: земнопони с аналитическим складом ума, сообразительный, в какой-то степени хитрый, хорошо ориентируется во внеплановых ситуациях... Страдает провалами в памяти и галлюцинациями — где-то я уже это видел — неплохо стреляет из ружья... Эх... Таких даже ликвидировать жалко. Но нельзя же просто так отпустить вас из секретного полугосударственного учреждения? Мало ли, что вы могли увидеть... Так что... Кстати, зачем вы пришли сюда? Какие цели преследуете?

Пришёл черёд Твайлайт вставить слово:

— Нас привёл сюда ваш сотрудник Кондратий, а потом таинственно исчез. Я полагаю, это была ловушка?

— Кондратий! Как же я сам не догадался! — возбуждённое перебил Фаргус, — это из-за вас у него снова случился приступ? Вы те самые пони из Понивилля, заставившие нашего лучшего агента прервать правительственную операцию? Вы хоть знаете, что он выполнял задание, поступившее из самого Кантерлота!? Ладно, ему то мы мозг прочистим, уже не раз делали, а вот вас всё-таки придётся устранить... Хотя... Знаете, можете попробовать спасти своего нового друга, он сейчас на этаже исследования памяти, готовится к "дефрагментации". Я даже скажу стражам сменить обычные пули на иглы с моментальным снотворным. У меня есть насчёт вас одна идейка...

Голос затих... Твайлайт с Пьером переглянулись... Принцесса приготовила рог к какой-то сильной магии, а Грин просто перезарядил винтовку. Сердце забилось чаще, а туман перед глазами сгустился, хотя и не мешая обзору. Цветные облака будто подсвечивали силуэты пони, вставших на изготовку перед дверью... Нет, это бред! Какие ещё силуэты? Надо просто будет позже обратиться к окулисту. Если выйдем отсюда...

Звука открытия тяжёлой двери лаборатории заглушили сразу несколько гораздо более громких звуков, такие как грохот выстрела, стрекотня автоматов с иглами и шорох появления магического одностороннего щита. Затем темноту разрезал мощный фиолетовый луч и прогремел ещё один выстрел. А после всё утихло...

Твайлайт осветила поле битвы. На гладком полу лежало пять пони с противогазами на мордах — двое раненых, трое оглушенных. Принцесса наспех подлатала магией "больных" и вогнала всех в глубокий сон — теперь проснуться не раньше, чем завтрашним утром.

— Я уж испугалась, что ты их совсем... того... — с облегчением сказала крылатая единорожка, — метко стреляешь, ни одного важного органа не задето. Хотя, впредь лучше не использую свою громыхалку. Вот, возьми лучше это — и эффективней будет, и не столь смертельно.

Принцесса протянула жеребцу снятую с одного из спящих пони вещицу, отдалённо напоминавшую накопытный браслет. Хотя эта штука была гораздо более продвинутой — на ней мигали какие-то лампочки и огоньки, назначения которых, при всём своём углубленным изучении физики, Грин не знал. Надев странное устройство, Пьер подумал о том, чем эта штуковина может пригодится в бою, и оно тут же выстрелило тончайшей иглой, вылетевшей из трубки, тоже приделанной к браслету. Хм, чтение мыслей? Невероятно! Только, придётся не напрягать мозг и не думать о лишнем...

Спаркл свершилась с планом, висящим на стене:

— Так, значит, нам на минус третий этаж. Тут недалеко есть лифт, хотя я бы лучше прошлась по лестнице. Куда идём?

— К лифту, конечно... — уверенно ответил Грин, и вдруг, закатил глаза и упал рядом с остальными спящими пони.

Очнулся он ровно через секунду, оттого, что Твайлайт пустила по его телу магический разряд, сильно напоминавший статическое электричество. Сон, как копытом сняло. Тем временем, кобылка вытащила из шеи жеребца иголку, пропитанную пахучим веществом.

— Не время спать... — усмехнулась принцесса, двинулась вдоль по коридору, а потом обернулась и спросила, — ты так и будешь таскать за собой этот чемодан?

Пьер лишь грозно посмотрел на кобылку, привязал к туловищу веревку и покатил багаж за собой.

На площадке около лифта их ждали ещё двое пони — один единорог, другой пегас — одетые в прочные защитные костюмы. Грин выпустил в них несколько игл, но это не дало видимого результата. В ответ на пришельцев просыпался град из таких же пропитанных снотворным железочек, благо Твайлайт успела сотворить защитное поле, дабы те не достали до них. Тем временем, земнопони что-то пробурчал себе под нос и вновь полез в чемодан...

Спустя тридцать секунд, раздалось два оглушающих выстрела, от которых броня стражей уже не спасла. Принцесса вновь пошла обрабатывать раны.

Грохот, видимо, привлёк лишнее внимание и отовсюду послышался постоянно усиливающийся топот копыт. Не ожидая, пока преследователи их настигнут, Твайлайт и Пьер запрыгнули в лифт и нажали на кнопку с надписью "-3". Дверцы захлопнулись, машина тронулась...

Приехали быстро. Кабина выпустила своих временных "пленников", перед которыми предстал громадный зал, в котором находилось несчётное множество разнообразнейшего оборудования. В помещении стояла кромешная темнота, и только одно место освещал яркий луч прожектора. В закутке у стеночки столпились шесть единорогов в белых халатах. Их глаза были прикрыты, а губы судорожно шевелились, будто бы эти пони были не в себе. Путники подошли поближе, но них никто не обратил внимания. Единороги склонились над странного рода капсулой и творили с ней какое-то заклинание. Внутри же этой капсулы, мило свернувшись калачиком, лежал Кондратий, беспечно посапывая...

Грин, наверное, сам не отдавая отчёта своим действиям, растолкал единорогов и бросился открывать резервуар. Дверца легко поддалась и открылась, но сие действие, наконец, вывело магов из транса. Те удивлённо захлопали глазами, но тут же опомнились и встали боевую позицию. Грина ослепила белая вспышка, а через полсекунды тело жеребца будто бы задеревенело. Он с грохотом упал на пол, и, больно ударившись макушкой, беспомощно заворочал зрачками.

Тем временем, Твайлайт сошлась в битве с шестью ничуть не уступавшими ей по силе волшебниками. То и дело воздух прорезали магические вспышки и смертоносные лучи, и судя по коротким вскрикам, частенько достигали цели. Пьеру со своей позиции было почти не видно сражения, но он отлично представлял себе, что там происходит... Вот, послышался грохот — видимо упало что-то из тяжёлой техники. Вот по этажу прошла ударная волна, заставляя дребезжать даже толстые пуленепробиваемые стёкла. А вот, до ушей земнопони донёсся высокий и тонкий то ли всхлип, то ли крик, и сердце Грина почему-то заметалось в тревоге. Твайлайт может быть ранена, так как кричать могла только она — все её оппоненты были жеребцами. И стоило Пьеру взволноваться, как цветные тени в форме силуэтов пони вновь замельтешили в его мозгу. Вон принцесса взмывает в воздух, а вот это — трое (интересно, а где остальные?) единорогов, спрятавшиеся за какой-то балкой. Спакрл выгнула спину и выпустила торнадоподобное заклинание, разметавшее врагов во все стороны, тем самым размыв и их силуэты, которые через секунду и вовсе пропали...

Одно короткое прикосновение рогом, и паралич, наконец-то, отпустил жеребца. Он медленно встал и размял затёкшие члены, в то время как Твайлайт начала активно будить Кондратия какой-то магией. Результат не заставил себя долго ждать: несколько секунд спустя единорог резко открыл глаза и моргнул. Потом обвёл взглядом склонившихся над ним сыщика и принцессу, и сказал:

— Что происходит?

— Э, нет... Через основной вход в кабинет вам не пробраться. Там сейчас, наверное, целый взвод тяжело вооружённой охраны, и, на этот раз, не иглами со снотворным. Думаете, если справились с кучкой стражников первого уровня, да единогами студентами, теперь непобедимые? Вот-вот... Я, конечно, уважаю вашу отвагу, хотя, конечно, вы занимались моим спасением не из сердечной привязанности, а из-за более корыстных целей. Но, уверяю вас, вы сделали это не зря! Я знаю, как аккуратно провести вас к Фаргусу... Не бойтесь, это не ловушка — мне самому хочется задать ему пару вопросов... Как вы сказали — "не раз прочищал мозги"?

Сказав такие слова, Кондратий повёл вновь обретшую свой изначальный состав группу в сторону, противоположную лифту. Обогнув гигантский подъёмный кран (и зачем такая штука нужна в отделе Памяти?), процессия оказалась у противоположной стены зала. Только теперь Грин заметил узкую дверцу, до этого скрываемую тенью громадных механизмов. Кондратий, подойдя к ней, совершил какое-то заклинание, после чего дверь бесшумно открылась. Единорог зажёг магическую искру, осветив винтовую лестницу, ведущую глубоко вниз.

— Личный "тайный ход" Фаргуса. Этаким штопором проходит сквозь все этажи. Именно этим объясняется особенность директора неожиданно появляться в любом отделе Академии, не используя телепортацию — она здесь запрещена. Я, как один из лучших выпускников этого заведения знаю заклинание использования двери. По другому её не откроешь — хоть из пушки стреляй, стена развалится, а дверь останется, потому что — зачарованная, — пояснил шпион и начал спуск, — не стойте на месте, время дорого.

Как только все пони вошли внутрь, Кондратий вновь захлопнулись дверь. Теперь от кабинета директора группу отделяли всего несколько лестничных пролётов...

Вскоре, процессия резко остановилась. Жёлтый единорог подошёл к одному из выступов, вплотную примыкавших к ступенькам, и вновь сотворил заклинание. Потом обернулся на напарников и быстро кивнул. Грин по крепче перехватил ружьё, Твайлайт стала "разогревать" рог каким-то несложным упражнением. Стенка раздвинулась на подобии дверей лифта открывая путникам проход прямо в рабочий кабинет.

— Ладно, ладно — сдаюсь! Не думал, что вы доберётесь до сюда, но, какая-то часть моего мятежного мозга подсказывает мне, что сегодня — день откровений. Вы ведь пришли за ответами, не так ли? Что ж, я думаю, что смогу удовлетворить ваше любопытство, перед тем как вызову сюда охрану... Чего же вы хотите узнать? По одному вопросу с каждого пони...Я весь внимание!

Так называемый сэр Фаргус, оказался щуплым синешёрстным единорогом в очках, чем-то очень сильно напоминавшим капитана Рейла. Кьютимарку его закрывал белый лабораторный халат, а копыто подпирало голову, склонённую в ожидании слушать. Что забавно — голос у него был немного визглявый, чего не передавал громкоговоритель в лаборатории. Что ни говори, а Эквестрийская техника ещё далеко не совершенна, даже здесь, в продвинутом научном центре.

Группа пони переступила через порог, давая закрыться проходу, скрывавшемуся за двумя раздвижными книжными полками. Принцесса и шпион бросили два коротких взгляда на Пьера, как бы разрешая начинать разговор.

— Что вам известно о пропавшем жеребёнке Клэе Маунтайне? — Грин попытался сделать голос как можно более строгим, хотя лёгкая хрипотца и так давала необходимый эффект. Получилось даже немного грозно...

— Мне? Как бы сказать... Одновременно и всё, и ничего... — начал Фаргус. — В моей личной картотеке есть информация почти о каждом пони в Эквестрии, так что и об этом там наверняка что-нибудь, да найдётся. Другой вопрос, что задание присмотреть за двумя стражами, которые должны были выкрасть и охранять ровно семнадцать дней "опасного" жеребёнка, позже полученное тобой, Кондратий, поступило в абсолютной секретности, анонимным письмом, при помощи почтовой предметной телепортации. Единственное, что нам удалось выяснить, проследив за магическим "следом" — так это то, что письмо пришло в почтамт точно таким же образом прямо из Кантерлотского замка. Уж кто его там посылал — обычная горничная, или принц Блюблад — я не знаю. В послании был указан обратный адрес и суть задания. Его выполнение не требовало особых затрат, но таинственность нанимателя с "той" стороны меня насторожило. Поэтому, я дал это задание Кондратию, дабы он развеялся после Сталионграда, но и не терял бдительности. Вот, видите, что теперь вышло... Дальше он сам переписывался с отправителем, остальных подробностей пока не рассказывал даже мне, хотя и прошло уже почти две недели. Так что, если вам нужны подробности, найдите этого самого отправителя в Кантерлоте и прижмите его к стенке... Следующий вопрос?

Кондратий глубоко вдохнул и сделал шаг вперёд:

— Что вы скрываете от меня, сэр Фаргус? Что ещё за "чистка мозга"? Почему я должен постоянно пить таблетки? Я, наверное бы, ещё спросил кое-что о задании, но вы уже всё рассказали...

— Эх... — директор изменился в лице, — я ждал этого момента. Опять же, чисто подсознательно. Рассудок всегда был полностью уверен в том, что мои учёные со своими новейшими разработками когда-нибудь избавят тебя от твоих недугов. Кстати, мистер... Грин, кажется... Я ведь узнал вас! Я видел, а точнее слышал о вас давно, ещё лет пятнадцать назад. Тогда, только-только взяв Кондратия на обучение в Академию, я наводил о нём справки — надо же было узнать, как он докатился до пьянства. Ведь до одного интересного инцидента он был вполне приличным пони, из порядочной семьи, закончившим школу с серебряной медалью студентом филадельфийского института художеств. Всё изменилось одним летним днём. Он отправился прогуляться по холмам да лесам, и не один, а с вами, мистер Грин. Да-да, вы с ним тогда были хорошо знакомы — вы заменяли господину Кондратию младшего брата. Ваши семьи долгое время дружили, но после "несчастного случая" их пути разошлись. Не припоминаете такого? Так и должно быть. А случилось вот что... Маленький зелёношёрстный пустобокий жеребёнок и молодой единорог благородной угольно-чёрной масти забрели в одну из многочисленных холмовых пещер, в которой пробыли больше суток. Их родители стали волноваться, начали поиски и в итоге обнаружили своих чад. Но те были не похожи сами на себя — мелкий говорил на каком-то тарабарском наречии и жутко верещал, когда к нему приближались врачи или полицейские, смотря на них так, как будто это были вовсе и не пони, а уродливые монстры. Старший же просто глупо хлопал глазами и при любом вопросе отвечал, что совершено ничего не помнит, кроме своего имени — Сэмуел Спрингс. Естественно их сразу же развозят по больницам. Правда, единорог на следующий же день сбегает из палаты и скрывается в неизвестном направлении. Позже, как выяснилось, около месяца лечится в другой, частной больнице от передозировки алкоголя в крови, а в последний раз его видели в филадельфийским центре занятости, в котором я и встретился с ним, а точнее, с тобой, Кондратий. Вам же, мистер Грин, повезло меньше — родители несколько лет таскали вас по разным клиникам, где ваш мозг чуть ли не перестраивали по крупицам. Это дало некий результат, вам вернули нормальную речь и психическое состояние, но, как по мне, это лишь усугубило ситуацию... Позже, после окончания университета, родители договариваются с ректором, дабы тот отправил их сына куда-нибудь подальше от Филидельфии, и тот посылает вас на стажировку в Понивилль, чтобы вы никогда больше не встретились со своими проблемами. Но, как говориться, у судьбы были другие планы — именно поэтому вы втроём сейчас стоите передо мной. И смешно, и жутко... Что же до твоего вопроса, Кондратий, то я отвечу так: что бы с вами не происходило в той пещере, я лишь пытался искоренить твою проблему. Отсюда взялись и таблетки, и постоянные обследования. Да, несколько раз мы дефрагментировали информацию в твоём мозгу, но тогда заклинание было далеко не совершенным, и поэтому кое-какая память у тебя таки осталась... Я ответил на твой вопрос?

Что-то как будто начало проясняться... Даже галлюцинации будто бы притупились, уступая место новым, ранее невиданным ощущением — наложением только что полученной информации на старую, успевшую укорениться в сознании. Конечно, Пьер помнил, что в детстве его часто водили по врачам, объясняя это некими возрастными изменениями. А один раз он сильно ударился головой, и потерял из постоянной памяти целой месяц. Хотя, это ведь именно родители сказали ему причину этакого "младенческого склероза"... И если Фаргус говорит правду, то значит, что всё это время они...

— Почему мы должны верить вам, Фаргус? — прервал размышления Грина голос Кондратия. — Где же доказательства? Если бы я раньше и встречал Зелёного, то сразу бы узнал его! Вы знаете, у меня неплохая память на лица...

— Эх... Не думал, что придётся прибегать к экстремальным методам... Видимо, блокировки оказались слишком сильными... Или, мешает что-то стороннее. Секундочку, — ответил директор ещё больше нахмурившись, и полез открывать сейф, — ага, вот они!

Из металлического ящика выплыли две одинаковые склянки, содержащие в себе жидкость зеленовато-бурого цвета. Фаргус протянул их сыщика и шпиону:

— Пейте. Это не яд... Всё равно у вас нет выбора...

Кондратий, несколько секунд по-рассматривав колбу, вылил содержимое себе в глотку. Грин, немного помешкав, последовал его примеру...

Тело мгновенно откликнулось на принятое внутрь вещество. В голове как будто что-то взорвалось, а потом по каждом нерву пробежал заряд страшной силы. Копыта затряслись, зубы застучали, а глаза застил туман. Потом всё его существо охватил озноб и сжал железной хваткой. Трясучка продолжалась ещё несколько секунд, а потом земнопони выдохнул, и вместе углекислым газом будто бы улетучилась и боль.

Теперь воспоминания нахлынули на бедный мозг настоящим цунами. Детские ложные стереотипы разбивались об вновь обретённые знания о прошлом, и собирались в новые, дополняя друг друга в общей картине судьбы жеребца. В памяти бешеным потоком всплывали всё новые и новые картинки: вот, чёрный единорог с кисточкой на крупе рисует какой-то пейзаж; вот маленький Пьер идёт с ним в парк развлечений... Вот Грин просит "дядю Сэма" сходить с ним в самое красивое место на свете — кристальную пещеру на холмах. А здесь они уже внутри. Потом, яркий свет и...

Чернота. Как будто, в театре прямо во время спектакля внезапно выключили освещение. Темно, и волнами накатывает лёгкая паника...

Наконец, перестройка сознания прекратилась. Пьер оглянулся на шпиона — оказывается, тот тоже смотрел на него.

— П... Пьер? — неожиданно робко спросил Кондратий.

— Дядя... Сэм? — почти шёпотом ответил вопросом на вопрос юный сыщик, — но у меня в... новых воспоминаниях ты выглядел совсем не так...

— Я... Неплохо владеют гримом. Я же, как никак... художник. Помнишь, того усатого контролёра нет вокзале? Так вот, это тоже был я... — улыбнулся единорог.

— Извиняюсь, что вмешиваюсь, но мне тоже хотелось бы задать один вопрос! — немного не к месту встряла временами очень педантичная Твайлайт, — я, как принцесса Эквестрии...

В эту секунду, под потолком зажглась яркая красная лампочка и динамики исторгли визгливую сирену. Прямо посреди кабинета появилась "объёмная тень" единорога в защитном костюме, но без противогаза.

— Сэр Фаргус! Совершено новое вторжение! Весь первый этаж обесточен. Охрана заняла боевые позиции! — отчеканила "тень".

— Как? Ещё одно? [Поворачивается к тройке пришельцев]. Вы что, привели с собой полицию? Хотя, нет, эти сюда не сунуться... Тогда... Кондратий, ты закрывал портал? — беспокойного затараторил очкарик в белом халате.

— Нет. Ваши стражи усыпили меня, даже не дав войти...

— Кто же это тогда? — совершенно опешил Фаргус.

Пьер, сам не зная зачем, посмотрел на потолок. Перед глазами вновь замельтешили цветные облака, а точнее — лишь одно, но очень яркое красное пятно. Оно стремительно увеличивалось, что говорило о неминуемой приближении его обладателя.

— Я думаю, нам стоит как можно быстрее уходить отсюда, — неожиданно молвил шпион, — здесь не безопасно.

Будто бы подтверждая его слова, несколькими этажами выше прогремел оглушительный взрыв, заставивший книги попадать с полок.

Вся тройка вопрошающе уставилась на директора.

— Ладно, всё равно я хотел спуститься вниз и проверить бумаги. Хотя, я уверен, что охрана разбёрется с проблемами в самое ближайшее время, — встаёт с кресла, вновь открывает тайный ход, — и да, вы идете со мной! Мне ещё вам память стирать. Вы нужны миру живыми, по-крайней мере, мисс Спаркл и Кондратий. Не в обиду, мистер Грин, но без вас Эквестрия вполне бы могла и обойтись... А вот без мудрой принцессы, или гениального шпиона — никак. Ну, что поделаешь, было бы несправедливо отправить вас на поверхность не в полном составе. Хотя, вряд ли вы встретитесь после "дефрагментации". Мистер Грин, где бы вы хотели очнуться? В Филидельфии, или, может, в Понивилле? Ладно, обсудим это чуть позже.

Шестнадцать копыт неровным перестуком оглашали шахту, сквозь которую пролегала винтовая лестница неимоверной длины. Периодически, до ушей спускающихся пони до носились глухие раскаты, не предвещавшие ничего хорошего и всё более омрачавшие лицо Фаргуса. Наконец, группа достигла некой отметки, которые кроме директора различал разве что Кондратий. Открыв магией новую дверцу, синий единорог в белом халате пропустил остальных пони вперёд. Они оказались в тёмном, совершенно пустом коридоре, тянувшимся своими "крыльями" и вправо, и влево. Фаргус уверенно поцокал вправо, увлекая за собой всю процессию. Внезапно, из невидимых в темноте динамиков раздался громкий низкий голос, от крайнего волнения сильно тараторивший и проглатывающий целые слова:

— Всем этажам и отделам, в которых ещё не отключилось энергоснабжение. Я капитан стражи Шестой Академии сообщаю, что все отряды разгромлены, при этом не нанеся никакого урона противнику, который всё ещё не опознан. Я думаю, что это экранники со своими новыми стелс-полями, но полностью уверенным быть не могу... Может, у них появилось какое-то неизвестное нам оружие, но я совершенно не понимаю, почему некоторые пони из стражи внезапно набрасывались на своих сослуживцев с безумными глазами. Будьте крайне осторожны. Только что я пытался связаться с сэром Фаргусом, но его не оказалось на месте. Надеюсь, в скором времени я его разыщу... Господа учёные — те, кто более, или менее боеспособен — возьмите в руки оружие и защищайте лаборатории. Остальные должны отправляться ко Входам, дабы впоследствии эвакуироваться... Конец связи.

Фаргус выругался:

— ... Если бумаги попадут к экранникам, дело всей моей долгой, уж поверьте, жизни пойдёт насмарку. Знаете что... Дискорд с вами! Можете уходить, я сказал вам то, что вы хотели узнать. Возвращайтесь обратно по коридору и идете до конца. Там начнутся технический блоки, вы же идите сквозь них к самому крайнему генератору. Прямо за ним располагается точка Входа. Кондратий откроет вам портал, который ведёт в Понивилль — не спрашивайте, я не знаю, куда именно. Если выживите, отпразднуйте второй день рождения — думаю, такими темпами, Академия не долго продержится... Надо же, перебили всю охрану за пятнадцать минут! Ладно, не стойте на месте, уходите... И последнее — портал ещё ни разу не использовался и может быть неисправен! Надеюсь, что больше не увижусь с вами...

Группа разделилась: трое пони отправились к генераторам, один — к картотеке, самому засекреченному месту в Академии. Она располагалась на одном из самых нижних этажей не случайно — без армии на такую глубину было не пробраться. Лишь Фаргус знал все секретные коды и пароли, и поэтому, он один имел доступ к бумажным архивам. Попасть же в хранилище информации можно было лишь двумя способами — по тайной лестнице и личному лифту директора, расположенного и тщательно спрятанного в его кабинете...

Время неумолимо уплывало из копыт очкастого единорога и поэтому он действовал крайне быстро, и даже немного дёргано. Открыв последнюю запароленную дверь, Фаргус оказался в настоящем "алтаре знаний"... Это была небольшая комната с пультом, примыкавшая к другому, гораздо более обширному залу, находившимся за толстым слоем непробиваемого стекла. В том зале располагались бесчисленные картотечные стеллажи, каждый ящик которых было до отказа набит разного рода папками. Здесь можно было найти информацию о каждом пони в Эквестрии, и именно поэтому эти папки не должны были попасть к приверженцам "теории сплошного Экрана". На такой случай был предусмотрен специальный механизм — полная дезинтеграция картотеки. Конечно, директору было жаль стольких лет потраченной работы шпионов, но ещё горестней будет потом отнимать эти материалы у экранников. Легче уж создать базу заново...

Фаргус подошёл к пульту, и, немного помешкав, стал запускать механизм. Внезапно, за спиной послышался странный, никак не вписывавшийся в происходящее звук — звонок приехавшего личного лифта...

Но как? Кто ещё мог знать пароль? Даже Кондратий не был удостоен такой чести... Разве что, капитан стражи... Неужели он?

Директор Академии обернулся. Из раскрывшихся дверей лифта вышел маленький коричневошёрстный жеребёнок без кьютимарки. Его глаза будто бы налились кровью, а личико изображало ехидную улыбку...

— Так вот кто нарушил спокойствие громадной машины! — "поприветствовал" пришельца Фаргус, — вот кто пустил насмарку по меньшей мере две сотни лет беспрерывно работы! Маленький жеребёнок... Ты, наверное, не знаешь, что Шестая Академия — единственная из десяти, когда-то построенных по всей Эквестрии дабы воспитывать из лучших её отпрысков гениев науки, искусства, военного и разведочного дела, которая выстояла и лишь укрепилась, когда другие сжались до малюсеньких революционных кружков или вовсе исчезли? Это я, именно я вёл её всё это время! Вряд ли ты представляешь, как тяжело постоянно перевоплощаться и перерождаться...

— Знаю... Ещё как знаю... — ответил жеребёнок голосом, скорее похожим на скрежет открываемой консервной банки, чем на говор обычного пони.

В тут же секунду в разуме директора как будто произошло помутнение... Перед глазами осталась лишь чернота и образ ухмыляющегося жеребёнка. Совершенно не понимая, что делает, Фаргус открыл шлюз-проход, и оказался за стеклом, в картотеке. Как только ход закрылся, сознание вновь вернулось к единорогу.

Послышался треск прокручиваемой до упора рукоятки...

— Что ты делаешь?! Слишком сильная дезинтеграция вызовет "обратную волну", аннигилировав всё в громадном радиусе вокруг! Ты сам не выживешь!

Жеребёнок ничего не ответил. До ушей единорога донёсся лишь тихий писк запускаемого таймера, а потом звоночек лифта.

Лицо Фаргуса тут же переменилось с испуганного на азартно разгорячённое:

— Эх, тут вы допустили ошибку, товарищ "разрушитель", — еле слышно прошептал директор, — не стоило оставлять мне времени... Ещё посмотрим, кто кого! Бедные жеребята... Им же всего годок остался...

Силуэт единорога стремительно скрылся за многочисленными стеллажами...

Почти никто не обратил внимания на появившихся прямо посреди газетной лавки в телепортационной вспышке троих пони — земного, единорога и аликорна. Гораздо больше стали удивляться сами пришельцы...

И было чему — ведь выходили в поход они рано утром, а сейчас Селестия уже опускала солнце... Получается, они пробыли в Академии больше двенадцати часов?

Кондратий подошёл к прилавку и прочитал несколько самых больших заголовков:
"Взрыв страшной силы произошёл в заброшенной школе на окраине Кантерлота — погибших нет..."
"Принцесса Селестия издаёт указ о роспуске тюрьмы для духов в Тар-Таре ввиду её нецелесообразности. Постановление вступит в силу через три дня".
"Обрушился старый мост, соединявший Понивилль с Кантерлотом, а заодно и с остальными железнодорожными путям. Провинция "отрезана" от остальной Эквестрии. Правительство принимает меры".

— Я же говорил, что не стоит ехать на поезде, — более чем серьёзным голосом сказал единорог своим спутникам.

И вновь наступило короткое прояснение. На этот раз копыта вели тело к большому дереву, одиноко стоящему посреди поля. С одной из веток свешивался чешуйчатый хвост и львиная лапа...

— Ох, здравствуй, милый Рейдж. Давно не виделись, — провозгласил голос из густой листвы, — почему такой хмурый?

— Они снова ускользнули, Дискорд, — ответили ему непослушным уста, — я искал их среди трупов, среди пепла... Их там не было!

— Кого же ты ищешь? Поведай мне?

— Троих. Шпиона, следившего за мной всё это время, сыщика, севшего мне на хвост, и увязавшуюся за ними новоявленную принцессу... Как же мне хочется изничтожить их, но я не могу к ним даже прикоснуться! Они будто прокажённые, к ним сложно даже подойти... Особенно, к жеребцам... Ответь, это ведь Его проделки, да? Ты же всё знаешь?

— Кого Его? Я тебя совершенно не понимаю...

— Не лги, ты прекрасно знаешь, о ком я... Думаешь, ты Ему не "по зубам"? Думаешь, стал "хорошим" и всё, он тебя не тронет? Помни, ты тоже Дух как и мы все! Когда-нибудь Он доберётся и до тебя, поверь мне... Но я знаю, как Его остановить. Мне нужен лишь твой совет...

— Когда не хватает качества, бери количеством. Больше ничем не могу тебе помочь...

— Ты как всегда мудр, Дискорд. Я понял намёк... Благодарю и удаляюсь.

Последним, что увидели глаза, было бескрайнее поле. А потом сознание вновь померкло...

"Глава девятая, в которой Грин читает книгу..."

"И всё же, при всех доказательствах, при всех красноречивых чувствах и ощущениях — не вериться и не понимается то, что произошло сегодняшним днём..."
Врождённый рационализм откровенно опровергал то, что Грин видел собственными глазами. Ну мало ли, что ты там выпил, говорил он жеребцу. Может, это вообще был какой-нибудь галлюциногенный наркотик? Тогда Пьер ему отвечал, что не могут у двух разных пони быть одинаковые глюки. Рационализм на время отключался и в полную силу вступал иррационализм... Следователя вновь то и дело начинали преследовать видения, непонятные полусонные состояния сменялись непередаваемой возбуждённостью, а порой и агрессией. Примером такой необузданности являются так и неубранные осколки от разбитой чашки... В общем, Дискорд его знает, что творилось с бедным земнопони...

А он сидел и смотрел на огонь, в зачем-то растопленной по среди лета печи... Жарко не было, наоборот, периодически по телу пробегал ледяной озноб, не давая сосредоточиться и так разрозненным мыслям.

Встретиться и как следует всё обсудить тройка договорилась на завтра, в библиотеке Твайлайт. Сейчас же, мозг было занять совершенно нечем: о расследовании как то не думалось, о прошлом и подавно. Хотя, почему, собственно, нечем? Есть, ещё как есть!

Грин открыл дырявый чемодан и достал оттуда книженцию, найденную в лаборатории. Интересно, о чем в ней написано? Документалистика, фантастика, или любовный роман? Формат небольшой, можно успеть и за вечер прочесть...

Пьер улёгся на тахту, зажёг магический ночник и, дабы подавить лишние мысли, углубился в чтение...

Максим Крейн.
"Современная опасность..."
Второе издание.

[Ниже приведены несколько фрагментов из книги, наиболее запомнившихся Пьеру и соединённых в общее повествование...]
Когда-то, это было научным трудом... Да-да, сей материал я использовал для доклада на конгрессе в столице... Тогда, я задал им вопрос: "Как думаете, откуда берутся наши эмоции? Кто управляет нашими чувствами? Мы сами? Или кто-то другой?.." Они сразу же стали говорить про биологию, анатомию, нервные импульсы и многое другое... В чём-то я даже с ними согласен. Но инстинкты направляют нас лишь на первых шагах, на начальных ступеньках развития организма. Потом же появляется Сознание — та сущность, которая заложена в каждом из нас с рождения. Сначала, это лишь "пластилин", из которого окружающие "лепят" что-то новое... Позже — это наши мысли, знания, рассуждения. И всё же, откуда берутся порывы, влекущие нас подчастую в самую пропасть? Что заставляет существо принять то, или иное решение? Физиология, скажете вы. Я же скажу то, что когда-то сказал на конгрессе — всеми нами управляют Духи! Нет, я далеко не сумасшедший, хотя после всеобщего давления, оказанного на меня после сего заявления, тронуться умом было бы не сложно... Вы спросите, господин Крейн, а где же доказательства? Мы вам не верим!

Скажу сразу — прямых подтверждений своей правоты я не имею. Потому вы и читаете сейчас не доклад доктора наук, а, скорее, фантастический роман с открытой концовкой. Ведь эксперимент мой, кстати, далеко не безопасный, состоится ровно через три дня после публикации этой книги. Возможно, будет и третье издание, в котором все таки узнают конец этой истории...

А пока, хотел бы представить здесь свою краткую автобиографию, которая очень скажется на дальнейшем повествовании, да и событиях в целом.

Родился я в глубинке, в селе, которого не увидишь на карте даже с десятикратным увеличительным стеклом. Отец был горняком, мать — учительницей музыки. В этом же селе жила и моя бабушка, только в отдельном доме... К ней часто ходили разные гости, даже из далека приезжали. Сама она называла себя странным, и тогда казавшимся мне забавным словом — шаманка... Когда же её спрашивали, чего она там "шаманит", отвечала, что не их дело, а если уж совсем невмоготу, так пусть спросят у её "клиентов". Те уж и побольше расскажут, и с подробностями, да прикрасами...

Как-то раз, уехали мои родичи в региональный центр, да оставили с бабкой на три дня. Я тогда был "шкодливый малый", любил пошалить, покривляться... В общем, что-то я там натворил, сейчас уже и не припомню что, и бабушка поставила меня в угол. А сама сидит сзади в своём кресле, сверлит глазами спину и говорит: "Эх... Даже как-то неохотно взваливать ответственность на такого обалдуя, как ты. Но уж уволь, больше не на кого... Ты же у нас единственный и неповторимый у мамы с папой? Значит, тебе и предстоит узнать и запомнить то что я сейчас скажу..."
Именно тогда, от бабушки я узнал историю своего рода, так как родители были постоянно заняты, да и сам я не особенно интересовался родословной...

Предки мои были приезжими, оттуда и фамилия "немецкая", то бишь, иностранная — Крейны. Каким-то чудесным образом они смогли закрепиться при дворе у одного из правящих императоров (вот это сила была — не то что нынешние президенты...), где даже получили дворянские титула — мой прапрапрадедушка, например, заделался графом. Правда, чем выше заберёшься, тем больнее падать — попал наш род в жестокую опалу, после чего раскололся на две ветки — на удержавшихся у власти и после этого сменивших фамилию Крановских, и на нас, уехавших далеко от столицы Крейнов. Так, часто переезжая с места на место, предки укрепились в том селе, где я тогда жил...

Правда, со слов всё той же бабули-шаманки, не все потомки моего прадедушки были Графами... Да, Графами с большой буквы (тогда я так и не понял почему) в нашем роду являлись лишь единицы. К ним себя и причисляла бабуся... Эти самые Графы могли делать то, чем сейчас занималась она сама — "видеть невидимое". И возможно, говорила, этакая способность перепадёт и мне. А может, и не перепадёт. Осталось лишь подождать...

На тот момент я не предал сему монологу особенного значения и вспомнил о нём лишь через шестнадцать лет...

Тогда я уже заканчивал четвёртый курс в одном из престижных ВУЗов столицы, куда лет пять назад успешно переехал. Поднимался я как-то пешком по ступенькам многоэтажки, в которой проживал, и нашёл в почтовом ящике письмо. Оно было всё перемятое, чуть ли не скомканное и от него страшно несло запахом выпечки. И... Что это? Клок серой шерсти?

Удивлению моему не было предела, когда я увидел, что в графе обратного адреса записано моё село. Оттуда мне никогда не слали писем, ведь всегда можно было спокойно позвонить...

Я с нетерпением поднялся на свой этаж, закрыл дверь, разделся и распечатал конверт. В нём находилась желтоватая бумажка с коряво написанными словами. Послание выходило вот таким, до сих пор помню:
"Ну здравствуй, внучек... Вот и пришло моё время "попутешествовать". Даже интересно, куда я отправлюсь после? Но я пишу тебе не об этом! Время пришло, Максим, причастность к роду Крейнов требует своего. Даром это будет для тебя, или тяжкою ношею — решать не мне. Моя душа уже давно за пределами нашего мира, и пришло твоё время стать Графом... У тебя будет время, я всё рассчитала: как раз закончишь университет и откроешь "контору". О средствах не беспокойся — деньги от моего проданного имения уже перечислены на твой счёт. Как видишь, стараюсь для тебя и только для тебя. Самое главное — не забрасывай! Иначе сам сожрёшь себя изнутри...

С любовью с того света — Светлана Артамоновна Крейн.

Послесловие: для активации сварите конверт в кипятке".

Конечно, прочтя такое, нормальный человек бы посмеялся да и выбросил сию грамотку. Но я далеко не нормальный. Я — вдумчивый. Поэтому, набрав в библиотеке книг по эзотерике и всяким паранормальностям, я углубился в изучение предмета... Что могла значить фраза "видеть невидимое"? Ответ очевиден — лицезреть тонкие материи! А что у нас называют такими матерями? Правильно, разного рода оболочки — эфирные, астральные и многие другие. Следовательно, основная часть функции этого "видения" — распознавать так называемую "ауру"? Возможно, вполне возможно, тогда подумал я.

Но, плоха та теория, которая не проверена на практике. Поэтому, поставив кастрюлю с водой на газовую конфорку, я бросил в бурлящую жидкость конверт. Тот на удивление быстро растворился, наполнив всю квартиру странным благовонием... Внезапно моя голова закружилась, и я, чуть не ударившись виском об угол стола, рухнул на пол.

Разбудил меня во всю трезвонящий телефон. Сняв трубку, я услышал голос самого ректора, который пытался мне втолковать что-то про прогул, продолжающийся уже целый месяц, про моё недавнее заочное отчисление и ещё много всякой белиберды. Я отключил звонок и ошалело огляделся по сторонам... Было такое ощущение, что в голове произошло короткое замыкание, буквально перестроившее мой жизненный уклад. Я стал смотреть на вещи как-то... не так... По другому, что ли... Я видел в обыденных предметах странный смысл, тайный подтекст...

Я выглянул в окно... Раньше прозрачный и свежий воздух теперь был наполнен каким-то "серо-бурмалиновым" маревом, с периодически перемещающимися внутри него разноцветными точками. Я зачерпнул рукой этого марева, и рассмотрел поближе — оно было липкое, и очень похожее на обычную грязь...

В дверь позвонили... Это был почтальон, вручивший мне небольшую посылку. В ней оказались лишь очки с овальными стёклами. Я примерил их и увидел, что марево вновь куда пропало... Чудеса да и только...

Если вы бывали в столице ещё недели три назад, то смогли бы посетить моё скромное заведение — "Контору Крейна". Такое название нужно было для рекламы — оказалось, у бабушки и здесь были свои "клиенты", которые быстро разнесли весть о "преемнике, которому известная шаманка из села NN передала свой дар"... Дело шло хорошо ровно до того момента, когда я решил создать "научный труд" и опубликовать его на конгрессе. В нём я классифицировал духов (которых я, как позже выяснилось, и видел в "сером мареве" в виде цветных точек) на две категории: духов эмоций, и Духов разумных. Духи эмоции являются обычными сущностями, помогавшие народам в древности и оставшиеся с нами до сих пор. Духи же разумные — это почти полноценные существа, обладающие силою мысли, чувства и, иногда, вселяющиеся в ныне живущих, вытесняя Душу — субстанцию, о которой я ещё когда-нибудь напишу подробное исследование.

После позорной статьи в столичной газете контору пришлось закрыть — "престиж" уже не тот. А ведь за три-то месяца большая успела появится клиентурная база. Даже, как говорится, и деньгу иногда "зашибал".

Приходили ко мне товарищи разные, и с такими же разными проблемами. Про одного из таких прихожан хочу рассказать по подробнее...

Это было седовласый старец, которого привезли дети на инвалидном кресле. Они уповали на то, что их пожилой родитель одержим. Ну я, значит, как обычно, снял очки и приготовился разглядеть "злобного" Духа поближе. Но тот объявился сам, заставив старичка заговорить не своим голосом:

— Приветствую тебя, Граф... Я — Рейдж, Дух Ярости! Я приказал своим рабам привезти это тело сюда, дабы поближе познакомиться с тобой, преемник Светланы... Да и чтобы сообщить тебе одну весть... Я вернулся, из самого Ада, куда меня "низвергла" старая Графиня, и вернулся ни один — нас тысячи! Угадай же, что нам нужно? Тела, как и всем Духам! Наверное, не стоило предупреждать об этом своего главного "противника", но мне было бы забавно понаблюдать, как ты будешь нам противостоять... Так что, удачи, Граф, чую, вскоре увидимся...

Старичка я, конечно, освободил, но слова наглого Духа меня заинтересовали. Несколько тысяч? Неслыханное число!

Тогда я загорелся идей, по дерзости сравнимой разве что с планом по захвату мира... Нужно освободить мир от засилья Духов! Вернём разуму свободу!

Прямо сейчас, в перерывах между написанием этих строчек, я, применяя все свои знания в области инженерии и шаманизма, строю аппарат, способный полностью переформировать организмы существ. Им больше не будут нужны потусторонние подсказки! Осталась лишь пара штрихов, я заберусь куда-нибудь повыше и активирую машину...

Хотя, может я просто сошёл с ума? Может это мной управляет Дух Безумия? Время покажет...

Осталось три дня...

Сквозь тернии Вечнодикого леса шла группа пони, одетых кто в белые халаты, а кто и в прочную броню. Впереди процессии шли три единорога, и о чём-то оживлённо разговаривали:

— Вы уверены, что обязательно переносить операцию на сутки раньше срока? — спросил усатого жеребца белоснежный пони, одетый в такой же белый лабораторный халат.

— Несомненно! Объект находится в городе, и мы не можем вновь его потерять... Решено! С утра включаем механизм... — ответил ему усач с самым серьёзным лицом, которое было у него в арсенале...

"Глава десятая, в которой оказывается, что обладать крышей над головой - не самое приятное занятие..."

"При всей моей неприязни к этому филидельфийскому буржую, я должен с ним сюсюкаться... Что ж, видимо, так надо... Только он показывает хоть какой-то результат..."
— Вы слышите, мистер Грин? Вы должны привести его живым! В этот кабинет! — подошёл к финалу своей бурной речи инспектор Бладхаунд. — Не слыхали, какое вознаграждение нам посулили господа Маунтайны? Да вам одной десятой этого капитала хватит, дабы обеспечить себе безмятежную жизнь до самой старости... А мне!... Но не будем об этом. Я читал газеты... Ведь взрыв в старой школе обошёлся не без вашего участия? В этом деле ни в коем случае не нужно смертоубийства... Так вот, берите кого хотите, делайте что потребуется, только чтобы об этом не узнали в Кантерлоте... Найдите этого, воистину, "золотого" жеребёнка. Правительство, а тем более три принцессы — заметьте, я говорю три не из-за ошибки, или не уважения к четвёртой; я знаю принципы и морали мисс Спаркл, она, ради благого дела, может пойти на многое, тем более, если рядом такой статный жеребец, как вы [подмигивает] — не должны узнать об этом... И так уже готовится масштабная проверка, а если узнают, вообще начнётся сущий апокалипсис... Надеюсь вы меня поняли?

— Да, вполне. Скажу более — мы крайне близки к результату... — коротко ответил Грин, и вновь спросил, — я могу идти?

— Идите. Жду вашего завтрашнего отчёта... — ответил хозяин кабинета, и, отчётливо давая понять, что разговор окончен, уткнулся носом в какие-то бумаги.

Дверь захлопнулась, и ровно через секунду вновь открылась. В кабинет вошёл белый единорог в лабораторном халате, и, не произнеся слова, положил на стол какую-то бумаженцию. Бладхаунд бегло пробежался по тексту и глаза его буквально полезли на лоб. Он вопросительного взглянул на странного гостя...

— Всё точно. Оговорено. Заверено. Подписано. Мне необходимы ваши полиспони. Они должны слушаться меня беспрекословно. Зачем? Нужно устроить маленькую демонстрацию... — сквозь зубы проговорил единорог и ухмыльнулся.

По дороге к библиотеке, в которой и был назначен общий сбор, голову Пьера занимали сразу два мыслительных процесса. О каждом из них стоит рассказать подробно и по порядку.

В первом случае, мысли внештатного следователя углублялись далеко в прошлое, туда, где хранились вновь обретённые воспоминания о Сэме, ранее — начинающем молодом художнике, теперь — искусном и хитроумном шпионе. Ночью Грин видел разные сны, в том числе и о нём. Эти самые видения и помогли открыть новые ячейки в памяти, до этого поглощённые мраком амнезии. Например, ему вспомнилась их первая встреча...

Однажды, в очередной раз совершая культурную "вылазку" по музеям вместе с родителями, он попал на художественную выставку одарённого выпускника одной из многочисленных филидельфийских школ — Семуэла Спрингса. Хотя, слово "попал" здесь будет неуместно — на самом же деле его туда намеренно привели предки. Оказывается, они были знакомы с родителями Сэма, и давно следили за его творчеством. Пока чета Гринов решила перекинуться парой слов с четой Спрингс, маленький Пьер захотел познакомиться с молчаливым и задумчивым жеребцом-художником. Так и завязалась их дружба, длившаяся немногим более года.

И теперь, вспоминая тот день с лёгкой улыбкой на устах, Грин задавал себе вопрос: что такого могло произойти в этой "Дискордовой" пещере, что разрушило прекрасные отношения двух семей и прервало его с Сэмом дружбу на добрые пятнадцать лет? И как это связано с тем, что происходит теперь? Почему, с недавнего времени, его будто магнитом тянет к шпиону? Вспомнить, хотя бы тот безумный порыв освободить единорога из камеры дефрагментации... К чему это? Непонятно...

Вторая дума, хотя и не так сильно, но всё же занимавшая голову Пьера, была о книге, прочитанной вчера вечером. Больше всего земнопони волновал кусок о странных видениях не менее странного существа (на обычного пони он точно не тянул)... Ведь похожие галлюцинации периодически испытывал и он сам. Получается, если следовать логике писателя, то в виде "цветных пятен" Грин лицезрел... Духов? Не может быть... Бред какой-то...

Тем временем, копыта привели сыщика к месту встречи. Там все уже были в сборе... Что забавно, Кондратий, то ли смыв весь грим, то ли, наоборот, намалевав новый, теперь выглядел также, как и при первой встрече — угольно-чёрным жеребцом с золотистой гривой... И всё-таки, единорог был так не похож характером на того, прежнего Сэма, что пока Грин решил называть его забавным псевдонимом.

— Привет, Пьер. Ну как? Рассказал? — с порога начала расспросы Твайлайт.

— Да. Он сказал, что жеребёнок нужен ему живым и в срочнейшем порядке, так как Маунтайны пообщали заплатить ему кругленькую сумму, — закрывая за собой дверь, ответил Грин. — И так, у нас есть план? Вновь полезем на какую-нибудь сверхсекретную базу?

— Из разговора с Фаргусом, в целом, для дела малосодержательного, мы узнали только одну важную вещь — некий "отправитель", всё это время дававший задания Кондратию, посылал свои письма на почту прямиком из кантерлотского замка. Именно этот субъект должен знать, где находится Маунтайн-младший, так как он давал нашему уважаемому шпиону весьма чёткие указания. Найдя его, мы обнаружим жеребёнка. Итак, цель мы имеем. Теперь мы должны определить способ. В замке сотни пони, если не тысячи. Кто же из них наш "клиент"? Мы знаем, что послания отправлялись при помощи трудоёмкого и очень энергозатратного заклинания предметной телепортации. Следовательно, мы сразу отметаем всех пегасов и земнопони. У меня тут где-то валялся списочек всех жителей и полного состава прислуги дворца — я обладаю им на правах принцессы... Ага! Вот он... Так... Всё равно у нас остаётся достаточно много единорогов. Но мы понимаем, что Шестая Академия — организация тайная и знают о ней лишь немногие высокопоставленные лица. А значит, мы сразу отметаем всю прислугу. Но среди оставшихся всё ещё много единорогов, которых и "магами" то можно назвать лишь с натяжкой. А ведь, как я уже говорила, заклинание, используемое для конспиративной пересылки, крайне сложное и трудновоспроизводимое... Следовательно, убираем всех "недоволшебников". И так, теперь мы имеем окончательный список пони, которых мы должны проверить — их около двадцати, в том числе, как не прискорбно признавать, две принцессы и один принц. А теперь перейдём непосредственно к программе выполнения... Я предлагаю сегодня же отправиться в Кантерлот, и, дабы не терять времени зря, начать расследование прямо там. Как вам идея? — под конец спросила Спаркл.

Впечатлённые доводами, остальные не сказали ни слова против. Решение было принято единогласно.

Полчаса спустя три пони вышли из библиоткеки и направились к пегасьему вокзалу, решив сократить путь через главную площадь. Чего, возможно, делать и не стоило...

Около ратуши собралась целая толпа, внимавшая словам единорога, с шерстью цвета первого снега, одетого в белый халат. Говорил тот громко и воодушевлённо, видно, не раз работал оратором:

— ... Уверяю, что мера эта временна и никак не заденет обычной жизни провинции. Возможно, мы найдём искомое уже к завтрашнему утру, и тогда, в ту же секунду снимем "барьер". Повторяю, униполе — совершенно безопасно! И вы сможете убедиться в этом буквально через секунду... [Оборачивается и кричит куда-то наверх] Включайте!

Прямо из шпиля ратуши вырвалась золотистая молния и ударила в самоё в небо. Эпицентр соприкосновения мгновенно стал излучать некие волны, такого же желтоватого оттенка, которые, подобно мутному стеклу, превращали небо из голубого в зелёное. Они разлетались, как круги на озерце, в которое бросили камень. Постепенно, непонятной природы "экран" этаким куполом окружил весь Понивилль...

Твайлайт вспомнила тот день, когда Трикси вернулась в город с амулетом аликорна. Да, картина получалась крайне похожая...

— Униполе — изумительная штука! Это смесь виртуозной магии и современнейших технологий! Теперь ваша провинция окружена непробиваемым "щитом", который не даст, не войти, не выйти извергам и злодеями, — последние два слова оратор произнёс с особым выражением. — А теперь, для тех кто только что подошёл [Пьеру показалось, что единорог взглянул прямо на него] я повторю ориентировки... Итак, мы пришли сюда с одной целью — выследить и поймать сбежавшего жеребёнка — Клэя Маунтайна. Мы предполагаем, что он может предоставлять некоторую опасность как для жителей Понивилля, так и для всей Эквестрии... [В толпе слышатся испуганные вздохи] Но не стоит пугаться! Теперь вы под защитой корпорации "Экран", которая действует по указу принцессы Луны. Так что, если кто-то видел жеребёнка, он должен немедленно сообщить нам — передайте это своим родственникам и друзьям, они всегда могут найти меня, или других сотрудников в здании ратуши... Но, как мы выяснили, в данный момент в вашей провинции, да и что уж там скрывать, прямо среди вас, находятся ещё несколько преступников. Они хладнокровные убийцы, успевшие всего за один день умертвить несколько сотен пони. Я бы даже не побоялся назвать их террористами. Кто же это, спросите вы? Итак, поспешу назвать имена и приметы... Первый: Пьер Грин, зелёный земнопони, с чёрной гривой и кьютимаркой в виде электрического фонаря. Искусный стрелок, также обладает крайне изощрённым интеллектом, смешанным с частенько проявляющимися умственными отклонениями. Второй, гораздо более опасен: Сэмуел Спрингс, он же Кондратий, шпион и самый настоящий киллер, хотя сам предпочитает называть себя "ликвидатором". На его счету жизни десятков невинных пони, если не считать вчерашнего инцидента. Также, он являлся одним из зачинщиков недавних Сталионградских беспорядков. Бесподобно маскируется и лёгко теряется в толпе, меняет личины, как подковы... В данный момент — чёрный единорог, с соломенной гривой и кьютимаркой в виде кисти художника... Третий преступник встал на путь "зла и порока" относительно недавно.... Почему относительно? Он, а точнее она, давно нарушает порядок и спокойствие в разных уголках Эквестрии. И вот во что это вылилось: встречайте, Твайлайт Спаркл, четвёртая принцесса нашей миролюбивой страны. Думаю, после недавних празднеств, её внешность знает каждый второй пони. В чём же она провинилась? Она вступила в преступное сотрудничество с вышеперечисленными лицами. [Слышатся ещё более удивлённые, и в какой-то степени, осуждающие возгласы] Да, признать этот факт очень трудно, но, я думаю, небольшое представление, которое сейчас произойдёт, окончательно перевернёт ваше мнение. Итак, господа преступники, прошу вас отделиться от толпы и подойти к ратуше...

— Отвлеките его! — прошептал Кондратий и попятился назад.

— Что? — спросил Грин, но, видимо, принцесса лучше поняла просьбу, и поэтому сделала шаг вперёд.

— На каком основании вы смеете клеветать на принцессу? — с вызовом проговорила Твайлайт, неспешно приближаясь к единорогу. — Я не вижу перед собой ни единого прямого, или даже косвенного доказательства! Лишь голые, ничем не подтверждённые слова... Кто вы? Назовите ваше имя? Я хочу знать, как зовут моего оппонента...

— Что ж, мисс Спаркл, я предоставлю вам такую возможность, — единорог сошёл с порога ратуши, — моё имя — Арчибальд Крановский!

Пьер невольно вздрогнул, услышав фамилию. Снова загадки?

— И я хотел бы уличить во лжи именно вас, принцессу, не соблюдающую обязующих на чистоту мысли и чувства обетов, — продолжил пони в халате. — Как вы можете говорить о моей бездоказательности, когда сами же вчера своей сокрушительной магией изничтожили три отряда сотрудников корпорации "Экран"? Как вы можете говорить такое, когда сами вместе с сообщниками перегрузили дезинтегратор в хранилище Шестой Академии, последуюдим взрывом расщепив на атомы сотни гениев науки, работающих над важнейшими для Эквестрии проектами? Ответьте же мне!

— Я обладаю совершенно другими сведениями, — гораздо более спокойным голосом, хотя и внутренне трепеща от злости, сказала Спаркл. — Именно ваши "отряды" экранников ворвались на территорию Академии в стелс-костюмах и перебили всё живое на семи подуровнях. Дезинтегратор же мог быть перегружен лишь директором, так как только он имел доступ к хранилищу...

— Мисс Спаркл, я, в отличии от вас, предпочитаю смотреть на факты. [Отворачивается от принцессы и вновь обращается к публике] Что мы имеем в итоге? Множество уничтоженных научных лабораторий, превращённых в пыль вместе со всеми сотрудниками, и троих пони, которые сейчас стоят живые и невредимые на виду у огромного количества свидетелей. Эти преступники пробрались в научное учреждение тайно, в полном обмундировании и вооружении. На что это может указывать? Правильно, на их совершенно недобрые намерения. И потому, господа полицейские, я попросил бы вас сопроводить королевскую особу в библиотеку, где она временно будет находится под домашним арестом...

— Не смейте трогать её!!! — неожиданно для себя закричал Грин, и вскинул копыто с игломётом, направив "дуло" прямо на Крановского. — Как только хоть один из вас подойдёт к Твайлайт, отравленная игла вонзится в господина оратора!

Толпа дружно охнула...

— Что ж, уважаемые зрители, вот вам очередное доказательство вины преступников, — лицо единорога озарила удовлетворённая улыбка. — Мистер Грин, вы хотите убить официальное правительственное лицо? Хорошо, можете попробовать... Желаю вам удачи... Полицейские, продолжайте!

В этот самый момент в душе внештатного следователя происходила тяжкая борьба здравого смысла и странного чувства, распирающего грудь. Оглушительный удары сердца раскатывались по всему телу, в том числе и по мозгу, в котором вновь начинались "волшебные" перетрубации. Цветные пятна снова затмили аналитический разум жеребца, открывая подсознанию прелюбопытную картину: толпа представляла собой адскую смесь из массы красок, по большей части тёмных и мрачных. Сам же оратор приобрёл ярко оранжевую подсветку, от которой тянуло то ли лёгкой хитрецой, то ли явной подлостью... Полиспони почти никак не изменились, разве что приобрели неярковыраженный сероватый оттенок. Они здесь были фигурами подневольными, то бишь пешками... А что бы остановить пешек, надо уничтожить ферзя...

Активированный браслет-игломёт среагировал на мыслеформу "уничтожить" и выстрелил... Отравленная игла в мгновение ока достигла цели и...

Крановский даже не шелохнулся... Снаряд сломался об до этого незримое легчайшее униполе, окружавшее тело вреднейшего единорога...

Предводитель экранников зашёлся смехом:

— Я ждал от вас чего-то этакого... Гриф, сопроводи мистера Грина в ратушу для дальнейшего допроса...

Из темноты вышел суровый единорог в очках и в устрашающем металлическом костюме. Вслед за ним из-за угла выплыл навороченный дробовик, окружённый телекинетическим полем. Не сказав ни слова, жеребец, именуемый Грифом, лишь качнул головой в сторону главного здания в Понивилле, приказывая следовать за собой.

Пьер, оглянувшись в поисках Кондратия, встретился взглядом лишь с принцессой, которая удалялась с площади под полицейским эскортом, и уныло побрёл за конвоиром.

Все планы были разрушены...

У некоторых пони, в отличии от Грина, дела, наоборот, складывались преотлично. Например, у мистера, или, как он сам себя называл, господина Красновского. Спектакль сложился наиудачнейшим образом, и не только благодаря мастерству единорога в халате, но и из-за активной помощи "зрителей". "Актёры" тоже весьма постарались: чего только стоил неожиданный (хотя и предполагаемый) выпад зеленобокого жеребца... Очень даже во время вступил на "сцену" — ещё минута и мисс Спаркл задавила бы Красновского доводами и настроила против него толпу. Как никак, авторитет у молодой принцессы гораздо выше, чем у приезжего учёного, хоть и обладающего даром оратора... Конечно, рискованно, но, как говориться, кто не рискует, тот не пьёт крепкого сидра...

Да и вообще, всё это мероприятие с приездом провинцию и установкой поля казалось Крановскому весьма сомнительным. Да, он понимал, что перехватить жеребёнка крайне важно, но... Ведь можно было и обойтись и без шума. Теперь то Рейдж точно забьётся угол до самого завтра... А завтра уже будет поздно что-либо предпринимать.
"Вот если б я был генералом", — думал Крановский, — "План бы был совершенно другим". Например, что-нибудь аля новомодные шпионские романы, с секретными агентами и частными детективами. Можно было нанять того же Грина — в полиции он всё равно много не заработает...

Но, как говорится, сие были мечты. Пока же, твердолобый генерал экранников, перед которым все почему то должны лебезить и пресмыкаться, решил провести "лобовую атаку"...

Что ж, по своей привычке использовал любимый словесный оборот Крановский, флаг ему в копыта...

А пока сотрудники корпорации обыскивали каждый без исключения дом и накрывали самые подозрительные дополнительным полем, можно было, пользуясь временным отсутствием генерала, предаться размышлениям, сидя в уютном кресле, располагавшемся кабинете понивилльского мэра...

Кстати, о ней:

— Миссис Грива, вы не могли позвать в кабинет мистера Грифа?

— Да-да, конечно, всё, что вам будет угодно... — мэр суетливо двинулась к дверям.

Хорошо иметь такого пони, как Гриф. Он будет для вас универсальным бойцом, прекрасным "собеседником", который никогда не перебивает. Сколько раз оратор задумывался над тем, почему же его очкастый подопечный в защитном костюме не произносит не единого слова? Может, какая-нибудь детская травма? Или, он просто нем?

Познакомились они совершенно случайно, как происходят сотни и тысячи подобных знакомств. Это было давно, наверное, лет пятнадцать назад... Тогда Крановский как раз возвращался на поезде из продолжительного отпуска в Лас-Пегасусе. Вагон был полупустым (кому же захочется уезжать из этого рая для богатых?), и юный белоснежный единорог собирался сойти на одной из кантерлотских станций. Дорога была долгой и оратор уже успел досконально изучить всех пассажиров в вагоне, как вдруг прямо за спиной он заметил тоже готовящегося на выход совершенно незнакомого единорога в очках. Он был одет в какую-то совершенно непримечательную одежду, на которой красовался бейджик со странным и неуклюжим к произношению именем... Крановский не любил длинные имена, (отчасти, из-за своего — далеко не короткого) и поэтому собрал из букв забавную "абривиатуру" — Гриф. Ну, решил завести диалог, познакомиться... А тут на тебе — молчит, как рыба! Ситуация показалась ему ещё более интересной, когда этот единорог увязался за ним. Ну, с того момента они и находились практически всегда бок о бок друг с другом. Гриф оказался весьма ценным сотрудником, подсобным вести активные боевые действия, поэтому господа учёные, в своих далёких околотартаровских лабораториях, собрали ему костюм со встроенной пассивной формой униполя, требующей периодической подзарядки. Как же он обрадовался, как будто маму родную увидел...

Как-то раз, очкарик спросил жестами — кто такие экранники? чем они занимаются?

Крановский задумался... И вправду, чем?

Изначально, тогда ещё никакая не корпорация, а всего лишь маленькая фирма, была создана для наблюдения и укрощение Духов, запертых в Тар-Таровских тюрьмах. А что же теперь? Вместе с новым генералом, хоть по виду и тугодумом, но на самом деле, пони достаточно высокого полёта мысли, появилась "Теория всеобщего Экрана"... Она предполагала тотальное применение униполей по всей Эквестрии. Конечно, умные пони план "захвата мира" отвергли, но, если наблюдать за последними событиями, генерал идею далеко не забросил. Он, ежедневно надевая маску придурка, готовит миру какой-то свой, одному ему ведомый сюрприз... По-крайней мере, именно такого мнения придерживался господин Крановский...

В проёме показались круглые очки, кривовато напяленные на нос Грифа. Услышав дружеское "заходи", он вошёл внутрь.

— Всё хорошо? Никаких эксцессов? — протяжно спросил оратор.

Ответом ему послужил короткий кивок.

— Нашли ли Кондратия? Этот мерзкий шпион из Академии ещё заставит нас поднапрячься... Вы ведь поставили на входе магов, обученных сканированию?

На этот раз Гриф дважды покачал головой.

— Так поставьте! Чего вы ждёте? Кстати, как там арестованные? Не сильно буянят?

Сначала очкарик задумался над ответом, а потом вновь покачал головой. Нет, мол, не буянят.

— Хорошо, мой друг, можешь идти. А я пока спущусь и побеседую с мистером Грином...

Пьеру, тем временем, жутко опостылело сидеть в тёмной комнате, накрытым золотистым колпаком. Ни встать, ни разогнуться... Аж спина затекла...

Внештатный следователь уже потерял счёт времени, хотя прошло его не так уж и много. Каких-то два часа... С лишним...

Внезапно, входная дверь отворилась, и, окружённый ореолом света, в помещение прошествовал Крановский. Выражение его лица изображало смесь радости превосходства с какой-то не вяжущейся с утренним образом неуверенностью. Хотя, с его то актёрскими способностями, мимику уж он наверняка мог менять как угодно...

Совсем не таким как на площади, а гораздо более сдавленным голосом, он заговорил:

— Я знаю, что вас уже не раз допрашивали. Поэтому, не будем тратить время на пустяки, о них я прочту в подробном отчёте. Перейдём сразу к тому, за чем я пришёл... Кто разнёс Академию?

Грина порядком удивил этот вопрос:

— Разве не ваши молодцы? Или, как вы говорите, это сделали мы — этакие злые гении?

— Дело в том, что моих "молодцов" там вчера не было, — ошарашил сыщика единорог. — Конечно, мы планировали устроить небольшой рейд, но далеко не так скоро. Так что, наверное, стоит переформулировать вопрос: зачем вы разнесли Академию?

— Мы? Мы расстались с Фаргусом на техническом подуровне! Он отправил нас к телепорту, а сам ускакал в неизвестном направлении... — возмутился этаким вопросом Грин.

— На техническом, говорите? Хм... Тогда всё ясно... Решил уничтожить бумаги... Но не успел... Кто-то помешал... И возможно, как раз и перегрузил!.. Кажется я знаю, кто бы мог... Спасибо вам, мистер Грин. Я бы, наверное, теперь отпустил вас, но, знаю вашу "неусидчивость"... В общем, как только мы закончим основную операцию, будем разбираться с вами... До свидания... Вполне возможно, что очень даже скорого...

Проговорив это, Крановский вновь скрылся за дверью, оставив сыщика уныло размышлять над услышанным.

Вскоре, Грин уснул, не подозревая, какие потрясения готовит ему так ожидаемое всеми "Завтра"...

"Глава одиннадцатая, в которой блудный сын возвращается, чтобы проведать своих одноклассников..."

"И вот оно наступило, так обещаемое господами приезжими завтра... Ну что же? Ничегошеньки не добились, и теперь пытаются накрыть своим полем буквально каждое здание! Не нравится мне это, ох как не нравится..."
Так думала Черили, в то время как с натянутой улыбкой говорила учениками, что урок окончен и они могут быть свободны. Нет, всё-таки надо взять отпуск. Коротенький, но надо. А то мозги буквально кипят...

Как только все ученики вышли из класса на школьный двор, доброе и весёлое выражение окончательно сползло с лица понивиллькой учительницы. Как же её всё достало! Конечно, возможно это была всего лишь кратковременная депрессия, но сейчас ей просто хотелось лечь на диван и глупо смотреть в потолок. Когда же закончиться ненавистный рабочий день?

Ещё большее уныние на Черили нагоняла сложившаяся в городе ситуация. Хорошо хоть школу пока не накрыли этим полем (хотя, буквально через полчаса наверняка накроют... Вон мельтешат уже их белые халаты), а то теперь куда не захочешь пойти — на входе "сканируют", на выходе "сканируют"... Бррр... Ощущение не из приятных...

Но отдохнуть земнопони не смогла даже в эти отведённые для перемены десять минут, потому что почти сразу после своего ухода в класс вновь вбежала маленькая жёлтая кобылка с красным бантом и затараторила:

— Мисс Черили, мисс Черили, пойдёмте скорее, там такое... Он... Ну... В смысле... Пойдёмте, сами увидите...

Не очень понимая, что происходит, и всё повторяя "хорошо, хорошо, пойдём..." Черили встала с учительского кресла и отправилась вслед за ученицей.

Зрелище, которое учительница увидела на улице и вправду вызвало шок у всего класса. Пропавший три недели назад, и ныне разыскиваемый экранниками Клэй Маунтайн держал в зубах мелок и рисовал прямо на стене какие-то параллельные и пересекающиеся линии...

Увидев "прогульщика" Черили бросилась обратно в класс, а потом на улицу, где два единорога в халатах устанавливали очередное поле...

Фигура получалась идеальной... По-крайней мере, тому, кто внутри, она очень нравилась. Веки напряглись, заставляя глаза зажмуриться...

А потом тело пронзила острая боль, кожу как будто опалило огнём, и снова, сквозь шум в ушах пробился знакомый, похожий на скрежет металла, голос:
— Долго... Слишком долго... Сколько можно ждать?! Ты забываешь про уговор... Помнишь, кто твой благодетель? Помнишь, кому ты обязан своим освобождением? То-то... Хватит гоняться за этими жалкими копытными — они не смогут причинить тебе вреда в виду своей чрезвычайной ущербности... Даю тебе последний срок: если ты не объявишься в замке до полуночи, за последствия я не ручаюсь... Я слышал об экранах, расставленных в деревушке... Но, я думаю, это для тебя не проблема... Я вижу твой с каждой секундой растущий потенциал... Не прощаюсь...

Наконец, отпустило... Что-то сегодня дольше, чем обычно... Видимо, злится...

Теперь можно было и открыть глаза...

Один из солдат-экранников направлял на корчащегося жеребёнка дуло автомата с транквилизаторами, другой потихоньку подкрадывался к нему со спины. Ещё секунда и вся понивилльская операция была бы закончена, но тут Маунтайн раскрыл свои светящиеся глазёнки. В тот же момент взгляды учительницы и учеников будто бы остекленели...
"Гипноз", — пронеслось в голове одного из солдат, и он улыбнулся — эти фокусы с ним не пройдут, не зря всем сотрудникам выдали головные обручи, защищающие от воздействия на сознание. Но радовался он недолго, так как спустя мгновение жеребёнок проговорил:

— Сожрите их...

Все те, кто были в школьном дворе, обернулись и посмотрели на экранников. А потом выполнили приказ...

За пятнадцать минут до этого...

— Мда... Стоит мне хотя бы на минуту отлучиться, как ты тут же вляпываешься в историю, — наигранно строгим голосом резюмировал Спайк, после того как выслушал рассказ юной принцессы. — Это всё твой альтруизм. Сколько раз можно было отказаться, отвернуться, пройти мимо, но ты... Хотя, именно за это я тебя люблю и уважаю.

— Спасибо, Спайк... — всхлипнув, ответила Твайлайт. Уже столько месяцев ни плакала, а тут как прорвало... В общем, на силу успокоилась, — ты всегда был моим не только помощником, но и другом номер один...

— Ладно, хватит рыдать. Надо подумать, что предпринять в такой ситуации... — принял деловой вид дракончик, и вдруг странно посмотрел на Спаркл, — ты чего это?

До острого аликорньего слуха принцессы донеслись странные... чавкающие звуки. Она подняла голову к верху и вновь прислушалась...

Тем временем, прямо по экрану, окружающему библиотеку, "чавкая" зачарованными копытами, служившими ему присосками, полз Кондратий. Дело это было не хитрое, да и годы тренировок прошли не просто так. В общем, вскоре он оказался прямо над головами дежуривших у входа солдат. Ну, а далее, как говорится, дело техники... Молниеносный бросок, лёгкий, но действенный удар, и двое в отключке.

Отлично, свидетелей нет. Куда это все подевались?

Единорог достал из сумки одного из экранников уже отчасти знакомое ему устройство — пульт управления локальным униполем. Конечно, за пять лет он изменился, но принцип работы остался тот же... Механизм запущен, поле исчезает.

Как только золотистая пелена растворилась, Кондратий вошёл внутрь дерева. Принцесса бросилась ему навстречу.

— Не сейчас, — осёк её шпион, — время дорого, а мне ещё Грина спасать. Уходите отсюда, чую, скоро такое начнётся... Место встречи — ферма. Там безопасно, более или менее...

И вновь вышел. Теперь курс был взят на ратушу. С ней, конечно, сложнее, но, как говорится, и не такое видали. Основная проблема заключалась в том, что экранники должны были пропустить его внутрь сами. Здесь уже охрана стоит не только снаружи. Значит, придётся похимичить с образом, жалко краски остались в библиотеке. Но ничего, самое действенная вещь против сложности — простота. Хватит легчайшего затмения, а потом, будем надеяться на удачу....

Итак, час икс. Единорог совершил заклинание и по его телу прокатилась лёгкая дрожь. Наверное, побочный эффект. Или, всё же, волнение? Нет, этого допустить нельзя...

Как можно стремительнее подбежав к ратуше, Кондратий громко постучал копытом по экрану, со словами:

— Откройте, скорее! У меня важное сообщение для господина Крановского! Я знаю, где находится жеребёнок!

Фух, пронесло. Несколько секунд спустя униполе исчезло. Ну, фортуна, не подведи...

Несколько быстрых шагов по ступенькам и тяжёлая дверь приоткрывается, пропуская шпиона в ратушу. Резкий выпад копытом и правый охранник падает без чувств. Магия подхватывает оружие, заряженное шприцами с сильнейшим снотворным, и слышится три коротких "чпокающих" выстрела. Под действием лекарства падают ещё три пони — тот, что остался слева, и двое у лестницы. Кондратий вновь изъял у солдат пульт и включил поле обратно. Оказалось, во время...

С улицы послышался топот нескольких сотен пар копыт. А потом показались и сами "безумцы"... Жители Понивилля с бессмысленным выражением на лицах принялись яростно молотить копытами по экрану, и шум этот изнутри напоминал падение множества крупных градин. Но, и такой поворот был предусмотрен планом Кондратия. Сейчас первым пунктом шло освобождение Пьера...

Шпион прошёл в переговорную комнату, что была слева, и сразу же обнаружил сыщика. Тот спал под золотистым "куполом", свернувшись калачиком.

— Пьер? Пьер, просыпайся! — единорог постучал по экрану, — сейчас я выключу поле и тебе надо будет тотчас же бежать на крышу, понял?..

Крановский был в бешенстве:

— Олухи! Идиоты! Говорил же, как увидите, сразу стреляйте! Аргх... Ладно, теперь мы хотя бы точно знаем, что он под общим экраном, а не вне его. У нас ещё есть солдаты?

Гриф кивнул.

— Пусть берут всё оружие и зачищают площадь! Да, ты тоже идёшь с ними! И что это там за шум внизу?

Белый единорог быстро зацокал вниз по ступенькам. Приблизившись к двери, за которой должен был находиться Грин, он резко раскрыл её и увидел следующую картину: зеленобокий при помощи неизвестно откуда взявшегося шпиона выбрался из под поля и теперь лезет по лестнице на крышу, пытаясь утащить за собой злосчастный чемодан. Нет, это уже совсем беспредел:

— Что это вы тут устроили? — язвительно спросил Крановский, приподнимая своей усиленной магией Кондратия прямо под потолок. Затем, он хотел выбить из под сыщика лестницу, но было поздно — тот уже забрался на чердак. Тогда, переключившись всю свою злобу на выпускника ненавистной ему Академии, единорог швырнул шпиона, заставляя удариться затылком о деревянный пол. Но тот, проявляя свою неимоверную живучесть, встал, опомнился и приготовился к атаке. Но кто же даст ему атаковать?

Крановский вновь схватил его и заставил прокатиться вверх по ступенькам. Потом, вышибив Кондратием дверь (ничего, новую поставят), заставил его влететь в кабинет мэра. Шпион исхитрился вывернуться из телекинетического захвата, и, вновь встав на четыре конечности, опалил Крановскому шерсть магическим лучом...

Ну теперь ему точно не жить... ("Что-то я сегодня слишком жесток, — подумал единорог, — может, хвалёные обручи совсем не такие эффективные, какими кажутся?").

Вновь прижав Кондратия к стене, экранник выхватил из кобуры револьвер и приставил ко лбу шпиона...

— Что скажешь на прощание, последнее отродье Шестой Академии? — проговорил он хриплым, грубым и явно не своим голосом.

Внезапно, Крановский обмяк и свалился на пол. Из его шеи торчал тонкий шприц с транквилизатором...

В дверях, леветируя автомат перед лицом стоял...

Вновь оказавшись на площади, Твайлайт увидела страшную картину: несколько сотен пони отчаянно ломились в ратушу, окружённую магическим экраном, а четверо охранников в белых халатах расстреливали толпу из автоматов. Хотя, нет, теперь трое — один из смиреннейших жителей Понивилля выпрыгыгнул из общей массы и вцепился одному из солдат прямо в горло. Тот захрипел, забрыкался, да и рухнул в толпу, куда тотчас же слетелась кучка самых активных "безумцев"... Принцесса пригляделась, и, наконец, увидела, что стреляют охранники не пулями, всего лишь шприцами со снотворным... Что ж, гуманно...

Только после нескольких секунд этакого наблюдения, Твайлайт догадалась задать себе вопрос — что здесь, к Дискордовой бабушке, происходит? Но, времени на раздумья совершенно не оказалось, так как "бронированный очкарик" (так про себя прозвала Грифа принцесса) перезаряжал свой дробовик.

— Не смей стрелять! — с таким криком Твайлайт взмыла в воздух и бросилась в сторону вояки.

Но он, кажется, не расслышал этого крика среди воя толпы, и поэтому секунду спустя по площади прокатился раскат выстрела... Это стало для коронованной особы последней каплей, и она начала творить некое сокрушительное заклинание...

Очкарику оказалось хоть бы хны... Тот лишь, заметил новую мишень и перевёл прицел. Но принцесса оказалась быстрее...

Схватив его и подбросив в воздух, Твайлайт перенесла его подальше от толпы. Когда же она положила его на землю и склонилась в ожидании, то в глазах Грифа стал читаться самый настоящий животный страх. В голове его явно что-то происходило... А потом...

Он исчез... Просто взял и растворился в воздухе...

Что произошло в голове Грифа за две секунды до его исчезновения...

"Снова Он!? — пронеслось в мозгу у единорога, — но ведь прошло уже пятнадцать лет...

Голос в его голове провозгласил:

— Что ж, я вновь доволен вами, мистер... Гриф, вас ведь так теперь называют... Вы выполнили свою миссию... И заслужили свой отдых...

А потом в глазах жеребца вдруг потемнело и всё исчезло в небытие...

Разум уже перестал отличать внутреннюю сущность от внешней. Он мог уже даже слышать мысли своего второго Я. А теперь, когда после продуктивного рисования силы значительно возрасли, он мог управлять мозгами всех тех, кто находился под куполом. Кроме, конечно, экранников с их обручами, помеченных и принцесски. Для этих пока силёнок не хватало. Стоп, кажется, в городе есть ещё кто-то, не подчиняющийся мозголомке...

Жеребёнок оглянулся. На лавочке сидели два пони с огненно-рыжими гривами и о чём-то оживлённо дискутировали. Маунтайн подошёл поближе — это были до безумия похожие друг на друга пони, правда, одна кобыла, другой — жеребец. Оба единороги. Одеты они были в странные костюмчики с галстуками (в таких разве что клоуны ходят). Видимо, близнецы... Надо разобраться ,что с ними не так...

Маунтайн прислушался к диалогу:

— ... Как думаешь, у него получится?

— Получится, но не то, что он задумал.

— Но и задумал это далеко не он.

— Да, его задумки по сравнению с другими задумками — задумочки...

— Но ты так и не ответила на вопрос...

— Задуманное им — нет, задуманное другим?... Это уже другой разговор...

— Да. Как думаешь, очкарик ушёл?

— Думаю, да.

— И на что это может указывать?..

Сумасшедшие они, что ли? Надо позвать остальных, чтобы с ними разобрались...

Маунтайн на секунду отвернулся и окликнул пони на площади... А когда вновь посмотрел на лавочку, там уже никого не было...

Внезапно, в голове жеребёнка будто бы что-то резко "закоротило", и он, сменив направление, поскакал в совершенно противоположную сторону от площади...

Грин стоял на крыше и держал в зубах пульт, отключающий поле над ратушей. Колебался он уже третью минуту. С одной стороны, надо было торопиться и, следуя инструкциям шпиона, двигаться к яблочной ферме, а с другой — отключить экран, означало впустить обезумевшую толпу внутрь ратуши...

Грин оглядел толпу — сейчас она представляла собой месиво из ярко красных, бардовых и алых красок, из чего следовало, что все эти пони были во власти одного и того же Духа... Жаль, различать их Пьер пока совершенно не умел. Тут ему на глаза попала чёрная точка, стремительно удалявшаяся за пределы города... Уж не Маунтайн ли это?

Решение было принято за долю секунды: внештатный следователь осторожно обошёл покатую крышу по кругу и выбрал то место, где пони было меньше всего. Наверное, нажатие кнопки отключения и фееричный прыжок произошли одновременно. Почему-то Грин не боялся, что разобьётся после падения с высоты третьего этажа... Возможно, здесь свою роль сыграло полное переключение зрения в режим "цветных пятен"...

В любом случае, приземлился он на что-то мягкое. Несколько мгновенных выстрелов из игломёта, и, путь расчищен. Резко ускорившись, сыщик взял курс на стремительно удалявшуюся тёмную точку...

План, придуманный Кондратием, состоял из двух, что забавно, в некоторой степени взаимоисключающих пунктов: первый — найти Маунтайна, так как он в любом случае где-то в городе (иначе, экранники не стали бы накрывать Понивилль куполом) и не исключено, что вся кутерьма как-то связана с ним (в принятии этого вывода свою роль сыграла не раз предугадывающая ситуацию интуиция шпиона и внезапно развившееся у Пьера "второе зрение"); второй пункт выполнялся, если не удастся первый, или ситуация совсем выйдет из под контроля — бежать в Кантерлот и звать на помощь, потому что солдат экранников, забаррикадировавшихся в городе, осталось совсем немного. В этом случае без отключения самого большого экрана не обойтись.

Здесь, конечно, проблема оказалась более существенной, чем все предыдущие... Кондратий объяснил, что в Академии он изучал некоторые прототипы излучателей щитов, и поэтому он знает кое-какие принципы работы основных подвидов генераторов. Так вот, он рассказал, что поле можно отключить либо быстрым и варварским способом, но всего лишь на несколько секунд, либо долгим и цивилизованным, правда, требующий нескольких часов кропотливой работы. Конечно, для выполнения операции лучше всего подходил первый, единственная трудность состояла лишь в том, что после каждого сильного и быстрого воздействия на излучатель, должно пройти некоторое время — перегрузка может вызвать детонацию, подобную той, что произошла в Академии...

Договорились так: ровно через пятнадцать минут после побега Пьера из ратуши, шпион стукнет по генератору, находящемуся на чердаке, чем-нибудь тяжёлым. Это отключил главное униполе на пять-шесть секунд — как раз, чтобы оказаться на другой стороне. Главной задачей Грина было успеть к назначенному времени... Ближайшая граница поля проходила через яблочные сады Эпплов — остальные уходили либо далеко в Вечнодикий лес, либо были совершенно не по пути. Ежели жеребец не успеет — ему придётся ждать ещё пятнадцать минут, когда Кондратий снова ударит по излучателю.

В принципе, все эти приготовления нужны были для выполнения второй части плана, то есть, "марафонской" пробежки до Кантерлота (не так уже и далеко, кстати... Часа за три можно добраться...). Но в голове сыщика успела созреть новая кампания, совмещающая в себе и поиск Маунтайна, и просьбу о помощи (а может и удастся найти "корень всех зол" в этой истории, то бишь, таинственного отправителя, что гораздо больше прельщало Пьера). Выглядело это примерно так: чёрная точка, если это в самом деле искомый всеми и вся жеребёнок, направлялась как раз к яблочной ферме. Оттуда недалеко и до разрушенного железнодорожного моста, соединяющего Понивилль со столицей и остальной Эквестрией. Ежели Маунтайн, по каким-то одному ему известным причинам (в голове внештатного следователя давно зрел вопрос — что происходит у него в мозгу?) направляется в Кантерлот, то им по пути... Тем более, где-то глубоко в подсознании Грина почему-то витала мысль о том, что одному ему с жеребёнком не справиться...

Пьер сверился с часами — в запасе было ещё минут семь. Интересно, как там дела у Твайлайт? Кондратий сказал, что освободил её из под домашнего ареста, а в последний раз он видел её с крыши, пикирующей над площадью. Как бы чего не случилось... Но, все "авантюристы" знают, что перед сложным заданием ни в коем случае нельзя себя накручивать. А у Грина задание выходило таким, что любой секретный агент обзавидуется... Поэтому, он решил переключить внимание на окружающий пейзаж, тем более что расстояние между ним и предполагаемой целью заметно сократилось — на тёмном фоне заметно читалась фигура небольшого пони. Вон, справа виднелся новый красный амбар Эпплов. Спереди — кажущиеся бесконечными сады, в котором, казалось, яблоки росли круглый год. А слева...

Слева прямо на сыщика неслось большущее красное пятно. Грин не успел отскочить, и, объект, при ближайшем рассмотрении оказавшийся пони, да не каким-нибудь, а, собственно, родным братом Эпплджек — хозяйки фермы, грубо протаранил следователя, заставив пролететь его добрых несколько метров в бок. Сквозь мутную красноватую дымку были видны глаза жеребца, не выражавшие ничего, кроме бескрайней ненависти ко всему живому. Казалось, он готов был втоптать Пьера своими громоздкими копытами, в плодородную Понивилльскую землю.

Только теперь Грин опомнился, и стал высаживать в жеребца один за другим снаряды игломёта. Первый, второй, третий, четвёртый, пятый... Да когда же его прошибёт?

После девятой мысленной команды, вместо знакомого "плевательного" звука послышался лишь жалобный щелчок. Видимо, патроны закончились... Сыщик взглянул на винтовку, прикрепленную к телу. Нет, стрелять из неё было нельзя... Ведь, где-то там, за мутным взглядом оппонента всё ещё живёт его индивидуальность... Эх, ну её, эту философию!

Тем временем, силач снова бросился в атаку. Пьеру же оставалось лишь стремительно увернуться и бежать со всех копыт. До того, как поле отключился оставалось минут две-три. Главное, успеть...

Неимоверных образом лавируя между яблонями, Грин с каждым прыжком всё ближе приближался к полю. Ещё несколько шагов, и...

Оставалось ещё секунд тридцать... Ну же, Кондратий, скорее! Вряд ли, он, конечно слышит, но...

Сыщик пригляделся, и у видел в какой-то сотне метров маленькую фигуру... Так вот вы где, господин Маунтайн?

По полю пробежала еле заметная рябь, а потом оно будто бы замигало, "зашевелилось", и... исчезло! Грин как можно скорее перешагнул пока что невидимый барьер и оказался по ту сторону. Ровно через две секунды экран вновь появился в том месте, где был до этого. В тот же момент послышался страшный грохот — это Макинтош решил проверить щит на прочность.

Итак, Пьер покинул город. Он с минуту постоял, осмотрелся, а потом двинулся вслед за Маунтайном. Нет, по правде говоря, он не спешил догнать жеребёнка. Ему жутко хотелось узнать — куда же он направляется? Может, именно он приведёт сыщика к "отправителю"?

Несмотря на несомненный успех в продвижении задания, в душе у Грина было тревожно. Какая-то его часть призывала остановиться и не начинать того, что, возможно, будет иметь необратимые последствия. Другая же добавляла чувства гордости, бунтарства — то-то будет фурор, когда сыщик и вернёт жеребёнка родителям, и найдёт посылателя писем! Ладно, до этого ещё далеко... А пока, можно было просто идти сквозь сады и наслаждаться пейзажем, периодически следя за мельтешащей перед глазами чёрной точкой...

— ... Капитан Рейл?

— Сам ты Рейл, Кондратий... Чего совсем одурел? Родного начальника не узнаешь?

Рог вошедшего засветился и образ Рейла сменился одновременно и почти точь-в-точь похожим, но и совершенно другим образом сэра Фаргуса.

— Да, мне же нужно было прикрытие... Да и за тобой я хотел понаблюдать в более реальных условиях. Боевых, так сказать... Что ж, ты прошёл испытание! — заключил директор, и, чего раньше никогда не случалось, обнял Кондратия.

Последнего же переполняло чувство искренней радости. Пони, заменявший ему и мать и отца все последние пятнадцать лет — жив... Он остался в живых там, где не выжил никто. Разве, это не счастье?

Конечно же, в слух шпион ничего такого не сказал, зато поведал неожиданно появившемуся Фаргусу об их с Грином плане. В целом, директор одобрил "диспозицию" и даже предложил свою помощь в поступенном отключении генератора, однако ситуация в городе его откровенно пугала. Что это, тотальное помутнение рассудка, спрашивал он? Кондратий же отвечал, что имеет некоторые предположения насчёт юного Маунтайна, но, пока что, весьма призрачные... Тем разговор и окончился. Шпион посмотрел на часы и как можно скорее побежал на чердак, к генератору. Послышался звук сильного удара...

Прошло уже четыре часа после того, как Грин спрыгнул с крыши ратуши...

Всё это время, Твайлайт этаким фениксом парила над полем битвы, перешедшей на улицы города. Действия толпы стали более рассеянными, но от этого не менее жестокими. Принцесса то взмывала под самые облака, то пикировала, почти касаясь земли. Ежесекундно воздух прорезали могущественные заклинания, но помогало это мало — что-то надёжно защищало понивилльцев от магического воздействия, и волшебство, которое могло утихомирить десятки, если не сотни пони, заставляло терять сознание всего одного, или двух.

Экранников, забаррикадировавшихся в домах, было штук десять, не больше. У них оставалось всё меньше шансов, так как защитные униполя, установленные внутри провинции, одно за другим исчезали. Видимо, Кондратий старается у себя в ратуше, заключила Спаркл.

В какой-то момент, принцесса заметила, что в рабочем состоянии остались всего два экрана — общий и тот, что защищал главное здание городка. Постепенно, глобальное поле тоже исчезло. Твайлайт приземлилась на крышу Сахарного Уголка и на секунду задумалась... Долг принцессы призывал её оставаться в городе до самого конца, неважно, победного или трагичного. Другое чувство, какое-то внутреннее, абстрагированное от всех остальных, призывало кинуться на поиски Пьера, так как она, ни с того ни с сего, вдруг поняла, что страшно за него волнуется. Тем более, если он таки отправился в Кантерлот, то можно будет попросить помощи у принцесс...

В общем, поколебавшись ещё несколько секунд, Спаркл взмыла в воздух и полетела в сторону столицы...

Промокнув и продрогнув до самых костей (в дороге его застал ливень), Грин цокал по улицам вечернего Кантерлота. Солнце уже почти зашло за горизонт, и вокруг стремительно темнело. От воспоминаний о минувшем пешем путешествии бросало в дрожь... Чего стоило только карабканье по обрушенным балкам железнодорожного моста, цепляясь за арматуру, и в любую секунду имея возможность грохнуться с полукилометровой высоты. Да и винтовка, обычно, верная помощница следователя, лишь мешалась под копытами. А потом ещё!... Ладно, неважно...

Всё ещё держась на приличном расстоянии от жеребёнка, Пьер добрался до замка. Все предположения и догадки оправдались — Маунтайн шёл к "отправителю". Зачем? Вот сейчас и выясним...

Грин толкнул копытом массивную дверь... Его встретила прохладная, неуютная чернота...

"Глава двенадцатая, в которой развязывается развязка..."

"Из огня, да в полымя..."
Ситуация складывалась далеко не самым лучшим образом. Не успел Фаргус сбежать из пекла дезинтеграционной волны в Академии, как тут же попал в осаду "озлобленных" понивилльцев. Времени почти совсем не осталось: реактор работает лишь по инерции, основное поле выключено, да и то, что защищает ратушу, еле-еле держится. Минут пять осталось забаррикадировавшимся в кабинете мэра друзьям-товарищам, не больше.

Огромный шкаф-секретер подпирал дверь слева, стол и тяжеленное кожаное кресло — дверь справа. Фаргус оглядел арсенал — два автомата с транквилизаторами, патронов к которым осталось штук пятьдесят, если не меньше. Да, не густо... Что ж, будем пользоваться тем, что имеем.

— Кондратий, что там с генератором? — спросил бывший директор, уже зная ответ на вопрос.

— Уровень потенциальной энергии снизился до половины процента... — отозвался шпион, беспокойного оглядываясь по сторонам.

— Всё же, стоило замуровываться не в кабинете, а внизу, в холле, — обречённо проговорил очкастый единорог, — оттуда хоть через крышу можно было попробовать уйти, а здесь... Теперь не успеем передвинуть всё обратно. Будем сидеть тут и надеяться на удачу. Узнать бы, сколько их осталось там, вокруг...

Внезапно, весь магический свет в ратуше погас. Снаружи уже стемнело, и по кабинету простёрлась кромешная чернота. Не видно было не зги, поэтому единороги осветили комнату при помощи нескольких временных заклинаний. Фаргус, а затем и Кондратий, с пушками на перевес, попятились к зарешечённому окну.

Снизу послышался глухой удар. Потом ещё, и ещё. Затем ратушу окутал страшный грохот — "безумцы", учуявшие две единственные неподвластные гипнозу живые души, ворвались внутрь.

— Надеюсь, Селестия смилостивится над нами, и не отправит после смерти в Тар-Тар за сотворённые злодеяния... — ухмыльнулся директор. — Значит так: твоя дверь справа, моя слева. Прям как в фильмах ужасов — парочка героев против орды "зомби-пони"!..

— Сами вы зомби, директор! Они не виноваты в том, что с ними произошло! Именно поэтому мы не убиваем их, а лишь усыпляем! — вспылил шпион.

— О, представляю, что будет, когда они проснуться!.. — Фаргус хотел сказать ещё что-то, но тут раздался новый удар.

Шкаф покачнулся и грохнулся на пол. Замок слетел с двери ровно через секунду.

Не понятно, что звучало громче: грохот автоматной очереди, или вой толпы. Одна за другой острые иглы вонзались в тела "безумцев", заставляя их падать на мягкий ворс ковров мэрии. Возможно, с таким раскладом воспитанники Академии бы и отбились от понивилльцев, но тут сорвалась с петель и вторая дверь. Теперь стало действительно жутко.

Кондратий на секунду зажмурился, а потом увидел, что прямо на него, устрашающе оскалившись, летела желтошёрстая розовогривая пегаска, которая в обычное время (шпион несколько раз встречал её на улице) была самым тихим и безобидным существом, наверное, во всей Эквестрии. Стрелять смысла не было — магазин только что закончился, да и всё равно не успеть.

Единорог прикрыл веки и приготовился к неизбежному удару... Или укусу. Но этого не произошло. Пони обмякла и с глухим стуком упала на пол. Как и все остальные жители Понивилля.

Фаргус ошалело посмотрел на Кондратия. Вновь чудеса? Что на этот раз?

Вдруг, ещё более озадачив директора, вместо ответа, шпион подлетел воздух и буквально растворился в пространственном "полотне".

— Видимо, я медленно схожу с ума... — проговорил Фаргус, с трудом ворочая языком.

За двадцать семь минут и сорок две секунды до этого...

Неровный цокот копыт эхом оглашал пустые тёмные залы. Во дворце ровным счётом никого не было. Кроме, конечно, Пьера, Маунтайна и таинственного "отправителя"...

Чуть не навернувшись на крутых ступеньках, сыщик беззвучно выругался и побрёл дальше. На чёрном фоне чёрной точки заметно не было, поэтому Грин просто обшаривал комнаты одну за другой. Здесь нет, тут нет... Следующий этаж... И так далее...

Окончательно заблудившись в бесконечных коридорах, внештатный следователь впервые пожалел, что не родился единорогом. Сейчас бы не помешало какое-нибудь осветительное заклинание... Фонарик на крупе, казалось, вообще, откровенно посмеивался над жеребцом, не производя ни единого фотона света...

Внезапно, Грин наткнулся на что-то мягкое и тёплое. Он уже хотел потрогать нечто копытами, как вдруг это что-то заверещало, задёргалось и выскользнуло в темноту. "Маунтайн!", — подумал земнопони, и бросился в погоню. Свернув по тёмному коридору налево, цель скрылась в одной из многочисленных дворцовых палат. Тут Пьер её и запер, подперев дверь своим тяжёлым чемоданом.

Когда же пони обернулся, его взору предстали громадные створки входа в тронный зал. Сначала Грин предположил, что и там никого нет, но он ошибся... У окна сидела Селестия, рассеянно разглядывая что-то за стеклом. Сыщик, внутренне колеблясь, зашёл внутрь...

Не успел, Пьер сделать и шагу, как солнечная принцесса, даже не обернувшись, заговорила:

— Так вот вы какой... Мистер Грин... Я ожидал... ожидала кого угодно — всемогущего древнего дракона, залихватского бойца грифона, или, на крайний случай, хитрую и беспощадную зебру... Но вы не оправдали ни одного из этих предположений. Вы оказались обычным, среднестатистическим земнопони. Даже не магом-волшебником, а самым, что ни на есть, обычным земнопони. Так как же вы сумели добраться до сюда? Удача? Фортуна? Я знаю, что вы ответите: "мы работали в команде", "мне помогали друзья"... Нет, мистер Грин, всё это — не то. Никакие друзья, никакие спецслужбы не помогли бы обычному пони прийти сюда в здравом рассудке, с оружием в копытах, а главное — живым. Вы ведь знаете, что вы далеко не обычный... Вы — особенный... Я бы даже сказала — одарённый. Наша же братия называет таких как вы — "отмеченными"... Вас не так много — всего шестеро на всю Эквестрию. Всех вас коснулся своей... "рукой"... Он... Тот самый... Мы называем его по разному... Но сейчас разговор не об этом. Знаете ли вы, что произошло с вам подобными? Все. Они. Умерли... Погибли... Кто внезапно, от разрыва сердца, например. А кто ужасно, в жутких мучениях, раздираемый на тысячи кусочков. Не подумайте, я не "садистка", чтобы описывать все зверства, постигшие этих бедняг. Это всего лишь некоторые подробности вашего, и, в некоторой степени, моего дела...

Вдруг, дверь, за которой был заперт Маунтайн, с грохотом разлетелась.

— Значит, принцессу выбрал, да? — режущим уши фальцетом заверещал жеребёнок, заходя в зал. — Что ж, я не удивлён. Хорош куш, нечего сказать! Вот почему ты разговаривал со мной так высокомерно! Зазнался наш дорогой Руз, Дух Хитрости! Да я из тебя всю твою хитрость в два счёта вышибу! Забыл, значит об уговоре уже?

— Ещё не известно, кто из нас страдает склерозом, Рейдж, — прервала Маунтайна Селестия, как обычно, говоря самым спокойным, хотя и немного хриплым голосом, почему-то, правда, начав говорить о себе в жеребцовом роде, — разве не я, используя всю свою эрудицию и смекалку, вытащил тебя из Тар-Тарской тюрьмы? Да если бы не моя снисходительность, ты бы и сейчас, как и всегда, тщетно пытался пробить униполе! В телохранители он мне, видите ли, записался! Да от твоей охраны скорее анигилируешься, чем если один, незаметно ворочаешь свои дела. Сколько раз я тебе говорил — брось ты гоняться за этим сыщиком, за этим шпионом, за этой новоиспеченный принцессой! Ну что они тебе сделают? Тебе всего-то стоило прийти сюда и спрятаться в замке. Дождаться нужного дня, и потом творить всё то, что тебе заблагорассудится! Нет же, он разносит особняк в Понивилле, взрывает шпионское логово, зомбирует всю провинцию, натравливая на себя гнев наших злейших врагов — экранников! А теперь — ты являешься, дерзишь, да ещё и угрожаешь мне...

Во время короткой паузы Грин таки успел разглядеть принцессу — от неё исходило ядовитое зеленоватое свечение. Маунтайн же теперь сиял ярко-алыми переливами — гнев стремительно закипал внутри него.

— Так докажи, что ты хоть на что-то способен! Убей Его "отпрыска", отправь его к остальным таким же бестиям! — внезапно прокричала толи принцесса, толи Дух внутри неё.

— Но я не могу, — гораздо более тихим голосом ответил Рейдж.

— Ты? Не смеши меня! Ещё пара дней, и ты напитаешься настолько, что сможешь посоревноваться даже с Ним... Вперёд, покажи же, на что ты способен.

Только в этот момент Пьер понял, что окружён со всех сторон. Он попятился в угол зала, но в ту же секунду перед его глазами всё почернело. Осталось лишь два, на этот раз оба красных, расплывчатых пятна. Он почувствовал, что в его мозг кто-то планомерно пробирается, роет каналы и хочет залезть в самоё душу. В ушах раздался оглушительный голос:

— Интересный экземплярчик... Может, стоит всего лишь сломать его? Потом он сможет сыграть нам огромную службу...

— Если ты не убьёшь его, это сделаю я. Чем меньше у Него " зацепок", тем слабее его чёрная сущность...

Тут сыщику показалось, что его голова горит... Изнутри... Боль стало невозможно терпеть, и Грин закричал. Последним, что он услышал и увидел, был звон разбитого стекла, а потом в черноте появилось ещё одно красное пятно. Пьер совершенно растерялся, и выстрелил из ружья в первое попавшееся... Послышался вскрик... А потом сознание будто бы отпутило...

Зрение вновь вернулось к следователю и он узрел следующую картину: оцарапанная стеклом Твайлайт, стояла посреди тронного зала с ярко светящимся рогом, а принцесса лежала на полу с пулевым отверстием в боку. От жеребёнка же осталась лишь горстка пепла.

Грина пробрала ледяная дрожь. Всё что он с умел выговорить, было:

— Он же... Нужен был нам... Живым...

— Это конец? — тяжело дыша, спросила Твайлайт вместо ответа...

Но это был далеко не конец. От тела принцессы и от пепла стал будто бы подниматься пар... Один красный, другой зелёноватый... Первый стал принимать форму озлобленного аморфного существа, чем-то отдалённо напоминавшего мантикору. Второй же вообще превратился в невообразимое нечто, которое вряд ли можно описать словами. Такую штуку пулей не прорешетишь, пронеслось в голове у Пьера...

Вдруг, воздух стал как будто ватным. Зелёное облако, внезапно, с жутким визгом заметалось по залу, а "мантикора", сжавшись почти что в комок, пролепетала: "Он... Он пришёл..."
С потолка что-то капнуло. Присмотревшись, сыщику показалось, что это смола, или какая-то слизь... Но откуда ей взяться в королевском дворце?

Прямо из темноты, совершая огромные бесшумные шаги, будто бы выплыло существо, которое Грин видел в недавнем кошмаре. Чёрное, скользкое, липкое, с вытянутыми передними копытами, увенчанными какими-то отростками, и стоящее на одних задних, с яркими, святящимися белым огнём глазами. На лице его (если это на самом деле было лицо) красовалась зловещая улыбка. Одна из передних конечностей резко выгнулась в сторону Духа Хитрости, и тот с леденящим душу криком рассыпался на атомы...

— Кто... Вы?.. — выдавливая из себя слова, спросил Пьер.

— Я? — на редкость приятным голосом провозгласило Нечто. — Как, наверное, уже упоминал Руз, меня зовут совершенно по разному. Я же предпочитаю короткое и лаконичное имя — Граф. Иногда, Граф К. Да-да, тот самый, из интересной книженции, найденной тобою, Пьер, в лаборатории... Что ж, приятно познакомиться по ближе, хоть и не в лучших условиях, каких хотелось бы...

— Граф!!! — прокричал Рейдж. — Ты пожалеешь, что пришёл сюда! Руз сказал, что..

— Мало ли что сказал Руз? — отмахнувшись, перебил духа Граф. — Твоего Руза уже не существует. Ни в одном из миров.

— Да я тебя... Да я...

— И что же ты сделаешь? Когда ты пытался помешать мне в прошлый раз — ты оказался в Тар-Таре, где провёл добрых пятнадцать лет, после "всеобщей мутации". Знаешь, я даже полюбуюсь, как ты когда-то, чем же ты меня удивишь?

Вместо ответа, Дух Ярости кинулся прямо на Пьера. Спустя секунду каждая клеточка последнего была заполнена каким-то инородным веществом... Или существом, Дискород его знает... Режущая боль пронизывала каждый миллиметр тела жеребца, и вправду, будто бы разрывая его на тысячи кусочков... Подневольные губы самопроизвольно проговорили:

— Да, я помню тот день... Очень хорошо помню... Тогда в минусе остался далеко не я, а как раз ты... Узри же, жалкое копытное, что сотворил твой "благородный" защитник...

И перед глазами у Грина, как на яву, встала картина, произошедшая ровно пятнадцать лет назад...

Пьер был ничем. Он леветировал над оживлённой улицей, по которой туда сюда носились малюсенькие существа, совсем не похожие на пони, а вокруг них проносились цветные железные ботинки... Бред какой-то...

Незримым глазам нежеребца открывался вид на крышу здания, похожего на мейнхеттенские небоскрёбы. Хотя нет, гораздо выше. На крыше этой стояло такое же странное, графоподобное существо, укутанное в однотонные тряпки, и смотревшее на мир сквозь стёкла круглых очков. Рядом с ним находилась мудрёная машина, окружённая зажжёнными восковыми свечками...

Существо проговорило:

— Зря злорадствуешь, Рейдж. Скоро, уже скоро я покончу с вашей братией [нервно смеётся]! Я всё просчитал, всё подготовил!..

Грин, а точнее тот, чьим взором он смотрел, проговорил:

— Все вы, Графы, одинаковые... Вам бы только геройствовать, дальше собственного носа не смотрите... Вон и предыдущая Графиня сгинула не своей смертью, нет. Я решил "пощекотать" нервишки твоей матери, а она заподозрила. То-то была потеха, когда мамаша размножила бабке голову сковородкой...

Послышался раскатистый смех...

На лице Графа (а это, видимо, был именно он) читалось толи недоумение, толи отчаяние:

— Так это ты... Ты?

— Собственной персоной...

Существо резко бросилось к устройству и нажало на рычаг. Вдруг, Графа будто прошибло электрическим зарядом... Его кожа стала чернеть и источать какую-то препротивную жидкость... Он жалобно посмотрел на Рейджа...

— Точнее радо было рассчитывать... — ответил на немой взгляд Дух.

Из машины ударила мощнейшей силы волна. Духа Ярости отбросило, а все существа внизу закричали, и одно за другим стали превращаться в цветные пятна... Все они обратились в полудухов, полунечто абоминационное. Граф же сначала исчез, а потом стал появляться то в одном месте, то в другом.

Затем, в глазах Грина почернело, и картинка исчезла...

Видение длилось не дольше секунды. Когда же окутанное красноватой дымкой сознание Грина вновь переместилось в настоящее время, во дворце разыгралась уже нешуточная битва. Правда, этакая битва взглядов. Рейдж, изнутри сыщика смотрел на Графа, от которого, почему-то, стали от летать какие-то ошмётки, а Граф, в свою очередь, пытался приблизиться к Пьеру, тянулся к нему своей странной конечностью. И дотянулся... Тогда сразу две боли — внутреннее пламя ярости и внешний лёд созидания — соединились в жеребце и он исторг из себя крик, оглушивший его самого...

А потом, лапа (да, такое название гораздо лучше подходит конечностям Графа) отстранилась, и чёрное существо удивлённо проговорило: "Хм, крепко засел..." Потом Граф снова прислонился к Пьеру, на этот раз сразу двумя лапами... Потом ещё, и ещё... Эти секунды казались сыщика бесконечными...

Спустя какое-то время, Граф отстранился...

— Увы, здесь я, как не прискорбно признавать, оказался бессилен. Дух внутри тебя подавлен, сжат до размеров атома, но не изгнан. Сейчас он унижен настолько, что не может вообще ничего. Но рано, или поздно, может через пятьдесят лет, а может и уже завтра, эта пакость доберётся до твоего разума и поглотит рассудок...

Только-только начавшийся монолог Графа прервала Твайлайт, с отчаянным криком бросившаяся на него. Попытка не увенчалась удачей, так как она, сопровождаемая белыми искрами, зависла прямо воздухе, обмякнув и потеряв сознание...

— При всём моём уважении к мисс Спаркл, думаю, нам не нужны лишние уши, — пробормотало чёрное существо, — гораздо сильнее я бы хотел поговорить с тобой и с Кондратием [в эту секунду прямо по среди зала, из ниоткуда появился "сонный" шпион].

— Я хотел бы спросить... — начал Пьер. — Сейчас я наблюдал всю эту... Ситуацию... И я не понимаю... При чём здесь я? Причём здесь мы все? Что за пятна я вижу в последнее время, про каких остальных говорила... Селестия?..

— О, как много вопросов для одного маленького пони... Что ж, давай по порядку... Рейдж не рассказал тебе историю до конца... Да, он был прав — от моей руки погибли... Хотя нет, правильнее сказать, потеряли свои души миллиарды невинных... Меня обуяла безумная идея — избавить мир от духов, но... Как ты знаешь, наверное, если вырвать одно звено из цепи, цепь развалится. Рейдж не дал мне разрушить цепь, он повернул ситуацию в другое русло — теперь в моём мире горстка мыслящих духов управляет несчётным количеством марионеток... Но даже совершив такую непростительную оплошность, я смалодушничал... На меня, как на того, кто находился к машине ближе всего, мутация подействовала самым необычным образом — сначала я превратился в то, что ты видишь сейчас, а потом... Меня стало бросать по разным мирам, похожим и невиданным, обычным и безумным... Именно тогда я решил не возвращаться в свой мир, а остаться в одном из иных. Для этого, мне нужны были "зацепки"... И вновь я поступил ужасно. Меня перебросило в ваш мир, в одну из филидельфийских пещер. Там, как на зло, попались вы с Кондратием... Да, я кругом виноват... Я взвалил на вас тяжкую ношу — сделал вас своими "зацепками". Быть зацепкой — значит обладать частью моей энергии (всю я передать никак не мог, вас бы просто разорвало). Тебе, Пьер досталось видение Духов, Кондратию... В общем, в той пещере, я почувствовал, что ваш мир тоже может вскоре постигнуть та же участь, что и мой... Я тогда много чего видел и чувствовал... Поэтому я решил найти пять существ в вашем мире, и передать каждому из них по одному из моих пяти "сверхчувств", и приставить к вам Чуткого — пони, которому я передал свою интуицию... Он должен был свести вас вместе, объединить, но... Это тоже оказалось одной из моих страшных ошибок. Из-за не самой приятной профессии Кондратия (которого я и сделал Чутким), да и... Из-за того что все, кроме тебя просто обезумели, от полученных способностей... В общем, все они погибли... Это было ещё до того, как Кондратий встретился с тобой... Я отчаялся, понял что мой план провалился, но недавно я заметил тебя... Твоя судьба сложилась очень трагично, и ты вновь получил свои способности лишь совсем недавно... Я наблюдал за тобой, всё ожидал, что ты тоже умрёшь... Но нет... Тебя оберегали... И Кондратий, и принцесса... Именно поэтому ты здесь... Но план обрушен... Механизм замедленного действия запущен... Может сейчас, духи не вырвутся из тюрьмы, стараниями уважаемых экранников, но потом, когда-нибудь... А я, при всех своих невероятных возможностях, не могу следить за Духами во всех мирах одновременно... Так вот... У меня есть к тебе предложение, так же, как и к Кондратию... Твоё тело, как и весь этот мир — отравлен Духами. Я предлагаю тебе освободить сознание от тела, и отправиться со мной в бесконечное путешествие между множеством миров! Представляешь, как это заманчиво... Просто скажи, и я освобожу твоё сознание вместе с душой от оков... Я жду... Прими решение...

Грин задумался... Всё это время, пока Граф перед ним распинался, сыщик разглядывал его. И в конце концов увидел, что из под чёрной кожи лучится белый, как молоко, свет. Так вот, что даёт вам силы, товарищ "охотник на Духов"... Ответ созрел моментально:

— Нет. Я, тут, кое-что успел в вас рассмотреть. И понять. Ни в ваших словах, ни, тем более, в словах Рейджа, нет того зерна правды, которое бы ответило вопрос за меня. Сказать вам, что я увидел? Ваша громадная сила взялась не из ниоткуда. Во время так называемой "всеобщей мутации", души не были уничтожены. Они, может быть и без вашего на то разрешения, впитались в ваше тело. Но сейчас, когда прошло уже пятнадцать лет — они ослабли. Поэтому вам нужны новые — не для того, чтобы как вы сказали, беззаботно витать по бесконечной вселенной, а для самоё подпитки вашего собственного постепенное угасающего сознания. Вы ищите родственные души, на вроде нас, "отмеченных". Наверное, я сделаю дерзкое предположение, но мне кажется, что те, кому вы передали свою энергию погибли далеко не из-за профессии Кондратия, или из-за собственного безумия... Нет... Если бы вам срочно понадобилась душа "отмеченного", не думаю, что сложно было бы подстроить какой-нибудь "несчастный" случай. А Духи приняли цепь таких случаев за то, что некая великая сила помогает им избежать встречи с "отмеченными", и поэтому распоясались ещё больше. Я даже думаю, что вы не наблюдали — именно вы, Граф, натравливали Рейджа, незримо для него самого, уничтожить меня, а заодно и Кондратия. Такой подпитки вам бы хватило на многие годы. Скажите, я прав? Да и если бы я не видел всего этого, я бы всё равно ответил вам отказом: мне всё ещё есть, что терять — у меня появились друзья, остались родители... Интересная работа...

Лицо Графа исказила удивлённая гримаса:

— Слухи не лгали! Ваши аналитические способности и вправду феноменальны! Что ж, во многом вы правы... Но ошиблись вы лишь в одном — вам совершенно нечего терять! И я докажу вам это! Даю вам время на раздумья, а когда пойму, что нужный момент настал — вновь сделаю вам интересное предложение. И тот раз будет последним... Пока же, надо заняться господином Крановским — не может существо с такой фамилией сосуществовать со мной в одном мире... Куда бы вы хотели отправиться? Домой в Филидельфию? Может быть, куда-нибудь подальше?

— В Понивилль... Отправьте меня в Понивилль... И моих товарищей тоже...

— Что ж, ваше право, мистер Грин. Сейчас, только задам Кондратию пару вопросов...

Пьер на секунду закрыл глаза.

А когда открыл, то был уже в своём домике с печкой, в провинции...

Эпилог

Перед глазами всё плыло. Веки слиплись и открывались тяжело, с трудом. А когда всё-таки открылись, Селестия увидела двух пони: один был мужественный, статный пегас, с бурой шерстью и вороной гривой, в генеральской форме со сверкающими эполетами; другой был единорогом, в скромном белом халате с такой же белой шерстью и коричневой шевелюрой. Принцесса прозвала их про себя Воякой и Учёным...

— О, какое счастье! Всемогущая принцесса жива и в сознании, — галантно проговорил Вояка и коснулся лбом начисто вычищенных ковров...

Селестия кивнула и огляделась вокруг. Одно из окон тронного зала было разбито, на полу тут и там валялись крупные осколки, со следами крови. Ковровая дорожка была испачкана чем-то чёрным, похожим на смолу. Сама же принцесса была перебинтована, и при попытки встать, у неё страшно заболел бок...

— Что-то слишком жарко... Разве весной так бывает? Может, я неправильно подняла Солнце? — вяло проговорила одна из правительниц Эквестрии.

— Сейчас давно уже не весна, ваше высочество. Сейчас конец июня... — ответил ей генерал.

— Но... Как такое возможно? И кто вы вообще такие? Что со мной произошло? — наконец стала приходить в себя Селестия.

— Обо всём по порядку. Эквестрию чуть не захватили Духи. И, как бы странно это ни звучало, один из них опутал ваш светлый разум своими подлыми сетями и помутил ваш рассудок. Хорошо, что мы, экранники, во время вмешались и предотвратили возможный апокалипсис... Сейчас я поведаю вам историю, случившуюся в то время, пока ваше сознание дремало, — сказал Вояка, и далее поведал сильно видоизменённую пересказ недавних событий. Сыщик Грин, шпион Кондратий и принцесса Твайлайт Спаркл будто бы были вычеркнуты из этой повести безжалостным авторским пером. Но, как говориться, ложь часто воспринимается гораздо серьёзнее, чем правда...

Селестия была удивлена услышанным:

— Я очень благодарна вам, мои верные подданные, за то что вы, и ваши помощники сослужили Эквестрии такую огромную службу. Вы достойны самых высших похвал и наград...

— Лучшей наградой для нас будет сотрудничество с вами, — перебил правительницу генерал, — и для начала, я бы попросил вас отменить указ о роспуске тюрьмы для Духов и отказе в финансировании Корпорации Экран... После, мы вполне бы могли заключить соглашение о...
"Так вот, что ты задумал, генеральская морда... Что ж, не дурно, не дурно... Вот значит, какой сюрприз ты готовил... Стервятник... Слетелся на готовенькое... Тьфу, на вас... Честная организация, называется..." — подумал Крановский (а белым единорогом был именно он) и отвернулся, дабы не видеть последующего продолжения подлых инсинуаций начальника...

"Какова же мораль этой истории?" — думал Грин, сидя в комфортабельном вагоне первого класса скоростного поезда, направлявшегося из Ванхуфера в Филидельфию. С момента инцидента в кантерлотском замке прошло уже почти полтора месяца, а Граф, обещавший появиться "когда придёт время", так и не появился...

Все готовились к выходу, а Пьер сидел, задумчиво прикрыв глаза, и вспоминал деньки, последовавшие за инцидентом. Сложилось всё, кстати, более или менее удачно... Стараниями Фаргуса, Грину зачислили последние три недели за всю стажировку, и, даже отдали половину гонорара, который Бладхаунд, оказывается, получил ещё до приезда экранников (огромадная сумма с шестью нулями). После этого, Грин, теперь уже не стажёр, а самый настоящий полиспони, ещё недельку пожил в провинции. Твайлайт познакомила его со своими подругами и друзьями...

Забавно, что ровно через день после жуткого понивилльского "побоища", никто ничего не вспомнил, так как все проснулись у себя в домах, каждый на своей кровати. Видимо, экранники постарались...

Что же касается Кондратия... То есть Сэма... Его сыщик больше не видел. Ни разу... Пока что... Может, он таки согласился с предложением Графа... Кто знает...

Морали Пьер так и не нашёл... Всё произошло так быстро, так... Внезапно, что ли... Да и ну её эту мораль! Главное, что в чемодане вместе с вещами лежал чек на три с половиной миллиона битов...

После недели, проведённой в Понивилле (кстати, весьма счастливой...), Грин решил попутешествовать... Он побывал во всех самых прекрасных городах Эквестрии, кроме, разве что, Кантерлота — сейчас он был накрыт пробным униполем селестианского прототипа... Эх, не поймёшь, что на следующий день вычудят эти экранники...

Створчатые двери вагона раскрылись, выпуская аристократов и чиновников наружу, в толкучку вокзала. Пьер вышел вместе с ними... Следуя за толпой мимо контролёров, касс и залов ожидания, сыщик заметил на доске объявлений кусок старой газеты. Он с некоторым усилием вырвался из общего "стада", остановился и прочёл сразу два ярких заголовка:
"Полицейский участок закрыт на ремонт из-за непредвиденного обвала потолка одного из этажей многоэтажки. Полиспони предполагают, что это могла быть диверсия..."
"Страшный пожар уничтожил трущобный район. Пламя перекинулось на некоторые дома элитного района..."
Новоиспечённый полиспони поперхнулся... В так называемом "элитном" районе находилось его "родовое гнездо", где он жил вместе со своими родителями. При всей некоторой неприязни, которая у него к ним появилась, Пьер очень беспокоился за предков... А вдруг?..

Грин сорвался с места, выбежал с вокзала и взял такси... Спустя несколько тяжёлых минут переживаний и тревог, самые худшие предположения жеребца оправдались: от величественного, выполненного искусными зодчими поместья остались лишь обгоревшие балки, заменявшие стены и крышу... Сыщик отпустил шофёра — на глазах стали наворачиваться слёзы. Неровными шагами он вошёл в дом и уронил тяжёлый чемодан на пол. Внезапно, жалость к самому себе сменилась вспышкой редкостного гнева (может, чёрный тип был прав? Дух Ярости и вправду медленно захватывает его сознание?) — Пьер открыл дырявую кожаную крышку и стал в этаком безумстве разбрасывать вещи, которые он брал с собой, по помещению, раньше являвшимся богато обставленной гостиной. Когда он уже хотел разорвать в клочья чековый билет, спина почувствовала знакомый холодок. Откуда-то из ниоткуда послышался приятный голос:

— Значит, говоришь, есть что терять? Скажи мне, что? Жилища нет, родители погибли, друзья — остались далеко... А препротивные экранники медленно, но верно захватывают власть... Я пришёл чтобы снова задать тебе вопрос: да, или нет?

Грин ждал этого момента. Он долго размышлял над ответом во время путешествий... Теперь, казалось, терять и вправду было нечего... Но он вспомнил милую мордашку Твайлайт, которая провожала его на перроне и брала с него обещание, что он будет как можно чаще писать письма... И он пообещал... Да и что такое дом? Дом можно отстроить, или купить новый... Вдруг, Пьера снова охватило яростное исступление, и он прокричал:

— Нет, и ещё раз нет! Тебе мало души Кондратия? Тебе мало душ других "отмеченных"? Зачем тебе столько энергии? Вновь готовишь безумный план по спасению мира, чтобы этот же мир уничтожить? Нет, я тебе не позволю... НЕ ПОЗВОЛЮ БОЛЬШЕ УБИТЬ НИ ОДНО НЕВИННОЕ СУЩЕСТВО!!!

Сыщик выхватил из чемодана винтовку и выстрелил пять раз подряд. Две пули точно достигли цели, так как Граф (а это был именно он) вскрикнул, и, облокотившись на стену, стал сползать вниз, оставляя за собой липкий чёрный след. Грин отбросил ружьё и напрыгнул сверху на чёрное существо. Его копыта не знали пощады, и он перестал молотить ими лишь тогда, когда бить осталось уже нечего — на полу лишь растекалась мерзкая чёрная "каша"...

Пьер встряхнул головой, взглянул на свои копыта и попятился. Что же он натворил? Он сам убил существо, не желавшее ему зла... Он — такой же монстр? Или это... Рейдж?

От склизкой лужи на полу стал подниматься белый пар. Души, подумал сыщик и стал наблюдать за престранным зрелищем. Туман обволок его тело и стал будто просачиваться сквозь него. Вслед за ним потянулась и чёрная слизь... Грин попытался отстраниться, но тщетно... Нечто уже заплывало в самое душу земнопони...

Спустя минуту перетрубации прекратились. Пьер посмотрел на себя — его шерсть превратилась из светлой изумрудной, в почти чёрную, с зеленоватым отливом... Перед глазами простирался серый густой туман, по которому скользили разноцветные точки...

Что же... Я... Наделал? — проговорил Пьер, и внезапно для себя закричал. Чуть позже, крик перешёл в рыдания. Сыщик почти никогда не плакал. Не из-за жёсткости натуры... Просто повода не было... А теперь... Нет, ему не было жалко Графа... Это было малодушное и порочное существо, рано или поздно натворившее бы дел... Просто, что-то давно копившееся внутри, наверное, уже пятнадцать лет, наконец-то, вырвалось наружу...

Прошло два часа...

Грин встал, прибрался в обгорелых развалинах и вышел прочь...

Направление он взял в сторону банка, дабы обналичить чек... Надо же было на что-то жить...

Подарок на День Сердец и Копыт

Дружба- Это Чудо. Рецепт

Взгляд для уставших глаз

Авторские права

Обещание отцу

Самоуверенность в пустоши: кому это надо, и как это лечится

Мастер Тайм (упоротость рулит)

Последнее испытание

Повсюду мёртвые жеребята!

Книги лгут