Что связало их [What Bound Them]
17 - Бездонный дол, безмерности потока
И ещё одна строка из "Страны снов" Эдгара Аллана По в качестве названия главы. В оригинале (Edgar Allan Poe, "Dream-Land"): "Bottomless Vales And Boundless Floods". Взято вновь в переводе Валерия Брюсова.
Спайка разбудил звук шаркающих по земле копыт. Ушло немало времени, прежде чем он заставил глаза повиноваться командам мозга, но в итоге они открылись, и дракон быстро заморгал, возвращая миру чёткость.
Компасс и Пиф всё ещё спали. К его удивлению, шла Тэйлспин. Она хромала по каменистой почве по направлению к Спайку, бесконтрольно трясясь.
Дракон поднялся и обеспокоенно посмотрел на неё. "Ты в порядке?" — прошептал он.
Она покачала головой, сделала ещё один неуверенный шаг и свалилась рядом с ним. "Кошмары мучают", — пробормотала пегаска. "Хотела немного пройтись. Не хотела тебя будить".
Она, дрожа, свернулась калачиком, и Спайк нахмурился. Дракон поднял крыло и накрыл её им, словно одеялом. "Тебе холодно?"
"Да". Он вновь поразился тому, какой маленькой она кажется. Вес тела на чешуе был так мал, что он едва его ощущал. "С тех пор, как проснулась".
"Тогда почему ты не с ним?" — Спайк глянул на спящего Пифа. "И не под одеялом?"
Несколько секунд царила тишина. Он даже подумал, что пегаска уже уснула. Но, в тот момент, когда дракон собирался поднять крыло и проверить, она ответила: "Потому, что со мной что-то не так".
Спайк моргнул. "Что-то не так?"
"Он знает", — тихонько прошептала она. Дракон отодвинул крыло и взглянул на неё, но оказалось, что Тэйлспин закрыла лицо своим собственным. "Пиф. Когда начало становиться по-настоящему плохо, я ему сказала. Он по-прежнему хочет быть со мной потому, что он — идиот. Только Компасс не говори. Она будет винить себя".
«Чего не говорить?"
Тэйлспин снова затряслась. "Кокон", — более тихо ответила она. "Он... Забрал что-то. Что-то, что мне было нужно". Она вновь прервалась — и вновь так надолго, что Спайк начал гадать, не вырубилась ли она, — а затем проговорила: "Я теперь как ченжлинги".
Дракон резко отдёрнул голову — не вполне сознательно — и почти моментально пожалел об этом, хоть она и не видела. Он заставил себя говорить ровно: "Ты им кормилась".
«Нет». Ответ оказался резким и удивительно громким. Голос Тэйлспин по-прежнему был слаб, так что даже эта вспышка достигла лишь обычной для пони громкости, но и её хватило, чтобы заставить Спайка удивлённо мигнуть. Пегаска убрала крыло с лица и свирепо уставилась на него. "Никогда", — выплюнула она. "Он сказал, что я могу, если придётся. Он умолял меня. Но я не стала и не стану».
Злоба исчезла из взгляда, и Тэйлспин опять закрыла лицо крылом. "Не стану", — пробормотала она. "Я бы не смогла причинить ему такую боль".
К нему пришло понимание. "Вот почему ты до сих пор так слаба", — прошептал Спайк. "Ты на грани голодной смерти".
Ответом была лишь дрожь на чешуе.
"Тэйлспин", — прошипел он. "Ты должна есть. Ты не можешь просто умереть с голоду". Первый шок проходил. На смену ему пришло чувство срочности с оттенком паники. "Пиф сильный и хочет тебе помочь. Ты бы даже могла кормиться мной, если боишься, что он не выдержит. Ты не можешь вот так..."
"Могу". Голос пегаски был очень тихим и очень усталым. "Я не знаю, как это контролировать. Знаю только, что, если захочу, могу потянуться и начать брать. Не знаю, смогу ли я остановиться — если вообще предположить, что у меня хватит воли выбирать. И, даже если вы с Пифом оба согласны, это лишь значит, что я выем вас по кусочку, а затем вновь начну голодать, когда... Когда вас не станет". Она мягко вздохнула. "Я не могу сделать это с вами. Либо я голодаю сейчас, либо позже, но с осознанием того, что навредила моим друзьям. Я бы предпочла уйти с чистой совестью".
Казалось, будто на это нечего возразить. Спайк молча смотрел на неё какое-то время. Она всё ещё была неестественно тощей, а её шёрстка — седой, но выглядела пегаска лучше, чем перед тем, как Компасс создала лечебное заклинание. Возможно, у неё ещё было время.
Будто в подтверждение того, что думает о том же, Тэйлспин сказала: "Компасс подарила мне несколько дней с вами, которых бы у меня иначе не было. Я благодарна ей за это. Но не хочу, чтобы ей пришлось прожить жизнь, зная, что я вот так себя чувствовала, даже несмотря на все её усилия. Она будет винить себя, а это — не её вина. Даже если бы это была её вина, я бы всё равно была ей благодарна". Она вздохнула. "И, если мы найдем Элементы, возможно, я смогу сделать хоть что-то полезное перед тем, как уйду. Говоря по правде, я не могла бы желать большего".
Спайк моргнул. "Элементы", — сказал он почти про себя.
"Что?"
"Элементы", — повторил он, теперь уже вновь глядя на неё. По его лицу расползлась широкая ухмылка. "Если что-то и может тебя исцелить, то это — они. Если мы найдем их, то..."
Дракон замолчал. Тэйлспин тихо смеялась.
"Что смешного?" — спросил он.
"Ничего", — пробормотала она. "Просто... Кажется, эти штуки — наиболее универсальное оружие в истории. Они не только Королеву Кризалис и Кобылицу на Луне победить могут, но ещё и исцелить пони, страдающих от духовного голода".
Спайк фыркнул. "Ладно, может, звучит притянуто за уши", — признался он. "Но это правда. Когда их собирали вместе, Элементы Гармонии могли почти что угодно. Если что-то и может тебе помочь, то это — они".
"Точно". Тэйлспин свернулась ещё плотнее, а затем вздохнула. "Неудобно тебя просить", — произнесла она. — "Но не мог бы ты мне помочь перебраться к нему? Я, кажется, готова снова попробовать поспать".
Спайк кивнул. Немного позже он укрыл их с Пифом одеялами. Пегаска издала серию тихих звуков, возможно пытаясь его поблагодарить, но, очевидно, вновь впадала в забытьё. Когда он её укладывал, Пиф даже не пошевелился, но, как только Тэйлспин вновь оказалась рядом с ним, нога жеребца прижала её поближе.
Дракон оставил их и вернулся на своё место в нескольких ярдах в стороне. Он наблюдал за отдалённой бурей — та пыталась догнать меж горных пиков свой хвост. Спайк некоторое время неподвижно лежал, глазея на облака в попытке подавить лезущие в голову мысли и уснуть.
Рэйнбоу Дэш под конец выглядела так же: впалой, седой, похожей на скелет. Как часто он видел её лежащей рядом с Соарином, неспособной собраться с силами даже для того, чтобы встать? Казалось неправильным, что, после всех лет, на протяжении которых она была одной из наиболее почитаемых атлетов и тренеров в истории Эквестрии, её жизнь заканчивалась вот так. Теперь, как бы ни пытался вспомнить Рэйнбоу в молодости, Спайк видел лишь старую седую кобылу, неспособную даже по-настоящему обнять его в ответ.
Где-то в тех горах был Кантерлот. Где-то там был шанс помешать этому случиться вновь.
Дракон закрыл глаза, резко вздохнул и попытался заставить себя уснуть.
Компасс обнаружила, что по-прежнему устаёт куда быстрее, чем рассчитывала, даже несмотря на то, что Пиф несёт большую часть экипировки.
Кажется, будто, с тех самых пор, как они начали подниматься в горы, и началась буря, её мир постепенно сужался и в данный момент состоял лишь из неровной, каменистой поверхности под копытами и льющегося сверху ледяного дождя. У них были отсекающие большую часть капризов погоды толстые плащи, но идти всё равно было сыро и убого, копыта по-прежнему болели, и она всё чаще и чаще готова была потерять равновесие на скользких камнях.
Пиф настоял, чтобы все они привязались друг к другу имевшейся у них верёвкой, что имело смысл: нетрудно было бы во мраке непогоды свалиться с обрыва на одной из извилистых троп. Хотя это, всё же, было неудобно и служило постоянным напоминанием, что Компасс идёт слишком медленно. Верёвка впереди неё — та часть, что была привязана к Пифу — всегда была туго натянута и тащила за собой, в то время как привязанная к Спайку часть верёвки позади неё всегда провисала.
Они пробирались по горам уже около четырёх часов, и всё это время дождь всё лил и лил. Единорожка смогла найти то, что могло быть началом виденной ей на картах тропы. В данный момент ей оставалось лишь следовать за Пифом, пока тот ни попросит сообщить ему что-нибудь ещё.
Группа взбиралась по пролегающей меж двух утёсов каменистой тропе. Если бы Компасс Роуз обернулась и прищурилась, глядя сквозь пелену дождя позади Спайка, то могла бы различить Сплетение. Впереди не было ничего, кроме гор и дождя.
Её копыта болели, она едва могла различить хоть что-то в завесе отскакивающих от камней капель, в боку кололо так, будто её пыряли, шлем постоянно падал на рог, посылая в череп стрелы боли, и она хотела лишь лечь и проспать неделю.
Когда Компасс поймала себя на мысли о том, что не хотела бы сейчас быть ни в каком другом месте, для неё это оказалось полной неожиданностью.
Чуть больше недели назад она была лишь одним из картографов. Она отвечала за сравнение и сопоставление огромного числа отчётов, каждый день поступавших от их разведгрупп. Компасс хорошо с этим справлялась и была довольно счастлива. Работа была серьёзная, но не такая уж сложная, а её всегда интересовали карты. Если бы она ещё могла жить в одном из поселений, вместо того, чтобы таскаться из форта в форт по мере возникновения надобности в её услугах, это была бы безупречная жизнь.
Единорожка отправилась в путешествие по Сплетению не из жажды приключений. Она просто поняла, что это важная операция, и что информация, которая может быть получена в процессе, должна быть максимально точна в том случае, если в замке действительно найдётся что-то ценное. В результате Компасс прошла через наиболее физически и эмоционально выматывающие события в своей жизни. Её отравили, прилепили к стене и искалечили.
И теперь она направлялась в ещё одно, вероятно, настолько же опасное место. Ей было холодно, больно, страшно, она промокла, была голодна и абсолютно выбилась из сил.
Нет, Компасс Роуз не была счастлива. Она отнюдь не была счастлива. Но, всё же, во всей этой ситуации было что-то, заставляющее её отказаться даже от мыслей о возможности повернуть назад. Она долго подыскивала для этого подходящее слово.
Предназначение.
У Компасс всегда была работа. Теперь же у неё было что-то ещё. Даже несмотря на то, что она была искалечена, у неё были нуждающиеся в ней пони, и шанс сделать что-то, по-настоящему имеющее смысл. Это было не особо радостное ощущение. По правде говоря, это было абсолютно безрадостно и некомфортно во всех смыслах, в которых она когда-либо думала о радости и комфорте. Но, взбираясь на следующую возвышенность, слегка спотыкаясь и почти падая на камни, единорожка по-прежнему мрачно улыбалась.
Нет, это было не радостное чувство. Но, поднимаясь на ноги и давая Пифу знак, что готова идти дальше, Компасс вдруг обнаружила, что не променяла бы это ни на что на свете.
Что-то хрустнуло под копытом Пифа. Он остановился и прищурился, пытаясь разглядеть это сквозь мельтешащий перед глазами дождь. Что-то блестело в свете шлема, словно осколок стекла.
Лёд. Тающий лёд, которого не должно быть при такой тёплой погоде. Но это, определённо, был лёд. Уже третий раз.
Жеребец остановился и поглядел через плечо. Компасс Роуз остановилась в футе от него и моргнула, когда свет ударил в лицо. Позади неясно маячил Спайк. Дракон для равновесия слегка расправил крылья.
"Давайте-ка на минутку спрячемся от дождя", — жеребец перекрикивал глухой раскат грома. Он указал копытом в направлении ближайшего утёса, где был небольшой выступ, а затем повёл их к нему. Укрытие было так себе, но большую часть дождя отсекало. Земной пони присел, глубоко вздохнул, снял шлем и повернулся к остальным.
Компасс Роуз уже рухнула на бёдра и осторожно массировала копыто. Она, очевидно, была вымотана, но выражение лица было решительным, и Пиф знал, что единорожка собирается продолжать, несмотря ни на что. Спайк же выглядел промокшим, но — за исключением ран — кажется, был в порядке. Он растянулся на земле. Пегаска была привязана у него на спине, запелёнатая во столько плащей и одеял, сколько они смогли взгромоздить на дракона, не лишив его при этом способности ходить.
К его удивлению, Тэйлспин не спала и даже слегка улыбнулась, поймав на себе взгляд. "Эй", — тихо сказала она. "Чего встали?"
"Да так — пара вещей", — ответил Пиф, а затем хмуро тряхнул головой. "Для начала — проверка верёвки. Мы поднимаемся всё выше, и я хочу быть уверен, что мы никого не потеряем, если кто-то поскользнется. Затем — сверка направления. Я хочу знать, что мы движемся куда надо, или что мы хотя бы уверены в этом настолько, насколько возможно". Он поглядел на Тэйлспин. Ему даже не пришлось произносить вслух, что третьей причиной остановки было желание проверить её.
"Я тут подумала", — будто бы разговаривая сама с собой, а не успокаивая его, легко проговорила пегаска. — "Это ведь удивительно комфортабельный способ путешествовать. От верёвок у меня будут судороги, но хоть вода сюда не просачивается. Чешуйчатый, может, и не очень удобный, но он хотя бы тёплый".
Спайк фыркнул и криво ухмыльнулся. "Должен заметить, поездки на драконьей спине были весьма популярны среди понивилльских жеребят, находивших меня невероятно удобным. Они, сидя на мне, засыпали".
"Они не знали альтернатив".
"Я и Рэрити тоже носил".
"Ну, у неё были и другие причины не портить тебе настроение", — поддразнивая, ответила пегаска. "Признай, Спайк. Ты — не слишком-то хороший матрас".
Пиф тяжело вздохнул. При других обстоятельствах он бы улыбнулся, увидев Тэйлспин в таком хорошем настроении, но знал, что это было устроенное специально для него представление. Тэйлспин пыталась отвлечь его от мыслей о том, что она ему сказала. У неё не получалось.
«Есть кое-что ещё», — сказал он.
Компасс расстилала карту на самом сухом месте, какое смогла найти, но при этих словах хмуро подняла глаза. "Что ещё?"
"Лёд". Пиф топнул по сырой земле. "Я видел его уже трижды с тех пор, как мы вышли. Я думал, что это — просто кусочки, упавшие с вершины, знаете. Может, немного снега выпало. Дождь холодный, но здесь слишком тепло, чтобы образовался лёд. Но последний кусок — вполне очевидно — был замёрзшим дождём: он собрался в трещине на камне".
"И?" — выглядя озадаченно, слегка склонил голову набок Спайк. "Что это значит?"
Жеребец нахмурился. "Все отчёты разведки об этом месте говорят о заклинаниях, которые, вроде как, скачут по горам", — сказал он. "Старые — те, что были наложены давным-давно, но не исчезли. Я полагаю, мы подходим к тому месту, где они начинают проявляться, и одним из них может быть заклинание холода".
"Хорошо, что я захватила свой личный обогреватель", — пробормотала Тэйлспин.
"Точно". Земной пони кивнул. "Но, говоря по правде, я беспокоюсь не об этом. Холод мы переживём. Я бы хотел, чтобы вы все хорошенько запомнили, что, как только кто-то из вас заметит что-нибудь странное — и не важно насколько это незначительно, — он должен об этом сказать. Это может спасти нам жизни".
"Ну, у меня, так или иначе, хорошие новости", — вновь подняв глаза от карты, сказала Компасс Роуз. "Пока, насколько я могу судить, мы, вроде как, на верном пути. Или на чём-то, что было путём. И идём мы как раз в ту сторону, где, скорее всего, находился Кантерлот. Пока мы продолжаем двигаться в этом направлении и подниматься наверх, мы идём куда надо".
"Хорошо". Пиф вновь надел шлем и поплотнее закутался в плащ. "Тогда выходим. Попробуем пройти ещё несколько часов, прежде чем разбить лагерь. Дайте-ка мне проверить ваши верёвки".
Несколько минут спустя они вновь поднимались наперекор дождю.
А находящееся слишком высоко, чтобы увидеть за завесой дождя, стадо призрачных лошадей следило за их продвижением злобными, сияющими глазами.