Ты - лучшая

Ты - лучшая

Буду рад любой предметной критике. Букв получилось много, увы.

Обновленная версия на docs.google.

С подветренной стороны огромного, как гора, пышного кучевого облака было тихо, спокойно. Воздух стоял неподвижно. Лишь струйки прозрачного пара поднимались от нагретого солнцем облака и, подобно неровному стеклу, искажали видимость. Прекрасное место для уединенного отдыха, если бы не стая сорванцов, которые облюбовали облачный склон для своих игр.

Кое-кому такие вещи вполне привычны. Хидкипер, тренер летунов, уже лет пятнадцать проработал в детских летных школах, и никогда не жаловался на беспокойную жизнь. Это был уже седой, но крепкий рыжий пегас. Приглядывая за визжащей летающей мелкотой он чувствовал себя увереннее орла в штиль. Если ты не замечаешь, как пролетает время, значит, ты чувствуешь себя комфортно. Даже если тебе орут в ухо или хлопают крыльями по голове. Тренер крепко привык к своей работе, знал, как сделать летчика из трепыхающегося клубка перьев, и знал, что сумеет поймать любой падающий предмет, без разницы, пони это или сброшенная кому-нибудь на голову тяжелая сумка. Да, обучение пегасят требует постоянного внимания и крепких нервов, но Хидкипер ни на то, ни на другое не жаловался. Главное – такую работу никогда, ни при каких обстоятельствах не назовешь скучной.

Сегодня ему следовало быть внимательнее обычного. Нет, жеребята вели себя нормально, как всегда. Поняшки, растопырив крылья, прыгали в восходящих потоках, медленно скользили над самым облаком в экранном полете, планировали с верхушки облака, чудом не сшибая друг друга в своих виражах. В такую погоду можно ни единым пером не шевелить – все равно летать будешь. Тренера беспокоили новички. В этом году в его группу перевели аж двух новых пегасок, и обе, как назло, очень оригинальны. Одна – вундеркинд, малявка, научившаяся взлетать и уверенно держаться в воздухе намного раньше своих сверстников. Ее перевели из младших групп, и остается только надеяться, что подопечные Хидкипера – те еще шпаргонцы – примут ее, не обращая внимания на возраст. Другая… С другой все плохо. Хидкипер таких видел, и не только видел. С такими он постоянно общался и играл еще в детстве.

Давным-давно, когда Хид еще сам в своих крыльях путался, его тогдашний наставник, Лаллинг Бриз, задумал странное. Он захотел помимо своей набрать еще одну группу пегасов, специальную. И в эту группу Бриз собирал не обычных кобылок и жеребят. Он пытался учить лётно отсталых пегасов. К сожалению, бывает и такое. Случается, что пегас никак не может научиться летать, пока маленький. А потом он начинает расти. И его крылья, совсем не тренированные, неуклюжие, не могут поднять в воздух большое и потяжелевшее тело. Такой пегас – целая проблема, за ним нужно все время следить, его не оставишь одного даже на минуту. Захочется жеребенку поиграть, побаловаться, скатится он с облака – и все, на земле не найдут даже того, что от него останется. Иногда их просто отправляют в нижний мир, к земным пони. Там им хотя бы смерть не грозит. Но что за жизнь на пыльной, душной от запахов и испарений земле для пегаса с двумя бесполезными растопырками за спиной? Что за радость тому, кто рожден для неба, день-деньской оттаптывать копыта, копаться в грязи и бултыхаться в мутной земной воде? Говорят, в очень давние времена, когда небесное племя кочевало туда-сюда и не водило дружбу с жителями земли, пегасы бросали своих детей с облаков. Да, жестоко, да, некоторые не возвращались. Но ты все равно не сможешь жить настоящей жизнью, если не умеешь летать. Отчасти это даже милосердно.

Лаллинг Бриз свое намерение все же осуществил. Он набрал группу из шести не умеющих летать пегасов разных возрастов. Некоторые Хидкиперу тогда казались совсем взрослыми, но для старика-наставника, конечно, они все были детьми. Хид и все жеребята из его группы немало времени проводили с этими пегасами. Они были вполне нормальными, хоть и не умели летать. С ними можно было так же играть и веселиться, хотя в целом они все были серьезнее и спокойнее других. Ни один из них так и не научился настоящему полету. Бриз, в конце концов, отправил их жить вниз. Это все, что летающий пегас может сделать для нелетающего.

Эта кобылка была как раз из таких. Ее переводили в группу на год младше уже в четвертый раз, потому что она могла лишь едва подняться в воздух, но не удержаться в нем. А большего ей теперь и не достигнуть, сколько бы она не повторяла базовую полетную программу. Возраст, в котором следовало научиться летать, уже упущен, а теперь ее тело начало стремительно расти. Кости стали массивнее, и она здорово вытянулась. Шея такая длинная, что можно себе на голову наступить, ноги без конца друг об друга запинаются. Крыльями машет как попало, толком не управляя ими. Хорошо хоть, она просто лежит и смотрит на остальных, а не пытается бегать за летающими пегасятами, иначе точно бы запуталась в своих ходулях и свалилась с облака. Ее, может, и не станут дразнить из-за возраста, но все равно ей будет трудно. И одиноко.

– Да я говорю, десять секунд! Ровно! – это кричала та самая, новенькая кобылка-вундеркинд.

– Ни один пегас не облетит такое облако за десять секунд! – ответил ей Хупс, один из самых беспокойных жеребят в группе Хидкипера.

– Сейчас увидишь первого, кто это сделает! Полный круг, за десять секунд! Я здесь – раздватришестьдесять – и я снова здесь! – и маленькая голубая кобылка стрелой припустила вдоль облака.

– Эй, мелкота! А ну не разлетаемся! – крикнул Хидкипер, но малявка как будто не услышала. Надо признать – она и впрямь хорошо держалась в воздухе. Маленькая пони с места взяла хорошую скорость, уверенно вошла в вираж…

…обогнула облачный склон…

…и вылетела на наветренную сторону.

– Ах ты, драть мои перья! – тренер метнулся вдогонку за кобылкой. Чем больше пегас, тем сильнее сопротивление воздуха, тем больше на его полет влияет ветер. Но, с другой стороны, большой пегас тяжелее, и за счет веса лучше преодолевает давление ветра. Едва эта скороспелая мелкая летунья покинула спокойную ветровую тень большого облака, воздушный поток скомкал ее и понес прочь, в открытое воздушное пространство. На просторе ветер был силен даже для Хидкипера, а маленькое тельце жеребенка он крутил, как снежинку. Допустим, малявка не разобьется, ведь она немного умеет летать. Допустим, она сумеет спуститься на землю. Но как ее там потом искать? Да и мало ли, куда ее угораздит приземлиться. Хид поднажал, и через мгновение-другое его подхватил тот же поток, что нес кобылку. Тренер раскинул крылья пошире и позволил ветру буквально швырнуть его вперед. Его подопечная, беспорядочно барахтавшаяся в воздухе, едва успела обернуться и удивиться, как уже оказалась в копытах наставника.

– Я же запретил улетать далеко от остальной группы! – рыкнул Хид.

– Но учитель, я почти облетела то облако, – возразила кобылка.

– Давай еще поспорь, Рэйнбоу Дэш! Ты и полкруга не осилила. Умение быстро махать крыльями не делает тебя летчиком, – отчитал ее тренер. В смелости ей не откажешь, но на одной смелости не полетаешь.

Обратно на облако они возвращались в молчании. Чувствовалось, что кобылка подавлена. И ее совсем не обрадовало то, что вся группа, позабыв о своих играх, смотрела на нее, висящую в копытах учителя.

– Да, это было здорово! Ни разу не видал, чтоб пегаса так унесло всего за десять секунд, Рэйнбоу… э… а… Крэш! – вылез вперед светло-гнедой, ужасно лохматый жеребенок.

Рэйнбоу Дэш запыхтела и протестующее заерзала. Хидкипер уронил беспокойную ношу в мягкое, взбитое облако.

– Эх, Хупс, – вздохнул тренер, – вот бы ты крыльями трепал так же, как языком! Чего расселись, цыплята? Не на что тут смотреть. Ветер жеребятам не игрушка, может и взрослого унести. Чтобы впредь каждый смотрел, куда лезет!

– Мы осторожно, конечно, учитель, – загомонили пегасята.

– Сколько раз я говорил: "Чувствуешь, что дует – остановись и подумай!"
Тренер малость увлекся и начал очередную лекцию по технике безопасности. Рэйнбоу тем временем выпуталась из густой молочной дымки, как раз чтобы услышать слова какой-то пони:

– Ох, это было так… ужасно пугающе.

– Ха, а я ничуть не испугалась, – заявила Рэйнбоу Дэш, повернувшись к этой кобылке. – Я могла бы так летать весь день. Просто из-за дурацкого ветра я не вписалась в поворот, и пришлось маневрировать, чтобы не столкнуться с облаком.

– Ну… я не знаю. Но отсюда это выглядело ужасно пугающе, – ответила странная кобылка. Даже лежа на облаке, она была одного роста с Рэйнбоу, а из-за ее непомерно длинных ног казалось, что она лежит на куче каких-то палок.

– Не надо было вообще лететь туда, Рэйнбоу Дэш, – сказала пегасочка с розовым бантом, сиреневая, как облака в сумерках после заката. – Поиграем в Догони-Меня-Дракон? Флаттершай, будешь драконом?

– Ох, Флиттер, я не уверена… – начала странная нескладная пони.

– Драконы летают, – встрял серый жеребенок с нависающей на глаза гривой. – Флаттершай не умеет летать. Флаттершай не может быть драконом.

– Тогда в Накрути Хвост? – предложила Флиттер.

– Я, наверное, лучше посижу здесь и поболею за вас, – ответила Флаттершай.

– А кто будет водить? – спросила Флиттер и опять, прежде чем кто-либо успел ответить, вмешался лохматый серый жеребенок.

– Пускай Рэйнбоу Крэш водит. Если она такая классная летунья, ей это будет нетрудно.

– Да легче легкого! – ответила Рэйнбоу, и добавила, обращаясь к Флаттершай. – Лучше болей за меня. Рэйнбоу Дэш не проигрывает никогда!

– Отлично! Накрути хвост! – крикнула Флиттер, взлетая.

– Накрути хвост! – завопил серый жеребенок, тоже бросаясь в сторону.

– Эмм… Накрути хвост, Рэйнбоу, – неуверенно пожелала Флаттершай.

– …В десятый раз: молния бьет из тучи в землю, или из тучи в тучу! В грозу никогда нельзя летать между двух близко расположенных туч! Если тучи низкие, и над ними небо чистое – лучше быть сверху, чем между тучами и землей… – продолжал наставлять Хидкипер.

– Накрути хвост!

– Накрути хвост! – возбужденно прокричал рассеянный жеребчик Серенити, пролетая мимо тренера и уже откровенно игнорируя его лекцию.

– Эй! Эй, мелкота! Я вам говорю что… А, чтоб вас! Конские перья! Ну да ладно, – усмехаясь, Хид отлетел в сторону, чтобы не столкнуться с каким-нибудь заигравшимся жеребенком. – Ох, гуси лапчатые. Ох, гуси…
"Накрути хвост" – активная и немного грубоватая игра. Ее суть проста – тот, кто водит, должен догнать другого игрока, схватить его за хвост и, раскрутив, скинуть вниз. Упавший игрок водит. Молодые пегасы летают невысоко, да еще и над облаками, так что игра не опасна. Жеребятки играли долго, почти до самого вечера, пока охлаждающееся после заката облако не начало снижаться и обрастать клочьями стылого, сырого тумана. Рэйнбоу пришлось водить почти все время. В "Накрути хвост" недостаточно быть быстрым и ловким. Надо еще и суметь раскрутить свою жертву, как ядро, и запулить в направлении поверхности. Для этого нужно быть тяжелым – по крайней мере, таким же, как остальные игроки. Но даже Литтл Пикси, самая маленькая из группы Хидкипера, была тяжелее Рэйнбоу.

Флаттершай добросовестно болела за нее до самого конца игры.

Прошло несколько дней, никаких эксцессов в группе не приключилось, и Хидкипер начал успокаиваться. Бедолага Флаттершай оказалась спокойной, не слишком активной пони, и благодаря этому пока избегала всех тех неприятностей, какие могут поджидать нелетающего пегаса в небесах. Рэйнбоу Дэш, вопреки опасениям наставника, никто не стал дразнить из-за малого возраста. Для своих лет она неплохо летала, и мало чего боялась, а этого для начала хватит. Кое в чем она все равно не дотягивала до остальных пегасят из группы, но Хид надеялся, что это не станет препятствием для общения и дружбы.

Новое утро группа встречала в своем лагере, в шлейфе огромного облачного массива к востоку от Клаудсдейла. Мощные воздушные потоки обтекали пушистую гору, отрывали от нее целые белые островки и уносили прочь, но некоторые задерживались на подветренной стороне. Легкий бриз едва заметно шевелил их. Группа расположилась на широком, светлом облаке. Утренний воздух был сравнительно спокоен, сюда доносились лишь отголоски сильных небесных течений. Жеребятки, однако, все больше валялись на облаках, зевали, подставляли крылья пока еще мягким, нежарким солнечным лучам.

– Эй, чего разлеглись, мелкота? – Хидкипер подлетел к своим питомцам.

– Слишком много облаков, учитель, – ответил Грейт Скотт, жеребенок настолько светлый, что его едва было видно среди белых туманных завитков. – Мало места, неудобно летать.

– Много облаков? Ну и отлично! – бодро возразил наставник. – Самое то, чтобы устроить Абордажный Бардак!

Маленькие пони оживились. В конце концов, молодые летуны – они и есть молодые. Мало толку заставлять жеребенка повторять без конца скучные упражнения, куда лучше увлечь его подходящей игрой. Абордажный Бардак – хорошая игра для тех, кому, возможно, придется работать в Погодном Патруле. Суть проста: две или больше команд выбирают себе по облаку, дружно вцепляются в него, разгоняют и таранят облако противника. Если от удара кто-то из игроков слетит со своего облака, его команда теряет очко. Чем больше облако, тем сильнее выходит таранный удар, и тем труднее кого-то с него стряхнуть. Но чтобы его разогнать и управлять им, нужна слаженная работа нескольких пар крыльев. Подростки постарше играют в Бардак верхом на небольших грозовых тучках, что добавляет острых ощущений. Взрослые не запрещают это озорство, считая, что молодым такие навыки будут полезны. Хидкипер не видел вокруг ничего заряженного, и решил, что можно не беспокоиться: игра будет безопасной.

К Хиду подлетели близняшки Флиттер и Клаудчейзер.

– Учитель, а вы будете судить для нас? – спросили кобылки.

– Буду, куда же я денусь, – ответил наставник. – А ну-ка, все в воздух, жеребятки! Найдите себе по облачку, и понеслась! Серенити! Эй, Серенити! Чейзи, разбуди Серенити.

Хидкипер осмотрел стаю летающих пони, и почувствовал, что кого-то не хватает. Не было обеих новеньких. Наставник взлетел повыше, поглядел по сторонам – и заметил желтую пони, бродящую по облакам рядом с гротом, где ночевала группа. Что ж, одна нашлась. Хид полетел к своей отсталой.

– Привет, Флаттершай! – сказал он. – Ты не знаешь, куда подевалась твоя подруга Рэйнбоу Дэш?

– Моя подруга?.. – переспросила нелетающая пегасочка. – Эмм… Кажется, она еще спит, учитель.

– Да? – удивился Хидкипер и влетел в грот. Среди пушистых, взбитых облаков запутались пряди хорошо знакомой гривы. Грива и хвост у Рэйнбоу Дэш были уникальные, таких Хид за все пятнадцать лет работы не видал: всех цветов радуги. Да еще и в правильном порядке, от красного к фиолетовому.

– Рэйнбоу Дэш! – позвал тренер.

В облачной постели что-то зашевелилось, зашуршало. Окруженная завитками тумана, показалась заспанная мордашка маленькой летуньи.

– Рэйнбоу, уже утро. Все летуны давно в воздухе.

– Я хочу спать, – пробурчала маленькая пони и повалилась обратно на свою лежанку.

– Принцесса Селестия вот уже шесть часов как подняла солнце. Ты спишь на шесть часов дольше, чем сама принцесса, Рэйнбоу Дэш! Я в жизни не видал такой лентяйки.

– Я не лентяйка, – Рэйнбоу вылезла из своей облачной постели. – А где все?

– Все давно уже поднялись на крыло, – ответил тренер и полетел наружу. Голубая кобылка последовала за ним.

– Учитель, а что они делают? – спросила Рэйнбоу. Жмурясь от света, она глядела в небеса, где среди облаков сновали пегасята. Неразлучная троица Хупс, Скор и Дамб-Белл выталкивали на свободное пространство небольшое облачко.

– А, жеребятки решили поиграть в Абордажный Бардак. Ты ведь никогда не играла в эту игру? – спросил Хидкипер. Рэйнбоу помахала головой, и учитель задумался.

– Знаешь, что, Рэйнбоу? Раз ты сегодня дрыхла дольше всех, то у меня к тебе будет особое поручение. Я обещал поняшкам, что буду судьей. А ты пока побудь с Флаттершай. Присмотри за ней, чтобы не свалилась куда-нибудь.

– Ладно, – вздохнула маленькая летунья. Тренер направился к остальным жеребятам, разочарованная Рэйнбоу проводила его тоскливым взглядом. Она научилась летать раньше всех своих одногодков. Ясно ведь, что быть лучшим летчиком – ее судьба. Почему же наставник оставляет ее возиться с этой нелетающей дылдой Флаттершай? Или он считает ее слишком маленькой для полетов? Но ведь не просто так ее перевели в старшую группу!

Рэйнбоу была права лишь отчасти. Хидкипер действительно считал ее слишком маленькой – маленькой по габаритам, о чем она, конечно, не думала. Но от наставника не укрылся ее неуспех в Накрути Хвост, в ее первый день в группе. Да, Рэйнбоу Дэш летала шустро для своих лет, но двигать в воздухе она могла только одно – саму себя. Она сможет хорошо себя показать в любых играх и соревнованиях, где потребуется скорость, но в Абордажном Бардаке она будет бесполезна для своей команды. Пусть лучше хвастается своими летными умениями перед более взрослой Флаттершай – та отнесется к этому с пониманием, тренер не сомневался.

– Привет, Флаттершай, – сумрачно поздоровалась радужная пони.

– О, привет, Рэйнбоу, – ответила пегасочка. Она лежала на облаке, подобрав под себя длиннющие голени, мягкий бриз колыхал ее бледно-розовую гриву.

– Что делаешь? – без особого интереса спросила Рэйнбоу Дэш.

– Я смотрю, как играют остальные жеребята.

– Ты бы тоже хотела сыграть в такую игру? Я бы хотела, – Рэйнбоу с завистью посмотрела в небо. Жеребята разделились на три команды, и сейчас два маленьких, шустрых облачка, договорившись о ненападении, атаковали одно большое и неповоротливое.

– Ну, не знаю. Не думаю. Кажется, это опасно, – ответила Флаттершай. Как раз в этот момент маленькое облако врезалось в большое, и впечатало в него зазевавшегося Серенити.

– Пфф! Ерунда! Это просто игра. Нельзя бояться таких мелочей, если хочешь стать как самые крутые пегасы в Эквестрии, – с покровительственным видом заявила Рэйнбоу, забыв о четырех годах и почти футе разницы между собой и Флаттершай.

– Наверное, да. Хотя, на самом деле, я не хотела стать как самые крутые пегасы в Эквестрии. А кто это? – простодушно спросила желтая пони.

– Как кто? – Рэйнбоу откровенно потряс этот вопрос. – "Вондерболты", конечно же! Это самые, самые крутые летчики во всей… нет, во всем мире! Они летают как… да никто так не может летать, как "Вондерболты"! Даже Принцесса Селестия, которая может все, не может так летать! Любой из "Вондерболтов" может пролететь сквозь ураган, или одним ударом высечь из тучи молнию от земли до неба, вот как!

– О. Это… здорово.

– Да это КРУТО! Я всегда хотела стать "Вондерболтом", но они берут только лучших из лучших. А когда я научилась летать раньше всех, я поняла, что это моя судьба – стать одной из них!

– Судьба? Ох, надо же. А что, есть кьютимарка Вондерболтов? – удивилась Флаттершай.

– Ну… Нет. То есть, я не знаю. В любом случае, я уверена, для того, чтобы быть Вондерболтом, не нужна кьютимарка. Нужно просто летать круче всех!

– Но если твоя судьба быть Вондерболтом, что ты будешь делать, когда станешь им?

– Буду выступать по всей Эквестрии, буду демонстрировать искусство полета. Стану капитаном команды. И буду тренироваться, чтобы стать еще круче!

– Мм, кажется, я поняла. Интересно, как выглядит кьютимарка того, кто становится круче.

– Увидишь, когда я получу свою! – уверенно заявила Рэйнбоу.

– Ох… надо же. Вот бы мне знать, какой будет моя кьютимарка.

Рэйнбоу переворошила в уме то немногое, что успела узнать о нелетающей пони.

– Может, ты получишь кьютимарку болельщицы, – предположила она.

– О… эмм… а такие бывают? Это было бы так хорошо. А то я совсем не знала, чем пегасу, который не может летать, заниматься в Клаудсдейле, – Флаттершай как будто обрадовалась, хотя Рэйнбоу невольно поразилась тому, какой унылый смысл заключался в ее словах. Они обе замолчали. В неудобной паузе стал ясно слышен возмущенный крик Хидкипера: "…Больше не видел, Белл! Будешь лягаться – удалю с поля, ясно?!"
– Ох, ужас. Надеюсь, никто не пострадал, – взволновалась Флаттершай.

– Почему ты не научилась летать? – не сдержавшись, ляпнула Рэйнбоу.

– Ну… я не знаю. Просто у меня не получается.

– Просто ты недостаточно тренировалась. Если бы ты хоть раз увидела выступление "Вондерболтов", ты бы точно постаралась научиться летать! – Рэйнбоу приготовилась оседлать своего любимого конька. – Я хотела научиться летать больше всего на свете, когда увидела воздушную акробатику "Вондерболтов" в Клаудсдейле! Ты бы видела, что там вытворял Файр Стрик! Он связал целую цепь из мертвых петель, ровную, как из-под копыт ювелира! Ты бы точно захотела научиться летать, Флаттершай, если бы видела по-настоящему крутой полет.

– Наверное, ты права, – ответила Флаттершай.

– Хочешь увидеть, как я делаю сальто в воздухе?

– Конечно!

Радужная летунья напружинилась, оттолкнулась всеми четырьмя ногами и крыльями одновременно, и взмыла в воздух, совершенно забыв про бриз. Едва она развернула крылья в верхней точке кувырка, как ветер, хоть и слабый, подхватил ее плоскости и повел в боковом скольжении. Кое-как перевернувшись, Дэш приземлилась с другой стороны от Флаттершай.

– Ну, я еще не до конца отточила этот прием. Я покажу тебе, когда буду делать его идеально, – небрежно заявила Рэйнбоу. К счастью, кроме Флаттершай никто на нее не смотрел, и обошлось без особого позора. Поэтому радужная пони не утратила бодрого настроения.

– А знаешь, как я научилась летать?

– Как же?

– Все началось с прыжков, – Рэйнбоу обскакала вокруг Флаттершай. – Я так стремилась в небо, что все время прыгала, пытаясь забраться выше. Я пыталась всем телом оттолкнуться от облаков, и бросить себя в небеса. К тому времени я уже малость умела планировать, прыгала с облака на облако или с высоких мест, и спускалась на крыльях, но это было не то. Так я могла только спускаться, а я хотела лететь выше! И однажды, я стала замечать, что можно прыгнуть намного выше, если оттолкнуться ногами и одновременно загрести крыльями. Понимаешь?

Рэйнбоу Дэш подпрыгнула и махнула крыльями, взлетев выше роста Флаттершай.

– И тогда я поняла, что могу высоко прыгнуть и не упасть, а зависнуть на раскрытых крыльях. А потом я стала отталкиваться прямо в воздухе, сперва всем, чем можно, а потом до меня дошло, что достаточно одних крыльев. Ха, я даже не сразу поняла, что уже лечу!

– Ох… ну надо же, – сказала впечатленная Флаттершай.

– Попробуй, – предложила Рэйнбоу. – Просто посмотри, как это легко! – Она снова подлетела вверх и плавно спарашютировала на развернутых крыльях.

– Ммм… ну… хорошо, – Флаттершай встала на свои ноги-ходули, и сразу стала вдвое выше Рэйнбоу Дэш. Покачавшись взад-вперед, присев то на передних, то на задних копытах, желтая пони наконец решилась и неуклюже подпрыгнула. В прыжке она вытянулась и стала еще длиннее, чем обычно, но от поверхности далеко не оторвалась.

– Ну, что-то в таком роде. Только надо еще и крыльями работать. И запомни, при взлете главное – все делать одновременно! – И радужная кобылка еще раз продемонстрировала свой метод. Она была довольна, что кто-то из новой группы оценил ее умения. Тем более, этот кто-то был в группе старше всех.

– Ну… ладно, – ответила Флаттершай с опасением. Она зажмурилась, подпрыгнула еще раз и отчаянно захлопала крыльями, но лучше от этого не стало. Одновременно и Рэйнбоу подлетела в воздух, используя большую пони как прикрытие от ветра. Она аккуратно приземлилась на все четыре копыта, в отличие от Флаттершай, которая уткнулась носом в облако.

– Какая-то вялая попытка, – прокомментировала Дэш.

– Ох, мне жаль. У меня просто не получается лучше, – ответила Флаттершай.

– Ерунда, это же легче легкого. Ты всего два раза попыталась, и то еле-еле. А ты пытайся еще! Это же просто, смотри, р-раз! – Рэйнбоу присела на все четыре ноги, готовясь к прыжку. – И я уже в воздухе! – она опять взлетела.

– Хорошо… Я попробую…

– Э-э, далеко от нужного. Но лучше, чем было, – сообщила Рэйнбоу. На этот раз Флаттершай грохнулась на круп.

– Эй, Рэйнбоу Крэш? Ты соскучилась по играм для одногодков? Может, отправить тебя в пегасьи ясли? – раздался голос сверху. Кобылки задрали головы: в воздухе, насмешливо глядя из-под лохматой гривы, завис Дамб-Белл. Наставник все-таки прогнал его из игры.

– Да ты!.. – Рэйнбоу яростно вздыбила радужную гриву.

– Не отучишься лягаться во все стороны, самого отправлю в цыплятник, Белл! – Хидкипер, как всегда, возник из ниоткуда при первых признаках ссоры. – В Лагере Летунов учатся махать крыльями, а не копытами!

– Простите, учитель.

До конфликта так и не дошло.

К концу месяца жизнь в группе Хидкипера, в ее новом составе, практически установилась. Тренер перестал беспокоиться о своих новеньких – оказалось, при помощи одной можно устранить большинство проблем другой. У горемычной Флаттершай была хоть какая-то подруга, было общение и внимание. Рэйнбоу Дэш удавалось оградить от насмешек, просто не позволяя ей заниматься тем, с чем она бы не справилась. Он всегда мог поручить Рэйнбоу присматривать за нелетающей пони. Может, это было и неправильно, но наставник рассудил, что так будет спокойнее и ему, и кобылке-вундеркинду. Хидкипер, кажется, понял ее проблему. С ее умениями ей было скучно со сверстниками, но в то же время Рэйнбоу не дотягивала до уровня старших жеребят.

Осенние холода еще почти не ощущались. Редко северный ветер приносил утренние заморозки. В основном же в Небесных Поселениях было тепло, да и равнины Эквестрии едва начали желтеть. В Летнем Лётном Лагере было и благоустроенное жилье, и все условия для воспитания пегасят, но группа Хидкипера кочевала в окрестностях Клаудсдейла, становясь лагерем на больших кучевых облаках. Когда-то Лаллинг Бриз так же водил свою группу и молодого Хида по небесам Эквестрии. Особенных, не способных летать питомцев старого учителя они переносили вкопытную, или на подходящих облаках. Хидкипер делал то же с Флаттершай, частенько при участии Рэйнбоу, от которого, впрочем, было ни холодно, ни жарко. Конечно, тренер желал всего лучшего для жеребят, но тут, видно, он не мог отделаться от влияния воспоминаний. Так много раз он видел, как по воле Принцессы поднимается солнце над горизонтом. Слишком врезались в память покрытые туманом, как инеем, зеленые поля Эквестрии. И в Клаудсдейле, и даже в Лётном Лагере было как-то теплее, как-то домашнее, но все равно – маленький жеребенок Хид навсегда остался в просторном, полном солнечного света небе вдалеке от поселений пони. Часто тренер думал, что стал совсем стариком, раз для него так важна эта ерунда. Но методов воспитания не менял.

Из-за такой кочевой жизни жеребята носили с собой запас еды на несколько дней. Но маленький летун много не утащит. Очередным утром Хидкипер поднялся спозаранку, пока все еще спали, и полетел в Лагерь Летунов – набрать еды для своей стаи летучих сорванцов. И одной нелетучей тихони.

Летний Лагерь Летунов – или Летний Лётный Лагерь, не суть важно – расположился на группе облаков в уютном местечке. Небесный город Клаудсдейл прикрывал Лагерь от северных ветров, поэтому там обычно было тепло, а летом – почти всегда солнечно. Пегасы здорово постарались, чтобы создать как можно лучшие условия для проживания здесь жеребят и их учителей. На облаках разровняли и закрепили целую взлетную полосу; построили трамплины, колонны, арки и кольца для сложного пилотирования; возвели удобные стойла, и даже отдельные благоустроенные денники для педагогов и старших учеников. В Летний Лагерь Летунов стремились попасть юные пегасы со всей Эквестрии, да и не только они. Здесь были готовы принять и обучить любого, кто молод, имеет пару крыльев и мечтает о небе.

В такой ранний час жеребят еще никто не будил, ибо тренерам ничто пегасье не чуждо. Но пони из персонала лагеря уже встали на крыло, а на взлетной полосе разгружали пришедший снизу экипаж с продовольствием от земных пони. Хидкипер двинул к здешней кухне, но вдруг услышал крик:

– Эй, Хид! Хи-ид!

Тренер повернулся. К нему спешил улыбчивый, немолодой сизый пегас с короткой пепельной гривой. Следом за ним трепыхала крылышками совсем юная серая кобылка. Ее грива была такого выраженного пшеничного цвета, что в воздухе даже чудился запах сена.

– Лэд? Привет, парниша. Давно не виделись, – поздоровался Хидкипер.

– Здравствуй, Хид. Еще бы. Где бы я тебя увидел, когда ты мотаешься со своим табуном над всей Эквестрией, – ответил Лэд Кэрриер, тоже тренер из Летного Лагеря. Они с Хидкипером познакомились давным-давно, еще в Летной Академии, когда оба нашли свое призвание в педагогике. Лэд тренировал жеребят помладше, которые все время проводили в Лагере, где для них были специально выделены безопасные площадки. Неудивительно, что Хид давно его не видал.

– А что там у тебя за барахло? Ты, часом, не переезжаешь? – Хидкипер имел ввиду большие, набитые переметные сумки Лэд Кэрриера.

– Почта, Хид, – ответил Лэд со своей обычной обезоруживающей улыбкой.

– Почта?

– Эх, парниша, я, видно, совсем постарел. Я уже не справляюсь с учениками. Пришлось искать место потише для своих старых перьев, вот я и устроился в Почтовую Службу. Там сейчас полно вакансий.

– Не справляешься с учениками? – спросил Хидкипер, глядя на маленькую спутницу почтового пегаса. Лэд опять заулыбался.

– Моя помощница и подмастерье. Дитзи, поздоровайся с мистером Хидкипером.

Серая кобылка рассеянно посмотрела по сторонам. У нее были очень красивые, медовые глаза, вот только глядели они в разные стороны. Спустя мгновение в них зажегся свет понимания, и они сфокусировались на Хидкипере.

– Привет, мистер Хидкипер! – сказала Дитзи.

– Надо же, какая поняшка-милашка, – Хид вспомнил растяпу Серенити, но тот смотрелся бы бледно рядом с этой пони. У малышки есть харизма.

– Воздушным асом ей вряд ли стать, а отправить Дитзи стажироваться в Погодный Патруль я… ну, в общем, побоялся, – Лэд Кэрриер потрепал свою подопечную по светлой челке.

– Все-таки ты учитель, Лэд. Учитель и наставник. С этой работы так запросто не уволиться. Не будешь жалеть?

– Думаю, ты прав, Хид, – покорно улыбнулся пегас. – Но жалеть я не буду. Одного жеребенка я еще могу воспитывать. А группу уже не потяну. Лучше уж я буду следить за одной лишь Дитзи, но зато как следует. А как у тебя дела с твоими сорванцами?

– Все под контролем, – засмеялся Хид. – Хотя, если бы я держал их в лагере, он уже лежал бы в руинах! Они, может, и не орлы, но уже давно не птенчики.

– Чего бы тебе не позволить твоим орлятам попробовать крылья в серьезном деле?

– Это каком?

– А ты не слышал? Так, погоди, у меня объявления где-то лежат… Дитзи, помоги-ка вытащить из сумки, – обратился Лэд к своей помощнице. Кобылка полезла в сумку с почтой. Яркие цветные конверты, кружась, полетели вниз. Хидкипер проводил их взглядом.

– Да ничего страшного, все равно это просто рекламные рассылки, – сообщил Лэд с беззаботной улыбкой. Дитзи, наконец, выкопала из-под писем большой мятый постер.

– Многоборье Молодых? – удивился Хидкипер.

– Оно самое.

– Ну, про это-то я слышал, но мне с жеребятами туда никак не попасть, Лэд. Там огромный конкурс на участие.

– Знаю, – ответил с безмятежной улыбкой Лэд Кэрриер. – Но они здорово увеличили количество участников в этом году, потому что слишком много игроков выбывало на промежуточных этапах соревнования. Теперь они принимают даже по несколько претендентов от одной группы. У твоих жеребят будет шанс отхватить сразу все призовые места.

– Хех, почему бы и нет? У меня ведь найдутся такие, которые отхватят! – раззадорился Хидкипер. – Могу я забрать эту бумажку, Лэд? Покажу ее своим жеребятам.

– Бери, конечно. Они все равно для того и предназначены. У тебя какие-то дела в лагере?

– Да. Надо забрать провизию для группы, – ответил Хид.

– Ну что же… У тебя дела, да и у меня. Но, я думаю, мы еще увидимся, Хид. У меня, наверное, будет побольше времени теперь, как-нибудь прилечу к тебе и твоим бродягам.

– Это если ты нас найдешь, – улыбнулся Хидкипер.

– А может, я когда-нибудь прилечу к тебе с посылкой, – улыбнулся в ответ Лэд Кэрриер.

– Лучше с бочонком сидра!

– Да уж! Ну, до свидания.

– До свидания, Лэд.

Пегас-почтальон и его помощница полетели к уже разгрузившемуся экипажу фуражиров. Хид проводил этих двоих теплым взглядом. "До скорых встреч, Лэд и Дитзи."
Атмосфера на кухне напоминала пожар в курятнике: жарко, дымно, все мечутся туда-сюда и машут крыльями почем зря. Хидкипер не стал задерживаться в этой суматохе, забрал тяжелые сумки с едой и полетел обратно к своим подопечным. Не стоит напрягаться и спешить, если несешь большой груз, но тренер все время порывался быстрее махать крыльями. Ему не терпелось увидеть, какой ажиотаж у жеребят вызовет новость о возможности принять участие в состязании, смотреть на которое соберется добрая половина Клаудсдейла. Хид и сам слегка заволновался. Соревнование не только покажет, чего достигли его питомцы, но и чего стоит его работа как их наставника.

Хидкипер добрался до стоянки своей группы еще до полудня. Солнце, однако, поднялось довольно высоко, и некоторые жеребята уже поднялись. Их маленькие фигурки отчетливо выделялись на сияющем белом облаке. Флиттер и Клаудчейзер играли в бадминтон, используя хвосты вместо ракеток и клочок облака вместо волана. Нелетучая Флаттершай, тоже ранняя пташка, сидела неподалеку – наверное, вела счет. Пятеро пегасят в небе над ними играли в догонялки.

– Доброе утро, мелкота! – крикнул Хид.

– Доброе утро, учитель! – нестройно ответили жеребята, побросав свои игры.

– А ну-ка, давайте будите остальных. У меня есть объявление для всех.

Ученики бросились к облачному навесу, под которым еще спали их товарищи. Хидкипер приземлился, сбросил тяжелые сумки. Несмотря на свой вес, они не провалились вниз – у пегасов тоже есть своя магия. Тренер вытащил из сумки объявление о состязании.

Зевающие, потягивающиеся жеребята выбежали на свет. Наконец все собрались перед тренером.

– Вы, наверное, слышали о Многоборье Молодых?

Почти все жеребята согласно замычали. Запоздалым эхом послышался голос Серенити: "А? Что?"
– Кому интересно, могут взглянуть, – Хидкипер отдал постер подбежавшей Флиттер и продолжил. – У меня есть хорошая новость. Многоборье всегда было очень серьезным мероприятием. Его посещают представители от всех летных школ Эквестрии и от Летной Академии. Среди зрителей, а иногда и в жюри, бывают участники знаменитых пилотажных групп. А как-то раз на моей памяти там присутствовала сама Принцесса. Поэтому стать участником Многоборья всегда было очень трудно. У них был жесткий отборочный конкурс. Но в этом году произошли изменения.

– Мы сможем участвовать? – спросила Клаудчейзер.

– Да, сможете. Тише, тише, я еще недоговорил, – тренеру пришлось повысить голос, чтобы вернуть внимание расшумевшихся жеребят. – Вы сможете участвовать. Условия отбора смягчены, а число участников увеличено, так что одна группа может выставить даже несколько пегасов. Но если вы хотите попробовать, нам придется закончить поход, и вернуться в Летный Лагерь, чтобы подать заявки и пройти отбор. Оставшееся время до Многоборья мы проведем там. Ну что, мелкота, согласны? Готовы попробовать свои крылышки в серьезном состязании, на глазах у всего Клаудсдейла?

Жеребята возбужденно загомонили, но было ясно, что они согласны.

– Мы отправимся сегодня, учитель? – спросил Грейт Скотт.

– Необязательно так торопиться. Полетим в нашем обычном походном темпе. Через пару дней будем в Лагере, – ответил Хидкипер.

– Я обязательно буду участвовать! – заявила Рэйнбоу Дэш. – Жаль, что ты не можешь, Флаттершай. Ты представляешь? Участвовать в Многоборье Молодых!

– О, Рэйнбоу. Это замечательно, – ответила Флаттершай, невольно заразившись радостью радужной пегасочки.

– Да это КРУТО! Ты представляешь? Там же могут быть "Вондерболты"! Представляешь? Я буду выступать перед "Вондерболтами"! Это мой шанс, Флаттершай! Я смогу осуществить свою мечту! Я почти вижу это: полный стадион пони, на арене участники проходят одно испытание за другим, и с каждым разом одна пегаска все дальше вырывается вперед. Наконец, в финале, она оставляет позади всех. Жюри объявляют победителя – Рэйнбоу Дэш! Самая юная участница и самая юная победительница Многоборья Молодых за всю историю Эквестрии! И… – Рэйнбоу даже заколотило от наплыва чувств, – …самая молодая из "Вондерболтов"! Потому что, когда они увидят мой талант, они обязательно возьмут меня в команду! Я буду выступать перед их выступлениями, я буду талисманом команды, я буду "Вондерболтом"!

– Это… очень хорошо, – мирно улыбнулась Флаттершай.

– Ты считаешь, у меня получится? – бросилась к ней с вопросом Рэйнбоу.

– Ох… ну… да, я думаю, ты сможешь это сделать, Рэйнбоу, раз это твоя судьба. Ты ведь хорошо летаешь.

– О, да! – Рэйнбоу загорелась предвкушением. – Я буду хорошо летать! Я покажу все, что я умею! Я сделаю сальто в воздухе... я тебе показывала? Нет? Ну, в любом случае… Я сделаю бочку, и мертвую петлю, и кобру, и самое крутое пике в мире…

– Если тебя не сдует ветром, Рэйнбоу Крэш! – встрял Хупс, лохматый жеребенок-задира.

– Хупс! – мгновенно материализовался над ними Хидкипер. – В Многоборье Молодых не входят соревнования в Придумай-Дразнилку-Из-Имени. Как же ты сам надеешься в нем победить?

– Простите, учитель. Я буду тренироваться.

– Вот и молодец. Лучше этим и займись, – тренер проследил взглядом за улетающим хулиганом. В душе, однако, он не мог не признать – устами жеребенка глаголет истина. Если комиссия просто позволит Рэйнбоу Дэш принимать участие в Многоборье, это уже будет победой для нее. На призовые места ей нечего и надеяться.

Следующие полтора дня прошли в неспешном пути обратно в Летний Лагерь Летунов. Жеребята прощались с вольной, беззаботной походной жизнью. Кончалось лето. Вскоре в небесах над Эквестрией начнут свое неповоротливое, грузное движение гигантские потоки холодного воздуха, непредставимые, необъятные ветра-течения, от самой земли и до тех высот, где нечем дышать и не держат крылья. Многоборье Молодых традиционно устраивалось по окончанию лета – цыплят по осени считают, надо же проверить, до чего доросли жеребята за теплые месяцы. У земных пони в это время года тоже проводятся какие-то состязания, хотя у них немного иные обычаи, и смысл этих соревнований другой. Хидкипер не беспокоился за своих подопечных. Казалось бы, жеребята провели все лето в играх, но такой активный отдых не хуже обычных тренировочных программ.

На кухне вовсю пахнет яблочным пирогом, пока сам пирог еще томится в печке. Точно так же и в Лагере Летунов ощущалось приближение большого соревнования. Над портиками зданий были развешены растяжки с объявлением о Многоборье Молодых, баннеры с символикой состязания реяли на мачтах рядом с флюгерами. На информационных стендах висели постеры Многоборья, листки с информацией о требованиях к участникам, о том, как найти отборную комиссию и прочее.

– "В этом году королевскую династию Эквестрии на соревнованиях будет представлять Ее Высочество Принцесса Ми Аморе Каденза", – прочитала Рэйнбоу Дэш на одном объявлении. – Круто!

– О, это так волнительно. Что, если они пригласят победителя к королевскому двору? Ох, это может быть опасно, если королевской семье не понравится выступление победителя, но это может быть так чудесно, если оно им понравится, – ответила Флаттершай.

– Пусть лучше меня пригласят "Вондерболты". А из аристократов я знаю только Принцессу Селестию. Впрочем, если меня пригласит Принцесса Селестия, тоже будет неплохо, – сказала Рэйнбоу.

Их группа едва-едва прибыла в Лётный Лагерь. Хидкипер нашел для своих питомцев свободную конюшню, куда им и предстояло вселиться. Рэйнбоу не терпелось поскорее отправиться в отборочную комиссию и подать заявку на участие, но тренер решил отложить это, пока не окончатся хлопоты с их заселением в лагере. Радужная пегасочка скучала и без конца отлетала в сторону рассмотреть какую-нибудь ерунду. Флаттершай брела в хвосте группы и развлекала Дэш разговорами, ну, или по крайней мере пыталась.

Наконец, жеребята были размещены, и понукаемый со всех сторон Хидкипер повел всех желающих в отборочную комиссию. А их набралось немало. Четырнадцать его питомцев пожелали попробовать силы в Многоборье. К его удивлению, среди них оказалась вся хулиганствующая троица – Хупс, Скор и Дамб-Белл. А еще там были Рэйнбоу Дэш… и Флаттершай. И если желание первой еще имело смысл, то последняя, похоже, пошла просто за компанию.

Члены комиссии заседали в просторном, открытом для свежего воздуха павильоне. Жеребята пролетели сквозь колоннаду (кроме Флаттершай), и предстали перед шестью почтенными, немолодыми пегасами. Хидкипер остановился позади своих подопечных, готовый вступиться, если кто-то из них растеряется. Хотя говорят, шесть – священное, магическое число. Это позволяло тренеру надеяться, что отбор пройдет без проблем.

– О, небеса-небесные, ты посмотри, ты только посмотри! – горячо запыхтела Рэйнбоу прямо в ухо Флаттершай.

– В чем дело? – удивилась желтая пони-пегас.

– Крайний справа… ну же, ты не узнаешь, что ли? Ах, да ты и не знаешь… это же Сноусторм Блоу!

– О, да? – растерянная Флаттершай посмотрела на серого, со снежно-белой гривой старого пегаса, который вызвал у радужной пони такой шок.

– Он из "Вондерболтов"! Он может сделать двадцативитковую бочку! – зашипела Рэйнбоу, недовольная вялой реакцией нелетучей пони.

– Ох, надо же. Значит, этот "Вондерболт" точно тебя заметит.

– А вдруг я провалю отбор? Флаттершай, что мне делать?

– Но ты же хорошо умеешь летать, Рэйнбоу. Тебе не о чем беспокоиться, – ответила Флаттершай.

– Но он же "Вондерболт"! Все, что я умею, для него ерунда! Драть мою дурную гриву, зачем я вообще сюда пришла? Кого я надеюсь удивить своими жеребячьими прыжками? – Дэш рухнула на пол и обхватила копытами голову.

– О, Рэйнбоу. Не беспокойся так, – попыталась успокоить ее Флаттершай. – Ты точно не сможешь выступить хуже меня.

Очень высокий, светло-бежевый пегас с вьющейся седой гривой добродушно осмотрел претендентов.

– Это все ваши? – спросил он Хидкипера.

– Да, – ответил тренер.

– Ну, давайте посмотрим. Подойдите поближе, жеребятки.

Юные пегасы двинулись к членам комиссии, и отбор начался. Проверка на пригодность оказалась довольно странной – от учеников не требовали демонстрировать какое-то особое мастерство, эксперты просто осматривали их, и лишь некоторых попросили взлететь или показать что-то. Грейт Скотт прошел сразу. Хупса попросили подняться в воздух, разогнаться и развернуться в полете. На Флаттершай почтенные пегасы взглянули с недоумением, и предложили взлететь. Желтая пони неловко улыбнулась, подпрыгнула и взмахнула крыльями, примерно как показывала Рэйнбоу. Члены комиссии с сочувствием глядели на ее неуклюжие движения.

– Эх, мисс, как же я вас понимаю, – вздохнул старик Сноусторм.

– О… эмм… извините? – испугалась Флаттершай.

– Я знаю, как тяжко ощущать свою неловкость тому, кто рожден водить за собой ураганы! Проклятая старость… Дряхлые кости гнутся под давлением ветра, и выворачиваются из суставов. Я был в основном составе "Вондерболтов" и мог обогнать шаровую молнию, а теперь едва способен летать.

– Вы… не можете летать?! – раздался полный потрясения голос Рэйнбоу Дэш – у нее встала дыбом грива, как шерсть у испуганной кошки.

– Да, юная леди. Сноустром Блоу, Дрессировщик Вихрей, Повелитель Бури. Я мог раскрутить на ровном месте целый торнадо. Но чтобы попасть сюда из Клаудсдейла, мне пришлось нанять экипаж.

– Но как же?.. – все еще в глубоком шоке вопросила Рэйнбоу.

– Вот именно, мисс! Как же? Я сам себя спрашивал – как же? Как жить дальше? Искусный полет – все, что я умел. Я провел жизнь в гастролях и тренировках. Чужые копыта ставили мне памятники, но сам я ничего не создал. Прелестные кобылки вешались мне на шею, но я так и не нашел времени завести пару чудных жеребят, вроде вас, моя дорогая. Я хотел только летать.

– Но ведь!.. – начала Рэйнбоу, вспомнила, с кем говорит и тут же утихла. Но Сноусторм понял.

– Как ваше имя, мисс? – спросил он.

– Рэйнбоу Дэш.

– Все верно, мисс Рэйнбоу Дэш. Все это лишь старческая болтовня. Я ведь вовсе не жалею об этом. Тот, кто болен полетом, поймет. Я всегда хотел летать, и я летал. И хотя я не могу делать этого теперь, остаток жизни я намерен посвятить тем, кто хочет летать выше, дальше, быстрее, лучше, круче чем я или кто-либо мог. Вы хотите летать, мисс Рэйнбоу Дэш?
"Я хочу стать "Вондерболтом", – подумала радужная пони. – Я хочу стать "Вондерболтом", чтобы…"
– Да, я хочу летать!

– Ну, я всеми копытами за, – ответил Сноусторм, и обратился к остальным членам комиссии. – Что скажете, господа?

– Пусть участвует, чего уж тут, – охотно согласился кудрявый седой председатель. Остальные покивали. Рэйнбоу посмотрела на Флаттершай. Глаза радужной пегасочки так расширились от восторга, что она стала похожа на лемура.

– Я буду участвовать в Многоборье! – заорала Рэйнбоу Дэш, едва они вышли из павильона комиссии. Она не одна так обрадовалась. Грейт Скотт и Хупс тоже задрали головы и распушили хвосты; остальным жеребятам оставалось лишь смотреть на них и расстроено вздыхать. Хидкипер и не думал, что его группа сможет выставить больше двух, от силы трех участников. Но он никак не ожидал, что комиссия одобрит Рэйнбоу Дэш – ведь она еще явно маленькая для такого соревнования. Какой смысл? Нет, Хид испытывал к шустрой малявке Рэйнбоу все уважение, которого она заслуживала. Но нельзя же отрицать очевидное.

– Представляешь? И тут я такая сказала ему: "Я хочу летать! Включите меня в список!" Прикидываешь? А он такой: "Я никогда не видел такой ловкости и смелости у такой маленькой пони! Что же, мисс Рэйнбоу Дэш, видно полеты – ваша судьба!" – рассказывала Рэйнбоу.

– Ох, ну надо же, – с обычной мирной улыбкой комментировала Флаттершай.
"Может, ей и не повредит небольшое столкновение с реальностью", – подумал Хидкипер. "Хотя, она ведь просто жеребенок. Для нее нормально хвастаться и воображать себя великим летуном. Вспомни себя в ее возрасте. Ну да, я в ее возрасте тоже хотел участвовать, не смотря ни на что".

В итоге тренер остановился на том, что поговорит с Рэйнбоу позже. Она, видно, просто не понимает, с какими трудностями ей придется столкнуться на Многоборье. Хидкипер попытался бы отговорить ее от участия, если бы не смутное чувство вины – ведь он все это время удерживал Рэйнбоу от всего, похожего на силовые тренировки, считая ее слишком маленькой. Если бы не это, она, может, имела бы шанс лучше показать себя на соревновании. Позаботился, называется.

Случай поговорить наедине представился в тот же день. Поскольку половина группы и тренер были заняты на отборочных испытаниях, ужин здорово запоздал. Солнце уже почти село, облака окрасились в бледно-малиновый цвет, а каждую прогалину, каждый угол затопили глубокие, холодные сиреневые тени, когда жеребята вылетели из здания столовой. Остывший вечерний воздух не прибавил игривости маленьким пони, и они поспешили к своей уютной спальне. Флаттершай потихоньку брела позади всех, любуясь вечерними красками.

– Ох, добрые духи, – вдруг вздохнула она. – Рэйнбоу, посмотри на это!

– Что? – удивилась радужная летунья.

– Серебристые облака! – ответила Флаттершай. Ее широкие, блестящие глаза смотрели в небо. Рэйнбоу приземлилась рядом с ней.

– Ого, – вырвалось у нее. – Это… Круто…

Хотя на западе еще горел оранжевым горизонт, чернильная тьма с востока уже заливала небо темной, матовой синевой. И там, в вышине, светились длинные, изгибающиеся и ветвящиеся полосы. Как будто в холодный ледяной небосвод цвета индиго вмерзли огромные белые молнии. Какой-то неведомый, непредставимо великий, вселенский художник – может, сама Принцесса Селестия? – провел на темном небесном холсте длинные молочные линии, написал картину величиной со всю Эквестрию, и изобразил потусторонние, призрачные Небеса, где не может побывать ни один живущий пегас.

– Красиво, – сказал Хидкипер. Казалось, он уже долго сидел рядом с ними.

– Кто мог создать это, учитель? – спросила Рэйнбоу. – Это сделала Принцесса Селестия?

– Может быть. Или кто-то, подобный ей.

– Разве может кто-то стать таким… – Рэйнбоу потеряла слово, – …крутым, что сумеет создать такое?

– Я боюсь, простой пегас такого бы никогда не достиг. Тут нужна особая магия.

Учитель вздохнул. Да что же такое, пятнадцать лет с жеребятами проработал, и все не может заговорить с этой малявкой о том, о чем хочет.

– Слушай, Рэйнбоу, – начал он. – Я кое о чем хочу с тобой поговорить.

– О чем, учитель?

– Соревнование. Там будут силовые упражнения, Рэйнбоу. Там надо будет управляться с облаками. Ты еще не готова к такому. Ты пока еще недостаточно тренирована, ты слишком легкая, тебе не хватает нужных навыков. Ты ведь даже с ветром пока не можешь бороться.

– Я думаю, я смогу, учитель, – до странности спокойно ответила Рэйнбоу, и снова посмотрела на облака.

– Рэйнбоу, я не сомневаюсь, что когда-нибудь ты сможешь достичь отличных результатов в спорте, что ты можешь поставить новые рекорды, да хоть "Вондерболтом" стать, – начал почти уговаривать ее тренер. – Но на этом Многоборье тебе не победить. Одного таланта тут недостаточно, а времени для тренировок уже нет, – он запнулся, но продолжил. – Я виноват, что не подготовил тебя. Прости. Ты могла бы участвовать в следующем году, но сейчас слишком поздно.

– Я все же попробую, учитель.

– Попробуй, – вздохнул Хидкипер, и полетел посмотреть, чем заняты его остальные подопечные.

Две маленьких пони сидели и смотрели на серебристые облака, пока их сияние не потускнело, и не стало едва различимым. Над Эквестрией взошла Луна. Бледный голубой свет залил спящий лагерь. С востока подул ветер. Флаттершай и прикрывавшаяся ею Рэйнбоу Дэш поднялись, и пошли спать.

На следующий день Рэйнбоу, как всегда, проснулась поздно. Вся группа уже нашла себе какое-нибудь занятие на улице. Несколько жеребят играли в салки, остальные раздобыли мяч и под руководством Хидкипера играли в воздушное поло. В стороне от них ярко белела в вышине одинокая фигурка – Грейт Скотт. Наверное, тренировался, готовился к Многоборью. Рэйнбоу вздохнула, и полетела искать Флаттершай.

Нескладная желтая кобылка обнаружилась неподалеку. Не так уж много пегасов в Лагере ходили пешком, так что Рэйнбоу нашла ее легко. Флаттершай бродила на площадке для самых младших пегасов, изредка забиралась на пеньки и трамплины, перепрыгивала через барьеры и кольца. Построенные для совсем маленьких жеребят, эти сооружения ей были явно не по росту.

– Флаттершай! – позвала радужная пони. – Флаттершай, мне нужна твоя помощь.

– О… привет, Рэйнбоу… – растерялась Флаттершай, – …конечно. Что я могу сделать?

– Мне нужно подготовиться к Многоборью, Флаттершай, – проникновенно ответила Рэйнбоу. – Я должна научиться идеально летать и управляться с тяжестями за время, оставшееся до соревнования.

– Ох, Рэйнбоу… летать… но я ведь не умею летать, – еще больше растерялась и расстроилась Флаттершай.

– Я знаю. В смысле, я не знаю, как мы будем с этим справляться, но не важно. Флаттершай, я больше никого не могу попросить. Тренер не верит в мои силы, а ты моя единственная подруга.

– Правда? – удивилась нелетучая пони.

– Конечно, – нетерпеливо ответила Рэйнбоу. – Ты мне поможешь?

– Ну… да, конечно. Но я не знаю, что я могу сделать, Рэйнбоу.

– Ты ведь была в старших группах, верно? – спросила радужная летунья.

– Ну, да. Но всего на год старше, потому что меня всегда оставляли на второй год, а потом вообще отправили в младшую группу.

– Но тебя ведь там учили… в смысле, пытались учить, как летать всякими крутыми способами, и как работать с облаками? – неуклюжая пони кивнула, и Рэйнбоу с воодушевлением продолжила. – Значит, ты сможешь научить этому меня! – и она свечкой взмыла вверх, однако внезапный порыв ветра буквально спустил ее с небес на землю.

– Ну допустим, летаю я уже достаточно хорошо, – отряхнувшись, продолжила рассуждать Рэйнбоу. – Наверное, лучше перейти к облакам, тяжестям и прочему.

– Эмм… ну хорошо, – послушно ответила Флаттершай.

– Отлично. Мне нужно найти облако для тренировки. Видишь где-нибудь свободное облако? – сказала Рэнбоу и стала оглядываться. Флаттершай тоже посмотрела вверх. Но небо над лагерем специально очищалось, так что с облаками наблюдался дефицит.

– Эмм… ох, ну… э… – Флаттершай ужасно не хотела огорчать Рэйнбоу отрицательным ответом.

– Ладно, похоже, облаков для моей тренировки нет. Тогда перейдем к тяжестям. Мне нужны тяжести, чтобы упражняться с ними! – заявила Рэйнбоу решительно. Флаттершай огляделась, и приготовилась снова растеряться и расстроиться, потому что тяжестей тоже не было видно. Рэйнбоу Дэш не дала ей этого сделать.

– Так, стой и не шевелись. Мне надо подумать, – сказала радужная летунья.

– Что ты хочешь делать?

– Я буду использовать в качестве тяжести тебя.

– Меня? Ох… добрая богиня… Рэйнбоу, а это не опасно? – у Флаттершай невольно дрогнул голос.

– Ерунда, я отличный летун, тебе нечего бояться, – уверенно ответила Рэйнбоу. – Так, теперь не дергайся и не хлопай крыльями, ладно?

– О… о… о'кей, – ответила нелетучая пони.

– Ну-ка, подхватились! – Рэйнбоу крепко взяла Флаттершай под крылья. – Так, сейчас будет больно… Пегасий пух, да шучу я, не дергайся! Ты не доверяешь летным умениям Рэйнбоу Дэш?

Флаттершай, которая только что от испуга съездила подруге крылом в бок, поникла и сжалась:

– О, нет, что ты! Прости, пожалуйста, это я нечаянно.

– Ладно, понеслась! – Рэйнбоу вовсю замахала крыльями. Потом набрала воздуху и замахала еще яростнее. Потом выдохнула и с отчаянным сопением поднажала так, что аж задними ногами задергала. Услужливая Флаттершай, не стерпев, поднялась на задние копыта.

– Эй!.. Не… под… давайся!.. – возмущенно пропыхтела радужная летунья.

-Оу… прости, пожалуйста, – устыдилась робкая пони и вернула все четыре копыта на облако. Вместе с ней опустилась по-бычьи сопящая Рэйнбоу Дэш, которая от натуги приобрела жуткий пурпурный цвет.

– Ох, – испугалась Флаттершай, – ты в порядке, Рэйнбоу?

– На… мальна… – не очень внятно ответила маленькая пони.

– Тебе нужна помощь? Мне позвать кого-нибудь?

Рэйнбоу Дэш, протестуя, замахала головой так, что с нее пена полетела.

Удрученная Флаттершай присела рядом с ней и замолчала, поскольку все попытки Рэйнбоу что-то сказать все равно не давали ничего, кроме пыхтения.

– Ладно, – отдышавшись, продолжила радужная летунья, – возможно, мы взяли слишком резкий старт. Носить тяжести будем потом. А сейчас будем их толкать и таскать.

– Толкать?.. – обреченным тоном переспросила Флаттершай.

– Можно подумать, это тебе придется упираться, – насупилась Рэйнбоу. – Просто сядь и не дергайся, о'кей? А я буду толкать.

Дрожащая Флаттершай послушно уселась на облако. Радужная летунья заработала крыльями, уперлась в круп подруги копытами… а затем и всем телом. Как известно, чтобы из толкотни вышел толк, главное – сдвинуть, а там уже будет легче. Рэйнбоу поднажала еще сильнее. Флаттершай обернулась и виновато поникла, а между тем выпученные от напряжения глаза Рэйнбоу Дэш все сильнее становились похожи на очищенные вареные яйца.

– Прости, Рэйнбоу. Кажется, ничего не выходит, – уныло сказала желтая пони.

– Ну… нет… я так… просто… – выдохнула Рэйнбоу сквозь стиснутые зубы, – …не сдамся!

И ее старания внезапно дали плоды – Флаттершай сдвинулась с места.

– Получается! – обрадовалась радужная пони.

– Ура, Рэйнбоу Дэш, – умиротворенно ответила Флаттершай, – ты можешь.

– А то! Разве кто-то сомневался? – самоуверенно, почти как обычно, заявила Рэнбоу. Но внезапный выкрик с небес сбил ее с панталыку:

– Ого, смотри! Нелетучая Флаттершай теперь еще и ходить не умеет, а-ха-ха! – над подругами зависали неразлучные Хупс, Белл и Скор.

– У-ху-у, Рэйнбоу Крэш против системы! Давай, Рэйнбоу Крэш! Катай квадратное, таскай круглое! – выкрикнул Хупс.

– Нет, ну какого сена? – зарычала Рэйнбоу. Напуганная насмешками, Флаттершай еще сильнее перепугалась, при виде гнева подруги.

– Может, лучше перенести силовые тренировки на другой раз? – робко спросила она.

– Лучше перенести их туда, где не летают всякие ощипанные! – отрезала Рэйнбоу Дэш. – Пойдем, Флаттершай, не обращай внимания на них! Нам нужно найти уединенное место для тренировок.

– Ох… хорошо. Я вроде бы знаю подходящее место, – ответила испуганная пони.

Рэйнбоу Дэш не стала возражать. Видно было, что у нее здорово испортилось настроение – настолько здорово, что она замолкла и ни слова не сказала за всю дорогу. Флаттершай, впрочем, это не беспокоило. Стоило им уйти от троицы хулиганов, и к неуклюжей пегасочке начало возвращаться ее обычное умиротворение.

Место, куда Флаттершай повела свою подругу, вообще было необычным для пегасов. Оно находилось в стороне от летных полос, облачных полей и широких открытых игровых площадок. Они шли в узких проходах между служебными постройками лагеря, минули пару узких галерей, несколько раз сворачивали в какие-то коридоры, проходящие даже не внутри, а под другими зданиями. Их целью оказался пустой склад, возможно, для стройматериалов или еще чего. Это было высокое, закрытое со всех сторон помещение с окнами под самым потолком и световым колодцем в кровле. В темных углах бледнели застоявшиеся пряди тумана.

– Что это за место? – Рэйнбоу Дэш, наконец, нарушила свое молчание.

– О, я нашла его еще давно. Пегасы очень редко тут бывают. Иногда они оставляют здесь что-то, иногда забирают, но больше им тут нечего делать, – объяснила Флаттершай.

– А что ты тут делала? – не поняла Рэйнбоу. Флаттершай смутилась:

– Ну… эмм… ну я…

– Что?

– Ну… просто… – Флаттершай вздохнула.

– Ну так что? – не выдержала радужная пони.

– Пряталась, – мрачно ответила Флаттершай.

– Пряталась? От кого?

Флаттершай отвернулась, подняла голову. Рэйнбоу посмотрела следом, но ничего особого не увидела – просто клочки чистого голубого неба в маленьких окошках. Нелетающая пони опять тяжело вздохнула:

– От всех.

– Но… зачем? – удивилась Рэйнбоу. Что могла такого тайного тут делать Флаттершай? Что у нее за секреты? Какой-то особый дар, который нельзя никому показывать, или наоборот, проклятье? Может, она тут тоже устраивала секретные тренировки? Хотя нет, стоп, она ведь не умеет летать. Или умеет? Ага, вот, должно быть, в чем дело! Она оттачивала умения втайне от всех, чтобы потом…

– Потому что мне стыдно, – Флаттершай охладила вскипевшую фантазию Рэйнбоу. – Я всегда была хуже всех, Рэйнбоу Дэш. И чем дальше, тем хуже все становилось. Не уметь летать нормально для маленькой пони, такой маленькой, как ты (Рэйнбоу едва сдержалась, чтобы не запротестовать). Но чем ты больше, тем это неестественнее. А пегасы не становятся меньше. И я становилась больше с каждым годом, и все вокруг всё больше удивлялись, почему я не могу летать. Они не понимали, почему такую взрослую пони нужно переносить с облака на облако на копытах, как маленькую, почему нужно все время следить за ней, чтобы с ней ничего не случилось. Пегасам, с которыми я дружила когда-то, было скучно со мной, потому что я не могу ничего достать, не могу никуда забраться, никуда полететь, не могу играть с ними в их игры.

Флаттершай села на пол, по-прежнему глядя вверх, в небо в отверстии светового колодца. Рэйнбоу опустилась позади нее, не зная, что сделать, что сказать. Ей никогда не приходилось быть утешительницей или кем-то вроде.

Флаттершай опустила голову:

– И они все правы. Они все научились летать, а я – нет. Я просто не знаю, почему вышло так. Нет никаких причин. Нет никаких оправданий. Это моя вина, я – хуже всех. Пегасы смотрят на меня и удивляются: почему она идет пешком? Почему бы ей просто не лететь куда надо? И почему она не на тренировках, или на играх? Потому что я ничего не умею из того, что пегасы умеют. Я вообще ничего пегасьего не могу делать, от меня никогда не будет толку. Я читала, раньше таких жеребят выбрасывали с облаков.

Рэйнбоу Дэш здорово растерялась. Впрочем, когда через пару мгновений она поняла, что Флаттершай молчит оттого, что плачет, она растерялась еще больше. Радужная пегаска задергалась, заерзала, мучительно пытаясь выбрать подходящее слово, но все они были какие-то пустые, какие-то бестолковые и мелкие. Она вдруг осознала, прямо таки почувствовала, насколько ерундовы все ее затруднения – подготовка к соревнованиям, даже возможное вступление в "Вондерболтс" – это все несложно, знай себе тренируйся. А что она может сделать сейчас, когда срочно нужно что-то сказать, как-то успокоить Флаттершай? Рэйбоу заколотило.

– О, да какого сена? – не выдержала она. – Флаттершай, зачем ты такое говоришь? Ты самый нормальный пегас из нормальных! Разве тебе кто-то говорил… ну то есть, может и говорил, в любом случае: разве пока мы все вместе были в походе, тебе кто-то говорил, что от тебя нет пользы и ты не нужна? Ну, кроме Хупса. И Белла. И этого мелкого, как его… Короче, нужна ты или нет – это не от крыльев зависит, в смысле, умение летать тут не причем, понимаешь? Я умею летать, ну и что, за мной же никто не бегает, верно? Ну, неважно, я про то, что любят не за умение летать, главное, чтобы пони был хороший! Нет ничего плохого… ну то есть, плохо не уметь летать, в смысле, тебе плохо, но это не значит, что тебя за это ненавидят и выкинут с облаков, ты о чем вообще? Не уметь летать не стыдно!

– Но ведь все другие науч… научиваются летать, – возразила Флаттершай.

– А кто сказал, что ты не научишься? Еще как научишься, отвечаю, честное пегасское! Сразу как все закончится, буду сама тебя учить летать!

– Все бесполезно, Рэйнбоу, ты только зря потратишь на меня время! Меня никто не может научить летать, потому что я сама неправильная и не учусь… и не понимаю, почему не учусь! Я необучаемая!.. Вместо того чтобы тренироваться… просто зря… вместо того чтобы тренироваться самой, будешь… – всхлипывала Флаттершай.

– Ну хватит… Флаттершай, перестань, – Рэйнбоу Дэш почти запаниковала. – Так, ну хватит! Хватит говорить чушь! И вообще, я сама разберусь, кто там необучаемый. Я говорю, что научу тебя летать, значит научу. Рэйнбоу Дэш никогда не оставит подругу нелетающей! Но, Флаттершай, – Рэйнбоу решилась наконец придвинуться вплотную к желтой пони и неловко обняла ее, – не говори так, ладно? Не говори, что ты не нужна. Я же без тебя ничего не смогу. Ты мой единственный настоящий друг.

– Да?.. – Флаттершай прерывисто вздохнула.

– Да. Честно.

– Я никогда не смогу стать настоящим летчиком, как ты.

– Да и ладно. И вообще, – Рэйнбоу Дэш взглянула в заплаканные глаза желтой пони и изобразила Самую Крутую и Уверенную Физиономию в Мире, – я же собираюсь стать самой крутой летуньей, зачем мне еще конкуренты?

– Эмм… да. И правда, – Флаттершай начала успокаиваться.

– Ну, теперь тебе лучше? – спросила Рэйнбоу. Флаттершай обняла ее в ответ.

– Вот и хорошо, – успокоилась радужная пони. – И, знаешь, давай больше так не делать.

– Обниматься? – Флаттершай растерянно взглянула на нее.

– Нет, – посерьезнела Рэйнбоу, – истерить.

– Ох, прости, пожалуйста. Я такая плакса…

– Ну Принцессы ради не начинай опять!

– Прости…

– Конский рог! – выругалась радужная летунья.

Когда очередной поток самоуничижения Флаттершай иссяк, они все же вернулись к тренировкам. Ничем, кроме толкания они в итоге не занимались, но и это было утомительно. Рэйнбоу опять стало казаться, что успокаивать рыдающих пони легче, чем готовиться к Многоборью. Когда подруги устроили очередной перерыв, радужная летунья прикинула, который час, сообразила, что у группы скоро время ужина и предложила закончить тренировку.

Назад ее опять вела Флаттершай. В этих служебных переходах и коридорах Лагеря Летунов неловкая пони чувствовала себя куда увереннее Рэйнбоу и лучше ориентировалась. Той все эти ходы казались какими-то запутанными пещерами, их полумрак как будто густым туманом заволакивал все, и невозможно было понять, где кончаются тесные стены и начинается потолок.

– Как ты только ходила здесь, – проворчала Рэйнбоу.

– Мне здесь было проще. Никого нет, другие пони не часто заходят сюда, – мирно ответила Флаттершай.

– Не удивительно. Здесь даже не взлетишь.

– И не упадешь, – добавила неловкая пони. – Зато здесь тихо. Спокойно.

Непонятный коридор без ламп и окон, проходящий под непонятно каким зданием, закончился поворотом. Кобылки вышли на узенькую галерею, огибающую какую-то длинную облачную постройку. Флаттершай остановилась около арки, выглянула наружу.

– А еще здесь бывает очень красиво, – сказала она.

Рэйнбоу подошла поближе к ней и тоже посмотрела наружу. Солнце уже опускалось к горизонту. Дальние облака пожелтели, их клубящиеся вершины как будто зацвели. Внизу, на полях Эквестрии, солнца уже не было видно, далекие нижние земли лежали в густой синей тени, и облака плавали в ней, как в море. "Как гренки в черничном киселе", – подумала Рэйнбоу. В стороне, далеко-далеко, светился в последних дневных лучах огромный облачный фронт Клаудсдейла, опутанный эфирными, дымчато-расплывчатыми струями радужных водопадов.

– Красиво, – признала Рэйнбоу.

– Здесь иногда бывает очень приятно постоять, посмотреть на небеса. Все будто становится легче и незначительней. Можно забыть обо всем, стоять и смотреть…

– В другой раз так и сделаем. Пойдем, Флаттершай. Нас наверняка уже ищут, учитель будет здорово сердит. Пойдем.

Флаттершай вздохнула и отошла от проема. Они пошли дальше. Глядя на то, как Флаттершай пересекает пятна падающего из арок света, Рэйнбоу вдруг подумала, что нелетучая пони носит на себе два небесных цвета – бледно-желтый заходящего солнца, и легкий розовый, оттенка закатных облаков. Интересно, значит ли это что-то? Может ли это быть знаком? Цвета радуги у Рэйнбоу, цвета зари у Флаттершай – быть может, у них какая-то особенная судьба? Может, не просто так они встретились? Нелетающее желтое солнце в розовых облаках, какое бывает только у самого горизонта, и радуга, которая стремится ввысь, и которая появляется только в свете солнца? Запутавшаяся в этих странных мыслях Рэйнбоу Дэш молчала, а сама Флаттершай не стремилась поддерживать разговор. Ей и так было уютно рядом с подругой.

Полутемный коридор, где вдоль стен проходили какие-то трубы, привел их к двери, из-за которой доносились разговоры пони, звяканье и дребезжание, еще какой-то смутный шум. Щель под дверью тепло, оранжево светилась. Флаттершай остановилась около нее, прислушалась.

– Что там такое? – спросила Рэйнбоу.

– Посудомойка, – объяснила Флаттершай.

– Посудомойка? В смысле, мы пришли в нашу столовую?

– Да, только с другого входа. Это запасной.

– Ты здорово здесь ориентируешься, – заметила Рэйнбоу. – Ну что, заходим?

– Если наши уже там, то все ужасно удивятся нашему приходу. А может, рассердятся. И что мы скажем учителю? – неуверенно ответила Флаттершай.

– Не беспокойся, придумаем что-нибудь. Пойдем.

В посудомойке на них никто не обратил внимания – у кухонных работников был горячий час, так что они без вопросов прошмыгнули в столовую. Кобылки вернулись как раз в разгар вечерней трапезы. Потолок тут был высокий, и Рэйнбоу Дэш, заметно воодушевленная, не замедлила подняться в воздух.

– О да! – воскликнула она. – Наконец-то!

– Ох… – испугалась Флаттершай, – Рэйнбоу, смотри…

Уникальная радужная грива маленькой пегасочки выдала их. Мрачный, как грозовая туча, только что молнии не пускающий, к ним через весь зал летел Хидкипер.

– Рэйнбоу Дэш! Флаттершай! Какого сена я должен искать вас по всему лагерю! Я что, разрешил каждому лететь куда попало и делать что попало? Где вы были?

– Я готовилась к Многоборью, учитель. Флаттершай была со мной, – ответила Рэйнбоу.

– Ах, с тобой? Флаттершай, ты же старше ее! Ты-то о чем думала? Или ты не понимаешь, что я за вас всех отвечаю? – Флаттершай сжалась и опустила голову.

– Но это я позвала ее… – начала Рэйнбоу.

– Ты вообще помолчи! Ох, пожалей меня Принцесса, что та бестолочь, что другая. У одной репей под хвостом, а другая за ней бегает, где попало, притом, что летать умет только вниз…

– Но я же присматривала за ней! – Рэйнбоу подлетела вплотную к наставнику.

– Тоже мне, нянька. За тобой бы кто присмотрел!

– До сих пор вы сами говорили мне присматривать за Флаттершай, учитель!

Хидкипер фыркнул.

– Присматривать, при условии, что я буду рядом.

– Мы были рядом. На складе, за медицинским павильоном, – подала голос Флаттершай.

– Ну и что вы там делали?

– Тренировались, – ответила Рэйнбоу Дэш. Она уже поняла, что все обошлось. Тренер вздохнул и махнул копытом:

– Идите за стол.
"Ладно, – думал Хидкипер, сопровождая причинивших столько неудобств учениц к остальной группе, – в конце концов, я сам же сказал ей, что она недостаточно тренирована. Вот она и тренируется. Лишь бы шею себе не свернула, а то она может. Она ведь не боится".

На следующий день Флаттершай в кои-то веки ухитрилась растолкать Рэйнбоу пораньше. Вместе они опять пошли на склад, чтобы продолжить тайные тренировки Рэйнбоу Дэш. Отпечатки копыт на крупе желтой пони все еще чесались, так что она предложила поупражняться с облаками. С вопросом, где взять подходящее облако, на этот раз справились довольно просто. В темных углах обширных складских помещений застаивался туман. Пройдясь по своему и соседним складам, кобылки насобирали достаточно пушистой массы, чтобы слепить собственное небольшое облако. Их творение, выглядящее, как мечта всех жеребят в мире – кусок сладкой ваты размером с кровать – зависло в центре пустого склада, прямо под падающими из светового колодца теплыми лучами.

– Итак, Флаттершай, – серьезная Рэйнбоу выпрямилась на верхушке облака, как лектор на кафедре, – что нам известно об облаках?

– Ну… ну, я знаю, что пегасы имеют свою, особенную магию, которая позволят нам управляться с облаками. Мы можем ходить по ним, двигать их, можем создавать погодные явления с их помощью.

– Отлично, – изрекла радужная пони. – Ты знаешь что-нибудь обо всем этом?

– Эмм… ну, в старших группах рассказывали кое-что, – ответила подруга.

– Ладно, как двигать облака, я уже поняла. Не сложнее, чем другие тяжести. А что там с погодой, Флаттершай? Как сделать дождь?

– Дождь? Ну, дождь нужно выжать из облака, или вытрясти.

– Можешь показать?

– Эмм… ох… ну, я не уверена… – растерялась Флаттершай.

– Почему?

Флаттершай переминалась с ноги на ногу.

– В чем дело? – не поняла Рэйнбоу.

– Я не могу попасть на облако, – Флаттершай виновато опустила голову. – Я не умею летать.

– Тут же невысоко, – возразила Рэйнбоу. – Ты можешь просто запрыгнуть.

– Ладно, – вздохнула желтая пони, – я попробую.

Она попробовала. Рэйнбоу смотрела на ее "пробы" с болезненным выражением на лице – Флаттершай прыгала ниже ее самой, несмотря на свой рост и длиннющие ноги.

– Отталкивайся крыльями, я же тебе показывала, помнишь?

– Я… ой!.. пытаюсь… – Флаттершай запуталась в собственных копытах и приземлилась на круп.

– Ладно, лучше не пытайся, – вздохнула Рэйнбоу, – Я тебя подниму.

– Но ты же не очень… в поднятии тяжестей, – робко заметила Флаттершай.

Рэйнбоу взяла ее под передние копыта:

– Просто помогай крыльями, а я буду тянуть вверх. Да не трепыхай ты ими, загребай, отталкивайся.

– Прости, пожалуйста, – уныло ответила нелетучая пони.

– Смотри, – Рэйнбоу медленно двинула крыльями. – Поднимаешь их, раскрываешь пошире. Отталкиваешься. Понятно? А потом как бы подтягиваешь к себе, одновременно складывая крыло, поворачиваешь его согнутым, поднимаешь, одновременно раскрывая. И опять отталкиваешься.

– О'кей, – с некоторым опасением ответила Флаттершай. – Давай попробуем.

Рэйнбоу снова ухватила подругу за копыта, и изо всех сил потащила вверх. Флаттершай неуклюже замахала крыльями. Толку от этого было мало, одни раскачивания.

– Ногами оттолкнись! – выдохнула Рэйнбоу через стиснутые от напряжения зубы. Флаттершай подпрыгнула, и радужная пони рывком втащила ее на облако.

– О, вроде бы у нас получилось, – умиротворенно сообщила Флаттершай.

– Ага, – Рэйнбоу все еще пыталась отдышаться. – Знаешь, я теперь постою внизу, а ты покажи, как сделать дождь, ладно?

– Как ты хочешь, – согласилась добродушная пегасочка.

Ничего особенного, впрочем, в ритуале вызова дождя не оказалось. Флаттершай просто попрыгала на облаке, заставив его пролить на пол несколько капель воды. Выглядело это совсем не сложным, Рэйнбоу даже подумала, что можно было и на словах объяснить. И не пришлось бы никому никого никуда затаскивать. Но она внезапно столкнулась с затруднениями, когда попыталась повторить действия подруги. С облака не упало ни капли; Флаттершай предположила, что легкая маленькая летунья не может достаточно растрясти облако. Потом, впрочем, выяснилось, что Рэйнбоу может заставить облако дождить, если подпрыгивает повыше с помощью крыльев и падает на облако с разгона.

– Ну, для начала сойдет, – заключила Рэйнбоу. На полу склада уже образовалась порядочная лужа, и Флаттершай отошла назад, чтобы не замочить копытца.

– Может, нам стоит вернуться к остальным? – спросила она. – Учитель опять будет сердиться.

– Ну, – задумалась ее подруга, – Наверное, ты права. Да и неплохо было бы перекусить.

В итоге они вернулись к группе как раз к обеду. Хидкипер взглянул на них малость неодобрительно, но ругать за утреннее отсутствие не стал, вопреки опасениям Флаттершай. Рэйнбоу пришлось похуже. Ученики обратили внимание на их отлучки. И если одним было просто любопытно, чем две кобылки занимаются в стороне от всех, то кое-кто, видно, нашел в этом повод для насмешек. За общим столом, пока Флиттер донимала расспросами Флаттершай, Рэйнбоу пришлось терпеть издевательские взгляды из-под лохматых челок Белла и Хупса. Этим явно лишь присутствие тренера не позволяло осыпать ее дурацкими подколками и насмешками. Радужная пони кое-как, не чуя вкуса, проглотила свою порцию спаржи с томатами, выдернула Флаттершай прямо из-под носа Флиттер и утащила в посудомоечную – через служебный ход, обратно на их тренировочный склад.

Время до вечера они провели за тасканием тяжестей. Рэйнбоу решила, что сможет использовать Флаттершай в качестве спортивного снаряда, если та будет помогать ей крыльями.

В подобных тренировках прошли несколько дней. Молодые пегасы из их группы перестали обращать внимание на постоянное отсутствие двух подруг, и даже Хидкипер ничего не говорил по поводу их отлучек. Рэйнбоу училась двигать облака, вызывать дождь, даже создавать молнии. Для этого кобылкам пришлось позаимствовать небольшую грозовую тучку с кухни, потому как их собственное тренировочное облачко совсем исхудало от постоянных дождей, и они не могли выбить из него ни искры. Флаттершай, как и обещала, честно показывала все, что видела будучи в старших группах, а заодно позволяла использовать себя для толкания и перетаскивания тяжестей. До Многоборья оставалось все меньше времени, но подготовка Рэйнбоу Дэш вроде бы шла неплохо. Утром одного из последних дней перед соревнованием подружки, как всегда, пошли на свой тренировочный склад.

– Что мы будем делать сегодня? – поинтересовалась Флаттершай. Маленькая летунья не ответила – на нее вообще нашла странная задумчивость в этот день.

– Рэйнбоу?

– А, да? Что? – встрепенулась радужная пони. Флаттершай запрыгнула на их учебное облако – в последнее время у нее стали лучше получаться высокие прыжки – и спросила:

– Чем мы будем заниматься на этот раз? Тяжестями? Дождем, или, может, молниями? – желтая пегасочка посмотрела вверх, где, темным пятном заслонив одно из окон, все еще висела угнанная грозовая тучка.

– Ну да. Может, – невпопад ответила Рэйнбоу.

– Эмм… прости, пожалуйста, я не поняла…

– Не знаю, Флаттершай, – Рэйнбоу подлетела и села на облако рядом с подругой.

– Что-то случилось? – забеспокоилась та. Радужная пони вздохнула и сказала:

– Как бы не оказалось, что все это зря.

– Ох… Рэйнбоу… – испугалась Флаттершай, – но почему?

– Я… я не уверена.

Растерянная Флаттершай мгновение помолчала, и робко продолжила:

– Ты хочешь сказать…

– Я боюсь! – воскликнула Рэйнбоу и взмыла к потолку. – Мне страшно, Флаттершай! Мне страшно, что я не смогу выступить на Многоборье.

– Но почему ты не сможешь выступить?

– Я недостаточно хорошо летаю.

– О, Рэйнбоу, – с облегчением ответила Флаттершай, – это просто волнение. Ты же отлично летаешь. Ты самый молодой летун в нашей группе, и раньше всех научилась летать в своей, и ты умеешь летать далеко, и делать всякие трюки, вроде сальто в воздухе…

– Да не делала я вовсе никогда это сальто, я просто так говорила… в любом случае, не в этом дело.

– Но в чем же?

– Ветер, – мрачно ответила Рэйнбоу.

– Ветер? – не поняла Флаттершай.

– Ветер, – Рэйнбоу опустилась на пол. – Ты помнишь, что говорил учитель мне тогда, еще до того, как мы начали тренироваться? "Ты не умеешь бороться с ветром, Рэйнбоу Дэш." Так и есть, он был прав. Все были правы. Я никогда не летала в ветреную погоду, потому что я не могу так летать. Меня просто сдувает, уносит, понимаешь? Я научилась летать раньше всех, но я училась в павильонах для самых маленьких, нелетающих жеребят. После этого я летала или в совсем тихую погоду, или в полный штиль. Что, если на Многоборье будет дуть ветер? Что я смогу сделать? Что толку ото всех этих тасканий тяжестей и облаков, если меня просто снесет, как пушинку?

– Ну… ну, мы могли бы потренироваться летать на ветру… – предложила добросердечная Флаттершай.

– Не в тренировке дело, Флаттершай. Я легкая, поток будет тащить меня с собой, что бы я ни делала. Ну да, пегасы учатся летать и против ветра, и поперек, и использовать ветер для облегчения собственного полета. А я же не умею этого. А учитель и так не верит, что я могу победить. Ему больше делать нечего, кроме как учить меня летать. Что тут можно сделать, Флаттершай? Я могу только надеяться, что день будет тихий, и молить об этом Принцессу Селестию.

– Ну… эмм… Рэйнбоу, – Флаттершай спрыгнула к ней с облака, – вообще-то, мне рассказывали, как летать на ветру. Но я не смогу показать, я же не умею летать.

– А ты можешь объяснить на словах? – Радужная пегасочка с надеждой подняла голову.

– Я попробую, если ты хочешь.

– Конечно, мы должны попробовать! – заявила Рэйнбоу, снова взлетев. – Но нам нужен ветер.

– О, ну это просто, – успокоилась Флаттершай. Она подошла к воротам склада и открыла какую-то узкую дверцу рядом с ними. Из светового колодца сразу потянуло воздух. Тренировочное облако и тучка слегка зашевелились, и медленно поплыли вдоль стен.

– Думаешь, этого сквозняка хватит? – удивилась Рэйнбоу.

– О, ну нет, конечно. Ветер снаружи. Пойдем?

Радужная пегасочка последовала за Флаттершай. За дверью был короткий, тесный коридорчик, залитый ослепительно белым светом извне. Нелетучая пони выскочила наружу, Рэйнбоу, жмурясь от солнца, двинулась за ней, и…

– Вот и ветер, – сообщила Флаттершай.

– Ага, – безрадостно ответила Рэйнбоу Дэш.

За складом ничего не было – никаких построек. Здесь заканчивалось само облако, на котором был возведен Лагерь Летунов. Две юные пони стояли над клубящимся облачным обрывом, за которым простиралось открытое голубое небо, и далеко внизу смутно виднелись в дымке поля и леса Эквестрии. Ничем не стесненный ветер трепал гриву Рэйнбоу, давил, заставляя маленькую летунью невольно пригибаться, прижиматься к поверхности.

Рэйнбоу глянула на подругу. Флаттершай спокойно стояла, разве что ее грива длинной розовой струей полоскалась на ветру. В слепящих лучах солнца желтая пони казалась почти белой. Встретив ее выжидательный взгляд, Рэйнбоу Дэш глубоко вдохнула, и сказала.

– Ну ладно, понеслась. Кстати, у тебя не будет веревки для страховки?

Веревка нашлась в том же коридорчике у склада. Кобылки изобразили из нее обвязку для Рэйнбоу; Флаттершай взяла свободный конец. Радужная пони подумала, что это похоже на игру земных жеребят, когда они запускают на ветру склеенную из бумаги и палочек птицу, и тянут ее за собой на нитке.

Подруги разошлись на небольшое расстояние. Рэйнбоу собралась с духом, и раскрыла крылья. Набегающий поток тут же подкинул ее в воздух. Флаттершай намотала конец веревки на копыто, и радужная пони, балансируя на раскинутых плоскостях, кое-как уравновесила себя в воздухе.

– И что делать? – крикнула она.

– Попробуй… – Флаттершай с трудом могла докричаться до висящей в вышине подруги, – попробуй чуть-чуть сложить крылья!

– Я же упаду! – возмутилась Рэйнбоу.

– Нет!.. Ветер… должен тебя держать!.. Ты просто уменьшишь сопротивление… сопротивление воздуха!

– О'кей, – вздохнула Рэйнбоу и попыталась частично сложить концевые части крыльев, выставив вперед запястные суставы. Но при этом она заодно подняла передние кромки крыльев, чтобы увеличить подъемную силу, и ее вдруг начало болтать в воздухе.

– Все нормально!.. – донесся снизу слабый крик Флаттершай. – Напор ослабевает!

– Да уж, – прокряхтела радужная пони. Ей пришлось поднять круп к верху, чтобы выровнять себя по ветру. Насилу она выправилась и перестала подпрыгивать в потоке, как вдруг, видимо, попала в более слабую струю. Согнутые крылья тут же перестали ее держать, и кобылка провалилась в воздухе. Раскрыв крылья, она сумела все же превратить свое падение в пологое пике и снизила скорость, не коснувшись облака. Но у поверхности ветер опять подхватил ее под расправленные плоскости и подкинул вверх, едва не выдернув копыта из-под несчастной Флаттершай.

– Хорошо!.. – послышался голосок нелетающей пони. – Получается!..

– Что получается? – больше у самой себя спросила Рэйнбоу. Получается падать? И какой от этого толк? Снизу опять долетел крик Флаттершай:

– Сложи крылья!..
"Чтобы опять упасть?" – не поняла Рэйнбоу. Если она сложит крылья, то все равно ей придется раскрыть их, чтобы выровняться, войти в пике и перейти в пологий полет, чтобы погасить скорость.

Только тут, наконец, ее осенило. Она наверху. Если она сложит крылья, это уменьшит сопротивление воздуха, и ее не будет сдувать. Она просто будет падать вниз. А падая вниз, она наберет скорость, которая позволить ей лететь вперед, против воздушного течения! Ей ведь не нужно раскрывать крылья полностью – они будут только тормозить ее, увеличивая парусность. Набегающий поток удержит ее и на полусогнутых, и она будет лететь вперед!

Рэйнбоу Дэш еще раз мысленно представила себе все это, сосредоточилась, сместила вперед центр тяжести и почти полностью сложила крылья. На этот раз она лучше понимала, что делает, поэтому уже не раскрывала плоскости на всю ширину, и удерживала их полусогнутыми. Так она легко вошла в широкую, пологую дугу. Хотя она и двигалась навстречу воздушному потоку, скорость не только не упала, но даже увеличилась, и Рэйнбоу позволила себе почти закрыть крылья, острыми углами выставив вперед запястные суставы, вытянула ноги и голову вперед. Она выходила в горизонтальный полет на удивительно высокой скорости; она никогда не летала так раньше. Ее движение стало невероятно чутким, легчайшего шевеления хвостом хватало, чтобы откорректировать направление. Страховочная веревка вдруг стала ужасно неудобной и бестолковой, она только зря тащилась за радужной пони, увеличивала сопротивление и тянула летунью в сторону. Рэйнбоу увидела буквально в нескольких футах внизу Флаттершай, пронеслась над подругой, вырулила вверх от горизонта и чуть раздвинула концы крыльев. Перья затрепетали, Рэйнбоу почувствовала, как ее начинает закручивать, и остановила набор высоты. Теперь она держалась примерно на одном месте, зависая в воздухе на полусогнутых крыльях, или ныряя вперед и не позволяя ветру относить ее в сторону.

– Здорово, Рэйнбоу Дэш! – радостно сказала подбежавшая Флаттершай. – У тебя отлично выходит!

Рэйнбоу прямо из очередного нырка затормозила развернутыми крыльями, сложила их и спрыгнула на облако.

– О да, это круто! – сказала она. – А как летать вверх под ветром, Флаттершай?

– О, ну, это не сложно… – охотно стала объяснять нелетающая пони. Она почти светилась от счастья – потому что Рэйнбоу от восторга буквально сияла и освещала все вокруг.

Время исчезло. Весь день, до позднего вечера подруги провели на своем ветровом поле. Принцесса Селестия начала спускать с небес дневное светило, далекая земля внизу становилась все темнее, облака сперва пожелтели, потом порозовели. Только глядя, как темный силуэт Рэйнбоу – уже без страховочной веревки – проплывает мимо багровеющего закатного солнца, Флаттершай подумала, что пора бы и возвращаться. Это был чудесный день для них обеих. Рэйнбоу научилась неплохо двигаться против и по ветру, разве что набор высоты и одновременное движение вперед против воздушного потока выходили не очень хорошо. Она научилась скатываться по воздуху, как по ледяной горке, двигаясь под разными углами к течению. Она научилась делать один за другим широкие развороты из любого движения навстречу ветру, когда ей приходилось складывать одно крыло сильнее другого, и ложиться ими на набегающий поток. Набор высоты, движение против ветра с размахиванием крыльями, ровный горизонтальный полет перпендикулярно потоку получались у летуньи пока не очень. Кое-какие проблемы были и с потерей скорости при подъеме, и с равновесием при боковом ветре, но в целом Рэйнбоу была счастлива. Она действительно многому научилась, и многое поняла не только о полете в воздушных течениях, но и полете в целом. Теперь она могла сказать, что, что бы ни случилось, куда бы ее ни унесло, она не упадет на землю и не разобьется, она сможет держаться в воздухе практически сколько угодно. Она чувствовала себя намного увереннее и спокойнее. Ну а Флаттершай… Флаттершай была счастлива потому, что была счастлива Рэйнбоу.

К своей группе подруги вернулись уже затемно. Хидкипер, возможно, заметил их радость и решил не омрачать ее выговорами. Так или иначе, он не упрекнул их за позднее возвращение.

– Тренировались? – только и спросил он.

– Да, учитель, – ответила Рэйнбоу.

– Ну-ну. А я уж думал, где вас искать, чтобы мы без вас не улетели.

– Улетели?

– Пришло письмо. Участники Многоборья и болельщики должны прибыть в Клаудсдейл за два дня до состязания, чтобы организаторы успели всех разместить и все уладить. Завтра мы летим туда.

– Значит, все, – Рэйнбоу посерьезнела. Тренировки кончились. Хотя до соревнования еще оставалось время, маленькая летунья почувствовала, что момент истины настает – скоро все решится, и так или иначе закончится.

– Вы пропустили ужин, – прервал тренер ее мысли. – Будете морковь?

Хотя из Летнего Лётного Лагеря можно увидеть Клаудсдейл невооруженным глазом, путь до него не самый близкий. В небесах прямая видимость обманчива. У пегасов от природы глазомер лучше, чем у бескрылых земных пони или единорогов, они умеют определять расстояния по скорости движения облаков, по их цвету, по плотности отдельных прядей тумана. Иначе летуны рисковали бы выбиться из сил и упасть на землю, пытаясь достигнуть облака, до которого вроде бы всего сотня футов, а на деле – пара часов полета. Хидкипер, впрочем, прихватил с собой небольшое облачко, на котором уставшие жеребята могли бы отдохнуть; на нем же сидела нелетающая Флаттершай. Рэйнбоу Дэш он определил себе в помощь. Так и подруги будут рядом, и пони, которую может просто унести ветром, останется под крылом наставника.

– Учитель, а как именно будет проходить Многоборье? – поинтересовалась радужная кобылка.

– Оно состоит из нескольких этапов – потому и называется многоборьем. Суть проста: в каждом этапе участник может набрать до десяти очков. Зависит от успешности его выступления. Если он совсем не достиг цели, поставленной в данном этапе – он выходит из соревнования. На каждом этапе часть конкурсантов отсеивается. Последний этап рассчитан на то, что его пройдут все оставшиеся участники, но только один пройдет первым. Это может быть гонка, чаще всего так и бывает.

– И он получает первое место?

– Не обязательно. Когда состязания закончены, суммируют очки. Призовые места дают за наибольшее количество очков. Тот, кто первым прошел последнее соревнование, получает венок – вроде как приз за настойчивость. Но обычно венок как раз кому-то из призеров и достается.

– А соревнования проходят на открытом пространстве, учитель?

– Нет, обычно на каком-нибудь стадионе.

– А может быть… – у Рэйнбоу расширились глаза, – может быть, мы будем выступать в Облаколизее?

– Вы не будете выступать, – усмехнулся тренер, – вы будете состязаться. Облаколизей для такого не подходит, там дают акробатические представления, выступают мастера высокого пилотажа. Вам оборудуют площадку для соревнования на арене Новолунного Амфитеатра.

– Разве у нас не будет акробатики, учитель? А я все собиралась показать Флаттершай сальто в воздухе.

– На моей памяти соревнования с элементами воздушной акробатики были всего пару раз. Их слишком тяжело оценивать при таком большом количестве участников.

– Жаль, – вздохнула радужная пони. – А вы участвовали в Многоборье, учитель?

– Даже два раза подряд.

– Расскажите! – загорелась летунья.

– Да, что там рассказывать. В общем, я был тогда постарше тебя… но, правда, младше Флаттершай. Ну и как-то раз старик Бриз, мой наставник, прилетел с бумагой…

Хидкипер неожиданно разговорился. Расписывая свои собственные попытки получить первое место на Многоборье – ни одна из них не удалась, к слову – тренер здорово увлекся. Он припомнил и тогдашних членов жюри, и чем они были знамениты. Вспомнил, как на его второе Многоборье соревнования посетила сама Принцесса Селестия, и он, совсем молодой, с растрепанной гривой, растопырив крылья от гордости, принимал от нее поздравления с венком за финальный этап. Вспомнил и всех конкурсантов, с которыми соревновался за призовые места, рассказал, что с ними стало потом и чего они добились в жизни – а среди них были выдающиеся пегасы, и рассказ получился длинным. В конце концов тренеру пришлось отвлечься от воспоминаний просто потому, что группа прибыла в Клаудсдейл, и ему нужно было найти организаторов состязания, чтобы разместить жеребят. "На ностальгию потянуло, разболтался, как будто совсем уже старпер," – мысленно посмеялся Хидкипер.

Пока жеребята пребывали в Летнем Лагере, тренер разузнал кое-какие подробности о проведении Многоборья в этом году. О том, что изменились условия набора, он знал, но все же не представлял себе реальное число участников. В организационной комиссии Хид с ужасом обнаружил целую толпу, но не участников, а тренеров и руководителей юношеских лётных групп. Вся эта масса пони бегала, летала, носилась туда-сюда, от инстанции к инстанции, как гигантский пчелиный рой. Пегасские бюрократы всегда требовали некоторой независимости от Кантерлота, но никогда не могли обеспечить производительность на уровне королевского Распорядительного Двора. Чтобы получить одни документы, надо было взять другие, чтоб получить те, другие, нужны были третьи, а третьи выдавали только при наличии первых, или под залог каких-нибудь других. Тут и там в мановение ока стихийно возникали огромные очереди, которые волшебным образом внезапно так же быстро рассасывались. С ходу позанимав места в нескольких, Хидкипер вынужден был влиться во все это безумие, и пулей носился от учредителя к учредителю, потому что в одном месте ему не хватало какой-нибудь бумажки, в другом ее не могли найти, а в третьем как раз подходила его очередь, и надо было срочно лететь туда. Несколько раз он замечал грустно сидящих на ступеньках портика тренеров, которые, видимо, отчаялись пройти это канцелярское чистилище и ждали, пока народу не станет поменьше.

Через пару часов в комиссии стопка свидетельств, формуляров, аттестатов, лекарских карт и попечительских договоров раздулась настолько, что ее стало трудно носить. Тем поразительнее было то, что в итоге все это обменяли на один-единственный листок, где значился адрес общежития для жеребят, указания для тамошней администрации, чего и кому выдать, и для попечительского общества, которое должно было обеспечить питание и полный уход. Хидкипер смог наконец выйти на свежий воздух, где на портике, среди колонн, скучали его жеребята.

Общежитие располагалось на одном из нижних ярусов Клаудсдейла. Оно принадлежало выездному клубу высокого пилотажа "Торнадо Тэйлс", который вместе с одним из отделов Погодной Службы входил в общество попечителей, заботившихся об обучении будущих спортсменов или погодных рабочих. Здесь был собственный маленький стадион, кроме того, это место располагалось недалеко от кромки облаков, на которых стоял Клаудсдейл. Тут же находился большой воздушный порт, и Новолунный Амфитеатр, где проводилось Многоборье в этом году.

Уверившись, что все в порядке, Хидкипер расслабился. Он даже разрешил жеребятам погулять в окрестностях клуба, посмотреть на Клаудсдейл – разумеется, после того, как они все были накормлены и обустроены. Немного самостоятельности не лишне для молодых, рассудил тренер. Не будет же он их вечно водить за собой, как наседка цыплят.

Юные пегасы получили в свое распоряжение целое крыло общежития, по комнате на каждых двоих. Разумеется, Флаттершай и Рэйнбоу Дэш поселились вместе. Нелетающая пони хотела остаться в комнате, в тишине и покое, почитать какую-нибудь книжку, или просто полежать и помечтать. Но, конечно, эта затея была изначально обречена. Едва наставник дал разрешение на свободный выход, как Рэйнбоу потащила подругу гулять.

– Разве тебе совсем не интересно посмотреть, что тут есть? – спросила радужная пони. Она нарезала круги и восьмерки над подругой, пока та неспешно брела по улице.

– Ну… я даже не знаю, – ответила Флаттершай.

– Разве ты часто тут бывала?

– Ну, вообще нет, конечно. Я росла на верхних ярусах, рядом с погодными фабриками.

– Вот видишь! Я тоже ни разу не была здесь, даже не видела этот Амфитеатр.

– О, да?.. Мм.. Я думала, ты часто смотрела разные соревнования…

– Конечно! – Рэйнбоу на бреющем полете проскользнула чуть ли не под ногами Флаттершай. – Но меня всегда больше интересовали "Вондерболты", а такая крутая команда, как они, выступает только в Облаколизее, и еще два раза они были на Королевском Ипподроме. В Облаколизее вообще выступают самые крутые летуны, так что я торчала там целыми днями с самого рождения. Вот там-то я отлично все знаю.

– А мне бы хотелось посмотреть на аэропорт, – задумчиво сказала Флаттершай. Радужная пони фыркнула:

– На что там смотреть? На летающих пегасов? Для этого незачем куда-то идти!

– Но ведь… но ты же любишь смотреть на летающих пегасов, – не поняла Флаттершай.

– Я? Ну, то есть да, но это совсем другое. Ты не путай перья с пухом. Я люблю смотреть на то, как пегасы КРУТО летают!

– Но в аэропорту можно увидеть летучие суда бескрылых пони. Это тоже совсем другое. И туда прилетают экипажи с поверхности.

– Летучие суда… О'кей, давай сходим к аэропорту. А что экипажи с поверхности? Они же просто привозят еду.

– Да. Но они прилетают… оттуда. Интересно, как там, на земле? – вопросила Флаттершай в пространство.

– Грязно, наверное, – подумав, ответила Рэйнбоу. – Туда ведь все сверху падает. Это здесь, на облаках, всегда чисто. А там, наверное, и вода вся грязная.

– А сверху кажется зеленой…

– Это от разной травы, которую мы едим. А там, где травы нет, просто грязь, черная там, серая, желтая. Всякая.

Высокие, украшенные колоннами здания тем временем закончились. Улица и без того была широкой – в Клаудсдейле любили простор – а стала еще больше. На открытом пространстве, у самой облачной кромки раскинулись несколько взлетных полос, за ними белели павильоны ожидания и товарные склады. Над аэропортом постоянно поддерживалось большое вихревое облачное кольцо. Куда бы ни дул ветер, он только помогал его движению – кольцо как бы вворачивалось само в себя. Оно образовывало широкий портал, отделяющий спокойный воздух над аэропортом от воздушных потоков во внешних небесах.

– Ну вот и аэропорт, – Рэйнбоу с легким любопытством смотрела, как пегас-гондольер помогает единорогу – не иначе, прилетевшему с земли – сесть в легкое летучее суденышко и увозит его куда-то по улице. Радужная пони раньше таких путешественников не видела. Флаттершай это зрелище не заинтересовало. В отличие от подруги, она и видела такое раньше, и даже однажды пользовалась услугами перевозчика из-за неумения летать. Задрав голову, она смотрела на облачные врата. Таких сложных воздушных конструкций она никогда не встречала.

– Ох, Рэйнбоу, посмотри! – вдруг позвала она.

Радужная пони обернулась. Туманные пряди небесного портала пронизывал острый клин. Вытягиваясь и вытягиваясь вперед, он становился все шире; заблестели на солнце золоченые обода, заиграли вспышки на фигуре раскинувшего крылья аликорна. Длинное, узкое летающее судно вползало в воздушное пространство аэропорта. Темно-синий вытянутый корпус, весь в блестках золоченых заклепок, висел под большим, расшитым баллоном. Множество пони столпилось около фальшборта. Неожиданно грохнуло: с одной из взлетных полос подлетел в небо ряд зеленых звездочек, указывая воздушной яхте путь к швартову.

– Ого… Круто, – выдохнула Рэйнбоу.

– Она такая… красивая. Как они построили такое там, на земле?

– Не знаю. Посмотри, видишь там, под носом? Это там Принцесса изображена, да?

– О… я не знаю. Наверное.

– Я посмотрю поближе! – загорелась Рэйнбоу. – Подождешь здесь?

– Ох, Рэйнбоу, не надо! Это может быть опасно!..

– Ой, да ладно, – радужная пони полетела к воздухоплавательному чуду. Но уже через пару мгновений прозвучал свисток, и в воздух поднялся серый пегас в форме охранника.

– Эй! – закричал он. – Эй, мелюзга, ты что, хочешь под киль попасть? А ну брысь отсюда, а то живо уши надеру!

– Догони сперва! – дерзко ответила Рэйнбоу: еще бы она испугалась какого-то сторожа. Увы, оказалось, ее храбрость опережает ее физические возможности. Охранник именно что догнал ее, и за хвост спустил с небес на землю. Радужная летунья отчаянно вырывалась, но суровый пегас не обращал на это внимания и только фыркал, когда грива или перья маленькой пони лезли ему в нос.

– Ох!.. Пожалуйста, не надо, – к спустившемуся охраннику подбежала чуть не плачущая Флаттершай. – Пожалуйста, ей же больно!..

Сторож-пегас промычал что-то сквозь забитый рот, но посмотрел на Флаттершай и, кажется, смутился.

– Прошу вас!.. – умоляла желтая пони. Пегас выплюнул радужный хвост.

– Нечего было шнырять, где корабли летают, – буркнул он. – Больше чтоб я вас не видел.

Раздосадованная Рэйнбоу метнулась к подруге, оправляя изжеванный хвост, но не решилась ничего сказать. Флаттершай, опустив голову, попросила:

– Извините.

Назад они побрели в унынии. Именно побрели – Рэйнбоу больше не вертелась в воздухе над подругой. Видно было, что она подавлена. Флаттершай не знала, как ее утешить. В качестве последнего средства она предложила пойти посмотреть на Новолунный Амфитеатр. Рэйнбоу просто согласилась, но веселее не стала.

Широкая улица опять привела их к облачной кромке, но здесь, на первый взгляд, было совершенно пусто. Просто широкое, открытое пространство, и небо впереди. Причина была проста – они находились на верхней площадке Амфитеатра. Зрительские ряды ступенями уходили на полторы сотни футов вниз, где вместо арены разместились какие-то сооружения из облаков. Кобылки спустились вниз, спрыгивая с одного ряда облаков на другой. То, что они увидели внизу, вероятно, было построено для соревнования, точнее, для разных этапов Многоборья. Еще дальше, в открытом небе, висели несколько облаков, странно изогнутых или даже свернутых в спирали. Наверное, это была трасса для гонок.

– Это вот здесь мне надо будет выступать, – вздохнула Рэйнбоу. – Перед всеми этими пегасами.

Она смотрела на зрительские ряды. Огромная раковина Амфитеатра собирала лучи вечернего солнца. Ветра не было, на стадионе царила удивительная тишина. Было даже странно, что вот именно здесь, в стороне от городской суеты, на пустой белой площадке скоро будет сидеть огромная, шумная толпа пони и смотреть на нее, Рэйнбоу Дэш.

– Ты отлично выступишь, все это увидят, – Флаттершай вывела ее из задумчивости.

– Да, – равнодушно ответила радужная пони и снова вздохнула. Она отвернулась от зрительских рядов, села и просто уставилась в горизонт. Начинался закат. Маленькая пегаска сидела и смотрела в пустоту, даже не щурясь, как будто не замечая светящего в лицо солнца. Растерянная Флаттершай стояла рядом и не знала, надо ли ей беспокоиться.

– Может, нам лучше вернуться к группе? – предложила она наконец. – А то уже вечер, учитель станет волноваться.

– Конечно, – вяло сказала Рэйнбоу, поднялась и полетела вверх.

– Ох… эмм… Рэйнбоу Дэш?..

– Что?

– Я не смогу сама подняться наверх. Ты не поможешь мне?..

– Давай, – ответила радужная пони.

Флаттершай подпрыгнула, замахала крыльями. Рэйнбоу подхватила ее, перетащила на ярус выше. Потом еще раз. И еще. Им пришлось повторить это несколько раз, пока нелетающая пони не оказалась наверху.

– Ох, Рэйнбоу, – стеснительно сказал она, глядя на тяжело дышащую подругу. – Прости, пожалуйста, я, наверное, тяжелая…

– О, да хватит уже извиняться, – раздраженно ответила Рэйнбоу Дэш. – Я устала, да. Я устала, потому что у меня не хватает сил. Я не могу тебя таскать, да, но это моя вина, Флаттершай. Я ничего не могу. Меня поймал и оттаскал за хвост какой-то старикан, и что? Что я сделала? И что я надеюсь сделать здесь? О чем я думала? Что я буду показывать целому стадиону пегасов?

– Рэйнбоу, не говори так, – испугалась Флаттершай. – Мы ведь столько тренировались, и у тебя так получалось!..

– Как? – спросила Рэйнбоу. – Что такого особенного я делала на тренировках? Все пегасы делают это, только еще лучше, Флаттершай!

– Но это неправда. Вспомни, летать круче всех – твоя судьба. Ты ведь училась летать по-всякому…

– Училась, – горько ответила маленькая летунья. – Училась у пони, которая сама не умеет летать.

– Ох, Рэйнбоу, – Флаттершай грустно вздохнула. Но маленькая радужная пони просто полетела прочь, не дожидаясь подругу.

Вечером они не разговаривали. Нет, конечно, Флаттершай не обиделась. Ей не раз говорили, что она не умеет летать. Ведь так оно и есть. Просто робкая пони не знала, что сказать подруге. А та, когда они вернулись в комнату, молча легла на свою постель и отвернулась к стенке.

Весь последний день перед Многоборьем Рэйнбоу не выходила из комнаты. Флаттершай принесла ей поднос с завтраком и оставила у кровати. К вечеру подносов стояло уже три. К еде Рэйнбоу Дэш так и не притронулась. Хидкипер приходил поговорить со своей подопечной, вернее попытаться поговорить, но без толку. Рэйнбоу притворялась спящей, или просто не отвечала. "Она просто волнуется" – в конце концов сказал тренер обеспокоенной Флаттершай.

В утро Многоборья Рэйнбоу Дэш встретила рассвет бодрствующей. В общежитии, да и во всем Клаудсдейле все еще спали. Было необыкновенно тихо. Маленькая пони, привыкшая подолгу спать, еще никогда не слышала этой рассветной тишины. Она открыла окно, но и с улицы не принесло никаких звуков. Лишь пару раз вдалеке что-то громыхнуло – должно быть, на фабриках погоды.

Режуще-отчетливый шорох привлек внимание Рэйнбоу. Это Флаттершай шевелила крыльями во сне. Радужная пони вспомнила рассказы воспитательницы из младшей группы – что если пегас дергает крыльями во сне, значит, ему снится полет. "Что, интересно, видит сейчас Флаттершай? – подумала Рэйнбоу. – Наши тренировки в Лагере Летунов? Или просто она в глубине души мечтает о полетах?" Она сама сейчас согласилась бы поменяться с подругой местами, лишь бы никуда не лететь и не позориться на состязании. Сейчас Рэйнбоу не хотела летать.
"Вы хотите летать, мисс?" – спросил Сноусторм Блоу. Маленькая радужная пони мысленно сжалась перед старым, седым асом. Что она сказала бы ему сейчас?
"Может, лучше вообще не идти? – подумала Рэйнбоу. – Интересно, что скажут остальные, если я не пойду? А Флаттершай? Она останется со мной или пойдет смотреть соревнование?" Рэйнбоу вспомнила, как говорила той: "Училась у пони, которая сама не умеет летать". Она посмотрела в окно, потом на Флаттрешай. Розовые облака и желтое солнце, розовая грива и желтая шерстка. Небесные цвета, как и ее собственная радуга и воздушная голубизна. Рэйнбоу перевела взгляд на столик рядом с кроватью, где стояли тарелки с ее вчерашней едой, давно остывшей и уже подсохшей. Ей вдруг стало стыдно. Нет, конечно нет, Флаттершай останется с ней. Флаттершай верит, что она, Рэйнбоу, может победить. И бывший "Вондерболт" поверил. А наставник… впрочем, учитель Хидкипер не запрещал ей пытаться.

– Овес с вами, ладно, я попробую, – пробормотала Рэйнбоу и взялась за холодную вареную морковь.

В ожидании всеобщего пробуждения она как-то незаметно подчистила и тушеные овощи, и увядший салат, и уже наполовину расправилась с мерзким застывшим киселем, когда раздался стук.

– Подъем! – дверь открылась, и в комнату заглянул Хидкипер. – Ого, уже встала, Рэйнбоу Дэш? Как настроение?

– Ээ… Ну, все отлично, учитель, – сообщила Рэйнбоу.

– Ну, вот и чудно. Волнуешься? – Рэйнбоу ничего не успела ответить, но тренер и не ждал от нее ничего такого. Похоже, он сам малость волновался, и оттого стал разговорчивее обычного. – Это не беда, я тоже волновался, помню, все копыта себе обкусал… Флаттершай! Эй, Флаттершай!

– А? – робкая пони испуганно подняла голову, увидела учителя и тут же по самые глаза закрылась одеялом. – Что-то случилось?

– Случилось? Случится! Сегодня соревнование, в котором участвует твоя подруга, не забыла? Подъем, готовность пять минут! – голова Хидкипера скрылась за дверью.

– Ох… надо же спешить, и надо… о, Рэйнбоу, ты не спишь.

– Доброе утро, Флаттершай.

– О, мм, ну да, доброе утро… В смысле, ты снова говоришь со мной? Ох, Рэйнбоу, – Флаттершай спрыгнула с постели, – мне так жаль! Я имею ввиду, если я сделала что-то не так вчера и позавчера…

– Стоп! – решительно ответила радужная пони. – Флаттершай, во-первых, хватит себя во всем винить. Во-вторых… ну в общем, прости. Я немного… ну… волновалась, поэтому совсем не подумала о том, что ты из-за всего этого чувствуешь… Ну вот.

– Ох, Рэйнбоу, – Флаттершай умильно улыбнулась, но Рэйнбоу Дэш решительно пресекла все эти слащавости.

– После соревнования, Флаттершай, все после.

– Так ты все же будешь участвовать? – спросила нелетучая пони.

Рэйнбоу вдохнула так, что, кажется, собрала весь воздух в комнате.

– Да, – решительно ответила радужная пегаска.

– Тогда нужно скорее собираться! – снова всполошилась Флаттершай. – Ох, мы столько времени потратили на разговоры… Добрые небеса, мы же опоздаем… Ох, что если все уйдут без нас? А что нужно брать с собой?..

– Конский рог, да успокойся Флаттершай! – Рэйнбоу ухватила подругу за хвост, а то та уже готова была начать бегать в панике по всей комнате.

– Но мы же опоздаем!..

– Да никуда мы не опоздаем, не слышишь, что ли? Тренер еще даже не всех разбудил!

С дальнего конца корпуса и вправду доносился голос Хидкипера, обходящего комнаты: "Вы готовы, дети? Я не слышу!"
– О. Ну, тогда ладно, – немного смущенно ответила Флаттершай.

В итоге на стадион они пошли не раньше, чем через час. Пока все встали, пока умылись и собрались, да еще, когда все уже вышли из общежития, оказалось, что они забыли Серенити… В общем, из-за всеобщего волнения организованность здорово упала. Хидкипер это предусмотрел, и потому поднял жеребят раньше. А на улицах, несмотря на ранний час, вовсю летали пегасы. Соревнование собрало множество жителей немаленького города Клаудсдейла. Почти каждый, кто не работал, прилетел поглазеть на Многоборье, да и некоторые работающие взяли отгулы – какой пегас не любит посмотреть на спортивное состязание, даже если сам не спортсмен? На подходе к Амфитеатру уже слышался гул огромной толпы. Некоторые пони парили прямо в небе над стадионом. В вышине, прямо на облаке, которое они должны были убрать, расселись смотреть соревнования пегасы из Погодной Службы.

– Конский хвост, – озадаченно сказал тренер, – это что за дела?

Зрительские ряды уже были забиты. Заполнены были, кажется, все места от верху и до самой арены. Учитель глянул по сторонам – некоторые подошедшие пони рассаживались прямо по верхней стене Амфитеатра. Ну да, ничего необычного, но им-то, как участвующей группе, должны были зарезервировать место.

– Пойдемте вниз, – сказал тренер жеребятам. – Сейчас разберемся.

Ситуация прояснилась внизу – оказалось, что участвующим группам выделили места почти на самой арене. Сверху казалось, что тут никто не сидит, просто ходят туда-сюда разные пони. Да так оно и было. Как ни уговаривали учителя своих подопечных сидеть на местах, они все равно перебегали туда-сюда, играли в свои обычные игры, чтобы скоротать время до начала состязания, в общем, участвовали в общей суматохе. Хидкипер усадил своих питомцев, добросовестно наказал никуда не уходить – зная, впрочем, что толку не будет – и позвал троицу своих конкурсантов:

– Ну что, поняшки, поскакали?

– Да, учитель, – нестройно ответили Хупс, Грейт Скотт и Рэйнбоу Дэш.

– Тогда пойдемте к остальным участникам.

– Э, учитель, а можно Флаттершай со мной? – спросила Рэйнбоу.

– Да куда уж без нее, ее от тебя палкой не отгонишь, – со смешком ответил Хид.

Следом за учителем четыре пони подошли к судейскому столу. Рядом с ним собрались все прочие участники. Их оказалось действительно много – настолько много, что тренер даже удивился. Шестьдесят? И как они собираются уследить за всеми, и выдать всем справедливые баллы? Или они надеются, что большая часть жеребят отсеется на промежуточных этапах? Участники, в общем-то, были сильно разношерстные, некоторые заметно старше, некоторые младше. И многие были не взрослее Рэйнбоу Дэш (радужная пони тоже заметила это, и малость приободрилась). Какой им смысл участвовать? Хидкипер подумал, что эти нелепые изменения критериев отбора связаны, наверное, с последними законопроектами по Эквестрианскому спорту. Они, может, имели смысл для земных пони и единорогов, но физическое воспитание пегасов, по мнению тренера, давно следовало полностью вернуть в копыта самих пегасов.

В состав жюри входили все те же пегасы из отборочной комиссии, в том числе бывший "Вондерболт" Сноусторм. Первым в клине, правда, был не он. Высокий добродушный пегас с курчавой гривой – бывший инструктор Королевской Гвардии, Хидкипер слышал о нем, но никак не мог вспомнить имя – встал и осмотрел толпу участников с высоты своего немалого роста.

– Похоже, что все прибыли, – сказал он. – Ну что же! Пора начинать. Уважаемые наставники! Для ваших подопечных участников выделены позиции вдоль периметра арены. Позиции обозначены флажками с именем тренера или спортивного клуба участника. Все конкурсанты должны пройти туда, и затем мы проведем инструктаж по поводу первого этапа соревнования!

Хидкипер углядел флажок со своим именем и повел жеребят к нему. Участники выстроились вдоль ленты, на которой предусмотрительно были написаны их имена.

– Все в порядке, Рэйнбоу Дэш? – осторожно спросила Флаттершай у подруги.

– Ага, – беззаботно ответила Рэйнбоу, пытаясь не трясти коленками. – Только поскорее бы они уже сказали, что нам надо будет делать.

– Ну что, мои маленькие пони, – Хидкипер прошелся перед ними, – пришло время для серьезных испытаний. Ваше первое большое соревнование! Надеюсь, мы чему-то научились вместе. Скотт, ты умный жеребец. Не трать силы напрасно, думай, как сделать лучше! Я знаю, ты толково летаешь. Хупс… я может и выговаривал тебе иногда, но не за плохие полеты. Так что давай, покажи свои умения. Знаю, они у тебя есть, – тренер остановился перед радужной пони. – Ну, Рэйнбоу Дэш. Удачи. Не бойся и не волнуйся, просто делай, что можешь.

– Вы же говорили, что у меня не получится победить, – сказала Рэйнбоу.

– Но это же не значит, что я не хочу, чтобы ты победила, Рэйнбоу Дэш. Удачи. Удачи вам всем, жеребятки. Побеждайте хоть втроем сразу!

– Ну, в общем, я буду болеть за тебя, Рэйнбоу, – тихонько сказала Флаттершай. – Удачи тебе.

Хидкипер и нелетающая пони пошли к тренерским местам. Рэйнбоу проводила их взглядом, вздохнула и посмотрела на арену. Работники стадиона все еще таскали там какие-то круглые шутки. Для чего все это было нужно, радужная пони пока не понимала. Она глянула на остальных участников. Они тоже смотрели на арену, или неуютно оглядывались по сторонам, переминались с ноги на ногу. Кое-кто подпрыгивал на месте, или пытался как-то разминаться. Обстоятельства не располагали к разговорам. Даже Хупс забыл о своих дразнилках. Грейт Скотт без конца тянулся, гнул крылья и копыта, хрустел суставами – словом, нервничал. Они все нервничали.

– Прошу прощения… Позвольте… Подопечная с вертикальными затруднениями… Извините, у меня тут ученица с ограниченными возможностями… Благодарствую, – Хидкипер малость потеснил остальных тренеров, освобождая место для себя и Флаттершай. – Так, ну теперь посмотрим.

– Леди и джентлпони! – разнесся над стадионом голос распорядителя. – Жители Клаудсдейла и гости нашего города! Добро пожаловать на освященное временем ежегодное Многоборье Молодых пегасов! Сегодня, как издавна заведено, здесь, в Новолунном Амфитеатре, вы увидите состязания самых дерзких, бесстрашных, умелых, ловких и сильных юных летунов, собравшихся со всей Эквестрии! Отвага! Решительность! Настойчивость! И-ии! Исключительно крутые полеты! Мы рады отметить, что некоторые особые гости почтили сегодняшние соревнования своим присутствием!..

Рэйнбоу Дэш со своей стартовой позиции обернулась взглянуть на ложу для специально приглашенных гостей. С ее точки зрения, ничего сильно особого в этих гостях не было. По крайней мере, "Вондерболты" там не присутствовали. Что касается принцессы как-там-ее, то она мало заинтересовала Рэйнбоу Дэш.

Хидкипер на своем тренерском месте тоже не уделил большого внимания этим особым гостям – его больше волновало то, что происходило на арене. Там рабочие сложили в небольшие пирамидки круглые темные шары. Значит, первый этап будет с тяжестями. Если они решили начать с испытания на силу и выносливость, то, наверное, следующие будут требовать каких-то особых летных умений. Если силовые испытания будут следовать одно за другим, то, как бы много ни было участников, к финалу может остаться всего два-три. На памяти Хидкипера такое случалось, когда в организацию Многоборья встревали не слишком компетентные пегасы.

Рэйнбоу чуть ли не гарцевала на месте. Ей казалось, что распорядитель ужасно заболтался, перечисляя всех этих особых гостей, потом судей, потом участников… да еще и тренеров упомянул… Когда же уже начало-то? "Да лучше двадцать раз продуть любое состязание перед всем стадионом, чем ждать, пока они там раскачаются и начнут соревнования. Поскорее бы это началось. И кончилось", – думала Рэйнбоу.

– …И мы приступаем к собственно, первому этапу Многоборья…

– Ну наконец-то! – не сдержалась радужная пони.

– …В котором юные жеребята продемонстрируют свою силу, и умение без устали работать крыльями!..

– Ох, вши, ну сколько можно? – в отчаянии вопросила Рэйнбоу. – Почему нельзя без этой говорильни?

– …Как видите, каждого участника ожидает груда небольших грузов. Наши маленькие пони должны переместить их на несколько футов выше, для чего прямо над грузами каждого конкурсанта установлено небольшое облачко.

Рэйнбоу посмотрела на свой сектор арены. Облачко там было. И висело оно на высоте футов этак тридцати пяти. Кучка грузов была довольно внушительной, хотя сами эти тяжести не показались Рэйнбоу такими уж неподъемными. Пожалуй, таскать Флаттершай было тяжелее.

– …Итак, когда все участники готовы, почтенные судьи следят за каждым их движением, а глаза зрителей прикованы к арене, жюри дает команду на старт! Леди и джентлони! Вместе с первым соревнованием Многоборье Молодых официально начинается! Удачи вам, юные пегасы! Раз!.. Два!.. Три!... И-ииииииииии! ПОНЕСЛАСЬ!
"Наконец", – забыв обо всем, не глядя по сторонам, Рэйнбоу Дэш бросилась к своей куче грузов.

Большая часть тренерской трибуны одним порывом дружно взлетела в воздух, пытаясь увидеть из-за спин друг друга, что там делают участники. Флаттершай нервно запрыгала на месте:

– Учитель, ну что там, что там Рэйнбоу?

– Шпарит вовсю! – крикнул Хидкипер. Да, Рэйнбоу Дэш стартовала очень бодро. Она даже достигла своей кучи грузов раньше прочих участников, хотя никакой нужды в этом не было. В этом соревновании нужно просто экономно использовать свои силы, а вот торопиться ни к чему. Тренер отметил, что все три его подопечных справляются нормально, и не делают никаких глупостей, вроде попыток утащить несколько грузов сразу. Те конкурсанты, кто отколол такое, уже сидели под своими облачками, вывесив языки. Грузы-то не очень тяжелые. Если по одному, то их можно носить и носить, лишь бы выносливости хватило. А если несколько – перенапряжешься, и сразу выдохнешься.

Хупс со своими справлялся хорошо, летал туда-сюда мерно, как по часам. Рэйнбоу Дэш, резво начав, постепенно снижала темп. Не она одна – некоторые из участников тоже неплохо справились с первыми несколькими грузами, но быстро устали и теперь еле летали. Грейт Скотт обратно со своего облака парашютировал на крыльях – берег силы, но сдаваться, в отличие от некоторых, не собирался. Рэйнбоу тоже продолжала таскать свои грузы, хоть и все более вяло.

– …Да, похоже, испытание оказалось куда сложнее, чем ожидалось! – гремел комментатор-распорядитель. – Но не стоит винить наших юных пони – в конце концов, некоторые из участников нынешнего испытания слишком юные.
"Да уж", – подумал Хид. Он уже прикинул, что на этом соревновании вылетит не меньше десятка участников. Но лично его, Хидкипера, дела шли неплохо. Хупс со своими грузами управился. У Скотта осталось всего пять – уж с этими-то справится. Рэйнбоу Дэш все еще таскала свои, хоть и останавливалась отдышаться после каждого. "Давай, Рэйнбоу, – подумал тренер. – Давай, только не садись, тащи!"
– …Итак, поскольку некоторые из участников уже сидят у своих грузов, выбившись из сил, а кое-кто и вовсе покинул арену, можно частично подвести итоги. Двенадцать жеребят уже точно не пройдут на следующий этап. Досадно, ничего не скажешь, но это была хорошая попытка! Не расстраивайтесь, мои юные пони, помните – мы соревнуемся прежде всего для развлечения! Тем, кто сегодня выступил перед половиной Клаудсдейла, есть чем гордиться и без призов!.. Так, у нас осталась только одна участница… Это… Рэйнбоу Дэш, из Лагеря Юных Летунов, подопечная мистера Хидкипера. Вот уж действительно юный летун. Давай, Рэйнбоу, осталось немного! Сама Селестия велит тебе пройти на следующий этап!

Рэйнбоу Дэш, едва работая крыльями, тащила всеми четырьмя копытами один из последних грузов. Еще немного… Рэйнбоу уронила свою ношу на облако, и рухнула вниз. Еще три груза. Радужная пони обхватила следующий всеми четырьмя ногами, махнула крыльями… без толку.

– Если она велит, чего бы ей не помочь немного, – еле выдохнула летунья.

Хидкипер с легкой трясучкой смотрел, как Рэйнбоу Дэш попыталась поднять один из трех – всего трех! – оставшихся грузов, не сумела и свалилась прямо на тяжелый, жесткий шар. "Что ж ты делаешь, – подумал тренер, – не ложись, не ложись, не встанешь же!"
– Как она, учитель?! – Флаттершай вообще не видела, что творится на поле, и была чуть ли ни в панике.

– Чуть-чуть еще! – крикнул тренер в ответ.

– … Чуть-чуть еще! Давай, малышка! – прорывался голос комментатора сквозь вопли толпы.
"Если бы это была Флаттершай! Она могла бы хоть крыльями помочь", – подумала Рэйнбоу, поднатужилась и потащила вверх этот дурацкий шар.

– Хвала богине, – вздохнул Хидкипер. Рэйнбоу, видимо, собралась-таки с силами и подняла груз. Кажется, даже легче, чем предыдущий. Оставшиеся два она тоже осилила.

– …ИИИИ ПЕРВЫЙ ЭТАП ЗАВЕРШЕН!!! Рэйнбоу Дэш справилась со своими грузами и продолжит участие в Многоборье Молодых! У нее, и у прочих жеребят будет время передохнуть, а мы тем временем посмотрим, какие оценки дадут судьи участникам за их старания!..

– Жди здесь, никуда не уходи! – крикнул Хидкипер Флаттершай, и рванул к стартовой позиции своих питомцев.

– Отлично справились, молодцы! – сказал тренер жеребятам.

– Спасибо, учитель, – вразнобой откликнулись те. Рэйнбоу все еще не могла отдышаться.

– Я, наверное, получила меньше всех баллов, – сказала она.

– Пегасий пух, да какая разница? Главное, ты прошла испытание!

– Вы не думали, что я его пройду, – уныло заметила Рэйнбоу.

– Ну, в общем… – тренер несколько замялся. Радужная пони повесила голову. Хид наклонился прямо к поникшей цветастой гриве.

– Послушай, Рэйнбоу, – сказал он, – и пойми меня верно. Победить в Многоборье – сложная задача. Вижу, я тебя недооценивал. Но и ты себя не переоценивай! Не думай ты об очках, просто постарайся пройти все этапы.

– Вы думаете, я смогу пройти все этапы? – Рэйнбоу подняла голову.

– Да я уже и не знаю, чего от тебя ждать. В любом случае, даже если ты просто пройдешь в финал – это будет повод для гордости, я серьезно. Любой пегас гордился бы этим.

Учитель выпрямился и еще раз оглядел всю троицу.

– Ладно, мальцы, дерзайте! Дальше должно быть полегче. Удачи!

Возвращаясь на тренерскую трибуну, Хидкипер успел заметить результаты своих подопечных. Оценку совместным решением выдавали все шестеро судей. Хупс получил восемь баллов – видимо, потому, что все-таки потратил довольно много времени. Грейт Скотт – семь. Неплохо, эти двое пока могут рассчитывать на призовые места. Рэйнбоу Дэш оценили на два балла. Ну, хоть не на один.

– …Итак, поскольку результаты первого этапа объявлены, а участники вновь вышли на свои позиции, мы переходим ко второму! Теперь от юных кобылок и жеребят потребуется нечто большее, чем просто сила, нечто более тонкое и таинственное. Пришло время для магии! Ну нет, конечно, у наших конкурсантов не отросли рога, и крылья никуда не делись. Они будут использовать исконную пегасскую магию – присущее крылатым пони умение обращаться с облаками! Как вы видите, каждому из наших юных пегасов выделено небольшое облако. В этом испытании они покажут, насколько ловки в управлении движением облаков!

С арены поднялись в воздух большие надувные обручи и зависли, удерживаемые каждый своим якорем. Рэйнбоу Дэш лишь мельком взглянула на них. Ее больше смутило предназначенное ей облако – оно было явно больше того, с чем они тренировались вместе с Флаттершай.

– …Чтобы пройти этот этап, каждому участнику потребуется провести свое облако через надувной воздушный обруч. Филигранный расчет, точное управление и умелый контроль – вот, что понадобится нашим маленьким пони сейчас! Между тем все приспособления готовы, и судьи готовы отслеживать каждое движение участников! Ждем лишь отмашку!.. Раз… Два… Удачи, маленькие пони, ТРИ!.. НАЧАЛИ!

Хидкипер смотрел, как жеребята кинулись к своим облакам. В этом испытании, вообще-то, спешка им опять не нужна. Судьи, скорее всего, будут оценивать в первую очередь точность и аккуратность. Скотт и Хупс умеют управлять облаками. Главное, чтобы у них хватило выдержки и самоконтроля. А вот Рэйнбоу Дэш он этому не учил… причем сознательно. Остается надеяться, что она занималась этим во время своих тренировок с Флаттершай... Учитель взлетел повыше, чтобы лучше видеть происходящее на поле. Странно, но даже подумав о Флаттершай он совершенно не обратил внимания на ее отсутствие.

Нелетучая пони отчаялась хоть краем глаза увидеть соревнование еще во время первого этапа. Тренеры, несмотря на серьезный возраст, вели себя совершенно как дети, только что на голову друг другу не лезли, чтобы лучше видеть своих питомцев на арене. Флаттершай толком ничего не могла понять за всем этим мельтешением и трепыханием. Когда учитель полетел к Рэйнбоу и остальным, Флаттершай решилась-таки нарушить его наказ и стала пробиваться к арене. Ей удалось это как раз к началу второго этапа. Зрители как будто не слышали – а может, и правда не слышали – ее робкие "простите", "разрешите" и "позвольте пройти". Когда она протиснулась сквозь плотную стену набившихся в нижние ряды зрителей, этот ужасно громкий голос как раз дал команду начинать. Теперь Флаттершай видела Рэйнбоу своими глазами.

Когда Рэйнбоу подлетела к своему облаку, она поняла, что оно не только больше привычного ей тренировочного облачка. Оно еще и намного больше ее самой. Она попыталась толкать его, но увязла в туманной массе, как будто уткнулась лицом в подушку. Радужная пони не могла понять, куда при этом движется облако, более того, она не могла понять, движется ли оно вообще.

Рэйнбоу остановилась, поднялась повыше и глянула на кольцо-мишень, через которое следовало провести облако. Вроде бы оно стало чуть-чуть ближе. Маленькая летунья огляделась по сторонам, посмотреть, как справляются с заданием остальные участники. Оказалось, кое-кто справляется… никак. "Не пройдут", – подумала Рэйнбоу. Это были маленькие пони, одного с ней возраста, а может даже младше. Некоторые участники просто толкали свои облака, буквально не взирая ни на что – потому что пухлое облако загораживало им обзор. Они просто двигали его примерно в сторону своего кольца. Рэйнбоу посмотрела, что делают жеребята из ее группы. Хупс свое облако тоже толкал не глядя. Грейт Скотт двигал облако, потом взлетал над ним, смотрел, куда оно переместилось относительно кольца.
"Это мне подойдет", – приободрилась Рэйнбоу. Однако, у Скотта само толкание облака выходило явно лучше. Маленькой радужной пегаске не хватало напора. Она вспомнила тренировки с дождем – ей приходилось разгоняться, чтобы с достаточной силой воздействовать на облако. Она прикинула направление, отлетела в сторону, и обрушилась на облако таранным ударом. На этот раз оно как будто поддалось. Рэйнбоу взлетела выше, и убедилась, что облако таки сдвинулось к кольцу. "Не зря мы с Флаттершай тренировались, – подумала радужная пони. – Интересно, она меня видит сейчас?"
Флаттершай ее видела. Но в отличие от Рэйнбоу, которой казалось, что все идет неплохо – ну, облако ведь движется, и все такое – робкая пони ужасно волновалась. Дела ее подруги выглядели уныло на фоне других участников. Пока они равномерно перемещали облака к кольцам, Рэйнбоу монотонно долбила и долбила свое несчастное облако, а сдвигалось оно от всех ее усилий хорошо, если на полфута.

Хидкипер смотрел на действия Рэйнбоу с большим оптимизмом – он уже понял, что радужная пони осилит этот этап.

– …И-ииии он сделал это! – прогрохотал над стадионом голос комментатора, когда последний жеребенок, наконец, прицелился в упор и протолкнул свое облако в кольцо. – Пришло время подводить итоги второго этапа. Увы, как мы видим, некоторые поняшки не справились с этим заданием. Наверное, их еще не учили работать с облаками – большое упущение, особенно если учесть, что эти жеребятки достойно преодолели первый этап! Какая жалость! Одолеть такое тяжелое – во всех смыслах – испытание, и потерпеть поражение в следующем! Но ничего, попытка была хороша, они отлично начали, и нельзя винить их за этот проигрыш. Пятеро юных пегасов покидают поле, а судьи тем временем готовятся объявить оценки. Посмотрим, что они присудят остальным участникам.

Хидкипер уже ждал своих подопечных на их стартовых позициях.

– Отлично, жеребятки! – сказал он им. – Хупс, только ты что-то расслабился.

– Не рассчитал ширину, учитель, – ответил коричневый жеребенок. Он ухитрился врезаться своим облаком в ребро кольца.

– Да это не страшно, впереди еще четыре испытания. Есть время и возможность наверстать баллы, главное будь внимательнее, и не расслабляйся, хорошо?

– Да, учитель.

– Вот и отлично. Ну и вы тоже соберитесь, – обратился тренер к Скотту и Рэйнбоу. – С этим заданием вы справились, но от финала вас отделяют еще три. Держитесь, жеребятки, соберите все силы и держитесь!

– Хорошо, учитель!

Хупс получил за второе испытание пять баллов из десяти – вероятно, из-за своего столкновения. Рэйнбоу дали только четыре, уж слишком долго и неуклюже она перемещала свое облако. Грейт Скотт отличился. Ему дали восемь.

Громоподобный голос комментатора уже вопил:

– …И-ии мы переходим к третьему этапу!..

Третий этап был относительно несложен – перед каждым участником располагалась стопка из шести плотных, маленьких облаков. Под нижнее облачко запускался воздушный шарик. Жеребята должны были сделать из облаков колечки, чтобы шарик пролетел сквозь них. Выглядит довольно просто, если не учитывать, что облака имеют неровную форму, и что шарик может улететь просто от взмахов крыльев конкурсанта. Трогать шарик запрещено правилами, а если он улетает – участник выбывает. Во избежание эксцессов по периметру арены подняли ветрозащитный экран, к большому огорчению Флаттершай, которая опять лишилась возможности видеть подругу.

Предположение Хидкипера оправдывалось: большой силы и выносливости требовали только крайние этапы Многоборья, в промежуточных же нужно было в основном терпение и умение. В общем-то, это важнее для погодных рабочих, а не для спортсменов, но пегасы частенько занимаются и тем, и другим. В испытании с воздушными шариками требовалось умение изменять форму облаков. Поскольку Рэйнбоу Дэш и Флаттершай свое тренировочное облако слепили вкопытную, с этим заданием радужная пони справилась. Хотя она и тут ухитрилась едва не провалить все: одно из колечек получилось кривым, и шарик чуть было из него не вылетел. Рэйнбоу еле-еле успела сдвинуть само облачное колечко так, что шарик прошел сквозь него. Хидкипер схватился за голову, но судьи сочли это допустимым, хотя и скинули оценку до четырех баллов.

Скотт справился с заданием почти идеально – проделал отверстия в верхних облачках, проверил, чтобы они располагались строго в ряд, и лишь потом пробил отверстие в нижнем облаке. Шарик без проблем пролетел сквозь все шесть колечек; судьи поставили девять баллов только потому, что жеребчик потратил на задание много времени. Вот кому совсем не повезло, так это Хупсу – он упустил шарик и выбыл. Жаль, ведь этот задиристый пегасик всегда показывал себя хорошим спортсменом. У Хидкипера осталось только два участника в игре. На третьем этапе вообще отсеялось аж четырнадцать жеребят. Даже странно – неужели у стольких пегасов копыта из крупа растут?

Четвертый этап заключался в вызове дождя. Его результат несколько успокоил Хидкипера, огорченного проигрышем Хупса. Скотт опять прошел с успехом, получив восемь баллов. Похоже, у него пока были лучшие шансы на победу. Рэйнбоу Дэш сердобольно начислили тройку за те капли, что она вытрясла из своего облака, но, так или иначе, она прошла этот этап. Ветрозащитные экраны перед этим испытанием были убраны, и Флаттершай могла следить за подругой. В ее победе она не сомневалась – ведь они не раз вызывали дождь на тренировках.

Большой неожиданностью и тяжелым ударом для Хидкипера оказался пятый этап. Молнии. Он не учил своих жеребят высекать молнии. Это своеобразная техника, в ней важнее правильность действий участника, чем его физические качества. Он мог лишь надеяться, что Скотт и Рэйнбоу сообразят, как вызвать молнию, глядя на других участников, но это сработало бы с разве что дождем. На этом этапе отсеялось пятнадцать участников, и, что хуже всего, одним из них был Грейт Скотт. Вот так вот. Хидкипер уже считал его фаворитом, но не тут-то было. Нет, молнию он вызвать в конце концов сумел… молнию в себя самого. Хорошо хоть цел остался. А Рэйнбоу Дэш взялась за свою тучку так, будто заранее знала, что делать! Ну, правда, у нее получились только искры и треск, но судьи оценили ее на четверку и пропустили в финал. Тренер рванул к радужной пегаске сразу, как только комментатор объявил об окончании пятого этапа.

– Ну ты даешь, Рэйнбоу Дэш! – крикнул он с ходу.

– Я вышла в финал? – спросила радужная пони. Торчащая во все стороны наэлектризованная грива делала ее потрясенный вид почти карикатурным.

– Ты вышла в финал, и что самое интересное, я здесь ни при чем. Но как тебе удалось?

– Я училась этому на тренировках, – ответила Рэйнбоу. – На наших тренировках с Флаттершай. Она рассказала про молнии.

Тренер странно посмотрел на нее.

– Что-то не так? – встревожилась маленькая пони.

– Да нет, Рэйнбоу Дэш, – Хидкипер пригладил ее встопорщенную гриву. – С тобой все так. Это со мной что-то не так. О чем вообще я думал? Было бы больше толку для всех, если бы Флаттершай была наставником вместо меня.

– Простите, учитель, – смущенно сказала Рэйнбоу.

– Чего? – Хид вытаращил глаза на нее.

– Извините, что огорчила вас. Вы ведь рассчитывали на победу Скотта…

– Рэйнбоу Дэш, – вздохнул тренер, – я сам себя огорчил. А что насчет тебя – только благодаря тебе мои старые перья спасены от позора. Причем незаслуженно. Паршивый из меня вышел тренер.

Рэйнбоу не знала, что сказать.

– Ладно, – встрепенулся учитель, – хватит обо мне. Остался последний этап, Рэйнбоу. Гонка. Я знаю, что ты умеешь быстро летать. Но гонка часто оказывается самым грязным состязанием, какими бы строгими ни были правила, и какими бы внимательными ни были судьи. Так что слушай главное: избегай остальных участников, ясно? Они могут толкаться, хлестать тебя крыльями по носу или дергать за хвост. Если сумеешь оторваться от них на старте – считай, победа.

– Но я же не могу победить, учитель, – возразила Рэйнбоу. – Я набрала слишком мало очков.

– Очков мало, да. Но есть еще венок.

– Я постараюсь, – пообещала Рэйнбоу.

– Тогда увидимся на финише, Рэйнбоу Дэш. И удачи тебе. А пока мне еще надо посмотреть, как там Скотт… да и про Флаттершай я что-то совсем забыл.

– …А теперь, наконец, мы переходим к кульминации нынешнего Многоборья Молодых. Последний этап! И сегодня это – гонка! Двенадцать претендентов на победу, дюжина жеребят которые проявили наибольшую настойчивость, и вышли в финал! – надрывался комментатор.

Со Скоттом, к счастью, все уже было нормально, удар током прошел без тяжелых последствий. Хидкипер полетел обратно на тренерскую трибуну. Место, которое он выделил для Флаттершай, уже занял какой-то другой пегас. Наставник облетел весь ряд, но не нашел подопечной.
"Бодай меня Принцесса, это уже ни на какие небеса не лезет! – подумал Хид. – Мало того, что я оказался никудышным тренером, так я еще и опекун никуда не годный. Прости, Рэйнбоу Дэш, мы не увидимся на финише. Я должен найти твою подругу, пока она не свалилась где-нибудь с облаков. Где она может быть?"
Участники финала полетели на стартовую позицию гоночного трека. Соревнования на арене закончились – трасса для гонок висела перед Амфитеатром прямо в открытом небе. Те пегасы, которым не хватало места в зрительских рядах, стали опускаться на арену, благо этого никто не запрещал. Флаттершай совершенно запуталась в толпе. Она помнила, где находится гоночная трасса, и понимала, что Рэйнбоу должна быть там. Она не могла толком видеть ее со своего места у края арены, и не знала, как бы подобраться поближе. Не придумав ничего лучше, Флаттершай стала пробиваться вдоль периметра арены к ее дальнему краю. Там, по крайней мере, она будет ближе к гоночной трассе. Но ее путь преградило облако с судейской ложей.

– Ох… простите… Эм, извините!.. – позвала Флаттершай пегаса-рабочего, сидящего на крае облака. – Вы не подскажете, как я могу обойти судейскую ложу?

– Подожди, дорогуша, – посоветовал рабочий. – Мы все равно сейчас будем убирать это облако.

– Убирать? – переспросила Флаттершай.

– Ага. Передвинем его к самой трассе, чтобы судьи могли лучше все видеть. Один из них не может летать, слишком старый уже. Вот и приходится их возить.

– Ох… вот как… – Флаттершай задумалась. Судья-пегас, который не умеет летать? О ком это он? Вдруг ее озарило.

– Простите… – вновь позвала она рабочего. – А вы могли бы… ну, в смысле, если вам не сложно…

– Что-что? – пегас наклонился. – Погромче, девочка, шум ужасный!

– Вы могли бы позвать мистера Сноусторма?

– Дорогуша, он занятой пегас, – работяга посмотрел на желтую пони с сомнением.

– Пожалуйста, – Флаттершай с надеждой распахнула глаза.

– Ладно, ладно, – не выдержал пегас. Он встал и отошел от края, а через пару секунд там появился знакомый старик со снежной гривой.

– О, доброго дня, мисс, – Сноусторм Блоу узнал Флаттершай сразу.

– Здравствуйте. Мистер Сноусторм… эмм… я хотела бы попросить, ну, только если это не хлопотно… вы не могли бы меня подбросить?

Хидкипер почти в панике носился среди скопища порхающих над ареной пегасов. Флаттершай нигде не было видно. Еще бы ее было видно. А что, если ее утащило общим движением толпы? Что, если ее кто-нибудь случайно столкнул с дальнего края арены? Никто же не подумает, что эта пони не умеет летать, ведь выглядит она как любой нормальный пегас. Тренер взлетел выше, надеясь сверху разглядеть Флаттершай в толпе. Вдруг что-то привлекло его внимание. На судейском облаке, неспешно подплывающем к гоночной трассе, виднелось знакомое желто-розовое пятнышко.

– Нет, – пробормотал Хид, – нет, ну это уже обалдеть просто.

– …И-иии, когда судьи расположились на своем облаке у самой гоночной трассы, мы наконец можем перейти к феерическому окончанию Многоборья Молодых! Юные пегасы, которые показали себя самыми дерзкими, самыми отчаянными, храбрыми и настойчивыми, пройдя все испытания, теперь сравнят свои силы в последнем! Гонка! Что может быть естественнее для пегаса, чем суперскоростной, суперкрутой полет! Участники готовы, нам подают сигнал… Удачи вам, поняшки! Раз!.. Два!.. Три!.. ПОЕХАЛИ!
"Финал. Последнее испытание. Осталось совсем чуть-чуть", – говорила себе Рэйнбоу, пока где-то там грохотал голос комментатора. Перед ней были только ее копыта на стартовой линии, и очерченный облаками гоночный путь. Краем глаза она видела с боку наклоненные головы остальных участников. Ей нужно сразу оторваться от них, получить преимущество уже на старте, при том, что они тоже не вчера из яслей вышли и летать умеют. Нужно вспомнить все, что она может. Нужно вспомнить все, что они делали с Флаттершай на тренировках, вообще все, что Рэйнбоу Дэш только успела узнать о полетах.
"Раз! Два!.." – орал голос.
"Давай, Рэйнбоу, покажи, что твои перья годятся не только подушки набивать", – подумала маленькая пони. Она заранее раскрыла свои крылья, и то же сделали остальные участники.
"ПОЕХАЛИ!"
Единым порывом ног и крыльев Рэйнбоу устремила себя вперед. Никогда, наверное, у нее не получался взлет настолько хорошо. Тренер оказался прав – на левом фланге линии участников сразу после старта началась какая-то потасовка, краем глаза она видела мельтешение перьев. Но это было неважно. Светло-бежевый жеребенок постарше ее самой вырвался вперед на своих более широких крыльях; Рэйнбоу видела движение кончика его крыла прямо перед лицом. Маленькая пони сдвинулась вниз, попыталась пройти под ним, но соперник заметил ее маневр. Жеребец вытянул ноги и перекрыл ей направление. Рэйнбоу поняла, что сейчас врежется, оттолкнулась крыльями изо всех сил, вытянулась и буквально перепрыгнула через крыло соперника. Со сложенными плоскостями она провалилась вниз, почти до границы трассы, но успела выровняться на полураскрытых. Маленькая пони обернулась, и увидела бежевого жеребенка в десятке футов позади. Небо перед ней было свободно.

– …Вот это бросок! Вот это прорыв! Рэйнбоу Дэш возглавляет гонку! Ну что же, должна ведь она была хоть в одном испытании показать себя. Тем временем… о, не-ет, трое участников устроили драку! На состязаниях Многоборья такое абсолютно недопустимо, судьи сигнализируют об удалении с трассы…

Рэйнбоу прошла первый поворот, и пользуясь наклоном трека, пошла в разгон в пике на полусогнутых крыльях. Она вытянулась в прямую линию, от носа до трепещущего кончика радужного хвоста, так что не могла даже глянуть назад. Комментатор, кажется, что-то сказал о ней, и про удаление с трассы, но ей не подавали никаких сигналов, а значит, она в игре. На такой скорости она не могла нарушить обтекаемость и повернуть голову назад, так что понятия не имела, что там остальные. Только на следующем вираже, достаточно пологом, Рэйнбоу обернулась и увидела, что вытянувшиеся в цепь соперники отстают от нее ярдов на тридцать-тридцать пять.

– …И-иии кажется, определился фаворит сегодняшней гонки! Юная Рэйнбоу Дэш, немыслимым маневром вырвавшая себе место в авангарде на старте, продолжает увеличивать отрыв! Минутку, кажется, судьи подают какой-то сигнал… а, это Смоки Джоук. Кажется, юный хулиган пытался срезать поворот…

Рэйнбоу Дэш уже совсем перестала слушать этот вопящий какую-то ерунду голос. Она преодолела сложный, завитый спиралью участок трассы, и вышла на последний, совершенно прямой отрезок пути. Оставалось только лететь как можно быстрее. Маленькая пони уже могла видеть облако с финишными флагами, группу облаков с болельщиками вокруг него, судейскую ложу. Интересно, учитель уже ждет на финише, как он обещал? С такого расстояния Рэйнбоу не могла понять, но ей показалось, что на одном из облаков рядом с финишем… Флаттершай? Как она могла туда попасть? Но это точно она – светящееся желтое пятнышко, и розовые пряди гривы развеваются на ветру…
"Ветер! – вдруг обожгло Рэйнбоу. – Боковой ветер!"
Она не успела ничего подумать. Запаниковала ли она, или просто сыграла свою роль привычка – Рэйнбоу попыталась притормозить, уйти из опасной зоны. Уже теряя скорость, она ощутила слабое, почти нежное дуновение на своем покрывшемся холодным потом лбу. Легонько шевельнулись пряди ее гривы. И ее ударило, словно гигантской подушкой, бросило и закрутило. Рэйнбоу распахнула крылья во всю ширь, чтобы хоть так сохранить равновесие, но это было наихудшей ошибкой. Поток подхватил ее и вышвырнул с трассы.

– …Селестина грива, ну какая досада! Блестяще пройдя почти всю трассу, Рэйнбоу Дэш не справляется с боковым воздушным потоком и сходит с трека. Возможно, стоит отправить эвакуаторов?..

– Нет, нет, да нет же! – кричала Рэйнбоу. Она яростно, но бестолково махала своими крыльями. Все зря. Дурацкий голос становился все тише. Ветер уносил ее прочь от Амфитеатра, и от гоночной трассы. Аут. Проигрыш.

Рэйнбоу устала бороться. Она просто раскрыла крылья, чтобы держаться в воздухе. Ветер затрепал ее хвост, повернул маленькую пони носом к потоку. Она осталась одна в открытом небе. Сверху голубой свет небосвода, внизу – поля и леса Эквестрии. Сейчас они не казались зелеными – началась осень. Золотистые, бело-желтые, как солнце, рыжие, алые, цвета зари. Может, не зря Флаттершай хочется там побывать. Они обе могли бы жить там… раз уж обе не могут стать великими летунами.
"Не получится, – подумала Рэйнбоу Дэш. – Я слишком хочу летать".
"Так какого сена ты не летишь?" – как будто спросил кто-то.

Рэйнбоу махнула крыльями. Еще раз. Еще. Она раскидывала плоскости как можно шире, позволяя ветру подбрасывать ее вверх. Еще выше, еще и еще. И еще немного… Она уже смотрела на Амфитеатр сверху вниз. Теперь оставалось сделать только одно. Радужная пони почти полностью сложила крылья, и скользнула вниз.

– …Отличный разворот! Крим Строук выходит на финишную прямую! Посмотрим, удастся ли ему и дальше сохранять свое лидирующее положение! Винди дышит ему прямо в… Что это?! Конский пух, да это же Рэйнбоу Дэш! Вот это настойчивость! Она пытается вернуться на трассу! Ну что же, правила это допускают… Надеюсь, она в курсе, что должна вернуться…
"…В то же место, с которого вылетела!" – проорал этот болтливый голос. Рэйнбоу, в длинном пике приближаясь к трассе, обрадовалась ему как лучшему другу. Осталось совсем немного до того места, где она столкнулась с ветром, и к этому же месту приближался тот бежевый жеребчик, который пытался помешать ей на старте. Вспомнив подветренные развороты под копытоводством Флаттершай, Рэйнбоу прижала крылья к телу и, подруливая лишь кончиками перьев и хвоста, влетела на трассу прямо перед носом соперника.

– …И-иии да! Она вернулась! Судьи не дают никаких сигналов, значит, Рэйнбоу Дэш снова в игре! И вновь они с Крим Строуком борются за лидерство, но теперь преимущество у Рэйнбоу!.. Он что, пытался схватить ее за хвост?! Нет, показалось, не было нарушения… Они разлетаются!.. Крим Строук пытается обойти Рэйнбоу дальним виражом, чего же он, уже нет времени!.. И-ИИИ! ФИНИШ!

Последние мгновения гонки Рэйнбоу Дэш не видела вообще ничего, кроме финишной растяжки, не видела даже своего соперника. На полной скорости она прошла финишную черту, кажется, толкнула каких-то пони, запуталась, перекувыркнулась и врезалась во что-то мягкое.

– Десять из десяти, добрая Принцесса, это десять из десяти! – заорал ей в ухо голос тренера.

– Чего? – Рэйнбоу стряхнула гриву с глаз и обнаружила себя в копытах Хидкипера.

– Получилось, Рэйнбоу! – ответил сияющий учитель.

– …ДАА! У НЕЕ ПОЛУЧИЛОСЬ! НА КОРПУС ВПЕРЕДИ! – надрывался комментатор. – Конечно, со своими баллами Рэйнбоу Дэш не претендует на призовое место, но венок точно ее!

– Я успела! – дошло до Рэйнбоу. – Я прилетела первой!

– Да, Рэйнбоу, ты молодец! – тренер понес ее к ближайшему облаку.

– Но я все равно проиграла, – сказала радужная пони.

– И что? Я тоже не смог взять призовое место на Многоборье. Не в этом суть, Рэйнбоу! – Хид поставил подопечную на облако. – Ты показала себя, ты показала, на что способна. Теперь ты точно знаешь, что кое-что можешь… ну, и что кое-чему тебе надо научиться. Но это мелочи. Ты должна гордиться собой, Рэйнбоу Дэш!

– Да?

– Конечно. Я вот горжусь тобой! – ответил Хидкипер.

– Спасибо, учитель, – сказала радужная пони.

– Не стоит. Вон твой учитель, – махнул копытом тренер. К ним каким-то странным аллюром приближалась Флаттершай. Это нельзя было назвать полноценным полетом, но она перепархивала с облака на облако, довольно уверенно работая крыльями. Как ни радовался Хидкипер победе Рэйнбоу, но, глядя на этих двух кобылок, он почувствовал стыд. Стыд и грусть. Они сделали друг для друга гораздо больше, чем он, их наставник. Видимо, он слишком стар и глуп, чтобы учить чему-то молодых. Пора искать другую работу. Что там говорил Лэд – есть вакансии на почте?

– Вам, наверное, есть о чем поговорить, так что не буду мешать, – сказал Хидкипер и направился к судейской ложе.

Радужная летунья повернулась к подруге. Флаттершай как раз перепрыгнула на ее облако.

– Все кончилось, – слегка беспомощно улыбнулась Рэйнбоу. – Я пришла первой, но по очкам я, похоже, последняя...

– Рэйнбоу Дэш, – ответила Флаттершай, – ты – лучшая!

Радужная пони крутанула сальто в воздухе.