Chronicles Postapocalypse: Equestria

Глава №5 - Еще одна тайна

Утро следующего дня выдалось неожиданно безоблачным, наконец-то выглянуло солнышко, я стояла около своего верного Матадора и нежилась под его лучами, заодно разминаясь, так как тело затекло после долгого сна. Сна без сновидений. Зато выспалась как следует. Я достала упаковку с консервированными овощами и спокойно вскрыла её и, задумчиво жуя, одновременно с этим вновь принялась размышлять в очередной раз о Клоде и Летти. Неспроста они друг друга до белого каления стараются довести, ох неспроста… И что бы каждый из них не заявлял, мне всё равно виднее со стороны. Хотя, зачем я вообще во всё это лезу? Они взрослые пони, сами разберутся. Моя задача заключалась же лишь в том, чтобы сохранить твердый ум. Ну и остаться в живых, конечно же! К тому времени, пока я закончила с завтраком, проснулись и остальные, после чего последовали моему примеру, вытащив консервированные овощи. Пока они ели, я забралась в свой грузовик и снова задумалась. Но на этот раз уже о моем недавнем сне. Что он означал? Опасность для мира. В чем же она проявлялась? Чем больше я думала об этом, тем больше возникало вопросов, на которые, увы, не было ответов. Ни одного. Из думы меня вырвал голос Клода, раздраженно звавший меня по рации.

— Что такое? – рассеянно спросила я.

— В путь, вот что! Сегодня наша цель – Бэлтимэйр. Так мы станем на шаг ближе к цели! – по-прежнему рассерженным голосом сказал мой кузен.

— Хорошо, в путь так в путь, — согласилась я, заводя двигатель.

На выезде из селения нас встретил указатель, который был достаточно свежим на вид, что несколько удивило моего двоюродного братца.

— Неужели кто-то еще этим занимается? – присвистнув, изумленно спросил он.

— Как бы это фантастично ни звучало, но да, — ответила ему Летти.

На указателе было указано, что до Бэлтимэйра ни много ни мало, а всё же целых четыреста двадцать пять миль.

— К счастью, дорога сохранилась в хорошем состоянии, поэтому можно смело давить газ до упора, — хмыкнул Клод.

— Что наводит меня на некоторые мысли, — неожиданно сказала я, вмешиваясь в разговор.

— И какие же?

— Чем дальше мы от Понивилля и Кантерлота, тем меньше встречается следов какой-либо разрухи. Следовательно, что бы ни вызвало Катастрофу более двух столетий тому назад, эпицентр всего произошедшего был явно в Кантерлоте. Странно правда, что Понивилль сохранился в достаточно неплохом состоянии, находясь поблизости, тогда как прежняя Эплуза сгинула в небытие, будучи довольно далеко даже от Понивилля, не говоря уж о Кантерлоте. Клод, мы оба недавно бывали в старой Эплузе, очень уж неуютное там место, — принялась рассуждать я, пока мы мчались по хорошей дороге на высоких скоростях.

— Агась, — подтвердил мой кузен.

— Логично, я даже не обращала на это внимания, признаюсь, — сказала Летиция. И добавила:

— Со способностью Розы замечать всякие мелочи она явно далеко пойдет.

Для меня это прозвучало как комплимент. Хотя ничего необычного в этом не было. Не заметит подобного только совсем уж слепой. И я не думала, что Летти была слепа. В переносном смысле, конечно же! Хотя, маска прячет всю морду, поэтому трудно что-либо сказать на этот счет. Кто знает, что эта пони скрывает под своей маской… Меня передернуло, стоило мне вспомнить, что я и своего-то собственного лица не видела никогда. И тут мне вспомнился разговор с Клодом всего несколько дней назад, когда я смело заявила, что готова проверить свою теорию касаемо чистоты воздуха. Ведь чем дальше от эпицентра, тем ниже концентрация газа-убийцы должна быть в воздухе. Газ наверняка не простой, поэтому на него, скорее всего, не действовали ни ветер, ни дождь. Вот только проверить было опять же некому. Дерьмо, однако. Плюс, если его источник уже давным-давно истощился, то воздух даже за первые сто лет после произошедшего апокалипсиса должен был непременно очиститься. Но теперь мне почему-то не хотелось проверять собственную же теорию на себе. Вдруг я неправа? Моя гибель по моей же глупости не поможет ни Клоду, ни Летти. Еще себя винить начнут в моей смерти. Нет уж, без твердых доказательств в этом направлении глупо что-либо предпринимать. Это было на данный момент самым лучшим решением. Из размышлений меня вырвал тревожный зуммер радара. Мне хватило одного короткого взгляда, чтобы оценить ситуацию и понять, что у нас возникли очень серьезные проблемы.

— МИНЫ!!! – проорала я по рации, одновременно устраивая экстренное торможение, отчего сама едва не поцеловала лицом лобовое стекло.

— Да какого ж хрена?! – Клод вильнул вправо, резко тормозя, и в итоге едва не съехал в придорожный овраг, остановившись буквально в двух копытах от края ровной поверхности.

Сталаз нашей спутницы был куда массивнее даже наших двух Матадоров вместе взятых. Торможение ей уже особо не поможет делу, даже если применять экстренный вариант. Тяжелый грузовик не успел остановиться полностью и въехал на участок дороги, превращенный в гребанное минное поле. К нашему с кузеном громадному удивлению, те мины, по которым проехала единорожка, не торопились взрываться.

— Что за… — услышали мы её удивленный голос по рации, пока её грузовик продолжал ехать по натуральному минному полю, если верить радару, на экране которого обозначалось множество красных квадратиков. Да, здесь стоит вкратце упомянуть, что кружки – это вражеские машины, квадраты – мины, кресты – засады или доты. Мы с Клодом в полном молчании наблюдали за тем, как она преодолевает возникшее у нас под носом препятствие. И только где-то через триста ярдов и кучу ударов сердец она остановилась, после чего немного ошалелым голосом отрапортовала:

— Вот тут минное поле кончается. Я очень сильно удивилась тому, что еще жива. Но кому, блин, понадобилось минировать дорогу?

— Черт их знает, — буркнул несколько недовольно Клод. Я уловила в его голосе еле заметные нотки переживаний. Значит, он боялся за Летти. Боялся и переживал за неё, не замечая того, что его маленький секрет практически оказался раскрыт. Хотя, без толковых доказательств всё это – не более, чем домыслы, не имеющие никакой серьезной основы. Голая теория, просто голая теория.

— А нам-то как преодолеть этот ад? – с некоторой долей боязни в голосе спросила я, — неужто с разгона?

— Видимо иначе никак, — с холодной решимостью произнес мой кузен.

Мы с ним развернулись и отъехали от начала опасного участка как можно дальше подальше. Так вышло, что мы собрались ехать параллельными курсами, бок о бок, а не прямо друг за другом. И в итоге стартовали одновременно глядя друг на друга и внезапно осознав, что между нами возникло соревнование. Я не собиралась отдавать победу в копыта Клода, поэтому вырвалась вперед почти сразу. Но и он был не лыком шит. К началу минного поля мы приблизились одновременно и ворвались в этот адовый участок на скорости больше восьмидесяти миль в час. И почти сразу поняли, что что-то пошло не так – позади нас раздавались глухие щелчки и мощные взрывы, один за одним. Теперь главной целью было выбраться оттуда. К счастью, эти триста ярдов мин закончились довольно быстро. Мы пронеслись на всех парах мимо Летти, отъехавшей подальше от смертельных сюрпризов, взрывавшихся словно по цепочке. Грохот стоял охуительный, что тут сказать-то…

— Это… ничерта… не… смешно! – задыхаясь, сказал Клод, когда мы остановились, преодолев на сумасшедшей скорости еще около мили. Причем по инерции, надо заметить. Минное поле осталось далеко позади, разум пытался сигнализировать об этом, но выделившийся в огромных дозах в кровь адреналин мешал нормально соображать.

— Нервишки мы себе весьма круто расшевелили… — я не выдержала и уткнулась носом в руль в попытках отдышаться.

Пока мы переводили дыхание после сумасшедшей (во всех смыслах!) гонки, нас догнала единорожка на Сталазе. Из рации послышался её голос:

— Что-то здесь не то. Моя машина куда массивнее, чем ваши вместе взятые. Мины на Сталаз не сработали, но стали взрываться, едва по ним проехались Матадоры. Может, я ничего не понимаю во всём этом, но ловушка была ориентирована, похоже, именно на вас. Или на одного из вас, что, я думаю, немного ближе к истине.

— Не буду удивлен, если на меня идет охота, — фыркнул жеребец, — всё началось с того проклятого Грома, напавшего на Эплузу, затем была бойня по дороге в Миддлхорн, сейчас же чертовы мины. Мне плевать на всё это, я собираюсь своего друга и точка! И найду, чего бы мне это ни стоило!

— Клод, полегче! – осадила я своего кузена, который разошелся не на шутку, — никто и не отказывается от своих слов. Я всё так же хочу помочь тебе в твоих поисках.

— А я не скрываю того, что мы всего лишь попутчики, однако, я должна вам обоим, — честно сказала Летти.

Я лишь вздохнула. То же самое сделал и мой брат, причем вздох был еще более тяжким, чем у меня.

— Давайте двигать дальше, может? – справившись с собой через пару-тройку минут, спросил он.

— Да, я тоже думаю, что надо ехать дальше, а не стоять на одном месте и размышлять о высоком и не очень, — подтвердила я. Летти же просто промолчала.

Мы поехали дальше, вернувшись вскоре к тому темпу, который удерживался до обнаруженной мной ловушки. Была вторая половина дня, когда наша троица минула ровно половину пути до Бэлтимэйра, то бишь двести двенадцать с небольшим миль. По пути не происходило ничего особенного, Летиция и Клод общались между собой, я же молчала. Да и размышлять о чем-либо просто не хотелось. С этой парочкой всё было предельно ясно, с пришедшими в мой сон Хранительницами тоже. Ну, в основном. Данная ситуация вызывала лишь один вопрос, который я задавала себе за этот день уже немало раз. В самом деле, они пришли в мой сон предупредить меня об опасности, грозящей миру. Что за опасность, от кого – ничего не сказали толком. Вот и как действовать, если не знаешь самого важного? Полный пипец… Ну и в довесок эта ситуация с заминированным участком дороги. Причем не простыми минами, а направленного действия. Я даже не знала, что такие существуют, пока мне не разъяснил этот вопрос мой кузен, побывавший за три года странствий в огромном количестве приключений. Не знаю, чьих копыт это дело, но этот некто явно не беден и не скупился на оборудование – больше двух сотен таких мин было на том минном поле, спасибо специальному счетчику, одна из таких направленных мин стоит, по словам Клода, тысяч тридцать-сорок, в итоге набегала приличная сумма в шесть-восемь миллионов монет. И это если не считать снаряжения грузовиков, особенно тех, с которыми пришлось сражаться по пути в Миддлхорн. Кто бы ни послал атакующий отряд за Клодом, он явно не дурак. Далеко не дурак. Правда, этот некий дальновидный стратег упустил из виду всего пару незначительных мелочей – меня и Летти. Втроем нам удалось одолеть толпу врагов ценой незначительных повреждений как техники, так и нас самих. Точнее будет сказать, меня. Посекло осколками от ветрового стекла, ну с кем не бывает-то? В наш век, полный опасностей, это еще мелкая неприятность. Действительно мелкая!

Пока я незаметно для самой себя углубилась в анализ ситуации, единорожка внезапно скомандовала остановку. Вождение, конечно же, было у меня в крови, даже не то, чтобы в крови, вождение – мой особый талант, поэтому услышав самым краем уха команду «Стоп!», тут же затормозила, после чего, вынырнув из собственных дум, огляделась. Справа от нас была покосившаяся старая халупа, как ни странно, долгие десятилетия хаоса вокруг не уничтожили здание окончательно. Летиция решительно вылезла из своего большегруза наружу, держа телекинезом рядом с собой револьвер. Я и Клод тоже покинули свои грузовики и присоединились к ней. Копытное оружие было только у неё одной, однако я подумала, что если бы кобылка не умела пользоваться им, то и брать с собой не стала бы. Тем временем, она аккуратно открыла дверь и остановилась на пороге, оглядываясь. После чего махнула копытом, глянув через плечо в нашу стророну, мы двинулись следом за ней. Внутри царил самый настоящий ПЫЛЬНЫЙ бардак. Неудивительно, за двести с лишним лет, тут ничья нога и не ступала-то. До сегодняшнего дня. На полу рядом с остатками дивана лежал скелет, принадлежащий, судя по отсутствию рога и крыльев, земному пони. Рядом лежала прогнившая защитная маска. В углу на чудом не развалившемся небольшом шкафчике стоял странный аппарат, который, как пояснила нам Летти, называется граммофоном. Она аккуратно извлекла пластинку, которая от покрывавшего её слоя пыли, потеряла свой изначальный цвет. Я взяла у неё находку и применила простенькое заклинание очищения, выяснилось, что пластинка была черного цвета. Опознавательных знаков или каких-либо надписей на ней не было. Клод, оглядываясь, случайно обнаружил записку, которая на удивление хорошо сохранилась. Мы сгрудились вокруг него, читая написанное:

«Уже несколько дней сижу здесь, в одиночестве, слушаю нашу с тобой последнюю совместную запись, слезы текут по лицу, мне не хочется ни о чем думать. Винил, за что ты со мной так поступила? Накричать на меня из-за какого-то пустяка и очень громко хлопнуть дверью на прощание. Если бы ты знала, как я хочу увидеть тебя, поговорить с тобой… *Дальше неразборчиво* …Я слышала какой-то странный хлопок, но сил посмотреть, что это, у меня уже нет. Если ты всё-таки придешь ко мне, но меня не будет на месте, то оставляю эту записку и пластинку в граммофоне. Я люблю тебя, Винил». И шла подпись «Твоя Октавия».

Мы долго стояли в молчании. Октавия не спаслась во время Катастрофы, не надела маску. Она ждала до последнего… Но не дождалась. Пони, о которой шла речь в записке, никогда сюда не придет, потому что тоже давно умерла. Единственное, что осталось – это пластинка и записка, ставшая по сути своей предсмертной. Если честно, то у меня в носу предательски защипало. Чёрт, быть в ссоре и умереть, не успев помириться, как по мне, было очень плохо. Оставалось надеяться, что их обеих забрала милостивая Селестия, позволив им встретиться на том, куда более лучшем, свете. Прошло несколько минут, в течение которых никто не нарушал тишины. Но дальше медлить не было смысла, поэтому я всё же разорвала эту тишину:

— Давайте возьмем это с собой? – предложила я, взяв записку у Клода телекинезом и пластинку у Летиции.

— То, что мы нашли – это же, по сути, древний артефакт! Этой пластинке больше двухсот двадцати лет, — подвел итог темно-бежевый жеребец, у которого наверняка блестели глаза, но маска мешала это увидеть, — ученые будут умолять продать нас эту находку! Будут предлагать огромные деньги за пластинку!

— Ничего мы им продавать не будем! – возразила я, решив поспорить.

— Прослушать именно сейчас пластинку мы не сможем, граммофон-то давно тю-тю, так что давайте двигать дальше, мне всё больше становится здесь не по себе, — вдруг поежилась Летти, нервно мотнув аквамаринового цвета хвостом с белыми прядями из стороны в сторону.

— Я потом с тобой еще поговорю, — недовольно произнесла я, разворачиваясь к выходу, чтобы обнаружить, что дверь заперта, — это еще что за шутки такие? Кто закрыл дверь?

— Предлагаю проделать запасный выход, — с ходу врубился в сложившуюся ситуацию Клод и направился на кухню, после чего развернувшись задом, хорошенько наподдал задними ногами по заколоченному окну. Прогнившие доски тут же сломались. Единорожка принялась убирать мусор, одновременно поглядывая по сторонам и водя револьвером. Я тоже стала озираться, заодно прислушиваясь. Снаружи вдруг раздался подозрительный шум, причем со стороны двери, жеребец тут же прекратил свою работу и насторожился. Вдруг дверь открылась, мы кинулись в укрытия, кто за угол спрятался, а кто за опрокинутый стол. Ситуация оказалась далеко не из лучших, поскольку противника мы и не увидели толком. И тут мы услышали приглушенные рыдания, Клод скептически поднял бровь. Настолько поднял, насколько это возможно сделать с маской на морде. Я аккуратно выглянула и обнаружила светло-серую земную пони с красивой гривой черного цвета и кьютимаркой в виде скрипичного ключа. Она была безоружна. А потом я, приглядевшись, чуть не заорала от шока, пони лежала на том же месте, что и скелет, обнаруженный нами, старые кости торчали из тела незнакомки. Более того, она лежала в той же позе, в которой Октавия встретила Судный день этого мира. Моё сердце билось так быстро, как никогда ранее, едва не выпрыгивая из моей груди. Я шепотом пересказала увиденное своим друзьям. После некоторых размышлений жеребец вполголоса сказал:

— Это, скорее всего, призрак умершей Октавии во время Катастрофы. Уникальное явление, которое я лично вижу в первый раз в своей жизни. Но, блин, давайте убираться отсюда, привидение явно безобидное, ему не до нас. С каждой минутой мне здесь нравится всё меньше, я чувствую себя здесь крайне некомфортно.

И пошел, как ни в чем не бывало, к выходу, однако было заметно, что он серьезно напрягся, готовясь, чуть что, дать хорошего драпака. Я переглянулась с Летицией, мы кивнули друг другу, первой пошла я, удерживая телекинезом пластинку и затолкав записку в карман куртки. Следом за мной шла единорожка, целясь в привидение из своего оружия. Но, как Клод и предсказывал, оно никакой реакции не выказало, лишь тихонько всхлипывало, лежа на полу и не двигаясь. Выйдя на свежий воздух, мы направились к дожидавшимся нас нашим грузовикам, расселись и двинули дальше в полном молчании.

Полчаса спустя мы были уже достаточно далеко от последнего пристанища Октавии. Чем дальше мы едем, тем всё больше тайн встречается нам. День был очень перенасыщен событиями, не хватало только нам еще повстречаться или с бандитами, или с кем-нибудь похуже. Солнце понемногу клонилось к закату, три наших грузовика приближались к заветной цели, оставалось каких-то десять миль проехать. И как раз в этот момент мы наткнулись на относительные свежие останки пяти грузовиков. В сумерках особо было не разобрать, кто с кем поцапался, а фары включать – лишь демаскировать себя. Когда до Бэлтимэйра оставалась ровно миля, согласно указателю, вдоль дороги появилось освещение, и надобность в фарах отпала сама по себе.

Еще минут через десять-пятнадцать мы въехали в сам город. Он разительно отличался от всего ранее виденного мной, но вот Клод и Летти лишь похмыкали, оба бывали здесь не раз, судя по всему. Они же и нашли дорогу к бару, но внутрь слегка обшарпанного здания с соответствующей вывеской мы заходить не стали, решив вместо этого устроиться на ночлег в своих машинах. Но решили на ночь глядя обсудить события пережитого нами дня. Усилиями жеребца снова развели костер и расселись вокруг него, глядя в огонь.

— Насыщенный денек сегодня, а? – спросил мой кузен.

— Не то слово. Сначала чертово минное поле, затем совсем уж неожиданная встреча с частичкой прошлого. Нахрен такие дни! – проворчала я, почесав копытом свою гриву.

Летти же промолчала, помотав гривой, которая была в тон хвосту. После возникшей паузы беседа вскоре снова возобновилась и продолжалась до тех пор, пока не взошла луна над многострадальными землями Эквестрии. Вот только темы теперь обсуждались разные, мы больше не особо стремились обсуждать мины, находку в доме рядом с трассой, внезапное появление привидения, которое умудрилось нас хорошенько заставить попугаться. Время шло, беседа потихоньку замирала, вместо разговоров мы просто глядели в огонь костра.

Первой на боковую отправилась именно единорожка, затем, немного погодя, пошел спать и Клод. Я еще долго сидела и смотрела в ночное небо, мне спать что-то не хотелось совершенно. Внезапно я задумалась над тем, что не знаю, какая же кьютимарка у Летиции. Метка всё же показывает главный талант пони, даже теперь, спустя две сотни лет, это правило действовало. И она же (метка то бишь) определяет фактически всю судьбу пони. Моя метка – рулевое колесо, я прирожденный водитель, способна во время умственной деятельности, эдакого мозгового штурма, продолжать рулить, как ни в чем не бывало. На самом деле, пусть у нынешних машин уже нет того самого рулевого колеса, как у первых прототипов, созданных еще до Катастрофы, кьютимарка почему-то именно такая. Но вернусь-ка я, пожалуй, к Летти. Она всегда носила свою белую куртку-плащ так, что метки не было видно. Видимо, кьютимарка тоже была одним из её больших секретов. Каждый пони имеет право на свои личные тайны. Так что пусть… Всё равно рано или поздно тайное станет явным. Я медленно перевела взгляд с ночного неба на огонь костра. Впереди была длинная ночь, было над чем подумать.

Тем не менее, меня интересовало то, откуда я знала, какими были первые прототипы нынешних грузовиков. Вот уж действительно, откуда? Сколько себя помню, никто и никогда мне об этом не рассказывал. Что это? Очередная тайна? Если так, то я скоро просто начну сдаваться, потому что тайн вокруг становилось всё больше и больше, а вот разгадки этих тайн не слишком-то спешили находиться и попадаться нам на нашем пути. Жизнь полна всяких сюрпризов, это уж точно…