Фиолетовый дракон

Глава 8

Как и обещала Пинки, вечеринка оказалась небольшой, уютной и домашней. Никаких особо украшений, так, связка шариков, разве. Присутствовали Флаттершай, Рарити, Рэйнбоу, Эпплджек, Пинки и я. Девчонки рассказывали истории, приключившиеся с ними по-отдельности или вместе. Я поначалу не слишком откровенничал, а потом втянулся. Рассказал пару курьезных историй из Кантерлота, а затем и из своей драконьей жизни. Самыми смешными оказались истории моих неудач, особенно всех повеселила драконья манера чихать. Напомню, что когда дракон чихает, он непроизвольно дает залп пламени из ноздрей. От пыльной книги остался лишь пепел, и мне тогда здорово морально влетело от Твиви. Затем Рарити рассказала, как перерыла полгектара земли в поисках изумруда, но попадались любые другие камни, а изумруд был найден, когда уставшая единорожка просто споткнулась об него. Эпплджек рассказала про неотряхваемую яблоню. Ночью БигМак, при небольшой поддержке Эпплблум просто привязал яблоки к дереву тонкими веревками. Чего это ему стоило он не признался, но эффект был ошеломительный. Эпплджек добрых полчаса колотила ни в чем не повинное дерево, пока одна из веревок не перетерлась и не упала вместе с плодом на землю. Не стоило два дня подряд упрекать молчуна из-за сорванной при ударе коры. Все шло неплохо, пока время Рэйнбоу не решила посетовать, что звуковая радуга у нее до сих пор не получается. Забыв свои переживания, насчет несостоятельности науки, я начал спорить.

— Да тебе просто крылья переломает твоим радужным ударом!

— Не переломало же, хотя да, крылья болели.

— Ты не понимаешь…

Я изобразил на бумаге движения потоков воздуха на дозвуковой и сверхзвуковой скоростях, насколько я их помнил.

— Смотри, здесь и здесь — я показал на основания крыльев — будет предельная нагрузка. Тебе просто вывихнет суставы. Не говоря уже о аэродинамике. Какой бы стройный круп у тебя не был, тебя будет тормозить разряженный воздух в этой области — дорисовал завихрения позади крупа.

— Стой, а если вытянуть ноги.

— Параллельно курсу? — я скептически поглядел на пегаску. в ответ она взлетела на метр вверх, идеально вытянув ноги вдоль тела.

— Ну положим — продолжил я — передние будут все равно тебя тормозить, их ты по бокам сложить никак не сможешь.

— А если тоже вытянуть? — Рэйнбоу вытянулась, как струна. Интересно.

Я нарисовал новое положение тела пегаски, задумавшись, как пойдет воздушный поток.

— Может получиться… Если крылья отклонить назад… Нет, не выйдет, не сможет обеспечить взмах крылу… И температура газа... Да и воздуха не хватит. Хотя, если сделать кислородную…

— Дэш, стой, подожди! — крик Флаттершай вывел меня из задумчивости, вот это голос. — Ты же разобьешься… — гораздо тише сказала она и сжалась на полу, глядя в окно.

Взглянув туда, я тоже захотел сжаться. Уже в виде маленькой точки, голубое тельце стремилось все выше. Достигнув какой-то, одной ей известной отметки, Рэйнбоу кинулась вниз, набирая скорость. Земля все приближалась, скорость все росла, а я глядел не отрываясь, хотя хотелось зажмуриться. За пегаской образовался ясно различимый глазом след сконденсированной воды, затем, через мгновение в воздухе вспыхнуло кольцо расходящихся радужных искажений, а затем за вновь взмывающей фигуркой стала рисоваться радужная полоса. Затем наших ушей достиг тихий хлопок, и я громко выдохнул. Сбоку тоже раздалось несколько восхищенных вздохов. След, оставленный пегаской, и не думал исчезать или распадаться. Он висел в воздухе переливаясь цветами радуги, не будучи самой радугой. Цвета плавно перемешивались, перемещались как в северном сиянии, становились тусклее или ярче, а меня вдруг обуяла беспричинная радость, почувствовался прилив сил физических и душевных.

Тем временем “заряд” Рэйнбоу исчерпался. Скорость упала, радужный след больше не оставался позади нее. Она полетела в нашем направлении.

— Получилось! У меня получилось! — закричала сверхзвуковая кобылка и схватила меня в охапку, крепко обняв.

Не будь я драконом, точно бы чего-нибудь сломала. А так, даже ее подруги, облепившие нас секундой позже, не слишком помяли. Спокойно начавшаяся, вечеринка вдруг стала шумной. Да и направление поменялось. Если сначала это была анти-депрессивная вечеринка, то теперь все праздновали вторую звуковую радугу Рэйнбоу Дэш. Кудряшка Пай, моментально сориентировавшись, организовала подвижные игры. Будто из ниоткуда появился бочонок яблочного сидра, у которого от сидра одно название. В библиотеку заглянуло несколько пони, чтобы узнать, что стряслось, да так и остались… Пинки была счастлива. Рэйнбоу была горда. Флаттершай была довольна, что никто не пострадал. Эпплджек была рада за подругу. Я был задумчив. Не вчерашней безысходной задумчивостью, но пытался понять, что меня смущает в этом звуковом ударе. По счастью, на моей мордочке блуждала улыбка, поэтому никто не стал меня выдергивать из этого состояния. Наконец, я ухватил мысль за хвост и подошел к голубой пегаске.

— Прости, Рэйнбоу, я могу осмотреть твои крылья?

— Запросто Спайк, смотри — Она услужливо распахнула инструмент полета.

Я внимательно осмотрел переднюю кромку крыла, аккуратно прощупал сустав, проверил маховые перья.

— Ну как, доктор, я здорова? — улыбаясь спросила кобылка

— Доктор? — тут я понял и подыграл — Пациент, вы не чувствовали повышенного жара во время эксперимента?

— Нет, а должна была?

— А вот теперь и не знаю даже. Не помню, на каких скоростях нужно принудительное охлаждение. Есть жалобы?

— Да, Пинки опять выдула половину всего сидра.

Я рассмеялся.

— Да нет же! Сама же предложила общаться как доктор и пациент. — я улыбнулся, глядя ей в глаза — Не болит ничего?

— Вообще мышцы крыльев побаливают немного, сейчас я подобное повторять не рискнула бы. — она встряхнулась и закончила — Но вот дня через два обязательно повторю.

— Подожди лучше недельку. Заодно опробуем лечебную физкультуру.

— Решил вернуться к работе тренера? — пихнула она меня локтем.

— А то! Кому-то не помешает немного самоконтроля.

— Эй, а кто это с невинной фразы ушел в себя? Не напомнишь?

— Удвою количество часов на самодисциплину. И это, спасибо.

— За что? — удивилась Рэйнбоу.

— Ну как же, помогла прийти в себя…

— Я друзей одних в беде не бросаю, обращайся!

Жизнь вернулась в свою колею. Утром медитации, по другому не скажешь, по методу Селестии, в полдень и вечером тренировка с Рэйнбоу Дэш. Разве что днем стал внимательно читать трактаты по магии, пытаясь понять, как же она все-таки работает и что из себя представляет. Практически безрезультатно, но я не отчаивался. Возможно, что никогда ничего не пойму, но вспомнилась вдруг фраза “я знаю, что ничего не знаю, остальные не знают и этого”. Отказываться от самой возможности что-то понять? Нет, теперь точно нет. Тем более, за семьсот лет что-то да узнаю, и это так приятно сознавать. Я абсолютно серьезно, для человека, который раньше буквально выгрыз у жизни дополнительные пять лет, нет ничего лучше, чем иметь теперь в запасе более шестисот.

Дни проходили за днями, я продолжал в том же духе, но разгадка подкралась неожиданно.

— Сюрприз! — угадаете кто?

— Привет Пинки. Как дела? — уняв бешеный пульс, начал беседу.

— СегодняДеньРожденияУЭпплблум! ТыПриглашен!

— А…

— НикакихОтговорок! СегодняВПятьЧасовВСамомБольшомАмбареФермыСладкоеЯблочко! ДоВстречи!

Пинки умчалась так же неожиданно, как и появилась. Черт, теперь еще над подарком думать. Не прийти не выйдет, кудряшка не простит, а становиться целью ее приколов на следующий месяц совсем не тянет. Хотя, я тут видел книжный магазин. Точно! Какой еще подарок ждать от библиотекаря?

Вечеринка началась с залпа пушки, стреляющей конфетти. Это настолько заинтересовало меня, что на саму вечеринку я уже практически не обращал внимания. Показалось, или нет? Нужен эксперимент.

— Пинки, можно тебя отвлечь минут на десять? — спросил кудряшку, когда она немного освободилась.

— Да, что такое?

— Пошли, выйдем на улицу, и пушку свою захвати, пожалуйста.

— О! Тебе понравилась моя пати-пушка? Секундочку!

— Чем ты ее заряжаешь?

— Пудрой! — Пинки широко улыбнулась, глядя на мою растерянную мордочку и добавила — Специальной пушечной пудрой, не той, что посыпают кексики. — Обозначенный предмет был вынут из-за спины и тут же безжалостно съеден.

Порох, вдруг понял я, тут есть порох.

— У тебя еще осталась? Пудра?

— Полно!

— Насыплешь немного вот на этот камешек?

— Зачем?

— Эксперимент.

— Бабахнет?

— Не думаю, скорее вспыхнет.

— Тоже весело! — Решила Пинки и опять откуда-то достала небольшой бочонок. Решил, что не стоит сейчас акцентировать на этом внимание, иначе опять рехнусь.

Подняв с земли завалявшуюся соломинку, запалил ее, пользуясь носом. Недавно освоил этот удобный прием, пламя не больше полуметра. И уже горящей соломинкой поджег образовавшуюся кучку. Полыхнуло знатно, да и дыму было предостаточно. Однозначно порох.

— Пинки, ты не могла бы… — я осекся.

Пинки хохотала, катаясь по траве. Потер нос пальцем и понял — сажа. Сажа и несгоревшие частички пороха живописно украсили мою мордаху. Пришлось умываться из ближайшей бочки.

— Успокоилась? — спросил я кобылку. Она кивнула, пытаясь отдышаться. — Прежде чем ты возьмешь этот прикол на вооружение, хочу тебе сказать, что температура там немалая, следи, чтобы не было пожара. Пожар это не смешно. — кобылка еще раз кивнула, на этот раз с серьезным выражением.

— Покажешь, как работает твоя пушка?

— Ты уверен? Это же пати-пушка, ее нужно использовать на вечеринках.

— Да, нужен контролируемый эксперимент.

— Точно! Секунду! — кудряшка забежала за угол, чтобы появиться в белом халате и больших очках — Продолжаем эксперимент!

Желание прямо сейчас понять, как она это делает было практически непреодолимым, но все же удалось сфокусироваться на пушке.

— Заряжай — скомандовал я и стал наблюдать, как профессионально Пинки снаряжает пушку. Без шуток, ни одного лишнего движения.

— Целься, Пли!

Мне не показалось. Точно не показалось! Вокруг пушки остались радужные разводы! И это чувство легкости и прилива сил.

— Эксперимент номер три. Полуторная доля пороха, заряжай! Целься, пли!

Грохнуло не громче, конфетти полетели не дальше, но вот радужный след остался более отчетливым.

Все-таки я был прав. Получается, что внутренняя энергия вещества, по крайней мере газа, при преодолении некого порога преобразуется в магическую энергию, или поле, или частицы… Неважно. Главное, я нащупал правильный путь. Один кирпичик в основу моего спокойствия. Живем!

— Пинки, у нас получилось, иди сюда, сейчас будут обнимашки! — настроение витало на отметке “превосходно, я люблю весь мир”.

— Уииии! — кудряшка с удовольствием поддержала меня.

В таком положении, обнявшихся, подпрыгивающих на месте и счастливо повизгивающих, нас и обнаружили гости и хозяева праздника, дружной толпой вышедшие на шум.