Радужный Рыцарь
Глава 04. Новые друзья.
...В городе Троттингеме постепенно устраняли последствия разгрома.
Рабочие-земнопони под присмотром сердитых, покрытых синяками и позором, стражников, разгребали завал, в который превратился помост для суровой, но справедливой (не может же шериф ошибаться, верно?) казни разбойника Робина Хуфа.
Первое, что сказал откопанный из-под досок шериф, был гневный рык:
— Эту кобылу брать живой. ТОЛЬКО живой, ясно?!.. И скажите писцам, чтобы прибавили к разыскиваемым членам шайки Робина Хуфа эту кристальную пони, Спектру Блоссом. С наградой, как за самого предводителя!
— С чего Вы взяли, что это она, Ваша Милость? – поинтересовался грифон, выполнявший обязанности палача. — На ней была маска...
— Идиот. Много ты видел в Троттингеме пони с радужной гривой? И воительниц при этом?
Грифон пожал плечами и помог пегасу подняться. Тот раздраженно отряхнул крылья и сжал зубы, проводив взглядом несколько выпавших перьев.
— Только из уважения к Шнайдеру я взял тебя на службу, Алоиз, — сказал шериф. — Старику недосуг было таскать за своим отрядом такое ничтожество как ты! И Дискорд побери, если бы Шнайдер когда-то не спас мой круп, я бы давно набил из тебя чучело!
Алоиз фон Федершверт проглотил обиду. Он уже привык к тому, что мир его не ценит, и ни в ком нет ни малейшего уважения к древности и благородству его рода. Настолько, что приходится идти на поклон ко всякому отребью вроде пони. Особенно в свете того, что дядюшка Шнайдер так и не поддержал амбиции племянника по завоеванию нескольких феодов, а вместо этого сплавил того знакомому пегасу в услужение.
Уже подбегая к опушке и все еще слыша за спиной рев реликтового ящера, Спектра вдруг услышала голос Робина:
— Йех-ха! Вперед, поняша! Вперед, красавица! Н-но, залетная!..
Притормозив и обернувшись, она увидела, что Робин Хуф, освободившись от веревок, сидит на козлах и с широкой улыбкой размахивает шляпой с красным пером.
— Ты что себе позволяешь?! — воскликнула кристальная пони, сдергивая с себя маску. — Распутавшись, ты вполне мог бежать и сам!
— Зато какое приключение! Это было бы и вполовину не так весело!..
— Ах, весело! — прошипела Спектра и, выпутавшись из упряжи, направилась к Робину. — Тебя чуть не вздернули!
Внутри у нее все клокотало от гнева. Этот пони казался взрослым, но вел себя совершенно как жеребенок, даже перед лицом смерти не утрачивая своей бесшабашности.
— Робина Хуфа не могут вздернуть, — бескомпромиссно заявил разбойник, спрыгивая с телеги. — И вот я на свободе в обществе очаровательных кобылок!
Пока задохнувшаяся от возмущения Спектра подбирала слова, рядом нарисовалась Свити Грейп, прикладывающаяся к бутылке прямо на ходу.
— Н-надеюсь, все эт видели, патмушто я не с-собираюсь эт повторять, — сказала она заплетающимся языком.
— Повторять что? – резко спросила радужная пони, настроения которой не улучшила ни ушибленная нога, ни поведение Робина.
— Ил... Ик!.. люзию! Др-рыкон.
Кристальная пони почувствовала, что краснеет, и не от гнева. Так повестись на простой магический обман! Утешала только мысль, что стражники-пегасы поверили тоже.
Сверху раздался треск, и на тропу в сопровождении листьев, веточек и прочего древесного мусора тяжело рухнул Крошка Шейд. Дарк Дестроер, уже успевший выскользнуть из ременных петель, тоже спрыгнул вниз.
— Надо уходить, — решительно заявил Робин. — Скоро пегасы опомнятся и поймут, что их одурачили.
— Мы не поведем ее в тайное убежище! – не менее решительно воскликнул Дарк Дестроер, и черное копытце обвиняюще ткнуло в сторону Спектры.
Та только обреченно прикрыла копытом мордочку.
— Я там была. И самостоятельно прошла оттуда до Троттингема.
Жеребенок хотел было что-то возразить и даже открыл рот, но тут же закрыл его и лишь гневно посмотрел на Спектру. Робин же только улыбнулся.
Все уже было двинулись по направлению к убежищу, когда Робин заметил, что радужная пони слегка прихрамывает.
— Спектра! — позвал он. — Ты ранена?
— Пустяки, — отмахнулась та. — Просто ушиблась коленкой, когда упала.
Вокруг моментально будто закрутился смерч: едва отойдя под сень деревьев, разбойники развернули кипучую деятельность, будто Спектра истекала кровью на их глазах. Дарк Дестроер радостно предложил ампутировать ногу, а Крошка Шейд – отсосать кровь из раны. При этом так оскалил клыки, что Спектра на всякий случай приготовилась защищаться, вспомнив одно из суеверий относительно ночного народа.
После нескольких секунд суетливых споров, Робин отогнал всех, уселся рядом со Спектрой и взял ее переднюю ногу в копыта. Внимательно осмотрев ушиб со ссадиной, он достал из мешочка какую-то мазь и начал втирать ее в светло-зеленую шкурку.
Спектра даже не нашлась, что возразить. Ушиб и вправду был пустяковым, но довольно болезненным, к тому же, ранку и шерсть вокруг забила дорожная пыль.
Думая об этом, Спектра не сразу заметила, что копыта Робина втирают мазь совершенно не там, где надо.
— Робин, ушиб — ниже, — сказала она. — И еще ты ранку не промыл, раз уж начал помогать.
— Не спорь, я сам знаю, что и где втирать, — авторитетно заявил разбойник, на лице которого не дрогнул ни единый мускул.
Спектра хихикнула от двусмысленности фразы, но в следующую секунду до нее дошел смысл нежных движений копыт по всей длине ноги.
— Ах ты, охальник! — воскликнула Спектра, вырывая копыто, а вторым от души влепляя Робину по щеке.
Тот, откатившийся от такого на пару метров, уселся на круп и довольно заулыбался.
— Я же говорил, классная шерстка, — сказал он.
Дарк Дестроер, висевший в воздухе все это время, издал пошловатый присвист и спешно отлетел подальше, когда перехватил взгляд Спектры Блоссом.
Крошке Шейду же похоже вообще не было дела до происходящего.
Спектра резко вздохнула, успокаиваясь.
— Дай сюда, — сказала она, здоровой ногой забирая из магического поля Свити Грейп флягу с выпивкой.
На ранку выплеснулась мутно-красная жидкость, и Спектра, зажмурив глаза, с шипением втянула воздух от резкой боли.
«Ну и ладно, — подумала она, — зато никакая зараза не попадет...»
Неожиданно она почувствовала, как боль уходит.
Открыв глаза, она увидела, как рог Свити Грейп продолжает светиться, и точно такое же сияние окутывает ее ногу, заставляя опухоль спадать, а ранки — затягиваться...
Розовая пони, до того вообще ни на что не обращавшая внимания, одними губами шептала что-то, молитвенно прикрыв глаза и сомкнув копыта на груди.
— Ave Сelestia, gratia plena, — различила Спектра слова непонятного языка. — Sancta Celestia, ora pro nobis peccatoribus, nunc, et in hora mortis nostrae.
Вскоре кристальная пони, изумленно моргая, встала на совершенно здоровую ногу, еще минуту назад мучимую болью от ушиба.
Рог погас, но лишь на секунду, чтобы тут же выхватить из копыт изумленной Спектры флягу с выпивкой. Свити жадно присосалась к горлышку, и когда взгляды кобылиц снова встретились, в глазах розовой пони вновь был хмельной туман забвения.
Повисла пауза.
Спектра переступила на месте, окинула взглядом притихших разбойников.
Те не выглядели сильно удивленными, хотя и заурядным это событие им, похоже, не показалось. Очевидно, Свити Грейп обладала большой волшебной силой, но являла ее нечасто, без конца заливаясь выпивкой.
— Мы идем? — спросила Спектра, решив оставить на потом расспросы о прошлой жизни разбойников.
Робин Хуф, в последний раз потерев щеку, только кивнул и двинулся по тропе. За ним потянулись остальные, и Спектра, одолеваемая мыслями, пристроилась в конец отряда...
Вскоре, в глубине пещеры бездымно горел костер из сушняка, а вся банда сидела вокруг и уплетала скромный ужин из даров леса, собранных по дороге единорожкой и Дарк Дестроером.
Над лесом то и дело раздавался шелест крыльев и перекликающиеся голоса: взбешенный шериф бросил в погоню всех пегасов, и те, демонстрируя бдительность, прочесывали воздушное пространство над Шорвудским лесом. Понятное дело, без толку: что можно разглядеть с воздуха под деревьями?
Свити Грейп, запалив костер от рога, колдовала с ужином, а Дарк Дестроер и Крошка Шейд сидели в стороне и тыкали друг в дружку копытами от нечего делать.
— А теперь объясните мне толком, что тут происходит, — потребовала Спектра. — Раз уж я вляпалась во все это.
— Все просто, — улыбнулся Робин Хуф. — Шериф, который когда-то... типа, «сменил» мэра, сразу начал наводить свои порядки со своей бандой стражников, которых, не иначе, выслали из Кантерлота, возвел стены... В общем, превратил Троттингем в то, что ты сейчас видела. Да еще набрал всякий сброд в ополчение, от которого теперь простым пони спасу нет.
— Когда я пыталась дать монетку жеребятам на улице, они разбежались, — вспомнила Спектра.
— Конечно, — кивнул Робин, — ты же была в доспехах? А жеребята давно усвоили: от стражника добра не жди.
— А зачем он это делает? – спросила кристальная пони.
— Да кто ж его знает? – фыркнул Робин. — Главное, что простые пони страдают.
— Шериф говорил, что здесь Фронтир, а на Фронтире всегда неспокойно, — заметила Спектра.
Разбойники дружно расхохотались.
— Да какой Фронтир! — проговорил Робин Хуф. — Троттингем был торговым центром Севера, это так, но граница с дикими землями пролегает за Кристальными горами, и оттуда за несколько лет не пришел никто... ну кроме тебя. Никакой угрозы нет, это все — прикрытие, чтобы обставлять темные делишки.
Слова разбойника вызвали в сердце Спектры Блоссом волну протеста. В Кристальной Империи было просто: правителю стоило только бросить взгляд на подданных, и он знал, счастливы те или нет. И соответственно спросить с наместника области. Здесь же...
— И что заставило вас всех уйти в лес и хулиганить на дорогах? — спросила Спектра.
Робин Хуф дотронулся копытом до серебряного рога, что висел на его поясе.
— Мы — боремся, — сказал разбойник не без толики торжественности. — Как в древности. Если такие как Шериф тут представляют закон, то мы будем вне закона!
— Вы... что? — Спектра обвела взглядом собравшихся разбойников. — Вот вы... против них? Власть в Эквестрии благословляет сама Селестия. И вы пойдете против своей богини?
Все присутствующие синхронно кивнули. Свити Грейп, правда, чуть не упала, но Крошка Шейд успел ее подхватить. Монашка, благодарно икнув, повисла на ноге фестрала. Тот даже не качнулся.
— Шериф, богиня, какая разница? – с деланным спокойствием сказал Робин Хуф. — Им все равно не поймать Робина Хуфа!
— Да вы... вы же... — у Спектры, казалось, враз кончились все слова. — Вы не разбойники!
— Почему это? — в голосе Робина послышалась совершенно детская обида.
— Вы — просто жеребячий сад на пикнике! Ни нормального оружия, ни умений, ни планирования, ни-че-го! Чудо уже то, что вас не переловили в первый же день.
— З-з-зато было весело! — заплетающимся языком сказала Грейп и приложилась к бутылке.
Робин демонстративно подкинул кошелек с монетами и сказал:
— Разбойники, да еще какие. Видишь?
— Да забирай, — махнула копытом Спектра, — это награда за твою дурную голову.
— И еще вот! – в другом копыте Робина повис медальон, блеснувший золотом.
Тот самый, в котором Спектра хранила портрет своего особенного пони.
— Ты утащил мой кулон, пока тот лежал в вещах, — мрачно сказала кристальная пони. — Немедленно верни!
— Что мое, то мое! – засмеялся Робин Хуф.
— Это мое!
— Было твое, стало наше!
Имперский гвардеец стала терять терпение и прошипела:
— Отдай сейчас же или я тебя так отделаю, что мама родная не узнает!
— Караул, грабят! – воскликнул разбойник, спрятавшись за огромного фестрала.
По лесу прокатилось эхо, на которое, по мнению Спектры, единственно чудом не слетелись все стражники в округе.
— Наглец!
— Да ладно тебе, — заулыбался Робин, — ты ведь наверняка благородная госпожа, и у тебя найдется в жизни все, что только хочешь.
Спектру словно окатили ледяной водой. Она почувствовала, как глаза предательски защипало, и поспешила отвернуться от разбойников.
Подала голос Свити Грейп:
— Она ведь... ик!.. Из Крис... тыльной... Империи! Вы что... забыли, чт-то она... того?
Спектра, которая слышала каждое слово, в полнейшем отчаянии уселась на круп и воскликнула:
— У меня был дом, у меня были друзья, у меня был любимый и у меня был принц, на которого я могла равняться! И все пропало в один миг! А кто я теперь? Бывший гвардеец, скрывающийся от закона в кампании разбойников-дилетантов?!
В резко наступившей тишине она обвела взглядом шайку и увидела четыре пары удивленно выпученных глаз. До кристальной пони только сейчас дошло: все, видимо, решили, что она так расстроилась из-за кулона.
Свити Грейп, в глазах которой стояли слезы, протянула кристальной пони флягу:
— На вот, выпей, полегчает. Я всегда так делаю.
Спектра, принюхавшись к пойлу, мягко, но решительно отодвинула посудину обратно к розовой пони. Снова оглядела разбойников и сказала, пытаясь разбавить напряжение:
— Что? Уже не может имперский гвардеец побыть слабой кобылкой и немного поныть!
Робин Хуф молча положил рядом с кристальной пони ее медальон после того, как на его плечо легло мощное копыто Крошки Шейда. Фестрал удовлетворено кивнул, а Спектра спрятала раскрывающийся кругляш на бечевке в самый дальний кармашек сумки, наказав себе позже переложить куда-нибудь еще.
Пауза затянулась. Спектра и впрямь чувствовала себя, будто попала в лагерь филли-скаутов. С другой стороны, всем этим пони угрожала нешуточная опасность, даже если только половина услышанного о шерифе Троттингемском – правда.
— Ладно, теперь моя очередь спрашивать, — нарушил молчание Робин Хуф, решивший сменить тему. — Почему ты спасла меня, хотя сама сдала шерифу?
Спектра удержалась от того, чтобы смущенно опустить голову. Сказала, с трудом глядя разбойнику в глаза.
— Когда объявили, что тебя повесят... Знаешь, по мне, тебе надо как следует надрать круп, но казнить смертью за хулиганство на дорогах — это неправильно. А так как это могло произойти по моей вине... и непременно произошло бы...
— Эй! — вмешался Дарк Дестроер. — Мы бы и сами спасли Робина!
Жеребенок осекся, когда его пригвоздил к месту ледяной взгляд Спектры.
— Вы бы попались как куры в ощип, — сказала Спектра, — если бы шериф не распылил силы и как следует занялся вами. Я ошиблась, когда посчитала шерифа достойным представителем власти и исправила свою ошибку. Это было делом чести.
— Тебя... ик!.. пслала... сама Сел... стия! – заплетающимся языком проговорила Свити, в очередной раз сделав глоток.
— Нет, — резче, чем хотела, возразила кристальная пони. — Я чужеземка и теперь почти уверена, что к произошедшему на севере причастная ваша солнечная богиня. Больше просто некому.
— Но я... но... — Свити Грейп обвела взглядом присутствующих, но не найдя сиюминутной поддержки, выдохнула. — Селестия никогда бы... ик!.. а, сено.
С этими словами она снова приложилась к бутылке. Телекинетическое поле уже стало нестабильным, и посудина с какой-то ягодной настойкой тряслась.
Спектре захотелось сказать, что она впервые видит кобылку, которая бы столько пила, но подумала, что сейчас не время и не место. Да и под таким градусом Свити все равно ничего не воспримет и не запомнит.
— Ты должна нам помочь, — сказал Робин Хуф, снова поворачивая голову к Спектре.
— У меня есть долг чести, — ответила Спектра, — и я должна ему следовать. Мы квиты, Робин Хуф.
— Скажи нам, что случилось, — прогудел вдруг Крошка Шейд. — Куда ты идешь, и почему ты так зла на принцессу Селестию?
Спектра обвела взглядом разбойников, прикидывая, чем может обернуться правдивый рассказ. По кодексу чести Имперской гвардии, лгать, а тем более тем, с кем вместе сражался, было недостойным поступком.
Но не нанесут ли слова правды ущерба? Вспомнив уровень боевой подготовки шайки, Спектра усмехнулась про себя и решила, что нет.
Она рассказала, как ушла из Империи и как вернулась спустя несколько дней к пустому месту. Сказала, что только одна сила в Эквестрии могла бы совершить подобное. И куда она, Спектра Блоссом, последний гвардеец и последняя кристальная пони, направляется, и зачем.
— Помоги нам, и мы тебе тоже поможем! — заявил Робин Хуф, когда кристальная пони завершила рассказ.
Спектра не удержалась и фыркнула.
— Сомнительная подмога. Особенно против богини.
— Как знать, — сказал Робин, — может, Селестия и не знает, что творит шериф. Мы можем вместе пойти и спросить ее, прежде чем обвинять. Но прежде мы должны остановить шерифа, пока он не начал смертью казнить пони за неуплату налогов и не превратил наш любимый Троттингем в мрачную крепость.
Спектра хотела было сказать, что если права она, то после вопроса последует залп солнечной энергией, после которого от вопрошающего останутся в лучшем случае накопытники. Но потом подумала, что после обвинения он тоже последует, причем не факт, что кристальная пони успеет даже договорить.
Если подумать, в словах Робина был резон. С другой стороны, задерживаться тут, в Троттингеме, и рисковать жизнью (а шериф наглядно показал, что не остановится ни перед чем), было не слишком разумно. С третьей, Селестия никуда не убежит, а здесь могут погибнуть пони. Причем не только эти горе-разбойники, но и просто невиновные, обычные крестьяне или горожане.
Погибнут, если она, Спектра Блоссом, не вмешается.
Кроме того, недавние слова шерифа больно резанули воительницу и подтверждали подозрения о печальной судьбе Кристальной Империи.
Идея пойти к самому Замку Сестер и громогласно требовать ответа от жестокой богини теперь не казалась такой уж умной. Потому что если принцесса окружают себя такими пони как шериф, одинокому гвардейцу не светит даже добраться до внутренних помещений, не то что до самой правительницы.
А значит, нужна была армия.
Или хотя бы отряд, с силой которого должны считаться.
И раз уж судьба привела Спектру сюда, в окрестности Троттингема, первый удар можно было нанести и здесь. Пусть этот сатрап Селестии и дальше несет ее волю, порождая недовольство и расшатывая собственный утлый трон.
Она, Спектра Блоссом, встанет на защиту справедливости. И шериф Троттингемский станет первой из фигур принцесс, которую сметет с доски одинокая кристальная пешка.
Но все это будет куда как непросто. Предстоит объединить и повести за собой пони, готовых поднять голову против тирана. Превратить шайку фрондерствующих подростков в настоящий боевой отряд, набрать новых сподвижников...
— Хорошо, — сказала кристальная пони после раздумий, — я вам помогу. Но я хочу, чтобы здесь и сейчас вы все пообещали, что будете слушаться меня во всем, что касается боевых действий и тренировок.
— Это еще почему? — насупился Робин. — Я – атаман!
— Потому что игры кончились, — отрезала Спектра, — и у меня не будет времени по полчаса объяснять свои приказы, от которых, скорее всего, будет зависеть наша жизнь.
— Я обещаю, — сказал Крошка Шейд, расправив крылья. — Я, Крошка Шейд, верное крыло в ночи!
— Ик! — подняла бутылку Свити и в очередной раз приложилась к горлышку.
Робин Хуф, поджав губы, посмотрел поочередно на всех пони и, вздохнув, сказал:
— Хорошо. Но только в этом. Согласна?
— Да.
Зеленое и гнедое копыто столкнулись в коротком жесте согласия.
— А я нет! – резко сказал Дарк Дестроер. — Еще не хватало подчиняться рыцарю! Это... почти что стражнику!
— Я гвардеец, — заметила Спектра.
— Один жмых! – огрызнулся пегасенок и взлетел, скрестив передние ноги на груди.
Мысленно кристальная пони не могла не признать некоторую правоту этого высказывания, но на помощь пришел Робин Хуф:
— А я считаю, что Спектра искренне хочет нам помочь. Иначе не стала бы спасать меня. Или этого недостаточно для тебя, Дарк Дестроер?
— Нет!
Робин надавил:
— Ага, значит, для меня достаточно, а для тебя нет? Или моя жизнь не столь важна для твоих планов на будущее?
Дарк Дестроер смутился. Похоже, авторитет атамана был для него непререкаем.
— Ладно, — буркнул он, — но только ради тебя, Робин.
Земнопони удовлетворенно кивнул и обвел взглядом остальных:
— А сейчас не пора ли нам всем отдохнуть? – спросил он. — Спектра, там в глубине есть подстилка поприличнее.
Кристальная пони с улыбкой кивнула и решила воспользоваться гостеприимством атамана.
Уже устроившись в действительно удобной походной кровати, принадлежащей, очевидно, самому Робину, Спектра вдруг поняла, что рано обрадовалась благородству разбойника.
Потому что силуэт в треугольной шляпе мог принадлежать только ему.
— Спектра, ты – прекраснейший рыцарь, которого мне доводилось брать в плен! – тихо произнес жеребец, подходя вплотную к кровати, в которой лежала кристальная пони.
Та подавила желание подтянуть одеяло повыше и сказала строгим голосом:
— Сэр Робин, ставлю Вас в известность, что у меня есть жеребец сердца!
Разбойник не смутился:
— Какая жалость! Какая, право, была бы пара – сиятельный авантюрист и рыцарь без страха и упрека!
— Идите спать, сэр Робин, — холодно проговорила Спектра, отворачиваясь к стене и не желая продолжать этот разговор.
Она была уверена, что молодой земнопони уйдет, но вскоре почувствовала теплое дыхание совсем рядом с ухом.
— А у тебя до этого кто-нибудь был? – томным шепотом спросил Робин Хуф. — Жеребцы? Кобылки? Другие существа?..
«Ну все, — подумала Спектра, в груди которой поднялась волна гнева, — нарвался...»
Робин, принявший гневную дрожь кристальной пони за страстный трепет, совершил огромную ошибку.
Он прикусил Спектру Блоссом за ушко...