← Глава 4: Джайденхолд Глава 6: Тяжесть потери →

Гнет Судеб

Глава 5: Скиталец

Мрак. Повсюду был лишь сплошной мрак. Земля, небо — все вокруг меня было окрашено в глубоко черные краски, и ни единого цвета. Я не понимал, где нахожусь, что это за место и как я вообще сюда попал. Память как будто начисто отшибло, не оставив ничего, кроме лишь пустоты в голове. Я принялся тщательно осматривать все вокруг, надеясь найти хоть что-то, что могло отличаться среди этой тьмы. Но, увы, моим надеждам, как это всегда бывает, не суждено сбыться: везде по-прежнему был мрак.

Я даже не думал о том, чтобы начать двигаться в каком-либо направлении, зная, что это ни к чему не приведет. Я лишь попусту потрачу время. Я не спеша присел на землю и просто стал ждать, ибо кроме этого мне просто... нечего делать. Шел час, за ним второй, потом третий, а после... я просто перестал считать, продолжая сидеть на одном месте и терпеливо ждать. Слабо, но все же кое-как начал проявляться писк, напоминающий звук, издаваемый от больничной аппаратуры. Вскоре писк начал становиться громче и громче, пока не стал настолько громким, что мне аж начало резать уши. Как бы кровь не пошла! И с каждым ударом по моим барабанным перепонкам, частички памяти, словно пули, врезались в мою голову, потихоньку возвращая память. Рейдеры, смерть, кровь, машина, Мертвец, Счастливчик, больница — все это мигом возвращалось в мозг, пока моя память полностью не восстановилась. И, как только это случилось, мир вокруг меня начал разрушаться, словно какое-то ветхое здание. Мрачные обломки начали падать на землю, открывая ослепительные лучи света. Мне пора возвращаться в реальный мир...

Я медленно раскрыл глаза и жадно вдохнул воздух, словно я не дышал где-то несколько часов или даже больше. Наконец выдохнув, я первым делом попытался пошевелиться, и, как оказалось, мое тело и конечности не были парализованы. Значит, врачи решили не вкалывать ту парализующую анестезию. А это значит, что они использовали что-то другое или все же решили вообще ничего не использовать и провести операцию, пока я был в отключке? Не знаю почему, но меня клонит скорее ко второму варианту. И правда, зачем тратить столь редкие препараты на столь не очень важных антропони, вроде меня?

Встряхнув головой и отбросив все ненужные мысли, я принял положение сидя и принялся осматривать свою палату. И первое отличие от той палаты, где я лежал ранее, заключалось в том, что здесь стены находились в ужасном состоянии: все обшарпанные, в некоторых местах облупилась краска, даже было несколько пулевых отверстий, которые на вид были очень старыми. Но все эти отличия не столь важны, по сравнению с тем, какая здесь была медицинская аппаратура: датчик сердцебиения, как только я приподнялся, вообще начал пронзительно пищать, выдавая на экране сплошную линию, а капельница вообще имела такой вид, от которого у меня создалось впечатление, что ее только недавно вырыли из-под земли, да и еще трубка, по которой якобы должна поступать специальная жидкость в катетер, была погнута в некоторых местах, отчего жидкость застряла на пол своего пути. Да и вряд ли она мне уже понадобится.

Продолжая осматривать палату, я заметил, что на этот раз я находился здесь не один. Справа от меня находилась еще одна койка, на которой лежало тело обычного пони, но... все его четыре ноги отсутствовали. Видимо, их пришлось ампутировать. Все же остальное было закутано в плотный слой бинтов, отчего лицо пони было невозможно увидеть. Рядом с его койкой находились механические ноги, различающиеся между собой как размерами, так и материалами, из которых они были созданы. Скорее всего, врачи решают, на основе которой из них будут имплантировать новые конечности. Глядя на полностью забинтованного пони, мне как-то стало его жалко. Лишиться ног и всю оставшуюся жизнь ходить на бесчувственных железках, которые могут подвести в самый неподходящий момент, — это... это очень жестоко, как по мне. Но я ничего не могу с этим сделать. Ведь я не могу вернуть ему ноги.

Прикрыв глаза, я снова лег на кровать и отдался мыслям, которые в момент ока заполонили мою голову, словно саранча. Среди них как незначительные обрывки из моей старой жизни, так и вопросы, касающиеся новой. Спустя минуты эти мысли стали сильно надоедать, так что я, слегка встряхнув головой, попытался уснуть. Но как только разум начал покидать реальность, отправляясь в мир грез, дверь с ужасным скрипом отворилась, и в палату кто-то вошел. Я мигом открыл глаза и, приподнявшись, уставился в сторону двери, где стояла знакомая медсестра, ухаживающая за мной в первый раз. Черт, а я так и не спросил у нее имя! Увидев, что я не сплю, на ее лице появилась милая улыбка, которая, буквально, через секунду превратилась в злобную и строгую гримасу, от которой мне стало как-то не по себе. Подойдя к моей койке, я начала смотреть мне прямо в глаза своим злобным взглядом. Готов поспорить, после этого я уж точно не смогу спать дня три, не меньше.

— Как. Ты. Мог?! — чуть ли не крича, сквозь зубы процедила она.

— Что? — я был в недоумении. — Что я сделал не так?

— Как ты мог использовать ЭТО?! — она достала из кармана своего халата знакомый для меня пустой шприц, в котором ранее находилось обезболивающее. — Ты хоть понимаешь, что ты себе колол?

— Обез... Обезболивающее, — нервно ответил я, готовясь к самому худшему. Если быть точнее, то к мордобитию.

— Для тебя это простое обезболивающее?! — на этот раз она крикнула так громко, что, наверное, ее услышала вся больница и дома в радиусе нескольких метров. — Я тебе объясню, что ты себе колол, паршивец. Это особый препарат, который притупляет боль в несколько сотен раз сильнее, чем простая таблетка или укол довоенного обезболивающего. И самый главный ингредиент этой дряни — жидкая Нестабильная магия! Ты в прямом смысле этого слова вкалывал себе яд, который губит организм за считанные секунды!

— Правда? Но... но я не знал об этом. Я думал, это простое обезболивающее, — проговорил я, принимая вид ребенка, который только что серьезно нашкодничал. — Да и я толком не знаю, что такое... Нестабильная магия. — сказав это, я заметил, как медсестра сильно ударила себя ладонью по лбу.

— Блин, а я ведь и забыла, что ты новичок, — она аккуратно присела на краешек койки. — Хорошо, тогда я тебе объясню, что эта за дрянь такая. Нестабильная магия — это остаток после взрыва Паровой бомбы. Магический остаток, который впитался в землю, воздух, в некоторые водоемы и даже существ, изменяя все это до неузнаваемости. И еще, это самая опасная вещь, какая только может встретиться в мире. Проникая в тело пони, эта магия изменяет его структуру до ужаса, в итоге превращая его в настоящего монстра и лишая рассудка. Вкалывая препарат, ты подверг свой организм опасности. Первый укол не несет за собой каких-либо значительных проблем, но вот второй укол критически повлияет на твой внешний вид.

— Возможно, это будет звучать странно, но... я принимал это обезболивающее два раза, — видимо, не стоило об этом говорить, так как, услышав это, на лице медсестры появился шок вперемешку с настоящим ужасом и... страхом.

— Быть такого не может! Это... это невозможно! Просто, черт возьми, не-воз-мож-но! — бормотала она, осматривая и проверяя меня с ног до головы. — Скорее всего, твой организм как-то по-другому реагирует на Нестабильную магию... В крайнем случае, ты больше ни при каких условиях не должен принимать эту дрянь. Хорошо?

— Даже... если от этого будет зависеть моя жизнь?

— Даже при этом. Хорошо?

— Да. Я больше никогда не буду вкалывать эту дрянь, — закатив глаза и натянув улыбку, пообещал я.

— Ну, вот и ладненько. А теперь... я, наверное, пойду в другие палаты, а то помимо тебя тут есть еще больные. Если есть какие-то вопросы, то задавай сейчас и... как можно скорее, — проговорила медсестра, вставая с койки.

— Да, есть парочку вопросов, — тихо пробормотал я. — Сколько я был без сознания?

— Ну... — она задумалась, поднеся руку к подбородку, — ... где-то четыре дня, не меньше.

— Понятно. И последний вопрос: когда меня планируют выписывать?

— Судя по тому, что раны не были столь серьезными, как в прошлый раз, я думаю, что завтра тебя уже могут выписать. Но это, увы, уже не от меня зависит, — ответила она, подходя к двери.

— Я понял, — произнес я, наклоняя голову. — Спасибо... большое.

— Пожалуйста, — медсестра скрылась за дверью, а я, в свою очередь, прилег на кровать, отдавшись размышлениям. Если она говорит правду и после второго применения мое тело должно было быть обезображено до неузнаваемости, то тогда возникает разумный вопрос: почему это не случилось? Почему я не чувствую и даже не вижу ужасных изменений? Неужели мой организм настолько уникален, что его не берет даже самая страшная и весьма опасная хрень в мире? Видимо, на эти вопросы я никогда не получу ответы... Как и ответ на вопрос, терзающий мою голову с ранних лет. Почему я не погиб в тот роковой для многих день? Почему именно моя жизнь была удостоена второго шанса?

От всех этих вопросов и размышлений у меня начали слипаться глаза, да и, честно говоря, голова начала слегка болеть. Отбросив все находящееся в голове и оставив лишь пустоту, я, устроившись поудобнее, прикрыл глаза и стал ожидать, когда цепкие лапы грез наконец заберут меня в свой мир. Мне не пришлось долго ждать. Через некоторое время я все же уснул.

Старый мир, нетронутый войной, рай, до которого еще не добрались цепкие лапы грехов и скверны, мир, который не был уничтожен взрывом бомбы. Именно так можно описать это чудное место, представшее перед моими глазами. Огромный город с красивыми улицами и многоэтажными каменными домами, которые представляли из себя настоящее произведение архитектурного искусства. На них даже не было ни единой трещинки, словно их только недавно построили. Вокруг были сотни или даже тысячи пони и антропони, куда-то спешащих по своим делам, или, устроившихся где-то рядом с каким-нибудь магазинчиком или за столиком в кафе, разговаривающих между собой о всякой всячине. Другими словами, это место можно назвать настоящим раем. Интересно, как же я тут оказался? Неужели это сон? Даже как-то не верится. Все такое... настоящее.

Продолжая стоять на одном месте, я любовался красотой этого чудного города, попутно ловя прохладный ветерок, дующий прямо в лицо, и теплые приятные лучи солнца. Когда я сделал всего лишь небольшой шаг, мир внезапно изменился. Лучи солнца уже перестали греть, а ветер стал намного холоднее. Но вот сам город мало чем изменился. Сделав еще один шаг, я увидел, как здания начали покрываться трещинами. Еще один шаг — здания начали разрушаться: небольшие каменные куски начали отлетать, падая на землю. На лицах пони и антропони начала играть злоба и эгоизм. Скверна уже добралась и до сюда. Еще один шаг — город в один миг практически опустел. На улицах появились скелеты, кровь, тела, которые продолжали гнить; здания начинали целиком обрушиваться, падая прямо на трупы и еще живых пони.

Я продолжал идти вперед, замечая, как некогда прекрасный живой город начинает превращаться в руины... как в реальности. И остановился я только тогда, когда вокруг меня ничего не осталось. Лишь песок. Лишь прах и кости. Все опустело, и я остался один. Оглядываясь по сторонам, я пытался увидеть хоть какую-нибудь живую душу, будь то какая-либо тварь или даже рейдер... Никого. Я опустил свой взор. Этот мир уже погиб... Точно так же, как и наш мир. Я уже хотел повернуться назад, как вдруг, подняв глаза, я заметил темные силуэты вдалеке. И эти силуэты стояли на месте. Я начал подходить ближе к ним, пока передо мной не предстали двое антропони: жеребец и кобылка, на которых были темные плащи с капюшоном, скрывающие их лица. Я уже было хотел приблизиться к ним вплотную, дабы убедиться, не иллюзия ли это, но внезапно они в один миг обратились в пыль, которую вскоре унес сильный ветер. Хмыкнув, я обернулся назад, собираясь уже идти в обратную сторону, как вдруг что-то холодное прошлось по моей спине. Я быстро развернулся и увидел скелет одного из этих антропони, стоящий в нескольких сантиметрах от меня. Он медленно протянул свою голову к моему уху и тихим, спокойным и таким нежным и... знакомым женским голосом прошептал: — Проснись... сынок.

Не успел я отреагировать, как внезапно на меня налетела взрывная волна, которая никак не вредила моему телу, кроме лишь левой руки. Ни с чем не сравнимая боль окутала ее..

Тяжело дыша и обливаясь холодным потом, я резко вскочил с койки, крепко держась за обожженную руку и пытаясь прийти в себя. Даже несмотря на то, что я уже не был во сне, боль все еще продолжала терзать мою руку, и я не знал, как ее притупить. Сжимая челюсть и жмурясь, я продолжал держать руку, надеясь, что эта невыносимая боль наконец уже закончится. Через пару минут боль резко притупилась, после чего я наконец смог отпустить руку. Как только зрение, слух и ритм сердца пришли в норму, я, глубоко вздохнув, вновь упал на свою койку, полностью отдаваясь бешеному потоку мыслей, которые полностью заполонили мою голову. И их было настолько много, что даже сосредоточиться хотя бы на одной мысли было крайне трудно.

Приложив немного сил, я кое-как смог все-таки сосредоточиться на одной мысли, которая касалась того странного сна. И все же, что это был за город? И как он связан со мной и с моими настоящими родителями? Немного подумав и порассуждав, я пришел лишь к двум вариантам: либо это был тот самый безызвестный город, на руинах которого меня и нашли, либо же этот город — плод моего воображения, который был создан в моем сне. И, честно говоря, я прямо-таки не знаю, какой из этих вариантов более правдоподобен. Как-никак, судя по рассказам моих приемных родителей, руины того города не были столь огромными, что и наводит на мысль, что и сам город не должен быть громадным. Размышляя над этим, я задумался над еще одним вопросом: для чего все эти сны? Какова их настоящая цель? Просто разбудить самые глубокие детские воспоминания? Или же у них совсем иная цель? Судя по всему, и этот вопрос отправляется в мою воображаемую папочку “Вопросы, на которые нет ответов”.

Тряхнув головой и избавившись от надоедливых мыслей, я встал с койки и присел на край, резко почувствовав внезапное головокружение и чувства рвоты. Как только все нормализовалось, и я уже собирался встать на ноги, неожиданно в палату вошел какой-то грифон в медицинском халате и такой же маской на лице, благодаря которой половины его лица не было видно, кроме лишь хищных орлиных глаз. В левой лапе у него находился планшет с карандашом. Он медленно начал подходить ко мне, пока не оказался в нескольких сантиметрах от меня.

— Эдан, я полагаю. Ведь так? — произнес грифон, смотря в планшет.

— Да, а вы кто, позвольте спросить? — поинтересовался я.

— Я ваш лечащий врач и хирург, который уже успел оперировать вас дважды, — простодушно ответил он, переведя взгляд на меня. — И куда же вас все время несет? С таким отношением к себе и своему здоровью вы скоро окажетесь в могиле.

— Да я и сам это прекрасно понимаю, но, увы, ничего не могу с этим поделать, — натянув улыбку, проговорил я.

— Это у вас, скитальцев, всегда так. Вот не можете вы просто не находиться приключений на вашу пятую точку, — начал возмущаться грифон. — И, отбрасывая всех скитальцев в целом, я хочу остановиться на вас. Скажу честно, вы меня поразили.

— Поразил? Чем же? — недоуменно спросил я.

— Когда я вытаскивал из вас свинец и делал швы, прямо у меня на глазах твои раны начинали затягиваться. Медленно и неспешно, но все же затягивались.

— А может это из-за... как ее там... — я пытался вспомнить, как же называлась та опасная штука, о которой говорила медсестра.

— Вы подразумеваете Нестабильную Магию?

— О ней самой!

— Боюсь, эта штука не дает такого свойства, как повышенная регенерация. А вот мутации и деградацию — еще как дает. Скорее всего, дело заключается в вашем ожоге на руке, но и в этом я не до конца уверен, — проговорил грифон, начиная что-то заполнять в планшете. — Насколько я понял из рассказов одной из моих сотрудниц, данный ожог вам оставил взрыв Паровой Бомбы? — я кивнул головой. — Возможно, некоторые магические частицы, содержащиеся внутри бомбы, каким-то образом вызвали у вас весьма полезную мутацию. Я бы, конечно, провел бы парочку исследований, но, боюсь, вы откажетесь.

— Почему же? — поинтересовался я. И тут же понял причину, по которой я точно могу отказаться от исследований этого грифона, когда не пойми откуда между его пальцев оказались всякие медицинские инструменты, вроде скальпеля, пилы, зажима и многого другого. — Понял. Не дурак.

— Ничего страшного. Мне еще предоставится такая удивительная возможность... когда вы отправитесь в наилучший мир, — от его слов у меня внезапно начал дергаться глаз. “На заметку: постарайся не умереть, Эдан, иначе твоему трупику будет не очень хорошо!” — прозвучал голос в голове. Да, стоит последовать этому совету. — Ладно, перейду к самой сути дела, по которой я пришел сюда. В общем, сегодня вы можете выписываться.

— Это радует, — с улыбкой произнес я.

— И да, меня попросил один скиталец передать вам вот это, — грифон-врач начал рыться в кармане, пока не протянул мятую бумажку, сложенную несколько раз. Когда я развернул ее, то сразу же принялся читать содержимое:

Привет, Эдан!

Я слышал, ты недавно выполнил тяжелое поручение Счастливчика, с чем я и хочу тебя поздравить от всей души. И да, еще я слышал, что после этого ты попал в больницу, чему я соболезную. Извини, что приходится писать тебе это письмо, вместо того, чтобы навестить тебя, но... у меня тупо не хватает времени — я в скором времени отправляюсь на очередное задание. И чтобы загладить свою вину, я отдал своему знакомому твою куртку, так как она у тебя оказалась, мягко говоря, в дерьмовом состоянии. Так что, он тебе ее немного подошьет и укрепит. Поверь мне, этот парень — знаток в своем деле. Ну ладно, мне уже пора выходить, так что... удачи тебе и выздоравливай поскорее!

С наилучшими пожеланиями,
Мертвец.

П.С. Все твое оружие мне пришлось отнести Счастливчику, так как больница не позволила оставлять у себя на сохранении, как они выразились, “штуковины убийств”. Поэтому, как выйдешь из больницы, советую сразу же заглянуть к Счастливчику.

Прочитав письмо, у меня появились какие-то... странные ощущения. Письмо, в первую очередь, было от Мертвеца, что уже как-то... необычно. Я бы даже не подумал, что он напишет письмо, тем более мне. Но что меня больше всего смутило, так это то, что он отдал кому-то там мою куртку на пошив и укрепление, хотя я ничего такого стоящего ему не делал. Странно все это. Отложив бумажку в сторону, я сосредоточил свое внимание на грифоне, который все это время что-то отмечал в своем планшете. Когда же он его опустил, то сразу же продолжил говорить: — Итак, я уже записал все, что нужно для вашей выписки. Осталось лишь снять швы и... все — вы свободны.

— И когда же их будут снимать? — поинтересовался я.

— Ближе к полудню. Сейчас медсестры и врачи сильно заняты, — проговорил грифон, вставая на ноги и идя к выходу. — Так что вам придется немного подождать. И да, будьте впредь аккуратны вне городских стен. Пустоши кишат своего рода всякими тварями и рейдерами. Но большую опасность все же представляют скитальцы, и я надеюсь, вы, Эдан, понимаете это.

После этих слов грифон-доктор удалился из палаты, оставив меня наедине с мыслями и дополнительной информацией, которую мне еще предстоит переварить. Рухнув на свою койку, я принялся раздумывать над словами доктора по поводу скитальцев. И меня, в первую очередь, возникло огромное количество вопросов: почему скитальцы представляют опасность? Какую именно опасность? И чем же в конце-то концов занимаются, раз они даже опаснее рейдеров? На эти вопросы у меня не было четкого ответа — лишь догадки. Но я точно знаю, кто сможет точно ответить мне на эти вопросы. Счастливчик. Мне же все равно к нему за своим оружием топать. Когда поток мыслей и информация, наполнившая мою голову, чуть-чуть приутихли, я не нашел других вариантов, кроме лишь как вздремнуть до полудня. А то из-за кошмара я вообще не выспался. Накрывшись одеялом и устроившись поудобнее, я прикрыл глаза, и спустя пару секунд разум возвратился в мир грез.

И вот наконец наступает тот долгожданный момент, когда я могу покинуть это чудесное место и отправиться в жестокий мир... опять. Уже второй раз я попадаю в эту больницу и уже второй раз я покидаю ее. Как бы такими темпами здесь не поселится. Если задуматься, то в этом бы были свои плюсы: хорошее питание, постельный режим, безопасность, а самое главное — отдых. Но и тут, к сожалению, есть весомый минус: в больнице абсолютно нечего делать! И именно этот минус отбивает всякое желание попадать сюда вновь. Как только я избавился от швов, я сразу же направился в сторону комнаты хранения вещей пациентов. Зайдя в комнату, я подошел к своей ячейке, в которой по плану должны лежать мои вещи. Открыв ее, я сразу же достал свою куртку, которая по своему внешнему виду была как новенькая да и еще слегка тяжеловатой, и сумку с инструментами. Внезапно я заметил, что в ячейке, помимо моих вещей, находились еще и совершенно другие вещи, вроде перчаток, пальцы которых были отрезаны, как и рукав на моей куртке, и небольшой рюкзак, который по вместительности был намного лучше моей сумки. А на всех этих вещах я обнаружил странную записку, которая была, как это ни странно, от Мертвеца.

Привет еще раз, Эдан. Если ты читаешь это, значит ты уже выписался из больницы и, скорее всего, заметил перчатки и рюкзак. Короче говоря, это тебе подарок от меня. Рюкзак намного компактнее и удобнее, чем твоя сумка. И с ним намного удобнее бежать. А перчатки мне просто понравились. Надеюсь, и тебе тоже понравятся.

Мертвец.

Определенно мне стоит как-нибудь при встрече с Мертвецом поинтересоваться о его “внезапной доброте” на мой счет... Если я его вообще встречу. Но, как бы то ни было, от подарка не стоит отказываться, да и вряд ли кто-нибудь другой отказался бы. Переложив все инструменты и прочее содержимое моей сумки в рюкзак и надев на себя свою куртку вместе с беспалыми перчатками, я накинул рюкзак за спину и неспешно зашагал в сторону дверей больницы. Наконец-то я смогу покинуть это скучное, но тем не менее приятное место.

Как только я вышел из больницы, сильный ветерок резко ударил в лицо, заставив закрыть глаза от неожиданности. Открыв глаза, я заметил, что вся улица была заполнена всякими пони, грифонами, минотаврами и даже зебрами. Скитальцы. И большая часть из них была довольно неплохо вооружена. Я даже заметил у одного минотавра в руках подобие шестиствольного пулемета, который отличался лишь тем, что у этого пулемета было... двенадцать стволов. Я боюсь представить, сколько этому “бедолаге” приходится тратить денег на закупку боезапаса и что остается от врага после небольшой очереди из этого оружия. Я думаю, лучше вообще не думать об этом.

Подняв голову вверх, я заметил, что все небо было сплошь закрыто свинцовыми тучами, которые никак не пропускали солнечный свет. Теперь ясно, откуда такой сильный ветер. Вернув взгляд обратно, я задумался над тем, что мне стоит сделать первым: сходить в гостиницу и отдать ключик от своего номера или же перво-наперво сходить к Счастливчику и забрать все свое оружие. Подумав еще пару минут, я все-таки решил в первую очередь сходить к Счастливчику. Но сейчас возникает вопрос: каким боком я до него доберусь через эту огромную толпу? Судя по тому, что грифон упомянул об опасности со стороны других скитальцев, я не думаю, что, случайно задев кого-то или толкнув, я точно не получу пулю в затылок. Да и как-то глупо умирать не хочется. “А у тебя выбор-то есть, а?” — прозвучал знакомый голос в голове, по которому я уже успел изрядно соскучиться. И как всегда этот голос оказался прав — у меня нет выбора. Тяжело вздохнув, я направился к вооруженной толпе скитальцев.

Как бы это не было опасно или сложно, но я все-таки сделал это. Я прошел сквозь эту толпу, не получив пулю в затылок. Но, честно говоря, в тот момент, когда я проходил мимо нескольких групп скитальцев, среди которых были грифоны или минотавры, я чувствовал какой-то не очень добрый взгляд на себе, отчего у меня начинало бешено колотиться сердце. Но это все позади! Добравшись до мэрии Джайденхолда и войдя внутрь, я быстро поднялся на нужный этаж и прошел в кабинет Счастливчика. Как только я зашел к нему, то сразу же лицезрел очень занятную картину: Счастливчик, словно под гипнозом, рассматривал мой револьвер, крутя и вертя им в разные стороны.

— Занимательный у тебя револьвер, — безэмоционально произнес Счастливчик, положив револьвер на свой стол. — Я бы даже сказал — редкий. Искренне говоря, ты настоящий везунчик. Побывал у рейдеров и выбрался живым, побывал на опасных руинах, где полегло пять лучших отрядов, и все равно выбрался живым. Пиранья, грифонский револьвер... — на этой фразе он заметил мою удивленную рожу. — Ах, да! Это грифонский револьвер очень хорошей оружейной компании “Пуля и коготь”. Она в довоенное время очень славилась своими мощными и, в некотором роде, элегантными пушками. К одной из этих относится и твой револьвер. У него очень удивительная конструкция, позволяющая использовать абсолютно любые револьверные патроны, какие только существуют в мире, независимо от размера самого ствола.

— Вау! Какие интересные подробности. Я думал, что это просто револьвер с необычным строением, и все, — проговорил я, подходя ближе к столу Счастливчика.

— Да, ты многого не знаешь об оружии, которым пользуешься. Это ничего... Научишься как-нибудь. Времени у тебя будет предостаточно, — он убрал револьвер обратно в кобуру, после чего отдал ее прямо мне в руки. Надев кобуру на ногу, я стал ждать, пока Счастливчик отдаст мне остальное. — Что насчет дробовика, то могу сказать одно — он очень старый. В некоторых местах конструкция и детали покрылась небольшим слоем ржавчины, так что не удивляйся, когда при очередном выстреле он у тебя заклинит.

— Понятно... — протянул я, забирая дробовик из его рук, который в последствии закинул за спину.

— Что касается меча, то могу сказать, что он очень хорошо заточен, несмотря на всю ржавчину. В качестве холодного оружия подойдет как раз, — после этих слов Счастливчик передал ножны, которые я, как и дробовик, закинул за спину, после чего он, на мое удивление, принялся отдавать мне патронташи, подсумки и прочее снаряжение, которое мне давалось на время выполнения поручения. Только вот среди всего этого не было винтовки. Хотя, в данный момент она мне не нужна.

— Это... — в недоумении начал я, как вдруг Счастливчик меня перебил.

— Это небольшой бонус за выполнение задания, — натянув улыбку, произнес он. — Если покупать снаряжение самому, то придется отдать уйму денег, так что не отказывайся от такого подарочка. И да, чуть не забыл отдать! — он протянул мне небольшой сверток ткани, в котором лежала рейдерская самодельная граната, которую я сразу же повесил на ремень. — Ну, теперь все. Я больше не буду тебя задерживать — у тебя, наверняка, есть более важные дела, чем стоять здесь.

— Ну да, мне еще Пиранью починить нужно, но для этого мне нужно будет походить по рынку и поискать хорошие запчасти, — проговорил я.

— Хорошо, я тебя не задерживаю, — Счастливчик уже было хотел встать со стула и направиться в другую комнату, но я быстро остановил его.

— Ах, да, кстати, пока я не ушел. Я бы хотел поинтересоваться кое о чем, — произнеся это, я привлек внимание Счастливчика. — Короче говоря, в больнице ко мне в палату пришел грифон-врач, который поведал мне о том, что скитальцы — это самая главная и самая страшная опасность во всех пустошах. Вот я и хотел спросить, чем они так опасны и почему? — судя по тому, как лицо Счастливчика изменилось, можно предположить, что он ожидал этого вопроса.

— Вот что я тебе скажу, Эдан: не все скитальцы опасны. Большая часть из них готова умереть за спасение какого-либо города, готова пасть за то, чтобы простые горожане жили в мире и покое. Но есть и такие “скитальцы”, которые убивают других скитальцев ради выгоды или... удовольствия. Их называют Изгоями — скитальцы, сбившиеся с верного пути и которых стоит сразу же пристрелить при встрече. Их можно сравнить с рейдерами — убивают всех, кто им встретится на пути, но... — он опустил глаз вниз, — ... но, в отличие от рейдеров, изгои более продуманные и коварные. Если встретишь отряд изгоев где-нибудь на руинах какого-нибудь огромного города, то знай — на одном из зданий есть снайпер, готовый в любую секунду спустить курок.

— Понятно... — опустив взгляд, тихо сказал я. — Не думал, что существуют такие подлые скитальцы, готовые убивать ради выгоды.

— Мир велик, и не такое существует. И, Эдан, насколько я понял, услышав об этом, ты начал считать, что все скитальцы такие вот... мрази? Я прав? — я неуверенно кивнул. Он тяжело вздохнул и, встав со стула, подошел к окну. — Всех тех, кто сейчас стоит снаружи, можно причислить к большей части скитальцев, готовых умереть за правое дело. Их незачем бояться, — произнес он, под конец натянув улыбку на лице.

— Но... зачем они все тут? — поинтересовался я.

— Понимаешь, дело в том, что раз в три месяца происходит в некотором роде сбор всех скитальцев в определенных городах. Каждый раз город меняется. И суть этого сбора состоит в том, чтобы помочь скитальцам-новичкам, вроде тебя, найти хорошую группировку.

— Группировку? — подняв бровь, переспросил я.

— Да. На всех пустошах существует огромное количество различных группировок. И у каждой из них свои цели и деятельность. Кто-то защищает города от налетов рейдеров и мутантов, кто-то стремится поддерживать экономику пустошей, сопровождая и защищая караваны, а кто-то зачищает города от рейдеров и прочей дряни. И так далее, и так далее. Понимаешь, новички не могут выживать вне городских стен в одиночку — их либо пристрелят рейдеры, либо сожрут какие-нибудь твари. И именно поэтому многие группировки собирают новичков и помогают им до тех пор, пока те не освоятся. Дальше у них будет выбор: остаться или уйти из группировки. Да и, скажу по секрету, не каждый опытный скиталец, знающий о всех опасностях и путях их преодоления, сможет выжить в одиночку.

— А есть такие, которые могут выжить в одиночку? — задал я вопрос, услышав который, Счастливчик слегка замешкался, поднеся руку к подбородку.

— Да, есть такие, но... их крайне мало. Может быть пять или шесть. Точное число я не знаю. Но что я точно знаю, так это то, что большая часть из них всех безумна. Они крайне непредсказуемы, что и делает из них опасных противников. Я бы сказал, что ты очень близок к таким одиночкам, но есть одно “НО”.

— Я безрассуден, да? — с тяжелым вздохом заключил я.

— В точку! — воскликнул Счастливчик, сделав жест пальцами. — Именно поэтому тебе нужна компания, которая прикроет тебя и не даст действовать вопреки здравому смыслу.

— Я... я подумаю над этим, — тихо пробормотал я, разворачиваясь к двери.

— Подожди! — я остановился, повернув голову назад. — Пока ты не ушел, я бы хотел у тебя узнать из любопытства, куда ты все-таки собираешься отправиться после того, как починишь Пиранью?

— В Вондерхув, — как только я произнес это, его лицо резко изменилось, стало каким-то... серьезным. Пугающе серьезным. Мне стало как-то не по себе.

— В Вондерхув, значит? — переспросил он. Несмотря на его очень странную реакцию, я уверенно кивнул, после чего Счастливчик глубоко задумался.

— Что-то... не так? — спросил я.

— Нет, ничего. Не обращай внимания, — произнес он, вновь натягивая улыбку на лицо. — Больше не задерживаю. Можешь идти.

Кивнув и ничего не сказав, я вышел из кабинета и направился в сторону выхода, погрузившись в свои мысли. И все же Счастливчик явно что-то скрывает. Что-то такое, о чем мне необходимо знать. А как по другому можно объяснить ту странную реакцию? Но вот что он скрывает? Эта тайна пока что останется без ответа, да и, возможно, это не столь важно. Встряхнув головой, я отбросил все мысли, после чего решил слегка ускорить шаг, пока не добрался до двери. Выйдя наружу, я направился к “Дому выжившего”.

Быстро забежав в гостиницу и отдав ключ от своей комнаты, я пошел на рынок Джайденхолда, дабы купить все необходимые запчасти и детали для починки моей машины. И только спустя три часа я смог найти все необходимое, потратив уйму заработанных денег. Честно говоря, я и ожидал, что запчасти будут дорого стоить. Как-никак, в нынешнее время Пираньи крайне редки и, буду откровенен, бесполезны в открытом бою, в связи с их слабой защитой. Небольшая очередь из пулемета или даже одно попадание из ракетницы или гранатомета может мигом вывести ее из строя. Но эта бесполезность, скорее всего, связана с неопытностью самих водителей. К сожалению, меня тоже можно причислить к данному типу, так как за всю свою жизнь я ездил на машине всего пару раз. В остальное же время я просто ремонтировал их или, скажем так, улучшал, ставя более крепкие защитные пластины на замену старым. Так что, в открытом бою против машины, у которой окажется хоть какое-либо оружие, я бесполезен.

Помимо всего необходимого для починки, я также прикупил патроны к револьверу. Да и толком я не стал заморачиваться в выборе и просто взял точно такие же патроны, какие у меня и были, несмотря на их дешевую стоимость. В итоге, из всех пяти тысяч, которые я заработал, осталось всего лишь... пятьсот битсов. “А торговаться не пробовал, дубина?” — и как всегда вовремя появился голос в голове. Интересно, а откуда этот голос вообще взялся? Честно говоря, я не особо придавал этому значение. Но сейчас любопытство одолевает меня, заставляя задуматься. Возможно, это как-то связано с первой встречей с рейдерами, к чему я более-менее склоняюсь. Или у этого есть какие-то иные причины? Ох, Селестия Милосердная, мне уже пора прекратить задаваться вопросами, на которые я не могу дать ответы! Встряхнув головой, я поправил лямку рюкзака на плече и побежал к подземному гаражу.

Мне потребовалось аж двадцать минут, чтобы найти этот чертов вход и чтобы спуститься вниз. И как-то только я почти спустился, то, первым делом, сразу же заметил, что транспортных средств, по сравнению с тем днем, когда я был здесь в последний раз, стало в два или даже три раза больше. Среди них были даже байки.

Как только я оказался на нужном мне этаже, я принялся искать свою Пиранью, пока через десять минут не обнаружил ее между двумя замызганными Аспидами, чей внешний вид был в КРАЙНЕ критическом состоянии: защитные пластины, бамперы, кабина водителя и многое другое было покрыто пулевыми отверстиями, на колесах содержались огромные трещины, смотря на которые сразу же возникает ощущение, что они вот-вот окончательно разломаются, в некоторых местах были черные пятна непонятно чего. Честно говоря, мне хватило лишь полного осмотра всего внешнего вида машин, чтобы понять, что твориться внутри них. И, если откровенно, там не все так хорошо, я бы сказал, даже хуже. Но это мое мнение.

Подойдя к своей машине, я скинул с себя рюкзак, после чего, достав из него все необходимые запчасти и инструменты, приступил к работе. В первую очередь, я разобрал двигатель от Аспида на хорошие и не очень хорошие детали, после чего сделал то же самое и с двигателем Пираньи, заодно открутив и вынув его из машины. Как только это было сделано, я уже в действительности принялся за работу.

Откручивая гайки, заменяя детали, выбрасывая брак и закручивая купленные запчасти, я около часа, или даже чуть больше, работал над починкой двигателя Пираньи. В ходе пришлось выбросить много как плохих, так и хороших деталей, которые либо тупо не подходили, либо были бесполезны. Мне даже пришлось прерывать работу для того, чтобы докупить новые выхлопные трубы и новый бензобак, так как бензобак от Аспида не подошел. Но все это стоило времени, пота... и всех моих денег.

В конечном итоге, я стал бомжом в плане денег, но зато моя машина была полностью починена и приведена просто в отличное состояние, хотя, в ходе ремонта пришлось слегка пожертвовать скоростью, но зато теперь Пиранья будет как можно меньше жрать топлива. Да и я не собираюсь гонять по пустошам со скоростью двести километров в час. Вылезая из-под машины, я сразу же заметил Счастливчика, которые уже незнамо сколько времени стоит и ждет, пока я закончу работу. И... взгляд у него был обеспокоенным, как и само выражение лица.

— И давно ты тут стоишь? — усмехнувшись, спросил я.

— Минут пять, не больше, — хмуро и как-то безэмоционально ответил он, что сразу же вызвало у меня очень уж нехорошие предчувствия.

— И... по какому поводу? — вновь я задал вопрос, складывая все инструменты и полезные детали, которые мне могут понадобиться в дальнейшем, в рюкзак.

— Я хотел кое о чем с тобой поговорить, — так же безэмоционально ответил Счастливчик, делая свое лицо еще более хмурым. — Это связано с Вондерхувом, — он сразу же привлек мое внимание. — Тебе не следует ехать в этот город.

— И почему же? — приподняв бровь, поинтересовался я, но он лишь тяжело вздохнул.

— Тебе же не известно, что такое АНЭ? Я прав?

— Ну, да. Я понятие не имею, что это такое!

— АНЭ — это Армия Новой Эквестрии, официальные войска страны под руководством самого правителя, которые... которые творят поистине ужасные вещи, — и тут мне стало как-то не по себе.

— И что же они такого ужасного делают? — поинтересовался я, готовясь к самым наихудшим моим опасениям.

— Они делают из мирных граждан рабов. Сначала захватывают или уничтожают город, а после сгоняют всех его жителей в столицу, где те пашут, как волы, до скончания своих дней. И среди них есть и женщины, и дети, и больные, и даже старики, которых обычно пристреливают, если те выдыхаются или не могут более работать. Если бы мне дали пистолет с двумя патронами и предложили убить одного из двоих: либо рейдера, либо солдата АНЭ, то я бы, даже не думая, выпустил бы все пули во второго, после чего превратил бы его голову в кашу! За все десять лет армия Новой Эквестрии убила стольких пони, что даже не счесть. И большая часть из них принадлежит как раз мирному населению. Именно поэтому появились скитальцы. И именно поэтому появились группировки, которые, за счет огромных жертв, сдерживают этих монстров подальше от городов. И, порой, этих жертв становится слишком много, — слушая Счастливчика, я не мог поверить во все это. Столица Новой Эквестрии — Вондерхув, где сосредоточены все новые и старые технологии, где можно начать новую жизнь с чистого листа, оказался также столицей рабов, где мирные граждане этой ебанной страны пашут до конца их жизни. Во мне начал кипеть гнев: рука начала трястись, потихоньку приближаясь к кобуре. Как же мне хочется выпустить весь барабан в голову правителя Новой Эквестрии! Судя по всему, Счастливчик заметил мой гнев.

— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Прекрасно понимаю. И многие другие скитальцы тоже поняли бы, — он подошел ко мне и крепко схватился за плечи. — Но тебе нужно успокоиться. Бурные эмоции никогда не приносили ничего хорошего, а, наоборот, только усугубляли! — каков бы не был мой гнев, но Счастливчик прав. Эмоции могут только навлечь еще больше беды. Глубоко вздохнув, я потихоньку начал приходить в себя. — Все, ты успокоился. Но... я пришел сюда не только для того, чтобы рассказать тебе о темной стороне столицы, но еще и попросить... помощи.

— Помощи? — поинтересовался я, накинув рюкзак за спину.

— Мне и всем скитальцам, которые в данный момент находятся в Джайденхолде, нужна твоя помощь. И да, это может быть опасно. И да, тебя могут убить. Ты можешь, конечно, отказаться, но все же я очень прошу. Помоги нам! — Счастливчик чуть ли не на колени падал, прося у меня помощи. Мне стало даже как-то... неловко.

— Ты объясни, чем помочь-то?

— Спасти город. Согласно заявлениям разведчиков, три группы АНЭ, в каждой из которых по десять солдат, приближается к городу, о существовании которого я даже не знал по сей день. Судя по тому, что у этих тварей артиллерия, они готовятся брать город силой.

— Какой именно город? — чуть ли не дрожащим голосом спросил я у Счастливчика, ожидая самого худшего.

— Райвенхуд, — спустя пару секунд молчания ответил он. И мои наихудшие опасения обратились в реальность. Сердце резко забилось быстрее, и мне стало тяжело дышать. А после, перед глазами всплыла ужасная картина, где мой родной город объят огнем, а все его жители лежат на земле в лужах собственной крови. Не позволю! Сжав кулаки, я сквозь зубы произнес: — Я помогу!

Сбор скитальцев, объяснение плана, подготовка и отъезд из города — все пронеслось с бешеной скоростью. И это лишь некоторые обрывки, которые я помню, так как все это время во мне пылал такой гнев, что разум, а тем более память, были полностью затуманены. Единственное, что я помню с точностью в деталях, как мы, я и Счастливчик, залезли в Пиранью и с бешеной скоростью двинулись вверх по туннелю, ведущему за городские стены. А вслед за нами и все скитальцы, согласившиеся помочь. Но, увы, даже их будет недостаточно, дабы дать отпор АНЭ, так как, насколько я помню из объяснений Счастливчика, они хорошо вооружены и имеют очень хорошую броню, которую крайне тяжело пробить. И лишь поэтому Счастливчику пришлось объяснять план, в котором все скитальцы должны как можно меньше быть на виду у АНЭ и, в основном, стараться отстреливать всех солдат с тыла.

Честно говоря, изначально, этот план мне показался каким-то... подлым, но, вспомнив о том, каким образом мне пришлось в первый раз убивать рейдеров, я сразу же отбросил все эти предрассудки по поводу подлости. И если задуматься, то можно прийти к мысли, что именно АНЭ, по сути, поступает нечестно, так как имеет более хорошее снаряжение, чем скитальцы. Но в данное время никому не интересно — что честно, а что нет. Можно сказать, никто об этом не задумывается вообще. М-да, кажется, мои мысли куда-то не в то направление несет.

Отбросив все, что у меня было в голове, я сосредоточился на езде, вовремя объезжая руины каких-либо зданий или рейдеров, целившихся в нас с безумным хохотом. Тем временем, Счастливчик, расположившись позади, наблюдал, чтобы никакая тварь не подобралась к нам ближе, чем на один метр, хладнокровно выстреливая по каждому из своего мощного револьвера. И, судя по тому, как отлетали конечности у рейдеров и мутантов, этот револьвер по мощности сравним с моим. Хотя... мой все же чуть-чуть мощнее будет. Продолжая ловко уходить от препятствий на пути, я одновременно думал, зачем АНЭ убивать жителей? Зачем им превращать их в рабов? Зачем?! На эти вопросы я вряд ли смогу ответить, но, возможно, Счастливчик знает ответы. Как-никак, он опытнее, чем я.

— Счастливчик, меня не покидают вопросы. Зачем АНЭ убивает или обращает в рабство жителей разных городов? Какова причина? — поинтересовался я, продолжая смотреть за дорогой.

— Я тоже в свое время задался такими вопросами, — с тяжелым вздохом ответил он. — И могу лишь ответить на один из вопросов. Дело в том, что в Вондерхуве находятся многие фабрики и небольшие предприятия, которые остались еще со времен падения Паровой бомбы. Только вот никто работать там не хочет по ряду многих причин: ветхие сооружения, заржавевшая технология и многое другое. И поэтому, чтобы все это начало вновь работать, новый правитель Новой Эквестрии принял такое вот решение, чтобы всех городских жителей сгоняли в Вондерхув на пожизненную каторгу.

— Новый правитель? А что, был еще и старый? — удивился я.

— Разумеется, да. И он был намного лучше, чем нынешний. К примеру, старый правитель пытался объединить города, а не насильно захватить, а его жителей поработить. Он предлагал добровольно присоединиться. И даже когда горожане отказывались, армия их не трогала, а просто уходила куда-то дальше. Именно во время его правления и появились самые первые скитальцы, которые просто рыскали на всяких руинах городов и ничего более. Конечно, между нами и армией страны возникали... конфликты, но они обходились без кровопролития. Можно сказать, что старый правитель Новой Эквестрии был самым лучшим правителем. Но, к сожалению, десять лет назад его убили. Ты ведь уже понимаешь, чьих это рук дело, не так ли? — хмуро проговорил Счастливчик, смотря куда-то вдаль.

— Что ж, появилась еще одна веская причина пустить ему в голову пулю, — с ухмылкой проговорил я, на что мой пассажир усмехнулся. “А сможешь ли, а? Ты ж не знаешь, кто он такой и на что способен. Откуда такая уверенность?” — как всегда с ехидством проговорил голос в голове. Кто он такой, кем был раньше и какую должность он занимает — меня это абсолютно не волнует. Главное — знать, что сделал и что он делает и по сей день, дабы в дальнейшем пристрелить его к чертовой матери. А уже если он или его армия хоть пальцем тронет мой город или кого-то из горожан, то тогда его уже ничего не спасет. Если понадобится, я его даже из-под земли достану... в прямом смысле, а потом буду тратить патроны до тех пор, пока его гребанная голова не разлетится на кусочки.

Я был так сильно объят гневными мыслями, что даже не заметил, как мы приблизились к огромному оврагу, на дне которого лежали мертвые тела, догнивающие до конца, вокруг которых летали стаи мух, лежали скелеты, металлолом и прочий хлам, ни коим образом не привлекающий никакого интереса. Как только мы приблизились к нему практически вплотную, внезапно оттуда вылетели три Аспида, из которых доносился безумный хохот и пальба. Рейдеры. И сразу же у меня возник вопрос: каким образом они оказались там? Ведь пару минут назад в овраге никого не было! Ладно, в данный момент это не особо важно. Важно то, что эти безумные твари могут сильно подгадить нам. Две машины решили напасть на скитальцев, находящихся позади нас, а третьи решили таранить нас, попутно стреляя из их самодельных однозарядных винтовок.

Счастливчик тем временем уже перезарядил свой револьвер и принялся яростно отстреливать от обидчиков, которые продолжали таранить нас в бок. Я бы с радостью помог своему пассажиру, но, боюсь, если я достану оружие, то потеряю управление. И тогда мы станем самой легкой добычей для этих уебков. Продолжая ехать вперед, изредка заворачивая назад, дабы не потерять скитальцев из виду, я размышлял, как можно быстро избавиться от рейдеров. И мне пришла одна мысль. Сняв с ремня рейдерскую гранату, я кинул ее Счастливчику, поймав которую, он сразу же понял, что у меня на уме. Я резко и весьма неожиданно для рейдеров долбанулся им в бок, позволяя правителю Джайденхолда сделать все остальное. Убив парочку рейдеров, сидящих позади их водителя, он вбил в рот трупа зажженную гранату, после чего несколько раз постучал по крыше кабины. Я сигнал сразу же понял и резко остановился, позволяя Аспиду проехать вперед. Спустя несколько секунд машина взлетела на воздух, а вместе с ней и водитель.

К этому времени остальные скитальцы уже разобрались с оставшимися рейдерами и принялись собирать полезные вещи с их тел, вроде патронов или провианта, которого, увы, у этих психопатов как-то маловато. Я, честно говоря, тоже бы хотел забрать что-нибудь в качестве трофея у рейдеров, которых мы с Счастливчиком прикончили, но, боюсь, после такого взрыва от них вряд ли что-то осталось. Ну... это не беда. Главное — в живых остались, но, к сожалению, потратили очень много времени, которого у нас и так не очень много. Когда все скитальцы закончили сбор трофеев и вернулись в свои транспортные средства, мы продолжили путь к Райвенхуду. Но на этот раз сильно вжимая педаль газа. Нам нельзя опаздывать...

Наступил вечер. Солнце, освещая все своими последними лучами и окрашивая небо в прекрасные красно-оранжевые цвета, практически исчезло за горизонтом. Температура стала потихоньку снижаться, а воздух, бьющий в лицо, вызывал мурашки. До Райвенхуда осталось еще немного... всего лишь несколько километров. Не думал, что даже на машине до сюда добираться столько времени. А если бы мы сюда пешком шли, то это заняло бы где-то неделю или даже больше.

Сразу вспоминается, как я пешком хотел дойти до Джайденхолда, только вот, как назло, у меня еда и вода закончились в самый неподходящий момент. Что-то мне подсказывает, если бы я не встретил рейдеров, то скончался бы где-нибудь на дороге на радость местным хищникам, которые, я уверен, не отказались бы отведать понятину. Можно сказать, я в некотором роде рад, что повстречался с ними, хоть и... не в очень хорошей обстановке. А мой побег из их оккупированного города принес мне много полезных вещей, как огнестрельное оружие и целый автомобиль, который ко всему еще и был на ходу. Но, как мне кажется, сейчас лучше не думать о том, что было и что будет. В данный момент нужно сосредоточиться на настоящем.

Практически приблизившись к городу, я заметил странный черный дым, тянувшийся откуда-то снизу. И лишь в тот момент, когда на горизонте стали видны городские стены, я понял, что этот дым тянулся прямо из города. Также я заметил, что с одной стороны стена была полностью разнесена на куски, и за ней виднелись здания, объятые пламенем. Внезапно над нами что-то пронеслось с звонким свистом и приземлилось прямо возле пылающих зданий, взорвавшись и разнеся те на кусочки, также оставив после себя небольшой кратер. И тут я понял, что та ужасная картина, которую нарисовала мое воображение, неожиданно предстала передо мной... в реальности. Мой родной город, где я вырос и провел все свое детство, потихоньку превращается в руины. Сердце внезапно стало медленно биться, а дыхание приостановилось. А после возникло чувство, что мир вокруг меня замедлил ход. И лишь одна мысль билась у меня в голове...

Мы опоздали. Звуки выстрелов заполнили вечернюю тишину, как и крики, молящие о помощи. И это стало последней каплей. Внутри меня начало что-то пылать, что-то дикое и необъятное. Потаенный гнев, засевший где-то в глубине моей души, внезапно освободился, полностью затмив разум. Я крепко сжал руки на руле и со всей силы надавил на педаль газа, чем слегка и удивил Счастливчика.

— Э... Эдан? А куда это мы так несемся? Не стоит ли слегка подождать других, а? — это были последние слова, которые я успел услышать до того, как эмоции полностью затмили мой разум. И план, о котором поведал Счастливчик, полностью исчез из моей головы. И лишь одна мысль в данный момент витала у меня в голове. Убить. Убить всех, кого встречу! Ловко уворачиваясь от взрывов, я мчался вперед на всех возможных скоростях. Вдруг перед моим глазами появилось лицо Счастливчика, а после него и кулак, который прилетел мне прямо в челюсть, выбив меня из машины. Ударившись пару раз о камни и землю, я сразу вернулся в сознание. И я понял, что только что хотел сделать, осознал, к каким последствия это могло привести. Я мог убить всех нас! — И это еще один минус, по которому ты не можешь путешествовать в одиночку. Ты легко поддаешься эмоциям... У тебя никакого хладнокровия.

— О каком хладнокровии можно думать, когда твой родной город, твой дом разносят по частям?! — воскликнул я, растирая место, куда пришелся удар.

— Даже если это твой дом, все равно надо сохранять хладнокровие, — серьезным тоном произнес он. — Иначе, ты не только погибнешь, но и приведешь всю группу к такой же участи!

— Как можно сохранять хладнокровие, когда у тебя на глазах будут убивать твоих старых друзей? Или даже родителей? — спросил я сквозь зубы.

— За каждого горожанина падут пятеро или даже десять солдат АНЭ. Запомни, Эдан. Каждый. Будет. Отомщен! — последние слова он выделил с особой четкостью и серьезностью, что привело меня в замешательство. И я не понимал, как мне реагировать на данные слова. — А сейчас мы сгруппируемся и начнем воплощать уже задуманный план. Понятно?

— Да, понятно, — ответил я, поднимаясь на ноги. Как раз к этому времени остальные скитальцы уже проверяли свое оружие и снаряжение на наличие каких-либо косяков, которые могли возникнуть после нападения рейдеров. Да и я решил не оставаться в стороне и на всякий случай проверил и свой револьвер, и дробовик, который, по словам Счастливчика, из-за своей старости может заклинить в любой момент. Бегло осмотрев все мое оружие, я пришел к выводу, что во время боя оно точно не подведет и не заклинит. Ну, по крайней мере, револьвер уж точно не подведет. Убрав револьвер в кобуру, я подошел к Счастливчику, который попросил подойди всех к нему.

— Итак, насколько я вижу, все готовы. Хорошо. Значит, мы можем приступать к осуществлению плана. Все его помнят? — проговорил он, под конец обратившись ко мне с какой-то претензией. И на мое удивление практически большая часть скитальцев его напрочь забыли. — Ладно, напоминаю. Мы все делимся на две группы: одна берет всю атаку врага на себя, а вторая тихо пробирается в их тыл, после чего помогает огнем прямо с тылов врага. Таким образом, мы будем атаковать их с двух сторон. Сейчас вы быстро решаете, кто в какой группе будет. И да, Лидрейн...?!

— Чего? — откликнулся тот самый минотавр с двенадцатиствольным пулеметом, которого я видел около больницы.

— Я бы хотел тебя попросить, чтобы ты проследовал вместе со мной в тыл. Твоя огневая мощь больше всего пригодится именно в тылу.

— Тебя понял, — с тяжелым вздохом ответил минотавр и направился к Счастливчику. Тем временем все скитальцы уже выбрали группы... кроме меня. Но вскоре этот выбор сделали за меня. Мне придется идти в лобовую атаку и постараться отвлечь внимания как можно дольше, пока вторая группа не займет свои позиции. Мне пришлось согласиться, так как другого выбора у меня уже нет. Подойдя к своей группе, в которой находилось двое минотавров, грифон и пару зебр с какими-то винтовками на месте седельных сумок, мы сразу же, спустя пару секунд, помчались со всех ног в город.

Кровь. Кровь была повсюду: и на зданиях, и на земле, и на прочих мелких городских сооружениях. Помимо крови на улицах моего родного города в огромном количестве лежали мертвые тела, на которых виднелись пулевые отверстия. Среди мертвецов были и совсем маленькие дети, которым от силы даже пяти лет не исполнилось. Эти твари никого не щадят! “Вот это гнев! Я еще никогда не видел, чтобы ты так злился” — произнес голос в моей голове. Да и то, что я сейчас чувствую, тяжело назвать простой злостью. Нет, это что-то похуже простого гнева! Это что-то терзающее душу на кусочки и пылающее, как огонь Преисподней.

Я заметил, как мой рассудок начал вновь затмеваться эмоциями, и я был готов сейчас рвануть на полной скорости вперед, оставив группы позади, и при встрече с солдатами АНЭ разнести нескольким их долбанные черепушки в кашу из своего дробовика. Я был даже готов изуродовать тело каждого уебка, приложившего руку к смерти всех тех жителей и детей данного города! Но, лишь вспомнив слова Счастливчика, я ударил себя по лицу так сильно, насколько это было возможно, стараясь в дальнейшем сохранять хладнокровие. Но, увы, это очень трудно сделать, особенно с такой кровавой картиной перед глазами.

Пройдя еще чуть-чуть вперед, все члены моей группы резко разбежались по укрытиям, которые они только смогли найти. Я же быстро забежал за первое попавшееся мне здание, которое не хило разнесло взрывом: большая часть этого здания была превращена в щепки, валяющие по всей улице, а оставшаяся часть вот-вот может рухнуть. Конечно, это не очень надежное укрытие, но времени искать другое у меня нет. Впереди виднелся огромный отряд из антропони, на которых были одеты какие-то металлические доспехи, покрывающие каждый сантиметр их тел. Я заметил, что у некоторых из них в руках находились стандартные шестиствольные пулеметы, что сразу же говорило об одном: долгой перестрелки не будет. Что же насчет остальных, то у них были обычные ручные пулеметы, имеющие магазин в виде барабана. Интересно, каким раком мы будем их отвлекать?! Да они скорее разнесут нас по кусочкам из их оружия, чем мы сможем что-то им сделать! Мной начала потихоньку овладевать паника и... страх. Один лишь вид сразу вызывает орду мурашек по спине.

Но я продолжил сидеть в укрытии, терпеливо ожидая, пока лидер группы подаст сигнал начала атаки. А он, судя по всему, не очень сильно торопился, так как солдаты за все это время, пока мы сидели в укрытиях, уже успели пройти дальше, попутно поливая дома целым градом пуль. И пока еще сигнал не был подан, я вытащил из кобуры револьвер и передернул затвор, приготовившись к перестрелке.

Как только я глубоко вздохнул, лидер неожиданно махнул рукой, тем самым сообщая всей нашей группе, что пора брать огонь на себя. Я слегка вылез из-за укрытия и открыл огонь по первому попавшему мне антропони в металлической броне. Но, увы, большинство пуль пролетели мимо, так как враг был очень далеко. Несмотря на промахи, они все же обратили на нас внимания и открыли ответный огонь, начав поливать нас сплошным свинцовым потоком, лишая возможности стрелять в ответ. Пули в разнобой пролетали в нескольких сантиметрах от меня, врезаясь в стены деревянного дома позади меня. Как же жалко, что у меня не осталось рейдерских гранат!

Град пуль резко остановился, и сразу же появился шанс продолжить стрельбу. Я быстро вылез из укрытия и выпустил последние патроны в барабане. На удивление, я каким-то образом смог попасть кому из солдат АНЭ прямо в шлем. И большим удивлением стало то, что моя пуля разнесла шлем того по кусочкам, оставляя голову без защиты. И этим шансом воспользовались члены группы. В итоге, голова ублюдка превратилась в настоящее решето. Отлично, один готов! Осталось... девятнадцать солдат. Насколько я помню, по докладам разведчиков сюда прибыло где-то тридцать солдат АНЭ, а это значит, что остальные десять где-то в другом месте. Или... Я, выпучив глаза, начал осматривать самые высокие точки родного города. И все же мои догадки оказались верны: у шпиля мэрии города расположился один подонок со снайперской винтовкой. Я резко отпрыгнул в сторону как раз в тот момент, когда был произведет мощный выстрел, который угодил прямо в самое место, где я и стоял пару секунд назад.

— Осторожно, снайперы! — это единственное, что я успел прокричать до того, как прозвучал второй выстрел, который на этот раз угодил мне прямо в ногу, пробив ее насквозь. Кое-как сдерживая душераздирающий крик от безумной боли, крепко прикусив руку, я одной рукой пытался найти хоть что-нибудь, чем можно перевязать ногу, чтобы хоть как-то остановиться кровотечение.

Спустя некоторое время я все же нашел обрывки от моей старой рабочей одежды, которые в сию же секунду пошли в ход в качестве повязки. Слава Селестии, что пуля не задела кость, а то, иначе, я стал бы инвалидом на всю жизнь... ну, или же обзавелся бы механическим протезом. Крепко перевязав ногу, я с трудом встал на ноги. К этому времени самые меткие члены моей группы уже уничтожили большинство снайперов, засевших где-то на крышах высоких зданий. Я, подойдя к краю своего укрытия, резко вылез и приготовился стрелять, как вдруг заметил, что впереди никого не было. Единственное, что мне удалось заметить, так это торчащие стволы вражеского оружия. Видимо, солдаты решили не рисковать и тоже спрятались за укрытиями, дабы не закончить точно так же, как и их дружок. Пока у меня еще было время, я попытался слегка сократить дистанцию, так как с моей позиции очень тяжело попасть хоть в кого-нибудь, причем еще и оружием, которое предназначено не для дальних дистанций.

Прихрамывая, я в быстром темпе добрался до следующего здания, которое по своему внешнему виду было менее всего разрушено, потому что из всех разрушений оно имело только небольшую дыру в стене. И как раз за этим зданием укрылась зебра с полуавтоматическим карабином. Завидев меня, он слегка удивился... Но вскоре это удивление быстро исчезло, когда он продолжил перестрелку. Искренне говоря, это я должен удивляться, как он еще не схватил пулю, так как, находясь всего в нескольких сантиметров от него, я четко слышал свист пуль. Я подошел к другому краю здания и, перезарядив револьвер, резко выскочил из-за укрытия и выпустил четыре патрона, двое из которых попали прямо в тело солдата, не нанеся ему никакого повреждения. После этого антропони в тяжелой броне открыл огонь из своего шестиствольного пулемета по мне, но, к счастью, я успел вернуться обратно. Раздолбав угол здания мощным потоком свинца, он резко остановился и через секунд ко мне что-то прилетело. Мне хватило лишь одного взгляда, дабы понять, что это была граната, имеющая очень уж странную форму в виде палки, на одном конце из которых располагался огромный цилиндр.

Я быстро подобрал ее и, побежав к противоположному углу укрытия, кинул в сторону небольшого отряда солдат. И как раз вовремя, так как граната, не успев даже приземлиться у ног врага, рванула прямо в воздухе, забрав с собой парочку ублюдков. Вернувшись обратно, я вылез из укрытия и выпустил последние патроны в барабане, но на это раз они все залетели прямо в голову тому подонку: первая разнесла шлем, а вторая оставила во лбу огромное отверстие.

Прошел уже целый час нашей упорной перестрелки. У меня полностью закончились патроны для револьвера, так что пришлось снять со спины дробовик, который, увы, очень малоэффективен на том расстоянии, на котором я в данный момент нахожусь. За все это время мы успели потерять троих: минотавра и двух зебр, среди которых оказался и мой сосед по укрытию. Минотавр погиб героической смертью: когда у него полностью закончились патроны, он помчался прямо под пули врага и с помощью взрывчатки, которая не известно откуда взялась у него, взорвал себя вместе с огромным количеством солдат АНЭ, а некоторых он серьезно ранил. Что же касается моего соседа по укрытию, то он в конце-концов схлопотал пулю, и даже не одну. Все его тело мигом покрылось небольшими отверстиями, а голова за несколько секунд была разнесена вместе с мозгами на кусочки. Одним словом, зрелище еще то.

Но, не взирая на жертвы, мы за все это время смогли прикончить чуть больше половины солдат, и, мне кажется, убьем еще больше. К сожалению, за этот час группа Счастливчика так и не появилась, чтобы помочь нам. И это наталкивает на особые мысли, что либо его группа погибла, либо бросила нас на произвол судьбы, и почему с каждой минутой под огнем недруга я склоняюсь больше ко второму варианту, чем к первому. Да и вообще, как у врага еще не закончились патроны?! Пока я думал над этим вопросом, погиб еще один член нашей группы — девушка-минотавр с автоматическим карабином. Все-таки даже прекрасный пол гибнет на этой ебаной войне ради мира и спокойствия.

Прошло около десяти минут, и у врага, кажется, уже закончились все боеприпасы, так как плотный и непрекращающийся огонь внезапно окончился. У нас, четверых оставшихся скитальцев, появился шанс закончить эту затянувшуюся перестрелку. Неожиданно для врага я резко выскочил из-за укрытия и помчался к следующему зданию, попутно стреляя на бегу, и тем самым заставлял тех подонков в тяжелой броне сидеть в своем укрытии и не высовываться, дабы не схлопотать дробь в харю. То же самое решили сделать и остальные члены группы, прикрывая друг друга на случай, если враг все же решит вылезти из-за укрытия или подойдет сзади. Как только мы заняли новое положение, внезапно начался грохот выстрелов и криков боли.

Аккуратно выглянув, я чуть ли не подпрыгнул от счастья, когда увидел вторую группу во главе Счастливчика, которые добивали оставшихся недругов своей внезапной и мощной атакой. Буквально, за несколько секунд от оставшихся солдат ничего не осталось. Вот и все... Скитальцы победили, но какой ценой... Я стоял посреди улицы и наблюдал, как мертвые тела или... или то, что от них осталось, уносили куда-то за городские стены. Я осмотрел все вокруг... Город практически уничтожен. Множество жилых домов, школа, мэрия — все лежит в руинах. Я наблюдал, как выжившие горожане уносили тела погибших соседей или знакомых на местное кладбище, где их душа обретет покой. Но ни среди мертвых, ни среди выживших я не увидел своих родителей, как и Дисайт Парта... тоже.

Я, прихрамывая, направился к его автомастерской. Но от места, где я учился, где я работал и проводил все свое время, ничего не осталось, кроме руин... А под массивными обломками виднелась... голова моего учителя... с огромной дырой в голове, из которой еще до сих пор текла кровь. Эти твари убили его. Но за что? За то, что он был обычным земным пони? За то, что он был жителем Райвенхуда? За что нужно было его убивать? Какова причина?! Как же я хочу понять, почему мы, пони, так жестоки? Почему мы убиваем друг друга, не имея на то причин? Почему мы проливаем кровь и так на мертвую землю, которая за все эти гребанные годы и даже века успела насытиться ею?! Почему мы не можем... просто остановиться, закончить эти бессмысленные убийства? Как же хочется получить ответы на вопросы, но, увы, никто и даже ничто не даст мне ответов. Никогда. Я и не заметил, как по щекам прокатились слезы.

— Э... Эдан? Ты как? — обеспокоенным голосом спросил Счастливчик, подходя ко мне. Когда он остановился, то сразу же уставился на руины автомастерской. — Это... твой знакомый? Или...

— Учитель, — коротко ответил я. — Наставник, обучивший меня всему, что я знаю сейчас. Он был... выдающимся учителем и... хорошим другом.

— Ясно. Видимо, тебе тяжело видеть его в таком виде. Может мне уйти и дать...

— Нет, не надо. Я... в порядке, — проговорил я, продолжая разглядывать руины. — Ты лучше скажи, почему вы так задержались?

— Ах, да... Понимаешь, дело в том, что мы эвакуировали оставшихся горожан, дабы они не попали под пули ненароком, — начал он. — Но, видимо, разведчики то ли не разглядели, то ли еще что-то. Короче говоря, нам встретился отряд солдат АНЭ в количестве пятнадцати антропони. И нам пришлось задержать, хотя... задержались мы не надолго, так как спустя полчаса к нам на помочь пришла странная единорожка.

— А она случайно не из-под земли выскочила? — поинтересовался я.

— Да, из-под земли, — немного ошарашено ответил Счастливчик. — А ты откуда знаешь?

— Пришлось иметь дело с данной особой. Крайне психованная и очень злая, хочу сказать.

— Но, как бы то ни было, она нам помогла. И сразу же исчезла без следа.

— Видимо, она ищет меня, дабы отомстить за ее друга, которого рейдеры обратили в послушную дворнягу.

— А, ты о том бедняге? Ну, ему нельзя ничем было помочь, кроме лишь как избавить от мук.

— А ты это ей попробуй объяснить. Она тебя сожжет своим черным пламенем, — проговорил я, разворачиваясь обратно. Тяжело вздохнув, я продолжил: — Я так понимаю, помимо того, чтобы поинтересоваться, как я себя чувствую, у тебя есть еще что-то, не так ли?

— Да, я хотел сообщить, что один из солдат АНЭ каким-то образом выжил, но получил очень серьезные травмы. И, судя по тому, что у него совершенно иная форма, можно сделать предположение, что он — командир всей этой наступательной группы. Сейчас он лежит без сознания. И я подумал, что ты... — но я уже не слушал. Мне хватило того, один из этих ублюдков выжил, а это значит, что он ответит мне все вопросы. И ответит за все убийства.

Через несколько минут я уже был на том самом месте, где недавно была долгая перестрелка, и первое, что мне попадается на глаза, так это огромная толпа скитальцев, окружившие, судя по всему, выжившего солдата АНЭ. Как только я подошел ближе, все разом расступились по сторонам, позволяя мне подойти к этому выродку. Он сидел на коленях, полностью связанный цепями, с опущенной головой, которую вскоре он поднял, позволяя взглянуть на его лицо. Хмурое, с презрительной ухмылкой и множеством шрамов оно давало понять, что он далеко не новобранец, а, скорее всего, сержант, или капитан, или... Да без разницы, какое у него звание! Все его тело было покрыто ранами от пуль. Как он вообще умудрился выжить? Закончив осматривать его с ног до головы, я подошел к Счастливчику, который уже находился чуть ли не вплотную к нему.

— А это, видимо, лидер все этих молокососов, которые умудрились перебить моих ребят, — с ухмылкой и презрением в голосе произнес он, направив свой взгляд на Счастливчика. — Ну что, пытать будете или сразу убьете?

— Не дождешься. Быстро умереть не дадим, но и пытать не будем... пока не будем, — проговорил Счастливчик с тем же презрением, что и у него. — Не ответишь на парочку вопросов?

— А с чего это вдруг я должен отвечать на вопросы кого-то, вроде тебя? — поинтересовался он, расширяя ухмылку. Честно говоря, мне уже не хочется его слушать. Просто хочется сейчас достать револьвер и сделать у него на лбу огромную сквозную дыру. Но ради общего дела мне придется сдерживать себя.

— Ты находишься в крайне невыгодном положении. Если ты откажешься, нам придется применить силу, и поверь — тебе это вряд ли понравится, — ухмылка с его лица внезапно исчезла, оставив после себя какую-то серьезность. — Ну так что, ответишь на вопросы? — он, опустив голову, кивнул. — Итак, первый вопрос: почему вы убиваете мирных граждан или сгоняете их на вечное рабство в Вондерхув?

— Ты спрашиваешь: почему? Почему мы это делаем? Почему мы убиваем или порабощаем мирных граждан? — он продолжал сидеть с опущенной головой несколько секунд, отчего мне на миг показалось, что начнет раскаиваться в своих грехах, но я ошибся, когда он все же поднял голову с широкой безумной ухмылкой на лице. — Всю свою служебную жизнь я убивал всех, кто попадется мне на глаза. А причина всего этого заключается в том, что я не вижу перед собой пони. Все, что я сейчас вижу перед собой, — скот, безмозглый скот, отбившийся от стада и возомнивший себе, что может быть свободным. Хочу вас огорчить, вы никогда не были свободными. Скот должен подчиняться своим хозяевам. Вы — скот, мы — хозяева, — в течение его долгого ответа на вопрос я кое-как мог сдерживать себя, чтобы не достать оружие из кобуры и не свершить суд за смерти всех пони, которых он и его дружки успели убить. Но на его последних словах мое терпение дало трещину, а желание в сию же секунду пустить ему пулю в голову многократно увеличивалось с каждой минутой.

— Ладно... — как-то хладнокровно ответил Счастливчик, что меня безумно удивило. Я резко повернул голову в его сторону, и все, что я успел увидеть на его лице и в его глазах, говорило о том, что ему не наплевать. Он тоже, как и я, еле мог сдерживать себя, чтобы не убить пленника самыми изощренными способами. — Следующий вопрос. Почему вы так ненавидите обычных пони и зебр?

— Почему? ПОЧЕМУ? — он начал повышать тон. — Благодаря этим тварям многие антропони полегли много лет назад, еще во время гражданской войны! Они не за что обвинили всех, начав закидывать мусором и камнями. И после этого ты спрашиваешь, почему мы их так ненавидим? — на его лице пылал настоящий гнев, но он быстро исчез, сменившись на первоначальное презрение. — Надеюсь, это все вопросы?

— Пока что да, — сухо ответил Счастливчик.

— Под конец я скажу лишь одно: рано или поздно король Новой Эквестрии изничтожит вас всех, он заставив вас познать все круги Преисподней, — он тихо прошипел, выделяя каждое слово. — И тогда уже некому будет защищать весь этот скот... Все они сдохнут, как шавки, а вы ничего не сможете сделать, — после этих слов гранит мое терпения развалился по частям. Я резко выхватил револьвер из кобуры и, передернув затвор, приставил дуло ко лбу этой мрази. — Вы только посмотрите на этого смельчака! Решил наконец прикончить меня. Парень, ты хотя бы в своей никчемной жизни убивал? — на его лице распласталась широкая улыбка.

— Разумеется, — пришла моя очередь улыбаться. — Успел уже кучу рейдеров перебить и еще парочку твоих ребят завалил.

— Да? — произнес он с насмешкой. — Хочу тебя огорчить, но рейдеров тяжело назвать “пони”. Они лишь звери, безумные дикие твари, нападающие на всех, кто попадает к ним на глаза. А что же до моих ребят, то смело можно сравнить с рейдерами: они тоже безумцы, но только знающие свое место. Короче говоря, послушные шавки.

— А чем ты отличаешься от них? Такая же послушная шавка, знающая кого убивать, а кого стоит насторожиться, — с ухмылкой спросил я, продолжая держать ствол у его лба.

— В отличии от них я имею толику разума. А ты не сможешь убить разумное существо. Тебе силенок не хватит, — ехидно проговорил пленник, смотря мне прямо в глаза.

Лишь взглянув в его глаза, я увидел в них нечто иное, что я не видел в глазах безумных рейдеров и мутантов. Вместо обычных звериных инстинктов я увидел огонек желания жить и радоваться жизни, желание иметь семью и... страх. И это привело меня в необычайный ужас. Руки начали трястись, а сердце — биться настолько сильно, что мне на секунду показалось, что оно вот-вот лопнет или выпрыгнет из грудной клетки. Через несколько секунд ко всему этому добавились ужасные мурашки по коже и какое-то странное помутнение в глазах. Стараясь игнорировать все, я попытался нажать на спусковой крючок, но... но палец как будто онемел и отказывался вообще двигаться. Что со мной происходит? П-почему я не могу выстрелить? Чего я так боюсь?!

— Ну, чего же ты ждешь? Давай, выстрели, глядя мне прямо в глазах. Докажи, что ты можешь убить разумного пони. Докажи... что ты не трус, — последние слова он произнес с каким-то шипение. Я вновь попытался нажать на крючок, но результат остался таким же: палец не хотел слушаться. “Давай, Эдан, нажми уже наконец на этот чертов крючок. Забудь обо всем, выкинь все свои чувства, забудь о милосердии, о доброте и сожаление и просто выстрели. Докажи всем, но в первую очередь — себе, что ты можешь продолжить борьбу. Докажи, что ты сможешь защитить беззащитных граждан от зверств армии Новой Эквестрии!” — пронесся в голове голос. Я... я опустил пистолет и, прикрыв глаза, глубоко вздохнул.

— Эдан, если... если тебе трудно это сделать, то мож... — с неким сочувствием начал говорить Счастливчик, но я заставил его помолчать с помощью жеста руки. Вздох за вздохом я потихоньку отвергал милосердие, доброту и сожаление, отвергал все старые принципы и старую личность.

— Значит, тебя зовут Эдан, да? Что, не можешь убить? Кишка тонка, не правда ли? — как же он меня бесит! Никто не сможет представить себе, как эта мразь меня бесит!

Я открыл глаза и увидел... иной мир. Похоже, на мне все еще были одеты те проклятые розовые очки, и лишь сейчас я наконец смог их снять с себя. Я наконец смог взглянуть на этот мир вокруг меня своими прозревшими глазами. Весь мир вокруг меня потерял краски, стал серым и тусклым. И именно сейчас я понял кое-что... Понял одну истину, открывшуюся мне только сейчас: нельзя изменить нашу сущность. Нашу дикую и безжалостную сущность. Мы, как и много лет назад, все также продолжаем воевать и умирать, проливать кровь и страдать. Мы... мы уже не можем без этого всего... Но рано или поздно надо меняться, надо становиться лучше, чтобы мир, который именно по нашей вине стал таким, вернул свой прежний прекрасный облик.

Стоя на месте и глядя прямо на пленника, ухмылка с лицо которого так и не исчезала, я принял решение. Я стану скитальцем, стану одним из защитников мирных граждан, но не ради того, чтобы оберегать жителей Новой Эквестрии от тирании жестокого правителя, а для того, чтобы изменить мир, стать рычагом новых перемен. Но, для начала, нужно закончить кое-что здесь и сейчас.

— Знаешь... — сухо и без всяких эмоций в голосе начал я.

— Что? — с ехидством спросил он, подняв на меня свой поганый взгляд. И то, что он увидел в моих глазах, судя по всему, ему не очень понравилось, так как ухмылка с его лица мигом исчезла. Я его напугал? Чем же? Спустя пару секунд на его лице царил настоящий ужас и... животный страх. — Что ты хочешь мне сказать, тварь?!

— Передавай привет своим дружкам! — прошипел я и, глядя прямо в его глаза, наполненные страхом, хладнокровно поднес дуло револьвера к его лбу, после чего, даже не задумываясь ни на секунду, нажал на спусковой крючок. Пуля насквозь пробила черепную коробку, оставив после себя большую дыру; бездыханное тело упало на землю, истекая кровью. Теперь все... Бой закончен...

Время близилось к рассвету. Ночные спутники луны — звезды уже давно покинули черное полотно небосвода, которое постепенно начинало приобретать оранжево-сиреневые цвета. Ночное светило же продолжало стоять на небе, освещая все вокруг своим слабым серебряным светом, пока солнце не заменит ее.

Тем временем скитальцы и некоторые горожане, которые хоть как-то не пострадали, доставали из-под обломков зданий останки павших скитальцев и... невинных граждан, среди которых оказались даже дети и... мой учитель, наставник, обучивший меня всему и позволивший работать вместе с ним в его автомастерской. Теперь его нет, как и его автомастерской, которую превратили в руины. И ради чего? Ради какой-то старой обиды? Весь мир полон безумцами и психопатами, страшнее рейдеров — те хотя бы не скрывают, что они лишились рассудка. Я сидел на земле и смотрел в небо. Впервые за всю свою жизнь я смотрел на луну, как на нечто особенное, нечто фантастическое, находящееся за гранью моего понимания.

На горизонте же потихоньку всходило солнце, готовясь заменить собой ночное светило и начать новый день... День, в котором кто-то снова умрет или убьет кого, дабы спасти себя или кого-нибудь другого. День, который не будет ничем отличаться от остальных предыдущих дней. Я тяжело вздохнул и поднялся на ноги. Мне надо продолжать свой путь. Не знаю, куда я на этот раз поеду, и не совсем уверен, к чему это в итоге может привести. Может я все-таки словлю пулю, которая меня прикончит, или мне придется спасти чью-то жизнь. Не буду загадывать наперед, ибо не знаешь, к чему тебя может привести твоя судьба. Благо, я знаю одно — моя новая жизнь начинается именно здесь, в Райвенхуде, но, к сожалению, в совершенно ином, втянутым в безжалостную и кровопролитную войну между скитальцами и армией Новой Эквестрии.

— Ты уверен, что готов стать одним из нас? — задал вопрос подшедший ко мне Счастливчик. — Тогда ты будешь втянут в эту тяжелую и беспощадную войну. Ты уверен, что готов к этому?

— Да... Сейчас я абсолютно уверен, что обязан стать скитальцем. АНЭ разрушила мой дом, убила огромное количество невинных пони и столько же поработила, отправив на каторгу в Вондерхув. Я готов стать скитальцем и вступить в эту войну, готов защищать и оберегать всех жителей Новой Эквестрии от этих ублюдков, даже... ценой своей жизни, — серьезным тоном проговорил я. Счастливчик лишь улыбнулся и достал что-то из кармана своей жилетки.

— Ты сделал свой выбор, Эдан, и никто не будет тебя осуждать за это. Но перед тем, как ты полноценно станешь скитальцем, позволь объяснить тебе настоящее значение второго имени, — прочистив горло, он продолжил: Для скитальца второе имя это не просто кличка или прозвище, которое дается просто для забавы, — тем временем к нам начали собираться все скитальцы, которые только недавно были заняты уборкой мертвых тел, а вместе с ними к нам начали подходить и жители Райвенхуда. — Второе имя — это своего рода клятва, которую ты даешь всем пони. Принимая второе имя, ты клянешься защищать и оберегать народ от ужасной тирании и хаоса, даже ценой своей драгоценной жизни, — он протянул мне руку, в которой лежала тоненькая, но крепкая веревочка, на которой висели два небольших армейских жетона. И, как только я получил их, то сразу же одел их на шею, после чего из любопытства начал рассматривать их. На первом жетоне огромными буквами было выцарапано мое настоящее имя — “Эдан”, а на втором уже было написано мое второе имя — “Бродячий Механик”. Перевернув жетон на обратную сторону, я заметил еще и очень занятный рисунок в виде черепа с шестереночными зубами, позади которого находились два гаечных ключа, образующих в свою очередь своеобразный крест. Честно говоря, мне этот рисунок очень уже пиратский флаг напоминает. Оригинально, ничего не скажешь.

— Отныне и навсегда, ты — скиталец! Ты — один из нас! — прокричал Счастливчик, после чего его поддержали не только остальные скитальцы, но и райвенхудцы.

— И это... все? — как-то недоуменно спросил я. — Я, честно говоря, ожидал, что церемония становления скитальцем будет... чуть подольше. Думал, что придется клясться кровью и все такое прочее.

— Вот, держи, — он протянул мне кинжал. — Если хочешь, можешь и кровью поклясться, — с улыбкой произнес Счастливчик.

— Не, я, пожалуй, откажусь, — неловко улыбнувшись, сказал я. Он вернул кинжал обратно, откуда его и достал. А кстати, а откуда он его вообще достал?

— В таком случае, я хочу поздравить тебя и пожелать удачи на твоем дальнейшем пути, ибо она тебе еще ох как понадобиться, — проговорил Счастливчик. Повернувшись в обратную сторону, он медленно начал уходить вперед вслед за остальными скитальцами, которые, судя по всему, решили продолжить свою тяжелую работу.

— Подожди, могу я попросить выполнить одну... услугу? — он резко остановился и обернулся в мою, приготовившись внимательно слушать. — Можете... похоронить Дисайт Парта по достоинству, как полагается? И... найти моих родителей. Если что, их общие приметы я уже поведал некоторым скитальцам.

— Конечно, не беспокойся об этом. Каждый павший скиталец и каждый погибший от рук армейских тварей будет похоронен по достоинству, — натянув улыбку, проговорил Счастливчик. — Тебе лучше поторопиться. Не знаю, куда ты собираешься ехать, но хочу посоветовать тебе кое-что. Если тебе понадобится хорошее снаряжение или оружие, то езжай в Сталлионград. Достань-ка карту, — он быстро подбежал ко мне и, взяв мою карту, указал пальцем на местоположение этого города. — Ну а теперь, тебе пора идти — скоро рассвет.

И после этих слов мы разошлись в разные стороны: Счастливчик ушел помогать остальным скитальцам разгребать обломки, а я же направился за городские стены, прямиком к своей машине. И как только я оказался за пределами города, позади меня появился странный металлический лязг: сначала глухой, но затем усиливающийся с каждой секундой. Обернувшись, я увидел, как огромное множество цепей, вылетая прямо из-под песка, образуют фигиру в виде обычного пони, пока пред моими глазами не предстала та самая единорожка, которой я помог выбраться из рейдерского логова и у которой я... отнял друга. Я внимательно осмотрел ее, и мой взгляд остановился на ее глазах, которые со времен нашей последней встречи изменились. Если быть точнее, то зрачки ее глаз приобрели кошачью форму. А в них все так же можно увидеть потаенную злобу. Не спроста она здесь. Видимо, пришла закончить то, что не смогла сделать в тот день. Пришла отомстить за смерть ее друга.

— А вот и ты. Я уже тебя повсюду обыскалась, — со злобой в голосе произнесла она, подходя все ближе и ближе ко мне. — Вздумал спрятаться от меня?

— И тебе привет, Кайри. Ведь так тебя зовут, если не ошибаюсь, — серьезным тоном проговорил я, продолжив путь к своему транспортному средству. — Я так полагаю, ты пришла, дабы отомстить за Хонки, да?

— Поверь, если бы я хотела твоей смерти, то ты бы уже давно гнил там же, где и Хонки. К тому же твоя смерть мне ничего не принесет, — с той же злобой ответила единорожка. — Я искала тебя по другой причине.

— Правда? И чего же ты хочешь от меня? — поинтересовался я, даже не поворачиваясь в ее сторону.

— Я хочу... путешествовать с тобой, — вот этого я не ожидал! Я резко остановился и медленно обернулся к ней, потеряв дар речи. — Я подумала, что ты станешь прекрасной заменой моего друга, так как ты очень сильно на него похож... в плане характера. И отказ я не принимаю! — я, отойдя от шока, тяжело вздохнул. Если я откажусь, то она, скорее всего, будет всячески мешать мне, что в итоге может привести к скоротечной смерти, которую я пока что не планировал и планировать не собираюсь. Что ж, придется согласиться.

— Хорошо, ты можешь присоединиться ко мне, но с одним условием, — если она хочет путешествовать с мной, то ей придется соблюдать кое-какое правило.

— И с каким же? — ее выражение лица стало злее, что начинало... пугать.

— Я понимаю, что у нас... тяжелые взаимоотношения в данный момент, но я не хочу, чтобы кто-то из нас из-за этого погиб. Поэтому мое условие таково: что бы ни случилось, как бы не ухудшались наши взаимоотношения в дальнейшем, мы будет всегда помогать друг другу и прикрывать спину в случае опасности. Ты согласна на такое условие? — судя по тому, как у нее изменилось выражение лица, я удивил ее таким условием, но вскоре злоба вновь заиграла на ее лице. Нервно вздохнув, она согласилась. — Хорошо, а теперь позволь представиться: Эдан или же Бродячий Механик, если затрагивать свое второе имя. По профессии — автомеханик. Можешь называть, как тебе угодно.

— Кайри, но ты уже об этом знаешь, — небрежно ответила она, но я решил не обращать на это внимание.

Закончив наше знакомство, мы вместе направились к Пиранье, которая каким-то чудом еще не была разнесена на куски случайным взрывом или чем-либо другим. И пока моя не очень дружелюбная спутница залезала на заднее место и устраивалась поудобнее, я решил проверить двигатель. К счастью, он был в целости и сохранности, но только вот топлива осталось крайне мало, так что я еще заодно и залил воду в бак.

Окончив осмотр, я сел за руль и, вставив ключ зажигания, заставил Пиранью “ожить”. Прозвучал дикий рев и рычание из выхлопной трубы, и транспорт тронулся с места. Сделав небольшой крюк, я нажал на педаль газа со всей силы, тем самым повысив скорость практически до самого предела. За несколько минут мы отдалились от города настолько, что его уже не было видно позади. Второй раз я покидаю Райвенхуд, но на этот раз начиная совершенно другую жизнь, и, увы, обратной дороги нет. Я стал скитальцем — защитником невинных пони и охотником за наживой. И ради этой жизни мне пришлось многим заплатить... многим пожертвовать. Клянусь своим новым именем и своей жизнью, я избавлю Новую Эквестрии от беспощадной тирании и заставлю всех пони измениться, дабы вернуть все то, что уничтожали наши предки... Путь только начинается...

Тёмный город

Застрявшее во рту манго

Слепая удача

Стражи Тишины. Часть 1. "эпидемия" в Эпплузе.

−102° по Цельсию

Слуга Духа

Принцесса Селестия лежит в твоей кровати

Меня зовут Хайвз

Последнее одиночество

Напарник

Гнет Судеб

Глава 5: Скиталец