Awoken
Awoken
«What cause have I to feel glad?
I've built my life on judgement and causing pain
I don't know those eyes I see in the bloodstained chrome»
(«Чему я рад?
Всю жизнь, несу другим страдания удел.
Смотрю на мир, сквозь крови пелену»)
— Мы долго готовились, к этому дню, – послышался злобный голос в окутанной мраком комнате, – 30 лет назад, наша история изменилась. Изменилась навсегда.
С потолка, прорезая тьму, ударил свет, освещающий пегаску в чёрной накидке.
— Именно в этот день произошло то, чего мы не допускали долгие годы, – продолжала свой монолог таинственная особь, – Рэйнбоу Дэш не смогла полностью оправдать возложенные на неё обязанности. В порыве ярости, гоняясь за своей старой подругой, она допустила побег другого пегаса. Этот инцидент раскрыл нашу, многовековую, тайну. Решив разобраться с проблемой, в нашем лице, Принцессы совершили фатальную, для себя, ошибку. – Падающие на мордочку незнакомки лучи света осветили её злобную ухмылку. – Мы и не ожидали, что из них получится такое большое количество спектры. Пегасы Клаудсдэйла в тот же день разлетелись по всей Эквестрии для подавления паники. И когда эта страна пала, вместо неё родилась новая, Фактория! – Выкрикнув последнее слово, она подняла голову к источнику света, и все увидели её блестящие на свету, алые глаза. – Наш родной город, стал столицей этой могущественной страны. – Она опустила голову и кинула взгляд в темноту. – Но зачем, же мы производим радугу, если Принцесс больше нет? Эта цветная жидкость является очень необычным, магическим материалом, который мы теперь используем для создания наших технологий. После захвата Эквестрии, у нас появился один очень весомый плюс, теперь, помимо никчёмных, не умеющих летать, пегасов, мы имеем доступ ко всем жителям. Мы создаём новое, идеальное общество. И я обещаю, что в отличии от своей матери, я вас не подведу.
«Now everything that I've had
And everything I've known have been thrown away;
And with time, I've come to find this isn't my home»
(«И от всего того, что имел,
Что знал — уйти я захотел.
Осознав, что это место — мне не дом»)
— Мисс Сайонара! Просыпайтесь! – покой в комнате нарушил громкий, властный голос из-за запертой двери.
После вчерашнего юбилея, у пони сильно болела голова. Она болезненно скривилась и медленно перевернулась на бок, накинув одеяло себе на голову, и пробормотала:
— Да пошёл ты…
Через несколько блаженных секунд тишины последовало три сильных удара в дверь, эхо которых прокатилось по комнате.
— Подъём! Вставайте! Вы ведь опоздаете! – настойчиво продолжал голос.
Сайонара рявкнула от злости и выбралась из-под одеяла:
— Я тебе сейчас шею сверну, если ты продолжишь!
Аргумент был достойный, поскольку этот кто-то за дверью затих, и вскоре раздался цокот подков, удаляющихся от входной двери. Пегаска замерла в ожидании очередного удара в дверь, но, похоже, беспокоить её больше не будут. Пони плюхнулась обратно на подушку, разметав свою тёмно-красную гриву по белой постели. Чёрные пряди гармонично переплетались с красными, и в дополнении к светло-коричневой шёрстке выглядели изящно и необычно.
Потерев копытом нос, пегаска случайно заметила на столе часы, стрелки которых плавно подбегали к половине восьмого. «Конские перья! Я ведь и вправду опоздаю», — пронеслась мысль в голове. Она рванула с кровати, по пути заглянув в зеркало на свои растрёпанные хвост и гриву. Смотрелось не слишком эстетично, не говоря про покрасневшие от недосыпа серые глаза, но на фабрике ценят не внешность. В очередной раз, убеждая себя этим аргументом, она не стала тратить время на то, чтобы привести себя в порядок, ведь работая заместительницей Рэйнбоу Найт – начальницы фабрики, опаздывать никак нельзя.
Улицы Клаудсдейла встретили её привычными угрюмыми тонами и серыми пейзажами. После смены оборудования на заводах, белые облака стали дефицитом и их восполняли грозовыми тучами – серыми, но твёрдыми, что позволило построить большие здания в десятки этажей. Слабые лучи солнца едва пробивались из-за магического смога бледно-красного цвета, да и то, чтобы поблестеть на вышитых с иголочки чёрных костюмах гвардейцев, патрулирующих улицы Клаудсдейла. Сайонара до сих пор недоумевала, зачем им нужны солнцезащитные очки в такой обстановке, но спросить не рисковала, ведь даже ей нельзя было отвлекать патруль города, от их работы. Быстро прогарцевав через солдат, пони двинулась к фабричному району, сердцем которого была знаменитая фабрика радуги.
Сайонара предъявила пропуск и вошла внутрь под пристальным взглядом местного охранника. Пегаска подошла к массивным стальным дверям и навалилась на дверцу. В холле, сразу после входа, висели портреты всех бывших начальников и начальниц фабрики, среди которых была и небезызвестная мать Рэйнбоу Найт. Пройдя по этому, пожалуй, самому ухоженному месту во всём здании, она попадала на саму фабрику. От былого первого этажа для экскурсий остались только воспоминания. Когда-то это была самая светлая часть фабрики, но теперь она была неотличима от других этажей с тёмными стенами в радужных подтёках. Единственное, что, пожалуй, пошло фабрике на пользу – так это модернизация. Теперь насосы и двигатели работали практически бесшумно и тишину в коридорах нарушали лишь тихие разговоры работников и равномерный шум жидкости в спектромагистралях.
Со скептическим взглядом, осматривая трубы из магического сплава, который, делали из самой спектры, Сайонара дождалась лифта и отправилась к своему месту работы. Лениво кивнув знакомому работнику, она достала из-под крыла ключ и, держа его в зубах, вставила в замок. Тихий щелчок — и дверь открылась, залив светом небольшой кабинет Сайонары. Места в нём было не особо много, да и в этом не было нужды, так как засиживаться в кабинете, у неё не было времени. В центре стояло чёрное кожаное кресло за высоким столом, слева от двери был шкаф, а на стенах висели награды в рамочках. Ничего не менялось вот уже несколько лет. Тяжко вздохнув, пегаска подцепила крылом халат, висевший в шкафу, и открыла жалюзи на окне, что выходило на её балкончик в цехе. Да здравствует новый рабочий день!
Отправившись на смотровой балкон, она начала свой утренний обход. Техника хоть и была надёжной, но вот в надежности тех, кто с ней работает, Сайонара очень сомневалась. Порой, охрана вылавливала, как они выражались, «шпионов», с которыми особо не церемонились и вели в камеры допросов или напрямую в цех переработки. Впрочем, персонал это не её ответственность. Кроме неё, ремонтом оборудования занимались и другие пегасы, но только Сайонара имела наивысшую категорию механика и получила доступ к секретным объектам. Многие уже слышали про сердце фабрики и только Сайонара и полсотни других пегасов знали секрет создания спектры. Еще меньше пони знали принцип работы чуда инженерной мысли под названием «Устройство пегасов».
Под тихий шум двигателей и оклики рабочих, Сайонара последовала к южной части фабрики, где происходила выгрузка рабочего материала. Сюда попадали и пегасы, которые провалили экзамен на пригодность в лётных школах, единороги, которые не владели магией на приемлемом уровне и земные пони, изжившие свой ресурс, либо неподходящие для тяжёлых работ. Последними всегда доставляли узников. Под конвоем охраны, молча и с гордо поднятой головой, выходили борцы с системой фабрики. Правда, от них мало что оставалось после пыток и допросов, но материал всё равно годился для производства спектры.
Сайонара спешно заполняла свой блокнот, порой замирая и сопровождая взглядом попавших в копыта гвардии грифонов и зебр. Пускай спектра из них была убогой и имела вредные примеси, но ресурс есть ресурс.
Благодаря постоянному приросту материала, объём производства радуги неизменно рос и чтобы уравнять спрос и предложение, был отдан приказ не отправлять всех сразу на переработку, а построить отдельные камеры, где до нужного момента содержались все ресурсы. Благодаря всё той же спектре, учёные смогли создать специальный генератор магических барьеров, которые невозможно было пробить и сбежать из этих помещений.
Сама спектра стала незаменимой в нынешнем обществе. Из неё стали производить особые сплавы, металлы и даже технику. Но, несмотря на нынешние возможности и обилие магической силы, которая струилась через трубы заводов, пегасы так и не смогли понять, каким образом теперь управлять солнцем и луной, ведь после переработки Принцесс, небесные светила застыли в небе, и солнце грозилось высушить жизнь на всей поверхности. Тогда пегасы, особо не колеблясь, построили аппарат, покрывший верхние шары атмосферы бледно-красным смогом, затемняющим всё небо. В идеале, всё должно было работать как до Клаудсдейльского переворота, но даже с таким обилием радуги, затемнение и осветление неба каждый день, было весьма затратным удовольствием, и было решено оставить его таким навсегда. В итоге, сельское хозяйство пришло в упадок, и начался голод, погубивший многих земных пони, выживавших за счет фермерства. Не без помощи правительницы Фактории, были созданы искусственные источники света, помогающие поддерживать жизнедеятельность растений на фермах. Но многие проблемы осталось не решёнными. Рэйнбоу Найт всячески старалась улучшить жизнь в новосозданном государстве. Она не планировала уничтожать этот мир, а наоборот дать ему нечто новое и совершенное — технологии. Но довольными были далеко не все. Во всяком случае, пока в поле зрения не появлялись гвардейцы. Цеха фабрики всегда были готовы принять новую порцию материала.
«I've stoked the fire
Seen more pain than you can know
The tears of the broken have washed away my soul»
(«Я раздул пламя.
Видел боль, что нет сильней
Слёзы сломленных, терзают душу мне»)
Так шли дни, недели, месяца. Монотонную работу на фабрике прерывали редкие набеги мятежников. Но вскоре их штаб был обнаружен, и все, кто хоть как-то был с ними связан, были доставлены на фабрику.
С ростом недовольства среди населения, росла и потребность в камерах для материала, так что вскоре с пленными начали обращаться как со скотом, запирая по несколько в одну камеру, что только наоборот давало им сильное преимущество и совместными усилиями, они всячески старались пробить магические барьеры. Этот побег, на фабрике никому не был нужен, и в камерах был обновлён магический генератор, который теперь подавлял силу заключённых и отбирал у них почти всю энергию. У такого решения были и свои побочные эффекты, такие как жажда и смерть от обезвоживания. Решая одни проблемы, всегда появляются новые. Дабы сохранить жизнь в камерах, было скомандовано поставить огромный бак с водой. Теперь на Сайонару была возложена ещё одна обязанность. Она и несколько охранников были вынуждены иногда посещать камеры и следить чтобы ресурсы не умирали от жажды.
Во время очередного обхода, «Сероглазую», как её прозвали заключенные, отвлек едва слышимый голос:
— С-сайонара? – вдруг послышалось из одной из камер.
Пегаска остановилась и повернула голову. Там лежал исхудалый, пепельного цвета единорог, который смотрел на неё опухшими от синяков глазами.
— Это ведь ты. Верно?
— Откуда ты знаешь моё имя? – со всей строгостью в голосе спросила она.
Единорог попробовал засмеяться, но смех перешел на кашель и на хрип.
— Я знал твоих родителей…
В воздухе повисла пауза, которую прервал голос Сайонары:
— Мои родители погибли много лет назад, – констатировала она, бесчувственно наблюдая за узником.
Он приподнял копыто и указал на неё:
— Ты очень похожа на своего отца, кхги, кхм, – опять закашлялся незнакомец, – когда-то твои родители тут жили. О-о-о-о-очень давно… Ещё до падения Эквестрии, кхм-кхм, а потом, когда мир начал прогнивать — это им не понравилось. Но ты сама прекрасно знаешь, что случается с недовольными, – жалко улыбнулся единорог, – ты осталась у соседей, дабы не попасть под раздачу, а родители твои стали лидерами мятежников. Но смерть не жалеет смельчаков. Горько было узнать, кхм, что твою мать схватили и пустили на спектру, а твоему отцу было ещё хуже. Впрочем, горевать не было времени, – и собравшись с духом, он продолжил. Наверняка ты его уже видела, перед тем как он стал спектрой. А без основателей, мы не могли долго продержаться. Я пробовал что-то сделать, но, – пони отмахнулся копытом и окинул глазами пустую серую камеру, – но все мы в итоге оказались тут.
— И зачем ты это мне говоришь? – не выдавая возбуждения, спросила Сайонара.
— Я хорошо знал твоего отца… Он заменил мне моего, которого так же пустили на спектру. Жалко, что он так и не успел встретиться с тобой. Возможно, ты бы присоединилась к нам. Но теперь уже поздно.
Сайонара опустила взгляд в пол, перебирая сказанное заключённым. Вряд ли он был сумасшедшим. И характер травм исключал галлюцинации. «Быть может…» — она ещё раз неуверенно посмотрела на единорога в камере, который уже готовился к худшему, и развернувшись, быстро покинула помещение.
Вечерний обход давно закончился. Слова единорога не покидали растревоженный ум пегаски. Тёмный потолок грозовой многоэтажки давил на сознание, заставляя её чувствовать себя некомфортно. Детство она провела в семье у приёмного отца, который твердил, что она была сиротой, а родители пострадали во время взрыва на фабрике. И хоть он вырастил её как собственную дочь, Сайонара не чувствовала в нём родственной души. Однозначно, надо к нему наведаться с поличным. Комендантский час настал ровно двадцать минут назад, но рой из тревожных мыслей выгнал её прочь из комнаты через окно.
По улицам ходила охрана, а с многочисленных сторожевых башен били лучами света прожектора. Перебираясь от стены к стене и прячась в проулках, Сайонара добралась к дому приёмного отца и молнией влетела в окно, свалив на пол горшки с цветами. Отчим, который был весьма озадачен таким появлением, спешно растирал обожжённую от пролитого чая шёрстку на грудке.
— Сайонара! — возмутился он. – Какого сена?
— Привет, эм, и… прости за цветы. Я немного спешила, – переводя дух, ответила пегаска.
— И что же за дела, позволь узнать, привели тебя ко мне в дом посреди вечера? – Отчим принял деловой вид и откинулся на спинку кресла.
— Если говорить прямо – правда, – он с удивлением выгнул бровь и продолжил слушать, – помнишь, ты всегда мне говорил, что мои родители погибли на фабрике… Но это ведь не правда, верно? – серьёзно спросила пегаска.
— Ве-е-е-ерно, – протянул отчим, постукивая передними копытами, друг об дружку, а в голове обдумывая варианты для ответа. – Твой отец попросил присмотреть за тобой, пока он не уладит проблемы. Но, видимо, проблемы покончили с ним быстрее, – горько улыбнулся он.
— И почему ты раньше об это молчал? – недоумевая, поинтересовалась Сайонара.
— Видишь ли… Они меня попросили за тобой присмотреть и объяснились тем, что им срочно нужно покинуть город. Ты подрастала, и мне нужно было тебе как-то объяснить их пропажу. Я бы сказал тебе правду, но как раз именно её, твои родители и попросили утаивать, для твоего же блага.
Пегаска нахмурилась и уставилась в пол, после чего напряженно ответила:
— Ладно, спасибо за честность, – она попробовала улыбнуться ему на прощание, но все её тело мутило, и как только она решила выбраться обратно в окно, её окликнул отчим:
— Эй, постой! Сайонара, мы не чужие. Оставайся у меня. Уже поздно. Мы давно не виделись, и почему бы нам не пообщаться и не вспомнить прошлое?
Она ещё раз взглянула на пролетающие мимо патрули, вдохнула свежего вечернего воздуха и повернулась к отчиму.
— У тебя есть кофе?
«Pushed by desire
To change the way my stream will flow
Now I've awoken, and I'm taking back control»
(«Движим желанием
Это всё свести на ноль,
Я пробудился, и вернул себе контроль»)
Голос отчима пробудил Сайонару. Умыв мордочку, и запив чаем тосты, пегаска отправилась на работу, стараясь отогнать любые мысли о вчерашнем инциденте. Ментальный зуд из любопытства тревожил и до боли требовал удовлетворения.
Проследовав из своего офиса на балкончик, она всё-таки не выдержала и, вскочив на перила, спикировала в цех, вопреки запрету летать в производственной зоне. Поспешив к помещению с камерами, она обнаружила, что пленного единорога уже и след простыл.
Схватив дежурный журнал на столе охранника, она весьма быстро нашла нужные данные:
«Камера № 15. Объект переведён в камеру дознания».
Сайонара немедленно направилась в сторону пыточной, обдумывая в это время все способы добраться к пленному и задать ещё пару вопросов, прежде чем его пустят на спектру.
Сбавив шаг и придав себе деловой вид, она зашла в пропускной пункт. Её сразу же окликнул охранник:
— Мисс Сайонара, вам что-то нужно?
— Эм… да, – замялась она, решив импровизировать на ходу. – Мне нужно проверить состояние помещений в отсеке дознаний и охраны.
— Хм. Раньше вы этого не делали, – задумался он. – Можете не утруждаться, мисс Сайонара, у нас всегда всё в полном порядке.
— Вы сами не понаслышке знаете, что происходит на фабрике, – серьёзно сказала пегаска. – Ведь если что-то случится, полетят не только ваши головы, но и моя собственная. Я должна убедиться, что во всех заводских помещениях всё безопасно.
Охранник задумался на мгновение, и кивнув, соглашаясь с её словами, нажал на переключатель.
— Ладно, в этом есть смысл, проходите.
Пони прошла сквозь массивную раздвижную дверь в длинный коридор с десятками разных дверей по обе стороны. Посмотрев по сторонам, она прислушалась, навострив свои ушки. Едва слышимый стон доносился с правого угла, выдавая место для пыток. Сайонара стараясь не шуметь, аккуратно прокралась туда. За открытой бронированной дверью, находился небольшой кабинет с толстым стеклом в укреплённой раме и дверью. Кто-то кричал, но слов она не разобрала. Подкравшись к окошку, она увидела единорога, скованного в металлической колодке и с прикованными к полу задними копытами. Один из охранников что-то выкрикнул и лягнул единорога по рёбрам. Узник упал, повиснув на колодке, но в этот раз не проронил ни звука.
Сайонара глубоко вдохнула и почувствовала, что в горле встал комок из отвращения и необъяснимого страха.
Отойдя назад, пегаска скривилась и замотала головой, пытаясь бороться с увиденным.
— Ох… Это так жестоко…
— Это всего лишь материал, – ответил её внутренний голос.
— Рэйнбоу уже нашла их лагерь. А он же всё равно умрёт! Зачем издеваться над ним?
— Вот именно. Он умрёт. Какая ему разница?
— Нет, это не правильно. Ведь сейчас он жив. Нельзя так обращаться с ним!
Сайонару охватил приступ страха и злости. Она побежала по коридору к двери, которую заприметила раньше. За дверью с табличкой «Арсенал», хранился боезапас охраны. Запасные костюмы, бронежилеты, дубинки, тазеры, противогазы и гранаты на любой выбор: от светошумовых до газовых. Спрятав под крылом две гранаты со слезоточивым газом и противогаз, она вышла из комнаты и, отвлёкшись, уткнулась носом в проходящего мимо охранника.
— Всё в порядке? – поинтересовался он.
— Пока что всё отлично, – пегаска вынула свой блокнотик из карманчика и сделала на нём пометку карандашом, – пойду проверю остальные помещения. Не отвлекайтесь на меня. Я не причиню вам неудобств.
Охранник развернулся и ушёл обратно к пропускному пункту, порой оборачиваясь и следя, как Сайонара с деловитой мордочкой осматривала трубы под потолком. Когда он исчез из виду, пони рванула к пыточной камере. Подбежав туда, она увидела, что знакомого ей единорога уже волокли на переработку. Подлетев к потолку, она спряталась между двух труб, и, упёршись в них копытами и надев на морду противогаз, затаилась в темноте.
Две гранаты со звоном ударились об пол прямо перед копытами конвоя.
— Бе…, – попытался выкрикнуть один из охранников, но подавился газом и закашлялся.
Сайонара спикировала вниз между ними, обхватила кашляющего единорога и полетела к складу, спрятавшись там за дверью. Охранник у входа ворвался с тазером в зубах и побежал на шум, вскоре, скорчившись от кашля на полу. Пегаска сбросила противогаз и вылетела сквозь дверь к своему офису. В здании зазвучала тревога. Работники в панике бежали к комнатам безопасности, и никто не обратил внимания на пролетающую мимо пегаску песочного цвета с единорогом в копытах.
Она влетела в свой офис, заперев дверь на ключ. Узник сквозь слёзы на глазах попытался понять, что творится:
— Что происходит? – взволновано спросил он.
— Тебя спасаю. Сиди тихо! – шикнула пегаска.
— Сайонара?
— Да. Тихо, – около двери прозвучала дробь из подкованных железом копыт и шум брони гвардейцев. – Помнишь, ты говорил мне о родителях? Потом ты расскажешь мне всё что знаешь.
— Ну, – удивился единорог, – хорошо.
— А теперь лезь в вентиляцию. И поторапливайся! Если тебя увидят – мне крышка! А мне нужно кое-куда сбегать.
— А что если они ворвутся сюда? – растерялся пони.
— Лезь вглубь. До первой развилки. Я найду тебя там.
Она подсадила узника, и он вскарабкался внутрь, протискиваясь ползком вглубь тёмного пыльного железного тоннеля.
Здание буквально пронизывали вентиляционные шахты. Они разветвлялись по всей фабрике и превращались в огромный лабиринт, выход из которого невозможно найти, не зная пути.
Сирена прекратила завывать, но по фабрике по-прежнему двигались отряды гвардии, звеня бронедоспехами и оружием. Под шумок, пегаска проникла в архив, несколько раз попавшись бойцам и оправдываясь, что в панике забыла выключить важный механизм. Она взяла свёрток с чертежами вентиляции и спрятала его у себя под крылом. Вернувшись в офис, пони вскарабкалась в вентиляцию, захлопнув за собой решётку. Сайонара выругалась, когда поняла, что без фонарей в темноте ей далеко не пройти, но продолжила лезть вперед, в надежде, что единорог где-то недалеко.
— Сайонара? – тихо послышалось впереди.
— А кто же ещё сюда полезет? – пегаска проползла к развилке и вытянула зубами карту.
— Конские перья! Ни черта не вижу!
— Подожди… – единорог скривился, и, стиснув зубы, зажег на кончике своего рога блеклый, мерцающий свет и виновато улыбнулся: – Извини. Мне тяжело сейчас это делать.
Сайонара коротко кивнула, и они поползли по вентиляции, время от времени сверяясь с планом. Спустя несколько минут, пегаска вышибла копытом решетку вверх и выбралась на крышу, вытянув ослабелого единорога.
— Ух, не думал, что когда-либо ещё раз увижу небо. Что теперь?
— Сядешь мне на спину, – ответила она, отряхиваясь от пыли. – Облетим здание с задней стороны. Затем попытаемся попасть ко мне домой.
— Отличный план. Кроме того, что нам крышка.
Сайонара отмахнулась копытом и помогла ему взобраться к ней на спину. Недоедавший месяцами пони не весил много, и она уверенно прыгнула с края крыши, спикировав вниз между мусорных баков и труб. Добравшись до улиц, они, скрываясь от патрулей, побрели по городским проулкам.
«I try my best to block out the screams
But they're haunting me in my dreams
Please, break my shackles, I want it to stop»
(«Как только мог, глушил их крик,
Но в сны мои он проник.
Порви все цепи, скажи им: «Стоп»!»)
В этот день лёд на сердце пегаски треснул. До этого, уход за пленными был простой рутиной, но сейчас она просто не могла смотреть им в глаза, зная, что ожидает их через несколько дней. Раньше она никогда не чувствовала себя виноватой и ответственной, и эти чувства терзали Сайонару. Они же были живыми пони, такими же, как она, со своими мыслями, мечтами, семьями и жизнями. И у неё созрел план.
Выждам ночи, Сайонара прокралась к крыше фабрики и юркнула в вентиляцию. Внутри здания стояла абсолютная тишина, и любой шорох мог отозваться громким эхо на весь цех, вызвав подозрения у охранников. Пегаска хорошо знала коридоры и спокойно могла добраться к камерам с пленными пони. На входе дремал охранник. Сайонара медленно, переставляя копыто за копытом, подкралась к нему и кончиком крыла стащила ключи от камер, висевшие позади него. Войдя внутрь помещения, пегаска начала отпирать замок, на генераторе магического барьера. Услышав щелчок, узники поняли, что происходит и начали подходить к, ещё работающим, преградам. Выпустив заключённых, Сайонара объяснила, что будет выводить по пять – десять пони, чтобы их не заметили. Как только первая группа вышла из помещения с камерами, сзади послышался вскрик:
— Что тут происходит?
Охранник, кажется, понял ответ без слов и потянулся к сигнализации. Послышался хруст костей и тело охранника повалилось на пол. Позади стоял один из пленников и с отвращением вытирал копыта о форму мёртвого.
— Подонок, – сплюнул крупный, бордовый земной пони, убравший охранника. – Мы заберём это с собой. Не хочется, чтобы кто-то нашёл его тут, – Сайонара кивнула в ответ, и они пошли дальше.
Пегаска понимала, что через вентиляцию бесшумно не пролезть стольким пони, поэтому она направилась с ними к месту выгрузки материала. К счастью, оно было совсем рядом, нужно только убрать охранников у ворот.
— Так, давайте отвлечём их и проберемся внутрь… – начала Сайонара.
— Почему бы просто не свернуть им шеи? – перебил её тот же земной пони. Почти все пони позади него одобрительно закивали. Сайонара напряжённо посмотрела на тощих и побитых пленных, а потом на двух здоровых охранников, и спросила:
— Думаете, что справитесь? – занервничала пегаска. Пони дружно кивнули.
— За время пребывания в заточении, у нас накопилось много злости. И лишь магические барьеры сдерживали её.
Первым пошёл пегас чёрного, словно смоль, цвета. Он отлично слился с темнотой и тихо пополз по верху трубы, которая проходила над их головами. Бордовый пони подкрался к самому углу большого насоса, перегонявшего спектру, и стал ждать сигнала. Сайонара с тревогой наблюдала за самоубийственным планом, и как только она хотела высказать своё мнение, сзади неё с хлопком и белой вспышкой телепортировался единорог. Материализовывавшись за ними, он сразу же повалил на пол левого охранника. Второй потянулся за тазером, но ему на спину словно стрела спикировал пегас, ударив копытом по позвоночнику. Следом за ними в бой ворвался бордовый здоровяк и одним движением пришпилил к земле борющегося с единорогом охранника. Последовал хруст, и пегас замахал своим крылом, подзывая остальных.
— Я уже и забыла, что единороги так умеют, – слабо улыбнулась Сайонара, смотря на двоих бывших сотрудников. – Но есть одна проблема. Я не знаю, где находятся ключи от грузовиков.
— Пфф, ты что, действительно думаешь, что они нам нужны? – скептически произнес ещё один земной пони.
— Что ты имеешь в виду? – заинтересовалась пегаска, подходя к нему.
— Настоящий повстанец должен уметь взламывать замки. Лично я угнал у правительства достаточно много транспорта, и это я ещё молчу про вскрытые ящики с оружием и двери, – улыбнулся он пегаске, оторвавшись от обыска мёртвого охранника с находкой в виде заколки. – Я знал, что у них наверняка будет что-то подходящее, – проговорил он, осматривая замок на двери грузовика.
Пока пони возился с замком, Сайонара тихо переводила остальных заключённых к грузовикам. Спустя некоторое время, замок щёлкнул, и вовнутрь начали залезать пони. Поняв, что всех упаковать не получится, пегасы залезли наверх грузовика, зацепившись за рамки для прожекторов на кузове.
Водитель завел мотор и открыл окно, обратившись к Сайонаре:
— Мы благодарны, что ты спасла нас. Скажи, почему ты позволяешь этой системе работать? Ты же понимаешь, что это неправильно?
— Что неправильно? – с недоумением спросила пегаска.
— Убивать.
— Но я никого не убиваю. Я даже за процессом извлечения спектры не слежу.
— Ты одна из них, – проговорил водитель, – даже больше, ты почти главная! Все эти жизни зависят от тебя, – он ткнул её кончиком копыта в грудь, – ты можешь это остановить.
— Да ты с ума сошёл! Ты хоть понимаешь, что говоришь?! Я едва вытащила вас отсюда…
— Но ведь вытащила, – перебил её водитель. – У тебя получилось то, чего раньше ни у кого не получалось! Почему ты решила, что у тебя не хватит сил остановить эту машину смерти?
— Я не знаю, – неуверенно ответила Сайонара.
— Помоги нам, и мы поможем тебе, когда придёт время. Фабрика должна сгореть дотла, – он протянул ей копыто и спросил, – ты с нами?
Она, посомневавшись, протянула своё копыто и пожала его со словами:
— Хорошо. Давайте попробуем.
— Молодец. Жаль, что твои родители тебя не увидят. Они бы гордились тобой. Мы слетаем в наше убежище, заберём оружие, броню и встретимся через несколько дней. Ты сразу поймёшь, что это будем мы.
Пони кивнул ей напоследок, после чего задвинул стекло и вдавил педаль газа в пол, мчась прочь от фабрики куда-то вдаль.
«I man these wretched machines
Day in, day out, the grinding wears on my brain
Undermining my sanity, making me question my reality
But life is not as it seems
Should I take a chance for freedom and throw it all down the drain?
I've been imprisoned, please burn my transgressions away»
(«Я заключён среди машин,
Что день за днём шлифуют мне мозги.
Подрывая желания, разрушая сознание.
Вся жизнь – правдивая ложь,
Рискнул бежать туда, где найду покой.
Я заключён был. Мои ошибки ранят как нож»)
Сайонара шла по мостику, прислушиваясь к сплетням рабочих и охранников.
— Не знаю почему, но я завидую им. Я тоже хочу свалить отсюда. В Ван-Хувер хотя бы, – жаловался один, работая у станка.
— Не, не отпустят. Единственная разница между нами и ресурсами – это то, что из нас не выжмут спектру. Но это пока мы работаем, – ответил другой.
— Они-то выбрались. Обычные заключённые. Чем мы хуже?
— Мы — это не они.
Рабочий краем ока увидел заслушавшуюся начальницу и повернулся к ней:
— Здравствуйте. Вам что-то нужно?
Сайонара промолчала и пошла дальше. Во время обхода нельзя было не заметить возбуждённое настроение у рабочих. Многие, как оказалось, были не в восторге от своего занятия и с радостью бросили бы его, но рождённые в Клаудсдейле тут и остаются, а несогласных отправляют на переработку.
День подходил к концу. Сайонара после работы направилась к рынку, где зашла в строительный магазин.
— Две банки красной краски.
— 30 битсов, мисс, – огласил суму продавец.
Сайонара расплатилась, взяла банки и направилась домой.
Там её встретил единорог, которого она держала у себя дома. Хоть он уже сам стоял на копытах, но в перемотанном бинтами теле он бы сам долго не протянул.
— Зачем это тебе? – Недоумённо спросил он, показав копытом на банки.
— Ночью узнаешь, – ответила Сайонара, закрывая на все замки дверь.
Через пару часов, все пегасы, кроме охраны, пропали с улицы. Сайонара выглянула в окно, затем посмотрела на единорога, сидящего на кровати, и произнесла:
— Давай, пойдём.
— Так что ты задумала? – спросил он, идя вслед за пегаской.
— Сегодня на фабрике, я впервые в жизни заинтересовалась мнением своих работников. Как оказалось, большинство хотело бы сменить свою жизнь. И у меня появилась идея,
– и, опередив вопрос единорога, добавила, – сейчас всё увидишь сам.
— Знаешь, меня самую малость беспокоит, то, что мы вот так просто посреди полного гвардейцев города начнём прогуливаться с двумя банками краски, – попытался пошутить пони, но от нервов мог выдать только неуверенную улыбку.
— Они не могут контролировать всё. И я уже не первый раз выхожу на улицу в такое время. Единственная проблема – это охрана у фабрики.
— У фабрики? – единорог остановился. – Мы направляемся к фабрике? – Он взглянул в её блещущие энтузиазмом серые глаза и покрутил копытом у виска: – Ты чокнутая. Нас же поймают! Я не хочу обратно в камеру!
— Слушай, ты же мятежник, чего ты такой трусливый? – Раздражённо спросила его Сайонара, сама в это время, наблюдая за патрулём на противоположном конце улицы.
— Ты даже не представляешь, через какие пытки я прошёл. Телесные раны могут зажить, но воспоминания о них…, – он остановился и тяжело вздохнул, пряча глаза, – порой смерть лучше агонии жизни.
— Ладно, прости. Но тебе нужно мне довериться. Вместе мы справимся.
Единорог молча посмотрел на неё и пошёл дальше.
Добравшись до фабрики, они остановились в проулке за пустыми цистернами для спектры. От заветной цели их отделяла одна улица.
— Что теперь?
— Стой тут и прикрывай меня, – сказала Сайонара, осматривая улицу в поисках лишних глаз.
Охрана патрулировала другой район фабрики, и пегаска пользуясь моментом, подлетела к стене над входом в фабрику. Опустив кисть в банку, которую она держала за ручку, пегаска начала выводить символы на стене. Единорог стоял в проулке и молча смотрел на неё. Внезапно из-за угла показался охранник.
— Сайонара, – испугано обратился к ней единорог.
Пони не услышала его. Охранник увидел тёмный силуэт у стены и направился в её сторону. Разглядев в силуэте нарушителя, он медленно снял тазер с ремня и, держа её на прицеле, начал приближаться на расстояние выстрела, к пегаске.
Единорог не знал, что делать. Он захватил телекинетическим полем рыжее крыло охранника, и, напрягшись, с силой, ударил его о землю. Гвардеец взвыл, но единорог подбежал к нему и выстрелил в него из его же тазера. Пони задёргался в конвульсиях и обмяк. Сайонара услышала шум и повернула голову. Единорог тащил охранника и, повернув голову в сторону Сайонары, произнёс:
— Торопись!
Сайонара продолжила рисовать, а её напарник в это время снял униформу со своей жертвы и спрятал оглушённого гвардейца в цистерне. Через несколько мгновений, Сайонара закончила с краской и над парадным входом фабрики красовалась надпись: «ДНИ ФАБРИКИ СОЧТЕНЫ! ПРОБУДИТЕСЬ!». Затем следовала огромная буква «А» находящаяся в круге.
Единорог принарядился, в свой новый костюм и Сайонара не без скептицизма смотрела на него.
— Что-то не так? – растеряно спросил напарник, смотря на взгляд пегаски.
— Ты не слишком похож на пегаса, – закусила губу Сайонара.
— Вдали меня никто не рассмотрит. А если что, то у меня есть это, – он зацепил тазер за ремень. – Так что дальше?
— На, бери! – Сайонара протянула ему краску и кисть. – Чем больше стен разрисуешь – тем лучше. Запомни, нужен только символ, а не весь текст. Встретимся у меня дома. И будь осторожным.
— Кто бы говорил, – фыркнул напарник, – это тебя чуть не поймали.
И они разбежались в разные стороны. Выглядывая из проулков, и пока рядом не было охраны, разрисовывали стены. Вышки с прожекторами освещали весь город, но не могли заглянуть в каждый его переулок, чем и пользовались единорог и пегаска.
Рэйнбоу Найт не спалось. Мысли о дерзком побеге не давали ей сосредоточиться на работе. Из-под её копыта вышло не одно изобретение, наполненное магической силой спектры. Непреодолимое беспокойство охватило её душу. То, что держалось многие годы, грозилось развалиться. Но этого не будет. Рэйнбоу не станет нарушать своих обещаний. Злость только придавала сил и укрепляла её веру в своё дело. Она не была такой плохой, какой её все считали, и какой она сама хотела казаться. Злость и эгоизм в ней, пробуждали верность и преданность своему делу.
Мать готовила её к этой должности с самого детства. Поначалу, она была не в восторге от производственного процесса, но до того, как она сама попробовала выжать спектру из пленника. В тот же день она и получила свой знак отличия – каплю крови, растекающуюся в радугу. Лучшего стимула для молодой пегаски и быть не могло.
Последней целью Сайонары – был дом начальницы. Охраны тут было в разы больше. Но для того, чтобы расшатать систему, нужно было нанести удар в самое сердце. Пусть остальные пегасы видят, что побег – это не случайность. Всё-таки многие не хотят терпеть издевательства и утески от авторитарного режима фабрики.
Рэйнбоу Найт жила одна в особняке на высоком облачном холме на окраине города. Ограды не было, но охранники каждые несколько минут сновали вокруг жилища начальницы фабрики. Сайонара спряталась за облаком и стала ждать, пока в округе никого не будет. Спикировав к порогу дома, она нарисовала на двери свой знак – «А» в круге.
Быстро ретировавшись, пегаска вернулась домой, влетев через открытое окно. Дома её уже ждал напарник, весь в красной краске, но с довольной мордой.
— Как успехи? – поинтересовалась она.
— Пару раз чуть не попался, но всё обошлось, – довольно улыбнулся он.
— Фух, теперь ждём утра, – Сайонара обессилено шлёпнулась на кровать.
— А что значит «А»?
— «Awoken», – гордо ответила зачинщица.
«I'm sick of hurting,
Sick of thinking it's all I do
I break those around me, those spared are very few»
(«Не буду ранить.
Больно думать, и нет сил.
Крушу вокруг всё, одну лишь гордость сохранив»)
— Кто это сделал?! Я тебя спрашиваю, Сид! – Рэйнбоу схватила за шиворот начальника охраны.
— Простите, но мы не знаем, – собравшись с силами, ответил он.
— Какой от вас вообще толк? Сначала побег, теперь эти надписи? Вы вообще понимаете, к чему это приведёт? – она стукнула копытом по полу. В её алых глазах вспыхнул злобный гнев, а чёрная шерстка вздыбилась.
— Не волнуйтесь. Мы их найдем.
— Ты у меня на спектру пойдёшь! – крикнула начальница, прямо ему в ухо. – Если что-то подобное повторится снова, мне надо будет набрать новый персонал, а вы все отправитесь на переработку!
— Сначала побег, теперь эти надписи, – работники собрались поглазеть, как несколько пегасов зарисовывали стену фабрики.
— Я даже боюсь представить, что будет дальше, – раздался голос со стороны.
Пегаска вошла в свой офис. За её столом, нервно тарабаня копытами, сидел её старый знакомый, который работал главой охраны.
— Сид? Не ожидала встретить тебя здесь, – пытаясь не выдать нервозность, сказала Сайонара.
— Да, походу ты хорошо здесь устроилась, не то, что я, – горько улыбнулся он, осматривая её кабинет и награды на стенке.
— Сейчас не время для этого.
— Да ладно? – Сид вытянул из-под стола газовую гранату без чеки. – А я-то думаю, что время подходящее. Какое ты имеешь отношение к происходящему?
— Абсолютно никакого, – уверено ответила пегаска.
— Хм. Не знаю, что ты себе думаешь, но это нашли после побега первого заключённого. А перед этим ты проводила якобы «осмотр», – вскинул копыто в воздух серый пегас с жёлтой гривой, – в нашем блоке.
— Совпадение, не больше.
— Ах так… Моя задача обеспечивать безопасность на этой фабрике. Я капитан охраны. Ты хоть представляешь, что мне сегодня пришлось выслушать от Рэйнбоу? Поверить не могу. Только жизнь стала налаживаться, и тут ты! Сайонара, ты понимаешь, что как только меня заподозрят в предательстве – мне крышка! Повезёт, если просто вышвырнут! – вскрикнул Сид.
— Послушай, приятель. Тут всё слишком запутано.
— Приятель? Год от тебя ни слуху, ни духу, а теперь я опять должен прикрывать твой круп от проблем? По правилам, я давно должен обо всем доложить Рэйнбоу.
— Тогда давай! Чего ты ждёшь? – указала копытом на дверь Сайонара.
— Вот так значит? Думаешь, мне это нравится? Разуй глаза, Сайонара! Быть командиром Клаудсдейльской лётной роты, а потом стать ничтожеством на какой-то фабрике, капитаном никудышной охраны, которая даже тревогу поднять не может без чужой помощи! Оставь приказы при себе, мне их и так хватает. И либо учись вести себя прилично, либо будешь иметь крупные проблемы, потому что я тебе нужен, а не ты мне.
Сид стукнул копытом по столу и тяжело вздохнул, переводя дух.
— Извини. Ты прав, ты рискуешь. Я повела себя недостойно.
— Если бы я хотел, то давно бы доложил. Я пришёл предупредить тебя. Мы же когда-то были друзьями. Хорошими друзьями, – он сморщился на пару секунд и продолжил, – считай это моим последним предупреждением. Что бы ты не затевала – прекрати это, – с этими словами он вышел из комнаты.
Сайонара заперла за ним дверь и подошла к шкафу. Видимо, трудности только начинались. Натянув на себя халат, пегаска решила пройтись по заводу, в попытке скоротать время до конца смены.
Взрыв поднял огромное облако пыли. Сайонара вовремя среагировала и взмыла в воздух подальше от дыма и осколков. Раздался гул сирены и работники убегали в комнаты безопасности, подальше от внезапного взрыва. «Что же это такое?» – она выглянула в цех выгрузки и увидела там гигантскую дыру. Сквозь пролом начали запрыгивать мятежники с оружием в копытах и зубах. Чёрный пегас, который помог убирать охранников, радостно замахал ей крылом и отсалютовал честь. Раздался громогласный голос бордового земного пони:
— Кара небесная! Вы думали, что сможете безнаказанно убивать нас? Теперь этому придёт конец!
Мятежники бросились за укрытия и отстреливались энергетическими винтовками и тазерами. У пегаски быстро забилось сердце: «Неужели они подготовились так быстро? Я же даже не продумала план». Пегаска не стала терять времени и быстро рванула сквозь шквальный огонь к сердцу фабрики.
Стук копыт градом рассыпался по тёмным коридорам, которые вели к главному помещению фабрики. Пегаска дотронулась копытом к холодной двери, как вдруг её сердце вздрогнуло:
— Давай, только попробуй, – процедила сквозь зубы чёрная хозяйка фабрики.
Сайонара повела ухом и медленно обернулась, нацелив свои полные ненависти серые глаза на Рэйнбоу Найт. Сама же тёмная пегаска смаковала момент, неспешно и элегантно ступая по металлическому полу.
— А ты не промах. Я уже почти начала плясать под твою дудочку, – кисло улыбнулась Найт, с презрением и злостью смотря на бывшую сотрудницу.
— С меня хватит! – Сайонару пронзила мелкая дрожь в копытах. – То, что мы делаем – это не правильно!
— Нет! – вскрикнула соперница, тяжело задышав. – Это отбросы! Они не достойны жить бок о бок с нами! Их долгом будет обеспечить наше с тобой существование!
Сайонара медленно покачала головой, метнув в напряжённый от эмоций воздух чёрно-красными прядями гривы:
— Ты всё равно не сможешь меня остановить, – она рванула сквозь открытую дверь, ударив задним копытом по пульту управления. Металлическая заслонка с грохотом ударилась в пол, перекрыв путь для чёрной пегаски. Рэйнбоу Найт самодовольно рассмеялась, и эхо смеха ещё успело достичь ушей убегающей изменщицы.
— Глупая-глупая пони, – весело пробормотала она, нажав на пряжку сброса седельных сумок. – Знала бы ты, над чем я работала все эти годы… – она погрузила копыта в сумку и достала прибор, похожий на стальной рог, зловеще поблескивающий в лучах блеклого света ламп, а за ним свернутый в моток толстый кнут. – Тебе повезло, ты будешь первой, кто испытает на себе его силу! Сколько же радуги ушло на его создание, я уже и сказать не могу. Не видишь ничего иронического? Всё это время ты убивала других, для того, чтобы однажды я убила тебя! – Найт поднесла рог ко лбу и затянула крепления вокруг головы, надежно зафиксировав прибор. – Телепортация, телекинез и даже подъём солнца и луны. Ты понимаешь, какой силой я теперь обладаю? Я сильнее любого аликорна! И ты всё ещё надеешься от меня улизнуть?
После этих слов в дверь ввинтился белый луч света. Заслонка начала краснеть и железо начало плавиться, образовывая проход внутрь.
— Ты думала остановить меня? На моей же фабрике? Какая же ты дура. Обычный пони не смог бы пробраться сквозь эту дверь, но я создатель этого места!
— Нет, не ты. Машина пегасов создана ещё до твоего рождения. И ты понятия не имеешь, что это такое. Но я знаю каждый дюйм этих труб, – Сайонара сделала несколько шагов к машине.
Внезапно её копыта оторвались от пола, и вокруг диадемы Найт образовалось радужное свечение.
— Сдавайся, и возможно я оставлю тебя в живых.
Сайонара попыталась вырваться, но телекинетическое поле намертво схватило всё её тело. Рэйнбоу засмеялась и швырнула пегаску об стенку. Пони вскрикнула, но последовал звук, похожий на выстрел и поле исчезло, отпустив Сайонару на пол. Рэйнбоу валялась на полу, а в проходе стоял Сид, держа в копыте тазер:
— Не такая уже она и могущественная, – улыбнулся серый пегас. – Я же просил не впутываться во все эти дела! Это правда настолько важно? – перезаряжая тазер спросил он.
— Сид, это сложная ситуация! Но ты всё правильно сделал. Мы должны положить конец тирании фабрики!
— И как ты собираешься остановить эту штуку?
— Подорвать. Я направлю всю спектру в один резервуар, и от давления он взорвётся, вызвав цепную реакцию.
— Звучит правдоподобно, – кивнул Сид. – Тебе нужна помощь?
— Следи за дверью и Рэйнбоу. Нас не должны остановить! – Послышался приглушенный голос из-под терминала машины.
Шум в трубах усилился.
— Сколько времени это займет? – перекрикивая шум, поинтересовался Сид.
— Около двадцати минут!
— И как мы узнает, что пора сваливать?
— Вся фабрика затихнет, а потом стены начнут вибрировать!
— А как нам отсюда убежать? – сквозь стены послышался очередной взрыв и стрельба, устроенные повстанцами.
В это время очнулась Рэйнбоу Найт. Сид рванул к ней навстречу, выстрелив из тазера. Но чёрная пегаска прикрылась магическим щитом и схватив Сида за горло вышвырнула из комнаты.
— Думала, что я больше не очнусь? – прошипела она, направляясь к Сайонаре.
Мятежница попыталась спрятаться за вычислительной машиной, но Найт схватила её за хвост и вышвырнула в коридор вслед за Сидом. Подняв магией железный шкаф с инструментами, она перекрыла ним проход и начала работать с терминалом, дабы отключить перегрузку.
Пегаска поднялась и увидела Сида, потиравшего окровавленную голову.
— Идём. Без этого у неё ничего не получиться, — пегаска показала ему блестящий рычажок в своем копыте.
Они укрылись за канистрами, в одном из помещений и ждали, пока процесс завершится. Радуга в трубах замерла.
— Странно. По моему прошло меньше времени, чем требовалось.
— Спектра закончилась, – прошептал Сид.
— Это очень плохо. Значит так, ты попытайся не попадаться мятежникам и гвардейцам, и лети отсюда, а я вернусь к машине через вентиляцию и что-нибудь придумаю.
— Тебе ведь нужна помощь, – произнёс он.
— Прости, но со своей пробитой головой, ты мне мало чем поможешь.
— Возьми это, – Сид протянул ей своей тазер. – Пользоваться умеешь?
— Приходилось держать пару раз. Я думаю, что разберусь.
— Нажимай копытом на эту кнопку для выстрела, а на эту для выброса кассеты. И вот, держи это, — Сид протянул ей несколько кассет, — ты уверена, что справишься сама?
— Не уверена, – ответила Сайонара и рванула вперёд по коридору.
— Удачи, – прошептал Сид.
В цехе вовсю шёл бой. Повстанцы теснили охрану подальше от пробитого ими входа, в то время, как несколько пони посыпали шквальным огнём гвардейцев на улицах около завода. Сзади раздался всплеск и мимо Сайонары пролетел сгусток радуги, оплавив стены и несколько труб. Обернувшись, она увидела Рэйнбоу Найт, окружённую радужным ореолом, внутри которого находился электрический кнут. Замахнувшись ним, она схватила задние копыта Сайонары и, потянув на себя, пригвоздила её к полу. Пони закричала от боли, а мышцы свела судорога от электричества внутри плети.
— Вот видишь, к чему приводит излишняя самоуверенность.
Она приподняла её в воздух и ещё раз шмякнула о бетонный пол.
— Неужели тебе не нравилась твоя работа? Ты же так быстро выслужилась до моего заместителя.
— Я должна исправить свою ошибку. То, что мы делаем – неправильно, – рядом просвистел электрический заряд от тазера, и Найт отвлеклась, чем и воспользовалась Сайонара. Вырвавшись из узла, она полетела вперёд, пытаясь укрыться от Рэйнбоу. Две пегаски снова начала погоню сквозь коридоры. Уворачиваясь от снарядов, Сайонара влетела сквозь расплавленную дверь и не мешкая открыла люк в главном насосе.
Всё тело ломило, а на шёрстке виднелись обожжённые места и кровавые потёки. Рэйнбоу молниеносно проникла вовнутрь, держа кнут магией. Увидев Сайонару, она замахнулась и ударила по люку. Кончик кнута, дотронулся до него и упал пегаске на копыто. Сайонара закричав от боли, отскочила подальше и напоролась на второй удар кнута, который самым краем задел её правый глаз оставив на нём кровавую рану. Стальная плётка оплела копыто, пустив по телу ток. Сайонара упала на пол, не в силах держать себя в воздухе и пыталась вырваться из хватки.
Рэйнбоу победоносной поступью подходила все ближе, усиливая силу тока в магической цепи кнута.
— И какие твои дальнейшие действия?
Она скрутила кнут, наблюдая за беспомощностью Сайонары и начала заряжать рог. В этот момент пегаска быстро достала из-под крыла тазер и выстрелила Рэйнбоу в грудь, повалив чёрную пегаску на пол. Сайонара сняла зубами стальной рог и нацепила его себе на голову.
— Теперь посмотрим, как работает эта штука. – она закрыла глаза и напряглась. Рог засветился и парализованное тело Рэйнбоу поднялось в воздух. Пегаска поднесла её к люку и вновь открыв его, бросила туда. – Осталось совсем немного. – Она ещё раз напряглась, и рог снова засветился.
Радужный сгусток вылетел из него и направился в люк, вслед за Найт. Один выстрел за другим постепенно наполняли огромный бак недостающей спектрой. Вскоре, он был практически заполнен, но вдруг рог завибрировал и перестал излучать магию.
— Кажется, у этой штуки сели батарейки, – снимая рог, встревожено пробормотала Сайонара.
Она взглянула на него и, утопив его в спектре насоса, закрыла люк. Пегаска спустилась к терминалу, и начала обдумывать, где взять недостающую спектру. Внезапно она почувствовала резкий удар током и потеряла сознание.
>«But the bright sun is burning
And my sky shines, ever blue
Friendships surround me; I'm becoming a part of you»
(«Но солнце светит,
В небосводе голубом.
Дружбу познал я, жизнь становится иной»)
— …что ты рассчитывала? – сквозь туман в голове слышался до боли знакомый командирский голос. – Поднимайся!
Рэйнбоу ударила её по животу. Сайонара резко выдохнула и застонала, попытавшись скрутиться в клубок.
— За столько лет работы, ты не запомнила самой главной истины. Это фабрика радуги, отсюда не уйти.
Пегаска медленно открыла веки. Рядом с её мордочкой стояло чёрное копыто начальницы, а позади неё несколько охранников.
— Эй, эй, – торжественно улюлюкала Найт, – посмотрите, кто очнулся! А у меня для тебя приготовлен подарок! – она схватила Сайонару за гриву и подняла голову так, чтобы она смогла разглядеть помещение. – А теперь смотри туда, вперёд.
Сайонара напрягла размытое зрение, и увидела знакомые стены. Именно тут проходил процесс извлечения спектры из заключённых. Вдали комнаты, она разглядела связанного Сида.
— На спектру его! – рявкнула чёрная пегаска.
Где-то загудел двигатель и цепь начала поднимать его. Пегас попытался вырваться, но цепь туго обвилась вокруг копыт. Он гордо посмотрел на присутствующих в комнате.
— Прости меня! – борясь с комом в горле, выкрикнула Сайонара.
— Прощай. – Спокойно произнёс он.
Стараясь не слышать криков и хруста костей, пегаска сильно зажмурила глаза.
— Я ведь предупреждала, что пущу его на спектру, – злобно улыбнулась Найт. – А теперь ты! – указала на Сайонару начальница фабрики.
Пегаску привязали к окровавленным цепям. Сайонара была очень слаба и почти не могла сопротивляться. Подойдя к ней, Рэйнбоу произнесла:
— Какие твои последние слова?
Из последних сил, Сайонара пробормотала:
— Ты проиграла, – в трубах послышался треск, — именно этого количества спектры и не хватило для перегрузки.
Ей хотелось улыбнуться, но она не могла. Боль от утраты друга перекрывала физическую. Сайонара опустила голову и перестала реагировать на происходящее вокруг.
— Нет, нет! Это невозможно, – слышался крик Рэйнбоу Найт.
Сайонара закрыла глаза и начала терять сознание. В один миг, для неё всё затихло. В голове вертелись мысли о Сиде. Находясь в туманном сознании, пегаска услышала что-то похожее на взрывы и крики. Она попыталась поднять голову и сквозь туман в глазах увидела, что в комнате шло сражение повстанцев с охранниками. Затем рядом послышалось:
— Эй, Сероглазая, это я. Ты меня слышишь?
Сайонара повернула голову и увидела своего старого знакомого, серого единорога. Он спешно пытался снять с неё цепи и продолжал говорить:
— Однажды ты спасла меня. Теперь я спасу тебя.
Он отстегнул последние цепи, и вовремя подхватил падающую пегаску.
— Давай, Сайонара, – в очередной раз обратился он к ней, – мне нужна твоя помощь. Куда нам идти?
— Наверх, – пробормотала пегаска, – нам нужно подняться наверх.
Её сознание снова помутнело, и зрение пропало…
— Бегите! – послышалось откуда-то снизу, – мы их задержим!
Сайонара чувствовала, как единорог бежал с нею на спине.
— Как… – попыталась произнести она, – как тебя звать?
— Спустя столько дней, ты всё-таки решила узнать моё имя? – он улыбнулся, но пегаска не увидела его улыбки. – Меня звать Вэирд Стоун.
Вскоре они приблизились к одной из вентиляционных шахт.
— Если меня не подводит память, то она ведёт вниз, под сам Клаудсдэйл. Там находится склад, откуда, обычно уходит различная почта и оборудование для переправки. – Спускаясь на пол, произнесла Сайонара, – Ты прыгай первый, а я сразу за тобой.
Единорог кивнул головой и нырнул в шахту. Сайонара подождала несколько секунд и приготовилась нырять вслед за ним, как вдруг резкий удар вбок отбросил её к стене. Это была Рэйнбоу Найт.
— Я же сказала, что отсюда не уйти, — стиснув зубы, злобно прорычала чёрная пегаска.
Она ударила Сайонару об стену и та упала на пол. Но долго лежать она не стала. Из оставшихся сил, полуживая пегаска поднялась и бросилась на Рэйнбоу. Обе взлетели в воздух, и начали избивать друг друга копытами. Они носились по комнате, постоянно врезаясь во всё, что было на их пути. Внезапно Рэйнбоу толкнула Сайонару к огромной трубе, внизу которой находились вращающиеся лопасти.
— Вот и настал твой конец, – злобно проговорила Рэйнбоу Найт, и бросилась на Сайонару.
Пегаска пригнулась и перецепившись через неё, Рэйнбоу начало засасывать воздухом в трубу.
— Ты! Я тебя ненавижу! – держась из всех сил за край трубы, кричала чёрная пегаска.
На фабрике послышался взрыв.
— Вот и всё! Ты сдохнешь вместе со мной! – крикнула Рэйнбоу Найт.
Сайонара сделала глубокий вдох и посмотрев на свою бывшую начальницу произнесла:
— У твоей матери были такие же красивые глаза.