Тени: на грани тьмы и света

Демоны внутри нас

Мой верный старый друг, который ни разу меня не предавал, добрый мягкий коврик вновь принял меня в свои объятия. И я не смог ему отказать, ведь ещё в далёком детстве именно этот ковёр стал моей первой кроватью, от которой у меня наутро не болела спина. А ещё этот чудесный запах сладкой ванили, доставшийся ему от Селестии, так пьянил мой разум. Хотя сейчас мне в нос бил запах морского бриза, что изрядно меня нервировала. Ну, помимо того, что Селестии всё неймётся, и она уже в который раз вместо того, чтобы дать мне нормально поспать в одиночку, развалившись на и без того маленьком коврике, улеглась рядом, крылом прибив меня к своей бочине. Так как я порядком устал за прошедший день, сам не знаю от чего, разбирательства решил оставить на более приятное время. Но у Селестии были иные планы.

– Солнышко, – ласково шептала она мне ухо, щекоча его своим дыханием. – Просни-и-ись, – продолжала она донимать моё полуглухое ухо, которым я еле как шевелить мог. За шесть лет всё–таки она меня забыла.

– Чего тебе, Селёдка? – разлепив сонные глаза, недовольно ответил я ей, попутно пытаясь узнать, который час. По темноте, царившей в покоях, а так же тусклому свету Луны, мне стало ясно, что Селли вконец сбрендила. Какая ещё может быть причина будить МЕНЯ в столь ранний час. – Селёдка, тебе напомнить, каким я становлюсь, если не высыпаюсь, – пригрозил я ей, пытаясь держать глаза открытыми.

– Нам нужно поговорить о твоём задании, – продолжала она нашёптывать мне на ухо.

– Это подождёт до утра, – устало зевая, ответил я ей.

– Дело касается кодекса, – шепнула она мне, от чего я вмиг взбодрился.

– Чего раньше не сказала, – упрекнул я её. – Выкладывай, – подавляя очередной зевок, сказал я ей.

– Выпей, разговор предстоит долгий, – магий протянув мне чашечку кофе, она начала своё повествование. Да, Селёдка походу солью надышалась, такую ахинею я ещё ни разу не слышал. Хотя возможно это просто мой сон, но тогда чем меня накачали. В общем, дослушав до конца, у меня возник всего один вопрос.

– Ты на чём сидишь? – спросил я у Селли.

– Знаю, всё это кажется слегка необычным и…

– Необычным, – саркастично заметил я, – Селёдка, да это просто маразм какой–то. Мало того, что у тебя есть четырнадцатилетняя сестра, так твоим, мать моя кобыла, отцом является Фоут! – возмущался я во всё горло.

– Не кричи, Солнышко, – пыталась она меня утихомирить, но вот это её обращение лишь больше выводило меня из себя.

– Ладно, плевать на всю эту ситуацию с твоими родственничками, – сделав глубокий вдох, я успокоился и решил сконцентрироваться на наиболее интересовавшем меня вопросе. – Что с Орденом?

– Мне известны личности четырёх из пяти магистров: Дитзи Ду, Райли Фолк, Шейн Райт, Флаттершай, – личность ещё одного магистра пока не установлена, – надеюсь, сообщила она мне всю известную информацию.

– Ты говорила с Луной?

– Нет, и я позаботилась о том, чтобы она как можно дольше не знала правды, – отвернув мордочку в сторону, призналась Селли.

– Так, где кодекс? – спросил я у неё, после чего она засветила рогом, и перед ней в воздухе повис массивный фолиант. Дождавшись, когда Селестия наконец–таки опустит этот бесценный склад знаний, я судорожно начал листать страницы, по памяти вспоминания на каких из них было древнее сказание. – Так, род Хард, Райт, Ду и Шай есть. Нет рода Шарт, Фейн и Нарт, – скользя глазами по строкам, бубнил я себе под нос. – Что есть по этим родам?

– По данным разведки род Фейн обанкротился много веков назад, из–за чего потомков отследить сложно, но они этим занимаются. У рода Шарт есть два живых наследника: один живёт в Филлидельфии со всей семьёй, другой после смерти своей жены и новорождённого жеребёнка пропал без вести. И, наконец, у рода Нарт есть один живой наследник: десятилетняя кобылка, проживающая в Мэйнхэттене со своим отцом. К сожалению, неделю назад отец обратился в местный участок по факту пропажи своей дочери, и её до сих пор не нашли, – достав из своего стола гору бумаг, она вывалила их передо мной, снабжая лишь краткими сводками.

– Да, плохи дела, – подвёл я итог, пролистывая лист за листом. – Так, займёмся теми, кто нам известен. Через два дня отправляюсь в Мэйнхэттен, там через старые связи найду эту малышку, заодно попрошу помощи, – составлял я план дальнейших действий.

– В этом вопросе ты единственный кому я доверяю, Эрвин, поэтому даю тебе полный карт–бланш, задействуй любые ресурсы, какие только понадобятся, – вытащив какую–то бумажку из ящика, она передала её мне, но я не обратил на это внимание, тщательно продумывая дальнейшие действия, ведь теперь моя итак короткая жизнь могла сократиться в несколько раз, а мне ещё столько нужно было сделать. Так или иначе, мне предстояли долгие бессонные ночи. – Но при этом тебя должны будут сопровождать элементы, – привлекла моё внимание Селёдка, приняв наиглупейшее решение. Убрав копыта от морды, я посмотрел на неё всё прожигающим взглядом, надеясь, что она сейчас скажет что–то типа: «Шутка!» или «Попался!». Но нет, она смиряла меня спокойным миролюбивым взглядом, пытаясь как бы сказать: «Я не сумасшедшая, перестань так на меня смотреть».

– Селёдка, ты сошла с ума, я не буду таскать за собой такой балласт, – чётко предъявил я ей.

– За ними нужно присматривать, иначе они наломают дров, ты же провёл с ними больше часа. Неужто ТЕБЕ не хватило этого, чтобы всё понять? – усомнилась во мне Селли, от чего мне стало даже обидно.

– Это с каких пор Призрак не может видеть пони насквозь, – обидчиво произнёс я, на что та лишь слегка усмехнулась.

– Не обижайся, Солнышко, – потёрлась она своей щекой об мою морду. – Я никогда не сомневалась в том, что ты гений, и именно поэтому ты должен взять их с собой, а ещё лучше прихватить с собой Ская и своих новых друзей.

– Вот почему ты просто не можешь сказать, что Кантерлот – это потенциальная цель врага, и здесь слишком опасно, – понял–таки я, наконец, к чему клонит эта интриганка. И, к сожалению, она была права. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как согласиться, но с условием, что она просветит носительниц и моих друзей по поводу кодекса. Однако Селестии это показалось уж чересчур сложной задачей, поэтому она потребовала от меня сделать кое–что ещё.

***

– Сестра, с тобой всё в порядке? – услышал я обеспокоенный голос принцессы Луны. Видимо, она решила не дожидаться Селестию, которая использовала моё и так небольшое тельце как подушку. Я же всю эту ночь потратил на анализ всего, что буквально за час вывалилось на меня. В итоге я пришёл к выводу, что пора валить из Эквестрии пока не поздно, но тут же всплыл вопрос: «А куда?». – Селестия!? – удивилась она такому положению сестры. Но самое интересное началось тогда, когда взгляд принцессы ночи столкнулся с Кодексом. Она не слишком то и себя сдерживала, видимо, надеясь, что я её не вижу, но от моего острого периферического зрения, отточенного годами практики, ничего не скроется. Сделав вид, что слишком увлечён своим делом, я дождался, пока Луна снова наденет маску непоколебимости, после чего повернулся, выпучив на неё глаза.

– Ты как сюда попала? – да моя наглость точно доведёт меня до Луны.

– А когда это мы перешли на «ты»? – угрожающе спросила синий аликорн с недоумевающим выражением мордашки.

– А когда мы были на «вы»? – задал я ей невинный вопрос.

– И как Тия тебя терпит? – как же я люблю риторику, аж до слёз люблю, когда меня спрашивают, а ответа слушать не хотят. – Сестра, проснись, – Луна мягко тыкала носом в бок Селли, пытаясь разбудить ту, и я просто дождаться не мог, когда та уже снимет с меня свою тяжеленую голову. Ну вот откуда такая тяжесть? Кость у неё что ли широкая?

– Луна, – еле открыв глаза, сонным голосом произнесла Селестия, после чего судорожно начала бегать глазами по комнате. – А где Эрвин?

– Здесь я, – удручённо ответив, я снова припал к бумагам, коих ещё осталось стопка размером с меня. Селли вывернула голову и уставилась на меня этим слащавым взглядом.

– Ну, как ты спал, Солнышко? – кажись у меня начался тик.

– Нормально, ты плану следовать собираешься, – невзначай напомнил я ей, от чего она тут же подскочила на все четыре копыта.

– Лу, присядь, пожалуйста, – осторожно попросила она сестру, на мордочке которой появилась просто мастерская пародия на удивление.

«Да, мне бы такой талант», – подумал я, глядя на эту мимику. Но вишенкой на торте оказалась актёрская игра. С таким энтузиазмом показывать гнев, я еле как сдерживался, чтобы не закричать: «Браво! Браво!». Хотя с другой стороны Луна немного переигрывала. Под конец она хорошо подвела себя к успокоению.

– Так значит, аликорн, про которого ты говорила, – это Королева Тьмы? – уточняла известные самой факты Луна.

– Верно, – Селли тоже не лыком шита оказалась.

– Хорошо, сестра, я выполню все твои просьбы во благо Эквестрии, но в будущем давай не будем ничего друг от друга утаивать, – вот оно испытание стойкости, которое суждено пройти Селестии.

– Конечно, сестра, больше никаких секретов, – обнимаясь, пообещали друг другу две интриганки. Теперь мне стало ясно, почему для всех слово – это пустой звук. Конечно, как иначе, ведь сами принцессы так просто разбрасываются словами.

– Раз мы всё решили, я, пожалуй, пойду спать, если ты не против, – а вот зевок у Луны получился действительно наигранный.

– Ты не присоединишься к нам за завтраком? – с надеждой спросила у неё Селли.

– Прости, Тия, я сильно устала за ночь и хотела бы поспать, – на самом ответственном моменте так запороть игру. – Удачи тебе, Эрвин, – сказала Луна, телепортируясь к себе в покои. Селли же, удручённо вздохнув, снова водрузила на мою спину свою голову.

– План провалился, – на выдохе произнесла она.

– Да ну, – саркастично протянул я.

– Что будем делать? – игнорируя моё высказывание и мои попытки выкарабкаться, спросила Селёдка.

– Решу по ходу, и разве тебе не пора выполнять свою часть, – раздражённо напомнил я ей.

– Всё ты торопишься, – философски произнесла она, наконец–таки давая мне вдохнуть полной грудью. – Ты разве не пойдёшь со мной? – уже отворив дверь, спросила Селли.

– Закончу и приду, – не отрываясь, ответил я. Не знаю, сколько я просидел так, да и просидел бы ещё больше, но мой желудок, будь он не ладен, затребовал пиши, причём в ультимативной форме. В общем, под урчание своего неугомонного желудка, я прошествовал до столовой, откуда чуть ли не на весь коридор доносился смех. Честно сказать, меня это насторожило, поэтому я несколько минут просто стоял у дверей и слушал. Прошло две минуты, а я уже был готов рвать и метать. И кто главное эту селёдку за язык тянет, рассказывать такое про меня тем, кому я собирался угрожать. Тихо открыв и прошмыгнув внутрь, я стал ждать, пока на меня обратят внимание

– Вот здесь должно было быть пафосное вступление, но так как у кое–кого рот не закрывается, когда надо, то его не будет, – сверля взглядом белокрупую, я медленно приближался к столу. – Вместо этого я, пожалуй, просто предупрежу вас, что если появится необходимость, я вас продам, – ну предупредить их об этом, Селли точно не могла, я даже ей такого не рассказывал. – Ну, кроме Зиды, – на всякий случай добавил я, а то мало ли.

– А я?! – высунувшись, неподдельно возмутился Сэд.

– Да кто тебя купит, – отмахнулся от него, ожидая реакции носительниц.

– Теперь я понял, что вы имели в виду, говоря: «Иногда непонятно, то ли оскорбил, то ли нет», – обратился он к Селёдке, которая почему–то улыбалась. Заглянув в эти сиреневые кругляшки, мне и самому захотелось улыбнуться, причём торжествующей улыбкой, хотя дейстсивтельно ли торжествующей. По сути, я наконец–то получил доказательство того, что принцесса не идеальна, но, с другой стороны, если я сейчас это признаю, то лишусь одной из радостей моей итак невесёлой жизни. А в нынешних условиях для меня это было подобно смерти. Да и при любом раскладе страдаю только я: либо относиться к ней с уважением, либо засунуть принцип куда подальше. В общем, из–за Селёдки передо мной встал судьбоносный выбор, что меня просто взбесило. Поэтому я крикнув: «Вот ты гадина!», – вышел из зала, но на полпути в покои развернулся. Снова открыв эту чёртову дверь, я кратко разъяснил всем присутствующим свой план, в частности то, что через полчаса мы отбываем в Понивиль, где я должен буду провести допрос дочери Дитзи Ду. На вопрос Селёдки: «А зачем?», – я ответил просто: «Она моего возраста», – после чего снова погружённый в свои мысли направился в покои принцессы дня, хотя теперь меня больше волновала Зида. И вот угораздило меня под соком кактуса сказать, что она мне нравится, и главное ведь взаимно. Ох, лучше бы я так и сидел в своей пещерке на краю Эквестрии, а то теперь мне надо расхлёбывать кучу сваливших проблем.

Добравшись до покоев и смирившись с положением, я привычным движением достал из-за книжного шкафа два кристалла, поднёс их друг к другу, после чего оказался в своей старой доброй мастерской, где я когда-то творил настоящую магию. По отсутствию беспорядка, а так же огромного слоя пыли мне стало ясно, что Селёдка сюда не заходила, а оставленный мною кристалл отлично выполнял свою работу на протяжении всех шести лет. Если бы не ограничения по времени я бы просто сел на пол и предался дивным воспоминаниям, однако у меня было всего полчаса, поэтому, забрав из угла седельные сумки, я начал закидывать туда все свои изобретения, коих было не так уж и много. Закончив упаковывать свои пожитки, я окинул взглядом место, где провёл, наверное, лучшие свои годы, после чего снова приложил два кристалла друг к другу, а оказавшись в покоях, швырнул их в стену, наблюдая, как рассыпаются в мелкую пыль годы моей жизни. У меня было ещё двадцать минут, так что я вышел на балкон, закинув передние ноги на перила. Окинув взором этот город, я поймал себя на мысли, что ещё ни разу не гулял по столице. И вот сейчас мне стало реально понятно, что я полный придурок, который даже не жил, а просто существовал.

– Заметка: выжить во всём этом хаосе и начать жить по-новому, – отметил я для себя на будущее, до которого, скорее всего, не доживу.

***

– Спорим, что уже завтра он будет шёлковым, — стоя рядом с выходом, услышал я кобылий голос.

– Спорим, — послышался азартный голос Фоута. – На пятьдесят бит?

– Чего уж мелочиться, давай на сто, — заявила кобыла.

– Идёт, — сказал Фоут, после чего был характерный звук удара копыто об копыто. Поскольку мне было ясно, о ком именно шла речь, у меня в голове сразу же начала прокручиваться целая куча мыслей о том, как сделать пребывание этой кобылы рядом со мной наиболее ужасным, впрочем Фоуту тоже не поздоровится.

– Так, ну, и что тут у нас, – открыв дверь, проговорил я.

«Зида явно на меня дуется; Сэс… про него и говорить нечего; носители меня мало волнуют; так, а вот эти двое вообще не вписываются», – размышлял я, оглядывая своих компаньонов.

– Какого сена вы двое в броне! — предъявил я этим любителям споров. Фоут отреагировал уже привычно для меня, а вот лунному гвардейцу только предстояло узнать, настолько же со мной трудно найти общий язык. Она недоумённо выпучила на меня свои драконьи глазёнки, после чего не спеша подошла ко мне и выпустила вперёд свои «когти» прямо к моему горлу, причём с такой высокомерной ухмылкой.

– Слушай сюда, жеребёнок, я подчиняюсь только Госпоже и тебя слушать не собираюсь, а вот тебе как раз таки стоит внимать каждому моему слову, – уверенная в результате своего устрашения, она даже не пыталась скрыть своего злорадства.

– А теперь послушай-ка ты, – копытом отодвинув лезвия, обратился я к этой, – не ты первая кидаешься на меня с такими вот угрозами, так что засунь, пожалуйста, все свои речи, угрозы и тому подобное себе в круп, иначе… – остановился я и, воспользовавшись тем, что мой оппонент был малость ошарашен подобным ответом, приблизился к ней и прошептал на ухо конец моей фразы. Отстранившись от гвардейца, я тут же почувствовал победоносный ветерок, сдувший с лица неприятеля всю пылкость и смелость. Кобыла недовольно фыкнула и, взлетев ввысь, быстро скрылась из виду. Отвесив поклона ликующей толпе воображаемых фанатов, я устремил томный взгляд на Фоута, который, поняв намёк, подобно своей коллеге, взмыл в воздух. – Ну, как вам представление? – обратился к абсолютно отрешённой компании пони, которая даже не обратила на меня внимания.

«Да, я скорей умру от скуки, нежели от чего ещё в этом походе», — подумал я про себя, поправляя плащ и седельные сумки.

– Отойдём? – как можно тише прошептал мне на ухо Сэс, что, честно сказать, меня немного напугало, ведь обычно я нечто подобное слышал от тех, кто хотел меня побить.

– Ну уж нет, – ответил я, рефлекторно отстраняясь.

– Ладно, поговорим здесь, – сказал он, всё-таки двигая меня немного в сторону. – Нужно поговорить о Зиде.

– Она достойна лучшего, – выпалил я и быстренько попытался уйти от этой темы, причём в буквальном смысле. Но, увы, Сэс, как впрочем и сама Зида, был физически намного более развит нежели я, поэтому, схватив за хвост, рывком вернул меня на прежнее место.

– Достойна, согласен, – начал он, глядя на меня снизу вверх. В этот момент я вновь почувствовал себя маленьким жеребёнком, которого в переулке зажали хулиганы, хотя, по сути, в размерах я не сильно отошёл от себя шестилетней давности. – Однако все уже дали своё благословение на ваш брак, – умеет Сэс вовремя подбодрить. – Так что, извини, но выход один…

— Сбежать, – произнёс я и поступил по–хитрому: вместо того, чтобы пытаться оббежать этого гада, я скользнул вниз. К сожалению, я уже так делал, поэтому оппонент был готов: резко присев, прижал меня своей тушей к земле. Еле как вытащив морду из под зебра, я уставился на него своим самым устрашающим взглядом.

– Так вот единственный выход – это… Ты меня вообще слушаешь? – щёлкнув меня по носу, спросил Сэс.

– Зиду я брать в жёны не могу, по законам Эквестрии вступить в брак возможно только с восемнадцати, а к тому времени я уже сдохну.

– По законам Зебрики… – начал было Сэс, как раз в тот момент, когда я понял, что есть два направления побега, вторым я и воспользовался. Как хорошо, что мне плевать на мнение других о себе, иначе в тот момент я бы просто сгорел от стыда.

– Так всё, – произнёс я перед тем, как упасть спиной на землю в приступе невообразимой усталости.

– Ты и круга не продержался, – злорадно заявил он мне.

– Зида идёт, – в той же манере ответил я ему.

– Мы ещё не договорили, – бросил он мне напоследок, оглядываясь на сестру.

– У вас тут всё в порядке? – обратилась она к брату, даже не посмотрев на меня.

– Ну, не считая того, что твой братец меня тут чуть не убил, твои родители давят со свадьбой, а так же того, что моя жизнь из–за этой пробежки сократилась минимум года так на три, то да, всё норм, – на одном дыхании выговорил я, после чего уставился на две совершенно разные мордашки. Морда Сэса выражала гнев и желание дать мне под рёбра, когда же его сестры была больше удивлена и отчасти напугана. Но буквально через секунду Зида повторила эмоции брата и действительно пнула меня под рёбра, а Сэсу отвесила хорошую затрещину. После чего начались семейные разборки на чистом зебринском. Честно сказать, пока не пошли маты я вообще не понимал, зачем это слушаю.

***

Как же я ненавижу поезда. Их размеренное покачивание, перестук колёс, гул, шум и эти чёртовы проводники – всё это вывело бы меня из себя, если бы не наличие в вагоне пяти неумолкающих подруг, двух ссорящих зебр и двух надоедливых стражников. От одной мысли, что эта галдящая орава будет сопровождать меня на протяжении всего, мне хотелось хлебнуть яду.

– Чего грустим? – подсев ко мне, издевательски поинтересовалась Вэйли. Именно так я решил обозвать эту самодовольную и высокомерную кобылу по имени Вэрэли Фолс.

– Привыкай, я всегда такой, – кинул я жёлтогривой, не отрываясь от лицезрения заоконных пейзажей.

– И меняться ты не хочешь?

– А зачем? – повернувшись к ней мордой и взглянув прямо в глаза, поинтересовался я.

– Чтобы другим было легче найти с тобой общий язык, – ответила она мне.

– Это не твоё дело, Вэйли, – сказал я, любуясь исказившимся выражением её мордашки. Такое чувство, что она на меня сейчас набросится.

– Моё имя – Вэрэли! Его нельзя сокращать! – плюясь своей ядовитой слюной, яростно доказывала она мне.

– Тебе не нравится, Вэйли? – делая ударение на последнее слово, я просто несказанно радовался тому, как же легко вывести из себя лейтенанта Лунной гвардии, всего-то надо всю дорогу действовать ей на нервы.

– Ещё раз назовёшь меня Вэйли, я тебе врежу, – на полном серьёзе заявила мне довольно-таки подтянутая розовая кобыла, что заставило меня слегка задуматься над следующей репликой.

– Хорошо, Фолс, почему именно тебя Луняша послала провожатой?

«И что ей могло не понравиться?», – думал я, уклоняясь от тяжёлого гвардейского копыта, которое явно хотело пойти на второй заход, но было остановлено.

– Хватит, лейтенант, – приказал ей Фоут, назначенный старшим в нашем походе. Кобыла грозно фыркнула и направилась в конец вагона, вместе с остальными обсуждать какой же я плохой. На её место присел Скай.

– Ну а ты что скажешь, Фоут?

– Тебе не надоело? – «неожиданно» спросил он.

– Что именно? – задал я ему логичный, на мой взгляд, вопрос.

– Вот это, – ответил он мне. – К чему это ребячество?

– К тому, что я не хочу быть скучным взрослым, таким как ты или Спаркл.

– А когда тебе стукнет сорок, ты то же будешь себя так вести? Когда у тебя появятся жеребята, какой ты им пример подашь? – включив режим заботливого родителя, начал выносить мне мозг Фоут.

– Я не доживу до сорока… – уже в который раз начал было объяснять я ему банальные вещи.

– Почему ты так думаешь! – оборвав меня на полуслове, на весь вагон заявил он. – Да, у тебя есть враги, но и покровители у тебя о-го-го, знаешь ли! – пытался он мне что–то доказывать. – Твоя болезнь протекает настолько медленно, что улитка, по сравнению с ней, движется как капитан Спитфайр! – всё сильнее напирал он на меня. – Так почему ты продолжаешь вести себя так! – сорвался он уже на полноценный крик, вплотную приблизившись к моей морде.

– Почему? – спокойно начал я, упираясь лбом в его лоб. – Да, потому! – не спеша повышал я голос, напирая на него в ответ. – Потому что я так хочу, это моё желание быть тем ещё засранцем! Мне уже однажды сделали больно, дали понять, что любой, кто находится рядом со мной, будет страдать, но даже не это заставляет меня быть таким, нет. Я просто хочу быть один, ни от кого не зависеть, никому не быть обязанным, хочу жить ради себя любимого, и всё! Думаешь, я делаю это сейчас ради Эквестрии, нет, я делаю это ради себя, мне плевать на тебя, на них, на всех! – кричал я так, чтобы меня отчётливо слышали все кому не лень. Слышали и удивлялись, насколько же я эгоистичен. – Так что засунь–ка ты свои советы, нотации и всякую другую фигню куда подальше, тебе сказали меня охранять, так охраняй, но молча, – твёрдо заявил я Фоуту, который, выслушав всю мою тираду, без единого слова встал и ушёл, оставляя меня наедине с собственными мыслями. Я ещё долго чувствовал на себя разные взгляды, но мне было всё равно. Меня достало уже скрывать свою натуру за маской терпения, давно пора было прекратить весь спектакль. Пускай видят, какой я на самом деле. Видят и боятся. Ибо только страх даёт нужный эффект на разум пони, заставляя их трезво оценивать ситуацию.

Оставшуюся поездку я провёл, наблюдая за шептавшимися в другом конце вагона компаньонами, или, точнее сказать, бывшими компаньонами. Мне уже сейчас было понятно, что Зида и Сэс по прибытии захотят вернуться домой, неся с собой дурные вести. Ещё одно место, куда мне путь закрыт. Пятёрка останется в Понивилле, либо решит путешествовать сама. Вэйли слишком молода и, с её-то вспыльчивостью, не выдержит долго моего общества. Хотя мне всё ещё непонятно, почему Луна послала именно её, но это уже не важно. Фоут же слишком беспокоится за новоприобретённых дочурок, чтобы оставить их в потенциально опасном месте одних. Так что в скором времени я снова останусь один на один с этим жестоким миром, что пытается навязать мне свои правила.