Большая тайна самой честной пони
Дорога Приключений
У меня не было разноцветных и удобных туристических рюкзаков, а были вещмешки из второй половины прошлого века. Плотная водоупорная ткань, из которой они были сделаны, впитала в себя запахи всех мест, где она хранилась, будь-то склад, гараж или чердак моего дома. Впрочем, вещмешки оставались надежным и единственным способом переносить за собой необходимые припасы. Эплджек едва сдерживала смех, когда я спускался с темного чердака по деревянной лестнице увешанный пыльными мешками.
— Теперь твоя работа, — сказал я и сгрузил все спущенное возле девушки.
Она поморщилась.
— Не, так не пойдет. В них пыли больше, чем во всем моем амбаре. Сначала я их вытрушу.
ЭйДжей, не дожидаясь моего ответа, собрала все вещмешки и направилась к двери. Мне не захотелось, что бы она дышала всем скопившимся в ткани хламом в одиночку, и я вышел вслед за ней. Солнце еще даже не озаряло горизонт, но небо уже было синим, и видимость была достаточной. «Что может быть лучше, чем поехать осенью перед рассветом на рыбалку?» — задумался я, но резкий хлопок не позволил мне поддаться грезам о речном спокойствии – Эплджек тряхнула первый сидор (жарг. вещевой мешок). Я бегло осмотрелся и пошел к ЭйДжей. Девушка старательно очищала вещмешок, несмотря на то, что он исторгал океан многолетней пыли. Я встал рядом, что бы разделить с Эплджек бремя борьбы за чистоту.
— Если ты вышел подышать свежим воздухом, то выбрал не лучшее место, — усмехнулась ЭйДжей.
Вместо ответа я поднял с земли очередной сидор и трухнул его как следует. Кроме пыльного облака из мешка вылетело что-то еще. Плоская коробочка бледно-красного цвета размером с ладонь скрылась в густой траве после падения.
— Ты видел? Что-то упало, — с этими словами Эпл присела и провела пальцами по траве.
Через мгновение её поиск завершился успешно, она поднялась и стала рассматривать находку. Мне вдруг стало интересно, что же передала нам ушедшая эпоха. ЭйДжей не узнала в найденном предмете ничего знакомого и протянула его мне с вопросом:
— Что еще за штуку нам Дискорд подсунул?
«Без Дискорда здесь точно не обошлось», — подумал я, когда в моих руках оказалась картонная пачка с крючковатой надписью «Прима».
— Восемьдесят шестой год, — прочитал я вслух дату изготовления.
— Чего!? – изумилась девушка.
— Это сигареты, — ответил я, не зная, что и добавить.
Эплджек смотрела на меня с огоньком любопытства.
— И что мы будем с ними делать? – спросила она.
Я спрятал пачку в карман куртки и сказал:
— Ничего. Нам еще нужно успеть уйти до рассвета, помнишь?
— Ага, — протянула девушка.
Мы вытрусили оставшиеся вещмешки и вернулись в дом. ЭйДжей бойко загружала в сидор банки с тушенкой и пакеты с крупой. Я же занялся подготовкой своей домашней аптечки к полевым условиям. Мне редко приходилось прибегать к фармацевтической помощи, поэтому мой набор таблеток был очень скудный, но я радовался хотя бы тому, что нашелся рулон бинта и пузырек спирта. Когда я вернулся к Эплджек с коробкой медикаментов, она уже укомплектовала все вещмешки. Их оказалось слишком много для двоих.
— Придется что-то оставить, — с досадой сообщила ЭйДжей.
— Хм… Не обязательно, — проговорил я. – Выбери себе зимнюю одежду, а я скоро вернусь.
Сразу после этих слов я направился в подвал. Из большой пластиковой бочки, в которой воды оставалось меньше половины, я набрал пятилитровую бутылку. Потом выкатил на улицу видавший виды велосипед, и при помощи веревки закрепил на его багажнике бутыль с водой.
— Недурно обращаешься с веревкой, сахарок! – крикнула издалека Эплджек. – Но я могу лучше!
Она вышла на улицу через парадные двери и предстала передо мной в светло-коричневой замшевой куртке, старых потертых джинсах и неизменных ковбойских сапогах. За плечом у неё была маленькая серая сумка с личными вещами. ЭйДжей приблизилась и ловкими неуловимыми движениями принялась переделывать мою конструкцию. Я же занялся доставкой вещмешков, которые девушка надежно крепила к двухколесному трудяге. Вскоре весь неподъемный груз был взвален на велосипед, который больше смахивал на навьюченное животное. Больше дел не оставалось, и нужно было уходить. Пока я перекрывал газ и трубу, по которой раньше текла вода, Эплджек металась по комнатам, как будто что-то потеряла.
— Что ты ищешь? – спросил я, когда ЭйДжей чуть не врезалась в меня в коридоре.
— Уже нашла! – радостно ответила она, и достала из шкафа ковбойскую шляпу, которую водрузила на голову.
Солнце прошло треть расстояния до зенита к тому времени, как мы добрались до шоссе. Я ступил на асфальтовое полотно, которое когда-то было во власти непрерывного потока автотранспорта и не терпело присутствия пешеходов. А сейчас по дороге передвигались только гонимые ветром желтые листья, которые встречали нас приветливым шелестом. Я направлялся в сторону бесконечных полей, разбавленных редкими посадками деревьев. В груди теснилось волнение о том, какие неудачи нас могут ждать, и какой ценой мы их преодолеем. А вот для Эплджек дерзкое решение придало сил. Она с интересом рассматривала открывшийся пейзаж и смелой поступью шла вперед. Я поймал себя на мысли, что до облика местного шерифа ей недостает только значка и револьвера. Мы уходили от города все дальше. Ни я, ни ЭйДжей не оборачивались. Мы знали, что вслед нам смотрят только мрачные многоэтажки с пробитыми стенами и выбитыми окнами.
К полудню золотые поля неубранной пшеницы вокруг нас сменились выжженной землей. Это могло означать, что мы приближаемся к блокпосту. Этой ночью я слышал отдаленные взрывы. Возможно, они доносились отсюда. Мои сомнения усиливались, потому что если у военных на блокпосте была бессонная ночка, то договориться с ними становилось труднее. Эплджек и так могла привлечь лишнее внимание, а в дополнение к этому у неё не было никаких документов. Как только сооружения, преградившие наш путь, предстали нашему взору в виде грозных бетонных конструкций ощерившихся станковым пулеметом, и бог еще знает чем в соседней рощице, я попросил ЭйДжей вместе с велосипедом сойти на обочину и скрыться за придорожными деревьями. Сам я пошел прямо на блокпост. Ничто не помешало преодолеть оставшееся расстояние. Но вот я уже обхожу массивный бетонный блок, перекрывающий половину коридора, оставленного для пропуска транспорта. Прохожу мимо точно такого же блока, преграждающего другую половину на пару метров позади от первого. Скоро я окажусь в самом центре блокпоста, но меня никто не останавливает.
Мне хотелось бы подумать о преимуществах такой тактики, но невинный взгляд, который я бросил себе под ноги, не позволил этого сделать. Перед моими ботинками было темно-красное пятно запекшейся крови. Как будто на асфальте разбили банку вишневого компота, но убрали вишни и осколки стекла. Я посмотрел по сторонам. Ни живых, ни мертвых рядом не было. Других следов крови тоже не было, как и транспортных средств вокруг. Но я знал, что даже на более мелких постах выкапывают землянки в несколько накатов, что бы пережидать обстрелы. Движимый больше любопытством, чем необходимостью я пошел осмотреть близлежащие заросли деревьев и кустов. Сойдя с дороги, я наткнулся на новые следы от запачкавшей траву крови. Всего пара шагов вдоль этих следов, и я увидел лежащего под кустом человека. Голова его была развернута в сторону растительности, а тело не совершало видимых движений. Одетая на нем камуфляжная куртка была черной от крови в районе живота. Он был мертв. Я мог поступить так же, как и поступал раньше в похожих случаях – просто уйти. Но в этот раз такое решение не было для меня столь очевидным. На поясе у мертвеца я заметил кобуру. Первые шаги давались тяжело, но вскоре я склонился над бездыханным телом. Рука неуверенно потянулась вперед. Пальцы раскрыли кобуру и вытащили пистолет наружу. Я признал в нем Форт-12, его магазин оказался полон. Забрать это оружие себе означало принять серьезную ответственность, с которой не каждый сможет справиться. Я замер в нерешительности, но раздраженный голос ЭйДжей, раздавшийся поблизости, заставил меня ускорить принятие решения.
— Долго мне еще по кустам прятаться?
Я спрятал пистолет во внутренний карман и вернулся на дорогу. Девушка медленно шла к укреплениям и катила рядом с собой навьюченный велосипед. Она так же не спеша вошла на пост и надменно осмотрела нагромождения железобетонных блоков, а затем улыбнулась и с иронией отметила:
— Этот замок слишком маленький, что бы остановить нас…
Она не договорила и уставилась на черно-красное пятно. Немного взволнованным голосом Эпл спросила:
— А где стража?
— Разбежалась, — я пожал плечами.
На лице Эплджек мелькнула грусть и досада. Я подошел к ЭйДжей и указал на пятно:
— Того, кто оставил это увезли отсюда и должны вылечить.
— А остальные?
— Не думай о них. Они такие, что не стали бы думать о тебе… — я замялся, а потом перенял велосипед у Эпл и сказал:
— Пойдем отсюда. Сегодня мы сэкономили много денег.
Наше скромное путешествие продолжалось. Пришлось немало пройти, прежде чем выгоревшие черные поля сменились волнами прильнувших к земле под тяжестью спелых зерен золотых колосьев. Эплджек сорвала один колосок и принялась жевать кончик его стебелька.
— По-моему, если убрать всю эту пшеницу можно получить отличный урожай, — заботливо промолвила девушка.
— Прости, но кажется мы забыли серп дома, — с глубоким сожалением отозвался я.
ЭйДжей только улыбнулась и ткнула меня локтем в бок. Я не мог быть готовым к такому и повернул голову, что бы глянуть, что доставило такую неприятность. На это ушло лишь короткое мгновение, но Эплджек уже отбежала на несколько метров вперед. Всем своим видом она чуть ли не дразнила меня, и призывала погнаться за собой. Нагруженный велосипед, который я катил сбоку от себя, вовсе не подразумевал такого рода занятий. Но что, черт возьми, мешало бросить его на обочине и как следует пробежаться? Я сделал это даже слишком быстро и почти сразу же чуть не настиг ЭйДжей. Но только её волосы пронеслись мимо моего лица, позволив вдохнуть сладкий яблочный аромат, а сама девушка осталась в недосягаемости и легко разорвала дистанцию. Оказавшись на расстоянии, которое нельзя преодолеть одним рывком, она обернулась ко мне и посмотрела так, будто бросает вызов. При виде того, как Солнце заливает светом её рыжие веснушки, а с лица не сходит жизнерадостная улыбка я не смог устоять и сорвался с места. Подул свежий ветерок, и бежать за Эпл стало легко и приятно. Несколько раз я приближался к ней настолько, что снова мог различить томящий запах свежего сена и яблок, но каждый раз она ускользала со звонким смехом. ЭйДжей демонстрировала превосходную ловкость, когда разворачивалась и проскакивала мимо меня в другую сторону, успевая при этом отпустить короткую шутку. При одном таком повороте мы попали в маленькую рощу, растущую вдоль дороги. Гоняться за чересчур проворной девушкой между деревьев было бесполезно, и я рухнул в основание большого клена, что бы перевести дух. Эплджек, увидев это, села рядом со мной и произнесла:
— Фух! Ну и вымотал ты меня, сахарок!
Моя отдышка доказывала совершенно обратное. ЭйДжей утерла пот, выступивший на лбу, смахнула челку и поудобнее прислонилась к стволу клена. Благодаря пробежке согревающая волна разошлась по телу, а легкое дуновение осеннего ветра создавало контраст тепла и прохлады. Поредевшая листва что-то неустанно шептала, а в небе почти не было облаков. Когда наше дыхание успокоилось, растительность вокруг тоже предательски затихла. Нависла тишина. Хороший момент, что бы поговорить. Я собрал все свои мысли и уже набрал воздуха в легкие, но Эплджек заговорила на мгновение раньше.
— А что сегодня утром выпало из той сумки? – Эпл приняла сосредоточенный вид. – Ты назвал это «сигареты»?
Мне совсем не хотелось возвращаться к этому.
— Ага. Может из-за них я тебя не догнал? – предположил я.
— Это коробочка такая легкая, — усмехнулась девушка. – Придумай другое оправдание.
— Дело не в коробке, а в том что внутри…
ЭйДжей прервала меня косым взглядом.
— А что внутри? – заговорщицким тоном спросила она.
— Сигареты.
Мне на секунду показалось, что я загнал Эплджек в логический тупик. Но упрямый характер девушки добивался ответов.
— Ты долго будешь хвостом вилять, сахарок?
Видимо ЭйДжей действительно не терпелось докопаться до истины. С трудом подбирая нужные слова я начал объяснять:
— У людей… Хм, у людей есть курительное сено, — я замолчал, осознавая всю нелепость положения.
Эпл не опускала с меня внимательных глаз, и я должен был продолжать.
— Самое распространенное сено называется табак. Люди его сушат, а потом заворачивают в бумагу, что бы получился длинный тонкий цилиндр.
— Зачем? – удивилась девушка.
— Ну… Курящие люди поджигают этот цилиндр, называемый сигаретой, с одной стороны. Табак начинает тлеть, и курильщики вдыхают дым из другой стороны.
Эплджек чуть не засмеялась от такого рассказа.
— Таких баек даже у Зекоры не услышишь, — сказала она, широко улыбаясь.
— Пожалуй, да, — я почесал затылок, чувствуя себя крайне некомфортно.
— Так ты тоже… куришь это сено? – неуверенно спросила девушка.
— Сейчас уже нет, — кратко ответил я.
Тишина снова воцарилась на какое-то время.
— А можно… мне попробовать? – робко поинтересовалось ЭйДжей.
— Тебе не понравится.
— В Эквестрии о таком еще никто не слыхал, сахарок. Я себе не прощу, если вернусь домой, но не «покурю» вашего сена.
Можно было воспротивиться, но это только оттянуло бы неизбежное. Я нехотя достал из кармана заветную пачку советских сигарет и так же нехотя раскрыл её. Эплджек наблюдала за мной с плохо скрываемым волнением. Я достал две сигареты и одну протянул девушке.
— Смотри за мной и повторяй, если не передумала.
ЭйДжей жестом показала, что готова. Стараясь делать все плавно, что бы Эпл ничего не упустила, я закурил и передал ей спички. Рецепторы откликнулись на знакомый вкус табачного дыма, от которого я уже давно воздерживался, и по телу разошлось блаженство. Я перевел взгляд на ЭйДжей. Она уже сделала первый глоток дыма, но сложно было определить, что выражает её лицо. Во второй раз она потянула гораздо больше, чем в первый. Девушка сильно побледнела и начала кашлять. Дымящаяся сигарета выскользнула из её пальцев и упала на землю. Рядом с ней приземлилась и моя, и я затушил их ботинком. Затем помог Эплджек подняться и сказал:
— Пошли обратно, испытательница…
Даже когда мы вернулись на дорогу, у ЭйДжей все еще кружилась голова, и она сказала, что люди способны на большее безумство, чем пони из её страны. Я согласился. Мы неторопливо возвращались, а ветер доносил до нас свежие потоки воздуха и благоухание полевых трав. Когда мы проходили возле одинокого низкого куста я сразу же узнал место, где оставил велосипед. Но ни его, ни вещмешков нигде не было видно. Я почувствовал себя ужасно глупо.
— Укатился наш скарб, — констатировал я, глядя на свою подругу.
Эплджек оглянулась по сторонам и стащила шляпу с головы, прислонив её к груди.
— Прости, сахарок. Я должна была привыкнуть, что в вашем мире нужно быть начеку.
— Не надо, — я посмотрел ЭйДжей в глаза. – Ты возвращаешь мне счастливые деньки.
У Эпл появился слабый румянец на щеках и она отвела взгляд.
— А за такое никакого велосипеда не жалко, — добавил я.
Девушка вновь одела шляпу и спросила:
— Но как мы обойдемся без еды?
Как будто дожидаясь этих слов в траве что-то заблестело. Прямо у наших ног лежала бутылка воды и пара банок с кашей и тушенкой.
— На первое время хватит, — успокоилась Эплджек.
— К тому же в деревне должно быть проще с едой, — сказал я и начал собирать пожитки, оставленные «благородным» вором.
Небольшая серая сумка, которая все время была у ЭйДжей, вместила наш обедневший запас пищи и мы двинулись дальше. До войны я несколько раз бывал в селе, в которое мы направлялись. Это было крупное поселение возле ручья, с множеством колодцев и приветливыми жителями. В домах печное отопление, а натуральное хозяйство дает относительную независимость от поставок. Лучшего места, что бы пережить зиму, просто не осталось.
Солнце скрылось за горизонтом, когда мы приметили первые дома. В пути мы провели весь световой день и почти не ели. Усталость одолевала меня и Эплджек. Но нам не терпелось добраться до места, на которое мы возложили надежды, и наши шаги только ускорились. Насколько же трудно было воспринять реальность, когда мы приблизились настолько, что бы увидеть, что вечерний мрак скрывает безмолвные руины…