Не в метке дело...
Да чтоб тебя!
У Безымянного появилась новая задача — помимо нахождения своего имени, ему требуется также найти новые тела для душ чернокнижников, поселившихся в его голове. Но жизнь мыслит по своему, поставив главного героя в необычную ситуацию. Щекотливую, если быть точным.
Что ему предстоит узнать, и почему чернокнижники находят его способность... уникальной? Обо всём этом вам расскажет данная глава!
ЗЫ: эта глава была самой... вы сами поймёте — я привёл некоторые комментарии. Когда вместо сохранить нажал обновить, причём в ДВУХ МЕСТАХ!!! И это за один день! В мире не найдётся вещи, которая сможет меня упокоить :(
И да — у меня просто нет времени на пересмотр серий, поэтому рассказ "Флаттершай в мэры!" откладывается на неопределённый срок. С этим уж простите.
Обыскав каждый уголок палатки, я вместе со своими голосами в голове пришли к единственному выводу — как-то палатка Хана сохранилась, и я сейчас нахожусь прямо в ней.
— Вот то самое пятно на потолке, которое едва можно заметить — оно осталось после разборки с теми, с чьих пастей капает странная вязкая и липкая жидкость. По сути, формы у этих существ нет — они принимают облик существа, которого ты боишься больше всего, — комментировал Хан. — А эта ваза...
— Да, мы поняли, что это твоя палатка, — прервал того голос Кома. — Но я всё это время думал о более важных вещах. Например, тот отрезок времени из прошлого с точки зрения Безымянного, после которого мы оказались в твоей палатке. Которая, между прочим, должна быть конфискована принцессами и находиться в подвале замка. Но это если их методы не изменились за последние пару столетий.
— Во первых, я сам не понял, что случилось. А учитывая то, что после того эпизода я оказался в месте, весьма отдалённом от берега, рискну предположить, что всё это время я был без сознания...
— Или ты смог вернуться в прошлое, — прервал меня голос одного из чернокнижников, тут же зашиканный остальными.
— Звучит абсурдно, но смысл в себе несёт. Я вообще не помнил, что со мной подобное происходило. Весь тот отрезок времени я помнил, что произойдёт после него.
— Ага. И оставил подсказки своим "друзьям", — съязвил Хан.
— Ну... Они должны ещё догадаться, — выкрутился я. — А пока все записки будут найдены... с учётом моего защитного заклинания, придуманного в тот же момент...
— Это было не защитное заклинание.
— А что это было? — спросил я Кома.
— Не уверен, но это точно не защитное заклинание, и не ритуал, хотя в некотором смысле он будет оберегать эти записки.
На этой ноте я и вышел из палатки, ожидая всё что угодно, кроме этого.
— Слава королю! — проревела глазеющая на меня толпа.
— Есть предположения? — шёпотом спросил я чернокнижников, чьи души до сих пор покоятся в моей голове.
— Нет, — услышал я единогласный ответ. К этому моменту толпа пони стихла и уставилась на меня, ожидая чего-то.
Я, пожалуй, слишком резко перешёл к действиям. Без описаний обстановки и прочего.
Значит, находился я не в городе. И даже не в посёлке. Я был на холме, у подножия которого виднелась поляна. И всё это было окружено густым широколиственным лесом, да так, что даже я не мог видеть поверх деревьев.
А толпа, слегка похожая на аборигенов и насчитывающая не меньше сотни здравомыслящих пони, как я надеюсь... Но минуту назад они меня назвали королём, поэтому в этом пункте я не уверен. Значит, толпились они у подножия вышеупомянутого холма, на той самой поляне, стоит заметить, на которой расположено несколько десятков палаток, но размерами поменьше, чем та, из которой я вышел.
И пока я рассматривал эту клоунаду, в моей голове между чернокнижниками шла оживлённая дискуссия по двум темам — что делать сейчас, и что произошло тогда, когда меня ослепили лучи солнца. Причём Ком участвовал в обоих.
Неловкая пауза затянулась, поэтому я решил взять инициативу в свои копыта... подняв одно из них и им же помахав перед вышеупомянутой толпой пони.
От нового взрыва криков и приветствий меня как короля, я не мог сдержать улыбки. Что, в прочем, не помешало голосам в моей голове продолжать дебаты. Интересно, а кто из них первым опомнится?
— Эй, народ! Тут и без нас всё решили. — Конечно же это был Ком. Спасибо ему за это — иначе у меня бы заболела голова.
К счастью, вскоре ко мне подошла... зебра? В любом случае, она представилась Советником и повела меня в сторону палаток.
— Зебра среди пони?! — в голос воскликнули голоса чернокнижников.
— Я бы побеспокоился о том, что моё тело стремительно клонит в сон. Предложения есть? — прошептал я сам себе, надеясь, что зебра меня не услышит.
— Вам не спалось? — моментально отреагировала... отреагировал... может, её назвать Советчицей? Или просто зеброй? — Я знаю отвар, который моментально вас взбодрит.
— Не соглашайся! — Голос Кома сорвался на крик, и я еле удержался от того, чтобы копытами закрыть свои уши. — Он для детей может оказаться слишком крепким! Лучше попробуй моё бодрящее заклинание...
— А ты что, встречал полосатых ранее? — удивился голос Хана, пока его помощник делился со мной таинством этого заклинания.
— Да, было дело... — На загадочной ноте закончил единорог.
— Я, пожалуй, воздержусь — ответил я зебре, одновременно получая от заклинания приличный заряд бодрости.
Не знаю, почему, но я ей верил, несмотря на все стереотипы. Хоть факт, что мы удалились в лес, насторожил меня. Ровно до тех пор, пока я не увидел замаскированный проход, ведущий куда-то вниз.
— Вы сами вчера попросили показать дорогу в это место, но тогда было слишком поздно для подобных путешествий, — пояснила "полосатая пони". Я кивнул и, вздохнув, вошёл в коридор. Зебра последовала за мной.
Спуск был длинным, и никто не смел нарушать тишину (не считая звуков копыт, ступающих по каменному полу, который время от времени преобразовывался в лестницы различной продолжительности). Кто-то просто не хотел раскрывать рот, а остальным было слишком интересно, чтобы сказать хоть слово. В прочем...
— Как же нам повезло, что здесь используются магические светильники вместо факелов, — не выдержал Ком... точнее, его голос.
Хотя, он был прав. С факелами на такой глубине я, как минимум, начал бы кашлять. А вот вышеупомянутые светильники отлично справлялись со своей работой. Конечно, здесь можно было использовать и электрические осветительные приборы, но они не настолько популярны. И этот вид энергии изучается до сих пор. Вы знали о новой гипотезе, что молния состоит из электричества? То есть пегасы лучше всех знакомы с этим?.. Немного натянуто, но выходит именно так.
Только, у магических светильников есть один глобальный минус — теплей от них не становится, от чего я в итоге начал сильно дрожать. Что вынудило Кома поделится парочкой заклинаний, связанных с теплом. А он точно должен знать столько заклинаний? Хотя, мне кажется, что он с Ханом не первый раз используют ритуал переселения душ. И это меня, мягко говоря, пугает...
Несколькими минутами позже мы достигли некоего рода пещеры, а точнее, комнаты — форма стен была неестественная. Слишком квадратная... и прямая.
— Вот это место вы желали увидеть, — сообщила зебра, поклонившись, после чего она удалилась в дальний угол, чтобы не мешать мне свободно перемещаться.
— И зачем тебе понадобилось это место? — спросил меня голос одного из чернокнижников.
— Не ему, а будущему ему, — поправил его другой голос. И стоит ли мне напоминать, что всё это происходило в моей голове?
— Что?! — воскликнул первый голос.
— Дэск всё правильно сказал, — выступил Ком. — Я повторяю — моя гипотеза о путешествии души нашего носителя... вроде его Безымянным зовут... во времени небезосновательна.
— Извиняюсь, но я прослушал ту часть ваших споров, — подал свой голос Хан.
Ком начал ему всё подробно объяснять. Только непонятен один факт — как он узнал моё имя? Ну, не совсем имя... но всё же.
— Мы знаем следующее. Безымянный не помнил отрезок времени, начинающийся обрядом посвящения и заканчивающийся прибытием принцесс ровно до того момента, как сам буквально несколько часов назад не пережил его, вместе с нами в качестве свидетелей. Однако, во время ранее упомянутого процесса с его телом опять что-то произошло, и ни он, ни мы не знаем, что происходило между ослеплением солнцем и пробуждением в палатке. Ничего не напоминает?
— Так ведь твоя гипотеза была о его бессмертии, — заметил Дэск.
— О вечной жизни, — поправил его третий голос.
— Что?! — хором воскликнули Хан и я, при этом заработав удивлённый взгляд зебры.
— Это всего лишь гипотеза. Значит, что мы имеем? Душа Безымянного сначала существовала, как все остальные души. Затем, после гипноза Хана, она перескакивает в будущее. Через некоторое время, из-за ярких лучей солнца, душа перемещается в момент гипноза, переживая пропущенный отрезок времени, после чего перескакивает в более далёкое будущее. Предположительно, через некоторое время душа переживёт и этот пропущенный отрезок, и следующий, и так далее.
— Короче, подводи к сути, — поторопил того Хан.
— Если мы предположим, что Безымянный умрёт, то он переживёт последний пропущенный отрезок. Который, теоретически, может быть им же изменён, с некоторым шансом позволяя ему избежать смерти. Что может, конечно, создать парадокс вечно меняющейся реальности, но сейчас я не об этом. Есть шанс, что будущее не изменится. Но куда после этого переместится душа, если тела уже не будет? Останется в теле Безымянного? Тогда с каждым разом в теле будет скапливаться всё больше душ, из-за чего оно может просто не выдержать и испариться! Безо всякой причины, как могло показаться со стороны. Но такое не должно произойти, так как по законам мироздания не может быть, что в один момент времени существует несколько душ одного существа, хоть и из разных времён.
Так. Меня только что посвятили в какую-то тайну, связанную с законами мироздания, но я ничего не понял кроме факта, что у меня шансы умереть крайне малы. Особенно тогда, когда я переживаю "пропущенный отрезок времени". Ведь... иначе я бы не смог его пережить, верно?
— А вот в этом ты ошибаешься, — возразил Хан, копируя мой ход мыслей. — Он не сможет умереть только тогда, когда перемещается в прошлое, так как тело должно сохраниться — судьба, скорее всего, не позволит. А в ином случае — да пожалуйста. Он ведь может переместиться назад в момент смерти или за несколько секунд до неё. Да, он также может попытаться изменить будущее. И это может у него выйти. Но ты не думал о том, что если он всё же умрёт в настоящем, то его душа может не переместиться назад? Тогда, получается, он будет чуть ли не единственным пони, временно восставшим из мёртвых...
— Так, хватит путать и пугать жеребёнка — от этого у него уже колени сводит! — остановил дискуссию первый голос, за что я был ему чрезвычайно благодарен.
— Ещё раз, а как называется это место? — спросил я зебру.
— В этом месте запечатлена легенда о первом Волке, — невозмутимо ответила та.
— Оу, — сказал я, сразу вспомнив падение поезда. И фразу Хелпера, что поезд столкнули древесные волки, без вожака. Затем эпизод с нападением волков на лагерь, где, при пересечении моего барьера, меняли красное свечение глаз на синее, переставая быть враждебными... или становясь умными? У меня возникло предположение, что оба нападения были совершены благодаря одному и тому же пони. Или не пони? В любом случае, кто-то не был рад моему присутствию.
Решив отвлечься от посторонних мыслей, я переместил свой взор на ближайшую стену, на которой было частично написана, а частично проиллюстрирована, вышеупомянутая легенда.
Когда Вечносвободный лес только начал расти, он понял, что ему потребуются защитники, дабы ничто не могло отвлечь его от своих дел. В течении нескольких веков лес разрабатывал новые методы защиты, но в итоге остановились на двух, наиболее мощных, наименее затратных и, в последствии, не противоречащих Древу гармонии — язвительный плющ, неплохо пугающий ближайшие поселения, и древесные волки, отпугивающие редких смельчаков. Так они обрели тело и сознание.
Шли столетия, и защита леса работала весьма эффективно. Вскоре, туда перекочевала часть живности, решившая избежать нравов ближайших селений. Но счастье продлилось недолго, так как дух хаоса решил показать себя во всей красе, нарушив равновесие леса. Он стал меняться, и далеко не в лучшую сторону. Чтобы защититься от самого себя, лес призвал всех древесных волков, и, взяв кусочек от каждого из них, создал первых трёх вожаков — один с синим, другой с зелёным, а третий с красным свечением на месте глаз, дабы морали и устои волков не подорвались из-за влияния злого духа. Так они обрели самостоятельность.
Не прошло и десятилетия после свержения Дискорда, как в лес забрался очередной смельчак. Это была первая попытка древесных волков действовать без указаний леса, поэтому они всецело полагались на своих вожаков. Те, частично получив мудрость и силы леса, а также контроль над своими подопечными, не говоря уже о связи между ними, решили поделить лес на три сектора — к кому смельчак попадёт, те и нападут.
Так и случилось. Сначала он попал в засаду к первому вожаку. Тактика сработала, но не совсем так, как ожидалось — пони побежал вглубь леса, а не наружу. После небольшой гонки он случайно пересёк условную линию. Он сильно удивился, увидев внезапно остановившихся и наклонивших голову набок волков. В то же время подоспел второй вожак, заставив смельчака пятиться к условной линии. Его тут же осенило, и он встал двумя копытами на одной территории, двумя на другой, поставив обоих вожаков в недоумение.
Воспользовавшись паузой, он начал приближаться к центру леса. И только вожаки сообразили, что пони находился на обоих территориях и оба претендовали на его половину, тот добрался до третьего сектора. И, чтобы отрезать смельчаку путь к отступлению, древесные волки выстроились вдоль двух условных линий сектора, отрезав тому путь к отступлению. И всё зависело от третьего вожака.
Тот использовал опыт своих братьев, решил во что бы оно ни стало не дать ему выбраться из леса, как минимум не столкнув его в язвительный плющ. Используя эффект неожиданности, они окружили смельчака. Но тот оказался единорогом, решивший дать им отпор. Он, используя магию, стал первым, уничтожившим древесного волка. Вожак со своей стаей были вне себя от ярости. Но именно так они обрели свой первый опыт.
И теперь у него были личные счёты. Он приказал своей стае окружить себя вместе с единорогом, чтобы они сошлись в смертельной схватке. Первые два вожака были с ним не согласны, но не смели нарушать уговор и кодекс чести, оставшись при своих территориях. Тот, уверенный в своих силах, направил самое лучшее заклинание на своего оппонента. К удивлению обоих, волк не получил ни единого повреждения, что вело их в ступор. Однако, пони свойственно дольше думать, что и послужило ему ошибкой — волк сделал рывок вперёд, ранив левый бок неудачливого приключенца. только после этого тот сообразил возвести щит, чтобы хоть как-то отсрочить свою погибель.
Оставались считанные десятки секунд до того, как его защита исчезнет, поэтому он решил сделать последнюю вещь в своей жизни. Он начертил на земле свою подпись, являющуюся печатью (отдалённо напоминающую цветок (https://i.imgur.com/K4QrlTj.png)), приписав: "Я был здесь". И вот последняя частица щита рассыпалась, пони закрыл копытами свои глаза, дабы не видеть этого, а вожак как раз делал победный прыжок, предвкушая то, что он сделает со смельчаком... как стукнулся о воздух. Как он ни пытался, он не мог и лапой ступить на печать единорога. Тот, немного полежав, посмел осмотреться и увидел, как его же рисунок начал светиться — он же и послужил ему защитой. И, обрадовавшись, он начал разрабатывать план, который заключался либо в отвлечении вожака, дабы сбежать, либо в его устранении. И второй вариант казался ему реальней.
Несколько часов спустя, восстановив силы, единорог поднялся и стёр своим копытом одну из линий, убирая защиту. Вожак, в первые минуты понявший бесполезность нападений, стал его выжидать. А сейчас он понял, что теперь у смельчака нет защиты, поэтому тут же совершил рывок, разинув пасть (впрочем, как всегда), что и послужило ему роковой ошибкой. Ибо заклинание, выпущенное из рога единорога, было направлено как раз внутрь глотки. В итоге волк просто рассыпался на середине полёта, и оставшиеся ветки ещё долго не смогут восстановиться в единый организм.
Пони тут же встал в боевую стойку, готовясь к новым нападениям, но их не последовало. Древесные волки просто стояли и смотрели на него — первого пони, не только убившего волка, но и вожака в придачу. Да и если бы они хотели, то не могли хоть что-то сделать — некому было подчинятся. Что ввело смельчака в ещё большее недоумение.
Вздохнув, он взял одну из веток, рассматривая её. Как вдруг один из древесных волков поклонился пони, чьему примеру последовали остальные. Древесные волки с красным свечением вместо глаз признали нового вожака. А единорог, сделав из веток нечто вроде браслета, ответил им взаимностью, назвавшись Волком. Первым в истории пони, подчинившим этот вид.
— И это вся история? — разочарованно протянул я, закончив чтение и повернувшись лицом к зебре.
— Всего в этом лесу три места, содержащих в себе подобные легенды, но местоположение оставшихся двух было забыто, — ответила та. — Если вы закончили, то мы можем возвращаться. — Я кивнул, и на этот раз зебра возглавила "экспедицию", состоящую из двух живых и пятнадцати... не совсем живых существ.
— Вот мы и попали... — отозвался голос Хана, но я не понимал, что он под этим имел в виду.
— У меня к вам накопилась куча вопросов, и мне не терпится узнать на них ответы, — сказал я чернокнижникам в своей голове, совершенно забыв про ещё одного участника разговора.
— Я с радостью на них отвечу. Но не в лесу — здесь о тайнах разглагольствовать не стоит. И не при народе — некоторая информация для них нежелательна. Наиболее безопасным местом будет ваша... палатка.
— Ответим на что сможем, — отсалютовал голос Кома.
Когда мы выбрались, я только вытащил свой дневник, чтобы написать про сегодняшний день, как советчица меня остановила.
— Не стоит заглядывать в своё будущее, — сказала она.
— Что? — я и Хан спросили одновременно. Не говоря об остальных чернокнижниках.
— Если ты прочтёшь дневник, то уничтожишь своё настоящее. — Я недоверчиво посмотрел на неё, но затем, немного подумав, всё же вернул книжку в законное место. Только теперь у меня на языке вертелся весьма конкретный вопрос — откуда она узнала про дневник?
— Мне одному кажется, что зебра знает больше, чем говорит? — спросил Ком, и его тут же поддержали остальные голоса. Я был с ними солидарен — она точно что-то скрывает. И я обязан узнать правду.