Свергнуть Принцессу

Свергнуть Принцессу

Дверь в тронный зал резко распахнулась, и внутрь влетел Королевский Стражник, наконец отвлекая внимание Селестии от ближайшего окна. Последний раз взглянув на сверкающее красное сияние, уже нависшее над дворцом, она повернулась к вошедшей маршем толпе вооружённых и закованных в броню пони и подняла бровь.

— Надеюсь, вы оставили хотя бы кого-нибудь из моей стражи в живых, — сказала она безмятежным голосом. — Их тренировка отнимает очень много времени, знаете ли.

Один пони вышел вперёд группы, суровый тёмно-серый пегас. Волосы, выбивающиеся из-под шлема, были синими со следами седины, и он тяжёлым взглядом смотрел через весь зал на принцессу, прежде чем ухмыльнуться.

— Не волнуйтесь, мы сделали всё возможное, чтобы им не навредить, — любезно сказал он. — В конце концов, мне ещё понадобятся их услуги.

— О боже мой, это всё ради личной власти? — Селестия опустила голову и медленно покачала ею. — А ведь ты был таким многообещающим, Айрон Хаммер. Я надеялась, что это был захват власти с благими намерениями, из тех, что ради общего блага, а не только ради продвижения выше генеральского звания.

— Ох, но это всё действительно ради народа. — Он начал мерно шагать вперёд-назад перед своими солдатами. — Вы были на троне гораздо дольше, чем кто-либо имеет право; дольше, чем имеет право даже Богиня. Настало время для пони, настоящих пони, обыденных пони забрать у вас контроль над нашей землёй и нашими жизнями. Сто лет на посту лидера страны сделали бы вас просто популярным правителем; тысяча же лет делает вас тираном.

— «Тираном», не сделавшим ничего, кроме великодушного правления, — заметила Селестия. — Тысяча лет относительного мира и процветания; от этого ты спасаешь моих маленьких пони? Ты действительно думаешь, что можешь сделать это лучше всемогущей Богини Солнца, у которой были за плечами поколения и поколения опыта в правлении ещё до рождения твоих пра-пра-пра-пра-пра-прародителей?

— Быть теми, кто мы есть, быть хозяевами своей судьбы гораздо лучше, чем задыхаться под вашими крыльями, — бросил в ответ Айрон Хаммер. — Кроме того, я думаю, мы доказали, что вы не столь уж всемогущи, не так ли?

— Да, должна поздравить вас с весьма продуманным государственным переворотом, — сказала Селестия, снова бросив взгляд на красное сияние, светящее через окна. — Неважно, что за артефакт или заклинание вы использовали, он проделал хорошую работу, отрезав меня от моего Солнца. Без этой связи моя магия лишь немного сильнее магии самого сильного единорога. И с потерей моей власти над Солнцем, она передастся другим принцессам — как произошло с властью Луны после её изгнания — и это то, что приведёт их в смятение и замешательство, лишив возможности отразить вашу атаку. По крайней мере, это займёт много времени, за которое вы прекрасно успеете укрепить вашу защиту.

— Спасибо, Ваше Высочество, — сказал генерал Хаммер, издевательски кивнув. — Мне нравится думать, что годы, проведённые во главе ваших армий, привили мне некоторые способности к тактике.

— Что же, — произнесла Селестия, вздёрнув бровь. — Мне можно прощаться с моей головой, я полагаю?

— Ох, вы бы этого хотели, не так ли, Принцесса? — усмехнулся генерал. — Но в таком случае ваша сестра, не говоря уже о вашей племяннице, вашей протеже и носительницах элементов — немедленно отправится по наши головы. Нет, вас будут держать... в безопасности, чтобы обеспечить наше с ними сотрудничество и поддержку. Теперь – пожалуйста, покиньте трон. Вы можете быть сильнее любого из нас, но вы, как и я, прекрасно знаете, что у Вас нет шансов против трёх дюжин натренированных солдат. Так что не заставляйте нас снимать с вас корону силой.

Наступил момент тишины, тяжело повисшей в воздухе между двумя уставившимися друг на друга пони. Наконец, Селестия с усталым вздохом отвела взгляд.

— Эта корона... такая тяжёлая, — сказала она, поднимая копыта, чтобы снять её с головы. Она пристально посмотрела на корону, которую аккуратно держала в копытах. — Ты чувствуешь её вес, вес всего, что она представляет, когда водружаешь её на свою голову. Она становится лишь тяжелее с каждым днём, что ты её носишь... и я носила её очень, очень долго.

Встав, она положила корону на трон, затем медленно начала снимать остальные регалии.

— В какой-то степени, — тихо сказала она, — избавиться от этого бремени станет облегчением.

Она стояла перед ними без каких-либо украшений и регалий, и солдаты неловко поёжились, а некоторые даже отвернулись. Пони редко носили одежду, но видеть Селестию без её символов власти казалось неправильным. Она выглядела... голой.

Некоторое время Селестия размышляла о стоящем перед ней пони.

— Генерал Айрон Хаммер... — задумчиво сказала она, почти про себя. — Класс тридцать четвертого года, так? По-моему, я прочла там несколько лекций в то время, не говоря уже о речи на вашем вручении дипломов...

— Короче, — прорычал генерал. — Симпатия вам больше не поможет, не теперь, когда мы зашли так далеко.

— Ох, боже упаси, Генерал, боже упаси! Всего лишь воспоминания о днях минувших. Кстати, почему бы мне в память о минувших временах, когда я была для вас в некотором роде учителем, не провести для вас небольшой блиц-опрос?

— Это что для вас, какая-то шутка... — начал было Айрон Хаммер, но Селестия перебила его, словно он ничего и не говорил.

— Вопрос первый. И так как это первый вопрос, он будет лёгким: верно ли утверждение, что аликорны имеют силу всех трёх рас пони, включая скорость и ловкость пегасов, быстрое мышление и аналитические способности единорогов и силу и выносливость земных пони?

Айрон Хаммер фыркнул.

— Правда, конечно, но если вы думаете меня запугать...

— Верно! — выпалила Селестия, снова прерывая Генерала.

Она мягко спрыгнула с помоста, на котором стоял её трон. Её приземление было совершено со всей грацией и мягкостью, которыми славилась принцесса, но мраморные плиты всё же треснули под её копытами, и трещины мгновенно расползлись на метры вокруг.

— Вопрос второй: сколько же мне лет? — Селестия начала идти вперёд. Её походка была медленной и неторопливой, почти с ленцой, но плиты под её копытами, тем не менее, трескались, и после каждого её шага в них оставалась небольшая выбоина.

— Ну, эмм... — Представление начало волновать Генерала, но он стоял на своём — хотя и начинал медленно втягиваться в игру Селестии. — Мы знаем, когда вы изгнали свою сестру, так что я бы сказал, что не меньше тысячи лет...

Селестия перебила его чем-то, опасно похожим на смешок, остановившись на мгновение, чтобы прикрыть рот копытом.

— Простите меня, Генерал, но это была небольшая шутка с моей стороны. Это был вопрос с подвохом, так как никто, кроме меня и Луны, не знает наш возраст. Я не запрещала эту информацию, я, скажем так, позволила ей раствориться во времени. Мне гораздо, гораздо больше, чем какая-то тысяча лет.

Она снова пошла, и в зале негромко зазвенел металл доспехов, когда солдаты инстинктивно прижались друг к другу.

— Вопрос третий: пони какого вида я была, прежде чем стать аликорном?

Айрон Хаммер уставился на неё на несколько секунд, теперь полностью увлечённый опросом, прежде чем произнести:

— Это ещё один вопрос с подвохом?

В этот раз Селестия радостно захихикала, почти пританцовывая, чем изничтожала плитку под своими ногами.

— Правильно! Но, между нами, я была земной пони. Грубой и суматошной земной пони, думаю, даже так можно сказать, — Она помахала копытом на уровне своего плеча. — У меня не было такой статной фигуры, как сейчас, конечно, но... что же, если кто-то из вас слышал о пони по имени Биг Макинтош, просто скажу, что я вполне могла бы составить ему конкуренцию.

Она сделала несколько последних шагов и остановилась, возвышаясь над Генералом и его солдатами.

— Теперь, последний вопрос. Этот вопрос сложный, но я чувствую уверенность в том, что вы уже знаете ответ. То есть, при условии, что моя армия всё ещё может гордиться тем, что восходит корнями к Легионам древних.

— Конечно! — выпалил Айрон Хаммер, выпрямляясь. Гордость за свою профессию и звание перекрыла собой устрашающий эффект, который производила своим присутствием Принцесса.

— Великолепно! Тогда я уверена, что вы ответите на четвёртый вопрос верно: как на древнеримском звучало слово "дебошир"?

— Дебошир, дебошир... так, посмотрим... — бормотал себе под нос Генерал, пытаясь вспомнить уроки языка в академии. — Начинается вроде с «С»... нет, c «Ц». Цаласта? Нет... сел... целастиар? Да, целастиар!

Его лицо застыло, и военный издал самый близкий к писку звук, на который он был способен.

— О, нет...

— Всё верно, Генерал, — сказала Селестия с широкой улыбкой на нависающем над пегасом лице. — Это слово в мою честь.

— Ах, В-ваше Величество, — начал заикаться Айрон Хаммер, потея от испуга, — мы могли быть... слишком поспешны. Я уверен, если мы будем работать вместе, мы сможем найти копромисс, который...

— Генерал? — мягко перебила его Селестия, ласково кладя копыто ему на плечо.

— Да, Ваше Величество? — ответил он с вырисовывающейся надеждой на лице.

— Скажите «спокойных снов», Генерал.

Треск от её лба, столкнувшегося с его, громким эхом пронёсся по тронному залу, и она ловким движением поймала его одной ногой, когда он начал падать. Ее кажущаяся доброта начала казаться спорной, когда она швырнула бесчувственное тело Генерала в сторону, где оно, прокатившись по полу, ударилось о дальнюю стену.

Глаза тех солдат, что были достаточно храбры, чтобы отвести взгляд и проследить за скользящим телом, снова медленно вернулись к Принцессе. На её лбу не было и следа, и пока они смотрели, она медленно повернула голову набок, хрустнув шеей, перед этим широко улыбнувшись стоявшим впереди солдатам. Они снова немедленно сжались поплотнее; в этой улыбке было гораздо больше зубов, чем должен вмещать рот нормального пони.

— Итак, мальчики и девочки, — сказала Селестия, внезапно взмывая в воздух над ними, раскрыв крылья и приготовив копыта для удара.

— НАСТАЛО ВРЕМЯ ДЛЯ УРОКА ИСТОРИИ! — радостно заорала она с безумным оскалом на лице и упала прямо в гущу строя солдат.

Луна осторожно пробиралась по разрушенному тронному залу, направляясь к Селестии, которая попивала чай, восседая на троне, а её регалии ярко сияли в солнечном свете, льющимся сквозь разбитые окна.

— Неплохо выглядишь, сестра, — сказала Луна, останавливаясь у подножия трона. — Верится мне, твоя сила полностью восстановилась?

— Несомненно. На самом деле, обретение её снова после даже столь краткого лишения делает её ещё более ценной. Не иметь её, быть такой беспомощной... — Она положила копыто на лоб и запрокинула голову. — Я не хочу ещё хоть когда-нибудь испытать это.

— Угу, — Луна была явно не впечатлена театральностью своей сестры. — Что же, здесь тебе не о чем волноваться. Мы нашли артефакт, который они использовали, чтобы лишить тебя магии – какой-то драгоценный камень. Мы отдали его Твайлайт Спаркл на изучение в надежде, что она может найти способ нейтрализовать его силу, если его снова используют против нас, ну или хотя бы найдёт способ его уничтожить.

— И ты уверена, что через несколько месяцев ей напомнят, что его нужно уничтожить, а не изучать уникальный магический артефакт каждую секунду свободного времени?

— Свиток уже подготовлен.

— Прелестно, — Селестия взяла паузу, чтобы отпить чай. — Итак, я полагаю, ты здесь, чтобы дать отчёт по разрушениям?

— Именно, — Из-под крыла Луны по велению её магии выплыл свиток и развернулся перед ней. — Жертв практически не было, за что "повстанцев", как они себя называют, можно поблагодарить. Это также является причиной, по которой пони хотят, чтобы их просто изгнали, нежели подвергли казни, как обычно поступают с предателями.

— Я должна согласиться, — милостиво сказала Селестия. — Они никогда никому не хотели вреда, просто действовали так, как считали, будет лучше. Это просто позор, что такая энергия была направлена не в то русло. Изгнание.

Луна кивнула.

— Я тоже согласна. И полагая, что ты будешь солидарна со мной, я начала процесс ещё до того, как пришла сюда.

Она остановилась на момент, чтобы взглянуть поверх свитка, затем продолжила.

— Бо́льшая часть замка получила несущественный ущерб. Были построены несколько баррикад, несколько сломанных дверей и выбитых окон, ничего важного. Всё будет отремонтированно в течение недели или около того.

— Теперь перейдем к... тронному залу.

В этот раз пауза была взята, чтобы две Принцессы осмотрели окружавшую их комнату. Одна из дверей висела на одной петле, другая была разворочена до полной непригодности. След из сломанных плиток вёл от трона до двери, и множество фресок на стенах были практически уничтожены, изрытые выбоинами и трещинами. Многие гобелены, висящие на стенах, превратились в пепел, больше половины окон в зале были необратимо разбиты, и бо́льшая часть скульптур, ваз и других произведений искусства, за века подаренные Принцессам, были уничтожены тем или иным способом.

— Теперь, у нам придётся потрудиться, чтобы точно определить, что же здесь случилось. Пони, которые были вовлечены в битву, похоже, искалечены настолько, что даже не могут вспомнить, что именно произошло. На самом деле, ты единственная пони, кто была в сознании, когда битва закончилась.

— Да, эти храбрые стражники доблестно сражались за меня, когда я в этом так нуждалась, — Селестия положила копыто на грудь, гордо глядя вверх. — Я сама с трудом могу сказать тебе, что там происходило, кроме того, что битва действительно была, и была сильной. Всё было так жестоко и запутанно, я едва что помню.

— Насчёт тех стражников, что за тебя сражались... это те четверо, что мы нашли здесь лежащими без сознания? — Селестия кивнула.

— Четверо пони, трое из которых на самом деле лежали за дверьми тронного зала и на деле скорее всего не могли попасть внутрь из-за повреждённой двери? — Селестия кивнула.

— Те же четверо стражников, что сражались с, как там было, тремя десятками вооружённых солдат?

Селестия кивнула в третий раз, затем, чувствуя, что от неё ждут ещё чего-то, сказала:

— Наша стража прекрасно подготовлена. Их тренировка заняла довольно много времени, знаешь ли.

— Угу, — Что-то в ответе Селестии снова сердило младшую сестру. — Но кроме того есть и другие странности, связанные с повреждениями в этом зале.

— Например, многих повстанцев лягнули в стену с такой силой, что трескался камень. Как бы то ни было, сами пони не пострадали из-за амортизирующих заклинаний, которые имеет каждая броня. На самом деле, похоже, что удары были ровно с такой силы, чтобы сломать камень, разбить зачарование и вывести означенных пони из боя, но при этом не настолько сильно, чтобы нанести им сильный урон. Словно кто-то, кто это сделал, прекрасно знал пределы зачарования.

— Стражники сами носят точно такую же броню, — заметила Селестия.

— Что ж, да, — ответила Луна, — но я сомневаюсь, что кто-то из них был способен нанести удар такой силы. Не говоря уже о том, что некоторые из этих пони испытали столкновение с некоторыми фресками, чем уничтожили их. С теми фресками, которые, как я помню, тебя крайне раздражали. О пяти из них ты резко высказалась, что на них твоя задница выглядит толстой.

— Совпадение, я полагаю? — невинно предположила Селестия.

— Хотя это лишь часть общей картины, — настаивала Луна. — Пол тронного зала, который, насколько я помню, ты называла "вышедшим из моды", теперь требует полной замены. Вместе с витражами и гобеленами, которые тоже были полностью уничтожены. Хотя, я заметила, что те, что отражали тебя и твою ученицу — извини, нашу новую Принцессу — похоже, остались невредимыми. И удивительное количество других произведений искусства, хранимых в тронном зале, о которых ты высказывалась в негативном ключе, тоже были уничтожены. Словно торнадо пронеслось по залу и разрушило всё, что ты ненавидела.

— Нет... нет, торнадо здесь не было, — задумчиво произнесла Селестия. — Сражение было хаотичным, и было сложно за всем уследить, потому что я старалась держаться в стороне, но торнадо я бы запомнила.

— Это подводит меня к последнему пункту, урону, нанесённому двери, — Луна указала на разрушенный проём. — Учитывая, что петли и рама были так повреждены после битвы, что нам пришлось силой выламывать дверь, кажется странным, что все четверо стражей, которые тебя защищали, оказались внутри, хотя трое из них были найдены снаружи.

— Ну, ясно же, что они вышли наружу прежде, чем дверь была повреждена, — спокойно ответила Селестия.

— Ещё один забавный момент касательно дверей состоит в характере их повреждения, — продолжила Луна, не обратив внимания на ответ Селестии. — Или даже повреждений. Урон раме и петлям был нанесён изнутри зала, в одном случае петля просто расплавилась в бесполезный кусок металла. Петли можно было бы заменить, не меняя сами двери; но, увы, сами двери тоже были повреждены. Эти повреждения, похоже, причинили сами пони, которые были внутри зала и бились о двери, словно пытаясь выбраться. Убежать от... чего-то.

— Без сомнений, это повстанцы пытались бежать, узрев свирепость моей стражи, защищавшей меня, — сказала Селестия. — Я думаю, так оно и было. То, что двери были сломаны и не открывались – это чистая случайность.

Луна пристально смотрела на сестру несколько долгих секунд, затем, наконец, вздохнула и сунула свиток под крыло.

— Что же, главное, что никто не пострадал и всё может вернуться к норме. Я уверена, что ответ на эту небольшую попытку государственного переворота означает, что нам некоторое время не придётся волноваться о чём-то подобном.

— Именно так, именно так, — согласилась Селестия, кивнув.

— Ох, тут ещё одна вещь в отчёте, о которой я забыла упомянуть, — сказала Луна, прикидываясь, будто читает с воображаемого свитка в своих копытах. — Да, тут сказано, что ты безрассудная дура, которая могла придумать что получше, чем пытаться справиться с ситуацией в одиночку, и должна была подождать поддержки, которая, как ты знала, пришла бы непременно – особенно, твоих дорогих Принцесс, которые, при своих полных силах и с твоими вдобавок, могли бы с лёгкостью тебя спасти без какой-либо опасности или риска для тебя.

— Да, что ж, мне порой нужно просто побыть самой собой, — сказала Селестия, закрыв глаза и со счастливой улыбкой отпив ещё немного чая.