Забвение
Свои чужие мысли
Мастерская в Понивилле была одна. Что, впрочем, неудивительно, городок небольшой. Но вот что меня удивило, так это то, что по пути нам не встретилось ни одного понивилльца, кроме сопровождавшей нас Рэрити. Словно весь городок внезапно вымер.
— У вас праздник какой что ли? – озвучила мои мысли Твайлайт.
— О, нет-нет, — поспешила ответить Рэрити. – Вполне возможно, что всех спугнула жара. Разве вы не чувствуете?
Наигранный смешок вызвал у нас троих желание вздохнуть и переглянуться между собой. Что мы тут же и сделали. На улице вовсе не было жарко. Тепло – да, но нестерпимой жары, которая прогнала бы всех понивилльцев с улиц – нет. Да и сама Рэрити не выглядела довольной прогулкой, вероятно, она сейчас с удовольствием отправилась бы домой.
— А мне вообще не жарко, — пожаловалась Сансет. – Холодно, аж знобит.
— Не бережёшь ты себя, столько магии отдать, — улыбнулся я, приостанавливаясь и слегка прижимая её копытом к себе. Единорожка благодарно посмотрела на меня и потёрлась мордочкой о мою шею.
— Мне тоже холодно, — сказала Твайлайт, тут же заработав от меня весьма удивлённый и отчасти насмешливый взгляд. Впрочем, стоило кобылкам увидеть мою реакцию, как они все вместе рассмеялись. Ха-ха. Чего тут смешного?
Из дома, возле которого мы проходили, послышалась тихая классическая мелодия. Я приподнял уши. Музыка лилась и лилась, навеивая воспоминания…
Гранд Галлопинг Гала. Великое событие для Кантерлота. Сюда съезжаются все самые важные персоны со всей Эквестрии. Впрочем, эта важность очень часто выходит наружу презрением ко всем окружающим. Не минула участь быть нежеланным гостем на Гала и меня. Но я не жалуюсь, наоборот, благодарю судьбу за то, что одарила меня бесценным опытом общения с элитой страны и новыми, весьма неплохими, знакомствами.
Что ж, началось всё, когда Сансет перепало два билетика на этот самый Гала. Твайлайт смотрела на нас глазами, полными зависти, но для виду отказалась, хотя я был готов остаться в тот вечер дома и заняться более насущными делами. Мне пропарили все мозги по поводу того, как нужно одеваться, ходить, есть, танцевать, разговаривать и прочая, прочая, прочая… Такое ощущение, что без знаний этикета в совершенстве тебя не пропустят на Гала, будь ты хоть самой Селестией. Нужно ли говорить, что про себя я уже проклял тот счастливый для моей любимой миг? Но всё же, чтобы претворить в жизнь её мечту, я стойко вытерпел все эти мучения. И наконец настал тот самый вечер.
Одним из самых запоминающихся моментов была встреча с Селестией. Только распахнулись двери зала, только мы ступили на ковровую дорожку, как сразу увидели её. Сансет несильно удивилась, лучшая ученица, лично знакома и всё такое… Но я-то видел её вблизи впервые. И сразу скажу: никаких слов на свете не хватит, чтобы выразить её великолепие. Словно сама Богиня сошла на землю в её образе. А ведь многие действительно считают Селестию богиней. Высокая, статная, белоснежная, она словно освещала весь зал добротой и теплом. Радужных цветов грива переливалась и искрилась, развеваясь на несуществующем ветру. Увидев нас, она приветливо улыбнулась, и от этой улыбки мне стало на душе легко и комфортно. Ничего плохого в Эквестрии никогда не произойдёт. Уверенность в этом поселилась во мне как раз в тот самый день. Принцесса Селестия никогда не позволит этому произойти. Да и кто осмелится разрушить эту идиллию?
— Приветствую, Сансет Шиммер, моя любимая ученица, — произнесла аликорн тёплым тоном. Голос Селестии внушал такую же радость, как и внешний вид. – Я вижу, ты пришла сюда со своим другом.
— Меня зовут Скай Дример, Ваше Величество, — поклонился я. – Для меня большая честь быть здесь.
— Что ж, наслаждайтесь вечером, — снова улыбнулась принцесса, но теперь я уже явно видел натянутость этой улыбки. Должно быть, стоять на одном месте и приветствовать гостей для неё было мучением. В глубине души я ей искренне посочувствовал. Мы кивнули и направились к одному из столиков.
— Заметил, как она напряглась после твоего приветствия? – тихо спросила Сансет, телекинезом охватывая один из стаканов вина.
— Думаю, она слегка расслабилась, увидев тебя, — возразил я, оглядывая зал. – Ты здесь одна из немногих пони, которую она очень хорошо знает, а также с которой она может позволить себе общаться неофициальным тоном даже на таком ответственном мероприятии.
— Да, может, ты и прав, — согласилась со мной Сансет, следя за принцессой. Та улыбалась каждому гостю и говорила о чести присутствия на этом Гала, но всякий удобный момент отворачивалась, чтобы скрыть проявляющуюся усталость и скуку. В моей голове проскочила гениальная мысль, которую я тут же озвучил.
— А что если ты будешь встречать гостей вместе с ней? Тогда ей будет не столь одиноко, да и можно будет улучить момент для разговора.
— А как же ты? – надула губки единорожка.
— Я найду, чем заняться, поверь мне, — ухмыльнулся я. – Пони не будут прибывать вечно, а скоротать пару часов для меня не проблема.
Сансет обняла меня, чмокнула в щёку и порысила к своей учительнице. Улыбка озарила лицо принцессы, и следующие приветствия слетали с её уст легче и искренне. Да и сама единорожка нет-нет, да и поприветствует кого-то вперёд принцессы, заслуживая благодарные взгляды Селестии. Какое-то время я поумилялся возникшей картиной, а затем пошёл по залу. Не имея какой-либо конкретной цели, рассматривал гостей. На мгновение мне показалось, что я видел одного из моих старых учителей, но его тёмная грива исчезла столь же скоро, как и появилась.
Моё внимание привлекла стоящая в сторонке ото всех серая земнопони с красиво уложенной чёрной гривой, футляром для скрипки на боку и кьютимаркой в виде пурпурного скрипичного ключа. Она выглядела взволнованной и неуверенной. Что-то заставило меня подойти к ней. Вообще говоря, я довольно замкнутый в себе пони, но с такими, как она, я чувствую себя чуточку увереннее… чуточку нужнее.
— Здравствуйте, мадам, — поклонился я кобылке. – Вы здесь впервые?
— Да, — боязливо ответила она. Правда, после глубокого вздоха ответила чуть увереннее. – Да, я здесь впервые. А Вы?
— Не так уж много мне лет, чтобы ко мне обращаться на «вы», — улыбнулся я. – И да, я здесь тоже впервые. Скай Дример, к вашим услугам.
— Октавия Мелоди, к вашим. – Кобылка слабо мне поклонилась.
— Ну-с, Октавия, как Вам нравится сие мероприятие? – Я обвёл зал копытом.
— Я очень рада, что меня сюда пригласили. – Лицо Октавии осветилось радостью. – Такой шанс пообщаться с представителями высшего общества, оказаться с ними в непосредственной близости! Дышать одним воздухом с таким количеством знаменитостей со всех уголков Эквестрии! Но… их так много…
Под конец в её голосе я уловил нотки растерянности и страха. «Так», — сказал я себе, — «если она не с этим не справится, ничем хорошим это для неё не кончится. Как можно помочь справиться с волнением? Старым проверенным способом? Почему нет?»
— Октавия, можно на «ты»? – вопросительно поднял бровь я. Получив в ответ кивок, я продолжил. – Ты впервые выступаешь перед публикой?
— Вообще перед публикой нет, — замялась она, — но перед такой – впервые. Что будет, если я вдруг собьюсь? Меня больше никогда не пригласят играть ни на Гала, ни на других крупных мероприятиях! Может быть, меня даже выпрут из музыкальной школы! Что же мне делать?
— Октавия, успокойся. – Я легонько коснулся её груди. – Не стоит думать, что будет в плохом случае. Думай о чём-нибудь хорошем.
— Например? – Она взволнованно посмотрела на меня.
— Ну, например о том, что скоро всё это закончится, все эти высокомерные лизоблюды разбредутся по домам и больше никогда не вспомнят о том, что здесь происходило, — невозмутимо сказал я. Октавия смотрела на меня шокированными глазами. – Что такое? Я что-то не так сказал?
— Я… Я не думала, что кто-нибудь здесь способен сказать такое. Особенно в таком тоне.
— Ну, может, я чуть круто завернул, — согласился я. – Но в твоих силах сделать так, чтобы все те, кто мнит себя элитой, помнили этот Гала чуть дольше, чем предыдущие. Благодаря твоей музыке, — и тут я ткнул её копытом в грудь. – Просто представь, что ты выступаешь не для всех этих знаменитостей, а для себя и для своих друзей.
В этот момент я увидел подходящих к нам пони с инструментами. По-видимому, они как раз искали Октавию.
— Что ж, удачи! – улыбнулся я. Скрипачка улыбнулась в ответ и направилась за музыкантами в зал. Я же, недолго думая, отправился вслед за ними.
Я не запомнил названия оркестра. Не помню я и названия этой самой музыкальной школы. Моё внимание было приковано к одной-единственной музыкантке, сидящей в ряду вторых скрипок. «Значит, ей не было особого смысла волноваться», — разочарованно подумал я. Октавия достала свою скрипку и ноты и выложила на принадлежащий ей пульт. Но, взглянув на меня, она вдруг едва заметно улыбнулась и перевернула страницу. В моей голове скрипнула тревожная мыслишка, но я уже сделать ничего не мог. Теперь я мог лишь наблюдать.
Оркестр начал игру по взмаху палочки дирижёра. Отлаженный механизм издавал какую-то известную классическую мелодию, одну из тех, что вечно на слуху. Поэтому многие тут же потеряли всяческий интерес к играющему оркестру. Всё же пришли они вовсе не на концерт, а на «великий одна-Селестия-знает-чему посвящённый праздник». Но, судя по хитрому выражению лица Октавии, кобылка явно серьёзно приняла мои слова о запоминающемся Гала.
Внезапно мои уши начали улавливать некий диссонанс в отношении к привычной мелодии. Словно кто-то из фоновых музыкантов решил пробиться вперёд и посоперничать с солирующей скрипкой. Но, к моему удивлению, это вовсе не вызывало никакого разлада в общей мелодии, а даже наоборот, усилило недостающую на мой взгляд лиричность. Один из соседей Октавии глянул в сторону музыкантки сначала обеспокоенно, а затем, неожиданно, с пониманием. Вскоре ещё двое скрипачей поддержали новую, внезапно возникшую третью скрипку. Разговоры в зале поутихли, теперь всё внимание было сосредоточено на оркестре.
Вскоре небольшое различие мелодии перетекло в нечто большее. Октавия всё больше и больше удалялась от партии второй скрипки, и скоро даже трое её помощников не могли уследить за её мыслью. Но музыкантка не собиралась останавливаться. Полуприкрыв глаза, она вела смычком по струнам, играя всё больше и больше свою, никому более не известную мелодию, которая не только чудесно гармонировала с изначальной, но дополняла её, призывая вслушиваться в историю, что хотят поведать нам музыкальные инструменты. И странным образом «третьи» скрипки продолжали подыгрывать Октавии, продолжая то самое «слабое» отклонение и прислуживая фоном самой скрипачке.
Не знаю, как долго играл оркестр, но когда он наконец замолчал, зал заворожено застыл, чтобы через мгновение разразиться бурей оваций. Я аплодировал вместе со всеми. Оркестровые пони встали со своих мест и поклонились. Октавия в это время успела поднять упавшие с пульта ноты и водрузить на положенное место. Многие музыканты посмотрели на неё с недовольством, и лишь некоторые с одобрением. И я уверен, что слышал недовольное бормотание со стороны оркестра, что-то вроде «возомнила о себе невесть что».
Одна пони из толпы жестом поманила Октавию за собой. «Учитель», — догадался я, судя по побледневшему лицу кобылки. Скрипачка молча берёт свои скрипку и ноты и тихо идёт прочь из зала, сопровождаемая едкими смешками бывших товарищей. Не желая признавать, что в итоге я стал причиной падения Октавии, я прошмыгнул вслед за ней.
— Итак, что ты можешь мне сказать? – строго спросила учитель. Музыкантка молчала, уставившись в пол. – Октавия Мелоди. Ты ведь прекрасно знаешь, как играть в оркестре. И тем не менее, ты грубо нарушила все правила. Знаешь, какое наказание тебя за это ожидает?
— Вы выгоняете меня из оркестра? – уныло спросила Октавия.
— Прости, дорогая, — понизила голос пони, — но таковы правила.
После этих слов мир вокруг меня словно перестал существовать. Всего лишь одним советом я разрушил жизнь незнакомой пони. Я опустил голову и тихо двинулся к выходу.
— Скай Дример.
Я обернулся, услышав своё имя. На меня смотрела принцесса Селестия.
— Что случилось? Почему ты такой грустный?
— Неважно, — отмахнулся я. – Если встретите Сансет, передайте ей, пожалуйста, что такие мероприятия не для меня.
— Ну нет, мой маленький пони, ты передашь ей это сам, — тепло, но настойчиво сказала принцесса. – И только после того, как расскажешь, что же с тобой приключилось. Я видела тебя в толпе, с восхищением слушавшего оркестр, и было это совсем недавно. Что могло тебя так расстроить?
— Мой собственный совет, — буркнул я. – Совет, пришедшийся как нельзя кстати. Простите, принцесса, но мне сейчас лучше побыть одному.
— Не оставляй Сансет одну, прошу, — неожиданно попросила Селестия. – Я давно не видела её настолько счастливой, как в этот вечер. Знаю, я не в силах приказать тебе остаться… Но я тебя очень прошу.
Я коротко кивнул и отвернулся к окну. Луна медленно поднималась ввысь, обещая долгую ночь. И, слыша удаляющийся цокот копыт принцессы и стройную мелодию оркестра, думал о…
…Забвение. Внезапно перед глазами встала чёрно-белая картина Забвения. Я встряхнул головой, и пелена спала с моих глаз.
— Скай! Ты в порядке? – обеспокоенно спросила Сансет. А с чего бы мне быть не в порядке? Только… почему за лицом кобылки находится солнце? Да и так неудобно спине… больно. Но не это главное. Какого рожна я видел прошлое? Я не мог помнить этого воспоминания! Я не жил здесь! Или же… жил? Я быстро начал перебирать события прошлого. И сразу же обнаружил мои издевательства над Твайлайт, победы в эквестрийских олимпиадах, тот самый злополучный вечер на Гала… да и прошлую жизнь в этой реальности.
— Вроде того, — наконец выдавил я. – Что со мной случилось?
— Ты нам скажи. Это же ты ни с того, ни с сего вдруг потерял сознание, — ответила мне Твайлайт.
— Да… — протянул я. – Воспоминания… Кажется, я что-то вспомнил… Чего забывать не следовало…
Меня прервала открывшаяся дверь, отправляющая меня в очередной короткий сон.
— Заносите его сюда, — пригласила незнакомая мне кобылка. Голова кружилась, я не до конца понимал, где я. – Кладите на диван. Кажется, он приходит в себя.
— Селестия милостивая! Прости, Скай, я тебя не заметила! – услышал я на сей раз знакомый мне голос.
— Как же не везёт-то жеребцу, — сочувствующе вторила ей третья кобылка. – Солнечный удар, дверь в нос…
— Осталось только виолончелью по голове, — услышал я внезапно четвёртый голос.
— Октавия? – Не поверив своим ушам, я моментально подскочил. За что тут же поплатился. Именно в этот момент музыкантка переносила свой инструмент в угол. Расплывающимся взором я успел заметить семь кобылок у дивана, на котором лежал сам, и вновь грохнулся без сознания. Последней фразой, которой я услышал, было:
— Как знала, Окти, как знала…