Другой я
Как всё началось
Новый день ещё только-только разгорался, освещая сонный Понивилль первыми лучами, но аметистовый единорог уже не знал что и делать. Казалось, в него влили никак не меньше пяти литров энергетика, так активно он нарезал круги по небольшому домику.
— ...нет, так я ничего не успею! Но если сперва забежать к Зекоре... Нет, нет и ещё раз нет! — Единорог устало плюхнулся на круп.
И не мудрено: даже Твайлайт, известная своим характером, не взваливала на себя столько дел одновременно.
— Я обречён. — Пони, словно играя на публику, положил голову на пол и прикрыл копытами.
— Нет, только я мог выставить себя таким идиотом. Йех... Хотя... — Жеребец резво вскочил на все четыре ноги и подбежал к книжному шкафу, сиротливо приютившемуся в углу, сшибая по пути чудом устоявшую прежде мебель.
Да, именно тут была та самая книга, с которой всё началось. И из за которой всё закончится.
Это был старинный фолиант, покрытый слоем пыли. Дискорд лишь ведает, откуда он здесь взялся, но сколько себя помнил Долор, он всегда стоял здесь.
Страницы книги, висящей в сиреневом облачке, быстро листает магия. И вот оно — то самое заклинание. В последний раз Декизио видел его ещё в глубоком жеребячестве...
Но нельзя терять и минуты на воспоминания. Время не ждёт.
Лишь сутки жизни в этом мире,
Где магия подобна лире,
Где дух мой пламенем горя
Из воздуха творит тебя
Начал зачитывать единорог, перед которым воздух, отливая малиновым, начал уплотняться, образуя какой-то шар.
Во всём подобным, без изъяна,
Не ведая в тебе обмана,
Себя иного сотворю,
Тебе путь к солнцу отворю
Всё быстрее и быстрее продолжал единорог, со всевозрастающим ужасом глядя перед собой. Туда, где из воздуха, под яркое свечение его рога, начали проступать контуры жеребца.
И назовёшься ты мне братом,
Но только лишь в часу девятом,
Падёт луч солнца на тебя -
Исчезнет магии дитя!
Последние слова жеребец просто выкрикнул и обессиленным упал на пол, теряя сознание. Как и точь в точь такой же жеребец напротив него.
Кто я?
Сознание медленно, словно бы нехотя, возвращалось в мою голову. Рог просто горел адовым огнём. Это же сколько нужно было выхлестать сидра...
Странно, но разве вчера был какой-то праздник? Вроде бы нет.
Так и не сумев разлепить веки, я попытался встать на ватные ноги, совершенно не способные удержать меня в вертикальном положении.
“Б-Бум” — Прозвучал странно сдвоенный звук падения.
— Что? Кто здесь! — Раздался такой же сдвоенный крик. Глаза в ужасе распахиваются и...
— Зеркало. Это просто зеркало. Ничего страшного. — Я медленно опустился на круп, равно как и моё отражение.
“Фу-у-хх” — Вздох легонько всколыхнул гриву.
Ещё столько дел предстоит, а я тут чураюсь своего собственного отражения. Хм, а что это...
Чёрная книга, сиротливо лежащая на полу, чем-то привлекла моё внимание.
“Как создать допельгангера” — Гласила надпись на перевёрнутой странице.
Охтыж ёжик! Медленно повернуть голову...
— Я знаю кто ты.
— Я знаю кто ты.
Взмах копытом.
— Эй, не повторяй за мной!
— Эй, не повторяй за мной!
Нет, так я ничего не добьюсь. Но как? Может попробовать говорить случайные числа? Как вариант.
— Четыре.
— Четыре. — В ту же секунду повторило моё отражение.
— Восемь
— Восемь
— Пятнадцать
— Пятнадцать
— Шестнадцать
— Шестнадцать
— Двадцадьтри
— Двадцатьдва
— Сорокдва...
— Ага, попался!
— Что? Как это я попался? Это ты сам попался!
— А вот выкуси! — Со злорадной ухмылкой мой двойник сделал неприличный жест.
Кое-как поднявшись я добрёл до книги и захлопнул её копытом, использовать телекинез уже просто не было сил. Второй “я” тот час же подхватил её облачком магии и поставил на место.
— Да, в таком состоянии на сборе урожая тебе явно делать нечего. Так что иди ка ты к Зекоре. — Произнёс он.
— А что это ты тут раскомандовался? Ты доппель, а значит командую я!
— Ну-ну, — Улыбнулся двойник, а после продолжил:
— Как бы то ни было, от меня толку будет больше. Так что до вечера! — Крикнул жеребец, выбегая из дома.
А что я? Я так и остался на месте. Подумать только, мне утёр нос мой собственный двойник. И что больше всего меня злило — он был прав.
На стене медленно тикали старинные часы, стрелка которых медленно, но верно ползла к отметке “X”.
“Тик-так. Тик-так”
Мне уже давно было пора бежать, путь-то не близкий, но что-то словно бы умоляло остаться. И я кажется знаю что.
По пологой дуге (я не так быстро оклемался, как моя копия) я медленно дошёл до шкафа. Старинная книга, помнящая ещё мою бабушку. Она-то мне и нужна.
Копыта перелистывают пожелтевшие от времени страницы, а глаз ищет знакомую надпись. Похоже, автор книги имел крайне смутное представление об алфавите, что больше всего усложняло поиск.
— Радуга, не то. Кексики, не то. Оранжевые полосы, не то. Архидемон, что ещё за чертовщина? Всё равно не то. Душа — заманчиво, но не то. Бел Ван — похоже на имя, но опять не то. Ага, вот оно!
— Как создать допельгангера.
Хм, посмотрим. Допельгангер, сотворённый единорогом, получает жизнь на одни сутки, если не замещает хозяина, по причине исчезновения последнего из мира. Как правило, хозяин намного сильнее копии, как физически, так и магически, что является одной из причин, по которой допельгангер не может заниматься самокопированием.
И вроде бы всё... Хотя нет, тут ещё приписка карандашом.
— Не в коем случае не повторяй моей ошибки — Вслух зачитал я корявый текст.
Интересно, что это за ошибка о которой говорит автор? Может он как-то изменил заклинание?
Терзаемый этим и подобными вопросами я спешно побрёл к Зекоре. Она очень огорчится, если я опоздаю.
В Вечнодиком Лесу было как-то необычно тихо. Нет, не та ужасающая тишина, которая воцаряется накануне бури. Просто все пугающие звуки куда-то исчезли, словно бы их никогда и не было. Тихое пение птиц, да стрекот мелких насекомых.
Знаете, а этот лес — не такое уж ужасное место, как о нём говорят...
Донёсшийся откуда-то из чащи низкий рык прервал мои радужные рассуждения, заставляя ускорить шаг. Хотя, какие они радужные? Что мне никак не даёт покоя — моя копия... Ну, то есть тот второй я, который убежал на сбор урожая.
Что-то тревожило меня. Не знаю, было ли тому виной плохое самочувствие, или неудачная попытка закрыть дверь телекинезом, что обычно давалось мне без особых проблем...
Нет, меня беспокоило немного другое. А не копия ли я? Нет, звучит конечно абсурдно, я же в точности помню как читал заклинание, как до этого метался, пытаясь найти решение. Но он был так уверен в себе, отправляя меня к Зекоре. А не был ли он оригиналом? Нет, исключено.
С другой стороны, он сильнее меня, как физически, так и магически. Да и оклемался он гораздо быстрее. Но в книге же сказано, что это — лишь общая тенденция, не более того...
Я подавил нервный смешок, пытаясь рассуждать здраво.
Как можно определить оригинал? Не думаю, что подойдёт тот способ, который использовала Твайлайт в недавнем инциденте с Пинки Пай. И... И, честно говоря, мне просто страшно. Чертовски страшно, аж копыта трясутся.
Что если я на самом деле копия? Я умру? Всего через день жизни? Или буду продолжать жить как он, вместе с ним, как одно сознание? Не знаю.
И что больше всего меня нервировало, так это то, что книга была повёрнута к нему. А я читать вверх ногами не мог.
С такими мыслями я совсем не заметил, как добрался до дома полосатой знакомой. Лишь больно врезавшись носом в дверь я понял: что-то не так.
— Немного, друг мой, подожди
И никуда не уходи.
Тебе открою дверь сейчас,
Чуть задержусь, огонь погас. — Донёсся голос из за двери.
Но что мне остаётся делать, если я лишь копия? Разве что...
Нет! Прочь подобные мысли! Я же пони, а не какой-нибудь варвар!
Но всё же, если я ничего не сделаю, то умру. В книге ясно сказано, что в одном мире хозяин и копия жить не могут...
Дверь перед моим носом неожиданно распахнулась и зебра жестом предложила войти.
— Что привело тебя сюда?
Ох не случилась ли беда?
— Что ты, что ты! Я за заказом Берри Пунш.
— Припоминаю что-то я
Не часто вижу здесь тебя.
— Да я так... Попросили меня. И да, Зекора. — Тут мой взгляд уткнулся в небольшой ножик для сбора трав, лежащий на столе.
— Не могла бы ты мне одолжить ножик?
Зебра удивлённо вскинула брови и спросила:
— Зачем же сдался он тебе?
Уж не в узорной ли резьбе?..
— Как всегда в точку! Я просто, эм-м, это, посох себе сделать решил.
— Похвально это, добрый друг,
Но лучше загляни в сундук,
Кинжал там запасной лежит
Клинок его твёрд как гранит.
— Ага спасибо большое! — Отозвался я, извлекая из сундука запасной ножик и пряча в седельную сумку, вслед за какой-то настойкой.
— До скорого! — Произнёс я выбегая, на что зебра лишь тряхнула гривой.
Финал
Обратный путь для мрачного единорога, полностью погружённого в свои мысли, прошёл как-то незаметно. Бедняга выглядел ужасно, как будто что-то рвало его душу в клочья. А впрочем, так оно и было. Наверняка аметистовый так и шёл бы себе по прямой, никуда не сворачивая, если бы не кобылка, окликнувшая его.
— Долор! А я-то тебя ищу. Ты как раз сказал искать тебя на выходе из леса, — Произнесла подбегающая кобылка с улыбкой на лице.
— Ох, привет Берри... — Словно встрепенувшись от какого-то наваждения произнёс пони.
— Я тут от Зекоры, — Единорог потянулся зубами к сумке и схватил горлышко бутылки.
“Блям!” — Негромко звякнул ножик по земле, от чего аметистовый чуть не произвёл небольшую порцию гелия, но к его счастью, кобылка этого не заметила.
— О, я вижу ты вырезанием решил заняться. А меня научишь? Кстати, спасибо за то что сходил за меня! — Тараторила поняша.
— Ага... — Пробормотал наш герой, телекинезом убирая клинок. Странно, но тот словно на какую-то секунду, ничтожный промежуток времени, задержался у шеи земнопони. В глазах единорога мелькнул безумный, тянущийся откуда-то из глубин веков, огонёк. Мелькнул и погас.
— Ладно, пойду я...
— Пока, — Отозвалась поняша, явно озадаченная таким поведением друга: ещё никогда она не видела его таким расстроенным.
“Быть может, это как-то связано с его новым хобби? Надо будет попросить у Твай какую-нибудь книжку на эту тему.” — Думала кобылка, глядя вслед медленно удаляющемуся единорогу.
— Долор! А ты не забыл про праздник? В десять у сарая ЭйДжей! — Неожиданно выкрикнула пони ему вдогонку.
Весь день аметистовый пони провёл как на иголках: не хотелось ни есть, ни пить. Ничего. Лишь осознание неизбежности и скорого конца преследовало его.
За что бы он не брался, всё шло наперекосяк: то молоток выпадет изо рта, больно ударив по копыту; то, казалось бы надёжная, лестница сломается сразу в трёх местах; то разобьётся банка свежезакатанного яблочного компота... В общем, всё не так.
Бедняга буквально чувствовал, как магия, давшая ему жизнь, медленно уходит из тела, оставляя лишь пустую оболочку. Ещё чуть-чуть и он рассыпется мелким песком, о котором никто даже не вспомнит.
Но самым ужасным для него было его второе “я”. Нет, не то что диким зверем таилось где-то в недрах сознания, хищным взглядом косясь на заострённый кусок стали. То, что было живым, бодрым, полным сил... То “я”, что было его прообразом, давшим ему жизнь.
Но как бы то ни было, время не стояло на месте, ожидая пока бедняга придёт в себя. Солнце уже коснулось горизонта, а это означало конец сбора урожая и начало праздника.
Это могло бы показаться странным, но пони ничуть не волновались, замечая одного и того же единорога в двух местах одновременно. Долор, тот что оригинал, уже давно им всё объяснил, чтобы ненароком не напугать.
Празднество, как и должно быть в деревне, началось с размахом! Да что там говорить, каждый, пусть даже случайно проходящий мимо путник, был желанным гостем. И каждый веселился сколько мог. Каждый, кроме одного угрюмого единорога с безумным блеском в глазах.
Вот уже почти десять часов он практически не подавал признаков жизни. Кто-то просто проходил мимо, кто-то предлагал свою помощь, кто-то пытался развеселить его. Но всё без толку. Наверное хорошо, что до бедняги не добралась кудряшка Пинки, это было бы её первым поражением, столь глубока была печаль единорога.
Аметистовый просто смотрел. Сперва в его взгляде была скорбь. Потом боль. Потом гнев. Потом его глаза просто потухли, словно бы кто-то отключил сознание. А теперь, с каждым часом всё ярче и ярче, в его глазах разгорался первобытный безумный огонь.
Тем временем, перед самым рассветом, на небольшую гору пустых бочонков влез аметистовый единорог, буквально сияющий от счастья.
— Друзья! — Начал он и все сразу притихли.
— Хочу поблагодарить всех вас за этот замечательный праздник! За всё его великолепие и за вашу искреннюю дружбу!
Пони вокруг одобрительно заклопали, но вот точная копия говорившего жеребца повела себя немного иначе. Впервые за вечер он сдвинулся, прокладывая себе путь через толпу пони, безумным взглядом сверля жеребца на горе из бочек.
— И пусть даже для кого-то это последние празднество, — Тем временем продолжал оратор.
— Верно, последнее для тебя, — Почти не слышно прорычал второй жеребец, подкрадываясь к бочкам. Он уже преодолел толпу и сейчас держал в зубах маленький, почти незаметный, но столь опасный ножик.
— Но помните, что память живёт вечно! — Закончил жеребец под одобрительное клопание захмелевших пони.
И именно в этот момент произошло сразу два события: двойник, удерживая в зубах оголённый клинок ринулся вверх, а с востока ударил первый луч восходящего солнца.
“Это конец” — Синхронно подумали жеребцы. Один с ужасом, а другой с радостью. Почему? У него были друзья, которые сохранят память о нём. А он жив, пока жива память.
Аметистовый единорог недолетел каких-то пол-метра до бочки, как его прообраз рассыпался на сотни мыльных пузырей, взмывая в небо.
С рассвета прошло уже более часа и почти все пони разбрелись по домам. Что ни говори, пир удался на славу. Лишь редкие сони, не сумевшие самостоятельно покинуть праздник, ещё остались за столами. Да ещё аметистовый единорог, пустым взглядом смотрящий в небо.
— Пузырьки. Он рассыпался сотней пузырьков и улетел... — Произнёс он, словно бы почувствовав чьё-то присутствие.
— Я знаю, — Ответила серая пегаска с соломенной гривой.
— Я знаю.
Пегаска пнула копытом маленикий ножик, выпавший изо рта жеребца.
— Когда-то я тоже совершила ошибку.