Повесть о совершенно обычном вторжении ("Магическая фотография для чайников")

Глава 6

Я иногда ударяюсь в просто адский надмозг настолько что сам себя с трудом понимаю если что пишите:) Приятного чтения!

Твайлайт лежала на спине и жадно втягивала воздух, изображая жалкую пародию на дыхательные упражнения, которым ее когда-то научила Зекора, в тщетных попытках унять клокочущую в ее дружбомагичном сердечке беспощадную ярость. Когда ее окутало темно-синее магическое сияние, экс-единорожка, слегка запаниковав, наткнулась на сочувствующий и понимающий взгляд принцессы Луны, которая магией вклинила ее в их с сестрой обнимашки, из которых по такому случаю даже прекратила вырываться.

— Можешь не сдерживаться, моя маленькая пони, выпусти пар, держать в себе вредно для здоровья. Да и кантерлотский глас у тебя еще не полностью прорезался, а если вдруг захочешь помянуть нашего общего знакомого крепким словцом то на здоровье — сомневаюсь, что ты сможешь меня чем-либо удивить, — успокаивающе улыбнулась она злобно сопящей в ее живот аликорну. Чуть погодя, остальные не одержимые демонами члены команды «элементов», пожав плечами, присоединились к групповым успокоительным обнимашкам, которые им тоже лишними не были.

— Мпфу мпеф фупуум... — промычала что-то нечленораздельное центр этого понячьего обнимательного бутерброда.

— Что? Повтори, сахарная, — переспросила Эйджей.

— Мпфу мпеф фупуум! — исполнила ее просьбу Твайлайт.

— Она сказала, что не будет месяц разговаривать с тем, от кого услышит хотя бы смешок. А еще ей не хватает воздуха, — радостно перевел Дискорд, нагло просочившийся в этот шар душевного тепла и торча из него сейчас, будто палочка из яблока, покрытого карамелью ласки и любви. Со словами: «Щяс всё сделаю!», — он, хорошенько размяв предплечье, с упоением запустил свою руку в понячью возмущающуюся массу, всё связывая ее воедино с каждым витком своей растягивающейся львиной конечности. Спустя пару секунд раздался полный оскорбленного аристократизма вопль:

— Дискорд!

— Упс! Не та пони! — «виновато» воскликнул хаосит, продолжая поиски утерянной любительницы книг и не обращая внимания на последовавший поток дальнейших возмущений.

— Хи-хи-хи! Щекотно! — раздалось откуда-то из глубины хихиканье Пинки.

— Ой! Промашечка вышла! — прокомментировал это дух хаоса.

— Какого сена! Это ж даже не близко! — огласила комнату своим южным акцентом Эплджек откуда-то из под яростно ворочающейся Рэйнбоу.

— Про-о-о-о-ости... — протянул Дискорд, засучивая несуществующий рукав.

— Только попробуй меня тронуть! Я тебе потом такое светопреставление из молний устрою, что месяц искриться будешь! — прорычала основательно запутавшаяся в напоминающей крайне растянутый резиновый канат хаоситской руке, которую с диким рвением таскала зубами из стороны в сторону раздраконенная радужная пегаска.

— Охо-хо! Да ладно тебе Рэйнбо-АЙ-АЙ-АЙ! — заорал Дискорд с громким «Тванк!» стягивающейся резинки, высвобождая разваливающихся во все стороны пони. Размахивая раненной рукой и оставляя немыслимо переливающийся след, он голосил словно сумасшедший, тыкая свою раненную руку в лицо всем, кто попадался ему на пути, в особенности самой источающей красную ауру Рэйнбоу. Еще летунья обзавелась слегка испуганными светящимися темно-красным глазами, парой небольших клыков и проскакивающими ко копытам такого же цвета магическими разрядами.

— Стой, Дискорд! — сказала принцесса Селестия, и в ответ он повис у нее на шее и запричитал:

— Селли, я умираю! Передай Флатти, что она самая милая пони в Эквестрии, и я завещаю всё... О! Спасибо, Фотик, так намного лучше! — моментально переменился ,будто сбросив маску паникера дух хаоса, когда таинственный фотограф залепил его ранку пластырем, предварительно обработав пахучей ваткой.

— И ты туда же! Меня Фото зовут! — громко возмутился он, обиженно насупившись. Уже спустя секунду обиду, как не засохшую краску, смыло искреннее беспокойство, так же быстро вырвавшееся на свободу:

— Та штука больше из тебя не лезет? — спросил он, внимательно осматривая рану со всех сторон, чуть не открутив руку духу телекинезом.

— Уже нет, но ты забыл главное правило любого лечения, — ответил ему Дискорд, осторожно ее отбирая.

— Это еще какое!? Да я больше книг по медицине прочитал, чем... ну не знаю. Много короче. И что-то, а небольшую магическую рану я могу обработать! — раздраженно заявил фотограф не без толики гордости.

— Ты забыл поцёмать бо-бо! — шокированный такой некомпетентностью хаосит пораженно прикрыл рот.

— Не буду я ничего цёмать! — еще сильнее чем в прошлый раз вознегодовал Фото. Устало закатив глаза, Селестия приложилась губами к пластырю, раздраженно бубня что-то под нос, тем не менее на время уняв буйного хаосита.

— Флэш Фото, — позвала дрогнувшего фотографа, грозно буравя его взглядом, повелительница ночи, снимая со своих плеч хихикающую Пинки.

— Да... П-принцесса? — ответил он, вытянувшись по струнке.

— Ты и твоя спутница знакомы с Вэем, — скорее даже не спросила, а констатировала факт Луна.

— Д-да, ваше высочество... — взгляд единорога, ища поддержки, метнулся за спину и, обнаружив там пустоту, спровоцировал неожиданно громкий вопль:

— Ты куда это собралась!? — в карамельной ауре рядом с выходом материализовалась та самая спутница с уже занесенным через порог копытом. Но не только материализовалась, но достаточно шустро и, не меняя позы заскользив по запыленному паркету, с изящным полуоборотом предстала перед несколько недовольной попыткой ее побега ночной принцессой. Бросив недовольный взгляд на негодующего Фото, она быстро затараторила на неизвестном даже тысячелетнем аликорнам языке, который судя по резко сменившемуся на сильно обеспокоенное выражению лица карамельно-волосого жеребца, тот всё прекрасно понял и стал объясняться в ответ, но его прервала уже до белого каления доведенная всякими тайнами и непонятками Луна, топнув копытом и раскатисто рявкнув на него:

— ХВАТИТ! Немедленно объясни нам, что здесь происходит! — надо ли говорить, что нечленораздельное испуганное блеяние, вместо столь долгожданных ответов, хорошего настроения повелительнице ночи не прибавило. Изумруды ее глаз вновь на мгновение разразились трещинами вертикальных зрачков Найтмер Мун, но удивительно легкого по сравнению с последним срывом волевого усилия хватило, чтобы загнать ее обратно в небытие.

«Возможно, присутствие демона как-то пробуждает Найтмер», — подумала Луна. Судя по мелькнувшему в глазах фотографа интересу он пришел к тем же выводам и повернулся к своей недовольной спутнице чтобы поделиться своими догадками, но, словив весьма красноречивый взгляд Луны, сразу перешел на эквестрийский:

— Ты уверена, что ему не нужна помощь в создании противоядия?

— Противоядия!? — испуганно вскрикнули оставшиеся в комнате элементы гармонии.

— Нет, но не лишним было бы приглядеть за ним до тех пор, чтобы он не натворил еще чего по дороге, — ответила она с непередаваемым певчим акцентом, скривив свою прелестную мордашку от громкого звука.

— О! Это ведь хорошо, правильно? — оживился Фото, но моментально скис под тяжелым взглядом пегаски.

— Тебя напомнить, как он когда-то пленил пятерых вражеских имперских офицеров и уничтожил их новейший боевой конструкт одним, только, кирпичом? — спросила она, угрожающе нависнув над единорогом и каждым словом будто вдавливая его в пол. При виде уже готового удариться в панику единорога изящная гостья всё же несколько смягчилась:

— Да успокойся ты. Максимум, что он сейчас натворит, это нарисует какое-нибудь непотребство в общественном месте, — устало вздохнув, она продолжила, — я и так уже задержалась тут с вами...

— А ну стой! — вскрикнула Рэйнбоу, пытаясь остановить пегаску, но была вполне ожидаемо, под аккомпанемент собственных яростных воплей, в ходе недолгой борьбы скручена на полу.

— Ну ничему не учишься, — констатировала синяя пони. Не в силах смотреть на это, Луна решила вмешаться, разняв их магией, но блеснув своими фиолетовыми глазами, гостья превратила эту попытку в безобидное магическое облачко, вырвавшееся из рога ночной правительницы.

— Неужели вы думали, что я Омэйлэ — вернейшая ученица Великого Троэллэ не буду владеть самыми примитивными его техниками? — спросила она, страдальчески закатывая глаза, возвышаясь над неподвижно лежащей летуньей и с вызовом глядя на пораженную легкостью, с которой вот уже второй пони за ночь играет с ней, словно с неразумным жеребенком, принцессу.

— Прощайте... — сказала пегаска, растворяясь в поднявшемся небольшом вихре с темно-синим отливом, пафосно развевавшем ее длинные косы, в которых тихо побрякивали ее загадочные амулеты.

— Постой! — крикнул Фото, протянув к ней копыто.

— Да во имя тринадцати великих звезд ЧТО!? — едва сдерживаясь от того чтобы заорать, выплюнула она в лицо яростно отплевывающемуся от налепленным ему в рот недавним локальным метеорологическим явлением пыли пони.

— Это ведь из-за способности мистера Вэя принцесса Луна и э... дамы стали вести себя агрессивно? — спросил он закатившую глаза в стиле: «Что за идиоты меня окружают?» пегаску.

— Дай мне хотя бы пошевелиться, и я покажу тебе агрессию! — прохрипела Дэш, дико вращая головой, но не в состоянии двинуть чем-либо еще.

— Ну разумеется, — ответила Омэйлэ, абсолютно ее игнорируя.

— Ты что с Рэйнбоу сотворила КХЕХ! КХЕХ! Каналья!? — крикнула Эплджек, получив ровно столько же внимания.

— И он всегда дает силы, связанные с самым эм... неприятным качеством? — продолжил единорог, опасливо косясь на с убийственным видом отскабливающую от своих волос грязь модельершу.

— Нет, просто, так он получает больше энергии, а еще это кажется ему забавным, — ответила она, нетерпеливо притопывая ногой рядом с то и дело мелькающим в считанных сантиметрах ухом радужно-гривой пегаски

— Способности демонов ведь зависят от их личности? — уточнил он.

— Всё верно, — подтвердила пегаска его слова.

— Значит, его способность ― вытаскивать наружу самые худшие стороны личности? — Фото подался вперед и уставился на свою изнывающую спутницу, словно на ведущую лотереи, в которой он может вот-вот сорвать джекпот.

— Не совсем, — ответила она, раздраженно отводя взгляд. Единорог тихо ругнулся и, закрыв глаза, повернулся к красавице передом и получил от нее смачный щелбан.

— Его способность ― вытаскивать наружу потаенные части личности, но ты был так близко, что будем считать, что ты победил, так ему и предам. Мои поздравления, — кисло поаплодировала она ему и исчезла, словно разорвавшийся артиллерийский снаряд, на прощание, очевидно, намеренно окатив присутствующих соответствующим потоком пыли.

— Ура-а-а...АУЧ! — простонал Фото, усиленно растирая лоб к огромной зависти остальных, успевший призвать себе марлевую повязку и очки-консервы.

— Ох шельмэ пегасус форго! — громко ругнулась Омэйлэ, появившись на мгновение на том же месте и с точностью богомола пнув Рэйнбоу в определенную точку, и вновь растворилась в полутьме догоревших свеч, не дав пони даже шанса откашляться. Все бросились к радужной пегаске, но та лишь, сладко потянувшись, простонала, вставая на ноги с до жути довольной физиономией:

— Будто заново родилась...

«БАХ! ШАРАХ! БАБАХ!», — раздалась за спиной Луны настоящая канонада, осыпав, судя по выражению лица, читаемого сквозь его импровизированную маску, вот-вот готового на тот свет отправиться Фото, струей конфетти, а глядя на боевую стойку и гримасу лазурной пегаски, можно было подумать, что она собственно и собирается ему в этом помочь. Она, конечно, могла, но у летящих во все стороны золотых магических лучей шансов было куда больше. Пальба прекратилась так же быстро, как и началась. Принцесса Селестия потерянно оглядывалась вокруг, так что вполне закономерно ее взгляд со временем нашел среди растянувшихся на полу перепуганных пони виновницу этого переполоха — Пинки(кто бы сомневался)Пай.

— Что? Он же победил! — сказала она в ответ на разной степени осуждающие взгляды подруг, выныривая из горы использованных хлопушек. Их внимание спустя пару секунд всё же переместилось на белоснежного аликорна.

— Я извиняюсь, я, кажется, вздремнула ненадолго, что я пропустила? — сказала она, протирая едва способные оставаться открытыми глаза. Слово взял Флэш Фото:

— Это всё очень долго рассказывать. Давайте поступим по умному — вместо того, чтобы оставшиеся полночи рассказывать друг другу то, что вас интересует, принцесса Луна может погрузить нас в общий сон, и так мы, так сказать, э...

— Два яблочка одним пинком собьем? — закончила за него ранняя пташка Эплджек, сладко зевнув.

— Да, вроде того, спасибо. Уже третий день не сплю, считай, соображать совсем перестал — я сейчас имя свое вспомнить смогу с трудом, не то что какой-то красивый словооборот, — грустно посмеявшись с ноющими нотками, простонал единорог.

— Ты не очень-то на сонного похож, — Рэйнбоу была как всегда сама прямота, да и, если не считать довольно потрепанного вида, фотограф выглядел довольно бодрым.

— Да на мне сантиметра три украденной у соседки из театрального «штукатурки»... но это не важно! Давайте все наконец спать... эээ, прояснять ситуацию, ага, — Фото сладко зевнул, призвал синюю, дурно пахнущую бутылочку, в которой Рарити узнала жидкость для снятия макияжа, и тазик с водой, парой отточенных движений превратился из не то чтобы сильно симпатичного жеребца в некое подобие живого мертвеца, с болезненно сероватой кожей и покрытыми густой сеткой поврежденных капилляров глаз обрамленными огромными черными мешками и больше не скрываемых аккуратно сложенными в специальный футляр линзами.

Наслаждаясь произведенным на далеко не самых впечатлительных кобылок эффектом, фотограф критически оглядел их со словами:

-Эх! Всё равно ведь по другому не засну... — закрыл глаза и, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, стал напевать тихую, ненавязчивую песенку, вызвавшую у всех, чьих ушей ей удалось коснуться, образы ласкового, послеобеденного солнышка, шумящей листвы и чистого смеха маленькой желтой кобылки в милом, белом платьице. Эти умиротворяющие картины настолько увлекли шестерых защитниц Эквестрии, что они очнулись, только когда сотканные из света и магической ауры таинственного единорога и золотисто-белого света большие круглые светлячки начали бродить по их потрепанным телам, принося заметное облегчение. Целый рой обвился вокруг раненного крыла Рэйнбоу, а еще полтора десятка водили хороводы вокруг ее бинтованной головы, реагируя на ее боксирование недовольным мерцанием. Остальные элементы восприняли их более спокойно: Рарити похоже получила от недавних приключений внушительную дозу вдохновения и что-то старательно зарисовывала в блокноте, Пинки не могла нарадоваться такому количеству новых забавных существ, Твайлайт с глазами похожими на блюдца, шепча себе под нос только ей и может еще паре десятков пони в Эквестрии понятные формулы и термины, тщетно пыталась понять, что происходит, а Эплджек, нервно переступая с копыта на копыто и прижав ушки, смиренно, но не без облегчения принимала потоки исцеляющей магии. Светлячки исчезли так же быстро, как и появились, открыв взору целехоньких кобыл душещипательную картину принцессы Селестии, обнимающей своего тайного ученика. Лежащая на ее белоснежном плече голова болезного фотографа подала признаки жизни, слабо скривившись и тихо простонав:

— Ядрены макароны! Ну и напинал же вам Вэй, — глаза Фото блеснув напоследок золотом, закрылись и он обмяк в объятиях наставницы. Селестия тяжко вздохнув, провела копытом по его растрепанной, карамельной гриве:

— Что же ты с собой творишь, мой маленький пони...

— Сестра, — позвала ночная принцесса.

— Да, Луна? — отозвалась Селестия, повернувшись к ней лицом.

— Ты объяснишь мне, наконец, что здесь твориться?, — в ответ солнцеликая правительница в пижаме лишь отрицательно покачала головой.

— Боюсь, я сама мало что знаю о недавнем происшествии, так как практически всё время провела с тобой, пока ты была без сознания, — что-то в тоне сестры, когда она произносила: «...пока ты была без сознания» достаточно отчетливо показалось Луне неправильным. Ее сестра определенно что-то задумала, ведь соврать(а это определенно была ложь) ей несмотря на столь долгое знакомство было бы не слишком трудно, возможно даже Твайлайт смогла разглядеть эту небольшую фальшь, но ночная принцесса не рискнула это проверять оборачиваясь.

— Я поняла, позже с тобой об этом поговорим, — ответила синий аликорн.

— Что произошло пока я была без сознания? — спросила Луна, повернувшись к шестерке, и утонула в разразившемся информационном шторме, из которого до ее сознания добирались в основном лишь громкие бравады радужной пегаски и отрывки длиннющих формул протеже сестры. Жестом она попросила их вновь замолчать. Помассировав немного виски, принцесса сказала:

— Я всё же склоняюсь к предложению, которое озвучил Флэш Фото, тем более вам всем нужен отдых.

— И то правда, ваше высочество, — поддакнула Эплджек, сонно пошатываясь.

— То что с нами произошло и так уже вполне понятно... — начала Твайлайт, но Пинки ее перебила:

— И к тому же это совсем другая история!

— … и куда важнее допросить Флэш Фото, так как он определенно знает о мистере Вэе гораздо больше нас, — продолжила экс-единорожка, недовольно глянув на гиперактивную подругу.

— Да будет так, только скажите каким образом он смог прервать мою атаку? Это было какое-то заклинание, или он призвал себе помощь извне? — сказала Луна, кивнув головой. Пони переглянулись между собой, голос взяла Эплджек:

— Вы что, не помните?

— Нет, всё в тумане, будто...

— ...кто-то копытом огрел? — закончила вместо принцессы яблочная пони.

— Он?... — аликорн недоверчиво изогнула бровь.

— Да... «...прописал вам смачного пенделя», как он сам выразился, — кивнула Эйджей. Какое-то время Луна молча переваривала полученную информацию.

— Как поразительно в его стиле переплетаются искусность, коварство и простота... Думаю, нам есть чему поучиться у него, — задумчиво почесывая подбородок сказала Луна.

— Но уж точно не манерам! — встряла озлобленная единорожка.

— Так мы собираемся уже узнавать, как его победить, или всё ночь ему косточки перемывать будем, как базарные клуши!? — нетерпеливо вскрикнула Рэйнбоу, закатывая глаза. Несмотря на несколько агрессивный тон пегаски все сочли ее замечание резонным — шестеро пони расположились в спальных мешках вокруг королевского ложа, которое заняли правящие сестры и Фото. Что делать дальше они знали — это был уже не первый раз, когда Луна брала их с собой в свое царство.

— И вовсе они не клуши, а очень милые и интересные пони, — обиженно буркнула Рарити, закрывая глаза, чтобы спустя мгновение снова их распахнуть и, скрипя зубами от досады, очистить от пыли всё в радиусе нескольких десятков метров от себя своей новоприобретенной силой.

— Эй, Твайлайт! Почему Рарити можно пользоваться этой «штукой», а мне нельзя! — вновь подняла шум радужная пони.

— Никому нельзя! А теперь спать! — рявкнула экс-единорожка.

— Но тут ужасно грязно! — возмутилась рогатая чистюля.

— Видишь!? — продолжила Рэйнбоу.

— Сахарные мои! Может будем наконец спать? А-то обычно в это время я уже последние сны досматриваю и готовлюсь к длинному трудовому дню, — вмешалась фермерша.

— Спасибо, Эйджей... Пинки, это к тебе тоже относиться — спи давай! — сказала Твайлайт.

— Что-о-о-о? — «недоуменно поинтересовалась прыгучая пони, словно листик с дерева медленно планируя на пол.

— А ты куда собралась!? — гаркнула молодой аликорн, повернувшись к выпутывающейся из спального мешка пегаске.

— Я перед сном в туалет хожу! — отмахнулась от нее летунья.

— Этому месту срочно нужна генеральная уборка, а лучше две… — бормотала себе под нос Рарити, и ее глаза заполнялись синей с фиолетовыми прожилками пеленой.

— Твайлайт, сделай уже что-нибудь с этими полуночницами! — взмолилась Эплджек, пряча голову под подушкой.

— О, я сейчас сделаю... — глаза Твайлайт сощурились, а рог наполнился магией и выпустил в строптивую пегаску маленький фиолетовый магический сгусток, который впитавшись в грудь готовящейся что-то ответить модельерше Дэш и она, мгновенно потеряв равновесие, плюхнулась на пол, сладко засопев. Бросив строгий взгляд на скуксившуюся несостоявшуюся собеседницу радужной пегаски, Твайлайт сказала:

— Рарити?

— Ну может небольшую уборочку? — спросила одержимая единорожка, ,невинно улыбнувшись и призвав небольшую метелку для пыли, которая уже спустя секунду валялась на полу рядом со своей спящей призывательницей.

— Эт не очень дружбомагично, сахарная... «ХРРР!» — Эплджек тоже пала жертвой магического сна.

— Твайлайт, не будь такой злю... — и Пинки отправилась за ней

— Твайлайт Спаркл... — повелительница ночи скосила глаза на застывшем в ее магическом захвате заклинании, а затем на виноватую мордашку протеже своей сестры, — ...думаю я сама способна заснуть, — под строгим взглядом ее прекрасных глаз экс-единорожка начала спешно бубнить оправдания, не зная куда спрятать свои глаза от стыда.

— Хватит, Твайлайт, — жестом прервала ее Луна, — я уже давно общаюсь с существами подобным нашему недавнему знакомому... — в ее взгляде прямо читалось: «ДИСКОРД», — и потому я представляю, насколько сильно задета твоя гордость. Но ты теперь принцесса-аликорн, потому старайся сохранять здравый рассудок любой ценой, иначе это может плохо кончиться, — сказала Луна, начиная готовить заклинание переноса в сон. Твайлайт нервно сглотнула, вспоминая возможные последствия потери контроля, но потом она оживила в памяти всю картину — даже ужасной Найтмер Мун не справиться с силой дружбы, и потому подруги Твайлайт никогда подобного не допустят. То чувство единения, что преодолело даже самые сложные препятствия на пути шестерых друзей замедлило нервное биение сердца молодого аликорна и она, улыбаясь, отправилась в страну снов.

Под общим осуждающим взглядом своих подруг ученая пони почувствовала себя виновато.

— Если я завтра проснусь мокрой, то ты будешь просыпаться мокрой весь следующий месяц! — такими словами встретила ее в точной копии комнаты в которой экс-единорожка заснула рассерженная пегаска.

— Ладно, ладно! Мне действительно...

Молодая принцесса начала оправдываться, но ее бесцеремонно прервала Рэйнбоу, засунув ей в рот копыто:

— Оставь эти телячьи нежности, Твайлайт! У нас нет на них времени и просто для справки — я на тебя не злюсь и, наверное, поступила бы так же на твоем месте. Ну, ты же знаешь меня, не люблю я, когда тормозят, да и выбесил меня этот гад не меньше, чем тебя. Но насчет мокрой постели я не шутила!

— Признаю, что Рэйнбоу в чем-то права, но можно же было и поделикатнее? И я не успела косметику смыть, а это очень вредно для кожи! — поддакнула ей Рарити, обиженно насупив носик.

— Я, канешн, понимаю тебя, сахарная, у самой уже голова трещит от этой бурды, но вот магию распускать не хорошо, — добавила Эйджей.

— Да! Не будь злючной злюкой, которая швыряется своими злючными заклинаниями в своих друзей! Хотя... У злючных злюк ведь нет друзей. В кого же они тогда швыряются заклинаниями? Неужели в прохожих? Тогда считаются ли прохожие за друзей? Неужели получается, что злючные злюки на самом деле очень дружелюбные?! Но...

— Пинки!!! — хором заорали четверо пони, которым были дороги те крохи рассудка, что не смог забрать с собой Вэй и спустя мгновение смеялись вместе с розовой поняхой, не зря носящей свое звание элемента смеха. Отсмеявшись, Твайлайт сказала:

— Как же хорошо иметь таких хороших друзей как вы, но давайте не будем больше медлить, — в ответ ей послышалось дружное «Да!».

— Ваше единство очень поможет вам в нашей миссии — чем слаженнее мысли путешествующих по снам, тем они спокойнее, а мы отправляемся в сон пони, чья паника грозит по настоящему катастрофическим последствиям, — сказала Луна.

— Какими, для примера? — поинтересовалась Эйджей, подозрительно сощурившись.

— Он разнес комнату магическим торнадо, испугавшись моего чиха, — удовлетворила ее любопытство ночная принцесса. Повисло гнетущее молчание, которое нарушил звук открывающегося прохода в другой сон и, с причитаниями Дэш: «Да поняла я — не бузить, хватит уже на меня так пялиться!», пони прошли внутрь.

Следующая локация встретила их буйной травой какого вы думали цвета, такими же деревьями, маленькими парящими, словно пух, светлячками, некоторые из которых всё же были красными, полумраком тусклого лилового светила, которое солнцем язык назвать не поворачивался и скрывающихся в нём среди редкого леса странных, поблескивающих металлом существ различных форм и размеров от подростка пони до здоровяков вроде Большого Мака, которые механически жужжали и перебибикивались между собой, мигая своими светящимися всё теми же красным и фиолетовым глазами, время от времени меняя свое положение, слегка неуклюже перебирая своими тремя или четырьмя паукоподобными ногами и негромко громыхая стыками своей брони. На первый взгляд, их передвижения выглядели хаотичными, но приглядевшись, становилось ясно, что они патрулируют свой лес.

— Бли-и-и-ин! Ну и любит же этот парень фиолетовый! Меня уже воротить от него начинает! — прокомментировала происходящее Рэйнбоу, тут же бросив подругам:

— Без обид, рогатые.

— А погромче нельзя было, чтобы эти роботы уж точно нас заметили? — шикнула на нее Твайлайт, благодаря окрасу практически идеально сливаясь с травой, в которой она укрылась.

— Да! Соблюдайте тишину, рядовой Дэш! Враг не дремлет! — прошипела измазанная в камуфляжной краске Пинки Пай в скособоченной военной каске, до полусмерти напугав на пару метров подскочившую экс-единорожку.

— Ты шутишь, верно? — приподняла бровь спортпони, — по-твоему эти ребята настолько тупые, что не заметили появления пятерых разноцветных пони и немаленького аликорна в нескольких метрах от себя, да еще и на фоне буквально ничего?

— Что ты... — спросила Твайлайт, поворачивая голову, и уставилась в Ничто. Ни тьма, ни пустота лишь Ничто, и оно жадно колыхалось, пытаясь преодолеть считанные сантиметры до кончика ее хвоста, который она с визгом одернула.

— Нечего бояться, Твайлайт Спаркл — во-первых, это лишь сон-воспоминание, а значит, будь тут хоть Тирек, Сомбра и Кризалис вместе взятые, мы легко с ними справимся, как недавно справились с Тантибусом, и, во-вторых, это — Ничто, а значит, пока ты существуешь, тебе ничего не грозит, ибо для того чтобы воздействовать на что-то нужно что-то, а в Ничто нет ничего, — успокоила протеже своей сестры повелительница ноктюрна. И, похоже, это сработало — жадная до знаний пони уже вовсю изучала этот феномен и поделилась своими догадками:

— Это таким образом он гасил все излучения, благодаря которым вы могли его обнаружить?

— Возможно, но я ни в чем не могу быть уверена, пока не смогу изучить хоть немного его способности, — ответила ей Луна, неспешным шагом направляясь вперед.

— Не стоит бояться чего-то, мои маленькие пони — это сон-воспоминание, а значит вы физически не сможете ни с чем взаимодействовать, если только вы не были одними из действующих лиц, — сказала она и в подтверждение своих слов спокойно прошла сквозь дерево. Остальные пони тоже за ней последовали, любопытно озираясь по сторонам, еще приблизившись они заметили на некоторых роботах тонкие полоски разных цветов, нижняя из которых всегда была не завершена. Посудив по тому, что самые «полосатые» металлические создания вели себя более уверенно, не смотря на малые отличия в конструкции выглядели куда внушительнее своих коллег, шестерка посудила, что полоски означают звание или возраст, а может и то и другое.

— Так что такое эти «роботы», — нарушила молчание Эйджей, и ответила ей Твайлайт:

— Это фантастические машины, которые беспрекословно выполняют заложенные в них функции...

— … а потом восстают и начинают стрелять в тебя лазерами из глаз! — закончила за нее синяя пегаска.

— Ох, святые яблоки! Да на кой же их тогда делать!? — испуганно метаясь взглядом между окружающими ее железными созданиями, воскликнула фермерша.

— Рэйнбоу! Роботы не начинают ни с того ни с сего палить по пони лазерами! — яростно возразила ей молодой аликорн.

— Доктор Робтон говорил точно так же, и его первым испепелили! «ВЗУЩЬ!» «БАХ!» «ПИУ-ПИУ-ПИУ» и нет доктора! — ответила ей летунья.

— Нельзя судить о роботах по комиксам, к тому же не самым качественным! — ответила Твайлайт.

— Скажи это Спайку. Это его любимый после «Супер кобыл» комикс! — сказала Дэш.

— Еще как рассказала, а потом еще и тест устроила на пятьдесят вопросов и разрешила ему дальше читать эту ересь только после того, как он сдал его на «удовлетворительно»! — ответила лиловая фанатка робототехники, гордо выпятив грудь.

— А что не сразу «отлично», Твайлайт? — поинтересовалась пегаска, ехидно изогнув бровь, от чего бравада ученой пони резко дала ощутимую трещину, и она стала выглядеть скорее виноватой чем гордой.

— Ну-у-у-у... После пятого раза я всё же решила, что основные принципы теоретической робопсихологии доктора Азимова это всё же слишком сложно для десятилетнего малыша, — сказала она, заливаясь краской.

— И не надо на меня так смотреть! Я извинилась и даже купила ему оставшиеся выпуски этого рисованного бреда! — в ответ, подруги немного посмеялись, и Пинки добавила:

— Глупенькая Твайлайт! Зачем искать научную достоверность в фантастической рисованной истории? Пра-а-а-а-а-а-авильно? — сказала розовая поняха и подмигнула читателям в только ей известном направлении.

— В мое время их называли големами, — сказала Луна.

— Это не совсем так... Как бы попроще объяснить? — ученая пони на ходу поскребла подбородок, — основное отличие всё-же в том, что големы управляются магическим заклинанием или духом, тогда как роботы встроенным компьютером, но эквестрийская наука пока даже не близко к тому, чтобы создать достаточно мощный компьютер, не говоря уже о том, чтобы он был достаточно маленьким, чтобы не... — для чего компьютер был достаточно маленький пони так и не узнали, так как их фиолетовая техно-гуру застыла с открытым ртом, глядя не верящими глазами на парочку уже знакомого им фотографа и двуногого, двух с половиной метрового достаточно тощего существа, в котором Твайлайт разглядела некую схожесть с людьми из параллельного мира, для остальных же он был высоченным: почти с троих пони ставших друг другу на спины, его конечности напоминали те, что они видели у алмазных псов, грифонов и минотавров, с сероватой кожей, под которой перекатывались не особо внушительные, но даже на вид крепкие, словно сталь, мышцы. Из прически, скорее всего называющейся «зачесанный назад хаос», выбивались черные пряди, спадающие на угрожающего вида сплошную маску без прорезей. Внешне она напоминала фиолетовому аликорну недавно виденных в одной книге зебринских злых духов, воплощенных в грязноватый, слегка выпуклый лист темноватого металла. Демон красовался двумя хищными пятнами глаз, с гипнотически закрученными за часовой стрелкой фиолетовыми спиралями вместо зрачков, окруженных светло-серой радужкой и большой месяцеобразной пастью наполненной зубами-треугольниками которая не то ехидно скалилась, не то вполне дружелюбно улыбалась. Рисунок на маске был выполнен в насмешливо-карикатурном стиле, отражая эксцентричную сущностью своего носителя. Одет демон был в заношенные джинсы и футболку с надписью, которую с такого расстояния никто кроме Рэйнбоу не смог разобрать: «Keep calm and create a poison».

Но вовсе не необычная внешность и одежда духа удивила любопытную единорожку, а компьютер размером с чемоданчик, судя по вспышкам на азартных лицу и маске, рисунок, которой, видимо, мог выражать эмоции обладателя загадочной парочки, а также доносившихся из динамиков гневных выкриков служил полем для напряженной игровой баталии. Никто и глазом моргнуть не успел, как Твайлайт уже вилась вокруг дивной вычислительной машины, восторженно выкрикивая написанные на найденной ей наклейке характеристики:

— Это невероятно! Процессор с частотой четыре и семь килогерц! Это ведь астрономическое количество операций в секунду! Он мощнее чем всё вычислительное оборудование, что я видела в своей жизни! Восемь гига...ГИГАБАЙТ оперативной памяти!? Это... Это же...

— Очень много, правильно? — осторожно поинтересовалась подлетевшая Рэйнбоу, всерьез опасающаяся за психическое здоровье подруги. Ее беспокойство, буквально, утроилось, когда светящаяся от счастья аликорнша вцепилась в ее копыта и стала возбужденно их трясти:

— Это ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ много, Рэйнбоу! Одного этого с лихвой хватит, чтобы решить десятки расчетов, с которыми целая команда ученых мучилась бы месяцами! МЕСЯЦАМИ, Рэйнбоу! А потом держать это ВСЁ в оперативной памяти — издав мощный писк, Твайлайт оставила мотающую по инерции ногами летунью и вернулась к наклейке:

— Видеокарта? Что... — она (и ее подоспевшее «подкрепление»), наконец, бросила свой пылающий взор на экран и чуть не упала в обморок от визуального экстаза, от вида двух выбивающих из друг друга дурь существ, одно из которых напоминало сидящего рядом Вэя только бронированнее и злее, а второе было явно того же вида, но только женского пола и красовалось длинными косами, в которые были вплетены пылающие магией амулеты:

— Это... Это... Это же... Полигональные модели... И с динамичными двухмерными эффектами... С... С... С таким качеством можно даже трехмерные карты Драконьих гор со всеми пещерами... Или... О Селестия! Да с такими мощностями можно не только рассчитать но и визуализировать матрицу Невозможного Заклинания Ворхреста Невозможного! — она заметила желтые «60 FPS» в верхнем левом углу экрана и добавила, — …и вертеть ее как юлу, без потери качества!

— Та, обвешанная амулетами... дама только что отправила в полет Вэя ударом в «Оу!»? Какой ужас! — белоснежная пони, конечно, «недолюбливала» беспокойного духа, но получить ТУДА заряженной молнией ногой в железной броне она даже ему не желала.

— Ты просто не понимаешь, Рарити! — молодой аликорн вжала светящимся жаждой знаний взглядом свою подругу в сосредоточенно жмущего кнопки Фото, показавшегося белоснежной пони мраморной стеной, — Ты видишь только экран, на котором двое существ избивают друг друга, но я вижу прекрасную машину, что создает это изображение! Узнав, как она устроена, я смогу создать еще более совершенную вычислительную машину и познать все тайны вселенной! — ее глаза стали светиться уже буквально.

— Твайлайт Спаркл! — безрезультатно попыталась воззвать к протеже сестры Луна. Кожа экс-единорожка покрылась слоем ее пылающей магической ауры, и два бездонных колодца лиловой энергии будто смотрели сквозь трясущуюся, словно осиновый лист, модельершу

— Я уже вижу формулы изменения самого мироздания! Я сама магия! Я знаю! — она повернулась к основному объекту своего интереса:

— Я вижу составляющие этого «ноутбука» и... — мордашка Твайлайт с восторженной мгновенно сменилась крайне недоумевающей, — ...и там коробочка с надписью: «Видеокарта»? Ч... что!? Почему!? — она встала передними ногами на грудь Вэю и громко повторила свой вопрос прямо в его ехидно скалящуюся маску.

— Он не ответит тебе, это лишь воспоминание, — хотела сказать повелительница снов, но к ее немалому удивлению ее опередил хозяин этого слегка однообразного мирка слегка поскрипывающим — будто из старого динамика голосом:

— Это же всё таки сон-воспоминание, а потому тут не может быть того, что Фотик не сможет хотя бы довоображать, вроде тех турелек в лесу — не мог же он, в конце концов, досконально запомнить каждую из них, их расположение, маршруты и так далее... Он просто знал, что они там находятся и более менее представлял, чем они занимаются. А с ноутбуком примерно та же история, он знает, что там какая-то «видеокарта», и на этом его познания заканчиваются, а воображению разгуляться негде — ну не имеет он ни малейшего представления о том, как выглядят видеокарты и всё тут, — пожал плечами Вэй, повернувшись к потерявшим дар речи пони невероятно довольно скалящимся «лицом». Нависшую атмосферу полнейшего безумия происходящего, которую так мастерски создавал вокруг себя потусторонний гость, нарушила более привычная к подобному Луна:

— Если ты лишь воспоминание о настоящем Вэе, тогда почему ты можешь с нами взаимодействовать?

— Это чертовски интересный вопрос, на самом деле. Скорее всего, Я это защитная подсознательная реакция Фото на ваше проникновение в его память, — ответил лже-Вэй, вольготно расположившись на боку, подперев голову рукой и беззаботно ковыряя пальцем травинку.

— Но он же сам предложил ему в голову залезть, чтобы быстрее это всё рассказать! — встряла в разговор Рэйнбоу.

— Вообще-то, Фото сейчас пребывает в глубоком бессознательном состоянии(иначе его разум просто не выдержал бы такой нагрузки), а значит его добровольно-недобровольно погоды не делает, да и в любом случае персональный, практически не умолкающий внутренний хор, а-ля «Элементы гармонии плюс Луна», говорящий прямо в ухо, мало кому придется по душе. Особенно во время сна, после долгого трудового дня... ночи... дня... ночи...дня и еще одного дня, — отчеканил дух, словно само собой разумеющееся.

— Тогда почему здесь именно ты? — задала вопрос Твайлайт, окончательно вернувшая себе былую серьезность.

-Это тоже интересный вопрос, мы могли бы долго разглагольствовать на эту тему, углубляясь в психологический анализ наших с ним отношений, но давай просто ограничимся моей теорией о том, что Фотик просто замучился и не захотел распинаться перед вами лично, но и перспектива никем не ограниченного «туризма» по потаенным закоулкам его разума тоже не сильно радовала. И тут в его кучерявую головушку закралась крамольная мысля вроде: «А почему это я должен это всё разгребать!? Вэй тут тоже участвовал, вот пусть и объясняет! Тем более языком потрепать он мастак!». Мысля побродила, побродила по его головушке и вклинилась вот в этот сон, обладателем которого, если вы не забыли, является Фото. И вот таким, примерно, образом я предстал перед вами во всей красе, так сказать! — ответил лже-Вэй.

— Но это не объясняет того, что ты обладаешь самосознанием, — заметила Твайлайт.

— Возможно, Фотик считает настоящего Вэя настолько крутым и просветленным, что думает, что он даже будучи простым ментальным образом будет обладать самоосознанием или что-то типа того, — дух неопределенно покрутил рукой.

— И во избежание серии последующих вопросов: из этого получается что Фото знает, что Я знаю о том, что он знает о том, что я знаю о том, что он знает, что Я обладаю самосознанием из-за того, что он считает Вэя невероятно крутым, — добавил он.

— Опиши свои основные функции, пожалуйста, — попросила Твайлайт.

— Ну, если всё расставить по полочкам, то я должен «разболтать» вам все известные Фото о Вэе данные и не дать вам лезть куда не следует...

— А почему это нам нельзя лезть «куда не следует?! -встряла Рэйнбоу, уткнувшись носом в нос Вэя.

— Потому что информация, вроде: «До скольки лет Фото писался в кровать» никакой стратегической важности не несет и является личной, а потому, вовсе не обязательной к разглашению, — спокойно объяснил он, щелкнув наглую пегаску по носу.

— У нас тут Луна — принцесса снов! И ей ты с наскоку мозги больше не заморочишь так, что будет, если полезем!? — продолжила наседать Рэйнбоу с еще большим рвением.

— Рэйнбоу, сахарная, никому из нас не интересно до каких лет этот крендель постель затапливал! — взволнованно сказала Эплджек, опасливо косясь на уже не такого дружелюбного повелителя безумия, но была виновниками накала атмосферы полностью проигнорирована.

— Ну даже не знаю, что же мне на это ответить... — ответил воображаемый демон, флегматично похрустывая костяшками пальцев, закатив под лоб глаза.

— Эй! Луна — принцесса снов, чьи мозги я больше не заморочу, можете объяснить этой крылатой истеричке, почему связываться с практически обожествленным образом демона (который технически злобный дух демонического типа, так справки ради), мастера боевых искусств, и без того божественного уровня псайкера, в его собственном мире, то есть с фактически ограниченными лишь массой этого самого мира запасами, магической энергии, оружия, взрывоопасных и отравляющих веществ, с которыми вы справляться так и не научились, да еще во сне(который слишком реалистичен, чтобы вы превращались в супергероинь или великанш, как в прошлый раз), который сами знаете кому принадлежит? — сказал он, повернувшись к повелительнице снов.

— Боюсь, он прав, Рэйнбоу, мне даже добавить нечего, — сказала ночная принцесса, и бойкая летунья несколько поубавила в оптимизме.

— Тем не менее... — изумрудные очи повелительницы неосознанного впились в даже бровью не повевшего духа.

-... и тебе нам нечего противопоставить, — пони, обступившие ночного аликорна, начали обмениваться недоумевающими взглядами. Будто наслаждаясь оказанным ее словами впечатлением, но на деле собираясь с силами, Луна вдохнула и чеканя каждое слово сказала:

— Фото не причинит мне вреда — пусть я мало знакома с ним, но в сердце его не почувствовала я ни капли зла, — к практически жеребячьему восторгу гармоничной пятерки, демон вздрогнул. Затем вздрогнул еще раз и еще... на третий раз их слух смог уловить заглушаемые маской смешки.

— Вот поэтому Я здесь, ведь Я могу. Не верите? Могу легко обосновать, — сказал лже-Вэй и исчез. Спустя мгновение встревоженные пони обнаружили его, прогуливающимся слева направо за их спинами:

— Видите ли: когда мы создаем некого персонажа в своем воображении и начинаем думать не: «Как бы я поступил на месте этого персонажа в этой ситуации?», а «Как бы поступил мой персонаж в этой ситуации», он перестает быть ограничен нашими настоящими моральными нормами и комплексами, в этом, собственно, и смысл игры Вэя: он же питается сдерживаемыми внутри эмоциями, душевными порывами и желаниями, а разве есть способ вытащить наружу самые «вкусные» качества как не засунуть кого-то в шкуру огромного дуболома в магической броне или практически всесильного мага, и позволить творить что душе угодно, наблюдая как бы со стороны, время от времени подбрасывая «дровишек» в это бушующее пламя страсти в виде единомышленников и возможностей воплощать эти желания в жизнь?.. — он остановился, почесал маску в том месте где у него, предположительно, находился подбородок и продолжил:

— Упс, слегка ушел от темы, извиняюсь, но смысл вы уловили, я думаю, — в руке духа появились позолоченные часы с цепочкой, подобные тем, что так любят кантерлотские франты.

— Кстати, может вы, наконец, расспросите меня о том, что там произошло, а то остаток ночи не резиновый, а на создание иллюзии замедления времени сил у кучерявого поня банально не хватает, — недовольно буркнул он.

— Да, продолжим, пожалуй... — сказала Луна.

— Кто такой «Вэй»? — задала она вопрос.

— Твистед Вэй — дух демонического типа (что означает, что он всё же, дух но имеет некоторые черты демона), который поселился в Эквестрии где-то год или около того назад и питался тем, что приглашал пони в некую игру, которая называлась: «Сага о братстве пятилетнего меча». Подробностей насчет этого Фото не знает — но всем, кто оказывается гостем его личного мира(в копии которого вы сейчас находитесь) он предлагает сыграть в игру, которую я уже упомянул, если они отказываются, то потом просто болтают до утра, и потом он отпускает их, слегка подперев память, чтобы его не нашли вы, принцесса. Если же гость соглашался, то Вэй давал ему правила и, собственно, переносил в игру, где гость создавал себе персонажа или что-то типа того — Фото желанием поиграть не горел, потому, если интересно, спросите самого Вэя или поищите кого-то из состоявшихся игроков, — отчеканил Вэй, слегка возвышаясь даже над далеко не миниатюрной принцессой.

-Кстати, где Селестия? Она отдыхает? — спросил он.

— А... Да, мы погрузили ее в глубокий сон, чтобы она успела восстановить немного сил перед завтрашним днем, — ответила немного сбитая с толку подобным беспокойством о ее сестре Луна.

— Ладненько, желаете узнать, что произошло с Флаттершай? -решил взять инициативу в свои руки повелитель безумия. Вспомнив, зачем они всё-таки здесь собрались, пони начали засыпать его вопросами, на которые лже-Вэй ответил магическим жестом руки — и слова галдящих кобылок не могли покинуть их зря шевелящихся губ.

— Вот что понял Фото из жалоб Вэя:

Все действующие лица этого уже не слишком смешного цирка переместились в новое место — отличалось от предыдущего оно только беседкой, снующими туда-сюда турелями в песочных оттенков панамках, меньшим количеством деревьев, множеством колышущихся, подобно гривам старших аликорнов цветов, чьи тончайшие лепестки, будто были отлиты из пыли драгоценных камней основной цветовой палитры Вэя: величественно-фиолетовый, багрово-красный и затесавшийся между ними холодный синий в различных комбинациях и во всех возможных формах сплетались воедино, образуя непередаваемую зрительную симфонию, поразившую до глубины души даже Луну, которая видела прекраснейшие картины эквестрийских мастеров и даже вдохновлявшую некоторых на их написание.

— … и тогда Флаттершай почувствовала... Эй, вы слушаете?! Я же тут не забавы ради распинаюсь! — громко возмутился лже-Вэй, прерывая всеобщий эстетический транс.

— Ох! Простите, просто это так.... прекрасно! — Рарити утерла слезу умиления и громко высморкалась в созданный Твайлайт платок.

— О, Вселенная! Делать тебе больше нечего, кроме как цветочки разглядывать! — страдальчески закатил «глаза» демон.

— Просто такие грубияны и вандалы, вроде вашего прообраза, не способны понять тонкую душу Творца! — ответила она ему с обидой пополам с восхищением, сочащимися из ее голоса, словно сладкий сок из надкушенного персика.

— К твоему сведению: Всё, что ты здесь видишь от пространства, в котором ты существуешь, до последней травинки создано Вэем или теми, кого он создал... ну еще оно, вроде, само размножается потихоньку, — долговязый образ почесал затылок в задумчивости:

— Не уверен насчет этого — Фото не слишком внимательно слушал часть про цветы — был слишком счастлив, что Вэй не захотел его сожрать или превратить в какую-нибудь штуку, как предыдущие владельцы миров, с которыми он знакомился.

— Есть еще такие... существа!? — воскликнула Твайлайт, всего на мгновение опередив единомоментно ввергнутую в состояние глубокого ужаса единорожку и насторожившуюся лунную принцессу.

— Да, и что достаточно вероятно, по всей мультивселенной их больше, чем пони в разы, но конкретно во вселенной Эквестрии их не так уж много — она ведь всё-таки в Сфере Света находится, — сказал лже-Вэй.

— Сфере что!? — недоуменно воскликнула Рэйнбоу, судя по насупившейся мордашке тоже бывшей от таких новостей не в восторге.

— Я не собираюсь тут проводить урок «Космологии для чайников»! Просто выслушайте ,наконец, что произошло, когда вы начали этот кавардак — запротестовал дух.

— Мы начали!? А ты!.. — крикнула летунья, обвиняюще указывая на духа копытом.

— Я думаю он прав, Рэйнбоу Дэш — я первой предприняла агрессивные действия по отношению к другому. Прекрати, пожалуйста, возвращаться к этой теме, тем более, это всё похоже на одно большое недоразумение, — прервала ее Луна.

— Я бы на вашем месте на это не сильно надеялся, ваше высочество, — сказал повелитель фиолетового измерения. Вместо ночного аликорна в беседу вклинилась Рарити:

— Уверяю вас, что Рэйнбоу может вести себя прилично, просто, сейчас мы все сильно напуганы...

— Я не о том, но пусть это будет вам сюрпризом — прервал ее дух, зловеще постукивая пальцами друг о друга.

— Я люблю сюрпризы! — радостно влезла в беседу Пинки, счастливая, что получила наконец хоть одну реплику со времени начала главы.

— Да, неважно, вместе мы всё равно дадим ему отпор! Правда, пони!? — решила поднять боевой дух своих подруг радужная пегаска.

В ответ ей послышалось не слишком стройное, но достаточно воодушевленное: «Да!»

— Так что там с Флаттершай? — вернулась к основной теме разговора Рэйнбоу.

— Ну наконец-то! — пробурчал лже-Вэй и начал рассказ:

— Как вы, возможно, заметили, я упоминал, что Вэй пришел в сон Флаттершай с этим вот осколком его мира, который называется «Гостевой», надеюсь не надо объяснять почему, чтобы пригласить ее в его игру...

— А почему именно Флаттершай? — перебила его Твайлайт, — какие-то ее ментально-магические параметры делали ее более «привлекательной» целью для Вэя, к примеру то, что она элемент гармонии? — в ответ образ безумного духа лишь развел руками:

— Я не знаю, как Вэй выбирает новых игроков, но поскольку он питается скрываемыми эмоциями, предположительно, он либо ищет тех, в ком есть большой потенциал к злодейству или геройству, или просто чрезмерно эмоциональных пони. Влияет ли на это какие-то другие характеристики я не знаю, — объяснил он.

— Так вот: … затем, по какой-то причине Флаттершай, а точнее ее тело проснулось, но магия Вэя была слишком сильна, чтобы ее сознание покинуло Гостевой осколок, затем принцесса Луна сделала что-то...

— Я применила «Заклинание материализации сна» с расчетом на то, что материализуется агрессор захвативший сон, но так как сон всё еще принадлежал Флаттершай материализовалась она, — голос правительницы дрогнул и взгляд опустился в пол, — я навредила ей из-за того, что побоялась спугнуть демона, но я проигнорировала все знаки и опрометчиво бросилась в атаку, думая, что меня уже ничем не удивить в царстве снов — из-за этого я настроила против себя очень могущественного мага, — Твайлайт уже открыла рот для того, чтобы выразить свое утешение лунной правительнице, но ее перебил лже- Вэй:

— Я бы не особо беспокоился по этому поводу, Вэй поразительно спокойно относится к посягательствам на его жизнь, то же хамство или невежество бесит его куда больше.

— То есть он, что, не будет мстить? — с надеждой и одновременно недоверием спросила Эплджек.

— Этого я не говорил. Но ничего особо серьезного — делать за вас вашу работу он желанием не горит, так что ничего серьезнее крайне неприятных пакостей или публичного унижения не ждите, — «успокоил» пони лже-Вэй.

— Насчет пакостей и унижений — всегда ли Вэй ведет себя так? — спросила Рарити и тут же объяснилась в ответ на удивленные взгляды подруг:

— Просто, во время нашего первого полноценного разговора, ну когда он схватил Рэйнбоу... ну вы помните, он выглядел крайне серьезным, но со временем становился всё невменяемее и невменяемее, и я подумала, что у его поведения есть какая-то причина, да и не мог гадкий хам и безумец создать что-то, настолько прекрасное, — модельерша, вздохнув вновь окинула взглядом колышущееся великолепие цветов. Ментальный фантом задумался:

— Да, Фото подобные выходки показались очень странными, но он был так истощен, что не смог связать и нескольких мыслей.

— Возможно, это как-то связано с перемещением в наш мир? — предположила Твайлайт.

— Я мало что могу выудить из воспоминаний Фото, но там очень много про какие-то таблетки, которые время от времени принимал Вэй при нем. Еще он упоминал, что он занимается фармацевтикой и токсикологией, и, вроде, очень гордится, что его препараты и, соответственно, яды действуют практически на любых существ... что-то про магическое программирование энергетических субстанций и то, что он крайне гордится тем, что его препараты действуют практически на все виды жизни... Не знаете, что это может значить? — спросил фантом, выжидающе уставившись на недоуменно переглядывающихся пони. Голос подала Эплджек:

— Это не очевидно что-ли?

— Не для меня, я не знаю того, чего не знает Фото, а придумать что-то толковое, когда приходиться держать в голове небольшой мирок, несколько сложно для обычного в этом плане единорога — пожал он плечами.

— Да ладно! Даже мы с Эйджей догадались, что этот кунгфуист недоделанный с катушек слетел из-за этих самых «лекарств» из-за того, что они подействовали на Флаттершай, тело которой он захапал! А мы в этих колдунских штучках ни бум-бум! — заявила Рэйнбоу.

— Ну не скажи! — встряла пурпурная магесса, гордо выпятив грудь, — я недавно прочитала Эплджек лекцию об зебринских обрядах плодородия, жаль правда, что она отказалась их использовать, — при упоминании этого события по спине оранжевой пони прошлись мурашки.

— Я, канешн, безмерно тебя уважаю Твайлайт, но я не буду обмазываться этим «гуано», даже если каким-то чудом его добуду, да еще и какие-то толченые корешки... Не, спасибо! Лучше по старинке, по-эпловски — любовь да забота.

— Но ради науки... — Твайлайт попыталась передать немного своей тяги к неизведанному оранжевой подруге. Не получилось:

— Я не буду плясать под луной с бубном, обмазавшись «гуановном» или как его там! — ответила Эплджек.

— Но этот феномен, который формирует аурный щит вокруг тебя, когда ты боишься, без сомнений, очень похож на темную зебринскую магию! Мы могли бы... Почему вы на меня так смотрите — сжалась под испуганными взглядами своих подруг экс-единорожка.

— Ты что владеешь темной магией, дорогуша? — Рарити еще помнила ту каменную табличку, что свела ее с ума, и лишь благодаря Спайку Понивиль не обзавелся золотом вместо кирпича и стразами вместо брусчатки.

— Мне бы тоже очень хотелось бы узнать ответ, — грозно глянула на протеже сестры принцесса Луна.

— Аналогично! — поддакнул Вэй. Нервно сглотнув, Твайлайт, отводя взгляд от темно-синего аликорна, сказала:

— Технически, темной магией владеет любой единорог... единственное, что требуется для ее применения — это желание. Мне пришлось ей воспользоваться, чтобы открыть проход в потайную комнату Сомбры во время нашей битвы за кристальную империю, — сказала Твайлайт, ночная принцесса кивнула и ответила:

— Четыре великие силы Эквестрии: Свет, Любовь, Хаос и Тьма в той или иной мере находятся в каждой из нас. При необходимости, мы можем неосознанно взывать к каждой из них, но Тьма коварна — не дай ей коснуться твоего сердца, не повторяй нашу ужасную ошибку.

— Ты почему нам не сказала!? — потребовала ответа Рэйнбоу.

— Я... Я не занималась темной магией, я только прочитала о ней теоретические сведения: как ее распознать и противостоять ей! Никаких практических советов о том, как использовать ее там не было... и как ты это представляешь!? «Привет девочки! Зацените — я научилась пускать прикольный фиолетовый дым из глаз!»? — затараторила ученица Селестии, пока ее не перебила сестра наставницы:

— Книга о противостоянии самой Тьме? Я ни разу не слышала о подобном. Что именно она советует?

Твайлайт откашлялась и ровным голосом, без запинки начала надиктовывать заученный текст:

— Начнем с того, что на первой странице написано: «В случае столкновения с различными культами, демонами, духами или подозрительными магическими артефактами НЕ ВЗДУМАЙТЕ С НИМИ ОБЩАТЬСЯ, ТРОГАТЬ ИЛИ ЛЮБЫМИ ДРУГИМИ СПОСОБАМИ ВЗАИМОДЕЙСТВОВАТЬ! Даже если вы выучили книгу наизусть! Даже если вы, лягать, какой крутой маг! Немедленно сообщите об этом ближайшему стражнику или элементу гармонии, если они есть в зоне досягаемости(Далее идут наши с подругами имена и примерное описание внешности).

Данная книга предназначена лишь для ознакомительных целей и как справочный материал для тех, кто профессионально занимается мракоборством и потому, автор не несет ответственности за жизни и здоровье тех идиотов, которые осмелятся связаться с Тьмой, не пройдя хотя бы минимальную профессиональную подготовку, или тем более пытаться по ней восстанавливать темные ритуалы, заклинания и зелья или призывать упомянутых сущностный(Всё выше перечисленное карается Эквестрийским законодательством и молитесь, чтобы оно добралось до вас первым!). Ну или как «последняя соломинка» в случае, когда других вариантов уже нет.

Наслаждайтесь, — процитировала вступление книги Твайлайт.

— И что же конкретно говориться в сим писании?, — продолжила расспрос заинтригованная Луна.

— Там перечисляются основные особенности различных видов черной магии и основные способы защиты от нее и нападения на ее адептов, — сказала экс-единорожка.

— Нападения? — переспросила ночная принцесса.

— Да... Правда, они обычно сводятся к тому, что: «Перебороть гораздо более могущественного и серьезно настроенного противника на его территории, т.е. в магическом поединке, будет непросто и потому, лучшая защита — это бегство, а если это невозможно, то нужно атаковать коварно, исподтишка: к примеру, прикинувшись побежденным или «перекинувшись» на его сторону, нанести удар в спину. В идеале, конечно, застать его в начале сложного заклинания (Крайне важно! Любой маг крайне опасен для окружающих, когда творит сложное заклинание — последствия ошибки или прерывания могут быть непредсказуемы(вероятнее всего взрыв эквивалентный вложенной в него энергии))... — на последнем предложении молодая принцесса сделала особый акцент, не двузначно косясь на радужную любительницу неожиданных визитов. Та буркнула что-то вроде: «Помню, помню, самой не понравилось быть апельсином... или папоротником... или жидкостью...», — и нанести удар по голове копытом или лучше увесистым предметом(никто вас судить не будет — это действие подпадает под «самозащиту» сил не жалейте, пони всё равно существа крепкие, да и темных магов не жалко, а вы такие одни! Берегите себя.)...

— Я, конечно, не люблю темных магов по вполне понятной причине, но тебе не кажется, это звучит как-то уж слишком жестоко, сахарная? — подала голос Эплджек.

— Ну да... Этот способ включает в себя слишком много хладнокровного насилия, но остальная часть книги наполнена инструкциями по созданию различных амулетов, оберегов и описанием темных духов, демонов и подобных им существ, о которых я правда не слышала раньше и в книгах ни разу не видела упоминания о них, но амулеты работают, — сказала Твайлайт.

— На ком же ты их испытывала, дорогуша? — поинтересовалась Рарити, подозрительно глядя на свою пурпурную подругу. Та очень сильно заерзала и, слегка повысив голос, затараторила:

— Что ты!?.. Ни на ком! В смысле, на себе! Да!.. — молодая принцесса поежилась от полных ужаса взглядов подруг.

— Ты чем думала, сахарная/дорогуша/яйцеголовая/дурашка! Ты должна была нас позвать! — практически в унисон обрушили на Твайлайт свое беспокойство четверо пони. Пурпурная принцесса отступила на шаг, уняла звон в ушах и стала оправдываться:

— Мне же надо было проверить, как они работают! А вдруг эти амулеты, наоборот, усиляли бы направленную на пони темную магию?! А я направляла на себя очень малые количества тьмы, да и я аликорн, в конце концов, да и с темной магией уже не раз сталкивалась... — ...и была погребена под своими обнимающими подругами.

— Как можно заниматься интересными и опасными вещами без меня!? — потребовала ответа летунья.

— Я, канешн, не разбираюсь в ваших «рогатых» колдунствах, но подсобить чем-то вроде крепкого копыта я уж точно могу! — добавила Эплджек.

— Я же, в отличии от Эплджек, в «колдунствах» разбираюсь — я не самый последний маг на Понивиле, ты же знаешь, — сказала Рарити, пытаясь, одновременно прижаться покрепче и не растрепать гриву еще сильнее.

— Тем более, «Автор» ответственности не несет! А она ой какая тяжелая — знала бы ты, как трудно сидеть на регистратуре или за кассой(хотя по сути это одно и тоже... Батюшки! Да это же два дела одновременно! Не удивительно, что трудно!), не то чтобы сидеть трудно — сидеть очень легко, но удержаться, чтобы не съесть кексы или пироженки, или печенки!.. Кейки очень много чего пекут! Я тоже много чего пеку, но они пекут больше, а я чаще сижу на регистратуре, потому что несмотря на то, что я не люблю сидеть на кассорегистратуре(Хихик! Новое слово!) они пекут лучше! А вы знали, что я люблю придумывать слова вроде «кассорегистратуры», например: чимичерри, или чимичанга, хотя чимичанга, вроде, бы существует, но хотя придумывать словаиздвухдругихсловнетаквесело нозатодовольнобыстроисмыславнихобычнобольше... — когда розовая любительница поболтать вновь дорвалась да своего любимого занятия, настолько разошлась, что ее не то что понять, даже отделить одно слово от другого было практически невозможно. Вэй щелкнул пальцами и у розовой пони будто выключили звук — ее губы всё еще мелькали с неразличимой глазом, простого смертного скоростью, извергая безумный водопад бесполезной информации, больше не достигающий ушей ее подруг.

— ТЫ В СВОЕМ УМЕ! Ты же мне чуть мозг не взорвала своей болтовней! Легко, по-твоему, поддерживать такой сон... в смысле, легко, по-твоему, это всё терпеть!? — направил лже-Вэй свой пылающий красной яростью взор на на всякий случай виновато ковыряющую копытцем землю Пинки.

— Эй не... — встала на защиту своей гиперактивной подруги Рэйнбоу, но была тут же перебита распричитавшмся фантомом:

— У нас мало времени! Меня это уже достало, знаете ли! Я что, единственный тут пытаюсь ситуацию с Флаттершай прояснять!? Что, раз Дискорда больше не штормит, то о желтой пони можно забыть?! Фото вставать завтра в четыре утра, чтобы притащить просто чудом уцелевшие причиндалы для фотографии, которые ему всучила академия(ими он даже пользоваться не умеет — так для справки), которые до этого он пер до самого дворца, сдать материалы с фотосессии, которой так и не было, своему обожающему орать по любому поводу куратору, и не откинуть копыта от истощения по дороге! И то, только если какой-нибудь Лорд Мугошромотрон не пожелает присоединить Эквестрию к своим владениям, и Фото придется с ним бороться, НО уже без поддержки от Вэя, которого вы засунули в одну из носительниц элементов гармонии (что дает тому самому Лорду Как-его-Там очень даже неилюзорные шансы осуществить свои замыслы), то тогда последний пункт придется вычеркивать!

— Да будет так. Мы будем более... — начала успокаивать его принцесса Луна, но и она была перебита:

— Вот уж точно «Вы будете более...»! Потому что у вас осталось ровно три минуты на вопросы, и потом я вас выбрасываю отсюда! Время пошло! — дух достал уже виденные пони часы на цепочке и, нажав несколько рычажков, засек время.

— Но во сне не возможно точно отмерять время! — возразила Твайлайт.

— Ну тогда три минуты по ощущениям Фото, и минута почти прошла! — отмахнулся от нее лже-Вэй

— Так что произошло с Флаттершай?! — спросила Твайлайт, начав панически искать в своем блокноте наиболее приоритетные вопросы.

— Ох... Ну наконец-то! И пары лет не прошло! — фантом страдальчески потер не существующую переносицу, — она попала в этот мир, поболтала с Вэем, вероятно, не захотела играть в игру, и потому они продолжили болтать, затем ее вытянула в реальный мир Луна, но опять же, вероятнее всего, магия Вэя вернула ее обратно. Если только принцесса не решила задержать ее в реальности? — обратился к аликорну дух.

— Нет, я никак не взаимодействовала с ней после материализации, — ответила она.

— Вот и выяснили! Флаттершай находится в гостевом осколке или в игре, но это не так вероятно. Следующий вопрос, — жестом поторопил пони Вэй.

— Это твое настоящее имя? — спросила Твайлайт.

— Разумеется нет. Каждый раз приходя в новый мир или «созвездие» миров большинство высших, которые промышляют сбором веры или сделками представляются другим именем — это работает как первые три цифры в телефонном номере, указывающие на какую станцию передать сигнал, только вместо сигнала молитвы или вызовы, а вместо станции конкретный мир или даже страна нация или даже конкретное существо на случай, если высший не может по-другому различать своих просителей, — ответил дух.

— Какие у Вэя намерения насчет Эквестрии и этих пони? — спросила Луна вызвав у фантома нервную усмешку:

— Спроси чего попроще.

— Опиши нам Вэя как личность, пожалуйста, — сказала Рарити.

— Ну... — лже-Вэй замешкался и почесал затылок, собираясь с мыслями, — он обычно спокоен и рассудителен, обожает разглагольствовать на темы общества и справедливости, еще любит мастерить всякое и саморазвиваться — книги читать, тренироваться и оттачивать свои навыки, очень умен, невероятно хитер и коварен, но тем не менее в некоторых ситуациях он действует совершенно прямолинейно или даже, с первого взгляда, нелогично, всё это вкупе с почти полным отсутствием каких-либо принципов и правил делает его поведение практически непредсказуемым. А еще он крайне мстительный, — ответил он.

— Можно с этого места поточнее? — напряглась белоснежная единорожка, зрачки сузились и ком прокатился по горлу и у пришедшей к тем же выводам Эплджек, затем проняло и остальных неразлучных подруг.

— «О-о-о-ох!», — страдальчески закатил глаза лже-Вэй, — мне на пальцах объяснять? Разум Фото перегружен... нету соображалки... и так далее! Формулируй вопрос поточнее — что ты хочешь услышать?

— Я... Я хочу узнать, грозит ли что-либо Свити Бэль — моей сестре? — слегка заикаясь, поинтересовалась Рарити.

— Да откуда мне знать? Может, в вашем доме паркет из токсичных материалов, и когда вы сляжете с какой-то болячкой, это дело времени, или она любит гулять в вечно диком лесу, или играется со взрывчаткой... — начал исходить желчью раздраженный фантом.

— Я имела ввиду — «может ли Вэй напасть на наших близких»! — ответила единорожка, обеспокоенно топнув копытцем.

— А, это... Однозначно — нет. Если кто-то навредил Вэю, то его интересует только его обидчик, а его родственники, друзья, приятели, коллеги и т.д — нет, по крайней мере, пока не вмешиваются в процесс мести, да и пони, по мнению Вэя, слишком милашны, чтобы долго на них злиться, потому всё, что грозит вашим дорогим пони — это быть заляпанными краской во время одной из его подлянок, к примеру, — ответил он. Подруги даже не знали как реагировать на подобное заявление —даже не успев недоуменно переглянуться, их размышления были прерваны двойником беспокойного духа номер два, который грустно-приторным тоном «расстроенно» сообщил им, глянув на свои франтовские часы:

— Ох какая досада! Время закончилось, чао! — демонстративно поднял руку с занесенными для щелчка пальцами. Луна, не медля ни секунды, создала светящийся разрыв, ведущий обратно в их общий сон и запихнула туда своих подопечных.

— Стойте! Стойте! У меня еще много вопросов, — крикнула Твайлайт.

— Как жаль! Но тебе придется задать их моему оригиналу! — ответил лже-Вэй вырывающейся из хватки подруг пурпурной исследовательнице и, щелкнув пальцами растворился, в небытие.